Голосование за ходы

  Холодно и твердо, и болит затекшее тело, одна нока согнута в колене, а другая вытянута, но что такое эти ноги, и откуда ей про них знать...? Покалывает руку, на которой я лежу, о тело трется покрывающее его ткань, во рту пересохло... Лавина ощущений, которые, вместо того, чтобы их смаковать по одному, захлестнула и тянет за собой, и разум никак не может справиться тоже заключенный в серовато-розовый извилистый лабиринт. Хочется пить, хочется встать, столько всего хочется, но прежде всего, откуда это разламывающее ощущение в груди...? Среди прочих ощущений, чувство, будто она забыла что-то сделать, и подавлять рефлекторное движение ещё одной части тела совсем нет сил.
  Грудная клетка приподнялась, судорожный вдох, воздух! Дышать, вот что она забыла. Дышать надо, иначе умрешь. И вот этот сумасшедший стук в ушах, это колотится сердце. Разве у нее есть сердце, всегда ведь говорили...? Руки сами поднимаются к лицу, распахиваются глаза, и с губ срывается тихий стон. Полутемное помещение склепа, скудное для восприятия человека, обрушивает на сознание десятки, сотни импульсов впечатлений. Пол каменный, холодно, чуть шершаво. Стены, тысячи трещинок образуют узор, норовящий засосать в себя. Ноги и руки, затекшее от лежания тело, и дикое ощущение знать, согнут ли каждый палец, даже не зная сколько их. Воздух, холодный, запахи щекочут нос, ещё увеличивая нагрузку на и так не справляющийся с потоком импульсов мозг. Тянущее чувство в... нижней части... она... голодна? Ей надо... в туалет? Еще какие-то желания, совсем смутные? Это безумие, такой волны ощущений не протащить сквозь стену, этого всего нет, есть только бесконечная пустота, иногда расцвеченная эхом. Она... летела? ползла? продиралась, оставляя клочья себя на стенах трещины, но после пустоты эти ощущения были счастливым разнообразием? Она что, тут пробыла всю ночь, ой, что же мама скажет... Что такое мама? Кто задает все эти вопросы, кто я?
  Дыши, не забывай дышать. А сердце тоже надо бить? Но оно вроде и само. Девушка поднесла руки к лицу, разглядывая каждый палец, их пять, а тут еще пять, и все разные, на них разные трещинки и складочки, а на ногти фиолетовые с узором. Я могу их сгибать, и разгибать, и сжимать косу, и сделать новый маникюр, и сжимать на горле. Если вот так схватиться ими за волосы, это больно. В моей... голове? постоянно звучат голоса, и среди них ее собственный. Кэрол, пора домой! Кэрол, смотри, какой кораблик! Уходи, ангел последнего Дома, ты уже достаточно сделал. Пошли качаться на качелях. Да, она сказала да, теперь она с ангелами у Господа. Господи, уже утро, мама меня убьет. Мама, запах оладий и дезинфектантов. Кэрол, тихо, сиди тут, тихо. Том. Мама, Питер, Льюис, за ним тоже пришел ангел? Так темно, так холодно, они меня не слышат.
  Да, здесь есть кто-то, на той стороне, душа из Убежища. Не помню, что такое Убежище, но от горечи темнеет в глазах. Кэрол. Это она. Она сейчас Кэрол, и это лучше ,чем быть тем, чем раньше. Мама будет плакать...? Почему, потому что у Кэрол не выйдет вернуться? Что у меня теперь с глазами... Меня зовут Кэрол, и, хотя я прошла сквозь долину смерти, я чувствую себя настолько живой. Я хочу плакать, Томми со мной не разговаривает, а Гардиэль рвет в клочья все ,что подходит слишком близко, маленький Льюис молчит, и я никогда не смогу дотянуться до него...
  Кэрол, что же ты натворила?!

  А-а-а, какой же бардак эта битва, все носятся, машут железом, пуляют огнем, тянут гнилые ручонки... А вот тебе, вот тебе, вот! Зарраза. Верткая полурослик крутилась между своими и чужими, от рук исходило напоминающее огонь свечение Священного пламени, уворачивалась, атаковала, отскакивала. Магии посерьезнее осталось всего ничего, так что оставалось бить, чем есть.
  Но все когда-нибудь кончается, и остаешься стоять среди искореженного гнилого мяса и запаха гари, и лихорадочно пересчитывать своих. Уфф... Хвала Богине, все тут, все на ногах и даже уже замутили допрос. Оравер вон вообще непрошибаем, и это утешает. Как это дворфы говорят, "будь как камень"? Ну, он-то вроде в порядке, а вот Джек и Мей... У боевой монашки, впрочем, был то характерный обращенный внутрь взгляд, который обычно означал обращение к своим способностям. Эв тоже выглядела потрепанной, но уже принялась обрабатывать задержанного. А вот Джек... Здоровяк возвышался над покалеченным врагом, опираясь на свой страшный двуручник, и переставал выглядеть воплощением Ада Резни, а начинал попросту бледным и покрытым кровью. К нему жрица и бросилась.
- Sanari! - и, убедившись, что товарищ вроде бы стал менее бледным (насколько можно разглядеть под кровью и копотью), из-под бока могучего воителя присоединилась к разговору, - В самом деле, мужик, на тот свет это как раз тот случай, куда всегда успеется. А вот где в самом деле эта дама, за которой вы сюда приперлись? Сам подумай, если она заперта где-то, то пропадет, дом-то без хозяина остался. А кореш твой за нее всерьез переживал.

  Вообще-то, Вейгела была не против поделиться с подружкой своими находками. Однако Эв, походу, с головой ушла в бенефис погорелого театра. Достать её из этого состояния было не то, чтобы невозможно... просто потом нервам просто хана, мол, если бы не рыжая жрица, пузатенький Далгрим бы мигом прислушался к небесному суфлёру, понял, как ему следует вести свою роль в спектакле "Следствие ведёт благородная Лайонарра Гринтауэр". А так, прораб понятие не имеет о своей роли и ведёт себя... ну, как он сам. Ну честно, вот как бы объяснить Эвелине, что театр дель арте* старомодней Элминстера? И что лепить на товарищей, и, что веселее, первых встречных, маски, какие показались подходящими, а потом ждать, что они станут этим маскам соответствовать - себе дороже.
- Хозяйка подрабатывает воровкой или шпионкой. А может, хозяин просто любит носить дамские костюмы, - ответила на той же волне Вейгела.
  Ладно, шоу должно продолжаться, сканировать, так сканировать. Выбрав свиток, полурослица вышла в холл. Расслабиться, не думать ни о чём, а теперь сосредоточить взгляд на начертанном. Не спорить с выстроенной в письменах чужой магии, просто потянуться, позволить своей Силе течь по проложенному свитком маршруту. В голове сами собой всплывают слова, звучат в ушах, и губы неслышно повторяют, пока глаза глядят на теперь уже чистый лист пергамента...
  Обнаружение магии - забавное состояние, ведь магия пронизывает всё вокруг. Вей в своё время неслабо поигралась, пытаясь разобраться в цветных узорах Плетения, но затем поняла простую истину - магия, она как похлёбка. Вроде и похожи рецепты, но у разных хозяек выходит по-разному. Надо просто пробовать, нравится ли тебе то, что вышло здесь и сейчас, да экспериментировать по настроению.
  Итак, что за кашу они тут заварили? Вейгела заглянула в комнату, окинув взглядом Далгрима (а вдруг он окажется дивно хорош собой?), затем направилась в подвал - любоваться замком. Да и Оравера с собой позвала.
- Пойдём ещё посмотрим на этот портал-не портал, вдруг сообразим чего.

  Ну, оладушки-опарышки, что за мешанина...? Немного подумав, Вей прихватила отдельно от свитков старую корреспонденцию, не залитую чернилами. Пусть письма и старые, но их хранили. Если эту карту разыграть, то может быть толк. Например, если маг-недоучка (Арчибальд, вот скажи-ка, что думаешь про его уровень с присущим тебе ехидством), накатает заявление в стражу, возможно удастся спустить дело на тормозах, за возвращение ценной корреспонденции. А что, в этих аристократических делах баатизу копыто сломит, вдруг там страстная переписка бабушки потерпевшего с каким-нибудь водолаз... герцогом, и его это его козырная карта в деле о наследстве.
  Так что спустя пару минут на лестнице раздался стук, и появились мелкие ножки в мягких ботиночках (Вей подхватила человеческую привычку ходить обутой), над которыми возвышалась стопка бумаг, из за которых доносился удалой напев:
Приятели, смелей разворачивай парус.
Йо-го-го, веселись, как черт!
Одни побиты стрелами, других цинга забрала.
Йо-го-го, все равно за борт
  - Тут с корреспонденцией... поработать надо, - сообщила жрица в пространство, - Господин Первый Меч, разрешите обратиться? Надо бы спросить задержанного про хозяйку дома, её вещи наверху, а самой не видно.

  Ну вот вам пожалуйста... Кому там Эв уже плюнула в кашу, что налетели эдакие мышки? И вот, что делать, поднимать шум, чтоб она могла унести ноги, или рвануть к дому на выручку?
  Шмыгнув за спину Джеку (на всяк случай) Вейгела схватилась за священный символ, направляя силу Богини. Раздался легкий шорох, как от давних писем, что хранятся долгие годы, в воздухе пахнуло лавандой...
  - Нам бежать тебе? Прилетело 8 гигантских нетопырей начинаем в лес и бить
  Как же его звали этого гнома, который рассказывал о своем странном изобретении с передачей слов точками? И не вспомнишь, пиво из репы у него было очень уж забирущее... Но принцип - меньше слов, больше денег иногда используется безо всякой гномьей механики.

- В принципе, Кодекс не воспрещает подминать под себя мелкие преступные группировки, - пожал плечами квезитор, - По крайней мере, пока можешь справиться с последствиями. Так что, до тех пор, как по улицам не бегают зомби, барышни могут заниматься своими делами. Хотя, если хотите, можете намекнуть своей очаровательной спутнице, что есть куда более эффективные пути добиться того, что она делает, чем выбранный ею. И что я вполне могу дать пару консультаций. Но пойдёмте внутрь, ваши товарищи уже, видимо, спрятали от инспекции всё что могли.
  Действительно, картина в подвальном этаже Си-марта немного напоминала игру "море волнуется раз". То есть, похоже, была какая-то бешенная активность, но услыхав на лестнице шаги все попытались сделать вид, будто все время сидели на одном месте, приняв невинный вид. Лучше всего получалось у Дороти, Магда с трудом скрывала одышку, а вот насчет Мэтта были лёгкие сомнения - действительно ли сидеть на киле перевернутой лодки настолько удобно, как он старался показать...? Видимо, Мордаунт подумал также, коротко спросив, не желает ли уважаемый глава капеллы использовать помещение, где обычно проводятся совещания...?
  Так что все присутствующие перешли в комнату, где обычно принимали элитных клиентов-коллекционеров, где кроме лабораторного и письменного столов был диван с парой кресел и журнальным столиком. За компьютерным столом обнаружился перепуганный Майонез, со слегка вызывающим видом - здешний компьютер был чудом инженерной мысли Эфиритов и кому попало не давался.
  Нагрянувший ревизор вежливо дождался, пока все устроятся, и опустился в кресло лишь после главы капеллы, хотя, скорей всего рангом в Ордене превосходил всех присутствующих.
  - Глава, товарищи по Искусству, Исследователь*, - Кассий Мордаунт соблюдал этикет, но Магда попыталась зарыться в диван, избегая его взгляд, - Я искренне сожалею о неудобствах, которые мой внезапный визит мог вам доставить. Однако меня привела сюда настоятельная необходимость. Есть вероятность повторения трагических событий, произошедших в этом городе тридцать лет назад. Поскольку выживших из магов нашего Ордена тех времён нет, сюда направили меня. Скорее всего, потребуются совместные усилия всех присутствующих и, возможно магов других Традиций, чтобы преодолеть кризис. Я хотел бы спросить о мистере Уэлче, он в списке тех, с кем я хотел бы переговорить.
- Джимми Уэлч вчера отправился проверить какую-то свою догадку, до сих пор на связь не вышел, но сроки ещё не прошли. Думаю, он объявится, он часто занимается своими делами, - Мэтт, будучи формально Главой, явно чувствовал себя не в своей тарелке.
- Когда?
- Вчера, около полудня. Мы были на одном складе...
- Мне кажется, мистера Уэлча стоит найти как можно скорее, - на мгновение показалось, что квезитор напрягся, - он может быть в серьезных проблемах. Кроме того, учитывая специфику этой капеллы, мне необходимо просмотреть все предметы возрастом от двадцати лет и старше, которые покупались в течении последних, возьмем с запасом, двух месяцев. Как и логи на проданные аналогичные предметы.
- Хорошо. Дороти, поможешь? Боб, а ты не мог бы поискать Джимми?

  Полурослица отвесила хозяину и его... гостю? реверанс, по опыту зная, что большинству высокорослых в такие моменты кажется девочкой, готовящейся прочитать гостям стишок.
- Вейгела Рованбридж, скромная служительница богов, польщена встречей с мастерами Высокого Искусства.
  Затем жрица устроилась в предложенном кресле, немного было поболтала недостающими до пола ножками, но решила не прикалываться, рассматривая компанию. Хозяин дома при тэйце говорил свободно, возможно, тот был в курсе дела или имел к нему отношение. К предложенным закускам Вей отнеслась благосклонно, отчего бы и не перекусить, раз предлагают.
  - Доверие - суть признак силы духа, - жрица разбавила писания, отправила в рот фаршированную оливку, - ой, какая вкуснотища! Осторожность же есть признак силы ума. Что до нечестных коллег, то их в нашем цехе всегда было не меньше, чем среди всех прочих достойных ремесел. Вот Оравер не даст соврать, в какую передрягу мы однажды попали, с одним друидом и двадцатью восьмью порциями калимшитского плова, там еще потом пришлось прорубаться через отряд похмельных орков-берсерков, и Эвелина все ещё ругается, как вспомнит потерянный походу шарфик. Ужасно печально, что всякие паршивые овцы портят репутацию порядочным представителям профессии. Просто изумительные моченые яблоки, с листьями черной смородины? Чудесный рецепт, и мёда ровно сколько надо. Словом, очень хорошо, что у нас есть письмо от господина Торвиса Малла, он нам, собственно и посоветовал предложить вам наши услуги. За что я ему очень признательна, раз мы получили возможность лично встретиться с выдающимися представителями магического Искусства и попробовать такую чудесную малосольную селедку.

- Таскать золото - хорошее упражнение для мыщц, - одобрила полурослица, - Vires dea mittat, ducat inter scopulos avaritiae. Осторожно, не уроните на голову кому, это ж наповал. Словом, не надо гибели за металл.
  Что с этим золотом делать будет той ещё головной болью, но давайте уже соберемся в одном месте.

  Вэй от души расхохоталась на признание старого жулика. Вот ведь, седина в бороду, бес в ребро, а голь на выдумку хитра.
- Да привели-то дела, я приключенствую немного во славу Богини, ну и на карманные расходы, пиво и будущий постоялый двор. Эй, не здесь, какой я вам конкурент? Где-нибудь поближе к родне, Хламмат вот нравится, у меня там троюродная кузина держит пекарню. И вообще, это в перспективе, в отдаленном светлом будущем. Кстати, если кому вдруг нужны отборные рубаки, но не без совести, то всегда можно обратиться. Но я здесь с другим - Сердце Лета же на носу, а среди людей разве ж попразднуешь от души? Вот и хотела спросить, не собраться ли, да не погулять от души?
- Да как отпразднуешь среди людского города, ни речки тебе, ни костер запалить, да и все работают, люди ведь тоже Мидсоммер празднуют, самая горячая пора. Но собраться надо, как-то оно не по порядку. Так, погодь, кузина с пекарней в Хламмате, это не Ляскинсов невестка? Шатеночка такая, бьет хук справа и кладет слишком много муската?
- Муската много, хук лучший, а причем тут Лямкинсы, она ж за Болджера собиралась? Вот это мы загуляли, а всё Эдвардовы затеи, мол, мотнемся, побьем гноллов, туда-назад...
- Да, и не говори, с новостями и тут бывают перебои. Вот договаривались мы это со Старым Госсом...
  Словом, завязался обстоятельный полуросличий разговор, с перебором всех друзей, знакомых, друзей знакомых, знакомых бизнес-партнеров, которые, если разобраться, оказываются родственниками друзей дальних знакомых, и прочих составляющих мировой паутины общества полуросликов. Заодно и как быть с праздником придумывали. Что ни говори, а мир - просто очень большая деревня, немного разбавленная всякими там пустошами, чащобами да налоговыми заставами.
  И тут возникла подзабытая Эвелина, которая, кажется, что-то добыла. Вейгела попрощалась с хозяином, и пошла посмотреть, не удастся ли выдернуть Оравера с Джеком из пучин азарта.
- Ой, а вы играете? А я тут вспомнила, что наша плясунья встречу назначила, надо бы пойти, посмотреть, что там у нее случилось, - ну не кричать же на весь кабак про полученное сообщение. Хотя, если у ребят карта идет, можно и самой сбегать до кареты, и узнать, что там и как.

 Эх, вторая пошла... Хорошо сидим! А чего, собственно, сидим, когда тут музыка, и вообще.. Танцуют все!
  Вей нырнула со стула, выскочив уже на открытом пространстве, только рыжие волосы мотнулись осенним огнём. Оравер танцевал по-​дворфийски, с хореографией народа, для которого легкая одежда для досуга - парадная кольчуга, а тысячелетняя война - данность жизни. То-​есть даже в танцах было что-​то от боевых приемов. Вот с такого вот отставления ноги да на пятку можно ой как перейти в мощный пинок, да и с разворота. Жрица на секунду замерла напротив, потом отвесила поклон, подхватила вместо подола несуществующей юбки полы куртки и пошла приплясывать вокруг то отбивая каблучками дробь, то плавно скользя, отмахивая рукой. Оравер, залихвацки хэкая, то подпрыгивал (в кольчуге!), то уходил в полуприсяд, выкидывая ногу в то ли па, то ли ударах. Вей кружилась, то почти вплотную, то отскакивая, стучала каблуками, хохоча. Вот она, жизнь приключенческая! Утром морили бюрократией, на полдник были догонялки с вивернами, зато ка-акой обед, а теперь еще поплясать от души. Ий-йя-ххаа! К танцевальному разгулу присоединился какой-то причастившийся гусем жрец, причем, походу танцевал в одиночку(!) кадриль, одна из куртизанок, выполняющая нечто вроде калимшанского танца семи вуалей на минималках, конюх и ещё какой-то народ. Даже замотанная подавальщица, скользя с подносом посреди этого хаоса, начала двигаться в ритме танца. Плясали кто во что горазд, зато от души. Главное уворачиваться от жреца, когда он начинает очередную проходку навстречу самому себе.

  Вейгела несколько минут не отрываясь смотрела на венок из лука и полевых трав, украшавших стену, прическу куртизанки, кошака, кравшегося к крынке... Словом, куда угодно, только не на Эвелину. Потому как познакомить брехливую бардессу с всесокрушающим правосудием хоббитского пинка хотелось просто невыносимо. А таким пинком, между прочим, лича послабее можно с ног свалить, они потом в лечебницах Упокоища отлёживаются. Ну мало ее сватают ко всем, кто в коньках и шапке меньше четырех футов, так теперь еще вот без дракона вообще вход во взрослую жизнь заказан?!
  Впрочем, тут есть свои возможности...
- Эвелина! Это все-таки личное, - Вей сделала такое лицо, будто вот-вот расплачется, - Думаешь мне не хочется остепениться, завести свой трактир, мужа, детей, котиков...? Но закон суров, либо тайный ритуал взросления, либо, для ленивых, дракон...
  И вот попробуй только мне еще подсовывать первых встречных, сама такой козырь и подкинула. Зато Джеку и Ораверу жрица улыбнулась, хоть и сквозь слёзы, но с искренней теплотой. Главное, не переиграть, а то драконы тут и вправду заглядывают, не хватало чтоб кто-то из за языка без костей правда пострадал.
- Спасибо ребята! Я знала, что вы настоящие товарищи! Но вы не волнуйтесь, хотя наш тайный обряд взросления - штука долгая и трудная, я его в конце концов одолею.
  Хоть бы Арчи не начал сравнительный анализ численности популяций полуросликов и драконов...

  Но тут, к счастью, вмешались дела трактирные, а вот эти Вейгела и сама могла анализировать до бесконечности. А ведь весьма и весьма, выдала неожиданно высокую оценку жрица. Во-первых работники зала и кухни показали согласованность. Во-вторых, очень гармонично подобраны напитки к еде, а это уже показатель. В третьих, гусь, хоть и со здешней спецификой, был весьма приличный, даже по стандартам кухни полуросликов.
  Словом, представительница древней династии поваров и трактирщиков, решила простить Кормиру утренний прием, и признать его более-менее приличным местом. Передвинув гуся поближе к героическим драконоборцам, да и остальным предложив угощаться, Вей с удовольствием затянулась пивом, прикидывая, посоветовать подавальщице потихоньку, как вывести пятно с передника, или не лезть.

  Вейгела весело ехала на спине у застоявшегося и встряхивающего головой Пудика, на радостях от встречи скормив ему три яблока из запаса "десерт для пони". После драки со жрицей такое бывало, выжив и солнце ярче, и выжженная трава зеленее, и кузнечики музыкальней. Эль, кстати тоже бывал вкуснее, но пить по жаре в седле было не шибко хорошей затеей. Пудик, уловив настроение хозяйки (и рассчитывая выцыганить еще вкусняшек), слегка разыгрался, дразня Зефирку. То немного отставал, так чтобы еще чуть чуть и пристроиться в хвост, чтобы гордячка то ускорялась, то пятилась. Тогда пони гордо выступал вперед, идя за головного и имитируя, в меру коротких ног, высокую парадную рысь. Ещё Пудик обожал пожевать ремешки седла Зефирки, но сейчас это было неудобно из-за Эвелины.
  Пилочку полурослица отдала безропотно, соблюдая ритуал. У подружки наступал сезон брачных игр. Опять. Ну, дадут боги день, дадут и пищу, авось, прорвемся. Собственно, к мужикам у жрицы отношение было сходное. А вот вопрос с драконом Вей заинтересовал всерьез. Честно говоря, статистика подсказывала, что шансы надыбать изжеванные латы и назвать таверну "Драконий закусон" куда выше, чем голову дракона, но ведь как заманчиво...

  Таверне, особенно когда толпа схлынула Вей обрадовалась от души, но сперва устроила Пудика, а потом запрыгала вверх по ступенькам. А уж увидев возвышающуюся даже над верзилами знакомую голову, и вовсе разулыбалась.
- Джек! Ты тут, а мы думали, еще когда встретимся! Ты не попал во всю эту заваруху на дороге? Ой, тут такое было! Хорошо, что в поле тебя не застало, а то мы тут с вивернами подрались, и дворян каких-то спасли, набитых высоко... благородством как гусь яблоками. Кстати, а у них тут есть гуси жаренные? Ты же знаешь, правильно жарить гусей - это показатель уровня повара. А ты что пьешь? Оно тебе как? Не разбавляют, свежее, вкус как?
  Полурослик радостно стрекотала, она правда была рада видеть Джека, но глаза уже по привычке стреляли по сторонам, оценивая трактир. Посуду ещё не всю собрали, передник у одной из девиц со свежим пятном, а когда они протирали эти полки, а какие запахи...

  Ну вот, как-то урезонили мелкую виверну, теперь приступаем к разъяснительной работе с большой. Мамочки, какая-то она вблизи... большая. Особенно для маленькой полурослика. Висит, значит, в воздухе и разве что желтые канарейки вокруг головы не кружатся. Зато взмахи кожистых крыльев мерные и тяжелые, аж травинки к земле гнутся. Ладно, как бабуля говорила, глаза боятся - руки делают. А еще бабушка говорила - сиди дома, пеки оладушки. Нет, всякую работу надо делать, и выпечкой заниматься, и от монстров отмахиваться.
  Отдышавшаяся после пробежки Вейгелла окинула взглядом боевых товарищей, что давно знакомых, что случайных. У всех рожи (у некоторых - личики) решительные, все готовы. Ну что... поехали!
  Жрица плавно подняла руку, кисть на мгновение замерла, и над ней в воздухе сформировался блик, чуть похожий на стрелу, или, скорее гарпун. Мгновение замер, играя, как солнечный зайчик, и тут полурослица сделала резкое движение, будто метая дротик, который устремился к виверне. В воздухе стрела стала ярче, окуталась огненным шлейфом, и смачно влепилась в шкуру зверя, окутав силуэт противника легким мерцанием

  Девушка состроила гримаску в стиле "Барби дуется", не особо трудясь придать хоть какую-то достоверность.
- Но ведь мы еще та-ак мало знако-омы, - протянула она в том же стиле, движением пальца вернув очки на место, - Неужели ты это говоришь каждой девушке? Слушай, красавчик, а я тебя раньше не встречала? Ты здорово похож на одного актера в одной дорамке, там еще бегал чувак в странной шляпе, а в конце оказалось, что они братья? И кому мне предлагать комиссию за рекламу?
  Чарли слышал, как за спиной слегка скрипнул стул, похоже, бледный принял позицию поудобнее для старта, но с места не вставал. Паку вдруг пришло в голову, что что-то из сказанного девушкой могло адресоваться не совсем собеседнику, предполагаемый вампир со своего места должен был слышать разговор за этим столиком.

- ............................................................, - начала объяснять что-то Вэйкиша, и тут обнаружила отсутствие звука. На лице девушки мелькнула обида, и она чуть не начала руками объяснять, кто есть кто и куда следует засунуть такую магию, бросила взгляд в сторону Освальда и дома в целом, и обошлась коротким вращающим жестом у головы.
  Затем манба выкинула следующее: сделав два быстрых шага, опустилась на спину рядом с магом Ордена и, стараясь опираться на ноги и упор локтей (видимо, спасая курточку) перевернутой гусеницей рывками двинулась внутрь гаража. Совсем рядом мелькнул цветной шарфик и лицо цвета темного меда с перцем, одарив Боба взглядом, который мог означать буквально все, от ордена до эшафота. Губы Освальда слабо шевелились, парень явно не поспевал за событиями, только глаза застыли широко распахнутыми.
  Оказавшись внутри Вэй легко качнувшись вскочила на ноги и целенаправленно кинулась к одной из коробок, начав высвобождать ее из-под нагроможденного сверху. рядом с головой Боба на пол гаража приземлилась коробка с древними дискетами, которые беззвучно, все вообще происходило как под водой, рассыпались по полу. Вэй на полсекунды замерла, затем спиной выразила "так тебе и надо" и запустила руки в нужную коробку.
  На ступеньках основного крыльца дома между тем, появился , полицейский, пока спиной к гаражу, но, если его машина припаркована справа, должен повернуться в профиль, почти неизбежно заметив сцену у гаражной двери.

  Прикосновение к виртуальной клавише, показывающее код чата. Та-ак, вроде на первый взгляд и ничего. Как известно, степень безопасности обратно пропорциональна количеству проходящей информации. Попросту говоря, если хочешь получить что-то, неизбежно ходить в непроверенные места на встречи с неизвестными людьми. Уильям шутником не выглядел, но ход мысли Говорящих с Духами был причудливей уклонения от налогов. При внешнем осмотре и легком сканировании сайт выглядел приемлемо, а от толкового хакера единственная защита - полное физическое отсутствие каналов связи. Ну, ничего. в эту игру можно играть вдвоем. Наскоро слепленная временная икона, вход через каскадный vpn от минского сервера. Вдох. Погружение.
  И снова мир изменился, тысячный раз как первый. Мозг выдавал остаточные шумы, фрагменты кода, парящие шлейфом за пиксельными фигурками, привычка алгоритмировать становится частью мышления. Однако сверху накладывалось совсем другое, величайшая иллюзия, Цифровая сеть не была одним лишь интернетом. То тут, то там порождения потоков абстракций и эмоций, могущество архетипов Сети достраивало пакеты данных причудливыми образами. Вот дверь слева, сверху украшенная полукружием паутины, зачем-то с конфетой в цветной обертке по центру. Сказал паук мухе...? Вот среди пиксельных ручки-ножки-голова фигурок мелькнула одна с весьма немаленьким... либидо. Вот фигурка постоянно меняет лицо, мучимая неуверенностью. У этой из-за плеча выглядывает флегматичная голова червяка, вирус поймал, Леонсита быстро проверила свою защиту. А вот тут брешь в защите такая, что автобусом заезжай... В глазах Адепта Виртуальности наслоение цифровых и образно-эмоциональных слоев были полны возможностей и неожиданностей.
  А вот тот, для встречи с кем Леонсита зашла в чат был из тех, кто погружается в этот океан в кесоне. Старинном, неповоротливом, ограниченном длиной кабелей. Впрочем, Говорящие знают другие дороги, не менее причудливые.
  Леонсита быстро просканировала предложенный ключ, прежде, чем коснуться.

- А ты ещё где-то голышом снималась? - не проявляя, впрочем, особого интереса уточнил Саймон, - Ну извини, перепутал. Сентябрь. Хоть кто-нибудь задался вопросом, что может быть более бесполезным в условиях искусственного климата чем календарь со сменой времен года? Кстати, судя по температурным кривым, в сентябре в наших широтах купаться уже холодно. Но, дорогая моя, ты сама и добровольно снялась в этом, так сказать, календаре, который в Убежище нужен почти как инструкция о пользованию туалетной бумагой. Основной целью календаря была отчасти дань довоенной традиции, а отчасти именно показ фигур девушек. Поэтому я не принимаю претензии, что я видел результат эксгибиционисткого проявления твоей подавленной сексуальности. Я вообще не уверен, что в Убежище есть больше одного человека старше двух лет от роду, кто бы его не видел. А этому одному человеку, слепому Салливану, наверняка кто-нибудь да расписал в красках. Что до научных образцов, то их следует хранить в специально для этого приспособленной таре, и это отнюдь не задница. Прошу прощения, мэм, - обратился Фишер к вожатой, - у нас с сестрой возникла внезапная необходимость в общении. Эти приступы случайны и кратковременны.

  Демонесса даже и не сделала попытки отстраниться от искусителя, просто подняла лицо к нему, сделала максимально возможно невинные глазки, в то же время незаметно немного прижала руки к бокам, приподнимая грудь, чтобы та обрисовалась под дурацкой футболкой. Фокус старше Генхиннома, но не выходит из моды. Улыбочка тоже была воплощенной невинностью, но бесы в глазах так и скакали. Собственно, этих бесов можно бы и по имени назвать, но сейчас не до них.
  - Кто же откажется от хорошего, - опять микроскопическая пауза, - пива? Да, взять с собой хорошая идея, только нам бы прямо сейчас чего поесть. Кажется, я буйвола могу съесть целиком после такого-то дня.
  На упоминание буйвола взгляд вновь ощупал фигуру хозяина, задерживаясь на приглянувшихся местах. Ну, а что такого? Однако воздержимся от слишком сильного нажима, всему свое время. Сейчас на повестке ночи представление ко двору, причем со своими харчами, классно Найтель придумал. Надеюсь, он их знает, и неправильно не поймут. И хозяин тоже, хорошо бы понял, что дама очень даже не прочь, но не прямо сейчас. А телефончик взять надо, надо...

  Мир изменился. Неприступные твердыни пали, на бывшем морском дне выросли города, реки текли по древним пустыням. Но одно, блин, осталось неизменным - если попадается интересный мужик и начинает налаживать контакт, то ты всенепременно окажешься одета в хрен знает что, голова будет мокрая и наспех просушенная бумажным полотенцем до стильной прически "взрыв на макаронной фабрике", маникюр сдёрт во время таскания трупов. Вот попался бы мне тот Неберу, который эти механизмы вселенной налаживал, да будь он хоть сам Гавриил, порву на британский флаг. Хотя Гавриила все таки постесняюсь, хороший он мужик. Стоп. А откуда я это вообще знаю...?
  Мужик... не слишком серьезно ли для придорожной забегаловки, даже если он в ночную смену подрабатывает? Так, подключился мозг, а, учитывая наш внешний вид, чего это он такой дружелюбный? Не, я конечно невъебенно прекрасна в любом виде, но все же как-то слегка подозрительно. Хотя что-то слабо верится, что похитители только и ждут двух не слишком юных пышек ночи напролет в придорожной забегаловке, но сами эти места являются перекрестками многих дорог, включая тёмные. Ну, правда, стейки, жаренная картошка и кофе с пенкой (в другое время я бы последнее и пробовать не стала, но сейчас - то, что доктор прописал), даже равенера примирит с мирозданием в такую ночь. А если нет? То опять придется заниматься жиросжигающей активностью, то есть, бегать и бить морды. Как-то уже даже малость надоело на сегодня. Ладно, если дядечке просто нужны свободные уши, то отказываться глупо, да и телефончик можно взять. А если он что-то затеял, то ужасно не вовремя, опаздывать к тирану идея не очень.
  Так что Джекки постаралась забыть о том, как выглядит, и только прикидывала, на кого мужик он смотрит, на меня или на Найта, он весьма.. сочный теперь. Так что послала пробный шар, одарив улыбкой, не безразличной демонстрацией качества стоматологический услуг и не нарочито зазывной. Теплой улыбкой, не отрывая взгляд от лица собеседника.
- Ой, предупреждала меня мама о незнакомцах поздно вечером, - нет, ну что ты будешь делать с бабьей натурой? Ладно, не станем же мы с Найтелем устраивать бои в грязи, деля этого кадра. Ведь не станем...? - Это может быть самый настоящий дьявол-искуситель, да еще с таким, - пауза в полсекунды. А, снявши голову, по волосам не плачут, Джекки не скрываясь окинула гостепримца взглядом, чуть задержавшись на бицепсах и плавном движении сильных бёдер. Нет, что-то тут все-таки подозрительно, - стейком. Но, простите, у нас начальство зверствует, на все про все не больше двадцати минут, иначе не успеем. Со стейками так обращаться - просто богохульство. Нет, я, конечно не против согрешить иногда, но не когда дело касается еды. А жареной картошечки у вас случайно не найдется?
  Эрелим, не скрываясь, втянула ноздрями воздух, отчасти принюхиваясь к ароматам кухни, отчасти применив чутье на совсем другое.

  Саймон не очень вдавался в социально-абсурдный аспект ситуации. Зарабатывать значки, готовясь выживать на Пустоши (не забыть термин, занести в словарик), выживая на Пустоши - а в их словаре слово "рекурсия" есть? Скорее уж это у их лидеров какой-то вариант естественного отбора, и не сказать, чтобы эффективный. Не факт, что шанс схватить вот такой глубокий миаз как-то зависит от личных качеств потерпевшего. Совсем девчонка, кстати, вот и повторяет лозунги, свои мозги в зачаточном состоянии.
  Ладно, раз меня не пристрелили, продолжаем действовать согласно заранее утвержденному. То есть, оказываем медицинскую помощь и расспрашиваем про жизнь снаружи. Вот черт, кажется у меня уже произошли сдвиги в психике...? Ладно, будем надеяться, они благоприятствуют выживанию. Уже понятно, что эта самая жизнь есть, условно разумная и даже сохранила социальные технологии обработки сознания, что само по себе немало.
  Покопавшись, Саймон обнаружил на самом дне сумки капсулу с модернизированным артемизином. Хорошо еще, что формула вообще сохранилась, препарат-то изобретен в Китае, за него даже получили Нобелевскую премию... задолго до войны. На брифинге по "какие медикаменты брать с собой", его внесли в список, хотя малярия для этих краев и была не характерна до войны. Просто на всякий случай, тогда им истерически казалось что снаружи может быть все, что угодно. Ну, в общем, правда, просто это "что угодно" несколько отличается от их представлений. Но, в любом случае, препарат оказывает парализующее действие на гельминтов, будем надеяться, что у этой самой "личинки дутня", чем бы оно не было, биохимия схожая. Да и детоксикационный эффект препарата тут будет к месту.
  Пока девушки обменивались мнениями касательно интеллектуального уровня друг друга, Саймон скормил пациентке капсулу, и сел рядом, ожидая эффект и контролируя пульс. Вроде молодая кобылица, здоровая, а то местной анестезии может и не хватить. Все, уже эффект либо есть, либо потратил препарат зря. Так, теперь сбрызнем анестетиком, кюретку и и пинцет обработали.
  - Так, Бобби, я сделал анестезию, но все-таки может быть больно. Смотри вот на Шэннон, и можешь ругаться матом, многим помогает. Фотка есть? Вот и замечательно, теперь можно оперировать. Шеррил, если с запечатлением все, то обработай руки и давай сюда, поможешь. Просто держи расширитель вот так. Шэннон скажи пациентке еще что-нибудь саркастическое с отвлекающей целью.
  Так, расширитель, раневой канал узковат, подводим кюретку максимально близко к головному концу личинки. Зацеп за ткани, если препарат сработал, разжался. Пинцетом прихватил, не сжимая пока, теперь круговым движением кюретку и прихват. Тело личинки достаточно жесткое, но все равно не сжимаем слишком сильно, и тянем больше кюреткой, пинцетом только придерживая туловище. Без рывков, плавно и равномерно прилагая силу. Так, раз, два, поехали.

  Очешуеть... Едва пережив период выпадения ядерных осадков, человечество возродилось из пепла, восстановив лучшее, что было в довоенном мире - цивилизацию из гёрлскаутов! Так что, если она меня сейчас пристрелит, то сможет себе новую наклейку нашить, а уж что запишут в личном деле... Нет уж, давайте лучше сражаться с насекомыми-мутантами и неизвестными болезнями, что ли, так хоть помереть не стыдно...
  - Вам что важнее, значок, или лечить? Если мне сейчас ничего не отстрелят, я медленно протяну правую руку и возьму чемоданчик первой помощи, на нем есть нем есть врачебный символ.

  Оба-на, значит, есть кто-топодумал Саймон, бодро полезя четвертым на хлипкую вышку. А, вот тебе и реальный мир с эмерджентными и ре-эмерджентными заболеваниями. Опасно, но интересно же. К тому же, лучше исследовать заболевания и методы их лечения не на членах команды.
  С самого верха лестницы, увидав что творится, Саймон привычным движением выудил из нагрудного кармана маску и надел, потянулся за перчатками.
- Ребята, спускались бы вы отсюда. Я не знаю, сколько народа может выдержать этот насест. И, прежде, чем кто-нибудь предложит что-то неэтичное, то напомню - мы пришли сюда отчасти чтобы завести знакомства, это раз. Чем дольше вы толпитесь возле пациентки. тем выше шансы заразиться, это два. И лично я предпочитаю изучить, что здесь здесь за болезни и знаем ли мы их не на наших шкурах, а на ком-то, кто и так уже болен. Это три.

  Бобу и прежде приходилось слышать, что все в жизни зависит от перспективы, но тут он прочувствовал это выражение на своей шкуре. Совсем иначе выглядит обычная подъездная дорожка обычного американского дома, если ты смотришь на него с уровня земли, а над тобой нависают гаражные двери уже отнявшие чью-то жизнь. А уж как по другому с этого ракурса вышлядит Вэйкиша... Возможно, именно этой внезапной остроты взгляда на мир и ищут Экстатики, часто перегибая палку.
  А уж выражения лиц Вэй и Освальда были попросту неописуемы. И если Освальд, похоже, собирался забиться в истерике, то Вэйкиша, быстро оглянувшись, не вышел ли из дому коп, и не появился ли кто-то еще посторонний, быстро закричала шепотом:
- Ты что творишь, вставай, его не во что ловить, это надо сосуд заранее заговаривать, Киноварь же не бульдог, чтобы его держать! Ой, прости, милая, но ты же видишь, что он творит!

  Освальд несколько раз открыл и закрыл рот, не находя слов, чтобы выразить свои разнообразные эмоции, и почти уже созрел, когда, внезапно, оставшаяся без пружины и противовеса гаражная дверь, завидевшим добычу ястребом рванула вниз, прямо на беззащитное горло молодого мага!
  Скрежет и визг двери, звук, будто что-то разматывается, вдруг прервались, столкнувшись с волей Герметиста.... Дверь подрагивала, вопреки законам механики пытаясь рухнуть, продавить невидимый домкрат магической силы. Вэйкиша вцепилась зубами в тыльную сторону своей ладони, гася крик, но Освальд не стал, да вряд ли и мог. Жалкий, беспомощный крик, будто котенок тонет, вместе со звуками двигаемой чьей-то волей металла, в любой момент могли привлечь внимание кого-то в доме, или же в доме слева, где было окно.
  Правда, взявшая себя в руки манба начала что-то негромко напевать, отбивая ритм ногой, волосы ее шевелил невесомый теплый ветер, а взгляд сделался отсутствующим....

Вам что, совершенно не хочется узнать, как живут потомки наших предков в этом дивном новом мире?
- Кое что мы уже видели, тотем на столбе, помнишь? - пожал плечами Саймон. Дивно. Сестрице снова ударил в по мозгам неофашизм, а уж учитывая, что этих самых мозгов там, как у среднестатистической курицы... - Если ты так хорошо помнишь историю, то точно ли надо ее повторять? Опять ядерная война, и все такое? Кроме того, ты как-то мало похоже на кисейную барышню в кринолине и с талией рюмочкой, если у них там те же идеалы. Так что, если ты себе нарисовала картину белого дома с колоннами под сенью деревьев, лучше сотри. Это совсем другое кино.
  А насчет надавать пощечин - не искушай меня.

  Саймон с усилием оторвался от дневников неизвестного погибшего, которые читал как археолог - расшифровку узелкового письма давно затерявшихся в тумане памяти ацтеков. Подумать только, по всем довоенным прикидкам ядерная зима должна была закончиться совсем недавно, но уже сформировалась какая-то цивилизация, товарные отношения, социальные устои. Тут вспомнился тотем на столбе. Нда. Ну, тоже цивилизация. Саймон тщательно законспектировал мелькнувшие вехи - Хиктаун (населенный пункт?), Мятежник Джек (видная фигура? против кого, интересно, мятежник, и хорошее ли это дело?), одичалые (они же дикие?, не любят выходить на солнце), Супердупермарт (довоенный объект, возле него была стрельба). Затем, поблагодарив, вернул дневник Эрроуэю, и тут наконец обратил внимание, что все какие-то взъерошенные, а обстановка малость накалена. Использовав студенческий навык вспомнить последние слова того, чего не слушал, Саймон со вздохом аккуратненько встрял между Смитом и Янг.
  - Офицеры. Позвольте вам напомнить, что мы собираемся в разведку на неизвестную территорию, где такое вот, - кивок в сторону клещей мутантов, - водится. Возможно есть смысл приберечь энергию на противника? Должен сообщить, что в прямом столкновении от меня толку не очень много. Во время учебных стрельб... Ох. Ну, вот Шэннон видела. Словом, я обещаю свою полную поддержку в научных вопросах и с медпомощью. Насколько удастся в таких незнакомых условиях. Но в остальном, боюсь, от ваших боевых талантов зависят наши с Шерри жизни. Более того, от успеха нашей экспедиции зависят жизни всех жителей Убежища, - с небольшим напором в сторону Смита, - Я думаю, в словах Шэннон есть смысл - пытаться назначать лидера, которого не признала полностью вся группа - дело пустое, более того, опасное. Но давайте помнить, что мы в любой момент можем оказаться в ситуации, когда наши жизни зависят от помощи товарища. У нас у всех свои сильные и слабые стороны, это касается как навыков, так и черт характера. И, возможно, используя разные навыки и качества, что есть у членов команды, нам удастся не только выжить, но даже и справиться с работой. Так может, постараемся действовать сообща?

и наверное, ты хорошо наподдала ему под зад, чтобы он до сих пор это помнил.
- Да уж, удружила девичья память, утром не помнишь, с кем вечером целовалась, - задумчиво подтвердила Ашару. Вообще, память на лица и события, в отличие от эмоциональной, не была ее сильной стороной. Какая же это должна быть обида, чтобы помнить ее десять тысяч лет..? Но за время, проведенное на Земле после возвращение, показало, что многие обиды пережил заточение. Ладно, рычагов влияния на Рэимаэля вроде как не заметно, да и неизвестно, насколько далеко он собирается зайти.
  На замечание о предательстве Эрелим лишь чуть заметно пожала плечами. Все мы герои, и все мы изменники, всем одинаково верим словам. Паук Разложения мог быть кем угодно, только не легким в общении начальником, а не исполнять некоторые приказы - дело хорошее. Но вдаваться в спор не зная фактажа особо смысла не имело.
  - Так, стоп. Мне Демон Шепота вроде как предлагал поехать с ним ко Двору, чтобы уладить дело с представлением. Будет нехорошо, если я вдруг усвистю кататься. Что ты вообще о нем думаешь? И уж как минимум надо ему сообщить, что я с ним не еду.
  Зато на следующую новость у Джекки просто волосы, хоть и мокрые, стали дыбом.
- Найт, ты уверен? Настоящий ангельский клинок, Михаилу его в жопу? Откуда он вдруг взялся через столько-то лет? Ты же знаешь, многие демоны ищут хотя бы малейшие следы присутствия ангелов в современном мире годами, и ничего. И тут настоящий клинок? Господи, я надеюсь, его хоть охраняют? Я тебе сходу назову двоих умельцев, которые за такую вещь войну начнут! Если ты вдруг не знаешь, существует небольшой черный рынок, где торгуют и нашими старыми, и современными артефактами, и вещами, отмеченными Верой смертных. Я серьезно, если пройдет слух, что тут объявился настоящий клинок ангела, такое начнется... На вашего тирана могут очень нехило наехать да хотя бы лидеры Криптиков. И девочку эту, которая такой вещью предположительно владела, вполне могут спереть или отнять, чтобы все выяснить. Между прочим, если ты хочешь ей помочь, можно попытаться эту карту разыграть, но это светомузыка на пороховом складе.

  Саймон шел чуть позади, резонно решив довериться профессионалам из сферы силовых воздействий. Состояние было странным, он будто бы смотрел на группу чуть со стороны, в тоже время чувствуя... печаль? Да, именно такое несвойственное сухому зануде чувство. Страх тоже был, но он был ожидаем и представлял собой фон, по которому пробегали мимолетные, но куда более яркие эмоции. Одно дело расчеты, говорящие, что сидеть в Убежище всю жизнь нынешнего поколения никак не выйдет, другое - действительно сделать шаг наружу самому. Когда зажглись тревожные огни и стальная дверь поползла в сторону, Фишер сам удивился силе своих эмоций. Возбуждение, ожидание, страх, желание вернуться, ужас перед тем, что все закончится ничем. Просто вернуться к повседневной рутине вдруг показалось разновидностью Чистилища. а впереди был честный постъатомный Ад...
  Возможно, так себя чувствует ребенок, выходя на свет из утробы матери.
  Увидев кучку вещей, Саймон испытал наплыв смешанной с нежностью тоски. Ему приходилось слышать эту историю, сразу и от отца и от старого Эйба, деду которого таки удалось протащить с собой саксофон. Впрочем, тут включился профессионал.
- Дженсен, осторожно, столетняя плесень - не то, что стоит вдыхать.

Делия застыла на пороге, медленно обводя взглядом комнату. В девушке чувствовалась настороженность человека, впервые ступившего на неизведанную землю.
- Тип Nb-5, соответствует архетипу Д-8, - несколько озадаченно сказала девушка, - Исказители – тоже люди, да? Ого, а садовый дизайн правда роскошный!
После пояснений про работу, Делия стала как-то задумчива.
- Знаешь, с тех пор как я…н. удрала, у меня постоянно… как это… ломается картина мира. Кому бы ее на ремонт сдать, а то у меня проблемы с гарантийной мастерской. Я почему-то ожидала… а сама не знаю, чего ожидала. Ну не того, что ты разбираешься в рентабельности современного сельского хозяйства точно. Давай халат. А стиральная машина у тебя есть, или там, порабощенные домохозяйки, экстраземная сущность демонического типа в прислужниках, или еще что? Слушай, а вот если во-он тех веток, которые растут у дороги, с такими почками пушистыми, сделать букет и поставить симметрично на фоне этой белой стены, может выйти мило. Более… обжитым, что ли. И, раз уж можно не подстраиваться под приемлемую социальную модель – голодна, как волк. Хотя никогда волков и не видела.

Через какое-то время все наладилось. После душа Делия влезла было в найденную наверху рубашку Виктора. Выглядела она в этом традиционном импровизированном халатике девушки в гостях у мужика, потрясающе. Но, поймав взгляд Вербены, прикусила губу и влезла в предложенный халат. За столом, несмотря на явный голод, в манерах девушки проявилась какая-то грациозность, даже сдерживаемая жадность казалась какой-то… милой, что ли. Наконец, устроившись, поджав под себя одну ногу, дельта едва слышно выдохнула и сказала:
- Я подозреваю. У тебя есть вопросы.

Неужели он действительно так необычен?
- С ИР обычно не работаю, не моя специальность, - слегка пожал плечами Дипак, - Но ребята советовались, давали посмотреть ленту показаний, потому как не разобрались до конца, уж больно нетипичная. Я им сказал, что думаю - выглядит наложенной. Будто источник искажения не внутри образца, а временно помещен. Что косвенно подтверждается тем, что сигнал затихает. Он уже почти не угадывается, а был достаточно сильным в начале, да и по твоим наблюдениям. Что, естественно, противоречит общей теории.

  Минутная проверка у выхода из внешнего шлюза, дверь открывалась посреди вроде бы сплошной стены небольшого коридорчика, обе камеры подтвердили, что в коридоре никого. Дверь бесшумно скользнула, закрываясь. По эту сторону добра и зла внешне мало что менялось - светлые стены, чистота, хоть и совсем другой степени. Зато здесь было естественное освещение и постоянный звуковой фон. Гудение голосов, отзвук смеха, работающий телевизор, то и дело шум проезжающих машин, гомон после окончания каждого занятия... Дверь во внешнюю переговорную была тут же, за углом. Небольшая комната с выходящим на парковку окном, малый конференционный стол, два кресла в углу, плазменный экран на стене, небольшая тумбочка со стаканчиками и бутылками с водой. Камеры в этой части здания были спрятаны весьма тщательно, чтобы не нарушать атмосферу Центра.
  Двое в комнате повернули головы к вошедшей. Администратора из непросвященных Джилл видела, но не знала имени, он занимался общеорганизационными вопросами. Женщину на вид лет тридцати с каштановыми волосами, крыльями окружавшими округлое лицо, Джилл прежде не видела.
  Тем не менее, на незнакомом лице мелькнуло удивление сменившись тенью неприязни, затем, почти моментально превратилось в доброжелательную улыбку.
- Это и есть ваш... сотрудник? Которая доставила тот сомнительный образец?
- Да, это J-1L. Заходи, присядь, - спокойно ответил администратор.
- И она будто бы видела проявления Искажения реальности? Выглядит довольно взрослой, ее аппаратура для записи давно калибровалась?
  Лицо администратора, и так державшее нейтрально-вежливое выражение, стало выразительностью напоминать стены Центра. Встроенной аппаратуры для записи у J-1L предусмотрено не было, но отчитываться об этом члену другой Конвенции и другого конструкта он явно не собирался.
- А почему такой интерес к результатам записи? Мы все передали в Отряд Нейтрализации, а передавать результаты научной и исследовательской работы можно только по согласованию с Директором Центра.
  Повисшее молчание казалось неловким даже Джил. Почему-то упоминание доктора Карпентера часто вызывало подобную реакцию.
- Ладно, - прервала тишину женщина, - Как я уже говорила, меня в основном беспокоят перспективы возобновления строительства. И если там ОН затеют какую-то возню, с их любимыми световыми эффектами и ногами, торчащими из-за каждого угла, то опять осложнят всем жизнь. Так что я хочу расспросить вашу… лаборантку. Надеюсь, это не нужно согласовывать лично с доктором Карпентером?
- Доктор – ученый с мировым именем, и мелкими организационными вопросами занимается только по необходимости, - спокойно ответил администратор, - J-1L, ты можешь ответить координатору Хьюстон.
  Женщина повернулась к Джилл, лицо внезапно стало доброжелательным, но чуть неуверенным. Чучелу уже случалось видеть такое у людей, даже ученых, непривычных к конструктам и подбирающих социальную модель поведения.
- Это ты добыла эти образцы зелени? Хорошая работа. А что с этим Исказителем, которого ты так отважно поймала и притащила? Ты своими глазами видела, как он применял какие-то методики? Надеюсь, на запись все попало?

  Во взгляде Делии скользнуло умело замаскированное напряжение.
- Я не машина, а конструкт, использование неорганических имплантов для этой серии признано нецелесообразным. Я, кстати, новее, чем бета, она на несколько месяцев старше. А в чем смысл называться именами? Это же обман. Как будто если переделать альфу в Аврору, а гамму в Гвен, это вроде розочку из крема на торт нацепить. Притвориться, что если есть имя, то это уже настоящяя девочка. Но могу, если хочешь, мое имя вроде ничего звучит. Всяко лучше, чем Ивонн. С Доном этим я встречалась мельком два раза. Не знаю, во что он влез, знаю, что он тоже ищет помощи Прокси. Ну, того мужика, который вроде как может помочь с покупкой личности.

  Делия смотрела с абсолютным, почти детским недоумением. Как будто собеседник на полном серьезе доказывал ей, что Земля не только стоит на трех слонах, но еще и у одного слона пять ног. Плечи девушки напряглись и Виктор начал уже задумываться о перспективах боя в очень закрытом пространстве. И тут собеседницу затрясло. Она сложилась почти пополам чуть не приложившись лбом о переднюю панель и истерически, сперва хрипло, а потом почти до воя, смеялась. Выбившиеся из хвоста не слишком чистые волосы свисали по сторонам лица, маскируя выражения.
  Наконец эмоциональный всплеск подошел к концу. Делия выпрямилась, утерла глаза.
  - Ох ты ж блин блинский. Либо ты самый креативный, лживый и гениальный В Сером на этой планете, либо меня правда угораздило налететь на... суевера. Исказителя, чтоб ее так, реальности. Хотя я совсем не уверена, что эта реальность - то место, где можно жить. Без обид, ок? Слушай, я почти ничего не знаю о таких... глобальных вещах. Вообще, это все для людей. Мне просто нужно убежать, исчезнуть. И, если предложение о помощи в силе - я полностью поддерживаю. Если я что знаю об Исказителях, так то, что они ухитряются продолжать существовать, как бы их не давили. А эту добродетель я стала ценить очень высоко.

  Так, если батарею просто переклинило - достаем. Если накрылось что-тов проводке на ходу не устранить. Значит, работаем по старинке. Кто же знал, что именно на Земле тех.поддержка миссий через такую жопу проводится. Нет, отставить прислушиваться к организму на предмет изменений, сперва стреляем. Рука рвет обычный ствол из кобуры, плечо отдает болью, но адреналин накрывает всё, не нужное в бою, как куполом.

  Коротко рявкаяет пистолет, имплант окутывают летящую пулю вспышкой первичной энергии. Мгновение фигура Кларно, искаженная растущим из глазницы лишайником была как замочная скважина в ослепительный мир Первичной энергии, гротескно напоминающая силуэт человека, но затем ткань мира закрыла прореху, воздух заполнил опустевшее пространство. Будто ничего такого и не произошло.
  В возникшей тишине тихое потрескивание прозвучало как набат. Нити, заново переделывающие обыденную Цессну в неведомую машину, расплетались, обрывались, рассыпались пеплом. Как говорят Исказители - со смертью мага, Плетение, поправленное его волей, возвращается к Консенусу. Самолет слегка просел, из переделанного двигателя посыпались искры... прямо на разлитое по полу топливо, которое тоже возвращало себе привычную химическую структуру. Сперва казалось, что искры утонули, погасли при соприкосновении с жидкостью, но так кажется всегда. Огонь ведь живой. Ему нужны секунды, вдохнуть поглубже, прежде, чем начать разбегаться. И все, что успевал сделать Джастин, было заорать подбегающей подмоге "СТОЯТЬ!" сделав преграждающий жест рукой с пистолетом.
  Огонь лизнул топливный бак, коснулся паров, образовавшихся при пробных запусках двигателя, и...

  Картина на плазменном экране в форме окна изменилась. Неуклюжая фигурка в нелепом клетчатом пиджаке пыталась встать из-за укрытия, другие фигурки, сбитые с ног взрывом, пробирались к ней между горящих осколков. Затем...Исчез в огненной вспышке ночной ангар, как до того яблоневый сад, смолк тихий шум дождя. Огромный купол синего неба над бесконечным пространством моря. Беспощадная, безжалостная яркость, сводящая с ума повторением день за днем. Тихое поскрипывание деревянного корабля, бесконечное путешествие, и едва один десятый вновь ступит на берега родной земли. Тихо загудели, отвечая на изменения состояния пациента почти незаметные в этой похожей на жилую комнату палате. Женщина подняла взгляд от книги, задумчиво подкрутив несколько ручек на приборах.
  Экран померк, затем что-то вновь затеплилось, готовясь к новым картинам. В тишине вновь зазвучал тихий шелест переворачиваемых страниц.

  Восприятие некоторых вещей, объективно происходящих почти мгновенно, растягивается, как тягучий мёд. Большая часть посетителей не успела толком понять, что происходит, не осознав, сочтя световые эффекты частью выступления. Один из музыкантов, по иронии и углу обзора, самый дальний от украшения, вскинул руку, пытаясь предупредить или отдернуть коллегу, но не успевал. Только к какофонии света добавился пронзительный звук прерванной ноты синтезатора. Видел, что происходит, неловкий официант, но зацепенел, так и стоял, на автомате удерживая в равновесии поднос. По всем лицам играли яростные блики, когда рассыпая свет и стекло, скульптура летела вперед. Странным образом, Боб отмечал все эти детали, пока медлительное тело совершало маневр, и только дыхание девушки на щеке и шее было как из другой реальности.
   Будто холодным ветром ударило, и в том же растянутом времени Боб ощущал, как сгорает инерция влетающих в щит осколков. Щит, истощаясь, как будто отмечал размер, форму и импульс каждого остановленного осколка, и эти формы в 3D проходили перед сознанием мага, на фоне только начавших оборачиваться лиц посетителей.... И тут по ушам ударил пронзительный грохот и лязг, а по спине - чувствительно стукнуло металлическим центральным штырем. Остатки осколков отразились от пола и мелким крошевом ударили по штанинам. И...
   И мир отмер, растянутость времени осыпалась вместе со стеклом. Звуковой фон гас сменяясь криками удивления, и тут же боли. Посетители вскакивали с мест. Кто кидался к танцплощадке, кто к выходу, несколько - к мобильным телефонам и начали снимать. Кто-то кричал "Звоните 911!", из под упавшей скульптуры раздались матерные слова и музыканты принялись вытаскивать накрытого товарища, из зала тут же закричали "Не трогайте, для страховки", охнул мужчина рядом на танцплощадке. По платью его спутницы стекали ручейки крови. а она все пыталась извернуться и посмотреть на свою спину, причитая "мое платье... новое". Партнер хватал ее за руки, крича не шевелиться и искал телефон.
  Вейкиша так и стояла, замерев, щекоча своим дыханием лицо Боба. но взгляд девушки был отсутствующим, будто она смотрела на что-то другим невидимое, а по лицу разливалось какое-то детское удивление.
  Так же сосредоточенно смотрел и Мэтт, зато Чалис сорвалась с места и кинулась к танцплощадке.
- Целы? Вей, ты как? Леди, не шевелитесь, у вас в спине несколько осколков стекла, на вид небольших, но будете вертеться - мышцы больше пострадают. Платью хана. Я звоню 911.
   Какой то мужик с телефоном в руке пошел по дуге, захватывая камерой происходящее. Вейкиша наконец сморгнула, и подняла на Боба взгляд, мерцавший не хуже разбитого парада света.

  Уфф... кажется, Мей оторвалась. Все остальное - зависит от воли богов войны. Ну, и нашей. Давно, впервые оказавшись в потасовке, Вейгелла была потрясена тем, какой, оказывается, бардак этот воспетый в песнях разгар битвы. Просто все бегают, вопят и мочат друг друга почем зря. Может, кому-то такое и в радость, но жрица Цироллали считала своим призванием оберегать и поддерживать. Для начала...фуф... а вот такая беготня - это вообще вне программы! - надо бы зарядиться выносливостью. И Арчи зарядить, а то сила его разума вечно опережает силу телесную. Вот как бы это еще этого... калику...переезжего... догнать! А вот и догоним, полурослики прекрасно умеют экономить, подъезжая тайком на подводах высокорослых народов. Поставив ногу на заднюю перекладину кресла, жрица подмигнула невидимому слуге (ну, или где он, по ее мнению, должен был быть), возложила руку на плечо реактивного волшебника и произнесла:
- Потому что наш колдун с очень толстой рожей!
Тот кто толстый - тот и крут, тех и уважают,
Тем бог благоволит, силу посылает!
  Ну и я тоже с толстой рожей, благослови, богиня, вроде хорошее дело делаем, людей спасаем. Эв, правда, опять плешь проест за неизящные выражения, но до этого дожить надо. И, собственно, надо соскакивать, пока не разогнался.
- Покров!- кидая невидимой покрывало защиты и укрепления на Оравера, Эвелину и Эдварда.
  Так, теперь лучники, благословить, что ли, чтоб стрелу в зад не получить.
- Вместе мы сила, врагам - могила!
  Ну, понеслась!

  Створки ворот были тщательно замотаны изнутри цепью, но оставался просвет в который вполне можно было заглянуть. Калитка рядом, которой, скорей всего, пользовались куда чаще, была в двух шагах. Как и яркое предупреждение про злую собаку. Судя по тому, что мешков с мусором рядом с воротами не наблюдалось, собаки вели себя как правильные собаки при территории - поднимали жуткий гвалт. стоило кому-то подойти слишком близко к точке, которую они считали охраняемым объектом. Скорее всего, еще прыгали на ворота, становились на них передними лапами, словом, проявляли агрессию, отпугивая вторженца.
  Сейчас, однако, было тихо и как-то даже безмятежно. Заглядывая под несколькими углами в просвет, Виктор увидел задние лапы и хвост колечком. Одна из лап сонно дернулась, как будто пёс видел во сне охоту. Просыпаться животное не собиралось, и это было слегка странно - раз основной функцией человека-сторожа было кормить собак, то отпугивали любителей растащить стройматериалы животные неплохо. И если одна собака спала, то ее товарки должны были уже поднять тревогу. Словом, возникло подозрение, что, хотя в узкую щель видно лишь одну спящую собаку, остальные, видимо, заняты тем же. И это наводило на мысль, что тут что-то не так.
  И тут Виктор боковым зрением увидел, как чуть шевельнулась занавеска на окне трейлера сторожа. Маг успел расправить плечи, готовясь к переговорам, но ничего не происходило. И это тоже было неправильно - уж обитатель трейлера-то был здесь по праву, ему следовало отдернуть занавеску и посмотреть. или попросту выйти. А не выглядывать украдкой - белый день, едва ли тут так страшно.

- Ты еще помнишь, надеюсь, то заклинание "от расстройства желудка"?
- Мыла наварить, - несколько раздраженно, но шепотом, чтоб не ронять авторитет Эвелины перед паникующим мирным населением ответила жрица, - штаны стирать. Помню, вестимо.
- Убиваться об дракона я не буду.
- Да уж, пожалуйста, оставь и нам. Слушайте, а это тема. Вот представьте себе таверну, а на вывеске - голова дракона. Хотя нет, лучше над камином. И если власти прицепятся что символ коронный - так дракон официально побит по заказу королевского мага... Вот не надо на меня так смотреть, сер маг, вы что, сами на голову облизываетесь? Ладно, мне и лапок хватит, типа, суповый набор. Хм. Любопытно, а какой суп из дракона, и с чем лучше готовить? Думаю, скорее пряный, чем острый...
  Вейгелла несла околесицу несколько саркастически, но в предложенном духе "отважные герои сейчас отправятся и как нефиг делать завалят ящерку". По чести сказать, у самой полурослика посасывало под ложечкой, но безопасного варианта выходя из ситуации попросту не существовало. Да и наемнические правила успели въестся глубоко - взялся за гуж, не говори, что ингуш. Не уверен - не бери контракт, а взял - отрабатывай.
- Если вас там убьют, потому что геройствовали без меры - назад можете не возвращаться, сама прибью.

- Как скажешь, шеф, - Вёллер пристегнулся и отцепил нейрошнур, укладывая футляр в бардачок - Ты же у нас человек, который набор альпиниста с собой возит. Не взял генератор штормов что ли?
  Машина тронулась, под управлением Диполя выехала на шоссе и набрала скорость. Навигатор оказался без надобности, ведь аэродром Брукингса находился на въезде в городок, облепленный полукругом небольшой промзоны. Дождь, заливающий обзор, слабел, ветки не сыпались на крышу и лобовое стекло. Позади сверкал белый огонь, пожирающий всё живое в фургоне Кларно.
Само собой включилось непослушное радио, которое Тёрнер постоянно забывал заменить.

- Тут надо не генерировать, просто поддержать, ветер есть, туч вокруг валом, просто придержать, - чуть пожал плечами уже сосредоточенный на дороге Джастин, - никак не привыкну. Что техника есть, но никто не пользуется.
Белый свет через заднее стекло шутил с тенями и силуэтами, на мгновение придав лицу Караула выражение растерянного испуга, а Джастина сделав похожего на кого-то изможденного с лицом хищной птицы, сам же он смотрел только прямо перед собой. Наверху, впереди злее ветры, багровее зори… Тёрнер не то чтобы забыл о том, что осталось позади, его мозг просто вошел в рабочий режим. То, что было, осталось за спиной, то, что будет ждало в полусне ночного аэропорта, но существовало только здесь и сейчас. Сейчас следовало без происшествий, но не пропустив ничего важного, добраться до точки.   Белый свет исчез, дорога вильнула, и машина летела, будто в особом измерении. По бокам спорили с ветром сосны, то и дело позади оставались огни – там кто-то спал, видел сны или кошмары, смотрел во тьму или на экран, но это все были разные миры. В этом мире был запах табака и дезинфектанта, тусклое освещение салона, белый шум тихо работающего радио. Это было не раз, это могло быть последним вылетом, но было лишь ощущение безвременности. Все дороги к бою в сознании давно слились в одну, только лица тех, кто были рядом, менялись. Снова треск статики, но не хочется отрывать руки от руля, здесь между невысоких гор, заросших сосновым лесом, сигнал появлялся и пропадал. Оконное стекло на мгновение отразило тонкий женский профиль с вечной полуулыбкой, тень этой улыбки коснулась губ Тёрнера. Сквозь статику пробилась мелодия, ритмичная до монотонности, вползающая тревогой, тоже безвременная. Никогда не вспоминай любимых перед вылетом. Агент Диполь постарался вспомнить, как же выглядит Флорида, когда ее встречаешь в переходах базы или в столовке, а женский голос вплелся в музыку… And he began to change She didn't wonder then She didn't think it strange… пальцы отбивают ритм по рулевому колесу, часть мозга следит за дорогой, другая вспоминает чьи-то загорелые коленки. He didn't need to pack They'd meet the next night. Альпинистскому снаряжению хана, но теряют больше. She tried to trace the past The way he used to look The way he used to laugh….
ссылка

- Нет. Нет, - Караул, простонав, прикрыл глаза правой рукой и вслепую стал шарить левой по приборной доске - Выключи. Давай, выключи.
Тёрнер никогда не слышал, чтобы Вёллер звучал так жалобно. Язвительный тон и несмешные шутки были как будто единственным режимом, в котором этот агент мог разговаривать, но не сейчас.
- С какого хуя это диско вообще взялось?..
  Плавно отжимаем газ, давим тормоз, включая тормозные огни (помни, что на дороге не один. Даже когда один). И вот тогда снимаем руки с руля, и вырубаем радио, не пытаясь ловить волны.
- Кто-то вроде раньше радио крутил? Не знаю, Мэн гористый, сигнал ловится через раз. Что с тобой?
Караул жмурился, пытался выровнять дыхание. Его глаза покраснели, стинул зубы так, что желваки ходили.
- Мы в Орегоне... Чёрт... - он ненадолго накрыл ладонями лицо, потом убрал их и помотал головой, потянулся за сигаретой - Совпало всё. Я перенапрягся. И диско это ещё. Забей. Почему остановились?
  Странно, что именно в этот момент Диполь вспомнил, как выглядит Флорида. Узкое, будто бы лисье лицо, родинка на носу, рябой участок кожи на щеке, как от ожога, соломенные волосы.

- Как ты себя чувствуешь? Караул, все серьезно, ты сегодня много работал с менталкой, если у тебя откат - тебе не нужно себя выкручивать. Да, Орегон, не Канзас.
- Кстати, а у Флориды кто-то есть?
- Я себя чувствую нормально, окей? Нормально, рули уже...
  После последнего вопроса Караул молча смотрел на напарника какое-то время. Судя по его лицу, он не мог решить, посмеяться ему сейчас или набычиться. В итоге получилось что-то среднее.
- Я есть.
- Опс, понял, руки прочь, - покладисто согласился Джастин, не зная, хочется ему выпучить глаза или заржать, - едем.
  Какое-то время в салоне царили тени, подкармливаяемые тусклым светом. До Тёрнера с запозданием дошло, что происходит. Такие штуки с Просвещенным персоналом случались, у каждого свои. Там можно было обменяться байками, пообещать набить морду Иващенко, если что-то опять самовоспламенится, здесь же лучше не распространяться. И радио не включать. Спросить, или ну его....?
- Едем, - прицокнул языком Караул, так и не закурив, незажжённая сигарета была зажата между его пальцев.
Только спустя поворот он хмыкнул.
- Серьёзно? Ты хотел подкатить к Мэг?
- Эй, я же сказал - понял, осознал, ну да, пошел я на хуй, - Джастин сделал жест, будто собирался поднять руки, но отрывать их от руля все же не стал, вышло забавно, - Ты везунчик.
- Пфф, даёшь, космонавт, - Караул засмеялся, взял сигарету в зубы - Забей. Можешь угостить её кофе, даже в кино сводить. Но на первую базу она тебя сама не подпустит. Я за ней года два бегал, пока не получилось чего-то.
- Не, в чужом лесу не охочусь, - пожал плечами Диполь, - В конце концов, Земля - не база с полным составом 63 человека, где-нибудь да повеет ветер в мою сторону.
  Опять тишина, дорога разворачивается в свете фар.
- Два года - это от души, завидую даже. Я так всерьез не приземлялся. Расскажешь?
- Хотя стоп. Я зря спросил. Перед вылетом не оглядываются и не вспоминают тех, кто дорог. Извини, каждый космодес суеверен в некоторых вещах, как сто мумбо-юмбо. Где, кстати, берешь эту жуткую отраву, которой вся машина пропахла? Надо будет на соседке попробовать, вставив в нос фильтры.
- Да... Было дело... - смешки Вёллера постепенно гасли, он кивнул на радио - Совпало тоже. Диско.
Он закурил и чуть приоткрыл окно. Ворвавшийся ветер всё ещё был ледяным, но не таким сильным, как какое-то время назад.
- Третий мой вылет был. В Сан-Франциско. Я, Раш, десант, которого я уже не помню, и Мэг. Думали, что поллукс, вроде как на курсах аэробики на пляже клевал народу...
  От приметы Тёрнера Караул только пожал плечами.
- Ладно, забей... - сделав затяжку, он пустил дым носом и предложил Диполю сигарету - Кэмэл - не отрава. Синий, разве что.
- Не сейчас, только не хватало словить все побочки курения на вылете. Я почти не баловался, юниорские программы отбора в NASA очень жесткие, и конкуренция там будь здоров, так что прыжок вверх - попытка к бегству.
  Караул понимающе заурчал и положил сигарету обратно в пачку.
  Снова тишина, шелест дождя и подвывание ветра в окошко. Длилась тишина недолго.
- Юкка, не? С ней попробуй. Видел её? Высокая такая, по базе разрешают в шортиках ходить.
- Это такая, с малость блаженным видом и слегка азиатским чертами? - припомнил Джастин, - Как-то без изюминки
- Ей так не говори. Будет доказывать, что изюминка у неё есть, - повёл бровями Караул - Девочка просто хочет, чтобы на неё обратили внимания. Её Браун где-то с тринадцати воспитывал на базе, когда директором стал. Сейчас у "папы" много работы, на танцы и прогулки на лошадях её водить некому.
Вдали показались огни небольшого городка. Навигатор рассчитывал, что через максимум десять минут агенты достигнут Брукингса. Тем временем Вёллер загибал пальцы.
- Если хочешь острых ощущений, пробуй с Кейт. Она сейчас в Аризоне, но если Кларно подохнет, всё равно придётся её, как штатного спеца по ИР-артефактам вызывать. Низковата правда, но вдруг тебе такое нравится. Если хочешь мира, покоя и целомудренности, пробуй с Нелидой. Жгучая дама, эти её мексиканские вкусности с халапеньо хотя бы поешь. Но с двойным прицепом, развелась где-то... м... короче, давненько, не помню уже. Если хочешь...
- Грузовик зачищен и подорван, возвращаемся к машинам, - заскрипел помехами голос Флориды в наушнике.
- Почти доехал до вас, Флорида. Чё там, к городу? - уточнил Блюграсс.
- Плюс, двигайтесь следом за агентами. Диполь, Караул, статус? - встряла Дамаск.
- ...если хочешь бабу без всяких фокусов, пробуй с Нэнси, - Караул указал на ухо и подмигнул Тёрнеру.
- Диполь. По навигатору - в пределах пяти минут до точки. Что там, удалось удалить лишних? Да, а на той машине gps есть, их местоположение известно?
- Персонал точно покинул зону ангаров, отработали по легенде "Сорокопутов".
- Серийные убийцы, - пояснил Караул, сделав неопределённый жест - Типа потрошили детей по восточному побережью.
- Дежурный офицер аэродрома сообщил, что на территорию приехал один из пилотов, хотя несколько часов назад должен был уехать якобы с женой в Портленд к дочери. Персонал думает, что он в заложниках у "Сорокопутов", до сих пор в зоне ангаров. Так что угнать самолёт заражённые смогут.
- Потрясающе, - Вёллер докурил и кинул бычок в окно.
- Подъезжаем.

Время растянулось, как гречишный мёд, движения наемников виделись, как под водой. А еще под руку уверенно толкал какой-то может черт, а может молодой Инглор проснулся и звал отпустить поводья. Как будто краем уха слышался звон намист, шуршание цветных юбок, легкий рокот маленького бубна, будто звал, выскользнуть в ночь, затеряться в паутине улиц, вновь ощутить переходящий в полет бег.
Вот монах кланялся, извиняясь, и уже выпрямлялся, как отпущенная пружина, набирая инерции. Толстое дно уже пустой кружки звучно входит в соприкосновение со лбом наемника, полшага, вечный танец, второй хватается за оружие, но между ним и наглецом ошеломленный товарищ.
Улыбка, толчок непонятным образом отрывает эльфа от пола, с приземлением на перила галереи второго этажа, ненужная кружка летит вниз. Какая разница, на каком этаже окно? Движение к полуоткрытому окну, наружу - слышится чей-то удивленный возглас. Выскользнув в окно монах шустро поднимается по ставне, хватается за край крыши, перемахивает его, и исчезает в лабиринте печных труб, коньков и карнизов.

Вейгелла, прислонясь к столбу навеса снаружи, одним ухом слушала досужие разговоры товарищей, а другим прислушивалась к разговору двух командиров. Начальство земное делится на мелкое, среднее и крупное, по степени приносимого вреда, но эти жрицу пока не напрягали. Глупостью редкой была вся эта застава, иллюзией контроля. Если бы ей надо было прятаться - ни к какой заставе бы не пошла, граница длинная, посты редкие. Словом, злоумышленникам не мешает, добрым людям неудобство, ну, разве что пошлины. Но команда приключенцев шла за деньгами, а не с товарами. Девушка сунула в уголок рта травинку, подняла голову, там покачивался край полотна навеса, а над ним синело небо. В траве звенели кузнечики, где-то высоко проплывала птица. Лето, лень. От нечего делать Вейгелла попыталась понять, больше ее раздражает или смешит бездельник в плаще боевого мага, затем махнула рукой и сунула Эвелине фляжку с лагером.
- Прошу, мадемуазель, по многочисленным просьбам публики, - получив фляжку холодной, жрица отпила, крякнула от удовольствия, снова отпила и предложила пива Ораверу и Эдварду. Арчибальду не рискнула, маг был человеком с воспитанием, науки превозмогши и даже вино ему заходило не всякое. Обеим подругам тоже холодного предлагать сейчас было невместно, девушки только-только приступили к старинному изысканному танцу на граблях.
- Ты права, Мей, иногда без этого никак. Но здесь, кажется, не тот случай. Младшие стражники перед глазами у командиров. А из командиров один - служака, к таким очень осторожно надо. Он же каждый рапорт просматривает, прежде, чем подписать! А второй слишком высокого о себе мнения, таким вообще, если и давать, то даже не золотом. Эх, ваше здоровье!

Услышав, что отважные охотники на чудовищ собрались аж в Лонливуд, Кора даже на время отвлеклась от мрачных переживаний.
- Ой... вы ребята, конечно, отважные, и в случае чего и сдачи дать можете... Но вам точно туда надо? Они ж там... ну, сплошные беглые преступники, кто прячется от своего прошлого. Нет, вы не подумайте, в Долине немало людей (и всяких прочих) кто приехал сюда потому как очень уж похоже на край света. И этот лес их ужасный - темный, мрачный, и не все оттуда возвращаются. Сами подумайте - единственный лес на много миль кругом, а его до сих пор не вырубили!
  Однако же отважные искатели приключений решили доискаться до причин того, что в полузамерзшем озере плавают рассудительные динозавры, и от души закусив (разнообразия закуске не хватало, зато сердобольная Кора не скупилась), собрались в путь.
  Кора, хоть и явно была рада помощи Хейген, сама начала выпроваживать свою единственную помощницу на поиски приключений на известное место. Похоже, надеялась, что где-​то в процессе и блудного сынка удастся вернуть в родной городок.

  Так что, съев все, что было на столе (и оставшись вроде и евши, но не сыты), собрались в путь. Как это бывало в Долине, Лонливуд, хоть и был виден вдали на озере, а добираться придется более длинной, сухопутной дорогой. Но это и к лучшему, накупались уже.
  И день, и ночь различались ныне только по злому зеленоватому сиянию в небе, и за полдня, с проездом через сонный Таргос и какой-​то взъерошенный Термалин, отважные искатели приключений на то место, каким за барной стойкой сидят, прибыли в город, бывший единственным источником здешней древесины. Подступившему к дороге лесу после бесконечной ледяной равнины поначалу обрадовались, как родному. Но в молчании заснеженных деревьев правда было что-​то недоброе, тревожное, будто злой взгляд из лесной тени следил. Продолжалось это, правда, недолго -​проехав по переходящей в улице дороге, герои оказались на чем-​то вроде набережной, она же центр города.
  Кора напоследок предупредила, что остановиться в Лонливуде можно только в доме городской спикера, Нимси Худдл. Хотя в городе была таверна (без возможности выпить и пообщаться в такое время дело было бы вовсе худо), единственная в городе гостиница стояла заколоченная с тех пор как повесился последний владелец. В окрестных городках вовсю сплетничали, мол, не факт, что сам повесился - в Лонливуде в самом деле селилось много людей с прошлым. Которое иногда их настигало. Однако в самом Лонливуде такие вещи не обсуждали - у слишком многих в шкафах было припрятано по взводу скелетов. Зато по пути ребята успели услышать множество страшилок, мол, враги и охотники за головами тут не причем, а просто нынешняя неработающая гостиница стоит на месте старой, знаменитой "Свистяще Виселицы", в которой в старые времена творилось немало...всякого. А уж историю об одном из владельцев "Свистящей Виселицы", беглом маге Башни Таинств Лускана, за которым приходили дюжины бывших коллег и просто убийц, которых он затем хоронил во дворе под деревом. Тем самым деревом висельников, на которым владелец до того развесил немало бедолаг. и теперь ночами мертвые маги вновь ищут мятежного волшебника... И про девочку, в ночь последнего пожара, прятавшуюся на том самом дереве, заглянувшая в окно, и увидевшая исчезавшую в зеркале фигуру...
  Однако "Свистящая Виселица" сгорела давным-​давно, никто и не уверен, где точно она стояла. А нынешняя гостиница с гордым названием "Ветошь" ничем не выделялась, кроме заколоченных окон и намертво запертой двери. Зато таверна "Везучий лгун" была вполне живой, а дом городского спикера легко определялся по старине и резным изображениям драконов, львов и коз.

- Нет, - ответил Джастин на вопрос Флориды, - Но это может быть попыткой коммуникации.
Протокол - наше все, особенно когда творится хз что. Джастин выудил камеру из кармана куртки, и тщательно заснял картины, нарисованные лишайником. Тарбена б сюда, он неплохо ходил по алогичным слоям реальности. А еще лучше - кого из исказителей, эти сами таким развлекались, а потому, честно говоря, ориентировались в неформализируемых областях куда лучше. Однако на Земле эта информация была абсолютно излишня. Но деваться некуда, придется разбираться.
- Караул, как там твоя страсть переводить пиктограммы, созданные срощенным с Исказителем разумом при помощи лишайника?
- Да вы издеваетесь... - простонал будто спросонья Вёллер - Мэгги, ты же сказала, что он говорит! Ебаный Саттер...
- Говорит, но не словами, и что? Я в первый раз такое дерьмо вижу. Хватит уже, блять, ныть, - буркнула Флорида в эфир.
- Отставить шум. Диполь, уточните ситуацию по ИР. Какого рода пиктограммы? Требуется криптолингвистический анализ? - встряла Дамаск.
- Да. Могу переслать изображения, у меня на казенной камере,- вежливо предположим, что диспетчеру недоступно то, что у меня на камере.
- Пересылайте, я вызову Фостера, - отозвалась она.
- Хм. Думала, что он ещё в Пси-Корпусе маринуется, - хмыкнула Флорида мимо эфира.
Тем временем Саттер успел сделать пару набросков, будто слыша разговоры бывших коллег сквозь утихающий ветер. Уже знакомый Силуэт №3, одинокий заключенный в полом неправильном прямоугольнике, поднимал свои угловатые руки вверх, держал в треугольных пальцах нечто, похожее на флаг. Белый флаг.
- Пересылаю, картины в том хронологическом порядке, в котором они появлялись, - мужик сказал, мужик сделал, - Флорида, как у нас с серьезной медицинской реконструктивной работой? Саттер, вроде брольше не занимает одну шестую часть суши.
- Эээ... Может та новенькая, Леблон? Хотя я бы на ее месте только руками развела, - Флорида кашлянула, будто извиняясь - Но я и не хирург.
- Изображения приняла, Диполь. Фостер обещает... Эх... То есть, Лафет обещает... - Дамаск внезапно пропала из эфира.
- Это Лафет, я сделал беглый анализ, - грустный голос молодого парнишки возник в наушнике - На самом деле, здесь нет шифра, я не подключал оборудование.
Младший координатор, каким-то образом вырванный со своего больничного, прочистил горло. Казалось, он мог заплакать в любой момент.
- Фото первое. Некий сильный ИР получает контроль над крупным обществом ИР.
Фото второе. Команда Кларно подвергается заражению обществом ИР, которое вторглось через разорвавшуюся Вторую Бомбу. ИР-хозяин командует заражённым двигаться в неизвестную точку.
Фото третье. Кларно, судя по всему, ранен после подачи сигнала бедствия. Дель Пасо, бывшая за рулём авто, пыталась помешать этому и была ранена Саттером, который в свою очередь тоже получил ранение. Дарлинг произвел ритуал "похорон" дель Пасо и Саттера в авто. Бомбы не существует. Кларно и Дарлинг двигаются к самолёту, продолжая подчиняться ИР-хозяину, который набирает энергию в точке назначения.
Фото четвертое. Кларно и Дарлинг находят новый транспорт и заражают двоих людей, один из которых за рулём, а второй занимается ранением Кларно. Приближаются к самолёту.
- Аэропорт в Брукгинсе. Гении, блять, - встрял Караул спустя короткую паузу в эфире.
- Твою-то мать, - зашипела Флорида.
- Караул, Диполь, выдвигайтесь в Брукгинс, срочно. Как приняли? - вернулась в эфир Дамаск.
  стук костей
- Дамаск, я бы предложил Леблон, или кто здесь есть из толковых Прогениторов поработать, - кажется, надо начинать очень спешить, - Саттер, походу, единственный из этой команды, кто сохранил хоть отчасти ясность мышления. Во-первых, такими оперативникам лучше не разбрасываться, этот резерв восполнить трудно. А во-вторых, возможно, это шанс разобраться, что и откуда. Вторженцы очень организованные, довольно быстро адаптируются, даже осознают возможности земной техники. На кой им самолет, кстати, куда они лететь-то собрались? Где смысл, вывалиться из бомбы в Мэйне, чтобы кинуться в аэропорт и лететь в другую точку? Они с расписанием рейсов заранее ознакомились? Но я к тому, что они как-то слишком информированы, а мы нет. Саттер – единственный, кто может предоставить ценную информацию.
  Короткое молчание в эфире, свой ответ координатор начала со вздоха. Заметно, что она выбирала слова, потому что её слышали и другие непросвещённые оперативники:
- Минус, Диполь. Браун заранее дал отказ на охрану, транспортировку Саттера до базы и... мягкое решение его заражения. То и другое влекут... по его мнению, необоснованные траты бюджета. На допрос Саттера ушло слишком много времени, чтобы задерживаться всей группе для его продолжения и допустить предполагаемый подрыв ИР-бомбы, - женщина постаралась придать строгости голосу - Как приняли, Диполь?
- Намёк поняла, если подхвачу такую хуйню, постараюсь прорасти поближе к порогу базы, - фыркнула мимо эфира Флорида, перехватив инсинератор поудобнее, и попыталась подбодрить агента кивком - Сделали, что могли, сэр. Брауна не пробьёшь. Но хотя бы сказали, что думали.
- Жги, Мэг, пока к тебе не пристало, - донёсся из наушника погасший голос Караула - А вас, герр Тёрнер, жду внутри вашего комфортабельного авто.
  Планета родная, хуйня та же самая. Прости, Саттер. Все там будем, десант, что Просвященный, что простой всегда должен быть готов к тому, что этот вылет - последний. Хотя начальство тут суки как бы не большие, чем на Дальних Пределах, где они хоть чуть-чуть сами нюхали чем пахнет тропический ливень, испаряясь с лазерного луча. А тут еще что-то сделать мимо начальства куда трудней.
Тоже, мимо эфира.
- Если хочешь, могу я, - он спустился первый, он нашел Саттера, ему и отдать последнюю честь. Да и девчонке на душу меньше.
  За стеклом респиратора не было видно глаз Флориды, но, судя по секундной паузе, она удивилась.
- ...никак нет, сэр. У меня свой приказ, - она кашлянула, кивнув, и направила сопло инсинератора на распахнутый кузов фургона - За Вёллером присмотрите. Спасибо, сэр.
  Ксенолишайник покрылся встревоженной мешаниной из кругов и прямоугольников белого цвета. Флорида нажала на спусковой крючок. Фонтан пламени выплеснулся в трепещущую органическую массу.
Что бы он сам не говорил, хорошо что на основных прощаниях с остатками Конвоя Тёрнер ещё отлеживался в исследовательском центре Прогениторов. Настоящее прощание произошло, когда отстрелили левый блок, а родственники, официальные версии, прощания.. Джастин на мгновение замер в воинском салюте, сразу и Мэг (помню ли я её лицо? должен же был видеть на базе) и Саттеру. С меня три выстрела, мелькнуло в голове. Но не холостыми, тут Устав не причем.
Аккуратно запустив микромотор, поднялся наверх.
- Караул, ты как? Надо догнать уродов, пока еще чего не натворили. Кинь мне баллон с аэрозолем, который лежал в пакете с костюмом.
Быстро обработав защитный костюм перед снятием (протокол, мать его), Диполь сделал шаг к машине.
- Кто за руль?
В эфир.
- Дамаск, что там с тем аэропортом? Там что-то небольшое? есть шансы народ оттуда убрать? Сообщить о террористах, разливе токсичных веществ, да о чем угодно. Чем меньше людей с этими столкнутся, тем меньше потом зачищать
  - Вожу плохо, я вроде говорил... Ты у штурвала.
В отсутствие Диполя Караул устроил в салоне авто, как он недавно и предполагал, газовую камеру. Табачным дымом воняло так, что тянуло кашлять и снова нацепить респиратор. Сам агент, укутавшийся в плащ-палатку цвета хаки, тупо смотрел на мотающиеся туда-сюда по лобовому стеклу дворники с приоткрытым ртом. Серый нейрошнур всё ещё был подключен к разъёму за его правым ухом, связанный с маленьким футляром у него на коленях. Когда Диполь сел на водительское сидение, Караул всхрапнул и поморгал:
- Куплю тебе коробку ёлочек на обратном пути. В этот раз как-то тяжело допрос пошёл.
- Уже сделала прозвон в аэропорт. Три дежурных офицера, работники складов, техники, заправщики - максимум, кто там есть. General aviation*. Над планом прикрытия работаю, - с задержкой ответила на запрос Диполя Дамаск, чтобы потом добавить - И звонил Торникрофт, из метеослужбы. Шторм в вашем секторе затихает.

Смуглое лицо, которое способно говорить, тело в бежевой джинсовой куртке (и оголенные лёгкие) принадлежат Ракель дель Пасо. Ассистентка Кларно, моралистка, одержима медитациями, но крайне труслива, все говорят, что она готова бросить всех на верную смерть, если будет шанс остаться в живых. С другой стороны, Джастин слышал о ней, что при инциденте [придумай что-нибудь опасное] её взяли в плен пришельцы и пытали, но она чудом не погибла благодаря одной только силы воли и сохранила рассудок.
Сдутое и зрячее лицо вместе с безногим телом принадлежат Джону Саттеру, непросвещенному десантнику. Надменный ублюдок, гордящийся тем, что он без супер-дупер-провещенной науки может вышибать мозги врагам Технократии, постоянно пытался задирать Просвещенных агентов, в том числе и Диполя, сформировал вокруг себя кружок новичков-десантников, чтобы самоутверждаться за их счет и внушать им свои убеждения. При инциденте [тоже придумай что нибудь опасное] убил впечатляющее количество пришельцев ножом и подручными предметами, чем спас от смерти агентов Юкку и Маэстро.
Вдох-выдох через плотную ткань платка. - Дель Пасо и Саттер, - признаки жизнедеятельности продолжаются не смотря на фрагментацию тел. Скорость роста значительная, салон машины заполнен неоднотипной ксеноорганикой, в том числе рост из тел агентов. Бомбу не наблюдаю.
- Классический Кларно, долг за покер не вернул, так и ещё бомбу спиздил, - прыснул Караул.
- Приняла, Диполь... Господи... Караул, вытащи из них всё, что осталось. Флорида и Блюграсс скоро выйдут с вами на связь. Я пока вызову Брауна лично, - подавленно проговорила Дамаск.
- Так, Диполь, не разбил ещё моргалку? Мне нужен доступ к глазам хотя бы одного из этих дуриков. Поворачиваешь колпачок, отворачиваешься на тридцать секунд, как я учил.

Вдох-выдох через плотную ткань платка. - Дель Пасо и Саттер, - признаки жизнедеятельности продолжаются не смотря на фрагментацию тел. Скорость роста значительная, салон машины заполнен неоднотипной ксеноорганикой, в том числе рост из тел агентов. Бомбу не наблюдаю.

- Классический Кларно, долг за покер не вернул, так и ещё бомбу спиздил, - прыснул Караул.
- Приняла, Диполь... Господи... Караул, вытащи из них всё, что осталось. Флорида и Блюграсс скоро выйдут с вами на связь. Я пока вызову Брауна лично, - подавленно проговорила Дамаск.
- Так, Диполь, не разбил ещё моргалку? Мне нужен доступ к глазам хотя бы одного из этих дуриков. Поворачиваешь колпачок, отворачиваешься на тридцать секунд, как я учил.
- Попытка войти в физический контакт с ксеноорганикой этого типа без костюма химической защиты минимум среднего уровня является нарушением техники безопасности, - хорошо, что на свете существуют протоколы. Джастин, хоть и повидал немало, железным не был. И твердо понимал - не знаешь, как делать, делай по инструкции. Как бы над инструкциями не потешались, они были костылями, позволяли нащупать точку опоры когда психическое состояние от стресса пыталось уйти в отрицание, либо творила нерациональные глупости, - Механизм контаминации неизвестен.
- Окей, костюм у тебя в багажнике или в бардачке?
- В багажнике, естественно, - Джастин решил не комментировать безалаберность коллеги, выезжающего на задание без защитной экипировки. Вот такие как раз и не знают, где у них датчик кислорода и как считать его показания, - Модели на силовых полях, которые влезли бы в бардачок, относятся к классу PsPЕ-2с, запрещенному в условиях Земли.
Долгая пауза в эфире. Голова Саттера сменила тональность своих жалобных щелчков, голова дель Пасо забормотала о каких-то городах и стенах.
- ...ты всерьёз? Потому что я пошутил.
Но костюм у Тёрнера действительно был. Оборудование уже принадлежащее базе "Горячка", он включал в себя как полный комбинезон, который благодаря встроенным синхро-излучателям счищал с себя любые налипшие на него ИР-организмы, так и полный шлем с фильтрацией воздуха и подачей кислорода, позволяющий проводить среди опасной подпространственной флоры несколько дней без угрозы получить разрыв в ткани от шальной колючки или укуса.
- Да, разумеется, я всерьез. Конечно, стоя под проливным дождем на мокрых острых скалах в зоне досягаемости штормовых волн возле искореженных тел коллег, которым не способен помочь, юмор мог бы стать психологической разгрузкой. Однако состояние снаряжения является объективной реальностью. Был бы рад, если бы ты спустил мне защитный костюм на одном из запасных тросов. Вероятность использовать их по изначальному назначению очень мала, к сожалению.
- Ага. Лады, Спок. Скоро буду, - проворчал Караул перед тем, как отключиться.
Прошла субъективно вечность между этим и спуском крепкого чёрного ящика размером с туристический рюкзак. Замок с готовностью открылся по голосовой команде хозяина и крышка разъехалась на две половины, являя тщательно сложенный костюм.

Переодевание в подобных условиях было неудобным до экстрима... то есть, вызвало острую ностальгию. Ну хоть что-то в этой, прости господи, наземной работе было понятно и привычно. Одеваемся, перезакрепляем трос, проверяем карабин - и приступаем к операции. Отставить эмоции. Все еще дышащие, ходящие... думающие люди, которые на самом деле уже мертвы вовсе не такая уж редкость. Некоторые еще и сами сознают свое состояние, тут хоть адкватная мыслительная деятельность маловероятна. Костюм, проверка. Два пробных упражнения, дать мышцам привыкнуть к костюму, дать ткани костюма адаптироваться после хранения. Система дыхания, проверка. Система дыхания с включенными фильтрами, проверка. Трос, проверка, карабин... в норме.
Поехали
Собственно, в наличии имелся только один глаз. правда, его соединенность с мозгом и наличие мозга была под вопросом. Очень осторожно, стараясь опираться на скалу, а не на скрытые биомассой элементы машины, Джастин аккуратно поднес прибор к свисающему глазу, повернул голову так, чтобы наблюдать второе тело, и повернул колпачок
- Доступен один глаз, свисает на... сосудисто-нервном пучке, движение есть, наличие центральной нервной системы визуально подтвердить не могу. Ты можешь проверить эффективность считывания?

Ручка издала щелчок, и в заросший ксенолишайником кузов фургона ворвались бешеные вспышки белого света, будто внутри устройства была спрятана мощная лампа. Жаргонное название оправдывало себя, "моргание" было подчинено быстрому, повторяющемуся ритму, раз в несколько секунд меняя цвет вспышек с белого на красный, с красного на синий, с синего на жёлтый и снова на белый. По истечению половины минуты частота вспышек сократилась, напоминая по ритму аварийные автомобильные огни.
- К. Кх-х-х! Кхо-кхо! - вслед за работой моргалки изменилась в голосе голова Саттера. Дель Пасо же бубнила всё тише, заглушаемая ветром.
- Контакт есть, над эффективностью... бля, бля...
- Кхо-о-о-о! - издал полустон-полукашель Саттер.
- ...работаю. Чей это глаз? Настраиваю его или её мозги на выходные данные. Приготовься смотреть по всей биомассе и переводить с лишайного на английский. Постараюсь сделать выход понятным, но гляди внимательно, - тараторил Караул, шмыгая носом.
- Кхе... Ке-ке-кхе-кхо... - кашлял Саттер, его перекрытые ксенолишайником губы дёргались в судорогах.
Тем временем листы и трубочки, растущие из его тела на полу кузова, начали тянуться вверх, утончаясь и изменяя окраску. Гипнотический узор нарушился, правильный геометрический витраж красно-желтого цвета уступил тёмно-синей площадке в области живота, где недоразвитые перья и пушистые веточки пытались сформироваться во что-то.
- Скажи что-нибудь ему... Или ей. Я спрашивал, чей это глаз? Да, и "Ты в порядке?" не прокатит, что-нибудь менее раздражающее.
- Около 80 % вероятность, что глаз Саттера, - сообщил Джастин.
Интересно, а какое обращение в данной ситуации не будет идиотизмом или издевательством...? Караул, ты как чего поручишь...
- Джон Саттер, доложить обстановку, - с нажимом сказал коммандор Тёрнер. В конце концов, планетарный не планетарный, а десантник, что-то должно было хоть на инстинктах остаться.

- Кхо-о-о-о-о-о-о! - с замогильным возмущением захрипела голова Саттера. Его брюшная рощица ксенолишайника выстраивалась в нечто серповидное, с зазубренными краями и рифленой текстурой, выстреливая в воздух струйками воды. К счастью, не в Тёрнера, но явно в его сторону.
- Саттер, значит. Минут пять меня не отвлекать, окей? Или десять. Вырули его на инфу, если ответит, - голос Караула перестал прерываться воем ветра, видимо, забрался обратно в машину.
Серповидный отросток чуть приподнялся над животом, топорщась острыми листьями и игольчатыми ветвями, его основание свирепо выталкивало воду наружу, заливая камуфляжную куртку и штаны, стекая на пол кузова. Эта вода светилась в темноте содержащимися там синими водорослями.
Прошло пять минут в молчаливой обработке вспышками моргалки, среди раскатов грома и душераздирающих хрипов Саттера, прерываемых его новым звуком - мерзким протяжным причмокиванием, как будто он решил есть фруктовый лёд очень медленно. Серп из ксенолишайника набух и увеличился до размеров полуторалитровой бутылки в высоту и руки до локтя в ширину, две его трети покрылись фиолетовыми пузырями, которые бились, словно сердечные желудочки. Шип на конце серпа длиной с большой палец выглядел угрожающе.
Дель Пасо прекратила говорить членораздельно, но стала делать это громче и с очень редкими передышками. Тёрнер мог заметить, как жгуты из ксенолишайника, которые росли из локтей и груди её прилепленного к стенке тела, начали медленно тянуться к лицу Саттера. Свой цвет они не изменили.
- Караул, что у тебя? Подтверждаешь сознание Саттера? Тут начались какие-то сдвиги, от биомассы вокруг Дель Пасо в сторону Саттера. Сам он членораздельно говорить не способен.
- Да, да... Не способен? Пф, выкрутится как-нибудь, - двухсекундная пауза, затем Караул шмыгнул носом, его голос странно надломился, став тише. Будто его тянуло засмеяться - Я его заставлю. Продолжай следить. Можешь задать ему ещё один вопрос. Короткий.
Шла шестая минута обработки. Серп из живота Саттера стал покрываться пластом нового ксенолишайника за пластом, утолщаясь, пряча фиолетовые пузыри под холстами, будто сотканными из синеватых паутинок. И делал это быстро, как если бы документальный фильм об этой форме жизни поставили на ускоренную перемотку.
Жгуты дель Пасо таким буйным ростом похвастаться не могли. Но они продолжали двигаться к своей цели.
- Начинаются изменения, относительно направленное движения биомассы. Возможно, что Саттер таки пытается что-то сказать, а жгуты пытаются его заткнуть. Попытаюсь удалить эту движущуюся часть биомассы. Возможны осложнения. Если не будет проясняющей информации в ближайшее время - начинаю
- Значит, всё по плану, - недолгое молчание в эфире - У-у-ух... Твою-то... Так... Хе-хе...
Пока Караул бормотал междометия, видимо, забыв выключить микрофон, серп Саттера пришёл в движение. Оказалось, что наросшие на это заострённое образование ткани были, за неимением другого слова, растительными мышцами - ведомый ритмичными сокращениями сине-чёрных пучков шип медленно потянулся к обнаженным лёгким дель Пасо. Те в свою очередь забились как в лихорадке, жгуты ассистентки Кларно дрожали от заползавших в кузов фургона потоков ветра, но не сдавались, рвались к своей цели.
И оба псевдооргана искаженных сотрудников шли вровень.
- Я загрузил почти весь пакет. Выходные данные должны быть. Обязаны. Если нет, то режь дель Пасо.

По покрытым комбинезоном рукам Джастина будто прошла рябь, когда Первичная энергия окутала их, повторяя контуры перчаток. Упершись поудобнее гогами в скалу Джастин для начала попытался отвести жгуты Кларно, не давая им прикончить Саттера
Ксенолишайник, наткнувшись на пальцы Тёрнера, судорожно вздрогнул, заметно почернел от влияния ПЭ, начал быстро расслаиваться на тончайшие волокна, которые беспомощно болтались на ветру.
- Ракеты! Собрать, перебрать, создать, ковать, набрать! Америка-США! - вырвалась скороговоркой изо рта дель Пасо, её губы корчились в нечеловеческой агонии, исторгая этот искаженный, лишенный пола голос - Я Америка! Мы бункер! Хотеть угрозу!
Будто почувствовав отставание соперника, Саттер ускорился, до столкновения его оружия и лёгких дель Пасо оставалось сантиметров двадцать.
- Друг за друга? - запоздало спросил Караул, затем с удовлетворением выдохнув - Блеск, я всё угадал по одним ритмам!
- Что угадал? Давай, у меня тут кризис назревает. Кажется, удаление части биомассы дало позитивную динамику. Дель Пасо начала говорить членораздельно, зато выяснила что является бункером и хочет угрозу.
И Джастин, для начала попробовал слегка загнуть ползущий от Саттера серп в сторону.
Опьянённый своим успехом, Караул ответил не сразу, весело посвистывая.
- Кризис, Диполь, кризис! Карибский, мать его! У тебя в фургоне сейчас две сверхдержавы: янки хотят насовать боеголовок в Москву, комми хотят расхерачить Вашингтон. Теперь осталось сделать так, чтобы мир стал однополярным, - в наушнике было слышно, как агент щелкает зажигалкой - Потому что иначе они так и будут друг друга перебивать и нам останется только смотреть, как Мэгги выжигает их обоих.
Он с облегчением вздохнул, затягиваясь сигаретой. Очевидно, в машине Тёрнера, не оставив окошко открытым.
- Не Тэтчер. Которая Флорида. Давай дави кого-нибудь из них, пока она не приехала.
Орудие Саттера отреагировало на заряженную ПЭ перчатку куда агрессивнее тщедушных усиков, выросших из дель Пасо. Вздрогнув и почернев в месте прикосновения, оно попыталось уколоть Тёрнера острием, сократив свои мышцы цвета морской волны. Безуспешно, ведь комбинезон был не из мыльных пузырей сделан, но бывший десантник вздумал отогнать помеху и только потом возобновить покушение на ассистентку Кларно.

- А я кто, Китай, который, пока а него не обращают внимания, наращивает экономическую мощь? Кстати о птичках, ты там возомнил себя Освенцимом и делаешь уютную газовую камеру из нашего транспорта?
- Россия, в смысле, Саттер идет на обострение отношений, приступаю к активным действиям
Джастин чуть-чуть отступил, держа перед собой окутанну. первичной энергией руку. Так псевдоподиям Саттера приходилось тянуться изо всех сил, и то они едва касались руки космодесантника. Там, где мерцали энергетические печатки
*ну если он сам пытается меня коснуться, отвлекшись от Дель Пасо - подставляю руку в защите, но чуть-чуть увеличил дистанцию, чтоб серпу приходилось вытягиваться (и утончаться)

- Ну извини, меня тянет покурить, когда я пытаю сращенного с ксеносом человека, даже не видя его, - цокнул языком Караул - Бей не по органам, а сразу в мозг, там у обоих основное заражение. Очень надеюсь, что помрут сразу. Не для того я... х... хе... Бля.
Агент зашелся приступом смеха, неестественного и жуткого, отключился на секунд десять и вернулся в эфир, делая глубокие вдохи.
- Забей... Побочный эффект. Бей в мозг, окей?
Разозлённый Саттер клюнул на уловку, потянулся острым шипом к руке Тёрнера, грозно вздрагивая всё нараставшими мышцами и готовясь к одному, но сильному удару. Краем глаза было заметно, что дель Пасо не собиралась проигрывать гонку вооружений, оснастила свои усики крючками и колючками и с новыми силами потекла к кряхтящей голове противника.
- ПРЯТАТЬСЯ! ДЕФКОН ОДИН! РЕЙГАН! ТЕХНОКРАТИЯ! НЕ ОРБИТА! ШУМ, КАМНИ, ЯПОНИЯ! - громогласно выла дель Пасо, из её рта текли ручейки светящейся красным воды.

Он знал. Практически с самого начала знал, к чему идёт. В жизни все повторяется по нескольку раз, будто кто-то проверяет, как был усвоен первый урок. Но когда Джастин, пытаясь сохранить эмоциональную дистанцию с объектами, сказал это вначале они сделали вид, что приняли за шутку. Или правда приняли?
- Караул, не понял приказ, повтори.

Саттер царапнул Джастину палец по касательной, чтобы потом ощутимо хлопнуть по тыльной стороне его ладони плоской частью шипа. Как будто пятилетний ребёнок ударил изо всех сил. Хорошо, что комбинезон сшит не из пищевой плёнки.
- Со мной всё нормально, Диполь, это побочный эффект. Перегрузка от исходных данных, - сквозь нездоровые смешки сипел Караул - Тебе нужно разрушить мозг кого-нибудь из них. Окей? После выживший начнёт болтать... - пауза в эфире, скорее всего, новый приступ смеха - Быстрее, мужик, нам ещё Кларно с Дарлингом ловить.
- ДЕФКОН ОДИН-НОЛЬ! БРАУН! ГОРЯЧКА! АТМОСФЕРА! ИМПЕРИЯ! ДЬЯБЛО! - дель Пасо перешла на крайне неприятную для уха громкость.
- И это не приказ, чего ты... Так, дружеский совет, блять.

Так, что мы имеем, если отбросить эмоции. У Караула едва ли уровень доступа такой, чтобы отдавать приказы на ликвидацию персонала, пусть и непросвященного. Однако диспетчер молчит, как рыба об лёд. Вопрос в том есть ли шансы, захотят ли, и достаточно ли квалификации у данной базы на реконструкцию физического тела и разума пострадавших оперативников. Память (сука) услужливо подкинула образ изящной фигурки, которой подает руку выбраться из геликоптера видавший виды капитан-десантник. Но такие, вежливо гнущие свою линию, не на каждом шагу попадаются. Даже на Дальнем пределе, где все смешалось, начальство норовит сбросить непросвященных, а уж на земле, где восполнить кадры не особая проблема. Оценить возможность восстановления психики – абсолютно вне моей компетенции. Другое дело, есть ли тут вообще специалисты нужного уровня, и как у них с ответственностью. С другой стороны – тут, похоже, полномасштабное, хоть и скрытное вторжение. Хотя и кажется временами, что небольшой метеоритный дождь местным населению пошел бы на пользу, это неправильное мышление. Необходимо найти точку передачи возле города. Необходимо найти пропавший объект, который где-то ходит, возможно, заражая следующих, совершенно непричастных. А все, кто работает в Союзе, знают, чем может обернуться эта работа.
Решение, принятое и исполняемое, считать условно правильным.
- Дамаск, время 22.41, приступаю к мерам по пресечению, - чтобы ты не делал, всегда отчитывайся в границах протоколов.
Тут мозг сперва отыскать надо, для начала - свой, а там уж до цели дойдет.
Отойти на два шага, выходя из зоны досягаемости серпа Саттера, выключить окутывающие руки силовые перчатки, поднять прикрытый аккуратно сложенной курткой пистолет. Нет никакого смысла что-то говорить – диспетчеру уже сказано, а все остальные слова нужны тебе, не им. Только свой собственный суд и ад каждый носит в себе, других нет. Я сам видел.
Вот тот бугор рядом с лицевым черепом должен быть съехавшим мозговым, так? Надеюсь, что осталось от мозга внутри.
Как говорят уж пятьдесят лет, поехали.

- На какой именно локер? Что ты им сказал? - тут же вскинулся Джимми, - Парень, остуди это "что-то другое", это не тот случай, когда можно продемонстрировать широту взглядов и сделать еще одну зарубку на... хм. Я слышал, что Бата'а зашевелились, но одно дело в Нос-Энде, а другое - практически у нас на голове! Только этого не хватало... Стоп, погоди, девчонки? Не мужик около сорока?
- И ты им сходу назначил не то сходку, не то свиданку? - напрягся и глава капеллы, - Ох, не знаю. Даже Нгома, на мой взгляд несколько странные. Нет, говорят все правильно, но что из этого получится... А уж настоящие Бата'а... Какого Лоа они тут вообще делают, им Нового Орлеана мало?

- Да кто ж к ним сунется спрашивать, не они ли коз свели? - в сердцах воскликнула Алли, - Вы разве этих бородатых коротышек не знаете? Чуть что - бороды вперед и в топоры... Не иначе как оголодали у себя в ущелье на своих пещерных харчах, вот и тащут что ни попадя.
- Так из съестного только козы и пропали, - видно было, что аргументы ходят не по первому кругу, - а что пива в бочке убыло - так это и Нэд мог, когда приходил... крышу чинить. И вообще, что такое голодным дворфам четверть бочонка? Они бы весь бочонок утащили, и хорошо, если один. И вообще, не факт, что у них там так уж голодно, уголь-то они выменивают и на продукты, кроме денег. Но это все так. Ты разве дворфов не видала? Они же бряцают, и топают, и пыхтят, и рыгают. Ты вот реально можешь себе представить дворфа в прадедушкиной кольчуге, который на цыпках крадется в кабак, открывает как-то дверь, шарится по дому, тырит жемчуг, и это все - без единого звука?! И еще фонарь прихватывает, который дворфам нужен прямо как бритва. они ж в темноте видят как совы....
  Старшая из сестер невольно прыснула в кулак, видимо, представив дворфа-подкрадуна.
- Да уж, как наш папа говорил, скрытный дворф - это одеколон...
- Не, кажется как-то иначе...
- Оксаэдрон...? Оксиморон...? Ну, короче да, это что-то новенькое.

- Он со мной вообще мало разговаривал... Только посмотрел так, что если б не мой преследователь - я бы оттуда удрал, роняя тапки. Знаете, бывают такие люди, что отчего-то кажется - они про вас знают что-то.. нелицеприятное. Будто видят что-то, что ты предпочел бы не афишировать. Или, лучше - вообще про себя не знать. Но у меня отчего-то в голове прояснилось. Боже, если бы я мог вспомнить где этот грешный ломбард - уже бы пытался наняться туда хоть уборщиком туалетов! По сути, в последний раз я себя чувствовал в безопасности как раз там.

  Насчет вещей, Джо подошел обстоятельно, выудив из все того же портфеля папочку с листами бумаги, а из нагрудного кармана ручку (не дешевую, но не кричаще-роскошную), и составив список. В начале вещи просто часто оказывались не на своем месте. Неприятный, чужой запах одеколона в спальне. Книги, переставлены бессистемно (а стояли по году издания). Дареная стеклянная пепельница (служит для придавливания бумаг, чтоб не разлетались от кондиционера), обнаружилась в ванне, внутри окурок (клиент не курит, запаха табака не было). Тапки, пропали, один обнаружился в мясорубке. Картина, с изображением бегуна на пляже - пририсованы вывалившиеся внутренности. Шарф, старый, но еще приличный (любимый), обнаружился в засоре в унитазе. Кухонная утварь - все время пропадала и находилась в несуразных местах (ложка воткнута в цветочный горшок, ножами пришпилена к стене фотка из колледжа, будто ими играли в дартс). Тараканы в листьях салата в холодильнике (не мои тараканы!). Листья неизвестного растения (наверно, оно не ядовитое, но...) в сложенной пижаме в шкафу. Еще неизвестные листья в банке с чаем. Крыса, дохлая (не моя!) в фарфоровой шкатулке, память о маме, на полке.... И еще по мелочи.

- Я могу остаться здесь.... - безнадежно сказал Джо, - хотя это место мне и не внушает доверия. Господи, я всегда считал, что в заведениях самое главное - соблюдение санитарии и качество продуктов, а сейчас у меня просто мороз по коже.

- Кажется, мне уже поздно об этом беспокоиться, - у толстячка было выражение, будто он только что сделал для себя пренеприятное открытие, - Вы не представляете, как я рад.
  Он наклонился, поставил на пол под столиком свою игрушку, снова выпрямился, замерев в напряженном ожидании. Несколько томительных секунд тишину нарушали только голоса от стойки бара. А затем вдруг раздалось тихое цок... клак-клак-клак... цок.. Предоставленные сами себе шарики явно пришли в движение.
  Испуганно взглянув на Риса, толстяк вновь с кряхтением нагнулся, нырнул под стол, и схватил маятник, пока последняя надежда не передумала.
  Не отрывая взгляда от Рэдмонда, Джо стал запихивать маятник в свой портфель, попутно сбивчиво начав говорить.
- Вы так спокойно говорите от каких вещах, вы... правда думаете, что нечто подобное может произойти? Не думаете, что я сумасшедший? Простите я вам поверил, почти сразу поверил, просто у меня уже невроз развился из-за этой дурацкой игрушки! Не поверите, где бы я ни был, меня так и тянет достать маятник, поставить и поглядывать, не начнет ли он качаться сам по себе. Ведь никогда не знаешь, вдруг прохожий, парень из бара, человек в очереди в аптеке - тот самый! Ой... может быть, заказать вам что-нибудь? Я понимаю, все это звучит, как безумие, но я вполне ясно воспринимаю реальность. Это реальность совсем обезумела! Дело в том, что я работаю.. на город. Ничего особенного, одна из контор городского управления, но вы знаете, как это бывает - то и дело случаются... всякие ситуации. Простите, мне нужно объяснить, иначе вы не поймете. С полгода назад, осенью, один мой знакомый по работе, он застройщик, начал нести жуткий бред. Ну, то есть, это я тогда так думал. Будто бы кто-то приходит к нему в домой и переставляет вещи. Будто он пришел домой и увидел свою собаку жутко замученной, но затем труп пропал, а на следующий день собака снова была дома. Но не такая. Что за ним следует какая-то фигура, у которой меняются лица, но не одежда и силуэт. Я тогда, конечно, не очень поверил, тем более, он потом успокоился.
Джо вдруг как-то грустно провел рукой по своему лицу, будто снимая невидимую паутинку.
- Нет, конечно, успокоился – это неправильное слово. Потом он… изменился. Будто стал другим человеком, словно и не живым вовсе. Не то, чтобы я это не заметил… но он был просто моим знакомым! Мне казалось, у него просто тревожное расстройство, я…. Я был рад. Рад, что он больше не создает проблем своими бреднями. А затем он как-то пропал с радаров, и меня это не очень и беспокоило. До недавнего времени. Потому что… потому что мне кажется, вещи в моей квартире лежат не так, как я их оставил. Я сразу отдал свою кошку в гостиницу для животных, но… мне кажется, ночью кто-то был у меня, пока я спал. И я уже несколько раз краем глаза замечал…Прошу, я понимаю, это звучит как чистейшей воды расстройство психики, но я в своем уме. Просто, кажется, в беде…

  За время, проведенное в дороге, Митрейн успел наслушаться про теории новой знакомой. Тали, хоть и выглядела рафинированной чудачкой, следопытом была дельным, а опыт у нее и вовсе был длиннее жизни Митрейна. Что поделать, эльфы. Долгая жизнь ведет к долгим заскокам, а уж взявшись в чем-то копаться, можно посвятить век-другой сбору и обработке материала. В Долину Тали занесло, чтобы исследовать изменение экосистемы в связи с Инеем (Непреходящим Инеем Ледяной Девы уже называли феномен последних двух лет ученые мужи, маги и жрецы... на юге. Там это все вызывало изрядный ажиотаж, это жителям Долины лишь бы выжить). Тали, хоть и не была кабинетным ученым, вопросами влияния на климат всего материка здешней затянувшейся зимы интересовалась весьма живо.
  В частности, эльфийка носилась с теорией, что упадок цивилизации драконов и людей-ящеров с последующим восхождением эльфов и дворфов, мог был вызван глобальным изменением климата, сопряжением миров или же эпидемией, возможно проклятию, приведшему к резкому снижению интеллекта людей-ящеров и последующему вырождению. С другой стороны, новые климатические потрясения могут ведь и повернуть процесс вспять! Возможно, некоторые виды, утратившие разум пару десятков лет тысяч тому назад, могут вновь обрести самосознание в нынешних уникальных условиях! Митрейну уже раз приснилась знакомая черепашка, грустно человеческим голосом просившая больше на ней не кататься.

  Однако городок, удостоившийся эксклюзивного внимания неизвестного зверя (ни один другой город на озере Маэр Дуалдон не сообщал о проблемах этого рода) был удручающ. С утра хотели осмотреть найденную лодку и следы на ней, но дворф Гринск, владелец лодки, полностью отрицал нападение чудовища. В результате Митрейну пришлось отвлекать дворфа, пока Тали тенью скользнула осмотреть лодку.
  Тем не менее, на этом исследование зашло в тупик - Тали собиралась побродить вечером между прорубями, вдруг удастся увидеть неизвестного зверя. Более радикальный план эльфийку не привлекал - она хотела изучать проблему, а не выходить на утлой лодке в ледяной воде. И тут, зверь прибежал на ловца - подошедшая компания приключенцев, хоть и с другой целью, собралась встретиться с озерным чудищем.

  Тем временем Тали просияла, поняв, что нашлись храбрецы, готовые нырять за научным материалом. Возможно, в прямом смысле нырять.
- О! Неужели вы решили найти доказательную базу... то есть, конечно, избавить несчастных рыбаков от напасти? О, прошу вас, это может быть так опасно, неужели вы готовы рисковать? - тон, которым был задан вопрос был полон бесконечного радостного энтузиазма. Затем, покончив с формальностями, эльфийка стала более деловой, - Мне удалось осмотреть следы на борту найденной утром лодки. Однако Гринск, владелец лодки и местный уважаемый гражданин, будет всеми четырьмя упираться, что это следы от льдины. Но на него вполне можно надавить, обе его лодки сегодня не вышли на лов, горожане им недовольны. Думаю, вы вполне сможете его...убедить поступить этично и проспонсировать решение проблемы. Однако у меня также будет к вам просьба. Я расскажу вам, что мне удалось разузнать, а вы, в свою очередь расскажете и покажете мне все, что удастся найти! Таким образом вы не только заработаете деньги и репутацию, но и войдете в историю науки!

  - Да-да, господа. Уже бегу, - хозяин выглядел проснувшимся, только на дне его глаз залегла глубокая тень тоски, - Э-э-э, сударь..сударыня, есть уха, очень вкусная, из кулакоголовой форели, нигде больше эту рыбу свежей не попробуете. А соленую и вяленую подают за бо-ольшие деньги в лучших домах Лускана и Уотрердипа. Или прикажете рыбу запечь? Она очень вкусная запеченая на углях. Желаете просто чай, чай с ромом, грог, медовуху? Прошу, сейчас все будет!
  Хозяин тараторил, продолжая быстро метаться от стойки к очагу, оттуда к столу, на котором, как в Рашеменской сказке, появлялись чайник, кружки, лимоны, кувшин с грогом, нарезанный хлеб, какие-то маленькие горшочки с приправами. На вопрос о снеге летом хозяин настолько явственно вздрогнул, что на мгновение волшебство рассеялось. Просто полутемная комната в старом доме и отчаявшийся средних лет человек. Но затем хозяин сперва с усилием, а затем все более плавно продолжил свою беготню.
- Как ни быть, молодой господин. Вот уж два года как вот такая погода круглый год. Дева Морозов гневается, не пускает солнце, только вот это сияние про... прекрасное и светит круглый год! А раньше тут снег, конечно, не везде до конца сходил, но травка зеленая пробивалась, крокусы всякие, подснежники, олений гон... Конечно, господин, не извольте сомневаться. всех устроим в лучшем виде, у меня прекрасные комнаты, лучшие в городе, хоть городского главу нашего спросите.

– Не договорились?
Человек, не снимавший шубу даже в зале, где горел очаг очень внимательно посмотрел на Гора, то втягивая, то выпячивая трубочкой губы, такая мимика делала его похожим на сома.
- Не договорились, - наконец негромко ответил грузный аристократ, - а что, есть что предложить?

  Тем временем входная дверь приоткрылась, впустив холодный воздух, несколько снежинок и остроухую умную морду с любопытным носом. Морда дернулась, как стрелка компаса к северу обратившись к Облаку, да так и замерла, принюхиваясь. Однако у человека, что шел за собакой, были свои планы.

- Что, Малыш, что ты встал? - мужчине было около тридцати, у него было приятное лицо с тонкими чертами, да и сам он был какой-то изящный, чуть нервный, возможно, принадлежал к людям творческим. Сейчас он, однако, казался напряженным, встревоженным и очень расстроенным.
  Трактирщик на появление нового лица только вздохнул, кажется, сочувствующе. А вот аристократ в шубе прекратил свою гимнастику губ, втянул их и плотно сжал, глядя на вновь пришедшего с величайшим неудовольствием.
  Ситуацию немного разбавил пёс по имени Малыш. Был он вовсе не маленьким, очень похоже, с примесью волчьей крови. И, хотя был обеспокоен на пару с хозяином, не мог сдержать любопытства, так и тянулся к табакси

  Немногие попавшиеся навстречу местные обращали мало внимания на разномастную группку прибывших. Практически все встречные были заняты какой-то работой, ни болтливых кумушек, ни детской беготни. Несколько раз Хайген получала короткие приветствия – она отличилась в последней охоте на главу. То есть, дважды за последние два месяца приходилось организовывать поиски старейшего жителя и главы поселка, оба раза его обнаруживали бродящим по берегам замерзшего озера тепло одетым, но не имеющим понятия, как и зачем тут оказался. Многие считали, что старый даже по понятиям дворфов глава долго не протянет. И что то же самое относится к самому Бремену. Однако на лицах жителей было написано упорство, основанный привыкшими встречать удары судьбы дворфами, поселок выживал, какие бы карты жизнь не сдала в этот раз. Обычно Бремен выручало то, что это был первый город на пути тех, кто попадал в Долину водным путем, по реке Шаэнгарн. Однако два года непрерывной зимы проморозили реку до дна, оставив стоящий в стороне от пеших дорог город справляться, как умеет. Местные, впрочем, шутили, что отсутствие завоза свежих овощей позволяет здорово сэкономить, не уточняя что экономить было по сути нечего.
  Если на постоялом дворе Погребенное Сокровище и были какие-либо сокровища, они были погребены очень уж глубоко. Домик был несколько больше чем окружающие избушки, а летом со скамьи у крыльца открывался чудесный вид на реку и озеро. Сейчас же скамья представляла собой еще один сугроб. Зато внутри было тепло (ну, точно теплей, чем на улице). Тут царила та особая чистота, что является роскошью бедняков – выскобленные столы, старая, но чистейшая посуда, ни пылинки на полах, выстиранные занавесочки на окнах. Одинокий горшок с геранью грустно пытался ловить свет на подоконнике. Посетителей тут и обычно бывало немного, а уж во время двухлетней зимы… Хозяйка, худенькая женщина с чуть подергивающимся кончиком носа и тоненькими руками, выглядела встревоженной и, казалось, совсем недавно плакала. Однако, увидев на пороге столько посетителей сразу, она радостно всплеснула руками и принялась суетиться.
- Ой, здравствуйте! Мы очень рады вас поприветствовать в нашем скромном заведении. Только отважные люди пускаются в дорогу в такое время. Хотите чего-нибудь горячего? Чаю, грога? Желаете переодеться, котел на огне, горячая вода сейчас будет? У нас самые лучшие номера в городе, сами увидите! Желаете сперва отдохнуть, или перекусить? Я оставлю для вас лучший стол, вот, у огня, - женщина тараторила, то отряхивая прицепленным к поясу передника чистейшие стулья, то кидаясь к очагу, где правда виднелся здоровенный чугунок, то бросая взгляды на стойку, где правда стоял чайник, а на полках виднелся бочонок и какие-то бутылки.

Вновь быстрое движение глаз под закрытыми веками, энцефалограф выдал перекаты синусоиды с большой амплитудой. Восхитительная вещь – альфа-ритм. Женщина у плазменной панели, изображавшей окно в полудикий яблоневый сад с гамаком, оценила ситуацию, улыбнулась и перевернула страницу. В саду за окном начинался дождь, одиночные крупные капли колотили по ветвям яблонь, разбивали гладь воды в большой бочке.
Перед глазами, занавешенными веками пробегали картины. Солнце, выползающее из-за шарика планеты, накатывающая снежная лавина, пронизанные солнцем джунгли, усыпанная бриллиантовыми каплями росы паутина с яркой каплей смерти посередине, замершие десантники приветствуют выходящую из винтокрыла фигурку, гроза над морем…. Возможно звук, изображавший приглушенный окном звук дождя, достиг слухового анализатора. Да, была гроза. Он любил грозы. Разум радостно ухватился за картинку, погружаясь в водоворот воспоминаний…
Замечательно. Если бы кое-кто, отвечавший за подготовку не залип в придорожной забегаловке с рассуждениями о яблочном пироге, то и о дождевиках не забыли бы. Однако спорить было делом бесперспективным – идти все равно нужно, но будет конфликт. Эти наземники, со своим эго… Надо пытаться выстроить конструктивные отношения с новыми коллегами, никуда не денешься.
Насколько Джастин успел разглядеть, машина была обычная, минимально экранированная. Это удивляло, удивляло невозможно, до глухой тоски. Обычная машина для поездки в ближайший маркет – конечно, для выезда на работу – нонсенс. Земля или не Земля, они могли уже три раза въехать в зону аномалии.
И тем не менее, прежде, чем начать сканирование Тёрнер открыл дверь. Привычный дискомфорт на дне правого глаза, хоть для таких вещей протаскавшемуся четыре года по Дальним пределам имплант и не нужен.
Дождь прекрасен, когда смотришь на него сквозь призму энергетического сканирования. Миллионы капелек отражают свет, танец магнитных полей между каплями, температурный переход…
*сканирую Силами на предмет радиации и энергетических следов. Можно отыгрышно, это просто привычка - не вылезать из вездехода, не проверив показания приборов

Мягкий, шёлковый толчок в ядра таламуса, и запрос требуемых данных прокатился по траве, павшим ветвям, корням деревьев и асфальту. Повторный толчок будто бы потянул за поводья, и данные о частицах и волнах нежно прильнули к спинному мозгу, имитируя мурашки по лопаткам, заставляя импланты чуть прогреться. Что-то рябило около места столкновения, как предполагалось, транспорта Кларно, Джастин пробовал оттенки кислых вкусов, спроецированных сразу в кору больших полушарий, а в центре ладони будто танцевала маленькая балерина в колючих пуантах - дикая психомутация, как всегда, озорничала и рассказывала о том, что вокруг, на своём языке.
Аномальный радиоактивный след, не опасный для жизни. Двойной, сплошной, неровный, неаккуратно огибающий деревья. Уходит от обочины к отвесной скале, после чего теряется.
- При выходе в открытый космос, пожалуйста, закрывайте шлюз, Диполь, - поморщился от проникшего в машину холода Вёллер и подкрутил печку.

- Уходя гасите солнце, - рассеянно кивнул Джастин. Затем вспомнил, с кем говорит, и вернулся к делу, - Похоже, след от машины (я имею в виду, колебание в энергетических полях) ведут вон к той скале. И это при том, что машину сперва надо было отлепить от дерева. Внизу искали, не знаешь? Нырять в море в такую погоду... можно, но я еще и плавки забыл

Вёллер нервно засмеялся, приложив ладонь к лицу:
- Детка, слышала? Они утопили тачку.
Двухсекундное молчание в эфире. Ещё несколько веток сорвало ветром, хвойные иголки полетели на асфальт.
- Так. Отрицательно, Диполь, вы первые, кто прибыл на место. Проверьте вооружение и осмотрите скалу. Огонь открывать только после доклада. Караул, тебя тоже касается, - быстро проговорила Нэнси.
- Будешь звонить в Сан-Диего? Слышал, у тех парней есть скафандры для такой херни, - Вёллер не двигался, передразнивая торопливое кряхтение, как если бы он выходил из машины.
- Позвоню Брауну, для начала. Надейтесь, что он хотя бы помолится за вас, когда заставит нырять.
Закатив глаза, Вёллер театральным жестом пригласил напарника первым выполнять приказ.

- Дамаск, вас понял, - вздох получился очень тихим. Вот исследуешь другие миры, чтобы такие вот... привыкали к комфорту, - Целесообразность заплыва без техники под большим сомнением. Как минимум надо сперва разобраться, есть ли там не отвесный спуск.
Джастин осмтрел табельное оружие - кто их знает, вдруг оно у них не приспособлено к стрельбе в такую погоду!

Ладно... с оружием Войд, естественно познакомился еще в день получения - разобрал, смазал, сходил в тир, снова перебрал. Постарался, словом, поладить. Ну а что, научное мировоззрение научным мировоззрением, а методология, у которой от хорошей работы техники зависят не гранты, степени или доход, а просто жизнь, всегда относилась к таким вещам по-своему. Конечно, с чисто механическим огнестрелом он не имел дела с кадетских времен. Но, как говорил легенда космодеса, джентльмен дерется всем. что подвернется под руку
Джастин проверил оружие и вопросительно взглянул на (гусары, молчать!) напарника.

- М-м-м. Ну знаешь, у нас на Земле традиция такая, - прокашлялся Вёллер, с разочарованием ответив на взгляд Джастина - Самых сильных и смелых посылать вперёд, а хиляки прикрывают сзади. Запиши это себе в блокнот на досуге, окей?
Затем он похлопал себе по нагрудному карману с платком и по бедру, где была кобура с пистолетом, и выбрался из машины, страдальчески морщась.

Джастин решил не ввязываться в обмен колкостями. Не то, чтобы у него под языком не нашлось колючек, которыми можно было бы проткнуть толстую шкуру. Просто ссориться с тем, с кем сейчас лезть к волку в зубы - не лучшая тактика. Если, конечно, это не свой в доску, которого можно и по матери, и в ответ что-нибудь интересненькое услыхать, и посидеть выпить. Подавив непродуктивную тоску, Тёрнер пожал плечами и приготовился к выходу.
- Давай, может, машину поставим получше. Так, чтоб на не не налетел случайный водитель, и носом к дороге. Чтобы если что вскочить и уехать, не тратя время на выруливание. А так - готов считать себя сильным и в меру смелым.
И ох...елым, мрачно добавил в мыслях войд-инженер. Ладно, есть люди, пистолет которых пусть лучше будет в кармане, чем им будут размахивать у тебя за спиной...

- Да, ставь! - перекрикивая ветер, кивнул Вёллер и закрыл дверцу со своей стороны.
Пока Джастин парковал авто, он прошёл вперёд, ковыряясь в своих часах, спрятался от ливня под деревом. Затем его голос, искаженный хрустом ветра, прозвучал из микронаушника:
- Это ты про след из лишайника говорил?! К скале уходит!
- Лишайник? - снова двухсекундная пауза со стороны Дамаска - Красно-жёлтый?
- И это правильный ответ! - отозвался Вёллер - Диполь, как у тебя с ксеноботаникой, пятерки по ней получал или прогуливал?

- Нет, я про энергетический след в воздухе. С ксеноботаникой все в порядке - я знаю, что нельзя есть инопланетную органику и поворачиваться к ней спиной. Про лишайники знаю, что они к ботанике никаким боком, это симбиотический организм. Дамаск, откуда знаешь про лишайник? Это выжигать надо, похоже, инвазивный вид. Практически повторяет по земле след в воздухе. И, похоже, соответствует следу машины.

- ...в смысле? Лишайники - не растения? А что тогда? - пробормотал по связи Караул.
- Такой же лишайник был обнаружен группой Кларно в заповеднике, на месте... - Дамаск вздохнула - "Второй Бомбы". Перед инцидентом его зачистили. Если он появился здесь, скорее всего, на том месте случилось повторное заражение. Группа Флорида этим занимается. Передам им данные, что есть ещё один очаг.
- Так. Ладно. Лишайники - не растения. Значит, водоросли? - Караул ушёл по следу, светя фонариком - Я к тому, что я нашёл машину Кларно.
- Господи. Где она? В воде? Видишь кого-то из группы Кларно? Какого чёрта ты молчишь?
- Тс-тс, Нэнси. Сохраняю интригу для Диполя. Беги смотреть на это чудо. Я на краю скалы.

- Симбиоз гриба и водоросли, и бактерии, вроде. Прогениторы по такому тащатся. И да, команда зачистки с техникой тут очень не лишней будет - он растет, хоть и не быстро. Тут сильный дождь, пусть сделают поправку.
И Джастин, тщательно избегая прикасаться к причудливым узорам, направился к скале.

Узор красно-желтого лишайника, который от дождя начал потихоньку расти вширь, облепил траву и корни деревьев, топорщащийся веточками, листьями и "перьями" двойной след прямиком до обрыва, в открытое море. Причем узор этот был чётко сегментирован, как внеземной витраж с повторяющейся структурой - в одном месте он рос квадратами и ромбами толстых "перьев", затем треугольниками из выпуклой корки-"накипи", потом неправильными прямоугольниками из веточек и трубочек.
По улыбке прицепившегося к крепкой ветке Караула было неясно, радуется ли он находке или пыжится, чтобы не подрывать свой образ. Его часы щелкали с интервалом в пол-секунды.
- Это пиздец, - только и сказал агент вне эфира.
Искомый белый Додж Рэм был на треть красно-жёлтым. Машина рухнула с десятиметровой высоты по склону вниз на скалы у самой воды, от падения в черную пучину её остановил огромный камень, который, похоже, пробил кабину насквозь. Волны били по берегу, но всё же не доставали до зараженного транспорта. Из чуть приоткрытых дверц кузова рвался ксенолишайник, перебираясь, ведомый жаждой, к заливаемым дождём камням. Гуманоидов, живых и мёртвых, не наблюдалось.
- Караул, Диполь, доклад. Давайте без юмора.

- Машину видим внизу под обрывом, около 10 метров. Спуститься без снаряжения не выйдет. Лежит на скалах у кромки воды, волны не добивают. Пока. Вопрос о зачистке становится еще острей. Пропавших не наблюдаем, ни живых, ни мертвых, внутренность машины заполнена лишайником. Высота падения делает вероятность выживания... при земной гравитации очень маловероятной.
- Просканируй на выживших на всякий случай, - посоветовал Тёрнер напарнику.
Сам же Тёрнер сосредоточился на импланте в глазу, позволяя био-электронному синапсу активировать сканер на Первичную Энергию
*Основы 1, - всплески квинтессенции, активные заклинания или их фон

Дамаск тяжко вздохнула с тихим стоном:
- Звоню Флориде, придется отправить её и одного из чистильщиков к вам. Альпинистского снаряжения у неё нет. Верёвка, буксировочный трос, хоть что-нибудь? Вам придётся лезть туда и дать возможность слезть Флориде.
- Ты не поверишь, Нэнси, но у него есть снаряга в багажнике. Я даже ледорубы видел, - почти неслышно из-за ветра засмеялся Караул, повернувшись к Джастину и пожал плечами - Ну извини. Пока мы были на той заправке, я случайно заглянул. Прятать лучше надо.
Помимо спального мешка, каски, палатки, горелки с котелком и горной аптечки в машине Тёрнера покоилось то, что так удачно он забывал выгрузить из багажника день за днём и что требовалось прямо сейчас: альпинистские кошки, ледорубы, крепкие тросы, карабины и петли с кольями и молотком. Только лыж с палками и запасной тёплой одежды не было, все куртки и термокомбинезоны, списанные Сверхвысотным Отделом своему бывшему сотруднику, сейчас были похоронены в тесном личном шкафчике Тёрнера на базе "Горячка". Если бы не этот факт и отсутствие заготовленных сверхпитательных сухих пайков, с доступным комплектом можно было отправляться в Аппалачи или Анды сию же секунду. Причём железа хватило бы на двоих.
- Вёллер, если это снова шутка...
- Но-но-но, порядок в эфире! У меня позывной есть, так? - Караул глянул на часы, морщась от накатившего порыва ветра - В кузове засёк, как очень кстати уточнил Диполь, симбиотов. Но к грибам, водорослям и бактериям на вечеринку заглянули два человека. Мозговая активность есть, не шевелятся. Приросли там и тихо растут, ставлю десятку.
Тем временем имплант ответил на команду Джастина и начал медленно выводить картинку, наслаивая виртуальные маркеры на поле зрения.
И картинка эта была объемной.
Жирный, шириной в несколько метров столб подпространственного искажения, шедший в небо из узенькой щели в дверцах кузова, был подобен столбу красно-жёлтого дыма, который выплевывает фабричная труба. Датчики в глазу то и дело делали съемку неизвестных "пушистых" и стебельчатых символов, мелькающих сквозь дымные клубы, иногда из центра выплывали выпуклые треугольные фигуры вершинами вниз, а уже из их центров выстреливали в разные стороны серые фрактальные облачка. Гипнотически повторяя этот паттерн, подпространственный выброс ПЭ уходил примерно на высоту верхушек деревьев на обочине магистрали, а затем разделялся на две части. Первый рукав стремился, бурля острыми гранями и рябящими фракталами, на восток, вглубь заповедника. Второй же следовал на юг вдоль дороги, к Брукингсу, бывший заметно тоньше и круглее, покрытый идущими спирально серо-синими линиями, как огромный и неаккуратный рождественский леденец.
Несколько секунд, и имплант прекратил тешить Джастина чудесами вспомогательной графики - выброс ПЭ принял чёткую геометрическую форму трёх цилиндров, что были сращены друг с другом концами, а указатели со стрелками, указывающими на каждый из них, выдавали их уровень рассинхронизации: 23,09 пК, 17,21 пК и 41,0025 пК соответственно.
"Телепатическо-доминационный двухсторонний шнур" - дал свой вердикт сканер.

Над морем полыхнула дальняя молния (это мы толково придумали в грозу влезть на утес) и знакомый запах озона примешался к запаху дождя, мокрого леса и водорослей. Все правильно, Земля - тоже планета, кому-то единственная, кому-то дальняя. Трассы, конвениент-шопы, горы бумаг, забегаловки - а все остается таким же. Мозг перебирал варианты. Канал не к городку, от городка, но в таких городках что только не затаится, здравствуй, дедушка Лавкрафт. Пропавшие агенты, скорей всего внизу в машине. В каком состоянии - неведомо. Может, живы, может инфицированы неизвестным органическим фактором. С каждой минутой их шансы становятся все хуже, если прямо сейчас взяться за дело, есть вероятность спасти. Да и канал нельзя сбрасывать со счетов - кто-то из города что-то транслирует в лес. Хорошо, если не сигнал к открытию портала.Значит - необходимо рвать канал, предпринимать спасательную операцию. К порталу без костюмов защиты соваться - просто глупо, но энергия канала вполне может быть отрезана.
Ну, вот и познакомимся со стволом по-настоящему. Пистолет и так был в руке, хват левой рукой вокруг правого запястья. Оружие непривычное, но драться всегда остается там, тем и тогда это нужно. Вновь сполох над морем, деревья гнет к земле, молнии оставляют за собой ионизированнный след. Ну, раз, два, поехали
Джастин плавно пооднял оружие, активируя имплант в левой руке, и нажимая на курок. Гроза, ионизация воздуха, активированный имплант прокладывает энергетическую трассу. Огонь!

Вспышка не имела цвета, человеческий зрительный анализатор не предназначен видеть Первичную энергию. Но всполох оставлял след на сетчатке, полыхал, будто была прорезана сама ткань мира, на мгновение позволив видеть сияющий узор более глубокого слоя. Разрыв возник в нескольких сантиметрах от дула и стремительно, с треском потянулся до самого канала от машины. На мгновение грани и фракталы потока энергии отразили яростную вспышку, но энергия рвала все организованные структуры. В воздухе раздался высокий до визга, короткий звук, и.... И все исчезло. Ткань реальности закрылась, вернулась в нормальному функционированию, забрав с собой и магический шнур и вспышку изначальности.

Караул, смотревший в сторону фургона, что-то подкрутил в своих часах, а те начали выщелкивать некую мелодию. Бесшумный выстрел по шнуру он даже не заметил.
- Дамаск, ребятам стало некомфортно. Бета-ритмы взлетели у обоих.
- Диполь, если у тебя действительно есть снаряжение, спускайтесь и наладьте контакт с выжившими. Флорида будет через полчаса. Караул, авторизую моргалку, если они агрессивны или не способны говорить.
- Браун уже третий костюм должен, - проворчал Вёллер и повернулся к Джастину, говоря мимо эфира - И я не умею пользоваться этими кошками с верёвками, такой я домосед. Какой риск того, что я разобью башку на спуске?

- Процентов 75-80. А точнее - ноль, потому что кто-то должен страховать наверху, а лезть лучше мне
- Обожаю свою работу! - обрадовавшись, он похлопал Джастина по плечу - Пошли, надо доп.модуль моргалки ещё взять.
- У нас есть что-то из... более мягких средств нейтрализации? Неизвестно, в каком они психическом состоянии. Я могу забрать шокер из подручных, но в такую погоду, когда все мокрое...
- Более мягких? - уже по дороге к машине переспросил Вёллер - Моя модель мягче некуда. Даже глазам клиента не вредит. Ну, почти.
Плохо, что дождь, хорошо что молнии подсвечивают. Закрепив по двум точкам (вбитый кол и дерево покрепче) основной трос. Затем Джастин сделал второй трос, секунду подумав сделав заготовку для беседочных узлов ещё на твердой земле. Закрепил два дополнительных троса с беседкой на конце
- Смотри, это лебедка, я ее установил на тросы для потерпевших. Когда я просигналю - жми на эту кнопку. Она тугая, осторожно. Вот это - стоп. Постараемся обойтись без сброса, но на всякий случай - вот она
- Ага. Ага. Окей. Ладно, - неуверенно кивнул Караул, глядя на кнопки - Но сомневаюсь, что потерпевших можно будет транспортировать.
Затем он достал из нагрудного кармана перьевую ручку и вручил Джастину. Ручка в серебряном корпусе была ожидаемо элитной внешне, такими мог подписывать чеки какой-нибудь "мистер-old-money" или сенатор, покрытая сложными растительными узорами и вкраплениями розового золота. Правда, вместо логотипа "Parker" или "Waterman", отпечатанном на боку, на ручке красовалась позолоченная надпись "Schlechte Idee".
- Теперь моя очередь. Когда убедишься, что они не опасны, разверни её логотипом к кому-нибудь из них, кто выглядит получше, на уровень его глаз, и поверни колпачок. Если у обоих глаза закрыты, этими штуками откроешь и закрепишь им веки, - из того же кармана он вытащил футляр и показал содержимое, пара крошечных механизма на пружинах, которые были к тому же снабжены выдвижными линзами - А, и когда моргалка начнёт работать, отвернись на секунд тридцать. Всё просто.

Надеемся только на крепость рук, на руки друга и вбитый крюк, и молимся чтобы страховка не подвела - мелькнул в голове недавно слышанный напев. Ну, два из трех зависят от тебя хоть немного, уже что-то. Страхующего, собственно в механическом смысле нет - костыли не забиты, ледоруб... ледоруб берем, но фактура скалы не та. А делать на ходу сложную систему страховки и ставить на нее человека, который ни бельмеса не смыслит - себе дороже. Либо пропустит момент, либо, что не лучше, потянет когда не надо. Под недоумевающим взглядом напарника Джастин пожертвовал пакетом, в котором были веревки, сделав из него прокладку на край скалы. Закрепил карабин, проверил крепление. Затем почувствовал потоки воздуха вокруг тела (вот термокостюмы были бы очень уместны!), сосредотачиваясь на завихрениях вокруг себя. И поехали, шаг чуть в бок, скашивая спуск
Управляемый разряд в мозжечок, второй разряд, и вой ветра глохнет под фантомным подводным течением. Словно горячие пузырьки лопаются, касаясь спинного мозга, психомутация посылает молнию за молнией вверх по стволу, дурачит хозяина, заставляя его думать, что сенсомоторные центры вспухают, как утопленник. Руки теперь цепкие клешни-плавники, ноги - пара неровных полумесячных хвоста, искусанная падениями и холодом Гималаев, кости мягчают до хрящей, чтобы нырнуть до сочного мяса, насаженного на рифы внизу, быстрее, чем конкуренты.
Быстрее, чем смерть от лактоацидоза, быстрее, чем этот проклятый инфразвук, который сейчас порвёт нежные уши Тёрнера!
Трезубец ветра свистит слева!
Копья его вонзаются справа!
Верёвка плачет в омытых рвотой лыжников и ряской из Диких Земель пальцах, ноги танцуют на каменных кораллах, пугая аборигенов!
Вот, вот, сейчас ледяной вулкан плюнет магмой прямо в спину!
Но поздно.
Психомутация будто хлопнула в ладоши и выкрикнула коронное "Та-Дааам!", когда прекратила авторизованный транс, сдернула занавес с внутреннего взора Джастина, чтобы тот обнаружил себя уже стоящим около потерпевшего крушение фургона. В затылке всё еще сохранялось неприятное чувство давления изнутри, в глазах летали "мушки", а мышцы рук и ног чуть побаливали, не говоря о том, что без теплой одежды агент изрядно замерз. Однако результат процедуры был удовлетворительным, шквальный ветер и скользкий утёс не стали препятствием для бывшего сотрудника Сверхвысотного Отдела, который нырнул до своей цели словно в штиль.
- Я в восторге, слушай! Тебя бы с Юккой познакомить, будете вместе на скалодроме веселиться, - засмеялся в эфире Караул, не рискнувший подходить к краю утеса близко и сейчас не видный напарнику - Нэнси, он спустился.
- Жду доклада о визуальном состоянии выживших, - отозвалась Дамаск.

- Спуск подтверждаю, - человеку свойственно отписываться. Мало ли что на Дальних Пределах случилось или встретилось, главное составить правильный рапорт в приемлемых для начальства выражениях, - Снаружи машины та же неизвестная биомасса, внутри салон не просматривается. Буду открывать двери.
Пристроившись максимально сбоку, так чтобы не оказаться на пути того что может вырваться из салона, Джастин нашел опору для ног и потянул ручку боковой двери, готовый отскакивать.

Они взяли его в полукольцо, в электрическом свете ламп их глаза казались тусклыми, но они не оставляли усилий. Большая часть аудиторий освещалась только искусственно, и это свет был безжалостен к молодым лицам, выявляя неровности и поры, маскируя естественный цвет лица, делая краски одежды контрастными до резкости. Весна, которая играла с солнечными зайчиками, вырастила крокусы под деревьями и поигрывала с гормонами студентов, опоздала на лекцию, и ее не пустили. Студенты были немного ватные, чувствовалась усталость и попытки сосредоточиться. Утром, когда Виктóр вышел из дома, дерево во дворе поприветствовало еще чуть увеличившимися почками. Еще пять дней назад оно пребывало в зимних снах, а сегодня, просто стоя рядом он чувствовал едва слышный гул, начавшегося тока соков.
Но здесь… Он сошел с безопасной дистанции подиума в полукруг перед первыми креслами, стараясь объяснить этим запертым в глухой коробке, придавленным повседневностью юношам и девушкам всю сложность великого переплетения потоков Жизни. Хотя он избегал пользоваться Ремеслом даже поблизости от работы, была в нем какая-то вибрирующая нота, обычно незаметная, но становящаяся более явственной стоило ему увлечься. Вблизи он способен был ее передать, делясь удовольствием от чувства просто быть живым. Ну, и конечно, следовало тщательно избегать последствий – все эти записочки вложенные в курсовую, приход в одиночку на консультацию и прочих возможностей нарушить к Змеевой матери профессиональную этику и условия контракта.
Студенты малость зашевелились, разминая затекшие тела, в глазах многих появилось осмысленное выражение. Затем последовали вопросы, сперва из серии «а почему корни к низу?», означающие что мозги включились пока просто на холостые обороты. Затем более осмысленные. В целом, минут двадцать лекции прошли не в пример началу оживленно, и к концу студенты расходились уже с легким разочарованием, что все кончилось и чувством легкости.
Не все, конечно. Он сперва обратил внимание на ее плечи и шею. Большинство людей более-менее симметричны, но по-настоящему красивые линии тела и лица встречаются не так уж часто. В этом нет ничего страшного, привлекательным делает огонь самой жизни, да и американский канон красоты скорее приветствует молодость, здоровье и уверенность в себе. И все же иногда Жизни хочется заняться искусством. Линия плеч, нежные ключицы, яремная ямка, шея, угол челюсти, скулы. Девушка не бросалась в глаза, но, начав на нее смотреть, было трудно оторваться. Сама она смотрела на лектора с серьезной внимательностью, поднявшаяся волна воодушевления, мозгового штурма, вопросов, идей не затронул ее абсолютно.
И вот, прозвучал не резкий музыкальный звук, напоминавший о конце лекции. Вернувшийся на подиум к столу и кафедре, Виктóр отвечал на вопросы, невольно краем глаза заметив, что стройная, как тростинка шатенка, хоть и не присоединилась к группке обсуждающих, но и не ушла. Стояла, с ненавязчивой грацией опершись на крайнее кресло, и смотрела все также серьезно.

Инглор вел себя будто зашел в обычную лавку, спокойно, вежливо, без блеска в глазах. Разнообразие бесчисленных путей жизни по-прежнему было для эльфа источником наслаждения... хотя и иного толка. чем то, что предлагали здесь. На каком-то этапе жизни люди стремятся быть особенными, на каком-то - быть как все. Но именно пытаясь быть как все многие начинают осознавать несоответствие жизни и своих желаний каким-либо стандартам. И такие места становятся отдушиной, возможностью хоть на время скинуть тесный колет и законопослушную маску. В уголках рта эльфа на мгновение зародилась улыбка, когда он вспомнил начавшуюся в здешнем заднем помещении историю с ищущим острых ощущений сыном патриция, сорока порциями плова и одним священником.
Инглор слегка поклонился старой знакомой, он был бы не прочь поболтать, но понимал, что свалиться на голову ни с того, ни с сего в рабочее время - не лучший способ возобновить знакомство. Зато специфическим списком покупок тут едва ли можно было кого-то удивить.
Так что пришлось подхватывать под ручку (хорошо хоть не за шкирку) любопытную Плясунью, пока та, действительно, не открыла для себя чудесный мир боли. Вонсалри (монах давно подозревал, что это псевдоним, хоть и непонятный людям. Или же имя влияет на увлечения больше, чем принято считать, вот назвали девочку Ледяным Мёдом Весны - получили своеобразный вкус) имела свои теории. И те, кто сходу примерял на себя роль мучителя, а не мучимого, рисковали стать жертвой ее специфического юмора.
- Я тебе потом расскажу, работаем же, делу время - потехе час, - шепнул эльф Лилтьель. Затем, обратившись к хозяйке (чтобы не сказать, Госпоже), - Приветствую, сударыня. нам, пожалуйста, бухту пеньковой веревки (без узлов), моток шелковой веревки (без шипиков, по возможности не розовую), кандалы (без подкладки) и 2 сети (без металлической нити). Прошу заметить, я не скаредный, а просто практичный - зачем на нас переводить эксклюзивный товар?
- Это все - в подарок мастеру цеха на годовщину свадьбы? - приподняв одну бровь и уголок рта поинтересовалась хозяйка. Монах вспомнил, что она коллекционирует бестолковые оправдания и объяснения своих покупок, которые обожают начинающие (хотя никто ничего не спрашивает).
- Ну что вы, - Карантир сделал максимально скорбное лицо, - это для поминок по безвременно покинувшему нас другу. Его величайшим страхом была смерть от скуки, он все похороны распевал похабные песни, две плакальщицы отказались от работы, одна до сих пор не может перестать хихикать. Но, увы, его репертуар подходит к концу, он может заскучать. И одни боги знают, чем это грозит нашему прекрасному городу. Так что мы тут решили расширить круг его увлечений.
Инглор нес пургу, глядя собеседнице в глаза (она обожала смущать) смеющимся взглядом.

Помнит лодка причал, а весло
Помнит воду реки,
Помнит бумага перо, а перо
Помнит тепло руки.
Стены и двери помнят людей,
Каждого в свой срок.
Помнит дорога ушедших по ней,
Помнит выстрел курок.
Машина Времени, «Время»

Резонанс. Пожалуй, наиболее часто сложности у новичков возникают именно в этом вопросе. Чтобы понять, что же такое Резонанс и с чем его едят, стоит с самого начала разделить его на две части: повествовательную и игромеханическую.
Суть повествовательного Резонанса отчасти описывает приведённый выше отрывок песни. Некоторые места навевают печаль, в других же удивительно легко дышится. Неуловимо отличается нож, отнявший чью-​то жизнь, от ножа, которым только резали колбасу. И это обычные, житейские эффекты, магия же помечает мир своими особенностями ещё сильней. Магия Мира Тьмы не безлика, она оставляет после себя привкус, отзвук, которые могут не стихать очень долгое время. Привкус свежей воды во рту и ощущение, что вдруг пошли в рост волосы, может появиться там, где силой магии заставили вырасти дерево. Звон невидимых колокольчиков, запах амбры и внезапный ритм отмечают место, где танцевали священный танец для Вишну или Кали. Смердит кровью и отчаяньем наполненный с помощью человеческой жертвы амулет. Маги, прочие сверхнатуралы и даже обычные восприимчивые люди способны улавливать Резонанс вещей и предметов. И, конечно, все Узлы (Nodes) имеют свои особенности резонанса. Ощущение солнца, пробивающегося сквозь ветви над головой, или стекающего по тысяче листьев, прежде чем упасть на лицо, дождя — в друидской роще. Яркий свет ламп, отражающийся от белого кафеля, разливающийся запах дезинфектантов — в лаборатории Технократии. Запах пыли и цветов, вкус хот-​дога и гомон, тысячи вероятностей и сплетений судеб — в узле на оживлённом городском вокзале. Квинтэссенция каждого из этих нодов (узлов, источников) будет нести эхо, и магам может быть легче или сложнее брать из них энергию для своих эффектов. Например, у технократа возникнут трудности со взаимодействием с энергией друидского источника.
Личный Резонанс мага также имеет повествовательный эффект. Помните, в книгах часто возникает чувство мурашек по коже в присутствии тёмного мага? В МТ эффект более индивидуален. Волшебство каждого мага имеет что-​то вроде шлейфа из ощущений или образов, обычно повышающих интенсивность в момент сотворения. Когда эта волшебница колдует, возникает запах увядших роз и ощущение оконченного праздника. Магия этого технократа заставляет окружающих, даже самых раздолбайских, внезапно задуматься о правилах техники безопасности, оставив позади непродуктивные мечты. Цветы поворачиваются в сторону третьего мага, как к солнцу. Помимо того, что такие описания украшают историю, личный Резонанс является чем-​то вроде индивидуальной подписи мага; он может быть определён, стёрт, подменён и даже спрятан в яйцо, затем в зайца, утку и т.д. Следует помнить, что чем выше значение личного Резонанса (от 1 до 5), тем очевидней его проявления. На мага с Резонансом 5 обращают внимание даже простые люди, причём для этого не обязательно активно колдовать. Просто есть в нём... нечто. Такие вещи обычно описываются как аура, «неясное чувство» и прочие смутные беспокойства.
А вот игромеханическая часть Резонанса мага более конкретна (хотя всё равно может сбить с толку). Личный Резонанс, как и многое другое в МТ, связан с Триадой космических сил — Динамика, Стазис, Энтропия. Соответственно, неопытный маг стартует с одним очком резонанса, выбирая из Динамического, Статического или Энтропийного. Кроме того, у каждого из направлений Резонанса имеются виды, ограниченные лишь воображением. Динамический Резонанс может быть Воспламеняющим, Вселяющим Желания, Освобождающим, Побуждающим к Изменениям. Статический — Структурирующим, Защищающим, Вызывающим Аккуратность. Энтропийный — Апатическим, Выявляющим Слабости, Разрушительным. Никакой резонанс не является добром или злом, хотя некоторые виды определённо пугают восприимчивых лиц.
Когда маг станет сильнее, усилится и Резонанс, и часто после колдовства могут возникнуть дополнительные обстоятельства. Рядом с Магом с Освобождающим Резонансом людям то и дело будет приходить в голову желание сказать деспотичному начальнику всё, что о нём думают, послать на три буквы осточертевшую работу, продать дом, купить самолёт или байк и укатить за горизонт. Хорошо это или плохо, остаётся решать самому магу — ну, или его товарищам («Из лаборатории разбегаются счастливые морские свинки. Точно, тут был Рик!»).
Выбор Резонанса помогает в определённых видах магии, но может помешать в других. Например, магу с Воспламеняющим Резонансом (Динамика) будут легче даваться огненные чары и вызов стихийных эмоций. А вот заставить огонь угаснуть или взять кого-​то под ментальный контроль такой Резонанс скорее помешает. Довольно часто то, насколько именно помогает или мешает, зависит от силы Резонанса. Стандартная таблица сложности говорит о снижении или повышении сложности на 1, но опционалы советуют — на уровень Резонанса. То есть магу с Резонансом 3 опциональные (из дополнительных книг) правила позволяют снижать/повышать сложность некоторого волшебства на 3, а не на указанную в таблице сложности единичку.
При каких обстоятельствах личный Резонанс усиливается или меняется — вопрос скорее отыгрышный, очки опыта на изменение Резонанса не тратятся. Хотя, опять же, Золотое Правило никто не отменял (его и нельзя отменить): рассказчик вправе разрешить коррекцию Резонанса за экспу. Проще всего в этом вопросе с Энтропийным Резонансом: он недвусмысленно растёт от убийства с помощью магии (поэтому многие тёмные маги предпочитают волшебством обездвижить или ослабить противника, а добить ножом. Кому ж нужна такая палевная аура!), наслаждения пытками и убийствами (именно наслаждение, а не факт совершения, это не вампирская Человечность) и прочей деструктивной магической деятельности. Создание магических структур (вплоть до космических станций и новых миров) ведёт к накоплению Статического Резонанса — в таких делах без порядка никак. Импульсивность, творческий подход и радость созидания создают Динамический Резонанс.
Многие маги, особенно Техно, тяготеют к накоплению лишь одного вида Резонанса (обычно Статического или Энтропийного), но полное неожиданностей существование мага зачастую приводит к огромному разнообразию. Опытный и сильный маг, странствовавший по мирам, не раз сражавшийся и построивший себе убежище, может повернуться самыми разными сторонами Резонанса.
Словом, Резонанс, который часто вызывает недоумение у новичков, также является очень полезным инструментом для придания образам магов-​персонажей, союзников и врагов яркости, создания намёков на события, наградой или клеймом за совершённые поступки.

Может быть, караван и привез бочки с нежитью? Сколько их было и кто про это знает?
- Один вурдалак и три упыря, завезенные через вполне официальную торговую компанию с хорошей репутацией, - постарался вспомнить монах, - И уже совсем не точно, на уровне слухов, что они предназначались для одного держателя арены для подпольных боев. Но это уже на уровне "один сомнительный элемент сказал другому, что слышал от третьего". А знают теперь, боюсь, все кому не лень. Мои знакомые доложили начальнику порта, и заодно хозяину склада, где хранилась нежить. Тем, правда, не с руки орать со всех крыш, насколько у них бывают испорченные товары. Но кто их знает.
На энтузиазм барышень по поводу Зала Чудес Инглор с трудом скрыл улыбку. Так и должно быть в их годы. Можно подумать он сам лет пятьдесят назад не помчался бы смотреть на заморские диковинки. Нет, надо постараться договориться с этими ребятами о сотрудничестве, а то у Лафни совсем ориентиры сбиты, ей будет полезно общество молодежи. Храмы, войны богов, ночные потасовки, бряцанье оружия - оно, конечно, тоже нужно. Но и не стоит забывать о более... девичьих забавах. Вот там, на ярмарке погулять, сорок платьев перемерять и ничего не купить, сбитня выпить, на мумию полюбоваться, попробовать из саркофага самоцветов наковырять...
- В Зал Чудес лучше днем, - посоветовал он, - я сегодня на набережной слышал, у них там какая-то очередная дерзкая кража, меры безопасности наверняка драконовские.

Темпераментная девушка норовит умчаться в обитель Королевы-Шлюхи и устроить там дебош и потасовку, да что вы говорите, как непривычно! Уважаемая, вы что от людей привычкой спать заразились, что спросонку не понимаете что, и главное, кому ляпаете? В сознание эльфа закрались смутные подозрения, уж не вредитель ли эта самая Валора. Ну кто в здравом уме пошлет двух воинственных девиц в храм сильнейших из здешних церквей предъявлять дипломатические претензии? Или слишком боится сама, или решила отделаться от этой шумной молодежи чтобы наконец отдаться своему тайному хобби человеческого сна? Да и леший бы с ними, кабы одной из этой шумной молодежи не была Лафни. Остается надеяться что крутые горки хоть чуть-чуть укатали сивку, и Лафни все же осознает необходимость отдохнуть хоть немного.
- Смиренно прошу прекрасных сестер простить невежество этого несовершенного монаха, - Инглор держал чашку самыми кончиками расставленых пальцев, вращая ее почти незаметными движениями. Чай в чашке был спокоен, как священные воды Эльдат, - мои знания о божествах людей поверхностны, но мне кажется, что все три названные богини, а значит и их жречество находятся не в самых лучших отношениях. Возможно, это помешает продуктивным переговорам. Снова прошу меня простить, но храм, с который во Вратах приходится считаться и Амберлиткам, - это Дом Чудес, служители Гонда. Он не враждебен ни кому из богинь, а с Амберли они оба обожают ставить палки в колеса Талосу. Возможно, служители Несущего Чудо смогут предотвратить конфликт и внести конструктив в переговоры. А жрецам Гонда едва ли хочется видеть в гавани Кракена. Этож потом погрузочные краны чинить-не перечинить.
Совесть монаха слегка трепыхнулась, вспомнив одну давнюю историю с гномом-изобретателем революционного подводного аппарата, который он предолжил контрабандистам, однако хитроумно устроенная труба с линзами, которую называл пари.. перси... перисоп, кажется, когда проплывали мимо "Фонаря" проявил свои возможности к наблюдению во всей красе, и в результате... Ох, дурацкая вышла история, но именно с помощью служителей Гонда тогда удалось разрулиться и с Кулаками, и с Гильдией. В обмен на чертежи, вестимо.
- И вообще, как говорится, утро вечера мудренее. Особенно если всю ночь носиться, как нахлестаннные, а утром собраться наконец отдохнуть. Лафни, твоя моральная стойкость может и позволяет тебе после эдакой ночки нестись на встречу приключениям, но мои старые кости просят отдыха. Надеюсь, наша любезная хозяйка не будет против. Кстати, Лафни, ты не забыла о встрече в полдень? Возможно, там удастся раздобыть какие-нибудь козыри для игры с культом и жрецами Амберли.

Блин, я этих упырей знаю от силы десять минут, а они мне уже надоели, как если бы мы знакомы с сотворения мира. Джекки прекрасно осохнавала идиотизм ситуации - стою это я, значит, в полной форме посреди вампирьего гнезда, сейчас в комнату войдет горничная (которую не особо жалко) - и отчего вы, ребята, считаете, что это моя проблема? Ваш дом - ваша ответственность, вам и прибираться. Если эта горничная, которая кровь подтирает и трупы таскает после встречи со мной рехнется - сами и разбирайтесь, если что доказывайте потом, что она видела демона, а не ваши штучки. Вампиры тоже во что-то там превращаются. Кому, кстати, доказывать будете, тирану, которого вы не поддерживаете? Так и карты в руки, я бедный, маленький, невинный демон с во-от такой пастью, мне за мои деньги в вашем отеле спать не дают. В случае утечки и расследования пострадают прежде всего хозяева этого милого местечка. А если она и не такое повидала - то и проблемы нет. и что вы, ребята, будете делать, если я в вашем отеле ейчас выйду в коридор как есть и пойду, распевая песни в сторону холла?
Однако соблазн догнать уродов и порвать в клочья тоже имеется, и неслабый такой. Этому бедолаге помочь уже едва ли можно... Ладно, возложим решение на госпожу удачу. Если удастся найти ход - горничной повезло, а мне и этим недоделанным эскамильо* еще не ясно.
- Ребята, мне ведь абсолютно пофиг на информационную безопасность в этом милом местечке, - огромная, метровая пасть распахнулась в кривой ухмылке, а голос в этой форме был нутряной и будто сопровождался воплями сожранных душ изнутри, - Сейчас сюда войдет горничная, мне очень любопытно, как она среагирует. А потом я выйду - как есть - и пойду к холлу вашего милого, такого готичного отельчика. Мне ведь похер на вашу секретность, сожру кого-нибудь на публике, устрою чудную панику, и посмотрю, как вы будете выкручиваться перед вашим принцем.
Интересно, я правильно запомнила слово, принца какого-то тиран под себя подмял? Да что у детей Каина с названиями за хуйня такая?

Инглор улыбнулся девушке ласково, но чуть отстраненно. Он чувстовал себя сразу легким и опустошенным. Ночь вмещала в себя музыку и смерть, кровь и воду реки, звезды и потаенную тьму, а теперь заканчивалась. И если даже эльф, пьющий плеск и крики ночного города, не чувствовал потребности в бодрствовании, то что уж говорить о человеческом ребенке. Люди должны спать, ииначе они не выдерживают давления жизни.
И все-таки, с тем путем, который выбрала Лафни, она слишком резко реагировала на некоторые проявления этого мира. Она была девочкой, выросшей в храме, а не юнцом, которог влекло запретное и опасное. Пока что обходилось, пока что звери, которым она оттаптывала лапы были или матерыми, или усталыми.
- Идем. Хорошая была ночь, правда? Давно уже так не проводил время, после боя, любви или охоты отдых совсем другой. В монастыре я бы сейчас как раз приступал к утренней молитве... А через несколько часов бы съел чашку риса и слушал утренний коан. Сегодня дежурит Хоакин, он их рассказывал просто ужасно, просто зазубривал слово в слово. Знаешь, я покинул монастырь уже почти месяц назад, но мои внутренние часы продолжают напоминать время молитвы, тренировки, работы. И все такие, по крайней мере - люди, дворфы, полуорки, гномы. Мы все живем в своем ритме, у всех есть свое место в круговороте мира, есть место для света - значит будет и тень, и те кто живет в тени. Ну, не надо хмуриться, девочка. Хочешь, расскажу тебе коан, вместо зануды Хоакина? Жил-был когда-то мудрый учитель. Его слова шли не от книг, от сердца и потому его слушали даже те, кому не было дела до его веры. Однажды одного священника это сильно рассердило, и он на рыночной площади затеял ссору с мудрецом. "Эй, самозванный учитель!- позвал он. - Подожди минутку. Всякий кто уважает тебя, будет повиноваться твоим словам, но я не уважаю тебя. Можешь ли ты заставить меня повиноваться?". "Подойди ко мне, и я покажу тебе,"- сказал мудрец. Священник стал величественно прокладывать себе дорогу через толпу к учителю. Тот улыбнулся. "Стань слева от меня." Священник повиновался. "Нет, - сказал учитель, - нам будет удобнее разговаривать, если ты станешь справа от меня. Перейди сюда." Священник с достоинством перешел направо. "Видишь, - сказал Банкей,- ты повинуешься мне, и мне кажется, что ты человек тонкий и мягкий. А теперь садись и слушай."
Голос эльфа лился негромко, вновь переплетаясь со звуками ночи, как плеск воды в гавани, как шаркающие шаги бредущих домой пьяниц, сонное джыхание усталых любовников... Под эти звуки дорога разворачивалась под ногами, так же как звезды над оловой все больше уходили за горизонт.

Очень давно Дрожжевая Мама не чувствовала себя такой дурой. Просто просто уж несколько эпох. Надо же было так ушами хлопнуть! В то же время мозг пытался обработать информацию, припомнить как там у самих кровососов со зрением в темноте. По легендам вроде бы неплохо, но разве у них глаза при этом не начинали светиться красным? Тут Эрелим приложилась об угол кровати, и из ее собственных глаз чудом не посыпались искры. С другой стороны, не только легенды, но и смутные воспоминания намекали, что вампир днем представляет из себя кубометр готичненьких дров, а эти как огурчики! Интересно, а не следует ли из этого, что на них и Пробуждение сработает? Тогда точно будут как огурцы - зеленые и в пупырышку. Тут Ашару стукнулась рукой об что-то, похожее на ручку двери, намекая что короткое, но увлекательное путешествие до входной двери подошло к завершению.
После секундного колебания, Эрелим прикрыла глаза (все равно ни хера не видно, но если будут открыты, когда зажжется свет...), и стараясь не думать что делает, подняла руку на уровень выключателя. Не думай, тело знает это движение, голова лучше прикинь, не стоит ли дверь открыть, в коридоре-то свет должен быть. Но ключа-карточки от этого номера у меня нет, да и захлопнулась дверь по команде, не факт, что она так легко откроется.

Пока в голове тасовались картинки с невезучими жертвами этого номера, в панике пытающимися открыть дверь из своего безопасного убежища, в котором их поджидали голодные упыри, рука отработанным жестом поднялась на уровень выключателя и нажала тумблер.
Щелк.

"Бабушка, а для чего вам такие зубки?" - в последний момент схватила себя за язык Ашару. Еще обидится на бабушку-то, эти вечно юные в чужой крови такие чувствительные...
Как их там Сайлас обозвал? Тореадоры? Вчера, занятая более насущными проблемами демонесса не задержала ход своей мысли на странном названии. Покореженное "тореро", с легкой руки несчастного Жоржа Бизе распространившееся на все языки? Ладно, меня, предположим, если очень постараться, можно с быком перепутать, но этого-то беднягу? Что-то в вампирские дела совсем не совпадают с представлениями о них. То среди дня разгуливают, то называются бухой Халаку разберет как. Девка кажется менее... оторванной от реальности, но и хлыщ может доставить проблем. И, главное, в драку лезть несколько не с руки, надо бы этого беднягу куда-то день.
Ладно, что легенда шита белыми нитками ясно обеим сторонам. Они видят что-то в моей ауре (написать там что ли, "не влазь, убьет"?), мне понятно, что номер едва ли их, тело и кровь не смущают вообще никого. Но раз начали играть, пытаясь взаимно понять, что к чему, - играем. Стаю я, значит, в футболочке, штаниках и вьетнамках, и спрашивает нервно меня незнакомка с окровавленными клыками, ты кто? И что с ней делать, быковать, ссылаясь на Двор и вассальны договор? Ага, с такими, без царя в голове, это может выйти боком. Ладно, продолжаем валять дурака, заодно на ноги встану пока.
- Ой, а я соседка ваша, из следующего номера, - встаем мягко, плавно, без резких движений, чуть разводим руками, смотрите, я просто бестолковая соседка тетя Клава в тапочках, для пущего эффекта Джекки пошевелила пальцами ног во вьетнамках, - ко мне вот в дверь стучались, на помощь звали, да пока я проснулась, ушли уже. А тут, смотрю, у вас дверка-то открыта. Ой, что ж мы стоим, тут человеку плохо, суицид с ним приключился. Жуткое дело, надо бы ему скорую вызвать, но я что-то без телефона выскочила.
Глаза демонессы смотрели простовато и ясно, ноги после подъема остались полусогнутыми, готовыми вытолкнуть тело как сжатую пружину. Ауру, говорите, читаете?

Бешенный рокот боевых барабанов глушит стоны, чья-то рука в последней судороге цепляется за край одежд, но там, впереди боевых колесниц, парящих над крутящимися лезвиями один за другим встают ангелы, и их оружие разгоняет опустившуюся в полдень тьму., и руки поднимаются, призывая ветер... На узкой улочке канувшего в лету города трупы образовали защитный вал, затормозивший волну огня, нас двое, но те не пройдут… Волшебный грот, полный пения воды, текущей вверх, в нем выросли деревья, в ветвях которых спят, крича во сне и никогда не просыпаясь, люди. Двадцать тысяч пленных провели перед вратами, на которых стоял царь, чтобы бросить на землю, впитывающие их кровь. Черный город-собор, чьи шпили царапали небо, они вновь идут на штурм…
Воспоминания, прекрасные, чудовищные, нежеланные, вспыхнули, окружая плотненькую фигурку, аура полыхнула напалмом. Вы хотите знать, кто я, панки?

Убедившись что внезапный знакомый спустился благополучно, Карантир на всякий случай оглядел темную улицу, и соскользнул вниз сам. Свободный конец веревки теперь едва выглядывал над подоконником, и монах медленно и плавно начал вытягивать веревку, пока она, пару раз чуть задержавшись, не упала ему в руки. Ну ладно ,слегка по макушке приложила, не якорная цепь, не страшно.
Обернувшись к здоровяку, эльф чуть помедлил, давая себя разглядеть. Хотя сильван их разберет, этих людей, может, для них и здесь темно.
- Меня подруга ждет с разведки в следующем переулке, пойдем, наверно, туда. Пока она не забеспокоилась и не разнесла полгорода к тарасковой бабушке. Я Инглор, кстати.

Поспешая медленно и не делая лишнего шума, две фигуры, высокая и плечистая и гибкая, почти сливающаяся с тенями, направились от погорелого особняка в сторону проулка, где Инглор оставил Лафни. Хоть бы она не успела найти новых приключений...

Эрелим (сейчас именно Эрелим, а не Джекки) недовольно поморщилась. Недовольна она была в первую очередь собой - надо было не книжку проверять, а идти прямо в ванну. В остальном Ашару была хладнокровна как Дьявол на публичной казни и зла как кошачья моча. Это что, Сайлас союзных потомков Каина модифицировал, чтоб могли бодрствовать после восхода? Или в этом городе и солнце криво всходит? Однако все эти вопросы ждали, а вот бедолага, так и не нашедший помощи требовал немедленного внимания. Волоком вытянув труп из ванны и проволочя за дверь в комнату - кардиопульмональная реанимация требовала твердой поверхности. А ковровое покрытие отчистят, вряд ли впервой. Если, конечно, демонесса не запалит этот милый отельчик с четырех концов. Но для этого надо сначала выбраться.
Прекардиальный удар не имел смысла, и Эрелим, запрокинув голову не дышащего тела, как в давно забытые времена, припала губами ко рту человека. Не думай, делай то, что можешь сейчас! Вдох, проконтроллировать, что нет вздутия живота и воздух идет куда надо. Опять вдох. Теперь ладони на нужное место на грудине, резкими толчками, используя вес тела, а не одну лишь силу рук - раз-два-три-четыре-пять. Шесть. Проверить пульс на сонной. Раз-два-три-четыре-пять. Шесть. Проверить пульс, два вдоха....

Да ебать меня два раза в воскресенье! Порядочные вампиры не дают спать ночью! Желательно - субтильным девицам в кружевной сорочке с одного плеча! А не задолбанной сменой часовых поясов даме с фигурой тяжелоатлета и темпераментом Майка Тайсона! А тут не только петухи пропели, но офисный планктон к кофемашине потянулся, а они демонам спать не дают! Ну тиран, ну министр, сумели вампиров завести - какие-то уроды с того света! Вот сейчас пойду и дам промеж глаз, чтоб не мешали спать!
Грозная, как Эбеновый Легион в наступлении, Эрелим сунула ключ от своего номера в карман штанишек и направилась к соседней двери, на ходу поймав пытавшуюся удрать вьетнамку. Впрочем, у самой двери Ашару проснулась до такой степени, что попыталась понять, что с этим неземным пением, вполне резонно раздражавшим Падшую.

Уголок губ демонессы чуть дернулся вверх. Стоило бы помнить, что каждый живет в своем мире. Для Ашару казалось совершенно очевидным, что если она предлагает помощь, то как целитель. А горничная все примеряла на свои заботы, и решила что ей предлагают помощь с уборкой. И ведь даже не в Башне дело... Ладно, вопрос в том, что теперь делать. Вариантов в голову приходило несколько. А) Драпать отсюда, роняя тапки. В) Как ни в чем ни бывало проследовать в свой номер и пусть здешние странности берут инициативу на себя. И С) Попробовать понять, чего от этой радости ждать D) Догнать горничную и попробовать из нее что-нибудь вытянуть. В конце концов, что-то подсказывало, что самым дурацким является второй вариант. Чем ждать, когда проблемы посыплются на голову, лучше уж самой на них рухнуть. А вот выбор между первым и третьим вариантами занял целых две секунды.
Ой, ну не хочется опять блуждать в ночи в поисках ночлега... Да кому ты врешь, тебе во-первых, любопытно, а во-вторых лучший путь - напролом.
В следующий раз, как я куда-нибудь поеду - забронируй мне отель по своему выбору. И не скучно будет, и что покушать, - хладнокровно предложил Чалкидри.
Эрелим мысленно фыркнула, решив отложить как лекцию о прионовых инфекциях, так и напоминание о маловероятности путешествий. Да и чтобы что-то бронировать, надо пережить нынешнее заселение в номера.
Плечи девушки расслабились, взгляд поплыл, стал отрешенным. Способность слышать ведь вовсе не в напряжении чувств. Она в умении перестать накладывать свое восприятие на мир. Слушай тишину, и тогда начнешь различать шорохи и шепотки потаенного.
Главное, не уронить при этом свой чертов чемодан...

Джекки вновь влезла в тот самый фургон, который чуть раньше снял ее с маршрута и завел на пляж, не без интереса прислушиваясь к разговора.
Эрелим очень мало помнила о своем былом существовании, память приходила как наплыв образов, которые были трудны для восприятия человеческим мозгом, цепляющимся за знакомые понятия, и она видела события как переход электронов на другие орбиты, образование ковалентных связей, ферментативные процессы, увлеченность Джекки Балтимор химией создавала как бы черный ход для понимания нечеловеческого сознания. Иногда мозг выцеплял по ассоциации зрительные образы, часто - вкусовые... Может быть, поэтом Эрелим так много и моталась по планете, хотя каждый раз входя в самолет испытывала острое чувство потери, осложненное клаустрофобией - Дом Восходящего Ветра совсем иначе понимал полет... Но новые места, запахи, еда не только влекли после черноты Бездны, не только облегчали работу Криптика, но и приносили осколки памяти. Благо ситуация с Раяном позволяла не сидеть на одном месте.
Внезапно глаза демонессы чуть расширились, когда она услышала свое имя, перекатывающееся как ветер по листьям, пробегающееся рябью по воде озер, скользнувшее сквозь беспокойные сны бродяг в подворотнях.
Эрелим
В представлениях нужды не было.
- Ну, и куда ты изволила упиздовать на сей раз? – продолжил ехидный с небольшой гнусавинкой голос в голове.
- Очень своевременно, Чалкидри, и до чего тактично, - с не меньшим ехидством отозвалась Ашару, - если тебе нужен совет, какие цветы лучше всего растут над расчлененными трупами, то в это время года кроме астр и вариантов-то особо нет. И как там ремонт моей машины?
- А ты уверена, что не проще купить новую груду металлолома? Кстати, я твою старую забрал, и движок привел в норму. Ну, пар-тройка вмятин на пробег не влияет. А то на моей копы цепляются.
- Когда тебе в следующий раз приспичит выбить из кого-то дерьмо до состояние «фарш с осколками костей» монтировкой, ты не мог бы соблюсти приличия и хотя бы сделать это на темной парковке, а не посреди паба? Тогда копы будут меньше цепляться, и не придется сидеть в лесу и брать без спросу чужую радолбанную твоими полоумными оленями машину.
- Да ты вообще знаешь, что эта жопа с ручками сделала? Слила антифриз прямо в канаву, да с тем же успехом можно было взять ебанный топор и порубить пяток дельфинов! Слушай, так где тебя носит-то? Опять ищешь этого своего Аннунаку из анекдота в какой-то дыре, где Абаддон котят топит?
- На этот раз всего лишь в Чикаго. Хотя тут весело, не успела приехать, как попала под призыв, Тиран всех сгоняет хворостиной в министерство, хорошо хоть дал выбор в какое.
- Серьезно? Тебя? В министерство? Да они там реально в отчаянии! И че, ты пошла?
- Пошла. У них тут такая каша заваривается…
Эрелим вкратце пересказала затею с вытаскиванием из Бездны старого командира.
- Слышь, а тебе не кажется, что тамошний климат в натуре вреден для душевного и физического здоровья? -- Чалкидри всегда отличался тем, что предпочитал говорить, что думает, а не думать, прежде чем говорить, - Одна моя подорванная знакомая вот не успела заехать в этот городишко, так ебнулась окончательно. Валила бы ты оттуда, в самом-то деле, Люцифер же их знает, кого они выудят и что он отмочит.
- Ага, лучше сидеть на попе ровно, и ждать пока огненный Намару клюнет? Сам знаешь, в каждом городе свои замесы. Погоди, мне надо попрощаться, и так прослушала с тобой, что тут говорили, и мне надо наконец добраться до чертового отеля. Надеюсь, моя бронь еще не сдохла.

Ничего себе! Честно говоря, Эрелим ожидала, что во внешнем виде рекламного проспекта отеля изрядную роль сыграл фотошоп. Что-то для таких денег слишком хорошо выглядит, и где же тут собака порылась?
Чалкидри
- Хорош бухтеть, а? Глянь лучше, какой отельчик.
- Ого, да ты решила, что нет смысла экономить, а можно перед смертью себя побаловать? - оценил взгляд на холл чужими глазами далекий рабису.
- Нет. В том-то и дело, что немного дороже среднего. Я-то думала, преувеличили рекламу.
- У тебя, бля, талант, находить… интересные места на то место, которым нормальные демоны у стойки бара сидят…

Вот так за привычной перебранкой с сидящим в Небраске демоном, Эрелим и добралась до коридора.
- Та да, - неопределенно ответила демонесса на замечание о проблемном номере, - Может, помощь нужна?
Не то, чтобы хотелось лезть не в свое дело, а иллюзий по поводу безопасности и упорядоченности мира вообще и отельного бизнеса в частности у Ашару особо не водилось. Но она предпочитала иметь представление, что вокруг творится, и что может свалиться на голову в следующий момент. Заодно девушка прикинула по количеству кровавых пятен степень проблемы, количество крови из-за месячных или бытового кровотечения серьезно отличалось от попыток тампонировать серьезную рану. Кто-то что-то говорил про вампиров? Хотя эти вряд ли склонны переводить продукты и заливать кровью постельное белье.

Ой, бардак-то какой, почти восхитилась Эрелим. Никогда бы не подумала, что скажу такое, даже себе. Но здешний Тиран, кажись, несколько переборщил с либерализмом. Ну, или сейчас таки рванет и пойдут клочки по закоулочкам... И желательно до того определиться со своей позицией. Приехала, называется, на недельку в Чикаго, найти рыженькую Аннунаку. Ясно одно, сейчас встревать в обсуждение и спрашивать адресок выглядит предельно неудачной идеей. А тут еще и вампиры, у которых, к Нинсун не ходи, есть свое видение ситуации... То есть, если сейчас вежливо всех послать и объявить о своей независимости (но готовности к помощи на правах консультанта), то рискуешь когда дерьмо попадет в вентилятор либо отбиваться в гордом одиночестве, либо кидаться за помощью в тот же двор, но уже принимая их условия. Ну, либо скрестить пальцы на удачу (все забываю спросить Ритикаэля, насколько это эффективно) и понадеяться что все дела удастся сделать за день два и смотаться до того, как запахнет жаренным. А если они и в самом деле вытащат из Бездны незнамо кого, у которого свой взгляд на вообще все? Тогда неизвестно даже как далеко придется драпать.
То есть, по-настоящему вариантов два. Прямо сейчас поблагодарить за предложенную честь, развернуться и тикать из города, которому хана. Вариант вроде и разумный, но что-то в глубине души Эрелим не желало его принимать. Либо пытаться разобраться, что же тут такое происходит, постаравшись заручиться какими-нибудь союзниками на случай... Да ладно тебе, какое там "на случай". "Когда" все окончательно полетит в тартарары. Можно, конечно, и ласты склеить, но от этого не застрахован вообще никто и нигде. Да и честь Криптика однозначно требовала не оставлять это все без присмотра.
А, где моя не пропадала, в Марракеше на первых порах было еще более бурно.

- Я благодарю Ваше Великолепие за предложенную честь, - вздохнула Ашару, - и готова взять на себя обязательства, если Лорд Сайлас сочтет, что скромная целительница может пригодиться его Министерству. Однако, так сложилось, что иные обязательства удерживают меня от переезда в Город Ветров. Готова вступить в ряды Министерства на разумный срок и работать со всей отдачей, но моя практика странствующего целителя не позволяет мне все время безотлучно находиться в каком-либо городе. Если ваше Великолепие и Почтенный Страж будут столь великодушны, что примут временный договор - я буду рада приложить все усилия к разрешению кризиса.

Покуда Эрелим пыталась переварить полученную информацию, мозг обожавшей Пратчетта Джекки уже выдал цитату на злобу дня "Шел я как-то по верхнему Бродвею, а там вербовщики хватают пиплов за ноги и говорят - записывайся в Стражу, а не то твою гухулугскую башку в плечи вобьем!". С трудом изгнав из сознания гнусавый напев, и сдержав абсолютно неуместный смешок, Ашару постаралась понять, что же с этим фантом теперь делать. Не успела прибыть в город - и уже нате-здрасьте вливайся в министерство, какое сама знаешь. Хорошо хоть как звать предварительно спросили. И, что характерно, отнюдь не выглядящий безобидными овечками народ таки вливается. На них так тон подействовал, или знают, что данному Тирану слова поперек не скажи? Это было бы досадно, она прибыла в город не просто так, и хорошо бы правительство оказалось не из тех, где уже не попасть под топор - большое счастье. Но ведь вроде бы расспрашивала и Криптиков, и при Дворе в Омахе, про Тирана Чикаго отзывались как про вменяемого и даже вполне разумного. Правда, адреса Двора никто не знал, ссылались на какие-то перестановки. Да и товарищи по несчастью все как один начинают с представления... Хотя рыжая уж высказалась так высказалась, и Тиран с министрами особо не реагировали. Со взятыми под контроль вампирами было еще веселей. Если Джекки что и знала про Детей Каина, так что выжить в том, чем стал мир за последние десять тысяч лет могли только очень, очень умные и хитрые сволочи...
Эрелим окинула представляющихся одного за другим, пытаясь понять, что они за демоны и с какой радости подставляют шеи под ярмо.
Красавчик (с кем бы побиться об заклад, Намару?) и ирландец с чуточку не от мира сего вида, которые собрали всю компанию, не в счет, они видимо ориентируются лучше. Нахальная рыжая бестия, хех, выбравшая не работу, а руководителя. И любопытную линию поведения. Изящная, азиатских кровей, болезненная девушка сходу выдала вполне резонные опасения. Боевая девчонка с агрессивным макияжем и прямолинейной манерой общения. Крашенный в блондина гик - тихий омут, в котором известно кто водится. И тихая скромная целительница влезла во все это как бы мимоходом, и как прикажете выкручиваться?

-Эрелим, - голос у демонессы был низкий, грудной, а речь отличалась плавностью, будто коньяк в бокал лился, - Дрожжевая Мама, служила Кровавому Легиону. В Чикаго с сегодняшнего вечера. Если мне будет позволено узнать, потребует ли Ваше Темное Великолепие или же руководство министерств каких-то гарантий? Прошу простить мое беспокойство, я не знаю, как насчет остальных, но я сегодня впервые имею честь предстать перед вами, и тем более получить предложение об ответственной работе.

Попросту говоря, про себя уточнила Ашару - с какого перепугу вы предлагаете работу незнакомцам, от которых неизвестно чего ждать, и что стребуете для обеспечения безопасности. Истинные Имена, заложников, еще что...?

- Где моя не пропадала? И тут пропадала, и там пропадала, - улыбнулся Инглор, - Главное, пока еще не совсем пропала. А ты все крутишься вокруг Врат...?
Старые приятели уселись возле стойки полупустой по утреннему времени таверны, сделали заказ, прекрасно понимая, что придется подождать. Утро, печи холодные, персонал заспанный. Это не имело особого значения, за последние двадцать лет набежало тем для обсуждения. Шило Чен был полукровкой и идейным бродягой, оседлое существование ему претило, вот и пропадал в лесу месяцами, зато наведываясь в город был не прочь оттянуться. Инглор не без интереса расспрашивал о старых знакомых, чувствуя легкую грусть на новости – женился, завел ферму, остепенился. Или – остался без ноги, спился. Открыла кабак на тракте, своих привечает. Сожрали юань-ти в Лесу Вирма. Пропал, и следа не нашли. А этому-то что, бегает, что тот горный козел. Свою собственную историю монах не скрывал, но Чен всегда любил говорить больше, чем слушать. Более того, Чен явно был в игривом настроении и с радостным ржанием рассказал об одной старой знакомой.
- Помнишь ту девчушку, полуэльфу, как и я? Ну, такая с большими чистыми глазами и вполне себе буферами? Она еще магичка была, вступила в Кулаки, чтоб защищать мирное население? Всегда поражался, как ее угораздило с тобой спутаться не иначе, как неземная красота твоих ушей разбудила генетическую память. Так я к чему, с повышением ее! В Кулаках штатных магов всегда было немного, но та девчонка теперь один из старших боевых магов. Я слышал, новичков от нее плющит и колбасит, на вид-то она почти не изменилась, выглядит соплячка соплячкой. Да и характер… ну, идеализм она малость потрепала о суровые реалии жизни, но все равно, принципиальная до жути.
Пылинки танцевали в луче утреннего солнца, теплое дерево стойки под руками, а на эльфа внезапно нахлынуло. Пронзительный ветер с бухты, разбег, прыжок на соседнюю крышу, внизу веревки с бельем и чей-то чепчик идет по улице. Перестук шагов за спиной, тоже разбег, вверх по скату, ухватиться рукой за трубу резкий поворот, смена направления, недовольный взгляд наглого серого кота внезапно развеселил. И можно было на бегу дернуть за хвост, но с детства обученный охотиться Карантир сроду не обижал зверей, которых не собирался съесть. Вот она, жизнь контрабандиста – вали по крышам, уводя от тайника. И ведь идиоты в доспехах привычные передвигаться в двух измерениях отстали уже на второй крыше, нашелся же среди них легкий на ногу. Нашлась. Можно было бы развернуться, да скинуть с крыши, на приземлении, но убивать стражу следует только когда нет другого выхода. Себе дороже обходится, стражники, повсюду, как бы они не назывались, этого очень не любят. Ну да ладно, еще одна улица, спрятаться за голубятней, если повезет – пробежит мимо, если сообразит – там удобный (для лесного эльфа) спуск и пусть ловит в толпе возле моряцкой таверны... Крик. Шум. Гневный мявк. Детка, ну и кто же пытается обойти кота посреди крутого ската? Что ему сделается, морде наглой. Повиси теперь на карнизе, подрыгай ногами, пока твои товарищи догонят… О. а ловкость незаурядная, вот так изогнуться и ногу закинуть. Глаза над скатом. До ужаса сосредоточенные. Нет, ну что, правда выберешься сама и продолжишь погоню? Летит вниз сорвавшаяся черепица, выступает кровь из-под содранных пальцев. Очень глупая смерть – лететь пятнадцать ярдов из-за 20 ярдов чужого беспошлинного шелка… Сорвавшаяся нога, остановившийся взгляд, внезапное понимание… костеря себя на чем свет стоит, Инглор закинул страховочную веревку на трубу и начал спуск, чуть сбоку от девушки…

Вздрогнув, монах вынырнул в настоящее.
- Вроде бы у людей джентльмену не пристало распространяться о таких вещах? – с лукавой улыбкой, говорившей «но еще пара литров, и я забуду, кто из нас джентльмен», ответил эльф, - Но я рад за нее. Таким, как та девочка всегда не просто, а уж в организации вроде Кулаков…

Посидев еще немного и дождавшись хотя бы выпивки, Инглор, наконец, навел разговор на свой основной вопрос.
- Слушай, я что хотел спросить. Тут одна работка подвернулась, в городе. Надо бы выследить, откуда один ворюга взялся. У тебя нет идеи, где можно нанять на утро собаку, обученную брать след верхним нюхом?

Окинув быстрым взглядом пляж, а затем темную воду, Инглор быстро досчитал до трех. С шебутной бардессы сталось бы задержать дыхание под водой, просто в качестве очередного прикола, но... Тревожное чувство, подарок проведенной в лесу юности уже на полную било набат, да и лучше выставиться идиотом, чем скидываться на отпевание..
Четыре бега до берега Инглор занимался тем, что выдыхал. Опыт ловца жемчуга (дурацкий был период, хоть и развеселый), подсказывал - под водой губит не нехватка воздуха, а накопившийся выдох. Поэтому - резкий вдох - глубокий, в два толчка, выдох - снова вдох - выдох, второй, надо бы еще, но под ногами уже плещет вода и бежать не выйдет, надо плыть. Эльф нырнул ласточкой, сразу уходя под воду и забирая чуть-чуть в сторону течения. Благослови, Сашелас, да не заметит Тришина твои похождения, сей труд в масть делам твоим.
Вода была темной и прохладной, не более, и глубоко тут особо не было, ярда три, пальцы скользнули по песку. Течение здесь ощущалось, не более того. Два гребка вдоль дна, которое резко пошло под уклон. Вверх, набрать воздуха, оценить расстояние... нет, далековато сюда было заплыть. Снова на дно, искать ближе к берегу и по течению.. Медленные, по чуть-чуть выдохи, и в друг вода вокруг тела завихрилась, дно снова скакнуло вниз в подводную яму, в которой что-то светлело.
Рывком достигнув цели, Инглор ухватил светлые волосы - хорошо, что они такие длинные - и потащил в сторону от рождающего водовороты подводного ущелья. От Винки он старался держаться на расстоянии вытянутой руки, что тонущие опасны для себя и спасателей научили еще братья. Рывок, извиваясь всем телом, хорошо, что вода крадет вес. Еще фут в сторону, обманывая водоворот, а вот теперь можно наверх. Плавающим по великим потокам и великим морям да будет благословение Принца-Дельфина!
Темная вода расступилась, как шелк, и первый выдох и вдох были достоин дельфина, и вытянув голову девушки, заодно обплыв ее со спины. Тащить к берегу, если успела наглотаться воды - откачивать надо на твердой земле...

Все понятно, вечная песня всех культов во все времена "кто будет поклоняться, тому будет счастье и в этой жизни, и в следующей. А кто поклоняться не будет, тому будет наоборот". А хоть бы и правда переродится - монаху категорически не нравилось выражение лица Лафни.
К тому же, Инглор как раз догадывался, куда именно склоняются мысли девчонки, которую как раз на этом отрезке жизни бить совершенно некому. Кажется, их не только действительно угораздило связаться с планарной тварью, но жрица всерьез вознамерилась эту тварь использовать на людях. Неужели твои мамы не познакомили тебя с человеческой поговоркой "коготок увяз - всей птичке пропасть"? Ох, Лафни....
Эльф пожал плечами, как бы отвечая на слова культиста. И тут же, резко крутанулся на одной ноге, как в танцах, разворачивая все тело, рука вылетела вперед, коротким движением вонзая нож в глазницу Фрота. Ощутив проваливание, когда клинок пробил хрупкую заднюю стенку глазницы и утонул в мягких тканях мозга, используя остатки инерции от души провернул кинжал.
Что поделать, Инглору уж лет восемьдесят как не требовалось долгих разговоров, чтобы накрутить себя....

Ночной лес замолк, только два заметный ночной ветер чуть шевелил ветвями там, наверху. Тишина была настороженной, не несла покоя... и в нее, будто бы из далека просачивался плеск волн о набережные и сонное поскрипывание кораблей о причал... Шилмиста сама море, разве здесь можно услышать большую воду..? Снова прорвались с ястребиной толпы, и он наскоро убедил брата, что тут будет нужнее легкий стрелок, и это было правильным... голоса... знакомые голоса откуда-то сверху и топот, такой оглушительный топот, не по земле, по камню... он что-то забыл, но это неважно, совсем неважно, только лук в руках, и на этот раз здесь он, а не Дивалир, а значит, все правильно...
Вспышка ослепительного белого света взорвалась под веками, как оказалось, закрытых глаз, подкидывая на ноги.... Лафни... подвал, культисты... Так вот кто топал над головой!

- Не топай! - заорал эльф, восставая из мертвых, и сходу обрушивая на мужика в капюшоне град ударов. Первый оказался слабоват, но дальше - веселей.

На последнюю фразу аруна могло показаться, что старика вот-вот хватит удар, всякой выражение стекло с его лица, только глаза выглядели живыми. Ранее взгляд выглядел выцветше-серым, а сейчас стал вдруг замтен яркий голубой взгляд, и взгляд этот вцепился в лицо Ингрэма, будто ища что-то. Ни на какие физические действия, впрочем, сил у грозного деда не осталось, он так и стоял привалившись к стене на своем безупречно аккуратном заднем дворе.

Будь здесь Табита, могла бы процитировать что-то из людских священных книг про время собирать камни. Время во время боя оборотней сжималась, вмещая события и впечатления в очень короткий промежуток, и теперь аруну пришлось приводить в чувство того, кого он вырубил едва минуту назад. Рука у Фенрира была тяжелой, так что теперь пришлось повозиться.

В конце концов хрупкие с точки зрения аруна пальцы хомида ухватились за нервные точки по обе стороны подбородка Шермана, вцепились и слегка дернули. Парень в резким то ли выдохом, то ли всхлипом, открыл глаза, тело дернулось, пытаясь отшвырнуть от себя незнакомца, без особого, впрочем, успеха. Несмотря на первую резкую реакцию после возвращения в сознание, парень казался по детски недоуменным, будто исчез какой-то элемент его существования, и мир стал выглядеть иначе.

- Аманда, - улыбка была мягкой, по детски беззащитной, - ее зовут Аманда.... Она у Тамсин, Тамсин Дафф. Тамси хорошая, не слушай их. Магия - это фигня, но Тамси не плохой человек. В особняке "Sea Bucktorn"*, там хороший чай....

По лицу эльфа пробежала гримаса легкой брезгливости.
- Вы точно настроены это пить? Если байки не врут, то такие настойки очень хорошо лечат все подряд, чуть ли не какой-то экзотический вид восточной магии. Это во-первых. А во-вторых, поосторожней с ней. Насколько я понимаю рецептуру, змею заливают живьем, чтобы настой пропитался соками. Иногда оставляют чуть-чуть воздуха сверху, чтоб подольше оставалась жива. Но змеи могут впадать в спячку, я слышал, как при открытии такой бутылки змея очухалась, и... словом, исцелила и от всех болезней, и навсегда. Кстати, если сделано не умельцем, то можно словить еще и дозу разбавленного яда. Это я к тому - оно вам надо?

Ох... опять за рыбу деньги.
- Давайте все-таки определимся, на какое время назначена встреча с Гильдией, а на какое - концерт Винки? Если можно успеть с одной задницей на две ярмарки, предлагаю так и сделать. Если останемся живы после разговора с ворами, можно будет смыть неприятный осадок, слушая прекрасный голос и наслаждаясь ослиной мочой с купоросом, я надеюсь, это все еще фирменный напиток в "Сирене"? Селдарин, у меня приступ ностальгии....

Пориветствовав всех кого не видел с утра и Амарант, которую видел впервые, Инглор внимательно прочитал записку и на некоторое время задумался, пытаясь вспомнить что-нибудь о подпольных аренах в порту. Вообще-то гладиаторские бои во Вратах вовсе не запрещены, так что уйти в подполье они могут либо чтобы пощекотать нервы посетителям из золотой молодежи, либо оттого, что там используют опасных запрещенных животных, чреватые крупными разрушениями магические бои, рабов или иные практики, с которыми в приличном месте матч не устроишь. Знакомые места искать бесполезно, это ясно, подпольные шоу часто переезжают, да и текучка кадров там большая.

На яблоко в руках Винки эльф глянул с внутренним вздохом. Вот ведь, дева, упорная в своих намерениях! А, семь бед - один ответ, отказываться только обострит обстановку. Потому яблоко эльф взял, сказав "спасибо", но вгрызаться не стал, легонько погладил гладкую красную кожицу, затем положил фрукт на самые кончики пальцев, легкими, практически незаметными со стороны движениями, начал крутить его, как волчок.

- Простите, задумался... Винки, я как-то прослушал. Супруга прекрасной госпожи, которая весьма ловко управляется с мечом, зовут Истивин? А как вообще вышло, что вы взяли на себя, то есть, на нас всех, эту ответственность? Нет, Винки, это не упрек, я просто пытаюсь понять. А отчего господину Истивину вообще понадобилась охрана для мадам? И что он думает про наш новаторский подход к охране... тела?

Эльф был во-первых озадачен совпадением - они с Лафни наткнулись на имя Истивина в ходе поисков а Винки и Шейн тут же оказались телохранителями супруги этого самого Истивина. Кроме того, монах не был удивлен, что этот тепличный цветок повелся на авантюру. А вот если Истивин, человек (или кто он там?) деловой и вполне серьезный, согласился, то набравшемуся цинизма эльфу пришло в голову, что муж устал от капризов молодой женщины и таким экстравагантным образом от нее избавился. В самом деле, случись что с Амарант в этой ситуации - с мужа какой спрос? Он же о жене позаботился, нанял ей охрану, исполнил ее каприз...

- Винки, идти надо. Отказываться, не узнав, что предлагают, по меньшей мере, легкомысленно. Да, могут быть проблемы, если вы вчера побили гильдейских. Но в этом случае, скорей всего, договоримся на компенсацию. Либо деньгами, либо услугой. По моему опыту, услуги более востребованы. Вы же их не поубивали? К тому же, уж кто-кто, а Гильдия очень хорошо в курсе дел этого города. То есть, отменять выступление не дело, конечно. Но, прости, а в каком именно заведении ты выступаешь? И стоит ли леди Амарант там мелькать, тем более, одной, ты ведь будешь занята выступлением?

- Ритикаэль соберись и скажи мне, кого мы ищем, и как она выглядит, - вложив в мысленную речь некоторый нажим, попросила Ашару. Коридор она преодолела бегом, стараясь поменьше смотреть по сторонам. Хотя в голове бился один вопрос - что за на хер?! Даже если они бодяжили паленую наркоту - не пробовали же ее клиенты прямо тут, чтоб прямо тут и упасть. Будь хоть немного времени, она бы осмотрела трупы, пытаясь сообразить, какое вещество могло до этого довести. Нет, не этот труп, взгляд споткнулся об скрюченное тельце. В эмоциях Джекки внезапно плеснула ярость, дикая, убийственная, до желания вернуться назад, затащить уродов в этот коридор и медленно, со вкусом, сожрать перед лицом убитых. Ашару была спокойней, за тысячелетия войны она повидала многое, ее интересовал вопрос - зачем? Зачем оно могло кому-то понадобиться? И ведь трупы относительно свежие, здесь зябко из-за влажности от океана, но температура высокая, будь тела тут хоть пару дней запах бы стоял такой что охрана просто не смогла бы находиться на этаже. Тестировали новый препарат? Или... ебать тебя немытым кирпичом! Сообразив, для чего тут могли понадобиться трупы, Ашару прожогом рванула к двери в конце коридора. Положив руку на ручку, демонесса сделала глубокий вдох, прикрыв глаза. Люди получают 90% информации через зрительный анализатор, демоны переняли эту привычку, в мозгу Эрелим информация преобразовывалась в мешанину запахов и вкусов.

Это что-то новенькое, мимоходом удивился Инглор. Раньше они больницы для бедных держали, да приюты для старых и больных - и вдруг с какого-то перепугу такое шоу. Но нет смысла ходить со своим уставом в чужой монастырь. Так что Инглор с удовольствием принял приглашение Шило.
- Да уж, - хмыкнул монах вспомнив двух прекрасных дам, ради лучезарных очей которых он с самого утра бегал по городу с собаками, - Дамы, чтобы оставаться прекрасными, должны высыпаться, а потом приводить себя в порядок. Редко какая женщина рада ухажеру в восемь утра, когда она собиралась поваляться, на ней старая сорочка в пятнах после ночной обжираловки, в хате у нее бардак, маникюр надо сделать, брови там выщипать... Убьет на месте - это более вероятно. Исключения, понятно, бывают. А вот позавтракать - это определенно мысль. Погоди, подцепил - в Улькастере? Ты к жрецу ходил? В разрушенной пару сот лет назад школе магов можно подцепит куда больше, чем обычную заразу...

- Кра-кхар, -каррр, - выдала птица, вытянув вперед шею и разинув клюв, будто вопя, в треугольной птичьей пасти возмущенно болтался черный язычок, - Вы чего на людей кидаетесь?! Это домогательство, у меня же перелом перьев! Карраул! А еще защитнички, любимые дети Гайи!
Рука Питера ощущала вес птицы весьма пристойно, больше килограмма, да и ростом была немного меньше полуметра. Правда, она деликатно жестикулировала только одним крылом, иначе вторым лупила бы по аруну.
Да и вообще, пернатое было красиво - не серое с черным, как городские вороны, а глубокого черного цвета, который в солнечном свете переливался то чуть лиловым, то зеленоватым. Когда птица орала, было заметно, что не только язык, но и нёбо было тоже черным. Правда голос был высокий, срывающийся на визгливые ноты.
Выоравшись и выдохнув, ворон переступила по руке Питера, весьма впечатляющие когти осторожно хватались за опору.
- Э-э-э.... извиняюсь....

Между тем Табита, с беззаботной жестокостью истинной женщины, благополучно позабыла о своем временном напарнике и во все глаза смотрела на Джерри Хоултона. Когда давно ожидаемое подкрепление наконец прибыло, и даже больше, чем предполагалось, рагабаш сосредоточилась на тактических проблемах. Совершенно позабыв про то, что занимало весь город. То есть, про чертову коррекцию численности населения на щите. А вот горожане отнюдь не забыли, включая главного городского всезнайку. К этому моменту проверка всех всеми уже завершилась, но вместо облегчения это принесло некоторую нервозность. Ха-ха, конечно, это была просто глупая шалость. Но, вдруг…
Так что девушке пришлось постараться, чтобы перевести разговор на этих никому не интересных Уайтхедов и Мелани-косточки-которой-можно-перемыть-и-завтра. Пришлось сказать, что видела Элмера, с каким-то изменившимся лицом бегущего к пруду.
- Да? Я видел, как он отъезжал. А, это, наверно, кто-то таки Мел рассказал, - с легким сожалением, что рассказал не он, пояснил Джерри, - Братцы-то, оказывается, предатели родины! Выяснилось, что Реджи делает покупки в спортивном магазине аж в Берлингтоне, а в наш, городской, носу не кажет. Видимо, браконьерством промышляет и не хочет палиться. Но хозяин здешних товаров для охоты, рыбалки и спорта – дядя Мел, так что тут Реджи братцу подгадил. Не в первый раз, впрочем. Лайл Коттон, который и спалил Уайтхеда в том магазине, говорит, что Реджи аж на мед исходил, поздоровался первый и даже улыбался. При том, что обычно рта не раскрывает. Не хочет, чтобы его младшенький бегал за этой девчонкой, видимо. Где б ему самому бабу достать, сразу бы полегчало! А еще мог бежать оттого, что у них с утра какая-то заваруха вышла. Вроде как Пол с утра лежит дома, а Шерман и Бейли страшно поругались. Я, конечно, не подслушивал, но вроде там какая-то девица, и Пола кто-то сильно побил.
Табита посмотрела прямо на собеседника кристално чистыми глазами.
- Уста их мягче масла, а в сердце их вражда; слова их нежнее елея, но они суть обнажённые мечи, - сочувственно откликнулась она, - А отчего вошла враждебность в их сердца, они ж только вместе вчера пиво пили и бутылками швырялись в экран старого кинотеатра?
- Вот я тебе прямо скажу, девонька, я против распространения непроверенных слухов. Это безответственно. Я, знаешь ли, не из тех, кто вмешивается в дела других. Не то, что Шерман – он парень хоть и крепкий, но тихий, всегда на вторых ролях. Так он вчера крутил с какой-то девчонкой из отеля. Веришь ли – привез ее на машине ночью и провел к себе. Вот оно как бывает, Пол мог не простить своему верному соратнику, что тот завел подружку, да еще и городскую штучку! Где замешана женщина, на мужской дружбе можно ставить крест!
В этот момент дверь пропустила непривычного посетителя.
- Вот те на, - подался вперед Джерри, - это молодые люди из отеля, те, которые там и живут. Что они, интересно, ищут..? Надеюсь, никто из наших не попал в проблемы, Дженни рассказывала, что они там народ крутой… Представляешь, обвинили малютку Дженни в воровстве, а она моя двоюродная племянница по линии сводной невестки, между прочим! Нет, я бы им так и сказал – наш городок, то вам не Бостон, у нас воров не водится! Ну, кроме, может, Колдвеллов…
И тут, будто бы услышав Джерри, посетитель с цепким взглядом направился к дальнему столику.
- Доброе утор, сер. Мисс, - улыбка была вполне дружелюбной, но глаза окинули причудливо одетую девушку холодным, запоминающимся взглядом, - Я прошу прощения у юной леди, но мне бы хотелось немного побеседовать с мистером Хоултоном.
Табита поднялась с милой чуть блаженной улыбкой.
- Ох, Джерри, было очень приятно побеседовать, но я и так отняла у вас массу времени. Приятного вам утра.
От души надеясь, что Ингрэм не станет вмешиваться, девушка покинула столик главного городского сплетника и направилась к стойке….

Через неполные десять минут рагабаш соткалась возле Ингрэма на тропинке.
- Есть дело! Ты как, умеешь быть незаметным? Мне нужно вернуться, я недоподслушала. Можешь очень быстро, но не палясь, отправиться к Колдвеллам, это полуразрушенная ферма в миле за восточной окраиной. Эти ребята что-то ищут, и старый дурак их отправил к Колдвеллам!

- Поговорить с жрицами Амберли может принести пользу только если они не в курсе, что творит радикальное крыло, - Инглор словно размышлял вслух, спокойно, не обращаясь к эмоциональному аспекту проблемы, - Возможно, они сами не в восторге от культа кракена. В конце концов, они тут неплохо устроились - городу нужна морская торговля, значит, в подношениях недостатка нет. Но вот всплывший кракен - это плохо для бизнеса, а во Вратах это критично. Сейчас они пользуются если не любовью, то поддержкой населения и городских властей, но если посреди бухты кракен будет харчить корабли, портя репутацию города, выводя в расход товар и вызывая большие выплаты по страховке... Словом, я согласен, что вменяемой части жречества Амберли вся эта история может не прийтись по вкусу. Но не факт, что они смогут противостоять фанатичным соратникам. Впрочем, внутренние дела человеческих церквей для меня - закрытая книга. Я к тому, что поговорить с ними - хорошая мысль. Хотя и несколько рискованная. Но вот сходу выдвигать им обвинения - непродуктивно. Если они сами против культа - не получим информации и можем нажить проблем. Ну, а если они все-таки замешаны - то придется драться, рискуя настроить против себя уже весь город.

На солнечной стороне мира по нескольким диагональным аллейкам территории отеля бродили, присаживались на скамейки посетители и сотрудники отеля. Небольшая камера располагалась над стеклянными дверями, ведущими из главного здания отеля, другая камера пристроилась над дверью в третье бунгало. Но никто не видел, как в нешироком промежутке между бунгало, под кустом жасмина вдруг возникла из воздуха золотисто-русая девушка. Возникла и замерла, напряженная, как магнитная стрелка. Затем, медленно, но неотвратим, повернулась всем телом к бунгало номер три...

На той стороне, в мире лунных теней и неумолчных шорохов, маленькая мышка недовольно раскрыла один глаз. Вот ведь, завела двуногого, ни минуты с ним покоя, то одно, то другое! Впрочем, если сейчас побежать в маленький септ, там наверняка угостят, да и пока Старая Кошелка будет ругать молодого теурга на чем свет стоит, можно будет соснуть....
Словом, мышка сделала небольшой круг, махнув хвостиком, и шмыгнула в какую-то заросшую травой щель. А перед Мйком начал возникать куда более упитанный Мыш с недовольной мордой, нервно поводя носом.

Между тем, на дороге к отелю появилась блестящая точка, в которой через несколько минут можно было уже узнать машину Питера. И вот Стеклоход припарковался у пляжа.

О да, мелькнуло в голове монаха. Вот именно так я и вспомню все подряд. Руны старых рас пишутся иначе, чем алфавиты людей, они рассчитаны на более резкие, но сливающиеся в одно, движения. Дварфийские - еще и на более сильный нажим, они будто высекаютсяя на поверхности, их создатели использовали каменное письмо задолго до бумаги. Ох, молодость, молодость. Кстати, все в том же переулке Инглору показалось, что между Лафни и ее белокурой подружкой существует некое напряжение...? Нет, приключенцы всегда отличались свободой нравов, но столетний эльф прямо сейчас предпочел бы скорее не встрявать в новые проблемы, чем сигать в них как в омут головой. А что-то ему подсказывало, что от белокурой бестии проблем будет не меньше, чем удовольствия. Как минимум. Взглянув на тонкие пальцы, охватившие его запястья, Инглор решительно переключился с мыслей о сопоставлении проблем и наслаждения. Особенно от той части, где про наслаждения. Дыхание эльфа было ровным, привычное к медитации тело расслабилось, подстраиваясь под дыхание девушки, как под дыхание ветра. Легко и прекрасно, но ветер, не огонь.
- Боюсь, моего искусства художника и близко недостаточно, - улыбнулся монах, - Писать твой портрет будет достоин лишь выдающийся мастер. Но, кажется, надпись довольно похожа. Прочитать грамматически я могу, но язык мне не знаком.

- Трое, но это ведь не обязательно имеет мистическое значение, - откликнулся эльф, - например, один мой знакомый полуорк ходил до ветру после пятой кружки дворфийского эля, говорил "щас спою!" после седьмой, дремал мордой в стол после девятой, а потом резко просыпался и начинал драку на весь кабак. И это при том, что остальные гуманоиды, кроме него и дворфов уже после третьей впадают в летаргию. Как его не проверяли, никаких волшебных сил так и не обнаружили, никакой магии, кроме причинно-следственной. Ох, прошу прощения, святые сестры, это я отвлекся... А ваш друг, молчаливый пантер ушел еще до прибытия стражи, ты как раз... трудилась, Винки.

Нда-а, мелькнуло в голове у Инглора. Хорошо быть молодым, вечно в голову идеи лезут. План был воздушным и навороченным, как Уотердипский кремовый торт, но мастерство достигать цели максимально простыми путями приходит с опытом. И потом, сам он чаще не давал поймать себя, чем ловил кого-то. А отношения мимохожего эльфа и бесноватых сектантов вряд ли уже могли стать хуже. Впрочем, говорить об этом вслух эльф не спешил. К тому же, эльфу требовалась помощь, да и оставлять Лафни ловить иллитидов (и где только нашли?) - так это девочки с того света достанут и прибьют.
- Договорились. Я помогаю вашей группе, а вы, при необходимости - мне. Ну и доля, как положено, - Инглор мягко обратился к Лафни, - Но, Винки, твоя затея мне не нравится в том плане что... тут принесена жертва. Причем, неизвестно кому. Ты уверена, что поставить свою подпись кровью - хорошая идея? Так что, показать - покажу, но писать своей рукой поостерегусь, и тебе не советую.
Инглор минутку подумал, отвесил молчаливому пантеру короткий поклон, теперь уже не столько церемонный, сколько уважительный. А затем быстро набросал на земле требуемые руны.

Замечательно, мелькнуло в голове у монаха. Особенно если ребята ориетируются в системе городской канализации и сейчас пакуются туда вместе с трупом (а трупом ли?) и булькающим кровотечением товарищем. Моральный выбор как таковой возникнуть не успел, потому что со стороны складов донесся топот, а затем из-за угла вылетел сперва здоровенный черный пантер с огроменной секирой, затем девица в кольчуге с воодушевленным видом и перевязанной головой, а затем другая девица, на ходу поправляющая прическу. Если это была последняя мода среди ночных грабителей во Вратах, то что-то свежее в этом определенно было... Однако со второго взгляда воодушевленное, хоть и полускрытое бинтами личико показалось очень знакомым.
- Нино?! Ты что делаешь в этом районе посреди ночи? Ты представляешь, что Эилиннэ тебе устроит? А это твои друзья? - монах в последний момент прикусил язык, сообразив, что девочка - человек, и уже на том этапе, когда дети всех рас полагают себя взрослыми, - Милая, мне тут надо сходить в переулок подраться, а то там кого-то убивают, а ты не гуляй в темноте по таким местам. Как я рад тебя видеть, давай попозже встретимся, поговорим?

В Даниэле проснулся инструктор по экстремальным видам спорта, и она принялась начитывать вводный инструктаж. Похоже, в подозрениях насчет брошенных вещей был свой резон, по крайней мере, угол палатки выглядел пожеванным.

Тем временем Питер разбирался в спутниковых снимках, между делом задумавшись об удивительных духах, созданных человечеством. Духах, которые делятся своими наблюдениями с каждым, приближая любую точку планеты. Традиционные Гару назвали бы этого духа порождением Паучихи, но сколько людей, вынужденных оставаться на месте, каждый день виртуально посещают далекие края! Вспомнилась фраза из детской книжки, о том, что девочка Элли горы и моря видела только на картинках, и они не манили ее, может быть оттого, что в дешевых детских книжках были нарисованы плохо*. Дети нынешней эпохи могли увидеть далекие страны и грода своими глазами. И в этой тяге к путешествиям, к далеким местам бился пульс переменчивого Вильда.

Впрочем, прямо сейчас искать приходилось далеко не дивные дальние страны. Судя по снимкам – обычная американская глубинка, раскиданные мелкие городишки, несколько приличных дорог и частично прячущаяся под деревьями сеть грунтовок. Судя по снимкам городка, шоссе меж штатами неплохо подпитывало экономику городка – пара забегаловок, магазинчик, мотель, магазин товаров для охоты и спорта, что-то вроде клуба лепились к дороге, оставляя остальную часть городка сонной и в основном жилой. Судя по всему, в сезон охоты в эти края понаезжало народу не многим меньше, чем в родной Мэйн.
Принадлежащую двум братьям заправку и магазинчик Питер нашел без труда. Не было похоже, что это процветающее место, но не выглядело оно и запущенным. Судя по всему, поточный ремонт делался своими руками и весьма качественно. Комплекс был больше, чем казалось с дороги. На шоссе смотрела собственно заправка и небольшой торгующий всем на свете магазинчик с туалетом. Позади же был дом, два то ли гаража, то ли мастерские, и несколько крупных контейнеров, отчасти скрытых маскировочной сеткой. По дороге от Хеброна было миль десять, а дальше шоссе делало петлю, огибая заросшую лесом гору – те самые 12-14 миль, где были проблемы со связью. Получалось, что охотничьи угодья семейки были на пологой горе, что начиналась позади их дома, отделенная от шоссе горой покруче. До границ города оттуда выходило миль 7-8 бездорожья, местные не спешили ломать ноги перелезая лесистые холмы, пользовались дорогой. И за двадцать лет никто ничего не заметил. Н-да-а….

В сторону от городка, около 10 миль по прямой от горы братьев (а по факту около 20 миль, десять до города и потом десять по дороге) на берегу живописного озера располагался небольшой курорт. Места здесь были не такие наводящие на мысль о возвращении к природе, как в Мэйне, но выглядело заведение неплохо, судя по сайту. Крытый бассейн, сауна, ресторан, вполне приличные номера, красивая прогулочная эспланада. Собственно, про этот курорт было больше информации, чем про весь остальной городок вместе взятый, парочка плохоньких сайтов местных магазинов блекли на фоне профессиональной работы веб-дизайнеров. Хотя у Питера мелькнула мысль, что в местном магазине для охоты и спорта вполне можно прикупить все, чего будет недоставать после налета на лесничество.
В местных новостях активно обсуждалась победа местной детской бейсбольной команды и триумфальный выход на рекордное 28 место в младшей лиге, токсичность инсектицидов и спор двух местных жителей из-за земли.

Активность фрик-блоггеров в регионе была близка к нулю, а вот в блогах людей из больших городов кое-что мелькало. Фотографии сгоревшей еще в 70-е фермы, на месте которой не выходит построиться из-за призраков (в стороне от заправки), откровенно рекламный «исторический дом, да еще и с привидением» в самом городе. Еще нашлась статья, ссылающаяся на местный блог, но ссылка вела на статью о спуске отходов в озеро. Канадский блоггер же пересказывал историю о девушке в белом платье, голосовавшей ночью на дороге и предвещавшей беду, называя место появления «дорогой из Новой Англии в Нью-Йорк».

Хитрец тем временем общался с близнецами, изо всех сил старавшимися заставить его превратиться в человека. Просто, чтобы посмотреть на процесс. О том, что в какой-то момент при полной смене форм Кринос упрется головой в потолок младшие, судя по всему, не знали.

- Ой какая улыбака, - возликовала Джун, - это твоя… твой,.. ой, это кто…?
- Не собака, - присмотрелся более рассудительный Ноа, - уши торчком, хвост не загибается, челюсти узкие и длинные… А вы знаете, что волку свойственны не вертикальные укусы, как собаке, а режуще-рвущие, вроде консервного ножа? Ой, а можно лапу посмотреть, а то я на одном сайте видел..?
- Так это настоящий, живой волк?! Ой, какая лапочка, а потрогать можно? На вид прямо пушистенький, и глаза умные! А почему он такого цвета, не бурый даже, почти рыжий? Рыжик, давай знакомиться!
- Погоди, это волк, или….?
Близнецы в четыре глаза уставились на Хитреца, вызвав у Питера нешуточное беспокойство. За таким вот огоньком «научного интереса» обычно следовала дикая хрень «научного исследования», иногда осмысленного, а иногда выносящего мозг.
- Если это генетически измененный человек, то я не думал, что они способны на такую полную трансформацию! Те, что я видел были куда страньше. А зачем он сейчас превратился?
- Ты чего? Это же чело.. ну, форма разумной жизни! Он же все понимает, невежливо, как про отсутствующего. Здрасьте, я Джун, а это Ноа. Хотите чаю с пирогом? А еще я бы хотела попросить вас поучаствовать в научном исследовании, на благо всем мыслящим формам жизни?
- Я даже не знаю, что звучит более зловеще…- пробурчал Ноа, - давайте, может, в дом?

Странное было чувство – вот так вновь окунуться в то, что составляло ее жизнь столько лет. Теплый свет, шумные голоса, в задних рядах кто-то крикнул «Тише там!», кто-то отругнулся и возникла стремительна невербальная дискуссия на тему искусства. Какая-то часть мозга фиксировала происходящее, но по большей части девушка и музыка вновь слились вместе. Как будто проснулась от странного сна, где она не пела о приключениях, а сама влезла в них по самые эти самые…
Это была иллюзия, но иллюзия приятная, вот так вернуться к нормальному (для разухабистого барда) образу жизни. Однако Ульрика не могла побороть беспокойство, чем там закончатся переговоры в башне. Рану на руке девушка тщательно залечила прежде всего, и не только потому, что та мешала бы играть… Так что Ульрика более-менее сосредоточилась на основной задаче – поработать над имиджем Баки.
Разогрев публику несколькими веселыми песнями, девушка перешла к основной теме. Песня была не слишком серьезной, тоже приправленной смехом. О парне из деревушки в глубине лесов, голенастом и вихрастом, то простоватом, то с хитрецой, который отправился в столицу, и стал оруженосцем отважного рыцаря. О том, как отважный оруженосец со своим бьющим без промаха арбалетом несколько раз спасал и катара, и всю командую. Ульрика в этих местах добавила юмора, мол, вот они рыцарь в блестящих латах, священник, ученый маг и сыщик отважно ввязываются в бой. И дело плохо, но тут, откуда ни возьмись, выскакивает хитрый оруженосец и клац-клац-клац, отстреливает всех врагов. И когда отважные герои сразили-таки злобного мага, но почти все полегли, верный Эйден отправился принести вещи погибшего рыцаря и историю о храбрости и горестях обратно, к семье павшего катара… Ульрика решила объезжать тему Данска и Мордова на кривой козе десятой дорогой, по личности мага прошлась иронически и без деталей. Сказано – злой колдун, значит злой колдун. Черная мантия, цыплячья шея, впалая грудь, бледная рожа. Ей нужно было не напугать, а вызвать улыбки. Но на последнем куплете мелодия, придерживаясь общей темы, стала плавней, более печальной. Юный Эйден, глотая слезы о павших друзьях, направлялся в сторону рассвета, рассказать родным павших о потере и героизме…
Когда отзвучали последние ноты, Ульрика приглушила струны. Внезапно на нее накатило, хотелось не то ,что расплакаться, завыть в голос от всего пережитого. Бард уронила голову на грудь, чтобы волосы упали на лицо и мысленно влепила себе изрядную пощечину. Это был священный закон цеха – представление должно продолжаться. Скрутило живот, за сценой пожар, в доме покойник, на улицах чума – пришла играть, так играй. И пальцы вновь вспорхнули над струнами, вызывая легкую, веселую мелодию, Ульрика легонько толкнула ногой мальчишку с конюшни, который сегодня аккомпанировал с бубном (то не в склад, то в лад), и музыка взметнулась, легкая, ритмичная, под которую хотелось танцевать.

Когда наступила пора исполнителю передохнуть и приложиться к кружке, девушка постаралась подъехать к хозяину с расспросами о здешних порядках. Мол, что за человек тут капитан, сильно ли суров, и что, кстати, за тема с женщинами, которым нельзя в башню.

Как говорят моряки из загадочных заморских земель "тот, кто носит медный щит, тот имеет медный лоб". Воистину, мудрые земли лежат на Востоке... Можно подумать, что-то изменится оттого, что если заставят не рассказывать, Данск и Мордов враз восстановятся из руин. Ох, ладно, по большому счету они не затронули самые щекотливые из возможных вопросов. Вот одно интересно, если Авацина спустится с небес и лично заявится в Сильберн, ее тоже в крепость не пустят?
Ульрика, еще раз кротко поблагодарив стражников, поплелась в сторону трактира. Можно сказать, ее вело чутье, выработанное многолетней практикой нахождения трактиров, хотя она же здесь останавливалась проездом пару месяцев назад. Как тогда все было просто - отсидеться в глухой провинции, пока пыль не уляжется... Девушка бросила на Баку тревожный взгляд - не спорь с ними, медные лбы пробить трудно, доносить до них новые мысли надо потихоньку...
Побуждение ломиться в крепость девушка, по короткому колебанию, задавила. Мало того, что упомянутая твердолобость, так еще и до Ульрики уже дошел её внешний вид. Кольчуга куда-то делась, а результаты вампирского дизайна по костюмам были такие, что только объясняйся с военными. Все сплошь разрезы (разрубы, на самом-то деле) в неожиданный местах и кроваво-красный цвет. Объясняй потом, что рубашка была персиковая...
Словом, Ульрика, еще раз постаравшись взглядом передать Баке сообщение, потащилась в трактир. Тем более, у нее возникла идея. Так что в таверну девушка вплыла с обаятельной улыбкой человека, понятия не имеющего о своем внешнем виде. Но, на всякий случай, через служебный вход.
Хозяин, опознав веселую певичку, дней на пять задержавшуюся в его заведении два месяца назад, в таком виде, чудом не уронил кувшин. Однако, сказывались здешние места, идею об экстренных гастролях "только сегодня, проездом в Трайбен, всемирно известный ци...э-э-э, исполнитель" воспринял без особых возражений. Вот полезно все-таки заводить контакты в нужных местах. Так что спустя каких-то полчаса наскоро ополоснувшаяся над бадьей (девушка решилась применить исцеляющие заклинания только за закрытой дверью), причесавшаяся и снабженная одеждой, оставленной в залог каким-то неплательщиком (и безвкусным притом!), Ульрика вернулась в зал.
Что за репертуар здесь требовался, Ульрика уже поняла. Чем веселей, тем лучше, хотя вблизи крепости песенки, высмеивающие жирных святош, что в Данске расходились, как горячие пирожки, лучше бы попридержать. Стараясь не думать об идиотском сиреневом камзоле с пышными рукавами (кого-то из коллег здесь, что ли, раздели…?), девушка для разогрева выдала несколько веселых, балансирующих на грани приличия, песенок. И затем перешла к главной теме вечера. Песне об отважном катаре Эйдене.

Когда все отличившиеся за последнюю луну получили свою долю почета, вперед вышел глава септа. Он обвел долгим взглядом присутствующих, набрал в легкие воздуха, будто собираясь произнести речь, и выдал:
- Все молодцы! Гуляем!!
От многоголосого воя пригнулось пламя костров, а перепуганное эхо многократно повторяло одобрительные выкрики. Кроме огромного костра, уже разведенного у Сердца каэрна, были разведены еще несколько, поскольку сегодня народу было куда больше обычного. Хранитель лично выбил дно у первого бочонка с легендарным пьяным медом Фианн. Вкус этого напитка был известен немногим за пределами племени, говорили, что этому рецепту рыжие* выучились у своих родичей-фей. Хотя огромное большинство молодых оборотней едва ли осознавали, что когда-либо встречали в своей жизни подменыша. Драгоценный напиток обычно если и подавали на вече, то только в кругу старших, или угощали отличившихся. Но на сегодняшнее вече вытянули все запасы, решив не мелочиться. Мед казался легким, и алкоголь в нем почти не ощущался, зато через пару шагов начинала кружиться голова, а ноги и язык заплетались, как влюбленные змеи. Стоило же только присесть, как душу наполняли воспоминания о счастливых моментах, особенно связанных с летней порой.
Дик и Даниэль вспомнили, что на этот мед нужен был очень редкий цветок – эльфийский летний клевер. Цветок мало того что редко встречался, он еще и кочевал во времени в поисках лета. Пока на земле царили другие сезоны, он прятался неведомо где, а выныривал в Бодрствующий мир только летней порой. Лучше всего разбирались в этом клевере феи или имеющие в своих жилах кровь Дивного народца, маги тоже искали его для каких-то ритуалов и крыли замысловатым енохианским матом тех, кто собирал бесценный цветок просто для приготовления напитка. Мед из такого клевера вышибал землю из-под любых тревог дарил радостное возбуждение и забвение проблем, не оставлял похмелья. И, главное, он магнитом притягивал к себе радость или память о счастье, какие только сохранялись в душе…
Горели костры, откуда-то слева слышался звук большого барабана. Отовсюду слышались радостно-возбужденные голоса, вокруг смешались лица и морды – все попринимали ту форму, которая казалась им в тот момент удобнее, и устраивались у главного костра или возле костров поменьше.
Наступала часть ночи, посвященная песням и историям.
Как обычно у Фианн, вначале звучали песни о былой славе, а мастерство исполнителей и пьяный мед заставлял проходить перед внутренним взором слушателей картину за картиной. Герои прошлого сходились в яростной битве, выползала из забытых щелей разъедающая все на своем пути мерзость, горели корабли и города, прорастали сквозь пожарища цветы, раскатывался по подлунным просторам волчий вой. Сквозь историю людей кровавой нитью проходила история великого противостояния вселенских сил, в которой Гару пытались защитить живой мир. Некоторые из эпических историй произошли совсем недавно, некоторые были старше письменной истории человечества. В одной истории из прозрачного синего моря выходили на берег разноцветные полчища порождения кошмаров, которых встречали облаченные в свет Туата, вместе с союзниками из оборотней, события, которые сохранились как смутная память в легендах людей мира. В другой – как во время строительства континентальной железной дороги потревожили чудовищного бейна, который тут же подчинил себе силы Вайвера и переродился в Пожирателя Штормов, чудовищную бурю, опустошавшую мир духов и людей долгие годы. Пожиратель считался непобедимым, и его удалось вновь запечатать только ритуалом самопожертвования величайших Гару всех тринадцати племен…
Заблудившиеся на тропах памяти и сказок, молодые оборотни не сразу осознали, что сейчас поют… о них! Горестный плач об оскверненных лесных святилищах, тревожная история о бейне на поляне, и наконец – отважный штурм логова, где Вирм вновь использовал Вайвер чтобы отравлять землю, спасение незадачливой стаи… было безумно странно чувствовать на себе взгляды, и понять вдруг, что эта песня сейчас стала частью истории Гару. Даже через годы какие-нибудь молодые оборотни будут слушать о недавних приключениях, готовясь к собственным…
Потихоньку все меньше вокруг было песен, все больше просто разговоров, шуточной пока борьбы. Оборотни – невероятно эмоциональный народ, и возбуждение начало выплескиваться. Старшие хорошо знали .что на этом этапе не стоит предоставлять молодежь самой себе. И вот одна за другой вступили скрипки, вновь ударил барабан. Женщина танцевала у главного костра, будто плыла над землей, и одна ее рука была скрыта сказочной красоты платком, плавность ее движений завораживала. Когда танец кончился, все выдохнули, вдруг поняв,что задержали дыхание. Затем, почти без перерыва шагнул вперед мужчина с неподвижным, будто каменным лицом, держа в руках короткое копье с широким наконечником. Никто не мог сказать, было это танцем или боевым искусством. Шаги, рывки и повороты сплетались в странный узор, тяжелое копье то порхало в танце защит и обманов, то пригвождало к земле невидимого противника…народ воинов заворожено следил за древним танцем, и когда он вдруг завершился, раздался дружный одобрительный вой. Тут кто-то со смехом выпихнул в освещенный круг молодого оборотня, тот, хохоча, запрыгал в какой-то совсем уж несусветной пляске, и вдруг на высоте прыжка кувыркнулся в воздухе, приземлился на четыре лапы и вновь заскакал, радостно тряся ушами. Под дружный смех кто-то то и дело выскакивал в круг, отплясывая, и скрипки заиграли быстрей. Полетела в костер первая набитая порохом кружка, искры под громкий треск взвились до небес. И вот уже большая часть присутствующих посрывалось с мест, принялись плясать. Кто-то собрался в пары, а большинство понеслись вокруг костров закрутившимся несколькими петлями хороводом. То несясь друг за другом, отплясывая кто во что горазд, то, обхватив кто оказался рядом за плечи, пробежаться цепочкой. Холод мира отступил перед неистовостью праздника народа Перевертышей. Нет ни смерти, ни больного мира, ни горя, только бой барабанов, как сердечный ритм, каждый растворился в пляске, стал частью потока, вьющегося вокруг огня. Танцуй, это золотая ночь, ночь пламени и воя, пока смерти нет места в сердце, она не имеет над нами власти.
И вот, когда все, хохоча, повалились на землю, и немного отдышались, раздался новый вой. Опустившийся от серебристого клича к глубоким переливам, он звал, будил что-то в глубине. В нем жила тоска по свободе, которую дают лишь Луна и ночь, вдали от огня и теплых клеток, в которых прячутся от тьмы и ветра. Он говорил с волком, и волк внутри каждого отзывался. Была уже такая глубокая ночь, что звезды казались выше, предвещая рассвет, ночной лес был полон свежей мглой, манил и тревожил. Там, на поляне, рыжая волчица, задрав голову к небу, пела, дразня и зовя. И все собравшиеся, меняя форму, потекли вслед за ней серой рекой.
Это волчье счастье – нестись, чувствуя рядом товарищей, следовать за вожаком, гнать добычу, спешить к другому счастью – объятиям любви или свежей, горячей крови.
Огромная стая волков, покинув сердце каэрна, растеклась по ночному лесу. Они бежали, чутко улавливая запахи, перепрыгивали препятствия, растекались и вновь собирались вместе. Горе любому, несущему в сердце тень, если он попадется на пути Ночного Бега. В этом Гоне, в ночном полете окончательно выплескивались все тревоги и напряжение, появлялась усталость, легкая, как сны ребенка. Постепенно, один за другим, оборотни растворялись в ночном лесу, найти кто – себе пару на ночь, кто – спокойное место, чтобы свалиться и заснуть, кто – вернуться к догорающим кострам и умиротворению разговора по душам. Камаир, как говорят феи, время когда догорают угли, затихает праздник и хочется тихонько поговорить с теми, кто покажется близок сердцу.
Так заканчиваются собрания оборотней.

Ульрика прожогом вылетела на лестницу (оказавшись не у стены а на шаг дальше и рванула за Зигфридом. Сократив дистанцию, она швырнула склянку в ненавистную спину.

В том уголке души, где рождалась священная магия, возникло непонятное движение, будто чья-то теплая рука легко легла на плечо, подталкивая, доводя...

Волосы под капюшоном встали дыбом, образуя сверхмодную (где-то) укладку "сумасшедшая ведьма на метле против ветра". Ульрика зашипела от боли, провела рукой по ожогу, зашептывая наскоро рану и рванула к этому многоликому, мать его, стилисту.

- Как ни печально, кто его знает, какой дорогой и в каком виде мы двинемся в обратный путь, - Ульрика прикусила язык, и не произнесла ту часть, где про "отправимся ли". А вот нечего каркать, что будет, то и будет, - только я после чудо-грибочков шуганная какая-то. Давайте проверим, что ли? Подождите минутку лезть, ладно? Я попробую проверить на магию.
Девушка прикрыла глаза, и начала напевать себе под нос ритмичный, тягучий мотивчик. С каждым тактом она мысленно проводила в воздухе линию, и представляла, как та, мягко мерцая, остается висеть в воздухе. Еще такт, еще линия, пока они не остались висеть в воздухе, как светящаяся паутинка. Ученые маги называли это мудреным словом "визуализация".
Девушка допела последний такт, и резко распахнула глаза. Между ней и цветами в воздухе повисла мерцающая паутинка, и то, что было видно сквозь нее, могло отличаться от увиденного невооруженным взглядом.

- Вроде, по дороге никто не приставал, - почти не покривила душой бард. Приставали-то на привале, - А не может так быть, что к вам - совершенно случайно! - попал какой-нибудь предмет, который призрак считает принадлежащим ему? Возможно, это и стало причиной недоразумения.
Пока девушка говорила, в стороне сформировались четыре полупрозрачных светящихся шарика, на этот раз беловато-бесцветные. Это был старый-старый трюк, один из первых, которым Ульрика обучилась в ученичестве, такие шарики позволяли украсить представление. Шарики могли быть разноцветными, могли летать вокруг, развлекая публику, могли, в конце концов, давать свет. А еще их можно было....
Шарики притянулись друг к другу, слепившись в человеческую фигуру. Такие образы из света были лишены детализации, просто силуэт, но туманность и свечение в темноте позволяли создать эффект. В последний момент Ульрика перекрасила-таки один из шариков в горячий желтовато-красный, так что фигура была белая, но с прожилками.
На словах "призрак считает" фигура возникла по другую сторону от Эйдена и указывающе протянула руку в сторону незнакомца! Тут же растворившись в ночи, рассыпавшись легким свечением по травам. Не помешал бы глухой, угрожающий стон, но этот номер Ульрика так и не освоила.

Если что-то выглядит, как утка, ходит, как утка, и крякает, как утка, значит, это утка и есть. С засадами то же самое. Козе понятно, что засада, той же козе очевидно, что влезем. Ульрика поспешно размотала тряпки на копье.
- Не разделяемся! - негромко сказала она, - Ничего хорошего, если съедят по частям, а вместе, может, и отобьемся. Если идем - то все и наготове.
И тут до девушки дошло. Может, в Данске она знала и не всех поголовно, но точно знала хоть кого-то из каждой семьи.
- Назовись! - хорошо поставленным голосом исполнителя потребовала она у темноты, - И родителей назови!

Ульрика вздохнула, сказав, что если б где-то завалялась святая вода и ее не использовали во время осады - сама бы скопидома удавила. Так что, видимо, придется обходится. Единственная доступная священница, походу, все силы бросила на лечение, вряд ли ее удастся уговорить отвлечься и посвятить пару тазиков.
Зато Ульрика, раз уж паладин щеголял в новеньком доспехе, пригребла себе мифрильную кольчужку. Подумав, решила последовать примеру какого-то низкорослого героя древности и тщательно застегнула поверх курточку, а затем еще и плащ накинула.
- Бака, я на тебя одного полагаюсь, а то от этих рыцарей толку никакого. Вот скажи, прямо и бескомпромиссно, мне в кольчуге не полнит?!
Вид у девушки был требовательный, вроде, "хочу услышать правду, как бы горька она не была", но что-то в глубине глаз намекало, что критический ответ вряд ли будет принят спокойно.

- Не, вроде, маячил на фоне каких-то гор, - неуверенно ответила девушка, - Хотя потом вроде как и сюда, потому что мне снилось что я лежу на кровати с копьем в руках, а затем я проснулась на кровати же с копьем в руках... Почему же я по твоему никак не могла разобраться, не глюки ли меня посетили! Но с ума поодиночке сходят, так что таки да - заходил Трафт, принес копье. Эх, надо было его хоть чаем угостить...А вообще, если это то самое копье, которым размахивал Трафт, то это же легенда! Если им вот так взмахнуть, то появится сонм ангелов и... э-э-э, ну, что-нибудь хорошее принесут, или плохим настучат, не помню точно. Но на картинках надо было с вдохновленным лицом воздеть копье вот так.
Ульрика так и сделала, в результате чего в унаследованном Иперитом доме стало меньше одним кувшином (размеры комнаты не подразумевали размахивания копьем), Бака с трудом увернулся от тупого конца, а само копье успешно застряло в люстре. Словом, единственное, что соответствовало - это вдохновенный вид.
- Ой... чего-то не хватает... - смущенно признала Ульрика, - я прошу прощения мастер Иперит, куплю новый кувшин. Может, вы попробуйте, сер Мартин? Может я просто рожей не вышла, то есть, праведностью, хотя, возможно, дело в том, что многие говорят, будто до ангелов стало трудней достучаться. Возможно, стоит действительно разогнаться как следует и тыкнуть им...?

После целого дня беготни, да еще ночка была, Ульрика просто вырубилась. Кажется, обняв наконец-то подушку, ей хотелось расплакаться, но затем пала чернота. Сон - недооцененное наслаждение, вынырнув из него все проблемы и заботы минувшего дня приобретают другой вид...
Но чтоб НАСТОЛЬКО другой?!!
Ульрика вытаращилась на дрын в своих руках как Трафт на трайбенского бюрократа. Тьфу ты, вот же прицепился святой, что во сне, что наяву, чтоб земля ему была пухом! Хотя какой уж тут пух, если он копьем машет похлеще большинства живых..
Вот этим самым копьем.
Ульрика провела кончиками пальцев по гладкому дереву, затем слегка колупнула пальчиком. Копье было совершенно материальным, гладким, прохладным там, где его не сжимали ладони. Когда девушка вскочила в постели, на подарочек упал солнечный луч, и копье слегка замерцало, будто бы улыбнулось.
Девушка со стоном упала ничком на кровать. Вот всякие ночки случались в развеселой жизни менестреля в портовом городе, но вот так просыпаться наутро пока еще не доводилось! Однако деятельная натура (и воспоминания о вчерашних наплывающих образах) посоветовали проверить, для порядка, не сбрендила ли она в самом-то деле? Повыбирав наскоро между Бакой и Иперитом (Матин человек серьезный, к нему с таким подъезжать нудобно), Ульрика решила не париться и выбрать в свидетели первого, кто попадется на пути. Вскочив (забытое одеяло упало на пол), Ульрика заметалась по комнате, приводя себя в порядок. По-хорошему, надо бы и одежду свежую надеть, и хоть чуть-чуть подкраситься. А то какой-то неправильный образ складывается, не бард, а заезжая мордобойка, но терпения не хватало. Но умыться и причесаться, а то точно начнут искать ближайший дурдом, особенно, если копье больше никто не видит.
Словом, из комнатки Ульрика выплыла прихорошившись и с улыбкой на губах, и тут же познакомилась с заморской птицей обломинго. В доме не было вообще ни-ко-го.
Описав в сердцах ситуацию заковыристо и три наката, Ульрика собралась было пойти искать товарищей, куда они денутся с корабля, но тут же остановилась. Бака рассказывал, как церковь конфисковала у ребят волшебный и священный кинжал, когда они его предъявили. Глюк или нет, девушка чувствовала, что отдать копье в чужие руки ей не хочется вплоть до вытянуть шпагу.
Поэтому, после колебаний, Ульрика спрятала копье, чувствуя острое нежелание его оставлять, но...
- Веди себя хорошо, и не давай себя красть, ладно? - заставляя себя укрыть оружие обратилась к нему Ульрика, - просто, если ты не глюк, то взрывать тобой неокрепшие мозги местных жителей рано.

Отыскать троих героев в небольшом селе оказалось несложно, и Ульрика вошла в церковь аккурат когда Бака выступил вперед. Девушка несколько ошалела от происходящего, но решила пока не влезать. Одно утешало, ближайший дурдом явно лил слезки не по ней по одной…

Когда паладин восстал ото сна и взялся командовать, Ульрика едва сдержала вздох облегчения. И что Мартин с Эйденом выжили, и что теперь есть кому вселить в людей надежду. Что ни говори, а паладин в сияющих доспехах, ладно, в побитых дорожных, вызывает чувство, что есть еще в мире от кого ждать помощи в темный час. Едва эта мысль пробежала, она потянула за собой какое-то воспоминание, и ясное утро потемнело перед глазами девушки, сменившись черными горами, фиолетово-багровым небом и клубящейся темнотой. Беги. Беги домой. Ульрике пришлось встряхнуться, отгоняя наваждение. Как у всех бардов, на нее, бывало, наплывали образы и мелодии, вызванные впечатлениями или просто воображением. Наверно, организм намекает, что не спать ночь, сочиняя музыку, или... за иным времяпровождением, это еще ничего, но всю ночь бегать, стрелять и рубить - это уже перебор. Перебор, низкие, ритмичные звуки каких-то песнопений…
Ульрика шла по улице, как будто через два мира. В одном были солнце и суета, таскали доски, прилаживали, строили катапульту… В другом была душащая крики тьма, прорезаемая ударами клинка, и мерный напев, теряющий голоса один за другим. Это было… крайне неуютно, потому что признать хоть один из миров реальностью, а другой иллюзией, бредом, фантазмом, не выходило хоть плачь. Тело чуть подергивалось, словно пытаясь танцевать, но всегда бросавшаяся в танец, любовь и бой, как в омут головой, Ульрика чувствовала лишь приступы ужаса и отвращения, но вырваться из ритма не могла. Вот так, плутая среди яви и …яви, бард зашагала прочь, забыв предложить Эйдану помощь. Девушка остановилась, поняв, что ее занесло на зады деревни, где на рассвете отбивали лезущую в пролом нежить. Здесь призрак святого появился, чтобы даже из-за завесы смерти опять кого-то спасать. В горячке боя бард даже не успела особо удивиться, все, кроме клинка в руке тогда было вторично. Странно, что только сейчас вспомнилось. Может, это рвется наружу песня, пытается перевести усталость, остервенение и горе в музыку? Нет, песня будет другой. И как Мартин вышел в ворота, встречать многоруких чудищ, и хитрого Эйдана, пускающего во врага стрелу за стрелой, и мужество Иперита, и Дугласа.. Нет, нет, подумай о чем-нибудь другом, если сейчас польются слезы – к завтрему только и просохнут! Вот тут вчера появился легендарный святой, суровый, сосредоточенный, немного печальный…
Перед внутренним взором Ульрики вновь проплыл профиль святого, и два мира с грохотом столкнулись, перемешав воспоминания. Что это было? В серых глазах смерть, но голос спокоен. Беги. Беги домой. Бегу, маленькие ноги спотыкаются, я знаю, что позади беда, но не могу ослушаться.
Горе, растерянность, страх накатили, как приливная волна на спящий городок. Чувства были невероятно сильными, как у ребенка, но они были настояны на многих годах и печалях, более сдержанного человека такое могло свести с ума, но порывистая по природе Ульрика не привыкла держать все в себе. Сгорбившись, закрыв руками глаза, девушка чувствовала, как сквозь нее, как клинок, проходит какая-то сила, рожденная болью, настоянная на потерях, приправленная сожалениями, но она всегда встречала беду шуткой и клинком. Жизнь тебя, если будешь веселым, утешит, если будешь грустить – безутешно пройдет. Плечи девушки снова вздрогнули, затем затрясло уже ее всю, на этот раз – от безумного хохота. Выпрямившись, Ульрика резко выбросила руку в сторону, давая выход тому, что пыталось прорваться, не давая горю и сожалением, поднявшимся из темных глубин памяти согнуть себя.
Сгусток яростного, горячего до прозрачности пламени метнулся с ясного неба, выжигая темные пятна нечистой крови.

Когда человек умирает, он становится тяжелее. Будто уходит нечто, отрывавшее нас от земли. Вокруг бегали, суетились, стучали досками, а Ульрика так и сидела над телом Дугласа. Это была не первая смерть на памяти девушки, но пытаться уцепить пронзающее легкое и ранящее сердце сломанное лопатой ребро, было…
В песнях о таком не поют. Песни поют, что бы кто-то еще где-то еще взял в руки оружие и встретил беду лицом к лицу. А грубый облик смерти все равно выглянет, когда не ждешь, и подготовить к этому нельзя. Ульрика со странной нежностью провела кончиками пальцев по виску павшего воина. Они были знакомы меньше двух суток, их связал кровавый хаос и дубовая шутка покойного капитана, но.. Ульрика чувствовала, как растворяется во тьме тоненькая нить, натянувшаяся между ней и Дугласом. Он ушел, а ей надо было вставать, идти на выручку Ипериту, помогать остальным, что-то думать с бесхозной нежитью, топчущейся за воротами. Измученное тело требовало свалиться, свернуться клубочком и спать, спать, спать прямо на камнях площади. Но надо было отступать от черты и нырять в жизнь с ее болью, усталостью и заботами. Живым от долгов и работы никуда не деться, это мертвые могут наконец отдохнуть, свое они уже отдали. Ульрика чуть сжала жесткую руку, так и лежащую на земле.
- Значит, нету разлук.
Существует громадная встреча.
Значит, кто-то нас вдруг
в темноте обнимает за плечи.
И, полны темноты,
да, полны темноты и покоя,
мы все вместе стоим
над великою темной рекою.*
Ульрика быстро наклонилась, коснувшись губами холодного, липкого от предсмертного пота лба, встала и, сперва с трудом, а затем все быстрее, направилась в сторону бурлящей жизни.

- Я здесь, - голос барда звучал неожиданно хрипло, - Да, святая мать, людям очень нужно, чтобы кто-то, кого они знают и кому доверяют, направил их сейчас. Если нежить набредет на проломы в стене, все, кто погиб сегодня, погибнет зазря. Нужно проверить, не осталось бы проломов, укрепить ворота, пройтись по домам – не вломились ли к кому. Пересчитать, кто остался на ногах. Тогда можно будет подумать, что делать дальше. И что делать с павшими, - голос внезапно совсем осип, - И нужно куда-то перетащить раненных. У кого бы одолжить тачку? Все равно, пока не разберемся с нежитью, дальше стен нам ее не угнать.
Улыбка вышла кривоватой.
Затем Ульрика внимательно взглянула на немолодую женщину. Даже сама она, молодая, здоровая, брыкливая девица была измотана до предела, а уж в летах гонять нежить паникадилом должно было быть и вовсе умозатмевающей задачей.
- Как вы сами? Я была потрясена, как вы отвлекли нежить, и очень благодарна вам за лечение во время битвы. Без вас потери были бы еще страшней. Возможно, вы ведь здесь всех знаете, вы выберете тех, кому можно поручить работу, а сами хоть немного отдохнете?

Ну, кажется, вот и оно. С площади перед воротами доносились шаги, сопение, гудение рассекаемого клинками воздуха, а здесь напирали двое бездумно глядящих зомби. Мы всю жизнь ждем встречи с Костлявой, но никогда не знаем, когда и в каком обличье она явится. Поэтому увидеть смерть лицо к лицу становится для многих... освобождающим. Ожидание заканчивается, не нужно больше гадать, сомневаться, прикидывать. Все, что остается - встречать по своему.
Раз приглашают - танцуем! Произнеся заговор на раны - не встречать же дорогих гостей запыхавшись, - Ульрика уронила арбалет и выхватила рапиру, подняв ее горизонтально перед собой на уровне лица. Девушка посмотрела на приближающихся врагов поверх клинка, и хищно, жестоко осклабилась.
Ну, подходи, не жалуйся!
Жалко только, что письмо для мамы так и не успели...

Над головой весело просвистела смерть, и бард поднялась и высунулась из-за щита. "Светит рыжая луна, - беззвучно мурлыкала девушка себе под нос, ловя скааба в прицел,- за тебя, мой друг, до дна..." Кажется, товарищи начали перебираться к воротам-встречать гостей врукопашную, но Ульрика решила стрелять, пока стреляется. Или пока есть болты. "Ты не пьян, а я пьяна, хей-я-хей, ты свободен, я - жена, хея-хей"....
И тут ее осенило!
- Бака! Учти, если этих уродов от ворот не убрать - письмо маме отправить не получится!
А затем, от греха, залегла обратно.

- Вполне могу, - вздохнула Ульрика, подходя с арбалетом в руках, - но есть заминка - ехать не на ком.
После некоторых разъяснений, что свободные мулы образовались по причине потери части спутников, бард рассудила, что мул все-таки не муж, но главное, чтобы муж не мул! Словом, можно ехать, чего тут париться. Выслушав краткую справку от Баки кто ехал на котором муле и какую именно безвременную смерть повстречал, Ульрика выбрала по женски - который мул симпатично пряднул ушками.

За прошедшие две недели Ульрика, можно сказать, стала привыкать к Стенсии. Дорога оставила массу впечатлений, и просто так - горы, равнины Трабена, величественные соборы, и вполне будничных - пищевые отравления, пара потасовок с бандитами, отбитые распущенные лапы попутчиков. Если первое время Ульрика гнала как только можно, стараясь удалиться подальше, и не налететь на знакомых, то к середине Трабена уже вполне поймала ритм - пара выступлений, набраться впечатлений, найти попутный караван, опять в путь.
А вот добравшись до Данска и отдышавшись, молодая бард почувствовала надвигающееся уныние. Само собой, найти ее на другом конце Иннистрада вряд ли кто найдет, дураков нет забираться в такие места. Только вот как тут жить, а? Моря нет, кабак всего один, лица все время те же самые... Призраков, и тех нету! Кто бы мог подумать, что их неумолчных стенаний может не доставать. Мужики, как везде, доставучие, ничего, в общем. Как всегда одна отдушина - выступления. Профессиональное чутье сходу отмело и романтические баллады, и даже героику - только смех. Его тут ужасно всем не хватает. Но вот вы попробуйте каждый вечер смешить людей и играть развеселое, когда самой хочется что-нибудь спалить со скуки... И мысли такие вот пакостные в голову лезут - может и правильно вот так жить? Крепкий дом, налаженный быт, приличные знакомые, не то, что песенки и драки по кабакам...
Правильно бабушка говорила - никогда не жалуйся, может попасть Аавацине в уши.
И ведь туману Ульрика поначалу обрадовалась, как старому знакомому, даже звон кабестана почудился. А потом она увидела лица окружающих. Дальнейшее помнилось урывками - беготня, давящий страх и острое чувство неправильности. Ульрика знала такие баллады, но там к третьему куплету либо слышалось хлопанье ангельских крыльев, либо хоть кто-то в сияющих доспехах появлялся. А так - держи ворота, на восточном конце прорвались, пока туда бежали - уже на севере улицу накрыло. Квартирную хозяйку пришлось вытаскивать из дома силой и с ругательствами из репертуара пьяных моряков, а то она пыталась посуду выносить... Площадь перед воротами помнила - туда набились все, кто еще мог уходить, слева что-то горело, а зомби изнутри ломились в подпертую снаружи дверь. Справа девочка лет четырех сидела на спине у коровы в окружении каких-то баулов. От ворот оттаскивали то, что несколькими часами раньше набросали, пытаясь укрепить, затем всем миром распахнули ворота, расплющив нескольких зомби, которые так тупо и топтались. Дружный залп всех у кого было из чего стрелять, а затем высокий брюнет на очень хорошей (явно не деревенский битюг, и откуда только взялись?) лошади рванул сметая всех с дороги, за ним рванули остатки ополчения. Ульрика шла во втором ряду, стреляя и произнося слова исцеления, если кто из рукопашников выгребал. Хуже всего было, что в темноте по дороге караван растянулся, а зомби то и дело вышаркивали по бокам. Беготня, коли, руби...
Вырвались. Таки вырвались, но мало кто радовался. В преддверии зимы остаться без урожая, без крыши над головой с детьми и бабами на дороге - тут осознание, что живой, не всем помогает.
Под утро пришлось сделать привал, просто уже не могли идти. Но затем после выматывающего дня в пути впереди таки замаячили стены Шэдоугренжа…

У ворот Ульрика ясно поняла, что ее больше не квартирная хозяйка и другие, с кем она успела сдружиться, ищут повода отвязаться. У кого-то были родственники, но хорошо, если хоть своих примут. Девушка не стала навязываться, в самом-то деле, в таком, по местным меркам, городище, да чтоб без кабака! А если есть кабак, то и работа найдется. Даже если у них тут конкуренты водятся – договоримся, дело привычное. С начальством местным тоже лучше местным говорить, а с капитаном стражи – Дугласу (толком познакомиться не было возможности, но не звать же «Эй, ты, там, с конем!»).
И тут Ульрика увидела такое, что вся нежить мира вылетела из русой головки. За спинами зевак маячил рыжий парень в кожанке, со сметанными усами и с изумительной работы скрипкой! При виде скрипки глаза девушки загорелись, как у кошки, и она немедленно попрощалась со спутниками и рванула вслед за конку.. коллегой.

Листопада 26, перед закатом
Не поместившаяся в границы стен часть Мосстауна была лабиринтом из конюшен, загонов, кожевенных (этот ароматный промысел вообще не любили устраивать в пределах города), дешевых таверн, публичных домов, боен и прочих полезных для города, но непривлекательных с точки зрения соседства заведений. Пригород охватывал городские стены с трех сторон, становясь то шире, то уже, и вытягиваясь вдоль дорог. Дальше от стен и в стороне от дороги хибарки пригорода переходили в хозяйственные постройки ферм, за которыми начинались поля.
И именно здесь, на задах больших, бестолково спланированных (денники, загоны, склады корма, инвентарные образовывали форменный лабиринт) конюшен и пристроилась хибарка скромного коновала*. Предсвадебные (нормальные для дома, которому предстоит торжество) нервозность и сомнения в успехе распространились на пол-города. Столько усилий было приложено к приданию городу праздничности, что многим казалось, что это у них в доме будет праздник, и хоть бы уже скорее его пережить и напиться в хлам. На конюшнях дым стоял коромыслом - пристраивали лошадей приезжих, а то и самих приезжих, кто попроще пускали на сеновал. Во всей этой суете регулярно дергали и Рикарда - то лошадь сомнительная (не приведите боги поместить сапную** лошадь с прочими в такой тесноте!), то конюх благополучно ошпарился, готовя корм, кузнец начал праздновать хорошо заранее и теперь пока его не протрезвишь, вся работа замерла, у постояльца понос... Ну и что, что вы по животине, мастер Стоун, насколько они могут отличаться?! И вообще, лучше хороший коновал, чем плохой лекарь, а хорошего лекаря за такие деньги хрен найдешь. Вот помните, как вы Повилику на копыта поставили, а у лекарей пациент те же копыта откинул - и боги дали, боги взяли?

И вот тут навалились дела конюшни! Сказать не вовремя – ничего не сказать.
- Рикард! То есть, мастер Стоун! Хватай свою торбу и двигай сюда! – крик хозяина конюшен прервал раздосадованные мысли.
Возле хозяина маячил человек в цветах Голденгрейна.
- Тут такое дело… - хозяин выглядел сразу и взбешены и… довольным? – У подст.. то есть налож.. то есть, это, как его… фавори… а, в Баатор! У близкого друга господина Инграма заболела певчая птичка. Поэтому бросай все и езжай.
Слуга стоял с каменным лицом, не замечая подбора слов, но в глазах при незаконченном слове «подстилка» (хозяин конюшен сроду не отличался изысканностью выражений) мелькнуло какое-то удовлетворение. А хозяина, судя по всему, распирали противоречивые чувства – отправить Рикарда в разгар работы было как серпом по причинному месту, но оказать услугу Инграму сулило немалые выгоды. Когда дело касалось красавицы эльфийки, старый Голденгрейн напрочь терял голову и был непривычно щедр. Если, конечно, птичку удастся вылечить.
Словом, предстояло трястись на лошади до поместья. И тут откуда-то сбоку выскочил полуорк в застиранной рубахе, уважительно дернул себя за чуб и бодро рявкнул:
- Мастер Рикард, тут травы, что вы заказывали прибыли! Изволите глянуть?
Ломая голову, откуда тут взялся Кениро, Рикард отошел с ним в сторонку. Полуорк вообще мелькал по всему городу, возникал в неожиданных местах и не читался до конца. Сам он, как и многие не принадлежащие к человеческой расе, говорил, что поддерживает подполье из опасения, что люди, задавив эльфов, возьмутся за другие расы. Главное, Кениро очень часто получал информацию или проникал туда, куда иначе ходу бы не было.
- С птичкой все будет в порядке, настойку ревеня только дай, - не стал терять время Кениро, - тут, главное по дому поискать. Тут такое дело – Коринн пропал. Сунулся ночью в поместье и сгинул. Слуги не знают, охрана не знает, Ингра ведет себя как обычно. Задание у него было, но его давно тянуло посмотреть на эту красотку, там и искать придется. А вечером приходи к Кайбалару обязательно, у него есть план.
Коринн был молоденьким полуросликом, воришкой, недавно присоединившимся к Подполью. Жизнь не успела обтесать его, и пойти поглазеть на недоступную красотку во время задания было вполне в его духе…

26 Листопада, день
Высокий, рано располневший человек, красивое лицо которого портила брезгливо оттопыренная нижняя губа ковырнул мечом в ножнах красиво разложенные на прилавке ткани, несколько кусков упали на пыльную землю. Продавец, калимшит, которого занесло в город на праздники, дернулся было подобрать, но капризный покупатель зашелся в визгливых криках. Золотисто зеленая ткань так и осталась лежать в пыли, будто оброненное райской птицей перо. Торговец несколько раз поклонился и, под сочувственные взгляды других лоточников, с поклонами повел скандалиста за занавес, в подобие служебного помещения. Уличная торговля вернулась в свое русло, и никто не заметил как небольшая, гибкая зверушка, размером немногим больше крысы, но с другой пластикой, шмыгнула по пруту, на котором держался занавес.
- Налетай, торопись, покупай настоящий орочий шаверм! - радостно выкрикивал полуорк от своей тележки, остановившейся поблизости. Несколько человек, утомленных сегодняшней оживленной торговлей, соблазнились запахом, и подошли за шавермой. Чуть в сторонке от тележки стояла, прислонившись к стене, маленькая гномка и сосредоточенно отщипывала по кусочку от своей шавермы. На лице застыла улыбка, но взгляд был какой-то отсутствующий. Впрочем, большинство покупателей и не взглянули на нее второй раз, люди не склонны обращать внимание на мир уровня своих коленей....
Несколько минут спустя скандальный покупатель вновь появился из уличной лавки и вальяжно пошел прочь. Люди, снующие по свои делам, расступались перед ним, но внимательный наблюдатель мог заметить в этом самодовольном человеке какую-то неуверенность.
А такой наблюдатель был, как минимум один. Полуорк, продолжая улыбаться и сыпать прибаутками, раздал сдачу, оценил спрос на товар. Одним плавным движением подхватил гномку вместе с шавермой и усадил на приступку своей тележки. Затем, подхватив ручки, потолкал тележку по улице, активно рекламируя свой товар. Девушка как будто и не заметила сей маневр - продолжала есть шаверму, устремив взгляд в одну точку. Несколько человек, увидев эту картину усмехнулись - здоровенный полуорк и маленькая гномка напоминали шарманщика с обезьянкой. Кто-то счел это рекламным ходом, при чем удачным - тележку несколько раз останавливали покупатели. Хозяин, как всегда балагурил, со свирепым лицом отрезал огромным, кривым, смахивающим на ятаган, ножом пласты мяса, отпускал шуточки и коверкал слова "как настоящий орк". Нужно было быть очень внимательным, чтобы заметить, что взгляд языкатого мастера шавермы то и дело вылавливает затылок уходящего визгливого скандалиста.
И вдруг, нечто маленькое и верткое буквально прошмыгнув меду ног покупателей, взлетело на колени гномки, заверещало, ткнулось носиком в ухо, оббежало вокруг шеи и наконец устроилось выглядывая из-за воротника. Покупатели дернулись было, но, поняв, что это не крыса, а маленькая ласочка, многие рассмеялись. И девушка вдруг пришла в себя, взгляд стал осмысленным, с губ слетел (немного нервный) смешок.
Распродав немало шаверм, и отъехав подальше полуорк, совершенно без акцента, сказал:
- Это то, что я думаю? Потому как Альвина мы потеряли.
Тельвик, частично доедая сама, частично скармливая фамильяру шаверму, отозвалась:
- Он сказал, что возвращается в замок. Уверял, что Боргул ни о чем не догадывается, но сам в этом вовсе не уверен. А тот, другой, ушел дворами, вышел из радиуса, но тоже направился к замку.
- Если отсюда и дворами, то это он заворачивал к роще вокруг замка, - задумчиво прикинул Кениру, - кается. Мы вылетаем из времени. Может быть, уже вылетели. План Кайбалара очень рискованный, ведь все зависит от реакции других. Слушай, а почему ты задержалась?
- Главный велел. Надо было поговорить с одной совой и повесить ей на лапку записку.
- Что еще за сова?
- Сова одной девушки-эльфийки, она вроде как сестра пленнику из замка.
- А какого… эта сова тут делает?
- Полетела проветриться, ее хозяйка в «Единороге». Фируру (ласка, услышав свое имя, высунула головку и тут же была поглажена) с совой поговорила немного, девушка нашла себе рыцаря и отправилась на выручку.
- Не было печали… От нашего романтика ничего?
- Ничего.
- Не нравится мне это. И времени нет. Знаешь, я придумал, кто тут может помочь….

Эшли издала совершенно не нужный, но успокаивающий вздох. Понесла же нелегкая на эту тусовку, да еще Примоген гиперактивный попался... Ладно, что делать, когда делать нечего. Между прочим, у тореадорки не было стопроцентной уверенности, что никто-таки не последовал в тот злополучный коридор, слишком много народу сновало туда-сюда. и это еще если забыть про Затемнение....
Ладно, идем корчить из себя дуру и приставать к незнакомым вампирам. Вообще откуда-то возникло и все крепло ощущение, что "на палубе танцы, а в трюме дыра пять на пять". То есть, пока мы тут все бегаем и пытаемся прижать задницами информацию об убийстве, происходит нечто важное. И едва ли хорошее.
Остановившись неподалеку от занятого своим телефоном Фрая Эшли посмотрела на картины. Минотавромахия? Неплохо. Эш нравилась серия эскизов к той же картиной, различных по штриховке и исполнению разных элементов.
- Ой, какая прелесть, - практически искренне сообщила Эшли с видом человека, который готов говорить в пространство, но у если поблизости имеются свободные уши..- Я не ожидала что на Западном побережье найдется такая чудесная экспозиция. Замечательная идея - выставить сразу всю серию, взгляните только, как художник в поисках совершенства пробует то одно, то другое. Некоторые детали выглядят лучше на ранних эскизах, другие совершенствуются после, но что-то всегда ускользает. А тон! Какой темный, с нажимом на одних вариантах и едва намеченный на других. Все-таки поиск совершенства часто бывает важней самого результата, как ни парадоксально, цветная версия выглядит бледнее, чем черно-белые наброски. Да и сама тема - сражение с Минотавром, обитающем в таинственном лабиринте! Все-таки некоторые легенды проходят сквозь время и сознание. Вы не знаете, экспозицию намеренно открывает эта серия? Какой красивый символизм, легендарный потерянный лабиринт, где обитают чудовища... но куда раз за разом спускаются...
Эш намеренно говорила тоном "знаток обращается к знатоку", большинству людей, даже если они путают Дюрера и Доре, нравится чувствовать себя культурными и разбирающимися в искусстве. Особенно, когда собеседник готов поддерживать это впечатление, сам выдавая всю информацию. Тем более, увлеченность особо изображать не приходилось, Эшли правда нравилась эта серия.

И ведь зарекалась же - не прикасаться к наркотикам, всплыла первая привычная мысль по открытию глаз. Тем более, все характерные ощущения "после концерта и последующего отходняка" присутствовали в полный рост. Попросту говоря, Тиа чувствовала себя так, будто вчера на спор разгрузила товарный вагон.
Однако, у беглой неорокерши было глубокое внутреннее доверие к своим чувствам. Психушки забиты людьми, давшими себя убедить,что то,что они видят и чувствуют - обман и иллюзии. В самом деле,что может быть проще чем забиться в угол, прикрыть лицо руками и ждать, пока лекарства приведут твой мир в согласие с миром прочих людей. Нет, верить своим глазам, а остальные пусть пойдут и закажут очки получше! Незачем самой лишать себя того, что всегда готовы отнять другие.
А значит - признаем чудеса и магию реальностью и действуем соответственно.

А заодно, кажется, придется учиться писать по бумаге.... А-а-а, что за холера побрала современные носители информации? К наведению же порядка Тиа относилась примерно как к вдохновению. Когда оно пришло - можно и разобрать бардак, и помыть полы, и даже привести в порядок косметичку. Почти - потому как в профессиональных вопросах девушка признавала правоту кого-то из классиков "Талант - это хорошо,но у музыканта должна быть железная задница", и в том, что касалось музыки Тиа была готова вкалывать, а не дожидаться помощи муз.
Ладно, сейчас придется вставать и выяснять,что за бардак где образовался. Но прежде... Занавешенные окошки будили любопытство, и девушка решила дляначала оглядеться.
Рука потянулась к занавеске...

Исполненное гулким голосом варвара про хрустящие кости и трясущуюся землю заставило всех на минуту примолкнуть. Видимо, в сочетании с двухметровой горой мышц образ вышел уж очень зримым. К тому же, размеры Аскольда делали обойти и перепрыгнуть его примерно тем же расстоянием, так что оставалось перекрикиваться через варвара. Исмиру, выросшему в Агларонде, то есть, считай. по соседству с Рашеменом, вообще сходу вспомнились рашеменские народные присказки. Как же там было "махну - улица, отмахнусь - проулочек"? Паладин всегда подозревал, что речь шла не о градостроительстве... Что до Гвен, то ей пришлось переварить сходу данный ей титул.
К тому же, Кайбалар, до того внимательно, и чуть печально слушавший высказывания сторон, тоже решил, что пора бы переходить к делу. Сперва он окинул Энрина долгим, пытливым взглядом, в котором не читалось ни капли злобы, но молодому стражнику отчего-то стало не по себе. В своей жизни полуэльф не так уж часто имел дело с представителями отцовского народа. Как и всем, Энрину было известно, что эльфы практически не старятся, и даже когда их тысячелетняя жизнь катится к закату, метки возраста выглядят совсем не так, как человеческие. Те чистокровные, с которыми следопыта сводила судьба, были молоды, понятны, и отличались от людей в основном ушами и странным юмором. Кто-то из них сказал, что возраст эльфа можно определить по глазам, умным или нет. Его глаза были совершенно обычными, как и у остальных следопытов. А вот этот эльф выглядел едва ли старше самого стражника, но глаза... глаза и правда были очень умные.
- Проходи, Энрин, внук старого Гауварда, - и голос был молодой, но звучный, такое умение управлять звучанием приходит лишь с опытом, - Твой путь привел тебя сюда не без причины. Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь.
Затем хозяин лавочки и притона переключился на разбушевавшуюся Гвен, перехватывая инициативу.
- Приветствую тебя под этой крышей, Гвендолин, дочь Иримэ и Кевланана, - эльф склонился в учтивом поклоне, в то же время ненавязчиво перекрыв путь обхода Аскольда, - прошу тебя, прекрасная госпожа, умерь свое праведное негодование. Прошу, пойми, пути городов отличаются от путей леса, и тебе следует быть осторожней лани, что пьет воду неподалеку от логова льва. Прошу тебя, успокой свою грозную птицу, пойми, если кровь прольется, то она прольется в моем доме. Сегодня здесь собрались те, кто борется против сложившегося положения, и нам не следует привлекать к себе внимание.
И Кайбалар с поклоном, повел Гвен к отодвинутому стеллажу, за которым виднелась узкая отвесная лестница вниз.
- Прошу и вас, воины.

Когда-то, еще живой студенткой, Эшли ехидно комментировала фильмы ужасов после сеанса - "как там стремно! Наверное, там опасно! Давайте же туда пойдем". Что, впрочем, не мешало девушке понимать, зачем парни берут билет именно на ужастик. И не обманывать их ожиданий - то есть, в самые страшные моменты приникнуть к сильному мужскому плечу, или доверчиво спрятать лицо на груди спутника. В конце концов, для этого все и затевалось, разве нет? За прошедшее время Эш несколько пересмотрела свои взгляды на страшное и его притяжение, мир, скрытый от солнечного света, способствовал расширению мировоззрения. Возможно, это работало подспудное стремление к гибели, возможно наоборот - трепет и напряжение позволял вновь почувствовать себя хотя бы отчасти живой.
И вот прямо сейчас, дверь в конце коридора влекла почти непреодолимо. Нет, какая-то часть сознания вопила - беги, возвращайся туда, где свет и много народу!, но эти вопли доносились откуда-то с периферии, и девушка ловила себя на следующем шаге почти постфактум. Вот дверь только маячит в конце коридора, и вдруг уже пройдено полпути, а через мгновение - уже почти можно дотянуться рукой... Впрочем, рациональная часть личности, хоть и упустив поводья, все же не была забитой и покорной. В конце-то концов, это все еще была, пусть расчетливая и циничная, но часть Эшли, чтоб ее, Джордан. Пока ноги неотвратимо несли вперед, руки достали телефон и отстучали SMS, почти не глядя - девушке было не впервой отписываться в любом состоянии, а номер Пинкойи был забит в быстрый набор.
В коридоре к кафе три охранника отдыхают от жизни
Отправить.
Рука Эшли легла на дверную ручку.

Тиа вроде бы и смотрела прямо на, с позволения сказать, работодателя, и в тоже время не видела. Прыгнувший на язык вопрос - на чем играть-то? - девушка сама вовремя поймала. Что-то подсказывало, что в стиле данного типа будет совет пойти в лес, вырыть шахту, добыть металлу, сделать струны, тем временем вырастить дерево, спилить, сделать инструмент и приступать к исполнению. Про дорогущие инструменты, где струны были из кишок животных, даже и вспоминать не хотелось. Да, а управиться, само собой, в три дня и три ночи. Нет, неорокерше случалось проводить ремонт инструментов, она их неплохо чувствовала, но сделать самой...? Да тут даже дудочку вырезать не чем, да и не из чего - не живое же дерево кромсать.
Девушку распирали два противоположных желания - врожденное стремление не подчиняться требовало послать всех лесом с такими вот шуточками. А какая-то смутная, недавно проснувшаяся часть души требовала немедленно браться за дело, пробовать, экспериментировать, вновь испытать то волшебное состояние, которое доступно лишь в любви, музыке или полете. Ну, и в магии, как оказалось. Хотя Тиа была дитем своей рациональной планеты, и умела пользоваться логикой как инструментом, естествоиспытательский зуд, требующий разобрать каждое новое явление на составляющие, классифицировать и навесить ярлыки, не был ей изначально свойственен. Разум еще переваривал возможность волшебства, и временами слабо вякал, предлагая рациональные объяснения, но увлеченность, способность полностью отдаваться любимым занятиям, которые всю жизнь толкали Тиа на странные дороги, уверенно взяли бразды правления в свои руки.
И вообще, музыку надо сперва написать, а в процессе можно и нужно услышать, какие инструменты нужны, чтобы она зазвучала для всех, снаружи. Так что не будем ставить телегу вперед лошадей. Тиа прислушалась.
Она знала, наука твердит, что творчество является функцией разума, но, как и многие, способные творить, испытывала мощное подсознательное подозрение, что все мелодии уже были когда-то написаны и звучат в неком загадочном пространстве, дожидаясь, пока появится кто-то, способный их расслышать и принести в мир. Возможно, это пространство было снаружи, возможно, внутри. Тиа владела нотной грамотой, умела мыслить музыкальными категориями, подбирать, складывать. Но намного чаще мелодия выстраивалась сама, а мозг лишь конспектировал, переводя образы в значки на бумаге.
Небольшое высокое круглое окошко в кухне было крест-накрест прочерчено полосами древесины, и сквозь него проникали, ложась наискось лучи солнца. Как улыбка сквозь слезы, дождь уже забылся, только на траве блестели капли. Вдох, и легкие наполнились странно свежим для помещения воздухом. Гроза прошла, как и накатила, мимолетно, и лес посвежел. Выдох, ветер пробегает по верхним ветвям, и один за другим великаны начинают мягко качаться, будто дышит гигантский зверь. Где-то внизу возникают и вновь поглощаются тенью солнечные пятна, из-под листьев на дне проглядывают ягоды. Тиа, как большинство горожан, знала лес скорей по Галакнету и ТV, не считая псевдонаучной концепции генетической памяти, но прямо сейчас в скорее образы архетипа, которые всплывали в сознании, начали вмешиваться новые сюжеты, они вплетались в мелодию, как ручьи в поток, становясь более живыми, менее идеалистичными. Как будто огромный организм леса вокруг расслышал нарождающуюся музыку и от всей шири своей души поделился. Олень медленно проходит по колышущейся траве. Кошка, припав к земле, притаилась в засаде, маленькое тело хищно напряжено, момент, еще момент, прыжок – и оглушительный грохот крохотного мышиного сердца обрывается под когтями. Пестрая птица плавно опускается на гнездо, стремительно выкатывает одно из лежащих яиц, и оставляет свое, скоро вылупившийся птенец вытолкнет всех остальных. Мелодия стала более протяжной, в такт ночной перекличке волков. Звери расступаются. Птицы взлетают повыше, когда покачивая головой и роняя пятна пены, проходит бешеная лиса. Мерцают маленькие глаза из-под зарослей земляники, едва слышный топоток, легкое покачивание листьев, маленькие тайны у самой земли…
Мелодия росла, перекликалась, в нее вплетались все новые ручьи, Тиа уже почти не слышала, что напевает, ее накрыло с головой. Она чувствовала свое дыхание, как медленное колыхание крон, ритм сердца перепутался с тысячами других, приливы и отливы заставляли то чувствовать себя полностью обновленной, то бросали к порогу небытия. Девушка практически полностью потеряла контроль над потоком музыки, ее несло, грозя поглотить искру сознания, помнящую себя как Тиа Чейн. Сопротивляться не было ни сил, ни особо желания, только махонькая искра сознания пыталась бить тревогу…

Грагеон Шилдхарт - глава "военной" партии, в настоящий момент Правитель города Мосстаун. Потомственный военный, авторитарен, честолюбив, несмотря на прямолинейную внешность не чужд интриг. Очень серьезно относится к себе и своему положению. Чтобы укрепить свои позиции собирается 27 дня Листопада вступить в брак с
Орелия Файрспайр - третья дочь весьма древнего и влиятельного в столице, но не самого богатого рода. С женихом встречалась всего дважды, в Мосстауне не бывала вовсе.
Марсер Литлгрин - Управитель города, полурослик. Занимается большей частью гражданских вопросов. Служил еще отцу Шилдхарда и пользуется доверием правителя. Во многом старается смягчить резкость Грагеона и привести его указы к действующим в стране законам.
Тибрир Прайдбрю - жрец Сиаморф, капеллан замка и духовник Правителя. Пожилой, тихий человек.

Инграм Голденгрейн - глава "аграрной" партии, крупнейший местный землевладелец. Вдовец, двое взрослых детей - сын служит в королевской гвардии, дочь замужем в столице. Значительно богаче и влиятельней Грагеона, но проиграл на выборах Шилдхарту когда из-за внезапно обострившейся ситуации с эльфами горожане и корона предпочли надежного защитника. В вопросе с эльфами занимает неопределенную позицию - не поддерживает начинания Грагеона (а значит, и антиэльфийскую политику), но и не выступает против нее. С другой стороны, после изгнания друидов Инграм значительно расширил землю под сельское хозяйство (за счет вырубки леса). Сперва это привело к повышенным урожаям, но затем стали во множестве образовываться овраги, а урожайность упала.
Наложница Инграма, эльфийка Алендрис (или, как настаивает Инграм, леди Алендрис) - девушка потрясающей красоты, предмет зависти и восхищения. По слухам, Инграм совершенно потерял из-за Алендрис голову, балует ее, окружает роскошью и неохотно позволяет другим мужчинам даже видеть свою красавицу.

Шервил Вайверсонг - аббатиса храма Чонтеи, расположенного за стенами города, на землях, принадлежащих Инграму. Спокойная, рассудительная женщина, старается примирить накопившиеся противоречия. Пользуется в городе авторитетом.
Бредли Дастлиф - племянник Инграма, молодой жрец Чонтеи. Тихий, воспитанный, вполне милый молодой человек.

Рэнгалл Шаркмил и Гавейна - священники храма Тиморы. Хотя основными прихожанами храма являются проезжие - купцы, наемники, артисты, авантюристы, воры, местные власти не рискуют вступать в конфронтацию с Улыбающейся Госпожой. Рэнгалл - высокий, громогласный, по слухам пират в отставке. Гавейна - в прошлом элитная куртизанка, сохранившая былую красоту, если не положение.

Капитан Боргул - безземельный дворянин, наемник. Исполняет функции офицера для особых поручений при Правителе. Левая рука Грагеона, и правая (Марсер) обычно и впрямь часто не в курсе, что творит левая. Искусный боец, беспринципен, рационально жесток, не лишен обаяния. В городе его побаиваются. Несмотря на должность капитана откликается на Мэтр - мастер фехтования (не отягощенный моральными принципами), уважительный термин для наемников.
Господин Альвин. Если Боргул - левая рука Грагеона, то Альвин - правая рука Боргула. Как и его старый товарищ - младший сын дворянской семьи, без денег, титула и перспектив. В отличие от Боргула весьма капризен и непредсказуем.

Мастер Девзу Хорпип - гном, мастер фейерверков из столицы, довольно известный спец в своей области, приглашен для работы на празднике в честь свадьбы.

Бредли, краснея и стесняясь, посоветовал Гвен накинуть плащ, если нет, он сейчас принесет. Рану Гвен он все-таки исцелил, и вернулся с простым темным плащом с капюшоном как раз когда девушка оделась. Аскольд к тому времени прикончил запасы съестного и отчасти переварил информацию, а эльфа выпроводили через дверь, рассудив, что раз он такой скользкий, то доберется домой сам.
Бредли сообщил, что завтра все непременно увидятся на празднике, он будет в делегации жрецов. Куда все собрались на ночь глядя парень не спросил, хотя и было видно, что его этот вопрос интересовал, но он вспомнил, что нужно еще отыскать Адору.

Вот таким образом из гостиницы, где постояльцы с интересом, но без особого страха (вокруг толпа стражи, преступники повержены) обсуждали драку снаружи, вышли трое - полуэльф с осанкой и повадками дворянина, тонкая девушка в плаще, а за ними - здоровенный варвар-охранник.
На улице в этот вечер было куда более оживленно, чем обычно в провинции - перед завтрашним праздником в город понаехало множество самого разнообразного народу. Кто-то уже начинал праздновать, из открытой двери трактира доносилась нестройная песня, к тому же, путь вел в бедные кварталы. Вокруг шныряло достаточно темных личностей, но к троим путешественникам никто особо не приставал, возможно, из-за меча и дворянских повадок паладина, возможно из-за тенью следовавшего Аскольда. Варвар вообще двигался удивительно плавно и бесшумно как для такой громадины, а вокруг смотрел с абсолютной безмятежностью, наводящей на мысль, что вряд ли какой-то шпане когда-либо приходило в голову его задирать.

А что это перед свадьбой стража так суетится, бандиты какие-то тоже бегают... Али кто против свадьбы, или на невесту претендуют?
Бредли, мир которого, похоже, был потрясен до основания последними событиями, окончательно смутился от стремительных перемещений приключенцев. Стражник, лезущий в окно, а затем исчезающий в ночи, благородная эльфийская дева в простыне, порхающая туда-сюда, паладин эльфийских кровей, то спасающий всех подряд, то с боевым кличем выходящий в окно... Легко ли это переварить домашнему мальчику, проводящему большую часть времени в храме и четко знающему как свое положение, так место других в окружающем мире? А теперь еще и непокорный эльф и изменница среди высшего местного общества. По крайней мере, Аскольд до какой-то степени поддавался классифицированию, варвар-наемник как наемник-варвар, так что Бредли, похоже, решил держаться поближе к рашеми.
- Невеста из знатного Дарромарского рода, у их семьи большие связи, хоть с деньгами они поиздержались. Сам-то Шилдхард кто - солдафон и не из самых знатных. Не думаю, что он с невестой больше пары раз виделся. Такие браки семьей заключаются, и раз договорились, значит, вряд ли кто в это полезет. Такова жизнь, знатные люди себе не принадлежат. Что до свадьбы, то не слушай ты, добрый человек, эти сплетни. Мой дядя, может, и не в восторге, что Грагеон пытается укрепить позиции, но мешать свадьбе никто не собирается. Моя кузина, дядина дочка, замуж вышла в не менее знатную семью. Собственно, оттого нынешний правитель и засуетился с браком. Пусть теперь попробует выполнить все, что наобещал семье невесты.
Ну что вы, милейший, наставляя рога своим начальникам, вы явно приближаете освобождение свое и своего народа. И заодно становитесь вровень со своими хозяевами.
- Ничего, я пока удовлетворюсь... маленькой местью пока, - хмыкнул эльф. Между тем Исмир с удивлением понял, что разобраться в том что наплел Тарвиоль не так-то просто. Он правда был полон сдержанного гнева по отношению к людям и улыбка злого удовлетворения когда он говорил о своей победе над женщиной того класса,что доставили столько проблем, едва ли была открытой. Вообще, если разложить сказанное по слову, поймать эльфа на прямой лжи не получалось. Другое дело, что между утверждениями Тарвиоля (вроде бы правдивыми) имелись зазоры, нечто неупомянутое, где могло скрываться много чего....

*************************************************

Благополучно разминувшись с коллегами, деловито тащившими тело главаря (пока еще при голове), Энрин покинул лучшую в городе гостиницу, проскочил Восточные ворота, пересек Рыночную площадь, откуда расползались последние торговцы. Все, завтра рынок и магазины будут закрыты, только содержателем трактиров будет работы до ночи, а затем - жрецам да лекарям. Было более многолюдно чем обычно, особенно для вечернего часа. Город был набит под завязку - гости, делегации, просители (в день свадьбы традиционно полагаются амнистии и поблажки), просто любители погулять задаром, авантюристы, мелкие торговцы, мошенники, кидалы, воры, шпионы... разнообразные комбинации вышеперечисленных.
И в тех кварталах, куда лежал путь стражника становилось только веселей - кое-кто уже начал праздновать. И если на основных улицах и главной площади все старались держаться в рамках приличий, то трущобные районы бурлили. А уж окрестности храма Тиморы, покровительницы авантюристов и прочих искателей удачи в любое время дня и ночи не славились благообразием. На отрезке пути через бедные кварталы Энрина трижды завлекали разнообразные девицы, один раз плеснули из окна помоями (только природная ловкость полуэльфа позволила отскочить, как коту), дважды замечалось нехорошее шевеление в проулках, четырежды предлагали купить нечто эксклюзивное и один раз пришлось не замечать стремительную жестокую разборку местных воров с гастролерами.
Словом, молодцы, хорошее место для явки, да еще в такой день - и так занятая по горло стража сюда сунется разве что на большой пожар. Цель Энрина располагалась буквально позади храма Тиморы (ярко освещенного, там, походу, сегодня был горячий день). Мелкая лавчонка, где торгуют всякой разнообразной ерундой, а для своих может найтись и что-то по-настоящему ценное из под прилавка.
На стук Энрина открыли не сразу, а когда открыли за дверью обнаружился абсолютно неадекватный, икающий и ухмыляющийся тип неопределенно-человеческой расы, а после некоторых попыток получить с него хоть какой-то толк, отодвинулся стеллаж, оттуда выполз хмурый дворф, оценил бусинку и велел идти вниз.

Миндалевидные эльфийские глаза сперва непонимающе распахнулись, затем взгляд обратился внутрь (словно эльф перебирал варианты, пытаясь что-то вспомнить), затем в них плеснулась злость. Разбитые губы пострадавшего скривились в презрительной улыбке. Однако на вопрос о нападавших эльф резко встрепенулся.
- Да! Теперь вспомнил! Переулок, разбойники... Я благодарю вас, благородные господа, и тебя, прекрасная дева, за помощь. Мое имя Тарвиоль* и я... как это здесь называется, нахожусь под опекой** господина смотрителя порта. Мне еще, можно сказать, повезло, на меня просто свалилось много бумажной работы, найти грамотного письмоводителя, которому можно не платить, не просто... Что до причин нападения... не уверен, у меня как-то забыли даже спросить про кошелек или жизнь. Это могут быть просто грабители, но возможно... - тут эльф заколебался, - простите, несмотря на сложное положение жизнь есть жизнь. Возможно, я несколько увлекся одной дамой, она замужем за довольно видным горожанином... Полной скотиной, кстати говоря. Простите, не могу назвать имя, речь ведь идет о чести дамы. Честно говоря, я ничего не успел понять, но, мне кажется, раз меня пытались скрутить а потом оглушили, это может быть его рук дело.

И вот, наконец, гостеприимная застава осталась позади. Амариэ от души пожелала себе и Валькинве более друг друга не видеть. Впрочем, разглядывала заставу снаружи девушка с искренним интересом. Надо же, недурно замаскировали. Видимо, навыки Элвен в дроу все же пережили безумие Арошни*. Поглощаемый слизью дроу же вызвал у друидки восторженный интерес. Действительно, какая же закрученная здесь экосистема! Наверху Солнце проливает потоки энергии, от которых идут в рост растения, давая возможность жить всем остальным. Здесь же, под толщей камня, Жизни приходится выжимать энергию отовсюду, откуда только можно, да и дать чему-то пропасть без пользы - сущее расточительство! Амариэ бы с удовольствием понаблюдала за дальнейшим течением цикла переработки, но прежде всего - выживание.
На заставе Амариэ перерисовала карту Топси на страницы тетрадки (книга вела себя безобразно), а сейчас продолжала делать заметки. Мало ли, вдруг придется возвращаться или искать дорогу. Она тщательно отмечала все повороты, ответвления, делала пометки касательно приметных мест и примерно отмечала затраченное на дорогу время. Во время передыхов девушка с удовольствием разглядывала грибы и даже пыталась зарисовывать. Не подходя, впрочем, слишком близко, опыта со Стульчиком друидке хватило.
Чем дальше невольные путешественники отходили от заставы, тем сильнее наваливалась усталость - день-ночь выдались насыщенными. К счастью, Амариэ уже успела набить руку, так что заметки стали лаконичными, но остались понятными. Руины девушку заинтересовали, но сил уже не осталось. Хотя, устраиваться возле потенциально опасного непонятно чего тоже не выглядело хорошей идеей. Амариэ внимательно осмотрела колоны и осколки, затем спросила местных оруинах.

Дом, милый дом... Перед мысленным взглядом Тиа пробежали лица двух новичков, кандидатов на смены в группе, которым тогда еще временами трезвый Блэйр устраивал "испытания на крепость". Тиа тогда отчасти старалась смягчить, но все-таки, ответственный на свой лад, старший был непреклонен. Если человек стремится к чему-нибудь, он не ломается на первом же препятствии. Хотя в своих "поручениях" Блэйр доходил до то ли садизма, то ли маразма. Уже тогда начал употреблять...? И Тиа не очень-то с ним воевала, потому что понимала - хоть и доходя до фанатизма, здравое зерно там есть. И еще, это было жестоко, но честно. Тиа едва когда-нибудь сможет забыть ты работу "с испытательным сроком", на которой новичков выжали, как лимоны и выставили.
Словом, девушка вполне понимала смысл задания. На разводку вроде не похоже, вот на испытание на упертость-очень даже... Чего она не понимала, так это как это поручение технически выполнить. Нет, в свое время Тиа немало соорудила клевых прикидов из старья, умела комбинировать, сшивать, подшивать, но чтобы сплести с нуля...Эх, надо было больше слушать бабушку. Угу, угу, еще скажи - подчиняться четырем добродетелям*. Хотя ведь не знаешь, где и когда пригодится.
Ну, прямо скажем, мыслишка дать задний ход мелькнула, но была тут же запинана высокими бутсами на шнуровке. Выглядеть старлеткой, которая убегает поджав хвост?! Ну уж нет!
- Могу я попросить зеленого чаю? - только и спросила Тиа. Ага, кофе с потенциальными токсинами, ищите не нюхавшего. Конечно, одна чашка зеленого чая погоды особо не сделает, но все же антиоксидант, да и печень свою стоит пожалеть, - Слишком поздно для кофе.
Распрощавшись с потенциальным садистом работодателем, Тиа проверила свой рюкзачок. Родной нож с выкидным лезвием покоился в кармане, а вот от чего Тиа бы не отказалась, так это он некоторых предметов первой необходимости из косметички. Учитывая двухлетний алко-экстримо-нарко трип Блэйра, таскать с собой кое-что из детокса давно вошло в привычку. Сейчас сходим в туалет и разболтаем в водичке коллоид кремния*... Словом, вот стоит ли после богемных вечеринок с коктейлями из новейших наркотиков бояться натуральной травы...? Особенно, если она еще и с магическим потенциалом, ага. Другое дело, что за шапки из этого выйдут...

И вот так вот вышла недавняя участница популярной нео-рок группы во чисто поле,и огляделась по сторонам. По сторонам было пустынно, лишь пресловутая трава шевелила листиками. То ли коллоид кремния бурлил в кишечнике, то ли знакомая разухабистая волна, то ли еще какая нелегкая подбила Тиа отвесить поясной поклон, и напевно произнести:
- Уж извини меня, чудо-трава. Как думаешь, может тебе будет прикольно немножко побыть шапками...?
Если разобраться, Тиа сроду не обрезала никакой натуральной растительности, и как подступиться к такому делу представляла себе очень примерно. Наверно, надо срезать стебель потоньше, отделить листья, а оставшееся попробовать это самое... плести?
Тиа наклонилась и невольно засмотрелась на траву. Неказистая на первый взгляд, она выживала на планете, где, по факту, не росло больше ничего. Ну, не считая баобабов, но у тех своя атмосфера. Присмотревшись же, у травы оказался своеобразный, пыльно-коричневатый с намеком на зелень, цвет, и красивая текстура. Не скорпионья (хотя тех скорпионов Тиа видела только по Галакнету), скорей, как шкурка новорожденной змеи. Тиа невольно представила, как маленькие цепкие корни пробираются, раздвигают, просверливают каменистую землю, как маленькие усики ползут, цепляясь за пыльные камни, как поблескивают стебли в звездном свете, как колышется, будто стебли разговаривают друг с другом трава под ветром....
И родилась мелодия. Впервые за долгое время не короткие отрывки, а цельное, живое произведение. И Тиа было совершенно наплевать на нетипичное звучание, на слишком сложные для рядового музыканта места, на то, что надо учитывать потребности целевой аудитории. Она вошла в раж, то пела в голос, то мурлыкала, то выкрикивала, когда листья жалили ей пальцы. Волосы подвязаны косынкой, но несколько прядок все время норовили выбиться, и Тиа поправляла их прямо рукой с ножом, совершенно этого не замечая. С безумным блеском в глазах, будто исполняя какой-то варварский танец, Тиа то наклонялась, то вскакивала, кружа по земле....

И вот, выбравшись из подвала церкви, двое консулов и церковный служка отправились прочь из города. Ближе к окраинам городок выглядел самую малость повеселей, попадались люди, занятые повседневными делами, женщины развешивали белье, пробегали дети. Правда, выглядела окраина совсем уж убого, выветренные деревянные хибарки. Для человека двадцать первого века странно было видеть так мало цветов. Буро-коричневый, серый, застиранный белый, даже черный казался каким-то тусклым. Еще было странно видеть такое количество уродств. Проходя через город консулы дважды видели хромых, у многих людей не доставало зубов - и этого не стеснялись, кто-то баюкал искривленную руку, у кого-то были заметны рубцы, у кого-то глаза закрывали бельма. Причем, никто особо не обращал внимания, видимо, для того времени ситуация была привычной. Еще на у многих на коже виднелись мелкие вдавления, рубчики. Немного разбиравшийся в медицине Никита вспомнил, что до введения прививок у большей части людей на коже были следы от натуральной оспы. И тут Шумакина пробил холодный пот, он вспомнил, что прививки отменили в конце ХХ века, когда болезнь была полностью ликвидирована, и молодое поколение в их время не прививалось. Не хватало только слечь, или, еще круче - притащить болезнь из прошлого в родное время.
Словом, консулы, будучи продуктами совсем другого уровня медицины и Амаль с его очень чистым лицом, немного выделялись. Не удивительно, что местные так легко приняли ангельский статус.

И вот, последние хибарки окраины остались позади, тропинка вела вверх. Подъем был довольно крутой, но видно было, что узкую, пройти можно по одному, тропку слегка укрепляли, в паре мест положенные камни образовывали что-то вроде ступенек. Сразу, как покинули городок, стало как-то легче, особенно когда консулы оглянулись на бухту. Для моря, что катило свои валы не было никакой разницы между семнадцатым и двадцать первым веком, холмы и леса острова тоже выглядели неплохо. Чуть присмотревшись отсюда, становилось ясно, что это все та же бухта, только утлые рыбацкие лодочки в будущем сменятся более надежными, да прибавится прогулочных. Сейчас в море не было ни единого паруса, несмотря на белый день и неплохую погоду.

Взобравшись на невысокую гряду, что тянулась южнее города, Амаль повел Никиту и Тома вниз по другую сторону холмов. Теперь вокруг была та сама нетронутая природа, которую столь редко можно встретить в наше время. И это в сорока минутах ходьбы от города! Продравшись через неширокие, но густые рощи, консулы выбрались на открытый к морю заросший травой пологий склон, по которому то тут, то там были разбросаны группки деревьев. Было мирно, солнце выглянуло из туч, заиграло на волнах. Здесь, чуть южнее города в море было раскидано много мелких островков и просто торчащих скал.
- Вон у тех скал разбился корабль англичан, на котором приплыл Овадия. Был шторм, ему одному удалось добраться до одного из островков, а потом и до нашего острова, - махнул рукой Амаль.
На глаз от островков до берега получалось мили две, да по осеннему морю....

И вот, впереди замаячили торчащие из травы, как осколки костей, камни. Внезапно ветер покрепчал, над головами пронзительно закричала чайка… Странное чувство, древней ярости и древней скорби накатило на обоих консулов, будто эхо давно отгремевшей битвы все еще витало на этих склонах.
О, да, это было то место.
Амаль остановился. Это казалось невозможным, но он стал еще печальнее.
- Я должен помолиться об отце Соломоне, - сообщил он, - это место напоминает о его усилиях, мне не хочется идти туда. Если пойдете – будьте осторожны. Потом могу показать скалу с китом.

После краткого представления о линейке Mage: The Ascension (ссылка или пост 22 здесь же) разберём, какие же понятия чаще всего вызывают проблемы при игре в Магов? Как человек, водивший по магам года четыре, могу предположить. Парадигма. Консенсус и Парадокс. Резонанс.
Судя по тому, сколько внимания уделили Парадигме в V20, не все игроки сходу берут эту планку. Ну, или дело просто в новых авторах, которые (сугубо имхо) несколько уступают Беловолкам в воображении и широте мысли.
Итак, Парадигма. Однажды Пробудившись, маг осознал, что ограничения статичной реальности, в которой большинство людей живут и умирают, можно преодолеть или обойти. Но какая-то картина мира ведь нужна? Какую же выберет или создаст для себя маг? Ту, в которой духи, отвергнутые и позабытые материальным миром, вечно тянутся обратно, пробуждая в людях неясные чувства? Ту, где, обретя баланс Разума, Тела и Духа посреди утратившей баланс реальности, можно сфокусироваться и преодолеть иллюзию, которая есть мир? Ту, где безграничную свободу обретает тот, кто понимает, как всё работает, а не просто нажимает на кнопки; где наука воспринимается как возможность открывать новые горизонты? Ту, где древние знания, сила симпатической магии и ритуалов прячутся под поверхностью повседневности? Или ту, где есть возможность красиво сгореть среди загнивания, сыграть в собственную игру, а не выбрать из дозволенных вариантов? Решайте сами. Реальность поддаётся тому, кто осознал её природу.
Консенсус и Парадокс. Вот именно на этом месте начинаются бесчисленные разночтения, споры и мастерское рычание. Консенсус — представление о мире основной массы человечества, определяющей общий вид реальности. Проблема в том, что Консенсус не настолько однороден, как может показаться. Картина мира различается для сытых, но измученных кредитами американцев, для жителей дождевых лесов Африки или Южной Америки, для живущих в горячих точках... «Не бывает атеистов в окопах под огнём», и на Ближнем Востоке время от времени начинают падать крылатые ракеты, налетев на щит веры основной массы местного населения. Словом, хотя большая часть «цивилизованных» людей и задаёт основной тон, на местах часто играют особенности миропредставления аборигенов.
«А как же Конвенционная (Приемлемая) и Вульгарная магия?!» — сейчас раздадутся возмущённые возгласы игравших по Магам. Значит, для шамана-бушмена залечить рану, залепив её комком пережёванных трав, — не вульгарка?! Где в мире справедливость?! И где это сказано в корбуке (Core Rulebook, основная книга правил)? Сказано, хотя и без нажима. А в дополнительных книгах куда больше. Хотя при решении, как это будет обыграно в конкретной игре, лучше всего руководствоваться часто повторяемой во всех книгах Беловолков фразой: «на усмотрение рассказчика». Рассказчику только стоит предупреждать игроков, какова его позиция. И да, для шамана-бушмена такая магия не будет вульгарной только в родной саванне, в окружении соплеменников. Присутствие белых людей или даже оцивилизовавшихся соплеменников может сгенерировать Парадокс.
Парадокс. Вульгарная маги без свидетелей и со свидетелями. Бич для всех, кто играл Магов. Дело в том, что мир, точнее, Консенсус, склонен давать сдачи тем, кто нагло ломает или хакает его законы. Присутствие свидетелей, чувства которых оскорблены пренебрежением мага к общим правилам (для свидетеля — нерушимым) усиливает эффект. И вот тут мы вступаем на территорию тысячи споров. Ломает ли Консенсус возможность телепортироваться в другой город и выйти из аэропорта с билетом в кармане (а именно так делают, создавая прецедент, в книге Пустых)? Ведь маг МОГ прилететь на самолёте, билет есть, и никому в голову не придёт, что было не так? Разве обычный человек понимает принципы работы беспроводной связи? Ему сказали, что информация получена со спутниковой камеры, — как поймёшь, что маг просто хорош в сфере Корреспонденции (Связей)? Да, пациент излечился благодаря магии, но ведь 10-20 % получающих плацебо также чувствуют улучшение, а эффект плацебо широко описан и признан? Да и по телевизору чудесные исцеления показывают, так что силу самовнушения никто особо не отрицает?
Другими словами, где вообще проходит грань между возможным (причём большинство людей верят в современную науку в целом, ничего в ней не понимая) и чудесным?
Где и всегда — по здравому смыслу рассказчика и игроков. Тут только стоит помнить о том, что мастеру необходимо объяснять, где в его игре проходит граница допустимого, выслушивать резонные аргументы игроков и не позволять подозревать себя в фаворитизме. А игрокам (тоже как всегда) — уважать рассказчика и его решения, но не подчиняться слепо, если действительно не согласны.

Помнит лодка причал, а весло
Помнит воду реки,
Помнит бумага перо, а перо
Помнит тепло руки.
Стены и двери помнят людей,
Каждого в свой срок.
Помнит дорога ушедших по ней,
Помнит выстрел курок.
Машина Времени, «Время»

Резонанс. Пожалуй, наиболее часто сложности у новичков возникают именно в этом вопросе. Чтобы понять, что же такое Резонанс и с чем его едят, стоит с самого начала разделить его на две части: повествовательную и игромеханическую.
Суть повествовательного Резонанса отчасти описывает приведённый выше отрывок песни. Некоторые места навевают печаль, в других же удивительно легко дышится. Неуловимо отличается нож, отнявший чью-то жизнь, от ножа, которым только резали колбасу. И это обычные, житейские эффекты, магия же помечает мир своими особенностями ещё сильней. Магия Мира Тьмы не безлика, она оставляет после себя привкус, отзвук, которые могут не стихать очень долгое время. Привкус свежей воды во рту и ощущение, что вдруг пошли в рост волосы, может появиться там, где силой магии заставили вырасти дерево. Звон невидимых колокольчиков, запах амбры и внезапный ритм отмечают место, где танцевали священный танец для Вишну или Кали. Смердит кровью и отчаяньем наполненный с помощью человеческой жертвы амулет. Маги, прочие сверхнатуралы и даже обычные восприимчивые люди способны улавливать Резонанс вещей и предметов. И, конечно, все Узлы (Nodes) имеют свои особенности резонанса. Ощущение солнца, пробивающегося сквозь ветви над головой, или стекающего по тысяче листьев, прежде чем упасть на лицо, дождя — в друидской роще. Яркий свет ламп, отражающийся от белого кафеля, разливающийся запах дезинфектантов — в лаборатории Технократии. Запах пыли и цветов, вкус хот-дога и гомон, тысячи вероятностей и сплетений судеб — в узле на оживлённом городском вокзале. Квинтэссенция каждого из этих нодов (узлов, источников) будет нести эхо, и магам может быть легче или сложнее брать из них энергию для своих эффектов. Например, у технократа возникнут трудности со взаимодействием с энергией друидского источника.
Личный Резонанс мага также имеет повествовательный эффект. Помните, в книгах часто возникает чувство мурашек по коже в присутствии тёмного мага? В МТ эффект более индивидуален. Волшебство каждого мага имеет что-то вроде шлейфа из ощущений или образов, обычно повышающих интенсивность в момент сотворения. Когда эта волшебница колдует, возникает запах увядших роз и ощущение оконченного праздника. Магия этого технократа заставляет окружающих, даже самых раздолбайских, внезапно задуматься о правилах техники безопасности, оставив позади непродуктивные мечты. Цветы поворачиваются в сторону третьего мага, как к солнцу. Помимо того, что такие описания украшают историю, личный Резонанс является чем-то вроде индивидуальной подписи мага; он может быть определён, стёрт, подменён и даже спрятан в яйцо, затем в зайца, утку и т.д. Следует помнить, что чем выше значение личного Резонанса (от 1 до 5), тем очевидней его проявления. На мага с Резонансом 5 обращают внимание даже простые люди, причём для этого не обязательно активно колдовать. Просто есть в нём... нечто. Такие вещи обычно описываются как аура, «неясное чувство» и прочие смутные беспокойства.
А вот игромеханическая часть Резонанса мага более конкретна (хотя всё равно может сбить с толку). Личный Резонанс, как и многое другое в МТ, связан с Триадой космических сил — Динамика, Стазис, Энтропия. Соответственно, неопытный маг стартует с одним очком резонанса, выбирая из Динамического, Статического или Энтропийного. Кроме того, у каждого из направлений Резонанса имеются виды, ограниченные лишь воображением. Динамический Резонанс может быть Воспламеняющим, Вселяющим Желания, Освобождающим, Побуждающим к Изменениям. Статический — Структурирующим, Защищающим, Вызывающим Аккуратность. Энтропийный — Апатическим, Выявляющим Слабости, Разрушительным. Никакой резонанс не является добром или злом, хотя некоторые виды определённо пугают восприимчивых лиц.
Когда маг станет сильнее, усилится и Резонанс, и часто после колдовства могут возникнуть дополнительные обстоятельства. Рядом с Магом с Освобождающим Резонансом людям то и дело будет приходить в голову желание сказать деспотичному начальнику всё, что о нём думают, послать на три буквы осточертевшую работу, продать дом, купить самолёт или байк и укатить за горизонт. Хорошо это или плохо, остаётся решать самому магу — ну, или его товарищам («Из лаборатории разбегаются счастливые морские свинки. Точно, тут был Рик!»).
Выбор Резонанса помогает в определённых видах магии, но может помешать в других. Например, магу с Воспламеняющим Резонансом (Динамика) будут легче даваться огненные чары и вызов стихийных эмоций. А вот заставить огонь угаснуть или взять кого-то под ментальный контроль такой Резонанс скорее помешает. Довольно часто то, насколько именно помогает или мешает, зависит от силы Резонанса. Стандартная таблица сложности говорит о снижении или повышении сложности на 1, но опционалы советуют — на уровень Резонанса. То есть магу с Резонансом 3 опциональные (из дополнительных книг) правила позволяют снижать/повышать сложность некоторого волшебства на 3, а не на указанную в таблице сложности единичку.
При каких обстоятельствах личный Резонанс усиливается или меняется — вопрос скорее отыгрышный, очки опыта на изменение Резонанса не тратятся. Хотя, опять же, Золотое Правило никто не отменял (его и нельзя отменить): рассказчик вправе разрешить коррекцию Резонанса за экспу. Проще всего в этом вопросе с Энтропийным Резонансом: он недвусмысленно растёт от убийства с помощью магии (поэтому многие тёмные маги предпочитают волшебством обездвижить или ослабить противника, а добить ножом. Кому ж нужна такая палевная аура!), наслаждения пытками и убийствами (именно наслаждение, а не факт совершения, это не вампирская Человечность) и прочей деструктивной магической деятельности. Создание магических структур (вплоть до космических станций и новых миров) ведёт к накоплению Статического Резонанса — в таких делах без порядка никак. Импульсивность, творческий подход и радость созидания создают Динамический Резонанс.
Многие маги, особенно Техно, тяготеют к накоплению лишь одного вида Резонанса (обычно Статического или Энтропийного), но полное неожиданностей существование мага зачастую приводит к огромному разнообразию. Опытный и сильный маг, странствовавший по мирам, не раз сражавшийся и построивший себе убежище, может повернуться самыми разными сторонами Резонанса.
Словом, Резонанс, который часто вызывает недоумение у новичков, также является очень полезным инструментом для придания образам магов-персонажей, союзников и врагов яркости, создания намёков на события, наградой или клеймом за совершённые поступки.

Выйдя из космопорта, Тиа зажмурилась и сделала глубокий вздох, настолько оглушали разнообразные музыкальные темы, звучавшие в голове при виде здешнего разнообразия. Солнце просвечивало сквозь закрытые веки золотисто-алым и по этому фону просеменили, сопровождаясь перебором клавиш, четыре похожих на абстракционистских уточек инопланетяне мал мала меньше. Вообще-то стоило держась за голову сетовать на собственный идиотизм, но Тиа отчего-то чувствовала себя пузырьком в шампанском. Таким невесомым, золотистым и.. недолговечным. Подхваченный со дна бутылки, несешься вверх, чтобы выстрелить через узкое горлышко навстречу свету... и окончить жизнь либо на потолке, либо в бокале, куда ж без этого.
Однако, закаленная в закулисной возне часть сознания потребовала немедленно разуть глаза и оглядеться - не маячат ли поблизости недавнее рыжее дитя, трехногий, или даже утренний торчок. Не хватало только тащиться с ними на хвосте в безлюдную пустыню.
Не найдя знакомых лиц, Тиа отправилась в указанном направлении, причем походка ее старалась подстроиться под ритм окружающей жизни. Вокруг было столько интересного, но девушку уже подхватила и понесла шальная волна.

Нда, пустыня - это от слова "пусто", сделала Тиа то же открытие, что и многие до нее. Вроде бы и громада Биржи висит в небе за спиной, а чувство такое, будто на много километров окрест тут только скорпионьи скачки проходят. Но как раз когда Тиа начала волноваться, не заблудилась ли она на незнакомой планете, впереди воздвигся Красный Лев. Восхищенный мозг тут же предложил тему старинных тягучих струнных инструментов с долгим эхом от струн в композиции с такими шуршащими шариками на палочках, как же их…
Решительно встряхнувшись, Тиа напомнила себе, зачем сюда забрела. Уж всяко не для музыки пирамид, хотя интересно, что тут пьют. Жаль, разводить потенциального работодателя на угощение будет не к месту, да и кто разберет, что ящеры пьют. Кстати, как там этого ящера…?
Примерно через минуту мысленных метаний пришлось признать, что имя вылетело из головы как диско из топ-листа. Вот так удружила девичья память, утром не помнишь, с кем вечером целовалась… Кстати о, как звали того милого молодого человека в форме, который утром защищал от Тиа разноцветные шарики? Шеен, нет, Шан Гогре. Тиа выудила визитку и проверила. Так, выходит, кое-что помню. Не иначе, как от избытка впечатлений ум за разум зашел. Может, сам обратно выйдет, или так обойдется, вряд ли там ящеры толпой ходят. А вдруг? И что тогда, так и говорить, дорогой, допустим, Полуэкт, ээ, Полуэктович, здрасьте вам, я наниматься пришла?! Ящеров не встретишь, ящерицы засмеют….
Глубоко вздохнув, Тиа постаралась мысленно вернуться в парадный зал. Вот фонтан. Синие струи, багровые..или зеленые? Не видеоряд вспоминай, музыку. В голове вновь зазвучала сложная, спонтанная, прячущая гармонию, тема. Вот я отхожу от рыжего паршивца, ну и тема у него! Вот выскакивает из кабинета трехногий (под бодрую мелодию), вот вхожу я. Запах моря, берег. На столе, перед Соло разложены…. а-а-а да ктож его знает, что именно и вообще, что это такое! Без паники, ты видела. Датчик в виде карандаша (а что вообще этот карандаш под которые делают стилосы?), клетчатая тряпочка, яблоко, какие-то фигурки. Хорошо, вы говорите, а какие звуки на заднем плане? Шорох волн и пронзительные вскрики, может, это рыбы? Хотя нет, рыбы, вроде, молчат, тогда птицы какие-нибудь с очень меццо голосами. На заднем фоне птице-рыбы, а на переднем – мы говорим. Вот разговор заходит о придворных трубадурах, вот я спрашиваю о гостинице… Слушай волны, слушай птиц и тишину, воспоминания ускользают, когда на них слишком концентрируешься. Вот сейчас, Рен смотрит на свой экранчик и говорит….

Местные переглянулись, потолкались и выпихнули вперед мужчину с небольшой бородкой, видимо, как представителя.
- К-конечно, мы будем рады помочь нашим спасителям, - забормотал представитель, Мы уже с жизнями прощались, когда вы вдруг появились.. первый караван с Угасания*... вас воистину послали сами боги!
На вопрос же о гноллах мужичок только развел руками, но тут кто-то вспомнил ту же историю, что пришла на ум Гунну. С самого Когтя Зимы** эту историю пересказывали по Полям, все-таки, гноллы пропали как в никуда. Впрочем, появились они так же как исчезли - внезапно и очень не к месту.
С водой особой проблемы не было, хоть гноллы и поломали зачем-то ворот колодца, его можно было починить примерно за час.

Моряк бешено расхохотался, он смеялся долго, покуда не захлебнулся собственным смехом.
- Смотрите на меня! Посмотрите на меня! Узрите вы калеку, ибо грешное тело мое не выдержало касания божественной мощи! Ибо не перед пророком Моисеем, а перед Пенниманом расступились воды и прошел я между ними! И было поле каменистое, место древней сечи, где вороны шептались о прошлом пиршестве, позабытом людьми. Поганый папистский священник в перерыве между содомитскими утехами искал что-то, верно, древние идолища. Но сила господня была со мной и погнал я его и хотел во славу божию полить его грязную кровь. И, увидав мое рвение, пролился свет с небес, и предстал предо мной ангел, и пал я ниц пред крылами его. Старый же мерзкий богохульник в тот час бежал, спасая свою жизнь. И бродил я по пустошам этого острова, как народ иудейский по пустыне, и виделась мне всюду реки кровавые, текущие к морю. Но грешное мое тело стало кровоточить, то грехи мои выходили из меня. И так, доживаю я дни свои в нечестивом папистском храме среди юродивых и прокаженных, но реку вам: я стою на пороге Царства Божьего! Из всех людей я лишь видел под сводами, где рождается кровавый поток, фигуру, полную мощи! Я умираю во тьме, но уже переступил порог, за которым лишь свет!

Казалось, несколько пациентов палаты начинают раскачиваться в такт словам моряка будто загипнотизированные его камланием. Когда моряк говорил о фигуре и кровавой воде в глубине комнаты раздалось какое-то мычание, и еще кто-то несколько раз кивнул. Будто этот образ встал перед ними... или же не был им незнаком.

Резко дернулась лампа, заскрипела дверь, будто на нее навалились всем весом. Обернувшись, двое магов увидели что женщина стоит, вцепившись в дверь, чтобы не упасть, ее остановившийся взгляд смотрит в одну точку, а губы слабо шевелятся...

- Имя мне - Овадия-Закуй-Их-Царей-В-Цепи-Перед-Лицом-Господа* Пеннимэн, - голос охрип, но не утратил до конца звучности, - и говорю я вам, дайте мне сюда эту смерть и погибель, и пусть катится в бездну слабейший! Ибо под сенью Господа пролегает мой путь! Пускай разбился о скалы корабль праведных, и поглотили волны моряков несущих святую миссию изгнать проклятых папистов и принести в эти земли свет истинной веры, а я три дня пробыл на скале в море, и острые скалы трепали языки волн как сломанные зубы! И пускай я встречаю смерть свою среди поганых папистов**, но слово Божие со мной и стану я как Иов. Ты вверг меня в глубину, в сердце моря, и потоки окружили меня, все воды Твои и волны Твои проходили надо мною. И я сказал: отринут я от очей Твоих, однако я опять увижу святый храм Твой***. И было мне видение, и встала передо мной под сводами пещеры, подобной той, где заточили отроков, и была фигура исполнена мощи и величия! Воды под ее ногами обращались в кровь. И сказала она - те, кто склонится, обретут жизнь вечную! И был я спасен, и вновь ступили ноги мои на твердую землю. Пускай безбожные жрецы-паписты роют землю, у капищ языческих, станет все по воле Его! И пускай новые испытания, подобные испытаниям Иова, пали на меня, все я выдержу. и буду в Царствии Небесном одесную Спасителя, ибо я верный и отмеченный слуга Его!

- Да заходила она, - испугалась кухарка, - взяла поднос с едой для вашей милости. Потом, значит, снова зашла, только.. .смурная была какая-то. Совсем потерянная. Говорила, надо еще закусок, а то благородные господа за беседой все умяли, значит. Я собирать стала, а она вышла. Я думала, в погреб, за вином... Это что ж это творится, а, сударь? С господином Бредли-то все хорошо? Может, это она из-за него расстроилась?
Пока Исмир с кухаркой пытались понять перемещения Адоры и все больше убеждались, что девушки нигде нет, Гвен, окончательно разозлившись на хулителей, которые сами не могли разобраться, кого и за что ругают, перешла к решительным действиям. А то и в самом деле, разговоры, разговоры..
Бредли,в первым момент уставившийся в спину рыцарю, затем перевел растерянный взгляд на эльфийку, но той Хребет Мира уж был по колено. Под растерянным взглядом жреца, которого жизнь к такому не готовила, Гвен перекинула через подоконник одну ножку, затем другую... Ткань простынки натянулась, очерчивая стройные бедра, и жрец только хлопал глазами, когда Гвен скользнула в ночь..

А за горами, за морями, далеко,
Где люди не видят, и боги не верят.
Там тот последний в моем племени легко
Расправит крылья - железные перья,
И чешуею нарисованный узор
Разгонит ненастье воплощением страсти,
Взмывая в облака судьбе наперекор,
Безмерно опасен, безумно прекрасен.*
Эту песню Ларидин пел несколько дней назад, на привале, но она то и дело всплывала в памяти Аскольда. Тогда перед его внутренним зрением возникали увенчанные гребнем головы на гибких шеях, хлопанье крыльев, мелькал стремительный в полете силуэт… Идя с Ларидином по полутемной улице пригорода, от конюшен к городским воротам, молодой варвар невольно слышал мелодию в ритме шагов. Это не было к месту – не защищенная стеной часть поселения была грязной, шумной и не безопасной, хоть и не дотягивала до портовой части Вестгейта. Впрочем, Аскольд слышал, что до Вестгейта вообще мало что дотягивало. За почти год даджеммы Аскольд не особо быстро, прибиваясь к попутным караванам, преодолел почти половину континента, добравшись таки до края, где однажды небо полностью скрыли разноцветные крылья… Полет Драконов… даже звучит как музыка! Отработав последний наем варвар собирался отправиться через лес Вильдат к горам, надеясь наконец увидеть дракона в живую. Однако именно последний наем неожиданно привел Аскольда в темный, кишащий крысами пригород.
Началось все довольно буднично – добравшись с очередным караваном до Тетира, Аскольд стал прикидывать, отправиться дальше самому или привычно поискать работу охранником в идущем в нужную сторону караване. Но тут подвернулся неплохой найм. Во-первых, до Мосстауна и все, без обид, что оставляешь караван на середине маршрута. Во-вторых, довольно быстро – нет тяжелых грузов, не волы, а лошади. Выторгованного же задатка (Аскольд последовал совету одного знакомого и стал говорить ломаным языком, а плату показал на пальцах. Ратомир был прав – местные от этого млеют) хватило чтобы скопить наконец на справную кольчугу. В-третьих – почетно же, везти дочку воеводы к жениху. Тоже воеводе, то есть свадьба будет неслабая, можно будет выпить, закусить, полюбоваться диковинным чудом – фейерверками. Аскольду однажды случилось их видеть, и он до сих пор был под впечатлением. Взяли охранника охотно, аристократы вообще любили нанимать «варваров из далеких земель», не имеющих своего интереса в местных делах.
Само путешествие оказалось утомительней, чем предполагалось - невеста устраивала остановки во всех сколько-нибудь приличных городках, девчонки-служанки глазели на варвара, то и дело хихикая. Правда, некоторые из них были не прочь попасться на глаз лишний раз – возвышающаяся над ними на две головы гора мышц вызывала интерес. Другие стражи очень гордились своими блестящими доспехами и смотрели свысока. На утренние разминки было хоть прячься – что они, обнаженного до пояса варвара, упражняющегося с топором в предрассветном тумане никогда не видели?! Разбойники, и те только раз напали… Не считать же тех конокрадов, которых Аскольд отметелил на четвертой стоянке.
Словом, Аскольд уже дождаться не мог свадьбы, после которой был бы свободен, как порт Вестгейт. Толком из всего каравана Аскольд поладил только с гусляром Ларидином. Тот был веселым и вконец одурел от романтических баллад и плясовой, которые требовали невеста с девчонками. Так что на привалах охотно развлекал Аскольда нормальной музыкой – про битвы, королей, дальние земли, потаенную магию. Гусляр (бард по здешнему) был немного странный, Аскольд не скоро рискнул спросить про хвост – он зачем, зрителей веселить? Оказалось нет, у барда кто-то из родни был демоном. С демонами дела вели тейские красные волшебники, так что тут Аскольд постарался вникнуть. Конечно, Ларидин за родню в не в ответе, но все же. Когда же оказалось, что демоны были совсем не теянские, Аскольд не увидел в таком родстве особых проблем. Ну хвост, ну рожки – гусляры на потеху публике и не такое вытворяют и надевают, а тут свое. Даже удобно.
Собственно, Ларидин все и затеял.
В основном все прошло неплохо – нужную девушку удалось встретиь во дворе гостиницы одну. Была она заплакана и чем-то очень расстроена, но Ларидин повел себя по-доброму и довольно быстро уболтал девицу. Как на взгляд Аскольда особого сходства не отмечалось, но он госпожу видел только причесанную и в господском платье.
Словом, оставалось только добраться до ворот, сунуть заранее подготовленной – мол, доставляем веселую девицу не из дешевых остановившемуся лагерем знатному господину. Деньгой подмазать, стража отнесется с пониманием. А за воротами – добраться с девушкой до конюшни, где лошадей оставили, и гнать коней. Должны обернуться еще до рассвета.
Однако, писали на бумаге, да забыли про овраги. Едва успели трое (девушку укутали в роскошный плащ с капюшоном) выбраться через заднюю калитку с гостиничного двора (девушка не собиралась спрашивать позволения родни, что и понятно) как выдвинулись несколько темных фигур, вооруженных двое тесаками, а один мечом…

Тиа почувствовала себя органической частью этого печального мира, то есть, полной свиньей. И вот почему хорошие мужики так ведутся на женские слезы..? Впрочем, жестокий мир беспощаден к хорошим полицейским, заставляя душу обрастать мозолями бесчувственности и цинизма... Поблагодарив полицейского с самым скромным, нежным и кротким видом, на какой только была способна, Тиа отправилась на Биржу. Сделав для себя заметку - этот мир вовсе не красивый макет. Тут водятся крокодилы. Интересно,чего этому типу было надо? Ладно, будем надеяться, это останется тайной...
Из дезкамеры Тиа вылетела, как кошка из ванны, тихо шипя. В голове, перерабатывая перенесенное впечатление в музыкальные образы, звучал хор безумных Коррисканских кузнечиков, объевшихся психоделиками и фосфоресцирующих в такт звукам. Возможно поэтому до окошечка девушка добралась даже не очень глядя по сторонам. Сперва Тиа слегка растерялась при виде регистраторши, затем до нее дошло. Что же, судя по проецировке выглядела беглая музыкантша ничего - темно-каштановые волосы в беспорядке, короткое легкое платьице облегает фигурку, кожаная ношенная куртка, высокие бутсы. Жалко, на фоне здешнего разнообразия образ вовсе не выглядит вызовом прилизанным общественным вкусам, впрочем, здесь все такие странные, что почти не обращают внимания друг на друга. Да и вообще - что я, попсовая?! Выделяться надо вовсе не прикидом.
Хотя любопытно было бы обойти регистраторшу и посмотреть, как волосы выглядят сзади.
Главное, не подвернуться бы под аннигиляцию, спасибо она хоть безболезненная....
Тиа не без гордости взглянула на свой маникюр - черный, зеркальный, под разными углами выглядящий то исчерна-красным, то темно-пурпурным, то безумно-фиолетовым с золотистым бликом. На промышленной планете химическая отрасль любила повыпендриваться и заодно порекламировать свои достижения, в том числе и выбрасывая на рынок чуднУю косметику. Учитывая, что тестировать ее на животных уж пару лет как запретили - животные на индустриальном гиганте уверенно перешли в разряд охраняемой редкости, а завозные стоили дорого. Оставались крысы и люди. На крысах проверять было себе дороже и не эффективно - существо, питающееся городскими отходами, могло без вреда для себя накраситься чем угодно, а потом еще и облизаться. Словом, проверяли давно просто на людях. Благо, их как раз был избыток, учитывая уровни роботизации производства. Тиа втайне немного гордилась тем, что лак взяла не тестированный на добровольцах, с безопасностью только расчетной по химической формуле. Словом, это роботулечка еще кокетливых голо-окошечек на одежде, исчезающих в определенном спектре, не видела. И хорошо, что не видела, а то вдруг за право быть виртуально одетым тоже можно побороться.
- Ой, ну что вы, - решила смутиться Тиа, - я себя чувствую немного провинциально, у вас здесь такой своеобразный и эклектический стиль…
Затем на лице неорокерши появилась заговорщическая улыбка, она придвинулась чуть ближе.
- Есть одно чудное местечко, всего в паре парсеков, если вам нравится такой стиль. Или, если хотите, могу поделиться лаком. Вы слышали о последней новинке – лаки, опасные для здоровья органиков? Это мог бы быть дичайший бум – маникюр, доступный только для синтетических форм разумной жизни!

Закинув, таким образом удочку, и размышляя, кого бы попросить прислать ящик отбракованной косметики, Тиа притянула к себе анкету.
1. Ваше имя/название/обозначение/кличка/погоняло.
Тиа Чейн
2. Ваша родная планета/комета/астероид/метеорит/звезда/чёрная дыра.
Мемнона, Сириус II
3. Ваша раса/сущность/название для самоидентификации других таких чудиков, как вы.
Человек (предположительно разумный)
4. Атмосфера, необходимая для поддержания вашей нормальной жизнедеятельности.
Земного типа
5. Другие особые условия для поддержания вашей нормальной жизнедеятельности.
Полное отсутствие музыки кантри (блуграсс можно), рэп ограниченно, сартогемши с предупреждением

6. Ваш пол.
Женский

7. Ваши мании/фобии/психические отклонения/месячный цикл/периоды впадения в буйство.
Цикл 24 дня
Острое неприятие продюссеров

8. Есть ли у вас конечности? (выбрать вариант ответа)
- Да (перейти к пункту 8а).
- Нет (перейти к пункту 8б).
Да

8а. Сколько их?
4 (2 верхних, две нижних)

8б. Вам удобно?
Пока да

9. Вы дальтоник? (выбрать вариант ответа)
- Да (перейти к пункту 9а).
- Нет (перейти к пункту 9б).
Нет

9а. Возможно, вы выбрали не тот бланк.

9б. Спасибо за ответы. Приятного вам млекопитания/фторопоглощения/землегрызения/кровососания/удовлетворения потребности 1прим.
Спасибо

Тонкие, привычные к музыкальным инструментам, руки скомкали листок бумаги, и метким броском закинули на этот раз за кровать. Больше в чулано-каюте,собственно, мебели не было. Прямо-таки аллегория тщеты всего сущего. Пишешь ли ты стихи на бумаги, или музыку на современных носителях, тебе рано или поздно захочется чтобы кто-то услышал. Или хотя бы прослушал. Сколько не убеждай себя, что не важно ничего, кроме лихорадки, в которой переносишь на экран или там бумагу, уловленные внутренним слухом ритмы... Все равно, к конце концов захочется передать кому-то чувства, вложенные в музыку, стихи картины...
И вот этот самый момент дерьмо попадает в вентилятор, ты сам и твое творчество перестает принадлежать тебе. Безымянному поэту еще хорошо, потому что так и не увиденная реакция может быть какой угодно. У кота Шредингера много обличий.
Кривя губы в циничной улыбке,Тиа выплыла из своего гордо именуемого каютой чуланчика. В перспективе были обычные дорожные развлечения - идиотское видео, дежурные байки ушлого второго механика, треп с учуявшей свободные уши венерианкой, а в буфете флирт с мужиком на протезе вместо правой ноги. Что угодно, только бы заглушить...
Когда Тиа покидала корабль, расправленная бумажка притаилась за тумбочкой. Под стихами была приписка техническим маркером (а чем вообще по бумаге пишут, гусиным пером, что ли?) и дико корявым почерком непривычным к удержанию такого инструмента человека.
Только змеи сбрасывают кожу чтоб душа старела и росла
Мы, увы, со змеями не схожи, мы меняем души, не тела

Кот Шредингера, чтоб его....
Космодром обрушился на все чувства, шумом, запахами, красками, непривычными силуэтами, легкой дезориентацией от слегка непривычной гравитации... Тиа стояла ошеломленная, видя все будто бы в конце короткого, вихрящегося тоннеля,звуки лихорадочно пытались наложиться на картинку. Синекожий длинноносый толстяк - протяжные тона на саксофоне, прозрачный, как сухое белое вино звук для сопровождал кого-то со стрекозиными крыльями, быстрый проигрыш на клавишных для шумной пары землян (и почему-то с хитрым оттенком, контрабанду, что ли, тащат...?), четкие переборы электронной музыки для чиновника. С трудом справившись с собой, Тиа мобилизовала весь отпущенный ей цинизм (плюс пара чатов с человеконенавистниками) и постаралась настроиться. Ведь, по сути дела, что это за место? Это фабрика блуждающих огоньков, обещающая каждому прекрасный приз, дразнящая призрачными возможностями,чтобы выжать досуха, а в конце концов отбирающая даже последнее. Надежду, что хоть где-то в мире все иначе, отношения не подчинены законам бизнеса, лицу а не оборачиваются масками, быт не высасывает силы...
Тиа шагала, усиленно заставляя себя видеть все сквозь призму цинизма, но ее ноги неосознанно подстраивались под ритм неслышимого пульса.

Вот это называется - получите, что заказывали! Миру надоело ворчание, и он расщедрился - вам, девушка, доказательство неизменности бытия! Будто мало таких по клубам крутилось, когда только начинали...Хотя нет, это уже не клубный уровень, это уже начался спуск по наклонной. Чем, интересно, такие вштыриваются? То есть, неинтересно. Совсем. Девушка, которая два с половиной года выживала в шоу-бизнесе, отнюдь не склонна давать себя тащить как овечку. Пока еще на людной улице, надо корректировать ситуацию. Большинство наркотиков, по крайней мере у людей, меняют порог восприятия, так? Тиа чуть "споткнулась", приближаясь к тому, что напоминало орган слуха, и пока он врубался, чего это она пошла на сближение, а не наоборот, выдала вопль на максимально доступной высоте и громкости. По милозвучности и чистоте Тиа было далеко до знаменитой Плава Лагуны, звук здорово напоминал скрежет наскочившей на гвоздь в бревне циркуляркой пилы. По крайней мере, так звукорежиссер описывал ее попытки вокала без правки. Если не поможет - надо выцеливать яй... вторичные половые признаки.

Снаружи, в не до конца осознанной реальности ХVII века, церквушка казалась не то чтобы даже старой, но побитой ветрами жизни, и страшно подумать, на что она стала похожа, если дотянула до наших дней. Но стены этого... погреба? Склепа? казались древними, не имеющими отношения к пионерскому духу, требующему утрвердить на далеких берегах такую точно церквушку, как в родном Провансе. В таких зданиях читался вызов - расстоянию, дикой природе, местным обычаям, которым предлагалось подчиниться. Здесь чувстововалась забота, кропотливый, поимающий труд. Грубые, явно вырытые или выбитые в каменистой вершине холма стены были по мере сил аккуратно обтесаны, дефекты прикрывала кладка. На балках сверху угадывались рисунки, в углу, за ведрами виднелась плохо различимая в проникающем сверху свете фреска. Ангел является кому-то, закрывшему голову плащяницей. Рисунок не отличался художественной ценностью, краски уже поблекли, да и странно было поместить одно из всего нескольких украшений белых стен в подвал...
В ином зрении церковь оказалась еще более дисгармоничной. Здесь, внизу от церквушки исходили слабые следы теплого свечения, которое свойственно домама, которые любят, о которых заботятся, в которые вклыдывают душу. Но это свечение, еще держащееся на кладке подземелья, уже выстыло наверху, в самом храме. Но и там, в темном, наводящем на мысли о страхе божьем, храме, блестел белым и золотым с вкраплением пульсирующего рубиново-красного, некий объект. Здесь же, в подземелье, четко виделись бело-золотые линии, проходящие по деревянной стенке, отделяющей тамбур, где находились маги от основного подземного помещения. Решетка, пытающаяся оградить мир от того, что находилось внутри... или все же подвал от мира? Все еще стойкие, линии рещетки казались поблекшими, будто сила утекала.
Фреска на стене стала четче, к краскам отчасти вернулась яркость. А еще... рисунки на балках под потолком... Не то, что бы магические сами по себе, они определенно несли тот же Резонанс, что и вся магия в этом храме.
Изнутри раздавались звуки медленных, бесцельных шагов, иногда стук, а еще - постоянный, низкий, ноющий звук, будто замерзающий улей....

Мир Тьмы: Маги
Данная статья (если только расположение звезд на небе не воспрепятствует) относится к серии обзорных статей по Миру Тьмы (МТ, World of Darkness, WoD). Первая из статей, посвященных линейке «Маги: Восхождение» (Mage: The Ascension).
Запланированы статьи, посвященные пяти большим линейкам Старого Мира Тьмы: Магам, Оборотням, Феям, Призракам. Обзор на самую популярную и широко известную из линеек, Вампиров, уже был представлен в нашей газете. Также планируется статья по одной из малых линеек, Охотникам (Hunter. The Reckoning). Добровольцев на статьи по другим линейкам просим откликнуться.

— Я знаю, что звезды — прибежище духов и богов... Иногда дружественных, иногда нет, а чаще — равнодушных. Все они рядом, их легко отыскать. Если правильно воззвать к ним, они откликнутся. А те, кто живет на дневной стороне планеты, твердят, что звезды очень-очень далеко и ничего разумного там нет. Опять...
— Опять это не что иное, как два способа видеть реальность. И оба — верные.
— Если существует два способа, может ли не быть третьего? Или четвертого? Или, получается, что их столько же, сколько людей?
— Да, — сказал Утренняя Звезда.
— Тогда какой же из них правильный?
— Все.
Роджер Желязны, «Джек-из-Теней»

Единственный способ установить границы возможного — сделать шаг за эти границы.
Второй Закон Артура Кларка


Магия. Руки складываются в сложный, выверенный, неуловимый, но единственно возможный рисунок. Магия. Постящийся уже шесть дней человек мечется в беспокойном сне, и навстречу ему из тумана выходит горный лев. Магия. Широко раскрыв глаза, дети следят за руками фокусника в ожидании чуда. Магия. Один за другим люди делают шаг за борт самолета, чтобы, снова встретившись в воздухе, ухватить руку товарища. Магия. После долгих месяцев расчетов и экспериментов ученый, как пьяный, смотрит на заработавшую модель. Магия. Президент корпорации отворачивается к окну, за которым раскинулся город, пытаясь вспомнить ту дрожь от рассчитанного риска, предвкушения, превозмогания, с которыми он совершал свои первые сделки. Его магия ушла. Магия. Летним днем музыкант уснул, прислонившись спиной к растущему на вершине холма дереву, слушая голос, ведущий неторопливый рассказ.

Какая же она все-таки, эта магия, которую мы чувствуем, не можем ухватить, но так остро ощущаем ее потерю? Для Мира Тьмы приведенный выше диалог из книги Желязны очень точно описывает ситуацию. Способов видеть мир и влиять на него столько же, сколько людей. Однако понимают это, способны принять тот факт, что мир вовсе не определен, единицы. Их и называют чудотворцами, святыми, шаманами, гениальными учеными. Магами.
Но и семь с лишним миллиардов спящих аватаров, не способных (да и не желающих) осознать реальность, обладают способностью воздействовать на мир. Школа, Интернет, масс-медиа усиленно объясняют картину мира и толкования увиденного, отодвигая все дальше способность видеть самим и более того — менять. Получай образование, а не знания, затем трудись по восемь часов в день — и будешь жить не хуже других, а там и на пенсии отдохнуть можно, дважды два — четыре, и нет системы кроме десятичной, газеты печатают проверенную информацию, а в правительстве есть же умные люди, которые как-то разберутся. Есть, конечно, всякие странные места, странные явления и странные люди, но это объясняется научными словечками, про которые когда-то вроде упоминали в школе. В любую точку земного шара можно за сутки добраться на самолете, только все эти точки на самом-то деле похожи: те же дьюти-фри, жуликоватые сотрудники аэропорта, дороги, отели. Лет пятьдесят назад Артур Кларк сказал, что любая достаточно развитая технология неотличима от магии, но и чудеса технологии стали восприниматься как нечто само собой разумеющееся. Кинематограф воспринимался как волшебные картинки, первые телевизоры в частных домах — как чудо прогресса, а сейчас без видеозвонка с планшета как-то странно, над уровнем технологии и задумываться-то не принято. На то есть разработчики, айтишники, техобслуживание; наше дело — знай нажимай кнопки, все упирается в то, насколько новые и современные девайсы можно себе позволить.
В самой идее, что именно совокупная вера семи миллиардов людей в стабильный, объяснимый мир этот мир таким и делает, есть что-то, вызывающее желание фыркнуть. А затем старательно заглушить неприятное чувство — а вдруг?.. Мир Тьмы пожимает плечами: ну да. Реальность пластична. Хотел узнать великую тайну бытия — получай. И что ты теперь с этим будешь делать?
И все-таки каждый отдельный человек по-прежнему может искать и найти свою тропку, что проведет среди звезд... или оборвется в лабиринтах Малфеаса. Мир по-прежнему поворачивается к каждому своей гранью. И насколько же разнообразны эти грани! Живой, дышащий мир шамана — и радость разгадки тайн мира ученого. Сложность идущих из глубин веков заклинаний Герметиста — и дыхание идущего путем Акаши. Вера в негаснущий в недобром, опасном мире Свет для Хора — и отказ принимать что-то кроме той жестокой, но прекрасной правды, что в сердце для Пустого.
Чем же так ценится одна из трех крупнейших линеек Мира Тьмы? Пожалуй, ключевым словом здесь будет — свобода. Правда (и магия) у каждого своя, главное чтобы была настоящей. Нет неправильных путей — есть не твои. Просто помни: остальные также свободны — в том числе и выбирать то, что тебе кажется дичью. И ведь даже многие Пробужденные пытаются отмахнуться от чужих просветлений — разве легко создающим невероятные машины понять, отчего нарисованные руны и пассы могут добиться того же эффекта?

Прежде, чем приступить к обсуждению моментов, чаще всего встречающих непонимание в игре по магам (а это, по моему опыту: Парадигма, Консенсус, Парадокс и Резонанс), позвольте вкратце представить Пробужденных, их основные фракции и терминологию тем, кто не знаком с этой безумной и удивительной линейкой.
Пробужденная (Истинная, Динамичная) магия — это способность некоторых людей осознать, что мир вовсе не настолько предопределен, как принято считать. Что совокупная вера основной массы людей (Спящих) оформляет потенциально бесконечно разнообразный мир более-менее таким, каким мы его знаем. Но отдельный человек по-прежнему может идти своим путем, сгибая нити Гобелена Мироздания по-своему. В отличие от Статичной магии (Путей Чародейства, Дисциплин вампиров, Даров оборотней, психических феноменов и прочего), Динамическая магия крайне разнообразна. Это, по сути, конструктор, с помощью которого можно создавать разные эффекты, в зависимости от Парадигмы (того, как маг видит реальность, осознает ее в отличие от общей массы людей), уровня владения Сферами, терпения и воображения.
Гобелен (The Tapestry, Плетение) — сложнейший узор базовых нитей мироздания, на которые и воздействует магия. Спящие видят только картинку на Гобелене, Пробужденные способны различить нити и более того — воздействовать на них. Отдельные элементы Гобелена (энергию, материю, человека, инфузорию) называют Узор (Pattern).
Сферы — девять подходов к изменению Узоров. Элементы конструкции мира. Десятая сфера (представления о ней очень разные) — цель и легенда, ответ на все вопросы, объединяющий прочие сферы.
Аватар — вечная, перерождающаяся часть души, как семечко в яблоке. Является источником магии человека. Аватары есть у всех людей, но в большинстве случаев они спят, хотя по-прежнему обладают силой влиять на Гобелен. Именно влияние аватаров основной массы Спящих людей (а их уже около 7,3 миллиарда) формирует общую картину мира, которую нереально перебить аватарам, пусть даже и сильным, немногочисленных магов. Некоторые Аватары не являются человеческими — они могут принадлежать, например, перерождающимся Оборотням и Подменышам, да и, в некотором смысле, Падшим. Такие аватары также являются Пробужденными, но совсем иначе, чем у магов, и их способности отличаются от человеческой магии. При Становлении вампира (The Embrace) аватар теряется, и способность к магии утрачивается, хотя и остается возможность изучить Пути Чародейства и вампирские Дисциплины.
Момент осознания истинной природы мира, открытия своей способности к магии и пробуждения аватара так и называется — Пробуждение (The Awakening). Однажды Пробудившийся аватар остается таковым до конца нынешней жизни, а сильные аватары имеют тенденцию пробуждаться из перерождения в перерождение.
Восхождение (The Ascension) — вызывающее множество споров высшее развитие магии и аватара (игромеханически — Арете 10 уровня). Достигнув Восхождения, маг доходит до невероятных высот и... и никто не знает, что дальше. Теоретически Взошедшие становятся Оракулами, обретают богоподобное могущество и более полное понимание мира. Проблема в том, что Оракулы не склонны возвращаться к тем, кто еще не прошел путь до конца, и спойлерить. Теоретически Восхождение является конечной целью любого мага, практически же очень немногим удается пройти этим путем. По крайней мере, за одну жизнь.
Триада, Троица, Triat — присутствующие и в других линейках МТ три космические силы: Созидание (Динамика, Вайльд), Упорядочивание (Стазис, Порядок, Вайвер, Паучиха) и Разрушение (Энтропия, Вирм). В идеале эти силы уравновешивают друг друга и находятся в балансе. Но в настоящий момент в мире наблюдается очень сильный перекос в сторону Стазиса, что угрожает мировому балансу вплоть до полного краха. Отчего, собственно, и пророчества о скором конце света. Второе место уверенно занимает Энтропия, а вот Вайльд, хоть и вечно живой, в меньшинстве. Конфликт сил лучше выражен в линейке Оборотней, но и на жизнь магов влияет. Далее об этом будет рассказано в обсуждении Резонанса.
Безмолвие (Quiet) — ситуация, когда маг, меняя мир под себя, все больше закукливается, расфазируясь с общим потоком реальности. Безмолвие имеет связь с одной из частей Триады. Например, маг в Ясности (Безмолвие по Статическому типу) напрочь исключает из мира все, что не совпадает с его видением. Да. Не «не замечает», а стирает, причем неосознанно. Джор (Безмолвие по типу Энтропии), переполнение энергией смерти, ведет к потере привязанностей, тяге к смерти, жестокости. А Безмолвие от Динамики — это полное Безумие, причем проецируемое. Все виды Безмолвия, как и попытки их излечить, являются скорее отыгрышными моментами, но многие ключевые персонажи в мире Магов страдают от того или иного вида Безмолвия.

Конфликт Парадигм. В период ранней истории человечества, теперь называемый Золотым Веком (хотя жившие в те времена могли не согласиться), перед миром лежали тысячи путей к развитию, и сам он был полон чудес. История человечества полнится столкновениями разных взглядов на мир, как и столкновениями магов. Однако многие маги осознавали, что Спящие намного превосходят магов числом, и формируя представления большого количества Спящих, мир можно изменить даже сильней, чем магией. Или, попросту, мир можно контролировать.
К эпохе Возрождения сформировалось течение среди магов, которые хотели улучшить судьбу человечества, обеспечить ему более благополучное существование, защищенное от причуд существ ночи. Предоставить людям инструменты, не требующие высот личного развития, доступные для всех. К тому же, задав большинству людей определенный, объяснимый наукой ход мысли, можно было бы избавиться от наиболее... радикальных проявлений магии. Маги мистических течений и просто несогласные попытались отстоять возможность разнообразия и выживания своих путей. Пересказывать все перипетии в одной статье нет возможности, но с этого времени начинает образовываться окончательное разделение магов на несколько крупных направлений.
Намного проще отличаться от большинства, когда рядом есть подобные тебе.
Хотя магия бесконечно разнообразна, магов можно разделить на несколько групп.
Союз Технократии. (Технократия, Техно). Изначально занимался Наукой и Просвещением среди людей, сейчас всё больше тяготеет к Контролю над массовым сознанием (которое так и называется — Массы) спящих аватаров, а значит, и над общей картиной мира. Безопасность. Стабильность. Управляемость. А вы думаете, хаос и вседозволенность — это весело? Массы, которые ворчат на Систему, дня не проживут без электричества, антибиотиков, вайфая и банковской системы. Не говоря уж о гравитации. А что? Хотите все это променять на мир, где любой может творить что попало, делать законы природы, какие ему нравятся? Начинали Техно с «защитим Человечество от произвола сверхъестественных сил» и «с помощью науки и познаваемой, не требующей Побуждения, техники сделаем жизнь обычных людей лучше». Но дошли до простого факта: тот, кто определяет сознание большинства, определяет картину мира. Так что нынешние Техно — это все, что параноидальная фантазия может вообразить про корпорации, Систему и контроль над миром. Союз Технократии состоит из пяти Конвенций, еще две исторические Конвенции покинули Союз и присоединились к Традициям.
Традиции — девять крупных объединений магов, пытающихся отстоять право идти своим путем. Являются разнообразными до невероятности, но стараются работать вместе, вырабатывать принятие чужих путей и проводить обмен идеями. Поскольку Традиции хотели непременно сделать по числу сфер, многие направления остались вне Традиций.
Сироты (Orphans, Орфаны) — маги-самоучки, обычно разрозненные. Однако Орфаны тоже могут объединяться — для взаимопомощи или обмена опытом. Ярчайшим примером такого объединения является (условно) Традиция Пустых, у которых крайне мало общего в магическом стиле, но есть некое душевное сродство.
Крафты (Crafts, Ремесла, в Анниверсари — Разобщенные, Disparates) — не вошедшие в Традиции и обычно не столь крупные объединения магов. Часто это магия определенной народности, например, школа магии Тихоокеанских островов. Или магический стиль, как один из известнейших Крафтов — Бата’а (с легкой руки американской журналистики остальные их называют Вуду). Нередко бывает, что часть Крафта или даже вся группа временно присоединяется к Традициям (или Конвенциям), а затем откалывается. Или не откалывается. Часть Бата’а, например, считала себя Говорящими с Духами, другая — Экстатиками, а третья была независима. Тамплиеры состояли в Союзе Технократии, но покинули его вследствие разногласий.
Мародеры — маги в состоянии Безумия (Безмолвие по типу Динамики). Попросту говоря, мародер — сумасшедший, способный разворачивать вокруг себя мир своего безумия. Считается, что растущее число Мародеров является ответом мира набравшему слишком много власти Стазису.
Нефанди (Nephandi, ед. число Nephandus) — маг (и именно маг), продавший душу Внешнему Злу. Заметим, куча народу, включая и вовсе не магов, балуются с призываниями самой разной нечисти, и в эту игру можно — до какого-то момента — играть. Нефанди же — это именно маг с меткой Лордов Ямы, К’ваххлла, Малфеаса или прочих Внешних на аватаре. Такая метка сохраняется при перерождении, и есть маги, рожденные с уже проданной душой.

Деревня триста лет назад выглядела чуждо, но странным образом узнаваемо. Да, дома бурые или беленые, практически отсутствуют яркие цвета, но... улица все так же уводила от гавани, ветер так же пах рыбой, а новые здания располагались примерно на тех же местах, где и старые... То есть, наоборот, конечно. Ощущение усиливалось знакомой и тяжелой атмосферой беды и обезлюдевания. Редкие прохожие жались к стенам, прятали лица. И в то же время, за спиной то тут то там слышался скрип приоткрываемых ставень, и в спину упирались чьи-то боязливые взгляды. Еще было крайне, предельно, нездорово чисто, будто бы единственное, для чего высовывали нос на улицу, было подмести.

И вот, наконец, аккуратная, пустая как голова после экзамена, площадь, за низкой оградкой окруженная кладбищем церковь. Ни дерева, ни даже высоких цветов, хотя здесь на взгорке морской ветер был резок. Могилы жались друг к другу, и, казалось, к церквушке. Надгробия стояли довольно кучно, но, хотя бы, были разными, что отличало маленькое кладбище от современных конвейеров смерти. И то сказать, в том времени, из которого предстояло выбраться, атрибутика смерти вызывала куда больше страха, и похороны в святой земле, так близко к храму, как только можно, были одним из немногих способов ослабить ужас посмертия.
Скрипнули двери, изнутри церковь выглядела темной и какой-то зловещей. Сбоку от скамей узкая, вырубленная прямо в здешнем скалистом грунте, лестница, вела вниз. Какие-то ведра, метла, мешки свалены в кучу возле тяжелых дверей, похоже, сюда вытащили все,что прежде хранилось внутри. Немолодая женщина с безнадежным, погасшим лицом, взглянула на пришедших почти без интереса, но перед священником опустилась в реверансе таком низком, что казался коленопреклонением.
Священник знаком велел открыть дверь, произнес:
- Vous pouvez entrer. Si vous êtes vraiment envoyés par le Seigneur, vous ne serez pas blessé. Je vais prier pour toi à l'étage, -и пошел наверх, знаком велев переводчику следовать за собой. На лестнице, бородатый знаток английского обернулся, но послушно пополз за святым отцом.

Ну вот, как чувствовала, и таки наехала на детском велосипедике на танк. Есть люди, у которых атомы восприятия попросту на более высокой энергетической орбите. Возраст тут вроде бы не при чем... Та-ак, вот давай не начинай опять про "чем я хуже ее?". Люди все разные, и хотят хоть и примерно того же, но по-разному. И видят, и думают, и выбирают. Все, срочно возвращаемся на грешную землю.
- Простите, - коротко извинилась Джилл за обман, - Я просто не в своей тарелке и здорово трушу. Здесь, в этих краях недавно произошло убийство и пропал человек. Один парень которого... который мне не безразличен попал из-за этого в беду. Мы хотели узнать, может, кто-нибудь что-нибудь видел, слышал или имеет хоть какие соображения? Нам очень нужна помощь.

Имена богов чаще всего поминаются в беде или всуе, возможно оттого так редко удается расслышать ответ. Однако же отчаянные путешественники явно следовали подходу "на богов надейся, а сам не плошай" и славили своих богов, соответственно, действием.
Мало какая нежить устоит против дворфийских экзорцизмов, особенно, с невербальным компонентом. Уж неизвестно, соображала ли чего мертвая тварь, но когда в нее с налету вторпедился невысокий, но плотный и набравший разгон дворф тварь, хоть и не упал, но присела на хвост, офигев от такого с собой обращения. Тут же волны странности и причудливости, крутившиеся вокруг вроде бы вымотанного чародея, породили новый осколок льда, который рванул к врагу и... со свистом влепился в стену летнего хлева. И тут же, будто дикая магия решила поиздеваться, причем над всеми подряд, отлетевший осколок ударил альфа-гнолла в затылок.
Не успел паладин прочувствованно возблагодарить своего бога за помощь в победе над Тьмой, как из-за хлева коварно выползло еще нечисти! Возможно, слова, зазвучавшие в заваленном трупами, залитом кровью крестьянском подворье и отличались от тех, что звучат под сводами соборов, но слова эти шли от сердца. Возможно оттого и зажглись, засветились рассветным заревом. Окутали мягким свечением не только самого Рэндала, но и его товарищей, придавая сердцам решимости, а рукам – твердости. Сам же паладин, слив силу рук с силой сердца, вложил все свое отвращение, всю ненависть к безобразной нежити в один удар. И так сбитый с толку вожак издал визгливый вой, почти заглушивший треск ломающихся костей.
Харбек, уже почти докопавшийся до небесных залов с адамантиновыми сводами да хмельным медом, ответственно вернулся в сей грешный мир, и тут же принялся делать его лучше - раздавая богатырски пинки налево-направо.
И тут подскочил молодой жрец, молот которого окружало иссиня-темное предгрозовое свечение. Ибо его Идущий на Перегонки с Бурей бог никогда не бежал от доброй драки. Удар обрушился на тварь подобно первому удару молнии в грозу, трава пригнулась от резкого, радостного ветра, а в воздухе повеяло озоном и морем…
Вожак обрушился на землю горой переломанных костей и мерзлого мяса.
Тут опомнились остальные и засыпали оставшихся гноллов стрелами. Тот, которому уже досталось от Харбека, присоединился к боссу на земле. Последний гнолл остался один, в окружении четырех грозных бойцов, все еще окутанных золотисто-розовым свечением помощи Лорда Утра, и долго не продержался.
Крестьяне, все еще дрожа от пережитого, наконец пришли в себя. Кто-то, заголосив, кинулся в хлев, ребенок широко раскрытыми глазами смотрел на растерзанного пса. Трое старших, двое мужчин и женщина, склонились в низком поклоне перед нежданными спасителями.

Джиллиан задумчиво смотрела в окно. Она не хотела ссориться, да и не чувствовала себя достаточно подготовленной чтобы пытаться объяснить человеку, который выбрал бой не за свою жизнь, а за исправление прошлого. Вряд ли его жена была жива и уж точно она не могла остаться женщиной из его воспоминаний. Если Эдди не соврал насчет рака, то перед ним стояло несколько вариантов, и он решил попробовать переиграть какие-то события из прошлого. Смерть, исчезновение, разлука для остающихся несут в себе большую нагрузку - все ли было сделано, нет ли в произошедшем доли моей вины, да просто - как вели себя при оказавшейся последней последней встрече... Джилл не любила Тару и относилась никак к ее парню, но и ей после несчастья пришлось взвешивать свои мысли, слова и поступки на весах совести. Для Эдди же все было куда более личным.
- Не волнуйтесь, - чуть отрешенно сказала девушка, - придется попасть в худшие ситуации до тех пор, как не станет лучше. Но нет никакого способа выбраться, кроме как продолжать попытки. По крайней мере, так моя бабушка говорит.
Последнюю фразу Джилл добавила после небольшой паузы, будто спохватившись, что поучения несолидной девчонки звучат довольно глупо.

Когда машина остановилась перед церковью, и отважные охотники на маньяков вышли, Джилл окинула территорию взглядом. Церкви во многом представляют собой лицо общины - как содержится само здание, как устроена территория, выставлены ли напоказ предметы гордости, есть ли милые мелочи вроде ларька. Честно говоря, идти в протестантский храм кадьянской католичке не хотелось. Джиллиан не была религиозна, но сооружения культа вытягивали на поверхность все различия менталитета.
Перед стариком же на крыльце начинающая барменша и усердная студентка заробела уже всерьез. Родители были людьми общительными, и девушка с детства впитывала особенности социальных ритуалов, а жизнь в кампусе и подработки довольно быстро выработали свойственное людям общественных профессий чутье. Какой тон придется собеседнику по душе, где та грань, которую переступать не стоит, и главное - каких проблем стоит ожидать. Как говорил старый Санада, в баре которого Джилл практиковалась почти месяц (чем в тайне стыдливо гордилась), "Запомни, девочка, из всех чувств человека главное - чувство жопы! Зрение, слух, обоняние, чуткость - это все надо, но если чувство жопы подводит тебя или ты его - жди проблем". В этот раз Джилл вполне осознанно лезла в проблемы, но по привычке старалась прочитать людей, с которыми говорила, найти правильный подход...С разной степенью успеха, конечно.
Старик не читался практически никак. Это не было странным, люди бывают всякие, и такие тоже, да и опыта Джил хватало для оценки отнюдь не всегда.. Но хитрить перед стариком не хотелось до одури. Возможно, удавалось развить в себе главное из чувств, возможно, дело было в чем-то еще.
И по тому Джил приближалась медленно и неуверенно, не решаясь заговорить и ожидая, не обратят ли на нее внимание.

Свет свечей все также золотил деревянные панели стен, но несколько нервное оживление, царившее в лучшей таверне города с утра, как корова языком слизнула. Либо челядь во главе с хозяином притомилась, либо не хотели оказаться свидетелями, посетители же в предпраздничный день не засиживались. Сменивший нарядное платье на доспехи паладин, во всяком случае, теперь отнюдь не казался чужеродным элементом среди окружающей роскоши.
Впрочем, в главный зал спускаться не пришлось - Адора вела рыцаря к одному из небольших кабинетов. Хотя вся эта гостиница была для чистой публики, даже в таких местах временами требуются частные беседы в уютной отдельной обстановке. Вновь проснулась подозрительность, особенно когда в лицо пахнула запахами ночного города - здесь была и небольшая дверь, выводящая в закрытый двор позади гостиницы. Горели, почти не давая копоти, дорогие свечи из белого сала,блестела металлическая посуда, на столе красовались пузатые бутылки. Однако голос, доносившийся из-за приоткрытой двери в кабинет, рушил атмосферу напрочь.
- Ох, бедный юноша, это надо же было споткнуться и так неудачно упасть... прямо на мой эфес, - низкий, тягучий голос, издевательски-сладкие интонации. Таким тоном из века в век стараются вывести из равновесия молодых, боящихся уронить свое еще смутное достоинство.
- И не говори, - это уже другой, голос выше, самообладания меньше. Прорываются визгливые нотки.. удовольствия? - Хотя те, кто обладает толикой чести, на такие случайности отвечают.
- Ах, ну ты не справедлив к бедному мальчику. если он возьмется за меч - его же дядя накажет! Оставит без сладкого, а то и поставит в угол!
- Ну да, конечно, это будет такая трагедия. Нельзя ведь постоять за свое достоинство, нас ведь тоже за поединок по головке не погладят.
- Так меня с красной девицей перепутают едва ли... куда, куда намылился?!
Шум, короткий, оборвавшийся звук шагов, затем будто что-то тяжелое (тело?) швырнули об стену.
- Вот ведь... а я уж начал думать, что у мальчонки яйца отросли.
- Слушай, а он бросался к двери... или же все-таки на нас? Может, это нападение?
- А ведь верно....

Как ни странно, когда Джилл осталась без поддержки, это лишь обострило способность соображать. А Эдди... ну вот, и изволь отправляться с таким на поиски маньяка убийцы... надежен, как октябрьский лед. Ладно, из принципиально нового в ситуации была только удаленность от города, разбираться с расшалившимися клиентами Джилл случалось неоднократно. По большому счету, в зданиях и переулках в паре шагов от людных улиц происходит не меньше дурного, чем в глубинке. В городе просто живут другие виды аллигаторов.
Если политик говорит "да", это значит "может быть", если говорит "может быть", это означает "нет". Если политик говорит "нет", это уже не политик. Если дама говорит "нет", это следует понять как "может быть", а произнесенное "может быть"" означает "да". Если дама говорит "да", то это уже не дама. Примерно в таком духе во многом старомодный Юг воспринимал многие аспекты жизни. Возможно, Север победил в войне, прокатился со своей индустриальной революцией по бывшим плантациям, взорвал мозги эмансипацией а теперь и попыткой выкорчевать расизм. Изменения на Юге, особенно в стороне от больших городов, оставались чисто косметическими, и живущие в такт с этой землей были в курсе... неизменности бытия.
И потому Джилл вновь скромно опустила глаза, в смущенном взмахе рукой сквозила трепетная хрупкость.
- Ох, ну что вы, мистер Хоуп, - с достоинством ответила девушка. Но все же, едва заметное движение глаз, в сторону ржущих приятелей, чуть тронувшая губы улыбка, скрытый на самом дне глаз огонек, намекали на "может быть". В самом деле, разве приличная девушка вот так сходу, едва познакомившись, при куче настроенных на пошлый ход мысли свидетелей, согласится на прогулку по уединенным местам? А вот будь ситуация более подобающей...
- Оккультисты в тридцатые - это интересно. Надо будет поискать по ним материалов, может выйти...весьма эффектно, - слова произнесены деловым, нейтральным тоном и предназначены всем, но взгляд, на мгновение лукавый, намекающий, адресовался только Джерри, наделяя слова совсем другим смыслом. Кажется, Джерри Хоуп тоже был не чужд вечной игре, - а места более свежих трагедий тут есть? Мы с ребятами немного поискали по газетам, материал выглядит лучше, когда основывается на фактах, которые зрители могут пусть смутно, но припомнить. Кажется, была авария неподалеку, возле съезда с шоссе, а еще кого-то застрелили в машине?

Чем был хорош город, что в торговый день на рынке Мосстауна купить можно было все, что угодно. Городок жил, обслуживая проезжающих, и никакие политические дрязги не могли прервать деятельность рынка. А сегодня, перед завтрашним перерывом на праздники, суета была несколько больше обычной. Хотя, сегодня все те мелочи, на которые Энрин старался не обращать внимание, прямо-таки били в глаза. Слишком мало торговцев не принадлежали к человеческой расе. Разве что одна бойкая полурослик торговала пирожками, да мелькнул один гном. Основные нелюди относились к категории проезжающих, причем довольными они не выглядели. Обычно после обеда становилось на рынке тише, но сегодня все спешили закупиться. ведь завтра, чтоб ему, праздник. Фасад Торговой Гильдии украшали гобеленами и полотнами, все указывали, ругались и бегали. Возле храма Вокин на площади выстроилась крайне недовольная очередь, торговцы эликсирами выглядели потрепанными - целительные эликсиры у них размели еще утром, а всякие привороты особо спросом не пользовались. Словом, завтрашний праздник пока проявлялся скорей общей нервозностью, чем ожиданием радости.
Однако, свои покупки удалось сделать довольно быстро, продавцы бросали первый взгляд на разрез глаз, второй - на форму (иногда в обратном порядке), и благоразумно вели свой бизнес, не касаясь политики.
И только раз настроение на рынке всколыхнулось, раздраженное марево разорвал прохладный ветерок. Конные носилки, занавешенные тончайшими тканями, пробирались откуда-то сбоку к южным воротам. Тонкая рука отодвинула изнутри занавески, открыв нежную щеку и невозможно лазурные миндалевидные глаза. Почти все мужские да и многие женские глаза провожали носилки – восхищенно, осуждающе, похотливо, сочувствующе, завистливо.
- Инграма краля, - протянул мастеровой за спиной Энрина.
- Бери выше, краля. Наложница, во! У знатных по бла-ародному это называется наложница, а то и эта, как ее конку…ко…, ну, по ученому. А Инграма чуть в градоправители не выбрали.
- По ученому, аль нет, а с такой и король соблазнится.
- Королева у нас.
- Ну, королева. Она че, не человек?
- Ишш, распустили слюни, кобели! Эта фифа, подстилка эльфийская, значит, раскатывает в шелках со слугами, а честным женщинам – вставай до рассвета торговать рыбой?!
И еще какое-то время после того, как носилки скрылись из виду, шепоток еще позвучал, но тут со стороны Торговой Гильдии раздался вопль «мать ваша, дышлом крещеная, да кто ж так криво вешает, чтоб вам ваши руки корявые в…!?!», и мимолетное видение растаяло.

Если в южной части одно здание наползало на другое, разве что площадь была не застроена, пересекая черту время будто откатывало назад. Да, друидские обряды более не славили природу, но Великий Дуб по-прежнему раскидывал свои ветви перед замком, а за храмом Сильванусу, пусть и превращенном в лазарет, вздыхала охватывающая замок роща. Ров проходил по всем периметру замка, но лезть в него возле парадного входа, где располагалась контора управителя и толкались люди, было, мягко говоря, неразумно. Слева роща была довольно просторной, там располагалась беседка в честь невесты правителя и один из колодцев, к которым до недавних пор все бегали горожане. Вода из рощи была вкусней и лучше воды городских колодцев, но Энрин вспомнил, что в последнее время говорили о болезни из-за этой воды. Вот и сейчас в округ беседки и возле колодцев кто-то суетился. С севера и запада, однако, пространство между стеной замка и внешней городской было невелико, а деревья могли послужить укрытием от взглядов с обеих стен.

- Ой, извините, - засмущалась Джилл, но тут же улыбнулась, - это мистер Миллер, он нам с фильмом помогает. Спасибо большое. Неужели ни одной легенды нет? Нам-то, в принципе, просто природа характерная нужна - болота, заросли, старые дома... Но не замусоленные, а то все снимают те же два старых особняка с разных сторон. и лучше даже просто дома, а не старые усадьбы. Надо найти место, чтоб заросли, и на закате выглядело хорошо, и чуть зловеще. И еще, мы думали сделать как бы развертывая, чтобы у зрителя возникало ощущение, что он путешествует с нами. Вот дорога, по этой дороге в Войну шестой батальон добровольцев шел на соединение с армией Уэрти. А вот у дороги озеро, про него ходит такая легенда. А вот мы приехали в город, а тут рассказывают про... Мы по дорогам покатаемся, а с дикой природой - может, посоветуете место? Желательно, чтобы получить кадры, не утопиться и не отдавить хвосты всем окрестным аллигаторам. Еще нашему режиссеру очень ругару* нравятся, между прочим, если у кого-то есть большая белая собака или хоть корова, она имеет шансы сыграть главную роль. Вообще, Вик, это наш режиссер, носится с идеей эту тему развить. Например, по газетам собрать случаи, или, может, тут, были случаи неясных смертей? Я ему говорю, не очень-то это красиво, но с другой стороны, газеты и новостники чуть не каждый день пишут об убийствах и ограблениях, главное, проявить уважение к пострадавшим. И вообще, лучше уж ругару, чем гранчи**. А необычные огни на болотах***? Ой, извините, что-то меня понесло, я выросла на каджунских сказках...
Джилл щебетала, не забывая поглядывать на реакцию местных.

Оставшееся время Джилл потратила опять на смарт, по-быстрому просматривая конференции по существующим проектам. Просто, краплеными картами следует играть честно. Тогда и путать меньше будешь. Такс, и какие проекты и блоги висят? О людях, переживших ураган Катрина? Можно, но это надо было заранее. О Каджунах*, в смысле, кадьянах (будучи сама кадьяном , девушка произносила слово на французский манер)? Ближе, но можно нарваться на сторонников "правила одной капли крови**", среди белой рвани таких полно. О, наследие Мари Лаво, худу***, болотные призраки - то, что надо!
- Эдди, так они тебя не знают? - прошипела увлекшаясяя джилл, поняв, что они уже паркуются.

Получив хоть какой ответ, девушка выбралась из машины, улыбнулась, и тут же чуть застенчиво потупилась. Мужикам в районе шестидесяти обычно нравится вызывать смущение у молоденьких девчонок.
- Мистер Хоуп? Добрый день, меня зовут Джиллиан Фостер. Извините, пожалуйста, что беспокоим вас. Я из университета, мы готовим небольшой фильм о легендах Луизианы как курсовую. Мне говорили, никто не знает эти места так, как вы, а мы хотели подыскать атмосферные места для съемки. Да и, возможно, нужно ваше разрешение для съемок на природе. К сожалению, проект любительский, все на свои собранные, но мы можем вас упомянуть в титрах и предоставить копию фильма.

При появлении директора Палома отвлеклась от работы, наслышанная про этого брызжущего энтузиазмом ёжика. В последнее время девушка наловчилась работать на двух уровнях - на внешнем делать заметки о том, что проходили в классе, на основном - работать. После, прости Господи, ярмарки в прежде пофигистичной Кейси поселилась скрытая, но почти непрекращающаяся ярость. Она понимала, что была недостаточно осторожна, а в результате пострадали люди, но на корню давила в себе попытки испытывать стыд или вину. Жертвы изнасилований, похищений, мошенничества часто испытывают стыд, но эта первобытная, порожденная глухим, дремучим, средневековым слоем подсознания, вредна и неправильна. Чувствовать вину и стыд должен тот, кто виноват, кто имел злой умысел, сознательно пренебрег техникой безопасности или поступил во вред другим но в свою пользу. Взвесив свои слова и поступки Палома поняла, что объективно дурного не сделала. Она не заключала сделок, чтобы легким путем получить желаемое, не прибегала к темным силам. Она просто в абстрактном разговоре брякнула то, что по каким-то непонятным причинам дало возможность навредить другим. Посторонним, но от этого не легче. Другое дело, что требовалось разобраться, почему слова Палдомы дали Койоту власть над людьми, которых она практически не знала.
Неизведанное? Мистика? Фигня собачья! У всего свои законы и свои закономерности, просто мы их не знаем. Это один вариант. Второй еще хуже - Койот просто гадил, где мог, не по сложным неизвестным законам, а по случайному распределению. Это было как-то неприятно, ведь религия, общество, да даже фильмы ужасов с детства приучают нас к идее о каком-то высшем порядке, о пусть и жестокой, но справедливости. Не говори Серому Волку, где живет твоя бабушка, не наступай на хлеб, не нарушай слова, не ходи после захода солнца, когда силы зла властвуют безраздельно....

Словом, Палома со свойственной ей методичностью взялась прорабатывать всю доступную информацию о сверхъестественном. особо различий она не делала, нужная информация с равной вероятностью могла найтись в старых сказках, современных мистических течениях и подшивках газет. Опять обратиться за помощью к Карру? И снова услышать кучу псевдомистической ерунды с общим смыслом "ничего не могу", ага. Прошлой весной, выполнив взятое обязательство помочь с оцифровкой газет, Кейси ненавязчиво добилась поста неофициальной помощницы в библиотеке. Сделала им, наконец, нормально функционирующий сайт, помогала переводить материалы в цифровой формат. И работала, составляла собственный каталог легенд, странных случаев, примет и прочего.

Поэтому к объявлению Палома отнеслась с полнейшим безразличием, настроенная проигнорировать эту ерунду, в крайнем случае, примазаться к кому-то и появиться раз-другой в группе. Своих дел полно.

Хотя.... Традиция.Традиционный праздник. Нет ли тут чего-нибудь нужного? Надо посмотреть подшивки и статистику.

Увещевания святого брата не возымели на баб особого действия, возможно потому, что голос жреца Валькура куда лучше подходил для боевых кличей и призывов к битве. Бабы почти зеркально подбоченились, и одновременно выдали:
- Да она ж дрова небось все поперла?!
- Да она ж с дворфами шакалов каких-то напустила, а теперь не причем прикидывается!
Для Гунна это сюрпризом не стало, ограниченный односельчанами мирок способствовал сварам по самым разным поводам. Или без поводов.
Правда, протиснувшийся мимо одной из сторона Тордек отчасти переключил негодование на себя.

Между тем Тордек и Гунн могли засвидетельствовать, что дужка замка не была сорвана или перепилена, а именно что открыта. Вокруг замочной скважины виднелись царапины, будто ее кинжалом открывали... что было не исключено, учитывая размеры замка, такие детали проволочкой не сдвинешь. Тордек, заглянув в сарай, убедился в полном отсутствии веревки, как перегрызенной, так и перерезанной или даже развязанной. Веревки попросту не было.
- Ты куда же прешь, рожа бородатая?! Какой-такой шакал-макал, это дровяной сарай!
Вторая баба ехидно захихикала.
-А ты-то уж разохотилась, сперва за дровами без свидетелей, небось, не все у нас перетаскала! Правильно, дворф, надо там шакалов завести, али еще какую нечисть. Василиска, например. Или хоть зеркало против двери поставить,чтоб кое-кое-кто своей отраженной рожи в ужас пришел!
- А что, василиски кикимор отпугивают? Тогда нам тут без василиска никак, повадились мучнистые кикиморы со скалками на честный люд кидаться!

Бабские склоки бабскими склоками, а шакала и след простыл. Причем, его судя по всему, кто-то выпустил.

Джилл было несколько не по себе. Оказаться одной в машине на пустынной дороге, где пропадают люди... С другой стороны, девушка была не в типаже маньяка. Мать его, теперь уже и маньяки нос воротят?! Им тоже, как Саю, требуется утонченная барышня? А вот подавятся! Джилл быстро огляделась по сторонам, затем вперед и назад по дороге, заглянула на заднее сидение, нащупала в кармане баллончик.
Чувствуя себя последней свиньей (но лучше уж любопытной свиньей, чем гусыней в мешке), девушка приоткрыла бардачок машины. Ничего особо поразительного она найти не ожидала, но ограниченный ввод информации начинал бесить. Про прошлых пропавших, про маньяка, про намерения Эдди Миллера она знала ровно столько, сколько Эдди счел нужным. Девушку не очень беспокоило (или все таки беспокоило..?) что Эдди рубь за сто был настроен маньяка убить на месте, а не сдать властям. Ее тревожило то, о чем он не говорил вообще.

Вот это влипла, так влипла... Меньше надо слушать тех, кто заливает горе в баре. Потому как мир все-таки - большая деревня, и кто-то из твоих посетителей обязательно имеет знакомого, кузен которого раньше встречался с девушкой, у которого дядя знает про... Джиллиан погнало на встречу лихорадочное возбуждение, владевшее девушкой с момента ареста Сая. Ведь ничего еще не ясно, даже предварительные слушания не прошли еще. Надо было надеяться на адвоката, нанятого семьей Сая, а адвокат говорит про сплошные косвенные и полное отсутствие прямо обвиняющих именно Саймона улик. Но Джилл буквально лихорадило от с трудом сдерживаемых ярости, страха, непонимания. Слишком многие из общих "друзей" сейчас говорили "а я ведь давно замечал, что эта одержимость его до добра не доведет". Или "а помните, как он...". Или даже "он мне всегда казался странным". Привычный мир, где все вокруг если и не настоящие друзья, но свои, нормальные, интересные ребята, рушился вокруг Джилл, и ей хотелось вопить в голос или вцепиться ногтями в очередного ударившегося в воспоминания знакомого. До чего же нелепо, Сай заперт в камере, а остальные ходят на лекции, встречаются, болтают. Будто ничего и не случилось.
А может, дело было в том, что Саймон был для Джиллиан маяком, и девушке казалось, что остальные тоже понимают его исключительность....
Однако в обществе родственников потерпевших Джилл чувствовала себя кошкой среди собак. Причем кошкой эгоистичной. Будто герой "Бойцовского клуба", припершийся в группу поддержки, здоровый среди умирающих. Личико Тары в папке Миллера заставило сжаться сердце, если честно, вот про кого Джилл почти не думала. Впервые с момента, когда Джилл услышала про убийство и исчезновения, фокус внутреннего зрения сместился со своих переживаний на простой и объективный вопрос. Что же там все-таки случилось на самом деле?
В группе поддержки, к слову, положен психолог, а тут придется справляться самим.
- Привет, - поздоровалась со всеми сразу Джиллиан. Вот чтоб ему назначить встречу не в Маке, а в баре, сразу бы легче пошло! - Ну его, действительно, того Карра. Меня зовут Джилл, и у меня жизнь полетела к чертям из-за того, что случилось с Тарой и Ричардом*. У вас тоже? Вы хотите что-то сделать с этим?

- Тот, кто носит медный щит, тот имеет медный лоб, гласит калимшанская народная мудрость, - хмыкнул Торадин на замечание о манере Рейвенгарда вести дела, - Чтобы пробить уверенность Алдера в своей правоте и праведности не помешал бы Великий Бур Гонтлгрима, с которым можно добраться до Подземья. Не то, чтобы я не попытаюсь, конечно. Что же до остального...возможно, во мне говорит мое воспитание, но... Кулаки - это наемники, а не присягнувшие воины, вот и ведут себя соответственно. Я вообще слабо понимаю, как крепость, то есть город, могут жить без короля. Откуда и все перекосы - все тянут одеяло на себя, и никто не чувствует ответственности за всех. Впрочем, если таковы здешние пути - пускай грызутся, по кирке им в руки. Раз местных такой расклад устраивает, не хочу в это лезть. Постараться не дать пропасть старой знахарке, которая случайно попала в колеса - другое дело, тут я приложу все усилия. Слабых надо защищать, просто потому, что они слабые. Так что к Тиллертону я схожу. Что до Кулаков... я постараюсь сделать все, от меня зависящее. Скажите, сер Коран а вот как вы оцениваете шансы достучаться пробиться через лобную кость Рейвенгарда с мыслью, что требовать подчинения, не предлагая защиты - дело дурное и гиблое. Если бы Кулаки патрулировали Внешний Град и предлагали тамошним жителям свою защиту взамен Гильдейской - то уровень преступности бы и снизился. Сейчас ведь во Внешнем помощи ждать неоткуда, кроме как от ворюг.
Тут дворф раскинул своим умом. Судя по времени, которое на это потребовалось, ума было немало.
- Кстати, а почему Дласкеры? Я думал, они в упадке, денег нет, неприятности всякие и вообще, едва ли они соперники Сильвершильду в таком раскладе.

Явление дворфа народу сопровождалось одним удивленным выражением прекрасных глаз, одним озадаченным вскриком (Ронала), одним намасте* (старого слуги) и одним шелестением вытянутого из ножен меча. В мгновение ока молчавший до того рыцарь оказался на ногах, и лезвие меча, описав мягкую дугу, оказалось нацелено в лицо Харбеку. Однако когда монах отбросил свое орудие и внес оригинальное предложение, в первую очередь возмутился старик:
-Да кто ты вообще, что явился перед моей госпожой как тать и требуешь крови?!
Ронал попытался заслонить красавицу тощей грудью.
- Харбек! А сказали, ты в деревню пошел… Да как ты можешь такое говорить про госпожу! Она… она…
У пацана явно не хватало словарного запаса. Рыцарь бросил на свою леди вопросительный взгляд, не отводя клинок.
Красавица казалась совершенно растерянной.
- Вы… вы подозреваете что я…. Оборотень?! Да как вы… Нет, нет… Это... это настолько возмутительно, что просто смешно! Но я не могу отбрасывать возможность получить помощь из-за личной обиды. Сейчас я… Впрочем, вы ведь все равно не поверите, да и мой клинок заговорной. Не знаю, правда, смог бы он поранить оборотня. Дай мне свой кинжал, - обратилась Джувия к стражу.
Ронал и слуга в один голос запротестовали, но их возражения перекрыл глухой голос стража.
- Ваша кровь не прольется прежде моей, в том моя присяга.
- Не глупи! Это совсем другое, и дело важней! – Джувия плавно поднялась с ковра, она была меньше своего защитника ростом, но казалось величественной, вровень со звездами, - Если уж настал такой час, что дочь визиря просят доказать, что она не от крови шакала, то негоже мне не постоять за честь предков! Ох, да что же… Могут ведь сказать, что клинки заговоренные или втайне серебряные? Ронал! Сегодня я видела у тебя нож. Дай его мне.
Мальчишка насупился, и принялся спорить, но гневная красавица вдруг улыбнулась.
- Так надо. Иногда служить – значит делать, даже не понимая. Это будет правильно, даже если тебе сейчас так не кажется.
Мальчишка, не отрывая взгляд от девушки, как от огня, вытянул довольно неплохой нож с березовой рукоятью (Гунн сходу опознал пропажу одного проезжающего). Затем, спохватившись, повернул кинжал рукоятью к Джувии. Та улыбнулась, затем отступила на шаг, что бы всем было видно, и провела клинком по своему предплечью. Кровь в свете костра казалась живыми рубинами. Зрачки девушки расширились, но она не издала ни звука. Улыбнулась чуть дрожащей улыбкой, и передала оружие своему слуге. Тот совершил очередной поклон, закатал рукав и полоснул по внешней стороне предплечья. Рука Джувии взметнулась было, будто она собиралась остановить совю свиту, но затем девушка передумала. Рыцарь принял оружие с кривой улыбкой, наградив Харбека таким взглядом, что впору было начинать уворачиваться. Примерился, но доспех снимать не стал, не меняясь в лице полоснул по внешней стороне бедра. Со странным выражением отел вернуть окровавленный нож Джувии, но тут за своим краденным оружием потянулся насупленый Ронал. Взял, клинок, сделал такое движение, будто хотел его закинуть подальше, и … смачно вонзил нож себе в ладонь. Выражение лица было полно решимости, но крик вышел жалобным, впрочем, мальчик единственный из всех нанес себе серьезную рану…
Тьегриль со странным выражением обвела взглядом собравшихся. Старик поклонился.
- Принесу полотно для перевязки, - только и сказал он.

Торадин чуть печально хмыкнул. До крепостей, где были серьезно представлены Изумрудные Клинки тянулись лиги и лиги... А то - чего ж, если есть возможность выпить-закусить, отчего бы и не позвать с собой родню? Дворфы же не без понятий, хотя и кушают немало. Если что - потом разваленное починят, побелку подновят... крышу хозяину на место поставят... Однако же свои дворфы были далеко, с местными жрец был незнаком, так что особнячок, вероятно, устоит.
Но на пояснения Корана о причинах рекомендаций Торадин посерьезнел. Надо было решить, как себя вести. Безбашенный лучник был вовсе не дурак, и ссориться с ним не следовало. К тому же, он, пожалуй, единственный говорил об Абделе, как о человеке, а не как о политическом деятеле. Промолчать и морочить эльфу голову, скрывая смерть Адриана показалось и недальновидно, и как-то просто нехорошо. А Сильвершильд? А Сильвершильд пахмаарт кошр шнутц дхр'аак*. Он придержал информацию о гибели своего коллеги-сюзерена в интересах бизнеса (в первую голову своего), а не покойника, и не факт что на пользу города. Да и вряд ли Коран побежит вопить со всех крыш.
- Расскажу, сир Коран. Только хочу вас предупредить, что герцог Сильвершильд наложил запрет на распространение этой информации, опасаясь последствий. Не знаю, когда он соберется это обнародовать и в каком виде. Мне очень горько вам об этом сообщать, но этой ночью погиб Великий Герцог Абдель Адриан. Скрытность Сильвершильда вызвана обстоятельствами смерти Абделя - тот превратился в непонятное чудовище, стал кидаться на всех подряд, убил людей из своей же охраны... Поэтому Великие Герцоги пока не решили, как объявить о произошедшем. Сочувствую, я знаю, вы были друзьями.

Лина с улыбкой ответила на приветствие Дрона, от его присутствия было немного спокойнее. Кстати, что это он старается держаться поближе к Стелле? Вот они, совместные поездки на охоту, а ведь еще даже до кракена дело не дошло!
В остальном ситуация не радовала. похоже, попали из огня да в полымя. Возможно, в буквальном смысле, судя по намекам Вигго. Хотелось надеяться, что Вигго дорог его бизнес здесь, и он сообразит, как защитить свои перспективные вложения. Сама Лина держала ушки на макушке, и старалась слушать и воспринимать, не поддаваясь настроению толпы. в толпе всегда всем хочется видеть, чтобы кто-то упал, видеть кровь вблизи, но самим остаться в безопасности. Прислушиваться к толпе, когда сама там. наверху - погибнешь. А люди здесь, к тому же, за долгое время благополучия, отвыкли от потрясений. Сообщениям уличного крикуна особо верить не стоило - кто-то скажет "копыто", через час улица заговорит о корове, а к вечеру весь город - о стаде. Но все же неплохо было бы узнать, о чем шумит город. Такой шум игнорировать - себе дороже, даже если все просто дурью маются.
- И в правду, давайте узнаем, что говорят. Что произошло узнать тоже надо, но то, что думают все тоже может сыграть.

Сообразив, что приглашать гостей в шатер вызовет новый круг споров, старик споро вытащил из шатра и развернул ковер, положил несколько больших плоских подушек. Хотя и слуга, и хозяйка считали эти предметы повседневными, сложные узоры и краски на ткани могли впечатлить и человека бывалого.
- Имя мое – Тьегриль Джувия, и происхожу я из рода Башхибазаншуран, - улыбнулась красавица, - да не отнимут от нас великие боги своей милости. Прошу вас, устраивайтесь.
И она, подавая пример, грациозно опустилась на подушку. Было тихо, застрекотали в степной траве первые сверчки, потрескивало пламя, очерчивающее теплый круг. Где-то в темноте притаился рыжий монах, основание для отсутствия которого нашел чародей. Ронал почти не обратил внимания, был лишь слегка разочарован, но влюбленным взглядом следовал за каждым движением красавицы. Старик принес из-за шатра роскошный поднос с двумя кувшинами и закусками, и с поклоном поставил его на ковер.
- Вы не представляете, как взволновал меня ваш приход, - вздохнула дама. Когда она села зеленовато-синее верхнее платье легло элегантным полукругом, - Многие дни провела я вдали от родины, в этих холодных землях. Воистину, Западное Сердцеземье полно чудес, которых я не ждала, но не жажда нового побудила меня отправиться в путь. Многие годы мои предки и предки моих предков занимали высокие посты, водили армии в бой, развивали Искусство магии. И однажды соперник одного из моих предков, чтобы получить над нами преимущество, прибег к помощи извне. Уж не знаю, какими путями, но точно не без помощи темных сил, он раздобыл могущественный артефакт, украшенного каменьями идола, который давал своему владельцу советы и помогал магией. Советы те привлекали великое богатство, удачу и расположение самого Сил-Паши, однако они же приводили к рекам крови, исчезновениям людей, появлению нежити там, где о ней и не слыхали. За несколько лет процветающий султанат пришел в упадок, лишь владелец артефакта процветал… внешне. Потому что сила артефакта и его пожирала изнутри. Не буду вдаваться в детали борьбы, семейные хроники повествуют о жестоком конфликте, но одному из моих предков удалось побороть владельца Четырехглазого. Чтобы сила артефакта иссякла, никто более не пострадал от идола, человек которого я имею честь называть своим предком, хоть никто не происходит от него по прямой линии, назвался новым хозяином идола, похоронил его в отдаленной башне, отрекся от родового имени и отправился в добровольное изгнание. Расчет был на то, что если не слушать советов артефакта и не подкармливать его несчастьями от исполнения советов, сила куклы сойдет на нет. И так и вышло, отчасти – шепот идола становился все тише, не достигая населенных мест, а мой предок погиб где-то в этих холодных, пустынных местах…
Тут голова девушки склонилась, будто стебель цветка, волосы, в цвете костра похожие на поток расплавленного золота, упали вперед…
- Прошли годы, все забылось, однако же произошло страшное – хищные искатели приключений вторглись в давно забытую башню. Уж не знаю, что они ожидали там найти, видимо, их привлекла сила охранных заклятий. Но проклятый идол, как он не ослабел, сумел воспользоваться их алчностью, и заставить себя забрать из руин. Наша семья узнала о целой череде несчастий, а когда мы наведались в башню, убедились в правдивости своих опасений. Тут мы допустили ошибку – принялись преследовать искателей приключений, но идол вновь вмешался. Среди прежде дружной команды вспыхнула ссора, и только один из них остался в живых, затем покинул страну. Старшие в нашей семье вздохнули с облегчением, но мы с братом не могли успокоиться, зная, сколько зла может натворить проклятый артефакт.. Отследить его было крайне трудно, но все же я, как наименее задействованная в делах семьи, отправилась вдогонку. Искатель приключений ловко путал следы, но сама природа идола такова, что он оставляет следы. Все мои планы нарушила эта страшная зима… На моей родине зима – благодатное время отдыха от страшной жары, я не знала, как страшны зимы на Севере… что распутица останавливает всякое движение по дорогам… мы отстали почти на месяц. В отчаянии, я решила посетить могилу далекого предка, который отдал все, ради благополучия других. Я искала моральной поддержки, которая могла бы восстановить мою пошатнувшуюся решимость. Но мы с трудом отыскали нужный курган, да и лишь покосившийся камень, на нижней стороне (что бы не привлечь грабителей могил) которого было начертано имя, отмечало место упокоения человека, которым я всегда восхищалась. Я совсем отчаялась. Мне стало казаться, что и я умру тут же, на чужбине, среди холода и людей странных обычаев. Город, который я собиралась посетить в поисках последнего искателя приключений, стал казаться мне ловушкой. В слезах я вознесла молитву богам и духу своего предка, о том, чтобы послали мне знак, как поступить. Представьте же себе мои чувства, когда, проснувшись, я услышала голоса у своего шатра! Возможно, вы действительно ответ на мои молитвы! Ведь когда в здешние города прибывает дворянка из Калимшана, это привлекает много внимания, и владелец артефакта спешит скрыться. И как мне не пришло раньше в голову попросить о помощи кого-то менее заметного, и при том обладающего чистым и отважным сердцем, которое не сможет смутить посулами проклятый артефакт!
Взметнулись рукава цвета моря, обнаженные до локтей белые руки сомкнулись в умоляющем жесте.
- Прошу вас, о благородные герои! Помогите мне отыскать идола, если и не ради бедной чужестранки, то ради всех тех людей, которые страдают и еще пострадают из-за артефакта! Ведь если нынешний владелец перестанет скрываться и осядет на одном месте, идол сможет развернуться в полную силу!

- Да, это резонно, - кивнул Торадин, - А кто все-таки этот редактор по объявлениям? Меня вот идея посетила передать через газету привет нескольким приятелям, но надо еще продумать. Спасибо большое за терпеливые пояснения. Так вы обещали показать что тут и как? А новый листок уже делается? И вчерашние фейерверки?
Дворф выглядел полным нетерпения и любопытства, тут и притворяться не приходилось, ему и впрямь было интересно.

- О, в вашем прекрасном городе по улицам ходят такие красавицы, что могут вскружить мужчине голову независимо то планов и намерений, - слова адресовались репортеру, но взгляд, горячий и восхищенный, был адресован Катрин, - Да и гостеприимство жителей Врат Бальдура известно на весь мир, неужто в гости не позовут?
На предложение задавать вопросы Торадин просиял детским энтузиазмом.
- Правда? Мне очень понравилось про картинки. Додумаются же до такого! Воистину. нет предела изобретательности, особенно при благословлениии Гонда! Так значит, вы ходите на важные события, что бы пото о них написать? А больше картинок с вчерашнего праздника у вас не осталось? Таких, что до нападения, а не после? Но меня даже больше потрясли объявления. Столько всего, вы прямо-таки сердце, что качает кровь коммерции! И что, любой может сюда прийти и попросить напечатать объявление? И патриар, и честный ремесленник и последний бедняк? Знаете, это просто потрясающе! Вот только меня беспокоит... слегка, не примите в упрек. Видел я объявление про "превосходно-отличного качества кожаные прокладки для брони". Так пробовал я те кожанки - этож барахло, гоблин побрезгует! И он еще печатает свои занюханые объявления в вашей чудесной газете?! Вы вот не берете на пробу, что они там впаривают?

Точно, запор. Ну ладно, будем вести себя как с тихо помешанным, не пытаться нарушить картину мира. Это если он, конечно, не сам все замутил, а теперь разыгрывает праведный гнев, переводя стрелки на Гильдию.
Торадин почтительно склонил голову. Прошедший войну и успешно странствующий по далеко не безопасным дорогам Фаэруна дворф был отнюдь не робкого десятка. Вспышка Рейвенгарда жреца не напугала, но заставила задуматься. И посочувствовать подчиненным своего нанимателя.
- Но сути это не меняет. Не думаю, что кодированные сигналы предназначались уличным воришкам и карманникам. А значит, мелкое ворье едва ли знает код. Они бы не смогли все держать в тайне, да и расшифровка - дело не самое простое. То есть, надо искать кого-то из серьезных воров. Или.... а зайти с другого конца никак? Кто вообще выпускает эти новости? Нет, я не раз видел эти листовки и слышал крикунов, рассказывающих последние известия. Но кто вообще управляет Устами Врат Бальдура? Может, проще потрясти их, чем гоняться за адресатами?

- Ык какая ворона кривоносая, - умилился Торадин, ища по карманам остатки семечек, - Ну привет, зараза, давно не виделись. Семек хочешь? Сразу говорю, никаких глаз на выклев у меня по карманам нет, а место преступления - не столовая для демонических ворон. Даже и не пробуй, выгребешь святой силой. Да бери семки, что ты кочевряжишься? Торит, отпустил бы ты свое зверье на побывку, серной водички попить, косточки у адских котлов погреть. Смотри, зачахнет же, вон уже истощала.
- Что-то вы меня совсем запутали своими демонами, - дворф, приподняв шлем, почесал в затылке, - Оба покойничка были божественных кровей, хоть папаша их и из Темного Пантеона. Такие обычно тяготеют к крайностям, вон, один был исключительно достойный человек, а второй - редкостный придурок. И лет обоим было, между прочим, немало, и в эти годы они были как огурцы. Абделю больше ста, а он мечом махал, Виеканг чуть ли не старше, а тоже заговоры строил и убивц в бой водил. Может, это у них просто наследственность в конце концов проявилась? Но, конечно, пройти отсюда в кабинет выглядит замечательной идеей. Такие впечатления с утра пораньше необходимо смыть.
И жрец с намеком посмотрел на Рейвенгарда, надеясь, что до того дойдет - смывают подобные впечатления уж никак не водой.

Торадин, насупившись, шагал вместе с товарищами. Молчание дворфа становилось почти неприличным, но ему просто было грустно. Он вспоминал все истории про лихую ватагу приключенцев, наделавшую столько шороху по всему Побережью, поставившую на уши пиратский остров с его тайными подземельями, устроившую погром в подводном морском царстве, расцветивших новыми красками мрачный мир Подземья... И думал о старом человеке, похожем на выбеленную морем кость - кажется хрупкой, а на деле почти камень. Обычно легенда начинается, когда заканчивается жизнь, но Адриан и его легенда существовали одновременно. Интересно, как Великому Герцогу нравилось сосуществовать с собой, молодым, окруженном друзьями, непобедимым, полным сил...? Но теперь легенда о Последнем Отродье Баала догнала того, кто ее породил.
Немного отстав, Торадин склонил голову перед начальником стражи. Совсем по другому, чем перед высокородным Сильвершильдом.
- Мне очень жаль ваших людей. Вы приняли нелегкое решение, а действовали храбро и осмотрительно. Хоть это и может причинить боль - вы сделали то, что дОлжно. Защитили обычных жителей города. Если бы чудовище вырвалось на улицы....

Жрец тряхнул своей головой, возвращаясь в здесь и сейчас. Его царапнула фраза про "вызвать Рейвенгарда для дачи показаний". Походу, среди высшего руководства Врат отношения и впрямь сложные.
- Наш коврик для медитаций - попона боевого коня, - Торадин постарался разрядить обстановку, - я тоже ничего не почувствовал ночью. А в этом городе магов, чернокнижников, ведьм, друидов, мистиков, бардов и жрецов десятки, если не сотни. Если бы оно гремело, как дракон над харчевней, все бы переполошились.
- Что до Виеканга, сер, то мы вчера с ним не виделись. Рассудили, что лучше проводить допрос в присутствии уважаемых судей и свидетелей. Чтобы никто ничего не подумал. И... возможно, у опоздания Рейвенгарда есть серьезные причины. Я бы предположил, что ночью что-то случилось. И, поскольку известно, что беда случилась с герцогом Адрианом, не исключено, что с другим Потомком Баала также что-то произошло. Возможно, у них там не нашлось пустой оружейной. Так что, я бы посоветовал немедленно отправиться на помощь.

Дворф не совсем понял, чем Гервиль недовольна, но списал это на загадочную женскую душу. Горчица ей, что ли, не нравится...? Ну так можно аджики положить! Однако речи коллеги Торадина совсем запутали.
- Окстись, красавица! Какой выбор между живыми и мертвыми? Мы тебе про местных шишек толкуем, они все вроде как вполне живые засранцы. Все свиньи, понимаешь, ломанулись к одной кормушке, а кормушка эта, внезапно, мы. Черт его знает, чем мы им так приглянулись. А ты, значит, уже дело нашла? А заказчик кто, илматари? И что, они предлагают 500 золотых? Это что же в лесу сдохло, они обычно нудят на тему "отрекись от земных богатств". Только ты извини, надо же силы прикидывать - мумия это такая дрянь, что не факт, что справимся. Сама посуди - в здешних краях мумий не набивают... или как их там изготовлять? Ладно, не суть. А мумия, которая сюда ползла аж из самого Мулхоранда по дороге здорово накачалась. Но поискать можно, конечно. Только у нас пока на повестке дня суд и местные шишки. Которые хотят, чтобы мы на них поработали. Тебе кто больше нравится - патриары, Кулаки или воры?

Переправиться через неглубокий брод заняло немного времени, после смерти чудища лошади как-то успокоились и даже норовили напиться из потока неподалеку от тушки. Однако странным двуногим эта идея отчего-то не понравилась, и они выбрались на противоположный берег вместе с подводами. Впрочем, на другом берегу потянуло запахами жилья, и лошадки с мулом зашагали веселей. Джанеминта решила не лезть в ручей, который ей бы был более чем по пояс, рассудив, что пустая нора от монстра - это вовсе не то, ради чего стоит промокнуть. Дорога обогнула холмик, и места стали заметно более обжитыми - потянулись поля, по дальнему холму ползло к загону небольшое стадо коров, а в центре долинки обнаружился частокол, из-за которого виднелись крыши и даже небольшая вышка, обшитая щитами и оттого похожая на башенку. Вокруг были раскиданы несколько отдельно стоящих строений и загонов для скота.
Несколько человек, работавших на полях, провожали караван взглядами. Впрочем, Джану и ее экипаж они знали. Несколько раз поздоровались с Гунном, чуть удивленные, что жрец,который вроде бы никуда и не уходил, теперь идет к деревне с караваном, нагруженный . Несколько человек свернуло работы на сегодня и зашагали на расстоянии, видимо, чтобы не пропустить ничего интересного.
Ближе к частоколу караван поприветствовал разноголосый лай, несколько мелких сторожевых пустолаек отчаянно скакали вокруг незнакомых, припав на передние лапы и истошно облаивали все, что видят. Другие собаки, покрупней, с густым меховым воротником и обрезанными ушами, внимательно смотрели с обочины умными глазами, не подавая голоса. Народ высыпал из ворот, в основном, женщины и подростки, радостно приветствуя прибывших. Опасений не было заметно, видимо, караван заметили издалека, да и присутствие Джанеминты и Гунна свидетельствовало о добронадежности пришнльцев. Большая часть населения была людьми, хотя попадались несколько полуросликов, радостно поприветствоваших охранника Джаны.
Тем временем, двое людей постарше – старейшины обоих семей основателей, раздвинули толпу и поприветствовали караван.
Изнутри хутор был сжат частоколом, как нога взрослого детским сапожком. Видно было, что с тех пор, как возвели ограду, народу прибавилось. Дома, амбары, сараи буквально налезали друг на друга, оставив только крошечную площадь с колодцем у ворот. На другой стороне площади возвышался храм, бывший по совместительству домом здешним защитникам. Сбоку к двухэтажной башенке с вышкой лепилась харчевня.
Видно было, что для местных прибытие каравана – изрядное событие. Торговые телеги закатили на площадь, а лошадей и мула помогли выпрячь и устроили в нескольких конюшнях, где было место, и в загоне снаружи. Быстро сдвинули к стенам тюки в одном из амбаров, в праздничные дни бравшем на себя роль общинного дома. Сейчас там поставили лавки и накрывали столы, пока народ на площади толпился у телег торговцев. Раздувавшегося от важности Отикула старейшины пригласили с собой за стол, и его удовольствие портило только то, что звали и Джану, и Гелдена, но те не могли свалить дела на помощника. Многие жители еще с осени заказывали у гномьей купчихи товар, и сейчас разбирали свертки. Народ толпился и возле телеги Гелдена, и тут было много прекрасного пола, чуть прищуренным взглядом окидывавших молодого ладного купца и его юного ассистента. Привычный Гелден легко рекламировал удивительные качества приправ, от которых блюда, приготовленные такими красавицами, станут еще вкусней, да и острые блюда способствуют иному огню. Местные красавицы скромно опускали глаза и хихикали в сторону.
Словом, в деревне царило оживление. Деловые вопросы – караван следовало разместить, купцов готовы были приютить старшие, остальным предстояло ночевать либо по чьим-то домам, либо в харчевне, либо в храме, решались по ходу. Дверь харчевни не закрывалась – там прямо сейчас можно было и выпить, и закусить, и полюбоваться на хозяйку, хоть и не молодую, но такой персик, что только вах! Винтер уже устроился в харчевне, получив взятку натурой, то есть, бесплатной наливкой, и звуки музыки вплетались в общий шум. Менестрелю намекали, что в амбаре по поводу каравана будет гулянка, и даже, может, танцы – девушкам же надо показать обновки, но он отвечал, что в амбаре пока еще накроют, а он пока здесь посидит. Но без музыки никто не останется. Кроме крестьян и старейшин к гостям выплыл и один из двух местных защитников – коренастый воин лет пятидесяти, немного помятый, но с цепким взглядом.

Торадин довольно крякнул. Не то, чтобы жрец был поклонником тонких вин, но пивал, бывало. Конечно, кружечка (или две... но лучше сразу до семи включительно - чего зря подавальщицу гонять? Особенно, если она ничего...) доброго пива была куда как более привычной для нынче наемника. Не хотелось снова привыкать к роскоши, слишком о многом она напоминала. Хотя, с другой стороны - праздник есть праздник, можно и гульнуть. Тем более, одному пить пиво не весело, а что товарищи выдержат дворфийскую норму пива, Торадин уверен не был. Впрочем, вышло и неплохо. Город тянулся вверх и сбегал по склону холма вниз, к гавани, украшая пейзаж разномастными крышами Нижнего города, огнями на в окнах и на террасах. Много где на стенах домов виднелись розоватые отсветы - во Вратах любили устраивать вечеринки прямо на мостовой, при свете специальных факелов и фонариков. Вода проглядывала внизу, между домами, темная и загадочная, только иногда расцвеченная отблесками, обрывки музыки плыли в ночном воздухе, то веселые, то лирические, то разудалые. А над всем этим вспыхивали, под радостные возгласы, фейерверки.
Торадину нравился этот человеческий город, такой непохожий на подгорные твердыни дворфов. Город, основанный пиратами и контрабандистами, город, названный в честь пирата и авантюриста (сколько нынешние власти не старались представить Бальдурана благородным странником, отблеск его безрассудных похождений зажигал в сердцах нынешних обитателей теплое чувство сопричастности приключению), город, в котором постоянно что-то заваривалось, кипело и булькало, временами срывая крышку....

Вот кстати о снесенной крыше.
- Серебряные Вороны, говоришь? - хмыкнул дворф, вспоминая заварушку между Сембией и почти родным для Изумрудных Клинков Кормиром, - Мужик, то есть, благородный сер, а мы точно раньше не встречались? Под Аркеллоном, например? Знатная была заварушка, меня тогда приложили по шлему, и, представьте, как легко раненный (голова - это кость!) я помогал таскать раненных в полевой госпиталь. Так там с вашей стороны набежали какие-то, извиняюсь, уроды. И на госпиталь! Так мы их.... а потом молотом... и еще раз... и вдребезги пополам! Горячее вышло дельце.

Не то, чтобы дворф лелеял вражду - война между человеческими королевствами за торговые интересы причинила достаточно горя, но в ней не было безысходной ненависти. Люди живут быстро - рожденные после той войны дети уже целовались под звуки соловьев. Таких же соловьев, от которых разрывалась ушибленная голова в ночь после битвы...
- Ну, дела тут творятся действительно странные, и еще один надежный клинок нам и в самом деле пригодился бы, - жрец налил себе щедрую порцию вина, - Майлз, так давай я тебе расскажу, что у нас вышло-то. Нас, значит, пригласил к себе Рейвенгард, командир Кулаков. Зазывал к себе, типа, деньги, пиво, все такое. Мы с Ллилем дружно от надевать форму съехали, но намекнули, что если ему понадобятся услуги вольнонаемных специалистов, то мы открыты для предложений. Он там рвет, мечет и кроет Гильдию по всей матери. По ходу, в ближайшее время или Кулаки, или город вообще попробует прижать ворам хвост. И намекал, между прочим, что к нам может с аналогичным предложением еще кто-то еще. Может, воры, а может, кто-то из городской верхушки. И почти прямым текстом высказался, что, если нас поймают за работой на прочие стороны - побьет с нами горшки. Походу, Кулаки с патриарами расплевались, а воров и те, и те не любят. Я так мыслю - надо бы с Абделем обо всем этом поговорить.

Комната Тордеку понравилась, в отличие от ее хозяина. Впрочем, хозяина ли? Возможно эту приемную обустроил по своему вкусу Адриан, или другие предыдущие командиры. Хотя, пить пиво и заниматься делами в присутствии шевелящейся тролльей лапы было не вполне по вкусу жрецу. Не испортило бы ему аппетита, ни боже мой, приходилось застольничать в куда более экстремальных условиях. Просто, в списке украшений, которые дворф бы выбрал для своего удовольствия, подергивающиеся зеленые лапы не числились. Хотя это была просто мелькнувшая мысль, дальше появилось других поводов к удивлению.
Да уж, мысленно протянул Торадин. Кресла он распорядился приготовить, пять штук! Нет, чтобы к приходу гостей, которых хочешь на что-то уговорить приготовить чаши, да не с водой. И проблем бы никаких не было, что мы вдвоем с чародеем пять чаш не приговорим?! Да я даже Ллилевину уступил бы.... одну... ладно, не надо скаредничать с товарищами... Две!! А больше не надо, идти в бой с пьяным магом за спиной, оно, может, и весело, но как бы не превратиться в зеленую белочку... Да этот железнолобый еще имеет наглость предполагать, что Тордек Изумрудный Клинок (и его товарищи) будет работать двойным агентом! Нет, Тордеку случалось работать на не ладящих между собой работодателей, но он чувствовал черту, за которой кончаются нормальные деловые отношения и начинается двурушничество. Поработал, получил плату, разошлись - и дальше можно спокойно брать другой заказ.
И этот скаредный тип, который считает, что раз он добродетелен, то на свете не должно быть ни пирожков, ни пива, еще и рассуждает про погрязший в скверне город и выкорчевывание с корнем! Или как-то так. Надо будет письмо потом еще раз перечитать, подумал дворф. Но, похоже, если позволить тут себе забрить лоб - будут тебе сплошная муштра и полировка доспехов.
И тем не менее, против фактов не попрешь – в этом городе что-то было неладно. И сегодняшнее покушение на Адриана, который ведь и впрямь мировой мужик (это же надо – нравиться и народу, и таким, как Рейвенгард!), возможно, только один из симптомов. Хотя любвь любовью, а в критическмй момент герцогу пришлось встречать врага одному. То есть, с компанией мимохожих приключенцев. Воров Торадин не особо любил, но относился к их существованию как к данности. Само собой, оставь недопитым доброе пиво – прокиснет, не уделяй внимание девчонке – другой сманит, приедь в большой город – ворье тут как тут. Это как осенний листопад или зимний холод. Однако же, если попытаться устроиться в городе, надо не только выручать Адриана. Надо еще по возможности не портить отношений с прочими сильными мира сего. По возможности. Возможно, Рейвенгард прав, и какая-то муть варится в Высоком Зале. Или Храме Гонда. Или в закоулках Внешнего города.
Кажется, Ллилевина тоже покоробил таранный подход к дипломатии хозяина этих покоев. Кажется, чародей решил выиграть время. И это, как не крути, было правильно. Поэтому Торадин присоединился к осмотру, с искренним интересом добавляя свои комментарии. Клерик решил, что доля восхищения чужой доблестью дела не испортит, к тому же тут вовсе не было нужды притворяться. К тому же это дало небольшую возможность обменяться взглядами с Ллилевином. Да, кажется чародей также не рвался под знамена кулака. Так что, когда полуэльф дал озвучил позицию, Торадину оставалось только поддержать товарища.
- Я уже состою в Ордене Единорога, и не уверен, как там воспримут если я принесу еще одну присягу. И я согласен с мастером Полиоркетом - нам надо обсудить такое дело с остальными нашими товарищами. Но, и я снова соглашусь с Ллилевином, это вовсе не помешает нам оказать вам нашу квалифицированную помощь как внешним специалистам. Позвольте выразить вам мое восхищение, я многое слышал об осаде Драконьего Копья. Участие в таком деле воистину не меркнет даже на фоне легендарных достижений Пылающего Кулака. Я отношусь к вам с большим уважением, но не уверен что мои обязательства перед Орденом и моими соратниками позволят мне надеть форму. Не сочтите это отказом в помощи вам в делах, которые несомненно пойдут на пользу городу.

И дворф, основательный как камень присоединился к Ллилевину возле дверей.

Воистину, разнообразие порочных обличий зла, покушавшегося на люд, желающий только жить свои жизни, поражал. Что означало, что и тем, кто стережет покой других надо быть изобретательным. И потому в голове паладина созрел дерзкий план. Казалось бы, кидаться с боевым оружием на полусгнивший остов моста не очень подобает благородному воину, но оказавшись в тени опор, когда ручей плескался в ногах, садануть по подгнившему дереву, чтобы оно посыпалось вниз…. Тоже требовало решимости. На мгновение все смешалось – падающие бревна, блики воды, скат русла, кусочек неба, но тренированные с детства инстинкты не подвели, оттолкнув тело прочь. И тут же с пальцев юного чародея сорвался огонь, лизнул, будто шутя, падающие бревна… которые тут же вспыхнули, закипели пламенем и обрушились прямо на чудовищную кляксу. Раздался многоголосый вой, проклятия, исступленные страстные стоны, повизгивание, отрывок песни.
На мгновение чудовище казалось погребенным под обломками, одна балка, все еще горящая, торчала наискось посредине. Затем, в бурлящей воде ближе к мосту открылся глаз, забурлила вода, вокруг распахнувшегося рта…. Израненная тварь выползала из обломков, тянулась к живой плоти. Рывок – и амеба, мигая разноцветными глазами, дотекла почти до ног дворфа, вытянула следующий рот, пытаясь ухватиться и… получила мощный удар боевым топором. Ибо нефиг раскатывать губу на честного дворфа! В тот же момент в тело чудища смачно влепился арбалетный болт от Лестера – часть ртов раскрылась в крике, часть скривилась, один захохотал. В этот момент на дальнем берегу появилась новая фигура в доспехах, подняла руку,…. На мгновение ясное небо нахмурилось, налилось штормовыми цветами – отзвук смеха идущего на перегонки с бурей бога. Пусть это было лишь эхо, донесшееся от дальнего моря, но священное пламя влепилось в тело твари.
Казалось бы, чудище огребает со всех сторон, но тут сразу несколько ртов издали безумное, переходящее в визг хихиканье, и вдруг из них вылетел сгусток зелени. Он приземлился между отчаянными паладином и дворфом, не задев их – и тут вспышка ослепительного света ударила им в глаза, норовя прожечь их до самого мозга.
И в тот же момент несколько ртов уцепились за ноги и подол кольчуги Тордека, задумчиво жуя металлические кольца. Опустив взгляд, отважный дворф встретился с двумя глазами – один красивый, плачущий, синий, другой налитый кровью яростно уставившийся.
И вновь ударила по сознанию всех, кто был близко, какофония голосов.
- … мера серебра….
- ка-акая попка….
- лапши-ичка….
- ..с бубей, с бубей ходи!
- … берегись копье!
- … труханы семейные, почти новы…
- … клятье тебе и тво….
- … простите ме….

- На одного актера похож, как же его, - протянула Дарси, глядя на снимок, - но если он летел в первом классе, то я его видеть и не могла, я была в другом салоне.
Девушка испытывала жгучее желание предположить, что загадочный пассажир спонтанно самовозгорелся до пепла. Память подсунула картинку из детской книжки, анаконда, проглотившая огнетушитель возле упавшего в джунгли самолетика и двое коротышек, летевшие по одному билету на плечах один у другого ив длинном плаще....

Маларит пожал плечами.
- В здешних краях помощи от богов много не бывает.
И встал, поблагодарил хозяев за угощение, принялся собираться. Но тут, будто вспомнил о чем-то. Или скорей, обсудив главный вопрос, дал волю обычному любопытству.
- В последнее время на дороге возле вас стало как-то оживленно, - заметил он, - то одни, то другие шастают.
Это была чистая правда. Еще с месяц назад, дороги не просохли, как со стороны курганов появился некий богато, не в дорогу одетый гном. Сообщил, что спасся с баржи на реке, когда ее речные разбойники брали на абордаж, но явно врал. До реки далеко, он был бы куда более потрепанным, да и выбираться в таком случае стоило просто вдоль реки. Хотя там и были кочевые разбойничьи лагеря, конечно… Гном заплатил, чтоб его подкинули поближе к городу, и исчез для хуторян. Затем, дней десять назад, проходила небольшая группа людей, расспросила дорогу до одних развалин – и с концами. А уж меньше недели тому на окраине возделанной земли появилась знатная дама в сопровождении нескольких слуг и рыцарей. Разузнала де, в семейных хрониках, что именно под одним из окрестных курганов лежит покойный пра-пра дедушка и покоя ей не будет, пока не почтит память, не поставит памятный знак. Эти, правда, разбили свой лагерь в стороне, но приходили покупать еду, вызвав ажиотаж у всех баб и девчонок – как же! Живой рыцарь! Сегодня как раз лучник ходил посмотреть на тот лагерь.
Словом, прав был Мастер Охоты – оживленно становилось в округе. Обычно до осени хорошо если два купца проедут, или искатели сокровищ какие.
Все это, не дожидаясь Гунна, и вывалила на гостя Вишенка. На парней больше всего впечатления произвела дама, на женщин – рыцари. Гость чуть прищурил взгляд на новости, но ничего конкретно не сказал. Посоветовал только присматривать, особенно за лагерем по соседству.

Выйдя проводить маларита, взгляд Гунн, за зиму успевшего хорошо со всеми познакомиться, уловил неладное. Гость, ухватившись рукой за гриву, взлетел на своего коня-зверя. Тот захрапел, пошел боком, но быстро подчинился. Маларит уехал, а Гунн помахал рукой да направился к небольшой фигурке, с невинным видом шедшей к полям. Мальчик Ронал был, что называется, паршивой овцой. Подворовывал, смотрел в соседские окна, мог намекнуть на подарочек, который предотвратит распространение секрета. В любом большом поселении таких Роналов десятки, а вот на хуторе ему становилось тесно, да и норов односельчан приводил к тому, что паренька уже пару раз всерьез били. До поры до времени выручало то, что он был из одной из основных семей хутора. Батрака бы уже несколько раз выставили. Однако парень не успокаивался, не исключено, что в обозримом будущем он мог и сам попытать счастья в большом мире.

И уж в любом случае, вид Ронала с честным видом направляющегося в поля у любого соображающего человека вызывал желание присмотреть. Опять собрался по чьим-нибудь летним хижинам пошарить…?

Оказалось – нет. Парень немного позапирался. А затем взахлеб рассказал, что у брода в воде завелось что-то странное. Пацан издалека видел, как в неглубокой речке сгинул один из слуг той леди. А сейчас глазастый паршивец углядел на спуске с холмов за рекой целый караван. Вот и скумекал – вряд ли чудище съест караван со всеми товарами, как раз и возможность себе что-то набрать. Быстрый взгляд показал, что Ронал не врал по крайней мере в одном – караван с холмов правда спускался к броду…. Старый воин с утра перекушал наливки (был за ним такой грех, по крайней мере, в относительно спокойное летнее время), лучник пошел смотреть на лагерь заезжей дамы, так что был на другом конце угодий. И, если паршивец Ронал не выдумал, караван спускался прямо к броду….

- Поговорить с Опорой Варга может и стоит, с Джессикой-то у них точно отношения не сложилось, - вздохнула Лина, решив не комментировать шансы на то, что две альфы женска полу, молодые и красивые, сумеют хоть в чем-то сойтись. Ага, аж три раза, разве что какой общий враг (на свою голову) найдется. С тетушкой, кстати, альф выходило аж три, хорошо хоть тут соперничество было в другой плоскости, в силу возраста, - Но обещать ей поддержку Дома Багир через голову Джессики не стоит. Представляете, что будет, если каждый из нас будет раздавать обещания от имени Дома, разным претендентам? Да на нас пальцами показывать будут, а эмблему Дома сменят на лебедя, рака и щуку. И, конечно, обещание нашей поддержки в таком случае не будет стоить ломаного гроша. И вообще, тетя Стерре - а вы не спешите? Домов у нас тридцать, так? И чтобы выбрать короля, надо получить хотя бы большинство, да, Урбино? Или не меньше, чем сколько-то голосов? Как ни крути, мы еще далеко не всех сосчитали. Давайте, может, прикинем, сколько голосов есть у каждого из серьезных претендентов? И сколько еще не определилось? Ведь они вполне себе на уме и могут как раз сейчас сколачивать свои союзы. Из крупных игроков Крассон и Нора - известно, что они мутят? Абракс, я так поняла, тоже прикидывают. Джойс вот нас уже прощупал, но что у него на уме - Вигго его разберет. Да я бы и Торговую Палату со счетов не сбрасывала, голоса у них может и нет, а вот влияние есть. И у мэра. И даже регент - ему тупо подчинен гарнизон столицы и форта, который порт запирает. Про ведьм я вообще молчу. В нашем положении оказаться по разные стороны с Норой - себе дороже. Вылетим в трубу. Короче, как по мне каша еще только закипает.
Лина потянулась к вазе с фруктами, насобирала горсть слив.
- Давайте, может, прикинем, на сколько голосов может рассчитывать Варга? Варга и ее подпевка - три, плюс четыре от Теута и компании, так?
Лина выложила рядком семь темных, отливающих красным слив.
- Семь из тридцати. Восемь, если мы решим играть в эти ворота. Против тридцати - маловато будет.

Признаться, увидев грозную домоправительницу, Лина изрядно струхнула. Сперва ей почудилось, что ей сейчас достанется за то, что озадачила всех мытьем в неурочное время. Затем - что сейчас укажут за неподходящее платье. И только когда женщина заговорила, недавняя работница манежа с усилием вернулась в образ. А, да. Она леди Лина, она может мыться в горячей воде, носить что ей вздумается и ходить на голове (а ведь может! Но лучше не надо, хоть и интересно было бы посмотреть на лица Хранительницы Ключей и Мастера Церемоний). И чего, кстати, почтенную даму так перекосило?
- Разумеется, - сочувственно кивнула Лина,- давайте пройдем... Где бы нам, в самом-то деле побеседовать? Стелла-Лейла, прошу со мной.
Тут Лина постаралась потихоньку оценить реакцию почтенной Майры, понять, правильно ли она говорит. Затем бросила вопросительный взгляд на СветЛану. В своей кочевой жизни Лина редко пересекалась с друидами, но много слышала об их удивительных делах. Может, друидка что-то поняла в происходящих странностях.

- Фига се, - оторопела девушка, - он это что, серьезно? Что, Оскар с тенями там где-то чаи гоняют и плюшками балуются? Или он имел в виду, что опасность так, средненькая, только с чем тогда сравнивать? Ох.... маразм крепчал и ладсберайт отплясывал....
Тут Лина решила вернуться в гостиную посмотреть, не затеяла ли Стерре еще чего интересненького. Кроме того, циркачку мучило любопытство.
- Ой, Саймс... ты извини, я тут немного слышала. А что это за дама такая интересная, которой невесть сколько лет? А какая она?

Сокол-сапсан описывал плавные круги, парил, чуть шевеля крыльями. Окруженные узкими золотыми кругами темные зрачки следили за незаметными человеческому глазу звериными тропками внизу, улавливая малейшие движения. Вдруг, в ответ на чуть заметное шевеление травы, птица камнем упала вниз, только перед самой землей откинула назад голову, тормозя крыльями, и выставила вперед когти, длиной с небольшие кинжалы. Однако этот сокол был молод, его тень мелькнула перед сусликом успевшим сделать стремительный прыжок. С возмущенным воплем сокол, хлопая крыльями, продолжил погоню, но суслик в два огромных прыжка скрылся за камнем. Почувствовав внезапный холод, птица, приземлилась, покрутила головой, и вдруг оторвалась от земли. Зверек, оглушенный стуком собственного сердца, осторожно высунул голову. Трава здесь была серебристой, цветение вокруг не имело силы в таких местах, и звери обычно обходили эти пятна стороной. Однако сейчас суслик, потихоньку успокаиваясь, оглядывался по сторонам. В траве лежали, аккуратно прикрытые кожей, несколько вещевых мешков, к которым был прислонен небольшой меч, прозрачный синевато-зеленый камень в его рукояти слабо блеснул… Пошевелив усами, суслик сделал шаг вперед, и тут его тельце сковал ледяной холод, тень плеснулась от мешков и поглотила зверька.
Сокол, вновь описывающий круги, увидел шевеление серебристой травы, но продолжил свой облет. Внизу, по пыльной, ухабистой полосе дороги, ползли фигурки двуногих и четвероногих, но такие большие животные сокола не интересовали. По крайней мере, до тих пор, пока были живы.

Взгляд почтенного купца Отикула снова и снова устремлялся в сторону курганов, и это начинало не на шутку беспокоить Гелдена. Как будто мало было других поводов волноваться. Нирск прибился к процветающему коллеге по простой причине – в этом путешествии денег на охрану у молодого торговца не было. Строго говоря, на обслугу тоже, но выгнать белобрысого худющего потеряшку не поднималась рука. Слишком хорошо Гелден помнил себя таким же – оборванным, голодным, ожидающим очередного удара от жизни. Между прочим, неделю назад Гелден всерьез прикидывал, что им со Збышеком придется затянуть пояса потуже, покупая только фураж. В самом деле, голодные торговцы при споро бегущей лошади куда лучше сытых торговцев при телеге и павшей лошади посреди поля. Однако как-то обошлось. Сперва казалось, что вся эта экспедиция была одной большой ошибкой. Уговорил на нее Отикул. Ну как, уговорил – предложил. Мол, местным выбирать особо не приходится, все купят, а у меня все равно охрана. Однако, оказалось, что места хоть и глухие, но не изолированные. Вон, третьего дня прибился блондин при шпаге, Лестер, а затем и целая крестьянская семья перебиралась на фермы вокруг города. Джанемита хорошо знала, что здесь покупают, а вот Гелден чуть не остался на бобах. Но пронесло. Расторговался. Кто бы мог подумать, что мелкие мешочки с пряностями окажутся так кстати.
Зато теперь Гелден с новой силой задумался – за каким же демоном Отикул забрался в эти глухие места, да еще и Гелдена почти заманил? И охраны набрал сверх своих обычных людей, сплошные дворфы…?

Между тем, день стоял чудесный, в траве пока неуверенно начинали стрекотать кузнечики, высоко в небе парила, оседлав потоки теплого воздуха, птица… У большинства идущих с караваном настроение мало-помалу налаживалось. Вчера они, следуя за маршрутом, обнаружили вместо деревни одни уже начавшие зарастать остовы. И все. Прошлым летом тут была хоть и крошечная, но деревушка, Джанеминта многих помнила, и была тут в августе. Это происшествие несколько повлияло на настроение, но вечером был костер и открытый бочонок (ну, и двойные караулы, конечно), а утро встретило благодатью. Да и семья, перебиравшаяся поближе к городу – здоровый бородатый мужик, его увядшая, замотанная жена, но мелкие дети добавили шума и беготни. Но главное – старшая дочка, девочка лет пятнадцати, которой светлые волосы, бледность, хрупкость и печаль изрядно добавляли несвойственной крестьянкам изысканности. Не то, чтобы она блистала красотой, вряд ли в большом городе бывалые люди взглянули на нее дважды, но на переходе она вызвала некоторый ажиотаж. То один, то другой охранники подстраивали свой ход, чтобы поболтать. Даже купец намекал на свои связи, что могут помочь найти место служанки в городе. При этом слегка облизнулся.
День только недавно перевалил за полдень и погода в конце весны еще не требовала пережидать жару, когда Отикул, поднимавший нос от своей карты, только чтобы уставиться на курганы, вдруг скомандовал привал.
- Думаю, надо остановиться. До следующего села мы до темноты не доберемся, и хорошего места для привала тоже не будет.
Крестьяне вздохнули с облегчением – все они, кроме самых младших, устроившихся на фургон к Нирску, шли своими ногами, да и тащили на спине скарб. Правда, вещей у них было на удивление мало. Зато гномский купец, Джанеминта, возмущенно заспорила, что, хоть успеть удастся едва ли, но места здешние она знает лучше, и стоянка найдется. Отикул предложил остальным торговцам катить, куда хотят, хоть объехать его фургон на этой дороге было трудновато. Гелден заметил, что Отикул то и дело поглядывает на ближайшую группу курганов. Пока все трое купцов пререкались, крестьяне решили пользоваться случаем отдохнуть, и затеяли перекус. Почуяв запах еды, подтянулись и остальные, а там стало ясно, что оставшихся до темноты часов уже может не хватить до следующей стоянки.

Гелден и Джанеминта стояли, так сказать, плечом к плечу, ну, ладно, плечо к бедру и смотрели на Отикула. Останавливаться почти в полутора переходах от ближайшей точки назначения (если там еще осталось что-то, кроме остовов...) было глупостью несусветной. Еле-еле живой ручеек в траве, даже в том месте, где немного разливался, прежде, чем перекатить через каменный порожек, отнюдь не выглядел надежным источником воды для лошадей. Люди-то могли обойтись запасами воды... или НЕ воды, что в случае с охраной было предпочтительней. Но за каким бехолдером останавливаться сейчас, когда до темноты еще запросто можно было бы одолеть кусок дороги? Отикул всем своим видом показывал, что ни в какие объяснения пускаться не намерен, и вообще никого не держит, вольному воля. И это было так, но пуститься в дальнейший путь одному из членов каравана.... Гелден бросил быстрый взгляд на нервно кусающую губы гномку. Да, она со своим охранником нередко колесили тут вдвоем, и знала эти места лучше всех. И тем не менее - отрываться от большой группы сейчас... Сам Нирск в одиночку уйти бы точно не рискнул, даже если исследующий торговые рынки Харбек оторвался бы от основного каравана за компанию. Слишком похожи были эти холмы, слишком бесконечной выглядела волнующаяся степь. Двумя фургонами - другое дело. Но Джана смотрела на Отикула, что-то прикидывая про себя. И вновь по спине Гелдена пробежали мурашки... и на кой купец затащил всех сюда..?
Джанеминта приняла решение.
- Хорошо, стоянка, так стоянка. место не идеальное, правда, но и не самое плохое.
Гелден сдался. Никогда, никогда больше он не купится на вот такое предложение прибиться "за компанию". Если, конечно, удастся выбраться живым, с фургоном и с целыми руками-ногами из этой передряги. Та-ак, а где там единственный служащий..? Збышек обнаружился усиленно показывающим фокусы девчонке. Гелден вздохнул про себя - беззаботное отношение помощника ко всем на свете временами вызывало зависть. Самому Нирску случалось не спать по полночи, вычисляя, покроет ли продажная цена дорогу, как не прогадать с выбором, что оставить на черный день и останется ли, на что поесть... Збышек же выращивает грибы. Когда-то и Гелден не думал ни о чем, кроме линии горизонта...
- Збышек! Стоянка! Лошадь сама распряглась и напилась? - не дело срывать свои тревоги на мальчишке, на то и купец, чтобы использовать голову. А раз не использовал - отвечай.
Тем временем, крестьяне смотрели на выращенные Збышком грибы выпученными глазами. Выглядящую усталой девушку мать сдернула с сидюльки и пристроила к работе, отец выглядел хмуро. впрочем, как и всегда. Зато двое младших, в полном восторге, тут же захватили освобожденное сестрой чудо и устроили за него потасовку. Средняя девочка, лет двенадцати, скорей смотрела на красавца-полуэльфа. Даже придвинулась поближе, пользуясь тем, что внимание родителей отвлечено, и, потупив взгляд, предложила Винтеру пирога с ягодой. Девочка была уже пухленькая, легкая россыпь прыщиков указывала на начало взросления, но левой рукой она прижимала к себе тряпичную куклу с такими же как у хозяйки ленточками в косах. Она скромно опускала глазки, очень стараясь изобразить застенчивость, но взгляд вновь и вновь задерживался на лице, руках, волосах, необычном костюме Винтера. Судя по всему, перед крестьяночкой впервые предстал кто-то, столь близкий к ее представлению о сказочном принце…
Тем временем, Отикул скомандовал своей охране, пока помощник возится с лошадьми, набрать как можно больше хворосту, чтобы вечером разжечь костер побольше. Побольше, повторил купец, и на его лице заиграла самодовольная улыбка. Между тем, собрать хворосту – это было проще сказать, чем сделать. Минимальный для готовки объем дров все везли с собой, рощи здесь попадались редко. В степи же оставалось полагаться на островки сухостоя и немногочисленные кусты. Люди из охраны Отикула, ворча, направились искать хворост. Старший сын крестьян, очень серьезный мальчик лет тринадцати, решил поискать тоже. Если получится, он сказал, то сегодня, раз есть время, его мать приготовит свою знаменитую похлебку. Это будет очень вкусно.

- Не знаю... - практически растерянно ответила Луиза. Затем рывком достала из кармана телефон, - это Луиза, Джереми не отчитался? Нет, его здесь нет. У лежки Придберри. С Уайтом. Хорошо. Мистер Уайт, вас не затруднит меня проводить? До машины. Только...
Малкавианка чуть заметно поколебалась.
- Шеф велел убираться. Но... Прикроете меня? Я знаю, где Джереми мог стоять.
Луиза сделал шаг, неуверенно, глядя в темноту двора глазами, в которых пробудился древний страх. Да, иногда и дети ночи начинают бояться того, что может таиться в темноте.

Несколько раз по ходу рассказа Питера кто-то порывался что-то вставить, но нарывался на тяжелый взгляд Смотрящего-под-Каждый-Камень или нахмуренные брови главы септа. Зато уж когда Питер закончил....Сразу с нескольких точек раздались полные держанной ярости выкрики, невнятные вопросы, возгласы. Однако тут, практически без паузы, право говорить перехватила Дженнифер, а ее перебивать мало кто рисковал.

- Как Хранитель Лунных Мостов* этого септа я хочу представить собранию доблестных Гару, оказавших великую помощь в этом деле. Это Илена из Потомков Фенрира, доблестно отправившаяся искать следы Танцоров, и встреченная на нейтральной территории. А так же Астерия из септа Дыхания Моря. Голос-Поющей-Воды из септа Янтарная Сосна вы знаете. Их помощь в этом деле была неоценима, особенно Илены, и Щит Сулис благодарит их за то, что они помогли нашим воинам вернуться со славой, а также спасти стаю Гару. Спасибо, ребята.

Роберт Справедливый Удар, глава септа, медленно наклонил свою большую голову.

- Да, вы все хорошо поработали. И гости септа тоже молодцы. Banehew**, Умеющий Ждать, что по ходу Танцоров?

- В указанном месте, - голос у Хранителя был звучный, - действительно обнаружился под землей тоннель, соединенный с подземной паутиной. Мы как раз определяли направление хода, когда из него появились трое Танцоров. Бой был короткий, одного завалили, двое вызвали червя из коридоров и спаслись бегством в умбральные тоннели. Я отозвал погоню, - на этом месте Энгус чуть поднял и опустил плечи, мол, кто-нибудь хочет критиковать его решение? – Червя мы убили. Взявшая-След-Упавшей-Звезды считает, что этот тоннель старый, но долгое время не использовался. По бою у избушки. Обнаружена засада Танцоров в Умбре, трое сильных бойцов. Стаи Кровавой Полосы и Победного Воя справились с санитарными потерями.

Энгус вопросительно взглянул на Бенджамина Роско.

- По избушке, - подхватил Умеющий, - удалось выяснить, что найденный ребенок принадлежит к семье, пропавшей позавчера, человеческие власти еще не начинали расследование. На данный момент работаем над легендой для легализации ребенка, мать точно погибла, местонахождение отца неизвестно. По комплексу Коултон Бразерс, - Роско едва заметно вздохнул, - на данный момент удалось выяснить, что осенью у них случился финансовый кризис, из которого они вышли, получив солидное финансовое вливание. Работа продолжается, но, скорей всего, именно тогда предприятие попало под влияние Танцоров. Исследуем, куда и что они продавали по региону.

Судя по всему, верхушка септа договорилась не давать эмоциональным комментариям остальных забурлить, пока не будет обговорено все необходимое, но тут кто-то таки сумел вклиниться.

- А ярмарка? На ней были многие из города, считая кинфолк! Правда, что там работал….

- Так, - не то, чтобы Умеющий повысил голос, но с легкостью перекрыл выкрики, - вот эти ребята – жест в сторону молодых Гару, - откопала эту беду сегодня ночью. Каких результатов расследования вы требуете к завтраку?! Хоть до чая подождите.

Роберт, малость помолчав, обвел тяжелым взглядом собравшихся, поддерживая слова Хранителя Земли. Похоже, руководство не успело обдумать все моменты, и начинать обсуждение по некоторым вопросам было не готово.

- Что со щенком?

В этот момен позади сидящих появились любопытно настороженные рыжие уши….

- Щенку по прогнозам до превращения оставалось от двух месяцев до полугода, - вздохнула Вересковый Мед, - но он превратился сейчас, и отправился искать приключений. Нашел. Умеющий Ждать разбирается с последствиями.

- А почему Разорвавший Круг отправился искать щенка сам-один?

- Виноват, Справедливый Удар-рья, - наклонил голову Фенрир, - Стражи не были уверены, куда щенок отправился, поэтому я решил объехать озеро, и поискать.

- Ладно, разберемся. У кого-то, - публике наконец-то позволили говорить, но тяжелый взгляд Роберта намекал, что необдуманные вопросы могут привести к черепно-мозговой травме, - есть вопросы или дополнения?

Прихватив из конюшни веревку, Лина понаблюдала как рыжулю выводят. Девушка не могла избавиться от ощущения, что тут кроется какой-то подвох, скорей всего, хитрая красавица была с характером. Выездка без седла не была на пользу лошадиной спине, зато позволяла лучше установить контакт, к тому же некоторые щекотливые лошади попросту не любили, когда на них громоздят седло.
И потому Лина (для похода в конюшню надевшая, естественно, брюки для верховой езды), начала с дальних подступов. Не стала хвататься за поводья, а тихонько прошлась параллельно ходу лошади. Рыжая в свою очередь сделала вид, что в упор не замечает эту белобрысую пигалицу, а очень, очень интересуется чем-то за воротами. Эта полуигра заняла у девушки и лошади минут пять. Лина шла мягко, плечи чуть согнуты. Для лошадей это приглашение в личное пространство. Мы в одном табуне, иди сюда. Коняшка косила глазом и пару раз дернула ухом, но старательно не замечала. Тогда Лина ослабила веревочное кольцо, и тихонько щелкнула по земле, в направлении Рыжика, но довольно далеко. Лошадь резко развернулась, "разглядев" циркачку, и, принимая игру, галопом пошла наискосок. Лина, выставив правое плечо вперед рванула, перекрывая линию движения коня. И опять. И опять. Именно так лошади в табунах обозначают свое главенство - понять, куда скачет другая и поставить себя на линию движения. Считайся со мной. Рыжик попыталась проскочить, недовольно попятилась, коротко заржав. Мол, тут какая-то ненормальная мелкая лошадь чего-то хочет! Лина снова всей позой постаралась передать приглашение - подойди ко мне, ну же, умница, красавица. Нет, в ту сторону и не мечтай. Со стороны оно могло показаться пугающим, для тех, кто не говорит на языке лошадей, языке быстрого бега, где главенство означает право определять направления - хрупкая девушка уверенно лезла перед полутонной с крепкими копытами. Но Рыжик каждый раз сворачивала.
А затем.... затем Рыжая не свернула с линии движения, подошла почти вплотную, опустив голову, фыркнула Лине почти в живот. Лина, как в первый раз замирая от ощущения большого, полного силы, и скорости тела, чуть повернулась, и девушка и лошадь пошли бок в бок. Лицо маленькой циркачки светилось изнутри, радость смыла все дурные воспоминания, все опасение, напряжение от необходимости играть... На манеже, в леваде с конем Лина вновь была сама собой.
Затем Лина вдоволь наобщавшись, решила провентилировать вопрос с седлом. Она взяла у Одноглазого длинный прут и принялась играть с Рыжей, проводя по бокам, спине, вдоль хребта, но не касаясь обычно чувствительных мест на крупе. Лошадь нежилась, пару раз чуть дернувшись. Кажется, особо неприятных для касания мест не нашлось.
Ласково потрепав лошадиную шею, Лина подвела уже почти родную красавицу к ограде (взлетать в седло, чуть придерживаясь за гриву было, конечно, шиком, но лучше приберечь это для более близкого знакомства), и легко влезла по ограде на спину, выбрала поводья и чуть сжала лошадиные бока. Покатаемся?
Рыжая была не щекотливой, не тугоуздой, циркачка старалась передавать сигналы только сжимая коленями бока, почти не пользуясь поводьями. По кругу, чуть быстрей, а вот тут спокойней, да! Летим! Свобода, полет, ощущение взаимопонимания, счастье....
Лина и Рыжая повернулись к зрителям, крупной рысью подъехали почти к ограде. Девушка не находила слов, и просто улыбнулась сияющей, беззащитной улыбкой счастливого человека.

Дарси улыбнулась Валери.
- Зонтик... А, да... Какой все-таки сон чудной, - тут Дарси с тревогой посмотрела туда, где дремала рыжая попутчица. А вдруг с ней что-то случится, хотя во сне Дарси свою соседку не видела. Тревожное настроение окружающих мало-помалу начало пробивать природную беззаботность девушки, но вместо страха переродилось в смутное раздражение. Мало того что снятся, так еще и суету какую-то затеяли. Вне зависимости от того, сон это все, или реальность пошла в отрыв, барона едва ли удастся найти, если он сам того не захочет. Впрочем, записка была несколько странная. То ли подсказка, то ли указание.
И все-таки, где-то за углом сознания, куда не доставали треволнения, плескалась синь, маня оставить позади всю эту суету, и попытаться открыть книгу...
- Я бы не стала будить всех подряд, - вздохнула Дарси, - вдруг мы все в чьем-то еще сне, и не известно, где окажемся, если его ненароком разбудим. а что до "не спать" то это едва ли вариант, сон человеку необходим. Реальность слишком давит. Хотя, неплохо бы разузнать побольше об этом состязании. Но, дамы и господа, если наш знакомый... как его... таким образом просто дает знать, что по прежнему хочет от нас того же, и что в курсе, чем мы занимаемся? У меня смутное чувство, что его во сне встретить проще, чем здесь. Наяву то есть.

Снилось ли вам во сне, что вам снится сон? Как-то незаметно Дорога, арка и чаепитие ускользнули, но следующий эпизод также был довольно странным. Некий человек продолжал сюжет сна, объясняя, что убитый во сне мертв и в реальности, и предлагал какие-то меры. Нет, ну бывает, что снятся сложнозакрученные сюжеты, но это - уже что-то. Правда речи темноволосой красавицы несколько поколебали ощущение сна. Едва ли подсознание самой Дарси, во сне, или наяву, могло додуматься до идеи группы по общим снам в соцсетях. Как и пойти к священнику - к какому?! Тут разве что двоюродная тетя с Самоа может кого-то дельного порекомендовать. А идея с соцсетями... идея, кстати, хорошая! Тут разговор начал прыгать с языка на язык, и Дарси окончательно проснулась. Многоязычие в ее мире было нормой жизни.
- Я Дарси, Дарси Маклоган, - сообщила она, - тrès agréable de vous rencontrer*. А вы точно уверены, Mesdames et Messieurs, что вы мне не снитесь? Ну, в крайнем случае, что не я вам? Ситуация, конечно, дурацкая, но... священник-то зачем? В смысле, почему бы не сделать, как предложено? Разве не интересно, какой из себя этот Дом Сна, и что в конце дороги? Alors que oui, la façon dont notre ami donner des instructions laisse beaucoup à désirer**. Что, тот парень точно умер? А до того точно был жив? À savoir, il était un vrai, personne vivant, si un athlète***? Простите, у меня вся эта ситуация просто слабо укладывается в голове. Хотя я, конечно, не имею ничего против создать группу в любой подходящей сети.

Ой, мама, подумала Дарси, когда новая краска ярко алым расцветила картины ее сна. Вот они, недосып, кофе литрами, неформальные разговоры и эксперименты с травкой. Кровавые баскетболисты были туда-сюда (вот они, новые философские теории, обсуждаемые за косячком!), а вот юридические переговоры во сне - это новая струя в стиле ранней зауми. Впрочем, хотя атмосфера сна была подпорчена, было, по крайней мере, увлекательно. Хотя да, приснится же такое... Единственное ,что неприятно царапнуло свободолюбивую и раздолбайскую сущность Дарси, так это что ее тоже, кажется, сосчитали. То есть, причислили к движимому имуществу. С минуту девушка прикидывала, стоит ли вступать в беседы с порождениями ее дрыхнущего разума, смутно отражающими мельком виденных в аэропорту пассажиров, но решила - да какого черта?! Ситуация была, конечно, идиотской, но мало ли что приснится. А если снится во сне, что требуется пойти туда, не знаю куда, принести то, не знаю что - значит, у подсознания есть такая потребность. Так почему бы и не сходить? И вообще, если играешь в Вервольф Апокалипсис, то и снится соответственное. Синь. Синь из книги крутилась где-то на краю сознания, звала, напевала...
- По-моему, извините конечно, вы слишком уж серьезно ко всему этому относитесь. Как по мне, то сон как сон. Почему бы и не сходить? В любом случае, вечеринка была прелестной, но настроение, кажется, подпорчено. Так какой смысл наслаждаться чаем и закусками в обществе оторванной головы, когда можно отправиться туда, где все поинтересней? Конечно, это нечестно, и мне абсолютно не нравится, когда обо мне говорят, как о собственности. Но никакой инстанции, куда можно было бы пожаловаться, не наблюдается. Тем более, барон смылся куда-то. Я бы последовала его примеру, да прогулялась.

Кажется, вампиры скорее станут вегетарианцами, чем забудут о Маскараде, а рептилоиды в правительстве сидели тихо и занимались своими холоднокровными делами. Однако кое-кому все-таки удалось отличиться. События произошли в Морнигсайде, районе развеселом, поскольку там располагались кампусы нескольких крупных учебных заведений, включая Колумбийский университет. А где кампус - там и веселые тусовки, отрывные вечеринки, новые течения в музыке, доступные для знающих, кого спросить наркотики и прочие прелести студенчества. Со стороны вампиров в районе имели свои, в основном не пересекающиеся интересы Тремер и Сетиты. Чтобы собрать картину произошедшего потребовалось прочитать с пяток отзывов, то есть по десятку примерно одного содержания, по десятку - с другим фрагментом мозаики. Получалось так, что несколько дней назад был арестован некий драгдиллер, который пытался доказать, что он вовсе не тот человек, которому зачитывают права. Полиция, конечно, только посмеялась, поскольку количество травки и колес при задержанном в любом случае сулило срок как минимум за хранение. Однако, отпечатки пальцев показали, что задержанный, по сути, действительно другой состоящий на учете субъект! То есть, по фотографии он опознавался как одна (сомнительная) личность, а по отпечаткам - как другая (не менее сомнительная)! Материалов же ДНК данных субъектов в базе (пока!) к сожалению не было.
Впрочем, вся эта история не получила широкой огласки, пока что адвокат пытался добиться освобождения своего клиента, а полиция догадалась потребовать, чтобы адвокат доказал, что является клиентом именно этого непонятно кого. Вчера, однако, в одном из клубов с претензией на эксклюзивность (а на деле студенческий генделик) поднялся дикий визг, когда в кладовке обнаружился некий студент, известный ловелас, на с груди которого соскользнула здоровенная змея, и преспокойно уползла, игнорируя панику в коридоре. Все бы ничего, особенно учитывая среднее количество наркоты на человека в клубе. Однако, чуть позже вроде бы покойный преспокойно объявился, отметая все произошедшее. Действительно, трудно спорить с человеком, утверждающим,что он жив. Отдельные намеки также говорили о каком-то произошедшем в клубе беспределе, превышающем средний уровень.
Нормальные газеты и даже более-менее официальные интернет-издания не упоминали ни об одном из случаев, но вот почтенное сообщество конспирологов даже успела связать оба случая.
От Мэттокса было ни слуху, ни духу.

- Эээ, - протянула Лина, - поздравляю....?
С одной стороны - это было внезапно. Что-то женское так и тянуло срочно выяснить все детали, а кто что кому сказал, когда свадьба, кого позовут, кто шафер и подружка, будут ли звать злую фею и какое будет платье. С другой стороны, Джессика особо счастливой не выглядела. Однако, начавшиеся формироваться под влиянием товарищей инстинкты авантюристки, тянули задавать совсем другие вопросы. И некоторые из них были, как бы это помягче сказать, бестактны. Например: "что, все было НАСТОЛЬКО" классно?" и "То есть, он обещал, что если мы ему привет поможем сесть на трон, то он сделает тебя своей королевой?". Однако, большую часть этих вопросов именно в силу их неуместности, стоило не вываливать сходу.
Поэтому Лина осторожненько добавила:
- А ты за него правда выйдешь, или так, для пользы дела согласилась....? Он вообще замуж звал, или если станет королем?

Раздался короткий взвизг и звук, будто кто-то подпрыгнул на месте, а приземлился на что-то хрустнувшее.
- Ты кто?! - голос был приятного тембра, но истерично звенел, - Ой... - судя по всему, девушка попыталась что-то предпринять, но без особого успеха, - Выходи!
На последнем слове голос совсем уж сорвался, собеседница и требовала, и боялась исполнения своего требования.

За окном мелькали лишенные изысканности пейзажи, несколько несовпадающие с тем, образом Нью-Йорка, который создается в головах большинства людей. Склады. Закрытые ворота, мелкая морось, немногочисленные спешащие куда-то люди. Город мог быть жемчужиной, мировым центром культуры, но порт, ворота города и страны не был парадным аттракционом. И все же оставался историческим объектом, возможно, более значимым и уж точно более старым, чем блестящие небоскребы Манхеттена. Именно сюда, в Новый Амстердам прибывали в поисках лучшей доли сотни людей, чтобы затем волнами распространяться по континенту. Вперед, на Запад! А Восточное побережье тем временем обрастало деньгами и, что даже более важно, респектабельностью. Этот город был одним из самых старых фильтров процессов, происходивших в Соединенных Штатах. Стране постоянно требовалась дешевая рабочая сила, и одна за другой на берег высаживались волны нищих иммигрантов. Ирландцы, китайцы, итальянцы и сицилийцы, выходцы из Восточной Европы, а в последнее время – из Азии и с Кубы. Затем, накопив немного денег и вырастив родившихся на этой земле детей, все они начинали ощущать себя американцами, и теперь уже им требовалась дешевая рабочая сила…
Семья была старым игроком на этом поле, очень старым. При недобром правлении Саббат действовало простое правило «вы занимаетесь своими делами, мы своими, но в случае конфликта интересов – приоритет у Саббат». А вот с Камариллой отношения установились совсем другие. Александру было известно, что Клан уделяет самое пристальное внимание происходящему здесь. Дело в том, что оказав Камарилле помощь в захвате города, Джиованни создали крайне опасный для Семьи прецедент. Джиованни годами уворачивались от тихих необъявленных войн Джихада, и поддержать, пусть тайно, одну сторону против другой…. Вроде бы Кардинал Полонья поверил, что Джиованни обвели вокруг пальца так же, как Саббат. Он должен был поверить. Всякому приятно, что не его одного объегорили. Однако, старый конкистадор отличался чем угодно, кроме привычки демонстрировать свои чувства. Да, участие в Штурме Вентру выдавили именно теми средствами, которые Семья уважала – сильнейшим экономическим давлением. Однако, если нейтралитет был нарушен однажды, это могло повлечь за собой неисчислимые бедствия для Клана…. Анклавы Джиованни располагались во многих городах как Камариллы, так и Саббат и были не то, чтобы беззащитны, но и не неуязвимы. И, если у Камариллы войдет в привычку давить на Семью и требовать услуг. Или если мстительный старый Ласомбра «совершенно случайно» устроит ответную пакость….
Словом, в глазах Семьи было очень важным, как все сложится в Большом Яблоке. И то, что сюда направили молодого, амбициозного Александра было весьма лестно. И весьма рискованно. И в плане репутации в клане, и в самом прямом из смыслов. И потому Александр в аккуратной машине одного из портовых чиновников направлялся из порта в Маленькую Италию. Тем же путем, что и многие, многие до него, хоть и с большим комфортом. Корабль был не слишком комфортабельным в общепринятом смысле, он вообще не предназначался для пассажиров, зато вполне удобен для путешествия Проклятых. Порт же, хоть тоже грузовой, находился под управлением Семьи, так что там тоже не возникло трудностей. Не торжественная семейная встреча, но и никаких лишних проблем.
Машина вынырнула из закоулков Нью-Джерси, и на несколько минут перед глазами предстал блистательный Манхеттен, небоскребы которого, потеряв двоих из своих рядов, сплотились тесней. Затем – длинный тоннель под Гудзоном, и снова город. Теперь уже Нью-Йорк принарядился и старательно исправлял первое впечатление – Манхеттен сиял огнями, суетился, шумел. И вот, несколько улиц старого итальянского гетто вокруг Собора Святого Патрика. Сейчас самые неприглядные части района были скорей китайскими, таковы пути той страны. Однако на этих улицах, судя по вывескам, царили итальянцы – такие, какими они представляются в Америке. Очень развита была тема Мафии – в названиях, в лицах с витрин. Кровавая карусель прошлых дней за без малого сто лет изрядно обросла романтикой…
Небольшой особнячок на боковой улице, пузатенький, с высоким крыльцом, зажатый среди других зданий. Все аккуратненько, но не роскошно – настоящее богатство копит, а не швыряет деньги. Никаких, боже упаси, новомодных камер или шкафообразных охранников. Большинство домов этого типа давно превратились в уютные многоквартирные жилища, но этот дом стоял на традиционных старых ценностях. Спагетти, домашнее вино, семейные обеды за покрытым скатертью столом под лампой, маленькие семейные секреты и ссоры. Что считать "маленьким" - вопрос только масштаба.
Новый дом.

Лина смотрела на брусчатку так, будто собиралась протереть взглядом дыру. Происшедшее плохо укладывалось в голове. Ни с того, ни сего выскочили какие-то, извиняюсь, тени, уволокли Оскара, а теперь никто концов найти не может. Включая двух могущественных ведьм. Вигго занят, Джессика укатила, если верить Стерре, на стрелку. Между прочим, Нора задала очень правильный вопрос - почему Оскар? Появление теней вызвало какие-то волшебные колебания, сразу Эсмеральда прилетела, значит, тени вряд ли регулярно забегают на огонек. Но пролезли же как-то и уселись в засаду на... кого попало? И случайно налетают на двух пришельцев из вообще третьего мира. Из всех присутствующих хватают почему-то Оскара. Потому что схватить его было проще, чем ведьму или двух бойцов? Или они знали, кого им надо?
Глядя на вспученную мостовую, Лина вызвала из памяти облик Оскара. Настороженный, по сельскому практичный, с верным топором, до смерти испуганный перспективой превратиться во что-то. Может, в этом дело? Из всех нас он самый, пожалуй, суеверный. Капитан не станет отвлекаться на размышления о природе событий, когда враг на расстоянии клинка. Воины, которые в такой ситуации много думают до его лет не доживают. Тетушка Стерре человек тертый, бывалый. Про ведьму с ее мастером клинка и говорить не приходится, у них, поди, волшебства завались. А вот Дятел...
Оскар! Мысленно звала Лина. Ты где, отзовись, мы пытаемся к тебе пробиться! Ну вот что толку быть ведьмой, если помочь другу не можешь?!

О-о-о... планирование - это да, это вещь. Телльвик привыкла к тому, что планированием занимаются старшие, так что самой поучаствовать было очень интересно. И немного страшно - корявый план неизбежно вел к перекосам во всем вообще, а вдруг как кто-то пострадает оттого, что Телль не настолько предусмотрительна, как дядя. Впрочем, они здесь, наверное, соображают, раз их не переловили до сих пор. И вообще, не стоит ломать голову, пока не определилось, над чем. Дядя наверняка будет в бешенстве. То есть, если ему сказать. Но сказать надо, и еще, наверное - подыскать себе комнатку где-то в городе, чтобы неприятности в случае чего не затронули остальных.
Телльвик аккуратно спрятала чернильницу в сумку и приняла протянутую руку Кайбалара. Впрочем, если уж впуталась в заговор, надо вести себя естественно. Что, в случае с ученицей мага, означало - весело стрекотать обо всем на свете.
- Ну, как на мой взгляд в притоне нет ничего плохого, кроме слова. В конце концов, множество весьма достойных гномов, дварфов и хоббитов держали заведения, которые не всегда были тем, чем казались. Например, вторая жена двоюродного дяди отчима кузины тещи моего деда, то есть, ближайшая родня, содержала тайное предприятие по штопке под прикрытием дома терпимости. Я, правда, не уверена, что именно они терпели, и для чего тут целый дом... Так когда мужчины уходили из этого заведения с блаженными лицами оттого, что у них наконец не было дырок ни в носках, ни в карманах, их никто не подозревал и не осуждал...

Фонарь на углу мигнул, и снова загорелся, осветив причудливое граффити на стене, и обрисовав сгорбленную фигуру, руки в карманах рассматривавшую это произведение уличного искусства. Снова мигнул, загорелся, но фигуры уже не было на том месте. Даже если чьи-то глаза следили из темноты, они предпочли не интересоваться. Ночью на улицах Южного Бронкса можно было, в общем и целом, встретить два типа людей - которые знали, зачем они здесь, и которым было не куда деваться. И особо лезть в дела других здесь было не принято. Район, бывший ранее синонимом рассадника криминала, после того, как его под горячую (в прямом смысле) руку практически сожгли в 70-х, стал менее шумным. Со стороны могло, к разочарованию тех, кто искал острых ощущений, показаться, что жизнь здесь замерла. Однако, многие поколения не самых успешных людей, проживавших здесь, сформировали характер района - полный мрачноватого юмора, жизненной стойкости и изобретательности. Район стал более скрытным, оставшись собой. Сюда перебирались с ужасом те, кому не по карману было снимать жилье на Манхеттене или Бруклине, смотрели широко открытыми глазами на многочисленные граффити, обвалившиеся вывески, промежутки на месте сгоревших зданий... и с удивлением обнаруживали вполне приветливых соседей, маленькие жизнерадостные общины, мелкие магазинчики, торгующие нестандартными вещами. Нешаблонное мышление жителей регулярно создавало уличные шедевры. Да, многие дома были старыми, и ремонт взвинтил бы стоимость аренды до высоты небоскребов, но маленькие квартирки обладали каким-то успокаивающим уютом. Возможно потому, что как бы говорили: не ты первый, не ты последний. В отличие от связанных с большими надеждами и большими разочарованиями Округов, Бронкс жил сегодняшним днем и умел довольствоваться малым.
А еще, почти четвертую часть Бронкса занимали зеленые зоны. Пускай не такие яркие и нарядные, как парки других районов, да что там, некоторые отвечали определению "заросший пустырь" они куда более напоминали горожанам о дикой природе. Возможно именно поэтому район приглянулся некоторым... жителям. Точнее, не-жителям.
И хотя ночные хищники традиционно берут, что хотят, забывая платить, некоторые не-жители своеобразно двигали малый бизнес. Магазинчик Консуэло, торгующий спортивными товарами и товарами для экстремальных условий был невелик, но забит до предела. Спортивная и.. почти спортивная одежда, оборудование, неожиданные мелочи, которые могут пригодиться для выживания. Без уточнения, где именно выживания, у большей части посетителей это слово вовсе не ассоциировалось с дикой природой. Разнообразная одежда для детей и взрослых, новая и поношенная, удочки, туристское снаряжение, топливо для печей, спортивный инвентарь, стоечка с кофе.. магазинчик трещал по швам, но почему-то тянуло встать у стойки и поболтать, наблюдая за людьми, ныряющими в вешалки и горы хлама, а то и самому покопаться, найдя что-нибудь абсолютно ненужное, но почему-то привлекательное. Завсегдатаи поговаривали, что Консуэло подумывает пробить потолок и сделать лестницу наверх, все равно верхние этажи здания нежилые, окна там заложены. Единственное, что останавливало хозяина, это старое правило: никогда не расширяйся. Все банкротства начинаются с расширения. Еще Консуэло давно заметил, что после захода солнца случается еще один наплыв посетителей, но его это не заинтересовало. Во-первых, многие ходят по магазинам после работы, а во-вторых... кому какое дело? Не спрашивай о том, что тебя не касается, не услышишь то, что тебе не понравится. Впрочем, именно этим подходом руководствовались многие из ночных посетителей. Эти посетители иногда покупали что-нибудь, просто, чтобы поддержать магазин, а недавно хозяин с изумлением выяснил,что у магазина, оказывается, есть полностью функционирующий сайт....
Все дело было в том, что стойка возле прилавка с кофе почему-то приглянулась в качестве места встреч нескольким не особо светским сородичам. Все-таки, что ни говори, иногда надо обменяться новостями, услышать о последних событиях, просто поболтать с теми, кто живет в том же слое реальности. Попросту, несколько Носферату, Гангрел и Бруха использовали магазинчик как точку общения. Один из Канализационных Крыс, будучи очень методичным и ответственным, присматривал за делами магазинчика. Ему просто нравилось это место, и он не любил перемены. Участие остальных ограничивалось тем, что они заказывали кофе, да изредка делали покупки. Хотя хозяин и представить не мог, почему молодые и нахрапистые ребята из уличной банды так быстро отцепились от него. Вроде у этой банды вышли проблемы с конкурентами, и отметелили молодняк до кровавых соплей. Бруха потом неделю ходили довольные.

Был вечер, и возле стойки у Консуэло собрались несколько старых знакомцев, держали по бумажному стаканчику с кофе и наблюдали за женщиной, прикладывавшей к себе то одно хорошее, но не новое платье, то другое. Говорили негромко, о сегодняшнем собрании (слова вроде "Элизиум" в общественных местах не приветствовались), куда правда, пригласили далеко не всех. Ну, и на злобу ночи, обсуждали вопрос о недавних исчезновениях. Любое взятое по отдельности исчезновение можно было объяснить, но недавно подведенная статистика была неутешительной. Всего в списке пропавших значились: Кристобел и Верит, анархи, Ромео, Бруха и недавно исчезнувшего Вентру, Корвьяла. И, по всему получалось, что первым из пропавших приходилось считать Придберри, собрата Винса по клану, обитавшего неподалеку. Просто это исчезновение обнаружили почти через два месяца, поскольку гангрел был территориален, необщителен, и очень редко показывался на людях... то есть, на вампирах.
И вот теперь, у стойки несколько не самых респектабельных сородичей пытались свести концы с концами. Двое Носферату, один Бруха и забежавший за новостями Винсент. Не в первый уже раз встал вопрос - когда же Придберри в последний раз попадался на глаза кому-то из Проклятых?
- Тогда еще была идиотская заваруха с теми каитиффами, да? - спросил Чед, Бруха.
- Да, полные идиоты, - сделал глубокий, абсолютно ненужный вздох Носферату, - поманили огни большого города, они и приехали. Как будто такое можно не заметить. Кто-то из бедных ублюдков к Приду и сунулся... на свой хребет.
- А остальных Морган* отловил, - согласился Бруха, - сука он все-таки.
- Работа у него сучья, - хмыкнул Носферату, вертя в руках маску от снега в виде оскаленного черепа, - и что, кто-то такое покупает? Винс, а что Джезбел себе думает обо всем этом? Поговаривают, что она тебя хочет вписать в свою армию тьмы? То есть, в свой новый аппарат шерифа? Если, - из-под капюшона угадывалась ухмылка, - она, конечно, станет новым шерифом.

Давид устроился за рулем неприметной машины, хорошо отражавшей нежизненную позицию своего владельца. Вновь замелькали за окнами вечерние улицы, и двое ассасинов покатили к Бруклинскому мосту, и дальше, на сияющий огнями Манхеттен.
Пирсон ответил не сразу, что, впрочем, было обычным делом, и отнюдь не из-за позднего часа. Будучи вполне смертным, Пирс все же предпочитал активность в ночное время. Это было чем-то вроде вызова, как он выражался, Машине, системе, которая требовала вставать по часам и отправляться регулярно на работу. Сейчас в трубке, как фон раздраженному "алло!" звучали звуки ударов и крики убиваемых монстров.
Уяснив, кто звонит, и чего от него хотят, Пирс обреченно вздохнул, сказал традиционное "я уж думал, тебе что-то серьезное понадобилось", и пообещал перезвонить. Джону почудился вздох облегчения монстров, которые выиграли еще полчаса своей цифровой жизни.
На Манхеттене вечер пылал неоном, спешил на вечеринки, встречался на деловых обедах, этот город действительно никогда не спал. Впрочем, район Уолл-Стрит, где ворочались мировые капиталы, хотя и был, как всегда, хорошо освещен, но прохожих на улицах почти не было. Часть окон светилась, да, показывая, что один из узлов мировых финансов никогда не засыпает, но для праздных людей было уже поздно, а деловые были заняты делом. Чего хватало, так это охраны. Опытный взгляд показывал камеры у каждой двери, да и форменные охранники несколько раз провожали взглядами не слишком респектабельную машину.
Здание, которое было целью ночной прогулки стояло не на главной улице района, но в одном из тех аккуратных переулков, которые часто еще престижней. Здание в стиле арт-деко, старая застройка, которая как ни странно, органично смотрится вместе с зеркальным стеклом небоскребов. Стремящиеся в освещенное отсветами города небо шпили как бы говорили о старых деньгах, приемственности, надежности, стиле. Давид как раз прикидывал место для парковки, когда отзвонился Паук.
- Смотри, расколупал я этот твой орех, - сообщил Кевин, с тщательно отмеренной дозой небрежности, мол, и ради такой фигни его отвлекли, - Касательно телефона, я тебе скинул список звонков и большую часть имен абонентов. Меньшая часть тоже есть, но там придется хорошо подолбаться. Кстати, часть абонентов меня впечатлила, серьезный такой народ. И ни одной подружки, ни грамма спама, ни одного звонка от приятеля. Знаешь, либо этот мужик клинический работоголик, либо был второй мобильный, для себя. В последний раз он звонил в 01.34 ночи. В 01.39 ему был входящий звонок, сразу сброшенный. От некой Марты Кебблер, телефон номер.... Трубку твоего клиента отключили в 01.45. По триангуляции выходит, это в районе Уолл-Стрит. Кстати, Кебблер работала в одном из зданий там, на Седар-стрит. По машине. Машина отметилась на платном паркинге на Пайн-стрит, оставила его в 01.25, какое-то время стояла опять же на Уолл-Стрит. возле того же здания на Седар. Затем, около трех ночи она направилась в Бруклин, где и пропала с связи в районе Бушуик около 03.50. Есть у меня еще одна идея насчет тачки, могу покопаться, если хочешь.

Лина передвинулась поближе к вернувшимся, глаз девушки были широко распахнуты. Оскар! Мамочки, Оскар! Что значит - похитили?! Вон, девушки вдвоем гуляли по городу, и ничего, а Оскар, решительный Оскар с топором... да что за мир такой! Усилием воли Лина заставила себя не кудахтать от беспокойства, хотя фразочка Норы про "тоже" и засела в голове. Походу, все женщины у нас ведьмы... Стерре наверняка лучше справится с ролью ведьмы, чем сама Лина.
- Нас спалили, - тихо ответила Лина на невысказанный вопрос капитана, - но преподобная и Вигго вступили в переговоры, а до окончательного решения госпожа Нора нас прикроет. Кто напал-то? И почему утащили именно Оскара?
Это что-нибудь значит? Почему его не сделали лордом, когда вас посылали в наш мир?
- Это не значит ничего из того, что можно об этом подумать, - вздохнула циркачка, - многие из нас - простые люди, в своем мире не замеченные в высоком происхождении и всяких таких вещах. Но я хотя бы циркачка, я могу играть в благородную госпожу, а Оскар дома был простым крестьянином. он не любит притворяться и навыков в этом у него мало. Поэтому решили, что он будет играть слугу, причем неопытного, потому что у слуг тоже свои повадки. Он очень храбрый, на самом-то деле, - добавила вдруг Лина.

- Еще пять минут, - пробормотала Тоня, пытаясь повернуться на другой бок, - ну ее, ту философию, на вторую пару пойду...
Затем воровка неохотно приоткрыла один глаз, оценила окружающую реальность и попыталась вспомнить, что же такое пила-курила накануне. К тому же, кто-то кажется ломился... куда-то.
- Зарекалась же, не экспериментировать больше с психотропами даже для более глубокого понимания особенностей психики зависимых пациентов....
Воровка-отличница обозрела Мефисто и самурая, одного с ботинками, другого с мечом, демонстративно игнорируя рыжую пироманку, и неохотно поднялась.
- Ну что, нанесли непоправимый ущерб реликтовой фауне? Теперь можно с чистым сердцем пойти выпить?

Лина, которая только что в глубокой задумчивости сидела на скамье, обхватив коленки, поднялась на ноги одним быстрым, текучим движением. Девушка была на нервах, и отточенные инстинкты акробатки активизировались, пытаясь помочь держать баланс. Только в этом представлении требовались другие навыки... Честно говоря, Лина как раз прикидывала шансы быстро подхватить из своей комнаты несколько украшений, а из тайника - простое платье, и делать ноги, подальше от особняка. Этот мир был не более жесток и опасен, чем их родной, а люди здесь такие же. Пока не освоится, можно было перекантоваться на крышах и чердаках, понаблюдать за людьми, послушать разговоры, чтобы не выглядеть чужеродной, тогда - сочинить что-нибудь правдоподобное и найти работу. Может быть - даже в театре!
Однако, когда Джессика позвала, Лина вскочила, затем, спохватившись, сделала реверанс гостье. Представление должно продолжаться! Почему? А потому что! Это был какой-то глубинный инстинкт, то своеобразное понятие о чести, которое присуще любой профессии, насколько бы неразборчивыми не казались ее представители окружающим. Все имеют такие фишки. Со стороны оно могла казаться странным, но доиграть свое, пусть дурацкое, представление перед горсткой фермеров, расплатившихся потертыми медными монетками, а то и репкой с яйцами было делом принципиальным, тем, что позволяет уважать себя, даже когда спишь на сквозняках в фургоне, после двух корок хлеба. Представление должно продолжаться, а бросать труппу когда запахло жаренным - дело последнее. Хотя это и заставляло упустить шанс сделать ноги, но зато давало шанс Джессике посоветоваться с Урбино. Вдруг он что-то дельное предложит. Потому что Лина не успела сказать Саймсу об одной вещи, что пришла ей в голову - то, как Вигго сравнивал способности свои и ведьм, означало, что такой вариант он рассматривал. В любом случае, выбора-то как раз особо и не было. Либо ведьма получит, что хочет, либо пора таки драпать.
- Сударыня, разрешите вас поприветствовать, - Лина присела в реверансе, мучительно прикидывая, как обойти хотя бы самые острые из подводных камней, - простите за это столпотворение, боюсь, мы дурно показываем себя как хозяева дома, но все немного подавлены. Может быть, позволите проводить вас в гостиную? Не хотите ли чего-нибудь освежающего, чай, вино, фрукты? Или вы желаете осмотреть особняк?

Ты можешь уважать меня или даже любить, хотя лучше возненавидь, ненависть она, знаешь ли, всегда честнее.
На этих словах Лина бросила на Саймса удивленный взгляд. Ненавидеть? Лина не то, чтобы была незнакома с ненавистью. О, ненависть она видела, и не раз. Видела и то, что ненависть делает с людьми. Она сама ненавидела когда-то того плохо бритого краснорожего сержанта, который забрал добрейшего старого слона. Проплакала остаток ночи, первую половину которой отгоняла подальше глупых цирковых зверей, некоторые все время норовили вернуться. И не заметила, как ненависть ушла со слезами, забылась на рассвете. Лина не почувствовала ни злорадства, ни облегчения, узнав в инвалиде с трясущимися руками, среди потока других раненных в бараках, того самого сержанта. Ненависть... мешает уклоняться, мешает выживать, мешает жить. Ненависть тяжелая, на канате такая тяжесть утянет вниз и не заметишь. Ученый? Это такие пожилые люди, которые читают много книг? А при чем Саймс, и как это с колдовством спутать?
Дальнейшее смешалось в голове в огромный ком. Ужин? Истерика? Новости о ведьме заставили мурашки побежать по спине. Ведьма узнала? Увидела через ложь? Хочет поговорить с Вигго...? Так это же...это же... не так и плохо!
Совершенно не аристократическим движением Лина обхватила себя за колени, свернувшись на скамейке почти в калачик, и пару раз перекатилась на сидении. Циркачке так лучше думалось, хотя в ниспадающем красивыми складками дорогом платье смотрелось странно.
- Так она узнала как-то, и надавила на вас...нас? - уточнила Лина, - Так пусть и поговорит с Вигго, может, это и будет лучше всего? Я имею в виду, если он нас не обманывал, то они вполне могут договориться. А если обманывал - она может это увидеть. Я не думаю, что они вот так сходу в драку полезут, или как это там называется у волшебников. Вигго что-то такое рассуждал, что не надо кидаться камнями в стаканы, потом будет много битого стекла. То есть, никто из них не знает, на что способен другой, а значит, если они не идиоты, то не будут затевать разборку, пока как-то не определятся. А вдруг они до чего толкового договорятся, ее ведь отправили сюда за тем же самым. Чтобы тут все не передрались, а как-то выбрали такого короля, при котором можно более-менее жить.
Лицо девушки стало отрешенным, Лина занималась абсолютно не свойственным ей делом - просчитывала варианты. Хотя циркачка была бы очень удивлена, если бы ей сказали, что она именно просчитывает и именно варианты. Затем, когда голоса, лица и события, крутясь в голове, достигли невыносимого уровня шума, на первый план выдвинулся, затмевая все остальное один единственный вопрос. В конце концов, если всему хана, будет очень обидно так и не узнать...
- Ты не знаешь, кто такие махапуты?!

Лина не вмешивалась в разговор, но слушала внимательно, занятая попытками понять, что же нужно нежданному знакомцу. Он говорит, что не имеет никакого интереса, но при этом у него свои корабли, торговля, козы, вино, оливки. Как у нас, то есть, он считает себя примерно равным Великому Дому, хоть и захудалому. Да еще и "предоставляет право решать, кому лезть на эшафот, самим добровольцам", то есть, то ли смотрит на возню свысока, то ли считает, что при необходимости может вмешаться..? И эти рассуждения о форте... когда Дрон только спросил про форт, у Лины мелькнула мысль о ловушке, проверке. Пришлось спешно перебирать в памяти краткую обзорную экскурсию от Урбино. Но затем оказалось, что Дрон, вроде бы, намекал на другое. И, главное, если он не имеет никакого интереса в здешней возне за власть, на кой ему сдалось бы подходить именно к нам двоим..?
Лина мимоходом вздохнула, сообразив, что забыла про эту рыбалку. Значит, поход за лошадью завтра с утра отпадает, сама Лина никогда лошадей не покупала и даже не представляла, как к этому подступиться.
- Вы так здорово разбираетесь в театре, - с искренним восхищением протянула Лина. Он действительно была впечатлена новым знакомым, и вообще, уважала людей, которые знали в чем-то толк, - и в делах разбираетесь, я вот никогда не задумывалась о значении Кабры... в некоторых вопросах, и еще охотиться любите... И еще у вас корабли, торговля, козы, вино, оливки. Такие разносторонние интересы, как вам хватает на все это времени?
Лина постаралась спросить как можно мягче, при этом хлопая глазами с как можно более простодушным видом. При этом девушку немало занимал вопрос - да ктож ты такой? А то как-то стремно было ,что СветЛана собралась на охоту в такой компании, да еще на каких-то, прости господи, махапутов, знать бы еще, что это такое и с чем его едят.

- … и вот он смотрит на меня своими маленькими тараканьими глазками, они так и блестят, а я и думаю – а вот шиш тебе! Думает, если переживет ядерную войну, то и в Бруклине выживет?! Нет, уж с теми деньгами, которые дерут за это клоповник…
В любом хоть отдаленно имеющем отношение к сфере обслуживания и городским службам учреждении всегда есть свои «постоянные посетители», приходящие раз за разом и уже чувствующие себя как дома, сообщить о (обычно бессмысленной) проблеме, рассказать, что новенького, просто пожаловаться на жизнь. То, что оператор делал заинтересованное выражение на лице не очень-то вдохновенно, а восклицание вставлял невпопад, не очень смущало устроившегося на неудобном стуле посетителя. Если бы смущало – он бы усердно делал карьеру, зарабатывал на оплату услуг психоаналитика, и изливал бы душу, лежа на кушетке в окружении дипломов на стенах. Если же на высокоученого специалиста денег нет – то свободные уши ищутся как раз в местах, подобных офису «Disinsection, fumigation and rodent control», что в Бруклине.
Офис располагался в «непричесанной» части Бруклина. Реформы последних лет и несколько чрезвычайно активных мэров привели в порядок часть района, провели ремонт некоторых известных или являющихся памятником архитектуры мест – Общественной Библиотеки и Музыкальной Академии. Так же в относительный порядок были приведены часть центральных улиц, на которых выросли многочисленные бары, забегаловки клубы, не столько фешенебельные, сколько с оттенком дикости. В чем и был шарм Бруклина, так тесно связанного с историей мафии и музыки. Сюда ехали, чтобы оторваться, спустить пар и то, что за пределами освещенных улиц в темноте копошилась другая, весьма опасная жизнь, только придавало остроты ощущениям. В той же части округа, где располагался офис, Бруклин оставался старым, добрым Бруклином. Сам офис, несмотря на все усилия дежурных, выглядел несколько неприбранным и, не смотря на постоянный запах разнообразной химии, грязноватым. Впрочем, в этом был залог успеха – по причинам непонятных вывертов психики смертных, в этом бизнесе стерильные, блистающие чистотой помещения не пользовались успехом. Городу же было выгодней давать субподряды, чем содержать собственную службу, так что конкуренция была и в этой сфере деятельности. А может, город просто не хотел держать среди своих офисов эту сверх-ароматную службу…
Впрочем, представителей старшего эшелона правления компании, оккупировавших внутренние помещения старого здания, мало беспокоили запахи в офисе. Собственно, они уже привыкли определять по лицам сотрудников, когда надо принюхаться, а когда – сделать вид, что принюхиваются, но ни в коем случае этого не делать. Дело в том, что запахи автоматически ощущают лишь те, кто испытывает потребность в дыхании.
Сегодняшним вечером в офисе все шло своим чередом, когда его удостоили посещением владелец и представители руководства. Дежурный, который с вялым интересом выслушивал историю постоянного клиента, вежливо кивнул Давиду и Джону и повернулся навстречу Кеннету.
- Шеф, добрый вечер. Вторая машина на Ютика-авеню, первая возвращается от Грин-Вуда. Сегодня пришлось выплатить сверхурочные первой дневной смене, опять подвалы в Грейвсендс.
Словом, обычный вечер, час после заката, начало обычной ночи. Однако в дверях офиса замаячила фигура, не относящаяся к привычному интерьеру. Человек был одет просто, удобно и без попыток самовыразиться, но беглый, но цепкий взгляд, которым он окинул комнату и присутствующих и неуловимый отпечаток усталости, для опытного глаза говорили сами по себе. Например, что прибывший относится к славному племени поедателей пончиков, медноглазых, легавых, или любому другому термину, принятому в среде, где слуг закона предпочитают не называть прямым текстом. Чтобы не накликать.
- Вечер, - вздохнул прибывший, видимо, не питая никаких иллюзий насчет добрости этого вечера, - детектив Оклхоу, Второй участок, Бруклин. Я хотел бы видеть Джо Гарднера и побеседовать о Джо Гарднере Не обязательно в этом порядке.
Дежурный бросил на Кеннета растерянный взгляд. Джо Гарднер был старшим той самой первой дневной смены, которому сегодня полагались сверхурочные.

Лина сделала шаг вперед, как завороженная, вглядываясь в мерцание живых огоньков, чувствуя, как гремит в ушах пульс...ее?... уловленный, вошедший вдруг в унисон с ее пульс города? Я решила, подумала она вдруг, с удивлением обнаружив эту мысль в своей голове. Я никогда не буду жалеть об этом всем, чтобы из этого не вышло. Это всегда будет во мне. Даже, если все станет плохо, я не буду жалеть, что после высосанного, втоптанного в грязь мира увидела это. Я буду играть, потому что уже не смогу остановиться, если в мире или мирах есть другие вещи, способные вызвать у меня такие чувства.
Голос Стеллы вернул циркачку к реальности, острой, как сыр в мышеловке, напомнив о необходимости играть, обмениваться словами, парировать, ускользать. И все-таки, когда девушка повернулась к Дрону ее глаза мерцали, как огни внизу.
- Это... это изумительно, - слова подбирались с трудом, - они..они живые! Как в сказке. Спасибо вам, что бы не было дальше. А, - спохватилась Лина, - это Кабра, я думаю, хотя ночью все выглядит совсем по иному.
Последнюю фразу Лина произнесла несколько с меньшим энтузиазмом, видно было, что темная громада форта занимает юную барышню куда менее, чем город. Слово "Кабра" девушка произнесла уважительно, но видно было ,что ее мысли откочевывают куда-то совсем в другую сторону.

Лина с интересом ждала дальнейшего, отчего-то полная радостного ожидания. Вся эта ситуация - скрытая дорога, тайна, приключение, вызывали приятное, щекочущее чувство. Хотя умом Лина прекрасно понимала, что это глупо, хотя бы потому, что девушки понятия не имеют, на что именно нарываются. На всякий случай Лина придвинулась поближе к СветЛане, но на губах циркачки невольно всплыла улыбка. А, горит озеро, гори и рыба!

Над горами вздыхала поздняя ночь, звезды казалось, звезды опустились ниже, намекая на скорый рассвет. Дебора Хантер поежилась, плотнее завернувшись в слишком большую куртку, и вернулась к дороге, где свет фонарей заменял ночные светила. Не так, ой не так она представляла себе будущую работу. В колледже ей виделись будущие остроумные и профессиональные статьи, интервью с интересными людьми. Работу в провинциальной телекомпании Дебс воспринимала как короткий промежуточный этап, ступеньку яркой карьерной лестнице. Однако нудные обязанности съедали столько времени, что на собственные статьи не оставалось сил и времени, освещать же приходилось какие-то никому не интересные местные новости, вроде регаты на бочках, открытии нового цеха вторсырья на бумажной фабрике (экология, чтоб ее!) да местных фестивалей. Сегодня Дебс показалось .что она наконец-то ухватила черта за бороду, по крайней мере, новости казались шокирующими. Убийство, точнее убийства, причем кровавые и пугающие ,да еще и связанные с лабораторией по разработке ГМО. Глазами души она уже видела заголовки, о, разумеется, никаких кабачков-убийц. Вся статья на одних вопросах. Можно ли считать происшедшее пустыми слухами? Отчего офицеру полиции, первым прибывшему на место преступление после сообщения о стрельбе, стало плохо? Можно ли доверять сообщениям о полной кошерности продуктов, фирмы, где такое творится? Дебс задавала вопросы всем ,кто ей подвернулся под горячую руку, но местные смотрели как-то странно и спешили удрать, представители фирмы несли подобающую ситуации чушь, тайная надежда, что удастся спровоцировать охрану на грубое обращение так же не оправдалась – охранник выпроваживал журналистов устало, но вежливо, и видно было, что считает все это ерундой.
Можно было сдаться, поехать домой, но будущие лауреаты Пуллитцеровской премии так не делают. Будущим лауреатам пофиг на недовольство оператора и водителя, лауреаты караулят сенсации до последнего… кутаясь в одолженную ворчливым водителем куртку.
Вернувшись к машине, Дебс обнаружила, что сонное недовольство с оператора слетело, как рукой сняло. Он сидел в машине, правда, прячась от ночного холода, но смотрел на мир не заспанными глазами, а искателем камеры, да и огонек на камере горел, казалось, азартным огнем. Водитель тоже уже не дремал, поглядывал скорее с ленивым любопытством. На безмолвный вопрос корреспондента ответил именно водитель:
- Че-то они там забегали. Свет повключали, шевеление какое-то.
Между фургоном и воротами, по направлению от леса к городу по дороге проехала первая машина за несколько часов, пыльный внедорожник.

Рев мотора затих, мотоциклист остановился у обочины, будто стараясь что-то рассмотреть в кромешной тьме. Впрочем, быстро оставив эту бессмысленную идею, он пристроил байк и двинулся от обочины, едва слышно, но очень эмоционально ругаясь. В его протянутой руке болтался какой-то мелкий предмет. Немного потоптавшись, и снова выругавшись, на этот раз погромче, человек вдруг огляделся по сторонам, затем сгорбился, фигура потекла, за минуту выростя до скорченной трехметровой, затем ужавшись. Крупный серый волк с темной полосой вдоль хребта, держа в пасти шнурок, на котором болтался камушек с дыркой посередине, встряхнулся, и принюхался уже по нормальному. Впрочем, кажется, обнаруженный след не очень понравился оборотню, судя по вставшей дыбом шерсти и загоревшимся злыми огнями глазам. В два текучих движения спустившись вниз, волк уделил полминуты времени валявшемуся на дне оврага трупу человека в форме. Коротко рыкнув, волк выбрался назад, только камушек мотнулся на шнуре, через минуту взревел мотор байка, уносящего уже вновь человека туда, где звезды на ночном небе затмевались огнем города.

Джезебел бежала по лесу, на голову опережая состайников и чувствуя, как кровь поет от радости. Единственным, что портило аруну настроение была вторая стая и ее альфа, двигавшиеся параллельно. Молодняк докладывал, что у лесной избушки в притаились всего двое-трое Танцоров, и Джезебел была недовольно, что на такое дело послали целых две стаи. Другое дело, что сегодня ночью Старый Ворчун Энгус явно был в деловом настроении, и попадаться ему под руку, возражать, и даже говорить более пары слов было бы неразумным. И потому – две стаи серыми тенями стелились по лесу от точки переброски. Леди Омута умела открывать Мосты по всем озерам, речкам, ручейкам, принадлежавшим к здешней озерной системе, но эти мосты всегда открывались у воды или прямо в воде, так что до точки, где Танцоры думают, что сидят в засаде, а на самом деле их самих ожидает сюрприз, приходилось поработать лапами. Ну, посмотрим, кто первый!

Ручей весело сбегал с гор и весело скакал по порогам, на встречу с другим ручьем, а затем с озером. Он то ловил отсветы звезд, будто улыбался в ответ небесным огонькам, то снова нырял в лесные тени. Но вот вода зазвенела девичьим смехом, заметались звездные сполохи, послышался вздох, и одна за другой прямо посреди ручья стали одна за другой появляться темные тени. Человеку было бы по колено, но если появляющиеся и были людьми, то только в свободное от исполнения обязанностей время. Сейчас же воины Гайи готовились к схватке. Только последняя из них сохраняла человечий облик, но и она не проявила ни малейшего неудовольствия, оказавшись в воде. Впрочем, речь ее больше напоминала рычание, хоть скорей деловое, чем раздраженное.
- Они сказали – ближе к вершине холма. То есть, еще метров двести вверх, точка выхода скорей всего у трех столбов.
- Идти тихо, постараться не спугнуть. Хезер-рья, держитесь за нами.
Повинуясь команде, группа бесшумно двинулась вверх, к точке, где по сообщению стаи молодых Гару должен был открыться лунный мост.

Задерганный за ночь помощник шерифа устало отпил кофе из крышечки термоса. Всю ночь он направлял своих братьев Гару куда нужно, других своих – подальше оттуда, где им быть не нужно, получал и переправлял сообщения. Под утро он был бы очень рад просто и откровенно испытать радость битвы, встретить врага клыками и когтями, но… Кто-то должен делать и то .чем занят он. Вот уж действительно, если перед септом вдруг встанет проблема что нечего делать, то решение найдено заранее – отправить этот молодняк с каким-нибудь пустяковым заданием. Работой будут обеспечены все, по уши и надолго. Хоть бы эти бдительные раздолбаи выбрались из заварухи живыми, а шрамы… чтож, без дырок в шкуре уму-разуму не научишься. Сам это испытал, на собственном опыте.

Эванс допил отвратительный растворимый кофе, купленный из окошка автомобиля, и вздохнул. За полночи ему удалось более-менее восстановить в уме картину происходящего. И хотя в памяти зиял провал (неужели действительно отравление так подействовало?), он уже представлял свои дальнейшие действия. Наособицу среди картин прошедших нескольких дней стояли фигуры молодых ребят, почти подростков, встреченных им сегодня в лесу. Они не шли из головы, отчасти потому что появление в таком месте было само по себе странным, как и они сами. Опытный детектив хорошо умел читать социальное положение и отчасти характер людей по манере одеваться и двигаться, эти же ребята ставили его в тупик. Но дело было не только в этом, от них исходил такой заряд жизненной энергии, что просто держись. Ладно бы один такой, но целая компания…? Эванс вздохнул, и повернул ручку рации – сегодня ночью он предпочитал слушать переговоры разных служб.

Так и есть. Бесполезно сейчас гадать, где и какой конец удалось вытащить на свет утратившим свое предназначение Гару. Важно – они уже здесь. Правда, судя по всему, не все. Проехав не останавливаясь мимо ворот Коултон брозерс и фургона телевизионщиков, он остановился через улицу, спокойно прикидывая, кого из подвластных ему духов можно задействовать чтобы оценить ситуацию. Невидимая обычному глазу тварь, похожая на вороний скелетик с крыльями птеродактиля, взлетела, и тяжело хлопая крыльями, но весьма быстро, направилась в сторону лесной избушки.

Лина вступила под своды настоящего театра обмирая, как фанатик при входе в храм. Ее глаза разбегались, выхватывая то одну деталь, то другую, внимание скакало как солнечный зайчик по стенам. И в то же время ,внимание расслоилось на два уровня. Один пребывал в полном восторге от всего, второй же, профессиональный, жадно, ревниво впитывал детали. Как освещены зал и сцена, как рассажены зрители, шумы, доносившиеся из-за сцены до начала спектакля, человека, который собирал плату... Когда же спектакль начался, Вселенная, складывающаяся из множественных миров, потеряла для себя Лину Белльфлауэр, повалившуюся в выдуманные страсти. Тихий голосок профессионала умолк, похороненный под бурей эмоций, но исправно фиксировал детали. Лина смотрела, как завороженная, то подаваясь вперед, то замирая, почти готовая закричать, предупредить об опасности тех, кто за малую (хех! малую для иномирцев, хотя для Лины театр был сокровищем, несравнимым ни с какими богатствами) плату в течении часа жил и умирал на сцене. Внутренний профессионал же пытался решить практические проблемы – как, например, вот так садануть кинжалом в спину, чтобы клинок выглядел утопленным по рукоять…?
Словом, Лина без всякой магии открыла для себя иной мир, и выходила после спектакля в состоянии, близком к прострации, в ее сознании снова и снова прокручивались сцены, иногда с комментариями внутреннего голоса.
И конечно, именно в этот момент надо было случиться реальности напомнить о себе! Да еще так беспардонно требуя начать шевелить мозгами. Внутренний профессионал, правда, еще не успел выключиться и тут же отметился, определив типаж появившегося на сцене как «темный тип, обаятельный, но опасный бандит». Сверхъестественным, почти мучительным усилием Лина взяла себя в руки, подавив побуждение искать глазами охрану. Не смотри на них! Да, хочется проверить, что не одна, да, хочется убедиться, что с охраной ничего не стряслось, но делать этого нельзя. Во-первых, если охрану не срисовали, а просто знают, что она есть, не стоит их выдавать. В главных – этот вид слабости не стоит демонстрировать, тем более, таким типам. Кроме того, они же хотели узнать что-нибудь, что может пригодиться, ну и…
- Добрый вечер, любезный господин Дрон, - маленькая циркачка взяла себя в шенкеля, заставив смотреть на нового знакомца снизу вверх самым невинным из возможных взглядов. Руки, между тем, ухватили ткань подола, как бы для реверанса, а на деле – готовясь уворачиваться. В конце концов, даже если охрана сдала или снята, у балагана полно людей, есть возможность для маневра… - Что же, наш мир несовершенен, но это все, что у нас есть. Тем более, в нем все же немало радости, вот, например – этот вечер, театр, разные вкусности, неожиданные и интересные знакомства… Что же вы хотите нам предложить?
Хорошо быть маленькой, хорошо, когда мужчины чувствуют себя рядом с тобой большими, сильными и не предполагают, с какой скоростью может двигаться хрупкое создание. Если что – надо дергать СветЛану и рвануть во-он туда, по всем этим завитушкам, вверх по стене….

Лина шла, как зачарованная. Звуки, краски ,ароматы, смешивались, перекликались между собой, звали попробовать, прикоснуться, и, главное, это были приметы мира. Мира, откуда война не выпила все соки, мира, где люди могут просто жить, наслаждаясь своими повседневными делами. И да, за границей теплого света таилась, копошилась другая сторона жизни, и это тоже было нормально, добавляло остроты ощущениям и заставляло улыбаться. циркачка уже и забыла, когда в последний раз просто гуляла, пусть и наметив цели, а не делала короткие вылазки за чем-то необходимым.
И тем не менее, в этом мире тоже были приметы скрытого напряжения, подводные течения. Лина с огромным удовольствием присоединилась к Стелле в набеге на прилавки, попробовала то одно то другое с лотков с удовольствием ребенка. И тем не менее, девушка старалась не забывать уж совсем, что привело их компанию в эти края - старалась вовлечь в разговоры, мимолетные, ничего не значащие, просто, чтобы получить впечатление. Как вкусно, дома готовят иначе. Ах, вот оттуда? А как там? Красивые вещицы, откуда такие? Да ну, вот это да! Да что вы. Не то, чтобы Лина рассчитывала услышать что-то, от чего корона сама запрыгнет на макушку нужного короля. Просто - большие люди в своих высоких сферах считают, что держат нити, правящие миром, но отклик идет через всех людей. Дорожают товары, потому что стало трудней доставить из-за пиратов. Подгадили друг другу конкуренты, сменились поставщики, неожиданно дешево продана партия товара... Не говоря уж о том, что трактирные служки, швеи, перчаточники слуги всегда имеют несколько смальт общей мозаики и активно ими обмениваются.
Вот так, попробовав несколько непонятностей и прикупив пяток милых, хоть и непонятно зачем нужных вещиц, девушки выбрели на площадь, где Лина испытала легкое головокружение, почувствовав божественную, с детства знакомую атмосферу. Ее можно было расчленить на составляющие - радостное оживление, легкая нервозность, крики зазывалы, юрких человечков, готовых продать билет втридорога, предприимчивых торговцев, предлагающих безделушки и цветы для повес, хорошенькую ерунду для дам, и все, что может приятно дополнить вечер. Но дело было даже не в составляющих - Представление накладывает на лица некий отсвет, отпечаток, хорошо различимый тем, кто связан со сценой.
Настоящий театр, со сценой, декорациями, свечами был для Лины чем-то из области небожителей. выросшая в бродячем цирке с его потертыми цветастыми тряпками, возле настоящего театра Лина испытала благоговение.

Вчера вечером, закинув кого куда, Кейси не поехала сразу домой, а завернула в свое любимое местечко. Маленький магазинчик при заправке, с прилавком, где варили кофе и разогревали панини. За огромными окнами сгущались синие сумерки, затем подкрадывалась ночь, между стеллажами бродили, выбирали покупки люди, подъезжали машины - фуры, легковушки, байки, фургоны... Люди возникали из полутьмы, входили в теплый, пахнущий выпечкой и кофе свет, переговаривались, снова исчезали. Молодой, но взрослый парень за прилавком, тайком, как ему казалось, посматривал на девушку в темном. Палома стояла у стоек, что шли вдоль окна, попивала кофе и смотрела в темноту.
С тех пор как Эшер начал свою нью-эджевскую затею, отношения с кузеном внезапно стали как-то ближе, ребята попросту разговорились. О том, что в мире до фига всего интересного, но люди живут каждый в своей картонной коробке, при этом считая стены коробки железобетоном. Большинство в этой коробке и хоронят, лишь немногие ломают стены или ищут выход. Да. Но выросшая рядом с дедушкой и отцом Кейси еще в детстве впитала то, пусть веселое, но все же презрительное отношение, которое они выказывали к ... простакам. Простаки ленивы и нелюбопытны, простаки готовы отдавать золотые слитки за яркие бусы, простаки не знают ничего за пределами своей коробки, простаки существуют для удобства Нортонов. И пусть отец пытался влиться в общество и оформить для семьи комфортную коробку, пусть бунтовала сама Кейси.... все-таки сама мысль о том, чтобы оказаться простаком вызывала у Паломы судорожное отторжение.
В этом-то все и дело, думала девушка, наблюдая, как соскакивает на землю возле колес почти в свой рост, дальнобойщик, направляясь к магазинчику. Я боюсь, что это какой-то хитрый обман. Пускай Эшер сам научился верить в то, что делает, а отец на это улыбается, когда думает, что Эш не видит. "Чем бы ты ни был - будь хорош в этом", а ведь именно вера зажигает в других желание верить. Я не боюсь, что в здешней коробке водятся чудеса, я боюсь купиться на чью-то игру. Боюсь оказаться простачкой. Что бы я ни делала - я родом из детства, как и все. Я понимаю что это не правильно, я стараюсь не быть тем, кем меня делает семья, но я смотрю на людей теми же глазами, что и они.
И тут, как это бывало, когда семья и дом смыкались тесным кольцом, не давая дышать, мелькнуло воспоминание. Кейси еще маленькая, у старого дома, большой новый еще не купили и не отдали. Она сидит на велике, настоящем, двухколесном, вцепившись в руль, и в панике смотрит на отца, который хочет ее отпустить, чтобы она поехала. "Я боюсь" "Не того боишься. Не бойся упасть, бойся, что не поедешь". Ветер в лицо, колотящееся сердце, мир с вершины холма... ну, холмика. Ну ладно, кочки небольшой. Огромный, разноцветный, просторный мир с высоты старенького велосипеда. Ладно, что уж там. В конце концов, надо же побывать в шкуре простака, чтобы знать, каково это. Да и вообще, не ободрав коленки, ездить не научишься. Даешь поиски порталов. И надо таки Эша тряхнуть, литературы по местным преданиям у него валом, просто он легенды компилирует и освещает, как ему надо.

Фига се, подумала Палома, услышав новость. Против воли в ушах зазвучала музыка каллиопы, а рот наполнился вкусом жженого сахара, а где-то внутри возникало восхитительное, пьянящее чувство охотничьего азарта. Что ни говори, а дергать за двери с надписью «хода нет» и пробовать приколоченное к потолку любили все Нортоны.
- Я вижу тебя и остальных, но ты видишь меня и остальных, так что – нет, видим мы разное, - отозвалась Кейси на вопрос Джил, - а если ты про новости, то скорее, да. Оперативно все вышло, вчера сквозняк, сегодня ветер. О, привет, ребята.
Кейси с веселым удивлением уставилась на здоровенного добродушного парня. Конечно, она его видела и раньше, просто не соотнесла с Дабл-Ди-которого-знают-все. Правда, если это решит, что его разыгрывают, придется очень шустро уворачиваться и очень быстро драпать…
- Привет, это ты Дабл Ди? Я Кейси Нортон. Ты, это… не волнуйся только. У меняя вроде как сообщение для тебя, только, чур, посланника не убивать. Тебе Руби уже говорила? Про то странное и стремное сообщение, которое я вчера получила?

-Да, чувак, ты упустил свое предназначение, - поддержала Гвен, пока ее ноги выписывали восьмерки. Девушка резко прогнулась, откидываясь назад, почти коснувшись волосами пола, поднялась, сделав изящное па, сделала несколько хищно-тягучих танцевальных движений, - сказано же - там где ты ничего не можешь, не следует ничего хотеть. Режиссер из тебя... нда. Нет, ну на Золотую Малину ты безусловно один из первых кандидатов, если бы, конечно, снял наконец что-то свое. А вот ди-джей из тебя, внезапно, вполне себе ничего. Давай, гуляем!!

- К тому же,- добавила Кейси, сворачивая машину к тротуару, - у меня-то как раз особо стресса нет, я ж не знаю по.. пропавшего. Эй, не смотри на меня так, Руби, если вцепишься мне в волосы - разобьемся нафиг! Я имела ввиду - мы тогда только переехали, я с этим парнем знакома не была, для меня это менее личное. Погоди, а на кой тотем-то ломать?! Ты вот меня спрашивала, знаю ли я, что бывает с американскими семьями, которые селятся в доме с привидениями, а что бывает с людьми, которые ломают тотемы? Ты хочешь посмотреть в книгах по индейцам, какой именно тотем, и что от этого может быть? А они толком описали, что там было изображено?

Припарковавшись, Палома с глубоким вздохом, потащилась в кафешку, но там ждал сюрприз. Правда, к здешнему, с позволения сказать, кофе, девушка относилась без восторга, но спасибо хоть были шансы разузнать что и как.

- Привет, - сказала Кейси, постаравшись улыбнуться подружелюбней, и обратила свой взгляд на парня-который-остался-один-несмотря-на-здешний-кофе.

Палома записывала свой мейл, прощалась с библиотекаршей, собирала свои вещи и шла, почти на автомате, мозги были заняты - пытались переварить информацию. Парень Руби (или просто парень), который пропал, разрыв шаблона, в смысле, не шаблона, койоты, ярмарки пытались сложиться в какую-нибудь осмысленную комбинацию. Без особого успеха. Единственное, что было ясно как день - от дурацкой забегаловки не открутиться. Обнаружив себя около машины с ключами в руках, Кейси решительно тряхнула головой, и попыталась расставить точки над ё.
- Так, произошла перегрузка устройства ввода информации, чтобы повторить процедуру ввода - нажмите единицу. Р.Р. Фолкин - это и есть имя того парня, который то ли погиб, то ли просто пропал после прорыва плотины, так? И мы по умолчанию считаем, что это не чья-то дурацкая шутка, а действительно пропавший Ронни нашел способ достучаться до живых через какой-то разлом, который потом закрылся. Так. Версию, что кто-то зашел с аськи пропавшего, или попросту создал такой аккаунт мы отвергаем сходу? А почему, собственно? Нет, я не говорю, что не верю во всяку странь. Скорее верю, просто... ну, прежде, чем верить более сложному объяснению, не худо было бы проверить простые? Косвенно в пользу шутки говорит, что новый человек, то есть я, неизбежно начнет спрашивать, что и как, на чем и засветится. За версию с голосом с того света говорит история с койотом и вырезкой из газеты, подстроить ее возможно, но слишком уж это тонко и сложно для тупого прикола. Так, а при чем тут вообще индейцы? Руби, ты же примчалась за материалами по индейцам, и даже не забыла про них, услышав новости? То есть, индейцы имеют отношение к делу?

Вода серебряно смеялась в темноте, лишь изредка ловя отблеск звезд. Ручеек намыл себе небольшой овражек, вода уже спала после весеннего половодья, и теперь удобно устроился на дне, звук текущей воды порождал небольшое эхо. Ручей был уверен, что никто не полезет в воду в начале июня, и можно звенеть себе под звездами, потихоньку сдвигая кажущиеся неподвижными камни двигаться вместе с ними вниз, к шумным рекам, ловящим луну озерам, и дальше, к морю. Местечко получалось правильным, хотя в первый момент Даниэле и показалось, что близковато к жилью. Конечно, город – это громко сказано, но все же. Однако Исмем, оттирая руки остро пахнущей тряпочкой, посоветовала это место как подходящее. Да, близко к городу, но тот в основном норовил разрастись вширь, в долину, не стремясь вскарабкаться на подмываемый водой склон невысокой горы. Сейчас, на повороте луны в другую фазу, было самое время собрать цвет, набравшийся сил войти в лето. Наука о травах, что тянутся из земли к Солнцу и Луне, не уставала удивлять многообразием своих оттенков. Как и сама Исмем, которая решительно отказывалась поддаваться какой-либо классификации. Не молодая и не старая. Не девчонка, занятая поиском, не замотанная мамашка, не отдавшая предпочтение карьере упрямица. Не качок, но просто на то, как женщина двигается, можно было смотреть и смотреть – линии стройные, округлые, но выдающие силу…. Эх, да что там говорить, Исмем поражала сама по себе, а уж ее мастерство в Ремесле… Ремесло и само по себе способно было перевернуть с ног на голову (или все-таки с головы на ноги?) все представления о мире. На потаенных, укрытых от ветра среди скал, террасках Исмем царил горячий, дурманящий аромат всевозможных трав и цветов. В отличие от современных фармацевтов, которые интересовались только концентрацией действующего вещества, Исмем прислушивалась к растениям, знала их предпочтения и капризы, слушала их советы. И растущие на земле в ответ одаривали стократно, настойки и зелья жили, дышали, творили куда больше, чем полагалось бы им по представлениям мира науки и логики, мира Патриарха.
И вот сейчас, когда час Быка готовился передать сонный мир часу Тигра, на юго-восточном склоне горы, над текучей водой, Даниэла рисовала на своих ладонях знаки травяной краской. От краски исходил горьковатый, острый запах, почему-то напоминающий о днях рождения. Старательно воспроизведенный узор на левой руке уже подсох, на правой же пришлось рисовать, зажав кисточку в зубах. Хорошо еще, что знак не был слишком уж хитровышитым. Травы вокруг русла ручья серебрились в свете луны , можно было рассмотреть каждую травинку, а лес стоял черным частоколом. Все условия, время и место были соблюдены, подготовка была закончена. Осталось нанести несколько последних штрихов, и ждать, повторится ли на этот раз чудо. Оно было необычайно прихотливым, но от этого еще более манящим, иногда осыпалось в руки пыльцой, иногда заставляло себя ждать, зрея вместе с настоем, иногда пробуждалось только с первым глотком. Да, ожидание чуда тоже было частью Ремесла.
И вот, лезвие серпа поймало лунный свет, эхо, порожденное нараспев произнесенной фразой, подхватил и пронес дальше ручей. Нежно, но одним неизбежным движением, арун срезала первую гроздь.
И в этот момент мир покачнулся, расплескав серебро Луны, которое на мгновение разлилось почти нестерпимым светом. Несколько раз с силой зажмурившись, прогоняя поплывшие перед глазами темные пятна, Даниэла не сразу поняла, что эти пятна ей не видятся – серебро трав на поляне было испещрено небольшими пятнышками, черными в лунном свете, но очень знакомыми аруну. Казалось, чуть не на каждой травинке выступила кровавая слеза. Травы клонились под неощутимым ветром, и по склону побежала дорожка из плачущих кровавыми слезами трав, побежала к темному пятну на серебре заросшего травами склона. И снова все поплыло, лунное серебро сменилось золотом, вместо аромата лесных трав в нос ударил запах садовых цветов, и среди этого сияния и запаха Даниэлла увидела женщину, чьи руки заботливо ухаживали за цветами, что тянулись, ласкали ее руки. Но лицо женщины выглядело изможденным, а на землю капали темно-алые капли… И вновь луна, темная дорожка… мимо пятна цветника… мимо мостика… огни городка наплывают, но дорожка тянется мимо…к пятну совсем другой тьмы, тьмы где что-то лязгает и хрипит, темная тень, притаившаяся среди сонного тепла. И голоса. Их тысячи, но они так тихи, что их нужно очень много, чтобы хотя бы разобрать слова. Слово. Только одно. Помоги, помоги, помоги, помоги…
Лунное серебро отхлынуло, так же внезапно, как и накатило. Даниэла стояла там, где лес наступал на поросший разнотравьем склон, под ногами звенел невидимый ручей, у подножья светился городок, а дальше ,уже почти у дороге на серебре трав действительно виднелось темное пятно. От этого пятна вела дорога мимо небольшого мостика, и арун знала эту дорогу, будто ходила по ней с детства. Знала, где нужно пригнуться, чтобы избежать низко весящей ветки, где в нос ударит запах мусора, знала, где на дороге появится кот. Никогда не виденная дорожка была рельефней, реальней любого воспоминания.

- Даррен Деккер идет в комплекте с очешуенно важными койотами, - вздохнула Кейси, - и я подозреваю, что это просто тупой розыгрыш. Ну, или - у вас тут ролевками кто-то балуется? Квесты, задания, ключи, все дела? Тебе для этого понадобились индейские обряды? Ну, в двух словах - тут стоит аська, с как бы общим пользователем. И как раз когда я была у компа постучался какой-то тип, вопросил меня именем короля рок-н-ролла, не учусь ли я в школе Пайнкон, потом спросил, знаю ли я Дабл Ди, и не дожидаясь ответа, тоже решил что его знают все. И просил передать, что у нас тут койот, и это офигенно срочно и важно. Потом у него (у абонента то есть) разлом закрылся, и он отпал. А тут же Джилл нашла эту морду точно из отряда псовых, а у тебя индейцы. Короче, если собрались мутить ролевку, то я за, но никаких живых элементов, включая хомячков.
Последнее Палома добавила, вспомнив несколько эпизодов из ролевки, когда животные, используемые в качестве антуража или ключей, изрядно разнообразили игру, ну, и чуть не довели всех до родимчика.

- Да, я думаю, насчет койотов и волков надо поискать в сети, - согласилась Кейси с Джилл, а в глазах мелькнуло какое-то странное выражение. Ловкач? Почему Джилл вдруг заговорила про ловкачей? А-а, ну да, вырезка. Ярмарка ловкачей. В этой стране, где так гордятся добропорядочностью, ловкачи и мошенники вызывают безотчетное восхищение. Интересно, бывал ли дедушка в этой части страны... - а с газетами - что же, я вызвалась, вот и покопаюсь. Кстати, если про обряды индейцев ничего путного не найдем, то у меня кузен всем этим увлекается. Ну, Нью Эйдж, древние обряды, черные кошки в темной комнате. Можно будет у него попросить каких материалов.

Девушки выбрались из машины, тут же оказавшись в мире, залитом сверкающим, беспокойным апрельским солнцем, и нырнули в тенистую прохладу библиотеки. Кейси с любопытством завертела головой по сторонам, и была немного разочарована - ряды полок вопреки ее то ли ожиданиям, то ли полустертым воспоминаниям были не из тяжелого, потемневшего дерева а из веселенького светлого ДСП, полы не покрыты гулкими каменными плитами, да и торжественная полутьма была разбавлена солнечными отблесками и голосами очумело чирикающих за окном воробьев. И все же полки были забиты самыми разными книгами - и в ярких суперобложках, и аккуратненькие брошюры вперемешку с журналами, и солидные корешки в переплетах из кожи молодого дерматина... Но ряды полок убегали в глубину, и там, между рядами прятались тени, делая дальний конец проходов между рядами загадочным и немного тревожным. Объявись сейчас библиотекарша и с подозрительным (а у всех библиотекарей такой вид, будто они всегда подозревают собеседника в чем-то), спроси, чем может помочь, наваждение бы и пропало. Но никого из персонала не было, хотя несколько посетителей и сидели за столами. наверное, у библиотекарей тоже бывают перерывы на ленч, или кофе, или чай. Да, чай очень подходил бы к здешней атмосфере, только его непременно надо было бы не заливать кипятком, а заваривать в маленьком чайничке и полупрозрачным узором, а пить из хрупкой чашечки, или стакана в металлическом подстаканнике, девушка видела такие в каком-то фильме. Впрочем, возможно библиотекарь неслышно скользила между рядами, проверяя, не нарушает ли кто правила, а может быть - затерялась между теней, и вынырнет, как Рип Ван Винкль, только через несколько дней. Или лет. Ведь может быть, что библиотекарь, которая появится сегодня - на самом-то деле библиотекарь из позавчера, а вчерашний библиотекарь был из послезавтра. Только с покупками домой может получиться путаница. Может, поэтому мистер Робертсон такой грустный...?
- Интересно, - признала Палома закончив первичный осмотр, - у меня такое чувство, что это место пытается выглядеть более современным и безопасным, ну, чтобы скрыть что-то. Мне нравится. Договорились, конечно. Джилл, ты же здесь бывала? Как думаешь, здешняя Хранительница на меня сильно обидится, если я тут осмотрюсь? Тут есть, ну, я не знаю, подшивки газет, или земельные акты, или может, просто полазить. Ты сама обычно что за книги тут ищешь?

Гвен зашипела, как рассерженная кошка. Чертово ископаемое подлым образом вынудило потратить еще один метательный нож, и смылось обратно в свой Юрский Период. Интересно, а в туалете при студии проводятся съемки авторской версии "Челюстей"? Ну хоть слава богу, все живы, и все вместе. Чуть не ушедший в мир вестернов Стремительный всерьез напугал старшекурсницу. Вспомнила она, что методика такого вот лечения не получила признания именно из-за высокого риска для операторов. Воображение будущего психолога уж рисовало, как лет через десять, сев смотреть фильм с мужем и детьми (ну, для мужчин здоровая сублимация через агрессивность, выраженную в вестернах, нормальна, да и если мальчик будет), увидит среди фигурок ковбоев бесстрашного киберсамурая, сорвется с места....
Тут Тоня тряхнула головой, возвращаясь в здесь и сейчас.
- Не делай так больше, попросила она Стремительного, - не ходи в заэкранье без нужды и страховки.
Однако, неясно было, каким еще сомнительным шедевром их порадует режиссер-графоман. На всякий случай, Гвен решила держаться поближе к столу - и укрыться, если что, и дотянуться до кнопок можно быстро.

Дневники Телльвик Онешо
__ После спектакля мы с Эрки не разошлись сразу со всеми, потому что хоббит говорил, что у нас могут быть неприятности, если нас заметят. Но это ничего, смотреть, как волшебный лес превращается в просто зарисованный на старом холсте, было очень интересно. Мы в детстве так играли, показывали картинки с пиратами, фонтанами и попугаями, но Эрки сказал, что люди делают это без магии. То есть, они вообще не умеют показывать картинки, но дети, когда играют, все равно как-то превращают деревянные мечи в заговоренные, перевернутый ящик – в замок, а соседскую курицу – в дракона…. Люди удивительны, ведь во время спектакля я видела темный лес и почему-то злобных эльфов. А после спектакля видела актера, который снял острые уши, и жаловался, что в гостинице хорошо только клопам…
__ Дядя как-то странно на нас посмотрел когда мы рассказывали про спектакль и про авторское виденье, ну, что во всем виноваты эльфы. То есть, на меня с сомнением, а на Эрки, когда тот снова стал объяснять про авторское виденье – с какой-то жалостью. А Квилина стала носить платок, закрывающий лицо, и выходит из дома только рано-рано утром…
__Сегодня на площади трубили герольды, объявляя о скорой свадьбе правителя. Было очень красиво – длинные трубы, и на них такие тряпочки развевались, и очень много народу, все приоделись в нарядное платье. Дядя, правда, велел не брать с собой кошелек, а если брать, то он мне даст, с ловушкой. Все равно сопрут, так хоть какому ворью пальцы поотшибает. И еще я взяла чепчик, с лентами. Мне его давно подарили, я не поняла зачем, а сегодня выяснила – его надо кидать в воздух, и громко вопить что-то радостное. Это очень весело. Я издалека видела Намфудля, он продавал всякие пряжки, ленты, бусики, браслетики, но кошелечек у меня был только с ловушкой. Именно что был – я его где-то потеряла. Надеюсь, его никто не найдет, а то ведь там ловушка… Еще я видела одного человека, он был очень пьяный и читал куски поэм, и тогда я его узнала – это один из актеров, я его видела на спектакле, он играл опекуна героини, и хотел выдать ее… Ох, ну, речь не о том – просто на сцене он был такой скупой, и дрожал над каждой монеткой, а сегодня – веселый, постоянно шутил. Магия людей удивительна…
__Сегодня на дворе повисло грозовое молчание. Иногда кто-то о чем-то заговаривает, и тогда все его вежливо слушают, даже те, кто обычно всех перебивает, и от этого еще хуже. Сегодня приходил милсдарь Госеф и что-то сказал Квилине, я не совсем поняла, но получается, что Квилина должна теперь работать на него, потому что у него есть такое право. Я совсем ничего не поняла. Квилина не выходит из своей комнатки-мастерской, соседка ругается, что так, мол с этими эльфийскими отродьями и надо, наши местные хулиганы, они же между собой дружат, подрались. Остальные соседи кто молчит и отводит глаза, кто бросает злорадные взгляды. Это все плохо, неправильно, раньше все шутили и выручали друг друга, потому что такова жизнь в городах.
__Сегодня не тринадцатое, но у нас собрались почти все. Я имею в виду – все гномы, кто живет в городе, старшие в семье и кто поумней из молодых, и даже ребята из Корабельного Контроля. Собрались многие не через основную дверь, а тоннелями (в любом нормальном гномском доме не менее четырех скрытых входов). Странно, я всегда думала, что Бургелл Намфудля не любит, а Намфудль вечно подкалывает тетю, но сегодня все сидели вместе, и благодарили хозяйку за угощение. Говорили о людях, и эльфах. И неутешительных тенденциях. Ребята из контроля предлагали учинить какую диверсию, но все дружно сказали, что это не выход. Но что делать что-то надо. Дальше я не слышала, потому как мне дядя подмигнул сидеть с Контролем, ну, чтобы они чего не замутили.
__ Не знаю, что решили Старшие, но мы сегодня решили что-то делать. Дядя притворился человеком (и когда уже я смогу такие толковые иллюзии делать?) и нанял того актера. А я сделала (у меня было несколько образцов) вексель, подписанный Квилиной на имя Акселя Блюгербанда, купца из Нашкеля. Мы Акселя (он сказал, что называется новым именем с каждой новой ролью) приодели – и он, без всякой магии стал купцом! Солидным, чуть-чуть хитрым, предусмотрительным. Когда Аксель пошел поговорить с Госефом, чуть не вышла драка, Госеф вопил, что сейчас этот вексель купцу затолкает в… Но тот спокойно ответил, что обязательства законны, и если должница находится в распоряжении Госефа – значит, тому и платить ее долги. А если того что-то не устраивает – пойдем к судье или сразу к управителю. А за спиной у Акселя маячил один наемник, он как раз в кости проигрался, и ему были нужны деньги. Госеф, конечно, мужик крепкий, но наемник выглядел как соседский кот – одноухий, весь в шрамах, и глядящий на всех с таким видм, что дайте ему только повод. На Акселя тоже, потому что нанимал-то воина дядя, и обязал присматривать. Дядя говорил, на подкупить наемника у Акселя денег нет. То есть есть, но тогда ему придется отдать всю сумму на выкуп. И вот так вот Аксель с Госефом и договорились – Аксель «довыкупает» Квилину, и забирает себе. То есть, вывозит за пределы города, а там ее уж ребята из Контроля приняли.
Вот так я и узнала, что мы решили – стараемся вызволить. Кого сможем. А еще Контроль обещал постараться связаться с эльфами в лесу. Дядя о том же просил Тимбер, хоть я была против – наши тут же переполошились, и хотели меня забрать, но я не согласилась. Дяде нужна моя помощь, потому что даже ему не всегда удается различить оригинал и мои копии.
Вот такая пошла жизнь в нашем маленьком уголке большого мира. Я все жду, когда настанет время, время что-то менять.

Что я могу сделать?
- мне кажется... - начал Хейфидд, и выглядел он - краше в гроб кладут, - мне кажется, здесь есть какая-то связь, но мне сейчас трудно сосредоточиться. Тяжелый день, и ведь еще не вечер. К тому же, я не хочу заставлять спасителей очага ждать. Думаю, сейчас нам всем стоит пройти к столу, мы хотим хоть так выразить нашу признательность - мы едва ли продержались бы до подмоги без вашей помощи. И конечно, в любом случае ,вы можете рассчитывать на нас в том, что вы затеяли.
И Хейфидд с поклоном предложил Анарад руку, чтобы сопроводить даму к пиршественному столу.

- А-э-у, ну, прошу всех к столу, - возникшая Гвен смотрела на двух паков широко распахнутыми глазами, но грациозный поклон был достоин Высокого Двора, - позвольте вас провести. Леди Коделия, прошу вас сесть на почетное место, и позвольте еще раз выразить вам свои благодарность и восхищение, ваше прибытие в тяжелую минуту вселило в наши сердца надежду. Сэр Альфарад, прошу вас, сер Хейфидд просил, вас о небольшой беседе, если позволите, но это все потом, сейчас позвольте угостить наших спасителей, чем богат нам скромный фригольд. Благородные рыцари, прошу вас, устраивайтесь вот здесь, может быть, когда вы утолите голод, сер Арт согласится сыграть для нас?
Молодая Ши провела гостей в обход ствола дерева. Вокруг зелеными волнами колыхалось, перекатываясь через далекие холмы, травяное море, но еще несколько шагов – и в лицо ударил несущий влагу ветер. Подменыши оказались на широкой травяной лужайке у берега реки, над небольшим обрывом. С двух сторон поляну охватывали деревья, с третьей плескалась река, но с запада открывался вид на яркий город в речной петле. Этот город мог быть, а мог и не быть отражением знакомого им Ливерпуля – изящные разноцветные башенки мешались в нем со стеклянными и металлическими современными зданиями, а над лесом мачт с цветными парусами высились тяжелые, чугунные краны. За городом, за разлившейся рекой скорее угадывались, чем были видны голубоватая дымка и отблески, там дышало море.
На поляне был разбит открытый шатер, с опорами, увитыми выглядящей живой зеленой лозой. В шатре был накрыт стол, вокруг которого были разбросаны разнообразные подушки, валики и маты. Вот именно они слегка выбивались из общего ряда, в основном отсутствием единого стиля – восточно-полосатые, цветасто-яркие, по детски выполненные в виде разлапистых зверушек. Гвен обходительно рассаживала гостей за столом, при этом каким-то образом оба рыцаря оказались довольно далеко от Корделии, да и Альфарада усадили возле места хозяина дома. Что до самого стола, то белочка не соврала – все было довольно просто, но аппетитно – хлеб и мед, легкое эльфийское вино и золотистое мясо, румяные яблоки и сыр. Для более опытного взгляда Брюнора непривычным показалось отсутствие слуг, хоть химерических, хоть кинейнов, хоть зачарованных. Казалось, стол просто возник, уже накрытый, в живописном месте, но такое в нынешние времена случалось редко.

И если не хочешь, ни за что не давай мне знака, а то я ещё чего доброго взлечу повыше и облечу вокруг все.
- Ай! –полу-восторженно, полу-испуганно взвизгнула белочка, - а давай я тебе не буду давать знак, и это не будет в лоб! У меня же нет никаких дел, а стол сам себя и накроет, и уберет, пока ты тут порхаешь! Кстати, я, как все белки, боюсь высоты, и могу испугаться. А еще с верхних ветвей не открывается никакого захватывающего вида, и я вовсе не хочу послушать про твои трусливые подвиги. А еще у меня нет никакой заначки с чем-нибудь вкусненьким, и я никак не могу им поделиться. И тебе не придется зато потом помочь с посудой!

Ну, прокатиться, так прокатиться, а то потом еще топай назад до школы за своей старушкой. Кейси с шутливостью, маскирующей свою совершенно искреннюю гордость потрепанной жизнью Хондой, "представила" рындван:
- Карета у подъезда! Ну, или тыква, это уже как посмотреть.
Старенькая Хонда и в самом-то деле выглядела прожившей долгую и бурную жизнь на улицах, возможно, на улицах больших городов, где небоскребы прорываются к небу сквозь облака смога, а на перекрестках без конца переговариваются разнообразные машины. Сейчас же, яркий цвет весеннего солнышка беспощадно выявляла все выправленные вмятины, зарихтованные царапины и просвечивающие местами слои предыдущих окрасок. Изнутри, однако, машинка оказалась неожиданно ухоженной, хоть стиль Паломы и наложил свой отпечаток: разномастные чехлы на сидениях, болтающаяся на лобовом стекле фигурка с недружелюбным выражением лица, выполненная в японском стиле, заваленное какой-то ерундой заднее сидение. Впрочем, Хонда послушно завелась, да и странно было наблюдать, как руки вечно все критикующей Паломы мягко поглаживают приборную панель.
Освободив немного места для пассажиров, Кейси повернулась к Джилл:
- Ну что, будешь штурманом?

Дневники Телльвик
__Все никак не могу привыкнуть. За день я успеваю так набегаться, что валюсь с ног, но потом еще долго не могу заснуть. Дом поскрипывает и вздыхает совсем не так, как дома, а снаружи, вместо разговоров деревьев все время что-то происходит. Дерутся коты на крышах, крадется домой, спотыкаясь и налетая на все углы, сосед-плотник (за эту неделю уж третий раз, вот он уже четвертый угол сосчитал, все идет к тому, что его жена встретит его скалкой, тогда тоже будет интересно, но поспать не удастся). Проходят несколько человек, распевая на ходу, постоянно забывая и путая слова. Затем-то какой-то человек и кричит «Полночь! Все спокойно», но зачем кричать, когда все и так было спокойно? Далекие крики, а затем шум погони, но это ничего, хуже, когда крик обрывается на высокой ноте. Просыпается собака, начинает пересказывать новости, затем другая, и так, пока все собаки в городе не будут в курсе дела. Где-то скрипит, открываясь, окошко и что-то выплескивается… А уже совсем скоро проснется тетя Нингель и начнет проверять, не остыл ли тигель для стекла. Мне нравится в городе…
Просыпаюсь внезапно, здравствуй, мир. Вскакиваю, наскоро провожу гребнем по волосам и выскакиваю, солнечное пятно на половичке, значит, уже поздно, часов семь. В кухне что-то кипит, булькает и бряцает, дядя открывает лавку. Сегодня мой первый рабочий день, нужно выглядеть солидно.
У нас кончился сахар, и тетя послала меня к соседке, попросить стакан. Соседка вешала белье на веревку, а какие-то мальчишки дразнили ее старой уродской старухой. На себя посмотрели бы, ха! Длинные, нескладные, в каких-то прыщах, с этими смешными пимпочками посреди лица…. Нет, я понимаю, что надо быть терпимой, тем более – люди же не виноваты, что природа была к ним не слишком добра в плане носов. Вот у соседки, как раз, нос и ничего, путь и не идеальной формы, но хоть размера нормального. Тут выглянула Квилина, она швея и живет в соседнем доме, и мальчишки тут же унялись. Квилина просто красивая, хоть общая для высокорослых рас проблема с носом ее и не обошла. Но она красивая и когда она улыбается, хочется улыбаться в ответ, и двигается она очень грациозно. У нее вообще в предках были эльфы. Это на самом-то деле очень интересно, бывают всякие ребята со смешанной кровью. Чаще всего, человек и эльф или человек и орк, а иногда, говорят, даже дракон! Я спросила, а бывают ли гномо-люди, или гномо-дварфы, или гномо-драконы, или гномо-эльфы, но все почему-то смеются…. Так вот, многие наши соседи к Квилине неровно дышат, все время предлагают помощь, но у нее есть муж Он моряк и куда-то уплыл. Она так говорит, но я заметила, что она совсем не ходит ни на пирс, ни на скалу, где маяк. Я знаю, у Вагеры муж уплыл, так она часто ходит просто посмотреть на море. Я ее спросила про Квилину, но та только вздохнула, сказала «у Мосстауна два моря, одно море – море, а второе – Вильдат…» Мы тогда сидели у маяка (я улизнула из лавки, хотела посмотреть на маяк вблизи), и Вагера махнула рукой на восток, где, за предместьем, полями, вырубками стоял стеной лес. Мой лес. Я никогда об этом не думала, хотя дома много раз забиралась на высокие деревья и смотрела, как колышется лес. Море и вправду похоже на лес, а лес – на море…
__ Сегодня 13-е и мы устроили День Смеха. Дядя, вообще-то исполняет обязанности жреца Гарла Глиттерголда в этом городе. Пришли все, кто в городе, и даже ребята из Корабельного Контроля. Было очень весело, хотя пришлось потом перемыть кучу посуду и отклеивать ботинки Фонкина от потолка. Эрки хотел исполнить свою новую песню, но тетя Нингель сказала, чтобы он лучше ей помогал. Раньше, дома, я всегда обращалась к Баэрвану, когда я исследовала тропинки родных лесов я часто чувствовала его присутствие или топоток маленьких лапок Чиктикки. Но в городе очень важна сила общины, сотрудничества. Общины создаются сотрудничеством и общим духом группы индивидуумов, работающих и играющих вместе. Сила сообщества - сотрудничество, связывающее индивидуумов сильнее, чем суммы их вкладов. Так учит Гарл, то есть, дядя, но ему это понимание посылает Гарл. Я продолжаю свои наблюдения за миром вокруг, и записываю в дневник, чтобы потом обобщить. Вот, например, Намфудль, я его раньше не встречала, а он, оказывается, очень добрый гном. Он делает простые украшения, которые выглядят не хуже, чем настоящие драгоценности, и продает их небогатым людям, которые тоже хотят выглядеть красиво. Правда, тетя его почему-то называла старым мошенником, но он не обиделся. Или Бургелл, они с сыновьями чинят и кренгуют корабли в порту. Они обещали мне показать, как выглядит корабль ниже ватерлинии, и даже объяснили, что это такое. В мире столько всего интересного!
А в нашем дворе (так получилось, что двор один на несколько домов, потому что в городе очень мало места), сегодня был страшный скандал. Милсдарь Госеф приходил к Квилине делать предложение (я что-то не поняла, сколько мужей можно иметь по обычаям этой страны, но вроде бы, считается только тот муж, с которым ходили в храм, а с остальными, выходит, в храм ходить нельзя…?), но что-то у них там не сложилось, и она его даже выгнала.
__ Я так зла, я просто вне себя! Вот какого Баатезу я столько учила магию, и так и не выучила ни одного стра-ашного проклятия? Я вообще только Фируру умею вызывать, а она никакой не демон, а просто лапочка… Ух, я погладила Фиру, а она мне щекотала ухо, так что я немного успокоилась. Дело в том, что дядя на той неделе сделал мне собственное рабочее место! Оказывается, не все люди умеют писать правильно, а некоторые и вообще не умеют. Поэтому, если человеку надо написать такую официальную бумажку, а там много-много всяких «милостиво повелевать соизволили», то они идут к нам. Дядя говорит, у меня хороший почерк, хотя надо поменьше увлекаться виньетками. Над кафедрой повесили объявление «Прошения, заявки и прочие официальные документы», только я не знаю, как человеку прочитать, если он не умеет. Я так волновалась! Сидела за кафедрой (она вообще-то не сидячая, но Фонкин сделал к ней высокую табуретку), сгрызла два пера, но никто не обратился… И на второй день, и на третий…. И тут оказалось, что Эрки (где бы мне все-таки научиться хоть порчу наводить?!) ночью прокрался и почеркал все объявление, так что вышло «Прашения, зоявки и прочия офицыальныя документы»! И вот что теперь подумает бедный человек (или еще кто!), который и так писать не умеет?!
Сегодня встретила Квилину на улице, ее случайно забрызгало грязью. Я ее прикрыла иллюзией, а то она и так была очень расстроена, да еще люди на нее ругались. Как-то странно, кстати, забрызгало, комками а не брызгами, будто кто-то бросал.
__ У меня первый клиент! Я вчера так закрутилась, что забыла снять и поправить объявление, но тут пришла вдова с Купеческой улицы и сказала, что у нее очки потерялись, а надо написать письмо зятю. Зять у нее, оказывается, целый четвертый сын дворянина, она мне сама рассказала. Словом, у нее зрение еще ничего, пятнышко видит за лигу, но вот писать без очков не может. Она пробовала, она мне показала свой черновик…. И вообще, с тех пор, как Эрки поправил (то есть, испортил!) объявление, люди как-то потянулись. Не буду, наверное, на него порчу наводить, его и так опять закидали гнилой репой. Просто у него все песни такие.. ну, знаете, где все умерли, а зрители временами походу начинают жалеть, что вообще родились. Тетя хочет, чтобы Эрки лучше помогал Фонкину, трубочист – дело почетное и нужное, но Эрки говорит, что его мечта – стать бардом. И что песни не должны веселить людей, они должны обращать внимание на проблемы общества. Кто же знал, что бехолдеры – это одна из основных проблем нашего общества…?
__ Дядя на меня очень рассердился. Просто мне принесли прошение, и сказали написать такое же, но поменять имя просителя. Я и сделала. Они же мне не сказали, что резолюцию и подпись копировать не надо было?! И вообще, зачем отдельно носить управителю за подписью? Пусть еще докажут ,чем моя подпись управителя хуже, чем подпись управителя управителя! Но дядя ругался, и прошение порвал, и велел больше так не делать….
__ Сегодня опять Община Смеха, но было не очень весело. Может, потому, что Эрки дали спеть. Но в основном, старшие не веселились, а сидели и обсуждали дела. Последний указ правителя, я его толком и не слышала, потому что после истории с копиями тетя меня пригрузила по брови работой по дому. Вроде как, наши решили, что это уж слишком, и надо что-то делать, пока людям очередная шиза в голову не зашла.
__ Квилина сегодня плакала на лестнице, ей две клиентки не заплатили за работу, сказали – сделано плохо, стежки кривые, и платить они не будут. Это полная ерунда, Квилина здорово шьет, я ей сразу сказала сходить к квартальному, но она только расплакалась еще больше.
__ Сегодня в город приехали настоящие комедианты! Вообще в последнее время стало оживленно, потому что правитель собрался жениться (и в храм пойдут), и будут большие гуляния, а потому в город приехало много разного люду. Намфудль ругается, что понаехало пришлых со всяким барахлом, куда ни плюнь в мошенника попадешь! Ну, это он зря, он два раза попал в Эрки и один раз чуть не попал в меня. Но мы теперь тщательно запираем двери и окна, а дядя включает механическую защиту, ночью во двор высунуться – ни-ни. Вроде и свадьба еще не завтра, но народ как-то оживился.
Мы пошли на спектакль, хоть тетя и не велела. За билетами было не протолкнуться, но оказалось, что в театр устроился один знакомый хоббит, и он нам помог – взял деньги за билеты сам, потому что кассир был очень занят и помог нам залезть на балку над залом, но велел не попадаться на глаза директору и остальным, потому что они расстроятся. Спектакль был интересный, только актер, который играл лесное чудище, уронил себе на ногу раму (нам сверху было видно) и поэтому рычал не грозно, а жалобно, и немножко матом. Но мне все равно понравилось, хотя я долго не могла понять сюжет. То есть, я знаю эту легенду, но там было что в конце чудовищ победили, и все стали жить дружно. А в этом спектакле вышло, что во всем виноваты эльфы, и чудовища тоже эльфы. Я удивилась, но Эрки сказал, что это авторское видение, а я ничего не понимаю…

- Нет уж, - не согласилась Палома, только отчасти по инерции, - по мне, так под кроватью всяко лучше. Справиться проще, да может оказаться, что и справляться-то не надо. Глухая поступь в старом замке не так страшна, как лезущая прямо в уши нам тишина*. Мне вообще кажется, что люди пугаются больше оттого, что пытаются отрицать то, во что все-таки в глубине души верят. Или хотят верить. Так, все, заткните меня уже кто-нибудь. Да, никого подвезти не надо?

Когда за ребятами закрылась дверь, отгораживая от грустного историка, Палома вновь заговорила.
- У меня есть один вопрос. Очень такой странный. Я надеюсь, что вы меня не выдадите. Я понимаю, что навеки запятнаю свою репутацию, и всего Пропера в мире не хватит, чтобы смыть эти пятна с моих черных одежд, - голос девушки зазвучал глухо и трагично, позволяя предположить, что далее последует признание не менее, чем в геноциде, - Но не известно ли кому-то из вас местоположение того места, через порог которого еще не ступали мои берцы, именуемого для конспирации - библиотека?
Палома и в самом деле предпочитала искать информацию в сети, не тратя время на библиотеку, но сейчас она крупно сомневалась, что интересующие ее данные отцифрованы.

Интерлюдия 2. Тем временем
На свете есть тысячи вещей, которые люди, да и прочие тоже, воспринимают как данность, не задумываясь, по какому тонкому льду ходят. Молодость. То, что завтра взойдет солнце. Дыхание… Каждый вдох давался ценой боли, она то становилась привычной, то, стоило лишь пошевелиться, вгрызалась в грудь… Еще хуже была солома, на которой он лежал – она так и норовила пощекотать нос, набиться в горло, а о том, чтобы закашляться не хотелось даже думать. Но это ничего… вдох-выдох, бывало и не такое. Если только отлежаться немного… вдох…ох тыж, мать… вы-ыдох…. то может удаться добраться до того дома…. выдох…. зато они все живы, он был уверен. Живы и уж их-то раны наверняка обработаны надлежащим образом… Вдох. А может, все же показаться, признаться? По праву гостеприимства три дня-то… Выдох. Нет. Даже если он проживет эти три дня – уйти потом, не спалив все на свете, не выйдет. Это твой путь, и только кажется, что выбора не было - ты выбрал его много жизней назад. Вдох. Не жалуйся. Благодарности и помощь – это неважно. Важно… выдох…. – что все живы. Ты справишься. Прорубиться через толпу химер на самом деле не такой уж подвиг. Подвиг – давить, гнать пинками подлую мыслишку, о том, что если каждый вдох стоит такой боли – стоит ли овчинка выделки? Вдох… Что такого ценного в твоей жизни, чтобы ради нее так мучаться? Всегда ведь знал, что за все усилия фиг что получишь, кроме ножа в спину, и сдохнешь на старой конюшне… интересно, взбалмошная девчонка уже добралась..? Вдох. В полутьме давно не используемого стойла блеснули аметистовые глаза…. Биться насмерть, дышать, чтобы жить – воин никогда не сдается без боя….
***
Она лежала, скорчившись, позади дома и ждала. Вот ведь как оно бывает – ночью она была совершенно уверена, что это ее последние минуты в жизни. Она бежала, пыталась путать следы или спрятаться, слыша все ближе и ближе вой, свист, лай…. Сейчас при одном воспоминании сводит судорогой, но в голову же не приходила мысль просто лечь, закрыть глаза и уплыть. Вчера Гон на жуткие полчаса заставил ее забыть…Как она все-таки спаслась? Был какой-то шум, рокот, а затем вдруг ее последняя, отчаянная попытка спрятаться … сработала, и они кинулись за кем-то еще… Спасибо тебе, кто бы ты не был. Заслужить такое ты не мог, никто этого не заслуживает вообще. Но мне очень-очень надо прожить еще немного. Я просто не могу умереть, пока не буду знать точно…
И почему же теперь так тошно? Само собой, в таком виде, всю в грязюке, крови, с изорванной одежде он никуда не доберется. Поэтому… поэтому надо дождаться, пока эти fubar… люди спакуются наконец в свою, мать их, машину, и отъедут по своим, чтоб им, делам. Красть даже не стыдно. Чтобы жить надо просто делать все, что можешь. Украсть одежды, хоть десятку наличными, если получится помыться и… поесть… да, поесть – это очень надо.
***
Он стоял на углу, и его плечи начинали мелко-мелко трястись. Он совсем не знал, где находится, на него бросали взгляды, от которых ему хотелось спрятаться, и, что хуже всего, он окончательно перестал представлять, куда ему теперь идти. В глубине его души кто-то не переставая причитал – ну, давай вернемся, ну дава-ай, там можно сесть у камина и подкрепиться, и все лица будут знакомые, и никто не станет на него вот так смотреть. Нет-нет, так нельзя, он.. он должен! Надо собраться с духом и опять спросить кого-то, как пройти… проехать… вот ту женщину, которая идет, и смотрит, не замечая на солнце, цветы и прикольно разрисованную скамейку? Пожилую леди с неодобрительно поджатыми губами? Потного мужчину с бегающими глазами..?
Между тем, на другой стороне улицы узенькая косая улочка так и манила своим уютным полумраком, предлагая дать отдохнуть уставшим от яркого весеннего солнца глазам. Синие тени, какие-то коробки и ящики, кажется, вывеска…

Эпиграф. Если бы жизнь ребенка не была под угрозой, я бы посоветовал предоставить этих безумных карликов их судьбе, запретив им предварительно воспроизводиться. Аномен Дельрин, Балдурс Гейт

Дневники Телльвик Онешо, Путешественницы и Исследовательницы Невиданных Земель
Написано с собственных слов, и описывает Быт и Нравы многих земель, Дальних, Скрытых и Причудливых, включая Секретные Деяния многих Выдающихся Личностей.
Ух, пока написала все эти большие буквы, да еще с завитушками, вся перепачкалась чернилами, поставила две кляксы, опрокинула свечку, вытерла лужи (но потушила ведь!) и сгрызла совсем сухарики из мешочка. Но все приличные описания великих путешествий именно так и начинались, уж я-то знаю. Хотя вот я теперь удивляюсь, как они ухитрялись выводить эти завитушки на палубе корабля, или в седле верблюда, да еще в неверном свете фонаря….
Да, но все эти истории тоже начинались из какого-нибудь города, правда?
Ну вот, прежде, чем я сумею описать толком свое путешествие, мне надо рассказать, откуда оно начнется. Мне старейшины все уши прожужжали, что надо сперва адаптироваться к большому миру, прежде, чем отправляться дальше. Хорошо, что в Тимбер как раз наведались ребята из Корабельного Патруля. Корабельный Патруль – это такая организация, которую основали несколько скальных гномов (это наши родственники, но о них позже) и некоторые из наших. Они тщательно следят за правилами перевозки грузов, и проводят обучение корабелов бдительности. Для этого они ночью, когда корабли на рейде на якоре, пристают тихонько, и проверяют, не спят ли дежурные, хорошо ли упакован груз не повредят ли ему стихии, ну и пробы товаров берут, надо же проверить качество. А чтобы никого не беспокоить, инспекторов закрывают разными иллюзиями. Раньше иллюзии были грифонов, камелопардов, мантикор и других зверушек из бестиария, но из-за этого происходили какие-то недоразумения. Даже корабельщики вроде бы героев наняли, чтобы бороться с нашествием чудовищ. Поэтому сейчас они всякие бытовые иллюзии показывают.
Но старейшины решили, что «с ней и без вашей уголовщины сладу нет», поэтому я теперь помогаю дяде Джебеддо в магазине, и изучаю язык, нравы и обычаи других народов. Ребята из Контроля, впрочем, заглядывают тоже, но это уже к обычаям.
Дом Джебеддо очень интересный. Сверху к норе пристроены еще много этажей, некоторые даже над землей. Только это сразу не видно, потому что вокруг много человеческих домов. Люди, оказывается, предпочитают жить в тех этажах, что торчат, а в уютных подземных этажах хранят репу. Но это наименьшая из их проблем.
Меня приняли очень хорошо, и Джебеддо, и Эрки, и все остальные. В доме у Джебеддо мне выделили уютную кровать за ширмой, и шкафчик, а наверху – еще и такую прикольную штуку, которая называется «кафедра». За ней можно писать, только тут очень трудно достать осветительный шар на подставке, а я когда начинаю писать, забываю про все и не удерживаю концентрацию для волшебного света. Так что приходится пользоваться свечками, а с ними вечно выходят всякие казусы. Дядя держит лавку…. О, «держит лавку» - это такая практика, когда кто-то продает определенные товары в определенном месте, но любым людям, гномам, хоббитам, дварфам, эльфам, полуоркам и неопределенным существам под капюшоном, которые обратятся. Товары обмениваются на деньги, причем, только отчеканенные определенным образом. Если покупатель предлагает самодельные деньги, надо позвать дядю и приготовить смолу и перья. Не знаю точно, что с ними потом делать…. Так вот, наша лавка торгует всякими интересными вещами. В первую очередь, дядя очень хорошо делает всякую алхимическую посуду – реторты, змеевики, колбы и прочее. Как он говорит, спрос на них небольшой, но постоянный, потому что у алхимиков постоянно что-то бьется и взрывается. Я очень хочу посмотреть, как оно взрывается, но покупатели все время очень торопятся. Но в основном дядя изготовляет такие маленькие флаконы для мазей и зелий, на них постоянный спрос. Во первых, для духов. Духи – это такое зелье, которое выливают на себя, когда вокруг плохо пахнет, или ты сам плохо пахнешь, но не можешь мыться по религиозным убеждениям. Ой, религий здесь столько, и они такие запутанные, хотя их, конечно, надо уважать. И еще флаконы для зелий, которые используют разные отважные искатели приключений, и охрана караванов, и моряки тоже, и купцы… Словом, на них почему-то вырос спрос. Дядя говорит, это потому, что «надо было сперва головой думать, а уж потом с друидами ругаться, а теперь цены на зелья взлетели до небес, да еще и не достать их». Наши флаконы очень хорошие, они не бьются (кроме тех, которые должны биться, ну, для зажигательных зелий), не протекают, и куда прозрачнее остальных. А то один торговец в порту предлагает ужасно мутные флаконы, через которые очень трудно понять, качественные ли зелья внутри, или ерунда какая. Много людей путешествуют по Торговому Пути (Да! И я тоже обязательно отправлюсь, и все увижу своими глазами, и великий Балдурс Гейтс, и острова Муншей, и дождевые леса Чулта, и опишу все это в своих дневниках!... не забыть завтра поменять свечи), и торговцам, наемникам и прочим в дороге полезно иметь при себе несколько зелий, потому что до городов, где есть храмы, надо еще добраться. И потому еще в лавке есть много свитков, которые лечат раны и болезни, а еще защищают от… личных недугов. Я не уверена, что это за недуги такие, но надо обязательно немного помолчать, прежде, чем произносить эти слова. Здесь столько всего интересного!

Когда Мег подала голос, ребенок на другой стороне заворочался, жалобно застонал в руках Питера. Просыпалась струйка бесценного живого праха из рук Шустрого. Замер Тарик, а Илена почувствовала, как идут буграми мышцы спины. Девушка пела что-то, вовсе не предназначенное для голоса торопливых живущих, но не ее голос заставил всех замереть. К голосу теурга присоединился тот, другой, наполняя жалкое подражание истинной силой. Кости собравшихся на поляне вибрировали в тон этому голосу, и они не сразу заметили, что Мег испуганно смолкла. Напев теурга был тревожным, но не несущим гнева, а голос, раздающийся со всех направлений сразу гудел болью и яростью, готовой сокрушать, дробить хрупкие кости маленьких созданий, бить в щепу деревья, сносить все то, что примостилось на коленях спящего великана, забыв, что даже терпению камня бывает предел... Струйка праха из руки Шустрого издала неожиданно длинное шуршание - в открытом люке более не закрывал проход молчаливый камень.
Бесполезный люк, упирающийся в кость этих гор открыл свое истинное предназначение. Перед изумленными Тариком и Шустрым в Умбральном доме в камне открылась щель - опасно узкий проход, похожий на старую глубокую рану. Камень чуть заметно подрагивал, в такт смолкающей песне.
Хранитель выполнил свою миссию.

- А кого ты задела? - с искренним недоумением отозвалась Палома, - И время на оценку шедевра тут совсем не при чем. Это такая тактика, выработанная в коммерциализированном мире в конце девятнадцатого века - сначала уморить художника голодом, а потом "открыть" его и продавать картины втридорога. Люди искусства вообще очень уязвимы, когда речь заходит об их творчестве, вечно балансируют на краю. Ван Гог покончил с собой в нищете, и его картины сразу стали продаваться за бешеные деньги, Бизе умер от инфаркта, когда "Кармен" освистали, а после его смерти эта опера стала классикой. А будь у них коммерческая жилка, или окажись на их стороне какой-нибудь циник - жили бы и творили. И это еще только те, чьи работы все-таки в конце концов оценили, а сколько всего кануло в небытие? Словом, в вопросах самооценки другие люди могут нехило подгадить. Да что ты стоишь, снимай, я в своем естественном состоянии "говорит какие-то гадости". Не про тебя, а вообще.
Для Кейси в самом деле ничего такого уж необычного в происходящем не было, она часто сцеплялась с кем-то языками. Это только кажется, что люди скучные, если с ними говорить только о погоде и налогах, но, стоит им сказать что-нибудь, с их точки зрения возмутительное....

Кейси задержалась, складывая вещи в рюкзачок. Она все еще чувствовала неловкость перед учителем, и ей хотелось как-то загладить. Ну, сделать что-то приятное, там, спросить про какую-нибудь местную ерунду, то есть, знаменитость. Однако разговор завязался и без ее участия, и был достаточно интересен.
- На самом деле легенды рассказывают не потому, что в них верят, - безмятежно, будто рассуждая вслух, сообщила Палома, копаясь в чем-то на дне рюкзака, - легенды просто появляются, потом их передают друг другу, а потом в них начинают верить. В любой профессии, в любой отрасли, колледже, школе, есть какая-то благоприятная или злая примета, или место, которое считается недобрым, или легенда. Вроде того же Баньяна. Это просто глупый рекламный трюк, придуманный до того как вошла в обиход телереклама. Тогдашним рекламщикам (хоть они и назывались иначе) приходилось ой как крутиться, чтобы протолкнуть материал. И жизни в нем было не более, чем в прокладках с крылышками. Но люди, передавая по кусочкам эту историю, придали ей смысл, юмор, жизнь. В конце концов несуществующий человек и его не менее фиктивный бык стали казаться столь же реальными, что и сосед, который ругает вашу собаку. Вплоть до того, что даже могила есть. Хотя, если разобраться, сейчас бы эту рекламу бы зарезали, как прославляющую экологически опасные практики. Кстати, эффект ноцебо не менее реален, чем плацебо, а ведь является, по сути, моделью проклятия. Его даже называют вуду-эффектом. А в этой школе есть своя легенда?
Нда, вот это называется, сказала что-то приятное.... Палома и сама чувствовала, что ее занесло куда-то не туда, но с тормозами в последнее время случались презабавные вещи.... Тем более, Кейси краем уха слышала о какой-то трагедии, произошедшей когда они только перебрались в Редстон и она не пошла в местную школу, помогая с ремонтом дома. Вроде, случился внезапный паводок, и каких-то ребят из школы накрыло, кто-то погиб, а кто-то пропал.

Палома почувствовала, как запылали ее уши, хорошо хоть, под волосами это вряд ли было видно. Разве что они просвечивали, как красные огни всплывающей субмарины. Вот так вот. Ее так достали с этим "вот она, из этих, что поселились в доме с привидениями", что она сходу перевела стрелки в эту сторону. А бедный Робертсон всего лишь хотел вытянуть имя одной из немногих городских знаменитостей, известных и в большом мире. Правда, если адмирал действительно сам крыл этот рассыхающийся паркет на втором этаже... остается надеяться, что водить эскадры он умел лучше. Насчет маяка - ничего такого, в отличие от намеков на покойного двоюродного дядю, Кейси не слыхала. Однако статистика по дому вытанцовывается не шибко удачная. Интересно, между адмиральской четой и дядей еще кто-то успел вклиниться? Если и да, то тоже ненадолго. Но тут проще уж самой в библиотеке пошарить. И так перед Робертсоном как-то неудобно, черте-что про человека подумала. Та-ак, надо вспомнить, кому еще от души повезло родиться в этих краях...
- Вождь Маленькая Ворона, Юджин Маккарти, Вайнона Райдер, - предложила она, не вполне, впрочем, уверенная в политкорректности предложенных примеров.

Гвен догнала мужчин в коридоре, перейдя на легкий бег.
Полосу препятствий прошли, актёра спасли и поцеловали
- Ах, какие мы молодцы! - Гвен возмущенно подняла глаза к потолку, - а давайте следующее порождение режиссерской графомании, то есть, кинематомании, будет целовать кто-то еще!
- А есть идеи, где вообще этот режиссер находится физически? - заинтересовалась она коварным планом, - и есть ли он вообще? Фобиям закон не писан, он вполне может быть просто голосом. Но добраться до него между сценами - идея мне нравится. Во время съемки режиссер - царь и бог, а между сценами - просто человек. Если он есть, конечно. Но и посмотреть на столовку, которая создана из фобий, я тоже хочу. Просто чтобы сравнить со столовой во втором корпусе, а то я подозреваю, что она тоже порождение кошмаров.
Гвен осмотрела столовую, томно прищурившись, затем задумчиво кивнув, отправилась к стойке за вторым и компотом. Очевидно, для полноты эксперимента.

Память наотрез отказывалась воссоздавать картину произошедшего целостно, только урывками, где внезапный страх сменялся чувством полета, а образы из порнухи и литературы, внезапно обретали смысл, движение, запах, вкус... А в конце осталось сладкое опустошение, и запах волос, щекочущих нос. Это было восхитительно, лучше, чем в кино. Правда, были и моменты, которые в кино упускают. Например, узловатый сосновый корень, упершийся в колено, и сосновые иголки, забившиеся куда только можно. Такие моменты обычно как-то опускались, да и самого Барта, положа руку на сердце, минут пять назад все это не беспокоило вовсе. Кажется, Монику тоже, но сейчас девушка с легким смешком вывернулась, поцеловав Барта в нос, потянулась, встряхнув волосами. Смущенной она не выглядела, расстроенной более тоже. Скорее, фигурку окутывало какое-то мягкое свечение, хотя, возможно, виноват тут был лесной свет.
Залюбовавшись Моникой, Барт внезапно услышал какой-то резкий, хлопающий треск, нарушивший блаженство. В метре от молодых людей сидела здоровенная белка, и сложив передние лапки перед собой, смотрела на Барта глазками-бусинками. Моника, вздрогнувшая от произведенного белкой шума, рассмотрев зверька, засмеялась, и сказав "мальчики направо, девочки - кыш отсюда, противные", сделала несколько шагов в сторону, видимо, решив поправить прическу, или еще что.
Простое движение девушки, тем не менее, неожиданно отнесло ее.... не так. Моника сделал всего два шага, но фигурка ее удалилась на десяток метров, внезапно показавшись очень маленькой и беззащитной, лес же внезапно взметнулся на огромную вышину, сумрак из золотого стал зеленым, прозрачным и тревожным. Деревья казались древними, упершимися в небо, пространство под ними - таинственным и сумрачным, а Барт и Моника - детьми, потерявшимися в таинственном лесу. Даже Белка, смотревшая на Барта своими темными глазками, одновременно выглядела очень удаленной, но при этом ее можно было рассмотреть до мельчайшего волоска и мелкой дрожи в усиков.

- Я выдавил из себя Ларри по капле, и обратно не хочу, - усмешка тореадора обнажила зубы, но вышло очень не по-американски, возможно, дело тут было в клыках, - а вообще ход мысли дурака бывает очень сложно смоделировать. А Ларри был.. ну, не то, чтобы в клиническом смысле, но его амбиции не очень-то соответствовали талантам. Возможно, он снова попытался кого-то наебать, и не рассчитал. А что до пропаж... в том-то и дело, что поодиночке любую и этих пропаж можно объяснить естественными причинами. А вот в совокупности... Кристобел могли просто взять за жопу сеттиты, она вечно какое-то вуду-муду мутила, и у них было что-то типа конкуренции. Есть еще один бруха, который вроде как посрался с бароном, психанул и смылся, но тут оказалось,что так нигде и не объявился. Ромео, это один репер, его больше месяца не видно, но он, я думаю. объявится. Он часто так делает. А теперь вот Корвьял и Ларри.
- Еще Придберри, - вставила Тамсин, - его тоже давно не видно, а он гребанный домосед. и из своего занюханного скверика обычно ни копытом.
- Кто такой, почему не знаю?- удивился Готье, - блин, вроде как мир - большая деревня, так откуда тут левые лица?
- Потому и не знаешь, - буркнула бруха, - он жутко территориальный, не пошел с остальными гангрелами в Ван-Кортленд парк, а застолбил себе небольшую территорию в Бронксе, сам оттуда ни ногой, да и к нему мало кто ходил. А недавно вот спохватились, что давно его не видать. Его дело, судя по всему, самое первое. И самое стремное, потому как вот его с его территории выкуривать бы пришлось напалмом.

Девушка сидела очень тихо, сначала растерявшись, а затем, вероятно, поглощенная ощущениями. Да и сам Барт чувствовал себя как-то… по-новому, когда его пальцы сомкнулись на тонкой лодыжке, придерживая, чтобы снять ботинок. Прикосновения, хоть и невинные, привнесли с собой удивительное чувство интимности, непохожее на горячечные представления подростка. Где-то внутри, в той части сознания, которая царит лишь несколько минут после выхода из глубокого сна, в котором взрослые люди не умеют задерживаться, в котором разум, уже пробудившись, еще не подавил более древние и глубокие уровни, шевельнулось странное чувство. Будто камертон в самаом центре сущности Барта. Дзинн – глубокая, правильная нота. Возможно, недавно пережитый опыт, показавшийся отталкивающим – дзинн – сделал юношу более восприимчивым к голосу интуиции, возможно, когда говорят древние инстинкты, все выглядит иначе, но… Тот же уровень сознания, который помог научиться менять форму, который позволял не путаться в четырех лапах и читать разноцветный поток запахов – этот же уровень подсказывал некий ход, абсолютно понятный и логичный на уровне грез и изначальных инстинктов, легко дающийся вместе с горячим и легким нравом немногим людям, и с таким трудом поддающийся рациональному использованию. Будто теплая аура интимности, подкрашенная желанием, вдруг стала вполне материальной, и, более того- Барт вдруг почувствовал, что эта аура, подчиняясь его невысказанному желанию, растекается, перекидываясь на тело девушки...

Тоня решила воспринять замечание о выходе из образа всерьез, и, покачивающейся походкой направилась к несчастной жертве профсоюза.
Медленные, тягучие шаги Гвен сменились грациозным прыжком, когда она подбиралась к столбу. Мерцающие глаза оказались совсем близко от лица каскадера.
- М-м-м, какая опасная у тебя работа, - низким шепотом сообщила Гвен на ухо актеру, - стоишь здесь связанный... совсем беспомощный. а ведь люди разные могут попадаться. Вдруг я сейчас ка-ак наброшусь, - мелкие острые зубки куснули ухо, по затянутому в серебристый комбинезон телу прошла дрожь, которая, как Гвен надеялась сойдет за возбуждение. На самом же деле воровка с трудом душила смех, - и кто знает, что может с тобой тогда случиться, - язычок чуть пощекотал шею несчастного, - Или не надо?
Воровка отступила на шаг, рассматривая жертву, уже почти повернулась, чтобы уходить, но тут, непостижимым образом развернувшись, снова оказалась рядом, и поцеловала в губы, опершись рукой на столб над головой актера.

- Знаете, - задумчиво протянул акарья, рука мягко, как котенка, погладила чехол с винтовкой, - а ведь знаете, они нам посоветовали, по сути, тоже, что мы и сами собирались делать - сунуться в собор. Понимаешь, как мне кажется, если они нам нагрузили сорок бочек арестантов, то мы вроде ничего не теряем. Если же они правы - то капелла-то от магического поиска должна быть защищена, и мы получаем время для маневра - отдышаться, проверить сведения и все такое. И еще - вам, имхо, точно надо укрыться, а мне, боюсь, придется очень быстро что-то придумывать с матерью. Потому как через кого меня достать, это вообще не проблема, надо только сложить два и два.

- Вы свои всегда этичные подарки смотреть будете? - ответила вопросом на вопрос Тоня, которая просто изнывала от любопытства, что же за опыт вынесло подсознание несчастного дальнобойщика из произошедшей заварухи. А что заваруха была, девушка даже и не сомневалась, - Мне...э-э в научных целях, чтобы трактовать образы, оставленные в психике пациента вашей деятельностью.
Вопросительную часть предложения Антонина (или Гвен?), похоже, не расслышала.
Затем, посмотрев на троих первоиспытателей, Тоня, постаравшись не выглядеть виноватой, и добавила:
- Ну что, погружаться-то будем?

Мег даже не очень успела испереживаться, что рассказала о путанных делах Мутантов впервые встреченным Гару, да еще и из Солнца (а ведь Умеющий притворяется слепым, глухим и недоразвитым ровно до того момента, когда дерьмо попадает в вентилятор). Тем более, что у эмоционального теурга вечно все на лице написано, вон, все все с ходу поняли. Что вообще творится в этом лесу?!
Через минуту, увидев ответ на свой невысказанный вопрос, Меган почувствовала, что у нее подгибаются ноги. Она помнила эту поляну, была здесь весной с учителем. Помнила, как уходили в вышину стройные стволы, гордо неся священные охранные глифы, какой торжественный сумрак царил у подножия, где, под благословленными камнями спали и видели сны хранители леса. И сейчас, глядя на оскверненную поляну, под взглядом отступившего в тень последнего хранителя, Меган вдруг поняла, как чувствуют себя аруны, срываясь в кровавую пляску. Где-то в глубине родился и ширился, требуя выхода, гнев, грозящий разнести все в клочья, с трудом найдя выход в коротком, яростном вое. Голос Поющей Воды даже не превратилась по-настоящему, вскинула голову, и вой, хоть и вырвался из человеческого горла раскатился по Умбре.

Когда девушка повернулась к нежданным союзникам, ее глаза были полны слез, но она чувствовала в груди опустошение и странную легкость.
- Кто.. Кто это сделал? Это была священная поляна, еще со времен Кроатан, здесь каждый поворот года проводили обряды в честь духов-хранителей, я и шла выказать почтение, меня учитель отправил. Что же я ему скажу? Ведь весь лес же теперь может заболеть, он был силен пока в глубине спали хранители. мы же были здесь, не позже апреля, все было в порядке. Кто мог такое сделать?!
Тут взгляд девушки расширился, судя по всему, она посмотрела на ту сторону.
- Это было сделано намеренно, - голос глухой, как бы отсутствующий, наплыв эмоций слишком силен, и потому эмоции отодвинты, открывая понятное разуму, - сперва осквернение на той стороне, чтоб ослабить глифы, потом здесь... Чтобы убить или растревожить спящих на поляне...

От неожиданности Дарси чуть не потеряла концентрацию. Это что же, теперь ей даже не ее профессора будут вопросы задавать, про магические приемы? А скоро еще и тесты накатают, типа "ваш фокус на Сферу Духа: А) кровавые жертвоприношения; В) любимая узелковая фенечка; С) ганжубас-с-с. Полный беспредел! Кстати, разыскать нечто подобное в библиотеке университета в самом деле можно, но это надо именно что разыскивать, осколки разрозненной информации были когда случайно, когда умышленно перемешаны со словесной шелухой... Надо, надо разъяснить этого профессора!
Однако тут и помимо странного уже-не-гостя странностей хватало. Та-ак, живем тут, слава богу, уж несколько месяцев как, не мог ли кто из местных духов нечто подобное начудить? И куда нелегкая уже унесла дорогого профессора, район по сумеркам не самый спокойный...
Ладно, стоя тут, похоже, ничего нового уже не узнаешь. Посмотреть, что ли, куда нелегкая понесла профессора? Надо бы присмотреть, пока почтенный культуролог опять не превратился в зомби, если гопника загрызет, так это еще ничего, а вдруг просто на случайного человека наскочит? Там, кстати, бомжи ночуют...

- О, привет, - Мэтт заговорил не без радости, но в то же время чуть настороженно. Долгий опыт научил парня воспринимать милую матушку как море - иногда лазурное и безмятежное иногда швыряющее на волнах туда-сюда, изредка - штормовое. Как цвет моря может меняться от прозрачной лазури до сине-стального отлива, так и от мамы можно было ждать чего угодно, - Прикинь, я телефон то ли посеял, то ли вытащил кто. Надо будет номер восстановить. Что до вечера, то у меня тут ребята, и мы тут собирались завалиться куда-нибудь и оттянуться. А что за знакомство такое?
Странный у парня был тон. Не оправдывающийся, не такой, будто привык пересказывать все мелкие события своей жизни, не неохотно сообщая навязчивому человеку о чем-то, что того не касается, лишь бы отстал... Скорей, таким тоном, ласково, но с прорывающейся улыбкой, взрослый человек объясняет ребенку свои намерения, прекрасно зная, что в ответ услышит "а пойдем лучше в зоопарк и еще купи сладкой ваты".

Шарлотка покрепче уперлась в утоптанный пол конюшни передними ногами, шея вытянута вперед, уши прижаты назад, ноздри чуть трепещут. кажется, кобыла внезапно была против инспекции темных закоулков конюшни.
Рэдкап, видимо приняв последние высказывания на свой счет, вытаращил глаза.

Выражение нескольких десятков лиц уставившихся на дебютантку можно было бы назвать любопытствующими, жадными, скучающими, но по спине сам по себе пополз холодок. Слишком уж много было среди них нарочито равнодушных, прячущих какое-то другое выражение. Задумчивость в синих глазах маленькой балерины, откровенно потешающийся Мазз, улыбка в уголках рта тореадора Джонотана – они с Флорин уже добрались сюда. Холодное веселье в глазах откуда-то знакомого мужика, стоявшего чуть в стороне. Цепкий, сканирующий взгляд аль-Асмаи, обегающих всех, кроме виновников торжества. Напряжение на лице странной востроносой женщины. Растерянность и обида стоящей в дверях гостиной Ады… Разнообразие выражений, разбивавшееся о несколько слушающих с отрешенно-вежливым интересом, и этот спокойный интерес почему-то напрягает куда сильней, чем открытое проявление даже враждебных чувств. Князь, аль-Асмаи, женщина с умными темными глазами… Толпа то раскалывалась на несколько десятков разных – таких разных лиц, то снова сливалась в неразличимое целое.
- Я, Оливер Риджуэй, крови Вентру, князь Нью-Йорка, принял и одобрил решение Генриха Абнила. С сего момента, Эллеанор из клана Бруха, дитя Генриха, надлежит постигать все, что должно знать и уметь молодому сородичу, чтобы стать со временем достойным членом нашего сообщества. Как то велят Традиции, Дитя находится под ответственностью своего сира, покуда тот не примет решения отпустить его. Так заведено, и так будет.
Князь сделал небольшую паузу, и слегка переместился, так, что теперь стоял чуть дальше от двоих Бруха.
- Теперь, как бы мне не было приятно приветствовать нового достойного сородича, я должен перейти к другим вопросам. Как князь этого домена, я вынужден выразить свое неудовольствие организацией интернет-сайта, служащего для обмена новостями и объявлениями для Сородичей домена. В частности, организацией безопасности данного ресурса, которая является первым из требований. Я нахожу работу Сепушеля, крови Носферату, неудовлетворительной, однако вопрос о наказании на этот раз оставляю на усмотрение Герарда Раффина. Напоминаю также всем сородичам города, что закрытый статус сайта не отменяет необходимости соблюдать осторожность в высказываниях и употребляемых там выражениях. Также меня просили напомнить о необходимости соблюдать личную осторожность в сохранении паролей, недопустимости передачи их третьим лицам, а также предупреждаю, что пересылка текущих паролей с помощью СМС или так называемых «социальных сетей» отныне приравнивается к нарушению Маскарада, со всеми вытекающими последствиями. Присутствующих анархов прошу также донести эту информацию до своих собратьев, к которым все предостережения относятся едва ли не в первую очередь. Напоминаю, что неознакомленность с законом не освобождает от ответственности за его нарушение. Моя благодарность сородичу, обнаружившему утечку, и пожелавшему назваться неназванным.
Князь обвел взглядом окружающих, как бы оценивая реакцию. Говорил он негромко, ничуть не сомневаясь во внимании, в ровном звучании явно читались убежденность и сознание соответствия своих слов и действий праву.
- Так же я вынужден сообщить, что ситуация, когда кланы не имеют представителя, не только нарушает заведенный порядок, но также бьет и по представителям этих кланов. Носферату совершил промашку – я делегирую право отмерить меру наказания представителю клана. Лоренс Доулиш, крови Тореадор, преступил наши законы, дважды не явился по требованию, и избегает встречи с шерифом. Возможно, его поведению есть причины либо объяснения, которые бы облегчили вину. Однако, Клан Тореадор не имеет представителя, который мог бы донести голос сородича до меня. Чтож, да будет так. Своей властью, я объявляю Охоту на Кровь Лоренса Доулиша, о чем обязываю все присутствующих нести весть. О награде доставившему добычу будет объявлено отдельно.

Джоди долгим, задумчивым взглядом обвела подсобку, пытаясь оценить реакцию здешнего хозяина как на внезапное включение Джила в вечную.... нет, не игру, Процедуру. Виверные духи даже играют строго по процедуре.
- Давай я сделаю щенячьи глазки, - предложила она, - делись сушкой! И поосторожней с выражениями про Удачу.
Вздохнув, теург присоединилась к стриптизу, по ходу объясняя, наполовину для себя, чтобы выразить словами те смутные воспоминания и ощущения, которые бродили в ее сознании.
- Духи этого места все еще ведут свою Игру, - задумчиво сформулировала она, - перемены в мире смертных их почти не затронули, и вряд ли затронут, учитывая какой романтической дымкой подернуты все эти карты, виски, два ствола... Но понимаешь, это, по сути, духи Вивера, а у них всегда есть четкие правила, через которые они не переступают. пока мы не затрагивали их сферу деятельности, но Джил как-то запустил цепочку, совершил что-то, на что, по их же внутренним правилам, они обязаны отвечать. Вполне вероятно, что если бы ставка их устроила, они бы сыграли. И так же растерли в порошок за любое отступление от Честной (по их правилам) игры. И выигрыш бы отдали, но точно так же, без малейших колебаний, оттяпали бы проигрыш. А их правила - это именно ИХ правила, и мы их не знаем, поэтому не оценила бы шансы как высокие.
Джоди присоединилась к стриптизу с последующим развешиванием шмоток.

Мориба, прикрывая рот и нос рукавом, оценила масштабы ситуации. Девушка боролась то ли с кашлем, то ли со смехом. Рука девушки легла на ожерелье. Посмотреть, нет ли кого в баре, и быстро-быстро драпать.
- Прости нас, - поклонилась теург и вот теперь было ясно видно, что черти в ее глазах отплясывают джигу, - с нас подношение, какое удастся найти в этом благословленном кукурузой городе. Отпусти его, чудо-трава.

- С того, что осталось от заправки, - меланхолично поправила Джоди, - кроме того сейчас там, поди, все пожарные, полицейские и журналисты округа... надеюсь, хоть без еще одной древнейшей профессии обошлось. Это не считая просто зевак. Но огонь - это хорошо, он ... очищает, не вздумайте об этом сболтнуть какому инквизитору. А ответов на загадку может быть много. Одержимый сильным Бейном, не жаждой убийства, как скраги, а чем... потоньше. И мне кажется, я все больше хочу завернуть на огонек к мистеру Фросту. Запах крови и смерти волков - охотник, давно охотящийся на волков, амбар - ферма или охотничий домик. В таком раскладе стоит поискать людей, живущих на удаленных фермах, и занимающихся охотой, или бомжей, захвативших заброшку, опять же какую-нибудь пустую ферму. Этот самый Фрост вполне ложится в тему.

Лицо малкавианки вдруг осветилось улыбкой, зажегшей огоньки в глазах и внезапно сделавшей ее очень хорошенькой.
- Да, Генрих, да, - лихорадочно заговорила она, - они звучат редко и в конце концов замолкают. И ОН тоже этому рад, я знаю. Даже когда его глаза подобны окнам в оставленном радостью доме - я-то знаю... Это как целоваться на пароме*, но вы-то ведь понимаете? Да,- быстрый взгляд в сторону Нейл, - вы понимаете! Но этого мало! Да, мало! Нужно быстрее!

Затем, лихорадочное волнение, овладевшее малкавианкой, угасло, и она поникала в кресле, безвольно укутавшись в свою невозможную шаль.
- Ах, я так устала, - пробормотала она, - так устала от всего этого...

*Генрих смутно помнил, что Убежище Ады расположено в Снаг-Харбор, реставрированном рыбацком поселке на Статен-Айленд. Поскольку анархи объявили паром "своей территорией", то как-то раз кто-то из направлявшихся к Аделаиде визитеров не на шутку пострадал... Впрочем, последний паром отходил довольно рано, и был доступен для сородичей только зимой, да и на остров всегда можно было добраться в объезд, по мостам.

Несмотря на неслабую нагрузку, вертящегося на баке Лейтона (естественно, парень открыл для себя новую перспективу города), пристроившегося сзади тролля со скрипкой и котом, дорога прошла более-менее благополучно. Возможно, оттого что тролль, витающий в облаках, не так утежеляет машину, как тролль обыкновенный. Лейтона удалось с минимальными угрозами и обещаниями высадить возле его дома (весьма, кстати, приличного), а затем, сделав крюк, рвануть к цели.
В этом районе города царило оживление, не вполне совпадающее с тревожными вестями. Рабочая окраина жила своей жизнью, и если в центре жизнь только-только начинала шевелиться, то здесь уже кипела и булькала. Дом - приземистый, двухэтажный, как и большинство зданий, построенный из потемневшего от времени и копоти кирпича, был зажат между соседними строениями и совершенно терялся бы в глазах обычного человека, если бы не превеликое множество плакатов, афиш и объявлений, которые расцвечивали его яркими пятнами даже для глаз смертных.
В глазах же двух фей и одного кота объявления казались яркими заплатками на побуревшей шкуре могучего, но, в общем, добродушного зверя. В обычное время разноцветные листы напевали, подмигивали, стыдливо прятались за товарищами... А сверху на зданием тянуло свои руки-ветви высокое, но еще по-молодому тонкое дерево - бесценный очаг, взращенный усилиями школы. Однако сейчас плакаты свисали со стен как клочья облезающей шкуры, ветви подрагивали крупной дрожью, а среди веток мелькало что-то грязно зеленого цвета... Прохожие, обычно бросавшие взгляды на чудной домик, сейчас бессознательно ускоряли шаг.
Когда мотоцикл остановился, из дверей выходила возмущенная женщина, ведущая за руку девочку лет двенадцати и что-то ей вычитыающая, а за ней, шаг в шаг, высокая химера, выглядящая как женщина средних лет, Что-Скажет-Мисссис-Пирсон (как было известно Этану и Йену). Эту зловредную, хоть и неопасную химеру Лиам тщетно гоняли уж лет пятнадцать. Возле афишной тумбы сидел, прижавшись спиной чудной человечек в одежде с рукавами и штанинами разной длины и цвета, его поза и прижатые к животу руки не могли скрыть здоровенной дыры с дымящимися краями в его животе. Услышав шум мотора он бессильно приподнял голову, его востроносое личико исказилось гримасой. Прохожий, бессознательно пытавшийся обойти ноги чудика, вдруг споткнулся на ровном месте и упал, растянувшись по тротуару. Губы человечка у тумбы растянулись в ухмылке, и края дыры чуть-чуть стянулись.
- Я же тебе говорила, - завизжала на всю улицу свою сакраментальную фразу Что-Скажет-Мисссис-Пирсон,- и нечего было геройствовать!
Человеческая женщина продолжала свои занудные поучения, но девочка, похоже, уже не слушала. Она хихикнула, когда прохожий упал, но затем обернулась на здание Школы, и лицо ее казалось напуганным и чуть растерянным, глаза пытались что-то найти.

Каменная площадка перед причудливым зданием, в обычные дни казалась весьма просторной, однако сейчас, заполненная китейнами, кинейнами, лошадьми и конструкциями, при том, что большая часть перечисленных довольно суетливо перемещалось, казалась тесноватой. Только несколько троллей постарше стояли, положив руки на оружие, похожие на грубо вырезанные каменные скульптуры своей родины, битва была их сутью, их жизнью и смертью - так зачем опошлять ее ненужной суетой? Насколько Брюнор мог судить, здесь находилась далеко не вся дружина, похоже, в основном тут были тролли из команды Розмари, нокеры, которые искренне любили резиденцию двора и несколько случайно попавших под построение подменышей, способных держать оружие.
Визит троих Ши - виданное ли дело! едва не прошел незамеченным, поскольку именно в этот момент тяжело отворились главные ворота и оттуда выкатилась чудовищная машина с хищным вращающимся клювом, окутанная клубами пара. Из машины доносилась столь причудливая, язвительная и проникновенная брань, что сразу было ясно - тот, кто способен так обложить технику, личный состав и несовершенство мира вообще, по праву занимает место на троне. На площадке все приумолкли, кто почтительно, а нокеры - явно восхищенно.
Корделия, естественно, не стала настаивать на немедленной аудиенции с упакованным в боевой (?) агрегат монархом, а подошла к Розмари с вопросом - где мы можем помочь? По всей видимости, мысль о том, что спутники могут не разделять ее готовности нестись очертя голову навстречу проблемам (а едва ли столь почетная встреча готовилась дорогим гостям) Даме попросту не приходило в голову.
Розмари быстро кивнула.
- Сейчас выведут коней, самые быстрые собираются вон там, - быстрый кивок, - едут на место. Основные силы подтянутся как только смогут.
Из чудовищной машины со свистом вырвалась струя пара, как бы подтверждая слова воеводы.

Стивен бросил на Медисона веселый понимающий взгляд. Похоже, сам Бруха успел испить до дна эту чашу, а злорадство не было ему чуждо. Неожиданная поддержка пришла со стороны Джермина, который убедился, что джем предлагается несъедобный и вообще лично ему неинтересный, зато вопрос о позавчера его заинтересовал.
- Ну... - Иветт смутилась непривычному вниманию и несколько недоуменно посмотрела на скрипку и смычок в своих руках, но пришлось все же выражаться вербально, - Я играла в одном ресторанчике, как бы французском, знаете? ? В Бруклине? Там еще повар такой забавный еврей, напевает за работой с русским акцентом? Я вышла в кухонную дверь, и думала о La Campanella и Листе, ну, знаете, они были с Паганини друзья, и на фортепиано мне тоже нравится. Я хочу сыграть композицию, но нужен кто-то на фортепиано, и этот переход во второй части...
Тут восприимчивость Тореадор подсказала девушке, что несколько пар уставившихся на нее глаз вовсе не горят воодушевлением, и, похоже, что-то от нее хотят. С тяжелым вздохом посмотрев на инструмент в руках, Иветт убедилась, что с этими скучными существами нельзя поговорить ни о чем толковом. Она прошла к футляру, чтобы спрятать скрипку, обнаружила деньги, удивилась, немного посмотрела сперва на деньги, затем на присутствующих, и, с некоторым трудом поняла почему на нее смотрят с таким выражением. Нежно укладывая скрипку Иветт продолжила.
- Ну вот, а тут визжат тормоза на машине, очень неприятно, сразу меня сбили с настроения. Я выглянула, на улицу, а машина врезалась в фонарь, и стояла так.... соль минор в нижней октаве.... ну... трагично, что ли? Я стала подбирать звуки, и тут нога! Стекло на задней дверке! и вылезает ногами такой мужчина... я его где-то видела... На том концерте, куда меня Рашель звала, но там был еще такой неудачный тромбон... Ну, этот, не тромбон, а тот мужчина, начал уходить так смешно, потому что у него руки за спиной были в таких вот штуках... блестящих, с цепочкой. А человек с переднего сидения вылез, у него в руках еще была пушка, и пошел за тем, тоже шатаясь. Полный синкоп, однако. Они вернули за угол, там был какой-то шум, а потом - я как раз подобрала подходящий рил - мимо проезжает машина, а в ней, возле водителя, тот мужчина. Вроде спокойно сидит и о чем-то с водителем говорит.
Иветт с чувством выполненного долга захлопнула футляр.
Джермин стоял как пыльным мешком по голове огребший.
- Че за Рашель? Какой, нафиг, тромбон в наручниках!?! Имя, имя у него есть?!?
- Я знать не хочу его и его имя! Он фальшивит!
- Блять!!!! Мужик, который вылез из машины?! Он вампир?
- Сеймор? Наверное, у Рашель вроде пил кровь... на приеме то есть.

Интерлюдия 2
Мелинда то нервно вглядывалась в темноту за лобовым стеклом, то зло поглядывала на сидящего рядом мужчину. Отдых не заладился с самого начала. Экологически чистый кемпинг оказался дырой, с комфортом на уровне средневековья, с деревьев все время сыпалась на голову какая-то дрянь, Келли ныла об отсутствующем телевизоре и рассказывала сказки о якобы утащенной каким-то диким животным игрушке. Якобы енот. Ха! Мелинда имела довольно смутное представление о енотах, если только не считать каких-то полузабытых мультиков со зверьками в бандитских масках, но не рядом же с жильем!
А потом Нед затеял этот пикник, и все окончательно пошло кувырком. Ну вот что мешало устроить барбекю прямо в кемпинге?! И пускай древесный уголь в кемпинге стоил возмутительных денег – можно же было съездить, говорила же женщина из 14-го домика…. Конечно, пришлось бы потратить бензин, но в городке можно было бы развлечься, пройтись по магазинам… Словом, отдохнуть от отдыха. Вместо же этого Нед потащил их к какому-то озеру, естественно, сбился с дороги, естественно же, двое встреченных местных (два человека за 15 миль дороги! Ужас, как в пустыню Сахару попали, страшно подумать, что всего несколько часов по шоссе отделяют их от городских огней, комфорта, освещенных витрин. А тут… найденное в конце-то концов озеро оказалось больше похожим на грязную лужу, на предложение папы искупаться Келли испуганно спряталась за мать, зеленая лужайка, на которой собирались устроить пикник, оказалась подтоплена, и Мелинда испортила новые джинсы, купленные специально для отпуска, в них и вот тех маечках она смотрелась .как в той рекламе… Под конец, выезжая задом от озера, они пробили колесо, и Неду пришлось его менять… и видит бог, техника никогда не была сильной стороной! Пока суть да дело, опустилась темнота, как-то сразу, без репетиций, и на какое-то время все примолкли, угнетенные сумраком. Но с последнего «я точно знаю, мы по карте вот здесь, а значит, через десять минут будем на шоссе» прошло уж минут двадцать, и молчать становилось все трудней. Мелинда оглянулась на дочку – задремала, и обратилась к мужу. Тот какое-то время отпирался, глядя в лобовое стекло, но затем тоже вышел из себя, и они стали ругаться, шепотом, чтобы не разбудить Келли.
И как раз в этот момент что-то мелькнуло в свете фар, и машина вполне ощутимо стукнулась обо что-то. Нед ударил по тормозам, и несколько мгновений они сидели молча рядом, он тяжело дышал, а она вовсе не могла выдохнуть. Затем оба, как по команде, обернулись на заднее сиденье, но Келли только сонно поворочалась и опять засопела.
- Это, наверное, олень, - хриплым шепотом произнесла она, твердя про себя, «пожалуйста, пожалуйста, пусть это будет олень, мы заплати штраф, только бы…». Нед поколебавшись, открыл водительскую дверь, и вывалился наружу. В салон машины тут же проникли запахи хвои, и леса, и еще чего-то, резкого металлического, что она никак не могла определить… Мелинде вдруг дико захотелось закричать «Возвращайся в машину, уезжаем отсюда, хоть задом, хоть переедь это!», но тут Нед ахнул, заметался, и она, конечно, не удержалась и выскочила тоже – Нед всегда такой суетливый, стоит только чему-то случиться… И, конечно, она отыскала в бардачке фонарик и тоже выбралась наружу, чтобы посмотреть.
То, что было под колесами, больше всего напоминало большую собаку, впрочем, разобраться в темноте было непросто. У Мелинды отлегло от сердца, особенно когда она увидела, что ошейника нет. Нед, конечно, тут же сказал принести аптечку, она возмутилась – нечего ее гонять!, но он уперся, что одну ее тут не оставит. Мелинда оглянулась на машину – островок такого уютного света, и собралась пойти, да заодно посмотреть как там Келли, а то еще проснется и испугается, но тут зверь застонал и открыл глаза. Все треволнения сегодняшнего дня и вечера не вызвали у Мелинды такого потрясения. Взгляд был полный боли, почти человеческой, и еще – какой-то.. понимающий. Осмысленный. И в этот момент, к полному ужасу Мел, животное зашевелилось, с видимым трудом поднялось на ноги, и, после с усилием сделанных первых шагов на удивление быстро скрылось в подлеске.
Какое-то время они с Недом смотрели друг на друга, затем вдруг рассмеялись, рассказывая друг другу, как неведома зверушка (уж не енот ли?) бредет по лесу, отряхиваясь, но тут тяжело затрещали кусты по левую сторону дороги….

Джоди прыснула со смеху, бросив на Тревора лукавый взгляд.
- Мун, вот я тебе честно говорю - ты мне как брат родной. Ну вот двоюродный уж точно. Да, точно, тот самый кузен, с которым мы курили на заднем крыльце, а потом я гребла за себя и того парня. Даже когда одна хитрая рожа, вот не хочу показывать пальцем, выпил весь похмельный запас пива - разве я не держала Лиз, пока ты лез на эвкалипт? Но вот когда некие хайрастые хиппи тянут свои лапы к святому - к моему нежному и нежно любимому белью... Багровый туман, в котором снуют кровавые мальчики застилает мои глаза и рука сама тянется к рукояти навахи.... - Джоди несла пургу с серьезным, даже пафосным видом, но глаза смеялись, а на последней фразе еще и появился явный мексиканский акцент, - короче, сиди на попе ровно, я сама схожу. Руки только помою.
Бросив напоследок на Тревора откровенно дразнящий, лукавый и нежный взгляд, Джоди удалилась в сторону подсобки, зашла в туалет, помыла руки. Затем огляделась на той стороне, и глядя в зеркальные глубины прошептала этому месту:
- Торжественно клянусь, что затеваю только шалость. Благословенны будут твои дела, дай мне пройти с миром, - и шагнув на ту сторону, проскользнула к очередному их временному дому.

Опять шаг, как опустить лицо в ледяную, вязкую воду.
Вновь оказавшись в подсобке, Джоди постаралась быстро и тихо разобрать баррикады, придав подсобке такой вид, будто там и не творилось ничего предосудительного.

Мальчишка, кажется, совершенно растерялся. Он переводил взгляд с одного на другого, при взгляде на Анарад в глазах то мелькали отблески восторженного интереса, то беспокойство пересиливало.
- Конечно, покажу. У.. у Гвен проблемы? Из-за меня? - и тут же поток вдохновения опять перехлестнул, - Но ведь это на самом деле не портрет, когда вы зашли в переулок, и свет сзади обрисовывал ваш силуэт... На свете так мало людей, которые не сутулятся и умеют красиво держать голову.... Но причем тут Гвен, она-то ничего не сделала? Такой удивительный контраст между этим местом и вашим лицом. Я могу просто признаться, что это я, и тогда все будет в порядке, хотя мама... Ой.... я опять забыл купить молоко....

- Благодарю вас, сер Брюнор, - тепло улыбнулась Корделия, и повернулась к графу. Поддержка столь серьезной в королевстве персоны несомненно придала бы делу дополнительный вес. Однако осторожный (и вполне довольный своим положением) Дугал, не очень спешил поддерживать пламенные идеи Дамы Корделии.
- А что за неизвестный рыцарь? - неохотно спросил граф Рудольф, - он-то, кажется, показал себя с наилучшей стороны?
Взгляды Блистательных дружно устремились на маленького пухленького боггана. Тот от волнения стал напоминать помидор.
- Я... я не знаю... Никто его не знает. Благородный рыцарь, молчаливый и отважный в бою.... Хотя.... Я слышал! Я слышал, как леди Розмари расспрашивала одного из раненных, и он сказал что-то о единороге...
Корделия и Рудольф обменялись взглядами.
- А впрочем, - с задумчивым видом протянул Дугал, - при таком раскладе оставаться в стороне недостойно. Моя леди, вы понимаете, что большая часть моих подданных - айтишники, не приспособленные к старой доброй схватке... если она, конечно, не на мониторе.
- Замечательно понимаю, - на лице Дамы Корделии заиграла недобрая улыбка, рука поглаживала оголовье меча.

Джоди окинула помещение чуть затуманенным взглядом, удивительно, все же, как меняются лица, силуэты, перспектива когда смотришь на них со сцены.... Вроде, те же лица, но они как-то отдалились, но в то же время девушка с болезненной детальностью различала мелкие штрихи - замер, с полотенцем протиравший кружки пацан-меценат, чуть облизнул губы, обернувшись на голос Лиз, мужик в шляпе и в с трудом сходящейся на пивном брюшке ковбойской рубашке, подался вперед важного вида мужик с высокими залысинами, сблизили головы шпановатого вида парни в темном углу... Джоди почти не слышала, что говорила Лиз, зато явно видела, как чуть расслабляются плечи Фурии... Первые аккорды прорезали плавно подкативший транс, и зал пропал. Мир сузился до пятачка сцены и троих рядом на сцене. Замурлыкал отзываясь на первое движение пальцев зверь, под пластмассовой шкурой которого сонно шевелились отзвуки грозы, музыка нарастала медленно, как напряжение от наваливающихся на небо туч, принимая в себя неровную, как стук копыт, барабанную дробь, создавая фон для басов и голоса... together we will ride like thunder from the sky....
Джоди не слышала свой голос, потонувший в голосах и струнах, но вдруг поняла, что кричит нараспев Hail, Hail, Hail, Hail and Kill, Hail and Kill вместе со всеми.....

Где-то в дальней части черепа эхом отзывалось
Blood and death are waiting
Like a raven in the sky
I was born to die

Похоже, Мэттокс собрался вкратце изложить историю штурма глазами очевидца, вплоть до того момента, как эти самые глаза сомкнул торпор, но тут открылась дверь в коридор и появилось новое лицо, вернее лица. Ники своей кошачьей походкой (он вообще двигался очень плавно для такого громилы) вскользнул сам и открыл дверь перед новыми гостями. Высокий, ладный парень, одетый с той дорогой простотой, которая выдает уверенность в себе. И девушка в тяжелом темном пальто, капли влаги блестели на гладкой смуглой коже и темных завитках волос. Он выглядел непроницаемо, она - смущенной и что-то ищущей, Ники тихонько посмеивался.
- Вот вам Иветт, живая и здоровая, - взгляд новоприбывшего окинул компанию и остановился на Бране.
- А где музыка, - безнадежно спросила Иветт, затем укоризненно посмотрев на своего спутника.
- Луна моя, ты и сыграй, - предложил тот не поморщившись, - честно, с нас чаевых всяко больше, чем с жлобов на том перекрестке. А то мы тут совсем зачерствели и забыли о прекрасном. С Иветт все, как видите, в порядке, зато она кое-что интересное видела.
Крид, рыжий и Бекка тут же уставились на Иветт, Мэттокс хмыкнул неопределенно неодобрительно, парень из машины смотрел в основном на пришедшего... будто бы пытался что-то понять и запомнить. И то сказать, дорогой костюм, хоть и неплохо подогнанный, парень носить не умел совершенно, все выдавало неловкость и отсутствие привычки. Пришедший же свои простенькие с виду, но дорогие шмотки носил с абсолютной естественностью.
Тем временем Иветт, полностью прослушав, как это с ней бывало, информативную часть, восприняла внимание окружающих как просьбу о выступлении.
- А... а что вам сыграть? - спросила она, лицо было неуверенным и смущенным, но тонкие гладкие пальцы уже ласкали невидимые струны.

Князь, похоже, был верен национальному принципу "настоящий джентльмен ничему не удивляется и реагирует должным образом на любой раздражитель".
- На самом деле, Генрих, возможно и неплохо, что вы решили прервать свое затворничество именно сейчас, - отозвался Оливер, - я был бы рад побеседовать с вами о некоторых аспектах политики, было бы неплохо, на этой неделе, если вам будет удобно. Сегодня здесь ожидалась небольшая встреча, от которой я, честно говоря, не жду многого, оттого и рассчитывал обойтись минимумом приглашенных. Однако, если есть повод, то почему бы и не представить ваше Дитя большинству Сородичей города?

- Мое почтение, милорд,
- И я приветствую тебя, Дитя, - спокойно ответил князь, - ты вступаешь на долгий и трудный путь, который тебе необходимо пройти, прежде, чем ты сможешь считаться полноправным членом нашего общества. Я должен сказать, что тебе весьма повезло, твой сир обладает многими знаниями и пользуется заслуженным уважением. Я всецело полагаюсь на него в вопросах твоего образования, но должен напомнить тебе. До того часа, когда твой сир признает твое обучение законченным, твои дела - его дела, твои ошибки - его ошибки, твои промахи - его расплата. Помни об этом, и пусть эта ночь послужит тебе напоминанием о том, как легко оступиться в мире ночи. Как и о том, что твое существование полностью зависит от воли твоего Сира
Затем князь повернулся к аль-Асмаи.
- Я полагаю, что мы несколько заработались, но есть еще пара дел, которые я хотел бы обсудить с вами прежде, чем смогу полностью посвятить гостям свое внимание. Генрих, я прошу нас простить. Мы скоро присоединимся к вам и остальным. К тому же, Дейвид, к сожалению, задерживается. Прошу вас пока что чувствовать себя как дома и познакомить вашу протеже с кем сочтете нужным. Я полагаю, многие решат пообщаться с вами, раз уж вы почтили свет своим присутствием.
Во время речи князя Квазир сохранял безучастность, лишь несколько раз слегка склонил голову. Однако взгляд черных глаз, умных и холодных, скользил по обоим Бруха с интересом, слишком вежливым, чтобы быть искренним.

Мориба вынырнула из грез, чуть удивленно осознав, что дух подвала был воистину силен - тут и сейчас уже заварилась какая-то уголовщина...
- Ой, что это выделаете, затейники? - спросила она, встряхивая головой, чтобы окончательно вернутся к здесь и сейчас, - Дверь...? Слушайте, а язычок замка заклинить чем нас не устроит?

- Ох, - вздохнула Джоди, - опять за рыбу деньги. Салют, Тревор. Это нормально, они сейчас пар спустят и вернутся. Какое тут все аппетитное, это ты готовил? Давай пока, может, выпьем немного? Я после концерта всегда будто три мили проплыла. Только перехвачу чего, чтоб не на пустой желудок. И тебе советую, а то, когда они вернутся, станет не до того. Нравится хэви? А что тебе из сегодняшнего по душе пришлось?
Джоди прекрасно понимала, что бармену фигуристые вспыльчивые блондинки явно нравятся больше маленьких лукавых смуглянок, но бармена надо было, по возможности, отвлечь от предстоящего безобразия. В том, что безобразие будет непременно, девушка не сомневалась ничуть. А еще - настроенного посидеть с заезжими людьми из большого мира парня следовало напоить в зюзю как можно скорей. Потому что отсутствие филодокса беспокоило теурга не на шутку.

Крупный мужчина в костюме и черной водолазке всмотрелся в лица приехавших, и кивнул в сторону, перед серенькой машинкой побежал вверх шлагбаум. Освещенная и оживленная еще в этот час Мэдисон-авеню осталась позади. Тихий дворик, деревья в кадках, осветительные шары, очень вежливый охранник с цепким взглядом. Старый дом, переживший не одну перестройку, сменивший немало хозяев. Первый этаж здания занят пафосным магазином, но здесь маленький холл, проход к лифту. Современный герметичный ящик на восемь тел, безупречное зеркало отражает двоих, лифт практически неощутимо ползет вверх.
В небольшой комнате с зеркалом, парой кресел, столиком и несколькими вазонами с зелеными растениями, Генриха поприветствовала молодая женщина, на которой красивое, хоть и не очень парадное, платье смотрелось строго, как деловой костюм.
- Добрый вечер, мистер Абнил, сударыня, - сдержанный кивок, - мистер Риджуей в угловой комнате, и хотел бы видеть вас и вашу спутницу. Гости только начали собираться.
Помещение за двойными дверями можно было бы назвать большой комнатой или маленьким залом. Возможно, в солнечном свете оно был весьма приятным, но городские огни за высокими окнами, пустота и тусклый свет (люстры горели в пол-силы) придавали помещению вид довольно печальный. Мягкие сидения цвета старого вина в углах и оконных нишах, открытый, но пустой бар в нише слева. Генрих знал, что над комнатой, через которую они вошли, располагался балкон, где иногда играли музыканты, но сегодня, вроде бы, таких увеселений не ожидалось. Кроме зальчика, занимавшего большую часть этажа, здесь были еще три небольшие гостиные, где можно было посидеть в стороне от шума или поговорить с глазу на глаз. И еще угловая комната, служившая князю временным кабинетом. Все это помещение, предназначенное для закрытых приемов и частных концертов, уже несколько лет служило Элизиумом, его вполне хватало, кроме тех нечастых случаев, когда требовалось собрание всех вообще. По сути, это был весь этаж. В холле был еще небольшой туалет и дверь в неизвестные вампиру технические помещения.
Было без нескольких минут час, и приглашенные только-только начали сползаться. Взгляд Нейл приковала худощавая, и какая-то очень гибкая женщина с коротким, но очень острым носом, красноватым блеском в глазах и торчащим из-под волос кончиком острого уха. Пальцы у нее были очень длинными и выглядели так, будто на них было на одну фалангу больше, чем положено. Еще несколько ... человек? Кучковались по залу, да и из одной из открытых дверей падал свет и доносились голоса.
Гости скользили мимолетными взглядами, но не останавливали пересекающих комнату по направлению к самым дальним дверям.

Джоди, в состоянии, похожем на медитативный транс, пялившаяся на синтезатор, отвлеклась от сего занятия. Ну вот, Тапок опять вернул с небес на землю. Перспектива выступать на трезвую голову не грела совершенно, и Джоди, легко лавируя между инструментами, скользнула к стойке и подхватила свой стакан.
- Ты уверен, что перед выступлением вокалисту можно пить? - интонация была вопросительной, без наездов. Один певец (покойный) много чего рассказывал ей о том, чего не стоит делать перед концертом, - Если хочешь, давай поделюсь.
Зажав стакан между ладоней, девушка задумчиво покатала его туда-сюда. Ее взгляд снова притянул синтезатор. Вот чуяло же сердце теурга, что та история, когда они по пьяни влезли в пари с какими-то еще менее адекватными неудачливыми музыкантами, и выиграли (к собственному изумлению) часть аппаратуры, доведет-таки до цугундера. Джоди даже настояла продать выигранное в ломбарде ближайшего городка, но в том ломбарде к ней тут же примотался на редкость склочный призрак, и Джоди ретировалась, под удивленные взгляды оценщика. А потом кому-то взбрело в голову, что в сочетании с любимой гитарой Муна из них вполне может выйти группа....
Вопросительно взглянув на Муна, Джоди пригубила янтарную жидкость, затем подошла к синтезатору, провела по кожуху кончиками пальцев, будто приласкала. Затем, спохватившись, поправила парик.

- Как можно? - улыбнулся Джонотан, - Тем более, что нам выпала редкая удача стать первыми свидетелями сенсации. Даже если мы прибудем к князю позже, нам уже выпал шанс первыми узнать причину собрания. Но неужели многомудрый Фаауст этого домена решил оставить затворничество? Впрочем, причина одна из лучших из всех возможных.
Девушка бросила на Генриха рассеянно-оценивающий взгляд из-под ресниц. Похоже, ее тоже заинтересовала ситуация.
- Ах, прошу вас, не смущайтесь пустяками. Не самая страшная неприятность в вечном поиске пределов своих возможностей. - мелодично отозвалась Флорин. Девушка успела взять оставленный Констансом предмет (ключи с брелком), и теперь крутила в пальцах левой руки.
- Надеюсь, если мы поприветствуем вашу восхитительную спутницу, это не будет нарушением Традиций? - снова включился в разговор тореадор.

- Ах, мистер Абнил, - казалось, Констанс сейчас задохнется от обуревающих его чувств, - вы же знаете, Красота для меня свята! Работать над новым, прекрасным лицом - это счастье вдвойне! Ведь не так много лиц, красота которых не погребена где-то глубоко, а лежит на поверхности, и ее нужно лишь чуть-чуть оттенить.... И это тоже счастье, ведь мои клиенты - драгоценные камни, а камни нуждаются в достойной оправе. Кстати об оправах, - стилист перешел на деловой тон, - мне кажется, вы уже подобрали одну?
Последовал миникивок на чехол в руках Генриха.
- Ах, сударыня, прошу вас, не глядеть так хмуро, - заворковал Констанс, обращаясь к Нейл, - уверяю вас, я каждый день работаю с десятком посетительниц, которые с радостью бы променяли все, что имеют, на то, чем природа наделила вас. Уверяю вас, я никогда не сделаю ничего, что могло бы притушить это сияние. Что вас беспокоит?
- Прошу вас проследовать наверх, если желаете. Меня тут почтила визитом довольно любопытная личность, если есть желание обсудить... хм... свежайшие новости. Вирджиния МакКумал. Приятнейшая особа, с языком гремучей змеи и фигурой носорога. Возможно вам доводилось видеть ее, так сказать, рекламу, с весьма пикантным текстом, который я не решусь процитировать при даме... Вирджиния имеет весьма широкий, хоть и не всегда почтенный круг общения....
Уже провожая Нейл к лестнице, Констанс полуобернулся к входящей парочке, состроил извиняющуюся мордочку и положил что-то на стойку. Флорин чуть улыбнулась.
На повороте, перед подъемом на лестницу Генрих и Нейл снова оказались лицом к оттертой парочке. Те, о чем-то тихо перекинулись парой слов, и Джонатан галантно помогал подруге снять плащик. Кожа у девушки была очень светлой, с чуть заметным золотистым оттенком, линии рук и плеч удивительно нежными. Поворачиваясь, чтобы выскользнуть из верхней одежды, девушка сделала неудачное движение, и ее тонкое плечо изогнулось под совершенно неестественным углом, будто кость была сломана. Флорин чуть поморщилась.
Наверху играла негромкая музыка, комната была отделена от собственно мастерской двумя арками и служила для ожидания и отдыха. За барной стойкой в углу никого не было, зато на диване сидела, по мужски заложив ногу за ногу, невысокая очень крепко сбитая женщина в твидовом мужском костюме. На стеклянном журнальном столике перед ней расположился ноутбук.
Констанс подхватил у Генриха вещи и повлек Нейл к просторной отдельной комнате, большие окна которой открывали красочный вид на мост Квинсборо, вырастающий из-за домов.

Ташенни только вздохнула.
- Слышь, Брок* Нордовский ливерпульского разлива, - сказала она, и голосок девочки вновь приобрел нехарактерные интонации, похоже, она часто подбирала жесты и обороты речи у окружающих ее людей, - что ты со своей мерялкой опять влез? Тебя еще из предыдущей дыры не достали, а ты уже ракурс подбираешь, как все оттуда выглядит? Так получать удовольствие от неприятностей круто только если силенок хватает с этими неприятностями справится, слышишь, чудило? А ты что стоишь, дождешься ведь пока он твою веснушчатую задницу увековечит в каком-нибудь памятнике нерукотворном! -это, похоже, адресовалось уже Йену. - Короче, я, если что, постараюсь бобби отсюда сманить. А ты бы хоть спасибо сказал, что не перевелись еще в мире рыцари на белых конях, которые готовы бежать звонить Гвен, чтоб тебя вытаскивала.
И, как-то вопреки своей гневной тираде, девочка заняла наблюдательную позицию у выхода из проулка. На рожице ее играл какой-то хищный азарт.

B Sixth Avenue Express прогрохотал за частым пересечением балок, и, оставляя позади Бруклин, потянулся через весь город к Гарлему. По верхнему, ярко освещенному ярусу, сновали туда-сюда машины, но сюда, на уровень метро и дорожек для пешеходов и велосипедистов, свет доходил уставшим, вопреки всем выдумкам физиков. Мост сиял для тех, кто смотрел на него с реки или берега, но предпочитал держать для себя потаенные, принадлежащие тени местечки.
Так, с тихим звоном открылись ворота, ведущие на велосипедную дорожку со стороны Бруклина. Не включая фар машина с тихим урчанием продвигалась по запретной велосипедной дорожке. Остановившись почти посередине главного пролета, открылась одна из дверец, но люди не спешили выходить, лишь негромкие голоса, неразборчивые в то нарастающем, то затихающем шуме машин наверху.
Щелкнул, открываясь, багажник.
В короткой тишине стала явственно слышна приглушенная рекой и расстоянием, но все равно громкая музыка. Один из людей с матерком перегнулся через перила - внизу проходил, сияя как новогодняя елка в Рокфеллер-центре, прогулочный корабль.
- Красиво, бля, ушла бабка, - хмыкнул один из прибывших, наклоняясь над багажником. Не особо торопясь, темнокожие принялись вытягивать из багажника скорчившуюся фигурку.

Похоже, предосторожность не были совсем уж лишней, обстановка за буфетной стойкой (под галереей и впрямь была дверь в кухню, но основная скандалистка как раз и стояла в дверях, а остальные участники – по эту сторону) была накалена, куда там той плите. Женщина в дверях, некрасивая, с выдающимся крючковатым носом, одетая в старомодное, чтобы не сказать, старинное платье, была худа, как клюка, и, похоже, была основным источником шума. Вчерашняя знакомая, Адельфи, стояла, вцепившись во вполне современно выглядящий чемодан на колесиках, и утреннее солнце давало возможность оценить богатый зеленый оттенок её кожи. А напротив Аделфи насупился, выпятив нижнюю челюсть, коренастый рэдкап. Спиро, с видом «настоящего джентльмена ничего не может смутить», явно пытался как-то притушить огонь на конфорке скандала, но, судя по взглядам остальных, без особого успеха.
Однако, появление нового любопытного личика, неожиданно оказало на спорщиков отрезвляющее действие. Старуха, как раз набравшая воздуха для очередного вопля, неожиданно сдулась, и даже попыталась пригладить стоящие дыбом волосы. Аделфи, которая похоже смене обстановки обрадовалась, отвесила Ши свой грациозный полупоклон-полуреверанс. При этом, несколько закрытых бутонов в волосах зеленой красавицы неожиданно распустились, добавим к утренним запахам свежий, терпкий аромат. При этом, Аделфи ухитрилась переставить свою сумку за столб, подпирающий галерею. Подальше от всех присутствующих. По лицу рэдкапа пробежала целая гамма чувств: удивление, с которым он повернулся к новому лицу, детское восхищение, перешедшее в плотоядный оскал. И только Спиро радушно поприветствовал Анарад, спросил, хорошо ли спалось, и поинтересовался, что госпожа желает на завтрак.
Женщина в сером бросила полный паники взгляд, попыталась сделать реверанс по образцу Аделфи, слишком при этом размахивая руками, ударилась о дверь, спешно спрятала одну руку о передник, попыталась другой рукой все-таки поправить прическу, сшибла стоящий на столе у стенки поднос с грязной посудой, попыталась его поймать, споткнулась о порог…. И, полностью отчаявшись и отказавшись от попыток быть гостеприимной, исчезла в кухне, откуда тут же донесся какой-то грохот и звон. Ни с того, ни с сего распахнулось окно, и в него заглянула закопченная физиономия, непонимающе заозиралась и рявкнула:
- Поезд отправляется! Пассажирам занять места согласно купленным билетам!
И исчезла.
Спиро, как будто этой суеты попросту не заметил. С поклонами проводив Анарад к (лучшему!) столику, он смиренно попросил простить свое минутное отсутствие, подхватил чемодан Аделфи и вместе с ней исчез за ведущими в холл дверями.
Рэдкап улыбнулся от уха до уха, перекинул через согнутую руку сложенное полотенце, подковылял на кривых ножках, и, нахально ухмыляясь, поинтересовался:
- Чего изволите? – вежливость фразы была несколько подпорчена вырвавшейся у служителя отрыжкой.

Скрипнула, приотворяясь, дверь, чуть качнулась от потока воздуха кукла на веревочках, и Анарад ступила в уютную полутьму холла. Темные деревянные панели, узкая лестница уводит наверх, несколько картин, засушенные цветы и медная посуда у стен, в огромном, впору быка жарить, камине, пылает огонь. В одном из разномастных, но с виду удобных кресел у камина молодая женщина, с волосами, обильно украшенными виноградной лозой. В отсветах пламени кожа незнакомки была какого-то странного оттенка.
Из-за тяжелой стойки поднялся немолодой сатир, его кожа потемнела от времени, курчавые волосы обильно украсила седина, но отблески огня в темных глазах и чуть лукавая улыбка делали его похожим на Пана прошлых лет. Возле портье на стойке рассыпал мягкие отблески непонятный предмет, похожий на беличье колесо, наполненное северным сиянием.
- Добро пожаловать, - голос был низкий, чуть хрипловатый, но удивительно богатый оттенками. Да и теплота приветствия не казалась вымученной, - приветствую ту, что принесла отблески звездного света в нашу скромный приют. Прекрасная госпожа предпочтет сперва утолить голод, или желает отдохнуть?
Приветствие сопровождалось поклоном, в котором даже самый церемонный Гвидион едва ли угадал что-то непочтительное, но все же, манера явно отличалась от привычной по прекрасной родной Франции. Ни угодливости, ни замороженности, ни вызова. А по тому, как темные уголья глаз впились в лицо Анарад, можно было подумать, что козлоногий отдает дань скорей красоте, нежели высокому происхождению Ши.
При звуках голоса женщина у камина вздрогнула, подалась назад, в тень высокой спинки кресла, но казалось, что она оттуда прислушивается к происходящему в холле.

Оукни постепенно успокаивался, хотя и чувствовал, как пылают его уши.
- Ах, мадмуазель, - вздохнул он, улыбка вышла виноватой, но искренней, - право же, стыдно признаться, бесполезно искать рациональную причину. Просто очень много нервов, и вот – я, взрослый, и, хоть ничем не могу это подтвердить, разумный человек, повел себя как последний болван! Я… я очень прошу меня простить. Умоляю, скажите, что это не первый ваш визит на Альбион, и у вас не создастся превратное впечатление об англичанах. Прошу вас, позвольте мне как-то загладить мою выходку. Возможно, вы бы согласились (в порядке извинения!) позволить сопроводить вас куда-нибудь перекусить?
Тем временем, Мелиссе пришло в голову, что потомок, возможно, просто излишне чувствителен. Да и место ,чтобы дать себя догнать он выбрал просто изумительно – с борта яхты за оградой набережной тянул руки и сипел что-то неразборчивое полуиссохший труп. Лис, изящно присев на парапет, пыталась завести с жертвой голода и жажды светскую беседу. И Шарлота успела уже догнать, но пегая кобыла не интересовалась ни морскими страхами, ни подорванными британцами, а тыкалась мордой в стойку с журналами и сувенирами, причем, нездоровый интерес Ночной Кобылы в любой момент мог привести к печальным для лотка последствиям. Кроме того, кажется, что-то мелькнуло, стараясь укрыться за лотком, но занятая погоней и объяснениями Мелисанда не успела разглядеть. Вокруг, по залитой солнышком набережной, сновали прохожие, торопясь насладиться хорошей погодой.

Шанталь, как раз делилась в фейсбуке тем, какие прикольные ребята ходят на секцию фехтования, и как бы ей хотелось, чтобы на свидание позвал Джош, а не серьезный, как молодой бычок Пит, вдруг почувствовала какое-то напряжение в комнате и подняла голову от смартфона. Что это Брайс в гляделки играет с кандидатом? Она уж и выбросила из головки эту историю, понимая, что если даже метр завернет новичка, её за это ругать не станут. Только что это такое с этим пацанчиком, какого он стоит так прямо, будто рапиру проглотил..?

Несколько мучительных мгновений мальчик явно боролся с собой, чувствовалось, что он совершенно не в своей тарелке посреди светлой, просторной комнаты. Пытается держаться прямо, но взгляд нет-нет да и начинает шарить по комнате, будто бы пытается отыскать темный уголок, куда можно забиться. Но нет, гордо вскинул голову. Лет семнадцать, не больше.
- Алджернон Хеймс, сер. Мичура. – и так тихий голос сорвался на шелестящий шепот на имени феи, - Я… я хотел бы научиться фехованию.
Вот и все, плечи паренька чуть опустились, зато взгляд впился в лицо Благородного. Судя по всему, заговорить и высказать просьбу далось очень нелегко, и теперь он напряженно ожидал ответа.

бездонней бескрайнего неба над монастырём Рикса, дорогой Тиля или же родными горами Темира
а над Забытым Храмом небо какое-то совсем уж бездонное?)
Ребята, есть предложение - заматываем девчонку в ковер, и драпаем отсюда вместе с ней. Нам же, вроде, она нужна, а не корабль?)

Оукни бежал, стараясь в тоже время не совсем уж потерять достоинство. Он то переходил на быстрый шаг, то начинал трусить, лавируя между пешеходов, к счастью, на этой стороне улицы немногочисленных. Ему было стыдно. Он сам не знал, отчего поддался панике, и надеялся, что когда завернет за угол, ему удастся сделать вид, что ничего не было. Что все нормально. Бедная молодая француженка, наверное, просто хотела что-то спросить. Или заключила какое-то пари с хохочущими друзьями. Или работает на Ми-5… нет, нет, ну что за мысли. Бедная девушка, в какое положение он её поставил! Она, наверное, недоуменно смотрит ему вслед, или достала зеркальце и осматривает свое гладкое лицо, пытаясь понять причину… Чувствуя стыд и горькое раскаянье, Оукни оглянулся было…. Чтобы столкнуться взглядом с незнакомкой!
Сосредоточенно балансируя сумкой, красавица, скользя между удивленных прохожих, нагоняла.
Воистину, в затылок Оукни дохнул сам великий бог Пан… Он утратил способность к рациональному мышлению, он почти даже перестал обращать внимание на нелепость своего положения. Он просто ощутил себя добычей, загоняемым зверем. Он несся вперед, налетел на кого-то плечом, сшиб другого с ног, получил тычок в спину, но несся вперед, сердце в бешеном темпе перекачивало кровь, легкие трепыхались. В возмущенных криках и удивленном свисте позади ему слышался шорох змеиной чешуи.

Высадив шумную компанию, водитель автобуса немного отъехал, свернул на знакомую улочку в поисках кафе. С одной стороны, компания молодежи воодушевляла, с другой – флиртующие, смеющиеся, болтающие без умолку или наоборот, чрезвычайно озабоченные мировыми проблемами молодые люди успели весьма утомить степенного семейного мужика. Вот чего им дома-то не сидится? Что за дичь – если уж выпало три выходных подряд, трястись в автобусе, только чтобы потом возвращаться к учебе опухшими в лучшем случае от бессонницы! Эх, молодежь… Отыскав подходящее кафе, водитель выбрался из кабины, и по выработанной привычке, оглядел свой, как он любил для себя называть, борт. А что? Может, автобус и поменьше авиалайнера, зато куда надежней. И тут…
В глубоком ошеломлении водитель рассматривал прекрасно знакомый борт своей, знакомой до последнего винтика, машины. Между логотипом турфирмы и рекламой, прилепилось, пренебрежительно задрав хвост на рекламу, изображение серой в яблоках лошади. Водитель потер глаза. Снова посмотрел. Ему кажется, ему вообще все это кажется, или картинка немного сменила положение..? Да ну, бред, ерунда, это все фокусы этих безголовых студентов. Точно, вот та оторва с косичками, или парень в черном, в ошейнике и с подведенными глазами. Наклеили, просто для смеху. Вполне в духе людей, готовых тратить выходные, чтобы трястись неведомо куда.
Когда водитель выскочил из кабины с тряпкой и флакончиком, вспоминая, как снимать такие накладные рисунки, лошади уже не оказалось. Только по нижнему краю автобуса сиротливо виднелись тщательно нарисованные конские яблоки.

Оукни еще немного полюбовался, то есть, конечно, продолжил наблюдения за текучей мадмуазель, которой, наверное, захотела посмотреть на лодки. Даже легкую спортивную сумку не оставила у автобуса, потащила с собой. Может, завести разговор, о тех же лодках, к примеру да попробовать представиться даме… И тут он поймал взгляд незнакомки, совершенно однозначно направленный не на яхты за оградой, а на него, Оукни Денверса! Сердце тут же провалилось в глубоченную канаву. Она знает! Или догадывается! Это не совпадение, какой пристальный, немигающий взгляд у красавицы, как у змеи. Вот и Оукни отныне точно знает, что чувствует обреченная птичка, под взглядом змеи…. Но тут, к счастью, девушка на мгновение опустила глаза на притормозившую, пропуская её машину (на набережной водителей было не удивить людьми, пересекавшими проезжую часть под любым углом), и Оукни, несмотря на дрожь в коленях, сумел отвернуться, и припустил со всех ног по мористой стороне набережной. Конечно, джентльмены не бегают, особенно от леди, но, может, он внезапно вспомнил о важном деле.. ?

Интерлюдия 1. Накануне.
Свинцовое, вечно штормящее море раз за разом набрасывалось на скалу и откатывалось назад. Час за часом, день за днем, год за годом – эта вечная работа никогда не приедалась морю, знающему, что кажущиеся вечными скалы в конце концов поддадутся, песком ложась на дно. Иногда, после особенно яростной атаки, брызги долетали до террасы, оставляя следы на каменном полу и похожей на каменную фигуре. Молодая женщина не обращала на них внимания, так же как на фантасмагорический город за спиной, как на две плывущие в воздухе цепи – чугунно-темную и золотую, так же как на вечно ветвящиеся узоры молний… Окажись на террасе скульптор, он и в самом деле постарался бы увековечить бдящую – высокая, выглядящая сильной но очень соразмерной, с черными волосами собранными в высокую косу, строгая красоту лица, спокойного и гордого. Несмотря на долгое ожидание, женщина стояла прямо, не горбясь и не перенося вес с ноги на ногу. Но не было скульптора, лишь яркая тропическая птица с длинным радужным хвостом бродила по каменному полу, цокая коготками и иногда начиная клевать что-то на полу.
После особенно громкого удара молнии молодая женщина вдруг отмерла, подалась вперед, то, что привлекло её внимание, то появлялось, то скрывалось в волнах. Парусник скользил по волнам, то поднимаясь на гребне, то кренясь касался парусами беспокойной, жадной воды. Бдящая то и дело бросала на корабль взгляды.
Легкие шаги не остались незамеченными, но Розмари обернулась только когда услышала журчание. Невысокий, полненький человечек в причудливой ливрее стоял возле безупречно сервированного чайного столика. Белоснежнейшие салфетки, крошечные нагретые чашки, дымок над чайником, хрупкое печенье… Минуту назад ничего этого не было. Не выражая удивления, женщина покачала головой, но человечек лишь слегка улыбнулся.
- «Раймонда» входит в гавань, - неожиданно глубоким низким голосом сказал человечек, - капитан снова испытывает судьбу и море. О вас уже дважды справлялись из офиса. А чай – тайский улун. Попробуйте, ведь неизвестно, сколько придется ждать.
Розмари чуть улыбнулась, и потянулась к чашечке.
- Разъезд должен был вернуться максимум после обеда, - объяснение звучало не виноватым, скорей чуть отстраненным, будто бы женщина находилась где-то далеко, - я отправила им на встречу, и должна дождаться.
Тут женщина бросила взгляд в небо, где лежали… проплывали? две кажущиеся отсюда невесомыми цепи. В самом деле, так спокойно лежать цепи могли бы разве что в невесомости, слегка поворачиваясь, убегая в бесконечность, золотая терялась где-то в облаках далеко над морем, темная, сделав петлю над бухтой, тянулась в небе над городом.
- Разумеется, - понятливо согласился богган, и ловким движением сдернул одну из салфеток. Под ней, помимо невесомого печеньица, оказался весьма аппетитный горячий бутерброд. И только когда Розмари, чуть улыбнувшись, съела все до крошки, маленький дворецкий продолжил, - Большая часть звонивших хотела знать, в курсе ли Корона уже произошедшего под Фирн Бассет.
Троллина, взгляд которой уже снова отдрейфовал к цепям, резко повернулась к своему собеседнику, с губ уже готов был сорваться вопрос, когда над чугунной цепью вдруг полыхнула яростным светом ослепительно яркая зарница….

Вот уж поистине, в слишком добрых и благородных скрывается их противоположность! Однако, если в самом деле начинается поветрие.... Эжен встряхнулся, да ну, взбредет же такое в голову. Скорей всего, проблема семейная, не просто так, видать, навязывался Виеканг в братья герцогу. В любом случае, никто из стоящих на помосте особой добродетелью не отличался, авось да не прицепится. .. Тут в голове мелькнула следующая мысль, продолжение предыдущей: как показала практика, тварь, хоть и выглядела демон-демоном, вполне поддавалась холодной стали... не оказаться бы на помосте над порубанным телом всенародно любимого герцога!
- Живьем брать демона! - поддержал Вильмор Изабеллу, бросая на ходу мимолетный взгляд на тело бывшего Виеканга, не вернулся ли он к первоначальной форме.
Вытянув новый кинжал, Эжен метнулся к чудищу, прикидывая, как бы не дать тому сигануть в толпу. Похоже, раз герцог был сторонником достойного боя, тварь выбирала цели попроще. Вдруг как решит не махаться с группой вооруженных людей, а сигануть с помоста где много мягкого, сочного, пахнущего страхом так, что оглушает даже человека...

Айслинн вопросительно взглянула на Тиля, тихонько вздохнула, и приступила к следующей фазе противуправного деяния.
Гайа, твоя мудрость глубока, как корни земли, твоя справедливость - не слепое следование законам людей, твоя доброта превыше справедливости, вразуми свою бестолковую служительницу, не дай наломать еще дров и навредить еще людям! Если там правда кто-то в беде - мы сделаем что сможем, если нас обманули - это наша вина, лучше я буду дурой, чем кто-то пострадает.
С этим мысленным обращением к Изумрудной Душе, Айслинн ухватилась за веревку и полезла вверх.

Мысли метались, как угодившая в таз мышь. Задыхающаяся песня умирающей реки, засыхающая ива, дриада, странные люди. Мелькнула мысль, что дриаде умирающего дерева трудно собрать силы, чтобы принять видимую форму... Что-то неприятное, злое, шептало: открой глаза, взгляни, ответ перед тобой. Но ответ ускользал, может быть оттого, что требовал отвернуться от тепла старой привязанности. Руки, ища поддержки, сжались на посохе, древесная кора врезалась в ладони, странным образом успокоив и напомнив об окружающем. Мир замер. Внезапно девушка почувствовала сквозь руки, сжавшие ставшую друг теплой древесину, как посох упирается в глинистое дно, покрытое слоем речных трав, и корни травы на берегу, тянущиеся к ушедшей воде, удивление зверей, что ходят по этой траве, боль, что волной распространялась по самой земле. В биении пульса мира вокруг ивы чувствовалось... отчаянье? гнев? обида? Мысли деревьев неторопливы, чувства деревьев растут, как годичные кольца, суетливым двуногим непросто понять их. Посох на мгновение вобрал все в себя, послужил проводником от сердца земли к сердцу человека, и снова обратился просто куском дерева в руках. Только внезапно налетевший ветерок шевельнул короткими волосами, защекотал шею, будто успокаивая*. Со вздохом ветра мир вернулся к нормальному темпу, и Тиган растерянно поняла, что прошло меньше удара сердца.
Древние слова Flamean or Iath-Tân сперва запинаясь, а затем все свободнее срывались с губ молодой друидки, обращаясь к девушке-иве.
- Тебе нужна помощь? Я пришла помочь тебе и этому лесу, и мои друзья пришли со мной. Не атакуй нас. Скажи, что мы можем сделать, чтобы помочь?**- тут друидка тихонько стукнула посохом в дно ручья, надеясь, что дерево поможет донести до духа дерева послание.
Одновременно, Тиган вскинула свободную руку в предупреждающем жесте, страясь предупредить товарищей не атаковать первыми.

Тиган серьезно ответила на взгляд Патрика. Да, она понимала. Надежда убивает чаще, чем знание.
- Мы сделаем все, что от нас зависит.
Затем девушка проводила задумчивым взглядом Гвидиона. Странный какой-то. И Мелина ему небезразлична, но вот так за глаза хоронить... Тиган невольно представила себе реакцию Тенгри, если бы сама Тиган вот так пропала.... Ой, да она бы врагам на шею кинулась от одних комментариев, а то ведь дорогой друг тяжел на руку и скор на расправу, мог и не обойтись вербальным воздействием. А тут - сидят, утирают скупую мужскую слезу. Не привыкли сами решать такие проблемы? Знают больше, чем говорят? Неладно что-то в здешнем королевстве? И как во всем этом разобраться бедной друидке, за годы в круге привыкшей к совсем другому укладу?

На русло пересохшей реки Тиган смотрела с тревогой. Постаралась вслушаться в хрип полузадушенной реки, попытаться понять, как звучал её голос в полную силу... Впрочем, само место - открытое пространство, все как на ладони, не вызывало у друидки одобрения. Тиган оценивающе оглядела тот берег, выискивая места потенциальной засады. Шенга права, надо проверить.
- И знаете что, - добавила Тиган, пойдем-ка в самом деле вверх по реке, но лесом, а не по самому краю. Чтобы не подставляться под стрелы и заклинания с того берега.

Терзания жрицы изрядно напоминали мысли монаха. А вот если бы убили кого? Из-за сомнительного поручения вовсе уж сомнительного типа? Из-за не факт, что существующей девицы? Что, интересно, думает Изумрудная Душа об очередной эскападе верной служительницы? Впрочем, мир Гайи огромен, и последствия тех или иных действий могут предсказать разве что боги. Да и то не всегда.
Тихонько шикнув Риксу, чтобы говорил тише, Айслинн проверила состояние стражника - жив? И подняла взгляд вверх. На темную скалу, которая отсюда, казалось, задевает небо. Шутки шутками, а Темир кажется собрался подниматься по ней в потемках, защити Гайа?
Интересно, что за прыщавое лордство изволило запутаться в снастях, не их ли клиент? Айслинн вслушивалась в темноту, как учили - не напрягая слух, а постаравшись расслабиться, позволяя звукам достичь себя.
Жрица вопросительно посмотрела на Темира.

Тиган тихонько хмыкнула на то, с каким энтузиазмом взялись за дело товарищи. Целитель, кстати, ничего так, хотя друидка и не испытывала склонности к избытку мяса, предпочитая гибких мускулистым. Жаль, он вчера вечером не заглянул в таверну. Впрочем, тогда не исключена была бы дружеская потасовка с Саей, чисто как подружки потягали бы друг друга за волосы и поцарапали бы личики. Машинально проведя рукой по своим теперь коротким волосам, Тиган дождалась, пока целитель ответит магу, и в свою очередь приступила к сбору анамнеза:
- Скажите, уважаемый целитель, а что вы сами думаете о состоянии больного, - на всяк случай, Тиган постаралась заслонить от Гвидиона Саю, а то вдруг он не одобрит, - и не заметили ли вы на нем каких-нибудь свежих отметин? Непонятные раны, пятна, метки?

Айслин тихонько вздохнула. Клиент явно обманывал либо их, либо себя, задача казалась трудной, если не более, награда... награда, не та, что была выражена в золотых могла быть весьма интересной. К тому же, кажется спутники заинтересовались.
- Надеюсь, сер, вы простите нас на минуточку. Нам надо посоветоваться.
Следовало быстренько решить между собой, стоит ли связываться. Острой необходимости лезть вперед очертя голову не наблюдалось, а втягивать ребят в авантюру только оттого, что самой Айслин корабль бы не помешал - просто свинство.

Айслин тихонько вздохнула. Вот так и бывает, мало того что заработков бродячей целительницы хватало на прокорм её самой и Тиля (гонорары Тиля обычно уходили на компенсации зрителям, пострадавшим в ходе представления), но отважный варвар встречал некоторые трудности с добычей пропитания в обжитых землях. Чего стоила хотя бы его попытка устроиться вышибалой с последовавшим выносом самых богатых клиентов, считавших что могут за свои деньги позволить себе... Подработка честной охотой на крыс была понятна, тем более знаменитая трехцветная плесень катакомб таила в себе широчайшее поле для открытий. Стоило поднять с пола мятую бумажку - и вот, стоим в подозрительном месте и договариваемся с крайне подозрительным субъектом о предельно подозрительном деле. А добронравный монах, похоже, настроился всех спасать. В обычных обстоятельствах Айслин разъяснила бы странному существу всю несуразность его затеи, но... Корабль. Летающий корабль, способный преодолеть разлом невзирая ни на какие блокады... Мало ли сколько еще времени маразматики из Браски собрались держать Мост Ладоней закрытым!
- Видите ли, хотелось бы чуть побольше узнать об этом вашем колдуне - например, что он может? Насколько силен? И кто эта злосчастная (и прекрасная, я полагаю) дева? Кстати, она не станет швыряться в спасителей тапками, за то, что поломали ей вояж? И с кем собственно предполагается иметь дело за предложенное вознаграждение? Колдун, охрана, экипаж? И последнее по порядку, не по сложности. Видите ли, чтобы угнать летучий корабль нелишне было бы уметь им управлять. Расколотить сие чудо инженерной мысли мы можем вполне качественно, а вот управлять им...

- Нольвен. Давай, пока мечи на столе, поговорим немного. Ты, кстати, завтракала? Пошли, соберем тебе чего нибудь поесть, пока моя овсянка подгорает. Послушай, эту проблему им не решить, это можешь сделать только ты. Пойми Кормака, он, как он считал, отправился на выручку другу вместе с женщиной, которую считает женой друга. Может ли он спокойно отнестись к Альберту? А вот что себе думает Альберт - это ты мне скажи? Спрашиваешь, что он Кормаку сказал? Что Альва подвергает тебя неоправданному риску. Что ты скатываешься в бедлам, хотя тут основания имеются, просто никакой вины Кормака в этом нет. Сколько я помню, это как раз у Альберта под хвостом тлело идти поскорей. Зачем это ему? Если он любит тебя, но при этом собирается жить с другой, то зачем ему твой условно муж? Подружка, я знаю, твои эмоции - это тайфун, но давай просто определим цели. Если тебе нужен Альберт, то у меня есть знакомые, которые приторговывают хорошими ядами, хотя,честно говоря, мне его женщину жаль. Но тогда зачем мы идем за Вячеславом? Если ты хочешь попробовать наладить отношения с Вячеславом, которого звала мужем - зачем тащить с собой Альберта? Вряд ли царевич спокойно отнесется к этой ситуации. И то, как ведет себя Морье в самом деле настораживает. если он тебя любит, то зачем ему твой муж? Особенно, зачем ему добираться до Вячеслава без Кормака? Ничего удивительного, что Альва возмутился, а тут еще и такие обвинения. Поэтому я и говорю, определись, чего хочешь ТЫ. Не Альберт, не Альва, не Вячеслав, не я. Ты сама. И не обвиняй их, они не могут здесь ничего решить.

Миранда растерянно посмотрела на окружающий хаос. Ничего разумного, что могло бы помочь в голову не приходило, и слуа решила сделать что-нибудь глупое. Соваться в разборки аккуратной бабульки и грозных Ши было неловко, и Миранда решила попробовать с соперником поскромнее. Вот например, стулья эти, кочерга... Воспользовавшись тем, что стул, пытаясь наподдать доблестным рыцарям, оторвал две ножки от пола, Миранда додала ему ускорения, стараясь перевернуть. Затем безмятежно встала ногами на обратную сторону сиденья - слуа была миниатюрной, но все же прижимала врага к полу.
Когда противник сплотил ряды, и ножки второго стула и ножка стола были совсем рядом, Миранда постаралась связать их веревкой из своего рюкзака.

Миранда погладила овечку, занесла белье в комнату и постаралась сложить аккуратно, пока никто не потоптался. Сыр манил и звал, но девушка взяла в руки себя и череп. Она села в угу на пол, локти уперты в согнутые колени, в руках череп.
- Так, сер Марв. Вот теперь я хотела бы с вами поговорить о вашей хозяйке и здешних обычаях. А то мы о хозяйке и не знаем ничего, кроме упомянутого вами имени.
есть хотелось все сильней, но слуа решила подождать и взять из тюка что-то из продуктов, чтоб оставить взамен.

Миранда стояла полуоглушенная то ли буйством стихий, то ли буйством чувств. Кажется, с двумя благородными рыцарями, каждый из которых считал, что Нольвен должна слушать его, они уж приедут, так приедут. А когда/если присоединится Варич, получится трехглавый дракон из русских сказок, кажется, его называли Змей-Горыныч. Миранда выскользнула из рук Нольвен, и скользнула к навесу. Решение принятое и исполняемое считается условно правильным. Битума следовало успокоить и привязать, а овцу - отвязать и тащить в дом. В который кому-то еще стоило их пригласить. Миранду очень интересовали все эти здешние дела.
И все это время Миранда не переставала ждать Лили. Где бы не носило Мелиссу, она могла прислать призрачную подружку за помощью или с вестью. Тут, конечно, всем не до всего, но не мелькает ли вокруг прозрачная фигурка...?

Миранда поняла, что так и стояла, прижимая к груди череп и ком снятого белья. Восприимчивость слуа сыграла с девушкой злую шутку, вспышка и грохот вывели её практически в транс. Ужас, боль, желание бежать и искать Нольвен оказались за порогом шока. Опустив белье и череп на пол, чувствуя себя безвольной куклой, она послушно закрепила тросик. Затем силы вдруг оставили Миранду, она упала на колени, прижала к себе нечто теплое, мекнувшее и стала молитвенно смотреть в бурю.

Подпихнув овцу в дом, меланхолично вздыхая в такт романтическим признаниям, Миранда направила овцу в дом, и принялась снимать белье. Вот и хорошо, вот и определились, можно и за мужем не ходить..
Череп мешался в свертке, но слуа прошептала ему:
-Погодите немного, ваша милость. Сейчас.

Миранда задумчиво окинула взглядом спутников. Беда. Высокородные правда не поняли, что натворили, а как им объяснить, что после откровений Марва в этот дом идти нельзя, чтобы схватились не за мечи, а за головы, слуа не знала. Ши слишком привыкли к власти, слишком прониклись раскладом, знакомым им в Бодрствующем Мире, чтобы понять законы Дороги. А применять аристократическую вежливость и изысканные манеры ко всем встречным, надо думать, Заратустра не позволяет. Как и понять предупреждение черепа.
- Я полагаю, сер Марв, что вынести уроки из происшедшего и уметь критически оценивать сделанное, достойно уважения. Спасибо. Нам очень жаль, что побеспокоили, не хотелось бы затруднять вашу хозяйку. Не будете ли так добры, чтобы подсказать, как бы нам найти дорогу взамен оборванного моста? Чтобы вела туда же?
Миранда бросила взгляд на белье, почти уверенная в том, что увидит. Разного размера, качества, цены, статуса, одежда. А затем перевела взгляд на туман, оценивая шансы переждать его на Серебрянном Пути.

- Сер Альва, не надо! - ужаснулась Миранда, - он... он же... он же совсем старый и беззащитный, разве достойно благородному рыцарю его обижать. К тому же, как ни крути, мы к нему пришли, а не он к нам, мы гости, и должны соблюдать законы гостеприимства, то есть гостеприходства... то есть... ну, вот если бы к вам кто-то вломился без спросу и стал объяснять, что ему на обед подать?

Трясясь за спиной у рыцаря.... господи, разве я принимаю наркотики?... осторожно, только не свалиться с коня.... неужели на той вечеринке мне что-то подсыпали...?... какой все же конь красивый, буду звать Битумом.... такие красочные картины.... Миранда вцепилась в данную Нольвен окалину, что только не приснится на лекции профессора Матро.... и разломила камушек, как абрикос, припадая губами .... абрикосы, склон за садом мсье Шаттонна, лето, жара, мсье кричит, а мамаша Шаттон смеется... вдох.

- Нольвен! Это просто булыжник, опомнись, - недобрым словом поминая Бедлам и спешку - не могли оправиться!, криком прошептала слуа, - сер Кормак, не давайте ей наделать глупостей.
Слуа повернулась к непонятной твари. Вот так вот, только-только наметилась какая-то романтика - так вылазит нечто с тентаклями, и все портит. Ладно, сейчас попробуем.
Из под курточки, цепляясь усиками, слепо шаря листочками, рванули Серые Лозы. А Миранда, чуть согнув ноги в коленях стала делать вращательные движения рукой, будто раскручивала над головой лассо. При этом, слуа еще нараспев бормотала "вернись, я все прощу, Гвилерм Эстелар!"

Миранда ошеломленно посмотрела на свою руку. Воистину, перепады благородных были достойны Сияющего Воинства. сперва тащят из болота, потом обжигают взглядами, затем хватают за руки, не давая сделать глупость, и, под конец, игнорируют, как нечто являющееся придатком Нольвен. Что, впрочем, соответствует действительности. Правильно старшие слуа говорят, к Ши следует относиться как к тяжелобольным, не возражать, не пытаться нарушить картину мира, совершать положенные по этикету телодвижения, и делать по своему разумению. Вот кстати про разумение.
- Сер Альберт! Веревку возьмите, можно попробовать методом Ариадны, - прошелестела слуа, бросив вопросительный взгляд на Нольвен и, с опаской, на Кормака. Миранда не очень рассчитывала, что её услышат, вот Нольвен..
- Есть? Нет, что ты, я хочу их вырастить, может, дома поселю, может, выпущу где-нибудь. Смотри, какие, умиленно протянула слуа, поглаживая банку. Показывать Нольвен банку поближе она поостереглась, у Ши были такие непредсказуемые вкусы.

Ой мама!! Миранда совершенно позабыла об очаровательных пиявках, которые украсили её собой. Нольвен... Нольвен, добрая, веселая, живая... Ведь ей всегда везло раньше, всегда! А стоило взять с собой Миранду - и вот, грязная болотная вода. Миранде мучительно хотелось свернуться калачиком, спрятать лицо в коленях и тихо умереть.
Сглотнув слезы, слуа кинулась на помощь к Морье. Так, как учили - сперва проверить пульс.... Если Нольвен откашливается, значит жива, если нет - проверить пульс на шее, прекардиальный удар, руки сложить и на грудину, пять толчков, два вдоха...

Миранда с умилением любовалась извивающимися пиявками. Какие все же чудные тварюшки, живут только в чистом болоте, а на любые химические раздражения так мило реагируют. Оставалось надеяться, что отважного Гвидиона не успели сильно переварить. Миранда повернулась, чтобы поделиться с другим ценителем прекрасного, но Мелиссы рядом не оказалось.
Легкий, но неукротимый ветер шевельнул волосы, туман не сдуло, он качнулся вместе с окружающим пейзажем, унеся с собой силуэт вставшей на дыбы лошади....
Мелиссы нигде не было.

В первый момент слуа практически залюбовалась жадной, голодной жижей. Она ждала, выскочила внезапно и потянулась, она была прекрасна, она притягивала взгляд сильней, чем затягивала ноги.... Затем пришел страх, как удар ножом, резкий, парализующий. И только затем медлительный разум соизволил добавить свои пять. Усилием воли Миранда попыталась расслабиться, не усугублять ситуацию. А затем в её маленький, занятый анализом своих ощущений, мирок врезался голос Кормака. Оценив дистанцию, слуа потянулась к протянутым ножнам...

Расставшись с объятиями трясины, Миранда, вылетев как пробка из бутылки, приземлилась на какую-то кочку, причем довольно жесткую. Кочка оказалась галантной и поставила девушку на ноги, отчего слуа вдруг осознала, что это не кочка, а Гвидеон. Первая мысль была о том, что в болоте как-то спокойней: топь не бегала, не размахивала колюще-режущими, не отдавала команд... Впрочем, мысль о Серебряном Пути была очень верной, благо Альберт как раз подсветил. Миранда вцепилась в поводья одной из оставшихся лошадей, почти повиснув на них. Рассудив, что лошади тоже едва ли оценят активность вокруг, она быстро вывернулась из курточки, и накрыла тканью голову лошади. Ничего кроме стресса животное от окружающих видов и звуков все равно бы не получило, а ломиться вслепую вряд ли рискнет, лошади панически боятся переломов ног. Слуа зашептала, как могла успокаивающе:
- Пошли, ну давай, хорошая, а туда лучше вообще не смотри, дойдем до места дам яблоко, ну давай, идем.... Ничего там интересного происходит, и вообще, нефиг порядочной лошади на это безобразие смотреть...
Миранда тянула повод, понукая лошадь с закутанной курткой головой идти, куда ведут. Кстати, себе под ноги тоже не лишне бы смотреть.

Набегавшийся за день Сопун сонно мостился, норовя оправдать свое детское имя. Тесс ушла в ту деревянную берлогу, где все двуногие, кроме неё постоянно менялись. Все уходили и приходили, иногда Хитрецу казалось, что с этим запахом он уже знаком, но молодой волк не был уверен. Зато был уверен что Волчью Маму кто-то расстроил, после разговоров она была огорчена, и даже когда почесывала и гладила Хитреца, он чувствовал – что-то не так, она думает о другом.. Он попробовал развеселить её прыжками, и даже облизал её морду, она, как всегда, смеялась, но чувство… неправильности не покидало Хитреца. Но Сопун ничего не замечал, так, может, Хитрец ошибся…? Правда, Сопун не всегда мог видеть то, что замечал Хитрец. Вот если бы Старый Волк опять пришел, Хитрец бы мог его спросить. И про то, что случилось раньше. Какое-то время назад. Для волка все происходило какое-то время назад, но недавно он начал отличать «раньше» и «позже», «до того» и «после того». Ему даже стало приходить в голову, что «до того» и «после того» могут быть как-то связаны. Но Сопун не понял. В самом деле, какая может быть связь между добытым какое-то время назад мясе, закопанном в прок за избушкой и тем шумом, который подняла повариха, когда решила вскопать грядку?
Но в этот день Хитрецу хотелось кому-то рассказать, кому-то кто понял бы. Как Старый Волк понимал, когда Хитрец рассказывал о снах, где он бежал на двух ногах вместе со своей стаей, большинство из которых были тоже на двоих. В этот день когда тот взрослый волк рассердился, Хитрец почувствовал что-то, для чего просто не знал слов. Как когда долго-долго караулил полевку у норы и смышковал её таки, но страшнее. Как когда бежал впереди, оторвавшись от брата, чувствуя себя вожаком, но ярче. Как когда лежал под бревном, слушая, как далекий вой и рычание мамы сменяются коротким, перешедшим в скулеж визгом. Да, тогда внутри теплого комочка ворочалось что-то такое же. Когда Разорвавший Круг (имя этого двуногого отзывалось в памяти гулким эхом) рассердился, Хитрец чувствовал, что его вот-вот сметет потоком, подхватит и понесет. И молодому волку было и страшно, и хотелось броситься вперед…
Старый Волк знал слово для этого чувства, Хитрец был уверен.

- Ага, сигнал к атаке три зеленых свистка, - подтвердила Эбби, с трудом скрывая облегчение. Идти к дому одной было все-таки страшновато, - похоже, пауки все же любимое блюдо библиотекаря... - Ой! Кстати! Ты же Тиль? В смысле, Тиль это ты и есть! То есть, я знаю ,что ты Тиль, но не думала, что Тиль - это ты...
Девочка, похоже запуталась окончательно.
- Словом, с воском ты придумал хорошо, а со скалы прыгать не надо, - старательно проговорила пикси.

Ночь уже в дороге, проступает в небе месяц белорогий, ай-а,
Сон мой странный, конь усталый, запевает песню ветер одичалый
Руки человека за стойкой незаметно стали попадать в ритм песни. Старенький музыкальный аппарат гнал какое-то диско, но рваная, бьющая по нервам, мелодия незаметно захватывала всех. Даже тех, кто слышать её не должен был бы.
Запад скрыло пламя, тени у обочин скрещены клинками, ой-о,
Путь мой дальний, вечер алый, не увидит утра путник запоздалый
В придорожной забегаловке сгрудилась, отгораживаясь от заоконной тьмы обычная группка придорожного люда. Дальнобойщик, злого вида молодой парень, несколько пропитых мужиков, просто люди, которых в пути застала ночь.
Ночь уже в дороге, поднимают руки тополя в тревоге, ай-а,
Сон мой странный, конь усталый, запевает песню ветер одичалый
Рыхлый лысоватый мужик неуверенно поглядывал на усталую шлюху у стойки, та второй час тянула что-то через соломинку…
Землю злобно роет черный бык с мычаньем возле водопоя, ай-а,
Путь мой дальний, вечер алый, не увидит утра путник запоздалый
Музыка проникла в это место постепенно, Галтан не сразу понял, что это не он сам мурлыкает себе поднос, а кто-то царапает этой песней внутреннюю поверхность его черепа. Похоже, сейчас отрывистый ритм стали чувствовать, если и не слышать, и люди тоже. Его подвез сюда очередной попутчик, с которым рыцарь Скатах опрометчиво попрощался, увидев…
Ночь уже в дороге, девушка слепая плачет на пороге, ай-а,
Сон мой странный, конь усталый, ойо…
Знак, из тех, что понятен лишь людям Дороги. Знак на языке эшу и Скатах, свежий знак, но полустертый руками людей. Для них это просто небольшое граффити, но тому, кто умеет видеть, знак мог сказать многое. Если бы был цел. Но и так понять можно было.
Погоня. Помощь. Ветер. Юг.
Чье же недомыслие или чья злая воля пытались свести знак со стены, уничтожив связки, оставив лишь крик?....
И что за музыка здесь?...

Айко подозревал, что прозрачная панель в двери нужна, чтобы персонал мог наблюдать за состоянием пациента, но зачем же отказываться от прекрасной возможности понаблюдать за состоянием персонала. А ведь когда его доставили в новенький медицинский центр за городом, местечко ему сперва глянулось. Травма была ерундой, пак понял это как только закончил проверять, целы ли крылья. Просто преподаватель по своему расценил состояние перекатившегося два раза через голову студента, который со странными ужимками пытался ощупать что-то у себя за спиной. Но когда пака доставили в мед.центр, обследовали и сделали рентген, дежурила другая медсестра, молодая и веселая. За переглядыванием и смешками с ней больница казалась вполне приемлемым местом. Но к вечеру хохотушка куда-то исчезла, на её место пришла серьезно относящаяся к своим обязанностям женщина средних лет, и пак принял стратегическое решение: рвать когти. Вот сейчас медсестра отвлечется на что-то…

В коридоре послышался какой-то шум, медсестра проворно отложила бумаги и сделала несколько шагов вперед. По коридору двигалась каталка, возле которой шел парамедик с капельницей на штативе, и молодой врач с усталым лицом. Он отдал неразборчивую команду сестре, та, впрочем, поняла и рванула к шкафчику.

- Самое странное в чудесах то, что они случаются. Но знаешь, мне в таком раскладе скорей интересно не кто оприходует, а откуда деньги вообще взялись. - рассуждала слуа, с усилием крутя ручку кофемолки.- Ну, допустим, кому-то срочно нужны эти деньги. Допустим, их до выборов рассчитывают вернуть. Не знаю как, какие-то доходы предвидятся, или эти семьсот тысяч просто пустят в оборот, а исходная сумма потом в казну вернется. Но тогда бы вокруг этого дела шум не поднимали. Прокрутили бы казенные деньги, в казну вернули сколько взяли, прибыль не хилую в карман положили. Всё понятно, но зачем шум на весь мир? Ясно же, что за долгие годы безупречной службы можно в десять раз больше спереть, если знать меру и всегда на момент подведения баланса сводить концы с концами. Или у нас под кем-то трон шатается, рвут пока могут, где могут, как могут. Или... может, деньги из какого-то левого источника? Там наследство, с пожеланием, как его потратить, или крупное пожертвование.

Похоже над гороскопом Гизеллы сегодня навис знак кофе. Со Сью нужно поговорить на тему чудес в мэрии. А у неё разговор не разговор, если не в кафе. Не то, чтобы слуа сильно беспокоили присвоенные фонды - это скорей воспринималось как само собой разумеющееся. Мелькнуло смутное воспоминание о грузном человеке в костюме с рингравами и воротнике-брыже... В чем там было дело вспоминанию не поддавалось, но неблагой инстинкт однозначно утверждал: городские власти крали, крадут и будут красть всегда. Другое дело деньги, которые кто-то дал и даже контролирует применение. Тени ждут беды, они всегда её ждут, но и замечают заранее в результате. А тут еще и премьера, и загадочная Ши в "Карусели", и на занятия неплохо бы попасть. Насыщенный денёк намечается. Однако же, если бы слуа выбирали герб, девизом бы значилось, как у мангустов: "Пойди и узнай".
Слуа, оборвав размышления, сняла джезву с плиты, и налила кофе Эвану в полупрозрачную фарфоровую чашечку. Литровых кружек с ярким узором Ползуны не признавали.

Гизелла соскользнула с кровати. Для Чарли, конечно, поздновато - он тоже любит предутренние сонные кафе. Для "Без хвоста" и даже "Карусели" - рано. И вообще, увидев слуа в такой час даже рэдкап задумается, к чему бы это. А вот не составить ли компанию за утренним кофе одному усталому журналисту? Особенно, если он с дежурства, в очередной раз окунувшийся в разочарование, тоску и жестокость одной из изнанок этого солнечного мира?
Утренний туалет и необходимые приготовления - налить чаю в крошечную фарфоровую чашечку и поставить её перед куклой в гостиной, постучать три раза по старому дымоходу тростью, насыпать семечек в клетку с перчаткой, открыть книгу на закладке и поставить перед банкой с глазом... Гизелла поймала себя на том, что улыбается. Зеркало треснуло, конь оступился и кто-то страшный к нам идёт... Хорошо. Ожидание заканчивалось.
Поглядев на часы (не те, что в гостиной, само собой), слуа собрала скромный завтрак - горелые тосты, дивный заплесневелый джем и позавчерашний зацветший чай, и потянулась к телефону. Если Эван занят, можно будет прометнуться по городу и прислушаться к голосам, теням и тем, чьи глаза мерцают, когда они глядят из-под листьев.

Гизелла откинулась на подушку и, всматриваясь в изящную простоту паучьей сети на потолке, попыталась уловить ускользающую мелодию сна. Вредный лучик солнца нашел неудачное время - несколькими часами раньше она с удовольствием прогулялась бы по городу. Улицы, сбросившие ночной покров, придающий всему очарование таинственности, но еще не нанесшие кричащий дневной макияж, были ей в радость. Утро котов, дворников и поставщиков было полно очарования, но сейчас уже утро завтраков и спешных сборов на работу... Кстати, что это со шторой? Если опять призраки катались, то не страшно, а если?!
По телу пробежала напряженная волна. Усилием воли заставив себя расслабиться, Гизелла стала улавливать атмосферу дома. Своего дома. Не чувствуется ли в звуках рассыхающегося дерева, запахах трав и реактивов чего-то чуждого, нет ли разрывов в хороводе пляшущих пылинок, не примешалось ли к дыханию дома чьё-то еще?