Голосование пользователя

Жду. Не по чину говорить впереди господина. Да и страшно очень. Что делать понятно, если будет нападать, то спускаться в темноту. аккуратно, очень аккуратно, но спускаться. А пока слушаем. Второй слуга заговорил. Господин заговорил. Теперь время и тебе сказать. Скромность и достоинство, вот истинные добродетели слуги. И теперь в голосе должны быть только они.

- Господин дал мне имя. Дружище. Ты можешь называть меня также.
Все стоп. Ни о чем больше не спрашивали. Значит не стоит ничего больше и говорить. А теперь уйти с того места откуда говорил. Переместиться так, чтобы избежать возможной атаки. Избежать и приблизиться к перилам.

- Быстро! Все вместе! Навались! Сбросим его!

Вот он. Прямой приказ. Хоть и звучал он безумно из уст безумца, но я почувствовал силу и власть. Мурашки пробежали по телу. Этот человек чего-то от меня хотел. Нет, не так. Он от меня что-то требовал! И я обязан был это выполнить.

Вдохновленный я бросился вперед к новоявленному лидеру...временно моему новому Господину. Теперь я хоть знаю, что мне нужно делать.

Щелчок. Ещё один. Третий. Четвёртый. Сливаются воедино. А меня одолевает острое ощущение того, что я это уже видел. Огромное существо, которое выбралось из теней. Вспышку, что осветила его. Слышал вопль, что резанул по ушам и, казалось, унёс с собой некоторых из присутствующих. Может было это всё уже? Когда-то тогда, в прошлой жизни, которую я не помню? Не знаю. Знаю другое - сейчас не время для страха. Выпрямился я. Расправил плечи. Отстранил слугу, справившись с собой. Выступил вперёд. Смотрю на очертания гиганта в темноте. Видел я его, не видел, неважно. Я ведь всё равно не знаю, враждебен ли он, пришёл, чтобы убить нас или поприветствовать в новой жизни. Но есть один способ узнать. Спрашиваю:
- Приветствую! Ты кто?
Голос мой твёрд. Но агрессии нет в нём. А вот тело - напряжено. Я не враг великану, но если он враг мне - я готов.

Падший почувствовал, что что-то внизу есть. Более теплое течение. Но что за течение странное? И почему там вода гораздо теплее чем на поверхности? Странно все это и непонятно. Жутковато даже. Начало не хватать воздуха, и Падший (Тело и Дух согласились так называть свой союз. Теперь у него есть имя. Убогое, позорное, но имя. Малый повод для гордости и большой повод обидеться.

Вынырнул как раз вовремя чтобы увидеть, как кто-то сигает в воду. Вылез из воды и почувствовал ветер. Ветер и холод. Да и вода, оказывается выглядит черной и мутной. И так было немного света, а сейчас вообще мало его стало. Осмотрелся.

А вокруг опять творился балаган. Кто-то кричал, кто-то вел себя подобострастно к человеку, что пятился от перил а другие вели себя так, будто испуганные... ну, эти, твари что всего боятся. Такие еще, маленькие и не значительные. Единственные, кто более менее вели себя нормально - это такие же как и он одетые в обмотки вместо одежды.
Кажется, вот рядом двое стояли, или по крайней мере по близости друг от друга. В таких же обмотках.
-Там внизу, под водой, какое-то теплое течение. Глубоко, не достать до дна и темно как... - тут Падший запнулся. Нет метафор, как и самого понятия метафор в голове. - В общем, темно очень. Темнее чем здесь. Но один туда не поплыву, опасно. Нужен кто-то, кто поможет.

Вокруг - ничто, посреди ничего, происходящее в никогда. Времени здесь нет, не было и не будет. Здесь чуждо само понятие пространства.
Каждый видит свое. Чувств спектр не замутнен пеленой ложного, лишь действительно важное.
Безумная пляска контрастов и образов ими порождаемых.
Одному покажется, что все здесь - скорбь и печаль. Покинуто место это давным-давно и нет ничего, кроме останков былого величия. Ведомые тяжкой памятью, зрят свинцово-серый туман, над темной водой. Зябко и тихо. Плесени и сырости аромат чувствуется. Безумцы призрачной памяти.
Второй зрит крови реки, ярость битвы. Звон мечей. Бой в самом разгаре. Неясные тени вида самого грозного сходятся в сражении бесконечном. Место это важно для них, за него не жалко и кровь лить, и жизнь отдать. Ведомые азартом войны, зрят как волны плещутся, увенчанные кровавой пеной. Ржавчиной и болью воздух пропитан. Безумцы призрачной храбрости.
Третий видит золота блеск, богатства лоск. Изысканнейшее место пред взором их, убранству которого вечно будут завидовать все правители из числа смертных. Ведомые жаждой наживы, желанием прибыли, зрят как под водной гладью сверкают и манят несметные сокровища и даже сама вода - золотой кажется. Безумцы призрачной алчности.
Редкий увидит все как есть. Тот, кто не приписывает этому месту ничего лишнего. Место, наполненное спокойным могуществом, что не знает сопротивления, ибо сопротивление мирозданию - тщетно и обречено. Ведомые мудростью зрят, как в водах рождается новый Порядок. Пленники знаний.
Этих и прочих. Всех. Разных, на друг друга непохожих совершенно, собрал Омут вокруг себя. Специально ли, или же так сложилось по воле обстоятельств - не важно. Омут готов говорить.

Все, помер, точно помер. Видеть вижу. Все вижу и хорошо, а себя не вижу. Носа нет, вот и с запахами проблемы, ушей нет, вот и звуки расплывчатые, да вообще ничего нет, поэтому и не чувствую ничего. Может я глаза? Точно, глаза же они сами себя не видят? Но разве бывают глаза без тела? А может если бывает тело без глаз, то бывают и глаза без тела. А может я только один глаз? Вырвало меня у какого-нибудь бедняги и лежу я себе на окружающее подглядываю? Стоп, а как же я слышу и нюхаю если я глаз? Запутался, как пить дать запутался.

- ДАРИН-ОЛЕШАК!
Не думаю, что сработает.

Или спасать? А если спасать, то кого?
А не всё ли равно?
Ольна вытащила все ножи разом. Остро хотелось ими пожонглировать, но, пожалуй, это было не вполне уместно. И если то, что она задумала, провалится, Глупцу лучше умереть быстро и безболезненно от истощения.
Вдохнуть, возможно, в последний раз. И начать швырять ножи со всей возможной силой и скоростью, даже и не пытаясь целиться - так, летит куда-то в нужную сторону и пусть летит.
Руки вели. Куда прилетят ножи и в кого?

Внезапно почувствовав тягу к высокому, один из червей решил использовать меня как летательную платформу. Внезапно захваченный порывом, я напряг все свои силы, ухватил его за лодыжки и постарался удержать.
- В небо! - Крикнул я.

Тот в молчании заходил вокруг червей, думая о том что делать дальше

- Нет.

- Так, так, так, так! Не так быстро! - выпалил Тралеош и начал что-то бурчать, жестикулируя руками. - Так..это значит......Да, всё, вроде бы запомнил!
Всю дорогу Тралеош периодически останавливался, что-то рассматривал, нюхал, трогал и в общем изучал местную природу, доставая Ричарда вопросами о местной флоре и фауне.

Жизнь быка ещё жальче, чем наша. Стоит ли жить такому созданию? Зачем? Зачем вообще кому-то жить? В небытие, среди огромного бескрайнего ничто, так прекрасно... Но почему-то жизнь кажется ещё лучше, какой бы она ни была, и пусть сердце бьётся неровно, причиняя боль, и пусть жёлтые гнилые зубы лежат в грязи...
Он такой-же как и мы - кусок мяса, обрядший душу.
Он уже покорен и смирён, так нужно ли обрекать и плоть его на смерть? В этом нет смысла... Ни в чём нет смысла... Но жизнь может помочь попробовать его найти.

Да. Тот сумел объединить всех. Первый раз не получилось вдвоем. Зато получилось втроем. Воля хозяина. Воля что превыше жизни. Он хотел смерти. Хозяин получит смерть.
- Воля твоя.
И все судьба быка решена. найти место где еще бьется жизнь, вгрызться в нее, оборвать. Оборвать навсегда.

И что первым делом сделал Глупец, очнувшись в Ольне и похлопав глазами? Ни за что не догадаетесь.
Ольна встала на руки. Не слишком ловко, не слишком быстро, но встала.
- Шут, а Шут... ой, прости, Гарт, больше не буду, наверное... а давай разминку устроим? А то с Му... Рансентом страшно, а с Питом... это не смешно.
Произносила она сию сбивчивую речь, по прежнему стоя вверх тормашками. А что? Она ВЗРОСЛАЯ, УМНАЯ И САМОСТОЯТЕЛЬНАЯ (Му...Рансент исключение), она имеет на стояние на руках полное право!

Я почувствовал как по всему телу разливается слабость. По моему новому, совсем недавно еще сформированному телу. Нет, разумеется я не способен был на осознание таких сложных фактов как собственное существование, но догадаться о том, что продолжать злить нашего, кхм, как он там сказал, господина сладкоголосого, непреложного и вечного - не самая хорошая идея, даже маленького мозга зарождающейся души хватило. Странно, что я об этом с первого раза не подумал. Решил, так сказать, протестировать систему. Хм. Систему? Что такое система? А протестировать? Иногда мне кажется, что мои вокабулярные способности.. так, стоп, слишком много сложных слов, сейчас моя черепушка, того и гляди перегрузится. Для начала подыграем.
- Аш-Бел - черт, как же там дальше было. Он же несколько раз это орал. - ... ээээ .... - помялся пару секунд, собирая воздух - тор!

А вот и Смерть пожаловала. Красивая молодая девушка так и застыла навечно с удивленным лицом, не понимая, почему ей не дали шанс. Она умерла, так и не узнав ничего.
А ты ведь не хочешь умереть?
Медленно опускаешься на колени.
И...
- Он на капсуле,- тихо шепчешь человеку с пистолетом.
И больше ничего. Теперь события могут развиться разными путями. Но ты внес свой вклад.
Ложишься на зеленое море. Руки на голову положил. И ждешь.

- АШ-БЕЛТОР.
"...же", хотел добавить червь. И добавил бы, если б легкие не работали столь отвратительно и нелепо.

Ход 0.

Сводка новостей:

По данным международных экономических и политических агенств стало известно, что некоторые ранее крупные организация вышли на пусть индивидуализации и отделения от государственного влияния. Практически одновременно в разных точках мира проявили свою деятельность семь различных корпоративных течений, сформированных благодаря влияниям акционеров. Пока никаких действий со стороны властей не последовало, но мы будем и дальше освещать данный вопрос.
Открылись:
Anthropos - ЕС, где-то в Швеции
Iforce - ЕС, Берлин
Zeus - АР, ЮАР
АхантРаш - АА, Саудовская Аравия
Auspex - ЕС, Рим
Альфа Технолоджес - АОС, Япония
Матрёшка Inc. - РОС, Россия

Переходим к политическим новостям:

РОС выдвинул ноту протеста Северо-Атлантическому союзу за попытку вмешаться в дела Нигерии на территории АР. РОС заявил, что если АР не может сама постоять за свою независимость, то РОС не допустит усиления блока САС самостоятельно. Также представители РОСа заявили, что рассмотрят поддержку от других стран как верный политический шаг в урегулировании данного вопроса.
Как ранее сообщалось, специалисты САС создали некий лабораторный городок на территории Нигерии с целью уничтожить разбушевавшуюся на данной территории чуму. Специалисты РОСа же утверждают, что в пределах данного сектора ведутся незаконные эксперименты над людьми.

На территории Океании боевым фрегатом АОС был расстрелян теплоход с эмблемой Империи Ц. По заявления АОС, они уничтожили крупную партию контрафактной продукции на корабле, который отказался сотрудничать с пограничными службами АОСа. Империя Ц данный инцидент не комментировала.

==========================================================================================

Каждому директору легли на стол отчеты из аналитического отдела с информацией, собранной со всего медиапространства, проанализированные и сгруппированные в небольшие сообщения.

САС выложило информацию, что готово завербовать на месяц группу ученых и выплатить в конце месяца в зависимости от их ценности 150/250/400К. Аналитики сообщают, что данная операция может негативно сказать на репутации с РОСом, а также со всеми, кто его поддержит простив САС. Но, с другой стороны, это несомненно повлечет за собой повышение авторитет у Союза. Вероятность атаки на лагерь крайне мала, плюс безопасность обеспечивается спец.войсками САС.

В сети были замечены сообщения предвыборной кампании одного из сильных мира сего Бразильского Сената. Он просил за вознаграждение подключится любым силам, дабы помочь ему в победе. По данным аналитиков для успеха данной операции необходимо минимум 2 ИЦ центра с техниками начального-среднего уровня. За участие оплата 50К, в случае победы 200К

Мюнхен работает над удивительным скоростным поездом и привлекает все новейшие мощности производства, которые могут поспособствовать скорейшему завершению проекта. Они предлагают любому затратить 1 у.о. за изготовление высокотехнологических частей и оплатить работы в размере 150К.

РОС предлагает любым наемникам провести карательную операцию на территории бывшего Казахстана, направленную на террористическую ячейку. Оцененная опасность 1. Возможно сопротивление 2 отрядов боевиков. При успешном завершении операции - 400К.

Коммерческая контора просит своровать технологию новых процессоров i-cube у своих конкурентов для внедрения в свои девайсы. Контора находится на территории Японии. За успешное выполнение дается 300К.

Социологический центр АР просит составить мнение населения о действиях САС на свои территориях. Для выполнения достаточно 1 ИЦ. Оплата 100К

На территории Монголии проходит громкое дело о хищении огромных средств. Министр экономики подвергается сильнейшим нападкам со стороны прессы и власти приходится реагировать на это. Министр просит независимых юристов провести свое расследование и стать его защитниками. Оплата 150К.

Одна теневая организация попросила помощи профессиональных подрывников. Им необходим отряд, способный подорвать стены и сейф одного из банков Аргентины. Они обещают щедро поделиться выручкой. 300-500К. Нужен отряд саперов или любой диверсант.

Империя Ц выложила контракт о сопровождении мирной колонны до границ АА. По их сведениях в грузе нет ничего необычного и противозаконного. но то, что они хотят обеспечивать охрану нейтральных организаций наводит на мысли. За каждый отряд 150К, за успех конвоирования +100К.

- Аы! - Завизжал восторженно, тут же черной слизью поперхнувшись. Не медля, к подарку ХОЗЯИНА, хрипя и стеная, рванулся. Ведь это ему, ему!!!
Сграбастать, к гнилой своей плоти дар щедрый прижать, обнять, облизать, благоволением ЕГО себя согревая и исцеляя пусть не тело, но душу. ОН разрешил червю выбрать имя! ОН дал червю подарок!
ОН великолепен! ОН могуч! ОН знает, кто обожает ЕГО больше всех!
Червь не подведет! Червь убьет быка, чтобы порадовать ЕГО и получить еще подарок!
- Аы! Мое-хссс...

Его повергли, повергли, повергли! Это было неправильно. Шутом повержен, зол как сто чертей. Червей! Ненавидит их. Ненавидит за то, что они оказались сильнее.
Нет.
Один лишь Шут. Остальные - не факт. А что, если..
Нет. Если он вмешается в финал, это может не понравиться этому их Управителю. Наверное. Тут надо было быть изворотливее, тут надо было выждать момент. Умел ли Зуд ждать?

-ЙпхЛь,- хлюпающий звук прозвучал вместо ответа.
ЕМУ ответ не нужен, ОНО и так знает нас... ТО, что породило всё...
Но хотелось что-то ответить, чтобы почувствовать что жив.
У червей не так много органов, которыми можно чувствовать.
Всего-лишь рот... И отверстие обратное рту... И часть плоти, служащая лишь для транспортировки того что попадает в рот.
Рот может произвести звук... А ещё рот нужен чтобы есть.
Вцепился в грязь под собой. Не для того, чтоб наесться, а чтоб ещё больше почувствовать жизнь. И пусть это причиняет боль. Боль - тоже жизнь. В этом месте кроме неё нет других чувств. Но она значит, что ты жив.

«Клара. Клара Секар» - беззвучно повторил губами Воспоминание как вспышка в сознании неожиданно появилась и пропала. Это как бросок назад, пронизанный болью, словно ты участник действия, которое совершил. Эдакий интерактивный видеоролик.
Он вспомнил, вспомнил не все, но достаточно, что бы в голове появилось, еще больше вопросов чем было до.
«Профессор. Константин. Константин Харлей. Клара?» - звенело в голове.
Воспоминания нахлынули. Он вспомнил тела. Тела людей. Рвота подступила к горлу.
«Боже мой, что же здесь происходит? Это всё сон. Лишь сон» - он закрыл ладонями глаза, воображая, что сейчас снова откроет их и все исчезнет.
Не исчезло. Суровая реальность. Люди. Кровь. Капсула.
Собрал себя в кулак. Вдох. Выдох. Полегчало. Рвота отступила.
Отстегнулся. Встал. Пистолет заметил. Поднял его с пола. Покрутил в руках, в карман комбинезона сунул.
На панель посмотрел. В крови всё. Снова перед глазами лица мертвых пронеслись. Отогнал мысли в сторону.
«Соберись Костя, соберись. Ты должен собраться. Просто обязан» - он уговаривал себя изо всех сил.
На остальных посмотрел. Такие же как он, заложники ситуации, но выжившие. Выжившие в этом аду, в этой железной тюрьме. И теперь им необходимо было выбираться. Выбираться как можно скорее, пока не стало хуже.
- Ребята все целы? Требуется ли кому-то помощь? – обратился он к остальным.
На помощь пришла логика.
«Аптечка. Здесь должна быть аптечка. Я уверен. Или нет? Нет она должна быть» - он сомневался, но все же решил поискать её.

Услышать свой отчаянный крик и ругань как будто со стороны, словно бы кто-то другой орет и кроет все на свете благим матом. Ощутить себя крепко связанным пленником железного гроба, что падает вниз хрен знает с какой высоты. В безумном ужасе вжимать голову в плечи и до боли стискивать в кулаках путы ремней в ожидании сокрушительного удара о поверхность. Наконец, шандарахнуться о нее, но, чудом наверное, не в дребезги. Такого еще не было.
Или было? Хотя, если так, то вряд ли было б настолько страшно. Привычнее воспринималось бы, скорее всего. Значит, все-таки нет.
В свете тревожно-красного освещения оглядел себя. Вроде, все на месте и не повреждено, однако полной уверенности нет - болевой шок он такой...
Хм, а какой?
Ну, видимо, такой, как бы смазывающий все впечатление.
А тем временем, свет этот действительно тревожит, беспокоит, будит какие-то смутные ассоциации, вроде, например, мигающей таким же красным надписи "Критические повреждения основных конструкций". Что именно означает особо не помнится, но явно чувствуется какой-то негатив...
Короче, срочно надо срочно с этим что-то делать. Лучше всего - уебывать отсюда куда подальше.
Сразу подергал ремни (хуй там), затем пошарил по ним в поисках защелки какого-нибудь (тоже безрезультатно). И вдруг, как бы случайно, осознал, что мигающая лампочка возможно еще и кнопка. Нажал.
Между тем выяснилось, что неподалеку, совсем рядом, еще кто-то живой. Пригляделся повнимательнее.
Их пятеро. Четверо мужиков и баба. Тоже из гробов выползают, кроме одного, который намертво привязан в своей скорлупе. Другой, помоложе, вылез и пристал к третьему, морщинистому старику. Баба пока сидит тихо, видимо стремается. Правильно делает. Тон молодого совсем не хорош - грубиян, хамло. Старикан огрызнулся. Ага. Надо быть наготове. Не исключено, что сейчас подерутся, и тогда придется старикашку вызволять, чтобы ему увечий не нанесли.
Сконцентрировался.

"И сказал Бог: да будет свет. И стал свет"
Книга Бытия.

Знает ли слепой, что есть тьма? Знает ли глухой, что есть звук? И если нет воспоминаний о прошлом, то как понять, что не сейчас ты появился?
Зрачки дергаются конвульсивно, прячутся за веками. Свет обжигающий, внезапный. Привыкаешь к нему, но не сразу. На секунду чувство в груди появляется: ненавидишь ты свет в этот момент. Как смеет он твои глаза бичевать, словно зверь жестокий?
В голове пустота. С трудом мыслить получается. Хочется вопросы задать, но не могут они с губ сорваться.
Тело ноет твое от удара. Силы все прилагаешь, чтобы жизнь вдохнуть в себя. С трудом.
А глаза привыкшие смотрят. Прикованы к панели разбитой. И лампочка мигает. Раздражает.
"Пусть перестанет",- наконец первая мысль появляется в голове у тебя.

Свет рядом. Горит, переливается, шепчет что-то доброе. Такое непохожее на грохочущий голос Высшего.
И сразу тепло стало. И легко на душе. Нашел ведь, что просили.
Вот она, Звезда. Руку протяни, возьми, да передай.

И видится вдруг: протянул руку, взял бережно. Подержал на ладони, любуясь на красоту, из света сотканную. Теплого, но не обжигающего.
— Да вот же она, — сказал, улыбнувшись, и Высшему протянул, глядя на него весело. — Держи.
Чтоб закончилось все. Чтобы ушел страшный могущественный Высший, не довлел над жизнью более, не убивал никого и не вырывал ничье сердце из груди трепещущее.
Чтобы Пеплом не стать и Прозрение получить.
И еще чтобы кричать перестал.

В тихий шепот вслушался, вник, попытался слова осознать обрывочные.
"Не отдавай".
Глянул на свет, яркий и чистый.
Как взгляд детский. Наивный и бездонный.

И видится вдруг: отвел взор в сторону от Звезды. Вдохнул глубоко, как в последний раз. На Высшего взгляд поднял просветленный.
— Нет здесь Зведы, — сказал, улыбнувшись. — Для тебя — нет.
Плечи расправил, не страшась более гнева Его.
Потому как Звезда — она для кого-то звезда, а для кого-то — жизнь. А ежели чья жизнь на кону — превыше всего она будет.
Так батька воспитывал, так мамка учила. Так Человек от Зверя отличен становится.

Страшно ли ему было? Скорее нет.
Страха не было. Он, бывавший в горячих точках офицер... Или уже нет. Стойте, кто же он? Какой договор, столько вопросов... Голова. Чуть болит, но не как после похмелья и точто не как после удара. А как же? Чуток тянет, ноет...
Где он? Кто он? Кто эти люди?
- Мясник? - только устало переспросил Иван протягивая свою жилистую ладонь левой руки этому странному человеку в маске орла. На самом Слепцове тоже была маска и вдруг его охватило нервное любопытство: а что за маска на нём?
Рука легла в руку. Что сейчас произойдёт? Видимо все собравшиеся в комнате знают, для них это привычное дело, как чай заварить, вот только он, Иван, тут вместо чайника, и, видимо, вместо заварки.
Сосуд...
И тут Иван понял. Кто-то вселится в него. Кто-то будет управлять им, его телом изнутри, кто-то сильный, кто то страрый... Возможно старше богов...
Что же это за место!?
Он попытался резко вскочит, но ноги уже не слушались. Бледные глаза человека, сверкающие из под орлиной маски... Они действительно схожи с орлиными, или у Слепцова пошли глюки? И если это не так...
Возможно всё это великая честь...
В любом случае - он уже дал руку.

Для Видящего армия врага всегда была и будет меньшим интересом, чем жизни своих солдат. Город же, при всей своей значимости, был для песчанников еще одной целью их похода - освобождение рабов. Выставленны караулы, а к городу требование - освободить всех рабов, а их владельцам - придти с покаянием к Видящему, коль были они справедливы со своими слугами, если не истязали их сверх меры, то будут они оставлены в живых. Иначе же расплата одна. Смерть.

Слова старика неприятно холодили внутренности. "Бесконечность", "безмолвный раб", "здесь всё вечно". Тяжёлое место, гнетущее. И "раб" этого места жалкий и одинокий. А хозяева, видимо, жестокие и бессердечные. Просидеть за изготовлением каменных монстров целую вечность -- жуткое дело. Так не долго и с ума сойти.
Испуганный голос старца вернул Олу к происходящему. Ей почему-то стало страшно, действительно. Пророк. Что-то леденящее кровь, надменное, неотвратимое было в самом этом слове, и совершенно не хотелось встретиться лицом к лицу с его носителем. Ухватившись за руку Фусы, как за единственный шанс на спасение, рабыня-госпожа последовала за своим спасителем.

Вы не можете просматривать этот пост!

Портим модули с гоблинами!

Сегодня, уважаемые читатели, я передаю свое жалостливое жалящее перо в умелые руки нашего спецкора Slow S. Курсив, как водится, там, где не смогла удержаться - мой.



И на этой лирической ноте мы заканчиваем, но не унывайте! Это был лишь первый пост из трех (а может, и не трех!), разбор которых состоится (а может, им повезет, и он не состоится) в ближайшее время.
Порти модули с гоблинами. Только на Данж-ФМ.

Сегодня с вами был наш спецкорреспондент Slow S,
и ему немножко мешала
злая и несправедливая
Фиолетта Пасквиль.

- Ты мне нош шломал ушлепок!!!
Нет, бьют - беги, конечно. Но не в правилах же сваливать не дав сдачи, или на худой конец не оставив последнего слова.
Убрал руку от носа, быстро на ноги поднялся. Хуйня. В нос или ухо - это больше оскорбление. Ему сейчас хуже будет. Сделаем вид, что опять верхний бокс, а засадим кроссовком промеж ног. Оно надежней будет.

Алиса даже не встала. Левой рукой рюкзак к себе подтянула ближе, улыбнулась ласково:
- Я ж тебя по делу спрашиваю. Барабан есть? У меня в контракте это прописано. У тебя контракт имеется при себе? И документы. А пукалку свою лучше спрячь. Пока я тебе ее в жопу не засунула. И учти. Мушку спиливать не буду.

Алиса совершенно не понимала, что происходит. Но от этого ее желание поддаваться на уговоры непонятного укурка испарялось со скоростью сосульки, брошеной на жаровню. Да его и изначально было-то с гулькин нос, желания этого. Она тянула время, блефовала, и в то же время готовилась к продолжению банкета любыми средствами. А, поскольку Олег, мать его, Олегович, мямлил, нервничал, тянул, но ни хрена не делал, она полагала себя полностью в своем праве. В этот момент она забыла даже о том, что не помнит ни того, как оказалась в этой гребаной дыре, ни того, что с ней происходило до этого. Она сосредоточилась на диалоге полностью. До конца.

Неторопливо принялся за суп, пока костюмчик пятитысячной размахивал. Могуч-могуч, куда до тебя простым смертным. И кобура при тебе. Клерк с пистолетом. Почти, как клерк с револьвером, а это уже где-то было и ничем хорошим не закончилось.
И вот что ты ко мне привязался? Качай голова, шапку куплю. Бычьи рога спрячем.
Мысль не шла. Суп кончился, пришлось взяться обеими руками за чашку с шоколадом. Греет. Хорошая вещь, эта керамика, куда до нее бумаге и пластику.
Еще два клерка по залу расселись, до народа домогаются. Локальный съезд сотрудников КГБ в штатском? А ведь и мне после армии предлагали. Был бы сейчас сотрудником Системы. Винтиком механизма, а не хуем с горы невнятным. Но и посылать от так сходу человека твой счет оплатившего, как не по этикету. может, подождать?
- Далеко пойдем-то? И куда конкретно? Меня текущие дела и так замотали.

Эльфы щебечут что-то неразборчивое, все сразу и хором, прерываясь лишь для громких женских рыданий да надрывных детских воплей. Но с земли не встают, и двигаться вперед не пытаются, предпочитая, кажется, отдаться на милость кому бы то ни было.
Долго такая ситуация продолжаться не может, и половина четвертого отделения тихо выбирается из здания, чтобы исчезнуть в проулке и попытаться забраться в тыл подозрительным эльфам. А заодно рассмотреть их поближе и узнать, не сопровождает ли их кто-то еще, не такой напуганно-мирно настроенный.
Но это оказываются действительно гражданские, что подтверждает и донесение четвертого, и последующий пристальный досмотр под прикрытием пары пулеметов. Группа, восемь взрослых эльфов — две сухие подтянутые старухи с молодой кожей, трое мужчин с разными увечьями и три женщины с одинаковыми глазами, что сразу выдает сестер, — и трое детей мал мала меньше.
При них не находится ни оружия, ни взрывчатки, несмотря на тщательнейший обыск даже пеленок у младенца. Прибежавший с баррикады гоблин-посыльный даже наводит на мысль отправить их дальше в тыл, через мост к раненым, и там оставить для дальнейшего допроса, но оглушительный взрыв со стороны баррикады прерывает размышления.

...Рассвет встретил остатки взвода лейтенанта Аргайла в намеченной точке — на площади в центре города, у подножия снесенной авиаударом ратуши. Остатки оборонительных укреплений указывали на расположение зенитных орудий, но сейчас площадь была пуста. Остроухие успели укатиться к херам собачьим.
Да, впрочем, туда им и дорога. Боевая задача ведь выполнена.
Взрыв на баррикаде, конечно, подпортил картину потерь. Выжившие рассказывали о малявке-смертнице, которую нашли в трущобах и притащили на баррикаду. Не бросать же ее было среди трупов, в самом деле. Теперь она им будет в кошмарах сниться до самого конца.
В такую хуйню, откровенно говоря, сложно поверить, но ее тело нашлось там же, возле эпицентра. По словам очевидцев, гоблин-корпсман, что ее как раз и нашел в трущобах, и единожды спас из перестрелки, словив несколько пуль в тушку, вроде как кровью истекал и вообще при смерти был откровенно. А как взрывное устройство увидел, бросился на нее тигром. То ли опять спасти хотел, то ли придушить напоследок. Упали, говорят, вместе, вот только на этот раз она его от взрыва своим тельцем заслонила. Только пара осколков в ноги пошло, инвалидом может остаться. Еще один джи-ай, тот выживший герой, что чуть ли не в одиночку здание у баррикады занял, тоже взрыватель просек, успел и "ложись!" проорать, и сам подальше откатиться. В общем, только троих парней взрывом посекло насмерть. Ну и девчонку.
Вот такая хурма.
Птички вовремя успели, забрали бедолагу и остальных раненых. А потом, ближе к полудню, грузовик подъехал раздолбанный с семью какими-то хряками. Оказалось, остроухие прорвали фронт на участке капитана Чарльза Дюрена, и ввиду тотального отравления свинцом всего командования, хряки решили, что самое время тактически отступить к своим.
Ну, трибунал решит, правильно они сделали или нет.

Самым страшным оказалась неведомая фигура, но не она сама, а её неопределенность, что ли. Оно дышало и, может быть, спало. А может и нет. Что будет, если Инг разбудит эту...это своим присутствием?
Он просто боялся пошевелится, и встал, как столб - такой же неподвижный. В голове промелькнула шальная, паническая мысль: а вдруг там лежит прекрасная девица, готовая на всё прямо сейчас?
Хах.
И мысль о побега отпала как бы сама собой. В общем, ни вздохнуть, ни пернуть.

Но что-то ведь двинуло его сюда. Нечто хотело, чтобы его увидели. Ну или кто-то другой.
- Эээ...день добрый, - неожиданно просипел Инг, и облизал губы. Во рту пересохло моментально.
- Гхм...ау? - уже более вразумительно сказал послушник, надеясь, что ответа не последует.

"Вот он я, в этом отражении. Что ж, прекрасно" - скептически подумал Инг, рассматривая сам себя. Отражение, соответственно, рассматривало в ответ. Далеко не сразу он обратил внимание, что отражение смотрело совсем не так, как он. Другие движения, иная мимика. Он удивленно смотрел на эту игру, а двойник прищурился и подмигнул, мол, наконец-то до тебя дошло, парень. Инг решил, что это неспроста. Вопросительно посмотрев в ответ, он не сдержался и улыбнулся. Несмотря на все недавние события, в которых было мало приятного, ему требовалась некая разрядка. Уже потом была и ухмылка, от которой стало не по себе, и слова, и инструкция.

Двойник повел рукой в сторону, как бы предлагая посмотреть, что сейчас будет. Инг про себя решил, что если уж это и есть Оружейник (очевидно, так оно и было), то ему стоит как следует вооружиться. Не то чтобы это имело веское значение для него самого - Инг вообще с трудом понимал, что происходит, что ему предстоит и зачем всё это. Тем не менее, он постарался сосредоточится на мыслях об этом "ученичестве". Еще он подумал о том, что желает наносить такие же страшные раны, как и та, чьим владельцем он являлся. Мучительные, болезненные. Пожалуй, не так уж и важно, на ком срывать свою злость, если это принесет удовлетворение.

Инг так воодушевился этими мыслями, что и сам не заметил, как вокруг стали появляться новые образы. Он даже не осознал этого толком, видения казались как бы сами собой разумеющимися.
Какие-то кружащиеся лохмотья плоти, темные провалы глоток, булькающие последним хрипом. Среди этого кровожадного хаоса, точнее, как бы из него, появилось нечто непонятное, скрытое тенями. Только блики редкого света давали скупые намеки, которые Инг был не в состоянии понять. И наконец, он увидел это - Оружие. Достаточно простое, чтобы быть ровней Ингу, и достаточно опасное, даже проклятое. Оно сгодится для храбрецов, а ведь Инг мог бы носить и такое имя. Сам он не считал себя таковым, но Оружие в этом смысле могло дополнить его. Волнистый клинок поможет врагам почувствовать настоящую боль и отчаяние, подарит незаживающие раны...прямо как его собственные.

Послушник обескураженно захлопал глазами, и только сейчас понял, что всё это время держался за ноющую дыру в груди.
- Фламберг, - почти мечтательно сказал Инг, стараясь удержать образ тусклого клинка.

Незеликс взглянул отражению в глаза. Глаза были маленькими и недобрыми. Оружейник казался похожим на бера-шатуна - зверя, обреченного творить ужас в зимнем лесу, пока холод и голод не сведет его в могилу. Незеликс представил, как, бродя по лесу с вязанкой дров, натыкается на эту тварь, тщетно вынюхивающую заячий след. Как привлекает внимание косолапого, и тот идет на него, глухо рыча. Незеликс залез от него на дерево, мишка хотел залезть следом, но оказался тяжел, поэтому занял под деревом осаду. У Незеликса был топор за поясом, и было имя, означающее "безжалостный" на древнем языке. Он начал рубить рогатину из сухой ветки. Бер глухо рычал, тряс дерево мощными когтистыми лапами, и в конце концов скинул послушника в сугроб. Тот поднялся, сжимая наспех выструганое оружие. Медведь рванул на жертву, и был встречен рогатиной, вонзившейся ему в грудь рядом с сердцем.

Вздрогнув, послушник очнулся от видения. Оружейник смотрел на него из зеркала, оружейник притворялся отражением, но это отражение было ложью. Колдовской иллюзией.

Незеликс подумал о рогатине. Он представил себе её - не наскоро вытесанный обрубок, но добротное копье с крепким тяжелым древком и хорошо заточенным плоским наконечником из доброй стали. Такое оружие не подведет ни в бою, ни в охоте, не переломится под ударом дубины, и лезвие меча в руках не самого ловкого фехтовальщика завязнет в нем. Тяжелое копье пролетит недалеко, но создано оно не для метания. Зато любая тварь, в человеческом или зверином обличии, будет уважать его.

Незеликс коснулся еще раз краев раны. Наверное, она была сделана тонким лезвием, кинжалом, какие любят тщедушные колдуны. Но послушник вспомнил агонию бера, когда рогатина вонзилась в могучую мохнатую грудь.
- Я хочу победить своего Зверя - прошептал Нелезикс отражению.

Оружейник глухо стукнул древком о пол.

Кемен, не произнёсший ни слова, пытался вспомнить хоть что-то... И в который раз, что он как-будто не существовал. Но, так ведь не бывает, правда? Значит, что-то было. Он не мог быть человеком без прошлого...
"Птицы... Души. Летите. Беги отсюда, моя душа. Если ты не моя - не давайся ему. И не погибни" - лицо молодого человека приобрело холодное спокойствие, контрастировавшее с былой яростью. Казалось, он просто смирился... Лишь казалось.
"Зеркало... И я. Да уж... Хреново выглядишь... Парень. Совсем хреново."
Собеседник в зеркале пожал плечами, как-бы говоря "что поделать", повергнув Кемена в шок. Ещё несколько секунд были заполнены сонмом бессвязных мыслей, прежде чем он смог восстановить душевное равновесие (сколько горечи было в этом словосочетании сейчас), и снова взглянуть на "отражение" сосредоточенным взглядом.
"Я... Это ты?" - Отражение сначала пожало плечами, а затем кивнуло, сделав характерный жест кистью.
"Кто... Я? Кем я был? Ты ведь знаешь?!" - Отражение мягко улыбнулось и начало меняться. Он, тот-же самый... Весь в сером... Странный. В руке что-то... Не разобрать - как-только парень пытался сфокусировать взгляд, всё исчезало.
"Цель Ученичества?" - Он вспомнил про слова колдуна и Оружейник поднял указательный палец вверх и кивнул.
"Я... Я хочу свою душу. Хочу свободу. И... Я хочу его наказать. Убить. Болезненно..."
Картинка начала проявляться... Да, это он. Идёт в толпе таких-же серых... Безлицых. И он тоже... Лицо есть, но неясное. Он ничем не отличается. Но парень чувствует, что этот человек - он. Вдруг отражение останавливается и подняв голову, смотрит ему прямо в глаза. Всё вокруг плывёт... В тумане. Белёсом тумане. И всполохи, где-то за спиной. Огонь?
Отражение кивает а затем, немного склонив голову, идёт дальше. Снова один в тумане... В котором мелькают пожухлые деревья, какие-то стёртые камни.
"Я... Не понимаю".
Отражение снова пожимает плечами и грустно улыбается. Похоже, он любил так делать... Пожимать плечами, не понимая ничего, и улыбаться... Но почему в этой обречёной улыбке промелькнула затаёная ярость? Совсем как... Его.
"Где я?"
Отражение останавливается около груды камней и задумчиво смотрит вниз, не мигая и продолжая улыбаться. Беззвучно шевелит губами - слов не разобрать, и губы не прочесть... Никак не выходит. Кивает снова, делая шаг в сторону и открывая взору грубую ветку, воткнутую в землю. А к ней куском коры прикручена перпендикулярно другая.
"Это... Могила? Кто... Кто там лежит?!"
Отражение улыбается и пожимает плечами, продолжая куда-то идти. Поворачивается боком, доставая что-то из-за пояса и глядя вдаль. Закрывает глаза на секунду, открывает... Но вместо спокойствия в них тлеют угольки холодной, до дрожи, ярости.
"Нет, стой! Кто?! КТО?!"
Всё вокруг снова заволакивает туманом, который постепенно темнеет, превращаясь в очертания комнаты.

"Может быть... Может быть я её не постиг..." - Мышцы болезненно заныли, когда парень сжал кулаки, - "И лучше с жалким лоскутом... Чем без него вовсе. Без надежды."
- Значит она... Ещё моя... - Неизвестный стиснул зубы, готовясь к адской боли, которая последует за его упорством. Глупым упорством, ведь выбора у него давно уже нет... Подчиниться - или умереть. Но он не ровня этим двоим трусливым щенкам... Он не сдастся без боя.
"Трус... Трус тут не я."

- Я пришел в твой дом потому, что меня принесли мои ноги. Я иду к Звезде, я ищу ее, потому что это единственное, что имело смысл с момента моего пробуждения. Не чаял я прервать твою дрему, потому что не подозревал о твоем существовании, неведомый, до недавнего времени. Но если ты считаешь, что человека можно просто убить и он не будет сопротивляться - ты ошибаешься. Возможно кто-то не таков, как я, но мне претит мысль о покорности без боя, без сопротивления, без борьбы. И пусть мне не по себе от твоего голоса, пусть я не вижу тебя, даже если меня поразит твой облик - я не дрогну, как не дрогнет моя рука с этим клинком! Не надо пытаться устрашить меня, неведомый. Это пустая трата сил.
Человек спокойно говорил, стискивая рукоять рапиры. Он был уверен в своих словах и стоял твердо на старых досках корабля. Выпрямил спину, расправил грудь, а глаза его сверкали от внутреннего огня.
- Я верю, что меня неспроста вывела дорога к твоему логову, иначе и быть не могло. Знаешь ли ты, где находится Звезда? Поможешь ли ты мне своей мудростью, неведомый, или же тобой будет руководить лишь голод?

Вы не можете просматривать этот пост!

Плечо горело, боль ослепляла. Крик, полный горечи и боли вырвался из груди. Падение. Камень зажатый в руке. Тёплый, как руки любимой. Тоска нахлынула тёмной беспроглядной тучей, на мгновение затмив собой даже боль. Нет мыслей, все вытеснены. Нет надежды, она потеряна. Нет радости, её и не было. Мысли заслонить себя уже мёртвым телом сторожа были откинуты, бежать не имело смысла. Практичный разум. Он всегда тебя подводил, Адам. Что он скажет теперь? Где он?
Бьётся в задворках мозга, с пеной у рта.

Раскинув руки, и подставив лицо дождю, смотреть в серое небо, глотнуть этой жизни последний глоток, и захлебнуться им, вдоволь пересытившись.

Мы боимся смерти, посмертной казни.
Нам знаком при жизни предмет боязни:
пустота вероятней и хуже ада.
Мы не знаем, кому нам сказать "не надо".
Наши жизни, как строчки, достигли точки.
В изголовьи дочки в ночной сорочке
или сына в майке не встать нам снами.
Наша тень длиннее, чем ночь пред нами.
То не колокол бьет над угрюмым вечем!
Мы уходим во тьму, где светить нам нечем.
Мы спускаем флаги и жжем бумаги.
Дайте нам припасть напоследок к фляге.
Почему все так вышло? И будет ложью
на характер свалить или Волю Божью.
Разве должно было быть иначе?
Мы платили за всех, и не нужно сдачи...
.

Это уже переставало походить на что-либо известное и понятное Игорю. Когда в них стреляли, он ещё мог руководствоваться инстинктами выживания, когда убили самого сурового - ещё мог чувствовать страх и отчаяние, хоть и сильно притуплённые контузией.

Сейчас Игорь просто смотрел на протяжении нескольких долгих секунд на то, как хлещут вокруг пули, как задевает одна из них Адама, как бегство окончательно теряет всякий смысл. Ведь если попали в одного, а через несколько секунд и в другого, то в третьего попадут вообще без всяческих проблем: ещё никому не удавалось обогнать пулю.

"Да это даже не сон, не бред и не безумие" - подумал привыкший проникать в суть слов переводчик. "Я не могу подобрать всему этому сколь бы то ни было чёткое определение".

Вот это и вызвало самый настоящий ужас. Не близость смерти, а её тотальное безразличие к стоящим перед ней.

Это абсолютный конец. Умереть, будучи настигнутым неведомыми стрелками в ночном парке, куда попал с амнезией и ещё тремя такими же как ты сам.

Игорь бухнулся на колени, сам не понимая, что делает. Выставил руки перед собой, не вверх до горы задрал, не за голову заложил, а просто перед собой, ну может ладонями на уровне лба. Ладони-то трясутся.

И на ум всё равно ничего не идёт.

Что же, первая удача. Хотя бы собратьев по несчастью удалось успокоить. Теперь надо отсюда выбираться, быстро и решительно.
Дверь тут одна, так что поисками утруждать себя не надо. Подошел, дернул - не открывается. Еще разок. Плечом ее. А может, ногой? Рядом с замком, как в фильмах.

Смерть. Пустота. Забвение. Провалиться сквозь землю и никогда не существовать. Родиться обратно.
Нет, Док не настолько пристыжен, чтобы желать этого.
Ползком, ползком. Потом - с гордо поднятой головой. Туда, куда не пошел больше никто. Туда, где он не встретит никого. Пусть он будет вечно мертвым в глазах других.
И только в последний момент бросил Док взгляд на Бездну...

Странная старуха шаркающей походкой шастала по церкви. Что-то в ней было не так: ей речь, взгляд, силуэт. Станислав сразу это заметил. Глядя на Лилу, которая столь беспечно приняла от женщины деньги, Бражинский всерьёз испугался, что девушка немедленно покроется язвами или чем-то подобным. И как назло, нигде не было отца Бальтазара, уж он бы вывел эту "старушку" на чистую воду.
По праве говоря, могильщик сразу увидел в этой женщине ведьму! Именно ВЕДЬМУ! За какого такого она сына не могла помолиться в церкви? Уж не за исчадия ада какое?
В общем, Станислав, подойдя вплотную к Лиле шепнул ей на ухо:
-- Выбрось эти бесовские деньги, женщина!-- Ошалев от собственной смелости, Бражинский залился ещё более уродливым румянцем и на ватных ногах отправился вслед за старухой.

Война! Ну война же, не иначе! Только вот с кем? Спартак не любил смотреть зомбоящик, и вообще мало интересовался политической обстановкой в стране (а кто сейчас президент?), но.. неужели он умудрился пропустить назревающий военный конфликт с какой-то там страной? Черт.

Если мыслить логически, китайцы бы начали наступление с востока, и Питер, наверное, бомбился бы в последнюю очередь. Значит, Европа? США? Или может массовое наступление со всех сторон? Как такое вообще может произойти? Бред какой-то. Выкинь это из головы, Стукалов. Сейчас важнее сосредоточься на том, как спасти свою задницу..

Уютная ложбинка даровала сомнительное чувство безопасности, и не хотелось никуда уходить, но Спартак понимал, что бездействие в подобной ситуации - хуже всего. Валить отсюда нужно, искать какое-нибудь радио, или хоть что-то знающих людей. А потом - вон из города, поглубже в тайгу. Ну или в добровольцы.. Об этом еще тоже предстоит поразмыслить.

Мысли путались, метались из стороны в сторону, а глаза продолжали жадно впитывать информацию. Только теперь невредимого Стукалова осенило, что во время взрыва остальным парням могло повезти меньше, чем ему. И что с того? Друзья они ему, приятели? Вроде нет. Но чувствовал Спартак, что между ними образовалась какая-то неуловимая связь, и теперь они все заодно, несут друг за друга ответственность. И если просто так свалить, будешь перед самим собой предателем. Глупость какая. Наверняка в психологии даже объяснение есть такой фигне. Синдром попавших в беду, или типа того.

Сначала Спартак приметил стонущего Игоря, и Адама возле него. А потом услышал орущего Максима, и кинулся в его сторону. Парень сидел, прислонившись к дереву, и, кажется, ныл. На первый взгляд на нем не было видимых повреждений, однако судя по крику, у Макса что-то случилось с глазами.

- Тут я! - поприветствовал парня Спартак, приседая возле не го на корточки и хватая его за плечи, - Не батя, но и не хер с горы. Сейчас помогу, чем смогу. Вспышкой тебя ослепило, что ли? Такое бывает.. наверное. Ну ка глаз открой! - достал свою старенькую Нокию, включил фонарик в слабом режиме, направил на лицо Максима, убрал, снова направил, - Меняется что-нибудь?

Стукалов говорил строго и вел себя уверенно, и не было никаких сомнений, что он знает, что делает. Главное чтобы пациент не понимал, что это не так.

Ты падаешь вниз, но не помнишь падения. И приземления тоже не помнишь. Только густой мрак, который в душу твою вливается сквозь широко закрытые глаза.
А потом - скульптуры среди тьмы этой проступили, впитав в себя краски ночи и как бы незаметно начиная отбрасывать контрастные тени, бликами играться в свете далеких фонарей, что там, высоко над головой, сами по себе зажглись. Очередная комната без конца и края, и чей-то голос вдали.
Но не он интересовал мужчину. Едва пришёл в себя - огляделся в поисках Госпожи и, найдя её, приблизился, словно зачарованный одним её видом, прильнул, с надеждой заглядывая в глаза её, полные мудрости и сострадания, и вопрос задал - губами одними, без звука:
- Вы в порядке, моя Госпожа?

Цепи упали. Ничего больше не держало Дока, кроме него самого.
Усталый от морального поражеия взгляд окинул четыре Пути. На Звезду не был похож ни один. Ни один из Путей не был его Путем. Напротив, все пугали и отвращали, казались неестественными. Дракон, Чудище, Червь - стихии зла, разрушения. Как и все существа, коих Док встретил в этом странном мире. Нет, это не путь Дока.
Был еще один путь, без чудищ, без опасностей. На первый взгляд - унылый, скучный мост, но, наверное, безопасный. На второй уже взгляд кажется плохой идеей идти туда. Он столь же отвращает, сколь и чудища, и если выбрать его, то здешние силы ведь опять за трусость накажут.
Не стал Док с товарищами заговаривать - стыдно ему было в глаза смотреть. Сел на землю он, ноги сложил, глаза закрыл, мысли успокоил. Стал ждать подсказки от этого места, еще одного внезапного ощущения, еще одной шальной, чужой мысли, которая подскажет ему...

Станислав очнулся в холодной пасте чудовища. Тело могильщика словно окаменело: ветер нещадно сметал с него привычное домашнее тепло. Страх сковал все остальные мысли, унося прочь то человеческое, что и так с трудом угадывалось в лице выросшего подкидыша. Бражинский не чувствовал своего тело. Он подумал, что скован какими-то чарами. Страх уверенно превращался в панику. Попытавшись закричать могильщик осознал, что голос сел или же заколдован, как и тело. Он знал, что это могила, и что он её вырыл. Но! Он не помнил, как и когда попал в неё... А это значит, что сатанинские силы играют с ним в прятки. Праведный гнев кипучей волной затопил разум могильщика. Станислав вознёс к Всевышнему молитвы свои, уповая лишь на Его Волю и Его Силу. И, хвала Небесам, страстная молитва помогла: Бражинский сумел подняться и, превозмогая боль и скованность всех членов своих, ухватиться за обваливающиеся стены могилы.
Как только Бражинский встал, голова его сделалась тяжела, глаза закрылись, а в ушах загудел Глас Его.
"Миру нужен Ангел. Ангел, сумеющий очистить его от скверны бесовской, от нечисти. Имя тому ангелу будет Самаэль".
Глас отступил и Бражинский постепенно пришёл в себя, ощущая в себе новые, доселе неизведанные силы. Выбравшись из плена демонического, Станислав обнаружил свою лопату. Но теперь это не была просто лопата, отныне это орудие Божие, меч огненный, почти что. Ибо открыл Глас все планы Отца Всевышнего на простого могильщика, а точнее посланника Божия, саму посланнику. Теперь он и есть то самый Ангел Самаэль, наконец-то Бражискому ясно стало отчего нет у него родительского дома, да и ласки людской он не знал, а всё потому, что судьба его в том и состояла, чтобы людей этих к Господу отправлять. И в могиле он очутился не просто так, и не бесовские то происки были, а Господь его в Преисподнюю отправлял, чтобы он узрел там всё, что с грешниками делается, как Сатана их мучает, как терзает. А ещё, для того, чтобы все грехи человеческий открылись ему, ибо он должен знать кто грешен, а кто праведен. Хотя, праведен только Бог, и нет среди людей праведников, нет ни одного.
Возбужденный своей миссией Станислав отправился к отцу Бальтазару, стоящему вторым в его иерархической лестнице, после Бога. Он должен сообщить всё, что открылось ему. Вместе с отцом Бальтазаром ему предстоят многие и многие праведные дела по отправке грешников на все круги Ада. Да и других, не менее весёлых и увлекательных дел, наберётся немало...

Голова не то, чтобы болела... она категорически отказывалась соображать. Любая мысль, превосходящая по сложности базовые команды организму типа "встать, повернуться, почесать голову" вызывала физическое отвращение и приступы тошноты. Кастусь не мог вспомнить, сколько времени он уже провел в таком состоянии. Яркие и живые воспоминания о семье, работе, жизни в какой-то неуловимый момент начинали блекнуть и уходили в темноту. Темнота заканчивалась здесь, на этой лестничной клетке, со щелчком захлопнувшейся двери.

Было немного страшно, но еще больше - досадно. Никогда еще он не терял ощущение жизни, не было "засасывающей рутины", цикличной схемы "работа-дом-работа". Если бы был Кастусь начитанный, вспомнил бы сейчас слово "автопилот", но суть мыслей, выраженных в простых и понятных образах, оставалась той же.

...

- Да, давай вниз, - Кастусь аккуратно взял девушку под руку, и, пытаясь вытряхнуть оцепенение, основательно поселившееся в голове, принялся негромко озвучивать все, что приходит на ум. Беларуский акцент, едва слышный раньше в коротких фразах, сейчас все ярче звучал на покатых согласных и особенно мягких "г". - Коньки-то мы всегда отбросить успеем, а пока еще потопчем эту земельку. Чай, не с попойки мы тут оказались, значит пришли зачем-то. Вон, и камушки у нас есть, на "совсем худо", и...
Он покосился на пистолет в руке девушки, но ничего не добавил, повесил в воздухе незаконченную фразу и принялся внимательно изучать ступеньки, по которым они неторопливо спускались.

- Если бы я знала, черт возьми...- протянула я, - но судя по всему, мы в подъезде. А значит, что нам нужно спутиться вниз и выйти на улицу, поскольку, я полагаю, от того человека, что дал нам камешки, ничего уже не дождаться, - "Так же, как и от тебя, странный тип" - закончила я мысль уже про себя. Развернувшись спиной к спутнику, я подро поскакала через одну ступенбку вниз, на улицу, заодно надеясь на то, что оказалась недалеко от дома, и можно будет отоспаться и забыть обо всей этой ерунде. Да и на тренировку не помешало бы сходить. Я пыталась отвлечься от мысли, что ща окном сильно темно, что одинокая лампочка на потолке - это уж слишком и что все похоже на начало плохого фильма ужасов.
- Только оковавленных зомби нам сейчас и не хватает, - фальшиво усмехнулась я, пытаясь разрядить обстановку. Получилось слабовато. Был уже третий пролет, а вожделенной двери, ведущей на свежий воздух все еще не было. Я решила остановиться и перегеуться через перила, пытаясь посчитать возможное число этажей...

- Ржавый стержень, всплеск, движение.. О чём он вообще?
Тряхнул головой, провёл рукой по голове, смахивая мокрые волосы набок. Осознание того, что стою под дождём, причём долго, что не помню что делал минуту назад, осой впилось в сознание.

Беглый взгляд вокруг, понять, где я. Машинальное шуршание руки в сумке и карманах, проверяя всё ли на месте. Вздрогнув, зарываясь получше в куртку. Благо ноги в тепле, и не промокли. Diesel, немецкое качество, а купил на фломаркте, повезло с размером. Усмехнулся про себя, и на людей, рядом стоявших, внимание обратил. Пожал плечами в недоумении, что они тут делают, кроме как мокнут, и на объект общего внимание вновь взгляд перевёл.

- Дедуль, ты извини, конечно, но о чём ты нам рассказывал-то? Видимо я заснул стоя, под дождём, нормальное дело. – Руками развёл, с ноги на ногу переминаясь. - А уходить, уже вымокнув, и не поняв чем ты внимание привлёк, как-то не комильфо.

Мокро, холодно, неуютно. Затуманенный разум Спартака был не в силах объяснить происходящее, тщетно пытаясь создать логичные образы для странных фраз, льющихся в уши. Большой всплеск? Темное море во время шторма и тяжелое судно, прорывающееся сквозь толщи волн. Стержень заржавел? Массивный неподвижный механизм, сплошь покрытый толстой коркой ржавчины. Конструкция скоро придет в движение? Ржавчина трескается, ломается на куски и проваливается в бездну, а стержень в механизме с жутким скрипом начинает проворачиваться. И снова всплеск.. Стоп! Пора просыпаться!

С усилием разомкнув веки, Спартак попытался вырваться из бредового сна, но наваждение не исчезло. Более того - странный голос никуда не исчез, холод стал чувствоваться еще сильнее, а в лицо, прямо в распахнутые только что глаза, льются колючие ледяные струи дождя. Вот те раз!

Окончательно придя в себя, Стукалов спешно осмотрелся и попытался вспомнить хоть что-нибудь, что могло бы объяснить ситуацию, в которую он попал. А потом обратился к говорящему:

- Какого черта я здесь делаю, - быстро выпалил Спартак, и чуть помедлив, добавил, - Уважаемый?

Зловещий рокот, низкий гул, вдруг показался страшной тишиной, предшествующей появлению чего-то воистину огромного. Наверное, что-то такое "слышит" крошечный муравей, когда на него с неба вдруг падает огромная резиновая подошва сапога.

Небо над Москвой окрасилось багровым сиянием, будто пролитая этой ночью кровь впиталась в небесный свод. Тонкими белыми трещинами полопалось мироздание над покатыми крышами многоэтажек в Бибирево, паутинкой километровых молний, с громом соответствующим, разошлось пространство над Москва-Сити, и Кремль, что ближе к центру чудовищного портала оказался, озарил безумно яркий свет иных солнц, чужих планет - свет дьявольски горячий, обжигающий, такой, что снега сугробы метровые мигом растаяли, а воздух, морозный и колючий, раскалился добела.

Тогда Козловская, спасая себя и других от волны удушающего жара магией огня, бросилась за покореженный корпус горящего танка, от которого клубами валил пар, а металл брони натужно, словно с болью, скрипел и скрежетал. Тогда Зима, пытаясь спасти осколки разума бойцов, которым не повезло, упал на колени и приложил к вискам руки, даря спасительное спокойствие мечущимся в горящих телах душам.
Тогда Чернов, укрывшись за тушей демона им самим обезглавленного, не чувствовал ни тоски, ни сожаления - эмоции стёрты, и на душе хорошо и тепло, даже жарко немного. Тогда Самба, взвыв от боли, увидела на мгновение нечто: чудовищный в своей непередаваемой уродливости рог или клык, вернее, самый кончик его, протаранивший весь её мир, пронзивший небо и землю подобно титанической игле энтомолога, пробившей крошечную букашку. Тогда Королев, хлопнувшись в землю лицом, почувствовал, как горит его тело, и душа его сгорает дотла. Тогда Цыденов, совершив отчаянную попытку прорыва, ворвался в здание МИДа и, сраженный пулями, срубил двоих обомлевших аколитов, рыча и харкаясь кровью. Тогда Кузнецов, не найдя укрытия от света и тепла, подобного божественному, поднял голову и был буквально испепелен на месте, пройдя ритуал "очищения", который был уготован Орденом каждому живущему. Тогда Ариман, окончательно сойдя с ума, бросился в атаку и пропал в чаду горячего пара, что шёл от раскаленной земли. Тогда Соколов, мирно прикрыв глаза, кивнул своим мыслям и затаил дыхание, ожидая перерождения.

Тогда мир погиб, не выдержав Возрождения.

Но так ли всё было?

Мятежный дух впился клыками ярости в куклу, уже переставшую быть человеком, взяв над ней полный контроль. Никто из окружающих не заметил изменений.
Дух же, не теряя времени, выдернул кольца гранат на своей груди и, сделав три прыжка, оказался в центре зала.
Взрыв, погубивший большую часть зомбированных аколитов и магов, не мог уничтожить духа, как не мог уничтожить демона, что овладел душой Демидова, в то время как тело, с помощью живой воды восстановленное из полуразложившихся останков его, на миг потеряв связь с демонической сущностью, тут же пеплом рассыпалось, и кинжал Аши, засветившийся было сиянием магическим, особенным, чужим и инопланетным, со звоном каменным стукнулся об пол, и больше не было никаких звуков в том зале, кроме эха дьявольского визга, отражавшегося какое-то время от стен и потолка - и источником этого крика была оскверненная душа Белого мага, ставшего Черным.

* * *

БМП черный, горящий, жирным дымом чадит. Бойцы ГСМН прорываются сквозь заслоны несобранных и ослабевших аколитов - солдаты ордена кажутся какими-то потерянными, и оказать достойное сопротивление не в силах.

Чернов срезает пулеметными очередями людей, Тайшир императорским мечом рубит головы демонам, Самба и Зима заставляют бестолковых зомби без чувств падать на промерзшую землю и дрожать от внезапно нахлынувшего чувства ужаса, погребенного глубоко в душе и вновь открытого ими.
Бойцы пробиваются, очищают комнаты и коридоры, ждут подкрепления и вновь идут в бой, продвигаются выше. Танки прикрывают, Щерба высаживается с вертолета на крышу МИДа и лично пускает пулю в голову старшему чародею Ротманну, прибывшему из семнадцатого века для контроля над Возрождением.
Никто не знает, куда снова делся Демидов.
Группа под руководством Зимы врывается в зал, где уже лежат мертвые и умирающие орденцы, всюду кровь и обезображенные останки, а на полу - Кинжал Аши, покрытый слоем пепла. Ни следа Демидова. Словно в воздухе растворился.

Сомнения тревожат бойцов. Здесь произошло то, что недоступно пониманию многих из них. Кулешов, пятерней почесывая бороду, в которой кусочки костей и катышки плоти застряли, многозначительно хмыкает, довольно так, и уходит.
Суямов, узнав о произошедшем, расплывается в таинственной улыбке и смотрит в одну точку на звездном небе долго, очень долго.

* * *

В течение трех следующих дней попавшие под воздействие зомбирующего излучения жители Москвы проходят реконструкцию и минимальную корректировку памяти посредством гипноизлучателей, установленных в Храме Василия Блаженного. Все видеозаписи и фотографии, на которых бойцы ГСМН ведут бои с неизвестными, изъять не удается. В прессе пущен слух о сорванных террористических акциях, предпринятых радикальными исламистами из организации "Алый Джихад".
"На любительских кадрах мы видим, как бойцы спецназа ГРУ предпринимают попытку штурма здания министерства иностранных дел России, на верхних этажах которого забаррикадировались террористы-смертники"
"Какие цели ставили перед собой агрессивные ваххабиты, обвешавшись оружием и взрывчаткой и напав на здание Московского МИДа глубокой ночью? Этого, наверное, не знает никто, кроме высших чинов нашего глубокоуважаемого правительства. Однако, до свидания".

Апокалипсис, о котором говорили, который предсказывали и предрекали демоны, падшие ангелы и старые женщины с джиннами в подчинении, не произошёл. Причин этому могло быть несколько, но каждая версия того, что склонило чашу весов на сторону условного "Добра" в лице ГСМН, порождала больше вопросов, чем ответов, а потому каждый, кто пытался докопаться до истины, рано или поздно бросал это дело, и только старые и умудренные опытом ветераны на вопрос: "Куда делся Демидов?" с долей юмора отвечали: "Он улетел. Но обещал вернуться".

И он вернулся.
Но это уже совсем другая история.

Бездна начала вглядываться в него в ответ.
От взгляда этого все его существо, все, что делало его самим собой, со всеми его сильными и слабыми сторонами, сжалось в крохотный трепещущий комок, похожее на насмерть перепуганного птенца. Он не понимал, что может жить ТАМ, но в этой тьме явно было нечто, точнее, НЕЧТО, и оно медленно и неуклонно двигалось вверх, к ним поближе. Голос в голове завопил дурноматом, чтобы он убирался прочь отсюда, иначе всю оставшуюся вечность ему придется существовать в вечной агонии и мучении.. и он отступил, признавая поражение, тряхнул головой, пытаясь прогнать как свой страх, так и нежданного советчика. Я - хозяин своей головы, в ней нет места ужасу.. и всяким голосам.
Обернулся, едва успев заметить, как две человеческие фигуры исчезают, падая вниз. Он не разобрал, кто именно, но их осталось так мало, что хватило пары секунд, чтобы понять, что это были именно те двое, которые искренне хотели пожертвовать собой ради других.
Дор-мар пропал, на платформе остались лишь они, пришедшие сюда, два пленника, большую не висящие на цепях, а стоящие на ногах, но по-прежнему связанные, и труп с кинжалом в сердце.
Он покачал головой, лицо на миг исказили боль и горе. Он уже начал понимать, в чем основное правило этой жестокой игры: до конца дойдет лишь один из них. Участь остальных - смерть.
Но знаток смертей исчез, посмеявшись напоследок. Двое, что должны были умереть, все еще живы. И пора, вроде, двигаться дальше, задавив собственную боль и тоску, но он не мог. Жаль, что не со всеми можно сразиться, ведь бой - это так просто! И ты знаешь, что ты прав, а враг твой - нет, и потому он падет, а ты переступишь через его тело и двинешься дальше.
Он с тоской посмотрел на остальных, не зная, что сказать, какими словами почтить тех, кто пожертвовал собой.. Он не находил нужных слов. Черт возьми, гори они в аду, эти слова! Он будет помнить их обоих - хрупкую решительную девушку и молчаливого чернокожего здоровяка. А это, наверно, важно.
Взглядом тяжелым посмотрел на того, который назвал себя Доком, бросил:
- Только попробуй еще раз сказать, что они, - указал подбородком на пропасть, - трусы и глупцы.
Посмотрел на девушку в цепях. Хорошенькая. Раньше и не замечал как-то. Почему она побежала от гаров? Испугалась? Вряд ли, с маром она говорила очень смело и решительно. Подумала, что это будет хорошим выходом? Скорее всего. Подошел ближе, взгляд поймал, кивнул коротко. И начал с цепями возиться.

- Ты сам не можешь убить, да? Поэтому комедию эту разыгрываешь, заставляешь выбрать, кто палачом станет? Что случится, если все откажутся твою волю выполнять? -- эти слова вывели девушку из тягостного оцепенения. И как же было жаль смотреть на двух распятых и видеть, как к ним приближаются те, кто решил, что они должны погибнуть.
Вообще всё, что происходило тут, было наполнено диким абсурдом. Никто их не спросил хотят ли они играть в эту глупую, жестокую игру? И почему они должны выбирать кто умрёт, а кто останется? А если ты не хочешь смерти ближнему, то будь добр, отдай свою? Ерунда! Почему это чучело, что назвало себя ведающим смерть, само не заберёт смерти? Никто, из тех, кто стоял перед Дор-маром, не принимали решений относительно тех, кто был распят, никто не толкал их на побег, как он сказал. Почему же теперь они должны, что-то за них решать? Ола чувствовала, что это бесит её с каждым мгновение всё больше!
Действие человека, который встал против палачей, вызвали уважение и восхищение. Она встала рядом. И в это самое мгновение в её голове родилась совершенно дикая мысль!

Нет друзей и нет приятелей. Нет врагов и нет предателей. Что ты вообще такое и есть у тебя что-то кроме коллекции смертей? У Друга есть четверо, что носят на запястьях серебряный браслет и жрица, что ведает Слова. Возможно, это очень важно для того, что он не знает. Наверняка как-то связано с тем, чего Друг не помнит. В любом случае... Мар говорит, что у него есть право. Пусть так. У человека без памяти тоже есть право говорить, пусть он простой послушник.
Друг шагнул вперед.
- А почему не сам? Ты ведаешь смерти, но не хочешь забирать их сам?
Или же тебе дано лишь право судить? Послушник взялся за рукоять кинжала жрицы. Может он не слишком мудр и умен, не: понимает происходящего, зато знает, что может сейчас сделать.
- Отступись. - сказал Идущему. - Я не дам палачам пройти.
Правильно и неправильно кончаются, когда речь идет о тех, кто настолько выше. Но Друг простой послушник и еще может встать поперек равных себе.

Гар возник за ее спиной неожиданно и быстро, хотя Послушница уверена была, что звероголовые должны быть впереди. А потом полет и боль. Терпеть эту боль можно было, но приятного мало. И цепи с обещанием казни от очередного чудовища. Только этот провозгласил себя чуть ли не владыкой Смерти и взял на себя право распоряжаться не только жизнью ее и второго пленника, но и заставить других выбирать, пожертвовать собой или оставить трусов в цепях.
Кстати, о трусах. Обвинение было оскорбительным, настолько оскорбительным, что Послушница забыла о том, что висит на цепях и ее казнить собираются. Так и тянуло высказать все, что она думает об этом. Но Послушница смолчала. Выслушала всех, усмехнулась. Даже герои нашлись, которые готовы жизни свои отдать. Ну нет. Глупости. В них вдохнули жизнь не для того, чтобы какие-то звероголовые монстры распоряжались их жизнью или смертью. Это право Отца.
- А кто дал тебе право решать, что есть трусость, Дор-мар? Твои гары упустили добычу, которая предпочла не погибнуть в первом бою и выполнить свою миссию, и ты поэтому решил наказать нас? Не это ли трусость? – Послушнице бояться было уже нечего, поэтому голос ее звучал спокойно.
Она верила, что их миссия не в том, чтобы сложить голову на первой ступени. Не для того им дана жизнь. Или Смерть.
«Отец мой, помоги. Не дай твоим детям погибнуть зря. Дай сил помочь и вырваться из этого плена», - молилась Послушница.

Ола почувствовала жуткую боль. Она не знала болит ли это её тело или что-то другое, просто боль была невероятной и всепоглощающей. Ола ненавидела гаров, ненавидела это место и всё, вообще всё ненавидела. Она ненавидела эту бессмысленную игру, с навязанными правилами: делай так и получишь вот это; а не сделаешь, мы тебе а-та-та! Она ненавидела звезду, или нет, Звезду, как назвали её гары. Ей совсем не хотелось идти к ней. Это бессмысленная метка, этот пропуск к непонятной, ненужной звезде... Зачем? Единственное о чём она действительно сожалела, так это о юноше, который стал её рабом. Он не нужен ей, совершенно. Оле противна сама мысль, что теперь кто-то подвластен ей. Вдвойне она ненавидела гаров за эту мерзкую выходку! Ненависть переполняла её, выплёскивалась через край, топила её в своих мутных образах. Она желала только разрушения. Ола желала смерти.
Когда фигура сказала, что нужно сделать выбор, Ола просто взорвалась от ненависти и раздражения. Кто придумал, что все должны делать выбор? А если и должны, то почему выбор всегда так обусловлен?
Ола устала, она не хотела больше выбирать.Теперь она не хотела уже ничего. Теперь она могла только ненавидеть.
Зная, что юноша слышит её мысли, Ола постаралась продумать всё ясно.
"Скажи ему, что я сделала выбор. Я займу место одного из приговорённых. Не имеет значение кого. Но если он вдруг скажет, что мне нужно выбрать за кого я приму низвержение, то ответь, что за мужчину. После, сделай выбор сам. А теперь слушай моё главное указание: отныне ты слушаешься только себя. Теперь ты должен выполнять лишь свою собственную волю. Ты должен стать свободным человеком. Я так хочу".
Если раб и правда не может её ослушаться, значит и это выполнит.

- Девчонка дейссствительно безразлична к сссмерти!.. Удивительно видеть подобное посссле стольких двуликих трусссов. Ты, рабыня. Как твоё имя? Что ещё ты хочешь мне сссказать? Возможно, ты знаешь более достойный ссспособ отделить храбрецов от трусссов сссреди людей сссилами гаров? Говори же! Немедленно!

Слова гара отчего-то показались странными и страшными. Чего действительно Ола хотела? Змей спрашивает знает ли она более подходящий способ. А она не знает, и никогда не знала. И с чего он решил, что она должна его знать?..
Ола не знала, что ей говорить, и поэтому решила говорить правду:
-- Я зову себя Ола. И у меня нет способа отделить храбрецов от трусов. Я только знаю, что ваш способ не честный. Храбрость ведь не только в силе тела...
Девушка осталась стоять на месте. А что ей ещё делать?

Вы не можете просматривать этот пост!

Он принял вызов. Величайший воитель среди гаров ясно дал понять, что он или будет сражаться, или умрет здесь. Что еще он мог сделать?.. Ран-гар действительно был великим воином, и мужчина успел подумать, что смерть его, скорее всего, будет быстрой. Но руки его неведомым образом отражали удары тяжелого острого лезвия, будто состояли не из плоти и костей, а из такой же стали, как и сабля ягуара. Он понял, что он тоже воин. Он видел, знал и чувствовал, с какой стороны гар ударит в следующий миг, поэтому с силой выбросить руку в соответствующую сторону уже не составляло большого труда.
Они сражались, а в душе его царили мир и покой. Он наслаждался боем, всеми этими финтами, выпадами и пируэтами, свистом рассекаемого воздуха и даже болью собственных ран - напоминание об ошибках, которые он больше не повторит. Он был спокоен и сосредоточен, и его сдержанность была будто отражением удивления на лице гара.
А затем все закончилось - сильная рука сдавила плечо так, что он охнул и упал на одно колено. Успев подумать, что вот он, конец, он молча слушал Ран-гара, глядя на него снизу вверх. Поднялся, тяжело дыша, облизал кровь с губы. Хотел было сплюнуть, но сразу передумал.
- Я благодарен вам за этот урок, Ран-гар. Я не буду продолжать бой, - сказал он и поклонился.
Обернувшись, увидел, что чернокожий товарищ раздобыл где-то меч и все еще сражается. Гар-аллигатор брал верх, он он даже не рассматривал мысль о том, чтобы помочь человеку. Он уже понял, что по сути нет нужды побеждать гаров, надо лишь доказать, что ты достоин увидеть эту загадочную Звезду. И так же он понимал, что набросься он сейчас на Иор-гара со спины, и Ран-гар тоже не останется в стороне, а он не мог даже помыслить о том, чтобы разочаровать своим недостойным поведением того, с кем только-что сражался.
- Я должен дождаться остальных? - спросил он у ягуара, не отрывая взгляда от сражающихся. - Или у каждого собственный путь к Звезде?
Он не мог для себя решить безразлична ли ему судьба тех, рядом с которыми он открыл глаза, или нет. "Ничто не случайно, - решил он. - Если мы оказались вместе, значит так было нужно."

Разбитый с трудом поднялся на ноги.
- Спасибо тебе. Спасибо тебе за урок. На этом отрезке пути мне встретилось что-то новое и я проявил поспешность. Спасибо тебе за метку. Если я пройду дальше прошу оставить мне ее. Она будет напоминать мне, что никогда не стоит спешить с выводами. Я не хочу драться с тобой. Я не знаю своих сил в этом рождении и в этом теле и могу нанести тебе ранение вольно или невольно. Я не вижу причины по которой ты заслужил это ранение. Более того, если ты старший из гаров повредив тебя я поврежу делу ради которого вы существуете. Почему я возомнил себя богом? На это есть два ответа. Первый простой, но ничего не объясняет. Я просто знаю это. Как знаю то что я еще жив или то, что произошло со мной за последнюю минуту. Второй сложный, но мне кажется что он все объясняет. Богами не рождаются. Богами становятся. Если ты умеешь брать а себя ответственность за других, если ты видишь, знаешь и можешь осуществить свое предназначение, то ты станешь богом. Бога делают не его силы, а его поступки.
Было видно, что разбитому тяжело стоять, а еще тяжелее говорить. Он сделал несколько глубоких вздохов, пронесшихся болью по всему его телу и отразившихся мукой на его лице. Он не сделал попытки уйти или отвернуться. Он просто давал себе передышку.
- Ты говоришь противиться воле, ты говоришь, что я считаю себя достойным? Да нет, дело совсем не в этом. Вы сказали, что только не имеющий в своем сердце трусости может сразиться с Ран-гаром и противостоять ему. Я знаю что в моем сердце нет места трусости. Но я не знаю того же о своих спутниках. Это и только это единственная причина моего выбора. Зачем я здесь? Думаю это мне и предстоит узнать, если путь мой продолжится. Сейчас я вижу ближайшую цель. Мои спутники несвободны. Кто физически, кто духовно, моя задача указать им путь к свободе. Показать что каждый, не важно человек он, гар или бог, может дать свободу себе только сам. Если ты не свободен внутри никто не в состоянии придти и дать тебе эту свободу извне. Кто я? Я тот кто помнит о прошлом и тот кто знает, что его путь не кончается смертью. Смерть страшит тех, кто не знает, что будет за ней. Я знаю. И если моя смерть поможет остальным преодолеть свой страх и пойти дальше, я готов заплатить такую цену. Но это не значит что я готов умереть как новорожденный безропотно и безнадежно. Я рассказал тебе то что ты спросил. Я рассказал то, почему я не хочу драться. Ты можешь ударить еще раз, моя правая рука не действует и шансов выжить у меня не много. Но если я выживу, то сочту что у меня появилась причина сражаться с тобой, ибо тот кто ударит заведомо беззащитного не заслуживает того, чтобы кто-то жалел о его ранах.

Первое оцепенение прошло мгновенно, как только прозвучали призывы к сражению. Странный человек пропал в тумане, и они остались вдвоём с темнокожим рабом.
На место страха взгромоздилась ярость. Как эти каменюки вообще могут предлагать им драться, когда ни у кого (по крайней мере у неё точно) нет оружия! Да что это за доблесть такая?!
-- Я не побегу. -- Сказал её новый друг. И от слов этих стало так грустно! Они ведь только обрели свободу. И тут они должны погибнуть. Мало приятного. Тигроголовый наступал на мужчину, а он не станет бежать. Да и куда? Чтобы его просто убили ударом в спину...
Ола не могла смириться с подобной постановкой вопроса. Сама от себя не ожидая такой наглости, она встала между камнем и человеком, громко и внятно, чеканя каждое слово, сказала:
-- Нечего сказать! Молодцы! С оружием на безоружных! И где же все ваши разговоры про хвалёную честь, благородство, смелость? Или это и есть смелость изрубить людей непонятно где?
Повернувшись к Змееголовому, который, по всему, должен был укокошить её, она сказал:
-- Эй, ты! Храбрец, которых свет не видывал. Я тут. Можешь прийти и убить меня. Не очень-то это и сложно...
Больше всего вызывало во всем этом ярость именно то, что они пришли навязывать какие-то свои правила! Делай так и будет так! А сделаешь так, то я тебе... Так не честно. Никто не имеет права навязывать другому свои правила, уж она об этом кое-что да знает.

Замерев, он в восхищении смотрел на ожившие статуи, слушал, ловя каждое их слово, изо всех сил пытаясь запомнить и не запутаться, кого как зовут. Они были прекрасны. Каждый был подобен богу — загадочный, непостижимый, совершенный. Эталон силы и красоты. И очень жалкой на фоне гаров казалась их разношерстная и расколотая компания.
Увидев, как стена раскрылась, явив ослепляющий свет Выхода, он дернулся вперед — он был уверен, что не должен находиться здесь, мало того, что он должен находиться где угодно, но не здесь, однако натолкнувшись, будто на стену, на несколько тяжелых взглядов нечеловеческих глаз, остановился, покорившись.
Склонив голову набок, он смотрел и слушал. Нехорошее предчувствие быстро и неумолимо превращалось в уверенность, что скоро им всем будет очень и очень больно. Слишком часто звучали слова «смерть» и «поражение». И вроде бы еще было слово «испытание».
Когда сгустился туман и в зоне видимости остался лишь чернокожий мужчина с такими же остатками кандалов на запястьях, он поднял сжатые кулаки, перетянутые обрывками цепей, приготовился к бою. Он не имеет права умереть здесь и сейчас. Смерть по сути своей не так уж и страшна, но он чувствовал, что обязан выяснить кем он был и какое преступление совершил. А значит он должен жить.
Ягуар и аллигатор медленно — очень медленно — выходят, скорей даже выплывают из тумана. К нему — ягуар. Ран-гар. Храбрейший воин. Нет равных в бою. Смелость и спокойствие. Странно, именно на ягуара он обратил особое внимание, именно его слова вызвали какой-то отклик в сердце. Хотя пожалуй ничего тут странного и нет. Все, что тут творится — не случайно.
Бросил быстрый взгляд на товарища невольного, кивнул твердо, в глаза ему глянув. Повернулся к воину-ягуару.
— Разве я уже не искупил свою вину, если оказался здесь? — нарочито безразлично поинтересовался он, не ожидая, впрочем, ответа. — Хотя плевать. Я не стану бежать от тебя, гар; я выйду, — сказал он, сделав акцент на последнем слове. — И если для этого должна пролиться кровь — я не боюсь.
Конечно, он преувеличивал. Только откровенные сумасшедшие не боятся смерти — любой, даже самый храбрый, человек всегда будет чуточку бояться. Весь секрет в том, чтобы подавить этот страх, доказать себе, что ты сильнее его, и доказать ему, что он не сможет управлять тобой. Пригнувшись, он двинулся вокруг Ран-гара, плывя неспешно сквозь подсвеченный бледным сиянием Выхода туман, забыв обо всем на свете.
Несравненный воин. Кривое лезвие сабли. И он, Преступник, забывший свое имя.
Резко выдохнув, он рванулся вперед.
Лишь рискуя жизнью, ты поймешь её подлинную ценность.
Жизнь — это Путь.
Путь к Возвышению.

В конце концов разговаривать самому с собой надоело. Иногда всё же хочется поговорить с кем-то глупее самого умного человека. А с кем? С Луи? Стивен не был уверен, что этот господин, с которым они вместе уже немало пережили, но вроде как ни хрена друг другу не доверяли, глупее его. С виду такое же жулье, как и сам Виллоу. А жулик жулика уважает.
Забив на попытки понять, кто из них двоих больший дебил, Стив уставился на возникшую из-за угла процессию. И с этого момента она полностью заняла его внимание, а лысый дядька, висящий в воздухе и обладающий странными глазами, отчего-то вызвал необычное волнение. Может, это дальний родственник Джона? Может, все его предки из рода Виллоу умели висеть над саркофагами в позе лотоса?
Жулик встал и вместе с Луи подошел к странной процессии. Сморщил нос, разглядывая диковинную статую.
- Не знаю, что видишь ты, но я наблюдаю голого мужика, самым неестественным образом висящего в воздухе, - тихо сказал он черному и стал ждать, что ответят полисмены, борясь с желанием поводить рукой под статуей и убедиться, что там нет скрытых подставок и зеркал.

Он посмотрел вперед и обмер - кто-то двигался там, в полумраке, который рассеивал факел ушедшей пары. Спутник на мосту, такой же как он, кроме цвета кожи, преступник, молчаливо отправился вперед. Цепи его позвякивали на руках, так же как и у человека. Потому, повинуясь порыву, он протянул свою черную руку и коснулся плеча товарища:
- Подожди... Там кто-то есть. Кто-то помимо людей. Другие люди? Я вижу на тебе кандалы, потому, мне кажется, что нам стоит держаться рядом. У нас, по крайней мере, есть что-то общее среди этой безликой массы людей. Пойдем вперед, но осторожно. -

Он шагал по мостику. Вперед. Сдерживая волнение, пытаясь убедить себя, что там, во тьме неизвестности, возможно, не будет ничего. Пытался подготовить себя к возможному разочарованию, чтобы оно не так сильно ударило.
Он слушал и слышал. Ни один и ни двое из здесь присутствующих имели те же проблемы с отсутствием памяти, что и он. Это легко было понять по тем странным именам, иной раз почти кличкам, которые они называли, представляясь. Он не хотел им уподобляться. Не потому, что ему нравилось противоречить всем, нет. Он не хотел сдаваться — а ведь признать, что ты не помнишь ничего, даже собственного неладного имени и придумать вот прямо тут что-то новое равносильно поражению. Ты расписываешься в собственной беспомощности, признаешь свое бессилие и терпишь поражение. Говоришь себе: «Я никогда не вспомню, кем я был; я плюну на те двадцать-тридцать лет, что прожил и просто назовусь как-нибудь». Он не хотел сдаваться. Не хотел хоронить того, кем он был, потому что чувствовал, что в его жизни было множество тех воспоминаний, от которых он бы никогда и ни за что не отказался. Начать жизнь с чистого листа? Хрена с два, верните мне мою память! Он должен сражаться за себя-прошлого. Должен.
Услышав грохот, остановился, машинально встав в пол-оборота, чуть присев и прикрыв руками голову. Что за черт?.. Темнота впереди, ничего не видно. Бросил взгляд через плечо, на тех, кто остался, решив познакомиться. Тоже ничего уже не видно. Почувствовав себя невероятно маленьким и одиноким, он все же шагнул вперед. Кто знает, может там выход открылся в скале?
Последней умрет надежда.

- Приветствую тебя каменный воин. Я звал и вы пришли. Готовы ли вы сопровождать меня и моих спутников, посланных самой судьбой в путь, который нам предначертан.
Воины сходили один за другим, шум увеличился. Но это там по другую сторону моста. А здесь с каждым слогом голос Разбитого становился все громче и ниже. Вскоре по тембру его нельзя было отличить от удара камнем по камню. Воинов было много, но разговаривал он только с тем, на чьей голове была медвежья и кто был бос, как и сам разбитый. Тот вышел из заточения первым, а значит должен был быть вознагражден. Вознагражден вниманием и доверием.
Еще один приближался к ним. Его кожа была темна как смоль, но это не говорило о том, что его душа не может быть чистой и светлой как слеза младенца. Ему надо подать знак. Ладонь выставлена вперед, направлена параллельно полу. Она опускается ниже, еще ниже. еще чуть ниже. Разбитому казалось, что этот универсальный знак спокойствия не может быть не понят
Убедившись что знак заметили он продолжил разговор.
- Многие из моих спутников слабы. Слабы духом или телом. Покажи им пример истинной силы. Покажи что даже каменный воин может являть собой пример благородства и мужества.

[Эйб]

Картинка в глазах плыла и зернилась, белые пятна тут и там мерцали на полотне оптического поля. Сквозь лёгкую боль, протягивающую насквозь все мышцы, ставишь руку на стальной пол помещения и опираешься пятернёй. С лёгким стуком пять чёрных, словно обтянутых карбоном пальцев касаются стальной поверхности; чернеет над полотном рукава обнажившееся предплечье. Ты понимаешь: это протез. У тебя, не помнящего ничего из своей жизни, — протез. И ты осознаёшь это так же очевидно, как осознавал бы свои руки и ноги очнувшийся после ночного кутежа пьянчуга: кто он, что здесь делает и как очутился — без понятия, но родные вещи не кажутся дикими. Но где тебе его сделали? Почему? Когда? Нет ответа. Нет памяти. Пока что.

Заваливаясь на левый бок, нащупываешь второй рукой холод сиденья, идущего во всю длину кузова, и неловко опускаешь свой таз на его плоскость. Садишься, прижимаясь спиной к стене. Руки — к лицу. Разминая мимические мышцы, чувствуешь, как правая рука прижигает лёгким холодком: пальцами отлично ощущается плоть, но для самой её члены твоей кисти чужды, искусственны. Удивился сперва этому чувству, а потом будто и к нему привык.

Кидаешь взгляд вниз, на зияющий меж сиденьями просвет пола и три ворочающихся на нём тела, и тут же переключаешься на свой комбинезон. На серой материи простейшего на вид текстиля, лишённого каких-либо вычурных элементов кроме идущей до паха молнии и двойной застёжки у ворота, располагается небольшая карточка, на которую нанесены слова: [Z. Abe / CPT] CPT — капитан, это ты осознаёшь точно. Притом не флотский капитан, а какой-то... другой. Полиции? Армии? Чего-то такого. Капитан. Высокий ранг. Но ты почему-то не удивился. А вот З. Эйб — сумбурный набор букв, тебе неведомый. Ничего не открывает память. Ничего не даёт. Но скоро отмёрзнет, думаешь. Что-то о том говорит.

— Хуле происходит, блять?

И вновь прыжок. Непонятно, как это получается, непонятно, что это такое. Все непонятно. Но - получается. Робинкроф был твердо уверен, что разберется в этом. Азарт исследователя жег его столь сильно, как никогда еще прежде. Другие миры, фазы - все это кружило голову куда больше алкоголя, женщин и табака, вместе взятых.
Прыжок - и вот он... О Господи. Робинкроф чуть не ахнул. Рай? Ух, похоже на то. Обитель. Какое правильное название. Закрыл глаза, в который уже раз пытаясь проснуться или хотя бы объяснить для себя происходящее. Не получалось. Страх и восхищение, будто во время прыжка с высокой вышки в воду, затопили Эрла Грю. Уставившись на монументальнейшее строение, забыв прикрыться от ветра, снега и холода, забыв обо всем, потрясенный экс-дворянин, а ныне путешественник по фазам, прохрипел:
- Это... Оно, Флинн? Мы... здесь?
Отличные вопросы, господин Робинкроф. Браво.

[Кейн]

Холод пола болезненно ласкает ступни, но ты — недвижим. Стоишь, уставившись в спину Хантера, и пялишься на тёмное от высохшего пота пятно на его футболке. Что-то в этой спине знакомое. Кто-то знакомый. Затылок — этот затылок — оттиском остался где-то в глубине твоего застывшего мозга, просвечивают сквозь тьму дремлющие воспоминания. Но не вспомнить сейчас, не разбудить.
Поворачиваешься и делаешь два шага в сторону. Меж двух пустующих капсул — трехметровая металлическая панель бежевого оттенка. Забрала вентиляции сверху и снизу, две широких голубых полосы — поперек, визуально рассекая панель на правую и левую части. Подходишь ближе и смотришь на гидравлический рычаг по левому краю. Дергаешь. Шипение — щелчок. Панель подскочила на сантиметр и плавно, ничем уже не сдерживаемая, поехала в твою сторону. Аккуратно, хватаясь за край, раскрываешь её до конца и осматриваешься. Четыре полки по центру; у пола — завинченная болтами панель с символом молнии, явно предостерегающим ото вскрытия. Половина полок пустуют, но на нижней точно что-то лежит. Подойдя ближе, дергаешь за выемку и выдвигаешь ящик. Там, чётко внутри вырезанных отсеков — два прикованных ремнями пластиковых чемодана.
Вдруг — осознание! Как ты его назвал, смотря в след? Как? Хантер? Хантер! Хантер Хьюз. Техник. Специалист. Хантер Хьюз. Парнишка, новенький, подписал контракт год назад. Сам — родом из Банстеда, что в третьем секторе на Титане. Говорил, говорил, что... что? Забывается. Вспомнилось — и забывается тут же. Титан-3. Титан — три. Третий сектор... спутник Титан... Контрактники. Ты — контрактник. Он — контрактник. Девушка в коконе — тоже контрактник. Вы все — часть какой-то организации, наёмники, рабочие. Но... но ничего. Сухо, как в пустыне. Но — ничего.

Встал, руками на ящик опершись, и стук сердца слышишь. Помнит ли Хантер Хьюз, кто он? И помнишь ли ты себя, Кейн?

Нет.

Оппа. Понятно к чему идет.
Зима мерзавчик, стопудово, просто взятку будет у ведьмы вымогать.
Чернов аж прям понимающе хмыкнул, сразу прояснив для себя причину этих странных и подозрительных тайн от бойцов и собратьев и отказа общаться человеческим голосом.
Ща мы выйдем, Зима натурально начнет стандартную процедуру:
"Нуу, мы конечно можем закрыть глаза на ваши небольшие ошибки но нам потребуется ваша добрая воля".
Вновь все для себя объяснив и тем собрав свою картину мира в монолитную и прочную, Чернов последовал указу Зимы и удалился во двор, напоследок сложив два пальца и указав ими сперва на свои глаза потом на джина, на которого пялился все это время.
Мол: Я тебя запомнил, синенький. Ты у меня в кувшине на кухне будешь сидеть. И никакой Аладдин не поможет.

Утром, перед отъездом, Иван прогулялся на Гороховую улицу четыре. Дом там особенный, с открытой крышей. Их в Петербурге всё меньше остаётся. ЖКХ бдит.
С крыши видно весь город. Именно отсюда он кажется волшебным, город, в котором возможно всё, город снов. (Впервые приехав в Питер, Иван подумал, что это город из его снов. С тех пор так и называет его). С крыши город невероятен. Нет, и так, на земле в смысле, Питер тоже супер и всё такое. Но когда спускаешься, налёт таинственности пропадает, и очарование неизвестным уступает место привычному интересу к новизне. Романтик, что поделать...
Утро, не смотря на декабрь, было тёплым. И это радовало. В подземку спустился в приподнятом настроении. Едет домой. Класс. Скучал. Родители, друзья и тэ дэ и тэ пэ. Вспоминая о друзьях, как-то ненароком наткнулся на образ Камиллы Алымовой. Девчонка из параллельного класса. Иван влюблён в неё. Никогда не признаётся себе в этом, но это так. Ничего в ней особенного нет. Татарка. Курносая, темноволосая. Обычная. Каждый раз говорит себе об этом, но всё равно продолжает думать о ней. Раздражается. Но думает. Надеялся, что в новом городе воспоминания сотрутся, образ померкнет, точнее его вытеснит новый образ симпатичной девушки, или нескольких. Короче. На потоке много красавиц, свободных, весёлых, местами доступных. Бесит эта Камилла.
Метро встретило поездом набитым типичными персонажами мегаполиса. Всегда одинаковые, смешные и нервирующие. Провоцируют окружающих, дерутся, портят воздух, в конце концов. Забавно всё это. Иногда Иван размышлял: неужели всех людей ждёт такая участь? Неужели наступит тот возраст, когда в твоей голове щёлкнет какой-то тумблерок и ты примешься пакостить всем окружающим, не потому что они говнюки или жлобы, а просто так; просто потому, что ты старый и тебе можно? Странно это.
Вокзал. Поезд. Вагон. Проводница.
Проводницы почти все похожи друг на друга. Может так действует форма на мозг человека? Кто знает. Хотя вот тётки на автовокзалах: у них нет униформы, но они на всех автовокзалах одинаковые. Злые, горластые, тяжеловесные. Во всяком случае, в Краснодарском крае все такие, это точно. То же и с проводницами. Может это каста особенная, и не каждый может стать проводником?
В коридоре вагона застряла женщина пожилая со своими сумками. Типичная женщина: берёт с собой больше, чем в состоянии унести. Естественно, Иван помог ей. Ну, подошёл и спросил:
-- Вам помочь?
Не то чтобы он слишком этого хотел, просто так правильно. Вот и спросил.

-Гильдия значит.
Лицо услышавшего название игры Тимофея скривилось так, словно он выпил литр котейля из лимонов и перца чили. Еще год назад , когда он прочитал аннотацию к игре с немецкой экономической системой и политической системой россии, в ее извращенной интерпретации медведями, он понял что играть в такое ни за что не станет. А теперь это приходит в качестве работы. Единственное утешение - утереть нос медведям. Хотя какое это утешение? Ведь все игры рассчитаны на то, чтобы быть пройденными.
-Ну, по идее, работа там должна найтись действительно всем. В эту игру успела поиграть как минимум половина всех стратегов, тактиков и экономистов игрового мира, и ни один из них не нашел секретного квеста! Значит дело совсем не в экономике. Из нашей страны тоже пришел немалый процент игроков, так что дело даже и не в политике... Так что пока наши крутые экономисты будут строить великую торговую империю остальным придется искать измысленную медведями пакость во всех возможных местах.
Впрочем уверенности в голосе програмиста не был никакой. Он скорее готов был поверить, что когда "великим экономистам" не нужна будет дармовая рабочая сила из реального мира от этой работы удастся как-то откосить. Для приличия он, конечно, подумал немного о секретном квесте, но в голову лез почему-то всякий бред, связанный в основном с медведями. Например ввести медведицу в семью. Или создать гильдию по добыче меда медведями. Или построить коммунизм/исламскую республику в отдельно взятом королевстве. Последний план Тимофей даже готов был попробовать лично реализовать.
-Ладно, Глеб, давай диск. Пока вы тут строите великий план я пойду, поставлю хоть игру на машины. Все равно пока не начнем толку от меня не будет.

Во время всего диалога с объяснениями глаза у Глеба округлялись все больше. Под конец, когда клиент уже ушел, он растеряно, в состоянии легкого шока, передает аванс Неясыти, а сам "сползает" в одно из кресел.
- Господи, "Гильдия"... Да я же... Лучшие годы... Это же...
Глеб достает трубку, забивает, и забывает раскурить, все так же пребывая в состоянии легкой, счастливой прострации.

Легли спать сразу, как стемнело. Особо разговоров не вели, да и не о чем особенно им друг с другом болтать. Сторожка нагрелась достаточно, и сон быстро сморил обоих. Снаружи завывал ветер, треская деревья и разбиваясь о Гору, которую покинули наши герои. Вокруг сторожки бродили неведомые звери, принюхиваясь к знакомому, но крайне редкому в этих краях запаху дварфов. На смену зверям пришли лесные духи, принесшие с собой странные сны.


Дворан закричал и проснулся. От этого крика проснулся и Оттар. Оба услышали невероятный гул, идущий из земных недр. Сторожка затряслась, как при землетрясении. Сон слетел, как пожухлая листва от шаловливого ветра. Где-то в лесу протяжно завыл волк.

- Водки нет. И не будет. Более не пью я её, вражину, ибо нефиг. И тебе не советую, - шепнул Пётр Глебу. А потом сказал всем, - так откуда у меня водка-то? Может сбегать за шкаликом? Только мне нельзя идти. Здесь в радиусе трёх километров меня все знают. Сам обошел все магазины и сказал, чтобы мне водку ни под каким предлогом не продавали.

Хлопнула дверь и в помещении появился мокрый как мышь и довольный как слон Лёха. Полчаса назад он выскочил из «офиса» сбегать в ближайшую палатку за пивом и закуской. Холодильник не пустовал, но Локи, изображая эстета, демонстративно отказывался пить тот же сорт, что пили остальные. И вот теперь, вернувшись с полным пакетом снеди, молодой человек закрыл дверь и взял разгон в сторону кухни. Однако уже на лету сообразил, что проходная комната как-то слишком полна, а прямо у входа на полу расположился какой-то незнакомый тип. Скорректировав траекторию, Алексей на ходу укоризненно покачал головой всем присутствующим и скрылся за дверью, отделявшей так называемый конференц-зал от храма шестого смертного греха. Несколько секунд оттуда доносился звон бутылок и шорох пакетов, потом дверь отворилась и чинно (и медленно: все-таки у посетителя становилось тесновато) появился напустивший на себя серьезный вид Волков.
- Ну что за люди! – сокрушенно промолвил он. Нет не сказал, а именно промолвил: четко, громко и с горечью больше подходящей уставшему воспитателю детского сада. – Только оставил вас на минуту, как наши посетители теряют сознание. Стыдно, граждане!
Он наклонился, чтобы лучше видеть лицо Фёдора Ивановича и совершенно неожиданно, но участливо добавил:
- Может вам того, пивка выпить? Для успокоения нервов.

Белвар:
День был чудесным. Можно сказать, замечательным. Работа спорилась, пиво особенно как-то согревало и бодрило. Сделав очередной шедевр, Белвару вдруг захотелось выйти из кузни. Оглядеться. Он вышел, добрёл до своей любимой таверны, что в самом центре кхама. Сегодня обеды разносила Целестина. Пышногрудая и крутобёдрая рыжеволосая дварфийка. Примерно через год ей предстояло выбрать мужа, и она давно засматривалась на Белвара. Целестина принесла пива и отварной телятины. Глядя в глаза Белвару, он игриво улыбнулась и подмигнула. Затем, лукаво посмотрев по сторонам и убедившись, что никто не обращает на них внимания, схватила Бардица за руку и вытянула во внутренний двор таверны. Целестина улыбнулась шире, погладила бороду юного дварфа, положила руки ему на плечи и прижалась к нему, так искренне, как единственному важному существу на свете. Её горячее дыхание щекотало шею Белвара. Нежные руки приятно обвивали тело. Объятия становились всё крепче. Всё теснее. Объятия превратились в тиски, но дварф словно не замечал этого…

Урист:
Разум товарища несколько прояснился. Он встрепенулся, отряхнулся, и даже подобие стыда на мгновение тенью промелькнуло во взгляде. Беспрекословно Варрог следовал за Уристом, несколько боязливо, но уже без паники. Завернув за стену запасника, Урист лицезрел престраннейшую картину: Бардиц стоял с глупой улыбкой на губах, затуманенным взглядом, абсолютно без движения. Что-то не естественное было в его позе, не правильное…

Варрог:
Речь друга произвела отрезвляющий эффект: паника отступила, мысли разлетелись в сторону, оставив только ясное понимание своего долга. Когда Урист последовал за Белваром, Варрог, не задумываясь, сделал то же самое. Лишь моментами накатывало прежнее состояние, но дварф уже знал, как с ним справится. Беглеца обнаружила за запасником.

- Вы как хотите, а я для начала наберу что-нибудь из того, что нам в Институте выдали. Да побольше! Всё-таки первое задание. Не хочется провалить его из-за каких-нибудь мелочей, - с этими словами я проследовал на своеобразный "склад" в котором хранилось наше особое снаряжение. Чтобы не пришлось ничего объяснить жене, до этого дня я не взял домой ни единой вещи оттуда, но сейчас, похоже, придется разобраться с этим делом.

"Так, что тут у нас? Ага, вот список с описаниями. Угу. Радиостанция? На ремень. Поддельные документы? Берем. Бронирована футболка? Берем. Так. Часы, "расческа", амнезин, фонарь, маркер. В карманы. Теперь оружие. Не думаю, что нам придется стрелять, но кто знает... К тому же, эти кавказцы... Пожалуй АПС будет не лишним. Нож... Неплохой, конечно у меня дома лучше, но этот тоже ничего. Возьму. Долго крутил в руках брелки с пластитом, в итоге решил ограничиться одним."

Сменил обычную тельняшку, на броне-футболку. Повесил наплечную кобуру под безрукавку. Вышел обратно.

- Я готов! - бодро произнес я, - Пойду, пожалуй заведу машину. Как соберетесь - выходите. - Шеф, надо бы глянуть, может что из общего снаряжения взять, эфирный детектор, например.

Вышел во двор. Сел в машину. Принялся баловаться радиостанцией в надежде поймать какую-нибудь интересную волну.

Картина открылась премерзейшая. В принципе, мертвых Гиллермо не боялся, бывало всякое в темных подворотнях Ардагара, насмотрелся. Вот только не нравилась эта мистическая ситуация, когда полуживой дым от воды убегает, а потом вместо него появляются трупы-трупы-трупы. И скелет обгорелый на походном троне. Мо прямо ожидал, что вот скелет простирает свою руку костлявую и в них пальцем тычет, челюстью своей скрежеща.
Тем временем Джек запаниковал. Побледнел весь, щеки затряслись. Нет, разумеется Гиллермо тоже боялся, и спина у него была в холодном поту вся, но больше из-за внезапности и этих волшебных событий, которые ему сильно не нравились. В общем, держал себя в руках Мацоне получше.
Поэтому он хлопнул Хейза по роже, отвешивая оплеуху, рявкнул громко в ухо:
- Соберись! Соберись, говорю! - и фляжку рванул из рук товарища. А потом щедро вокруг плеснул еще. И прорычал так грозно, больше для собственного успокоения:
- Не велел проводник от костра валить! Значит не свалим! -

Дворф был шокирован произошедшим. Сцена всеобщей радости превратилась в ад земной. Ульрик все время бежал, уклоняясь от обвалов и драконов. К сожалению, он не был настолько проворен, и не смог уберечь свою бороду от огня. Каким-то чудесным образом он сумел сбить пламя. Дворф забежал в какое-то здание в районе Лиги Леигенов. Шок от нападения наконец-то победил адреналин в крови, и Ульрик оцепенел...
Будучи ещё совсем маленьким, он слышал множество сказок от матери. Его любимой была сказка о Хьялпи Длинные Руки, который сумел обмануть дракона.
- И вот из-за гор вылетел дракон! Взмах его крыльев сметал целые деревни, чешуя его была крепче вороненой стали а когти пробивали горы! Насквозь! А зубы!.. - красочно описывала мама внешность сей бестии.
Каждый раз при этих словах Ульрик зарывался поглубже под одеяло и дрожал, как кролик, учуявший волка рядом. Зато потом он одобрительно визжал, когда Хьялпи хватал его за язык гигантскими клещами.
- Мам, драконов ведь уже нет? Им всем Хьялпи языки оторвал, правда, правда? - спрашивал дворфенок.
- Конечно, сынок, - лишь ухмылялась мама.
Она ошибалась. Не всем драконам Хьялпи оторвал язык. И вот они пришли сеять смерть и разрушение. "Мама... Папа... Альфрик... Йорген..." Не услышит малыш Йорген сказку о Хьялпи Длинные Руки. Не сможет Альфрик расширить свой дом. Не наденет мама то прекрасное оранжевое платье, подаренное ей на юбилей. Не завершит своего проекта механической посудомойки отец... Они мертвы. Их больше нет.
Впервые в жизни Ульфрик плакал. Все, что у не было, обратилось прахом. Остался лишь он, последний Штальбер, с огненной птицей на груди.
"Драконы. Я. Уничтожу. Драконов". Слезы высохли быстро из-за горячей ярости, что огненной птицей взлетела в его груди. "Но нужно много сделать... Нужно много железа. И заклепок. И дерева. И вода, много воды. Каменные ядра. Уголь. Это все принесет им погибель. Но нужны и дворфы, которые это соберут".
Дрожа от всех этих мыслей, пропитанных необузданной ненавистью, Ульрик нашел в себе силы стать и пошел на главную площадь. Там он заметил тучу раненых и бросился им на помощь. Он как раз мастерил тент вместе с Белваром, когда услышал призыв Архимастера.
- Я могу создать механизмы, чтобы упростить разбор завалов. Руками это будет очень долго, а у нас каждая минута на счету. - обратился дворф.

Праздник начался с веселого детского смеха. Кудесники на этот раз порадовали малышню огромными сверкающими насекомыми, на которых ещё и кататься верхом можно было (радости-то сколько!). Кто-то выбрал себе огромного кузнечика, с прикрепленным сидением на изумрудной спинке. Он мог прыгать очень высоко, весело стрекоча своими задними вывернутыми лапками. Кто-то стальную стрекозу, она резко взмывала ввысь, казалось, что вот-вот долетит до свода пещеры и можно будет разглядеть Светило. Девочки же выбирали себе бабочек, у которых весьма удобные спинки, и полёт их плавен и спокоен. Да и ко всем выше перечисленным достоинствам, бабочки были особенно прекрасны: крылышки из тончайшего, сплетённого словно кружево, металла, на усиках – сверкающие камни, а тела золотисто-красного цвета. Красота, да и только! Но самыми удивительными, и даже пугающими, оказались медные скорпионы. На спине их приладили механизм, так, что сидевший сверху дварфёнок, мог с лёгкостью управлять передними клешнями, хвостом и скоростью перемещения. Мальчишки, недолго думая, первыми оседлали удобно «ручных» монстров и устроили импровизированную битву. Детское веселье было в самом разгаре.
А что же взрослые? И для них Малый Совет приготовил множество развлечений. Одно из самых радостных то, что из фонтана на Площади текло пиво вместо воды! Каждый взрослый дварф таки считал своим долгом искупаться в нём. Возле фонтана образовался весьма внушительный затор, загораживающий проход к нововведению фогтов – первому в истории дварфийскому театру. Для сего действа был специально сооружён деревянный помост, украшенный различными изобретениями кудесников. Были на помосте горы, совсем как настоящие, только маленькие, были и деревья, город неизвестный подгорным дварфам тоже был там. Башни его сияли белизной, стены казались неприступными, вокруг ров наполненный водой. А над самим помостом, на высоких столбах были закреплены земные солнце и звёзды. И когда утро наступало солнце светило ярко, высоко поднимаясь по столбу. Когда же приходила ночь на помост, звёзды вереницей золотых точек удивляли зрителей. Во время представления иногда дул ветер, или даже шёл дождь – фогты пригласили суффроганов с их магией: помочь удивить дварфийский народ.
Действо фогты выбрали героическое – баллада о том, как некий храбрый муж людской спас наземный город от страшного чудища. Не все знали эту легенду и следили с интересом за приключениями героя…
Для тех же, кому театр был скучен и непонятен, чуть поодаль, в той трети площади, что относиться к Древесному стеблю, славные дварфы устроили состязания на проверку силы и владения оружием. Первым стал бой на кулаках: нужно уметь противостоять противнику с голыми руками. Дальше – поединки на мечах и секирах. Лучники и арбалетчики состязались в меткости. Кто метал небольшие топорики в деревянного противника. Кому-то же довелось ползти вверх по скользкому столбу, доказывая свою ловкость. Иные же выбрали для себя метание молота. Каждому нашлось, где применить свою силу.
Для тех, кто проголодался или же хотел выпить, Каменная стрела накрыла столы и устроила ярмарку выпивки. Столы ломились от всякой всячины. Были тут и привычные телячьи да овечьи телеса, и птицы разные, добытые разведчиками, нежные кролики и жирные поросята, даже рыба была – почти деликатес. Фруктов море, да разные овощи: свежие, печёные и засоленные. Мёд и орехи. Хлеб на любой вкус, сыры любого вида, сладости различные. Пир горой, как говорится. Тут же рядом и пели и плясали. Каждый веселился, как умел. А главное, как хотел.
Близилась полночь, как вдруг все взоры обратились к театру. Фогты с кудесниками устроили нечто невероятное: ярким огнём озарился свод пещеры. Ярким и жарким. На головы почтенной публике посыпались камни и обломки слишком высоко взлетевших стрекоз. Зрелище становилось всё более осязаемым. Видимо сейчас должно появиться чудище, от которого всех спасёт герой. Именно, чудище появилось. Из клубящегося огня показалась голова огромного дракона, который был как-то уже слишком реалистичен. Развернувшись спиной к публике (фи, как не учтиво!), он открыл свою гигантскую пасть и залил огнём кхам Кузнецов. И только в эту минуту зрители осознали – дракон настоящий!..
Огонь разъедал камень и железо, превращая их в едкий жирный пепел. Огонь небывалой красоты и смертоносности. Огонь твари пришедшей из детских сказок. Обагрив кузнечный кхам, зверь сжег дотла театр и его зрителей. Огнём поливал Главную площадь, где весь город собрался. Дварфы бежали прочь от пылающего Железного меча к целым Древесному стеблю и Каменной стреле. Но те, кто успел достигнуть и значительно углубиться в кхам каменщиков, гибли под обломками рушащегося свода пещеры. Дракон оказался не один. Драконов оказалось четверо. И пока один бесчинствовал в центре города, начиная разрушения с кузнецов, остальные наступали с юга. Разрушая кхам кудесников, звери захватили пространство и Каменной стрелы, особенно из которой пострадали каменщики. Город пылал и превращался в воспоминания мгновенно. Кхамы исчезали слишком быстро, лишая дварфов крова. Но не только пламенем опасны драконы. Крыльями и хвостами своими они рушили пещеру и город, сминая всё на своём пути. Отрезанные от большинства выходов, лишённые возможности покинуть город, дварфы сгорали заживо, умирали под обломками, были раздавлены или съедены тварями, учинившими разгром. Сотнями гибли, тысячами...
Паника смертельными клешнями сдавливала волю. Многие потеряли разум, видя как все, кого они знали, таяли словно воск, не успев понять, что с ними происходит. Крики и стоны. Обезображенные дети, которых даже родителям невозможно узнать. Плач. Чёрными головешками усеянная площадь. Безумие. Тысячи раненых, оставшихся без ног или рук дварфов, показавших из чего плоть их сделана, выставивших на всеобщее обозрение внутренности свои. Но всё ещё живые. Живые и разваливающиеся по частям. Ужас. Полностью разрушен Железный меч и кхам каменщиков. Обгорели и оплавились кхамы разведчиков и плотников значительно. Из трактов только Кремень остался и его выход через Главные ворота на поверхность. Туннели разведчиков, Узкий ход, выход близ Ветряного убежища на юго-западе, а может и Старые ворота – всё разрушено или завалено. Смерть стала кульминацией первого в истории дварфов спектакля, опуская занавес на догорающий мир…

Остатки боевого возбуждения вконец схлынули, оставив лишь усталость и желание наконец проснуться, вырваться из происходящего бреда. Безразличным взглядом Эрл Грю быстро оглядел своего коллегу по несчастью и, не сказав ни слова, вновь понурил голову, уставившись в пол.
Впрочем, господин Робинкроф был не из тех людей, кто мог глубоко впасть в апатию даже в такой ситуации, и разум его не был затуманен. А тяжелые жернова гнева вновь завращались где-то глубоко в душе, когда он услышал злую тираду главаря этих бандитов.
- Мои выходки. - Медленно проговорил Эрл Грю, поднимая взгляд. Тяжело вздохнул, сглотнул слюну, успокаивая себя. Не получалось.
- Мои выходки, черт вас дери. Ваши люди нападают на меня средь бела дня. Посреди улицы. Ваш ублюдок. - Робинкроф кивнул в сторону истерящего "рыцаря". - Стрелял в меня, намереваясь убить. Я благодарю Бога, что он оказался настолько криворуким идиотом, что подстрелил второго. - Кивок на лежащего Змея.
- И вы называете меня преступной пацанвой!? - Повысил голос, устремив пылающий взгляд между глаз командира. Не пытаясь встать, вообще не шевелясь. Лишь грудь тяжело вздымается под уже порядком истрепанным за сегодняшний день пальто. Да ноздри раздуваются, с шипением всасывая воздух.
- Объясните мне, что происходит. Кто вы такие. Кто говорит в моей голове. И я подпишу. - Совладав с собой, произнес, пытаясь дать голосу доверительные интонации. - И я, черт возьми, все что угодно вам подпишу. Потому что у меня уже крыша едет от этого шапито!

"Что же творится с родным городом?" - эта мысль билась в голове Дворана уже довольно давно, а с каждой новой странностью становилась все сильнее. В какой-то момент она начала стучаться изнутри о стенки черепа с такой силой, что готова была вырваться невольным вопросом вслух. Но внешне разведчик никак не показывал свое состояние, он был спокоен. Не хмурил брови, не кривил губы и не поглаживал бороду. Только на душе было неспокойно.
Однако, первый шаг из пещеры, первый взгляд на засыпанный снегом зимний лес и первый вдох полной грудью морозного воздуха слегка прочистил голову от дыма сомнений. Дворан выдохнул, проследив за облачком морозного пара, подтянул лямки рюкзака и оглянулся.
- Отличное утро. Яркое, - "Вот только погода может быть очень переменчивой". - Пошли. Главное не отставай. -
После этого Дворан направился по хоженому пути к Доммель-Драгу. И уже по дороге его начал точить червячок сомнения, а стоит ли идти по этой всем известной дороге? Или же стоит пойти теперь по-другому? Дела.

-- Карауг Травен.
Сердце дварфа на мгновение замерло, а затем заколотилось с удвоенной силой. Его приняли, он не подвел родителей и дедушку Казбо! Хотя Травен изо всех сил старался оставаться серьезным, его лицо все равно расплылось в радостной улыбке. Еле дождавшись окончания оглашения результатов, он поднялся наверх к зрительским рядам, где его ждали родители.
- Мы очень гордимся тобой, Травен, - похвалил его отец, а мать ласково потрепала по голове.
- Трава! - это перепрыгивая через ступеньки, по лестнице мчался младший брат. Его по малости лет сначала не пустили в зрительный зал и мальчик все это время околачивался снаружи, ожидая завершения испытания. Теперь же, когда все закончилось, он прошмыгнул внутрь и торопился поздравить старшего брата.
- Да, меня приняли, приняли! - Травен подбросил вверх радостно вопящего мальца.
...
Через некоторое время, когда закончились первые поздравления и восторженные обсуждения вступительного испытания, родственники ушли, оставив Травена предоставленным самому себе. По возвращении к родному очагу его будет ждать приятный сюрприз, но по семейной традиции до окончания вечерних гуляний дома ему показываться было нельзя. Неожиданно Трамен понял, что совершенно не знает что делать. Вроде так ждал этого момента, думал о нем, а как пришло время - и непонятно чем занять себя эти несколько часов до общегородского праздника.
В конце концов молодой дварф решил просто прогуляться. Травен любил бродить пешком. Ходьба успокаивала, помогала лучше думать, да и вообще поднимала настроение. Правда в сегодня в этом не было необходимости. Итак новоиспеченный ученик леигена отправился на поверхность.

-- Вставай, Оттар. Время пришло. – Голос брата-наставника вырвал из цепких клешней тягучего кошмара.
Никогда наставники не спускались в общую спальню послушников. Обычно всех живущих в крепости будит утренний колокол. Но обычай требовал, чтобы тех, кто в этот день вступает в Братство, лично поднимал наставник. В этом году в Лигу Суффраганов вступало около двух десятков дварфов, или что-то в этом роде. В Братство – лишь он один. Оттар привык к одиночеству. Это и к лучшему, меньше будет скучать по семье.
Сегодня, после церемонии вступления он, наконец-то, получит удобные личные покои. Не то, чтобы было не комфортно жить в общей спальне, просто тягостно спать одному в комнате, в которой с десяток застеленных кроватей. А так – одна кровать, книги, стол. Говорят, даже камин будет.
Быстрыми, привычными движениями Оттар убрал собственную постель, окинул взглядом «личные» вещи, заботливо собранные с вечера и вышел в тускло освещённый коридор. Наставник Хоран ждал его и жестом пригласил следовать за ним. В полной тишине шествовали они по мрачным хитросплетениям крепости.
Поднявшись из подвалов послушников во внутренний двор, Хоран замедлил шаг, позволяя Оттар настигнуть себя:
-- Так, слушай меня внимательно. Во время церемонии молчи, если же о чём-то спрашивают, отвечай «Да». После церемонии молчи, к Старшему Брату со своими вопросами не суйся. Если же он спросит о чём-то, отвечай покорно и по делу. Ясно? Твоя задача молчать и не высовываться. Надеюсь это не слишком сложная задача для твоего ума, брат-министрант? – И, не дожидаясь ответа, наставник вновь прибавил ходу, чем ясно дал понять, что разговор окончен.
Входя в церемониальный зал, Хоран остановился придержать дверь, пропуская Оттара вперёд. Зал, как всегда, был освещён несколькими факелами. В центре стояла тумба, на тумбе, обнажая листы, раскинулась древняя книга. Полукругом стояли все члены Братства. Медленно и напевно читал книгу Старший брат, Оттар видел лишь его спину. Лица же всех остальных братьев были скрыты тканью капюшонов.
Простое и ясное чувство охватило Мадвауга – трепет. Вдруг Оттар осознал, что эта кучка стариков будет его семьёй до скончания жизни. Что почти никого, кроме этих брюзжащих физиономий, он не увидит. Что ещё очень долгое время он будет оставаться самым молодым братом. У него не будет жены, не будет детей. Мать и отца он увидит в день их сожжения, мёртвыми. У него не будет веселья, во всяком случае, того к которому он привык. Но у него будет магия Древних. Это всё, что у него будет, как только он даст клятву.
Он не знал, от чего отказывается и, уж точно, даже представить не мог, что получает взамен.
-- Мир измениться, когда магия откроет все двери. Свет обратится во тьму, а тьма в свет. Все видимые и невидимые заслоны исчезнут. Мир наполнится сущностями доселе неведомыми. Древние вернуться. ТЫ – забудешь дорогу домой, ибо отныне у тебя нет дома, -- голос Старшего Брата походил на шипение змеи. Он отражался от стен и, казалось, что зал говорил с послушником. Вдруг стены зала задрожали, становясь зыбкими и прозрачными. Зал таял, как воск перед ликом огня. Светило заполнило рассветом мир незнакомый Оттару. Он стоял на вершине горы, вокруг было море из живых существ. Они бурлили, поднимаясь волнами, друг против друга, превращаясь в огненные потоки, влекущие в чёрные бездны. Оттар видел то, что описать не мог, что не мог понять. Он видел, как сотворялись миры, как они исчезали. Он видел нечто большее, чем может рассказать дварфийское слово.
Потом Оттар никогда не мог вспомнить, сколько длилось то… видение. Когда же он очнулся, братья помогли ему подняться с пола и протянули чашу с густой красной жидкостью.
-- Пей, это «кровь» Древних. -- Хотя на самом деле это не была кровь, однако вкус был до крайности неприятным. Мадваугу пришлось стиснуть зубы, чтобы допить её до конца.
Наконец чаша опустела, и Оттар увидел на дне железное кольцо братства. Старший Брат, помедлив секунду, спросил:
-- Готов ли ты принять на себя бремя братства?
-- Да. – Ответил Оттар.
-- Готов ли ты хранить тайны Древних?
-- Да.
-- Готов ли ты отдать за магию жизнь?
-- Да.
-- Входи и стань равным братом нам всем. Даже смерть не отнимет у тебя магии Древних. Отныне лишь ей одной ты принадлежишь. – На последних словах Хоран подал знак, что Оттар может надеть кольцо.
Молча, братья удалились из церемониального зала. Церемония была окончена. Оттара поразила её несвязность и хаотичность. Он был сбит столку и совершенно не представлял, что ему сейчас делать. Постояв ещё какое-то время, он было, уже решился уходить, как вдруг Старший Брат остановил его.
-- Министрант, постой. – Голос Старшего, тихий и медленный, заставлял слушаться беспрекословно. – Удели время старику? Я иду в башню Часов, проводи меня, друг мой.
Оттар шел рядом с Братом. Молчал. Брат молчал тоже. И лишь когда они вошли в верхнюю комнату башни Часов, старик заговорил:
-- У меня есть поручения для тебя. Простое. Отнести письмо в город к подземным. Отдашь лично Таугуру Двуликому. Он Архивариус Пишущих Рун. Возьми, тут монеты, -- Брат протянул весьма увесистый мешочек. – И письмо. Никому не показывай его, не говори о цели своего путешествия, ни в коем случае не читай сам. Спрячь надёжно. А тебе я дам сопроводительную бумагу, что ты ученик, отправляешься за новыми книгами. Ясно?
Глаза Старшего Брата были огненными, редко встретишь такие у подгорных дварфов. Всем видом своим он источал уверенность и силу. Братья почти не смотрели прямо на своего главу. Остальные же и вовсе не поднимали головы в его присутствии. И уж редко кто осмеливался хоть на мгновение посмотреть Брату в глаза. Оттар же смотрел, на загривке волосы встали дыбом, лоб похолодел и покрылся испариной, но он не в силах был отвести взор. Что-то древнее таилось в глубине Брата. И это древнее смотрело сейчас в самую душу Оттару.
-- Ты можешь спросить меня о чём-нибудь. М-м-м, о чём хочешь. – Неожиданно мягким голосом сказал Старший, и в это мгновение всё закончилось.

Шел, шел… зачем шел, куда шел, разве упомнить? Разве сосчитать бессчетное число извилин в коре головного мозга, которые, как улочки этого гигантского города, уводят в разные стороны, запутываются в лабиринты и окончательно сбивают с толку бредущего по ним странника. Выйти из лабиринта, найти в нем свое место поможет только Знание. Или Интуиция. Вот она и вела сейчас вперед бегущего, виляющего, подобно зайцу, Стивена Джона Виллоу. Куда вела? В подвал одного из домов. А, какая разница. Ей лучше знать. Интуиция обладает тем, чего нет у Стива. Знанием. Она знает и помнит. Она тут была раньше. Интуиция стала Стивеном Джоном Виллоу. А он так, придаток из плоти и крови, ее хвост, которым она любит повилять, когда ей становится лень куда-то бежать и что-то делать.

Мусор на полу. Какая прелесть. Какой роскошный подвал. Полуобвалившаяся арка. Ну, это дворец какой-то. Стив нервно кашлянул в кулак, сдерживая позывы смеха. Дико хотелось ржать. Посмеяться над всей этой безумной ситуацией как бы со стороны. Если бы сейчас главгероем этого действа был не он, а какой-нибудь жалкий персонаж бездарного актеришки. Может, он тоже бездарен. Как знать. Он же пришибленный на всю голову. Нифига не помнит отчего-то. Словно по голове чем стукнули.
А может, и правда стукнули. Вон как голова болит. В виске. Эта боль давит и вызывает смех. Она всему виной. Ууу, уйди, проклятая.
Со злостью залепив ногой по бесформенной груде бумажного хлама, валявшегося на полу, и раскидав его в стороны, Стивен пошатываясь побрел к арке. За ней маячила странная фигура. Странная весьма. Смутно знакомая будто. Или нет?

Он схватился за гудевший висок. Ай, б*я. Дай мастер б*г памяти. Стивен напрягся, пытаясь хоть что-то понять. Вспомнить, что это за место, был ли он здесь раньше. И кто, черт возьми, его преследует. Бежать страшно. Но бежать от неведомой опасности в разы страшней.

Я только собралась вводить в курс дела Крамольного и Туманова, как шеф просигнализировал мимикой этого не делать. "Ну, ладно", подумала я и промолчала. К тому же он с успехом "выпроводил клиентку" через пять секунда. А на двери замаячила табличка "Мы закрыты": теперь-то у нас достаточно времени всё обсудить.
Константин Николаевич, так любящий эффектные выкрутасы, загадочно промолвил "Пойдёмте". И мы, дружной компанией, пошли. На "базу". Шеф произнес эффектную речь, в которой свалил на меня рассказ о милейшей Софье Витальевне и её делах сердечных. А в конце своего выступления Чёрный пообещал похвалить меня отдельно. Интересно каким образом?
-- Лучше б Вы мне премию выписали, Константин Николаевич -- ответила я, внутренне, упиваясь своим остроумием и искромётностью. -- Но! Шутки в сторону, господа. Приступим к делу. Шварц Софья Витальевна сегодня утром обратилась в наше детективное агентство с просьбой найти некоего Алексея Петровича Гвоздикова. Основания для беспокойства: они вместе должны были улететь на Тенерифе, однако клиент пропал. Госпожа Шварц обращалась в нашу доблестную полицию, на что ей ответствовали, что лишь по истечению положенных десяти суток будут предприняты какие-то меры. Казалось бы, типичная история. Однако не всё так просто. Утренний хлоп приносит известия, мол, надо проверить Гвоздикова Алексея Павловича. Чудеса да и только.
В общем, что удалось выяснить у влюблённой Софьи Витальевны. Гвоздиков -- талантливый пластический хирург, восстанавливал то, на чём другие просто ставили крест. Имел, что вполне естественно, много недоброжелателей среди коллег по цеху, но серьёзно ни с кем не конфликтовал, по крайней мере открыто. Однако совсем недавно, в связи со смертью пациента, поступали угрозы расправы от родственников. И тут мы имеем кавказский след, что, как мне кажется, к делу имеет опосредованное отношение. Хотя не мне судить. В общем и целом дело ясное, что дело тёмное, не помню, кому именно принадлежит сия нетленная фраза, однако она тут, как нельзя кстати. Мне видится, что Гвоздиков вполне себе мог заниматься какой-либо магической деятельностью, волшебник - а не доктор. Но абсолютно никаких идей относительно его исчезновения нет. Может, конечно, и родственники эти кавказские убили его, не знаю. -- Я секунду помолчала, перебирая в голове все свои идеи и пришла к выводу, что пока делиться ими не хочу. Да и шеф ещё не высказался, а я тут уже собралась поперёк батьки в пекло. Не хорошо, субординация наша сила. Поэтому я попросту заткнулась и, -- Пожалуй это всё. Да, Константин Николаевич?

23.03.2013 г.

Дежурить в офисе субботним утром выпало Вике. Строго говоря дежурить полагалось по двое, но командир сегодня, впрочем как и обычно, был на месте, так что Игорь и Виктор могли отдыхать.

Костя "учился" с маниакальным упорством - социология, йога, руническая магия - далеко не полный и не окончательный список интересов командира. В последнее время Чёрный заинтересовался шаманскими традициями и наверняка сегодняшнее дежурство превратилось бы в очередной урок-тренировку, если бы не клиент. Точнее клиентка.
Да, детективное агентство "Чёрный квадрат" несмотря на основные задачи, стоявшие перед ячейкой сорок шесть тринадцать, иногда вынуждено было брать обычные дела.

Константин был где- то в глубине офиса - собственно там уже был не офис, а "база", так что общаться с клиенткой пришлось Виктории.

Типичная бизнесвумен средних лет Софья Витальевна Шварц пришла с типичной же проблемой. Нет оказался не муж - "коллега". Некий Алексей Петрович Гвоздиков взял плановый отпуск и должен был с "подругой" отправиться на Тенерифе, но пропал. Менты естественно заявление не приняли - "нет трупа, ждем 10 суток" да еще и цинично намекнули мол "может вы ему надоели и он таки улетел, но не с Вами?"

Собственно, похоже так оно и было - Виктория уже подумывала как бы вежливо отказать клиенту - времени и сил отнимет много, а толку мало, как из "подсобки" появился Костя.
Командир хмурился, он коротко поздоровался с несостоявшейся клиенткой и буркнув "вызову ребят" положил на стол Вики папку.

В том, что клиентка несостоявшаяся Виктория уже не сомневалась - она знала , что это за папка и знала, что теперь у них точно есть работа. Повинуясь какому-то глупому порыву Вика сразу же приоткрыла папку, хоть этого и не стоило делать при клиенте, но это ведь уже не клиент, нужно лишь отшыть...

Верхним лежал знакомый листок, пробежав который глазами Виктория удивленно приподняла бровь

Инга открыла глаза. Вокруг коллеги, помещение залито светом, шлюзы задраены. Беляк, видимо, очнулся первым, уже на ногах и о чём-то бодро вещает. Кивнув на приветствие Фёдора головой, Кадамкут осознала его вопрос. Также осознала, что ответа у неё нет. Как нет и воспоминаний относительно того, как они все сюда попали. То есть вообще нет. Судя по вопросу Беляка, у него также ответы отсутствуют. Что это -- групповая амнезия? Какая? Память о себе и универсальных знаниях сохранилась. Что именно не помнит Кадамкут? Где она, как сюда попала? Чем занималась последнее время? Насколько последнее? Месяц, год, два? Так, больше всего подходит под генерализованную амнезию. Или всё же амнезия избирательная? Скорее селективная, да. Надо бы узнать как остальные.
Кадамкут встала и, по привычке, сунула руки в карманы халата. Правая рука ткнулась в холодный пластик. Несколько секунда Инга рассматривала свой диктофон. И совершенно не помнила, когда последний раз им пользовалась. Машинально она щелкнула кнопкой воспроизведения записи в надежде услышать хоть что-то.
Наверное, стоит разбудить остальных. Ближе всех к Инге находилась Нир.
-- Бина, Бина? -- Склонившись и слегка потрепав за плечо, позвала Кадамкут. -- Бина, как ты?

Хламец бордил по базару, брякая только что приобретенной коробкой гаек. Теперь для полноты комплекта ему не хватало еще коробки болтов, но это подождет, ибо сначала надо купить коробку шайб, ведь если накрутить гайки на болты, то шайбу уже не вставишь, как ни старайся. Хламец много раз пробовал, у него ни разу не получилось, так что ему можно поверить - раз не получилось у Хламца, значит, не получится ни у кого.
Однако, после того, как Хламец приобрел коробку с шайбами, ему пришлось прервать свои похождения. В коробке с гайками гаек пятьдесят, а шайбы продавали коробками по сорок. Сорок шайб на пятьдесят болтов тоже не получится надеть. Хламец ни разу не пробовал, но он был положительно уверен в этом. Иначе и быть не могло.
Можно, конечно, купить еще коробку шайб. Тогда шайб на всех хватит. Но шайб станет восемьдесят, а тогда не хватит болтов. Купить еще болтов? Но их будет сто!
У Хламца закружилась голова. В какой-то старой книге он читал, что если ты столкнулся с такой проблемой, нужно считать Наименьшее Общее Кратное.
Миньон достал из уха огрызок карандаша и начал что-то черкать на собственной коже. Задача давалась с трудом, но гоблин не отступал. Сквозь кровь, пот и слезы...
- Четыре коробки гаек и пять коробок шайб! - триумфально крякнул, наконец, он и оглядел окружающее пространство в поисках кого-то, кто похлопал бы его по плечу за хорошо выполненную работу. Вокруг было пусто, но наметанный глаз его заметил валяющуюся в пыли оброненную кем-то металлическую шайбу. Хламец не мог оставить такое сокровище просто лежать в пыли. С довольным видом он подобрал деталь.
И только через несколько секунд до него дошло, что он натворил.
Ведь теперь у него сорок одна шайба.
Сорок один - это Простое Число. Когда ты считаешь Наименьшее Общее Кратное, это твой злейший противник. Из-за него количество требуемых коробок будет настолько большим, что его расчет займет еще больше времени и сил.
Не выдержав несправедливости Математики, миньон просто сел на землю и заплакал в голос.

И Стив побежал к указанной двери, ловко лавируя между работниками сего не очень пристойного заведения и толкаясь, если они сбивали его с пути. Залетев на кухню, молодой человек огляделся и, увидев неприметную дверь в дальнем конце помещения, не оглядываясь рванул к ней мимо печей и столов с разделочными досками, мимо удивленно оборачивавшихся кухарок и поваров, наличие ножей у которых только придавало Виллоу скорости. Бег зайца по полям.
Вылетев на улицу, парень остановился и перевел дух, хватаясь за стену. Ну, хотя бы имя свое вспомнил – Стивен Джон Виллоу, мать твою. Значит, не все подряд мешал, когда бухал накануне. Район тоже носил памятное название Восточный. Более того, район звался вилаятом. Примерное свое местоположение Стив знал. Не все потеряно, память постепенно возвращалась к нему.
С кухни донесся шум, топот, звон посуды, ругань несколькими голосами, включая знакомый, давешний, Красной Роже принадлежавший.
- Ч-черт! – выдохнул Стивен и снова припустил. Вряд ли Красная Рожа играл с ним в догонялки, чтобы поделиться своим мнением о качестве салата, опробованного этой самой рожей.
Раз ближе к центру – к центру и бежим. Там где-то можно будет затеряться. Да и вряд ли господин с красной рожей станет его долго преследовать. А там уже можно будет отдышаться и напрячь мозговые извилины в попытке вспомнить что-нибудь еще. Неуютно Стив себя чувствовал, не зная расклада. Но он привык полагаться на интуицию. А значит, в центр. Заодно осматриваясь и присматриваясь, вспоминая город и этот район, явно ему знакомый.

Господин Робинкроф встал. Господин Робинкроф нахмурился и гневно встопорщил усы, тяжелым взглядом обводя помещение. Не пристало солидному джентльмену, доктору наук, в беспамятстве просыпаться черт знает где, словно несмышленому юнцу-студенту! А тем более не пристало ему слышать голоса в голове.
- Чепуха. Показалось. - Веско проговорил Эрл Грю. Несомненно, показалось. Остатки дремоты, не более того.
Поправив шляпу и презрительно усмехнувшись, господин Робинкроф вышел с кафедры. Раздумывая о происходящем, он неосознанно стремительным шагом направился к главной лестнице, намереваясь миновать парадный вход.
А в душе его тем временем боролись два чувства. Первое было досадой на глупость происходящего, что понятно. Но второе было уже порядком подзабытым чувством... близкого приключения.

Одурманенный ароматом благовоний Джон встал. Получилось с трудом. Через пару мгновений глаза привыкли к темноте. Четыре стены и лишь один выход. Не сильно ему понравилась вся эта ситуация. Ладно хоть револьвер при себе. Джон снял его с боевой готовности и вынул барабан. Запах начинал уже давить на голову, пора отсюда удаляться.

Да какая тебе разница, от кого мы бежали, пень ты трухлявый?! - чуть было не возмутился Хейз. Но все же промолчал. Сдержался. Решил послушать, куда же заведут старика эти его рассуждения. Послушал, да. Эх, предлагал же он сказать, что от разбойников ускакали. А то ж сейчас действительно в город отправят и неизвестно, что лучше будет, это или "в колодец".
Помолчал, ожидая, что же дальше старик им расскажет. Послушал с интересом даже. Они, значит, нам приют, хлеб, припасы, проводника и пуд соли. А мы - к лешему пойдем. Да на таких условиях Джек был согласен не то, чтобы к лешему, к самому дьяволу убираться! Лишь бы только подальше из этой деревни ненормальной.
Да и Мо, кажется, был такого же мнения.
- Отнесем, как не отнести!
Согласился, а сам все равно какой-то подвох пытался найти. Ведь нет же здесь никакого лешего, это же правда все сказки бабкины... Но, чтоб ему пусто было, что тогда его так напугало на совершенно пустой дороге?

- На чем ускакать? А лошади где? Ах, загнали их, вот как! Так мы пойдем глянем, может их отволочь надо. Ах, так вы их освежевали! Навлекли на деревню проклятие Зарезанного Мерина! Геть их! И в колодец, они еще и из городских. -
Замолчал, посмотрел красноречиво.
- Не было лошадей, не мы, не знаем, порезался, когда брил зад, показывать не буду, срам-то какой! -

Незнакомца Данин вид явно позабавил. Ну и хорошо, ну и славно, главное, что псих, судя по всему, оказался неагрессивным. Или не псих. Черт его знает, этого старичка, что у него там в голове творится, у этого киномана-любителя. Пока девушка решала, что же такого ответить – или вообще не отвечать – незнакомец засобирался. Приемник достал. Чтобы, значит, веселее было. От выбора музыки Дане почему-то стало еще больше не по себе: старомодная мелодия окончательно дополнила атмосферу веселого безумия.
Ладно. Нормальный этот старик или нет, но в одном он, кончено, прав – все-таки надо отсюда уходить. Нет, не в пешее романтическое путешествие по крышам с незнакомым дядей старшего пенсионного возраста. Просто – отсюда. Тем более, что кино, судя по всему, кончилось. Интересно, чтобы это означает для человека в доме напротив? Мысль эта Дане почему-то совсем не понравилась. Плохая была мысль. Злая, резкая и колючая. Если на экране проходит жизнь человека, что же будет, когда он погаснет? Явно ничего хорошего мужчину-из-телевизора не ждет. Скорую ему вызвать, что ли? На всякий случай. Но она даже не знает, куда ее занесло. Вид с крыши здорово мешает нормально ориентироваться.
Дана попыталась сделать три дела одновременно: достать из кармана мобильник, определить, где она все-таки находится и распрощаться со старичком.
- Спасибо. Может, как-нибудь, в другой раз.
Вежливость требовала смотреть на собеседника, когда с ним разговариваешь, но взгляд девушки намертво прилип к экрану. Вытащив таки мобильник, она, повинуясь непонятному порыву, шагнула к телевизору и повернула переключатель каналов.

-Не-не. Отъезжай, посидим и подождем где-нибудь еще. - Буркнул Молоток, кутаясь в пальто - Ты же не собираешься делать что-либо рядом с этой маленькой Сицилией, да? - Задав сей риторический вопрос, Стив прошел к машине, положил руку на крышу авто, но садиться не спешил - Чего-то у меня внезапная паранойя, Ден. Сейчас газанешь, а тачка и ебнет. - Тут Стивен плечами неопределенно пожал, да на покинутое заведение кивнул - Итальянцы.

Домкрату нечего было сказать. Его дедукция отказывалась работать. Он вопросительно посмотрел на тренера, ожидая реакции.

Вот это праздник!!! Бэлла чуть в обморок не упала от счастья! Ей расскажут про храм! Куча секретов, всякие древности. А может тут ещё и убили кого? Или жуткие чудовища, много страшилок. По спине побежали нетерпеливые мурашки. Девочке хотелось прыгать, визжать от восторга, её воображение неслось голопом по неизвестной истории храма...
-- Если достопочтенному Драгину, великому воину, будет угодно рассказать мне истории Храма, то я с превеликим удовольствием их выслушаю. -- Речь Бэллы стала крайне витиеватой, так как ей казалось, что так она звучит более солидно и по-взрослому. А главное спокойно, как и подобает воспитанной девочке, готовящейся стать воином.

Мрачно, но уже без истерики, я мысленно пожелал копейщику хорошей дороги на тот свет. Либо я начинаю потихоньку сходить с ума, либо начинаю приспосабливаться к ситуации. Я устал и голоден. Устал от того, что меня постоянно куда-то кидают, на меня кто-то каркает, что-то взрывается, что-то шумит. У меня болят ребра, болит спина и болит задница. И ноги у меня тоже болят. И голоден. Да. Есть хочу. Чего-нибудь жареного и горячего.
- Мммм...сомневаюсь, что богу интересно это местечко. Мне кажется, он уже давно сюда не заглядывал, так что хозяина этого замка он вряд ли чем-то наградит. - Тем временем, в створки проскользнул один из товарищей. Превосходно. И не надо никого просить лезть в западню первым.
- Может, сначала туда ботинок кинем? - Все же предложил я. - Всяко лучше, чем просто входить в безусловно опасное, почти наверняка полное темных чар место, будто в таверну после долгого дня, проведенного в пути.
Не дожидаясь ответа на мою коротенькую ремарку со стороны кого-то из группы, достал лук, вложил в него стрелу и натянул тетиву. Подошел к створкам, взял на прицел внутренний двор, прикрывая вошедшего туда парня.

Этот Лазака зачем-то увязался следом за Бэллой. И не то чтобы он был какой-то плохой, просто противный, как и все мальчишки. Да ещё и то обстоятельство, что видеться им приходилось постоянно несколько удручал девочку. Что ж за жизнь такая? Везде эта мелюзга таскается: "Бэлла покажи то, да покажи это!"
Сами ещё желторотики несмышлёные, а всё туда же! Покажи им как с мечом обращаться. Ишь чего захотели?
И сегодня, когда Дзанар на деревянном воине отрабатывала удар, который отец показал ей утром, понабежали дети, во все глаза смотрят, бездельники, меч просят, но Бэлла своё оружие (пусти и деревянное) в руки другим Дар'Карианцам не давала. Отец сказал, когда отдал ей только что вырезанный из дуба меч: "Твой клинок должен быть твоим, и помнить лишь руку хозяина"
Пришлось прогнать этих назойливых зрителей. Только настырный мальчишка Лазаков ни как не хотел уходить. Требовал меч, подсмеивался, говорил разные глупости. Ох и разозлилась Бэлла на него.
-- Эй, Лазака! Если ты такой смелый, пойдём в Трофарус-кальмин-дварма? Или испугался, цыплёнок? Ну так беги в свой курятник, под крылышко к мамочке! -- Бэлла побежала что есть мочи, хоть Буто и не воин, но всё же крепче неё и навешать может аж бегом. Только вот надеялась она, что всё же он испугается...
Храм. Величественный, древний. Шумной, разъяренной молнией влетели двое ребятишек внутрь. Бэлла опрежая Буто случайно толкнула чью-то статую. И произошла странная штука. Они с Буто оказались в тайном проходе, с лестницей, уходящей куда-то вниз.

Я почувствовал перемену, произошедшую с товарищами по несчастью, но ничего не сказал. Лишь подумал еще раз, взвесил все "за" и "против", сваливать, или нет. Пока "против" было все-таки больше.
- Ага. - Кивнул, согласившись с товарищем.
Не обращая внимания на гудение, пошел к замку. Все равно, выбор не особо велик - пойдешь в пустоши, хозяин этого ворона, которому мы так сильно зачем-то понадобились, использует какое-то очень сильное колдунство, и поджарит тебе задницу. А гудит, пусть гудит. Может это крик сойки в период спаривания. Я никогда не слышал как кричит сойка в период спаривания, но списав все на сойку можно избежать необходимости это объяснять настоящей и, весьма вероятно, неприятной причиной.

Удары сердца твердят мне, что я не убит...

Колдовство. Оно всегда страшило людей, поэтому так мало сказаний о добрых магах. Каждый маг обладает огромной силой, которая соблазняет его. Чувствуя в себе силу, они используют её эгоистично. Становятся тщеславными. В итоге сердца их становятся чёрными, как смоль, заставляя совершать их злодеяния.
Вот и сейчас чьё-то колдовство управляло нашими телами словно куклами. Медведю хотелось бороться с ним, но это было бесполезно. С таким же успехом можно избивать водопад.
Странно всё это было. И гул этот громкий ничего хорошего не предвещал. Нужно было идти. Куда и зачем Медведь не знал, точнее не помнил. Посмотрев многозначительно на товарищей, чьи имена он позабыл, сказал:
-- Идём. Стоять на месте нам нельзя, как и медлить. В прошлый раз бездействие стоило нам жизней трёх хороших человек.

Хаос. Мрак. Боль. Комок склизких червей подкатывающих к горлу. След холодных прутьев на лице. В уши било чьим-то неестественным, будто вывернутым наизнанку, хохотом. Закусил губу. Врёшь. Не возьмешь. И почти сразу же сам, взревел в ответку. Шаг к этой мелкой мрази. Смотришь – сверху вниз. Прямо в темноту. Не зная, что там, за спиной.

Безымянный выдохнул. – Я – человек. А ты - выведешь. Меня! Отсюда. Живым. Целым. – слова рублёными гвоздями покидали глотку. Пока губы говорили, у сидельца в голове словно настоящий шторм проходил. Всё вспомнить пытался. Что-то. Хоть что-то о себе прежнем. Может у него в обмотках, что на ногах отмычка? - Когда придут – ты мне поможешь. Говорил про морок – значит наведёшь морок. Не сумеешь, сам знаешь, шанс у тебя один. – А у самого в голове пульс бьётся, сколько же их?! Двое, двое, всего лишь двое. Или этот бес один-единый? А сзади – лапищи, это ведь тоже бес. Вот не было печали..

- Что ты можешь, бес? – Безымянный сощурился в темноту, ловя отблески красных зенок, готовый бросится.

Лето 1950 года от пришествия богов

По лесу шел молодой Альв, казалось, что он осматривает каждое деревце. Сам Альв выглядел довольно интересно, он был высокий и имел серебристые волосы, которые на свету отдавали синим цветом, а в его зеленых глазах отражалось течение времени и жизни.
Через пару минут прогулки он остановился и посмотрел вперед через лес.
- Хаос. - сорвались первые слова с его уст за долгое время и существо быстро побежало в том направлении, где он, что-то почувствовал. Его бег напоминал течение ручья, словно капли дождя проходящие сквозь листья, так и Альв неся сквозь лес. Этот бег не мог остановить и заметить никто. Через полчаса или час, существу было все равно , он оказался рядом с поселением Альвов. Даже беглый взгляд дал понять, что все деревья мертвы , хоть и стояло лето ни на одном дереве не было даже листочка, а сок, что был кровью не тек. Медленно Альв вошел в поселок и осмотрелся, везде были мертвые и они были поражены болезнью, одним из орущий, что пользовался в древней войне аспект Хаоса. Возле одного из деревьев Альв остановился и произнес:
- Живой, здесь кто-то выжил. - и быстро вошел в дом, который находился там. На полу лежала женщина, но она была мертва, наклонившись странник дотронулся до живота, той женщины и улыбнулся: -Ты еще жив.
Через минуту в руках Альва был ребенок, которого он быстро вынес из поселка, на выходе стоял еще один Альв. Красные волосы и рубиновые глаза.
- Здравствуй, Эльфровер. Я вижу выживший. - произнес огневолосый.
- Да я его отправлю к другим, а ты займись здесь - ответил Дренс и отправился в лес, а оставшийся лишь улыбнулся и с фразой хорошо вошел в поселок.

Лето 1966 Ан`Керриару 16 лет
Место: Лес около поселка Альвов
Действующие лица: Антейл, Элериона.

Антейн сидел на холме, а рядом с ним был старый волк, в деревне говорили о том, что он с ним с самого рождения и действительно, тот старел очень медленно, но скоро придет и его время. Молодой Альв наслаждался пением птиц, журчанием ручья и танцем Элерионы внизу холма на поляне с белоснежными цветами, иногда взгляд Ан`Керриара обращался на чистое небо, на котором не было ни одного облачка. Через некоторое время танец прекратился и Элериона подошла к Альву и села рядом с ним.
- Пойдем домой или еще хочешь посидеть здесь. - произнесла она.

- Харр! - вскрикнул я, воодушевленно, и в несколько прыжков оказался возле оруженосца. Выхватил новый меч и двумя руками рубанул пришпиленного в шею, между шлемом и доспехом, снося голову. Впрочем, я особо не рассчитывал на такой результат, больше надеясь на какие-нибудь скрытые свойства нового меча, чем на свою силу. Я ведь не варвар какой-нибудь, а тут все же доспех.
Поэтому, не теряя времени, начал без изысков рубить фигуру от души, как дерево в лесу.

Вы не можете просматривать этот пост!

Отпрянуть! От взгляда, от мерзкой каши, от...Понимания, что жгло почище чем калёные иглы палача. Меня словно бы отбросило от хватки этого взгляда, от чувства странной вины всех живых перед уже мёртвыми. Я молча смотрел на то, как мой сосед отдаёт свою душу. И быстро отдаёт. Что же надо иметь внутри, чтобы такое полилось наружу? К горлу подкатился комок, горький и противный, желчный. Но в этот раз я сумел сглотнуть.

Осторожно, бочком, по стене, держась как можно дальше от трупа, подхожу к решётке. Кажется, никто не спешит навстречу стонам и ругательствам. Привыкли наверное. Не гремят сапоги стражи по камням бесконечных коридоров. И дверь по прежнему заперта. Есть ли иной выход? Не хочется жить в одной камере с мертвецом. Может окошко? Но..не это должно сделать сейчас. Надо помочь ему улечься. Я подошёл, вглядываясь в труп. Что я должен сделать? Как? Какие действия привычны мне, может я уже видел людей, лежащих вот так? Отправлял их в последний, или быть может, первый путь? Всё зависит от точки зрения. Тем не менее я был странно напряжён. Словно кто-то натянул мои нервы на какой-то музыкальный инструмент, и сейчас раздумывает - подтянуть их ещё, или оставить так, как есть.

Я встряхнулся. Эдак я никогда не начну. Я присел рядом с кем-то на корточки. Судя по всему он был богат. Наверное надо..положить его на спину. Коснуться лба мизинцем. "Защищаю себя от гнева богов". Кто это мог быть? Не ведомо мне. Сложить ещё не окоченевшие руки на груди. Главное - не испачкаться. Наверное. Почему-то страшно, и кажется, что мертвец вот-вот оживёт.

Звякнула сталь, и Трус испуганно закрыл глаза, ожидая, что по инерции один из кусков влетит в лицо. Не влетело.
Но облегчение не пришло, звук падения рядом заставил вздрогнуть, и быстро спрятать обломок меча за спину:
- П-простите!.. - быстро выпалил мужчина, ожидая, что и ему сейчас вломят.
Кинжал был похож на животное. Не хватало окровавленной слюны из пасти.
"Лишь бы не смотрел на меня, хоть бы не посмотрел!"
Быстро захлопнув рот, Трус густо покраснел, затем побледнел и стекленным взглядом уперся в пол, молясь неизвестным силам о своем дальнейшем здравии. Крик гоблина слегка ослабил хватку страха, мелькнувшей надеждой о том, что Кинжал переключит свое внимание на Майки, и расправа над неудачником немного отложится.
Но и расслабиться до конца это не дало. Нечто. Идет. Сюда.
- Так ты знаешь, что это?!.. Ты знаешь, зачем мы ему?.. Что мы здесь делаем и что нас, черт подери, связывает?!!
Истерика подкралась незаметно, и вырвалась из горла звонким тенором. Вопросы без ответов, неизвестность - пугали до ужаса, и молчать уже сил не было. Последний вопрос волновал особо - что связывало пять существ абсолютно различных меж собой?! Если эти трое, быть может, были в прошлом убийцами и грязными разбойниками, то как он, черт возьми здесь оказался?! Почему он?! Что за грехи прошлой жизни привели его в этот ад?!

Стивен, таявший в объятиях Жюстины даже не обратил внимания на гримасу Маляра. Точнее, обратил, но ему было глубоко похуй, главное, что тот пододвинул текилу. Нежно отстранившись от девушки, он украсил ее груди ломтиками лимона, поискал соль, не нашел и, отхлебнув из горла смачно поцеловал девушку. Оторвавшись от ее губ он ненавязчиво спустился к заветному лимону и тут...

... Если честно, то сначала Щеголь подумал, что это нажравшийся Денни запустил бутылкой чего-то в панорамное окно и уже начал прикидывать, что он скажет менеджеру отеля, ментам... нет, точнее, какие вещи надо взять в первую очередь и как побыстрее отсюда свалить. Моррисон не терпел всех этих мелочных меркантильных разборок по поводу испорченной мебели/машин/девушек... нет, ни к чему это. Да так вот, именно об этом он и думал, убирая в плавки свое сдувшееся достоинство, когда что-то маленькое и тяжеленькое упало ему на ногу. Бурление в джакузи как раз прекратилось, но подсветка еще работала и он отчетливо разглядел что-то, напоминавшее грузило. "Стреляли, не рыбачили", догадался Стивен. - Вашу мать, что это было?! - Он пулей выскочил из джакузи и ринулся к ближайшей заначке, на ходу подхватывая шмотки. Валить, валить быстро! Тут он сообразил, что это мог быть не последний выстрел и распластался на полу, усыпанном осколками. Изображая ужа он рванул к ближайшей стенке. В голове билась одна мысль: "Неужели эта русская сука меня как-то вычислила?" Других вариантов не было. Только русские могут быть настолько отмороженными, чтобы лупить из огнестрела с вертолета в центре Лондона.

- Ммм...забавная птичка. - Пробормотал я. Руки слегка затряслись. Крепче сжал лук. Совершенно спонтанно в голову лезли совершенно неожиданные мысли. Колдовство! Я даже не знаю, пугаться факта существования говорящих птиц, или нет. Может быть в прошлом я был довольно близко знаком с колдунами. Или сам был колдуном? Ну, нет, это пожалуй вряд ли. Если бы я был колдуном, наверняка оказался бы достаточно умен для того, чтобы не подвергать свою черепушку подобным сотрясениям.
- Эй, командир! - Командир. Неожиданно легко вышло. - Ты только что птичку видел? - Я предпочел быть уверенным в том, что все это не было бредом моего воспаленного воображения. И вдруг накатило...
Такое же ощущение бывает, когда в трактире тебе хотят перо в спину загнать. И что характерно, когда оно возникает, его обычно таки загоняют.
Я бы назвал это "чувством собственной задницы".
- Я отойду отлить, пожалуй. - Слегка нервно, ну да ладно.
И отошел. Далеко отошел. Даже не просто отошел, а побежал. Быстро вниз по холму, стараясь не споткнуться обо что-нибудь, прямо туда, куда говорила бежать говорящая птичка. На бегу я начал слегка осмыслять ситуацию. Если есть говорящая птичка, значит можно допустить, что вся разруха вокруг - заслуга чьей-то морщинистой и вонючей, крючковатой лапы. И если я правильно услышал, птичка хотела, чтобы все следовали за ней. И могу допустить, что в целях ограничить наши перемещения, эта самая лапа установила какое-то заклинание. И шансов остаться в живых следуя указаниям птахи кажется гораздо больше.
- Командир! Что-то нехорошее сейчас случится с этим холмом. А может и не только с этим холмом, я не долбаный ведун, я не знаю. Короче говоря, я бы посоветовал вам тоже быстрее сваливать оттуда, мне подсказывает это моя задница, а я, хоть и не помню нихрена, похоже, привык доверять своей заднице. - Остановился, чтобы проорать все это. Исполнил свой долг. Побежал дальше.

Зачем? Зачем его спасли от уютного мрака смерти если теперь он совершенно один? Он один, и никто ему не поможет. Он жив, но это ложь. Это не жизнь. Он видит свет, но это иллюзия. Он помнит мрак, и в нем ему было хорошо. Он собственному телу не хозяин, он даже не знает кто он таков. Зачем же тогда его спасли, если его ждет лишь свет одиночества?
Вопросы мучили, а более всего его мучило осознание собственной беспомощности. Как мерзко, как противно осознавать что ты лишь кусок непонятно чего, имеющий лишь разум охваченный болью. Кто он? Где он? Зачем он здесь? Лихорадило от вопросов. Он был на гране истерики. Он пытался сделать хоть что-то. Сфокусироватся, подвигаться, закричать, хоть что-то! Что угодно! Он так не может! Пусть его кто-то найдет, пусть ему кто-то поможет, пусть ему все расскажут, пусть на него наконец-то обратят внимание! Но истерика, внезапно начавшись так же внезапно и закончилась. Разум затих, прекратив агонию.
Он начал упиваться своей болью, своим одиночеством. Начал жалеть себя сам, проклиная всех, всех кого не знал, кого возможно не помнил. Проклинал свет, проклинал жизнь, сладостно вспоминая темный, уютный, прекрасный мрак забвения. Как ему хорошо там было, как расслабился он, чувствуя себя в безопасности. Ему было там хорошо. А тут ему плохо. Тут ему одиноко, тут у него все болит. Ну и пусть. Болит - так пусть болит еще больше, а он закроет глаза и опустится завеса мрака, и он будет вспоминать о смерти.

По карманам прошелся, да не по себе стало, стрёмно как-то.
-Да ну его.
Всё что достал, обратно в карманы засунул. На Кинжала глянул.
-Я тебе не ворюга. Брать ничего не буду. Если надо, сам бери.
Встал, на пол сплюнул.
-Что делать то будем?

И все же настал тот момент, когда все начали разбредаться по комнатам. И Дэнни, уже забывший о том, что сегодня не собирался пить много, прихватив с собой какую-то из бутылок, галантно предложил Динаре проследовать с ним куда-нибудь в более тихое место. И все остальные для него попросту исчезли. А потом в окна начал тихонько заглядывать рассвет.

Эх, Динара… Кошка, кошка, kitty-cat, и не сказать иначе. Дэнни лежал рядом, задумчиво играя с прядью темных волос. Сегодняшняя ночь унесла его на годы назад, в то время, когда ему было 16, он был молод, наивен и еще верил в человеческую доброту, порядочность и крепкие чувства. Кэтрин, да, так ее звали. Начиная с имени-прозвища и заканчивая темпераментом, две девушки были весьма похожи друг на друга. Только разница – в том, что это всего лишь на одну ночь, что впоследствии Дэнни не потеряет голову из-за ерунды. Прошлое – в прошлом вместе со всеми ошибками и заблуждениями. Он больше не такой мечтатель, каков был раньше. Живи сегодняшним моментом и все будет в норме.
Ладонь парня пробежала по спине проститутки. Нет, он вовсе не был тем сопляком, строящим воздушные замки. Он просто сидел, с улыбкой вспоминая те моменты, которые стоило вспомнить. Как почти целую ночь, позабыв про все, сидели вдвоем посреди аллеи, потому что не хотелось никуда идти и лишь приближение рассвета заставило сдвинуться с места. Как, взяв на вечер машину, сидел с ней вдвоем на заднем сидении, а мир неожиданно сжался до нескольких квадратных метров, а все люди в нем исчезли. Все, кроме них двоих. Как почти месяц он каждый день ходил одним и тем же маршрутом, чтобы вроде как случайно встретиться с ней. Никто не удивлялся тому, что дорога длиной чуть более километра занимала не менее часу времени. Да, пожалуй, тогда он был по-настоящему счастлив.

А ведь все началось с того, что двум хорошим друзьям было одиноко. Да, он знал эту девчонку уже пару лет, но по-настоящему тесно общаться они начали лишь в последние полгода. Он видел, что у нее никого не было, она – что никого не было у него. Произошедшее потом казалось Дэнни вполне естественным. Нервный, вечно раздраженный подросток нашел человека, с которым ему было спокойно и хорошо. Человека, которому было хорошо с ним. И больше ему ничего не было нужно.
- Прекрасное было время, а? – задумчиво прошептал себе под нос Дэнни, перевел взгляд на лицо лежащей рядом девушки и с удивлением обнаружил, что в полумраке спальни ее волосы сложно отличить от, например, рыжих. Или это у него так разыгралось воображение? Да нет, это всего лишь такое освещение – хоть найденное тут же объяснение слегка успокоило парня, но растущее чувство того, что Динара – вовсе не Динара, а та самая, казалось, навсегда потерянная и забытая… Это чувство пугало. Сколько раз он себе говорил, что не нужно ни о чем жалеть, что нужно все забыть и оставить в прошлом… Все бесполезно.

А в голове всплывали все новые воспоминания. Небольшая книжонка в простой обложке, изданная в таком количестве, чтобы хотя бы окупить тираж – не то пятьдесят, не то сотня экземпляров, она попалась ему в руки совершенно случайно. Беглого взгляда хватило, чтобы парень понял – он возьмет ее. Он возьмет эту книгу, поставит на полку у себя над столом и будет время от времени ее перечитывать. Через год, через два или через пять – неважно. Важно лишь то, что первое ощущение было правильным. Среди всего прочего, в душу юноши запала одна из фраз, прочитанных в ней. На первый взгляд, весьма дико составленная, нескладная и не особо возвышенная, она, тем не менее, совершенно сверхъестественным образом производила впечатление. И, как и сегодняшним вечером, они точно так же лежали вдвоем, болтали ни о чем и ни о чем не задумывались. Тогда-то, по мнению Дэнни и наступил подходящий момент.
- Никуда ты не денешься. Я буду держать тебя вечно. Звезды выгорят и погаснут. Кости последнего сумчатого волка рассыплются в прах, - Кэт тогда крайне удивленно смотрела на него. Но, как ни в чем не бывало, он обнял девушку и продолжил:
- Ангелы поседеют. А я буду держать. И никогда не отпущу, - девушка расплакалась, а он лишь крепче ее обнял. Она все же улыбалась, а по ее глазам даже такой остолоп, каким был тогда Дэнни, мог догадаться – она счастлива. Момент был определенно удачным. Она лишь улыбалась, а по ее щекам текли слезы – на взгляд парня, это была самая чудесная картина из всех, что он когда-либо видел. А когда она чуть успокоилась – была его очередь слушать слегка торопливый, сбивчивый шепот, почему-то не желавший складываться в осмысленные слова, но, тем не менее, приятный.
- Что это за язык?
- Потом скажу. Может быть… А вообще, попробуй сам угадать!
Он угадал. Чуть позднее, правда, вспомнив, что его любимая девушка увлекается восточной культурой. Японский. «Я безумно тебя люблю». Уже тогда это было ложью. Но, к сожалению, тогда Саммерс этого не понимал – да, в общем-то, у него и не было причины понимать. Она появится гораздо позднее.

-Ски…
-Что? – парень чуть не подскочил на кровати. Черт возьми, он отчетливо слышал те самые слова, исходящие от Динары. Здесь и сейчас. Как? Как это возможно? Послышалось. По-слы-ша-лось. Показалось. Не было такого. Поразмыслив немного, парень решил что лучше было бы поскорей заснуть, но сон не шел.
Все становилось лишь хуже. Сперва рассказы про молодых людей, которые у нее когда-то были или могли быть. Зачем ему эти рассказы?! Дэнни не понимал. Возмущался, требовал прекратить издеваться… В результате – полные слез глаза и дрожащий голос девушки, как будто не понимающей, что именно она сказала.
- Но ты не думай, я не такая… У меня с ними ничего не было… Ты у меня только второй.
Это было началом конца. Первый, как оказалось, сейчас учился где-то за границей и должен был вернуться менее, чем через месяц. Она обещала его ждать и регулярно переписывалась. Только теперь до парня дошло, что об их романе, в общем-то, знают только они двое, для остальных же – они всего лишь друзья. А что же до самого Дэнни…
-Спасибо тебе. Без тебя я бы сошла с ума от одиночества.
«А я? Что мне теперь делать? Я без тебя не сойду с ума от одиночества?» - хотелось кричать, но он этого не сделал. Ведь он был спокойным, уравновешенным юношей, не проявляющим так эмоции. Он спокойно попрощался и ушел. А вечером спер бутылку виски, забился в какой-то переулок, выпил в одиночестве почти треть и в кровь разбил кулаки о ближайшую стену.

«Любовь не заканчивают дружбой. Разрыв есть разрыв» - Эрих Мария Ремарк. И любовь не закончилась тогда. Кэт пришла к нему первой. Убеждала, что любит, что бросит все ради него, надо только подождать. Ведь это неправильно, то, что он приедет, думая, что его тут ждут, и увидит такое. Я с ним расстанусь очень скоро, ты только подожди. И тогда Дэнни тоже промолчал. Не сказал про свои сомнения в том, что она так сделает, не сказал про то, что «неправильно» было вообще затевать всю эту историю. Он лишь кивнул, подтверждая, что будет ждать.

Прошло время. Тот молодой человек вернулся, но ничего не изменилось. Дэнни лишь больше уверился в своих подозрениях, стал меньше выходить из дома, потерял аппетит. Сложилась ситуация, которую мог сдвинуть с мертвой точки лишь случай. И он произошел – в лице общего друга, притащившего пару билетов на весьма неплохой концерт и позвавшего туда Дэнни и Кэт.
Полночи в дороге – и целый день парень был счастлив. Все омрачало лишь присутствие друга, но он был согласен терпеть его – ведь альтернативы представлялись еще худшими. Целый день. Так много и так мало одновременно. На смену дню пришла новая ночь, которая все расставила по местам. Они опять должны были провести ее в пути, все были уставшими, поэтому завалились спать, едва только погрузившись в транспорт. Но, каким бы уставшим ни был Дэнни, спокойно ему удалось выспаться всего час. А потом он проснулся, увидел Кэт, спящую в объятиях того друга, позвавшего их с собой. Разбудил, потребовал объяснений. И, к своему удивлению, услышал, что им было хорошо вдвоем, но все в прошлом, и вообще, «кто он такой, чтобы ревновать»? И, самое главное, теперь, когда все уже случилось так, как случилось, какие у нее еще могут быть варианты? Угадайте, что сделал вконец ошарашенный Дэнни? Да, он снова ушел. Пожелав напоследок доброй ночи, он попытался вновь заснуть, но сделать этого ему не удалось. Последующие четыре часа были адом, наполненным размышлениями, непониманием и сожалением. Ни к чему хорошему, как водится, это не привело.

Очевидно, она все же была такой. Ясное дело, врала. Со сколькими еще она спала? Юноше очень хотелось верить, но он просто не мог. Шлюха. Двуличная блядь. Он ненавидел эту тварь… И все равно не представлял себе жизни без нее. Без гнусной обманщицы, направившей когда-то его жизнь в более спокойное и мирное русло. Избавившей от одиночества и ненависти к счастливым вместе людям. А теперь - загнавшей его еще в эту яму озлобленности еще глубже, чем он был там когда-то.
А утром, по прибытию в Лондон, ей хватило ума обратиться к нему с каким-то вопросом. Дэнни не слышал ничего. Сам факт того, что она, как ни в чем ни бывало, что-то от него снова хочет, совершенно вывел его из себя. Глаза застилала кровавая пелена. Он не был спортсменом, но разницы в десять килограмм хватило, чтобы прижать схваченную за горло девчонку к стене так, чтобы она даже и не думала дергаться.
- Варианты есть всегда. По крайней мере, вариант «быть честной». Скажешь мне еще хоть слово – задушу, - он отпустил ее и ушел, не оглядываясь. А она осталась, и с того дня, действительно, не сказала ему ни единого слова. Даже несмотря на то, что у него в тот день окончательно слетела крыша, он заявился к парню-из-за-границы и попытался набить ему морду. Тишина. В чем-то этому, безусловно, помогли оборванные контакты. Стертые адреса и номера телефонов. Стертые, но не забытые. Не забытые и не используемые. Но и во время случайных кратких встреч – а были и такие – обе стороны хранили молчание. До этого вечера.

- А я тебе говорил, сука. Лучше бы ты молчала и дальше, - того факта, что вместе с ним в постели лежит уже совершенно другая девушка, Дэнни, ослепленный выпивкой и злостью, уже не понимал. Он обещал собственноручно задушить Кэт и он это сделает. Прямо сейчас. Прямо здесь. Ведь он же не был глупцом, мечтателем, живущим в своем иллюзорном мире, вовсе нет. Он понимал, что прошлое не вернуть, а раз так – то лживую шлюху должна была ждать смерть.

Память в очередной раз сыграла со жрецом дурную шутку. Не хотела она, проклятая, поддаваться. Вместо нужной информации появлялись какие-то непонятные знаки, символы на стенах. И притом словно бы практически настоящие. Обычно ведь можно отличить воспоминание от реальности, а тут... Черт, что же случилось с разумом, что он творит таки вещи? Неужели даже зрению теперь доверять нельзя? Один только кот внушал спокойствие. Неужели это и впрямь какой-то необычный кот? И люди эти. Необычные, связанные как-то со Жрецом. Правда непонятно пока к добру ли это, но связанные.
В целом ото всех этих чудесных открытий настроение, и без того невысокое, упало практически до нулевого. Злился он на то что память не хочет давать ответов, и это вылилось в общий раздраженный тон.
-Да я же говорю, ничего я не знаю! Очнулся в пещере, а тут кот этот. Может мой, может не мой, вот вообще понятия не имею! Ну и теперь вот ходим вместе. Точнее я за ним, потому других вариантов все равно пока нет. А пещера та... Ну, как сказать... Тупик, но не совсем. Идти то, в принципе, оттуда совершенно не куда, но можно плыть. Вместо одной из стен там подземное озеро. Наверное его можно как-то его пересечь. Если не обращать внимания на то что вода там наверняка ледяная. И на то что живет в нем что-то что-то. Кажется. А может не живет, а просто воздействует на тех кто к нему подходит. Если хотите можете узнать точнее, но до вас двоих я к озеру ни ногой.
Замолчал, задумался. Неприятно это как-то, отчитываться перед какими-то непонятными людьми, когда ты даже не можешь ничего толком объяснить. Совсем неприятно. Плохая получилась игра в вопросы.
-Твои два вопроса, кстати, кончились. Ты, мужик, можешь еще один задать но, сам понимаешь, смысла в том особого нет. Все равно я ничего не знаю больше. Эта игра абсолютно бессмысленна, если ни один из нас не знает ни одного ответа.
Или не хочет делиться.
-Предлагаю идти туда, вперед, за котом. Во всяком случае назад я не пойду. Не хочу. Там нет для меня ничего интересного, а в той стороне. Гм. А что, кстати, там?
Уставился вопросительно на мужчину, ушедшего чуть назад по тоннелю, а в следующую секунду взгляд сам собой зацепился за символ, вспыхнувший за его спиной на стене. Ведь, если так подумать, не зря память все это подкидывает. Должен быть в этих знаках некий смысл.

- Ну... Раз маг, тогда может и будет безопасность... - Халиль подал плечами. Вот еще золотые глаза, видящие больше, чем есть на самом деле, в рассказе появились. Что дальше, драконы? Или же...
А не врет ли этот милый человек?
И в самом деле. Рассказать можно все, что угодно, а ты, Халиль, уже и уши развесил. Забыл про краткий миг просветления? Острые языки и интриги. И пусть ты не помнишь их - они про тебя могли не забыть. Не они сами, конечно, но люди, к ним причастные. Узнать как-то, что ты тут без памяти сидишь, втереться в доверие, рассказав гладенькую историю...
Замолчал мужчина. Не знает, что и сказать тут.

- Очень приятно. Раз уж мы оказались с тобой в одной, так сказать, жопе, то надо действительно обдумать все варианты. Я предполагал, что может быть и так, как ты описал, но есть одно обстоятельство. Этот монах не простой человек. Маг он или обладает какими-то сверьхъествественными способностями, я не знаю, но он мне убедительно продемонстрировал, что он не обыкновенный смертный. Перед тем как выйти из шатра, сей господин на миг задержался и... И его глаз превратился в светящееся золотое око. Я думаю, что это не фокус. И... Мне кажется это око видит больше, чем обычные глаза. Было такое ощущение, что он смотрел куда-то внутрь меня. Это дает мне повод думать, что в его словах может быть зерно истины. То, что мы не такие же смертные, как остальные. Выделил же он нас по каким-то признакам среди толпы пленников? Я думаю эти неизвестные признаки могут и гарантировать нам безопасность. Но увереным быть ни в чем нельзя. - Якоб замолчал и задумался, глядя куда-то сквозь стены шатра. Затем встал и прошелся туда-сюда, обдумывая какую-то мысль. Поднял голову, видно собираясь что-то сказать, но только подошел к чаше и попил еще раз воды. Жара давила на мозг.

Письмо оставило врачевателя в смешанных чувствах. Почти не добавив определенности, оно лишь умножило число вопросов. Адресант даже не обратился к нему по имени, зато уведомил о мутных делах с привкусом гибели. «Интересно, мой предшественник тоже лишился памяти, перед тем, как лишиться жизни?» — размышлял лекарь, допивая глинтвейн. В процессе он перечитал письмо ещё раз, стараясь уложить в голове содержание. Последняя строчка выглядела горькой иронией “Надеюсь, это письмо найдёт Вас в добром здравии.” Потерявший память невесело усмехнулся этому предположению, вернул листок обратно в конверт и спрятал его во внутреннем кармане плаща. После он ещё пару минут сидел в задумчивости, отстукивая по столешнице костяшками пальцев какой-то нестройный ритм. Наконец, врачеватель поднялся из-за стола и обратился к Рилбоу:

— Ну что, Джек, нам на Бронзовую, к господину Ляковски. Веди. Заодно расскажешь мне по дороге, что происходит в нашем милом городке, раз улицы стали опасны для одиноких прохожих.

Вы не можете просматривать этот пост!

Найденные предметы весьма озадачили Жреца. И совсем не странными рунами и узорами, а количеством... Ведь тут на полу было столько ряс, столько носивших их людей, и на всех лишь два предмета. А у самого Жреца вообще ничего. Похоже он был ничуть не лучше этих оборванцев. И одежка у них у всех явно одинаковая. Итак, Жрец был вместе с ними, и теперь остался один. Как-то не так, видимо, прошел ритуал и теперь все остальные... Либо испарились, либо бегают голые по пещерам.
Жрец даже чуть улыбнулся от неожиданно пришедшей в голову мысли. Глупо это, конечно. Обстановка к веселью совсем не располагает, но страдать сейчас о сгинувших товарищах точно нельзя. Темные пещеры, одиночество и печаль быстро сведут с ума кого угодно, а жрецу хорошо. Он не грустит, в пещере не так уж темно, и в конце концов он даже не один. Вон, кот рядом сидит, смотрит.
А потом что-то произошло. Как всегда что-то непонятное, и в этот раз как будто бы даже пугающее. Даже кот самообладание потерял, мяукнул.
-Ты что нибудь понимаешь?
Жрец полувопросительно поглядел на кота. Ответа он конечно не ждал, но от звуков собственного голоса становилось как-то спокойнее. Уж лучше с котом болтать чем с каменной стеной.
-К хозяину своему отвести сможешь?

— Давай на моей... — Не стал спорить тренер, вставая и нащупывая ключ в кармане. Ворчливо добавил. — А что, маски-чулки уже не в моде? Героев сейчас считай, нет, деньги чужие... Или все равно пожизненное сидеть, так можно и беспредельничать? Насмотрятся тупых криминальных боевиков, отморозки тупые — в банк не сходи с просроченным чеком...

Все тело ломило, словно оно всё еще помнит тот прыжок с обрыва и хрусталь костей, вдребезги разбивающийся о хрусталь воды. Разбивающийся - и возникающий вновь, в диком, смешанном метаморфозисе воды и суши, света и тьмы, рождении Мертвого Хребта где-то в позвоночнике и плечах. Словно он и был тем самым мертворожденным, увечным, слепым богом, что просыпался, шаря вокруг незнакомой рукой и натыкаясь вокруг лишь на камень своей тюрьмы-колыбели, выросшей вокруг пока он спал, ставшей второй кожей, удушливым доспехом-скорлупой...

Момент изначального смятения быстро проходит. Ничто и никто не пытается его убить. Рядом и привычная тьма, и успокаивающий свет. Он может дышать. Он в безопасности.

Он в большой пещере, рядом горит факел, чьего света не хватает чтобы достигнуть стен. Этот факел - первое что он видит, открыв глаза, и, даже в девяти шагах, глаза тут же начинают слезиться от нестерпимой яркости. Моргая, он переводит взгляд на тьму, где пляшут призрачные чудовища, надевая и сбрасывая обличья титанов, механизмов и смертных, но ему интересен этот танец не меньше чем успокаивающий, необходимый огонь. Никто и ничто по-прежнему не пытается его убить, поэтому можно задаться вопросом что чудовища пытаются показать ему, бродя там, в темноте.

Прикрыв глаза, он привыкает к свету. Разминает плечи, растирает руки и ноги, прогоняет прочь закостенение, заново привыкает к телу. Как долго же он спал?

Он еще плохо видит в этом ярком свете, но вокруг холодный камень и едва слышимые пещерные звуки - эхо капающей воды, эхо небесного ветра, что сквозь каскад расселин в скалах проник в эти стылые глубины, - слабые звуки, среди которых его громкий голос был бы кощунственным. Не подземелье рук человеческих, в этом он уверен. В воздухе нет ни намека на людей, кроме запахов факела и его собственного тела. Никто не возводил этих тяжелых стен, зубило не касалось шершавого пола, а в воздухе был тот едва уловимый привкус известняка, словно некогда огромная река промыла эту пещеру в толще скалы.

Горы Побора, рожденные морем? Вероятно. И если да - это было правильным. Он должен был быть здесь, там, в этих горах. Но почему - не помнил.

Откуда он это все знал? Про горы, про битвы, про богов, - откуда? Чья рука разбрасывала обрывки видений, чьи голоса рассказывали древние легенды ему, ныне безымянному и незнакомому даже себе, где он переворачивал увиденные страницы? Эй, старик с шершавым голосом, что там написано в твоей книге на этот счет?

Пустота. Пустота вместо ответов. Ни имен, ни воспоминаний.

Это было правильным и неправильным одновременно. Он должен был забыть, это было правильным, необходимым в каком-то смысле, даже желанным.

Но он не должен был забыть всё. В полном забвении была тревога. Опасность. Неправильность. Недостаточность, потеря. Ущербность какого-то замысла, о котором он более не имел никакого представления.

Нахмурившись, человек вновь перевел взгляд на факел. Поднялся на ноги, пошатнувшись, но тут же обретя равновесие. Сделал пробный шаг, затем второй, привыкая к движению, вечному падению с одной ноги на другую. Подошел к факелу поближе, поколебавшись, попытался вытащить его из гнезда-держателя. Осмотрел, все еще щурясь от яркости, но теперь упрямо не отводя взгляда. Как долго горело это дерево с намотанной на нем промасленной тканью?

Бредущий по промокшей улице человек был погружен в себя. Его занимали скверные вопросы, на которые никак не находилось ответов. «Что произошло со мной, раз я не могу вспомнить даже собственного имени? Как я оказался здесь? Куда попал? Место выглядит незнакомым, но здесь хотя бы цивилизация…» На минуту он остановился и закрыл глаза в попытке сконцентрироваться, но из провала памяти показался лишь ненавистный образ той самой маски и ничего больше. С досады человек сплюнул наземь и смачно выругался.

На пути к калитке вернулось самообладание, а вместе с ним и твердое намерение проанализировать ситуацию рационально: «Мудрено надраться до такой степени, да и похмелья не чувствуется. Нет, это другое. Может статься, какая-то галлюциногенная дрянь, с которой так жестко вставляет. Неужто я сам довел себя до жизни такой? Нееет, скорее какая-то сволочь тут расстаралась. Интересно, кому это я успел насолить так? В какую авантюру ввязался, что обнаружил себя черт-знает-где, лишенным воспоминаний?»

Незнакомец возник внезапно. Зловещее ощущение присутствия заставило задержать дыхание и обернуться. Если верить глазам, это был тот самый клюв, значит, под капюшоном скрывалась ненавистная маска. Страх быстро уступил место гневу и готовности крикнуть: «Стой, сука! Память верни мне!», но всё происходящее обескураживало настолько, что эти слова застряли в глотке. Когда онемение прошло, предъявлять претензии было уже не к кому. По крайней мере, незнакомец не растворился в воздухе, а ловко обескуражил и улизнул. Ничего сверхъестественного, если только не замечать связи со всей предыдущей чертовщиной. И что-то подсказывало, что дальше её будет всё больше.

На лице человека читались тревога и сомнение. Он пристально наблюдал за подозрительным предметом, словно ожидая, что тот зашевелится или раскроется сам собой. Но ничего такого не произошло и это укрепляло решимость. «Если эта птичка промывает людям мозги, страшно представить, чем она гадит. И все же есть резон глянуть. У меня не так уж много вариантов и ни единой зацепки. Пока.»

Сон...лес...
Мерзкий сон. Такой, что оставил мерзкий привкус во рту и холодный пот. Мерзкий, зловещий...а сон ли это был? Чтобы все это значило? Хорошо, что этот... сон развеялся. Это хорошо. Но где это я? Столько странных запахов...и самое главное - КТО Я?! Так, я живой, и видимо некто. Мужчина. Что же, это уже радует. Хоть какая-нибудь определенность
Так, не надо торопиться и паниковать... это плохо, да. Сначала надо просто встать и осмотреться...вдруг найду что-нибудь что поможет мне узнать обо мне.
Дом. Чей-то. Мой? Или нет? Если не мой, значит рядом кто-то есть...
Чуть приподнявшись с кровати, я громко сказал, осматривая комнату.
-Эй! Здесь есть кто-нибудь?

Я лежал, прикрыв глаза. Прислушиваясь к себе, вспоминал погружение в ледяную воду, пребывание в ней, такое яркое и ясное чувство. Оцепенение и, в то же время умиротворение. Бесконечность открываемых истин. А потом вдруг все схлынуло, ушло, окунувшись в огонь жизни.
И ничего я не ощущаю. Никаких знаний. Осознание того, что я не понимаю даже, кто я такой - смущало, если не сказать больше.
Наконец, я решил приоткрыть глаза. Свеча в углу давала теплый желтый огонек, который почти не резал глаза, привыкшие к темноте. Сморгнув, я вновь широко раскрыл глаза. Вдохнув полной грудью, я пошевелил пальцами рук и ног. Затем начал постепенно напрягать мускулы тела, пытаясь понять, в каком я состоянии.
Осторожно присев на кровати, я подождал пару секунд, пока перестанет кружиться голова. Медленно, неторопясь, я исследовал сначала свое лицо наощупь, потом осмотрел внимательно руки, ноги и тело, насколько хватало взгляда. Проверил все карманы, снял сапоги и проверил, что есть в них. После этого попытался встать на ноги, опираясь на спинку кровати. Выглянул в окно.
После этого приблизился к тумбочке. Присев на сундук, исследовал ее содержимое. Затем, пересев на пол, исследовал содержимое сундука.
- Кто я?.. - осторожно спросил сам у себя вслух, тщательно вслушиваясь в интонации своего голоса.

Стивен хоть и был парнем простым, но уловил, что речь о dandy Ден завел не просто так.
И действительно, за всеми словами о роскоши, фраках и грушах скрывались 2 простые вещи.

- Ну да, у нас на рожах написано, кто мы есть и откуда мы. – Согласно кивнул Стив, решивший остаться, пока что, в пальто, из карманов которого он не вынимал руки с момента входа в ресторан – И день у нас с самого утра не задался. Но ты упускаешь две вещи. Нам рано или поздно, но пришлось бы поговорить с итальяшкой. Я прав? – Стив сделал многозначительную паузу, как бы невзначай мазнув взглядом по «балкону» - И второе, но при этом, самое главное: Машину вел ты. Так что мы тут делаем, Деннорино?

- Знаешь, Стивен, я всегда любил простую роскошь. Знаешь, как это? - говорил я товарищу, проходя в довольно приличное помещение ресторана. - Это когда роскошь не бросается в глаза, а видна лишь знающему глазу. Когда она - в деталях. Вот знал ли ты, мой друг, что это была основная позиция тех самых dandy, коих имела честь породить наша великая страна? В те времена бытовали немного другие представления о богатом и успешном человеке, - я остановился, снял пальто и аккуратно перекинул через локоть. Поправил галстук, глянув мимоходом в зеркало. - Успешный мужчина должен был иметь фигуру груши, - слегка обрисовал в воздухе эту самую грушу руками. - То есть если у тебя толстый живот и непомерная задница - это сигнал тому, что ты можешь себе это позволить. Средние века, что поделать. Одежда преимущественно ярких цветов, причем чем ярче - тем лучше. Сам понимаешь, краска стоит денег, - я присел за стойку. - Разумеется, золото, тяжелые цепи и прочие украшения. -
- А теперь, когда ты все это представил и перед твоим мысленным взором стоит эталон успешного мужчины в самом расцвете сил, я обрисую тебе первых dandy. Это атлетичный сложенный мужчина, с фигурой треугольником, ну, ты понимаешь, вершиной вниз. Он одевался в одежду спокойных тонов - светлых, темных, серых, совмещал это. На нем не было украшений - мужчина-dandy никогда до подобного не опускался. Внешний вид должен был быть неярким. Но! - я поднял указательный палец вверх, отмечая важность момента. - Его костюмы всегда были пошиты на заказ у самых лучших портных. Его белые перчатки были безукоризненно белыми и он менял их в течение дня. В то же самое время, моветон - показаться в костюме "с иголочки", потому фраки разнашивали слуги. -
Я взял паузу и продолжил:
- Мне нравится суть дэндизма, роскошь-в-деталях, незаметная, которую, однако, вполне может прочитать такой же dandy. Своего рода знак, показывающий их принадлежность к одной ложе. -
- К чему я это вел? - я понизил голос и вплотную придвинулся к Стивену, - Даже если Цезарь не знает нас в лицо. Даже если любой из его ребят не знает нас в лицо. Он вполне может догадаться, кто мы такие и от кого мы. Боюсь предположить, но он может сейчас сидеть хоть на том же балконе и учуять запах Драга, который идет от наших тушек, и я не знаю, что он предпримет потом. Стивен, что мы тут делаем? -

- Эй вы, оба - потише. И ты, Бобби, и вы, миссис. Не драться! И друг друга не лапать!
Шон, хоть и прифигел немного, но соображалку не отключил. Слава Богу, что был вполне трезв.
- Миссис, а вы не прихренели немного? Мы вашему мужу письмо принесли, а вы на нас бобби натравливаете? А если к вам санитарный инспектор придет - вы десант SAS запросите?
Более спокойно обратился к Фрэнку:
- Мистер Брайан, что это ваша супруга так разнервничалась? Успокойте ее, пожалуйста!

- Бляяяяяяя... - крайне недовольно протянул Джереми, падая в утро, придавил лапу к лицу и потер его, чтобы прийти в себя.
Какой поганый звук-то.
Звук будильника был не менее поганый, но будильник можно было нахрен выключить и спать дальше. А телефон - это же придется сейчас просыпаться, втыкать в предложение какого-нибудь корешка или чувихи, делать вид, что думаешь, пока тебя не переспросят, потом думать, потом что-то говорить... И дальше все утро будешь проснувшийся, но не выспавшийся.

"Почему не изобретут такой телефон, который будет звонить только тогда, когда я не сплю? Кучу бабок бы срубили!"

Дождавшись еще одного звонка и тяжело вздохнув, Джереми не открывая глаз нащупал трубку, снял ее и сказал ей:
- Алло! - тоном, дающим понять, что доброго утра ему сейчас лучше не желать.

Вот и Малой нарисовался. Быстро он. Либо очень хотел выпить, либо баба не пришла. Щеголь в очередной раз приглашающе махнул рукой, попутно засовывая 10-фунтовую банкноту в трусики слишком близко подошедшей стриптизерши. Если это можно было назвать трусиками. - Данни, доброй ночи. Давайте по стопочке и свалим отсюда. Атмосфера настроена на половую еблю, а не на серьезный бизнес. А нам нужно нечто типа мозгового штурма. Хотя... Хотя мы можем пару цыпочек с собой взять, а? - Щеголь подумал и решил, что это имеет смысл. Все равно ничего четкого сегодня родить не получится, а бляди в калинке всегда были первосорттные. - Джакузи, пентхаус, мм? Я угощаю.

Боба на человека этого зла не держал. Рыпнулся он зря конечно, факт - но ведь не прибил никого... к счастью. Да и девчушка, что в комнату вскочила да на папку прыгнула его, Бобу, успокоила. Пелену гневную, что на глаза подниматься стала, сбросила. Хейз сделал шажок назад - чтоб хмырь снова не дернулся за пушкой своей с перепугу. Да на стену оперся ближайшую.

- Ну вот видишь, хмырь. И пушка не пригодилась. Точнее пригодилась - но не тебе. - наконец подал он голос (свежепринятый вискарь наложил на интонации непередаваемый словесно колорит). - Ты, хмырь, мужик хороший. Толковый. У тя как надо все - вона и девчуха, и псина, и хата вся твоя... Дураку такого не будет никогда. Так прикинь - мы побакланить приперли. По доброму. А ты как дурак - стволом тычешь. Ну и? Чего у тебя забрать за это? Ее? - дуло револьвера повернулось к девочке. - Его? - переместилось к собаке. - Все это запалить нахрен? - ствол уставился в потолок. - Тебе, хмырь, есть что терять - а поэтому ты, как умник, должен в тряпку молчать и на предложение, что хороший человек делает , соглашаться. Это если я в тебе не ошибся. Ну, а ежели ошибся - то дурней известное дело учат...

- Убью сволочь, - утвердительно сказал в уже повешенную трубку Дэнни. Слегка поборовшись с желанием швырнуть телефон в стену, все же вернул его на законное место рядом с кроватью. Оторвался от подушки наконец. Парню очень хотелось послать Стива куда подальше и завалиться обратно спать, но предложение "обмозговать кое-что" звучало так интересно... Полежал так Дэнни, размышляя, стоит ли все же соглашаться и решил, что уснуть все же уже не получится и надо вставать.
"Воды. Холодной."
Дальнейшие минут пятнадцать парень воспринимал смутно. Вода, холодная минералочка, храбро добытая в далекой стране, также именуемой кухней. Еще вода, но уже не такая холодная, льющаяся на голову из крана. Поиски одежды, коварно разбежавшейся по комнате. И вот, наконец, мистер Саммерс вполне бодр, имеет приличный вид и, в принципе, готов идти хоть в "Калинку", хоть к Королеве на прием, хоть к черту в зубы. Если, конечно, его пустят туда, что, вообще говоря, крайне сомнительно.
Вышел из дому парень. Чертыхнулся, прикинув, куда надо идти. Пожалел, что так и не озаботился наличием какого-нибудь личного средства передвижения. Двинул потихоньку к клубу, надеясь по дороге какую-нибудь тачку поймать.

Вот все-таки отличная вещь — этот односолодовый шотландский виски, это по молодости ты встал с кроватки — и уже огурец, готов на любые подвиги, возраст же, как ни хорохорься, а дает о себе знать той же сонливостью, которую ничем не возьмешь, ну разве что отменным пойлом. И однако, пойло оно пойлом, а пять штук шуршавчиков под дверью найти — это тоже номер из ряда вон. И вроде же запах виски по телефону не передается, так интересно как это "бархатный" учуял что он виски накатил, интересно? Так и не решив эту проблему, Фредди налил себе еще на палец — еще не хватало ужраться по утру — и призадумался, звонить ли сейчас кому или подождать благопристойного времени. По всему выходило подождать, и он, опрокинув в глотку последнюю на это утро дозу, призадумался опершись левой бровью о костяшки пальцев левой руки на тему кто с ним может играть так в темную и не говорит ли ему о чем-то указанный адрес...

Стив разглядывал ревущего янки с презрением. Нет, сначала, когда он поднимал его со стула и тот не сопротивлялся, Молоток улыбался. Но заряда оптимизма хватило ненадолго, и осталось только презрение и изрядная доля отвращения.
- Конечно, Шар. Сейчас щелкну пальцами, и Мэри Поппинс прилетит, успокоит плаксу и накажет тебя, что ты такой хулиган и разбиваешь… Туристам носы. – Закончил Стив, кивнув на ревущего американца. Помолчал потом чуть, нахмурившись. Как-то плоско получилось. Не смешно.
Продолжил – Э-эй, усатый? Слышишь меня? – Чуть ли не ласково протянул Молоток, пытаясь заглянуть в лицо янки – Сейчас ответишь нам на пару вопросов и обойдемся без дальнейших… Да чего там, без пиздюлей обойдемся, если просто ответишь на вопросы. Понял меня? – Стив ткнул янки в плечо, пытаясь, по видимому, добиться чего-то, похожего на хоть какую-нибудь реакцию - Э-э-эй? Кивни хоть.

Я побарабанил по рулю пальцами. Как-то меня начала раздражать эта ситуация в целом.
Обернулся. Да, первоначальный план усадить этот мешок на переднее сиденье, а Стивена - сзади него, чтобы он холодным потом обливался - сделал ручкой и уехал куда-то в район Ноттингемшира. Пришлось загрузить его поближе к Стивену.
- Эй, хватит реветь, мясо! - зло рявкнул я, полуобернувшись назад, на янки. - Никто не будет тебя резать! Молоток, ты можешь что-нибудь сделать? - обратился я к Стивену.

Юстас - Жженому, Звезде и Трактористу. Одноглазый и Громыхало - тоже в доле.

- Серега, слев, блядь, давай лом в гусянку кидай!! - Ога, щаз-з, бля!! - широкоплечий боевик, роняя вышеозначенное изделие ЛМ-150, еле выпрыгнул из под разгоняющегося танка, угнанного какими-то пидарасами. Чуть в сторонке, коновал Егорыч быстрыми движениями рассекал джинсовые штаны попавшего ногами под гусянку Кочегара. Покачав головой, быстро принялся перетягивать голени обрезками штанин.
- Блядь, шо делаеца-та-а!! Убили-и-и!! - палубным матюгальником завыла широкомордая тетка, выбежавшая на шум из дверей одной из хат. - Всех мужаков поубивале-е-е!! А-а-абля-а-а!! - Угомонись, пизда, - коротко бросил пробежавший мимо мужик с ментовским "укоротом" в руках. - Ща я тя, суку, лечить буду. - Семен Михалыч, в миру Писюн Михалыч, огромными шагами помчался вслед за бронированной машиной. - Главное, на броню заскочить, а потом глянем. Лючок снарядный вроде не закрывался, перехуярю всех к ебеням.
Мыслям его и планам сбыться не было суждено. Грязной пыльной тенью из разломанного сарая наперерез ему вылетели еще двое пленников. Мысль о том, какой гондон выпустил их из подпола, додуматься не успела - бежавший первым, заметив поворачивающийся в его сторону ствол АКСУ, рыбкой нырнул Михалычу в ноги, заставив Писюна прободать рогами слежавшийся песок. Второй, упав на колено рядом, подхватил автомат и широкой очередью прошелся по преследователям, наповал уложив голосистую бабку, лекаря Егорыча и сторожевого пса Чмыря. Еще двое-трое оставшихся безымянными героев покатилось по земле с ранениями различной силы тяжести, а новоявленные убеганцы рванули вслед за уходящей на восход броней. Пробежав в пыльной взвеси под полсотни метров и вдоволь надышавшись охуевшим солярным выхлопом, запрыгнули-таки на крышу моторного отсека, устеленную неаккуратно свернутым брезентом и усыпанную кирпичом и вздохнули с облегчением. Ненадолго. Сзади раздался звук мотора без глушителя.
Еще через десяток секунд танкистов, как стоячих, начал обгонять местный бандицкий патрульный жып, заделанный вроде как багги. Правда, вжавший приклад в плечо и потративший последние патроны из рожка безбилетник что-то там повредил в движке или в водителе, после чего преследователи отстали. Сзади убеганцев со скрипом чего-то провернулось. Оглянувшись, оба увидели медленно поворачивающуюся крышку командирского люка с головкой перископа.

Тем временем, уехав на хуй с Ранчо, главтанкист Вован думал, шо бы такого можно замутить на танке. Захватить, например, нефтекачку местную, с перегонной цистерной. Или скататься на Украину, напиздить фургон баб и открыть в Баде свой бордель. Хуй знает. В общем, мысли эти, идущие параллельно с созерцанием курсовой полусферы, прервались автоматной очередью. Причем где-то рядом.
В ахуе резко ухватившись за рукояти ТКН, Жженый повернул башенку на сто восемьдесят и увидел два пыльных и грязных ебальника, держащихся за ствол пушки, один из которых широко улыбался и показывал в перископ знак "пис". Где-то вдалеке на крыше лежал перевернутый багги.

Через некоторое время, отъехав километров на двадцать, танкисты остановились.

Как всегда обезьяны. Нет, я их не боялся. Конечно шимпанзе сильнее взрослого мужчины, но не быстрее передвигается на своих коротких ногах, поэтому убежать я всегда сумею. Но вот тот момент, когда им в глаза смотришь. Научи хоть сотне трюков - животное останется животным. Непредсказуемые и опасные. Каждый день на протяжении нескольких лет.
Нервно оправив галстук, я вновь посмотрел на Драга. Судя по всему, можно задавать вопросы.
Проведя рукой по подлокотнику своего любимого кресла, стоящего у окна - только это спасало от тяжелого конопляного дыма, висящего в помещении почти постоянно - я чуть хлопнул по нему и подал голос:
- Мистер Драг, как конкретно вас пытались отравить? Чем? И точно ли это была попытка отравления? Я веду к тому, что если это была просто некачественная дурь, мы поедем к поставщикам и расскажем, в чем они были не правы. Если же это была, без сомнения, попытка отравить - тогда нам придется заняться перечисленными вами людьми. Суть в этом, - я закончил, откинувшись в кресле и не сводя взгляда с Драга. Мы знаем друг друга слишком давно, чтобы он не понимал сути моих слов.

- Окей-окей. Я ленив и не проснулся. Я тебя понял. Но за что ты так ненавидишь радио? – Скорчив серьезное лицо, спросил Стивен. Но долго сохранять такое выражение сумел не смог, снова заулыбавшись – Вот как с королевским гвардейцем еду. Только без шапки. Ладно, не надо радио. – Закончил Линч, потерев пальцами глаза и подавляя зевоту. Спустя минуту Стивен, почти серьезный, снова смотрел на Лондон за окном авто.

Я как раз домывал посуду, когда раздался звонок. Отряхнув руки от воды, и взяв полотенце, вытираясь на ходу, я поморщился. Если бы с телевизором не возился так долго, то уже все домыл бы. Открыл дверь. На пороге стоит Стивен. Смотрит на меня.
- Проходи. Я уже закончил. -
В спину меня догнал вопрос. Я обернулся слегка и, одевая пиджак, что висел на спинке стула, удивленно сказал:
- Как это "для чего". Я же сказал, Драг нас ждет в восемь. Поедем на моей. И кстати, я встал раньше тебя, - поправив рукав, я обвиняюще показал пальцем на друга.
Проверив, все ли я взял, все ли выключил, я направился в прихожую. Обулся. Одел пальто. Выгнал за дверь Стивена и плотно запер ее.
- Пойдем к машине. -
Мы спустились на подземный уровень парковки. Быстро найдя свою машину, я завел двигатель и плавно повел ее по известному адресу. К боссу. Как раз к восьми мы и должны были прибыть.

Рэналф МакКейн
Рэналф покорно последовал за ящерицей, по бесконечному переплетению коридоров. Сверху что-то гремело, рушилось, но пока что было вполне спокойно. Никаких признаков опасности. Но внезапный грохот застал капитана врасплох, когда сверху посыпалась пыль, от рушащегося потолка. Ящерица что-то еще успела закричать, перед тем как что-то свалилось прямо на голову и перед глазами Рэналфа мгновенно сгустилась темнота.


Стенли Томпсон, Уильям Тэндри
Тихо стало. Никто не стреляет, никто не бежит, не хлопают разрываемые пулями листья, не осыпаются ветки. Но внезапно сержант кричит «Осторожно!» - указывая рукой на кусты неподалеку. Свист и удар. Но навигатор и пилот уже не слышат. Темнота закрывает глаза.

Вы за деревьями - считай это топографическим допущением :)

Уильям Тэндри, Стенли Томпсон
Мадуры и люди сразу попадали на землю, заползая за деревья. У кого-то лучше вышло, у кого-то хуже. У навигатора - совсем плохо. Но удивительно - никто не стрелял по нему. Пули свистели над головой, деревья трещали, опавшие литься поднимались вместе с фонтанчиками земли и снова плавно планировали на землю. Где-то позади, где были враги что-то взрывались - видно мадуры огонь открыли. Наконец-то заполз за дерево и принялся связь проверять. Бесполезно. Только шум статики в наушниках, на канале капитана. Сержант же тем временем с ожесточением отстреливался, ругаясь и обкладывая инопланетян крепкими ругательствами. Мадуры из своих "гранатометов" садили, Тэндри не отставал успев несколько раз выстрелить. Отступать - куда угодно, лес вокруг. Но не очень плотный, если и отступать - то только если прикроет кто.

Рэналф МакКейн.
Снова побежали по улице, через пыль забивавшуюся в нос, рот, глаза и уши. Жутко мешала. Но вскоре вынырнули из этого облака. Совсем немного до здания администрации. Многоугольник, с равными сторонами, с ромбовидными окнами, совсем небольшими. Второй его уровень - сужается, и переходит в шпиль. Ворота здания совсем близко. Распахнуты настежь, внутри,в тени - несколько силуэтов. Ящерица так побежала, что Рэналф за ней еле поспевал с космопехами. Мадуры - совсем не поспевали. Гул приближался. До ворот, вот уже, совсем близко. Десять метров. Но они так медленно тянулись, растягиваясь. А гул заполнял обретшие способность слышать уши. МаКейн пробежал через арку ворот, когда его в спину снова толкнула воздушная волна. Спину обожгло болью, позади раздались крики полные страдания. Перекатившись пару раз, увидел как пол зала в котором он находился, из голубоватого цвета превращается в кроваво-красный от крови лежавших на нем трупов. Космопехи - все трое. Носорогоподобных мадуров - пол десятка. Уткнулись лицом в холодный каменный пол, вскоре потеплевший от их крови.

Вспышка. Ещё одна. Звук циркулярной пилы и крики людей. Лязг затвора и тишина. Затем свет. Яркий свет. Робот выпустил вас из своего сборочного отсека и ушёл.
Пред вами предстала страшная картина. Помещение, не имеющее конца, заляпанное кровью и какими то жидкостями. Комната полна пыточных орудий. Внезапно вы замечаете человека. Он занят своими делами. Человек одет в серый балахон, и вы не ведите ничего, кроме его фигуры. Человек поворачивается к вам и пред вами предстаёт полу труп - полу робот. Монстр смотрит на вас немигающими глазами и отворачивается. Вы видите, что на столе, где он что - то делает, лежит девушка. Молодая девочка лет шестнадцати лежит на операционном столе с трубкой во рту. В трубку поступает жидкость. Робот поворачивается к вам и из динамика, пришитого к его рту доносится голос. Знакомый голос. Экзекутор.
Эта девушка обвиняется в ста преступлениях против Пан -Азиатской Коалиции. Её приговорили к смерти, но вы можете её спасти. Я предлагая сыграть вам в одну игру. Спасите девочку, и я отвечу на ваши вопросы. В противном случае она умрёт страшной смертью. В вашем распоряжении 2 часа. По истечении времени в её тело начнёт поступать сильный бактоцид. Он способен разложить тело на молекулы. Проблема в том, что он не обратим и действует на протяжении двух дней. Это мучительная боль. Выбор за вами. В вашем распоряжении вся пыточная и этот урод.
Робот выключил запись. Как только он это сделал, за вашими спинами открылась дверь в камерный отсек.
Девушка повернула свою голову и посмотрела на вас.

- С инопланетяянами? - протянул Томпсон, - и их еще не подстрелили? Оригинально. - Он почесал в затылке. - А что, инопланетяне знают английский?

Навигатор встал, сунул под мышку планшет и поковылял к командному составу. - Слышь, Тендри, - подергал он того за рукав, - чего там?

-Хйофдинги. - Поправил инопланетянин Рэналфа и пустился в немногословные объяснения:
-А - уфимадур. А - и штджойрн. - Ткнул на других, и стал руками размахивать, бежать на месте, кулаками махать. Потом продолжил:
-Хйофдинги уфимадур. Хенн (показал рукой за холмы) бауд... штджойрн (повторил бег на месте и размахивание кулаками) мер. - На себя показал. - На других оглянулся и снова стал пристально смотреть на Рэналфа.

А Стенли до спирта так и не дотянулся. Закинув в рот пластинку жвачки откинулся назад, просто отдыхая. Уходила боль. Все дальше и дальше. Вот, кажется уже и не болит ничего, и разум чист. Плещутся волны, то, накатывая то, отступая от желтого песка берега. Маленькими волнами, теплой, прозрачной воды. Просто смотреть на них и отдыхать, и вся боль отступит. Просто смотреть.

- Ууух.
Оглядел комитет по встрече внимательно. Быстро они. Может это зверье какое? Нет, зверье бы так быстро не приперлось. Разве что хищники какие.
~ Кэп, тут страхови... гости невнятные. Десять, хм, ну, штук. Смотрят. Что делать?
Пистолет доставать - не вариант. Из капсулы вылезать тоже не хочется. Оперся головой на кулак, да уставился на гостей. В ответку.

Падение. Знакомо, падали ведь и не раз подобным образом. Пусть и не в спасательных капсулах, но каждому кто служит в космофлоте не раз и не десять раз так подниматься-опускаться приходиться. Так что ничего особо страшного для находящихся в капсуле не было. Кроме Стенли. Тот, как только перегрузки начались, сознание окончательно потерял. И как бы они его не убили. Резкий рывок, когда включились тормозные двигатели. Потом приземление, дергает и швыряет из стороны в сторону, рокот и грохот снаружи. А потом как-то затихло все. Лампочка на потолке зеленым засветилась.

Морская болезнь. Кто бы мог подумать, что Маквей будет страдать от морской болезни на борту космического корабля?! Голова тяжелеет с каждой мыслью. Онемевшая кисть уже не чувствует манипулятор компьютера. И вот при очередном манёвре, инженер чуть было не потерял сознание - настолько ему сделалось дурно. Добавилось неприятное чувство в животе, словно вспороли двенадцатиперстную кишку и теперь её содержимое вымазывало стенки желудка. От этой мысли зелёный оттенок лица стал ещё более насыщеннее. Чарльз с хрустом оттянул плотный воротник водолазки, чтобы отдышаться, но тут на него набросились вещи из шкафа-купе. Если бы Маквей не испытывал такого дикого отвращения к оружию, то скорее всего повторил бы забытый подвиг барона Мюнхгаузена и расстрелял все свои "бешеные шубы", которые покусились на его лицо. Однако, вслед за порхающими брюками полетела алкогольная продукция из мини-бара, а это уже грозилось выльится в кровопролитие, так как некоторые бутылки при столкновении со стеной превращались в опасные "розочки". Чарльз сдался и отпустил монитор в свободное плаванье. Одна из посудин врезалось в зеркало, и то обрасло хрустальной паутиной.
"Ну, и ладно. Никогда не любил этого сукин сына. Маменькин сыночек."

~ Капитан МакКейн [уворачивается], сэр! - Маквей всё так же старался оставаться невозмутим несмотря на хаос царивший в его каюте, - я бросаю основные силы дроидов-ремонтников на восстановление защитных щитов [схватил пролетевшую мимо флягу], а сам направляюсь к... [помехи] Все взорвавшиеся за время битвы помещения будут изолированы [делает большой глоток]. Ух! [занюхал рукавом] Я выдвигаюсь в сторону двигателя и лично проведу его ремонт. Чарльз Маквей! Конец связи. ~

Техник распотрошил сэйф, выудив из него кобуру с пистолетом, и подхватив ремнабор вовремя выскользнул в коридор. За спиной что-то с силой ударило в закрывшуюся дверь.
- Глэдис, закрой все разгерметизировавшееся комнаты. Если понадобится - изолируй их вместе с коридорами. Дроидов перебрось на ремонт щитов как только я достигну двигателя. Действуй. [бросил взгляд на амулет] С нами Бог.

Наблюдение, как один из кораблей разом лишился немаленького куска обшивки, оптимизма не прибавило. Непохоже это на простую тренировку. Первая встреча с соседями по вселенной вылилась в наблюдение, как кто-то, кому-то надрал задницу. Образно, конечно. Может быть их организм куда более совершенен и они не нуждаются в данной части тела.

А когда Глэдис сообщила, что со станции поступило сообщение, снова подумалось нехорошее. Ставлю свой медиа-плеер против дырявого носка, что к станции приписан именно тот корабль, что сейчас ловит на броню снаряд за снарядом.

- Вовсе нет, можешь и проводить. - согласилась она на предложение Роджерса.
Хоть смысла в этом и не было, ведь расстояние между каютами небольшое, хотелось всё же провести с ним ещё немножечко времени.
- Спасибо за уделённое время, было приятно пообщаться. - сказала она перед тем, как зайти в свою каюту. Уже на прощание пожала ему руку, хоть это и было без особой надобности.
"Приятный человек, с этим не поспорить. Но всё же такое мнение может быть и обманчивым, не стоит так увлекаться. Но всё таки он мне однозначно симпатичен."
Оставшись в каюте, немного отдохнула, после чего головная боль окончательно прошла. Надеялась, что свободного времени будет больше, но тут внезапный психолог со своим тестом на 70 вопросов. ("О УЖАС!") Отвечала быстро, без особых размышлений, ко многим вопросам, да и к тесту в целом отнеслась несерьёзно.
"А смысл? Все нужные проверки уже прошли в Лигрене, так что в неадекватности меня обвинять не станут, да и кому оно вообще нужно?"
Ужин. ("О да, ужин, ужинище, ужинатор") Ирена откровенно была им недовольна, но худо-бедно приготовленные блюда съела. Голод не тётка.
Перед прыжком собрались в БИЦе. Кэп ("Хороший мужик"), пилот ("Мужик, которому я кажись что-то невнятное пробормотала в неадеквате"), навигатор ("Кажись видела его уже сегодня"), и наконец помощник капитана ("Добрый дядя, угостивший меня кофе, да и вообще милашка"). Мимоволи частенько взгляд её направлялся именно в сторону Роджерса.
Затем скачок, мерзкое ощущение, резкая боль в висках, угаган в желудке и ещё куча мала неприятных симптомов. Головная боль снова дала о себе знать и проходить больше не собиралась.
Ирена медленно попыталась открыть глаза, после чего её взору предстали три изображения. "Город. Там отчётливо виден город, значит не врали в Лигрене, есть инопланетная цивилизация с которой нам предстоит вступить в контакт" - перевела взгляд на второе изображение "Орбитальная станция, похоже, что они неплохо развиты, если выбрались в космос." потом на третью "Это что за...? Что они делают, мать их...?" - Удивлению не было предела. "Мы действительно не одни в этой Вселенной"

Вы не можете просматривать этот пост!

- Нет, нет, у меня своя есть.. - растеряно ответила на предложение взять зажигалку Хэтгарда.
Засунула руку в карман брюк, нащупала до боли знакомый предмет. Волчонок.
Воспоминание поразило Ирену как молния, она уже не могла думать ни о чём другом.
"Майлз завалился домой поздно, он всегда задерживался у своих друзей до поздна, когда у отца была ночная смена на фабрике. Вышел на балкон. Маленькая Миранда пошла вслед за братом, ей как и всегда было любопытно. Майл оглянулся и взглянул на вошедшую сестрёнку.
- Ты что здесь делаешь, да ещё и босиком по холодному полу? Заболеешь, будет мне потом за то, что недоглядел.
Он достал из кармана пачку Marlboro и ещё один предмет, очень заинтересовавший любопытую Миранду.
- А что это? - спросила она брата.
- Сигареты, что не видишь?
- Вот как? Я тоже хочу! - она скорчила капризную гримсу.
- Не-не, ещё чего не хватало, рано тебе. Батя узнает, башку мне оторвёт. - отвечает он слегка раздржённо, затем достаёт одну сигарету из пачки, закуривает. Миранда с обидой и детской завистью смотрит на него. Но заметив интерес сестры к зажигалке Майлз слегка задумывается, а затем даёт её ей.
- Впрочем... на, держи волчонка. Только смотри мне, дом не сожги.
- Тоесть как, насовсем, честно-честно? - девочка расплывается в довольной улыбке.
- Ну да, а почему нет? - Майлз улыбается в ответ, а затем гладит сестру по волосам. - Сохрани себе, Мири, только мне иногда попользоваться давать будешь. Договорились?
Он демонстративно протягивает руку, Миранда пожимает её и никак не нарадуясь подарком уходит с балкона."
Всё внезапно потеряло смысл. К горлу подступил ком, руки задрожали, а глаза стали слишком влажными.
"Нет-нет, держи себя в руках.." Бесполезно. Зажигалка - память. Ирена не раз пыталась забыть эту, казалось бы незамысловатую вещицу, прятала её от себя подальше, в самый дальний ящик, так, как прятала в самый дальний закаулок души воспоминания о брате. Она закрыла глаза, тяжело вздохнула. Затем всё же достала зажиглку и пачку сигарет из кармана. Нервно закурила, после пары затяжек успокоилась и присела на тот же диван, что и Хэтгард, но на расстоянии от него.

- Капитан, МакКейн, сэр! Говорит Маквей, - Чарли заскрежетал по гарнитуре, никак не избавившись от замашек космопеха. - Мной была исправлена неточность в "топливных баках" [сложил ноги на столе]. Более никаких утечек не выявлено [стал раскачиваться на стуле]. Индикаторы накопленной энергии на отметке в 47%. Рекомендация: остудить наше корыто на ближайшей планете. Перегрузка чревата поломкой основного двигателя.

Было и так понятно, чем угрожала нам такая поломка. Остановится сердце космического корабля, и разведывательная миссия обратиться в спасательную. Так что развивать мысль не потребовалось.

- Чарльз Маквей. Конец связи [открывает банку пива].

Одиночество плохо тем, что ты быстро к нему привыкаешь. Но во всём остальном - это сплошной плюс. Пенный напиток коснулся уст техника. Он пил в одиночку и ничуть этого не смущался.

Улыбнулась. Замечательная улыбка.
Мы неторопясь вышли из БИЦ и шли по коридору.
- Земля... Хорошее место, мне довелось там бывать. Признаться, это был один из первых перелетов, который я совершил, получив аттестат пилота корабля, - сделал паузу. - Потому не переживайте, все приходит с опытом, это же касается и полетов, - мягко улыбнулся, на мгновение ободряюще пожав хрупкую кисть Нэнси. Затем продолжил:
- В Нью-Йорке был мельком - трудно побывать во всех значимых местах вашей планеты и задержаться там долго. С колониями проще. Вроде того вонючего шарика, с которого я родом. FFLG-57 - ничего интересного. Заводы, фабрики, дым и деньги. Все просто, достопримечательностей нет. В этом плане Земля намного интересней. А вы, наверное, жили в одном из тех старых архаичных зданий, вроде Эмпайр Стэйт Билдинг или небоскреб Крайслера? Мне очень понравились эти низкорослые старые дома. -

Анабиоз. Это всегда казалось Дереку чем-то необычным и странным. До личного ознакомления с практическим применением анабиозного сна ученый частенько задумывался над многими вещами касательно его. Погрузить человека в долговременную спячку сроком в неделю, месяц, год – это было кое-что. Ну а что же человек чувствует после пробуждения? Влияет ли длительность анабиоза на сновидения или их разница с обычным сном только в том, что в один люди входят естественно и непринужденно, а в другой их вводят искусственно? Вся эта чепуха иногда пронимала Дерека интересом, заставляя поздними вечерами раздумывать над понятием и принципом искусственного сна. Эта была одна из многих тем, над которыми ученый задумывался на досуге.
Сейчас Кинсли смотрел в прошлое и мог только улыбнуться своей глупой фантазии на счет едва ли не мистических откровений после анабиоза.
Слушая женский голос корабельного ИИ, Кинсли поморщился, устало потерев виски указательными пальцами. Приветствия, все в порядке вещей. Мир идет по своему пути и неплохо бы вписаться в сегодняшний день в хорошем самочувствии.
- И тебе привет, доброжелательная машинка, - сказал ученый, громко прокашлявшись. Горло пересохло и теперь неприятно жгло где-то глубоко внутри.
Усевшись на койку, что после анабиозной капсулы показалась чертовски приятной для задницы, Дерек, не долго думая, рухнул на кровать, издав при этом тяжелый вздох.
- Черт, а ведь дискомфорт ты-то никак не предусмотрел, старина, - криво усмехнулся Кинсли, глядя в потолок. – Думал, как после массажа будет? Джакузи, ароматизированные свечки, все такое… Да вот только ошибочка вышла, ведь военный корабль и курорт – два совершенно разных понятия.
Понемногу ломота в костях и суставах стала привычной и не такой сильной, а острые удары в висках и затылке тоже поубавили, хотя утомительные вздохи так и летели от Дерека. К подобному началу дня он не привык.
«Вот так вот. Дурак ты Дерек, идиотина. Не делает ничего полезного этот сон, кроме отличного выполнения совей главной функции. Даже ярких картинок в голове после пробуждения не осталось, а ведь свыше недели дрых в этой капсуле. В каких вселенных я витал все это время, в каких мирах гуляла моя астральная проекция? Нет, пусто»
- Да, Глэдис, сейчас иду, - пробубнил себе под нос ученый, вяло поднимаясь с кровати. – Пять минут.
Окинув небольшую комнатку прищуренным взглядом. Кинсли прошелся к шкафу, открыв белые створки и заглянув вовнутрь. Переодевшись и наспех приведя себя в порядок, ученый вышел из каюты, целенаправленной походкой двинувшись по коридорам к БИЦ, по пути приводя свою прическу в сравнительный порядок.
Самочувствие, как и настроение, медленно улучшалось. На устах Дерека появилась слабая улыбка.

На собрании ученый молчаливо и непринужденно сидел, выслушивая капитана Рэнальфа и вскольз пробегая глазами по лицам экипажа. Большинство Дерек видел на Лигрен-1, когда их вводили в курс дела. Но с тех пор как Кинсли пригласили в этом мероприятие, он так и не узнал никого должным образом. На это просто не дали времени.
«Использование подобных взаимоотношений экипажа очень мудрый тактический ход, направленный на налаживание понимания на корабле» - подумалось ученому, от чего он слабо усмехнулся, но тут же подавил свой веселый порыв.
Капитан еще говорил. Приветствия, все в порядке вещей. Поручения, все по программе проверок перед предстоящей работой. Дерек был уверен, когда Спурт долетит до заданной точки и через иллюминаторы можно будет разглядеть планету, анализ которой на наличие разумных форм жизни они должны будут сделать, приказов и распоряжений станет гораздо больше.
Касательно вопросов Кинсли ответил естественным молчанием. Все было очевидно и достоверно.

Бесконечность космоса, который темным полотном расстилается вокруг с редкими точечками звезд. Некоторые хорошо видны, некоторые сияют лишь тусклой едва заметной точкой. Звезды здесь совсем по-другому видны. В городах лишь иногда проглянет несколько из них, даже далеко от мегаполисов отравленных человеческим существованием их не так видно, как в космосе. На этот вид, в каждой другой звездной системе новый, наверное, никогда не надоест смотреть. Все системы Содружества лишь капля в океане этих звезд. Человеческая жизнь ничтожна с длиной жизни планет и звезд, ничтожна с пространством вселенной. Но даже одна жизнь может что-то в нем изменить, пусть ничтожно с его масштабами, но все же – изменить.
Лигрен-1, орбитальная станция космофлота Военных Сил Содружества. Вращается земля за одними иллюминаторами, за другими пылают три звезды. Два красненьких круга Глизе 570 С и Глизе 570 B и оранжевая сфера оранжевого карлика, видны больше и сильнее чем далекие светила. На освещенной стороне планеты – день, но людям оттуда не разглядеть маленькую точечку орбитальной станции. Тоннели из метала и пластика, пересекающихся коридоров, маленькие оконца иллюминаторов в мир за ними. Квадраты и прямоугольники помещений и достаточно нормальная, но небольшая гравитация. Многократно очищенный воздух.
Никто не знаком, возможно, лишь слышали когда-то имена чьи-то, видели мельком. Но все незнакомы. Кроме Кеммлера, Маквея и Уивера. Взгляд, брошенный мельком, даже спустя восемь лет сразу определил знакомое лицо. Еще когда трое были космопехами, когда служили на «Волке» в четвертом отделении. Сразу всплывают в памяти уже столь далекие образы, потускневшие за долгие годы. Им, как и всем остальным принесли срочную весть от военного штаба ВСС. Кому-то передали по каналу связи на корабле, к кому-то, когда корабль был на причале в космическом доке подошел человек в официальном костюме и вручил белый, с печатью, конверт. Томпсона как и всю команду Спрута высадили с корабля. Все из экипажа получили назначения кроме навигатора, оставшегося ожидать на станции. Вкратце суть послания была такова, что получателю поручалось срочно покинуть место службы и в кратчайшие сроки прибыть в распоряжение адмирала Лигренского флота Винсента Хаагсена для дальнейших указаний. И больше ничего. Никаких объяснений, ровно ничего. С командирами было уже все согласовано. Путь по космосу из самых разных точек кусочка вселенной, на которой селятся люди. Опознание личности, приказ ждать, комнаты небольшие семь на семь метров. Три дня ожидания в неведении.
На четвертый день, - индивидуальные диалоги с доброжелательными личностями. Которые проверяли все показания здоровья, испытывали самыми разнообразными тестами, подвергали изнуряющим проверкам, исследовали весь багаж знаний, накопленный каждым. Общаться друг с другом было невозможно, строгий контроль. Потом кого-то отсеяли. Осталось одиннадцать человек. Затем, на седьмой день всех собрали в одном зале с удобными мягкими выстроенными рядками креслами, перед которыми находилось небольшое возвышение, за которым, на стене находился черный дисплей. На боковых стенах были большие стекла, за которыми была темнота открытого космоса. Чуть позже появился человек, невысокий с крепким телосложением, короткой каштановой бородкой и такого же цвета волосами. Форма застегнутая на все пуговицы, со знаками различия адмирала. Винсент Хаагсен, своей собственной персоной. Откашлявшись, заговорил, обращаясь ко всем, переводя взгляд с одного на другого.
-Здравствуйте. Как вы наверное уже поняли, я адмирал Винсент Хаагсен, командир Лигренского флота. Вас собрали здесь не просто так. Вы, - не лучшие из лучших, но профессионалы в своем деле, отданные делу Содружества. Это дорогого стоит. Таких специалистов как вы созвали с разных мест, где находятся силы человечества, для того чтобы собрать из вас одну команду, с целью исполнить задачу, которая будет поставлена перед вами. Задача, несомненно тяжелая, но и вы – бойцы которые заслуживают уважения, и если бы вы не могли с ней справится, вас бы здесь не было. Но вы здесь, а значит справится сможете. Человечество расширяется. Расширяется пусть и не стремительно, но уверенно, обнаруживая новые системы и колонизируя их. Вам будет поставлена именно такая задача. Вы будете первопроходцами в изучении новой системы, которая должна быть освоена и заселена. Глизе 581. Почему именно вы? Почему такая необычная команда для подобной миссии? Лишь два ученых, а все прочие – военные. Вы полетите на военном корабле, а не на научном корабле специально предназначенным для подобных задач. Почему так? Потому что задача необычная. В той системе, которую вам предстоит изучать, одна планета является пригодной для обширной колонизации. Глизе 581 с. Еще одна после частичного терраформирования также станет полностью пригодной для жизни. Это Глизе 581 d. Глизе С находится в зоне жизни. Атмосфера по наблюдениям пригодна для дыхания, гравитация немногим больше стандартной. – Адмирал щелкнул пультом, который он взял с полочки рядом с дисплеем и тот загорелся, а через мгновение на нем уже мерцало изображение круглого шарика с белыми росчерками облаков, под которыми, сменяя друг друга были: зеленый, синий и бурый цвета поверхности земли. Адмирал снова повернулся к слушающим и продолжил речь:
-Средствами наблюдения на этой планете были замечены слишком странные сигналы как для обычной планеты. Возможно… там наличествуют разумные формы жизни. Возможно. Это отнюдь не точно, за время существования Содружества подобные предположения составлялись шесть раз. Как вы знаете, ни единого раза такие сигналы не подтвердились. Возможно и в этот раз ошибка. Но в подобных случаях туда посылается подобная вам экспедиция с целью изучения сигналов и, в крайнем случае, - контакта с инопланетной расой. Да, именно так. Возможно, там обитает инопланетная раса и возможно вам предстоит с ней столкнутся. Подробный инструктаж будет дан капитану отдельно вместе с его первым помощником, вам же всем стоит запомнить: никакой агрессии к чужим расам без острейшей необходимости не проявлять. Тем более никого не травмировать и не убивать. Следите за тем, что говорите и что делаете, ведь неосторожные слова или жесты могут их оскорбить. В контакт следует вступать также при необходимости. Основная задача, - правда ли что там обитает инопланетная раса, насколько они развиты технически, а если они еще и вступят с вами в контакт – то еще и насколько они мирные. Это вам стоит узнать. Понятно? Отлично. Впрочем, самые подробные инструкции будут загружены на информационные носители корабли и вы сможете ознакомиться с ними в любой момент. Как только войдете в систему, - выйдете на связь и вообще старайтесь постоянно поддерживать связь. Капитан и первый помощник, - останьтесь. Остальные могут идти. – Вот и вся речь. Удивление хоть в какой-то мере, но зацепило всех.
Все вышли, оставив офицеров наедине, и если и были вопросы у капитана – он их задал. Со своим первым помощником познакомился, и изучил личные дела каждого члена экипажа. По послужным спискам, - все весьма и весьма неплохо. Но что за люди еще предстоит узнать.
И снова ожидание, только через два дня показали корабль, на котором предстоит лететь. Для Томпсона ознакомление отчасти не было неожиданностью. Красивый как будто совсем новый, а так и есть. Всего лишь чуть меньше года. CF-2 «Спрут» выпуск специально созданный для дальней разведки. Каюты небольшие, свободного пространства не так много, зато очень много занято оборудованием и складом с припасами. Но вооружение неплохое, способное справиться почти с любыми опасностями, если они и вовсе будут. Еще один день.
Время пришло. Один за одним, скрывались военные в проеме входа корабля, провожаемые взглядами адмирала и еще нескольких офицеров. Захлопнулись двери шлюза, отсекая мир станции от мира корабля. Короткие разговоры, знакомство с остальными членами экипажа. Первые маленькие шутки, смех, раздражение. Еще придется друг к другу привыкнуть. Команда на включение двигателей. Корабль медленно отходит от орбитальной станции под мерный, тихий, успокаивающий гул двигателя набиравшего мощь. И семь часов полета. Тэндри ведет корабль, Томпсон тем временем проводит многочисленные расчеты для гиперпространственного скачка. Ничего особенного, самый простой маршрут. В скачок войдут подальше от планеты и коричневого карлика. Выйдут тоже подальше от планет, но с таким расчетом чтобы лететь было недолго. С такими показаниями как у Спрута, максимальное отклонение от точки выхода максимум 0,2 а.е. Остальным лишь ждать. Ждать пока не зазвучит голос Корабельного Искусственного Интеллекта:
«До входа в гиперпростстранственный скачок, - три часа. Просьба всему экипажу занять места в анабиозных капсулах»
Анабиозные капсулы… Надо лишь лечь, расслабиться и позволить себе заснуть и долго-долго спать. Пролетает час за часом, день за днем, месяц за месяцем, а ты этого вовсе не чувствуешь. Лишь заснул – и проснулся через заданное время. Но если какая-то поломка, то пробуждение не наступит никогда. Сердце перестанет биться в груди. А путешествие через космос – опасно. Гиперпространственные скачки, - тем более опасны. Гиперпространственные скачки на большое расстояние, чрезвычайно опасны. Но не настолько опасны, чтобы боятся их. Со всем можно справиться. Но опасность везде, даже если о ней и не знаешь. А двигаться надо. И только вперед, через бесконечность пространства мироздания, заснув в анабиозе.
Огромная экономия от погружения экипажей в анабиоз. Системы жизнедеятельности обеспечивают лишь капсулы тем немногим, что нужно организму, замедлившему все жизненные функции. Важным фактором есть и психологический эффект. Экипаж не сидит замкнутый в стенах корабля совершенно без связи с остальным миром. На небольших маршрутах можно позволить себе не погружать всех в анабиоз, но на больших – это больше необходимость.
Ходят рассказы о том, что пребывания в таком сне продлевает жизнь. Сказки, лишь с долей правды. Совсем небольшой эффект присутствует но только в виде вычитания четырех-пяти суток из месяца пребывания в анабиозе. То есть, все равно стареют.
Медленно раскрывается матово-белая крышка капсулы, являя под собой такую же стерильно белую свою внутренность. Лечь, удобно устроившись, расслабится и закрыть глаза под тихую едва слышную успокаивающую музыку. Сознание медленно затухает последними искорками затухающего костра. Пробуждение наступит. Но позже, а сейчас - тьма.
Впереди 8 дней 6 часов 20 минут и три секунды совершенно беспробудного, без сновидения забытья.
Яркая вспышка. Гортань горит от сухости, живот крутит и первый осознанный вдох приходит с ужасной болью во всем теле и особенно, - в голове. Да, пробуждение от анабиоза всегда болезненно. Мысли в голове путаются, сложно сосредоточится и понять где вообще находишься и что было раньше. Но это проходит и мысли постепенно. А над головой уже не крышка капсулы, а потолок личной каюты. Вылезать сложно, мышцы и скелет слишком расслабились за период сна. Всегда рекомендуется планомерное увеличение физических нагрузок после анабиоза. Но это привычно, не один и не два перехода за плечами.
-Приветствую вас на борту корабля «Спрут» уважаемые члены экипажа. Ваш сон закончен по заданному времени. Рекомендую всем собраться в Боевом Информационном Центре.
Рэналф первым пришел туда. Капитан должен подавать пример подчиненным. И он его подавал, выглядя так словно и не было постанабиозных эффектов, словно капитан все это время и глаз не сомкнул. Остальные подтянулись и космопехи в том числе, поэтому стало немного тесно в БИЦе. Квентин Коннорсон – сержант отделения. Джеффри Джексон, Генри Митчелл, Эрл Адамс, Пол Тейлор, и последний, а также исполняющий обязанности повара, - Дин Хэйз.
-Состояние корабля, всех его систем и находящегося на борту экипажа, - частично требует вашего внимания, остаточные эффекты анабиозного сна пройдут через пару часов, не стоит беспокоиться. Смею заметить, что теперь я могу регистрировать излучение, исходящее от Глизе 581 с и оно очень напоминает излучение от обитаемых городов уровня индустриального развития, но это может быть ложно. Со 100-процентной точностью я сейчас, к сожалению, сказать не могу. Мы находимся на расстояние в 526 а.е от Глизе 581 с. Если мы продолжим движение на крейсерской скорости то через 10 часов я смогу сказать больше и намного более точно о источнике излучения. Достичь орбиты планеты мы сможем, в среднем, через 39 часов. Отклонение от заданной точки выхода – 0, 12741112 а. е. Касательно неисправностей, - двигатель требует дополнительной настройки режима работы. Доклад завершен. 21 число ноября 2076 года 17:06 по времени Земли. Первый помощник сразу по окончании речи ИИ к МакКейну обратился:
-Какие будут приказания, товарищ капитан?

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Джеку

-Честно скажу герр Кергард я не слишком опытен, поэтому с радостью выслушаю все ваши рекомендации. Да и мои солдаты… они молодые здоровые парни, неплохо тренированны, но они не знают настоящих тяжелых боев, не таких как недавняя стычка, а настоящих тяжелых боев и я не знаю как они себя поведут когда прижмет…

Лейтенант немного помялся и несколько неуверенно продолжил.
-Вообщем, тактика «пушка» я думаю более подходит, в умении, своего отряда, быстро перестроиться я уверен, а вот как они поведут себя когда пули начнут лететь рядом с ними …- он всплеснул руками- то есть я то уверен в мастерстве ваших стрелков, а вот мои солдаты…

-Тем более я сомневаюсь, что разлет картечи из ваших дробовиковпозволит бить поверх голов.

Он несколько раз пнул какую то кочку, видимо не понимая что почва здесь жирная и липкая, щедро сдобренная болотной водой, так что он почти сразу испачкал сапог, да и штаны запачкал.

-Герр Кергард, а если нас поставят в центр, это значит что на нас придется основной удар войск зверолюдей? Я слышал даже пара минотавром может разметать целый отряд…-кажется лейтенант сильно нуждался в том, что бы ему кто-нибудь пообещал что все будет хорошо.

- Так. Первая моя будет. Вторая - Рольфа. Третья пацану пойдет, а в четвертой будет спать Бодри. Все, за сим предлагаю ложиться, - и, раздав ключи, я отправился оценивать убранство комнаты изнутри. Но, на самом деле, я лишь скинул свой мешок и дождался, пока остальные не расползутся по комнатам. Чтобы после этого отправиться в путь на тот уровень, где царила тьма и лишь слышался стук молота. Предварительно захватив факел.

Вяло началось утро. Которое уже к вечеру идет, кхм. Ну как всегда. Заебенил под новости поточить. Ебанул назаебененное. Ну как всегда. А потом понял, что блясуканахяопаздываюаааааааа. Быстро втиснулся в костюм пафосный, и полетел. Сегодня будет играть ебучий Кирпич. Шерстистый. Гвоздя будто просит. Хм. А это значит, что будет полно залупоглазых и членоголовых мальков человека. Как бы не отчебучили чего. Метро. Людские потоки, гладкие линии эскалаторов и электропоездов. Не едешь в них, а будто летишь. Прилетел. А они уже чебучат во всю. Хуярят какого-то лошка по полной программе. Ну блять. Ну делать вам нечего. Ну совсем опустились уже. Бьете человека. У МОЕГО, БЛЯТЬ, КЛУБА!!!
- Так, я не понял!
Резким голосом привлек к себе внимание. Подошел поближе. Никакого страха компашка долбоебов не вызывала. И не с такими дело имел.
- Что за дела, вас спрашиваю? Здесь вам не помойка, а "Белая лошадь". И я здесь дела делаю. Пока я не позвал посонов из комнаты охраны, берите этого утырка, - кивнул на лысого бедолагу, - И уебывайте куда-нибудь отсюда. И делайте там что хотите. Хоть в рабство его продайте. У вас пятнадцать секунд.
Встал, скрестив руки на груди. Обвел непотребство взглядом повелительным.

Том чуть грустно глядел за окно автомобиля. Степи, степи, степи. Жара и солнце. Все это весьма напоминало ему родину, а значит это была самая что ни на есть настоящая жопа мира. Деревенька мутная на отшибе. Все радости жизни остались где-то там, далеко. В городах, что в десятках километров отсюда, а то и вообще на других планетах. Сказал отец: "Работай, сынко, на благо родного Ориона, вперед" - и теперь Том тут, черт знает где. Лучше уж в Брит этот отправили бы, ну или хоть в Джули с этим их непонятным карантином. Сидел бы себе спокойно, дистанционно плотиной управлял, жизнью наслаждался. Так нет же, деревня! Об этих страшных местах Том знал крайне мало. Вроде бы есть такие, точнее были когда-то в средние века. С чумою и аборигенами! У них тут водопровод хоть есть? А канализация? Или с утра надо бежать в будку, стоящую в нескольких километрах от дома? А вдруг и электричества тоже нет? В общем Тому было несколько страшно оказаться в этом, совершенно непригодном для жизни любого цивилизованного человека, месте. Да еще и вопрос обитания натолкнул внезапно на еще более удручающие мысли о еде. Добыть ее тут будет сложно. Каких нибудь котлеток замороженных, или пельмешек уж точно не найти. Закусочные, рестораны, столовые? Тоже вряд-ли. Захотел хлопьев на завтрак - иди корову доить. Хотя откуда тут хлопья? А чтобы пожарить яичницу надо будет вообще идти в курятник, и брать свежее, еще теплое, куриное яйцо. В принципе это было бы неплохо, но оно же с сальманелой внутри и какашками снаружи! Мясо - вообще вещь страшная. Захотел грудку все той же курицы заточить - иди и режь! Перья, кровища, ад натуральный! И еще дерьмо на улицах. Вот примерно так себе Том представлял себе свое будущее место работы. Надо ли говорить что оно нагоняло на него депрессию.
-В дом селите.
Сказал голосом каким-то очень мрачным, хотя домик это вроде и не то чтоб плохо. Ну не сможешь ты привести туда девушку к себе домой, и что? Главное что не будет столь адового быта, как в гостинице. А так всегда можно что нибудь придумать. Ну и плюс электростанция огромная и пустая. Туда, конечно, девушку не приведешь: испугается. Но все таки какой-никакой островок цивилизации в этом мире кантри-стайла.
-А транспорт там какой нибудь добыть можно? Мотоцикл там, машину, или хоть велосипед?
Главное чтоб не кони, главное чтоб не кони! А остальное Том уж как нибудь стерпит.

Роули сам лично находился на Земле, но ради уважения к остальным присутствовал в голографическом виде. Вопрос был не такой уж простой. Конечно, помогать Стоуну, если взять эту идею саму по себе - может быть, не самая разумная вещь. Но если не выберут Стоуна, то, значит, выберут кого-нибудь еще. А кого - это большой вопрос. Сомнительно, что удастся продавить свою кандидатуру. С другой стороны, у поддержки Стоуна есть свои плюсы. Фактически, это справедливое решение, а значит, поддержав Стоуна, Терранская Империя будет выглядеть выигрышнее. Кроме того, можно рассчитывать на улучшение отношений со Стоунами. Если что, выдвижение на должность председателя вполне провалят и без него. Три голоса против уже есть.

-Терранская Империя огорчена той завистливостью и ревностью, с которой другие государства относятся к достижениям Империи Стоунов. Хотя, конечно, с культурной точки зрения, государствам - бывшим колониям далеко до уровня колыбели человечества, мы признаем недавние успехи Джереми Стоуна в области науки и готовы поддержать его выдвижение на должность председателя Совета, в надежде на дальнейшее плодотворное сотрудничество.

Разлепил глаза. Что-то в голове носилось, как обрывки газеты, или осенние листья, ветром раскидываемые. А на каждом листке - по девочке. Но про них помнится ясно. Про каждую мельчайшую деталь, каждое событие. Было еще что-то. Пойди только разбери теперь. Хм.
- Э.
А это Илья. Не девочка. И дядька тоже тут.
- Что-то я прихода словил. Мощного.

- Хар-р! Песье племя! Так со всеми будет! - на землю сплюнул.
Глянул на Бурнобородов:
- Ну и мастаки же вы орать, братья. За тобой, Рольф, я такого не замечал, правда. Ну что стоим? В Накузжол бегом! Всего ничего у нас осталось, - голос понизил. - Да и четверо еще осталось. Не будем судьбу искушать. -
Я повернулся к человечку:
- Отдышался? Тогда чего стоишь, глазами хлопаешь, побежали. Потом тебя научу всему, станешь как я! -

Я бил его, и бил его, и бил. Бил и калечил. Костяшками разбивал брови, выбивал зубы, оставлял гематомы на нежной коже щёк и висков. Я видел перед собой только свои кулаки и его лицо. Сперва — светлое, чуть небритое мужское лицо. Потом — кровавую кашу из сгустков крови и содранной кожи. Удар, удар, удар. Вся злость, вся ненависть и ярость выливалась с каждым прикосновением к его коже. Как пушечные ядра, один за другим кулаки уродовали её, не оставляя ни одного живого места. Я — метафора на художника-абстракциониста. Он — мольберт. Мои руки — кисти. Из белого в кроваво-красное. Из пустоты в цвет. Из ничего во всё.
Слёзы. Предательские слёзы затекли по моим осунувшимся щекам. Я ослабеваю. Я теряюсь. Я махаю по инерции, уже ничего не желая. Мои удары больше не сочатся гневом и ненавистью. Они слабы. Я слаб. Я плачу. Всхлипываю, трясусь и плачу. Я не понимаю, что происходит. Я — не я. Я заваливаюсь на спину, падаю на мягкую, усыпанную отмершими листьями землю, сжимаюсь, трясусь и плачу. Я не понимаю. Я ничего не понимаю. Это не я. Этого всего не существует. Всё — лишь злой, навеянный чем-то кошмар. Это иллюзия, это бред.
Есть раскинувшееся синие небо у меня над головой. Есть плывущие по нему редкие белые облака. Есть этот воздух, этот лёгкий ветер и шелест листьев. А всего, что ниже — не существует. И меня не существует. И гнусного запаха свежей крови, ударившей мне в нос, тоже не существует. Это всё иллюзия. Наваждение. Кошмар. Этого нет. Нет.

Курсы самообороны вспомнила. Хорошо. То, что нужно.
Голос тренера в голове зазвучал: «Основные болевые точки – глаза, горло, пах. Не забывайте и не деликатничайте. Если на вас нападают, то можно и мошонку расплющить. Пусть потом кровью ссыт, это ж не убить все же.
Еще глаза – давите, не стесняйтесь. Тем более что урод потом импланты вставить сможет, если дорогу разглядит.
Ну, а если уж очень трагичная ситуация приключилась – тогда короткий резкий удар снизу в нос. Понимаете, нет? Лодошкой. Да, так. Бейте, не жалейте. Даже при слабом ударе, боль всё равно сильной будет. Понятно, да?
Ну, можно конечно, еще костяшками в горло. Но это сложнее. Не успеете, увернется противник, подбородок опустит, чтоб горло прикрыть. Ага, да. Так, так. Точно. Что ж, пиздец вам. Пальцы из кисти выковыривать будете.
Если же схватили вас, и удерживают лицом к лицу, применяем старый дедовский метод – хватаем нижнюю губу и резко вниз дергаем. Ну, по силе примерно, как вы на распродаже друг у друга шмотки выдираете.
Еще, лучше всего иметь какой-то колюще-режущий инструмент небольшой. Нет, нож не подойдет. С ножом надо уметь обращаться. Подойдут ваши пилки для ногтей. Только дамы, берите острую и металлическую. Понимаете, нет? Носим их в рукаве, или в кармане. Быстрый доступ к оружию должен быть у бойца, девочки. Значит, пилочкой целимся в глаз или шею… Нет, конечно, ногу ты ей не повредишь. Ткань, кожа, мышцы – не пробьет всего этого пилка. Тут нож нужен. Самое простое, если противник сзади, бьем ножом в бедро. И проворачиваем рукоять насколько можем. Полезность острых предметов неоспорима. Поэтому носим и не жужжим. Понятно, да?
Так. И волосы. Соберите. Понаотрастили, понимаешь ли. Хватанет тебя за патлы противник, и все, оборона твоя, коту под хвост. В узел, на затылке завязывайте. При падении волосы смягчат удар.
И, самое главное, не торопитесь бить. Всё вовремя делать нужно. Вовремя. Понимаете, нет? Ваше единственное преимущество – это внезапность. Как бы то ни было, а среднестатистический мужик всегда сильнее среднестатистической бабы. И вот если вы его врасплох застанете, то есть шанс отбиться. А в открытом бою, он вам вломит по самое не могу.
Так что не ходите ночами в одиночку. А если пошли – не привлекайте внимания. Ну, если же напали на вас – тогда что, деритесь до последнего. Бейте, царапайте, кусайте. Всё, что угодно. Главное, полностью обескуражить и деморализовать противника. Понятно, да?
Но запомните основной принцип самообороны. Если у вас есть хотя бы маленькая возможность избежать конфликта, в общем, свалить, мой вам совет, не льстите себе – уёбывайте!»
Яркая вспышка. Все остальные воспоминания как дым, не уцепиться. Стелятся на самом дне сознания образы поездов полупустых. И все какое-то серое. Безрадостное. Работа. Документы. Доклады. Уныло все это.
Курсы самообороны кадрами сочными возникают и гаснут. Обрывки памяти. Лохмотья даже. Но что-то всё-таки усвоено: уходы, блоки, удары.
Жаль в памяти только голос тренера остался. Ни лица, ни имени нет. Хорошо он их учил тогда.
Трататаева волосы на затылке завязала, всё как тренер говорил. Острый предмет? Может спицу из колеса мотоцикла взять, если не сгнила окончательно? Хотя по виду мотоцикл совсем в пыль превратился.
Или камень подходящий найти, тоже сойдет. Что-то небольшое и острое.
Огляделась. Справа – горные отроги. Прямо – огни населенного пункта. Слева – то ли дом чей-то, то ли просто кто-то костер разжег. Вокруг – холмы.
Не раздумывая, Света отправилась в сторону населенного пункта. Что и как она там делать будет, представляла смутно.
За спиной послышался рев мотора. Кого-то привлек шум взрыва и пожар? Или случайно проезжающий мимо транспорт? Не важно. Важно не попадаться на глаза и выполнять основной принцип самообороны.
Осторожно, стараясь не производить лишнего шума, Трататаева спустилась с холма.

Приоделся сразу. Поскорей из быдланских тряпок. "Быдланский". Да, полезное слово. Большинство вещей, событий и понятий сразу окрасились в "быдланское" и "человеческое".
Оделся тщательно. Штаны долго выбирал - остановился на серых. Тщательно поправлял манжеты на рубашке. Все карманы выправил везде. Разгладил ладонью.
Вышел, прошелся бесшумно в мокасинах. Тренч сидит как влитой. Гармонирует со внешностью.
Серьезный вид сразу. Прямо вот человек, с которым дела имеют. А вот снял тренч - и вроде бы совсем интеллигенция. Но какая-то с подковырочкой интеллигенция. Есть интеллигентный скелетик в шкафу, есть, сквозит прям им. Но если не присматриваться - среднестатистический такой. Жилеточка, правда, мудизма и интеллигенции придает излишне, но должна же изюминка быть.
Взял рубашки и штаны, сложил аккуратно, упаковкой пошелестел.
- Ну, я, вроде, готов. Нормально, ну, это... Выгляжу нормально?

Каждому

- Не за что! - смешком ответил брату Бодри, передавая цветочки, - Как, как.. Да никак! Он сам. С самого Кил'зда за сами топает, ср'едопыт, б'рин. Я его поср.. поср'ать хотер' подар'ьше, гкхм. Да не отвяжется же! - объяснил коротко ситуацию, и снова к Джэку обратился, - Я те гл'ю, садись давай! И л'аскааазывай. Медр'енно и подл'обно. А я нам супчику сбацаю.
И правда, посадив парнишку к дневному костру, Бодри достал пару мисок с ложками и направился к котелку.

- Софья права, не стоило его убивать. - с сожалением в голосе. - Теперь от одной проблемы мы перешли ко второй - если будем долго лететь, разложение трупа увидим в полной красе. Кстати, вы точно уверены, что мы летим? А если нам смодулировали полный эффект невесомости? Я оптимист, да.

Рядовой 2 класса Эбигейл Реддс зачарованно смотрела, как переливаясь в лучах ламп парили в невесомости капли крови несостоявшегося шутника. Легонько дотронулась до одной кончиком пальца и сразу отдернула руку. Пожалуй единственное, что было прекрасно в каждом человеке - это кровь. Густая темная или сочная красная как закатные всполохи на небе, кровь была способна придать трагизм любой ситуации, вызвать шквал эмоций даже у самого равнодушного мужлана. И как бы глупо это не звучало, но даже окровавленные трупы выглядят живее. Кровь. Праздник. Кока-кола. Определенно, надо подать такую идею рекламщикам, как только ступит ногой на родную землю. Это будет фантастично.

Стоя, насколько это было возможно в данной ситуации, за креслом Мезгоева, снова и снова пыталась копаться в памяти. Воспоминания как вата, белые и бесполезные. А точнее, полное их отсутствие. Порадовало бы все, что угодно, хоть первая школьная пьянка. Но нет, как форматнули все. Спасибо, хоть имя осталось, зваться только по номеру было бы унизительно, как признание собственной несостоятельности сохранения личности.

- Меня зовут Эбигейл. И не надо уступать мне место. Каждый должен выполнять свою работу. Иначе всех нас в цинк запеленают.

Тенненбаум. Выкрутил руки за спину тебе кнехт, в крови чужой их испачкав. Стянул шнурок эластичный запястья. В кожу вжался. Вроде и упругий, а дернешь - жестче проволоки. Посмотрел еще раз на кисть Тайлера. Выкинул ее. Тебе: - Нье знаеш? Эдьем. Это значьит - Ррай... (ткнул тебя в спину пальцем. Упал ты на землю. Прижался грудью к ней. Больно пут кольца в мясо вгрызлись) Нрравится планьета, федьеррал?

Где-то впереди. Девушка парящая попыталась сместится к обзорной щели. Ну и ладно. Люди в сидениях бурчат что-то. Всё ещё выполняя манёвр по изменению пространственной ориентировки в условиях нулевой гравитации, Шестьдесят Шестой увидел телодвижения и услышал реплики у кабины. Подумал про того: "Шутник дохуя". И повернув голову кое-как, рявкнул.

- Сейчас я тебе, блядь, дам. И время, и место, и какао с чаем.

Потеря памяти - это не потеря девственности. Причины менять то, что называется "поведенческой моделью" не было и нет. Сидящий у приборной панели едва ли будет в высоком звании, чтобы говорить и вести себя так. А уверенность в собственной правомерности при наведении порядка чувствовалась, вроде.

- Фамилия и звание, юморной.

- Посрать ему не дали... Сейчас топор твой в задницу тебе запихаю, неделю срать не будешь! И так трупов достаточно было, - бормоча нечто грубое насчет того, что у Бодри в голове, дварф пошел вслед за Двораном.
"Еще и в глаз херь какая-то попала. Неужто началось уже? Блин, надо будет промыть потом. Как отсюда уйдем подальше. Или если ручей какой встретится."

- Просто так? Ну ладно тогда, - спокойно сказал я, и, разогнувшись, снес голову полуэльфу.
- Э, Дурнобороды, вещи собираем и валим отсюда. Нашумели мы здесь, да и на запах крови скоро нечисть всякая потянется. -
Я начал торопливо собирать манатки. И топор от крови оттер об одежду полуэльфа.

- Дубина.

- Сам дул'ень! - обидчиво ответил брату Бодри, и ворчаливо продолжил, - Ты бы на моём месте не л'азозр'ир'ся? Посл'ать не дали, сволочи. Без штанов вл'агов встл'етил, такие дер'а!

Говоря, молодой дварф стал деловито обыскивать убитых полуэльфов, затем выдрал из негра топорик и начал рыскать по траве в поисках ножей. После этого, приведя в себя в порядок, вытерев сырой ночной травой наиболее грязные участки тела, направился к лагерю, собирать монатки, тихонько жалуясь:

- Ни поспать, ни посл'ать, ну что за жись такая?

Вон оно как. Если не гонит Сокоябл, то можно будет стать сюжетом для блокбастера фантастического. Кажется, всегда чего-то такого хотелось. Чтобы захотел - и мир одной мыслью переменил. Все по уму сделал. Ну или душевно. Хм. А если гонит - ну что ж, значит гонит.
- Интересно выходит. Надеюсь, особых побочных эффектов нету у таблеток этих, равно как и у потенциала ментального, если подраскрыть его. Ну. Неспроста же себе сердце тому чуваку захотелось же. Мне, впрочем, пофиг, по большому счету-то - ставки сделаны уже, как понимаю. Так что давай будем дела делать. Да. Дела. Делать. Будем. Мощные дела. Делищи. Только проблемки есть. Например такая - у меня память отшибло. Не помню даже, как выгляжу. Хм. Может это, в зеркало посмотреться?
Как бы намек. Да и правда интересно. Может, страшен, как жопа. А может и красавчик. Лотерея. Или рулетка русская.

Еще разок с удивлением осмотрелся. Прислушался к тому, как сердце ухает. Не разорвалось бы. А то лопнет - и грудную клетку разворотит к ебеням. Кровища и костей обломки во все стороны. Кстати о костях - с ними тоже не то что-то. Или с суставами - хрен поймет. Не хочется двигаться. Ощущение будто затекло все. Все-все. Просто лежать бы. А тебе пусть все подают. Пожрать. Мартини с соком. Или там кофий венский. Хм. Говорят, что подагра, тоже сильно бьющая по мобильности физической - болезнь благородная. Может, поэтому?
Да и вообще, какие-то таинственные метаморфозы с мировосприятием произошли. Все видится ярким. Никакой больше серости и унылости. Все светло. Даже черная броня Эпплджуса - и та светла. Хотя даже дети в наше время знают, что черного света не бывает. В ушах шумит. Или в мозгу. Нет, в мозгу пульсирует. Пульсанет - и в ушах шумит. Хм. И еще пасет чем-то. Вообще. Кто бы объяснил. Но что же, спросить этого броненосца, почему чувство, будто ебу дал? Не понять может.
- Хм. Кхм. Сэ-эр... - протянул задумчиво, пытаясь связать очередной вопрос, - А от чего лекарство-то? Правда что ли, от головы? А то не пойму, то ли нет ее у меня больше, то ли есть, но новая.
Не очень ровная формулировка. Но хоть как-то ощущения передает. Про работу можно потом потолковать. Здоровье будет главнее, все-таки. Хм. И еще интересен мистер Яблочный Сок. Захотелось сочку отведать. Но попросить его "нацедить стаканчик" будет не очень вежливо - подумает еще, что каламбурить решил.

Неважно как-то было на душе у Бодри. Может, от последних событий, может, из-за погоды неважной, а может и болячка какая одолевала. Хотя, последнее – вряд ли. Юный дварф уже и не помнил, когда простужался в последний раз. Готовка еды и её поглощение немного отвлекли от скверночувствия, но когда настала пора готовиться к ночлегу, Бодри снова помрачнел. Воздух казался каким-то разряженным, неправильным. Только дождик моросящий почему-то радовал. Отвлекал от мыслей дурных. И не хотелось совсем, чтоб кончался он.
- Бодри дежурит первым, потом я, потом Рольф. Спокойной нам ночи.
- Спокойной! – отозвался Дурнобород младший, радуясь, что будет дежурить первым. Чувствовал, что уснуть быстро так и так не получится.

Так нельзя. Люди сначала говорят, потом бьют. Он помнит. Так нельзя.
Но теперь вроде обстановка подружелюбней. Окошко есть. Надо посмотреть, что там.
Вопрос невовремя. Отвечать вопросом на вопрос - это одесское. Таки. Ха.
Хмуришься из-за стука в ушах - чужое сердце вносит хаос в собственный ритм. Но надо понять, где тот с Глазом. Прислушаться.

Рикхарду, Кергарду, Конраду

Взревев бронзоводоспешнеый гигант врубился в едва сформированный строй тяжелых пехотинцев, без раздумий принимая удары тяжелых мечей на рукоять секиры, а то и на огромные наплечники с рельефными изображениями знаков резни и крови.
Кхорнит просто смел выставленные вперед мечи и с размаху расколол голову наемника, словно гнилой орех, пнул закованной в метал ногой другого и словно пушинка вспрыгнул на лафет пушки, сразу оказавшись словно на миниатюрной горе в центре позиций имперцев. Что сразу сделало его мишенью рыцарей Тала уже доставших свои арбалеты и Конрада, что возился со своей треногой и огромной бронебойной аркебузой на ней.

Какой то особо шустрый мечник обрушил могучий удар на спину вождя хаоситов, и в недоумении уставился на осколок меча, что остался в его руках, зачарованная в потусторонних кузнях броня, явно была не по зубам вышедшей из обычных кузен стали. Но удивляться ему не удалось всего несколько секунд, так как один из подоспевших зверолюдов отрубил ему оби руки разом и двинулся дальше пробиваясь к пушке и своему вождю.

Хрюкание и сопение возвестило прибытие могучих йожей, которые словно ощетинившиеся иглами шары вломились уже расстроенный гигантом строй, поднялись и упали секиры, в мгновение ока покрываясь кровью по самую рукоять, когда словно бронированные от копыт до вибрис, тараны бестигоров перли вперед. А то справа, то слева от них вертелся высокий воин в волчьей шкуре с изукрашенным мерзко выглядящими рунами мечем в собственный рост длинной, оберегавший фланги и тыл «железной свиньи бестигоров», пока его жертвой стал только один особо наглый арбалетчик, но по тому как он отбил арбалетный болт в полете, было понятно, что пока он только разминается.
Тем временем скапливающиеся по южной стороне тропы, по пояс в болотной грязи, наемники с арбалетами, оставленные на время в покое таки выстроили подобие строя и разом, одним залпом расчистили фланг отряда от набегающих горов.

Неторопливо и методично начали стрелять рыцари, с их высоких лошадей им открывалась вся битва как на ладони, а вождь хаоситов и вообще был прекрасной мишенью стоя на пушке. Один из бестигоров сразу свалился получив два болта в голову, он рухнул на землю, а потоптавшиеся на нем сородичи добили живучего беднягу.

Устроившийся между боками коней двух рыцарей, Конрад довольно долго целился прильнув к дулу своей аркебузы, сконструированной им что бы пробивать доспехи рыцарей, он был уверен что даже проклятые латы не устоят перед разогнанной должным образом пулей. Несмотря на то, что враг вертелся, словно танцевал на раскаленной сковороде инженеру все же удалось поймать его на прицел и спустить курок.
Тяжелая, огромная словно кулак рыцаря, пуля ударила в плечо Бездушного снеся его с пушки и бросив куда то в гущу вздымающихся мечей и воющих морд..

Мушкетеры окончательно перестроились, Кергард увидел отмашку Кероса, который сообщал что его отряд готов открыть беглый огонь, залпами пока были целы столько наемников пока стрелять было опасно. Рядом с Джеком так же уже выстроился ряд мушкетеров, готовых открыть стрельбу в любой момент, ну или когда из прицелов уберутся спины рыцарей.

У имперцев –
5 наемников в тяжелых доспехах с двуручниками. (4 ранено и 5 убито)
6 наемника в легких доспехах с пиками и короткими мечами (10 убито и 8 ранено)
8 наемников с арбалетами в легких доспехах и короткими мечами (2 убито)
1 легкая полевая пушка с четырьмя лошадьми и расчетом из 3х человек)

У Рикхарда
5 братьев -рыцарей Таала на конях, в латах, с пиками, боевыми топорами, щитами, охотничьими арбалетами.

У Конрада
2 наемника (меч, копье, щит, легкий доспех)

У Бездушного
7 бестигоров в тяжелом доспехе с двуручным оружием с маркой Кхорна( 1 убит).
7 горов со щитами и топорами с маркой Кхорна (5 убито и 5 ранено)

Санни-Хилл, штат Колорадо, США.
19:17, суббота, 30 мая.
Эпизод 2.

Все:
-Просыпайтесь! Время не ждет, господа. - приятный баритон как будто бы изнутри головы говорит. Или откуда-то из стен, по которым тонкими журчащими струями стекает ржавая вода, тут же впитываясь в землю. Помещение какое-то неизвестное. Небольшое, грязное, на какую-то темницу средневековую похожее. Не просто помещение - подвал. В самом верху, под низким потолком - окно, совсем маленькое, заделанное толстой решеткой, дающей на полу "зебру".

Риккер:
-Уважаемые пассажиры, рейс на Нью-Йорк по техническим причинам отменен. Администрация аэропорта убедительно просит вас сдать свои билеты в кассы. - голос женский, равнодушный, скучный даже. На весь аэропорт вещает. Люди задвигались в сторону касс, ты с ними в толпе. Билет сдал. Деньги получил.
У здания аэропорта такси стояло - за десятку какой-то латинос довез до отеля ближайшего. Там - мини-бар, телевизор с нудным кино. Потом - стук в дверь. И мужик какой-то на пороге. Солидный весь, в костюме. На лацкане пиджака приколот значок с желтой рожей, в улыбке растянувшейся.

-Здравствуйте, мистер Риккер. Я представляю компанию "Счастье инкорпорейтед". Вы не против, если я вам представлю несколько наших новинок? - хорошо так говорит, в номер его буквально на автоматизме впускаешь. Он все рассказывает, рассказывает и не слышно его совсем. Потом - рука с таблеткой, на ладони лежащей. Стакан с водой. Наш лучший антидепрессант, вот увидите, мистер Риккер! Головокружение, вроде упал куда-то. И сразу - подвал этот.

Голова странная какая-то. Тяжелая. Но не болит. Как будто пакет травы в одну харю скурил.

Геррера:
Хмурый дальнобойщик, за всю дорогу так и не сказавший ни слова, получил причитающееся и высадил Хосе перед каким-то мотелем. Хреновая жратва, драная мебель, облезшие обои. Но лучше, чем на заднем сиденье раздолбанной тачки, пойманной на дороге спать.

Скудный ужин из какой-то блевотины и дрянного пива. Шлепок по заднице горничной - и полное отсутствие реакции с ее стороны. Дрянная промокшая насквозь сигарета, тянуть которую - сущая мука. И стук в номер. Сначала - как будто федерал. Или головорез Пабло, киллер наемный. Со значком идиотским - харя какая-то улыбающаяся.
-Мистер Геррера? Хорошо, что я вас нашел. Компания "Счастье инкорпорейтед" рада представить вам наши новые чудодейственные средства. Я войду? - нет желания спустить наглеца с лестницы. Наоборот даже, вежливость в разговоре, стул ему предложил, пива. Потом - жгут на руку и укол. Довольный, не дожидаясь, пока гость уйдет, упал на кровать, не обращая внимания на впившуюся в бок пружину. Приятное головокружение - и сладостный сон. Теперь - подвал только. Как кошмар ночной. Того и гляди, войдет амбал с окровавленным фартуком и начнет мстить...

Майлз:
Концерт в каком-то кабаке. Официантку за задницу пощипал - получил пощечину и довольный продолжил играть. Что еще для счастья надо, когда есть пьяная в хлам публика, смазливая девка, крутящая перед сценой задницей, халявное пиво и сотня зеленых за выступление. Да еще к тому же один из местных фермеров оказался поклонником, пригласил к себе. Самогонки обещал. Хороший мужик!
Старый разбитый деревенский грузовик небесно-синего цвета, дорога проселочная, большая кровать, пахнущая почему-то свежим молоком.

Ночью уже кто-то потормошил за плечо. Не хозяин, правда. Мужик какой-то солидный. Уж не альбом ли записать хочет? Нет. "Счастье инкорпорейтед". Лекарства какие-то. Таблетка с шипением в воде растворяется и весь стакан - залпом, как три часа назад самогон. Потом - снова спать. Или нет? Проснулся совсем не в мягкой кровати, под которой нашел пахнущие течкой трусы хозяйки. Проснулся на куче тряпья какого-то.

Металл. Твердый, прочный, но мягкий и податливый в ее острых зубах. Ей чудился запах крови, но его не могло здесь быть - только металл.
Когда мы разучились думать, идя в атаку? Когда мы перестали контролировать себя, выпуская своего внутреннего зверя на свободу, убивать, упиваться болью других и победить, выстроив вокруг горы трупов? Когда мы не ощущали себя непобедимыми, не чуя под собой ног, не ощущая боли, не видя смерти за плечом?
Когда мы стали командой, понимая друг друга с полуслова?

Это бесконечная война... Даже когда ее нет, она все равно идет в наших собственных сердцах. И на миг мне кажется, что надо громко зарычав, снова сбежать по крутой насыпи, чтобы вонзить безжалостные когти во врага, смотря, как фонтан свежей крови обагряет лапы...

И сейчас, вне Фрейма, снова - бой, адреналин в механических шарнирах, стальные когти разносят в щепки все попадающие под их смертоносные удары, глухой рев сотрясает грудную пластину. Море крови перед глазами, моря огня, собственного, хлебнуть отчаянно горя, пронестись убивающей тенью над поселением, которое уже в огне, дивясь собственной мощи, наслаждаясь свободой...

"Хочу чувствовать боль и кровь на своих губах, вновь и вновь..."

А еще ведь когда-то мы были людьми. Такими странными существами, слабыми телом, но сильными духом. И великие армии сходились в мареве заката, и реки становились красными от крови, и поля были усеянными телами погибших... И кто-то уже никогда не увидит рассвета.
Она стала забывать, что была человеком. Что кровь струилась по жилам, по тонким венам, проступающим под бледной кожей, что сердце стучало, разгоняя кровь по сосудам, что она жила. И тогда, вроде мирно, вроде хорошо, но так не хватало запаха битвы, не хватало крови на губах, не хватало войны. На войне так легко быть честным, так просто не бояться, так спокойно идти на смерть и знать, что не вернешься...

Сефира громко зарычала, отбрасывая еще одну разгрызенную турель в сторону. И все-таки не хватает запаха крови...
Услышав крик Террана, она послушно побежала к Курильщику.

Еще повоюем.

Э. Дядь. Лапку-то прибери. Может, ты старый педик просто? Потянулся так романтичненько, что аж пиздец передернуло. Э. Ну.
- Ручонки-то уВААААААААААААААААААААААААААААААААААА БЛЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯААААААА!!!!!!!!
Вроде не режет ножом, не пилит пилой. Эффект неожиданности куда действеннее. Руку не вырвешь. И имя не скажешь. Надо бы знать. А не знаю.
- ДА НЕ ЗНАЮ Я НИКАКОГО БЛЯТЬ ИМЕНИ ТВОЕГО МОЕГО НАХУЙ РУКУ ПУСТИ БЛЯЯЯЯЯЯЯ!!!

Вы не можете просматривать этот пост!

Риама просто пыталась вникнуть в происходящее - неплохо для начала, а там дальше... А дальше появился еще один персонаж безумного действия, да еще и с пресловутой Драгоценностью в руке.
Какое позерство... Тупое хвастливое движение бицепсами перед противником, исчерпав запас сарказма и взаимных оскорблений, после долгого скрипения зубами, и сжимают оружие до боли в руках.
Да им же плевать! На все - плевать! Какие тут высшие мотивы, здесь нет ничего, кроме собственного голосящего "Я", которого натужно орет в каждом, требуя взять свое здесь и сейчас, а потом, как говорится, после нас хоть потоп. Человеческие жизни, человеческие эмоции, честь, доблесть, гордость - все ничто перед желанием использовать единственную возможность получить хоть чуточку той власти, чтобы исполнить желание - комок низменных страстей, животные инстинкты... Взять свое, хотя не свое, чужое, но взять - силой, с кровью и криками, через чужие жизни, но забрать себе...

Глупцы. Надо ценить то, что имеешь. Жизнь. Просто то, что ты живешь и дышишь, и смотришь своими глазами на мир. Но нет. Нам власть подавай, шлюх, литры спиртного, грязная похоть искусственной любви, продажной, грязной, ненастоящей, фальшивой, как блеск страз на юбке той девчонки, что вечно стоит и голосует на шоссе, мозоля всем глаза. Сладость настоящих слез боли, красные полосы на гладкой коже, пить чужую боль тоннами, упиваться ею и брать против желания...

Она закрыла глаза, идя вслед за всеми. Посмотреть, что ли. Чем дело кончится?
Спаситель-воскреситель видимо решил отнять Драгоценность силой. И этот туда же. Риама только вздохнула. И что сестра в нем нашла? Симпатичный разве что. А так - та же блажь в горящих глазах.
Мужики... Все такие одинаковые...

Тем временем...
Эфирными ветрами к этому безымянному, но не безжизненному миру принесло четырех Богов -
Магоса, повелителя Магии, привлек странный всплеск энергии, произошедший недавно в этом мире...
Керберос, вестник Катастроф был неподалеку, и его привел волна очень сильно катастрофы, случившейся здесь...
Вак-Ду, ледяного спокойствия проповедник, сделал случайную остановку в этом мире на своем пути...
Эвент, бог Удачи, плыл по течению Эфира и его прибила к берегам этого Мира...

Сестричка? Батя? Куда...
Кончился сон. Кажется. Под глазами песок ощущается. Или кажется. И в теле напряжение - ведь под ним стол. Или кажется. Вдобавок, дед серьезный здесь. Не кажется. Вопрошает про число. С какого вообще перепугу? Откуда взялся ты? Спать не мешай. Сон вижу сто двадцать первый, и почему-то он про тебя. До этого уже этой ночью валялся на столе. Теперь вот снова. Бывают такие дежа вю дремотные. Сгинь.
- Семьдесят девять. Это как восемьдесят, только на один меньше.

Жалко было блага такие упускать, но жизнь дороже. И вообще себя в руках надо держать. Добровольная аскеза - это путь воина! Тьфу, блин, уже ум за разум заходит.
Спустя некоторое время резко затормозил, глаза страшные сделал и палец к губам прижал. А потом поволок с дороги друзей. Прочь. Некогда объяснять.

- На меня-то ты что смотришь? - Рольф уже закончил со своими вещами, - вон, топаем за этими ребятами, - махнул в сторону уже ушедшего куда-то Торина. Сам пошел потихоньку.
- И будь дварфом, бля, не вздыхай так. Не поможет все равно.

вышел из автобуса , и прошол до магазина одежды купил себе костюм за 400 к , периаделся в костюм , и вышел из магазина увидел на улице как 2 спецназовца из элитной группы TEKKEN FOR издиваються над бедной девушкой . подошол к спецназовцу и сделал подношку

В голове пульсировало от злости. Племянник Паши? Хоть как-то бы разобраться кто эти люди. И вообще, хорошо получается: приперся друг какой-то, явно чувствует себя как дома. Племянничек, такой нормальный юный мудак. А ему, Луке, в собственной квартире места, значит, нет? Так выходит?
"Как я этого молодца не заметил, когда квартиру убирал?"
"Ладно, потом разберемся. Ну, что хозяин? Разливай гостям ухи?"
На столе оказалось три миски супа. Запах был так, средненьким. Рыба не очень. Но лук и перец сделают свое дело, будет вкусно. Сразу вспомнился монастырь. Как, перед побегом, с настоятелем Никоном ходили на речку, как рыбу ловили, как на костре уху готовили... Да, здорово было. Лука оперся спиной о холодильник. Руки скрестил на груди. В голове мысли вихрем. Откуда-то всплыло воспоминание: он мальчик лет шести с дедом, в лесу на костре еду готовят. И леса такие, не здешние. Тайга?
"Гости" принялись за уху. На кухне стоял только стук ложек о тарелки. Лука взял свою порцию, принялся за еду стоя. Сидеть рядом с ними не хотелось.
Тарелка опустела мгновенно, Лука даже не почувствовал вкуса.
"Так, ну а теперь к разговору."
- И, все-таки, Паша, кто сдал мою квартиру?

сел бухать на скале

Куриными лапками в револьвер вцепиться, и до боли, сжать потную рукоятку липкую, на курок пальцы взмокшие возлагая. Сглотнуть слюну тягучую, желчью разбавленную обильно, выдохнуть со свистом воздух из жаркой груди прогоняя, раскалённый пар осклизлый, языка сухой наждачкой губы пытаясь увлажнить.

Всего-то делов…

Не обращать внимания на мысли коварные, образы туманные пугающие, со следа желающие сбить.
Пустыни раскалённой печка жадная, градины пота стекающие на землю исчахшую, русло реки пересохшей грязью растрескавшейся коркой бесчувственной, улыбается. Глядит. Лицо старухи смерти, улыбка заупокойная, морщин глубоких каньоны безжизненные и провалы глаз бездонных, колодцами тёмными, высушенными в душу глядят, рассматривают со смехом, угольками пламени нежно обнимают, обещают смерть, успокоение, и страдание скорое в целую вечность продлённое. Стервятников силуэты в воздухе перекликаются, перья чёрные роняют игриво, кричат визгливо, раздирая воплями пронзительными череп изнутри, вцепляются в мясо, выдирают клочья, из тела ещё живой агонизирующей жертвы. Начинают лакомиться, чавкать жадно. Песок глаза засыпает, и в глотку набиваются стекла полыхающего осколки жаркие, на зубах скрипят, - пытаешься вздохнуть, за бессмысленный глоток очередной борясь, но лёгкие содрогающиеся бьются в груди бессмысленно, грязными тряпками обвисая, пылью надёжно зацементированные

Нет больше продолжения. Нужно. Отбросить…

Нажать курок, белой ладошкой дрожащей, напрасно пытаясь в револьвере вещественном, успокоение найти, пытаясь подкупить оружие бесчувственное, желая взгляд друга в холодном дуле разглядеть. Хвататься руками, балансировать, за предметы этого мира реального цепляясь, как утопающий в соломинке доискивается надежды, случается. Стул под задницей, стол перед глазами, чахлый свет лампочек под потолком, запахи крови игривый, занавес бордовый, теней неуспокоенные души. И начинаешь врать себе, ложью сладкой умасливая рассудок, надеяться что они твоей стороне, судьи эти затрах*ые невидимые, что если до трёх досчитаешь, тогда выиграешь точно. Правила игры глупой придумываешь. На ходу. Представляешь, обманываешь себя. Сериал вечерний, и синий блеск телевизора умиротворённый, зеленый блеск бра, зелёный блеск губ безжизненных - три раза дверью ударить, три раза почесаться, соль через левое плечо рассыпать, кошку чёрную в переулке загаженном придушить, на алтарь удачи закладывая. И жвачка мыслей бесцветных в голове вкус потерявшая очень давно, покрытая слюнями, грязная резинка полуразвалившаяся, пресная, горькая на вкус, катается сморщенным шариком между зубов дырявых. Пора выплюнуть, чтобы заново начать. Последний раз сплющить аккуратненько, пытаясь горлом иссушенным, колючую проволоку проглотить. Условия для победы. Выполняешь. Надеясь…
Три выдоха, три вздоха, на стуле поелозить, ширинку поправить между ног лёгкость странную ощутить, челюсть сжать до боли в мышцах гудящих, капельку солоноватого пота языком поймать, богу помолиться, рассмеяться, чёрта помянуть, посылая нахер мир гнилой к дьяволу в пасть, желая всем сдохнуть, здесь и прямо сейчас. А потом нажать на курок.

И…

Вы не можете просматривать этот пост!

по телику крутят ролик что разыскиваеться казама джин за уничтожение штаба теккен форсе

особняк мишима зайбацу отвоёваный у отца камин, 2 спальни ,теливизор

- Мое почтение, - приветливо кивнул. - С нами также путешествует Бодри, младший брат Рольфа. Нет ли новостей каких? Слухов? И что на дороге впереди, уважаемые соплеменники? -

Бодри тихонько застегивал штаны, когда подозрительная процессия остановилась, и один из дварфов начал разговор.

- Дол'ин, Тол'ин. Где-то я уже ср'ышал что-то подобное. Хм. Да и гор'ос говол'уна бор'ьно знаком.. Хм, - ожидая ответа своих, раздумывал Бодри. Усердно роясь в памяти, он пытался нарыть что-нибудь по этому Дол'ину, мысленно разжевывая его имя. - Дол'ин, Дол'ин, Дол'ин, Дол'ин..

Жестокий мир жесток. Кто же знал что ножка столь неподобающе отреагирует на вмешательство со стороны электрошокера. A вот поди же ты, отреагировала. Свело ее, бедную. В принципе то этого можно было ожидать. Но чтобы прям в кота. Совсем неудачный день. И вот как теперь животному объяснить, что все это случайно получилось? Может быть предложить коту продемонстрировать уникальные особенности электрошокера на нем? Ну да, несомненно он будет рад. Хм, что же делать? Может быть сказать ему чтоб ни о чем не беспокоился и ел дальше, но нет. Не поверит. Придется переходить на жестокие методы обучения. Или, хм, "есть". ЕСТЬ! A ведь это идея.
-Что ты на мня так смотришь, я же тебе только что жизнь спас! Помнишь того негра, что еду принес? ну, того, у которого кожа ещё черная. Он же тебя отравить хотел, мышъяка в рыбу подсыпал. Да. Хорошо что я вовремя вспомнил что... Что видел его на стэнде разыскиваемых преступников. И заметь, электрошокер ведь тоже он принес. Хочет настроить тебя против меня. Весь проект хочет погубить, сволочь такая! Но мы этого не допустим, ведь так?
Подошел к раскиданной по лаборатории еде, быстро сгреб ее в мисочку, чтоб кот не успел понять что его жестоко наебали. Ну а что, бывают же яды безвкусные и бесцветные! Развернулся к коту.
-Ладно, пойду я. Надо пойти сообщить охране что этот тут появлялся. Ну и еды тебе принесу, чтобы без лишних веществ всяких. Лично рыбку зарублю!
Мисочку в руку, электрошокер в другую, и к выходу. Возможно все это даже и к лучшему. Теперь по крайней мере ясно на ком кот будет отрабатывать удары.

Оттар. Игн. Лютерус.

Агата подумала: этот парень - трус. Чертов сраный трус. Такие наводят на тебя ствол пистолет, держа рукоять дрожащими, потными руками и боятся нажать на курок. К таким ты подходишь и отбираешь пушку, пока они мучительно пытаются не обосраться. Принимаешь условия игры - дело твое. Не принимаешь - дерись. Но дерись до конца. Возьми этот гребаный револьвер и всади пулю черножопому в его толстые, развороченые розоватые губы, чтобы на затылке нарисовался другой рот и куски мозгов заляпали стену за его спиной. Будь мужчиной. А не можешь - молчи в тряпочку.

Агата протянула руку и взяла пистолет у Джона. Посмотрела на того. В глазах ее читалось презрение. Впрочем, взгляд, брошеный на негра, был не мягче.

- Ладно, - сказала она, - о, начальник фарфоровой башни. Поехали в ускореном темпе. Что там у нас на повестке дня? Кто останется с чистым воротничком, а кто с грязными штанами?

Она поднесла дуло к виску.

- Как вы мне все надоели! - и спустила курок.

- Пристрелили бы его и дело с концом, - я пришпорил коня. Догоняя соратников улыбнулся. Привлек внимание, а они лбами столкнулись. Забавно вышло. Но если так и дальше пойдет - по каждой мелочи спорить будут. А ну как обиду затаят на друг друга?
Нехорошо и для дела общего опасно.

- Бог создал нас теми, кто не может сидеть на земле, и мы не сидим - мы трудимся, сражаемся и молимся для Господа Нашего, благодаря его за дары щедрые. - Отец Лютерус стойко игнорировал как оскорбления от гнома (обычные священники уже на предыдущем этапе дали бы такому монаху тридцать розог за гордыню), так и призывы к здравому смыслу от провожатых. - Всевышний создал меня тем, кто не позволит кому-либо ставить под удар безопасность верующих, рискуя четырьмя воинами, охраняющими Стену.

Задумчиво поглядел по сторонам, шокер, стул, еда. Все как просил. Почти.
-Эй, ты куда пошел. A таз с песком где?
Недовольно стунул по столу. Плохой негр попался! Наказать надо. Но как? Непонятно. Глянул на кота.
-Что ты смотришь? Кушай, давай. Хотел кушать, получил кушать. Вот и кушай.
Разложил стульчик, сел, взял трубу шокера. Какая интересная игрушка. Значит регулятор? Хм, вырутить в минимум, а вот эту кнопочку нажимать. Интересно, да. Но надо испытать прежде чем животное мучть. Ткнул трубой в ногу, нажал.

Джеку и Конраду


Оставшийся последним рыцарь только разразился каким то безумным смехом и продолжил пластать ополченцев на ломтики как невчом не бывало, впрочем из за того что ополченцев стало вокруг него очень мало, кто не лег на землю фонтанируя кровью из отрубленных конечностей, тот спрятался за спины алебардщиков, так что жертвами рыцаря стали только двое неудачников, один из которых решил стать героем и лишился отрубленной в замахе правой руки, а второй, что символично получил клинком в спину.
Тем не менее у мушкетеров впервые за весь бой появилась реальная возможность для стрельбы чем они и не преминули воспользоваться, свинцовый шквал буквально обрушился на бретонца и что с того что половина пуль, вместе с выстрелом Джека была отражена его изукрашенными доспехами, оставшийся десяток превратил тело рыцаря в решето.

У Джека и Конрада
6 алебардщиков (кирасы (лёгкие доспехи), алебарды, короткие мечи);
20 мушкетёров (без доспехов, мушкеты (20 зарядов), короткие мечи);
8 мушкетёров ( в кольчугах (легкий доспех), щиты, дробовики (20 зарядов), короткие мечи).
11 лучников (без доспехов, охотничьи луки, кинжалы)
13 ополченцов с копьями и щитами (10 убито и 7 ранено)

Джон сидел, уставившись на Агату. Улыбался так. Неприятно. По крайней мере, ему самому так казалось. БАХ ожидал, да. Потому и прихуел парень немало, когда услышал очередной щелчок. Даже улыбаться перестал. Испугался, снова превратился в уебка забитого. А все потому что теория сломалась. Потому что нормальная жива осталась. И непонятно, кто умереть должен - а вдруг это сам Джон окажется?
Так и сидел молча. Сгорбился снова, лицо вниз опустил. Побыл немножко Джоном-тоже-почти-немножко-лютым-дядей и хватит. Дальше сидеть и ждать. Второй круг, ведь на второй-то круг она все же должна умереть, верно? Да, должна, точно, кто еще кроме нее... Приободдрился маленько даже. Голову поднять отважился. И тут же чуть в штаны не наложил, услышав прямо под ухом тот самый БАХ, которого еще недавно так ожидал. Ну, если конечно не принимать во внимание тот факт, что ожидал он его слегка с другой стороны.
Дернулся от неожиданности, куда без этого. Обернулся направо. Очень удивился, обнаружив там труп. В общем-то ничего странного, если задуматься. Только вот не успел Джон этого сделать. И мертвое тело девчонки-подростка оказалось для него в некотором роде сюрпризом. Даже жалко ее стало. Ненадолго.
"Дядька лютый умер, старик умер, телка шикарная умерла - не было их жалко, а эту пожалел, да? Ну как же без этого, тут же почти маленькая почти беззащитная почти девочка... Изнасиловали
или еще чего, вот и решилась на такой извращенный способ самоубийства? Джон, ты придурочный идеалист, сам-то в это веришь? Тут наверняка дрянь какая-то зарыта. Всякого мусора среди людей хватает, а уж среди молодых девчонок... Сдохла и сдохла, сама виновата. И вообще, если задуматься, ее тоже можно было притянуть под определение нормальной. Будь мужиком, еба! Надо подождать и все будет нормально."
Убедил себя все-таки. Спину выпрямил, глянул презрительно на свежий труп, ручонку тощую к оружию протянул. На негра короткий взгляд кинул - вроде как давай, презренный раб, гони сюда патрон. Тут серьезные люди играют, нечего заставлять их ждать. Уверенный такой парень. Барабан раскрутил, пистолет к виску. Как дядя прямо. Только про то, что дядя первым коньки отбросил, Джон как-то и не подумал совсем.

++ АРСЕНАЛ ++

= ПИСТОЛЕТЫ И ПИСТОЛЕТЫ - ПУЛЕМЁТЫ =

= М4А3 =

Стандартный пистолет на вооружении Коалиции и экипажа USS "Халдин".



Пистолет М4А3 (также известный как Кольт М2111), вместе с его более старыми вариантами, до недавнего времени был стандартным пистолетом на вооружении вооружённых сил США целых 60 лет. Рабочий механизм сделан из стального слпава с использованием пластиковых частей, а наружная оболочка выполнена из лёгких титано - алюминиевых сплавов.
Не смотря на простоту конструкции и дёшевость изготовления, пистолет, Из-за сравнительно низких поражающих характеристик пули, даже на низкой дистанции пистолет имеет мало шансы против цели, носящей индивидуальную броню.

• Эффективная дальность: 50 метров
• Вес магазина: 0,2 кг
• Боезапас: 12 патронов
• Полный вес: 0.95 кг

= VP70 =



Стандартный пистолет USCM, начавший два года назад сменять на вооружении старый М4А3. VP-70 (за исключением ствола) полностью выполнен из усиленного и скрепленного нанотрубками ударопрочного пластика и синтетических материалов, делающих его очень легким и прочным. Для стрельбы используется патрон 9х19 парабеллум, 18 патронов в магазине. Ствол изготовлен из вольфрама. Оружие поставляется с комплекте кобурой, изготовленной из 1000 den нейлона и окрашенной в зеленый цвет.

• Эффективная дальность: 50 метров
• Вес магазина: 0,22 кг
• Боезапас: 18 патронов
• Полный вес: 0,92 кг

= М4А4 =



Модернизированный под патрон 10 мм х25 пистолет М4А3, с добавленным подствольного AN/PEQ-85A Мультифункционального Фонаря, с возможностью настройки фокусировки светового луча. В комплект поставки также входит и ЛЦУ.
Одной из главных отличительных особенностей оружия является возможность использования бронебойных подкалиберных патронов М901 AP. Будучи заряженным этими патронами, М4А4 превращается в серъезного врага даже для хорошо бронированных противников на близкой дистанции.

• Эффективная дальность: 50 метров
• Вес магазина: 0,3 кг
• Боезапас: 18 патронов
• Полный вес: 1.1 кг

Особенности:

- AP. Возможно использование бронебойных пуль, игнорирующих бронежилеты.
- Фонарик. Проверки наблюдательности в тёмных помещениях, с включённым фонарём, дают бонус "+15". И руки не заняты.
- ЛЦУ. Дополнительный "+5" бонус на стрельбу.


= ALPHATECH .454 =



Разработанный корпорацией Alphatech пистолет, предназначенный изначально для вооружения колониальной милиции, достаточно скоро просочился и в Армию, и на чёрные рынки.
Уважаемый за свою силу пистолет имеет в магазине всего лишь 6 патронов, хотя, в большинстве случаев из этого пистолета достаточно всего одного выстрела. Из .454 никогда не стреляют в воздух, в качестве предупреждения.

• Эффективная дальность: 35 метров
• Вес магазина: 0,24 кг
• Боезапас: 6 патронов
• Полный вес: 1.5 кг

Особенности:

- Сила и Мощь. При стрельбе с одной руки роляется два куба – стандартный д100 и д100 на выносливость. В случае результата ниже 50 – стрельба значительно теряет в точности, ниже 25 – ствол прыгает в руках и последствия могут быть плачевны

= Beretta 229F =



Сильно модифицированный пистолет Beretta 92. Использует специальные пули калибра 10х25 мм, практически аналогичные таковым в М4А4 и М3А, но специализированные для бесшумной стрельбы. Изначально разрабатывался для нужд спецподразделений полиции и армии, но со временем устарел, и широко распространился на чёрных рынках.
Модификация включает в себя эффективный прибор бесшумной беспламенной стрельбы, а также систему рельсового интерфейса для закрепления оптического прицела или прочих приспособлений.

• Эффективная дальность: 75 метров
• Вес магазина: 0,24 кг
• Боезапас: 11 патронов
• Полный вес: 1.02 кг

Особенности:

- Оптика. Штраф на прицельную стрельбу равен 15.
- Бесшумное оружие. Сами по себе выстрелы из оружия не демаскируют стрелка, если кто-то специально не старается это сделать. В случае, если стрелок ведёт огонь из маскировки, то цель теряет возможность делать броски на увороты и уход от огня.

= M3A SMG =



Пистолет-пулемёт М3А - это военная модификация Ventrel VP90 MK 3 'Velociraptor' пистолета-пулемёта. Корпус выполнен из стали, и армированных полимерных волокон.
Используемый, в основном, службами безопасности корпораций или гарнизонными силами, это оружие сочетает в себе приемлемую огневую мощь при достаточной лёгкости. Питается от магазинов, содержащего 25 патронов калибра 10мм х25, аналогичных таковым в пистолете в М4А4.

• Эффективная дальность: 100 метров
• Вес магазина: 0.4 кг
• Боезапас: 25 патронов
• Полный вес: 2.27 кг

Особенности:

- Пистолет-пулемёт. Штраф за стрельбу с одной руки "-35", за стрельбу в движении - "-15".
- AP. Возможно использование бронебойных пуль, игнорирующих бронежилеты.

= AKH ТПЧ-71 (Тяжёлый Пистолет Чугунова 71) =
Редкое оружие



Ощутимый шаг вперёд для "AKH", Тяжёлый Пистолет, теоретически - это лёгкое оружие для оснащения экипажей техники и пилотов, а также воздушно-десантных войск. На практике, однако, это оружие так и не получило широкого распространения. Главным и, по сути, единственным его недостатком является его высокая шумность и яркая вспышка, легко выдающая стрелка.

Импульсный пистолет-пулемёт несёт в себе внушительный магазин, который вмещает 30 патронов, и обладает внушительной скорострельностью. Как и "Акас", оружие является достаточно тяжёлым и слишком большим для переноса в одной руке у большинства солдат и, в целом, даже в среде спецподразделений Армии Прогрессивного Народа не так уж и популярен по сравнению с обычными пистолетами. Однако, оружие достаточно широко встречается у разнообразных охранных предприятий.

• Эффективная дальность: 100 метров
• Вес магазина: 0.65 кг
• Боезапас: 30 патронов
• Полный вес: 3.20 кг

Особенности:

- Пистолет-пулемёт. Штраф за стрельбу с одной руки "-35", за стрельбу в движении - "-15".
- Сила и Мощь. Выстрелы ТПЧ-21 способны продырявить достаточно толстые преграды, большую часть пехотных бронежилетов и причинить некоторые повреждения лёгкой технике. Однако. При автоматической стрельбе и стрельбе очередями роляется два куба – стандартный д100 и д100 на выносливость.
В случае результата ниже 50 – стрельба значительно теряет в точности, ниже 25 – ствол прыгает в руках и последствия могут быть плачевны.

= ШТУРМОВЫЕ ВИНТОВКИ =

= М41А =

Стандартное вооружение большей части сил Коалиции, в частности, Сопротивления, Армии США и вооружённых сил Европейской Федерации.



М41А «Армат» - это импульсная автоматическая винтовка калибра 10мм, с воздушным охлаждением ствола, которая за последние десятилетия приобрела статус основной винтовки Колониального Десанта США и Армии США. Стандартный используемый вариант включает подствольный помповый гранатомёт M92A PN калибра 30мм, на ручку для переноса возможна установка оптического прицела.
Лёгкая и надёжная, М41 создана из разнообразных ультра-лёгких сплавов. Внешний корпус сделан из титано-алюминиевого сплава, а многие внутренние части выполнены из противоударного, термостойкого пластика. Телескопический приклад позволяет использовать «Армат» как в формате карабина, так и как винтовку. Оружие отличается высокой скорострельностью, точностью, и воистину является подходящим для любой ситуации.

Использует безгильзовые боеприпасы М309: снаряд заключён в твёрдый блок из спрессованного Нитрамина 50 (основанный состав — нитроцеллюлоза, высоко инертный состав с высокой температурой воспламенения, чтобы предотвратить самовозгорание). Это позволяет уменьшить и облегчить патрон, равно как и повысить точность и проникающую способность пули. Кроме того, сам блок имеет квадратную основу, что позволяет более плотно упаковывать патроны.

Для стрельбы из подствольного гранатомёта используются стандартные 30мм гранаты М40. Имеется огромное количество разновидностей.

• Эффективная дальность: 500 м.
• При стрельбе из гранатомёта: 100м
• Вес магазина: 1.50 кг
• Боезапас: 99 патронов (95 во избежание заклинивания)
• Боезапас гранатомёта: до 4х гранат
• Полный вес: 4.90 кг

Особенности:

- Карабин. Штраф за стрельбу с одной руки "-45", за стрельбу в движении - "-25".

= VHR-26 =

Стандартное вооружение солдат Корпорации и местной колониальной милиции.



VHR-26 [Ventral Heavy Rifle] – это импульсная полуавтоматическая тяжёлая штурмовая винтовка, с воздушным охлаждением ствола, производства корпорации Ventrel Systems International.

VHR-26 была очень близка к полному принятию на вооружение Колониального Десанта, однако, выбор руководства Корпуса лёг на М41А. По своим характеристикам данная винтовка очень близка к ней, и быстро стала известна как более дешёвая альтернатива для местных милицейских подразделений и сил наёмников, и особенно для террористических группировок, для кого использования оружия в ходу USCM неприемлемо по каким-либо этическим или политическим соображениям. Винтовка имеет схожую с «Арматом» начальную энергию пули, дальность, кучность, и обладает практически идентичным объемом магазина. Однако, скорострельность VHR несколько ниже. В отличии от большинства оружия, стоящего на вооружении Колониального Десанта, использующего разрывные пули калибра 10мм, VHR-26 использует менее технологичные 9мм сверхскростные пули, обеспечивающие, тем не менее, высокую пробивающую способность.

Стандартный комплект поставки включается в себя 4х кратный оптический прицел, ЛЦУ и съемный помповый 30мм подствольный гранатомёт, практически аналогичный таковому на М41А.

• Эффективная дальность: 500 м.
• При стрельбе из гранатомёта: 100м
• Вес магазина: 1.10 кг
• Боезапас: 90 патронов
• Боезапас гранатомёта: до 3х гранат
• Полный вес: 4.65 кг

Особенности:

- ЛЦУ. Дополнительный "+5" бонус на стрельбу.
- Оптика. Штраф на прицельную стрельбу равен 15.


= AKH-76 =

Достаточно редко встречающееся вооружение. Может быть у какого-нибудь восточноевропейского наёмника, воевавшего на стороне Коалиции.



AKHAS (“Акас”) – это импульсная автоматическая штурмовая винтовка с воздушным охлаждением ствола, разработанная известной оружейной фирмой AKH. Винтовка обрела широкую славу благодаря двум своим отличительным особенностям. Во-первых один её вид шокирует противников своими габаритами и ещё даже до начала стрельбы, хотя, к несчастью для оппонентов, на этом все сюрпризы «Акаса» не кончаются. Во-вторых, всё ещё оставаясь доступным для ношение пехотинцем, AKH-76 является достаточно тяжёлым, и по этому лишь человек незаурядной силы и выносливости способен в полной мере с ним совладать. Оружие имеет высокую шумность при стрельбе, яркую, заметную издали вспышку и действительно сильную отдачу. Хотя, многие считают что это всё более чем достойная плата за высокую огневую мощь - в большинстве случаев нейтрализует цель с первого попадания. Единственным действительно стоящим минусом является низкая скорострельность, по сравнению с той же M41A.
В отличии от исторических предшественников, это не самое простое в использовании и достаточно дорогое оружие достаточно редко в среде террористов, и не получило широкого распространения даже в войсках UPP [Union of Progressive People, группа колоний, создавшая некий аналог небезызвестного USSR - прим. маст]. Наиболее часто его можно увидеть в руках бойцов Спецназа, КДВ и экспедиционном корпусе, хотя многие сотрудники различных ЧВК питают страсть к этому грозному оружию.

В комплект поставки входит съемная ручка для переноса и сошки.

• Эффективная дальность: 900 м.
• Вес магазина: 1.22 кг
• Боезапас: 90 патронов
• Полный вес: 7.52 кг

Особенности.

- Сила и Мощь. Выстрелы Акаса способны продырявить достаточно толстые преграды, большую часть пехотных бронежилетов и причинить некоторые повреждения лёгкой технике. Однако. При автоматической стрельбе и стрельбе очередями роляется два куба – стандартный д100 и д100 на выносливость.
В случае результата ниже 50 – стрельба значительно теряет в точности, ниже 25 – ствол прыгает в руках и последствия могут быть плачевны.

= Tradex Alpha-04 =

Очень редкое оружие, встречающееся, в основном, на вооружении бывших мятежников и солдат Коалиции.



Исключение из линейки корпорации Tradex Consortium - импульсная штурмовая винтовка, использующая специальные, высокоскоростные 8,9 мм боеприпасы. Альфа-01 отличается неплохой точностью, при достаточно посредственной скорострельности и ощутимой отдачей, заметно понижающей точность при автоматическом огне.
Отлично подходит для поддержки снайперов и ведения огня короткими очередями, на средних дистанциях.

В комплект поставки входит 4х-кратный оптический прицел и, "классический" однозарядный 40мм подствольный гранатомёт.

• Эффективная дальность: 600 м.
• При стрельбе из гранатомёта: 100м
• Вес магазина: 1.20 кг
• Боезапас: 65 патронов
• Боезапас гранатомёта: однозарядный
• Полный вес: 5.1 кг

Особенности:

- Оптика. Штраф на прицельную стрельбу равен 15.


= Type 681T магнитоимпульсная винтовка =
Редкое оружие



Выполненная по схеме "булл-пап" магнитоимпульсная полуавтоматическая штурмовая винтовка на службе Японских Сил Колониальной Самообороны [JCSDF] - яркий пример симбиоза традиционной военной техники и сверхсовременных высоких технологий.

Тип 681 - по сути, самая обычная огнестрельная винтовка, использующая практически "классический" гильзовый патрон калибра 7,62×51 мм с особой поражающей частью. Особенной является "начинка" пули, а также конструкция ствола, включающего девять расположенных вдоль его длинны электромагнитов. Выполненные при помощи современнейших технологий электромагниты охлаждаются до температуры, близкой к абсолютному нулю, для обеспечения сверхпроводимости и обеспечения мощности магнитного импульса. В момент прохождения пули по стволу, они активируются, осуществляя дополнительный разгон. Благодаря этому методу, комбинирующему, по сути, классическое огнестрельное оружие и мифические и не-огнестрельные "винтовки Гаусса", кинетическая энергия пули на выходе значительно превосходит большинство аналогов, уступая лишь снайперским винтовкам калибра 10мм.

Оружие, впрочем, не отличается выдающейся точностью или тем более скорострельностью, и обладает магазином всего в 30 патронов. Питание электромагнитов осуществляется от литиевой аккумуляторной батареи, втыкаемой в цилиндрический разъём в прикладе. Одного заряда батареи хватает на около 300 импульсов (10 обойм). Под ствол возможна установка различных дополнительных модулей, вроде подствольных гранатомётов, а на ручку для переноса - разнообразных прицельных приспособлений, от коллиматорных до оптических прицелов.

В систему Type 681T (Tactical), активно поставлявшуюся на LV301 в годы конфликта и являвшуюся основным пехотным оружием сил JCSDF входит дополнительная ручка, CCD TV прицел сменной кратности (от 2х до 4х в оптическом режиме, и дополнительно до х3 в цифровом режиме) и закреплённый над стволом тактический фонарь.

• Эффективная дальность: 900 метров
• Вес магазина: 0.4 кг
• Вес батареи: 0.1 кг
• Боезапас магазина: 30 патронов
• Запас батареи: 300 выстрелов.
• Полный вес: 4 кг

Особенности:

- Оптика. Штраф на прицельную стрельбу равен 15.
- Фонарик. Проверки наблюдательности в тёмных помещениях, с включённым фонарём, дают бонус "+15". И руки не заняты.
- Ультимативная мощь. Игнорирует пехотную броню, вообще, за исключением экспериментальных разработок.

= Мультифункциональный автоматический карабин Alphatech AC-12 =

Редкое оружие



Разработанное корпорацией Alphatech оружие, полуавтоматическая импульсная штурмовая винтовка с воздушным охлаждением ствола и подствольным ускорителем незаряженных частиц.
Для питания используются безгильзовые патроны калибра 10 мм, аналогичные таковым в, например, "Армате". Лёгкий корпус выполнен из противоударных и термостойких полимеров, с металлическими вставками. Имеет выдвижной приклад, позволяющий оружие использовать как в формате карабина, так и с упором в плечо, как винтовку.

AC-12 имеет весьма оригинальное устройство магазина. Продолговатый прямоугольный блок с патронами закрепляется под стволом, после чего закрывается специальной пластиной. Возможна установка специальных подствольных модулей. Специальная энергетическая батарея вставляется в цилиндрический слот в на боку корпуса, чуть позади от обоймы, и поворачивается до фиксации.

Отличительной особенностью оружия является возможность стрельбы из расположенного под стволом маломощного ускорителя незаряженных частиц, заменяющему оружие стандартный подствольный гранатомёт. Этот тип оружия, использующийся в основном в аэрокосмических войсках или на бронетехнике, по сути, впервые нашёл своё применение в формате пехотного вооружения в AC-12. Переключив оружие в режим стрельбы из подствольного ускорителя частиц, от стрелка требуется только навести оружие на цель и открыть огонь. Мощность обратно пропорциональна квадрату расстояния, и в упор мощности подствольного модуля хватит чтобы насквозь продырявить танк. Однако, на дистанции свыше буквально полутора сотен метров человек даже не почувствует попадания - зато, его электроника испытает на себе эффект, схожий с электромагнитным импульсом, и будучи не экранированной - выйдет из строя.

• Эффективная дальность: 600 метров
• Дальность летального поражения УНЧ: до 75 метров
• Дальность нелетального поражения УНЧ: до 300 м.
• Вес магазина: 1,1 кг
• Вес батареи: 0,2 кг
• Боезапас магазина: 64 патрона
• Ёмкость батареи: 1 выстрел
• Полный вес: 5 кг

Особенности:

- Карабин. Штраф за стрельбу с одной руки "-45", за стрельбу в движении - "-25".
- Фонарик. Проверки наблюдательности в тёмных помещениях, с включённым фонарём, дают бонус "+15". И руки не заняты.

= СНАЙПЕРСКИЕ ВИНТОВКИ =

= М42А Scope Rifle=

Стандартное вооружение для снайпера Корпорации.



М42А – это импульсная полуавтоматическая винтовка, являющаяся основным снайперским оружием на вооружении USCM. Винтовка использует стандартные 10мм x 28 безгильзовые патроны, практически идентичные таковым в M56. Питание осуществляется от магазина, содержащего 15 патронов M252 HEAP
Стандартный боеприпас М252 HEAP имеет максимальную эффективную дальность до 2,950 метров. Также, возможно использование дальнобойных, стабилизированных пуль с эффективным радиусом поражения до 3,800 метров. Стандартные патроны из M250 смартгана также могут использоваться, без какой-либо специальной адаптации, однако эффективная дальность стрельбы одиночными снижается до 2,000 метров.
Комбинированный мультиспектральный двенадцатикратный пассивный сенсорный прицел закреплён над стволом. Дисплей прицела показывает комплексное изображение, базирующееся на визуальной картинке, а также на данных инфракрасных и электромагнитных сенсоров. Дисплей прицела может быть связан с локальной сенсорной матрицей через цифровой коммуникатор или же через оптоволоконный кабель. Детекторы движения, наземный радар, лидар и ИР сенсоры могут быть все связанны с винтовкой; кроме того, оптическая система удалённого контроля PARGET, также классифицирующая некоторые детали о цели, может подключить винтовку к локальной матрице автоматических турелей, позволяя скауту-снайперу корректировать огонь турелей в разгаре схватки боя.

• Эффективная дальность: до 2950 метров (М252 HEAP)
• Вес магазина: 0.35 кг
• Боезапас: 15 патронов
• Полный вес: 4.26 кг

Особенности:

- Сложное оружие. Требует специального навыка для управления без штрафа.
- Лютая оптика. На прицеливание бросается 2д100.


= M41A2 Pulse Sniper Rifle =

Стандартное вооружения для снайпера Коалиции



Модификация М41А, с снятым подствольным гранатомётом, заменённым на улучшенную систему охлаждения ствола, и модернизированная под улучшенный патрон М306 MPHEAP. На ручку для переноса установлен AN/RVS-52 CCD TV-прицел.

Питающийся от заменяемой батареи, пассивный электро-оптический ночной и дневной прицел во многом отличается от прицела на М42А. Система AN/RVS-52 состоит из монохромного CCD дисплея с увеличением до 3х в оптическом режиме и до 10х в режиме цифрового увеличения, с возможностью переключения в инфракрасный режим. Последний позволяет действовать в условиях плохой видимости, будь то при дожде, в тумане и пыльных бурях. При помощи специального порта, расположенного в боку прицела, можно подключить прицел к гарнитуре, аналогичной гарнитуре оператора смартгана, что позволяет стрелку "видеть" из прицела своей винтовки при помощи наглазного дисплея. Или, присоединить его к любому другому устройству, например - к портативному компьютеру.

• Эффективная дальность: до 1300 метров (патрон М306), 900 метров (патрон М309)
• Вес магазина: 1,50 кг
• Боезапас: 99 патронов (95 во избежание заклинивания)
• Полный вес: 4.26 кг

Особенности:

- Сложное оружие. Требует специального навыка для управлением без штрафа.


= ТЯЖЁЛОЕ ОРУЖИЕ =

= М5 RPG =



M5 Реактивный Противотанковый Гранатомёт – это переносная орудийная система с возможностью перезарядки. Гранатомёт включает в себя трубу из стального сплава длинной 140 см и весом 2.3 кг, фильтрующий механизм в задней части для уменьшения заметности выхлопов, спусковой механизм и четырёхкратный оптический прицел. Гранаты, весом в 2.2 килограмма и диаметром 60 мм, обладают встроенным стабилизатором и подрывающейся при контакте HEAT боеголовкой. Боеприпасы переносятся отдельно и заряжаются вручную в ствол. Заметная визуально, система имеет эффективную дальность поражения около 400 м и максимальную дальность около 2,000 м. Поскольку боеголовка ракеты имеет достаточно маленькие шансы против средней и тяжёлой танковой брони, М5 оказалась достаточно популярен и эффективен для использования против пехоты в бункерах, разнообразных укреплённых точках и зданиях.

• Эффективная дальность: 400 метров
• Зона поражения: круг радиусом около 10и метров (HEAT);
  при стрельбе осколочными гранатами - до 70м.
• Опасная зона нахождения за спиной: около 3х метров
• Вес гранаты: 2,50 кг
• Вес гранатомёта: 5 кг
• Боезапас: 1 граната, заряжаемая через ствол.
• Полный вес: 4.8 кг

= М78 PIG =



M78 PIG (Phased-plasma Infantry Gun) [Фазовая Плазменная Пехотная Пушка] это высокотехнологичное, переносное противотанковое оружие. Весящая в сумме 15.2 кг, PIG состоит из двух частей: непосредственно пушки и её силовой установки. M78 - это 15 мВт фазовая плазменная система, стреляющая испаряемыми кадмиево-теллуридовыми гранулами из тридцатизарядного магазина. Система быстрой разрядки, осуществляющая работу ружейного лазера и магнитной катушки питается от водородного топливного бака в силовой установке. Цикл огня занимает 3 секунды, большую часть этого времени занимает накопление зарядка разрядником, в течении которых стрелок должен держать оружие на цели.
Проникающая сила системы значительна, и утверждается, что М78 в состоянии пробить лобовую броню любого тяжёлого танка с расстояния до 1000 метров.

• Эффективная дальность: до 1000 метров
• Зона поражения: круг радиусом от метра до 3х, в зависимости от условий
• Боезапас: 30 выстрелов.
• Полный вес: 15.2 кг

Особенности:

- "Раз... два... три...". Цикл огня занимает три секунды. Любая пешая цель получает дополнительный куб на уворот.
- "Привет из мрачного будущего". Если установка повреждена или сильно перегрелась, то при кубе 1-25 на стрельбу PIG взрывается. Прямо в руках.


= M41AE2 =

Стандартное вооружение пулемётчика Коалиции



Модифицированная М41А, с восемнадцатидюймовым барабаном вместо стандартного магазина, фиксированным полимерным прикладом, противошумовым покрытием и складной двуногой. Возможна установка дополнительного переносного станка.

• Эффективная дальность: 500 метров
• Вес барабана: 3.1 кг .
• Боезапас: 300 .
• Полный вес: 5.75 кг

= М90 Пулемёт Гатлинга =

iЭкспериментальное оружие



М90 "Minigun" - это переносной, пехотный трёхствольный пулемёт системы Гатлинга, разработанный на основе "Ventral MR", использующий безгильзовый патрон калибра 4,1 мм. И, надо признать, пулемёт громоздкий, громкий, достаточно неточный и имеющий относительно низкую поражающую способность одной-единственной пули. Впрочем, стоит заметить, что его скорострельность превосходит любое другое пехотное оружие, что когда либо производилось, поэтому для оператора М90 считается вполне нормальным идти в бой имея при себе около тысячи патронов. Питающая пулемёт лента с ними, к слову, располагается на спине в специальном контейнере.
Оружие достаточно слабо распространено в войсках, и постепенно встречяется всё реже и реже. Причина достаточно проста - сложность в эксплуатации, неоправданно высокая цена, и достаточно низкая эффективность по сравнению с более дешёвыми и одноствольными "классическими" пулемётами или, например, смартганом. Однако, боевая неэффективность этого оружия полностью компенсируются устрашающим эффектом.

• Эффективная дальность: 700 метров
• Вес ранца с лентой: 7.5 кг.
• Боезапас ленты: 900 патронов
• Полный вес: 17,7 кг

Особенности:

- Вундервафля. Высокий шанс того, что цель, по которой ведётся огонь, испытывает эффект устрашения. Отражается в принудительной проверке на ПЭУ. При отрциательном результате - штраф от -25 до -50 на все активные действия.
- "Или я, или он". М90, в силу конструктивных особенностей и веса, требует ношения двумя руками. Ни гранату кинуть, ни пистолет вытащить, пока оно в руках. Имейте в виду.


= М56 Smartgun =

Стандартное оружие пулемётчика Корпорации



Smart gun M56 — это боевая система состоящая из защитного бронежилета оператора с кронштейном для подвески, гарнитуры оператора (тактическая камера, наушник с микрофоном и наглазный экран), подвески-манипулятора для гиростабилизации и автонаведения и самого пулемета-пульсатора с ИК видеодатчиком наведения. Стреляет 10мм х 28 патроном М250.

Оружие оснащено интегральным компьютерным затвором, поисково-определительным устройством ТВ и ИК-диапазона и установлено на подвижном манипуляторе — специальной механизированной подвеске для самостабилизации во время передвижения оператора. Пулемет-пульсатор со сменным стволом воздушного охлаждения имеет систему автоматического наведения ствола на цель, ствол оснащен дульным устройством, использующим давление пороховых газов на дульный срез ствола и компенсирующее откат. Ствол пулемета располагается в квадратном кожухе с овальными отверстиями для воздушного охлаждения в левой и нижней части и большим продольным окном справа. Ствол фиксируется в кожухе в двух точках — в дульной части специальной муфтой, и в казенной части — откидным хомутом, что позволяет производить быструю замену ствола.

Подача патронов производится из пластиковой ленты барабанного магазина. Питание системы осуществляет литиевая перезаряжаемая батарея DV9. Штекер коаксиального кабеля электронного управления наводкой вставляется в гнездо визуального прицела, укрепленного на оружие. В видоискателе гарнитуры виден ствол оружия, окно цели и визир точной настройки. Впереди на раме цевья располагается ИК-оптическая камера, микрокомпьютер, баллистический вычислитель и лазерные гироскопы системы наведения. В середине расположен источник питания и механический гироскоп системы стабилизации. Сзади нее установлен стреляющий компонент по схеме булл-пап, за счет чего уравновешивается вся система. Крепление рамы не жесткое, а через подвижные пьезоэлементы, которые позволяют отклонять «плавающий» ствол в пределах 30 градусов по всем направлениям.

• Эффективная дальность: 1000 метров
• Боезапас: барабаны на 300 и 500 патронов.
• Вес барабанов: 3,4 кг (300), 5,6 кг (500)
• Полный вес: 15,62 (с маг. 300) и 17,82 (с маг. 500) кг

Особенности:

- Сложное оружие. Требует специального навыка для управления без штрафа.
- Умный пулемёт. На стрельбу по цели(целям) бросается 2д100.
- Тяжёлая пушка. Смартган, в силу конструктивных особенностей и веса, заменяет стандартную броню стрелка.


= M83A2 SADAR =



M83A2 SADAR - это лёгкая, одноразовая противотанковая орудийная система, способная поражать вражескую технику на расстояниях до 1000 м. Полностью одноразовые, ракетная установка отбрасывается после выстрела, а ракета, оружие класса "выстрелил-и-забыл", самостоятельно идёт к цели. В собранном состоянии, SADAR состоит из водонепроницаемой, сделанной из высокопрочного углеродного волокна составной трубы, внутри которой содержится ракета и системы наведения. Оружие раскладывается путём отщёлкивания переднего кольца и вытаскивании внутренней части трубы вперёд, пока конструкция не закрепится. Ручка с спусковым крючком и тепловизор прицельного устройства закрепляются на своих позициях, и оружие активируется нажатием на соответствующую кнопку на ручке. С этого момента можно начинать стрельбу.

• Эффективная дальность: 1000 метров
• Минимальная дальность: 20 метров
• Опасная зона нахождения за спиной: 4,2 метра
• Зона поражения: круг радиусом 7-10 метров
• Боезапас: одноразовое оружие
• Полный вес: 3,1 кг

= Штурмовое оружие =

= M240 =


M240 — лёгкий портативный струйный огнемет. Предназначен исключительно для применения в ближнем бою и поражения групповых целей.

Оружие использует топливо под высоким давлением, на основе сверх-сгущенного геля Napthal, которое воспламеняется в сопле горелки и имеет зону поражения до 25 метров. После попадания на цель гель прилипает к ней и продолжает гореть около одной минуты.

Портативный огнемет является смертоносным оружием ближнего боя, оснащён индикатором уровня топлива. Топливная ёмкость — 1 л. канистра с желеобразным горючим для огнемета под высоким давлением, резервуар снабжён дополнительной защитной оболочкой для предотвращения случайной детонации. Основной ствол огнемета оснащён форсункой горелки, выпускающей струю смеси топлива и воздуха под большим давлением. Снизу располагается дополнительный ствол факела запальника с пьезоэлектрическим элементом, воспламеняющий эту топливовоздушную смесь. В казенной части огнемета размещён регулятор уровня подачи топлива

Огнемет считается наиболее безжалостным оружием в боевом снаряжении морпехов, и может быть использован в ближнем бою. Тем не менее, это оружие — самое непопулярное среди своих операторов, в основном из-за склонности к разрыву резервуаров топлива при сильном повреждении от шрапнели или от огня стрелкового оружия.

• Эффективная дальность: 25 метров
• Вес бака топлива: 0,35 кг
• Боезапас: 1л (хватает на 20-30 секунд непрерывного огня)
• Полный вес: 2,7 кг

= M37A2 Shotgun =



Помповое ружье, базирующийся на почтенном "Ithaca Model 37", это оружие в разных вариантах остается популярным благодаря своему малому весу и уникальной системе выброса гильзы вниз, что делает оружие удобным и для левши.

• Эффективная дальность: 30 метров
• Боезапас: 4 патрона в трубчатом магазине + 1
• Вес 1 патрона: 0,08 кг
• Полный вес: 2.26 кг

= MK 221 Mod 0 Heavy Combat Shotgun =



Разработанный на основе Ventrel SA12 MK 2 полуавтоматический дробовик, призванный заменить все ныне существующий дробовики в действии. Из отличительных особенностей можно выделить длинный двадцати дюймовый нарезной ствол, закреплённый на конце ствола пламегаситель и вентилируемый кожух ствола.

• Эффективная дальность: 30 метров
• Боезапас: 7 патронов в трубчатом магазине + 1
• Вес 1 патрона: 0,08 кг
• Полный вес: 4.05 кг

= M92 Multiple Grenade Launcher =



М92 - это лёгкий, полуавтоматический гранатомёт, использующий 6-и зарядные барабаны для 40мм гранат. Широко используется как полицейских подразделениях, так и в Армии и Корпусе Колониального Десанта.

Гранатомет имеет револьверную схему, состоит из трубы с рукояткой, барабанного блока стволов, корпуса с осью и силовой штангой, ударно-спускового механизма с пистолетной рукояткой.

• Эффективная дальность: 400 метров
• Боезапас: 6 гранат 40мм
• Вес барабана (заряженного): 2,5 кг
• Полный вес: 5.3 кг

= Гранаты 30мм =



Гранаты, использующиеся в подствольных гранатомётах на М41А и VHR-26.

• Вес любой 30мм гранаты: около 0,25 кг

- M40 HE -
Наиболее часто используемые это M40 HE (High Explosive) осколочные гранаты, которые маркируются красным пластиковым колпачком. Когда граната взрывается, она разбрасывает более чем 300 осколков в случайном порядке, выкашивая всё живое в радиусе 5 метров. M40 может быть использована также и как ручная граната, для этого необходимо всего лишь отсоединить пластиковый колпачок и нажать на кнопку под ним. После однократного нажатия в секунду продолжительностью взрыв происходит спустя три секунды. В случае, если кнопка будет удержана более пяти секунд - подрыв произойдёт через секунду после того, как кнопку отпустить.

- М38 HEAP -
Способная пробить 7 см гомогенной стали, после попадания в цель граната своим взрывом покрывает площадь в радиусе до 5 метров. Маркирована зелёным предохранительным колпачком. Не может быть брошена.



- M108 Buckshot Grenade -
По существу, большой заряд для дробовика с эффективным радиусом стрельбы в 30 метров, этот патрон с плоским, чёрным покрытием, даёт стрелку хорошую огневую мощь на близких дистанциях.
Естественно, М108 не может быть брошен.

- M230 Baton Grenade -
Очень редко используемый в армии, но широко распространённый в полицейских подразделениях при разгоне демонстраций. Эта граната, маркированная жёлтым колпачком, выстреливает низкоскоростным пластиковым снарядом, способным при попадании оглушить человека или даже вырубить его. Также не может быть брошена.

- M60 White Phosphorous Incendiary Grenade -
Эта граната с белым колпачком содержит в качестве наполнителя белый фосфор, который распыляется в радиусе до 15 метров после взрыва, создавая поднимающееся облако дыма и пламя, с высоким зажигательным эффектом против растений и тканей.

- M71A1 Starshell Grenade -
Маркированная буквой “S” на крышке колпачка, M72A1 выстреливается на 200 метров в воздух, где она активирует собственный парашют и зажигается, обеспечивая освещение в 50,000 Кандел на протяжении как минимум 45 секунд.

= Гранаты 40мм =

Гранаты, использующиеся в подствольных гранатомётах Tradex A-04 и M92.

• Вес каждой: 0,36 кг

- M401 High Explosive -



Сделанная из лёгких сплавов граната, калибра 40мм, с взрывателем на носу. Содержит 0.1 кг синтетического взрывчатого вещества B19. При выстреле, самостоятельно подрывается при пролёте более 17 метров и взрывается, поражая всё в радиусе 15и метров от точки взрыва.

= Ручные гранаты =

• Вес каждой: 0,35 кг

- N114 Fragmentation Grenade -



N114 наступательные осколочные гранаты используются для поражения живой силы противника в укрытиях. Взрыв гранаты происходит через 4 секунды после отдёргивания чеки, которому предшевствует нажатие на кнопку предохранителя. При взрыве происходит полное поражение осколками в радиусе от 8 до 10 метров, радиус случайного поражения -до 15 метров.

- N150 Smoke Grenade -



Дымовая граната N150 используется для создания дымной завесы, которая обеспечивает быстрое укрытие для бойцов. Хотя, также может быть как метод подачи сигнала, для чего присутствует несколько разных вариантов гранаты, с разным цветом дыма (белый, красный, жёлтый и зелёный). Производимая дымовая завеса имеет, в среднем, радиус около 4 метров и держится примерно минуту.

= ВЗРЫВЧАТКА И МИНЫ =

- Тип 127A Противопехотная мина -



Старая как мир, противопехотная нажимная мина фугасного действия китайского производства, благодаря компактности (ширина - 80 мм, высота - 38 мм) невероятной дешёвости в производстве и доступности для потребителя, по-прежнему находит своё применение не только в Народно-Освободительной Армии Китая, но и среди многих ЧВК, вооружённых силах различных корпораций и разного рода нелегальных бандформирований.

Мина оснащена механическим нажимным взрывателем. Отогнутая тонкая пластинка из стекловолокна с стальным ударником в центре, укрепленная эпоксидным клеем, при нажиме накалывает детонатор.
Приводится эта мина в боевое положение после снятия предохранительной чеки (с кольцом) поворотом нажимной крышки до совпадения риски на нижней половине с крайней справа (из трех) риски на верхней половинке.
Обезвреживание мины производится в обратном порядке, однако, поломка стопора делает проблематичным возвращение предохранителя на место. Другой вариант обезвреживания мины - с помощью специального самодельного ключа открутить заглушку передаточного детонатора на дне корпуса мины. Третий вариант - вывинтить верхнюю часть корпуса.

В общем Т-127А может быть является одной из наилучших образцов мин - она дешева, а после установки нет ни одной детали под механическим напряжением.
При обезвреживании следует обязательно иметь ввиду, что существуют мины серии Т127C с электронными механизмами необезвреживаемости, а внешне различить и Т127А очень трудно.

• Усилие срабатывания 5-10 кг.
• Вес: 0,14 кг

- M20 "Клеймор"



M20 Клэймор - это устройство, наполненное 700 шарикоподшипников, заключенных в кожух над высоковзрывчатым синтетичечким веществом. Первичное назначение - использование против вражеской пехоты. В комплект входит две небольших ножки-кусачки, которые могут быть раскрыты для закрепления мины на полу или воткнуты в землю. М20 устанавливается к предполагаемому направлению появления противника, как гласит надпись на корпусе ('Front toward Enemy' - "Фронтом к врагу"), и в этом направлении имеет радиус поражения до 200 метров.

Подрыв М20 происходит двумя путями. Либо при двухкратном нажатии на спусковую кнопку на входящем в комплект поставки пульта управления, закрепляемом на конце шнура, соединяемого с миной и разматываемого до 40 метров в длинну. Либо при задевании солдата противника за обрывной датчик взрывателя. Сама мина взрывателями не комплектуется, а имеет в верхней части два гнезда с резьбой под взрыватель.

Также, при помощи кабеля М20 может быть связана с локальной сенсорной матрицей и активироваться дистационно.

• Вес (комплект вместе со шнуром и взрывателем): 1,6 кг

- M66 Набор Подрывника -



Сумка, содержащая два блока M661 Подрывных Зарядов ) (малочувствительны к огню, взрывчатое вещество PBXW-124, всего 1кг) и семь блоков M662 Осколочных Зарядов (малочувствительны к огню, синтетическое ВВ C19, начинка из осколков, 1.4 кг всего). Также включает в себя M7 Электронный Взрыватель, M1A Нажимный Взрыватель, M700A2 Мульти-детонатор с 28и-дневным таймером, катушку в 200 метров детонирующего шнура MK 2 (PETN), M60 Воспламенитель (работает в любой среде, включая воду и вакуум), набор инструментов для обработки шнуров и взрывчатки (кусачки, обжимка), катушку из 200 метров MK 3 Шнурового Заряда (направленный шнур для прожигания отверстий в стенах, экранирован только с одной стороны), и два AR-20 Программируемых Командных Радиопульта (с множеством разных кнопок, разъемов для подключения, меню тонкой настройки функций подрыва и т.д.)

• Вес (вместе с сумкой): 3,6 кг

- М5А3 Противопехотная Мина -



Новейшая "умная" мина последнего поколения, созданная для оснащения частей USCМ, но, в итоге просочившаяся как в Армию, так и на чёрные рынки.

Мина может функционировать в двух режимах: автономно, и будучи интегрированной в локальную сенсорную матрицу. Будучи интегрированной, электроника мины занимается отслеживанием имеющихся в распоряжении данных ультразвуковых датчиков движения, радаров и прочих сенсоров. Зафиксировав цель, распознаваемую как вражескую, мина отслеживает перемещение противника и, когда тот оказывается в зоне поражения, взрывается. Если целей несколько, группировка мин может самостоятельно распределить цели, расставить приоритеты их уничтожения и наилучший метод поражения - например, заманив большой отряд противника на минное поле, не среагировав на первого вошедшего в радиус поражения, активизировавшись лишь когда все цели будут пойманы в ловушку.

В автономном режиме мина делает это при помощи низкочастотного ультразвукового детектора движения, обнаруживающего любое движение в радиусе до 10и-15и метров. Подрыв мины происходит после её отстрела в воздух, на высоту до двух метров. Поднявшись в воздух, М5А3 разорачивается в нужном направлении, создавая конус из взрывчатого вещества и осколков, поражающий цель в радиусе до 50и метров.

Встроенные в датчики считывают сигналы с ЛПД и персональных локаторов бойцов, исключая возможность подрыва своего на такой мине.

• Вес комплекта поставки (5 мин, мульти-сенсор на треноге, с охватом до 300 м): 3 кг
• Вес одной мины: 0,2 кг
• Вес сенсора: 2 кг

- Самозакапывающиеся мины М760 (противопехотная) и М862 (ПТ) -

Мины получили популярность благодаря специальным буровым устройствам, самостоятельно их закапывающим в грунт на установленную глубину. Подобное технологическое решение позволяет массово минировать крупные районы быстро, при помощи техники или даже авиации.

В случае, если установка мины проводится в ручную, от сапёра требуется только установить мину днищем к земле, и нажать на кнопку активации. В течении некоторого промежутка времени (обычно - 20-30 секунд) мина "прогревается", проводит сканирование всех своих систем и анализ грунта, на котором установлена. После чего, с учётом всех этих параметров, она начинает закапываться на указанную глубину.

М760 и М862 не являются "умными", однако благодаря возможности настройки усилия срабатывания и взаимозаменяемости поражающих элементов обоих моделей, мины получили широкое распространение в Армии США и Корпусе Колониального Десанта. Так, имея при себе совсем небольшое количество инструментов и немного расходных материалов, можно легко переделать М760 в М862 и наоборот.

• Усилие срабатывания: настраиваемое
• Вес любой: 1,4 кг.

Он схватил револьвер. Зажал в потном кулаке, приготовившись умереть.
Умереть хотелось героически, и по возможности стойко - чтоб непременно с закатом, и табуном бравых жеребцов, на фоне техасского неба. Чтобы закусить папироску в уголке обветренных губ, и выдать миру послание этаким грустным Клинтом Иствудом, схватив себя за яйца и выцедив напоследок что-нибудь отрадно- философское. Типа, а не пошли бы все нах, ублюдки чёртовы!
И героически сдохнуть, сделав шаг, по направлению к медному шару, раскалённого солнца.

«А не пошли бы вы все нах.., ублюдки чёртовы! » И выстрел, полыхающим взрывом, раздирающий зловещую тишину.

Раствориться в рыжем мареве, иссушенной земли. Под звуки гитары, и траурный крик одинокого коршуна, оплакивающего безвременную кончину.
Только так, на фоне заката и жаркой дымки. На раскалённой сковороде, заживо спёкшегося песка, под плач индейского шамана и драматический вопль прекрасной дамы. Ведь ковбои не сдыхают, ткнувшись мордой в собственное дерьмо. Они не нажираются наркотой, не гадят себе в штаны, не подскальзываются на коровей лепёшке.... Нет! Они успевают докурить папироску, и смахнув предательскую струйку крови, сочащуюся из пробитой груди, смачно втоптать в рыжую грязь отгоревший бычок. Они говорят напоследок что-нибудь сочное, по голливудски эффектное, и успевают послать вас в задницу, прежде чем умереть.
А потом к солнцу. По всем правилам.
Смерть настоящего ковбоя в объятьях пламенного заката и под мрачным взглядом сурового шерифа, снимающего пред поверженным рыцарем Запада, свою просоленную шляпу
«Вот б..ть человек-то был, такие не каждую сотню лет родяться!»

Вот как хочет умереть Гай. В мечтах. В грёбаном ящике.
Но в жизни, из простуженного носа текут сопли, длинные волосы от дождя слипаются липким дерьмом, а из уголка порезанного рта, вопреки шекспировской драме и чувству прекрасного, сочится жидкая струйка слюны.
На деле, Гай трусит как баба, потому что здесь уже три трупа, а будет четвёртый. И он смутно догадывается, что умереть эффектно, врядли получится. И что для таких как он, прекрасный христианский рай, едва ли предвидится. Вообще, едва ли предвидится хоть что-то, кроме жирных червей и жадного чрева матушки земли. А может и этого не будет…
На деле, не подыхай от рака, схватил бы наверное револьвер, и попытался прикончить всех находящихся здесь людей, лишь бы спасти свою жалкую шкуру. И выл бы наверняка псом, раскорячиваясь до последнего, и страстно желая, по крайней мере, забрать с собой в могилу хоть кого-то ещё, за ради компании. Потому что смерть, вот такая близкая, и замогильно- холодная, заключенная в одинокий круг абсолютно чуждых друг другу личностей, в этой поганой комнате, на этом стуле с казённым номером «4» , вот такая смерть, безымянная, безличная, никому не нужная, без сиськастых дамочек и потоков слёз, такая смерть, уж давайте начистоту, - это полная херня!
Так, хорошо умирать только в кино. А здесь… Остаётся только нажать на курок, и молиться. Молиться о спасении, о чуде, о том чтобы добрая мамочка, успела спасти в самый последний момент. Молиться хоть о чём-нибудь, лишь бы эта бесконечная мука, уже завершилась.

Агата взяла револьвер. Он показался ей почти привычным и даже родным. Щербинку на стволе она узнала, как родимое пятно на коже возлюбленного. И эта мысль показалась ей немного забавной. С улыбкой она поднесла ствол к виску. Она не умрет. Она единственная, кто пришел сюда за невозможным, и не за своим. За чужим. Она не исправляет своих ошибок, не пытается загладить вину за наркотики, пьянство и прочее. Ей нужен ... впрочем, тот, кто ей нужен... все это кажется настолько диким и неестественным, что если она сейчас не нажмет на курок, ей расхочется играть дальше. А игра должна идти до конца. До ее победы. И, улыбнувшись, она спустила курок.

Сжав кулаки, Ноль-второй выдохнул.
- Бля-а-адь... - видимо, с этой аппаратурой просто так не сжиться. Ее, блядь, не победить интеллектом и авторитетом.
- Имеются ли настройки голосового интерфейса. Огласите список. Отдельно - огласите список доступного по уровню инвентаря. Интересуют развивающие моторику и физическую силу тренажеры.. какие, блядь, тренажеры... игрушки, во.
Крышка черепа чуть подпрыгивала, толкаемая паром матерщины и ненависти к силиконовым мозгам.

- Эх... - печально вздохнул гоблин. - Убивца я.
Правда ради справедливости следует отметить, что сожаления на хитрой зеленой морде было ровно столько, сколько фиалок в троне Кхорна. Мелкий рывком выхватил протянутую ему дубинко-ложку, и подойдя к своему верному служке Нарку, огрел его нею по шлему. По пространству пещеры распространился переливчатый бронзовый звон.
- Это ты должен был сделать! - гоблин кивнул в сторону горки потрохов. - Ты же теперя вождь этого черномордого сброда.
Нюкл снова повернулся к ночнику ожидавшему жизнеопределяющего ответа Тролля-босса.
- А кто был у Бруха самым гоняемым помощником? Кто больше всего бегал за грибами, подбрасывал дрова, и кого больше всех Бухнутый дубасил? Тот и главный пивовара!
Что-то туманное, из прошлой жизни, подсказывало Нюклу, что именно этот гоблин гораздо лучше остальных усвоил секреты тайного ремесла.
- Я такой справедливая! Почти как Морк. Или Горк. - мечтательно закатив глаза подумал Мелкий.
- Эта, слушай что нада сделать! - Нарк втянул шлем в плечи, предчувствуя волну распоряжений, которая вот-вот накроет с головой подчиненного новоявленного шамана.
- Бери всех черномордов, и убивай всех хобогобов, каких толька увидишь в пещерах. Всех! Подымай гоблоту. - дублируя едва ли не каждое свое слово, Нюкл тыкал узловатым пальцем в гномий шлем ночника. - Кто скажет, что ты не вождя - тожа убей. Если не сможешь, то скажи, что шамана превратит их в бабу снотлинга.
- Пусть гоблина продолжает носить топлива. Но тока не в печки, а в храма-пирамида, где мы были.
Шаман на минуту задумался.
- И чтоб пошустрее двигалися - дай им пива. Не того что башню сносит! Не удумай! Другого дай. И не многа! А бочонок "Безумная Голова" в храма притащишь. Пригадится.

Отправив Нарка в самостоятельное плаванье, Нюкл отобрал и ночников покрепче, и в сопровождении Ошейника с орками двинулся к следующей ключевой точке своего коварного плана. К казармам гномов.