"У Хайлии"
- Ох, и я тоже! - воскликнула Хайлия. - Я тоже обязана Анклаву. Жизнью, будущим, всем. Когда я была совсем маленькой девчушкой, я отправилась в лес, что начинался на окраине нашего города - хотела отыскать улей диких пчел и наворовать у них сот с темным и душистым медом, поскольку лекарь сказал, что чай с таким медом поможет моей матушке, сильно захворавшей в то время, встать на ноги. Маленькая безрассудная дурочка я была, вот как, ведь стоило мне час поблуждать среди густых зарослей акации, тика, фикусов, оплетенных лианами, и я потерялась. Почти сутки я блуждала по лесу, всю ночь пришлось пережидать на вершине большого и раскидистого мангового дерева, чтобы не стать добычей волкам и тварям покрупнее, и лишь наутро мне посчастливилось повстречать следопыта - такого, как ты, - темнокожая женщина кокетливо улыбнулась Тому. - Он вывел меня из лесу и вернул домой, и с тех самых пор я поклялась вернуть свой долг Изумрудному Анклаву, помогая ему собирать сведения и поддерживая его агентов, где бы я ни находилась. Уже дюжину лет как я перебралась сюда, и отныне я - связная для всех, кто причисляет себя к Анклаву, и с удовольствием послужу таковой и вам, парни, - на сей раз ослепительно-белоснежная улыбка Хайлии была адресована обоим ее гостям. - Что ж, дела прежде всего, верно? А потом, если вы действительно решите попариться в моих баньках, можно будет и это организовать... Хотя в такое время - в районе полдня - обычно самые старые мои клиенты предпочитают посещать парные комнаты и комнаты горячих камней; им не нравится наслаждаться теплом и ароматами бани по вечерам, вместе с молодежью, поскольку та напоминает им о безвозвратно минувших днях. Ну и молодежь, понятное дело, тоже не в восторге от моих шарпеев и морщинистых красоток, - банщица хихикнула, прикрыв рот ладошкой, после чего снова продолжила: - Так вот, что у нас тут происходит. Во-первых, призраки и нежить - во всяком случае, несколько детей их видели, и хотя ребенок - никудышний свидетель, я знаю, но годы проведенные в сборе и анализе сведений, слухов, сплетен и рассказов позволяют мне утверждать, что порой дети бывают куда прозорливее и наблюдательнее, чем взрослые. Просто нужно попытаться понять, во что их детское воображение облекло то, что они увидели, а еще лучше - попросту отправиться на место и разведать. В четырех случаях из пяти эти придумки и россказни оказываются действительно свидетельствами чего-то темного и мрачного, пусть и не всегда имеющего отношение к сверхъестественному. Далее, каменоломни - те, что у нашего города, совсем рядом, расположены. Вот уж никогда не думала, что увижу этих увальней каменнолобых, каменотесов тамошних, такими перепуганными, ну что дети, опять же. Говорят, следит за ними кто-то. Темные фигуры, неясно даже - реальные ли; во тьме черных капюшонов, мол, кроются маски, бледные и гладкие, словно из камня вытесанные. Правда или нет, но с тех самых пор - уже несколько месяцев как - ни один здоровяк-каменотес не вошел в каменоломни после заката. Боятся, а когда боятся такие мощные мужчины - мне и самой не по себе становится. Дальше - краше. Разбойники - не редкость в Дессаринской долине, но в последнее время они стали уж совсем не по-людски злобными... Прости, голиаф, я ничего такого не имела; опять же, возможно, это та самая банда, которая причинила горе и тебе, и твоим родным; хотя вряд ли - они орудуют уже который месяц, и в основном - на Кайрнской Дороге, не слыхала я, чтобы они куда на север подавались. Но все же стоило бы и к ним заглянуть, учитывая особенно, что горя и бед причинили они немало, ограбили, убили, снасильничали множество людей и нелюдей, и до сих пор остаются неуловимыми - наш городской констебль, сколько не старался, так и не смог даже на след их выйти. В общем, как говорит моя подруга Кайлесса - у нее тут единственный в нашем городе постоялый двор, а также не менее прозорливый ум, чем у меня, и склонность собирать и анализировать факты, проверенные и непроверенные - так вот, она считает, что все взаимосвязано: все неприятности в городе и за его пределами, эта странная весна с ее безумной погодой, и вообще все. Но о ее теории вам, понятное дело, лучше поговорить с нею самой. И - в любом случае - любое из тех темных делишек, что творятся нынче в округе и которые тревожат не только местных жителей, но и меня, а я видала на своем веку такое и столько... в общем, нет ли у вас подкрепления какого? Хотя бы еще пару-другую добрых молодцев, поскольку, как я могу судить из своего опыта, что на банду разбойников идти, что с призраками воевать - двое в поле не воины, уж простите меня, родненькие, но о вас же переживаю.
Хайлия перевела дух, после чего, снова лучезарно улыбнувшись голиафу и человеку, спросила: - Ну так что, ребятки, парить косточки будем?
В Святилище Всеверия
Высокая двустворчатая дверь, ведущая внутрь храма, была широко распахнута - и судя по нетронутому слою белесой известковой пыли, которая в окрестностях Самберских холмов, казалось, покрывала все и вся, дверь никогда и не закрывали вовсе. Створки, вырезанные из кедрового дерева, были покрыты нарисованными разными красками символами всех - или почти всех - богов пантеона Фаэруна, причем не только человеческих. Мордраг смог разглядеть и символ Морадина, и прихотливую вязь эльфийских рун, переплетавшихся в единый сигиль, обозначавший Кореллона Ларетиана, и знаки многих других божеств, ведомых дворфу и неведомых.
В просторном помещении, не изобиловавшем мебелью, на возвышении, к которому вели мраморные ступени, размещался каменный алтарь, покрытый барельефами, изображавшими сцены из различных сказаний, повествующих о богах и их деяниях. У стен стояли массивные столы для свеч, покрытые оплавленным воском, да на самих стенах висело несколько гобеленов, шитых золотой и серебряной нитью, - вот и весь антураж этого молитвенного места. По-северному сдержанно, без излишеств и ничего ненужного. Мордраг остановился у алтаря, освещенного разноцветными лучами света, проходившего через цветные стекла громадного круглого витража на дальней стене. Склонившись на колени, дворф вознес молитву своему божеству, Хельму; на несколько минут он практически перестал замечать окружающий мир, но когда вновь вернулся к восприятию реальности, он заметил, что недалеко от него стоят двое - средних лет мужчина в жреческих одеждах и со стальным символом Темпуса на стальной же цепочке, и разменявшая уже шестой десяток женщина с добрым лицом, носящим отпечаток былой красоты; она была одета в одежды розовых расцветок, что, вероятно, указывало на ее служение Сун, богине любви и покровительнице всего прекрасного. Увидев, что дворф перестал молиться и теперь пристально разглядывает их, эти двое поставили на алтарь подносы с ритуальной утварью, и повернулись к Мордрагу. Женщина расцвела улыбкой, от чего ее лицо стало на пару десятков лет моложе и красота снова расцвела в ней, утонченная и теплая, мужчина же сделал шаг навстречу дворфу и произнес ровным и звучным голосом:
- Приветствую тебя, служитель Хельма! Я - Имдарр Релваундер, слуга Темпуса и настоятель сего святилища, в котором почтитаются все боги и не правит ни один из них; это - моя помощница, Лиммура Аулдарх, служительница Сун. Если ты - Мордраг, тогда я знаю, кто ты и зачем ты здесь, в Красной Лиственнице.
Удивленный последней фразой, дворф лишь безмолвно кивнул. Имдарр, словно только и ждал подтверждения своей догадке, повернулся к Лиммуре и тихонько попросил закончить подготовку алтаря к богослужению самостоятельно; когда женщина понимающе кивнула, жрец пригласил Мордрага следовать за собой и пошел вглубь зала; на дальней от входа стене располагалась дверь, скрытая одним из гобеленов. Пригласив собрата по цеху проследовать внутрь, Имдарр вошел следом и закрыл за собой дверь. Они находились в просторной библиотеке, которая также служила и рабочим кабинетом жрецам, присматривавшим за этим культовым сооружением; широкий и длинный стол, по сторонам от которого стояло множество стульев с резными высокими спинками, был завален ворохом бумаг, раскрытых книг и карт. Одна карта была расстелена в самом центре стола, ее края - придавлены чернильницами и какими-то пузатыми мелкоформатными фолиантами; на ней, как мог видеть дворф, была изображена Дессаринская долина.
- Мои собратья из Глубоководья уведомили меня с почтовым голубем, что скоро должен прийти подкрепление из Ордена, которое сможет помочь разобраться в событиях, тревожащих меня весьма, и что один из них будет поименован "Мордраг, служитель Хельма". Я регулярно отсылаю сводки нашим собратьям в Глубоководье, но они отвечают редко, словно нехотя - или словно не осознавая всю важность того, о чем я им пишу; возможно, они считают, что мне здесь, в провинциальной глуши, совсем нудно и скучно, вот я и выдумываю небылицы. Если ты - это все "подкрепление", думаю, даже последний мой отчет не заставил их сменить точку зрения, - мужчина горестно вздохнул. - Что ж, друг мой, ситуация в окрестностях Красной Лиственницы сложна и тревожна, и мне нужна помощь опытных специалистов, которые возьмутся за правое дело - восстановление безопасности в регионе, борьбу с неизвестным и непонятным мне пока злом, и возвращение справедливости, мира и процветания в Дессаринскую долину. И если ты - новый агент Ордена, которого старейшины решили достойным взяться за это сложное дело, так тому и быть.
Основную тревогу вызывают у меня эти холеные богатеи из Глубоководья, этот клуб бездельников, который именует себя "Сообществом Пернатой Бури". Год назад они обосновались в одной из заброшенных башен, коими усеяны Самберские холмы, и развлекаются там полетами на гиппогрифах и грифонах; их глава - Турл Меросска, благородный из Глубоководья, в последние месяцы ведет себя более чем странно. Именно об этом я постоянно писал в своих отчетах, отсылаемых старейшинам, но не это нынче тревожит меня больше всего; куда более подозрительные, а подчас и откровенно зловещие события происходят здесь и сейчас, поэтому я считаю, что с рыцарем из рода Меросска можно повременить.
Имдарр склонился над ворохом бумаг и, после нескольких секунд изучения его содержимого, выудил одну:
- Вот мой последний отчет, точнее, его копия. Пять тревожных событий тут названо, и все шесть важно расследовать как можно скорее. Итак, первое: банда разбойников, о которой нам постоянно говорят путники, отправляющиеся по Кайрнской Дороге, или приходящие по ней - все утверждают, что сердца у этих злодеев черные, как ночь, а поступки - еще чернее. Они грабят, насилуют, издеваются над захваченными пленниками, применяя подчас такую жестокость, которой нет и не будет оправдания. Констебль нашего города неоднократно пытался отыскать логово злодеев или устроить им ловушку, но все тщетно. Второе: каменотесы, работающие на семью Меллихо, утверждают, что какие-то темные силуэты в каменных масках следят за ними из тьмы боковых проходов в каменоломнях, и напрочь отказываются заходить туда после наступления ночи. Люди эти - не из суеверных и не из робкого десятка, и знаю я их уже многие годы; они никогда не отличались буйным воображением или склонностью к паранойе. Третье: работники мастерской Ваэлвура жалуются на "нечто подозрительное и нечистое", что происходит в их лавке и в цехе, но никто не обращает внимания на их жалобы - мол, пьянчуги они, чего с них взять; меня же десятилетия опыта и работы связным Ордена научили доверять интуиции и тревожным слухам; этот меня взволновал, хоть и сам не пойму, отчего. Четвертое: детвора в Красной Лиственнице рассказывает всякое. Скажем, внучка старой Минни говорит о "призраке", которого она увидала рядом с одним из старинных курганов, у самого начала Самберских холмов; а дети Тарнларов - обычно спокойные, воспитанные и не склонные к придумкам и лжи - в один голос говорят о "злой чуме" у Копьекамня. Пятое: хозяйка "Веселого меча", госпожа Кайлесса, похоже, обладает какими-то сведениями о том, что происходит, и как все это связано - да, она считает, что все эти загадочные и тревожные события имеют единое происхождение. Увы, я не могу раскрыть свой статус связного Ордена, а слишком детальные расспросы она почему-то переводит в шутки вроде "что это вы, святой отец, на старости лет стали подобным интересоваться? Никак в искателей приключений решили записаться? Не слишком ли поздно, для вашего возраста и статуса?"
Имдарр присел на один из стульев и снова горестно вздохнул:
- Сейчас, озвучивая все это тебе, друг мой, я понял, что действительно - тому, кто никогда прежде не бывал в Дессаринской долине, или же кто не прожил здесь эти последние безумные несколько месяцев, все это покажется бредом, пустой болтовней, сплетнями и ничем важным. Но поверь - моя интуиция, мой опыт, мое сердце - они единогласны в том, что эти события нуждаются в скорейшем рассмотрении и расследовании. Я буду признателен тебе, если ты все-таки не отмахнешься от "бреден провинциального жреца", и решишься помочь мне, нашим жителям Красной Лиственницы. Ордену Рыцарской Перчатки, посредством службы его идеалам и ценностям.
В лавке Тарнларов
Высокое квадратное строение двухэтажного дома Тарнларов расположилось на перекрестке Долгой и Кайрнской Дорог. Построенное из камня и дорогих пород дерева, оно сразу же производило впечатление респектабельного особняка, в котором живет далеко не бедная и явно уважаемая семья. Зарешеченные окна, под которыми цвели аккуратные и ухоженные клумбы, массивная дверь из белого дуба и вывеска, на которой позолотой было выведено "Хельвур Тарнлар, продавец одежды и тканей", а по обе стороны от надписи были изображены благородный лорд и леди в роскошных одеяниях, дополняли общий антураж этого места. Хмыкнув, Мартильн вошел внутрь.
Просторное помещение было уставлено манекенами, облаченными в плащи, манто, накидки, кафтаны, сюртуки и прочее; тремпели с еще большим количеством одежды, шитой из шелка, бархата, шерсти и льна висели во встроенных в стены открытых шкафах, а на большом столе в самом центре зала были выставлены в ряд сапоги, башмаки и туфли. Высокий темнокожий мужчина средних лет, облаченный в одежды, напоминавшие о той картинке на вывеске, как раз что-то вещал двум своим покупателям - престарелой чете:
- Вы не поверите, но именно такие шляпы - писк сезона в Серебристой Луне, уверяю вас! Куда ни глянь, когда окажетесь в респектабельных районах этого оплота цивилизации и процветания, увидите модели, подобные этой, хотя конечно, эта - уникальна. Даже если решитесь отправиться в Серебристую Луну, никто не уличит вас в плагиате, и хотя вы по-прежнему будете в тренде, ваш внешний облик будет уникальным и привлекательным, клянусь честью своего древнего семейства! А эти сапоги - вы только посмотрите на качество выделки, на швы, на эту серебристую вышивку по бортам. Я сам видел подобные на одном весьма высокопоставленном чиновнике Невервинтера, но все же та модель была не настолько совершенной, как эта, которую я вам предлагаю за вполне справедливую и резонную цену.
Когда Мартильн вошел в помещение, прикрепленный к массивной двери колокольчик звякнул, и привлеченный звуком Хельвур Тарнлар, а это был он, сделал знак темнокожей женщине в очень аккуратном и привлекательном шелковом платье, которая перебирала меховые палантины в дальнем углу зала, и та поспешила к пожилой паре, а Хельвур подошел к Мартильну с белозубой улыбкой и многословной речью:
- Добро пожаловать в лучший магазин одежды, обуви и аксессуаров к северу от Глубоководья! Хельвур Тарнлар, рад приветствовать вас, господин... проезжий, - Хельвур окинул оценивающим взглядом Мартильна, приметив скромность и невычурность его облачения. - Что вас интересует? Сапоги, дорожные сумки, плащи, камзолы и кафтаны, перчатки, шляпы, все, что только можно себе представить из мира моды и качественной одежды. Знаете, меня часто спрашивают: мол, господин Тарнлар, как так случилось, что в таком провинциальном городке, на отшибе цивилизации, можно сказать, вы решили открыть свое дело, да еще и посвященное столь утонченной и искушенной сфере? Хорошая, качественная одежда всегда была нужна, нужна сейчас и будет нужна всегда, будь то аристократ из Глубоководья или крестьянин из окрестностей Яртара, вот что я отвечаю. И ведь это правда - спустя недели в пути, особенно учитывая нашу непредсказуемую и суровую погоду, наши зимы, весны, осени и лета, одежда у всякого имеет обыкновение снашиваться и требовать замены. Так почему бы не порадовать обновкой себя здесь и сейчас, спрашиваю вас я?
Мартильн, которого немного утомил поток напыщенной излишне многословной речи, просто протянул Хельвуру конверт, который он обязался доставить в Красную Лиственницу. Удивленно вскинув брови, торговец вскрыл конверт, сразу приметив на нем оттиснутую в красном сургуче печать Альянса, и быстро пробежался глазами по тексту письма. После чего сразу же изменился и в лице, и в тоне; без снобизма или деланной важности Хельвур жестом пригласил Мартильна следовать за собой и провел в свой кабинет, располагавшийся в коридоре за торговым залом своего дома. Пригласив молодого человека присесть, Хельвур и сам уселся в высокое кресло по другую сторону от массивного стола.
- Что ж, Мартильн, приятно познакомиться с агентом Альянса Лордов! Я на службе у этой организации уже пару дюжин лет, но через наш город агенты Альянса проходят лишь мимолетно, обычно не задерживаясь в этом захолустье. Однако в последнее время я уже неоднократно просил руководство прислать сюда группу специалистов, которые смогли бы помочь разобраться в некоторых темных и подозрительных делах, которые творятся в Дессаринской долине в целом, и в Красной Лиственнице - в частности; прямо или косвенно к происходящему здесь относится и то... кхм... событие, о котором написано в письме. То, суть которого ты пытаешься понять уже который год, и виноватых в котором ты пытаешься отыскать. Что ж, я с радостью помогу тебе разобраться в происходящем и найти тех, кого ты так долго ищешь. Но прежде... Прежде мне нужно убедиться, что ты действительно достоин считаться агентом Альянса Лордов - твой наставник просит меня об этом в своем письме весьма недвузначно, а также мне нужна твоя помощь. "Ты - мне, я - тебе", как говорится. Правда, те дела, в которых нужно проявить внимание, смекалку и опыт агента Альянса, довольно сложны и неоднозначны; справиться с ними в одиночку будет не просто сложно - невозможно, я заверяю тебя со свей уверенностью. Поэтому тебе определенно понадобятся помощники, несколько - как их отыскать, думаю, для людей нашего толка не составит проблемы. Благо, Альянс щедро вознаграждает за помощь в своих делах; достойную оплату и тебе, и тем, кому ты достаточно доверяешь для того, чтобы провернуть несколько важных операций по восстановлению мира, спокойствия, благоденствия, безопасности и - прежде всего - процветания данного региона, я смогу выбить щедрую оплату у наших с тобой патронов. Чтобы ты мог оценить масштаб и сферу деятельности - кратко опишу основные проблемы, с которыми столкнулись благопристойные граждане Красной Лиственницы, или же не подозревают, что это проблемы, или же еще не столкнулись, но сие неминуемо произойдет: разбойники и убийцы, орудующие на Кайрнской Дороге; многочисленные сообщения о "призраках" или "дикой чуме" в Самберских холмах; таинственные личности в каменных масках, препятствующие нормальной деятельности каменоломен; подозрительные события в ремесленной мастерской, занимающейся починкой фургонов, колес, упряжи и прочего; слухи о темных силах, которые собирают свои армии в заброшенных башнях, все в тех же холмах.
На улицах города
В это время дня улицы Красной Лиственницы были немноголюдны - большинство горожан занималось тем, что давало возможность им заработать на хлеб: кто-то отправился возделывать поля, кто-то ухаживал за своим скотом, кто-то еще на рассвете спустился в каменоломни у северной окраины города (Винтер и его спутники видели их, когда подъезжали к Красной Лиственнице), а кто-то усердно трудился в своих мастерских или лавках. Покрытые серебристо-белесой известковой пылью улицы на несколько часов стали безраздельной вотчиной детворы и собак, которые носились туда-сюда, играя в лишь им понятные игры и радуясь так рано воцарившемуся теплу и яркому солнцу. Забавно, как в том, что одни - взрослые - видят вероятный источник грядущих проблем, неурожая, возможно - голода, дети могут найти уйму положительных сторон.
С детьми Винтер общий язык находил еще легче, чем со взрослыми, и ему не стоило труда узнать дорогу к лавке "Тысяча мелочей" - ослепительная улыбка тут, маленький трюк, вызвавший восторженный вздох детворы там, несколько завуалированных вопросов о том, где какие лавки и магазинчики есть в городе, и имя хозяйки - "госпожи Велливо" - всплыло само собой. Даже если детишки и будут рассказывать после своим родителям о том, какие чудеса они видали на улице, никто и не подумает, что проезжавший мимо менестрель устроил маленькое представление для детворы лишь для того, чтобы вытянуть из тех нужные ему сведения. Довольный собой, Винтер пошел дальше в направлении, указанном его маленькими осведомителями; лавка Эндрит Велливо располагалась почти на самой окраине города, там, где Долгая Дорога продолжала уходить на север, к Трибоару и дальше.
Улыбка Винтера стала несколько менее яркой, когда он наконец увидел "Тысячу мелочей", а точнее гурьбу детей, роящейся на заваленном всяким барахлом подворье. Дети играли и на улице перед двором, и в самом дворе, и вбегали в дом, и выбегали из него - видимо, хозяйка лавки очень любила детвору и разрешала им хозяйничать в своем доме, как в своих собственных. Множество бочек, сельскохозяйственных инструментов, треснувших корыт, оглобель, тюков и мешков с чем-то внутри наполняли подворье; сам дом был ничем не примечательным одноэтажным длинным строением со множеством дверей и без окон - во всяком случае, таких, которые выходили бы на сторону Долгой Дороги. Небольшая вывеска, гласящая "Тысяча и одна мелочь, и прочая всячина от Эндрит Велливо", скромно ютилась у одной из дверей.
В "Веселом мече"
Госпожа Кайлесса решила обслужить Элри и Брана самостоятельно - несмотря на свою хрупкое телосложение, эта дама лихо подхватила со стойки поднос с глиняным кувшином, доверху наполненным пенящимся элем, несколькими глиняными кружками и тарелками с разнообразными нарезками - сыры, копченое и вяленое мясо, домашние колбаски с чабрецом и розмарином, поджаренные на гриле, несколько аппетитно выглядящих кусков подрумяненного над открытым огнем окорока, ломти душистого свежеиспеченного хлеба с зернами тмина - после чего подошла к столу, за которым сидели эти двое, и прытко расставила перед молодыми людьми выпивку и закуски. В это время дня в обеденном зале было совсем немного посетителей - лишь еще пара купцов, которые пришли с караваном Ваэвирра, неторопливо вели беседу за бутылкой вина в дальнем углу зала. Видимо, Кайлесса сказала правду о том, что кухня "Веселого меча" не пользовалась популярностью и этот "обеденный" зал использовался преимущественно лишь как место для бесед, встреч и хорошей выпивки, а значит, пик посещаемости здесь, теоретически, должен приходиться на закатные и после того часы.
- Угощайтесь, мои дорогие гости, все - за счет заведения. Если вы действительно сможете помочь нашему городу вновь стать спокойным и безопасным местом, на все готова, лишь бы вы не отказались, - с обезоруживающей улыбкой обратилась хозяйка постоялого двора к Элри и Брану.