Голосование за ходы

Что сказать, привыкнуть-то ко всему можно. Даже и к такому вот, что не любят тебя в доме родном. Особенно если ничего другого и не видал в жизни. Чего уж, других шляхетских семей Миежко в глаза не видывал. Могёт у них и ещё похуже. Могёт? А то как же!
А что у кметов иначе, получше вродь как, так у них жизнь-то другая совсем, чего с них.

Да и не так уж всё плохо, честно сказать. Ну поругают, ну пнут, ну ещё чего. Ладно, если на чеку быть, то не так уж и страшно. От батькиной науки увернуться проще простого, орёт он больно громко, а пока замахнётся ты уж в сени сбежал. Пусть кого другого лупцует. Кто там под руку?

Да и с матушкой ничего. Рука-то у неё крепкая, да и не удерёшь просто так, всё одно найдёт хоть где, да и накажет. Но она что, ну наподдаст разок, подумаешь. Всё одно, матушка ведь. Она добрая. А коли бьёт, так за дело, значит.
А братцы уж, тьфу на них трижды, с ними туго. Все-то ладно, а вот Генрусик хуже всех. Гад паскудный, чтоб ему. Вот от кого натерпелся, от кого спасу нет. С этим одними синяками не обойдёшься, на выдумки силён курва. Издевается, смеётся ещё, унижает, значит. А ещё и матушка его больше всех любит. А порой кажется, что и вовсе только его одного. А за что? Вот его-то за что? Одному Богу то ведомо, за что этакого упырёныша любить можно..

Ну да ладно, Миежко и сам тоже в батьку пошёл, сопротивляться всему этому непотребству прям сразу начал. Брыкался, царапался и кусался. Браниться по-всякому выучился ещё раньше, чем нормально заговорил. Не терпеть же, ей-богу. Чай не кмет какой спину под батоги подставлять. Бит бывал часто, не то слово. Всегда был. Всё же братцы-то сильно старше, у кого кулаки пудовые, у кого ум подлый. А, чтоб их, Бог простит.

Владислав из всех и есть, может, брат хороший. Родной даже. Пусть и странный он с историями этим своими, заумный. Ну и что? Оно интересно даже. Всё ж сближает оно, когда спиной к спине спишь, теплом друг от друга греешься.
Сестрёнки тоже хорошие. А что скучно с ними, так может и ладно, хоть не бьют и гадостей всяких не выдумывают против Миежко.

Не так уж и плохо, в общем, грех жаловаться. Времени свободного зато у Миежко всегда полно было. Обязанностями не напрягали, учёбами всякими тоже, знай гуляй, бей баклуши. Родные Баковцы и окрестности излазил он вдоль и вширь. А поскольку от большинства родичей стоило держаться подальше, Миежко всё больше времени проводил со сверстниками из крестьян, да и не только со сверстниками, если честно. У тех что позажиточней тоже было кой-какое свободное время. Можно было и поиграть, и угоститься чем, и истории послушать, такие каких и Владек не знал.

Кметы добрые и уважение имеют даже пусть и юному, но паничу, подвоха можно от них не ждать. И язык у них больно забавный, одно удовольствие слушать. Да потом ещё можно с Владиславом на нём же поговорить попробовать, тоже потеха.

Хорошие времена настали, когда Генрусика в Хелм увезли. В оруженосцы пристроили, тьфу на него три раза. Вот и повезло же какому-то пану такую змеюку пригреть, видать грешил много. Конрад тоже уехал, пусть с ним.
Кажется, все в доме с облегчением вздохнули, даже Кшиш-младший, та ещё шкура, и тот рад был. Только Владиславу всё тесно было, всё он рвался во Львов. Миежко же не понимал этого, книги не цепляли его никак, а ссоры, которые брат затевал с матушкой, казалась лишними теперь в доме.

Однако же, когда батька вдруг позвал во Львов его самого, загорелся сразу. Красоты города его привлекали мало, соборы там всякие, а вот львовское пиво попробовать очень даже хотелось. Много слышал он про то пиво от кметов. Да и вообще любопытно было узнать, где же это всё время пропадает отец. Матушка, конечно, против была, но..

– Хочу! Хочу, тятя!.. – мальчишка даже запрыгал от предвкушения и переизбытка эмоций – Тятя! Давай только и Владека с собою возьмём.

Тут Сдоба удивился, конечно. В изумлении прикрыв рот ладошкой, он наблюдал за манипуляциями жреца, не зная даже как и помочь. Хоть артист и проходил хирургическую практику под руководством Рихтена, но с такими юркими паразитами вряд ли бы справился. Да и не сообразил бы, что можно так ловко прижечь их нехитрыми чарами...

— Эффектно... — растерянно пробормотал он, как бы признавая мастерство Крейта. И ещё сильней прижал платок к носу. — Стало бы, убийца. Занятный малый.. Ничего подобного в жизни не видел. Да и не слышал. Хотя? Хмм..

Приняв задумчивый вид, толстяк попытался вспомнить, не слышал каких-то подобных историй и баек. Нахмурил обширный лоб.
— К слову, это вот и есть же Ремесленный квартал. Помните, что говорила та умирающая старуха? Этот малый то есть где-то тут и блуждал.. Наверное, трактир где-то рядом!

Подняв щит, Бак примерился и покачал его на локте. Хмыкнул. Никакой подготовки к бою с этой штукой в руках у него не было.
А что делать? Ничего сложного, кажется. Щит был несколько маловат для такого большого парня, пришлось согнуться и потом согнуться как-то ещё раз. А ведь надо будет как-то и топором махать.
Осклабившись, здоровяк бросил короткий взгляд на Винсента, словно бы подсматривая за его действиями. И кивнул:
— Я тоже готов.
Ударил топором о край щита.

Пока жрец колдовал что-то там на раненным бедолагой, тем самым, видимо, исполняя свой жреческий долг, артист взял за и за свой. Аккуратно расчехлил лютню.
— Не волнуйтесь, друзья, я тихонечко... — улыбнувшись уголками губ, ответил на вопросительные взгляды товарищей.

Присев рядом с пленниками, ударил по струнам. Прочистив горло, запел.
И правда негромко... Внимательно глядя на фалковнийцев, толстяк будто бы нашёптывал им. Внушал что-то.

Риверс от всей души лупцевал динозавра дубиной, но толку в этот раз почти не было. Искры одни... Весь заряд уходил в чешую. Надо было бить куда-то в уязвимые точки.
И где они у этого сукина сына?!
Думать времени не было. Бак метнулся в сторону, уворачиваясь от хвоста, когда гигант вдруг решил отвернуться.
Кто-то кричал что-то про Джошуа.. Что?!
Святой отец был ещё цели и сражался, как бешеный.

С рыком техасец проскочил меж чешуйчатых лап динозавра и принялся наносить удары вверх, в паху и пузо... Должна же тут быть броня послабее?
Искры валом посыпались сверху, Баку пришлось зажмуриться даже.

Иохим покивал большой головой, принимая все аргументы. Поджал губки.
— Что сказать, судари, признаюсь, я не большой любитель лесных переходов, зачастую оно того просто не стоит. Но не волнуйтесь, путешественник я опытный, если уж до чего-то такого дойдёт, обузой вам точно не буду... — неожиданно поднявшись, толстяк лёгким шагом проплыл через комнату и приблизился к столу, на который Осень выкладывал добытые в деревне припасы.

Продолжил, покивав головой.
— Хочется, отметить, что без хотя бы каких-то документов нам в Фалковнии будет непросто, так думаю. Некоторые из нас... Такие как я, или, скажем, господин Зохан, вряд ли смогут хоть как-то сойти за местных. Потому, нужна будет какая-никакая история, легенда, если позволите. К слову, Ромис, давайте спросим у юноши, почитают ли его соотечественники Эзру?

Несчастный Сдоба был удручён и обескуражен. Мог ли он ожидать такого подвоха от старого и доброго друга?
Затащить его, уважаемого артиста, в этакую дыру... Забытое всеми, затхлое, проклятое захолустье.
Одна только дорога сюда чуть не стоила Иохиму жизни.
Да что там, он ведь мог отморозить пальцы к чертям, простудить горло... Потерять голос!
О, боги, Рихтен,какого беса?

Иохим Сдоба путешественником был опытным, но безалаберным. Коварная южно-дарконская весна застала врасплох и его. Оставив все свои невеликие гроши в последней придорожной таверне, и даже не озаботившись хоть какими-то припасами, толстяк в дороге страдал от жажды и голода. Но лишь до тех пор пока его не настигли пурга и вьюга.
Тут уже совсем туго стало.
Распотрошив свой сундук, укутавшись во всё во что можно было укутаться, он продирался через сугробы, уже особо ни на что не рассчитывая. В голове, как назло, сами собой складывались какие-то прекрасные вирши, как с ним часто бывало в бреду. Но не было никакой возможности их ни записать, ни запомнить.

А в лицо ему ветер, и снег, и град:
—Эй, Иохим, воротися назад!
И упал Иохим и лежит на снегу:
— Я дальше идти не могу!
И сейчас же к нему из-за ёлки
Выбегают мохнатые волки...

Вглядываясь в белёсую тьму, Сдоба сжимал под плащом рукоять пистолета. Никаким волкам он даваться не собирался,конечно, да и вообще не собирался здесь помирать вот так... Если только пустить себе пулю в лоб?

В какой-то момент дорогу замело так, что продолжать путь стало совсем невозможно. Бедный бард уже подумывал о том, чтобы немножко передохнуть под какой-нибудь подходящей сосной, развести костёр... Согреться, быть может? Забыться, замёрзнуть.
Жизнь отчаявшемуся Иохиму спас мул. Отважное животное тоже не собиралось за так пропадать и, очевидно, обладало не только завидной выносливостью, но и каким-то природным чутьем.
Уцепившись за хвост своего ушастого провожатого, Сдоба чуть не с закрытыми глазами тащился по проторенному пути. И в конце концов оказался на окраине какой-то деревни...
О, боги, Рихтен,какого беса?

***
В Криане не оказалось ни ван Рихтена, ни трактира, ни даже приличной публики.
Ситуация в каком-то смысле была критичной, но Сдоба быстро пришёл в себя. Просушив вещи и почистив пёрышки, уже следующим утром он вышел на крыльцо, огляделся с хозяйским видом, и принялся очищать от грязи и моха старую трактирную вывеску. После чего отправился знакомиться с несчастными обитателями деревни.
Идея выдать себя за нового трактирщика явилась ему неожиданно и сразу пришлась по душе. Зачем?
Что же, может быть в этом обмане и не было никакого особого смысла, но такой уж есть Иохим Сдоба...
Да и ведь куда приятней будет коротать тут время, если местные будут считать тебя добрым соседом, а не шпионом из людоедской Фалковнии.


***
Быстро пробежав глазами письмо, Сдоба насупил бровки, задумался, перечитал ещё раз, пытаясь найти какой-то тайный смысл между строк.
Вздохнув громко, поднялся из-за стола и направился к выходу, посмотреть на гонца.

— Что же, ястребёнок, что ты стоишь тут? Проходи, согрейся у нашего очага... — улыбнувшись уголками губ, пригласил мальчишку в трактир — ... Ты, может быть, голоден?

Пули вообще не брали громадных ублюдков, хоть ты обстреляйся... Баку оставалось только рассеяно материться и подгонять своих цыганских подручных.
Рваться совсем уж на ближнюю дистанцию было бы откровенным безумием. Потому техасец приказал водиле кружить вокруг реликтовой твари, а остальным поливать её из всех орудий, стараясь как-нибудь не попасть в полоумного отца Джонсона.
С одним мечом на целого динозавра! Ну что за придурок?! Крестоносец сраный!

Смотреть на всё это было жутко, а участвовать так и тем более.
Но безумие бывает заразно, даже на расстоянии..

— Вот сука!... — зарычал Бак себе в бороду. Пригнулся к водителю — Давай ближе! Проедь ему по хвосту! Я... Я спрыгну!

Здоровяк и правда приготовился прыгать. Да. Прямо на спину или на хвост проклятой рептилии.
Какого-то конкретного плана дальше у него не было... Как пойдёт там. Забраться повыше и каким-то образом убить эту суку. Что-то такое.
Примерно так древние люди и перебили всех динозавров.

И вот Бак на спине динозавра... Ничего сложного, рептилия и не заметила его даже, кажется.
Адреналин ударил в башку с новой силой, мысли роились, выталкивая одна другую.
Что делать?
Рука сама потянулась к поясу, за гранатами. Но, нет.. Куда их тут сунешь? Нужна какая-нибудь щель или дырка. Где у этого ублюдка подходящие дырки?!
На спине у Бака был ещё рюкзак со взрывным зарядом. Можно было попробовать присобачить его прямо на спину этому сраному бронтозавтру. Но добраться до самого рюкзака будет не так уж просто...
Что же?!
Выхватив дубинку-шокер, здоровяк со всей силы тыкнул ею в выпирающий из башки глаз и дал заряд.

— Как тебе, сука?!...

**
Бакстер сидел на кровати и с очень сосредоточенным видом пялился в какие-то листочки, забитые мелким шрифтом. Он хмурил лоб и даже, вчитываясь, шевелил губами немного.
Отвлечься он был рад, лицо его просветлело, когда в комнату вошёл Ягер с бутылкой. Понимающе кивнув, Бак неуклюже затолкал бумажки в тумбочку и выудил оттуда же два не очень чистых стакана, а также две плитки какого-то подозрительного шоколада с иероглифами на обертке.
Стаканы он торжественно установил на столешницу, после чего пригласительным жестом указал земляку на стул.

— Идеи? Хмм, слушай, Ягер, эти парни и так уже родились в долбанной Европе. Может быть будем с ними полегче?... — осклабился Бак, пожимая плечами.

Усевшись на предложенный стул, Сдоба на какой-то миг ощутил себя попавшим в ловушку и внутренне содрогнулся от страха. Зачем же? Зачем он вообще припёрся на эту вонючую псарню? Засветился тут. А приметит кто из знакомцев, вовек не отмоешься от этого смрада.
Стало душно. Мысли смешались все в голове. Вопросы, те самые, которые он должен был сейчас задавать инспектору, все разом запропастились куда-то, забились по щелям..
Что же? Так просто взять и спросить его про этого Чаппела? Или Чеппеля?! Как там его? И как это всё выставить? Ох.. Хотелось бы говорить прямо. Но.. Но страшно ведь!
И в записочку даже забыл заглянуть. В записочку-то от Петры. Что она написала там? Как подала эту встречу?
Глупец.. Дурак. Зачем полез сам? Надо было прислать сюда Тула с его красивыми жестами, улыбочками и всеми словами. Уж он бы, да.

Бедному Иохиму оставалось только догадываться, как все эти внутренние переживания отражались на его бледном лице. И ему ничего не оставалось теперь уже делать.
Продолжай игру, раз уж сел за стол.

— Ох, только лишь волнение и озабоченность… — выдавив из себя улыбку, проговорил толстяк — Что говорить? Все эти последние происшествия не могут оставить равнодушным истинного дасквольца. Сегодняшнее «Эхо» сплошь происшествия и погромы. Опять. И опять ведь сковы..
Сдоба примолк, приподняв бровки. Ладошка его сжалась и разжалась на набалдашнике трости.
— И даже в Морщинах, в этом вот несчастном пансионе, снова всё, кажется, замешано на Сковланде и сковах… Или?.. — испуганно моргнув, бывший послушник, сдвинулся задницей к краю стула, поближе к столу, насколько это было вообще возможно — Понимаю, инспектор, никаких деталей или чего-то такого. Хмм, может быть лишь немного подробностей?

Инспектор некоторое время молча буравил Сдобу взглядом. Нет, выражение его лица не изменилось, но на добрый десяток секунд в кабинете повисла мёртвая тишина. Наконец, он извлёк из внутреннего кармана мундира пачку сигарет и предложил одну Иохиму.
– Надеюсь, вы не из газеты? Всё, что я сейчас скажу, не официально, нет. Только для вас, столь неравнодушного, истинного дасквольца. Сошлётесь где-нибудь на моё имя – не быть нам друзьями.
Хлопнув себя по карману, он бросил мимолётный хищный взгляд на Сдобу, открыл скрипучую дверцу маленькой печки, щипцами подхватил уголёк и закурил от него. Предложил огонь гостю.
– Да, скоро Унисон, и приезжие сковы вновь словно заноза в нашей заднице. Погромы, убийства на национальной почве. В городе всё меньше акоросцев и всё больше нищих иммигрантов.
Харлок затянулся грязным дымом и вновь обратился к Сдобе.
– Но вы сюда не ради лекции про этнический криминал пришли, правда? Проклятый пансион... Что ж, это дело уже закрыто. Да-да, не удивляйтесь. Прежде чем я утолю ваше любопытство, хочу задать встречный вопрос: почему вы считаете, что в этом деле замешаны сковы?
Его ледяные глаза снова застыли на фигуре Иохима.

Сдоба вновь заморгал часто под холодным взглядом инспектора. Но выдержал.
— Что же... Признаюсь, это всё газеты. И ещё, может быть, кое-какие сплетни, услышанные в кофейне. Складывается такое общее ощущение, что сковы везде и всюду..

Инспектор разочарованно вздохнул.
– О, вы бы отлично спелись с высокими чинами стражи. Но дело вот в чём...
Харлок ударил сигарету по краю пепельницы.
– Облаву на пансион планировали в спешке. Плащи и маски надеялись накрыть там сделку, вероятно, по продаже мистических приблуд. Что именно было в наводке, я до сих пор не знаю. На месте они задержали трёх человек...
С этого момента инспектор внимательно следил за лицом Сдобы.
– ... и всех их отпустили в течение суток. Опять же, это было в другом участке, подробностей я не знаю. Но ходит упорный слух, что кто-то хорошо заплатил за этих людей, скопом, или по отдельности. В сухом остатке, в руках стражи остались два трупа: неопознанный труп северосца, и тело хозяйки пансиона, Лауры Бронте. На которую мои коллеги и повесили организацию и сбыт контрабанды.
Харлок наклонился вперёд и выдохнул сигаретный дым в сторону Иохима.
– Контрабанду, к слову, на месте тоже не обнаружили. Интересно, правда?

Иохим поперхнулся дымом, кашлянул и тут же поспешил сам затянуться, тем самым давая себе хоть бы какое-то время на осмысление сказанного. Всё было интересно. Правда.
— Действительно, очень интересно… — согласился он с Харлоком, кивнув пару раз —…И даже удобно, в каком-то смысле. Для ваших коллег, я имею в виду... Хозяйка, вероятно, погибла от рук этого неизвестного северосца?

– Мои коллеги придерживаются мнения, что контрабандисты незадолго до штурма стражи поссорились и устроили стрельбу прямо в обеденном зале, на глазах у случайных посетителей. Правда, инспектор, который возглавлял расследование, посчитал, что контрабандистов было больше, чем пресловутые двое, и часть из них сбежала из пансиона через крышу. Но, как позже выяснилось по показаниям, гхм, случайных посетителей, в перестрелке участвовали трое. Два мертвеца и мужчина, гость пансиона, который, по его словам, защищал свою жизнь.
Харлок сделал очередную затяжку.
– Кто именно в кого стрелял, мне не сообщили.

Иохим насупился будто бы и покачал головой. Неужели Борис и Тул забыл прикрыть за собой окошко? Или же они все вместе наследили в чердачной пыли? Толстяк был почти уверен, что тот тип, забиравшийся на крышу, не успел увидеть его, отвлекшись на призрак девушки…
Сдобе как раз хотелось разузнать что-нибудь и про призрак. Но стоит ли? В конце концов, что такого с этой несчастной девицей? Скорее всего её и развоплотили прямо там на месте, он же сам видел толпу бронзовых масок.
С другой стороны, Харлок, кажется, не против был поболтать ещё немного. Спросить про Чаппела? Или бес с ним? Каким боком сюда его прилепить?
— Надо же… А что же, там, говорят, ещё какой-то пожар был? Вызывали, будто бы, Салли… Может, все ценности и сгорели?

Харлок скептически изогнул бровь.
– О, а вы осведомлены лучше меня.
Он с силой вдавил бычок в пепельницу и наклонился вперёд, вперив в Сдобу хищный взгляд своих карих глаз.
– Кто говорит про пожар? В газетах про пожар ничего не писали.

— Люди… — не моргнув глазом заявил Сдоба, улыбнулся немного и тоже затушил окурок о край пепельницы — Дыма без огня не бывает, так говорят! Впрочем, это что… А я вот слышал ещё кое-что, с вашего позволения.
Откинувшись на спинку стула, толстяк скромно потупил взор.
— Ох, я такой сплетник... Прошу меня простить, это мой порок. Друзья всякий раз меня за него ругают. А я ничего не могу поделать с собой.. — по тону, которым говорил Иохим, было ясно, конечно, что он ни о чём не жалеет. Вздохнув, он придвинулся ближе к столу и понизил голос — Один господин… эээ, из кофейни.. сразу предположил, что всё это дельце не могло обойтись без участия некоего негодяя по имени Чаппель.
Примолкнув на миг, наблюдая за реакцией Харлока, Сдоба продолжил делиться секретными сведениями:
— Честного говоря, до того момента я никогда и не слышал ни про какого Чаппеля… Откуда мне? На сковское имя совсем не похоже, к слову. А тут оказалось, что этот мерзавец занимается какими-то ужасными вещами в трущобах. Что-то там вытворяет с сиротами.. Жуть, да и только. Я, к своему счастью, плохо запоминаю такие вещи.
Выпрямившись, Иохим вновь откинулся на спинку стула и встретившись с инспектором взглядом, пожал плечами. Что тут скажешь, он действительно осведомлён чуть получше…

Инспектор бровью не повёл, лишь задумчиво перебрал пальцами по стёртой столешнице.
– Любопытство не порок. Господин из кофейни наверняка имел ввиду Джо Чеппелла. Подонок, это правда. Торговал наркотиками через сирот, пользуясь своим положением мецената в приюте Стратмил.
Сухая улыбка растеклась по лицу Харлока.
– Но он мёртв. Убит своими же крысёнышами из Морщин в ту же ночь, в другом конце района. Про мертвеца можно сочинить любые слухи. Если бы у господина из кофейни были доказательства...
Он замолчал и выжидающе уставился на Иохима.

А тут Сдоба удивился, конечно. Никак он не мог ожидать, что этот человек — Джо Чаппел, про которого он только пытался что-то разведать, окажется уже выведен из игры. В ту же самую ночь. Ха!
— В ту же ночь… Хмм, совпадение? — пробормотал он, задумавшись. И, кажется, даже сам удивился, что произнёс это вслух. Пожал плечами, улыбнулся смущённо —… Доказательства? Ну что вы, нет, конечно… Просто слова, сплетни. Кто-то, может быть, подливает себе в кофе немножко больше рома, чем следовало бы..
Толстяк усмехнулся и положил обе ладони сверху на трость. Вздохнул, пробежался взглядом по стене за спиной у инспектора, прикидывая, имеет ли смысл пытаться выведать что-то ещё…
Кажется, надо было бы уже и заканчивать. А как? Неужели вот просто встать и уйти. Хмм.

Лицо Харлока выразило некоторую степень недовольства. Если бы Сдоба познакомился с инспектором получше, он бы мог точнее определить настроение Харлока, но для Иохима, видимо, это знакомство и так уже принесло достаточно ярких впечатлений.
– Так что же, я удовлетворил ваше любопытство, господин... Напомните, как звучит ваше полное имя? Право слово, неловко вышло, после такой увлекательной беседы наше знакомство буквально вылетело у меня из головы. И ещё, может оставите свой адрес? Встретимся как-нибудь втроём. Вы, господин из кофейни и я. Обсудим свежие новости. Стыдно признать, я тоже питаю слабость к слухам и сплетням.
Инспектор вытащил железное перо из чернильницы и пододвинул к гостю клочок бумаги мозолистым пальцем.

Внутренне Иохим весь сжался, конечно... Неужели мерзавец всё-таки решил прижать его напоследок? Хмм.
Внешне же он опять скромно потупил взор. Это было его обычной маской.
— Ох, инспектор, конечно, я рад познакомиться. Прежде всего, должен сказать вам... Всю свою юность я был простым послушником в Церкви Экстаза. Никто.. Никто никогда не называл меня полным именем… — облокотившись на трость и склонившись вперед, негромко проговорил толстяк — Все друзья зовут меня просто - Сдобой. Иохим Сдоба, если позволите...
Сдоба отнял одну руку от трости и произвёл в воздухе некий свободный жест вокруг всей своей округлой фигуры. Поджал губки смущённо. После чего даже, вроде бы, потянулся к предложенному казённому перу и к бумаге… но передумал в последний момент.
Вздохнул.
— К стыду своему, вынужден скитаться по гостиницам и номерам. Семейные обстоятельства… Впрочем, вы всегда можете передать мне весточку через нашу дорогую Петру. Мы старые с нею друзья. Да я и сам с удовольствием загляну к вам при случае. Общие интересы надо поддерживать, а нас с вами они точно есть.. Сплетни, я имею в виду.

Инспектор придвинул обратно к себе клочок бумаги и вернул перо на место.
– Что ж, Иохим Сдоба. Приятно было с вами познакомиться.
Харлок встал и протянул гостю руку для крепкого, практически стального рукопожатия.
– Если услышите какие-нибудь новые сплетни о контрабандистах, или сковах, приходите. С удовольствием вас выслушаю.
**

Любезно распрощавшись с Харлоком, пухлый любитель сплетен поспешил покинуть обитель закона. В смешанных чувствах он быстрым шагом продифилировал по улице до ближайшего угла, завернул за и него и, прижавшись спиною к стене, какое-то время переводил дыхание, в своей голове прокручиваю только что состоявшийся разговор. Не ляпнул ли чего лишнего?
Ох, ляпнул, конечно...
Немножко придя в себя, Сдоба поймал кэб до Силкшора зачем-то. А оттуда уже окружным путём поехал на Ночной Рынок, где ещё с часок поблуждал кругами, плутая по закоулкам.
И только после этого заявился уже домой. В логово под лавкой старого Фитца.
С порога пройдя к столу, толстяк налил себе стакан красного...
— Друзья мои, я.. Я, кажется, разузнал кое-что про наше недавнее дельце.. — пролепетал он. И выпил залпом.

Старый рейнджер оглядывал комнату уперев руки в боки, покачивал головой еле заметно. Старческий тик? Возможно... Но скорее всего Риверс просто и сам находился под впечатлением от всего этого кровавого зрелища. Даже губу нижнюю выпятил.

— Да уж... — задумчиво произнёс он, причмокнув губами — ...Живодёрня какая-то. Какой запах, чувствуете? Ох, жуть да и только. Надо отдать должное, несчастный китаёза был крепким орешком... Готов поспорить, он успел как следует наподдать этому демону. Ну, пока еще глаза и кожа были на месте. Вы, Генри, видели когда-нибудь настоящего мастера в деле? Мастера, имею я в виду... О, это проклятые жёлтые дьяволы, вот что я вам скажу. Они якшаются с маниту, абсолютно точно...

Громко собрав слюну, старик сплюнул куда-то через плечо. И с явным осуждением посмотрел на толстого представителя китайской диаспоры.
И только после этого принялся за осмотр, предварительно сняв курку и засучив рукава. При этом рейнджер не замолкал ни на минуту. Рассказывал он про тот случай, когда он с ещё одним ветераном шли по следу печально известного китайского негодяя, настигли его в китайской же прачечной и...

— Посмотрите сюда, Генри, что хочу вам сказать... — неожиданно прервав свой рассказ, Бакстер указал маршалу на освежёванный труп —... Знаете что? Вот, если бы нам заранее не сказали, что это китаёза, мы бы и не подумали. Скажу вам, я повидал кое-что, мы с вами, реши кто-нибудь снять с нас шкуру, выглядели бы точно вот так же...

Не дав молодому человеку поразмышлять над сказанным, старик продолжил осмотр и рассказ.

— А в той прачечной всё как всегда... Штук сто косоглазых, все с косами и в синем тряпье. Как же тут отличить, как найти нужного сукина сына? Ну, мы знали уже, что наш парень - мастер треклятого кунг-фу... Начали мы стрелять. Который будет уворачиваться, тот, значит, и есть нужный... Ох, долго стреляли. Иии знаете что?

Оторвавшись вновь от обыска комнаты, Риверс посмотрел сперва на молодого шерифа, затем на китайского старосту.

— Не нашли...

Сдоба глухо прокашлялся в платочек и поёжился как от внезапного сквозняка. В горле першило. От этого мерзкого запаха теперь никуда не деться, плащ провоняет насквозь, да и весь остальной костюм.
На труп девицы он старался пока не смотреть, зрелище было не из приятных. С одной стороны... С другой же, тщедушная фигурка на стуле почему-то притягивала его взгляд.
Просеменив по комнате взад и вперёд, Иохим подошёл к окну, проверил его, открывается ли.

— Куда? Постой, Борис... — прошелестел он, подходя ближе к товарищу и прихватывая его за рукав — Обыщем всё. Тот старик. Ты не заметил? Он же вышел в домашнем. Книга же может быть здесь...

Толстяк обвел номер руками и выразительно вытаращил глаза. Какая-то даже мольба была в этом его взгляде.
Кажется ему не хотелось оставаться тут один на один с девичьим трупом...

Старик поставил бокал на стойку и усмехнулся в усы. Глаза его подернулись дымкой задумчивости, развернувшись к залу, он пробежался взглядом по собравшимся людям, но было ясно что на людей этих он и не смотрит, полностью отдавшись воспоминаниям.

— Мэн-мэн... О, нет-нет, до Мэна мы не дошли, нет.. Не знаю уж, к счастью, наверное!... — махнув сухой дланью, он покачал головой, тем самым заканчивая обсуждать далёкий северный штат. И сразу перешёл к более интересной ему теме —...Ха, честно сказать, я был техасским рейнджером ещё до того, как мы придумали это название... Тогда и сам Техас был такой захолустной дырой, какую ты и представить не можешь, сынок. Ох, веришь нет, на триста миль вокруг ни одного белого человека не было, когда мы там оказались. Одни злющие латины и тощие мулы...

Подхватив со стойки заново наполненный бокал, Риверс пригубил и почмокал губами.

— Вольные стрелки Остина... — сообщил он, скосив взгляд на собеседника — ...Я сам был за такое название. Господь свидетель, воли у нас тогда было вдоволь, а стреляли мы чаще чем вдохи делали...

В воздухе запахло порохом и озоном. И, признаться, не только ими...
Рыча и матерясь, Бак закрутился на месте возле каменной стены албанского дома. Короткими ударами приклада он сбивал сам с себя подгоревшие куски керамических пластин. Воняло жжёной шерстью, тканью и ещё чем-то чужим.
Какого хера? Эти мелкие ублюдки подстрелили его... Прямо в него и целились, гады.

С некоторым удивлением Бакстер осознавал, что всё ещё жив. Да, его подстрелили из инопланетного бластера, да, ему сложно дышать и горячо как в джакузи с латинками, но он жив.
Ха...

— Они открыли огонь... — хрипло выплюнул он в эфир, прислоняясь к стене и ловя дыхание —...Меня подстрелили, но готов продолжать. Риверс.

Почти месяц назад Эйден уехал из Трайбена. И вот вернулся теперь... Обросший, потрёпанный. Повзрослевший.
Один.
Кто мог бы подумать?
Впрочем..

После недели вынужденного отдыха в башке Сильберна, Эйден был настроен решительно, энергия рвалась из него наружу, проволочки раздражали ещё больше обычного. Каждый встречный и поперечный в этом мире продолжал ещё сомневаться в его, Эйдена, компетенциях и праве хоть на что-то... Чуть ли не с боем пришлось прорываться даже на приём к старшему Торрену. Старик очевидно и не знал ещё ничего. Этот идиот Коспер, похоже, так и не удосужился написать весточку отцу Мартина... Перетрусил, понятно. Дурные вести... Кто хочет их приносить?
Ну, хочешь иль нет, а придётся.

Эйден громко выдохнул через ноздри, поёжился и потянул шляпу с башки. Глаз старика почти не было видно в тёмных глубоких впадинах под кустистыми седыми бровями, но юноша ощущал его острый взгляд на себе.

— Погиб... — ответил, сделав шаг ближе к столу.

Что же, у юного катара, а что бы там не брехала эта потная лощёная крыса, Эйден считал себя уже состоявшимся воином церкви, так вот, у катара было время подумать... Ночь в камере прошла беспокойно. Это был первый раз, когда он оказался в таком вот тесном узилище без всякой возможности выйти. Ему было душно... Не хватало тут воздуха.

Буря бушевала в душе героя. Меряя шагами свою темницу, он раз за разом прокручивал в голове все свои приключения в Стенсии... Злоключения, вернее сказать. Как сложно было поверить, что прошло всего две или три недели. Всего ничего, не так уж давно он бежал с караваном из родного Кессига... Прибыл в Трайбен, познакомился с Мартином и был представлен фон Торрену старшему. Брат и отец... Впрочем, юноша теперь опять сомневался в своей какой-то принадлежности к этому знатному роду. Мартин ошибся, должно быть... Напутал что-то.
Неважно..
Какой из него, Эйдена, аристократ?
С рожей немытой.

События повторялись снова и снова, лица мелькали. Мальчишка бубнил под свой длинный нос, ерошил грязные волосы, хмурил брови. Он очень устал, но сон взял лишь под самое утро... Свалившись на деревянную койку в углу, он провалился в какую-то глубокую тревожную яму... Снился Трафт, святой был сердит, зол даже, и Ульрика, прекрасная как никогда и белая как ночь. Происходило что-то неправильное, нехорошее.
Сон этот не принёс сил и отдохновения, лишь дурное предчувствие и головную боль.

Потому, известиям, которые принёс капитан, Эйден почти и не удивился.
Вчерашняя злость прошла, вроде бы. Отпустила пока. Юноша снова глядел на своего пленителя без особых эмоций. С грустью, может...

— Мы убили его вместе с Ульрикой. На Перевале... Она отвлекла его, а я несколько раз хорошо попал в него из своего арбалета.. — сухо проговорил он. Схватка с вампиром была только вчера, но теперь уже как-то выветрилась из памяти, как что-то давнее и неважное. —...Я уже говорил. Этот кровосос был слишком уверен в себе. И поплатился за это...

Прикрыв глаза, Эйден покачал головой и поджал узкие губы.

— Так как она умерла?! Что случилось?... — спросил неожиданно громко — ... Эта женщина - герой Стенсии! Она выжила в Данске, когда от него ничего осталось, спасала людей в Мордове и рисковала своей жизнью на стенах Шедоугрейнджа, защищая сраный городишко от нежити. А потом на равных с катарами прошла пол страны через леса и болота, чтобы избавить всех вас от обезумевшего некроманта! Сам святой Трафт избрал её своей вестницей...

Схватившись за голову, мальчишка ощерился всеми зубами, буравя негодяя бешеным взглядом. Сердце рвалось наружу, он закипал снова, силы вернулись. Если бы этот ублюдок не запер его тут на всю ночь, он был бы вместе с Ульрикой... И она была бы жива сейчас!
Убийца! Проклятый трусливый убийца...

— Я же просил дать ей лекаря! Ты! Вы все... Что вы за люди?! В какую дыру вы её затолкали? Укус вампира?! Да это не вампир её убил.. Это вы! Ты! И вся ваша бесова Стенсия... — Эйден чеканил слова, словно вбивая железные гвозди в крышку гроба.

Не своего ли?

Что сказать... Пришельцы эти выглядели не очень-то и внушительно. И больше походили на каких-то тщедушных детей-подростков, чем на зубастых чудовищ и рептилоидов...
Тем не менее Бакстер потерял немного ощущение времени, да и вообще чувство реальности. Оказался, будто бы, в каком-нибудь виртуальном аттракционе на ярмарке. Пришельцы, мать их. Вот же они, сукины дети...
Ублюдки головастые. И что им тут надо?! В сраной Албании.

Хотелось ругаться прямо в эфир. Но во рту и горле так пересохло, что сказать что-нибудь было решительно невозможно... Вся влага вышла потом на спине и на лбу. Карабин скользил в мокрых руках, ремни шлема давили на шею, натирали до зуда под бородой... Хотелось сбросить броню и вздохнуть свободно.
Что же так страшно-то?!

Не пойми как Бак оказался опять у самой вертушки. Прямо на трапе... Стоял в проходе, являя своей тушей классическую мишень из тира. Оладушек в полной экипировке и с дебильной растерянной рожей.
Сраный стыд.
Поморщившись и оглядевшись, здоровяк попытался сообразить что вообще тут происходит, вникнуть в суть переговоров. Но потерпел фиаско.
Миротворчество? Сепаратисты?! Баррикады!...

— Стивен Спилберг чтоб он сдох, мать его... — прошептал он в бороду, продолжая оглядываться — ИТ Инопланетянин!

Рейнджер был приятно удивлён оказанным ему приёмом. На старости лет подобные почёт и уважение стали ему очень по душе. Признаться, ничего подобного он давно не испытывал.
Что же, с чем-чем, с мэром этому городишке вполне себе повезло. Этот Джеймс К. Миллер оказался, похоже, хорошим малым. Настоящим джентельменом, как говорят.

Попыхивая сигарой, старик мягко улыбался в усы, наслаждаясь этим неожиданно приятным завтраком. У него даже нога перестала болеть после вчерашнего. Хотелось рассказать что-нибудь, вспомнить былые деньки...

— Ох, господин мэр, что же... Знай я что могу рассчитывать на такое поистине южное гостеприимство, то уж не преминул бы воспользоваться с дальней дороги, честное слово. Кости-то уже не те, хоть и храбрюсь... — рейнджер покряхтел для порядка, блеснул глазами из под прищуренных век и приложился к сигаре — ...Признаюсь, простите уж старика, и предположить не мог встретить тут, в Канзасе, такое радушие. Не всякий раз, знаете, мы можем рассчитывать на него даже и на исконном Юге. Приятно ошибиться, порой...

— Ваш молодой шериф уже немного рассказал мне про те случаи, которые могут быть мне интересны... С первым небольшим дельцем я уже разобрался, хвала Всевышнему, а за второе намерен взять сегодня же. Впрочем, вся эта нечисть, будь она хоть человеком, хоть бесом, теперь немного заляжет на дно... Так оно и завсегда и бывает, под серебряные пули им лезть неохота. Придётся немного подождать, думаю, прежде чем этот свежеватель снова проявит себя. Но тогда уж никуда и не денется. Всё это выглядит не так уж и плохо, каким может казаться, но, впрочем, какие-то жертвы ещё могут и быть...

— Что же касается вознаграждения и прочего... Деньги не главное в нашей службе, само собой. Но мы, конечно, всегда рады любым пожертвованиям от добрых сограждан и сочувствующих. Любой приличный банк с готовностью примет взносы в пользу Техасских рейнджеров, да..

Старый рейнджер разговорился что-то, он, кажется, вообще не нуждался в собеседнике... Слушатель, вот кто был ему нужен.

Эйден чего-то подобного и ожидал. Он даже хохотнул будто бы...

— Ну, я-то уже привык к подобному отношению в этом проклятом краю... А ты делай как хочешь, капитан. Но знай тоже, за каждый день моего промедления отвечать будешь перед церковью и лично перед Генрихом фон Торреном... — насуплено говорил юный катар, повернувшись боком и представ перед капитаном своим внушительным профилем. Он принялся сам отстёгивать свои вещи, навешанные на ремень —... Колом осиновым? Пока ты тут в башне сидишь потеешь, другие люди твой край защищают и жизни кладут, Авацина и Трафт Святой свидетели мне...

Сняв арбалет с плеча, протянул его одному из солдат.

— Бумагу, перо и чернила мне принесёте... Буду письма писать.. — потребовал он, раздувая ноздри.

Приложившись ухом к груди Ульрики, юный катар услышал стук сердца... Слабенько, но отчётливо.
Облегченно вздохнув, он уселся рядом на землю и какое-то время с задумчивым укором смотрел в лицо своей спутницы.
Святые дебри, надо же так пугать...

Ладно, жива. Просто спит без сил. Надо дать ей времени чтобы прийти в себя.
Неможко, много-то нет..

Покачав головой, Эйден поднялся и направился к поверженному хозяину Стенсии. Даже так, валяясь в дорожной пыли бездыханным уродливым трупом, вампир выглядел благородно.
Как это может быть? Колдовство, не иначе...
Подступившись к телу, катар перевернул его на спину, точно так же как минутой назад перевернул Ульрику. Отодвинул в сторону длинный меч, отбросил полы дорогого плаща и принялся деловито шарить по карманам камзола, ощупывать ремень в поисках чего-либо ценного и полезного.
Надеяться что это этот тип носит с собой целебные ягоды или зелье было просто смешно, конечно... Но.. Хрен его знает.

Попутно он размышлял, что же делать дальше... Если Ульрика так и не придёт в себя. Оставаться на этой дороге было крайне небезопасно. Где один кровосос, там и второй и третий... Да и ещё много всякого может быть. Что он там говорил про демонов? Придётся идти... Тащить. Надо соорудить какие-то хоть волокуши. Что же, не справиться он, что ли?
Оленей из чащобы таскали. Неужто девицу по ровной дороге по города не допрёт? Ха..

Закончив с вампиром, Эйден оттащил труп к краю дороги и аккуратно спихнул его вниз.
Вот так. Был упырь.. И нет его!

Стоя в раскрытых дверях автобуса, Бака наблюдал скоротечный бой. Его помощь тут была не нужна... Никому из них, ни защитникам лагеря, ни несчастным волкам с пустошей. Глупые звери.. Что за безумец гонит их на верную смерть?!
Впрочем, мутант не особо жалел этих тварей.
С чего бы? Только лишь из-за того что их тоже покорежило Вихрем?! Ха..
Нет-нет. Эти волки с радостью разорвали бы Баку на части, пожрали бы его со всеми странностями и белесой светящейся шкурой.
Сам гротеск, в свою очередь, тоже не собирался в этот раз оставаться без волчьих котлет. А потому, вывалившись из дверей, он бесшумно посеменил поближе к общему разбору... Его когти неплохо подходили для свежевания туш.

Подобравшись к первому трупу, мутант на всякий случай полоснул волка по шее. И тут же приступил к разделке, сделав глубокий надрез вдоль брюха... Резко пахнуло кровью и мясом, только что ускользнувшей жизнью. Лапы Баки покрылись горячей и густой, почти чёрной жижей.
Эти ощущения и вонь всколыхнули что-то внутри мутанта, вызвали в голове смутные образы из далёкого детства.
Впрочем, можно ли назвать то что было тогда детством. Ну, в каком-то смысле.. И она когда-то была ребёнком. Маленькой абоминацией, чудовищем из ночных кошмаров, постоянно меняющимся и вечно голодным комком из костей и обвисшей кожи... Такое не нужно было запоминать. И действительно большая часть этого прошлого стёрлась из его памяти, лишь иногда всплывая вдруг в самый неожиданный момент.

Тогда Бака жил у одного человека. Тот владел большими стадами каких-то крупных животных. Занимался мясом... Баку держали рядом с одной из боен, на которых скот забивали и разделывали на куски и шкуры. Это не была клетка или что-то такое, нет. Нет. Клетки были потом. А тогда это был просто какой-то сарай, конурка, в которой ей дозволялось спать и справлять свои естественные и не очень нужды. Запах крови и смерти пропитал тогда маленького мутанта насквозь.
Что же, признаться, то были не худшие времена... Сытые даже. Хозяйские дети приходили глазеть на Баку и даже играли с ним в той мере, в какой обычная детвора может играть с чудовищем больше похожим на вылезший из недавней могилы труп. Бака даже кажется мог припомнить их лица.. Улыбающиеся, смеющиеся.
Он не так часто видел счастливых детей.
То были хорошие времена, да. Но наверное тому парню не стоило держать мутанта так близко к остальному скоту... Случившееся поветрие косило всех без разбору, людей и животных, сильных и слабых, но только не мутанта.
Честно говоря, Бака не мог даже винить выживших селян за то что они обвинили в общей хвори именно его. Он и сам не мог быть уверен в своей невиновности... Совсем нет. Те язвы, появившиеся на его теле незадолго до эпидемии, они как бы намекали на что-то..
Когда люди пришли сжигать его вместе с сараем, он даже не сопротивлялся. Сквозь щели меж досок он наблюдал как каратели обкладывают здание бойни соломой и маслянистыми тряпками, как подпаливают факелами со всех сторон. Он ощущал в носу запах запекшейся крови, смерти и дыма. Видел осунувшиеся злые лица в очищающих отблесках пламени... Никто из них не смеялся.
О, да, это были довольно тёплые воспоминания. Жаркие даже... Когда огонь лижет твои тощие пятки.

На помощь что-то никто не спешил, а сам Иохим утащить эльфа никак не мог. Тот хоть и был щуплым, а всё же будто бы прилип к камням, не сдвинуть, что твой бабкин сундук с приданым.
Прикрыв глаза, монах размышлял что же делать, как вдруг начался очередной обстрел, совсем уж богомерзкий на этот раз...
Глядя на всё это безобразие Сдоба даже чуть было не заплакал, сдержался лишь из последних сил. Но его всё же вытошнило. Прямо в эльфийский плащ магика.
И это вот проявление собственной физической слабости стало для несчастного толстяка последней каплей, похоже. Жалобно подвывая он прикрылся руками и принялся шерудить ножками отпихивая от себя все эти отрубленные и оторванные руки-ноги, сыплющиеся, как казалось ему, с самого неба. Временами чья-нибудь потерянная конечность вдруг падала прямо на него, хлопала по голове или больно стукала в согнутую спину, и тогда монах взвизгивал и бился в каких-то судорожных движениях, как беззащитная жирная личинка, выпавшая из коры на свет солнца.

Он крепко зажмурил глаза, качал головою из стороны в сторону, потрясая бледными щёчками и скулил. Он совершенно не понимал что ему сейчас делать, как спастись, где укрыться.
Воспалённое сознание услужливо выдало ему подходящую картинку из прошлой его монастырской жизни. В тот раз невзлюбившие его братья поймали Иохима в пустой келье, накрыли сверху какой-то грязной дерюгой и устроили ему тёмную. Долго и беспощадно лупили его чем попало и со всех сторон, по бокам и жопе, и даже по голове и лицу.

— Нет! Нет.. Не надо! Я ничего не брал!... — в ужасе вопил бедный монах —...На помощь! Я-я всё отдам...

Эйден просто не мог в это поверить. Они были мертвы.
Проклятый колдун успел забрать их собой...
Это было уже слишком. Поднявшись мальчишка просто пошёл куда-то, слёзы застилали его глаза.
Снаружи дома продолжалась гроза, но она никак не могла сравниться с той бурей что бушевала в душе юного катара. Лица погибших товарищей появлялись в сполохах молний... Красивые и холодные. Вальтен и Хэнслой, они ушли первыми, храни Авацина их души. Несчастный Гэкс, кривит мёртвые губы в ухмылке, разум его покорился демону... Ляпис, погибшая случайно и ни за что, такая юная и живая.
Рони... Проклятая волчица в теле безвинной девы. Ведьма, продавшая свою душу. Милая и добрая Рони. Пусть все ведьмы мира будут такими же как она.
Капитан Дуглас из Данска. Его лицо совсем мутно, он так быстро погиб... Принёс себя в жертву. Герой проклятой страны.
Мартин и Иперит. Никто не может выдержать столько потерь... Минуты назад они были здесь. Эйден видел их через раскрытую дверь. Мартин уже лежал на полу, а Иперит бросился на своего обезумевшего кузена с голыми кулаками.
Дверь запахнулась. И всё...

Откуда-то из глубин памяти всплыл почему-то их самый первый день путешествия, когда ещё все были живы. Обоз из Трайбена... Первый вечер. Когда Эйдену отчего-то вдруг примерещелось, что Иперит может оказаться вампиром. Ох, как всё тогда могло повернуться...
Можно было бы посмеяться теперь над всем этим. Если бы хоть кто-то был жив!
Хэнслой, Вальтен, Рони, Дорадо, Ляпис, Дуглас, Иперит... и Торрен. Мартин.

Эйден очнулся от резкой боли в руке. Он сжимал в ладони свой амулет с лисичкой... Острые края впились в плоть, но крови не было видно, словно бы амулет впитывал её там внутри.
Всхлипнув, юноша утёр нос рукавом, огляделся и встретился глазами с Ульрикой.
Замер.
Вот они, последние выжившие. Остатки отряда. Победители...
Заброшенный особняк в болотах, зловещая колдовская буря и смерть вокруг. Мертвецы, враги и друзья.
Отчаиваться было нельзя. Зигфрид повержен... А они вдвоём теперь выберутся из этого проклятого места. Должны выбраться и рассказать обо всём.
Хоть бы и ради всех тех, кто отдал свою жизнь.

— Закроем дверь и обыщем всё... — каркнул Эйден каким-то чужим голосом — ... А потом спалим это место!

Что же, на вопрос рейнджеру тут ответить никто не мог. Потому, убедившись в чём-то сам для себя, Риверс решил-таки подниматься на холм.
Коня он привязал к груде камней у подножья. А с собой, после некоторых раздумий, решил всё взять винтовку.
Глотнул водички из фляги, закинул ружье на плечо и неспешно двинулся вверх, поглядывая по сторонам и продолжая вести разговоры с собакой.

— Слышал старую байку про зайца и черепаху? Послушай, послушай вот... — пёс был благодарным слушателем. Откашлявшись, старик начал рассказ — ...Жил в давние времена один заяц. Не тут это было, а вообще даже в другой какой-то стране. Не важно.. А заяц тот считал себя самым быстрым и умным...

Сон монаха не был таким уж безмятежным и крепким. У него не хватило сил даже обмыться на ночь. Просто мешком упал на кровать и провалился в тёмную бездонную яму, где на него тут же накинулись древние орки-гоблины из вчерашних ночных трактатов и ушлые галбиарские воры, которых ему так и не удалось узнать. Ворочаясь во сне жирной белёсой личинкой, Сдоба мучительно морщился и тёр себя ладошками по лицу, отгоняя неприятные видения прочь, затыкал уши, пытаясь не слышать орочьих и бандитских воплей..

- ГООРИИИМ!!! ПООЖАААР!!! ПОДЪЕООМ!!! ГООРИИИМ!!... — почему-то кричали они.

Прямо в ухо.
Дикари!
А потом и вовсе...

Очнувшись от резкого и варварского вторжения, монах взвизгнул по-бабьи, захлопал глазками, елозя на постели округлым и мягким телом.
Что это?! Что?!
На монастырь напали!

Сдоба не мог понять что происходит. В его келье было очень шумно, в окно сполохами залетал какой-то противоестественно яркий свет... В проёме двери возвышался огромный орк.
Звероподоный орчище! С вёдрами в лапах...
О, боги!
Напали! Напали! Проспал осаду...

В ужасе Иохим шарил ручками в изголовье кровати, где всегда держал снаряженный арбалет. Сопротивляться! Да, вот он...
Скатившись с промокшей постели, отважный монах привстал на одно колено и вскинул свой самострел. Дрожащий пальчик его уже готов был нажать на спуск..
Но в дверях уж никого не было. Проклятого орка и след простыл.

Выдохнув и подобравшись, Сдоба подскочил и выглянул в зияющий тёмный проём коридора, водя дугой арбалета туда и сюда. Никого..
Обернулся назад и только сейчас будто бы увидел в окне зарево от пожара.
Подскочил, выглянул осторожно.
— О, боги... — воскликнул, прикрыв рот ладошкой. Всплеснул руками и кинулся прочь из комнаты, заполошно крича — ...ГООРИИИМ!!! ПООЖАААР!!!

Привстав в стременах, Риверс огляделся по сторонам, хмыкнул, по-стариковски пошамкав губами. Слез с коня, не спеша расчехлил ружьё. Длинный двуствольный дробовик.
Дичь предполагалась мелкая, потому дробью будет сподручней... Серебряной в данном случае.

— Ну что, партнёр? Давай, покажи старине Баку на что ты способен. Мы ищем зайца... — присев на корточки, рейнджер потрепал пса за ухом — ... Знаешь зайцев? Так вот этот будет с рогами. Ищи!

Кряхтя поднявшись, Бакстер положил ружьё на сгиб локтя, взял лошадь за узду и двинулся вслед за псом. Лицо его насупилось, сосредоточенный взгляд рыскал по однообразному степному пейзажу.

Громко прихлёбывая кофе из кружки, рейнджер прошёлся туда-сюда вдоль стены, внимательно вглядываясь в лица нарисованные на плакатах. По памяти сравнивая их с записями в своей книге. Преступники... Суммы заявленные за некоторых выглядели совсем уж сказочными.
Десять тысяч... Восемь.
Старик причмокнул губами и покачал головой, с явственным осуждением.

— Кто же это готов так раскошелиться?... — спросил он у шерифа, вернувшись к столу —...Насолили кому-то эти девицы.
Вопрос, впрочем, ответа не требовал. Плакаты висели тут явно больше для красоты и антуражу, чем по делу. Молодой шериф вряд ли собирался предпринимать какие-то реальные действия к поимке этих преступников. Картинки повесил — уже хорошо...
Да и сам рейнджер приехал в Оклахому не для того чтобы гоняться за юбками по окрестностям.
Его больше интересовала дичь иного порядка... Иного.

От сигары старик отказался, у него был припасен свой табачок.
— Так вот, шериф... Освежёванные ноги ломают? Расскажите мне и о том и об этом.. — пыхнув трубочкой, Бак раскрыл свою книгу на новой странице и с прищуром глянул на Уокера. Вглядевшись в лицо молодого человека, пожилой рейнджер отложил книгу и откинулся на спинку стула, улыбнулся задумчиво — ...Уокер! Вы случаем не родственник старины Сэма Уокера? Ох и славный был рейнджер, мир праху его. Служил я с ним, да-а. И дружил как с братом. Бивали мексикашек... Я-то ладно, а он их вот совсем не любил. Как тараканов бил, давил клопов. Только успевал на курок жать. Дым стоит такой, ничего не видно. А у него пули заговоренные на их испанские шкуры... Шесть раз стреляет — шесть амиго в могилу кладут! Человечище был... Рейнджер! А мексикашек вот совсем не любил. Стрелял их без всякого счету! Как увидит, так и всё, сразу насмерть... Ужас один, смешно уж и вспоминать. Правда сам от их рук и погиб. Да и молодой ещё был... Вам-то сколько лет, Генри? Вот ему столько же было. Не припомню уж, где дело было.. Но рожу того того латина как сейчас вижу. Жёлтая морда, усищи чуть не до плеч, глаза как угли.. Копьё кинул. Дикарь! Старину Сэма насквозь...

Старик неожиданно замолчал, скорбно поджав губы. Потянулся к кружке с остатками кофе, рука его дрожала от возбуждения. Переживания давно минувших дней кажется и правда овладели им на какой-то миг.

— Скончался в муках... — резюмировал он свой рассказ.

Откладывать дела на потом было не в традиции Риверса. В конце концов времени на этом свете у него осталось не так уж и много, а всякой погани вокруг было ещё с избытком...
Солнце было высоко, а потому он решил сразу же отправиться в то самое "плохое место", где местным дуралеям чудилась какая-то нечистая сила и хищные взгляды в спину.
Ерунда, скорее всего, но...

Проехать по пути решил через церковь, дабы перекинуться парой слов с упомянутой шерифом воинствующей монашкой. Услышать её мнение из первых уст, так сказать.
Всё же борьба со всяческими диавольскими и тому подобными тварями была прямой обязанностью любого церковника, а уж воинствующего тем более.
Она могла и не рассказать всей правды молодому шерифу... О некоторых вещах простым людям лучше вовсе не знать.

Отловив на улице прежнего мальчишку, который до этого был его провожатым к офису Уокера, старый рейнджер велел ему сбегать в гостиницу с сообщением для владельца.
— Я возвращусь к вечеру. И меня должны ждать добрый ужин, лучше всего хорошо прожаренный стейк с гарниром, отдельная комната с чистой постелью и горячая ванна, чтобы смыть дорожную пыль... Хорошая гостиница, парень! Скажи им, что я техасский рейнджер. А имя моё - Бакстер Риверс. Всё ясно?.. — старик уже вскочил на коня и говорил с юнцом глядя на того сверху вниз, пыхая трубочкой. Пожевав чубук, он задумался и добавил —...И вот ещё что. Фрэнк Логан... Знаешь такого? Да, тот самый. Разузнай мне, где этот бедолага жил, пока его не ободрали как кролика, и там ли ещё его вдовушка... Надо сразу проверить все варианты, ты понимаешь.

Напоследок, смерив парнишку взглядом, Риверс бросил ему серебряный револьверный патрон из своего патронташа.
— Освященное серебро, сынок... Соберёшь тринадцать таких и сможешь перековать на звезду!... — покровительственно сообщил он, уперев руку в бок и выставив на показ лацкан с блестящим символом своей власти—...А пока можешь быть свободен. Выполнять!

Сообразить, чего именно от него хочет Мясник было не так-то просто. Тот говорил обычными вроде бы словами и фразами, но складывались они во что-то не слишком понятное. Кажется, он хотел что-то взорвать.
Дум-дум...
Задумчиво посидев, Бака пожал плечами и покачал башкой.

— Нет, не захватил... Не успел как-то. А там что, было мясо?.. — в голосе мутанта звучала досада. Если бы он знал, что можно было взять мясо, он бы, может, уже и не полез бы ни в какую трубу —... Много было?

Теперь Баке стало тут не уютно. Лучше было уже вернуться к автобусам, к костру и котлу...
Но всё же и уходить из этого места просто так тоже было бы странным. Интересное всё, очень. Пролезть через трубу и оказаться у огромного озера. Такое не каждый раз получается, да.. И вон те руины еще. И пещеры.
Помявшись немного, Бака полезла вперед.

— Я спущусь и посмотрю там чуть... А ты прикрой отсюда. Да?.. — спрыгивая из трубы, прогудела она — ... Не пристрели меня там. Целься мимо меня..

Бесформенной шерстяной кляксой соскользнув вниз по склону, Бака мелкими перебежками поскакал к руинам, то и дело останавливаясь за каким-нибудь попавшимся рядом укрытием и оглядываясь из-за него.

Мутант запыхтел в маску. Видение Мясника ему совсем не понравилось... Не хотелось верить в такое, не хотелось снова сидеть на цепи. Лучше уж умереть сразу... Так? Если съесть сразу много тех листьев...

Какой-то момент был упущен и близость чужого человека перестала быть интересной. Отпрянув, Бака качнул головой.

- Не, не доволен... - прогудела она и отвернулась, прикрываясь лапой от яркого света.
Фонарик..

- У тебя свет. Дальше ты первый ползешь..

Бежать.. бежать.. Оу, да-да.
Баке было привычно бегать. Собственно, вся его никчёмная жизнь представляла из себя лишь беспрерывный процесс бегства. Он всегда от кого-нибудь убегал, чаще всего от тех, кто хотел сделать ему что-то не очень приятное, может быть даже убить, поднять на вилы и сжечь, или вроде того. Ну, а чаще же всего эти кто-то просто хотел накидать ему славных люлей. Ну просто потому что они могли... Или же думали так, что могли.
Каждый славный ублюдок на пустошах считал своим долгом чести надавать бедной Баке по её тощей (а порою и вполне себе даже упитанной) многострадальной сраке.
Ну правда.. Чего уж.
Мутант, говорили они. Орали. Махали своими лапками, топали попачканными в говне ногами, кидались камнями.
Ну да... Что же, Бака даже и не винил их особо. Ненавидел, конечно, но кое-как понимал, да.
А что? Даже самому гнусному бедолаге на этом несчастном свете нужно было хоть иногда самоутвердиться за чей-нибудь счёт. И он, Бака, как многим казалось, как раз был прекрасным для этого процесса объектом.
И ничего тут не поделаешь. Ведь Бака и правда был, есть и навсегда останется именно тем, кто она есть.
Мутант... Ублюдошная отрыжка Вихря.. Абоминация, как говорил кто-то... Тварь, каких не видал ещё мир...
И что? И ничего.
Бака и правда ни разу ещё не видал существа более запутанного, интересного и странного, чем он сам. А он много всего успел повидать, чего уж.
Таких просто нет.
Один он такой. Или одна... Бака давно уже потерялся в своих собственных ощущениях.
Он бывал и им и ею. И ими обоими... И кем-то ещё.
Его бедное тело так часто менялось, порою совершенно и полностью, что он уже просто махнул на всё это лапой. Лапами даже... всеми сразу. Иногда их бывало много больше чем две, или там четыре.
У человека может быть очень много конечностей. Поверьте.
Да, это то немногое, что Бака ещё мог точно сказать о себе. Он был рождён человеком. Вылез орущим комком из бабьей утробы. И до сих пор им является..
Бака — человек.

Бака бежала опять, это да... И в этот раз бежала она хорошо. Люди были с ней. С ней. И она с ними.
Она знала их почти всех. И многих даже довольно неплохо...
Его терпели. Это уже что-то. Уже-уже, да.
Бежали все вместе... От Рорка! Кто такой этот Рорк?
Просто очередное имя, не более... Имя от которого стоит бежать.
Баке было очень интересно.
Что будет дальше?
Да, интерес! Любопытство... Кто-то сказал ему, что пока человек готов удивляться, значит он ещё живёт, или вроде того. Существует! Такой бред.. Но что делать?
Бака была готова.


Выбравшись из железной машины, Бака тут же потянулся всем своим скукоженным телом, захрустел громко суставами и костями, задержал дыхание, прислушиваясь к новым ощущениям внутри. Но нет, пока всё было как было... Изменения давно не брали его. И это даже расстраивало.. Немного.
Оставаться одним и тем же было тоже вполне интересно.

Сейчашний Бака не любил медлить. Он был порывистым существом, резким... Эти длинные штуки, укрытые в глубине его передних конечностей, эти когти, они такие острые, так шустро выскакивают и так быстро режут, что и сам Бака стал с ними таким вот...

Рванув с места, она пробежала сперва в одну сторону, но потом вдруг резко остановившись кинулся в обратную, размахивая полами плаща и юбок, поднимая за собой тучки песчаной пыли. Движения его со стороны выглядели не слишком естественно. Бегал он быстро, но будто бы на чужих ногах.
Рядом был какой-то водоём и это было очень любопытно. Конечно, Бака направился прямо к нему. Не спрашивая никого и не дожидаясь.
Ветер принёс чей-то вой с востока и Бака остановился у самой почти воды, прислушиваясь... А затем задрал голову вверх и завыл сам, отзываясь.
Он умел выть, чего уж. Умение приходит само собой, если долго жить в клетке или сидеть на цепи. Нормальные люди так не умеют...
Противогаз делал сам звук ещё интересней, словно бы Бака выл сразу и ртом и носом.
Замолкнув на миг, она огляделась чуть, в поисках Джерси и Клинта. Собаки...
Эти двое тоже умели выть. И поддала ещё раз.
— Уууу... Уууу!...

Ещё продолжая выть, Бака подступил к озеру... Да, пусть это будет озером. Озеро.. Так хорошо это звучит.
Подступил, согнулся всем тельцем, мягко раздвинул осоку лапами и исчез в ней.

Оторвав взгляд от окровавленного люка в потолке, Евгений как-то машинально поднял за спинку опрокинутый стул, поставил его у стеночки и тут же уселся, растёкся по сидушке, дробовик положил на колени, устало вытянул ноги. Всё само собой как-то, словно бы ничего иного и не следовало сейчас делать. И это при том, что сверху совсем рядом всё ещё капала какая-то липкая дрянь вперемешку с чёрной мутантской кровью, снаружи контейнера благим матом орал перемазыный этим самым дерьмом Летов, в углу валялась еле живая Тамбовская, а остальные двое исследователей невозмутимо продолжали шуровать по лаборатории в поисках хоть чего-то ценного...

Глянув на свои грязные берцы, Женя брезгливо поморщился, вздохнул и поджал ножки под стул. И замер так.
Со стороны могло показать, что толстяк впал в анабиоз, полностью отдавшись губительному давлению Чёрного Леса. А может и помер тихонько, не выдержав всех свалившихся потрясений. Погиб при исполнении.
Прощайте, кто помнит...

Но нет, когда Римма попросила таблетки, он, встрепенувшись, захлопал себя по кармашкам, как делал это всегда, и выдал ей целый блистер седативов. Впрочем, это были не те таблетки. Настоящие и действенные, те которые могли помочь справиться с надвигающимся безумием, лежали где-то в карманах у орущего Летова.
Кстати, а почему у него? А, неважно...

— Вы слышали голос этой твари внутри головы, а?... — спросил вдруг Женя неожиданно бодрым голосом, постучав себя пухлым пальцем по лбу. Добавил, оглядывая товарищей и качая башкой —... И сказа-ал медведь человеческим голосом! Это ж пиздец какой-то, честно слово. Просто! Пиздец!

Поднявшись со стула резко, он закинул ружье за плечо и пошатываясь двинулся к выходу из лаборатории. А оказавшись снаружи и оглядевшись немного во тьме, отбежал чуть в сторону, к зияющему чёрному зёву ямы, на краю которой несколькими минутами ранее сидел упырь с автоматом, покопался с невидимой застежкой на брюках и зажурчал, опорожняя мочевой пузырь, наконец. Охнул протяжно от облегчения.

— Дима, дай закурить, что ли... — вернувшись ко входу в контейнер, попросил он.

Так вот почему дриада затеяла эту игру. Заскучала тут одна в полумертвом лесу, вот и выдала... А от этих секретов хоть стой, хоть падай. Эйден после слов Мартина сперва побледнел, а потом пошёл по лицу красными пятнами. Брови его не хмурились больше, наоборот уползли куда-то наверх, на самый лоб, глаза распахнулись широко, ошарашенно..
Вот уж чего не ждал, так того точно.
Что? Да быть не может... Тот надменный бровастый старик просто не может быть его отцом! С чего бы это?!
Эйден-то сам для себя видел отца совсем в других красках.
Представить матушку рядом с этим рыжим носатым вороном невозможно. Ерунда.. Да она же терпеть не может церковников. А уж такого надутого индюка и вовсе на порог не пустила бы, приветила бы веником да кочергой, не иначе.
Что ещё за?!
Генрих фон Торрен...
Эйден невольно поежился, припоминая подробности своей единственной встречи с этим сердитым стариком. Как зыркал тот, недобро и хмуро, оценивающе, как спрашивал что-то странное, казалось, про Кессиг и про матушку, разглядывая амулет с лисичкой. Тогда ещё Эйден удивлялся таким вопросам...
Нащупав пальцами этот самый амулет под рубахой, юноша вынул его наружу, но не посмотрел даже. Что смотреть? Тысячу раз видел... Сжал в кулаке. И вопросительно глянул на Мартина. Тот тоже как-то проявлял интерес к этой простенькой вроде бы побрякушке, которая была у Эйдена с самого детства.
Как же так?

— Как же так?! Мартин... — уже вслух произнёс мальчишка не своим голосом, подскакивая на ноги.

Жене почти удалось, почти. Так хотелось ему оказаться сейчас там, по ту сторону фотокарточки. Он даже запах рыбы почувствовал, ощутил холод от воды на руках. Возвращаться в суровую реальность совсем не хотелось, но долго блаженствовать в этом противоестественном забытьи ему, конечно, не дали.
Рёв чудовища в голове и последовавшие сразу за ним удары по стенам тут же вернули его обратно. Вернулся и страх, ужас даже... Им не уйти нет. Эта тварь выковырнет их всех отсюда по очереди, как из консервной банки. Она уже никуда не уйдёт.
Голос Новак звучал слишком бодро, слишком уверенно. О, как же мерзко...
Что она несёт? Чего хочет?
Евгений с трудом различал слова, а уж осознать смысл и вовсе никак не мог вот сейчас. Ясно было только, что чудовище заметило их. И теперь всем пиздец...
С тоской посмотрев ещё раз на улыбающегося себя, он сунул фотку в карман. Потёр лицо ладонью.

— Что? Что ты... — залепетал он не своим голосом, глядя как Летов выбирается на крышу через люк в потолке. Глаза у толстяка просто на лоб полезли, он мелко замотал головой, как бы не желая осознавать происходящее — ...Куда?! Убьёт! Стой! Вниз! Ааатс.. Аа-тставить!

Последние слова он уже кричал, визжал почти, заглушая выстрелы АКМ. Каким-то образом найдя в себе силы, он прыгнул вперёд и, схватив Летова за поясной ремень, потянул его всеми силами обратно вниз, почти повиснув всем своим весом.

Евгений разом покрылся холодным и липким потом, крупные капли выступили на его белом лбу, скопились над куцыми бровками, потекли ручейками по стучащим вискам и лицу. Яростно моргая округлившимися глазами, он затравленно оглядывал лица товарищей. И не дышал даже... Прислушивался к чужому голосу в своей голове. В своей голове!
Римма заговорила вслух. И Женя с ужасом уставился на неё, отпрянул даже.

Зачем? Зачем она?! Он услышит... Услышит! Он же и мысли слышит.. А простые слова?
Не думать о нём! О ком? Кто это?! Не думать... не думать.

Как же сложно специально не думать о чём-то. Бродящее вокруг лаборатории существо как бы притягивало к себе все мысли Сдобнова. Оно ищет его... Слышит и чует. В башку лезли все какие-то самые ужасные образы, из кино и безумных кошмаров. Выносить всё это было невозможно совершенно. Хотелось заорать в голос, выстрелить в кого-нибудь, ударить, убить... Поссать.

Теребя дробовик липкими руками, Женя с тоской и даже с каким-то укором глядел на своих товарищей по несчастью, словно бы ожидал от них какой-то помощи и поддержки, а они не хотели замечать этого, отказывали ему, что-то такое...
Они все справлялись, да, справлялись лучше него. Куда лучше, блядь. Будто бы и не боялись вовсе, будто не слышали этого в своих головах, будто бы знали, что та тварь за стеной не их ищет. Не их, а кого-то другого... Или что?!
Как так? Проклятые суки! Ненавижу всех!

В какой-то миг Евгений уже даже дернул ружейный затвор. Негромкий звук этот был отчетливо слышен внутри контейнера... И от него сам Сдобнов как-то вздрогну всем телом, сглотнув пересохшим горлом и опустил ствол.
Зашарил левой рукой по карманам жилета, пытаясь что-то найти.
Что?!
Фотографию... Да, та фотка с рыбалки. Где же она, мать её?!
Карточка нашлась наконец. И толстяк сунул её себе прямо под нос, уставился на изображение самого себя, на свою счастливую довольную рожу, на солидную эту добычу в цепких рыбацких руках.
Вот! Думай об этом соме... Сом! Сом!
Сомсомсомомосоомос...

Выглядывая из-за дерева и наблюдая за двумя ублюдками, Женя морщился и кусал губы.
Ну почему всё так? Блять...
В животе опять закрутило. Страшно, чуть не до боли.
Прошлая встреча с этими уродами чуть не стоила ему жизни. Твари, сука, чуть не разорвали на части. В этот раз никаких потуг на скрытность и подобную херню... Нет! Валить этих блядей и всё. Нахер!
Новак так и так заколебёт... Так и так попрётся в этот сраный контейнер, сука.
А может пусть и прётся, а? Пусть... Ну что с ней? Как раз отвлечет этих. Прёт как танк. И хер с ней. Не слышать её больше... Уже хорошо.
Учить ещё будет. Просто пиздец.. Ты кто ваще, блядь, такая?!

Поморщившись от резкой боли в висках, Сдобнов отступил за дерево, сдвинул ПНВ, зажмурился и с силой потёр лицо обоими ладонями. Ему было плохо от всего этого. Голова гудела нещадно...

— Блядь... Там два урода. Один из них с калашом... — зашелестел он сквозь ладони, даже не глядя на остальных. Он просто не хотел видеть их всех. Устал, устал... — Будем валить сразу. У кого файеры? Фонари?! Включаем свет и гасим их... Ясно?! Или что?

Женя уже и сам понимал, что с ним что-то не так. Проклятый лес взялся за него по-серьёзному... Сердце в его груди колотилось бешено, голову сжимало в тисках, в животе камень...
Таблетки. Да, и правда, надо таблетки уже. Где они?! Где таблетки?
Тем не менее принимать ничего Сдобнов почему-то не стал. Даже в карман не полез.
Вместо этого он схватился за дробовик, глянул на него как-то, сердито, что ли... И с силой сунул его в руки Римме, чуть ли не толкнув её. Дротиками много не настреляешь.
Сам же потянул из кобуры пистолет.

— Всё.. Работаем!

Провидец оторопело покосился на Октавия, когда тот решил применить осколочные гранаты против полуголых аборигенов вооружённых дубинами... Это как вообще? Чему их там учат вообще?!
В иной момент Бакус устроил бы по этому поводу что-нибудь эдакое, по крайней мере разразился бы гневной тирадой и отповедью. Сейчас же он лишь оглядел самого себя, с удивлением отмечая, что в него не попало ни одного осколка.
Храни меня Бог Машина...

Тем временем настойчивый в своей ярости протектор настиг предателя фульгурита и сшибся с ним в ближнем бою. Со стороны всё это выглядело примерно как схватка двух боевых машин класса Титан... Впечатляющее! И не только выглядело, но и ощущалось... Всё тело провидца пронизало статическое электричество, вспышками распространяющееся от дерущихся техножрецов. Электу на правой руке вспыхнули неестественным алым цветом, приборы сервисного манипулятора ожили сами собой, режущая пластина пришла в движение, зажужжала бойко.
Бакус перехватил пистолет, целясь в обезумевших собратьев, и, кажется, сомневаясь, в кого из них ему следует выстрелить... И стоит ли вообще?
Только что фульгурит увернулся от выстрела гравигана...
Нужно было уходить, пока эти двое не разрушили тут всё вокруг. Пока они отвлечены друг другом.
Опустив оружие и одернув прилипающую полу робы, Бакус припустил бегом по песку...
Песчаный ползун был надежно спрятан от чужих глаз. Мутанты пустынники не смогли бы найти его просто так. Не должны были.. Надежда оставалась только на это.

Ладно. Пока всё идёт неплохо... Женя выдавил из себя нервную улыбку и присел на корточки возле кейса, прикованного наручниками к руке трупа.
Признаться, он бы бросил этот идиотский чемодан тут, не трогал бы его от греха подальше. Тем более что просто так изъять его тут явно не выйдет. Ключ от наручников не подошёл, как на зло. Да и ещё и кодовый замок... Такой риск ради непонятно чего. Твою мать.
Оглядываясь по сторонам, Евгений старательно избегал смотреть на уродливые рожи спящих мутантов, а задерживал взгляд лишь на тех предметах, что можно было использовать для своей пользы. Ноутбук, какой-то журнал для записей и еще некая хреновина, похожая на бинокль.
Ох, взять хотя бы их и бежать..
В животе у бедняги нещадно крутило от страха. Очень вдруг хотелось отлить, прям невмоготу... Даже голова кружилась от всего этого давления.
Или это от сраной пыльцы от цветов? Сраные цветы!
Жуткая ситуация... просто жуть, мать вашу.

Однако что-то заставило его всё же передумать. Встретившись глазами со стоящей рядом Новак, толстяк выдохнул, отёр лицо ладонью... и, осторожно переступив на месте, потянулся ладошкой к ноутбуку. Подобрав его из нарисованного на полу мелового круга, тут же протянул учёной. Самому-то всё не забрать, это точно.
Проклятый лаптоп должно быть давно уже сгнил тут к чертям собачьим. А тут приходится рисковать жизнью ради него. Вот же срань..
Что теперь? Журнал... Журнал с какой-нибудь блядской ерундой. Деревенская амбарная книга с учётом навоза, ей-богу.
Бесшумно просеменив до нужного круга, он всё же подобрал журнал и сунул его подмышку. Замер, тяжело дыша и скользя глазами по сторонам. Пухлое лицо его было очень бледным, рука, сжимающая тазер сильно дрожала...
Раздумывая, что делать дальше, он вдруг приметил ещё какой-то предмет, лежащий на полу.
Топор... Топор, мать его!
Лизнув губы, Женя указал на этот топор тазером, чтобы остальные тоже его заметили.
И вопросительно уставился на сгрудившихся у дверей церкви товарищей, потом перевёл взгляд на Новак и снова обратно...

Крубак ожидал, что духи снова возьмут его, как только последний из остроухих расстанется со своей хилой душёнкой... Даже глаза зажмурил и на всякий случай втянул язык в пасть поглубже, чтобы не прикусить.
Но нет. Вот совсем.. Ни единого шёпоточка, ни ветерка в гадальных костях. Вот ведь. Завсегда так...
Вздохнув устало, шаман прислушался к пустым разговорам остальных орков. Огляделся по сторонам.
Удивительно, что пока ещё не началась новая драка. За добычу... и за бабу. Крубак поискал самку глазами, но та уже делась куда-то.
Какой-то другой шаман возможно бы возмутился даже такому нарушению всех обычаев и традиций. Все знают, что ухорезы должны драться и убивать друга друга за трофеи, независимо от этих трофеев ценности... и даже от их наличия. Да и самок брюхатить сейчас самое время... Пока боевой запал не прошёл.
А тут что?! Кто эти орки, ваще?!

К счастью, Крубак был шаманом новой формации. То есть, нотаций читать ухорезам не собирался...
Ну, побаивался, короче.

— С-смерть! Смерть остроухим пришла! Не спас их проклятый лес... — скрипуче прохрипел он, чуть повышая голос и одновременно возвращаясь к своему шаманскому образу. Спина согнута, безумный взгляд смотрит куда-то за горизонт, кривая палка в руках трясётся из стороны сторону —...Восславим же духов! Кровь эльфяков слаба.. Не за ней мы пришли! Нас ждёт дальше путь... Восславьте предков! Крубак слышит их... Слышит! Услышьте и вы!...

Шаман обвёл рукой окружающие орков деревья, которые как раз вовремя зашатались от ветра, зашелестели кронами. Из под полуприкрытых век Крубак наблюдал за орками... Кто из них чтит предков больше других?! Кто?
Бывало что в такие моменты духи и правда брали его. И тогда... Тогда.. тогда он не помнил, что именно происходило и что он делал. Но именно за такие моменты его называли Безумцем.
Сейчас этого не было, нет.. Сейчас ему приходилось изображать.
Эх, рутина..

Закончив работать с массами, шаман кряхтя протиснулся поближе к костру. Уселся с почтенным задумчивым видом. В ожидании своего куска.
Кусок этот должен был быть достоин всех орочьих предков. Иначе... Что иначе? Проклятье на весь род твой! Сгниёт твоё нутро от болотной хвори.. Ну и всё в таком духе. Да-да, в духе!

Крубак отшатнулся в ужасе, поражённый эльфийской наглостью куда больше, чем эльфийской же сталью...
Напасть на шамана! У всех на глазах! Такого не прощают духи!
Шаманов нельзя бить... это все знают. По крайней мере вот так вот открыто и беззастенчиво.
Кто?! Кто будет слушать духов, если шаман умрёт? Кто будет бросать гадальные кости?

— Смерть! Узри свою шмерррть, проклятый!... — Крубак забулькал слюнями в негодовании и бросился на несчастного эльфа с голыми лапами.
Ну, почти с голыми, шаманский посох бросать было никак нельзя, и лупить им врагов племени тоже не стоило, так как вся конструкция была довольно хрупкой, а потому даже в этом приступе бесконтрольной праведной ярости Крубаку пришлось орудовать одной лишь свободной лапой, а еще зубами и головой —... Ааааарргхх!

— Добротная штука... Шек?! Сам вот и передал?.. — Эйден поглаживал ладонью лежащий перед ним арбалет. Качал головой, усмехаясь —... Святые дебри! Что не так с этими самострелами? Первый я взял из пожитков проклятого волколака, второй даёт полоумный хряк, пытавшийся не так давно выпустить мне кишки.. Следующий я из рук Зигфрида получу, не иначе!

Эйден и правда был удивлён. Всё это время, прошедшее с дня судилища, он искренне ненавидел трактирщика и считал его если не прямым соучастником культистов, то уж их пособником это точно. Не раз и не два юноша представлял себе, как перед отбытием из этой дыры, он пустит красного петуха под его сраный трактир. Или уж окна побьёт. Или вывеску дерьмом закидает. Или... А тут?
Эх, выходит прозрел жирный боров. Ну.. Ну и хрен с ним!
**

Какая-то необычная задумчивость охватила кессигского юнца, он хмурил брови пуще обычного и помалкивал, бросая на старших товарищей долгие мрачные взгляды. Слушал их в пол уха, и без особого одобрения, кажется. На все вопросы он лишь мотал головой и отмахивался...
А когда пришло время Ипериту говорить свои клятвы, Эйден тоже сделал уверенный шаг вперёд.
Он тоже решил стать катаром..

Крубак как раз пытался вспомнить, куда пропал его прекрасный каменный нож, когда кто-то из ухорезов воззвал к нему...
Что же, можно было и не обращать внимания на эти почти не имевшие смысла вопли. Наверное, даже стоило бы.
Кто вообще вот так взывает к шаману?! Уважения почти и не слышно!

Тем не менее Крубак почему-то решил откликнуться... Высунув из-за ствола свою кривую шаманскую палку, шаман тыкнул ею в крону одного из деревьев, на котором засели подлые эльфяки.

— Тама они!... — сухо сообщил он.

Крубак боялся. Но виду не подавал.. Точнее не больше обычного. Если будешь бояться сильнее обычного, то и шанс получить по зубам будет больше.
Такие вот правила.
Шаман ковылял позади охотников и бойцов, он тяжело опирался на кривую длинную палку, горбился и шаркал ногами. Так было положено ему делать по статусу. Хоть от всего этого и болела спина.
Втягивая ноздрями незнакомый чужой воздух леса, Крубак морщился и кривил губы.. Сдерживал чих. Всё здесь было не так, иначе. Чужая земля. Опасная и злая.

Косточки свисающие с веток посоха шевельнулись, застучали одна о другую, перекручиваясь на тонких кожаных ремешках. Шаман навострил свои уши, борясь с охватившим его ознобом.
Духи. О, да.. Да. Множество духов, тут, здесь и там. Много и много орков полегло здесь.. Душно, тесно. Шелестят, шепчут, смеются.. Все хотят сказать, все хотят.
Крубак слышит. Только он, да.. Только Крубак..


— Ещё два! Их три! Три!... — сглотнув кислые слюни, заорал Крубак, гремя посохом и тыча им в направлении проклятых деревьев, на которых укрылись ушастые убийцы —...Тряси лес! Режь! Убивай!

Сам шаман меж тем мудро шмыгнул за ближайший ствол, надеясь укрыться от разящих стрел. Своё дело он уже сделал. Навёл и направил, так сказать..
Дальше пусть ухорезы делают.
Зачем ещё они?


От невидимых глаз
Не укроют листья
Смерть остроухим...

Эйден устало улыбнулся и тут же предпринял попытку встать. Вышло так себе, резкая боль в голове придавила его обратно к лазаретной койке.

— Вся эта проклятая Стенсия усеяна нежитью и прочими упырями... — охнув и поморщившись, сообщил он. Скорчил скорбную рожу —... Кто была эта полоумная? Некрофилка... Леви её знал, кажется. И еще она так набросилась на меня своим чёрным колдовством, будто я её под венцом бросил.

Прикоснувшись пальцами к висками, юноша вновь поморщился, вспоминая жуткую убийственную боль, которая настигла его тогда на поле боя и чуть не лишила жизни. Признаться, ему вообще не хотелось и дальше играть в охотника на оживших стенсийцев и уничтожителя магов-отступников. После пережитой битвы за город, осады всей этой, Эйдену хотелось свежего воздуха уже, а не этой Стенсийской дряни... Хотелось жить!

Признаться, она сама себе удивлялась. Потеряла голову, как девчонка... Позволила увезти себя, позволила развлекать, носить на руках, любить. Ни дать ни взять благородная, мать её, леди.
Увлеклась. Да, увлеклась, чего уж...
Сперва всё это было похоже на шутку. Какая-то история из дешёвых голороманов... Бандитка и король! Султан и рабыня... Император и пиратка!
Какая прекрасная авантюра, с-сука! Какая пошлость... Блевать охота.

Сладко потянувшись на широкой постели, женщина приоткрыла свой единственный глаз, зевнула и мягким движением села, опустив ноги на пол. Она всегда просыпалась быстро... Вот так как сейчас, только открыла глаза и уже готова к новому дню, руки сами тянуться к сабле, на абордаж! Но сейчас сабли не было под рукой, и она в каком-то смысле была этому даже рада...
Посидев так на краю кровати несколько минут, глядя в раскрытое окно в сад и улыбаясь безмятежному утру, она почесала промежность, потянулась ещё раз и поднялась. Просеменила по окутанной полумраком комнате босыми ногами, ступая осторожно и мягко... Подошла к окну и привычным движением одёрнула тяжёлые шторы, запуская утренний свет. Она всегда просыпалась первой и использовала это время для себя одной..

Выйдя на террасу, женщина поежилась зябко от какого-то случайного ветерка, обнажённая кожа её пошла мурашками. Подошла к столу, за которым слуги уже накрыли для неё завтрак, и забралась с ногами в большое плетёное кресло. Собрав распущенные волосы в большой пучок на затылке, потянулась к стакану сока...

Личный терминал, лежащий на краю стола, пискнул тревожно.. Женщина скосила на него взгляд, отвлекаясь от завтрака и поморщила острый нос. И сперва решила не обращать на докучливый гаджет внимания, но потом всё же нехотя отложила нож и придвинула терминал к себе... Откинулась на спинку кресла и активировала экран.

Сначала нейросеть не выдавала ей ничего нового... Старые новости и просмотренные уже голокартинки.


Поросшие болотным мхом дредноуты, осадившие пиратский Молл Праймус. Безмятежные, уродливые... и красивые в этом своём уродстве. Армада просто висит на орбите, юссарил не бомбят и не пытаются высадить штурмовые группы. А вольный Молл Праймус продолжает жить своей жизнью... То и дело по поверхности планеты проносятся серии взрывов и всполохов, пиратская братия делит остатки власти и всё остальное, что ещё можно делить... Рука Эрвана смещён, каждый маломальски известный капитан норовит запрыгнуть в его опустевшее кресло, Совет Капитанов отпускает ситуацию на самотёк, цены на чёрном рынке возрастают десятикратно. Остатки корсарского флота рассеяны по Галатике... Пиратские базы объявляют о независимости. Вольные капитаны поднимают собственные флаги на кораблях и объявляют войну всем и каждому. Возврат к истокам.



А в столице старой Империи, в Мекатол Сити, старый Орид Гим поднимает мятеж и берёт в свои руки оставшуюся дипломатическую мощь Коалиции... В поредевшем Совете Галактики ментаки до сих под являют собой грозную силу. Их нанятые бюрократы и крючкотворы пачками штампую самые пакостные законопроекты, какие только видела эта Галактика.
Кто-то уверен, что именно Дед в конце концов будет избран новым Рукой, другие же прочат на это место его младшего сына Кадора... Третьи же и вовсе продолжают верить в Благородного капитана Баку, совершившего невероятный побег из плена подлых мятежников.
Хаканские дельцы уже открыли онлайн тотализатор... Успей, а то проиграешь!



Раздраженно поморщившись, девушка пролистала ленту до свежих сообщений и новостей и наконец увидела то, что хотела показать ей услужливая нейросеть...

Просмотрев голографическую запись до конца, бывшая торговая представительница Коалиции Ментаков бросила терминал на стол, придвинула кресло и быстро, без всякого уже удовольствия, прикончила завтрак. Поднявшись, чеканящим шагом проследовала обратно в спальню.
Оглядев комнату, она улыбнулась грустно, покачала головой и, по пути нахлобучив свою пиратскую шляпу на голову, подошла к взъерошенной широкой кровати. Откинула одеяло...

— Просыпайся, Ваше Величество... — промурлыкала она, настойчиво толкая спящего мужчину ступней в голую ягодицу — ...Вы проебали свою Империю!

Рутинные дни в Совете Галактики...

Орид Гим старательно обоссывал позолоченный ободок унитаза, при этом отпихивая ногой назойливого бота-уборщика, предпринимавшего попытки тут же прибрать нагаженное. Струйка прерывалась и предательски дёргалась…
Весь процесс давался старому пирату непросто, он морщился и кривил свою страшную рожу. Маленькая шалость лишь слегка скрашивала неприятные ощущения... Возраст, мать его.. Надо было подыхать молодым, все говорили.

Эх, когда-то он, капитан Орид Гим, был легендой... Галактика содрогалась от его грозного имени, ну по крайней мере какая-то её часть. Торговые конгломераты и гильдии платили целые состояния за его уродливую башку... Да что там торговцы! Целые государства начинали покашливать и суетливо прятать свои пузатые когги, когда он шерудил по соседним суб-секторам. Империи, федерации.. Сотню боевых кораблей и ботов он вёл за собой. Сотни! Ладно, такое было всего разок... И дело кончилось так себе. Что с того?!
Фортуна - продажная девка... Распоследняя портовая шкура!
Было же дело, было... Всполохи бортовых орудий, взрывы, крики трусливых ублюдков и звук боевых сирен.
Задумавшись о былом, Гим даже стал ненароком попадать струей прямо в жерло толчка и забыл про уборщика...

Вдруг кто-то настойчиво заколотил в дверь сортира, задергал вниз-вверх золоченную ручку. Орид Гим недовольно поморщился, возвращаясь в реальность. За дверью кто-то нечленораздельно орал, топал копытами и ногами, ругался чего-то...
— Занято, сукины дети! Мать вашу... — полуобернувшись, заорал Гим, стряхивая последние капли на ободок.
Стены и пол содрогнулись, когда снаружи сортира что-то бабахнуло. И еще как! Из под двери повалил зеленоватый поганый дым.. Старик пошатнулся, но устоял на ногах... Выругавшись, он поковылял к выходу, пытаясь застегнуть штаны на ходу.

Дверь не поддавалась и Орид вышиб её ударом ноги, после чего ввалился в Малый зал совета... Вернее в то, что от этого зала осталось. Бабахнуло знатно... На славу, так сказать. От огромного круглого стола по центру зала почти ничего осталось, кресла советников раскидало по углам и нишам, сами же уважаемые и не очень представители наций являли собой разностную кучу искореженных взрывом трупов. С потолка свисали искрящие рваные провода, кое-где включились противопожарные поливалки, мигали какие-то лампы, вопила сирена..
Такая вот приятная пиратскому глазу картина. Всё как мы любим, бля.
Орид Гим лизнул губы и усмехнулся криво, шагнул вперед...

Тут в дымном полумраке чуть сбоку мигнули чьи-то большие глаза. Раздался истошный вопль и старый пират интуитивно отшатнулся назад, прикрываясь выбитой дверью..
И вовремя!
Полуголый туземец с энергокопьём чуть не вспорол ему брюхо.

— Юссарил, с-сука! Какого хера?!... — возопил дед, без особого удивления, впрочем. И отбросив дверь, двинулся полукругом, чуть согнув колени и выставив руки перед собой.

Мерзкий туземец вновь замахнулся копьём, зашипел сквозь острые жёлтые зубы.
— Ты-ы-ы.. Гим-Гим.. Вышёл с-срать в пятый раз-з... И всё.. вс-с-ё.. Всё... — автопереводчик плохо справлялся с несвязной юссарильской речью. Нихера было непонятно.

Орид осклабился и жестом поманил мелкого ублюдка к себе. Ему нечего было бояться... Схватка раз на раз? С вооружённым уродцем?! Он проходил такое десятки и сотни раз... Тьфу! Да он как-то с теккларом на саблях держался.. И даже смог унести свои ноги. А тут? Ха!

— Ох, ты не ту сраную лягушку выбрал, больной ублюдок! Я тебя, сука, голыми руками порву нахер... — улыбнувшись улыбкой честного человека, старый убийца сам двинулся на своего маленького врага, намереваясь немедленно привести свои угрозы в реальность.

Схватка не была долгой. У бедного ассасина из юссарил не было шансов в открытом бою, ему стоило бы напасть со спины... Впрочем, и то вряд ли. Старая школа все же…
Намерено приняв очередной выпад копья на скрытый под балахоном защитный панцирь, дед притянул маленького бедолагу к себе, приобнял его как-то сзади, скрутил в морской узел и, припечатав об пол, навалился сверху коленом… Закряхтел, вздохнул что-то.

Нащупав личный терминал в одном из карманов, Гим не с первой попытки набрал нужный номер. Чуть погодя на дисплее появилась недовольная физиономия Благородного Баки…
— Ну какого хера, Дед?! Трави быстро, бля, я на переговорах!... — рявкнул посол Коалиции, оглядываясь куда-то себе за спину. На заднем фоне слышались выстрелы тяжёлого пулемёта..

— Ага, слушай! Юссарильцы замутил теракт в Малом Совете… Всем песда! Подрывник тут, со мной… Взял живьём!... — кашлянув, хриплым ором отрапортовал Орид Гим, и переключив терминал на внешнюю камеру, обвёл зал объективом.
Какое-то время Бака молчал, моргая в экран своим единственным глазом. Потом пожал плечами и брякнул, переключаясь на другую линию:
— Повиси…

Туземец пытался вырываться, шипел и сыпал проклятиями, дрыгал тонкими ножками, но Гим без труда удерживал его на полу. Вот только у него самого затекали уже все члены… Прошло чуть больше минуты пока Благородный перезвонил.
— Они не будут платить… — без всякой интонации сообщил он, отвернулся и прервал связь. Видимо у Баки были дела поважнее. Куда деваться, большим человеком стал, сука…

Устало поморщившись, старик поднялся и одним ударом тяжелого сапога размозжил террористу голову. Огляделся хмуро, сплюнул на пол… И кряхтя подбрёл обратно в сортир, ему снова нужно было побрызгать.

Прикрыв рот ладонью, Женя безучастно пронаблюдал как Питомник покинула сперва Новак, а затем и Летов. Наверное, ему тоже стоило куда-то идти, бежать, делать что-то, но пока он не мог найти в себе сил. Вся эта новая информация, какие-то совершенно жуткие вещи, невероятный бред, всё это навалилось... Навалилось и выбило его из обычного какого-то состояния.
Жене было страшно... Даже больше того. Не простой страх. Что-то новое.


Прохладные струи воды сверху помогли, но лишь чуть.. Затравленно оглядевшись, Евгений с каким-то ужасом уставился на совершенно невозмутимого Стаматина, пытаясь понять, что тот говорит. Но так и не смог, губы коллеги шевелились и выдавали какие-то обычные вроде бы слова, но те как-то не складывались во что-то понятное. Растерянно покачав головой, Женя опустил взгляд... В руках у него была карта Зоны.
За бронедверью опять что-то заерзало.


— Да что ж там такое?... — еле слышно вопросил он, чуть сторонясь.

Карта выпала из его разжавшихся пальцев, упала на мокрый пол. Сдобнов не обратил на это внимания. Зажмурившись на какие-то секунды, он попытался взять себя в руки.
Стоило пока дождаться Борисова, видимо. И дальше уже что-то думать вместе...

— Так...так, ладно. Жанна, вам лучше выйти отсюда... — повернувшись к выходу из помещения, произнёс он. И сам сделал пару шагов к выходу —... И вы тоже... Зима, отсядьте подальше оттуда. Давайте, к стене...

Встретившись взглядом с Виктором, Сдобнов хотел было сказать что-то, но промолчал... и только отвёл взгляд смущённо.

— Кажется, тут пахнет какой-то киской... И это не от меня!.. — промурлыкала торговый представитель ментаков, появившись в распахнутых дверях гильдии.



Картинно принюхиваясь острым носом, женщина одновременно сканировала холл единственным своим глазом, кривила тонкие губы в усмешке и ничуть не стесняясь чужих взглядов почесывала промежность свободной рукой. Другая же её рука покоилась на эфесе тонкой энергетической сабли.

Продолжая водить носом по сторонам, она быстрым уверенным шагом прошла по залу и каким-то образом безошибочно вычислив среди толп разномастного купечества представителя от хаккан, подскочила к нему и хлопнула по спине той самой рукой, которой только что чесала промежность:
— Ааа, это ты, старый меховой хреносос... Давненько не виделись! Думала ты давно сдох.. А ты вот он, опять торгуешь тут своим кошачьим дерь... — на полуфразе пиратка вдруг отвлеклась на проходящего мимо нарядного винарианина. Хмыкнув, она снова повернулась к посланцу от Эмиратов, улыбнулась как старому любовнику и прошептала —...Ладно, рада была тебя видеть. Потом поболтаем.

После чего бросилась вдогонку за винну.
— Эй ты, ца-ца! Стой! Постой же, дай на тебя посмотрю... — схватив долговязого инопланетника за рукав, она пристроилась рядом и, лукаво щурясь, потянула какой-то свёрток из декольте —... Хрен ли ты бегаешь?! Держи бумаги и не тушуйся, с-сука! И быстро скажи мне, где тут искать этих слизняков юссарил с их сраной печатью?!..

Платформа Коалиции Ментаков в Совете Галактики долгое время пустовала. Космические пираты, недавно выбившие себе место среди сильных мира сего, не спешили присылать представителя. Вероятно, в заваленных награбленным хламом дворцах Молл Праймуса всё это время происходила какая-нибудь жестокая и кровавая возня за это тёплое место...

Человек появившийся сейчас на платформе выглядел весьма интересно.
Да, это и на самом деле человек, то есть какие-то из его предков вели свой род из систем, ранее принадлежащих могущественной некогда Федерации Сол... Хуманс, терранин, космо-примат, называй как хочешь.
Субъект этот невысок ростом, коренаст, лыс, а нос свой задирает к верху.
Правые конечности его заменяют гротескного вида протезы, в цивилизованных мирах так уже очень давно не делают. Левый глаз так же заменён каким-то допотопным имплантом...
Скромный технический жилет и комбинезон милитаристского кроя дополняют весь его не слишком уместный для Совета Галактики образ.
Плюс ко всему, если кому того маловато пока, человек этот принёс с собой пистолет... И прямо так и его и несёт наголо, в левой руке.

Уверенным шагом промаршировав к трибуне, представитель Коалиции Ментаков какое-то время оглядывался по сторонам. Явный и живой интерес читался на его бледном лице, он то улыбался, встречая, кажется, что-то знакомое для себя, то кривил губы в чём-то вроде презрительной злобной усмешки, почёсывал левый глаз дулом пистолета и барабанил металлическими пальцами по пыльной крышке трибуны...

В конце концов, он кажется насмотрелся. И засуетился что-то с пультом управления платформой.

— Так... Как тут это включа... А, вот..

Зажглись огни, микрофон включился. Человек поднял взгляд от пульта и широко улыбнулся, искусственные зубы его поблескивали серебром.

— Привет! Привет, Галактика! Как вы тут без меня?! Аа?!... — зычно заорал он, чуть поворачиваясь туда-сюда и приподняв железную руку в приветственном жесте —... Позвольте представлюсь! Я — капитан Бака, Благородный пират... О, да! Как же я рад всех вас видеть! Мать вашу, как же я рад! Признаюсь, и не думал, когда-нибудь здесь оказаться... Знаете, что?! Знаете? Я выиграл это местечко в карты! Да, ребята, я поставил на бочку всё! Вообще всё! И выиграл...

Пират на какой-то миг замолчал, давая публике переварить его первые реплики. Встречаясь с кем-то взглядом, он отвешивал картинные поклоны и улыбался еще шире прежнего. Имплант в его глазу мигал всеми цветами космической радуги.

— И вот я здесь! Я теперь представитель всей нашей братии, Коалиции Ментаков! Имею грамоту от самого Руки Эрвана... Отныне я его правая рука! Правая рука Руки, если хотите! Хотите же?!... — Бака помахал над головой своей протезированной правой —... Так что всё, не тушуйтесь, ребята мои, дамы и господа, а также все остальные пучеглазые гуманоиды и не очень. Не бойтесь теперь! Ведя я благородный пират! О благородстве моём слагают легенды в нескольких секторах Галактики... Я бы мог угрожать вам нашими армадами!... — тут капитан несколько стушевался, припомнив, видимо, о недавнем конфузе корсарской флотилии, но тут же нашёлся и продолжил — ...Эээ, я мог бы грозить вам нашими будущими армадами, да! Но я не буду... Не буду, вы понимаете?! Да-да, порадуйте ваших жён, дочерей и уважаемых матушек...


Многозначительно оглядев Совет, Бака трижды стукнул рукоятью пистолета по трибуне, поднимая облачка пыли...

— Да! От имени Руки... И от себя лично, я хочу объявить, что Сумеречные времена окончены! Наступает время Мира! И Любви! Да, именно так, мать вашу! Именно так... — наклонившись вперед, пиратский оратор буквально орал в микрофон — ... А кто из вас, суки, не захочет жить в мире, тот будет иметь дело со мной! И с Рукою Эрвана! И с Коалицей! И со всей мыслящей частью Галактики! Поняли вы?! Поняли?..

Примолкнув, Бака какое-то время так и висел на трибуне, разглядывая рожи и лица других представителей. Он чуть раскраснелся, покрылся каплями пота... но по-прежнему улыбался своими серебряными зубами и мигал левым глазом, словно бы намекая на что-то.

— Ладно, братцы... Вы все, наверное, хотите знать, как это они пропустили меня сюда с пистолетом?! А?!... — при этом пират осклабился и поводил чёрным дулом по залу туда-сюда — ... Он приклеен к моей руке, сука! Близкие подшутили пока я спал... Пользуются моей добротой, черти.. И воспетым благородством...

Выпрямившись во весь свой небольшой рост, Правая рука Руки демонстративно помахал рукой с пистолетом, разжимая и сжимая пальцы, как бы показывая какой хороший клей применили его товарищи шутники.

— Ну всё, ладно.. Пойду я!.. — неожиданно прекратив представление, заявил он —... Люблю всех! А? Что?! Закон?! Ааа, ну я пришлю своего парнишку ещё…

— Заткнись, идиот... — сипло прошипел Бакус и, закашлявшись в респиратор, поднялся из разбитого кресла. Слабую плоть, еще оставшуюся в его несовершенном теле, пронзила жгучая боль. Жрец пошатнулся, схватившись за поручень своей человечьей рукой, и только... Боль была его давней спутницей, старой подругой, можно сказать. И про неё сейчас можно было забыть, отодвинуть на задний план сознания. До более подходящих времен.
Тускло блеснув красными огоньками под капюшоном, провидец оглядел по очереди каждого из своих собратьев. Удивительно, что все они выжили.. и не пострадали даже. Кажется.
Омниссия имеет еще какие-то планы на них, не иначе.
Осенив себя священным жестом, Бакус потёр ладони одну о другую и, выпрямившись во весь рост, уставился в сторону наступавшего из пылевой бури чудища.


Получатели: Бакус.

Стоял и смотрел он долго. Наверное, даже слишком долго для этой вот ситуации, когда в тебя любой момент могут заметить и размазать из какого-нибудь плазменного бластгана..
Обернувшись вдруг, он посмотрел в противоположную сторону, через разбитые магнитные рельсы, на дымящиеся остатки маглева.
Выдохнул громко и, подхватив руками полы своей чудом сохранившейся робы, могучими прыжками бросился к обломкам. Прямо так, не пригнувшись даже и не пытаясь вилять зигзагами, на прямую..
Если их заметили уже сейчас, то прятаться нет никакого смысла, тяжёлые орудия разнесут их всех первым залпом, вместе с любым возможным укрытием.
Если же не заметили, то... Провидец не взялся бы оценивать шансы.
Четвёрка загнанных в угол техно-жрецов против маленького боевого титана.
Пятьдесят на пятьдесят?!

Механодендриты на плечах зловеще клацали набегу, электрическое кадило бряцало и звенело, с каждым прыжком стукаясь о металлическую задницу Бакуса.
Бежал он тем не менее довольно шустро.
У него ещё были планы на эту жизнь... Оминиссия свидетель.

— Ну что там? Есть проблемы?... — искренне поинтересовался Сдобнов, подавая Роману руку, помогая ему выбраться из люка генераторной.
Сам Евгений во всех этих технических штучках не понимал ни черта, а от электрики вообще предпочитал держаться подальше.
Каждый должен заниматься своим делом. Желательно тем, которое ему нравится и по душе..
Этот Колмогоров выглядел нормальным парнем на первый взгляд. Всё спокойно, без суеты. Похож на профессионала. Ему можно было бы доверять, если бы не эта досадная неприятность... Психическое расстройство.
В медицине, а уже тем более в душевных болезнях Женя тоже не очень-то разбирался. Но.. Как это вообще? Как человек с подобной болячкой мог получить назначение на их объект?
По халатности кадровиков? По какой-то ошибке? По блату...
Грубейшее нарушение. Как на это все ни смотри. Грубейшее...

— Роман, перейдём на "ты"? — как бы невзначай спросил Евгений, пряча непригодившийся пистолет в кобуру и глядя на техника с какой-то смущённой улыбкой — ...Должен признаться, там, в Медблоке я случайно заметил эти таблетки, которые тебе передала наша доктор Жанна... Нейролептики.. — тут безопасник качнул головой, вздохнул и чуть поджал губки —... Тебе сейчас должно быть вдвойне непросто со всем этим. Да уж..

Пройдя чуть вглубь склада, толстяк извлёк из ящика на стеллаже большой тяжелый фонарь, оглядев его со всех сторон и взвесив в руках, несколько раз щёлкнул кнопкой, проверяя лампу.
— Просто хочу сказать, что если что-то понадобится... Не знаю, какая-то помощь или.. поговорить, просто пообщаться с кем-то, перекинуться парой слов. Можешь обращаться ко мне... Серьёзно.
Сдобнов говорил это как бы между делом, продолжая разглядывать фонари на стеллаже и распихивая по карманам жилета разноцветные фальшфайеры, на Романа и не смотрел особо, чтоб не смущать.

— Что тут скажешь... Непопулярные меры,да. Но, в нашем деле лучше перебдеть, чем... — негромко добавил Женя, передавая список шефу. И, бросив вопросительный взгляд на техника Колмогорова, у которого был доступ к складу, повернулся к двери —... Всё, пойду!

Пробуждение всё же далось Евгению нелегко. Сейчас, оправившись от первого шока, и уже после его небольшой речи перед коллегами, он как-то особенно остро почувствовал слабость во всех своих членах. И неприятное головокружение.. И боль, само собой. Несколько её видов сразу. Тупую и ноющую в области затылка и где-то в районе почек, и резкую стреляющую в шее... Повернуть невозможно. Вот словно бы шило кто-то вонзает.
Внешне, впрочем, все эти его ощущения почти никак не выражались. Толстяк лишь моргал чаще обычного и то и дело потирал жирную шею, в общем, старался как-то не подавать виду, держать себя достойно. Чего уж..

В пункт охраны он вплыл привычной своей плавной походкой и даже с обычной улыбкой на губах. А улыбка эта сейчас давалась ему непросто...
Особенно после того как он прочёл фамилию на табличке, стоявшей на столе начальника службы безопасности.
Кхм, признаться, Сдобнов ожидал увидеть тут свою собственную фамилию. Почему-то было у него какое-то ощущение вот такое.
Что же.. Что же..
По-новому взглянув на Ярослава Борисова, оказавшегося его шефом, Евгений внутренне поджал губы, шмыгнул носом чуть-чуть. Ну, может быть.. Ладно.
Внешне же толстяк лишь еще раз улыбнулся, встретившись с начальником взглядом, и немного развёл руками. Мол, вот оно как.

После чего приступил к дальнейшему осмотру помещения, в смешанных чувствах, конечно, но всё равно внимательно и с расстановкой. Он даже достал из кармашка тот самый клочок бумаги со списком и приготовился что-то записывать.

Бородатый человек за монитором был удостоен очередной улыбки, но более никак не обеспокоен. Сейчас в помощи этого печального субъекта нужды не было, а потому пусть сидит себе. Тем более им уже занялась деловитая Римма Новак. Всё по делу...

Бардак на столе не произвёл на Евгения особого впечатления, он к такому привык, не первый десяток лет в мужском коллективе, чего уж... Сам он тут ни при чём. Он-то аккуратный парень, всегда таким был. Кажется.
На холодильнике обнаружилось его фото с рыбалки. Очень интересный момент... Отодвинув магнит, он взял карточку и посмотрел на неё поближе, пытаясь вспомнить хоть что-то. Удивительно вот так смотреть на себя самого и совершенно не помнить, где, что и как.. Удивительно и страшно.
На чистом лбу толстяка появились морщины. Сперва он задумчиво хмурился, но потом просиял...

— Так это же...

— Без ночёвки так и так не выйдет... Ну разве на хорошей лошади только. — задумчиво отозвался Эйден, блуждая хмурым взглядом по кровавым пятнам на полу и скамьях —...Но это самим уходить так. Лошадей-то на всех не хватит. Да их может и нет вообще тут. Мы-то на мулах приехали.

Юноша сидел чуть в стороне от основного обсуждения, рядом с Ульрикой, которая тоже, видимо, не собиралась активно участвовать в совете.
Предчувствия у него были какие-то нехорошие. Зомби все эти... Прошлая встреча с ожившими мертвецами закончилась для их тогда еще вполне себе целой группы не то чтобы хорошо. Бедолагу Райленда чуть не порвали тогда, да и самому Эйдену тоже пришлось несладко. Да уж..
А сколько их было там, зомбей тех и скелетов? Ну уж точно не сотни, не тыщи никакие, нет...
К своему неудовольствию, юный победитель призраков понял, что в данный момент он вполне солидарен с трактирщиком Шеком, чтоб его подагра скрутила.
Бежать бы надо, вот что. Бежать...
Но Мартин-то вряд ли что-то такое решит. Да.
А что делать?
Письмо матушке дописать уж точно надо.
Но одна только мысль о буквах, пере и чернилах приводила Эйдена в уныние..

Скосив взгляд на новую знакомую, юноша вздохнул громко и обратился к ней.
— Ульрика... А ты писать умеешь?!

Бежать тут было совсем ничего... Городишко-то - смех один. Две улочки вокруг часовни.
И как раз в часовню ему и надо было. Пару раз стукнув кулаков в двери, юноша потянул за ручку и вошёл внутрь.

— Матушка! Матушка Флора?!... — полувопросительно закричал он, немного замешкавшись на входе. Воспоминая об этом месте были у Эйдена совсем нехорошие. И очень при том свежие —...Вы здесь? Нужна ваша помощь! Вы на виоле умете?!

Сбивчиво описав женщине о ситуацию в доме мэра, мальчишка поспешил оставить её с этой вот информацией, сам же побежал дальше, в трактир... Про себя он надеялся проскочить каким-то образом мимо этого полоумного Шека. Может, толстяк еще не оклемался от полученных ран, или напился чего с досады. В тоже время у Эйдена была уже заготовлена парочка хлестких фраз, которыми он собирался попотчевать ретивого трактирщика при первой же встрече. В общем, в голове была каша.. Что немудрено, впрочем.
Нужен был человек, умеющий обращаться с виолой. Одного такого, а вернее одну такую, сегодня уже убили... Убило! Или вчера?
Найдётся ли в этой проклятой вампирской дыре еще один музыкант?!
Ну уж, если и искать, то в кабаке...
Где же им еще обретаться?

Получив на руки монету грифона, Ноктин покрутил её в руках, но ни до чего не додумался. В любом случае, монета отправилась во внутренний карман одежды.
Встретившись с техножрецом наедине после этого, псайкер задал только один вопрос:
— Что ещё может это устройство?

Вопрос застал техножреца врасплох. И он даже вздрогнул от неожиданности. Всё же это была первая фраза , обращённая к нему со стороны псайкера. И, признаться, Верминус вообще предпочёл бы обойтись и без неё. Общаться с этим... с этим сомнительным существом ему вовсе не хотелось.
Оказаться с ним в одной рабочей группе и так уже было достаточным испытанием.
Никакой пользы и смысла..

Бака хотел промолчать было. Многозначительно так и сурово. Но, встретившись окулярами с жутким взглядом Ноктина, с удивлением услышал свой собственный голос, шелестящий из модулятора.
— Нет. Для тебя это простая монета, псайкер... — эмоций в голосе не было. Однако, обращение жрец произнёс с некоторым нажимом — ... Брелок от двери.

Ноктин не стал ставить под сомнение слова товарища-аколита. Они работали над одним делом, пусть техножрец и был им навязан. Если он говорит, что это просто монета для Ноктина...
Псайкер поймал мысль. И задал вопрос:
— И что это для тебя?

Жрец задумался на мгновенье. Моргнул окулярами.
— Я слышу шёпот духа машины... — ответил он, тяжело выдохнув в респиратор.

Ноктин ждал ответа.

Псайкер явно ождал какого-то продолжения. Но Бака молчал, решив более не распространяться. Не то чтобы в особенностях "монеты" был какой-то секрет, который стоило бы скрывать. Нет.
Просто в раскрытии этих особенностей псайкеру не было никого смысла. Тот всё равно не мог бы воспользоваться ими, совершенно никак
Потому таинственное молчание здесь казалось техножрецу вполне уместным.

Псайкер имел достаточно терпения, чтобы ждать, и достаточно знаний о технологиях, чтобы не мешать разговору магоса с духом монеты. Вероятно, это было сложное устройство, поскольку разговор затягивался.

Неуютно поёжившись под взглядом кровавых глаз, Верминус еще какое-то время молчал.
Среди его собратьев так было не принято. Если уж ты решил помолчать, то остальные относились к этому с понимаем. Ну, как правило...
Как неприятно и утомительно. Может, для того псайкер и есть тут, чтобы вот так вот таращиться этими своими глазами?
Повернувшись чуть, Бака огляделся в поисках хоть кого-нибудь, кто мог избавить его от этой напасти.
Смущение было почти незаметно на его прикрытом аугментациями лице, но поведение выдавало, должно быть.

— Почему ты здесь?... — наконец прервал молчание техножрец, меняя тему — ...Что ты сделал для леди Брин, раз она решилась использовать тебя снова?

Ноктин не видел причины для смены темы. Техножрец имел иное мнение на этот счёт. Можно было отказаться от ответа, но тот был настолько же коротким, насколько и правдивым:
- Я не помню. Что с монетой?
Ноктин не упустил инициативу.

Верминус начал раздражаться уже. Почувствовал как кровь к голове приливает. В висках застучало.
Надо было заканчивать с этим...

— С "монетой" всё хорошо... — отрывисто буркнул жрец, отмахиваясь жестом — ...Что ты хочешь услышать?! Все устройства гораздо более сложны, чем ты можешь себе представить. Для тебя это просто ключ... Всё большее есть удел посвящённых!

Ноктин увидел взволнованного техножреца. Об этих существах он знал мало и не был действительно удивлен этим фактом в заслуживающей того мере.
— Я не желаю нарушить ваши таинства. Мне нужно только знать, какую пользу мы сможем получить с помощью этой уважаемой технологии и её благословенных духов. Я ни на секунду не думал, что это просто ключ, и сейчас уверился в этом. То, что ещё может эта вещь, будет нас полезно? Ответь только "Да" или "Нет", если не можешь сказать непосвящённому больше.
Ноктин был благожелателен, но более чем настойчив.

— Да!... — прохрипел жрец, оправляя робу. Он чувствовал себя уязвлённым от всей этой ситуации — ...В руках знающего.

Следующий вопрос Ноктина был короче по форме и смыслу:
— Ты знаешь достаточно?

— На всё воля Бога Машины! Я могу лишь молиться... — заученно произнёс жрец, кивая внутри капюшона. После чего добавил чуть глуше — ...Да.

Ноктин закончил разговор удовлетворённым:
—Тогда используй это для нашего расследования, когда сочтешь возможным.

Казалось бы, после всех злоключений последних дней, небольшая передышка пришлась бы Эйдену очень кстати, да и двум его оставшимся спутникам. Но вот сейчас, обнаружив себя на крыльце очередного заброшенного дома, в котором, если уж верить словам обывателей городка, обитал призрак бывшего мэра, мальчишка из Кессига почувствовал некоторое облегчение...
Скорее его он просто был рад освободится от тяготящего его общества священницы и капитана Леви, к которым ещё не успел остыть с прошлого дня. А может и просто не мог уже долго оставаться без дела, причём именно без какого-то такого вот дела... Серьёзного и опасного, настоящего, так скажем.

Дом этот выглядел вполне обычно снаружи, как тут и строили. Куст боярышника торчит из крыши... Следы нападения были не так уж и заметны. Так, царапины какие-то на рамах, да разбитое зеркало. Никакого особо сопротивления от жильцов тут, похоже, и не было. Кровососы, если то были они, просто избавились от нехитрых защитных средств, предназначавшихся против них, и зашли внутрь... Через дверь. Будто бы она и не заперта была даже.
Так выходит...

— А что, разве ж вампер может без приглашения внутрь дома зайти?!... — хмыкнув, вопросил он у старших, продолжая разглядывать дверь и крыльцо.

В животе у юноши закрутило, привычно уже. От страха, что ли... Внутрь-то идти уже совсем не хотелось. Если уж и нет там вампиров, то призрак-то точно там. Может, вот прям сейчас тоже через щёлочку смотрит на них, да когти свои крючковатые точит. Или чего там у них призраков?
Сразу вспомнилось лицо убитого Райленда... Испуганное, белое совсем, без кровинки единой.

Поежившись, Эйден отвёл взгляд от двери. Шмыгнул носом.

— Я это... Обойду пока. Гляну, чего там с других сторон, — сообщил он Торрену. И неспешно двинулся вокруг дома, блуждая глазами по окнам и держа Антонов арбалет наготове.

Книжка была написана от руки. И не писарем вовсе. Буковки мелкие, прижимистые, одна на другую похожи, скочут туда-сюда. Да ещё символы какие-то заумные тут, закорючки всякие.
У Эйдена никаких сил не было продираться через вот это вот всё...
А потому судить о содержании книги он мог только по обрывочным фразам, которыми обменивались старшие его товарищи, Мартин и Иперит.
Впрочем, бредовые записки деревенского колдуна юноше не были интересны. Нисколечки вот..

Гораздо больше его волновали происходящие вокруг несчастья и злоключения. Сколько хороших людей отправилось уже на тот свет за последние дни?
И всё какими-то самыми жуткими способами... Унесены призраками, разорваны на куски, растоптаны, сожжены колдовством.
Милая несчастная Рони... А теперь еще и Лазурь. Какая ужасная смерть. И за что?!
Святые дебри! За что она умерла?

Мальчишка начинал уже ощущать вокруг себя какую-то нехорошую ауру... Впрочем, вокруг себя ли?
До знакомства с Мартином Торреном в его жизни не было ничего такого. Вовсе нет. Простая у него была жизнь... Хорошая и скучная.
Как в Кессиге и принято.
А сейчас что?!

Сейчас... Сейчас какая-то.. Какая-то..


Грязно выругавшись, Эйден покачал головой, взъерошил руками сальные рыжие патлы, поднялся резко.

— Пойдёмте, ладно... Нельзя же её там бросить! — кивнув на камин, зло выпалил он — ...Сраные кусты! Сраное колдовство... Сраная Стенсия!..

Тем временем торговое представительство винну подверглось осаде. Рядовые клерки нерушимой фалангой стояли на страже начальственного кабинета, не пропуская внутрь ни единой живой души, ни иноземных просителей, ни даже доставщиков из МекатолФуд, вообще никого...
Срочные документы и торговые декларации подсовывались снизу под дверь. Обратно же пока ничего не высунулось...

А в кабинете коротал свой рабочий день Торговый представитель Винну. Ему было одиноко, скучно и голодно, но он держался.
Привык уже, в некотором роде. Да и должность обязывала... Что делать?

Развалившись в большом ортопедическом кресле, он потягивал из бокала креплённый хаканский портвейн, бездумно таращился в экран терминала, в который раз пытаясь разложить этот проклятый пасьянс «Косынка», и безостановочно набирал личный номер Баки, рассчитывая всё же получить хоть какие-то инструкции по дальнейшим сношениям с купцами других держав... Действовать без резолюции от вышестоящих он вовсе не собирался.
Еще чего?! Себе дороже выйдет..
Инициатива-то наказуема.

Дозвониться не выходило весь день. Посол не принимал вызов, а порой и сбрасывал просто.
Наверное, и сам без понятия что дальше делать... А может пьёт. Верней всего, пьёт.

В кабинете было душно, вино заканчивалось, и вообще представителю было как-то не по себе.
Временами ему мерещились какие-то голоса, за спиной будто бы, а может и прям в голове. Купец тёр виски длинными пальцами, морщился и вздыхал, мотал головой, бряцая серьгами.
— Ты долш-шем подиш-шать с-сшоглашшение... Коллектив шдёт! Ты долш-шен... Подпишшшиии... — шептал чей-то голос изнутри его черепа, женский кажется.

Но торговый представитель винну был крепким орешком, да и не первый день работал в Гильдии, по опыту своему он знал, что торговать чем-нибудь без хакан точно не выйдет.
По крайней мере в этой Галактике...

В общем, нелегко всё.
Но он держался...

Ну-у, справились, кажется... Вот-вот, прямо совсем на грани в этот самый раз.
Вздохнув тяжело, мальчишка пинком отбросил отросток, похожий на какое-то мерзкое щупальце, от бледного лица Ляпис. Девушка еще дышала, нужно было только высвободить её из всей этой пакости... И лучше бы побыстрей.
Вот Эйден откинул ногой еще одну хищную ветку, потом еще и еще... Но те всё продолжали елозить вокруг тела несчастной певицы, будто бы какой-то злой разум направлял их, как цепкие лапы с длинными гибкими пальцами. С ужасом юноша наблюдал, как новые побеги и ветки полезли уже изо рта и носа Лазури, разрывая всё изнутри...
Хлынула кровь.

Прикрыв рот ладонью, юный охотник пошатываясь отступил на шаг, потом еще... Продолжая при этом наблюдать гибель синеволосой девицы, с которой он вот только сейчас, пятью минутами ранее, тихо разговаривал на крыльце этого проклятого дома.

Заряженный самострел чуть не выпал из ослабевших рук Эйдена. Пятясь назад, юноша качал головой и еле-еле шептал что-то одними губами.

Хорошему техножрецу стоит держать свои эмоции при себе, если таковые в нём еще и остались, надёжно укрывая их хотя бы и под капюшоном робы ржаво-красного цвета… Особенно во вне, среди мирян Империума, обывателей, и почитателей иных религиозных и не очень религиозных культов. Порою это бывает ой как не просто, в начале пути уж тем более.

Но что же делать?

Это лишь толика тех испытаний, что предстоит выдержать истинно верующему адепту в ожидании явления Омниссии…
Верминус Бака прямо сейчас подвергался жутчайшему давлению. Испытания сыпались на него одно за другим, и были суровы. Справлялся он так себе, чего уж там.

Эмоции разрывали его на части… И поделать с ними он ничего не мог.

Самым наивным образом жрец вертел по сторонам лысой башкой, глазел, задирал брови, бубнил что-то и в священном трепете разевал рот, словно какой-нибудь отсталый дикарь с фронтира Империи. Благо что респиратор скрывал почти всю его мимику, а то было бы совсем уже неприлично.

«Искра-в-Сумерках» оказалась не кораблём — мечтой… Редкое слово в устах скромного Адептус Механикус. Но, если уж и мечтать о работе где-нибудь вне Мира Кузни, то только о чём-то таком. О таком корабле… Излишняя роскошь немного сбивала с толку, но Верминус видел, видел и чувствовал, слышал тихий шёпот духа-машины, «Искра» — настоящий исследовательский крейсер Механикус…

Интересно, как она же оказалась в руках текущего владельца?

Искреннее любопытство, смешиваясь с какой-то не слишком уместной гордостью, заставляло неаугментированное сердце Баки биться еще сильнее. Смутившись, он попытался взять себя в руки… Глубоко вздохнул раз-другой, выравнивая пульс и дыхание.

Но, куда там… Главные испытания были еще впереди.

Когда присутствующие в зале братья-механикус явили миру дознавательницу Лорену Фост, дыхание техножреца опять сбилось. Он сперва застыл, будто поражённый электрическим током… а потом наоборот, не в силах сдержаться, сделал пару шагов вперёд. Одна его ладонь поднялась к лицу, прикрыв маску респиратора, другая же потянулась вперёд, словно бы он имел намерение прикоснуться к этой кукле, оживлённой духом-машины.

Ах, что за создание? Как же она прекрасна…

Признаться, Верминус давно уже не испытывал ничего подобного. Влечение к женщине… Обычное физическое влечение. Всё это было давно забыто, как один из факторов, отвлекающих от работы. По крайней мере так казалось ему самому.

Кровь прилила к бледному лицу Баки… и не только к лицу. Испугавшись таких неожиданных своих проявлений, он надвинул капюшон чуть не до самого подбородка, застыл как вкопанный, и до завершения речи женщины больше не шевелился.

Это стоило ему многих усилий.

Оставалось надеяться, что остальные присутствующие посчитают всё это за некое проявление священного трепета. Такой конфуз…

Весь оставшийся брифинг прошёл как в тумане. Жрец старался воспринять и запомнить хоть какую-то информацию, дабы потом изучить всё в более способствующей обстановке. Отключив окуляры, он попытался внимать, используя лишь слуховые каналы… Но так шелестящий голос аугментированной дознавательницы будоражил его ещё больше.

Легче стало только после того как слово взял вольный торговец.

Впрочем, ни на какие вопросы сил у впечатлительного адепта уже не хватило. Стараясь сохранить остатки достоинства, он так и не произнёс ни одного слова.

Весь недолгий путь до дома, принадлежавшего теперь Ипериту, Эйден проделал в угрюмом молчании. Точнее почти в молчании..
Непонимание и обида засели глубоко в его юную душу. Основательно и надолго..
Чуть приотстав, он буравил спины оставшихся своих товарищей тяжёлым взглядом.

— Этим помогать будем, да?! Теперь-то?!... — злобно бурчал он сквозь зубы, скручивая треуголку в руках —...Да я лучше в башку себе из арбалета стрельну! Да лучше жопу свою за грош продам на Трабенском тракте... Волосы в синий цвет перекрашу! Ма-ать вашу...

Дом алхимика его мало интересовал сейчас. Да и вообще.
Всё тело ломило от полученных тумаков и ран. Несправедливо полученных-то... А от того еще более болезных.
Мельком окинув заброшенную постройку взглядом, мальчишка сбросил заплечный мешок на крыльцо. Хотел было сесть, но передумал что-то.
Прошёлся чуть туда и сюда, кривя лицо, раздувая ноздри и снова бубня себе под нос всякие злобные гадости...

А потом вдруг с силой швырнул шляпу наземь, в дорожную грязь... да еще и ногой пнул, отбросив ни в чём невиноватый головной убор в ближайший колючий куст.
В конце концов, обессиленно усевшись на пыльном крыльце, Эйден прикрыл глаза.
Со стороны его тоже можно было принять за труп, наверное... Лицо мертвенно бледное, волосы на лоб налипли, плащ понизу весь в крови, ремни кожаной куртки расстёгнуты.
Небольшой амулет в виде лисы висит на груди, сверкает серебром блёкло.

И мальчишка потянулся было за арбалетом... но, нет, стрелять в спину не стал. Снова.
Второй раз за это утро чертыхнувшись в церкви и в присутствии священнослужителя, он устремился вдогонку...

Шустро настигнув безумного стражника, Эйден с разбегу бросился ему на спину, пытаясь сбить с ног.

Бака вовсе не был доволен, нет... Рассчитывал он явно на какие-то другие слова.
Поникнув плечами, юноша опустил взгляд в пол...
Отойдя немного, он присел на церковную лавку. Бросив шляпу рядом, с силой потер ладонями лицо, пытаясь собраться с мыслями.
Те же даже и не думали собираться, башка бедняги просто разрывалась на части.
Как и его юное сердце...

— Ведьма... — произнёс сухо, поднимая глаза. Слишком громко, наверное. Неуместное слово эхом отразилось от сводов часовни. —... Знаешь, в детстве матушка часто говорила, что мой отец - оборотень.. Не знаю зачем. Такая вот она, моя матушка.

Глаза мальчика блеснули теплом при воспоминаниях о матери, о доме. Но лишь на мгновение..
Прищурившись, он снова опустил взгляд в пол. Заморгал часто.

— Выходит, не брехал Гэкс зазря... — с горечью в голосе продолжал он — ...Из-за тебя все злоключения наши. Так, что ли?! На... на твоей душе..

Эйден примолк, подбирая слова.

— А как еще, Рони? Наши пути теперь нераздельны... Забыла?!... — может быть что-то такое нужно было бы ей ответить.
Может быть, но Эйден не смог.

— Я... Вот еще!... — отступив на шажок, выпалил он. Капюшон скрывал почти всё его лицо, а то бы все видели, как заалели его впалые щёки —...Надо больно! Я в церковь пришёл... Это ты тут чего?! Виданное ли дело?

В последних словах юноши слышалась злость. И он явно собрался еще что-то такое высказать, но тут из под его плаща выпала треуголка... Нагнувшись её поднять, Эйден задел задницей стоящий позади высокий канделябр со свечами. Очень неловко..
Вся конструкция зашаталась, раскидывая вокруг огарки и капли горячего воска.
Чертыхнувшись, юноша схватился за подставку, пытаясь удержать проклятый канделябр от падения, одновременно шерудя ногами по каменному полу часовни, подгоняя поближе раскатывающиеся свечки.

Треуголка, так и не поднятая, отлетела куда-то под лавку.

Эйдену кусок в горло не лез... Он всё понять не мог, как же это так происходит?
В Кессиге вот, если уж уличают кого в ведьмовстве или в ином каком-то пагубном колдовании, так дело тут же и решают на месте. Неужто ждать пока проклятая гадина в третий раз свою душу перезаложит?! Эдак и правда дождаться можно... Помиру пойти всей округой!

И такая вот мягкая... Или как назвать её?! Такая мягкая реакция со стороны Торрена, настоящего катара, воителя-церковника, была ему совсем не понятна... Как же это?! Если уж так отпускать всё на самотёк, закрывать глаза на такое, то сколько ж всякой злоумышляющей нечисти вокруг ходит и в ус не дует?!

С настоящей ведьмой же в одном зале сидим... Вон она, уплетает за обе щеки! Щёчки эти её...
Моргает глазищами своими. Испуганно, вроде. Рони..

Торрен сомневается?
Но, но как же? Видели же всё своими глазами... Говорила она с тем волколаком! Выла зверем, как выпь болотная...
Эйден и сам уже начинал сомневаться... Может и не было ничего?
Да и что было вообще?! О, Святые дебри!
Она же им всем жизни спасла!
Порвал бы их Антон этот... Гореть ему в огне, падаль проклятая!

За своими мыслями он и не заметил как сама ведьма исчезла куда-то. Вышла уже. Сбежала опять...
Пусть с ней. Раз уж так.

Проведя обоими руками по лицу, юноша ощутил мягкую поросль на щеках... он не брился с самого Трайбена.
Одним глотком допив кислое пиво из кружки, он надел шляпу и поднялся из-за стола.

— Я.. Пройдусь... — бросил он своим сотрапезникам и, не дожидаясь ответа, вышел на улицу.

Втянув свежий воздух ноздрями, он огляделся по сторонам. Поежился от утренней прохлады.

— Эй, скажи, где у вас тут церковь? Или что-то... — спросил он у какого мужика, курившего на крыльце длинную вонючую трубку.

Сегодня ему хотелось помолиться нормально. Впервые в жизни, наверное...

Недавно вернувшийся из краткосрочного корпоративного отпуска Глава дипломатической миссии Империи Винну выглядел посвежевшим и отдохнувшим. Высокогорные курорты Зохбата явно пошли ему на пользу.

Настроение у него было прекрасное...
Да и не только у него самого. Остальные винариане сегодня были разодеты особенно красочно, говорили на полтона выше приличного, щебетали что-то как райские птицы... Слышался смех и звон бокалов.

Кто-то припёрся в Зал Совета прямо с горными лыжами, видимо, так и не успев выложить багаж, сразу из космопорта.
Даже вечно кислый советник Пердин Пердона этим утром дарил всем улыбки, порхая по залу в своём ультрамодном пепельно-белом плаще.

— Послушайте, дорогие коллеги! Кхм, собратья по Галактике... — без всяких лишних церемоний Бака Бокка начал свою речь —...Прошу прощения, я сегодня буду в несколько неформальном стиле... Никак еще не опомнюсь от отпуска.. Хаха.

Посол хохотнул в ладошку, и прищурил глаза на мгновение, видимо, вспоминая что-то приятное.

— О, прошу меня извинить... И, да, пользуясь случаем приглашаю всех посетить замечательные курорты на нашем вновь обретенном Зохбате. Поверьте, господа, это что-то с чем-то... — эмоционально и сбивчиво продолжил он, помогая своей речи широкими жестами рук —... Такой неожиданностью для меня стало оказаться Спикером Совета сейчас. Признаюсь, это большая честь для меня. Что же?!

Приосанившись, посол примолк на какое-то время, выдерживая драматичную паузу. После чего, нагнувшись, вытащил из-под трибуны какой-то массивный позолоченный ящик.

— Мы, Винну - мирная нация... Все наши усилия направленны на установление стабильности и вечного мира в нашей родной Галактике! Мы всячески приветствуем любое мирное взаимодействие, сотрудничество и дружбу между народами, населяющими космическое пространство! В знак наших благих намерений... Мы инициируем галактическую программу культурологического обмена! И планируем начать её с выставки древнейших реликвий!... — вещал Бака хорошо поставленным голосом, обоими руками обнимая таинственный золотой ящик — ... А звездой этой выставки несомненно станет бесценный артефакт, в своё время вывезенный нашими мудрыми предками из императорского дворца Мекатола...

Вновь сделав театральную паузу, Бокка нажал какую-то кнопку на ящике, раскрывая его...

— Корона Имфидии!... — громогласно возопил винарианин, указывая длинными пальцами на массивную округлую шапку, лежащую на красной подушке. Шапка переливалась крупными драгоценными камнями, а по низу была оторочена настоящим мехом. Ценная штука!

Дав публике насладиться зрелищем, он продолжил. Уже тише.

— Кхмм...Кто же станет первым гостеприимным хозяином экспозиции? Это мы и определим текущим голосованием... — поклонившись, напыщенный винну застыл в ожидании непременных оваций.

Лёгкая полуулыбка застыла на его тонких губах. Сегодняшнее заседание ему нравилось...
Отдыхать надо чаще.

Эйден безропотно помогал товарищам с коконами. В основном Гэксу, который, казалось, получал некое своё удовольствие от всего этого процесса... Иперит марать руки не захотел, впрочем, от него и не ждали. А Торрен выполнял больше руководящие функции.

Людей в паучьих свёртках уже не было, а пожитки их остались, значит. Жуть какая.
Пузырёк, ожерелье и золото...
Некоторые время юноша смотрел на эти трофеи, задумчиво потупя взор. Потом спокойно отошёл к мосту, перегнулся через каменное ограждение и громко вытошнил...

После неспешного моциона по холлу торговый представитель Винну вынужден был всё же вернуться в свой кабинет...
Обязанности Главы Торговой Гильдии ярмом висели на его тонкой шее, на которой, к слову, и так уже висело не мало чего. А потому он даже не удивился, ну то есть если и удивился, то не слишком сильно, когда обнаружил возле своего рабочего места каких-то неизвестных господ.

Трое, в безликих серых костюмах... Протокольные какие-то рожи.
Один из них сунул представителю ксиву под нос.

— Галактическая Антимонопольная Служба.... — чуть не по слогам прочитал винну, поморщил нос —... Кхмм.. И чем же обязан?

***

Ох, этой частью свой службы торговый представитель Винну тяготился больше всего... Впрочем, в этот раз всё было не так уж и страшно. В конце концов, к самой Империи у проклятых чинуш никаких претензий с вопросами не было.
Уже хорошо..

Зайдя в бар, виннарианин остановился у входа, и, оглядевшись по сторонам, тут же обнаружил нужных ему коллег. Пройдя через зал к столику, за которым, как и всегда коротали свои рабочие будни торговые представители от Федерации Сол и Коалиции Ментаков, он жестом попросил официанта обновить всем бокалы, после чего, не спрашивая разрешения, уселся в свободный стул. Вздохнул.

— Господа, у меня для вас пренеприятнейшие известия... — чуть поджав губы, сообщил он. Улыбнулся мягко...


Соглашение между Федерацией Сол и Коалицией Ментаков аннулируется... Под давлением Галактической Антимонопольной Службы

Не успев отбежать далеко, Эйден остановился, ошарашенно глядя назад. А потом и вовсе бросился обратно.
— Рони! Нет! Ты что?!... — в голосе юноши явственно слышался ужас. Треуголка слетела с его головы, рыжие вихры светились в тусклых всполохах от костра. Глаза горели отчаянием — ...Отойди!

Какое-то безумие творилось в сарае...
В голове своей он уже представлял, как тварь набрасывается на девушку... Как брызжет во все стороны её кровь, разлетаются под страшными ударами куски плоти.
Ему прямо казалось, что это всё уже происходит. Он ощущал кровавые брызги на лице, слышал запах смерти...
И сделать он ничего не мог, вообще ничего...


Вбежав под крышу, Эйден застыл в дверном проёме. Безвольно опустив руки, он таращился на Рони и волка... на Мартина с его зеркальцем, на бледного стражника, обнимающего копьё, на корчащегося на земляном полу Вальтена, на мага , занесшего руку в картинном жесте. Всё вокруг замерло, словно бы кто-то остановил время.
Мальчишка закрыл глаза.
Сейчас будет бойня...

— Бежим... — каркнул мальчишка, едва понял, что именно происходит —... Хана нам!

И правда, справиться вот так вот с настоящим оборотнем было практически невозможно. Это знал каждый дурак в Кессиге.
Если уж и встречаться с этими тварями, то совсем при других обстоятельствах... Тут же?! Что сделаешь?
Умирать всем разом... Или бежать.. Каждый сам за себя...
Так что ли?!

Шмыгнув носом, Эйден бросился прочь из сарая, по той самой дорожке, где он разложил медвежий капкан, доставшийся по наследству от Хэнслоя...
Трясущейся рукой выудив стрелу из колчана, он попытался приладить её к тетиве.
Нужно было как-то привлечь внимание твари, чтобы обратила внимание на него...

— Эй! Эй... — он хотел крикнуть громко, но вылезли опять одни хрипы.
Мама, зачем я здесь?!

Из всей делегации Винну к голосованию явился один единственный представитель. Кто же виноват, что все эти галактические дела всегда решаются в такую раннюю рань?
Кутаясь в алый плащ, он быстрым уверенным шагом прошёл вдоль кресел, нажимая на кнопки сразу за всех... Он явно делал это не в первый раз.

Стратегия: Технология > Торговля > Дипломатия

Эйден прыгнул было вперёд, весь кривясь от досады... Поверженные демоны исчезали с лица земли, отправляясь туда, откуда пришли. И никакого трофея, вот же засада. Так обидно!
Ни одна сволочь ведь не поверит теперь.

А ведь он, Эйден Бака, собственноручно, вот из этого самого своего лука, из которого раньше белок да зайцев бил, только что развоплотил двух самых настоящих демонов... Бесов рогатых! Двухголового, мать его, страшенного волколака! И огнедышащего ублюдка в красном плаще.
Ай да Эйден, ай да...

Окликнутый Рони, юноша поспешил ей на помощь. Торрен и Вальтен оказались совсем плохи. Для них эта мимолетная встреча со злом чуть не стала роковой...

— Что?! Что случилось-то?!... — Эйден, похоже, вообще не заметил схватки товарищей с призванным огненным существом. Он вообще пребывал сейчас в очень возбуждённом состоянии, никак не мог просто сидеть на месте, всё время говорил что-то. Если раненным сейчас и нужен был покой, то тут они не смогли бы его получить — ...Видали?! Какие твари! О, святые дебри! Куда мы залезли?! Что же такое? Ни дня ни пройдёт, чтобы какая-то гадость на нас не выползла... На попей!

Мальчишка приложил бурдюк с водой к обожжённым губам командира, даже не глядя особенно пришёл тот в сознание или нет.
— Как это вы так обгорели?! Что это было-то? Не помирайте только... — тараторил он, сам уже отпивая из бурдюка. Лицо его было красным, а дыхание слишком частым — ...Бабка-знахарка говорила, что на ожог поссать надо, ну если ничего другого под рукой нету!

Больше ждать не было смысла.
Уходить... уходить.
Подойдя к двери, Сдоба взялся за ручку и надавил на створку плечом.
Главное чтобы эти чёртовы шлюхи не додумались запереть снаружи.
С них станется ведь.

Широкая ладонь легла на плечо сержанта.
— Что он сказал? Что это значит, Карл?!... — голос здоровяка звучал глухо. Он замотал головой, словно бы отрицая происходящее — ...Оклахом много! Да?! Их много, Карл, много!

В школе Бакстер никогда не мог показать все эти чёртовы Оклахомы на карте Системы. Это было смешно... Но,блядь, все эти кружочки на тёмном фоне выглядели одинаково.
— Карл?!... — вопросил с надрывом, сжимая ладонь на плече земляка — ...Скажи что-нибудь! Мать твою, скажи!

Бакстер всё чаще мотал головой, тяжело дыша и выпучивая глаза, явно готовый взорваться вот-вот...
В конце концов, сгробастав товарища в свои медвежьи объятья, он затряс его, сильно, бешено.
Уолтерс точно остался бы без костей, если бы не G-8.

**

Бак не особо пришёл в себя даже после помощи медиков. Уколов он не терпел, но сейчас было всё равно. Не почувствовал даже.
Кто-то дал ему воды, а после еще нахлобучил потерянный шлем на башку. И сунул тяжёлый пулемёт в руки...
Раньше такая пушка доставила бы ему радость, пришлась бы по душе это точно. Всегда любил чё потяжелее, да погромче. Такие штуки, чтоб всё вокруг вздрогнуло.
Сейчас же всё было пох...
Внутри пустота.

Ох, что ж тут скажешь…
Эйден и сам собирался воспользоваться удобным моментом и познакомиться с Рони поближе, пораспросить её, как это она оказалась в дороге всё-таки, и зачем поехала с ними дальше из Ханвейра. Земляки всё же…

Да и, чего скрывать, девица эта привлекала его… Ну, самом таком просто и хорошем смысле. Даже просто вот так сидеть с ней возле костра было уже приятно. В отблесках огня лицо её было красиво особенно…

Конечно, такой откровенности Эйден не ожидал. Даже ведь и спросить ничего не успел. Теперь как-то и сообразить сложно, что на всё это ответить.

Сирота она, значит. Без семьи, без родни… совсем одна. Ему сложно было представить что-то подобное. Что сказать?
— А я вообще не знаю, кто мой отец… — сообщил он, на мгновенье заглянув в глаза девушки. Чуть подумав, довил — …Может и он разбойник, вполне может быть.

Стоило бы что-то сказать про этот её наказ отцовский. Поддержать и похвалить даже. Не всякая дочь решится на такое путешествие, да и сын не всякий… Но слова как-то не нашлись.

Вздохнув, Эйден протянул девушке сладкий пряник, который до этого прятал где-то под плащом.
— Вот, держи. Это тебе… — смущённо проговорил он. И зачем-то добавил —… Он вкусный!

— Мы с парнями случайно конюшни сожгли… Ну, дядьке там одному, соседу. Чуть на дом не перекинулось… Еле потушили они. Ожёгся кто-то, лошади там все… Дурно вышло всё. — Эйден поморщился и покачал головой. Воспоминания были не из приятных — … В общем, так и пришлось мне пока вот в Трайбен уехать. А оттуда и сюда почти сразу, за Мартином.

Поглядев в сторону гор, юноша притих ненадолго, поежился зябко.
— Мужика какого-то ищем мы… Вопросы есть к нему. — серьёзным тоном продолжил он, и тут же пожал плечами. — …Не знаю уж, кто там живёт в этой Стенсии. Что за люди… Надеюсь, нам с тобой по пути, Рони, до могилы этого Трафта. Одной-то точно не стоит тебе ехать туда.

Иохим чуть не выронил из маленькую баночку с чем-то пахучим.
— В чём дело? Что-то случилось?... — с явным раздражением на пухлом лице поинтересовался он у вбежавшей в комнату магички. Баночку он незаметно припрятал в тайный карман под плащом.

Ответа Сдобе, впрочем, не требовалось. И так было ясно, что пахнет жаренным... Возле соседнего шкафа каким-то образом очутилось бездыханное туловище Рейвенвальда.
Не велика потеря, но всё же.
Хорошему вору пора делать ноги...

Взволнованно оглядевшись, толстяк прикрыл створку шкафа и посеменил в сторону выхода, на всякий держась подальше от своих побитых товарищей...
В руках его вновь блеснули ножи.

Бета

Здоровяк почти пришёл в себя, кажется... Даже сумел подобрать винтовку и пару запасных обойм.
Но все же пребывал в совершеннейшей растерянности. Он даже попытался отшатнуться в сторону, когда девчонка потянулась к его шлему. И вздрогнул, когда вокруг него включился силовой щит...

Уже отойдя на какое-то расстояние от места побоища, он вдруг остановился и медленно обернулся к товарищам, тащившим носилки.
— А где Тим?... — вопросительно прогудел он.

Выхватив нож, юнец обтер его о полу плаща и сунул в ножны на поясе.
Гэкс продолжал самым гнусным образом ухмыляться, а Эйдену оставалось только гневливо зыркать в ответ и стискивать зубы от обиды и злости... Кажется, он раздумывал, как поступить дальше.
В конце концов, покосившись на стоящего рядом Хэнслоя, и явно ожидая увидеть усмешку и на его заросшем лице, мальчишка покачал головой, громко выдохнул через нос, развернулся на месте и, широко взмахнув плащом, пошёл прочь.
К какому-либо дальнейшему общению он сейчас явно был не готов...

**
Настроение Эйдену неожиданно подправил Торрен, отсыпав своему юному слуге целую горсть золотых монет...
Такая щедрость была молодому кессигцу внове, золото перепадало ему не так уж и часто, и он воспрял духом.
Разложив монеты по кармашкам на поясе, Эйден отпросился на часок-другой и отправился на прогулку по городу, твёрдо решив всё сразу не тратить...
Про свой недавно образовавшийся долг перед семьей юноша помнил, само собой. Но сумма там всё равно была слишком велика, чтобы можно было рассчитывать накопить её из получки прислужника...
Так или иначе, долг этот висел над Эйденом как грозовая туча. И лишь насыщенность последних дней событиями немного отодвинула эту проблему на задний план.
Теперь же нужно было что-то решать...
Хотя, что тут делать?
Назвался взрослым — так и поступай по-взрослому.
Собрав в кулак всё своё мужество, Эйден решил написать письмо матери...

Зайдя в первый попавшийся на пути кабак, на деревянной вывеске которого был грубо намалёван ангел, обнимающий винную бутыль, мальчишка затребовал для себя кувшин пива, мяса и хлеба, а еще бумагу и письменные принадлежности. Чуть погодя, выдув половину кувшина, Эйден пришёл к выводу, что с буквами у него сегодня не складывается... И велел трактирщику немедленно позвать писаря.

Явившийся в скором времени писарь, короткий и пухлый человек, чьи пальцы покрывали чернильные пятна, а одеяние пятна от вина и жирной пищи, оказался малым весьма приятным. Он по достоинству оценил желание Эйдена написать письмо матушке, и сразу же, как только юноша заказал еще закуски и пива, принялся марать бумагу ровными красивыми буковками... Сотрудничество оказалось вполне успешным, письмо было написано за считанные минуты, а кувшины и миски опустели и того раньше...
Напоследок добрый писарь посоветовал юноше непременно обзавестись треуголкой, сообщив, что современному молодому человеку без треуголки никак нельзя, и даже подсказал, в какой именно лавке её лучше всего приобрести.

Времени у Эйдена оставалось не так уж и много, потому сразу из кабака он, слегка пошатываясь, направился в упомянутый своим грамотным другом магазин, благо тот находился совсем недалеко, за углом.
В детстве и юности Эйден часто бывал с семьею на ярмарке, и ему даже доводилось стоять за прилавком, так что торговаться он умел хорошо...
Проведя в лавке всего несколько минут, он уже выторговал у прижимистого хозяина не только саму треуголку, но и запасной колчан, полный охотничьих стрел, несколько склянок масла для своего фонаря и даже железные кандалы, точь в точь как у Гэкса...
А на оставшиеся в кармане медяки, счастливый обладатель модной шляпы тут же прикупил у уличного лотошника сладкий пряник и мочёное яблоко.

Хрумкая яблочком, Эйден лёгкой походкой направился к местным конюшням, где его уже заждались, наверное, господин и все остальные...

— Что?!... — оглянувшись, мальчишка увидел свой собственный охотничий нож в руках у Дорадо. Ошибки быть не могло, Эйден своими руками выстругал эту рукоять из сучка дуба. Тем не менее, он откинул плащ, дабы улицезреть опустевшие ножны —... Эй! А ну отдай!

В один миг оказавшись нос к носу к обидчику, юнец протянул раскрытую ладонь, пальцы его подрагивали слегка.
— Верни, я сказал!... — прошипел, буравя негодяя злющим колючим взглядом. Желваки заиграли на худом конопатом лице мальчика. Видно было, что он еле сдерживается.
Вот только сдерживается от чего?!

Ночка у Эйдена выдалась та еще...
Хотя, чему тут удивляться? День-то выдался ой какой. Насыщенный — не то слово.
Никогда еще жизнь его не подвергалась такой вот самой действительной опасности. И столько смертей за раз он ни разу не видел. И каких смертей?! Ох..

Как-то раз Эйден присутствовал при кабацкой драке, закончившейся для одного из драчунов совсем дурно... ножом в брюхе. Впрочем, и для второго драчуна не лучше... Его наутро вздёрнули, там же, на кабацких воротах.
И это-то было страшно.
А уж тут вообще жуть...
Отвратительные и мерзкие твари просто давили своими погаными жвалами честных и добрых людей.
Святые дебри... От такого и свихнуться не долго.
Ох, Матушка, матушка... Как же ты далеко.

Вертясь с боку на бок, мальчик никак не мог провалиться в сон, а когда всё же проваливался, становилось еще хужее...
Кто-то там что-то делал во тьме... Шевелился, грыз и чавкал, постанывал и шебуршился.
В полубреду Эйдену лезли в голову какие-то гадости, дурные всякие сны и видения. И в каждом из видений этих участвовали его новые знакомцы и попутчики...

То, значит, мерещился ему крадущийся во мраке нефалийский вампир с тростью, то, точно в соответствии со вчерашними предположениями Райленда, виделся сбросивший одеяние отец-священник, жадно рвущий зубами обнажённое тело девицы... Девица при этом оставалась жива и, кажется, вовсе не была против, лишь хихикала и манящими жестами призывала присоединиться к трапезе всех остальных. Катаров, купцов и мёртвых солдат, глазастых пауков и еще какого-то мужика в кузнецком кожаном фартуке.
Пахло вкусно... И Торрен был готов оплатить за всех.

Окончательно проснувшись ещё затемно, весь мокрый от пота, Эйден никак не мог заставить себя подняться, хоть ему очень нужно было отлить, и так и лежал неподвижно и почти не дыша, поджав коленки и укрывшись под плащом… Прислушивался и поглядывал из-под капюшона на тлеющие угли костра.
Вот тебе и первый денёчек. Приключения, вашу ж мать… Глядишь, лучше было бы за стариком горшки выносить.
**

От завтрака юноша отказался. И вообще как-то держался от всех в стороне. Загадочный и холодный…
Делом, впрочем, занялся с радостью. Осматривая брошенное поселение, заглядывая в дома и сараи, отвлёкся, начал потихоньку приходить в себя. Отступали ужасы ночи...

В какой-то момент он даже устыдился своей этой слабости. Так-то он относил себя к смельчакам. К тем, кого не так-то просто пронять чем-либо или сломить!
А тут на тебе. Дурные сны, да и только… Как же так?
Тьфу, чтоб тебя!

С досады, Эйден даже пнул подвернувшееся рядом ведро с каким-то дерьмом… И чуть не перепачкался весь.
В конце концов, путем некоторых самокопаний, мальчишка решил для себя, что дело тут скорее всего не в нём самом, а в каких-то внешних причинах. Возможно, ужин был не слишком хорош? Переборщили с травками… Или что там?!

Решив все же обсудить с кем-то всё это, он догнал Торрена возле деревенской часовни.

— Мартин, а ты как... — начал он свой вопрос. Но командир уже скрылся за дверью.

Вскоре изнутри послышались какие-то жутчайшие звуки, душераздирающие вопли и ругань. Сглотнув, Эйден отскочил от дверного проёма и схватился за лук.

Бета

Бакстер шёл как в каком-то тумане, ничего не видя перед собой, просто переставлял ноги. Словно
бы сильно перебрал в кабаке и теперь тащится до дома на автопилоте... Только почему-то
каждый шаг отдаётся болью по телу, а перед глазами всплывают мутными образами какие-то
малознакомые лица.
Баку почему-то стало нехорошо, когда он до конца осознал, что все остальные погибли...
Если бы НОДы решили еще раз напасть прямо сейчас, то здоровяк вообще бы их не заметил.

Оживился он лишь когда остатки взвода вышли к дороге. Заглянув в транспортник, помог погрузить внутрь офицера.
Слова Карла, обращённые к Егозе пришлись в пору и Бакстеру. То что надо...

— Я тоже умею!... — сообщил он Карлу, подумав, что оказаться сейчас за рулём трака было бы очень здорово.

Эйден топтался за спиной у своего командира, переводил взгляд с Дорадо на подозрительного нефалийца.
Возмущённо сопел.
Вот так тип... Его же спрашивают по-хорошему. Ну, тычут арбалетом немного, подумаешь. А он юлит гад. Еще ведь и огрызается, обвиняет даже, чуть ли не угрожает.

Всё дело как-то нехорошо уже поворачивалось.
Торрен своим предложением потерпеть до Ханвейра ничего не решил, въедливый Гэкс Дорадо явно собирался довести всё до какого-нибудь конца... Райланд зловеще помалкивал. Кто знает, что у него на уме?
А святой отец и девица отстранились, занявшись ужином, будто бы... Тоже странно ведут себя.

Общее напряжение нарастало только.

— Да хватит хвоста крутить... — не выдержав, горячо выпалил юный охотник на вампиров, придвигаясь ближе — ...Скажи уже нормально, добрый ли человек ты или кровосос проклятый?!

В руке парень сжимал обломок стрелы, который ему пару минут назад с торжественным укором вручил священник. Этим самым обломком юноша тыкал в сторону щёголя, словно бы эта сломанная оперенная палочка могла как-то помочь в разоблачении упыря... Или же наоборот, в полном оправдании невиновного человека.

Эйден прищурил глаза и сжал губы. Острый нос выглядывал из под капюшона плаща.
Опять жутко как-то стало ему... Кровососы очень могущественны, если верить байкам. А как им не верить? Люди брехать-то не станут!
Справятся ли они, окажись этот странный человек и правда вампиром?!
Он еще и колдун... Махнет рукой своей белой, да и заморозит всех к бесу. А потом и высосет всех по очереди. Холодненьких.

Мальчишку пробил озноб. Древко стрелы задрожало в его руке, как язык змеиный...

Эйден щурил глаза и хмурился.
Оглядев окрестности он как-то весь ослабился и осел на крышу повозки. Очередная стрела, которую он уже успел выудить из колчана, выпала из безвольных пальцев его, заскользила и съехала вниз, на землю...
Выдохнув немного, юноша подполз к краю, свесил ноги, сбросил капюшон с головы. Проведя рукой по лбу, отёр холодный пот.

— Ну уж, святые дебри, сколько же людей полегло... — прошептал одними губами.

Выхватив из под плаща нож, Эйден спрыгнул с крыши. Подбежал к ближайшему солдату и присел рядом с ним. Тут же рядом лежал и убитый паук... Чудище восьмилапое. Страхолюдина поганая..
Застыв на какое-то время, глядя в скопище безжизненных чёрных глазок на ужасной паучьей морде, мальчишка тряхнул головой, сплюнул сухо...
Со злостью откинув в сторону мохнатую крючковатую лапу, он принялся ножом резать липучую паутину. Даже если отошёл уже человек этот, оставлять его во всей этой пакости было нельзя.

В животе у мальчишки крутило, в носу щипало предательски... Он вновь накинул капюшон, пытаясь скрыть свои чувства.
Если бы он всё же пошёл на разведку, как вызывался, то сейчас и лежал бы в одном из таких вот коконов. Если бы не отозвал его Мартин...
Тягостное чувство нависло над юношей, бросив застрявший нож, он остервенело рвал паутину руками.

Мальчишка хотел было огрызнуться... Какого это беса Райленд взялся командовать?! Но одумался. Не время всё же... Того и глядишь пауки еще до кого-нибудь доберутся.
Вон тот несчастный малый так и барахтается весь в паутине.

— Эй! На том дереве тоже паук! Вон там!... — петухом проорал Эйден, голос его срывался — ...Прячется сука!

Твари он уже не видел. Но именно оттуда прилетела липучая дрянь, опутавшая арбалетчика. Другие же пауки были где-то там впереди, их тоже не было видно.
Эйден замешкался... Растерялся.
Прикусив губу, он оглядывался по сторонам, тяжело дыша и раздувая ноздри...

Наконец, бросив долгий взгляд на остановившуюся рядом повозку, мальчишка рванул с места. Толкнувшись ногами и помогая себе свободной рукой, он буквально взбежал по борту повозки и уже через пару мгновений оказался на крыше.
Оглядевшись опять, он ухмыльнулся довольно и потянулся к колчану.
Отсюда, сверху, ему открылся вид на все окрестности...
Вскинув лук, он пустил стрелу в паука, наседавшего на одного из солдат охраны.

Мальчишка охнул и как-то машинально натянул капюшон пониже. Уж в отца-священника он точно не метил... Это как же так вышло?!
Лицо Эйдена залило жаром, он готов был провалиться на месте.
Но происходящая вокруг резня отвлекла его этих неуместных самобичеваний...
Пауки давили людей, те к кому прикасались их мохнатые лапы и жуткие жвала падали замертво.
Вот, одна из тварей неспеша подбиралась к Торрену.
— Мартин! Сзади! Сзади ползёт сука!... — истошно завопил он, тыча острием стрелы в восьмилапую гадину — ...Командир!

Почувствовав, как его лицо бледнеет обратно, Эйден выдохнул и приложил стрелу к тетиве.
Помешкав немного, юный охотник выстрелил почему-то не того паука, что подбирался со спины к командиру, а в другого...

Бета
Кто-то обращался к нему, используя дурацкий позывной...
Бак не мог разглядеть кто это. И вообще не мог понять, что ему говорили.
— Ты кто?! Карл?!... — вопросительно замычал он, хватаясь за человека за плечи, удерживая равновесие —...Меня подстрелили! Кажется... Я ранен!..

Осознание этого факта как-то привело Бакстера в чувство. Они его ранили! Сукины железные ублюдки ранили его! Вот же твари...
Выдохнув пару раз, здоровяк огляделся еще раз по сторонам. Увидел тела в развороченных боевых костюмах.
Сколько же их? А это... Это же тот чёрный парень с пончиками!
Кто-то собирался оружие с павших.

— Дай мне ружьё!... — глухо прорычал Бак, обращаясь к собирателю.

Полтора дня назад Эйден въехал в ворота Трабена в караванной повозке, и вот теперь собирался покинуть город точно таким же способом.
Пребывание в столице оказалось недолгим. И Эйден был только рад такому повороту событий. Первая его встреча с большим городом вышла не слишком удачной. А, впрочем, кто знает, как оно всё вообще могло повернуться…

Вот представить хотя бы, что те кабацкие негодяи решили бы избавить его не только от содержимого кошелька, но и от всего остального… Честно говоря, Эйден сам порывался поставить на кон и лук и кожанку и даже свои ношенные сапоги, но городским выпивохам они, видите ли, были не нужны ни за каким чёртом… Гады! Чтоб им пусто было!

Или вот если бы Генрих фон Торрен решил бы оставить его при себе, а не передать своему младшему сыну. Сперва Эйдену показалось, что старик и вовсе велит выкинуть его на улицу без всяких там объяснений и слов. Уж так зыркал из-под бровей кустистых… Ну и бровищи, страх один. У иных и в бороде столько шерсти нет, как у этого деда над глазами повылезало. А взгляд такой холодный, цепкий, стальной… А шнобель? Это ж не нос — клюв…Чуть письмо не проткнул пока водил этим жалом по строчкам.

В общем, внушительный такой господин. Благородный из старых, сразу видать. Не какой-нибудь там выскочка напомаженный. Этакой если пройдёт мимо, так рука сама потянется шапку снять…
И откуда это у Матушки такие знакомства?

В общем, как не храбрился юноша, как не раздувал грудь, но перетрусил перед фон Торреном здорово. А старик еще и расспросы устроил. Про Кессиг, про матушку и семью… И что ему за дело вообще? Эйден отвечал что-то, но всё не так как-то, мямлил…
Ух..

*
Прислонившись плечом к одной из крытых телег, мальчишка разглядывал людей, с которыми ему придётся провести ближайшее время. Это были обычные какие-то люди, торгаши, солдатня, путешественники. И Мартин Торрен казался вполне нормальным сейчас, на своего грозного отца от был совсем не похож…

Юный охотник ощущал некоторое облегчение и радость. Освобождение даже… Забавно, попав в услужение к незнакомцу, чувствовать себя свободным.
Эйден улыбнулся. Куда идёт караван он пока не знал… Да и это было не особенно важно. Не в Кессиг же? А? Не в Кессиг?!
В глазах юноши мелькнула тревога…

Эйден был занят созерцанием своей физиономии в большущее зеркало, висевшее на стене. Юноша выворачивал шею и косил глаза, раздувал ноздри, выпячивал губы... Профиль так и так получался внушительный, такой бы на монетах чеканить.
От этого замечательного занятия его и отвлек Мартин Торрен.
- Ну что, осваиваешься потихоньку? - поинтересовался катар у своего ... подопечного.

- Эээ, да. Осваиваюсь... Освоился! - смутившись, Эйден отскочил от зеркала. Слова его звучали слишком резко -... У нас-то таких вот не бывает... Зеркал!

- Ты, судя по выговору, из Кессига? - предположил Мартин, - Расскажи, чем раньше занимался.

Вопрос этот Эйден слышал уже далеко не впервые. Каждый горожанин, с кем ему доводилось перекинуться хоть парой слов, считал, будто бы, собственным долгом, осведомиться у него про Кессиг...
И всякий раз этот вопрос был больше утверждением.

-Так и есть... - юноша приподнял нос к верху и ответил с некоторым вызовом в голосе. Руками он указал на себя, на всё своё облачение, которое лучше всяких слов отвечало на вопрос о происхождении Эйдена -... Я охотник на... Охотник. И ещё у нас большое хозяйство, ферма и пастбища, у семьи..

Сперва Эйден хотел было называться охотником на нечисть, дабы сразу произвести впечатление... Но все же не стал. Так или иначе, слова его звучали гордо.

- А как я могу называть тебя?... - тут же спросил он у катара, глаза его прищурились на мгновение.

Имя Эйден знал, само собой, их представили. Но до этого парню ещё не приходилось быть в прислужниках у церковников, да и вообще ни у кого, потому он и правда не знал, как ему к следует обращаться к своему теперешнему господину..

Охотник, ферма - в принципе, что-то подобное Матрин и ожидал услышать. Если честно, он даже бы удивился, назови Эйден что-то иное.
А вот вопрос юноши неожиданно вызвал у фон Торрена-младшего затруднения. Первым побуждением было сказать "обращайся - господин Мартин". Так говорили все слуги у него дома. Но что-то удержало Мартина от этого простого и, казалось бы, очевидного ответа.
- Обращайся - командир, - принял решение катар. Глядя на лицо Эйдена, - и все-таки, кого же ему напоминал это парень... - на его взгляд, которым он одарил Торрена после вопроса про Кессиг, катар подумал, что юноше этот вариант должен был понравиться.
- В Трабен прибыл с нечистью бороться? - поинтересовался Мартин у Эйдена.


Глаза юноши округлились на мгновенье.
— Да!... — с готовностью подтвердил он и кивнул.

Эйден и так не собирался рассказывать командиру, что в столице Гавонии он скрывается от гнева излишне горячих, скорых на расправу земляков. Такие вещи лучше держать при себе...
А тут охота на нечисть...
А что? Вполне подходящая версия.
Опасное занятие. То что надо...
Вернуться домой со шкурой волколака на плечах!

— Да!... — еще раз повторил Эйден —... А вас тут есть оборотни?!..


- Тут - нет, - улыбнулся Мартин, - Но мы отправляемся туда, где их много. И не только оборотней, - после небольшой паузы добавил катар. - На сборы - полчаса, жду тебя во дворе.


Мальчишка уже приоткрыл рот, чтобы спросить еще что-то...
Но передумал. Решив вдруг быть немногословным.

Какие уж тут сборы?
Шустро оглядевшись по сторонам, Эйден подхватил свой лук и мешок с вещами.

— А я готов... — улыбнувшись заявил он.

Бета

В каждом выпуске «Оклахомского рейнджера» был такой момент, когда верный робо-конь, отличавшийся дурным нравом, но при этом обладавший продвинутым интеллектом и даром предвидения, лягал рейнджера копытом в грудь, спину... или пониже спины. Случалось это всегда в самый подходящий момент... Сбитый с ног рейнджер падал и при этом уворачивался от вражеских пуль, или же случайно разряжал ружьё в укрывшегося за кустами дикаря-ухореза. Рейнджер каждый раз ронял свои шестизарядные лазеры и терял шляпу, харкал кровью и матерился грязно, но из ситуации по итогу выходил победителем.
У заядлых поклонников серии эти эпизоды вызывали детские тёплые улыбки...

Говорят, перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. У Бака же перед глазами проскакал робо-конь... Лягнул его задними копытами в грудь и исчез в зарослях неизвестной ксенорастительности.

Всплеснув руками, гигант выронил винтовку и рухнул навзничь.
Закашлявшись, перекатился на живот и замер.
Боль придавила Бака к земле, но, прежде чем потерять сознание, он улыбнулся...

Бета

А вот тут даже Бак испугался...
Происходящее явно выходило за выходило за рамки учений. Эти ноды не должны были подняться сейчас. И уж точно они не должны были сразу стрелять в офицера... И этот запах.
Могучая челюсть здоровяка предательски задергалась. В животе закрутило что-то.. И стало трудно дышать.
Нечленораздельно замычав, Бакстер попятился, наступая на кого-то стоящего позади.
Винтовка в его руках дёрнулась...

— Дети! Дети, падажжите! Сейчас, дайте я хоть пожитки возьму... Чьи бы они ни были... — высунувшись из проёма, попросил Евгений — ... Нет, это странно, конечно, что никому нихуя неинтересно, почему мы очнулись именно в этой дыре. И откуда тут эти сраные ящики? Ну и хер с ним... Мне больше всех надо, что ли?! Я не тот андроид чтобы оставаться тут один одинёшенек. Кто же будет слушать мой бред, если вы все съебётесь? Но если там, блядь, на каждом из гробов стоит автограф Лазури, не пиздите потом...

Евгений продолжал еще что-то вещать, но не очень разборчиво.
Минутой позже он уже появился, с рюкзаком за спиной и ружьём в руках...
— Ну чё? По коням, убийцы, мать вашу!... — зловеще улыбнувшись, андроид щелкнул затвором —... Да-а, давно не брал я в руки... Чего я не брал в руки? Ну, вот такого вот... Это ж кинетическое оружие, блядь! Куда мы попали? Помповый дробовик! Сразу хочется выстрелить кому-нибудь в харю... А? В иссиня бледную харю Лазури, к примеру! Спорим, кожа у неё такая беленькая и нежная?! Вот клянусь...

Любовно погладив ружье, Евгений вздохнул и осторожно опустил оружие стволом вниз.
Подступив ближе к D-13, он прихватил защитника за локоть.
— 13, дорогой мой, не расстраивайся... Ты не помнишь? Чёткое лидерство и долгие планы - это же не наш стиль! По-моему, мы всегда так работали. Да и кто бы мог управлять нами? Наверное, поэтому мы такие опасные...

Евгений вновь улыбнулся и поправил сползающие очки пальцем.

— Кстати, бандиты, скажите мне, а что мы будем делать если встретим кого-нибудь там внизу? Давайте не будем сразу всех-всех убивать. В том смысле, что мы же вообще ничего не знаем об этом месте.. А?... — обращаясь уже ко всем, продолжил болтливый андроид —... Притворимся людьми, а? Обычными человеками... Ну, пожалуйста!..

Евгений все-таки нашёл на две рюкзака небольшую монтировку. Но она больше уже была не нужна...
— Послушайте, это не мои вещи... — возвестил он, поднимаясь и упирая руки в бока —...Там помповый дробовик лежит. С каких пор я ношу с собой помповый дробовик?! Что это вообще за херня? И сигареты эти... Эй, R0, девочка, может это твои пожитки?!..

Пнув непонятный рюкзак ногой, Евгений двинулся обратно к тлеющему саркофагу, видимо, намереваясь принять участие в осмотре. При этом он продолжал вещать, рот его не захлопывался ни на миг...

— Эй! Куда вы все убегаете? Подождите, мать вашу.. Как приматы, в самом деле. Хотя может так и надо? Я должен вам
всем кое-что рассказать об этом месте... — он повысил голос, чтобы даже выскочившие из комнаты соратники могли наслаждаться его слова — ...Не убейте там никого. И ничего... Особенно Лазурь, если вдруг её встретите. Лазурь... Как это прекрасно. Спорю на свои очки, что она женщина. Надо поговорить с кем-нибудь... или с чем-нибудь..

Склонившись над саркофагом, Евгений поморщился и какой-то время смотрел на него.

— Ну, я так понимаю, тут ничего не взорвется... — пробормотал он, обращаясь, кажется, к D-13 —... Это хорошо. Давайте осмотрим остальные ящики. Должна быть маркировка или еще какая херня... И это, можно распотрошить парочку. Электронные компоненты могут быть большой ценностью тут... Позовём 57го с его пилилкой!..

Обернувшись к выходу, заорал:

— 57, мальчик мой, вернись сюда, пожалуйста! We need some help!... — удивлённо округлив глаза под очками, андроид прикрыл рот рукой — ...О, блядь! Кто-нибудь знает, что это язык?! Звучит... звучит так себе...

Тут же вспомнив про другую загадку, он вновь поднёс левую кисть поближе к лицу и вгляделся в таинственную надпись на костяшках.
Поморщился и вздохнул.

Бета
Схватив павшего сержанта за плечи, Бак одним движением перевернул его на спину, и на навис над ним, вглядываясь в тёмное стекло визора. Карл лежал совсем неподвижно, труп трупом… Но в шлеме звучал его голос. Всё это нервировало еще большем чем мимолетная стычка с ботами.

Как те умудрились так быстро свалить и Карла и Тима? Обоих земляков убило… Пусть и понарошку, но всё равно обидно.
Бак почувствовал некоторое волнение. Обиду за своих. И желание отомстить.

Подхватив за ноги лежащего тут же рядом О’Райвера, здоровяк подтащил его поближе к Карлу.
— Эй! Ну вы чё?!... — возмущённо прогудел он, склонившись теперь над обоими оклахомцами. Хотел еще что-то сказать, но не смог найти слов. Лишь сжал кулак свободной руки и погрозил им кому-то.

Толстяк Тайрон уже шумел за спиной, уходя напролом через заросли. И Бакстеру пришлось поспешить за ним. На прощание махнув рукой, он, сам не зная зачем, левой рукой подхватил с земли еще одну винтовку и грузно двинулся по проложенной Стогом просеке…

— Сука! Надо было забрать наших парней оттуда… — ругался он на ходу. Но всё же не оборачивался.

Бета
Впереди какой-то малый уже почти оторвался от отряда, почти скрылся в зарослях... И делал он это с такой уверенностью, будто бы уже что-то заметил, вышел на след.
Бакстер и сам не заметил, как взял оружие на изготовку, пригнулся чуть-чуть и перебежками посеменил вслед за парнем, точно так, как у себя дома на Оклахоме, в лесу рядом с дальним ранчо, он устремлялся вслед за более опытными охотниками, старшими братьями и дядьями...

Инопланетная листва зашелестела по шлему...

Но тут сквозь шум в голове и так не вовремя всплывшие образы из прошлого прорвался истошный сержантский вопль.
Бак остановился как вкопанный, и, оглядевшись, понял, что что-то пошло не так... Сержант продолжал орать в шлеме.
Резко развернувшись, здоровяк ломанулся в обратную сторону, надеясь, что верно выбрал направление, а главное что товарищи по оружию не примут его за врага...

Вывалившись из зарослей, он чуть не споткнулся об кого-то более сообразительного, засевшего в низком кустарнике, и едва не упал... Кое-как поймав равновесие, Бак огляделся в поисках подходящего укрытия. При этом он старался не встречаться ни с кем глазами.
Какая-то дурацкая ситуация вышла... Дома его бы засмеяли, как пить дать. Долго бы мусолили эту историю в кабаке.
Тьфу!

Бакстер устал. Но это было нормально... Бежать-то пришлось очень долго, по жуткой жаре, еще и с этим хромым бедолагой подмышкой. Ох.
Но это было нормально, да. Что тут? Уставать Бак привык.
Сейчас, стоя под горячими струями душем, он чувствовал себя разбитым.
В раздевалке ему не дали даже перекусить, а сразу погнали дальше, в комнату, где какой-то мужик без всяких предупреждений вколол ему какую-то хрень... А вот уколов здоровяк терпеть не мог.
Отказаться не было никакой возможности и теперь место укола неприятно саднило.
И этот душ... Общий на всех. В тех местах, откуда Бакстер был родом так было не принято.
Слишком много голых людей в одной сраной комнате.
Что это еще за херня?!
И кто-то еще пытался продолжать знакомство прямо здесь, тряся тощей жопой...

Бак чувствовал себя разбитым, да. Башка у него гудела... Дурное настроение было, как с сильного бодуна, что ли..
В такие моменты он бывал раздражителен.
На все попытки общения, он лишь угрюмо морщился и отворачивался к стене.
Вообще, все звуки вокруг него сливались в единый неприятный шум, который нервировал его ещё больше.
Он слышал, что идёт какая-то перепалка.. Крик, вопли и смех. Кто-то уже приставал к девкам..

— Эй! Девок не обижать тут, блядь!... — развернувшись от стены, зарычал он. У Бакстера было четыре сестры, за которыми был глаз да глаз нужен в деревенской глуши. И сейчас этот факт, как-то наложившись на общую усталость и на всю эту ситуацию в душе, почему-то вывел его из себя... — Вы чё, мать вашу?! Бурагозите...

Всплеснув руками, он вышел из кабинки, сжал кулаки и выпятил челюсть... Струйки продолжали стекать по его большому, мохнатому, покрытому татуировками телу. Мокрые брови насупились еще больше обычного, глазки сжались в узкие щёлочки, взгляд заскользил по душевой...
Кому бы вмазать?!

Бак даже с некоторым облегчением выдохнул, когда рыжий парняга обратился к нему. Это был вызов... То как он сказал это «ковбой». Да-а..
Бывалый чёрт, видать. Лицо как рубанком делано, об такое только кулаки тесать..
Дурная энергия требовала выхода. И небольшая потасовка должна была помочь в этом.

Мягко отстранив подошедшего чёрного миротворца, здоровяк надвинулся на своего оппонента.
— Ну, давай! Проблема!.. — с задором проревел он, приглашающе взмахнув и подняв руки к лицу. Много слов говорить было не надо. И так всё ясно.
Никакими особыми навыками ближнего боя или тем более искусствами Бак не владел, но хорошая драка была одним из самых доступных развлечений в его краях... Рост, вес и длинные руки почти всегда выручали его.

Братец с готовностью закивал. На кружечку пива он был готов завсегда... Пусть даже и такого, что наливали в местной харчевне.

— Тут Жек попросил меня разузнать про этих пропащих... Они ж все свои пожитки там ему и оставили... — ответил он Гриффину и пожал плечами — ...Обычно-то так не делают. Ммм.. Держутся за свои эти вещи, ага.. А тут пропали, всё бросили. Сгинули, видать...
Дворф пригладил ладонью бороду и кивнул еще раз, словно бы в подтверждение собственных слов.


— О, с удовольствием!... — это уже было ответом бородатому юноше. Крот, видимо, недопонял его вопроса.
Хотя, кто знает. Потрепав барсука за ухо, он двинулся к дверям корчмы.

День задался интересный.
В самый последний момент, после бритья, но до завтрака, герцогу пришло-таки приглашение на парад... Дождался! Курьер, конечно, получил по первое число за эти свои нерасторопность и лень. За опоздание, можно сказать. Ведь еще бы чуть-чуть и пришлось бы наблюдать всё патриотическое действо прямо с мест для всяческой низшей публики, бюргеров и рабочего люда. Неизвестно, как бы герцог выдержал подобный позор, но пропустить парад он смог бы едва ли… Не каждый ведь день, знаете ли…

На вокзал Баккендорф прибыл всё еще находясь под некоторым впечатлением, в настроении приподнятом и бравурном. Покручивая усы и пощелкивая хлыстом о сапог, он прохаживался туда-сюда по перрону, бросая снисходительные взгляды на будущих своих коллег по экспедиции. Что же, в иной момент герцога очень возмутили бы все эти сомнительные личности совершенно неясного происхождения… Но сейчас.. А, что с них взять?! Тьфу, да и только! Спасибо еще, что не нелюдь какая..

Сама экспедиция тоже вызывала двоякие чувства. Всё это Имперское Общество Исследователей оказалось немного не таким, каким должно было быть… Какие-то дикарские рожи и люди самых распоследних профессий…
Впрочем, сегодня Баккендорф был готов закрыть глаза и на это.

Отправив механического камердинера занимать купе и разбирать вещи, герцог остался на платформе, желая поучаствовать в общей фотографии.

Зайдя в купе, Феликс привычным небрежным жестом передал шляпу и хлыст в руки-манипуляторы камердинера. Прошёл вглубь комнаты и огляделся, расстегивая пальцами верхние пуговицы мундира...

- Да уж.. - протянул он многозначительно, и, плюхнувшись на диван, вытянул вперёд левую ногу... - Скажи мне, Краузе, как это мы оказались в купе под номером два?! Я же хотел первое... Ты опять опоздал, старый болван?

Речевой модулятор автоматона отозвался протяжным трескучим вздохом. Робот присел, скрипнув коленями, и принялся стаскивать с герцога сапоги...

- Отвечай, мерзавец!... - рычал возмущенный герцог, дрыгая ногами и нарочно мешая слуге снимать с себя обувь..

Далее должен был последовать привычный, даже ритуальный в некотором смысле, диалог (а скорее монолог) между господином и слугой, отшлифованный годами совместного времяпровождения и взаимодействий...

Старый Краузе присутствовал в жизни фон Баккендорфа всегда. Был его гувернером, учителем, камердинером и слугой... Другом и товарищем, может быть. С самого детства. Старик это был высокий, скрюченный, длиннорукий. Имел он пронзительный взгляд, курчавую седую гриву и выдающийся тонкий нос. Он знавал еще деда Феликса, и был старым уже тогда...

Некоторое время назад старый Краузе, представьте себе, скончался... Вопреки всем приказам герцога этого не делать.

Автоматон названый "Краузе 2.0" призван был заменить несчатному герцогу его верного слугу. И имел со стариком много общего, как снаружи, так и внутри... Поведенческие алгоритмы, походка, модуляция голоса, скрипучие колени и безграничная преданость. Баккендорф вывалил целое сосотояние за эту... механическую игрушку.
Впрочем, почему бы и нет? Изделие получилось на славу!
В некотором смысле инженеры даже перестарались.
В последние годы старый Краузе был несколько рассеян и забывчив, и эти спорные качества, казалось, передались и его механическому потомку...

Из всего багажа, из нескольких чемоданов с костюмами и экипировкой на все случаи жизни, которые были тщательно и заблаговременно собраны, во втором купе Белуса оказался лишь один единственный саквояж...
Как и почему сие могло приключиться ответить герцогу не смог ни сам автоматон-бедолага Краузе, ни тут же на всякий случай вызванный проводник Карл...
Устроив грандиозный скандал, Баккендорф послал проводника катиться ко всем чертям и не показываться на глаза, а Краузе приказал пойти в последний вагон и сброситься с поезда.

В салон-бар герцог явился в виде весьма растрепанном. Переодевался он сам, что случалось с ним очень не часто. Пиджак его был измят, сапоги не слишком чисты, а лицо имело немного багровый оттенок...
Решительным шагом проследовав к стойке, он принял от бармена бокал вермута с оливкой и обернулся к залу. Вставив монокль в левый глаз, неприязненно огляделся...

- Чёрт возьми что такое... - прошипел он, не понижая голоса. Очевидно желая поделиться с кем-нибудь своими несчастьями, но не находя никого хоть сколько-нибудь подходщего...

Пока друзья хлопотали вокруг чужестранца, Яндар легким кошачьим шаго обошёл клён по кругу, усиленно вглядываясь в темноту и тихонько бурча себе под нос. Подобрал с земли пару широких разлапистых листьев и уже после этого присоединился к остальным.
Помощь раненному оказывали уже со всех сторон, и ведьмы и следопыт, и Яндар решил не мешаться. Вместо этого он вытащил откуда-то из-за пазухи малюсенькую картинку, портрет неизвестного гоблина. И с улыбкой показал сию диковину чужестранцу, тем самым, возможно, желая отвлечь его от проблем насущных и боли. Если бы маленький портрет не произвел нужного впечатления, у тиннирского чудака в карманах было припасено еще много всякой забавной всячины... А что, если уж и помирать этому странному человеку, то пусть последние его мгновения пройдут интересно и весело, а? А если вдруг выживет, то и того лучше..

- Бегу-бегу!... – откликнулся Кром на вопли Тагила. Не то чтобы ему самому хотелось кого-нибудь там рубить-убивать, но и отставать от рослого своего товарища он тоже не собирался. В конце концов, его и самого Природа Матушка ни ростом, ни силушкой не обидела.

- Бежи-и-им!.. – обернувшись на Бешку, прикрикнул он и махнул дубинкой в сторону разбойничьего становища, будто бы маленькой кошке только и не хватало этих вот жестов и воплей, чтобы броситься в яростную атаку на душегубцев.

Впрочем, бедная Бешка и так, похоже, понимала, что не выйдет она из этого дня, не замочив своего куцего хвостика. По всему её взъерошенному сердитому виду было это заметно. Когда же Кром, даже не попытавшись перепрыгнуть речушку, ломанулся вперед, загребая сапожищами воду и гремя пластинками деревянной своей брони, несчастная рысь издала такой душераздирающий вопль, что друид даже сбился с шага, споткнулся и чуть не упал. Однако же, не обернулся… Вот ведь, бессердечный!

Сам же Кром знал, что обернись он сейчас, увидит самою жалостливую во всём мире тварюшку, брошенную жестоким им на берегу самой бурной и кипучей реки… Ну, что-то подобное. И все эти игры в гляделки ему сейчас были совсем некстати. Вот только обернись, и хитрая бестия одним взглядом заставит его вернуться и перенести её через ручей на руках… Ну уж, дудки! Хватит! Позориться только перед друзьями-товарищами.
- Сама! Сама давай, девочка… - бормотал он себе под нос, перебегая под сень ближайшего дерева.

Уже оттуда он, не сдержавшись, всё-таки обернулся и увидел, как из бурлящих вод выбирается на брег что-то очень тощее, мокрое и очень-очень злое. Вот в другой какой миг и не признал бы он в этой жуткой демонической твари маленькую свою сестрицу-рысь. Одни глаза сверкают огнём пламенным из-под намокшей облипшей по тщедушному тельцу шерсти, да клыки торчат из хищной оскаленной пасти, и когти… когти во все стороны. Эх, не сладко вам придётся разбойнички, полетят клочки по округе.

Эх, берегись!..

Поджав губы и потупив взор, друид отвернулся к бандитскому лагерю. А когда Бешка, оставляя за собой влажный след на земле, подбежала к нему, под тоже самое дерево, даже не опустил взгляд на неё, не желая лишний раз нарываться. Впрочем, кошка и сама в этот самый момент не имела никакого желания глядеть в предательские глаза своего братца-друида, если и можно так было назвать его, после всего этого… Она лишь глухо рычала, прижимаясь к земле и вертя тощей жопой, изготавливаясь к прыжку.

Услышав своё имя, Яндар поднялся и вышел вперёд. Ему нужно было сделать всего-то два шага, и он прошёл их расправив плечи, с некоторой даже гордостью, насколько это было возможно при общей его весьма невыразительной внешности, и чуть ли не уперев руки в боки. Кто-то мог бы подумать, что полоумный чудак умудряется дурачиться даже и в этот такой важный для всего Тиннира момент, но нет, сейчас Яндар вовсе не валял дурака…

Ночью в расстроенных чувствах шныряя по лесу, он опять приметил белку в ветвях. Ту самую маленькую посланницу Хеллиары, что еще в самом начале дня, когда только зачинался праздник, махала ему из листвы своим пушистым хвостом, подавая знаки от имени своей грациозной хозяйки… И эту встречу несчастный дурак, само собой, воспринял как очередной такой добрый знак, может быть даже как настоящее благословение. А как же еще?..

Теперь же, стоя на утоптанной земле перед домом старосты Яндар ощущал себя чуть ли не избранником самой богини. И слова старшей ведьмы только подтверждали эти его ощущения. Он – последняя надежда Тиннира, да и всего Рашемена, чего уже там. Он спасёт девицу, вернёт Дар Богов, покарает предателей и оттаскает за куцые косы злокозненную каргу Халу. Он! А кто же еще?!

Так, что ли, выходит? Так?! Ах, какой же ты дурак, Яндар! Ах, бедный Яндар…

Блуждая лучистым лукавым взглядом по смущенным лицам собравшихся рашеми, примечая среди них своих родичей, которые в обычное время, устав от его вечных проказ и чудачеств, не хотели с ним знаться, он вроде бы как еще выше задирал свою клочковатую голову и еще ширше расправлял узкие плечи. Эх, видел бы батюшка сына своего непутёвого…

С таким настроением Яндар вступал в этот новый день. Хоть может и не хватит сего запала надолго, но пока он есть – нужно пользоваться. А там, глядишь, и еще какая-нибудь белка хвостом в листве промелькнёт…

Притаившись за воротами Кром как мог приготовился ко встрече с гостями, насупился, нацепил щит и вытащил дубину. Переживал, конечно, чего уж… Всё-таки драться вот чтоб прямо по-настоящему ему еще вроде бы не приходилось. Были само собой кое-какие стычки с близкими по возрасту братьями, с диким зверьём, да пара потасовок с подвыпившими задирами в рестовских кабаках, но это всё же не то… Впрочем, он в некотором роде был готов к подобным испытаниями, и даже ожидал их.

Бешка не давала заскучать в засаде, даже получив команду сидеть и охранять, она, как это водится у кошачьего племени, проявляла ненужное любопытство и всё норовила высунуться из-за створки, поглядеть, что там от неё прячут и почему ей туда нельзя. Друид тихонько шипел на неё и оттеснял коленкой, пытаясь приостановить эти ненужные поползновения. При этом он бросал смущенные взгляды на Мартина, тоже прячущегося тут, словно бы извиняясь за поведение кошки…

К счастью долго прятаться за воротами не пришлось, судя по звукам, разбойнички, ничего особо не заподозрив, входили во двор, точно в соответствии с боярским планом. Молодой друид напрягся, прислушиваясь к голосам, и задержал дыхание, будто бы опасаясь, что бандиты заметят его. А услышав про «эльфом пахнет», принюхался, нахмурил брови и скосил взгляд на Бешку, словно бы в чём-то её заподозрив. Кошка одарила его точно таким же взглядом в ответ…
Хмм…

Заслышав с другой стороны ворот характерные звуки и рык Тагила, Кром бросил на кошку еще один выразительный взгляд, выдохнул и налег плечом на свою часть створки. Ррраз!..

Чуть не сшибив с ног какого-то бородатого дядьку, друид можно сказать налетел на него и ойкнув от неожиданности, прикрылся щитом… Можно было бы, конечно, сразу треснуть его по башке, но Кром замешкался что-то, постеснялся вроде бы как…

Слишком много шума было в голове у Яндара, и он не сразу сумел различить, что кто-то окликает его со спины. И даже оказавшись в дружеских объятиях Улку, он еще какие-то мгновения просто смотрел на него широко распахнутыми глазами, прежде чем сумел вникнуть в слова.
Смущенно показав товарищу свои грязные руки (на которых, впрочем, оказалось, не так уж и много вражеской крови, уж по крайней мере не по самые локти), Яндар осторожно прихватил его за левое плечо, стараясь несильно испачкать.
От этого просто дружеского жеста, чудак сразу почувствовал себя лучше. Выдохнув облегчённо и с благодарностью кивнув Улку, он махнул свободной рукой в сторону речки, как бы приглашая товарища присоединиться к нему…

Сам Яндар охотнее поделился бы своими переживаниями по поводу великанов, но готов был говорить и о пленнике. К нему вообще-то не так уж и часто обращались с серьёзными вопросами…
- Ведьмы… ведьмы пусть сами берут его.. – после непродолжительного молчания, воскликнул он, немного всплеснув руками -…Будет суд! И они скажут слово, и ему конец… Маленькие рашеми как смогут напугать-обмануть его?!...

Обернувшись, дурачок вопросительно поглядел на Улку и покачал головой.
- Мы не можем… Не-ет, нет. Этот злой и старый, смерти не страшится и ждёт её. Как его имя? Волк?! Волк…

Примолкнув недолго, Яндар кажется задумался, по крайней мере что-то такое видно было на его сморщенном и длинном лице, будто бы какая-то мысль промелькнула. Он даже в этой своей задумчивости вытащил из-за пазухи дудку, но тут же, лишь мгновенье потискав её в ладони, сунул обратно.

- Ммм… Скажем ему, что он не умрёт, нет.. Мы скажем, что ведьмы просто превратят его в зайца-кролика! И еще проклянут его… В зиму шкура его будет всегда бурой и серой, а к весне и к лету наоборот в белый окрас перейдёт. И каждый хищник в лесу, каждый филин, хорёк и лиса, каждый волк будет брать его по нескольку раз за день или ночь… Но познать смерть-смерть сей заяц не сумеет уж никогда. Каждый раз будет он оживать под кустом бузины… Ох, страшно быть зайцем в лесу. А уж вечным зайцем так и совсем жутко…

Последние фразы чудак произносил тихим таинственным шёпотом, а закончив, прикрыл рот рукою, округлил глаза и уставился на Улку.

С правого фланга друзей поджимала какая-то облезлая шавка, но Тамана куда больше волновали стрелки, коварно прячущиеся в темноте. Признаться воин даже растерялся на некоторые мгновения, не зная, что ж ему делать. Сломя голову кидаться во мрак, махая туда-сюда своим двуручным клинком, и рискуя при этом напороться на ржавые дикарские копья, а то и того хуже, угодить в какую-нибудь ловушку, яму там или кучу дерьма, или же... Или же что?! Стоять тут, как соломенный истукан на стрельбище? Да уж, да уж... Бой повернулся в какую-то совсем неверную сторону, и надо было срочно что-то менять.
Светлое лицо Тамана исказилось в гримасах мучительных размышлений, которым было вовсе не место на поле битвы. Ему хотелось свершить сейчас что-нибудь эдакое, что-то такое, что бы перевернуло ход боя и вернуло потерянную инициативу в жадные руки героев... Оглядываясь, он видел наседающего на Лоэтуса волка, которого можно было бы с наскока перерубить пополам, и еще какую-то рожу, выглядывающую из-за полуосвещённой колоны, до которой тоже можно было б добраться, но всё это было не то. Нет.
- Э-эх!... - возопил он несколько удивлённым голосом -...Погоди! Погоди! Слышишь?! Щас-щас, чё покажу!...
Продолжая кричать не своим голосом, воитель комично зажал свой огромный меч меж коленок, дабы тот не свалился на пол, и скинув в с плеча мешок с пожитками, зарылся в нём почти с головой. Судя по всему, он собирался выудить оттуда что-нибудь очень важное.
Таман искал факел. Ибо биться с гоблинами в кромешной тьме вовсе не достойно героя.

А Яндару реакция гостей пришлась будто бы и по душе. А что, тут-то в Тиннире не так уж часто случалось встретить благодарную публику… Всё больше тумаки, да слова неприятные. А тут? Ну чтоб и не поухать им как сова в самом деле? Тем более, что дело то вовсе нехитрое…

Блуждающая улыбка на лице дурачка растянулась по самые уши. Глазёнки, однако поблёскивали так же всё, хитренько. А ножики в ладонях не переставали вертеться, туда и сюда, меж ловких пальцев. Раз-раз, сами собою, будто бы и живые, словно узкие вёрткие рыбки бились они в руках у Яндара.

А на площади становилось жарко, хмурые взгляды, движения резкие, слова, слетающие с уст молодых рашеми… Ох, в какой-то момент Яндару почудилось даже, что опять оказался он в том горящем лесу, среди друзей, супротив врагов.

Присвистнув коротко, чудак извернулся всем телом, поджал ноги, подогнул голову, крутанулся через себя немного и тихонько свалился с лавки под стол.

Огастус оказался в подземных этажах Цитадели отнюдь не впервые, но всё равно немного ежился и кутался поплотнее в плащ, проходя по длинным гулким коридорам, с некоторым удовлетворением отмечая, что эти толстые холодные стены, тёмные углы, тени играющие в тусклом свете, лязг тюремных ключей и зловещие скрипы поддерживают ту самую мрачную атмосферу, какая и должна быть в темнице. Постояльцы и визитёры казённого заведения должны каждую минуту чувствовать на себе давление этого места, всю его тяжесть, нерушимость и мощь, его холод и безразличие.

- А что, где же наш мастер Тровд?... – поинтересовался фон Бака у заместителя начальника тюрьмы, пока они вместе спускались по лестнице. Говорил он негромко, но его слова усилились, отражаясь эхом от каменных стен и, смешавшись с отзвуком от шагов Джека, слышались теперь так, будто еще с десяток голосов говорили одновременно со следователем. -…Работает всё, небось? Не щадит ни себя, ни клиентов? Горячая пора для вашего брата...


Остановившись перед камерой, Бака какое-то время молча разглядывал сидящего в ней человека, ничем вроде бы непримечательного. Полагаясь на кличку, Огастус ожидал увидеть тут какого-нибудь типа лысого как коленка… Бандиты и иже с ними частенько упражнялись таким образом в остроумии, давая друг дружке прозвания от обратного. Самые крупные и массивные личности прозывались у них Малышами и Крохами, а всякие прокажённые сифилитики всегда именовались Красавчиками и Милашками… Ну, в данном случае всё выходило проще, товарищ очевидно получил своё имя за эту жуткую шерсть, что покрывала всё его тощее тело.

Улыбнувшись и коротко кивнув Джеку, фон Бака приблизился к решётке и облокотился об неё левым плечом. Сложив пальцы в воровском приветственном жесте, он гулко постучал о стальные пруты. Скосив глаза, с прищуром посмотрел на бандита.

- Ну что, милый мой человек, ты ждал меня, и вот он я пришёл… - сообщил он Кучерявому хорошую новость, улыбаясь как кот -…Я не дознаватель, не смотри так. В их работу вмешиваться не собираюсь. У меня своя служба. В общем, я тебе расскажу, ты послушай, а там уже сам решай…

- Я человек княжича Магдура, зовут меня Бака. И я, дорогой мой, последний твой друг в этом мире. Ну, или уж если не друг, то по крайней мере интересы у нас кое-какие общие есть… Это уж точно. И общие друзья. Мне интересно всё, что связанно со стариной Чёрным Лисом, его логовом, вещами, которые он собирал и складировал, люди, с которыми он встречался, и так далее, и тому подобное… Сечёшь, так?!..

- Ты уже дал нам имя некоего Мориса…. Но дело в том, что этого мало. Княжич желает больше информации. Поэтому тебе стоит дать нам еще что-нибудь, честное слово. Слушай, что я хочу сказать… - Огастус плотнее придвинулся к прутьям, понизил голос -… По службе я много общаюсь с вашим братом, иногда приятно, иногда нет – не суть. Мне почему-то кажется, что ты честный вор, Кучерявый, и хочу, чтоб тут всё тоже вышло по-честному. Всё это дело, в которое ты изволил вляпаться, оно очень дурно пахнет. Смердит, я бы даже сказал. Арсенал, золото, гномские взрывающиеся игрушки и пьющие кровь артефакты… Это, знаешь, всё какой-то бунтовщиной попахивает. Зачем вам всё это оружие было, ммм?!...

- В общем, там… - следователь многозначительно указал пальцем в небо -… Заволновались. Дело взято под особый контроль. И с этого момента для тебя всё начинается заново. Дальше ты пойдёшь или как бунтовщик, со всеми вытекающими, пытки, четвертование и тому подобные вещи. Или же можешь пойти по воровской… И тогда всё будет попроще, сам знаешь. Давить на тебя не хочу, но советую дать мне хоть что-нибудь, чтобы я мог уцепиться, и о чём доложить княжичу. А я тогда за тебя словечко замолвлю, мне не сложно…

Фон Бака старался не морщить лоб и не хмуриться, слушая магистра, лицо его оставалось заинтересованным и приветливым, хоть дело и становилось сложней и запутанней с каждым сказанным эльфом словом. По всему выходило, что этот Морис есть какой-то могущественный чародей и волшебник, способный произвести впечатление даже на члена Совета Магов Кряжина, могущий создавать предметы недоступные для понимая других обладателей знаний, и плести магические узоры насколько сложные, что распутать их было не под силу даже самым могучим умам. И он же, возможно, имеет власть над злыми корыстным духами, способен заключать их в обычные с виду предметы, накладывать проклятия и сверхъестественные чары. А еще он, видимо, имеет контакты со всякими тёмными сущностями, навроде тех самых коварных фейри и фаморких ведьм, чьи цели и почины остаются вне понимая простых смертных.

Да уж, ай да Морис, ай да… С таким соперником надо держать уши востро, а то ведь и оба меча не помогут.
Когда Серус упомянул о «жидкостном компоненте», который требовался для работы Компаса, Огастус почему-то сразу подумал про кровь… Действительно, всё вокруг этого предмета было таким загадочным и мрачным, что почему бы ему не питаться кровью? Кровью простых людей, эльфийских младнецев и мифических девственниц… Кровью честных граждан Кряжина…

Фон Бака даже озвучил эту версию на суд магистра. Вдруг да его дилетантская догадка придётся по душе и умудрённому эльфу?

Новые сведения про костяной кинжал тоже заинтересовали следователя. Будучи человеком честолюбивым и самоуверенным, он был почти убеждён, что никакому духу, заточённому в старом клинке, не под силу взять верх над его силой воли, и про себя решил, что в следующий раз, когда у него будет такая возможность попробует пообщаться с этим самым духом поближе. Неплохая выйдет дуэль, а?

Гномская же игрушка, которую напоследок показал ему Серус, на Огастуса впечатления не произвела. Хоть разум его и был открыт для познания нового, но к некоторым вещам он всё-таки не могу относиться без скептицизма и той надменной снисходительности, которая свойственна всем молодым и здоровым людям. Он неоднократно созерцал цветастые огненные представления, устраиваемые маленьким народцем, не отрицал их некоторой красоты и забавности, но в целом считал это зрелище несколько переоценённым. Эти громкие взрывы и цветы в ночных небесах были созданы, чтобы развлекать детвору, впечатлительных дам и мягкотелых торговцев.

Вот и эта штуковина… Внимательно изучив чертёж, Бака перевёл взгляд на обгоревшую металлическую трубку и кивнул, как бы отмечая для себя закономерность произошедшего. Все эти игрушки и изобретения заканчивали именно так. Кто-то пытался использовать сие в качестве некоего оружия, и поплатился за это. Бедолага… И зачем всё это? Понятно, что крохотным гномам не под силу держать в руках длинный меч и рапиру, но ведь есть и маленькие клинки, тоже честная сталь… Да и в конце концов есть же всяческие магически жезлы и палочки, которые могут устраивать фейерверки не хуже, чем все эти мудрёные штучки-дрючки.

- Да уж, оказывается, старина Чёрный Лис – тот еще коллекционер всякой всячины -… резюмировал фон Бака, возвращая пергамент в руки эльфа -…Кто бы мог знать? При встрече обязательно расспрошу его поподробней обо всём этом.

Поблагодарив магистра Серуса за интересный рассказ и за потраченное время, Бака заявил, что больше не смеет отвлекать учёного мужа от его славных трудов и поспешил раскланяться, пообещав по возможности держать его в курсе событий.

Перебирая в уме полученные сведения, фон Бака быстрым шагом пронёсся по запутанным коридорам Администериума, и забрав свою лошадь у главных ворот, сразу же направился к Цитадели Кряжина, где его ожидало приятное свидание с добрым человеком по кличке Кучерявый. Молодой дворянин был сосредоточен и бледен, глаза его окутала дымка задумчивости. Кусочки головоломки пока что не складывались ни во что дельное. Впрочем, всё ведь еще началось только. Еще только начало…

- Дьявольщина!... – выругался Даффи, резюмируя в этом возгласы все свои соображения разом.
Этот маленький червячок не предвещал охотникам ничего хорошего. Дак краем уха слышал о существах подобных этому. Они являли собой древнее зло, от которого стоило держаться подальше…

Проскакав на своей лошадёнке немного взад и вперед, оглядывая индейское стойбище, коротышка в очередной раз пришёл к неутешительному выводу, что отделаться от краснокожих теперь уже никак не получиться, их слишком много, да и они начеку, а потому придётся-таки иметь дело с чудовищем. И как он мог попасть в такое нелепое положение? Проклятье!...

Не мешая всем любопытствующим проводить опыты над мёртвой личинкой, Даффи с интересом следил за всеми манипуляциями, а как только представилась такая возможность, решил и сам провести над тушкой эксперимент. А именно – выстрелил в неё пару раз, сперва из револьвера, а затем и из ружья, проверяя насколько шкура твари уязвима для огнестрельного оружия.

Мэр Симмонс очевидно принял неверное решение, но Даффи не стал уж разубеждать его, поберег слова, и лишь посмеялся надо всем этим, скользнув уничижающим взглядом по лицам других советчиков, которые все сплошь были иностранцами, ничего не смыслящими в выживании на диких территориях.

Этому болвану Симмонсу вообще не стоило выезжать из своего захолустного пыльного городишки в четыре дома, главой которого он по какому-то недоразумению являлся. Сидел бы там и дальше, крутил коровам хвосты и пудрил головы остальным местным недоумкам. Может быть тогда бы он и остался без этой своей маленькой мисс Ратц и без её хитрой сестрицы, ну не похожи они на тех, кто долго сидит на в одном месте, но, чёрт возьми, от этой разлуки он только бы выиграл. Целее был бы…

Присоединятся ко всему этому балагану изначально было ошибкой. Дак в очередной раз выругался сам на себя за то, что дал Шелби уговорить себя. Но теперь, видимо, уже пришло время разъезжаться в разные стороны. И если уж все остальные так жаждут бегать на побегушках у дикарей-краснокожих и охотиться на червей и чудовищ, то они вольны это делать. А он сам хочет лишь посмотреть на упавшую с неба летательную штуковину, из личного и праздного интереса. Возвращать плату, полученную от мэра за сопровождения каравана, маленький охотник не собирался. Может быть это было и не очень-то честно, но его репутация выдерживала и не такое…

Заглянув в фургон к Чёрному Джэку, коротышка велел тому подниматься и седлать свою лошадь, так как они все сейчас уезжают, и, если он не хочет остаться здесь со всеми этими недотёпами, которые скоро пойдут на червиный корм – ему стоит поторопиться.

Черномазый бедняга оставаться без хозяина не хотел и предпринял попытки к сборам, но оказался всё еще слишком слаб, ранение-то его было не из простых. Братья Шелби, уже понявшие, в чём дело, предложили погрузить негра на лошадь кульком и поехать так, но… Но Даффи уже и сам всё понял. Бросать Джэка он не собирался, что ни говори, а верный боец под рукой всегда пригодиться, пусть даже и чёрный… А значит уехать в данный момент никуда не получится. Можно было бы, конечно, разбить лагерь и обождать день-другой, но задерживаться в этих местах вчетвером так надолго было слишком опасно…

Настроение у Дака сразу испортилось, разразившись ругательной шепелявой тирадой, он с новой силой набросился на своих ирландцев, на этот раз раздавая тумаки уж им обоим. Он даже выхватил из фургона огромную дубину, принадлежавшую Чёрному Джэку, и попытался орудовать ею, приходуя Шелби по спинам и головам, но к счастью для них, дубина оказалась тяжеловата для их маленького сердитого босса, и он вскоре бросил эту затею.

Чуть позже Даффи вынужден был смириться со своим временным положением и вернулся к роли охранника каравана, которая, впрочем, сейчас была не очень-то актуальна. Ушлые индейцы, сумев отыскать себе бледнолицых дурачков в помощь, теперь конвоировали их до места будущей славной охоты, и до тех пор можно было особенно о безопасности не волноваться. Впрочем, у остальных путешественников ощущения могли быть совсем иными, потому, дабы избежать лишних воплей и стонов, Дак велел на ночь поставить фургоны в полукруг и обозначил дежурных.

Ночью случилось чудо, иначе и не скажешь, Чёрный Джэк обнаружил, что все его раны необъяснимым образом затянулись, он снова теперь мог передвигаться и был полностью готов к чему угодно, в том числе и к охоте на индейских змей и червей. Сам Джэк склонялся к тому, что это духи лоа сжалились нам ним и вернули его к жизни, а Даффи, не веривший в жалость духов, предположил, что черномазый в очередной раз перезаложил свою душу дьяволу. Так или иначе, теперь покидать группу уже было поздно, краснокожие просто не дали бы всадникам покинуть стоянку.

Когда дошло дело до обсуждения уже самой охоты, Даффорд согласился с витавшей в воздухе идеей взорвать чудовище в его логове, а на разведку предложил ехать всем тем, кто считал себя способным на такое мероприятие, то есть не был трусом, умел стрелять и хоть как-то сидеть в седле. А также призвал быть готовым к тому, что охотиться будут вероятно не они на чудовище, а чудовище на них. И сообщил, неизвестно откуда почерпнув эти знания, что прятаться и таиться от монстра нет никого смысла, так как будь он хоть червём, хоть змеёй, он все равно услышит топот лошадей очень издалека, и скорее всего сам себя и проявит каким-нибудь образом.

Побег Чёрного Лиса не стал совсем уж неожиданностью для фон Бака, ведь прозвища не даются людям за просто так, а у хитрого зверя всегда имеются запасные ходы в норе и скрытые пути к отступлению. Досадно немного, но что поделать? Может хоть на какое-то время купцы и торговцы смогут вздохнуть спокойно. Впрочем, торговцы с купцами мало интересовали фон Бака, также как в данный момент и судьба сбежавшего главаря бандитов, сейчас он скорее всего заляжет на дно, забьётся куда-нибудь в самую глубокую свою нору, а иметь с ним дело придётся чуть позже, когда он вновь высунет на свет свои острый нос и наглую хищную морду.

Хотя, всё может пойти и иначе, всё может быть связано. Опять же, зачем этому разбойнику столько оружия? Чтобы щипать толстосумов такой арсенал и подавно не нужен. Да и мог ли он стрясти с них эдакие деньжищи? А если не мог, то зачем он вообще тратил на них своё время, коль скоро имел в своём распоряжении подобные суммы? Разбойник ли он вообще после этого?! А кто же тогда? Честный бунтовщик? Коварный заговорщик?! Их поставщик?! Ха!.. Сколько вопросов вокруг одного единственного мерзавца. Рано, рано сбрасывать со счетов почтенного Чёрного Лиса.

Так или иначе, а Лис всё равно отходил пока на второй план, уступая место новому персонажу, некоему Морису. Это простое, ни о чём не говорящее имя могло принадлежать кому угодно, человеку любого сословия и достатка, подданному Кряжина, или же заезжему уроженцу старой империи. Хорошо еще, что удалось выяснить, что он человек, а то пришлось бы искать еще и среди дварфов и гномов, да и среди остальных…

Ну и кто же ты такой, милый мой человек? И зачем же тебе эта штука, заставившая даже магистра Серуса хмурить свой бледный эльфийский лоб? Вот так-так…

Покрутив странное устройство в руках, фон Бака с чистой совестью вернул его княжичу, так и не сумев особенно ничего понять. Само собой, тягаться в знаниях с членом совета магов не было никакого смысла. Решение этой загадки следовало искать в другом месте.

Приняв от начальства приказ о своём повышении, Огастус внутренне посмеялся сам над собой. Старший следователь фон Бака… Да уж, его дед точно перевернулся бы в гробу, услышь он что-то подобное. Сам же Огастус этим своим продвижением по службе остался доволен, он ожидал его.

Зная княжича, фон Бака коротко, по-военному поблагодарил его за оказанное доверие, и перешёл к делу. Задача была ясна, цели поставлены, а времени давалось не так уж и много…

- Сэр, есть ли какие-то еще сведения по этому человеку, кроме его имени? Удалось ли выяснить, кому предназначалось найденное оружие? И все эти деньги, слишком много для даже такой организованной группы… Думаю, мне нужно будет самому побеседовать с кем-то из арестованных…

Скользнув взглядом по шарообразному артефакту, следователь задумался и пожал плечами слегка.
- Надеюсь, что магистр Серус сумеет уделить мне немного своего времени, возможно у него возникли какие-нибудь теории, вряд ли такая загадочная вещь могла оставить его равнодушным… - поделившись своими мыслями, фон Бака вновь призадумался, после чего спросил -…Другие члены совета магов имели возможность взглянуть на этот предмет?

Когда Даффи собрался наконец посмотреть, что же там произошло с этим неуклюжим ниггером Джэком, тот уже был распростёрт на земле и подвергался самым немыслимым процедурам со стороны заезжего британского доктора. Да уж, скорей всего еще ни один черномазый во всем Новом Свете не получал таких чистых и качественных медицинский услуг.

- Кхмм, этак вы мне его и вовще ишбалуете, док!... – хмыкнув, проворчал Дак, прикладываясь к бутылке, услужливо протянутой ему Томасом Шелби -… Если бы вы знали, черещ што он прошёл на штарых добрых плантациях у наших братьев южан, вы бы не штали так с ним возитьща. Щертов щукин сын, давно продал душу дьяволу, а эта дробь в спину для него, что можоль на шаднице…

Хихикнув хрипло, коротышка вновь приложился к горлышку, поморщился и участливо посмотрел на беднягу Джэка. После чего, освободив ногу от стремени, без всяких предупреждений пнул стоящего рядом Томми куда-то под шляпу. Тот, впрочем, был готов к чему-то подобному, и сумел смягчить удар, вовремя подставив плечо. Видимо, такое происходило не в первый раз. Отпрыгнув в сторону, ирландец пригнулся к земле, стараясь держать подальше от острого сапога Даффи, потянулся руками к поясу, но вовремя передумал, и выставил их перед собой в примиряющем жесте.

- Можоль на щаднице… - тихо прошипел Дак, поглаживая рукоять своего револьвера и гневливо сверкая глазами из-под бровей -…Можоль на шраной, мать твою, заднице! Ах, ты ж косорылый ублюдок…
- Я-я… Я ж случайно, Даф!... – осторожно начал оправдываться Томас, чуть пятясь назад.
- Да этот черный сам под ствол прыгнул!... –поддержал линию защиты его братец, угрюмо стоящий в сторонке.
- Шлучайно? Слущайно, мать твою, да?!... – подав лошадь вперёд, зарычал охотник -… Ты ж, сука, так и в меня мог попащть! Тварь ты неблагодарная! Пёс щмердящий! Отштрелю тебе рожу к дьяволу – щам целее буду…
- Я?! Я? В тебя?! Да ты что… да не вжисть!..

Препирательства продолжались еще некоторое время, Томми отступал и божился, Даффи наезжал лошадью и в какой-то момент даже вытащил свой Ле Ма, Финн поддакивал и сваливал всё на полоумного негра, сам же Джэк невольно отмалчивался. В общем, бутылку допили в конце концов.


Произошедшую вскоре встречу Даффорд беспечно проспал, его частенько клонило в сон после пары стаканов виски, и, если бы Шелби впоследствии не рассказали ему о появлении в караване новой пассажирки, он бы скорей всего и вовсе её не заметил. Коротышка всегда был ценителем девиц совсем других пропорций и габаритов, да и вообще мало интересовался приличными и даже предположительно приличными женщинами.

А вот обоим братьям новая попутчица пришлась очень даже по нраву. Маленькая англичанка, а ирландцы умеют слышать и различать британский акцент за многие-многие мили, очевидно казалась им лёгкой добычей, одна посреди диких прерий, путешествующая в своё удовольствие. Возможность приятным образом поквитаться с угнетателями будоражила их разгорячённую кровь. И правда, что может быть лучше? Томас как истинный джентльмен пригласил леди прокатиться в последнем фургоне, где уже лежал очнувшийся после операции Чёрный Джэк. А Финн, он всегда был посмелей, сразу предложил британской девице продолжить путь в одном с ним седле.
За сальными разговорами и похотливыми мыслями время летит незаметно, уже вскоре недавнее происшествие и перепалка с Даффи были забыты, ружья перезаряжены, а новая бутылка открыта.

Догнав испугавшуюся лошадку, Даффи быстро привёл её в чувство, одёрнув несколько раз за уздцы и сказав пару ласковых, как он умел, после чего повернул обратно к фургонам. Подъезжая, он стал свидетелем интересной сцены, удивившей его. Одна из девиц склонилась над порванным телом МакКоя, по бледному лицу её текли слезы, а губы шептали… Шептали латынь… Санта Мария! Аминь! Аминь! Кто бы мог подумать, а? Ни дать, ни взять, само благочестие, чтоб его…

Хмыкнув, Даффи задумчиво поскрёб подбородок и на всякий случай перекрестился.

- Оштавь… Оштавьте щебе, мишс... – отмахнувшись еле заметным жестом и чуть задрав нос, ответил он на вопрос о патронах -…Я не торгую патронами, и уж точно не привык щщитаться по мелощам.

- Что кашается ран… - тут Даффи позволил себе снисходительный взгляд на лежащего на земле наёмника – Нужно нещто большее, щем парощка диких волков, чтобы пущтить кровь Даффорду Даку. Уж поверьте мне, мищсс…

Отерев рукой окровавленные овчинные чапы, охотник скривил рожу в ухмылке, качнул шляпой и двинул кобылу ближе к центровому фургону, откуда уже махал рукой Гедеон Симмонс. Наниматель будто бы остался недоволен потехой.

- Ешли б их было дещать?!... – благодушно пропустив мимо ушей все вопли мэра, вопросил Дак, и сам же ответил -…Ну, не знаю. А што?! Мы бы потратили в два раза больше патрон. И вощможно кому-нибудь еще кроме вон того парня отгрызли бы его тощую щадницу.

Даффорд гарцевал рядом с фургоном, сложив ладони на луке седла, и весело поглядывая на Симмонса из-под своих кустистых бровей.
- Пошлушайте, мэр… Что вы ведете щебя так, будто бы первый раз выбралищь из этого своего городка, а?! Што вы? Это дикие земли! И здещь такое может происходить по нешколько раз на дню… Дершите ружье под рукой и вще будет хорошо. Шкорее вщего. В конце концов это вщего лишь волки…

Подъехав вплотную к матерчатой стенке фургона, Даффи схватился рукой за борт и нагнулся поближе к мэру, словно бы желая сказать ему что-то на ухо, но голоса при этом не снизил.
- Еще, еще одно, мэр… Я прощто не щовсем понимаю, о чём именно вы меня прощите? Я вам не какой-нибудь пинкертонец и не наёмник с тряшущимищя руками, а?! Вы знаете, кто я такой, и щем я зарабатываю щебе на мой вишки… То, что я еду щейчас тут с вами, мэр, то, что я взял ваши доллары – я шделал вам одолжение…

Замолкнув недолго, хмуро глядя в лицо нанимателя, которышка зашипел вновь, чуть прикусив язык с правой стороны рта.
- Одно хочу шкащать…. Мне и шамому ощень любопытно глянуть на эту щертову машину, упавшую с неба. Поэтому давайте прошто поедем дальше, бещ лишней болтовни. А ешли кто-то на нас нападёт – я убью их!...

Ну, тут даже и сам простодушный Яндар догадался, что что-то не так. Но виду не подал вовсе. Частенько попадая во всяческие переделки, в основном из-за собственных шалостей и проказ, он имел привычку валять дурака до последнего, тем более, что ему это было несложно, а увернуться таким образом от наказания и избежать возможных поучительных тумаков удавалось если уж и не каждый раз, то почти…

Словно бы, не замечая общей напряжённости и не обращая внимания на действия своих товарищей по дажемме, Яндар вышел чуть вперед, расплылся в лукавой улыбке, вытаращил глаза на сидящего на заборе гостя.

- А мы и сами не скучали! Нет-нет! Ох, поверь ты мне, Айвен Весёлый, вовсе нескучно-скучно нам было… - скрипуче заголосил дурак, заглушая шепчущихся за его спиной рашеми, разведя в стороны длинные свои руки он чуть покачивался влево-вправо, как деревце на ветру -… Аахаха! Битва! Битва была весёлая, страшная! Орки! Гоблины! Да люди лихие… Веришь, нет, мне?! А ты верь, Айве-е-ен!..

Разразившись искренним звонким смехом, Яндар завалился на левый бок, толкнулся руками о землю, и вдруг покатился колесом по утоптанной твёрдой земле.

- Лес-лес горит за нашими спинами! О-ох, горит!... – слова потоком сыпались из тиннирского чудака, будь он хоть вверх головой, а хоть вниз -… Чары древние! Хатрана чужая! Орки! Люди лихие! Враги старые!...

Подкатившись колесом к самому большому столу, за которым прилегла отдохнуть вся ложа берсерков, Яндар воспользовался тем, что прогнать его прочь в данный момент никто был не в силах, запрыгнул прямо на лавку и молниеносным движением схватил со стола надгрызенную кем-то из могучих воителей кость. Взмахнув ею как топором иль дубиной, он продолжил вещать.

- И мы! Мы! С топорами, мечами, ножами и луками! Мы-мы! Защитники Рашемена! Мы бьём-режем-колем-лупцуем! Прочь враги! Нет им пощады! Стреляет Хельга! Бьют Йонсены! Колдует Тарья! Колотит Уве! И смеётся Яндар! А Улку?! Уклу припас чары хитрые, тайные! Шепчет Улку, плетёт слова паутиной тонкой…

Отбросив кость, Яндар спрыгнул с лавки и мягким движением руки обвёл стол, как бы призывая своих зрителей еще раз присмотреться к храпящему воинству.

- Глядь-глядь, а уж спят все!... – подытожил дурак, скривив рожу в гримасе таинственной -…Веришь, нет, мне, гость ясноликий?!...

Будь это какая-то обычная ситуация, где Яндару нужно было бы просто заболтать кого-нибудь из деревенских, заморочить голову, отбрехаться от справедливой кары, то сейчас был бы как раз самый подходящий момент, чтобы дать дёру, утечь, раствориться в густой листве, ну и тому подобное… Но тут нет, тут всё по-другому было, да и бежать-то особенно некуда. Вот ведь он весь Тиннир тут и есть. Куда ж бежать?!..

А потому Яндар просто плюхнулся обратно на скамью, потеснив берсерков немного. Раскинул руки свои загребущие, локти на край стола положив, и как ни в чём не бывало подхватил с ближайшей миски длинный охотничий ножик. Сперва один, а потом и второй, почти такой же. Подражая весёлому гостю, оскалился хищно и завертел оба клинка в руках.

Пока сам Даффорд Дак добивал чудовище, ломал револьверы и гонялся по окрестностям за удирающей одноухой лошадью, оставшиеся без его чуткого руководства ирландские братья решили поглядеть, что же там произошло с этим несчастным ниггером Джэком. Спустившись с коней оба они вразвалочку подошли к раненному и нависли над ним, как гробовщики над свежим клиентом. Впрочем, тот и правда уже выглядел так, будто собирался с минуты на минуты перепоручить свою тёмную душу Господу Богу, дьяволу и всем многочисленным духам лоа сразу. Кожа его посерела, губы же наоборот налились каким-то буро-кровавым цветом, а желтые глаза смотрели уже явно в потусторонний мир.

- Сссуки!... – тем не менее сумел простонать бедняга, хоть и еле слышно.


Посмеявшись друг с другом над незавидным положением своего коллеги, братья решили всё-таки не оставлять его истекать кровью, схватив его за руки и ноги, они потащили его ближе к фургонам, не обращая внимания на глухие стоны и проклятья.

- Э-эй, ты! Как тебя?! Иди сюда, сволочь британс… - начал было голосить Финн, но поморщился и заткнулся на полуслове, когда более смышлёный братец пнул его сапогом под колено.

- Эй, док! Доктор, сэр! Ты это, негров штопать умеешь?!... – Томас решил сам заняться переговорами с эскулапом, избегая при этом оскорблений на почве давней англо-ирландской вражды.

Не спрашивайте...

Твари оказались куда как ближе, чем можно было подумать сперва, и даже сам Даффорд Дак не успел среагировать. Защелкнув барабан и обменявшись хмурыми взглядами с одной из худосочных сестричек, он повернулся, намереваясь подстрелить парочку-другую чудовищ, и даже вскинул уже револьвер, но в этот самый миг получил неожиданный удар лапой и неприятную рваную рану на боку. Кровь брызнула на старые ковбойские чапы, тут же впитываясь и расплываясь обширными бурыми пятнами на свалявшейся желтоватой овчине.
Вот ведь!

Покачнувшись и крякнув что-то себе в усы, маленький наездник тем не менее остался в седле. Легче выбить лошадь из-под Даффорда Дака, чем сбить Даффорда Дака с лошади.
- У-убейте его! Што-што вштали?! Вы – щукины дети!... – опомнившись, зашипел он гневливо, ногой отталкивая от себя волкоподобную косматую тварь.

И сукины дети не заставили просить себя дважды. Черномазый Джэк уже спрыгивал с лошади, вернее неуклюже сползал с неё, собираясь пустить в ход свою устрашающую дубину. А братья Шелби выскочили на конях из-за фургона, ругаясь и корча какие-то жуткие рожи, оба они пытались выцелить этого самого волка, что осмелился пусть кровь их драгоценному Даффи. А принимая во внимание, что оба парня излишней меткости никогда не страдали, но при этом вооружались всегда исключительно дробовиками, то у Даффи, да и у всех остальных, был вполне себе такой реальный шанс получить сейчас еще и заряд дроби в спину. Впрочем, не в первый раз, что ж теперь…

- Пригнись, Дафф!... - хрипло заорал Финн, спуская курок.
- Н-на-а-а-а!... - взвизгнул Томми, присоединяя свой выстрел к общему кутежу.

Неизвестно, куда именно целились наши братья, но один из них просто промазал, а второй всадил свою дробь точнёхонько в правое плечо Чёрного Джэка, что так и не успел еще соскочить с лошади. Ниггер охнул тихонько и кульком повалился наземь.

- Ой!... - озадаченно буркнул Финн.
- Ыыы... - оскалил жёлтые зубы Томми, тыча своего братца локтём в бок.

Сам же Даффи лишь качнул головой, такие случайности происходили вокруг него постоянно, и он уже перестал удивляться, да и даже ругаться иногда забывал. Черномазого было жалко, но не очень. Да и он скорей всего выживет. Выстрел с дробовика... Почти в упор? Пфф, подумаешь..

Тем временем волчара всё еще оставался жив и здоров. И коротышке пришлось брать всё в свои руки. Впрочем, в этом тоже не было ничего удивительного.
Развернув лошадь, Даффи молча разрядил свой револьвер в монстра.

- Кря!... - подытожил он, и сунул пустой дымящий револьвер в кобуру.

В эти дни Даффи предпочитал держаться где-нибудь в хвосте общей процессии, рядом или чуть позади замыкающего фургона. Пыль, клубящаяся из-под колес, его не смущала, да и заводить новых знакомств он не собирался, всё больше помалкивал и сердито поглядывал из-под шляпы, лишь иногда перебрасываясь короткими фразами со своими парнями. Путешествие слишком затягивалось, и он уже не раз успел высказать братьям Шелби всё, что он о них думает… Ведь это именно они уговорили Даффи подписаться на охрану этой так называемой экспедиции. Нет, сама идея посмотреть на упавшую с неба штуковину была вполне себе ничего, вернее очень даже хорошей. Не каждый ведь день происходит что-то подобное, да. Но нужно было ехать самим, без всех этих никчёмных фургонов и без лишних людей. Даффи не нравился никто из них, ни сам наниматель, ни индейская девка, ни уж тем более заезжие, с позволения сказать, джентльмены, среди которых оказался даже один настоящий германец… А уж больше всех ему не по нраву пришлись эти две тощие потаскушки, эти жеманные сестрички Ратц-Шматц, вокруг которых тут, казалось, всё и крутилось… Стрелянный воробей, Даффи умел доверять своему внутреннему чутью.

Негр из его команды на своей крупной белой масти кобыле отирался почти всегда рядом с Даффи, покачиваясь в седле в такт движениями лошади, он временами задремывал и чуть не падал под копыта, но всегда в последний момент успевал очнуться. Этому, казалось, было абсолютно всё равно куда ехать, он был флегматично спокоен, эмоции обыкновенно отсутствовали на его чёрном покрытом пылью лице, а вся эта экспедиция, белые люди вокруг, да и сам упавший с неба летающий аппарата его мало интересовали.

Другие же двое, Шелби, являли полную противоположность спокойному Джэку. Начиная с того, что оба они были белыми, и продолжая тем, что они постоянно курсировали туда и обратно вдоль каравана, не давая своим одинаковым вороным коням ни минутки покоя. Эти парни вели себя как истинные ирландцы, они были пьяны, много шумели, быстро познакомились со всеми, приставали ко всем с вопросами, один раз успели подраться друг с другом, играли в карты, не вылезая из сёдел, и всё в таком же духе. В общем, Томми и Финн держали ушки свои на макушки и каждый раз проезжая мимо своего босса докладывали ему обстановку.

Вот и сейчас, краем уха зацепив слова индианки, Томми резко поворотил коня и, придерживая шляпу, проскакал вдоль фургонов в направлении Даффорда. Но маленький охотник за головами уже и сам встрепенулся, поднявшись в стременах, он оглядывался по сторонам, топорща усы и прислушиваясь. Услышав вой, он сплюнул через плечо, загарцевал на коне, раздавая приказы своим, после чего, пришпорив коня, подъехал к среднему фургону.

- Таак, шпокойно все! Едем дальше! Это вщего лишь звери… Твари!..- заголосил он, шепелявя на некоторых шипящих и чуть прикусывая язык справой стороны рта -… До тех пор, пока они не научились держать оружие в лапах и штрелять иж него – нам ништо не грозит!...

Нагнавший своего хозяина Чёрный Джэк, закивал головой, соглашаясь с ним и потянул из седельной петли здоровенную такую дубину, которой, судя по всему, собирался колоть черепа тех самых зверей и тварей, что выли невдалеке.

- Не оштанавливаться! Неумеющие штрелять, трусы и бабы – давайте в шредний фургон!... – продолжил горланить Даффи, приподнявшись в седле и активно жестикулируя -… Оштальные – начеку! Заряшай серебро, у кого ешть… А у кого нет – сам виноват!..

Где-то с другой стороны хрипло кричал почти тоже самое, что и он сам наёмник, которого звали МакКой, но Даффи не обратил на это внимания. Нагнувшись к седельной сумке, он быстро вытянул из неё кожаный мешочек с посеребрёнными пулями, которые держал как раз для подобных случаев. Раскрыв один из своих револьверов, он быстро заменил патроны, затыкая обычные вынутые в патронташ на ремне. После чего был полностью готов к бою, хоть с волками, а хоть и с самим диаволом…

Встрепенувшись, Яндар заелозил на полу, закрутился всем телом, ощупывая себя и проверяя, облачён ли он еще в крепкую кожаную броню, висят ли еще на его поясе тяжелые мечи из железа и хищные охотничьи ножи, а также остались ли раны от ударов врагов, или хотя бы следы от них.
Но, нет, не было ничего… Всё сон..

- Ах, да-да… Да!... И я, я видел! Я видел!... – подрываясь на ноги, прерывисто заголосил он, обильно жестикулируя и вращая глазами -… Огни! Огни на тёмной земле! Много и много, и много… Словно само небо просыпало все свои звёзды! Все до одной, все-все-все… Маленькие огоньки внизу, вьются, пляшут друг с другом, как светлячки на болоте… Так ярко-ярко…

Задрав руки чуть выше взлохмаченной головы, дурак как-то скрючился всем остальным своим телом и теперь крутил ладонями в разные стороны, видимо, изображая танцы упомянутых огоньков в темноте.
Впрочем, продолжалось сие недолго. Неожиданно замерев, Яндар выпучил глаза и, вздохнув, прикрыл рот рукой, будто бы вдруг вспомнив о чём-то.

- Этот… этот… Синий! Помните?!... – заозиравшись, полушёпотом вопросил он у остальных юных рашеми.
Привстав на цыпочки, он обхватил свою рожу ладонями, так что видны остались лишь левый глаз и рот искривлённый в жуткой гримасе.

- Конеш неотвратим! Вштрещайте вашу шмерть!... – прошипел он сквозь зубы, сильно вытягивая губы в трубочку и немного плюясь -… Вы опоштали! Оооох… Конеш!..

Встретившись взглядом со старшей ведьмой, он потупил глаз, сглотнул, но из образа так и не вышел. Все также прикрывая рожу, поскакал в сторону выхода, вопя на ходу.

- Разбежавшись, прыгнул со скалы!... Вот он был, и вот его не стаа-а-а… - выбежав на крыльцо, Яндар раскинул руки, толкнулся ногами от края и прыгнул, переворачиваясь в воздухе через голову, и не прекращая орать -… аа-а-а-ло!...

Приземлившись ровнёхонько на ноги, чудак тут же развернулся обратно к храму и расплылся в улыбке до самых ушей, хохотнул даже.

- Всё сон! Сон! Сон-сон-сон… - закудахтал сквозь смех.

- А что если всю кольчугу в красный окрасить?! В алый! А?!... - вслух вопросил Таман, после получаса бесплотных попыток отшкрябать собственную кровищу с колец.
Воин решил не придавать большого значения своему конфузу в пещере. В конце концов, со всеми бывает... Эээ, так ведь? Бывает же? Волк он всё-таки зверь опасный.

- Должно круто выйти... Хотя лучше сразу латы покрасить. Алые латы это вообще огонь будет. Мда, только вот где эти латы взять? А, чё скажете?!... - продолжил Таман свои размышления, не слишком заботясь следят за ними товарищи или нет. На лице его блуждала лукавая полуулыбка, а мечтательный взгляд был устремлён в небо, на плывущие там пухлые облачка.

Вопль раздавшийся из пещеры сбил его с приятных мыслей и он поморщился. Нехотя, с показной ленцой начал подниматься с земли. Со вздохом положил меч на плечо.
- Ты только постучись сперва, Декс, мало ли, чем они там занимаются... - предупредительно посоветовал он, усмехнувшись краешком рта -... Этот Джером, знаешь...

Увернуться, отскочить у Яндара не было никаких шансов. Он и так-то еле удержался на ногах, когда хрупкая Ильва вдруг шарахнула громом над самым ухом. Вот ведь, хоть и девчонка еще совсем, а что ни говори, всё одно - ведьма... Что ж она раньше-то этакую силищу за пазухой прятала?
А этот здоровенный дядька, орк зверомордый, он-то куда как опытней Яндара был в ратном деле, а потому и оклемался быстрей, хоть ему от того грома больше всех и досталось.
Накинулся со своей секирой тяжёлой, была б поострей, так на половинки бы разрубил... Стало бы в Тиннире тогда два дурака.

Да уж, бывал Яндар бит, чего уж там, но чтобы так... Нет-нет, так и помереть недолго.
Взвыв от боли и страха, чудак даже ножик из руки выронил. Но тут же, будто бы каждый день это делал, схватился за рукоять второго меча, благо он удобно висел на поясе в ножнах. Поднырнул под вражеский локоть и вонзил ему оба клинка в тот же самый незащищённый бок.

- Как всё же многообразен и удивителен мир... Миры!.. - неожиданно прогудел Бакус.
Он только что закончил с молитвами и теперь вновь вернулся к печённой рыбе, вытащив нож, он быстро порубал её на куски, прямо на каменном парапете моста. И жестом пригласил на перекус всех желающих.

- Рад что ты появился тут Аджани, что отыскал нас и Элспет... - чуть погодя, сообщил Бакус, вид при этом имея весьма грустный -... Мне теперь будет не так тяжело. Ты - могучий воитель, и я верю, сможешь помочь моим друзьям еще лучше, чем смог бы я сам. Разобраться во всем, сохранить это копьё, Дар Богов, до тех пор, пока всё не выяснится...

Примолкнув, жрец окинул взглядом товарищей, после чего продолжил.
- Я не пойду в Орескос, друзья. Мы недалеко от Сетессы, и я... Я должен быть там. Я вижу видения каждую ночь, я должен вернуться и сам рассказать всё богине. Она поможет мне, я уверен, поможет всем нам. А если же я провинился перед ней чем-то, то я готов принять справедливую кару... пусть даже и не знаю пока за что...

Смутившись, он потупился и шмыгнул носом.

- Что я знаю... так то, что я не смогу жить в мире, где Великая Караметра больше не любит меня. Я просто смертный, и живу лишь по воле и благословению богини... Может, я брал на себя слишком многое. Может, гордыня обуяла меня... Я был ослеплён сиянием Никса... И за это, за это я готов ответить пред возлюбленной богиней своей.

Поглядев в тёмное небо, Бакус прищурился.
- А также и перед Отцом Солнца, коль скоро я сделал что-то не так, прогневал его. Пусть он испепелит меня, но простит всех остальных... Пусть его добрая воля и дальше согревает Терос..

Вновь оглядев товарищей, толстый жрец неуверенно улыбнулся и развел руки в стороны.
- Прошу вас, время разговоров прошло... И я уже всё решил для себя. Давайте разделим эту прощальную трапезу и запьём её сладким вином, восславим Великую Мать…

Продолжая курлыкать и махать руками, Яндар бежал вдоль кустов, удирая от рассердившегося на него гоблина, и рассчитывая, что тот побежит за ним. Весело было бы поиграть в догонялки до горящему лесу…
Но нет. Увернувшись от стрелы, Яндар даже немного расстроился такому поведению ушастого врага, ведь у него самого лука не было, и всё выходило как-то нечестно. Обернувшись, чудак скорчил гримасу, показывая хобгоблину язык, и зигзагами побежал в его сторону.

Теперь страшно Яндару не было, уж больно несуразным выглядел его враг, покатый лоб этот, звериный какой-то нос, пасть от уха до уха, хоть тыкву целиком суй, чудище, а не человек… Только детей-малявок вечером у костра пугать.

Железные клинки нетерпеливо вертелись в руках дурака. Похоже, он и правда собирался совсем убить этого бедного гоблина.
Ах, Яндар…

Из негустых зарослей чуть пониже пригорка показалась какая-то хитрая рожа, сморщенная такая, перепачканная сажей, поросшая клоками жухлыми тут и там, глаза в щелочки, ноздри трепещут… Кто-то мог бы даже подумать, что укрылся там еще один хобгоблин какой или его меньший собрат, но нет, то был Яндар.

Сердце тинирского дурачка билось бойко-бойко, но в тоже время и как-то пугливо, настороженно так, слово маленькая птичка, зажатая в кулаке, потерявшая от страха все силы и готовая уже испустить свой крохотный дух. Яндар прямо чувствовал, как волосы на загривке его поднимаются дыбом, как бежит холодок по мокрой спине… Во рту пересохло очень, куда-то делись все его слюни, которых обычно было даже с лихвой. А мир вокруг будто бы заострился, стал таким резким и чётким, что Яндар мог различить каждый волосок на мерзкой харе стоящего выше по пригорку хобголина, каждую рытвинку в его серо-бурой шкуре, каждый его выдох и вздох.

Никогда он не мечтал о подвигах ратных, не грезил ни битвами, ни поверженными врагами, да и наяву за всю жизнь свою не причинил вреда ни одной живой твари, осознанно по крайней мере. Но в каждом рашеми живёт воин, даже в таком как Яндар. Много чего слышал он и от отца своего, и от других старших, много чего уяснил и запомнил из баек и песен древних, впитал с молоком материнским…

Нож сам собой повернулся в руке, лёг длинным лезвием в ладонь, и, неслышно поднявшись, Яндар метнул его в гоблина, желая смерти ему.

Чёткий бросок вышел, Яндар вообще был хорош в бросании и метании всяких разных предметов, правда обычно он кидался шишками или болотной жижей, но и охотничий нож сойдёт. С неприятным звуком снаряд вонзился куда-то во вражеский бок. Застыв на мгновенье, чудак скривился в гримасе и, испугавшись содеянного, поскакал вдоль кромки горящего леса в сторону своих земляков, размахивая руками и курлыча как тетерев на току.

Тяжелый день выдался у бедного жреца Караметры, ибо не мог он более представить себе жизнь без милости солнцеликого Гелиода, без благословений его и слепящих тёплых лучей. Как же всё повернулось таким вот именно образом? Кто виноват?! И что делать?...

Каяться и молить о прощении. Пусть сам и не понимаешь вины своей, но лишь по глупости, по незнанию, по недомыслию. Не будет жизни на Теросе тому, от кого отвернулось само Солнце.
Бакус не понимал, куда и зачем они все бегут, и делал это лишь вслед за своими товарищами по отряду. Вернее всего, им стоило просто остаться на месте и ждать своей участи… Милостивы и справедливы боги, на всё их воля.

Жрец долго ворочался, бубнил и шептал, теребя амулет Караметры, и тиская тяжёлое божественное Копьё в потных руках, но всё же уснул.
И сон принёс облегченье. Во сне Бакус видел свой дом, свой маленький уголок, который он обустроил в лесу своими руками. Не слишком аккуратный и чистый, но всё равно очень уютный. Грядки за плетёной оградкой, жужжащие ульи, в которых он сам поселил диких трудолюбивых пчёл, звонкий ручей за кустами невдалеке, а уже чуть дальше, вглубь в лес по еле заметной тропке, священная поляна, где он обустроил алтарь богини, и где он получил от неё благословение на путь героя.

Всё было как всегда, хорошо, ничем непримечательный день шёл во сне. Бакус никуда не спешил, занимался какими-то делами по мере сил, возился в земле, бродил по округе, напевая сетесские песенки, общался с соседями, пичугами и зверьём, обменивался и с ними новостями и сплетнями… А уже к вечеру, где-то ближе ко второй вечерней трапезе, заявились вдруг к нему в гости нимфы лесные. Целой компанией. Да и не то чтобы по делу какому, а вроде бы просто так. И если обычно с этими созданиями было не так-то просто общаться, всё-таки они себе на уме и гордыни у них сверх меры, то сегодня всё складывалось лучше некуда. Возможно тому причиной было свежее самодельное пиво, которое Бакус выставлял на стол, раз за разом черпая ковшом из бочонка, а может и то лёгкое золотистого цвета вино, что принесли с собою сами лесные девы. Долго сидели в тот вечер, много смеялись и пели, а потом еще и танцевали, да так, что все окрестные звери сбежались на то посмотреть, а у самого толстого жреца чуть не выпрыгнуло из груди сердце. Что сказать, вечер был весел, а ночь так и того больше… Никогда еще Бакусу не перепадало столько девичьего внимания разом. Ночь длилась кажется бесконечно. Сколько там этих нимф было он уж и сосчитать бы не взялся. Вроде, можно было бы и устать, тем более после обильного пития и трапезы, но таким сильным и мужественным, таким твёрдым и плодородным он не бывал еще никогда. А, уж поверьте на слово, в Сетессе кое-что знают обо всём этом…

Проснувшись по утру, где недалеко от Кофолона, Бакус ощутил себя обновлённым и отдохнувшим. А кроме того обнаружил, что его дубинка заметно подросла и стала твёрдой как камень. Зачарование укрепилось в ней, не зря он так часто и усердно молился.

Восприняв сие как доброе знамение, жрец немного воспрянул духом. Он хорошо покушал, запил бурдюком вина, сумел даже пообщаться с товарищами, почти как обычно. Помолился богине, прося её смилостивиться над путниками, в особенности над Дамианосом и Фарамом, которые выглядели неважно, снять их усталость и дать им лёгкой дороги. После чего был готов к путешествию, к бегству…

Теперь Бакусу казалось, что если он доберётся до Сетессы, до своего дома, то всё сразу станет как раньше, всё станет хорошо.

Скрестив ноги и облокотившись ладонями о пол позади себя, Яндар вертел головой разглядывая широко распахнутыми глазами внутреннее убранство храма. Он был тут нечастным гостем, а сейчас в волшебном мистическом свете всё выглядело и вовсе незнакомым, и новым, словно бы Яндар зайдя с улицы в двери, оказался в каком-то совершенно ином и неожиданном месте, перенёсся куда-то посредством могущественного колдовства. Люди, сидящие рядом, были прекрасны, их юные лица, торжественные и таинственные в синеватом свете, притягивали взгляд, волновали и завораживали. А еще ведь была и золотая жемчужина над алтарём…

Заглядевшись на всё это, залюбовавшись своими невольными товарищами и деревенской святыней, Яндар пропустил мимо все вступительные слова ведьмы и очнулся лишь когда она обратилась к нему по имени. Встрепенувшись, он выпрямил спину и сел ровно, сложив руки на коленях, улыбнулся смущённо и с готовностью закивал.
Да-да, его всё это тоже касалось. Теперь, да…

Выслушав всё до конца, чудак очень обрадовался, в животе у него закрутило от переизбытка чувств. Он и представить себе не мог, что всё вот так сложится. Он искупается в водах Озера Слёз, побывает в Иммильмаре, увидит самого Железного Лорда… Он, Яндар, будет путешествовать вместе с Беором и Баженкой, и целой дружинной воинов. А дальше будет еще интересней. А как же еще? Это же… Это же, это всем дажеммам дажемма. Не поверил бы своим ушам батюшка, будь он жив еще, долго б чесал свою плешивую голову.

Яндар еле сдерживался, чтобы не броситься в пляс по храму. Честно говоря, он был готов отправляться в путь вот хоть прямо сейчас… Ему-то особенно не с кем было прощаться. Вот может только проверить пойти грибницу на трухлявом пне у ручья, вдруг да повыскакивали уже один за другим ладненькие хрустящие братцы-грибочки? Он ведь даже их не ел и не трогал, просто наблюдал, удивляясь и радуясь, как они возникают будто из ниоткуда, растут день ото дня, а иногда и того быстрее.

А еще можно сбегать на луг, куда прилетают иногда большие пёстрые бабочки, посмотреть, как они пьют из цветков своими тонкими длинными носиками, как машут невесомыми яркими крыльями. Хотя нет, поздно уже… Лучше уж побежать к старому дубу. Там, недалеко от него, в густой лещине, свила своё гнездо синяя сойка. Вдруг да уже проклюнулся кто-то из маленьких пятнистых яиц? Как здорово было бы посмотреть. А еще ведь лилия может сегодня зацвести на пруду. Или вот…

Оказалось, что дел у Яндара перед уходом очень даже и много, можно и не поспеть все свои излюбленные места проведать. Выдохнув тяжело, он провел руками по голове, баламутя и без того взъерошенные короткие лохмы, и вновь огляделся вокруг, скользя шальным взглядом по лицами спутников, по маске ведьмы, по алтарю и жемчужине…

Ах, прекрасная Хеллиара, грациозная хозяйка лесов, улыбкой своей благословляешь ты смелых охотников рашеми. Смотри же теперь на нас, богиня! Смотри, как мы славим и любим тебя! Как мы веселимся и пляшем, как льём хмельной мёд и вино… и кровь. Великий праздник, богиня! Первый пир в честь тебя! Смотри же на нас, великая Хеллиара, улыбайся нам!

- Танцуют все!... – завопил Яндар высоким сорванным голосом, горстями разбрасывая мелкие железные шарики под ноги праздно гуляющим земляками -…Э-эй-эй!..
Мешочек с шариками опустел быстро, и отбросив его прочь, чудак тут же с радостным криком бросился проверять на себе самом эффект своих действий, поскальзываясь, расталкивая и роняя попавшихся под руку визжащих, смеющихся и шерудящих ногами, ловящих равновесие рашеми.

Проехав на заднице до ближайших кустов, и с треском провалившись в листву, Яндар перекувырнулся и лёг на спину, уставился вверх, улыбаясь небу и наслаждаясь хмельным кружением в голове. И это при том, что он вовсе еще и не выпил сегодня ни кружки. Просто еще и не успел даже до столов добраться. Сам праздник кружил ему голову еще почище крепкого джуйлда. Ух..

Белка прошмыгнула в ветвях наверху, махнув пушистым хвостом, и Яндар захохотал, радуясь. Добрый знак от богини, не иначе.

Он мог бы еще долго валяться тут на земле за кустами и смеяться сам с собой, как дурак. Может быть даже поиграл бы на дудочке, пытаясь приманить белку, или еще чего… Но тут позади затрещали ветви и через мгновенье над Яндаром нависло лицо, женское. Он задержал дыхание и заморгал в изумлении… Но нет, это была не богиня, конечно, нет. Рулла Белая – главная деревенская ведьма.
Вот тебе раз. Если и она поскользнулась на тех шариках, то несдобровать бедняге Яндару, как бы не стать ему жабой до конца своих дней…
Пискнув что-то, дурак в один миг перевернулся на пузо и заелозил по земле, что твой гад ползучий, пытаясь утечь от ведьминого гнева в кусты, или еще куда. Но разве ж от неё скроешься?



Яндар объявился у храма задолго до указанного Руллой часа. Он был взъерошен больше обычного, возбуждён и напуган. Не в силах стоять на месте, он нарезал хаотичные круги по поляне, жестикулировал, теребил дудку в руках и говорил сам собою в пол голоса. В общем, на первый взгляд, вёл себя как обычно… Но, нет, после свидания с ведьмой он был и правда взволнован, задумчив и даже серьёзен. Раньше-то он о дажемме и не помышлял. Но тут оказалось, что пришло и его время, так скоро и неожиданно. А что, может уже пора и ему стать мужчиной? Познать самого себя и мир, окружающий леса Рашемена… Не о том ли махала белка хвостом?
Теперь голова его кружилась уже не от ощущения общего праздника, и опять не от хмеля, но от переизбытка мыслей, от скорых перемен, грядущих в его обыденной устоявшейся жизни. Любопытство брало верх над опаской, неизведанное манило…

Вскоре у храма стали собираться и другие молодые жители Тиннира и окрестностей, многих из них Яндар помнил еще совсем крохами. Что, неужели и для этих пришло время дажеммы?
Улыбаясь и сверкая глазами, Яндар обошёл всех по кругу, разглядывая внимательно и даже принюхиваясь немного, словно бы видел всех этих рашеми в первый раз в жизни… Не произнося сам ни звука, он, впрочем, был готов с радостью вступить с кем-нибудь в разговор.

Отложив перо, мистер Пенни еще раз пробежал письмо взглядом, после чего аккуратно уложил его в маленький бумажный конверт. Молодой сотрудник Пони Экспресс ждал только его, а потому, получив конверт и полагающуюся оплату, он тут же вышел за дверь, запрыгнул на коня и, пришпорив его сверх меры, растворился в облаке дорожной пыли.

Сам же Пенни еще несколько минут оставался в здании почты, собрал письменные принадлежности, перекинулся парой слов со служащим, обсудив недавнюю казнь, наказал сразу же разыскать его, если для него будут сообщения или письма, после чего попрощался и вышел.

Остановившись на деревянном крылечке, раскурил трубочку. День клонился уж к вечеру, но Пенни никуда не спешил. В номере на втором этаже местной гостиницы его ждала непочатая бутылка бурбона. А ближе к ночи, уже в холле, он надеялся найти неплохую игру, покер, может быть, или кости, не важно…
У него было несколько дней отпуска, и он намеревался использовать их по полной, забыть хоть на время про всех этих колдунов, чертовщину и оборотней, про русских с их таинственным багажом и про бессмертных индейцев с кровавыми томагавками.

Бакус всё больше помалкивал, казалось, робея в присутствии двух венценосных особе, да и вообще во дворце. Он даже пыхтел тише обычного и возносил свои ежеминутные мольбы к богине почти шёпотом.
Хорошо хоть, что Элспет чувствовала себя вполне уверено. Ей-то наверняка доводилось уже встречаться с царицами и царями, где-нибудь в других, далёких от Тероса мирах. Да и Фарам тоже будто бы ничуть не смущался и даже участвовал в обсуждении.

Конечное решение Элпест сперва показалось Бакусу очень даже верным и правильным. Что ни говори, а он сам за последнее время действительно силы обрёл невиданные, не иначе, как постоянное питание и питие из Рога Изобилия всему причиной… Помимо доброй воли и благословений богини, конечно. У него на уме даже были подходящие чары, при помощи которых можно было бы повернуть реку в нужное русло, обрушить на рогатые головы минотавров сметающие потоки воды…

Но и тут слово данное им Гелиоду обязывало его оставаться рядом с воительницей и защищать её. Бакус вообще-то не был уверен, что он в силах защитить Элспет лучше, чем она сама это делает, но и ослушаться бога никак не мог.

- Постой, Элспет! Ты же знаешь, я не могу отпустить тебя одну… Я пойду с вами и буду поддерживать вас своими молитвами… - поспешив вслед за воительницей и царем, Бакус остановился на полпути и, обернувшись к Кимеде, склонил голову -… Моя царица, я – Чемпион Караметры! И я не дам никому погибнуть в этом бою…
Под никому толстяк, само собой, имел в виду лишь Анакса и Элспет. Отвечать за всю армию он бы не решился. Оставалось надеяться, что царица поймёт его слова правильно.
Еще раз кивнув, он поспешил к выходу.

- Да кто это был-то такой?!... - всплеснув руками, воскликнул Бакус -... Он слова свои ставит повыше божественной воли... Да так уверено! И чары его очень могучи.. Чуть было не принял его за кого-то из них. Но ведь нет, он кто-то другой.

Жрец еще причитал какое-то время, пыхтя и складывая пухлые губы трубочкой, пока не заткнул свой рот очередной порцией благословенной пищи, само собой появившейся из Рога Изобилия. Он изрядно оголодал будучи в огромном чешуйчатом теле гидры и, ему самому так казалось, чуть не валился с ног от истощения.

Стоило может сказать что-нибудь Элспет в ответ на её тираду, но жрец не стал, лишь понимающе посмотрел на неё. Воительница и так знает, что он, Бакус, в ней совершенно уверен, в её искренности и готовности на любую жертву ради Терос и его жителей.
Что касается копья, то он уже дал свой обет самому Отцу Солнца. И выше этой клятвы нет в их маленком мире других. Он будет оберегать Дар Богов и его носителя, Чемпиона Гелиода.

- Флафа Фарафетве!... - прошамкал он, брызгая крошками изо рта, и его поникшая было дубинка вновь ожила, воспряла, наполнилась жизненной силой и даже проклюнулась почками на одном конце.

Пенни покосился на охотника за головами и кивнул тому, соглашаясь с его нехитростным планом действий.
Щелкнув рычажком у рукояти револьвера, адвокат на свой страх и риск подшагнул немного поближе к кровожадному дикарю, вскинул руку и выстрелил...
Пух!
Отдачей револьвер чуть не вывернуло из ладони. Пахнуло дымом.

- Да что ж ты? Сдохнешь ты уже или нет, животное?!... - воинственно выкрикнул Пенни, шевеля усами и отступая назад.

Поднимаясь на крышу вслед за своим новым знакомым, мистер Пенни вовсе не был уверен, что это такая уж хорошая идея. Мало того, что забираться наверх, удерживая в одной руке саквояж и трость, а другой револьвер, было ужасно неудобно, так еще и смысла в этом подъёме по мнению Пенни было не так уж и много. Если уж проверять свой багаж, то почему сразу не пойти в багажный вагон? Тем не менее, он покорно лез следом, даже и словом не выразив своего беспокойства.

Наверху уже оказался знакомый доктор, который на станции констатировал смерть британского лорда. Сейчас он выглядел немного иначе, взъерошено как-то и лихо. В руках у него винтовка.

Мистер Пенни кивнул и собирался было приподнять шляпу в ответном знаке приветствия, но доктор уж ускакал вперёд по вагонам. Ни дать ни взять герой дикого запада из рисованных бульварных новелл.
Мистер Пенни хмыкнул и повернулся к своему товарищу Воронцову… И тут что-то бабахнуло прямо у него под ногами. Вернее, почти под ногами. Каким-то чудом хромой адвокат успел отскочить в сторону от прилетевшей из темноты динамитной шашки.

Оказавшись на самом краю вагона, он замахал руками, зашерудил ногами по крыше, пытаясь сохранить равновесие. Что-то тюкнуло его в левый бок, он ойкнул и скувырнулся вниз…

- Чёрт тебя раздери… - прошипел Пенни, оправляя окровавленный край пиджака.
Он уж поднялся и подобрал свой багаж, и теперь, морщась от боли, оглядывался по сторонам.

- Я жив! А вы как, Воронцов?!.. – на всякий случай крикнул он в сторону крыши. Затем посмотрел влево и вправо вдоль состава. Невдалеке находился человек, который ехал с ним в одном вагоне, тот самый охотник за наградой, что пытался арестовать ведьму. Сейчас он стрелял из ружья…
Проследив за его выстрелом, Пенни молча поднял револьвер и выстрелил тоже. Сомнения были откинуты прочь. Индейский ублюдок, кромсавший томагавком какую-то несчастную женщину, должен был умереть.
Есть! Попал... но эти краснозадые чрезвычайно живучи.
Не опуская револьвера, Сэмюэл сдвинулся немного к краю вагона.

- Лучше их всё-таки сжечь… - поделился своим мнением Бакус, оглядывая пещеру из-за спины оракула. После чего кивнул в сторону только что убитых чудовищ -… И этих тоже. Пусть отправляются напрямую в Эреб.

Впрочем, жрец был согласен и покопать если что, он не успел устать в этом скоротечном бою. Вот только подлатать раны немного, а том и посмотрим.

- Друзья мои, вот что я вам скажу… - начал он, хлопнув в ладоши -…Великая Караметра любит нас всех! Да-да, и даже тебя Сарпедон, и даже каждую из твоих иллюзий. Давайте, подходите сюда, я всех вас благословлю её светлым именем!...

После целительского сеанса, Бакус уселся на камень и взял в свои руки вовсе не Рог Изобилия, как можно было предполагать, а ту самую дубинку, на которую он променял свой старенький верный посох, и которой он пытался раскроить минотавров череп в крайнем бою…

Покрутив палку в широких ладонях, жрец поднёс её поближе к лицу, поглядел на неё внимательно, нахмурив брови и лоб, затем понюхал и даже собирался куснуть, но передумал. Всё дело в том, что палка не работала… Вернее не работала как надо. Точнее, хммм… как бы это объяснить? Она кажется хотела быть самой обычной палкой-дубиной. Простые чары, которыми Бакус всегда пользовался, и которые должны были внести в эту деревяшку частичку жизни, почему-то не задерживались в ней и постоянно спадали. С посохом такой ерунды не было…. Э-эх..

Одно расстройство с этими обновками. И ведь ничего не поделаешь… Хотя-я… Может она просто не привыкла еще к этим чарам?

Подумав немного, Бакус пожал плечами и пообещал себе, что с этого момента будет внимательно следить, чтобы дубинка всегда находилась под чарами… Ну, само собой, с небольшим исключением, на время сна, трапез и справления других человеческих надобностей.
Решив сей вопрос для себя, он поднялся и громко возвестил об этом своём решении. Друзья ведь должны знать, иначе еще подумают что…

Ох, а тут на перроне всё куда интересней... Не то чтобы мистер Пенни был большим любителем всяческих прилюдных смертоубийств и безрассудных дуэлей, но вот этот конкретный случай, такой каноничный спор заносчивого англичанина с гордым ирландцем, чего уж там, обещал стать весьма интересным зрелищем.
Кроме того, по окончанию действа тут мог вполне образоваться человек, которому будет просто необходима помощь квалифицированного защитника.

Поправив съехавшие с носа очки, Сэмюэл заёрзал на лавочке, обернулся и посмотрел туда-сюда вдоль перрона, при этом все же стараясь не выпускать из виду ссорящихся джентльменов. Как человеку весьма азартному, мистеру Пенни в этот момент чрезвычайно необходимо было побиться с кем-нибудь об заклад, заключить пари, поспорить на доллар другой... Ему почему-то казалось, что этот бойкий ирландец разделает британского индюка под орех, пусть даже тому будут помогать его слуги.

Приметив невдалеке угрюмого бородача в плаще, Сэмюэл вытащил мундштук изо рта и собирался было уже привлечь внимание незнакомца, но тут англичанин схватился за меч, его оппонент потянулся за револьвером...

- Уух!... - выдохнул мистер Пенни, резко подхватившись с лавки и отступив к поезду в попытке уйти с возможной линии огня.

Бакус, само собой, очень удивился, когда Ериас рассказал ему о своём намерении посвятить остаток своей жизни одной единственной женщине. Такое расточительство удручало. Конечно, жрец тут же предложил другу немного обождать со всем этим, и, может быть, провести годик другой под кровом зелёной Сетессы, раз уж ему так не терпится поделиться своим плодородием с миром. Любая лесная воительница, да даже жрица богини с удовольствием понесёт от героя Тероса.
Но Ериас, как известно, упрямством своим превосходит и самых упёртых кентавров, и, ясное дело, был непреклонен... Что же, делать нечего, раз уж обычаи таковы.

Сама подготовка к ритуалу не заняла много времени, ибо был он вовсе несложным, состоял лишь из ласковых слов, глубоких вздохов и обстановки всеобщего обожания. Именем Караметры Бакус передал всё плодородие Ериаса в раскрытые и цепкие ладони довольной Ксении... Навсегда.
Что же, оставалось надеяться, что богиня не будет гневаться слишком сильно. Впрочем, последовавший за ритуалом праздник должен был прийтись ей по вкусу... Этак даже на урожай не гуляют, чуть Рог Изобилия до самого дна не вычерпали. А благодаря пьяным проповедям последователей Карамерты в Мелетиде прибавилось очень заметно.

После всего действа, отдохнув немного еще, Бакус засобирался домой. Потянуло что-то к себе, в маленький свой лесной домик, да так, что сил нет.
В общем, чего там, простился, расцеловался со всеми и вышел... сандалии сбросил за воротами сразу, босой пошёл, как раньше.
Дорога хоть и неблизкая, но приятная... По пути останавливался тут и там, помогал люду простому, кому поле благословит, кому сад, а кому просто полную чарку креплённого красного до краёв нальёт. Герой одним словом, герой.

Уже почти дома, в самой Сетессе, неожиданно встретился с Ксенией и Ериасом, их тоже, оказывается, потянуло сюда, под благословенные кроны. Неудивительно, впрочем.
Но, долго мешать молодым жрец не стал. Напоил Ериаса до эйдолонов в глазах, и был таков.

Дома уже у себя, узнав новости и сплетни от проживающих рядом птах и зверьков, принялся за работу. Хотя вернее сказать за отдых, ибо тут, в этом его собственном месте, каждую минутку отдыхал Бакус и душой и телом. А дел было много, пока разберёшь всё, пока покушаешь, соседи зайдут, барсук там или бобёр с ручья, поспишь опять же пока, а там уже и на алтарь идти надо, посмотреть, что там да как, цело ли всё.
В общем, суть да дело, а время быстро летит...
Скоро уж и обратно в путь.

Вооружившись старенькими плоскогубцами, Эш уже зарылся с головой в кучу электронного хлама, самым варварским способом выковыривая из неё какие-то мелкие штучки, малюсенькие лампочки, колбочки, многоногие кругляши и квадратики. То и дело он поднимал голову и разглядывал очередную маленькую находку на свет, покручивая в сухих тонких пальцах и морща зелёный лоб.

- Что ты нам рассказываешь, Дик? Что мы, роботов не видели что ли?!... - откликнулся он на реплику Айронса -... Не знаю, что там у вас на Юге, а тут полно их, что этих, с мозгами наружу, что этих, рукастых... Батарейки проверь у них, вдруг хорошие. Аа, дай я сам гляну..

Распихав награбленную мелочь по карманам, гуль поднялся и двинулся в строну Мистера Помощника, хищно щёлкая плоскогубцами.
Уже схватив несчастного робота за одну из лап, Эш покосился на Смита, ухмыльнулся чуть.
- Аккуратней с этой штуковиной, Джон... Оттяпает что-нибудь, с кого потом спрашивать будем?!...

Бакус с некоторым удивлением воззрился на Фарама, вопрос застал его немного врасплох. Впрочем, он тут же улыбнулся, кивнул. Помолчав немного, похоже, подбирая слова, он провёл ладонью по подбородку и ответил:
- Верно ты говоришь, Фарам... Все божества Тероса существуют не просто так. И праведнику следует почитать каждого из них. Так оно есть!... - голос его звучал сперва тихо, но с каждым словом всё громче и громче -... Но, как оно часто бывает, и в этом правиле есть исключение. Имя ему - Могий, Рогатый Убийца, Тёмное Отражение Ироя, Бог боли, гнева и злобы! Эта чёрная сущность не приносит в наш мир ничего кроме лишних смертей и страданий, войн и крови... У нас есть Могучий Ирой, Бог воинов, доблести и славных побед. И Мудрая Фарика, Проматерь всех змей и хранительница древних знаний, Богиня лекарей, травников и неизбежных страданий, которые сопровождают жизнь и смерть любого смертного существа. У нас есть эти сильные и справедливые боги, так нужен ли нам Минотавр, мстительное кровожадное чудище, черпающее свою мощь в бессмысленных убийствах и мучениях смертных?!...

Приподняв ладонь в возвышенном жесте, жрец застыл, вопросительно глядя по сторонам. Но прежде, чем кто-то успел открыть рот, ответил сам.
- Нет! Нет! Не нужен!... - стукая посохом о каменную плиту, пророкотал он. И чуть погодя добавил, понизив голос -... Так говорят у нас в зелёной Сетессе. Да благословит её бесконечные кроны Великая Караметра!...

Жестом обозначив завершение своего ответа, Бакус вновь улыбнулся Фараму. Подойдя чуть ближе, он стрельнул глазами в сторону Элспет, затем на худющую деву, что звала себя неподобающим именем, и еще немного понизив голос, признался:
- Я знаю многое, друг мой... Но не про десятого бога. И должен сказать тебе, я вполне допускаю, что жрицы Храма не посвятили меня во все свои знания, оставив самоё сокровенное вне своих проповедей и учений. Я всего лишь мужчина, а в Сетессе это имеет большое значение... Очень большое! Так заведено в моём доме. Да и я был всего лишь маленький аркулл. Мог ли я представить в самых смелых снах и грёзах своих, что получу благословенье богини?! Могли ли мои наставницы представить подобное?..

Бакус потупился, задумался на мгновенье и почему-то расхохотался.

Подняв глаза на статую Божественного Кузнеца, Бакус поежился словно от холода и попытался укутаться в обрывки хитона. Постояв так немного в раздумьях, он обернулся к товарищам, что начали уже оживлённый спор.

- Я согласен с Арсеем... - не ходя вокруг да около, вступил он в разговор -... В чём-то согласен. Думаю, нам надо воззвать к Кузнецу, рассказать ему, зачем мы пришли. Про дракона. Пусть даже нам придётся испытать его гнев на себе. Может быть он не станет гневаться слишком сильно. Его служители мертвы. И мы, судя по всему, отомстили за них, еще сами того не зная.

Бакус пожал плечами, оглядывая друзей. Встретившись взглядом с Ериасом, он улыбнулся чуть.
- То, о чём ты говоришь, мой друг... Оно невозможно. Ты можешь не знать этого, потому ли, что ты не жрец или просто у вас в Мелетиде проповедуют как-то иначе, но.. Гелиод никогда не объединится с Атреем, скорее небо поменяется местами с землей, а солнце будет всходить на дно морское. Про Могия же и вовсе нечего говорить. Такого не будет на нашем Теросе...

Коснувшись пальцами священного амулета на шее, жрец обернулся обратно к статуе бога.

- И я помогу!... - уперев руки в боки, заявил Бакус -... Что именно ты собираешься делать?!...
Оракул в общих чертах описал свой план и жрецу он пришёлся очень даже по нраву. Он закивал и даже хлопнул в ладоши.
- Так и сделаем! Пусть это место навсегда очистится от пагубного влияния Могия... Спрячем кровавый алтарь и через какое-то время он станет самым обычным камнем, тропы к нему зарастут и забудутся...

Не откладывая дело на потом, Бакус тут же схватил одного из убиенных служителей Бога-убийцы за ноги и, оттащив в естественное углубление в земле, которое очень кстати оказалось невдалеке от пещеры, аккуратно уложил его там.

- Что?! Что вы делаете?! Зачем вы бьёте его?... - голосил Бакус, сотрясая пещеру -... Это же Арсей! Хватит!...

Жрец прекратил отступление к выходу, застыл на месте, теребя посох в руках и на самом деле боролся с внутренним позывом призвать свои целительские силы на помощь превращённому в монстра оракулу. Уж больно сильно товарищи лупили его... Так ведь и забить можно.

В растерянности он вопросительно посмотрел на Элспет. Может быть Чемпион Гелиода знает, что делать?

Издав громкий протяжный стон, Бакус перевернулся на бок и, помогая себе руками, уселся. Огляделся вокруг мутным взглядом, кивнув Элспет, улыбнулся ей.
- Да уж... Его огонёк-то посильнее вышел... - бодрясь, промычал он -... Что же мы, побили их всё же?!

Чуть погодя, осмотрев и поковыряв полученные ожоги, жрец определил, что жить он будет и что шрамы могут выйти занятные. Ничего страшного, в общем. Обидней было за звериную шкуру, что он привык носить на плечах. Та пострадала сильно, опалилась, обгорела местами дочерна, до дыр даже.

- Ну что такое... Ну во-от..- расстроено гудел он, держа шкуру на вытянутых руках и разглядывая её -... Всё пропало! Половину жизни служила мне эта славная накидка... А теперь что?! О-ох..

Скорчив самую скорбную рожу, Бакус оглядел лица товарищей, явно ища поддержки, после чего вновь уставился на свою шкуру, не зная пока, что же делать с ней дальше.
То ли так и ходить в дырявой и лысой, то ли сжечь уж совсем, до конца... а может прикопать в землю как доброго друга, что пал в бою.

Друзья кажется что-то нашли в пещере, но Бакусу было пока не до этого.

- Ох!... - Бакус раскрыл рот и поднял зрачки вверх, пытаясь разглядеть как горят его брови. Ничего не увидел, только почувствовал. То еще ощущение.
Его густые и лохматые брови, которые он очень любил. К счастью, хоть шкура, что он носил на плечах не полыхнула огнём. Лишь только ударило в нос запахом жжённой шерсти. На всякий случай, жрец всё же захлопал себя руками по бокам и заднице, при этом как-то так неуклюже, бочком сдвигаясь в сторону.
- Ах вы так?! Ну-у.. ну... Ну, нате вам и моего огоньку!.. - обиженно гудел он.

Ему даже не нужно было читать слова боевой молитвы уже, луч света сорвался с его пухлых пальцев будто бы сам собой.

Запрыгав на месте в приступе какого-то звериного восторга, обезьяна выдула из себя громкий и неприличный звук, сложив толстые губы трубочкой, словно бы желая поддразнить упавшего назем циклопа. Но тому было всё равно, он, судя по всему, взбирался уже в утлую лодчонку Атрея.
Скорее всего, Бакус еще долго бы бесновался над телом поверженного врага, так много в нём сейчас было звериного, но тут снизу из под ног закричал что-то Ериас... маленький Ериас, очень маленький. Жрец даже не сразу понял, о чём воитель просит его, и лишь обернувшись через плечо и вспомнив по второго циклопа, он растянулся в клыкастой улыбке и закивал массивной седоватой башкой.
Не медля больше, он подхватил с земли своего хрупкого соратника и сразу же, вовсе даже не целясь, запустил его в одноглазого.
- Уууу!!!...

Девка закончила говорить. Поняв, что больше из неё ничего не вытянуть, Эки чуть качнул головой в её сторону и выразительно посмотрел на Грума. Но тот не понял сигнала или сделал вид, что не понял, лесная башка. Эки поглядел на него еще выразительней, но и это не помогло.

Закатив глаза и вздохнув тяжело, парнишка подшагнул к Микси и, перекинув нож в левую руку, влепил ей кулаком куда-то под глаз, привстав при этом немного на цыпочки.

Если дерзкая Микси и ожидала такого поворота, то среагировать в любом случае не успела, как и дёрнувшийся было Грум. Свалилась на землю. А Эки сунул кинжал в ножны за поясом, вытащив из кармашка огрызок эклера, бросил его девке на грудь, и, перешагнув через тело, потрусил вдоль стены, собираясь вернуться в кабак на помощь своего хозяину.

Укутанный в платье чудик под голос. И Эки, еще раз с прищуром посмотрев на него, поднял взгляд на мастера.
- Да он девка, кажись!.. - сообщил о своём открытии.

Пребывание в Мелетиде затягивалось. И это было даже к лучшему, что героям не приходилось пока никуда спешить. Хоть полис постепенно и приходил в себя после свершившегося катаклизма, но каждый человек желающий помочь и каждые рабочие руки были ему всё еще очень нужны. Потому в этот раз Бакусу даже пришлось отказаться от праведных кутежей и богоугодных гуляний, большую часть свободного времени он проводил разгребая развалины старых кварталов, или же помогая в силу своих скромных возможностей и познаний при возведении новых, а также, само собой, проповедовал слово и путь Караметры и оказывал целительские услуги.

К поединку, наметившемуся между Ериасом и Клеоном, жрец отнесся без всякого понимания, а скорей даже и с осуждением. Не время ведь было сейчас для каких-то мелких внутренних дрязг и споров, ох не время. Бакус по вечерам приходил к Ериасу, потрапезничать и проследить, как идёт его восстановление от фирексийского яда, и много раз пробовал отговорить, вразумить его, образумить от поединка... Но нет, мелетидский воин был, похоже, столь же упрям и горяч как и его собрат из Акроса.

Поединок состоялся. Бакус наблюдал за его ходом без всякого интереса и удовольствия, скорее со скорбью. Неприятно было смотреть как два его товарища рубят друг друга оружием. Кроме того, Бакус был родом из Сетессы, а там поединки устраивались обыкновенно между молодыми воительницами, и это было куда как более вдохновляющее зрелище, чем два потных мужика, прыгающих вокруг друг дружки. Да и вообще, исход боя был заранее известен жрецу, как впрочем и любому разумному человеку.
За спиной Ериаса стоял сам Гелиод, и он просто не мог проиграть...

Эркинольф был предельно сыт и немного пьян, его легонько пошатывало. Он успел хватануть почти полный кубок чего-то очень сладкого и неожиданно крепкого, переборщил маленько. Из кармана его высовывалось надкушенное пирожное-эклер, руки его были липки, а на щеки были попачканы сладким белым кремом. Вечерние трапезы в доме Сэй давались ему нелегко. Привычка и жизненный опыт велели ему хвататься за каждое возможное блюдо и жрать всё подряд, пока дают, набивать пузо изо всех своих сил… Пища богачей, зоров, настоящие яства, необычайно вкусная, пряная, сладкая, жирная и пахучая. От неё потом было плохо… Но, в некотором роде, в этом даже была дополнительная изюминка. Когда еще тебе будет плохо от того что ты пережрал фаршированных кашей фазанов? Или там диковинных сочных плодов? Или ужасно вкусных пирожных, от сладости которых сводило рот, а башка кружилась… Да будь оно проклято всё! Эки до последнего времени и понятия то не имел о существовании всяких пирожных там и эклеров с кремом.

Громко икнув, Эки прикрыл рот липкой ладонью и, скользнув взглядом по страшно дорогим сапогам графа, посмотрел на двух дворфов, что стояли в сторонке, разглядывая их особое оружие и доспехи. Собственная охрана, подгорные воины, не голодранцы какие…. Ишь! Серьёзный, видать, человек этот граф. Мальчишка не совсем понимал, что есть такое «граф». Какая-то разновидность зоров, это ясно… Видимо, очень богатая, угу.

Серьёзный был этот граф, да дурак-друком… или не местный может. Слово ему подавай, говорит. Да какой с него толк, с слова-то этого? Тут в Мулмастере каждый сам своему слову хозяин, хошь дал, а хошь обратно взял.

Как-то даже посмеявшись про себя над недалёким зором, Эки пожал плечами и, не поднимая взгляда, кивнул дважды.
- Могила... – сообщил он, приложив липкий палец к губам.
Принюхался. Палец его пах пирожными и кремом.

Присев за камнем, Эш крякнул довольно и как-то даже любовно поглядел на свой маленький автомат. Хорошо пошло... Кажись, подрезал того ушлёпка с винтовкой. Столько свинца в тушу даже полный обдолбок не выдержит.

Кими, до того тихонько сидевшая рядом, почувствовав настроение хозяина, шевельнула хвостом-погремушкой легонько. Гуль поднял взгляд на собаку и подмигнул ей.

Внизу тем временем заработали револьверы Раста, страшно забухал джекхаммер в ответку, а там уж и зажужжал, кажется, риппер. Стало быть дополз шаман до кого-то, к рукопашной всё подошло.

- Эй, как дела, Раст?! Как поживаешь?!... - зачем-то крикнул через плечо Эш.

Ответа он, впрочем, получить не рассчитывал. Чуть приподнявшись, выглянул из-за укрытия в другую сторону, где прятались за камнями сверху еще как минимум двое ублюдков.

- Угу... - мыкнул себе под нос, заметив брошенный Смитом подарок.

Что и говорить, но случайным образом попав в ученики к заезжему менестрелю, Эки никак не мог рассчитывать, что богатство так быстро найдёт его. Никогда ранее в своей жизни он не держал в своих руках столько полновесных золотых кругляшей, да что там, даже в своих мечтах и грёзах он обыкновенно представлял себе суммы золотых может в пять, ну десять… Но чтоб вот все пятьдесят?! Нет, ну пятьдесят! Пять раз по десять, значит… Так ведь?! Не-не..нет..

Само собой, мальчишка понимал уж, что особняков и волшебных дворцов на эту сумму не купишь… Но, так или иначе, там где он вырос, то есть именно тут, в этом Городе, за один единственный золотой тебя уже могут убить, прирезать где-нибудь в том углу или в этом. За десять золотых тебя убьют совершенно точно, будь уж уверен… Ну а за пятьдесят… Хмм… Ну, наверное, за пятьдесят тебя убьют пять раз, пятью разными способами.

Таков есть Мулмастер. По крайней мере, таким он представлялся из больших вечно испуганных глаз Эки.

Впечатляла впрочем не только сумма… Но и просто сам факт того, что ему эти деньги достались. С ним поделились! Отсыпали совершенно равную и честную долю, как полноценному и взрослому члену банды. Да уж, к такому отношению мальчуган тоже был пока не готов. Как-то врасплох его застало всё это.

За всеми этими размышлениями, Эки даже как-то забыл бояться и прятаться от Невлона, да и вообще весь разговор с черноусым Плащом прошёл как-то мимо него. Даже удивительная и прекрасная женщина рыцарь, которая в иное время обязательно произвела бы на паренька неизгладимое впечатление, и еще долго приходила бы к нему в утренних грёзах, в этот раз не привлекла его любопытного взгляда… Он и имени-то её не запомнил.

Чуть позже, когда мысли всё же улеглись немного в его лохматой башке, Эки пересчитал несколько раз все свои монеты, набил их плотно в мешочек, оставив в маленьком кармашке у пояса лишь один золотой, да горсть медяков. После чего, совершил поступок весьма неожиданный и совершенно немыслимый для него ранее. Передал свой кошель на хранение мастеру Винтеру из Даггерфорда. Чего и говорить, такого доверия Эки не оказывал еще никому за всю свою жизнь. Прям вот событие какое-то… Надо дату запомнить.

Впрочем, отбросив эмоции, мальчишка был прав, шляться по Городу с этакой суммой в кармане было вовсе небезопасно, а уж на рынке, куда Эки нужно было еще успеть до начала основного дня службы в поместье Сэй, уж и подавно.

И вот, Эки уже шёл по улице в сторону овощного рынка… Может быть, это даже был и не Эки, а самый настоящий Эркинольф из Мулмастера, ученик барда и отважный авантюрист, победитель чудовищ и колдунов, взрослый и полноправный член общества. Он именно шёл, прямо по центру улицы, а не крался где-то там возле стенки, шёл, уверенно втаптывая городскую грязь своими новыми сапогами, и в кои-то веки, курносый нос его был задран немного вверх, а на губах играла улыбка.

Приключения вчерашнего вечера, смертельно опасные, между прочим, теперь, этим утром, когда спасённый Ларх был передан благодарному брату, а заслуженная плата была получена и припрятана, уже не казались Эки такими уж ужасными и страшными. Даже то жуткое крылатое чудище может вовсе и не было таким уж жутким… Из пращи-то его подбить вышло, чего уж там, не сложнее чем обычного тощего голубя… Да и тот колдун, или кто он там, что пытался принести Ларха в жертву, взял да сбежал, сам испугался, значит. Да и был ли он вообще, колдун этот.
Ах, что за день… Что за день!..

После всей этой дикой эпопеи с Клеоном, когда всё наконец-то закончилось и вроде бы можно было уже отдохнуть, жрец так и не смог уснуть, не смотря на усталость и испытания прошедшего дня. Сидя на земле под защитным магическим куполом и отвернувшись от сопящего рядом Клеона и задумчивого оракула, Бакус схватился обоими ладонями за свой амулет, поднял очи к ночному небу и пытался молиться, тихонько шевеля губами и хмуря брови.

Хмурился он потому, что было на душе его тягостно, чувствовал он, что великая богиня не сможет помочь ему в этом пагубном месте... А ведь именно сейчас её помощь была очень нужна, поддержка и какие-нибудь, может, подсказки что же ему, им всем, делать дальше. Все эти события вокруг этой проклятой пещеры, восставшие из мёртвым товарищи, встреча с чужаком и собственными кошмарами...Всё это есть настоящее испытание для их небольшого отряда. Сумбур в голове, хаос, напряжённые нервы, усталость и кровь, пустой гнев и упрямство.... Растерянность, страх и ужас.

-О, Мать Всего Сущего, Великая Караметра, взываю к тебе... Благослови, надели разумом и мудростью слугу своего... - лепетали пухлые губы -... Волей твоей да освятится это скорбное место. С именем твоим в сердце и на устах очищу от скверны Террос, о богиня...

Но, нет, богиня не слышала его, или просто была не в силах ни помочь, ни даже подать хоть какой-то знак.
Возможно жрец так и просидел бы всю оставшуюся ночь за бесплодной молитвой, если бы ветер не принёс со стороны пещеры Атрея крики и звуки битвы.
Ашиок вернулся закончить начатое, прикончить их и взяться потом за Старого Лодочника...

Потерев рожу ладонями, жрец поднялся на ноги и, подойдя к самой кромке купола, вгляделся в ночную темень. Потоптавшись на месте недолго, покряхтев что-то, поворчав, он обернулся на уставших товарищей.
- Оставайтесь тут, братья... Коли не вернёмся - принесите за нас жертву Эребу!.. - решительно молвил он.

Прежде чем выйти из под купола, Бакус сбросил на землю Рог Изобилия, резонно предложив, что ежели он погибнет в эту тёмную ночь, то божественный дар ему уже не понадобится, а вот друзьям может...
Приподняв грязные изорванные кое-где полы хитона, жрец бросился к алтарю, на помощь своим товарищам... Хоть даже не осталось у него сил дарованных богиней, но верный зачарованный посох всё еще был тут как тут. И уж не важно откуда эта проклятая тварь явилась, из того мира или еще из какого, но череп ей проломить точно можно. Точно!

Продравшись через кусты, Бакус ожидал увидеть кого угодно... да хоть самого Гелиода в его человеческой ипостаси. Но только не её... Нет-нет. Честно говоря, жрец давно уже почитал воительницу почившей, окончательно и безвозвратно.

- Э-элспет?! Элспет! Это ты! Ты?!... - заорал он, всплеснув руками, на время забыв и про битву и про Ашиока -... Хвала богине! Ты жива!...

Когда то , вроде бы совсем недавно, но в тоже время будто бы целая вечность прошла с тех пор, Бакус уже был у этого алтаря. Тогда он сопровождал свою недавнюю знакомую, деву-воительницу Элспет, помогал ей. И сам, само собой, тоже не преминул отдать дать уважения Богу Переходов, принеся хоть и скромные, но вполне уместные подношения.

Да, многое изменилось... И сегодня Бакус вовсе не собирался приносить какие-либо дары Атрею. Да и, чего скрывать, уважения к Старому Лодочнику жрец уже не питал.
Наблюдая как товарищи его входят один за другим в пещеру, он морщился, кривился лицом и вздыхал, размышляя о том, что вся та жреческо-пропроведническая подготовка, которую он в своё время прошёл при храме в Сетессе, похоже, никуда не годилась.
Впрочем, Бакус ведь почти и не проповедовал в отряде. А когда пытался, все его слова разбивались о глухую стену непонимания и упрямства. Так уж них повелось.

Вот сейчас уже не только легкомысленный бард и перепуганный пауками Ериас, но даже и, вроде бы, чистая сердцем Чемпион Гелиода пошла на поклон к Атрею, ища его тёмных благословений, лживых обещаний и слов.
Что же, Бакус никак не мог помешать им. Он просто сидел всё там же под дубом, прислонившись спиною к твёрдой шершавой коре, и наблюдал за всем этим. Вздыхал, морщился, жевал какую-то почему-то безвкусную булку, вытащенную из Рога Изобилия, и лишний раз убеждался в том, что не каждому в этом мире дано быть праведником.

Зарычав от досады, жрец двинулся вперёд, багровея лицом и скрежеща зубами. Амулет на его груди вспыхивал белым и жёлтым светом, освещая снизу его могучие подбородки и упрямо поджатые пухлые губы. Ступал он уверенно и даже будто бы грозно, и кто знает, будь на месте врагов не эти возвращённые мертвецы, а какие-то иные создания, имеющие собственные чувства и эмоции, может быть, они бы уже убоялись этого сердитого решительного человека, этого жреца, полностью уверенного в своей правоте, в святости своей миссии и в могуществе своей мудрой богини... О, да..

Бакус поднял перед собой руку с выставленным указательным пальцем, и затряс ею, словно бы укоряя кого-то там впереди.

- Хватит с нас этих загадок! Ты слышишь, Лодочник?!...- заорал он, таращась бешенными глазами в пещеру, мимо стоящих на пути подгнивших туловищ Язона и Никки -... Хватит пустой болтовни! Отпусти этих несчастных... Отстань от них! Верни их бренные тела и бессмертные души обратно в Эреб, в Царство Мёртвых! Туда где им и должно быть!.. Отпусти, тогда мы поговорим! И ты объяснишь, в чём наша глупость... А нет, так твоя неправда!..

Закончив орать, жрец поморщился, сморгнул и перевёл взгляд на Язона. Скривился гневливо.
- Прочь с дороги, сказал!... - рыкнул он на мертвеца, зло и хрипло.
Подшагнув еще, ткнул в его сторону ожившим зачарованным посохом, ударил из навершия жгучим светом.

Встав за спиной у оракула, Бакус навис над ним, накрыв своей большой округлой тенью и самого исследователя и его магический круг. Жрец с интересом наблюдал за манипуляциями Арсея, за движениями водяного шара, всматривался в белёсые лица мертвецов... шевелил губами, хмурил широкий лоб.

- Зачем снял с них золочённые маски, оракул? Им ведь еще возвращаться с ними в Эреб... должно быть... - спустя какое-то время, прогудел он, глядя куда-то себе под ноги и морща рожу в неудовольствии -... Да и что изучать? Эти скорбные сущности есть просто мёртвые люди, лишённые своей памяти, имён и прошлого. Они пришли сюда не по своей воле... Это Старый Лодочник испытывает нас. Испытывает Террос! И по какой-то причине хочет прибрать к себе всех, кто обладает даром оракула, в том числе и тебя..

Подняв взгляд, жрец огляделся вокруг, потянулся пальцами к священному символу на груди.
- Предадим их огню и будет с них!... - заявил он уверено, кивая головой в сторону небольшого овражка -... Вон там удобней всего! Тащите..

Сам Бакус тоже не собирался сидеть сложа руки. Схватив за ноги труп ближайшего возвращённого, он поволок его в сторону ямы.

- Многих людей тянет к смерти... - не отвлекаясь от работы, сообщил жрец менторским тоном, судя по всему отвечая на реплику Керласа -... И Отец Солнца уж точно не есть причиной тому, мой друг!..

Эки следовал за мастером по пятам, стараясь одновременно держаться к нему поближе, но и не путаться под ногами. Это вообще есть важное правило в жизни любого ученика, подмастерья, да и просто всякого человечка невеликой важности… Будь рядом, но лишний раз на глаза и под руку не лезь. Ушки на макушке, а язык за зубами…

Собственно, всё так и было. Эки внимательно слушал, как Винтер из Даггерфорда обменялся парой фраз с хозяйкой имения, вновь про себя удивляясь и даже восхищаясь смелостью своего мастера. Сам-то Эки и взгляда на мистресс Сэй поднять не смел, потому рассматривал лишь подол её очередного платья и носы выглядывавших из под него туфель… очень, наверное, дорогих туфель.

А вот на подошедшего вплотную к барду косматого мужика в шкурах Эки откровенно пялился, уж больно у того был дикий и несуразный вид. Глаза мальчишки сперва распахнулись от удивления на половину лица, потом же, когда стало понятно, что дикарь пришёл волноваться уже за дележ звона, сразу же сузились в тонкие щёлочки.
Ишь ты, лапы лохматые …

Да уж, скажи ему кто-нибудь вот еще совсем недавно, что он окажется в доме подобном этому, да еще и совершенно законным образом, и что платить ему будет за это сама хозяйка, настоящая зора, да при том настоящим золотом, чего уж там, Эки покрутил бы лишь у виска пальцем, да и сплюнул бы может в сердцах…

Действительно, даже сейчас, сам находясь тут, он порою просто не мог во всё это поверить, так всё было вокруг волнующе, поразительно, да и невозможно на первый взгляд… Этакое богатство, столько еды, даже не просто еды, а настоящих яств, лакомств, каких просто не может быть в этом мире. А напитки? Ну, разве может быть столько всяких видов компота? Не говоря уж про мед, эль и разные там кислые вина… От смеси всех этих запахов в голове у бывшего уличного крысёныша становилось мутно, как в тот раз, когда мастер Сиго для смеха угостил его настоящим моряцким грогом.

Ах, как же трудно было держать себя тут в руках. Сколько, сколько же тут было много всего… всего такого ценного и блестящего, такого плохо лежащего на самых видных местах. Вот хоть пару ложек стащить, чистое ведь серебро, не иначе. Да на улицах с них можно будет всю зиму кормиться… А вон у того зора пуговицы, поди, из настоящего золота. Да ну, быть не может… Из золота?! Ну как же так?
А вот так! Эки во всех своих обновках, в кожаной своей курточке и в сапогах, вновь выглядел оборванцем на фоне собравшейся тут пузатой расфранченной публики. Да что там, сам мастер Винтер смотрелся довольно облезло в сравнении с другими четырьмя менестрелями. Эх…

В общем, впечатлений у юного ученика барда уже набралось выше самой высокой крыши Мулмастера. И это ведь только самый первый день был. Эки даже успел отличиться, срисовав какого-то неуклюжего барсука, что пытался отработать кошель у одной толстой тётки… Мужик, похоже, был из заезжих или вообще случайный какой, ибо как Эки не подавал ему воровские знаки, пытаясь предупредить, чтоб подальше держался, тот и не откликнулся вовсе. Ну и сам виноват тогда, чего уж… Хоть мастер Сиго, будь он еще жив, и прописал бы Эки пару хороших пинков за такое стукачество. Но, уж как вышло.

Другая история сперва показалась Эки менее интересной. Ну, подумаешь, подъехал какой-то пьяный кот к девке, а она его отвадила по хлебалу, эка невидаль… Бабам-то им на улицах тяжело, если своих никого не осталось, то приходиться самим за себя стоять, а то как же. Но тут, видишь, не улицы, да… Крику поднялось, будто насмерть зарубили кого. Даже стражники прибежали. Кота этого битого уволокли… быть ему еще больше битым.

В общем, можно было лишь пожать плечами и про этот случай забыть, если бы ближе к вечеру не объявился Плащ черноусый. Тут-то Эки чуть в новые портки не наделал… Уж с кем с кем, а с этими точно лучше никаких дел не иметь, за три квартала стороной обходить, да еще и следы запутывать.

- Ох, спаси, Тимора-матушка! Век воровать не стану… – только и пролепетал Эки, поминая богиню, хоть он вовсе и не был набожным никогда.

Само собой, вступать в диалог с этим возмущённым Плащом мальчишка не желал ни под каким предлогом. Вот уж нет… Застыв на месте, он попытался как бы сделать вид, что его тут нет, придать себе самый незначительный и неважный вид, исчезнуть из поля зрения.

По счастью другие слуги и даже сам мастер Винтер из Даггерфорда были настроены немного иначе и готовы были к общению, а черномазый эльфяк так и вовсе вёл себя так, будто был усатому ровней… Ишь ты, обрежут тебе твои ухи. Лишь страшенная бабка пока помалкивала, шамкала что-то там хищной своей беззубою пастью, от чего Эки становилось еще более жутко.

Спрятавшись за мастера, он затаил дыхание даже, бегая глазами по лицам и рожам собравшихся.

Вечер был не из лёгких. Небольшое испытание Рога изобилия предсказуемо превратилось в пирушку... Яствам и различным диковинным кушаниям не было никакого числа, да и кубки не видели дна, сладкое вино и туманящий голову мёд лились из божественного дара полноводной рекою, творя вокруг Бакуса веселье, шум и всеобщее помешательство.

Тем не менее, прежде чем провалиться в глубокий и сытый сон, Бакус решил осуществить одну свою задумку, пришедшую ему в голову еще в прошлый вечер. Отозвав Кералса в сторонку, он сообщил тому, что сейчас будет обращаться к Никке посредством сил дарованных ему великой и мудрой богиней.
Насупив брови и выпятив пухлые губы уточкой, жрец принял весьма сосредоточенный вид, и даже приложил пальцы к вискам.
Зашептал еле слышно.

- Всё ли у тебя хорошо? Сама ли ушла ты? По своей ли воле? Зачем? А как же наша общая миссия? Есть ли шанс на воссоединение?

Вопросы слетали с жреческих уст один за другим. Возможно следовало получше обдумать их, но сегодня просто был не тот вечер... Да и что еще можно было спросить?
Заклинание не предполагало настоящего диалога. Можно было послать лишь короткую фразу, лишь несколько слов. Зато можно рассчитывать на скорый ответ... впрочем, тоже немногословный.

Бакус не успел поучаствовать в скоротечной вспышке безумия охватившей отряд... видимо на него паучиный яд в малых дозах оказывал действие больше успокаивающее, нежели воздубительное.
Собственно, жрец сперва даже и понял, что Никка затеяла тут противоестественный ритуал... А когда догадался сразу же принялся зачитывать слова молитвы изгоняющей и уничтожающей всех неживых. Но дочитать не успел, события развивались стремительно.
И вот уже бывший соратник был порублен на части, а юная некромантка лежала без чувств на земле. Товарищи гомоня и перебивая друг друга решали, как же с ней поступить.

- Некромантия противоприродна и безобразна... - подал наконец голос жрец -... Пусть среди её ритуалов и есть некоторые приносящие пользу, применяемые широко и часто, в быту, в исследования или бою, но то что мы наблюдали сейчас есть та самая настоящая некромантия, которой честному доброму человеку стоит сторониться всеми своими силами. Возвращая почивших в жизнь таким образом мы лишаем их последнего шанса на спокойное пребывание в Царстве Эреба, нарушаем естественный ход вещей... Поступать так неправильно и подло.. Вспомните, что произошло с нашим другом Язоном!..

Рубанув воздух ладонью, жрец еще и пристукнул посохом по земле.
- И я не желаю иметь ничего общего ни с некромантией подобного толка... Ни с некромантами, играющими судьбами живых и мёртвых!..

Клеон уже разводил костер, чтобы предать останки возвращённого праведному огню, и Бакус, взмахнув рукой, наполнил этот костёр священным пламенем Караметры.

- Мы все должны серьёзно поговорить с нашей подопечной... Что подвигло её на такой поступок? За что она обошлась так с этим несчастным юношей?.. - понизив тон, задумчиво говорил жрец -... Наша миссия есть тяжёлое бремя. Не каждому дано вынести такую близость с богами и Никсом... пусть даже и оракулу..

Ггракото источает желчь.

- Друг мой, Гелиод тебе не жена... - решительно заявил Бакус, отвлекаясь от знакомства -... и не царь Акроса. Ты поклялся идти его путём и исполнять его волю... Еще раз скажу, не пытайся юлить и играть со словами. Гелиод не простит этого... Как не простят и другие боги. Отступники не нужны никому! Никому! Им нет веры...

Жрец махнул ладонью и покачал головой. Никто похоже не хотел внимать его увещеваниям. Никто словно бы не видел, что произошло с Маллисом... а ранее и с Язоном.
Впрочем, с дальнейшими словами Клеона жрец был вполне согласен. Алексия отбросила Дар словно что-то совершенно простое... отдала его этой малознакомой девице, что называла себя оракулом. Поступок неожиданный для Чемпиона... просто немыслимый.

Вздохнув, жрец еще раз покачал головой, прикрыл ладонью лицо. Потом, словно бы припомнив о чём-то, повернулся к остальным своим спутникам, отдыхавшим на берегу.
- У кого есть еда? Надо накормить нашу гостью, пока она еще стоит на ногах.... да и самим перекусить не мешает...

Обернувшись к барду, жрец сдвинул брови.

- О, нет, друг мой Керлас… Нет, теперь уж вам всем придётся послушать мои слова! И мне стоило начать говорить уже очень давно, очень… Еще с первого дня нашей встречи. Тогда многие, глядишь, были бы живы сейчас!.. Слушай, Керлас, и внимай… И помни о данных тобою клятвах!..

Коснувшись символа на груди, жрец посмотрел в небеса. Примолк ненадолго.

- И еще одно… В следующий раз, когда решишь вести о богах подобные речи, держись от меня подальше. Иначе, клянусь своим плодородием, ты отведаешь моего посоха!..

Ага!... – стоя на носу обречённого кораблика, заорал жрец, воздев руки к небу - ...Горе нам!..

Вот оно, вот оно и началось. Договорились, добрехались, досомневались, навлекли на себя справедливую кару.. И не будет спасения никому. Прыгай или не прыгай в воду, плыви или нет… Боги найдут тебя, куда бы ты ни сбежал, куда бы ни спрятался.

В общем, Бакус уже было решил никуда не дёргаться почём зря, собрался пасть на колени и принять свою участь какой бы она ни была… в смирении и молитве. Но, что-то не вышло… кто-то, может быть и сама Караметра, будто бы подтолкнул его поступить совершенно обратным образом.

Кинувшись к борту, он посмотрел вниз…

Клеон уже был в воде и что-то орал про рюкзак. Зачем ему вещмешок в воде? Кто знает? Но, не время для размышлений… Скинув свой мешок со спины, жрец метнул его в плывущего воина, проследил, попал или нет, и даже махнул рукой… на, мол, держи, пользуйся. После чего, опомнившись, стал стягивать с себя кольчугу. Это было нелёгким делом обычно, но близость смерти видимо придавала жрецу
каких-то особых сил и ловкости… Не прошло и пары мгновений, а тяжёлая броня уже упала на палубу, рядом с уже сброшенным щитом.

Бросив в небеса последний смиренный взгляд, жрец ступил голой стопой на борт, толкнулся и ухнув вынырнул прочь… размахивая руками и посохом.

- Ага!... – ликующе возопил опьянённый сражением жрец, пронзив убегающего минотавра. Еще один рогатый монстр был повержен. Воистину, этим тварям не стоило связываться с их небольшим, но геройским отрядом.

В этот момент Бакусу казалось, что будь минотавров в десять, а пусть даже и в сотню раз больше, всё равно бы он всем им пообломал рога, может быть даже и в одиночку… Всё внутри у жреца пылало, горело огнём, его зачарованный посох разил врагов без единого промаха, неотвратимо и насмерть… Словно бы сам Ирой вселился вдруг в толстого жреца Караметры!..

Расхохотавшись, жрец обернулся и чуть не набросился на оказавшеюся рядом новую жертву, уже даже посох занёс, чтобы разнести ей черепушку к Эребовой матери… Но, вовремя, в самый последний миг, заметил, что это Маллис… это Маллис рядом с ним. Все враги же были мертвы.. Будет сегодня, чем заняться Атрею.

Выдохнув тяжело, Бакус опустил посох, утёр пот с лица. Подойдя чуть ближе к Маллису, посмотрел на лежащего на земле Язона. Молодой воин был мёртв, глубокая вмятина от копыта чудовища была отчётливо видна на его белёсом юном лице.

Еще один друг пал, еще одна потеря… еще одна жертва на их пути..
Вздохнув еще раз, жрец похлопал Маллиса по плечу. Ничего не сказал, сложно было ему найти слова в этот миг. Боевой азарт и ярость улетучились, как и не было их, остались лишь усталость, скорбь и кровь на руках.

Минотавр пал, пронзённый насквозь зачарованным копьём-посохом... Брызнула горячая кровь, пачкая хитон и пухлые руки жреца, и он вдруг почувствовал необычное возбуждение. Глаза его воспылали каким-то диким огнём, дыхание участилось, а лицо пошло красными пятнами.

- Ух... О-о-ох!... - выдохнул Бакус, оглядываясь вокруг, в поисках новой жертвы для своего окровавленного копья -... Уууоох!..

Жрецу казалось, что он ревёт очень грозно, словно сам был минотавром... или тысячей минотавров!
С этими воплями он и накинулся на следующего врага.

- Да отстань ты, дура!... – рыкнул Бакус, отмахиваясь от гарпии.

Подшагнув еще ближе к лежащему на земле Клеону, жрец немного наклонился над ним, нахмурился.

- Эй, а ты чего уснул что ли?! Что за?!.. – непонимающе возопил он, и присев на корточки отвесил воину хорошую оплеуху прямо по лысой башке. Жрецы проходят специальную подготовку по оплеухам, а потому она вышла хорошая и звонкая. Пятерня еще долго будет видна на лысине.. -Вставай давай!...

Заодно, Бакус выхватил у воителя из ножен небольшой меч. Не посох, конечно, но и не голые кулаки.. отмахиваться от пернатых тварей этим будет куда как полегче.

Чуть в стороне, гарпии окружили Маллиса и повалили его на землю. Смотрелось не очень весело, но жрец лишь закатил глаза и качнул головой. Этот парень всегда собирает все тумаки…
А что делать? Богов надо чтить…

Бакус еще с детства помнил одну историю про гарпий, летучих бестий, наполовину птиц, а наполовину баб, и про их коварные песни, рассказанную проходившим через Сетессу престарелым путником. И в той истории всё кончилось не очень-то хорошо… Проверять на себе правдивость жрецу вовсе и не хотелось даже. Потому он продолжал крепко зажимать свои уши.
Друзья, едущие с ним в повозке, не успевали еще собраться с мыслями. И Бакус собирался уже было отвесить еще одного пинка кому-нибудь.. например, Керласу… как вдруг весь караван резко остановился и жреца понесло куда-то.. Хряснуло об стену, вышибая дух..

- У-у-ух!.. – выдохнул он, дрыгаясь возле стены и стараясь собрать глаза в кучку -… Защити Великая Мать Караметра!..
Он всё еще не отпускал свои уши, а потому голос его казался ему самому немного чужим. Посох валялся рядом. А подняться без помощи рук Бакусу было не так-то просто. Он завозился и запыхтел, закрутился на заднице, краснея лицом.

- Керлас! Играй, Керлас, играй громко!...- голосил жрец, даже заглушая немного песнь летающих тварей.

Бакусу было сложно и неприятно слушать слова Маллиса. Подобные речи, рассуждения, даже просто подобные мысли есть оскорбление не только для самого Гелиода, но и для всех обитателей Никса, для всех богов. Такие речи опасны и неуместны… Ежели каждый смертный посмеет так вот предполагать и задаваться вопросами, станет мерить слова и поступки богов на простых людей, сравнивать и соизмерять, то чего и нельзя измерить, а потом еще и в невежестве и гордыне своей начнёт рассуждать о том, чего не ведает, и судить о том, чего знать не может… Вот тогда и придёт конец всему на Терросе. Боги в гневе своём сотрут с его прекрасного лика не только весь род людской, но может и всё остальное тоже.

Был порыв подняться и отходить ретивого юнца палкой… Будет ему наука, о чём стоит свой рот разевать, а где лучше и помолчать в кулачок. И, да, Бакус, знал множество жрецов и жриц в родной Сетессе, которые непременно так бы и поступили… Да еще и бы и хорошего кнута прописали. Но сам Бакус был не из таких. Может в том была его слабость, а может и сила.. Кто знает? Одни лишь боги.

Конечно, толстый жрец Караметры давно заметил, что многие в отряде имеют какое-то странное представление о богах и служении… Сложно сказать, отчего это было так. Возможно, из-за того, как близко ходили они все между Терросом и Никсом. Все эти встречи и разговоры с богами, путешествия вместе с оракулом, истории про иные миры и народы… смертным трудно правильно оценивать подобные вещи. И, к своему стыду, Бакус должен был признаться, что и сам потерялся немного, и не уделял должного внимания проповедям и наставлению паствы на истинный праведный путь.

Что же, наверное, всё еще можно исправить. Возможно теперь, когда с ними будущий Чемпион Гелиода, всё пойдёт как-то иначе…
Бросив на Маллиса неодобрительный жреческий взгляд, Бакус более никак не выразил своего неудовольствия, оставив пока паренька пребывать с его опасными мыслями. Пока…

Костёр разгорелся немного сверх меры, и жрец пошерудил в нём палочкой, сдвигая полешки в стороны. Все заинтересовались его словами про Поликрана, и он решил развить тему. Сложив ладони причудливой формой, он выставил их чуть вперёд над костром и зашевелил пальцами, образуя на земле, ближайших камнях и деревьях, длинные хищные тени, похожие на головы гидры.

- Поликран связан, но путы его непрочны!... – снова повторил он, таким же таинственным тоном. Чуть помолчав, добавил -… Это слова самой Караметры. Великая Мать вновь снизошла до меня в своём храме. Поликран Пожиратель Миров – огромная гидра, сидящая на цепи где-то в Никсе. Кто-то хочет освободить его, тем самым уничтожить сам Никс, а затем и наш славный Террос…

Бакус знал о Поликране совсем немного, как впрочем, и большинство смертных. И все свои невеликие выводы он делал из сих скромных знаний. Может быть, богиня имела в виду нечто совсем иное… но, так оно почти всегда и бывает, людям сложно правильно толковать слова небожителей.

Еще какое-то время поиграв с тенями, жрец вдруг хлопнул в ладоши, и вытерев их об хитон, потянулся к вертелу над костром.

- Ну, вот и ужин поспел…

Ах, какой это был момент… Простой смертный и в самых смелых мечтах своих, в самых безумных снах, не мог представить себе, что сам Гелиод будет говорить с ним. Слышать этот божественный голос, видеть наяву легендарный Крусор, просто иметь что-то общее с Богом Солнца, иметь что-то такое, что может быть для него интересно… Для него! Во всё это невозможно было поверить! Этого просто не могло быть… Тут нет ни оракула, ни даже простого жреца, но тут есть сам Гелиод.

Казалось бы, вот он тот самый миг триумфа. Общительному и порой безрассудно смелому Бакусу так хотелось подняться и рассказать великому божеству всё-всё-всё… И про Элспет, и про возвращённых, про Атрея, конечно, про странных волков, про Сетессу и купол, про саму Караметру, и про ядовитых пауков, и про безумных сатиров, разрушивших алтарь… про Ксенага, в конце концов. И конечно про меч! Про этот Меч!.. О, да, у жреца всегда было что рассказать, кому угодно, пусть даже и богу богов. И, что уж там, он точно справился бы с этим намного лучше, чем любой другой член их маленького отряда…

Но… но, вот что-то нет… Бедняга Бакус так и не нашёл в себе сил подняться, и так и не смог пока выдавить из себя ни слова, ни единого звука. Сидя на заднице, он скрёб пальцами по груди возле шеи, шевелил еле-еле губами, таращил очи и покачивал большой своей головой…

Фигуры и силуэты товарищей расплывались в его глазах, превращаясь в неясные тени. Он видел лишь божественное солнечное копье, сверкающее и прекрасное… Трепет и благоговение охватили его целиком.

Сегодня Ба'Кас относился к заседанию Совета внимательней, чем обычно, почти не отвлекаясь на Галанет. После недавнего лицемерного заявления скорлупных жуков с этой их Инициативой, Чемпион ожидал определённой реакции на события имевшие место быть в текущий период.
И ожидал, как выяснилось вовсе не зря. Впрочем, реакция эта оказалась довольно странной, в некотором роде даже комичной. Ба'Кас подумал было, что его автотранслятор забарахлил, но нет... Маленький червь шипел какую-то презабавную ахинею...

Биологический взрываемый гель? Феромоны? Что за? Похоже, они там в своих ядовитых болотах смотрят слишком много популярных голофильмов про вторжение кровожадных сардакк, или играют в видеоигры, может... Другого объяснения подобным мистическим фантазиям найти было сложно.

На самом же деле Чемпион просто выделил немного кредитов из своих личных средств одной группке радикальных идиот-патриотов, на которых его вывел очень старающийся быть полезным наёмник Но’Лад, и которым не нужно было даже ничего объяснять. Они-то и устроили на Старпойнт небольшую бучу, взорвали там еще что-то. Неплохо вышло...

И уж само собой, рой Н'Орр ничего не скрывал. Совсем даже наоборот, все его средства массовой информации наперебой рассказывали о подробностях устроенной операции, о её причинах и предпосылках. Любой желающий мог найти в Галанет записи с места событий.

Да и что тут было скрывать? Галактика слишком тесна и слишком велики аппетиты её обитателей. Братья-личинки из Йин знали, что будет, когда они начнут теснить рой Н'Орр... Знали, но всё равно делали. Что же, значит, они считают себя более сильным роем... Остаётся лишь пожелать им хорошей смерти.

Когда представитель племён юссарил закончил свое выступление, Ба'Кас сразу же взял слово.

- Ты! Болотный червь! Ты шипишь тихо… Но я чую тот страх и яд, что ты прячешь в своих словах... - запустив кусочком слизи в платформу племён, защёлкал жвалами Ба' Кас, как обычно начиная речь с личного оскорбления собеседника -...Давай сюда свой отчёт! Я заставлю тебя отвечать за каждое лживое слово!..

Скрестив мечи перед собой, и прижав маленькие лапки к груди, Чемпион продолжил.

- Рой Н'Орр ничего скрывает и никого не боится!.. Одинаковые братья из Й'Ин знают, что им не стоило задирать и дразнить наших теккларов. Я предупреждал их об этом... Летишь близко к рою. Смотришь туда, куда смотрит рой. Метишь свои пушки в направлении Квинарры. Думаешь, твоя матка жирней, а воины злее.. Думаешь, ты сильней роя. Что же...

Резко взмахнув одним из мечей-наростов, Чемпион ударил по перилам платформы, чуть не перерубив их напополам.

- Не все Н'Орр так же терпеливы как я... – обводя зал Совета острием меча, признался Ба’Кас.

Затем, уставившись всеми глазами в сторону делегации юссарил, он подошёл к самому краю своей платформы, отчего та покосилась немного.

- Ты можешь обвинять и угрожать мне, чем хочешь, лживый червь… Можешь прятаться и шипеть в темноте. Я найду тебя, когда придёт время… - вкрадчиво и нараспев щёлкал он, стрекоча еще крыльями в такт словами -… А пока говорю, не пытайся засунуть свой длинный язык в каждую дырку Галактики… Мало ли, кто там только и ждёт… мало ли..

Капнув длинной слюной куда-то далеко вниз, сардакк отвернулся резко, переступив четырьмя ногами. Застыл в центре своей платформы с самым невозмутимым и кротким видом.

И всё-таки они были смертны эти чудовища. Совместные дружеские усилия и никакому минотавру не устоять.
Бакус воодушевился немного и даже хотел уже тоже броситься в рукопашную, проверить свой зачарованный посох на чьей-нибудь рогатой башке. Но тут второй бычара сбил с ног Ериаса и жрец передумал что-то.
Оставшись на месте, он сдвинул к переносице кустистые брови, зашептал что-то себе под нос, чертя перед собой в воздухе священные символы Караметры.

- Встань, брат! Встань и иди!... - не своим голосом приказал жрец Ериасу.

Ответная весточка любезному другу нашему, Голосу Разумной Сети.

Развязывая и отпуская сатира, Бакус, само собой, мог предположить, что тот решит позвать своих собратьев и вернётся, чтобы продолжить беседу. И тут могла приключиться драка, наверное… или очередная отчаянная попойка. Тот же вариант, который вышел в итоге, жрец тоже имел в виду, но не сильно-то на него рассчитывал… Собственно, ничего плохого в том, что их препроводили в чертоги, Бакус не видел. Всё равно ведь туда собирались, а так хоть искать не придётся. И сразу к этому Ксеносу… Ксенагу… царю рогатому.

Бакус еще никогда не имел дело с царями. Но робел, признаться, не очень-то… Ведь не так давно с ним говорила сама богиня. Чего уж теперь трепетать пред обычными смертными? Пусть и в короне, или там с двумя парами рогов… Кроме того, царь царю рознь, как говорится. Иные деревни поболе некоторых царств бывают. А уж с деревенским старостами и головами, жрец переобщался в своё время достаточно.

Вопрос, заданный Ксенагом, звучал не слишком приятно. Что есть, то есть… Можно было бы и смутиться немного. Испугаться, возможно, или что-то подобное… Но Бакус после своего решения, что он остаётся в Сколе, пребывал, что называется, на каком-то подъёме, на кураже. Даже похмелье и ломота в членах куда-то делись. Только вот за прерванную трапезу было досадно.

Его оставшиеся товарищи не спешили отвечать на вопрос. И, оглянувшись на них, жрец решил возложить это дело на себя самого. Выступил вперёд, улыбаясь открыто и неуклюже совершая поклон. Король-то хоть и козлиный, но приличия соблюсти стоит.

- Ну, могучий царь… Убивать нас было бы не очень гостеприимно с твоей стороны!... – выставляя руку в открытом жесте, заявил жрец. И ведь не поспоришь. -… Тем более, что твои воины и так сорвали нас прямо посреди трапезы…

Подняв взгляд на Ксенага, он лишь на миг встретился с ним глазами, и быстро опустил их. Слова его могли показаться дерзкими, но обычаи гостеприимства были распространены среди всех народов. Бакус показывал, что считает себя тут гостем, но не пленником.

- Меня зовут Бакус, и я служитель Великой Матери, Караметры… - приложив пухлую руку к груди, степенно представился он. После его чуть обернулся на своих спутников -… Этого славного воителя звать Клеоном. Он ветеран войны… и добрый друг. А сей умудрённый годами муж никто иной как Адонис, известный как Оракул, слышащий голоса и волю богов.

- Ты же, как нам уже, конечно, известно, есть великий и могучий царь Ксенаг… Мы преклоняем головы наши пред мудростью и властью твоею, и рады оказаться гостями в твоей славной стране, при твоём дворе.

Здесь Бакус еще раз неуклюже поклонился, как умел. И жестом и глазами попросил своих товарищей сделать тоже.

- Вопросы же, могучий царь, мы имеем лишь потому, что впервые мы оказались в Долине Скола… - выпрямившись, продолжил Бакус, голос его был ровен, а жесты плавны -… Всё нам здесь интересно и внове. Прекрасный край, каких мало… удивительный и свободный. Признаться, мы только здесь узнали, что у сатиров есть такой мудрый царь. И только тут узрели, что у вас тоже есть воители… Хоть в Сетессе и ходили такие слухи последнее время...

Ответив на монарший вопрос, жрец склонил голову и застыл в ожидании. Пригласят их уже к столу, или что? Не совсем же они дикие тут…

Почти в самом начале заседания Ба’Кас отвлёкся на секундочку, проверяя комментарии в Галанете, а потом уже так и не смог поймать общую нить, и понять до конца, что там предлагали все эти торговцы словами. Впрочем, тут не было ничего удивительного. Некоторые делегаты говорили совсем уж длинно и путано, будто бы специально стараясь, чтоб их не понял вообще никто…

Но, Чемпион совсем не расстроился. Мнения всех этих тварей, живущих вне роя, ничего не значили для него. В какой-то момент он даже выключил автотранслятор и продолжил слушать выступления прямо так, вживую, без перевода… потешаясь над тем, какие смешные звуки выплёвывали из своих уродливых ртов ораторы. Поддавшись настроению, он даже начал передразнивать особенно забавных делегатов и кидаться в них кусочками слизи.

Поразвлекшись вдоволь, и выложив запись всего этого дела в сеть, Ба'Кас всё-таки уделил минутку своего времени текущей повестке, и мельком проглядел вынесенный представителем скорлупных жуков запрос. Но, там было что-то совсем неинтересное и недостойное чемпионского внимания, что-то про торговлю…

Не вдаваясь в детали, Ба’Кас решил сразу же отказать, запретить, закрыть, уничтожить, в общем, проголосовать против. Но, в последний момент, когда одна из его маленьких лапок уже коснулась было коготком поверхности пульта, он вдруг передумал… Наверняка, все эти жалкие дроны именно этого и ждут от него. Да… А Чемпион Квинарры любил быть непредсказуемым. Это очень помогает в бою.
Окинув зал Совета снисходительным взглядом всех своих глаз, он шевельнул жвалами, капнул слюной на пол, и клацнул лапкой по кнопочке пульта.

В Совете Галактики последнее время становилось всё больше пустых платформ. Многие малые миры отзывали своих представителей, понимая, что их присутствие в Совете больше не влияет вообще ни на что, а также ожидая возможных насильственных действий, гонений, погромов, репрессий, со стороны Узурпатора.

Сумерки – самое время прятаться и оставаться в тени, коль скоро ты не чувствуешь себя достаточно сильным. Грядущая тьма сметет слабых, поглотит целые народы и нации.

Никто не был удивлён мрачным видом Амбассадора-старейшины Ггракото Бака Ринн Кссча. Старик точно не чувствовал себя достаточно сильным. И с большим удовольствием ушёл бы в тень, спрятал бы голову в панцирь, давая наиболее наглым и сильным вволю поиздеваться над их несчастной Галактикой. Но, даже если в таком поступке и была заложена какая-то мудрость и благоразумие, может быть, совершить его Королевства Кссча не могли. Это был не их путь…
Амбассадор очень долго стоял на платформе спикера, молчал, разглядывал оставшихся делегатов. Вся скорбь черепашьего народа застыла в его глазах.

- Что же… Как все вы видите, сегодня у нас очень необычное заседание... – тяжело вздохнув, наконец начал он свою речь. Завсегдатаи отметили, что привычной фразы про «не отниму у вас много времени» не прозвучало -… Должен поблагодарить наше новое Узурпаторское Величество, в лице… хмм… не знаю, какого-то там доблестного пиратского капитана, наверное … За то, что он еще по каким-то причинам не разогнал всю нашу стариковскую лавочку к сардакковой матери. Хочет, вероятно, потешиться над нашей вознёй еще немного… Но, тем не менее… Ладно. Эээ.. к повестке…

Говорил Тартл непривычно быстро, без пауз, и откровенно язвительным тоном, только что не плевался. Всё это смотрелось довольно дико.

- Итак, до нас наконец-то дошёл один старый законопроект, который давно блуждал по канцеляриям и секретариатам. Кто именно предложил рассмотреть его уже выяснить почти невозможно, да и не нужно, наверное… Потому как актуальность этого законопроекта вызывает уже сейчас некоторые сомнения… В тот момент, когда уже вся Галактика, за редким исключением, строит в своих орбитальных доках, еще не так давно уникальные, Звёзды Войны… Так вот, в этот момент, уже немного поздно вводить пошлины на военные технологии. Впрочем, это лишь только моё мнение… Прошу всех самим ознакомиться с текстом проекта. И уже решать стоит ли тратить на него ваше время. Всего вам хорошего…

Махнув лапой небрежно, посол кссча отвернулся. Его платформа поплыла прочь. Сегодня он действительно не отнял ни у кого много времени.


Законопроект для голосования:
Тарифы на технологии (Закон)
За: Все красные Технологии стоят на 4 Ресурса дороже.
Против: Зеленые Технологии не могут быть получены или приобретены до конца следующего хода.

Бакус смотрел на товарищей, они же кто смотрел в ответ на него, так же хрумо, а кто и просто смотрел куда-то вовсе в другую сторону с видом отрешённым. Будто бы у них похмелье было еще посильнее жрецовского. Никто, похоже, понятия не имел, что же им делать дальше, как найти вчерашних сатиров не зная даже их имён, а из всех примет имея только рога и копыта. Некоторые, вероятно, даже сомневались стоит ли вообще этих самых сатиров искать…
Пауза как-то затягивалась.

Задумчиво почесав обрастающую тёмной щетиной щеку, жрец промычал что-то нечленораздельное и решительно двинулся в сторону военного лагеря сатиров, немного пошатываясь при ходьбе, подминая растительность и громко шумя.

Выбравшись из кустов на полянку, Бакус приосанился, одёрнул хитон, стараясь придать себе степенный жреческий вид, и огляделся. Судя по всему, всё было именно так, как и поведал Маллис. Сатиры устроили тут бойцовскую школу… Вот тебе и Долина Скола… вот тебе и балагуры охальники.

Стараясь не выказывать своего удивления, Бакус двинулся не спеша к козлам, которые заправляли тут всем.
- Небожители в помощь!... – приветственно замахав пухлой лапой, забасил он -… В здоровом теле – здоровый дух! Не буду я вас отвлекать, добрые твари, но может поможете заплутавшим путникам?!..

Вынырнув из-за камней, Ба'Кас присел на хвост двум пиратским дронам. Сходу, не целясь, зажал гашетку и срезал ближнего, размочалив его двигатели на куски. Второй дёрнулся в сторону, попытавшись уйти, оторваться... Но, слишком медленно. Камни, куски минералов, могущие послужить укрытием остались далеко позади. Повторяя манёвр цели, Ба'Кас крутанул свой шершень вокруг оси и, выловив пирата в прицел, дал по нему короткую меткую очередь, полностью срезав одно крыло... Враг потерял управление, закрутился в бесконтрольном вращении вокруг оставшегося крыла. Баловство. Он мог добить его сразу. Но Ба'Кас любит поиграть с уже поверженной жертвой... приятная привычка оставшаяся с арены.

Пират, попытался выйти на связь, послал сигнал капитуляции. И Ба'Кас не стал обрывать связи. Включив спикер, он издал в микрофон несколько коротких отрывистых звуков. Обождав секунды пока автотранслятор расшифрует для инородца его речь, Ба'Кас резко поддал вперед, выворачивая корпус шершня лицом к пирату, и всадил длинную очередь почти в упор во вражескую кабину, превращая пилота и корабль в единое целое, в космический мусор.

Застрекотал, захлопал дыхальцами одобрительно сам себе... Хорошая смерть.

Это были последние два… Доложив о выполнении боевого задания, Ба’Кас скрыл боевую раскладку со стекла кабины, переведя его в режим монитора, и включил автопилот. Бортовой компьютер замигал, защелкал отрывисто, подтверждая переход к нему управления кораблём, застыл на секунду, обрабатывая информацию о повреждениях, высчитывая оптимальные действия и маршрут. Затем, отключил щиты и, экономя топливо, на нижнем движке, поплыл в сторону коробля-матки, уже раскрывшего своё бездонное жерло.

Пиратский улей был обречен. Его дроны были рассеяны, стационарные орудия разбиты до основания, а десантные капсулы, полные кровожадных голодных теккларов, уже вонзали свои гибкие иглы-трапы в его уже размягчённые прицельным огнём бока.

Бывшая торговая станция, случайно попавшая в лапы пиратов, теперь она будет по праву поглощена роем. Все дроны и воины на ней будут уничтожены или станут пищей, а инородные личинки, если таковые найдутся, отправятся на Квинарру, где будут принесены в дар членам Тайного Братства и самому Посланнику Королевы.

Ба’Кас был Чемпионом Квинарры, и в силу своего статуса, ему нечасто уже удавалось вырваться, и поучаствовать в подобных будничных операциях. Его не пускали… И братья опасались не зря. Тут ему не грозила настоящая опасность, он был слишком искушенным теккларом, слишком сильным и опытным. Зато записи его космобоёв пользовались огромной популярностью во всех системах роя. Приносили ему еще больше славы и популярности среди всех личинок, дронов и взрослых особей.

Глядя на мониторы, видя, как первые текклары вываливаются из капсул и трапов, налету поливая оставшихся защитников станции прицельным огнем, Ба’Кас стрекотал, щёлкал громко и шевелил жвалами, комментируя действия своих братьев… ругая и проклиная их за ошибки, смеясь над их неуклюжим стилем.

В какой-то момент он вдруг прекратил свои комментарии, замер в задумчивости будто бы. Посидев так немного, он качнул головой, словно бы кивнул сам себе, и пришёл в движение. Маленькие передние лапы его застучали по клавишам пульта, включая ручное управление и полную тягу… Он опять не смог удержаться, не смог устоять.

Замигав вновь активированным щитом, маленький шершень сделал крутой вираж, разворачиваясь прочь от корабля-матки, и на полной скорости устремился к полыхающей всеми огнями станции, к пиратскому улью.

Динамик кабины взорвался злобным рыком и щёлканьем. Командующий операцией брат изрыгал кислоту. Ба’Кас снова плевал на приказ…


Выскочив с обратного бока торговой станции, где она оставалась почти нетронутой, Ба’кас остановил корабль и сделал несколько снимков внешними камерами, повернувшись к динамику, бросил в него парочку заготовленных фраз… О, да.. Эти снимки разойдутся по Галанету со скоростью мысли, а сказанные слова будут расхватаны на цитаты, и будут еще долго блуждать по тёмным закоулкам и ярусам Квинарры и Трен’Лака.

Отключив связь, он сплюнул в сторону слизью, и дал полную скорость, направляя шершень в одну из мелких пробоин в чёрном корпусе станции. Крылья и фронтовые иголки шершня были слишком широки для пробоины, но Ба’Кас был готов пожертвовать кораблём… Чемпиону Квинарры не нужно путей отхода.

Под крутым углом юркий маленький шершень впился хищным клювом в борт станции, сам чуть не разлетаясь на части, отбрасывая поломанные крылья и лазерные орудия, скрипя рвущейся об острые края пробоины обшивкой, искря внутренностями… и готовясь взорваться вот-вот. Жалобно запиликал, защёлкал бортовой компьютер, призывая пилота покинуть гибнущий корабль…

Но пилота уже и не было там. Как только шершень влетел носом в пробоину, Ба’Кас выбил стекло кабины, и, рассчитав абсолютно верный момент, выпрыгнул прочь…

Пробежав громко топая всеми четырьмя несущими лапами по стене, спрыгнул на металлический пол. Застыл на мгновенье, подстраиваясь под внутреннюю гравитацию базы, и провожая глазами уносящийся дальше внутрь, разломанный, готовый взорваться, шершень.

Двинулся потихоньку, напрягая органы чувств. В одной рабочей лапе штурмовое ружье, другая прижата к телу, хитиновый меч-нарост готов к работе… Он один, где-то на верхних ярусах. Текклары атакуют с другой части улья. Но и тут, и тут, кто-то должен быть… они всегда прячутся, всегда думают, что их не найдут…

Но вот сенсиллы дают сигнал, чувствуют. В соседнем коридоре есть кто-то… Трое, четверо… шесть, десять… Хорошая группа… Тёплая кровь.. Страх, отчаяние, вкусный запах… Там слишком светло..
Застыв у угла, Ба’Кас высунул вперед одну из маленьких лапок с камерой, снимая происходящее в коридоре, глядя боковыми глазами на экран головизора. Воины. Они еще не знаю где он, не знают, откуда придёт их смерть… смотрят в разные стороны. Что они делают тут так далеко от основного боя?…

Ярусом ниже раздался взрыв. Взорвался свалившийся туда шершень… Вовремя…

Вышагнув из-за угла, Ба’Кас сходу шарахнул энергокартечью по коридору вперед, свалив сразу двоих теплокровных и выбив из-за укрытия третьего… Все они смотрели не на него, в сторону взрыва… Еще выстрел… Еще… Сгустки энергии прожигают хлипкую вражью броню насквозь, оставляя круглые горелые дырки… Это не настоящие воины… Скинув ружье, Ба’Кас толкнулся ногами, и, вспрыгнув на потолок, побежал по нему, работая мечами вокруг себя… Хитин справлялся не хуже плазмы, нашинкованные пираты валились на пол, вываливая наружу кишки и фонтанируя кровью… Запах пищи будоражит обоняние…

Спрыгнув с другой стороны коридора, он обернулся. Кивнул удовлетворённо… Хорошая смерть.

Сделав снимок, еще один, Ба’Кас сразу отправил их в Галанет. Подхватив с пола одну из пиратских винтовок, двинулся дальше вглубь улья… щупая воздух сенсиллами. Где-то впереди слышатся вопли и крики. Кажется это их самки… А где самки, там и личинки…

Ба’Кас зашевелил жвалами и побежал быстрее.


***

Качнув головой, Ба’Кас с сожалением отогнал приятные воспоминания. Как давно он не был в бою… Кажется, целую вечность.
Оглядевшись еще раз, он защёлкал жвалами, капнул жидкой слизью на пол. Эта станция очень была похожа на ту… Да, только была больше. Те же ярусы и переходы. Светлые длинные коридоры. Галереи… Те же запахи… Страх, отчаяние… Тёплая кровь.. Аргхх…

Существа, ехавшие с ним в элеваторе, кажется, готовы были скончаться от ужаса… Он уже вышел, стоял у дверей, а они всё еще кучковались там по углам, стоя в лужах собственных выделений. Жалкие дроны…

Рыкнув, Ба’Кас двинулся по галерее вперед, намерено громко топая, скребя по стенке мечом-наростом, и воинственно щёлкая, когда ему на пути попадался кто-то достойный хоть какого-то внимания. Недостойных же он просто отталкивал, стараясь соблюдать таким образом межгалактические нормы поведения и морали. Это было непросто… Инстинкты подсказывали, что всех подобных дронов нужно рубить сразу, не глядя… Но, пришли же новые времена… Теперь он дипломат. Он несёт слово роя, тем, кто живёт вне него.

Он был в Торговой Палате впервые. И ему не нравилось тут. Это было не его место. Он даже выключил камеру, ему не хотелось выкладывать всё это в Галанет. Пребывание в подобном месте, со всеми этими трусливыми дронами и торговцами, было унизительно для Чемпиона Квинарры… Среди его народа, среди Н’Орр, только самая жалкая особь могла стать торговцем. И хоть они зачастую были жирней и богаче, особенно торговцы водой, но были также и презираемы всеми… Да, не могло быть участи хуже.

Продолжая двигаться по галерее, он встречал многих существ каких ему доводилось видеть и ранее, с какими ему доводилось сражаться, каких он уже пробовал… Но больше всё равно было других, новых, невиданных и нещупаных. Некоторые из них были совсем странными, но большинство всё же имело какие-то общие черты… Это было интересно.

Решив разведать другую часть станции, Ба’Кас свернул в какой-то коридор, и к своему удивлению увидел в конце него знакомое существо, которое почему-то не ожидал здесь встретить… Хотя где же ему еще быть как не здесь? Это ведь был Торговец Водой... Да, именно так, с больших буков. О, это очень забавная тварь. Личинка, сидящая в банке с водой. В полной банке с водой… Очень умная и богатая личинка…

Недавно Ба’Кас узнал, что это именно дроны из роя Торговца Водой придумал и дали Н’Орр те мощные штурмовые лазеры, что теперь стояли на всех кораблях роя… Да, хорошее оружие, несущее хорошую смерть. Ба’Кас после этого даже, в некотором роде, зауважал Торговца… Может быть, это было и недостойно Чемпиона. Но все же, личинка, способная придумать такое оружие, достойна уважения…

Защёлкав довольно, Ба’Кас двинулся было уже к этому Торговцу Водой… но потом передумал, решив, что, скорее всего, не сможет сдержаться, и вскроет эту его хрупкую банку, уж больно аппетитная личинка сидела там… Наверное, подобный поступок будет здесь не уместен. Ну и ладно. В любом случае, Чемпиону Квинарры не о чем говорить с этим дроном… Так ведь? Не о торговле же?.. Нет!... Этот торговец слишком богат, чтобы торговать с ним… Такая поговорка есть у сардакк Н’Орр.

Пройдя мимо, Ба’кас углубился внутрь станции, и еще долго бродил по галереям и площадям, распугивая встречных существ, капая едкой слюной на пол, и оставляя зарубки на стенах, чтобы не потеряться. И из всей этой Торговой Палаты понравилось ему только три места. Первым был сектор, где роились похожие на роботов существа L1Z1X , он слышал про них кое-что, которые вообще не боялись его… Это был интересный феномен. И, поддавшись любопытству Ба’Кас долго общался с ними. И, кажется, заключил какую-то сделку… Сложно сказать точно, автотранслятор не всегда может правильно передать сложные смыслы. Так или иначе, тут Чемпион возобновил съемку и выложил несколько снимков и комментариев в Галанет…

Вторым интересным местом оказалось представительство Баронств Летнев. С этими в рое Н’Орр были хорошо знакомы, они были одной из многих разновидностей космических приматов. Казалось, бы ничего примечательного, просто пища… Но, эти Летнёв все же отличались от прочих… Их воины были весьма хороши, с ними было интересно сражаться. Кроме того, они, так же как и сардакки, предпочитали красный цвет в одежде, интерьерах, архитектуре… Достойные твари.

В представительстве его приняли холодно, почти враждебно, как это и полагается в среде воинов. Бледные приматы старательно скрывали свой страх за надменными речами и взглядами, отказывались говорить что-либо на камеру. Это пришлось по нраву Чемпиону Квинарры.
В задней комнате, куда его провели, были представлены любопытные образцы оружия, как энергетического и холодного, так и диковинного кинетического. Ба’Кас не преминул ознакомиться и пощупать понравившиеся экземпляры, опробовал кое-что в тире, и, само собой, сделал несколько снимков. После чего, от имени роя Н’Орр заключил долгосрочный контракт на поставку. Неожиданный опыт…

В последнюю очередь, уже покинув теплокровных Летнев, Ба’Кас наткнулся на площадь с огромным фонтаном. И здесь его путешествие по Торговой Палате закончилось. Вода является большой ценность в системах роя. И сам Посланник Королевы не мог бы позволить себе подобную роскошь. Чувства же, которые испытал Чемпион описать было сложно… У этого фонтана он провёл много времени, и в какой-то момент охрана Палаты даже заволновалась, что гигантский сардакк решил поселиться там. Но, нет… Хоть Ба’Касу, может быть, и хотелось этого, но это была не его вода… Пока не его…

… призываем к благоразумию! Прекратите сопротивление! Кссча несут мир и процветание вашему дому!...
…Сложите оружие! Выдайте преступников! Внимание!... Говорит Объединённый Флот Защиты Аркона!...
.. Люди Лодора! Мы находимся на вашей орбите! От имени Королевств Кссча призываем к благоразумию! Прекратите сопротивление! Кссча несут мир и процветание вашему дому...



Зацикленное сообщение уже около месяца посылалось всеми возможными средствами связи к населению и правительствам планеты Лодор. Королевский флагман висел на орбите в компании новенького дредноута. Орудия были давно готовы к бою, бомбы ждали своего страшного часа, а десантные капсулы были полны самых яростных и отчаянных черепашек, каких только видела эта Галактика. Там же, в толстом зелёном брюхе «Лонкара Ссоду» прятались до поры новые боевые машины народа кссча, похожие на громадные плоские камни, к которым зачем-то прикрутили колеса и гусеницы. Танки, новая модель - «Смерть Баронам».

Роковой приказ из адмиралтейства задерживался. И кому-то уже могло показаться, кто-то уже мог даже начать надеяться, что он уже не придёт. Что они там в адмиралтействе одумались, может быть… Готовят дипломатическую миссию, дают рекомендации амбассадорам, проводят консультации и брифинги для атташе.

Но, нет… нет..

- Люди Лодора! Это последнее предупреждение! Покоритесь воле Кссча! Сложите оружие!... Вторжение через десять аркон-часов… - голос адмирала звучал несколько удивлённо, похоже, он и сам не до конца верил еще, что участвует во всем этом -… Покиньте военные объекты и базы! Укройтесь в убежищах! Бомбардиро…



Амбассадор-старейшина Ггракото Бака Ринн Кссча резко отключил трансляцию с места предстоящих ужасных событий, он больше не мог слушать и смотреть на всё это. Склонившись в кресле, старик закрыл лицо лапами. Застыл в такой позе, почти не дыша.

Неужели всё это происходит на самом деле? Неужели они будут бомбить?! Великий космос…




Получатели: Амбассадор-старейшина Ггракото Бака Ринн `Тартл` Кссча.

После всех недавних событий, казалось бы можно было рассчитывать на хоть какое-нибудь затишье, как это обычно бывает… Но, Амбассадору-старейшине Ггракото Бака Ринну Кссча уже ничего подобного не казалось, ни на какие затишья и улучшения он уже не рассчитывал. Нет. Отнюдь…

На столе у него лежала папка с новыми указаниями и рекомендациями с Аркон Рен. И, перечитывая их раз за разом, он никак не мог понять как всё могло дойти до такого вот состояния… Как?!.. Во что превращалась его славная миролюбивая нация? Кому уподоблялась?!..

- Хмм… дорогие друзья… собратья… члены совета… сегодня я не задержу вас надолго… - растягивая слова и перемежая их долгими паузами, привычно начал посол -… Прежде, чем перейти к повестке сегодняшнего заседания, я бы хотел сделать небольшое заявление и запрос от имени своего народа… Мы всерьёз обеспокоены складывающейся вокруг систем принадлежащих нашему народу обстановкой. Так вот, недавно мы почти единогласно осудили излишнюю экспансию доблестной Коалиции Ментаков, и призвали их быть немного посдержанней, ограничить освоение новых миров … Напомню, что инициатором этого ограничения выступали представители Федерации Сол…

Здесь Тартл сделал паузу, и не только для того, чтобы потешить своё черепашье естество, но и, давая членам делегаций вспомнить, о чём вообще он ведёт свою речь, поднять документацию и тому подобное.

- Мы, Кссча, поддержали эту инициативу лишь частично… - чуть разведя лапы в сторону, продолжил он -…Но всё же, видимо, по наивности своей рассчитывали, что, ограничивая других, Федерация Сол возьмёт кое-какие обязательства и на себя…

Повернувшись к платформе с делегацией соларов, Ггракото коротко кивнул послу Карпову.

- И что же мы видим теперь? Экспансию… Экспансию со стороны Федерации… Наши добрые западные соседи хотят уже не только ближайшие к ним миры и системы, но и совсем отдалённые. Даже, к примеру, находящийся почти за пределами нашей Галактики, сектор Нексус…

На этом моменте речи, посол повернулся уже к сектору, где восседали в своих левитирующих чашах представители народа Жол-Нар… он знал, что хайлары тоже разевали свои беззубые рты на Нексус и на океаническую планету Маллис.

- Я нисколько не желаю показаться неуважительным или резким… Но всё же, подобные действия, ровно как и численность воинского контингента, которым обладают наши западные партнёры, вызывают у нашей миролюбивой нации некоторые опасения… И не излишние, я боюсь…

Повернувшись обратно к делегации соларов, Ггракото подошёл вплотную к перилам платформы и замер.

- Отсюда у меня есть несколько вопросов, которые я хотел бы задать представителю Федерации… с вашего позволения… - по прошествии нескольких долгих минут молчания, заговорил Тартл -… Уважаемый посол Карпов, скажите, не желает ли Федерация Сол ограничить собственную экспансию? Каковы планы Федерации на ближайшее будущее? Что будет после того, как ваши отважные колонисты освоят упомянутый ранее Маллис? Что станет вашей следующей целью? Собирается ли Федерация и далее выступать гарантом мира и спокойствия в нашей Галактике? И, простите уж за такой вопрос, нет ли у вас, случайно, намерений поработить все остальные народы, распустить Совет, посадить солара на трон Старой Империи?..

После заданных вопросов в зале на какое-то время повисла напряжённая тишина.

- А, и еще, скажите, пожалуйста, чем вы у себя кормите этих существ «кошка»?... – Тартл чуть не забыл задать один из наиболее волновавших его вопросов. Его космозоологи никак не могли подобрать правильного питания для полюбившегося послу экспоната -… Также, хочу еще раз попросить прощения у Федерации Сол за все эти вопросы… Мы, Кссча, нисколько не хотим обострять ситуацию или портить отношения с нашими соседями. Все мы знаем ваш славный народ, как справедливую и честную нацию, как добрых друзей и протекторов мира в космосе. Но, мы вынуждены были эти вопросы задать… На всякий случай, так сказать. Надеюсь на понимание и скорый ответ.

Вновь кивнув Карпову и приложив лапу к груди, амбассадор оглядел весь остальной зал.

- От остальных членов Совета мы также надеемся получить комментарии по сложившейся ситуации… Может быть, кто-то захочет дополнить список вопросов для уважаемого Моише Измаиловича… Благодарю вас…
Ггракото закивал головой, и взялся за посох, знаменуя уже переход к основной повестке.

- Пока же, дорогие друзья и соседи, перейдём к обсуждению других вопросов… - стуча палкой по полу, проговорил посол -… Итак, с сожалением сообщаю, что законопроект, который должен был обсуждаться на сегодняшнем заседании, не успел получить все необходимые подписи и печати, по причине массового ухода в декретные отпуска сотрудников канцелярии, И мы вынуждены пока отложить его рассмотрение…

Дав всем немного осмыслить произнесённые им слова, амбассодор заговорил вновь.

- Пользуясь таким случаем, мы, Королевства Ксса, решили внести собственное предложение… Многие из вас знают, что в подконтрольном нам секторе Тсион-Беллатрикс расположена и ведёт активную деятельность торговая база Тсион. Так вот, от руководства этого бизнес-хаба поступило интересное предложение о проведении межгалактической выставки вооружений и космической техники. Уже подготовлен проект мероприятия, найдены спонсоры, и получено предварительное согласие на участие от некоторых межгалактических корпораций и малых наций Совета…

Сам Ггракото выступал резко против проведения подобных мероприятий, но в данном случае его личное мнение уже не имело значения, он выполнял свою работу.

- Подробности вы может узнать на страничке проекта в Галанете… Однако, хочу отметить, что без одобрения со стороны ведущих членов Совета Галактики, и без их участия, выставка может и не состояться… - голос посла звучал негромко, монотонно, почти без выражения -… Приглашения уже разосланы. Просим дать ответ в ближайшее время…

Подойдя к пульту управления платформой, амбассадор потянулся к кнопке, но замер в последний момент.

- Прежде чем закончить… Хочу еще раз напомнить всем народам Галактики, что мы, Королевства Кссча, намерены до конца соблюдать наши древние договорённости с народом Винну, защищать нейтралитет и независимость Мекатол Рекс. Наши автоматические турели сверхдальнего действия, установленные в соседней с Мекатол Рекс системе, готовы открыть огонь по любому военному кораблю, не принадлежащему флоту виннаранов. Благодарю Совет Галактики за внимание… У Кссча всё…

Поклонившись и стукнув посохом, амбассадор клацнул по пульту управления. Платформа плавно отплыла от трибуны спикера.



Законопроект на голосовании:

Межзвездные торговцы оружием
За: Игроки могут заплатить 3 Ресурса, чтобы немедленно получить 1 эсминец и 1 дредноут. Корабли должны быть помещены в систему, содержащую Док игрока.
Против: Стоимость всех кораблей, исключая истребители, возрастает на 1 до конца следующего хода.

Укрывшись за спинами телохранителей, Амбассадор-старейшина Ггракото Бака Ринн Кссча  опустился в кресло, и, прикрыв глаза, застыл в одной из своих излюбленных монументальных поз, с приоткрытой пастью.  Нет, само собой, он испугался, как и все те в зале Совета, кто вообще умел испытывать какие-то чувства, но, опыт и рассудительность, говорили ему, что прямой опасности для его жизни нет… Да и сохранить лицо для старого черепахи было куда как важнее, чем сохранить свою шкуру.

Подобные этому прискорбные случаи, хоть и были ситуациями чрезвычайными, но всё же, то и дело, происходили… Многие малые народы и нации в попытках показать свою значимость были готовы на всё что угодно.  А уж банальные заказные убийства, а также небольшие перестрелки и потасовки между членами враждующих  делегаций и вовсе не были чем-то необычным, и происходили в галереях и коридорах Совета  с завидной регулярностью.  Но действительные члены Совета, великие народы, такие как Кссча, само собой, до подобной грязной возни не опускались… Они играли совсем на другом уровне.  

Тем не менее, подобные действия со стороны такого народа как племена Юссарил стали для Тартла неожиданностью, и удивили его. Обычно эти маленькие существа склонялись к более тонким манёврам. Возможно какие-то радикалы? Или сектанты? Безумцы… Юродивые… Какие-нибудь обиженные меньшинства среди одной из самых маленьких наций… Самые обиженные существа во всём космосе… Мдаа..

Для несчастных Юссарил это, само собой, конец… Совет Галактики не прощал подобных выкрутасов, и теперь крах маленького народа был лишь вопросом времени.  Но, с ними всё же нужно будет действовать осторожно. Эти пронырливые шустрые твари обладают определёнными навыками, этого у них не отнять… Сколько еще подобных обреченных фанатиков они могли разместить тут и там, по всей Галактике? Даже в системах подконтрольных кссча.  Нужны срочные проверки на всех научных и индустриальных объектах… даже на самых тайных и засекреченных, особенно на них.   Пока же, надо бросить этим дикарям Юссарил хоть какую-то кость, сделать вид, что их метод сработал… пусть тешатся этим, пока еще могут.  

 

Когда стоны и вопли о помощи слегка поутихли, а гвардейцы взяли-таки ситуацию под контроль, амбассадор растолкал посохом свою охрану, и, протиснувшись к пульту платформы, направил её в центр зала Совета.  Надо было показать, что подобные провокации не могут повлиять на деятельность Совета, что он будет функционировать и далее, в  своём обычном режиме.  

Оказавшись на месте спикера, Ггракото сразу застучал посохом по полу, заставляя делегации прекратить уже стенания и плач и вернуться к делу.

- Что же…  От имени Совета Галактики я не могу не осудить подобные провокационные действия… Соответствующие меры относительно делегации племён Юссарил будут приняты, согласно регламенту…   Все пострадавшие получат положенные компенсации в уставленные сроки… Приносим наши соболезнования друзьям и семьям погибших…  

Приложив лапу к груди, и опустив голову скорбно, посол замер… очень надолго.   

Отдав честь погибшим и раненным, Ггракото вернулся к делу

- Тем не менее,  ораторское искусство, пламенная речь и умение донести свои мысли, которые продемонстрировал  представительно Юссарил… - сняв со своего плеча крупную каплю крови, принадлежащую упомянутому представителю, амбассадор задумчиво растёр её между пальцев… - Хммм… задели нас, и заставили задуматься над поднятым вопросом..  Технологический прогресс, если он происходит в излишне ускоренных темпах, возможно,  действительно  может нанести вред всей нашей Галактике…

В зале поднялся шум, но Тартл не обратил на него никакого внимания, он был готов к этому… не все понимали скрытые мотивы его действий.

- Мы абсолютно убеждены, что поднятый вопрос требует тщательного дальнейшего рассмотрения… От имени Королевств Кссча я инициирую создание  специального технологического комитета при Совете Галактики, с обязательным присутствиём в нём представителей от каждого из племён Юссарил…   Всем другим нациям желающим иметь своих представителей в комитете, просьба сообщить об этом через своих посланников, или обратиться в соответствующий секретариат Совета Галактики…  Благодарю за внимание… У Кссча всё…

В какой-то момент Бакус подумал уже, что настал и его черёд… Схватившись за грудь, он тяжело дышал и сипел. Пот лился ручьем по его мощному лбу и раскрасневшемуся большому лицу. Всё-таки не надо было кушать так много жирного и так часто подносить кубок к губам. Да уж.. Но разве мог он не делать этого? Мог ли он?! Нет, нет.. конечно не мог. Ведь пожинание плодов есть такая же часть служения богине, как и выращивание их, как и уход за ними. А что есть вино, как не самый главный плод в любом урожае?!...

Что же, если суждено мне уйти вот так… Что же, я готов… Знай, Великая Мать, я был тебе верным слугою.. И исполнил бы твой наказ… Выполнил бы твоё испытание… Узнал бы… Да.. Ох..

Да, разные мысли могут прийти в голову уставшему человеку. Бакус шептал что-то, покачивая головой и глядя перед собой мутным взором… Ожидая уже увидеть, наверное, высокую длинную фигуру с корявой палкой-посохом. Тем самым посохом, что утащил в небытие деву-воительницу Элспет… путешественницу меж мирами… дарительницу мечей…

Но, нет… никакого Атрея жрец не увидел. Пока, по крайне мере. Зато услышал шёпот… Еле слышный такой. Словно бы и не шёпот, а дуновение ветерка лёгкого… шелест лис..

Что?!.. Ах вы ж..

Найдя где-то внутри себя силы, жрец подскочил, и закружил вокруг по полянке, потрясая посохом и корча гневливые рожи. От былой его слабости и готовности уже помирать не осталось вдруг и следа.

- Кто?!.. Кто это там строит козни в кустах?! Кто смеет говорить за обитателей Никса?!... - голос жреца громыхал громом, только что молний не было, отражаясь от крон и стволов деревьев -… Я – Бакус, служитель Караметры Великой, Матери-Всего-Сущего на Теросе!... И не вы, твари лесные, будете учить меня общаться с богами! Не вам указывать мне, где и когда приносить им дары!...

Жрец жестикулировал и рубил воздух руками, размахивал посохом, и бил им о землю у себя под ногами.

- Покажитесь немедля, и говорите со мной с глазу на глаз!... – затребовал он у обитателей леса -… А иначе… Будь проклят ваш род и семя, до последнего росточка, до крайнего корешка…

Бакус долго жил в уединении в лесу… Кроме того, он был урождённым сетессцем. И ему, само собой, приходилось уже иметь дело со всеми этими духами леса. И он вовсе не собирался терпеть от них подобное обращение. С ними так нельзя… Им только дай волю, так они к тебе не только на шею, так еще и на голову сядут.

Ну, может быть, не стоило начинать вот сразу так резко, с проклятий… Хмм… Но, с другой стороны, эти зелёные чертовки сами начали..

У Бакуса была еще в голове целая речь, которая, как он надеялся, смогла бы убедить эту дикую лучницу сдаться. Но, увы… Шансов произнести её у жреца уже не было.

- Ох, мерзавка… - выдохнул Бакус, замахав руками вокруг себя -… Чтоб тебя!..

Догонять, конечно, было бесполезно, у кентавра хоть и четыре ноги, но бегает он куда как быстрей человека. Такой парадокс. Да еще и стрелу схлопотать можно.

Фыркая и бубня разные нехорошие слова себе под нос, жрец повернулся к друзьям, развёл руки. Вот так вот, мол… Баба она и есть, хоть и копытная. Тьфу!.. Хотел было сказать что-то, но увидел вдруг, как Маллис присел у недвижного тела Терона.

Покачав головой и распахнув глаза удивлённо, бросился к павшему соратнику. Как же это? Когда успел стрелу-то поймать?! Вот ведь недоглядел пока с этой дурой возился…

Подбежав ближе, Бакус нагнулся над телом. Вздохнул тяжело. Раскрыл уже рот сказать что-то, но осёкся. Отойдя чуть в сторонку, с силой потёр ладонью лицо. Постоял молча…

Этот человек не успел стать Бакусу другом, они даже и не поговорили ни разу толком за все дни путешествия, но соратником и товарищем он уже был. И он знал Элспет… и, судя по всему, лучше, чем сам жрец. И как странно смерть забрала его… В этом бою с глупыми кентаврами, которые, казалось, не смогут причинить серьёзных проблем их уже побывавшему в передрягах отряду. Эта вонючая кобылица случайно попала в него… Терон не очень-то почитал богов… Может в этом всё дело?!..

Взяв себя в руки, жрец повернулся к друзьям. Прикрыв чуть глаза, покачал головой скорбно и развёл руки в стороны. Мол, мы ничего уже не можем поделать… Вздохнул.

- Клеон, не наберёшь ли ты глины у берега?... – глянув на воина, спросил жрец, и пояснил на всякий случай -… Нам надо правильно провести ритуал!...
- Язон!... – обернулся ко второму воителю -… Лопата! Пришло её время…
- Керлас? Сыграешь нам что-нибудь подходящее?... – спросил негромко у музыканта
- Маллис! Крепись, мой друг, крепись… - прошептал сочувственно, похлопав по плечу паренька

Адонису же Бакус просто кивнул. Оракул и без того знал все слова, что мог сказать ему жрец.

Дипломатический привет Голосу Разумной Сети, товарищу 1.0.0.
(шифрованное сообщение)

Как только платформа кссча подплыла в центр зала Совета Галактики, Амбассадор-старейшина Ггракото Бака Ринн сразу же застучал посохом об пол, призывая делегации к тишине. Затем, отставив палку к перилам, он сложил лапы пирамидкой, и покачал скорбно большой своей головой.

- Что же… Дорогие соседи… друзья… партнёры… - заговорил он, после непривычно короткой паузы -… От имени Королевств Кссча я приношу соболезнования обоим сторонам вспыхнувшего в системе Арнор-Лор конфликта, и прошу прощения за то, что мы со своей стороны не приложили, возможно, должных усилий для поиска мирных путей выхода из возникших между вашими великими народами разногласий.

Склонив голову, он постоял так какое-то время, после чего взял свой посох, и продолжил речь.

- От имени же Совета Галактики я вынужден подвергнуть строгому осуждению действия обоих наций, Лизикс и Муаат, и напомнить о том, что все члены Совета имеют обязательства по сохранению мира в нашей Галактике!... – потрясая посохом, громко и строго вещал старая черепаха -… Засим, попрошу обе стороны, Разумную Сеть и Тлеющих Муаат, дать свои комментарии по происходящему, и поведать остальным членам Совета, о том, что они собираются делать дальше, каким они видят будущее всей системы Арнор-Лор, и находящихся в ней планет. Собираются ли дальше вести диалог друг с другом? …

Сделав паузу, дабы все делегаты смогли обработать и понять полученную информацию, Тартл заговорил вновь.

- Обращаясь уже ко всем членам Совета, предлагаю задуматься о введении в Арнор-Лор миротворческих сил… - выставив перед собой когтистый указательный палец, заявил он -… А также о наложении положенных штрафов на обе стороны этого ужасного и бессмысленного конфликта. Прошу всех отнестись к этой ситуации с надлежащим вниманием. Благодарю…

Закончив с первой частью своего выступления, Ггракото понажимал что-то на пульте управления трибуны, быстро переговорил с помощниками, после чего вновь застучал посохом об пол, давая понять, что собирается продолжить.

- Далее… возвращаясь к предложению, ранее высказанному представителем Федерации Сол, относительно экспансии Коалиции Ментаков… - обозначил вопрос посол, качая головой из стороны в сторону -… Принимая во внимание, что у наших коллег из Тлеющих Муаат сейчас есть много куда более важных дел, чем участвовать в голосованиях Совета, мы может подвести итоги!...

Разведи лапы в стороны, Ггракото постоял так немного, и кивнул.

- Итак, большинство наций Совета согласилась предоставить ментакам полные права на Мекатол Рекс… лишь бы они не продолжали осваивать всё новые и новые системы, планеты и миры… - в этот раз Тартл говорил с откровенной грустью в голосе -… Что же… От имени своего народа вынужден заявить, что хоть мы и с крайним уважением относимся к выбору, сделанному Советом Галактики, но мы никак не можем поддержать это его спорное решение.

Оставив свой посох у перил, амбассадор поднял обе лапы перед собой, покачал головой.

- Прошу всех принять во внимание, что мы, Королевства Кссча, намерены и дальше соблюдать наши безусловные договорённости с народом Винну. Приложим все свои силы, чтобы избежать новой Эпохи Сумерек! Мекатол Рекс должен оставаться нейтральным!...

Махнув лапами от себя, посол схватил посох и отвернулся… платформа начала движение от центра зала, но замерла.

- Да… по законопроекту, предложенному нашими добрыми друзьями из Эмиратов Хакан, мы, Кссча, намерены проголосовать «За»… - вновь обернувшись к Совету, возвестил Тартл -… Благодарю Соверт Галактики за внимание! У Кссча всё…

Хоть корзина жреца так и осталась пуста, ему не удалось найти ни единой ягодки или грибочка, ни даже корешка какого-нибудь завалящего, но он всё равно был удовлетворён результатами своей лесной прогулки. Ведь ему всё-таки удалось разузнать что-то, как ему казалось, полезное.

Общаться напрямую с животными здесь, под зелёным кровом Сетессы, умели многие. Молодые жрицы, друиды, многие воины, да и даже некоторые простые жительницы и жители лесного полиса владели этим интересным умением с самого детства. Потому, звери, птицы и даже рыбы по всей округе были вполне привычны к прямым разговорам с людьми, и, наверное, не видели уже в этом ничего такого особенного. А некоторые животные так и вовсе страдали уже от переизбытка внимания и бестолковых разговоров за жизнь.

В общем, пришлось Бакусу побегать… Ну да, он всё-таки жрец, а эта стезя требует кое-какой настойчивости и упрямства. Не родился, и даже не вылупился, еще тот зверь, который бы мог избежать разговора по душам со жрецом Караметры.

Общительней других оказался один барсук. Нормальный такой малый, если не принюхиваться. Впрочем, после нескольких дней в компании одного очень деятельного исследователя Бакус уже как-то был почти невосприимчив к запахам. Так вот, этот барсук хоть и не смог добавить ничего нового, но с уверенностью подтвердил сообщения от остального зверья, о чём-то очень страшном, что было спрятано под лесом, и об инородных, неместных волках с пауками…

В общем, хоть всё и не сходилось в единую картинку, но, с другой стороны, всё как раз таки в неё и сходилось. Во как…




У остальных день тоже выдался очень насыщенный, и Бакус даже позавидовал немного, что не присутствовал рядом с Адонисом, когда тот получал сообщения от Нилеи и Тассы… Всё-таки это же что-то невероятное. О таком он еще недавно и подумать бы не осмелился. Впрочем, он ведь и сам, не далее как вчера, имел практически прямой разговор с самой Караметрой… Так что, зависть тут, наверное, совершенно излишня.


Ну, по всему выходило, что все эти события имеют отношение к какому-то недоразумению между обитателями Никса. Что-то между самим Гелиодом и Кузнецом, вроде бы… Да уж… И получалось, что их бравый Язон был счастливым обладателем меча Пирфора. Так что ли? Ну, а иначе, чего все эти странные волки и остальные пауки так тянуться именно до Язона?

Вот уж подфартило так подфартило… Ввязаться, самим того не зная, в какие-то божественные дела. Что может быть более дерзко со стороны смертного? Что может быть неправильней… опасней… глупее..



- О, не нам, Маллис, рассуждать о законах и судьях среди богов. Нам, простым смертным, не дано знать всего… И это есть благо для нас!... – нахмурившись, наставительно заявил жрец, покачивая большой своей головой -… И про этих.. кхм… иномирцев мы не можем знать ничего. Есть они или нет, существуют ли они где-то там, нам не дано сейчас утверждать точно, то или это…

Бакус точно не мог утверждать ничего такого, но сам хотел верить, что все эти другие миры и фирексийцы не более чем миф. Выдумка… ошибка, быть может. Еще что-то…

- Великая Мать была огорчена моими вопросами об этих иных мирах и народах… И лишь благодаря прежней моей верной службе и почитанию сумел избежать я кары от её рук… - поведал жрец, теребя в пухлых пальцах амулет, свисающий с его шеи -…Справедлива и милостива Караметра!..

- Что же о Пирфоре, то мы, друзья, может лишь надеяться и молиться, что Великий Кузнец снизойдёт до нас… - сморгнув, продолжил свои размышления он -… и в благости своей разъяснит нам, развеет наше невежество, по поводу этой всей ситуации. Нужно подготовить хорошее подношение для него...

Бакус точно знал, о чём говорит. Всё же он проходил специальное обучение по взаимодействию со всемогущими обитателями Никса, и знал с какой стороны стоит тут заходить… ну, предполагал, по крайней мере.

- Пока же, я думаю, что наши дела еще не окончены тут, в Сетессе… - после небольшой паузы, заговорил снова -… Что-то гложет этот священный край. И я, как человек, родившийся тут, и как последователь Караметры, не смогу покинуть его прежде, чем докопаюсь до сути. Впрочем, я уверен, что все события здесь, и во всем Теросе, и то, что видел в своих видениях Адонис, всё это есть звенья одной цепи… Всё связанно… Поможем Сетессе – поможем и всему Теросу!..

Оглядев товарищей, Бакус улыбнулся очень благодушно и немного развёл руки в сторону, мол, вот так, вот что я думаю.

- А, и, насколько я понял, Бог Солнца ищет тот самый меч, что Элспет передала Язону… - решил он добавить еще кое-что -… Думаю, нам надо как-то сообщить ему, что клинок у нас… Хмм…хоть Алтарь Лето, как говорят, был разрушен, но мы можем всё же проверить его. Там намоленное место, и Гелиод может всё еще услышать наши молитвы оттуда…

Все кто следил за деятельностью Совета Галактики, или же просто крутился в дипломатических кругах, знали, что Амбассадор-старейшина Ггракото Бака Ринн - заядлый коллекционер. И если вдруг возникает необходимость сделать послу небольшой презент, дружеский подарок или даже подношение от всего вашего народа, в общем, если нужно, так сказать, подмаслить эту старую черепаху, то нет лучшего варианта, чем преподнести ему какую-нибудь сущую ерунду или безделицу, которой у вас дома, в ваших мирах, никого вовсе не удивишь. Что-нибудь такое аутентичное, традиционное, не имеющие никакой практической пользы. Или, может быть, какую-нибудь зверюшку… или цветок, или гриб, какой-нибудь живой организм, в общем.

Все знали об этом. А потому, за годы дипломатической службы у амбассадора подсобрался целый личный музей, коллекция, из таких вот подарков. Конечно, и сам Ггракото вносил сюда свою щедрую лепту, через цепочку анонимных представителей приобретая ценные и редкие экспонаты, иногда даже оплачивая и снаряжая целые экспедиции во вновь открытые миры и мало исследованные концы Галактики. Сам он лично отдавал своё предпочтение именно живым, или близким к этому понятию, экспонатам коллекции. Содержал целый штат различных специалистов по общекосмической флоре и фауне, ботанике и ветеринарии.

Про этот личный музей Тартла ходило множество разных забавных слухов. Начиная с того, что попав туда каким-либо образом, по приглашению или на экскурсию, главное было не потерять свой гостевой пропуск, иначе ведь вас могут уже и не выпустить… Придётся каким-то образом доказывать, что вы не один из экспонатов и не пытаетесь сбежать, или что-то подобное.

Был еще весёлый случай, когда арбореки, небезызвестная раса космических миконидов, что-то себе там удумали, и подсунули Ггракото какой-то небольшой грибок со своей планеты, который за неделю отпочковал от себя целый отряд арборекских спецназовцев. В общем, в тот раз дипломатического скандала удалось избежать лишь благодаря бдительности сотрудников музея и вовремя вызванной огнемётной команде.

А еще интересные слухи ходят про целое отдельное крыло, недоступное для всех посетителей и даже для персонала, в котором, как говорят, находится обширная экспозиция, посвященная безвременно почившему народу Летнев. Да-да, тем самым Баронствам Летнев, про которых так не любят вспоминать кссча… И к полному краху которых сильно приложил руку сам Ггракото Бака Ринн. Так вот, слухи про эту часть коллекции ходят весьма и весьма зловещие… Будто бы, в отличие от других экспозиций, в этой уже нет ни единого живого существа, а всё сплошь засохшие мумии, или какие-то законсервированные в банках чудовища. Другие же наоборот утверждали, что там где-то, вероятно в тёмных и сырых казематах, всё еще сидит на цепи, или в клетке, последний посол народа летнев, или даже один из баронов что ли. Впрочем, всё это, само собой, полный бред… Кссча никогда бы не стали заниматься такими вещами. Доброта и всепрощение черепашьего народа общеизвестна.



Ощущая, что вся Галактика скоро пойдёт к такой-то космической матери, и превратится в одну огромную Чёрную Дыру, Амбассадор-старейшина Ггракото Бака Ринн почему-то стал всё чаще и чаще манкировать своей службой, проводя всё своё время в состоянии глубокой задумчивости, дымя трубкой, просматривая записи старых дебатов, или прогуливаясь по бесконечным галереям своего личного музея… Да, кто-то мог бы подумать, что старый посол опустил лапы, спрятался в панцирь и пребывает в апатии. Но, те, кто хорошо был знаком с кссча, знали, что подобное поведение, перед каким-либо очень важным и ответственным событием, очень свойственно для всех черепах. Ггракото копил силы…

Вот и сегодня, Тартл не собирался тратить много времени на работу. Только что вернувшись с экскурсии по тёмным и холодным залам закрытой экспозиции своего музея, он чувствовал себя освежённым, а настроение его было приподнятым. Он даже позволил себе прихватить с собой один из экспонатов коллекции, что делал нечасто. Это было маленькое хрупкое живое существо, очень тёплое и покрытое шерстью. У него одна голова с двумя смешными ушами, четыре когтистые лапки, и даже есть хвост… А когда его поскребешь пальцем, оно урчит. Прелестная тварь. Кошка, так его называют. Из миров подконтрольных Федерации Сол. Считалось, что оно хищник… но Ггракото было сложно представить, на кого бы оно смогло поохотиться. Мдаа…

Вздохнув, амбассадор всё же взглянул на рабочий экран, на карту Галактики. Застыл, разглядывая расстановку сил, флоты, системы, планеты… Скоро, очень скоро всё вокруг окрасится в цвета той или иной нации, не останется ни одного свободного камня в космосе. Что будет тогда?

Надо было всё же поинтересоваться у Джоновича, зачем это ему столько этих дредноутов? Хотя, что это изменит, в конечном счёте…

Вздохнув еще разок, Ггракото хотел было уже сказать помощнику, чтобы тот соединил его с адмиралтейством, но вовремя передумал. Потом, потом… всё потом.

Откинувшись в кресле, он прикрыл глаза и почесал лежащий комочком у него на коленях экспонат за ухом. Мохнатая тварь затарахтела мягко. Посол улыбнулся.



Получатели: Амбассадор-старейшина Ггракото Бака Ринн `Тартл` Кссча.

Несмотря на все события прошедшего дня, на переживания и переизбыток эмоций, уснул Бакус быстро, и спал вполне себе хорошо, как то обычно с ним и бывало. И проснулся рано.

Выпито вечером было не так уж и много. Не было-то ведь ни гроша, да и, увлёкшись концертом, жрец как-то даже забывал и не успевал протянуть руку к кувшину или чаше с вином, хоть даже многие и хотели его угостить. Хороший был вечер.

В общем, голова его была свежей, воспоминания приятны, а настроение очень даже хорошим… В животе только вот было непривычно пусто. Но небольшой голод не мог помешать Бакусу взяться уже за дело. Ведь испытание было назначено ему самой Караметрой. Испытание… И если вчера он позволил себе немножко это дело отметить, и в этом не было ничего предосудительного, скорее наоборот, то сегодня надо было уже начинать работать, искать, выяснять и разыскивать…

Бакус не был специалистом в подобного рода вещах, и по началу даже растерялся немного. Ненадолго впрочем… В голове у него была мысль, что надо бы сходить до Алтаря Лето, который совсем недавно подвергся варварскому набегу, и, как говорят, был разрушен… Сатирами!

Случай это, конечно, был вопиющий. И верилось вообще-то с трудом. Сатиры… да, они, конечно, еще те баламуты и забияки, но рушить алтари, это было вовсе на них непохоже.. Странно и неправильно. То есть, всё это имело определённое сходство с безумным поведением зверей и животных.

Бакусу подумалось, что это хороший след… Почему бы и нет? Нужно было просто найти тех рогатых и поговорить с ними. Может быть, они еще где-нибудь там, рядом с Алтарём Лето, шастают по кустам… пьют, играют и беспорядочно любят друг друга. Так они и поступают обычно… эти сатиры.

Так-то так, но пока пришлось этот поход отложить… Алтарь Лето остался за пределами защитного купола, а их маленький отряд решил остаться в безопасной и гостеприимной Сетессе еще на денек. Что ни говори, а встреча с теми бедными пауками далась им всем неожиданно нелегко. Адонис с Язоном так и вообще, оказывается, проболели весь вчерашний день. Яд – очень действенная штука… Недаром, наверное, Маллис так тяготеет к его изучению. Хммм…

В одиночку же ловить по кустам сатиров жрецу было вовсе даже и не с руки. Так можно и по рогам, вернее рогами или копытами, отхватить вне очереди… Мало ли. Да и вообще, Бакус был теперь совершенно уверен, что боги свели их всех в один отряд совсем не напрасно. Вот и действовать им теперь лучше было всем вместе, помогая друг другу.

Впрочем, не все товарищи, похоже, разделяли такое мнение… Маллис, очень деятельный паренёк, ни минутки не усидит на месте, уже куда-то умотал. Даже за город, кажется… А у Адониса были планы по посещению алтаря Нилеи.

Бакус тоже с удовольствием бы сходил к алтарю, Охотницу он ведь тоже всегда почитал и любил, но, памятуя о вчерашнем дне, не мог себе этого позволить… Заявиться к еще одной богине без достойного подношения? Нет уж.. это было бы слишком.

Потому Бакус решил пока попытать счастья в окрестных лесах, не выходя за защитный купол. Надеясь насобирать ягод, грибов и орехов, трав и кореньев целебных. Кроме того, можно же было порасспросить местную сетесскую живность, вдруг да кто-нибудь что-нибудь слышал или знает, о причинах безумия остального зверья.

Пригласив с собой на прогулку всех желающих, и пожелав Адонису удачи в общении с Нилеей, Бакус взял свою пустую уже корзину и отправился на свои поиски.

О, да… Сегодня был весьма волнительный день. Сегодня Амбассадор-старейшина Ггракото Бака Ринн вновь почувствовал себя молодым. Старые, давно забытые за ненадобностью ощущения и чувства будоражили всё его естество, и даже как-то бодрили. Всё это было странно и непривычно, и даже приятно, может быть, с какой-то стороны… Воспоминания о тех славных временах, когда он, молодой и зелёный, еще только начинал свою службу при дипломатической миссии Королевств в Совете Галактики, сами собой всплывали откуда-то из самых глубин памяти, и не давали послу сосредоточится на насущных делах.

Дело в том, что каким-то невероятным образом старый дипломат Тартл позволил обвести себя вокруг пальца. Попался на приманку, как какой-нибудь мягкотелый черепашонок только что показавший свой клюв из яичной скорлупки. Был обманут самым простецким образом.

И кем? Кем?!.. Этими маленькими мохнорылыми лжецами, этими дешевыми льстецами, холуями самого низшего пошиба… Посланниками клана Саар. Ахаха…

Ох, уж да… Из этой истории вышел бы приличный дипломатический анекдот. Чего уж там…

Та самая экспериментальная технология для малых кораблей флота, которую коварные Саар так искусно, при помощи самого Ггракото, протащили через Совет Галактики, оказалась фикцией. Ну, то есть, просто полнейшей выдумкой и нелепицей.

Само собой, это удалось обнаружить. Но к тому времени, приглашённые инженеры Саар уже успели напичкать новейшие истребители кссча шпионскими маячками и нано-роботами. Крупную партию кораблей пришлось отправить на переработку.

Нет, ну каковы наглецы эти дикие астероидные поскрёбыши из Саар. И главное совершенно не ясно, чего же они хотели добиться. Зачем все эти странные хитрости? Глупость какая-то… Впрочем, от этих всего можно ожидать. У них ведь там повышенный радиоактивный фон, на этих их камнях, на которых они обитают. Сказывается… возможно.

А ведь сам Ггракото неплохо относился к этому небольшому народу со сложной судьбой, и даже подумывал в будущем предложить им протекторат Королевств. Ох уж эти благие намерения… и большие надежды.
Так или иначе, это будет им дорого стоить. Они залезли под панцирь не к той черепахе… Великий космос свидетель.

Впрочем, чего уж там… На самом деле амбассадор не очень-то и сердился. Вся эта ситуация скорее забавляла его, нежели вызывала гнев. Возможно эти Саар и заслуживают снисхождения, в какой-то мере… Всё-таки им так не просто живётся, всем этим малым народам. Хмм… Или всё же устроить этим шельмецам показательную порку?

Мдаа…

Вздохнув, посол обратил свой немигающий взор на рабочий стол. Взяв себя в руки, поковырялся в бумагах недолго. Совсем недолго. В отчетах и письмах из адмиралтейства не было ничего нового. Все эти манёвры и планы были обсуждены уже множество число раз. А новых вестей из горячего сектора Арнор-Лор, где пламенные Муаат и могучие L1Z1X совместными усилиями зачинали какую-то нелепую бучу вокруг еще недавно никому ненужного забытого всеми Арнора, пока не поступало… наверное, уже одно это было хорошей новостью. Но, надолго ли? Благоразумие весьма редкая добродетель среди народов и наций известного космоса…

Сдвинув бумаги в аккуратную кипу на край стола, амбассадор вновь откинулся на спинку высокого кресла. Застыл, чуть приоткрыв пасть. Сегодня ему вовсе не хотелось работать. Гораздо приятнее было вспоминать молодость, и размышлять над возможной карой для этих маленьких хитрецов из народа Саар.

Ох, уж вы..



Получатели: Амбассадор-старейшина Ггракото Бака Ринн `Тартл` Кссча.

Презрев опутавшую его паутину, Бакус взревел и занёс посох над головой. Эти мелкие лохматые негодяи, похоже, всерьёз рассердили жреца. И в этом было мало хорошего… Не только было ему сложнее сражаться в таком состоянии, ведь гнев плохой помощник в бою, но и он ведь совсем позабыл про свой главный жреческий долг.

В то время как его укушенные друзья и соратники пребывали уже, может быть, на грани жизни и смерти, он, будто бы какой разъярённый дикий кентавр махал палкой, пытаясь покалечить мелкое насекомое… Был бы толк еще.

Да уж.. об этом стоит подумать. Но потом.

Делить Галактику... Что может быть приятней?
Добрые друзья и соседи всегда смогут договориться. На словах и на бумаге уж точно.

Королевства Кссча к Разумной Сети



Королевства Кссча к Федерации Сол

Торговая палата и вообще коммерческие дела не требовали постоянного внимания от дипломатического ведомства. Но Амбассадор Ггракото Бака Ринн все же предпочитал всегда приглядывать одним глазом за магнатами и купцами. У народа кссча всё, так или иначе, имеет отношение к дипломатии… Так ведь?
Запрос от представителя Разумной Сети поступил на высшем уровне, и Ггракото решил самостоятельно обработать его.

Дипломатический привет Голосу Разумной Сети
1.0.0

Оглядевшись по сторонам, Бакус довольно закивал большой своей головой. Место под башней было вполне пригодно для хорошего лагеря. Поклонившись Никете, он скинул мешок со спины и принялся доставать поклажу.

Услышав, что Маллис засобирался в город, жрец отвлёкся от своего занятия.

- Обождал бы ты, парень!... Что бегать туда –сюда? Всем же будет интересно сходить до Сетессы… - совершенно искренне молвил он, соглашаясь с Адонисом -… К вони этой мы уже попривыкли! Оставайся. Я сейчас очаг выложу, поджарим чего…

И действительно, больше не отвлекаясь, жрец принялся за разбивку очага в центре лагеря, а затем, вытащив из мешка нехитрые поварские принадлежности, взялся и за готовку вечерней трапезы.

Вскоре в небольшом бронзовом котелке зашкворчало и забулькало что-то, а на вертеле закрутился добытый прошлым днём кролик. Под башней запахло вкусно и пряно, уютно, по-домашнему так…

Пище нужно было еще немного дойти, но уже почти всё было готово, и Бакус, подойдя к подножию башни, упёр руки в боки, заорал весело:
- Эй-эй, Никета! У нас тут уже и вечеря подходит! Уж позволь своим девицам-воительницам потрапезничать с мужами достойными!... – оглядев соратников, он подмигнул им, потом вновь задрал башку вверх -… И сама спускайся! У нас на всех хватит… Великая Караметра благоволит нам!..

Затем, воспользовавшись свободной минуткой, жрец выудил откуда-то из своих вещей длинную деревянную дудку-свирель. Покрутил в пальцах, улыбнулся и протопал ближе к Керласу.
- Знаешь, брат Керлас, а я тоже вот музыку люблю… - сообщил он, вроде бы, смущаясь немного -… Учился малость! Хмм..слушай…

Присев на толстый древесный корень, жрец поднёс дудочку к своим пухлым губам, скосив взгляд на дырочки, забегал по дыркам толстыми пальцами.

- Какой трудолюбивый малый этот Маллис... - поделился своими мыслями жрец -... Всё что-то там режет и ковыряет. Перекусить бы ему.. А он нет. Такая тяга к познанию похвальна!...

Бакус продолжал поглощать содержимое своей корзины с припасами, но уже без видимого аппетита. Вонь, сопровождающая разделку волков, возымела своё действие и на него тоже, хоть он обыкновенно был и не очень-то восприимчив к таким вещам.

- Да, всё бы ничего, но воняет страшно, конечно... - с некоторым трудом, заглотив последний кусочек сыра, жрец отодвинул корзину прочь -... Какие-то не правильные эти волки, и то правда. Нормальный зверь не может так пахнуть...

Поднявшись с земли, и подобрав посох, он не спеша приблизился к их новоявленному вивисектору со спины.
- Хмм.. Обитатели Никса да помогут тебе в твоих изысканьях, добрый Маллис... - слегка морщась, проговорил жрец -... Нашёл что-нибудь?!..

Сегодня Амбассадор Ггракото Бака Ринн выглядел каким-то особенно задумчивым, и зависал без движения на месте еще чаще обычного и на более долгое время. События в Галактике развивались интереснейшим образом и даже такая старая мудрая черепаха как Татрл не мог предвидеть и просчитать всё заранее.

Да…

Поэтому приходилось вносить некоторые корректировки. В том числе и в любимое послом законотворчество. Несколько уже готовых очень важных законопроектов, которые Ггракото лично лелеял, проводил через все инстанции и канцелярии, пришлось пока отложить. До более подходящего момента. Всему своё время… Так ведь?..

Сегодня же амбассадор решил поставить на голосование один очень давний законопроект, который лоббировался инициативной группой малых народов космоса, и который десятилетиями пылился в самом нижнем ящике стола.

Акт о планетарной безопасности.

Этот спорный проект периодически всплывал на голосовании, но никогда не набирал нужного числа голосов. Что не удивительно, впрочем… Нужды малых народов редко заботили членов Совета Галактики. Но, возможно именно сейчас пришло его время. Ведь поддержка даже самых незначительных наций, если вовремя заручиться ею, может перевесить чашу весов в нужную сторону…

Кроме того, в эпоху больших перемен, которая, по мнению Тартла как раз имела своё начало в эти самые дни, недели и месяцы, у каждого народа был шанс выбраться из своего тёмного угла и встать, гордо расправив плечи, или что у них вместо плеч, рядом с членами Совета, дабы самим вершить свою судьбу и судьбу всей Галактики.
Это тоже надо было иметь в виду. На будущее…

Величественно воздев лапы к верху, Амбассадор Ггракото Бака Ринн призвал Совет к вниманию. Постоял, наслаждаясь установившейся тишиной. И через какое-то время, стукнул посохом об пол. Кивнул.

- Хмм… дорогие друзья… собратья… члены совета… сегодня я не задержу вас надолго… - растягивая слова и перемежая их долгими паузами, привычно начал посол.

Замолкнув, он дал членам делегаций совета поудобней усесться. Заказать горячие напитки и перекус, может быть...

- Прежде всего, от имени Королевств Кссча и от себя лично, хотел бы поздравить наших добрых друзей и дорогих партнёров из Пламенных Муаат с тем поистине великим событием, которое мы все вместе имеем честь наблюдать! Какой замечательный праздник! Воссоединение с Родиной! После веков разлуки! Историческое событие! Поздравляем! Наши сердца переполнены радостью за ваш прекрасный народ…

Амбассадор приставил свой посох к борту трибуны и глухо захлопал лапами, покачивая головой в такт хлопкам. Продолжалось это, однако, недолго, что было необычно для посла Тартла.

- И, конечно, нельзя не отметить, какую важную роль в этом празднике жизни сыграли наши соратники и добрые соседи из L1Z1X… - черепаха облокотился лапами о бортик и закивал -… Ведь это именно корабли их доблестного исследовательского флота обнаружили потерянную колонию Муаат на отдаленном и неуютном Арноре!

Оглядев зал Совета по кругу, он продолжил свои хвалебные оды.

- Что же, от имени народа Кссча, позвольте выразить вам своё восхищение! А также принести вам благодарность от имени Совета Галактики! Своими действиями вы бесспорно способствуете миру и процветанию всех народов и наций космоса!...

Отступив на шаг назад, Тартл вновь захлопал в ладоши и закивал, своим примером призывая весь зал чествовать отважных Лизикс и воссоединившихся Тлеющих овациями. Долго и с усердием.


По прошествии какого-то времени, когда лапы, щупальца и ладошки членов делегаций космоса уже саднили от непрерывного хлопанья, и когда подсохли на их разноформенных мордах слёзы умиленья и радости, Амбассадор Ггракото Бака Ринн три раза стукнул своим посохом об пол трибуны, возвращая Совет к повестке дня.

- Итак, возвращаясь к повестке, благородные члены совета, я представляю вашему вниманию «Акт о планетарной безопасности»… Мы уже неоднократно касались этого безусловного важного законопроекта на наших заседаниях. С тех пор Акт был значительно доработан и дополнен новыми пунктами. Таковые имеют цветовые обозначения. Прошу всех ознакомиться…

Амбассадор нажал несколько кнопок на пульте трибуны, после чего вновь обратился к Совету.

- От имени Королевств Кссча, хочу заявить, что безопасность каждого, даже самого небольшого и малочисленного, народа нашей Галактики является безусловно вопросом первостепенной важности для Совета. И мы будем прикладывать все наши возможные усилия для этой безопасности обеспечения…

Застыв с приоткрытой пастью, посол выставил перед собой левую лапу в открытом жесте.
- Благодарю Совет Галактики за внимание! У Кссча всё…

Амбассадор-старейшина Ггракото Бака Ринн отключился от линии королевской связи, откинулся на спинку кресла, вздохнул тяжело.
Повернувшись к окну-монитору, какое-то время смотрел в него, не мигая и почти не дыша. Думал...
У королей и принцев на обоих Арконах чесалось и свербило под панцирем от всей этой суеты начавшейся по Галактике. И, честно говоря, самому Ггракото тоже было не по себе. Трибуланов демонстративно выставлял на показ мощь своего военпрома, и особо не скрывал своих империалистических взглядов. Да, эти теплокровные народы, с их коротким жизненным циклом, всегда имели склонность к нагнетанию обстановки.

Монструозная махина дредноута Разумной Сети, отбрасывающая свою тень на Лазар-Сакулаг, тоже не добавляла приятных мыслей... Оставалось надеяться, что посланник 1.0.0 и его руководство, если у него было руководство, конечно, с уважением отнесутся к заключённым соглашениям.

Доклады говорили о том, что даже обычно благоразумные магистры с Жол и Нар начали выводить боевые корабли из своих подводных ангаров. Что же.. Это уже говорило о многом. Хайлары обладают многими знаниями и ничего не делают просто так.

Сумерки сгущались над Галактикой. И амбассадору было горько от этого. Всю свою жизнь от старался отсрочить этот момент, великий космос тому свидетель.
Впрочем, даже самая большая и умная черепаха не в силах вечно держать мир на своей спине... Так ведь?

Огонек замерцавший в правом верхнем углу экрана отвлёк Тартла от размышлений. Адмиралтейство вызывает.
О, да... если у королей и принцев чесалось под панцирем, то у этих явно свербило где-нибудь под хвостом. Милитаристская фракция проявила неожиданную силу на последних дебатах.
Ггракото во многом не разделял их позиций, но с конечными тезисами спорить было крайне сложно.
Так или иначе, с ними нужно будет работать... и очень плотно.

Посол включил голосвязь.


Получатели: Амбассадор-старейшина Ггракото Бака Ринн `Тартл` Кссча.

Жрец проснулся еще до рассвета. И не только из-за этого странного ночного видения, но и планируя сходить к алтарю своей покровительницы. Ступая аккуратно босыми ногами меж спящих гостей, Бакус прихватил заранее приготовленную корзинку с дарами, а также пустое ведро, и, ступив на тропинку за хижиной, вскоре скрылся в лесу.

Приснившийся сон был очень странным. И, конечно же, взволновал Бакуса.. Тем более ему было необходимо обратиться к Караметре. Он не был оракулом, но всегда считал, что богиня благосклонна к нему. Надеялся он на её помощь и в этой непростой ситуации…

Алтарь был обустроен совсем недалеко от хижины, на невысоком холмике, чуть правее ручья. И если при обустройстве собственного жилища, жрец мог позволить себе немного небрежности, он вообще был неприхотливым малым, то уж с алтарём-то он постарался.

Несколько лет потребовалось, чтобы сформировать деревья так, чтобы они образовывали над полянкой своеобразный такой купол своими ветвями и кронами. А их стволы, толстые и ровные, напоминали колонны. Это была большая работа… И, если честно, сам бы Бакус не справился. Пришлось долго уговаривать кое-каких лесных обитателей, которые умели обращаться напрямую к деревьям. Да, весь этот лесной народ сплошь почитает Нилею прежде всех остальных небожителей. И не так-то просто было уговорить их помочь… Нилея она ведь вообще не очень жалует алтари и храмы. Да и с мудрой Караметрой они не всегда находят общий язык. Это общеизвестно.
Ну, тем больше Бакус гордился этим своим достижением.

Полянка перед алтарём была сплошь покрыта зелёной сочной травой, разнообразным диким цветом и ягодами. И лишь площадку у самого основания Бакус выложил плоским зеленоватым камнем.

Сам алтарь представлял из себя невысокую деревянную статую Караметры. Выполнена она была довольно грубо и неумело, наверное, но общие черты, присущие классическому образу богини очага угадывались с первого взгляда. Это была уже третья версия этой статуи. Предыдущие две, менее удачные, были вкопаны в землю чуть поодаль, с краю поляны. Резьба по дереву давалась Бакусу нелегко. Его толстые пальцы просто не были созданы для такой работы.

У ног статуи на каменном пьедестале было установлено большое бронзовое блюдо, которое жрец очень удачно выменял у одного странствующего торговца, и на котором собственно и предполагалось подносить дары Караметре.

Мелкие лесные обитали прыснули во все стороны, давая жрецу места у алтаря. Бакусу на самом деле не слишком нравилось, что местные зверьки и птицы подворовывают из подношений, но он зачастую был снисходителен к ним, особенно даже и не гонял. Что уж там, не убудет в закромах у богини от одного зернышка-то…

Присев у подножия статуи, он споро развёл костерок под бронзовым блюдом, и начал выкладывать из корзинки дары, всё сплошь с собственного огорода.

- О, Великая Караметра, услышь верного служителя своего! - воздев большие попачканные землей руки к статуе, громко и чётко проговаривая слова, загудел Бакус -… Благослови меня, Мать-всего-сущего! На долгий и сложный путь. Знамения говорят, что я должен покинуть свою обитель. Прошу, одари меня мудростью и силой своею… Ибо много всего я слышал и видел, чего не дано понять простой мудростью смертных. И не всё могу я преодолеть!...

Блюдо для подношений разогрелось уже до красна, и жрец уверенными движениями начал раскладывать на нём свои подношения.
- Эти дары я приношу тебе, моя Богиня!... Новый путь предопределён для меня! На нём я клянусь оставаться верным слугой твоим! Прими дары мои! Благослови, о Мать-всего-сущего Великая Караметра!...

Подношения сгорали яркими вспышками, бликуя разноцветными огоньками на деревянном лице изваяния.
**


Из лесу за хижиной показался Бакус. В одной руке он нёс пустую корзину, а в другой ведро с водой из ручья. Вид у жреца был довольный и свежий, волосы его были мокры, а щеки румяны.
- А, вы все уже проснулись, друзья… - громогласно объявил он, подходя ближе и оглядывая гостей -… Ну вот и хорошо!..

Лица у всех были какие-то смурные, и Бакус покивал понимающе.
- Я вижу вы тоже видели этот сон… Уф!.. – он покачал головой слегка, раздумывая, чтобы сказать -…Очень скоро! Очень скоро мы всё поймём.. А сейчас всем нужно хорошо поесть. Сооружу что-нибудь..

Жрец скрылся в хижине. Зашуршал что-то там. Чуть погодя вновь появился на пороге, оглядел всех так как-то строго. В конце концов, остановился взглядом на барде.
- Керлас… Вот что скажу тебе.. – голос жреца звучал иначе, чем минуту назад, назидательно как-то -… Тебе надо поднести дары Караметре. Вчера богиня была очень благосклонна к тебе… Алтарь вдоль по тропинке, возле ручья..
Бакус кивнул, указывая направление, и не дожидаясь реакции барда, снова скрылся внутри хижины.

- И всем остальным, друзья, тоже советую совершить подношения!... – продолжил громко вещать жрец уже не выходя из дома -… Караметра покровительствует всем нам… Ибо не все из нас есть великие воины, и не все охотники меткие, не все мужи учёные, но у каждого из нас есть матери! Совершая подношение, мы не только ищем милости и у богини, но и чтим всех матерей наших! Мать-всего-сущего благословит наш путь!..