Голосование пользователя

Метаес

Ты вошёл пламя и исчез. Память о тебе и дела твои - будут жить вечно.

Ты построил мосты через Нил. Создал Великий Крематорий. Армию из 1000 копий и 100 слонов. Заложил основы металлургии. Остановил эпидемию. Открыл науку чтения звёзд.

Облик царства изменился за 1200 лет. В одиночку управлять территорией от Атлантического океана до Синая стало невозможно. Нижний Египет был разделён на 12 номов - владений, которыми правили наместники царя. Возникли деньги. Письменность. Налогообложение. Транснациональные корпорации.

На торговых путях выросли великие города. Мемфис. Саккара. Гиза. Александрия. С высоты птичьего полёта Египет стал похож на Ад. Чадящие башни доменных печей. Дрожащее от жара небо. Чёрные барханы угля и шлака. Мерцающие кроваво реки расплавленной меди, текущие от печей к центральным резервуарам-озёрам. С открытием в Сахаре рудных месторождений и ходом индустриализации возникло государство в государстве: "НижЕгиптМедь". Структура с собственной армией, технологиями и деловыми интересами. Она занимается опустошением недр ради прироста капитала и вывоза на Кипр и в Элладу. Раньше Люди Пустыни экспериментировали с рабством, но в родо-племенной экономике рабам не было места - они были обузой. "НижЕгиптМедь" сделала рабство системой. Корпорация отладила рейды за рубеж и домашние рейды для создания устойчивых поставок рабов на собственные горнодобывающие предприятия, а также по Средиземному морю в Грецию и Италию.

Ещё один гигант - "ТрансНилСтрой" - возник ещё при жизни Метаеса. Тогда они были союзом предприимчивых деловых людей из Ханаана и Синая, который обратился к Метаесу с предложением осуществить его мечту - построить мосты через Нил. Метаес дал им доступ к казне и жизнь Египта изменилась на долгие столетия. Правление "ТрансНилСтроя" сдержало обязательства: так качественно и столько мостов не строила ещё ни одна цивилизация. Мосты были построены через все притоки Нила, в саванне, в пустыне, мосты поверх мостов. Для реализации грандиозных проектов был введён мостовой налог. Администрация царей закрывала глаза на рейды "ТрансНилСтроя" по захвату рабов, зная о высоких покровителях корпорации. Многие граждане Нижнего Египта сменили в ту пору профессию на строителя.

Терпению народа пришёл конец, когда корпорация во время голода 2288 г. до н.э. взялась за реализацию национального проекта "Подземный Мост Вдоль Нила": из-за обвала, нужного для сокрытия хищений, погибли тысячи людей. Вспыхнуло восстание. ТНС пришлось переместить штаб-квартиру в дружественный Синай. Проект был реализован наполовину, после чего заморожен. Недостроенное заброшенное подземелье стало пристанищем магов, преступников и революционеров.

Новый период в истории ставит перед правителями неизвестные доселе задачи. Страна наводнена дешёвой медью, доведёнными до точки кипения рабами и живущими под землёй некромантами. Астрономия - единственная наука. С севера за морем живут воинственные и технологически продвинутые греки, италы и персы. На востоке непокорённый Синай. На западе кочевые племена глубокой Сахары. На юге - Царство Верхнего Египта - несокрушимая военная, культурная и технологическая мощь.

- Воу-Воу. Тише!
Микки отпустил фотоаппарат болтаться на шее, и поднял руки вверх. То, что происходило было несколько неожиданно и не очень приятно. Буренка не желала отправляться на убой, как все её товарки. Действительно, особенная. Боевая корова Колхиды. Золотая шкура Посейдона. Рогатая садисто-убийца, стремительным движением копыт отбившаяся от мучителей. И теперь рогатая коза активно рвалась на воли, крушить, топтать, истреблять. Мычащие исчадие дьявола.
- Эээааааа.
До Баттлера довольно быстро дошло, что сдаться в плен корове как-то глупо и вообще, не по чикагски, сдаваться в плен. А по чикагски было совершенно иное. В духе славных парней(а эти ребята не мешкали) прибить разбушевавшееся животное на месте. Кровища, страсти, крики, работающий пневмопистолет в руках. Сейчас телом Баттлера управлял словно не сам хозяин, а тот мрачный служитель Матери-Змеи, которому убить человека, что до ветру сходить. Темный гость из прошлого. Клиомант его не звал, но, кажется, тот нашел сам подходящее время, чтобы зайти в гости и напомнить о своем присутствии. И о том, что он все еще что-то может. К добру или нет?
Сам Микки, со странным спокойствием, словно наблюдал себя со стороны. И почему-то подумал, что он испачкал в крови любимую куртку.

Чуть кивнув когда Эрни представил и её, Эстер слушала разговор парней, лишь иногда чуть улыбаясь и не решаясь присоединиться. Она не очень-то легко знакомилась с новыми людьми. Конечно, когда тебя с кем-то знакомят, то, фактически, делают самую сложную работу за тебя, но это всё равно не убирало бесследно неуверенность. Ну а что-то говорить в общении с тем, с кем только познакомился - это вообще целая наука, в которой Эстер была не сильна и прекрасно это понимала. Ей иногда казалось что есть какие-то правила, о которых все знают, а ей почему-то забыли сказать; какие-то темы, фразы, интонации, неуместные при общении с новым знакомым. И Дэвис была несомненно той, кто всегда выбирал самый плохой вариант, даже когда, казалось бы, выбирать не из чего. И она сама знала, что умудрится сказать самую неподходящую, вселяющую неловкость или даже обидную фразу и заметит это лишь по удивленно-недовольному или еще какому-то неприятному взгляду собеседника.
Короче говоря, девушка предпочитала молчать и слушать. И немножко думать, на подходящие и не очень темы. А думать было о чем. Эстер живо представила себе Монику, "ту самую", почему-то представила её довольно высокой брюнеткой, очень веселой и простой. С такими очень уютно, они буквально никогда не унывают и везде находят свои плюсы. Потом Дэвис представила их будущего сына, рассказывающего маме как он будет большим и сильным и будет защищать её пока папа на работе. Смешной темноволосый мальчик, который очень любит смотреть на Луну, а на Солнце боится - чтобы не ослепнуть. А вот на словах о море девушке почему-то вспомнилась сцена из "Суинни Тодда", самого последнего. Она очень любила песни оттуда, практически всё, и принялась тут же напевать в уме "i'll steal you johanna". Она откинулась на спинку диванчика, на котором сидела, так сильно, что даже начала немного съезжать вниз, а взгляд её задержался на одном из спортивных плакатов и так там и остался.
Естественно, она умудрилась прослушать большую часть из того, о чем говорил Омер, хотя слова про самолет, разрушенное здание и м'агию в прямом эфире отложились в её голове. Чуть позже она вспомнит об этом и основательно поразмыслит, хоть и не будет помнить откуда эта информация в её голове, так что вряд ли это принесет какие-то плоды. Как, впрочем, и любые её размышления по какому-либо поводу.

Человек в чёрном

Худощавый, высокий, так и хотелось сказать длинный, мужчина, лежал в шезлонге под зонтиком у края бассейна и что-то очень быстро отстукивал в своём ноутбуке. Стакан с недопитым соком стоял рядом, лёд в нём давно растаял и теперь жара медленно делала своё чёрное дело - когда мужчина наконец вспомнит о соке тот давно уже перейдёт отметку в 30 градусов.

Мало бы кто узнал в мужчине, что лежал в шезлонге, человека в чёрном, что не так давно делал небольшую работу для ВНР и, опосредованно, других держав. Он не только был одет совершенно по другому, в яркую рубаху и шорты, но и лицо и вся его манера поведения ничуть не походили на того мрачного типа, что заявился той ночью в кабинет начальника разведки. Тем не менее это был именно он.

Когда-то очень давно он носил имя Аарон Хейз и был подающим надежды агентом, но его проблемы с головой, в частности граничащие с паранойей заскоки, были признаны мешающими профессиональной деятельности. Несмотря на всего его успехи, удачные операции и общий уровень интеллекта ему так и не удалось прижиться ни в одной из правительственных организаций - рано или поздно его проблемы становились заметны окружающим за чем следовало увольнение. Одно время он даже подозревал, что кто-то специально не хочет дать ему возможность работать, но тщательная проверка занявшая почти три года показала, что дело было всё-таки в нём самом.

Признать, что проблема это на самом деле ты сам было очень тяжело. Мозг изо всех сил пытался найти оправдания, но в этот раз ему это не удалось. Так что теперь уже совсем не Аарону, пришлось признать наличие у себя чудовищного набора проблем и попытаться как-то с этим жить.

Надо признать, что для человека, который подозревал всех и вся и рассматривал любые, порой самые безумные идеи, о том, как кто-то может попытаться убить его или, для примера, захватить мир, он устроился довольно неплохо. Относительно конечно. Если бы не паранойя, то с его способностями он вполне мог бы наверное быть в первой тысяче богатейших людей мира. Но паранойя была и потому количество его свободных финансов было не очень велико.

И в данный момент он как раз собирал информацию об ещё одной организации, которой собирался передать некоторую сумму, часть того, что у него осталось после работы на ВНР.

Несчастные к счастью не знали, что за те несколько дней, что пройдут перед переводом денег, вся их личная жизнь и жизнь их родственников, и знакомых была помещена по метафорический микроскоп и аккуратно процежена. После чего несколько пухлых папок заняли своё место в небольшом сейфе. На всякий случай.

Уфологи

Небольшая группа учёных занимавшихся прослушиванием космоса и поиском внеземной жизни никогда не пользовалась особой популярностью. Большинство соглашались, что на многих других планетах вполне может существовать жизнь, но считали, что до создания кораблей способных долететь до них смысла в этих исследованиях особого нет, а потом будет проще долететь и посмотреть. Но учёные есть учёные и если уж они во что-то вцепились, то так просто не отстанут.

Вот и эта группа, несмотря на все трудности, продолжала свои исследования. Последнее развитие ситуации с кучей объектов у солнца и странными сигналами было богатейшей темой для работы, но... У них не было достаточно числа сотрудников и оборудования, чтобы всё это обрабатывать с нормальной скоростью. С их нынешним финансированием им бы понадобилось несколько лет, чтобы получить хоть какие-то результаты.

Впрочем, хоть они этого ещё и не знали, этим вечером их ждали радостные вести - некий предприниматель заинтересовался космосом и решил перечислить им некоторую приличную сумму денег, для оживления их исследований.

И не только им одним.

Показательные выступления

Полигон располагался в отдалённом уголке Дискордии. Не очень плодородная земля мешала развитию сельского хозяйстве, а отсутствие приличного количества полезных ископаемых не давало здесь развиваться промышленности. В общем не пустошь, но и населения тут было немного. Так что военные приспособили эти места под проведение учений, сборов и испытаний с использованием боевого оружия.

Пару недель назад здесь закончили возводить новый полигон, представляющий собой небольшой кусок города с бетонными и деревянными домами, на окраине была расположена пара бункеров. Чуть в стороне выкопали и окопы. В общем полный набор в котором можно будет провести очередные испытания. И сегодня был как раз тот день, когда всё это должно было начаться.

Несколько небольших круглых, похожих на тарелочки для фрисби, объектов с приличной скоростью вылетели из за границ полигона, занимая точки в воздухе с которых было удобно наблюдать за испытаниями. Беспилотные аппараты с камерами, на крохотных электрических двигателях, способные находится в воздухе больше недели и питающиеся от батарейки весом в один грамм. Великолепная штука для удалённого наблюдения. А вот цена конечно кусалась, разве что серьёзные предприятия и профессиональные журналисты могли позволить себе такие, да и то последним пришлось бы довольно долго на них копить. В данном же случае они принадлежали военным и уж для них то пара десятков камер не создавала никаких проблем.

На стартовую линию сегодняшних испытаний вышел десяток человек, закованных в белоснежную броню с синим геральдическим единорогом на груди. Гвардейцы. В армии их зачастую как только не называли, от клоунов до белоснежек. В основном за ту самую белоснежную форму. Ну правда, какой идиот в армии согласится обменять свой набор снаряжения в камуфляжном паттерне на абсолютно белую броню с синими акцентами ? Впрочем, гвардейцы на это всё плевали, в ответ обзывая армейских улитками и ящерицами, потому как у них были абсолютно другие задачи. Они всегда и так находились на виду и камуфляжный паттерн не имел никакого смысла.

Люди в бронированных экзоскелетах переминались с ноги на ногу, проверяя гидравлические приводы брони. Кто-то на пару секунд включил прыжковые турбины, они могли поднять броню и в полёт, но он получался слишком уж медленным и нестабильным, поэтому обычно их использовали, чтобы перепрыгивать через препятствия или забираться на здания. Пара бойцов, вдобавок к стрелковому оружию, были оснащены тяжеленными металлическими кувалдами, где один из концов был пирамидальным, а другой широким и плоским - кстати, немного похожих на те вещи, что изображались в фэнтези иллюстрациях к разным книгам, хоть и несколько более футуристично выглядящих.

По радио прозвучал сигнал к старту и десяток рванулся с места, переходя на бег. Бронированные бойцы передвигались длинными подскакивающими шагами, немного напоминая человека двигающегося по планете с низкой силой тяжести. Такой способ давал отличную скорость передвижения по более-менее открытой местности, но к сожалению был мало применим в городских переулках, куда они сейчас направлялись. Впрочем, даже до зданий им не дали добраться без проблем. В одном из оконных проёмов вспыхнуло пламя и длинная очередь из пулемёта ударила по бойцам, поливая их свинцом. Гвардейцы прыгнули перпендикулярно направлению движения, теряя скорость, но не давая стрелку прицелиться и ответили двумя реактивными снарядами, разворотившими оконный проём и автоматический пулемёт, вместе с его системами управления.

Сразу ещё несколько оконных проёмов осветились огнём и пули полетели уже с нескольких направлений, заставляя гвардейцев перейти на короткие прыжки зигзагом, что со стороны очень напоминало кучу гигантских белоснежных зайчиков весело прыгающих по своим делам. Поле боя медленно заволакивалось дымом и пылью, от бьющих по земле пуль, реактивных следов снарядов выпускаемых гвардейцами и бетонной крошки. Впрочем, для бойцов приближающихся к условному укрепрайону это было как раз на руку.

Гвардейцы наконец добрались до первого здания и распластались вдоль стены. Бойцы с молотами в четыре руки быстро наметили острыми концами проём, вбивая четырёхгранные навершия в стену и кроша бетон, после чего перевернули своё оружие и врезали несколько раз по стене, выбив кусок бетонной плиты и обрушив его внутрь здания. Бойцы со штурмовым оружием для ближнего боя тут же нырнули в образовавшийся проход, а следом за ними отправилась и остальная часть отряда.

Учения начались вполне успешно.

Ответить парень не успел - воздух прорезал выстрел.
- Стоять, руки подняли и не двигаться!
Бандиты среагировали мгновенно, метнувшись в соседние проулки. Даже поверженный товарищ припустил что есть духу. Мимо промчались двое полицейских форме.
К Стоу подошел давний знакомый - Анри Мэгре. Выглядел он неважно, еще более уставший и осунувшийся, нежели в прошлую встречу.
- Здравствуйте, Стоу. Не желаете прокатится?
У Эдварда не было ни сил, ни желания спорить. Один из офицеров сел за руль его машины и покатил следом.
Мэгре и Стоу некоторое время ехали в тишине. Анри неотрывно смотрел на дорогу, вел машину тихо и плавно, наслаждаясь короткой передышкой.
Нарушив молчание, он все также продолжал пялится на дорогу.
- Стоу, вам не надоело геройствовать?

Сегодня снова работаю сверхурочно, пишу в ординаторской, есть только несколько минут до утреннего обхода больных. Воспринимаю эту утомительную однообразную работу с должным смирением, как и пристало католику, но, я уже писал об этом, это так отличается от той плодотворной работы со сложными интересными больными по моей специальности, на которую я втайне надеялся. Элмер Саутард приложил немало усилий, чтобы подпитывать эти мои наивные ожидания. Конечно, теперь я этого никогда не узнаю, но все чаще в голову приходит мысль, что даже если бы мистер Саутард не оставил этот бренный мир, все равно моя рабочая деятельность мало отличалась бы от той рутины, которой приходится мне заниматься сейчас каждый божий день. Если подумать, то мое назначение в этот госпиталь со всех сторон выгодно для главврача — платить интернам можно по минимальной ставке, в штате медперсонала появляется квалифицированный специалист, которых всегда не хватает в "зеленой зоне" и, что самое главное, в статистической форме для AMA (Американской медицинской ассоциации) можно будет указать еще одного дипломированного специалиста — говорят, больнице Джона Хопкинса в прошлом году отказали в увеличении дотаций как раз по причине несоблюдения нормативов по количеству "корочек" среди ординаторов. Я, конечно, не ординатор, но, уверен, что мой диплом будет упомянут в формах статотчетности. Ах, мама, как бы то ни было, пока приходится шлифовать свои навыки, занимаясь ежедневным осмотром уже диагностированных пациентов и на первичных осмотрах. Иногда, правда, бывают еще другие назначения, которые интернам дают "для развития кругозора". Намедни вот дежурил в прозекторской — ассистировал Доновану О'Браену. Забавный шотландский старикан — всю жизнь проработал фельдшером, образования никакого нет, но дело своё, конечно, знает туго. Слышала бы ты его латынь — это, конечно, нечто! Мне, когда в первый раз услышал этот "Рыыгор Мортыс" (Rigor Mortis), признаюсь, удалось сохранить невозмутимость лица лишь с изрядным усилием. Или вот вчера на первичном осмотре было целых три диагноза "эпилепсия": пришел даже целый глава отделения невропатологии узнать, какого черта тут у нас происходит, однако, диагноз подтвердился, так что моя репутация потихоньку строится. Уверен, не за горами тот день, когда на меня обратят внимание и начнут привлекать для дел более подобающих моим способностям и образованию.

Джошуа перечитал написанное, зачеркнул "какого черта" и подписал сверху "что". Еще вымарал кусок про статотчетность, потом задумался — у матери есть знакомые, связанные больницей Джона Хопкинса и она — как раз тот человек, который может знать в подробностях что там за история была с той дотацией. Надо как-то переписать абзац, убрав бесполезное нытье, но оставив упоминание о дотации. Золотое перо запорхало, оставляя соответствующие пометки на полях блокнота — Джошуа писал письмо матери, как всегда, разбивая работу на части. Каждый день он старался писать хотя бы по паре абзацев в блокноте, чтобы, когда материал накопится, изложить его уже на почтовой бумаге, с оформлением полноценного письма. Так получалось даже лучше — по прошествии некоторого времени вещи виделись немного иначе и можно было незначительные и спорные мысли, попавшие на бумагу под влиянием момента, не включать в итоговый вариант.

— Вы готовы к утреннему обходу, доктор Боумор? — Сибил как всегда выглядела шикарно и, судя по взгляду, знала об этом.
— Конечно готов, — отозвался Джошуа, собирая в промокательную бумагу остатки чернил с пера и пряча ручку в карман. — Вы сегодня выглядите еще более прекрасно чем обычно, — сделал он дежурный комплимент красавице и, как всегда, подумал о том, что надо бы спросить ее о том, что она делает вечером. И, как всегда, после небольшого размышления, решил этого не делать: романтические отношения с коллегой — это верный способ подпортить себе репутацию, да к тому же тут не просто коллега, а "интерноняня". Наверняка, среди коллег постарше ходит немало шуточек о том, как Сибил выводит этих молокососов из пубертатного периода. Но Джошуа не таков и повода для сомнительных шуточек он давать не намерен, поэтому ограничился в меру приветливым кивком, перевесил свой бэйдж на карман халата, взял планшет и вышел в коридор.

ВОСКРЕСЕНЬЕ, 3 ОКТЯБРЯ 1925 г.

Альберт
Церковь Святого Патрика, улица Дубов, Дэнверс

... Аромат ладана настраивал на должный лад. Некоторые мелочи, несущественные стороннему человеку, для отца Альберта были крайне важны; правильно подобранный цвет казулы, белоснежно-чистая альба, алтарный покров, соответствующий текущему периоду литургического года, цветы у амвона и алтаря, заведомо заготовленная проповедь, соответствующая празднику или ситуации в городе, с обязательно проработанными эсхатологическими деталями - все это становится мощным оружием в руках праведного и умудренного опытом слуги Господнего. И отец Альберт всегда старался приложить все силы и возможности, чтобы такому стандарту соответствовать; не в чьих-то глазах, нет. Делал это он для себя и для своего Господа, служению которому он посвятил остаток своей жизни, сколько бы провидение Всевышнего ему ни уготовало бы.

Литургия прошла, как всегда, гладко и с воодушевлением. Не подвел ни органист, ни дьякон, ни паства - с затаенным дыханием прихожане слушали проповедь отца Альберта, которую тот возвещал с украшенного хризантемами и розами амвона. Для этого воскресенья Альберт подготовил речь о важности самопожертвования и сложности понимания заповеди о непротивлении злу - использовав для этого две цитаты из Евангелий: "Если пшеничное зерно, падши на землю, не умрёт, то останется одно, а если умрёт, то принесёт много плода", от Иоанна, и "Кто хочет жизнь свою сберечь, тот потеряет её;, а кто отдаст жизнь свою ради добра, тот сохранит её" от Матвея.

"... Подводя итог всему вышесказанному, можно сделать вывод о том, что бездействие и не применение мер, связанных с защитой человека, подвергающегося нападению, является невыполнение заповеди о любви к ближнему. “Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих”, как сказано было апостолом Иоанном в его Евангелии. Не предотвращение зла, а преступное попустительство злодею совершать беспрепятственное зло, есть соучастие в совершении этого зла тем, что своим бездействием человек создал благоприятные условия для выполнения зла. Такой поступок является нарушением заповеди о том, что нужно побеждать зло добром.

Таким образом применение насилия против злодея с целью недопущения совершения зла (при условии того, что ничем иным как кроме насилия в адрес злодея нельзя предотвратить зло) не только не является нарушением заповеди о непротивлении злому, но и составляет необходимое условие для осуществления заповедей о любви к ближнему и о победе зла добром. Аминь!"

Какие-то мгновения по окончанию речи святого отца в помещении церкви Святого Патрика - небольшой по меркам большого города, но вполне достаточной, чтобы вместить минимум две-три сотни прихожан в крупный праздник - воцарилась гробовая тишина. И в следующий миг она разбилась на мириады осколков гулом голосов одновременно заговоривших - "Аминь!", "Истинные слова, отец Альберт!", "Да славится милосердие Господне!" - такими словами и высказываниями, угодными Богу и услада для ушей Альберта Бисанта, наполнились стены Дома Господня.

Довольные чудесной службой и запоминающейся проповедью прихожане, по традиции, перед тем, как уйти, подходили к отцу Альберту, чтобы выразить почтение приходскому священнику и перекинуться с тем парой-тройкой фраз, как правило, ничего не значащих. В череде выходящих из церкви горожан Альберт внезапно заметил новое лицо - невысокую женщину средних лет, с умным, проницательным лицом, и с печатью жизненного опыта, очевидно, далекого от того, чтобы назвать его приятным и легким. "Доктор... доктор Мёртелл Кэнаван, новая хозяйка поместья покойного доктора Элмера Саутарда, а также временно занимающая его пост", вспомнил святой отец - в прошлое воскресенье она также посетила мессу, но подходить к священнику при выходе не стала. Местные кумушки - миссис Махони и миссис Фьямма - с их удовольствием и без его желания донесли до сведения приходского священника имя "этой странной особы, большой шишки в медицине, забывшей о своей Богом дарованной священной миссии - рожать детей и делать своего мужа счастливым и отдавшейся полностью науке, прости Господи". Когда доктор Кэнаван поравнялась с отцом Альбертом, она приветственно кивнула ему, и, взяв его ладонь в свою - ее руки на удивлении были холодными и гладкими, словно змеиная кожа - произнесла тихим приятным голосом:

- Святой отец, благодарю вас за искреннюю и такую значимую проповедь... Давно я не слышала истинного философа и богослова, не являющегося ханжой. Позвольте представиться: меня зовут Мёртелл Мэй Кэнаван, я недавно прибыла в Дэнверс, чтобы вступить во владение оставленному мне по завещанию имением доктора Элмера Саутарда, вашего искреннего поклонника, насколько я слышала это от него...

В глазах Кресслы не было страха, лишь презрение, когда Гнарлг бросился к ней и потащил её к пруду. Но полуорк добился своего, когда принялся угрожать разбойнице смертью в воде. Вряд ли её напугали слова об Эрастиле, сколько перспектива неотвратимой смерти от утопления. Сопротивлялась женщина отчаянно, извивалась как змея, пытаясь ударить полуорка коленом, что у даже получилось, но удар был слабенький и нисколько не помог Крессле освободиться. Заклинание чародея окончательно лишило женщину воли, пока её голова оказалась под водой, а лёгкие наполнялись целебной водой.

Эдвард Стоу

Характер: Нордический, женат. Ненавидит ОА

Клёвый пацан Тони Фрикшоу. Когда в Большом Яблоке по раёну на своём кадиллаке открытом проезжает - все хотчиксы с ног валятся. Из окон выпадают. Из трусов выпрыгивают. Потому что крут. Первый в качалке и в уличных махачах. В паркуре тоже. Банды нигерские Тони так боятся, что даже с калашами не рискуют к нему подступать. О копах я вообще молчу. Эти папой Тони давно куплены. Он мультимиллионер, папаша-то Фрикшоу, коллекционер редкостей, интеллектуал и вообще мудила. Сыном не интересуется - вот и вырос Тони, как дурная трава. Трава, кстати, тоже интересует Тони иногда. И прочая дурь. Но более всего - оружие. Холодное. Огнестрел - не признаёт. Это для лохов. То-то было веселье, когда в очередном махаче с негрилами Тони две немецких даги достал из бардачка в кадиллаке. Против выкидух-то, вот умора! Пистолетов Тони не боится. Быстрый потому что от природы, резкий и внезапный. Как понос от алычи. Словом, крут со всех сторон. С духовностью у парня тоже всё в порядке, вы не думайте. Гистограмма с черепом на шее это ясно обозначает. Что, не знаете, что такое гистограмма? График такой условный. Он символизирует. Вкупе с черепом. Что-то. Глубоко духовное значение, во. Вам не понять. Ну и татушка модная на руке, как без этого. Дракон. Ориентальный. Атакующий, не какой-либо.

Носит Тони обычно моднявые спортивные штаны (мотня до колен, шоб яйца влазили), в которые искусный портной по заказу бронепластины вшил. Такие, знаете, их ещё охранники в супермаркете носят на костюмах. Чтоб в колено коварный враг не выстрелил, не оборвал карьеру. Резинку в штанах пришлось укрепить, чтоб не падали. А то прорезью на жопе подмигивать и трусы показывать не очень клёво. Было. Пока Тони так делать не начал - теперь все так делают. Негрилы даже. Всё от Тони пошло. Да, на ногах у Тони - крутые кроссовки от кутюр. Кожаная подошва. Тройная. Ну и шо, шо скользит? Зато понты! На руках - браслеты. Типа наручи, но локоть не прикрывают. Металл. Жаль, татуху скрывает частично. Ну и низ лица шарфиком моднявым заматывает, если на дело идёт. Жилетку тож иногда надевает - тонкую, тканяную. А иногда и не надевает. Или не застёгивает - кубики на прессе видно чтоб было.

Характер у Тони нордический. Он пессимист и реалист, хотя на вид ему годков девятнадцать всего. Он знает, что он крут (круче всех ваще), но сомневается, что остальные об этом догадываются. Вспыльчив, но отходчив. Простодушно к жизни относится. Не верит, не боится, не просит. Волосы в красное красит. Или не красит, неважно. Вобщем, пацан - золото.

Короче, такие дела. Как-то завалился Тони на вечеринку. К себе же. Там, травка, девки, все дела. А папаша у Тони, как мы упоминали - антиквариатом интересуется. И был у него значит манускрипт древний переведённый. Умники, дружки Тони, накурившись анаши, полезли в сейф, нашли манускрипт, прочли перевод и суть даже поняли. Короче, манускрипт был для крутых пацанов. Как Тони. Надо было чего-то там распевать и бить себя пяткой в грудь. Но только если крутой. У лохов, сказано, не сработает. Ясное дело, Тони полез доказывать, что он не лох. А самый крутой ваще. Пропел, побил где чем надо и - хоп! Он уже в приёмной у Гермеса. Тот парня умаслил и добазарился с ним по-пацански. Гермес-то тоже в доску пацан. Короче, три боя на арене - и Тони получает справку шо он самый крутой пацан ваще. И притом этой справке все верить будут. Даже копы. Даже его папаша. Ну, трёх лохов каких-то наш Тони уделает несомненно же. Тем более верные даги при нём.

И вот вышел Тони на ту самую Арену. Идёт, ступает пацанской походкой красивой. Руки растопырку изображают, лица выражение невозмутимо. А против него какой-то лох в красном. Короче, расфуфыренный. Гомик, наверное. Тоже какой-то там у него стиль моднявый, но не пацанский ваще. С рапирой. Тони не зря холодным оружием увлекался - рапиру сразу опознал. И стиль фехтования гомика - тоже. Как два пальца об асфальт. Итальянский стиль, классический. Значит, без пера во второй руке. Тока рапира. Ничо, шустрый Тони ща этому педику сунет даги по самые помидоры - думает скромно пацан. Но - не расслабляться. Мало ли. Длинная железяка всё ж. Острая. Как бы штаны не попортил.

А тут нигга. Мать его! Тони чуть не блеванул, но сдержался. И тут негры, прям Нью-Йорк! А негрила глянул так сурово, подбросил свою палку и спрашивает:

- Жнец или Дева?

— Ты очень необычный полуорк, — заметил Барристан. На этот раз он не использовал приемы пафосной речи, поэтому не вставал, говорил негромко и не использовал театральные паузы в речи.
— Если кто желает, то можете выйти на встречу с бандитами и поговорить с ними на предмет выяснения их намерений и получения дополнительных знаний. Я не думаю, что пара слабо вооруженных путников их отпугнет. А когда ваши переговоры зайдут в тупик, мы атакуем. Я, например, мог бы схорониться в конюшне, там достаточно места, да и услышав случайное ржание из конюшни, никто не насторожится. Лучников можно хорошо расположить на стене... — Барристан задумался, пытаясь вспомнить подходящие для засады тактические приемы.

Норма не поняла почти ничего, потому ответила уже заученной за время поисков фразой.
- Zhǐyào shūrù nín de shǒuzhǐ,*- без запинки, но с ужасным акцентом сказала девушка.

По просьбе общественности - возможный набросок того, что представилось Сакамуре в часы размышлений во время перелета на Марс.

В последние, видимо, мои дни ко мне приходит ясное понимание того, что я смутно ощущал, но не мог сформулировать всю мою жизнь. Я понял природу счастья и страдания. Счастье - это ожидание счастья. Страдание - это ожидание страдания. И то и другое - всегда локализовано в будущем. Всегда. Не прошлое определяет наше настоящее. Нет. Именно будущее. Наше будущее влияет на то, как мы живём. "Здесь и сейчас" можно переживать радость или боль - ни то, ни другое не делает нас несчастными или счастливыми. Но вот ожидание. Блик будущего. Имеет над нашим переживанием жизни настоящую власть! В каком-то смысле, наше будущее - гораздо более подлинная реальность для нас, чем мы сами здесь и сейчас. Чем то, что сформировало нас и что с нами было. Человек умеет смотреть только вперёд. Я мог бы развить эту мысль и многое прояснить о тех фактах, что, кажется, вступают в противоречие с этой мыслью - я не буду этого делать. Я слишком устал для избыточности. Но я считаю важным сказать теперь, наедине с собой, что я потерпел поражение в бою с будущим за моё "сейчас". То, что будет - пугает меня. Страх - есть ожидание страданий. Сейчас я боюсь и именно поэтому погружён в мучения так полно, как не мучается и брошенный в чан с кислотой. Я не могу выдавить из своей психики этого яда. Что бы я ни делал, чтобы заглушить его действие. Как бы ни изворачивался в реальности, чтобы улечься не упираясь рёбрами в острые углы этого мира. Я мог лишь водить за нос собственное сознание. Но не собственное тело и собственные инстинкты, которые кричат каждой клеткой от рождения и до скорой уже видимо смерти: "Я боюсь!".

Ад, который мы носим в себе.

Икс-комовцы ответили на огонь огнём, и буквально смели противника с палубы. Амараль короткой, злой очередью срезал зависшего в воздухе небесного. Плазма прожгла большие уродливые дыры в балахоне пришельца, его тело, утратив способность левитировать, как перезрелое яблоко шлёпнулось куда-то вниз. Воронцов не слишком удачно мазнул огнём по укрытию гранатомётчика, но всё же один импульс впечатался точно в фиолетовый портрет вражеского десантника. Зелёного атлета швырнуло назад, а его место тут же занял этереал. Пришелец успел пальнуть из пистолета в Стенхарда, раскалённый плазменный шар с шипением прошёл над левым плечом бойца. Ответ не заставил себя долго ждать. Бешено завертелась карусель стволов гаттлинга, изрыгая мегаватты энергии в сторону обнаглевшего врага. У него просто не было шансов пережить этот лазерный шторм. Угловатая фигура в дырявом, как друшлаг, дымящемся плаще всплеснув руками, опрокинулась на свежий труп мутона.
И снова бой прервался, едва начавшись. Несколько томительных секунд ожидания в напряженных позах, с оружием, направленным во все стороны, откуда только мог появиться неприятель, закончились ничем. Ни стрельбы, ни ментальных атак…
Как ни странно, индикатор жизнедеятельности Бернини показывал, что итальянец ещё жив, и на небеса покамест не собирается. Похоже, здесь, в самом сердце католического мира, высшие силы решили сохранить жизнь своему не слишком почтительному чаду. Пережить дуплет из плазменной винтовки почти в упор – это ли не чудо?
Двигаться дальше ни у кого не было ни малейшего желания. Боевой запал давно угас, адреналин вышел из крови, остались только боль и смертельная усталость. И, пожалуй, даже страх. Никогда ещё икс-комовцев не били так ощутимо. Вано всё же скомандовал продолжение миссии, и бойцы на деревянных, негнущихся ногах прочесали тарелку сверху до низу. Пришельцев они больше не встретили. Остатки вражеских сил, очевидно, включая и командующего, сгорели в последней атаке.
Инопланетяне не отступают и не убегают, они невероятно устойчивы под огнём и всегда бьются до последнего. Они не сдаются в плен. Разве живые существа так себя ведут? Особо удручающе выглядели пустые отсеки в углах тарелки на верхнем этаже. Теоретики проекта «X-com» уже давно обьяснили скудость обстановки на инопланетных кораблях, полное отсутствие кают, коек и прочих «излишеств». Даже «панели радости» были орудием скорее идеологическим, нежели развлекательным. Пришельцы были ни кем иным, как биороботами, и на их кораблях вся обстановка была подчинена только функциональности. Если их организмы нуждались в отдыхе, они просто ложились на голый пол в пустой комнате, и спали. Питались органической биомассой, производимой, по всей видимости, из захваченных животных и людей. Но если «небесные» руководили всем этим парадом, то почему сами жили в таких же условиях? Или они тоже лишь чьё-то орудие, хоть и более совершенное?
Бойцы с горем пополам нашли «выключатель» силового поля, сняли с площади колпак и выбрались наружу. Вано вызвал командование, и доложил обстановку. Выслушав усталый рапорт Ивана, МакКаверти даже не спросил про «языка». По минорному тону молодого майора всё и так было ясно. Четверть отряда в потерях, ранены почти все, тут уж вопрос стоит о выживании, а не о пленных… Генерал приказал дождаться транспортов, и эвакуироваться.
А город горел. Жирный чёрный дым клубами поднимался над Капитолием и Палатином, то и дело что-то взрывалось на Марсовом Поле. В небе, затянутом смогом, с рёвом проносились реактивные истребители, и среди сизых клубов тут и там молниями мерцали залпы плазменных пушек – земных или инопланетных, кто разберёт? Трофейная команда подтянулась быстро, видимо «стервятников» специально держали поблизости, чтобы успеть утащить трофеи, если битва будет проиграна. Абсолютно разбитые оперативники погрузились в свой транспорт, забрав, по сложившейся традиции, в последний полёт погибших товарищей. В теле Мюррея, горевшем в пламени двух мощнейших взрывов, едва можно было опознать человеческие останки. О’Райли был почти цел, если не считать напрочь снесённого выстрелом с близкого расстояния затылка. Оба бойца, упакованные в чёрный пластик, не добавляли красок похоронному настроению в салоне по пути домой. Бернини увезли на медицинском вертолёте.

О том, что один из «небесных» всё же выжил и попал в застенки базы «Европа», как и о победе землян в битве над Римом, отряд Воронцова узнал намного позже. Сейчас парни были слишком вымотаны и подавлены, чтобы думать о судьбах человечества. Они слушали мерное гудение движков «Рейнджера» и молчали каждый о своём…

ссылка

Сказать, что до Гнезда Бадди добрался в подавленном состоянии духа, значит не сказать ничего. И пустеющая фляга, вопреки своему обыкновению не добавляла легкости на душе. Пребывая в прострации по поводу близящейся неминуемой кончины, которую он характеризовал кратким, емким, но непечатным словом, халфлинг допустил одну серьезную стратегическую ошибку - заявил, что поселится на чердаке, поближе к звездам.

Когда, вместе с первыми лучами солнца, на новом месте Бадди встретило похмелье оно сопровождалось самыми жуткими ощущениями. К обычной дряни скопившейся во рту и головной боли, прибавилось ощущение, словно кто-то колотил молотом о наковальню, причем над самым Флэустеловским ухом.
Священник... Гад! нет... Гард. Хотя, первый вариант определенно был ближе к истине. Такого ужасного пробуждения у Бадди еще не было. То, что часть чердачных помещений уже была кем-то занята он, вчера просто выпустил из виду.
Теперь, держась за стену, халфлинг прошествовал к источнику звука, пробурчал что-то неразборчивое в спину святоше-трудоголику, окунул голову в бочку с холодной водой и прошествовал к лестнице, оставляя за собой следы мокрых ног.
Таким было его первое утро в Гнезде Ворона. А потом понеслась...

Ворум прятался от Бадди в библиотеке, сочувственно провожая фляжку в руках халфлинга долгим взглядом. С гноллом поговорить было особо не о чем, как и с угрюмым мужиком в доспехах, который держался так, словно отродясь не знал всеобщего. На барда он даже смотреть не мог. И что характерно, рожа у него такая... добрая. Ну, а Гард день за днем колотился на чердаке, так что подремать днем часок другой, как это привык делать Бадди, возможным не представлялось.
Нужно было чем-то себя занять, кроме того, перспектива встречи с армией мертвяков не прибавляла легкомысленности и оптимизма. Первым делом Бадди, что называется "вырвав у ворона из когтей" часть причитавшихся ему золотых, подновил снаряжение. А затем, наведался по прежнему месту жительства. Стащил пару ложек по старой памяти и разыскал одного хорошего знакомого, уже не первый год квартировавшего в таверне, чудаковатого фехтовальщика по прозвищу Лосось. Сам себя Лосось именовал не иначе, как "учитель танцев" и задолжал Бадди за одну небольшую услугу, так что несколько бесплатных уроков обращения с рапирой Бадди были обеспечены.

В последствии Когти не раз могли заметить нового товарища, "танцующим" то на заднем дворе, а то и вовсе на крыше Гнезда (откуда его, впрочем, быстро согнали, пояснив, что черепица не казенная), со своей Мойрой. Так что на встречу с представителями Министерства, он явился босиком и голый до пояса, зато во всеоружии и с полотенцем на шее, и, подпирая дверной косяк, поинтересовался:

-Просто, если теперь они у вас, возможно вы захотите, что бы кто-то нашел остальные? Ну, для вашей коллекции...

Майкл О’Райли вынырнул из облака плазмы, как ни странно, живой. Болело буквально всё тело, от последней во всём отряде лёгкой брони валил дым, и она покрылась неприятной сероватой патиной. И всё же, псионик ещё стоял на ногах, а в руках у него по-прежнему была винтовка. Развернулся на сто восемьдесят, резалул на прощание по мехе длинной очередью от бедра и, не дожидаясь ответки, ступил в лифтовую шахту. Мелькнула мысль, что если Амараль из проёма не ушёл, то Райли приплыл, лифт в низ не пустит… Но нет, ничего, бразилец стоял в сторонке и деловито перезаряжал винтовку. Майкл тоже отскочил от красного столба и встал на подстраховку, взяв лифт на прицел.
К сожалению, Майку не довелось увидеть сладостную картину отмщения: через секунду после того, как он покинул второй этаж, в тыл попортившей им с Хозе столько крови мехе ударил настоящий лазерный шквал. Злобный агрегат, который не удавалось вскрыть штурмовикам, бойцы с тяжёлым оружием в считанные мгновения порезали, как шредер сортирную бумагу. Лучи били снизу вверх не переставая, прожигая серую броню и вызывая внутри танка тектоническую активность и выплески магмы на поверхность, пока шагоход не рухнул на пол кучей обгорелого металлолома.
«Небесные» ответили на уничтожение своей машинки яростным пси-барражем по площадям, заливая нижнюю площадку потоками почти на физическом уровне осязаемой холодной злобы. И как ни хорошо готовили оперативников к подобному, человеческому терпению есть предел. Стенхард, и без того витавший в грёзах на грани обморока, охнул, отпустил одну из рукоятей минигана, отчего его сразу же перекосило на один бок, и попытался протереть глаза, будто забыв, что на нём шлем. Мюррей залип на вздохе. Втянул воздух, и никак не мог вытолкнуть его из себя – трахею словно забили ватой а в грудь с левой стороны забили гвоздь-двухсотку. Медик привалился к двери лифтовой кабины, и начал медленно сползать вниз…
Вано на втором этаже окончательно пришёл в себя. Руки-ноги целы, голова на месте, оружие заряжено. Глянул тактический экран. Сакамура, слава яйцам, жив, и даже приказы отдаёт. Сразу от сердца отлегло как-то. Однако, надо было перегруппироваться. Велел Крауфу отходить, а сам решил взять с феноменально меткого мутона на том конце магистрали виру за кровь. Руки не дрожат, решимость неколебима. Навёл, отстрелялся – только по стенам брызнуло, как в тыкву сраную! Метнулся за угол. Костюм, и без того не шибко поворотистый, после ранения вообще сидел как деревянный макинтош, двигаться не давал. Прислонился спиной к стене дух перевести, и ещё раз проверил тактический экран. Всё, внутри тарелки он один и остался. Ладно, сейчас только с силами собраться, и будет им контрудар под Москвой! Вдох, другой, третий. Что-то звякнуло по полу и с характерным металлическим звуком покатилось по проходу. Вано повернул голову посмотреть… Ёб! Граната выкатилась чуть не под ноги. На раздумье времени не было – Иван вытянулся в тигрином прыжке (как только сумел в этих латах?), и рыбкой нырнул в жерло лифта, рявкнув в полёте заветное «Вниз!». Гравилуч подхватил бойца и повлёк за собой, а сзади тут же раскатисто бабахнуло. Но чудеса эквилибристики в исполнении майора Воронцова на этом не закончились. Пользуясь тем, что луч здорово замедлил его падение и дал время на группировку, Вано на глазах прифигевшего Виллиама совершил в красном мареве пируэт и преземлился на ноги. Соскок чистый, оценка судей 10.0!

Теперь, правда, икс-комовцев наверху не осталось совсем. Да уж, так перца этой группе, пожалуй, ещё не задавали.
В активе: 2 убитых силакоида, шагающий танк, мутон. Так, мелкая сошка, пристяжь. До самих «небесных» дело так и не дошло.
В пассиве: 60 процентов личного состава имеет ранения от лёгких до тяжёлых.
Что ж, первый раунд, пожалуй, остался за пришельцами, но бой ещё не проигран. Снова звучит гонг, пора хватать капу и подыматься из своего угла…

Round 2. Fight!

ссылка

Оставив Ария и Йирика дома, Дэн, Гард и Тэв отправились в Министерство Магии. Окончательно ожившие после праздника улицы были полны слухов о произошедшем убийстве. Некоторые версии выглядели весьма фантастически. По одной из них, ночью на кладбище явился некромант и начал рыть могилы и воскрешать покойников, жрец пытался ему помешать и поплатился жизнью. По другой, убитый по случаю праздника и начал оскорблять духов, охранявших покой храма, которые такого хамского обращения не потерпели. По третьей, ночью на кладбище открылись врата в ад, из которых явился красный рогатый демон и всю ночь истязал жреца. Но реально что-то видевших людей не находилось. Один грязный старик в рваных лохмотьях кричал как резанный на всю улицу, что убийство, потрясшее город, - это месть неверному от истинного Владыки смерти, что город теперь обречён, что мёртвые поднимутся из могил уже этой ночью. Безумец кричал, выдирал из головы остатки волос, царапал себя нестрижеными ногтями и настолько перепугал прохожих, что стражники скрутили его и уволокли с глаз долой, при этом старик пытался отбиваться и кусаться.

Но даже шокирующее убийство не могло отвлечь людей от очередной праздничной ночи. Сегодняшнее представление должно было во всём превзойти вчерашнее, ведь мэр пообещал выступление знаменитейшего барда Вальяччо, известного многочисленными эпическими балладами, которые многие музыканты по всему Фэйруну знали наизусть. Вальяччо пообещал исполнить своё монументальное творение - монооперу "Времена", уникальное в своём роде произведение, ведь за два часа бард в песне рассказывает всю историю Торила от древних времён и до наших дней, причём песня исполняется на тринадцати языках. В начале, где речь идёт о сотворении мира, бард попеременно поёт на небесном и демоническом, затем поёт на драконике о Эпохе Драконов, затем следуют периоды могущества эльфов и гномов, появление орков, могущество империй Иммаскара и Незерила, зарождение и расцвет современных человеческих государств (всё это исполняется на языках этих народов) и наконец, Смутное время. Произведение было настолько сложным, что кроме автора лишь единицы были способны на его исполнение.

Наслушавшись на многолюдных улицах всякого, искатели приключений подошли к офису Министерства магии. Это было трёхэтажное здание, ничем не выделявшееся из городской архитектуры, на фоне величественной башни Гильдии магов офис смотрелся просто жалко. В душном помещении на первом этаже усталый клерк, очевидно не выспавшийся после бурной ночи, с явным выражением недовольства на лице выслушивал некую пожилую даму, жаловавшуюся на крыс в своём подвале и агрессивно доказывающую, что они магического происхождения. Клерк слабо пытался возражать, что нет никаких причин предполагать, что крысы как-то связаны с магией, но дама упорствовала. Наконец клерку удалось спровадить шумную посетительницу, которая пообещала вывести министерских жуликов на чистую воду, мол за наши-то налоги и отказываются работать. Когда старушка ушла, клерк (немолодой мужчина в обычном городском костюме, ничем не походивший на мага) предложил троице присесть и поведать о своём деле.

Сакамура и пожал бы плечами, да делать это в обнимку с винтовкой размером с добрый рельс было немного неудобно. И не до того, и вообще... лифт, так лифт.

-Оставь дела! /Приляг на камни, отдохни,/ усталая меха. -продекламировал японец.

От объекта своего вдохновения он уже отвернулся и, укрытый шасси Рейнджера, внимательно следил за лифтом.

Хорошая, слаженная боевая группа – как единый организм. Осьминог. Или, скорее, гидра. Много голов, злых зубастых пастей на длинных шеях. То затаится, свернувшись, то пружинисто бьёт во все стороны, вырывая из амебообразной расплывшейся туши многочисленного, но хуже организованного врага большие, сочащиеся кровью куски. А если надо, то все многочисленные зубы вопьются в одно и то же место, и тогда не выдержит даже благословлённая небожителями Олимпа броня величайшего из героев Эллады.
Группа Воронцова в текущем виде была далека от идеала. Слишком много потерь, слишком много замен. Слишком мало времени на боевое слаживание. Но в ней были собраны очень серьёзные профессионалы. Перекрёстный огонь, отвратительная позиция посреди голой площади, ранения – лишь факторы, неприятные, но привычные. Есть задачи, есть цели. Эти цели будут поражены.
Крауф бросил ховертанк в прорыв, стреляя на ходу, уже не особо целясь. Ракета впечаталась в другую опору тарелки, прорубив ещё один непроектный чёрный ход в ее недра. Ещё несколько таких выстрелов, и эта птичка уже никогда никуда не полетит. Взрывная волна отбросила в сторону растерзанный труп «небесного», убитого кем-то из товарищей полуминутой ранее. Если вражеская живая сила ещё прячется под брюхом НЛО, они уже должны были навалить в штаны. В случае чужих, пренебрегающих этим предметом одежды – прямо на землю, как нежно любимые ими коровы.
Стенхард и Сакамура забацали для вражеской «брони» кантату разрушения. Снайперка маэстро Иори исполнила вокальное соло, Рендал на роторном пулемёте отдувался за целый оркестр. Японец проделал большую, но аккуратную дыру в кокпите шагохода, вокруг которой заплясали цветные искры, а затем по красивой матово-серой броне пошли гулять тонкие лучи гатллинг-излучателя, покрывая её неэстетичным трещинами и копотью. Машина сделала шаг, другой, затем споткнулась. Массивный корпус повело в сторону, трёхпалые ноги подогнулись, и с оглушительным лязгом чудо инженерной мысли повалилось на камни площади. Оставшийся в одиночестве мутон из атакующей с дальнего конца площади группы наспех пальнул куда-то в сторону Стенхарда, и нырнул за массивную каменную тумбу, из которой поднимался изящный бронзовый фонарь. Скрылся из виду.
А совсем рядом Вано, которому весь последний год приходилось бороться исключительно с врагом, вступил в борьбу за жизнь. Жизнь боевого товарища. Солдат подполз к поверженному медику. Грубые пальцы, привычные к цевью, сорвали с пояса аптечку, а губы шептали, пытаясь припомнить последовательность действий. По оказанию первой помощи у Вани была твёрдая, как юношеский стояк, тройка с минусом. Вспомнилось, как сам Бернини, чьё залитое кровью тело сейчас лежало прямо у Вано перед носом, с укором смотрел на то, как командир терзает манекен, и сокрушенно качал головой. «Нет, сеньор Corvo, так вы делаете только больнее. Похоже, единственная помощь, которую вы можете оказать рядовому Bambola – это добить его.»
Ну уж нет! Так, сначала антишок, потом останавливающий спрей. Или наоборот? Наверное. Да куда тут распылять то? Диагноз «ушиб всей бабушки». Неудобно в перчатках-то как… Блядь, блядь, блядь! Кровищи, кровищи то сколько….
Вано не сразу, но заметил, что доктор шевелится. И это не конвульсии. Посмотрел на телеметрический индикатор Бернини. Ну точно, побит, но жизнь вне опасности. Но как же кровь? Присмотрелся. Перебит патрубок встроенной питьевой системы доковой брони, и содержимое «кемелбека» толчками вытекает наружу. А красное почему? Да и не красное, как оказалось, розовое. У страха глаза велики. Вано отключил воздухофильтрацию шлема. Принюхался. Точно. В водичку добавлено вино. Вино по-гречески. Отлично утоляет жажду. Отлично добавляет ранней седины некоторым полевым командирам.

ссылка

Дезориентированный и слепой гнолл Йирик из рода Черных когтей так и не понял, что же произошло - ещё минуту назад он радовался тому, что ловко обыграл хобгоблина в кости, и предвкушал, как славно он напьётся после окончания смены. Эта соблазнительная мысль перевешивала раздражение от необходимости нести караул в ночь самого главного праздника у людей Воронова Утёса, когда реками льётся дармовая выпивка и в избытке предлагаются кулинарные шедевры местных поваров. Именно так и должен выглядеть гноллий рай в представлении Йирика. Но он не отчаивался, получив назначение в караул - в конце концов, здесь гораздо безопаснее, чем в его родном Тэе, где красные маги используют гноллов в качестве пушечного мяса. Поэтому Йирик был рад, когда его отправили в Воронов Утёс вместе со старшим братом Гхиррином. Но благоволение гнолльего бога-демона Йиногу для Йирика и его брата закончилось этой ночью.

Гнолл не стал упираться, лишь испуганно поскулил, инстинктивно слизывая ручьём льющиеся из глаз слёзы. Выглядел он очень жалко - как больной пёс - и ни капельки не походил на грозного воина, каким оказался его ныне обезглавленный собрат.

- Воф-гов геф, вуф, гх, гав, гаф вуф-вуф, грр, - коротко и ясно ответил гнолл на вопросы Тэва.

Подгузник был сменен. Вскоре, когда старый отправился куда-то прочь, в место, которого Уолт никогда не видел, мама вернулась и закачала кроватку, чтобы Уолт мог скорее уснуть. И хотя он не закрывал глаза, а только смотрел отчужденно в сторону, девушка не разделяла внутренних беспокойств ребенка. Она уже давно перестала домысливать происходящее с его ребенком в мрачных тонах, он в порядке, она уверена. Просто засыпает, вот-вот закроет глазки. Но Уолт беспокоился. Там был человек, в его воображении. Больше ничего, кроме него. Этот человек беспокоил его, омрачал его жизнь, делал ее неправильной. Уолт не мог знать, конечно, что его жизнь неправильна, но во взрослой жизни он бы точно понял, что это было так. К сожалению, у Уолта не было никакой фантазии, чтобы затмить факт присутствия человека в кепке и с длинными синими пальцами, который был тесно связан с Уолтом, хотя и не досаждал реальным присутствием в его комнате, кроватке, доме.
Уолт не знал, что это был он сам, пытающийся вернуться к своему рассудку, который затерялся в чужой жизни. Сейчас это был лишь какой-то другой человек, помимо его и мамы. Уолт нигде не видел его, но знал, что он существует, и что этот человек чего-то от него хочет. Как те другие, который суются в кроватку к Уолту с разрешения мамы.
Все было неправильно из-за него. Особенно.

Воронов Утёс. Штаб-квартира компании "Когти ворона". Середина лета 1372 года по Л. Д. Утро

С раннего утра жители Воронова Утёса праздновали Середину Лета - с улицы доносились смех и громкая музыка, многие обыватели с утра-пораньше напились пива и во всю отмечали самый важный праздник в году. Правда, основное действо было намечено на ночь, когда должны на городских площадях и в пригородах должны были развернуться палатки едой и выпивкой, бесплатно раздаваемой всем желающим, а в полночь в небе над городом должно было состояться грандиозное представление с гномскими фейерверками и магическими иллюзиями. В этом году, после двух лет тяжёлой войны и невзгод, городские власти решили отметить праздник с размахом.

Но четвёрке друзей, сидевшей в этот день в большом зале дома, где они выросли, было не до веселья. Только вчера состоялись похороны их наставника, старого искателя приключений по имени Гадалт Шорм. Он сделал себе имя и скопил немалую сумму денег, будучи членом Красных воронов, группы благородных наёмников из Кормира. Перебравшись в Воронов Утёс, Шорм завязал с приключениями и посвятил свою жизнь воспитанию будущего поколения - брал в свой дом сироток и подкидышей, обучал их своему ремеслу и находил им учителей по их талантам, после чего отпускал в большой мир. За эти годы он помог встать на ноги десяткам мальчишек и девчонок, большинство которых нашли достойное место в жизни. Например, Алистер Смолл, один из первых воспитанников Шорма, ныне был капитаном почётной стражи Торма в Тантрасе и имел хорошие перспективы когда-нибудь стать верховным жрецом.

Четверо находившихся в комнате молодых людей были последними из воспитанников Гадалта. В последние годы он был уже слишком слаб, чтобы заниматься делами, поэтому уже скорее его воспитанники выступали в роли сиделок при старике. На прошлой неделе наставник скончался, а вчера его похоронили, причём все лорды и даже сам мэр О'Кейн посетили похороны этого выдающегося человека, немало сделавшего для города. В своем завещании Шорм передал свой большой трёхэтажный дом Арию, Гарду, Дэну и Тэву, а небольшую сумму оставшихся денег раздал на благотворительность, поскольку знал, что его воспитанники сумеют себя прокормить, ведь он зарегистрировал для них собственную компанию в самой популярной городской сфере бизнеса - поиск приключений. Отныне четвёрке каждый месяц надлежало уплачивать в городскую казну налог в 10% от всех доходов компании. Оставалось только найти работу. Впрочем, вскоре работа сама нашла наших героев. В дверь постучали...

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Сакамура приводил в порядок оптику. Об этом ритуале среди обслуги базы и необстрелянных новобранцев уже ходили легенды. Мол если японец прицел перед высадкой не протер - пиши пропало: зима не будет...
Сам он, по данному факту ничего не добавлял, но обычаю своему следовал неукоснительно. Впрочем, минутку, чтобы прокомментировать брифинг, все же нашел:

В небе над Римом
Тарелки толкутся толпой...
Обломись, Голливуд!

Покосился на новеньких. Как раз ведь американцы. Один - нигуро, видать по программе поддержания уровня политкорректности, на замену выбывшему Векесе прислали. Второй тоже какой-то подозрительно загорелый.
К американцам, после истории с Янусом, и афроамериканцам, после истории с Векесой, в особенности, отношение у Иори было специфическое. Несмотря на все нововведения научников и систему оповещения о пси-вмешательстве в интимную жизнь личного состава, он твердо решил держать их в зоне видимости и спиной не поворачиваться.
А так, нормальные вроде ребята.

Правда познакомиться с ними Сакамура толком и не успел. На совместных тренировках отработали в штатном режиме... а познакомиться. Некогда было снайперу знакомиться. Недовольный личными результатами при штурме базы, да еще и разжившийся новейшим снаряжением, он вновь месил грязь на полигоне. Маленький-то маленький, а брызгов сколько... Вживался, обминал экзоскелет, продолжал прирастать к винтовке, примаргиваться к новому интерфейсу. В общем, был занят.
Оставалось надеяться, что О'Тул кого попало не прислал бы.

14:32 по внутреннему времени базы.

Тревогу дали ревуном, переливчатые раскаты которого прокатились до самых дальних закоулков базы. Такого не было, кажется, со времён памятного десанта на «Европу» вражеских сил. Каждый сотрудник проекта понимал, что это означает экстраординарную ситуацию. Грозу после месячного затишья. Локальный армагеддец.
Голос дежурного стал монотонно зачитывать разнарядку по постам. В ружьё подняли две оперативные группы и смешанную смену лётчиков, самых лучших и опытных. Значит не на базу налёт. «Группе Воронцова явиться в первый ангар». К верному «Рейнджеру», второй отряд пойдёт на «Молнии». Оперативники, в общем-то, и так снаряжались очень быстро даже по армейским меркам, а сейчас, наверное, установили личный рекорд. Сирена хлестала по нервам, прижигала пятки калёным железом, подгоняла. Она голосила о том, что где-то кому-то было чертовски плохо. Кто-то нуждался в спасении, а значит, надо было торопиться.
Десантный отсек «Рейнджера» - и опять новые лица. Полякову и Векесе штурм базы пришельцев обошёлся слишком дорого, и последствия пси-атак легли на них тяжкой печатью. Буру проходил длительный курс реабилитации после сердечного приступа, и срок возвращения в строй врачи пока даже не предсказывали. С Сергеем дела обстояли того хуже. Психологи тревожно сигналили уже после миссии на юге Франции. Что-то на этом вылете подломило бойца, но командование не могло разбрасываться такими опытными кадрами. Поляков остался в отряде. Однако, теперь закрывать глаза на проблему было уже не возможно. Тесты показали – оперативник не готов к участию в полевых операциях. Пока что его перевели куда-то на тихую базу «Азия» в качестве инструктора для новобранцев. Элитную группу «Европы» пополнили двумя выходцами из О’Туловского «американского» отряда, достаточно опытными оперативниками «силового» типа. На совместных тренировках новички показали себя с хорошей стороны, однако Патрик в конфиденциальном письме рекомендовал Воронцову повнимательнее приглядывать за бразильцем, дескать, парень чересчур увлекается в плане убийств. Казалось бы, меньше года прошло с того дня, когда самый первый набор икс-комовских бойцов вылетел на захват первого же малого скаута пришельцев, а из тех ребят в группе остались только грозный командир Вано (а в те дни, смешно вспомнить, едва ли не самый сопливый в отряде) да малыш Сакамура. Остальных разметало кого куда, а половина из них вообще лежит под маленькими белыми надгробиями неподалёку от базы «Европа».
Рывок перегрузки, взлёт. Гул двигателей. Голос МакКаверти в наушниках. Сухой, напряжённый как никогда:
-Парни. Дела – полное говно. Тринадцать минут назад чёртовы уроды совершили массовый налёт на Рим. Повторяю – массовый. Такого ещё не было. Двадцать два корабля, из них три крупных и семь средних. Выжигают всё, что видят. Forze Armate упираются, как могут, но их щемят в хвост и в гриву. Два авиаполка, прикрывавших столицу уже выкосили вчистую. Потери чужих – средний и большой скаут. Сейчас туда стягивают авиацию со всей Европы. Когда-то это должно было случиться, а Европа, конечно не готова. Блядь! И разве я не говорил этим долдонам из ООН, что необходима мобилизация сил по всей планете? «МакКаверти, не надо делать из мухи слона, вы прекрасно справляетесь!»… Пидорасы. – генерал взял себя в руки - Ладно, ребята, к делу. Наш пост пси-локации засёк незнакомую сигнатуру пси-активности на борту их флагмана. С большой долей вероятности там «небесные». С ними мутоны и ещё что-то. Много, всего порядка 20-25 особей. Кровь из носа необходимо посадить тарелку и захватить их главаря. Кораблями поменьше пока что придётся заниматься военным, мы концентрируем все силы на «линкоре». Все икс-комовские перехватчики нанесут удар по этой машине, и как только она окажется на земле, в дело вступите вы, бойцы. Где конкретно будет проходить бой, да и вообще, удастся нашим пилотам сладить с тарелкой, пока не ясно. Ничего не ясно. Но если есть вопросы – задавайте, может, сможем что-то ответить, хотя бы в общих чертах.

"Ого! Интересно, кто я? Брюс Уиллис или Мэл Гибсон?" - Зарецкий бросил затравленный взгляд в зеркало заднего вида - "Сука, только бы не Сара Коннор!!!"

"Вот, был бы я гонщик формулы один" - обреченно продолжил свои рассуждения артист. - "Меня бы еще в больнице бы застрелили"
А так как, профессиональным гонщиком он не был, крутиться предстояло с тем, что есть. В прямом и переносном смысле. Ладно, хоть пристегнулся.

-Смертельный номер, дамы и господа! - проорал Мстислав в окно, ни то обращаясь к преследователям, ни то просто набираясь куражу. - Але, бля!

Выбив передачу на нейтраль, Зарецкий рванул на себя ручник, а свободной левой рукой завернул руль. Не удастся стряхнуть это дрянь с хвоста, так хоть от вертолета ей прикроемся... если не убьемся нахер.

Начало времен

В начале были боги. Два бога. И любой мореплаватель поклонялся одному из них. Будь ты торговец или просто мореход, бороздящий волны Великого Океана ради удовольствия, все равно было бы неплохо принести жертву Харримасту, великому богу пиратов. Возьмешь, бывало, пару бочек вина или эля, зальешь воском сундук, полный золота и зелий, свяжешь все это вместе, окропишь все это капитанской кровью и... может быть Харримаст вступится за тебя, сохранив твой корабль от корсаров и штормов. Ну а уж если не принес жертву, то лучше молись тому богу, которому ты поклоняешься, чтобы он был на твоей стороне. Ибо Харримаст, уж будь уверен, напустит на тебя всех своих последователей. А хуже них никого нету во всехх морях всех миров. Кхм. Ну, конечно, если не брать в расчет последователей Йарраша.

В иерархии богов этого мира Йарраш изначально был первым помощником Харримаста, боцманом, если хотите. Он являлся пиратам в видениях, горяча их кровь и вселяя в них храбрость перед боем. Злобный, мстительный бог, который поднимался из волн, оседлав великого Кракена, который перекусывал корабли своим клювом. В другой своей ипостаси он являлся в виде человека с сияющим черным светом крюком вместо руки на палубе вражеских кораблей, сметая одним взмахом колонны воинов.

Со временем, некоторые пираты начали поклоняться исключительно Йаррашу. Не все. В основном те, чьё упивание битвой и реками крови превосходило их алчность. Эти пираты отправили на дно морское легитоны невинных душ во славу своего бога. Других же они подвергали жесточайшим пыткам, покуда те не отрекались от своих богов и не приносили клятву верности Йаррашу. Новообращенные с извращенным садизмом следовали по пути своих учителей, ведомые лишь одной мыслью: заставить других страдать так же, как ранее страдали они.

В конце концов, пиратское братство распалось на две фракции: Одних, поклонявшихся Харримасту, больше интересовали приключения, романтика дальних морей, соленый ветер в лицо... И кодекс чести. Извращенный, пиратский, но тем не менее. Таким даже не чуждо было некое милосердие по отношению к своим врагам. Ну а те, кому больше нравилось окрашивать воды океана красным без всякой жалости, продали свои души Йаррашу.

Харримаст видел, как растет сила и влияние его бывшего помощника и способы, которым он добивался своих целей, огорчали его. Однако, вместо того, чтобы изгнать Йарраша из этого мира, Харримаст решил в пользу более мягкого наказания. Заключения.

Век, проведенный в тесном кубрике в недрах небесного дредноута Харримаста сильно изменил Йарраша. Он покаялся и раскаялся, по крайней мере внешне. Покрытый язвами и струпьями, он покинул место своего заключения и припал к ногам своего хозяина, вновьпоклявшись ему в вечной верности. Кракен же его был на вечные времена заперт в огромной пещере под толщей вод Великого Океана.

Про себя, однако же, Йарраш поклялся отомстить Харримасту, и отомстить страшно. И ключом к его плану станет небольшой островной город под названием Фрипорт.

Предательство

Фрипорт был основан на парадоксе. С одной стороны, он создавался пиратами и для пиратов, спокойная гавань, идеальное место, чтобы сбыть награбленное и отдохнуть от трудов неправедных. Но с другой стороны он требовал от прибывших соблюдать четкие правила и оставить все это пиратское "хей-хо" на борту корабля.

Таким образом, город, основаный пиратами для пиратов, требовал от пиратов, чтобы они перестали быть пиратами. Несмотря на то, что правила эти действовали только на острове, они все же оказали свое влияние и на поведение пиратов в рейдах. Чуть меньше крови проливалось в схватках; многих пиратов можно было даже назвать скорее искателями приключений, авантюристами, нежели грабителями. И постепенно они возвращались в лоно служения Харримасту.

С его точки зрения, растущий и процветающий Фрипорт служил лучшим доказательством его правоты и мудрости, которую он проявил, не изгнав Йарраша; сила взбунтовавшегося бога и так таяла без вмешательства Харримаста, с уменьшением числа его поклонников.

Для Йарраша, однако же, Фрипорт оказался пресловутой последней каплей. Пираты, соблюдающие закон?! Пираты, сдерживающие себя?! Пираты, молящиеся трусливому богу?!

Даже Великий Рейд, величайшее достижение пиратов Фрипорта вызывал у Йарраша лишь кривую ухмылку. В глазах кровавого бога Великий Рейд, в котором капитаны Драк и Франциско объединили под своим командованием всех пиратов Фрипорта и разбили объединенные эскадры прибрежных государств, выглядел ужасающим компромиссом. Он был бы рад, если бы каждый пиратский капитан сражался сам за себя, каждый с каждым. В его глазах любой альянс был признаком слабости. Ну а уж если пиратам нужна была поддержка перед лицом врага, что ж. Тогда они должны были молиться богу, который действительно знал толк в сражениях! Ему, конечно.

Так что Йарраш только потирал руки, когда потрепанные эскадры перегруппировались и приготовились вести полномасштабную войну против Фрипорта. Войну, в которой корсары, тоже ослабленные предыдущей схваткой, победить не могли. Когда пираты будут разбиты, Харримаст потеряет своих почитатилей, а с ними и свою силу. Ну а тогда Йарраш легко положит конец существованию своего ненавидимого хозяина.

Тем не менее, Йарраш хотел оставить некоторое количество пиратов Фрипорта, дабы они продолжали наводить ужас на мирные караваны в стиле, столь угодном ему. Для этого он избрал самых изворотливых, самых опытных пиратов Фрипорта, тех, в чьих сердцах еще горел старый огонь, и явился к ним во снах. "Не принимайте участия в грядущей битве", предупредил он их, "Держитесь позади и я сделаю вас первыми среди пиратов, которые будут править морями этого мира на протяжении тысячелетий!"

Пятеро пиратов отказались.

Даен Дануд, гордый и жестокий капитан, был слишком самоуверен и считал, что достигнет заслуженной славы сам, оставаясь лояльным к капитану Франциско, который объявил себя Морским Лордом Фрипорта (равно, как и его злейший враг, и, на данный момент ближайший союзник, капитан Драк). Франциско, как считал Дануд, будет легко управляем, прийдя к власти во Фрипорте.

Моаб Цис'Варион, дроу, закаленный схватками в гладиаторских боях пиратского города, связанный клятвой чести, принесенной капитану Франциско, чьи приспешники освободили его.

И весьма необычный любовный треугольник.

Золтан Заска, бретер, авантюрист, был не заинтересован в предложениях Йарраша. Ему был люб азарт погони, свист ветра в парусах, приключения, а отнюдь не кровавые развлечения, который предлагал Йарраш. К тому же, покинув службу капитана Франциско он не смог бы больше видеться со своей возлюбленной,

Дженни Рамси, шебутной разбитной черноволосой девчонкой, которую Франциско обучил пиратству. Дженни никогда особо не любила Франциско, но, в свою очередь, не хотела уходить от него, ибо была влюблена в

Эзекиля Карти, громилу с красной шеей, который посвятил всю свою жизнь служению капитану Франциско.

Отвергнутый, как он считал, сборищем слабаков и трусов, разъяренный Йарраш заперся в пыточной Харримаста, дабы тот не услышал его яростного рева. О неет, он все же посмеется последним.

Драк, между тем, думал почти так же, как Йарраш. Он понимал, что война разрушит Фрипорт, и поэтому он, за спиной Франциско, подписал договор с государствами с континента. Договор прекращал конфликт и признавал Фрипорт вольным городом. Франциско не узнал о договоре до тех пор, пока его флот не ввязался в битву, когда было уже поздно. Флот же под командованием Драка развернулся и свободно покинул поле боя.

Пятерка, ранее отказавшая Йаррашу, стояла на палубе и смотрела, как окрестные воды краснеют от крови пиратов, пролитой благодаря предательству. И в этот момент, когда волны уже захлестывали палубу тонущего корабля, они прокляли Харримаста и отреклись от него. "Как мог ты, бог пиратов, позволить случиться такому со своими последователями!", закричали они.

Перед тем, как волны в последний раз сомкнулись над их головами, каждый поклялся верно служить той силе, которая сможет их спасти.

Йарраш это слышал. И смеялся.

Саженная пятерка

Покуда Харримаст наблюдал за возвышением Драка и благосклонно принимал молитвы пиратов Фрипорта, Йарраш выдернул пятерых богоотступников из послежизни посреди бесконечного океана, дав каждому из них корабль. Хоть капитаны и стали теперь нежитью, они все еще помнили обещание, данное ими в прошлой жизни. И Йарраш не замедлил напомнить им об этом, явившись во плоти. В руках у него были могущественные артифакты - оружие и инструменты, что когда-то вручил ему Харримаст, чтобы нести его волю на морях.

Стоя на квартердеке флагмана, "Утопщей девы", Йарраш молвил так.

- Вы моя саженная пятерка, - сообщил он. - В этом обличьи я поведу вас, дабы старый ворон Харримаст ничего не заподозрил. Под моим командованием вы станете чумой этих морей. Вы будете грабить и убивать как ни один пират до вас, вы будете это делать без устали и вы будете делать это при помощи бога на вашей стороне. Вы покажете всем флотам этого мира, что они купили не мир, но краткую передышку. И вы покажете пиратам Фрипорта, что они недостойны носить это гордое звание. Они присоединятся к нам - или море поглотит их, одного за одним.

И саженная пятерка, ведомая богом, отправилась в самый жестокий поход, который когда либо видел океан. Естественно, им был неизвестен план Йарраша. Тот хотел вновь развязать войну континента с Фрипортом, поледнюю войну, в которой все флоты мира соберутся фокруг Фрипорта. И тогда... тогда Йарраш произнесет заклинание и выпустит своего любимого Кракена, который разнесет каждую последнюю лодчонку в клочья. Когда все мореплаватели мира и все пираты будут мертвы, Харримаст будет беспомощен. И тогда Йарраш, полный силы от кровавых жертв войны, покончит с трусливым пиратским богом раз и навсегда.

Пятерка этого не знала. Знали они лишь то, что бог дал им индульгенцию, право творить все, что они хотели, главное, чтобы это было как можно более жестоко.

В течение всего нескольких недель, они захватили и потопили десятки и десятки кораблей, принося команды в жертву в кровавых ритуалах, пока аватара Йаррашас удовлетворением и предвкушением взирала на это.

Сообщение с материка

Государства на материке прислали во Фрипорт гневную ноту протеста: Беспределу должен быть положен конец! Немедленно. Преемник Драка, Морской Лорд Кроми, очень хорошо понимал последствия новой войны для Фрипорта. Он собрал самых лучших капитанов города и флот вышел на поиски разбойников, чтобы найти их и обезвредить.

Флот часто сталкивался с Пятеркой, и битвы были кровавы и жестоки. Однако снаряды не долетали до вражеских кораблей, заклинания срабатывали раньше, чем надо, а абордажные крюки обращались в пыль, едва зацепившись за борт вражеского корабля. Даже если получалось пойти на абордаж, атакующих ждал новый сюрприз. Каждый поверженный товарищ немедленно поднимался в облике кровожадного зомби и кидался на бывших союзников.

У Кроми кончались люди, припасы и терпение. И тут он вспомнил про Адов Треугольник.

Эта область океана была известна в легендах, как кладбище кораблей, ибо никто из тех, кто заплывал туда, не возвращался назад. Даже если на небе не было ни облачка, когда корабль подходил к "треугольнику", внезапно налетал ветер, поднимался туман и начинался шторм. А потом наступала тишина. И никаких следов дерзнувшего пересечь границу корабля.

Кроми понимал, что он не сможет одолеть пятерку лицом к лицу. Однако он решил попробовать заманить из в Адов Треугольник с тем, чтобы выкинуть их из этого мира раз и навсегда. Все капитаны были готовы к долгой и опасной игре в кошки-мышки в самых опасных водах мира. Напряжение витало в воздухе. Что принесет смерть отчаянному флоту? Бунт? Пятерка? Адский Треугольник? Или союзная армада, скрывавшаяся за горизонтом.

Это был очень мрачный момент в истории Фрипорта. Однако потом, как водится, вмешалась судьба.

Богоотступник

Даже мертвым могут сниться сны. И в ночах, в перерывах между бесконечными битвами, Эзекиль Карти был близок к тому чтобы утонуть в них.

При жизни Эзекиль был скорее капитаном, нежели пиратом. В отличие от большинства своих друзей он уважал долг и дисциплину и всегда был болезненно лоялен к своей пиратской родине. Со временем он полностью охладел к грабежам и полностью отдался служению на флоте капитана Франциско. Единственное, что отвлекало его от патрульной службы, это Черная Дженни Рамси, отчаянная пиратская капитанша, которая украла его сердце и безжалостно играла с ним, постоянно флиртуя с невежей Золтаном Заской.

Но теперь флота больше не было, а Карти, ради своего спасения, продал душу самому отвратительному из богов, которых он знал. Его нелюдимость и растущее отвращение к самому себе усугублялось тем, что его любовь, женщина, которую он ценил более всего, а так же его соперник, тоже поклялись служить Йаррашу. И они оба наслаждались своим новым положением. Как мог Карти настолько ошибаться в ней? В себе самом?

Тем не менее, он принес кляву Йаррашу, и клятва эта связывала его по рукам и ногам. Неприятие его положения, однако, нашло выход в его снах. По вечерам, когда Эзекиль погрушался в непонятное состояние, именуемое у нежити сном, перед его внутренним взором вставал призрак его бывшего начальника, капитана Франциско, стоявшего у румпеля горящего корабля. "Посмотри на меня, Карти! Посмотри, чем я пожертвовал! Чем все мы пожертвовали, чтобы спасти наш чертов город. И вот так ты чтишь мою память? Драк предал нас, но Фрипорт не предаст никогда. А ты, ты хочешь вырвать сердце нашего города. Зачем?"

В первыый вечер Карти проигнорировал этот сон. Однако через пару недель ежедневных сновидений чувство вины стало настолько сильно, что он был готов оборвать свою не-жизнь. Только чувство долга и любовь у Черной Дженни удержали его от этого шага. Однако он понял, что должен исправить вред, нанесенный своим предательством родному городу. И если ему суждено погибнуть навсегда, он погибнет служа Фрипорту, а не безумному богу.

Одной безлунной ночью в трюме корабля Карти, "Кораллового Трупа", раздался взрыв и доски полетели в стороны. Команды нежити с других кораблей поспешили на помощь и не дали кораблю затонуть, однако множество моряков из команды погибло, включая и капитана. Пятерка казнила остатки команды, подозревая их в саботаже, однако настоящий саботажник покинул корабль задолго до взрыва и уже готовил очередной удар.

Через несколько часов, обтекающий соленой водой и пахнущий смертью Карти взошел на палубу флагмана Морского Лорда Кроми. Офицеры немедленно бросились на мертвеца, ведомые чувством мести, но были остановлены Кроми, который знал Эзекиля при жизни и хорошо к тому относился. Взглянув на лицо мертвеца он вспомнил, как храбро тот шел порой на верную смерть во имя Фрипорта, и согласился его выслушать.

Обрадованный Карти рассказал Кроми все. Всю историю Пятерки, которая наполнила сердце морского волка ужасом и недоумением. "Я знаю, что вы пытаетесь сделать", сказал он. "Пятерка прекрасно знает об Адовом Треугольнике. И они войдут в него, ничего не страшась, ибо владеют инструментом, который позволит им выжить в штормах этого места. По крайней мере, они думают, что им владеют", сказал он, доставая из кармана секстан. Медный инструмент пульсировал от избытка магической энергии и заливал каюту нездешним синим светом. "Этот секстан - один из артифактов, которые Йарраш принес в этот мир, когда он вселился в свою аватару," протянул он секстан Кроми. "без него их флот не выживет в мощи водоворота. А без меня и моего корабля у вас может быть шанс победить их. Это мое искупление", добавил он со слабой улыбкой. "Я вручаю себя вашему милосердию, хотя и прекрасно понимаю, что не заслуживаю его."

Кроми бережно взял в руки секстан. У него было такое ощущение, будто он держит в руках весь Фрипорт.

Острова проклятых

Слуги Йарраша падали. Падали который день. Вот они были рядом со флотом Фрипорта, с легкостью нанося ужасающие потери, как внезапно налетел шторм и корабли Пятерки захлестнула гигантская волна, которая, казалось, поглотила целый мир и швырнула их в неизвестность.

Когда четверо пришли в себя, они обнаружили, что цепляются за обломки своих кораблей, а течение несет их мимо группы небольших островов. В растерянности они воззвали к Йаррашу за помощью, но, к их ужасу, на их молитвы ответил Харримаст.

- Ну что, собаки! - прогремело огромное бородатое лицо, появившееся на небе, - наигрались? Натворили вы дел, однако. Пришла пора положить этому конец. Отныне и навечно вы обречены жить здесь, на Островах Проклятых. Жить, как презренные псы, ибо это та судьба, которую вы для себя выбрали! Никогда более не увидите вы смертных из Фрипорта, не прольете ни капли их крови, не украдете ни единой монеты!

Капитаны вновь воззвали к Йаррашу, но голос Харримаста стал только громче, он почти оглушал. Бог расхохотался.

- Что же до щенка, которому вы поклоняетесь, он может и хорош с катлассом в руке, но вот с мозгами у него плоховато. Спрятаться в человеческом теле? От меня? Дать вам игрушечки, пфф. Идиот. А теперь пришла пора платить по счетам.

После этих слов капитаны увидели, как над морем, футах в тридцати, появился Йарраш. Он все еще был в теле своей аватары, а вокруг него в постоянном движении крутился шар из скеркающих цепей, держа его в клетке. Рядом с богом также кружили и артифакты (за исключением секстана), которые тот ранее вручил Пятерке.

- Ну что, мой старый помощник? - Вопросил Харримаст. - Видишь, как все закончилось? Я дам тебе последний шанс. Отступись от своего учения и поклонись мне.

Йарраш плюнул в небеса. - Ты умрешь от моей руки, - в бессильной злобе прошептал он.

Харримаст опечаленно вздохнул. И разорвал Йарраша на мелкие кусочки.

Капитаны в ужасе смотрели на кровавый дождь, падающий в океан. В каждом месте, куда падал кусок плоти Йарраша вздымался фонтан пара. Однако, Харримаст еще не закончил. - Это была твоя плоть, щенок! - прогремел он. - Что же до твоей души, то она будет заключена в Бездне! На веки веков!

С этими словами он собрал божественную энергию, что была ранее душой Йарраша в один сияющий шар и метнул его в ближайший остров. Шар врезался в остров с силой метеора, пропахав в джунглях просеку, длиной в пару миль. Артефакты разлетелись от силы удара, каждый из них приземлился на одном из соседних островов.

- Ну, а чтобы вы не скучали, - ухмыльнулся Харримаст, - вот и золото, о котором вы всегда так мечтали. - Бог открыл ладонь и на остров хлынул дождь из золотых монет, ювелирных изделий и драгоценных камней, похоронив под собой кратер, в который низверглась душа его первого помощника. Затем он дунул на воду и остров с золотой горой исчез, будто его и не было.

Пираты сжались в ужасе, в ожидании следующей атаки Харримаста, но лицо исцезло, бог покинул Проклятые Острова, предоставив четверых их судьбе.



Наследие саженной пятерки

Морской Лорд Кроми после долгих размышлений пощадил Карти, который тихо и незаметно влился в повседневную жизнь Фрипорта. После долгих лет, сравнимых со сроком нескольких человеческих жизней, проведенных в молитвах и покаянии, он в конце-концов заслужил прощение Харримаста. Лорд Кроми и его офицеры не рискнули рассказать остальным пиратам, насколько близки они были к поражению, и все упоминания о Саженной Пятерке были аккуратно изъяты изо всех официальных источников. В то же время в городе исподволь, но очень широко, пропагандировался культ Харримаста. Через пару поколений, даже само существование Йарраша стало казаться не более, чем старой легендой. Легендой об исчезнувшем острове на котором были несметные богатства и верная смерть. В легендах остров назывался Йаррашад.

Однако падший бог и его прислужники выжили, пройдя через унижения, которым им подверг Харримаст. Заключенные на Островах Проклятых на другом плане бытия вдалеке от этого мира, пираты создали гротескное общество. Каждый корсар взял под контроль один остров и использовал мощь артефакта Йарраша чтобы изменить его cсогласно своим нечистым помыслам. Каждый остров стал государством в миниатюре, каждый со своим, одним ужаснее другого, социальным устройством, и каждый в постоянной войне со всеми остальными, так как у каждого капитана проявлялись все те мелкие черты и привычки, ревность, жадность, похоть... которые они принесли с собой из смертной жизни.

Недостойные. И все равно Йарраш посылал им сновидения. Он рассказывал им о своих путешествиях в пустоте между планами, о том, как тусклы звезды над этим проклятым куском скалы, на котором он заточен. Но однажды он сказал им, что нашел способ покинуть эту тюрьму. Он изучил движение своего острова и вычислил, что тот вновь появится в том архипелаге, из которого был выдернут - когда звезды прийдут в правильное положение. Остатки Саженной Пятерки могли в таком случае освободить своего хозяина, но только если они будут работать вместе используя артефакты, которыми владеют, чтобы пройти через все тесты и ловушки, которыми Харримаст усеял его остров. Потом Йаррашу нужны будут артефакты, дабы вновь обрести силу и разбудить Великого Кракена, давным-давно спящего в своей подводной могиле.

План Йарраша был достаточно прост, однако пираты никогда бы не поверили друг-другу настолько, чтобы объединить свои артефакты. Да и даже если бы они согласились, все равно им нужен был секстан - самый могущественный из пяти артефактов, который, к тому же, открывал врата Адского Треугольника. А он находился в человеческом мире, вне пределов их досягаемости.

И Йарраш посылал сны разным людям. Он выбирал жестоких и слабовольных и нашептывал им во снах о секретах. Темных, прекрасных секретах. Со временем в мире вновь зародился его культ, готовый исполнять его волю на земле. Йарраш поставил перед культом задачу: завладеть секстаном и прибыть с ним в Адский Треугольник. После того, как они попадут на острова, их задача убедить остальных пиратов расстаться со своими артефактами. Любой ценой.

Если им удастся осуществить этот план, Йарраш восстанет и поведет за собой обновленную Пятерку по морям мира, оставляя за собой реки крови и горы трупов. Все армии мира сойдутся во Фрипорте, потопят его флоты и сравняют его с землей.

Если только...

Вот так и начинаются проблемы. Ты сидишь с шокером в руках у шеи слишком спокойного парня, за тобой гонится коп с клыками как у старой акулы, а таксист оказывается трусом. В такие моменты хочется сесть и заплакать, но сейчас это бы значило поражение. Френк посмотрел на парня, на копа, на парня, на таксиста, на копа, на парня, соображая что делать. Выбора не было:
- Если хочешь чтобы мы оба остались живы - не рыпайся. Вальнут меня и тебя за компанию. Чтобы просто насытиться или поржать.
Заканчивал фразу он уже закрываю пассажирскую дверь, затем оббежал машину, упал на сиденье и вдавил педаль в пол. Потом запоздало закрыл дверь и пристегнулся. Этот марафоен уже начинал ему надоедать. Даже вдреналин казался уже чем-то надоевшим, но любопытство держало его в рамках разума.
Он ехал домой.
- Как тебя зовут? И почему ты всё ещё здесь?
Он взглянул в зеркало заднего вида. В принципе он даже не ожидал его там увидеть, он мог выскочить ещё сразу после старта. Или взять шокер Фреда с переднего сиденья, или просто ударить его по голове. Но думать не было времени.

"Анализ...
Авианосцы отослали пакет данных...Пустынный и Народный должны обеспечить отход войск после чего отойти к Земле. Авианосцы не имеют права покидать пределы солнечной системы.
Анализ...
Обмен данных...
Авианосцы прикроют ваш отход...Капитан Народного пожелал вам удачи...
Желаете выйти на канал связи?..."

Резкий маневр эсминца заставил Тайто на время потерять из вида бой, но скоро показались маневровые двигатели верфей, которые помогали удерживать эти махины на орбите и капитан сразу понял, где именно находиться его судно.
-Капитан, мы готовы захватить транспорт. Пилоты просят предоставить медиков в отсек доков. На борту много пострадавших. Отправить группу скорой помощи?

Терминал около минуты молчал, после чего заглушая связь с офицером из доков выдал ответ системы.
"Данные военных каналов с Ульты месяц назад добавлены под гриф "Секретно".
Нет кодов доступа к этой информации...Запросите коды с Земли или Генерального штаба флота...
Анализ...Поиск перекрестных ссылок...
Новостные ветви...отсутствует или засекречено...
Данные нейтральных судов...отсутствует или засекречено...
Данные новостных каналов различных рас... отсутствует или засекречено...
Открытые журналы капитанов судов землян... найдено 2 совпадения...
Открываю...Анализ...
1 сообщение...Дата 28 дней назад...
Прибыли на Ульту. Через день возьмем на буксир один из транспортов с зерном и снова направимся в трехнедельный полет до Предела Гро. С планет поступил приказ за грифом "Секретно" без объяснения причин всем членам экипажа запрещено спускаться на базы или планеты системы.

2 сообщение...Дата 15 дней назад...
Медики не могут спасти людей. Эти сволочи не дают кораблям выйти из системы, по крайне мере в населеные районы. Всюду паника. Говорят о ужасах в ночи, идиоты...Мой экипаж требует включить двигатели и валить отсюда куда подальше. Быть может мы пойдем за рубеж обжитых систем, туда пускают всех, кто желает покинуть систему. До сих пор не могу поверить в то, что видел на планете. Думаю тут не справиться никакая медицина. Этого просто не может существовать...

Вы не можете просматривать этот пост!

-Понятия не имею... Девочки и старухи это не мой профиль. - многозначительный взгляд. - Как и зэки-культуристы...

Вот как! И откуда что берется? Старуха и девочка. Откуда столько равнодушия и цинизма? То есть милым добряком Зарецкий никогда не числился. И язвой его называли совсем не на пустом месте. Но сейчас он даже себя удивил.
Как-то, само вырвалось. Впрочем, судя по воспоминания, которые на него нахлынули, особой любви он к покойницам не питал.

"Был ли покойный нравственным человеком?"

Воспоминания. То, за чем он гонялся последний месяц. Эта Рашен, словно мощным лучом юпитера вырывала из тьмы образ за образом. И самым важным было продержаться на арене как можно дольше.
Впрочем и тянуло к ней, несмотря на табачный "аромат", как муху на... то есть как мотылька на упомянутый софит.

"Спокойно Слава, не теряй головы... и не пытайся что-то понять. Ковены какие-то... сейчас главное узнать как можно больше. Анализировать будем позже... так... что еще? Есть же еще саксофонист. Он то тут каким боком?"

-Так они...-как можно спокойнее и уверенней- только меня ищут?

Уолт даже немного проникся. Не каждый день он оказывался в удобном кожаном сидении весьма презентабельного кадилака справа от водителя. Прохожие, улицы и другие машины теперь виделись немного иначе.
- Не я придумал порыться в этих событиях, я нашел уже чьи-то заметки, когда наткнулся на статью о необъяснимых пожарах по всему миру. Потом я разузнал больше и о нашем. Там было много чего. Во-первых - очевидцы четко видели огненный вихрь, разрушающий здания. Объяснялось это тем, что, мол, с озера Мичиган поднялся вихрь одновременно с ветром, который гонял горящие опилки с лесоповалов и уже сгоревших зданий. Как-то вот так. Во-вторых - около ста пятидесяти жертв, даже меньше. И это при пожаре, уничтожившем больше половины города. В этот же день, кстати, вдоль берега Мичиган было еще несколько пожаров. Небольшой городок сгорел полностью, без выживших. Полторы тысячи человек. Но все внимание прессы было приковано к Чикаго. И еще - церковь святого семейства была объята пламенем, которое потом просто слезло с нее и перешло на другие дома. Священник, который сообщил, что видел все это, говорил, что он отчаянно молился богу в тот момент.
Это все, что я могу вспомнить. Мне не так много удалось нарыть.
Уолт отвернулся к окну. Его собственный рассказ заставил вспомнить видение в баре. Оно почти сходилось с тем, что он знал о том пожаре.

Вы не можете просматривать этот пост!

Раскаленное светило садится прямо в океан — чтобы немного подостыть до завтрашнего дня. Вечерний бриз с берега полощет иззубренные пальмовые листья, неся хоть какую-то прохладу, а заодно взрябливая днем лазурную, а теперь цвета расплавленного золота поверхность океана. Хорошо. Можно покинуть добровольное заточение в пусть и самом распрекрасном, и искусственно охлажденном до необходимой температуры номере в "Парадайз Инн" — жемчужине Столицы Банановой Республики — и выбраться на волю, на свежий воздух, к вечернему океану, прихватив с собой бокальчик с подходящим случаю напитком, благо гостиница находится на самом берегу и имеет отдельный выход на приватный усыпанной белоснежным коралловом песочком пляж, оснащенный шезлонгами, зонтами, услужливыми халдеями с замашками мачо и мини-холодильниками, а также босыми длинноногими мулатками в соблазнительных бикини и парео.

Вы не можете просматривать этот пост!

Карл все ещё мрачно взирал на удалявшегося санитара, когда девушка за его спиной, внезапно, начала тихо, вполголоса взывать к Люциферу.
Сказать, что в тот момент он испугался - значит, ничего не сказать. Сантини чуть в штаны не наложил от ужаса.
Все самые худшие подозрения разом подтвердились, тщательно выстраиваемые плотины полетели к чертям и волна паники захлестнула парня.
Если б раньше Карл не попадал в переделки, он бы, наверно, закричал. Атмосфера этого места постоянно давила на него, не давала сосредоточится, действовала на нервы. И теперь он, как оказалось, умудрился связаться с ополоумевшей сатанисткой.
Картинка его собственного тела, распростертого на жутком алтаре, в кругу черных свечей и татуированной маньячки рядом с зловещего вида кинжалом в руках, живо предстала перед его мысленным взором. Излишне богатое воображение ещё с раннего детства было ахиллесовой пятой Карла. Одной из многих.
Паника, однако, продлилась недолго. До тех самых пор, пока Шейла не спросила про кота. Сантини был напуган, но идиотом он не был.
- Кота? Нет... Вроде, не слышал, - нервно улыбнувшись, отозвался Карл, и задал вопрос настолько неуместный в сложившейся ситуации, насколько это было возможно: - А твоего кота зовут Люцифер?
Вот,скажи ему кто раньше, что ему придется вести светскую беседу о кошках с демоническими именами, стоя посреди коридора психбольницы...

"Пошла ты, тоже мне бывалая выискалась! Нашла чем гордиться - длительным сроком пребывания в психлечебнице!", раздраженная Кендалл развешивала пожитки по крючкам. "Смотри, да только глаза не сломай. И вообще, Джонс, нашла на кого нервы тратить. Год же прошел. Что с папой за это время произошло? Бобби меня отсюда не вытащил до сих пор, значит была причина. Интересно, я все еще замужем? Жена в психушке - это удар по имиджу и повод для развода или все же нет? Вот так и понимаешь, что не знаешь человека, с которым спишь в одной постели... " Она бросила взгляд на левую ладонь, где должно было быть обручальное кольцо. Его отсутствие сейчас не означало, конечно, что Роберт Карпентер отказался от сошедшей с ума жены, просто в больнице с нее сняли все, что можно, и облачили в сорочку с завязочками. Но пустой безымянный палец почему-то угнетал. "Никогда не думала, что ты - такая размазня, Джонс. С каких это пор твоя самооценка зависит от мнения какого-то мужика? Хотя... Роберт - не какой-то. Надо собраться и привести себя в порядок, для начала. Если собираешься к нему вернуться. Чокнутая или нет, это не повод выглядеть растрепанной замарашкой!"
Кендалл протянула руку к крану, когда мигнул свет. Ничего особенного...
"Э, секундочку. А где эта телка с ее постирушками? Что-то я не слышала, как она вышла", - Карпентер, нагишом посреди пустой душевой, развернулась и заоглядывалась.

Вы не можете просматривать этот пост!

Раздается особенно долгий и особенно жуткий хрип. И Голос. Громкий. Безэмоциональный. Не живой. Металлический. И непередаваемо отвратительный, почему-то.
Провозгласил:
«Именем Бэл-Хииссы, повелеваю усыпить живых»
Ничего не происходит:
«Именем Бэл-Хииссы, повелеваю парализовать живых»
Ничего не происходит:
«Именем Бэл-Хииссы, повелеваю основному источнику энергии работать.»
Тишина. Скрежет.
Голос еще громче:
«Именем Бэл-Хииссы, повелеваю резервному аварийному источнику энергии работать.»

Вагон почти перестал трястись и осветился тусклым, красноватым светом.
Вы видите человеческую фигуру. Несомненно, это она скрипела, шипела и скрежетала зловеще в темноте. Одето существо в темные, очень грязные обноски,Что-то вроде просторной монашеской мантии с глубоким капюшоном, заляпанной обильно засохшей кровью и жирными масляными пятнами
Пальцы существа оканчиваются несоразмеро длинными железными когтями. Ржавыми и зазубренными. Лицо белое. Неподвижное словно фарфоровая маска. С очень правильными чертами. С такими ангелов рисуют. По центру лица, от лба до подбородка, шрам, небрежно стянутый стальными скобками. А глаза пустые и черные.

Существо, стоит на коленях. Неловко дергаясь, пытается встать. Падает, шелестя плащем. Вновь пытается встать. Медленно. Но неуклонно.
Возможно оно раненое. Или больное.
Громогласно информирует вас. Голосом все таким же уверенным, И таким-же безразличным. И совершенно не вяжущимся с жалким видом. :
«Немедленно сядьте каждый на свое место. В случае неподчинения я применю к вам жуткое и яростное насилие.

Каждому