Голосование пользователя

Когда команда поднялась на борт и налегла на вёсла, когда барка поплыла по реке, Асбьорн всё ещё был в предвкушении. Скоро будет добрая битва и грабёж. Молодая кровь бурлила в жилах, и того ритма, с которым команда налегала на вёсла, не хватало, чтобы её остудить. И сын Свейна решил выплеснуть остатки своей энергии в песне. Взяв в грудь по-больше воздуха, он затянул песнь о дальних плаваньях и великих битвах, как раз вспомнившуюся ему. Когда пот начал струиться с его тела, когда мышцы заныли от монотонных движений, лицо Асбьорна было растянуто в улыбке. Скоро битва.

К вечеру берсеркер успокоился, постарался как следует отдохнуть, и на следующее утро грёб уже молча. Чем позже их заметят, тем лучше.

Когда их драккар миновал горящие дома, продолжая плыть вперёд с уверенностью волка, забравшегося в загон к скоту, Асбьорн призвал всех подналечь. Их уже обнаружили, так теперь можно было пошуметь.

- Ха-ха-ха! Вперёд, други! Боги уготовили нам славный разбой! Налегай на вёсла!

Поразился воин так же мастерству Олафа, искусно правившего судном. Под его руководством драккар очень скоро достиг берега. И тогда аф Муснсё вскочил со своего места, подбирая топор, и помчал вперёд.

Когда берсеркер спрыгнул на землю, он увидел несущуюся на него толпу крестьян, гонимых подобно овцам своими пастухами-воинами местного конунга. Сильное отвращение он испытал к тем, кто стремится использовать крестьян чтобы прикрыть себя. "С этим надо что-то делать" - подумалось Асбьорну. Хоть перед ним сейчас и крестьяне, от них может быть много проблем.

Решение пришло быстро. Изобразив самую дикую улыбку, какую только мог, Асбьорн понёсся вперёд с занесённым топором. Пусть они думают, что ему неведом страх. Пусть они боятся его. И тогда они побегут от него, как овцы убегают от зверя.

- ААААА!!! Иди сюда, животина! Я вас всех освежую! - закричал воин, надеясь, что незнакомый язык поможет напугать невежественных селян.

Акил встрепенулся услышав очередной вопрос о городе. Это был шанс показать в очередной раз более интересные и, главное, более безопасные места, чем катакомбы с культистами.
- Если помните, мы раньше говорили о магических предметах и местном Большом Базаре, - напомнил он разговор о краденных вещах, с которого они практически начали знакомства. - Можем посетить, там скорее всего найдется все, что нужно, если не требуется чего-то действительно уникального.

Слова о зельях он, впрочем, воспринял спокойно. Он конечно надеялся, что так предметы раздают не всем и не часто, но это было не самое плохое, что могли сотворить чародеи. С некоторыми вещами приходилось мириться.

Жеска цыкнула, доставая из под седла серебряный меч. В богов ведьмачка не верила просто ввиду своего склада ума. Но вот каким образом Пшемек владел магией для девушки было загадкой. Медальон слегка задрожал, когда "почуял", исходящую от священника энергию. Как они это делают? Ни слова на Старшей Речи, никаких движений руками... И ведь каждый раз, когда ты спрашиваешь священника, откуда они берут свою силу, как манипулируют энергией, то нарываешься на проповедь о вере, богах и...
-Тьфу... - Жеска махнула рукой на все эти размышления и пробормотала себе под нос - Не о том думаешь, Жеска. Не о том!
И ушла следом за Мордимером.
Запах, ударивший в ноздри, тут же нарисовал в голове картину побоища, которому было несколько дней. Но то, что произошло у дороги, должно было произойти недавно. Ведьмачка задрала голову к небу. Солнце уже закатывалось.
-Странно... Здесь что-то не так. Надо осмотреть тела, что бы понять, что произошло. Это дурно пахнет. - Жеска глуповато хихикнула - И в переносном смысле.
Но подходить сразу не стала. Принюхалась, пытаясь, вычленить другие запахи.

- Я с радостью нападу на предместья, хэрсир. И пойду с теми, кто пробьется в замок, если таково будет твое желание, - склонил голову Хирн, который уже был в мечтах о грядущей добыче. Но голова хирдманна не подсказывала ему того, до чего додумался бы более предусмотрительный и хитроумный - о том, чтобы заранее внести разлад в стражу мерсийцев, для этого нужны были местные, знающие язык и повадки врагов.

Вьюжн! Вьюжн! Вьюжн!
Открывались многочисленные порталы в Паутину. Возможно, Бог Крови сумел задержать аэльдари на планете, но не смог (или не пожелал?) оторвать их от подкреплений и сил поддержки. Да, сейчас они были слишком далеко от искусственных миров-кораблей, чтобы запросить сразу армию, но всё новые и новые отряды прибывали через открытые Врата.
Небольшая фигурка арлекина протанцевала к неподвижной, висящей громаде Инкарна, и звонко заявила:
– Врата открыты. Силы иннари готовы. Видящая, скажите же, что ждёт нас в будущем?
Не обращая внимания на насмешку, высокая женщина аэльдари, одетая в броню из переливающихся рун, покачала головою:
– Будущее неясно, оно скрыто от меня Богом Бойни. Но мы должны выжить здесь, и вывести отсюда Инкарну - иначе будущее нашей расы вновь поглотит ненасытная утроба Той-Что-Жаждет. И даже эта задача второстепенна по сравнению с другой - все эти мон-ки не от мира сего. Если дать им возможность узнать о Великом Разрушителе, и вернуться к себе... Хаос распространится на множестве миров. Мы не имеем права проиграть - ради народов Мультивселенной.

- Думаю у сетопоклонников нет особого выбора. Их гонят, как шелудивых псов вон из города. Вдобавок, получается, что они действительно были пешками в играх магов. Думаю, самолюбие жреца сильно задето. Так что отомстить он наверняка желает, отыграться, вернуть свою власть тоже, - рассуждал Мунин рядом с Эрхой и Тлалоком: - Свои реликвии он не теряет, может потерять только жизнь, но я так понимаю смерти они не слишком боятся. Так что ему союз с нами выгоден. На время. Нам же нужна Вещица и победа над магами, которые в Шамаре занимаются отнюдь не благом, так что....

- Глупость не глупость, а за спрос денег не берут! То же мне умник, предложи сам что получше, если такой башковитый, - огрызнулся на упрек Хирн: - Вот просто так верить на слово, даже не клятву, когда они слабы - это и есть самая глупость! Сейчас слабы, а наберут силу, дождутся воинов своего короля - и запросто вышвырнут нас прочь, если нет никаких договоров.

– Поклянуться... жизнью? Глупость. Все те, кто здесь хоть что-то значит, ради своего распятого бога и служения ему отказались ото всех радостей. Сами. Разве то, что осталось – жизнь?

Как оказалось, недостаток воинов в этих землях был и до нападения Скъяги, причиной чему была очередная междоусобица, в которой местные защитники тоже не сдюжили. Потому зов Хильды напасть на победителей Торкеля взбодрил.

– Я за, херсир. И враг достойный, коли победить сумел. И награда. Если уж воинов с женщинами пленили, неужто мимо казны прошли? Ну а коли тут мы не сдюжим, то великанов нам не одолеть.

С момента неожиданной встречи у подземного озерца Джаэлен глядел на все удивленными глазами. Он никак не мог понять суть происходящего. В его голове не могло уложиться, как его друзья так запросто доверились каменному монстру – созданию древнего чернокнижника, того самого, что населил окрестные топи нежитью и баловался с призывом демонов. И как это Рюрик так запросто отдал опасный гримуар чернокнижнику современному, который боится разбудить благородного дракона, зато хочет попробовать вернуть того, другого колдуна. И главное – каким образом это все содействует достижению их заявленной цели – поиску пути в сокрытый город подгорного народа?

Все ясно. Дела дварфов и магов лучше оставить тем и другим. Полуэльф попросту не создан для такого. Его удел – свежий ветер в волосах, шепот вечерней листвы, тихое пение эльфийских дев в сокровенных чащах и россыпи сияющих звезд над головой. Не суждено ему вписать свое имя в хронику грядущих эпических событий. Пусть он и оказался не самым надежным товарищем и исполнительным наемником, зато остался верен себе и не поступил наперекор зову сердца. Друзьям же, которых влекли совсем иные мотивы, он искренне желал завершить начатое и добиться успеха в их нелегкой миссии, избежав опасностей колдовской башни и козней чародеев, как давнишних, так и нынешних.

Тепло распрощавшись с дварфами, крепко пожав руки Рюрику и Бротуну, и даже отважившись обнять на прощание Хильду, Джаэлен закинул все еще полупустую котомку на плечо, и, насвистывая, покинул лагерь, отправившись на север. Он собирался преодолеть проклятые топи под покровом тьмы, избегая встреч с голодными неупокоенными душами, а после – выйти на прямую дорогу в родную Утеху. Его доли от добытых в подземелье камушков должно было хватить на сезон-другой безбедной жизни всей семье, а после... Ну, наверное, вновь придется браться за меч. И становиться героем какой-то совсем иной истории.

Это была простая комната размером пять на пять шагов: земляной пол, невысокий деревянный потолок на балках и неровные оштукатуренные стены серо-оранжевого цвета. Окошек — низких и широких щелей — было два, оба вырублены прямо под потолком, и оба убраны решеткой. Одно наполняло комнату бледным рассеянным светом и зябким сквозняком с легким запахом хлора. Второе, расположенное в стене напротив — вело в соседнее темное и на первый взгляд необитаемое помещение. В стене с темным окном располагался также и дверной проем, безусловно запертый мощной деревянной с железными полосами дверью. Под светлым окном стояла длинная деревянная лавка, куда были лежали ногами к углам две человеческие девушки; в углах напротив на пестрых ковриках были брошены двое человеческих мальчишек. Возле двери стояли какое-то ведерко, маленький газовый баллончик с раструбом и сложенный пополам листок бумаги с загадочной надписью. Все было хорошо и бессознательно.

Движение началось, когда на нос одной из девочек — у нее были серебрянные волосы — упал небольшой бумажный сверток с чем-то твердым. Она пришла в движение, нечаянно придавив уткнувшегося ей в бок кролика. Развитую активность было уже не остановить, и копошение так или иначе привело в чувство прочих узников комнаты.

Оглядевшись вокруг, четверо (и примкнувший к ним кролик) пришли к единственно возможному выводу: они впервые видят это помещение и всех этих людей (и животное), и не имеют понятия, как тут оказались. Вообще, если попытаться вспомнить что-либо из личной биографии, чертоги памяти отвечали звенящей пустотой. С единственным исключением: каждый знал свое прозвище, а Беляш (так звали беловолосую девушку) знала имя Пушка (так был озаглавлен кролик), который оказался цел и невредим.

- Други мои, послушайте, что скажу я вам, - начал Ингар. - Если Скьяги с дружиной своей уже побывал здесь, то достойные воины, что защищали эту землю, должно быть, все кормят уже воронов, - юноша усмехнулся. - А значит немного чести будет, если нападём мы на тех, кто остался, - он сделал паузу, затем хитро улыбнулся. - Но если нападут они на нас, то дело другое - будем биться во славу наших Богов! Тогда узнают они, что значит поднять меч на детей Одина!
Ингар выдохнул, а затем продолжил:
- Потому предлагаю я вот что: придём по мирному, разузнаем, что да как, травы целебные найдём, да от недуга излечимся. А потом родича славного Олафа при всех упомянем. Или какую вещицу покажем из того, что с того корабля унесли. Чтоб меня ледяной великан разорвал, если добыча наша не с этого поселения родом. А коль нападут на нас, то не под прикрытием стен, за которыми укрываются одни лишь трусы. И за проклятие Скьяги отплатим сполна!
Закончив речь, молодой воин оглядел дружину Олафа, пытаясь по лицам их понять, что думают они о плане, им изречённом.

Голем издал глубинный звук крошащегося бетона. Только через секунду стало понятно, что так он старался изображать вздох.
Сев, чтобы оказаться на одном уровне с глазами собеседников, Ангарад начал пояснять:
– Голос, Что Я Слышу, Неясен, Но Определённо Принадлежит Человеку. Или Бывшему Человеку. У Вас Есть Карта? Если У Вас Есть Карта, Я Помечу Источник Голоса На Ней.
Нарисовав примерную схему в пыли, паладин продолжил:
– Я Знаю Не Больше Вашего О Многих Вещах. Многие Годы, Или Многие Столетия Я Стоял Тут, Слеп И Глух. Но Что Знаю, Расскажу.
Слизей Следует Убивать Огнём Или Магией, Дабы Они Не Разделились На Большее Количество Слизей. Огонь У Меня Есть, Осталось Схватится С Ними. Если Вы Разведали Только Половину Этажа, Тут Небезопасно - Очевидно, Что Это Так.
Статуя Дракона И Есть Живой Дракон? Я Статуя, И Я Жив. Не Вижу Противоречий В Своих Словах.
Мой Создатель Был... Не Святым, Точно. Может, Он И Не Был Великим Грешником Тоже, Но Меня Создали С Частицей Ангела, И Я Не Знаю, На Что Он Пошёл Дабы Осуществить Подобное Злодеяние.
Идеи? С Обезьяной? Никто И Ничто, Кроме Вас, Долгие Годы Не Приходило Вовнутрь. Значит, Обезьяна Зародилась, Или Изменилась Здесь С Самого Начала.
– Моё Предложение – голем встал, и указал на дверь покрытой искусно вырезанными мускулами рукой – Выйти Отсюда, Чтобы Вы Смогли Разведать Башню Большими Силами. Мы Втроём Не Справимся, Хоть Я И Буду Воевать За Дело Дварфов.

- ХА! ДА БИЗ БАЗАРУ! - Гене было нетрудно забрать движки, тем более что он и так собирался использовать обломки шаттлов. Но вначале надо было взять один из краулеров, что мек и сделал. На этой тачиле можно было добраться до любого места назначения, причем весьма оперативно. Но она не могла удовлетворить всех потребностей орка, а потому тачилу требовалось УСАВИРШЕНСТВАВАТЬ!
Врезавшись на ней в кучу обломков шаттла, Гена достал комбиинструмент. В его глазах загорелся огонь.
Листы обшивки шаттла заняли свое место на тачиле - теперь ее броня стала в два раза толще. Но чего-то не хватало... Не хватало смертоносности! Чопп! Дакки! Оценивающим взглядом мек окинул краулер и понял, что нужно добавить. Гигантский лист металла, вырезанный из остатков шаттла, покрылся многочисленными шипами и был водружен к тачиле наподобие бампера. Четыре других острых куска металла были приварены к колесам, чтобы рассекать всех стоящих рядом. Теперь время дакки! На крыше - отличное место для оружейного гнезда! Туда вполне можно приделать МЕГАФАНАРИК, управляемый каким-нибудь гретчином. МЕГАФАНАРИК же можно склеить из множества валяющихся на поле боя фонариков, из которых светили юдишки.

Старая Мурра приблизилась к кормчему и пристально вгляделась в него. Через несколько мгновений отрицательно помотала головой и обернулась к Олафу.

- Многое ведаю, ибо много мне было открыто. Слово твое мне приятно, достойный воитель. Только не знает про бешенство волк, этой хворью объятый. Ежели даже смогу в его тело душой я своею проникнуть, не найду в том ответа. С врагом поступай же по собственной воле, храбрейший.

Сдержав спазм, Мурра отступила и присела на палубу. Из своей походной сумы, дно которой распирал небольшой дорожный котелок, она извлекла пузырек с противоядием. Встряхнула его и посмотрела на просвет.

Со своей стороны Хирн, сын Гримкеля, яростно продолжал рубиться, помогая Торкелю расчистить место на вражеской посудине. Врагов кажется становилось меньше, но хирдманн вовсе и не замечал в бою, что падают они от волшбы, а не стали.

Ангаранд с хрустом наклонил голову набок.
– Это Был... Камень – уверенно произнёс он, подходя вперёд ближе, и поднимая снаряд с пола – Камень Я Завезде Отличу. И Если Тут Упал Камень - Значит, Кто-то Ими Кидается.
Поводив красными глазами в стороны, голем осветил прячущуюся Хильду, и заговорил:
– Примите Моё Уважение За Бдительность. Поистине, Во Все Времена, Когда Рядом Зло, Добрые Создания Обязаны Проявлять Её. Мое Имя - Ангаранд, И Я Друг Дварфам Моего Друга Рюрика. Вы - Группа Подгорного Народа?

  Охотник победоносно усмехнулся, когда крики Чёрта стихли и остался слышен лишь треск огня. Лютый галантно – по крайней мере, как он думал, – поклонился девушке-арлекину в знак благодарности за оказанную помощь. Редко какой девице удавалось заслужить уважение охотника, но Соль станет драгоценным камнем в коллекции знакомств мужчины. Лютый бросил последний взгляд на печь: точно ли Волоскрад больше не представлял угрозы и останется ли от него что-нибудь в качества трофея или всё сгорело в жарком пламени? Затем охотник развернулся и обнаружил, что потасовка в трактире всё ещё продолжалась.

  — Да хорош вам, а! – Лютый громко привлёк внимание дерущихся к себе. А для большей убедительности топор в руки взял, как бы невзначай, — Ты, хозяин, как трус поступил. Это Чёрту из тебя надо было жизненную силу выпить. Но чего уж теперь. Отпусти девчонку, не бери больше греха на душу. Лучше рому налей да помянем как следует павших. Заодно расскажи, как это угораздило нечистую силу тут оказаться, а?

Мертвецы кинулись на абордаж,
Но не сдается дух воинский наш!
Тор, огради тех, кто не носит доспех!
Нас, бравых воинов, ждёт успех!
Арне продолжал играть. Сейдкону окутал мягкий свет. Он слепил мертвецов, не давая им атаковать Ингибьорг.

Рюрик рассмеялся, но ответил серьёзно:

- Ты рассуждаешь, как авантюрист - тот, кто ищет приключений, добычи и славы. Для меня же приключения ничто, мне нужен Торбардин - город моей мечты. Там наши родичи. Не исключено, что они встретят нас стрелами - но всё равно для меня это не приключение, а поход за давно забытой мечтой. Видимо, именно поэтому мы иногда так по разному смотрим на вещи. Я чувствую себя разведкой, которая должна обеспечить безопасное водоснабжение основных сил. Ты чувствуешь себя героем и авантюристом на пороге приключений и великих открытий.

Джаэлен тем временем рассматривал драгоценные камни, мечтательно прикидывая, что же лучше подойдет к белоснежной шее его возлюбленной – гранат или изумруд. Так и не приняв решения, он положил руку на плечо углубившегося в чтение вора:

— Видишь, дружище, как полезно бывает осматривать подземелья? Уйди мы наверх прежде времени, разве достались бы ли нам эти прелестные камушки и твои колдовские страницы? А представляешь, сколько всего еще ждет нас дальше, — воин мечтательно вздохнул и проникновенно заглянул в глаза дварфу, — А скажи мне, друг Рюрик, отчего ты так стремишься воссоединиться с магом и прочими нашими компаньонами всякий раз, как только приходит время принимать решение о дальнейшем пути? Что так неудержимо влечет к ним твое сердце? Даже я, дитя залитого солнцем луга и лесного шелеста, нахожу в себе силы обходиться без дуновения свежего ветра на лице чуть дольше, чем требует капризная натура. Ужели звездный купол тебе милее каменных сводов над головой? Или, — он заговорщически подмигнул и понизил тон, — в отряде есть кто-то, разлука с кем невыносима для твоего сердца? Да брось, не смущайся, тебе незачем таиться среди друзей! Уж я-то как никто могу понять твои чувства. И с годами эта милая трепетность души только усиливается, то-то ты стал после болот таким настойчивым!

- ДАККА ДАККА ДАККА АХАХАХХАХАХАХААХАХАХХАА! - продолжал вопить Сшивала, воодушевленный успехом. Звуки близких взрывов ввели орка в боевой экстаз, он продолжал дергать за рычаги и орать, даже когда корабль приблизился к земле и зеленые бро приготовились к посадке. Только когда шаттл опустился так низко, что через открытую рампу можно было различить глазки юдишек, док еще раз, изо всех сил, дернул на себя рычаг, на этот раз согнув трубу и выгнув пластины пола, заклинил, воткнув конец трубы под сиденье, чтобы летящий на встречу с бензовозом шаттл продолжал палить из всех орудий уже без стрелка, и буквально выкатился через распахнутый люк, еще в полете запуская пилоруку, добавляя рев цепного редуктора к звукам битвы.

Воздух со свистом врывался в уши, за иллюминаторами на огромной скорости приносились облака, а вокруг с умопомрачительными звуками рвались снаряды. Ну разве же это не жизнь для настоящего орка?

Шаттл Грима уворачивался так, как этот бойз умел управлять своим реактивным ранцем - с природной грацией и хитростью. Казалось, он чует любой снаряд, и загодя отлетает от его траектории.
Шаттл Ракгаза, наоборот, избрал своим орудием стремительность - наводчики зениток просто-напросто не смогли учесть той скорости, с которым корабль рванул вперёд, и промахнулись по нему все и разом. Вот только что было делать теперь, почти у самой земли, с набранным ускорением - скажет только сам мек.
С шаттлом, улучшенным Афанасием, дело обстояло самым странным образом. Во первых, гретчин явно не имел большого понятия о том, что такое бочка, и вообще что делать в воздухе с этой конструкцией (все же он не был правильным большим орком, который с вылупления знает, куда крутить эту баранку, чтобы эта коробка шла налево, гретчины всегда в таких делах были на подхвате), но с вытянувшимся от ужаса лицом делал всё, что мог.

В чем ему помогли внезапно заговорившие пушки, от активации которых любой служитель Омниссии бы зашёлся в приступа неконтролируемого смеха. Толстые лучи энергии сжигали снаряды, отбивали их в стороны, и просто весело сверкали в воздухе. Бойзы внутри, наблюдая за таким фейерверком, закричали "Вааааргх!!!" в три раза громче, тем самым усилив чудилу, который смог произвести более сильное колдовство в ответ.

И по пути, на который дрожащий в кошмаре всей своей недолгой жизни гретчин держал шаттл, полетели натурально огромные рычащие головы Горка и Морки, врезавшиеся в зенитное орудие с громким "БЛЯМС!"
Пусть они и не причинили значительного урона - пушка оказалась оплавлена, и больше не представляла угрозы эскадрилье.

Оставшиеся заговорили удвоенным темпом, и зависший было на миг для высадки десанта шаттл загорелая и развалился на куски. С него начали выпрыгивать орки, некоторые из которых уже схватывались с бегущими людьми.
Пока было начинать пастук.

Мясавоз затрясло, но Грима это не смутило, он только покрепче сжал лапами штурвал и продолжил жать на максимальной, громко вопя:
- ТА ТАДАДАДА ДА, ТА ТАДАДА ДА, ТА ТАДАДА ДА, ТА ТАДАДА!
Штурмбойзы вокруг орали, аккомпанируя хором первобытного восторга моменту единения пилота и машины в СУПИРЛИТАЛУ. Это было так прекрасно, что если бы Грим мог расплакаться, он бы расплакался. А пока он выражал эмоции как умел - громкими воплями и кручением штурвала туда-сюда.
Скора, скора, СКОРААААА!!!!

Долго ли, коротко ли собиралась зелёная орда в дорогу, но вот раздался громогласный окрик Наздрега, и орки немедленно, улюлюкая и толкаясь, повалили в шаттлы.
Их забилось столько много, что периодически раздавался недовольный рёв кого-нибудь с отдавленной ногой, удар чоппы о чужую башку или одинокий гулкий выстрел из огнестрела, с единственной целью - всем устремиться НА ПАСТУК!

Открылись ангары, раздался свист всасываемого воздуха - и долгожданный час пробил. Пятеро человеческих кораблей, мерно спрыгивая в черноту космоса, несли в себе заразу на одинокую, не подозревающей планеты снизу.
Красный лик становился все больше и больше. Можно было наконец разглядеть многочисленные развалины, даже с такого расстояния похожие на оплавленные куски метала, и правильный пятиугольник крепости, к которой по приказу Наздрега и направлялись шаттлы.
Вот она близко... ещё ближе... все приборы, которые указывают на входящие вокс-сообщения, мигают и мигают...
Внезапно вокруг начали рваться снаряды.

- Начальнег! По нам стриляют! – запищал гретчин в корабле Афанасия – кажись, нас раскусили, начальнег! Чё делать та?!

Один из транспортов, получив попадание в крыло, завертелся, и затем на предельной скорости ушёл в пике. и взорвался о землю внизу, подняв на собою фонтан жёлтого песка (а также, вероятно, фонтан зелёнокожих орочьих тел, которых просто было не разобрать на таком расстоянии).
Что же надо было делать героям Вааааргх!, чтобы вывести батареи из строя раньше, чем те сделают то же самое с ними?

Бронзовый дракон!? Но это же полностью меняет дело! Джаэлен молча кивнул на предложение Хильды, но когда они отошли подальше от сопящих ноздрей, остановил соратников и возбужденным шепотом поделился с ними тем, что давно уже терзало его сердце:

— Бронзовые драконы – благородные и достойные создания. Верные союзники рыцарей ордена Короны, если верить легендам. И один из них недаром расположился в этом узком тоннеле, препятствуя входу. Я считаю, он поставлен сторожить то, что скрывается в недрах колдовского логова! То, что не предназначено для глаз смертных, и особенно – для магов. Таких как Фастидиан! Помните, как он интересовался изысканиями чернокнижника, бывшего хозяина башни? Но каковы его истинные намерения? Что, если поиск прохода в Торбардин – всего лишь предлог, чтобы заставить легковерных мечтателей вроде нас устранить препятствия на его пути к иной цели? Конечно, — полуэльф замахал руками и виновато скривился, — это все лишь мои домыслы, быть может, совершенно неоправданные. Но можем ли мы подвергать мир риску появления очередного черного колдуна сейчас, когда земли и так изнывают от хаоса и беззакония? Тем более, что другой путь у нас пока есть, — он похлопал с любовью свернутый моток паучьей веревки, висящей на боку, — Я не предлагаю никакого вероломства, друзья. Просто давайте сперва сами разузнаем, что же стережёт здесь дракон, а лишь потом привлечем к делу мага. Что скажете?

Рюрик никак не мог свыкнуться с мыслью о своём почтенном возрасте. Вспоминалась старая шутка:

Мудрость не всегда приходит с годами. Бывает, что годы приходят одни.

Он знал по опыту, что в тяжёлых жизненных ситуациях помогает работа -если как следует помахать киркой, все жизненные проблемы отходят на второй план. Но если сначала нужна вода - что ж, давайте начнём с воды.

- Давайте группой налегке сходим на разведку до озера. Поймем, можно ли туда трубы тянуть. Что думаете?

– Мунин, мы и так возле реки. ~ решила напомнить волшебница, не особо понимая запамятовал ли жрец или спрашивает про другие воды поблизости ~ Мы по ней прибыли, уж это "чудесное" путешествие я точно не забуду.

Задумчиво водя когтем по мебели на которую уселась, продолжила мысль.

– А знак магии намекает на сам город чародеев Шамар. Пожалуй это значит, что мы уже на месте. Вот только что обозначает глаз на кости? Возможно, что то знак чего-то в городе или намёк на прорицание. Давайте спросим у Акила не значит ли глаз тут какого-то человека или целую группу. А завтра утром я схожу снова в Башню и узнаю по прорицателям в городе. ~ тяжело вздохнула от осознания того, что впереди несколько недель быть в городе среди этой толпы ~ Ну и спросим у гида нет ли тут других рек иль занимательных мест вдоль этой.

— Весьма разумно, — обманчиво-мягко ответил магу полуэльф, без особой надежды ковыряя соленую грязь носком сапога, — Но ты забыл о причине нашей спешке. Мы-то хотя бы знаем об опасности, а вот наших союзников она может застать врасплох. Будем держаться вместе и избегать обманчивых болотных огней.

Оставив старину Рюрика на попечение Хильде и Квирину, Джаэлен собрался вернуться к тому месту, где оставил гореть факел и внимательно оглядеться, вспоминая ориентиры.

- Так, предлагаю вернуться к исходной точке, на границу этих земель. И ждать рассвета. - первое что выпалил Квирин, когда убедился что опасность миновала. Эта опасность. А вот сколько подобных тварей ещё на болотах прячутся, неизвестно. И не выйдет ли на них что то похуже, да посильнее. Также нужно осмотреть дворфа, через него призраки марши проделывали! Идея бродить по ночному болоту теперь казалась не просто опасной, а безумно-самоубийственной.
А учитывая что они не знают, где остановился отряд, искать их можно всю ночь. Нарываясь на группы таких же неупокоенных. И не найти! Поэтому Квирин направился к дворфу, что бы понять, не нужна ли ему помощь при отходе к границе, за которой нежить не достанет их.

- А, то есть Крег Хек не из ваших, раз хуман? - нага хмыкнула, растянув губы. Этот мимический жест она не раз видела у других рас, и ей даже нравилось, как выглядело ее лицо с таким выражением. А то все мраморная статуя да мраморная статуя...
- Да, на тренировках бывало. И мечами, и кинжалами. От чего не увернулась - сама виновата.

— И упустить возможность созерцать твою неуклюжую задницу на спине у кентавра? — задорно откликнулся полуэльф, уже принявший решение, — Ну уж нет, такое зрелище поценнее всех диковин зачарованного края! — тут он на всякий случай повернулся и с извиняющейся ухмылкой поклонился в сторону рощи, — Решили, так нечего и мешкать. В путь!

И он нахально зашагал в сторону женщины-кентавра посимпатичнее, явно рассчитывая прокатиться на ее спине.

Ох, как приятно было ,хотя бы на мгновение, почувствовать себя молодым и полным сил.
Однако, этот простенький металлический обруч был слишком силен. Уже через несколько секунд Галт почувствовал всю тяжесть власти. Он не просто видел надписи на стенах. Он видел, как надпись, отраженная, и даже не понятая, в глазах жреца, или молодого варвара создаёт совершенно новую линию будущего, со всеми другими встречами и разворотами. И естественным концом. Который предстал перед Галтом так очевидно, как гобелен, изображающий битву, на стене. Абсолютно для каждого участника недавних событий, даже для этого страшного орка Уграка, и для того безымянного гаргулиса, который схватил его в ущелье конец был совершенно логически предрешен. Будущее каждого из них предстало перед Галтом фантастическим переливающимся полотном, видоизменяющимся в строгой зависимости от соседей.
Он изумился видению, с тёплой грустью вспоминая деньки, когда можно было просто махать мечом и сбывать контрабанду, расчитывая на удачу...
Видя будущее каждого из своих соратников, он увидел так же и возможность устроить его, со своим пониманием о справедливости. Для этого нужна была очевидная, для человека с сверхестественными способностями, последовательность действий.
Жестом потребовав тишину, Галт повел избитых и раненых товарищей в сторону северной калитки. А выведя наружу, остановил. Не забыл он и про себя, постаравшись устроить свое будущее на теплых берегах Аранорна.
Но обруч не давал покоя. Галт почувствовал некое темное пятно в своем обретенном зрении. И это был шанс. Шанс отдохнуть от дел. Либо, шанс разрушить предсказание, освободив свою жизнь.
Приложив усилие, он снял Венец Крома с головы, и неловким жестом деревенского паренька сунул его в руки Эрхе. Силы покинули его, зато вернулась такая привычная, и ставшая уже уютной неопределенность. Он проскрипел своим обычным голосом:
- Думаю, ты придумаешь, что с этим сделать.
С этими словами он достал из кармана кости, украденные из какой-то таверны, и подкинул их на удачу...

Это напоминало кошмарный сон - оружие не брало тварей, проходя сквозь зыбкий силуэт концентрированной тьмы без какого либо эффекта. Сам юноша остался цел только чудом и сейчас лихорадочно прикидывал дальнейшие действия. Отступать? Куда?! Тлалок бросил затравленный взгляд через плечо на лестницу, у которой стояли Эрха и Мунин. К ним тени, вроде, не совались, а значит мизерный шанс спастись у жреца с волшебницей, не говоря уже о престарелом Галте, был. Им же с Сильдаром, похоже предстояло погибнуть здесь, пытаясь прикрыть отступление друзей.

-Бегите, ну же!- Каркнул Тлалок, обрушивая новый удар на клок тьмы. Будь он проклят - смерть можно встретить по разному и, как истинный сын своего племени, Тлалок собирался сделать это сражаясь, пусть и безуспешно. Внезапно, он ощутил небывалую свободу - ничто не сдерживало юношу, даже тяжелый панцирь казался второй кожей, а кирка ощущалась продолжением рук, это не было легендарным состоянием амока, чёрной, убийственной ярости, скорее чем-то большим. Гармонией? Юноша не знал, но это не помешало ему улыбнуться и запеть. Чистый, радостный, его голос взлетел под своды тронного зала, веками слышавшие лишь поступь немёртвых слуг, да шуршание драконьей шкуры. Древняя песнь варварских степей, прославляющая бескрайнее небо над головой, тёплое солнце в небе и серебристые моря разнотравья, колышущиеся под ласковым ветром. Отмахиваясь от наседавшей смерти, он пел о жизни, которую ему предстояло потерять, но не ощущал ожидаемой горечи, может быть после, если оно настанет?

Очарованный дивным созданием, Джаэлен так и простоял с блаженной улыбкой на физиономии, не в силах вымолвить ни слова. Но по мере течения речи Госпожи сердце его постепенно наполнялось горькой тоской о несбыточном. Вот перед ним очерчена граница, по ту сторону ее – мир чудес с волшебным лесом, кентаврами и единорогами. А по эту царствуют смертные с их короткими судьбами, суетливыми помыслами и самонадеянным неверием. И ему, полукровке, ясно указано его место среди последних. Что ж, пусть так. Он и сам бы, пожалуй, не выбрал иначе, но так хочется иногда иметь этот выбор. Хотя бы раз заглянуть за эту незримую грань. Быть может, в другой раз, а сейчас путь заказан, и он будет хранить эту тайну всем сердцем.

Уже позже, когда все небходимые слова были сказаны, и обещания даны, воин подошел к Данну и положил руку ему на плечо.

— Ну все, мой друг, здесь наши пути расходятся. Ступай домой и скажи Хагену, что уговор выполнен, волки вас больше не потревожат. Пускай и он своего слова держится – припасы будем ждать у колдовской башни. Уж лагерь дварфов вы там не пропустите! А перед этим не откажи мне в услуге – загляни по пути в Порог шахты, да скажи мастеру Лукашу, что, мол, наболтал спьяну, нет никаких кентавров, — Джаэлен грустно улыбнулся и украдкой погладил под одеждой дарованную прядь, бережно завернутую в тряпицу, — Да-да, так и скажи! Ничего, обойдешься без коровы, тебя же теперь великая рыбалка ждет. Да смотри, не проболтайся по пьяни, удача ведь дама изменчивая!

— Ну а нам, друзья, пора отправляться прямиком к Заману. Время не ждет, и так уж промешкали.

Галт прекрасно отдавал себе отчет, в том, что в результате его действий, скорее всего, начнется конец света. Но он и представить себе не мог, насколько буквально это воплотится в реальность. Накатившая тьма вселяла в него первобытный ужас и отчаяние, и единственное, что осталось в помрачившемся сознании - это звон металлического обруча, скачущего по каменным ступеням.
И Галт направился за ним. Он не мог бы сказать, быстро он перемещается или медленно, всё вокруг превратилось в серую кашу. Были только ноги, чувствующие опору ступеней, и колокольный звон впереди. Удар - шаг, удар - ещё шаг.
В невнятной мути перед глазами блестнул Венец Крома. Стареющий вор усмехнулся всей странности ситуации - ведь он зашел сюда просто присвоить немного золотишка, чтобы осесть затем на теплом побережье, и забыть обо всех этих ужасах. А теперь перед глазами прыгает часть могущественных древних сил. И он потянулся к ней. Не просто рукой, вернее, не только рукой, а как бы всем своим существом, всей историей своей, полной сомнительных историй, жизни он потянулся к блеску впереди.

Минотавр, услышав звучи выстрелов, приложил палец к губам.
Ему нужно было прислушаться - может, удалось бы понять, что происходит, просто по звуку: у орудий зачастую характерный звук бывает, выдающий владельца.

Тунракар снял своей шлем, чтобы лучше слышать.
Впервые его товарищи увидели минотавра в таком виде - и он был.. необычен.
Во множестве мест его голова и лицо были покрыты металлическими пластинами, буквально приваренными к коже.
Их было настолько много, что это было похоже на еще один шлем под обычным доспехом.

Тунракар прислушался, прикрыв глаза, и простоял так несколько десятков секунд.
Потом водрузил шлем обратно, и заговорил.
- Там, - он указал в сторону Рокшира, - Идет сражение. Судя по всему, между кораблем пиратов Регны и эльфийскими элитными лучниками. И те и другие опасны, но, возможно, это наша возможность помочь одной из сторон. И я бы предпочел сторону эльфов. Эти места - их владения, и быть у них на хорошем счету было бы выгодно.

Тлалок скинул с плеча кирку и, разминаясь перед предстоящей схваткой, сочно хрустнул шеей.

-Вы же понимаете, что такую громадину нам не убить?- Негромко поинтересовался варвар. -Отвлечем её на себя с Сильдаром, а вы постарайтесь схватить венец. Если это зверя не остановит - бегите, бегите как если бы он гнался за вами. Урук-хай и гноллы услышат шум и пойдут на штурм, об этом тоже помните.- Варвар задорно, по мальчишечьи, улыбнулся товарищам. -Если Кром будет милостив - ещё увидимся! Йорик, прихвати для меня из сокровищницы самый острый и красивый топор, Эрха, Мунин, запомните нас, может даже и напишите, вы в таком мастаки... Галт. - Тлалок посерьёзнел и судорожно сглотнул. -Выведи их!

Перехватив кирку двумя руками Тлалок отвернулся и шагнул навстречу Стражу.

Идя по коридорам крепости, которые так сильно контрастировали своей технологичностью с окружающей дикой местностью, Галт решил, что пора начинать выбираться из этой заварушки на вольные просторы. Его уже манили озера и леса Аркана, о которых он расспрашивал путешественников ранее, суля простую, но всё же более близкую добычу, чем все эти сложные и древние артефакты. И чего уж говорить, фантом пугал его своей неизведанной неясной природой самого своего существа. От таких созданий лучше держатся подальше, сказал себе человек, носящий духа в желудке.
Услышав речь Мунина, Галт отстал на пару шагов так, чтобы поравняться с Сильдаром и тихо заговорил.
- Думаю вы чувствуете, что в ответе за нас всех - людей, кто вышел из храма. Я уже не молод, как он - и Галт кивнул в сторону Тлалока - и если переживу битву с орками, то вряд ли осилю такой же маневр с големами. Наш жрец не хочет пускать Уграка в библиотеку, но подумай семь раз, чем это может закончится. Фантом - страшное существо, он пугает меня, не думай, что уловки Уграка, или амбиции Мунина заставят его плясать под чью то дудку. Возможно во мне говорит моя не самая лучшая профессия, но здесь нужно... ммм - промычал Галт, придумывая доходчивое сравнение - проплыть между камнями. Иначе рискуешь разбить лодку. В любом случае решать тебе - не приняв общего решения мы обречены умереть поодиночке.
Произнеся такое, Галт и сам немного удивился, как мрачно он смотрит на вещи, еще недавно приводившие его в восторг. Он слегка наклонился, чтобы никто не услышал, и тихо произнес, направляя слова вниз, к животу:
- Я таскаю тяжелый мешок по твоей милости! Лучше бы ты сказал, как выпутатся из того, во что мы ввязались.
И без особой надежды на ответ, Галт побрел за остальными.

- Эй друзья, смелей в поля, для охоты на коня! Лейся пейся, взвейся голос, с корнем вырвем конский хвост!

передразнил Рюрик эльфа.

- Теперь ещё и волки. Неизвестный нам трактирщик послал проверять его пари - мы пошли. А там встретился хороший человек, ему мешают волки, мы пошли. А если волки отправят тебя, приятель, улаживать их взаимоотношения с тушканчиками - мы тоже пойдём? Давайте уже стопорнёмся и вспомним, ради чего мы сюда собрались. Торбардин...заброшенные штольни - помнишь? Не нужны нам никакие волки - это не наша война.

— Вот и славно, на том и порешим, — просиял полуэльф, довольный предложением Данна. Ночлег, проводник и желанная награда обеспечены, теперь дело за малым – найти кентавров и как-то убедить в этом упрямого трактирщика, — И к старосте с утра заглянем непременно.

Волков Джаэлен не слишком жаловал, тут его человечья кровь одерживала верх над эльфийской, взывавшей к гармонии между всем сущим. Поэтому на ранний визит к Хагену он возлагал сразу три надежды: искреннее желание помочь избавиться от хищников, свидетельство самого старосты Лукашу и еще кое-что. Кентавры, будучи одновременно конями и людьми, наверняка тоже враждовали с зубастыми налетчиками, а значит, стоит искать с ними союза в этом деле. Во всяком случае, стоит попытаться продать эту идею Хагену – даже если союза не случится, у них появится твердое свидетельство существования конелюдей, да и лишние руки в пути не помешают!

— Видишь ли, друг Рюрик, — пустился в туманные объяснения Джаэлен, когда они расположились на ночлег, — дело в том, что нашего гостеприимного хозяина – не нынешнего, а давешнего, Лукаша – беспокоит некая... гм... несостоятельность. Нет-нет, не пойми превратно, в делах он крепко стоит на ногах, и заведение его вполне процветает, но вот в иных... гм... более деликатных моментах он стоит не так крепко. Вообще не стоит, если уж быть полностью откровенным! И положение настолько отчаянное, что бедолага вынужден прибегнуть, — тут он округлил глаза и произнес заговорщическим шепотом, — к чернокнижию! Для колдовского ритуала ему потребны некие мистические компоненты, за которыми мы и отправились сюда. Мэтр Фастидиан, впрочем, считает, что использовать хвосты и копыта кентавров слишком опасно, поэтому убивать мы их не будем, а только расскажем где и как их видели.

Узнав о главном сокровище этого сооружения, Галт немного расстроился. Видимо, забрать это "Сердце Горы" означало несколько раз подписать смертный приговор себе, и всему живому в округе.
Из темноты пыльного угла, в котором он устроился на отдых, Галт продолжал смотреть на жреца. Мунин тихим голосом монотонно зачитывал древние манускрипты для волшебницы, та кивала в такт головой. Это зрелище завораживало и вводило в транс. В голове неспешно проползали стада мыслей, которые представлялись этакими коровками запряженными в телеги. На телегах лежали большие камни с надписями. "Поесть...", "Поспать..." проезжало перед мысленным взором задремавшего Галта. "Забрать Сердце Горы руками орков..."
От последней мысли он даже подпрыгнул.
Видя, что вся компания собирается наружу, Галт подошел к жрецу и волшебнице, и заговорил своим скрипучим шепотом:
- Друзья, надеюсь все понимают расклад. Свою часть сделки мы выполнили, а, как всем известно, исполненная услуга стоит недорого. Вернее, Фантом и орки не расчитывают возвращать нас в теплые кроватки, а уж тем более отпускать. Возможно, у нас есть еще день времени, если Фантому понадобится перевод какой-нибудь надписи. Затем нас просто перережут. У меня есть одна идейка на этот счет, послушайте старого вора. Если бы Эрха могла бы приказывать големам, под их защитой мы бы смогли пробратся в тронный зал, и выиграть час другой у орков. Затем нужно разобратся с главным дварфским камнем - Сердцем Горы. Что-то подсказывает мне, что забери его с места, и тут начнется страшная муть. А в мутной водичке и убегать попроще. Только бежать придется быстро.

Настроение тифлинга продолжало метаться от одной крайности к другой. Этот разговор начал раздражать рогатого, да и сам дварф тоже. Младший начал задаваться вопросом: а зачем им вообще нужен этот старик? Ох, боги, грудь начало распирать от желания что-нибудь убить. И чтобы успокоиться, Деус начал фантазировать о жестоких истязаниях, представлять страх в глазах загнанной в угол жертвы, как изящный клинок рапиры с лёгкостью перерезает нежное горло. Ах...

Вдох. Вроде полегчало. Хвостатый продолжил разговор. Но он не мог удержаться от того, чтобы сделать свою интонацию утрированно доброжелательной.

- По порядку. Мы берёмся за то, что захотим. Убийство на заказ, охрана, доставка груза. Твои обязанности в случае согласия, дварф, - помогать нам выполнять эти заказы. То есть: вместе с нами убивать на заказ, охранять и доставлять груз. - Младший невольно пустил в эту фразу яду, но затем одёрнул себя и вновь заговорил бархатным голосом - Я непременно схожу в Пылающий Труп и спрошу, кто такой Оззи Сборноуз. Уверен, я услышу много хороших историй. А то, что ты нас не знаешь, не значит, что нас никто не знает. Уверен, ты понимаешь, как это бывает в наших-то кругах - чем меньше о нас говорят, тем лучше. Главное, чтобы знали нужные люди. Ты думаешь, мы могли бы без репутации взять заказ у Теуша, администратора такого знаменитого заведения? - хоть на лице была натянута улыбка, в глазах на неё не было и намёка - И должен поправить тебя, дорогой Оззи Сборноуз, я не бандит. Я наёмник. И я нанимаюсь на те дела, которые меня устроят. - Младший говорил всё с большим напором - Ты хочешь говорить ближе к делу, так давай. Работая с нами тебе нужно будет сражаться. А я так и не услышал чёткого ответа на этот вопрос, так что повторю: ты умеешь драться? Да, или нет? Если всё удастся, ты, зная черепаху, получишь столько же, сколько и мы. Если мы провалим дело, то либо умрём, либо будем платить неустойку. Зависит от условий контракта. И к стати об этом. Второй вопрос: с чего ты взял, что я взял у квазита контракт?

Джаэлен внутренне содрогнулся от слов трактирщика. Что за мерзкое варварство – думать о благородном и разумном существе, как об источнике чудодейственных средств для любовных утех. Нет уж, если у знакомца почтеннейшего Лукаша (ха-ха) проблемы с мужской силой, пускай он лучше выгонит во двор замарашку Гурду и возьмет замест нее молодую грудастую девку из селянок, и никаких хвостов и копыт не понадобится! Разумеется, вслух полуэльф ничего такого говорить не стал, а только вежливо откланялся, но про себя задумал как-нибудь проучить охальника.

Вернувшись к компании, он вежливо поинтересовался у Фастидиана:

— А скажи-ка, почтенный мэтр, что ведомо тебе о кентаврах в здешних краях? Я слыхал, когда-то обитали они на равнинах Абанасинии, но нынче вроде как перевывелись? А как отличить след кентавра от простой лошади со всадником?

Никаких иных дел Джаэлен на этот день не запланировал, а потому спокойно насладился нехитрой трапезой и умеренной выпивкой перед тем как удалиться в уже оплаченную комнату на отдых. Встать с утра он рассчитывал пораньше, ведь назавтра его ждала дальняя дорога – воин собрался навестить Данна с Западного Берега. Вернее, сперва его соседа Хагена, который, как он надеялся, в отличие от первого, не лицезрел драконов после пары кружек хмельного. Путь был неблизок, и он заранее условился с остальными о встрече либо здесь в таверне, либо уже возле самого Замана. Тащить за собой весь отряд дварфов и нудных магов ему очень не хотелось, но кое-какой компании в дороге он был бы рад, поэтому обратился к Хильде, затаив хитринку в уголках глаз:

— А правда, что все дварфы боятся открытого морского пространства? Слыхал я легенды о великих героях, сражавших драконов, но бледневших и терявших мужество при виде простой деревянной лодки, качающейся на волнах. Один лишь донесшийся с побережья крик чайки вселял ужас в их сердца, заставляя трепетать и выпускать из рук оружие. Глупые слухи, правда? — он широко ухмыльнулся и подмигнул, — А я как раз собираюсь прогуляться до берега Нового Моря и взглянуть на его просторы. А заодно похлопотать насчет одного чудесного оружия, как мне поведали. Долгая история, давай по пути расскажу.

Исиру также простыл, но, как и Элли, не жалуется.
Изучив следы, Рэнделл сделал не самое приятное открытие - менее часа назад тут проползала здоровенная анаконда. Проползала не торопясь, здоровая, бодрая, некурящая. Самец.

Руководство овражниками отвлекало от любых мыслей. Ведь глуповатые агхар вечно норовили сделать что то не совсем так, как надо. Сейчас их глуповатость была настоящим спасением для Квирина. До тех пор пока не подошёл дворф, со своими глупыми суевериями. В другое время маг скорее поднял бы его слова на смех, но сейчас было не время и не место. Если оставить доспехи, все дворфы будут в подавленном настроении и откажутся от любого риска. А это ставит под удар всю их миссию.
- Хорошо, Дорвин, похороните доспехи вместе с Торвалленом. - если что, доспехи можно вырыть позже. А в дворфской могиле они целее будут. Об этом конечно не было сказано ни слова, пусть дворфы радуются что избавились от проклятого груза. Мысленно же Квирин выругался на суеверных бородачей.

А вот сведения о ренегате были ещё более тревожными. Ведь Квирин не знал, насколько силён этот самый ренегат. Вполне возможно что чуть позже он наберётся сил, тогда остановить его будет куда сложнее. Он пожелал что бы план Фастидиана сработал.

Когда все припасы были уложены, а все дела решены, Квирин отправился спать. Завтра они продолжат путь, а значит нужно быть бодрым.

Джаэлену надёжно удалось сбить с толку не только хобгоблинов, но и Рюрика. Проснувшись, он попытался понять, что происходит, но выходило с трудом.
Кричал эльф. Но самого эльфа не было, как не было и волшебника. Ах да, на них невидимость. Наверное, сейчас они окружают этих отвратительных гоблинов. Мы, дварфы, не любим гоблинов. Ещё мы презираем овражников, недолюбливаем эльфов и смеемся над великанами. Только людей уважаем, и то если они маги.

Итак, Рюрик не разобрался в ситуации. Ему и в голову не могло прийти, что эльф висит на верёвке по ту сторону обрыва. И действовать он стал спокойно и не торопясь - наложил стрелу на лук и не торопясь двинулся по теням в сторону полянки, выцеливая вожака гоблинов и готовясь стрельнуть при первом агрессивном действии с его стороны.

Теперь всё сложилось. Это именно те люди, о которых и подумал Галт, впервые увидев эту разношерстную компанию. Расхитители гробниц и древних храмов, в поисках золотишка, драгоценных камней и славы. Да да, на все вопросы о своих действиях, они будут рассказывать какое-нибудь древнее пророчество, оправдывающее любые их поступки. То что надо, чтобы разжится деньжатами.
Но высказывать это вслух было бы не совсем вежливо, поэтому Галт спокойно выслушал воина, и ответил.
- Меня самого очень беспокоит судьба этих сильных древних артефактов. С помощью своих навыков, я бы мог поспособствовать вашему предприятию. Обещаю, что не стану обузой для вашего отряда, и еще раз благодарю за освобождение. Кстати, если ты выделишь мне пару-тройку человек, я отправлюсь на поиски сбежавших крысолюдей. Что-то подсказывает мне, что они не успели далеко уйти.

– Эти два вопроса как-нибудь связаны между собой? – спросил Йорик и аккуратно снял себя с когтя, – Выживать буду как и все – на сухпайках и силой моего меча. Точнее палицы. Булавы. Как именно эта штука называется, даже понятия не имею? А по поводу магов лучше спроси у заклинателей, – он широким жестом указал на Мунина и Эрху.

Два модуля с ходом раз в несколько месяцев, один модуль просто заглох (но и до этого там пост в неделю был темп), у одного модуля просто временное провисание, в пятый меня не взяли, но обещали, если Мастер потянет (я ставлю, что не возьмут в принципе), а шестой ушел на январь, если вообще запустится...

ГОСПОДИ, Я ПРОСТО ХОЧУ НОРМАЛЬНЫЙ МОДУЛЬ

Я РАДИ ЭТОГО ДАЖЕ КУРСАЧ ЗАСПИДРАНИЛ

Я НЕ ХОЧУ ПРОВОДИТЬ В СКАЙРИМЕ ПО 10 ЧАСОВ КАЖДЫЙ ДЕНЬ

Не смотря на успех в сражении пары гаргулисов, Сильдар, не в состоянии дальше защищаться от полчища чудовищ со своим оружием и снаряжением пал на землю, заливая пол своей кровью. Тени стали вырастать, окружая душу воителя пеленой темнейшего мрака, а сам он едва дышал, отчаянно пытаясь поднять кровоточащую руку с своим оружием. Уж не от удара в спину когтями чудовища ожидал встретить свою погибель Сильдар, но никто ведь и не заставлял рваться его сюда. Может, бой горгулисам и был навязан на условиях Сильдара, а не крылатыми тварями - но он в любом случае был проигран им. Прежде чем издать свой последний вздох, Сильдар, внезапно смог прочувствовать, как поток целительной силы, что подобно холодой воде окутал того заставил подняться на ноги, закрывая кровоточащие раны. Поднимая сжимающую в окровавленной, латной рукавице руку с мечом и после сам поднимаясь Сильдар тут же наносит удар в грудь по ударившему его горгулису… но вместо удара, его постигает удивление и шок. Он не фигурально был окружен тьмой. Можно было бы списать это на то что он только что едва не был убит, но нет… Придя в себя, воин обнаружил что тьма вполне реальна, и судя по крикам, создана волшебником или жрецом, которых он пытался прикрывать щитом и своим израненным тельцем вдо последнего, победного (не в этом конкретно, правда случае, но да ладно). А на месте, где был тот подлый небесный воин никого обнаружено не было. С трудом различая вокруг себя силуэты спасших его друзей и узников Урук-Хаев, Сильдар поспешил вперёд за ними, несмотря на свежие раны, откуда то и дело могла хлестнуть, с большой волной невыносимой боли и слабостью, струя свежей крови, а то и две
– Переночевать с медведем в обнимку… – Присев на камень побольше, сказал Сильдар вглядываясь в сторону деревни горгулисов – И вправду, звучит как что-то, что может предложить только орк. Ммм…
Сильдар призадумался, потирая латной рукавицей свой больной, к счастью не исцарапанный бок.
– Командир? Гноллов? – Внезапно поинтересовался Сильдар у Урук-Хаев, занимаясь быстрой, небрежной, но какой никакой обработкой своих ран – Неужто глава клана разведчиков Некросса, мха?.. Или, кто-нибудь менее значимый? Надеюсь, он не представляет нам опасности в этих краях?
– И не в таких условиях ночевать приходилось, что уж. Лучше уж медведь, чем снова разъярённая дюжина горгулисов – кивнул воин, поднимаясь с камня

Наших бьют! Наши падают! Обычно в такой ситуации Йорик менял, кто для него считался "нашим", но что-то ему показалось, что гаргулисы не примут его. Так что осталось только бить.

Единственное, что мог сделать Мунин, что подсказывала ему оставшаяся еще совесть и вера, это помочь павшему товарищу, хотя бы попытаться, если тот еще дышит. Да, он окровавлен и окружен врагами, но шанс ему нужен. Поэтому темноволосый жрец, не сходя со своего места, обернулся и простер руку в сторону Сильдара.

- Итиллин... любимая дева льдов, ты не бросала меня раньше, не оставь и сегодня... - доносились едва слышные слова из его уст.

Хачу мудуль

Слова мага не задели Квирина, на лишь скривился и ответил.
- Твоя правда, мудрец, количество людей укажет любой следопыт. Но следы не расскажут о том, кто это был. Слишком уж эта тёмная история. Я молод, потому многого могу не понимать. Но, такой хитрый план ради груза обычных продуктов? Да и выпить этого эля их зазывал Бертрам. Совпадение ли? Лично я более верю в другую версию. Поправь меня, если по молодости я чего то не учёл. В этом грузе было нечто ценнее, нежели обычные бобы и шпинат. Возможно не так очевидное, но ценное. Кто то подговорил Бертрама, что бы тот организовал распитие эля с дурманом. И скорее какой то хитрец науськал великанов на этот караван, зная что они не смогут сопротивляться. Бертрам мог быть в сговоре с негодяем, рассчитывая на долю в добыче. Но его сообщник убил и его, что бы забрать весь куш себе. А заодно, что бы Бертрам не сболтнул лишнего как нибудь. Хитрый человек не такое чудное допущение, как хитрые великаны. А уж подлость среди негодяев не удивит даже ребёнка.- короткий взгляд в сторону остальных и тяжёлый вздох, - Однако я не желаю пока делится подобными соображениями. Возможно, я лишь напридумывал себе глупостей, по малости лет. - и тут взгляд его стал насмешливым, - А если ты так мудр, мог бы и составить список вопросов заранее. Тогда уберёг бы меня от глупостей, какие я натворил.- и сделав вид молодого дурака, которому по старческой дурости не подсказал "мудрый старец", он быстро направился к остальным.

- Итак, мы знаем где лежат товары, - провозгласил Квирин, - Двое великанов держат их в пещере к северу. Думаю, по таким следам их будет несложно найти. Лошади пошли на обед чудовищам, однако возможно, что мы сможем забрать ящики без боя. Если нам повезёт и великанов не будет, когда мы туда придём. - каким образом они это узнали, Квирин уточнять не стал. Как не стал уточнять, что сейчас рядом с ящиками никого нет. Сейчас они встанут на привал, отправятся утром. Пока дойдут, многое может изменится. Если никого не окажется - хорошо. А вот если великаны уже вернуться - не стоит давать ложный надежд и повода пренебречь тишиной и осторожностью. Дварфы и так не слишком дружат с тишиной.

- нашли что нибудь на земле?- спросил Квирин, сам припадая к следам на земле. Ему это дело не давало покоя. Он был уверен - караванщиков опоили ради их смерти от рук гигантов. Возможно, неизвестный забрал то. что ему было нужно после того как гиганты ушли. Ведь то, что интересовало его, могло совершенно не интересовать великанов.
"Что же тебе было тут нужно? Ради чего вся эта возня?"- Квирин с силой закрыл глаза, уходя в свои мысли. Что то скреблось в черепе, не давая спокойно смотреть на следы. Он ведь что то помнил.
"Говорят, ув Квалинести вновь есть заказы на хрусталь"
"Я слыхал, восточная сторона Харолисов богата хрусталем"

"Хрусталь!"- Квирин раскрыл глаза, резко, словно только прозрел, - "Или у меня просто бред? Но вот уже что то сходится. Что если висельнику было нужно что то, что можно обменять на хрусталь. Который потом можно выменять на что то полезное у эльфов Квалинести. И так, потихоньку, стать богатым человеком, торговцем хрусталём. Старый мир умер, а вот люди живы. И мир торговли тоже, а законы этого мира не меняются. Возможно, сама информация что у Квалинести есть заказы на хрусталь, уже товар, который нужно сохранить. Что бы всё прибрать к своим рукам. Сможет ли кто то за перспективы богатства, пожертвовать жизнью шести человек, один из которых ему доверял? Хех."- на последний вопрос ответ был ясен. Но столь горек, что даже в мыслях Квирин не желал произносить его. Это омрачило его мысли, но затем он ухватился за последнюю надежду для себя, - "Довольно. Возможно, у меня просто разыгралась фантазия. И всё это лишь ерунда."- но следы он всё же посмотрел. Что бы понять, не подходил ли какой то человек к каравану после того, как великаны всех убили.

Совершая очередной выпад вперёд и удар клинком, Сильдару на лицо упало пару капель крови... И тут же его лицо залилось собственной кровью, воин внезапно выдохнул и прошипел от боли, с благородным гневом нанося ещё одну атаку клинком!
–Мм.. Похоже, и в правду лучше занять более выгодную позицию, пока не подойдут остальные! – Сказал, хотя нет - скорее выкрикнул и после кивнул Сильдар Урук-Хаю, которого он по прежнему прикрывал своим щитом, но стал постепенно отходить, шагнув за щит Мунина, интересное однако заклинание сформировал их друг силой своего духа

Джаэлен упруго шагал впереди телеги и свиней, предпочитая видеть перед собой плавно разворачивающуюся ленту горной дороги, а не скрипучие колеса и кучки навоза, остающиеся за скотиной. Глаза его были мечтательно полуприкрыты, на лице блуждала загадочная улыбка, а губы сами собой тихонько высвистывали незамысловатую мелодию. Полуэльф предавался сладким грезам о величественных кронах леса под Квалиностом, где на залитой солнцем лужайке танцевала и пела его заветная подруга, дочь дивного народа. Собственно, подругой Джаэлену она была только в его мечтаниях, ведь юноше пока нечего было предложить прекрасной Гилеанталасе, кроме своей скромной компании. Именно с последним обстоятельством он связывал особые надежды на успех текущего предприятия, ведь опасное приключение сулило героям не только богатства колдовской башни, но и славу первооткрывателей пути в подземные чертоги дварфов! Ах, как бы здорово было бы найти в какой-нибудь сокровищнице чудесную подвеску, или, скажем диадему, изготовленную древними эльфийскими мастерами, чтобы со скромной улыбкой преподнести ее объекту своих мечтаний...

Впрочем, – одернул себя воин, фокусируя взгляд на дороге и окружающей реальности, – будет крайне глупо, если вместо драгоценного дара до нее дойдет весть о его нелепой гибели по невнимательности. Места-то неспокойные, да и они не на прогулку вышли. Нужно собраться.

Заслышав позади бормотание одного из бородачей, Джаэлен рассеянно обернулся, невпопад помахав рукой. Привал, что ли? Ах, нет, кажется дварф решил затеять светскую беседу со своей соплеменницей. О репе и свиньях, разумеется, но Джаэлен, зачастую будучи сам под прицелом пристального внимания, если не осуждения, со стороны общества, был далек от порицания особенностей чуждой ему культуры. Да и караван из родной Утехи ему не терпелось встретить не меньше прочих, хотя и больше ради новостей из дома, чем из любви к бобам со шпинатом. Что-то уж больно запаздывает. Разминуться-то не разминутся, но вот если с торговцами что-то случилось... Ну-ка, повнимательнее!

Галт достал глиняную миску и взял ее наизготовку в одну руку. В другой руке он сжал кружку. А ведь еще несколько минут назад визит в арсенал казался таким близким. Сходить со своего места он не стал, позиция у выхода к лестнице казалась ему довольно выгодной.
Приняв боевую стойку, он тихо произнес, обращаясь скорее к себе, чем к остальным.
- Рано или поздно мы выберемся отсюда. Или останемся здесь навсегда.
И потом добавил, уже громче.
- Раз уж всё так сложилось, знайте, что я никогда бы не встал на сторону мерзких магических тварей, и буду сражатся до последнего.

– Ох... Меня уже начинают выматывать голосования. Два за. Три, считая прошлые слова Мунина. Два против. Остальные? Гноллы не голосуют.

- Они хотя бы не пытались подтолкнуть никого из нас к смерти, - выдал необычно длинную для себя фразу жрец и ткнул пальцем в сторону бывшего пленника-человека, как бы призывая сравнить безобидных покамест существ: - Не то, что этот. Освобождать, так всех. Это было бы угодно богам, ведь их слово гласит: "Не срубай дерево наполовину".

Из старых газет на тему англо-бурской войны:

В разных концах государства российского обыватели серьезно готовятся к войне «за буров».

В Крыму даже ночлежники воспылали ненавистью к англичанам. Случилось это, впрочем, по недоразумению. Запасным нижним чинам из ночлежников объявили о сборе на пробную мобилизацию и вот, говорит Солгир, оглушительное «ура» раскатилось по всему приюту. Дело в том, что очень многие призыв к пробной мобилизации поняли как объявление о войне, а последняя вызывает энтузиазм в народе, который слышал только, что «англичанин бурят бьет», а «бурята» - народ хороший и терпят напраслину.(с)

- Ну, очутился то я тут самым обычным способом. Пытался проникнуть в храм гаргулисов, по причинам, которые изложил выше. И был схвачен ими, и брошен в темницу, видимо, для участия в их мерзких ритуалах. И не думаю, чтобы в качестве приглашенного гостя.
На этих словах Галт остановил свое бесконечное движение прямо напротив Мунина, и уставился в его глаза, бесцветным голосом произнеся:
- Я предложил вашему товарищу испытать себя. Он выглядит достаточно крепким для этого. Предыдущий варвар, которого я знал, голыми руками разрывал энта напополам.

Галт с видом кота, только что съевшего хозяйскую сметанку, принял бумажку:
- Моё, товарищ по опасной работе.
А затем обратился к Сильдару.
- Мерзкие твари, гаргулисы. Думаю, вы встретили их на подступах к храму. Они нападают на путников, похищают скот, убивают жителей окрестных поселений, проводят отвратительные темные ритуалы. Я вызвался проникнуть в их храм, и выкрасть артефакт. С таким доводом в руках только и можно их образумить! Помогите мне, храбрые воины, а я помогу вам, указав на некоторые опасности, расставленые гаргулисами на пути. С крысами можете поступить как пожелаете, их судьба меня не тревожит. Но на вашем месте, я бы потолковал с ними, прежде чем резать глотки. Решайтесь, пока хозяева не вернулись.
С этими словами Галт указал пальцем на замок решетки, и умолк, окидывая взглядом всю честную компанию.

Бой был окончен относительно без кровопролития, все каменные стражи сотворёные гномами возвратились на место, а Сильдар слегка потирал место ушиба на своей груди, ох и будет синячище, от таких то лап из камня.
– Жив да цел, хотя меня и зацепили. – Кратко кивнул Сильдар и после, одарил Йорика сверлящим, пронзающим насквозь взором. Воин глубоко вздохнул и приложил к лицу летную перчатку, качая головой. После, он недолго помолчав погрузившись в свои мысли повернулся и решил побеседовать с проигнорированным всеми человеком наверху
– Это ты верно, незнакомец – Подметил Сильдар, подняв голову и поприветствовав странного мужчину – Мы прибыли в этот край, ища крепость гномов клана Крепкого Шлема. У нас на то есть свои причины. А что же ты тут делаешь, может, поведешь нам? Я - сир Сильдар, оруженосец родом из славной Аркании
На злобного колдуна или гнолла, встреченный человек не сильно походил, однако, и это не было залогом того что ему можно было полностью довериться, особенно после его весьма сомнительного совета Йорику.

Говорила мне мама... да не так уж и много она мне говорила. Тихая старушка была. Зато много она же говорила. Вот подбросил Йорика бык на рога, и она такая "я тебе же говорила не дергать быка за хвост", и это было очень обидно, потому что она ничего такого не говорила и никогда. Вот сейчас, будь она жива... она бы с одичалым рвением царапала крышку гроба изнутри, да. Но будь она жива и здесь, наверняка сказала бы "Я тебе же говорила не будить древних големов непонятно где".
Что бы она такого не же говорила бы по поводу битвы с големами, Эрхе Йорик верил сильнее. Что очень многое говорит о доверительности его отношений с матерью. По вопросу письменов он верит слепой бабе больше, чем матери. О боже.

– Треугольник как остриё - атака, а круг как щит - защита. Квадрат же дом или убежище значит, его и пробуй!

Мунин поступил инстинктивно, так, как ему подсказывало сердце - сейчас всё шло на секунды. Он быстро схватил ладонь шаманки одной рукой, в другой сжал дубину, но больше для спокойствия, ведь видел, что она совершенно бесполезна против каменных истуканов и рявкнул: - Бежим! Не слушай никого, доверься! Каменных стражей не возьмешь!

Затем он потащил женщину за собой к лестнице наверх - откуда шел голос и исходило ощущение злых, но зато живых существ, которых можно одолеть. И надеялся на то, что каменные стражи неповоротливы. На бегу, срывая дыхание, он поробовал крикнуть вновь, уже остальным: - Не бейтесь, бежим наверх!

  Коготь, не будь дураком, подслушивал одним ухом все разговоры окружающих, и об Яне в том числе. И ему было что сказать:
– Да какая она шаманка! Проклятая ведьма, не иначе. Уж не знаю я сколько там у капитана девки не было, но чтобы вот так вот вскружить голову морскому волку.. Ну это нужно было что-то серьёзное сделать. Например приворот. Ведьмы, они же по всякой дряни такой. Шаманы тоже, но наши шаманы справедливо насылают порчу, а ведьмы из алчности и вредности! - серьёзно сказал Коготь, поравнявшись с другими пассажирами, - так что нужно эту Яну, да на ЛИАНУ! ХАХАХААХАХ!!! Ну вы поняли?! На Яну на лиану, хаха!!

– Ба! Ещё чего! Побереги медикаменты и фокусы своего взбалмошного духа на потом, когда запахнет жареным, - отмахнулся Коготь, сделав кислую гримасу, - я не пёс, но мне один тяньшанец показал духовную технику, после которой у меня как у псины, всё заживает. Гляди чё могу.
  В подтверждение своих слов, кошколюд принялся делать странные, затейливые движения из стороны в сторону, словно перемещал поток воды сквозь себя, от головы до кончика хвоста. Так продолжалось совсем недолго, но рана на хвосте стремительно заживала.
– Смысл в том чтобы пропустить сквозь себя потоки мировой энергии... А больше я и не знаю, хые-хые, - заржал он, встряхиваясь после упражнения, - я ж не учёный хрен, мне то откуда знать, какие материя я там чрез себя пропускаю кроме рома или виски, ха-ха! Вот так вот, короче.
– А? Не, береги и ты свои фокусы, ве-ли-ри-чивы... А, тьфу, короч, манерный дохера! Братишка, не надо по чём зря волшбу тратить. Я ж уже сказал что слишком суров для этого!

  Суета, суету вокруг навели ребятки. Закопошились, завертелись, закричали, что самое важное... Не то чтобы он не напрягся при упоминании каннибалов, но подавать виду нельзя было. И уж тем более разводить панику.
– Ои, эльф. У тебя мозги давят в череп! Не кипешуй по чём зря, не кричи. Ща всё разрулим, по красоте будет. Скажу по правде - я в отрочестве охотником был. Так что с навыками выживания у меня всё отлично. Сейчас скооперируюсь со своим коллегой, - он подмигнул не то Рэнделлу, не то его верному гепарду, - и в миг разведаем остров, правда? Ну вот. Пошли к нашей посудине, да ступайте осторожно, братва. Сейчас узнаем, может тут уже были эти хреножуи...
  Он закинул на плечо рюкзак с пожитка и навострился идти к Дженнифер вслед за коллегами-охотниками, осторожно продвигаясь на четырёх ларах и высматривая следы аборигенов..

Мунин после боя подозвал всех пострадавших соратников, видя раны от острых когтей на их телах. Он и сам чувствовал себя не лучшим образом, а потому сказал: - Давайте сделаем это. Ледяная дева вас исцелит. Наверное. Немного покоя и терпения.

Он по очереди прикасался открытой ладонью к каждой ране, отчего в месте касания каждый раз человека словно пронзало неистерпимым холодом, на смену которому приходило нежное тепло весны, а раны заживали сами собой. Пока жрец ходил так и шептал себе под нос: - Итиллин, прошу, забери боль и не оставь меня. Прости за грехи... - он ничего другого не замечал.

  Выслушав ребят, Анни была уверена в том,что сейчас даже новость о конце света не заставит их передумать о своей затее. Увлечённые мальчишки всегда похожи друг на друга своими запалами, искрами, потоками идей, чем так похожи на тех же фанатиков-христиан, что людей сжигали в средние века, за исключением того, что сейчас здравый смысл присутствует в большей степени, чем тогда, а уровень образованности, воспитания и информирования уже стоят на много ступеней выше прошлый веков. Кстати, на счёт воспитания.
  Осмотрев стол, кружки парней, Анни пошла к холодильнику, проверила количество съедобного и, убедившись в наличии, сама себе кивнула. После чего развернулась и приняла напускной вид "строгой мамочки в халате".
  -Так, мальчики, ну-ка живо пошли проверять вещи, а я на кухню готовить завтрак. Чтобы через полчаса были тут на месте с планом действий, картой маршрута и голодными к еде глазами, а то у вас на уме только красивые рыжики, да блестящая форель. Вперёд, вперёд, пошли! - после чего усмехнулась и действительно начала готовить на завтрак пару порций яичниц с беконом и тостов с чем-нибудь сладким для снабжения организма силами.

- Йеххей! Кто надрал задницу монстрам, Йорик надрал задницу монстрам! – прокричал Йорик, который так ни по одному гаргулису и не попал.

Как только дикие ветра завыли в небе, Сильдар сразу же почуял что-то неладное. Тень зла, нависшая над ними сгущалась, тьма окружала их - и Сильдар был твёрдо намерен им противостоять. Две чешуйчатых твари с крыльями выглядели воистину, отвратительно и богохульно.
Увернувшись от воздушной атаки напавшего на него крылатого, Сильдар, исполняя предложение магини громко и звонко предупредил о опасности, будя спящих товарищей. К сожалению, было поздно, одного уже стали утаскивать, но не критично, наверняка он сумеет справиться с напастью, как и остальные. А если нет - Сильдар лично вырвет его из глотки этой чешуйчатой мрази! Одна из тварей, видимо, не осознав что за фрукт представляет из себя Сильдар, крепко сжимавший в своих латных рукавицах клинок решила попробовать вновь набросится на него после попытки неудачного налёта - за то она поплатилась своей способностью к полету и теперь, стояла в честном бою, на равных с фехтовальщиком. Что-ж, получив возможность, в виде возможности сразить чудовище (для Сильдара возможность противостоять чему-то уже была преимуществом в бою) - рыцарь, отбивая клинком удар руки твари в рукавице выждал момент для удара, и… Узрел как Йорик ударяет его в спину!... Что это был за ужас?! Благо, похоже что ему лишь показалось, удар не был совсем подлым, но того факта что чудище чуть отвлеклось на плута это не отменило. Как только чудовище потеряло, с виду возможность так легко заблокировать атаку - оно тут же получило мощный удар клинком по рукам, что творили ужасные злодеяния! Один факт нападения на спящих, вызывал у Сильдара ненависть и презрение к этим тварям, коих он ранее не видал, но и видеть не желает!

Вот люди часто говорят, что дембаны не работают. А как насчет такой идеи?



Согласны, узнали?

– Благодарю за знания в первую, и за дары во вторую очередь. Как бы не увела меня дорога с этими мужами, я обещаю вернуться к вам через время и рассказать, что за путь свой приобрела, потеряла и узрела, как бы это странно не звучало. ~ Эрха низко поклонилась, крепко держась за новый посох. ~ Не могу обещать, что к тем годам Мыш доживёт свою короткую летающую жизнь. Но точно могу и даю слово, что до кончины его или моей, мы проведём вместе незабываемые дни и будем поддерживать друг-друга, уж я этого малыша точно не брошу. ~ она улыбнулась на верхушку своего посоха, где мог спокойно сидеть или висеть Мыш, что и делал часто.

В свободное время за проведённый месяц Эрха посвящала одному вопросу. Не рассказывала о нём остальным, держа все раздумья в себе.

"А что есть эта ситуация? Зло с дальних земель пришло не просто так. Откуда оно появилось, что его создало? Неужто глубины душ созданий тех земель настолько прогнили. Что вообще есть зло?"

Плоды небольшой поддержки отечественного искусства:

АХАХХАХА, СЛОВО "ПОСТЫ" И СЛОВО "БАЛЛЫ" ДЛЯ ВАС, АХХАХАХА, ОЗНАЧАЮТ ОДНО И ТО ЖЕ

Есть только два гендера:
Груша Фулгрима (с улучшенным проникающим свойством)
N-word cat Floppa (не спрашивайте, что он делал в Либерии в 90-ые)

— На жаль, не всі гобліни навчилися жити в мирі з іншими.

— Горбатого могила, а гобліна лиш вила. — Бодомар методично на неспішно відтирав кров зі свого меча ганчіркою, яка нещодавно слугувала одягом одному з гоблінів. Не те, щоб червоні розводи на лезі дратували паладина, скоріш навпаки, проте як будь-який дбалий вояка він звик тримати зброю в гарному стані.

— Гей, хлопці! А чи ж то не коні Гандріха і бійця, що супроводжував його?

— Ти певен? То до біса ці вози разом з балачками. Час не на їхньому боці. — На душі паладина розквітали кроваві квити. Він не міг дозволити собі пройти мимо можливості поквитатися з розбійниками, і тому захопився за цю рятівливу для слідування його поглядам соломинку.

Бодомар підійшов до Сібо-перевертня та присів поряд, щоб його обличчя за голова звіра опинилися на одному рівні:

— Ведмедю, ти щось внюхав? Ану кивни мордякою, якщо зможеш знайти дорогу.

Тогда займись тем, что тебе действительно важно, и не трать время на ерунду.
Но я и так занимаюсь тем, что мне важно...

Да, я забыл сказать - модуль должен "настояться"
Идея фигня. Настаиваются модули, не настаиваются – народу от этого в них не прибавляется.

Да, не забудь nsfw, что позволено в плюсах - не позволено в модуле
гейдрих.пнг

Я фанфик, который мне очень важен. Такой важности я не чувствовал с написания Сахара, ангела и маленькой птички.
Я пишу фанфик, который мне очень важен, а потому все мои мысли забиты им. Такой важности я не чувствовал с написания Сахара, ангела и маленькой птички.

Что такое, товарищи, дебют и что такое, товарищи, идея? ... Мы видим, что блондин играет хорошо, а брюнет играет плохо. И никакие лекции не изменят этого...
Понятия не имею, откуда цитата, но не надо вгонять меня в депрессию. Give Seeking chance!

Как делать модуль?
Я уже задавал этот вопрос в своем пост-элитном мета-чатике Дискорда, но ответов на сей вопрос так и не нашел. За последний год я сдал в топку около 5 модулей из-за недобора (причем чаще всего недобора тотального) и два целиком провалились. Понятно, что Мастер из меня плохой и модуль Ищущего это в целом знак анти-качества, но даже это можно скомпенсировать подготовкой, оформлением и чем-нибудь еще. Так вот... Как подготавливать, оформлять модули и что может быть этим "что-то еще"?

Как и ожидалось, запуск модуля провалился полностью. Полностью. Модулей тоже нет.... Черт, да что ж такое?

В итоге снес три модуля в разработке в блокнот, чтобы высвободить колонку. Грущу от собственной неспособности водить модули даже на уровне "выпустить". А ведь у меня еще три в планах... В очередной раз Ищущий эмпирическим путем доказал, что он не умеет водить модули.

Со стороны могло показаться, что откровения не произвели на Охотника особого впечатления. Она устало стояла посреди поля боя, опираясь на воткнутый в пол меч – будто старик о свою клюку. Тело слегка дрожало: недостаток энергии свёл работу всех не слишком нужных систем к самому минимум – тело распределяло остатки энергии между критически важными. Можно подумать: вольтажа недоставало на простые эмоции – дело явно не в отсутствии способности правильно оные выражать. Нахлынувшая механическая усталость сковывала движения – так что мечница едва ворочалась на одном месте, переключая внимание между напарниками.

Она ощущала себя мечом, извлечённым из ножен.
А извлечённый из ножен меч должен обязательно вернуться обратно.
Не было больше особых целей. Даже Дагда не давал каких-либо указаний.
Его предложение вернуть всё как было вызывало лишь горькую усмешку.
Даже она, – заточенный под бой инструмент, – понимала абсурдность.
Древних нет. Есть некая Тень. Они когда-то привлекли оную на себя.
И восстановление начальной цели Башни вернёт врага на планету.
Недопустимо.

Однако...
В то же время: ей не было особого места в новом мире.
Хотя планету населяли не только миролюбивые пешеходы...
Но Охотник в чём-то отлично понимала решение Странника.
При этом она находила свои плюсы и в суждениях остальных.
Это был сложный вопрос. Очень сложный.
Однако...

Девушка уже знала ответ на него.
– Я Охотник, – тихо, но твёрдо произнесла она, поднимая голову.
– Я должна найти и уничтожить оставшиеся на планете угрозы.
Немного подумав, она добавила:
– Если их не останется больше, я вернусь в Башню. Буду нести дозор.
Обвела взглядом троицу: Искателя, Слушателя, Танцора.
– Какое-то время я буду с вами. А там... посмотрим, что из этого выйдет.
Охотник флегматично вздохнула.
– Но для начала было бы неплохо сделать маленькую передышку.
Воительница положила руку на собственный запас батарей.

Почувствовав облегчение от притока энергии, Охотник взбодрилась.
И первое, что она сделала: элегантный, неуловимый «кусь» ушка Странника.
Кто знает, доведётся ли им ещё встретиться?
Она не питала иллюзий по части Судьбы.

Дуралекс мрачно ухмыльнулся.

- Обычно после попадания винтовочной пули в лицо человека родная мать не узнает. Дай-ка я гляну на него - думаю, можно подобрать подходящую замену из других тел. Переодену, выстрелю из обреза в лицо - будет как родной. И со всеми пальцами. Планшет придётся временно положить на место. Другой, с разбитым экраном. Лазган нам и самим пригодится, но лазган могли подобрать и в бою, первые несколько секунд его отсутствие не должно вызвать подозрение.

Снайпер, говоришь? Интересна его дальнейшая судьба. И его и его оружия.

  Пустошь жестока, а сбежавшие рабы сразу не справили на него положительного впечатления. Вот уже первый истошный крик. Куда они влезли, Иеремию не сильно волновало, но тот факт что нужно было уже "давить на педаль", так сказать, был четко ясен. Оставалась заковыка с ловушкой...

§ Литании обслуживания.
• Песнь 45. Аπ.
″Обезвреживание датчика″

Омниссия благословенный, знание дарующий,
Ниспошли слуге своему нижайшему, Иеремие технографу,
Умение сделать операцию священную,
И твёрдость в руках его.

Технографу надлежит в операции той
Порядку следовать строжайшему.
Изымать капсюль с веществом взрывоопасным
С осторожностью присущей

Электромагнита чудотворного
Не потревожь сигналом сторонним
Во избежанье беды пагубной

Омниссия благословенный, знание дарующий,
Ниспошли слуге своему нижайшему, Иеремие технографу,
Умение сделать операцию священную,
И твёрдость в руках его.

Аве Омниссия!

Амен

...Напевал Иеремия литании, выученные на родной Агрипинне, держа в ладонях импровизированный знак Адептус Механикус.. Свой то он уже за годы заточения у бандитов потерял, аль кто украл. Но делать священные манипуляции старый техножрец не смел, ибо нельзя гневить Дух Машины!.. Любой, даже самой крошечной.

  Задача была проста как палка, извлечь электромагнит с присоединённым капсюлем из бензобака, и не повредить шнур питания или же не повлиять своим электрическим полем на магнит. Продолжив в пол голоса литанию, технограф стал подбираться к бензобаку, не забывая смотреть под ноги. Может эта ловушка не последняя?

– Сегодня явно был не его день. – заключил Хид отшатнувшись от Хрипуна. Юркнув в сторону он схватил с одного из столиков пакет с водой намереваясь запустить ёмкостью в нападающего, но тот заинтересовался другим беглецом. – Держись, Макс! –

Сорвав с пакета клапан Хид запустил ёмкостью под "ноги" Мистеру Ветерку.

- Худых и лёгких у нас хватает.
Давай нарвём этим ловкачам цепей.

Он прикинул, как там половчее схватиться вдвоём, чтобы он мог помочь Салему выламывать цепи из стены.

- Я всегда знал, что Жиллман беззастенчиво нарушает закон, но это же надо было додуматься - разместить жилое помещение стенка в стенку с бензохранилищем! Грубейшее нарушение градостроительного кодекса. Надеюсь, его смерть была болезненной.

Макс лежал на том, что с трудом можно назвать кроватью, сжимая в руке мячик, принадлежавший его собаке и ждал... Когда его снова погонят на работу, или покормят, если повезет. Чего еще следует ожидать рабу?
Вообще, если у тебя выдалась свободная минутка, лучше спать. Но хозяева сегодня что-то расшумелись не на шутку. Кажется у них проблемы? Какая досада...
"Если бы нас выпустили, и приказали сражаться, за кого бы мы были?"

Казалось, что ему все равно, что там происходит снаружи, пока это никак не помогает ему. Да и внутри тоже - все игры, которые он мог придумать, уже сыграны. Разве что побросать мяч, но уже был случай, когда он попал в руки не тому, и падла решил присвоить чужое, просто потому что у него настроение паршивое было, захотелось веселия, почувствовать себя хозяином положения... А потом произошел несчастный случай и все вернулось на круги своя - естественный отбор, такие дела. Мячик это святое и относиться к нему надо соответствующе. Это не просто игрушка. Парень закрыл глаза и, не смотря на то что пол ходил ходуном, вдохнул воздух пропахший бензаком, повернул ключ и собирался с четвероногим другом отправится по дороге сна.
Но его попытку бессовестно прервало упавшее сверху тело, пробившее ржавый потолок. Кажется, к ним только что прилетела возможность сразиться за себя.
Макс приподнялся на локте и, в уже более освященных условиях, переглянулся с братьями по несчастью, ожидая начала разборок за пожитки надсмотрщика, первым лезть не спешил... Мужики вроде нормальные, но про него тоже так говорят, так что кто их знает на самом деле.

- Танк... его звали Танк. - напомнил парень, встав на ноги и, звякая цепью и прихрамывая, подошел поближе; поднял руки, чтобы прикрыть глаза от яркого света, прищурился.
- Ключи? - судя по тону, если бы ему отказали, то Максимилиан даже не удивился бы.
Освободившись от кандалов, он ловко бросил их следующему, а сам вышел на свет, задрал голову наверх, закрыл глаза и сделал глубокий вдох; там пахло лучше, там свобода! Только как до нее добраться - хороший вопрос. План с выбиванием двери не казался выполнимым - если кто-то на такое способен, то скорее всего давно бы порвал цепь кандалов и сбежал, не так ли? Хотя, не так... тогда ему могли помешать, а сейчас, вероятно, немножко не до того будет.

- Думаю, дверь придется открывать с той стороны... Один мужик мне рассказывал, как использовал человеческие кишки в качестве каната.
Это была шутка. Даже если бы это было возможно, одних кишок не хватит, но наверное можно что-то придумать с цепями или ремнями, если их соединить вместе. Или попробовать сделать башенку из людей, по которой он мог бы забраться.

Террамир по просьбе Брата Теодора остался ухаживать за больными курочками. У Эстер он выяснил, где хранится лечебный отвар, сбегал за ним совсем по-молодецки и, оставшись в курятнике в одиночестве, принялся за очередную ворожбу, пытаясь убедить кур выпить целебный бульон:

Ах ты, бедная моя-то ты курочка!
Ну смотри, как исхудала фигурочка!
Я заботами тебя охвачу!
Выпей супу - я за всё заплачу!

Состоянье у тебя истерическое,
Скушай, курочка, бульон диетический.
Или может обратимся к врачу?
Ничего такого я не хочу!

Ах, ты курочка моя горемычная,
Скоро будут здесь купцы заграничные.
Не поправишься - башку отхвачу.
И продам твою тушку богачу!

    - Выход? - Пронеслось сумбурным потоком в мыслях Серги Геловани, в нарушение всех и всяческих приличий жадно пожирающего глазами фигуру незнакомки. - Зачем выход? Куда выход?
    - Д-да, выход. - Наконец ответил грузинский офицер, сумев усилием воли вернуть выбритый до синевы подбородок на положенное место и растянув губы в белозубой улыбке. - Но зачем же так быстро уходить? В зале, конечно, не прибрано, но это и исправить можно. И уж тут всяко лучше чем на улице, да?

Луи с грустью смотрел на крестьян, ему очень не нравилось какой оборот принимают дела. Сперва сора с Вольфом на пустом месте, теперь вот крестьяне которые скорее всего умрут если Вольф всё-таки оборотень.

В такое тяжёлое время люди вместо того чтобы помогать и заботиться друг о друге, как говориться в писании, пытаются наоборот друг друга убить. *Прости же их Господи ибо неведают они что творят*

-И тебе день добры, сын божий. Только не к тому ты с этой просьбой обратился, я простой монах. Но вот рядом со мной путешествует леди инквизитор. Вам с этой вопрос к ней.
Луи показал рукой на Элизабет, потом снова посмотрел на старшего ватаги и продолжил

-Но если вам хватит терпения то послушайте меня, не стоит брать грех на душу. Ибо не вы дали жизнь тому человеку и не вам ее забирать. Не стоит впускать в душу лукавого. Вот смотрю я на вас и вижу как вместо того чтобы любить ближнего своего и помогать друг друг в трудный час, вы решили забыть ученниеие Христа и теперь прикрываясь его именем идете убивать. Сие есть грех великий, вы поддались злосте и гневу. Одумайтесь и покайтесь пока ещё не замарали свою душу во грехе. Все наши беды неспосланв нам свыше чтобы испытать и закалить нашу веру. И вы вместо того чтобы выдержать это испытание с достоенством и смирением христианинна , решил поддаться гневу и страху. Сие есть не правильно ибо тем самым вы показываете что потеряли веру. Ибо как говорил Иисус "Не суди и не судим будешь" и также как однажды учил он своих учеников "Все, взявшие меч, мечом погибнут". Так и вам верным сыновьям и дочерям Его, следует проявить смерение и сложить оружие. А суд оставить на Того кто имеет на это право, а право имеет только Господь.

Луи перевел дыхание и на последок сказал

-Наднюсь вы всё-таки найдете в себе силу понять что нельзя все решить оружием и что на все воля Его, и если к вам пришла беда то надо не искать виноватых, а надо покаяться в своих греха и молить Бога о прощение и чтобы он спас выши души. А также даровал вам безболезненную кончину, если уж на то воля Его.
Но какое бы решение вы бы не приняли я все равно буду молиться за вас и за ваши души.

Луи закончив говорить перекрестил толпу крестьян и отошёл в сторону чтобы помолиться за их души и за то чтобы Бог даровал им вразумление и помог им понять что путь по которому они движутся не правильный

– Была не была! – пробормотал Бронислав, выжимая "спуск", после того как поймал в перекрестье прицела зияющее в корме шатла отверстие десантного отсека. Его второй свободный кулак сам собой сжался, словно именно им он намеревался покарать вражескую боевую машину.

"Была не была..."

Молодой друид слушал всю песни кивая головой в такт.
- Ну право, чудесная песенка. - Сказал он соглашаясь с Теодором.
Тут же потеряв интерес к гостю, будто его и не было, Мортон обратился к хозяину здешних земель.
- Сир... я не здешний, но чувствую будто именно сюда вела меня судьба. Мой долг помочь наполнить эти земли жизнью... способствовать их расцвету. Имя мне дано было Мортон фон Дорн.
После этих слов он скинул свой рюкзак с плечь и принялся копаться в нем
- Я хочу поселиться где нибудь, лучше возле вашего, столь чудного, леса. - Говорил он это не отвлекаясь от поисков в рюкзаке. - Я не могу распоряжаться этим, да и не хочу... не люблю металл... Ага, нашел!
Достав в итоге из рюкзака обычную кастрюлю, он открыл ее. Глазам всем предстала гора золота, игриво отбрасывая свет.
- Вы позволите помочь вам?

Не этого Элли ожидала от Теодора. Думала, что тот соблюдая тайну, исповедует её тихо. А он что сделал? На всю округу объявил о её греховности и так громко, что даже волки в лесу слышали.
Хоть и ввели её в небольшой ступор действия кастеляна, но на втором слоге она подхватила его чтение. По окончанию немного с удивлением смотрела на его персты. Ну, как бы то не было, поблагодарить его нужно.
– Благодарю Вас, ... - начала уже Элли, но продолжил за неё некто издали - "Ублюдок, мать твою... ".

Прекратив свою речь после услышанного, взглянула в предполагаемую сторону источника этого... - даже не знала как назвать его.
– Надобно проверить, что это за шум. Может беда у кого приключилась. - с этими словами двинула в сторону леса в ускоренном темпе.

Закончив с курями, Теодор, расспросив у деревенских, где найти инквизитора, пошёл к ней - и передал ей увесистый мешочек с золотом и свиток следующего содержания:
В суме сей 138 злотых.
90 злотых на 9 коров
10 злотых на быка
3 злотых на благовония
1.8 злотых на 100 наконечников для стрел с оперением
2+2+15=19 злотых на телегу с овсом и ячменем на посев.
1 злотый заплатить пастушку из годбри на доставку стада
8 злотых на 1 мула
1 злотых на рыбацкие снасти
2+2=4 на 2 упряжи да две уздечки
Останется две серебрушки. Их отдать сироте да блаженному.
Да дарует Господь тебе мудрость да бережливость. Sapienti sat.

-Что же, телега скоро двинется, святая сестра. Кстати, а ваша.. кхм.. подруга не хочет составить вам компанию?

- Пустая трата времени... Ладно, воины, - выдохнул Максимус, разом покрывшись потом и испариной, - Дело тут нечисто. Мысли кое-какие у меня есть, но почем зря я людей обвинять не буду, что нам помогли. А пока что нужно вернутся и осмотреть, что от гоблинов осталось - добыча добычей, вещи, если там будут полезные, себе заберем, а в замке пускай посчитают, сколько мы за бесплатную добычу полезностей охотникам должны будем. Террамир, веди нас обратно, да было бы неплохо, ежели новые зайцы к нам вернулись - к лорду с пустыми руками, как к даме сердца без обещанных слов! Мартин, ты при луке... Делай, что хочешь. Главное, в нас не попади. А ты... - проверив, как держится щит, рыцарь засунул ятаган в крепление и посмотрел на друида, - Не споткнись и не сломай ноги - у нас не будет желания тащить тебя через весь лес. И вообще, помните - если на нас выйдут гоблины - не разбегайтесь. Для них слаще добычи нет, чтобы загнать как животное и издеваться. Лучше самому умереть.
Сняв перчатку со свободной руки, Дорн приготовился божественной мощью карать любого неприятеля - лучше быть настороже, чем своими кишками украшать логово гоблинов, - Готовы? Может нам свести, что вернемся мы к возвращению рыхлорожих. Идем.

Норман прошел к костру и присмотрелся к местному лорду. Он был довольно-таки молод. Впрочем, может это и неплохо. Разговоры о доблести сэра Ричарда долетели и до самого ученого, пока он пробирался через сугробы к огню, и возможно удалой молодец в роли правителя будет получше, чем старикан, который представлялся самому Норману?

Тут он сообразил, что и на него много кто смотрит, и откашлявшись, представился:
— Здравствуйте, люди добрые. Меня зовут Норман, и я занимаюсь наукой алхимии. Надеюсь с ее помощью внести в общее дело процветания этих земель посильный вклад. — тут он хотел было сотворить десяток чудо-ягод чтобы положить к общему столу, но понял, что сейчас совсем без ингредиентов, и на половине движения неловко украл руку, которой уже потянулся было в заплечный рюкзак. Он не придумал ничего лучше, чем поклониться хозяину замка. — Да. Именно. Надеюсь принести пользу, сэр!

"Холодно. Голодно. Скудные урожаи. Кругом иноверцы. Там, где нет иноверцев — шайтаны и зверье".

— Альхамдулилла, хорошо все, — ответил Абу.

"И к чему мне это мясо? Две ноги на троих. Это будет. Будет не ровно на каждого, вот." - Элли уже хотела вслух отказаться от своей доли, но вспомнила о подруге, которая после приезда точно захочет опробовать мяса.

- Я отказываюсь от своей части трофея. Пусть лучше это пойдет в амбар сушиться и накормит нас в голодные дни. Однако, Я все же хотел получить два рациона из трофейной части. Небольших и засушенных, которые можно будет употребить через время. А пока, пойду поищу ветки.

Озвучив своё требование по добыче, Элли двинулась вглубь леса, пытаясь отыскать подходящие ветки. Не особо разбиралась в качестве веток, да и снегу лежало вокруг. Как бы не заблудилась ещё.

Лишь пару веток легли в общую кучу. Мешать в дальнейшем по подготовке и перевозке Элли не хотела, тут и остальные справятся.

Мортона нисколько не смутило столь дерзкий ответ. Он уже давно перестал принимать всё близко к сердцу.
- Ну что ты? - Не отстовал он от Максимуса. - Что то, да знаю. Допустим то, как четырнадцатилетний юноша впервые окончил жизнь другого... -
Сам Мортон не помнил этого, но отец постоянно хвастался поступком своего сына.
- Масленый нож... ну надо же. - После сказанного, друид решил больше не донимать потенциального брата, ведь как он считал, жизнь сама их свела вновь, и не стоит делать сверх необходимого
- Ох, что за чудесные ягоды! -Воскликнул он и отбежал в кусты, моментально забыв за Максимуса.
Добежав за кусты, он понял, что никаких ягод нет, но ведь он точно их видел.
- Ну же, - прошептал он кусту и стал гладить его ветви. - Не прячь свои плоды, я ведь слышу как ты хочешь поделиться?

* * *

Приближался полдень и час зухр — полуденного намаза.

Абу по-прежнему возносил молитвы, хотя и не был уверен, что они доходят до Аллаха. Вернее, доходить-то доходят, это точно — Всевышний слышит каждое слово — однако не всякий человек способен понять и прочитать, что за знаки ему возвращаются. Тут нужен сан. Образование. А по землям альхакима Эдуарда даже дервиши не ходят, не говоря уж о служениях мулл при мечетях. Вот и приходится оставаться со светом богобоязненности наедине. Наедине и на чужбине. Конечно, быть может, это и не напрасно — все же воля Аллаха (свят Он и велик) не являет себя впустую. И сей волей кому-то придется отгонять от этих земель тьму неверия и невежества. Не понимал Абу лишь одного — почему Аллах выбрал для этого, так скажем, не самого способного из правоверных.

Абу и читал-то с трудом. По слогам.

Но, наверное, однажды все это произошло бы в том или ином виде. Как птенцу суждено выпасть из гнезда, так и мусульманину суждено оторваться от мулл и святых текстов. Чтобы обрести силу и судить о воле Аллаха не по чьему-либо, а уже по собственному разумению. Так думал он. Именно поэтому священен хадж. Паломничество в Заповедный Город — путь трудный, полный опасностей и требующий выдержки. А самое главное — подвергающий мусульманина испытаниям веры в условиях, когда некому растолковать волю Всевышнего.

Совершить хадж Абу не мог. Так как и сам родился в трущобах Заповедного Города. И еще ребенком не понимал его смысла ("Чего святого в хадже? Вот же большая святыня, в двух шагах!"). Но теперь он повзрослел. И Всевышний нашел способ испытать его веру иначе. Машаллах.

Неурожайный год, Аллаху алим, был испытанием. В этом Абу не сомневался. И когда настала пора выносить какие-то раздельные суждения, он пришел к единственно верной мысли. Когда кара падает на владение, будь то земля или дом, то значит, в грехе повинен ее владетель. Альсайид Мэриадок вместо правления вассального долга прохлаждался где-то на стороне. Однако и вступивший во владение альсайид Редверс доверия не внушал. Пост держал нестрого, да и в блудных помыслах и деяниях себя не сдерживал. И Аллах (свят Он и велик) простил бы эти грехи неверному, но неверным Ричард не был. Был Ричард из христиан, то есть, связанным с Писанием. И слова своего Писания нарушал.

Поэтому когда Анна заговорила о нехристях, наславших неурожаи, Абу стушевано покачал головой. Инналла массабириин, Всевышний благоволит терпеливым, но... Но здесь терпения уже никого не хватало! Нехристи? Вы, "христи", с себя бы начали что ли.

Он стоял в тени донжона. Следовало придумать, что делать дальше. Еды оставалось не более, чем на седьмицу. Здесь хлеб насущный предвиделся нескоро, да и золотом скорее всего оскорбят. Если сюда едет караван с пищей, как и сказал брат Теодор, возможно, имеет смысл прямо с ходу сесть на него. И поискать работу где-то еще, если совсем не останется ни единого шанса.

Абу направился навстречу к лорду. Сначала медленно обрел черты силуэт. А затем сверкнул на солнце и металл — навершия кинжалов в наплечной перевязи и ханджара на поясе. Изогнутого меча в локоть длиной. Шел бесшумно — не взрывая землю пятками, как местные, а наоборот. Ступая с носка на пятку.

— Мауляй*, — шелестнул голос. Абу положил руку на грудь и поклонился Ричарду. Анна сказала про нехристей, и кому-то понадобится это проверить. Возможно, этому кому-то заплатят. И лучше всего место этого кого-то занять самому. Некоторые вопросы надо решать сразу. Иначе он эту голосистую девочку сейчас уведет куда-то под свой ёльфский щебет, а ты потом зубы на полку положишь. Это только господа не голодают. Остальные сами за себя. — Будет ли для меня работа?

Неделя до Масленицы. Траты на курей. 2 серебряка за бошку да на пятьдесят да дважды да 10 злотых за доставкою телегой. И будет сие 30 злотых. Двадцать пять злотых на псоя да полтора ему на потроха. Да тритцать злотых на пытошную. 150.5 злотых осталось. Аз есмь.
Теодор посмотрел на свою запись - и захлопнул Книгу. Самую главную. Не считая Библии, конечно.
А затем перевёл взгляд на крестьян.
И улыбнувшись(будто бы всем - но на самом деле - лишь миловидным девушкам) - широко развёл руки:
- Возрадуйтесь, пейзане! Истинно, истинно говорю вам - начинается в вашей жизни пора благоденствия! Не сразу, да, но грядёт, грядёт в наши земли процветание да благость! И в ознаменование сего наш всеобщий благодетель сир Редверс..- почтительный кивок в сторону Ричарда -..приказал приоткрыть немного наши закрома, да выделить каждому из вас толику малую. Да, небольшую, но ведь сыты же были люди, пришедшие к Спасителю нашему куском рыбой да хлебушком - так и нам нечего пенять!
- Также, ликуй, простой сельский люд! Работа ждёт! А точнее - не ждёт! Будете строить дом древесный для этого дерева добычи да превращения в столь ценные нам стройматериалы! И работать в нём будет самый достойный, кого вы из своих нестройных рядов выберете. А именно - стеклодув Билл!

Выдохнув, махнул наконец на корзины со снедью.
- Ну давайте, берите, по одной корзине в четыре заскорузлые лапищи.

А в Книге записал.
День Масличный. Дом Дерева осмедесят стоунов древ. Двадцать стоунов древ да 150.5 злотых осталось. Корзин восемь выдано осталось 92. Сим победиши.

Сакрефис недовольно цокнул, у Мацела ничего не получилось. Очень обидно за потраченные деньги и убежавших животных. Редгрейв хотел было спросить про новые идеи, как Кошик снова проявил свой недюжую смекалку. Заговорил с животными як друид какой! Нет, бывший капитан конечно видывал магию на войне, и всякие потешные фокусы на ярмарках и еще много где, но чтобы армейский сержант разговаривал с животными, причем не со своей роты? Вот такого он не видел.

-Слушай, друг, а с кем еще можешь разговаривать? Со всеми животными так можешь?

- Так, завязывай со своим церковно приходским языком. "Светлый друг", это где ты во мне свет увидел, а? - Как обычно начал брюзжать наемник.
Наемнику не нравилось манера общения жреца, этот лес, эта ситуация, тот хренов гвоздь. Проще было назвать то, что ему нравилось.


"Мда... неудачное начало похода. Потеряли одного, да еще и никого не прибили..."
Стоило ли говорить, что настроение Дантиоха, и без того вечно скверное, стало еще мрачнее.
- Надеюсь у остальных хоть проблем не возникло. Да и вообще, мне кажется не стоило так растягиваться, сомневаюсь, что какая-нибудь залетная банда захотела бы связываться с таким большим отрядом, будь мы вместе. А представь, что наши разбойники специально хотели отвлечь нас на себя. Ведь подумай, одна группа отвлекает нас, другая арьергард, и основной удар по фургону. Добра там хватит чтобы прокормить не один месяц лихий людей.
Озвученные мысли о возможных событиях заставили Дантиоха искренне посмеяться.
- Хороши владельцы форта, которых смогли обокрасть первые попавшиеся. Думаю нам стоит ускориться

План кендера был рискованным, и основной его риск заключался в том, что успех зависел от действий кендеров. Таргос скривился так, будто съел страшно кислый фрукт. В отличие от эьфийского воина, что хвалился своей отвагой, минотавру важно было, с каким числом противником придётся иметь дело. Он сильно сомневался, что с большим эскортом из разных тёмных тварей удастся справиться малыми силами, и не спешил рисковать жизнью, полагаясь на то, что вороватые коротышки, ничто в этой жизни не воспринимающие серьёзно, сработают как надо. Сам-то Блайт допускал, что обвал не удастся устроить.

– Слаженная группа-то справится, но где её взять? – мрачно процедил сквозь зубы Таргос, отвечая на слова Истредда. – Нужна вся информация о противнике, какую твои соглядатаи смогут добыть. Нужен хотя бы примерный план местности, чтобы понять, откуда нападаем, куда отступаем. Это всё нужно решить до нападения, а не на месте. Есть ли в городе ещё наёмники, заслуживающие доверия и готовые нам помочь? И сколько у нас времени, чтобы подготовиться?

При упоминании имени короля по лицу "друлида" пробежала тень, но оно быстро разгладилось до улыбки.
– Закон имеет силу, как сила поддержит закон – вымолвил он – эльфы ведают это, живя в тиши лесов, храня его от вражьих ков. Кто ж я, неважно, останавливать вас не могу, хоть спутникам вашим пытался помочь, сбив их животных с ног. Устремились вы в логово, что себе облюбовала сила выше вашей, почему прошу развернуться я вас.

Длинный комментарий волшебника обитатель леса оставохил без внимания, а вместо этого свистнул в два пальца, и из кустов, тяжело урча, вышли волки. Большущие твари - нет, меньше лошади, но крупнее боевого мастиффа - со странной чёрной шкурой и белым пятнышком на лбу.

– Вот и друзья мои – улыбнулся он во второй раз – идёмте к вашему Привалу.

- Да пребудет душа Дардласа в Свете! - произнес Ганелон, не сомневаясь в судьбе паладина. - Я помолюсь об упокое твоей души, мой собрат, на следующей же вечерней молитве. Кажется у Дантиоха появились новые аргументы в нашем споре. Впрочем, как и у меня, пожалуй...
Вспомнив о воине, Ганелон огляделся и крикнул:

- Друг Дантиох! - крикнул Ганелон воину, исследовавшему кусты у дороги - кажется добрые люди с дороги не совсем разбежались. По крайней мере, четверо разбойников нашпиговали нашего благородного командира Дардласа стрелами по самые гланды. Возможно, они уже не так боятся его грозного голоса и могут вернуться в скором времени. Готовься к бою, а я пока постараюсь тут разобраться с одной небольшой оказией...
С этими словами Ганелон начал раскачиваться на веревке, пытаясь зацепиться за ствол дерева и слезть по нему на землю.

Зацепившись за ствол дерева с первой же попытки, Ганелон обрезал топором связывающую его ногу веревку, и попытался спуститься на землю по стволу дерева.

Спустившись с ели, Ганелон поспешил к Дантиоху, готовясь к возможным неприятностям. По пути Ганелон вновь взял щит в левую руку, а топор в правую и крикнул Дантиоху: - Ты кажется хотел посоревноваться во владении двуручным молотом. Кажется сейчас тебе представится такая возможность, мой светлый друг! У них есть лучники, поэтому давай-ка спрячемся за кустами, чтобы им было труднее в нас попасть! И я прикрою тебя щитом, мой друг. Да поможет нам Бог!

Оглядевшись, Крикс также заметил возле амбара садовую тачку, которая явно была переделана под человека и о которой Галт шепнул магу. Ее рукоятки расположены так, чтобы удобно было везти человеку нормального роста, хотя в остальном это была обычная гномская двуколка. Крикс подумал о том, сколь много может быть скрыто за малым, и как мало он может увидеть за многим ввиду своих малых познаний о мире и народах, населяющих его.

Восстановив дыхание, он решил также вступить в диалог с Нибеном, чуть растягивая слова:
- Маастер Гном, в ваших обычаях покупать всё, что вам нужно, за золото. И я могу продать вам то, в чем вы безусловно нуждаетесь. Не сочтите за оскорбление, но при ваших размерах вам во многих делах попросту необходима грубая физическая сила, иначе зачем вам та телега, переделанная под тачку? - Крикск ткнул пальцем в сторону тачку у амбара. - Я готов продать вам свою силу по цене 50 золотых за 1 день работы или 25 золотых за полдня работы. Но так как нам золотые не сильно нужны сейчас, я могу обменять свою работу на услуги лекаря. Полдня работы - лечение только меня, целый день работы - лечение меня и еще одного члена нашей группы.
--------
Когда староста удалился, Крикс придержал Мима за локоть и спросил у него:
- Мастер Мим, ваш староста без сомнения уважаемый человек, но он не очень-то разговорчив. Я конечно понимаю его настороженность к чужакам, но ты-то видел нас в деле и знаешь, что мы не причиним вреда деревне. Скажи, почему же нам не стоит выходить ночью на улицу? Я не думаю, что среди нас найдутся желающие сидеть в незнании внутри коробки, не выставив дозор. Таковы уж правила стоянки в опасных местах, а ваша деревня, прости меня, не кажется слишком уж безопасным местом?
--------
Когда все гномы разошлись, Крикс обратился к членам своего временного отряда:
-Мой путь лежит в Древние Развалины, что на острове Танградор. Но, я чувствую, что этот лес пройти в одиночку будет достаточно трудно. Поэтому, если Вы не против, я хотел бы присоединиться к вашему отряду, по крайней мере до тех пор, пока мы не выйдем из этого леса.
-Кстати, вам не кажется странным то, что такая мелочь так хорошо уживается по соседству с такими злобными тварями, как пауки? Да еще этот Нибен что-то говорил про то, что им невыгодно, чтобы паучьи сети рвались? Я бы держал ухо в остро с этими ребятами, так как добрым существам было бы крайне трудно жить в этих темных землях.
-------
От всех этих разговоров у Крикса вновь заболело в груди и он подумал: "Что-то я разговорился сегодня. Видимо вливая часть своего "я" в групповое сознание, я получил взамен утраченного часть группового "мы", заполнившего образовавшуюся пустоту и давшего мне новые знания и навыки, которым я раньше не располагал.

Пока козы весело не убежали насовсем, Рэд проверил привязь оставшейся, затянул покрепче верёвку и уже собрался не менее весело бежать вслед за остальными, как вдруг из фургона вылезла девушка. В руке у неё был аркан. Не то, чтобы Рэд умел им пользоваться, но на всякий случай не помешает.
- Э... Извини, можно я одолжу это у тебя ненадолго? - обратился он к девушке, судорожно припоминая её имя. Это выглядело крайне невоспитанно, но сейчас Рэда интересовали козы, а не девушки. - И большая просьба. От меня. Лично. Присмотри за ней, пожалуйста, - попросил чародей, указывая на оставшуюся у фургона козу и, надеясь, что его услышали, помчал за сбежавшими.
Коз он нагнал довольно быстро, тем более что они сами начали потихоньку замедляться: трава была слишком сочной, чтобы просто пробежать мимо. Теперь следовало их хотя бы успокоить и постараться уговорить вернуться. Применять аркан Рэду совсем не хотелось.
- Товарищи козы, послушайте... - начал было чародей, но осёкся, понимая, что обращаться к козам с манифестом не эффективно, особенно если козы не представители рабочего класса. - Ладно, милые, давайте успокоимся, всё хорошо, - выдохнул Рэд и поднял с земли ветку с листьями. - Отломалось колесо, ну починят, ничего страшного, ну громко, с кем не бывает, но зато потом пойдёт в тишине, в спокойствии... - Рэд медленно приблизился к козе, продолжая ласково бормотать всякий бред, чтобы та почуяла ветку или хотя бы уловила успокаивающий тон и перестала метаться.

Услышав довольно неожиданное в этих магических гиблых землях предложение, а так же слова "золотые", Галт сразу же почувствовал себя в своей тарелке. Там где торгуют - там и воруют, нужно только повнимательней познакомиться с местным народцем, судя по ценам, они вполне сойдут для разных делишек, приносящих деньги.
Сперва, конечно, нужно было немного организовать быт, а потом уже разведать что тут да как. Пользуясь профессиональными навыками, Галт давно узнал, что у Наиа и Карвуса ни монетки за душой, а странный человек вылезший дерева владел только повязкой.
Он наклонился, чтобы его глаза оказались на одном уровне с глазами Нибена, и начал говорить:
- Послушай, дядя. Вот этим двум - и он кивнул на Беуза и Карвуса - по зелью от яда пауков, и поскорее. Мне еще одно зелье. Всего пятнадцать. За вот эту, этого и этого и себя - он последовательно указывал пальцем на Наиа, Карвуса и Крикса - я плачу за ночлег, и всего выходит двадцать три. Еще мне нужно три пайка - вместе двадцать шесть. Я вижу дела ты вести умеешь, дай и другим заработать - прикупи и у меня чего-нибудь.
Галт приблизил своё лицо к гномьему так, чтобы тот почувствовал дыхание изо рта.
- Что ценится в этих гиблых землях больше всего?

На шепот Карвуса из-за спины Рик не глядя двинул назад локтем. Вроде бы жрец, человек высокой духовной культуры, а об элементарных понятиях приличия ни ухом ни рылом. Где ж это видано, чтобы на переговорах раз на раз шептаться еще с кем-то?

- Мы благодарны вам за щедрое предложение. И с удовольствием им воспользуемся - но прежде убедимся, что вернувшемуся к жизни древу ничего не угрожает... и избавим его ветви от неистлевших останков. Кем бы ни были эти несчастные, их стоит предать земле.

После чего Рик повернулся к остальным - вполоборота, так чтобы спиной к нежданному помощнику все же не поворачиваться.

- Все же слышали? Собираем с ветвей скелеты, заворачиваем из в тряпки либо плащи - и топаем отдыхать. Успеете еще переругаться.

Убедившись, что все его слышат и никто не возражает, Рик сам направился к бренным останкам. Разумеется, чтобы попытаться понять - кто же они были... и как после смерти их кости удерживались вместе? А отдельно в его памяти отложился момент с корнем, который отрубил удар Беуза. Если корень живого энта обладал способностью творить жизнь - кто знает, какие тайны в себе может таить корень неживого?

- Не трогай копье, незнакомец, - глухо процедил жрец, - Оно не твое, а теперь уже и не наше. Пускай дарует жизнь новому существу и защиту всем, кто останется рядом, - и немного помолчав, добавил, - По крайней мере, я на это надеюсь...
Похлопав копье по стволу, Карвус повернулся к варвару и стал ждать, пока тот не отойдет от артефакта, а только затем продолжил речь, - Ты живой и это благость. Кто тебя заточил внутрь мертвого дерева?

  — Это. Мой. Топор! – прорычала Наиа, свирепо глядя на застрявшего мужика. Даже в пылу битвы варварша не могла не отметить, что воин хорошо сложен. Взгляд ревниво пробежался по грудным мышцам, бицепсам, прессу. Даже на фоне мужественных Мартина и Беуза девушка выглядела крупной и раскаченной, но теперь у неё появился конкурент. Взгляд заскользил ниже, по широким бедрам. Что это за странное свечение? Про что там Карвус кричит?
  — Слышь, не дёргайся, – варварша напряглась в ожидании подходящего момента, чтобы воткнуть копьё в странную щель и не задеть при этом незнакомца.
  — А ну-ка глубже засади!

Привязав наконец осла и не заметив противника, Сакрефис обернулся к остальным. Мацел уже возвращался из леса с коровой, а он все еще стоит тут, непорядок. Взяв из фургона жменю пшеницы сложил ее в карман и положив руку на рукоятку меча, парень устремился в противоположную сторону вслед за несколькими овцами. Вспомнилось как когда он еще жил в своей деревне и следил и за выпасом у них тоже бывало кто-то убегал и приходилось его ловить. Тогда следовало обмануть животного якобы ты бежишь не за ним, а вместе с ним. Дальше достаточно было обогнать его и успокоить. Так, Редгрейв сделал и сейчас обогнав овцу чуть в стороне от нее, а затем перерезав путь, остановивлся перед ней.

-Тпру, тихо, тихо. Вот, покушай, успокойся. Все хорошо.

Парень тихим успокаивающим голосом обращался к овечке и протягивал той руку с пшеницей.

  — Поняла, – Наиа кивнула Рику, когда маг что-то сколдовал. Варварша не очень разобралась, что именно он сделал, но раз сказал кидаться, значит надо кидаться. Рик выглядел уставшим, и времени у отряда действительно было мало.
  Рука потянулась к лежащему на земле копью, но тут девушка уловила шевеление существа внутри энта. Этот кто-то схватил её топор! В сердце варварши проснулась ревность. Её вещь, да не просто вещь, её оружие в чужих руках! Это было очень трудно пережить. Помогало только то, что наполовину высынувшийся мужик яростно рубил ходячее дерево.
  — Не любишь топоры, да? Ну тогда держи ещё, на!! – неистово завопила Наиа, метая непутёвые топорики и не особо переживая, заденет ли незнакомца. Будет ему уроком, что нехорошо брать чужие вещи!

Сперва Беуз намеревался закинуть склянку с маслом в разверзнутое нутро Энта, но сумел разглядеть в нем чью-то подергивающуюся руку (выглядело мерзко) и, поняв что баночка не разобьется об мягкое, промедлил с броском.

Наиа тем временем метнула свои топоры и ретировалась к нему за спину.

Чтож, пора уже что-то сделать! Беуз с силой бросил склянку в массивный ствол, целясь ниже. После чего, вновь извлек из ножен меч, который успел покрыться паучьими соками.

Предыстория Крикса от мастера:


Крикс:
Крикс любил путешествовать в одиночестве. Оставаясь наедине с самим собой, Крикс много размышлял об устройстве мироздания о природе и о жизни в целом. Вот и сейчас, оставшись в полном одиночестве в полной темноте и практически лишившись всех чувств, Крикс задумался: "Что есть мое существование? Существую ли я в этом в мире, если не могу ощущать своего тела, не могу видеть и слышать, и является ли факт того, что я размышляю об этом, доказательством моего существования? Что есть мысли и каково их влияние на мое тело? Могу ли я сказать, что моя рука, отчаянно колотящая палицей по дереву, существует отдельно, а я сам нет? Управляю ли я своей рукой в данный момент с помощью мыслей или она действует самостоятельно на основе инстинктов? Что есть инстинкт? Является ли это моими мыслями, заложенными во мне предками на генетическом уровне или это только мышечные рефлексы, стремящиеся освободить всё тело? Но если мысль - это порождение сознания, то как моя рука может управляться неосознанной мыслью?"
Размышления Крикса прервал бурчащий звук где-то в районе живота. Крикс затих, прислушиваясь к ощущениям. То ли дерево сжало тело варвара слишком сильно, то ли выпитая давече водица дала о себе знать, но живот Крикса вдруг резко скрутило, что-то внутри сделало немыслимый кульбит, и наружу вырвались, издавая тихое шипение, сугубо удушливые газы, опорожняя и без того пустой кишечник. Крикс, почти лишенный обоняния в утробе дерева, внезапно почувствовал резь в глазах и прослезился. От невыносимого запаха, Крикс задергался с утроенной силой и завопил:
-Ыыыыыыыы!

Карвус опять начал ворошить прошлое. Да еще отмахиваться от пауков, которые то и дело плевались ядом, стекающим ему по ногам в сапоги.
Возможно Найе и нужна была помощь, но девушка так красиво лежала, что жрец опять промахнулся мимо «своего» паука. Или попал в чужого?

– Ну, знаете, от слов про варево из эльфийско-кендерской крови даже мне противно делается, – бесцеремонно влез в обсуждение Таргос. – А если в этом ещё и проклятые огры замешаны, то тут грех не вмешаться. В общем, я в деле. Но сперва обозначу свою позицию чётко, а то порядком подустал от того, что ты, эльф, при любом случае остальных виноватишь, выставляя не весть кем. То, что кто-то в рабстве находится, прискорбно… для него. Но таков порядок вещей, здесь, в Нераке, на островах Кровавого моря, да много ещё где. За каждого раба прикажешь вписываться? Может, сразу к рыцарям тьмы заявимся и начнём трясти устои их общества? Нет, братец, рабство на Кринне было, есть и будет существовать, и не важно, какие созвездия нынче на небе, и какие боги нынче в фаворе. Вон король-жрец Истара весь мой народ в неволе держал, а молился он вовсе не Такхизис, Чемошу или Саргоннасу, а самому что ни на есть Паладайну.

Тут уж настал черёд Таргоса распалиться, поскольку говорил он о тёмных днях своего народа, о котором через столетия и поколения без боли в сердце говорить невозможно было. А ещё его бесило, что Истредд воображал себя единственным правым и брался судить остальных.

– Думается мне, что наша миссия всё же важнее кучки рабов, – продолжал минотавр. – И влезая в это дело, мы здорово рискуем. Освобождать рабов в городе работорговцев, якшаться с заговорщиками, когда за нами шпик повсюду следует – это вообще звучит, как самоубийственная затея. Прежде, чем что-либо предпринимать, нужно сперва избавиться от хвоста и собрать больше информации. Известно, кто повезёт рабов на Пик, минотавры с «Кровавого лезвия» или огры Григолтана?

Лилли пришлось постараться, чтобы ртом и рукой довести зверя, запрыгнувшего на неё, упёршись передними лапами ей в спину (а он, между прочим, был тяжёлый!), и безжалостно долбившего её в рот, до оргазма, - и ей ПРИШЛОСЬ постараться, потому что иначе это оральное изнасилование волком затянулось бы надолго. Но вот, наконец, волк принялся кончать - выстрелив спермой в глотку девушки, его член выскользнул из её рта и выстрелил ещё несколькими струйками на лицо Лилли. Кончив, лютоволк слез с девушки и принялся вылизываться (а поцеловать??!). Второй волк слез со стоявшей на четвереньках девушки, но Лилли была всё ещё связана с ним узлом.
Волк, кончивший в Кетрин, просто стоял над ней, вывалив язык, - девушка лежала под ним, под его здоровенным шерстистым телом, с его узлом в своей киске. А потом его что-то заинтересовало, и он потрусил к Лилли... вот только он и Кетрин всё ещё находились в "замке", и Кетрин ощутила боль, когда здоровенный гигантский волчара попытался проволочь её по земле со своим узлом в её женском месте.

Пока бард и воин, соревнуясь, пели такие разные баллады о одном и том же действии, к ним приглядывались и прислушивались многочисленные прохожие, да так, что образовалась небольшая толпа. В их числе Мацек мог заметить двоих клоунов, ранее развлекавших народ путём жонглирования ярко окрашеннми кинжалами, и - удивление! - даже эльфа, свысока смотревшего на упражнения Младшей расы в сочинении.
Вскоре к ним пробился стражник, и сердито спросил:
– Именем Короля, кто-то потрудится описать что тут происходит?

- Господин стражник, я рассказывал этому господину, как доблестно сражался Третий Егерский в южной кампании. Этот господин - сказитель, и он нашел некоторое вдохновение в моих словах. Мы не собираем денег, а внимание к нам - лишь плод таланта моего знакомого и, я надеюсь, дань уважения доблестным солдатам Короля. Если мы возмущаем спокойствие, то тут же удалимся.

– Вы, очевидно, не местные – констатировал стражник – раз не знаете, что выступления как за деньги, так и ради славы возможны лишь с лицензией Королевской Коллегии Бардов? Практически все производства нашего славного города увязаны, так или иначе, на одну из Его Гильдий. Поэтому если собираетесь выступать или торговать, лицензию вперёд. Нет, так топайте.

- Ну так мы потопаем. Видят боги, мы не собирались устраивать из этого выступление!

Стражник отдал честь, прислонил алебарду к плечу, и с манерой всех стражников мультивселенной принялся разгонять толпу словами "Проходите, тут нечего смотреть!".

"А потопаем мы поближе к дороге, ведущей от ворот города к постоялому двору. Покупатель на доспех сам собою не найдется, а там - главное быстро сделку провернуть!"

Бард с солдатом простояли совсем недолго. К ним подошла компания "студиозусов" - местных вьюношей, получающих свое образование в столице, и обычно неплохо снабжаемых на это благое дело родителями, отчего сорить деньгами для них было так же привычно как и дышать. Некоторые из них носили оружие - в основном рапиры для "на покрасоваться" - прочие же щеголяли короткими мечами и развешенными кинжалами.
Один с этакой усмешечкой спросил:
– Итак, что это тут, ex nobilis ti proshanna, и по какой цене идут такие прекрасные латы?
Остальные почему-то засмеялись.

- Не думаю, что у такого произведения искусства есть цена. Это не латы, а кольчуга, и ее внешний вид улучшен магией. Прочность же в ней от кузнеца. Я не собираюсь ее продавать, но если вам действительно приглянулся этот доспех - может быть, мы придем к соглашению.

– Слушайте все, как благородно выговаривает, словно бы вчера не копал своими лапищами репу – презрительно сказал тот же, вооружённый рапирой, и, не дожидаясь ответа Мацека, сказал – возрадуйся, крестьянин ведь ты послужишь делу Короны! Мы - купеческое ополчение, и доспех нам нужен для защиты славного нашего города Аблоррда! Так что просто скажи, во сколько обойдётся эта мелкая покупка, только и всего.

- Вообще говоря, такой доспех в лавке магических предметов обошелся бы вам в полторы сотни. Но вы, видно, не хуже меня знаете их нравы, только бы урвать с честного гражданина! К тому же, хоть заклинания у них и надежны, да вот основа - такая дрянь, прости господи. Ваше дело благородно, и видят боги, я никогда бы не допустил, чтоб подобный доспех подвел вас в бою. Его крепость вы можете испытать прямо здесь, на мне. Ну а качество заклинания, я полагаю, очевидно. В честь того, что столь благородные господа обратили на меня внимание, и потому, что не в моих правилах наживаться на честных людях, я предложу вам цену в сотню золотых.
(про себя же Мацел подумал, что, если эти ребята и вправду купят доспех, то он сможет записать на свой счет одну спасенную жизнь, ведь хоть у одного сорванца будет действительно надежная защита)

Юноша широко улыбнулся, и, достав с пояса широкий кошелёк, нарочито медленно отсчитал сотню золотых. Затем сказал:
– В лавке за Сверкающий доспех можно было бы взять две с половиною сотни золотом. Но уж куда тебе о таком знать, раз продаёшь их тут, на дороге. Не бойся, страже мы стучать не будем - но из-за своей неосведомленности ты сегодня потерял сто пятьдесят монет. Удачи с обустройством в столице, крестьянин!

- Да что говорить, я не частый гость у мага. Но вот недавно мне удалось побывать в лавке оружейника, и услышать, как обедневший рыцарь продавал там свою кольчугу всего за, не поверите, сорок семь с половиной золотых. Ваши доспехи хороши, спору нет, но по прочности им все же далеко до рыцарских. А арбалетный болт не ведает о благородстве, ему все едино, в каком животе оставить дыру. Я советую вам заглянуть в ту лавку, пока доспех не продали. И не забудьте сказать хозяину истинную цену, а то этот горбун только и знает, что драть втридорога!

С этими словами Мацел удалился, как удалились и его покупатели. Оказавшись за первым же поворотом, он сказал Хальфдану:
- Отлично! А теперь - дёру!

-----
Местный интендант (мрачный мужчина с одной ногой) оказался тёртым орешком. Он стоически вытерпел все попытки действовать ему на нервы "указом короля", и объяснил, что продавать местное снаряжение в убыток Короне он считает своим, интенданта, преступлением, поэтому искатели приключений могут либо выкупить его за полную стоимость, либо проваливать, ища себе другого купца торгующего исключительно себе в убыток.
Какового во всем Аблорде было днём с огнём не найти.

-----
Скальду было необходимо продать доспех. Но толпа студентов Колледжа уже удалилась, и других, столь лопоухих покупателей, надо было ещё отыскать. Что же начнёт делать он?

Первым попавшимся прохожим был эльф. Смерив барда взглядом, указывающим на то, что он считает его куда ниже себя, остроухий сказал:
– Около пяти, полагаю. Первый из них найдешь за углом, магазин "Перегрызенный кнут", если не умеешь читать, там кнут нарисован на вывеске.

Ещё до того, как обратиться к представителю "высшей расы", Хальфдан обратил на него своё внимание. Эльф разительно выделялся из толпы людей. По крайней мере, так казалось барду. И тут он понял, что уже видел это существо. Да, он был одним из слушателей его с Мацелом небольшого поединка стихов. Не в состоянии, да и не желая скрывать свои эмоции, он даже заговорив с ним, не отрывал от смазливого лица глаз, смотря на него как на диковинку. В его взгляде читался интерес, изумление и даже немного восхищение.
- Добрый день, благочестивый. - не меняясь в лице, с улыбкой сказал он, и поправил свои усы. Манера поведения эльфа не оскорбляла Хальфдана, он пропускал её мимо себя, но его интерес только сильнее разгорался. Заговорив с эльфом, он, хоть и высокий по человеческим меркам, должен был смотреть снизу вверх. Но не стесняясь этого, он широко расставил ноги, и упёр кулаки в бока, выпрямив спину. Голова была поднята гордо и высоко, а озорная улыбка всё ещё блестела на его лице.
- Благодарю Вас за информацию, liebling. - Скальд вставил дворфское словечко, надеясь, что это выделит его на фоне остальных крестьян - Но, если позволите. Как Вы уже поняли, пока слушали мои скромные пробы пера чуть ранее, я бард. Но в первую очередь, я сказитель. Песня - одна из форм истории. И уверен, история Вашего присутствия здесь может быть очень занимательной. Не соблаговолите ли Вы рассказать мне её, скажем, за кружкой эля?

– Эвеллин Аматерасу – обозначил тот ответ таким же поклоном – представитель дипломатического корпуса Леса Аматерасу.
– Раз в две сотни лет – начал он вести свой рассказ, легко ступая нога в ногу с Хальфданом – метают жребий среди знатных Домов, кто же пошлёт своего посланца в ваше Королевство, с целью разрешать весьма унылые разногласия, в основном касающихся вырубки леса, собирания целебных трав, да мёртвых искателей приключений, что пересекают наши границы. В общем, это весьма скучная работа, которая состоит в выслушивании непрерывного потока жалоб. Жребий пал на наш Дом, а как я провалил последние выступления Сердца и Гармонии, то решили послать меня. Это весьма скучная история, разве нет?

- Хм. - немного озадаченно выдал Хальфдан, повернув голову в бок и чуть наверх - Вы знаете, мне кажется, нет, эта история может быть довольно занимательной. По крайней мере таковой она является для меня. Не подскажете, что это за лес Аматерасу? Это случайно, не тот, что находится на северо-востоке? А так же, выступления Сердца и Гармонии. Звучит интригующе. Что это?

– Одно из семнадцати традиционных соревнований, устраиваемых нашим народом – пояснил эльф, пожав плечами – многие из них связаны с нашим инстинктивным пониманием магии, на которое неспособны младшие расы, и следовательно, будут непонятны тебе в точности если пытаться описать цвета слепому. Потому пытаться я и не буду. А Аматерасу – он сделал странный провожающий жест – находятся на северо-западе, близ равноудалённого поселения людей, то есть вас.
– Вот мы и пришли – Эвеллин вновь изящно наклонил голову, указывая на небольшой магазинчик – это лавка "Перегрызенный кнут", вон он и на вывеске. Знакомы эти руны? Работа дварфов, и, если ты в мире с бородатыми карликами, сумеешь справится и с их ценами. В любом случае мне сейчас к северо-западным Воротам, поэтому, о вежливый человек, могу лишь пожелать удачи в начинаниях.

- Благодарю за потраченное время. Этот разговор доставил мне удовольствие. - Хальфдан попытался так же изящно склонить голову, как эльф, но выглядело это, скорее всего, нелепо - Удачи и Вам в Ваших делах. Надеюсь, этот сезон не будет столь скандальным для наших двух рас.
И выпрямившись, бард задорно улыбнулся и направился к лавке. Его интриговали дворфийские руны. Хотелось познакомиться с хозяевами, и проверить своё знание языка.

- Добрый день! - сразу начал бард по-дворфски. Он широким жестом махнул рукой, и неспешно прошёлся вдоль выставленных товаров, осматривая их. Взял первый попавшийся топор, и проверил на остроту и баланс. После же, он подошёл к стойке.
- Приветствую. - он облокотился о дерево, но голову держал ровно. Хоть и склонив, но ровно. Дворфы не любят, когда их недооценивают за их рост - Не врали мне, когда говорили, что это одна из лучших оружейных города. Ваши клинки и броня завораживают одним своим видом.

– Благослови Беонарр Истинное Серебро этот день – глаза дворфа заметно округлились от удивления – не ожидал увидеть человека, владеющего Старой Речью. Поделишься ли ты историей, как обрёл это знание?

Бард слагает секретную предысторию.


– Все это славно, и невероятно оправданно– сказал дворф-продавец – можешь теперь выкладывать, зачем и с чем пришёл. Старый Варнак тебя не обсчитает, хотя и скидок давать не буду.

-----
Поиски Далана по архиву принесли сокрушительный успех.
Буквально в первые же пол-часа он наткнулся на тубус, содержащий "Описание земель Форта Нойтрада, картографом сэра Людовика Штаухайзена составленные"
Посмотреть было на что. Посреди непроезжего леса, к которому вела только одна узкая путевая дорожка, и речка подписанная как "Силвери". Треугольная стена Форта стояла ровно на изгибе этой реки, неподалёку от того как та впадала в озеро "Саватер", поэтому две стороны были защищены естественным рвом, и вырытым (а значит, менее глубоким) третья. Сам Форт имел прямоугольную форму с несколько хаотично расположенными башенками - тремя высокими и двумя дополнительными витыми.
Там же был план самих комнат и внутренних строений Форта, включая подвалы со странной подписью "бронированные", казарм стражи, и часовни (к сожалению, символ божества, которому та была посвящена, оказался стёрт от времени).



-----
Выезд.

Дантиох поперхнулся, услышав ответ Ганелона. Он недолюбливал жрецов всех богов и культов, слишком много было в них лицемерия и алчности.
- Я всего лишь обычный наемник, но живу честно, и отвечу я тебе так же. Ни в каких. Есть ли они? Думаю да, я не раз видел проявления их дел. Но каждый раз это несет лишь боль и страдания. Все они алчные и капризные существа. - Дантиох говорил с уже пустой кружкой. Ему стоило немалых усилий над собой, чтобы не перейти на повышенный тон. - Как ты можешь говорить так, будто ты являешься избранником, не является ли это лицемерием, ведь в бытность воином ты видел что этот мир несет только грязь, смрад и смерть. Я тебе расскажу о вере. Был у нас в отряде один парень, который уверовал в какого то очередного божка. Один раз перед боем он молился, а остальные проверяли свое снаряжение. Когда на нас налетела конница, его меч сломался от встречного удара, а его кишки решили покинуть тело. - Наемник начинал говорить все интенсивней. - Ты знаешь какая это рана, наверняка знаешь, смертельная, мучительная и долгая. Уже закончился бой, а он все не подыхал. И вот лежа на земле, он просил у своего бога о всепрощении, и бог услышал его... Когда он испустил дух, некоторые его кишки опорожнились в последний раз, сделав его тело совсем не презентабельным. Вот какое было дано ему откровение.
Дантиох слегка успокоился и налил еще пива.
- Поэтому говорю тебе спокойно и вежливо, как человеку, угостившему меня пивом. Не стоит говорить мне о вере, никогда.

– Или Мендобаром Идиотом, если эта затея провалится – эти слова Его Величества мог услышать только отходящий от Трона бард...

-----
– Конечно, я бы дал вам возможность взглянуть на сохранившиеся планы Форта, это не вопрос – мягким голосом прошелестел архивариус. Он осторожными, мелкими шажками ходил между примеряющих новое снаряжение приключенцев, держа - несмотря на заливавший все вокруг факельный свет - небольшую керосиновую лампу белого стекла. Его манеры были обходительны, но тихи - как у переодевшегося в человеческую одежду белого кота – он был построен по одному из тех типовых проектов, что были так распространены двести лет назад. Но кроме того, что владельцы наверняка внесли свой ряд изменений и улучшений, есть ещё одно но. Несмотря на постоянные усилия как меня, так и прежних архивариусов, найти конкретные документы по одному из замков почти невозможно, особенно когда поднимались они почти двадцать лет назад. Что уж тут говорить про количество и роды занятия крестьян - коль мы не сможем определить даже столетнюю каменную кладку! Впрочем, если у кого из ваших спутников есть склонность рыться в информации, я с удовольствием поделюсь ключами - пары часов вам точно хватит?

-----
Мендобар повернул голову на бок, выглядя словно ворон, разглядывающий лежащих перед ним червяков, и стиснул облокотники Трона.
– Мы говорили, на колени не вставать – рявкнул он, не меняясь в лице (только побелели костяшки пальцев) – и привык, чтобы Наши приказы исполнялись. Вера, вера, вновь о вере! Если это твоя высшая цель, надо было бы тебя обезглавить, и привинтить вторую голову, в которую умещаются мысли о благе подданых. Ежели Короне настолько нужны деньги, что она не позволяет даже недельного налогового обеспечения, почему это на какой то храм нужно выделять в десяток раз больше прибыли, чем Форт передаст за месяц?
– И ты тоже – с горечью в голосе произнёс король второму "герою" – за сладкими словами просишь и требуешь награды, хоть какой-то. Форт - это и есть ваша бенефиция, и неприкрытое желание приобрести за счёт Нашей милости хоть какую-то ценную штуку выдаёт в вас авантюриста, могущего пропить её в первом же кабаке. Поэтому единственное Наше поощрение - после подписания Указа сходите в оружейную. Может там найдётся оружие тли предмет под вашу руку.
После этой долгой тирады Суровый замолчал и откинулся назад на троне. -----
– Конечно – отрезал король – можешь взять у архивариуса и бумагу, и принадлежности письму, и пергамент. Заплатишь ему же из своих средств. Свободен.

Харвин получив информацию из документа и от короля понял что по крайней мере одна хорошая новость для него есть-если комиссия достигла форта за пять дней, то имеющегося у него рациона на десять дней ему хватит в один конец даже если им придется задержаться в пути или поплутать.

Смущал его один момент- выходило что баронов и податей хватились аж через двадцать лет после их исчезновения, что, учитывая возможности комиссии добираться до форта всего за пять дней, было странно-при таких сроках эта самая комиссия могла трясти денежки в пользу короля с деревенских и самостоятельно, без всяких там баронов, есть они там или нет-или король почитал получать подать без обеспечения защиты неприличным?

Однако король удостоив его лично своего внимания уже заканчивал свой ответ и пора было что-то ответить.

-По крайне мере, коль река течет от эльфов, вроде можно не опасаться что орки сплавятся по этой реке к форту, - да расписался, Благодарю Вас ваше величество за доступ к оружейной и карту!- получив ответы почти на все интересующие его вопрос Хардвин попрощался с королем и ушел в оружейку откуда вернулся, напоминая мародера, у него и так то за спиной был рюкзак и лук, а теперь луков было два. Выглядело со стороны, на первый взгляд, идиотски. Вернувшись он отыскал Мацела и тихо поинтересовался у того результатами его хождений среди королевских щедрот:
-Ну как Мацел? Чего взял-то в оружейке?- с любопытсвом и легким нетерпением тихо поинтересовался он у того-Ты же не прозевал ИХ?

Не надолго он отвлекся от разговора с товарищем чтобы представить себя как это сделали уже остальные.

-Хардвин...Хардвин из Горста я буду-с легким затаенным достоинством назвал он себя -Сапожник, Следопыт-Охотник-ну в травах и еде тож разбираюсь-тут он подмигнул Минди мол коллеги-после чего выжидающе глянул на Мацела мол колись давай чего взял-то?

Когда король ответил на слова Хальфдана, тот сначала удивился. Не уж то его язык отвёл от него возможность получить форт? Но нет. Последовавший смех монарха одновременно успокоил и заставил почувствовать, что бард сел в лужу. Но растянул губы в улыбке, чтобы как то сгладить своё положение. Когда же Мендобар вцепился в Скальда своим глазом, это заставило музыканта улыбнуться по настоящему, с вызовом и задором.

- Прошу простить мне моё незнание. Как никак я обычный бард, ничего не сведущий в делах правительственных. Но Ваши умозаключения заставляют меня поразиться. Почему же Вас не прозвали Мендобаром Мудрым? Эта сделка воистину выгодна для всех сторон. История начнётся именно с этого самого утра. Когда мудрый король отправил отряд приключенцев к форту Нойтрад. - Скальд отошёл, позволяя говорить остальным, а сам углубился в создание первых набросков музыки и текста. Сколько он так простоял, он не знал, но вернувшись на землю он увидел, что отряд пополнился кучей других людей. - Ах! - он взмахнул рукой - Эта баллада будет звучать в каждом постоялом дворе нашего королевства! - бард поудобнее перехватил свою лютню, и стал наигрывать мелодию, напевая что-то неразборчивое под нос.

- Да, давайте, где там подписывать. - светловолосый быстро расписался в контракте, и отправился в оружейную.

Как только он покинул большой зал, Хальфдан остановился, выпрямился, и глубоко вздохнул, приводя мысли в порядок. "Отправиться к Асмодею на рога, и держать старый заброшенный форт, защищая его от бандитов. Кха! Что за чушь? - идя по коридору, он свернул, и уже увидел дверь в оружейную - Зато интересно! Слава ждёт меня в конце этой истории!"

От слов о судьбе предыдущих владельцев стало страшно. Минди старалась не обращать на это внимание при чтении, но теперь все было озвучено. Ох, что-что ее ждёт в этом замке у черта на куличиках? Может, не поздно ещё отказаться?…

Нет, поздно. Вся семья, знакомые, и главное коллеги уже знали, куда она отправляется, сама же и разболтала. Если теперь возвращаться, это просто позор.

Да и в конце концов, она поедет не одна. Вокруг армейские люди, воины, паладины. Хотя не все они внушают доверие, сражаться будет кому. Хотелось на это надеяться.

— Меня зовут Минди, я из гильдии целителей. Умею врачевать, распознавать травы, владею грамотой и счетом. Еще готовить умею. — последнее может и было лишним, но должен же кто стряпать первое время, пока в замке будет два десятка хозяев и ни одного слуги?

Она тоже подписалась пером архивариуса и отошла

В былые годы Таргос бы кричал от восторга, присоединяясь к диким игрищам соплеменников, ведь он так любил хмельной азарт состязания и сладкий вкус последующей победы. Вкусы его изменились мало, но ума заметно прибавилось. С довольной улыбкой минотавр наблюдал за тем, как его сородичи пьют и веселятся, будто завтра не существует, но сам не спешил присоединяться к безудержному веселью. Предложение Минтры поучаствовать с ней на пару в опасной забаве Таргос встретил без всякого энтузиазма.

– Вижу, что в тебе есть отвага, это достойно уважения, – кивнул минотавр. – Но ты, женщина, мне как напарник не подходишь. Вон того выбираю.

Таргос указал на человека в тёмной кожаной куртке, которому неракец поручил следить за его отрядом. Всё это время минотавр держал его в поле зрения и сейчас без труда нашёл в толпе.

– Поди сюда, приятель, поучаствуй в состязании, – так громко предложил Таргос, чтобы все в зале таверны это слышали. – Если этих ребяток обставим, отблагодарю тебя золотом. Не боись, у меня твёрдая рука и зоркий глаз, да и боги меня любят.

Минотавр скинул лишнее снаряжение, в том числе отставил в сторону огромную секиру, удержавшись от начального соблазна швыряться именно ей. Одолжив у одного из сородичей топорик поменьше, Таргос как следует с ним размялся. Пристрелочных бросков делать не стал, рассчитывая удивить всех с первой попытки.

– А чем вы тут, друзья, в остальное время занимаетесь, когда не пьёте и не упражняетесь? – спросил Таргос у соплеменников, перейдя на родной язык.

В очередной раз на Галта свалились магические чудеса. Что ж, надо начать разбираться в этих деликатных делах, иначе, как стало ясно - можно и не дожить до следующего утра.
Когда по мановению руки зеленого мага, буквально из ничего явился стол с едой, Галт даже присел от удивления. Но, сумев собладать с собой, и прогнав навязчивую идею заглянуть в избушку, он стал слушать говорящих.

Нужно было срочно решить - верить ли своим ушам. Но маги и жрец говорили серьезно и обстоятельно, а сам Галт уже не раз убеждался в их неестественной силе. Слушая, он в своих мыслях поднялся высоко высоко вверх, и паря над проплывающими то тут, то там белыми облаками, представлял себе Илькан таким, каким он его никогда не видел.

Здесь кракены летят над остравами и кораблями. Здесь грузят ящики в порту. По дороге к крепости скачет одинокий рыцарь. А совсем в других, далеких краях стоят загадочные развалины из белого камня, и черные башни магических замков, над которыми парят, источая зло драконы и стаи виверн. Галта настолько захватило открывшееся зрелище, что он вдруг понял - если что-то выходит из разлома, значит, скорее всего что-то может в него и проникнуть. И, по его простонародной логике, не искушенной в такого рода размышлениях, с каждым попавшим на Илькан магическим отродьем, туда попадает часть Илькана. Такого красивого и величественного, пропадает каждую секунду их разговора.
Так дальше дело продолжаться не могло. Ведь он только что заполучил, можно сказать, украл для себя целую страну, и в этот же момент кто-то пытается ее отобрать. Возможно, он и не обладал сверхъестественными способностями, но верил в свой твердый рассудок, и житейскую смекалку.
Дождавшись, пока зеленый маг договорит, Галт обратился к Рику вполголоса.
- Знаешь, коли нам и суждено закрыть разлом, и мы не умрем, из разговора я вот чего понял. Мы его закроем, и он откроется. Снова. Что тут поделать? Можно отправиться на Танградор - может зеленый маг скажет, что там искать. Или в Золотой Город, напрямую к королю? Хотя ему похоже нет дела до каких-то лесных оборванцев.
Или в пустыни Города Жрецов? Мне кажется, я сейчас увидел весь Илькан, и теперь не хочу, чтобы он пропадал!

Группа 1

Мендобар восхищён представлением похоже не был - вероятно, как могли бы сказать люди более близкие ко двору чем сам бард, оттого что предпочитал обращение "Справедливый" "Суровому". Хотя прозвища и не выбирают, это было актом отчаянной смелости вот так называть его в лицо.
– Разумеется, здравая мысль – король поднял брови, как бы указывая, что эта идея сильно изменила направление его мышления – послать солдат для захвата Форта самому, чтобы быть уверенным в его обороне, и главным послать архивариуса, чтобы тот наверняка узнал о возможности сбора налогов, и не допускать к этой задаче никого из вас. Да, определённо, так будет лучше всего. Все свободны.

Пауза.

Затем в Тронном зале раздался неприятный, скрежещущий звук. Словно части старых, плохо подогнанных доспехов надели, и пытались разносить.
Это смеялся Мендобар Суровый.

– Нет – произнёс он, доставая из кармана батистовый платочек, и протирая им слезящийся слепой глаз – конечно нет. Мой указ остаётся в силе. Позвольте говорить откровенно – король сильно подался вперёд, впиваясь взглядом в Скальда, словно собирался пригвоздить его на месте – Королевство не может тратить силы на защиту каждого владения и каждого феода, а вот искателей приключений в последнее время стало так много, что некоторым из них веселее – это слово Суровый выделил, как будто оно было личным оскорблением Короне – переходить на сторону Зла, и бороться с тем что раньше защищали. У казны нет столько золота, чтобы вознаграждать всякого, совершившего подвиг, и нету солдат, защитить всех, кто не сможет сам взять в руки меч. Поэтому передача Форта вам в руки имеет две светлые стороны: если вы погибнете, Мы более ничего не потеряем, а если нет, то из опасных бродяг вы превратитесь в лояльных слуг Короны. Стража остаётся. Я сказал.

После чего король с интересом выслушал чародея и паладина, спросив:
– Альрик Де Лире? Слышал о вас. Ваша семья славится - не бескорыстием, но честностью, которой мало найдёшь в эти темные дни. Если вы собираетесь помочь Моим аудиторам в проверке платёжеспособности Форта, могу только поприветствовать это начинание. Но - и это касается вашего вопроса тоже, господин Дардлас – комиссия будет приезжать в том числе для убеждения в вашей жизни. Фронтир чрезвычайно опасное место, и нам бы не хотелось оставлять его без защиты.

Мендобар откинулся обратно на спинку Трона, и вновь уставился на паладина.
– Разумеется – слегка раздражённо промолвил он – Мои казначеи будут иметь все официальные печати, не подделываемые без помощи высокоранговой магии. И если и сыщется такой могучий маг, у него будет больше возможностей заработка чем налоги с трёх деревушек.

– Полагаю, беседа закончена? – король нажал на правый череп, и со скрипом из Мраморного Трона выдвинулось отделение, полное бумаг – тогда каждый из вас должен подписать свой вариант указа, после чего вас отведут в оружейную Моей стражи - увы, магических предметов там не будет, но это снаряжение лишь облегчит вашу задачу. Все, у кого остались вопросы, могут остаться в зале.
Мендобар вынул из кармана колокольчик, и позвенел в него. Тут же в зале со скрипом открылась секция каменной стены, из которой вышел старик в одеяниях знатного человека и с позолоченной шляпой на голове, а "главный вход" вновь завращала, пропуская внутрь следующую группу авантюристов.

Группа 2

Томаз немного замедлил с ответом. Стоит ли говорить с паладином о своих побуждениях, которые он всё равно не сможет разделить? Но если не говорить правду - значит врать. И здесь тоже врать, среди своих? Нет уж.

- Прямой вопрос заслуживает прямого ответа. Сначала, почему я вообще здесь. Почему я бросил родной Кхур и племя и отправился с вами? Потому, что Чемож хочет наладить весь мир под свою гребёнку, и только вы, а теперь - только мы можем ему помешать. Нужно не дать чёрным рыцарям наложить лапу на слёзы Мишакаль. Иначе конец тому миру, который мне дорог - во-первых, моему племени, во-вторых - самому укладу степной жизни. Поэтому я поехал с вами. Всё, что не связано с этой задачей, надо безжалостно отбрасывать. Не до шуток! И если бы я мог уговорить тебя забыть о пленных эльфах - я бы уговорил. Но что толку говорить об этом эльфийскому паладину!

Теперь, почему я пошёл с тобой? Потому, что мне нужен ты живой и невредимый, и уж точно - не в плену у неракцев. Мы сейчас - одна стая, а стая побеждает, нападая на врага клык к клыку. Так повелось от века и так будет, пока Числев не покинет нас своей заботой. Надо, чтобы ты выбрался из этой авантюры живой, вернулся обратно к своим и занялся делом. Ну, найдём мы твоих эльфов, а дальше что? Отбить не сможем, выкупить - тоже кишка тонка. Так что идём скорее на рынок и покончим с этой нелепой историей.

Эльф сохранял тишину, шагая по грязным и затемненным улицам Балифора, периодически ловя на себе настороженные взгляды окружающих. Рядом был друид. Не смотря на то, что паладин одинаково приветливо общался с каждым из тех, с кем он путешествовал, никого он не мог назвать близким другом. Как-то так сложилось в его жизни, что товарищей и приятелей у него было очень много, но вот настоящих друзей - ни одного.

"-Знаешь, я ожидал, что те, кто сполна хлебнули из чаши неволи, будут охотнее протягивать руку помощи тем, кто в этом нуждается. Не подумай, я не осуждаю, у каждого свои причины и каждому самостоятельно жить со своей совестью. Но ты, не прошедший через рабство, сейчас идешь со мной. Зачем? Что движет тобой на самом деле?" - тихо, но отчетливо проговорил паладин, привычно сжимая рукоять клинка.

Всякого решения Рик ожидал от древнего энта, но чтобы вот так... Хранитель древней мудрости не просто избавил их от попадания в щекотливую ситуацию - он ещё и вручил колдуну настоящую святыню - как минимум для эльфов и прочих народов, уважающих природу. Это вам не какая-то там "верительная грамота" на куске выделанной кожи с сургучной нашлепкой. Жёлудь энта - это знак высокого доверия, а равно красноречивое предупреждение. Можно сколько угодно шутить над медлительностью энтов - но с памятью у них был полный порядок.

- Это честь для меня, о мудрейший. Я позабочусь, чтобы он нашел достойное место, чтобы взойти.

__________________________________________

Жилище Зеленого Мага было довольно... контрастным. Посреди вековечного леса, в котором кроны древних деревьев смыкались над головой сплошной крышей - залитая ярким солнцем полянка. Внушительная ограда из неподъемных гранитных глыб - и скромная бревенчатая изба, словно у лесника или охотника.

Сам маг тоже производил интересное впечатление. Бархатный зелёный камзол, в котором сложно представить себе прогулку по лесной чащобе - и восседание по-простецки на завалинке, словно и не волшебник вовсе, а обычный деревенский дед.

Пока Наиа излагала ему историю их путешествий, пока маг отвечал, выкладывая им расклад сил в этих лесах, пока Галт рассказывал о своей деликатной проблеме - Рик молчал и внимательно слушал. Но вот стоило эльфийке снова взять слово.

Тишину что воцарилась после её слов, первым нарушил звук хлопка одной ладони. Это Рик, под впечатлением слов Наиа, прибег к весьма древнему и широко распространённому даже в цивилизованных землях охранному жесту. Он представлял собой удар раскрытой ладонью по глазам, при котором в финальном поожении оба глаза оставались закрыты. Считалось, что таким образом мудрый закрывает от своего взора всю бренность и суетность окружающего мира, погружая свой разум в умиротворение.

Но прежде, чем Рик успел отнять ладонь от лица ми начать приносить извинения, девушке ответил сам Зелёный Маг. Что удивительно - не выказав ни малейшего признака раздражения. А даже наоборот - немедленно накрыв богатый стол.

- От всей души благодарен вам, мудрейший.

Поклонился Рик Зелёному Магу, после чего повернулся к эльфийке.

- Видишь, Наиа, никто не забывает ни о нас, ни о наших припасах. И я таки тебе больше скажу - в моих силах создать из чистой энергии копию любого зелья, так что теперь у нас с излечением ран проблем вообще не будет. Что же до твоих размышлений, то почтенный маг не счел нужным указывать тебе на очевидное - а вот я укажу и не постесняюсь! Поперву - увидав Золотой Лук, с нами эльфы пойдут не до крепости, а максимум за ворота, чтобы нас стрелами утыкать, что ежиков иголками. Потому как на людей им положить с прибором, Золотой Лук их по праву, а доколе разлом между мирами не закрыт, то любой поход за пределы леса будет для нечисти приглашением к атаке.

Сделав короткую паузу, он продолжил.

- Второе, что вытекает из первого. Покуда проход между мирами не закрыт, из него будут потоком идти новые волны нечисти. Что толку с того, что ты разобьешь орков под крепостью, если им на смену придут новые - свежие и жаждущие крови? Правильно почтенный маг говорит: лучшее, что мы, как герои, сможем сделать - это закрыть разлом, лишив врага притока свежих сил. И после такого подвига убедить эльфов в том, что им стоит помочь нашим у цитадели, будет в разы легче, да и правильнее.

С того самого момента, как они совместно решили, куда им следует направляться дальше, Истредд погрузился в самое мрачное расположение духа. Всеми силами в течение своей жизни он старался забыть это место, и вот, судьба, или боги, словно издеваясь, забрасывают его сюда. В течение всего путешествия он был мрачен, молчалив и отрешен. Со спутниками он не разговаривал и старался как можно меньше попадаться им на глаза. Время он проводил в медитации, физических упражнениях и высматривании унылых морских пейзажей.

Когда пришло время покинуть корабль, паладин с тяжелым сердцем встал прямо возле трапа на пристань, как бы не решаясь спускаться. Несколько долгих мгновений, и эльф, как ни в чем ни бывало бредет вниз, крепко прижимая рукоять своего меча, пытаясь найти в этом некое успокоение и концентрацию. Не смотря на то, что он не был здесь почти сотню лет, все было для него неуловимо знакомым. Все так же корабли ютились у на вид новых причалов, а рабочие переносили грузы в те же, но на вид новые склады. Даже фонари казались теми же, что и тогда, хотя, разумеется, все это было не так. Но что точно не изменилось - это люди. Все те же отчаявшиеся и потерянные, проживающие свои несчастливые жизни в тоске и унынии. Люди были другими, но давящая атмосфера оставалась той же. Таковой же она и останется, даже когда паладин навсегда покинет этот мир, в этом Истредд был уверен.

Напряженный и озлобленный, чего с ним, никогда не бывало, он холодным колючим взглядом смотрел на приближающуюся стражу. К его нынешнему фаталистичному состоянию прибавилось и не очень комфортное состояние от путешествия, и сейчас ему было особенно не до разговоров и формальностей, лишь бы отдохнуть на не качающемся участке суши.

Надо было отдать энту должное - он умел держать аудиторию в напряжении. Только-только Рик выдохнул, услышав про кровь древних врагов - как руки-ветки вновь потянулись к ним, с намерением "осмотреть" оружие каждого из них. Тут как-то некстати всплыла мысль о широком драконидском мече, которым завладел Галт... Но, по счастью, демонстрация Золотого Лука энта убедила. По крайней мере, под сень своей кроны он их пустил и задушить не пытается. Пока...

Направившись в сторону энта, Рик напряженно гонял в голове одну каверзную мысль... Которая при неудаче вполне могла вновь сделать их врагами живого дерева. Но вот при удаче... При удаче она могла дать им весьма ценного союзника.

- О мудрейший!

Крикнул колдун, для верности сложив руки рупором.

- Пока мы ожидаем вестей, позволь обратиться к тебе с просьбой!

Убедившись, что энт его отчетливо слышит - и только после этого! - Рик начал рассказ.

- В своих путешествиях нам довелось встретить твоего собрата. Вернее - то, что от него осталось. Какая-то мерзкая ведьма осквернила корни древнего энта, чтобы сделать из них колдовской отвар. Мы долго не знали, как правильно похоронить останки твоего собрата. Теперь, встретив тебя, я прошу - освободи нас от этой скорбной ноши, и подари останкам энта достойное погребение.

Бальтазар немного замешкался ощущая как рука покрывается каменной крошкой, странные ощущения, чем не замедлил воспользоваться ятаган орка. Но когда его руку охватила каменная перчатка – так это ощущалось самим магом, он внезапно ударил кулаком врага и бросил рассерженный взгляд на убитого трактирщика. Ведь это он обещал спасти жизни этих людей!

Бальтазар несмотря на сражение кругом не упустил трусливого маневра предводителя орков. Он прижал ладонь к своей маске словно это помогало ему сконцентрироваться и что-то бесшумно прошептал, в ответ появилась струйка белого дыма и устремилась в погоню за оглядывающемся на ходу драконидом.

  Речь Большого Бваны из бункера:

  В силу навязанной нам войны наша страна вступила в смертельную схватку со злейшим и коварным врагом – предателями Мрршанами и их пособниками из Каканды. Наши войска героически сражаются с врагом, вооруженным до зубов тяжёлым вооружением и авиацией. КРИГ и КСИР, преодолевая многочисленные трудности, самоотверженно бились за каждую пядь Маралтийской земли. Храбрость воинов Маралту беспримерна. Наш отпор врагу крепнет и растет. Вместе с КСИР и КРИГ на защиту своей страны подымается весь маралтийский народ.

  Что требуется для того, чтобы ликвидировать опасность, нависшую над нашей славной Маралту, и какие меры нужно принять для того, чтобы разгромить врага?

  Прежде всего необходимо, чтобы наши люди, маралтийцы, поняли всю глубину опасности, которая угрожает нашей стране, и отрешились от благодушия, от беспечности, от настроений мирного строительства, вполне понятных в довоенное время, но пагубных в настоящее время, когда война коренным образом изменила положение. Враг жесток и неумолим. Он ставит своей целью захват наших земель, политых нашим потом, захват нашей индустрии и нашей нефти, добытой нашим трудом. Он ставит своей целью разрушение национальной культуры и национальной государственности Маралту. Дело идет, таким образом, о жизни и смерти Маралтийского государства, о жизни и смерти народа Маралту, о том – быть народу Маралту свободным или впасть в порабощение. Нужно, чтобы все маралтийцы поняли это и перестали быть беззаботными, чтобы они мобилизовали себя и перестроили всю свою работу на новый, военный лад, не знающий пощады врагу.

  Необходимо, далее, чтобы в наших рядах не было места нытикам и трусам, паникерам и дезертирам, чтобы наши люди не знали страха в борьбе и самоотверженно шли на нашу освободительную войну против поработителей. Великий Бенамуки, благословивший наше государство, говорил, что основным качеством маралтийцев должна быть храбрость, отвага, незнание страха в борьбе, готовность биться плечом к плечу против врагов нашей страны.

  Мы должны немедленно перестроить всю нашу работу на военный лад, все подчинив интересам фронта и задачам организации разгрома врага. Народ Маралту видит теперь, что враг неукротим в своей бешеной злобе и ненависти к нашей стране, обеспечившей всем трудящимся свободный труд и благосостояние. Народ Маралту должн подняться на защиту своих прав, своей земли и самой своей жизни против врага.

  КРИГ, КСИР и все жители Маралту должны отстаивать каждую пядь своей земли, драться до последней капли крови за наши города и нефтевышки, проявлять смелость, инициативу и сметку, свойственные нашему народу.

  Мы должны организовать всестороннюю помощь КРИГу и КСИРу, обеспечить усиленное пополнение ее рядов, обеспечить снабжение всем необходимым, организовать быстрое продвижение транспортов с войсками и военными грузами, широкую помощь раненым.

  Мы должны укрепить тылы, подчинив интересам этого дела всю свою работу, обеспечить усиленную работу всех предприятий, производить больше винтовок, пулеметов и патронов, организовать охрану нефтепромысла, электростанций, телефонной и телеграфной связи.

  Мы должны организовать беспощадную борьбу со всякими дезорганизаторами тыла, дезертирами, паникерами, распространителями слухов, уничтожать шпионов, диверсантов, вражеских парашютистов, оказывая во всем этом быстрое содействие нашим истребительным батальонам. Нужно иметь в виду, что враг коварен, хитер, опытен в обмане и распространении ложных слухов. Нужно учитывать все это и не поддаваться на провокации. Нужно немедленно предавать суду военного трибунала всех тех, кто своим паникерством и трусостью мешают делу обороны, не взирая на лица.

  В занятых врагом районах нужно создавать партизанские отряды, механизированные и пешие, создавать диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджогов лесов, складов, обозов. В захваченных районах создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу, срывать все их мероприятия.

  Наши силы неисчислимы! Зазнавшийся враг должен будет скоро убедиться в этом.

  Все наши силы – на поддержку нашей героического КРИГа и нашего славного КСИРа!

  Все силы народа – на разгром врага!

  Вперед, за нашу победу!

- Уууууу!!!! - начал сбивать попавшее в лицо пламя жрец. Выдавить из себя что-то членораздельное у него не было причин, поэтому он делал все, что мог. А мог он еще что-то: слепо размахивать тяжелым тупым предметом, конфликтующим с жизнеобеспечением любых органических форм жизни и наносящий острую аллергию на металл.

Но потом он просто скинул плащ с себя и бросил этот же факел в орка на улице - авось повезет так же поджечь ублюдка!

Бальтазар всю дорогу от крепости казалось был погружен в свои мысли и на расспросы отвечал бы до крайности уклончиво, но остальным было и самим что обдумать. Наконец, добравшись к вечеру до деревни около брода на уставших лошадях, задумчивость чародея сменилась решительностью. Тогда же когда варварша завела разговор об разделе трофеев, он сказал:
– Друзья, вероятно в этом месте наши пути расходятся. Но я надеюсь мы ещё встретимся когда-нибудь в будущем. – увидев вопросы в глазах усевшихся за стол в трактире соратников, маг поспешил пояснить свои мысли. – Я думаю присмотреть за здешними людьми, возможно именно моя магия сможет спасти их жизни, прежде чем я отправлюсь... впрочем лучше я расскажу вам об этом путешествии при новой встрече.

– Я верю что вам по силам решить то что мы все обязались перед сэром Родериком и без моего участия. Пусть Боги будут к вам благосклонны. – Бальтазар поправил маску и встал чтобы заказать ужин

Всё пошло не по плану, обычно это заклинание работало. Но обычно - не значит всегда, и сейчас, похоже, его будут бить палками, возможно даже железными...

В событиях, произошедших на пиру, перетекших в термы и впоследствии - в дом-музей сэра Родерика, Рик принимал участие исключительно как наблюдатель. Порой даже ловя себя на мысли, что не отказался бы сейчас от мешочка печеных каштанов. Однако, ходового деревенского лакомства в досягаемости не было, поэтому ему оставалось только смотреть да слушать. Ну и, разумеется, приводить себя в порядок в термах, за что потребовалось пожертвовать полноценным золотым.

Историю с сэром Родериком он воспринял несколько отстраненно. Хотя возможность поддерживать жизнь в течении нескольких веков была весьма и весьма притягательной... Ровно до того момента, как рыцарь обнажил полуистлевшее тело. Эвоно как... Значит, его держала на этом свете не воля божественная, и даже не могучая магия. А всего-то навсего неискупленные грехи. Подумалось, что если бы все, совершившие прегрешение, не могли покинуть этот мир - нежити в нем было бы в разы больше, чем живых. Однако, сэру Родерику все же повезло. Нашлись же отбитые... в смысле отважные, не просто согласившиеся во искупление его грехов оттарабанить древний артефакт законному владельцу, но еще и самостоятельно об этом попросившие и никакой награды за то не потребовавшие. Впрочем, на награду рыцарь все одно не поскупился, с легкой руки подарив наемникам два зелья, за которые очень многие могли бы бровями удушить... разумеется, если правильно им это подать.

- Зелья однозначно надо брать. Как минимум потому, что сэр Родерик этого хотел, а последнюю волю благородного рыцаря надо уважать. А потом, когда мы хорошенько изучим, как именно они даруют вечную жизнь да вечную молодость - можно будет придумать, как использовать их с наибольшей выгодой... для благого дела, разумеется.

Ответил он Мартину, в конце речи покосившись на одного из рыцарей, изъявивших желание им помочь. После чего обратился к нему.

- Сэр... Каренброк, если не ошибаюсь? Полагаю, ваше слово на суде у графа Шарди будет для нас жизненно важным. И даже не обязательно, чтобы граф поверил в историю сэра Родерика. Если вы под присягой подтвердите, что последняя воля сэра Родерика заключается в том, чтобы именно мы доставили Золотой Лук тому, кого он счел достойным этого, у него не будет шанса отказать вам и вашим собратьям в ее исполнении. Особенно если вы также сообщите, что во исполнение воли почившего героя будете сопровождать нас в нашем походе, проследив за ее исполнением. А ваши собратья, в связи с исполнением его последней воли, принимают путь странствующих рыцарей. Граф может не верить истинной истории сэра Родерика - но он достаточно умен, чтобы не выступать против авторитета вашего братства. Это бросит тень на него как на политика, в то время как содействие исполнению воли великого героя - наоборот, укрепит его позиции. Тем более что вы выступите гарантом чистоты наших помыслов, лишив его какой-либо ответственности за принятое решение. А если что политики и любят больше всего на свете - так это превозносить свою славу, не неся за это никакой ответственности. Тем более что наше право на Золотой Лук будет подтверждено не только авторитетом вашего братства, но и свитком, развеивающим защитные чары.

"И что самое удачное для нас - никому при этом не придется поступаться своей совестью." - последние слова Рик произнес уже в собственной голове, вовремя тяпнув себя зубами за язык.

Отмытый от нечистот, и одетый в чистую, приятно пахнущую одежду, Галт чувствовал себя превосходно. Ничто не могло сегодня испортить его настроение, ну разве то золотой, который пришлось отдать, но он так же непринужденно мог и вернуться к владельцу, было бы желание. Что же касаеться речи графа, то тут никаких неожиданностей как раз таки не было. Немного по размыслив, Галт заговорил своим тихим скрипучим голосом:
- По видимому граф больше разбирается в светских приемах и увеселениях, чем в военном деле. Тем хуже для него. Если мы возьмём этот несчастный лук сами, то остается два варианта - либо мы возвращаемся к крепости в осаде с армией эльфов за спиной, и там как пойдет, либо мы возвращаемся к руинам крепости, и уже некому будет обвинить нас в краже. Расклад на тысячу золотых. Оставаться здесь выпивать со свитой, ожидая мерзких тварей, желания никакого нет.
Ну а если мы вернемся обратно к уже разрушенной крепости - то у нас в руках спасенный артефакт, и мы станем первыми, кто сообщит королю о страшной угрозе, имея доказательства на руках.

Мартин поклонился графу, Наиа и остальным членам отряда.
- Граф! Баронесса! Друзья, у нас очень мало времени на разговоры! Благодарю вас, ваша светлость, ваша идея с банями весьма своевременна, но давайте поспешим, ибо предметом нашей беседы станет безопасность крепости.
Всю дорогу к термам Мартин сосредоточенно молчал, обдумывая свой предстоящий рассказ. Войдя в баню, он дал золотой служителю, и попросил как следует почистить свою одежду и подготовить сменную пару белья. Разоблачившись, помывшись в отдельной кабинке, он наконец залез в бассейн с теплой водой отмокать от запахов канализации и начал свой рассказ для всех.
- Ваша светлость, мне пришлось залезть в грязь и зловоние ради истины. Все началось с того, что во время турнира мы с товарищами по отряду заметили подозрительную активность гноллов...

Мартин рассказал историю о шпионах в Крепости, и о готовящейся осаде, о предательстве Рикслинга и о том, что возможно в окружении графа есть и другие шпионы и предатели.

- Таким образом, завтра крепость уже будет в кольце осады, и для противостояния столь мощной армии мы предлагаем попросить помощи у эльфов, что должны ухватиться за возможность вступить в схватку с драконидами. Однако, для того, чтобы помощь со стороны эльфов была более добровольной и благонамеренной, было бы неплохо взять с собой в качестве подарка Золотой Лук. Правда, говорят, что он находится за магическим барьером, и не известно, как преодолеть этот барьер.

Итак, дело приняло не тот оборот, на который расчитывал Галт. Однако он был не из тех, кто расстраивается от будущих поражений и неудач, справедливо считая, что они могут и не случится. Что до нынешнего момента, то он находился на поверхности, а не в канализации, живой и при деньгах - отличный расклад.
Нынешняя компания правда подкачала - два представителя власти в одной комнате сильно раздражали. Но вору ли жаловаться на дурную компанию?
На секунду Галт напряг память, выуживая из нее самые умные слова, и самые вежливые обороты речи, которых успел нахвататься за время своих скитаний. Изменившись в лице, и даже немного сгорбившись, он обратился к Рикслингу:
- Великие иерархи! Господин советник, это вы?! Произошло чудовищное недоразумение, виной которому конечно - моё недостойнойное решение прогуливаться по одному ...кхм... переулку вместе с вами! Несмотря на тяжесть моего греха, избранное вами наказание - изгнание из крепости, слишком сурово для такого никчемного человека как я! Тем более, что на вашем сиятельстве ни царапины, несмотря на долгую прогулку по темным местам, и в иные деньки, я даже взял бы плату, за такой бережный эскорт, а суть недоразумения - лишь в моей дерзкой манере говорить с незнакомцами.
Галт мысленно вытер пот со лба. Всё, только что произнесенное, отняло годовой запас жизненной энергии, настолько непрывычен для него был стиль изъяснения. Но нужно было продолжать. Он развернулся к Булварку.
- Господин начальник стражи! - сказал он, буравя взглядом собеседника, вытягивая в его сторону руки для осуществления ареста. - За оскорбления, нанесенные советнику графа, своим недостойный присутсвием, немедленно бросайте меня в худшую вашу темницу. Я готов искупить грех заточением. Считаю свой проступок настолько тяжким, - и на этих словах он незаметно подмигнул Булварку - что вам нужно сделать это
лично и немедленно, задержав господина советника еще на пару минут, чтобы принести ему добрую весть о моем наказании!
Воспользовавшись повисшей паузой, Галт продолжал, обращаясь всё так же к капитану:
- И я тут же, ничего не тая, готов в присутствии свидетелей дать показания против этого незнакомца.
И он кивнул в сторону Мартина.
- Его деяние настолько серьезно, что не отвлекая господина Рислинга, от советований графу по делам пшеницы и повозок, его сразу нужно доставить на честный суд господина Шарди - всё же он благородных кровей, а дела благородных решает граф, прямо вот с той штукой у него на мече. Такие мои показания.

Истредд посмотрел минотавру в глаза.
" -Ни я, ни кто-либо другой здесь не требует признать себя твоим вождем, мастер Таргос. Мы еще не настолько знаем друг друга, чтобы говорить о таком. Мы все решаем коллегиально. И сейчас у нас нет вождя. Возможно, в будущем, среди нас найдется тот, кому каждый без раздумья доверит свою жизнь....но иногда бывает так, что решение требуется мгновенно, и не до разведения переговоров. Именно для такого случая предлагаю возложить кого-то из нас обязанность быстро принять решение. Если двое из нас высказались за мою кандидатуру, так тому и быть, я готов. Подчеркну, что это не дает мне никаких преимуществ, и при малейшем несогласии я готов передать эту обязанность любому желающему."

Эльф на секунду прервался, переводя дыхание, а затем продолжил.
" -Этот злосчастный кинжал...большинство выбрало хранителем мастера Таргоса. Думаю, возражений не будет. И раз возражений нет, предлагаю сразу передать осколок Света сиру Эмерину. Ну а шкатулку пусть возьмет тот, кто сможет с ней совладать."

Паладин осмотрел всех присутствующих.
" -Время самое подходящее, если более никто не желает высказаться, то мы пойдем по намеченным целям, как предложил метр Неллориен, и...." - прервался Истредд, замечая подходящего к ним эльфа.

Выслушав Рэнда, эльф тут же уточнил с холодным тоном в голосе:
" -Замечательно, сударь, а каковы Ваши расценки?"

Если Бальтазар только делал вид, что пригубил бокал, то незамечающий этого Беуз был рад воспользоваться возможностью вкусно выпить нахаляву. Он с удовольствием поддержал тост за баронессу, за королеву, потом за Наию, а потом еще разок, когда понял, что это одно лицо.

Воин пытался припомнить, как вели себя виденные им ранее знатные персоны, чтобы не сильно выделяться хотя бы на уровне силуэтов.

– Ну, чтоб не выгнали сразу и можно было успеть сожрать побольше, пока ошибка ни раскроется – ответил он на незаданный вопрос Бальтазару.

Мартин высунулся из дырки в полу и обратился к товарищам:
- Рик! Беуз! Не похоже, что наш нечистый на руку гнолл ходил тут, но кто-то явно пользовался канализацией. Там на стенах схемы выцарапаны. Может глянете? Сообразим, что за схемы на троих?

– Ну, да... что ей собственно.. Э-э-э, ребята..

Беуз перевел взгляд на своих товарищей, явно намеревавшихся отправиться в дурнопахнущее путешествие, и его брови поползли вверх.

– Вам правда так нужны эти деньги, что вы готовы за ними вот так..? Может лучше метнуться поверху к тому месту, куда это все стекает? Не то, чтобы я был чистюлей, вам каждый подтвердит... но тут для меня перебор.

– Мы являемся агентами под управлением самих Клинков, – высокопарно добавила Парус, вздёрнув нос, – и я вам рекомендую во всём нам помогать. От степени ВАШЕГО участия, возможно, вас даже наградят вместо наказания за нарушение устава. Но для этого вам будет необходимо в первую очередь показать агенту Найрому свою расторопность.

Она сложила руки на груди и намекающе уставилась на стражников, мол, пошевеливайтесь давайте, что вам ещё может быть нужно, канальи?!

  – Что-то мне кажется, что вы опять распыляетесь, господа стратеги. – бросил через плечо Зенит, сидя чуть в стороне и держа свой сектор. Каким бы богатым не был любой пират, лишний пулемет – это лишний пулемет, и Зенит благоразумно согласился побыть в роли вахтенного на "флагмане". А разговоры... ну, действительно, надоело. Слава старался не вникать во все это, избрав тактику "лучшая помощь – не мешать". Но блин, хоть бы раз там поговорили про что-то более приятное. Хотя бы там анекдоты про евреев, чеченцев и летчиц, что ли.
  Зенит поправил бейсболку и договорил то, что хотел:
  – Лучше бы сейчас перейти к армейскому принципу решения ближайших задач. А именно, ящитаю, определить место высадки и маршрут, как мы пойдем к нашей цели. Как там вообще по расстоянию? Может, лучше какой транспорт взять?
  Свой берег для высадки пулеметчик не предлагал, согласившись с позицией Жука.

- Знаете, пять золотых монет не такие уж и большие деньги, - еле слышно произнес жрец, поднимая перед собой палицу, и уже более уверенно добавил, обращаясь к монстру, - Что тебе надо, дракон?!

"Знай наших!" - именно так и думал Рик, когда герольды объявляли его победителем турнира. Молодой волшебник сиял, как начищенный золотой, и улыбался откровенно похабно, периодически ловя на себе не только завистливые взгляды местных мастеров лука, но и восторженные - от местных девиц. Девушки любят победителей - максима настолько же верная, насколько и древняя.

Несколько омрачилась его радость, когда ему поднесли выигранный приз. Десяток эльфийских стрел? И это у них считается достойной наградой для победителя??? Вот же жмоты... Впрочем, в голову Рику немедленно постучалась идея, как на этом, в общем, бесполезном для него подарке, хорошенько кинуть понты. Приняв положенную награду, колдун расправил плечи и произнес неожиданно хорошо поставленным голосом.

- Несмотря на то, что я благодарен крепости Последней Недежды за эту, безусловно, достойную награду... Я полагаю, среди собравшихся есть тот, кто достоин ее больше, чем я. А вернее - та.

Сделав секундную паузу, он повернулся, обращаясь к Наиа.

- Ваше Величество, Королева этого турнира! Позвольте мне преподнести вам в дар эти прекрасные стрелы - в знак уважения к вашей доблести и памяти ваших благородных предков!

Расчет Рика был прост как два медяка - пока они все в одной лодке, мало разницы, у кого физически будут эти стрелы. Лучше всего, понятное дело, чтобы они были у того, кто стрелять умеет. А вот в рамках мероприятия поднести королеве турнира, имеющей ярко выраженные эльфийские корни, пучок эльфийских стрел - это красиво.

___________________________________________________________________________________________

Слова Бальтазара заставили Рика выпучить глаза.

- Эт то, о чем я думаю?!

Воскликнул он, но тут же тяпнул себя за язык и пояснил уже приглушенным голосом, чтобы никто лишний не услышал.

- Ты ухитрился выследить эту псину, что смылась с моими деньгами? Так зачем нам тогда капитан? Капитан нам не нужен - пошли сами, возьмем его за жабры! А если повезет - то и схрон его найдем, озолотимся! Ну в смысле, восстановим историческую справедливость.

Правда, остальные члены команды явно были против подобного развития событий.

- Ну или тогда просто скажи, где искать, я рвану туда да покараулю, пока вы там со стражниками расшаркиваетесь.

Между тем лекарь все же добрался до покоев короля. Там он услышал много нового о своей скорости и расторопности. Узнал, что на Севере есть острая нужда в таких стремительных улитках, как он. медленно покивал головой, налил успокоительного и постарался утешить короля. Тот постепенно утихал, словно закипевший и остывавший чайник. лекарь поддакивал, соглашался, утешал, слушал короля, но мягко гнул свою линию. И король успокоился. Нет, он не стал холодным, словно камень на вершине горы и бесчувственным, словно красавица на балу. Но он уже мог говорить, а главное, слушать. И он медленно, шаркая ногами, отправился в покои Принцессы. В романах всегда пишут, что скрипнула дверь. И это не лишено смысла. Как написано в "Наставлении по несению Королевской службы", издание 33, в очередной раз переписанное, скрипучие двери помогают услышать подкрадывающихся убийц. Но так как Король не боялся таковых, то двери в его дворце всегда были аккуратно смазаны. И дверь так и не скрипнула.

Стараясь идти как можно тише, Король прошел мимо роскошного торта и подошел к постели Принцессы. Привычно наклонился и укрыл одеялом дерзко высунутую ножку.
- Ох, доченька. Как же мне не хватает твоей мамы. Вы, женщины, поняли бы друг друга. Она бы не позволила мне ошибиться. а так.. Вот ты и выросла и завтра выйдешь замуж. Я не ждал такого праздника, но что вышло, то вышло. Может, оно и к лучшему. Никто не знает. ТЫ же понимаешь, что королевский брак дело такое. Оно, это дело, совсем не похоже на романы сентиментальных авторов. Но мне кажется, я хочу верить, нет,я верю, что я все же сумел воспитать тебя настоящей Принцессой. И ты справишься и сумеешь создать хорошую семью. Даже несмотря на то, что начало твоей семейной жизни выдалось таким странным.

Он захотел поцеловать дочку, но та уже спряталась под одеялом целиком. Король вздохнул - и медленно вышел из покоев.

Утром служанка разбудила Алеллию.
- Вставайте, Ваше Высочество, вам пора замуж. Вот, король велел передать вам, что форма одежды - повседневная, и он ждет вас за завтраком.

И добавила торопливо, шепотом.
- Его Величество, кажется, не спал всю ночь, он очень плохо выглядит, и, мне кажется, его лучше не злить. Прошу вас, одевайтесь скорее.

Турниры были дорогим занятием - конь, оружие, броня, лечение, оруженосец, дамы - наверняка все это стоило в общей сложности баснословных денег и времени, которое выбрасывалось на ветер. Впрочем, он подумает об этом потом. Так решил Мартин, выходя пешим на ристалище. Меч он достал уже недалеко от противника и изящно ответил на салют сэра Гавольда.
"Посмотрим, из какого ты теста, сэр рыцарь" - почти безэмоционально подумал Мартин и не спеша двинулся на рыцаря. Выпад! Другой! Удары, отскоки и контратаки следовали друг за другом с выверенной точностью.

Поди ж ты! Всамделишный лыцарский турнир! Вот уж где-где, а на таком мероприятии Рику бывать не доводилось. Что называется - рылом не вышел. Впрочем, он и не стремился особо, потому как ни полноценных доспехов, ни денег чтобы их купить, у Рика никогда не водилось. А без доспехов ловить на подобных мероприятиях, насколько он знал, было решительно нечего. Другое дело - что при определенной сноровке на подобных увеселениях можно было бы навариться...

Крутя головой по сторонам - и на всякий случай снова крепко вцепившись в свой кошель - Рик принялся высматривать ушлых дельцов. Из тех, что бьются об заклад да принимают ставки на победу того или иного бойца.

  Слова стражника о благородном происхождении варварши вызвали у той улыбку. Подробностей своей родословной Наиа не знала, а если честно, то никогда и не интересовалась. Некогда ей было подобной чепухой заниматься.

  Девушка колебалась. С одной стороны, это был всего лишь безобидный турнир, забава. С другой, Наиа не любила и не умела врать. Она вспомнила, как нервничала, когда их отряд решил слегка приукрасить историю для господина Кролла.

  — Запиши и меня, Наиа де Крой-Шире д'Аренберг, – Наиа всё же решилась снова ступить на скользкую дорожку. Ей было непривычно произносить все эти «де» и «д'». Варварше казалось, что со стороны это выглядит нелепо, но продолжала держать невозмутимую мину. А ещё она не была уверена, что сказала всё точно. Этим именем по секрету хвастался один из её товарищ из прошлой жизни, тот ещё пройдоха, но она своими глазами видела бумагу с гербом. Хотя, может он её у кого-то и украл.

  — Герб – две выдры, скрестившие мечи.

Попрощавшись с кендером и забыв о нем через пару минут, жрец с отрядом двинулся вперед, справедливо полагая, что обоерукая варварша сможет разобраться с кольцом сама по себе - функционал там простой, разве что она его съест, потеряет или будет носить на голове. А то что надписи там значили - это уже не его ума дело. "Грузовые змеи"? Звучало как название рабской силы...

Двигаясь под солнцем, но даже не думая о том, чтобы отдать богам душу - каким - уже не важно, Карвус пытался сосредоточиться на своих мыслях - что за чудесных созданий видел кендер? Откуда они пришли? Как они поступят? Можно ли их кожи сделать себе новые сапоги? Они же ящеры, а не собаки... Хотя, в его возрасте пояс из собачей шерсти...

Когда все притомились и кто-то высказал идею о привале, жрец просто начал перечислять словосочетания, поглядывая за реакцией остальных, вдруг кого-то екнет, ну или успеть увернуться, если кто обидеться, - "Искатели славы"? "Идущие за солнцем"? "Путники мира"? "Невезучие"? - ну, пускай они подумают, может что придумают к тому времени, как мы достигнем Крепости... последней надежды? Хорошее название для тех, кто хочет прожить дольше одного заката.
Пожелав всем приятных снов и убедившись, что народ сговорился о караульный, куда, скорее всего и ему самому придется вставать, жрец уснул, оглашая окрестности богатырским храпом средней комплекции. Видимо у него был просто заложен нос.

Появление Крепости... (последней надежды... Какой ужас!) Карвус воспринял спокойно - все же, если куда-то идти, то местность точно поменяется. И иногда не так, как хотелось бы им всем - но его спутники все же были более рубаками, чем созидателями. Так они и представились местной видимости страже, которая стояла здесь с любой целью, но не охраной города, перед тем как пройти к их капитану. Карвус лишь громко выдыхал через нос, чтобы не начать проповедь о важности устава караульной службы.

А уж когда он узрел стадион, забитый гражданами и "лучших" рыцарей, собранных в одном месте, неудобном для защиты, но удобном для застрельщиков, коли такие захотели бы войти в город и лишить его такого благородного лидера, как местный наместник короля, графа Шарди...

- Мартин, - шепот раздался со стороны жреца, - Узнай, что на кону.

Пока все остальные занимались полезным делом, жрец попрощался со всеми в таверне, кто наблюдал за его поломойным прошлым. Поделав всем удачи и заодно подлечив от былых ран дикую варваршу, по-детски радостно крутившую мельницу новым топором, Карвус направился к кузнецу, у которого, судя по рассказам, на его фигуру могло заваляться хоть какое-то вооружение. Да, там не было тех каркасных доспехов или ростового щита, зато была простенькая жилищная кольчужка, где на краю даже виднелись следы прошлого владельца. Видимо одного из тех доходяг, что приплыли здесь раньше. Не сюда, а именно здесь.
Прониквшись и разделив радость девушки от получения новой «игрушки» жрец отправился на поиски своего отряда, который выглядел более, чем могущественно. Скажем так, он смотрелся достойным названия. О чем собственно и сообщил мужчина, - Ребята. Вы достойны того, чтобы в истории оставили о вас следы. Например подвиги. Но кого? Шестерых неизвестных? Ах, все время забываю, что я здесь… Семеро героев? Звучит неплохо, но я бы рекомендовал что-то связанное с водой и свободой.

Взгрустнув и благословив на подвиги и выдержку в своих странствиях покинувшую их Розу, Карвус на всякий случай проверил наличие камня в сумке. Кусок был на месте и не казался чем-то чужеродным. Возможно, стоило его оставить? А то бьет по заднице во время бега…

Часы спустя, когда тропинка из желтого песка отправила их в сторону города, их посетил первый из незваных гостей. Поприветствовав юношу , путешественник поинтересовался, что может быть у такого юного коробейника, как этот парень. Не забывая наблюдать за ловкими руками вьюноши - непривычна в такой-то местности жрецу человеческая доброта после всех невзгод, выпавших на его светловолосую голову.

Мартин внимательно выслушал объяснения жрецов и магов. Похоже их небольшой отряд столкнулся с древними силами, для которых все они наверное не больше пылинки на ветру. Впрочем, и тростинка может сломать горб слону. Главное вовремя и правильно ее использовать. Парень помог сжечь тело погибшей девушки и вытащить алтарный камень. На желание Карвуса забрать его с собой он лишь покачал головой. В море Мартин постарался отвлечься, горячка боя спала, к вечеру навалилась приятная усталость, сочетаемая с чувством выполненного (хоть и не в полной мере) долга.

- Лукаш, приветствую! Спасибо вам за награду. Надеюсь, гурры больше вас вообще беспокоить не будут. Ведь мы, скорее всего, уйдем с побережья на континент. Наш путь продолжается, но мы были рады познакомиться с тобой и вашим племенем отчаянных и смелых рыбаков.

Воин обвел взглядом небольшой отряд, выгружавшийся из шлюпки.

- Думаю, в этом мои друзья меня поддержат!

– Как мы, а? – улыбаясь спросила полурослица, довольно улыбаясь после того как обошла округу и убедилась что гурров на острове точно не осталось.

Но когда она заметила тело девушки улыбка Розы заметно выцвела.
– Мы должны её хотя бы похоронить! – горячо произнесла воровка подходя ближе и пытаясь сдержать рвотные позывы. Её лицо немного побледнело.

– Ну или кремировать, как тех моряков. – немного подумав произнесла полурослик, после чего стала искать сухой хворост в деревне гурров.

– Слушайте все, мы уходим сейчас. – произнёс чародей видя что гидра вот-вот снова регенерирует и не надеясь на собственную меткость, его магической силы осталось на одно единственное заклинание.

Бальтазар с силой сжал руки в кулаки, а когда раскрыл ладони откуда ни возьмись, среди ясного дня на остров опустилась тьма безлуной ночи.
– Бегите, глупцы! – крикнул маг не видя соратников и поспешил сам воспользоваться этим советом.

– Говорят, мы уже приплыли. Нас отпустит, это точно – успокаивающе покивала шеголяющему мускулистым торсом другу Парус и объяснила новому знакомому Савве: – Песни сочиняет Хэви, музыка и мощь – в его крови. Я иногда пою с ним дуэтом, но чаще – на подпевах.

- Приму к сведению.

Просипел Рик, ничего подобного, разумеется, делать не собиравшийся. Если что-то начнется - ему бы дай боги успеть до каюты добежать да ухватить гримуар. Потому что скатку с кольчугой и щит, конечно, жалко до слез, но без волшебной книги он превратится в обычного селянина. А этот этап своей жизни он считал безвозвратно прошедшим и искренне надеялся, что так оно и останется.

Стиснув покрепче зубы и руки, Рик вперился взглядом в горизонт, пытаясь найти долгожданную землю.

Беуз поднял щит, чтобы заблокировать обзор противника и, вместе с этим, коротким тычком меча поддержал вектор атаки Мартина.

Грейхаунд недовольно поморщился, наблюдая разыгранное разбойниками представление. Он не любил неуместное циркачество и фиглярство, тем более в серьёзных ситуациях вроде этой. Хотя, вполне возможно, что всё это было напускным, трюком, призванным скрыть замешательство и испуг от неожиданного поворота событий?

Бегло окинув вымогателей ледяным взором, Ричард остановил его на их предводителе, сделал шаг вперёд и заговорил. Говорил он громко, чётко и сухо, как беспристрастный судья зачитывает приговор.

- Говорит рыцарь Его Величество Лота Драконобора, Ричард Грейхаунд, правитель баронства Гончей. Вы обвиняетесь в разбое и вымогательстве по отношению к жителям Каэрвента. Именем короля, приказываю немедленно сдать оружие холодное и стрелковое, а также доспехи, и добровольно проследовать в монастырь Кроткой Молитвы на временное пребывание. В дальнейшем вас сопроводят в замок лорда Корнуолла для разбирательства. В таком случае могу обещать, что сообщу лорду Седрику о том, что сдача произошла бескровно, и порекомендую ему смягчить своё решение. В противном случае, согласно велению Его Величества об искоренении воровства и бандитизма на территории королевства, будет объявлена публичная награда за вашу поимку, и вами займётся королевская стража и охотники за наградами. Мы будем вынуждены применить силу на месте.

Сделав короткую паузу, Ричард добавил, уже не так громко и даже как-то буднично, словно о чём-то совершенно незначительном.

- Также мы имеем разрешение обвиняемых живыми не брать. Выбирайте.

Бертольд не испытывал никакого желания гоняться за непонятными типами по холмам несколоченным как следует отрядом. Тем более, что это могла быть провокация.
Так что пусть себе бегут куда хотят. Однако встреча заставила его продумать построение, мало-мальски отличающееся от толпы.

Первый ряд: Бражик, Бертольд, Гуно. В случае боя выстраивают ряд щитов, кроме себя прикрывая второй ряд. Соответственно, дерутся одноручным оружием;
Второй ряд: Аркль, Виктор, Зомар. В случае боя атакуют из второго ряда древковым оружием.
Тележка с быком, в ней Дорбан и Огюст. В случае боя атакуют метательным оружием. В ближний бой вступают только по указанию Бертольда

Третий ряд: Рене, Павю. Атакуют древковым оружием из второго ряда;
Четвёртый ряд: Коржив, Леон, Малош. Готовы принять атаку с тыла, выстроив стену щитов и прикрывая второй ряд.

Дурбан отполз подальше и сел, облокотившись о камень и пытаясь прийти в себя.
– Гребаные деревья, – пыхтел он, – я хотел подраться, но не с поленом же! Это блин как с рукой вместо бабы, никакого удовольствия.

Продолжая сидеть, он поднял руки перед собой. И раньше более смуглые, чем остальная кожа, сейчас они заметно почернели. Видимо так сказался на них жар потустороннего пламени.
– Надо, парни, держать ухо востро. Тут повсюду чертовы деревья. Прямо таки смотрят на нас и ждут момента, – сообщил он злобно вращая головой.

Алерия с замиранием сердца смотрела на феникса и слушала его слова, до конца не веря в то, что именно её взволнованная песня стала последним шагом к тому, чтобы открыть врата от кладовой мудрости огненной птицы. Она благодарно склонила голову, когда говорил Оссарион, но встревожилась, когда ее спутники заговорили о королевском мече.

– Волшебный клинок - большое подспорье, но важнее меча рука, которая его держит. – тихо сказала эльфийка и обеспокоенно взглянула на вырывающиеся из скалы языки пламени. – А нам потребуется каждая пара рук в это темное время...

Но один доброволец, пожелавший рискнуть своей жизнью, всё же нашелся - и Алерия вместе с остальными стала свидетельницей его мужества, отчаянного броска за удачей и... смерти. Послушница надолго застыла на месте со сжатыми в напряжении кулачками, словно окаменев. "Погиб... Он погиб... Только что, на твоих глазах!" – думала она и после холодного оцепенения пришла горячая волна горя, сжавшая горло эльфийки и заставившая горячие слёзы покатиться по её щекам. Но вместе с потрясением от смерти человека пришло и другое чувство - чувство бессилия. Всё было напрасно - её попытки исцелить его раны, уберечь, защитить. Ты собралась спасти этот мир, девочка? Тебе и одного смертного не уберечь...

"Не смей, слышишь? Почти его память, его отвагу! Он заслужил это, а не горестные рыдания и опустившиеся руки!". Алерия, всё еще не поднимая головы, дрожащей рукой утерла слезы. Тихо, но глубоко вздохнула и выдохнула, а затем снова и снова - дыхательные упражнения, которым учили послушниц в Храме и которые должны были помогать им находить равновесие даже среди смятения чувств. Именно тот случай.

– Мы запомним тебя, Конрад! – ее голова склонилась ещё ниже. – Может не каждому суждено стать королем, но не каждый найдёт в себе смелость хотя бы попробовать испытать себя. Память о тебе да станет одним из наших клинков вместо Эскалибура и разожжет огонь в наших душах. Да упокоится твоя душа с миром...

– Спасибо, Оссарион. – наконец снова подняла взгляд на феникса эльфийка, глаза которой теперь были сухими, хоть и полными грусти. – Я постараюсь отыскать серебряную драконицу, если судьба будет ко мне благосклонна!

– Похоже, нам больше нечего делать здесь. – обернулась она к спутникам. – Что теперь? Дадим бой падальщикам, чтобы почтить память Конрада и начать очищение этой земли от зла?

Феникс Розу не впечатлил. То есть наоборот конечно, но не до такой степени чтобы рот разинуть и слюни пустить. Ну огненная птица, ну большая. Говорит заумно. Интересно это все, но страха какого-то все же не было, этого вот благо-го-вения тож. Огляделась полурослица, не спешит никто лезть на гору за мечом. Испугались что ли?

– Ну раз никто не хочет в короли, я тогда пойду. – сказала звонко маленькая воровка и деловито полезла за борт лодки, но была схвачена за плечо этим как его "заклинателем-в-маске", Бальтазаром тобишь. "Чего это он? " – спросила сама себя и невольно припомнила про тот плащ, изведённый на пользу общества. "Все же не хорошо вышло..." – с запоздалым раскаяньем подумала Роза.

Красиво смотрится! - Мартин оценил величественную стать позирующего феникса. Может потом взять его в качестве герба. Надо только девиз придумать... Может "Восстану и достану!"? Нет, не то. По сути, может, и правильно, но...

Приди и возьми! - коротко и ясно. Молодец феникс! Не даром про него говоря, что мудрый. Надо будет потом как-нибудь к нему еще съездить, послушать...

Испытывая к Оссариону благоговение, Алерия не спешила встревать в разговор и только с тревогой смотрела на смелую попытку Наиа подобраться поближе и слушала речи Бальтазара.

– Петь? – так же шепотом переспросила эльфийка, с некоторым сомнением глядя на огненную птицу. – Ну, я могу попробовать... Мне вспомнился один из гимнов, который мы пели в Храме. Наставница говорила, что его привезли в Белую Гавань эльфы из этих земель. Надеюсь, Оссариону понравится...

Она тихо кашлянула и прикрыла глаза, собираясь с мыслями, положила пальцы на амулет из лунного камня, а затем в наступившей тишине зазвучал голос, вначале тихий, едва перекрывающий плеск воды, но постепенно набирающий силу.

– Ты услышишь тихий голос.
Встань и не противься зову.
Голос ночи — он зовет
В лунный мир алмазным словом,
Где зарей сверкает лёд...

После первых нескольких строк Алерия открыла глаза и снова взглянула на Оссариона, продолжая напев, - и это был взгляд существа Звёзд и Луны в сторону существа Огня и Солнца. Казалось, эльфийку даже немного ослепляло пламя феникса, но послушница явно любовалась чудесной птицей и ощущала восторг от того, что соприкоснулась с чем-то столь прекрасным, пусть и непредсказуемым и даже опасным. "Это происходит со мной наяву!" - твердил внутренний голос.

– И по лестнице горящей,
По сверкающим ступеням,
Вверх сквозь бездну темных лет.
В мир, где день рождает тени.
В мир, где ночь рождает свет...*

Наконец, голос эльфийки умолк и она немного смутилась, пытаясь оценить реакцию "слушателя".

– Ой да похрену, че яйца мять, – сказал Дурбан и вышел из кустов к неизвестным.
– Привет, браконьеры, – сказал он, поигрывая желваками, – егеря на вас нет.
Пнув одно из покрытых иголками тел, он кратко взглянул на труп
– Че, вкусные, или так чисто, тренировались на них?

      Посещение деревни было полезно для всех. Мордред старался поддерживать чистоту не только, духа, но и тела, поэтому нашёл время смыть дорожную грязь, почистить лошадей, сбрить пробивающуюся щетину и перетряхнуть снаряжение перед продолжением пути. Насчёт посещения церкви, в отличие от стоянки гоблинов, он не сомневался.

      — Сэр, нам следует заехать в церковь, — подал он голос, поравнявшись с лошадью Ричарда, — Гоблины ничто по сравнению со свернувшими с праведного пути людьми, плесень по сравнению с чумой. Сами знаете, какими хитрыми и ушлыми бывают представители рода человеческого, а уж их посягательство на храм это и вовсе признак безбожников и еретиков. Своими действиями они могут посеять тут зерно раздора и сомнений, а то и склонить слабых духом селян к богопротивным деяниям. Если мы в силах это предотвратить, мы должны это сделать.

      — В отличие от гоблинов, люди могут притворятся невинными агнцами и прятаться среди тех, кого сами и грабят, но я знаю как отличать праведников от грешников.*

– Если не считать того, кто или что обратил их в этакую пакость. – произнёс мрачно Бальтазар, которому вместо того чтобы думать об снятии этого заклинания в голову полезли мысли об создании чего-то подобного самому. Отвратительно он после этого себя почувствовал. С другой стороны так и работает разум встретившись с чем-то новым – сначала нужно было понять как прошёл процесс, о чем маг даже не имел представления, и лишь потом искать к нему "противоядие".

Закончив с ранами, он сходил в шлюпку за охапкой хвороста захваченной с первого острова. Маловато для кремации бедалаг, но хоть что-то для начала. Потом следовало идти ломать ветви, но тут волшебник надеялся на помощь своих товарищей.

– Демонское отродье! – чертыхнулась эльфийка, когда смачный чернильный плевок угодил ей в глаз. Вслепую отмахиваясь посохом, Алерия попыталась стереть чернила, но не слишком преуспела и теперь выглядела так, будто пробовала накраситься по моде своих темных сородичей, но капитально перестаралась. Впрочем, теперь она по крайней мере видела ту гадкую тварь, по которой пыталась попасть.

– У-у-у, проклятый! – посох снова описал дугу над головой эльфийки, грозя загребущим щупальцам.

Трёх сотен у паладина не было. Собственно, такой суммы за раз он во всю свою жизнь в руках не держал - деньги у него вообще не задерживались. Так что идея закрыть недоимку за счёт аванса новонабранным героям отпала.

- Скажите, а что за человек господин Влашевич? Здоров ли он сам, семья его и близкие?

Дурбан увидел типа с топором и оживился.
– Эй ты, с топором! – зычно заорал он на всю таверну, – двигай сюда, дело есть!
– Топор, это то что нам нужно, – заговорщицким тоном сказал он гобольду рядом с собой.

Жорик сжал кулаки. Этот кусок говорящего снега имеет наглость ему приказывать! Он хочет, чтобы Жорик построился! Последний раз, как слишком авторитарный преподаватель – еще тогда, в старшей школе – приказал Жорику построиться, Жорик скрутил его в крендель и разбил ему нос об парту прямо на виду у учеников. О том, как Жорик исполнил мечту каждого второго студента и избил Брызгалова, ходили легенды. В его классе образовалась небольшая фракция под лозунгом "давайте соберемся всей школой и надерем задницу Брызгалову! Они не смогут отчислить нас всех!" О боже, как близки они были к классовому сознанию!

Стоит ли нападать на белобрысого прямо сейчас? Наверное, нет. Он мягко намекнул, что применение магии может высушить жертве мозги. Какой интересный пауэрплей. Сразу дал понять, что если кто-то ему не понравится, он сможет его запросто и убить. Так что – потом. Надо выучить, как защищаться от магии. Или как бить магией первым, исподтишка, чтобы он не успел среагировать. Только после этого будет иметь смысл его антагонизировать. Таить злобу и планировать месть можно сколь угодно долго – тем слаще будет расплата.

Клятву Жорик читать не стал. Он пошевелил губами в примерно правильной конфигурации, пока клятву читал кто-то еще. Кроме того, он держал за спиной скрещенные пальцы – просто на всякий случай, вдруг это все равно считается клятвой? И, чтобы наверняка, он мысленно добавлял слово "не" перед каждым сказуемым в клятве. "Без моей линейки я НЕ бесполезен!" Что же за проклятое существование влачит человек, который бесполезен без своей линейки? Интересно, белобрысый сам верит в то, что говорит? Он просто так сообщил нам свою единственную слабость – отсутствие линейки? Надо просто украсть у него линейку, и потом можно насмехаться над бесполезным куском плоти, в который он превратится? Надо записать идею, вдруг сработает.

На то, как белобрысый описывал суть работы магии, Жорик смотрел с недоумением. Чтобы применить заклинание... надо просто правильно произнести слово? И все, в этом вся магия? И они называют это наукой? Жорик никогда не занимался наукой, и он уже сейчас может применять заклинания, просто услышав правильные кодовые слова? Интересно, как происходят "научные" исследования в этом институте? Жорик представил себе огромный зал, где сотни аспирантов сидят за партами и пробуют все заклинания подряд. "Аааааааааааааа!" Не сработало, ставим галочку на форму. "Аааааааааааааб!" Не сработало, еще одну галочку. "Ааааааааааааав!" Я ценный научный сотрудник, и я занимаюсь полезным делом. "Аааааааааааааг!" Ради этой работы стоило получать высшее образование. "Ааааааааааааад!" И тут моя голова взрывается, потому что это оказалось Заклинание Взрывания Головы Колдующего. Ах, наука требует жертв! Зато потом мы можем получить стратегическое преимущество над Америкой, потому что Заклинание Убиения Вражеских Солдат звучит как "щыдыгындысы", и произнести его могут только граждане Узбекской ССР.

Жорик уставился на гвоздику в своей руке. Это момент истины. Первый в жизни Жорика раз, как он применяет магию. Если он перепутает слог, то у него высохнут мозги, отвалятся пальцы или, еще хуже, на него разозлится белобрысый и попытается ему еще что-то приказать. Интересный способ обеспечить, чтобы все прошло верно – один раз произнести заклинание и надеяться, что все сработает как надо. Это ставит под большое сомнение компетентность белобрысого как преподавателя. Адекватный человек бы написал заклинание на доске, разбил его на слоги, попрактиковался со студентами в правильном произнесении, убедился бы, что все всё делают правильно и никто случайно не убьет себя. У Жорика возникло смутное подозрение, что белобрысый хочет, чтобы у студентов отсохли мозги. Ведь студенты с невысушенными мозгами просто задавят его интеллектом.

Жорик вытянул руку с гвоздикой настолько далеко от своего тела, насколько можно.

- Excoquatur in ligno!

Уже в другой реальности

  Пинто, разочаровавшийся в своих союзниках, но сильнее всех в глупом колдуне, собрался уходить. Но внутри призрака что-то изменилось. Он вдруг почувствовал уверенность, что он, в отличие от своих товарищей, сможет покинуть это проклятое место. Неужели бог мёртвых с незавершёнными делами действительно существует? Ответ на этот вопрос предстояло найти, но Люц надел кольцо и загадал желание.

Какое-то время назад до…

  Люц Салем проснулся в таверне «Упрямый лось» после полудня, ведь он мог позволить себе так долго проваляться в постели. Когда ему подвернулось два заказа, проводник сделал удачный выбор. Непыльная работёнка принесла хороший заработок и ни одной проблемы. Побольше бы таких заказов. Кто знает, что было бы, если колдун согласился на другой вариант.

  Шариф, Саймон, Рэйда и Пинто сидели в лагере и спорили. Ещё недавно они отбивались от стаи волков, а теперь перед ними лежала карта, которую они никак не могли прочитать.
  — А я говорила, что надо идти длинной дорогой! – ворчала Головня, понося про себя непутёвых мужиков, что не пожадничали лишнюю монету для уговора проводника.

  Постоялый двор «Гарцующие Котлы» атаковали гоблины.

… апокалипсиса

  Армия нежити ужасного некроманта Хелдриана Слхандрика атаковала королевство. Чёрная магия Хелдриана наделила его созданий способностью заражать живых, чтобы те после смерти присоединялись к армии. Никто не ожидал подобного нападения, а потому мертвецам удалось стремительной волной сокрушить крупные города одним за другим. Хаос охватил земли, цивилизация пала. Лишь немногие выжившие оставались маяком надежды для спасения мира.

Бертольд выразительно пожал плечами:

- Если они получат сигнал и решат нас перерезать - тем лучше, не придётся их искать, верно? Мы ведь не уполномочены проводить расследования или, упаси Господи, пытать кого-то. Но обозначить интерес можем - и если они сразу решат с нами покончить - тем лучше.

Но давай пройдём детальнее по твоему плану. Допустим, я направлюсь в Тосдхар - и через сутки вернусь назад с бойцами в Дхирим. Что вы будете делать за это время и где я вас найду?

– Эх. Некрасиво получилось. Давай лопату.

– Олаф? Зови его добрый человек, мы от помощи не отказываемся. – кивнул заклинатель, да снова набросился на яства так и не снимая маски — просто приподнимал нижний край чтобы откусить перо лука или кусок румяного хлеба пахнувший восхитительно.

Вообще надо сказать, как только принесли обед заинтересованно слушавший легенду и бросавший на своих товарищей многозначительные взгляды маг немедленно охладел к разговорам и "пригорячел" к выпивке пополам с едой. Видимо магия что он изобразил раньше, выжала из его тела все соки и жизненные силы, а теперь выдался шанс их пополнить. Конечно же Бальтазар не мог в таких условиях размениваться на какие-то там уточняющие вопросы, которые всегда можно задать потом, на сытый желудок. Но для одной фразы и ради загадочного "слухача" — которого магу было интересно хотя бы просто увидеть за работой, он все же — сделал исключение. Тем более что пищи для размышлений у него было не меньше чем продуктов и рыбы на их столе. Одна только легенда о магах и мече последнего короля вызвала у него бурю мыслей, а так же ценных соображений.

- Нихрена себе, эльфийка! Чо творится, братва!

От этого слышного на половину трактира "шепота" Алерия смутилась, её щеки порозовели, а руки едва сами не потянулись к капюшону послушнической серой мантии, чтобы натянуть его по самый нос и спрятать под ним заостренные эльфийские уши. Немалых трудов эльфийке стоило сделать вид, будто она не расслышала эту фразу, но сама она при этом лихорадочно соображала, как вообще подобает жрице реагировать в таких ситуациях. Привыкнув жить в кругу своего народа и множества приезжих всех мастей в Белой Гавани, она как-то не раздумывала о том, что на свете могут быть такие места, где эльф будет в диковинку. "Главное чтобы у них тут не было никаких поверий насчет целебной силы сушеных эльфийских ушек или чего-нибудь в таком духе!" – подумала послушница. Поблагодарив Ульда за ответы, Алерия поспешила удалиться в сторонку от не в меру любопытных взглядов, на нее обращенных, и стала невольной участницей разговора Бальтазара и Наиа с картографом и его спутником.

– То, что предлагает господин Леонард, конечно рискованно... – заметила Алерия, поглядывая на излучающую энтузиазм варваршу и поневоле проникаясь её боевым задором. "Ну, в конце концов ведь я побила то морское чудовище! Справлюсь и с другими!" – вдруг мысленно приосанилась эльфийка, но тут же устыдилась. "МЫ побили чудовище! Одна я бы не справилась...".

– Но почему бы и не попытать счастья? Сама судьба привела нас на этот остров и, быть может, именно нам и уготовано раскрыть эту тайну! – провозгласила эльфийка. – Конечно, тут нужно общее согласие, потому что дело нешуточное. Что скажут Роза и Мартин?

"Уууууу!"

Жорик прошел сквозь стену.

"Аааааа!"

Жорик прошел обратно.

"Ооооо!"

Он встал в стену боком, чтобы одним глазом наблюдать перрон, а другим – зал, и начал анализировать сенсорные данные. Было странно. Он уже догадывался, что магия может дать ему силу и власть, но только сейчас ему пришло в голову, что из магии можно извлечь новые ощущения. Наверняка те же маги, которые умеют превращать алкоголь в чай (идиоты!), знают и некоторые экзотические способы доставить себе удовольствие? Как бы деликатно спросить об этом? Нет, лучше просто найти ответ на этот вопрос в книгах. Книги не будут судить. Книги не будут прописывать лекарства. Книги хорошие.

Спустя минуту игра с порталом ему наскучила, и он полностью расположился в зале. Там не было ничего интересного, только бесполезные (если округлять вниз) люди и лозунг на стене. Концепция постоянной борьбы между Народом и Властью за формулировку центрального для общества Лозунга его пленила. Ни одна из сторон конфликта не знает базовой стратегии войны! Они дерутся над одним фронтом – одной буквой – и никто из них даже не задумывается о том, что можно атаковать на другой, незащищенный фронт? Если таковы стандарты местной классовой борьбы, захват власти будет плевым делом. Жорик им покажет! Жорик им всем покажет! Он извлек из свой сумки фломастер и бочком, незаметно, встал спиной к лозунгу. Когда Эдуард Сергеевич отвлекся на разговор с Антоном, Жорик развернулся и исправил "сказку" на "смазку". После этого он резко направился на противоположную сторону комнаты, чтобы в случае плаева ближайшим к надписи оказался кто-то другой (желательно, Боря).

Факт, что его будут учить магии уже сегодня, его очень обрадовал. Он встал по стойке "смирно", ожидая, пока Ярослав Владимирович не "организует товарищей".

  — Да ты что, не видишь, что он и сам колдун? – презрительно фыркнула Наиа на вопрос Розы. Для варварши не было разницы, каким именно образом мужчина пострадал от магии. Очевидно же, что колдуны всегда сами виноваты в своих проблемах. И в чужих тоже. Только простая логика, что в одиночку полуэльфийка не выживет (а ещё то, что колдун превратит её в жабу быстрее, чем она замахнется копьём), заставляла Наиа смириться с фактом, что ей придётся снова оказаться в одной лодке с магом.

  — Может, возьмём немного с собою? – девушка кивнула в сторону золотого песка. Она не видела сейчас в нём пользы, но сбор, хоть и ненадолго, но отсрочил бы возвращение на воду.

Честно сказать, Франц подход трактирщика к знакомству с гостями не разделял; впрочем, возможно, что он просто привык к сравнительно маленьким местечкам, где все друг друга знают, а уж про приезжих непременно выведают всё. Но навязывать эти идеи он не стал. Просто вежливо поблагодарил за ответ и заверил, что не в его привычках встревать в дела занятого человека.

Заказав еще кружку, он решил узнать, чего добились компаньоны, и с немалым удивлением заметил, что незнакомец заинтересовался Хамсином — настолько, что изменил своему намерению сидеть в углу, дожидаясь встречи. Ну да, сарранид в Дхириме и сам по себе может привлечь внимание, но тут может быть не простое любопытство… И между прочим, если уж тот сам хочет встречи, надо этим пользоваться. С кружкой в руке Франц направился к столику Хамсина, держась непринужденно, как и полагается отдыхающему в таверне человеку.

— Кажется, тебя уже есть с чем поздравить, — сказал он, — хотя стоило ли сомневаться — на ловца, как говорится, и зверь бежит! Может, для тебя сегодня и еще одна сделка найдется, или для начала отметим удачное прибытие?
За разговором Франц продолжал поглядывать на человека в капюшоне. Забавным совпадением будет, если Хамсин и есть тот, кого он ждал; будем надеяться, что компания его не отпугнет. Во всяком случае, сам Фаркаш старался изображать максимальную доброжелательность и готовность принять в их застольную компанию любого.

Рэйда даже не стала открывать глаза - моральная усталость от происходящего, от идиотских коленец, что выкидывали на каждом шагу ее горе-спутники. Нащупав лежащую рядом алебарду, она вытянулась на полу поудобнее, думая о том, что, если вдруг каким-то чудом выберется отсюда и сумеет обратить вспять смерть - больше не будет иметь дел с мужиками. Набрать отряд наемников из одних баб, чтобы при приеме главным критерием были не боевые способности, а здравый смысл и инстинкт самосохранения - в такой компании можно добиться больших успехов.

Вы не можете просматривать этот пост!

  –Демоны Максвелла, это что холод в тепло перегоняют? - почесал затылок Егор, - А, вспомнил...
  Вернее вспомнил, что их не существует, и не может быть. Почему-то захотелось открыть форточку вагона и подышать свежим воздухом, а то чувствуешь себя, как в аквариуме.

  Выглядело всё настолько круто, что даже страшновато. С одной стороны, обратного пути уже нет. С другой - впереди всё самое вкусное и интересное. Хотелось разузнать всё как можно скорее, поделиться радостью с близкими и чего-нибудь перекусить. В рюкзаке ещё завалалась банка некогда виноградного сока, так к чему медлить?

  –Ребята, никогда не пробовали малиновку? - уточнил Егор, вытаскивая сокровище, - Этот сорт только у нас водится, нигде такого не сыщешь! Александр Потапович, отведаете? - с непринужденностью спросил парнишка, пытаясь налить полную кружку одному ему известного пойла.

- Поезда, поезда, свети, свети, моя звезда! - напевал под нос Жорик, - Для поезда́ не нужна узда, потому что поезда используют двигатели вместо лошадей... да.

Он попробовал вспомнить, какие еще слова заканчиваются на "зда". Результаты ему не очень понравились, так что он перестал петь и начал оглядывать собратьев по вагону. Психологи говорили, что ему надо социализироваться и искать друзей. Если с этими детьми он проведет не один год, ему придется завести с ними социальные связи. Иначе будет очень неприятно. Если Жорику потребуется какая-то помощь, гораздо проще будет выпросить ее у друзей, чем отнимать ее у врагов. Да, у него для этого есть нож, но он маленький, чтобы помещаться в ботинок. Он, на самом деле, не очень хорош как оружие, кроме как, может, против людей, которые очень боятся быть намазанными на хлебушек. И вообще, для нормального развития мозга необходимо иметь социальную жизнь. Жорик очень хотел нормального развития мозга. Он слышал, что мозг человека полностью уформирован в двадцать пять лет, так что ему надо поторопиться и постараться развить мозг до того, как этот поезд уйдет.

Он взглянул на своего соседа по сиденью. Какой-то рыжий. Стоит ли заводить дружбу с ним? К конце концов, он рыжий, так что над ним могут за это издеваться, и если его другом будет Жорик, это может ударить по его репутации. С другой стороны, если Жорик будет единственным другом этого рыжего, то рыжий будет от него психологически зависим, и из этого можно будет извлечь много пользы. Так что завести с ним дружбу, все-таки, стоит.

Психологи его когда-то учили заводить дружбу. Надо создать сильное первое впечатление. Может, рассказать что-то о себе, чтобы собеседник мог рассказать что-то о себе в ответ. И надо проявлять искреннюю заинтересованность другим человеком. Люди очень любят рассказывать о себе, своих идеях, своих эмоциях и увлечениях. Если Жорик сумеет выведать, что нравится собеседнику, он сможет проявить искренний интерес к этим вещам, и тогда дружба будет у него в кармане.

Жорик какое-то время покрутил у себя в голове приветствие, репетируя его мысленно. Потом он повернулся к рыжему и протянул ему руку.

- Привет, меня зовут Жорик! Какое твое любимое направление? У меня лево!

Лоррейн уже собиралась в дорогу. Отец не прогадал, решив искать её в башне. Сюда она поднялась забрать кое-какие вещи — сгребла со стола в углу несколько новых свечей, пергамент, чернильницу и небольшой мешочек серебряной пыли, — а ещё отдышаться и немного успокоить мысли. Грядущая встреча с королём Лотом и возможный путь к Неблагому Двору не шли у неё из головы, и о том, сочтёт ли Драконобор её достойной этой святой миссии, она думала с самого утра. «Святым» этот поход назвала и её мать — надругательство лукавого короля Ллира поразило её до глубины души. И на фоне этого кощунства несчастье бедной Анноры, казалось, меркло — и жаль, что встретиться и поговорить им с двоюродной сестрой выпало впопыхах и в таких грустных и путаных обстоятельствах. Но Лоррейн старалась не показывать жалости, не жалость сейчас нужна была Анноре, а добрый приём и её сестринская поддержка.

— Ты дашь нам поговорить, отец? — её взгляд выжидательно остановился на лорде Грозового Утёса. Тот молча развернулся, и вскоре за ним закрылась дверь. Лоррейн вновь посмотрела на Аннору. — Не думай, будто он тебе не рад. Знаю, по нему не скажешь. Они с сестрой... с твоей матерью, — Лоррейн сделала паузу, пытаясь вспомнить, когда в последний раз видела тётю, но смогла с трудом, — долго не общались. Он понял её желание вырастить тебя подальше от этого места, но, кажется, так до конца и не смирился, когда она ушла. И тем не менее, отец был бы рад видеть её живой и в добром здравии. Думаю, теперь он чувствует вину. Поверь, он будет заботиться о тебе, как заботился обо мне.

Заботы в поступках Диармайда всегда было немного. Он воспитывал детей иначе, не балуя объятьями, но в то же время никогда и ни в чём они не знали нужды. Может, в отдыхе, но на это в Замке-над-Ущельем жаловаться не принято.
Лоррейн поманила кузину к окну. На верхнем ярусе сторожевой башни оно было не одно. Над тем, у которого прислонилась она, в ровной бронзовой табличке была вытеснена надпись: «Да благословит нас Бог, и да убоятся Его все пределы земли». За широким окном пределы чужих земель видны были как на ладони. Через пару десятков шагов от замковых стен утёс стремительно обрывался, открывая зеленеющую по весне чащобу. Из небольшого свободного пространства между стенами и обрывом вырастали древние каменные столбы, похожие на тянущиеся к пасмурному небу персты гиганта, вмурованного в скалы. Они все были иссечены ветром и молниями.

— Внизу, видишь? Это Рилиг Глен, — Лоррейн протянула руку. — Его называют «фейским лесом». Но этот ещё наш, а вот там, — её палец вздёрнулся вверх, провожая взгляд Анноры, — уже начинается Благой Двор. Это земли Летнего короля. Когда я вернусь, мы там побываем, тебе понравится. А пока... Пока ты будешь за ними смотреть и учиться у старших. Как я когда-то. Теперь это будет твоя башня. Я... — она виновато оглянулась на пустой стол, — прикажу, чтобы тебе всё сюда принесли. Здесь бывает прохладно, но там в корзине в углу, — Лоррейн склонилась к плечу кузины и понизила голос, — лежит бутылка вина. И не какого-нибудь, а фейского! Отец не знает. Пойдём, я тебе покажу замок и снаружи тоже. Не всё, но что успеем, остальное сама. Справишься?..

Лоррейн отправилась в дорогу с чувством, что Аннора справится. Если не сразу, то старшие добьются от неё. Выбора у той немного. Конечно, было бы лучше ей находиться рядом все эти первые дни — хотя бы оборонять Аннору от надоедливых младших братьев, — но не страшно. Когда вернётся, у них будет достаточно времени, чтобы провести его вместе.

А прямо сейчас Лоррейн, признаться, чувствовала себя несколько не в своей тарелке. Оставив позади пусть неприветливый, но родной замок Мониак и оказавшись при королевском дворе, особенно шумном сегодня, она старалась не отсвечивать. Но находясь в первых рядах, Лоррейн, разумеется, потерпела в этом сокрушительное поражение. Однако нервозность больше не выдавала её. Как только король Каэрвента обронил её имя, всё было решено.
Прозорливости Драконобора можно было только позавидовать: он дозволил участвовать в походе и сыну предателя, дав шанс обелить имя, и девчонке из простого народа — наравне с самыми прославленными воинами короны, вроде сира Грейхаунда. Лоррейн кивнула соседу, с кем разделяла, можно сказать, общий долг. Их дома вместе прикрывали королевство людей с запада, только род Мониак имел дело с феями, сир Грейхаунд — с гномами Великой Границы. Надёжней соратника в этом походе представить было сложно. Может, ещё Билл, шутливо подумалось ей, да только тому вряд ли нужно соваться под фейские проклятья из одного лишь долга — а вот если с кого из них сапоги будут как раз, то тут, конечно, другое дело.
К стыду своему, про ученицу Мерлина Лоррейн тоже ничего не знала. Да и о самом старике представления у неё было немного. Отец как-то сказал ей, что ворожба королевского советника не имеет ничего общего с тем, как они служат Господу и откуда берут свои силы. Кажется, он его недолюбливал.

— Ну и компания, — шепнула она Грейхаунду и, удерживая спокойную маску, приблизилась к королю. Говорила она негромко. — Господин мой, мы прибудем ко двору короля Ллира, мы заставим его снять проклятье, но если это правда его рук дело... — леди Лоррейн покосилась на бедную Гвинет и королеву Фредерику, сочувственно покачав ей головой, прежде чем вернуться с вопросом к королю, — если это его вина, не хотите ли вы потребовать, чтобы он явился в Белую Цитадель с нами и сам ответил за то, что сделал?

...Много лет спустя...

Эквестрия-Прайм была захвачена. Эта миссия, ради которой они все оказались здесь, выполнена. Герои войны получили Искупление, а псайкерская десятина исправно начала отправляться в Астрономикон. Это победа.
Вновь они здесь. Те, кто одними из первых высадились на этот мир, пришли туда, где они одержали решительную победу. Вновь судьба свела скрипящего протезами Шенрона, подсевшего на панцершоколад инквизитора, все так же зоркого Витторио.
Потери – часть воинской жизни. Вполне вероятно, что Джо и Марина сделали даже больше для победы, чем сам комиссар, отдав свои жизни ради великой цели и Искупления. Пост стоило назвать постом Йохана, криговца-который-смог – Шенрона можно было почтить и потом, после смерти. Ну да что судить о сделанном? Они сделают мертвым все, что могут.

Ухоженная могила рядом с постом, встречающая каждого новоприбывшего, была аккуратно огорожена небольшим земляным валом наподобие криговских и украшенна каменным памятником, изображающим солдата Крига с Портативным Траншейным Углубителем. Не столько как дань памяти солдату, сколько памятник его героизму и самоотверженности, чтобы все видевшие могилу знали, как и благодаря чему гвардия брала планету. Для Йохана было честью стать образцом и примером превозмогания. Для Шенрона – то, что такие солдаты есть в его отряде.
–

Ххх... Ххх. Давайте ещё раз почтим память Йохана. Он сражался достойно и получил искупление,

– плитка панцершоколада была преломлена над могилой и разделена между теми, кто остался из отряда. Это приключение было незабываемо. –

Если будут ещё угрозы ереси и ксеносов... Зовите. Повторим.

Ардант утолил свою жажду, проглотив еретика одним долгожданным залпом. Пифос был готов выскочить из-за своего укрытия чтобы повторить выстрел, отыскав для ненасытного орудия новую жертву, но тяжёлая кленовая ветвь и нечестивое чедьмовство оборвали этот порыв. Сдавленный между рокритовой наковальней и древесным молотом, инквизитор перестал воспринимать поле боя слухом и взором, оставаясь наедине с чувством тревоги и сотню раз рециклированным запахом шоколада. А потом, он перестал ощущать и запах.
– Решил убедиться лично? – Хрипотца выдавала в голосе годы, минувшие с их знакомства. Кожаный плащ был, разумеется, новым - старый разодрало во время очередного покушения - но выполненным в точном соответствии предшественникам. А вот шляпа была всё та же. Инквизитор на отрез отказывался снимать её, а любые прорехи любовно зашивал своими руками. Возможно, он носит ее до сих пор.
– Я понимаю твои опасения, но экстерминатус не переживают даже микроорганизмы. –
– Учитель, почему мы сожгли этот мир? – Голос дрожжал не смотря на жар, исходивший от земли. Пифос ещё не обзавёлся тогда своим теперешним мастерской работы доспехом, пользуя стандартный карапас милитарум темпестус. Его серебристый металл покрывался серо-голубым пеплом, медленно опадавшим с небес. В спецификации администратума этот цвет значился как 73-73-90-0.7-"Отпущенные грехи".
– Проверь респиратор, Пиф, тебе видать мозги пеплом забило. Мы спалили эту планету потому, что тут, Император побери, демоны на каждом углу шастали! Ты же сам вел расследование против культа, который их призвал! Погоди... Так это ты себя винишь?! Придурок, ты совсем из ума выжил? Ритуал же начался в день твоего прибытия, когда было разпутать это дело! С тем же успехом Я могу начать бить себя розгами, потому что не спас вармастера Махария!
– Не смейся! Случившееся - вина всей инквизиции. Мы убили планету, полную жизни, потому что не были достаточно хороши в нашей работе. Ты видел какие розы росли здесь? Уникальный сорт, прекрасный как лик Сангвиния и нежный, словно новорожденное детя. И мы истребили его.
– Чем оплакивать утраченные цветы, порадовался бы спасению миллионов гвардейцев, которые были бы убиты, попытайся мы отвоевать планету силами астра милитарум.
– Людьми полнится ещё пол галактики, а таких роз не найдёшь больше нигде. Редкость определяет ценность.
– Именно по этому людская жизнь - величайшее сокровище. Каждый из нас уникален. Будь мы все прекрасны как розы, это быстро бы наскучило. Уроды, подонки, сволочи и трусы - без них не было бы ни героев ни храбрецов. Не сгорай некоторые розы, мы не знали бы, как сер в сравнении пепел. – Где-то в апотекарионе "Pala Fatum" израненный аколит Фандориан улыбнулся, вспоминая как ярко горели в эту ночь три прекрасные розы цвета фельдграу.

Двенадцать месяцев в году,
Двенадцать, так и знай!
Но веселее всех в году
Весёлый месяц май.

В Каэрвент пришла весна. Хотя, правильнее будет сказать – уже давно и прочно обосновалась, потому что шёл третий месяц, как она вступила в свои права, не было необходимости кутаться в теплые плащи, а поля и леса зеленели приятным глазу изумрудом. Реки и ручьи давным-давно сбросили ледяные оковы, и птицы звонкими трелями возвещали скорый приход уже Девы-Лета. Увы, радость грядущих праздников урожая, почитания различных духов и Всевышнего, омрачалась бедой в королевской семье. Дочь Лота Драконобора была проклята, и проклятье, отнявшее у неё радость жизни, мог снять только властитель Неблагого Двора, король Ллир. И потому со всех концов Каэрвента стекались в Белую Цитадель верные рыцари короны, отвечая на зов Драконобора...

~Сэр Ричард Грейхаунд~


~леди Лоррейн~


~Билл Шарп~


~Сэр Мордред~


~Эвелин Каллаган~


~Исольт из Алет Скайта~


Двор короля Лота Драконобора, Белая Цитадель


Залитая солнцем тронная зала Белой Цитадели была шумна больше обычного. И неудивительно: весь цвет дворянства съехался сегодня сюда, поскольку решалось дело о благополучии королевской семьи. Сам король Лот приветствовал входящих в залу рыцарей, восседая на своём троне.
— Грейхаунд, старый друг, — кивнул он Ричарду, когда тот вошёл, бряцая сабатонами по мраморному полу.
Вошедший следом Мордред также удостоился одобрительного кивка: кажется, Драконобор был в приподнятом настроении духа, что можно было понять – человек всегда оживает, когда у него появляется надежда.
— Я смотрю, и меч, что натворил столько бед, тоже с тобой, — отмечает он, на мгновение умолкнув и помрачнев. Всё-таки, от таких воспоминаний не просто избавиться.

Леди Лоррейн встречают одобрительным кивком головы и проводят в первые ряды, рядом с Грейхаундом, Мордред остался в задних, а Билла, увы, вообще пришлось оставить за дверьми. Последний, впрочем, не расстроился и принялся коротать время тем, что уболтал стражу сыграть с ним в кости на пару монеток. Эвелин уже в зале, пришла вместе с Мерлином и пока стоит подле него, совсем недалеко от королевского трона. Когда в двери проходит Исольт, только из-за того что стража отвлечена игрой в кости, не происходит казуса: немногие сразу понимают, кто посетил собрание. По зале несётся шепот "кто она вообще?", но Драконобор, по-видимому, уже извещённый кем-то о тебе, кивает герольду и даёт знак провести тебя к остальным.

Помимо вас здесь множество рыцарей: есть и совсем юные и молодые, ещё не успевшие толком получить известность, есть и более зрелые и опытные, как, например, сэр Нейл Кендал. Наконец, когда все располагаются согласно статусным местам, король берёт слово. Сегодня, спустя неделю после того как был дан клич сбора рыцарей, он назовёт имена тех, кто должен будет отправиться в Неблагой Двор. Драконобор немногословен: он отмечает, что несмотря на его и верных рыцарей старания, сам Каэрвент всё ещё не может считаться мирным и безопасным местом, и ещё многое предстоит сделать. Однако нет ему покоя, пока дочь его больна.

В этот момент все взгляды обращаются на Гвинет. Её лицо похоже на застывшую маску, а сама она – на выточенное в камне изваяние. Она будто и не понимает, что сейчас отец говорит о ней. Девушка сжимает руку своей матери, королевы Фредерики, и смотрит куда-то в пустоту. Словно видит призрака. Король Лот вновь привлекает к себе внимание: он готов назвать имена тех храбрецов, кто отправится в поход в Неблагой Двор.
— Помните, что феи сколь могучий союзник, столь и опасный враг, потому что обладают не только силой, но и гораздо более опасным качеством: они хитры, — заключает он. — Теперь я назову имена.

— Сэр Ричард Грейхаунд! Ты долго и верно служил короне, и я прошу тебя сослужить мне ещё одну службу: возглавить этот отряд.
— Леди Лоррейн из Рилиг Глена! Ваша семья веками служит мостом и заставой между Каэрвентом и Благим Двором. Твои знания будут неоценимы в походе.
— Сэр Мордред! Хотя многие в тебе сомневаются, у меня в тебе нет сомнений. Сделай то, что должен.
— Дева Исольт! Лорд Кодрик рассказал мне о твоих благих деяниях для людей из Алет Скайта и герцогства Круахан. Надеюсь на твои навыки.
— С вами отправится ученица Мерлина, Эвелин Каллаган. Она поможет вам мудрым советом.

После озвученных имён, естественно, в зале вновь поднялся шум. Обсуждали избранников; сочувствовали или радовались за тех, на кого не пал выбор короля. Особенно в пересудах досталось Мордреду и Исольт.
— Ох! А я думала, что это за благородный рыцарь. Так красив... а оказывается, сын предателя! — шептала одна придворная леди другой.
— Тише, Изольда! Может он и красив, да только вся их семейка была проклята: меч, я слышала от отца Горация, свёл их всех с ума, а потом и в могилу. И его сведёт, так что даже не вздумай смотреть в его сторону!
— А эта-то простачка, вся в шкурах, смотри, откуда вылезла! Ростом-то не вышла, а говорят дева меча какая-то!
— Да уж, видимо Драконобор просто пожалел кого подостойнее, вроде сэра Нейла. Вот он и благороден, и статен!
— А ведь Грейхаунда-то взял, и леди Лоррейн взял: а они даже поизвестнее сэра Кендала будут! Значит, всё-таки дело не в том, пожалел или нет...

Однако людская молва вас мало теперь касалась, даже будучи перешептываниями знатных леди и лордов. Стоило собираться в поход и думать скорее о том, что вас ждёт в Неблагом Дворе. Потому как в землях фей – и это было известно каждому мальчишке от Великой Границы до Бесконечных Гор – можно было ждать чего угодно.

Сердце номера 1234 под панцершоколадом и собственным адреналином бухало, как кузнечный молот на фабрике Культа Механикус. Мощь чистой, неразбавленной человеческой ненависти к любой скверне струилась в его жилах. Йохан становился легендой, живым воплощением о криговце, который СМОГ.

БУХ! Сапог солдата ударяет в рокритовую плиту, а колено сгибается, чтобы запасти энергию для впечатляющего прыжка.
ВЖУХ! Торс воина проворачивается почти на девяносто градусов, заставляя скрипнуть позвонки и отводя зажатый в руках Углубитель назад для мощного замаха.
БУБУХ! Отпружинив, солдат Крига взлетает в воздух мощным прыжком после короткой пробежки и повергает мерзкую ксенолошадь к варповой матери одним сокрушительным ударом, выбивая ведьму из седла и заставляя обоих врагов испытать ужас, которого они прежде не знали. Фонтан крови и мяса! Искаженные страхом лошадиная морда и гламурное личико феечки, отраженные в линзах противогаза!

Но к сожалению этого решительного натиска не хватило и, хотя Углубитель страшно изуродовал монстра, залив всё вокруг его кровью и ошмётками плоти, тварь не подохла, а всадница сумела вовремя избежать гнева Йормунгарда, поспешно вспорхнув прочь на своих крылышках. А к Йохану уже приближались две светящихся кометы, собирающиеся покарать дерзкого чужака, и времени избежать встречи с ними не оставалось...

Полыхнуло! Световая вспышка затмила все прочие источники света и на время скрыла своей белой сферой серую фигуру солдата. Потерянный для других, Джо-Джо в этот момент испытывал величайшую боль в своей жизни, хотя и притупленную эффектами панцершоколадной плитки, ибо два колдовских копья одно за другим разорвали ему артерию на шее, едва не отделив голову от туловища, а затем и пробили печень, заставив бок гвардейца лопнуть и оросить рокрит кровью, отбросив его в сторону, словно смятый изорванный фантик. В любой иной ситуации любая из этих ран была бы смертельна для обычного человека, не обладающего невероятной физиологией Астартес, но...

– ПААААДЪЁЁЁЁМ!!! – донёсся до затухающего сознания Джо-Джо ангельский голос вместе с божественным сиянием Императора, которое он никогда бы не спутал с демоническим светом проклятых ведьм и лошадей. Только почему-то ангел в плывущем взоре солдата имел очертания не прекрасной Сестры Битвы с ангельскими крыльями, а комиссара Шенрона Фабригистуса. Свет Императора же изливался из включенного фонарика комиссара.

– РЯДОВОЙ ЙОХАН, ПОЧЕМУ МУТАНТ ЕЩЕ НЕ МЕРТВ? ПОДНИМАЙТЕСЬ И ДОБЕЙТЕ ОСКВЕРНЯЮЩЕЕ ВСЕЛЕННУЮ СВОИМ СУЩЕСТВОВАНИЕМ СУЩЕСТВО!!!! – и Йохан сам не поверил тому, что делает, но поднялся. Его трясущаяся рука в резиновой перчатке что-то до боли сжала в кулаке. Это была освященная гильза, которую боец сохранил до сих пор. Боль, которую принесли острые кромки благословенного металла, заставила его забыть о той боли, которую причинили еретики. "ВСТАТЬ!" – скомандовал сам себе №1234.

И действительно ВСТАЛ. Шатаясь, продолжая фонтанировать кровью из двух чудовищных ран, но – ВСТАЛ. Кивнул Шенрону и махнул "под козырек", а затем оглядел вздымающих ветер крыльями пегасов и их всадников, в глазах которых, кажется, постепенно просыпался тот же ужас, что и в глазах феи и единорога незадолго до этого. Под своей залитой кровью маской противогаза Джо-Джо УЛЫБНУЛСЯ. Вокруг него было так много врагов... Идеальная позиция, можно атаковать в любом направлении!

– Omae wa mou shindeiru! – прохрипел криговец, поймав испуганный взгляд изуродованного единорога, выронил покореженный и отслуживший своё Углубитель, а затем выхватил с пояса фраг-гранату-"колотушку" на длинной рукояти и с хорошо слышимым "ДЗЫНЬ!" выдернул её чеку. На зубах хрустнула последняя плитка панцершоколада и её вкус смешался с вкусом собственной крови солдата.

"ЗА МАРИНУ... ТЬФУ, НЕ ТО!... ЗА БУЛОЧКУ И ТРАМВАЙЧИК... ПРОКЛЯТЬЕ!" – проносилось в голове криговца. Мысли его были спутанными и явно держались на одной только верности долгу, исчерпывая все возможные и невозможные резервы существования. И наконец его озарило чувством, что он сумел в последний момент вспомнить Правильное: "...ЗА ИМПЕРАТОРА!..."

А потом Йохан Йормунгард обрёл своё Искупление.

На миг, свет померк в глазах аколита инквизиции. Услышав из шоколадных губ горьковатого стимулятора секреты великие и прекрасные, Пифос ощутил холодное прикосновение к затылку гниющей лапы тайн, которое предпочёл бы не знать. Точное число тиранидов в пространстве между галактиками. Сколько ещё сможет прожить Император. Что стало с инспекторами, посланными проверить чистоту геносемени Космических Волков. Каковы на вкус гнойники чумного десантника. Почему серые рыцари так любят сражаться бок-о-бок с сестрами битвы. Были ли отчёты об инквизиторе Жаке Драко правдой. Эти и другие ужасы не предназначенные для смертного разума вторглись в сознание Фандориана внеочередным чёрным крестовым походом, визжа и вереща сотнями демонических крикунов тзинча о необходимости съесть ещё одну панцершоколадку. Нажав шпиндель выдачи на пару раз больше, чем нужно было бы, амолотианин смог умерить поток разрушительной истины до выносимого напора, однако урон уже был нанесён, и подсознание, временно взяв на себя контроль, принялось за попытки его минимизировать.
– НА МАРСЕ СПИТ К'ТАН! – Яростно прогудел противогаз, озаряя намеченный целевым участок траншеи слепящим от неожиданности фонариком. Заготовленная граната полетела на поиски своей цели.
– ПОТЕРЯННЫЕ ПРИМАРХИ БЫЛИ ДЕВУШКАМИ! – Инквизитор не вполне понимал, зачем всё это произносит, а тем более орёт, но останавливаться, позволяя всему вот этому остаться в *его* голове не собирался.
– Именем священной имперской инквизиции, вы объявляетесь ведьмой, еретиком и мутантом, на основании чего приговариваетесь к очищению огнём и мечом. ГОРК И МОРК - СИЛЬНЕЙШИЕ БОГИ ХАОСА! – На бегу объявил аколит фее, указуя на неё обвиняющим перстом и в рамках пары секунд переходя от панического вопля на пафосную речь на повышенных тонах и обратно.

Пифос Фандориан понимал всё. Ну то есть вообще всё. В его голове одна за другой проносились разгадки всех нерешённых дел ордо Маллеус (прошлых, настоящих и будущих), перемешиваясь с лишёнными малейшего изъяна планами военных операций и рецептами невообразимо вкусных и полезных десертов. В тот момент, когда по его желудочному тракту начала курсировать первая в его жизни доза панцершоколада, инквизитор осознал природу богов, увидел свет астрономикона без помощи третьего глаза, разгадал тайны жизни и смерти а также нашёл сразу несколько способов закрыть око ужаса и одновременно поднять Императора с золотого трона. Негромко хихикнув в наполнившийся запахом шоколада противогаз, амолотианин добыл и закрепил в освободившейся ячейке ещё одну плитку чудодейственного лакомства-стимулятора, после чего - с его точки зрения - прытко, незримо, бесшумно и невероятно грациозно прокрался поближе к окопу, в котором по словам комиссара укрывались еретики. Занеся руку и поставив палец на чеку, Пифос стал просчитывать наиболее эффективную траекторию, по которой возмездие Императора в форме осколочной гранаты сможет поразить самопровозглашённых рыцарей. И его ни капли не отвлекал тот ничтожный факт, что этих самых рыцарей он пока не видел и вообще был неуверен, в каком участке траншеи они прячутся.

Бой разворачивался, прямо скажем, так себе. Лег, испустив преизрядное зловоние, Док, их теперь едва ли не самый бесполезный за отсутствием целебной магии компаньон. Однако в полный ахуй Головню привело не это обстоятельство, а действия рыжего, который, вместо того, чтобы броситься на гребаного некрофила, зачем-то грохнул одержимого новым другом Пинто кобольда. Судя по всему - окончательно развоплотив мелкого призрака. Ощущение было такое, будто Люц попал под контроль фиолетового, если бы не все его предыдущее поведение, свидетельствующее о том, что рыжий просто тупой. Тупой до полной несовместимости с жизнью. Сука, как такие вообще доживают до половой зрелости-то?

Смерть Саймона Головня восприняла гораздо менее эмоционально - видимо, сказывалась привычка - так что весь свой гнев она выплеснула на колдуна:

- Ебаная ты рогатая шляпа, ржавый кусок говна, какого хуя вообще творишь, это блядь наш кобольд был!

По большому счету, у них оставался всего один шанс: грохнуть некрофила. Тело жуткого кадавра, судя по его размерам, можно рубить-кромсать хоть час без особых результатов, а вот если все-таки уложить фиолетового - есть надежда, что поднятый им монстр упадет вместе с создателем.

Руководствуясь именно этой надеждой, Рэйда метнулась вслед за магом.

– Не включая фонари, подберите нужное вам снаряжение с трупов и внезапно в атаку по приказу. Я их задержу. 1234, у вас к югу ездовой на мутанте, инквизитор, к востоку от вас та же угроза. В ближайшем к базе окопы засели, видимо, те самые "рыцари", – короткие тихие приказы по воксу. Комиссар гордо встал на холм и включил фонарь.
– Ну что ж... Здравствуйте, мутанты и еретики! – включив свет, Шенрон смело демонстрировал свой противогаз всем, кто желал его видеть. Отблески света в линзах, вполне вероятно, были отблесками луча фонарика, но на самом деле... То был праведный разгорающийся в глазах огонь.
– Час за часом, день за днём, операция за операцией, мы захватывали эту планету, в то время как вы подло решили напасть на наш арьергард, с помощью магии разбив войска. Отрезать нас от снаряжения и истощить – очень, очень хорошая идея... Но вы не учли один маленький момент. Одну маленькую деталь, которая испортит весь ваш план. Один ничтожный, казалось бы, нюанс, что повернет весь исход кампании, которую вы считали уже выигранной.

Упомянутый Шенроном противогаз, как успел удостовериться Пифос, защищал не только и не столько от опасностей окружающей среды. Куда более ценной функцией оказалось сокрытие лица, так не к месту наровящего отразить отношение владельца к той или иной деятельности. К ношению противогаза, например.
– Я знаю о приказе, комиссар, и ваше отделение и впрямь меня больше не сопровождает. Это я сопровождаю ваше отделение. Рядовой 1505, извольте вернуть Ардант. У кого-то из людей Спота должен найтись лазганный капаситор, так что продолжать эту оружейную измену я не вижу смысла. –

Маг принялся их оскорблять. Очевидно пытается деморализовать. "Не на тех нарвался" - хмыкнул про себя Саймон, и предпринял тактитескую контрдеморазилацию:

— А че ты за бабой прячешься, чепушила?

Скелет вытащил свой второй клинок и снова пошел на сближение, ловко ловко мансируя под метающимися какого-то черта мечом. Сделав выпад одним клинком пройдоха от души приложился вторым, выискивая уязвимые места в мантии колдуна. Или что там у него? Не суть. Главное что не кольчуга, а значит бей не прогадаешь. Только вот Саймон прогадал, дважды распоров одежду противника и не затронув плоти. Потому после атаки плут снова на кувырке ушел назад, спрятавшись за Рейду. А что? Она ж почти мужик.

"Вот и началось" - прошептал юноша, когда закрылись двери. Прошептал и сжал губы в наигранной гримасе серьёзности. Рианет прошла мимо - в центр гостиной, куда и было положено и парень поторопился сделать шаг к ней - заговорить представиться, расспросить о том, что она чувсвует в этот момент. Но путь ему преградил верзила, не снявший доспехов.

- Позвольте, - попытался отстранить груду доспехов Ольгерд, - Мы вас выслушали, довольно...

Но и тут он был прерван ретивым жителем востока. От приглашения к драке Ольгерд оторопел, глядя на забияку взглядом полным удивления и осуждения. И едва он нашёлся со словами, что бы пояснить тому, что они здесь не ради драки, заговорил стихами очередной конкурент. На него Ольгерд посмотрел уже с нескрываемой злобой - признав серьёзного конкурента.

- Если вы позволите! - привлёк, наконец, к себе внимание парнишка и тут же пожалел об этом, - Я бы хотел... Моё имя Ольгерд, я, если позволите... То есть. Минуту!

С этими словами парень бросился в комнату, куда ранее слуги принесли его вещи. Копался там он действительно не долго и вернулся с объёмным свёртком, который до поры оставил лежать на полу.

- Я бы хотел... То есть, простите. Кхм-кха! - парень демонстративно прочистил горло и заговорил звонким голосом и без запинок, явно отрепетированную речь:

- О прекрасная Рианет! Спешу представиться - моё имя Ольгерд. Я рад быть здесь и иметь честь бороться за вашу руку в этом священном ритуале. Но так же я надеюсь завоевать и ваше сердце. Будьте уверены, это бы стало для меня самым большим счастьем. В доказательство своей доблести, хочу сложить к вашим ногам, - в этот момент парень важно кивнул в сторону, но потом опомнившись, что слуги остались снаружи, принялся самостоятельно разворачивать свёрток, - В доказательство доблести, хочу сложить к вашим ногам трофеи, добытые мной лично на охоте! Бивень вепря! Заячьи лапки - что принесут вам удачу и эту шкуру волка, которого удалось загнать целой сворой собак не далее как в этом году!

Парень сложил дары к ногам принцессы и встал в середине гостиной, подбоченясь и явно очень гордясь собой.

- Смею заверить вас, я как и многие из моего рода - твёрд в своих убеждениях! Храбр и не чураюсь опасностей!

– Хлава богам что при жизни Пинто был поменьше. – Пробормотал Медь наблюдая как лихо Минотавр орудует секирой. Ведь такую мощь да наложить на характер кендера... просто мурашки по костям.

Но медлить нельзя, и выскочили они в лучших традициях чертей из табакерки: внезапно и непредсказуемо. Некромант должен ответить за свои бесчинства над всеми невинными жертвами и над Саймоном в частности. Когда Рейда услужливо убрала с пути никому-не-нужного кобольда, плут занял его место, и поднырнув под размашестым ударом древка, полоснул некроматна одним из своих верных клинков. Пройдоха метил аккурат в пах негодяю, после чего кувыркнулся назад, уходя от возможного ответа. Око за око. Хрен за хрен.

Когда неведомое поглотило Марину и выплюнуло ее жетон, на лице Джо-Джо под противогазом не отразилось НИЧЕГО. Он уже терял боевых товарищей десятками и все возможные психотравмы, которые были в состоянии пробиться через закалённый криговский характер, уже были ему нанесены, оставив столь же богатую сеть шрамов в памяти, как вражеское оружие на теле.

Только два чувства промелькнули в душе - гордость за погибшую, исполнившую свой Долг, и лёгкая зависть, что ему самому ещё лишь предстоит обрести Искупление. Но солдат тут же спохватился, ведь для должного исполнения Долга он должен будет выложиться на полную и отдать каждую каплю крови, в то время как сейчас он находится не в лучшем своем состоянии. Значит ему придется превозмогать не только врага, но и себя - свою боль, слабость, заложенные эволюцией инстинкты. Сокрушить их железной волей - и через то сокрушить и врага.

Криговец сжал кулак в резиновой перчатке и пристально посмотрел на него, добиваясь того, чтобы дрожь в конечности прекратилась и его рука стала столь же твердой, как и сталь оружия, которое она будет держать в бою. И выпрямился, глядя куда-то в пространство.

Номер 1234 был готов.

Комиссар умел читать людей.
Ну, иначе он не был бы комиссаром. Если комиссар не может различить намеки на ересь за личиной противогаза и камень за пазухой у отряда гвардейцев – это плохой комиссар. Фабригистус знал и умел. Вполне вероятно, что даже инквизиторы завидуют комиссарам Крига, которые способны читать эмоции людей сквозь противогаз. И Шенрон видел почти весь спектр эмоций Ви.
– Возьмите себя в руки, рядовой 1505. Потери – часть жизни кри....
...Нет. Не так. Другой комиссар, может, действительно отчитал бы солдата за неуставные эмоции, излишнее отчаяние, желание отомстить. Но настоящий, хороший комиссар поднимает боевой дух солдат не только так. Настоящий комиссар знает и чует ту тонкую грань, где солдата надо наказать, где по-отечески подбодрить, а где направить его мстить и убивать врагов Империума, не щадя себя. Настоящий комиссар – не столько разящая рука закона, сколько тонкий психолог.
Шенрон... Его, может, и можно обвинить в чем-то не соответствующем комиссару, но своих солдат он знал.
– Витторио, – мягко, но решительно, действительно по-отечески положил Фабригистус руку на плечо рядового. – Подорвем тут все к варповым тварям.

Ви тоже чувствовал и ему было паршиво. Внутри появилась маленькая червоточинка, через которую внутрь стали проникать и другие ощущения. Сестра Марина была одной из них, но в то же время для него она была особенной, не такой как Фабригистут, или Джо-​Джо. Ее можно называть потомком предателей, можно считать что ее усилий и смелости не хватило на то чтобы действительно достичь искупления в Его глазах, но нельзя отрицать того что она пыталась! Кто посмеет сказать что это не так? Кто посмеет осквернить память погибшего товарища, сказать, что он больше не может таковым считаться? Полковник Шарп? А не предатель ли он сам часом? Откуда ему знать что обещали ей Темные Боги, если он сам не стоял возле со свечкой?
Снайпер посмотрел на Шенрона; неужели он не распознал бы в Марине предателя? Что он будет делать с жетоном?
- Разрешите? - произнес рядовой 1505, намереваясь взорвать здесь все.
Чего он не сказал комиссару, так это то что он так же решил разобраться с полковником.

Рука инквизитора замерла в дюйме от застёжек противогаза. С одной стороны, чем больше он контактировал с криговцами, тем меньше хотел быть на них похож, чему резиновая маска вероломно способствовала. С другой стороны, снять противогаз значило не просто утратить его запугивающий фактор в допросе, но обнажить ведьмовское клеймо, порочащее его лик. Такого позора инквизитор себе позволить не мог.
– Как устроена ваша армия? – Прогудел "хобот" дыхательной маски. – Сколькие в ней владеют ведьмовством? Какая её часть менее, чем в дне пути отсюда? ... Каков ближайший населённый пункт? Он далеко? ... Численность населения? ... Эти четвероногие создания, вроде того, которое сидит сейчас у костра. Вы можете коммуницировать с ними? ... Они разумны? ... Сколько их? ... Они единственный ваш транспорт? Какой ещё у вас есть? ... Есть ли у вас боевые машины? ... Крупные производства? ... Кто правит вашим государством? ... Ваше государство единственное вам известное? ... Опишите своих богов и методы поклонения им. ... Что такое чшай? – Конечно, у Пифоса уже были ответы на все эти вопросы. Ответы, подлинность которых он был бы очень не против проверить.
– Капрал 1234, снять противогаз. Рыбак Лайво, как называются такие метки? Что вы можете о них рассказать? – А вот теперь инквизитор уже не просто проверял информацию. Теперь, он получал знания, за которыми некоторые его коллеги гонялись многие годы. Пифос Фандориан был на пороге того, чтобы увидеть криговца без противогаза, и этот факт в равной степени будоражил его любознательность и чувство опаски.

Чтобы позволить оказать себе первую медицинскую помощь ("Медицинскую! Помощь!" – сокрушенно подумал Йохан. – "Ветераны бы засмеяли: в былые времена солдату была положена лишь Милость Императора, да и то её еще заслужить надо было..."), Джо-Джо пришлось снять боевую шинель с бронепластинами и даже форменный китель любимого криговцами цвета "фельдграу", на который вечно жаловались поставщики красителей из Муниторума, мол "чё это за цвет такой вообще, нет чтобы оливковый или серый, чертовы противогазники...". Сверкая мускулами отбитого копытами торса под светом враждебной звезды, Йормунгард молча позволил перевязать себя, а потом снова облачился в мешковатое снаряжение, ибо вдруг война - а он не одетый!

Но будучи ненадолго оставленным после перевязки в покое, Джо-Джо вдруг испытал чувство, заставившее его внезапно смутиться и даже слегка покраснеть. Урчание в желудке требовало поддержать силы солдатского организма пищей насущной, но тогда придется снять противогаз! И у него будет НЕУСТАВНОЙ ВИД!

Нет, такого афронта, тем более в присутствии комиссара, он допустить никак не мог - и потому лишь тяжело вздохнул и лишь бросил взгляд на питательный батончик из Индивидуального Рациона Питания (по слухам иногда изготавливаемого из переработанной человечины - но Джо-Джо был твердо убежден, что эти слухи наверняка распускают враги Империума), тут же убрав его подальше с глаз долой.

"А у Космодесанта, говорят, пищевые пасты с трубочкой есть..." – некстати подумал солдат, в то время как его фантазия под воздействием стимулятора воспарила ввысь, рисуя в воображении огромную и похожую на суповую миску ёмкость с питательной смесью, к которой он, порхающий на полах своей шинели Йохан личный номер 1234, опускает "хоботок" своего противогаза, словно большой мотылёк цвета "фельдграу"...

Виола постаралась обалдеть не очень заметно. Но была впечатлена до крайности. Поэкспериментировать с выпечкой в казане! Плов! Да с такими талантами Язычник должен от поклонниц отбиваться мухобойкой нон-стоп 24/7. Да, теперь было совершенно ясно, что на запахи их Форта слетятся просто все.

– Выпечкой, ого! Ну, тогда надо еще прикупить разрыхлитель, яйца. Сметану еще можно, – она нахмурилась, соображая, чего бы можно еще всунуть в тесто, чтобы оно получилось вкусным даже в непропеченом виде. – Изюм? А может, тогда еще краски возьмём? Это не в тесто, это для оформления Форта. Или не вариант ? А что про фейри? Какой фейри, зачем ей губку? Это ритуал, что ли? – и, хлопнув себя по лбу, захохотала, сообразив, какую чушь несет. Игра еще не началась, а она уже всяких фейри вспоминает, хотя речь всего-навсего про посуду и средство, ну да, он же так и сказал. – Ааа, ахаха, "Фейри"! А я-то чуть было не подумала, что фейри! – прозвучало явно не лучшим образом. – Ну, то есть что феечки такие, ахаха!

Очень хороший и качественный пост от новичка, который неожиданно выстреливает и вызывает интерес со стороны партии.

Абзац текста полностью сконцентрированный на внешнем виде и поведении персонажа.
Абзац текста посвященный оценке остальных членов партии в качестве сексуальных партнеров.
Абзац текста с мысленным раздеванием и насилием над анимешником.
Никаких намеков на осознание сюжета.

Длинная простыня, содержащая много туманных отсылок к прошлому персонажа. И ещё одна такая же, с рефлексией, чтобы показать глубокий внутренний мир героини. Технически же она нифига не делает, а ждёт, пока мир не начнет вертеться вокруг неё.

Несколько абзацев текста, включающие пересказ мастерского поста своими словами. Рефлексия, обдумывание происходящего, раскрытие образа и прочие детали, на которое пока никак нельзя отреагировать в игровом поле, потому что они остаются в голове.

Абзац текста, выражающий готовность действовать.

Огромный вступительный пост, демонстрирующий литературные навыки мастера во всей красе. Подробные и развернутые описания окружения, стартовые зацепки. Здесь надо вызвать как можно больший интерес, чем-то удержать внимание и увлечь, а потому мастер разворачивается на всю катушку. Вводит стартового непися или нескольких, а затем дает сюжетный толчок. Иногда в этот пост вложено слишком много фана, из-за чего модуль и не длится дольше десяти постов. Но не всегда и не во всех случаях.

Инквизитор не затруднялся в определении, был ли комиссар сумасшедшим. Сомнения вызывал вопрос более ли он сумасшедший, чем обычно, или всё такой же. Вырвать археотехническое оружие из рук агента инквизиции, чтобы сжечь из него некого иллюзорного врага, которого видишь только ты - действие достаточное для двух справок о слабоумии, трёх смертных приговоров и пяти клеймлений еретиком. Однако комиссар Фабригистус уже показал себя как наглухо поехавший тип, от которого можно было ожидать и такого.
– Рядовой 3448, ваши рассуждения в высшей мере еретичны и как приверженец пуританского пути я должен отказать. – Алые линзы злобно зажужжали, пытаясь обнаружить угрозу, о которой твердил комиссар.
– Однако как слуга золотого трона, желающий служить Империуму и ни чему иному, я вынужден принять вашу правоту. Выдвигайтесь на указанную позицию! – Скрежет инквизиторских зубов отдался в воксе зловещими помехами, а выстрел разгневанного безцеремонностью комиссара Chambre ardente прозвучал рыком дикого зверя.
– Рядовой Ронас - прикрыть! И ликвидировать, если рядовой 3448 всё же шагнёт дальше, чем следует. – Пифос понимал, что преступает сейчас не только кредо империалис, но свои собственные светлые идеалы, однако поделать с этим ничего не мог. Чтобы очистить этот мир силой, его придётся выжечь до тла и заселить колонистами. На это уйдут сотни, если не тысячи лет. На то, чтобы привести имеющееся население к повиновению может хватить декаты. Им придётся вступить в диалог. Им придётся пойти на уступки. Многие достойные смерти будут жить, и многие невинные умрут. Но этот мир выживет. Империум выживет. А значит нет цены слишком высокой.

    „— Комиссар Фабригистус. Приём, разрешите.“

    Тридцать четыре-сорок восемь скрылась на шесть секунд, заглушила двигатели Кастора, после чего выбралась обратно из люка, усевшись на броню с ногами. Тяжеленные гвардейские сапоги болтались, свешенные вниз, мельта-граната всё ещё была сжата в перчатке, готовая к броску.
    Получив в воксе разрешение высказаться, Марина предпримет по возможности тактичную попытку напомнить командованию о стратегической сути военной задачи отряда здесь.

    „— …Мы увлекаемся тактикой, забыв о стратегии. Идея полностью забить лопатами народы Эквестрии, поражённые хаосовой скверной, безусловно привлекательна, но Муниторум требует от нас поставок рекрутов и продовольствия из этого демонического вертепа. Мы должны пытаться отыскать зёрна среди этих плевел, Комиссар, вы понимаете?
    Ожесточив местное население, мы теряем возможность обеспечить успех операции. Последствия неправильных решений сейчас могут отбросить встраивание планеты в экономику Империума на годы, — дать местным понять, что они в любом случае сгинут в мучениях, означает настроить их яростнее сопротивляться нашему наступлению и миру с цивилизацией, которые мы несём; продать свою жизнь подороже, не заботясь о будущем, которого нет! Но мы обязаны показать им иной путь. Защиту Императора. Возможно, даже этим лошадям — больше ли в них от Тзинча и Слаанеш, чем в наших лошадях от Нургла и Кхорна, вопрос всё ещё не отвеченный.
    Но для этого всего надо узнать об Эквестрии больше — агент хаоса сказал мне, что знание может быть обретено за этими холмами. Естественный провал, кажется, карстовый — ещё одно их сакральное место, притом на порядок более значимое. Было выдвинуто условие, что я спущусь вниз в одиночку, но мне в любом случае понадобится помощь. Рядовой Ронас возьмёт на мушку выход из пещеры, вероятно моё заражение хаоситской мерзостью. Это содействие будет предоставлено? Я передам вам столько информации, сколько будет возможно, если же у меня появятся крылья, копыта или глаза с блюдца размером — ликвидируете на месте.
    Звучит как разумный риск в контролируемых условиях. Кроме того, поберегите амуницию — агент хаоса, кажется, не вполне материален.“

Копыта грохотали по земле, отдаваясь вибрацией в подошвах сапог. Фонтаном летело мясо из разорванной лошадиной жопы, в которой взорвались пробившие тварь почти насквозь болты, выпущенные из комиссарского болтпистоля. Битва, похоже, дошла до своего апогея. Но ни одно серьезное сражение не может быть выиграно бескровно, а значит скоро кому-то придется оплатить "счет мяснику", как это называют некоторые имперские командующие...

"НАКОНЕЦ-ТО! ИСКУПЛЕНИЕ!" – внутренне бурно ликовал Йохан, готовясь встретить лицом очередной натиск вражеской поняшной кавалерии и погибнуть за Император и за грехи предков, много веков тому назад совершивших непростительный грех предательства. НО СРАНЫЕ ЛОШАДИ УБЕЖАЛИ!

Осознание того, что пони бросились в бегство, воздействовало на Йормунгарда словно холодный душ. Искупление откладывается! Несколько разочарованный, Джо-Джо пробубнил в противогаз пару крепких выражений и погрозил удирающим ксеносам кулаком - мол, знай криговских. А затем вновь чуть не упал, оперевшись на верный ПТУ, словно на большой и неудобный костыль. В глазах Йохана то и дело возникали темные круги, а место удара болело так, что только воля и вера поддерживали солдата на ногах и в более-менее боеготовом состоянии.

Чтож, с другой стороны все они выполнили свой долг и выиграли эту битву для Человечества - а значит всё не так уж плохо и Джо-Джо предстоит испытывать себя и пределы своих сил ещё некоторое время, прежде чем он заслужит право обрести покой в чертогах Императора. Странный голос... Йохан будто и слышал что-то, а будто и нет. Наверное последствия контузии.

Криговец огляделся по сторонам и вопросительно позыркал линзами противогаза на старших: Комиссара и Инквизитора. Что они решат делать дальше?

  Нет боли. Нет жжения — разве только мгновенный жар? Иллюзия в реакции меняющегося, возмущённого трансформацией тела.
  Ни унижения, ни стыда.

  

Форма есть пустота, пустота и есть любая потенциальная форма. ( — „Сердце Совершенства Трансцендентной Мудрости“, Великая Колесница)

  Марина не скрывала радости, улыбалась царскому подарку широко и по-детски под противогазом: отпустив руки по швам и опираясь на одни каблуки (вездеход к тому времени остановился и ворчал, наглухо впёршись в один из многотонных камней-опор святилища), она коротко, балансируя на весу, поклонилась аликорну, отдавая должное сыгранной им роли проводника сил как по нотам. И в последний раз — с этой секунды ей надлежало лишь принимать поклоны снисходительной полуулыбкой и благосклонным кивком.
  После экскурса с разбором кьютимарок от единорога, что стоял близ неё, и дополнения, расставившего все точки, от дружелюбного голоса в голове — многое, наконец, вставало на свои места. На крупе её собеседника красовалась восьмиконечная роза Хаоса Юпитера-Анну, и он был ритуалистом. В нанесённом знаке была сила, слабость и суть созданий этой земли, и в ней, в этой „кьютимарке“, заключался положенный им предел, потолок.
  Для Марины же потолка не было.

  „— Я ничтожество! Я пустое место!“ — провозгласила она, звеня диссонирующим эйфорическим счастьем. „Я — вселенная неизречённых истин! Неуязвима бездна, и не коснётся меня зло, не замутнится разум мой. Пустотой обнимаю и пронизываю пространство, заполняю вечность до краёв. Ты же — малая точка, крошечный гелиевый шарик в глубине пространств, в древности веков. Склонись, Юпитер, подчини своё колдовство превосходящей силе. Оставь сопротивление: принимаю твою преданность, спеши послужить мне!“
  Протянутая вперёд раскрытая ладонь была одновременно жестом солдата и жестом принцессы, вступающей на трон.
  Сначала медленно, исподволь, но потом всё быстрее шахту колодца начинал заполнять связующий раствор.

            Если бы ты знал, как уютно в пустоте,
              Одиноко и свободно: всё как ты того хотел!
                Не отбрасывая тени — следом за тобой…

- Кто ты, чистая дева? И чего ты желаешь?
  „— Я звено цепи. Я малая частичка целого. Я щит на рубежах и лампада Света Его.

  созданіемъ Гиллимановымъ, жертвою Аполліоновой, благовѣщеніемъ библіаріевъ, чистотою Печатей, правдою Кодексовъ, обращеніемъ Инквизиціи, Вѣрою Гвардіи, святостію Целестинѣ,
  пророчествомъ Пророковъ, святынею Патріарховъ, кровію Священномучениковъ, закланіемъ Хоруса и Сангвинія, стояніемъ Кадіи, рѣшеніемъ Махарія и священствомъ Сѣбастьяна Тора,

  дѣйствомъ Лiмана Русса, готовностью Феромона, дванадесятью орденовъ и хартій космодѣсантныхъ, моленіемъ раздираемой Кiликсиды, постомъ и веденіемъ Сѣрыхъ Рыцарей, проданіемъ Сыновъ Императора,

  Премудростію Магнуса Непредавшаго, силою ста шестидесяти Ангелъ кровавыхъ, моленіемъ Честнаго Славнаго Пророка и Крестителя человѣчества и двадцати Святителей перваго Основанія, святыхъ исповѣдниковъ и споручниковъ страшнаго несказаннаго имени Твоего Святаго, Всеславного Всевидца Бога — Ему же предстоятъ тысяща и тьма Сороритас и Астартесъ.

      Молитвъ ихъ ради молю и прошу Тя, Господь Императоръ, прогоняй и одолѣвай всяку злобу и лукавство отъ рабы Твоея Марины, и да бѣжитъ оно въ Варпъ.

    Молитву сію возношу Единому и Непобѣдимому Императору, яко да подобаетъ всёмъ человѣкамъ православнымъ спасеніе въ дому томъ, въ нёмъ же имѣется молитва сія, еже писана въ семидесяти двухъ языцѣхъ и да разрѣшится по ней всякое лукавство;

  или въ море, или при пути, или въ источнице, или въ кладязе;
  или въ верхнемъ порогѣ, или въ нижнемъ; или позади, или спереди;
  или въ бронѣ, или въ кровѣ, всюду да разрѣшится!

  Да разрѣшится всякое діавольское наважденіе въ ходу, или въ стану;
  или въ небесахъ, или во планета, или въ претворахъ домовыхъ, или въ пропастехъ земныхъ;
  или во корене древа, или листіяхъ растеній; или въ нивахъ, или въ садахъ;
  или въ травѣ, или въ кустѣ, или въ мѣльте, или въ брани, да разрѣшится!
  Да разрѣшится всякое лукавое дѣяніе;
  или въ кожѣ рыбьей, или въ плотской;
  или въ кожѣ змѣиной, или въ кожѣ человѣческой;
  или въ крови горячѣй, или въ водѣ студеной: да разрѣшится!
  Всякое злодѣяніе и чародеяніе да разрѣшится;
  или въ мозгу, или подъ мозгомъ, или въ плечѣ, или между плечами;
  или въ мышцехъ, или въ голенехъ;
  или въ ногѣ, или въ рукѣ;
  или во чревѣ, или подъ чревомъ, или въ костехъ, или въ жилахъ;
  или въ желудкѣ, или въ естественныхъ предѣлахъ, да разрѣшится!
  Да разрѣшится всякое діавольское дѣйство и наважденіе содѣянное;

  или на златѣ, или на адаманте;
  или на мѣди, или на железѣ, или въ прометіи, или въ свинцѣ, или въ меду, или въ воскѣ;
  или въ винѣ, или въ рекафе, или въ субстратѣ, или въ явствахъ;
  во всёмъ да разрѣшится!

  Да разрѣшится всякое злое діавольское умышленіе противъ человѣка;
  или въ морскихъ гадахъ, или въ летающихъ копытныхъ;
  или въ животныхъ, или въ птицехъ;
  или въ звѣздах, или въ лунѣ;
  или въ звѣряхъ, или въ пресмыкающихся;
  или въ хартіях, или въ чернилахъ;
  во всёмъ да разрѣшится!

    Аще двухъ языкъ лукавыхъ: Слаанешъ и Тзiнча, погоню;
  елизду и діавола отъ рабы Божьей Марины, силою Честнаго и Животворящаго Трона Золотаго со всѣми небесными силами предъ Высокимъ и Страшнымъ Престоломъ Императора, твори слуги Своя огнь палящь.

    Астартесы и Сороритасъ;
    аколиты и офицеры;
    Солдаты и Старшины.

  Во единъ часъ разбойникъ Крiгъ вниде да въ рай молитвою.
  Молитвою помолися Фенрисовъ волкъ, солнце ста и луна.
  Еже помолися пророкъ Омниссіи и загради уста муравiных львовъ.
  Три отроцы погаси пламень мѣльты огненной молитвою.

      Такожде молю Тя Господи, по молитвѣ сей даждь всякому молящемуся ей. ”

щит веры

Инквизитор не сводил глаз с пленниц вплоть до самого прибытия шатла. Он мог бы поручить это кому-то из солдат Фабригистуса или самому комиссару, однако риск не досчитаться в итоге пленников, подчинённых или и тех и других был, с его точки зрения, слишком велик. Лишь депеша запечатанная инсигнией оторвала амолотианина от бдительного созерцания ведьмы и демонхоста, оглушаемого прикладом при первых признаках пробуждения.
- Возвращаясь к тем... Пони, вы их называли. Что вам известно об их "кьюти-марках"? -
- Вот как. Ну чтож, благодарю за содействие. -
Впервые за весь допрос инквизитор улыбнулся, и опустил мельта-резак обратно в кобуру.
- Вы больше нам не пленница. -
Оставив мимолётную дугу ярко синего сияния, плазменная винтовка с треском встретилась с виском допрашиваемой, отправляя её в отключку.
- Вы повышены до опытного образца. -
• • •
- Передать на орбиту. -
Приказал агент Трона серво-пилоту, погружая в шатл скованных и увешанных печатями чистоту от макушки до пяток фею и пони. Последнему существу на всякий случай были подрезаны сухожилия задних ног и одного крыла. Одежды туземок и палочка были столь же дотошно обездвижены и упакованы. Амолотианин уже подал по воксу прошение на проведение дасканального исследования всех представленных субъектов в лабораториях ордоса, вплоть до вивисекции и хим. анализа. Отсылать демонхоста было бы слишком опасно, а потому демоноборец попросту сжёг создание не снимая оков. Инквизитор был бы не против провести исследование лично, однако сейчас на это объективно не хватало времени. Ходячим вопреки законам биологии тому подтверждением был Шенрон Фабригистус, в не-криговском происхождении которого Фандориан уже начал сомневаться.
- Благодарю, комиссар. -
Невольно кивнул дознаватель, пытаясь поменьше смотреть на таз неутомимого политрука. Даже чумные громадины Нургла не вызывали такого беспокойства скрежетом своих ржавых клешней как это делал стандартным протезом комиссар Шенрон.
- Что до вашего вопроса, рядовой Ронас, плацдармы подобные нашему будут развёрнуты в стратегических позициях по всему континенту. Наступая от таких укреплений, оперативные группы постепенно сформируют аггламераты подконтрольных Империуму секторов, в конечном итоге приводя всю планету под благодатный свет Императора. Проще говоря, нам необходимо продолжать наступление своими силами. Текущая цель: кавалерийские казармы в двух сотнях километров вниз по течению ручья. Наша задача заключается в упреждении контрудара аборигенов и, что более приоритетно, сборе данных о заражении местной фауны скверной хаоса. Четвероногие существа вроде тех, что атаковали рядового Ронас и комиссара Фабригистус местными именуются как "пони". Осквернение их вида достигло ужасающей стадии, вплоть до проявления на теле меток губительных сил. Необходимо выявить источник этой гнили и доложить о нём на орбиту. -

Однажды 991-ый каднаский отправили на перепополнение, по причине уполовинивания личного состава в боях. Скорее всего какому-то офицеру из штаба Лорда-Милитанта "вожжа под хвост попала", как выразил общее мнение старый седоусый полковник и жестами показал где он видал всех этих адьютант-офицерчиков. Но гвардия не спорит, гвардия – идет туда куда пошлют. Вот и отправился героический 991-ый каднский из родной и привычной зоны боевых действий, в стылую неизвестность тыловых секторов имперского космоса. Какие ужасы там его ждут? Об этом не знал даже Троний, не то что его менее образованные сотоварищи. Все в руках Императора!

***

"Кто ж знал?!" – говорил пожимая плечами потом тот самый чиновник министорума пославший полк на пополнение в мир-колонию, которую как раз осаждал целый флот улей тиранидов. 991-ый героически высадился на объятую смертоносной резней планету, но вот пополнить ряды новыми рекрутами не сумел. Отступая под массированным огнем жуками-тлеточцами и кислотой пал как герой наш Троний. Закрыв комиссара грудью! Хотя и пошел он на этот подвиг несколько вынужденно, под влиянием болтпистолета и пылкой, но емкой речи спасаемого. Но даже это неспособно было заставить его подвиг померкнуть. Последний момент с его гибелью попал на питк-изображение отчета о боях, а затем был отправлен командованию на шаттле для подтверждения разгрома планеты и полка, прежде чем 991-ый перестал существовать и обрел новую "жизнь" в желудках Великого Пожирателя.

В ответ на это минториум выпустил траурную сноску в ежедневном некрологе питкаста "Военный Орел" и немедленно издал приказ о спешном формировании 992-го кадианского. Империум будет жить благодаря великой жертве его защитников! И отомстит ксеносам во стократ, но это будет уже совсем иная история...

  Было одиннадцать. Стало двенадцать. Тело меняется. Стыдно, боязно… следы крови привлекают крыс, мерзких насекомых и злых людей, которые будто бы чуют анемичную слабость.
  Меняется, но не меняется. Тонкие ручки всё те же, ножки-веточки. Только и остаётся прятаться, истончиться ещё больше, развоплотиться, сливаясь с грязными роркритовыми стенами, а если нечаянно заметят — сразу драпать. Не привыкать!
  Стырю пирожок. Довольная. Не поделюсь с друзьями, у меня больше нет друзей. Раньше были, но они бегали медленнее меня. Виллем был быстрее, но я подставила ему подножку, он упал. Дурак: всё хвастался, что он воплощение золотого бога, даб даб даб — вот и иди к имперцам, там твой золотой трон.
  Гейл сказала двум гвардейцам-инвалидам, топавшим из санблока залитыми зелёнкой, что они глупые оркбои. Её на месте забили прикладами и изнасиловали. Именно в этом порядке. Джонас прослышал об этом и заболел, он просто не вставал больше с зассанного матраца. Мы его трясли, переворачивали, кормили насильно, орали, но ничего не помогало — он просто не хотел дальше. Несколько недель спустя он задохнулся во сне.
  А Марни Калхаун отравился индустриальным очистителем, приняв его за вкуснейший ферментированный напиток. Его последними словами были: „У, газява“.
  Мне сон снился. Красивый сон, в нём я видела самую-самую лучшую сказочную принцессу. У неё лицо ангела, и талия такая тонкая — по форме как песочные часы. И на голове что-то умопомрачительное, не знаю, как корона, или как рога, или может то и то сразу! Её лилейная кожа фиалкового цвета, её губы пахнут дождём после грозы. Её зовут Лейла и я буду верно ей служить, а потом обязательно стану как она, и мы навсегда подружимся… Я люблю тебя, Лейла!
  День через день. Мелкие заботы, грустные проблемы. Жизнь — во мрачной темноте далёкого будущего есть только она. Но удача изменчива, и даже жизнь слишком легко потерять.
            🞵🞵🞵
  Пирожок стал совсем жёсткий раньше, чем доела. И какое-то серое пятно неприятное… Ничего, я его тесаком счищу. Доем. Вкусненько.
  Ой, теперь такие пятнышки и на мне. Серая россыпь на руках, на лице возле рта. В уголках глаз.
  Я заболела. Счищу тесаком и всё пройдёт. Ранки зарастают, и рубцы на их месте красивого фиалкового цвета. Буду как Лейла!
  У меня что-то с зубками. Они не болят, но у них как будто корни обнажились, или это третий ряд зубов растёт? А почему так далеко, на середине рта? Мне уже трудновато говорить, язык горячий и распух, и изо рта постоянно сочится какая-то жидкость. Как кровь, только не красная: желтовато-прозрачная с серыми, коричневыми и чёрными комочками. Бээе.
  Что-то шевелится в глазах, сухость и очень больно. Я едва вижу и стала медленной. Как мне найти еды?
  Пошла просить помощи. Получила сапогом под рёбра. Говорят, „заразная, заразная“.
  Всё-таки решили помочь. Привели к костру. Но еды совсем нет. Только какая-то арматурина торчит.
  Примотали. Подожгли. Удаляющийся смех. Треск пламени, облизывающего обмотанные вокруг меня тряпки.
  Почти выпуталась.
                Лейла…

  „— Есть раздеть“, — подозрительно жизнерадостно откликается №3448. Подавленные диетой с химическими добавками и образом жизни, наполненным изматывающей усталостью, их неустоявшиеся гормоны так и не позволяют криговцам окончательно сформироваться как половозрелые личности: чаще они до самой смерти остаются отчасти детьми. Пламенные идеалисты; смельчаки, для которых нет такого понятия — „завтра“; послушные сыновья и дочери Империума; светлоглазые дети, наивные и сентиментальные.
  Маленькая двадцатичетырёхлетняя девочка Марина обнаруживает большую увлечённость и рвение, аккуратно сдёргивая нарядные платья с настоящих живых кукол в человеческий рост. И тихонечко неслышно вздыхает: как жаль, что одевать их обратно там, в экзекуторской, уже не ей. А игры в пир и вовсе не будет… Ну а где же цепи, кольца?
  В нетерпении она больно ущипнёт недо-демонетку за животик, проконтролировав по силе реакции, находится ли та ещё в сознании. Всё-таки у той полголовы как самка грокса слизала. А потом встанет в строй со всеми. И, может, починит заклиненную обойму в плазмомёте, а само оружие отчистит от земли, в которую оно было углублено. Это ведь займёт совсем ничего.

– Кхрг, кхрг... ТАК ДЕРЖАТЬ, СОЛДАТЫ! – поднялся Фабригистус. – Предложения еретиков приняты не будут ни в коем случае. Вы способны слишком на многое. Не стоит, номер 3448, со мной все в порядке. Всего лишь что-то сломано.
Пока солдаты могли обсудить что-то, порадоваться и спуститься с возвышенности, комиссар подошёл к инквизитору.
– Пифос, найдите способ запечатать магические силы ведьмы. Иначе... Несмотря на указания инквизитора, мы не имеем права рисковать в данный момент. Я надеюсь, вы это понимаете? И сожгите артефакт, – кивнул Шенрон на металлическую спицу, с помощью которой ведьма проводила энергию варпа.
– СОЛДАТЫ, СТРОЙСЬ! – глянул комиссар из-под фуражки на криговцев. Несмотря на только окончившийся бой, солдаты стояли прямо, на вытяжку, в идеальной прямоты строю – эх, выучку не пропьёшь. Глядя на комиссара, прохаживающегося вдоль строя, можно было подумать, что он пьян в стельку, но это было не так. Дело было в том, что ему стоило нечеловеческих усилий, чтоб шагать и вообще стоять на ногах – но на то он и комиссар, чтобы показывать пример солдатам!
– Если кто-то из вас, солдаты, и товарищ инквизитор, проникся речами ведьм и хочет защищать, кхем, "мир, который дарит всем дружбу и любовь", – скопировал Шенрон голос ведьмы и сплюнул кровью, – сделайте шаг вперёд. Нет? Никого? Замечательно. Рядовой номер 07831505 Ви, шаг вперёд.

– За отвагу на передовой при развертывании в заражённом Хаосом мире.
– За единоличное одоление Демонхоста губительных сил.
– За героическое подавление бьющихся из последних сил сил врага.
– Отныне ты, номер 07831505 – Витторио Ронас, заслуженный боец Корпуса Смерти, чье имя может услышать сам Император, если ты не умрешь в следующем бою. Корпус Смерти гордится тобой, Витторио, – положил руку на плечо солдату комиссар. – Можешь возвращаться в строй.
Комиссар закашлялся. Спустя минуту, утерев кровь со рта рукавом, он продолжил:
– ЕСЛИ МЫ ВЫИГРАЛИ, ЭТО НЕ ЗНАЧИТ, ЧТО МОЖНО РАССЛАБЛЯТЬСЯ! Выкопать траншею к югу и юго-востоку от базы, на тропе, на расстоянии половины дистанции выстрела из лазгана. Насыпать вал на берегу. Основать наблюдательный пункт на возвышенности. Застелить весь лес на дистанции половины выстрела из лазгана колючей проволокой – так, чтоб еретики не могли пролететь в лесу, оставшись незамеченными, и не порвав о проволоку крылья. По одному не ходить. Я пока отлучусь, – Шенрон подобрал плазмомет, отнес его механикам и, как бы ему не было это противно, направился туда, где ему было место – в лазарет.

В ответ на выкрик Шенрона, со стороны возвышения, прямо над головами еретиков и его собственной появились всполохи лазерного огня очередями.

- Жаль... -
Не успел агент трона как следует опечалиться внезапной гибелью прекрасной аборигенки, как громкий командный лай комиссара вернул его в нормальное состояние рассудка - в ярость.
- Как чертовски жаль. -
Опущенный было плазмаган взметнулся в прежную позицию, озаряя пласталевую кирасу инквизитора кровожадным малахитовым сиянием, заставляя золочёную "-][-" отбрасывать зловещие тени.
- Как жаль, что теперь я у вас в долгу, комиссар. -
Бросил на бегу демоноборец, проносясь мимо единолично вернувшего отряд в строй политрука. Недавние планы экзекуции ретивого не-криговца тихонько прогорали на задворках сознаия, давая дорогу профессиональным инстинктам: видишь ведьму - сожги. Встав так, чтобы между убегающей нечестивицой и мерно вибрирующим чудом ризианского военного гения оставалось всего одно деревцо, Пифос спустил курок, пуская яркий сгусток раскалённого гнева императора в след беглянке. Не убьёт так хоть замедлит.

– СОЛДАТЫ, ЧТО ЭТО ЕЩЁ ТАКОЕ?! НИКАКОГО САМОВОЛИЯ! ДЕЙСТВУЙТЕ ЛИШЬ ПОСЛЕ МОЕГО ПРИКАЗА, ИЛИ ХОТИТЕ БЫТЬ РАССТРЕЛЯНЫ?! ПОБЕГ ИЛИ СЛАБОСТЬ ДЛЯ ВАС РАВНЫ СМЕРТИ! ИНКВИЗИТОР, ВАС ЭТО ТОЖЕ КАСАЕТСЯ!
Наведя дисциплину в своих рядах, комиссар обратился к еретикам. Устрашающее перещелкивание затвора, пафосная поза:
– И ТАК, – ткнул он в полутруп демонхолда, – БУДЕТ С КАЖДЫМ, КТО СТАНЕТ ПРОТИВИТЬСЯ ВОЛЕ ИМПЕРАТОРА! СДАЙТЕСЬ И УМРИТЕ, ЕРЕТИКИ!

Он был всего-лишь человеком и этого было достаточно, потому что не каждый, кто себя таковым считает, истинно таковым является... даже среди других полков, разве что Катачанцы и некоторые другие заслуживают этой чести. Уж ему, потомку предателей, это хорошо понятно.. Столкнувшись с совершенством, он не забыл о грехе, который совершили его предки и служит одной цели - Искупление. Он видел перед собой не мечту стать бабочкой, видит возможность показать как может сражаться, что может склонил чашу весов в, казалось бы, безнадежной битве, и обрести свое место под крылом Бога Императора! Его Бога!
"- Мы даруем смерть врагу! И Господу Нашему мы даруем свою cмерть!" - таков путь бойца Корпуса Смерти.
1505, собрав остатки концентрации, плавно нажал на спусковой крючок на выдохе. Воздух практически беззвучно прочертила красная линия, устремившись в голову гнусной еретички... Но он словно попал в себя... И заплакал, кажется впервые в жизни, толком даже не сознавая, что конкретно происходит. Он действительно был всего-лишь человеком, у него не было особых шансов противиться такому эмоциональному воздействию, но это не значит, что он не выполнит свой долг. Потому что он - сын Крига! Разве нет?
Внутренний голос не ответил...Что происходит?? Почему слезы не прекращаются, почему он чувствует себя так ,словно своими руками застрелил друга, оставив пробоину в своем собственном сердце? Он тонет в нахлынувшей тоске.
"- Прости, прости прости, прости... " - звучит одна и та же фраза, тысячу раз.
Голова в каске болезненно дергается от удара копытом, но, кажется, что это не имеет никакого эффекта, гвардеец уже разбит... Почему же руки еще крепко сжимают винтовку, а указательный палей, снятый с курка подрагивает, словно продолжает стрелять? В чем смысл?
И в этот момент словно луч света через радиоактивную пелену, куда-то на подкорку сознания пробился знакомый голос... голос комиссара.

– Гвардейцы! – выстроил солдат Шенрон. Комиссар прошелся туда-сюда вдоль строя, бросая одобрительные взгляды на тех, кто не забывает, как стоять в строю перед комиссаром.
– Буду краток. Перед нами агромир. Заселённый жуткими мутантами, еретиками, хаосопоклонноками Слаанеша и Тзинча... Для Корпуса Смерти – абсолютно ничего нового. Мы – лишь спецотряд, возможно будут ещё подкрепления, но я бы на вашем месте не думал об этом и сражался так, будто вы единственные, кому Император дал честь очистить этот мир от мутантов и еретиков. Ответьте мне, рядовой номер... – комиссар прошелся взглядом по лицам в противогазах, – номер 3448, каковы наши шансы сделать это?
– Господин инквизитор Пифос Фандориан – персона, которую мы будем сопровождать в ходе этой высадки. Инквизиторы считают, что нам нужно захватить живыми как можно больше ведьм, и он должен нам помочь с этим; но вам не обязательно беречь жизнь каждой еретички, на этой планете полно других.
– Наша первая задача – удержать форпост, – перешёл комиссар от напутствия к объяснению последующих военных действий. – С того холма нас могут поливать огнем сверху; там надо расположить наблюдательный пост и, впоследствии, пару тяжёлых орудий. Выкопать окопы с юга и юго-востока, насыпать земляной вал на берегу озера, вырубить в скором времени ближайший лес – заросли работают против нас. Да и кто знает, с чем нам придется сражаться. Оружие наготове, держать под рукой лазганы. Пифос, можешь проверить, не заражена ли и не отравлена ли вода? Хотя, все тут пропитано Хаосом, не стоит.

  Маленькое привидение шумно взмыло вверх. Каменный потолок был толстым и добротно сделанным, но удержать беспокойный дух у него не было никакой возможности. Всего через пару мгновений голова Пинто оказалась в полной темноте - проходить сквозь предметы не значит видеть через них. Но любопытство было уже не остановить, тьма должна была рано или поздно выпустить из своих объятий. И в данном случае поздно, хотя всё относительно. Прикидывая в уме пройденное расстояние, кендер насчитал приблизительно тридцать футов с копейками. И вот, наконец-то, без какого-либо преодоления, сначала призрачная голова, а потом и всё тело выскочили на улицу.

  Стоял ранний вечер. В свете медленно заходящего солнца бард осматривался по сторонам. Навязчивое ощущение, что где-то он всё это видел, не покидало кендера. Участок представлял собой небольшую кустистую опушку среди леса, только с одной стороны виднелись характерные грудастые холмы. А прямо за спиной привидения возвышались остатки башни, сохранившие два этажа высоты. Основание же башни украшали массивные выступы, напоминающие корни громадного дерева.

- Нотки аромата дума, смешанные с ароматом слегка забродившей земляники, - с видом знатока произнес Куруфин, - уникальный аромат винограда сорта бамулазье.

Он повернулся и пристально посмотрел на Ульфрика.
- Это место, похоже играет с нами, и ты что-то об этом должен знать. Зачем ты нас сюда привел?

— А-а-а-адну минуточку, — в темноте наверное было не видно, но губы Алисы расплылись в широкой ухмылке. Взяла верх бунтарская часть личности, требующая, что "искусство должно быть свободным!". Анархия мать мать порядка, в конце концов. Девушка подбежала к машине и с размахну долбанула в дверцу и по бамперу своими берцами пару раз. — Ннна! Свободу попугаям!

— Ну а вот теперь бежим! — как-то даже восторженно-обрадованно оповестила она остальных, когда "отвлекающий маневр" был исполнен. — Сюда, а потом через дворик направо!

Игнаций приходилось смотреть в глаза смерти достаточно раз, чтобы рост Таддуса его не впечатлял. Не говоря уж о том, что что Элин выигрывал в росте, сам Верн вполне компенсировал крепостью сложения. С детства в полях работал, иногда за двоих. А потом… потом тоже не за алтарем работа была. Ни покинуть помещение, ни отдать оружие Верн не мог – нельзя было оставлять соратников наедине с невидимой мерзостью, без защиты их душ, которые, судя по происходящим событиям оказались на удивление уязвимы к тлетворным речам. Что же касается огнемета… Таддуса извиняло лишь то, что он не знал значения этого оружия, как для церкви, так и для самого Верна. Обратись с таким приказом человек, знавший все это, лишь прямой приказ кардинала, и только кардинала спас бы его от полета через комнату с последующим сбором зубов в мешочек.

Верн не был дураком. Он бросил разгневанный взгляд мимо Таддуса, на пленника. Он видел подобное, когда словами еретики пытались внести раздор в ряды святых братьев. Но те на то и были посвященными в тайны веры, что никакие богохульства, смешанные с ложью правды и кривды, никакое красноречие и никакое злословие на них не действовали. Увы, миряне слабы. И аристократы, как по своим странствиям заметил Игнациус, слабее многих.

Он чуть опустил раструб огнемета и отвел его в сторону, чтобы тот не был направлен на барона.

- Многие запреты предстоит познать вам, идущие в свете Императора, и отринуть заветы жизни, что течет за дверьми монастыря сего.

Конечно, это не вполне передавало то, что священник хотел сказать, но тон был достаточно примирительный.

- Чувствуйте сердцем ложь врага человеческого, с текстами священными сличайте его речи, чтобы понять умысел зловредный, и во имя Его, помните всегда, что в единстве сила людская, и грехом величайшим будет отвернуться от нее, и в тени слов ереси и отступничества, пойти прочь от трона Его.

Игнаций вздохнул, не будучи уверенным, что его поняли. Он опустил огнемет окончательно, дав повиснуть ему на перевязи, сделал шаг назад, после чего показал на место, где был прикован пленник, после чего сперва на себя, потом на Элина, после чего сперва свел руки, так что они почти касались в молитвенном жесте, а потом развел их.

      ЭТО было мертво.
      Последнее «мяу» поставило жирную точку в истории твари.
      Котики убрали коготки в лапки и пригладили шерсть языками.
      Всё было кончено. Шторм снаружи терял своё бешенство.
      Разорванные тучи уступили место звёздному свету.
      Котики теперь стали чуточку ближе к небесам.

      Хозяйка смазывает рану чем-то пахучим. Перематывает руку белым бинтом. Затем вытирает слёзы с глаз влажной салфеткой. Смотрит вниз, на сопящего Сингуляра. Вздыхает. Её горе недолговечно: она подбирает котов и выходит из ванной. Аккуратно отворяет дверь, чтобы посмотреть на кошачье собрание на полу. Особенно внимательно глазеет на Василия Петровича – в памяти сильны его рыки. Потому краем глаза из щели смотрит. Ждёт, покуда уличный боец уйдёт куда-нибудь восвояси. Дожидается и выходит: время наводить порядок в доме. За окнами погода приходит в состояние доброго умиротворения. Из открытой форточки доносится аромат озона на пару с приятной дождевой сыростью, не имеющей ничего общего с амбрэ мира иного.
      Солёного Бимку оттирают от белого порошка. После него Цирилла чувствует себя как-то немного странно – кажется, животику не очень нравится нечто белое. Это записывается в память, как несъедобное. Между делом Хозяйка убирает осколки очков Сингулара: вероятно, ему выдадут новые. Но потом. Сегодня он немного наказан за некрасивое поведение. Котолику приходится смириться с этим: он умеет это, как проводник божественной воли. Несправедливо, конечно... Но в этом мире всегда кто-то сражается за кого-то, не щадя себя и ожидая награды со стороны. Коты – не исключение.
      Они несут свой дозор.

      Никогда не знаешь, что придёт из мира теней.
      Нужно всегда оставаться готовыми к бою с неведомым.
      Но следующее вторжение будет уже совсем новой историей.
      Которая случится потом. Сейчас можно и отдохнуть.
      Похлопать друг друга по плечу. Тьмокнуть легонько.
      Котики это заслуживают.

«И, сделав бич из верёвок, выгнал из храма всех, также и овец и волов; деньги у меновщиков рассыпал, а столы их опрокинул».
Евангелие от Иоанна

Передача "Русский час с отцом Михаилом" на телеканале Спас:

Снежный простор, под алыми лучами рассветного зимнего солнышка. Ледяная пустыня, в полном соответствии со своим названием, совершенно пуста – если не считать небольшой приземистой деревянной избушки, навевающей ассоциации с Бабами-Ягами и куриными ногами, да уже знакомого нам отца Михаила, который неспешно движется к оной избушке, небрежно забросив на плечо топор. Тишина – лишь печально завывает метель, да весело хрустит лед под ногами фюрера. Камера медленно приближается к святому отцу, чтобы проскользнуть вслед за ним в открытую дверь избы.

Следующий кадр – просторная, но минималистично обставленная светлица, всю мебель в которой состаляют массивный дубовый стол, вокруг которого стоит пара грубо сколоченных табуретов, и богатый киот, уставленный иконами – среди персонажей помимо Христа и Богоматери, можно узнать Серафима Саровского, Ивана Грозного, барона Унгерна, Петра Столыпина, генерала Власова и Юлиуса Эволу. Слева от стола на стене прибито огромное распятие, на котором бессильно висит изможденный Христос. Печальный взгляд Спасителя, направлен вниз и вправо, где, рядом со столом, к стене приставлена ростовая дакимакура с Рей Аянами из аниме Евангелион – алые глаза девушки в свою очередь печально смотрят снизу-вверх на Иисуса. За столом, на одном из табуретов уже сидит отец Михаил точащий топор.
– Вечер в хату, православные! – Баркашов наконец поворачивается к аудитории, приветливо улыбаясь желтыми зубами. Во взгляде его – неподдельная, искренняя радость, в руках его – остро-наточенный топор.
– Здрав буди, мой Великий и Могучий, Правдивый и Свободный Русский Народ-Богоносец! Народ Боголюбец! Народ Миродержец! Давно не виделись! Потерял тебя я за долгие годы скитаний в земле советской и постсоветской, среди "советских людей", "россиянцев", "космополитов", "интернационалистов" и "общечеловеков", но ныне – ныне по делам твоим, узнал я тебя! Подобно тому как витязи князя Святослава и сына его Владимира Святого, сокрушили полками своими Хазарское царство, так и теперь богатыри Великыя, Малыя, Белыя и Красныя Россий крестовым походом нисповергли, богомерзкую теллурианскую атлантическую цитадель античеловечества, что уродливым гнойником проросла на теле нашей Родины, отравляя миазмами и испражнениями своими Соборную Русскую Душу, загаживая святую чистоту её, поганым ядом своего глумления, насмехательств, презрения, зависти, злобы и бесстыдства! Велика была мощь либеральной, сионисткой гадины, сокрушившей, расчленившей и непотребно, сапфически надругавшейся над нашей Родиной-Матушкой! Но не убоялись Патриоты Отечества, Лучшие Сыны Святой Руси и пала Обитель Зла и пала с ней иудоинфернальная Вавилонская Бегемотица, восседавшая на Черном Троне Её, с предсмертным пердом канувшая в глубины Ада её породившие! Горе тебе неверная, ибо время твое истекло, царство твое разрушено и имя твое забыто! Валерия Новодворская? Literaly, who?!

Тяжки были испытания выпавшие на нашу долю в последнем столетии, и ликовал уже транснациональный олигархический кагал диаволопоклонников, видя падение Русского Царства и поражение Защитников Подножия Престола Божиего! Торжествовал Антихрист, почуяв мерзким свиным рылом своим скорую грядущую победу Нового Мирового Порядка и Античеловечества! Разрушена была Великая Русская Цивилизация, что вселяла такой страх в Диавола и жидовских пособников его, утеряна была Высокая Русская Культура, которой завидовали черной завистью, выхолощенные, опустошенные, сгнившие изнутри европейцы и англо-саксы! Остались лишь люди, даже не Русские, а просто люди, скорбными тенями бродившие по заснеженной земле, у которой больше не было имени. Люди – и руины. И увидели это жиды и в гордыне своей уже возомнили себя победителями...

Баркашов неожиданно со страшным рыком замахивается топором и с треском вонзает его в деревянную столешницу, после чего с бешеными глазами, брызжа слюной рвет рясу у себя на груди и тыкает в камеру, сложенным из волосатых пальцев кукишем
– А ВОТ ХУЯ ИМ! ХУЯ ИМ БОЛЬШОГО, РУССКОГО, НЕОБРЕЗАННОГО! НЕ ТА ПОРОДА! ТУТ ЗАКАЛ СТОЛЕТНИЙ СИБИРСКЫЙ ТАЕЖНЫЙ! ТУТ КЕДРОМ ФОНИТ ПО НИЗАМ! НАС ТАК ПРОСТО НЕ СЛОМИТЬ! NEVER GIVE UP, РУССКИЙ НАРОД ПРАВОСЛАВНЫЙ, NEVER SURENDER! Отними у нас все кроме людей и руин – мы отстроим руины лучше прежнего, отними даже людей – бабы ещё нарожают, забери у Руси её славное Прошлое – и всей душой устремимся мы в наше светлое Будущее, лиши нас великого Будущего, а мы возродим славное Прошлое наше, лиши нас Настоящего – а и пошло оно в жопу, не жалко! Дни Пиздеца постигоша Нас, но покаялись Мы и не истребил Господь! Жиды и жидовские наймиты ликовали думая что Двуглавый Орел сокрушен, а Знамя Христолюбивого Войска Православного отдано на забаву желтым детям, но в слепоте своей они забыли о том, что Панславизм есть Высшая Форма Панмонголизма, так как именно Русь Святая, улус Джучи является правопреемницей Монгольского ханства Чингисхана! Мильоны – вас, а нас – рать! Вы думали что победили нас, но мы лишь обрели могущество, которое вы не могли себе и представить! Довольно, довольно нам держать щит между двух враждебных нам цивилизаций – пора вытащить двойной лазерный меч наш и поразить обоих супостатов! Ураническая Сверхцивилизация Богочеловечества возрождается здесь, в азиатских степях, в сибирской тайге, на бескрайних просторах Тартарии! И вам, товарищи западные партнеры, слуги мирового раввината, рабы иудосатанизма, этого уже не остановить, ибо МЫ РУССКИЕ – С НАМИ БОГ! And he finds your lack of faith disturbing!

—мяяу, доставкаа то как раз на мне.
*он щёлкнул пальцами и три сильных дварфа вывезли тележку*
—но если за сотню так за сотню.
*он достал мешочек из кармана на котором было написано "100 зл."*

– Ой, фу! – отреагировала на внезапное тошнилово со стороны Дрона Людмила, поморщившись и стараясь не глядеть на "выпавшего в осадок" гопника. Только сочувственно сказала вдогонку умчавшейся отмываться Алисе: – Извини, салфеток сегодня не взяла! Если бы знала...

Со смесью жалости и брезгливости глядя на сидящего на асфальте "Батончика", Людмила в паре метров от него чуть наклонилась и помахала рукой на уровне его физиономии, пытаясь понять, жив он вообще или мертв:

– Anryuha, im Ludiel! Telin le thaed. Lasto beth nin, tolo dan na ngalad! * – но когда из недр "Батончика" вновь донесся какой-то булькающий звук, Люда с тихим, но отчетливо слышным "ой бля!" отшатнулась подальше и больше уже не предпринимала попыток выйти на связь с разумом Дрона.

"Наше Братство еще не отправилось в путь, а уже потеряло своего Боромира!" – подумала Люда, подставляя лицо и светлые волосы ночному ветру в ожидании завершения переговоров с таксистом.

– Конфеток хотите? – протянула она кулек с мятными леденцами Кире и Алисе. – Запах, кхм, немного перебьют заодно.

Черныш ворочал светящийся камень, в то время как за его спиной коты вели бой. К облегчению ученого, через несколько мгновений Хозяйка прошла мимо него в спальню. Обернувшись, он еще успел заметить последние мгновения - Василий Иваныч грозно вытянулся в сторону ЭТОГО с четками в зубах, а ЭТО явно было дальше от кота-вояки, чем вначале. Похоже, план сработал. Хотя Мусильде, похоже, здорово досталось

Чернышу было страшно, но привычка обдумывать действия сработала - он задумался даже в такой непростой обстановке. Чем еще можно уязвить или задержать ЭТО (ОНО тем временем надвигалось на кота)? ОНО не боится ни острых когтей, ни зубов - только эта деревянная штука заставила его отпрянуть. И еще ЭТОГО явно не боится Сингуляр. Что же такое таишь ты за черными стеклами очков (ЭТО шевелило щупальцами все ближе)?..

Словно услышав мысли, сам Сингуляр подошел поближе к Чернышу. Ловя отражение ученого кота в черные стекла очков, он несколько раз спокойно мявкнул и вытянул лапу в сторону Хозяйки. Да, дружище, я вижу, что работать надо командой, но как?..

Черныш отошел подальше от ЭТОГО и опять обернулся. Вот мимо пробежал Бимка на кухню - интересно, зачем? Есть захотел? Так тут пахнет не едой, а смертью... Стоп. Пахнет. Пахнет... А что, если... если ЭТО как-то чует кресты, эти деревянные шарики на веревочке и что там еще? А что, если замазать этим запахом Хозяйку? Но шарики не пахнут... вернее, пахнут очень слабо. Потереть ими о Хозяйку (ЭТО нависало все ближе)?

Помнится, Хозяйка как-то дала пить из немытой старой банки от тушенки - вода прямо-таки воняла тушенкой, которую Черныш терпеть не мог. А что, если макнуть четки (вроде бы так называется эта штуковина) в воду или обтереться о них самому, и попробовать все же как-то набрать этого запаха на лапы?.. Ну, и что, что коты не чуют этот запах? Зато его чует ЭТО...

Черныш еще раз подумал. Пожалуй, ЭТО висит слишком высоко и не интересуется котами. Сейчас подумаем и попробуем прошмыгнуть под НИМ.

[🎧] [ссылка]


      Сражение с ЭТО как-то незаметно перетекает в новую стадию.
      Вместо хаотичных действий – чётко определённая последовательность.
      По глазам Хозяйки видно: Бимке удаётся вновь всколыхнуть в ней интерес к тому, что происходит прямо сейчас в квартире. Возможно, немалую роль в этом играет и котёнок. Ох уж эта жизнь маленького комочка шерсти. Словно жемчужина, найденная в мусорном баке, она ничего не делает особенного – но всё равно вызывает умиление, восхищение и желание весьма интимно потрогать. Девушке искренне любопытно, куда это кот-торпеда несёт младую котейку, а потому она бросается следом за ним. В темноте, правда, Хозяйка чуть не налетает на учёного. Того спасает знание, какую грань нужно нажать, чтобы штуковина светилась. Поэтому девушка подхватывает с пола устройство и затем включает свет в спальне. Яркий свет бьёт в глаза котам – Бимка, Цирилла и Черныш испытывают короткий приступ ослепления. Хозяйка тоже, так что они даже в примерно равных условиях.
      Тем временем, Василий Петрович, вооружённый буквально до зубов, и Мусильда: смело выступают против чудовища из потустороннего мира. Тактические манёвры работают по плану: Хозяйка пока что не в курсах, что на кухне разворачивается маленькая, но важная битва. Щупальца бьют по шалунишке! Он старается отбиться от них, уклоняясь прыжками, но увы! В боку что-то сильно колет, и мешает двигаться. Ах! Отросток монстра попадает прямо по голове котика! Его дух чувствует смятение – разум взрывается калейдоскопом мыслей! И, что самое в этом страшное – Мусильда слышит чуждые ему голоса тёмных богов! Это продолжается долю секунды; но и пары мгновений достаточно, дабы поразить живое существо до глубины души. В сознании кота сплетаются тысячи осколков совершенно чуждой ему памяти: с большим трудом удаётся выцарапать среди них тающий образ самого себя. Мусильда чувствует себя, скажем так – слегка опустошённым. И он понимает: второй такой удар окончательно разобьёт его рассудок на куски.
      Это страшно. Это опыт, который невозможно будет забыть никогда.
      Но рядом неожиданно вырастает спасительная тень лохматого котофея.
      Василий Петрович спешит на помощь! Он запрыгивает на кухонную стойку. В его зубах чётки: он наводит их на ЭТО и... о чудо, чудовище шарахается в сторону от кота! Монстр тактически отступает – но на самом деле, ЭТО обходит опасного кота стороной! По-видимому, даже существо иного измерения чего-то боится... Вот только проблема того, что пространства у твари для манёвра несоизмеримо больше, никуда не девается. Она просто приобретает новые и довольно сложные краски. Впрочем – даже такую карту, наверное, можно правильно разыграть при должном настрое. Тем более, что сейчас расстояние между ЭТО и Хозяйкой очень приятно разорвано.

      Сингуляр, наблюдая издалека за происходящим, берёт себя в руки.
      Он вновь слышит голос. Тот ему говорит мудрёную загадку:
      «Семь прыжков, семь персон, семь дверей»
      Интересно, сможет ли котолик разгадать это?
      И что будет, если он всё правильно сделает?
      Сложные вопросы, ответы на которые надо искать в ритме вальса.

Опрос закончился! Результаты здесь: ссылка
-​-​-​--------------------------------
Внимание!
Этот опрос проводится в другом формате: ответы на него даются в виде голосов-комментариев ("нулей") к этому посту, а потом эти голоса подсчитываются вручную.
В опросе много вопросов, поэтому указывайте в голосе номера вопросов и ответы на них, например:
1. ответ 1
2. ответ 3
...
8. ответ 4
---------------------------------
Опрос о мате

Автор: Rayzen; Срок: до 22.06.21

Опрос (под спойлером много текста):

"Ещё бы ты не был готов", - фыркнул про себя Таддус, ухмыльнувшись в пустоту. Что ж, по крайней мере одной проблемой будет меньше... Впрочем, Элина немного напрягало, насколько просто всё получалось. Это порождало сомнение: что если всё это не более чем спектакль, чтобы Чужак мог проникнуть в Шпиль? Куда же ещё Десницы захотят отправить такого пленника, это было предсказуемо... Барон поджал губы, размышляя над ситуацией.

Из задумчивости барона вывел голос Верна, в своей привычной манере излагающего собственные мысли. Сейчас особенность проповедника лишь больше обостряло негодование за столь неосмотрительные действия Игнация в трактире. И всё-таки, что-то из слов зацепило Элина:

– Может быть опасно возвращать его в штаб, – наконец, произнес Таддус, ставя сапог на невидимое тело на земле, желая убедиться, что пленник не пытается дергаться. Когда нога "исчезла" по щиколотку, Элин вновь вздрогнул: неизвестность порождала инстинктивное чувство страха. Страх в мужчинах подобных Таддусу порождал в ответ гнев. – Шарп, закончим с погрузкой, мне нужно, чтобы ты поскакал вперед и доложил всё как есть капитану. Уверен, он знает что с таким делать.

Игнациус бросил злобный взгляд на Элина. И сложно было сказать, сколько в этом взгляде было искреннего раздражения на то, что руководитель группы столь мягко обращается с этим незримым чудовищем, и сколько притворства, необходимого для того, чтобы пленник поверил в то, что его ведут куда-то, где с ним будут вести реальные переговоры.

Технология приносит нам различные блага… Что есть технология, как не воплощенная мысль? И сказано было, что Мысль породит Ересь, а Ересь породит Воздаяние. Человек должен исполнять свой долг перед Императором, а не стремиться к большему благу, ибо нет большего блага, чем исполнение долга перед Императором. И наглядным примером того, к чему приводит жажда царства воплощенной мысли, к чему приводит стремление к чему-то, кроме исполнения долга перед Императором, была Понайса. И в ересь, похоже, впали, и с благом у них было как-то не очень.

Нельзя сказать, что эта цепочка выводов пронеслась в голове Верна мгновенно, но когда он сложил два и два, руки его сами собой сотворили знак аквиллы.

И это было хорошо, потому что, творя знак аквиллы, они находились вдали от огнемета. Речи пленника расплавленным оловом порчи лились в душу Игнациуса, и сам его голос, исходивший из неведомого, но, вне всякого сомнения, еретического устройства, осквернял воздух мира, принадлежащего Богу-Императору, своим звучанием. Он понимал, что чем дольше он будет находиться в присутствии этого существа, тем больше шанс, что его настоящий долг, обязанность уничтожать зло на месте, возобладает над долгом разума. Чем раньше они сбагрят эту мерзость в надежное место, тем лучше будет для всех. Вот только это место нужно будет подготовить, равно как и предупредить людей, которые будут заниматься чужаком. Но сам Верн не мог покинуть этот клятый переулок, ибо не до конца доверял способности остальных сделать то, что должно. К тому же, он прекрасно понимал, что его возможности объяснять сложные идеи существенно ограничены, и фраза "отряд Десниц скоро прибудет с важным и секретным пленником, которого надо убедить в том, что с ним собираются вести переговоры" или что-то подобное в его собственном исполнении вряд ли будет принята. Поэтому он процедил сквозь зубы, не смотря ни на кого конкретно.

- И послал Император ангелов своих, что в столпах огненных явились людям и принесли слово о грядущем прибытии Его, и говорили о величии Его, и учили славить Его. И распространилось по земле ликование великое, а короли и князи мира, отринув раздоры, силы свои объединили для подобающей Его величию встречи и приветствия.

Чем дальше Верн говорил эти слова, тем больше недоумения проступало на его лице. Эта речь не могла зародиться в учении Экклезиархии его родного мира. Император не ступал на землю Акрейджа, и ангелы его не спускались сюда. Подобное бы запомнили. Да и мир, наверное, выглядел бы по другому. Похоже, знание о том, что сей мир не единственный, каким-то образом повлияло на его благословение.

Грязно выругавшись в адрес самого автопистолета, того кто этот автопистолет сделал и того кто провез этот самый автопистолет на Эйкридж (ох лучше бы ему не оказаться одним из её людей), мальфийка в сердцах хлопнула по "оружию Небесной Кузницы" ладонью и повернулась к выходу, совершенно не горя желанием, подобно Шарпу выпрыгивать из окна, перед этим миновав горящий коридор. Но разумеется, паника распространилась быстрее самого пожара и в общей зале уже началась давка, участвовать в которой Одессе хотелось ещё меньше. Потратив несколько драгоценных мгновений на размышления, Беласко вспомнила о люке в их комнате, через который также было попасть наружу. После кратковременной борьбы инстинкта самосохранения с жадностью (герметичный силовой скафандр, с системой активного шумоподавления и при этом способный становиться абсолютно невидимым! Это же МИНИМУМ десять-двенадцать тысяч тронов, а скорее всего вдвое если не вчетверо больше!) мальфийская дворянка все же бросилась обратно в комнату и торопливо схватив свои вещи, схватилась за ручку люка.

Враги открытые, враги сокрытые… это незримое, но различимое все же присутствие было чем-то противоестественным, а противоестественное шло вопреки заветам Императора. Подобная мерзость должна была быть уничтожена, без раздумий, колебаний и осмысления потенциальной цены действий. Промедление смерти подобно, и нередко смертью и оборачивается – колдуны умеют убивать не хуже, чем опытнейший мечник, и не менее коварно, чем профессиональный отравитель.

Игнаций дернул щекой, откидывая полу одежды и поднимая скрывавшееся под нею оружие. Возможно, леди Беласко, с ее не ускользнувшим от взгляда Игнациуса снисходительным отношениям к обитателям мира, на котором родился и прожил всю свою жизнь Верн, с ее непостижимыми знаниями и опытом, мысленно отметила бы, что немного странный священник достал ручной огнемет весьма и весьма устаревшей модели, для самого охотника на колдунов это было действие совершенно другого порядка.

"Каратель Неверных", таково было имя оружия. Ultor de Infidelum, на полузабытом на планете благородном, истинно готическом языке. Благоговение охватило Верна, когда его рука легла на рукоять, ощущая тепло дерева и рельеф резьбы. Прорезиненная рукоять износилась века назад, и ее заменили на деревянную, покрытую тонким, покрытую тонким, в не всякого сомнения занявшим у наносивших его вручную мастеров сотни часов чекерингом. Столь велико было их искусство, что, с помощью сочетания разной глубины надрезов и затенению некоторых участков, они смогли создать узор аквиллы на каждой из сторон рукоять. Не выдержали испытания временем и некоторые металлические части корпуса, ныне замененные на свои копии из простых, сотворенных без утраченного знания материалов.

Но то, чего недоставало в знании, Церковь компенсировала благоговением. Оружие окружала забота, поразившая в свое время Игнациуса. Казалось, что аколиты, вниманию которых оно поручалось в свои краткие часы отдыха, заботились о нем, как о самом дорогом члене своей семьи и воздавали ему почести, достойные какого-нибудь героя древности. Они каждое свое движение сопровождали молитвой, будто бы боялись осквернить его своим прикосновением, используя орошаемые в освященных маслах тряпицы, и перемещали его не иначе, чем на специальных носилках, похожих на реликвариум с мощами.

Прошли годы, прежде чем Верн узнал, почему оно, да и многие другие собратья его, было окружено таким почитанием. Он неоднократно видел его в деле, и, оставаясь наедине с собой и своей совестью, вынужден был признавать грех зависти. Пусть и продиктованной жаждой служить Императору, но зависти к лучшему, чем он, человеку. Он был бы счастлив однажды получить это благословленное оружие в свои руки, но, когда это произошло, обстоятельства не дали ему эту радость испытать. Настоятель Присца, расставаясь с жизнью под ножами тщетно пытавшихся спасти его истекающее кровью тело лекарей, завещал "Карателя Неверных" Игнациусу, и, хотя он и не имел права этого делать, Церковь с уважением отнеслась к его последней воле. Оружие было вручено Верну.

Но не раньше, чем он, пройдя тридцать три обряда очищения, спустился в глубины центрального кафедрального собора, где молясь и постясь, неделю читал книгу, в которой на толстых, размерами не уступающих полотнам живописцев бумажных листах, была записана история деяний оружия. Имена носивших его, места, где оно побывало, еретики и колдуны, которых оно сожгло – все это было записано крупным каллиграфическим почерком в томах, предназначенных для вечного хранения и пополнения.

Пока он, питаясь лишь постным хлебом и водой, углублялся в древние, все более и более приближающиеся к временам Святого Мордехая времена, неведомо для него, происходили иные действия. Печати чистоты, которыми было покрыто оружие, покуда оно принадлежало Присца, были сняты, и, в ходе многочасовой литургии, размещены в посвященном вечной войне против Врага зале кафедрального собора рядом с другими. Горы этих печатей были немым свидетельством того, что война не прекращается, что человечество несет в ней жертвы и совершает подвиги. Одни подслеповатые писцы начали переписывать на узкие полоски пергамента мелким, убористым почерком псалмы и молитвы, а также наиболее видные события из точной копии книги, что читал Игнациус.

И, когда он вышел из подземелий, его благословил на ношение "Карателя Неверных" сам кардинал Готьер. Хотя один из столпов церкви Эйкриджа и скорбел об утрате одно из своих доверенных лиц, это не помешало ему увидеть в Верне что-то, что видел и сам Присца. Это было не так уж давно, но, как казалось Игнациусу, он успел за это время заслужить некоторое доверие кардинала, кульминировавшееся в его текущей роли.

Роли гнева Императора в этот момент.

- Ярость Его падет на всех, кто встанет на пути меча Его, и испепелит в прах вставших против него волею своей…

Чтобы увернуться от огня враг должен был обладать сверхчеловеческой ловкостью, и даже в этом случае ему сложно было бы не выдать себя. Слишком узкий проход. А священный прометиум не только создает язык пламени, но и липнет к нечестивой плоти, испепеляя ее. Присца учил Игнациуса, что боль, очищающая тело и проводящая душу к Императору для верных, для колдунов страшнее всего, ибо она показывает, какое будущее уготовано им в геене огненной, и вносит смятение в их нечестивые мысли, мешая творить волшбу.

У Верна было не слишком много случаев проверить это на деле, и конкретно этот он упускать не собирался.

Пока речь разливалась бурным ручьём по комнате, Элин позволил себе немного отвлечься и слушать в пол-уха. Он не спеша снял кожаную куртку и небрежно кинул её на спинку кресла. Перевязь с мечом была намного более бережно отправлена к ранее пристроенной сумке с дарами Кузни. Мужчина, всё так же неспеша, закатал рукава рубашки, как бывало часто делал, когда доходило до дознаний особо нерадивых субъектов... Впрочем, выбивать дурь было не из кого, не в этой комнате, хоть барон сейчас не пожалел бы ободрать костяшки, вместо того, чтобы распутывать этот клубок, "любезно" подкинутый де Погом.

Подумать было о чем. Конечно, служащие в тайной полиции были допущено ко многим материалам и картина мира, о которой напомнил капитан, не была нова для Таддуса, но всё так же далека от полноценного понимания: где-то там наверху железные корабли бороздят моря звезд, благословленные Отцом на великие дела! От мысли о том, что есть и другие такие Эйкриджи, сотни или тысячи таких же земель как и его родина, заставляли дрожь пробегать по хребту Элина. Глубоко в душе этот мужчина понимал, что правда открылась ему весьма поздно, когда огрубевшее сознание стало подобно стали - готовое скорее сломаться, нежели прогнуться...

Барон скрестил руки на груди, заняв место в комнате так, чтобы иметь возможность обозревать всех собравшихся и наоборот. Нужно было начинать расставлять всё по местам.

– Преподобный Верн, прошу, приберегите цитаты из Писаний для проповедей, а пока - говорите яснее, – бесцеремонно ответил Игнацию барон. – Коль скоро у нашего ученого собрата с вопросами религии не всё гладко, я прошу вас, преподобный, разобраться предметно о чем там проповедуют фальшивые листовки агентов Эгермении в разрезе священных писаний Мордехая. У вас есть два-три дня, пока я улажу вопрос о транспорте до Понайсы.

Элин и сам не обратил внимания, как начал снова мерять шагами комнату, время от времени кидая взгляды на своих коллег.
– Разделим наши усилия: я, преподобный Верн и Шарп отправимся собираться данные о том, что творится в дальних землях, дабы установить причину столь наплевательского отношения к Десятине. С учетом того, что Города Залива будут на нашем пути, уверен, мы сможем найти часть ответов уже там и, милостью Императора, сэкономим время. Бернард, Леган и лэди Беласко, на вас остается задача подтвердить догадки о том, как контрабанда попадает в наши земли и понять, чья рука стоит за этим. Берите Ги, если считаете что сможете протащить его на приём к принцессе, – обратился к Одессе барон, – только научите его манерам, чтобы чего не вышло. Её королевское высочество покровительствует звездочетам и прочим фантазерам, если Ги чего и разнюхает от того паренька, возможно принцесса Меридит соблаговолит поделиться собственными соображениями на этот счет. И, конечно, культы - надо узнать, что такого принцесса могла разузнать.

– Есть ещё один момент, о котором я сейчас задумался: я знаю, что луна в прошлом символизировала одно из старых божеств, до того, как Мордехай принес Свет Императорских Истин в наш мир, – Элин осенил себя символом аквилы. – Если я не ошибаюсь, то это был Энкулон. Я не сведущ в таких делах, но это может пригодиться.

– Старина, – Элин посмотрел на Легана, – помимо листовок и того что запросила лэди Беласко, меня интересует любая информация о культах и святилищах волхвов непосредственно на территории Понайсы. А так же... – Таддус на пару секунд замер, поджав нижнюю губу, вперив взор в старого схоласта, явно размышляя над следующими словами. – Капитан упомянул, что Эйкридж уже посещали подобные "инспекции", и это должно быть где-то задокументировано. Найди мне эту информацию, Леган, всё что сможешь. Если потребуется, обращайся к капитану.

Вопрос о пришельцах со звезд был весьма щекотливым: такие знания охранялись не менее рьяно чем святой болтер Мордехая, а значит и проявленный интерес к ним будет так же отмечен. И не смотря на то, что речь шла о Руках Короля и тайной полиции, Элин понимал, что это может аукнуться в будущем.

– Шарп, займись своей идеей, несколько дней у тебя будет. Как минимум можешь подготовить всё для тех, кто останется в здешних землях, – кивнул на пожелание человека, чьем ремеслом было убийство.

– Как только у нас на руках будет больше информации об еретиках, что распространяют свои фальшивые воззрения, можно будет решить о контрмерах: помимо отрубания голов, всегда есть вариант распространять свой собственный взгляд на вещи.

Сделав паузу, Элин широким взглядом охватил собравшихся, уперев руки в бока:
– Вопросы?

Оставив Ишмаэля в карете, мальфийская аристократка проследовала в "Рыцарский удар" вслед за своими новыми "товарищами". Разговор о каких-то штрихах на Луне, заставил Беласко вздрогнуть от неожиданности, но прежде чем она успела что-то сказать, на несчастного баронета набросился Бернард. Пробормотав себе что-то под нос (те из её спутников кто был рядом и знал Высокий Готик, могли разобрать "Луна...Луна... что у них там на Луне?) Одесса сразу за Таддусом зашла в комнату, и уселась, закинув ногу на ногу, у края стола лицом к двери, так чтобы видеть и всех собравшихся и выход из комнаты.
– Как я уже говорила в первую очередь, мне надо поговорить с принцессой, желательно в компании кого-то умеющего вести расследования. Например господина Ги, для которого допрашивать людей не внове, судя по тому как он накинулся на этого бедного любителя астрономии – Отвечая на вопрос Элина, начала молодая женщина – Мне знакомо высшее общество и я прекрасно располагаю к себе людей, но умение допрашивать не входит в список моих многочисленных достоинств – Хотя мальфийка бросила ещё до прилета на Эйкридж, сейчас ей снова мучительно хотелось закурить. Интересно эти дикари уже развились хотя бы до какого-то подобия лхо?
– Затем я отправлюсь в Мирак, поскольку только я знаю как найти там человека знающего как выйти на подпольный станок. Опять же надеюсь что кто-нибудь из вас, господа составит мне компанию. Ну и я надеюсь что уже к концу этой недели, я получу если не все, то большинство из того что я только что заказала моим людям.
Ответив Таддусу, мальфийка обернулась к бородачу, беззаботно набивавшему себе живот, с интересом разглядывая его приподняв правую бровь
– Господин Леган, прошу прощения за возможную грубость, но вы были представлены мне как, образно выражаясь не муж силы, но муж совета, то есть не столько человек действия, сколько человек знающий. Мне казалось вы обладаете куда большей информацией о ситуации. Возможно вы знаете что-то о Понайсе и местном Культе Машины? – Проклятье! "Местном"! Ладно, слово не мутант из подулья – вырвется не поймаешь – Наконец о еретических культах, которым следуют многие наши соперники и кого возможно легче будет представить как злодеев, для господ проверяющих. Наконец, если уж слухи и пропаганда говорят о писании Мордехая, возможно вы можете ближе ознакомить с ним тех из нас кто... скажем так, к своему величайшему сожалению не слишком интересовался религией. Хотя уверена с этим прекрасно справится и преподобный Верн – Вот только его хрен кто поймет, но эту часть Одесса благоразумно решила не говорить вслух

Ситуация приняла неожиданно забавный поворот. Криэдан с разбега проскользил по полу в подкате и ударив в ноги зомби сшиб его. Теперь оставалось дело за малым, у Люция была удобная позиция добить нежить, которая больше не могла бы увернуться.

Вслед за своими новыми "коллегами" Одесса подошла к вываленной на пол груде стволов, но в отличие от испытывающих почти религиозный трепет местных, мальфийка осматривала пирамиду "выкованного в Небесной Кузне" оружия с брезгливой миной, едва сдерживаясь от того чтобы не высказать свое "фи" в слух. Как и следовало ожидать – куча дешевого мусора, которых можно прилично продать только на такой дикой планете как эта. И главное ведь, даже этого амбициозного дурня Оркана нельзя обвинить в том, что он такой мусор подсовывает своим избранным агентам, на столь важную миссию – граф то наверняка считает что выбрал лучшее – несмотря на то, что будущий правитель Эйкриджа (если все сложится удачно), знал об Империуме намного больше своих поданных, он все-таки был безнадежно провинциален. Ну что же, хочешь сделать что-то хорошо – сделай это сама. Хотя конечно страшно представить во сколько это обойдется, учитывая что придется действовать полагаясь только на свои силы и не покидая этой дикой планетки, но к сожалению выхода нет. На своем здоровье экономить нельзя, встречи с представителями Священных Орденов Инквизиции, насколько Одессе было известно, были вещью для здоровья ОЧЕНЬ опасной. Осталось только подумать что именно ей стоит заказать...
– Весьма любопытная информация, лэди Беласко. Предлагаю продолжить обсуждение на вашей территории.

Голос хмурого блондина (Тардез? Тардис?) оторвал мальфийскую аристократку от напряженных размышлений, напомнив ей что хотя представители местного аналога Инквизиции и не обладают теми же возможностями, ресурсами, навыками и репутацией, что их общеимперский аналог, но могут быть потенциально не менее опасны – во всяком случае пока она здесь с ними. Дубина во многом уступает лазгану, но ей все ещё вполне можно убить. А значит придется быть с ними настороже. Одесса очень сомневалась что она сможет сохранить свое происхождение в тайне от этих дикарей надолго, но совершенно точно не собиралась немедленно выкладывать все карты на стол. По крайней мере пока не изучит этих конкретных варваров получше. Тем более что парочку карт покрупнее придется вытащить и выложить на стол уже сейчас – просто чтобы показать этим варварам что она может быть им полезна. Не лучшее начало партии в "Еретика"*, но она выигрывала и не такие. Пару раз. Случайно...
– Ох, господин барон, ну что вы – Беласко очаровательно улыбнулась мужчине, помахав ладонью в притворном смущении – Пятеро мужчин, неожиданно заявляющиеся в скромный дом молодой незамужней женщины? Вы же не хотите испортить мою репутацию? Предлагаю обсудить это на нейтральной территории. Впрочем в качестве компенсации за мое негостеприимство, я готова оказать всю возможную помощь в поиске экипировки для нашей миссии – Одесса развернулась и заложила руки за спину, обращаясь уже не к Таддусу, а ко всем собравшимся – И поверьте я могу найти очень многое.

Слуг Одессы разумеется не пустили в "священные залы" терминала Торгового Флота и поэтому все трое (не считая лошади) ожидали её перед зданием. Верный Ишмаэль, поспешно захромал навстречу только завидев госпожу и уже было открыл рот, чтобы сказать что-то елейно-льстивое (как всегда) но был осторожен повелительным взмахом руки.
– Никакой лишней болтовни. Я диктую, ты записывай! – Отчеканила Беласко на Высоком Готике, который к счастью в этом варварском мирке знал хорошо если каждый сотый. Одним из важных достоинств Ишмаэля, за которые это ходячая развалина (хуже - ходячие руины) и был куплен за огромную сумму в три тысячи местных тронов, было умение не только говорить, но и писать на благородном наречии аристократии. К другим достоинствам относились его обширные и удивительные для крепостного познания об Эйкридже и его истории, а также неизменная исполнительность – вот и сейчас едва услышав хозяйку он немедленно принялся выполнять приказ не задавая лишних вопросов.
– Стаббер, у меня большой и срочный заказ. Нужны Карнодон, Жребий, Отбивная, Пакс Факторем Гекатер и пятьдесят четверка (нормальная, нашей сборки, не то дерьмо которое делают в подульях Инферниса). Пару лазерных прицелов к этому. Патроны – разумеется как минимум на обойму ко всему, желательно на три. Но если нет то сколько хватит. Заряд к лазпистолету Микро-бусины – штук шесть. Порцию стима или две. Десяток гранат. Из местного – если сохранилось что из "шелковых кольчуг" которые мы собирались продавать за пределы планеты – давай мне (я оплачу убытки, разумеется). Несколько респираторов. И я знаю что это сложный заказ, но я буду очень признательная если ты достанешь Номада или дробовик арбитров. Записал? Давай сюда, я проверю
Пробежавшись глазами по тексту, Беласко удовлетворенно кивнула, отметив что Ишмаэль записал все верно, несмотря на то что сам наверняка не понимал большинства слов (мелькнула мысль что старичка придется устранить до приезда на планету гостей, а то он слишком много знает, но Одесса отогнала её как несвоевременную) после чего жестом подозвала к себе вторую свою слугу, являвшейся полной противоположностью хромого старика во всем кроме исполнительности. Лира была абсолютно безграмотной и необразованной, зато очень резвой и прекрасно державшейся в седле, так что в основном использовалась Одессой для исполнения срочных поручений. Протянув девушке сложенный вчетверо лист бумаги** с заказом, мальфийка обратилась к ней уже на низком готике – высокого Лира не знала
– Бери. Отвези ты знаешь куда. Скажи плачу стандартно. Пошла! Живо!