| |
-
И ты уже проиграл, потому что даже когда ты победишь в дуэли, тебя бросят на каторгу лет на пять за дуэль в общественном месте, нападение на благородного и за неуплату налогов на слишком длинные волосы.
Это в тему.
|
➕ 𝕸аранта ➕
Смутная, сладковатая тоска продолжила звенеть в призрачных словах, когда новое послание сменило прошлое. «Хм. А ты думаешь, что знаешь, зачем вы здесь? Он тебе очень доверяет, коль рассказал такое. Хочется верить, что у него по прежнему есть товарищи. Бедняжка всегда с таким трудом заводит новых друзей, а уж с доверием у него какие проблемы… Впрочем, можно ли винить человека, прошедшего через..?» Оборвавшись на замысловатой интонации, текст на пару секунд туманом повис на границе взгляда, расплываясь и путаясь в мыслях, словно говоривший сам для себя неожиданно о чём-то глубоко задумался, оставив тебя наедине с невнятным обрывком воспоминаний, вогнав разговор в неловкую паузу. Возобновившись, послание приобрело прохладный, неожиданно решительный тон. «Прости, милая, я много болтаю, а дело-то не ждёт. Да, у меня есть всё, что нужно Ди. Я приму нашего дорогого гостя сейчас-же, да и тех двоих своих товарищей тоже можешь привести. Иди, милая, позови их». Едва твой взгляд подцепил в переплетениях древесины последние слова, всё тело объяло странное чувство падения, будто письмо Госпожи подрубило сосну под тобой и повергло вас обеих на милость земному тяготению. Однако ты не падала. По крайней мере, не вниз. Быть может ты падала влево или вправо, назад или даже вверх, как бы взлетая, или и вовсе двигалась в какое-то ранее непознанное направление, для которого в известных тебе языках нет названия. Факт в том, что когда тебе удалось отлепить взгляд от (как казалось) всё той же самой сосны, ты была уже совсем не там, где раньше. Ветка, ничем не отличавшаяся от той, на которой ты сидела ранее, теперь находилась не на пол пути к вершине, а всего в паре футов от земли. Да и крепилась она теперь не ко мрачному древу из самой чащи, а к безобидному деревцу у опушки. Упала ты, если это вообще можно было так назвать, почти у того самого местечка, с которого начала поиски животных. Чуть приглядевшись, ты поняла, что именно здесь оставила первую метку. Вот поганки, примостившиеся в сени вяза, вот низенькая ёлочка — редкий островок зелёного в общей серо-буро-чёрной палитре, вот тот самый дуб, на котором ты собственноручно вырвала для товарищей метку. Только вот метки на нём уже не было.
🦅 𝓓икек 🦅
Знание омерзительного нутра окружающих домишек давило на сознание постоянным тревожным комком, не давая как следует сосредоточиться. Высматривая на пустых улочках опасность ты вдруг осознал, что находишь её в каждом бревне. Взгляд сам бросался к каждому шороху, предвкушая угрозу в разочаровывающе безвредных пустых вёдрах, попусту опадающих переспелых помидорах и ветхом тряпье, вальяжно прокатывавшемся по заброшенному двору. Подозрения путались в пустых опасениях а пустые опасения оказывались, на поверку, беспочвенными тревогами. Это место давило на тебя. Что ты вообще мог усмотреть теперь в этих плотоядных жилищах, кроме прямой угрозы?! Мысли невольно потянулись к запретным мышцам, подняв перья на дарованных крыльях. Быть может, стоит осмотреться с высоты? Стены и стволы не станут преградой, стоит лишь воспарить над ними. В конце-концов, это ведь Твои крылья. Сколько лет ты пользовался ими, не смущаясь мистической природы своего исцеления? Неужели ты сможешь вот так легко отказаться от Небес? Принести в жертву убеждениям свист ветров под перьями, зов предков-охотников, головокружение пируэтов и финтов? И ради чего? Это всё равно уже не спасёт обречённых Графом. Не от них самих. Не от расплаты. Не от тебя.
🍾 𝓓исмас И 🏑 𝕶ейн 🏑 И ✨ ℨодиак ✨ И ⊙ррин 🎯
Едва переведя дыхание после столкновения с чудовищной природой, разукрасив домишко кривоватым и расплывчатым подобием святого символа, не успев толком задаться вопросом о судьбе пропавшей воительницы, вы неожиданно обнаружили её всего в тройке дюжин футов от себя. Первый взгляд не приметил дикарку, но второй предположил её местоположением опушку леса, чуть в стороне от деревни, и третий подтвердил эту мысль, хотя все три они и были устремлены к одной и той же сосенке. Маранта проступила на буро-чёрном фоне словно одна из тех странных картин, которые порой рисует на изнанке полена чудачка-природа: вот в один момент видна лишь мешанина полос и пятен и пустот, а вот уже взгляд узнаёт рисунок улыбающегося лица или скачущего коня, или же забавно танцующего медведя. Только вот на этот раз изнанкой представал целый лес, а причудливым пятном — ваша товарка. Не помогала ситуации и неочевидность цели, с которой дикарка взгромоздилась на низкую сосновую ветвь и с нездоровой пристальностью всматривалась в морщинистую кору своего хвойного насеста…
|
Плут выдохнул и присоединился к собирающимся ужинать. На бутылку он сперва посмотрел с недоверием, но вскоре решил не переживать на тему того, что скажет хозяин, коли ещё жив - инициатива была не его, так что не ему, в случае чего, отчитываться. Вскрыв одну из бутылок, имперец наполнил до половины один из найденных бокалов и прислушался к аромату благородного напитка... На мгновение он оказался в совершенно ином месте, дом в юго-восточной части Империи, достаточно далеко от столицы, но и в то же время достаточно близко от другого крупного города, на холме, с которого открывался вид на раскинувшуюся снизу рыбацкую деревушку и море за ней. В комнате несколько персон, кто-то обсуждает недавнюю охоту, юная парочка жмётся в уголке у балкона, наивно считая что за густым кустом в кадке их никто не видит, группа вокруг самого Давида погружена в обсуждение политики, а он благосклонно внимает, ровно точно так же держа в руках бокал... Позабыты крысы трущоб, борьба за выживание, ранения, поражения и следующие за ними бега, теперь всё как надо. Как должно быть. Только это всё не так.
Убийца почти не заметил перехода из мира грёз - тот же бокал, вокруг него люди... Только вот не высшее общество, а наёмники, которым посчастливилось прикоснуться к богатству. И он - один из них. Переливающаяся в бокале жидкость словно дразнила: вот, что ты хочешь! Уже в твоих руках! Бери! Но в то же время это был только мираж, лёгкий отблеск того, что на самом деле желало сердце. Давид горько улыбнулся, что ж, время ещё есть, мы ещё посмотрим... Окинув взглядом соратников, имперец встал и поднял свой бокал, произнося тост:
- За достижение целей!
Впрочем, от несбывшихся грёз тут же отвлекла Амари, рухнув от первого же глотка вина на пол. Первая мысль у Давида была "Зачем держать дома отравленное вино?", однако реплика поднявшейся охотницы ясно дала понять, что дело не в нём.
- В порядке? Если это называется "в порядке", то я - Император-Жрец. - Убийца сделал небольшой глоток, после чего поставил бокал на стол и посмотрел в глаза дампиру.
- Слушай, я понимаю, что у каждого могут быть секреты, но не тогда, когда от этого зависят жизни напарников. Побег со свадьбы, пристрастие к играм и погибшую любимую кошку можешь оставить при себе, но вот об этих приступах я попрошу рассказать подробнее... В первую очередь - заразны ли они.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
🏑 𝕶ейн 🏑
На то чтобы припомнить этот механически щёлкающий и сладко-пьянящий запашок у тебя не ушло и секунды. Магия Графа была здесь — в этой безмолвной деревушке. Её было мало, намного меньше чем на заоблачном пике и меньше в тысячи крат чем в поместье. И всё же она была здесь. В первую очередь ты заметил ту, что принесли с собой вы сами. Мелкие частички поблёскивали на ваших телах как налипший золотой песок, поскрипывая на зубах мгновением телепортации. Крылья Дикека были прошиты ей, словно заштопанная неподходящей по цвету ниткой рубаха. Она пробивалась сквозь накидку Маранты разводами северного сияния, проступившего на угольно-чёрном небе. Флегматичный пацан, назвавший в своей речи Графа «дядей», светился, пожалуй, сильнее вас всех вместе взятых, словно несколько лет подряд пролежал засыпанный в засахаренном миндале и глазурном печенье, ежедневно умываясь звоном механических часов и мелодиями музыкальных шкатулок. Но стоило вам чуть расступиться, как ты начал замечать, что не вы одни здесь отмечены назойливым благоуханием. Насильно исключив товарищей из мироощущения ты стал нащупывать магический след. Запах был слабым, словно ты пытался понюхать крепкую выпивку не вырвав из горлышка её бутылки пробку. Он обвивал каждый домик невидимой паутиной, налипавшей на взгляд, пролезал под ставнями и дверной щёлкой как свет прогорающей свечи в тёмную, ненастную ночь. Он шёл по единственной улице как призрак давно смолкшего парада, едва различимый за плотным саваном времени. Он шёл прямо на вас, готовый втоптать в опавшую листву и проходил насквозь, оставаясь на языке крупицей прикушенной за вчерашним завтраком гвоздики. Он уходил из деревни, теряясь в глубоких тенях хмурых, древних дубов, сонных сосен и узловатых вязов. Что бы это ни было, либо оно ушло в лес, либо пришло из него…
🦅 𝓓икек И 𝓓исмас 🍾
Как всегда, у судьбы было своё собственное, непостижимое чувство юмора. Один из вас был сыщиком, второй — разбойником. Один совершал преступления, другой раскрывал. Но очутившись вдалеке от привычных жизней, ваши цели неожиданно совпали, создав причудливый но весьма эффективный дуэт. Разумеется, напрямую вы не помогали один другому. Даже не сговаривались толком. Однако каждый взгляд, за которым можно было проследить; каждый вывод, отражавшийся проступавшими на лбу морщинами или прищуром зорких глаз; да даже сам факт присутствия другого, пытающегося опередить тебя в твоём деле — уже это удваивало эффективность каждого из вас. Сыщик, разумеется, был более чем привычен вглядываться в прошлое места по его настоящему. Глядя на опустевшую, молчаливую деревушку он видел многозначные улики и ценных свидетелей. Зажмурившиеся ставнями дома были немыми очевидцами некоего преступления и он неслышно заговорил с их молчанием, выуживая подсказку за подсказкой. Говоря о давности разорения этого места он полагался более, чем на интуицию — запущенность дел красноречиво подтверждала эту догадку. Что бы не принесло в это «гнездо» несчастье, оно случилось давно. Не первую и не вторую зиму билась оземь давно молящая о чистке и обновлении черепица, не первый урожай огородиков гнил у родных корней нетронутый садовником, не впервые эти покосившиеся дома встречали листопад в запустении. Впору было предположить о моровой эпидемии или подобном ей естественном бедствии, заставившем людей покинуть насиженное место и позабыть обратную дорогу, однако улики, за которые столь ловко цеплялся оценивающий сопернический взгляд опровергали подобную гипотезу. Разбойник не отставал, компенсируя меньший следовательский опыт опытом житейским. Бродячая жизнь и необычные знакомства, влекомые ей, позволили ему на голову обогнать сыщика в понимании природы этого места. От толстенных стопок дров, подпиравших домишки высокими пирамидами; до единообразия сортов древесины, составляющих этих же домишек стены и чёрных силуэтов, составлявших собой близлежащий лес; до меланхолично отгородившей собой неслышную но видимую отсюда речужку лесопилки; всё в этом месте буквально кричало о лесозаготовочном ремесле, которым жило когда-то это поселение. Среди опавшей листвы в одном из маленьких двориков даже удалось различить тускло поблёскивающее лезвие подёрнутого ржавчиной топора, забытого кем-то из здешних лесорубов. Однако всё из того же брошенного орудия удалось сделать и ещё один, куда менее лицеприятный вывод. Некогда ухоженные инструменты были раскиданы по земле и уже пожирались ржавчиной. Чья-то полусгнившая одёжа валялась вокруг жерди для сушки. Калитки не были заперты а загоны скота словно бы прорвала изнутри живая волна. Очень напуганная волна. Озарение посетило вас обоих одновременно: отсюда не ушли — отсюда бежали. Бежали не оглядываясь, бежали бросив все дела и пожитки. Бежали чем-то подгоняемые. Нет. Кем-то подгоняемые. Следователь, незнакомый с традициями романтиков большой дороги, или излишне цивилизованный горожанин, не сходивший с проезжего тракта дальше, чем в засаду; наверняка предположил бы набег. Осмелевшая шайка, слизнувшая с карты плохо защищённую деревушку, или доведённая голодной зимой до отчаянья стая волков — «чего необычного?», сказал бы он. И грубо ошибся бы. Ведь нападающие — не важно, четвероногие ли или двуногие — оставили бы по себе явные следы, которые не скрыло бы до конца даже неотвратимое время. Следы борьбы. Ни валяющихся трупов, ни пятен крови, ни застрявших стрел, ни сломанных предметов, кроме тех, над которыми потрудились годы. Даже царапин и сколов, которые могли бы оставить неосторожным взмахом клинки ни один из острых взглядов найти не мог. Хуже того. Чем дольше вы вглядывались в плотно затворенные двери и окна домов, тем больше находили в них схожестей. Все двери и все ставни были захлопнуты. Каждая. Кроме, разумеется, той самой, что тщетно пыталась нарушить гнетущую тишину своим протяжным скрипом. Исключив же её… Их не заколотили, даже не заперли — просто захлопнули и оставили так. За прошедшие с того дня годы всепроникающие ветра должны были отворить хоть одну ставенку, если не распахнуть все до единой, но сколько бы вы не оглядывались вокруг, во всём селении не находилось одного дома с приоткрытым окошком или неплотно закрытой дверью. Наконец, бросив широкий осмотр и сосредоточив орлиный взор на одной единственной ставне, сыщик наконец понял, что же удерживало их на месте все эти долгие годы. К тому моменту, грабитель уже заметил это и даже перепроверил. В силу профессиональных привычек, он лучше других умел по одному взгляду определить, возможно ли поспешно миновать ту или иную дверь или (в случаях особенной поспешности) оконце. Но в этой деревушке… Немногочисленные ржавые гвозди впивались в древесину глубже, чем мог забить молоток, местами уходя в неё со шляпкой, оставляя в память о себе лишь глубокие вмятины. Щели меж досок сузились до столь тонких щёлок что о том где кончалась одна поверхность и начиналась другая можно было лишь предполагать. Бесхозные домишки, валяющиеся без дела ведёрки и инструменты, заборы, оберегающие заросшие огородишки — всё деревянное насколько хватало взгляда разбухло, словно досыта напившись давно забытыми древесными соками. Как будто весь посёлок был вырезан из цельных поленьев каким-то полоумным кукольником, или и вовсе сам вырос в формах человеческих жилищ на пустовавшей поляне. Ни одного оконца и ни одной двери здесь уже нельзя было открыть — только выбить, как пробку из бочонка. Ни одной, кроме той самой.
🎯 ⊙ррин 🎯
Той, к которой ты успел подойти и заглянуть, пока эти «умудрённые опытом» с умным видом стояли в сторонке и ловили ворон. Вообще, догадаться что этот домик особенный можно было даже и без волшебной палочки, однозначно показывавшей, что он — единственный, на который никто не накладывал заклинаний трансмутации и некромантии. Да они поди и догадались, но как это обычно случалось со взрослыми просто подойти и заглянуть в открытую дверь не решались, то ли труся то ли ещё чего. Домишка был большой, уступал только лесопилке, так ещё и сделан был не из подогнанных брёвен, как остальные, а из камня — на городской манер. Внутри, правда, дом оказался не шибко интересней, чем снаружи. От дверей было видно только коридор, делящий домище на три комнаты, кусок одной из этих самых комнат (судя по темневшему у противоположной стены камину — гостиной) да закрытые двери двух других — слева и справа, как на зло отгораживая бóльшую часть внутреннего убранства от твоего праведного любопытства. Самым интересным, что удавалось разглядеть не заходя в каменные хоромы был раскинувшийся на весь коридор коврик, серый от пыли и времени, да чёрный, уже пару лет как прогоревший зев уже помянутого камина. Хоть владельцев кричи.
|
Тук-тук, тук-тукОррин поерзал на мешке с репой, что служил ему стулом последние пару часов и свободной рукой напряженно вытер пот со лба, второй продолжая держать пинцетом небольшой прозрачный камешек под импровизированной лупой на ножке Тук-тук, тук-тукВдохнув поглубже, мальчик взял кончиками металлических пальцев все еще разогретое до бела шило и вновь склонился над минералом, скрупулезными движениями высекая на его свободной поверхности микроскопические линии и завитушки. Сердце оглушительно стучало в висках, но только так можно было добиться точности, необходимой для заковыристого рисунка Тук-тукАккуратно подложив шелковую тряпицу с своих колен, Оррин опустил драгоценный кристалл на прохладную ткань и наконец облегченно выдохнул. Ему пришлось потратить не мало времени и сил, что-бы отыскать купца, у которого можно было бы найти именно этот халцедон - руны воздушных элементалей отказались бы работать на другом камне. Устало откинувшись на спину, пацан съехал с холщовой упаковки корнеплодов и сладко потянувшись, уставился пустым взглядом в потолочные балки. Град Семи Масок был не самым дружелюбным местом для приезжих - безжизненная каменная пустыня вокруг города, узкие и темные улицы, полные нечистот, и высокий уровень преступности, подогреваемый беспросветной бедностью большей части населения на фоне блистательного богатства верхушки власти. Никто не стал бы сдавать жилье сопляку, а если и стал, то отнял бы последнее нажитое, поэтому в качестве ночлега Оррин каждый раз пробирался в разные места, куда никто в своем уме лезть не стал бы. Пару недель назад ему повезло и он смог окопаться на чердаке одного постоялого двора средней паршивости - хозяин, на удивление, не проверял свои владения, а потому, здесь можно было не только провести ночь, но и поработать Услышав до боли знакомый голос, Оррин непроизвольного встрепенулся, но практически сразу обмяк, благоговейно прижав ладони к ушам. Ну наконец-то! Пусть и прошел всего месяц, но для него это время ощущалось как самая настоящая вечность. Внимательно дослушав графа, мелкий не стал медлить, и вскочив на ноги заводной пружиной, принялся срочно собирать свои пожитки, ровным слоем разбросанных по полу чердака в творческом беспорядке. Кое-как засунув инструменты в кожаный рюкзак и закинув его за плечи, Оррин встал посреди комнаты, вытянувшись по струнке. Вот сейчас… Сейчас… Сейчас! Почувствовав, что становится легче, мальчик покрепче ухватился за лямки сумки, набрал в легкие побольше воздуха и из-за всех сил оттолкнулся вверх от подгнивших досок, словно пытаясь пробить головой потолок. С оглушительным хлопком, разбудившим добрую половину улицы, бродяга по имени Оррин испарился из реальности Чигиззаре Бесконечный по своей длительности пролет через ледяную пустоту закончился привычным взрывом красок, на пару мгновений ослепившим пацана,а твердь под ногами подозрительно запружинила, надсадно скрипя. Когда глаза вернулись к привычному состоянию, Оррин понял что стоит не на земле - под его ботинками гнулась древесная ветка, растущая недалеко от земли. Оглядевшись вокруг, стало очевидно, что это был не сад дяди Ди - растительность была слишком блеклой и его самого нигде не было видно. А ведь он так надеялся увидеть его еще раз перед отправкой! Обидно Разочарованно вздохнув, мальчик отрешено шагнул с ветки и спрыгнул на землю, с трудом самортизировав коленями свое падение, и чуть не пропахал носом по траве - рюкзак весил почти как сам Оррин и знатно перевешивал его при любых маневрах, но оставлять что-либо ценное без присмотра малец не привык 🎯================================================🎯 ссылка🎯================================================🎯 - Привет,- подойдя к группе на расстояние метров пяти, пацан мрачно помахал ладонью подозрительно выглядящим “взрослым”. Похоже, прошлые уже успели отдать концы и ему опять подсунул новых. Паршиво - Дядя Ди сказал, что вам нужна помощь,- объявил коротыш, без задней мысли проходя в сторону домов прямо под руками здоровающихся мужчин, даже не имея необходимости нагибаться, чтобы это сделать. Для Оррина оставалось тайной, почему “взрослые” имели такую страсть трогать друг у друга ладони при встрече, но воспринимал он это стоически. Мальчик уже смирился с тем, что у них все не как у людей - И то, что он ”будет крайне огорчен, если кто-то из вас погибнет на сием задании”,- сунув руку в боковой карман рюкзака, изобретатель достал длинный стержень из темного камня, по всей поверхности своей покрытый крошечными белыми иероглифами. Потыкав пальцами в символы, и убедившись, что те начинают привычно излучать редкие искры от его прикосновения, Оррин повернулся через плечо к группе, которую он должен был сопровождать в этот раз - Поэтому… Старайтесь не умирать,- угрюмо закончил пацан, и не дожидаясь остальных, двинулся к центру деревни. Изобретатель не стал рассказывать про то, что также дядя Ди сказал “постарайся подружиться с ними, Оррин”, - он говорит это каждый раз, с каждой новой группой должников, которые вызывают у него интерес. Но Оррин то знает, чем все это кончится - большая часть из них погибнет при жутких обстоятельствах, а те немногие что смогут избежать этой участи, убегут обратно домой, постаравшись забыть все произошедшее как страшный сон. “Взрослые” постоянно приходят, только для того, что-бы вскоре исчезнуть, но дядя Ди не такой - он всегда остается с ним, пусть и видятся они не так часто, как того Оррину хотелось бы Нужно побыстрее найти этот мешочек с травой и возвращаться
|
Месяц прошёл бодренько. Несколько запуганных работяг, бережно отметеленных булдыг и даже один особо буйный должничок, который по итогу не вербального воздействия скатился с лестницы и "случайно" травмировал руку, полтора десятка раз прихлопнув её дверью. Пришлось, конечно, его вылечить, но всё равно свою долю удовольствия "Кейн" получил.
Правда, окромя удовольствия Шеймус ничего в сухом остатке не получил: заработок уходил на прожитьё, пропитание и, иногда, на материалы для куртки. Пару раз Кётц даже перебирался на денёк в комнату попросторнее, чтобы работать было удобнее.
По итогу даже какая-то тоска начала накатывать: в конце концов, именно благодаря его поручению Шей вышел в "Плюс", притом весьма значительный. Даже задумался о том, чтоб накопить на новые доспехи, но для этого нужны жирные заказы, позволяющие уйти в плюс.
Пока же нездоровые шопогольские интенции были направлены на покупку топора.
Прогуливаясь по рынку в новой куртейке, дублёной снаружи и весьма тёплой и пушистой изнутри, он видел самые разные топоры. Какие-то у туземных купцов, разбивших лавочку с экзотическими товарами, не шибко походившими на магическими, но вычурными и узорчатыми – будто бы даже коллекционными, но вряд ли подходящие для настоящего боя, как шептала чуйка Кётца. Другие топоры были у кузнецов-оружейников: боевые, суровые – нет, суррррррровые как ё* твою мать(!), клевцы, секиры и алебарды, готовые рубать кольчугу аки топлёное масло и лузгать латы как семечки. Только вот для бытовых-походных целей они не шибко походили. Либо слишком крупные, либо наоборот – со слишком коротким навершием, чтоб срубить дерево, а не застрять в его стволе.
По итогу Шеймус избрал себе простенький, увесистый, но все ещё пригодный для орудования одной рукой колун со светлой рукоятью ни то из яблони, ни то из ольхи и девственно чистым остро заточенным навершием без единой щербины и даже без царапин.
С этой покупкой, завёрнутой в дешёвую потрёпанную по краям мешковину, его и застало сообщение графа Ди. Шеймус не скрывал радость: крупные и нажористые заказы всегда ему поднимали настроение, и как-то стесняться этого Кётц не стеснялся.
Выслушал задание Шеймус прильнув к стене, перехватывая новенькое оружие за рукоять. Конечно, топор – всё ещё не его любимое оружие, но трости все покоились за спиной, и не известно, в куда его закинет телепортация коварного графа.
В конце концов, единственная ситуация, когда топор мешает – это если ты тонешь в болоте.
***
–Надеюсь, тут нет болота.–Сказал Шеймус, придя в себя после телепортации, опосля чего махнул старым знакомым.–Guten Tag, малы́е.
Новому же знакомцу Шей решил пожать руку. Пока что он не успел отделить Дисмаса от деревни: всё это было ему пока что не знакомо, и знакомиться со всем этим планировал одним и тем же методом – третьим чувством.
Ну, товарищи должники как провели месяц? Миленькое здесь местечко не обжитое прям, приходи, живи кто хош.
–У меня бодрячком. Куртёху пошил, топор купил – можно и правда один из этих домиков оприходовать!
|
|
|
|
🏑 𝕶ейн 🏑
Первые глотки алого варева пролетели, миновав все возможные промежуточные инстанции, прямо в брюхо, толком даже не рассказав о себе по пути. Но уже с третьей порции живительной влаги, окончательно смывшей из твоей глотки назойливую магию и выбившей тошнотворную ауру из ноздрей, ты смог распробовать вкус. И будь ты проклят, это был хороший вкус! Горячий глинтвейн пролетел по языку пёстрой шутихой специй и фруктового сока, замешанной на мощном порохе выдержанного, благородного вина. Разумеется, останавливаться на достигнутом было бы глупо. Ну и что, что тебя уже перестало плющить и таращить? А-но как вдруг опять начнёт?! Нужно же принять не только в прямых медицинских целях, но ещё и в профилактических и в превентивных да и в целом неплохо бы, а раз на то пошло ещё и за здоровье собравшихся можно, и за покой всех погибших да и вообще, ты промёрз и вымотался на этой треклятой горе!
✨ ℨодиак ✨
Хоть ты вроде и бессовестный, а что-то всё-таки слегка внутри кольнуло, как-бы ласково толкая локтем в бок, когда голова твоей малышки замоталась туда-сюда, перекидывая полный бурлящего выбора взгляд то на тебя то на новую сестрёнку, то обратно то опять на неё то вновь к тебе… Казалось ещё чуть-чуть и сверкающие глазки окончательно перестанут поспевать за мечущейся хозяйкой и разъедутся в противоположные стороны да так и застынут — в нерешимости. Но, как и во все прошлые подобные случаи, когда вот-вот уже из оттопыренных ушек должен был повалить сизый дым а расчёсанные волосы встать дыбом от напряжения, дилемма наконец разрешилась.
– А я умею объяснять и отсюда! – С широкой улыбкой, Астра подскочила к тебе, занимая почётное место на коленках. Она действительно не соврала и честно поясняла все тонкости благородного этикета севшей рядом Бэлле, причём зачастую даже не переставая жевать. Та же, в свою очередь, отложив на время свои слёзы и тревоги, умилённо улыбалась энергичному журчанию этого нескончаемого ручейка чистосердечной мудрости, старательно следуя советам. Конечно, пища была шикарной, но никакая, даже лучшая на всём Фаеруне трапеза и близко не сравнится с пусть и бедной и простой, но проведённой среди родных.
➕ 𝕸аранта ➕
Впрочем, от отсутствия в помещении лично твоих родственников харчи ни чуть хуже не сделались. А вот лицо лицо Графа, от твоих слов о помощи после выплаты долга, сделалось — странней обычного удивлённым, будто ты вдруг перешла на незнакомый ему язык. Взгляд его пытливо прокатился по твоей фигуре, изучая с таким интересом, что впору было и самой перепроверить, не выросли ли у тебя за время беседы ветвистые рога или пара лишних ног.
– Любопытнейше. – Возвестил наконец Ди, почёсывая в затылке с видом до комичного растерянным.
– Неужто понравилось вам подобное мрачное ремесло? Учтите, пусть несчастный Назэркляйн должник не наиболее типичный, иные зачастую ничуть не более приятны к знакомству. Исполнив долг свой свободны вы и вольны, как уж говорил я господину Косте. Что же до «помощи» после того… – С секунду он колебался, что-то явно прикидывая. Губы Графа беззвучно прошелестели какую-то краткую, неразборчивую интонацию, одновременно похожую на вопрос и на ответ, прежде чем вернуться к связной речи.
– Нет, нет. Боюсь я не в праве нанимать помощников как предлагаете вы. Разумеется, вы в полном праве во моё благо трудиться, но чудес за то я вам, прошу простить, не сотворю. Ни повторного контракта ни иной «помощи», увы, я не могу принять. Один человек, один контракт, один долг, одно желание и его исполнение. Одно лишь есть из сего правила исключение, однако покуда вас оно не касается. Прошу простить. –
🦅 𝓓икек 🦅
Но если Маранта встретила скорее непонимание, то вот твои слова вызвали… Ну, пожалуй это можно было бы назвать истерикой. Стоило фразе о жестокости увлечений слететь с твоих уст, как графа словно прожёг приступ горячечного озноба. Голос его, ещё мгновение назад размеренный и спокойный, переломился на хриплый, ни капельки не весёлый смех, как порой ломается пополам река, встречая на пути скалы, и пока одна её часть с весёлым бормотанием убегает дальше, вторая с отчаянным рокотом низвергается к далёкому подножию водопада. Угасающим хвостами кометы последовав за безвольно повисшей на напрягшейся шее головой, на глазах посеревшие волосы упали прямыми вертикальными штрихами на сгустившем краски портрете, частично закрыв искривившееся, словно от нестерпимой горечи, лицо, почему-то вдруг морщинистое и усталое.
– Увлечение, говорите? Коллекция… – Взгляд сине-зелёных глаз помутился, словно от проступивших слёз, дыхание резко обозначилось в воздухе — не смотря на царившее вокруг сухое тепло, каждый выдох рыжебородого вельможи возникал перед глазами маленьким облачком холодного пара, резким и судорожным.
– Ну конечно… Хищник, ха? Да, хищник… Жестокий и… Бесчеловечный. Бесчеловечный. Бесчеловечный... – Всего причудливый припадок продлился около шести секунд. Постепенно цвет вернулся в шевелюру фея а румянец на щёки, морщины исчезли, растворившись в молодом сиянии прояснившихся зрачков. Пробормотав ещё несколько несвязных слов — скорее раздражённых, нежели печальных — Ди качнул головой и заглянул тебе в глаза, пронзительно, будто кольнув двумя иглами.
– Так значит вот как это со стороны выглядит… Ну что же, понимаю. Знайте впредь: я не коллекционер и уж тем более не могу быть «бесчеловечен», как и «человечен» впрочем, и не жесток я отнюдь. На меня не наговаривайте, а тем паче на себя, дорогой Дикек, прошу. Вы не слабы, и не глупы вовсе, даже по сравнению со мной. Да я бы даже назвал вас намного себя сильней, не будь мы скованы оба контрактами. Благодарю за ваше пожелание, однако, ни у кого более если не найдётся вопроса, я, с вашего позволения, удалюсь. Как готовы будете, обратитесь ко слугам, вернут вас они по домам… – Выждав секунду или две тот самый вопрос, который мог найтись, Граф мерно покачнулся на месте, поднялся и чуть поклонился, прежде чем решительным шагом выйти за дверь, оставив вас наедине с пиршеством и неподвижными изваяниями слуг в посеребрённых масках. И что ты, спрашивается, такого сказал?
-
какая же Астра лапочка, да и Граф интересно раскрылся
-
Хороший пост. Каноничный фей. Видно мастер постарался!
|
|
✨ ℨодиак ✨
С видимым любопытством выслушав твои объяснения, Астра кивнула одной ей понятной мысли и подняла ручку, протянув её Бэлле.
– Привет! Я — Астра! Давай дружить? – Прощебетала она, широко улыбаясь заплаканной крестьянке. Та, с секунду непонимающе посмотрев на предложенную ладошку, осторожно протянула собственную и мягко скрепила рукопожатие.
– П-привет. – Промямлила Бэлла, поминутно оглядываясь на тебя. – Ну… Эм… Давай? –
– Ура! – С присущей эй энергичностью, твоя звёздочка не стала задерживаться и сразу же потащила новообретенную подружку-сестричку к столу, заливаясь смехом. Будь ты проклят, как давно уже ты не слышал этот смех? Век? Два?
– Пойдём кушать, а, Бэлла? Папа, пойдём! У дяди Графа всё всегда такое вкусное! –
➕ 𝕸аранта ➕
– Благодарю. – Граф принял протянутую тобой деревяшку с тонкой улыбкой, тёплой и уютной как пляшущие в камине огни. Ласково, почти любовно огладив костыль он на миг прикрыл глаза, будто к чему-то прислушиваясь. Улыбка его расширилась, став, в чём-то, глуповатой и ребяческой.
– Блистательно! – Прошептал Граф, встрепенувшись и широко распахнув глаза. Впрочем ты на это уже не смотрела. Что бы не говорили сказители и поэты, тепло настоящего огня всегда теплее всяких улыбочек. Тот, кто никогда не мёрз по-настоящему не сможет понять или описать, насколько же приятно покалывающее, трещащее дыхание живого пламени, ласкающее усталое, замёрзшее тело. В твоём племени рассказывали истории о целых народах, выстроивших свою веру вокруг почитания живительного огня и его небесного братца-солнца. Отогреваясь у приветливого, посмеевающегося треском поленьев камина после нескольких долгих часов, проведённых на продуваемой всеми ледяными ветрами горе промёрзшего камня, ты начинала подозревать, что эти огнепоклонники не так уж неправы.
📖 𝓓жерри 📖
Твои слова, почему-то, очевидно опечалили графа — взгляд его потупился и улыбка сильно убавила в ширине. Тем не менее, Ди довольно быстро оправился от этой странной перемены, вернувшись к чудаковатому (если не сказать придурковатому) веселью.
– Всё так, всё так. Наш окончен договор, и с этого дня свободны вы предо мной, и не обязан вам я. При случаи скажу за вас доброе слово к вашей госпоже, и вы от меня передайте добрые пожелания. Угощайтесь, прошу, заслужили вы более чем сполна. Что до ценности предмета сего, что взял я в уплату и столь блистательно добыли вы… Его, как и подобные ему все, что предстоит вам собрать, предпочитаю именовать я «запечатление». Слово красивое, не находите? «Запечатление». Оно, что запечатлело. Запечатление каждое уникально и для меня весьма ценно, пусть на вид и неказисто зачастую. Ценность подлинную их сложно понять, не будучи… – Впервые за всё ваше краткое знакомство, граф замялся, пусть и только на секунду. Кажется, он собирался что-то сказать, но резко передумал и суматошно бросился искать смягчающий синоним, продолжив лишь когда выдумал таковой.
– Таким как я, не будучи. Да, таким... Скажу вам так: каждое запечатление есть нечто вроде физического воплощения, живой частички истории того, с кем договор заключен. С ним наш личный, маленький мемориал. Они пропитаны судьбой, они воплощают своего владельца и описывают его желания и ошибки, пороки. Будь судьбы должников моих книгами, именно запечатления их были бы на обложках, в именах их сказок. Мир праху его, мистер Назэркляйн калекой был, даже более чем телесно. Его историю воплощает его костыль. Прикоснитесь к старой древесине, и увидеть сможете. Запечатления — хранители истории, и я — хранитель их. – Это заключение привело Графа в причудливое, мечтательное состояние, из которого его смогли вывести лишь слова твоих сегодняшних компаньонов.
🦅 𝓓икек 🦅
– Ох, прошу простить мне. Отнюдь не желал я подёрнуть тоской триумф ваш сегодняшний. – Лицо графа обратилось к тебе с посерьёзневшим, смущенным, виноватым выражением, смотрящимся слишком нелепо, чтобы быть ложным. Он поставил костыль подле своего кресла и сложил руки домиком, сопровождая свой ответ мягким постукиванием пальцев.
– Увы, вас пока не имею я права освободить. За услугу услуга, и непреложна равноценность обмена. Ваш долг весом, из здесь собравшихся один из наибольших. – Он назвал тебе точное число вылазок, которые ещё предстоят тебе, витиевато и, как показалось, вполне искренне извинившись.
– Вы спрашивали, также, что желал, мир духу его, мистер Назэркляйн. Многое. Слишком многое, увы. Крылья желал он вопреки природе тела своего. Стойкости и жизненной силы более, чем должен иметь смертный. Просил чтоб при одном взгляде восхищались им и обожали, и враги чтоб боялись его. И силы, чтобы пятеро силачей не смогли побороть его — помните, что отвечал я, когда спросили вы, почему сегодняшний день избран был? – При этих словах губы графа скривила невесёлая улыбка. – И ещё желал он, и ещё. Я исполнил всё в точности, и, к великому сожалению моему, не смог он вынести всего, что получил. – Граф с видимой тоской покачал головой, опуская ладони. Одна его рука подпёрла подбородок, а вторая стала неспешно поглаживать перекладину костыля. Пока граф вещал свои речи, ты смог вполне досконально рассмотреть комнату и сделать ряд выводов. Не смотря на очевидную силу, стоящую за вашим рыжебородым кредитором, вопреки видимой роскоши его обители, он не казался самовлюблённым или самоуверенным. Его досада и сожаление читались не когда он хотел того, но когда по настоящему сожалел и досадовал. Улыбки и смех звучали искренними, и в целом в эмоциях не было притворства. Была в них, однако, странная, меланхоличная, серая тень, вроде тонкого акцента в словах или характера в движениях тела. Роскошь и власть были здесь, бесспорно — они пронизывали всю залу тонкими золотыми нитями, от дорогой ткани до посеребрённых масок слуг и пышной меблировки. Но в глазах Ди ни что из этого не вызывало блеск, какой неотвратимо возникал, глядя на вас. Словно всё это стало уже однотонным фоном — рутиной, лишь изредка разбавляемой чем-то по-настоящему волнующим. Вами, например.
Также ты отметил строгость, царящую вокруг. Точная расстановка мебели, идентичность и ровный строй слуг (едва ли людей, учитывая идентичные рост и комплекцию), даже размер порций предложенных яств. Граф любил порядок. Очень любил. Слишком?
🏑 𝕶ейн 🏑
Слишком! Это было слишком! Прислушавшись как обычно к течению сверхестественного, ты ожидал многого, но не этого! Всё вокруг — каждый дюйм комнаты и каждый шорох ковра под ногами заволакивала и обвивала, покрывала и наполняла, забивая все каналы чувств та же странная, сладкая и пряная, мелодичная и пастельно-мягкая аура, которую ты обнаружил на костыле. Как будто вся комната была ей многократно пропитана или вообще только из неё и состояла. Сам граф лучился ей так громко, что тебе пришлось срочно отвернуться, чтобы не потерять нюх. Единственными облачками «нормальности», теряющимися в этой какофонии, были твои новые товарищи.
|
Не прерывая свою концентрацию на крылатой спине Назеркляйна, Коста вскарабкался по горному уступу, не гнушаясь делать это практически на четвереньках - отвлекаться от поддерживаемого разлома нельзя было ни на миг. Когда охотники Королевы Воронов получали от нее в свое временное пользование Хлад, те многие вещи, что всегда оставались за пределами их не магических и вполне себе смертных жизней, резко становились вполне себе достигаемыми. Настолько "резко", что контролю сие материи поддавались крайне нехотя и малейший поворот не туда мог закончиться плачевно. За все те разы, что Джерри открывал энергетический портал в Царство Теней, он смог прийти к какой-никакой закономерности - до тех пор, пока разрыв находиться под его пристальным вниманием, он мог выступать "приманкой" для тех несчастных душ, что бродили вокруг Леферна,- ледяной крепости Владычицы Зимы,- так и не обретя покоя и алкая тепла смертных. В Хладе колдун мало походил на живого, а потому, руки неупокоенных душ рвались на волю не так рьяно, успевая на пути к "зовущему" встретить препятствие, ради которого охотник и раскрывал проход на "ту сторону"
Не отрывая глаз от монстра, его взгляд был словно темная трубка, единственным объектом в которой была фигура химеры, облепленной тонкими ладонями духов. Но услышав неожиданный человеческий ор откуда-то с периферии, Джерри непроизвольно моргнул и перевел взгляд в ту сторону, из слепого пятна которого вопила дикая женщина. Увидев Кейна, лежащего в луже собственной крови без явных признаков жизни и Маранту, в горе беснующуюся над ним, Коста растерянно перевел зрачки на человека-птицу, который пусть и был поднят из предсмертия, но был в опасной близости от лап Назера, бросившегося за ускользающей добычей. Концентрация была безвозвратно потеряна, и кристально чистый лед в сознании охотника пошел трещинами
Нутром почуяв слабину, потусторонние упыри словно сорвавшись с цепи бешеные псы, потоком хлынули к колдуну, сметя душу слабо живой химеры на своем пути прямиком по ту сторону за считанные мгновения, неумолимым цунами летя в сторону Джерри. За долю секунды осознав, что следующий на очереди будет он сам, единственное что Коста успел сделать, это заслонить незащищенную кожу головы своими рукавами и отскочить назад, как можно дальше от орды пожирателей жизни. Пусть разлом и схлопнулся за какие-то жалкие пары секунд, все это время в окружении прозрачных пальцев показалось вечностью, прежде чем пространство отрезало колдуна от обитателей угодий Госпожи Судеб - холодный уже не от Хлада, а от самого обычного обморожения, мужчина грохнулся навзничь, с трудом вдыхая воздух и ощущая, как сознание начало “плыть в далекие дали”
Медленно, крайне медленно, тепло возвращалось в конечности, но Джерри отлично понимал, что не помер он не иначе, как чудом - будь расстояние поближе или будь туша химеры не такой плотной, то просто умер бы, оказавшись на суде Королевы Воронов значительно раньше положенного срока. Где-то в глубине души, охотник за головами искренне надеялся, что этого вообще с ним никогда не произойдет. Жить вечно не входило в его планы, а поэтому, шансы на встречу с своей работодатильницей после кончины, а не с Келемвором, как это происходит у нормальных душ, были не высокими, пусть и не нулевыми
Впрочем, если сейчас он не очухается, проверять это придется не когда-то после, а прямо сегодня. Слегка покряхтывая, Коста с трудом пошевелил пальцами, начиная с малого, но возвращая власть над своей собственной плотью, пусть последняя и продолжала лежать на камне так, что издалека вполне себе сходил на свеженький труп
-
Ты завалил это... Хз, что это но наконец-то оно мертво!
-
Я ждал этого момента с самого начала этого приключения - спасибо, что так красиво его оформил!
|
-
Отвесь этой малолетке Чапалах!
Никакой толерантности к безобразным мутантам и монстрам:)
-
Ты собрался сдохнуть? Сейчас? Терпи до завтра козьи твои потроха!
Слушаюся!
-
эта варварша давно напрашивалась на плюсек, но вот именно блины добили меня окончательно.
|
🦅 𝓓икек 🦅
Азарт течёт по венам пополам с адреналином, вытекает из ран и сплетается под ногами с мутной кровью врага. Вновь делаешь свою ставку, вновь ветряные клинки врубаются в смолистую плотью. Вновь слышишь из-под ног вопли боли, но на этот раз в них начинает звучать горькое отчаяние. Он покусился на самое святое для тебя, на твою связь с небесами, так почему не отплатить ему аналогичной нападкой?! Чёрные щупальца поспешно присоединяют обратно ранее почти отсечённое крыло, но ещё не приживили до конца. На этот раз ты не позволяешь себе слабости. Мутная кровь летит в стороны бурными брызгами, кривые лезвия вырывают куски плоти и обломки костей и мгновенно вгрызаются обратно в мясо, голодные до чужой жизни. Чувствуешь, как рвутся уже успевшие зарасти сухожилия, как натягиваются и лопаются мышцы, как бессильно бьются под клинками своры щупалец-пиявок. Ты рвёшь, ты вгрызаешься с остервенением раненного зверя — или ты его, или он тебя. Ничего более, ни капли крови менее. Ты продолжаешь натиск даже когда твои собственные мышцы начинают болеть от усилия. Ты не повторяешь недавней ошибки, ты идёшь до конца, задерживая дыхание, когда понимаешь, что вздохнуть нет времени. И в какой-то момент, тьма сдаётся под твоим натиском. С тошнотворным чавканьем, смолистая плоть рвётся под бурей ударов и твои клинки выходят с противоположной стороны сочленения. С громким, грузным и омерзительно влажным грохотом, кривое, двухметровое крыло гулко ударяет оземь, отделённое твоим клинком. Спазматически сжимаясь и разжимаясь, оно несколько раз приподнимается и ёрзает на камнях прежде чем обмякнуть, словно умирающее насекомое. Новый прилив сил захлёстывает тебя изнутри и снаружи — кажется, ещё чуть-чуть и ты окончательно прикончишь свою сегодняшнюю добычу. Ты лишил его небес. Ты великий охотник! Ты плотоядный порыв высокогорных ветров! Ты хищный шторм клинков! Фонтан крови окатывает тебя, высокочастотный визг боли заполняет слух болезненной симфонией твоей победы. Но твоему триумфу не позволяют продлиться - последнее, что ты успеваешь увидеть, прежде чем тьма проглатывает свет вокруг, это дёргающиеся и болезненно сжимающиеся в когтистый кулак пальцы чудовища, движущиеся на тебя быстрее, чем ты ожидал. Ты начинаешь уклоняться, но все силы уже вложены, и столкновения не удаётся избежать. Затем, ты падаешь, падаешь и не останавливаешься даже когда твоё тело касается земли. Выходит… Ничья?
🏑 𝕶ейн 🏑
Выдаёшь и сразу же исполняешь угрозы как истинный апологет полевого правосудия. Клюв трости с жадным чавканьем впивается в омерзительную плоть между перьев и спутанных волос, что-то даже кажется ломает — под толстой шкурой не разберёшь, да и не то, чтобы тварь как-то давала понять, что именно причиняет ей боль, как и что именно у неё уже сломано. Что ты здесь вообще пытаешься сломать? Оно, чёрт побери, всё и так сломано и перекручено! Это вообще можно убить? Ты бы не сказал, что оно живо, но и мёртвым оно не кажется. К горлу резко подступает удушающий ком, режущий глотку поднявшейся желчью. На язык просятся все ругательства света и все те немногие возгласы восхищения, какие тебе известны. Будь ты проклят, какая же это великолепная мерзость! Оно такое ужасное, что ты не можешь не восхититься его величием. Какой ко всем чертям Темпус?! Какой Граф!? Вот это ужасное месиво перед тобой — вот истинная сила! Вот настоящее божество! Ещё раз, чем ты там занимался? Кажется чем-то бесполезным, бессмысленным… А, точно, ты дрался с Назэркляйном! Во ты дурак конечно. Зачем же с ним драться? Всё равно ведь не победишь!
– Перестаньте! – Голос раздаётся совсем вблизи, почти у ног. Невольно поворачиваешься — та же побитая жизнью девчонка, что вещала с вершины, успела подбежать к тебе вплотную и теперь размахивает руками прямо перед носом. Тут теперь и не замахнёшься толком, чтоб её убогую не задеть. Чёрт, откуда здесь вообще какая-то девчушка? Не успеваешь задуматься над этим вопросом. Тяжёлый, отдающийся во всём теле удар прилетает с неожиданного направления и ломает что-то повыше бедра. Кажется это было ребро. Ах да, вы же тут вроде сражаетесь… А на кой чёрт вы собственно сражаетесь? Этот Назэркляйн ведь такой классный собеседник! Ты бы предпочёл посидеть и выпить с ним чарочку чего-нибудь горячительного, побрататься да поболтать по душам. Хотя ты и понимаешь, что это всё бред какой-то и даже не твоего собственного сочинения.
➕ 𝕸аранта ➕
Подкралась совсем близко, аккуратно минуя неровности местности. Уже можешь чувствовать смрад горящей шкуры, под ноги иногда долетают капельки крови. Решаешь, что пора. Взмахиваешь зеркальцем и наносишь грозный удар. Вот сейчас ты попадёшь и разрубишь эту страхолюдину напополам! Вот сейчас. Только «вот сейчас» что-то затягивается. Он же скажет, когда ты его ранишь? Ты же попросила. Значит скажет. Говорит он правда многое, в основном не очень членораздельное. Ну, может ты его и ранила, только сама не заметила. Как же всётаки неудобно, когда нельзя посмотреть! Судя по воплям и вновь долетающим до тебя капелькам крови бой идёт полным ходом, и кто-то по этому чудищу точно попал, причём неплохо так. Может это была ты?
✨ ℨодиак ✨
Отходишь от не-мёртвой бедняжки. Успеваешь увидеть, как от твоих слов на и без того несчастное личико накатывает разочарование и даже, кажется, показываются слёзы. В сознании скребётся чарующее проклятие чудовищной твари, но на этот раз к нему добавляется тяжёлый якорь вины. Чем ты можешь помочь ей? Упокоить её беспокойную душу и… всё? Ты лечишь раны своего пернатого товарища но никаких твоих заклинаний не хватит, чтобы вылечить её. Ты жжёшь чёрный силуэт, поднимая клубы удушающего смога, доносящегося, кажется, даже до твоей позиции на самой вершине, но выжечь её перепуганное, грустное личико из памяти не сможет никакая магия. Но даже не смотря на ужасающие ранения, на твои чары… Чудовище всё ещё сражается. Отчаяние начинает подступать к горлу. Ты не справишься. Ты умрёшь здесь и никогда больше не увидишь свою маленькую звёздочку. Или станешь чем-то хуже мертвеца и даже если вернёшься к ней, не принесёшь ничего кроме страха и боли. Ты подведёшь её. Но голос колдуна прерывает эту мысль. Больше огня? Да, ты можешь дать огня. Ты жаждешь дать огня. Ты испепелишь это преступление во плоти, будешь жечь и жечь покуда сама земля под его проклятыми копытами не расплавится и не потечёт. Ты исполнишь проклятый договор и вернёшься к Ней, живым и свободным. Ничего ещё не кончено. Слова гнева звучат ещё громче и ярче, ещё более полнятся яростью и решимостью. С тем же гневом пылают чары на чёрной шкуре - твой трещащий, пламенеющий укор злодеяниям безумца.
📖 𝓓жерри 📖
Сжав зубы стряхиваешь с сознания чарующий морок, изгоняя его манящее безумие незамутнённой силой воли. Помогаешь выбраться из его шипастых шелковых силков и другим. Твой окрик пробуждает звездочета от накатившего было остолбенения, и его пламя расцветает ярким цветком, обращая поднятый крылатым воином фонтан крови в чёрное облако смога. Огонь есть, осталось добавить холод. Встаёшь на позицию, с которой сможешь обстреливать тварь. Сучек под ладонью искрится в нетерпении, требует восстановить равновесие жизни и смерти. Охота продолжается.
|
|
🦅 𝓓икек 🦅
Чувство крутого пике, в котором ты устремляешься к чудовищному созданию — непередаваемо прекрасно. Ты един со своим внутренним охотник, с небесами, с предками. Упав на спину твари плотоядной кометой, ты вцепляешься в спутанную чёрную шерсть, вырывая перья и клочья волос. Тварь визжит как дисгармонирующий оркестр скрипачей, рефлекторно вырывается, но твоя хватка крепка. Массивные крылья расправляются, и с неестественной для такой туши лёгкостью поднимают тварь над землёй. В следующий момент ты уже вновь летишь, но на этот раз не по собственной воле. Непостижимо грациозным прыжком, гротескная тварь набрасывается на подошедшего слишком близко колдуна, врезаясь в него своими ужасающими конечностями. Тот отвечает ей каким-то огненным проклятием, но противоестественное чудовище и не думает останавливаться. С режущим уши треском, короткая шея проворачивается на плечах, устремляя взгляд мечущихся глаз прямо на тебя. Похожий на боевую кирку клюв ударяет тебя в плечо, чуть не сбрасывая с монструозной спины. Чувствуешь и даже слышишь как трещат кости, но удерживаешься.
🏑 𝕶ейн 🏑
Почти не видишь, что творится. Каждый раз как выглядываешь взгляд будто уздечкой тянет к омерзительному чёрному силуэту, приходится на силу отводить или закрывать руками. Но вот слышишь ты многое. Грозный боевой клич вашего сокола, ответный визг Назэркляйна, шумные взмахи крыльев, слишком больших чтобы предвещать что-то хорошее. Лёгкая дрожь пробегает под ногами когда чудовище слетает-спрыгивает из своего лежбища. Слышишь что-то похожее на эхо того самого «подарочка», по поводу которого ты и заключил договор с Графом — да и порыв горячего воздуха вполне соответствующий. А Назэркляйн всё не замолкает. Нечленораздельные, животные вскрики перемежаются царственным, глубоким басом, ломающимся посреди слова на диссонансный визг. Из всех режущих слух звуков вычленяешь те, что некогда могли быть речью:
– Костыль — мой! Мне нужен! Не дам! Мой! Уходите! Прошу! Не надо! Я наврежу! Уйдите! Пожалуйста! Мне больно! Перестаньте! Прошу! Перестаньте! –
➕ 𝕸аранта ➕
Смотришь в своё острое зеркальце. Там, на границе зрения, кто-то куда-то бежит, кто-то что-то колдует, но ты не смотришь. У тебя есть ты. Ты отлично смотришься, шаг за шагом обходя гнездовище твари по дуге. Обходишь осторожно — глупо ведь будет подвернуть лодыжку посреди сражения с непостижимым ужасом? Глупо. А ты — не глупая. Так что осторожничаешь. Шаг за шагом, прямо таки чувствуя приближение омерзительного чудища. Ещё чуть-чуть, и зеркальцем можно будет воспользоваться по прямому назначению. Под ногой что-то хрустит. Инстинктивно бросаешь короткий взгляд и обнаруживаешь полусгнившие рёбра, дворфийские судя по размеру. Руки и череп рядом, а вот ничего ниже пояса поблизости не видать. Кое-кто недостаточно осторожничал.
✨ ℨодиак ✨
По прежнему таишься в гнезде. В какой-то момент с небес ударяет Дикек и омерзительная чёрная тварь начинает метаться, чуть не задавив тебя гротескными лапами. Но вскоре чудовище покидает своё гнездовище, а вместе с ним и ваш крылатый товарищ. Теперь, тебе удаётся как следует разглядеть второго обитателя этого переплетения веток и ветоши: замаранную, измученную девчонку в порванном платье. Твоё преображённое сердце ускоряет ритм биения, когда ты понимаешь, что это действительно девчонка — всего на пару лет старше твоей маленькой звёздочки, только-только подступившая к порогу совершеннолетия. Судя по одежде когда-то это была крестьянка, но либо жизнь в деревнях Амна страшнее, чем выживание на твоём родном фронтире, либо она здесь далеко не первый день. Некогда белая ткань стала по цвету ближе к крысиной шкуре, некогда розовощёкое личико посерело и покрылось ссадинами. Под большими, покрасневшими от слёз глазами расплылись глубокие мешки. Коленки и локотки стёрты до крови, в светлых волосах запутаны клочья Назэркляйновой шкуры. Едва ты успеваешь как следует рассмотреть несчастную, как и она бросается прочь из гнезда, крича на бегу. Что во имя всех небесных светил здесь могла забыть такая хрупкая кроха?!
📖 𝓓жерри 📖
Хлад неспешно курсировал по проступившим венам. Развеивая попавшиеся на пути снежинки, твой колдовской ворон пронесся через морозный воздух и впился в чёрную тушу. Когда твои чары с силой вогнали глубже в грудь некромантической твари обломок меча, где-то в глубине холодеющего сердца полыхнуло наслаждение, будто хозяин бросил верной гончей краткую похвалу. Машинно-точно выверенная доза допамина, промелькнувшая и растворившаяся в неутолимой жажде, распаляя твой потусторонний голод ещё пуще. Этого недостаточно. Ни тебе, ни Назэркляйну. Возопив от боли и гнева, чудище бросается к тебе и чёрные лапы вдавливают тебя в скалу, разрывая служебную мантию и плоть под ней. Кости трещат под непомерным весом копыт, мясо остаётся на кривых когтях. И если этой боли тебе ещё не хватало, от такой близости к отродью некромантии Хлад в жилах прямо таки сводит с ума, требуя впиться в омерзительную тушу всеми зубами и ногтями, рвать и метать пока последние признаки не-жизни не утихнут в изрубленных и изломанных останках. Срабатывает наконец защитное заклинание, и навалившуюся на тебя мерзость охватывает колдовской пожар. Если бы ты всё ещё дышал на этот момент, терпкий, удушающий смог горящих перьев, волос и мяса без сомнений заставил бы задохнуться кашлем. Но ты не «дышишь». Ты вообще, строго говоря, не живёшь. Ты - на работе.
𝓓 ℬсе 𝓓
И если бой с величественным страшилищем бесспорно приковал всеобщее внимание, то вот чтобы найти источники двух других голосов, облетевших гору в первые секунды сражения, у некоторых из вас уходит не одно мгновение. Встав со своим арбалетом у края скалы, капрал Унглюклих хрипит какие-то ругательства на дворфийском, пытаясь навести прицел не глядя на цель. Неудивительно, что первый посланный им болт с яростным свистом пролетает в паре футов от Дикека, так ни во что и не попав. Второй же крик доносится от подножия Назэркляйнова гнезда:
– Стойте! – Запримеченная Дикеком и Зодиаком девчонка кричит вам с вершины, размахивая ладонями, будто пытаясь отогнать стаю бродячих псов. – Что вы здесь делаете?! Уходите скорее! Не надо обижать братика! Он не хочет вам навредить! Не заставляйте его! Пожалуйста, просто уходите! –
|
Позволив эху ваших слов утихнуть под потолком, капрал отрывисто кивнул. Усталое лицо выразило что-то, похожее на усталое умиление. Он гаркнул солдатам в проходе два коротких, лающих приказа, сделав резкий жест ладонью. Синхронно, будто створки отточенного часового механизма, арбалетчики вскинули мушки своих орудий к потолку и сделали шаг вперёд. Безликие личины шлемов отвернулись друг от друга и солдаты отчеканили ещё один шаг — на этот раз в сторону. Затем ещё один шаг, и ещё, пока не скрылись в глубине своей заставы, оставив Унглюклиха в одиночестве посреди прохода. Путь был свободен.
– Ну наконец-то. – Со свистом выдохнул капрал. – Можем идти. Что же до «временности» нашего контракта... Я понимаю тебя, охотник. Моё нынешнее состояние — отвратительно. Я не стану противиться, когда ты покончишь со мной. Напротив, буду благодарен. Магия — скверна, извращающая всё, к чему прикасается, я тому ходячее подтверждение, а Назэркляйн тем более. Приятно думать, что в мире есть подобные тебе, посвятившие себя охоте на эту мерзость. – Ходячий мертвец повернулся к вам спиной и зашагал по тёмному туннелю, уходящему прочь от заставы, не оборачиваясь чтобы проверить следуете ли вы за ним. Дорога к вершине была не многим лучше, чем до заставы. Скалы всё так же давили и сбивали с толку, но теперь вы не были одиноки. Унглюклих вёл вас с уверенностью кого-то привыкшего ко мрачному камню вокруг, кого-то породнившегося с доисторической темнотой и научившегося понимать её безмолвие лучше любого языка. Он был жителем этих пещер, их частью. «Своим» среди серых теней и пыльной тьмы минувших веков. Таким же усталым и мрачным, как эти горы. Он не задерживался ни у одного поворота, предупреждал короткими отрывистыми фразами о местах, где вам приходилось пригибаться или держаться стен. Вы всё так же едва могли понять, течёт ли время вокруг и уж тем более с какой скоростью оно это делает, но теперь это не казалось такой большой проблемой. Вы не знали, какие неподвластные смертному уму изгибы принимает пещерная тропа, но могли верить в то, куда она выведет, ведь с вами был кто-то, знающий обычаи этих скал. Проводник через непознанную темноту в буквальном и переносном смыслах. Вы шли и шли, и продолжали идти на протяжении минут, что с лёгкостью могли оказаться годами. И вот, будто далёкий рассвет забрезживший на горизонте, где-то в дали показался солнечный свет. Мягкое касание ветерка пробежалось по коже, и лишь вдохнув его вы поняли, что уже давно дышали нестерпимо спёртым, пыльным воздухом. Свет продолжал разгораться, всё больше темнота уступала ему. Она не проигрывала в бою и не была изгнана — она попросту оставалась позади, в своём душном, безмолвном царстве, как ночной волк остаётся на границе костра, дожидаясь, пока спасительные огоньки прогорят. Так же и темнота осталась за вашими спинами, готовая ждать, пока мимолётный костерок вашего солнца угаснет. Но вам не было больше дела до её космических амбиций — вы были смертными, и выйдя наконец из холодных объятий пещер вы вновь почувствовали это. После гнетущего удушья подземелий, чистота горного воздуха, заливавшегося в лёгкие при каждом вздохе, казалась пьянящей амброзией. На такой высоте, воздух был ощутимо разряжен, потому каждый вдох становился глубоким и позволял вдоволь насладиться прохладной свежестью. Лучи солнца слепили и грели даже не смотря на окружающий мороз, игриво щипавший кожу. Под ногами приветливо хрустел свежий снег, а стайки маленьких балерин-снежинок то и дело пробегали мимо, несомые не стихающими порывами ветра. К горлу подкатил рефлекторный, животный вскрик эйфории — ночь закончилась и волки отступили, и вы всё ещё были живы. По крайней мере, вы пятеро.
– Давно я не представал пред небесным золотом. – При свете дня, иссохшее и обезображенное лицо Унглюклиха казалось ещё более старым и усталым, чем в сумраке пещеры. На впалых щеках проступили острые склоны каньонов-морщин и белые хребты шрамов. Низкий прямоугольный лоб выглядел распаханным глубокими бороздами для засева полем пепла. Трещина слабой улыбки, раскроившая рыхлые, серые губы, смотрелась в лучшем случае меланхолично. Белые клочки бороды напоминали рассеивающееся на глазах облако, едва цеплявшеея за мешковатую кожу. Облака… Осознание пришло не сразу. Облака, обычно недосягаемые и далёкие, плыли теперь прямо над вашими макушками - протяни руку и коснёшься. Вы были почти на самом пике — каменистая тропа уходила ввысь всего на тридцать или сорок футов, после чего терялась за облаками, очевидно оканчиваясь на самой вершине. Другая тропинка змеилась вниз, скрываясь из вида в переплетениях скал, и, судя по направлению, выводила, через насколько сот футов, к плато на котором вы устраивали привал. Отсюда, дороги и тракты, города, поля и деревни лежащего по эту сторону гор государства открывались взору причудливым узором на далёком ковре. Простенькие арнаменты зданий чадили тростинками труб, махали вам крошечными флажками, разносили по ветру далёкие, еле слышные отзвуки огромных соборных колоколов. Чёрные стяжки людей и животных копошились где-то на границе видимости, продолжая ежедневные работы и живя свои маленькие жизни, не способные даже представить, что с далёкого горного пика, из-под самых небес, на них смотрят чьи-то глаза. Ваши глаза.
– Я понимаю, что поздно менять договор, когда он вот-вот придёт в исполнение… Но всё же попрошу. – Капрал смотрел на раскинувшуюся под вами картину не мигая и не отводя взгляд. Бело-зелёные глаза вновь затуманились призраками воспоминаний. – Когда всё будет кончено, с Назэркляйном и со мной самим. Прошу, оставьте моё тело здесь, повёрнутым в эту сторону лицом. Я хочу видеть мой Амн пока глаза мои не истлеют и сами глазницы моего черепа не обвалятся во внутрь. Как бы я хотел послужить ему ещё хоть немного… Но не так. Не таким. – Из-под серого века неспешно выползла маслянистая чёрная капля, быстро затерявшаяся в грязной белизне бороды. Капрал покачал головой и скинул с плеча тяжёлый арбалет, начиная заряжать его.
– Впрочем, выбор ваш. Если вы бросите мою тушу на вершине я всё равно не смогу возразить. Теперь, если все готовы, можем подниматься. Тварь обретается на самом пике, у него там что-то вроде гнезда. Для особо одарённых повторяю: в глаза ни в коем случае не смотреть, да и вообще если можете не смотрите на это чучело — зачарует. По возможности жечь огнём или божественной, чтоб её, магией — остальное в принципе тоже работает, только через задницу, сиречь не эффективно. К гнезду приближаться только если охота его разозлить — уж не знаю, что у этой твари там такое, только драться за это он готов до смерти, причём вашей. И последнее: ни в коем случае — слышите?! - ни при каких обстоятельствах не глотайте, не позволяйте заливаться в раны и вообще лучше голыми руками не трогайте его кровь. Не повторяйте моей ошибки. –
|
|
|
|
|
-
Пеппи - такая милаха, если бы еще людей не жрала, цены бы не было!
-
Вай как вкусно рассказываешь!
|
|
-
Безумная бабище! И это здорово:).
-
Красота - страшная сила, а варварша с чувством прекрасного - ещё страшнее.
|
|
– Какое имя у камня, что горит?
– Сера, смешанная с ртутью!!!
Внушительные шаги человека по аудитории, наполненнной запахом пыли. Шум перьев и листков бумаги многих учеников.
– Какое имя у вершины нашего искусства?
– Элексир Жизни!!!
Один, наделённый знанием - высшим знанием, задаёт вопросы. Десятки отвечают, стараясь попадать в голос. Алхимия - сложнейшая из наук, в ней необходимо точно соблюдать мельчайшие пропорции и горе, если изучающий ошибётся.
– Какое имя у благороднейшего из металлов?
– Золото!
Теперь понятно, почему шаги такие тяжёлые. Человек, носящий золотую маску, облачен в доспехи - когда обычные маги предпочитают оставаться свободными, направляя ветра магии.
Лектор обводит взглядом аудиторию, задерживаясь ненадолго на лице другого ученика, тоже носящего маску и старающегося держаться подальше от летнего солнца, и начинает урок о свойствах металлов.
=====
-
=====
– Будь осторожнее, Иохан – мягко предупреждает рыцаря дева в белом одеянии. Глаза её разного цвета, один карий, другой небесно-голубой, и несмотря на хрупкость в её тоне чувствуется сила – со знаниями, которые мы передали тебе, следует обходиться крайне бережно. В них может скрываться опасность.
Высокий брюнет кивает, но не может скрыть скользящего во взгляде пренебрежения. Он должен знать как повергать противника - тем более, если он опасен и необычен!
Рядом с ним пасётся конь, и читает книгу другой юноша - дева, кажется, ни капли ни интересна ему.
=====
-
=====
Шум тысяч листьев летнего леса. Затаившаяся в ветвях охотница следит за каждым шагом благородного Белого Оленя.
Животное пьёт из родника крупными глотками, показывая содрогающуюся шею. На спине блестят бисеринки пота - Олень явно устал от участия в некоем долгом забеге, случившемся до этого.
Напившись, он поднимает голову, качает великолепным венцом рогов, и кидается вскачь, исчезая едва ли не быстрее, чем раздаётся звук рога Дикой Охоты.
Через мгновение за ним уже скачут многочисленные всадники, и, не сильно от них отставая, бежит Орион - Король в Лесу. Под ударами раздвоенный копыт содрогается земля, рука поднимает ужасное копьё - преследование священного животного идёт своим чередом.
Охотница в благоговении опускает свой лук. Вот ей и открылась ещё одна тайна Атель-Лорена.
=====
-
=====
Оживлённые, вонючие и кипящие работой верфи вольного города Мариенбурга. Ну как вольные - на своих превосходно ухоженных лошадях как раз патрулирует отряд рейксгвардии, присматривая за порядком.
А было бы за чем присматривать!
Десятки кораблей нагружаются припасами. Подвозят старые, давно испытанные в бою мортиры и великие пушки. Рядами марширует пехота, толпами бегают взад, вперёд - и даже вниз и вверх по вантам! - матросы.
На "берегу" невысокий, одетый в дорогие меха человек, обнимается с гномом, у которого к груди привешен бинокль, а за спиной, кроме крепкого рюкзака, висит ещё и интересной конструкции ружьё.
– Прощайт, мой дорогой друг – наконец отпускает его из объятий Егермейстер. Как всегда, жуткий мидденландский акцент оттеняет безупречный рейксшпиль – могу только благодарийт тебя за поддержку, оказанную Экспедиции, и просийт отправляться следующей рейсом, когда мы укрепиться на берегах Ластрии. Тогда нам понадобятся многочисленный припасы, в особенности пороховой, и... впрочем, твои выкладки говорийт больше, чем вникайт даже я. Во имя Императора и Зигмара. Вскоре увидимся.
Кивнув, гном отходит, и наблюдает за тем, как грандиозные каравеллы проплывают мимо него, стремясь в дальние и экзотичные земли.
Они скоро вновь увидятся.
=====
-
=====
Мерцает белое пламя в священном храме Мидденхейма. Рыцари Белого Волка стоят перед собратом, облаченным в плащ из волчьей шкуры, и держат на весь огромные топоры. Старейший из них, в чёрной, расшитой серебром робе, зачитывает:
– Ульрик, дай собрату нашему клыки волка,
Ульрик, дай собрату нашему когти волка,
Ульрик, дай собрату нашему шкуру волка,
И да покажет он твоим врагам милосердие волка.
Огонь взвивается ещё выше, обхватывает молящегося - и тут же исчезает, не принеся никаких ранений. Но в глубине глаз новопоставленного священника разгорается новый огонёк.
– Брат наш по вере и по крови – вновь начинает верховный священник – Ульрика послал тебе виденье, о чудовищном враге, который может быть сокрушён лишь священным топором. Да, он находится куда дальше, чем проклЯтые козлолюди Драквальдского леса, но и на расстоянии злоба и вред его слишком велики, чтобы позволить ему жить. Иди же, служи заблуждающимся зигмаритам, и не показывай ни капли милосердия.
Инициат молча надевает свою маску. Для себя он все уже давно решил.
=====
-
=====
Старый Свет, Старый Свет. Сколько же чудес вы видели и пережили в нём! Но как младенец выбирается из своей колыбельки, так и вы решили - каждый по своей причине - отправится в иные края, где из золота куют черепицу для крыши, чтобы та не пропускала местные страшенные ливни. Ну, так говорят, по всякой мере.
Корабль, на котором вы отправились в путь, попал в шторм, и довольно скоро отделился от всех прочих судов.
– Земляя! – раздался крик вперёдсмотрящего, и можно было этому лишь удивиться - ведь приплытие по всем рассчётам могло состоятся лишь через неделю.
По наконец тихой погоде корабль неспешно вплыл в гавань. Было тихо, и вышедших пятерых путешественников, казалось, никто не встречает.
Кроме полудесятка держащих натянутыми луки солдат-егерей.
– Пройдёмте. Вас уже ожидают – бросил один из них, и пеструю "команду" препроводили по городу.
Тот представлял собою интересное скопление ни на что не похожей каменной архитектуры, в основном состоящей из разного размера пирамид, и гнездящихся на них более простецких домиков из тёмной древесины, уже больше напоминающей стандартную имперскую застройку. По улицам бегали дети, собаки, а иногда можно было разглядеть и конного всадника, го в общем народу было немного.
Отряд быстро домаршировал до самого чистого и высокого из этих домиков, и вошёл внутрь. Пройдя пару этажей, герои встретили самого Егермейстера.
Подняв глаза от куч бумаги, он пару секунд невидящим взором уставился на вас, затем опомнился, и произнёс:
– Добро пожаловайт в Ластрию – жуткий мидденландский акцент оттенял безупречный рейксшпиль – добро вновь увидеться, Мастер Гримар Гунисон. Магистр Якоб, решили соблюдайт давние обязательства? Гуд. Остальных не знайт, но буду рад познакомийтся позжее. Итак, я ожидайт армию, но получил вас, что тоже есть хорошо. Расскажите, что привело вас на земли этой жаркой, недружественной страны?
|
-
Ты там давай с палками, то по осторожнее:)
Поехали!
-
Удачной игры 😁
-
Прямо скажем нетипичный паладин, но по своему весьма харизматичный. Приятной игры!
-
+
|
🦅 𝓓икек 🦅
Мгновение назад ты был в Кормире, в своём жилище. Ты ожидал. Ты знал что этот день настанет, что в этот день ты отправишься в далёкие дали, и что в этот день ты можешь не вернуться. Он сам предупредил тебя об этом. Граф Ди. Кем или чем бы ни было это существо, в плетениях судьбы оно явно понимало больше твоего. Чего стоит ваша первая встреча, при которой он дословно процитировал тебе слова той самой записки, оставленной наставницей. Описал твой первый самостоятельный полёт так, будто наблюдал его из-за твоего плеча. Он не требовал платы, лишь учтиво просил, но отказать ты не посмел.
– За услугу услуга, ведь так? – Улыбнулся он тебе тогда. Вот на городских колоколах зазвенел назначенный час, и холодный горный воздух коснулся твоих перьев, а утренняя прохлада города сменилась высотным морозом. Ты снова был в горах.
✨ ℨодиак ✨
Мгновение назад ты баюкал на руках свою маленькую звёздочку. Кем... Чем бы ни был это Граф, он выполнил своё обещание сполна. Её дыхание выровнялось, сердце забилось как прежде. Раны затянулись не оставив и следа, и даже копоть и налипшую на нежную кожу кровь будто смыло проточной водицей. Твоя малышка была жива и здорова, и хоть тебе и придётся теперь расстаться с ней на какое-то время, ты сможешь за ней вернуться. Так он обещал, и будь он проклят лучше бы ему сдержать своё слово.
– Заботу о ней поверьте мне, пока отплачиваете долг свой. – Со всё той же мягкой улыбкой прошептал он, простирая к тебе тонкие ладони, ожидая пока ты передашь мерно сопящее на твоих руках тельце.
– Там куда отправиться вам придётся не место ребёнку. – Он бережно принял её из твоих рук и мир вокруг заходил ходуном.
📖 𝓓жерри 📖
Мгновение назад ты перечитывал Книгу, пытаясь высмотреть в списке того, на кого будешь охотиться сегодня. При твоём роде занятий быстро учишься выполнять два дела сразу, и раз уж именно на сегодня выпадает срок исполнения Графского заказа, почему бы не попробовать умилостивить заодно и Королеву. К сожалению пока нужного имени найти не удавалось, зато выявилось аж три "пополнения". Литт Унглюклих - задолжал четыре недели. Бэлла Назэркляйн, каким-то образом умудрившаяся задолжать аж целых три месяца, но вписанная только сегодня. Некто, помеченный просто как "Фай", смерть которого должна была случиться на прошлой неделе. Не сказать что тебе необходимо вычеркнуть сегодня пару имён, но чем скорее тем лучше, и если возникнет возможность... Одного-двух из них всё же стоит отправить куда следует. Ты захлопнул гримуар и мир вокруг пустился в пляс. Пора!
🏑 𝕶ейн 🏑
Мгновение назад ты залил в глотку последние капли эля, хотя в их "последнесть" верить ну никак не хотелось. И почему во всех тавернах, в какие тебе доводилось заходить ранним утром всегда такие маленькие, узкие кружечки? Только распробуешь и уже опять все кончилось! Хоть прям из бочонка хлещи... Ты бы, возможно, так бы и поступил, если бы не срочные, неотложные дела, делать которые тебе придётся вот прям сейчас. Как-никак ты честный, порядочный наёмный серийный убийца с нерушимым кодексом чести, всегда (ну, почти всегда) держащий данное слово. А, ну и ещё тебя никто спрашивать не собирается, "будешь-небудешь". Кем бы там ни был этот Граф, от его поручения тебе, похоже, уже никуда не деться, и не только из-за угрозы шантажа. Вот мир вокруг уже начало крутить и качать, и не так как это обычно бывает от выпивки. Хлоп, и ты уже опять в какой-то заднице! Ну, с этой хотя бы вид красивый.
🔎 𝕸ордакхеш 🔍
Мгновение назад Мордакхеш закончил Ритуал на сегодня. Сегодня важный день - день для важного дела. Не совершив необходимые таинства сейчас велик риск не получить возможности проделать это до самого завтра, а это чревато ослабеванием чар, чего Мордакхеш разумеется допустить не может. Именно на сегодня уговорен срок платы - платы за свободу. Свобода. Странное понятие - относительное. Мордакхеш свободен? Частично - более, чем был раньше, но всё ещё не полностью. И всё же свободен. В основном. Но не от уплаты Графу - от неё ещё предстоит осводиться. Сегодня. В основном.
➕ 𝕸аранта ➕
Мгновение назад ты вышла из селения, гордо неся на плечах медленно остывающую кожу побеждённого вождя. Когда-то он отобрал у тебя племя. Сегодня ты отобрала у него жизнь. Теперь ты отбирала у него даже последнее тепло. Быть сильной, отбирать у слабаков - это было приятно. Это правильно! Если вождю не хватило силы, чтобы не отдать свою собственную жизнь, было ли у него вообще право ей обладать? Вот у Чужеземца была сила. Чего стоит только полученная у него Сила! Если он даёт такие могучие дары, значит либо глупец каких поискать, либо сам крайне силён, и на глупца он совсем, совсем не похож... Пора! Ты уже чувствуешь как его колдовство обвивает тебя, уносит с родных заснеженных земель. Значит настал уговоренный час. Кое-кому пора помочь искупить свои ошибки кровью!
𝓓 ℬсе 𝓓
Стоило окружающему пространству прекратить вертеться, как вы обнаружили себя очень, очень далеко от земли. Недоумённый визг гарпий и рокот копыт по осыпающейся горной тропе усугубили вызванную телепортацией тупую боль в висках. Неуютно узкая тропинка уходила спиралью ввысь, а стадо черезвычайно испуганного рогатого скота неслось по ней вниз, то есть вам на встречу. Похоже вы прервали не то намечавшийся ранний завтрак, не то простое развлечение. В любом случае троица пернатых "охотниц" не была рада вашему внезапному появлению.
"Перемещу я вас так близко, как смогу", так он сказал когда вы заключали контракт. Ну что ж, судя по нависающей над головой громадине и виднеющейся далеко внизу земле вы где-то на пол пути.
– Вас будет шестеро, надеюсь сработаетесь вы как команда. На вершине горы ваша цель. В соответствии договору своему, Л. Назэркляйн, на пике том укрывающийся, отдать мне должен костыль свой дубовый. Предмет этот достаньте, методы применяя любые на усмотрение. Самого мистера Назэркляйн судьба мне не важна. Для связи, каждому из вас вверяю камень послания - через него мне доложите о требуемого предмета получении. Удачи. –
|
-
Такая простая вещь как дым, а помог.
Грязная крыса! Я выпотрошу тебя и заставлю жрать собственные внутренности!
Представляешь, как магу теперь обидно, когда барьера теперь нет:)
|
-
 Теперь нужно понять, что оно такое:)
|
|
|
|
|
|
Последние дни Халид усиленно думал над тем, как вынести раненых Кардака и Тага из той ловушки, в которой они оказались. Экспедиция явно не была подготовлена к тому, с чем пришлось столкнуться. Уровень организации противостоящих сил был чересчур высоким для обычных бандитских формирований, а значит... снова политические игры, от которых Халид уже успел настрадаться в своей "прошлой" жизни. Троице удалось занять удачную оборонительную позицию, и огневой мощи пока хватало, чтобы отбить у разбойников желание нападать. Скрытно им подойти тоже не светило, а вот дождаться, пока единственный здоровый защитник выйдет из строя из-за усталости - такая перспектива была вполне реальна и не грозила разбойникам ничем. Поэтому единственное, что оставалось эль-Фарраху - опередить усталость и каким-то чудом выбраться. С двумя ранеными бойцами, при этом обманув весьма зорких соглядатаев, которых уже выявил его собственный змей.
Однако утром, когда ночную вахту Халида должен был сменить Кардак, в их убежище проник крайне неожиданный гость. Изобретатель без особого труда опознал в нем малого шайтана, но то, что последний являлся разведчиком другого отряда Мирабара, в котором обнаружились и знакомые, удивило и вселило в троицу надежду. В ходе переговоров Халид поделился выявленной информацией, и сообща мирабарцы организовали план. Дерзкий, в чем-то, по мнению эль-Фарраха, даже авантюристский, однако имевший шансы сработать. Теперь настало время его осуществить. Объединившись с новыми союзниками и тайно пробравшись в тыл к разбойникам, Халид терпеливо ждал, пока их отважные, если не сказать безрассудные, воины отвлекут на себя бандитов.
И вот, пришел сигнал к действию. Халид бесшумно выдвинулся из-за укрытия и направил на скопление противников поток магии, с помощью сложного аппарата преобразуя его в нужную форму. Сразу после этого Кайрус, механический змей, воспарил над хижиной и, открыв небольшую пасть, выпустил из нее серебристый сгусток энергии, выбрав целью одного из ближайших врагов. Гомункул после такого вновь скрылся от разбойников, а сам Халид, посчитав, что теперь уже им пора отвлекать противника от двух воителей, лишь сместился к стене, используя ее, как укрытие.
|
Разум Герона, погружённый в омут мыслей окружающих его персон, ища среди них то, что могло "залечь на дно", словно рыба на крючке был вытащен в реальность: Нефилим решил идти до конца со своей инициативой перед Алфи, что озвучил свои опасения. Точнее даже нежелание тратить на содержание и убережение Маришки от опасностей свои ресурсы.
Секундное замешательство, цельный с ног до головы оценочный взгляд одоспешенного война - всё это для того, чтобы в итоге только и хмыкнуть с ухмылкой, предвкушая интересное: - Ха!
Достаточно нездорово большая фантазия эльфа, прожившего не один десяток лет, привёл того быстро к одному из, если не самому возможному решению головоломки под названием "почему?". Похоже и Нефилиму по душе плотские утехи, как бы тот не прикрывался ее "знаниями о колдуньи": Маришка не была какой либо особой персоной - ученица знахарки, что отбыла в мир иной; не одарённая магией; некому за неё заступиться; достаточно взрослая для ублажения; достаточно мотивирована для совершения такого "искупления вины". И брат был бы лишь помехой, якорем для удержания её от становления на путь разврата, по которому проведёт "проявивший инициативу", для себя разумеется.
Но это его не беспокоило так сильно, как неутихавшая буря скрытых эмоций гнома, что подначил местных к открытой агрессии. Поэтому ему, Герону, как персоне, что понимает к чему может привести отсутствие контроля над своим "характером", стоило слегка задержаться и провести профилактическую беседу с ним. Во избежании проблем в будущем для всего отряда.
- Скажу прямо: до сих пор я сильный гнев в тебе ощущаю. Что нехорошо. - подойдя к "подстрекателю", эльф высказал ему всё как есть, открыто, - Гнев рождает ненависть. Ненависть рождает страдания. Страдания - оружие против страха, того же страха предательства. Оружие тьмы, что ждёт момента, когда оступишься сам, ибо в незнании своём взглянул на неё ради поиска ответов, не подозревая, что и она глядит на вас.
- Просто отпусти его, ибо такая его демонстрация ... - тут эльф слегка прикусил губу в поисках нужных слов для того, чтобы достучаться, да нашёл, - ... тут так не принято. Местные условия быта, Север - он сам по себе несёт страдания, преодолеть которые иначе, как сообща - невозможно. И мы тут, чтобы избавить местных обитателей суровых мест от, как минимум, одного из его источников.
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Позже, намного позже
Идя вместе с гномом, эльф мог только уповать на то, что Доминик усвоил его слова и будет сосредоточен на деле: наспех сделанный план имел много "если" и держался ровно на доверии друг к другу. Тревору Герон точно мог доверять, поэтому, по факту, тот, в ущерб возможности наблюдать за обстановкой в реальном времени близ них изнутри зданий, был приставлен наблюдателем к двум добровольцам на роль "приманки". Его возможность наблюдать за результатом обмана бандитов и даровать магические силы в случае провала затеи двум товарищам позволяли действовать более смело. Достаточно смело, чтобы проскочить незаметно без запинок к месту штурма зданий и, возможно, захватить пленных под свой контроль.
|
- Эта битва будет легендарной, - ответствовал ему Лугайд и поднял свободную руку к небу. - Узри же мой бой, Темпос и суди нас справедливо!
Не став дожидаться, пока Бауг сократит дистанцию, варвар в один прыжок преодолел разделяющее их расстояние и практически мгновенно впал в боевой раж. Ярость заставила его вены вздуться, мышцы превратиться в натянутые жгуты, а лёгкие заработать с нечеловеческой силой, прокатывая потоки кислорода сквозь тело. Первый же сокрушительный удар Буаг умело отвёл в сторону щитом, но Лугайд лишь ухмыльнулся и резко изменив направление, ударив орка яблочком рукояти в нос, заставив отшатнуться, после чего развёл руки в стороны и приглашающе улыбнулся.
Разъярённый такой насмешкой Буаг резко взмахнул тяжелым тесаком, от которого варвар играючи увернулся, но тут же показал, что он не просто так был избран Илневалом. Удар оказался финтом, следом за которым замешкавшийся Лугайд получил смачный удар щитом в лицо, хруст от которого, казалось, разнёсся по всем окрестностям. Вытаращив глаза на улыбнувшегося в ответ орка, варвар набрал в лёгкие воздуха и тут же заорал прямо в клыкастую морду:
- ТЕМПООООООС!
Ударная волна ментальной ярости заставила Буага пошатнуться, но могучий орк быстро оправился не потеряв равновесия и выставил перед собой щит, справедливо полагая, что сейчас последует не менее яростная, чем вопль атака. Что ж, он был прав... но вряд ли он мог ожидать того с какой силой посыпались на него удары сияющего льдистой белизной меча. Чудовищный удар в щит заставил руку онеметь, а последовавший за ним пинок в открывшийся торс - отпихнул Буага на пару шагов назад, заставляя по-другому взглянуть на вошедшего в синергию со своей священной яростью темпосита. Золотистые волосы развевались лёгким ореолом, хоть большая их часть и была сцеплена металлическими кольцами. Лугайд словно стал выше ростом и шире в плечах, а в его глазах не было страха, лишь желание победить и... мощь.
Зарычав от ощущения того, как силы покидают его после серии мощных ударов, Буаг сжал рукоять тесака покрепче и кинулся вперёд, отбрасывая щит и напрочь забыв о защите. Звон стали в этой яростной схватке слился в один единый мотив, дополняемый глухими ударами, хрустом и трещоткой украшений. А затем всё замерло столь же внезапно, сколь и началось. Широкий удар Ледяной Скорби должен был по всем правилам снести Буагу голову, но в последний момент Лугайд остановил клинок, высекая лишь несколько капель крови из мощной, вздувающейся от напряжения шеи орка.
- Боги рассудили нас, - с одышкой проговорил варвар и отвёл клинок, хлопая противника по плечу. - Ты могучий воин, вождь Буаг из народа Многих Стрел и славно бился. Не хотел бы я иметь тебя во врагах. А теперь, если ни у кого больше нет возражений - я предлагаю разбить лагерь и поговорить. Мой пушистый друг легко найдёт подходящее место, а шаманка Кайя - могущественна в магическом искусстве.
Оглянувшись в сторону орка с луком, Лугайд ухмыльнулся и поманил его рукой:
- Я собираюсь добыть доброго оленя или кабана к нашему столу, пока твои родичи рассказывают моим спутникам о сути. Ты можешь пойти со мной и впитать мудрость, чтобы использовать её впредь на благо племени, или остаться.
Он не стал договаривать, вложил Ледяную Скорбь в ножны, зацепив за спиной, достал композитный лук и размял плечи, стараясь выровнять дыхание и повернулся в сторону тундры. Давно он так не веселился во славу своего воинственного бога.
|
Некоторое время спустя...
При первом же луче морозного утра, раздался негромкий стук в дверь. Он звучал приглушенно, и немного металлически, как если бы удары наносились металлической рукавицею.
– Здесь ли находится называемая Маришкой? – прозвучал знакомый по прошлому дню ангельский голос.
Хозяйка дома в коим Маришка сейчас находилась вместе с братом, открыла дверь гостю, что нагрянул раним утром. Поприветствовав Нефилима женщина проводила его к комнате травницы. Девушка как раз проснулась и вместе с Витеем готовилась к завтраку. К облегчению белокнижника мальчишка практически полностью оправился от болезни. Румяный и бодрый он разговаривал с Маричкой, подбадривал ее, что теперь все будет хорошо. Что заживут они как прежде и местные их простят, он Ветяй сделает для этого все и не даст сестру в обиду. Травница ласково смотрела на него, слегка улыбнувшись гладила по голове. Однако в глазах ее была печаль, которая не укрылась от Рыцаря.
Нефилима она встретила с тревогой, а узнав о желании поговорить, попросила брата помочь хозяевам их приютившим помочь с делами.
– Что, что? Вы от меня хотите. – Произнесла она, пытаясь сдержать дрожь в голосе.
Нефилим немного наклонился, чтобы встретится прорезями в шлеме с глазами травницы. Хотя сам закованный в доспехи воин немного стыдился этого, но, лишенный многих чисто человеческих эмоций, получал небольшое удовольствие от их наблюдения, анализа и последующей каталогизации. Сейчас он сложил вместе ладони, словно в молитвенном жесте, и произнёс:
– Травница Маришка. Я пришёл чтобы забрать тебя в экспедицию по Тайному Лесу.
В его тоне не звучало ни доброты, ни жестокости, лишь ангельское непоколебимое спокойствие, словно "вестник перемен" не собирался раз и навсегда разрушить привычный уклад жизни деревенской девушки.
– Нет, нет, нет! – Громко и с удивлением протянула Маричка.
– Я никуда с вами не пойду я не оставлю Витея одного!
Тут уже с удивлением поднялся Нефилим. Похоже, именно такого ответа он, умудрённый книжными знаниями, не ожидал больше всего.
– Разве тебе предлагается выбор? – спросил изумленный рыцарь – твоя жизнь начала принадлежать лишь тебе, с того момента, как я искупил её? И более того - как и жизнь того кого ты называешь Витеем была искуплена нашею группой, Победою Миробара?
Маричка было открыла рот, но ни звука с уст ее не сорвалось. Поджав губы и опустив мокрые глаза, она произнесла:
– Я все поняла. – Девушка посмотрела в прорези для глаз в шлеме Нефелима. - Безмерно благодарна вам и всему отряду за спасение наших жизней. И как я и обещала отныне мое тело и разум принадлежат вам. – Она сделала паузу собираясь с мыслями.
– Прошу! – Маришка взяла Огму за латную перчатку тонкими девичьими руками и посмотрела в глаза.
– Разрешите попрощаться с братом. И еще можно увидеть ваше лицо?
Если вглядываться в глазные прорези близко - находясь слишком близко к аасимару – можно было бы разглядеть белые, полностью лишенные зрачка глаза, переливавшиеся цветами словно ценный перламутр.
– Одна просьба, за один раз – ван Огма отступил на один шаг, впрочем, не снимая от себя руку – можете попрощаться. После - идём.
И отвернул в сторону свой шлем.
Несмотря на то что он не родился человеком, в такие моменты Нефилим мог пожалеть о том, чего его лишили монахи Ордена.
|
-
Мухахаха
Давайте, давайте, переговоры, — выметающими движениями стал прогонять друзей табакси, — я вас прикрою, если что.
|
Алфи приходил в себя медленно, неохотно, ощущая как сила вновь растекается по венам, наполняет кости, мышцы, кожу… теперь она струилась в каждой частичке его тела, даже в волосах, что порой, когда Кавендиш прислушивался к шепоту, двигались без ветра.
От этой же силы немного болел шрам на груди: кусок некогда выжженой кожи над сердцем. Там, где раньше растекался холод при использовании старой силы, теперь горел огонь Мирабара. Алфи едва держал глаза раскрытми. Использование магии утомительно.
Но события требовали его присутствия. Пускай не требовали ответа, но вот хоть какого-то статуса — так точно. На слова гнома капитан Мирабара никак не отреагировал, потому что такая реакция от кого-то, даже от Доминика, была вполне ожидаема и как бы сам Алфи не хотел признавать, в его словах был смысл и риторика близкая ему самому, как ребёнку родом у лиц Уотердипа. Он знал кого это — совершать глупые и опасные вещи, потому что они кажутся тебе самыми правильными. В силу возраста. В силу отсутствия опыта. В силу… да чего только может не случиться! Алфи знал всё это и прекрасно понимал, что за ошибки надо платить и платить чаще всего своей кровью. Страж тихо вздохнул.
— Хорошо, а теперь, когда каждый высказался, — паладин поднял руку в тонкой чёрной перчатке, — выскажусь я. Пока ситуация не вышла из-под контроля. — Мужчина сделал три шага вперёд, едва покачиваясь, затем ещё один шаг — куда твёрже, уверенней. Силы, что до этого переполняли его теперь помогали держать осанку.
Нет… они даже помогали ему дышать. Божественная энергия вызвала в его теле едва заметные изменения. Руки слегка зудели.
— Как и сказал господин Герон, — указал раскрытой рукой на эльфа и нахмурился, да так, что густые брови отбрасывали тень на его глубоко посаженные блестящие глазки, — то, что случилось с вашей деревней — несомненная трагедия. Трагедия, от которой каждый из вас… нет, каждый из нас, — акцентировал на этом слове своё внимание он, — по-одиночке не справиться. Такова реальность вещей. И обернуть время вспять или чудом отменить мор нельзя.
— Но, — кивнул, слегка улыбаясь, — можно бороться со смертью на вашей земле. Бороться с последствиями. — Алфи сделал короткую паузу, чтобы затем повысить голос. — Мирабар готов протянуть вам руку помощи! — Сделал широкий жест в воздух. — У меня есть предложение для вас, братья и сёстры, и для всей вашей земли.
Алфи понимал, что сейчас его скорее всего слушают и вороны, потому он подбирал слова очень аккуратно и вдумчиво. Он хорошо ставил приоритеты и делал засечки на уме. А так же пока что открыто игнорировал Нефелима — консервка даже не представлял, как же он сейчас мог себя подставить. Но это не так уж и важно.
— Если вы согласны несколько умерить свой пыл, — начал с едва заметных условий он, — и позволить нам и нескольким людям из Мирабара останавливаться в вашей деревне на время наших разъездов, то город может поделиться с вами частью ресурсов. Не так много, как было запасено, но достаточно для сытых холодов.
— А с первой оттепелью, — сказал Алфи, оглядывая деревню, — мы сможем обсудить дальнейшее сотрудничество. Если вы того желаете. В обмен, всё, чего требует город — это лояльности. Как между, — облизнул губы, сыто скалясь, — добрыми друзьями! Мы ведь живём на одной земле, пускай и вдалеке друг от друга, так?..
— Я не прошу ответа прямо сейчас, но пока мы здесь, Мирабар так же будет рядом, готовый оказать вам помощь, — заметил Алфи и повернулся к своим товарищам, — а пока: нам всем стоит сейчас успокоиться. Один, — взглянул на старика, — Нефелим, — так же “мягко” позвал товарища, — Доминик, — холодный взгляд, — хватит.
Он подождал около минуты, пока мужчины прислушаются и отойдут, или ослушаются и проигнорируют. В последнем случае они ну просто напрашивались на применение силы. Алфи и так был зло.
— Все здесь сейчас навзводе, потому воздержитесь от таких, — он повёл рукой, пытаясь подобрать не матерный синоним, — выходок в дальнейшем. Что же до смены миссии: нам это не нужно. — Алфи прислушался к тому, не слышно ли рядом с ними цокота когтей о промёрзшее дерево, карканья, хлопков крыльем или хруста снега, а потом продолжил. — Относительно ведьмы так же гарантий давать не стану. Если она часть нашей проблемы — мы её решим.
— Относительно девочки. — Вот теперь он поджал губы и совсем уже не дружелюбно посмотрел на Нефелима. — Если ты хочешь ей помочь и взять её с собой или отправить куда-то, то это твоя лично инициатива. — Алфи понизил тон. — Ни моя. — Тон стал ещё чуть ниже. — Ни отряда. — Покачал головой. — Твоя инициати и только твоя, как и организация этой задачи или защиты этой… травницы.
— Если кто-то хочет помочь Нефилиму, — уже куда спокойнее и прежним голосом, приподнятым и тёплым, сказал тот, — то я вам желаю только удачи. Достойное начинание! — Помолчал. — Только помните о том, что наш путь — не прогулка и соизмеряйте свои силы.
|
Большую часть пути Лугайд с задумчивым видом лежал в задней части саней или бежал рядом с оленями, перекликиваясь с ними и подбадривая. Это путешествие щемяще напоминало ему о родном крае. Запорошенная снегом земля, олени, сани и соратники... Если бы у него были такие воспоминания - он бы представил себя в кругу семьи, но сестра до смерти брата редко проявляла интерес к путешествиям. Это потом, когда Беореган утонул в ней проснулась душа фелидара. Фелидарами в народах Удгарда называли тех, кого позвала Дорога. Тех, кто решил выбрать свободу вместо того, чтобы быть привязанным к семье, племени, дому. Здесь, на юге, среди южных варваров (он называет варварами не-утгаритов) фелидаров называли авантюристами, и это слово тоже неплохо описывало суть на вкус Лугайда, но всё-таки не передавало глубины. Авантюристом мог стать любой, достаточно было пожелать обогащения, залезть в древние руины, взять задание у местного старосты и всё - ты уже искатель приключений. Но фелидар - это состояние души, особенная метка, заставляющая ноги нести тебя вперёд, туда, где ты еще не бывал, совершать подвиги, ощущать ветер свободы в волосах. Свободы... от всего. Когда он возвращался в Мирабар из Врат Балдура, то услышал другое слово южан, которое оказалось по-настоящему богатым и насыщенным. В городе Невервинтер авантюристов называли странниками. И в этом слове отражалась суть.
Однако так же как у него не было воспоминаний о подобных странствиях с братьями и сестрой, точно так же не считал себя фелидаром и Лугайд. Пока Беореган был жив - они нередко играли вместе, мечтая о ветрах свободы. Но затем младшему - Лугу, пришлось искать собственный путь. Он стал вольным охотником, надолго уходя в тундру и возвращаясь с новостями или добычей для племени. Племя же путешествовало само по себе, он отдалялся от него с каждым днём всё сильнее, пока его не стали звать фелидаром. Тогда он не стал возражать, ведь страннику не нужен трон вождя, а он любил братьев и не хотел ссориться с ними из-за таких глупостей. На деле же Лугайд никогда не ощущал зов Дороги. Изначально он странствовал вынужденно, потом по долгу профессии, а затем, когда Беореган погиб и Кила стала настоящим фелидаром, отправившись штурмовать Море Плавучего Льда, Лугайд решил покинуть Долину Ледяного Ветра. Тургамар - его старший брат, не слишком любил его. Напротив, он боялся более сильного, рослого и окруженного аурой подвигов младшего брата. Так Луг и попал на юг. Не потому что хотел странствовать, а потому что так было нужно.
Поэтому сейчас он наслаждался тем, чего у него никогда не было - ощущением семьи. Ощущением свободы в каком-то смысле. Они могли бы податься куда угодно, но в отличии от Радуги, которого варвары Регхеда наверняка посчитали бы фелидаром, Луг им не был. Он жаждал подвигов, жаждал проявить себя, но на самом деле не слишком стремился менять обстановку. Иногда его голову посещала печально-романтичная мысль о том, как было бы здорово, если бы ничего не менялось. Друзья и он сам не старели, время остановило свой ток и позволило бы им просто насладиться моментом... почему-то после этих мыслей он всегда с удивлением обнаруживал на руках тающий иней, а затем вспоминал ледяные скульптуры в древнем храме и печально вздыхал. Нет, не такой вечности он желал.
Так уж вышло, что они решили ничего не говорить Радуге пока что, поэтому он старался не задерживать на Кайе взгляд дольше обычного. Сложно притворяться, что ничего не было, когда уже ощутил радость обладания. Это вызывало улыбку на лице утгарита, когда он день за днём возвращался с водой, дичью или пригоршней замёрзших ягод. Выживать в тундре он был мастак - это точно, и это отлично отвлекало его от мыслей о волшебнице, страхе за свою душу и страхе за её жизнь. А потом они с Радугой снова и снова собачились над котлом, пытаясь доказать друг другу идеальное виденье стряпни под смех руатимки. Вот бы эти чудесные деньки никогда не заканчивались... костёр пришлось разжигать заново. Зима, кажется и вправду задержалась...
Когда табакси окликнул их, Лугайд как раз лежал на тюках, погруженный в пространные размышления и одетый, как обычно, в один килт да сапоги, хотя дубак вокруг стоял знатный. Он прислушался, хмыкнул, поднялся с саней и присмотрелся, но так же ничего не обнаружил. Конечно, дело могло быть в галлюцинациях или том, что Радуга решил подшутить, но они слишком давно путешествовали вместе, чтобы списывать ситуацию на подобное.
- Ничего не вижу, снег слишком плотный, - негромко проговорил Лугайд, вытягивая голубоватый длинный клинок из походных кожаных ножен с парой меховых помпошек. - Я пойду вперёд, а вы двигайтесь за мной, как подберемся поближе - оставь оленей, не хочу, чтобы они попали в ловушку, если там враги. Только испугаются зря, да сбегут.
Подойдя к животным, утгарит погладил их по головам и нашептал что-то понятное только им троим (ему и оленям) успокаивая и упрашивая не сбегать, а подать знак, если почуют опасность. За три дня и множество дней до этого он уже успел наладить с животными общий язык, общаясь попеременно на своем и на их языке. Сейчас времени творить заклинание не было, так что он понадеялся на эмпатию.
Кивнув друзьям и перекинув ремень с цитрой через плечо, чтобы инструмент остался за спиной и не помешал ненароком, Лугайд направился вперёд, держась футах в десяти перед оленями и внимательно оглядывая пространство перед собой. Хоть его взор и был невероятно остёр, но проклятый снег изрядно портил попытку разглядеть что-нибудь за туманным белым саваном. Это вызывало напряжение и предчувствие беды. А это в свою очередь заставило Лугайда начать едва слышно напевать себе под нос какой-то мотив, поглаживая свободной рукой волшебную цитру.
-
о, пролезают секретики Лугайда!
Очень красиво про иней с мыслями о неизменности.
-
За оберткой сурового варвара виден человек.
|
Герон, в тот же миг, как по голове Маришки прилетела скалка, встал между хозяйкой дома и травницей, готовый применить магию с палочкой, к которой он показательно потянулся рукой. Однако дед решил зайти ещё дальше и хоть его действия были угодны эльфу, как мера "демонстрации силы", но не аасимару. И тот также начал проявлять активность. Сначала вылечив травницу, вынудив эльфа пододвинуться на время, а затем и хозяйку дома с двумя детьми, он объявил о том, что местные больше не имеют права вершить Правосудие. Ибо то, что сейчас было, свершилось "на эмоциях".
- Я озвучу свою альтернативу: доставка травницы и брата, во избежании предвзятости и возможной мести "по крови", в ближайшее крупное поселение, город. - сделав полу-шаг вперёд, начал озвучивать свои мысли Герон, - Это избавит нас от нужды опекать их во время экспедиции, также предоставив возможность дозакупить вещи для нашего дела.
- И не только для нас, но и для местных, - достав медную монетку, эльф начал её показательно вращать в пальцах, скрывая магические пасы, - ибо вряд ли народ сможет сам по себе оправиться от последствий Мора. А так, с деньгами, можно снаряжение для добычи еды и явства доставить, да организовать поставки.
- Да, мне не нужно "понимать, что на уме" у местных, дабы ощущать озабоченность тем, что же будет после нашего ухода, и сделать столь смелое заявление. - спрятав монетку, эльф решил привить немного сострадания "метателю скалок", - Ведь каждый из вас - жертва обстоятельств, что нуждается в "руке помощи". Без исключения.
Кивнув в сторону Маришки и брата после последних сказанных слов, эльф слегка хмвкнул, лишь чтобы через секунду продолжить: - Ибо мы живём в несправедливом мире, где бушует дикая магия, которую каждый не прочь укротить и использовать "для себя". Любой мог бы занять её место. - махнув рукой в сторону Маришки, Герон дополнил, - Не удивлюсь, если в других поселениях, ставшие жертвой проказ Старухи Ведьмы, уже травница метала бы скалки в многодетную мать, ибо её дети резко захворали, а семена, которые приняла от незнакомки, помогли бы сразу, "здесь и сейчас".
|
Радуга запихал мебель в угол, после чего вышел на середину и осмотрелся напоследок. Обстановка более чем неприхотливая, и понятно, почему засова на двери нет — чего тут возьмёшь? Впрочем, Лугайду опасаться кражи в собственной таверне — это как пиратскому капитану бунта на собственном корабле: истории про это ходят очень живописные, но в реальности случай исключительный. Для северянина таким исключением был Радуга, хотя, честно говоря, особенных сложностей тогда не возникло. Он так и ушёл бы с рецептом в кармане и книгой в рюкзаке, если бы не решил нагло отобедать в только что обворованной «Серебряной маске», и даже так Лугайд с Краком обнаружили пропажу только когда он ждал добавки. Надо будет спросить, устроили на кухне тайник по его совету или нет. А в этой комнате… Радуга скользнул к небрежно сложенным одна на другую шкурам, настолько косматым, что в первый раз даже его намётанный глаз не заметил утонувший в шерсти предмет — изящную цитру с переливчатыми струнами.
Подняв инструмент, табакси наугад придумал аккорд, размашисто бренькнул… и его голову пронзил разряд боли! Радуга зашипел, выронив цитру из рук, но тут же подхватил её, стараясь не касаться струн. Его озадачила находка, никак не вязавшаяся с образом Лугайда, по крайней мере того Лугайда, которого он знал в прошлом году. Табакси отправился за разъяснениями.
Друга так сразу найти не вышло, но по пути к выходу из таверны на задний дворик Радуга обнаружил открытую дверь, из которой в коридор тянуло теплом. Заглянув туда, он обнаружил здоровенную деревянную кадку, источавшую пар, а прямо перед ней, спиной к нему — Мисти, по пояс склонившуюся над водой.
Сильной стороной Радуги было умение принимать быстрые решения. Вильнув хвостом, он шагнул во влажные сумерки, нарочно скребнув когтями по полу, чтобы официантка не подумала, будто он подкрадывается.
— Привет, Мисти! — искренне улыбнулся он. — Смотри, чего я нашёл у Лугайда. Только осторожно, она кусается, я не шучу. Вещь редкая, в Кормире такие на заказ делают, — козырнул Радуга знанием предмета. — Вот я и думаю, то ли какой-то богатый путешественник её забыл, то ли какой-то бедный в залог оставил. А как было взаправду?
Залив последнее ведро в кадку Мисти подалась в перед, погрузив ладонь в воду, дабы убедится в том нужной ли она температуры. В этот момент в двери появился Радуга. Табакси опасался, что может напугать официантку внезапным появление, но этого не произошло.
- Привет. – Утомленно произнесла девушка, потирая распаренной рукой затекшие плечи.
Она окинула табакси взглядом, ненадолго задержав взгляд на лютне.
- О да. Я как-то сама по глупости тронула струну, когда наводила порядок в комнате Лугайда. – Девушка поежилась и улыбнулась.
– Потом месяц отказывалась к нему в комнату заходить! Боялась, что еще чем-нибудь шандарахнет. А от этой его Ледяной скорби, у меня вообще мурашки по коже. Ты только Лунайду не говори, он меня ее точно протирать заставит. – Она мило засмеялась.
- А лютня точно его. Он выменял ее у проезжего барда за хорошую историю. Представляешь! – С ноткой восторга рассказывала Мисти.
- Лугайд с тех пор постоянно тренируется и даже пишет собственную балладу о ваших приключениях. И должна отметить, у него в последние время очень даже недурно получается.
— Серьёзно? — удивился новостям Радуга. — Вот это да! Надеюсь, он в балладу вставит, как его оборотень за задницу укусил? Честное слово, не вру, у него следы на килте от зубов, — табакси очертил в воздухе подкову волчьей пасти и доверительно наклонил голову. — Но ты тоже ему не говори, а то с Лугайда станется и меня заставить что-нибудь… полировать.
Он хохотнул и переключился на кадку, засунув туда руку чуть не по плечо.
— У-ух… — по шерсти Радуги прошла короткая дрожь удовольствия. — Водичка прям как дома! Только представь, Мисти: сухой сезон, синее небо, пальмы скрипят от бриза, шумит прибой, — он щёлкнул пальцами под водой, и послышался далёкий звук набегающих на берег волн, — кричат чайки, с другого конца лагуны рычит в джунглях аллозавр, — тихо прозвучали и они, — а ты после купания дремлешь на белом песочке под жарким солнышком. Спасибо, что такое мне устроила. Устала?
- Правда! – Мисти звонко засмеялась, прикрыв ладошкой лицо.
- Обещаю не говорить, будет наш с тобой секрет. – Пообещала она сквозь смех. А затем табакси стал рассказывать ей о своей родине. Мисти смотрела на Радугу не отрываясь, затем прикрыв глаза подняла голову в верх будто старалась поймать теплые лучи солнца.
- Как же хорошо и тепло у тебя на родине Радуга. – Произнесла она, вынырнув из фантазии, навеянной словами табакси.
- Я никогда не видела моря. – Вздохнула девушка, убирая прядь волос за уха и смотря Радуге в глаза. – Рада, что ты доволен. Я переживала, что тебе не понравится. – Она замялась, опустив взгляд и произнесла неуверенно. – Подумала вдруг ты не любишь воду как моя кошка. – Мисти спохватилась. – Ой не подумай я не сравниваю тебя с кошками, ты ведь не кот, ты человек, да? – Раскраснелась она, решив, что сболтнула лишнего.
— Да брось, чего тут плохого? Я люблю кошек, — выпрямился Радуга, стряхивая капли на пол и вытирая руку о штанину. — А вот ты, — он окинул Мисти с ног до головы оценивающим взглядом, — мне лисичку напоминаешь. Знаешь, у вас такие шустрые водятся, с красивой белой шёрсткой. Слушай, — разыграл табакси главную карту вечера, — я же понимаю, спина у тебя затекла от работы. Услуга за услугу — у себя в племени я считался мастером «ломиломи», это что-то вроде массажа. Давно уже не пробовал, но говорят, что талант — это навсегда. Так вот, Лугайду ты не нужна сейчас, народ из таверны расходится, а спать ещё рано ложиться. Давай я тебя разомну чуть-чуть! — Радуга деловито хрустнул пальцами в ожидании ответа Мисти.
Когда Радуга опроверг страхи Мисти касательно ее сравнения его с кошкой, девушка заулыбалась. А вот затем Мисти резко изменилась в лице. Она поджала губы, а глаза стали мокрыми, года табакси сравнил ее с лисичкой. Стараясь, не встретится с Радугой взглядом, девушка произнесла, сдерживая эмоции. – Извини у меня еще много работы.
После чего продолжая смотреть в пол поспешила покинуть помещение. Радуга уловил как она едва всхлипывает.
Северный это народ или южный, да только самки всех народов одинаковы — одинаково непредсказуемы.
— Погоди, погоди, — поспешил за девушкой Радуга, стараясь заглянуть ей в лицо то слева, то справа. — Я обижать не хотел совсем. Просто ты красивая, и лисы красивые, а волосы у тебя светлые, и у них шкурка белая, а мне нравятся светлые, ну же, Мисти, чего не так я сказал?
Мисти остановилась у самого выхода. Лицо девушки Радуга увидеть не мог ведь она закрыла его ладонями. Несколько долгих мгновений она тихо всхлипывала, а затем сделав глубоки вдох опустила руки.
- Ты не виноват. – Произнесла она, посмотрев на Радугу глазами мокрыми от слез.
- Просто, просто. - Ей хотелось зарыдать. – Мой братик Кирис, он… Я не досмотрела, а он любопытный. Полез к этой чертовой лисе, а она, она гадина укусила его. Я думала ничего страшного, а он, он заболел и потом, потом… - Мисти заревела и разобрать, что она говорила было нельзя, но Радуга и так все понял.
Будь на месте Радуги Кайя, она бы легко успокоила Мисти как-то по-своему, по-женски. При Лугайде рыданий и вовсе не случилось бы, он-то всю историю с Кирисом знал давно. Но у Радуги было собственное секретное оружие. Он без раздумий привлёк Мисти к себе, уткнув её ослепшее от слёз лицо в вырез майки, где шерсть на груди была особенно пушистой. Получилось то, что называют «плакать в подушку», только подушка была живая и тёплая. Придерживая девушку одной рукой, а в другой сжимая бестолковую цитру, табакси стал осторожно пятиться.
— Ничего, ничего, всё будет хорошо, — ворковал он Мисти на ухо, пока наконец не довёл её до короткой скамейки, на которой аккуратно размещались нехитрые купальные принадлежности — стопка мягких полотенец, ковшик и мыло. Несмотря на деликатный момент, Радуга всё же изловчился задней лапой скинуть слоистый брусочек на пол. Мыло он ненавидел.
Усадив Мисти, Радуга обнял её уже по-настоящему. Он медленно гладил девушку по спине, а сам смотрел через её голову на игру масляного света в завихрениях горячего пара из кадки и перебирал в уме собственных погибших родственников. Табакси относились к этому легче. Горевали, конечно, но мало кого чужой несчастный случай останавливал от его повторения, не то что упоминания. Двоюродной сестрёнке Радуги, Тихой-как-Ручей, не повезло прыгнуть через жерло гейзера аккурат в момент извержения. Прошли долгие годы, но табакси не сомневался, что самоуверенные подростки и сейчас развлекаются этой опасной игрой.
Мисти всё плакала, шерсть на груди порядком вымокла, и Радуга уже начинал задумываться, как ему быть в случае, если она не остановится. Словно прочитав его мысли, девушка глубоко вздохнула, всхлипнула в последний раз и широко потёрлась щекой по сухому месту, для чего ей пришлось придвинуться вплотную.
— Всё пройдёт, я знаю, — уже довольно твёрдо сказала она, зарываясь носом куда-то в шею Радуги и продолжая путешествовать вверх. — Да и прошло давно, только иногда накатывает, и тогда хорошо, чтобы кто-то рядом был, а то совсем… Это я не к тому, что ты для этого нужен… В смысле, ты мне просто так нравишься… такой… странный… южный… Ох, я и глупая, правда? — шепнула она на ухо Радуге, запутавшись в эпитетах.
— Умнее, чем ты думаешь, — добродушно ответил табакси. «Или хочешь показаться», — мелькнула у него весёлая мысль, когда Мисти поцеловала его в щёку.
— Я пойду, — утвердительно сказала она, отстраняясь, но не вставая, а словно ожидая чего-то. Глаза её почти не покраснели, но после слёз казались блестящими.
— Не, — возразил Радуга. — Говорю же, справятся там без тебя. Слушай, — он взял лицо Мисти в ладони, — ты мне тоже нравишься. Я кому попало «ломиломи» не предлагаю, а настоящее тропическое делается в воде. Это, конечно, не море, но я так постараюсь, что ты пищать от удовольствия будешь. Так что давай раздевайся, — буднично продолжил он, вставая, — и ныряй в кадку. Я только бандуру оттащу назад, и мигом обратно.
— Ладно, беги, — смущённо рассмеялась Мисти, потянув концы завязанного на боку пояса. — И не подглядывать!
Через минуту Радуга возник в общей зале.
— Лука, вот хорошо, что ты здесь, — затараторил он, кидая через барную стойку цитру. — Лови! Передай Лугайду, будь другом, а? Струны не трогай только! Всё, меня нету, дела.
Вернувшись к двери, он завязал на ручке снаружи красную обмотку с руки, подумал, прицепил к ней колокольчик — для самых непонятливых — и скользнул внутрь.
-
В этой битве ты одержал честную победу! Хотя был миг, когда рыбка почти сорвалась с крючка:)
-
Но ты тоже ему не говори, а то с Лугайда станется и меня заставить что-нибудь… полировать.
Обязательно... только пояс смены пола на чёрном рынке достану)
затараторил он, кидая через барную стойку цитру.
Весь путь на север Лугайд будет как бы невзначай размышлять о том, как весело кидаться кошками))
|
|
Алфи стоял на краю деревни, осматривая границы поселения и охаживая протоптанные в снегу дороги, порой возвращаясь к месту сбора кострища. С момента, как их команда приехала в деревню, прошло не так уж много: ночь была особенно темна перед рассветом, буря усиливалась. А
мужчина так и стоял в тишине, глядя в чёрное небо и пустоту полей. В своей руке он потирал широкий медальон — печатку “Защитника Мирабара”, чей вес тянул пухлую пядь к земле.
Знак стража короны был тяжелой ношей для воителя даже после семи лет беспрестанной службы и сейчас он явно сомневался, что использовал свой медальон на благо людей.
Пока Герон медитировал и собирался допросить девочку, а Один в тоже самое время отправился осмотреть место катострофы, сам Кавендишь опросил старосту и жителей деревни, пытаясь хоть как-то вселить в них уверенность и узнать больше про их положение. И узнал он… ничего хорошего. Всё как и в прошлом: маленькие деревни голодали, люди умирали, земля брала своё, рекой болезни и невзгод стирая всякую жизнь со своего лица.
Север никогда не был справедлив к своим обитателем и не испытывал к ним ни капли жалости, а Восток не отличался честностью и мягкостью к своим обитателям, так что положение деврни не удивляло. Они хотели сжечь девочку. Ребёнка!.. Да, это ужасно, но с другой стороны — может так оно и должно быть ради выживания?
Каждый из крестьян сейчас на грани: кто-то впадает в истерику, кто-то исходит в желчи и злобе от голода, кто-то постепенно задумывается о том, чтобы пойти за дичью в лес. Но все как один мертвецки-синими пальцами держатся за свои дома и землю.
Они не уйдут отсюда. Даже если это значит умереть. Так может тогда оставить их и дать разобраться самим? Сожжение девочки не вернёт им припасы, но поднимет боевой дух и сможет хоть как-то поддерживать разум части крестьян в целостности. Это к лучшему.
Алфи снова посмотрел на свой медальон. Если глядеть на всё происходящее с третьей стороны, то они даже не часть Мирабара! Должен ли он вообще печься о их судьбе?.. “Нет”, — одёрнул себя воин, — “Это мысли заведомо проигравшего — старого меня!”.
В тишине мужчина стоял на пустыре, метрах в ста от деревни — там где в хмурое недоброе небо высился эшафот и где падал снег на лицо мужчина. Он лип к усам и бороде, быстро тая от дыхания крепыша. Алфи потёр медальон пальцем. “Может быть, они не твоя часть”, — прошептал он медали, — “но они могут помочь тебе и нам. Там помоги и мне, хорошо? Мне нужно почувствовать их…”.
Алфи прикрыл глаза… где-то высоко и далеко, в бушующем, плюющим снегом и ревущим громом небе пробежал раскат молнии. Один… другой… широкие и ревностные дуги бежали с запада, со стороны моря — где над холодной и мёртвой землёй высился Мирабар. Чем ближе были эти вспышки, тем быстрее двигались глаза под веками у Кавендиша и тем чаще он хрипло выздыхал.
Пока в какой-то момент едва заметный раскат молнии не пронёсся над его головой. “БУ-БУМ-БУ-БУ!”, — ударил кто-то в барабаны в небе, а воин ощутил едва заметное божественное присутствие, что вновь наполнило его, пробуждая силы. Медальон замерцал.
— Благодарю, — поклонился он западу: город ответил на его молитвы и вновь наделил его силой на время миссии, — я не подведу нас. — Сказал он, снова оглядываясь на эшафот. Но в этот раз новыми глазами, ощущая куда больше и куда четче. Мужчина решил ещё раз обойти деревню, чтобы проверить каждый её угол.
У него было немного времени, но его вполне хватит, пока Герон с Одином не закончат свои дела, а потом можно и в тепло вернуться — у Кавендиша на этом холоде жопа отвалиться, впрок попбрал бы погоду севера. “С-сука”, — закончив с молитвами и наконец-то свободно изъясняясь прошептал паладин, — “как же х-холодно!”.
|
|
— Конечно можете, милорд, - ухмыльнулся в бороду «старик?», — Аристократам можно много, чего нельзя простому человеку.
— Аристократу ли? Едва ли, — Алфи поправил знак рода на груди, что скреплял подвязки его плаща, — но оно и не важно. Моего отношения к городу ни моё, ни твоё положение не меняет. Он, — мужчина подразумевал город, — часть меня, — положил ладонь на стену поместья, проводя по ней рукой, — кормит меня, заставляет двигаться. — Он оглянулся на старика. — Это не высокая метафора. Я говорю серьёзно.
— Уступаю сильному, — безразлично пожал плечами Один, но на всякий случай тоже прикоснулся к стене, — Вы теперь тоже нас кормите, и одеваете. Главное, что вы по истечение контракта мы для вас не стали нежеланными гостями.
— ...Потому что “Защитник Мирабара”, — Алфи как будто не заметил эту маленькую ремарку, или же сознательно выбрал никак её не комментировать и не отвечать на выпад Одного, — это не титул и не кличка. Это как обед у рыцаря или паладина, но не перед Богом, а перед, — он оторвал руку от стены, — перед народом и перед городом, я думаю.
— А если города не станет, вы ее нарушите. Но отвечать ни перед кем не нужно. Думайте об этом, как о положительной стороне вопроса. Потому что нужно быть готовым к любому итогу. Мы всего лишь пешки в играх богов. И то кольцо, что у вас на пальце, не спасет вас от дурных мыслей. Потому что будет всего два варианта: хороший или плохой. Как и для вас: вы либо будете жить счастливо, либо мне придётся закапывать ваше тело в лесу, а если уже и мне повезёт, то на кладбище. Так что соберитесь, милорд. Не будьте тряпкой — помимо вашего болтливого собеседника есть еще трое, которые тоже жаждут вашего внимания.
— ...А если города не станет — не станет и меня. Того, какой я есть сейчас. — Ответил коротко Кавендиш. Его не пугала смерть или забвение. Но в голосе была искренняя грусть от таких мыслей. — Не пойми неправильно мой настрой. Я не "раскисаю". — Алфи покачал головой, натянуто усмехнувшись. — Я человек прямолинейный, привык решать проблемы просто и сейчас, — страж посмотрел на безымянный палец с перстнем и вновь повернулся к Одному, — это кольцо, — встряхнул толстой рукой, — то, что напоминает мне: "действуй разумно, Алфи, для того чтобы лить кровь ещё не время". Так что не переживай. Не ты сыплешь мне на рану солью. Она тоже всегда со мной. Здесь, — коснулся кольца, — и здесь. — Пару раз стукнул пальцем в висок и в грудь, там где под слоем жира и тонной медалей должно быть сердце. — Но... — Покачал головой. — Попытка была хорошей, ха-ха! — Алфи опять засмеялся. — Ты пытаешься выведать информацию. Это правильно… твоя репутация не соврала, Один. — Кивнул. — Что до вопроса о зле и добре, то я не знаю: если бы мы знали с кем сражаемся, то я бы ответил. А почему люди горюют… — развёл плечами, — …разве не очевидно для тебя?
— Моя репутация? Что? Да я нигде одного и того же имени не называл, потому что не помню свое. И уж вряд ли кто по описанию может сравнить меня с другим, похожим путником. Но в целом, вы правы — я держу слово. А если наниматель — хороший клиент, то к нему и приоритет в выборе заказов. Так и люди: они остаются там, где им хорошо. И если жители в городе до сих пор, значит у вас здесь не все так плохо. Вы просто устали, милорд. На вас давит стальной плитой возложенная ответственность. И не дай Келемвор мне соврать, если… Нефилим, будь добр, подсчитай, сколько в твоих процентах, наш наниматель сам себя поедом ест.
Алфи промолчал. Сейчас он был не в настроении ни выслушивать натации, ни отвечать на них. И поддержка ему была не нужна. Его руку жгло желание: он слышал зов, идущий из-под кожи, зов не имеющий ни языка, ни чёткой структуры — только голые желания, образы, намеренье. Он слышал как влечёт его охота и всеми силами сопротивлялся ей. Потому просто переключился на пояснения для Одного.
— Если бы твой брат или твоя сестра вдруг пропали, как бы ты себя чувствовал? — Спросил Алфи. — Если бы пролили кровь твоей семьи? А ты бы ничего не мог сделать, не зная, что с ними случилось и кому мстить. — Оглянулся на старика. — Вот тоже самое чувствуют и жители Мирабара. Чувствую это и я, как они.
— Что-то заставила Север и Восток — братьев города, где живут вольные народы дружественные нам, замолчать. Семьи разорвали контакт. Торговля — встала. Леса, поля, реки, горы… — проходя мимо окна страж взглянул в смеркающиеся небеса, — …всё мертво. И что-то голодное смотрит на тебя из ночи. Ждёт момента слабости.
— Это их судьба, — опять пожал плечами Один, — разве я могу говорить им так, что нужно сделать, как они должны понять? Нет, конечно. Они все делают по-своему. Только я мог бы поддержать их выбор — я же мог быть им братом. Каждый убивает себя сам. Кто-то пьет, а кто-то пробует запретные травы. Чего желают они?
Философская пауза повисла между двумя мужчина, пока со спины к ним двоим быстро подтягивались остальные члены отряда.
— Деньги? Власть? Женщины? За последнее ручаюсь — эти существа, разбросанные по всему Торилу привнесли столько зла в этот мир… Но некоторые вкусно пахнут и красиво смотрятся. Или смотрят. Как вон та рыжая на вас, милорд. Почему бы вам нас не отвести, а потом вернутся к ней в лавку? Кто знает, что с нами случится…
— Один... — Алфи посмотрел в сторону и было хотел что-то сказать, но решил, что сейчас не время. Он сжал кулак и снова разжал его.
— Не знаю, злое ли это “что-то”. — Честно признался Алфи. — Но я даже не буду пытаться узнать. Я убью это раньше, чем оно подойдёт к городу или прольёт чью-то кровь. — Бескомпромиссно и жестко закончил паладин города, шагая вперёд уверенно.
— А мы вам поможем. И заодно подлечим ваши раны, вправим кости и мозги. Это я к тому, что лучше врага узнать, а уже потом, — «старик» передразнил Алфи, — «я убью это раньше, чем оно подойдет к городу или прольет чью-то кровь». Так что не торопитесь, Келемвор самоубийц не одобряет. Хоть это и добавляет моим более верующим знакомым работы. Никогда этого не понимал… — Один дождался, когда им скажут о конечном пункте их пребывания и вклинился. — Если вы наберете с собой алхимических принадлежностей, я смогу делать целительные зелья. Если не повезет, то прямо на коленке. А если у вас будут какие-то рецепты, то можно будет с травками и поэксперементировать. На трезвую голову. А теперь, наш предводитель — ваша малая дружина готова опрокинуть хоть строй врага, хоть еще десяток… эээ… кружек.
— У нас есть некоторое время, чтобы купить всё нужное. Сутки, если говорить точнее: с началом нового сезона мы должны уже быть в пути, так что можно что-то сообразить. — Алфи закинул волосы за воротник, начав застёгивать свой гамбезон на выходе из поместья. “Вольно”, — махнул ладонью двум бойцам на выходе и быстро пошёл вниз по дороге, пока их с Одним догоняли Герон с Нефелимом.
— У нас ещё есть время посетить иные места в городе? — нарушил своё молчание Герон и слегка запереживал, зная, что просьба его — не что то, что можно сразу исполнить, — Хотелось бы посетить местных портных и места, где в целом продают одежду для суровых условий Северных Зим. Не для себя, для помощника.
— И, если возможно, – язык эльфа начал уже заплетаться от оправдывания своей просьбы, — я просто слегка не рассчитал данный момент, ...
— Всё те же сутки, — Алфи запахнул полы плаща, — они есть у вас на одежду, подготовку, сани и всё остальное. Как вы будите тратить это время — решать вам, а я, как учредитель экспедиции, займусь закупкой самого необходимого оборудования.
— Что же до алхимии, — короткий взгляд в сторону старика, — или для одежды подчинённому — тут не проблема. Я могу попросить пару знакомых людей в городе и они проведут вас в нужные места. — Пару секунд подумал. — А что за подчинённый? Не слышал, чтобы ты нанял...
Алфи так и не договорил, когда прямо перед ним возникло нечто. Он на мгновение опешил. “Бес?!”, — вскинул брови. Мужик не видел их уже лет десять, наверное, с тех пор как наставника заколола та наглая девка из старшей ветви. Чья это была зверушка, помятуя о способностях и мастерстве Герона, думать не надо было. Однако, объяснить страж остальным не успел, и Один, резонно испугавшись появлению твари, со всей силы долбанул по ней своей палкой.
“Могёшь, старик!”, — уважительно засмеялся пузан, глядя на силу и злоб вложенную в замах и дал себя легонько оттолкнуть в сторону. Ему не трудно, а влезать в драку не хотелось. Да и вообще, все тут какие-то нервные, надо бы им пар спустить. Посмотрел в сторону на воина. Повёл рукой с видом “не стоит об этом беспокоиться”.
— Ха-ха-ха, спасибо на добром слове! — Алфи махнул. — И за попытку защитить меня от беса спасибо, — надел на руки перчатки, чтобы те не мёрзли на морозе, — но вы в таких ситуациях лучше о себе беспокойтесь. Я — не фаянсовая ваза, от лёгкого тычка не лопну, да от ветерка не разобьюсь. — Теперь уже обратился к Герону. — И за импа я не в обиде. Вот, дай ему. — Кинул в руки мага золотой. — Мне не жалко! Ха-ха-ха, да… в добрый путь.
— Встретимся в таверне у восточного тракта, та, что со свиньёй на вывеске! — Крикнул отделившимся от группы чудакам. А сам же повернулся к Доминику и к Одному. — А мы пойдём заселяться. Уже завтра будем делать заказы в торговых рядах и возьмём сани.
|
Вопросы требуют ответов, но не все из них стоит задавать.. или хотя бы облекать их в подходящую форму, и похоже, они оба только что сильно промахнулись. Волшебница пообещала, что они успеют до срока, и новости будут самые правильные, но в комнатке все равно висела туча, уплывшая потом за Кавендишем.
***
— Дыа… — неопределённо протянул Радуга, почёсывая шею. — Не, ну я вижу, мается человек, — парировал он укоризненный взгляд волшебницы, — надо же разобраться. Уже что-то придумала, Кайя?
— Ладно, я тоже посыпала солью его рану, — девушка вздохнула. — Не хотела увидеть такую сторону капитана, но каждый переносит горе по-своему. Пока что мне кажется, что здесь, как и в прошлый раз, несколько слоев. Если бы не природные неприятности и растущая изоляция между поселениями, я бы указала пальцем на Лускан, вполне в их духе прислать хитросозданных убийц. Но остальное с ними не вяжется. Вот что, — она поднялась с места, собирая свои вещички, — если мысль не приходит сразу, мне помогает забыть о ней и заняться чем-нибудь еще, и в какой-то момент решение поразит тебя, как молния. Стоит так и поступить, все равно у нас будет время, пока мы не доедем до гор.
— Да и вряд ли кому в Лускане поперёк горла этот Мирабар, — подхватил Радуга. — Они ж наоборот с них деньги получают за то, что их товары возят по морю. И та история у нас дома, где Крак с моей бабушкой по джунглям ходил, тоже не подходит. Тогда по всему миру души пропадали, а сейчас в одном городе только. Может, наш старый знакомый колдун возродился? Ладно, заняться нам и сегодня есть чем, — весело добавил табакси, вскакивая с места.
— Если он захочет отомстить, пусть попытается. Я успела добыть несколько интер-рр-есных заклинаний, вот и посмотрим, кто кого. И еще кое-что привезла, но об этом позже.. Идем? Или тебе сначала нужно пригладить шёрстку для девицы? — северянка стрельнула глазами другу.
— Наоборот, — осклабился Радуга, пятернёй взъерошив шерсть на голове. Разница оказалась неуловимой. — Они любят плохих парней. И интересные заклинания тоже, — он щёлкнул пальцами, и в комнате раздался тихий раскат грома. — Как тебе? Твоя школа!
— Хорошая попытка, друг мой, хорошая, — Кайя покровительственно покивала. — Идеальным будет, если рассказать об преодоленных опасностях на пути к искусству чар. Не не показывать непосвященным действительно опасные чары, которые могут пойти не так.
— Куда мне до опасных, — развёл руками польщённый Радуга. — Я уберу это всё, чтобы наш банщик ногу в темноте не сломал, — сказал он, подхватив табуретку за ножку. — Прихватишь мою кружку вниз? Кайя! — окликнул он волшебницу на пороге комнаты, и когда та обернулась, просто сказал: — Я скучал.
— О, бывало всякое.. — подхватив кружку, она шагнула прочь, но..
— Зато теперь — не соскучимся! — и, заразительно улыбнувшись, северянка прыснула вниз по лестнице.
|
- Я чувствую некоторое давление между вами и вашим тестем. Если хотите, я могу осмотреть его - легкий массаж, травки посжигаем, ему и легче станет. Хотя, раз вы знатная семья, - Один (прим.автора: читаем как один, два, три) посмотрел на руки Алфи, оценивая его состояние, - и у каждой из таких фамилий есть свои скелеты в шкафу. А я могу даже... То есть, мы можем как-то сгладить углы в ожидании «вашего» чуда - вам же самому плевать на город, верно? У вас «иная» цель... А потом уйдем из города в снега, и может быть, нас забудут. Или будут помнить пару столетий после того, как мы вернемся?
Некоторое время хранитель шел рядом с паладином, молча разглядывая пол под ногами. То ли собираясь с мыслями, то ли выбирая нужный момент, но Один молчал, и заговорил буквально за мгновение до того, как начал говорить Кавендиш, и тут же замолк, не давая прерваться фонтану красноречия - нельзя перебивать сильных мира сего. По крайней мере, пока те не расплатились или ситуация не поменялась в нужную сторону.
- Конечно нет! - Один тряхнул волосами, - Просто я должен что-то у вас спрашивать перед тем как мы покинем город. Навести эмоциональные мосты, так сказать. А это можно сделать только так, разговорами и заинтересованным взглядом. Да вы сами посмотрите - вы даже улыбаться стали! А я ведь проявил всего немного участия, милорд.
- Город или род? Какая разница, если мы сможем помочь людям! - услышав очередной вопрос паладина, хранитель резко воскликнул и вытянул посох вперед, сделав зверское выражение лица. И замер. А потом скосил глаза в сторону Алфи и улыбнулся сквозь бороду, - Так бы ответил какой-либо новичок, хе-хе. Меня интересует кое-что другое, а перезвон монет лишь смазка для моей цели. Впрочем… Вы уверены, что то или те, кого мы должны будем разыскать - зло во плоти? Может быть им не дали возможности высказаться?
Опустив дубинку, Один устало потер бороду, - Если здесь не случилось беды, почему же горожане чувствуют себя уныло? Когда я был в Сюзейле, и там за одну ночь было вырезано больше сорока пурпурных драконов - горевала вся Столица. А когда во Флане к власти пришли культисты - люди, точнее выжившие, благополучно выдохнули, узнав, что командир Черных Кулаков умер. А большинству было плевать. Я с трудом это понимаю. Кстати, куда мы идем?
|
Алфи по свойски рухнул на одну из табуреток. К его приятному удивлению та не заскрипела жалостливо, а держалась молодцом, и если бы он подумал над этим чуть подольше, то даже понял бы почему: Лугайд брал их под себя, а они с Кавендишем хоть по росту и по комплекции различались словно день и ночь, по весу равны.
И если для остальных в комнате столик был “низеньким”, то для Алфи в самый раз! Ему разве что ноги пришлось сложить перед собой, да ширина была неудобной — страж занимал за столом два места за одного. Опёрся локтями о стол, оглядывая команду северян и про себя думая, что на вид те не размякли, слава Богам.
Мужчина опустил взгляд к своим рукам, не зная куда себя деть, пока троица устроилась и думала над своими вопросами Кавендишу.
Мужчина ухватился кончиками пальцев за кольцо на безымянном пальце и принялся его легонько крутить, глядя как в белом золоте перстня, на внешней его стороне не затёршей от пота и жира на ладонях, искаженно отражалась комната. Алфи всегда очень бережно относился к кольцу, часто очищая его, следя за состоянием и протирая небольшой белый камешек, инкрустированный в него. Полудрагоценная инкрустация, небогато, но достаточно красиво.
— С самого начала, да?.. — Перестал теребить кольцо и сжал руку в кулак, после чего накрыл её ладонью второй руки: так, чтобы спрятать украшение от глаз товарищей. — Это будет долго. Я скажу вам коротко и по делу, как оно сейчас есть в городе. — Вздохнул.
— Для начала, вот уже как луну, Мирабар потерял контакт со всем северо-востоком придгорий. — Оглядел троицу. — Никто не приходит с севера. И никто из тех, кого мы посылали в экспедиции не возвращается. Никаких вестей — нет, север — мёртв.
— Несколько авантюристов решили сами разобраться. Кадрак взял на себя инициативу отправиться в поход в такое неспокойное время и… что случилось потом вы знаете — ни ответа, ни привета. Мы бы и сами среагировали бы раньше, но в городе произошла диверсия.
— Да, диверсия… — Алфи сильнее сжал кулак, а на его лице зиаграли желваки: стражник аж побледнел, — …несколько убийств. При попытке оживления — воскресают тела, но не разум. Души — украдены. Это сковало нас на какое-то время. — Глаза бегали.
— Но, — прикрыл глаза, а как открыл — спокойно глядел на собравшихся в комнате и выровнял дыхание, — мы смогли собрать свои силы и восстановиться. Совет Блестящих Камней собирает отряд авантюристов в экспедицию на восток, к таинственному лесу.
— Вы… — обвёл рукой всех троих, — …В этот отряд не входите! Я лично позаботился о том, чтобы все ваши рекомендации отклонили.
— Вместо этого, — подсел ближе к столу, — город, нет, все наши семьи хотят нанять вас неофициально. Всё, что я скажу вам дальше, ни в коем случае не рассказывайте никому другому в Мирабаре или пришедшим из города. — Сразу же предупредил их Алфи. — Вам нужно будет отправиться на северо-восток, в горы, туда где “ледяные шапки касаются травы”. Дальше, вам надо будет “оглядеться” на месте: найти местное племя, узнать у них почему север молчит, а так же поискать на месте следы деятельности групп, которые… хотят противодействовать городу. — Замолчал, поджимая губы. — А так же… поискать убийц, которые умеют красть души. Это уже, хах, — вздохнул, — личная просьба. Просто найти информацию о них и том, что могло случиться с остальными.
— Группа, которую отправят на восток, к лесу таинств, выйдет послезавтра на рассвете. — Сказал Алфи. — Как и им, вам город предлагает по 5 тысяч золота награды, в случае успешного возвращения в Мирабар и добычи информации. — Сжал кулаки. — Столько же я лично вам заплачу, если вы найдёте ублюдков, что похищают души. Сроки: два месяца — это максимум.
— Ваша основная задача: это сбор информации и по возможности устранение причины этих задержек, пропаж и молчания. — Пояснил он. — Не спасение пропавших. — С горечью акцентировал на этом их внимание страж. — Если вы можете кого-то спасти, то город был бы вам очень благодарен. А если нет — главное вернитесь живыми.
— Связь будем поддерживать через это, — выложил на стол странной формы камешек и толкнул через него Лугайду, — как только у вас будут какие-то сведения, то свяжитесь со мной сразу же. Если вам нужно будет подкрепление, то Мирабар сможет вам дать его с большой задержкой, так что рассчитывайте на себя.
-
Интересненькие пироги
-
Нагнал жути!
|
|
Встречу, на которую Герон согласился, он посетил не в первую очередь, чтобы увидеть тех, с кем ему бы так или иначе случилось пересечься из за напастей в этих землях, что связь с поселениями пропадает неизвестно от чего, слухи о которых дошли до ушей остроухого куда раньше, чем организовали сбор с выплатами в конце "дела". С ними бы и так выпал шанс познакомиться, узнать кто есть кто, с кем можно воевать бок о бок, кто просто считает это "бизнесом", а кто мог бы и подставить. А так эльф лишь ускорил данное событие, которое бы случилось и так, ввиду того, что не остался бы в стороне перед нависшей над этими обитателями Севера угрозой даже, если бы нечем было отплатить в ответ должным образом.
Поэтому, прибыв к особняку на коне, сотканном из магии, ровно в тот день и час, что указал Алфи Кавендиш, сумевший выйти на него через своих людей прежде, чем он сам явился к нему, Герон, в сопровождении прислуги, предстал перед Ларком и Алфи. Предстал и, продемонстрировав чудеса изделия мастеров-портных, работавших с магией, расположился на диване в куда более светстком наряде, чем являлась зимняя одежда от морозов.
Прежде всего эльф хотел увидеть то, как каждый из избранных на данное дело проявит себя, свой характер и навыки, которыми потенциально каждый из них мог быть полезен для Алфи на самом деле, не опираясь на слухи, репутацию каждого из них. Единственное, что сбило слегка с толку, так это протянутая рука капитана стражи верхнего города. Нет, он её пожал, но не сразу и по лицу было видно недоумение: обычно о плохих делах помнят куда лучше, чем о хороших делах, а количество убитых в длинном списке покинувших мир от его рук личностей уже стремится к второй сотне. Да, они были, как говорится, "отребьем", но за свой длинный век жизни повидал не одного фанатика на своём пути, который бы смотрел на него за деяния как на Грешника, которого надо покарать, но что то мешает это им сделать прямо сейчас. Грешника, которого общество эльфов нарекло "Темноидущим" и отправило в изгнание.
- Никаких дополнительных сведений я не попрошу, и не задам вопросов, кроме как где укрывается неопознанное явление, и будет ли снаряжена с нами экспедиция, чтобы помочь отыскать его?
- Где укрывается? ... - вторя словам одоспешенного, эльф с посохом за спиной и палочками на поясе наконец разродился в словах, - ... Если об этом что то известно, даже примерно, то уже сейчас могу организовать безопасную разведку своими силами. Не сам конечно, но за надежность ручаюсь.
- "Да это издевательство! Я только начал наслаждаться теплом камина, а ты уже готов меня отправить в неизвестно какие ебеня на несколько дней в холод?" - сплошным потоком сознания окатил Тревор Герона, несмотря на то, что являлся полным слугой ему, отчего эльф, притворившись, что думает, путём закрытия глаз и хмыканья да лёгкого кивания, заглянул в глаза импа и вновь вернулся к своим, убедившись в том, что его помощник, не скрывая своё присутствие покровом невидимости, в форме мыши наслаждался теплом камина - огонь был ему "товарищем".
- Показ города, которое можно совместить с физической подготовкой к экспедиции. - озвучил Герон мыслю для собравшихся в холе, что вдруг выскочила в голове, - Как вариант экономии времени он более менее понятен и уместен. Может так и сделаем?
- И, как вы уже поняли, Алфи Кавендиш, я также готов противостоять Неизвестному. - на всякий случай обозначил свою позиции эльф по поводу участия в экспедиции, нечаяно посмотрев в сторону камина. Секунда два внимания тот уделил импу, обеспокоенный Тревором, что его найду раньше, чем они удалятся и покинут здание, не сразу уловив у себя в голове, что другие могут захотеть посмотреть туда, куда и он сам смотрел.
-
Единственное, что сбило слегка с толку, так это протянутая рука капитана стражи верхнего города. Нет, он её пожал, но не сразу и по лицу было видно недоумение: обычно о плохих делах помнят куда лучше,
Интересный момент.
-
+
|
— Помню, Лугайд, как не помнить, – книжница улыбнулась краешком рта и постучала пальцем по виску, – началось всё с того, как орки у сельчан бочку пива украли накануне праздника, они погоревали, но всерьез не восприняли. А до нас новости дошли, когда всё стало хуже, закрутилось-заплелось так, словно клубок у нерадивой пряхи.
Друзьям было не в новинку слышать от волшебницы о нитях и ткачестве, хоть это и не было похоже на то, как обычно представляют магов. Кайя рассказывала, что это пошло еще с первых уроков ее наставника, когда он поведал о магическом Плетении, укутавшем мир. Вряд ли кто-то действительно представлял богиню магии простой пряхой, но тогда это Кайе помогло, и до сих пор оставалось с ней. Иногда это больше запутывало беседу, но иногда неплохо передавало суть.
– Новое приключение.. — задумчиво протянула она, делая глоток прекрасного напитка, возможно, тоже посланного провидением.. кого? Кайя принялась перебирать имена всех богов, кто мог был благословлять пивоваров, и её взгляд затуманился, но прежде чем почти ухватить имя за хвост, она вздрогнула и очнулась. — Так вот, друг мой, если ты действительно засиделся в "Маске", мы, конечно, тебе поможем, — отпустив кружку, девушка похлопала товарищей по плечам, — я не прочь разгадать эту загадку вдобавок к той, что привела меня на Север. Но может, на этот вечер отгоним тени грядущего, и просто отпразднуем воссоединение, кто бы ни направил нас сюда?
Может быть, у неё и получилось бы отвлечь Лугайда от мрачных дум, но в планы небес это не входило. Окрик бармена, завидевшего воеводу Кавендиша, Кайя сопроводила шумным выдохом, прошелестев, словно осенняя листва. С пальцев волшебницы посыпались искры, бессильно разбиваясь об стол.
— Доброго вам вечера в "Маске", лорд Кавендиш, – приветствие прозвучало чуть отстраненно, но северянка понимала, что появление воеводы ставило точку в попытке отдыха, и стоило уже настраиваться на рабочий лад. Ну и все-таки приятно, шторм раздери, когда просьба не у тебя к лорду, а у него к тебе!
— Слышали, но скорее всего, слишком мало, чтобы сложить из туманных слухов всю правду. Может быть, лучше обсудим это без посторонних? – обернулась на зал и на друзей.
-
Кайя сопроводила шумным выдохом, прошелестев, словно осенняя листва.
Тони Старк.жпг)
-
Кайя деловая и подтянутая. Прям чувствуется уровень. :)
-
Теперь я вижу, кто будет взывать к разуму этих оболтусов:)))
|
Тёмным вечером последнего дня зимнего месяца алтуриака к западу от Внутреннего моря не было существа довольнее табакси по имени Радуга-над-обрывом. Восседая на высоком стуле спиной к бару, одной рукой он придерживал на коленях большую кружку душистого пива, а вторую вальяжно протянул вдоль стойки так далеко, что мог бы одним движением легко обнять Кайю. По другую сторону Радуги находился Лугайд, на которого табакси ласково жмурился снизу вверх и даже кивал, но слушал его бас вполуха. Причин для такой благодушной рассеянности было несколько. Во-первых, в каминах весело потрескивали горящие поленья, распространяя по залу мощные волны тепла. Волшебное кольцо Радуги позволяло ему не мёрзнуть даже закопавшись в сугроб по кончик хвоста, но любить холод он от этого не стал, и всегда использовал возможность погреться. Во-вторых, табакси прекрасно помнил, «как всё начиналось в прошлый раз» — тоже с фирменного пива Лугайда, только тогда хозяин таверны не подливал ему заботливо в кружку, а держал за загривок так, что ноги не доставали до земли. Подобный контраст приятно грел душу — или это пиво, действительно отличное, гладило его изнутри? Наконец, «Серебряная маска» была местом, наиболее близким для Радуги к понятию «дом». Конечно, его клан обитает на Чалте, его капитан живёт в Ватердипе, и ему понравился Кормир, — но так повелось, что с лучшими друзьями он встречается именно здесь.
В отличие от Ледяной Скорби, кинжалы Радуги пыльными не были, потому что находились в ножнах, а не висели на стене. Лугайдовским пафосом табакси тоже не страдал, но северянину, конечно же, виднее, что происходит в его землях, и к чему всё это идёт. Радуге нравилась затея с приключением. В самом деле, не приехал же он в гости, чтобы сиднем сидеть в баре. «Хотя…» — подумал он, провожая взглядом Мисти. Но последнее сомнение развеялось, когда на пороге возник Алфи. Радуга махнул ему рукой.
— А прошлый раз он под самый конец объявился, — сообщил он, хлебнув из кружки. — Видать, и правда беда, если первым пришёл. Откуда он вообще знает, что мы все здесь? — и табакси подозрительно покосился на Лугайда.
-
а вторую вальяжно протянул вдоль стойки так далеко, что мог бы одним движением легко обнять Кайю. По другую сторону Радуги находился Лугайд, на которого табакси ласково жмурился снизу вверх и даже кивал, но слушал его бас вполуха.
Какая милаха:)
-
Замурчательно! Черновик моего поста был более мрачным, но Радуга добавил атмосфере столько уюта, что я покажусь ворчалкой на его фоне)
-
Представил табакси ныряющего в сугроб, как лисичка)
|
|
-
— Пожалуйста, не налегай, — больше с заботой, чем волнением или жалостью попросил Ларка, глядя как тот доливает себе вина.
Красава, суть сразу уловил!
|
|
 Серебряная Маска располагалась примерно за час ходьбы от Мирабара и стояла на южном притоке Мирар. Положение это было удачно не только тем, что все менестрели разного калибра, караваны и прочие путешественники приходили с этой стороны, но так же и тем, что от постоялого двора было рукой подать до окрестных хуторов и крупных сёл. Да, впрочем, и жители города нередко захаживали на постоялый двор варвара и дварфа, чтобы пропустить кружечку другую, послушать сплетни, а затем, если увлеклись и не успели до закрытия ворот Мирабара - остаться ночевать в главном зале в тепле и спокойствии, а с утренним рассветом вернуться к своим делам в городе. В какой-то момент, когда караванщики взяли за правило останавливаться в Маске, чтобы въехать в город полными сил и никуда не спешить, Лугайд даже сколотил импровизированный караван-сарай, состоящий из удобных длинных конюшен и гостевого дома, которые сдавал целиком. Впрочем, когда караванов не было, он свободно отдавал эти комнаты заезжим авантюристам и даже местным жителям, которым хотелось устроить небольшое празднество для своих. Однако суровые морозы не обещали слишком уж много гостей, так что нынче было особенно странным, что вместо обычных для Маски отпусков для прислуги и официанток - работа била через край. А новости, которые люди приносили с собой - вызывали у Лугайда глубокую задумчивость и частые взгляды на висящий между полок за баром великолепный клинок. Что-то зрело, он чувствовал это. Здание гостиницы было фантастически старым, но камень, уложенный дварфами - отлично держал тепло, а недостатка в помощи от тех самых дварфов из Мирабара, многие из которых к тому же являлись завсегдатаями заведения хозяин не испытывал, так что несмотря на старость, Маска оставалась надежной и тёплой, даря необходимое тепло и уют. В главном зале всё было, в общем-то, классическим. Большие столы, много стульев, маленькие столы для желающих таиться по тёмным углам, огромные люстры со свечами, два массивных камина, выходящих в разные стороны зала. Места было много, а по лестницам наверх можно было пройти в отдельные комнаты. Еще дальше, под потолком, располагались комнаты для прислуги, а ниже - под кухней, множество складов, холодильников и маленькое личное царство Боргана Стоуншилда. За баром стоял то сам Лугайд, то, как сегодня, его бармен и вышибала Лука - в прошлом служивший в ополчении Мирабара, а нынче предпочёвший мирную жизнь с деревянной ногой. - ... и Борган говорит, что Кадрак - опытный мужик, которого так просто со следа не сбить, а убить еще сложнее. То, что то, что его отряд пропал - не сулит нам тут ничего хорошего. Помните же, как в прошлый раз всё начиналось? - Продолжал вещать он глубоким, могучим голосом, но так, что слышали его только друзья. - Думается мне, запылилась моя Скорбь. Пришло время размять кости, погнаться за приключениями. Одним богам известно, что привело вас сюда именно сегодня, но сдаётся мне - неизменное провидение. Всё, как в тот раз. Боги всё видят, пути их неисповедимы. Наполнив кружку волшебницы, он подлил еще немного доброго ароматного пива, смешивающего в аромате лёгкую хмельную горечь и хвою и оставлявшего чудесное медовое послевкусие в кружку пушистого Радуги, после чего вздохнул и поставил маленький бочонок на стол. - И мнится мне, - начал было он новый виток своей речи, поднимая кружку, как увидел нового пришлеца и удивлённо выгнул брови. - А вот и вестник погибели, призрак прошлого, рок приносящий. Эй, Алфи! Подходи, как знал, что ты вскоре заявишься! Мисти, подай доброго бренди этому промёрзшему до костей господину, и кликни Боргану, чтобы зажарил его любимые закуски! Симпатичная официантка с белокурыми волосами, обрезанными под каре быстро кивнула и кинулась выполнять заказ. А могучий варвар, всё это время стоявший одной ногой на стуле, чуть согнулся к друзьями и выразительно поднял брови. Что-то назревало.
-
Добротно, надежно, хорошая идея с караванщиками. Немного староваты крыши, но только на внешний вид. Отличная кухня, никаких махинаций с напитками. 5\5, всем путникам у Мирабара советую. Сообщите бармену секретный пароль "Хейа! Это я – Имоэн!" и получите скидку (действует до начала весны)!
-
Хороший пост. Легко читается и атмосферный.
-
Стартовая локация не должна быть такой, чтобы из неё не хотелось уходить. :)
-
Мощно!
|
|
|
|
|
|
|
|
-
- Мы похороним Эйду со всеми почестями. Но убейте эту тварь. Мне будет интересно ее рассмотреть изнутри.
Душа компании!
-
Мы похороним Эйду со всеми почестями. Но убейте эту тварь. Мне будет интересно ее рассмотреть изнутри.
Понятия не имею, какого пола мимик, так что призадумалась, не Эйду ли ты собрался рассматривать изнутри)
|
|
|
-
Разве что грядущие возможные события вгрызались в разум Герона, задавая вопросы: Зара одинока, вдова? Если нет, то насколько мало времени он уделял ей, что она буквально зачахла как цветок в саду беспечного садовода, ожидая хоть дождичка непостоянного?
Сразу видно знаток!
|
|
|
|
|
На секунду Герон, притронувшись к еде на подносе, даже засомневался в том, а стоит ли так накручивать себя в плане болячек и иных причуд от трапезы местной едой, увидев то, как уминает дворф предложенную пищу, ибо он такой же долгожитель, как и сий представитель подземного народа, что опыта за свои годы жизни набрался. Однако, вспомнив, что их в целом не особо берут всякие отравы, эльф впредь не колебался ни с дарами съедобными, ни с дарами несъедобными.
И если первое было весьма быстро отправлено в мешок, а затем в рюкзак за спиной, то второе он буквально весь путь пристально изучал всеми своими чувствами: на ощупь, звук, запах, визуально. Разве что не решился не то, что пихать это в рот, а просто лизнуть: его любопытство было достаточно контролируемым, чтобы не вестись. И обоснованным, учитывая то, как далеко он из своих родных мест, как разительно эти земли отличаются от того, что встречались по пути сюда. Было бы обидно кое кому, если он просто возьмёт и умрёт от заразы, любой. Даже той, что летает. Поэтому первое время Герон не расставался с палочкой после того, как покинул повозку, ибо в пути он ещё как то мог без отрицательных последствий для своей репутации использовать магию.
Однако, приглядевшись на реакции местного народа на действия гостей из краёв не близких, на то, что для них заклинания не в новинку и все эти управления потоками магии Золтара с Фенаксом, что проводили они над едой, они сами считали не опаснее укусов мошкары. И эти сведенья были полезны Герону, который наконец мог себя хоть как то развлечь, учитывая то, что за это время не появились общие темы для общения или ворох вопросов к нему или от него. Ибо за столом, в таверне, куда их привели, тот мог спокойно разгонять мелких обитателей земли и воздуха прикладной магией, фокусами, пока уплетал выкупленный когда то рацион, содержавший явно не отравленную пищу, которую запивал чистой водой из бурдюка. Возможно своими действиями он мог обидеть тех, кто готовился к радушному приёму гостей, но пока что эльф не находил нарушение своих принципов поведения уместным.
Главное, что Герон мог наконец расслабиться после неспокойной ночи, да придаться воспоминаниям о былых временах, когда было ещё что то, что цепляло его душу. Магия, что рождала образы из воздуха, из ничего, помогала ему в этом.
|
|
|
|
|
|
|
|
Произошедшее в городе не просто застало Линбо Корагга врасплох. О нет, други-подруги: внезапная лихорадка подложила Сержанту свинью невероятных размеров!
В чём суть? Ну, планировалась попойка, по очередному невероятной важности поводу: избрали очередного герцога, и теперь его дварфийское великолепие изволило'c проставляться, достало кубышку из бороды и... Ну, в итоге весь город с какой-то ебенью слёг. Для Врат Балдура всякие катастрофы – дело обычное. Тут несколько лет назад какие-то следопыт и паладин Антор и Винсент в банях резню устроили и целый особняк вырезали – и всё лишь для того, чтоб демонов очередных остановить.
В общем, пиздецы для Врат Балдура – дело стандартное. Да и наниматься их разгребать Кораггу привычно. Однако нынешняя эпидемия носила для Сержанта более личный характер.
Дело в том, что Сержанта наняли охранять таверну Песнь Эльфа в вечер, в которой всё и накрылось спелой розой. Место было приличное, и владелец благоразумно опасался, что туда забредут булдыги настолько низкого социального статусу, что опосля их придётся полы менять – промнут, ежели не поломают.
Собственно, примерно так и вышло. Корагг в тот вечер совместно с парой вышибал из Песни перемяли несколько волн и, по итогу, пару десятков голов всякой пьяни, которое было в стельку ещё до начала празднований – если не до назначения празднований.
Проблема в том, что получив по рёбрам они разошлись, скорее всего, по домам – отлёживаться. И когда на следующий день уйма честного люду полегло с лихорадкой, тогда как виденные им наконуне и тогда же отметеленные булдыги окромя пары новых вмятин ничего нового в жизни не поимели, у Корагга что-то перекрыло.
Не, понятно: тут была лотерея. Даже если бы тот сброд не раны зализывать пошёл, а праздновать пошёл на халявное вищине, то не факт, что именно они бы померли. Однако тот факт, что всякая непросыхающая мразота жива, а более-менее честные люди подхватили какую-то дрянь Сержанта неплохо так выбесил.
В общем, он подтянул свои связи, выяснил, что кто-то собирается это всё безобразие расследовать. Точнее, что будут расследовать – это-то очевидно, но ему важно было знать, кто именно.
Собственно, так он и вышел на группу приключенцев и благополучно к ним примкнул. Уж больно хотелось ему найти виновных и дать им по морде. Ну, точнее, последнее ему хочется всегда, но сейчас есть повод поискать полноценное вражьё, а не всякую шалупонь из нижних социальных прослоек.
***
–Видите того, в белом топфхельме? Он целым нужен, короче.–Сказал Линбоу, заприметив вражьё. Сказал – и тут же добавил, смотря как зал заполняется едким зелёным дымом.–В смысле, шлем нужен. Хозяину-то можете хоть ежей подхвоста засунуть!
С этими словами Корагг убежал в зелёный дым, скрывшись из взглядов других приключенцев. Что было и хорошо, и плохо: в дыму он не увидел края уступа, а они – того, как он чуть было не упал. Благо, магия помогла ему приземлиться тихо, не издав и шуму. Возможно, некоторые могли бы подумать, что он даже сгинул в непроглядной зелёной дымке, однако уже спустя несколько секунд послышалось:
–"Дым" пошёл!
С этими словами Корагг выхватил из своего подсумка какую-то прозрачную, едва ли не призрачную банку, сдёрнул с неё крышку за прикреплённое к ней кольцо и швырнул получившийся неведомый снаряд куда-то в дальний конец комнаты. Он ударился о стену, зашипел и уже спустя пару мгновений залил половину помещения густым ни то газом, ни то – дымом. Вряд ли вредным, но по крайней мере сейчас стоявший вдали жрец тоже будет ограничен в возможности.
А когда до него доберётся Лин – будет ещё и в вероисповедании ограничен. Но это позже.
-
Дерзко, для боя с неписями в формате "Арена стенка на стенку", но духу общему соответствует
-
Сорванная попойка лучшая мотивация для борьбы со злом:)
|
|
Известие об участи новоиспечённого герцога застало Иориз в обеденном зале. Это было просторное, более или менее чистое помещение, которое прилагалось к длинной барной доске и к свежей постели на ночь, чьими услугами чародейка не побрезговала воспользоваться в пути. Время уверенно шло к полудню, уже пора было завтракать и выдвигаться дальше на восток, однако после услышанного в горле словно застрял ком. Сотни людей, заразившиеся смертельными спорами растений - что-то банальное в этом было, что-то знакомое, как будто уже где-то слышала, и конечно это не предрекало ничего хорошего. Среди простолюдинов поползли слухи, под час самые невероятные и мрачные. Некоторые обвиняли во всем демонов и их готовых на любую мерзость прихвостней, другие - мстительных злых богов, третьи же уверяли, что это дело рук самих Харбека и Дейна, тем самым расписываясь в собственной несостоятельности. Слухи распространялись даже быстрее, чем в проклятом доме испортится молоко. Но зачем, скажите на милость, тому, кто только ворвался в ряды аристократов и готовился пожинать заветные плоды, вот так запросто все ломать? Нет, чей-то нечеловеческий злой умысел в этом событии, определенно, был, и она собиралась выяснить чей именно. Тифлина оставила завтрак почти не тронутым и отбыла в город еще до того, как ее кофе успел остыть. Если не демоны, то, по крайней мере, разбив связывающие дварфов оковы, можно было рассчитывать на их поддержку. Финансы по-прежнему оставляли желать лучшего: Мария делала, что могла, но без вливаний в орден извне для него наступили бы тяжелые времена. По тем расчетам, которые они составили во время последнего визита Иориз в поместье , это должно было случиться зимой, в самый неблагоприятный для путешествий момент. Поэтому решено было отправиться в путь заблаговременно, и вот сейчас, спустя два месяца бесплодных скитаний, наконец появилась достойная работенка...
В городе же события развивались скоротечно. Во-первых, царившая везде суматоха ни на минуту не позволяла терять бдительность: воры, мародеры, стражники словно смешались в одном котле, и этот котел то и дело норовил вскипеть, выплевывая ругательства и человечески тела на улицу, будто бы пузыри из-под клокочущей крышки. Благо, что с гробом Врата Балдура сравнивать было пока рано. Нашлись другие желающие разобраться, что к чему, с которыми Иориз познакомилась просто на улице, доказывая очередному простолюдину, что это НЕ ОНА вызвала цветущую напасть. Очень быстро история обросла новыми, ранее не известными подробностями. Каково было удивление, когда выяснилось, что в этом замешана жрица Гонда. Вернее, похищенный труп этой жрицы. Иориз участвовала в похожей истории, о чем сообщила новым знакомым мельком, не посвящая в подробности. Впрочем, кто знает, собирались ли воскресить эту жрицу ее похитители сами или же не могли допустить воскрешения? На этот вопрос пока ни у кого не было ответа. Однако ближайшие планы культистов читались, словно открытая книга. Стало ясно, что они хотят попасть в здешний храм - древний, с кучей секретов, как обычно. Нужно ли говорить, что желающие сорвать эти планы сразу же нашлись? Одной из них была сама Иориз, другие - многообещающие простолюдины, из числа которых тифлина отметила барда. Любой подвиг становится в сто крат более знаменитым, если в отряде присутствует некто, готовый приврать ради красного словца, бесконечно слагая о своих похождениях песни. К тому же он был недурен собой, кое-что смыслил в магии, как и его попутчики, и это внушало некоторый оптимизм. С другой стороны, что-то неуловимо подсказывало Иориз, что впереди их ждет ловушка. Например, тот факт, что налетчики сумели пробраться в храм невредимыми и незамеченными, в то время как их проводник получил ранение, преодолевая одну из десятков ловушек. Это была либо воистину пророческая осведомленность, либо среди служителей завелась крыса. Как знать, возможно вперед их пустили одних именно поэтому? Однако без доказательств предъявить обвинения раненному было невозможно. Оставалось лишь молча идти вперед, готовясь обороняться в любой момент. Только сперва нужно было сказать:
- Так и знала!
Упавшей за спинами героев дверью Иориз едва не прищемило хвост. Разгорелось сражение не на жизнь, а на смерть, в котором сложные магические плетения сменялись одни другими столь быстро, что чародейка почувствовала себя звездочетом. Глаза разбегались во все стороны, спина покрылась ученической испариной, будто бы у волшебницы, против которой поставили непреодолимо сильных соперниц на соревнованиях: одна - певица клинка, вторая - вообще не понятно кто.
- Joten epäonnistut! - выпалила тифлина на языке бездны, едва сама не сломав чары - так торопилась, чтобы эльфийка не успела их предотвратить, нарушила писанные и неписанные правила, но черт возьми оказалась чуточку быстрее, излучая победное пламя во взгляде. Самые медлительные из культистов ненадолго покинули поле боя, оказавшись в созданном ею карманном измерении. Кукольный домик для двух психопатов. Но затем едва не вернулись обратно после того, как эльфийка показала свою силу: волна холодного ветра и льда едва не выбила из чародейки дух. Неприятное состояние, уж она-то знала... Магия, контрмагия снова схлестнулись вместе в яростном, напряженном противостоянии, где каждый миг решает все.
...
|
|
|
- "Вдох, выход, соберись, Крэйн! Мы и так целый год исполняли эти песни, чем отличается этот день от другого?" - успокаивал сам себя полуэльф, что участвовал в мероприятии, что организовал Харбрек, поднявшийся, со своей деловой хваткой, из одного из хозяинов шахт в лесу Троллей в влиятельную фигуру города Балдура. А успокоиться стоило: этот день, по сути, последняя возможность хорошо достучаться до жителей этого города о проблеме, что не исчезла: Крэйн участвовал напрямую в зачистке Крепости, а также примыкавших к нему сети тонелей, где добывали руду и не только, да не только в ней, но и в предотвращении успешного создания мощного существа силами Культа Талоны. Участвовал и, имея на руках, да и в кристалле своём, записи их активности в данном месте, что там оставались лишь приспешники лидера, был в шаге от штурма их базы, но "высшие силы" вмешались в дело и ... Он первое время, конечно, питал надежды, что власть Балдура реально занимается их устранением, дабы упредить опасность куда более крупную, чем сию тварь, ибо высшие лица Культа Талоны, не без Божественного Вмешательства явно, знают способ создать не только средство по заражению населения, но и технологию выращивания драконидов больших и малых. Питал, пока не выкрали тело служительницы Гонда, с которой держал контакт - в его силах было связаться с кем угодно когда угодно и где угодно, не взирая на то, что они находились в разных Планах обитания. Это стало для него словно отрезвляющей пощещиной по лицу, давая понять, что если Крэйн не посвятит себя безвозмездно распространению информации о том, что Культ ещё активен, даже если это упоминание будет лишь через песни, то толку с его трудов в деревнях и других поселениях, что от черпания ситом воды, чтоб напиться. Можно сказать, что он - причина, по которой про данные события народ ещё не забыл. Да только всё меньше и меньше народу воспринимало его слова всерьёз, словно они и не хотели запоминать трагедию прошлого года, унёсший жизни десятков людей и сделавший шахты тех мест местом необжитым, местом, где кирки не будут как прежде звенеть, ударяя об камень. И поэтому ему как никогда раньше стоило собраться с мыслями и настроиться на исполнение своих композиций. Даже если он не питал особых чувств к тому, кто тогда заказал их для зачистки, прогуляться с повозкой месяц пути верхом, тогда как сам он был готов явиться туда с целым наёмничьим взводом через телепортацию. Сцена, струны, голос, все взгляды на него - настало начало праздника и он его начнёт. С песни разумеется, речь потом! ... Текст песни о событиях Крепости, напев отсюда ссылкаИх путь начался Средь Балдурских стен, где шахт хозяин их нанял, Каждый был одинок. Как добрались, Увидели беды что создал Культ Талоны. И сердца распалились. И звёздам вослед, Друг за другом, Нити в тесьме до конца! Поём мы о них, Тех Спасителях, что Культистов разбили, Оставшись в стихах. Абель был там, И доказал всем, что он не предатель, Верен был до конца. Леди Хоуп Габриэль Что была для отряда охраной. Верна до конца. Чорга был там, Ростом мал, но духом огромен, Верен был до конца. И звёздам вослед Друг за другом Нити в тесьме до конца. Максимилиан Грин Что во всём желал проявлять пацифизм - Верный сам до конца. Совух Расмус Тот, что свято чтит завет Фамильяров, Верен был до конца. Дэн "Лютейший" Мактир, Что судьбе назло в деле честь обретает. Верен был до конца. Скар Хэлли К Охоте та шла, окрылённа наградой, Верной став до конца. И звёздам вослед Друг за другом Нити в тесьме до конца. Друг за другом, Сшиты туго, Нитью грубой, Волей судеб. Дворф Харбрек Видел как его планы в жизнь претворялись, Верен был до конца. Голем-страж с недров, Мощь вся его - ныне недругам память. Ведь верный он до конца. И Крэйн, наконец, Друг за другом что в путь повёл всех способных, Верных впредь до конца. И звёздам вослед Друг за другом Нити в тесьме до конца. И звёздам вослед Друг за другом Нити в тесьме до конца. Путь свой пройдя Скажем мы прощай и средь звёзд наконец Мы найдём в жизни путь Мы найдём в жизни путь Мы найдём в жизни путь ----------------------------------------------------------------- Новый день бард встретил весьма интересно, да так, что, скорее всего, многие ещё не забудут то, что случилось утром. - БЛЛЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯТТЬ! - разразилось слово на весь город, насколько Крэйн мог себе позволить лёгкими и связками произнести столь вульгарное слово. Была причина: Культ начал свои активные действия и праздник, в итоге, оказался не таким уж праздничным. После того, как когда то он нанюхался в шахтах испарений местных, к тому, что подают ему для распитий, он впредь никогда не притрагивался, предпочитая сам закупать себе вино. Это окупилось. Однако без точных сведений о состоянии дел ему было не обойтись, как и о том, собираются ли вообще этим заниматься. Как оказалось, прийдя вместе с гонцом, что сообщил ему об отраве, что с утра заглянул в снимаемую комнатушку, собирались. Даже организовали допрос перед "Судом Божеств", местом, где другие могли сразу знать, врал ли тот или говорил правду. Организовали и, пригласив других лиц, включая будущих участников отряда по предотвращению угрозы Культа Талоны, распросили его и некоторых других лиц. Тогда же и выяснилось, что Харберг не мог физически организовать быструю магическую доставку их в Крепость, ввиду того, что вещи под это дело были "арендованы", что, впрочем, не снимало его вины за мероприятие вчерашнее, как лицо, допустившее использование отравленных напитков. Несколькими минутами также выяснилось и то, что они уже организовали спуск в глубины Храма Гонды, а там хранились вещи разной степени опасности и то, что когда то там пропало тело жрицы из Крепости, не сулило ничего хорошего, лишь давало пищу на размышления о том, как быстро они добьются своего, имей они "своего" в рядах служителей Храма. Теперь же ему участвовать в предотвращении угрозы, что нависло над городом, нет, над Севером. Но за дело бард взялся с неохотой и оповестив об том, чтобы каждому из участников нового отряда готовили как минимум от десятка тысяч золотых на рыло, возможно даже вещами, если монет не хватит, за то, чтобы народ и его другие аванюристы и в целом выдающиеся личности не насадили на вилы власть. Как разгребут целую кучу проблем сами, что оставят Культ Талоны после себя.
|
-
он ещё и художник, а останки врагов будут отличным холстом!
Не забудь выставку лучших работ сделать.
-
Как я понял, он – враг
Кто его разберёт-то, где враги, а где друзья?...))
|
|
|
|
Гаррет и зелёный змий. В долгу Баркер быть не любил. Он, в конце концов, следопыт – на месте ему сидеть не положено. Никогда не знаешь, когда нелёгкая может заставить тебя закинуть в дальние края, и уж тем более не предсказать, когда тебе суждено будет вернуться. А вернуться туда, где тебя не ждут мóлодцы с дубинками, гордо величающие себя "коллекторами" и на звание "Разбойников" обижающиеся в грубой форме, всегда хочется куда меньше, чем просто в тёплую таверну с холодным элем. –Ладной, Линса.–Недоверчиво и хмуро ответил Баркер, принимая змею от предтавительницы Альянса.–Давай сюда эту склизкую мерзкую очаровательную дрянь. Надеюсь, она не кусается? А то яж тебя уверяю: я больнее кусаюсь. И как звать-то её? И что делать с ней после разговора? На пути в Гримшекл. –Так, ребятки: у змеи длинные уши, по этому когда она тут – думайте, что следует говорить.–Предупредил группу Гаррет, вернувшись к группе. Не хватало ещё, чтобы из-за недомолвок Следопыта чей-то секрет ушёл в третьи руки. В карете Тириуса Гаррет первым делом озаботился тем, чтобы ничего, над дизайном чего природа особо не заморачивалась, не ползало по дочиста вылизанному салону и не раздражало своим присутствием досточтимых гостей. Благо, у полуэльфа предусмотрительно нашёлся сундучок для пожертвований, что пользуется спросом у священников. А покуда так, то змее там побыть будет не плохо. Уж чему-чему, а змеям немного благословения со стороны богини красоты Суне пошло бы лишь на пользу. Убрав змею в сундук, сундук – в освобождённую от лишнего хлама походную сумку, а сумку чуть было не выбросив в окно кареты, Гаррет обратился к помощи магии. – Тебе там нормально?–Спросил он, обращаясь к змее.– Дышать есть, чем? Конечно, Баркер был бы вовсе не против, если бы змея там задохнулась к чертям. Но это в прекрасной альтернативной реальности. В нашей же на неё были планы, притом – уже не только у Линсы. Для начала – неплохо бы избавиться от "Долга", чтобы у ней не было рычагов давления на него. Убедившись, что "Жучок" чувствует себя в мелкой коробчонке настолько комфортно, насколько возможно, Баркер решил обретённый с помощью магии дар разговора с животными потратить на диалог с котом. Во-первых потому, что это весело, во-вторых... Ну, возможно, от кота в будущем потребуется некоторая помощь. – Как дела, мохнатый?.. И даже когда пропала возможность разговаривать с животными Гаррет не остался без дела: положил сумку со змеёй на колени, поверх сумки положил книгу. Из неё он достал лист бумаги, аккуратно сложил в четыре части и аккуратно порвал по сгибу. И тут же принялся писать записки. На первую записку он потратил совсем немного времени. Тут же он сложил её в две части, аккуратно примял по сгибу днищем фляжки и передал "Дельте".
"Змея – прослушка. Есть идеи? Записку уничтожь." – написал он углём. Настолько аккуратно, насколько мог. Гаррет знал, что Элис уже всё и без него поняла, она была девкой сообразительной. Так же он знал, что скорее всего она сможет разобраться, что им в этой ситуации делать.
На вторую записку Баркер потратил чуть больше времени. Сложив её в две части и тут же по новой примяв её фляжкой, он протянул её Тириусу. "Эдвард из твоей гильдии. Приглядывай за ним по возможности. С ним могут быть проблемы. Записку уничтожь или верни.
P.S. Лютню одолжишь?" – Буквы вышли довольно жирными из-за того, что их пришлось умещать в больших количествах на довольно маленьком пространстве. Меж тем, Гаррет приложил все усилия, чтобы разобрать текст было возможно. Третья записка была написана после недолгих раздумий, подтачивания уголька лезвием небольшого ножичка из своего кожевенного набора, и пары глотков из фляги. Отняла она примерно столько же времени, сколько и предыдущая, и предназначалась Соколу. "200 зм с меня, пара услуг с тебя. Присмотри за Эдвардом, но тихо. Записку уничтожь или верни, и не говори о ней никому" - - эта записка была написана довольно жирными, но более-менее чистыми буквами. Видимо, предыдущая и вправду была больше – по этому Гаррет и смог уместить текст на бумажку достаточно компактно Четвёртая записка, в отличие от первых трёх, была написана чернилами, и куда более аккуратно, чем предыдущие. "Меня "слушают". Названия мест и другую конкретную информацию пунктов лучше потом на бумажке напиши, в слух не произноси. Если планируешь сказать что-то особо важное – дай знак, попытаюсь заглушить звук. Потом объясню". Эту записку особо не прятал – лишь убрал от чужих глаз на сидение, придавил за уголок пальцем и дождался, пока чернила высохнут. Уже потом он убрал бумажку в латную рукавицу, и вновь приложился к фляге. Ехать ещё предстояло долго. Разговор с Глэвитом Вооружившись одной из лютен Тириуса и закинув сумку со змеёй на плечи, Баркер направился в тюрьму, на разговор с Глэвитом. Карманник явно хотел наработать себе репутацию, и это уже само по себе вызывало подозрение. Хочет сменить амплуа? Похвально. Хочет заработать репутацию героя, чтобы легче было облапошивать пришлых? Ну тогда по морде получит. Или же он с культом борется из принципа "Флан – моя корова, и я её дою"? Ну похвально, конечно, но по роже всё равно получит. Так или иначе, пока он помогает – у Гаррета к нему минимум претензий. Не всё коту масленица, иногда нужно и что-то полезное сделать! Я рад, что вы пришли. Я уж боялся, что Сопротивление не возьмется за мое дело. –Да-да, здравствуй.–Коротко ответил Гаррет, протягивая Глевиту записку и жестом давая понять прочесть её тихо. Убедившись, что просьба выполнена и записка прочитана, Гаррет прошёл к ближайшему стулу, поставил рядом с ним сумку и закинул на колено лютню – готовый заглушить всё, что Глевит посчитает "Важным", струнными рифами - Ходят слухи, что Ворганшаракс не удовлетворился контролем только над Фланом, у него есть замыслы на всё Лунное Море. - молвил он, чуть понизив голос и дождавшись, когда уйдёт "тюремщик". - В своём желании получить ещё больше власти, он начал сотрудничать с Красными Волшебниками, которые советовали собрать любую возможную магию для их исследований. Несколько дней назад по всему Культу Дракона прошёл слух, что Ворганшаракс ищет группу, которая должна будет выехать за пределы Флана в поисках какого-то мощного источника магии. В некоторых местах Гаррет как смог перебил Глэвита игрой на лютне, как смог. Играть он не умел, но в прошлой жизни ему показывали пару аккордов, которые он, как смог, исполнял по ходу дела. –Ищет группу? Типа, в одной из захваченных и не сожжёных к чертям собачьим таверн повесил вывеску "Разыскиваются отважные, но дико тупые приключенцы, готовые помочь добрым ребятам, поклоняющихся дракону?" Или на их стороне уже есть несколько толковых авантюристов-предателей? Хотя не удивлюсь, если они просто из числа рядовых культистов сейчас отбирают более-менее способных...–Съязвил в пустоту Гаррет, давая собеседнику фору обдумать, что он будет говорить, когда следует предупредить о том, что он будет говорить что-то важное, и что из этого лучше вообще не говорить, а на бумажку написать и позже Гаррету передать. Главное – чтобы бывший воришка, пусть и высоко поставленный, не начал Гаррету читать морали о том, что мол "Тот поступает не красиво". Гаррет, чёрт побери, поступил ровно так красиво, как мог – чтобы и овцы остались целы, и волки сыты, и змею ещё при этом не трогать лишний раз.
-
Интриги, скандалы, расследования... О-о-о, как это прекрасно! Приваты, длиннопосты, наратив... Короче говоря,  ОПЛАЧЕН(казалось бы. Потому что ты хренов заговорщик: тебе помогли, а ты значится сопротивляешься. Ну да ладно))) В любом случае жирный плюсище, как всегда)))
-
норм конспирация
-
Конспиратор блин:)
|
-
Про Гоборга хорошо получилось, на самом деле. Грустно.
-
Ох уж и эти нарративные использования заклинаний....
Ох уж и эти длиннопосты....
Ох уж и эти ностальгии и флешбеки воспоминаний....
Ох уж и эти ютубисы...
-
Хорошо:)
|
Пока все, переполошившиеся явлением и объявлением Лорда-Мудреца, выясняли отношения друг с дружкой, с самим лордом, с выпивкой да с собственными кошельками, Гаррет достал книгу и, как мог, записывал. Почерк его оставлял желать лучшего, грамотность – тоже, но в целом понять вводную было возможно.
Общая задача: Сконцентрироваться на борьбе с Ворганшараксом.
Актуальная задача: Отправиться в тюрьму Гримшэкл, встретиться с Глэвитом и получить вводную.
Вверенный личный состав:
●Миллини из Макконов
Принадлежность – Изумрудный анклав.
Характеристики: Гномка, Бард, рыжая.
Дополнительно:
Кажется, с неё упала шерстинка щенка-шакала. Либо она как-то связана с друидизмом, либо – с какой-то интересной историей. БТВ, Шакалы крутые.
=================================
●Мартин из Выселок
Принадлежность – Изумрудный Анклав
Характеристики: Парень, курчавый, тихий.
Дополнительно:
"Песен, ещё ненаписанных, сколько?
Скажи, кукушка, пропой
В городе мне жить или на выселках?
Камнем лежать
Или гореть звездой, звездой?"
Что такое, блин, "Выселки"?
=================================
●Тириус, фамилия не известна
Принадлежность: Альянс Лордов
Характеристики:Полуэльф, парень. Воспитанный, предприимчивый, крепко сбитый, есть карета.
Дополнительно:
Кажется, от него пахло теми травами, которые используются странными врачами в клювастых масках. Разбирается в медицине? Или в пиромании?
=================================
●Элис "Дельта" Мистокку
Принадлежность: Арфисты
Характеристики: Девица, брюнетка, аналитический склад безумия.
Дополнительно:
Работал с ней раньше, но во время первой атаки культистов она куда-то исчезла. На шпиона не тянет, но глаз с неё спускать не стоит.
=================================
●Карсус "Сокол"
Принадлежность: Жентарим
Характеристики: Мужик, стрелок, хапуга и мудак. В общем, достойный человек.
Дополнительно
Возможно, чтобы его мотивировать придётся играть на его меркантильности. Надеюсь, он хоть проблем, как Вил, создавать не будет.
●Фредерик `Фред` Бракхт
Принадлежность: Алкоголь
Характеристики: Фактурный алкаш. Возможно, пропил душу и стал рыжим. Возможно, стал бухать из-за того, что нет души. Нипанятна.
Дополнительно
Чистил Фред бутыль свою,
И под мутной водою́
Платиновый кругляшок
Надыбал мужичок!
И зачем-то, вот вопрос
В питейную его отнёс
К у́тру беды начались
Ноги отнялись...
●Эдвард Кухулэйн
Принадлежность: Альянс Лордов
Характеристики: Бледный худощавый парень со всеми признаками недосыпа, постоянно лыбится
Дополнительно:
Шовинист. Могут быть проблемы у группы. Выглядит, как отморозок – могут быть проблемы у врагов. Меня устраивает.
Характеристики на Эдварда Гаррет вписал в последнюю очередь – аккурат по завершении его реплики. Конечно, было желание отвергнуть предложение Эдварда о сотрудничестве, да отправить его в его дорогом костюмчике пройтись по болотам. Но с другой стороны, он и вправду мог быть полезен. Особенно с учётом того, что Гаррет не особо любил оставаться в ближнем бою тет-а-тет с толпой врагов – а Эд, кажется, как раз в ближнем бою и мастак.
- Я предпочел бы отправится с сэром Баркером. Он кажется человеком достойным. Как минимум грамотным, скептичным и... Благочестивым.
Мечник поднял ладонь, и изображая ею пасть пару раз щелкнул зубами, не сводя глаз со щита и эмблемы на нём.
- Тем более - да не сочтёт сэр Глаз Мира сие оскорблением - но я скорее сдохну чем исполню приказ андердарковского отродья, ещё и... Эльфа
–Ну вот и за-ме-ча-тель-но,–Сказал хмурый Баркер, одной рукой "Прогавкивая" каждый слог сложенной в форме собачки рукой, а второй рукой закрывая книгу.–Тогда вот мой первый приказ. Эксклюзивный, по этому должен вам понравится. И так: ещё один выпад в чью либо сторону по какому-нибудь расовому признаку...
Баркер в очередной раз, на сей раз – куда более красноречиво "щёлкнул пастью" собачьей морды, в которую сложил свою правую руку. Только вот а этот раз это сопровождалось лязгом металла и хрустом деревянного пола: в качестве звукового сопровождения к своему жеста он ещё и притопнул обутой в латный сапог ногой.
–Компренде, сэр Кухулэйн?–Язвительно уточнил Гаррет, глядя на мечника. После – прошёлся взглядом по всем присутствующим.–У меня тут нет никакой дискриминации дискриминации. Мне насрать на остроухих, низкорослых, клыкастых и даже хвостатых – вы все тут почти одинаково полезны, пока не докажете обратное.
Следопыт встал со стула, убрал в сумку книжку с мелком и, найдя подходящее место, кивнул вверенным ему бойцам на него.
–Пойдём-те туда, если есть, что обсудить – обсудим.
-
Нет, вот это уже высший класс! Очень жаль, что мы будем действовать в разных ветках, но посты у тебя шикарные!
-
Краткая характеристика нашего отряда)
-
Характеристики: Мужик, стрелок, хапуга и мудак. В общем, достойный человек.
Ахахаха! Это коротко, точно и великолепно!
-
Кажется, от него пахло теми травами, которые используются странными врачами в клювастых масках. Разбирается в медицине? Или в пиромании? Я ... я не мог устоять перед покупкой набора "Юный Инквизитор" со скидкой, в которые входили благовония, набор лекаря, да несколько Фляжек с маслом )))
|
|
|
-
Спасибо за игру!
-
Спасибо за игру =)
-
Спасибо за игру!
|
-
"Спасибо за игру", или типа того)
-
Спасибо за игру. Это был интересный опыт околодетективно-социальной игры
-
Спасибо за игру!
|
|
|
Что и говорить, даже чертов дварф сидел за своей стойкой и бороду свою чесал, вместо того чтобы помочь Адель, да за такое она ему всю бороду потом вырвет, если конечно на своих двоих уйдет из этого чертового трактира. Краем глаза, воровка отметила что один из бугаев упал, но Йохана кажется теснили и надо было постараться поскорее закончить с этой пираткой, сколько же черт возьми у неё было сил, если даже после стольких ударов она все ещё стояла на ногах и могла драться, особенно при учете того что её так же недавно отделали, и очень зря пожалели эту сучку, надо было тому парню её добить, стало бы на одну тварь в городе меньше. Теперь похоже это дело ложилось на плечи Адель, да, она уж точно её не отпустит.
Йохан же, проклинал все на свете, и скрипел зубами, понимая что сейчас его скорее всего уложат и тогда следом положат и его ученицу, которая пускай и стала мастером-вором, но похоже все ещё не набралась мозгов, влезая в драку с численным перевесом не в их пользу, хотя краем сознания вор понимал что она это делала рассчитывая на честную драку на кулаках, кто же черт возьми мог подумать что эти пираты настолько отбитые на голову, что станут устраивать поножовщину прямо в вотчине одного из главарей гильдии, да после такого даже отделай они двух мастеров, им точно жизни здесь уже не будет. Если вообще повезет отсюда убраться.
- Вы покойники, даже если меня уложите, все равно. - тихо, но уверенно проговорил Йохан, собираясь расправится сначала с тем что был перед ним, понимая что если повернется сейчас спиной к тому что вонзил ему туда кинжал, то этим тут же воспользуется этот гад, и его просто зарежут как свинью, а так хоть какой-то, пускай и призрачный, но шанс был. Правда руки уже начинали подводить вора, последствия прошлых ран были на лицо, и он едва не выронил свой меч в момент одного из ударов, который по всей видимости явно ушел в молоко. Но Йохан успевал нанести ещё один, возможно здесь ему должна была сопутствовать удача чертовка, если он конечно уже не исчерпал свой лимит, после того как они так ловко завладели искомым артефактом.
|
-
Спасибо за игру!
-
Спасибо за игру
-
Спасибо за игру!
|
|
|
-
Спасибо за игру
-
Спасибо за игру!
|
Секунд на пять Аасим застыл с занесенным над головой для атаки ящиком. Стоял бы и дальше, но ящик, сука, тяжёлый оказался.
Впрочем, гибкому уму Акселя достало прыти и времени, чтобы быстро соорудить ещё один хитрый план. Изобретательный и злобный, как етить твою богу душу!
–Дело говоришь.–Ответил следопыт, всучивая Марко свой ящик. Суетливо озираясь, он оценил ситуацию и принялся спешно раздавать команды:–Найди ещё пару штук таких-же, только пустых. И как можно больше пустых мешков. Гунт, Боджак! Я там тележку видел, и её нужно пригнать сюда ещё вчера! Быстрее, но аккуратней – там могут быть лучники!
Пока наёмники занимались своими обязанностями, Грейсон занимался своими. Но поскольку основное дело Акселя по жизни – доставлять людям боль, в свои обязанности он неизбежно привнёс немного авторского почерка:
Ноги гнома Аксель связал в щиколотках, руки – в запястьях и за спиной. Обыскивать пленного времени не было, но и необходимость в этом пропала: Кхариф переломал на руках негодяя все пальцы, по этому даже если он найдёт что-то острое – вряд ли высвободится.
Ну а чтобы ещё и позвать на помощь он не мог, Аксель заткнул рот гнома тряпкой. Возможно, это следовало сделать раньше – чтоб плут из-за боли себе язык не прикусил, но было одно важное "НО": Акселю было похеру.
Когда же гномика всего по рукам и ногам запеленали, Аксель с силой приложился ему по роже, заставляя его потерять помимо сбежавших товарищей, упущенной награды за убийство, выроненного оружия и свободы ещё и сознание. Возможно, кстати, вырубить его тоже следовало ещё до пыток, но Акселю по-прежнему было похеру.
Как раз когда гном уже не мог ни стоять, ни даже бояться, орчиха с дворфом подогнали к складу тележку, а Марко набрал достаточное количество ящиков, и уже просто ждали, пока Кхариф закончит своё искусство.
–Так, мелкого кладём в тележку, на один край. Ты!–Разошедшийся из-за сражений и приготовлений к отправке следопыт указал на незнакомца в плаще,–Снимай плащ и полезай в другой конец тележки. Тебя и гнома мы разделим в тележке ящиками – на случай, если я ему слишком сильно ударил и у него шарики за ролики заехали. Кинжал есть? Если нет – возьмёшь трофейный.
Понимая, что время уходит, а он со своей группой какого-то чёрта ещё стоит, Кхариф во всю поторапливал спутников: вручил "Языку" оружие, помог ему снять плащ, и уже его отдал орчихе.
–Гунт – ты без брони, так что накинешь на себя плащ нашего друга, в случае необходимости – отвлечёшь удар на себя. Но чтоб внимания не привлекать...–На этот раз Кхариф сбросил уже свой плащ, и так-же протянул его наёмнице.–Накинь его поверх первого плаща. Идём!
Кивнув бойцам, Аасим и Боджак, подняв гнома, первые пошли к выходу и закинули его в тележку, после чего вернулись за ящиками и разделили с их помощью повозку на две части. В свободную-же они и помогли уложить "Языка", после чего Марко накрыл всё это безобразие пустыми мешками.
–Марко идёт впереди. Следом – я, качу тележку. Гунт идёт позади меня, старается не привлекать внимание. Боджак – замыкающий. Возражений нет?
|
|
Викаса застала Эльмиру в игральном зале - хоть до обеда еще было порядочно времени, но она изнывала от нетерпения, спеша доложить, что поручение ее доброй мисс Эльмиры успешно выполнено. Изначальный план юань-ти предполагал, что прислуга станет читать ей вслух во время парикмахерских процедур, однако, раз уж газета оказалась в ее руках - как было не просмотреть, что же там пишут?
От броских заголовков, напечатанных заглавными буквами, от изобилия восклицательных знаков прямо-таки несло овеществленным плебейством. Новости были составлены в таком стиле, чтобы щекотать чувства простецов и будить их самые низменные инстинкты, держать непрерывно в состоянии зависти, страха и неприличного любопытства одновременно. Эльмира не раз по ходу чтения ловила себя на том, что ощутимо морщится при чтении от явного неудовольствия, что давало повод задуматься: так ли уж лишены эмоций люди-змеи, как об этом писалось у Воло с чужих слов? Ее патриарское раздражение дичью, которую несли мерзкие журналистишки, лишь усиливалось от того, что у дичи этой была реальная основа: да, Великий Герцог давно уже превратился в тень самого себя, вдобавок ко всему и герцогиню Стелмэйн разбила непонятная болезнь - итого лишь двое из четверых правителей города представляют собой хоть что-то стоящее. Стоит ли удивляться, что верховная власть подвергается таким неприкрытым насмешкам со стороны всякой сволочи?
Статья об упырях вызвала определенный интерес: нет ли тут связи с недавней бойней в кафе? Пожалуй, мертвяк, загнанный в угол при утреннем свете, мог учинить резню такого масштаба. С другой стороны - никаких следов укусов? Нет, слишком сложно, скорее всего, это дело рук смертных изуверов - может быть, культистов или еще кого. Во всяком случае, расовый аспект на это намекает: обычные упыри не видят особой разницы между плотью эльфов и людей...
Просмотрев по диагонали статью о новом хозяине башни Рамазита (ничего помимо давно известного всем имеющим хоть какое-то отношение к магии), леди Пуреноти опустила глаза ниже... и впервые за сегодняшнее утро ощутимо вздрогнула, а затем жадно впилась в содержимое статьи, стараясь не упустить ни одной мелочи. Это было СЛИШКОМ похоже на деятельность ее родственничков с материнской стороны - а единственным, пожалуй, серьезным страхом молодой юань-ти было как раз столкновение с соплеменниками: возможно, не все члены ячейки людей-змей были уничтожены семнадцать лет назад, и не исключено - о ней знают и помнят где-то в затерянных по джунглям городах...
Когда отец выболтал Эльмире о ее происхождении, она, разумеется, при первой возможности явилась в библиотеку Великого зала, запаслась книгами и несколько дней изучала историю своей расы. Понятное дело, в этих книгах история юань-ти рассматривалась через призму человеческого восприятия - и все же полученная информация позволяла сделать твердый вывод: то, к чему стремятся люди-змеи под руководством своих жестоких богов - форменный бред и идиотизм. Однажды они уже погубили свою великую империю, восстановив против нее все окружающие народы чудовищными гекатомбами, убийством тысяч рабов ради перехода на новую ступень существования - а кем, собственно, предполагалось править после таких массовых жертвоприношений? Нет уж, Эльмира, лишенная промывающего мозги воспитания в змеином городе, прекрасно понимала, почему людишки, то самое жалкое "мясо", являются теперь хозяевами Фаэруна, а "высшая раса" прячется по джунглям или глухим городским закуткам. Был и личный момент: в обществе, которое мечтают построить юань-ти, такие как она, похожие на людей "чистокровные", будут гражданами третьего сорта, чуть выше зомбированных рабов - стоило ли менять на это положение ее нынешний статус аристократки, хозяйки своей жизни? Эльмира любила свой город, любила человеческую цивилизацию, любила по-животному, как змея любит уютное теплое гнездо. Люди со своими эмоциями и страстями представлялись ей послушными марионетками, зверушками, которых можно приручить и заставить прыгать ради себя хоть в огонь. Происхождение давало ей все возможности для того, чтобы взобраться на самую вершину человеческой социальной пирамиды, и она приняла твердое решение: в случае, если за ней придут однажды соплеменники, сделать все, чтобы сорвать их планы по разрушению этой самой пирамиды.
"Итак, наркотик, значит? Вряд ли это похоже на эликсир, которым опаивают людей ради превращения в стражей выводка - да и делаются такие дела, по идее, куда более тихо. Быть может, змеиный культ? Болваны из числа мяса, всерьез считающие, что за верную службу их превратят в юань-ти? Опять же - зачем все делать настолько демонстративно? Проклятье, даже безотносительно присутствия дорогих родственничков, Бездна их забери, это может стать проблемой - мои зрачки слишком похожи на описанное там, и далеко не каждому дураку докажешь, что это у меня от драконицы. Хорошо еще хоть цвет не совпадает - льдисто-голубой сложно спутать с желтым. Да, леди Пуреноти, это теперь твоя проблема. Вопрос лишь в том, можно ли ее решить с моими возможностями и ресурсами. И стоит ли в это дело мешаться? Как же некстати все на меня свалилось..."
В размышлениях о новой опасности время до обеда пролетело незаметно. Эльмира резко вскинулась от стука в дверь, словно змея, которую застали врасплох, однако, когда эльфийка вошла, она уже натянула на лицо привычную маску вежливости.
- Приветствую, - кивнув мастерице, девушка пошла к большому зеркалу, где уже был приготовлен удобный стул. - Знаете, любезнейшая, я полистала кое-какие пособия, и пришла к выводу, что с моим ростом и шеей модные ныне высокие укладки совершенно не идут - не хочется быть похоже на диспропорциональную башню Рамазита. Однако, в прошлом сезоне в Глубоководье местные селунитки придумали любопытную прическу, которая мне весьма глянулась. Смотрите, две пары трехрядных кос пропускаем здесь и здесь, скрепляем, внизу волосы идут под завивку морской волной - получается скромно, но элегантно. Это, конечно, просто схема - у вас остается простор для творчества, ну и в целом я понимаю, что мастеру лучше знать, как хотелки светской леди воплощаются в жизнь. Но пока...
Звякнув в колокольчик, Эльмира дождалась, пока на ее зов явится неизменная Викаса.
- Это моя горничная, - пояснила она эльфийке. - Если понадобится какая-то помощь, не стесняйтесь, любезнейшая... эмм...
Тут леди Пуреноти замялась, ибо остроухая так и не назвала ей свое имя.
|
|
|
Ноги Джины подкосились, и она рухнула перед Калебом всем своим весом на занятый собой же стол. “Это плохо”, — пронеслось в голове у вампира. Моча отлила от неё, как и потоки крои больше не стягивали глаза, и он наконец-то понял, что творит. А творит он следующее: катит бочку на шмару серьёзного авторитета! Может быть, обрубок и был для большинства серьёзных игроков города просто хреном в стакане, но для Кеберна тот занимал важную роль в социальной иерархии Гильдии — давал прикрытие.
От своих же парней прикрытие, конечно же, но так лучше, чем просто быть безымянной крысой на побегушках. И сейчас Калеб совершил самую большую ошибку в своей жизни. Он засветился! И напал на обычного человека. Из задумчивости мужчину выгнал удар табуретом в затылок.
Вампир по инерции упал на пол, больно ударившись башкой о иссохшие доски, устилающие всё пространство зала. “Русалка” поцевала вампира в нос и в лоб, высекая искры ледяной крови у него из носа и ссадины на лице. Макияж из-за этого стёрся.
— Ах тыж тварь! — Не глядя пнул себе за спину каблуком вампир. Удар пришёлся в чьё-то объемное пивное брюхо. А чувство было как от удара по мешку с требухой. Послышался чей-то “ох”, а затем удар ногой поддых.
Калеб перевернулся, как дворняга отряивая с себя пыль. Кроваво-красные глаза впились в дух неизвестных, а к лицу ублюдка без слоя макияжа вернулась мерзкая бледность, как от обильной кровопотери — за неё и могли принять его ужасный видок противники. Калеб кинулся на них, хватая со стола бутылку какого-то дешевого вонючего пойла.
“БАМ”, — разлетелись тонки стенки сосуда, осыпая всех присутствующих стеклом. В руке вампира расцвела “розочка”, оставшаяся от бутыли. “Он завалил Доску!”, — крикнули с одной стороны таверны. “Так этим сукам”, — горланил дурным голосом кто-то с другой стороны зала. Началась потасовка. СТолы и блюда покатились по полу. Крушти летели к низкому потолку.
А Калеб на пару мгновений потерял из виду Джину, усиленно избивая ногами какого-то продолжавшегося поливать его помоями дварфа. Это было удивительно! Мужчина никогда бы не подумал, что дварфы могут быть настолько крепкими — в детстве те казались непроницаемой стеной, но то детство. Сейчас же он чёртов вампир, а ублюдку хоть бы хны!
— КАКОЙ! ЖЕ! ТЫ! ЖИВУЧИЙ! — С каждым ударом сапога он выплёвывал ругательство. “Ты бьёшь слабее, чем я напихивал твоей мамаше!”, — отвечал ему в ответ коренастый пьяница, прикрывая голову здоровыми ручищами, и пиная в ответ. — ПОЧЕМУ! ТЫ! Не сдохнешь наконец?! — Вампир выбился из сил. Такое с ним было впервые. Это была не физическая усталость. Скорее, ментальное отупение.
Вампир отвлёкся на Джину, которая всё ещё валялась безсознательная на столе, и которую какой-то скот пытался с ней что-то там сделать. Может бьыть подшутить, нарисовать усы… Или что хуже… Как часто после драки в таверне тебе кто-то рисует усы или член на лице, как дружескую шутку?
Нутро Калеба похолодело, хотя и до этого он был холоден как труп. “АСТАНАВИСЬ!”, — заорал Калеб. Он побежал через толпу, вписываясь плечом в бедолагу и сбивая его с ног. На нежить смотрели два осоловевших и возмущенно взгляда. Пьяница бессвязно промямлил:
— Мы же вместе!.. — И попытался кое-как поднять. Урод!
— ГРА-А-А! — Ревел вампир, отталкивая его от себя. Калеб начал паниковать.
“Что делать? Что делать? Что делать?”, — размышлял спокойный разум нежити, лишь частично замутнёный зыбкими воспоминаниями от былых эмоций. Взгляд упал на крепкого хозяина бара. “Отлично!”, — подумал Веберн и подхватил Джину на плечо. А вместе с ней и перо под ребро от пробегающего между ног мерзкого халфлинга.
Мужчина начал пробираться через беснующуюся толпу. Ещё ни раз и ни два его чем-то пыряли, ударяли, и пытались выбить из рук бессознательную Доску, чей эль выплеснулся на сюртук поварёнка блевотиной.
— Хозяин, срочно! — Мужчина подбежал к дварфу и скинул к нему Джину. — Проследи за этой шмарой, пока она не проснётся. Вот моя доля за нанесенный ущерб. — Скинул дворфу 10 золотых. Он указал на пиратку, и сказал. — За всё остальное платит она и вот эти вот… — Его ударили табуреткой по спине. Калеб чуть не сдох от такого замаха: когда тебя бьёт один регенерация справляется сносно, но шесть ударов с разных сторон вызывали сбои. Раны стали заживать хуже. — ...Ублюдки! — Крикнул тот, разворачиваясь. Схватил со стола бутылку, и вместе с ней начал пробираться на выход из этого заведения.
|
|
|
–Плюсы: мы в основном сильны в ближнем бою,–Прокомментировал ситуацию Грейсон по пути к месту назначения. Примерно к этому моменту он смог собрать предоставленную информацию в кучу, собрать данные о погоде и скушать волшебную малинку.–Минусы: из-за тумана в дальнем бою в нас тяжелее будет прицелиться. Если не будем лишний раз факелами увлекаться – будем иметь все шансы. Ничего не упускаю?
Однако не смотря на свои слова, Кхариф в дороге не поленился, достал фонарь, зажёг его и закрепил на поясе. Крышку, впрочем, он тут же закрыл.
–Это на случай, если потеряемся: двигаемся к ближайшим источникам света и как-то пытаемся их "Забрать". По движущимся огонькам будем ориентироваться и собираться в группы, если нас разделят.
Глаза Кхарифа пробежались по спутникам, давая понять, что статичные огни их интересовать не должны. Обычно в "Альянс Лордов" людей с улицы не набирают – и уж тем более его новая команда не претендовала на ежемесячную премию "Сдох как Лох", вручаемую в конце каждого учётного периода наиболее нелепо умершим искателям приключений. Меж тем, необходимо было понимать, что они усваивают детали: Аксель – профи, и от соратников требовал планочку-то держать!
–Впрочем, разделяться в любом случае не желательно.–Продолжил он.–Улицы выбирать будем узкие, по этому двигаться нужно быстро – чтобы нас какой-нибудь магией не успели накрыть. Ну и "Цель" держим между нами, понятное дело. Вряд ли он не может за себя постоять, но как приоритетная цель он будет в бóльшей опасности, чем мы. Поскольку погодные условия обстрелу не благоприятствуют, основной основной проблемой для нас станут бойцы ближнего боя – и их к цели допускать нельзя ни в коем разе. И – да: за крышами и окнами всё равно следим. То, что они по нам не смогут попасть – не гарантия, что они по нам не будут стрелять. Да и банально спуститься на землю в самый неподходящий момент им ничего не мешает, а последнее, что нам нужно – враг в тылу.
Прибыв в дом, Кхариф доверил диалог с "Клиентом" Марко. Конечно, было бы не плохо его обыскать, но это "Дело" он доверил бы своим спутникам. Обыскивать, понятное дело, нужно было бы не на оружие или всякие запрещённые товары – это-то дело само собой разумеющееся. Нужно было убедиться, что у него нет ничего магического. И пусть в магии он понимал мало, была надежда, что что-то, с помощью чего можно передавать команды на расстоянии, смогут отличить его спутники.
Конечно, Аксель надеялся, что держать в этом доме оборону не придётся, но планировал он обычно из расчёта на наименее благоприятный исход событий – по этому и выжил.
Для начала, Аксель за полминуты обошёл строение, ища в нём слабые места. Их было немного: несколько окон и два входа. Мудрым решением Кхарифу показалось заблокировать южный.
Сперва он с помощью напарников загородил этот проход несколькими ящиками, а потом ещё и "Сигнализацию" придумал: достал из рюкзака верёвку, и кружку с ложками и вилками из столового набора. Верёвку силами Гонт обрезали и протянули к дверным ручкам и связали их между собой, а второй конец привязал к кружке, в которую загрузил ложки и вилки. И уже после этого заставил эту дверь ящиками окончательно.
Расчёт был на то, что сперва противники потянут за верёвку и нашумят жестью, а потом – будут пробиваться через тяжёлые ящики. Но к тому моменту все бойцы будут готовы к обороне.
Почему решено было заставить именно эту дверь? А всё просто: эта дверь выходила на единственную сторону, куда не было окон. Зато вот остальные хорошо просматриваются – к ним он и приставил часовых.
Дворфу Боджаку он поручил следить за восточной стороной. Во-первых он видел в темноте, во-вторых при необходимости мог сдержать дверь(На крайний случай ему на помощь в этой ситуации придёт сам Кхариф). Её ручки, кстати, тоже решено было связать верёвкой. Без "сигнализации", но чтобы двери сжимались как можно плотнее. Уходя, верёвку нужно было перерезать – и этот процесс был так же на Боджаке. Благо, он не был тяжёлым.
Гунт был решено доверить патрулирование западной стены. Во-первых, она выглядела достаточно проворной, чтобы не обронить к чертям "сигнализацию", во-вторых так же обладала тёмным зрением. Да и поскольку дверь была заблокирована, от неё не требовалось бы огромной мышечной силы, чтобы её сдержать.
Себе же Кхариф доверил патруль северной, частично – западной и частично – восточных стен. Он не обладал тёмным зрением(В маске его раньше были хорошие линзы от "Ночных очков", но их выбило смачным фэйспалмом, прописанным себе Грейсоном, когда тот на базарах Калимшана наблюдал, как толстые стражники пытались догнать чернявого парнишку в синей жилетке и его обезьянку), но всё в остальном остроте его глаз можно было бы даже позавидовать.
К тому же, Аксель был довольно сильным парнем, и вполне мог в случае атаки подскочить к нужной стороне и оказать поддержку. Или, например, вместе с Марко задвинуть шкафами окна у западной стены...
–Всё готово, Марко.–Доложил о готовности Аасим, когда баррикада была готова, а указания розданы.–Приступайте.
|
- Ну что ж, - доев, Эльмира встала, сняла с головы полотенце и села на стул перед зеркалом, распустив высохшие волосы и позволяя Викасе расчесать их. - На сегодня у меня для тебя два поручения. Первое - надо будет раздобыть до обеда свежий выпуск "Уст Балдура" - я вообще не очень хорошо представляю себе, где в Верхнем городе его берут. Это, конечно, премерзкий листок, в котором поливают грязью наше сословие, однако там бывают новости, а новости - прекрасная тема для салонного разговора, понимаешь? И после обеда, когда мне будут делать укладку, ты сядешь рядом и почитаешь эту газетенку вслух на предмет всяких интересностей. Хороший способ не помереть со скуки, пока над моим волосами будет колдовать приглашенная мастерица...
Довольная своей идеей, леди-змея полезла в лежащий на трюмо кошель за чаевыми для служанки. С одной стороны - в чтении газеты перед званым вечером и в самом деле был смысл, даже куда больший, чем она объяснила прислуге. С другой - это был еще один метод психологического привязывания Викасы: выдать ей "особое" поручение, чтобы она преисполнилась осознания своей важности и нужности.
- Ладно, все, пока просто перехвати лентой, - встав со стула, девушка взяла за руку горничную, положив на ладонь чаевые. - И последняя просьба: больше не зови меня наедине "госпожой" - это так безлично, вроде того, когда тебя богатый болван вызывает в духе "эй, прислуга, как там тебя..." В личном общении я - мисс Эльмира, идет?
Это был, наверное, предел допустимого в общении между слугами и господами - так молодую девушку могла называть горничная, прислуживающая в доме десятилетиями.
- Ну и, разумеется - это все строго между нами, ты умная девочка, и понимаешь, что о сегодняшней беседе не должен знать никто, даже (и тем более!) - твои здешние подружки, - продолжая держать служанку за руку, серьезно отметила леди Пуреноти. - Сама понимаешь: слово - серебро, молчание - золото.
Напоследок Эльмира заговорщически улыбнулась, ибо на ладони Викасы под серебряной монетой лежал невидимый со стороны золотой чуть меньшего размера.
После того, как горничная покинула ее покои, молодая юань-ти снова подошла к зеркалу, застыв перед ним в оцепенении, словно гипнотизируя свое отражение пристальным взглядом змеиных глаз с вертикальными зрачками. Идея с номером городского листка пришла леди-змее в голову не просто так, однако необходимо было убедиться в том, что он выглядит в точности как она себе представляла. Это еще сыграет свою роль, как и прикормка служанки, которая отработает вложенные в нее средства до последнего медяка...
Придя в себя, девушка будто нацепила на лицо новую маску - веселья и приветливости, и, не забыв одеть зеленый бархатный жакет, который очень убедительно подчеркивал линию ее талии и груди, покинула комнату, чтобы скоротать утро в общении с посетителями общего зала.
|
Калеб с трудом вывалился из массивного деревянного ящика, стоявшего по центру старого сырого погреба. В несколько рядов в подвале дома шли многочисленные ячейки для бочек, от которых несло плесенью и глиной. Кое-где на стенах виднелись следы влаги. Мужчина отряхнулся от могильной земли, оставшейся на теле. Пару раз выдохнул, затем вдохнул.
Прошло около трёх месяцев со дня, когда он стал вампиром, и постепенно мужчина стал свыкаться с новым качеством жизни. Он пошёл прочь от своего гроба, в первую очередь заруливая в свою маленькую “кухоньку”: одну из ниш подвала, где тот разместил столы и тары для крови, а так же отстойник трупов.
Просто так избавиться от тела убитого тобой зверька или же очутившегося у тебя дома нерадивого ублюдка часто бывает сложно, поэтому прежде, чем скинуть кого-то в модные воды порта, Веберн часто разделывал трупы, деля ношу на части, измолотые до неузнаваемости и лёгкие в переноске. От этих мыслей тот проголодался ещё больше.
Проверил запасы… Кончились. Ах, Калеб всё ещё не умел соизмерять свой аппетит с реальными потребностями, а потому часто случалось так, что его кровь резко кончалась. Зато, он вынес много других полезных уроков. К примеру, всегда приберать за собой. Или вовремя подмазывать авторитетов. Или же, где можно было безопасно достать кровь…
Правда вот, сегодня ни настроение, ни желания тела мужчины не совпадали со понятием “безопасно”. Хладнокровно рассудив, что на этот раз он может позволить себе немного развеяться и развлечься, Калеб скинул с себя ночную одежду — не спать в верхней одежде в гробу ещё один урок, что тот выучил на отлично! Потому что, пускай он и не потел, его одежда вполне себе пачкалась из-за земли внутри деревянного ящика, и более того — сминалась и быстрее изнашивалась. Слишком грязный или какой-то потасканый мужчина вызывал куда больше вопросов и куда как меньше меньше доверия, чем просто бледнолицый повар в хорошем, но недорогом костюме.
Сбросив одежду, Калеб пошёл к тазу с мутной водой, стоявшему в дальнем конце подвала. Взял тряпку — принялся оттирать своё тело. Свежесть и отсутствие запаха в трущобах были не столько правилом хорошего тона, сколько ещё одним способом скрыть себя в общей вони подворотен. Следы земли сходили очень легко. Без пота и жира стирать с себя грязь было одним удовольствием. Впрочем, сам процесс не приносил вору никакого удовольствия. Он просто медитативно тёр себя. И параллельно думал о том, что же ему в этот раз занести этому ублюдку обрубку. Самый простой вариант — деньги. Вампир имел некоторые накопления, но тратить их жалко.
Закончив с мытьем, Калеб зажег пару свечей в подвале, быстро одевшись, а затем сев у металлического котелка, чей отполированный бок заменял повару зеркало, и притащил к нему свой набор с косметикой. Небольшая сумочка с пудрой, красками, пузырьками, кисточками, угольками, баночками и кулёчками с прочей чушью стала ему хорошим другом с первого же дня его обращения в вампира. Кровосос собирался сегодня выйти в общество, так что решил выглядеть “живенько”. Закончив с этим, и убедившись, что выглядит прилично (по крайней мере, для воровского общества) и не особо вызывающе (дешево, но строго), он раскрыл свой гроб, и копнул рукой могильную землю, задумчиво промычав.
Именно на самом дне гроба тот хронил кошель с деньгами, откуда выудил ровно 14 золотых, закинув их себе в кошель. 12 на подачку главарю района. Ещё 2 на сегоднешний вечер. Омыл руку. Ещё раз глянул в бок котелка. Хорошо ли смотриться грим?..
Убедившись, что просто отлично, вампир всё же решил покинуть своё логово. Он вдохнул запах ночи полной грудью. Как чудесно… Сумерки всегда будоражили его холодную кровь, как у любого ночного хищника.
Ему хотелось убивать, но всё это потом. Вначале же, Калеб отправился совершить визит вежливости Обрубку. Стоит быть пунктуальным и своевременно давать местному авторитету на лапу. Заодно, он стал выискивать себе жертву по запаху...
|
Проблема Деруса заключалась в том, что ДАЖЕ если бы он и знал заклинание "Глухота" - оно не действует достаточно долго. Конечно, сам факт того, что у него есть относительно безопасное место для опытов... с сомнительной этической стороной было чудом из чудес и он был достаточно благодарен Гильдии, чтобы сделать им скидку в половину стоимости услуг Святилища. Он даже был готов терпеть периодический грохот кухни над головой. Но!
Как же. Фальшивил. Бард.
Когда-то давно в голове его учителя, после того, как тот изучил магию песни, родилась безумная идея - Колыбельная Ар'Кара. Довольно интересное заклинание школы Трансмутации, видоизменяющая звуки обычной колыбельной во что-то похожее, но медленно сводящие с ума слушателя непредсказуемостью, диссонансом и абсолютной фальшивостью, приправленная периодическими паузами, дающими надежду слушателю, что пытка окончена. До первого дня здесь, Дерус честно думал, что единственный, кто был достаточно злобен и безумен, чтобы такое сотворить, был старый орк, и что для этого нужен непревзойденный ум и талант. Оказывается, можно быть настолько бездарным просто от рождения.
Что было еще ужаснее, бард происходил из какого-то семейства верхнего города. То есть, даже намекать ему, что он до посинения мерзко поет, было опасно. Вчера, Дерус чуть не сломал стол со злости, когда глотка барда освободилась от трех пинт пива (столь любезно предоставленных каким-то посетителем) и продолжила петь. В голове мелькали мысли, что смерть - это не так уж и страшно, и что лучше бы он слушал душераздирающие завывания призраков, чем это.
Собственно, проснувшись утром, некромант подготовился к вылазке в свою, возможно, новую обитель - Гробницу Сзарр. Кто бы мог подумать, что столь расточительный и бесполезный архитектурный проект все же может принести кому-то пользу? Тем более, ему совершенно не обязательно заходить глубоко. Нужно просто найти место, где мало всяких тварей, и обустроить его. Деруса посещала мысль, что это место уже может быть занято, все же два некроманта на один город - не что-то невозможное, а место сочное. Но работать тут было уже просто невозможно.
Начать вылазку Дерус планировал днем, ибо во-первых, аколит не привлечет много внимания, если будет на кладбище, а во-вторых - какой дурак попрется в место с темными силами ночью? В общем, захватив с собой минимум необходимого в рюкзаке, полуорк решил начать вылазку в гробницу.
|
Проснулся Аасим с первыми матюгами. Петухами и прочей благородной живностью, по типу козлов и поросят, нижний город не баловал, и из дичи и скота были только местные жители, а точнее – наиболее маргинальная их прослойка.
Кто-то только-только вернулся домой, так как солнечный свет разбудил его от блаженного хмельного сна брюхом кверху на заднем дворе чьего-то дома, и визжит теперь, чтобы "Маня его пустила зая нет жизни ему без тебя прости дурака грешного!".
Кто-то уже поспускал с поводков ребятню, и они где-то в паре домов от лачуги Кхарифа играют с палкой и желудями во что-то безумно увлекательное.
Но по-настоящему пробудиться Грейсона заставила какая-то навязчивая бабка, ходящая по улицам с небольшой тележкой и разливающей чаи. Вроде как, чайник она с собой таскает и каким-то заговором магическим его подогревает, но всё равно получается какая-то блевотная жижа едва ли выше комнатной температуры, которой только бодягу какую-нибудь запивать. И то не факт, что именно эта жижа, а не палёный сидр не станет причиной вашего отравления.
Меж тем, именно выкрикам этой старухи удалось пробудить Акселя. Рефлексы, знаете ли: когда в Калимпорте начинают катать тележки с чаями и сладостями, реже – с арафатками, платками и даже рубахами, которые не удалось пристроить на рынок, именно тогда в этом преисполненном солнцем, ароматом пряностей и – чего греха таить – негодяями городке начинается "Жизнь" в полном её размахе, свойственным восточным городам разгуле показной роскоши, сладким речам торгашей всех сортов и мастей, палаточных поваров и тандырщиков.
Конечно, нижний город Врат Балдура резко с этой картиной диссонировал. Банально – запахи не те. Нет, конечно, тут не несёт сплошь и рядом нечистотами, помоями, пищевыми отходами и прочими, свойственными для менее благоприятных городов(Да что там! Даже для для некоторых районов Врат Балдура!) "Ароматами", но запаха фруктов всё таки не хватает. На ночь Кхариф даже повадился оставлять открытым один из сухпайков, в котором покоились сухофрукты, орехи и усыпанное какими-никакими пряностями вяленое мясо.
И покуда аудиальные впечатления как от Калимпорта, так и от Врат Балдура особо не диссонировали друг с дружкой, а запахи удалось худо-бедно имитировать, оставалось лишь отраду для глаз найти. А то как-то молящий о прощении бродяга особого эстетического визуального удовлетворения не вызывает.
Благо, выбраться было куда.
***
Утро Кхарифа прошло в штатном режиме: позавтракал заготовленными с ночи "Чудо-ягодами", к девяти утра точил оружие и чистил снаряжение, натаскал воды и, конечно же, не пропустил утренней зарядки. Правда, день и вправду намечался более жарким, чем обычно, по этому следопыт решил ещё и... Затеять уборку? Видимо, не зная, когда освободится, он намеревался вернуться уставший в чистый дом и, в зависимости от измотанности, дрыхнуть до упора.
Далее он просто бродил по городу до вечера, в надежде, что приключения сами его найдут. Будучи человеком созерцательным, он просто убрал поглубже под броню деньги, под плащ спрятав тесак и меч, и мирно бродил по улицам Врат Балдура, ожидая нужного часа направиться к месту встречи.
|
Угуканье совы окончательно пробудило Кармен от сна, позволяя своими глазами в очередной раз наблюдать за тем, чем стала её комната: то тут, то там висят связки сушеных трав, когда то собранных ею, на зависть начинающим травникам; одна из ламп на масле так и лежит на полу с разбитым окошком и стеклышками поблизости - результат несчастного случая прямо перед домом, когда не успела поменять свои чувства с птицей ночной обратно, споткнувшись об камень; незаправленная кровать в шаговой доступности от неё так и не исполнил свою роль; ну и стол, куда уж без него, был обставлен многими вещами. И, на своё счастье, наткнулась на оставленный на ночь источник света, который мог бы спалить дом, не будь фамильяр достаточно умным, чтобы полностью перекрутить вентиль лампы с козырьком, ещё целый и почти заправленный до конца.
- Умница! Вот что бы я без тебя делала, а? - проверяя источник света на предмет целостности, она, встав с места, потрепала по голове своего неустанного стража-птица, Бину. Оставив этот утренний ритуал позади, она приступила к другому и столкнулась с, можно так сказать, проблемой.
Бамс! Хлеб, вываленный из сумки, что лежала близ стола, облокотившись на ножку, не смотря на неоднократные избавления её от плесени в итоге стал твердым. Магические мелкие "фокусы" от такого не избавят, чего не скажешь о плесени, и теперь им уже можно было убить кого то! Однако Кармен не нравился такой расклад дел, поэтому, дабы просто так не переводить еду, вышла из комнаты для решения своей проблемы.
- Мама! - словно она и не была взрослой, издалека позвала она Марию Беллатрис по пустяку, - У меня "опять" сухарь в сумке, есть поблизости нож для такого дела и горячая вода, под чай? И да, меня Роланд тут письмом манит на "перевод литературы", опять буду в городе до вечера, так что имейте в виду.
На приглашение же она, разумеется, откликнется, как поест и приведёт себя в порядок Кармен, вспомнив, как это делается с магией, но словно шестое чувство ей подсказывало, что что то, да случится там. Может коллега захочет признаться ей в чувствах, может с книгой реальные проблемы, может приглашение он послал под давлением чьим то с угрозой в его адрес, может ... да прийди ей письмо с запросом перевода текста на языке, который никто из них двоих не знает, даже и вопросы не возникали бы сами по себе: ей, барышне одаренной, с руки обратиться к помощи магии в такой момент.
|
Солнечный луч, пробежавший по щеке Эльмиры, заставил ее блаженно улыбнуться. Да, рептилии обожают как раз вот такое утреннее, еще не припекающее яростно солнышко. Тяга к теплу, доставшаяся от матери, в ее крови боролась с любовью к холоду, полученной от куда более далекого предка - серебряной драконицы, чье дыхание могло превратить в кучу сосулек целую орду монстров. Да, густой коктейль намешала судьба в жилах леди Пуреноти, густой и крепкий. Для кого-то, может, статься, и вовсе ядовитый.
Сев на постели, любившая спать обнаженной девушка на полминуты застыла в странном оцепенении. Вертикальные зрачки-щели сузились до предела, а на лице появилось... нельзя назвать это выражением, ибо неживая маска, в которую превратилось миловидное личико Эльмиры, не выражала ровным счетом ничего - никаких человеческих эмоций. Многие из ее добрых знакомых, увидев чародейку в подобном состоянии, здорово бы испугались, так что она могла себе позволить расслабиться подобным образом исключительно в одиночестве. Расслабиться, чтобы погрузиться в свои думы...
Говоря откровенно, званый вечер у герцога Сильвершилда был ее последним шансом окольным путем пробиться в высший свет. Деньги, полученные в свое время в качестве платы за изгнание, подошли к концу пару месяцев назад, а сейчас девушка уже исчерпала все имеющиеся у нее законные возможности для заработка. Статус и уровень жизни дворянки стоили слишком дорого, и все же она поддерживала их изо всех сил, понимая, что, опустившись на ступеньку ниже в социальной иерархии, уже не сможет подняться обратно. Отсюда и жизнь в престижнейшей гостинице Верхнего Города, хотя можно было здорово сэкономить, поселившись в несколько более скромном, но столь же комфортном месте. Отсюда и великолепное платье для званого вечера, в котором она станет сегодня блистать, роскошная парфюмерия, словом - весь набор вещей, делающих ее в глазах окружающих ноблей дорогой штучкой, статусной леди, той, ради чьей благосклонной улыбки не стыдно потратить целое состояние... Да, девушка очень хорошо освоила правила игр, ведущихся в высшем свете, и жалела лишь о том, сколь ограничены в этих играх ее собственные возможности.
Милый папочка, Бездна забери вас с твоей квочкой и обоими выродками! Когда-нибудь я доберусь до тебя, поверь... но не сейчас. Сейчас я сама слишком уязвима, ты легко можешь уничтожить мою жизнь. Но я помню, папочка, я ничего не забыла. Ты говорил, что глупо было пригреть змею на своей груди? Но еще глупее вышвырнуть ее из тепла родного дома в холод и мрак...
Полминуты прошло, зрачки молодой юань-ти вернулись в нормальное состояние, а на лице проступило сосредоточенное выражение благородной девицы, готовящейся к важному дню. Поднявшись с постели, она, позвонила в колокольчик, и стала дожидаться прислуги голышом, хотя рядом и лежала и шелковая сорочка, и расшитый гостиничными эмблемами баньян. Проступающие сквозь белоснежную кожу на лице, шее и животе чешуйки отсвечивали розовым в лучах утреннего солнца, приковывая к себе взгляд и несколько отвлекая от тех частей тела, которые у обнаженной молодой девушки должны привлекать внимание в первую очередь. Впрочем, ни о каком стеснении речи сейчас не шло: истинная леди никогда не стыдится своей наготы в присутствии прислуги, а уж леди-змее такое чувство и вовсе незнакомо.
Как, впрочем, и остальные чувства, называемые "человеческими".
|
|
- Гори оно всё огнем! - сползая вниз, упёршись в стену, бард проклял по своему эту заразу, что поразила снизу доверху шахты, скрывавшие в своих недрах то, что могло сокрушить не один десяток поселений. То, что они оказались достаточно талантливыми, дабы справиться с этой проблемой, этим гребанным драконом, с ранами но без потерь, делало их лишь везунчиками.
Везунчиками, которые спросят с своего нанимателя кое что большее, чем несколько сотен золотых на рыло: он своей некомпетентностью, тем, что не отправил сразу своей шапкой их в Крепость, дал время культистам завершить свой ритуал, рождение крылатой бестии со зловонным дыханием, которое Крэйн вряд ли уже забудет. Как и не забудет, что бой не окончился: забыли поставить точку в судьбе краба, обойдясь многоточием.
Пока он конечно поддерживал концентрацию на своих чарах, но это лишь вопрос времени, когда они развеяться сами по себе. Однако тут уже могла сыграть жадность, после свержения дракона то, желание убить цветок лично, не жертвуя мешком-тюрьмой, который лопнет со временем, не в силах держать внутри себя жертву заклинания, даруя ему возможность окунуться в великое Ничто, откуда, с его то возможностями, ему не выбраться. Впрочем, относительный выход был, но не ему было решать, как поступить в данном случае. Как и решить, заняться ли вопросом изведения культистов чуть более "лично", хотя для себя уже всё было решено.
- Для меня тут работа закончена. Свиток телепорта - он мог бы нам сейчас пригодиться, дабы контратаковать их логово, снять голову с плеч их лидера полуэльфа, но что толку, если не знаем, где они обитают? - с угрюмой лыбой ответил бард своему верному товарищу, с которым он не раз и не два пересекался за время путешествия и приключенчениства. Да, жестоко его обломал, но что поделать, не всегда судьба на их стороне.
- Хелли, золотце! - позвал полуэльф-бардист по имени держательницу питомца в мешке, - у тебя есть уже идеи, как поступим мы с оставшимся паразитом-растением? Конечно это можно решить сразу одним касанием кинжала по сумке, но что то подсказывает, что тебе жалко терять её и содержимое. Пока время есть, я поведаю, как можно решить сий вопрос, не подвергая нас особому риску, а то будет обидно - умереть от него после драконосвержения.
- Бочка иль две с порохом, ящик с динамитом, бомбы, големовская молния, полностью заряженные молнией копья, несколько бомбочек с фитилем, завал шахты после взрыва - всё это можно смешать в разных пропорциях, если конечно жаба не задушит при вспоминании цены за взрывчатку. - с лёгким прищуром подметил он нескудные запасы ряда вещей которые могут стать отличным подспорьем для убийства цветка переноска. Или стимулом просто разрушить сумку: потому что дешевле выйдет, чем обложить краба-цветка взрывоопасным материалом.
|
-
Спасибо за игру! Хорошая броня залог здоровья. Так и не у далось мне тебя как следует куснуть😊
-
"Никто, надеюсь, не погиб?
Жив! Цел! Орёл Лютоволк!
Спасибо за игру)
|
С тех пор, как Дэннис и его верный филин Расмус покинули лачугу в лесной чаще и до тех пор, пока добирались до крепости Тролля, им на несколько часов пришлось разделиться. Прознав, что лесным духам вновь требуется помощь Дэнниса, он перед выходом, в спешке, успел накропать письмо во Врата Бальдура, нынешнему главе городской стражи и бывшему сослуживцу Дэна, сэру Лайсону. Дурные предчувствия нередко преследовали шерифа, и, что хуже всего, редко он оказывался в них не прав. "Паранойя – это инстинкт самосохранения, работающий сверхурочно" – повторял он себе, пытаясь утихомирить шалящие нервы перед очередной геройской авантюркой.
«Дорогой мой Лайсон! Я пишу Вам эти строки благодаря любезности господ, который месяц тероризирующих леса Троллбарк, ждущих меня для окончательного разрешения вопросов, касающихся нашего с ними конфликта… Мне приятно думать, что я могу избавить общество от дальнейших неудобств, связанных с их существованием, но боюсь, что это будет достигнуто ценой, которая огорчит моих друзей, и особенно Вас, дорогой Лайсон … Прошу Вас передать мой сердечный привет миссис Лайсон».
Не смеющий из-за выпитого спиртного, пыла битвы и пульсирующий не столько на рваной ране, сколько в висках крови испустить дух Дэннис из последних сил держался за свою жизнь, пусть и лишился временно сознания.
Вряд ли такую кончину можно было считать безвременной: герои, подобно плохим парням, кончают довольно быстро. Вопрос лишь в том, насколько они свой статус "Плохого парня" или "Героя" вообще заслужили. Воистину: на смертном одре лишь это имеет хоть какое-то значение.
Сложно назвать жизнь Дэнниса пустой, лишённый героиских поступков или оправданной, но чрезмерной жестокости. Всю сознательную жизнь МакТир по мере сил боролся за чистоту улиц и дорог Врат Бальдура от всякой мерзкой дряни. Бандиты боялись его, даже нередко рвали когти от одного лишь его имени. Самое полезное, что делали большинство из убитых при исполнении и линчёванных просто ради личного удовольствия жертв Дэнниса за всю свою жизнь были полезны лишь тем, что кормили своими пропитанными гнилью от чела до пят телами ворон и бродячих собак.
Сложно сказать, был ли Дэн поборником добра, очередным паладином в сверкающих латах, изничтожающим всякую мразь ради эвфемерного "Высшего блага", или очередным сошедшим с ума служакой-социопатом, истово нуждающимся в том, чтобы срубать головы, и лишь для приличия выбравшим целью своей бездумной жатвы не монашек и одиноких пастушек, а тех, по ком скучать никто не будет.
На смертном одре можно было бы и второй вариант признать: результат Дэна устраивал в обоих случаях.
Впрочем, прощаться с Дэном было рано. Те из негодяев, кто о нём знали, нередко разделяли сверхестественную природу его существования, по этому могли и не поверить в его смерть с первого раза. Молва о нём ещё долго будет бередить глубокие раны криминального сообщества Врат Балдура и его окрестностей.
Но даже не это, даже не эвфемерное присутствие Лютоволка на просторах Троллбарка, как полумифического персонажа, было поводом не прощаться с Дэннисом. На самом деле, Лютоволка ещё кое-что держало на этом свете:
–Вот проказа...–Буркнул он, придя в сознание.–"Терроризирующих" пишется через две "Р". Замечательная предсмертная записка получилась бы...
Осознав свою моральную неготовность уйти на тот свет пусть и героем, линчевателем и санитаром окрестных земель, но невежей, Дэн пришёл в себя окончательно. Рана, конечно, болела, но не так, как болело бы Лютоволчье самолюбие, узнай он после смерти, что так нелепо опростоволосился в своём прощальном письме.
Видать, движимый более желание не умереть идиотом, нежели остатками жизненных сил, Дэн вытащил из-под себя сумку, достал из неё две склянки, и из обеих сперва раны полил, а потом и сам отпил. И если с Зельем Лечения всё, вроде, было ясно, но зачем в такой час из горла лудить вино, и уж тем более – поливать дыру в брюхе, ведомо было только шерифу.
Кое-как он встал, где смог – подлатался, убрал мачете в ножны и приготовился выдвигаться. Ещё выход наружу этот проклятый искать – а потом ведь и героичков из лесу провожать придётся. Заблудются они, без старого егеря.
|
|
|
|
|
Что же, все были заняты делом. Прекрасная и опасная мадам Скар готовила подарочки культистам на масленицу, ребятишки возились с големом, а большой и страшный серый волк приступил к готовке.
В отличие от "магии" Скар, колдовство Дэнниса было куда более магическим, и куда менее опасным: достав из сумки ингредиенты и походный набор, он приступил к ритуалу: развёл огонь подальше от экспериментирующей Хэлли, достал из походного набора сковороду и принялся прогревать её над огнём, наблюдая попутно за работой убийцы.
"–Холоден ветер в открытом окне,
Длинные тени лежат на столе.
Я таинственный гость в серебристом плаще
И ты знаешь зачем я явился к тебе."
Затянул он хриплым басом, дабы разбавить кропотливый процесс толикой искусства, если эту песню вообще можно было к оному причислить. Надо ли объяснять, что привычка напевать во время готовки при отшельничестве вырабатывается сама и непроизвольно?
Меж тем, готовка шла полным ходом: пока сковорода грелась на флигеле, Дэн нашинковал специальные ритуальные травы соломкой, что-то из этого нарезал полукольцами мачетей, что-то порубил, что-то разрезал на четвертинки.
Не успел шериф даже кинуть травы на сковороду, как по пещере разошёлся приятный пряный запах, местами – горьковатый, но при любом раскладе "дающий в голову" и бодрящий. Возможно, именно благодаря этому аромату у убийцы всё шло пока хорошо.
"–Дать тебе силу,
Дать тебе власть,
Целовать тебя в шею,
Целовать тебя всласть.
Как нежный вервольф,
Нежный вервольф.
Как невинный волчонок,
Как нежный вервольф.
Встань!"
На сковороду с разогретым ритуальным маслом, припасённым в мешочке вместе с травами, он высыпал травы почти все нарубленные травы, обжаривал их несколько минут, посолил, поперчил, добавил сахар и обжаривал ещё несколько минут, после чего вылил немного вина из алхимического сосуда и томил травы, пока вино не испарилось.
И вот уже в воздух выплеснулся пьянящий аромат вина, утопавший в заполонившем пещеры ладаноподобном аромате трав.
"–Подруги твои нюхают клей,
С каждым днем, они становятся немного глупей.
В этой стране вязкой, как грязь,
Ты можешь стать толстой, ты можешь пропасть."
Готовые овощи он выложил на небольшую медную тарелку, гарнировал оставшимися не обжаренными травами(Их можно было добавить в сковороду, но Дэннис не любил запах этих трав по прожарке, особенно – вперемешку с запахом вина)
Получившейся натюрморт уже не только запахом, но и видом своим вызывал аппетит, пробуждал хорошее настроение и даже бодрил. Однако отнюдь не это ассоциируется с верным фамильяром МакТира, хмурым и разве что не чванливым(потому как безмолвным) филином.
"– Но я разожгу
Огонь твоих глаз,
Я даю тебе силу,
Я даю тебе власть.
Я делаю тебя
Не такой, как все,
Как агнец на закланье
Я явился к тебе.
И ты знаешь зачем..."
Нужное настроение, нужная и необходимая черта Расмуса, в коей крылась львиная доля его неоспоримого обаяния, а именно – лютая, бешенная социопатийная мизантропия крылась в ещё двух ингридиентах: капли крови Дэнниса, которую он носил в специальном бутыльке как раз для этого ритуала, и ещё нескольких грамм вина.
Когда последнее мощным потоком ударилось о дно сковороды вспыхнуло мощное пламя... А точнее даже два. Ритуал Дэнниса был безопасен, местами даже приятен, по этому по его окончании в фиолетовом пламени сковороды возник Расмус. Целый, невредимый, пушистый и достаточно злой, чтобы быть готовым идти в путь.
А вот эксперименты мадам Скар были не столь безопасны, и потому – стоило ожидать, что может случиться неприятность, и что её может ранить.
Но не успела и без того многострадальная плоть охотницы за головами покрыться новой россыпью ожогов, как в её сторону ринулся филин. Приземлившись на руки девушки, пострадавшие едва ли не больше всего во взрыве, он потоптался по ним и уверенной "пингвиньей" походкой в развалочку поднялся по рукавам кожаной брони Хэлли, останавливаясь на плече. Там он принялся укладывать "На место" взъерошенные взрывом волосы мадам Скар своими жёсткими, но пушистыми крыльями, перья на которых засветились приятным лазурным цветом, от чего боль охотницы за головами начала униматься.
–У-ху!
Назидательно промолвил Расмус, после чего сорвался с плеча охотницы за головами и направился к хозяину, который тем временем невозмутимо собирал кулинарные принадлежности в сумку, затушил вином огонь(Благо вино – не горючий материал) и, усадив филина на обмотанную на его руку цепь, добавил:
–Мадам Скар, не отчаивайтесь.–Прохрипел он в полный голос,–Динамит, может, и не той системы, зато мы убедились, что он не отсырел.
|
- Можно, конечно, приделать к шашкам длинный фитиль, - кивнула Хэлли. - Но тут такая засада: эти ребята в курсе, как они работают, судя по тому сюрпризу, что мы получили у лифта. Так что самые смелые могут попробовать метнуть их нам обратно. Лучше всего использовать их с коротким фитилем - чтобы хватило для броска, не больше.
И тут охотнице за головами пришла в голову идея. Шарики. Металлические шарики, стандартное плутовское приспособление для ловушек и отрыва от погони. Если грамотно прикрутить их к шашке с динамитом, а лучше к связке шашек - поражающий эффект сразу резко возрастет. Порадовать культистов такого рода подарочком - прямо отличная идея.
- Так, ждите здесь и не подходите, я тоже немножко поколдовать хочу по-своему, - внушительно сказала Хэлли спутникам, подхватила три шашки, достала из сумки мешочек с шариками и кусок веревки, и отошла подальше в сторону. В своей пряморукости Скар была совершенно уверена, однако хотела, подобно многим магам, напустить на свои действия ореол значимости и опасности.
Разорвам мешочек на части, она использовала его в качестве обмотки, чтобы распределить шарики поравномернее. Каждую шашку приходилось обматывать отдельно, и это, вопреки первоначальной задумке, оказалось достаточно сложной задачей. "Из говна и палок" - вспомнилось старое выражение, означающее изготовление полезного предмета из всего что имеется под рукой. Две шашки были уже готовы и заблаговременно отложены подальше, ибо мало ли, а вот на третью материала почти не осталось. Попытка же натянуть на шашку остатки ткани привела к тому, что динамит выскользнул из успевших вспотеть рук охотницы за головами, упал на острый край камня, и...
Характерный "БАХ!" заставил всех подорваться со своих мест. Кто наблюдал за происходящим, тот увидел, как женщина исчезла в облаке взрыва, однако подбежавшие помочь поняли, что все не так страшно, как показалось в первые мгновения: Хэлли просто опрокинуло и отбросило в сторону. Гораздо больше самой охотницы пострадало ее самолюбие: самостоятельно подорвавшись с земли, Хэлли отвела руки тех, кто пытался ей помочь. Видок у Скар был тот еще: обожженные брови, жуткое состояние шевелюры, но никаких более серьезных повреждений не наблюдалось. Обведя взглядом сопартийцев, она сплюнула пыль, тряхнула головой и сердито буркнула:
- Да динамит у них не той системы! - после чего стала собирать в связку те шашки, которые остались целыми.
-
За креативность! Ну, а бомж, такой бомж:(
-
Динамит и не той системы, бывает чё :)
|
|
|
|
|
|
|
-
-
Это было хорошо!
-
Йеп, это было хорошо!
|
|
|
|
|
|
Обычно, Вечный Воитель от "Сих" и до "Сих", полностью проживал жизни великих воинов. Тех, кто ещё при рождении оставлял шрамы на ткани вселенной, по которым можно их было найти и подключиться к умам. Тех, кто при гибели создавали настолько мощный импульс, чтобы его хватило для возврата на Узор Полотна Бытия и поиск новой жизни. Но ныне произошло иначе. Кажется, подходила к концу очередная жизнь очередного великого воина. Действительно великого: отбивали город, город на реке. Имена, названия – всё это выветрилось из сознания Вечного, однако действия отпечатались в памяти надолго: сдерживая натиск противника, герой, чьим умом управлял Воитель, вызвал огонь артиллерии на себя и из последних сил держал оборону. Когда же по его позиции отработали, произошёл долгожданный импульс: переломился ход одной из самых кровопролитных войн, виданных за все миллионы жизней, прожитых Вечным. Кажется, после этого линия фронта будет всё ближе и ближе к родным землям захватчика, и что битву, которую не без усилий Вечного удалось выиграть, занесут во все исторические источники, однако самому Вечному этого увидать не было дано. Даже если бы он выбрал жизнь, появившуюся сразу после этого момента. Гибель воина вызвала такой импульс, что героя, вылетев на Полотно Бытия, но тут же был заброшен в чью-то чужую шкуру, не сумев ни выбрать чью-то жизнь, ни даже опомниться на узоре мироздания. Только вот шкура, в которой очутился Вечный, была ему непривычна. Он не ощущал ни рук, ни ног, но чувствовал себя, тем не менее, существом очень сильным и могущественным, способным за считанные секунды... Задушить кого-то? –Готовы к с-с-ссражению, Ваш-ш-ш-ш-ш-ш-ство?–Раздался шипящий голос в голове Вечного. От неожиданности, он, наконец, продрал глаза и разглядел мерзкое место, в котором оказался. Нет, он был не на поле боя, не в траншее, доте или пулемётном гнезде. Он не поправлял латы, не перепроверял автомат, сидя в БМП, не скакал на коне за полководцем и даже не вёл за собой полк. Перед ним была арена, но на неё выходить ему не требовалось. Он оказался на трибунах над этой ареной. Шумных, грязных трибунах, преисполненных разного рода мразью, коей он ни в одной из прожитых им жизней руку бы не пожал: люди грязные, злобные и даже по роже видно, что недалёкие, они сдирали мясо с зажаренных на вертеле людей, гоготали и бесновались в предвкушении битвы.  Меж тем, от Вечного они держались подальше. Приложив малость усилий, кои меж тем были ну ни капли не привычными даже для того, кто прожил неисчислимое количество жизней, он смог определить себя и в пространстве, и видово. Оказалось, что Вечный оказался в теле огромной змеи с золоченой чешуей. Неудивительно, что его сторонились грязные двуногие оборванцы – с таким существом тяжко выяснять отношения. Куда интереснее было то, что виднелось на арене. До неё спускаться – полсотни метров, не меньше. Внутри её периметра было расположено несколько толстых стен, оставшихся от какого-то другого строения, а так-же три группы живых существ, разбившихся на команды. И Вечный быстро понял, где его команда: с ним вновь вышли на связь: "–Вы здес-с-сь, ваш-ш-шество?"–Послышалось в его голове, когда одно из существ – гуманоид со множеством змеиных голов – обратило свой взор на трибуны и взглядом нашло обвившегося вокруг колонны Вечного. "–Я здес-с-сь!"–Ответил Воитель, от чего и многоголовое существо, и стоявшие рядом два одноголовых змеечеловека, и даже несколько ползающих по земле змей встрепенулись. Скорее всего, змей, чьим телом сейчас управляет Вечный, может свзяываться со "своей" командой на расстоянии. Может, для этого его и выдернули экстренно и без предупреждения из Полотна Бытия? Чтобы помочь склизким тварям одержать победу? Меж тем, гвалт предвкушающей боя толпы возрастал. На специальный балкон над ареной вынесли существо, похожее на человека. Только ног у него не было, а вместо кистей рук были свиные копыта. Разглядеть его лица было невозможно – оно было перевязано окровавленными бинтами, уходящими под длинные скомканные грязные волосы.  И несмотря на внешнюю беспомощность, на деле голос его оказался по силе не хуже пушечного выстрела: без микрофона, без магии и прочих усилений, он, дождавшись звука горна, принялся вещать на все трибуны, перебивая толпу. –ВЕЧЕРА, УБЛЮДКИ!–Только и успел сказать калека, как зеваки утопили трибуны в гуле ликования и жидких аплодисментов. Дождавшись, когда говорить вновь станет возможно, он продолжил:–СЕГОДНЯ БУДЕМ РЕШАТЬ ПО ТЕРНИСТЫМ БОЛОТАМ! НА НИХ ПРЕТЕНДУЕТ РАХУЛИОН МОЗГОСОСОВИЧ, СОБРАВШИЙ ОХЕРИТЕЛЬНУЮ АРМИЮ ИЗ САМЫХ РАЗНЫХ ТВАРЕЙ!–На этих словах монстры, среди которых было четыре квиклинга и одна огромная тварь с панцерницей. И это была отнюдь не вся колленкция тварей, собранного Мозгососовичем. ВТОРОЙ, КОМУ ХОЧЕТСЯ НЕМНОГО ВЛАЖНЕНЬКОЙ ЗЕМЛИЦЫ – КОРОЛЬ КОБРА! ПРИВЁЛ С СОБОЙ СКОЛЬЗКУЮ СВИТУ,, И ЕСЛИ ХОТЯТ ВЛАЖНЕНЬКОГО – ПУСТЬ ПРОЛЬЮТ КАК МОЖНО БОЛЬШЕ КРОВИ!–В ответ на эту поддёвку змеи и юань-ти, подконтрольные Вечному, зашипели со всей силы – голова его буквально ломилась от возмущённых голосов его бойцов.–НУ А ИНТЕРЕСЫ ПЛЕМЕНИ БУГУРТ БУДУТ ПРЕДСТАВЛЯТЬ МОНСТРУОЗНЫЕ РЕБЯТА! ПАРНИШКИ, МЫ НА ВАС РАCСЧИТЫВАЕМ! НЕ ДАЙТЕ ЭТИМ УРОДАМ ОТНЯТЬ НАШИ ЗЕМЛИ, НИ ТО ВЕСЕЛУХА ЗАКОНЧИТСЯ! В БОЙ! В БОЙ! В БОЙ! Калека развернулся, опёрся локтями на перила балкона под ор ликующей толпы. Кто мог – сделал так же. Вечный тоже подполз поближе, обмотался вокруг перил и принялся наблюдать из лучших мест. Актуальная карта.
|
|
|
"Эй, скот! Пишу тебе из джунглей:
Тут шаманы на бубнах,
Танцы с буквами и вдыхать трудно мне.
Тут дым лучше, чем у вас там.
Во мне Аяуаска, и всё, что негласно;
А в ушах, будто —
Вой лютоволка над тобой,
Под тобой в луже крови Луна.
Что? Ты ещё живой? Но джунгли глушат стон;
Овца на бойне; 1:0! 1:0!"
Человек, кем бы он себя не мнил – существо ритуальное. Кто-то стучится в дверь три раза в определённом темпе, кто-то после рабочего дня обязательно накатит пинту эля вне зависимости от наличия повода, а кто-то, выкуривая самокрутку, маячит в помещении по маршруту, протоптанному более десятка лет назад. В сущности, ритуальность – самое естественное, что остаётся в людях. Ну и не-людях тоже. Изменяется лишь сложность ритуалов, но само их наличие изменить невозможно.
В отшельниках по типу Дэнниса от человеческого обычно остаётся больше, чем в вечно плутающих по каменным джунглям. Ритуалы – единственный способ сохранить рассудок, оставшись один на один с не озлобленной на тебя лично, но всё ещё не приветливой природой. Ритуалы помогают сохранить счёт времени, ритуалы помогают рассчитывать припасы. В конце концов, ритуальное поведение просто позволяет поддерживать себя в форме, а это в лесу тоже важно!
И не нужно считать, что природа – это какой-то деперсонифицированный дикий зверь, коему одна радость – тебя в угол загнать. Равно как и считать, что природа – это деспод, ничего более не желающий, кроме как загонять тебя до изнеможения, выжать, как вехоточку, и в угол швырнуть.
Не, не-не-не-не-не!
Природа – это стихии, с которыми нужно уметь совладать. Не можешь сохранять равновесие, взбираться по отвесным склонам или просто боишься высоты? Прочь с гор! Не можешь совладать с ветром, удержаться на волнах? Сдавай табельного попугая и повязку на глаз и прочь с морей, сухопутная крыса! Не можешь забороть медведя, отбиться от волка или хотя бы подстрелить кабана – в лесу тебе тоже делать нечего!
Дэн же в лесу чувствовал себя как дома. Охотился, изводил бандитов, дружил с друидами и даже имел роман на стороне с местной дриадой. И всё благодаря ритуалам, благодаря целенаправленному желанию стать большим зверюгой, чем уготовано стать иному настоящему животному.
И этих привычек он бросать не планировал.
Даже сейчас, руководя подготовками к допросу, он охотно напевал услышанную каким-то картавым полуэльфом нескладную песенку, надеясь хоть как-то заразить здоровой животной яростью своих нынешних спутников.
Меж тем, подготовки к допросу шли полным ходом: с помощью Хэлли, придерживавшей кончиком своей шпаги острые листья Бритвенной лозы, Дэн срубил несколько кустов и, удерживая срубленные кусты своим зачарованным мачете и найденным недавно группой волшебным клинком, будто кулинарными щипцами, свалил их в стоявшую неподалёку вагонетку.
Собрав с поля боя всё подходящее по размером оружие и обернув все лезвия обрывками одежды всех мёртвых противников, Дэн накрыл получившимися предметами вагонетку, образуя некоторое подобие крышки.
На эту крышку он и планировал водрузить пленного для допроса.
Но спервоначалу он измазал "морду" своего шлема в крови поверженных врагов. Увы, они и до боя представляли довольно мало интереса, а опосля оного и вовсе превратились в расходный материал. Да и как опытный лесной выживальщик Дэннис знал: не стоит делать культа из своих поверженных врагов. Из них нужно делать символ, дабы другие опасались. Ни один хищник не сунется туда, где земля устлана потрохами ему подобных, ибо поймёт, что место гиблое. Однако людям при допросе свойственно молчать
Что же, остаётся лишь сперва дать понять допрашиваемому, что экзекутор не шутит...
Век окончен. Боль вынес молча.
В клочья цепи, цель темнее ночи.
Съем солнце - без него проще.
Пришёл, увидел, прикончил, будто —
Вой лютоволка над тобой,
Под тобой в луже крови Луна.
Что? Ты ещё живой? Но джунгли глушат стон;
Овца на бойне; 1:0! 1:0!
Прохрипел Дэннис, после чего скомандовал:
–Убедитесь, что ягнёнок связан, и будите его!
К этому моменту, заляпанный кровью, но полный энтузиазма Дэн уже заготовил себе руку одного из культистов. Зачарованному мачете отсечь руку мертвеца было проще, чем огру разломать яблоко на две половинки.
–Утро доброе, ягнёнок!–Сказал Дэн сквозь окровавленные клыки захлопнутого забрала шлема. Глаза его и без того демонической маски засияли ярким рубиновым пламенем, а из пасти можно было почуять запах гнилой плоти – Дэн заранее подготовился, прежде чем пробуждать негодяя.
Одной рукой он подхватил культиста под локоть, а второй протянул отрубленную культю пленнику.–Ручку пожать не желаешь? А, да! Тебе немного неудобно!
Под хищный хриплый приглушённый хохот Дэна пленник подошёл к вагонетке и с помощью культи раздвинул два лежавших слишком близко перемотанных тряпьём клинка.
–Давай я тебе сразу доложу, твоё положение?–Дэн кивнул спутникам, чтобы они держали пленного и не давали ему уйти или хотя бы толкнуть вагонетку, чтобы та упала.
–Вы начали деятельность не в том лесу, нарвались не на того шерифа и связались с не той горно-добывающей компанией.–Следопыт сомкнул руки за спиной, не выпуская из них при этом культю. Его монотонный хриплый низкий голос, эхом пропущенный сквозь металлическую пасть, заставлял на пепел походить даже тёмных эльфов – что уж говорить о банальных сектантов.–И нет, не стоит считать что меня эти дворфы купили с потрохами: я бы вас извёл в любом случае, узнай я лишь о том, что вы вообще существуете. Да что там! Даже твоих дружков я бы покромсал на куски исключительно из спортивного интереса! И тебя, к слову, тоже допрашивал бы банально от скуки! В лесу Троллбарк, знаешь ли, не шибко много занятий, а пытки оочень сильно досуг скрашивают! НО!
Дэн резко хлопнул в ладоши. В свою ладонь ладонью отрубленной руки. Ему всегда не хватало конечностей, и сейчас он охотно пользовал момент.
–Но у тебя есть шанс выйти живым, здоровым и относительно невредимым! Не скажу, что освобожу тебя и грамоту за сотрудничество со следствием выдам, но как минимум в лесу тебя выпущу – а там уж ты сам, авось, и выживешь! Но сначала пара формальностей...
Наконец, МакТир избавился от наверняка надоевшей всем присутствующим отрубленной руки: опустил её в заранее заготовленную щель, несколько раз поводил ею по острым листьям растений и достал обратно, но уже с меньшим количеством мяса и кожи на костях и оголённых мышцах.
–Вот так с тобой будет, если ответы меня не устроят. Подсобите, ребята!–Пояснил он, после чего окончательно выкинул руку в повозку, схватил пленника и совместно с соратниками погрузил его на образованные трофейными мечами и прочими палками-копалками перекладины. Убедившись, что он зафиксирован и что спутники его удерживают, он принялся задавать вопросы:
–СКОЛЬКО ВАС ОСТАЛОСЬ? ГДЕ ОСТАЛЬНЫЕ? КАКОВЫ ВАШИ ПЛАНЫ? КАКИЕ МЕРЫ БЕЗОПАСНОСТИ ПОМИМО ЛЮДЕЙ У ВАС ЕЩЁ ЕСТЬ!? ОТВЕЧАЙ, МЯСО!!!
В подтверждении своих слов и для усиления запугивающего эффекта он резко выдернул один из мечей. Тот, что был дальше всего от центра тяжести пленника. Тем не менее, это должно было намекнуть ему: если он не заговорит, то превратится в мясную нарезку быстрее, чем скажет "АУФ".
-
Шериф, поэт, плач, любовник и филантроп, а еще броня крутая есть:)
|
|
|
Крэйн, всё ещё находясь в вялом состоянии, буквально пропустил мимо ушей замечания от Хэлли по поводу неактуальности использования огня тут, что стоило бы применить что то более примораживающее, во избежании последствий горения трупов и растений. Да за те деньги, что даже им частично авансом предложили, вряд ли найдутся настолько мощные специалисты по ледяной стихии, что полезли бы в самые глубины враждебных территорий. Поэтому бард с целым ворохом далеко не полезных мелких привычек да аасимар с не особой охотой в плане высвобождения своих сил ради того, чтобы обезопасить соратников от ярости противостоящих им сил, через устранение опасности, избавляя себя от ноши лечения (как нибудь надо спросить "А не садист ли он?") - это всё, на что хозяин смог рассчитывать.
Однако, на свой вопрос бард, пусть и косвенно, таки получил ответ, ровно от того же человека, что одобрил столь рьяную зачистку растений огнём во избежании численного превосходства: тот взрыв, да и в целом метание шипов столь огромными тварями, несло в себе определённую цель, достаточно ясную, чтобы даже он, не имея сейчас ясный разум, осознал опасность и лишний раз в дальнейшем не подставлялся - их кончики несли в себе заразу, что убивала жертву со временем, неотвратимо превращая его в такого же носителя игл смерти. Поэтому, как бард, оправившись от ранений и ожогов, не без помощи Макса и нескольких живительных глотков второсортного вина, которое прихлёбывал все двадцать минут целебных ритуалов ухода аасимара за ними всеми, услышал просьбу Хэлли помочь с избавлением опасностей из ран, дабы уберечь Дэнниса от участи быть таким же, как прошедшие сорок добровольцев, тот незамедлительно помог в столь суровом деле, как полевое лечение в условиях дефицита ресурсов - вряд ли кто то из них подозревал, что набор лекаря будет полезен даже при наличии целебных сил, ровно для устранения разного рода болячек.
Помог то он может и помог одному, следуя указаниям Хэлли, что ловко орудовала своими "инструментами", но у него в голове проскочила одна из мыслей: - "Неужели сила оберегов не способна спасти от подобной участи?" Не то, чтобы он сомневался в их силе, ведь как никак, а столько женщин испробовал Крэйн в постели за нынешний год "слегка" развязной жизни и всё ещё, как говорится, "на коне", но всё же ...
- Максимилиан, я вроде видел, выходя вместе из дыма, что часть игл прошила твои латы. Сам ты как, в порядке? Или вещицу, что тебе вручил ранее, не способна подавить силу, что заключена в их кончиках, обрекая идею заказать побольше таких у нашего заказчика, как свяжется он с нами, на бессмысленность? - напрямую, не обращая внимание на Чоргу, который также покинул мглу дыма в иголках, обратился Крэйн к ассимару, в надежде развеять сомнения.
|
|
-
Хотел спошлить, но решил что не буду...
-
Stick you dagger in my wounds, как говаривал один известный жрец любви Билли Херрингтон.
|
|
|
Лютоволк изящно слился с окружением. Притом, казалось, ему даже не нужно для этого было заклинание Чорги; просто лютоволкам так же свойственно сливаться с пещерами джунглей, как птицам летать, а злобным старушкам выдерживать колоссальные повреждения в битве с паладином, следопытом и двумя жрецами.
Проблема была в том, что, хоть самым отмороженным в этой компании и был Дэннис, на его лавры явно претендовал эльф, ни с того ни с сего устроивший пожар в пещере.
Что же, с кем не бывает? Помнится, когда Дэннис выслеживал в лесах Троллбарка трёх вервепрей, он и не к таким методам прибегал. Один, представляете, в соломеную избушку спрятался, и мол "Не найдёшь, Мактир!". Но вот только нашёл! НАШЁЛ! Нашёл он этого вервепря, Ниф-Нифом его звали, и сдуть его дом попытался! Только вот не вышло ничего, и сжёг он избушку соломенную к херам собачьим, вместе с вервепрем.
Второго он спустя неделю выследить, по оставленным на полянке лесной бутылкам стеклянным. "Ну не вервепри, а свиньи какие-то!" – подумал Дэннис, и пошёл второго кабаноборотня убивать. Он в деревянном срубе поселился. Дэннис раз шибанул – ничего, два шибанул – ничего, даже дверь с петель не слетела! И понял тогда, что Нуф-Нуф(а так этого монстра и звали) в домике своём забаррикадировался. И тогда Дэннис и этот домик сжёг, да только на пеньке сидел и любовался, как кабан из домика своего выбраться не может, визжит да баррикаду разгребает. В общем, и этому поросю секир-башка наступила.
А третьего он спустя месяцы выследил, когда холода наступили. Тот – представьте себе – умудрился в лесу кирпичный дом построить! Только вот не рассчитал, что зимой печку топить придётся, и по этому дыму его "Лютоволк" и выследит! В общем, попытался Дэн на этот домик подуть, как ему духи под опиумным приходом сказали – ничего. Попытался ногой этот домик порушить – тоже ничего! Попытался сжечь дом – тоже ничего не вышло, каменный ведь! Даже в какой-то момент решил в дымоход лезть, но тоже опомнился: МакТир ведь не мудак какой-то, чтобы в горящую печь лезть, а должностное лицо(Пусть и клыкастое). Тогда-то он и зарезервировал у Балдурцев килограмм тротила, бочку с порохом, два бочонка с самогоном, банку сардин и нескольких опытных минёров-полуросликов, чтобы это говно раньше времени не п***здануло.
В общем, когда последнего вервепря, которого Наф-Нафом звали, от стен отковыряли, паштету получилось – на всю зиму запасов.
В общем, не в обиде Дэннис был на Крейна за то, что тот с огнём играет. Так даже веселее.
|
|
|
|
|
|
Скверна наступала на лес Троллбарк. Скверна, язвы, насилие – всё это было привычно лесу, но всё так же мерзко его обитателям. Все начальные меры были предприняты, но зараза была устойчивее мохнатых лейкоцитов и тромбоцитов. Всё шло к тому, что иммунная система убьёт сама себя об инородное вторжение.
Зараза шла не из укуса или отравления. Вмешательство было внешним, но слишком грубым и прямолинейным, более напоминало осколок стрелы, от которого распространялась гангрена и с которым внутренними силами организма бороться было тяжко.
Такие заразы лечить надлежит с удаления внешних раздражителей, и таковой процесс наконец был запущен. И искать тех, кому здоровье леса было с руки, не нужно было слишком уж долго. Всё очевидно: одни, кто тут разбойничают, есть зараза. Другие, кто с этих лесов зарабатывают, в здоровье леса заинтересованы. Для того и был призван один из самых страшных санитаров этого леса: покуда вытащить осколок стрелы без боли не удаётся, его надлежит вырвать зубами. Покуда нет клинка, чтобы ампутировать больную конечность, её надлежит отгрызть.
Дэннис – не лейкоцит. Он не заинтересован и не необходим для обыкновенного лечения. Он и не тромбоцит, и устранение последствий лечения травмы для него не стоит первостепенной задачей. Дэннис "Лютоволк" МакТир – это скорее прилив адреналина, полезный при экстримальных методах лечения болячек. Однако для таких болячек адреналину нужно как можно больше. Операция шла полным ходом, лесу нужно было мобилизовать все ресурсы...
Последние месяцы Дэн окапывался в этих лесах, в небольшом срубе в густой чаще. Холод и заполонившая эти славные края опасность были достаточным аргументом для того, чтобы на некоторое время затихнуть и перейти в режим автономного выживания, охотясь на дичь, заготавливая запасы и минимально "отсвечивая". Его привычной задачей было устранение разбойников, и в методах он себя не ограничивал. В допустимой жестокости – тоже. Однако сейчас необходимо было держать эго в узде, ведь и раньше он бы понял, что в одиночку ему не справиться. Сейчас же, когда гнев былого законника, которого вернее было бы наречь карателем или вигиланте, он и вовсе ограничивал себя молчаливым наблюдением за занятой им территорией и посильной обороной этих мест.
Знак к действию был даден за ночь до этих событий. Лютоволк мирно, но силясь не терять бдительности дремал на тёплых растрёпанных шкурах в своём логове, как ему явилось нагромождение хаотичных жестоких образов битв, где человечья кровь лилась ручьями ни то смешиваясь с грязью по достижении земли, ни то грязная по сути своей. Виделись лесные духи, делающие пасы руками друиды, загоняющие одного из этих гнилокровых глаадкокожих бабуиношей волки, наваливающиеся на толпы врагов медведи и – что характерно – один странный зверь. Статный, благородный небольшой, но от того не менее опасный барсук, вне действующий по указу, но внемлющий и согласованно с духами вырезающий из него скверну. На когтистых лапках того зверька были исписанные кожаные наручи, на его шее по густому меху был кровью описан круг на подобии шнурка для ожерелья. Кровь запекшаяся и явно не его, но дающая Дэннису необходимый ориентир.
Пробудившись, он молча кивнул нависшей над изголовьем его кровати фее и принялся собираться в путь. Ясно было, где искать: только Крепость Тролля могла дать ему необходимые ориентиры. Она, в конце концов, находилась ближе всех к его поселению. Ясно так же было, кого искать: про наручи и связь с духами следовало понимать сон Дэнниса буквально, а вот кровь явно намекала на некоторую приязнь к собиранию трофеев. Более, чем достаточно, чтобы в лесной глуши обнаружить искомую им цель вслепую да в ночи!
В крепость он прибыл на следующее утро, взяв ночлег перед этим в лесу. Нутро подсказывало Дэннису, что очистка леса идёт настолько активно, насколько может, и уже даже принесла свои результаты – по этому он не страшился.
На подходе он застегнул ножны с мачете и отпустил Расмуса в свободный полёт, на разведку, а услышав странный зазывающий звук ещё и обнажил лицо, резким движением головы откинув шлем. Инстинктивно, он достал из-за пазухи флейту и принялся наигрывать мелодию в такт этим звукам. Если это – очередной ориентир, то явно не только для него!
–Доброго дня Вам, мил-человек.–Обратился он монотонным сиплым голосом к одному из крепостных жителей. Так или иначе, трафик людей тут не особо высок, и его наверняка с осени не все забыли.–Чую я,–Это вступление он не преминул сопроводить резким шмыганием носа, будто изображая оное у берущих след собак.–С проблемами в лесах этих кто-то решил поквитаться. Так ли это, и знаете ли Вы, где их искать?
|
Крэйн бы и дальше облюбовывал своими лапами и взглядом аппарат в центре башни на четвёртом этаже в окружении рун, не встреться он взглядом с пребывшими через буквально полминуты оставшейся троицей участников "Отряда Спасения", усмирявшего пыл элементаля сталью и магией, а также, как позже выяснится, слегка недалёкого тролля, что решил для себя в глубинах разума задачку по тому, как "постукать" мелких и мягкотелых, дабы ... но это уже вряд ли они узнают зачем, слишком быстро и безразлично умертвили его.
- В целом, если ты, Абель, в состоянии узнать у неё, творца аппарата, о желании продолжить свои изыскания во благо существ, что вне сомнений оценят пользу ограждающего механизма, то обратись с данным вопросом к её духу, во избежании трат средств, хоть и в состоянии задать сий вопрос сам, используя свои методы. - таки поднявшись, бард окликнул жреца перед тем, как с остальными принялся вести учёт находок. А тут было действительно много чего интересного, не только тут, но и на этажах пониже. Причём наличие коллектива быстро решало ряд проблем с поиском смысла в том, чем являлся этаж, какими по природе своей были находки, да чьими они были или могли бы быть.
- Арсенал Крепости Тролля, чтоб меня! - невольно вскликнул Крэйн от изобилия средств для пресечения неприятностей в самом последнем неизученном месте, не бывший ранее доступен им до момента нахождения связки ключей к дверям на втором этаже. Неудивительно, что культисты выбрали своим методом изведения жителей крепости обман и спаивание сильнодействующего дурман-средства, лишавших воли остальных: догадайся чуть более менее бдительные стражники что к чему, сравняли бы с Землёй оружием, что хранилось тут у всех них. И видимо лишь аппарат, испускавший смертельные громовые разряды, не позволил пасть окончательно от лап членов Талоны Крепости, оставив её полностью разорённой. Впрочем, то, что они нашли, то, что можно было бы присвоить найденное себе под предлогом "разграбления культистами", не избавляло от ответственности, что взвалили на них братья - владельцы шахт. И речь не о том, чтобы "узнать, что там вообще происходит", что они собственно сейчас и выполняют, шаг за шагом разбираясь в происходящем, но в проявленном интересе в деле того, как же так вышло, да и что с всеми ними, не только уже шахтёрами, стало. - Всем, выйти на улицу. Будем обсуждать серьёзную тему на свежем воздухе. - прервал своё оглядывание Арсенала Крэйн, после чего поспешно удалился вслед за гоблином из башни.
Дождавшись, пока все они выйдут наружу, бард, единожды лишь взглянув на остатки тролля, после чего, цокая языком, мотнул из стороны в сторону своей головой, да протяжно вздохнув, обратился к товарищам по делу: - Все же надеюсь помнят, что до этого с почти как месяц назад был послан перед этим разведывательный отряд из двух десятков опытных сорвиголов, наёмников, в сопровождении пяти жрецов Илматера? Связь с которыми так и не удалось не то, что наладить потом, но и узнать об их участи. Ровно как и нам пока неизвестно об их судьбе: даже костей человечьих мы не нашли среди объедков троллей. Однако связь мы всё же какую никакую, а установили, что, по сути, позволяет нам отказаться от дальнейшего участия в изучении Крепости, ибо свою цель выполнили: я достаточно реалист, чтобы принять факт возможной смерти всех шахтёров, без снабжения, в окружении культа Талоны.
- Однако, если считаете, что для вас тут работа не закончена, братья-заказчики готовы добавить ещё пол-тысячи каждому за то, чтобы продолжили изучение Крепости, с целью довести расследование произошедшего тут до логического конца, да искоренить остатки враждебных тварей и, возможно, ещё действующих в шахтах культистов, чтобы те, кто прибудет в Крепость, смогли возобновить работу шахты и его охрану от неприятностей. - расписал полуэльф более развёрнуто, своими словами то, что в столь же сжатом объёме было передано ему, Крэйну, в ответ на первичный доклад, - Сведенья о Культе, о Захаре-лидере, да того, откуда, предположительно, культистов настолько сурово прогнали, что решились совершить демонстрацию своих "возможностей", "цены Талоны" за проявленное оскорбление в адрес его последователей - всё это возможно будет известно завтра: слишком поздно обратился к заказчикам с вестями. Однако не достаточно поздно, чтобы не обратиться к ним снова, с вашими решениями об дальнейшем участии.
- Ваши мысли? - уже более конкретно обратился бард, переводя свой взгляд на каждого из стоящих рядом с ним, - Есть жалание и дальше исследовать Крепость, возможно столкнувшись с ещё большей опасностью, чем тролли и элементали?
|
|
-
- Спокойно, конь. Твоя смерть ещё не пришла,Высочайший уровень дипломатии)
-
Меня, это бы точно успокоило:)
|
-
вероломному троллю по имени Артес, как он про себя его нарек. На языке гоблинов это значило "Злодей".Ты второй человек, который так меня называет:). И да в этом, что-то есть:)
|
|
В храме Тира Винсент ощущал себя немного неуютно. Сам он, конечно, нередко ночевал в храмах, но то был храм Хельма, увешанный соответствующей символикой и с более привычной риторикой.
Хотя и Тир, и Хельма - оба безмерно значимые боги, но ночуя в храме Хельма Мерсер словно ночевал у родного отца: да, местами строгого, но у человека родного, с которым он был "На одной волне". Отец-Хельм - это человек, которого Винсент понимал с полуслова, и с которым даже возведение забора было не столько работой, сколько развлечением. Шансом набраться мудрости у человека, который очевидно не желает тебе зла, который тебя понимает и которого понимаешь ты. И шансом этим Винни всегда охотно пользовался, понимая, что рано или поздно отца не станет, и что каждая упущенная минута общения с ним - невосполнимая и действительно весомая утрата, равно как и каждая пропущенная минута в отчем доме, с уютом которого сравниться не суждено было никому.
Тир же более походил на деда, притом - не обязательно родного. Вряд ли он хотел Винсенту зла, но войти в синергию при общении с ним было бы крайне тяжко. Строительство забора с таким стариком более походило на завуалированную под работу муштру, общение с ним давалось в тягость - сказывались прожитые стариком годы и неизбежная чванливость, возникающая при этом. Да и нахождение в стенах его местами даже было неуютно: как бы чего не сделать такого, что из принятых в этом доме обычаев выбивается. А обычаи Винсент чтил. Даже обычаи мудрых, но чванливых стариков.
Покинув храм Винни не почувствовал как такового облегчения. День планировался напряжённый, грозящий Винсенту и его новым друзьям гибелью. Только вот был бы Винни паладином, если бы боялся гибели? Да чёрта с два! Хельм чётко ещё в детстве обозначил перед Винни его цель: сделать так, чтобы каждый, кто не мог за себя постоять, был защищён. И если для этого нужно было изувечить потенциального агрессора - у Винни не было ни единого возражения. Вступить с меньшим злом в сговор ради борьбы с большим? Тоже можно. Рискнуть жизнью ради спасения города?
"А чего бы и не рискнуть жизнью? Пусть попробуют, заберут!"-Заключил Винсент у себя в голове.-"Если Бог не воздвигнет дом - напрасно трудится строитель. Если Бог не сбережёт города - напрасно трудится страж*. Так уж вышло, что сберечь город было поручено посланцам Хельма, Тира и Келемвора. А это значит, что трудиться стражникам понапрасну не придётся."
В таких мыслях был Винни, спускаясь в подвал кузни и волоча за собой связанного Амрика. К сожалению, отчёта он не составил, но... Как и в прошлый раз, после этой операции придётся кое что утаить от Зоджа.
-Доброго утра, Зодж. К Вам гость. Будете с ним разговаривать сами, или мне передать?
-
Отец-Хельм - это человек, которого Винсент понимал с полуслова,Главное, чтоб не дедушка Нургл:)
Хороший пост.
|
|
Наконец выдалась свободная минута, и Чорга устало оглядел окрестности в поисках тихого, уединенного места. К несчастью, товарищи сновали везде. Они были заняты чем-то полезным, без сомнения. Однако гоблин искал тишины. Тишины подальше от трольих объедков. И конечно подальше от зловонных куч, оставленных выбитыми из этой крепости как напоминание о дремучем варварстве. Да... Многие гоблины ведут себя так же. Но Чорга, благодаря Драгвару, познал, что такое мудрость. И только в носу иногда ковырялся на публику. Потому что от этой привычки гоблина способна избавить только смерть.
Вот и сейчас он дал слабину. Затем вытер палец о стену - все равно люди решат, что это дело рук троллей, которые все здесь если не сломали, то загадили. И понял, что то самое место, в котором никто его тормошить не станет, это сам двор. Люди не очень-то любят снег. Боятся замерзнуть, прячутся по своим домам... Даже ни разу не пытались его съесть при Чорге. Меж тем в краях, подобных этому, где природа мало затронута поселениями разумных, он ничем не отличается от воды с колодца. Такой же вкусный и свежий.
Насладившись этой мыслью сполна и поймав языком на лету снежинку, Чорга вышел на середину двора, глубоко вдохнул, а после - выдохнул. Изо рта его вырвался теплый пар, который быстро растворился в воздухе. Но еще раньше гоблин упал на землю, водрузив колени и руки в снег. Ими он сгреб огромную белую горсть, потом другую, третью и так далее, из которых выстроил небольшой тотем в форме черепахи. Глупые люди, конечно, назвали бы это снеговиком. Но, нет! Это был самый настоящий тотем. С глазами из черных камешков, с панцирем...С лапами и хвостом. О хвосте гоблин едва не запамятовал, но хвала Великому Духу, вспомнил в последний момент. Иначе это считалось бы большим оскорблением. Закончив, он вознес Черепахе молитву. Вернее, не столько молитву, сколько просьбу, которую та могла бы передать еще выше, Великому Духу - послать Чорге достойных врагов из числа нежити или исчадий, чьи жизни Чорге было совсем не жалко. И заодно, коль большая и мудрая Черепаха уже слышит его уважительный голос (гоблин и в самом деле что-то бормотал во время строительства своего снеговика), обратить ее мудрый и бдительный взор сюда, в то место, где находился во время обряда Чорга, чтобы указать ему на присутствие этих тварей поблизости. О, если только Великий Дух услышал его просьбу, где-нибудь в шахте или с противоположной стороны крепости, куда они с товарищами еще не заглядывали, кто-то подобный должен был оказаться...
-
Вот и сейчас он дал слабину. Затем вытер палец о стену - все равно люди решат, что это дело рук троллей, которые все здесь если не сломали, то загадили.Признавайтесь, ведь все так делали:)
Хороший пост.
|
Вот что не нравилось Крэйну во всей это погоне с последним известным троллем, так это то, что вся эта погоня, если Максимилиан и дальше продолжал бы беготню, ни к чему не могло бы привести, кроме как стимулированию бугая к отчаянному побегу по крышам, пока не совершит не менее отчаянный прыжок через стену, куда подальше. Поэтому его задача, как единственного активного в воздухе существа: выследить сверху то место, куда заляжет выживший тролль, дабы потом сверху науськать других товарищей, что и сделал, связавшись магическим образом с Максимилианом, дабы прекратил преследование и занялся чем то более практичным, позвав Чоргу с кем то, дабы разговорить того, а там уже кто знает ...
Ждать пришлось не долго на открытом воздухе: переговорщиков с чумазыми от крови вражьей лицами и помятые после быстрого двухминутного боя бард видел гораздо дальше, чем они его, несмотря на усеянное знаками внимания небо над домом засевшего тролля. Закончив свою часть работы, Крэйн просто дождался снизу результатов общения. В таком состоянии, каком была тифлингша, полуэльф не готов был оставить, поэтому проследил тщательно, чтобы с ней ничего не случилось, даже впрягся в разгрузку как лишившейся лошадей повозки у башни, так и той, что Абель обратно закатил, сделав видимо как кучер круг снаружи для разворота.
Таверна преобразилась от засилия ящиков и иного снаряжения, что почти в одиночку притащил бард сюда, потому что мог, потому что силы ему было не занимать, хоть она была и не его личной. Однако не только содержимое повозок украшало убранство большого здания: рядом с стойкой, за которой обычно работают хозяева питейных заведений, расположил целых два бурдюка с пусть и дешёвым, но всё же вином, да мешочек с курительным табаком, к которому прилагались курительные трубки. Вот только с репертуаром и обслуживанием напряжёно было, в одиночку то, да и не все дома проверили, беспокоился об незваных посетителях. Вдобавок башня поблизости мозолила глаза, так норовясь зажарить молнией неосторожных наблюдателей, что подойдут близко к зданию с грозовой тучей наверху. Или не грозовой, а элементальной?
- Я пройдусь по периметру башни, что на моих глазах убило две лошади. Радиус примерно знаю, видя то, на каком расстоянии молния таки ударила живность, да и Гонд не обделил меня возможностью чувствовать магию. - незадолго до отлучки на улицу, в холод, обмолвился отдохнувший, поддатый и обкурившийся бард на одном из общих предварительных собраний в трактире, обсудить ход дел за сегодня, попутно упомянув об одной важной детали, - Как вернусь с информацией об данном явлении у башни, попрошу обдумать вкратце то, чего мы добились здесь. Будем общаться с "Вратами Балдура", с нанимателем и теми, с кем мы знакомы по делу.
|
|
|
-
Он сказал, что находит забавным тот факт, что предмет "Основы Этики и Морали" у них ведёт полуорк-некромант.
Соглы, факт курьёзный)
-
У вас есть вещь, которая принадлежит Королеве ДраконовБеда не приходит одна.
|
-
Мне понравилась идея с червем.
-
большой кусь
-
Мне тоже понравилась идея использовать фантазм, но червь же лезет из земли, стало быть тролль, спасаясь от него должен был убегать. Спелл не привязывает, там внизу описания есть о том, что если цель находится в пределах досягаемости атакующего иллюзорного существа. Поэтому резолв немного странноват :) Я бы сделал им рывок.
|
Как бы не было стыдно это признавать, но ни навыки и опыт разведчиков, ни вливание сил, что даровал ему мир, с целью усилить сверх обычного способности Чорги, не помогли справиться с поставленной задачей в сжатые сроки. Пришлось и правда организовывать стоянку на открытом поле, да ещё в такую холодрыгу. Ему бы найти только один день в крытом месте, чтобы доделать своё творение: материалы уже имелись, не имелось время, все они спешили побыстрее добраться до шахты, до тех, кто ещё там мог быть ...
Да, голод сразу же с утра напомнил им, как дела обстоят с едой: нельзя было скрыть, в отличии от следов движения небольшого каравана, что замело силами природы, угрюмые рожи собеседников, знавших об исчерпанных запасах "неприкосновенных собственных пайков". Однако Абель вновь, как и ранее, заверил, что Бог ниспошлёт свои явства телам нашим, лишь бы дух не дрогнул. И незадолго до продолжения пути, мы все и правда вкусили плоды чуда высших сил, даже осталось немного пищи и воды, которую, расфасовав куда могли, изредка, да подогревал полуэльф, используя маленькие магических хитрости в перемешку со смекалкой. Она же и спасала тело от пусть с натяжкой терпимых, но всё же температур оледенения жидкости, как и от снега: он просто почти сразу таял, как касался тёплых доспехов Крэйна, согревая барда родным сердцу теплом.
Однако с ветром надо было считаться, что и объявил Крэйн, завидев приближение бури незадолго до показа очертаний крепости: - Держите крепче плащи, буря на горизонте. Дублируем возничей повозки, иначе можем встрять ненароком.
Оставшиеся метры пути и правда были ужасными, не только из за непогоды, нет: ворота крепости просто болтались на петлях нараспашку, жизнь не кипела, дороги замели. - Поздравляю с первым успехом, поднял бы рюмку с горячительным, да не время. - отшутился бард, уже было начав слезать, но словно опомнился. Нет, он не позабыл что то, а теперь вспомнил: это была тревога, схожая с тем, как при войне - затишье. Они не знают ничего о том месте, куда прибыли, разве что на ходу быстро можно было прикинуть, где какие постройки были за стенами. И это не устраивало полуэльфа.
- Небольшая просьба, обождите с осмотром. Есть небольшой "козырь" для проверки мест без лишнего риска. - подняв палец кверху, обратился Крэйн к товарищам по делу, после чего достал из за спины свою первую лютню, с которой, несмотря на все поломки, со времён освобождения из рабства гоблинов он так и не расстался. Как никак, а ценный дар пусть и чудоковатого старика-рабовладельца из общины мелкозелёных, но приметившего в нём его семейный "дар".
Пара звонких мотивов, сплетённых эльфийской, родной речью, и вот, через пару секунд, исчезая словно дымка, бард полетел к тому месту, куда бы мог попасть сначала в таверну, а затем в иные здания. - Просто дайте время, не пройдёт и пары минут, как спрячемся в здании от непогоды, если там будет безопасно. - донёсся голос из ниоткуда поблизости товарищей, всё отдаляясь от них.
|
Лицо гоблина оставалось спокойным. Спокойным и выразительным, как всегда. В нем читалась невысказанная мощь гор, нестихающий шум промозглого ветра, шевелившего волосы на висках и затылке, а также холодная решимость скал, что стояли у следопыта за плечами, и которых Чорга старался придерживаться. Он смотрел вдаль, словно насквозь, прошивая пласты камянистой породы, минуя леса, кусты, заросли, отвергая тщетные попытки тумана сбить его с тропы на погибель. И все это время не допускал ошибок... Его тертые мокасины на ходу развалились. Но Чорга сделал себе новые. Его предыдущие спутники умерли. Но он нашел себе других. И все еще шел своею дорогой... Вперед. К смерти или к сражению, в котором он встретит и победит врагов. Достойных врагов, хотелось бы верить. Но это уж, как получится... Как решит для него Великий Дух.
- А... - одним звуком из глубины горла он приветствовал Крэйна, предложившего помощь, и они вместе, слабый и сильный духом, поднялись на старый замшелый холм, дабы осмотреть местность вокруг...
Одна скала показалась удачной... Хорошее место для привала, где можно негласно укрыться от ветра. Чорга мокнул указательный палец в слюни, а затем осторожно вознес над собою, дабы понять его настроение: сегодня чуждое и недружелюбное, словно бы старая карга Зима так и не отпустила от себя сыновей.... Однако в то место они не заглядывали. Кустарник стоял непоколебимо, а кроны деревьев едва шелохнулись, пока внимательный взгляд разведчика буравил их так, как иные женщин.
- ТАМ... - произнес гоблин со знанием дела, указывая в длинную гряду каменьев - черных, словно из углей. Или из горстки обгоревших костей. Следопыт присел и погрузился в транс... Что-то смущало его равновесие. Какие-то скрытые от него сущности, о которых Великий Дух молчал... Гоблин поднял в ладонях нечто, отдаленно выглядящее, как мусор, но что, на самом деле, имело смысл: несколько маленьких серых камушков, несколько бурых кусков древесены и старый панцырь мертвого духа - жука-носорога, давно сгинувшего на солнце. Наверное, прошлой осенью...
- ТАМ, - повторил Чорга снова. - ВЕЛИКИЙ ДУХ ЗОВЕТ НАС ТУДА. ТАМ НЕТ ГЛУПЫЙ ТРОЛЛЬ. А ЕСТЬ - ЧОРГА ЗНАЕТ, КАК ГОВОРИТЬ...
И они пошли по следам Духа, воплощенного в белой, еще не вылинявшей к теплу белке. Она указывала отряду путь и велела быть хитрыми, ловкими, как сама. Но без помощи других духов, как уже знал опытный следопыт, сложно быть такими же ловкими и хитрыми, как некоторые из них. Нужно было просить землю о помощи. Нужно было задобрить ее чем-то. Сжечь дрова или Крэйна и посыпать землю их пеплом. Но первое, все же, было предпочтительней... И он сделал это - следопыт Чорга. Попросил помощи у Духов земли, чтобы те скрыли их шаги на снегу. Скрыли фигуры в серых камнях и тенях, спрятали лица среди кустарников.
- ИДЕМ... - произнес почти незаметный Чорга, слившись со светом и тьмою Духов. И они пошли. Пошли вместе... Больше не смогут следить глаза, осыпая отряд незрячими взорами тех, кто не говорит с Духами.
-
Reki, даже гоблин в твоём исполнении способен воззвать к эмпатии, если и дальше будут такие посты!
-
Нужно было просить землю о помощи. Нужно было задобрить ее чем-то. Сжечь дрова или Крэйна и посыпать землю их пеплом.Сжечь Крэйна! Абель ваш выход:)
|
|
-
Энивей, F. Ситуация печальная. Впредь будем согласованнее.
-
Добрая и позитивная Ют. Боролось со злом не жалея живота своего. И в конце спасла уйму народа от смерти. Жаль сама не выбралась. Помним, скорбим!
|
|
|
|
-
За отсылку к другому модулю))
-
Вилками он жрёт, ложечки в Ордене Латной Рукавицы принято использовать, чтобы глаза выковыриватьАхаха, было такое сам видел, правда правда.
-
Приемлемый уровень развития человека :)
|
|
|
|
-
Сопровождаемый шелестом плаща, жрец на ходу снимал с шеи свой священный символ, бормоча себе что-то под нос.
Люблю такие подробности
-
– Прочь отсюда, неупокоенные отродья! Прочь, заклинаю вас именем Хельма! Прочь в свои могилы, нежить, оставьте землю под солнцем и луной живым!
Замечательно.
|
|
|
Выслушав рыцарей, Лерой, не растерявшись и вновь принявшись планировать на ходу.
-Во-первых, есть подозрение, что некоторые члены нашей команды захотят проследовать за вами. Это в любом случае относится к защите деревни, но это решение ещё необходимо согласовать. У нас тут демократия, к сожалению. Однако меня ваше предложение устраивает, пусть и за некоторыми нюансами.
На этих словах, дабы они укрепились в головах слушателей, воин выдержан небольшую и отнюдь не наполненную излишним неуместным драматизмом паузу.
-Что касается вашей просьбы - нас в любом случае ждут во Вратах с отчётом,-Начал рассуждать рыцарь.-Но не сегодня, это уж точно. Дело и тело терпят?
Признание "Ордена Латной Рукавицы" - это, конечно, хорошо. По крайней мере, так рассуждал Лерой в детстве. Взрослый-же Лерой мог добавить, что "На признание Ордена Латной Рукавицы свои латные рукавицы не отреставрируешь".
Да и дело было уже у них, куда более первостатейной важности. Хоть и денег с него рыцарю не видать, допустить девальвации собственного "слова" было нельзя.
-Далее, если всё-таки решим разделиться и не успеем обсудить перед вашим отбытием: если поймёте, что не справитесь - попытайтесь перед атакой или после провала оной нам подать какой-нибудь сигнал. Разожгите что-то, либо пришлите одного, наиболее быстрого из вас, чтобы мы были готовы перегруппироваться, встретить вас и отбить атаку ваших преследователей. Потому, как даже если мы не пойдём искать вас в случае вашего поражения, не факт, что они не попытаются предпринять контрнаступление. И чем у них больше для такого сил, тем пуще нам необходимо знать об этом.
Лерой смотрел на рыцарей, ожидая, что в их глазах будет увиденно понимание как минимум того, что если они проигнорируют эти советы, то, провалив задание, провал будет фатальнее, чем намечалось, когда брались за это задание.
Взгляд его был выжидающим, ищущим понимания, но не пристальным. В конце концов, и он над ними не главенствует, да и они - не корнеплоды в доспехах. Сами должны всё понимать. Однако краем глаза он поглядывал на Абеля, который, по всей видимости, уже окончательно стал их соратником, в ожидании его комментариев и возражений.
|
-
-Джентльмены, какие у вас планы на ближайшее время? Не могли-бы вы побыть тут, пока мы отсутствуем?Ахахаха! Я представил как охранник магазина просит группу спецназа по охранять магазин, пока он с другими охранниками будет разбираться с террористами.
|
На заре вышла из таверны и Ют. Просто чудо, что уходивший Гудван разминулся с невысокой девушкой, шедшей навстречу солнцу. Может быть, не заметил? Может, просто не подал виду... Монахиня же была целиком погружена в свои мысли. Вчерашняя череда неприятных событий уж больно досадной оказалась и черной, словно тому какое-нибудь проклятье... Или сглаз, как говорит молва, хотя суть это одно и то же. Невезение, неудача... Ют решилась с ней побороться широко известным среди полуросликов способом - предложить свою службу озорной Тиморе. "Коль преследует тебя неудача, обратись к дочери нашей Йондаллы, она поможет, - так говорят в малом народе. И монахиня вспомнила этот добрый совет. Оставалось свершить ритуал на заре и надеяться, что ее предложение примут...
"Ранней луне поклонись, первой звезде помолись,
ку-ка-ре-ку пропой, удача стоит за тобой"
Казалось бы простенькая, детская считалка. А нет, вот и не правда. Ведь именно в ней сокрыто послание - своего рода указатель, как испытать удачу. Вдруг Тимора ответит? Отвечает она не всем, но... Вдруг? Луна сейчас подходящая - серп тоненький, видна в утренние часы, как и первая звезда на востоке. "Согласна ли ты, Тимора..." - нет, не так. - Тиморочка, давай дружить?" Вот! Это то, что надо...
***
Возвращалась монашка в таверну уже совсем не в том настроении, в котором шла на окраину деревни. Гораздо веселее и улыбчивей, в полной уверенности, что все устаканится, ведь теперь у нее была покровительница, которая прогонит невезение прочь. И даже заунывная песня Гельта не выдавила из нее ни слезинки! Когда же в таверну вошли вояки, все такие в латах и говорящие басом, Ют безошибочно определила момент, когда можно было заговорить с бардом, чтобы это осталось незамеченным для большинства посетителей.
- Я сейчас, - сказала она. А затем пользуясь недостатком внимания, что было заслугой целиком Декарда, девушка шмыгнула к барной стойке и повисла на плече у Гельта, словно выжившая из ума поклонница.
- Дело в шляпе, любовь моя! С нетерпением жду рандеву без свидетелей! - пролепетала улыбаясь монахиня, глядя барду прямо в глаза.
-
"Ранней луне поклонись, первой звезде помолись,
ку-ка-ре-ку пропой, удача стоит за тобой"
Душевно и изобретательно.
|
|
Уходящий день был чрезвычайно богатым на события, и, к сожалению, большинство из них оказалось неприятным. Неудачная вылазка, состояние Скарлетт, затем еще один неудачный визит и ссора... Из хорошего Ют только и смогла вспомнить, что беседы с детлахами и Гельтом. Про себя отметив, что бард ей понравился, девушка пристыдилась и торжественно поклялась, что шашней крутить не будет. Тем более, она предлагала это сделать Скат, которая обязательно скоро "проснется", и будет рада с ним познакомиться, если конечно сам бард найдется. Музыканта окружал ореол таинственности, в связи с которым, надо полагать, интерес Ют к нему не ослабевал. Какой такой организации Гельт служит? Может, это какие-нибудь жутко героические стражи? Или хотя бы арфисты? Или хранители чего-то там... А может, и рекрутов к себе набирают? Ну а вдруг? Размышляя надо всем этим, девушка то подымалась повыше в облака, то одергивала себя, опускаясь на землю, и это длилось довольно долго. За это время настал вечер, как-то незаметно и неожиданно быстро съелся суп. И только пустая тарелка из глины теперь просила в себя добавки, а Ют решала, действительно, стоит ли... Стоит ли вмешиваться в дела Эллина, стоит ли дальше якшаться с бардом и стоит ли брать к добавке лук - продукт полезный, но весьма дурнопахнущий, и если Гельт... О, а вот и он, легок на помине... Лицо монашки значительно оживилось, когда пропажа вернулась в таверну, но затем столь же резко утратило в цвете и превратилось в кислую мину, когда на пороге показался Огастес. Они пришли почти друг за другом: еще немного и показалось бы, что разговаривали... Но, нет, это вряд ли после того, что Лерой устроил. А теперь, божечки, он пришел сюда и, кажется, снова направлялся к ней.
- Ютлим, нам все еще нужно обговорить кое-что в приватной обстановке, - сказал он. И состроил лицо в своем репертуаре. "Почему он вообще зовет меня Ютлим? Все остальные нзывают Ют, - пожалела монахиня, откладывая еду. - Зря сказала". А затем принялась отвечать, задрав нос.
- И что же?
На большее не хватило фантазии. Хотя Ют успела отрепетировать встречу, примеряясь, что бы сказала мужчинам, если придуть зазывать обратно, сейчас все плоды тренировок растеряла. Да и не было среди них фаворитов... Ситуация получалась не однозначная. Да еще и Карсо слбрался уехать, как выяснилось...
|
От предложения воина модрон на секунду "вышел из строя". Знать все? Хотел бы он сам знать это "все", да и в таком случае, сколько же времени уйдёт на пересказ этого тифлингу? – К сожалению, господин Хет, возможность обьяснить "все" у меня отстутствует – безличным тоном продолжил беседу А – хотя бы потому, что познания мои ограниченны, что особенно касается этого мира, в процессе изучения которого я нахожусь. Тем не менее, я постараюсь помочь столь похвальной жажде познания. После этих слов модрон со скрипом открыл боковое хранилище, заменявшее ему рюкзак, и вытащил оттуда несколько листов бумаги, связку дротиков и писчее перо, после чего сразу же принялся что-то дописывать, при этом не капая чернилами на палубу. Привычка к качке - дело святое. – Для правдоподобия, и простого приспособления разума от смертных материй к небесным – начал А-Альфа – начнём рассмотрение с ближайших планов, связь с которыми у меня весьма отдаленная, и позже переступим на Внешние, с которыми, как и положено скромному жрецу, у меня был личный контакт. Он закончил первое изображение, и приколол его дротиком к внешней стене каюты. – Вальсия, Главный Материальный план, находится по центру. Это будет точкой отправления. Страна Фей и План Тени находятся по бокам. Я не имел возможности побывать на них - но из рассказов мог узнать, что они отражают исключительно эмоциональный аспект мира. Говоря упрощённо - то что в вашем мире выглядит как роща, в Стране видится как роскошная дубрава, увитая цветами, а на Плане Теней существует в виде одиноких скелетов. Приношу извинения также и за то, что рисование не является самой сильной моей стороной. Оглянувшись на рисунок - Хету показалось, или модрон и правда нервничал? - жрец приколол следующий лист: – Это стихийные Планы – произнёс Альфа уверенней – и мой друг эльф Сум Айлин, без сомнения, куда больше может о них поведать, но для функционирования Механизма требовалось - и требуется вечно - много магии и материалов, которые предоставляют в первую очередь стихии. Они являются сырьевым базисом Мультивселенной, вечным топливом и источником ресурсов, подсознательно используемым и пополняемом, так как кроме него не существует иной материи. Жрец, используя посох как указку, особое внимание уделил четырём углам рисунка. – Если с Материального плана вы немедленно переместитесь, допустим, на План Огня, который может иметь даже естественные выходы в виде, допустим, жерла вулкана – произнёс он – вас ждёт сюрприз. Ничего не изменится, возможно кроме того, что жители будут привычны к некоторой жаре. Но пройдите дальше, пройдите глубже, и вы найдёте переход от подобия нашего мира - в необузданный ад стихии! Места, где из послушных подобий Вальсии они станут резервами бушующей энергии. Возможно, за этими границами лежат подобия других миров - но и с божественной помощью эта грань будет неодолима. Но, разумеется, таковой она будет исключительно для живого существа. Сами планы охотно проникают и смешиваются друг с другом - не так грубо, как на картине, но достаточно, чтобы можно было бы выделить субпланы Грязи, Пузырьков, Магмы и прочие. В смысле идеологическом они неразличимы. Планарный странник взял следующий лист: – Теперь вы имеете понятие о Планах, посвящённых исключительно состоянию эмоций нашего мира, и Планах, посвящённых его сырьевому базису – резюмировал модрон – и настало время сказать о последнем Плане, имеющим связь с материальным, и вплотную подводящем к духовному. Это Планы Отрицательной и Положительной Энергии. С ними я имею тесную связь, работая как жрец, хоть и не связан никакими узами привязанности. Положительная энергия проходит сквозь мой корпус в ритуалах, направляемая заклинаниями, а отрицательную жрецов обучают разрушать, чтобы она не подпитывала существование нежити. Как заметно даже на схеме, по сути они представляют противоположные элементы, плюс и минус магнита, если можно так выразиться. В космическом же плане она должна находится в равновесии, поскольку переизбыток Положительной Энергии превратил бы все в чистый взрыв, возведя Жизнь на вершину так же быстро, как и обрушив её, а избыток Отрицательной привёл бы к всеобщей смерти от энтропии. Они контактируют со всеми вышеописанными планами, где проявляются и явно, как на Плане Теней есть разломы Отрицательной, так и тайно, как Положительная "сотрудничает" с Огнём, вызывая столь знакомое излучение, являющееся фирменным заклинанием жрецов. Модрон выдержал пологающуюся паузу, дав тифлингу время на осознание Вселенной. Затем он тихо достал из бокового хранилища чертёж. Это была картина, покрытая многими слоями чернил, многими подписями и рисунками, накладывающимися сами на себя в попытках художника создать картину вещей, которые он видел, но никогда не сумеет рассказать что именно же он видел. – Это были простые Планы. Планы энергии, материи и эмоций – вновь начал виток рассказа жрец, не нуждавшийся для продолжения ни в воздухе, ни в воде, а лишь в желании быть услышанным – теперь же перед вами Планы, что нуждаются лишь в идее - и состоят исключительно из неё. В пребывании на тех уровнях я не был заинтересован в исследованиях, о чем сейчас жалею, но и в этом случае знаю - Мультивселенная существует, и каждый из подобных Планов ключ к ней. Мой бог сам говорил мне о этом, и он продемонстрировал их вид, который бы не узрело ни одно существо на них самих. Возможно, с Вальсии рай и ад выглядят по другому - что же, тогда сказанное мною станет ложью. Но лишь душа является силой на Внешних Планах. – Знаком лично я с немногими, хоть знаю все Великое Колесо. Это столь же естественно, как и для вас знать про направление тяготения. – Механус – речь модрона ускорилась на двадцать процентов, и словно обрела боевой задор – План Полного Порядка, где Закон слеп к состраданию и совести. Он приводит Мультивселенную в движение, подобно часовому механизму. Управляем Праймусом, единственным существом, которое сможет сосчитать его бесчисленные шестерни, и тот кто будет удовлетворять Его работе, займёт Его место. – Аркадия, чья Смена ночи и дня восхищает великого бога Ра-Хорахти, и служит ему местом, которое Небесная Ладья считает домом. Существам там свободны от иллюзий и эгоизма, царит добродетель и порядок. – Гора Целестия, иначе Семь Небес. Совершенство чистоты и Света, дом ангелов. Если рай существует, то он здесь, и здесь он именно потому, что он в чьей-то мысли. – Битопия, которую, к сожалению, мой разум не выцепил. Могу сказать лишь, что она двойная. – Элизиум, вот место, где самый стойкий разум может сдаться. Он столь пронизан блаженством и покоем, что нужно напоминать себе о том, что истинное совершенство лишь на Семи Небесах. – Звериные Земли и Арборея. Крайности и необузданности. Но там, когда мой бог повелел мне выглянуть из безопасности Ладьи, я сумел узреть пользу свободы, и с тех пор не стремлюсь сковать живые существа. – Асгард. Сложно его пропустить, и невозможно не восхитится. Это земля варварства и героизма. Там основа храбрости - и безрассудства. – Теперь я пропущу Планы, вплоть до Карцери, так как я не уверен в силе твоего разума, и не знаю, справится ли он с этой истиной. Могу лишь сказать, что Карцери, похваляющийся собой как Планом тюрьмой, не сумел сковать Ра-Хорахти, проплывавшего сквозь ад каждый цикл, и он отступил, воя. – Серые Пустоши являет собой зеркало всех миров, увязших в бесконечном зле. Я видел там твоих сородичей, они кричали и завывали, в жажде обрушить на наши головы свою бескрайнюю ненависть. Они сражались с противниками, выстроившись в упорядоченные колонны. Так Поядо может служить и Злу. – Тепеоь тебя интересует Геенна, юный тифлинг – проницательно посмотрел на Хета А-Альфа, и убрал чертеж вновь на место у себя в боку – но я многое рассказал тебе, и теперь желаю получить ответы и от тебя. Güzel bir sen katilsin. Işkenceyi değiştiren şey doğa? Aısırmasını neye uydurdu Baator? Kabilenden diğer ucubeler illüzyon büyüsünü. Neden vasıfsız et ile konuş!*
|
|
|
- Я всё ещё могу быть полезен и предоставить историю. - сказал Лекард. - Плох тот пират, который не знает историю, происходящую вокруг. Помогает выкручиваться из передряг. А что касается сокрытия моего истинного имени... У Маросско была репутация, которую мне никогда не достичь, и потому меня боятся, хоть и под чужой личиной. Под своей же... уйдёт много времени. Но я обещал информацию.
Мёртвая Троица - это злые искатели приключений по имени Бейн, Баал и Миркул соответственно, которые много лет назад стремились возвыситься до божественного статуса. Им это удалось, но их тщеславие только разрослось. Они попытались украсть Скрижали Судьбы у верховного божества Ао и использовать их, чтобы править Торилом и его покровителями. Эта попытка провалилась, и их убили в Смутное Время. С тех пор, множество разношёрстных планов и запасных путей, которые они оставили, позволило им переродиться.
Хотя во время Раскола другие покровители Забытых Королевств и отреклись от прямого влияния на мир, Мёртвая Троица остались в смертном облике в качестве квазидуховных сущностей. Хотя их мощь и ослабла, они всё ещё остаются крепким трио и играют зловещую роль во влиянии на события на Ториле.
Бейн - покровитель тирании, и он и его последователи жаждут править миром. Бейн дарует силы тем, кто стремятся править железным кулаком. Насаждая порядок в мире, последователи Бейна следят за тем, чтобы те, кто достаточно умён, силён или тщеславен, чтобы забраться на вершину, прозябали в рабстве.
Независимо от обличья, которое он принимает, Бейн всегда отмечен чёрной словно смоль десницей. Обычно он носит рукавицу или перчатку над этой рукой, чтобы скрыть свою личность, обнажая её лишь тогда, когда пришло время показать свою истиннцю мощь. Он всегда хорошо одет, нося качественные одеяния знатного господина или же броню и сняражение успешного наёмного генерала. Его предпочитаемое оружие - булава.
Бейн переступает через тех, кто показывает хоть толику слабости, силой заставляя их подчиниться или сражая их своей физической и колдовской силой. Его обаяние настолько велико, что он может добиться того, что сильные мира сего присягнут ему на верность в обмен на власть над другими. Он ищет жажду власти, что таится в сердце любого смертного, и пробуждает её осторожно сформулированными обещаниями и лестью. Он вдохновитель Мёртвой Троицы, тот, чьи амбиции ведут усилия группы.
Преданные последователи Бейна - воины, которые жаждут править с помощью военной силы и запугивания, жестокие тираны, которые используют угрозы и дары по мере их надобности, чтобы добиться верности. Они порабощают тех, кто слишком слаб, чтобы противостоять им, и осыпают сильных дарами и обещаниями могущества, чтобы превратить их в верных вассалов.
Жестокие Тираны. Каждый раз, когда последователи Бейна захватывают власть, они вводят драконовские меры, чтобы обеспечить непререкаемость своего правления. Они репрессируют всю оппозицию и в то же время щедро награждают тех, кто клянётся в верности.
Культ Воинов. Культисты Бейна - воины, которые носят тяжёлые доспехи и вооружены булавами, мечами, копьями и арбалетами. Они окрашивают правую рукавицу своей брони в чёрный цвет в честь своего покровителя. Жрецы Бейна носят чёрные булавы с навершиями, выгравированными по форме словно сжатый кулак.
Ранги Культов. Культисты Бейна действуют согласно строгой военной иерархии. Низший ранг состоит из кулаков Бейна, пехотинцев, которые подчиняются всем приказам без промедления. Их ведут железные консулы, хитрые полевые офицеры, которые отлично направляют кулаков в битве. Чёрные рукавицы - жрецы, которые командуют консулами.
Баал - покровитель убийства, который даёт силу тем, чьи убийства нагоняют страх и ужас. Само деяние убийства есть лишь половина уравнения. Вторая половина - подозрение, паранойя и страх, которые способен вселить казалось бы неуловимый убийца. Баал жаждет напускать страх, уничтожая тех, кто, казалось бы, находится далеко от встречи с другим миром.
Где-то на себе Баал всегда носит красный носовой платок. Он может принять и иную внешность, независимо от его текущего облика, а именно внешность громадного хулигана, вооружённого длинным искривлённым кинжалом, с которого стекает кровь. В этом облике, он носит лишь потрёпанную набедренную повязку, предстаёт безволосым, а также покрыт кровоточащими ранами, нанесёнными режущим оружием. Его лицо - череп, с которого была содрана кожа, и который окружён ореолом крови.
Баал - злобный задира, который обожает убивать людей отвратительными способами. Его могут приструнить только совместными усилиями Баал и Миркул.
Культисты Баала подражают своему покровителю, совершая отвратительные убийства, чтобы нагонять страх и ужас. Они чарующие и обезоруживающие, когда им нужно, но в бою всплывает их истинная кровожадная природа.
Кровопускатели. Все культисты Баала учатся взывать к мощи своего покровителя, чтобы остаивть своих жертв уязвимыми к своим ножам с длинным клинком. Когда магия Баала срабатывает, нанесённые раны взрываются в ужасных сгустках крови. Казалось бы незначительные раны проникают глубоко в тело жертвы и причиняют ужасную боль и кровотечение.
Убийцы из Теней. Последователи Баала - хитрые убийцы, которые убивают, чтобы сеять страх и наживаются на насаждении ужаса в городах, где они обитают. Они могут взывать к силе своего повелителя, чтобы слиться с тенью с лёгкостью, или даже стать невидимыми в критический момент.
Ранги Культа. Низкоранговые сектанты Баала называются ночными клинками, которых Баал одаривает зрением в темноте и сверхчеловеческой скрытностью. Жнецы следующие по рангу. Они получают способность становиться невидимыми и могут использовать магию Баала, чтобы избежать подозрения. Самым высоким рангом являются смертельные главы, которые способны принимать череповидную внешность своего покровителя, чтобы ужасать свои жертвы. В бою они запугивают противников, с лёгкостью отражая самые смертельные из атак, показывая, что сопротивляться планам Баала - пустая затея.
Миркул - Повелитель Костей, обладает властью над телами и душами. Его сектанты - те, кто жаждет знаний, власти и даже верности от ушедших.
Миркул обладает способностью призывать дух любого убитого существа и запечатывать его в восковом черепе. Миркул может использовать эту способность, только если он добыл какую-либо часть физического тела существа, измельчил его и создал череп, в который насыпается получившаяся пыль. Пока душа остаётся в черепе, глазницы черепа горят холодным синим пламенем. Пока череп цел, Миркул может принудить заключённую внутри душу дать ответ на его вопросы и поделиться знаниями. Череп портится с каждым оказанным услужением, со временем распадаясь и освобождая душу. Душу также можно освободить, окропив восковой череп святой водой.
Миркул расчётлив, нелюдим и эгоцентричен. Он заботится только о сборе знаний и считает, что вступать в каждодневную мирскую суету - бесполезная трата времени. Он наиболее счастлив, когда он окружён томами знаний и нежитью, которую он призвал в качестве слуг.
Те, кто обычно служат Миркулу, либо волшебники, либо те, кто жаждут овладеть искусством некромантии.
Добыватели Знаний. Сектанты Миркула изучают ритуалы, которые позволяют им силой обращать души ушедших в услужение, заставляя их отвечать на вопросы и делиться запретными знаниями. Они ищут волшебные тайны в древних развалинах и пытаются украсть книги заклинаний и другие тома у волшебников вне своей секты.
Ранги Культа. Последователь Миркула носит цеп, в котором череп заменяет нормальное навершие оружия. Некромиты - послушники, которые ещё не постигли тайной магии и надеются на свои цепы в битве. Черепные плетники - заклинатели, которые используют магию, чтобы усилить свои боевые навыки. Хозяева душ проникают глубоко в тайны Миркула, что позволяет им поднимать мертвецов и совершать отдельную магию нежизни.
Получив достаточно подробную информацию про три культа, отряд подошёл к общественным баням. Бани представляют из себя одноэтажное лепное здание с окнами из крашеного стекла и крышей из глиняной черепицы. Стены в десять футов (три метра) высотой окружают большой двор с внешней стороны юго-восточного угла здания. Закрытые деревянные двери на двор украшены изображением улыбающихся нимф, которые танцуют и резвятся в воде.
|
|
|
Пока Зодж толкал речь, Хорь внимательно смотрел на него, пытаясь определить характер и степень заболевания мозга, с которым люди умудряются дослужится до капитана. Хорь слушал и не мог поверить, своим ушам. "Лицензия на убийство без суда и следствия" наёмникам, которых он видит впервый раз в жизни, в городе, наводненном убийцами и вражескими шпионами? "Не волноваться о сопутствующем ущербе?" Серьезно? Тогда давайте ваши "40 серебренников" сейчас, потому что к вечеру город будет полыхать от западных ворот до восточных.
Хорь таращился на капитана, уже не контролируя себя, так что рот молодого друида открывался всё больше и больше.
Какие тут могли быть вопросы? Всего то, - их четверых просили выследить и уничтожить целую подпольную военизированную организацию, состоящую из вооруженных фанатиков-сектантов, дьяволопоклонников и паладинов ада, стараниями которых, судя по слухам, был уже стерт с лица земли один не самый маленький и не самый беззащитный город. А за все это им обещали заплатить сумму, за которую невозможно было даже новое зелье лечения купить. Какие вопросы? Нет никаких вопросов. Ты, давай иди, шуруй - шкурой рискуй, но если что, лекарства - за свой счёт.
- Аээ... - после последних слов Зоджа, Хорь с трудом поставил нижнюю челюсть на уготованное ей природой место и сглотнул. Друид не умел разговаривать со слабоумными и решил предоставить слово тому, кто хотя бы имел опыт службы, справедливо предположив у паладина навыки эффективного общения начальством.
Когда капитан отвлекся на очередного, пытающегося спасти свою шкуру бедолагу-беженца, Хорь легонько стукнул тыльной стороной ладони в, покрытые стальными пластинами, доспехи собрата-наемника и с многозначительным выражением лица прошептал:
- ... это вдвое дешевле чем твоя кольчуга, братишка... которую, к слову, могут продырявить.
И подкрепив это все сокрушенными кивками и вздохом, развернулся чтобы отойти, но сделал лишь пару шагов, а затем снова вернулся к капитану.
- Разрешите уточнить, сэр. - Эти слова давались человеку лесов не без труда. - В случае смерти рекрута "пламенеющих кулаков" в процессе выполнения задания, родственники погибшего получают какую-либо плату, и если да, то какую? И еще, входят ли расходы на снаряжение, услуги заклинателей и зелья в названную вами сумму или ваш орден поддерживает своих верных слуг какими-то иными способами?
Хорь не был меркантильным ублюдком. Более того, Хорь был готов выпускать кишки прислужникам ада даже бесплатно. Но, во имя всех благих фей, богов и лесных духов - посылать людей в бой, мотивируя благодарностью имбецила-чиновника и суммой, которой не хватит на то чтобы купить себе зелье лечения, - вот это Хорь считал верхом жмотства и низом воспитания.
|
|
|
|
|
|
|
Господин Форвейн встретил вернувшийся к нему отряд лёгким кивком и едва заметной полуулыбкой. Могло показаться, что он уже знал их решение наперёд - и тоном человека, давно уже привыкшего отдавать распоряжения, он выдал наёмникам последние инструкции: - Разумное решение. Найдите в порту капитана Т аргона Грейтсмита, его корабль носит имя "Энтея". Вы можете рассчитывать на его полную поддержку в вопросе доставки вас на место и обратно. Желаю удачи. С этим напутствием Дарион щёлкнул пальцем по затейливому колокольчику на столе, отозвавшемуся мелодичным перезвоном - и спустя считанные секунды в кабинет вошёл его дворецкий. - Прошу за мной, - распахнув дверь, жестом пригласил гостей к выходу Клаус. Не растрачивая воздух на пустую болтовню, седовласый слуга в ливрее проводил отряд ко входным воротам по обратному маршруту - единственным, что изменилось за время их пребывания в особняке, стали два человека-садовника, занимающиеся подстриганием кустов и деревьев с помощью обычных секаторов. Дальнейший путь лежал в центр порта Итеон: пройдя несколько улиц, вскорости группа вышла на рыночную площадь. Солнце вот-вот уже должно было занять своё место в зените, возвещая наступление полудня - и торговля уже была в самом разгаре, перебивая криками нахваливающих свой товар торговцев даже звон кузнечных молотов из ремесленных кварталов! Количество спорящих о ценах людей, эльфов, дварфов и снующих меж ними хоббитов могло легко шокировать того, кому прежде не доводилось бывать в столь оживлённых городах; и с первого взгляда любому становилось ясно, что перед ними предстало сердце всего города. Кровеносный сосуд, с каждым биением заключённых на площади сделок разносящий товары и золото по всему этому огромному организму, носящему гордое, пускай и неофициальное звание торговой столицы целого королевства. А в самом центре площади, разделяя её на две ровные половины, над всей этой суетой величественно возвышался пятиугольный храм всех стихий. Сложенный из белых мраморных блоков, поддерживаемых резными колоннами с чередующимися изображениями буйного пламени, высоких волн, вьющихся листьев, высоких гор и свирепых ветров; обитель богов распространяла вокруг себя незримую ауру почитания. И, будто находясь в дружном сговоре, торговые телеги и даже задумчивые покупатели обходили святыню по дуге, не рискуя нарушить покой храма и приблизиться к нему без сколь-либо уважительной причины. Продираться сквозь саму толпу было непросто: ажиотаж передавался от одного человека другому словно заразная болезнь, увлекая посетителей волнами то к подъехавшей кибитке торговца шелками; то к открытой телеге с дворфийскими инструментами с взобравшимся на неё бородачом; то к вольерам с диковинными зверями и птицами, своими криками и рыком вносящими собственную лепту в царящий на площади хаос. Иногда по площади, раздвигая толпу щитами и грозными проклятиями, проходили сошедшие с пристани караваны, везя гружёные телеги и грубыми пинками отгоняя с пути замешкавшихся или же чрезмерно любопытных путников. Один из таких караванов, везущий три высокие и накрытые сверху чёрной тканью телеги, попался прямо на пути отряда: отхлынув вместе с толпой с пути сурового вида охранников, они могли заметить, как сквозь людей к телегам просочилась худощавая лесная эльфийка волосами белыми, как первый снег. Задавая охране неслышимые за гомоном вопросы, она следовала за ними секунд десять; после чего в мгновение ока проскользнула за спину охранника и что было сил дёрнула закрывающее телегу полотнище! Чёрная ткань послушно соскользнула с повозки - и глазам всех присутствующих предстала высокая стальная клеть с заключёнными внутри существами. Необычные создания имели крупное туловище коня о четырёх ногах, немыслимым образом сочетающийся с человеческим торсом выше пояса! Обнажённые и покрытые следами побоев, заключённые внутри мужчина и женщина с нескрываемым ужасом смотрели на окружившую их толпу... до тех пор, пока подоспевшая охрана не успела вновь закрыть их чёрным полотном. Изображения: Никогда прежде не встречавшие подобного уродства, присутствующие на площади жители взирали на созданий с изумлением - и лишь у эльфийки помимо удивления читалось на лице неприкрытое разочарование. Она подняла руки в мирном жесте и открыла было рот, чтобы обратиться к ближайшему охраннику... как ей в живот с размаха врезалась окованная металлом дубинка наёмника! Девушка сложилась пополам от удара; её ноги подкосились и она упала на колени - лишь для того, чтобы ещё один безжалостный удар дубинкой по спине уложил её на грязную мостовую. Толпа расступалась, не решаясь вмешаться и рисковать своей жизнью за незнакомку, которая сама навлекла на себя свою участь - и охранник уже замахнулся третий раз... как прямо поверх поверженной эльфийки из толпы выпрыгнул белогривый волк, злобно ощерившись на наёмника! Прикрывая своим телом хозяйку, он замер в угрожающей позе, скаля зубы и рыча: и мужчина, не желая связываться с опасным зверем, отступил обратно к каравану, покатившему по площади с удвоенной скоростью. Вскоре ничто уже не напоминало о произошедшем, кроме небольшого прогала вокруг кое-как приподнявшейся на колени девушки, что сипло дышала и держалась за рёбра, отплёвываясь кровью. Волк же крутился вокруг неё, заметно переживая из-за невозможности помочь своей хозяйке и предостерегающе рыча на каждого, кто подходил к дружной паре слишком близко. Тем временем, за площадью уже виднелись здания портовых складов и сама пристань. На ней, кажущийся совершенно миниатюрным среди пузатых торговых фрегатов, был пришвартован небольшой двухмачтовый шлюп, у носа которого идущие прямо из досок древесные коренья вычурно переплеталось в имя "Энтея". На корабль вёл приставленный к берегу мостик - однако никого из членов экипажа с берега видно не было. Уводящая в трюм деревянная дверь была чуть приоткрыта, но более ничего не выдавало на корабле наличия жизни; тогда как для управления подобным судном обычно требовалось не менее семи человек.
|
|
|
|
|
|
-
как-бы вам помягче сказать-то... Помер Марсель Ребан. Он был убит. Погиб жуткой, страшной смертью, Да, ты сома деликатность:)
|
|
|
|
|
|
-
За Изумрудные когти. Перс введен в бой с середины, Карта не актуальная, некоторых нпц вообще нет, а те, кто двигались в заявках не имеют определенных клеток остановки. Заявка сна в радиусе или враги+варвар или враги + девочка отрезолвлена слипом на союзных ВОИНА и варвара. В итоге минус два союзника, и мастер считает, что все окей сделал правильно.
-
Не нужно выносить сор из избы.
|
-
Интересное предложение, я подобного развития событий не предполагал, плюс.
-
Отличная идея, буду её продвигать :)
|
Когда небольшой отряд наконец-то остался один, Скарлетт тяжко вздохнула, а затем начала взволнованно говорить.
– Ют, - девушка подошла к подруге и взяла её за руки, – И остальные. Я просила вас не спешить, пожалуйста, выслушайте меня. Мы теперь все в большой опасности, вы просто не понимаете, с чем мы столкнулись! Вы все видели татуировку лже Марселя, так? Это знак Гильдии!
Воровка посмотрела на своих товарищей, но не увидела того страха в их глазах, что испытывала сама. Голос девушки дрожал, казалось, будто она сейчас упадёт на пол от потери сил и нервов.
– Вы не понимаете, нет. Только не надо слов, что вам всё по плечу, и вы ничего не боитесь! Не в этот раз. Гильдия - это те, кто стоит выше нас, гораздо выше. И они придут за Марселем. Он уже труп. Ему нет смысла что-то рассказывать нам, мы только потеряем время. И чем больше людей мы впутаем в это дело, тем выше шанс, что Гильдия узнает и о нас. О... нет, она не расправится с нами быстро. Пока вы будете готовы к удару в спину, она будет только лишь наблюдать и смеяться в тени. И либо вы сойдёте с ума, либо расслабитесь. И тогда она нанесёт один точный удар.
Скарлетт в отчаянье посмотрела на Ют блестящими от безумия и страха глазами. Эта милая монашка всегда пыталась максимально эффективно и рационально решать вопросы, и девушка не знала, как остановить её на этот раз. Как спасти ей жизнь от ума. В поисках поддержки Скат посмотрела на Карсо, Лероя и Кайолу, обращаясь теперь больше к ним.
– Как только Гильдия доберется до лже Марселя, есть вероятность, что он сдаст нас. Просто, чтобы отомстить. Это не спасёт ему жизнь, но согласитесь, тогда хоть умрёт с улыбкой на устах. Вы понимаете?
Переведя дыхание и собравшись с мыслями, Скарлетт продолжила.
– Мы знаем о цели поездки настоящего Марселя, - девушка достала из своей сумки приглашение и карту, передав их в руки Ют и Карсо, – Его действительно приглашали на раскопки. И мы пока не можем говорить, действительно ли эта деревня является целью разбойников, или всё это просто случайность.
– И я ещё раз повторюсь, что я против того, чтобы мы использовали как-то лже Марселя или упоминали о нём при посторонних. Если у него здесь есть союзники из Гильдии, то они подготовлены не хуже, чем он. И при малейшем подозрении, что что-то пошло не так, они скроются, и мы не сможем им помешать.
|
|
-
Не то, чтобы я был супер конспирологом или умел хорошо прорабатывать всякие тайны, но приятно, что мои усилия не прошли даром. Плюс!
|
|
|
Когда Августа били головой о стену, он вспомнил, как в Калимшане посещал с юным Винду необычные гладиаторские бои. Там дрался высокий длинноволосый мужчина в кожаном плаще и долгополой шляпе с прямыми краями. На его руках были перчатки без пальцев, на глазах - какой-то грим, и выходил на поле брани он под орган, какие-то духовые инструменты и гонг, отбивший в начале три раза. Против него вышло двое мужчин среднего роста, практически в чём мать родила.
Как не старались они повалить его на землю, не выходило. Даже вдвоём их атаки встречались с твёрдым как бетонная стена корпусом и лицом бойца. Он-же умудрялся сбивать их с ног выкинутой стопой, летевшей прямо в несущиеся на всех парах лица оппонентов.
Он хватал их за глотки и швырял в пол, однажды даже схватил одного из них, перевернул его вверх ногами и, сжимая корпус, резко упал на колени, сокрушающе опуская голову противника в каменный пол под крики судейства о неком "Могильном камне".
Как раз тогда второй его супостат изловчился, добыл стул и разбил его о толстую шею гиганта, перехватывая инициативу. Он и его с трудом поднявшийся на ноги соратник думали, что победа в их руках, когда били потерявшего равновесие бойца о стальную, ведущую на ринг лестницу и на столбы, между которыми были натянуты канаты, точно так-же, как "Умертвие" только-что било Лероя, но тот боец всё еще дышал, и даже относительно ровно.
И вот, в решающий момент, когда уже и судью в полосатом чёрно-белом камзоле начали огревать ударами, дабы тот не мешал измываться над ошарашеным бойцом, на ринг выбежал ещё один боец. Его выход сопровождался вспышками пламени, какой-то маг даже выпустил в воздух огненный шар, пока не менее огромный, чем первый боец, курчавый мужчина в полностью красной кожаной броне и с маской на лице приближался к рингу с деревянной скамейкой в руках.
Взяв бесчестных противников на себя и великолепное столярное изделие, он позволил первому атлету придти в себя.
И именно в тот день, наблюдая за тем, как два великана под музыку, под которую вышел первый из них в самом начале, ровным слоем размазывают супостатов по рингу, Август понял, что ничто не звучит так-же величественно, как гонг под звуки органа.
И сейчас, когда его точно так-же отходили головой о стену, душу его грело именно то, что в состоянии полного нестояния ему аккомпанируют именно эти инструменты. Гулким звоном отзываясь в черепе после каждого его выдоха.
|
Один удар. Всего один удар ему понадобился в этот раз. Кроваво-красная пелена спадала с глаз Ура, и он начинал видеть очередные последствия собственной буйности. Сейчас хотя бы ничего другого не разгромлено. Но зверь, конечно, такого не заслуживал. Однако, все же он был сам виноват, мог бы и не пытаться состязаться в грубой силе с вооруженным тяжелым молотом голиафом.
Ур еще походил вокруг в поисках следов, которые привели его сюда, но тупое животное все их затоптало. Ходить наугад, пытаясь отыскать пропавший след, великану не хотелось. Да и находиться рядом со свежей горой мяса означало лишь подвергнуть себя риску нарваться на гораздо более опасных зверей, что наверняка придут сюда за добычей. Его, между прочим, добычей! Да и деревенским явно не очень понравится, если тут будут волки расхаживать вокруг. Потому как его же, как охранника и виноватого, отправят с ними разбираться. Он был не настолько глуп. Лучше потерпеть немного, зато и проблем с волками избежать и еды получить. Взвалив себе на плечи тяжелую тушу кабана, Ур побрел обратно в деревню. Там он прямиком направился в таверну, к Золис, догадавшись все же, зайти к черному входу, поближе к кухне. Оставив тушу на земле перед дверью, он зашел внутрь, поискал Золис и рассказал ей про кабана, попросив, если возможно, разделать того и приготовить. Ведь наверняка и ей самой мясо пригодится, а он не откажется от доброй порции ребрышек и ноги. Если повар был хорош, то даже такое жесткое мясо может быть вкусным. Да и зубы у голиафа были достаточно крепкими, чтобы справиться с таким.
По указанию Золис Ур отмыл, насколько смог, с себя и одежды кровь кабана и остался в таверне ожидать Фрестина. Тот не говорил, что делать потом, когда великан все осмотрит, а потому выходило, что он пока предоставлен сам себе. А чтобы не скучать, Ур попробовал было пойти на задний двор потренироваться с копьями, но Золис, увидев это, строжайше запретила подобные упражнения, привлекая вместо этого голиафа к помощи: туша была тяжелая, нужно было дров наколоть, воды наносить с колодца и прочей мелочи, обычной для таверны. Для великана это было некоторой ностальгией, а потому он легко согласился.
|
- Страж, Бдящий - это имена Хельма. Хельм присматривает, - пояснил блондин, показывая татуировку глаза на ладони. - Впрочем, объясню подробнее вечером, если будет желание.
Заинтересованный взгляд эльфийки угас, когда она услышала о малознакомом ей божестве. О людском пантеоне богов она знала не много, лишь о тех, кому молились люди в повседневных заботах. Ну, за некоторыми исключениями
-Может быть, вечером посмотрим,- туманно ответила Мелисса и до дома Петра они шли в тишине.
Войдя в здание жреца, волшебница приветственно кивнула, после того как Фркстин представил их.
-Мелисса Лиадон, очень приятно.
Первым вопросы задавал монах, она выслушала ответы Петра и хотела расспросить его еще и о раскопках, однако ее прервала пылкая речь паладина. Этот полуживой (хотя стараниями жреца уже нет) человечишка вел себя слишком нахально, выставляя на показ имя своего бога, приказывая, и решая за других, не спросив их мнения. Внутри волшебницы нарастало чувство раздражения.
-Для начала, - голос эльфийки был ледяным, - нас уже наняли, и лично я не имею привычки набирать кучу заданий одновременно. Наша первостепенная задача - проследить чтобы празднику в деревне ничего не угрожало. Вариант уничтожить разбойников обсуждался, но потерять кучу сил и времени бегая по незнакомым лесам за теми, кто в них обитает, и подвергнуть деревню опасности к празднику - недопустим. Или может вы знаете где их логово? - раздражение и упрямство не давали ей просто взять и послушно побежать рубить разбойников за Марселем, однако мысли о людях в плену не давали покоя. Банда там не маленькая и, судя по всему, агрессивная. Кто еще сможет вытащить похищенных. Если они еще живы, конечно.
-По крайней мере, прежде чем бежать сломя голову карать преступников, нужно расспросить местных лесников и охотников, продумать где искать разбойников, подготовиться. Леса в округе большие, а день пути - немало. - хоть под конец ее аргументы стали менее категоричными, холод из голоса никуда не делся.
-К тому же, не стоит забывать, что не только разбойников опасаются в деревне. Я пришла к вам, Петр, как раз расспросить о том, какие именно слухи заставляют избегать охотников мест, рядом с руинами. И сколько из этого, по вашему, деревенские страшилки, а сколько может иметь под собой почву. - последняя фраза, обращенная жрецу, была все с том же строгом тоне, но холод из голоса Мелисса убрала.
|
- Ага, так и сказала... - подтвердила подруге Ют, нахмурившись еще пуще. Правда, следовать за Скарлетт не стала. Чай не маленькая, сама справится с очень важной своей задачей, которую, не моргнув и глазом, поставил надутый индюк - Карсо. Мол, мы, мужики, разберемси, а вы, козочки тонкорогие, пожалуйте на задворки. Но там ведь не происходит ничего интересного! А умертвие - это интересно. Раньше Ют только слышала о таком от странников. Еще от пары-тройки монахов, что посещали их монастырь, и, кажется, от настоятеля... Но без всякого тому описания, а только с позиции мироустройства, в котором "умертвиям" вообще-то не место. Как мертвое противоположно живому или прошлое противоположно будущему, так и восставшее из мертвых чуждо каждому, кто еще дышит... Стало быть, и врагом является по умолчанию... С таким подспорьем даже задумываться не нужно об убийстве. "Что мертво, умереть не может". Кажется в голову Ют, наконец, пришло неплохое изречение. Впрочем, пожаловало оно не само. С подружкой... Это была идейка, как проучить Карсо за его грубую, закостенелую позицию, дескать мужчины тут лучше справятся... Прямо он не сказал, но... Подумал-то в своей головешке точно.
Хм-м, ну ничего. Будет и тебе, родненький, наука. Будешь знать, как недооценивать нас, девочек...
За спиною своей подруги Скарлетт, Ют побрела в направлении противоположном - к закрытому досточкой оконному полотну. Отворила его, набрала воздуху... И как заорет не своим голосом:
- КАРА-У-УЛ!!! ВОССТАНИЕ МЕРТВЕЦО-О-ОВ!!! ВСЕМ ОСТАВАТЬСЯ НА СВОИХ МЕСТАХ, ДОКОЛЕ КАРСО ГУДВАН НЕ СПАСЕТ ВАС ЛИ-И-И-ЧНО!!!! - в нужных местах монашка тянула, нагнетая панику среди местного населения. Окна -сделано. Население - напугано. Все, как заказывали!
|
|
Одна дорога сменялась другой, меняя лишь направление и цель путешествия. И так долго, по его собственному мнению, пробывшему в замкнутых пространствах сначала улочек Лускана (хотя некоторые могли бы поспорить насчет ограниченности пространства в этом случае, но возражать огромному голиафу вряд ли бы посмели), а затем и вовсе таверны Варрена, Уру каждый новый день в дороге был сродни счастью. То ли сказывалась память предков, кочевавших по Хребту Мира и окрестностям, то ли великан банально чувствовал себя более свободным и раскрепощенным там, где до чего бы то ни было над головой были многие лиги.
А потому весь путь, что он шел, сопровождая своего нового нанимателя, Фрестина, такого же юнца как и он сам, только тщедушного и мелкого, голиаф не мог убрать с лица довольное выражение. Говорил он по обыкновению мало, зато с любопытством неофита разглядывал окружающие дорогу леса и поля, встречающиеся фермы и таверны.
Когда же во Вратах Балдура, поразивших даже обитателя Лускана своим великолепием и размерами, они с Фрестином, они подрядились охранять праздник в какой-то деревушке рядом, получив в довесок еще троих таких же скитающихся в поисках заработка или приключений, Ур большую часть своего внимания переключил на них, новеньких. Если с Фрестином все или почти все было понятно: он был хилым и нуждался в защите, взамен заботясь о нуждах великана, которому едва доставал до груди макушкой, то вот троица присоединившихся была любопытной. Особенно две из них, девушки. Одна из них, рыжая, про таких еще говорят "поцелованная солнцем", напоминала его знакомую из Лускана, Таю, такая же высокая и гибкая. Только уши у нее были острые. И глаза холоднее. Ур не рисковал к ней подходить, опасаясь странной реакции: то ли закричит от испуга, как многие, то ли больно ударит по ноге, как любила Тая. Просто потому что могла и знала, что ей Ур не причинит вреда. Вторая тоже была любимицей солнца, но почему-то вызывала воспоминания о брызгах соленой воды в лусканском порту, какой-то прохладе. Почему Уру было не ведомо, в остальном-то девушка выглядела совершенно обычно. То, что обе были красавицами для не особо разбирающегося и повидавшего альтернатив голиафа, было само собой разумеющимся. Третим был паренек, всю дорогу бренчавшим на лютне. Вроде, таких именовали бардами, и они зарабатывали себе на хлеб с медом и элем вот такими вот бренчаниями да песнями. По мнению Ура, они были обычными бездельниками. С учетом этого явно выходило, что, как почти всегда получалось, охранять-то как раз будет он. Одно только радовало: под ногами и широкими взмахами любимой кувалды никто не будет мешаться. А девчонки еще и внимание на себя отвлекать будут. И ведь потом никто не заявит, что он, мол, переборщил и теперь будет сам чинить всю поломанную мебель!
За всю дорогу Ур произнес лишь несколько фраз. В основном, забирая в свои руки разжигание костра да поимку каких-нибудь зверьков и сбор корешков для нехитрых перекусов, бурчал о том, что в настоящем-де походе они уже с голоду бы померли или дикие звери бы их задрали. Особенно на фоне волчьих завываний это выглядело справедливо. Даже несмотря на все то оружие, что несли с собой остальные. О том, что он мало что знает о тех, кто идет с ним вместе, и об их умениях, Ур как-то не задумывался. Просто говорил, что видел.
Прибыв в поселок, в котором им предстояло быть охраной, голиаф ухмылялся. Вот от кого или чего мог защитить тот забор вокруг поселка, через который он легко заглядывал, даже не приподнимаясь на ступнях? Хотя брошенный на Фрестина взгляд немного прояснил этот едва не высказанный вслух вопрос. Покачав головой, Ур, согнувшись в три погибели, протиснулся в ворота, заходя в поселок. Их сразу же проводили в таверну, дверь в которой была еще ниже. Там, чтобы не снести головой какую-нибудь балку или светильник, он сразу же прошел к ближайшему столу и уселся на скамью, жалостливо скрипнувшую под весом голиафа.
- Ур, - громыхнул великан, ударив себя кулаком в грудь. - Да, есть хорошо! Потом спать. Сначала еда.
Голиаф, слегка потянувшись, подтащил поближе к скамье, на которой сидел, стул и хлопнул по нему рукой.
- Фрестин, сюда. Вот место. И давай я тебе улыбнусь, раз так надо.
Великан осклабился. Кто-то, с сильного похмелья или не обладавший хорошим зрением, может и принял бы это за улыбку. Но большая часть наверняка испугалась бы того оскала, что демонстрировал сейчас Ур. Только то, что свою кувалду и прочее оружие тот свалил рядом со скамьей и не тянулся к нему, и говорило, что великан настроен дружелюбно.
|
|
|
Не бедный, надо сказать, поселочек. Ют оглядываясь шла по кладке уложенного в грунт камня. Путешествовала монахиня много, стало быть повидала тоже не мало. И такой вот бродвей шириной в два метра позволить себе могли не все. Далеко не все селения и поселки, где ступала ее маниатюрная лапка. Даже в городах это не везде было... Ох, как бы не соблазнилась на крамолу Скарлетт. Как бы не взялась сгоряча за старое...
Взгляд монахини скользнул по товарке, будто бы невзначай и совсем без умысла. Интересно, что она там себе думает?
Но затем вернулся к созерцанию местности. Лошади, собаки, курица... Вон, курица - куда побежала? Ничейная? Ну да... Раз никто не приглядывает, точно, она ничейная. А раз ничейная можно отловить и съесть. В животе заурчало, призывая к действию, но охотиться Ют не решилась. Нужно было вести себя прилично хотя бы в первый день по прибытии, а не то в остальные уже никто не поверит, что курица-то ничейная... Э-эх. Если бы во рту низкорослой девицы побывала этим утром хоть крошка, она, верно, не думала бы сейчас о мясе - этом нежном кусочке плоти, что оказывается там и тает... Тает на языке... Уф, так ведь и слюнками можно подавиться! К счастью, на выручку ей пришла таверна, что по сути означало конец их двухдневного, увлекательного путешествия. Колдобины да лошадиные кучи встречались на тракте повсюду, иногда оборачиваясь в занятную форму, но... Не к столу будет сказано. Здрасьте, приехали! - так говорили в ее родной стране. По поводу и без повода. Просто говорили и все тут, но сейчас повод был.
Неожиданно мечтательный взгляд иностранки задержался на кромке большого дуба, осмысливая, переосмысливая, раздумывая... Нужно было изречь что-нибудь эдакое.
- Вся наша жизнь - как вот это вот дерево... - одухотворенно произнесла путешественница, после чего продолжила свою умную мысль.
- У кого-то сосна до самого неба. У кого-то кустик, подрезанный кем-то. Вот мы видим внизу корни, хорошо видим, это понятно. Потому что вот это наше прошлое. Наши истоки. В них жуки и всякая гадость, но... Без него нас и не было бы. Дальше крона - это будущее. Ничего не видно на самом верху. Не видно отсюда, кто там, и что за птицы... Кто-то совьет там свое гнездышко, а другие пообрывает ветер... Но к чему это я? Сама не знаю... Пойдемте уже внутрь.
И она вошла, примечая детали и разыскивая непримечательные подробности. Монашка их чуяла буквально нутром.
Не укрылись от Ют ни стены из камня серого, ни богатая черепичная кровля, ни лица ее спутников. Что значила для них ее мудрость? Большинство от нее просто отмахивались, и скорее всего, так и будет, но в этих своих новых знакомых она готова была поверить. Поверить и дать им шанс поймать свою удачу за фост!
Тут монахиня отвлеклась от пространных размышлений, заприметив женщину любопытной наружности. Пожалуй, раньше она таковых не встречала... Та заговорила, и удача - вот она!
Предложили поесть бесплатно. По крайней мере, Ют заключила так.
- Вот вы только взгляните на меня, дорогая Золис... - сокрушилась в ответ приветствию их новой знакомой Ют. - Маленькая и худенькая, как спичка. Я недоедаю с самого детства... Где тут у вас столовая?
Ют приветливо улыбнулась женщине, для себя в голове отметив, что без волос, может быть, и удобно, но не очень-то, конечно, красиво... А вот цвет кожи монахине нравился - словно вкусный ржаной хлеб. Так и съела бы ее с помидоркой.
|
|
|
|
|
Время шло, и это время было нужно, чтобы разобраться со старыми заботами. Эфес плохо пережил отказ души Фаргрима возвращаться в этот мир - он никак не мог понять, как такое случилось. Из старых союзников у него остался только Чак, хотя, с другой стороны, начал образовываться новый отряд, в котором Эфеса каким-то непонятным образом назначили негласным лидером и даже разрешили ему управлять добытыми в походе сокровищами. Колдун постарался сделать так, чтобы никто об этом не пожалел, поскольку было похоже на то, что ему потребуются союзники в новых приключениях.
Некромант, с которым они познакомились в подземельях, Александр, получил найденную там книгу. Похоже, он был единственным, кто мог разобраться в этих письменах. Также он пришел к Эфесу и почти что потребовал таинственное зелье, оказавшееся зельем омоложения. Диалог привел двоих к тому, что зелье стало условием вступления Александра в отряд. Помолодеть, конечно, хотелось и самому Эфесу, но у него была еще и надежда, что маг разберется и сможет воспроизводить содержащуюся в сосуде магию. На том и порешили.
Фрат попросил из добычи кольцо сопротивления яду, что было очень в духе жреца. Чувствуя, что это не самое большое из найденных сокровищ, Эфес позже, получив в руки необычный амулет, защищающий от болезней, отдал и его жрецу. Также памятуя о том, что случилось с Фаргримом, Эфес чуть ли не насильно вручил жрецу деньги на покупку компонентов, позволяющих проводить ритуал воскрешения. Такие же деньги были вручены и Харру, когда колдун узнал, что убийца тоже знает это заклинание.
Кстати, о Харре. Тот оказался весьма неплох в поиске магических вещей, и в результате явился с запросом на деньги. К удивлению Эфеса деньги пришлось отдавать "в долг", хотя они и были обещаны в качестве вознаграждения.
Максимус же, спасенный от культистов паладин, давно уже получил свой двуручный меч и радостно ходил с ним, не требуя больше никакой доли. А еще Эфес хотел отблагодарить своего спасителя, Седрика, пришедшего тогда на помощь с войском, и тому был вручен найденный в сокровищнице кинжал.
Оставалось позаботиться о себе и Чаке. Отправившись на поиски чего-нибудь особенного, они нашли и кое-что для себя. Чак получил плащ, практически копию того, что был давно у Эфеса. Сам же колдун к своему удивлению недорого приобрел жезл, увеличивающий его магическую силу. Когда жезл оказался на поясе, колдун прямо почувствовал, как Оружие радостно кивнуло. Также были и некоторые дополнительные покупки для отряда. Фрат получил уже выше упомянутый амулет, а в сумку Эфеса отправились сосуд способный выдавать неограниченное количество воды (память об испорченной воде в пещере вся еще была свежей), а также труба, позволяющая вскрывать замки.
В общей копилке на этот момент осталась круглая сумма, 10 тысяч золотых, которые колдун поспешил перевести в платину, чтобы не возиться с этой россыпью. Еще был никому не пригодившийся топор, который оставили для будущих времен, магическая алебарда от Харра, а также давно волновавший колдуна щит с крыльями летучей мыши. И вот, час проведенный в медитации с щитом - неужели его ждет еще одна клятва?
И последнее, что успел сделать колдун до встречи, это собрать часть своего отряда (паладин благоразумно был не уведомлен о планах) и провести тренировку по призыву демонов. Что Врок, что Чазме были призваны, очарованы и принуждены назвать свои настоящие имена, после чего отпущены восвояси. Теперь Эфес знал, что, если что, сможет призвать их в бою с минимальным риском для себя.
|
Какими делами занимался в свободное время старый наемный убийца - так и осталось открытым вопросом. Достоверно известно, что в свободное время Харр бродил по городу, то и дело останавливаясь и прислушиваясь к чему-то потустороннему, какой-то беззвучной музыке, слышимой лишь для него одного.
В середине недели он получил тугой кошелек на тысячу золотых от простого уличного разносчика, не имеющего ни малейшего представления, что и кому он передает. Таких мальчишек использовали все, кому надо было что-то передать - не брезговали ими и посредники Жентарима. Размотать всю ниточку посредников было возможно лишь теоретически, на практике же организация убийц жила во многом за счет того, что теневая власть старалась не переходить дорогу власти явной, частенько исполняя те заказы, которые лорды Побережья мечей не могли себе позволить сделать публично. Написал короткую записку и передал в ответ. Текст записки мог прочесть любой желающий - Харр не стал делать из неё особой тайны. Всего одна фраза: "Я не отказываюсь от контракта, равно как и нет необходимости напоминать о необходимости молчания".
Получив деньги, старик продолжил все так же бродить по городу, перебрасываясь редкими фразами с уличными жителями. Золотом пришлось сорить прилично, прикармливая всех, кто мог принести хорошую новость - но это тоже было делом привычным. Экономить на своем снаряжении убийца не собирался, искренне считая, что лучше опытного бойца может быть только опытный боец с зачарованным оружием. Столкновение со змеиной стервой показало, что его любимой глефе, могущей крошить камень, уже не хватает пробивной мощи, и с этим нужно было что-то делать. Отряд колдуна, к которому Харр уже присоединился, будет сталкиваться и дальше с тварями сопоставимого размера, а то и еще бОльшего.
Впрочем, нет такой проблемы, которая не решается при наличии денег. Получив к концу недели еще одну записку от разносчика, Харр нашел Эфеса, обыденным тоном попросив у него в долг две тысячи золотом - в счет следующих трофеев. Хотя колдун был готов отдать их просто в оплату за услуги, принимать их в таком виде Харр отказался наотрез. Он сказал, что не претендует ни на что из трофеев и денег гробницы, и его услуги оплачены самим фактом спасения от палачей - уговор дороже денег. Впрочем, для себя старик просто решил, что вернет две тысячи колдуну при первой возможности, и на этом вопрос был закрыт. Следующим же вечером Харр вернулся к Эфесу с новым оружием - еще одной глефой, тоже черной, но в этот раз черной не матовым воронением, а иссиня-черного угольного цвета, словно присыпанную сажей.
И без каких либо предисловий напомнил, что готов помочь с демонами.
Вопросы дальнейших экспедиций и прочего убийца оставил на усмотрение лидера отряда. Сам Харр не был особым знатоком в чем-то, кроме искусства причинения боли окружающим, считая, что каждый должен заниматься своим делом - и делать его хорошо.
|
Жизнь наладилась. После пары недель, проведённых Александром со всяким вонючим сбродом, он был жив, здоров, при деньгах и ценном имуществе. Он до сих пор жалел, что не смог воспользоваться мощью Колодца Прорицаний из-за спасшего его отряда, но зато Варрама ждала неизбежная смерть. С каким удовольствием маг окунался в мысли о грядущем свершении мести, отвлекаясь от перерочтения "Транссубстанциальности через Потенциальность"!
В день казни некромант подготовил себя наилучшим образом: побрился, используя масло, надел свои лучшие одежды, надушился и, внимательно рассматривая себя в зеркале, покрыл изящно обрезанные ногти пальцев рук чёрной краской. После чего Александр двинулся к центральной площади Глубоководья, где занял место неподалёку от эшафота, приплатив нескольким более-менее опрятно выглядящим людям, чтобы они встали вокруг него и не допускали, чтобы толпа сдавила мага со всех сторон. Он встал так, чтобы Варрам мог видеть его.
Вначале Александр опасался, что по договору с Варрамом высокопоставленные люди города не захотят его казнить, а Варрам будет оттягивать время чуть ли не месяцами, но всё закончилось наилучшим образом.
Он наслаждался зрелищем гибели своего прежнего нанимателя.
Свободные дни маг проводил в собственных изысканиях: задумчиво зарисовывал на холстах юань-ти и магические знаки, которые он видел и запомнил, искал людей, которые могли продавать или коллекционировать редкие книги, изучал добытые свитки, проводил эксперименты с новыми заклинаниями и покупал пузырьки с благовониями и лаком для ногтей. Понятное дело, что отряд, к которому он примкнул, озвучив свои условия, скоро получит новое задание от своих хозяев, и маг не терял время впустую.
...
Александр внимательно оглядел людей, собравшихся в зале для тайных совещаний. Людей, которые, нежась в комфорте, были готовы отправить отряд в далёкую глушь, на которую маг уже насмотрелся.
— Наверняка остались какие-то книжные источники, рассказывающие о Драакхорне, — начал высказывать своё мнение волшебник. — Если мне дадут несколько дней и беспрепятственный пропуск к любым библиотечным архивам, то я смогу добыть дополнительную информацию. Зачастую отсутствие информации является следствием незнания, где её можно найти. Кроме того, если эта Маккат Багряная проявляла интерес к научным изысканиям, то она скорее всего записывала имеющиеся у неё сведения, и эти записи могут храниться в её жилище, лаборатории или в архиве Башни Магического Братства. Отправлять целый отряд на поиски без вести пропавшей три года назад среди айсбергов во враждебном месте женщины, чтобы заполучить необходимую информацию, — крайне сомнительное решение, которое стоит оставить на самый последний, крайний, отчаянный вариант. А медлить, судя по всему, не нужно. Также более эффективным может оказаться исследование способов нахождения места, где располагается Драакхорн.
Выгода Александра от его идеи была очевидна: он мог беспрепятственно воспользоваться библиотечными архивами, и ему не понадобится отправляться в ледяные дикие пустоши, в которых лишь он один будет представлять собой оплот цивилизации.
|
Этот мелкий городишко, обнесённый худосочным частоколом, можно было бы назвать большой деревней, если бы не множество улиц и домов, да жителей, те дома населяющих. Уотертон когда-то - не так давно, всего полвека назад - и был деревней, отстроенной в богатых на леса и дичь местах пришлыми лесорубами и охотниками, но это оказалось весьма прибыльным занятием, желающих поработать прибавлялось, деревня росла, заместо вырубленных участков леса возводились новые дома, и постепенно деревушка разрослась до размеров крохотного городка. Когда же сюда стали съезжаться люди уже не ради рубки леса и охоты, а для торговли всякой всячиной и просто чтобы отдохнуть на дикой природе, и даже некоторые дворяне заложили здесь особняки себе под загородные имения, Уотертон обрёл статус полноценного города. Но никто так и не озаботился возведением каменных стен. А зачем? Места здесь хоть и дикие, но чудовищ, от которых надо было отгораживаться мощной стеной, и хищных зверей в большом количестве не водилось. Город продолжал постепенно расти вглубь леса, его граница сдвигалась, и нынешний частокол уже пора было передвинуть дальше, чтобы он защищал не только внутренний город, но и разросшиеся перед ним деревеньки на десяток-другой изб каждая.
Именно здесь, в городских трущобах, провёл большую часть своей жизни новый компаньон отряда наёмников и их нынешний провожатый. Валериан по прозвищу Сыч излазил вдоль и поперёк, кажется, все улочки Уотертона, знал наперечёт все забегаловки и поимённо мог назвать всех девиц в местном весёлом доме, как хозяйка называла свой бордель, и перечислить, кто из них на что горазд. Помнил он и имение Гастингсов, построенное не так давно на одной из городских околиц и большую часть времени пустовавшее, если не считать присматривавшую за домом прислугу. За время отсутствия Сыча с виду ничего не изменилось. Всё та же болтливая стража приветствовала наёмников, пропуская их внутрь и не требуя никаких документов. Всё те же знакомые, не самые чистые улочки, обильно поросшие травой. Всё такие же назойливые комары, привольно живущие в окрестностях Мшанки - речки не то чтобы широкой, но судоходной. Уотертон на ней был речным портом.
Они остановились на небольшой площади за воротами, внутри частокола, чтобы распрощаться с заказчиком, сидевшим перед ними на телеге. Пришло время раздавать долги. Георг спрыгнул с телеги, вытащив из своего мешка со скарбом внушительный пакет, и подошёл к наёмникам, широко улыбаясь во всё своё морщинистое лицо.
- Вот мы и на месте... Вы мне очень помогли, спасибо вам, - дворянин протянул им пакет. - Всё по чести. Тут все бумаги на дом, вам нужно только оформить их у управляющего - и он ваш. Поместье находится рядом с деревней Белые Мхи. Это вниз по реке, - он махнул рукой на юг в сторону набережной, - отсюда дня два-три, если на лошадях, а на лодках за день доберётесь. Там у старосты подтвердите бумаги. Он покажет, где там конкретно дом. Я сам там никогда не был.
Сыч тоже никогда не был в тех местах, но слышал про Белые Мхи. Это была деревня лесорубов, с собственной лесопилкой. Лес оттуда сплавляли вниз по реке в Мидтон, ещё один мелкий портовый городишко раза в два меньше Уотертона.
- К себе не приглашаю, - продолжал Гастингс извиняющимся тоном. - Боюсь, мой дом здесь сейчас не обжит, да и мне пару знакомых навестить надо, дела утрясти. Опасность мне здесь уже не грозит. Так что, пути наши расходятся.
Солнце уже клонилось к закату, так что путникам следовало бы подумать о ночлеге, если только они не хотели немедленно отправиться в путь.
|
Сердце Дидериуса горело, и Эфес чувствовал странную боль. Кто-то из спутников искренне привязался к магу-прорицателю, но не в этом было дело. Колдуна больше волновала та мистическая связь, что возникла между ним и Дидериусом, то обещание, которое он дал и исполнил. Он давал обещания в прошлом, и мистические, и почти мистические, но никогда не удавалось исполнить их так быстро.
Сердце Дидериуса горело, и Эфеса наполняли новые ощущения, новые знания, как будто малая толика вековых знаний перешла ему от этого места и от этого старого мага.
Когда Харр'Тих произнес слова заклинания, и вокруг героев сформировался защитный купол, колдун, наконец, мог вздохнуть с облегчением. И, наконец, они все уселись, поедая припасы, оставленные бывшим отрядом Варрама. Здесь колдун и завел разговор.
- Я рад, что мы все здесь собрались и практически все выжили. Думаю, не случайно нас свела судьба в этой гробнице. Мы все разные, у нас могут быть свои цели, но мы все видим, какая угроза нависла над нашим миром. Угроза такой величины, что никто не сможет просто остаться в стороне, ни колдун, ни кузнец, ни наемник. Бежать? Бежать прочь, далеко от этих мест? Это не выбор. А если это лучший выбор для кого-то из вас, то лучше бегите, как только мы доберемся до цивилизации. Я же чувствую силу, пульсирующую в этом клинке, и эта сила зовет меня объединить вас и сделать все, чтобы предотвратить катастрофу.
- Дидериус дал мне силы, - продолжил Эфес, - силы исцелиться самому, но также и силы исцелять других. Мне надо отдохнуть, и после сна я попробую снять проклятье с тебя, - кивнул он Харр'Тиху и с артефактов, что мы нашли здесь. Но еще есть сила, данная мне оружием, которой я никогда не пользовался, потому что боялся ее. Но не настало ли сейчас время попробовать ее? Поэтому я хочу спросить всех вас, кто путешествует со мной и кто, возможно, станет единым отрядом, готовы ли вы принять ее или самое время от нее отказаться?
Колдун сделал паузу и продолжил:
- Ты призывал на помощь зомби, кто-то был против, но я стоял в стороне, - произнес он в сторону Александра, - вы видели того призрака, что служил нам. Но есть кое-то еще. Сила дает возможность мне призвать демона из другого плана и заставить его сражаться за нас. Контролировать демона сложно, поэтому прежде чем призывать его в бою, нужна будет практика в более спокойной обстановке. Сейчас я стою перед выбором, или мы можем использовать демона и должны попробовать эту силу, или же мы должны отказаться. И поскольку я зову всех вас с собой, мне нужно ваше мнение.
- Я слушаю, - закончил Эфес, - скажите готовы ли вы идти далеко вместе и готовы ли вы использовать то, что, возможно, никогда не пришло бы вам в голову, но в нужный момент может повернуть ситуацию в нашу пользу?
|
|
- Может быть - безразлично пожал плечами убийца.
Шепот изломанных теней, лишь самым краем глаза заметных где-то там, за границей того что есть и того, что лишь может быть, всегда сопровождал его по жизни. Если бы кровь жертв не смывалась, Харр был бы в ней не то что по локти - по самую шею. Безумие и боль тех, кто оказался на его пути, окутывало Глашатая невидимым шлейфом из страданий и проклятий. А на тусклом лезвии, покрытом едва заметным узором искаженной вязи, людям более впечатлительным иной раз чудились густые капли вязкой венозной крови.
Порча? Да, вполне возможно. И не одна. Не то, чтобы ты меня чем-то удивил, паладин.
Что ж, раз у них выдалась минутка времени для отдыха, я покажу тебе "таящееся зло". Каждый отдыхает по своему.
Харр сделал шаг к тому месту, где недавно еще был алтарь, и вонзил глефу в труп лежащей змеиной жрицы. В твоих жилах еще достаточно яда, не так ли? Медленно вытащил оружие, позволив сворачивающейся крови зависнуть в воздухе тонкой ниткой, разрывающейся густыми каплями. Резкий взмах глефы - и капли падают вокруг едва заметными точками.
Убийца закрыл глаза, не видя ничего. Зрение сейчас ему было ни к чему - он слышал шепот. Клекочущие и скрипящие звуки, куда более древние, чем все змеиные боги - и куда более иные. Чуждые и человеку, и ящерице, и птице. Ломающие сознание простого смертного одним фактом своего присутствия. Впрочем, Глашатай знал, как их умилостивить, не боясь сойти с ума.
Возможно потому, что уже давно и прочно рехнулся, по мнению "простых смертных". Но, так или иначе, убийца был в достаточно "своем уме" - насколько бы этот ум не отличался от ума простого смертного, чтобы воспринимать более-менее адекватно окружающую действительность. Не кидался с оружием на первого встречного, соблюдал установленные "простыми смертными" законы. И даже его танец был не просто пляской безумного дервиша, а, как оказалось, вполне себе помогал вытянуть из недавно убитых остатки жизненной силы, передавая их тем, кто еще жив.
Стальные перчатки потеплели. Те, кто заключил в них дух и силу убитого огра, приняли кровавое подношение, и незримая мощь вновь наполнила худощавое тело.
Расскажи мне о "порче и зле", паладин - и я расскажу тебе о них куда больше.
|
-
Александр вернулся в сокровищницу, стыдливо скинул с себя балахон
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
-
Ему подумалось, что если тонко нарезать плоды картофеля, придав им такое же рифление, то площадь поверхности каждого ломтика будет больше, а значит, они смогут впитать больше специй и будут вкуснее после обжарки.
Интересная мысль.
|
О хорошем вкусе и КонанеДисклеймер: автор высказывает личную точку зрения, которая может не соответствовать мнениям читателей и сотрудников журнала. Будут присутствовать вольный язык и рассуждения, а отсутствовать — стройные логические аргументы. Ни в коем случае не стоит цель обидеть кого-либо.Уже несколько дней на главной странице сайта висит в лучшем сообщении недели пост от некоего свежезарегистрированного пользователя Коротко о себе 25 сантиметров. Одна строчка, одна грёбаная строчка, которую (или, скорее, игру, в которой появилось данное сообщение) оценили в 18 плюсов на момент написания этой статьи. Модуль Приключения Конана Варвара * рандомный текст вышел в топ 3 читаемых. Народ окрестил его «камином», мастера и основного игрока в одном лице — «Kazama Jin’ом нашего времени». Что ж, дорогие мои читатели, это и правда камин, но... низкопробный. А «Kazama Jin нашего времени» — вы серьёзно?! Увольте! Совершенно незаслуженный хайп, который заставил меня усомниться в хорошем вкусе ДМчан. Единственный плюс модуля, который я могу отметить, — это то, что он по всей видимости доставляет людям. Ах, я и сам нахожусь среди читателей, но только ради наблюдения за происходящим. Я, знаете ли, люблю наблюдать, и мне как гоблину положено. А вообще, с радостью нажму на кнопочку «Прекратить наблюдение за игрой», чтобы не помогать мастеру в его стремлении выйти в топ читаемых. С какого перепугу? Заслужил? Нет! Не в первый раз однострочки вызывают ажиотаж. Иногда я содрогаюсь от воспоминаний о таком посте: -***, а на диск просто подрочить можно? А то дорого. - чешет репу и говорит это возмущенным тономИгра Банды Нью-Рино в сеттинге Fallout’а. 12 плюсов, правда, но тоже ничего. И в комментариях к посту пользователя RuSounD, не появлявшегося больше на ресурсе с конца января 2016 года, его также назвали «новым Казамой». Как же я плевался тогда на этот «лучший пост недели»! И, конечно, неплохо вспомнить первоисточник, ставший ДМским мемом. Самого Kazama Jin’а. Внимайте: особняк мишима зайбацу отвоёваный у отца камин, 2 спальни ,теливизорНабрал всего 16 плюсов. Смешно, Конан на ослике с камнем уже его превзошёл, можете вы сказать. И будете неправы, потому как данный пост имеет 22 голоса от уникальных пользователей (раньше пользователь мог голосовать несколько раз за один и тот же пост, и тут пользователь Wulfa выдал аж три комментария с восклицательными знаками) и долгую память в наших сердцах. А теперь посмотрим на героя последних дней: Конан расмеялся в след убегающим бандитам вытер свой меч о траву и снова присел на камень ожидая кого то кто мог бы показать ему дорогу к городу.Совершенно никакого, на мой взгляд, сравнения с предыдущими постами не выдерживает это сообщение. Лютая фигня. Но — читатели тут меня поправят, если ошибусь, — заплюсовали скорее игру, чем пост. Манеру ведения, а не отдельно взятый текст. Да, кстати, среди мемов нужно достать ещё «Сжегаю мага», который намного эпичнее того, как Конан усаживает свою пятую точку на камень. Увы, модуль Лионесс не сохранился, но эпичности в нём было явно намного больше, чем в пресных приключениях Конана-варвара. За подробностями — разумеется, в краткий справочник мемов ДМ-а ( ссылка) за авторством Бродяги по жизни. В общем, истинной мощи камина тут нет на самом деле. Конечно, данный модуль получается пока зажигательней тех игр, которым мы обычно даруем почётное звание камина, но до первоисточника он попросту не дотягивает. Даже в построении меметичных фраз. Тем не менее, тут есть о чём подумать. Откуда взялся такой хайп? Я думаю, мы просто привыкли писать много и грамотно, изощряемся в графомании, изображаем из себя граммар-наци, а за душу нас трогают больше такие простенькие и частые однострочки. Коротко о себе 25 сантиметров, похоже, напомнил многим, как именно мы хотели бы играть. С душой, не напрягаясь, увлечённо, быстро. Наши стандартные посты с темпом раз в день/три/неделю/месяц и с объёмом, выражаемом в страницах А4, не вовлекают в процесс игры так сильно, как это делают однострочки, потому что внимание успевает рассеяться на другие дела и заботы, которых у нас всегда полно. О, и ещё народ торопится словить лулзы с модуля. Это, конечно, более близкая к реальности причина. А лулзы действительно тут есть. За текущее лучшее сообщение недели я, не скрою, чувствую испанский стыд. Посмотрим, что будет дальше. Уверен, что зарождением нового мема тут и не пахнет.
-
Это вам не розы - грезы - туберозы, а ядреный лапоть!
-
В точку.
-
Не могу не согласится
-
С «мемами» не знакома, но точку зрения поддерживаю.
-
Рома опередил!=D
Спасибо за статью, мне стало легче.
-
Не принимал бы ты так близко к сердцу этот балаган) Не первый раз такие проекты, и не последний.
-
Выведем этот пост в топ!:)))
-
Не я один фейспалмлю с этого хайпа! ДМ погряз в мемасиках, и его уже не спасти...
-
Выведем Ромая в топ.
-
Удваиваю
-
Утраиваю
-
Благодаря этому посту я узнал, что такое "испанский стыд".
-
И правда поддержу Ромея
-
Мне совсем не хочется, чтобы у меня в профиле лучшее сообщение сменилось на данную статью из-за таких причин. Мне будет тогда очень стыдно.
Рейтинг — источник страдания.
-
¯\_(ツ)_/¯
-
+
|
|
|
|
Про Ратидара/Braiatika, новость на главной и Ромэя
Вы когда-нибудь задумывались, зачем мы приходим на этот сайт? Глупый вопрос, конечно. Играть приходим. Но одним процессом игры всё не заканчивается (и не продолжается). Закономерно, что с течением времени, обмениваясь мнениями, суждениями, идеями, шутеечками, пользователи обрастают дружескими и вражескими связями. А от последних, увы, начинают происходить тут и там конфликты, в которые приходится вмешиваться уже мне, старшему модератору.
Разумеется, нельзя так однобоко судить и делить мир на чёрное и белое. Есть множество оттенков серого в сфере человеческих отношений, в которых можно легко запутаться, и это приводит к проблеме справедливости модераторского решения: как принять наиболее объективное решение? Весь мир-то мы видим через призму своего субъективного взгляда на вещи... Ну, это уже пустое философствование. А суть в том, что я рассказываю обо всём так, как я вижу, рассказываю свою правду, которая может отличаться от чьей-то чужой правды. И тем более на точность в описаниях не претендую.
Жил да был на ДМ-е такой пользователь, как Ratidar. Он — достаточно своеобразный игрок, но обвинять его в эксцентричности не могу, так как все мы в той или иной степени обладаем сим пороком. Не скрою, что я его знаю не столь хорошо, как другие. Мне не приходилось с ним пересекаться особо, кроме как при разборе конфликтных ситуаций, которые он периодически создавал. И довольно успешно, надо сказать. Настолько, что умудрился получить полный пожизненный бан.
По старым правилам пользователь мог получить больше шести штрафных баллов в день и, если очень сильно накосячил, был вынужден переходить из бана в бан, причем только первые два были демократическими. А Ратидар, имея на плечах неоткатившийся 4-й бан, повздорил с Алиен в одной из тем проверок интереса на форуме и пустился в оскорбления. И набрал баллов аж на два бана. Сперва он отправился в отпуск от ДМ-а на целый год, а уж затем и навсегда. "Навсегда" в терминах нашей системы означает на 10 лет, однако это все равно крупный срок.
Но играть-то хочется! И Ратидар создал первого своего бота. Ао. Я тогда искренне восхитился таким никнеймом. Ао — верховное божество Фаэруна, D&D сеттинга, которое, однако, ничего не делает и, как правило, не принимает участия в заварушках, устраиваемых другими богами, кроме одного единственно раза. Это, разумеется, то, что я знаю под буквами "а" и "о", стоящими вместе. Возможно, это сочетание имеет какое-то другое значение. Например, Ао — это одно из любимых имён персонажей или хотя бы любимое созвучие. Ну, знаете, в каждого персонажа мы вкладываем частичку себя, а имя — такая же частичка. И разные персонажи в разных модулях в итоге могут иметь похожие приятные игроку имена. Короче говоря, у Ратидара были в играх у персонажей такие имена: Хао, Рао, Ао, Орду, Окту, Орха... На самом деле персонажей он называл совершенно по-разному, но у него было много игр, а при наличии большой выборки можно провести некоторые параллели. Например, Хао встречалась у него чаще всего. Мне кажется, это сокращение от "хаос".
Чтобы вы не подумали чего, это (и его столь же на мой взгляд говорящий e-mail) не являлось главным аргументом в пользу того, что Ао был ботом Ратидара. Насколько я помню, мы обнаружили его, спросили, а он раскололся и был забанен, не прошло и дня.
Braiatika появилась через почти 8 месяцев. И была, в общем-то, шагом вперед в конспирации по сравнению с прошлым разом. Посудите сами: отыграть другого пользователя другого пола хорошему ролевику не составит труда, используется vpn для скрытия своего IP-адреса, поведение стало куда более тихим и аккуратным, параллель между ником и любимыми именами не проведешь, e-mail ничего не говорит. Вышло неплохо на мой взгляд. Но вот от манеры письма, своих убеждений, симпатий/антипатий, любви к отыгрышу определённых типажей персонажей далеко не уйдешь, хотя Braiatika старалась. Но всё равно оказалась вычислена. К чести сказать, первой это сделала Artemis_E, обратив наше внимание на Braiatika в Оршаларе. Мы перепроверили и заключили, что да, это Ратидар. И поскольку нас восхитило его желание играть, поскольку в новом обличье он вел себя хорошо, тихо и мирно, мы решили: пусть он себе играет, пока не попадает в поле нашего зрения.
Кстати, Braiatika в тогдашней беседе со мной всячески не понимала, что такое впны и прокси, почему она по IP-адресу базируется в Амстердаме (очень частое место жития всех впнщиков) и как это у нее в браузере на компьютере оказалось. Тогда я скептически проиграл бровями перед монитором, потому что... Ну не может же все само сделаться и настроиться!
А теперь движемся вперёд, в наше время, к конфликту, произошедшему в модуле Регноновум мастера-новичка Уютность. Вернувшись домой вечером в воскресенье в радужном настроении, я обнаружил жалобы в админке и пошел, собственно, смотреть и разбираться. Смотреть и разбираться пришлось долго — такая куча сообщений там была, причем зачастую немаленьких. По моим подсчетам я преодолел где-то 150-180 постов, разбирая их на части с точки зрения соответствия правилам и опустошая кружку с чаем, пока не дошёл до самого конца. На этот момент сообщения в обсуждении ещё не были удалены мастером, а я в админке процитировал посты, которые счёл нарушающими правила, предложил вывести такие-то баллы таким-то участникам по отмеченным мной заслугам и попросил кого-нибудь еще одолеть кусок обсуждения на предмет, не пропустил ли я что-нибудь. Вроде не пропустил.
Уже на этом моменте я вспомнил про Braiatika и решение по поводу пребывания Ратидара на сайте. Но банить навсегда пользователя — дело серьезное по мне, и хоть в том, что Braiatika является ботом забаненного товарища, мы еще сильнее убедились, читая обсуждение, на всякий случай не стал сразу банить её навсегда.
А в понедельник на работе со свежей головой я проставил, кому надо, баллы и отправил, кого надо, в бан.
Возвращусь чуток к Регноновум и тому, что там-таки произошло. Разумеется, непосредственные участники событий справятся с пересказом лучше, чем я. Разгорелся спор вокруг Braiatika. Она отрицала (пишу до сих пор "она", так как именно так Braiatika себя представлял) существование атомов, статического электричества, пользы от науки, что-то говорила про биополе, выявляемое эффектом Кирлиана, про эфир, про Ганешу с двумя женами, про христиан, была за славянофилов, путешествия по космосу, не используя технические средства, и т.д., и т.п. Кто-то пытался ее разубедить, что атомы есть и наука существенно повысила качество жизни людей, кто-то пытался оспорить аргументацию... Всего я сейчас не упомню, но нарушения в постах Braiatika установил. И, честно сказать, мне было всё равно, кто что думает и считает. Хочет человек отрицать существование атомов — пусть, хочет человек НЕ отрицать существование атомов — тоже нормально. Иметь свое мнение, взгляд на мир никем не наказуемо. =) Баллы были выписаны, повторю, за нарушения, а не за мнения.
Отмечу, что также у Braiatika проявилась антипатия к Алиен, оскорбив которую, Ратидар как раз ушел в полный пожизненный бан.
В понедельник я занимался тем, что... Отвечал на возмущенные письма Braiatika в два потока: в своей личке и в личке Робота-Администратора. В ходе нашей беседы я посоветовал ей подать на меня жалобу, если она не согласна с моим решением (шесть баллов и соответствующий им дембан на 3 дня).
Я к этому спокойно отношусь, косяки у всех случаются, и, если что, пользователь добьётся для себя справедливого решения. Но вот выдавать баллы и баны, а потом, вдруг одумавшись, если пользователь со мной не согласен, снимать их, не собирался. Решение принимается взвешенным, не с бухты-барахты, а с наличием на то оснований, нарушений правил. К тому же оно еще и часто обговаривается с другими модераторами.
Претензий у Braiatika было много. Во-первых, я не наказал всех участвовавших в обсуждении, во-вторых, я проигнорировал факт удаления мастером части обсуждения (а в понедельник он уже приступил к удалению постов и удалил сообщений ~800), а значит, принимал решение, не зная полностью контекста, в-третьих, никак не наказываю конкретно Алиен за флуд после запрета мастера в обсуждении (оказалось, это нарушает правила сайта), в-четвертых, я потворствую Алиен (тут, увы, не могу судить), в-пятых, правила противоречат конституции РФ, в частности статье о запрете цензуры (желающий может посмотреть избранные цитаты из конституции в профиле Braiatika) — это о том, что я выставил баллы одному участнику обсуждения за этнофолизм.
Как-то мне удалось донести с первого раза, что я прочел обсужд до удаления постов. Совет о подаче жалобы на меня любимого повторил дважды. Про конституцию РФ промолчал. Грустно лицезрел, что наказание за оскорбление и провокации конфликтов по совокупности за выходные превратилось со стороны Braiatika в наказание за общение. Так и не смог донести, что запрет мастера — это запрет мастера и не является нарушением правил сайта его игнорирование, мастер сам решит, что ему делать с теми, кто продолжил флудить не по игре после его сообщения в обсуждении.
By the way, ещё нужно было забанить Braiatika, как бота Ратидара, а полный бан пользователя, который не совсем наглый бот, как уже говорил, — дело серьезное по мне. И я позвал Фиону, чтобы в лишний раз убедиться в правильности своих действий. На то, как банить будем, решили, что не сразу, а сначала сообщим, что нам известно о боте, и только потом забаним. На этом моменте я ушёл спать, ибо вторник предстоял быть тяжёлым на работе.
В это время Braiatika оставила жалобы на меня, затем на Фиону, намекнувшую, что мы все знаем, а после того, как Гримсон взорвал главную своей новостью, еще и на него с Фионой повторно. Цитаты жалоб можете найти в новости. А Гримсон забанил Braiatika полностью на неделю.
Всё это я узнал уже утром вторника, а всё-таки выдать полный пожизненный бан Braiatika смог только в среду. Вот и всё с Ратидаром и его ботами.
А теперь к Гримсону и его новости. Разумеется, это всё было неожиданно. Не только для игроков, но и для модераторов тоже. Знал бы, что так произойдет, поостерёгся бы смело отправлять пользователей жаловаться на меня. =)
Сразу же должен заверить: на жалобы пользователей администрации не всё равно. Кто-то может посчитать, что мы наплевательски относимся к жалобам, но это не так.
Как бы то ни было, хоть и сам не ожидал такой новости, я могу вам пояснить, почему она возникла. В профиле Гримсона написано, что он в первую очередь игрок, во вторую — программист, поддерживающий сайт, и в последнюю очередь модератор. И так вышло, что Гримсон практически в одиночку (Эвенгард еще подправил систему банов) поддерживает ДМ-2. Исходя из всего, что я слышал про движок, на котором основан сайт, и многочисленные его костыли, это то ещё удовольствие. Делаешь одну заплатку, получаешь две новых дырки. Ну, это в моем представлении. А в это время Эвенгард и Одинариус пилят ДМ-3 и тут появляются не так уж часто. В итоге Гримсон еще разбирал жалобы, подаваемые на старших модераторов, давал на них наводки другим троллям. А по идее он должен был только поддерживать техническую часть.
Итак, ДМ-3 не за горами (действительно не за горами, работа кипит!), править на ДМ-2 что-то бессмысленно уже давно, при этом новые ошибки находятся, а в плюс ко всему еще приходится возиться с жалобами на старших гоблинов. Тоже, между прочим, не самое простое дело, если вы хотите вынести какое-то справедливое объективное решение. Вот и не сдержался человек, когда прибыла кучка жалоб. Но это не значит, что ему действительно наплевать. Было бы так, вообще бы этой новости не было, как и разбора жалоб — они бы только складировались, и никто на них не обращал бы внимание. Самое главное, что здесь стоит понять: возможно, в этом месте систему надо как-то изменить.
Ещё одно непростое на мой взгляд дело — быть постоянно за что-то ответственным. Поэтому я Гримсона понимаю. Не одобряю получившуюся новость, но понимаю.
К слову сказать, про амнистию больше я сам говорю. При переходе на ДМ-3 надо будет подправить правила, так как некоторые из них устареют. Например, не надо будет прогонять пользователя из обсуждения жирными сообщениями, дублированными в личку, можно будет просто добавить его в черный список модуля. И вообще, на новом сайте амнистия будет к месту, я ожидаю, что она будет.
Что касается модераторов, которым также надоели жалобы... Это Гримсон, как мне кажется, имел в виду меня. =) Постоянно быть ответственным мне не подходит, поэтому я не против своей смены, если таковая произойдёт. Но жалобы мне никогда не надоедали — я взялся за них, я их и разбираю. Просто хочется и снова стать исключительно игроком/мастером, а то, знаете ли, я на ДМ-е не только выписываю баллы, баны, не только ищу нарушения, но еще и играю.
-
Хорошая статья. Прямо по всем канонам журнала.
-
За хороший и внятный рассказ.
-
Про модераторские будни всегда интересно читать. А вот модерить — не очень интересно на самом деле. Хотя, может кому и нравится.
-
Все правильно написал.
-
малаца
-
+
-
Информативно.
-
А хайпа-то... Теперь, наверное, он "звезда" ДМа. Кто бы ещё ему об этом сказал, хы.
Меня этот случай расстроил, неплохо так. Что вечный бан милому вроде человеку (или нет.. тут уж кому как), что глупость самого Брайатидара, который нарвался. И прочее, прочее..
Но за статью плюс. И историю теперь знаю, и само чтиво просто добротно написано.
Добра всем. Не ругайтесь, пожалуйста. Любой конфликт можно прекратить, проглотив свою гордость и замолчав. Лучше всё равно никому в итоге не будет.
-
Посыл статьи понятен, идея ясна, сложно не согласиться, все разумно. Спасибо модераторам, печеньку Гримсону. Но унылый многословный рассказ, занимающий большую часть статьи, о каких то древних событиях, интересный разве что тогдашним его участникам, как-то все портит :(
-
Спасибо за информативный разбор.
PS: "От оно чё, Михалыч..."
-
За исчерпывающую информативность.
|
"Я полностью поддерживаю своего товарища в вышесказанном", - присоединился к Эфесу монах, - "Но хочу заметить, что высокая честь, и всё такое - это, конечно, замечательно, но на кону всё-таки жизни огромного числа простых людей. Мой наставник всегда говорил мне: "Чак, никогда не считай окружающих людей глупее себя!" И когда мне пришло приглашение, я задумался: почему спасать положение приглашают именно меня? Ведь я ничего такого не делал. Уничтожал монстров в Андердарке - да. Охранял караваны, разбивал разбойничьи банды - да. Но не в одиночку же. И потом... а кто этого не делал? Конечно, последнее задание было для нас чем-то необычным. Пришлось превзойти себя. Прыгнуть выше головы, как говорится. Но случай ведь единичный. Но зовут всё-таки меня, а не кого-то из известных личностей. Почему?
И обдумав всё, я пришёл к ряду выводов: во-первых, великие личности заняты своими делами. Да, можно позвать Хелбена, но не звать же его по каждому случаю присутствия Культа. А случаев много. Второй вывод противоположный: да, мы что-то умеем, но нам противостоят, помимо прочего, Красные Волшебники. На редкость организованная группа с большими магическими способностями. Могу ли я пережить попадание огненного шара? Возможно... Я бы предпочел не проверять, разумеется. Могу ли я перебить десяток волшебников? Нет. И этот аргумент говорит против нас. А ведь тэйцы, скорее всего, не только огненные шары взрывать умеют. Признаюсь честно: в магии я не спец. Но даже я знаю, что волшебники умеют становиться невидимыми, летать, мгновенно преодолевать большие расстояния или принимать чужое обличье при помощи иллюзий. Очевидно, что для решения проблемы нам надо быть не просто наравне с нашим противником по аозможностям. Нам надо быть хитрее, чем они.
И вот тут пригождаемся мы: о нас никто не знает. Но мы всё же на что-то годимся. Получается, нас тайком засылают туда, где мы нужны, пока глашатаи и гонцы освещают успехи армий и именитых героев, умело предотвращающих новые бесчинства Культа, ну и далее по списку. Внимание культистов приковывается к тем, о ком говорят. А мы тем временем решаем задачу. Как минимум: собираем сведения и передаём их в штаб. Как максимум - действуем как группа быстрого реагирования.
Ну и последний аргумент, пришедший мне в голову: мы же простые люди, практически выходцы из народа. Культ ведет не только экономическую войну или войну на уничтожение. Он деморализует людей. И когда мы добьёмся определённых успехов, о нас расскажут со словами: "Вон, посмотрите, эти простые парни встали и пошли биться за свои дома. Они смогли - и вы тоже сможете!" И народ воспрянет духом. Может быть, крестьяне не возьмутся за вилы, чтобы идти колоть культистов. Но по крайней мере, наёмники увидят, что с нашей стороны не всё так плохо. Что есть перспективы. Что не стоит продавать информацию врагу, в конце концов. И с тактической точки зрения это будет большая победа. Вот так я вижу ситуацию".
|
Это были незнакомые ощущения. Да, Эфес знал, что он особенный, с тех самых пор, как повстречался с Оружием. Но никогда не думал он, что может быть по-настоящему избранным, одним из немногих, кому выпадет особая честь отстоять интересы цивилизации. Посмотреть на него пристально, и можно будет заметить прилив эмоций, кровь, гуляющую по лицу.
Когда раздали отчеты о деяниях, волнение захлестнуло было его еще больше, но по мере того, как на лицах делегатов начало проявляться одобрение, Эфес тоже начал успокаиваться, попутно повторяя про себя мантру спокойствия.
Когда же был задан вопрос, он ответил первым:
- Я сегодня вижу великий день, когда свершилось то, чего многие ждали десятилетиями. Объединение фракций, их готовность работать на одной стороне. В эти неспокойные времена цивилизованные люди должны объединиться для того, чтобы усилить узы сообщества и безопасность цивилизации.
Эфес склонил голову и продолжил:
- Это была бы великая честь, стать одним из тех немногих, кому будет уготована ключевая роль в противостоянию культу. До сего дня мне были неведомы масштабы проблемы, хоть нам с друзьями и пришлось столкнуться с одним из проявлений культа. Но услышав о задачах сейчас, я ни на минуту не задумаюсь о том, каким должен быть мой выбор. Точнее, это даже не мой выбор, это выбор цивилизации, которому должен следовать каждый порядочный гражданин, простите меня за пафос.
Воодушевившись, колдун подобрался к сложной теме:
- Вы спрашиваете, чем компания разношерстных бойцов может быть лучше отряда дисциплинированных солдат, - повернулся он к Маршалу Рейвенгарду, - но, наверное, Вы и сами знаете ответ. Маленькая группа незаметна и может проникнуть туда, куда армии не пройти, потому что ее будет видно издалека, и к ее подходу будут готовиться. Но не в моем праве возражать против выступления организованных армейских сил. Но ведь, возможно, отряд вроде нашего это не альтернатива армии, а альтернативное дополнение, которое может решать одни задачи, когда армия решает другие.
-
Точнее, это даже не мой выбор, это выбор цивилизации, которому должен следовать каждый порядочный гражданин, простите меня за пафос.
Не простим! Наказан плюсом:)
|
Даже самое хреновое пробуждение лучше, чем вообще никакое... Спорное утверждение.
По крайней мере ваши ноги, руки, носы, рты, лбы и прочие части тела касаются земли. Или точнее — песка. Приятного на ощупь, мелкого, бледно-жёлтого, тёплого, пока солнце не начнёт безжалостно греть его, поднявшись по небосводу в наивысшую точку своего пути. Тогда любой, кто здесь останется, изжарится до хрустящей корочки.
Волосы спутаны, противно-невыносимый вкус морской воды стоит в саднящем горле, кто-то — весь в водорослях. Головы болят, тела болят, будто их хорошенько отдубасили лихие люди из тёмного переулка.
Чудо, что вы вообще живы остались после шторма, в котором ваш корабль наткнулся на риф и боком погрузился в воду.
Удивительно, но совершенно не слышны крики чаек. Морские крысы не обитают в этих краях. Они остались там, откуда вы прибыли.
Шлюпка с вами до берега не добралась в целости. Ещё в шторм она перевернулась от большой волны. Все пытались ухватиться за неё, но руки скользили по мокрому дереву, а волны, подчиняясь лишь своим прихотям, продолжали тянуть лодку и вас вместе с ней в разные стороны. В итоге кто-то не удержался и утонул. А вы боролись до самого конца. И только очередные волны, накрывающие с головой, в конце концов заставили вас потерять сознание. Но не умереть.
Как бы то ни было, ваша лодка оказывается переломана примерно пополам. В корме, находящейся у самого края берега, — лужа, а нос верхом вниз лежит отдельно в футах десяти от неё. Видимо, ночью вами было найдено ещё одно препятствие, с которым, разумеется, произошло столкновение.
Предметы, которые вы потащили с собой и не утонули в шторме, хаотично валяются на песке. Все эти копья, кинжалы, верёвки, сухпайки и так далее. Что-то в конец испорчено из-за пребывания в солёной воде. Например, те же сухпайки и факелы. Остальное же не столь требовательно к условиям хранения, поэтому годится к использованию.
Не только пробуждение на пляже после кораблекрушения можно считать благосклонностью Тиморы. Кроме вас на берег выбросило ещё запечатанный бочонок с едой. В итоге на первое время голодная смерть вам не грозит.
Но есть и неприятный момент: не все вы очнулись. Ещё пятеро — мертвы, хотя по виду не сильно отличаются от вас. Видимо, чересчур наглотались воды.
За пляжем практически сразу начинается лес, который, однако, сложно назвать лесом, потому что он плохо подходит под определение таким обычным словом. Да, в нём есть деревья, правда, абсолютно незнакомые вам, и они вместе с другой растительностью, кустами и прочей чертовской флорой, стоят так близко друг к другу, что практически образуют непроходимую стену. Без армии дровосеков далеко вглубь не заберёшься при всём желании. При этом в нём кипит жизнь. По большей части, судя по звукам, — птичья.
|
|
|
Фарам был слишком проницательным, чтобы быть удивлённым поступком Тариола. Волновало его другое: правильно ли он поступил. И был ли он таким добрым, каким хотел казаться? В смысле: они давали клятву защищать. Это ли не доброта? Но если ты считаешь себя добрым, то почему допускаешь подобное? Ты оставляешь своего "друга" в отряде, зная, что он попытается сделать гадость, но давая ему сделать первый шаг. Ради чего? Чтобы другие не сказали, что ты - чудовище? Что ты судишь книгу по обложке и, что ещё более важно, вершишь самосуд? Но кто должен вершить суд? Самый сильный? Самый авторитетный? Самый незаинтересованный? Высшие силы? Случай? И в конце концов, почему тебе так важно чужое мнение?!
Хотя... Ему как раз было не важно. Потому он и был бит. Значит, всё-таки разница в этом? Считаешься ли ты с другими? А если весь мир сойдёт с ума и начнёт считать тебя сумасшедшим и прикажет заковать тебя и упрятать в самую тёмную нору? Тогда ты будешь убивать. И не остановишься, пока не убьёшь каждого или пока не сдохнешь сам. Да, Фарам знал, что сам так и поступил бы. Более того, кошмары, посещавшие его, иногда разыгрывали и такой сценарий. А когда он просыпался, то размышлял о том, что Тариол тоже так и поступил. У него просто была своя точка зрения на вещи. И так вышло, что она конфликтовала со всем остальным миром. Можно ли его было осуждать за попытку? Пожалуй, нет. Но сделано было ровно то, что должно было быть сделано. И если бы Тариол преуспел бы - значит, так тому и быть.
"А ещё", - отмечал для себя Фарам, - "Некоторые вещи для меня важнее большинства других. Родные, друзья, Терос, Керан, Круфикс, память об Элспет... Это естественно". Может, он и принимал клятву, но выбирая между тем, что важно именно ему, и абстрактным "высшим благом", выбрал бы своё родное. Этим вопросом он задался ещё тогда, в крепости Урзы. Сейчас, обдумав это несколько раз, он полностью утвердился в этом. Нет более глупой вещи, чем высшее благо. Его никак не измерить, и у каждого оно своё. Поэтому когда кто-то подходит к тебе и навязывает поступки ради его высшего блага в ущерб твоему - просто дай этому уроду по морде, чтобы на всю жизнь запомнил твой ответ.
И раз уж речь зашла о тех, кто дорог, Фарам решил посетить пару мест, пока была такая возможность. Поначалу он навестил Кимеду с мужем и родителей. Прошёлся по пути по памятным местам, поговорил с друзьями и близкими, узнал новости. А ещё побывал в храме Керана и попытался связаться со своим покровителем. Благо, он поднаторел в плане ритуалов с того момента, когда они ещё сражались с Ксенагом, и теперь мог интерпретировать видения, посылаемые богом грома, более чётко. Также он хотел связаться и с Круфиксом. Более того, это было едва ли не первая идея, пришедшая ему в голову. Но до горизонта добираться было слишком тяжело, а Арсея с его телепортацией рядом не было. Впрочем, когда жрец увидел работу, проводимую Ериасом (записи о Славии, предназначением которых было не дать погибшему миру погибнуть и в людских умах), на ум ему сразу пришёл тот факт, что раз они вернулись на Терос, бог знаний и так должен всё знать. Таков уж он был... Подумав об этом, Фарам закрыл глаза и произнёс про себя: "Приветствую тебя, мой добрый друг! Взгляни на то, что видели мы. Знания о Доминарии, об Урзе, о Колоколе... Быть может, они принесут кому-то пользу..."
-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
И вот, когда со всеми, с кем можно было встретиться, Фарам повидался, успел вернуться в гости к Ериасу и даже начал подумывать о том, чтобы всё-таки найти корабль и сплавать в гости к Круфиксу, кошмары достигли своего пика. С частью из них жрец успел справиться, приняв для себя необходимые решения. Но вот другую часть он специально запрещал себе обдумывать, ведь было во всех этих проявлениях нечто странное. Ведь это простудой обычно вместе болеют, а с ума по одиночке сходят, а тут на тебе...
Кошмар, посланный Фараму, был воплощением его страха о том, что Тариол мог бы каким-то образом выжить и вернуться после своей смерти, чтобы отомстить. Сейчас это конкретно достало мага. Пора было с этим кончать, так как дальше запрещать себе думать об этом было невозможно. Поднявшись с пола, заклинатель спросил: "Ну ладно, Ашиок, зачем ты здесь?"
|
Беспокойство с кошмарами нависло над Теросом, но Ериас не замечал этого, будучи подавленным уничтожением Славии. Даже, когда ужасы проникли в его сны, заставляя просыпаться по ночам в липком поту и вспоминать те давно прошедшие деньки, когда он пытался освоить колдовство чуждыми ему цветами маны, а взамен получал мигрени и кошмары, даже это он беспечно посчитал всего лишь бременем совершенной ошибки. Что это касалось только его и его друзей-мироходцев.
Просыпаясь, он не засыпал сразу. Обычно воин-маг вставал тихо, стараясь не будить свою жену Ксению, шёл к столу и скрипел (без всякого освещения!) пером по бумаге, записывая свои мысли и чувства, описывая Славию такой, какую он запомнил в то короткое время, что был там. Потому что кроме него, Фарама, Джагра, того лорда Малкалуса и других мироходцев, которые, быть может, успели посетить Славию, никто больше не знал и не мог знать об этом мире.
А ещё он выпивал вино и анисовую настойку, и вскоре Ериас успокаивался и шёл дальше спать.
Днём же воин-маг старался не подавать вида, что с ним что-то не так. Озаряясь широченной улыбкой, он играл со своими детьми: фехтовал на деревянных мечах с восьмилетним Александром, а затем читал какие-нибудь книги с ним и с десятилетней дочерью Мефинией. Её он хотел вскоре отправить обучаться в Декатию, но подумывал и о том, чтобы отдать Мефу под опеку своей бывшей ученице Деметре, ставшей победительницей Иройских Игр, а ныне живущей в Колофоне при храме Керана. Тем более, что там ещё жила родня со стороны Ксении — её дядя и племянники. Не слишком ли жестоко будет разъединять дочь с родительским домом?
Жил Ериас со своей семьёй в большом трёхэтажном доме, построенным потихоньку своими силами после путешествия в Никс и свадьбы, так что места хватало всем; любой гость мог найти для себя укромный уголок, в котором его не потревожат. Возможно, это то, что требовалось Фараму и Джагре, а может и нет, так как анисовая настойка всё чаще опустошалась их совместными усилиями.
При этом герой Мелетиды, успешный торговец-караванщик, лектор Декатии и прочее-прочее мог не беспокоиться о том, что запасы настойки и еды подойдут к концу.
Однако ж, Ксения всё чаще переживала за вернувшегося из другого мира мужа, своей женской мудростью чувствуя то, что тот пытался от всех скрыть. Или не пытался, потому как усталость от кошмаров и потребления алкоголя также увеличивалась день ото дня. Но прекратить сил или, точнее, желания не было.
Конечно, полностью меланхолии воин-маг не поддавался и временами уходил прогуливаться по городу и по берегу, вдыхая приносимый морем холодноватый свежий воздух. Один раз (прямо перед тем, как попытаться посетить Славию или крепость, в которой хранился Колокол) он дал лекцию в Декатии, рассказав пару секретов перемещения в пространстве с помощью магии.
Жизнь потихоньку устаканивалась, хоть кошмары и начинали беспокоить всё больше и больше...
------------------------------------------------------------------------------------------------
Что-то было не так. Он отлично видел сквозь темноту, даже сквозь магическую, поэтому в первую очередь он подумал о слепоте.
— Ксения, ты спишь? — спросил Ериас, потирая ушибленное место головы и горло.
Ему почудилась призрачная рука, которой его душил Тариол, но воин-маг отогнал от себя видение, пытаясь проморгаться и понять, что с ним. Или что с тем, что находится вокруг него, потому как вторая мысль у него была о том, что не он что-то не может видеть, а всё окружающее его пространство стало почему-то непроглядно чёрным и оттого плохо различимым. Оставался также вариант морока и иллюзии. И наконец, это могло быть всего-навсего начало очередного кошмара.
|
Роар основную массу времени провела именно за книгой, порой даже в одиночестве, пока Ящер отдыхал, благо её магия позволяла ей понимать язык книги, пускай это и было связано с некоторыми неудобствами. Каждый час приходилось обновлять заклинание, и нужен был постоянный контакт с книгой. То есть она обязана была хотя бы пальцем, но касаться страниц с текстом.
Поэтому она, когда Валь бодрствовал и переводил, сидела рядом с ним, положа руку на стол и касаясь края страницы, и всячески помогала ему по части расшифровки. В остальное же время, когда она ничем не была занята, а Ящер брал перерыв, она усаживалась в кресло, взяв в одну руку книгу, в другую бокал, а в третью, - в ту, которая волшебная, - бутылку с вином (которое оказалось очень даже ничего), закидывала ногу на ногу и читала том, медленно смакуя результат работы знающего винодела. Изредка она вытягивала свою руку с пустым бокалом в сторону, а волшебная наполняла его снова, что твой дворецкий, который носит тебе подносы с чаем, пока ты сидишь и наслаждаешься каким-нибудь пейзажем. Иногда, когда ей встречался особо сложный участок шифра, который она никак не могла осилить сама, Роар освобождала третью руку, ставя бутылку на край расположенного на столе бумажного листа, брала в неё перо и начинала записывать что-то, чтобы потом вместе с Валем поразмыслить над проблемой. Такие участки текста не были редкими, и на них она останавливалась, чтобы записать на отдельные листы бумаги то, что уже расшифровала - она листала книгу до того места, где силы Валя кончались, и довольно быстро переводила информацию оттуда на более понятный язык, благо уже разобралась, что значат все эти слова, и хорошо всё помнила. И, наконец заканчивая писать, она откладывала в сторону и книгу, и вино. Даже со всем её интересом к тайнам и книге в частности, она всё же не голем, и ей тоже нужен какой-никакой, но отдых. Возможно, она могла бы закрутить что-то с Валем (если вы понимаете, о чём я), особенно если учесть наличие хорошего вина, целой прорвы времени, проведённого наедине с парнем и кое-какой симпатии к нему, но все её силы и интерес были сосредоточены именно на книге. Не будь её.. может, что-то бы и вышло. Кто знает.
-..хмм, даже не знаю. Для меня подобные манипуляции были чуть ли не самыми основами, нужно лишь точно знать и ясно помнить, как плетётся та или иная магия. Я, на самом деле, тоже не умею всего, чему хотела бы научиться. Например, манипулировать не самими нитями, но уже готовыми конструкциями. Менять их, а порой копировать.. со мной учился один человек, тоже маг, но его магия была другой. Учитель не объяснял ему сложных терминов, не показывал, насколько сильно скрутить одну нить и связать её с той и другой, какие жесты, слова и интонации могут смягчить ткань магии, чтобы из неё можно было ткать заклятия. Парень вообще знал ничтожно мало в сравнении со мной, - Роар поднесла удерживаемый в руке бокал к губам и отпила вина (не поленилась купить ещё бутылку), - Но ему и не нужно было, он понимал Плетение ничуть не хуже меня. На уровне инстинктов. Не надо было вдалбливать в его голову всю ту теорию, которую вдолбили мне, потому что он и без этого мог творить магию. Пускай грубую, намного грубее моих осознанных плетений, но меня всегда поражало, что он порой мог делать это быстрее, чем кто-либо ещё. Даже сейчас я хорошо понимаю, что как бы ни пыталась, я никогда не смогу с ним сравниться в скорости. За то время, которое я тратила на одно заклинание, он успевал сотворить два. И даже это не было пределом. На пике сил и в полной готовности он мог за какую-то пару другую секунд бросить сразу три заклятия. Хотя со временем стало заметно, что у этого были свои ограничения, помимо огромных затрат сил, и одно заклинание всегда копировало другое, я всё равно завидую ему. Я тоже хочу достигнуть этой чудовищной скорости. Но учитель объяснил, что без врождённого дара для меня это навсегда останется мечтой. Горько было осознавать это, но зато я могу работать с Плетением куда более изящнее моего товарища, и то, что не под силу ему, с лёгкостью могу сделать я. Думаю, он бы достиг ещё больших высот, но в какой-то момент он решил, что ему больше не нужны тренировки с наставником, и распрощался с нами.. Такие дела, Валь. Тебе, может, когда-нибудь удастся научиться более тонкой и сложной магии, как и ему, а вот мне своей мечты никогда не достичь.
Закончив говорить, она просто стала медленно пить - всё время, что она рассказывала, её глаза смотрели куда-то далеко-далеко, в прошлое, и огонь в её глазах был похож на тлеющие угли в камине. Полуживой, тусклый, готовый вот-вот потухнуть, но всё ещё способный разгореться и стреляющий снопами искр, как бы сообщая, что он ещё жив. И эти тлеющие угли вспыхнули, причём ещё ярче, чем обычно, когда Валь предложил "пошалить" - и чёрт его знал, с чём связана эта яркость. Вполне возможно, что и со спиртными парами от выпитого вина.
-Как я рада, что ты это предложил. Я так часто со своим товарищем-чародеем шалила, когда делать нечего было, и только недавно вспомнила, как же это здорово - сойтись с кем-то в магическом поединке!
Возможно, эти пары не только вызвали бурную реакцию воспламенения, произошедшую в глазах, но ещё и ударили ей в голову. А, может, она сама по себе была возбуждена этим предложением, что очень даже вероятно.
-Только мой недавний соперник умер.. он мне не очень нравился, но всё же печально видеть, как кто-то погибает рядом. Неважно, из-за своей гордыни или потому, что просто не повезло.. Надеюсь, с тобой такого не случится. Не хочу когда-нибудь увидеть твою голову в нескольких метрах от твоего тела. И чью-либо ещё тоже..
Опечалилась она, вспомнив смерть Урта и подумав, что Валь будет рисковать даже больше него, если постоянно будет драться вблизи.
-Давай наберёмся сил перед поединком. Я успокоюсь и приготовлюсь. Не хочу уступать тебе только из-за плохого настроения...
|
|
-
Класс!
-
Спасибо мастеру! Мы, конечно, напортачили с выполнением, но план на этот квест у тебя был громадный. Жалко, что всё не удалось выполнить хотя бы на 80+%
-
Класс!
-
Спасибо за игры. Жаль, конечно, что "всё могло быть по-другому"..)))
|
|
-
Роар испуганно отшатнулась и сама собой попыталась отойти, видя летящий прямо в неё крюк
Приятно, что персонаж среагировал, даже несмотря на то, что я это не описал, заслуженный плюс.
|
Обговорив друг с другом план, искатели приключений и присоединившийся к ним полудроу углубились в палаточный городок Карнавала Странностей. Поскольку сейчас они собирались поверхностно осмотреть всё, не вдаваясь в детали, компания шла вместе и быстрым шагом, иногда лишь останавливаясь, чтобы послушать, что скажет встретившийся им по пути житель Берегоста или работник Карнавала о том или ином месте. Для Хиши это стало тяжким испытанием, потому что она увлекалась каждым встречным аттракционом и оставалась подле неё, пока её кто-нибудь не окликнет.
Итак, первыми на пути приключенцев оказались "Товары безумного Ричарда". Но всё сумасшествие торговца заключалось в том, что он продавал вырезанные из дерева человеческие черепа, когти воронов и кошек, маленькие — с ладонь размером — соломенные чучела для колдовства, разукрашенные зловещие маски и прочая атрибутика, за которую какой-нибудь мальчишка выложит все накопленные за год монеты. В другой палатке за недорого предлагали стеклянные сферы для гаданий, в ещё одной — узловатые "волшебные" палочки... Кроме того, посетитель Карнавала мог купить карамельные леденцы в форме петушков и прочих зверей, лукум из Калимшана, другие диковинные пирожные и самую обычную еду, которую приезжие готовили на небольших костерках перед своими палатками.
Тут в первый раз случилось странное. До этого всё казалось обычным, подозрений и улик при осмотре Карнавал не выдавал... Солан почувствовал, как зачесалось, запульсировало его клеймо, его рабское клеймо на плече, череп над стилизованной башней в круге. Зуд становился сильнее при приближении к чёрному тенту, в котором согласно табличке обретала мадам Тьма, гадалка и пророчица, предсказывающая судьбу всяк к ней входящего — коротко за пару серебряных или полностью за один золотой. Углядеть, что находилось внутри, было нельзя из-за тёмной шторы, прикрывающей вход. Искатели приключений пошли дальше, и клеймо Солана перестало раздражать его.
Свернув чуть в сторону и пройдя мимо нескольких аляповатых палаток, они дошли до черепашьего загона. В футах двадцать на двадцать огороженной заборчиком территории разгуливали странные животные, мало знакомые тем, кто никогда не путешествовал морем или не жил в прибрежной зоне южных королевств. Лаусиану они были хорошо известны. Черепахи насчитывали собой около тринадцати штук и имели тёмно-зелёный или зелёно-бурый окрас. От атак предполагаемого хищника их защищали мощные панцири, но сами они передвигались медленно и с ленцой под солнцем. Казалось, что даже хромой инвалид сможет проползти двадцать футов быстрее, чем они.
В углу загона находилась бочка с водой, и хозяин животных периодически ходил их поливать из небольшого ковшика. А гостям Карнавала предлагалась игра: за 1 серебряный им давали десять обручей, которые нужно было закинуть на любых десять черепах, и тогда они выиграют супер-приз, содержание коего, правда, не раскрывалось. А за семь-девять попаданий полагался билет в "Экзотикум". Казалось, что забросить на медленное животное обруч — дело простое, однако черепахи, будто чувствуя, что на них что-то летит, вдруг начинали двигаться, менять направление движения или пригибать голову.
После этого искатели приключений с Майт'Халом добрались до сцены, на которой в то время играли на лютнях тройка менестрелей, а несколько слушающих их людей пыталось подтанцовывать в такт музыке. Худощавый эльф с короткими чёрными волосами, представившись "затейником", пояснил почему-то с печалью в голосе, что музыканты тренируются перед конкурсом артистов, который начнётся после полудня. Три серебряных — и можно выйти на подмостки и представить свой номер. Всё ради того, чтобы себя показать, народ повеселить, обрести славу и получить двадцать золотых сверху. Но, конечно, зрители обладали большой властью: они могли как кинуть на настил монеты за хорошее представление, так и освистать и прогнать неудачливого артиста.
Большинство аттракционов были или совершенно обычными, или рассчитаны на детей. Угадать, например, в какой из трёх перетасованных между собой чаш находится монетка. Перешутить шутника. Посоревноваться с хозяином палатки, построив не рушащийся дом из палочек выше, чем у него. Выловить золотую рыбку из стайки обычных серебристых маленьким сачком. Решить загадки и головоломки на внимательность. И тому подобное. Участие в таких маленьких аттракционах оценивалось в пару медяков, и призы за победу в них давались ничего не значащие.
Гораздо интереснее были представления, организовываемые в больших палатках! Войдя в одну из них за один серебряный, гость мог лицезреть, как играющий на флейте музыкант манипулирует крысами, заставляя их танцевать. А потом точно также переходит к управлению змеями, таящимися в горшке, но они видом своим пугали сильнее, чем крысы, поэтому больше, чем у грызунов, популярности не сыскали. А во второй палатке, самой крупной во всём Карнавале и разукрашенной в красные цвета, находился полноценный манеж. Внутри него могущественный маг Дидль Пфихль укрощает василиска каждые полтора часа. За вход надо будет заплатить пять серебряных. При этом бояться за собственную жизнь не придётся, потому что по словам манеж был окружён защитным магическим полем, вне которого убийственный взгляд монструозной рептилии не работал, и таким образом зритель мог полностью расслабиться, сидя на своём месте.
В одном месте Карнавала стояла статуя. Эльфийская дева-воительница, чьи руки сжимали рукоять меча с обломанным клинком, лицо изображало ярость и гнев, волосы неясно какого цвета струились по плечам... Одета она была, видно, в кожаный доспех и выглядела как грозно, так и хрупко. Кто бы ни был скульптором, он превзошёл самого себя, потому что валькирия казалась живой, только застывшей на мгновение, протянувшееся в вечность. Полуорк (вполне себе из плоти и крови) рассказывал историю о древней воительнице родом из мест неподалёку от Кормира, которая сражалась со злом и однажды проиграла в битве злому волшебнику, обратившему её в камень. Но желающий мог бы вернуть её к жизни, приобретя изготовленный Дидлем Пфихлем свиток снятия окаменения. Вот только полуорк оценил этот свиток в целых пятьсот золотых.
И наконец, долгожданный "Экзотикум". Около двадцати палаток, приставленных вплотную друг к другу, хранили внутри себя клетки и жилища диковинных животных и существ. Здесь можно было поболтать с настоящим лепреконом, покормить морковкой другого представителя народа фей, похожего чем-то на крота, рассмотреть во всех подробностях через стекло скелет единорога, посмотреть на чарующего слизня из очень далёких королевств, потягаться силой с тритоном... Посетив это место за один золотой, гость Карнавала мог обеспечить себя впечатлениями на всю жизнь.
Палатки эти, разумеется, были соединены друг с другом, и, войдя в одну из них, посетитель свободно переходил в следующую, а из неё — в третью, и так далее, пока он не обойдёт их все. Самые интересные экспонаты располагались во "внутренних" палатках, поэтому добраться до них можно было только через пару-тройку "наружных" тентов, но интересность главной достопримечательности Карнавала Странностей от этого совсем не убывала.
Ну, а зеркальный лабиринт представлял собой то, чем являлся. В тёмном тенте, построенном на дощатом основании для ровности, крылись запутанные коридоры со стенами из зеркал. За пол серебряного предлагалось испытать себя и пройти лабиринт от начала до конца.
В вагонах чуть поодаль от основной палаточной части Карнавала жили люди, работающие там. Больше половины из них пустовало, в ещё парочке, когда в тот момент мимо них проходили искатели приключений, готовили в еду. В одном из вагонов (щедро разукрашенном краской всех цветов радуги), судя по всему, обретался доктор Джубал и управлял оттуда всем. Поскольку большинство работников сейчас находилось в своих тентах и заправляло аттракционами, в этом месте приключенцы встречали мало людей.
После часа с небольшим блужданий искатели приключений вернулись к исходной точке для обсуждения следующих своих действий, и тут вдруг обнаружилась пропажа Хиши. Гномка непонятно когда и непонятно где потерялась, наверняка отправившись в самовольное более подробное изучение таинств Карнавала и поиск приключений на свою пятую точку.
|
|
-Так тому и быть, - ответил Альсимир на слова Волчонка, поднося факел к промасленным тряпкам. Огонь занялся быстро, и скоро вновь великолепное, завораживающее пламя вздымалось ввысь, к небу, поглощая тела умерших и их нехитрый скарб.
Огонь был настолько сильным и жарким, что Альсимиру пришлось отступить назад, чтобы не обжечься. На мгновение он рефлекторно поднял руки перед собой, словно хотел защититься.
Первыми, не выдержав напора, обратились в прах вещи эльфиек, затем пришел и их черёд проститься с этим миром.
Пламя в последний раз поднялось столбом к небу, и исчезло, оставив после себя горсть пепла.
Альсимир, взволнованный происходящим, не издавал ни звука.
Он дважды ощутил лёгкое дуновение ветра, и дважды едва ощутимое прикосновение ко лбу, что невольно напомнило Защитнику прощальный поцелуй. Так прощались у народа Альсимира, перед долгой разлукой.
Воитель, почтительно поклонился пепелищу, держа руку у сердца, и, достав из кармана кошель, быстро рассовал его содержимое по карманам. Когда мошна оказалась пуста, он наполнил его доверху пеплом, и, затянув петлю.
Если представится возможность в будущем, вернуть Мэриэль и Альтеа Сианодель к жизни при помощи жрецов, то он сделает это. Если же нет, то развеет прах в лесу их предков.
Довольно скорби, - подумал Альсимир, пряча свою ношу в рюкзак.
-Пора заняться делом…
Ярость, обуревала сердце и дух воина. Он развернулся к своим товарищам, выискивая взглядом кое-кого. Этого кое-кого удалось найти без труда. Нужно было кое-что прояснить...
Пока Волчонок, а за ним и увязавшийся Финнан Чайнолист праздно, и с некоторой отрешенностью от всего происходящего расхаживали по лагерю, Альсимир направил свои стопы к Скамосу, выискивающего чем бы поживиться, и Гаргону, до его ушей донеслись слова последнего. В них явственно слышалась угроза. Альсимир стиснув зубы, на ходу сбросил рюкзак с плеч, чтобы было легче и удобнее в схватке.
-Это последняя капля в чаше Мира, - прошептал Защитник.
Молниеносно Альсимир подскочил к полуорку, и со всей силы пнул присевшего Гаргона в правое плечо.
-Проклятущий идиот! Сначала из-за твоих необдуманных действий, гибнул соратники, а теперь ты ещё и угрожать сотоварищам по партии вздумал?! Клянусь всем светлым, что есть в этом мире, я обезглавлю тебя без колебаний, если вздумаешь учудить ещё что-нибудь в этом духе! – прокричал Альсимир, отступив на шаг назад, встал в боевую стойку, и демонстративно положил руку на рукоять меча, так, чтобы мерзавец это видел. И всем своим видом показывая, что готов к схватке.
Доставь нам всем удовольствие, и умри, бросившись в контратаку, - подумал Альсимир, сдерживаясь, чтобы не исполнить сказанное в силу, и клокотал от ярости.
|
|
Никто не выбирает себе судьбу, но, кажется, порой сама судьба выбирает человеку (и человек здесь — лишь обозначение живого существа, ничуть не хуже эльфа, дворфа или полуорка) жизненный путь. На этот раз злодейка связала вместе четверых, и каждый был совсем не похож на другого: бывший раб из далёкого восточного Тэя, благородный принц из не менее далёкой, но более южной Дзахары, полуэльф-моряк с островов Муншае и гномка, о которой, несмотря на её юный возраст, можно уже многое рассказать...
Долго ли продлится эта связь было неизвестно, но одно испытание она уже выдержала, когда на долю искателей приключений выпало (в виде оплаченного с авансом задания от успешного торговца Джестера Лакмена) узнать причины участившихся нападений ксвартов на путешественников, идущих из Амна в Берегост и дальше во Врата Бальдура по Прибрежному Пути. А также разобраться с ними по возможности, остановить убийства и грабежи.
Тогда-то искатели приключений отправились на юг, а после — на восток к каменистым холмам, потихоньку приближаясь к месту обитанию синекожих дикарей. Однако проблема, что показала разведка, оказалась вовсе не в них, а в хобгоблине-колдуне, что своим магическим могуществом подчинял малодушных ксвартов и заставлял действовать их по своей прихоти и против их воли. Хотя не сказать, что они особо ему противились.
А затем начинающих авантюристов заметили. Их окружила большая часть племени ксвартов, нацелила на них копья, и, казалось, незавидная участь быть убитыми этими кривыми палками с преимущественно каменными наконечниками приближалась с каждым глотком воздуха.
Но практически обошлось. Искатели приключений применили оружие, которое в умелых "руках" могло изменить исход любой ситуации, — слова. Неловко, изъясняясь на односложном Общем и жестами, так как никто не знал гоблинского языка или того наречия, на котором говорят ксварты, они смогли убедить синекожих опустить оружие и закончить всё миром.
Запоздавший к "беседе" хобгоблин был взъярён: его прихвостни его не послушались, когда он приказал убить чужаков, они лишь стояли, прижимая к себе своё оружие и дрожа, как листья осины на ветру. Тогда уже атаковал он сам искателей приключений, громогласным рёвом выплёскивая на них заклятья и между тем кляня бесполезность ксвартов.
Колдуном хобгоблин оказался сильным, да и затем пара синекожих к нему всё же присоединилась в бою, привычно внемля его угрозам. А при этом было не сказать, чтобы у искателей приключений, за исключением, наверное, Солана, имелся большой боевой опыт...
Сражение они выиграли. И пусть оно длилось пару минут от силы, но казалось, будто прошло несколько часов. Хобгоблин был повержен с теми двумя ксвартами, что решились ему помочь, однако и сами авантюристы были порядком изранены. Чем не шанс для племени синекожих гоблиноидов напасть на незваных гостей и добить их ради поживы? Однако искатели приключений доказали, что они были сильными и их слова всё ещё работали на них. Им удалось перевязать свои раны и уйти, и никто из ксвартов за ними не пошёл.
Теперь этим дикарям предстояло вернуться к своей обычной жизни, а нападать на путешественников и торговцев без приказов тиранизировавшего их хобгоблина-колдуна они перестанут — трусливый всё же народец.
Берегост. Таверна «Горящий Волшебник».
Девятое Киторна. Вечер.
Прошло два дня с возвращения искателей приключений в Берегост. Награда от Джестера была достаточно весомой, чтобы каждый смог купить себе новое снаряжение и одежду, а также оплатить лечение всех ран в Песне Утра, большом храме Латандера, расположенном поблизости к городу. Оставались ещё несколько золотых (смотря сколько кто потратил) и волшебный предмет, найденный на теле хобгоблина.
Кроме награды, Джестер Лакмен предложил всем хорошенько отдохнуть в Карнавале Странностей Доктора Джубала, что вот-вот, десятого киторна, если быть точнее, прибудет в Берегост на декаду. А что? Даже героям, обезопасившим дорогу на юге от ксвартов, нужно повеселиться и сбросить накопившийся груз с души. Смерть была близка к ним, но они преуспели и теперь надо жить дальше с лёгкой улыбкой на устах! А после карнавала можно всем вместе ввязаться в новое приключение или всё же разойтись по разным дорогам, оставив совместным подвигам место в воспоминаниях...
Ну, а в конкретно данный момент искатели приключений пребывали в таверне «Горящий Волшебник». Старейшая таверна в Берегосте, она осталась тем самым шумным местом, которое любят и местные жители, и приезжие. Вывеска, говорят, появилось всего лет тридцать назад, а до этого путники находили путь сюда по звукам и по проторённым завсегдатаями дорожкам.
Играют порой в азартные игры аколиты Латандера, ведя оживлённые беседы. Выступают странствующие менестрели, получая пять золотых за ночь. Еду здесь не подают (кухни нет), но её можно заказать из нескольких местных гостиниц у постоянно дежурящих в зале курьеров, правда, с наценкой. Но вот выпивки всякой разной тут не счесть! Есть и несколько комнат для ночлега по приемлемой цене.
Сегодня же вечером здесь собрались весьма разномастные личности: супружеская чета халфлингов-фермеров, хмурый дворф-кузнец, старушка, совсем юный паренёк, стражница, выпивающая свой эль после службы, хорошо одетая смуглая женщина средних лет и в довесок к этому набору гном, настолько сосредоточившийся на записях в своём листочке, что толком не обращал ни на кого внимание. В разговорах то и дело всплывали Карнавал Странностей да ещё болезни, которые охватили деревни к югу от города.
До наступления ночи было ещё часа три. Можно было что-то ещё сделать перед тем, как удалиться спать. Например... Выпить друг с другом, пообщаться. Каких-то определённых дел у искателей приключений не было.
-
за хорошее начало
-
Интересно!
|
|
|
Из подвала некоторое время доносились отголоски пьяных криков, но вскоре они затихли. А через некоторое время вернулся обратно в общий зал Кардор. Выглядел дворф несколько взъерошенным, но целым, будто ему пришлось заниматься неким физическим трудом, возможно как-то связанным с теми едва слышными отголосками.
А в зале искатели приключений и Бальтазаровы наёмники готовились ко сну. Кому-то ничего делать и не надо было: Бальбо уже дрых под стойкой, Гобба зачем-то залез под стол и уже хрипел оттуда, сложив ногу на скамейку. Поскольку отсутствовали комнаты и кровати, то единственным вариантом размещения приключенцев было разложить спальные мешки на пустом пространстве перед сценой. А её занял своей персоной Торендил, тихо жалующийся под нос о том, что, дэ, такие условия приличному барду не подходят и вообще он может застудить горло от какого-нибудь сквозняка. Будто бы тут сплошные ветры пробегают и кружатся.
Пока все, кто мог, раскладывались, Кардор наводил порядок: залил водой котелки, чтобы остатки подливы, размазанные и чутка прикипевшие к стенкам, за ночь не засохли, превратившись в камень, а наоборот размокли к утру (так помыть посуду будет проще); после этого дворф собрал все опустевшие бутылки на одном из столов, стаканы и тарелки с ложками помыл; на непонятную лужу оранжеватого цвета и алкогольного запаха у стойки накинул тряпку, подождал, пока та впитает в себя жидкость, лишь затем повозил ногой по тряпке по полу, вытирая окончательно лужу; привёл Бальтазара в горизонтальное положение, уложив драконорождённого на спальный мешок.
Хорошо праздновать, напиваться, жрать в три рыла! А вот почему-то убирать всё затем приходится зачастую кому-то одному, да ещё и тому же, кто приложил больше всего усилий к подготовке пьянки-гулянки. Хорошо, конечно, если кто поможет, однако рассчитывать на это, как правило, не стоит.
И всё же есть кое-что приятное в уборке сейчас. Ведь порядок Кардор наводил не абы где, а в своём трактире. Своём. Трактире. Ну, и его товарищей, конечно, тоже, но ведь именно дворф тут всё распланировал и провёл работы по перестройке, оказывая посильную помощь нанятым им рабочим. От такого даже усталость, склоняющая к тому, чтобы упасть на ближайшую горизонтальную поверхность и забыться сном, долгим и яростным, будет приятной.
Но, тем не менее, искатели приключений не теряли бдительности. Они установили дежурство. Первую вахту взял на себя Авенир, привычно отбросив всякое желание спать, чтобы записать произошедшие этим вечером события в заведённым им "журнал приключений". Так что засыпали искатели приключений под скрип пера и слабую дрожь небольшой свечи, испуганно вглядывавшейся во мрак. Следующим часовым был Мартильн, он же инициатор дежурства. Затем Ювар, и в конце Грум.
На покой ночи никто так и не собрался в итоге покуситься, что, разумеется, совсем не являлось нежеланным событием... Утро пыталось выслать приключенцам на встречу своих наглющих агентов, называющих себя Солнечными Лучами, однако на двух единственных окнах были закрыты ставни. Солнечные Лучи непрестанно атаковали и выискивали слабые места, например, какую-нибудь щель, чтобы проникнуть внутрь, но оборона держалась крепко — ставни не раскрылись даже на миллиметр.
Первым из искателей приключений (за исключением дежурившего Грума) проснулся, как ни странно, Бальтазар. В горле драконорождённого жутко пересохло. Не сказать ничего, не пламенем дохнуть. В голове стояли непонятная пульсация и пустота. Они одновременно сосуществовали в чешуйчатой голове, не давая Бальтазару подумать связанную мысль, оставляя ему только созерцать окружающее пространство. Правая рука затекла и не чувствовалась телом, казалась каким-то странным обрубком, будто из дерева, приколоченным с непонятной целью к плечу. Пульсация в голове раздражала и казалась праведным гласом сердца, бьющегося в груди о том, что, мол, напиваться хозяин к чертям собачьим больше так не надо. Но, что было самым удивительным, никакой боли Ярджерит не чувствовал. Похмелье обошло стороной, испугавшись его буйного нрава.
Гобба продолжал храпеть, Торендил, который не спал, потому что эльфы не спят, а отдыхают, пребывая в трансе всего четыре часа, лежал в своём спальном мешке в обнимку с лютней и гладил её струны, наверняка придумывая новую песню.
|
|
|
-
Ну а после прикусил ухо, но не откусывал он его вырвал. Улыбка на лице и облизывая губы он пережёвывал уха бандита.
-Не знаю, как у тебя, а у меня встал.
Жесть:)
-
Треш, конечно, но весёлый до одури!
|
Ответ искателей приключений на агрессивные действия моряков был подобен разрубанию тонкой нити, сдерживавшей тугую сжатую пружину. И тотчас, как она стала освобождаться из своих пут, растягиваясь на максимально возможную длину, владельцы трактира "Сытый Анкхег" приступили к разгрому непрошеных гостей внутреннего дворика.
Хотя, если быть откровенным, почти всё сделал один только Ювар, которому очевидно не понравилось обращение булав противников с его нежными и весьма ранимыми рёбрами. И то, что совершенно никого не было видно в густеющем непроницаемой желтизной облаке, и то, что его продолжали месить булавами, ему никак не мешало. Стрелять можно и по памяти, стрелять можно и с ориентировкой на кашель и чиханье. Поэтому вскоре из облака послышались сдавленные крики мужчин, которых пронзили стрелы и острые шипы, пробуждённые заклинанием Ювара. Они перемешались со звуками рвоты: кто-то всё же не смог сдержаться, вдыхая невыразимую никакими литературными средствами и языковыми тропами вонь.
Кулаки и металлическая окантовка посоха Авенира оказались весьма хорошим способом мгновенно привести человека в гармонию с самим собой и в состояние безмятежного сна. При том монах успел показать этой фокус обоим морякам, сосредоточившимся на Груме.
Кардор, мимо пробегая к стене на её защиту от попадания на неё чьей-либо крови, показал свой дворфийский способ приведения разумного существа в счастливое беспамятство путём быстрого прикладывания обуха топора к макушке.
Мартильн, влетевший в газовое облако, на себе мог ощутить всё то, что за мгновение сразило всех противников и заставило их стонать и кашлять. Но он по крайней мере успел нанести пару ударов. И даже вроде бы попал. А спустя пару ударов сердца мимо него пролетела огненный снаряд, разряжая вокруг себя вонючее пространство, и угодил в противника.
Маг щёлкнул пальцами и развеял заклятье: жёлтая непроницаемая взору муть стала сворачиваться, сгущаться в небольшой шарик, парящий над землёй, затем дальше сжалась в точку и, наконец, исчезла. Теперь можно было во всех подробностях рассмотреть внутренний дворик. Четверо лежали мёртвыми от стрел и шипов Ювара; перед Мартильном стоял мужчина с повязкой на голове; откашлявшийся мужчина подле забора перелез обратно и с двумя своими товарищами побежал, вопя от ужаса.
— Я у вас, кха, в долгу, — произнёс маг, выплюнув кровь на землю. Произнёс короткое заклятье и, касаясь рукой своей груди, выдернул один из болтов. Ругнулся.
Одноглазого капитана оплели лианы, которых призвал резко отрезвевший с помощью Корнелия Грум, и подтянули к друиду. Затем тот добавил ещё пару крепких ударов посохом, наверняка чтобы вбить несколько крупиц здравого смысла в мужчину. Это помогло — одноглазый трепыхался и бросался угрозами, называл приключенцев "проклятыми пособниками еретика", но затем, видимо, осознав своё положение, резко начал вести себя разумно, то есть тихо.
— Не смогу я, до тебя и твоих дружков доберутся другие, еретик, — пробурчал он в сторону Плаща. Однако тот даже не обратил на него внимание, маг смотрел на Бальтазара.
— Да я тебя знаю! Ярджерит, новый чешуйчатый член братства Плащей, как и я, э, только нечешуйчатый и не столь новый. Какая удача! Я не ошибся насчёт помощи и подкрепления.
|
|
|
-
Однако драма.
-
Аж прослезился:)
|
-
Хорош!
-
Снимаю шляпу =)
-
Я тебя ненавижу:)
|
|
|
-
Я имел немного другое, когда написал, что у Рейтара потеря памяти, но то, как ты это показал, мне понравилось, это плюс за весь разговор и отыгрыш.
|
Итак, трактир искатели приключений решили использовать в качестве своей базы некоторое время и таким образом не расходиться по разным уголкам Мулмастера в разные таверны, трактиры и постоялые дворы. Однако если они хотели сделать из лихо приватизированной ими недвижимости более-менее прибыльное место, то её надлежало перестроить. План строительства придумал и реализовал Кардор. Практичный ум дворфа не мог остановиться только на изменениях внутри трактира "Спившейся Светлячок", поэтому Боевой Топор не обошёл стороной и постройки снаружи. Полуразваленной лачуге, которую бандиты держали за временное хранилища награбленного при погрузке своей повозки, предстояло волшебством рабочих рук превратиться в обширный конюшня-сарай. Ещё один домик, показавшийся дворфу лишним, нужно было снести, чтобы высвободить пространство "внутреннего дворика" трактира. Жителям этого домика, а также владельцам нескольких лачуг в западной стороне трактира, предложили Кардор и Корнелий перестроиться также силами и средствами приключенцев в один большой дом, стоящий вплотную к трактиру и обогревающийся о его камин-очаг. Кроме этого в плане было строительство ворот, заборов, препятствующих заходы на образующуюся территорию трактира из подворотен, калиток и конной перевязи. Самыми главными же вехами перестройки внутри трактира стали: рытьё погреба в бывшей комнатке-уборной, постройка новой уборной и тёплого перехода в конюшня-сарай, разбор островка из стоек на составляющие и перенос стойки к западной стене, там же закладывание камин-очага, заколачивание большинства окон и создание подиума для сцены у восточной стены... Работы предстояло много. Конечно, Кардор её мог выполнить в принципе в одиночку, но времени у дворфа на всё вышло бы чрезвычайно много. Поэтому Боевой Топор составил смету и нанял рабочих строителей и волонтёров из местных. Первым он выдавал заработную плату золотыми, а вторым — едой. Сам же дворф, а порой и Грум, когда отдыхал от процесса создания брони из панциревых щитков анкхегов, следили за процессом стройки. Проходили день за днём, и в итоге спустя дней полторы декады масштабная перестройка была закончена. Обошлась она Кардору в двести тридцать четыре золотых, однако трактир так преобразился, что вполне можно было сказать, что каждый золотой был потрачен не зря. "Спившийся Светлячок" теперь был похож на бабочку, случайно залетевшую в гущу сорняков, чтобы опылить несчастный зачуханный цветок и продолжить свой полёт дальше. Бабочка была не самой красивой, конечно, и крыльями махала она не так ровно, как другие её товарки, однако с прежним светлячком имела мало общего. Остальное время Кардор занимался делами Альянса Лордов, знакомился с людьми, его составляющими в Мулмастере, и выполнял мелкие по сравнению с пройденными дворфом приключениями поручения. По крайней мере его стали узнавать свои, и вскоре он получил второй ранг во фракции. Это означало, что он мог получить теперь в любой момент секретную миссию от Альянса Лордов. А уж выполнение секретной миссии позволит ему как-то серьёзно повлиять на город и получить вдобавок награду от фракции. По крайней мере так предполагалось. Ювар занимался тем же. Почти. Каким-то образом смог выйти на след скрытных агентов фракции Арфистов и, пройдя вступительное испытание, влиться в их ряды. Следопыту на протяжении дней занялся исследованием деятельности одного зора, подозреваемого в издевательствах над своими слугами. В результате Ювар преуспел и заработал некоторую известность во фракции. Кроме того, следопыт в крохи своего свободного времени устраивал ходки в ближайший лес, находившийся в дне пути от Мулмастера. В результате трёх таких охотничьих походов Ювару удалось завалить медведя и двух волков, пристрелить оленя и кабана. Соответственно в трактир приключенцев он принёс целую кучу мяса, три шкуры и рога. Грум, как уже было написано выше, был занят созданием брони из панциревых щитков анкхегов. Материал капризный и редкий, требующий особой обработки дорогостоящими алхимическими реагентами, но при этом крепкий, лёгкий, ярко зелёный и металлом не являющийся. Друиды принципиально не носили металлические доспехи, но Груму его шкуры защиту предоставляли крайне плохую. Вот поэтому он и занялся анкхеговой бронёй. Так как в то же время шла перестройка трактира, Груму со всеми его инструментами и алхимическими реагентами пришлось пару раз перекочевать с места на место, но это ему несильно помешало. На выходе получилась чешуйчатая броня — кожаные куртка, поножи и рукавицы, покрытые перекрывающимися кусочками анкхеговых щитков, похожими на рыбью чешую зелёного цвета. Примерив готовое изделие на себе, друид точно мог сказать, что теперь чувствует себя защищённым. Отдельная большая история случилась с Корнелием. Пока трактир перестраивался, жрец вёл где-нибудь не так уж далеко проповеди, рассказывая как своей пастве, так и всем останавливающимся послушать, об Ильматере и утешении, что он дарует. А в какие-то дни старик работал в Доме Болезней — том самом, в котором приключенцы отбили Равию у Ястребов, — и помогал другим жрецам Ильматера врачевать раны и готовить лекарственные настои против различных болезней для многочисленных пациентов. А там, где обычное лечение не могло сработать, случались молитвами Корнелия чудеса. За это время Корнелий умудрился подцепить болезнь от одного из больных, но милостью Ильматера всё быстро обошлось. Около двадцати человек стали наведываться на проповеди жреца регулярно, внимая каждому его слову. К тому же Корнелий завёл обыкновение раздавать еду нищим на заднем дворе перестраивающегося трактира. Всё это привело к тому, что мало-помалу о нём разошлись слухи, как о добром человеке, помогающим нуждающимся с именем Ильматера на устах. Однако всё безоблачным оставаться не могло. Ни на одну из проповедей не явился Маст. Потом человек, знающий его, сообщил, что бандита постигло наказание от Бычьего Глаза за помощь искателям приключений и что после такого наказания вряд ли бы он остался живым и здоровым. Один раз к Корнелию пришло пятеро бейнитов, взъярённые тем, что жрец пропагандировал свою веру в их городе. Всё кончилось бы потасовкой с неутешительным для доброго старика результатом, но за него вступились остальные искатели приключений и несколько жителей гетто. Бейниты ушли прочь, поджав хвосты и бросаясь угрозами. Однозначно это должно будет возыметь какие-то последствия в будущем. Поэтому, пожалуй, Корнелий очень вовремя решил отправиться в путешествие с зорой Калкин, чтобы не маячить некоторое время на глазах жрецов злого бога. Владения зоры охватывали шесть деревень и одну лесопилку. Смешно, но от Элмвуда приходило столько же дохода, сколько от всех взятых вместе деревень с лесопилкой, потому что Элмвуд располагался на хорошей плодородной почве близ Лунного моря, а остальные деревни — на скалистых, каменистых холмах. Зора весьма торопилась и подолгу в каждой деревне не останавливалась. Три-четыре часа — и дальше в путь. Пока Розалин Калкин беседовала со старейшинами и с управляющими деревни/лесопилки, Корнелий разговаривал с самыми разными людьми, с крестьянами в основном, с кузнецами, с трактирщиками. Деревенские люди больше почитали Чаунти, богиню плодородия, кузнецы отдавали почести Гонду, и все в принципе привечали добрых богов вроде Ильматера, Латандера и Тиморы. В двух деревнях за главных были жрецы Бейна, они даже содержали небольшие алтари своему богу, поэтому там Корнелию пришлось быть осторожным в своих словах об Ильматере. По впечатлениям — жизнь в деревнях оказалось гораздо более доброй и спокойной, чем жизнь в городе. И Розалин Калкин действительно старалась заботиться о своих людях, как Корнелию и показалось при первой их встрече. Вернувшись в Мулмастер, Корнелий продолжил свою работу... Оставшиеся искатели приключений занимались каждый своими делами. Бальтазар вместе с Гоббой и Бальбо продолжил свой наёмничий бизнес, оказывая торговцам и прочим горожанам с пухлыми кошельками услуги телохранителей и мастеров на все руки, в том числе и в особых делах. За пару декад драконорождённому удалось выручить около сорока золотых чистой прибылью. Встал вопрос о расширении бизнеса, и тут Ярджерит решил нанять ещё одного работника. Барда, что и в трактире сможет выступать, и выполнять задания драконорождённого, для которых не подходят прямолинейный могучий Гобба и маленький вороватый Бальбо. Авенир посвятил практически всё своё время изложению на бумаге ещё не записанных им приключений, случившихся с ним и его товарищами. Спасение таверны Хрумега от вандалов, вылившееся в поход по подземным тоннелям под Мулмастером и в битву с анкхегами. Проникновение в тайное святилище Амберли под мостом с названием Последняя Капля, чтобы отыскать Лирин, сестру Дилоры. Сражение с демонами при сопровождении красной волшебницы Тундрази в тэйское посольство. И, наконец, то, что произошло совсем недавно: вызволение выжившей из Дома Болезней, оборона особняка от напавших на него культистов и спасение одурманенной зоры, поиск выжившей и впоследствии уничтожение её, оказавшейся жрицей злого элементального существа, вместе с обнаруженной ячейкой культа огня. Всё было тщательно записано. Кроме этого монах доварил целебное снадобье, которое можно будет использовать в самый критический момент. А Мартильн был занят поисками информации о его пропавшей семье. Было трудно что-то обнаружить спустя столько лет и про простых жителей деревни Сосновый Бор, но воину удалось найти зацепку. Один из мелких зоров Кас Болейн не так давно пристроил у себя клерика Чаунти и его жену. Они имели те же имена, что и парень с девушкой из деревни Мартильна. А ещё... Судя по расследованию Альянса Лордов, проведённому по просьбе воина, Натан, этот клерик Чаунти, мог быть главным подозреваемым в исчезновении всех жителей Соснового Бора.
-
Благодарю за интересную игру и в частности за перестройку трактира. =)
-
Это было круто. Вроде как приключение базовое, а вместе с мастером получилось что-то совершенно свое, и мир ожил. Надеюсь на скорое продолжение!
-
Спасибо за замечательную игру!
-
Спасибо за игру
-
Спасибо за 2 часть игры
|
Одна стрела попала Ильке в район ключицы, другая, пробив проклёпанную кожанку, — в живот. И этого хватило, чтобы полуорчиха, взвыв напоследок, ухнула на землю. Как бы яростно она ни билась, противопоставить что-либо меткой стреле или даже двум метким стрелам Ювара Илька не могла.
А скорая потеря главаря в схватке сильно сказалась на бандитах: Авенир подарил через удар посохом несколько часов безмятежного сна одному, а тот никак не смог увернуться от подарка, затем монах вместе с подоспевшими Гоббой и Бальтазаром тем же образом одарил второго; Мартильн, очнувшийся с чудом затянувшейся смертельной раной на шее после молитвы Корнелия, выстрелил из лука в преступника, уже порядком получившего ран от Кардора, и убил его.
Несколько лучше обстояли дела у криминальных элементов в трактире. Хотя одного и успели покусать волки и сбить с ног, они всё также дружно контратаковали и развоплотили совместными усилиями парочку враждебных им духов животных. Стоявший на разливе алкоголя в образованном из двух стоек островке человек помог товарищам: вылил полбутылки браги на ближайшего волка и поджёг его.
Самая незавидная участь, пожалуй, сейчас была у полуорка, который крайне глупо для себя решил атаковать жреца Ильматера в спину. Во-первых, Корнелий защитился щитом, а во-вторых, бандита теперь окружали три волка, один из которых был раза в три крупнее остальных, имел густую чёрную шерсть и диковинные наросты по всему телу. Как-то полуорк ещё стоял на ногах, но деться ему было некуда. Оценив ситуацию, он уронил меч под ноги и поднял руки вверх.
— Сдаюсь, — сказал бандит, — оружия нет.
И тут Мартильн мог услышать шорох позади себя. А обернувшись — увидеть, как встаёт "мёртвая" Илька, ломает древко стрелы у живота и со стоном перепрыгивает через импровизированную баррикаду бандитов.
— Откуда ж вы взялись на мою голову... — прорычала она и, достав кинжал, метнула его прямиком в лошадь. Попала в шею. Животное захрипело, дёрнуло головой и упало, подёргиваясь и теряя последние капли жизни. Кровь смешалась с грязью.
— Моя добыча от меня не уйдёт, ублюдки. Я вас запомнила, — сказав это, Илька побежала в ближайший проход между лачугами, пожалуй, резвее, чем нужно с двумя стрелами в организме, и там скрылась от взора искателей приключений.
Возможно её можно было догнать. Выследить должно быть легко по тем следам, что она оставляет. Но она знала гетто Жента гораздо лучше, чем приключенцы, поэтому могла запутать следы и скрыться. По крайней мере Ильке хватило благоразумия отступить, встретившись с гораздо более сильными противниками.
|
Время будто замедлилось, чтобы смочь вместить в себя все происходящие действия. Беззвучной перетянутой струной лопнула сфера тишины, когда следопыт попросил об этом у духов. Шум накрыл искателей приключений. Однако прислушиваться к нему было некогда.
Нужно было спасать повозку, пока перепуганная лошадь её не отволокла далеко!
Этой проблемой занялся Мартильн. Разбежавшись, он запрыгнул в повозку одним движением, ухватившись руками за бортик и перебросив через него ноги. Оказавшись на козлах, воин чуть поддался вперёд и, дотянувшись, похлопал лошадь по крупу, в то же время успокаивая её словами. Не вышло. На чужой голос животное не реагировала, продолжая движение в хорошо известном ему пути — к баррикаде.
В то же самое время, огибая лачугу с двух сторон, к бандитам около баррикады поспешили Бальтазар с Гоббой и Авенир. Судя по испуганному возгласу, в лачуге кто-то был, однако этот кто-то благоразумно решил не высовываться наружу, чтобы не попасть под раздачу.
Драконорождённый еле протиснулся через узкий проход, образованный углом одного дома и стеной другого, а вот широкоплечий Гобба в нём подзастрял. Ярджерит запустил в ближайшего бандита огненный снаряд, который пролетел мимо, но тут же вызвал реакцией презрительное: "Ящер — маг!"
Быстроногий монах же добежал до противника у баррикады и без промедления накинулся на того с атаками. От двух полуорк увернулся, но тычок посохом в живот и удар с подсечкой его догнали. Правда, бандит смог вовремя переставить ногу и устоять на ногах. Что ещё хуже: он бросился контратаковать Авенира вместе со своим товарищем, бросив арбалеты и достав короткие мечи. Без зазрения совести один полоснул клинком по коленям, а второй ткнул мечом в спину Авенира.
Ювар, сложив клинки в ножны, встал около окна. Кардор, следуя указаниям следопыта, рванул к углу, но когда он пробегал мимо окна, оттуда, из трактира, в него выстрелили из арбалетов. Два болта с безжалостной точностью попали в плечо не успевшего закрыться щитом дворфа, один от другого отделяло всего пара дюймов. Боевой Топор же продолжил, несмотря на боль, движение и приготовился встречать противника.
Им оказался дворф-часовой восточной стороны. Выбежав из прохода, он тут же получил от своего сородича щитом в лицо и упал на землю, где его уже догнал топорик Кардора. Перекатившись, противник вскочил на ноги и, зарычав нечто нецензурное, ухватился за край щита, отодвинул его в сторону и вонзил короткий меч Боевому Топору в живот. Кольчужник стал лишь незначительным препятствием на пути острого клинка.
Грум, подскочив к двери, рывком открыл её. И в него также полетело два болта, один из которых всё же задел его. Но друид перетерпел боль, не дав концентрации на призванных духах в обличье волков ослабнуть.
Волчья стая рванула внутрь, набрасываясь на обидчиков, вгрызаясь в них и пытаясь свалить на пол. Натиск их был настолько стремителен, что трое бандитов почти сразу оказались лежащими на полу и окружёнными разъярёнными животными. Грум захлопнул дверь, оставляя зверей разбираться с противниками.
Однако преступная банда на любую неожиданность реагировала быстро, иначе было в мире скользких и кривых дорожек не прожить. Большая часть преступников (хотя этого приключенцы уже не видели) бросились спасать своих товарищей, а те поднялись на ноги и стали атаковать волков. Трое преступников было тяжело или средне ранено, но взамен погибло пятеро волков, растаяв и исчезнув из виду.
В самом зале трактира были хаотично расставлены столы и табуретки. Где-то в центре, образуя островок, находилась стойка, замкнутая в окружность. Пока шло внезапно вспыхнувшее сражение, человек за стойкой невозмутимо и методично разливал по кружкам напитки, подзадоривая своих товарищей.
Один бандит подошёл ближе к окну, чтобы выстрелить и сразу же отскочить, но тут начал действовать Корнелий, завидев противника и приказав ему стоять. Преступник и встал как вкопанный, больше ничего не делая. Посох Очарования, который служил для подчинения людей и принуждения их становиться культистами, был по-страшному действенен.
— АХ ВЫ Ж СУКИ, СВОЛОЧИ, ГОВНОЕДЫ, УРОЮ ВАС! — Илька — а это по всей видимости было она — кричала так громко, будто её голос многократно усиливало какое-то заклинание. Сказать, что она была сейчас в ярости, — значит, ничего не сказать.
Безухая, главарь банды, не стала медлить с исполнением угроз: она выпрыгнула в окно, оказываясь в восточном проходе снаружи, и дала спринтерский старт.
— ЭТО... МОЯ... ДОБЫЧА, УБЛЮДКИ! — отпихивая рукой в сторону дворфа-бандита, который возился в этот момент с Кардором, Илька побежала к повозке и запрыгнула в её заднюю часть.
Лошадь тягала повозку к баррикаде. Мартильн пытался её успокоить. Позвякивало украденное. Илька встала во весь рост с коротким мечом в руке. Она действительно была безухой: от левого уха ничего не осталось, от правого — какой-то ошмёток с мочкой. А ещё главарь бандитов была высокой и мощной полуорчихой, что ей могли позавидовать некоторые мужчины. При этом двигалась она с изрядной долей ловкости, резко и быстро. Виски её были выбриты, а остальные волосы собраны в хвост.
—УБЬЮ... — выдохнула Илька и накинулась с мечом на Мартильна. Молниеносно, пытаясь как задеть воина клинком, так и ударом ноги то ли спихнуть с повозки, то ли заставить его рухнуть спиной на награбленное добро, она нанесла два удара, и оба из них попали. Кожаный доспех никак не мог защитить Мартильна от вооружённой и очень яростной бестии, но зато сам воин смог удержаться на ногах, несмотря на то, что повозка продолжала двигаться и его пытались из неё вытолкнуть.
Лошадь, испуганно ржа, стала приостанавливаться у препятствия, не зная, как продолжать движение. Волки убежали в трактир, хотя это она уже не видела, а вокруг неё вовсю бушевало сражение.
Преимущество искателей приключений на внезапной атаке закончилось. Бандиты не собирались отдавать "своё" так просто.
|
Начали!
Искатели приключений разделились. Корнелий, Бальтазар и Гобба пошли в одну сторону, Кардор и Мартильн остались на месте, а Грум, Ювар, Бальбо и Авенир пошли снимать часового.
Первая часть плана, изложенного следопытом, протекла безупречно. Даже если эльф мог разглядеть муху на расстоянии шестидесяти футов, он никак не смог бы обнаружить четыре тихих тени, окруживших его. За долю секунды, начавшуюся с определённого жеста Ювара, на часового был обрушен град ударов, и тот, не успев понять, что собственного произошло, отключился.
Веселящийся Бальбо дал сигнал назад. Мартильн и Кардор подошли ближе. Бальтазар, Гобба и Корнелий стали ждать начала нападения.
Реализация следующей части плана зависела от слаженности действий всех. Но начали действовать первыми Грум и Ювар.
Подкравшись практически вплотную к бандитам, догружавшим повозку, они были будто две тихие невидимки, которых никто не замечал. Преступники беспечно продолжали поднимать мешки с награбленным добром, пока те вдруг не перестали позвякивать, ударяясь о дно повозки, а неприличный анекдот оборвался на половине, оставив как рассказчика, так и слушателей в недоумении. Ругательство также потонуло в магической тишине, созданной Юваром.
А спустя мгновение вокруг бандитов материализовалась стая волков (один из них оказался прямиком на повозке), и это стало сигналом Бальтазару, Гоббе и Корнелию к началу стычки!
Бальбо, то появляясь, то исчезая в проходах, забросал неприятелей камнями из пращи, причём одному так хорошо заехал в висок, что тот уже ничего соображать не мог, пока его грызли волки. Гобба и Бальтазар, вынырнув из-за поворота на полной скорости, врезались в часового с северной стороны и быстро пригвоздили его к земле своими скимитаром и двуручным топором. Ювар с двумя короткими мечами ворвался в полуразрушенную лачугу и атаковал носильщиков мешков с добычей. Грум колючим хлыстом из терновой лозы, возникшим в его руке, притянул к себе бандита, стоявшего неподалёку от двери.
Ещё секунда — и подоспели Кардор, Мартильн и Корнелий. Всем составом искатели приключений, подчинённые Бальтазара и призванные Грумом волки разделались со всеми преступниками у чёрного выхода "Спившегося Светляка".
И тут план Ювара начал давать сбой. Лошадь, не вовремя повернув голову вбок, увидела стаю волков и испуганно взоржала — голова её была вне зоны действия заклинания следопыта. Бандиты у баррикады и дворф-часовой западной стороны, видно, тут же поняли, что что-то творится неладное и стали подниматься тревогу, как громким окриком, так и матом. Один из стоящих у баррикады отбежал от своего места, увидел весь комплект противников у чёрного выхода, тут же выстрелил из арбалета в ближайшего приключенца, которым угораздило стать Корнелия, и вернулся обратно.
Искатели приключений не могли услышать, находясь в зоне действия заклинания тишины, что их стремительное наступление заметили, пока в жреца Ильматера не впился болт, а лошадь со всей мочи дёрнулась вперёд, стараясь отдалиться от волков и набрать скорость. Повозка бесшумно выкатилась за ней следом.
|
-
Вот это поворот!
-
Вот это-то поворот! А цель была так близко:)))
-
Добрались до Септии. Квест комплит. Мастер, гони опыт)))
|
Достижения ТУЭ:
• Вынесли выжившую из Дома Болезней, одолев практически всех воинов 6 уровня, её охраняющих.
Честно говоря, противники были гораздо сильнее вас и не стеснялись пользоваться манёврами, плюс им часто выпадали хорошие значения на бросках урона, но вы смогли их одолеть
• Спасли зору из горящего особняка. Особняк при этом сгорел.
Да, спасти особняк можно было, но вы ради тактического преимущества заперлись на втором этаже, а тушить нужно было сразу всем, что придёт в голову.
Благодаря вам зора Розалин Калкин осталась жива. Она, хоть и понесла большой урон в своей торговле при уничтожении Элмвуда, будет восстанавливать своё хозяйство и останется на позиции зоры.
• Уничтожили ячейку культа Элементального Зла, посвящённого огню.
Да, этих ячеек всяких разных дофига, к тому же они поделены на разные стихии. Но вы уничтожили рассадник зла, который мог причинить в дальнейшем Мулмастеру большой урон с помощью сферы разрушения. Вы, можно сказать, герои, но о вашем подвиге мало кому известно. Да и ячеек культов Элементального Зла ещё много, могут объявиться новые культисты, низводя вашу работу на нет...
Достижение "Дворфийская дверь": Кардор доказал, что, как истинный дворф, он может становиться непреодолимой преградой в узком проходе. Как ни старались противники, они не смогли столкнуть Кардора с места и причинить ему значительный урон.
Достижение "Мистер Синяя Волна"(из приключения "Города Опасностей): Кардор выиграл такую большую сумму денег в карты во время своего лихого кутежа, что слава о нём распространилась по народу. То тут, то там судачат о чертовски удачливом дворфе с татуировкой синей волны под правым глазом, и сплетни, похоже, будут ещё долго расходиться кругами по Мулмастеру, пока не затихнут.
Достижение "Любовник пиратки" присуждается Ювару, встречавшемуся с Микси, а потом расставшемуся с ней. Напоминание о горячих отношениях, начавшиеся по некоторому принуждению со стороны следопыта и закончившиеся по его воле.
Достижение "Фелая вас помнит!": спасённая Фелая не могла не отблагодарить своих спасителей. Впрочем, она ничего о них толком не знает, поэтому благодарность тифлингша-бард проявила по своему: сочинила и исполнила песню о человеке-великане и о дворфе-коротышке, сражающимися с преступниками в подворотнях Мулмастера и приходящими на помощь невинным дамам в беде. В песне есть строчки о бездушном аристократе, пытающимся повсюду найти луну в кипарисах из-за проклятья, наложенного на него пьяным магом.
Достижение "Истинный ильматеранец": Корнелий проявил себя, как практически образец жреца доброго бога. Его работа в Домах Болезней, его проповеди и добрые слова не остались незамеченными, как и чудеса, творимые им через силу, даруемую Ильматером. Простые добрые люди тянутся к нему и приветствуют его, клерики и лекари домов болезней уважают его, но у такой славы есть и недостаток: клерики Бейна (а бейнизм - основная религия в Мулмастере) и Ловиатар относятся с презрением, а то и с ненавистью к старику, расшатывающему власть их религии над верующими.
Достижение "Летописец" присуждается Авениру. Что написано пером, то не вырубишь топором. Об искателях приключений и собственно о произошедших с ними приключениях монах написал мемуары, которые можно дать ознакомиться кому-нибудь другому. Слава о вас будет жить столько, сколько будут существовать исписанные монахом листы бумаги.
Достижение "Любитель Можжевеловки": Грум настолько пристрастился к можжевеловке, что, кажется, может найти её даже в той таверне, где настоек, тем более настоек на можжевельнике, никогда раньше не было. А ещё такого длинноволосого выпивоху с весьма примечательными спутниками начинают замечать, поэтому в тавернах среднего класса Грум, как правило, может получить скидку в размере 2-х золотых при покупке можжевеловки, если его там узнают (на чек интеллекта обывателя 1д20+1 против ДЦ10)
Достижение "Владельцы трактира "Спившийся Светлячок": вы выгнали из этого трактира Ильку, а его прибрали себе. Теперь он ваш... На птичьих правах, потому как землю, занимаемую трактиром, не купили, и вас в принципе в любой момент могут погнать оттуда власть имеющие. Впрочем, как и остальных жителей гетто, которые точно также не покупали землю под свои лачуги. Однако на гетто Жента власти мало обращают внимание. Пока мало.
|
|
|
-
Тем временем, божественные клещи продолжали выкручивать минотавру, на которого насели товарищи, соски.
Ахахахаха, месть страшна, ты беспощаден!!!
|
|
Солнце высоко поднялось над горизонтом, щедро даря свое тепло множеству людей, собравшихся перед четвертым причалом Мулмастера, получившего среди местных прозвище "доходного". На соседней пристани только что пришвартовался корабль, и экипаж занимался разгрузкой заморских товаров. Оттуда-то ветер и разносил ароматы специй по всему порту. Множество людей собралось поглазеть на начало неслыханного доселе мероприятия, а попрошайки и карманники, быстро слетевшиеся к столпотворению, вечером смогут гульнуть на широкую ногу. Среди массы людей более всего выделялась небольшая группа дворфов, собравшихся проводить своего собрата, пожелать удачи морякам и владельцу торговой кампании Ульфгару. Еще бы! Не каждый день торговцы, а тем более дфорвы, отправляют в неизвестность сумму денег, исчисляемую десятками тысяч золотом, если не сотнями. Ведь каждый представитель этого народа отличается врожденной бережливостью, твердостью и полному отсутствию интереса к различного рода авантюрам. Впрочем, вегда находятся исключения. И Ульфгар как раз оказался таким исключением. Друзья и родственники владельца торговой компании "Ульфгар и сыновья" подбадривали старика, хлопали по плечам широкими дворфийскими ладонями и улыбались. Они радовались за Ульфгара, а кто-то даже немного завидовал его решительности. Но на самом деле мало кто из собравшихся и даже родни верил, что кораблю суждено вернуться. Многочисленные уговоры не возымели эффекта на дворфа, очень не кстати проявившего твердость. Так Ульфгар и стоял у самого края, будучи не в силах оторвать глаз от своего состояния - корабля "Золотая корона".
Корабль являл собой больше произведение искусства, нежели плавучее средство. Специально построенный по чертежам дворфов, а точнее модернизированный из недостроенной галеры, он был по-настоящему уникален. Глубокая посадка должна была обеспечить устойчивость во время штормов, а три, разрезающих пространство, мачты несли на себе девять ходовых парусов. Именно они обеспечивали судну проектную скорость в пять миль в час при умеренном ветре. На корме возвышались три огромных застекленных фонаря не меньше половины человека в высоту, а них уже были установлены священные символы не меньшего размера. На первом фонаре находилась огромная монета, закрепленная на двух стойках по краям. Её расположили под небольшим углом так, что решка смотрела в небо. На следующем фонаре находилась массивная латная рукавица с глазом в центре. Вряд ли её отлили из металла, слишком большой вес бы тогда имел символ, но выглядела она как настоящая. И завершал ряд еще одна монета. Но её разместили уже под иным углом. Она находилась почти вертикально, лишь небольшой угол обеспечивал меньшее сопротивление ветру. Сведущие в религии хоть что-то, без труда могли узнать изображенного в центре её Вокина, внимательно смотрящего на остальные символы. Если кто-то застал бы тот момент, когда корабль только прибыл в порт Мулмастера, то он был увидел перед собой "Золотую корону" с другой стороны. Нос корабля представлял из себя изумительно исполненную фигуру богини морей Амберли, разрезающую собой подобно кораблю волны. Какие жертвы были и будут принесены богам авантюрным дворфом и его родней, сколько молитв услышат царствующие на небесах, на земле и под ней - оставалось только гадать. Но в чем нельзя было усомниться - так это в том, что плавание состоится. По крайней мере начнется...
На борту с разной степень комфорта благополучно разместились три с половиной дюжины человек. Большая часть из них являлась матросками. Полуорки, люди, полуэльфы - с первого взгляда на этих людей даже несведущий человек мог определить сплоченную команду, в которой каждый знал друг друга. Бесконечные шутки, подтрунивания и разговоры на самые разные темы мигом прерывались по команде капитана. И эти мелочи были очень показательны, ведь во время шторма судьба корабля зависела от слаженных действий команды. Если и случались какие конфликты, то о них знали лишь единицы. Да и то, чаще всего, по вине нелепой случайности. Этими людьми командовал капитан Малсер. Светловолосый иллусканец лет 30-35, бандитской наружности, резкий, вспыльчивый, но отходчивый представитель рода человеческого. Опытный моряк, двенадцати лет оказавшийся на корабле и до сих пор покидавший палубу лишь для того, чтобы посетить портовый кабак или бордель. Говорят, что в его венах течет морская вода. Перед тем как наняться к Ульфгару, с Малсером случилось пренеприятнейшее происшествие. Его корабль, каррака «Изумрудный Дельфин», пошел ко дну вместе с грузом прямо в порту, поставив капитана и всю его команду в щекотливое положение. И предложение Ульфгара стало для него и его команды настоящим спасением. В особенности рад сложившемуся положению вещей был здоровенный детина-полуорк Хенг, обладатель не только удивительной силы голоса, но и имеющий за плечами проблемы с законом. Он на удивление оказался чувственной натурой и плохо понимал шутки. Именно по этой причине несколько моряков в портовых тавернах, имевших неосторожность отпустить тонкие шутки в адрес полуорка, ходят теперь с вмятыми носами. Хенг работал на корабле боцманом и благодаря своим природным данным отлично справлялся в возложенными на него обязанностями. Мало кто желал испытать на себе буйный характер Хенга, предпочитая выполнять приказы. Другой интересной группой на корабле оказалась компания дворфов. Ульфгар настоял, чтобы в плавание отправился один из его братьев - Даррак. Суровый, молчаливый, твердолобый дворф. Под его командованием находилось еще девять представителей этой расы. И у них была вполне определенная задача на корабле, кроме охраны груза от сомнительного прошлого капитана корабля и его команды, разумеется. Даррак был отличным канониром и на судне - ничего не изменилось. "Золотая корона" была оборудована одиннадцатью двенадцати фунтовыми корабельными орудиями. Ульфгар решил подготовить корабль к любой неприятности. По пять пушек были расположены по бортам, а еще одна находилась на носу. Таким образом выходило, что десять дворфов вполне успешно справлялись бы со всеми орудиями с одной стороны корабля. Отдельно стоит отметить еще одного пассажира. На первый взгляд самый обыкновенный гном, нанятый Ульфгаром, не смотря на возражения Малсера и Даррака, являлся самым настоящим заклинателем погоды. Отличался странной внешностью и безобидным внешним видом. Левый глаз его всегда закрывал окуляр, а на шее лесной гном носил живой лисий воротник, которого добродушно называл Хок. Гвендел, так звали это странного пассажира, был добр, радушен и открыт, но речи его были трудны для понимания, порой могли показаться грубыми или вообще странными. И, конечно, нельзя не отметить оставшихся пассажиров, занявших отдельную и не самую плохую каюту. Это была группа искателей приключений. Ксантумал Хорстер - неуклюжий лысеющий мужчина зрелого возраста и, что редкость для человеко его профессии, плотного телосложения. Предпочитает принимать осторожные взвешенные решения, избегать конфликтов. Торрик Бронэнвил - крепкий загорелый дворф с большим приплюснутым носом и карими глазами. Как правило носит расшитую длинную робу поверх чешуйчатой брони, подпоясанную широким кожаным ремнём. Выглядит это довольно странно, ведь при таком способе ношения робы, она на 3-4 размера больше необходимого, но у жрецов свои причуды. Чего уж говорить о фанатичных ревнителей веры, каким и являлся Торрик. Рендал Грейкасл - гибкий и жилистый молодой полуэльф с проницательными глубоко посаженными глазами. Заурядной внешности, он часто замкнут, хотя если проявить инициативу и пойти с ним на контакт, легко можно обнаружить добродушие и готовность помочь. Йожин Весельчак - зеленоглазый стихоплет, франт и повеса, которому многое сходило с рук в Мулмастере. Его острые шуточки частенько создавали немало проблем, а цель участия в подвернувшемся приключении была вполне очевидна: поиск вдохновения. Оставалась сущая мелочь: пережить это самое приключение. И последним по порядку, но не по значимости в отряде числился(согласно контракт) Тим Рашфолд. Юноша среднего роста, с холеным лицом и немного пухловатый. По всему было видно, что человек этот не отмечен ни ежедневным физическим трудом, ни глубокими познаниями в магии, ни усердием в религии, но по какой-то неизвестной причине ему удалось оказаться в числе тех, кто приглянулся Ульфгару.
Как это всегда и бывает, в путешествии обязанности были строго распределены. Малсер с командой отвечали за корабль: его состояние, ходовые качества; за организацию питания, запасы продовольствия и воды. В какой-то мере капитан считался главным в этой экспедиции до тех пор, пока корабль не прибудет к неизвестному берегу. Даррак со своими дворфами редко показывался из трюма, где и обустроили себе жилище коренастые низкорослые мужчины. Он отвечал за сохранность товаров его брата и за корабельные орудия. Гвендел же, к неудовольствию Малсера, прокладывал маршрут, отводил шторма и тучи, хотя со стороны его деятельность больше казалась самым настоящим бездельем. Порой он подолгу не отрываясь смотрел в воду. Но самыми настоящими бездельниками на корабле могли показаться искатели приключений, ведь их деятельность, согласно контракта, начиналась с момента прибытия...
Отплытие было омрачено неприятным инцидентом. Как часто бывает о новый корабль, отправляющийся в плавание, необходимо разбить бутылку с хорошим игристым вином. И вот когда экипаж корабля отдал швартовые, а паруса наполнились ветром и раздались, подобно упитанному дворфу спустя пару лет после свадьбы, Ульфгар под овации собравшихся зевак, родственников и компаньонов отправил в сторону кормы заветную бутыль редкой стоимости должно отметить. Но, повинуясь то ли нелепой случайности, то ли внезапно налетевшему порыву ветра, то ли став жертвой надежности дворфов, заветный стеклянный сосуд преодолев широкую дугу гулко стукнулся дном о дерево и бультыхнулся в воду. Кто-то из случайных свидетелей происшествия охнул, но большинство смотрели на это разинув рты. Однако нашелся смельчак, нырнувший за заветным напитком, и вряд ли он собирался вернуть сосуд владельцу. Ульфграу тут же сунули новую бутыль, специально обколотую в нужных местах и с трещиной на дне. Во второй раз все случилось без неожиданностей, но впечатление от отплытия было безвозвратно испорчено.
Однако, не смотря на это происшествие, с каждым днем плавания искатели приключений все сильнее убеждались в том, что корабль словно находится под защитой тех самых богов, чьи символы были с любовью установлены на самых видных частях. Пираты, мели, шторма - все это так и осталось не познанным "Золотой короной" и её экипажу до самого Берега Мечей. Именно там корабль сделал свою последнюю остановку в одном из портов, запасся припасами и отправился туда, где заходит солнце.
Первые дни плавания выдались спокойными. Амберли на носу корабля уверенно вспахивала волны безымянного океана. Разве что порой слабый ветер чересчур лениво подгонял кораблик по курсу. Но в эти моменты на помощь приходил Гвендел, наполнявший паруса неизвестно откуда взявшимися потоками так, что полотно раздувалось пирамидой и гнало судно с удивительной скоростью. Моменты такие случались не часто, но когда случались - это нужно было видеть! Собери какой военноначальник таких Гвенделов штук тридцать, и его флот стал бы грозой всего Фаэруна. Всенепременно. Однако уже на второй неделе плавания начались трудности. Небо изменилось, и Малсер, привыкший ориентироваться по звездам, зачастил с потерянным видом прохаживаться от носа до кормы корабля и обратно. Безграничный океан вцепился в корабль со всех сторон, и сколько бы ни старался капитан зацепиться взглядом хоть за какой-то ориентир - попытки эти не приносили ничего, кроме накатывающегося отчаяния. Маслер пребывал в состоянии на границе растерянности и отчаяние. Карты, которыми он обладал, не могли теперь помочь, и приходилось полагаться только на знания чудаковатого гнома Гвенделла. Выходившие порой на палубу искатели приключений могли разделять состояние капитана и многих членов экипажа. Они плыли в неизвестность. Туда, где не ступала нога фаэруца. Первый шторм налетел столь внезапно, что матросы не успели подготовиться к стихии. Ясное небо потемнело всего за минуту, а сразу после этого на корабль налетел страшный ветер. Снасти, бочки, парусина - все что находилось на палубе не закрепленным, полетело за борт. Несколько матросов, попытавшихся забраться на мачты чтобы поднять паруса, в мгновение ока оказались за бортом в бушующем океане. Корабль, встретивший стихию под большим углом, взял сильный крен влево и, едва не зачерпнув бортом морской воды, стремительно понесся вперед, одновременно поворачиваясь и теряя курс. Лишь выбравшийся на палубу Гвендел, предусмотрительно обвязавший себя несколькими веревками, с трудом прочитал сложное заклинание, и корабль начал выравниваться на воде, а потоки ветра как будто бы плавно обтекали судно. Шторм закончился также внезапно, как и появился. Не прошло и двух полных часов, как небо прояснилось, ветер стих, а солнце вновь начало делиться своим теплом с ошеломленным экипажем. Но самым главным после этого было вновь взять верный курс. Лишь на следующий день Гвендел, после длительного отдыха, указал направление и "Золотая корона" вновь пошла полным ходом.
Плавание затягивалось. На четвертой неделе никто уже не считал дни, за исключением разве что лесного гнома, не расстававшегося со своим питомцем. Запасы провизии и питьевой воды подходили к концу, а каждый человек на борту пропах солью настолько, что оттереться от этого запаха казалось уже непосильной задачей. Металлические доспехи и оружие настойчиво покрывались ржавчиной. Канаты истирались, а на парусах отчетливо виднелись заштопанные дыры, на самом корабле царствовала атмосфера обреченности. Многие потеряли всякую надежду когда-либо вернуться домой и откровенно ожидали голодной смерти, пряча по углам куски солонины и бурдюки с водой. И если с едой дела обстояли совсем неплохо, то воды на корабле осталось уже меньше половины, и на обратный путь этого уже не хватило бы. За без малого четыре недели плавания двое слегли от неизвестной лихорадки, и сколько бы ни старался экипаж корабля, помочь им ничем не смогли. Отправляя в последний путь этих матросов, внимательный наблюдатель мог бы обнаружить во всеобщей атмосфере траура оттенки радости на лицах редких людей.
Со временем искателей приключений то и дело начали награждать недовольными, а то и презрительными взглядами. "Бесполезные едоки" - сквозило в каждом из них, но до слов и уж тем более действий дело не доходило. Однако сам факт говорил сам за себя. Первым кто будет... выброшен за борт или съеден - будут искатели приключений... А кто же еще? Дворфов слишком много, опасные они, да и полезными могут оказаться. Без мага не вернуться, да и черт знает чем этот малыш может шандарахнуть. А вот группа из пяти человек... да можно и без неё обойтись. А коли чего - пропали без вести или штормом смыло. Случается же. Однако, к счастью, ничего подобного не произошло. В одно утро команда корабля и пассажиры были подняты истошным криком Орэла Марска, именно так звали этого матроса. "Земля! Земля" — трубил он не смолкая в течение нескольких минут, а затем... бедняга потерял голос. Высыпавшие на палубу люди в лучах зари без труда увидели перед собой бескрайний берег. Судя по всему земля появилась еще ночью, но разглядеть её в темноте смогла бы разве что сова или летучая мышь. Малсер немедленно распорядился приготовить праздничный завтрак, а после еды собрать искателей приключений, Даррака и Гвендела в его каюте. Искатели приключений не замедлили привести снаряжение в порядок и, конечно же, плотно отзавтракать, ведь близилось их время. Корабль бросил якорь в сотне шагов от берега. Ближе было не подойти, глубина не позволяла. Оставшееся расстояние до берега предполагалось преодолеть на шлюпке. Но даже отсюда любой мог рассмотреть утопический песчаный пляж шириной не более полу сотни шагов, упирающийся в сплошную полосу тропического леса. Местных обитателей видно не было, а рассмотреть какие бы то ни было следы с такого расстояния не представлялось возможным.
В назначенный час в каюте Малсера собралась представительная компания. Если не считать капитана, то в небольшую комнатушку набилось семь человек. Искатели приключений в полной готовности, Даррак и Гвендел. Им предстояло в последний раз обсудить детали будущей встречи, прежде чем две шлюпки будут спущены на воду и искатели приключений отправятся на берег. По первоначальному плану "Золотая корона" должна была высадить отряд на берег, затем трое суток исследовать побережье в одну сторону и вернуться к месту высадки для встречи приключенцев для обмена новостями, уточнения дальнейших планов, получения отчета об исследованиях и, возможно, организации лагеря на берегу для возможной встрече с местным населением. Следующую неделю планировалось провести так же, только на этот раз корабль должен был исследовать берег в другой стороне. Перед отрядом стояло более опасное задание. Им предстояло отправиться вглубь континента (или же исследовать побережье) в поисках местных жителей, ресурсов, мест силы или таинственных гробниц. (Последние постоянно упоминал один из членов отряда) Иными словами всего того, что жизненно необходимо каждому настоящему искателю приключений.
Утвердив изначальный план, отряд проверил вещи и по веревкам спустился в одну из шлюпок. Вторая шлюпка споро наполнилась матросами, которые должны были вернуть лодку обратно на корабль. Но стоило лишь приключенцами взяться за весла, как с противоположной стороны корабля на воду плюхнулась последняя пара лодок. В них живо начали спускаться жаждущие ступить на твердую землю люди в числе которых оказались как капитан, так и повелитель погоды со своим рыжим питомцем. Длительное плавание сказалось на команде корабля, и это было видно невооруженным взглядом. И если искатели приключений спокойно работали веслами, то моряки наперегонки гнали маленькие посудины, желая первыми оказаться у берега.
-
<3
Девятичасовой поезд пост. =)
-
С почином! Отличный стартовый пост, задающий хорошую атмосферу игре =)
-
++++!
-
это мощно
|
-
Отличный Квест!
-
Спасибо за игру!
|
-
Лол же.
-
А интересно-то выходит.
-
+
|
-
а после чего кинула в жреца порцию вторичного продукта.
ЛОЛ
-
А в это время обезьяна, уставшая бегать за Солоном, присела на корточки, подставив руку-лапу под собой, а после чего кинула в жреца порцию вторичного продукта. Бросок вышел сильно точнее предыдущих ударов, и обезьяна истерично захохотала.
Гениально! =DDD
|
|
|
Разумеется, то, что сражение окончилось победой отряда, не могло не радовать искателей приключений, потому что, если бы сражение окончилось их поражением, то сейчас они сами бы валялись на полу все в ожогах, а культисты бы пошли жечь Мулмастер. Получается... Город должен быть им обязан?
В любом случае, искатели приключений ещё не исследовали это место и тела погибших врагов. Вдруг они хранили что-то опасное при себе. Или имели что-нибудь ценное.
Одежды у фанатиков было всего ничего, и одеты они были, похоже, одинаково. Сверху — проклёпанная кожаная броня, под ней — роба тёмно-красного цвета. Под робой культисты носили штаны и сапоги. Одежда многих трупов потихоньку ещё горела и дымилась, была в подпалинах от взрыва, превратившего одного из прислужников Имикса в монстра с огненной головой. Лишних предметов фанатики в карманах не имели, ни колец, ни амулетов, ни прочего. Но на каждом теле в районе левого плеча была одна и та же татуировка. Что она означала, следопыт понять не смог, но она явно имела какое-то отношению к культу.
После огнеголового монстра остались лишь бронзовые доспехи и кучка пепла. Сунув руку в чёрную массу, Кардор вытащил из неё камень, непрозрачный и покрытый бело-красными полосами. Сардоникс. Дворф сразу мог сказать, что этот камень продаётся за весьма неплохую цену.
При осмотре выжившей (а теперь уже невыжившей) Ювар стянул с неё робу и таким образом оголил её. Жрица не надела, как остальные культисты, поверх одежды кожаную броню. В кармане робы следопыт обнаружил небольшой весь чёрный ключик. В руке теперь-уже-невыжившая крепко держала кинжал, при ближайшем рассмотрении показавшийся совершенно обычным. Но память подсказывала, как он воспламенился в конце ритуала, поэтому Ювар на всякий случай разжал пальцы женщины и вытащил кинжал тряпочкой из её ладони. На голом теле красовались свежевылеченные и свежеполученные ожоги, а у шеи обнаружилась часть татуировки, похожей на те, что были у фанатиков. Эту часть татуировки Корнелий и Авенир всё никак не могли распознать, когда приключенцы перевозили женщину из Дома Болезней в особняк Калкин. В конце осмотра Корнелий накрыл труп жрицы раскроенной с одной стороны робой, будто импровизированной простынёй.
Зал, в котором приключенцы сразили культистов, был странной формы. Но обозначить её можно было, наверно, только если посмотреть на помещение откуда-то сверху. А представить это в виде мыслительного образа было нелегко. Получалось что-то похожее на череп.
В прямоугольных жаровнях, выставленных полукругом возле трона (алтаря не было), продолжал полыхать жаром уголь. Какие-то письмена из рун Игнан, начерченные на полу мелом, находились впереди трона. Так как никто из искателей приключений не знал огненного языка, никто из них не мог сказать, какое значение крылось в написанном. Больше, кроме останков мёртвых культистов, в зале ничего не было.
Дальше Ювар, Корнелий и Кардор, пока остальные отдыхали, принялись обыскивать маленькие комнатки. Единственная из шести, дверь в которую приключенцы не открыли перед сражением, оказалась по всей видимости комнатой жрицы. Она была богаче обставлена, на полу лежали ковры. В углу стояла двуспальная кровать, а подле неё находился большой металлический сундук. Тут-то пригодился ключик, найденный следопытом. Скормив его замку сундука, Ювар сумел открыть ларец.
Внутри нашлись несколько комплектов женской одежды, мешочек с примерно сотней золотых, наполненный жидкостью непрозрачный бутылёк и обтянутая просмоленной кожей книга.
По всей видимости, это был журнал, в котором жрица описывала все дела, связанные с культом огня. Из него можно было узнать, что жрицу звали Равией.
На двух страницах она ссылалась на сферы разрушения, ничего не написала про их создание или использование, но сообщила, что эти сферы могут высвобождать разрушительную энергию, чуть ли не превосходящую огненный шторм и взрыв вулкана вместе взятые.
В одной странице Равия описывала план по получению некоего груза в Элмвуде два дня назад и последующей его транспортировке в Мулмастер. Указанное время согласуется с временем разрушения деревни от мощного взрыва.
Несколько записей в журнале были посвящены идее насильственной вербовки последователей в культ Вечного Пламени с помощью магического посоха и ритуального круга. Первые эксперименты, по-видимому, привели к полному уничтожению сознания подопытного, но более поздние записи свидетельствуют о том, что процесс порабощения магическим образом был отшлифован и доведён до ума.
И наконец, в журнале Равии упоминался "ручной питомец Ястреб". Это возможно значило, что среди Ястребов есть предатель, работающий с культом Вечного Пламени.
Закончив чтение книги, троица обнаружила в комнате жрицы чашу для омовений в углу, полный масла кувшин, а также затейливо украшенный золотым орнаментом и с золотым крестом в навершии посох, закреплённый на стойке. В комнатах культистов искатели приключений смогли найти из ценного только пять золотых.
|
Когда Рис рассказывал, что обнаружил его маленький хомячок, во второй раз обследуя катакомбы, Элвин задумчиво теребил свою бородку, став похожим на эдакого сгорбленного почтенного мудреца... Которым он с некоторыми оговорками и являлся, конечно. Сделал он из истории юного чернокнижника вывод, что увиденный хомячком (и не всякий мудрец бы сходу поверил в такие способности небольшого и беззащитного на вид зверька, но Элвин сразу принял это как данное) монстр каким-то образом затуманивал разум существ, находящихся рядом с ним. Конечно, самый простой вариант был, что делал монстр это своим взглядом. Но могло статься и так, что всё дело было в запахе. Гном как раз прочитал в своей книге, что некоторые растения и животные воняют по особым причинам, когда желают приманить к себе что-то или кого-то, либо же наоборот отвадить от себя. Может быть, монстр источал вокруг себя яд, сильная доза которого сказывалась на мозгах и приводила к тому, что жертва захлёбывалась в пене изо рта от страха, как тот несчастный настоятель, вернувшийся на поверхность.
Из этого по крайней мере вытекало, что желательно с монстром рядом не находиться. Сразить его как-нибудь издалека. А ещё лучше, сделать это не самим, а с помощью какой-нибудь ловушки. Но в этом Элвин уже не особо разбирался. Смог ли бы здесь помочь обыкновенный охотничий капкан? И не пригодилась бы лучше верёвочная сеть, которая обездвижит искомое существо и не даст ему сбежать до того, как отряд с ним разберётся?
А пока Элвин думал и предполагал, они все уже успели спуститься в катакомбы. И даже пройти первый уровень. Обдумывать дальше детали ловушки на монстра оказалось бесполезным в виду того, что наверх они уже не поднимутся, чтобы купить капкан. А если его покупать, то какого размера? На медведя?
Ну, пять часов ходьбы по однообразным местам — это всё же было много для волшебника. Гному очень быстро стало скучно рассматривать стены и потолок, и пол, и съёживавшего уши Шорохпеда под ногами, и своих спутников. Разговоры как-то тоже не заводились, потому что нужно было быть начеку, не быть застигнутым монстром врасплох.
Небольшая отдушина была только в самом начале, когда они изучали обвалы. По тому, что в завалившихся проходах не было следов крови (или Элвин их просто не увидел), гном сделал вывод, что чудовище по крайней мере не сжирало пропавших сразу, а возможно волочило их куда-то в своё логово. В таком случае кто-то из жертв мог быть живым, что обнадёживало. Но с другой стороны это говорило о том, что монстр мог обладать зачатками интеллекта, из-за это быть достаточно хитрым и ещё более опасным, чем отряд мог считать.
На более глубоких уровнях катакомб Элвину хуже не становилось. Хотя порой гном кривился, будто чувствовал зубную боль, но продолжал идти, выстукивая посохом по полу. Его не пугала теснота, тонна камней над головой, темнота, из которой в любой момент могло выпрыгнуть притаившееся чудовище, близость к останкам давно умерших жителей Кряжина. Гномам были привычны замкнутые пространства, а тут — от двух до трёх Элвинов в ширину, от полутора до двух с половиной, если не больше, в высоту. Ещё есть где разгуляться! Сказывалась практика жилья в уютных домиках внутри холмов.
Череп на посохе, отбросив свои скверные взгляды, становился на вид всё умировотворённей. Чувствовал, наверно, как близко находятся его собратья — нужно только открыть проход в какой-нибудь могильник и заглянуть в него... К четвёртому уровню он даже стал чуть ли не светиться от радости и щёлкать челюстью, как только показались первые кости и черепа, замурованные прямиком в стенах. Всё бы ничего, вот только он являлся неодушевлённым предметом и соответственно так делать не должен был.
Шорохпед же вёл себя осторожно и держался подле своего хозяина. Элвин, конечно, мог послать котяру на разведку, но в отличие от Риса, гном не умел разговаривать со своим фамильяром на расстоянии большем, чем тридцать с половиной метров. И определённо пушистый жирдяй не был таким тихим и удивительно незаметным, как хомячок.
— Эти катакомбы очень большие, — произнёс Элвин, когда Квентин скомандовал остановиться. Отсутствие света, как и его наличие, гному не мешало. — Я считаю, нам не надо искать монстра. Нужно сделать так, чтобы он сам нас нашёл. Может быть, его приманят какие-то звуки... Можно сделать ловушку, если у нас есть с собой то, из чего её можно сделать.
-
Основательный подход
-
Отличный пост.
|
Один из дней.Был теплый июльский день, а точнее сказать полдень. Солнце пекло так, что Идриса поминали нехорошими словами, а все, кто не работал в лесу, под широкими мясистыми листьями тропических деревьев, стремились оказаться под навесами. Сейчас было время, когда стоило выпить не спеша водицы из глиняной кружки, поговорить об охоте, погоде и прочих мелочах. Ничего не значащие фразы всегда создают приятную атмосферу уюта и единения для жителей. Такое преобразование из "сам по себе" в "я один из многих". Ривери не был исключением в такое время, сток словно обезлюдел, затих выжидающе, лишь местами дымились трубы. Если бы могли взглянуть на сток глаза птицы, то увидели б, что строгие линии улиц геометрически правильного стока лишь желтели сухим песком, и лишь местами мелькала бы белая накидка или фиолетовая сари какой-нибудь очень деловой женщины, не могущей себе позволить бездействие. Плетенные и сложенные из солончака домики нагревали свои бока, превращая довольно узкие улочки в одну большую жаровню, глядишь, поведешь стадо буйволов, а на выходе получишь огромное жаркое. Но это, конечно, преувеличение, которое может выдать каждый изнывающий от жары. Фламикс протирал очередные кружки в своей просторной таверне "Отдых странника". Его заведение почти по всему периметру зала имело лишь пол стены, не мешая любоваться красотами природы. Навес из бамбуковых связок и листьев надежно закрывал посетителей от солнца, и лишь кухня, да жилое помещение были огорожены полноценными стенами из желтого камня. На легких стульях и брошенных на полу шкурах сейчас лежало, сидело порядочно народу, две дочки Фламикса едва успевали носить напитки. Среди посетителей без труда можно было обнаружить смуглых, а иногда даже черных сарсов, этих странных любителей прикрывать лица, можно было найти и бледных септийцев с пронзительным "морским" взором, даже парочка эльфов и дворфов сидела по углам, разговаривая о своем. Подобно реке в засуху, вода объединяла всех: и хищников и травоядных. Каждый из здесь присутствующих представлял различные профессии, а потому сегодня будет рассказано много интересных историй. Фламикс любил истории так же, как любил и своих дочерей, что собирали для него эти истории, бродя между столиками и спрашивая посетителей. Любил не потому, что они приносили ему деньги, хотя и истории давали вполне ощутимый доход, а потому, что любил все знать, какой-то внутренний голод овладевал им в отсутствии информации, мир сокращался до размеров его таверны. - Папа, представляешь, этот красавчик-следопыт Виштра ... - начинает младшая из дочерей, невысокая черноволосая красавица Зухра, поставив поднос на стойку, говорит, что на проходе Тали пропала группа исследователей. Этот тощий молодой маг Рут пообещал заплатить каждому по четке за поход, и повел группу в самую глушь лесов. Виштра говорит, что навесы и вещи у прохода меж скал нашли, а группы нет, да и следы успели зарасти... Фламикс слушает дочь в пол уха, любуется ее красотой и мимикой, конечно он запомнит все, что она сказала, такова привычка, но мысли его сейчас о другом: расцвела, уже полных шестнадцать весен. Скоро наступит день, и она выдаст свои первые задания ищущим ее сердца. Весна и страсть врываются бурно, куда уж тут понять старшим с их размеренностью. Он вспомнил свою ненаглядную Пиипи, которая сейчас была где на охоте. И что она в нем нашла, подумаешь, прополз двести ярдов по Стене поющего ветра... Эх было время... ------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------ Схлоар-ти уже пятый день шел с еще тремя охотниками на северо-восток, Иштар им точно благоволил, потому как весы удачи склонились в их пользу. Погода почти мочила ливнем, тропки попадались протоптанные кем-то до них, и даже злостные насекомые не так доставали одетых в зеленые легкие накидки нарушителей спокойствия леса. Следопыт любил джунгли, знал о них многое, если не все и про себя считал, что он очень опытный следопыт для своих двадцати пяти, просто Вита этого не видит. Но ничего, сейчас они обогнут озеро Каа, и найдут одно болото, что приметил Схолар-ти... Те трое из небольшой деревушки к востоку от Ривери сразу повелись, когда он сказал про аллигатора с тремя гребнями на спине... Еще бы, убить такого, и можно всю жизнь в почете быть, а там уже и старейшиной стать не далеко. Мысли потянули следопыта в далекие дали, а потому он едва не налетел головой на обломанную ветку. Что это под ногами? Какая -то большая чешуя? На змею не похоже... И уж точно не рыба, до озера еще далеко. Он заметил, как один из охотников куда-то смотрит, раскрыв от удивления рот, а другие почему-то молча удирают. Схолар-ти пришлось вернуться назад, он даже достал из ножен свой огромный тесак на всякий случай. Там, где следопыт едва не налетел на ветку, целый ворох лиан сдвинулся в сторону, явив гранитную арку с черным зевом входа, по всей поверхности арки были нанесены символы, и почти в каждом из них присутствовал череп. Молодой человек хлопнул по плечу Сануса, охотника, что застыл с открытым ртом, но едва не отбил руку. Охотник был холодный и каменный! Рядом раздался шелестящий звук, будто большая змея ползла по дереву. Медленно, очень медленно следопыт повернул голову и уперся взглядом в когтистые лапы на камне арки, покрытые чешуей зеленоватого оттенка. Подняв глаза выше, парень встретил горящие красным глаза большого рептилоида и его сознание померкло... ---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- Кочевники тоже отдыхают. Дова уже неделю отдыхала в Ривери, в этом большом стоке, сменившем вольную жизнь на оседлую. Конечно, местные периодически делали вылазки в джунгли, сплавлялись по рекам и вообще держали себя в форме, ну за исключением торговцев и работников различных заведений, однако, это все равно отличалось от вольной жизни. Свободный духом не строит дом - так говорили кочевники. Тем не менее воительницу заинтересовали возможности стока, тут можно было подзаработать и узнать нужную информацию. Особенно важно было последнее. Стоки были местом, где знали или слышали обо всех происшествиях: то торговец на хвосте привезет, то следопыты выйдут из леса, да нарассказывают, то пастухи-охотники с гор спустятся. Пару раз на улице она видела крепких обветренных ребят с длинными волосами и броней, подобной ее. "Глаз" говорил все. "Глаз" смотрел. Обходились легкими кивками и продолжали заниматься своими делами, лишь пару раз обменявшись информацией.Выходило по всему, что на востоке что-то происходит, более того именно у Ривери сгущаются тучи: стали пропадать охотники, группа исследователей, восточнее, ближе к границе, вольные следопыты вообще перебили восемь мертвяков, невесть откуда взявшихся возле ключа Ке-бо. Один из местных жрецов Рашаль, почтенный Рибенья отправился на место с парой паладинов, но тоже больше никаких вестей. Это был странный сток, жители Курдии собрались вместе, чтобы вместе собрать и проблемы, а уж эти ровные улочки, делящие каждый район на квадраты. Местная стража, нужно отдать им должное, постоянно тренировалась, на вышках всегда смотрели дозорные, патрули ходили в ближайшие леса, да особо рьяно смотрели сарсских торгашей. Внешность Довы на многих вольных солдат произвела впечатление, пара сержантов даже просила у нее задание, что означало предложение, но пока кочевница игнорировала этих засидевшихся на месте вояк. Периодически она заходила к Фламиксу, хозяину одной местной забегаловки, который мог поделиться информацией, хитрый пройдоха, одно слово - торгаш. У него сидела парочка представителей Вольных Луков, хорошие ребята, всегда подскажут, где заработать несколько Че, когда деньги заканчиваются. Одного звали Гаем, длинный, худой, жилистый человек средних лет, за спиной постоянно носит такой же, как он сам, меч. Второй был дворфом, звали Думатон. Крайне не разговорчивый, даже свирепый парень. Нет, он не сердился, когда воительница с ними общалась, просто у него был настолько тяжелый взгляд, что казалось, им кабана придавить можно. С детства со сталью знакомым нечего дома сидеть.Айван занимал в "Отдыхе Странника" место в углу, уже который день. Он был такой широкоплечий и невысокий, что немногочисленные посетители дворфы, заходя, махали ему рукой, лишь потом соображая подвох, те же, кто немного переборщил на жаре с элем и вовсе иногда путали со шкафом и старались не уронить, поправить и так далее. Фламикс периодически подкидывал серебряк за какую-нибудь простенькую работу, которую здоровяк делал легко и непринужденно, потому как был приучен, да и жрать нужно было на что-то. Вольные луки кормили завтраками постоянно, но даже не знакомый ранее с наемной жизнью сын кузнеца понимал: к нему присматриваются, он еще новичок и никто просто так ему ничего важного не подкинет. Нужно ждать. Ждать Айван умел, он мог ждать месяц, и даже год. Жизнь деревенская приучила. Посадил поле риса, напряг жилы, выкорчевал коряги и спи-отдыхай, воды заготовил, намолол зерна и спи-отдыхай, натаскал отцу руды, но вы поняли. А потом снежок присыплет, корма собраны, все сделано, охота только нужна, да шитье одежды из кожи, а это требует терпения и усидчивости. В общем парень срастался потихоньку со своим небольшим стулом, Гай и Думатон подзабыли пр его существование, потому как парень был не наглый, не настырный, не доставал. А зачем мужчине это? Айван уже сказал, чего зря воздух сотрясать. Уже не раз наблюдал Айван, как одна видная девица проносилась, волосы краснющие, словно закатный луч прямо в глаза словил, за спиной два меча, просто опытнейший наемник по виду, тоже Вольных Луков теребила, да что спрашивала, искатель приключений пока не интересовался. Он ждал чего-то, всей душой чувствовал, что его судьба не у наковальни. Он сам будет ковать свою судьбу, а уж закалится аль сломается, то только Пятерке ведомо. Кровь юношей кипит - о, да, огонь силен настолько, что даже пальцы могут создавать огоньХрам Идриса в Септийской империи не мог сдержать истинную сущность мальчика, коего они лелеяли с самого детства и который отплатил им совершенно другой монетой. Их угнетало его естество, а фактически его кровь, но он был именно таким. Таким и не иначе, и никто не должен ему указывать, каким ему быть, тем более, что он себе такого не позволяет. Эмоции переполняли его, когда он покидал храм. Он не оборачивался, потому как всегда смотрел вперед оптимистичным взглядом. Зачем смотреть в прошлое? Наличие денег позволяло комфортно путешествовать, а потому Таман направил свои стопы в свободную страну Курдию, где можно было думать только о себе, по крайней мере так ему казалось. Тут очень любили колдунов, считая, что эмоциональные, спонтанные проявления магии есть ничто иное, как сила характера и духа. Проявить свои силы упрашивали, особенно если эти силы обладали видимым эффектом. Огонь был одним из самых популярных - кто не любит огонь? Подобное отношение позволяло Таману сидеть на месте и выбирать: пойдет он на охоту, или выжжет нору какого-нибудь зверя, или поможет растопить смолу на лодках, чтобы промазать швы, можно было и за бандитами поохотиться, но те могли подстрелить, - в общем не жизнь, а роскошь. Волею судеб колдуна занесло в Ривери, этот военный городишко, который местные называли стоком. Несмотря на военные устои, по улицам не маршировали солдаты, нигде не гремела война, да и вообще жизнь отличалась какой-то провинциальной размеренностью. Деньги потихоньку кончались, живот немного вырос, а потому требовалось хоть как-то разогреть застоявшуюся кровь, а не просиживать штаны у пройдохи Фламикса, к которому кто только не приходил в таверну. Счастливая новая жизнь одного эльфаСвободные дороги Курдии вели Локхира к новой жизни, в которой он уже многое повидал. Смотревшие на проезжающего всадника люди и не представляли, сколько раз он их пережил, впрочем, не представляли они и того, что сейчас в его душе. Периодически опытный глаз эльфа замечал, что за ним следят, его преследовали от самой границы всадники в зеленоватой коже и с луками ,шли на пределе видимости, но не отпускали. Локхир не беспокоился по этому поводу, такова местная охрана границы. Он вызывал подозрение, а потому за ним смотрели. Когда он подъехал к Кауну, этому стоку напоминающему огромный рынок, вытянутый вдоль дороги, слежки за ним уже не было. Нужно было отдать должное ребятам, Локхир проморгал, когда прекратилась слежка, а потому была и возможность, что она не прекратилась вовсе. Пусть. Впервые за время проезда по Курдии эльф увидел нормальные дома, даже двухэтажные большие постройки с намеком на помпезность. Живший здесь большой слой торговцев любил удобства и роскошь - просто мечта для вора. Пришлось покинуть это суматошное пристанище, слишком велик был соблазн, слишком... Даже с десяток Че в кармане забренчал. Нужно на восток, там, где никто не встретится, где никто не узнает. Геометрически идеальный Ривери был непривычен глазу эльфа, в то время, как местные на септийского эльфа не обращали внимания. Вообще это отличие Курдии от Септийской империи сильно бросалось в глаза. Тут никто не мешал жить, не проверял, не останавливал, не показывал пальцами. Свобода, как она есть. В тавернах не вызнавали, не задавали вопросов, надо - расскажешь сам. Сток был удобен: граница рядом, вокруг какие-то неприятности, слухи о пропавших экспедициях - то, что нужно, главное зацепиться. Местный держатель одной из таверн Фламикс любил собирать информацию и продавать ее, это был о так знакомо и полезно, что Локхир периодически приходил сюда потратиться на стаканчик эля. Смелость произрастает в сильных духомИногда даже хрупкое создание оказывается сильным и смелым, вбирая в себя дух и величие орла, что парит на пустынями Империи Сарсов. Этот дух подобно змее проползает, обходя любые запреты и устои, он не остановим. И вот однажды хрупкая девушка осознает, что она должна летать, что границы вокруг слишком хрупкие и тесные, что то, что нельзя, на самом деле, делается и соображений безопасности и покоя. Но как можно быть в покое, когда с крыши минарета Сааш'Дура такой прекрасный вид на закате. Богиня-родительница создала нас, чтобы мы наслаждались, чтобы видели всю красоту и понимали, ради чего стоить расти, бороться, множиться. Поля в лучах заката прекрасны, хоть и приходится прикрывать шелей*, чтобы песок не залетел в открытый от удивления рот. Но это лишь вокруг. Свобода распространяется дальше, высота под тобой лишь малая ее часть, а там за барханами... Эта непреодолимая тяга в Ираде Аль-Гайлани была с рождения. Как не переучивали ее никуда не ползать, все было бесполезно. Прислуживание Айлиль-ханум позволило ей стать полноценной жрицей Нилы-Жизнедарительницы, а значит занят положение, при котором ни один мужчина не смог бы ее остановить и забрать к себе. Это была свобода для свободолюбивого характера. Настоятельница храма Идриса чувствовала это в душе юной послушницы и понимала, чем это закончится, она была мудра, и прекрасно понимала, что некоторые птицы могут жить лишь на свободе. Юная птица, научившаяся многому и впитавшая знания подобно губке выпорхнула на свободу, отринув уготованную судьбу, готовая жизнь не для нее, за спиной остался Шаар-хиан - город, подернутый маревом горячего воздуха. Переход через границу стоил нервов, сарсийский патруль, а особенно ославленный лейтенант Укруд Меташ, сын Азаза, внук Ригуза, великого сотника положил на красавицу, чей стан и красоту не могла скрыть никакая тряпка. Жричество было сродни правителям, а потому военные не могли перечить жрицам, но дочь Гайлани явно не дотягивала до тех, кого можно еще было уважать и бояться с первого взгляда. Лейтенант не мог себе позволить прямо препятствовать выезду, но находил всяческие отговорки, чтобы задержать тянущуюся к свободе. Пришлось дать ему десять дариков, чтобы он наконец перестал нести чушь и пропустил всадницу дальше. Алчность и похоть так явно боролась в мужчине, что он задержал руку на руке девушки больше на долгое мгновение... Алчность победила. Перед путешественницей открывалась неизвестная Курдия, что славилась свободой, и где не любили ее народ. Полувоенный сток Ривери встретил ее холодом, который, словно кадка воды, окатил ее с головы до ног. Конечно, дело было в различиях менталитета, но когда смотришь своими глазами, так не кажется. Серьезные, сосредоточенные мужчины проходили мимо, не обращая на нее внимания, изредка, кто-то, понимая, откуда она, сплевывал на землю и отворачивался, но не это главное. Эти действия Ирада понимала, ей хватало мудрости игнорировать, а вот свободно болтающих мужчин и женщин, находящихся почти вплотную друг к другу... а эти хлопки по плечу, как равный равного... Это был небольшой шок... Всем известный знак Нилы даровал ей небольшую, хоть и трудно объяснимую благосклонность населения, как она поняла позже, когда сняла небольшой домик из бамбука, суть была в отношении к жрецам. Однажды, с южной окраины стока девушка испытала второй шок, мужчины и женщины купались голышом в реке, хоть и а расстоянии друг от друга. Видно было, что гигиене тут уделяют внимание, хоть и не пользуются маслами и благовониями, однако рядом, и так непринужденно... У сарсов процедура омовения женщины - целый ритуал, который интимен и не допускает присутствие посторонних. На всякий случай Аль-Гайлани поменяла у одного торговца дарики на местные Че, чтобы местные лишний раз на нее не косились. Бродить по тавернам для мобдати верх неприличия, но ведь она теперь свободна... "Отдых Странника" обладал определенным уютом, нет, тут не было диванов и ковров, однако, тут не косились на иноземцев, каждый говорил о своем, да и истории были такими интересными... Для ищущей и алчущей приключений это место оказалось тем, что надо, словно она чувствовала, что тут найдет свою цель. Не травма делает человека калекой, а сломленный дух.Небольшой приют Иштара в северном подножии Ворота выпустил из ворот человека в простой монашеской одежде и с замотанными тряпкой глазами. Человек остановился, наполнил грудь воздухом и шагнул вперед, шагнул уверенно, будто бы видел впереди дорогу. Его посох постукивал перед собой легко, аккуратно, уверенно, а оттого человек останавливался лишь наталкиваясь на крупный булыжник. Джоль, а именно так звали этого человека, уже прочувствовал испытания жизни, Джоль жил испытаниями, и они ждали его впереди. Во славу Иштара иль ради преодоления себя - это уже другая история, быть может, человек просто не смыслил себя без преодоления без борьбы, непокорный дух курдийца сидел в нем и не желал сдаваться. Ближе к Кауну его остановили двое, чьих лиц он видеть не мог, но слышал алчное дыхание. Цель, не способная защищаться и опознавать преступника - удобная цель. Тем более, что у калеки были вещи и неплохие. Как глубоко было разочарование ублюдка, пытавшегося стянуть рюкзак, когда его ребро треснуло и едва не вошло в легкое от быстрого удара рукой. Слепец стоял в той же позиции, ка ки был остановлен, сейчас от него исходило не только спокойствие, но и опасность. Второй достал нож... Слишком громко. Сталь предательски рассказала чутким ушам о действии, а потому второй не заметил, как слепец оказался рядом, а рука уже висит плетью. Глаза верить не хотели, но нервы сообщили, что надо. С диким воем и сломанной рукой, бандит убежал в джунгли, второй тоже поспешил за ним, а путник направился дальше - он применил лишь необходимое воздействие. Каун пришлось покинуть довольно быстро - сток ослеплял гомоном, выкриками, движением. Это была какофония звуков, а потому монах едва не потерял ориентацию в пространстве. Прикупив немного еды, он направился на восток. Куда идти было не важно, однако когда солнце греет лицо, идти удобнее... Оказавшись в Ривери Джоль буквально сросся со стоком, его нигде не замечали, потому что мужчина был молчалив и не требователен. Пару раз его видели отдыхающим на берегу реки в южной оконечности стока, кто-то говорил, что видел, как слепец ползает на пальму и бьет ее всеми частями тела, словно безумный, но никто не подходил к калеке с расспросами, словно отсутствие глаз мешало тому разговаривать. Однажды он даже подсел, чтобы съесть свою похлебку, к такому же молчаливому человеку, больше похожему на каменный блок. Так они и сидели молча, каждый думая о своем. Для Фламикса было удобно, что с вышибалой спокойно садится другой посетитель, потому как место то больше никто занимать не хотел, а так пространство экономилось. Тонкости мироздания требуют присутствия в обществе, как ни странноНедавно в Ривери пришел довольно потрепанный высокий эльф, одежда его была подобно охотникам, многие месяцы проводившим в джунглях, но при этом он не тащил шкур, не был украшен большим количеством шрамов - вообще о походе напоминал лишь потрепанный вид. Подобное явление, как оказалось, жреца Нилы вызвало множество пересудов даже у не любящих сплетни жителей, потому как он не вязался с привычным. Будь на нем какая шкура волка или тигр, все бы и внимания не обратили. Со временем, однако, узнав о жреческом сане, к нему потянулись, но никто не спрашивал, откуда он пришел и где был. Если нужно сам расскажет, к тому же эльфы всегда отличались менталитетом, поговаривали, что на севере в Великом Лесу так и вовсе не любят всех, кто не эльф. В Курдии такой проблемы не было, в Курдии была свобода. Ему без проблем предоставили небольшую хижину, куда периодически наведывались больные, раненные - обычное дело в любой деревне. Золотые глаза внимательно изучали каждого, словно пытаясь найти в них, людях, какой-то ответ. Временами Кадфаэль посещал "Отдых странника", это замечательное заведение с хорошей едой, а самое главное - с важными и интересными историями. Тут находились, как представители других рас, так и из других государств, а потому найти ответ на извечное в обществе можно было не во всем городе, а именно тут, в таверне. Впрочем, сам вопрос был настолько глобальным, что вера в его нахождение где либо всегда ставилась под сомнение и самим эльфом. Тьму разит не только свет, но и меч, служащий светуСверкая подобно солнцу, на террасе таверны часто сидел молчаливый мужчина с копной светлых волос, его бархатец был постоянно отполирован, а потому сверкал наплечниками и грудными пластинами. Эмблема солнца на щите однозначно сообщала о его принадлежности к церкви Идриса. Что искал этот человек в восточном стоке, было не ясно, но местные регулярные посетители таверны неоднократно видели, что он разговаривает с охотниками, спрашивает, узнает, причем делает это с энтузиазмом, как будто от этого зависит, что-то важное для него. Вроде бы его звали Ирос... Пара дворфов с центрального стока рассказали ему про одного амбициозного и молодого мага Рута, который излишне болтал про мантикор. Казалось бы, вот она - зацепка, но местная прелестница-дочь хозяина таверны невольно сообщила, что мага в Ривери нет, более того, он пропал. Словно неведомая сила раз за разом мешала ему напасть на след, может так и было, однако латник не унывал, наоборот, все это действо начало становиться целью его жизни, идеей фикс, словно все остальное не важно. Конечно, Зухра, да и некоторые другие персоны иногда напоминали ему, что у мужчины бывают и другие интересы, однако, паладин не намеревался сбиваться с цели. Ползущие в последнее время слухи словно концентрировались в этой таверне, сам того не зная, Фламикс стал концентрировать дурные известия, а потому для паладина это было именно то место, где стоило находиться.... -------------------------------------------------------------------------------------------------------- Один из дней...Жаркое летнее солнце очередной раз загоняло посетителей в заведение Фламикса, работенка не пыльная, а денег приносит регулярно. Две дочери все также разносили напитки, а потому седоватый мужчина в хорошей комплекции испытывал легкое чувство дежавю. Оно и понятно, ведь такое уже было и не один раз, но все же бывший наемник шестым чувством знал: сегодня день необычный. Зал был наполнен, как обычно, некоторые уже были привычны глазу хозяина таверны, взять хоть бы и этого крепкого парня Айвана. Да тут, если честно, можно было отряд нанимать, не то, что парочку. Многие были вооружены, потому как клинок для курдийца, как вторая жена. - Отец! Отец! - молодая Вита забежала с улицы, она была младше своей сестры на пару лет и в сари** очень сильно напоминала мать, - Отец! Там жители говорят, что возле реки женщину убили! - сказала она, едва не плача, - Говорят, сердце вырезали и забрали. Вольных стражников собирают, чтобы искали. Это ж каким лиходеем надо быть!!! Фламикс обнял дочь, похлопал по спине, обводя взглядом свое заведение, потому как почти все сейчас смотрели на них, столь громкие тирады не могли быть незамеченными. Наконец, он отстранил успокоившуюся девушку, вышел на центр зала и громко прокашлялся. - Мои достопочтенные посетители, смею привлечь ваше внимание, потому как уже давно замечаю, что вокруг творятся всякие непотребства. Охотники и следопыты заняты своими делами, вольные стражники ищут бандитов и нарушителей, но на многие события почти не обращает внимания. Видит Идрис, я многое знал и собирал информацию, да и приторговывал этой самой информацией, но сейчас я вам все выложу, как на духу, потому что это вызовы для сильных и награды для достойных, - он глядел залу острым взглядом карих глаз, убеждаясь, что внимание на нем, - Сначала этот богач Рут забрал с десяток следопытов увел, денег наобещал и пропал. Проход Тали, что в трех днях на севере хоть и дик, но всегда был безопасным, а тут что? Неужто не найдется смельчаков, способных по своей воле разобраться с этой проблемой? Или вот искатель руки моей дочери на восток пошел за аллигатором две недели назад, тоже нет, и знаете что? Местный из поселка Укир приходил, говорят, видели на севере каменные статуи человеческие! На юге в двух днях столкновение с орками было, откуда взялись - непонятно. - Да и этот случай, что дочь моя сейчас рассказала... Прямо в стоке и такое убийство, неужели не найдется желающих прославиться или заработать? Я поговорю со старейшиной Ранти, он обеспечит награду алчущих, тех же, кто славы ради - прославятся, что скажете, достопочтенные посетители. ------------------------------------------------- Карта Курдии в плохом качестве. немного дневной визуализации немного ночной визуализации Фламикс Зухра Вита
-
Вот это круть.
-
Красивый интересный пост с замечательными атмосферными описаниями и интересное начало игры!
-
Я не осилил эту простынь, это заслуживает плюса:)
-
Масштабно.
-
Да что уж тут говорить?
Пост действительно продуманный, красивый и, без сомнений, многогранен.
Я, как игрок за Джоля, был приятно удивлен, прочитав свой отрывок. За ролеплей, понимание и красоту! Cheers!
-
Я думал, что сделал это ранее, но нет. Я рад.
-
Так многабуков, даже старшно! :0
-
Читать было интересно! Красивый старт модуля.
-
Сразу бросается в глаза тот факт, что мастер любит свой мир. А это - значительная часть успешного модуля.
-
хорошая вводная
-
И мир живой раскрывается в разнообразии граней. Сожалею, что не нашел времени изучить рулбук. Игра начинается весьма многообещающе.
-
Отличное начало
|
|
|
Когда затея с тем, чтобы идти в ночь под ливень проверять нору на следы магических частиц, не прошла в виду того, что отряду не выдали проводника, Элвин лишь вздохнул от облегчения. Мокнуть гному совсем не улыбалось. Но с другой стороны он также не мог попасть в гости к магистру Лидау, ведь для этого нужно было ещё добраться до лаборатории именитого эльфийского волшебника на своих двоих под дождём.
Конечно, Элвин не собирался ложиться сразу спать. Ха, какой там! Он достал из рюкзака алхимический сосуд и, подумав, ещё достал свою кружку. Согласно инструкции, данной ему дворфом из артефактной, сосуд мог производить до четырёх галлонов пива в день. Разумеется, на одного гнома это было несколько многовато, поэтому волшебник, широко улыбаясь, предложил разделить с ним пробу Мехену и Рэнделу, находившимся в той же комнате. К сожалению, дополнительных кружек у Элвина не было, а предложить колбы ему помешало наличие на их донышках остатков засохшей неясной алхимической смеси и собственное нежелание. Каждый алхимик весьма ревностно относился к тому, чтобы его посуда, склянки, реторты и прочее, не попадала в чужие руки, а то мало ли...
Пиво вышло добротным, светящимся заключённым в него золотом пшеничных колосьев, то есть светлым, и пенистым. Присутствовали и должного уровня аромат, и горчинка. Пиво было лучше того, что подают в обычных тавернах, но не слишком. Элвину, по правде сказать, больше нравились тёмные сорта сего напитка, мягкие и с насыщенным вкусом, о чём он не замедлил сообщить соседям по комнате, однако он всё равно был в восторге от полученной из алхимического сосуда (воистину бесценная вещь!) жидкости.
После удавшейся пробы и часика чтения книги про живых существ и растений сон пришёл к Элвину легко, и где-то спустя три часа он совершенно не собирался выпускать похрапывающего гнома из своих цепких объятий всего лишь потому, что кто-то там в соседней комнате начал что-то кричать.
Элвину снилось, что он вновь включил свой алхимический сосуд, но на сей раз из него не полилось пиво, а посыпался рис, который затем Люций стал собирать горстями в мешок и отдавать Сандроминэлю в подарок. То, что осталось от риса, гном забрал себе, чтобы потом из солода на его основе изготовить сусло, а из перебродившего впоследствии сусла получить рисовую водку. А затем сон поменялся на что-то ещё, уже без риса, Люция и Сандроминэля в нём, и по-новой увлёк волшебника собой.
|
Паренек успел прийти в себя и поведать о подземелье. Люций слышал об этих сферах со всем немного, потому как я являлся по сути обычным жителем. Упоминание этих сфер происходило обычно в позитивном ключе, народ успокаивался, появлялись фразы, что нежить не попрет, иль подохнет точно. В общем, всякие слухи, несущие избавление от проблем. Значит, вещь хорошая, значит, полезная, значит, с нею безопаснее. Вот и сейчас боец почувствовал себя намного спокойнее при упоминании сфер. Далее паренек снова отрубился, и сержант понес его в комнату, довольно мягко и аккуратно взвалив на плечо. Он понятия не имел, как это перемещать сознание, а потому в нем зародилось некоторое уважение к хрупкому специалисту и тошнота. Перенести себя в хомяка... Фуф...
Сгрузив тело на кровать, сержант стянул с юноши ботинки, все же так комфортнее лежать. Сам же сел рядом, цеп зачем-то на колени положил, но это больше от нервов, ожидание не приносит спокойствия, никогда не приносило.
Рядом медитировал Сандро ,что радовало, потому как мог быстро "проснуться" и оказать помощь. Люди так не умеют. Иногда ледяной водой действовать приходится, да и то на логичное восприятие лучше не рассчитывать.
Посреди ночи, когда лысина начала тянуть здоровяка своей тяжестью к полу, у Риса случился припадок. Сержант сразу встрепенулся, благо опыт был, а потом попытался понять, чем помочь.
- Сандро, Сандро, быстрее сюда, с Рисом припадок, я не знаю, что делать! - крикнул он. Сзади распахнулась дверь, может с ноги, может, щеколда улетела в сторону... Сейчас сержант о таких мелочах не думал.
- Припадок у парня, пена идет, - ответил резкому, как ураган, дракониду Люций и резким движением выдернул из своих штанов ремень, - Надо его повернуть на бок, чтобы не захлебнулся, ремень в рот запихать. Может, не прикусит себе все. Помогите прижать!
Всем своим весом солдат навалился на паренька, прижал его, пытаясь одной рукой зафиксировать голову. Несмотря на свое чахлое тело, в припадке юнец оказывал яростное сопротивление, а уж разжать рот было вообще проблемой, хорошо еще хоть товарищи рядом...
|
Зря Квентин так ответил Файсхорту, тот был воякой и воякой явно гордым, к тому же, как выяснилось уже позднее у настоятеля Уриэля, тут пропадали люди, и солдаты лейтенанта в том числе. Четыре солдата за раз. Воспоминания волной нахлынули на Люция, да так, что он почти потерял нить разговора. Это было слишком знакомым, словно боги решили дать ему шанс искупить вину. Действительно, сейчас он просто должен исправить ситуацию. Бриан, Риган, Керк, Дулпи, Висс, Ремез ...- он помнил все их имена, всех, кто тогда погиб, оставив его в живых с этим воспоминанием о неспособности думать, о неспособности предугадать засаду.
Брат Элайджа принес какого-то отвара, и Люций механически взял кружку, да так и стоял с ней в руках, вдыхая особый аромат. Предложение Мехена сразу вывело его из ступора, это предложение было просто идеальным... для того, чтобы потерять только что созданный отряд. Наемник казался профессионалом, но не вроде услышал, что их цель или цели способны делать подкопы, воровать тела прямо под землей, да еще и две недели не попадаться на глаза.
- Старший, разрешите обратиться, - начал негромко, но достаточно слышно Люций, - Противник явно знает местность, ,противник может за раз поразить четырех солдат ловушкой, обвалом или еще чем-нибудь, поэтому любое разделение считаю глупостью. Нас просто отловят и тел точно так же не найдут. Я не силен в магии, но если представить, что это не великие чудеса с землей, то противник действует из-под кладбища. Нужно узнать, есть ли там, какие-нибудь древние постройки, засыпанные временем, либо могут быть какие-то тоннели копателей, только так противник может перемещать по территории и не быть замеченным. Воровство тел скорее всего связано с какими -то обрядами, по крайней мере таким меня пугали в детстве. Я предлагаю взять всех, кто есть, включая солдат лейтенанта и начать раскопки обвала. Считаю, что так мы обнаружим проход, если, конечно, почтенный Уриэль не знает другой информации, ведь эльфы живут долго, а потому мог что-нибудь слышать. Что скажете, настоятель?
|
— Но ведь Джимми... — Маст осёкся и благоразумно не стал продолжать. Вместо этого бандит (или бывший бандит, как знать теперь) посмотрел на Бальтазара взором, мол, во дура-а-а-ак. Кто б это добровольно отдал целых шестьдесят явно не медных монет за кучку слов? Да лучше вон Масту их бы отдал, если не знает, что делать с ними. Уж он-то бы ими распорядился. Ему их надолго бы хватило. А потом он посмотрел на Кардора. Целая гамма чувств к хитрому дворфу усматривалась на его некрасивом лице. Читать мужчину можно было как открытую книгу. Это вот так, значит, поиздержались искатели приключений и золото с собой пудами не таскают? И заначку их увезли на той повозке, которая навороченная карета с златокудрой женщиной, которая наверняка просто колымага с обожжённой тёткой?! А потом приходит ещё один приключенец, монстр какой-то, драконорождённый — того и гляди, чихнёт пламенем и спалит кого-нибудь до состояния угольков —, и так легко говорит о том, что обнищал на шестьдесят монет?! Издеваетесь над бедным Мастом!
В общем, Ювар передал Груму золотой за пучок стрел, что пополнили его запас. Искатели приключений, наконец, довыяснили все детали произошедшего и согласились идти к храму Цирика, который явился ценной для них зацепкой. Ей вполне можно было верить, коль два разных источника сообщили о ней.
Маст повёл вперёд согласно своей роли экскурсовода, попутно рассказывая то малое, что он знал о гетто, несмотря на то, что прожил в нём всю свою жизнь. Если коротко — всё здесь было очень плохо. Множество усилий приходилось прикладывать для того, чтобы заработать хотя бы несколько медных монеток, а за них в нынешние времена толком ничего не купишь. Если выходишь из гетто в другой какой-нибудь район, тебя может и поколотить городская стража за просто так. В богатые кварталы вообще соваться нельзя, там грязных и вонючих оборванцев по умолчанию принимают за преступников и могут бросить гнить в застенки.
Жители Мулмастера почти поголовно обитателей гетто презирают. Если собираться просить милостыню, то нищие других кварталов выгоняют чужаков с их хлебных кормушек обратно, будто их положение гораздо выше положения людей, живущих в гетто. Если искать работу где-либо... Да не берут и всё! Это вот раньше, когда гетто образовалось только, их охотно привлекали ко всякой дешёвой, грязной и тяжёлой деятельности, а потом потихоньку перестали принимать на работу, потом принимать за таких же, как жители Мулмастера, людей, а затем и вовсе махнули рукой на них. Получить где-нибудь работу в другом квартале — это прямо достижение. Стать каким-нибудь слугой какого-нибудь зора — на грани чьей-то выдумки. Но, конечно, если мозги и руки, и внешность, и хоть что-нибудь при себе есть, то всегда пробиться можно. Вот только ни черта у сучьих обитателей гетто нет. Обычные люди.
А уж коли называть человека постоянно свиньёй, он и хрюкать когда-нибудь начнёт. Обвиняй человека в преступлениях, в лени и в тугодумии, он-то, конечно, в преступники скоро подастся. А потому что выбора иного нет и не предоставляют. Нужно же как-то выживать, а кривая дорожка пусть и кривая, но самая лёгкая и доступная. Если тебе чего-то не дают, просто же самому взять это. Если на тебя рычат, нужно самому огрызнуться в ответ.
И, конечно, в возникающих бандах появляется своя иерархия. Кто находится на самом верху, может жить вполне себе комфортно, а кто, как Маст, находится в самом низу... Им приходится бороться за свою жизнь, отстёгивать часть украденного в общак каждую декаду и держаться за свои места в надежде продвинуться вверх. Масту придётся отдать большую часть того, что ему дал Корнелий, иначе его почикают.
Кстати, посмотрите направо, в вон той лачуге недели две назад вырезали целую семью из четырёх человек за то, что отец семейства задумал обмануть свою банду и принёс им меньше того, что был должен принести. Городская стража закрывает глаза на всё, что происходит в гетто, и вообще опасается сюда заходить. Если патруль их и решит заскочить сюда, то только на повозке и во всеоружии. Были случаи, когда на стражников нападали, чтобы забрать оружие и кольчуги. Как живут здесь люди, мулмастерцев не волнует. Их может здесь обеспокоить только пожар, что по деревянным хибарам способен раскинуться по всему гетто, а затем перекинуться и на город. Вот так вот.
Банд всяких есть несколько. Одной заправляет Бычий Глаз, он построил под себя большую часть гетто, другой — безумная баба Илька Безухая, славящаяся ночными налётами на дома. Ещё экскурсовод перечислил: Имзеля Мамзеля, дворфа Харбека Молотом-По-Почке, полурослика Усатого Альтона, дамарца Айвора Черногривца, полуорка Фенга. А это он ещё и не всех знал. Сам бандит ходил под Бычим Глазом.
Что касается храма Цирика, про него Маст мог не очень много рассказать. Про него известно в общем-то, что он являлся храмом Цирика, но от него сейчас осталось только обветшалое здание, которое — на редкость в гетто — выстроено из камня. Давным давно какая-то банда пыталась там устроить себе базу, но с ней что-то случилось и с тех пор никто здравомыслящий не пытался туда соваться. Да и здание (или по крайней мере его крыша) выглядело готовым рухнуть в любой момент, так что проще и безопасней было ночевать под открытым небом, чем там. Однако в зимнюю холодную пору кто-то, да и заходит туда, чтобы согреться с разведённым на мусоре всяком костром, но потом бесследно пропадает. Рассказывая это, Маст пожимает плечами, это всё может быть обыкновенными бреднями, каких полно и которые пьяницы передают друг другу и затем всем остальным, но после таких россказней проверять на себе опасность того места что-то не хочется. Известно только, что сюда подъезжают порой люди на повозках, а что с ними дальше делается Маст не знает и знать не хочет.
Дошли до храма Цирика искатели приключений, ведомые Мастом, без проблем. Больше не нашлось глупцов, которые захотели бы проверить их на прочность и на боевые качества. Может, затихарились, завидев, что приключенцев ведёт один из своих. По пути встретился лишь один подозрительного вида человек, которому Маст отсалютовал определёнными жестами, и тот человек поспешил уйти в подворотню. Бандит потом сказал, что показал ему "неприкасаемые" и "отойди". Оставалось ему только поверить.
Небольшое здание, бывшее храмом Цирика, представляло собой неприглядное зрелище. Дверей на входе не было. Окна были разбиты, наверно, пару десятилетий назад, если не больше. Оконные ставни из дерева были выдраны наверняка на растопку каким-нибудь бродягой из гетто. Стены снаружи покрылись грязью, птичьим помётом и травой. Пахло мочой. Свет, проникая через дверной проём и окна, вычерчивал пустоту внутреннего убранства. Лишь в дальней части храма виднелся жертвенный алтарь Цирика, Принца Лжи. Его, видимо, тронуть не посмели. Да и нужно быть сумасшедшим, чтобы пытаться уничтожить или украсть мраморный алтарь. А вот все скамьи были вынесены или сожжены. Лишь скрепы на полу указывали на то, что скамьи вообще существовали. Ещё искатели приключений могли заметить большое чёрное пятно на камнях где-то в центре, видимо, след от очень давнего костра. Покатая крыша храма была черепичной, и часть черепков за давностью лет отсутствовала. Крышу поддерживали четыре каменные колонны внутри бывшего святилища, расставленные по его углам.
Никого в храме Цирика не было видно. Обычно плотно прилегающие друг к другу лачуги в гетто держались от этого здания на расстоянии ста футов. Видимо, благодаря весу нечестивой репутации Принца Лжи и благодаря рассказанным Мастом слухам, это место избегали.
Сбоку стояла пустая повозка. Неужели это та самая, в которой увезли выжившую из особняка зоры Розалин?
— Я вас привёл, — сказал Маст, — и дальше никуда не ногой. Особенно внутрь. Мне совсем не хочется, чтобы со мной шо-нить ещё приключилось, а помереть так ещё больше не хочется. Своё дело — сделал.
|
|
Крупные капли дождя уже готовы были сорваться вниз с наливающихся гроздей, пока покоящихся в опустившихся почти к самой земле тучам цвета дорожной грязи. Где-то сверкали молнии, а затем, спустя несколько секунд, до Риса доносился гулкий раскатистый рев неба. Дождь неминуемо придет, но мальчика это не смущало. Он любил дождь. Слышать, как капли стучат по мощеной мостовой; видеть, как разбиваются на миллиарды осколков, столкнувшись с затаившемся прозрачным стеклом. Ведь будь оно заметно, то заботливый ветер непременно подул бы в другую сторону, чтобы капли встретились со своими сестрами в луже или речке. Рис любил дождь. Видеть, как горожане спешат укрыться от дара небес, закрыть свое тело от холода и влаги, которую несли посланники богов. Дождь, это так естественно и красиво. Он не нес в себе никакой опасности, но холеные люди старались скрыться от него, лишь только небо закрывали тучи. Рис любил наблюдать за этой кутерьмой и находил происходящее крайне забавным. Да, Рис любил дождь.
Малыш кувыркнулся в правом кармане кожаного камзола, и почти сразу оттуда показались сначала черный шарик носа, длинные усики, а затем длинная вытянутая мордочка хомяка с глазками-пуговками. Он повернул нос в одну сторону, в другую, оценивая подошедших воинов, которые должны были принять его заботливого хозяина в отряд, а затем не говоря ни слова скрылся в теплом нательном кармане. Говорить Малыш умел. И иногда много, даже слишком много. Острые шуточки и непристойные предложения фамильяра, порой, вгоняли Риса в краску, заставляли зардеться прямо на людях. Но когда ситуация становилась опасной или важной, Малыш умел прикусить язык. Вот и сейчас, в предстоящем знакомстве фамильяр решил не участвовать и предпочел скрылся от посторонних глаз, предоставив хозяину самому решать подступившие вопросы.
А вопросы подступили свирепые. На кого не посмотри - убийца или вояка. Даже тот гном невысокого роста оказался вооружен грозным посохом. А про остальных и говорить нечего. Дивные доспехи, суровые лица, - хоть сейчас на войну, в арьергард отступающей армии. Такие не только прикроют, но и в контрнаступление пойдут. Без поддержки. Куда уж там Риса с ними ровнять. Он опустил взгляд и принялся изучать шнуровку на ботинках вышедшего веред человека. Шнурки его были завязаны во внутрь, что говорило о собранности и любви к порядку, а в меру тугие узлы подсказывали, что человек этот не полагается исключительно на грубую силу, а предпочитает действовать скорее аккуратно, чем наобум. Рис мысленно улыбнулся, ведь он также зашнуровывал сапоги, и опустил взгляд еще ниже. Потому что от него требовали ответ.
—Да... — Риса поднял голову и посмотрел на Квентина полным мольбы взглядом: — Ты будешь моим папой? Если я слишком маленький для тебя, то я согласен, если моим папой станет кто-то поменьше!
|
По рынку Элвин мчался бы чуть ли не вприпрыжку, будь ему годков эдак на пятьдесят поменьше. Шутка ли, что рассованных по карманам и мешочкам золотых монет у него было сейчас больше тысячи. На такую сумму можно же купить... Ну, всё! Сорок книг, маститых, в дорогом кожаном переплёте. Двадцать перегонных аппаратов хорошего качества. Сто унций чернил. Пятьсот лопат. Десять луп (одну такую гном видел у Квентина). Пятьдесят сфер для магической фокусировки — самые круглые и прозрачные, какие можно найти, в некоторых даже при встряхивании возникали слова ответов на любые бытовые вопросы: "да", "нет", "может быть", "постарайся", "двадцать восемь", "после четверга"... Но мы отвлеклись, десять тысяч бутылей масла, сорок песочных часов, пятьсот бочек, двести зеркал, пять тысяч галлонов эля, двадцать шлюпок, сорок флаконов кислоты, двадцать пять наборов "учёного"... Голова идёт кругом!
Да, Элвин однозначно прыгал бы по всем лавкам, если бы был помоложе и если бы не прижимало его его богатство к земле своей тяжестью. Поэтому он шёл медленно и упорно. Устрашающий жителей Кряжина посох гном использовал в качестве своеобразного весла, с помощью которого волшебник, отталкиваясь от земли, всё же мог продвигаться вперёд.
Первым делом Элвин забрёл в лавку, в которой торговали заклинаниями. Она была тёмной, сухой и пыльной. Солнечный свет не должен был касаться находящихся здесь свитков, манускриптов и фолиантов, потому что под его воздействием чернила имели свойство выцветать. Но, конечно, сегодня было не солнечно и всё шло к вечернему дождю. Кхм, как бы то ни было, заклинаний здесь было много, их полагалось искать, перебирая свиток за свитком. Сам процесс поиска и выбора приносил колоссальное удовольствие. Немудрено, что некоторые поиздержавшиеся волшебники приходили сюда только ради того, чтобы зарыться в манускрипты и, спустя несколько часов, выйти из лавки с пустыми руками, но предельно довольными. У Элвина ситуация была гораздо лучше, у него были деньги, поэтому он вышел из лавки сразу с тремя свитками заклинаний, с волшебной палочкой, с жемчужиной и со свёртком чернил и прочих компонентов, необходимых, чтобы записать магические формулы в книгу заклинаний и провести небольшие эксперименты по их изучению.
Затем Элвин побрёл в артефактную. Это была небольшая захламлённая мастерская, в которой можно было найти некоторые наделённые волшебными свойствами предметы, заказать их изготовление и приобрести всё нужное для алхимии. Было здесь и несколько экземпляров усовершенствованных самогонных аппаратов. Здесь гном отдал посох Скверного Взгляда в руки мастера, коренастого трудяги-дворфа с просто огромным носом, попросив его укоротить длину древка и нрав черепа. Пока работа шла, Элвин осмотрел имевшиеся магические вещи, подёргивая порой себя за бородку. Долго-долго его руки гладили сумку, вес которой не менялся вне зависимости от её содержимого, но в конце концов они намертво закрепились на продвинутом алхимическом сосуде, способном производить как пиво, так и кислоту с майонезом. Пришлось мастеру отдать на пятьсот золотых больше.
На этом большая часть денег у гнома закончилась, но ему хотелось покупать ещё и ещё, как жажда, пробуждённая глотком хорошего вина, не хочет прекращаться, пока не будет выпита вся бутылка. Подумав, он понял, что нужно продать ненужное. Так и легче ему станет, и несколько золотых прибавится. Сплавив верёвку, свой старый посох, кинжал, факелы и часть выданных ему сухпайков (удивительно, как много людей любит армейские сухпайки), Элвин пошёл в книжный магазин. В общем-то, он мало чем отличался от лавки с заклинаниями, только книги были по цене гораздо более доступными. Здесь гном приобрёл три книги: по ботанике, как и хотел всё задание в Лопушках, по температурным воздействиям и по алхимии.
И после этого он вернулся к казармам, став легче на тысячу с лишним золотых и тяжелее на вес купленных вещей. Довольный донельзя.
-
Элвин-Натуралист
-
Шикарный пост:)!!!
|
|
|
|
|
|
Элвин расшагивал по городу важно, разглядывая каждую вывеску, попадающуюся на глаза. Около особо любопытных экземпляров он останавливался и рассматривать их через свои окуляры. Черепу над его головой от безысходности также приходилось глазеть на разукрашенные деревяшки, либо на перепуганных жителей, на которых посох Скверного Взгляда оставлял поистине неизгладимое впечатление, о котором гном, его владелец, не задумывался.
Так-то волшебник ещё между делом рассказал своим товарищам о том, что ему нужно будет заплатить гильдейский взнос в размере пяти золотых монет, так как как раз к этому подходил ежемесячный срок. Членство в гильдии алхимиков и аптекарей для него было важным, потому как оно давало доступ к всем самым свежим новостям в области алхимии, к новым видам алхимического оборудования и к "тусовке" увлечённых общим интересом людей, гномов, эльфов и прочих разумных существ.
И, конечно, он поведал о том, что с такой горой золотых монеток, коей оказалось его жалованье, Элвин в срочном порядке должен посетить книжные магазины и волшебные лавки. Череп тупо уставился в мощёную камнем землю, слушая потоки речей гнома, а гном всё рассказывал, какие чернила по его мнению были наилучшими с точки зрения цены и качества, что за свитки заклинаний он надеется обнаружить в лавке, что придётся придумать, куда сложить всю ту кучу книг, что он собрался приобрести, потому что сам Элвин её ни в жисть утащить не сможет, так что, наверно, придётся нанимать специально для этого экипаж и отвезти... А куда отвезти? Им выделят достаточно места в казарме или нужно арендовать комнату в какой-нибудь гномской таверне? Но, подводил волшебник итог своим словам, это всё подождёт, пока они не дойдут до гильдии наёмников и не встретят ещё одного члена отряда на это задание, да.
Короче, Элвин был несколько перевозбуждён и весьма предвкушал ближайшее будущее.
Завидев гильдию наёмников, Элвин одобрительно ей покивал, будто старому знакомому. Череп от безысходности закачался. Двухэтажное каменное здании гильдии выглядело вполне внушительно и надёжно. А внутри оно оказалось ещё и дико интересным со всеми своими оружием и трофеями, которыми был увешен первый этаж. Особо гнома привлекли чучела монстров. Ему сразу стало любопытно, какие именно алхимические препараты использовали, чтобы головы троллей и грифонов, волков и медведей сохранили на года свой почти живой вид. Подойдя к особо низко закреплённому на стене чучелу, Элвин принюхался, попытался пощупать мех и чуть ли не облизнуть его.
— Купорос? — буркнул он себе под нос. — Спирт, клей? Составы могу разниться от чучела к чучелу...
|
За едой и распитием напитков в свободное от приключений время, жрецы увещевали полуорка не искать приключений на задницу. Гектор разглядывал один из идентичных бутыльков,открывал, нюхал, и в итоге с абсолютной уверенностью понял, что зелье есть субстракция заклинания невидимости. Эльфы-лазутчики, видимо не собирались надеяться только на свои способности, а полагались и на волшебные вещички.
Дележка имущества происходила как нельзя более спокойно, что характеризовало группу, как сплоченных искателей приключений, по крайней мере, внешне.
- Если вы не против, то я бы взяла копье, я умею им пользоваться, да и к тому же могу сражаться верхом, - заявила, откидываясь на спинку стула, Джавелин.
Когда Либе отправился наверх и предложил спать в одной комнате, воительница спокойно кивнула, однако пока осталась сидеть с остальными, благо, компания была хорошая, и можно было спокойно поговорить. Она так же, как и Гектор заказала молока, в то время, как Шварку принесли кувшин эля. По сравнению с походной едой, это был маленький пир, маленький праздник для очень важных, но почти никому неизвестных посланцев Империи.
- Что я слышал о войне... - начал Джон, - Да много чего, караваны ведь ходят. Говорили, что Дьяволы собирают большой флот и больше не ходят в налеты. Слышал, что на севере с помощью вольных дворфов из Домината и местного ополчения Морские Дьяволы навязали прямой бой рэйдерам. Сам Маркидий Кессон вел их в бой... Один торговец говорил, что его сильно ранили. Уж не знаю, что там дальше. Сыновья-то где-то шатаются. Наверное, поэтому рейдеры флот и собирают, чтобы по частям не били... Но, впрочем, я в военном деле не силен. Вроде народ больше не ползет, видимо, на местности поуспокоилась ситуация, даже видел пару семей... Назад ехали. Бергам, слышал, сильно разрушен, но там наши везде бьют рэйдеров.
- Конечно, бьют, я сама там была, - добавила Джавелин, - горожане все сбежали, теперь не город, а одно поле боя. Эти придурки туда лезут, много награбить можно, город-то торговлей славился... Там их и бьют. Если сейчас лезть перестали, то не к добру.
- О, госпожа Джавелин, простите, я ведь и не знал, что вы оттуда, - воскликнул парень, - Прошлый раз наше общение было столь коротким, что я и понятия не имел... В общем, ладно, мне нужно работать. Если что ваши комнаты уже готовы. Я скажу приготовить теплой воды, если нужно...
Как не разглядывал Шварк округу, но кроме двух гномов вполне гномьей наружности, крестьянской пары, да Джона с помощницей в окрестности не было. Девушка была светловолосая, невысокая, скромная, из тех, по которых не поймешь - выросли они или еще не дозрели. Да и грубое рабочее платье ее особо не красило, другое дело, что работала она отменно и шустро.
-
+
-
Оживляют мир такие истории. Приходит понимание, что есть где-то еще жизнь, а не только вокруг персонажей.
-
Хороший пост, атмосферный
|
|
|
-
— Стоит разок умереть и приоритеты тут же меняются. (с) Джек-Воробей.
-
Вот, что можно было выдавить в твоей ситуации, я хз. Но ты выдавил на целый стакан сока:)
|
-
- Сэр! Прошу прощения за дерзость - позвольте мне просить вас внести в списки членов специального отряда рядового Андэра и рядового Гро Булича посмертно, сэр!
"Простите. К сожалению это самое большее, что я могу для вас сделать."
Аплодирую! Квентин хорош!=)
-
Настоящий боевой товарищ.
|
Когда смертные спят и грезят в Теросе, говорят, что они отправляются в Никс, землю снов и обиталище богов. Когда боги появляются перед смертными, ночное небо Никса причудливо вплетается в их физическую форму, а их дары, в свою очередь, выдают свое неземное происхождение.  Тысячелетиями таков был порядок вещей. Он был нарушен ритаулами Ксенага, позволившими ему присоединиться к Пантеону, но Ксенаг был уничтожен, и баланс восстановился. Теперь все, вроде как в порядке, и Никс отделен от Тероса, только все чаще в сны проникают кошмары. Что это? Связано ли это как-то с новым некрополисом? Арсей провел рассследование и обнаружил крайне интересные факты. Иретис был уничтожен и разграблен под началом короля леонинцев Бримаза. Что-то странное было в этом нападении, как и странное было в том, с каким отвращением Кедарик относился к волосатым гуманоидам. Как будто специально кто-то провел хитрые махинациии, включающие в себя подмен писем и подлоги. Но детали уже были скрыты, и пришедшие Возвращенные единовластно хозяйничали в Иретисе. Керлас же снова стоял перед очередным Богом, обращая к нему свой вопрос. Да, слепец, но такие вещи на Теросе крайне непостоянны. Зато к барду возвращалось понимание, что не властны Боги лишить его возможности использовать ту сущность, которой пропитаны наши миры, ману. Но это не делает Богов менее опасными, да и, впрочем, менее нужными Теросу. Будучи участником героического приключения, Керлас был одним из тех немногих, кто отчетливо понимал, сколь хрупок баланс миров, и как могут быть важны Боги, предстань перед Теросом очередная угроза. - Твой приятель... он подобрался слишком быстро к моему полису... Вы ожидали что-то такое услышать от Бога Обмана? В таком случае, вы плохо думаете о Фенаксе. Да, Фенакс теперь признавался новым хозяином некрополиса Иретиса. Да, он не мог не знать, что Ериас отбил товары прямо у самой границы города. И да, Керласу тоже было известно о случившемся. Но иными были слова Фенакса... - Я ждал тебя, сказитель, - заговорил Бог, - ждал раньше, но жду и сейчас. Ты был неосторожен во время испытания, и я мог бы убить тебя еще тогда, но зачем мне это, когда есть куда более интересные возможности? Ты потерял веру в Богов, потерял веру в справедливость, но если кто может тебе помочь, так это я. Когда-то ты был служителем Нилеи, и освоил ту ману, что питает леса. На смену пришел Ирой, и красная и белая также открылись тебе. Ты знаешь, что осталось. Ты знаешь, что можешь двинуться по этому пути и сам, но у тебя мало сил, а зачем сопротивляться помощи, когда она здесь рядом. - Я не говорю тебе становиться моим Чемпионом, - продолжал Фенакс, - но проведи год, служа в нашем храме, и за это время пройдет твой недуг, а перед тобой окончательно откроются все тайны мирознания и все его пять начал. А, возможно, после этого ты и сделаешь свой выбор. Речи Фенакса текли сладкой рекой, и Керлас понемногу ощущал, что сопротивляться, по большому счету, незачем. В конце концов, он ничего не теряет. Измученный, проклятый, слепой бард, потерявший веру, чего еще он может лишиться?  Ериас же в очередной раз возвратился домой с победой. И мало того, выступил в роли настоящего философа, хоть и непривычно ему далась роль рассказчика о небесных сущностях. Кто знает, какой отпечаток оставят эти знания на Теросе. Не они ли виноваты в начинающемся Смешении? А, может, быть, люди потолкуют, а потом все вернется на круги своя, потому что там приятно и спокойно знать, что наверху есть кто-то большой, принимающий за тебя все решения, и это вовсе не идея, а реальность. И только отдельные смельчаки готовы по зову сердца покинуть родной дом, перешагнуть все запреты, бросить вызов великому и, если повезет, то рано или поздно сравниться с Богами!
-
Финальный пост, вот только все предыдущие выглядят как завязка к продолжению. Так что надеюсь наши герои ещё смогут потоптать землю Тероса. ведь в итоге с богами мы так и не сравнились.
-
Последнему финальному посту последний финальный плюс! Или не последний? =)
-
Очень круто, очень!
-
За всю игру.
|
Не удержавшись, Элвин примостил цветочный венок прямиком себе на голову. Определённо, сделал он себе зарубку в памяти на будущее, нужно будет прикупить себе, эдак, пару десятков книг по ботанике и зоологии в качестве лёгкого вечернего чтива, а то повсюду встречается что-то интересное, стоит только выйти из дома и приглядеться к окружающему миру. Но, конечно, стоит приобрести и новые работы по исследованию физической сущности огня и нетривиальных способов использования его.
— Ну что ж, — Элвин поправил свои окуляры, — могу сказать, что эта Якзбе, которой поклоняются или поклонялись жители Лопушков, является одним из малых добрых духов. Его, или точнее её, влияние ограничивается этой деревней. Остальное находится вне зоны моих научных и магических областей знания. Можно, конечно, попытаться разрушить это место, подобрать такую комбинацию огненных и кислотных заклинаний, которую оно не смогло бы выдержать... Но не думаю, что в этом есть хоть какая-либо необходимость. Пойдём обратно, Сандроминэль.
Цветочки на голове пахли просто прекрасно, и настроение от этого только улучшалось, несмотря на всё то ужасное, что произошло в вчерашний день. Умение находить маленькие радости было просто обязательным для сохранения стабильного душевного спокойствия при такой опасной работе у солдат княжича Магдура.
Забранный у гноллов посох, весь страшный с виду, с черепом, болтающимся на верёвочке на самом конце, занозистый, обмотанный сухожилиями в центре для удобного хвата, с лёгким мерзковатым трупным душком, был пока закреплён вертикально на рюкзаке гнома и беспрестанно толкался о землю, потому что посох был всё же длиннее Элвина. Когда волшебник в первый раз его взял в руки, он почувствовал, как сводит живот и по рукам расходится тупая ноющая боль, но после небольшого исследования во время предпринятого отрядом отдыха он не обнаружил в нём никакой зловещей, действительно угрожающей здоровью и жизни владельца магии. Возможно, все эти неприятные ощущения ему просто показались. Во всяком случае, Элвин предпочёл пока держать этот посох (посох Скверного Взгляда из-за того, как череп на кожаной верёвочке презрительно пялится на всех пустыми глазницами) на рюкзаке. Также за спину он убрал и свой старый, более привычный посох и потому без дополнительной опоры о землю стоял на ней несколько неуверенно.
|
Иретис. Странное место. Эти люди окружили свой город огромными стенами, будто боятся нападения. Но кого? Неужели леонинцев? Ериас не мог поверить, что их пушистые друзья могут допустить такое. Появление каравана крайне приветствовалось, это были первые крупные поставки в недавно образованные полис, но в воздухе буквально витало напряжение. Кедарик. Король провозглашенного поселения, а когда-то выходец из Акроса, умелый воин, был рад приветствовать лидера каравана и героя Тероса. Но нет, даже от упоминания леонинцев все добродушие терялось. - Они звери! Они должны быть уничтожены! Они ловят наших женщин и детей и пытают их! Ериас довольно быстро просек, что если он хочет здесь вести бизнес, то лучше опасную тему не поднимать. На прощание ему была подарена картина и отправлено письмо в Мелетиду, жене Кедарика, Клитессе. Было видно, как изнывает король от разлуки, но разрешать жене появляться в полисе он запрещал категорически. Как оказалось, не зря. Вскоре последовали печальные события, и когда пущенный уже по проложенному пути караван добрался до Иретиса, то обнаружил безрадостное зрелище. Да и путникам пришлось бросать товары, нанося удар бизнесу Ериаса, и бежать, бежать сломя голову. Люди-предатели? Нет! Леонинцы? Нет. Возвращенные. Да, именно они. Поприветствуйте новый Некрополис на карте Тероса. И, говорят, ему покровительствует Бог Обмана, Фенакс. Может быть, это новый вызов для героев? Хотя героям было сейчас немного не до того. Ериас все больше проводил времени с женой, да и по мере увеличения живота Ксении, все больше проникался чувствами к своему будущему, еще не рожденному наследнику. Вовсе не то время, чтобы оставлять дом и идти восстанавливать справедливость в мире, в котором даже среди Богом нет места справедливости. Возможно, воин еще встанет на путь защитника Тероса, но для этого должна быть более существенная угроза, чем новая черная точка на карте. Куда больше мог этот некрополис заинтересовать Фарама. Может быть, если долго ходить кругами вокруг него, можно будет увидеть и Элспет в золотой маске? Только вот не узнает она того, кого когда-то поцеловала когда-то в вечернем Колофоне. И как вернуть ту легкость, что была в тот вечер, а затем болезненно прервалась с появлением Сарпедона? По вреду нанесенному героям Фенакс стоял где-то недалеко от Гелиода. Только противостоять ему пока не было никакой возможности, а если и искать Элспет в надежде вернуть ее, то не здесь, а в загробном царстве. Но для этого нужны силы, умения, новые навыки и способность отправиться старой командой в новое приключение. А пока Фарам стоял перед Пирфором и просил себе поручение и такие доспехи, которые не мог бы сковать ни один смертный. И он получил это поручение. И оно ему даже понравилось. Потому что в планах стояло уничтожение нового некрополиса! Нет, не сейчас. Позже. Сначала будут более простые поручения по восстановлению алтарей Пирфора и сбору огнеречивых шаманов, что остались после тех нападений Могия. Только потом жрец получит доспехи и только в них сможет отважиться на штурм Иретиса, потому что доспехи Пирфора смогут защитить его даже от того, кто стоит над некрополисом, от Бога Обмана. А другой герой, Керлас, стоял перед другим Богом и ждал решения. Смелый ход, по-истине смелый ход. Когда-то Маллис кричал Гелиоду, но был сожжен на месте. Когда-то Керлас в схожем ключе разговаривал с Нилеей, и чудом остался жив. Но этого было мало. - Ты слеп, бард, - раздался, наконец, голос Бога Победы, - слеп не только этими невидящими глазами, но и слеп душой. Лишаясь Бога, ты лишаешься своих сил. Ты будешь жить, но ты уже не вылечишь свои глаза, и все, что ты сможешь, это сочинять легенды о своем славном прошлом. Но не это ли правильное призвание барда? Магические силы покидали Керласа, а резь в и так не видящих глазах усиливалась. Конечно, он уже не попадет в арсенал Ироя. А вот в остальном... слова Бога звучали грозно, но где-то в глубине души бард понимал, что не все уже подвластно Богам. Что-то уже начинало меняться в этом мире, но только что? Смешение. Это слово было уже у всех на устах. Последние события что-то всколыхнули в потоке маны, и все перемешалось. Новые заклинания, они были доступны. Если раньше смертный был завязан на ту ману, которой управлял его Бог, то сейчас начинало казаться, доступно все, что угодно. Сначала понемногу, но быстро все сильнее и сильнее. Пройдет год, и на новых Иройских играх маги будут значительно сильнее, чем раньше, потому что им будут доступны все грани этого ремесла. Говорят, что планируется какой-то новый формат игр, в которых будут выступать команды по три человека. А наших героев, конечно, не пустят выступать под тем или иным предлогом. Никто не хочет, чтобы спаситель Тероса, получивший сотни благословений, сражался с обычными смертными. Но вместе со смешением приходили кошмары. Арсей даже поднял старые фолианты и нашел удивительные материалы, рассказывающие о том, что когда-то была другая Богиня Полисов, Какафония. В те времена Полис был действительно местом хаоса, местом кошмаров. Но мир изменился с приходом Эфары. Раньше подобное показалось бы Арсею детскими сказками, но не сейчас, после всего услышанного. Впрочем, никаких признаков того, чтобы Какафония могла вернуться. У кошмаров был другой источник, и чем больше цветов маны осваивал маг, тем чаще он просыпался от ночных кошмаров. Впрочем, это ведь всего лишь сны?
-
плюсую
-
Многообещающий и интересный пост.
-
Последний этот пост в эпилоге или не последний, но плюс всё же поставлю =)
Пожалуй, "Сравниться с Богами" — это первый для меня модуль в том плане, что я в него влился, когда он уже какое-то время шёл, проиграл в нём долгое время (больше года!) и успешно добрался до логического завершения его основной истории. Впервые мне довелось поразвивать своего персонажа до каких-то даже значительных перемен; он достаточно далеко ушёл от моего первоначального представления о нём, даже вот женился и стал обзаводиться потомством;)
А, смешно сказать, сперва, когда модуль только появился и производил набор игроков, он на меня особого впечатления не произвёл, потому что мир Тероса и мтг в целом были для меня чем-то непонятным и неизвестным. Но потом, решившись податься, я об этом ни разу не пожалел, проникся уважением и к Теросу, и к мтг (правда мне лень изучать правила этой кки и покупать бустеры=) ). Не могу не признать, что мне также несколько нравилось спорить с народом в обсужде о том, о сём, но это я, надеюсь, в основном перерос.
У этого модуля есть свой стиль, есть своя атмосферность. Действительно чувствуется героический эпос. Наши персонажи были промежуточным звеном между обычными смертными и богами, были героями, а сейчас доросли до чего-то большего. Если будет продолжение, Ериас обязательно будет в нём участвовать.
А пока я хочу сказать спасибо за этот модуль. Мне очень понравилось в нём играть. Большой грац тебе как мастеру и респект.
-
Хороший пост, интересный и читается легко.
-
Отличный был модуль!
-
Красиво )
-
Хороший конец.
Но конец ли?)
-
Отличный, и надеюсь ещё не финальный пост. С этой игрой мне реально жаль расставаться.
|
|
|
Стрела Шварка из тугого лука едва не настигла скачущего во весь опор эльфа, но все таки тому повезло - спасла скорость и расстояние.
Гектор решил направить коня в сторону Роуз, чтобы оказать ей хоть какую-то помощь, но животное забеспокоилось, шло неохотно и через пару-тройку шагов совершенно остановилось, дергая головой то влево, то вправо. Впрочем, тут уже пришел на помощь тот, кто отлично разбирается в лечении. Пыхтящий и гремящий латами Рассел добрался до Роуз и произнес заклинание. Его рука окуталась таким мощным свечением, что кисти почти не стало видно, а когда он прикоснулся, воительница выгнулась и закашлялась, с непониманием открывая глаза. когда же сознание наконец проянилось, она выдавила короткое "спасибо" и стала оглядывать поле боя.
Следующее простенькое заклинание служителя Рашаль слегка излечило эльфа-фанатика, этого как раз хватило, чтобы тот пришел в себя, хоть и не в силах подняться.
Шварк в это время выпил зелье лечения и принялся упаковывать пленников, что умел делать быстро и профессинально. Вскоре без лишних сантиментов упакованные эльфы оказались рядом, они все еще сопели, словно младенцы.
Либе не менялся, первое, что его волновало, это добыча. Он был простым, но очень хозяйственным парнем.
Лошади эльфов от него убегали, когда он подходил уже почти вплотную и снова останавливались на расстоянии.
Ну убегают и ладно, вот еще сколько тел рядом. На каждом эльфе оказалась мифриловая кольчужная рубаха, длинные композитные луки с небольшой эмблемой трилистника, короткие мечи, несколько эльфийских пайков из питательного хлеба и сушеных фруктов, а еще у каждого было по три бутылька, один из которых был использован, внутри булькала черная вязкая жидкость. Осмотр жреца, который не мог мог сопротивляться, выявил у того кроме очевидной эльфийской кольчуги, в которой и заклинания маги могут произносить и в рукопашную сходить не страшно, копье со знаком молнии в месте хвата, ботинки из тонкой кожи, наручи с узорами золотом, кольцо с белым камнем, амулет с куском коры в золотой оправе, плащ с оторочкой зеленым шелком,- в общем куча всего полезного, только хозяин был пока жив.
Зоран в это время осматривал волка, тот был без сомнения мертв бесповоротно и окончательно.
|
Положение искателей приключений было настолько выгодное, благодаря вспучившим пол первого этажа колючим побегам, что, находясь на втором этаже, им были совершенно не страшны противники, насколько бы неестественной не была бы их природа.
Огненная змея перед Бальтазаром вонзила клыки во вторженца, и тот умер, даря жизнь двум змейкам поменьше. Всё произошло точно также, как несколько секунд назад. А дальше колючие побеги не дали твари, сотканной из чистого пламени, подползти по лестнице на галерею, и кобра погибла, обернувшись тёмным следом из пепла, осевшего на ступеньках.
Поджигатель с факелом, выполнив свою задачу, огляделся и побежал из особняка, хлопнув дверьми. Не стал дожидаться, пока его, как и других, схватят терновым хлыстом и потянут в область агрессивных растений. А может, перед ним стояла и какая-то другая задача. Но отвлекаться на него было бесполезно, потому что битва ещё шла и дом ещё горел.
Вторженцы, пытавшиеся допрыгнуть до галереи, зацепиться за пол или за перила и таким образом забраться на неё в обход колючей зоны, повторяться в действиях не стали (а жалко, ведь Авенир уже готов был понаделать им несколько шишек своим посохом) и лишь ушли с места, на котором стояли, скрывшись из виду находившихся на втором этаже приключенцев. Только Мартильн мог видеть, что они направились к чёрному выходу.
Корнелию удалось вытолкнуть плечом дверь. Едва-едва за всем шумом и треском огня можно было расслышать тихое сопение. Зора лежала на своей кровати в одежде, даже не укрывшись одеялом, и... Спала. Её лицо хранило безмятежный вид, глаза закрыты, подушка, которая должна была в норме находиться под головой, вместо этого была прижата руками к нагруднику. Ноги подвёрнуты и также прижаты к телу.
И от самой комнаты сквозило спокойствием и той же безмятежностью, будто она не ведала, что особняк горит и что огонь в скором времени дойдёт и до неё самой.
Аккуратно выглянув из окна, Ювар увидел четверых. Трое были людьми, одетые похоже на других вторженцев и вооружённые также факелами, скимитарами и арбалетами, а вот четвёртый казался порождением больного разума. Витающий в воздухе череп (человеческий? Не разглядеть), окружённый зелёным огнём. В пустых глазницах засели два красненьких огонька. Миг, и череп будто встрепенулся, повернулся к Ювару и уставился на него (ну, так было похоже).
Следопыт, чувствуя, что дело плохо (глаза у черепа вдруг вспыхнули), быстро пригнулся. Два огненных луча прошли чуть-чуть над окном, поджигая деревянную раму.
— АХАХАХАХАХахахахаха!!! — раздался после этого странно скрипучий, безумный смех. И живому существу он определённо не принадлежал.
-
А ведь очень нетривиальный бой получается. Много вариантов, много решений, очевидно верного нет.
-
Отличный пост, отличные карты, интересный и неожиданный противник.
|
О, Мелетида, о, обитель знаний и прогресса, нежно лелеемая Эфарой! Сколько воспоминаний, счастливых, воистину счастливых, связано с тобой! Но... Отчего так щемит в сердце? Почему так невыносимо смотреть на гигантских статуй-стражей, что стоят у входа в бухту, ограждённую умелыми человеческими руками от моря?
Мы сделали невозможное. Убили бога. Хотя... В большей степени это заслуга одной Элспет. А мне лишь довелось увидеть, как смертная, хоть она и была мироходкой, вонзает Дар Богов в сердце наглого сатира, самопровозглашённого покровителя пиров и веселья. Но и чтобы просто увидеть это, чтобы вступить на звёздную землю Никса и выжить там, требуется пройти много испытаний и одолеть ещё больше врагов.
И за наш подвиг мы получили ничего. Даже хуже, чем ничего. Мы получили горькую правду: боги в большинстве своём мелочны, властолюбивы, тщеславны и гнилы. Далась нам (а точнее, мне, ибо я изо всех сил отвергал эту истину и всякий раз пытался найти в своём сердце хоть искорку уважения к богам и раздуть её обратно в пламя) она тяжело — мы потеряли Элспет. Гелиод пронзил её сердце также, как она пронзила сердце Ксенага.
Мы забрали из Никса множество трофеев, но они мне кажутся кучкой обычных вещей. Жизнь товарища на них не купишь.
От богов ожидаешь великую мудрость. Однако в действительности эту мудрость могут представить лишь Круфикс и Эфара. И Керан, наверно. При всём том, что я узнал о богах, они не отличаются от людей в плане характеров и поведения, разве что их пороки проявляются в разы ярче. Так можно ли доверять таким богам? Можно ли поклоняться таким богам?
Нет, я уже не могу.
Тем грустней осознание того, что если в Терос придут другие мироходцы, те, о которых нам столько рассказывала Элспет, нашему миру будет грозить смертельная опасность и боги скорее всего не смогут нас защитить.
Пока наш корабль шёл к храму Круфикса на самом краю мира, одна из таких мироходок сражалась с Тассой практически на равных. Уж не ведаю, чем всё закончилось, но если одна мироходка обладает такой силой, то что будут делать боги, когда в Терос придут сотни мироходцев?
Вопросы множатся, а наш корабль даже ещё не успел причалить к пристани.
***
Ха, мне удалось устроить сюрприз Ксении! Никто не знал, сколь долго продлится наш поход в Никс. К счастью, никто и пальцем ни тронул ни жену мою, ни родителей, когда боги обвинили нас в предательстве. Встреча выдалась бурной, так как последний раз мы виделись, когда только двинулись к Колофону, чтобы спасти его от армии минотавров Могия.
Определённо я какое-то время проведу в Мелетиде. Я настаивал на том, чтобы сразу пойти помочь Керласу снять с него проклятие Фенакса, но наш бард рукастый-языкастый нас (или меня по крайней мере) отговорил от этого. Первым делом нужно было отдохнуть и восстановить свои силы.
Этим я и занялся с большим удовольствием. Части денег, вырученной с трофеев из Никса, хватило, чтобы купить роскошный дом, в котором смогла поселиться вся семья, а также вложиться в торговый караван, идущий по маршруту Мелетида-Акрос-Иретис-Сетесса-Мелетида. Организованное торговое сообщение с новым полисом могло обернуться большой выгодой, так что это однозначно стоило того.
Мелкие заботы и рутина были даже приятны мне. Какое-то время. Тот, кто однажды познает вкус подвигов и приключений, не сможет долго сидеть на одном месте. И я не смог (также, кажется, на меня сильно влияла красная мана). Продержавшись две декады и повеселившись на всю катушку, я слинял вместе с организованным мною торговым караваном. В нём я в основном выполнял функции охранника.
Порой мне кажется, что я открыл секрет неуязвимости: какие бы опасные твари не встречались тогда на нашем пути, я всегда выходил из битв с ними победителем, зачастую не получив даже царапины.
Остановки каравана были сигналом к началу изнурительных тренировок по манипулированию маной. Мне стала подвластна красная мана, но чёрной и зелёной ещё только предстояло овладеть, причём совершенно самостоятельно. Любые попытки произнести заклинания, основанные на чуждых мне цветах, приводили в конечном счёте к сильной головной боли и обожжённым кончикам пальцев. Овладеть всеми цветами можно было лишь постепенно, через многократные тренировки. Противоположные элементы требовалось аккуратно уравновесить друг с другом, сохранив определённые пропорции каждого цвета. Это оказалось весьма непростой задачей.
Когда мы наконец добрались до Сетессы, я нашёл Бакуса и поведал ему обо всём. Если бы жрец Караметры был с нами, возможно, он смог бы вернуть Элспет к жизни. И, кстати, Дамианоса тоже.
***
При повтором возвращении в Мелетиду сюрприз ждал уже меня.
Сперва Ксению на утро после завтрака начало вдруг ни с того, ни с сего сильно тошнить. А потом, ещё через несколько дней, когда она вместе с мой матерью трижды сказала мне, что с ней, я наконец-то понял: она была беременна!
Признаться, я был несколько взволнован от того, что у меня скоро появится сын или дочь, что даже умудрился разбить несколько амфор с вином. Уж не знаю, насколько я гожусь для этой роли, но хотя бы выложиться на полную и попытаться стать самым лучшим отцом для своего ребёнка я могу.
***
— Как назовём его? — Ксения ласково провела ладонью по своему округлившемуся животу.
Я приподнял бровь.
— Никка, если девочка, и... Дакс, если будет мальчик.
— Пф, у тебя плохой вкус на имена! Я думаю, лучше подойдёт что-то вроде Меланты для девочки и Филиппоса для мальчика.
— Никку я обучу колдовать, а Дакса — сражаться...
— Хей, мы говорим пока только про одного! И я не согласилась на эти имена! Ты меня слышал?
— Нет, — я глупо ухмыльнулся.
-
Зачёт!
-
Душевно получилось.
-
Шикарно. Отличный завершающий пост для истории Ериаса. Целая жизнь получилась, начавшаяся бесшабашным гулякой и закончившаяся не мальчиком, но мужем.
-
Круто, а вставки о мирной жизни Ериаса особенно хороши.
|
|
Сложно описать, что творится внутри в момент, когда ты в полусознательном, бредящем состоянии падаешь с плеча своего друга на холодный каменный пол. Секунда, которую это занимает, превращается в вечность. Ты летишь в воздухе, не ощущая ничего вокруг; рваная рана на животе мгновенно отзывается взрывом, кажется, способным разорвать тебя на две половины. Глаза закатываются, руки беспомощно пытаются схватить хоть что-то, твои ноги—
***
— Что с тобой, Лис? — испуганно говорит мать, меняющая компресс и постоянно пытающаяся прощупать пульс.
— Я... я...
— Ты ударился головой. Папа уже побежал за помощью. Ты бы знал, как мы все испугались, маленький! Я говорила ему, что вся эта охота — дурацкая затея. Больше-то я тебя никуда не отпущу, так и знай, — ворковала она, прижимая непослушную длинноухую голову к своей груди. Вокруг была спокойная, тихая обстановка родного дома. Не было и в помине никаких друидов, сражений, испытаний. Лишь чистота, уют и нежное пение лесных птиц.
— Ты бы знала, какой ужасный сон мне приснился... Как хорошо, что я дома!
— Конечно, хорошо, — послышался хриплый голос со стороны двери. Эльф перевёл взгляд — и похолодел, потому что узнал во вновь пришедшей фигуре ту самую ужасную, скрюченную фигуру переродка. — Что, отключился на охоте, да? Ну ничего. Папа рядом. Иди к папочке!
Крик, который издал Лисандер, заложил собственные уши. Тварь же подбежала и резко рубанула его по животу.
— Лис, Лис, почему ты кричишь? — недоуменно сказала громадная волчица, прижимающая его к своему мохнатому телу. — Хватит кричать. Хватит. ГРРААРРВАТИТ!!! — сорвалась она на рык и потянулась своей клыкастой пастью к бледному лицу.
— ААА! ААААА! ААААААА—
***
— АААААААААА!!! — кричал Сандроминэль и, превозмогая невероятную боль, перекатился на колени. Ответом на крик стал мощнейший взрыв, чуть не сбивший друида опять на землю. Интуитивно, не понимая, что происходит, эльф пополз на четвереньках в сторону драки. Сложно было понять, что происходит и что нужно делать, но в хаосе можно было различить, где враги, а где друзья, и насколько отчаянно им нужна была помощь.
Поэтому, напрягая все силы, друид выбросил руку, с которой сорвался мощный луч света, в сторону ближайшего нечёткого образа, напоминающего огромного крылатого демона. Главным было не потерять сейчас остатки сил.
|
Гедрик лучезарно улыбнулся:
- Конечно, конечно же, господа, забирайте этот дневник. Вдруг он не только картой станет вам полезен, вдруг вы сможете отыскать там ещё и полезные сведения, которые прольют свет на то, что происходит нынче на границе Теневой Долины и Кормантора... Считайте это моим подарком вам и проявлением моего уважения партии, которая заслужила своё реноме благодаря доблестным свершениям и поимке преступников, коим самое место в темнице... или на плахе, - золотисто-карие глаза градоправителя на самое мгновение сощурились и Валь мог поклястся, что в той "работе", на которую лорд Гедрик Керровей их подписывает, определённо не всё так просто и однозначно, как звучало в речи этого мужчины, ныне ставшего похожим на рысь, затаившуюся перед броском на ничего не подозревающую добычу. Хотя при всём этом слова Гедрика звучали определённо искренне, и всё то, что он говорил, было абсолютной правдой. - Что же касается того, кто был ранее владельцем и составителем этого дневника... Его имя - Келвиддги, он был... необычным человеком. Полуэльфом, если точнее. Одно время обучался в одной из друидских рощ в Долине Тассель, но по каким-то причинам так и не стал полноценным посвящённым в таинства лесов, озёр и камней, если вы понимаете, о чём я говорю, - Гедрик бросил кинжал взгляда в Мидхира. - Сам он заявлял неоднократно, что то, что он узнал за годы своего обучения там, отвратило его навеки от пути, который призван поддерживать и оберегать природу и равновесие, на самом деле извращает и нарушает оное... Не обижайтесь, молю вас, господа, я лишь передаю слова этого Келвиддги. Так вот, он, насколько мне ведомо, исходил большинство древних мест, полных силы, мест, где установлены дольмены, кромлехи и прочие разновидности стоящих камней во всех наших Долинах, и в своём дневнике он записывал свои мысли, наблюдения и открытия касательно этих мест. Год назад или около того он, посетив меня в последний раз, отправился куда-то в сторону руин Мит Драннора, забыв в своей опочивальне этот вот дневник, и с тех пор более не возвращался. Его дальнейшая судьба мне неизвестна, увы.
Увлекшись беседой с Валем и Мидхиром, Гедрик практически не обратил внимание на то, что Сэн и Яарор покинули кабинет градоправителя. Благородный лорд даже бровью не повёл на высказывание Хогара касательно нарушения соглашений и прочего. В помещении остались только друид, монах и чародей, которые явно не собирались покидать лорда Керровея, не получив ответов на все свои вопросы. Гедрик, польщённый вниманием своей пусть и не многочисленной, но всё же какой-никакой, но аудитории, продолжал:
- Что же касается вашего вопроса об истории этих мест и их принадлежности... Возможно, вы знаете, что Долины были некогда огромным бескрайним лесом. Как пишут историки и летописцы, люди, когда они появились на землях нынешних Долин, прибывали из стран, известных сегодня как Чондат и Импилтур, и селились по краям этого великого леса. Эти перемещения также привлекли людей из других областей Фаэруна - изгнанников, беглецов от правосудия и приключенцев, увидевших многообещающий шанс начать свою жизнь с чистого листа. Рассеянные человеческие хутора и деревни начали появляться вокруг леса Кормантир примерно полторы тысячи лет назад. Эльфийский подход к охране лесов затрудняла рубку леса, так что человеческие поселения были рассеяны и изолированы, а не растягивались широкими открытыми угодьями, как в странах, которые в последствии стали Кормиром на западе и Сембией на юге. Предвидя возможность гибели своего народа, если они будут пытаться отгонять все более и более многочисленных человеческих поселенцев, эльфийский король Элтаргрим заключил Единство Долин между эльфами леса Кормантир и людьми, которые были предками нас, нынешних жителей Долин. Человеческие и эльфийские волшебники вместе возвели Стоячий Камень в центре Кормантира как символ единства между двумя расами; в обмен на обещание не вырубать леса, нашим предкам позволили селиться вокруг леса или в местах, где не росли великие деревья.
Гедрик всё-таки не выдержал и уселся в своё кресло, снова сделав приглашающий жест Валю, Мидхиру, Хогару и Трогу, - мол, чего стоять, если можно и посидеть, как делают цивилизованные люди. Прочистив горло, мужчина продолжил свой рассказ:
- Много произошло за эти пятнадцать веков. Когда семьсот лет назад Мит Драннор пал - в первый раз, эльфийская монополия на эти леса прекратила своё существование, и одиннадцать Долин приняли тот облик, который сохраняется и по сей день. Границы Долин почти не менялись с тех пор, за малыми исключениями, которые никак не касаются предмета нашего обсуждения; когда за последние сто лет снова судьбоносные события произошли в наших краях, и Кормантир, именуемый людьми "Кормантор", по названию леса, а не эльфийского государства, снова стал эльфийским государством - прошу прощения за каламбур - границы Теневой Долины и Кормантора оставались и пока что остаются неизменными. На карте, начертанной Келвиддги в своём дневнике, чётко обозначены эти границы, которые сберегаются уже более семи сотен лет. И их незыблемость как раз и является главной темой той работы, которую я попросил вас сделать; ваши спутники покинули нас так неожиданно, а ведь мы так и не подписали контракт и не утрясли финансовый вопрос, - резко сменил тему Гедрик. Градоправитель нырнул рукой куда-то под стол и выудил оттуда маленький серебряный колокольчик. Как только он позвонил в него, на лестнице за дверью в кабинет градоправителя стал слышен приближающийся топот маленьких босых ног; и минуты не прошло, как в помещение вошёл полурослик, принявший Омелу при входе в ратушу, который нёс увесистый кожаный мешочек, мелодично позвякивавший золотом, и кожаный тубус. Передав эти вещи Гедрику, полурослик бросил неодобрительный взгляд на четвёрку героев и поспешил ретироваться.
- Итак, вот пятнадцать тысяч золотых монет и контракт между славным городом Тарваль и Теневой Долиной и партией приключенцев, именуемой "Омела", о выполнении задания, о коем мы говорили ранее, и о том, что остальную сумму вышеобозначенная партия получит по выполнению сего задания.
* * *
Тем временем Сэн и Яарор, стоя у выхода из ратуши, беседовали о том, что собой являет Кормантор и эти места. Увы, монахиня, сколько не силилась вспомнить что-либо об истории Долин, так и не нашла в закромах своей памяти и познаний ничего, что смогло бы поспособствовать более чёткому пониманию того, каковы могут быть подводные камни в той работе, на которую их партия согласилась.
|
Но всё же не все удержались от того, что бы не оставить в карманах ярмарочных торговцев пару монет. Сэн всё же соблазнилась на лакомство из жжёного сахара и орехов, а так же на пахучий напиток из подслащенного и немного забродившего персикового сока.
Следя за сумкой, как и всегда, Сэн нагнала товарищей и стала шлёпать за ними снова жуя. Всё таки сладкого в трактире им не подали.
Но по пути девушке постоянно хотелось остановиться у каждой второй лавки. Она никогда не видела настолько пёстрого разнообразия товаров. Фигурки из кости и глины или из неизвестных минералов, различные платья и камзолы, вееры, сумки, ковры, столовые приборы, браслеты, серьги. На всё хотелось поглазеть, многое пощупать и что-то да купить.
Но всё же "Омела" все свои дела решает вместе, потому Сэн пришлось мириться с мыслью о том, что ей в очередной раз придётся высидеть скучную беседу с нанимателем о том, как и что им надо делать, почему да как, и прочее-прочее-прочее и лишь потом уже заняться покупками. Она уже даже присмотрела себе красивые небесно-голубые штаны, лёгкие, тонкие и стянутые на лодыжках.
- Почему мы не можем просто взять задание и пойти его делать? - Спросила она мимоходом у всех, но по факту у того, кто был ближе к ней из соратников, так как из-за толкучки на улицах наёмникам пришлось двигаться друг за другом. - Нет нам надо повидаться с каждой шишкой прежде чем сдвинуть свой зад по направлению к цели.
В итоге отряд наконец добрался до ратуши. Сэн отчаянно отбивалась от летающих насекомых, что позарились на её недоеденный и недопитый десерт.
- Мидхир! Ты можешь с этим что-то сделать?! - Отгоняя мух рукой с пирожным воскликнула монахиня, прежде чем они вошли. Разумеется выкидывать ничего она не собиралась.
В каменной ратуше было прохладнее чем на улице. Сэн была стойка к климату, но всё равно ощущала приятное облегчение. Особенно в сравнении каменного пола против раскалённой мостовой.
- Давай-давай, нам ещё надо успеть на рынок. - Пережёвывая кусок казавшегося бесконечным пирожного поторопила Сэн малыша, и уселась на его стол.
- Вам не кажется, что в этих ратушах пахнет одинаково? - Озабоченно спросила она, и приложилась губами к своей фляге, заполненной не водой а сладким соком, и глядя на соратников.
Наконец малыш вернулся, разволновался, и Сэн наклонилась к нему, улыбнувшись. Затем она надломила небольшой кусок жжёного сахара и протянула его секретарю.
- Спасибо. Вот тебе. А то ты уж больно бледный и маленький.
После чего по дружески потрепала его за холку и выпрямилась, двинувшись за остальными.
- Ой, даже кабинеты у всех одинаковые! - Негромко сказала она, осматриваясь и наконец расправляясь с последним куском десерта.
Сэн довольно быстро села на угол стола, ещё до того, как Гедрик закончил свой вопрос.
- Не хочу вытаскивать посох. - Пояснила она сразу хозяину своё решение, и громко начала пить из фляги, осматриваясь. Переговоры были не её коньком.
|
В ответ на Элби уставились два сверкающих от света фонарей глаза. С верхушки дерева неподалёку до особняка. Похоже, Царица смогла пробраться во владения зоры Калкин, не через ворота, так через обнаруженную щель в заборе из витых чёрных металлических прутьев. И, похоже, она внимательно следила за тем, будет ли исполнено обещание, данное ей гномом. Ну, то, про приходить в жилище Элби, когда ей вздумается, и "пить" его пищу, сколько ей вздумается.
С подозрением мяукнув, чёрная как безлунная и беззвёздная ночь кошка начала свой спуск по раскидистому дубу. Перебраться с ветки посреди кроны на самую нижнюю ей удалось легко, осталось лишь преодолеть несколько футов голого ствола. Вцепившись когтями в кору и глядя расширенными глазами вниз, она замерла на секунду и потом стремительно набрала скорость, быстро перебирая лапами, и уже у самой земли Царица отскочила от ствола и приземлилась на четыре лапы. А дальше её Высочество величаво приблизилась к гному, будто и не она вовсе совершала только что акробатические трюки по спуску вниз.
А в маленькой комнатке...
— Комнаты для гостей — это все остальные комнаты на втором этаже, кроме угловой справа комнаты — она моя, — любезно пояснила зора. — Доусон уже должен был все их подготовить, — она посмотрела на наполненную водой раковину сбоку от себя и, видимо, сама себе покачала головой. — Воду, чтобы помыться и промыть раны, можете взять в комнате рядом с библиотекой, там находится чаша для омовений. Или попросите у Доусона на кухне.
Розалин Калкин улыбнулась Корнелию.
— Какой бы ни была воля богов или бога, — сказала она, присев на краешек кровати, — мы должны делать всё от нас зависящее и прикладывать все имеющиеся усилия, потому что многое зависит именно от наших стараний... Как бы то ни было, вознести хвалу Ильматеру о скорейшем выздоровлении этой женщины не помешает.
Ювар в это время осматривал выжившую. Особо он её, укрытую одеялом, не трогал и не ощупывал, так что основные свои виды делал по рукам, ступням ног, лицу и не укрытым плечам. Выжившая была достаточно молодой, наверняка ей тридцать или около того лет, т.е. девушкой уже вряд ли её назовёшь. Правая сторона тела - в ожогах, левая - в порезах и ушибах, видимо, от щепок и камней, которыми её могло окатить при взрыве. Голова была перевязана бинтами, и, судя по ним, выжившая потеряла правый глаз. При таких ранениях сказать по рукам, к какому труду привычна женщина, было сложно. Ну, ладони крупные для женщины, с мозолями, возможно занималась каким-то мужским делом или просто вспахивала землю наравне с мужчинами — Элмвуд всё же поставлял в Мулмастер пшеницу в больших объёмах. Ступни тоже вроде не для элегантных туфель аристократок были сделаны, а для обуви более-менее практичной и долговечной. А зубы, виднеющиеся из приоткрытого рта? А зубы самые обыкновенные. Больше ничего толком понять было нельзя. Следов украшений следопыт не обнаружил.
После этого Корнелий прочёл молитву Ильматеру, а зора присоединилась к нему.
Почти все отправились в обеденный зал, где к ним присоединился Элби со своей "персоной" (дворецкий, заметив кошку, расширил глаза, но, как полагается хорошему дворецкому, ничего не сказал по поводу неподобающей, наверно, по его мнению гости в доме). Кардор же сначала осмотрел одну из гостевых комнат, снял броню и, наконец, пошёл туда, где, как ему указала Розалин, находилась чаша для омовений, чтобы промыть свою рану.
Доусон, несколько раз совершив маршрут из кухни в зал и обратно, принёс на подносе еду, которая представляла собой небольшие и с разной начинкой бутербродики, проткнутые тонкими деревянными палочками. Кажется, предполагалось, что нужно ухватиться за кончик палочки и отправить бутербродик целиком в рот. Таких бутербродиков было много. Помимо них дворецкий расположил посреди стола пару блюд, на которых он разложил тонкими ломтями варёное с травами мясо. И дополняло это всё кучка салатниц, наполненных кубиками свежих овощей, сыра и сухарей. Перед каждым искателем приключений лежали пустая тарелка, три вилки разных размеров слева, нож и две ложки справа от тарелки, рядышком стоял бокал.
Ещё раз сбежав в кухню, Доусон вернулся оттуда с несколькими бутылками вина. Одну из них, выглядящую несколько диковинной по своей форме (она имела широкое дно и, извиваясь, сужалась к горлышку), он тут же откупорил и налил жидкость тёмно-рубинового цвета прямиком в бокал зоры. Вместе с тем по обеденному залу начал расходиться приятный запах. Потом эту бутылку Доусон закупорил и отнёс обратно, а остальные, обычные на вид, оставил на столе. В конце он сменил тарелку перед Царицей на блюдце и наполнил его молоком.
Пока всё один за другим появлялось перед голодными искателями приключений, Кардор закончил возиться со своей раной и присоединился ко всем в обеденном зале. Зора Розалин не стала ничего накладывать в свою тарелку и есть, а лишь выпила бокал вина. И так всё время зевающая, плечи её опустились и порой подрагивали, а глаза стали закрываться на срок больший, чем положено для моргания.
— Прошу меня простить, — вдруг сказала она, вставая, — сонливость одолевает. Доброй вам ночи.
Ювар и Грум не присоединились к позднему ужину.
Что касается друида, он выбрал себе комнату, а затем добрёл до кухни и, пока Доусон курсировал туда-сюда с подносом, часть еды взял себе. Дворецкий на это никак не отреагировал, а Грум благополучно вернулся в комнату, там откушал и начал отдыхать в некоем подобии медитации.
Ювар же принялся изучать особняк. На первом этаже было следопытом обнаружено пять дверей, из которых одни являлись парадным входом, а вторые — чёрным выходом на конце большого зала. Все увиденные им окна были сделаны на славу (так просто их не выломаешь снаружи), закрывались на небольшие засовы, а вели, как и полагается, наружу. Из окон на кухне виднелась пристройка, в которой, наверно, жил Доусон и охранники, стоявшие сейчас на парадном входе. Выбираться скорее всего будет удобнее через восточную часть особняка, то есть, через окна в библиотеке и кабинете, который был практически пуст, если не считать пару картин, шкаф и кресло, прижатые к стенам.
На втором этаже располагались четыре гостевых комнаты, комната зоры (дверь, ведущая в неё была закрыта), офис зоры и маленькая комнатка, куда положили выжившую. Интересным могло быть то, что комната зоры, маленькая комнатка и офис были соединены дверями друг с другом. Потайных дверей и тайников, если они вообще есть, Ювар не обнаружил ни на втором этаже, ни на первом.
В своей комнате, как и в остальных гостевых комнатах, охотник нашёл застеленную двуспальную кровать, ночной горшок, прикроватную тумбочку с канделябром на ней, шкаф, куда можно было сложить вещи, и стол. Так как таких комнат было четыре, то кроватей катастрофически не хватало на восьмерых приключенцев... Если они не собираются ложиться в них по двое. С другой стороны, кровати были весьма широкими и на них были очень мягкие матрасы, что, возможно, искупает недостаток их малочисленности.
|
|
|
Огастус оказался в подземных этажах Цитадели отнюдь не впервые, но всё равно немного ежился и кутался поплотнее в плащ, проходя по длинным гулким коридорам, с некоторым удовлетворением отмечая, что эти толстые холодные стены, тёмные углы, тени играющие в тусклом свете, лязг тюремных ключей и зловещие скрипы поддерживают ту самую мрачную атмосферу, какая и должна быть в темнице. Постояльцы и визитёры казённого заведения должны каждую минуту чувствовать на себе давление этого места, всю его тяжесть, нерушимость и мощь, его холод и безразличие.
- А что, где же наш мастер Тровд?... – поинтересовался фон Бака у заместителя начальника тюрьмы, пока они вместе спускались по лестнице. Говорил он негромко, но его слова усилились, отражаясь эхом от каменных стен и, смешавшись с отзвуком от шагов Джека, слышались теперь так, будто еще с десяток голосов говорили одновременно со следователем. -…Работает всё, небось? Не щадит ни себя, ни клиентов? Горячая пора для вашего брата...
Остановившись перед камерой, Бака какое-то время молча разглядывал сидящего в ней человека, ничем вроде бы непримечательного. Полагаясь на кличку, Огастус ожидал увидеть тут какого-нибудь типа лысого как коленка… Бандиты и иже с ними частенько упражнялись таким образом в остроумии, давая друг дружке прозвания от обратного. Самые крупные и массивные личности прозывались у них Малышами и Крохами, а всякие прокажённые сифилитики всегда именовались Красавчиками и Милашками… Ну, в данном случае всё выходило проще, товарищ очевидно получил своё имя за эту жуткую шерсть, что покрывала всё его тощее тело.
Улыбнувшись и коротко кивнув Джеку, фон Бака приблизился к решётке и облокотился об неё левым плечом. Сложив пальцы в воровском приветственном жесте, он гулко постучал о стальные пруты. Скосив глаза, с прищуром посмотрел на бандита.
- Ну что, милый мой человек, ты ждал меня, и вот он я пришёл… - сообщил он Кучерявому хорошую новость, улыбаясь как кот -…Я не дознаватель, не смотри так. В их работу вмешиваться не собираюсь. У меня своя служба. В общем, я тебе расскажу, ты послушай, а там уже сам решай…
- Я человек княжича Магдура, зовут меня Бака. И я, дорогой мой, последний твой друг в этом мире. Ну, или уж если не друг, то по крайней мере интересы у нас кое-какие общие есть… Это уж точно. И общие друзья. Мне интересно всё, что связанно со стариной Чёрным Лисом, его логовом, вещами, которые он собирал и складировал, люди, с которыми он встречался, и так далее, и тому подобное… Сечёшь, так?!..
- Ты уже дал нам имя некоего Мориса…. Но дело в том, что этого мало. Княжич желает больше информации. Поэтому тебе стоит дать нам еще что-нибудь, честное слово. Слушай, что я хочу сказать… - Огастус плотнее придвинулся к прутьям, понизил голос -… По службе я много общаюсь с вашим братом, иногда приятно, иногда нет – не суть. Мне почему-то кажется, что ты честный вор, Кучерявый, и хочу, чтоб тут всё тоже вышло по-честному. Всё это дело, в которое ты изволил вляпаться, оно очень дурно пахнет. Смердит, я бы даже сказал. Арсенал, золото, гномские взрывающиеся игрушки и пьющие кровь артефакты… Это, знаешь, всё какой-то бунтовщиной попахивает. Зачем вам всё это оружие было, ммм?!...
- В общем, там… - следователь многозначительно указал пальцем в небо -… Заволновались. Дело взято под особый контроль. И с этого момента для тебя всё начинается заново. Дальше ты пойдёшь или как бунтовщик, со всеми вытекающими, пытки, четвертование и тому подобные вещи. Или же можешь пойти по воровской… И тогда всё будет попроще, сам знаешь. Давить на тебя не хочу, но советую дать мне хоть что-нибудь, чтобы я мог уцепиться, и о чём доложить княжичу. А я тогда за тебя словечко замолвлю, мне не сложно…
|
 21 день месяца Увядания, 1491 год с Основания Долин
Тарваль, Теневая Долина
Таверна "Три дыры в башмаке"Утро было тёплым, тихим и ярким, необычно ярким для Теневой Долины. Поговаривали, что так её назвали за густые, вечно пропитанные полумраком леса, и за туманные расветы, когда вокруг не видно ни зги, ведь чуть ли не вся прохладная серебристая дымка из близлежащих холмов, окружающих Теневую Долину, спускалась в лесистые низины, которые собой Долина представляла. Какой-нибудь историк-архивариус из Крепости Свечей, или ярый служитель Огмы, всю жизнь посвятивший накоплению знаний о минувших эпохах, несомненно осмеял бы такое наивное крестьянское объяснение того, отчего Теневая Долина поименована именно так; он поведал бы о столетиях, на протяжении которых этой край был известен как "Земля под властью Тени", когда зловещие тёмные эльфы, построившие Искривлённую Башню - один из путей в их чёрное и ужасное Подземье, захватили местных жителей и превратили этот тихий лесистый плодородный край в свою огромную ферму, на которой люди, эльфы, полуэльфы - их рабы - денно и нощно возделывали поля, плавили руду, ковали оружие для своих тёмных подземных владык. Но местным жителям, давным-давно позабывшим о горьких событиях тех уже далёких событий, не было никакого дела ни до тёмных эльфов, ни до исторической достоверности. Им нравилось жить посреди своих лесов и полей, им нравился и прохладный сумрак под сенью вековечных деревьев, и серебристо-молочные реки, стекавшие с холмов на их поля по утрам и вечерам, и безбрежное чёрное покрывало ночного неба, усеянного россыпью ярких звёзд, и темнота, наступавшая, когда свинцовые тучи укутывали небеса, спеша излить свои воды на земли Долины, суля богатый урожай грибов и ягод в лесах, злаков, фруктов и овощей на полях. Для них "Тень" из "Теневой Долины" ассоциировалась именно с такими простыми и уютными понятиями, обещавшими безбедное существование и сытное завтра. Утро было ярким, и ярким был весь Тарваль. Небольшой городок на перекрёстке двух большаков - огромного Северного тракта и небольшой, но довольно оживлённой Корманторской дороги, сколько себя помнили его жители, никогда не знал бед и лишений, поскольку благодаря такому удачному расположению всегда мог рассчитывать на изрядную прибыль благодаря путникам и странникам, останавливающимся во многичисленных гостиницах, тавернах, постоялых дворах и пансионах, благодаря торговцам, облюбовавшим его Торговую площадь и регулярные Тарвальские ярмарки, проходившие каждый сезон, благодаря Кварталу Ремесленников, которые всегда могли порадовать проезжих широким выбором и достойным качеством своих изделий, благодаря мириадам крестьянских. деревень, ферм и поместий, которыми были усеяны окресности Тарваля, а сам город был наполнен сокровищами с полей и из садов. Очередная Тарвальская ярмарка, приуроченная к Осеннему Солнцевороту, открывалась сегодня, и весь город выглядел, как молодая провинциальная девушка, нарядившаяся во всё яркое и броское, что только нашлось в ее сундуке, чтобы быть не хуже, а то и красивее благородных дам - точнее того образа, который у неё возникал при мысли о "благородной даме". Бывалые путешественники и приключенцы, видавшие и Ширь - рыночную площадь Врат Балдура, и яркие карнавалы в благоустроенных кварталах Глубоководья, вдыхавшие неповторимые ароматы и жмурившиеся от кричащих красок нарядов и украшений Калимшанских базаров, конечно же, снисходительно улыбались при виде всей этой наивной потуги местных жителей устроить небывалый и роскошный праздник. Самим же местным жителям он весьма нравился и они пребывали в святой уверенности, что лучше и краше, чем их город и его Рыночная площадь в дни Солнцеворотов не было, нет и не будет. Стены домов, окружавших площадь, были окутаны гирляндами из роз, бархатцев и хризантем, а в окнах развесили красочные флаги, расшитые золотыми и серебряными нитями. Всюду стояли шатры из льна и домотканного хлопка, выкрашенные в броские, кричащие цвета, между ними сновали лоточники, каждый из которых старался привлечь внимание прохожих скорее не содержимым своего короба, но своим внешним видом, потому каждый ухищрался и извращался как мог - вон пышнотелая торговка домашней выпечкой, такой румяной и ароматной, пахнущей сдобой и яблоками, заплела свои волосы в сотни мелких косичек, в которые вплела маленькие бубенчики, благодаря чему окружающие обращали внимание скорее на перезвон её шагов, а не содержимое её лотка; вон старьёвщик, толкающий перед собой небольшую повозку со всякой всячиной, вырядился в побитые и продырявшенные молью и временем бархаты и шелка, а лицо так обильно усыпал пудрой, что был похож теперь то ли на клоуна из бродячей труппы циркачей, то ли на призрака, со стонами бродящего по холоднокаменным коридорам какого-нибудь всеми позабытого, лежащего в руинах замка. Были и более сдержанные, более традиционные в своём подходе к делу торговцы - преимущественно крестьяне и деревенские жители, выбравшиеся из окрестных селений ради возможности продать всё то, что им приносили их сады, поля, коровники, курятники; яблоки, репа, картофель, капуста, золотые початки кукурузы, мешки с пшеницей, рожью и овсом, румянобокие груши, яйца, сметана и домашний творог, гусиные перья и свиные пятачки, мёд, грибы и орехи - и ещё многое, столь многое лежало на сколоченных за ночь прилавках, в коробах, носимых на холщовом ремне, таилось в полумраке шатров. Всё это море людей, животных, цветов и красок, звуков, ароматов - бурлило и кипело с самого рассвета, и не осталось незамеченным нашими героями, которые, проснувшись после хорошего и благостного сна, принесшего отдохновение после долгого пути в Теневую Долину, собрались в обеденном зале постоялого двора и таверны "Три дыры в башмаке". Пока шестеро героев ждали своего завтрака, окружающий мир проникал сквозь раскрытые окна таверны потоками музыки, речей, криков, струями необычных ароматов и диковинных запахов.
-
За начало.
-
За хорошую игру.
|
Корнелий, Грум, Авенир и Сакеби
— Бедная... — тихо сказала мистресс, приглядываясь к выжившей, пока Грум и Корнелий говорили. — Как же ты настрадалась!
— Забавно, — протянула она затем в ответ жрецу и друиду, — а мне казалось, что размер награды и серьёзность дела не позволят отвлечься на что-то другое.
Зора зевнула. Сейчас она казалась очень уставшей. Доусон с лёгким полупоклоном растворился где-то за спинами приключенцев, направившись на второй этаж приготовить комнаты для них и для выжившей.
Любопытный взгляд Авенира прошёлся по книгам. Здесь были как знакомые ему, так и совсем новые для него философские и исторические трактаты, были тома о науке чисел и прямых линий, пухлые магические фолианты, труды популярных писателей и поэтов... Кажется, даже самый прожжённый книгочей мог найти себе здесь книгу по вкусу. Сама зора читала до прихода искателей приключений "Арканные традиции Амна". Судя по всему, Розалин Калкин — весьма начитанная женщина, притом увлекающаяся магическим искусством.
Взять бы все эти книги — и перевезти их в монастырь Четырёх Свитков! Конечно, до Кендлкипа родному монастырю Авенира было далеко, но такая коллекция рукописных и печатных трудов могла бы чуть подровнять счёт.
— Несите её на второй этаж, — зора кивнула на выжившую. — Там располагаются комнаты для гостей.
Без сомнений, вызволенная из Дома Болезней женщина была живой и даже, как сейчас, могла стоять на ногах, если её поддерживать, но всё же лучше её было бы поскорее положить в кровать, что и поняла мистресс. Розалин встала с кресла.
— Конечно, её можно будет проведать позже, — сказала она Груму и снова зевнула.
— Я должна вас поблагодарить. Спасибо, что выполнили эту работу. И хорошо, что вы позаботились замести следы... Если вы не против, я хотела бы, чтобы вы переночевали здесь, и утром тогда отдам вам деньги... И остальным, если они придут. Они же помогли забрать вам эту бедную женщину из рук Ястребов?
Кардор и Ювар
Полуэльфийка не дала себя обезоружить, поднырнув под руку следопыта и оказавшись затем сбоку от него. Кончик клинка бесстыдно коснулся шеи Ювара.
— Действительно объяснишь?! — грозно хмурясь, наконец произнесла Микси. И убрала стилет, поджав губы. — Это ты говоришь или твоя дубинка снизу за тебя говорит?
Следопыту удалось прижать к себе её. Обнимать её сейчас казалось всё равно, что обнимать ворчливого дикобраза.
— Хорошо... — смягчилась полуэльфийка. — Но потом обязательно всё объясни.
— ЭТО ШТО, ПРЕДСТАВЛЕНИЯ НЕ БУДЕТ?! — поднялся из-за стола пьяноватый полуорк и тут же получил по морде кулаком от ближайшего к нему посетителя таверны:
— Вот те представление!
— ДА Я ТЕБЯ СЕЙЧАС...
— ПИВО ВСЕМ! — гаркнуло в это время больше половины находящихся в таверне, задушив на корню возникшую было распрю. — За Тимору! Ма, разливай, не скупись! Синяя Волна платит, Синяя Волна здесь с нами!
Кажется, среди сегодняшних посетителей было несколько женщин. Но они как-то внешним видом своим, ни лицом, ни одеждой, не отличались особо от мужчин.
Ма хмыкнула, сгребая серебренные и медные монетки, которые щедро отсыпал на стойку Кардор, и начала разливать пиво по кружкам.
— И Фелае пиво! — воскликнула тифлинг. — Фелае от него всегда хорошо... У-у-у-ух, а лучше чего-нибудь покрепче: пальчики Фелаи так болят! — всхлипнула девушка, подёрнув плечами от боли. — А ещё она не понимает, что происходит и как она очутилась здесь! — последнюю фразу Фелая выпалила Кардору, о которого она опиралась. — Но здесь определённо лучше, чем там, где Фелая была!
|
Фон Бака старался не морщить лоб и не хмуриться, слушая магистра, лицо его оставалось заинтересованным и приветливым, хоть дело и становилось сложней и запутанней с каждым сказанным эльфом словом. По всему выходило, что этот Морис есть какой-то могущественный чародей и волшебник, способный произвести впечатление даже на члена Совета Магов Кряжина, могущий создавать предметы недоступные для понимая других обладателей знаний, и плести магические узоры насколько сложные, что распутать их было не под силу даже самым могучим умам. И он же, возможно, имеет власть над злыми корыстным духами, способен заключать их в обычные с виду предметы, накладывать проклятия и сверхъестественные чары. А еще он, видимо, имеет контакты со всякими тёмными сущностями, навроде тех самых коварных фейри и фаморких ведьм, чьи цели и почины остаются вне понимая простых смертных.
Да уж, ай да Морис, ай да… С таким соперником надо держать уши востро, а то ведь и оба меча не помогут.
Когда Серус упомянул о «жидкостном компоненте», который требовался для работы Компаса, Огастус почему-то сразу подумал про кровь… Действительно, всё вокруг этого предмета было таким загадочным и мрачным, что почему бы ему не питаться кровью? Кровью простых людей, эльфийских младнецев и мифических девственниц… Кровью честных граждан Кряжина…
Фон Бака даже озвучил эту версию на суд магистра. Вдруг да его дилетантская догадка придётся по душе и умудрённому эльфу?
Новые сведения про костяной кинжал тоже заинтересовали следователя. Будучи человеком честолюбивым и самоуверенным, он был почти убеждён, что никакому духу, заточённому в старом клинке, не под силу взять верх над его силой воли, и про себя решил, что в следующий раз, когда у него будет такая возможность попробует пообщаться с этим самым духом поближе. Неплохая выйдет дуэль, а?
Гномская же игрушка, которую напоследок показал ему Серус, на Огастуса впечатления не произвела. Хоть разум его и был открыт для познания нового, но к некоторым вещам он всё-таки не могу относиться без скептицизма и той надменной снисходительности, которая свойственна всем молодым и здоровым людям. Он неоднократно созерцал цветастые огненные представления, устраиваемые маленьким народцем, не отрицал их некоторой красоты и забавности, но в целом считал это зрелище несколько переоценённым. Эти громкие взрывы и цветы в ночных небесах были созданы, чтобы развлекать детвору, впечатлительных дам и мягкотелых торговцев.
Вот и эта штуковина… Внимательно изучив чертёж, Бака перевёл взгляд на обгоревшую металлическую трубку и кивнул, как бы отмечая для себя закономерность произошедшего. Все эти игрушки и изобретения заканчивали именно так. Кто-то пытался использовать сие в качестве некоего оружия, и поплатился за это. Бедолага… И зачем всё это? Понятно, что крохотным гномам не под силу держать в руках длинный меч и рапиру, но ведь есть и маленькие клинки, тоже честная сталь… Да и в конце концов есть же всяческие магически жезлы и палочки, которые могут устраивать фейерверки не хуже, чем все эти мудрёные штучки-дрючки.
- Да уж, оказывается, старина Чёрный Лис – тот еще коллекционер всякой всячины -… резюмировал фон Бака, возвращая пергамент в руки эльфа -…Кто бы мог знать? При встрече обязательно расспрошу его поподробней обо всём этом.
Поблагодарив магистра Серуса за интересный рассказ и за потраченное время, Бака заявил, что больше не смеет отвлекать учёного мужа от его славных трудов и поспешил раскланяться, пообещав по возможности держать его в курсе событий.
Перебирая в уме полученные сведения, фон Бака быстрым шагом пронёсся по запутанным коридорам Администериума, и забрав свою лошадь у главных ворот, сразу же направился к Цитадели Кряжина, где его ожидало приятное свидание с добрым человеком по кличке Кучерявый. Молодой дворянин был сосредоточен и бледен, глаза его окутала дымка задумчивости. Кусочки головоломки пока что не складывались ни во что дельное. Впрочем, всё ведь еще началось только. Еще только начало…
|
Кардор и Ювар
— У-у-у, — Пленница плакала, сотрясая плечами.
На "принцессу" жалко было смотреть: мало того, что лицо было в синяках и ссадинах (хотя при должном уходе они должны уйти достаточно быстро), так ещё и пальцы правой руки были, судя по всему, сломаны. Ювар, заполучив от Кардора аптечку, покопался в ней, достал бинты, мазь, фляжку чистой воды, небольшие палочки квадратного сечения и приступил к действию. Отрезав кинжалом часть бинта и намочив его водой из фляжки, он аккуратно вытер кровяные подтёки с лица тифлингши, стараясь особо не задевать потемневшие участки кожи. После этого следопыт ухватил запястье правой руки пленницы, поправил положение первого перекрученного пальца (то оказался мизинец). "Принцесса" взвыла от боли, но то была боль необходимая: Ювар тут же приложил палочку к пальцу и стал оборачивать её бинтом. Первая помощь при переломе пальца руки — фиксация его шиной до оказания уже профессиональной медпомощи. Закончив с мизинцем, следопыт перешёл к безымянному пальцу, а от него к следующему и так до самого конца... В конце концов все пальцы оказались в белых коконах из бинтов. Тифлингша при этом упала в обморок, но тут уж нечего было поделать. Зато затихла, голос у неё был весьма развит. Далее Ювар нанёс мазь на все синяки и ссадины от ударов палкой, а также на кончик пальца, оказавшегося без ногтя.
Обшарив карманы бандюка, Кардор тем временем обнаружил потрёпанный ключ, что полностью сошлось с его ожиданиями. Скормив находку ненасытной пасти замка, он смог открыть сундук. А уже там обнаружилась целая уйма вещей. Во-первых, над всем сверху лежали две склянки с прозрачной жидкостью. На то, что в них содержалась совсем не вода, указывали таинственные буквы "К", нарисованные на склянках. Или эти литеры означали, что зелья принадлежали Кардору? Или бандюка звали на "К"? Было и несколько пустых склянок, в том числе одна с разбитым дном. При дальнейшем обыске дворф нашёл три медных запылённых монетки, бутылёк с маслом, фонарь воровской, который ещё называют бычьим глазом, моток пеньковой верёвки на дне, а также суму, наполненную кучей металлических шариков — у Кардора была пара таких же при себе. У самого бандюка ничего на теле не было, кроме ключа от сундука и короткого меча.
Повозка, медведь и Сакеби
Мартильн дёрнул вожжи в сторону, пытаясь заставить коней свернуть в сторону, но те лишь упрямо продолжали бежать прямо: видимо, они паниковали из-за медведя, находящегося позади, поэтому абсолютно не слушались своего возницы. Ноги из-за страха несли их только вперёд, цокот отдавался во все стороны, и казалось, что если перед повозкой возникнет стена, кони всё равно не замедлят свой бег и случится столкновение. Осознание того, что повозка стала неуправляемой, было не из самых приятных.
Бальтазар перебрался в конец повозки и встал вместе с Авениром, держа, как и монах, дарты наготове.
— Огонь и пепел... — вдруг простонала выжившая и снова затихла. Может, она переживала взрыв снова и снова? Сейчас это было не узнать, к тому же узнавать было некогда, пока за приключенцами шла погоня. А ведь зора Калкин что-то говорила насчёт того, чтобы искатели приключений принесли выжившую в её имение по возможности скрытно и без лишнего шума... Ну, теперь шума точно было не избежать.
Сакеби, бежавшая всё это время за повозкой, почувствовала, как у неё закололо в боку. Пусть она была монахиней и провела всю жизнь в тренировках, бежать на полной скорости часы на пролёт девушка не могла. Ну, и полчаса, как оказалось, тоже. Впрочем, обычные люди и столько времени не пробежали бы сломя голову. Повозка с товарищами начала понемногу отдаляться от неё, но с этим Сакеби ничего не могла поделать: она замедлилась.
Грум же побежал в совсем другую сторону. Встав на задние лапы и громко зарычав на приближающихся скакунов, он... Добился весьма грандиозного эффекта. Глаза лошадей, наверно, от страха превратились в огромные блюдца. Они, притормозив, резко повернули в сторону, несмотря на то, что солдат на месте возничего понукал их продолжать движение. Повозка, полная врагов, также резко стала поворачиваться в сторону, накрениваясь. Двое солдат с взведёнными арбалетами в это время выстрелили по Груму, но болты улетели куда-то вверх. Повозка, накренившись ещё сильнее, с грохотом завалилась набок, а вместе с ней — и лошади. Возничий упал на дорогу, солдаты внутри повозки, наверно, перемешались кучкой тел. Быть медведем иногда так приятно!
Элби, Царица и блохи
Гном и его новая знакомая погрузились в лабиринты проходов. В целом Царица просто следовала за Элби, но в нескольких местах она громко мяукнула, и тогда ушлый колдун сворачивал в сторону, обходя потенциальное опасное препятствие. Иметь такую союзницу на своей стороне было полезно, вот только маршрут гному приходилось прокладывать самостоятельно, а он не то, чтобы прям очень ориентировался в каждой подворотне Мулмастера. Скажем, совсем не ориентировался.
Через какое-то время он вышел к докам. Тут Царица начала прям истошно мяукать, будто Элби уже окружают со всех сторон, но, подняв хвост кверху, она побежала куда-то в сторону. Гном двинулся за ней и оказался у причала, где чёрная как смоль кошка достала себе мелкую рыбёшку из сети, вывешенной сохнуть. Остановка на перекус, значит. По крайней мере, во время перерыва Элби смог сориентироваться, и движение дальше продолжилось в нужном направлении.
Как-то оказалось, что в одной из подворотней они снова остановились, но теперь причина была в другом: послышалось рычание и из-за угла выскочили три грязных пса, а собаки, как известно, были естественными врагами кошек. Несмотря на разлитый повсюду мрак, Элби мог их вполне рассмотреть — всё-таки он был гномом, а у гномов есть темновиденье, позволяющее им видеть в темноте предметы, но только в оттенках серого цвета. Царица зашипела позади колдуна. Псы того и гляди сейчас накинутся на них двоих...
|
|
|
Кессэт спешилась, подъехав к двери таверны, и взяв коня за узду, подвела его крыльцу и привязала к перилам, так и не заметив ни стойл, ни конюха. В маленьком бархатном кошельке, спрятанном в широком поясе цвета ночной воды, тёрлись друг о друга пять золотых монет. Более чем достаточно для хорошей ночи здесь, как для неё, так и для её коня.
Надеясь, что свободные места для сна остались, чародейка потянула дверь на себя и укрылась в тёплом помещении от ночной прохлады.
Переступив порог чужестранка тут же привлекла внимание находившихся внутри своим внешним видом. Её просторные и сотканные из мягкой тонкой ткани одежды цветов неба и синих вод были непривычны для здешних мест. Её голову покрывал тёмно-синий платок, держащийся на круглом латунном обруче, что обнимал её лоб и затылок, а лицо было прикрыто от шеи до носа. Просторные штаны были стянуты на середине голеней, украшены орнаментами из серебристых нитей на синем полотне, которое было настолько тонко от голени до середины бедра, что можно было размыто разглядеть смуглые от восточного солнца ноги под ним. Широкий пояс из плотной но мягкой ткани был повязан наискось, держась на талии с одного бока, а с другого упираясь узлом с длинными кисточками остатка пояса в бедро. За краем пояса виднелась красивая, пусть и не драгоценная, рукоять кинжала. Ещё же две таких рукояти торчало за поясом со стороны поясницы. Ещё в пояс была заправлена жилетка цвета дневного неба с высоким воротником и вырезом на груди и спине, а так же с довольно большими вырезами для рук, доходящие почти до живота. На плечах лежал повязанный через плечо плащ. Плотный, шерстяной, он ощутимо выбивался из общего вида одеяний пришелицы, а значит куплен был в здешних краях. Из-за нетипичной манеры ношения вместо того, что бы достигать полами уровня голеней носителя, плащ косой линией едва достигал до поясницы, но прикрывал два спрятанных за спиной кинжала. Руки её украшало множество различных браслетов, колец и даже просто шнурков из красивых тканей, и даже на голых лодыжках было по паре браслетов. Правда глаз того, кто разбирается в драгоценностях сразу определит, что лишь два изделия из всех несут какую-то ценность. Обуви на пришелице не было, но пыли и грязи на её ступнях да и на ней самой было мало, что говорило о том, что путешествие её проходило довольно комфортно.
Кессэт обвела сапфировым взглядом зал таверны, рассматривая присутствующих и тешась вниманием к себе, после чего неспешно двинулась к ближайшему свободному месту, двигаясь так, словно собиралась приобрести эту таверну. Изящный и вальяжный, словно кошачий шаг, скептичный и многозначительный взор на каждую деталь, держащийся поверх и мимо всех находящихся внутри.
Это было её первым посещением таверны в этих местах, и потому она вела себя так, как привыкла вести себя в таких местах у себя дома. Плавно сев на стул, всё ещё ощущая себя в центре внимания, Кессэт полностью откинулась на спинку, плавно закинув ногу на ногу и спустила с лица платок, который теперь прикрывал лишь шею и неглубокое декольте жилетки. Медленно облизав кончиком языка пересохшую нижнюю губу, она плавно обводила взглядом всё что её окружало, сидя расслабленно и откровенно, словно была не менее чем дочерью здешнего правителя. Весь её вид был вызывающим и она явно требовала к себе особого отношения. Потому ждала, когда к ней подбежит хозяин заведения, что бы обслужить.
-
Плюс. То чувство, когда твой пост куда хуже чем у игрока:)
-
Красиво! Сам не умею во внешнее описание персонажей, поэтому очень люблю читать тех, кто умеет в это;)
|
|
¤ Услышав про число волков, ван Брундель немедленно ощерился в жестоком оскале. И это был отнюдь не радостный или кровожадный оскал. Всего лишь естественная реакция на опасность. Ему было страшно в очередной раз за этот день. По своей природе Хазис был хищником, охотником. Это было в нем сильней бывшей человеческой сущности, в отличие от Квентина, новенького вампира... как его там? Грегора кажется. И большинство других сородичей тоже жили скорей прошлым. Поэтому там где разум побуждал вампирских товарищей идти до конца, сам Хазис чувствовал лишь настойчивый ор инстинктов, которые говорили ему бежать подальше. Это не охота, это бег прямо в капканы и силки. Вампир невольно отступил назад, закутываясь в грязные лохмотья. Это его всегда успокаивало, но сейчас помогало плохо.
Если вчера они были загнаны в угол, и приходилось драться за свои жизни, то теперь они сами лезли на рожон. Вампиру претил такой подход, хоть он и понимал что выхода нет. Еще вчера он набрался бы достаточно храбрости чтобы опять завывая кинуться вперед, но смерть Андэра подкосила ван Брунделя. В учебном лагере человек был лучше их по всем нормативам, и в бою был лучше всех снаряжен. Хазис откровенно симпатизировал ему, подумывая даже позже сделаться кровником ему. Если бы он за кем и пошел, так это за ним. Однако лучший из них погиб, несмотря на то что дрались они изо всех сил. Раньше вампир надеялся что долгие тренировки помогут им всем выжить, теперь же чувствовал себя слишком уязвимым. После смерти товарища он все сутки проходил в подавленном состоянии, не присоединившись даже к допросу шамана. Могильный сон немного успокоил его и освежил, но при одной лишь мысли о драке руки у Хазиса дрожали до сих пор. Рефлексы из прошлой жизни тела.
Впрочем, боялся он не только за себя. Он все еще оставался вампиром. Он жил, он умер, он воскрес. И мог проделать такое еще раз. В то время как живые товарищи не смогли бы такое проделать, они умрут как и Андэр. Конечно же добрым невинным существом Хазиса было не назвать, но и гибели боевым товарищам он тоже не считал. Так что крепко сжав кулаки, вонзив нестриженные ногти в хладную плоть, ван Брундель все же нашел в себе силы шагнуть вперед, чтобы вклиниться в разговор остальных.
- Я могу их увести. Если ввяжемся в бой, поднимем шумиху, может набежать еще серых тварей, нас могут ослабить и мы потеряем время. Предлагаю тихо зарезать двух волков в мелкой зале, а потом я подниму шумиху и уведу по тоннелю из большой залы сколько смогу. Если повезет, они все побегут за мной. Если очень повезет, за мной могут побежать еще и те о ком мы не знаем. Потом вы задвинете плиту на место, и никто из них больше не вернется. Подраться мы всегда успеем, а так я смогу сразу вывести из дела хоть двоих-троих зверей, при везении много больше. А дальше вы и сами справитесь.
Хазис умело держал ровный голос, не выдавая своего внутреннего волнения. Он убеждал себя что действительно хочет помочь товарищам, и в его состоянии все равно не сможет принять участие в драке, но внутренний голос предательски говорил ему что он просто хочет убежать отсюда подальше, а самопожертвование лишь предлог.
|
|
|
|
-
закончил собирать благотворительность
Это пять!
-
приговаривал Корнелий, забирая меч и избавляя потерявшего сознание солдата от тяжести монет и других ценностей.
+Ахахаха
-
Благотворительность такая добровольная. Не возражает - и ладно. xD
|
|
|
Грум (потерянный пост) Битва была нелегкой. Солдаты били больно и Грум понимал, что, похоже, всех солдат ему не уложить, как бы этого ни хотелось. Сакеби метнулась быстрей молнии, подобрала раненую и рванула наутек. Умница. Надо ей потом будет можжевеловки налить. Грум оглянулся назад, новообретенные союзники мялись и не знали, вступать в бой или отступать... Была не была. Призвав силы природы к исцелению и громко рявкнув на тех, кто стоял и тупил сзади него, Грум попытался отвесить пару оплеух солдату, что стоял перед ним и отвлекался на розги, после чего попятился в следующий проход. Но оплеухи вышли весьма смачные. Результат броска 1D8: 7 - "Автолечение за слот".
Результат броска 1D20+5: 25 - "Кусать с преимуществом".
Результат броска 1D20+5: 11 - "Кусать с преимуществом".
Результат броска 1D20+5: 25 - "Царапать с преимцществом".
Результат броска 1D20+5: 8 - "Царапать с преимуществом".
Результат броска 1D20+6: 14 - "Оппорта против 18".
Результат броска 1D20+6: 13 - "Оппорта против 18".
Эх, была не была.
Да, хорошо зашло.
Подлечился на 7, накидал 34 урона, но одну оппорту, наверное, словил. Урон, мастер, уже сам кидай.
Ухожу на E18-F19
Потерянные броски — попавшая третья опорта и 34 урона чуваку. (потерянный пост) Элби навел копье на солдата, сжимая его разную рукоять копья, переходящую в чёрное с жёлтым отливом лезвие. С оружия срывалась еле-заметная волшебная пыль. Когда солдат отошёл к дверям, гном положил копье на землю и достал идол. Результат броска 1 D20+4: 16 - "Пускаем прямой канал в Фейское царство".
Результат броска 2D12: 5 + 7 = 12 - "Чистая позитивная энергия".
Бросаю копье свободным действием
Witch bolt в солдата 3 Новый удар булавы наглый солдат отклонил в сторону клинком. Да, в нём определённо чувствовался боевый опыт, возможно даже больший, чем у Корнелия, участвовавшего в нескольких крупных битвах капелланом. — Сами напросились! — процедил сквозь зубы он на полную отчаяния мольбу Корнелия. А вот из Дома Болезней Маларк дал уже совсем другой ответ. — Забирайте ту, за которой пришли, и уходите скорей! Мы не вмешаемся в вашу драку, так как наши руки могут быть заняты только лечением больных, но... Мы можем попытаться задержать их. Скорее! Шустрая Сакеби, подбежав, подхватила выжившую на руки. По ощущениям женщина со сплошными ожогами на правой стороне тела была потяжелее самой монахини, но зря что ли Сакеби проходила изнуряющие тренировки в своём монастыре? Держа выжившую будто принцессу, монахиня выскочила из Дома Болезней, а следом за ней поспешили и все остальные. Авенир, вышедший последний, закрыл за собой дверь. Боевой Топор продолжал держать проход, но недолго его защита оставалась непоколебимой. Разъярённый противник обманным манёвром смог ранить дворфа и выбить топор из руки, а когда верное оружие Кардора лязгнуло о мощёный камень, солдат подопнул его под себя так, чтобы Кардор не смог вернуть свой топор легко и без опасений получить при этом ещё один удар. Наглый солдат, с которым бился Корнелий, оказался резко окружён искателями приключений. От всего шквала ударов, который посыпался на него со всех сторон, он защититься не смог. Также весьма болезненным для него наверняка пришёлся луч трескучей голубой энергии, выстреливший из идола, что достал Элби. Солдат в конце концов, охнув, беспомощно осел на землю, но сам факт применения магии не остался незамеченным. — Волшебство! — закричал солдат, обезоруживший Кардора. — Не мы, так Плащи вас прибьют! Дверь чёрного выхода открылась наполовину, ударившись об Авенира и чуть не сбив его. Оттуда показалась тройка солдат, которая тут же атаковала монаха. — Остановитесь! Хватит, прекратите! — кричал им Маларк, находящийся где-то позади них. — Они никого не убили! Опустите оружие! — Не дайте им унести женщину! — скомандовал солдат с свежими красными отметинами медвежьих когтей на лице. Мартильн— С дубу рухнул? — огрызнулся впереди идущий. — Думаешь, мы тебе вот так поверим? Что же ты не бежал за ней, если она деньги твои украла?! — Если бы у меня какая шлюха пятнадцать золотых спёрла, я бы всё верх дном перерыл, всех бы напряг, — поделился ответом второй мужик, сплюнув. — Обманом попёрдывает. — Тиль! Фелая умоляет тебя! Спаси её! — взмолилась девушка, не оставляя попыток вырваться из хватки. — Заткнись, отродье! — Фелая всё вернёт тебе, только побей этих уродов, а? Ну, Ти-и-иль! За уродов тифлинг получила ещё раз в лицо. На сей раз кулаком. Синяк ей на глазу теперь был обеспечен.
|
|
Побег Чёрного Лиса не стал совсем уж неожиданностью для фон Бака, ведь прозвища не даются людям за просто так, а у хитрого зверя всегда имеются запасные ходы в норе и скрытые пути к отступлению. Досадно немного, но что поделать? Может хоть на какое-то время купцы и торговцы смогут вздохнуть спокойно. Впрочем, торговцы с купцами мало интересовали фон Бака, также как в данный момент и судьба сбежавшего главаря бандитов, сейчас он скорее всего заляжет на дно, забьётся куда-нибудь в самую глубокую свою нору, а иметь с ним дело придётся чуть позже, когда он вновь высунет на свет свои острый нос и наглую хищную морду.
Хотя, всё может пойти и иначе, всё может быть связано. Опять же, зачем этому разбойнику столько оружия? Чтобы щипать толстосумов такой арсенал и подавно не нужен. Да и мог ли он стрясти с них эдакие деньжищи? А если не мог, то зачем он вообще тратил на них своё время, коль скоро имел в своём распоряжении подобные суммы? Разбойник ли он вообще после этого?! А кто же тогда? Честный бунтовщик? Коварный заговорщик?! Их поставщик?! Ха!.. Сколько вопросов вокруг одного единственного мерзавца. Рано, рано сбрасывать со счетов почтенного Чёрного Лиса.
Так или иначе, а Лис всё равно отходил пока на второй план, уступая место новому персонажу, некоему Морису. Это простое, ни о чём не говорящее имя могло принадлежать кому угодно, человеку любого сословия и достатка, подданному Кряжина, или же заезжему уроженцу старой империи. Хорошо еще, что удалось выяснить, что он человек, а то пришлось бы искать еще и среди дварфов и гномов, да и среди остальных…
Ну и кто же ты такой, милый мой человек? И зачем же тебе эта штука, заставившая даже магистра Серуса хмурить свой бледный эльфийский лоб? Вот так-так…
Покрутив странное устройство в руках, фон Бака с чистой совестью вернул его княжичу, так и не сумев особенно ничего понять. Само собой, тягаться в знаниях с членом совета магов не было никакого смысла. Решение этой загадки следовало искать в другом месте.
Приняв от начальства приказ о своём повышении, Огастус внутренне посмеялся сам над собой. Старший следователь фон Бака… Да уж, его дед точно перевернулся бы в гробу, услышь он что-то подобное. Сам же Огастус этим своим продвижением по службе остался доволен, он ожидал его.
Зная княжича, фон Бака коротко, по-военному поблагодарил его за оказанное доверие, и перешёл к делу. Задача была ясна, цели поставлены, а времени давалось не так уж и много…
- Сэр, есть ли какие-то еще сведения по этому человеку, кроме его имени? Удалось ли выяснить, кому предназначалось найденное оружие? И все эти деньги, слишком много для даже такой организованной группы… Думаю, мне нужно будет самому побеседовать с кем-то из арестованных…
Скользнув взглядом по шарообразному артефакту, следователь задумался и пожал плечами слегка.
- Надеюсь, что магистр Серус сумеет уделить мне немного своего времени, возможно у него возникли какие-нибудь теории, вряд ли такая загадочная вещь могла оставить его равнодушным… - поделившись своими мыслями, фон Бака вновь призадумался, после чего спросил -…Другие члены совета магов имели возможность взглянуть на этот предмет?
|
|
У лечебницыЧто будет, если посадить экипированного в тяжёлую броню дворфа на петли? Вы получите совершенно непробиваемую дверь, которая отворяется только по собственному желанию, а иногда и не стоит на месте дольше нескольких минут. Отсюда вытекают рекомендации при назначении дворфа дверью: а) следите, чтобы ваша дверь не была пьяна, иначе не то, что не откроется, но ещё и в глаз даст на требование отвориться; б) никогда — слышите? Никогда! — не запирайте дворфом туалет, лучше подберите для этих целей обычную дверь, которая в любой, даже в самый критический момент, будет открываться быстро, без нареканий и излишнего ворчания; в) выбирайте в качестве дверей наименее вредных и при том наиболее ответственных дворфов, на которых можно оставить преграждение стратегически важного проёма. Некоторые весьма нагрелись на том, что их дворфы вместо того, чтобы стоять на месте, кидались в самую гущу боя и, соответственно, переставали быть естественным преграждением, расположенным на стратегически важной точке. В общем, взять Кардора нахрапом тройка солдат не смогла. Впереди идущий пытался задеть дворфа мечом, но тот успешно закрывался от вездесущего клинка щитом. Второй в тройке метнул кинжал, однако обоюдоострый нож полетел по касательной, ударился об стену и упал за спиной Кардора. Если всё так продолжится и дальше, он сможет удерживать это место бесконечно. В помощь Кардору рядом находились Корнелий и Элби. Элби кинул пикси-смертницу под ноги дворфу. Пикси, похоже, совсем не хотела умирать и взрываться, поэтому, вспорхнув крыльями, улетела сверчком в тёмное небо. Позади приключенцев показался солдат, который несколько мгновений назад убегал сломя ноги по команде Корнелия. Внутри лечебницы приключенцы давили солдат массой. Один из противников рухнул, как подкошенный, когда на него свалились и тумаки Авенира, и когти с клыками Грума. Окружённый со всех четырёх сторон солдат (сзади от него витали розги, призванные божественной силой Корнелия) продолжил атаковать Авенира. С кинжалом он был, похоже, на ты не меньше, чем с длинным мечом. Быстро продавившись через защиту монаха, солдат ткнул в него кинжалом, а потом и вовсе отбросил его на пол мощным ударом ноги. За это, правда, солдат получил по ушам ударом когтистой лапы и затем напал на Грума, справедливо посчитав внезапно появившегося медведя наиболее опасной целью. Ещё один солдат пробежал через божественную призрачную охапку веток Корнелия, прошмыгнул между своим товарищем и упавшим Авениром, получив по голове от Сакеби посохом, и с рёвом и с шишкой на голове набросился на друида-медведя сбоку. Длинный меч с размаху впился в Грума и проделал в звериной шкуре весьма качественную прореху. Мартильн Кони были как кони. Повозка никуда не делась. Упряжь и всё остальное было на своих местах. Если прибегнуть к запланированному отступлению, никаких проблем не возникнет. Кхм, пожалуй, если бы кони сейчас поняли, что Мартильна только что обокрали, они бы смотрели на него презрительно-насмешливо до самого момента расставания с ними. Наверно, эти кони были первостепенными снобами по сравнению с остальными лошадьми в Фаэруне, учитывая, что конюх "Плаща Путешественника" кормит их, кажется, исключительно одними сочнейшим клевером и фруктами, а их стойла — более комфортабельные, чем жилища многих бедняков-людей. Оставалось воину только слушать, как там вдалеке проходит сражение у Дома Болезней, как тут неподалёку Фелая убегает от матерящихся мужиков.
-
Вспоминается дворф из "жизни гоблинов". Вот там дверь так дверь...
-
+
-
Юмор. xD
-
Путеводитель Автостопом по Фаеруну
-
Что будет, если посадить экипированного в тяжёлую броню дворфа на петли? Есть только 1 способ проверить!
|
|
|
|
Все, кроме Мартильна
Надоело, и сил терпеть этих суровых, несговорчивых ни в какую, да просто обозлённых и наверняка обделённых жизнью солдат уже не было. Первым сорвался Кардор, наехав с топором на того негодяя, который до этого пнул и подсёк мечом Элби. Дворф, похоже, почувствовал ответственность за своего названного брата, до того его удары были сильны. И хоть первый из них был нанесён просто для примеривания и угодил с звучным звяканьем в кирасу, то второй вышел настолько сильным, что с лёгкостью мог бы сбить неподготовленного человека. К сожалению, обученный воинскому искусству солдат выстоял.
И уже атаку Кардора Ювар принял за сигнал к началу действа. Вовремя, а то его могли заметить другие, совершавшие обход вокруг Дома Болезней солдаты, которые как раз показались в проходе между домами. Следопыт остался незамеченным своей целью, поэтому смог застать её врасплох, обрушив на неё ряд ослабляющих ударов, после которых иной раз и на ногах устоять сложно, но молчаливый солдат показал, что не из теста был слеплен.
Тут в течение внезапно вспыхнувшей битвы вмешались силы природы, чуток подстёгнутые Грумом. Мощённая камнем земля за Бальтазаром вспучилась, между булыжниками проросли жестокие побеги травы с шипами и колючками. Будто дикая лесная полянка возникла посреди Мулмастера за считанные секунды, но при этом она выглядела вполне органично для городского ландшафта, будто в край запущенный тупичок. Трава путалась под ногами, необычно больно кололась шипами и очень сильно мешала подкреплению противника подойти. Подкрепление же разделилось: один солдат помчался обратно поднимать тревогу, второй же мужественно продрался сквозь тернии к Бальтазару, стоящему на коленях, и с размаху плашмя приложил клинок меча к чешуйчатой башке. А потом ещё раз, ибо нечего было драконорождённому бить его товарища.
Корнелий же, пока всё окончательно не потонуло в хаосе, отступил и приказал солдату бежать. Тот неожиданно послушался жреца Ильматера. То ли призыв Корнелия был весьма властен, то ли сам солдат привык настолько беспрекословно исполнять выданные ему приказы, что вот так вдруг послушался. И побежал что есть мочи. Внутрь лечебницы, оттолкнув в сторонку Маларка, продравшись через своих товарищей, которые сражались с напавшими на них парой монахов, гулко ступая окованными металлом сапогами по доскам пола. При столь поспешном побеге он ещё успел получить на свою долю удар и от Кардора, и от Ювара, и от Авенира, и от Сакеби (правда, монахиня промахнулась).
Посреди всего этого шума и лязга клирик вдруг прислонился к стене и опустился к полу. Захрапел, добавив свой голос к звукам происходящего. Может, тут поработала пыль, которую Элби сдул со своих ладоней в тридцати футах от клирика, может, сама битва была слишком скучной и вызывающей громадной утомление, но факт оставался фактом.
Маларк крикнул: "Остановитесь!", — но его никто не послушал. Тогда главный жрец Дома Болезней осуждающе покачал головой и вернулся в лечебницу. Там его встретило ещё одно сражение, от которого старому лекарю даже было не отшатнуться. Заметив спящего клирика, он подошёл к нему и разбудил, после чего стал выдавать указание приготовить медикаменты и повязки, так как чем бы ни кончилась битва, в ней абсолютно точно будут раненные.
_____________
Мартильн
— Луна заблудилась и заснула в ветвях кипариса... — задумчиво произнесла Фелая следом за Мартильном и затем ответила ему. — Да Фелая верит Тилю! Эта луна — хитрая бродяга Селуны, то спрячется за облаком, то подмигнёт откуда-нибудь ярким светом. И в ветвях кипариса спрятаться, наверно, сможет!
Тут внезапно с громким стуком удара о стену открылась дверь, через которую вышла чуть ранее тифлинг-бард, и из неё выскочили двое мужчин, злые донельзя. Их напутствовал громкий крик.
— ОНА ОБОКРАЛА!!! МЕНЯ! ГАДИНА!
— Эй, Фелая не гадина! — обиделась Фелая. — Просто платить музыканту надо за искусство, а не оставлять ни с чем!
— ПРИТАЩИТЕ ЕЁ КО МНЕ ЗА РОГА, ПАРНИ!
Тифлинг драматически вздохнула и отстранилась от Мартильна.
— Ах, извини, Тиль, кажется, Фелае пора бежать очень большими шагами. Твоё великодушное предложение принять её у себя она примет как-нибудь потом. Пока-а-а!
— Вот она! — девушку заметили.
|
|
|
|
Внутри >>> Корнелий, Авенир, Грум, Сакеби
— Да, это он, — кивнул клирик Корнелию, шёпотом отвечая. — Со мной всё нормально.
Поднявшийся со скамьи солдат зевнул, а затем хмыкнул:
— Ильматеритам верю, в порядке так в порядке. По крайней мере, там стоят Джеб и Стен, а мимо них ни одна мышь не проскочит, — высказав это, мужчина уселся обратно. Кажется, он не собирался трубить тревогу по Дому Болезней, поэтому Корнелий теперь мог беспрепятственно обратиться к главному жрецу, видневшемуся за раскрытой дверью.
Снаружи >>> Кардор, Бальтазар, Ювар, Элби
— А? Что? — старик-жрец, отвлёкшись, повернулся к Корнелию, и в это время снаружи пошло представление, в котором в главных ролях выступили Бальтазар, Кардор и странным образом в устах драконорождённого ставший дворфом и братом дворфа гном Элби.
Если опустить логику, как это вообще возможно, в пересказе какого-нибудь менестреля эта история обрела бы колоссальный успех. В ней были бы и подмена только-только родившихся детей у матерей, и случайное, но трогательное воссоединение много лет спустя, и таинственный недоброжелатель, и пересечение любовных интересов, и другие диковинные сюжетные повороты...
— Вы сами выбросили в сточную канаву шанс уйти отсюда целыми, жалкие пьяницы! — угрожающе начал говорить страж чёрного выхода, обхватив меч двумя руками. — Отказ от выполнения требований солдат Мулмастера, находящихся при исполнении обязанностей, является преступлением.
...Однако ж менестреля не было, логика никуда не опускалась, уличные артисты попутно притворялись пьяными и пытались вполне успешно вызвать зрителей на бой. А ещё Элби так пронзительно и красноречиво поглядел своими янтарными глазами на пнувшего его солдата, что у того на лице злость мгновенно сменилась испугом, а ноги, задрожав, застыли на месте.
— Д-дерьмо! Не смотри на меня так! — сглотнув, воскликнул он и стал истошно махать мечом перед собой, не следя особо за своими движениями. Элби легко увернулся от первого взмаха, но вот второй, подсекающий снизу, застал его врасплох, и гном упал, ударившись головой о камни и отрубившись.
Второй солдат, всё такой же молчаливый, подошёл чуть ближе и встал перед своим товарищем, держа длинный меч в обеих руках.
— Остановите их всех! — ответил беспомощно Маларк Корнелию, углядев в нём собрата по вере. — Пока не пролилось больше крови!
Внутри
— Нет, всё же не в порядке, — процедил солдат, встал со скамьи и разбудил товарища, спавшего в углу с другой стороны проёма в стене. — Эй, Грег, подъём! У Стена и Джеба какая-то заварушка!
Больные тревожно заворочались в своих кроватях. Один из клириков, ухаживающих за больными, искоса поглядел на близко находившихся к нему нарушителей тишины, но ничего не сказал, а только склонился над своим пациентом, вливая тому в рот лечебный настой.
_____________
Мартильн
— О Тиль, жизнь в этом городе так тяжела и жестока к таким, как Фелая, — призналась тифлинг, подходя к Мартильну ближе. — За каждую серебряную монетку приходится прикладывать усилий больше, чем нужно этому симпатичному жеребцу, чтобы катать своего хозяина целый день по городу.
Она потрепала гриву пегого коня. Конь, кажись, закайфовал маленько от перепавшей ему ласки девушки. Серый жеребец презрительно пфыркнул на своего товарища по упряжке.
— И постоянно Фелая надеется на великодушие и денежную отдачу слушающей её аудитории, но всякий раз получает только жалкие гроши, на которые можно купить разве что хлеб с маслом. А одно масло с хлебом есть Фелае очень вредно! От него толстой и некрасивой становишься! Она знает, она видела много женщин, которые... Перебрали с маслом. Фелая уверена, что и Тиль неоднократно их видел.
Вдоволь потискав животное, она встала напротив воина, облокотив нижний край лютни о свой сапог.
— Вот и приходится несчастной Фелае много выступать и уставать ради денег, а потом голодать, потому что нормальная еда дорогая, а есть один хлеб с маслом да пить одну лишь воду она не в силах.
Послушав её, Мартильн вдруг понял, что девушке живётся на самом деле легче, чем она сейчас ему описывает. И она определённо не голодает. Может, Фелая специально сгущает краски, чтобы воин сжалился над ней, укатил её к себе и обеспечил всем необходимым. Может, видит в нём прекрасного кандидата для того, чтобы сесть на его шею.
|
Элвин, проговаривая себе под нос гномьи частушки исследователей, и так крутил посох, и сяк, но палка поддаваться ему вовсе не желала. Гном по этому поводу совсем не расстраивался: с магическими вещами не нужно спешить. Постепенно он всё равно узнает, что же за заклинания были включены в посох, а покамест и первоначального результата было вполне достаточно. Пятнадцать драгоценных камней, волшебный фальшион и волшебный камень — шутка ли?!
А тут ещё и Гро пришёл с новым союзником, неживым, но и не совсем мёртвым, как, впрочем, Квентин и Хазис, которые, кстати, начали просыпаться.
— Я Элвин, — представился волшебник Грегору, выпятив чуть оголённое пузо. — Элвин Накл Пивохлёб, волшебник, а также специалист по технике и по вопросам природных явлений, связанных с горением и взрывами. Ты пришёл из Лапушков, говоришь? Там был пожар? Селяне с ним справились?
Забросав прибывшего вопросами, Элвин повернул голову к Квентину и переключился уже на него.
— А? Череп? Нет, дорогой мой товарищ и коллега, череп не является артефактом, потому что артефакт — это вещь искусственного происхождения, а череп возник вполне естественным образом от смерти его, охо-хо, владельца, наделённого магическими или божественными способностями.
Волшебник уставился на вампира во все окуляры.
— Э, у тебя глаз чешется? Я не знал, что у вампиров могут чесаться глаза! Это надо будет куда-нибудь записать потом! Так, на чём я остановился... Ах, да! Череп является сильным магическим источником, который не может не влиять на живых существ, зачастую негативным для них образом. Конечно, источники часто становятся реликвиями, но это не значит, что они перестают быть опасными! Впрочем, череп Йеноха может оказывать на гноллов строго определённое действие в отличие от всех остальных рас... Тогда, при условии, что он будет всегда у гноллов, не произойдёт ничего страшного. Возможно. Я не уверен. А историческая ценность у него несомненно богатая, раз о нём аж ходят легенды!
-
XD
-
Сразу видно. Профессор!
|
|
|
|
Разработав план на основе добытых Грумом сведений, искатели приключений приступили к его исполнению.
Авенир, Грум, Сакеби и Корнелий выбрались из подворотни на улицу и по ней дошли до Дома Болезней. При этом мужчины держали монахиню под руки, а она притворялась, что находилась в обмороке. Впрочем, особого умения отыгрывать роль больной тут не требовалось, тем паче, что широкополая шляпа девушки скрывала её лицо, когда она, как сейчас, склоняла голову. Солдаты на входе, увидев четвёрку, насторожились было, но тут послышался цокот копыт. Из темноты под свет фонаря вынырнула карета и поехала себе дальше. Видимо, какой-то из молодых зоров решил прокатить ночью свою пассию.
— Не толпитесь тут, проходите, — буркнул солдат, глядя вслед удаляющейся карете, и жрец, монах и друид облегчённо поволокли Сакеби внутрь.
Перед ними предстал охраняемый одним солдатом неподалёку от окна коридор, ведущий в большой зал с рядом грубо сколоченных кроватей у стен. На каких-то из них лежали пациенты, за которыми сейчас ухаживал один из лекарей, совершая ночной обход. Слева по коридору располагалась комната. Именно оттуда на звук открывшейся двери появился клирик Ильматера и, посмотрев на пришедших, пригласил их в свою обитель.
— Несите больного сюда!
В комнате стоял в самом её центре очищенный от посторонних предметов, кроме свечи в данный момент на самом краешке, стол, на который, наверно, предполагалось класть тяжелобольных для осмотра, и ещё были пара табуреток по углам и скамейка, придвинутая вплотную к стене. На стенах также находилось несколько полочек со всякими баночками, травами, бинтами, клизмой, щипцами и другими необходимыми в медицине предметами. Под столом можно было заметить металлический тазик и ведро с водой.
— Дорогой собрат, что произошло с потерпевшим? — спросил клирик у Корнелия, заглядывая под шляпу Сакеби. Монахиня, уставшая притворяться, с шумом вздохнула и открыла глаза, уставившись прямиком на лекаря. Тот уставился на неё. — Да прольётся на вас оздоровляющая всепростительная любовь Ильматера. С вами всё в порядке? Где-нибудь что-нибудь болит?
Кардор, Ювар, Бальтазар и неусидчивый Элби, прополоскав рты можжевеловкой Грума, а может и хлебнув пару раз из неё, благо крепкая алкогольная жидкость к этому располагала, направились к чёрному выходу. Пришлось постараться, чтобы до него добраться, так как в череде перекрёстков, образованными узкими проходами между домами, можно было легко заплутать и повернуть не туда, но всё же со знанием нужного направления эти четверо вскоре подобрались к Дому Болезней.
Ювар остался стоять у стены одного из стоящих впритирку к лечебнице зданий, а вот Кардор, Бальтазар и Элби вышли под тусклый свет масляной лампы, стоящей в углу небольшого тупичка, прямо за вторым солдатом у двери.
— Вход в Дом Болезней находится с другой стороны. Проваливайте! — страж чёрного выхода положил ладонь на рукоять длинного меча, покоящегося в ножнах. Как-то не казалось, что он позволит искателям приключений оттираться неподалёку от него.
В то же время из прохода, другого от того, из которого пришла четвёрка, вышел халфлинг. Знакомый такой Бальтазару хафлинг. С довольной мордой, подбрасывающий вверх приятно позвякивающий мешочек. Бальбо. Впрочем, когда взгляд Бальбо упал на Ярджерита (или точнее вознёсся к нему из-за разницы в ростах), плутоватый работничек тут же засунул мешочек в карман штанов и нацепил на себя самый невинный вид.
— Э, здравствуй, босс! Давно, э, не виделись. Целый день! — руки спрятал за спиной под плащом. — А я тут совершенно случайно оказался, решил прогуляться перед сном. Меня там... Гобба в таверне ждёт, я пойду, да? Я ему обещал в картишки с ним сыграть, в "порочную добродетель".
Мартильн остался сторожить крытую повозку на случай, если заявятся любители чужой собственности, проживающие в этом городе в относительно большом количестве. Кони спокойно стояли на своих местах, склонив головы. Послушные. Воину оставалось только слушать, что происходит вокруг.
Здесь было как-то более тихо, чем в других кварталах. Может быть, это сказывалось близкое расположение Дома Болезней. Вполне возможно, что многие дома на самом деле пустовали, так как мало кто решится поселиться рядом с лечебницей, из которой могла распространиться поветрием тяжёлая болезнь и куда стекаются все бедняки без гроша в кармане. Полечатся там и пойдут грабить рядом находящиеся дома. Хотя, может быть, эти мысли не имели ничего общего с действительностью.
Через пару минут Мартильн услышал негромкую приятную мелодию, наигрываемую на лютне где-то недалеко. Кто-то музицировал.
|
|
Пока один за другим искатели приключений, чуть присмотревшись к незнакомым лицам своих коллег, просачивались внутрь "Плаща Путешественника", обогащая заведение на десять золотых монет за каждую персону, поговорим о том, что происходило с ними в две недели между этим событием и окончанием всколыхнувшей весь город вечеринки у мистресс Сэй.
Не простые люди эти приключенцы, хлебом их не корми — только дай возможность подёргать судьбу с удачей за рукав! И, разумеется, в Городе Опасностей сыскать на свою голову (и на место пониже спины) какое-нибудь приключение было несложно. Зачастую оно само сваливалось, нападая на ищущего его внезапно, исподтишка и беспощадно. Но иногда требовалась дополнительная стимуляция... И вроде бы несколько любителей острых ощущений могут делать одно и тоже, но при этом получать совершенно другие результаты. Так случилось с Кардором и Сакеби, ударившимся в загул.
Монахиня, опьянённая Воротами Фортуны и продающимися неподалёку вишнёвыми пирожками (и одним неловким поцелуем), горячо возжелала познать неиспробованные прелести городской жизни, а потому один день, хотя бы один день, она делала всё то, что никогда ранее не делала и что ей даже не приходило на ум делать. К сожалению, распитие крепких алкогольных напитков под вечер не только сделало её характер необузданно весёлым и лёгким как ветерок, а поступь — нетвёрдой и качающейся, но и сподвигло на незаконные действия: сломать паре посетителей таверны лица, стол и руку одного бузотёра без каких-либо на то оснований (ну, кроме проигрыша в карты на раздевание). Окончиться всё могло тюрьмой, но имевшиеся у неё десять золотых... Оказали воистину магическое влияние на стражников и позволили ей избежать ареста. И в конце увеселительного дня ей стало очень-очень плохо от выпитого. Как итог, Сакеби завязала (на время?) с концепцией пробования всех прелестей городской жизни и другие тринадцать дней провела скромно.
Кардор же свои "на всю катушку" провёл более цивилизованно, хоть и не без алкоголя: в азартных играх. Дворф раньше не пил и не играл на деньги, но он был и оставался солдатом, а в сердце каждого вояки по разным обстоятельствам порой просыпалось острое желание... Покутить. Что ж, проснулось оно и в Кардоре. Помешательство продлилось несколько дней, которые Боевой Топор не особо-то и запомнил — слишком уж быстро и незаметно пролетало время. И хоть в начале он резался в карты в таверне, в конце Кардор уже делал ставки в рулетке в Воротах Фортуны. Ему пёрло так, как, кажется, не пёрло никогда в жизни за исключением того случая, когда он единственный во всём своём отряде выжил после нападения на них врага из засады. Там, в игральном доме и храме Тиморы одновременно, Боевой Топор выиграл джекпот в сто пятьдесят золотых (это шло плюсом к тем пятидесяти золотым выигранным ранее, сорок из которых Кардор успел неизвестно на что потратить, наверное, на деликатесы, привезённые сюда с самого Амна, и настойки с Рашемена). Не успел дворф получить выигранное, как молва о бесподобно удачливом "господине Синяя Волна" хлынула из раскрытых дверей Ворот Фортуны в город. В общем, отдохнул и повеселился дворф изрядно.
— О? — удивился усач, рассмотрев татуировку под правым глазом Кардора. — Синяя Волна?! Я слышал о тебе! — дворф же, просто передав стражу стопку монет, вошёл внутрь. На уныло выглядящую монахиню дверные стражи толком и не смотрели, убедились только, что она отдала положенные десять золотых.
Некоторым искателям приключений никогда не сидится на месте. Пусть даже их жизнь течёт хорошо, есть крыша над головой, нехитрое по сравнению со всякими авантюрами занятие, которым можно зарабатывать, и умеренной знойности барышня с умеренной стройности фигурой. Но само спокойное её течение лишает бедолаг сна, им всё мерещатся подвиги, какие они могли бы совершить... Если б не сидели на попе ровно, принимая скуку за должное. Так бы и совсем зачахнуть можно, но при малейшем упоминании мало-мальски интересного события сердце истинного приключенца начинает биться с новой силой, и тогда приходит пора. Пора уйти навстречу приключениями!
Таковое и случилось с Юваром. Приручение Микси заняло у охотника за головами силы, которые он с большой охотой тратил по ночам, но вот самой полуэльфийке с шрамами на лице приручить мужчину так и не удалось. Она-то смогла найти в себе силы покончить с пиратством на некоторое время и работать официанткой в вшивом баре, пока не накопит на свой корабль, но вот Ювар так просто отвыкнуть от вкуса настоящих опасностей и приключений не мог. Даже устраиваемые им потасовки в баре и поимка субчиков, за которых власти Мулмастера назначили цену, уже нисколько его не воодушевляли и удовольствия не приносили. И вот оно — приключение, таящееся в объявлении зоры Калкин! Всё наносное, вся скука ушли куда-то в одно мгновение, пропали вместе с причинами остаться с Микси и не оставили от себя и следа. И как замечательно, что перед входом в "Плащ Путешественника" следопыт встретил своих товарищей: Кардора и Авенира.
Потом, конечно, он их спросит, что случилось с Фратхи, жрецом Берронар, и ещё, возможно, вспомнит о Бриане, набившегося к ним в группу тогда, в баре, за плату. Фратхи же ушёл почти следом за Юваром от Сэй, но не к полуэльфийке под тёплый бочок, как то сделал следопыт, а в небольшой дворфийский квартал, желая соорудить для своих сородичей алтарь Берронар, чтобы было место, где они могли молиться своим, дворфийским богам и справлять священные ритуалы, некоторые из которых могли бы показаться людям весьма странными. Но хотеть — это одно, а сделать — совсем другое. Сперва у Каменного Мешка дела шли хорошо, дворфы с энтузиазмом восприняли его идею, но потом начались проблемы. Мулмастеру не нужны были другие боги, он отвергал их, и на одном энтузиазме, как ощутил, наверно, уже Корнелий, жрец Ильматера, свою веру не протащишь в Город Опасностей. Патруль стражников, обычно ленивый ко всему, что они видят и слышат, застал Фратхи, окружённого несколькими дворфами, как раз в момент проповеди и решил его арестовать. Завязалась потасовка, и служители порядка просто своим количеством задавили защищавших жреца дворфов и поймали его. За проповеди и взятые пожертвования на строительство алтаря Берронар, а также "причинённые травмы", очень доброго и совсем не конфликтного Каменного Мешка упекли в тюрьму на двадцать два дня. Произошло это в тот день, когда Кардор и Авенир со своими новыми товарищами сопровождал Тундрази, красную волшебницу. На следующее утро после этого Кардор узнал о произошедшем и вызволил Фратхи из тюрьмы под залог в пятьдесят золотых. От остальных дворфов, тоже собравшихся вызволять жреца Берронар из тюрьмы, к Боевому Топору потом вернулись семь золотых. Ну, а Каменный Мешок дальше был более аккуратен в своих проповедях.
С Брианом приключилась другая история. Задолжал он денег серьезным людям за проигрыш в картах. Крупно. На пятьдесят четыре золотых. Ну, деньги такие у варвара водились, а вот желание их отдавать — нет. И вот, после того, как десятидневная вечеринка у Сэй закончилась, он пропал. Что с ним сталось, жив он или нет, было никому неизвестно. Может быть, Бриан, заработав сколько мог денег, уехал из Мулмастера куда подальше. Может быть, группа хамовитых и преступных на вид типов его подкараулили, скрутили, связали и кинули под ноги своим боссам. Во всяком случае, его в эти две недели никто из искателей приключений не видел.
На слова Корнелия стражник сбросил с своего лица грозную нахмуренность и добродушно усмехнулся, будто не замечая брошенного на него жрецом Ильматера презрительного взгляда или попросту привыкнув к подобным взглядам, обращённым в его сторону.
— И для нас немалые, — сказал усач, протянув Корнелию отяжелевший и позвякивающий монетами в нём мешочек. Он его достал, когда уже не смог держать в своих ладонях золотые, которыми его осыпали искатели приключений. Алебарду свою страж дверей аккуратно прислонил к стене, а вот его коллега даже и не думал выпустить из рук оружие. — А для наших обычных посетителей — малые. Вы уж нам, пожалуйста, поверьте: если вы кого-то заденете там, мы будем самым добрым, что с вами может тогда случиться. И потом, нам же прилетит за ваши действия, если вы захотите учудить. Поэтому простите за резкость, но это не те таверны, в которых можно ужраться и набить морду рядом сидящему, а заведение, где нужно вести себя подобающе.
Да уж, стражник оказался словоохотливым малым. Или это так добродушность Корнелия, проглядывающая за презрительным его взглядом, на нём сказалась?
Корнелий, когда обнаружил Дом Болезней, провёл практически всё время за тяжёлой работой. Лечение больных действительно чрезвычайно изматывало, несмотря на то, что жрец Ильматера всего лишь помогал другим клирикам добрых богов. Пациентов приходило много. Заболевшие, поранившиеся, отравившиеся, сломавшие руку или ногу... Особенно больно было видеть детей. Тех, кто приходил или был принесён другим в тяжёлом состоянии, устраивали на немногочисленных кроватях с провонявшими матрацами, которые попросту не на что было сменить. Корнелию пришлось приложить уйму усилий и стараний, и, хоть он практически ничего не получил за свою помощь, кроме благодарности усталых коллег-лекарей, несколько пошедших на поправку людей и сам факт, что он сумел несколько облегчить работу клирикам, а также передать им часть своего опыта, было само по себе наградой. Лекари взвалили на себя тяжёлую, но благородную ношу, и даже в Мулмастере, где поклонялись в основном злым богам, нужны были священники добрых богов.
Но это всё было в дневное время. По вечерам подуставший жрец читал проповеди или отдыхал в "Воловьей Яме" вместе с товарищами. Для проповедей пришлось избрать далёкое от главных улиц и бульваров место, где крайне редко появлялись стражники, но было достаточно горожан, которым Корнелий считал своим долгом поведать об Ильматере. Да, это было в райончике, близком к гетто Жента. На его проповеди стабильно приходило трое: Дилора, слуга мистресс Сэй по имени Стедд и повариха Ольма. Другие люди, быть может, останавливались, вслушиваясь в пылкие речи Корнелия, и будто пробуждались от какой-то странной апатии, бывшей у многих, кивали жрецу, но потом они уходили, ничего не спрашивая об Ильматере, и в следующий день не приходили на проповедь. Но отчаиваться было нельзя, и Корнелий не отчаивался, становясь лишь крепче в своей вере.
Ну, а Авенир помогал Корнелию, следя на проповедях за тем, чтобы никакие грабители не решили обокрасть и избить жреца и приходящих к нему новообращённых ильматеритов, и отгоняя недалёких людей, пытавшихся передразнить Корнелия и перекричать его. Утра и дни же монах проводил за подработкой, зарабатывая не так уж и много, но этого хватало, чтобы оплатить еду и жильё в таверне, но не более того. В основном (его нанял один торговец посудой, приметивший монаха ещё на вечеринке у Сэй) он занимался бухгалтерией, а также описью всех товаров. О, Денеир, все эти тарелочки и блюда, стеклянные и глиняные сервизы даже не думали кончаться. Увы, никто и не думал предложить Авениру переписать какую-либо интересную, им ни разу не прочитанную историю или перерисовать какой-нибудь таинственный глиф.
Грум и Мартильн без особых церемоний отстегнули требуемые десять золотых и вошли следом за монахом и жрецом Ильматера. Оба успели весьма сдружится за время работы у Сэй, поэтому было нисколько не удивительно, что после этого они организовали своё частное охранное агенство... Или, по крайней мере, попытались организовать. Как оказалось, помимо самих навыков набивать нелицеприятным элементам морды и охранять цели требовалось ещё много чего: наглость и умение вести переговоры, чтобы отбивать у конкурентов выгодных клиентов и договариваться о бо'льшей плате за дело, способность закрывать глаза на не самые лучшие привычки и характеры клиентов и так далее. Удача как-то им не улыбнулась в виде торговца-клиента, пришлось поработать вышибалами в нескольких барах. Соответственно, заработали они на двоих всего ничего.
А вот у Бальтазара, драконорождённого с чешуёй цвета золота как минимум наглость была, и ещё у его общества "Вольные Клинки" уже была наработана некоторая клиентура, поэтому бизнес у него в целом спорился. Вот только богатая рыба к нему не шла, а всё, что он зарабатывал, делилось на три части: ему и двоим его работничкам, хафлингу Бальбо и полуорку Гоббе. Конечно, Бальтазар оставлял себе бо'льшую часть, но какой-то особой прибыли — со вздохом нужно признать — не было. Зато поработал он славно в эти две недели.
В любом случае, работа на зору Калкин должна увеличить репутацию "Вольных Клинков", что в свою очередь приведёт к тому, что больше клиентов, богатых и хороших, будет обращаться к драконорождённому за наёмничьими услугами.
Несколько отличался от всех гном Элби. Если остальные провели в Мулмастере почти месяц, то Элби — где-то половину от этого времени. И он совершенно не был знаком с теми опасностями, которые может предложить город. Поэтому гном, оставаясь верным своему характеру, мог позволить себе беззаботно относиться ко всему, что он видит, и пытаться впихнуть продать свои произведения бардам, торговцам... Всем, кто сможет прочитать и оценить. Не знал он и о культах элементального зла, протянувших свои ниточки над всем Мулмастером.
Ну, в городе — по крайней мере в таком большом — Элби был впервые. Всё же лесные гномы обитают в уединённых общинах, и крайне редко кто-либо из них выбирается в окружающий мир. В таких ситуациях только неиссякаемый запас оптимизма и любопытства может помочь адаптироваться к новой обстановке и даже использовать её с некоторый выгодой для себя. К счастью, у маленького господина Трищелчка с этим всё было в порядке. Может быть, он не понимал каких-то правил приличия и аспектов поведения городских жителей, но пока у него всё шло хорошо. И вот ему даже пришло задание от Изумрудного Анклава, принесённое новой знакомой, живущей неподалёку от Мулмастера, гномкой-друидом Явендель.
Итак, все, потеряв несколько в деньгах (кто-то даже отдал все имеющиеся у него кругляшки золотого металла), просочились внутрь "Плаща Путешественника" и... Попали в совсем другой мир. Оценить всё представившиеся перед искателями приключений великолепие попросту не представлялось возможным. Даже воздух казался каким-то другим, нежели в квартале доков, оставшимся позади.
Не было ни одного тёмного уголка, всё вокруг было залито сверху мягким, тёплым светом массивной люстры. Откуда-то доносились умиротворяющее журчание фонтана и лёгкая музыка. На светло-бирюзовом мраморном полу расстилался большой ковёр цвета насыщенной зелени листьев с ажурными песочными узорами. Из выемок в также мраморных стенах выглядывали скульптуры полуобнажённых людей, занятых игрой на арфе, распитием вина из кубков и всеми другими делами, которыми талантливый скульптор назначил заниматься своим творениям вечность их жизни. Пустое пространство стен скрывали матово-белые бархатные портьеры, стянутые и обвязанные снизу, и картины, изображающие то сцены из жизни зоров, то природные явления, как, например, бушующие волны в море, то и вовсе лирические сюжеты. Напротив приключенцев стояла дюжина больших будок из окрашенного дуба самого высокого качества, именно там проводилось большинство деловых встреч. Проёмы в них были закрыты шторами, и потому нельзя было увидеть, был ли кто-то внутри них. Сбоку от входа примостилась лестница, ведущая на второй и третий этажи. Если взглянуть наверх, можно было увидеть внутренние балконы, с которых знатные постояльцы могли обозревать холл.
— Добро пожаловать в "Плащ Путешественника"! — обратилась к искателям приключений светловолосая женщина в роскошном лиловом платье. — Меня зовут Арвин. Я буду Вас сопровождать к месту встречи с достопочтимой зорой Розалин Калкин. Пожалуйста, следуйте за мной!
И, убедившись, что все её услышали, она двинулась к лестнице. Встав на первую ступеньку и положив руку на полированные дубовые перила, Арвин повернула голову к приключенцам и одарила их улыбкой.
— Прошу сюда. Нам нужно будет подняться на третий этаж, — сказав это, женщина стала подниматься по лестнице, и искателям приключений не оставалось ничего, кроме как последовать за ней по укрытым ковром ступенькам.
На третьем этаже проводница остановилась возле нужного номера и постучала в дверь. Здесь, как и на втором этаже, располагались апартаменты. Дверь открыла темноволосая женщина.
— Ваши гости прибыли, зора Розалин, — сообщила ей Арвин, отойдя вбок, чтобы зора могла увидеть пришедших к ней.
— Спасибо за услугу, — поблагодарила Розалин Калкин проводницу, а затем обратилась к приключенцам. — Входите и не забудьте закрыть дверь.
Внутри номера оказались апартаменты из четырёх комнат. Впрочем, двери в три из них были закрыты, и искатели приключений могли наблюдать лишь роскошно обставленный зал. В углу находился камин, в котором потрескивал огонёк. В центре располагался стол с диванчиками и креслами вокруг него. На столе лежал маленький колокольчик для вызова слуг и стояли початая бутылка вина с тремя пустыми бокалами на серебряном подносе. Четвёртый, но наполовину наполненный, держала в своих руках зора Калкин. Освещал всё напольный позолоченный канделябр.
Зора Розалин Калкин являлась высокой и худой женщиной, которой можно было дать на глаз тридцать с небольшим лет. У неё были короткие, чёрные как смоль волосы, которые окаймляли её бледное лицо. На ней был надет изысканно украшенный нагрудник, эмалированный цветами её дома: красным и кремовым. В прилегающих к левому бедру ножнах она носила рапиру, чей эфес был не менее впечатляющим, чем её нагрудник. А поверх своей брони зора Калкин также надела длинное с меховой отделкой пальто из тонкой красной и кремовой кожи.
— Итак, — начала говорить она, отпив вина из бокала, — здравствуйте. Присаживайтесь, наливайте себе вино, если хотите. Я ожидала, что придёт меньше людей, но так даже лучше. Дело, которое я хочу вам предложить, касается Элмвуда, уничтоженного два дня назад взрывом. Насколько мне известно, не было найдено ни одной причины, почему там произошёл взрыв, ни естественной, ни магической.
В ведении разговоров зора оказалась весьма прямолинейной.
— Выживших, кроме одной женщины, как мне сообщило доверенное лицо, нет. Солдаты, расследующие всю ситуацию с Элмвудом, отказались выдать мне хоть какую-либо информацию о ней, однако от своего контакта из городской стражи я смогла узнать, что эта женщина спаслась, уплыв из Элмвуда на самодельном плоту, но при этом всё равно получила тяжёлые ожоги от взрыва и сейчас находится под охраной солдат в одном из Домов Болезней согласно распоряжению высокопоставленного Ястреба. Как только она придёт в себя, я подозреваю, Ястребы, как обычно они это делают, заточат её у себя и никто больше о ней не услышит.
Зора Розалин сделала паузу и затем продолжила говорить.
— Тут мне нужна ваша помощь, и она не терпит отлагательств. Я хочу, чтобы вы забрали выжившую и отнесли её в моё имение рядом с башней Тайных Сил. Прямо сегодня, иначе её перепрячут в другое место и я никогда не смогу узнать правду о разрушении Элмвуда и гибели людей.
В её словах Корнелий почувствовал горячее желание узнать правду об уничтожении Элмвуда. Любыми средствами. Но при этом то, с каким упорством она хотела знать это и с какой горечью в голосе говорила о том, что выживших кроме одной женщины нет, указывало ещё на её стремление спасти и укрыть выжившую от Ястребов, тайной полиции Мулмастера, к которым зора Розалин относилась с явным подозрением.
|
|
Был ранний вечер...
Искушённый слушатель может заявить, что уже примерно догадывается, каким будет продолжение. Ведь все приключения в мире начинаются либо утром, едва успеет солнце озарить своими лучами Фаэрун, либо ранним вечером, когда в городах (и Мулмастер здесь не был исключением) зажигают на главных улицах и бульварах масляные фонари, светящие тусклым светом, пока улочки и переулки постепенно погружаются в кромешную темноту. Но тут уж придётся простить этот нечаянный огрех рассказчика, зажатому в рамки традиций повествования. Чай, не выдумывает всякую бессмыслицу, пальцы вееря, а читает с немалым трудом добравшуюся до его рук книгу, смятую, скомканную, со страницами, затёртыми до дыр...
Так вот. Был ранний вечер. Солнце уже было у самого горизонта, готовясь в самом скором времени скрыться за ним. Оживлённый, кипящий жизнью в дневное время город затих, практически заснув, но это было обманчивое впечатление. При всех его изъянах Мулмастер никогда не спит. Пока фонарщики, эти диковинные люди, занимались своей каждодневной рутинной работой в спокойных богатых районах и на главных улицах, рыночные районы и бедные части доков пробуждались от послеполуденной дрёмы, понемногу утопая в темноте. Вечер, вступая в свои права и набираясь силой, принёс сюда новый ворох звуков: хриплый смех, громкие переливы простецкой музыки, зазывающие крики вечно назойливых торговцев, продающие свои товары вразнос. Тут осторожнее: не дайте кажущемуся безмятежным окружению ослабить вашу бдительность. Здесь кроется настоящая кладезь преступников всех мастей. Преступления, крупные и малые, случаются в этих местах часто, но мудро держатся в стороне от взоров чрезмерно любопытных горожан вроде вас или редкого патруля совсем разленившихся стражников.
Искомое заведение, в котором предстояло искателям приключений встретиться с зорой Калкин, предложившей по расклеенным по тавернам объявлениям некую авантюрную работу, располагалось на углу квартала доков, соприкасающимся с тремя богатыми холдингами Мулмастера. Оно представляло собой трёхэтажное каменное изящно скроенное здание. Сбоку стояло несколько экипажей богатых торговцев и знатных особ, решивших заключить выгодную сделку, приятно провести время в узком кругу своих знакомых либо просто переночевать в новой для себя обстановке. Неподалёку от парадного входа стоял фонарный столб, наверно, единственный на все квартал. Двое как на подбор усатых с пузом стражников охраняли подступы к гостинице, постукивая порой от скуки тупыми концами дежурных алебард о мощёный камень. О, внутрь абы кого не пустят. Да и мало кто бы захотел, честно говоря, кроме тех самых богатых торговцев и знатных особ, которые в состоянии позволить себе принарядиться и заплатить входную плату в целых десять золотых — это не считая платы за отдельный номер, еду, вино и внимательное, доброжелательное отношение прислуги к практически любым капризам посетителей! Фух, вспомнили как дышать? В общем, "Плащ Путешественника" позиционировал себя как элитная гостиница для богатых влиятельных торговцев и аристократов, которые знают толк в хорошем вкусе. Попасть внутрь и подетально общупать глазами роскошную обстановку сего заведения было, наверно, общей детской мечтой всех ребятишек квартала доков.
Зора Калкин, как стало известно из стремительно разнёсшихся по городу новостей, являлась владельцем большинства фермерских хозяйств деревни Элмвуд, полностью разрушенной пару дней назад одним мощным взрывом. Чуть менее половины всех поставок зерна в Мулмастер шло оттуда, и после такого местами таинственного, неожиданного происшествия семейство Калкин потеряло один из основных источников своего дохода. Проблемой простых жителей города при этом было то, что раз будет меньше зерна поступать в Мулмастер, значит вскоре настанут голодные времена и цены на продовольствие скакнут вверх ("и уже в который раз так! — недовольно пробурчит в тысячный раз какая-нибудь старая карга, вышедшая из дома потрещать с товарками за тему). Все, короче, размышления по поводу работы, которую зора Калкин столь срочно хотела предложить заинтересованным лицам, прося встретиться с ней в "Плаще Путешественника" на второй день после уничтожения Элмвуда и через день с небольшим после расклейки её слугами объявлений в тавернах и постоялых дворах, сводились к тому, что она каким-то боком будет касаться стёртой с лица земли деревни.
Как бы то ни было, у входа в "Плащ Путешественника" столкнулись три группы искателей приключений. Что было, мягко сказать, внезапно из-за большой входной цены в заведение, из-за срочности встречи с работодательницей и из-за удивительного совпадения по времени. Скорее уж можно было ожидать, что никто в эту гостиницу так скоро не заявится. В первой группе было трое людей: молодой высокий воин со светлыми волосами до плеч, жилистая девушка, которую можно было иной раз спутать с мужчиной, в монашеской робе с длинной чёрной шевелюрой и мужчина несколько постарше, тоже с тёмными волосами, достаточно легко одетый и с обыкновенным, не окантованным металлом по концам деревянным посохом в руках. Вторая группа была более многочисленна и разнообразна расово: драконорождённый с золотистой чешуёй, снаряжённый как воин, рыжеволосый с синей татуировкой поднявшейся волны под правым глазом дворф, закованный в тяжёлые доспехи, добродушный с виду седой старик-человек, на щиту которого был изображён символ Ильматера, темноволосый с шрамом в левом уголке рта мужчина в халате-безрукавке, подпоясанным кушаком фиолетового цвета, и сурового вида мужчина-воин (судя по двум коротким мечам у него и луку за спиной) с короткими чёрными волосами и небольшой ухоженной бородкой. Ну, а третья группа не была собственно группой, так как в неё входил один лишь гном с обрамлённым бородкой и неопрятными кудрями лицом цвета светлой коры, на котором виднелась пара весёлых янтарных глаз.
Один из стражников задумчиво почесал шею, оглядывая собравшуюся компанию, и сообщил:
— Нас предупредили о вас. Плата за вход — десять золотых — никуда не пропала. Внутри вас встретят и проведут в нужную залу. Но только без потасовок, иначе вас сразу вышвырнут вон. Всё ясно? — на этом моменте усач приподнял алебарду, грозно нахмурившись. Было решительно непонятно, как он собирался со своим напарником вышвыривать собравшихся искателей приключений в количестве девять штук из респектабельной гостиницы вон в случае вспыхнувшей между ними драки.
|
|
Квест: Страх подобный тёмному забвениюИ вот он последний квест. Очень короткий. Практически целиком боевой. Простой и незатейливый, а ещё с недомолвками. Основные моменты этого квеста: беседа с толпой, сражение с демонами, решение элементальной загадки для закрытия портала. ▷ Беседа с толпойТолпа народа окружает партию и очень хочет её крови. На чек insight'а ДС10 можно было выявить, что на толпу кто-то воздействовал и страх её обернулся агрессией. На последующий чек арканы ДС15 — что страх был распылён некоей магической силой, но найти источник распространения страха, даже с помощью detect magic и схожих по эффекту заклинаний, было невозможно. • Сдвиг 1Расставшись в самом начале пути с Валадаром, группа пошла с Тундрази к посольству магов Тэя, пока на торговой площади толпа её не зажала в тиски с явно агрессивными намерениями. Груму особенно не понравился инициатор действия, поэтому он со словами "Ты что такой борзый-то!" превратился в медведя и попёр на выкрикивающего оскорбления дворфа. Толпа с криками "Волшебство! Оборотень!" закидала искателей приключений камнями/овощами на 2д4 урона. Сакеби хотела уже прорываться сквозь толпу с Тундрази, но тут выступили Эдельмунд и Мартильн и начали запугивать толпу, угрожая тем, что стража всем накостыляет и вообще: граждане расходитесь, а кто шибко смелый, пусть подходит и отвечает за свои слова. Граждане в ответ снова забросали приключенцев своими снарядами на 2д4 урона, и после этого случился взрыв с появлением демонов. • Сдвиг 2Оказавшись в той же ситуации, что и первый сдвиг, второй сдвиг сперва предпринял в лице Кардора неудачное запугивание. И перед тем, как толпа что-либо успела сделать, выступил с успокаивающей речью Корнелий, которого ещё поддержал Бальтазар. Жители района внемли убедительным несколько улучшенным божественной магией словам жреца Ильматера, пока Авенир выискивал возможности выбраться из тисков толпы, и не стали закидывать искателей приключений камнями. И тут внезапно случились взрыв и демоны. Мастерское примечание:1) С успешным чеком убеждения ДС15 толпа не бросается камнями. Если чек был зафейлен, они бросаются снарядами на 1д4 урона. Если искатели приключений совершают какие-либо агрессивные действия или запугивают, толпа закидывает тухлыми овощами на 2д4 урона каждому. ▷ Сражение с демонами + решение элементальной загадки для закрытия портала• Сдвиг 1Первую четвёрку дретчей (тех безобразнорылых с кисточкой между ног) первый сдвиг разожрал в два хода. Квазит (крылатый демонёнок) ушёл в инвиз, а потом ужалил Тундрази. Сакеби помяла руками-ногами демонёнка, но он со своей сопротивляемостью к урону немагического оружия не особо сильно пострадал. Дальше появились демоны из склада-лаборатории, где осуществлялся призыв. Ещё два дретча и четыре мейна (толстые человечки с когтями). Эдельмунд призвал spiritual weapon и набросился на них. Те с критами на атаках его положили. Два мейна побежали за убегающими жителями Мулмастера, но их догонять первый сдвиг не стал, просто докончил со второй партией демонов. Грум стоит над Эдельмундом, чтобы жреца на всякий случай не атаковали  Эдельмунд в это время прокидывал спасы от смерти, и ему повезло с моей руки получить двадцатку, восстановить 1 хит и очнуться. Сакеби рванула в дом и обнаружила в нём магический круг, 4 элементальные сущности и труп призывателя с бумажкой в руке. Правда... Зачем нужно указывать какую-то бумажку в чьих-то руках, если прям всё так очевидно, что нужно делать с этими элементальными штуками? Тут стоит отметить, что эта "типа головоломка" чуть ли не специально была заточена под монахиню, выбравшую путь четырёх элементов. Сакеби подбежала к огненной сфере и затушила её водой из бурдюка, хотя могла, конечно, воспользоваться своей элементальной дисциплиной, позволяющей чуть-чуть управлять элементами. И вот тут из портала вышли демон-громила Barlgura, два дретча и ещё один квазит. Ситуация вышла такая: Сакеби стоит в левом нижнем углу, путь на выход ей преграждают демоны, а все остальные искатели приключений находятся снаружи. Недобитый монахиней квазит из первой волны следующей своей целью сделал Мартильна, но с воином не прокатило также легко, как с красной волшебницей, — в свой ход Мартильн зарубил мечом крылатую тварюжку. Искатели приключений решили отвлечь на себя внимание демонов, но не захотели при этом входить внутрь здания. В итоге они сосредоточились у двери, Грум обратился обратно в человека и кинул в демонов ледяной кинжал, Эдельмунд послал внутрь спиритуальный свой топор, Мартильн пристрелил квазита, пока тот не ушёл в инвиз... Громила принялся атаковать spiritual weapon Эдельмунда, безуспешно, т.к. божественное оружие было в целом бесплотным, а дретчи пошли грызть Сакеби, убежавшую к сущности воздуха, и погрызли монахиню успешно — она упала. Грум подхилил Сакеби хилинг вордом, монахиня убрала сущность воздуха, докинув в неё песчинки, а дретчи вновь загрызли девушку до бессознанки. Громиле надоело, что его атаки по бесплотному оружию не проходят, и он ушёл в инвиз. Грум снова обернулся в медведя и вошёл внутрь. С спиритуал веппоном Эдельмунда он забил дретчей. Из демонов остался только громила, который тут же накинулся на медведа. Ну а дальше все искатели приключений на ногах принялись атаковать демона-примата, и тот довольно быстро сдулся под атаками со всех сторон. В то же самое время за ход до прибытия новых демонов Эдельмунд и Тундрази убрали сущности воды и земли (жрец Темпуса махал на сущность земли щитом, чтобы на неё пошёл ветерок). Затем искатели приключений подняли/подлечили Сакеби, быстренько осмотрелись, изучили бумажку в руках призывателя и вместе с Тундрази добрались до тэйского посольства. Конец квеста. Для удобства вида труп громилы был по карте отнесён в сторону.  С первой четвёркой второй сдвиг также разобрался быстро. Только один дретч храбро противостоял злым к нему приключенцам и продержался хода три, несмотря на то, что его окружили и целенаправленно пытались убить. Почётная ему от меня за это печенюшка. Бриан убил ужалившего Тундрази квазита опортой. Вторую бригаду демонов также одолели быстро, причём Корнелий не дал убежать двум мейнам за жителями, подманив их к себе. Дальше отряд зарубил оставшихся демонов, а Бальтазар ринулся в дом. И тут из портала вылезают громила, дретчи и квазит. Кардор, защищая Тундрази, вместе с ней плавно подошёл к складу-лаборатории, все остальные уже зашли внутрь, кто осмотрелся, кто сразу атаковал демонов (Бриан сходу замочил одного из дретчей, а Бальтазар перед этим полыхнул на всех демонов burning hands'ом). Корнелий скастовал спиритуал веппон в виде булавы и подобрал бумажку из рук мёртвого призывателя. Громиле, которому очень не понравилось, как выглядит и ведёт себя драконорождённый, покусал Ярджерита и с крита кулаком вырубил его в бессознанку. Крылатый демонёнок убёг в инвиз, а оставшийся с малым количеством хп дретч совсем потерялся и ничего толком не сделал, ни по кому не попал. Отпинав дретча, все набросились на громилу. Демон-примат же избрал своей целью Кардора, но стойкий дворф выстоял против череды его мощнейших атак. Квазит из невидимости атаковал Бальтазара. Попал бы — и драконорождённый возможно бы помер, но Бальтазару повезло. Один раз, а потом и второй. А затем Авенир влил в него potion of healing. Бриан и Авенир отскочили в сторонку, чтобы их не побили, Кардор и Корнелий остались на своих местах.  Громила, в общем, прожил не сильно дольше, чем его собрат в первом сдвиге. Совместными усилиями искатели приключений завалили его прямо на магическом круге, а затем забили квазита. Осталось разобраться с элементальными сущностями. Сперва, уже ознакомившись с содержанием листка призывателя, Бальтазар и Корнелий обступили сферу воды и начали на неё дуть. И если жрец дул просто так, драконорождённый, благодаря своей расовой особенности, дул огнём. Таким образом Бальтазар смог не только испарить сущность воды, но и поджечь стену! Авенир подхватил полупустой бочонок с водой и подтащил его к сущности огня. Тем временем, демоны очень хотели пройти через магический круг и оказаться на этой стороне, но им мешал труп демона-громилы. Его они оттолкнули в сторону, но взпоявиться не успели. Кардор и Бальтазар по-быстрому вернули труп здоровяка обратно на магический круг. Тундрази стала тушить кантрипом стену, пока совсем пожар не случился. Авенир затушил сущность огня и пошёл помогать дворфу с драконорождённым удерживать импровизированную пробку в портале. Корнелий смог избавиться от сущности земли, подув на неё. Демоны вновь попытались столкнуть труп демона-примата, и им удалось сбросить его прямиком на Авенира. Бальтазар с Кардором опять оттащили тело громила на магический круг, закупорив портал. И чтобы всё было надёжно, дворф забрался на "пробку" и попрыгал на ней. Корнелий, снимая на ходу ботинок, подобрался к воздушной сущности и потряс над нею своей обувью, вытряхивая в вихрь засохшую на подошве грязь и песок. Этого хватило, чтобы убрать последнюю элементальную субстанцию. Таким образом битва была выиграна, а бесконтрольный призыв демонов остановлен. Ну, а дальше Корнелий остался объясниться с стражниками и Плащами, когда те прибудут, и заодно полутать местность=) Авенир присоединился к нему, Кардор остался за компанию, т.к. ему нужна была минутка, чтобы отдышаться после боя, а Тундрази вместе с Бальтазаром и Брианом сразу пошла в посольство Тэя. Конец квеста. Мастерское примечание:1) Barlgura появился среди противников, чтобы выбить друида в варварской ярости из формы медведя. Не получилось, демона забили, а у Грума в форме медведя оставался целый 1 хп. Я беспокоился, что второму сдвигу очень плохо придётся, но они весьма достойно зарубили его. Надо было сразу двоих таких взпоявить=D 2) В складе можно было полутать из ценного 20 гп и насобрать себе целой стеклотары на 1 набор начинающего алхимика (взять инструменты алхимика). 3) Дворф, который первым сагрился на приключенцев и был инициатором того, чтобы толпы закидала отряд камнями, выжил в обоих сдвигах. В первом сдвиге он едва не погиб, сбежав от демонов с единичкой в хп. Итого:• Оба сдвига замочили кучу демонов. • Каждый персонаж получил +1300 опыта, +5 даунтаймов за квест. • Второй сдвиг прошёл квест чище и местами оригинальнее первого. • Всю компанию целиком отыграли за ~213 дней (5112 часов). За столом она проходится примерно за 8 часов. Таким образом 1 час настольного времени равняется 26,5 дням игры на форуме у меня. Такой же показатель был выведен к статистике второго квеста, и он не изменился сильно — там было 24 дня игры на форуме за 1 час игры за столом. • Целых 8 игроков (опять восьмёрка. Совпадение? Не думаю) отсеялись по разным причинам за время игры. Некоторые персонажи этих игроков остались в Мулмастере. Фратхи Каменный Мешок пытается сподвигнуть дворфийскую общину Мулмастера на создание алтаря Берронар, подобно тому, как Корнелий обращает народ в фолловеры Ильматера и имеет большие планы на дальнейшее распространение веры в своего бога в Мулмастере. Ювар живёт с полуэльфийкой Микси из второго квеста (та самая, которая попортила всем крови). Про остальных ничего определённого сказать не смогу=) • Из первоначального состава первого сдвига осталось двое персонажей (Грум и Мартильн), из первоначального состава второго сдвига — тоже двое персонажей (Кардор и Авенир). • Путаница имён была более распространена в первом сдвиге. Эдельмунд часто называл Сакеби Скабеи (может тут есть какая-то причина к этому, но я её не знаю), Грум Эдельмунда — Эйдельмундом (от этого мне постоянно хотелось называть жреца Темпуса Эйарнольдом). Второй сдвиг звал в последнем квесте мощного и опасного громилу, барлгуру, бибизьяной и бебезьяной. Если бы с демоном этим была какая-нибудь социалка, он бы оказался морально уничтожен от такого прозвища и обсмеян у себя в Бездне. * Статы большого демона под названием Barlgura BARLGURA
Large fiend (demon), chaotic evil
Armor Class 15 (natural armor)
Hit Points 68 (8d10 + 24)
Speed 30ft., climb 30ft.
STR 18 (+4) DEX 15 (+2) CON 16 (+3) INT 7 (-2) WIS 14 (+2) CHA 9 (-1)
Saving Throws Dex +5, Con +6
Skills Perception +5, Stealth +5
Damage Resistances cold, fire , lightning
Damage Immunities poison
Condition Immunities poisoned
Senses blindsight 30ft., darkvision 120ft., passive Perception 15
Languages Abyssal, telepathy 120 ft .
Challenge 5 (1 ,800 XP)
Innate Spellcasting. The barlgura's spellcasting ability is Wisdom (spell save DC 13). The barlgura can innately cast the following spells, requiring no material components: 1/day each: entangle, phantasmal force
2/day each: disguise self, invisibility (self only)
Reckless. At the start of its turn, the barlgura can gain advantage on all melee weapon attack rolls it makes during that turn , but attack rolls against it have advantage until the start of its next turn.
Running Leap. The barlgura's long jump is up to 40 feet and its high jump is up to 20 feet when it has a running start.
ACTIONS
Multiattack. The barlgura makes three attacks: one with its bite and two with its fists.
Bite. Melee Weapon Attack: +7 to hit, reach 5 ft., one target.
Hit: 11 (2d6 + 4) piercing damage.
Fist. Melee Weapon Attack: +7 to hit, reach 5 ft., one target. Hit:
9 (1d10 + 4) bludgeoning damage.
-
Бибизьяна - это ещё ничто по сравнению с тем как я обзывала тех больших жуков... Как же их там... анкхеги?
В общем, спасибо за игру! ^^ Даешь исчо.
-
Жаль, что не получилось доиграть.
-
Второй сдвиг звал в последнем квесте мощного и опасного громилу, барлгуру, бибизьяной и бебезьяной.
Точнее, бибизьяном и бебезьяной :)
Жаль, что в дальнейшем, по объективным причинам, подобных сравнений не будет уже — очень интересными они получались.
-
Да, достойный труд. Спасибо за игру!
-
Отличная идея с итогами по каждому квесту и по игре в целом.
Благодарю за игру. Надеюсь на продолжение. =)
Очень рад, что попал в второй сдвиг, ибо в первом мог бы и не выдержать.
Интересные приключения, думаю Кардор никогда не забудет Мулмастер, хоть и останавливался там проездом.
|
|
Где-то в далёком мире, имя которого неизвестно жителям Латерры... В городе под хрустальным куполом, лежащим на дне великого моря... В подводном дворце владыки демонов... Переступив через дымящийся труп одного из множества чудовищ, охранявших дворец, эльф, покрытый шрамами множества битв, вооружённый арсеналом магического оружия и артефактов, вошёл во дворец великого демона.
- А, вот и Храбрый Герой! - услышал Гацван насмешливый голос и увидел того, кому он принадлежал, - фигуру в красной мантии, полностью скрывавшей истинный облик повелителя демонов, с золотым посохом с навершием в виде трезубца в руке, верхом на огромном змееподобном монстре. - Неужели ты думаешь, что ты первый, кто осмеливается бросить мне вызов? Сотни таких, как ты, пытались сразиться со мной раньше, но они мертвы, а я - жив!
- Значит, я буду последним! - в голосе героя не было ни тени страха или сомнения. - Всё закончится здесь и сейчас, Д'Спарил!
- Ты прав, всё закончится здесь - для тебя! - засмеялся Змеиный Наездник, и его ездовой змей выдохнул струю пламени, метясь в эльфа.
Змеиный Наездник и смертный герой схлестнулись в битве, обрушивая друг на друга разрушительную магию, - та битва, в которой Гацван потерял всех своих родных и близких, казалась лишь бледным подобием схватки одного из могущественнейших существ мультивселенной с героем, вооружённым сильнейшими артефактами своего мира. Наконец, сражённый магическими выстрелами, змей Д'Спарила тяжело рухнул на землю бездыханным, и Змеиный Наездник поднялся на ноги.
- Жалкий глупец! - в его голосе звучало уже не самоуверенное презрение, а злоба и ярость. - Ты думаешь, ты спасаешь свой мир, освобождая его от моего владычества?! Я и мои братья принесли вашему жалкому миру процветание, объединив под единой властью ваши расы, прежде занятые вашими мелочными междоусобными войнами! Мы принесли вам мир и порядок!
- И вознамерились убить всех, кто не пожелал покориться вашей власти? - с мрачной насмешкой бросил в лицо демону эльф. - Нам не нужен такой порядок и такое процветание - заберите их себе! Народы Парториса пусть сами решат, какой путь им выбрать!
- Какие громкие слова... - усмехнулся в ответ Д'Спарил. - Но одни лишь слова не помогут тебе! Ко мне, мои верные слуги!
Из ниоткуда рядом со Змеиным Наездником принялись появляться его слуги - служители Ордена Трезубца - и вместе со своим повелителем они обрушили на одинокого героя всю мощь своей тёмной магии. Но, хотя эльф был не единожды ранен, на его стороне были его воинские навыки, его арсенал артефактов и самый могущественный из них - одна из Книг Власти его мира. Один за другим слуги Д'Спарила падали замертво, и вот наконец мощная магическая атака поразила Змеиного Наездника в его чёрное сердце.
- БУДЬ ПРОКЛЯТ, КОРВУС! - вскричал Д'Спарил, когда магическая энергия на глазах принялась сжигать его тело изнутри, жадно пожирая плоть демона. - Я проклинаю тебя... со всей яростью умирающего бога! Ты больше не увидишь свой родной мир!
Это был тот самый сон, после которого Гацван понял, что время его отшельничества подошло к концу, - он видел битву, свершившуюся в одном из далёких миров, и он зрел гибель одного из Змеиных Наездников. После этого видения посещали Гацвана ещё не единожды, но уже другие: он видел, как демонические армии пришли в движение, как они в бесчисленных мирах сокрушали тех, кто осмеливался поднимать голову и восставать против власти Наездников. Быть может, та же судьба ждала и Латерру - попытаться восстать и быть раздавленной тяжёлой пятой двух оставшихся Змеиных Наездников - но, может быть, всё ещё оставалась искра надежды?
Из дремучих лесов, где он много лет жил отшельником, пытаясь бороться со своими ночными кошмарами, Гацван шёл на запад, и сейчас вокруг него расстилались равнины, носящие имя Вырубленных. Гацван слышал, что когда-то на месте этих равнин зеленел древний Куронский лес, безжалостно вырубленный слугами демонических наместников, оставившими лишь маленький кусок прежде огромного леса, - и, может быть, такая же судьба в будущем должна была ждать и тот лес, что много лет давал ему приют. Идя на запад, следопыт чувствовал влияние демонических слуг, изменивших эти места: леса превратились в голые равнины, ручьи превратились в овраги, берега рек превратились в болота. Пару раз Гацвану приходилось сталкиваться с уродливыми монстрами, поселившимися в болотах, и с орками, кочевавшими по Вырубленным равнинам и готовыми нападать на всё, что движется, - к счастью, воинские навыки Гацвана не подводили его, и из этих схваток он выходил победителем.
Гацван шёл уже достаточно давно, солнце клонилось к закату, и нужно было найти себе место для ночлега, но вокруг него, докуда хватало глаз, расстилалась лишь голая равнина, почти совершенно плоская, если не считать невысоких холмов да редких оврагов. Однако вдалеке странник увидел поднимающуюся вверх струйку дыма, говорившую о том, что где-то рядом есть человеческое жилище, - и хотя любая встреча с местными людьми казалась отшельнику потенциально опасной, он направился туда. Приблизившись, он увидел становище кочевников - несколько крытых повозок, поставленных кольцом, рядом с которыми мирно щипали травку низкорослые лошади, которых сторожили крупные собаки - судя по тому, что эти собаки ростом были едва ли не выше здешних "пастухов", Гацван понял, что видит кочевой табор халфлингов. Ветерок, дунувший в сторону странника, донёс до него запах готовящейся еды, и в животе Гацвана слегка заурчало...
|
|
-
— Изучу мехатронику... Создам самопередвижное... Устройство... Не буду бегать... Больше... Оно будет меня перевозить... — погрузился гном в мечты. — Присобачу к нему... Огнемёт... И самозапускающиеся... Фейерверки...И холодильную камеру... С пивом...
Я себе тоже такое хочу! :)
-
— Изучу мехатронику... Создам самопередвижное... Устройство... Не буду бегать... Больше... Оно будет меня перевозить... — погрузился гном в мечты. — Присобачу к нему... Огнемёт... И самозапускающиеся... Фейерверки...И холодильную камеру... С пивом...Дайте два! (с)
-
+
-
Хочу на это посмотреть :)
|
|
|
— О-о, прогресс не стоит на месте, металловедение развивается также, как и прочие науки, — важно покивал головой Элвин, осматривая каменные стены. Кто о чём, а гном, как всегда, всё о своём.
— У меня дома где-то валяется книга с докладами с того самого симпозиума, прошедшего десять с половиной лет назад, на котором представили концепцию машины для ковки, — сказал волшебник и, подумав, добавил. — Но я и читал её десять лет назад и не особо при этом обращал внимание на доклады, посвящённые металловедению и изобретениям для ковки. Не моё направление, вы знаете, я больше по части изучения высоких температур и термодинамических систем.
Вот, вроде бы, кто как не гном, представитель народа, что изобрёл новый способ ковки, должен был сходу выложить на стол чертежи чудо-машины для ковки или прямо сразу начать чертить их на первой попавшейся под руку бересте, но не тут-то было. Впрочем, беседа шла своим чередом, и никто вроде не обращал внимание на излияния гнома. Кузнеца то пытались убедить, то запугать, а кузнец в ответ пытался то убедиться, то не запугаться.
Элвин почесал бурную светлую уложенную кое-как поросль на своей голове.
— А у вас хороший каменный дом, — авторитетно заявил гном. — Волки сюда точно не заберутся. Если организовывать оборону, то точно здесь. Но для всех, наверно, места маловато. Поэтому остальные селяне собрались в ратуше? Хм... А уезжать я вам не рекомендую. По крайней мере, пока мы не разберёмся... Со всем, да. Видите ли, семейство Кобычей... Мне прискорбно о них сообщать, но мы обнаружили их мёртвыми. На них напал не так далеко от села отряд гноллов. Мы с этими собаколюдьми, конечно, разобрались, а также попутно провели на них исследование на устойчивость заклинания сна, но могли остаться ещё гноллы и, разумеется, есть ещё волки.
|
|
|
|
Вечер заканчивался спокойно, никто не мешал пятерке наземников пить, есть и разговаривать в волю, на следующий день предстоял долгий путь в родную Септийскую Империю. Оставалось лишь донести реликвию до Столицы и все, жизнь станет такой, что и до конца дней суетиться не надо будет, столько там всего было обещано.
Либе и Шварк направились по магазинам, чтобы продать топор подороже, да прикупить вещей в дорогу. Эльф оказался немного должен полуорку, поэтому согласился помочь, а ,может, и по другим причинам. Так или иначе орочий топор покрытый магическими письменами за дорого не пошел, Уткерн сообщил, что орочье оружие - гадость, и ее в три дорога никто не купит, по-дружески, так сказать, сообщил и предложил в принципе не плохую цену. После полуорк выбрал себе боевой топор под одну руку - отличное средство для разбивания щитов, да и просто любимое оружие и зачарованные наручи, дарующие защиту. После они заскочили в храм Неондора, где Шварк долго и нудно объяснял на пальцах, что ему нужно. Наконец до жреца дошло, и он вынес перчатки силы огра и амулет, делающий кожу носителя крепче...
Два клирика и маг остались в гостинице, тихонько обсуждая свойства найденных реликвий, тем более, что тема для обсуждения того стоила. Сами по себе вещи, даже если их не использовать, представляли огромную цену из-за своей редкости и связи с религиями. Зоран некоторое время пытался вспомнить хоть одну историю про эти реликвии, но ничего на ум не приходило, тем более, что связаны они были не с его церковью.
Идея использовать реликвии для отвода глаз имела смысл, тем более, что ауры предметов также отличались огромной мощью. Кто догадается, кто искомый артефакт - на самом деле маленький невзрачный предмет, а не богато украшенное оружие.
Позно вечером, когда уже все разошлись, а Гектор убрал артефакт-преобразователь и кинжал в свой новоприобретенный ящик, в гостиницу заявились Шварк и Либе. Полуорк отправился к себе, а Либе таки решился выпросить кинжал и пошел к Гектору. Как назло, тот успел выйти в уборную, но плута это не остановило - пара манипуляций, и вот он уже рассматривает ящик, приобретенный магом. Природное любопытство взяло свое, ну как не попробовать вскрыть такой замок любителю вскрывать замки. Он некоторое время поковырялся, однако ящик оказался более, чем надежным. Шаги по коридору возвестили, что Гектор возвращается, и плут принял любимое положение "я не при делах". Когда маг вошел, Либе с честным видом и большими круглыми глазами сообщил компаньону, что готов таскать кинжал в целости и сохранности, что дверь нужно лучше закрывать, а ящик - очень надежное изделие, уж он-то в этом разбирается. Одно дело - не доверять тому, кто скрывается, и совершенно другое - тому, кто высказывает мнение и никуда не убегает, поэтому хмурый Гектор передал эльфу кинжал, смерив того подозрительным взглядом, а когда тот вышел, проверил все свое имущество, на всякий случай. Поводов для беспокойства не оказалось, за исключением того, что замок на двери был точно заперт... вроде бы.. нет, точно был.
Утром, когда все завтракали, в гостиницу заявился Аргон Сталевар, правая рука Ненеля с двумя стражниками. С хмурым видом он подошел к Зорану и протянул тряпичный мешочек на тесьме.
- Посланник, ваша пропажа обнаружена, виновные понесли наказание, Доминат надеется, что инцидент исчерпан, и желаем вам ровной дороги, - фраза из уст вояки звучала неискренне, вымучено, но все же звучала. Когда жрец Иштара его распустил, внутри оказался тот самый камень, что еще недавно у него украли.
Патруль дворфов вышел на улицу, но когда посланцы вышли седлать ящеров, то заметили троицу снова - Аргон наблюдал за сборами. И вот вся поклажа собрана, и ящеры запряжены, начинался долгий путь назад...
Двуногие рептилии довольно бодро подымались по дороге вверх, оставляя за спиной озеро и замок Кузни Веков, прошли центральные улицы, по левую руку виднелась площадь пяти храмов, а на окраине гости города, как раз проезжали недалеко от подпольного склада-магазина. Бывшие стойла еще дымились, а рядом с ними на пиках торчали пять дворфийских голов, она из них принадлежала юнцу, что стоял "на стреме" перед воротами...
Снова над головой сомкнулся проход, уводящий в массив скалы на дорогу до Сердца Камня, снова стены заставляли чувствовать себя неуютно тех, кто привык к открытому пространству, но от была ровная дорога, выходы с которой надежно охранялись отрядами крепких подгорных парней. Через день пути отряд достиг ворот оборонительного поста, где целый отряд дворфов нес службу. Все также на кушетках валялись раненые, все также часть смотрела через бойницы ворот, а не собирается ли снова наступать нежить. Шварк и Либе могли оценить массивные сворки, обитых железом ворот, дворфов в сверкающих мифрилом кольчугах, да и саму оборону открытых сейчас ворот, представляющую из себя еще и направленные колья.
Уже знакомый трем из пятерых наземников Таргон подошел к каравану и внимательно осмотрел прибывших:
- Я смотрю, вы решили вернуться назад, - хохотнул он, но потом улыбка сползла с лица, - С вами же вроде другие были, - дворф демонстрировал отличную память, разглядывая полуорка, - Как бы то ни было, придется вам задержаться. Мои разведчики сообщают, что идет очередная волна нежити, я разрешу вам продолжить путь после того как мы их отобьем... Очередной раз.
Массивные ворота стали закрываться прямо перед носом посланцев Империи, впрочем, целый день пути и так требовал как минимум походить и полежать, потому что бедра и задница нестерпимо болели.
|
|
Вторая половина дня для Гектора прошла за изысканиями. Маг просидел в своей комнате безвылазно, практически до конца дня. Когда он закончил, помимо определённых вещей он имел при себе ещё и твёрдое решение - в следующий раз закупать сразу свитки идентификации, вместо жемчуга. Так, по крайней мере, можно сохранить трезвость ума.
С другой стороны, от выпитого Гектор заметно повеселел. Хотя и не так сильно, что бы забыть о завтрашнем отправлении в путь и необходимости пораньше лечь спать. Что ж, значит дварфийские актрисы так и останутся не посещены.
Но за то, оказавшись в обеденном зале маг сам почувствовал себя звездой вечера. Рассказ о свойствах волшебных вещей маг отложил до тех пор, пока все не собрались за столом. А дожидаясь этого, заказал себе ужин из мяса ящера с грибами, которое запивал обычной водой в большом количестве.
- Итак, - начал маг когда все собрались, - Сперва топор, а то я вижу Шварк аж из штанов выпрыгивает. Это заговорённый магический топор. Заговор обычный, лучше лежит в руке, сильнее бьёт. Хорошая, добротная вещь, ещё и создана мастерски. Далее две довольно простых вещи - походный рацион такой же, как купил Рассел и чернильница с бесконечными волшебными чернилами. Думаю, ни кто не будет против если я её оставлю себе. Если кто-то из жрецов решил написать свиток, я одолжу, не сомневайтесь. А вот далее - вещи довольно интересные, хотя и специфические.
Прежде чем заговорить об этих вещах, маг невольно огляделся по сторонам в поисках лишних ушей, а потом сделал жест предлагая всем приблизиться.
- Это настоящие реликвии, - шёпотом начал он, - Кинжал зачарован для боя как топор, а кроме этого помогает видеть магию и развеивать её. Как при заклинаниях Обнаружения магии и... Хм. И заклинании развеять магию. Кинжал жаждет убийств и обладает собственным разумом, но без должной духовной связи с ним проявлять себя не должен. В любом случае, штука сомнительная. Монгенштерн же - штука не другого рода. Она для праведников. Если какой добрый человек, явно добрее нас с вами, будет пользоваться им то монгенштерн будет помогать. То есть, будет работать как тот же топор, только эффект мощнее. То же самое случится и если им будет владеть абсолютно бесстрастный человек, свободный от борьбы добра и зла в душе и не тяготеющий ни к закону ни к хаосу.
Начав шёпотом, к концу речи маг говорил уже нормально, хотя и замолкал, когда кто-то проходил мимо. Последние слова он произнёс глядя непосредственно на Зорана.
- При духовной связи с этой вещью, для служителей Идриса будет и ещё один полезный эффект. Хотя я и не понимаю, как его реализовать - штуковина то из адамантия. Как бы там ни было, уже как минимум материал этого оружия делает его особенным. А теперь, я поделюсь с вами идеей, которая пришла мне в голову, пока я работал над этими вещами, - маг опять наклонился над столом и подозвал товарище тоже склониться, - Мы же были отправлены за реликвией, и получили целых две... В довесок, так сказать. Эти две реликвии надо донести до столицы империи, они сыграют свою роль если надо будет запутать врага. Что скажете? Кому то придётся оберегать кинжал, а кому то достанется монгенштерн. А остальное я замаскирую и запрём в стальном ящике. Как вам идея?
-
разжевал доступно
-
О да, мой топор:)
|
Желание Зорана было встречено аргументированной, холодной и, несомненно, достойной речью Гектора, в которой маг расписал все возможные последствия проникновения на склад. Речь эта возымела эффект на жреца Иштара, и тот, смутившись, согласился и направился к себе отскребать маскировку. Чуть позже к нему заскочил Либе, чтобы забрать свои деньги... Гектор же, перекусив, также направился к себе - предстояла долгая процедура определения магических свойств нескольких предметов, и самое важное - часть из них обладала ярчайшей аурой. В комнате он расположил предметы на столе, откупорил бутылки вина и извлек на свет жемчуг. Впереди еще предстояло его растолочь, а это не самое простое занятие... Либе собрался снова пробежаться по городу и поискать такие вещи, которые просто так в магазинах не продают, дескать, им нужно это дома и прочие бессмысленные аргументы. Эльф точно знал, кому необходимые предметы нужнее, и среди них не было дворфов, греющих задницы в пределах города. Рассел присоединился к походу, потому что также хотел найти какой-нибудь прекрасный рюкзачок с магическими свойствами. Шварк же остался в таверне, ведь кто-то, а Либе точно сможет впарить перчатки по нужной цене. Гектору... Подготовившись к процессу опознания Гектор выпил бокал красного вина и всмотрелся в кинжал, лежащий на руках, чье лезвие изгибалось, словно язык пламени. Мощная аура тут же резанула по глазам, но постепенно ослабла, дав возможность магу начать читать узлы плетения. Черные языки показали магу, что волшебный кинжал, кроме необычно острой кромки еще и имеет тягу к убийству добрых существ. Носить его может любой характер, несмотря на злую сущность клинка. Обладание вещью связывает владельца и предоставляет ему возможность видеть магию по желанию, а также раз в день произносить заклинание великого развеивания магии. Сущность злого мага, заключенного в кинжале прямо просилась наружу, клинок обладал собственным интеллектом, лживым и подлым, а следовательно совершенно ненадежным в бою, если не следовать его типу характера. Правда, было одно "но": сущность не могла контактировать с окружающим миром без установки духовной связи, а потому подлость свою могла показывать лишь действиями и магическими свойствами. Служители Кирика, как оказалось, могли с помощью жертвы умственных возможностей, так же приобрести способности к обнаружению слежки и волшебного глаза, чтобы следить за окрестностями. Отложив в сторону кинжал Отрицания, Кесон выпил еще стакан вина, почувствовав явный эффект действия алкоголя, и всмотрелся в шипастую палицу. Забавно, но это оружие было противоположностью кинжалу, и являло собой величайшее творение света. Личности, испытывающие тягу к добрым поступкам или абсолютно независимые от борьбы добра и зла, взяв в руки этот моргенштерн, должны были чувствовать прилив сил. Те же, кто служил Идрису, могли установить с реликвией связь и превратить ее в сияющую звезду, что может проходить сквозь материю. То есть любой доспех перестает быть преградой для этого оружия. Более того, если кто-то ломал это оружие, то оно взрывается с необычайной мощностью, разнося огнем все вокруг, но не причиняя вреда владельцу. Подвыбивший уже Гектор проморгался, а когда глаза пришли в норму, оказалось, что он так просидел уже пару часов, пришлось немного размять конечности и приступить к дальнейшему опознанию. После таких сложных предметов, волшебный большой топор, бесконечный походный рацион и бесконечная чернильница для записи магических заклинаний опознались очень легко, хоть и заклинание требовало столько же времени, но тело, и самое главное - глаза, уже так не болели... К этому времени как раз снизу начал доноситься запах свежеприготовленного жаренного мяса и рыбы, а две бутылки вина в желудке моряка требовали закуски. Оставалось только гадать, как кишки отнесутся к такому количеству жемчужного порошка. Зорану... Зоран решил потрать деньги, что у него образовались в результате щедрости Рассела после продажи камня, и направился по магазинам. В дорогу требовались различные приспособления, да и потом броню тоже не мешало новую присмотреть. Поводом для таких мыслей, стал новый внешний вид Рассела, который таскал теперь полноценный рыцарский доспех с рунами дворфийских мастеров. Такого доспеха у Уткерна больше не было, но знакомый кузнец подсказал коллегу-соседа, у которого подобная броня была, да и болты из алхимического серебра тоже. Новый доспех казался легче и удобнее старого, сидел как влитой, и почти не мешал двигаться. Закончив с покупками Питич направился не куда-нибудь, а прямиком во дворец, чтобы доложить страже о похищении своих вещей, он, конечно же, до этого не думал, что это похищение имеет еще и политический фактор, а потому капитан стражи принял наземника вежливо, сразу же предложил вино, как только жертву преступления привели стражники. - Ой, будьте покойны, уважаемый, мы сделаем все возможное, чтобы найти вора. Негоже, чтобы посланцев Септийской Империи обворовывали в столице Домината. Я распоряжусь патрулям взять склад и перерыть его в поиске необходимой пропажи, - сказал он. Узнав, что посланцы могут отбыть уже завтра, капитан расстроился, но пообещал к утру сделать все возможное к поимке виновных и соответствующем наказании оных. - О результатах операции будет доложено утром Вам лично, - добавил он, а потом позвал сержанта, чтобы снять показания, в частности форму, вес, цвет и прочие параметры утерянного. После этого Зоран вернулся в гостиницу и принялся дожидаться остальных.
- 3 обычных болта; бесплатно в довесок
- 4 серебряных болта; - 8 зм.
- +1 фулплейт - 2650 зм. (-1 армор пенальти на скиллы)
- Alchemist’s fire (flask), 2 фляги; 40 зм, 2 фунта
- Smokestick, 3 штуки; 60 зм, 1,5 фунта
- Thunderstone, 3 штуки. -90 зм, 3 фунта
Либе... Либе знал, что многие вещи не лежат по магазинам, но есть у жителей города, если их тщательно попросить. Рассел еле поспевал за легким и ловким эльфом, что сновал от дома к дому, расспрашивая всех прохожих. В итоге расспросов, плут узнал, где находится дом бывшего путешественника со странным именем Ван Кривоступ, у него-то и оказался необходимый жрецу Рашаль рюкзак, вот только пришлось выпить стакан чая с ягодным пирогом, иначе, старик совершенно отказывался заключать сделку. Отдав клирику рюкзак, Либе с ним попрощался и на дальнейшие поиски отправился сам. Мечта найти эльфийский волшебный колчан не покидала его, а наличие общим с эльфами границ у Домината намекало на вероятность нахождения эльфийских предметов у дворфов. Как оказалось, один бывший солдат, служивший на границе, нашел как-то погибшую группу эльфов и, будучи дворфом хозяйственным, прибрал некоторые вещи к себе. Среди этих вещей оказался и плащ эльфов, что подстраивал свою расцветку под окружающую обстановку. Солдат оказался упертый и недалекий, упрямый, словно стадо баранов. Целых четыре часа Либе упрашивал, уговаривал и рассказывал сказки о том, что это вещи его родственников. Изрядно подустав, Миссалэ прямым ходом направился к Уткерну, купил у того бочонок грибной настойки и приволок несговорчивому солдафону... Тот сразу же подобрел, увидев значок на бочке, и выпив кружку для пробы(пинты в две размером) сразу же согласился продать, как оказалось, совершенно ненужные ему вещи. Избавив себя от лишних денег, и убрав покупки в рюкзак, эльф решил воспользоваться разогретым после длительной беседы состоянием и продать перчатки Шварка. После упорных дебатов с солдафоном продать перчатки в храме Знаний оказалось проще некуда. Любители информации даже в устной форме впитывали все, что говорил эльф. Их знания касались свойств предмета, а свойства у перчаток были, что надо. А все потертости и подвывернутые клепки были объяснены богатой историей этих самых перчаток, на чьей коже оставалось немало орочьей крови с Черного Пика и тому подобное. Один из жрецов заподозревал было, что эльф слегка привирает, но тот тут же сказал, что сам Каллед и его соклановцы это подтвердят. Этот аргумент оказался решающим. Найти прибор для поиска всяких ловушек и следов в городе, полном ювелиров, оказалось несложно. От улицы ювелиров до храма Рашаль было рукой подать, и эльф посчитал просто необходимым зайти и пожертвовать в храм несколько золотых монет, все таки в последнее время ему необычайно везло, и почитать божество стоило хотя бы из благодарности. Буквально еще через час усталый эльф уже вернулся в гостиницу. крутя в руках прозрачную волшебную призму. К девяти часам вечера все уже закончили свои дела и снова собрались в общей зале гостиницы, кто-то хотел подкрепиться, кто-то до сих пор переваривал жемчуг, а кто-то, быть может, уже изрядно принял эля, хотя как это понять по скалящейся морде Шварка?
-
Солдат оказался упертый и недалекий, упрямый, словно стадо баранов. Целых четыре часа Либе упрашивал, уговаривал и рассказывал сказки о том, что это вещи его родственников. Изрядно подустав, Миссалэ прямым ходом направился к Уткерну, купил у того бочонок грибной настойки и приволок несговорчивому солдафону... Тот сразу же подобрел, увидев значок на бочке, и выпив кружку для пробы(пинты в две размером) сразу же согласился продать, как оказалось, совершенно ненужные ему вещи. Нельзя такие шедевры под спойлером прятать)
-
Отличная пост!
|
— Если случилась какая-то опасность, они все, — стал думать вслух Элвин, отвечая на вопрос Квентина, — могли уйти в безопасное место. Если у них нет унтершлюпфа, то вполне логичным будет использовать в качестве его замены один из больших домов, который сможет вместить всех жителей. А это — постоялый двор, ратуша, храм или что-то подобное. Но смотри, Квентин: они вряд ли бы стали тогда брать с собой животных. Собак здесь я не вижу. Это может показаться сущей мелочью, но каждая такая мелочь может дать нам ключ к разгадке тайны произошедшего здесь.
Гном указал на дымок, поднимающийся из трубы одного из домов, а затем на пустую конуру, перед которой валялся разорванный ошейник со следами крови на нём.
— Попробуем сложить картину действий из имеющихся данных. Ещё утром здесь были жители. Но потом что-то произошло. Они могли уйти отсюда, спрятаться в безопасном месте, коим является один из домов, или их мог увести отсюда кто-то. Рассмотрим первый случай: если бы жители ушли отсюда по своей воле, но в спешке, то они, наверно, взяли бы с собой собак. Но если это так, то мы бы не могли увидеть их лежащие тут ошейники, которые почему-то разорваны. Второй случай: жители остались, спрятавшись где-то здесь. Это говорит о том, что они успели заметить приближение опасности и укрыться в одном доме. Собак в таком случае они не взяли бы внутрь, чтобы те не выдали их своим лаем. Тогда нагрянувшая опасность могла не заметить их, но она заметила собак и увела их с собой, разорвав ошейники. В третьем случае беда приключилась внезапно и жители не были способны ей противиться. Их увели вместе с собаками. Но возможно кто-то из жителей смог избежать этой участи и спрятаться в одном из домов. А возможно кто-то оказал сопротивление.
Элвин прокашлялся.
— Как видите, без новых сведений нельзя сложить более цельную картину произошедшего, поэтому нужно их добыть. Сведения, я имею в виду, но можно и жителей, которые всё нам расскажут. Лучшим образом будет сперва изучить самые большие дома, может быть найти какие-нибудь следы сопротивления и что-то в таком духе.
Собственно, в выводах гнома не было ничего нового, его товарищи их так или иначе озвучили. Жители могли где-нибудь спрятаться, например, в подвале или их могли увести отсюда силой.
Гном сбросил своего кошака на землю. Тот, издав громкий мявк, лихо приземлился на все четыре лапы. Фамильяр не очень любил внезапные падения куда бы то ни было.
— Шорохпед! — обратился он к нему. — Побегай пока по деревне, посмотри всё своим кошачьим нюхом, а про всё необычное — скажи мне.
Сам же волшебник слез с пони и привязал его к забору у постоялого двора. Квентин увлечённо копался в замке, и Элвин не мог не залюбоваться этим зрелищем. Как только дверь будет открыта, он собрался посмотреть, что находится внутри дома.
-
Хорошо, когда рядом есть Шерлок Холмс ;)
-
Истина где-то рядом:)
-
Всё разложено по полочкам и очень логично. Отличный отыгрыш.
-
¤ Me gusta.
|
|
|
¤ Хазис с интересом наблюдал за попытками разговорить видимо главного зверолюда. Тому явно не нравились вампиры, что задело чувства Хазиса. Однако в это время он пытался выжать остатки крови из тел, иногда старательно разгрызая плоть чтобы добраться до вкусной жижки, так что не спешил вмешиваться в попытки остальных договориться с дикарем по хорошему. Крови ему пока что явно не хватало, посему неудивительно что во время пожирания вампир не переставал метать голодные взгляды на еще живую добычу. Эти драка с погоней сильно утомили хищника, да еще вдовесок этот проклятый солнечный свет. Когда же его наконец позвал Квентин, отбросив второй обескровленый труп в сторону Хазис с готовностью направился решительным шагом в сторону упорствующего зверолюда. На ходу он слегка подмигнул одним глазом остальным, незаметно для вожака. Лучше заранее успокоить их.
Подойдя поближе мимо все еще пытающегося решить дело добром эльфа, Хазис умелым пинком в морду опрокинул зверолюда наземь. Подолгу рассусоливать здесь смысла не было, лучше сразу взяться всерьез. Вампир подобрал уродца за ворот когтистой лапой, и притянул к своему лицу поближе, хоть и на безопасном расстоянии от смердящей пасти. Сейчас страха перед этими вонючими неудачниками уже вовсе не было, зато были невольные презрение с недовольством, из-за испуга поначалу. Хазис внимательно изучал волосатую морду собеседника, пытаясь получше различать на нем эмоции, что делать было непривычно. В конце концов вампир уставился прямо в блестящие лживые глазенки, чтобы улавливать хоть отчасти эмоциональный отклик. После небольшой паузы на изучение мяса, хищник заговорил хриплым противным голосом.
- Мои друзья очень хотят чтобы ты говорил, им необычайно интересно что ты скажешь. Но вот мне это совсем неинтересно. Ты представляешь, насколько я сейчас голоден? Нет-нет, естественно ты этого еще не представляешь, это видно по твоим дерзким корчам. Куда тебе понять. Когда приходится обходиться кровью женщин и детей, да еще слабоумных стариков, я буквально схожу с ума от жажды, и зверею при виде любой здоровой крови. Хочешь знать какую кровь я предпочитаю? Кровь взрослых мужчин, желательно лучших воинов. Прямо как у тебя. - Хазис воткнул коготь в плечо зверолюда, и затем с довольным видом медленно слизал кровь с него, словно бы смакуя вкус. Естественно брехал он полную чушь, но по его мнению этот зверолюд и должен был считать себя лучшим воином, а судя по изменениям в примитивной мимике, был он на верном пути. - Ты для меня всего лишь очень большой и сочный сосуд, наполненный отборной кровью, более меня в тебе ничего не интересует. Ты видел когда-нибудь наши сосуды, дикарь? - На этом месте Хазис позволил себе улыбнуться с довольным видом. - О, это прекрасное зрелище. Сначала я плотно завяжу тебе руки, чтобы приготовить в них деликатес. Знаешь ли, мы обожаем застывшую в жилах кровь. Затем я удалю с корнями твои грязные зубы и когти, дабы они мне не мешались и не портили вкус крови. Когда твои руки начнут гнить и станут несъедобными, я отрежу и их. Обычно сосудам отрезают заодно ноги по колено, но тебе придется всюду ходить за мной, околдованным вампирскими чарами. До конца своей недолгой жизни ты будешь всего лишь объедком, который постоянно грызут в поисках затерявшейся кровинки мои сородичи.
Наконец Хазис отпустил ворот, позволяя зверолюду опасть на землю, и с довольной улыбкой отошел в сторону. Такие разговоры поднимали настроение. Приятно ощущать подобное превосходство. На ходу он бросил через плечо.
- А теперь лучше подумай что сказать моим друзьям, потому-что только они могут спасти тебя от этой участи. Постарайся уж, чтобы они были довольны.
Затем Хазис быстро кивнул Андэру.
- У меня завалялось немного вашей еды и чистая вода, сейчас принесу.
Неторопливым шагом он направился к своему мерину, на ходу вытирая наконец кровь с лица и шеи.
|
- У-у-у-у-у-у-у, — протянул гном, рассматривая в окуляры стремительно погнавшегося за убегающим гноллом лютоволком, пару мгновений назад бывшим вполне себе обычным остроухим эльфом, каких полно, и носил имя... Имя... Элвин понял, что забыл, как зовут вот этого конкретного товарища.
— А я не знал, что он так может, — сказал Элвин, слезая с пони, и потянулся за верёвкой из седельной сумки. — Сколько же он тратит энергии для превращения из одной сложной формы в другую...
Отмотав достаточно верёвки, гном отрезал её ровно поперёк и огляделся, ожидая увидеть толпы желающих помочь профессору. К сожалению, лучший кандидат на это дело скрылся в зарослях, а рядом с Элвином остались Булич и Андер, с которыми Элвин ещё не успел наладить контакт. Признаемся сразу: гном не умел разговаривать с другими. Не, сам по себе говорил он вообще замечательно, но он говорил так много и при это так мало обращал внимания на дела других, что беседы обычно как-то быстро заканчивались (полной капитуляцией собеседника), что вредило установлению дружеских связей и делу передачи знаний из рук в руки, из головы в голову. Немногие гномы могли его выносить — чего уж тут говорить о других расах.
— ... И если мы взглянем на основные элементы, из которых создан наш мир богами, то увидим всё те же хорошо знакомые нам огонь, воду, землю, воздух, металл, растения и дух. Всё остальное является комбинацией первых семи. Конечно, мы хорошо научились владеть каждым из элементов отдельно, но сложные преобразования с участием всех элементов, как подобные трансформации из одного существа в другое, являются прорывом в искусстве науки. Надо обязательно спросить у нашего товарища, э, его имя и каким образом он научился подобной трансформации, а мне стоит уже наконец купить какую-нибудь книгу по биологии — я чувствую, что упускаю слишком многое, хотя, конечно, и в области взрывчатых веществ есть ещё много пробелов, которые я надеюсь заполнить. Кхм... Так вот...
Элвин сбился, пытаясь вернуться к тому, с чего собственно хотел начать.
— Помогите мне, пожалуйста, связать гноллов. Заклинание скоро спадёт, а мне не хочется, чтобы они слишком резко и агрессивно вдруг начали действовать после пробуждения или, там, убежали. Я, конечно, совсем не успел замерить время их сна, вы знаете, но стоит всё же довести эксперимент до конца. А потом их, конечно, ещё можно будет обо всём расспросить! Представьте какая польза будет всем! И про Лопушки у них узнаем!
Конечно, он их и сам мог связать, но это могло подзатянуться: гном привык скрупулёзно подходить к научной работе любого вида (о, после того, как в его руках из-за резких движений взорвалась дюжина колб однажды, это немудрено), а дело требовалось выполнить быстро и желательно с помощью кого-то сильного, кому не составит труда связать испытуемых.
|
¤ Собственно говоря, все что могло пойти не так, пошло не так еще когда перечислили список бойцов, зачисленных в элитный отряд. И имени "Хазис" в том списке не было. После этого все остальное было уже бессмысленно, перечисляли назначения на малозначительные должности и места службы. Собственно, сначала Хазис думал что и его отправят куда-нибудь незнамо куда, заниматься незнамо чем. Естественно так прожигать свои первые годы жизни он не собирался, поэтому твердо решил, что если его назначат сержантиком в какой-нибудь левый гарнизон - надолго он не задержится. Выражать эту мысль ни словом ни делом он конечно же не собирался, поэтому просто ожидал назначения. Под конец остались лишь одни шестеро, когда список назначений наконец закончили перечислять. Конечно же, вампир отлично понимал, что у него нет ни выучки, ни боевого опыта, ни крепкого телосложения, но то что его не зачислили на любое достойное место все равно было крайне обидным. Хотя, когда все остальные курсанты разошлись, у него затеплилась слабая надежда что еще не все потеряно. Их еще могли назначить в нормальное место, или хотя-бы просто отпустить, что уже было бы неплохо. Курсант-человек выразил вслух вопрос, который наверняка волновал каждого в этой разномастной кучке. Впрочем, сам Хазис на такое бы не осмелился, и лишь вытянулся поровней когда подошел Маркус, стараясь смотреть вперед. Слова его слегка удивили новобранца, но сам он старался виду не подать. Неужели их все таки выгонят? Хазис все больше и больше склонялся к мысли, что это был бы не самый плохой вариант, ибо из него пока что явно получался плохой солдат.
Когда их наконец распустили, он с облегчением поспешил к палатке, дабы успеть выспаться. С товарищами он распрощался лишь в общих словах, ибо времени до подъема оставалось не так уж и много. Землю в палатке он к счастью поменял еще давно, так что хоть с этим возиться не пришлось. Быстро раскопав для себя небольшую могилку, Хазис улегся в неё прямо в одежде и принялся торопливо засыпать себя сверху землей, стараясь распределить её как можно лучше. Вскоре он уже почувствовал приятный поток энергии растекающийся по всему телу, и его сознание начало по немногу затихать. Однако почувствовав бесспокойное копошение под одеждой, вампир отогнал сонность на время. Он опять забыл про Сюрри, как часто бывало когда ему требовалось наконец отдохнуть. Вялыми движениями он разгреб землю с груди и оттянул ворот рубахи. Засунув руку под одежду, он быстро нащупал теплую крыску и вытащил её наружу. Еще одно волевое усилие, и он подтащил к себе рюкзак лежавший у изголовья лежака. Стряхнув Сюрри туда, он быстро принялся опять засыпать себя сверху землей, на сей раз уже окончательно засыпая на ходу.
На следующее утро разбудили его пинки для побудки. С трудом разлепив веки залепленные землей, Хазис тут же начал раскапывать себя из почерневшей сухой почвы, которая всегда вызывала у него сильное отвращение. Потом еще нужно будет это выкинуть. Но сейчас нужно было торопиться на плац, покуда не прозвучала вторая команда на подъем. Вытряхивая на ходу из одежды комки противного мертвозема, Хазис бегом отправился на построение. К счастью он успел встать в строй вовремя, так что оставалось надеяться что претензий к нему от Маркуса не будет. Его слишком беспокоил противный свет солнца, чтобы сосредоточиться на происходящем, так что он спросонок даже забыл что сейчас наверняка будет решаться их судьба, просто выполнял вбитые в него до автоматизма действия. Поэтому следующие слова сержанта были неожиданностью него, он даже позволил себе ошарашено оглядеться по сторонам, щуря глаза на солнце. Понемногу он начинал вспоминать события прошлого дня, и до него начало доходить что это все значит. Из-за нагрянувшего уныния и чувства заторможенности на солнце, Хазис чуть было не прозевал момент когда нужно было проорать согласие. Как только их освободили, Хазис как сонная муха сразу же на всей скорости помчался к конюшне, за казенным плащом. И лишь только надежно закутавшись в него, он отправился быстро собирать свои вещи, и глотнуть на дорожку немного теплой крови из специальной хромой старой кобылы. Отплевавшись от неё, он собрал все вещи в рюкзак, заодно забрав Сюрри обратно под одежду, и отправился грузить это на своего мерина. Посох он не знал куда бы там приделать, поэтому пришлось потратить на его привязывания чуть больше времени. Впрочем, других занятий у него не было, поэтому в конце концов с этим все было в порядке. Вновь он был не особо многословен, ибо еще не отошел от прямого солнца. В голове вяло болталась мысль, что он что-то забыл, но думать было трудно. Поэтому он просто дождался остальных прячась в тени, и вскоре выехал вместе с остальными.
В пути ему понемногу становилось лучше, но разлитый повсюду солнечный свет серьезно действовал на нервы, так что он принялся тихо бормотать под нос молитвы Фалдиру, прося его поскорей закончить эти мучения. Неизвестно, было ли это Его благословение, но вскоре процессия притормозила. Оглядываясь по сторонам в поисках причин этого, Хазис заметил впереди разметанные останки каких-то путешественников, и несколько нечеловеческих фигур. Переменивший направление ветер донес до немедленно затрепыхавшихся ноздрей запах свежей вкусной крови, однако фигуры утворившие подобное, вызвали беспокойное чувство внутри живота. Первое что захотелось предложить вампиру, это объехать нелюдей от греха подальше. Однако ехавший чуть впереди второй вампир уже начал готовиться к резне, и остальные явно его поддерживали, так что Хазис со вздохом изловил под одеждой трепыхающуюся Сюрри, и переложил в притороченную к мерину суму. В отличие от сородича, снимать сейчас плащ ему вовсе не хотелось, при виде того что творил Квентин он лишь поежился и еще плотней закутался в плащ. Критически осматривая происходящее, он мог лишь проворчать.
- Был бы у меня арбалет, я бы тоже мог помочь. Но этот скряга-сержант даже дряное копьецо мне не выдал. Так что вы тут уж постарайтесь, ребята.
Сам он хоть и чесал языком, но все же начал нехотя расчехлять свой посох. Огреть на скаку если что сгодится.
|
-
Во завернул! Теперь точно будет с кем языками сцепляться во время приключений :)
-
Мне жалко иллитида, который решит прочесть твои мысли:)
-
Гном. Гном-гном-гномистый. К чёрту армейскую дисциплину, к чёрту!
|
Квест: Зависть подобная сокрушающей землеОсновные моменты этого квеста: 1) ночное бдение в таверне/ встреча с Явендель, 2) спуск в тоннели, путешествие по тоннелям, 3) битва с анкхегами и спасение Явендель. ▷ I частьСамое начало:В первом сдвиге Сей попросила придти к ней шестерых людей, помочь ей согласились пятеро (Грум, Мартильн, Сакеби и новенькие Эдульмунд и Валадар). Шестой, некто Роберт (не принятый персонаж в игру), отсеялся, решив мастерской волей, что его сон важнее деликатных дел его работодательницы. Во втором сдвиге драконорождённый Бальтазар начал свою работу у Сэй в качестве "монстра в клетке" (драконорождённые — не такая уж распространённая раса). Клетку установили в центру зала, и в ней Бальтазар должен был сидеть, пугать своим видом простых посетителей да подслушивать разговоры зоров, если таковая возможность ему предоставится. Вечером его из клетки освободили, и Бальтазар, жрец Корнелий и остальные (Кардор, Авенир, Бриан) пошли разговаривать с мистресс. Добравшись до таверны "Воловья Яма":• Сдвиг 1Первый сдвиг разговорил Хрумега и разузнал о проблеме побольше. Помимо оплаты в 25 золотых договорились на бесплатную еду и выпивку сейчас и на то, что, если дело выгорит, партия сможет отметить это дело в таверне за счёт Хрумега. К охране таверны отряд подошёл предельно серьёзно. Персонажи расположились по стратегическим местам и спрятались, как могли: Грум обернулся собакой и ожидал предполагаемых вандалов снаружи в дождь, ловкий Валадар затесался под опорную балку и был готов выпрыгнуть сверху на вторженцев, Сакеби спряталась под стол, Мартильн притаился в углу, Эдельмунд укрылся тёмной скатертью в центре зала... Но это было ещё не всё. Из верёвки, найденной в погребе наделали растяжек, их расположили у каждой двери плюс несколько натянули между столами в центре. Подоконники и пол у стойки обмазали жиром, чтобы внезапным ночным гостям жизнь мёдом не показалась. Карта на тогда: Случившийся КРААК! из подвала заставил приключенцев встрепенуться. Все решили подождать (а с чего бы им было лезть в подвал сразу?), но потом Грум в собачьей форме услышал неразборчивый стон откуда-то со стороны погреба да и Эдельмунд что-то такое услышал. Друид, обернувшись теперь в гигантского паука и Валадар решили проверить, что в погребе творится. Плут в кромешной темноте ничего не увидел, зато Грум в новой форме увидел Явендель, а Явендель — увидела Грума и Валадара. Знакомство гномки с отрядом произошло несколько комично, учитывая, что Явендель сперва пыталась предупредить Валадара о пауке над ним: — Эй, человек! — сказала она ещё, не дождавшись, пока назовутся все, кто может. — Над тобой гигантский паук. Он ядовит, так что спокойно отойди, если не хочешь, чтобы он тебя куснул своими ядовитыми жвалами, спеленал в кокон и съел. Без криков, у пауков слабые нервы, ты его можешь напугать. Остальные тоже не кричите. Но потом она поняла, что этот паук есть друид и этому очень обрадовалась! Потом Явендель принялась рассказывать, что она и зачем, а главное как, тут делает, и затем провалилась в дыру, образовавшуюся под ней. • Сдвиг 2Нацарапанные надписи на стенах таверны заинтересовали второй сдвиг. Авенир обошёл таверну и попытался расшифровать соскоблённые надписи, но у него ничего не вышло. Поговорив с Хрумегом, отряд выбил у него бесплатный ужин с не менее бесплатным элем, морсом и травяным чаем и согласился на его план спрятаться в таверне и подождать вандалов, чтобы потом их поймать с поличным. Вот так все расположились: Бриан и Корнелий за стойкой, Кардор упрятался в кухню, Авенир скрылся в углу, а Бальтазар залез под стол (хе-хе). Случившийся КРААК! из подвала заставил приключенцев встрепенуться. Кардор, если и не сказал, то подумал: Так и думал, что подвал...Все стянулись поближе к погребу и приготовились встречать неприятелей: Но никто снизу не стал опрометчиво лезть наверх. Напротив, Авениру показалось, что кто-то стонет внизу. Один за другим все решили спуститься в погреб, будучи готовы к любому положению дел. Но их ждала там Явендель. Разговор начался с настороженных ноток (она ведь первым делом наставила посох на них и прокричала: "Назовите себя или вы сейчас почувствуете мой гнев!"), но потом продолжился нормально. Гномка рассказала всё, что знала, и благополучно провалилась в дыру, образовавшуюся под ней. Мастерское примечание:1) Вообще, я должен был вам прочитать написать согласно материалам: "происходит локальное землетрясение, КРАААК!, вы спускаетесь в подвал и видите несколько разбитых бочек эля, бла-бла-бла и поднимающуюся на ноги гномку в центре всего этого безобразия". Однако я подумал: это ж кто соберётся спускаться в погреб, если ожидается приход вандалов, с которыми возможно придётся драться? — и решил посмотреть, что вы сделаете. Что ж, оба сдвига так и поступили, задумав подождать, пока неприятель сам поднимется наверх. Я дал возможность услышать гномку на чек перцепшена с дизадвантажем. 2) Явендель не разбилась при падении с 150 футов, потому что она обернулась птичкой и ушла в контролируемый полёт за анкхегом. ▷ II частьСпуск вниз: второй сдвиг скинул верёвку и спокойно спустился вниз. Первый сдвиг: снял растяжки в зале и связал их обратно в полноценный моток верёвки, Грум в форме паука начал спускаться вниз на своих восьми, а Мартильн решил спуститься верхом на пауке, залез на него и... Не удержался, соскользнув. Пролетев 40 футов, воин упал на небольшой уступ неровного тоннеля дыры и получил 10 ед. урона. После этого Мартильн дождался, пока скинут вниз верёвку и спускался уже по верёвке. Путешествие по тоннелям:У обоих сдвигов с хождением по тоннелям и нахождением следов не вышло никаких проблем. Разве что во втором сдвиге Кардор наступил на землю рядом с незамеченной каверной, и часть пола тоннеля провалилась, захватив вместе с землёй и камешками ещё Авенира. Монах получил урон, но его удалось выкопать без особого труда. В обоих сдвигах барсуки скончались крайне быстро, до обидного быстро и какого-либо вреда нанести в общем-то не сумели. Т.к. оба отряда сделали хорошие броски на поиск следов, барсукам не удалось сюрпрайз-раунд устроить, к тому же они в обоих случаях проиграли инициативу — вот из-за этого они ничего толком и не успели сделать. Никто не стал изучать странные зубы и когти животных (на чек природы выявлялось магическое воздействие на них). Битва с анкхегами:• Сдвиг 1Первый сдвиг прикончил главного анкхега в два хода, стратегически распределившись по пещере (Мартильн с длинным луком стоял чуть поодаль, Валадар залез на сталагмит, а Грум, Эдельмунд и Сакеби бросились в ближнюю атаку). Паучьи яд и паутина Грума оказались весьма мощной штукой, остальные члены отряда тоже не сплоховали, выбрасывая на кубах нехилый урон. Три других анкхега успешно выползли из-под земли: Один смог схватить своими жвалами Грума, другой — Эдельмунда, а третий — весьма зачётно плюнул в Сакеби. И хоть Эдельмунда удалось как следует погрызть и отправить его в бессознанку, дальше у анкхегов дела пошли не очень, ибо их избивали нещадно. Один из анкхегов скрылся под землёй, а когда выполз — его сотоварищей уже прибили. Он попытался хватануть жвалами Валадара за ляжку, но потерпел неудачу и его быстренько запинали. Освободившаяся из паутины Грума Явендель подлечила Эдельмунда. • Сдвиг 2Второй сдвиг прикончил большого анкхега за три хода, накинувшись на него всем отрядом, а потом появились ещё трое анкхегов. Бриана единственного взяли в клещи, а другие насекомые-переростки не смогли никого хватануть, хотя очень пытались, хотели и старались. Сражение несколько подзатянулось — анкхеги не могли попасть по приключенцам, у которых был ну очень высокий уровень АС, а приключенцы грызли монстров одного за другим. Единственное, что смогли сделать анкхеги действительно вредного — это поплеваться кислотой. Именно с помощью кислоты они смогли уронить Корнелия, который до этого на dodge уклонялся от всех атак (и от крита смог уйти разок!), но почти сразу его подлечила Явендель, после чего она принялась обстреливать монстров из пращи. Убив двух анкхегов, третьего отряд отпинал с большой лёгкостью. Мастерское примечание:1) А вот здесь не должно было быть никаких дополнительных анкхегов. Основная задача была в том, чтобы убить первого большого анкхега до того, как он загрызёт Явендель (а загрызал он её за 4 хода, если её не лечить). Я решил, что это скучно, и добавил ещё троих анкхегов (согласно дмг они должны были стать для вас "смертельно опасными"). Урон, наносимый ими, я брал средний, написанный в скобочках, а не бросал кубы на урон. Если бы я делал за них броски урона, то выпавшее значение на кубах могло оказаться настолько большим, что сразу же убило бы персонажа 1ого уровня, а этого мне не хотелось. Оба сдвига собрали панцири анкхегов с перспективой на дальнейший крафт. Первый сдвиг в качестве трофея прихватил с собой голову одного из поверженных монстров (и она будет установлена в храме Темпуса), во втором сдвиге монах срубил себе отросток с одной из конечностей. Оба сдвига согласились отдать Явендель золотой обруч в обмен на 100 золотых. По возвращению в таверну оба сдвига поведали обо всём Хрумегу. Второй сдвиг выбил из него побольше денег за спасённую таверну (они получили в итоге 40гп от него, а не 25). Итого: • За квест было получено 500 единиц опыта. В дальнейшем за некоторые дополнительные достижения будут даваться конкретным персонажам дополнительный опыт. • Первый сдвиг получил в сумме 225гп, второй сдвиг — 240гп. Оба сдвига получили "Scroll of Speak with Animals" • А жир в зале "Воловьей ямы" первый сдвиг не убрал. • Никто не стал нападать на Явендель (а я этого ждал, признаюсь) • Оба сдвига собрали 30 фунтов щитков анкхегов. • Явендель, получив золотой обруч, отнесёт его в Изумрудный Анклав для проведения расследования. На нём были два заклинания, первое — подчиняющее, как определили в первом сдвиге, а второе так и не смогли определить. • В следующем квесте сложность боя будет что надо, уж я постараюсь. • Хрумег, получив доказательства того, что его таверну для каких-то своих планов хотели захватить, обратится к солдатам Мулмастера, а те предоставят ему защиту и обследуют тоннели. *Статы анкхега (у большого было 52хп, у троих поменьше — 33хп): Ankheg
Large monstrosity, unaligned
Armor Class 14 (natural armor), 11 while prone
Hit Points 39 (6d10 + 6)
Speed 30 ft., burrow 10 ft.
STR DEX CON INT WIS CHA
17 (+3) 11 (+0) 13 (+1) 1 (−5) 13 (+1) 6 (−2)
Senses darkvision 60 ft., tremorsense 60 ft., passive Perception 11
Languages —
Challenge 2 (450 XP)
Actions
Bite. Melee Weapon Attack: +5 to hit, reach 5 ft., one target. Hit: 9 (2d6 + 3) slashing damage plus 3 (1d6) acid damage. If the target is a Large or smaller creature, it is grappled (escape DC 13). Until this grapple ends, the ankheg can bite only the grappled creature and has advantage on attack rolls to do so.
Acid Spray (Recharge 6). The ankheg spits acid in a line that is 30 feet long and 5 feet wide, provided that it has no creature grappled. Each creature in that line must make a DC 13 Dexterity saving throw, taking 10 (3d6) acid damage on a failed save, or half as much damage on a successful one.
*Явендель
-
В следующем квесте сложность боя будет что надо, уж я постараюсьЯ всё равно получу 0 урона за весь квест ;)
-
Как всегда, спасибо за подведение итогов квеста :)
Явендель — няша ^_^
-
Он нам не доплатил, вот пусть сам и убирает))))
-
Забавно:)
-
Отличный раздел!
|
Квест: Любовь подобная бушующему огнюОсновные моменты этого квеста: 1) разговор с полуэльфийкой Микси, который заканчивается дракой в таверне и побегом самой Микси, 2) поиски плюс разговор №2 с Микси, 3) драка с дворфами-охранниками, которые стоически не пускают искателей приключений в барак, затем пожар и спасение Себастиана и Ильвы. ▷ I частьМного кровушки попила Микси, безобидный в общем-то персонаж и совершенно, как мне кажется, незначительный в истории. Карты боя у сдвигов были слегка разные, по-разному сориентированными. Я изменил карту для первого сдвига согласно постам Эркинольфа для большего соответствия и моих слов, и слов других игроков. Получилось так: Для первого сдвига (Микси увернулась от Мартильна, пытавшегося её схватить, и рванула к выходу слева): Для второго сдвига (Микси только-только уронила Ювара и выбежала через дверь наверху): • Сдвиг 1Эркинольф двинулся прямиком к Микси расспрашивать о Хильге/Ильге, Мартильн — к Ма. Микси тупила по поводу некой Красной Хильги, была занята обслуживанием своих дружков, потому отправила Эки к Ма, Эки отпирался, говоря, что хозяйка страшная, и сделал попытку разговорить Микси про какую-то Ильгу ещё раз, но также безуспешно. С полуэльфийкой диалог пошёл как-то напряжённо. В это время Мартильн, стоически выкладывая на стол золотой за золотым (убеждение бросил низко), получал кусочек за кусочком информацию от Ма. Сакеби разговаривала с Винтером, вливаясь в коллектив. Когда была получена информация об Ильве и о том, что Микси вроде как знает об Ильве. С полуэльфийкой пошёл говорить Винтер. Когда бард назвал правильно имя, разносчица наконец дотумкала и стала пятиться. Дружки её начали вставать со стола. Атмосфера стала накаляться. Только Мартильн подбежал к Микси, чтобы её схватить. Эки рванул к выходу. Грум встал около Винтера его защищать, а бард накинул иллюзию крика в угол, чтобы отвлечь дружков (успешно). Дальше дела пошли не очень. Главный дамагер группы, он же Эки, схватил Микси, не давая ей выбежать. Микси соответственно стала сопротивляться. Мартильн и Сакеби рванули в гущу боя, Винтер и Грум остались позади. Отряд оказался разделён на две части. Совместными усилиями положили одного бандита. Ещё одного усыпил Винтер. Потом бандиты положили Сакеби (которую затем поднял Грум с хилинг вордом). Микси высвободилась из хватки и выбежала наружу, Эки — за ней. В таверне нависло хрупкое равновесие. Сакеби почти вырубила одного арбалетчика, но затем побежала спасать Грума и Винтера, к которым двинулись бандит и головорез. Арбалетчик с 1 хп разбудил усыплённого бардом товарища и вместе с ещё одним бандитом уронили Мартильна. Бандит и головорез уронили Сакеби, сильно поранили Грума. В таверне расклад сил стал пятеро на двоих, понятное дело, что проигрыш. Грум предпринял стратегическое отступление на второй этаж, закрыв за собой дверь (выиграл чек атлетики против головореза), Винтер остался один в таверне. Всё это время Эки боролся с Микси. Сначала полуэльфийка пыталась убежать от нозойливого мальчишки, но он не отставал и заграпплил её, и не давал ей выбраться. Потом и вовсе — шмякнул рукоятью кинжала в нос (больно, у неё осталось 1-2 хп из 8). После этого Микси перестала сколько-нибудь сдерживаться и в свою очередь начала толкать и ронять Эки, а когда высвободилась из его хватки, достала нож и атаковала его. Два или три раунда держалась ничья — они не могли попасть друг в друга. Потом Грум вылез со второго этажа через окно наружу, подошёл к Эки с Микси и полуэльфийке не оставалось ничего, кроме как сдаться. Затем она рассказала всё, что знала. Находилось трое недалеко от таверны. Когда допрос был окончен, Эки вырубил полуэльфийку. За это Грум, которому это не понравилось, решил дать мальчонке по шапке, но Эки увернулся и в свою очередь уронил друида. В это время в таверне бандиты торжествовали: они победили. Винтера добивать не стали. А зачем? Они просто забрали его деньги, затем деньги Мартильна (аванс, который выдал граф Сто, в размере 100гп, т.е. половину от обещанной суммы вознаграждения), затем те крохи, что были у Сакеби. После чего бандиты занялись лечением своего чувака, которого Винтер подстрелил из арбалета. Барду пришлось волочить тела товарищей к выходу. Вскоре к нему присоединился вернувшийся Эки, маскирующийся так, будто он был не при делах, левый мальчонка пришёл на помощь Винтеру. Вместе они вытащили Мартильна и Сакеби наружу и дотащили их до пяточка в конце подворотне, где и схоронились на 5 часов. К ним присоединился и Грум, который не бросил Микси на улице, а дотащил её к товарищам. Она провалялась 3 часа. После 4 часов устроили ещё 1 час короткого отдыха, чтобы подлечиться. Ну, и переговорили друг с другом, перетёрли ситуацию, а очнувшаяся Микси пересказала всё, что знала, не тая своей ненависти к Эки, который не дал ей сбежать, а затем вырубил её. Вот так сдвиг 1 выполнил первые два пункта квеста, потеряв на этом кучу денег. • Сдвиг 2 Что происходило у второго сдвига, писать даже несколько скучно. Тот же бой (с учётом пропавшего жреца, так что он их не хилил вообще в том бою, а кастовал только sacred flame) прошёл у них раунда за 3, если не изменяет мне память. Но до того, как бой случился, партия вместе поузнавала информацию у Ма, Ма направила к Микси, потом следопыт схватил под ручку Микси, чтобы поговорить с ней наедине, выйдя минут на пять из таверны. Полуэльфийка такое поведение не поняла, ей работать надо, а поговорить она и так может, но нет, Ювар упорно хватал её за руку и вёл из таверны. Не поняли уж бандиты, что такое происходит с их подружкой Микси. Начали вставать. Тут Бриан, который присоединился к партии, говоря, что за столько-то золотых готов помочь с заданием, говорит упирающейся Микси: "Микси, мы хотим разыскать и вернуть Ильву, ты ведь не хочешь ближайшие полмесяца работать в две смены. Нам нужна твоя помощь." У полуэльфийки включается паника и она пытается сбежать. Так как рядом с ней был только Ювар, она уронила его на пол и побежала на выход из таверны. Хода ей хватило, чтобы только-только выйти за дверь. Дальше уже началась драка. Бриан спокойно наблюдал, как она проходит и набирался опыта. Фратхи-жрец кастовал sacred flame. А вот что делали Кардор-воин, Ювар-следопыт и Авенир-монах: Кардор и Ювар наносили вполне серьёзные удары по бандитам, а затем подбегал Авенир и на хороших бросках вырубал их. За раунд устранили двоих бандитов, затем в два раунда добили головореза и сделали больно двум оставшемся бандитам. На этом драка закончилась. Бандиты сдались. Но Микси убежала. Встал вопрос, как её найти. Бандиты, её дружки, не знали, где она живёт сейчас, потому что полуэльфийка недавно переехала жить в новый дом и обещала как-то их позвать к себе, но всё не звала. Тут выручил Бриан, который случайным образом знал, где живёт Микси. Дружною толпою отряд пошёл к её домику, окружил домик, чтобы она не сбежала, а затем просто ворвался внутрь, выламывая дверь и перехватывая Микси на моменте, когда она пыталась забраться на чердак, чтобы оттуда выбраться на крышу и сбежать снова. Была поймана, сдалась, всё рассказала. Ювар обязал её сходить с ним на свидание. Мастерское примечание:1) Микси что в одном сдвиге, что в другом вызвала споры своими действиями. А у неё действительно прописано, что, услышав про Ильву, она пытается сбежать. 2) Бандиты в таверне сдаются, когда их остаётся меньше половины на ногах... 3) Про споры между персонажами. Плохо, когда споры между персонажами перерастают в споры между игроками, а затем и в спор с мастером. Мне кажется, не все понимают, что отношения между персонажами — это не вещь статичная, а вещь динамическая. То есть, если сказанёшь обидное слово или по шапке дашь, это не обязательно должно повлечь за собой тотальный раздрай между персонажами. Отношения могут ухудшаться, а могут и улучшаться, меняться со временем. Если что-то плохое между персонажами произошло, это не значит, что и в дальнейшем это плохое между персонажами должно сохраняться. И ещё кое-что: мировоззрение может и поменяться от действий, если отыгрывать не по характеру. ▷ II часть А она для обоих сдвигов прошла одинаково легко, с разницей лишь во времени. У первого сдвига оставалось лишь полтора часа до наступления утра, в то время как у второго сдвига было полно времени на дело. Пришли к бараку, оба сдвига положили дворфов в два счёта, не особо утруждаясь. Замечу только, что в первом сдвиге Грум-друид подтягивал дворфов к себе терновой лозой. В первом сдвиге только дворфы успели положить Грума. Во втором сдвиге они вообще ничего толкового сделать, положили только Кардора, но Фратхи моей рукой тут же его вылечил. У Бриана выдался очень высокий дамаг (24 ед. урона глефой в рейдже). А дальше начался пожар. Двери открылись. Никто не спросил, магический ли пожар. Себастиана спасли из-под горящей балки быстро одним и тем же способом в обеих сдвигах — воспользовались посохом, как рычагом, + была помощь со стороны. Вытащили Себастиана наружу, особо не пострадав. Дальше решения сдвигов несколько разделились. Первый сдвиг, у которого время подходило к концу, ускоренным темпом пошло к поместью графа Сто, не скрывая от Себастиана этого и убедив его пойти за собой (Сакеби постаралась). Графа Сто не обнаружили, зато парнишку сдали на руки управляющему сразу после того, как он попрощался с Ильвой. Пошли спать. Второй сдвиг скрыл от Себастиана, что его собираются сдать его отцу. На его вопрос, куда они идут, отряд сказал, что идёт во владения Сэй, где они работают. Дошли до своих домиков. Кардор устроил в своём домике ночное чаепитие, а Себастиан и Ильва рассказывали о своём положении, о том, как встретились, о том, что за "огонь в сердце", о котором рассказывал дворф по имени Килдрак до того, как случился пожар. В это время Ювар метнулся в поместье графа Сто, нашёл управляющего, рассказал ему обо всём и привёл его в домик Кардора. Себастиан резко почувствовал себя преданным его спасителями, но Кардор сумел юношу переубедить, и Себастиан не стал сопротивляться. Ну, так как вместе с управляющим пришло шесть хорошо вооруженных охранников, выбора особого у сына графа Сто не было. Фух, засим вроде всё. ▷ Итоги: • Первый сдвиг потерял половину денег за задание (забрали бандиты). Второй сдвиг получил всё. • Было решено выдать всем по 300 ед. опыта сразу с учётом прошедшего времени на выполнение двух квестов. Дальше опыта будет даваться ещё больше. • Два квеста было пройдено за 84 дня (или 2,5 месяца / 2016 часов). В настольном варианте предполагается сделать эти квесты примерно за 3,5 часа плюс-минус полчаса (или примерно 8 часов на 5 подобных квестов мини-приключений). Таким образом, 1 час настольного времени равняется 24 дням игры в форумном варианте у меня. Надо бы ускориться... • Разделение партии очень вредит бою. Выступая единым фронтом и сосредотачиваясь на 1-2 врагах, вы сражаетесь более эффективно. • В первом сдвиге Микси побили, во втором сдвиге Микси пригласили на свидание. Затем Ювар утёк жить к ней. • Второй сдвиг устроил в конце чаепитие. Первый сдвиг едва уложился в срок из-за вынужденного 5часового отдыха. • Никто не стал отталкивать Ильву от Себастиана и каким-либо образом ругаться на неё. В благодарность она отдала в обоих сдвигах зелья устойчивости к огню. • Сложность боёв теперь будет высчитываться согласно данным дмг и устанавливаться мною вручную. • Себастиана принудят жениться на молодой зоре в обоих сдвигах. Ильва возможно станет его любовницей в будущем. Возможно он что-то поменяет в Мулмастере в отношении простолюдинов и зоров после того, как его отец скончается, оставив ему наследство. *Примечание: статы головореза и дворфов-охранников были одинаковыми. Правда один был вооружён скимитаром, а дворфы — топорами. Thug
Medium humanoid (any race), any non-good alignment
Armor Class 11 (leather armor)
Hit Points 32 (5d8 + 10)
Speed 30 ft.
STR DEX CON INT WIS CHA
15 (+2) 11 (+0) 14 (+2) 10 (+0) 10 (+0) 11 (+0)
Skills Intimidation +2
Senses passive Perception 10
Languages any one language (usually Common)
Challenge 1/2 (100 XP)
Pack Tactics. The thug has advantage on an attack roll against a creature if at least one of the thug’s allies is within 5 feet of the creature and the ally isn’t incapacitated.
(адвантаж на бросок атаки против существа, если рядом с этим существом (в 5фт) стоит хотя бы один из союзников головореза и этот союзник не вырублен/дееспособен)
______________________________
Actions
Multiattack. The thug makes two melee attacks. (мультиатака — две атаки оружием ближнего боя)
Mace. Melee Weapon Attack: +4 to hit, reach 5 ft., one creature. Hit: 5 (1d6 + 2) bludgeoning damage.
Heavy Crossbow. Ranged Weapon Attack: +2 to hit, range 100/400 ft., one target. Hit: 5 (1d10) piercing damage.
-
Фигасе у соседей таверн-браул прошёл 0_0
-
+++
-
Хорошая с водка
-
Ну вот. Теперь мне становится стыдно. За всех. :<
-
Эх, жаль я уже не с вами :) спасибо за возможность хотя бы таким образом следить за ходом игры!
-
Отличное подведение итогов.
-
Ух, серьёзный труд.
|
Разговоры на жизненные темы велись еще очень долго, пока сон не сморил основную массу его участников. Часовые выставлялись в усиленном размере, а именно четыре бойца по два часа, чтобы как минимум задержать вероятного упыря-кровососа, активность которого должна была проявляться ночью, но не проявилась. Ночь прошла совершенно спокойно.
Утром все двинулись в путь про себя переваривая вчерашнее, возможно, кто-то уже забыл, кто-то держал в себе, все равно путь был один, и добираться предстояло всем вместе. Почти сразу незнакомые с этим местом могли оценить, что такое Дорога богов, и становилось совершенно ясно, почему так дуло.
Прямо шла дорога шириной ярдов в десять. По правую руку вниз уходил обрыв, внизу лежали битые каменные глыбы. Упасть туда означало только одно - смерть. Солнце сильно слепило глаза, привыкшие к темноте, головокружение от свежего воздуха, солнца и высоты могло сыграть злую шутку. С этой высоты открывался отличный вид на ущелье Полумесяца, уходящее с запада на север и огромную темную гору, именуемую Черным Пиком, которая сейчас была покрыта какой-то дымкой. Никакого вампира, пусть даже и защищенного неизвестным способом от солнца рядом не оказалось, и группа без проблем преодолела переход, снова нырнув в темный туннель.
В отличие от предыдущего сопровождающего, Каллед не стремился делиться рассказами о красотах пещер, о жилках минералов, и о прочих прелестях, он вообще все глубже уходил в себя, оно и понятно: одно дело - спокойно воспринять мысль о том, что ты пропал на немалое количество лет, и совершенно другое - вернуться в родные места, где все безвозвратно изменилось.
Так прошла еще пара дней пути среди темноты разгоняемой лишь светом вечных факелов, да кристаллами, подобранными в далеком уже святилище. В районе обеда второго дня их остановил окрик патрульных на страже города, именуемого Кузня Веков, очередной раз явление Калледа не способствовало спокойному проходу, поэтому явившихся сразу под охраной направили прямиком к верховному старейшине.
Если Каллед и другие дворфы тут жили, а люди, можно сказать, недавно покинули этот гостеприимный город, то для Шварка и Либе место оказалось более чем примечательным. Первое, что бросилось в глаза, именно в глаза, это город под открытым небом. Они увидели яркое небо, заливающее своим светом и большую впадину, где располагался сам город. По периметру впадины проходила каменная стена, впечатляющая своими размерами и длинной. На пологих и местами отвесных склонах располагались маленькие домики, большие дома и даже храмы с привычной для жителей Септии архитектурой. Мостики, колонны укрепляющие стены от обвалов, полуколонны, пилястры – казалось, что дворфы использовали всю поверхность камня для проявления своего архитектурного гения.
На дне естественной впадины образовалось большое озеро, чьи голубые воды сейчас были искрились блеском. На берегу озера стояла крепость, массивные стены которой нависали на площадью достаточно прямых улиц, образующихся кузнями, шатрами, домиками и прочими постройками. Многие кузни все еще дымились, создавая над крепостью шапку смога.
Каллед приложил руку к щеке и зафыркал, вытираясь рукавом.
- Видимо насморк подхватил, что-то запершило, да глаза защипало, - оправдался он, поглядывая на всех искоса,- Пойдемте, стражники обязаны нас представить, а мы должны получить разрешение тут находиться, точнее некоторые из вас, что взаимосвязано, раздери мою печенку. Думаю, вам будет тут на что посмотреть, - последнее адресовалось полуорку и эльфу.
Все зашагали вниз по направлению к замку. По левую руку у стены возвышались храмы пяти богов, они не походили своей архитектурой на септийские, у дворфов был свой стиль. Приземистые входы с массивными воротами были обрамлены простыми прямоугольными колоннами, покрытыми руническими письменами. Входы вели в массив скалы, то есть сами помещения храмов располагались под землей. Сама площадка упиралась в этот полукруг и входов в храмы, над которыми, опять же из камня, были вырезаны символы соответствующих богов. По другую сторону площадки, нависая над городом ютились домики служек и других жителей.
Сначала легкие заполнила свежесть воды, а потом над путниками навис массивный замок, куда патрульные и вели вновь обретенного Калледа и наземников, путь которым в город был строго противопоказан. Вопреки ожиданиям бывшего верховного правителя на полуорка прохожие смотрели, как на еще одного гостя - менталитет менялся за века даже у дворфов. А вот клан Быстрых Молотов вызвал живейший интерес, потому как все видели, что за амулеты на шеях у ведомых под конвоем. Не нужно быть предсказателем, чтобы догадаться, какие темы сегодня будут во всех тавернах города.
Серые стены все так же упирались в шапку смога, создаваемую кузницами, массивные ворота, обитые золотом, сейчас были открыты, а перед ними стоял целый десяток стражников в мифриловых кольчугах, которые, переглянувшись, пропустили отряд. В этот раз всех провели в зал главной аудиенции, где на троне восседал Ненель, верховный старейшина домината, тот, что сменил Калледа в тяжелое время. Стражников вдоль стен стояло столько, что можно было подумать: Ненель опасается покушения. Сам Ненель представлял из себя плотного дворфа с татуированными висками и золотыми доспехами, рядом с ним стояли два других, но тоже несомненно важных дворфа, один в расшитой мантии с посохом, а другой, крепкий словно скала воин.
- Приветствую вас, наземники, я очень рад, что вы вернулись, и гляжу, что не с пустыми руками, - заговорил он, в первую очередь к людям, чем вызвал гримасу Калледа, явно нарушив какой-то обычай дворфов, - Приветствую и тебя, именуемый себя Калледом, бывшим правителем нашего Домината, моим предшественником, - по залу полетели перешептывания, - Наш разговор будет долгим, но начать я бы хотел с доклада посланцев Септии. Как обстоят дела с нашим договором, и что интересного вы смогли обнаружить в святилище, естественно эта информация для наших летописцев. Ну и второе: где находится отряд, приданный вам для сопровождения?
|
От откровенности Зорана, Гектор поначалу потерял дар речи. Он несколько дней обдумывал, как бы разъяснить цель их похода максимально деликатно, если это будет необходимо, но прямолинейность жреца его поразила. Поразила на столько, что по началу он не смог даже прервать его. Но собравшись с мыслями маг злобно глянул на жреца из под сведённых бровей. Он был не из тех, кто выбирает слова в таких случаях.
- У тебя в голове, что каша? За такие разговоры не отделаешься петлёй на нок рее! Тебя б протащить трижды под килем! Баласт!!! Какая, к дьяволу, справедливость? Идёт война, чёрт подери, твоё отечество в огне! Солдат должен делать то, что нужно и не думать о справедливости. Чёрт подери, сзади мы оставили полный город нежити и полумёртвого орка с молотком - билетом на телепорт прямо нам за спину! Вокруг шастает нежить, тут не надо быть гением что бы понять, что мы в заднице!
К концу своей речи, маг начал заметно остывать. До него начало доходить, что Зоран пока ещё ни чего и не сказал, толком. Болтуном в отряде был Ворон, это он растрепал полоумному дварфу их цель. А Зоран пока только подчеркнул очевидное. А вот он сам, подготовил прекрасную почву для размышлений и подозрений.
- Виноват, погорячился, - Гектор перешёл на тон пониже, но резкоcть из голоса пока не пропала полностью, - Раз уж мы решили быть откровенны, хватит мутить воду. Сразу оговорюсь, всё что я скажу - по прежнему является тайной. Трепать об этом, кроме прочего ещё и опасно. Действительно, Септийская империя ведёт войну. И действительно, наши противники напрямую связаны с Мертвым Богом. Эта информация мало кому известна.
С этими словами маг ещё раз взглянул на Зорана из под сведённых бровей. Эту информацию им поведали на собрании у Квентина, она не была доступна всем и каждому.
- Почти два месяца назад мы были наняты короной для важной миссии. Таких групп, как наша, было несколько. Сделано это было, что бы сбить с толку шпионов. Каждой группе было дано задание, нам не сказали, является ли именно наша миссия основной. Или, возможно, мы - лишь группа отвлекающая внимание врага. Нашей задачей было пройти по следам Калледа Камнезуба Четырнадцатого. Целью был - Молот, за которым охотился Каллед. Как видите, мы его не получили, хотя и имеем теперь о нём полезные сведения. Но наш враг не знает, достигли мы цели или нет и это нам на руку. Нам следует вернуться в столицу, соблюдая все осторожности. Мы не должны дать врагу однозначного ответа - нужная мы группа или нет. Теперь, что касается вас. Наш отряд ослаблен, в пещерах под Чёрным пиком мы потеряли двоих. По этому мы были бы рады помощи. И у меня есть предложение.
Маг поколебался некоторое время, собираясь с мыслями. Он посмотрел по очереди на своих спутников - Калледу и Шумеру он коротко кивнул, но быстро отвернулся, предложение было не для них, они и сами должны были это понять. На своих товарищей маг посмотрел вопросительно, ожидая возражений и не получив их - повернулся к Шварку и Либе.
- Я хочу нанять вас, как телохранителей для нашего отряда. Как я уже сказал, мы служим Императору Септийской Империи и изначально нас было больше. Наша награда предусматривает земли и титулы, но я не берусь гарантировать милости императора в отношении вас, ведь вы не присутствовали при изначальном договоре. Однако я обещаю вам замолвить за вас слово, в случае нашего благополучного возвращения. Более того, если это не возымеет успеха, я гарантирую вам оплату деньгами. Зоран и Рассел, не останутся в стороне.
С последними словами маг настойчиво кивнул жрецам, а за тем с сомнением посмотрел на свою левую руку.
- Но, думаю, Его Императорское Величество отблагодарит вас и это не потребуется. Что касается разделения прав и обязанностей, тут всё просто и обстоит так же, как и у прочих путешественников. Трофеи - делим между собой в равных долях. В случае, если кто-то погибнет, его тело донесут до жреца для воскрешения, или похоронят со всеми почестями, или выпьют за его упокой кружечку эля. Всё зависит от конкретных обстоятельств. Задницу нам подтирать не придётся, дежурить на равных, кроме меня. Ночью я должен спать, или от меня не будет толку. Дело не шуточное, но не думаю, что у вас богатый выбор. Вампир, что преследует нас, наверняка видел вас. А значит может предположить, что вы, что-то знаете. Так что теперь мы уж точно повязаны и придётся выбираться из этой передряги вместе. И последнее, надеюсь это не понадобится, но всё же. Это информация не для чужих ушей, за её раскрытие придётся платить головой. Так что скажете? Обсудим цену?
|
|
|
|
Квест: Ненависть подобная когтистому ветруВ этом квесте было три значимых основных момента: разговор с Беначчи, разрушение глифа и бой на верхушке городской стены. ▷ Разговор с Беначчи: • Сдвиг 1Все пошли единым отрядом к девушке. Всё провернул тёмный эльф Аарон. Он взломал с помощью набора отмычек дверь в домик Беначчи, а затем запугал девушку так, что она всё выдала сразу вплоть до того, что она с братьями мстит Невлону за смерть её сестры, правда не посвящая в подробности этого. С этим партия заработала исключительный успех, позволяющий поспеть к башне пораньше, а в битве гиппогриф не должен был появиться. Но я всё равно его добавил, потому что вы были сильны. Беначчи была оставлена в домике, но ей сказали валить из города, если она хочет остаться после передряги в живых. • Сдвиг 2Партия разделилась. Половина пошла искать Ларха по свежим следам, другая половина — говорить с Беначчи. Те, кто пошёл искать Ларха и тех, кто его уволок, обошли половину соседнего квартала, поговорили со стражниками в посте стражи и практически не нашли улик. Кроме одной — какого-то письма под фонарном столбом с запиской на неизвестном языке (ну, ещё у них была маловажная улика, что они ищут в верном направлении). Расшифровать его не смогли, поэтому вернулись обратно во владения Сэй к домику Беначчи. Потом, в начале следующего квеста, письмо удалось расшифровать за 1 золотой. Написанное в нём (на воровском жаргоне по всей видимости — вора в партии не было) гласило:
Не приближайтесь этой ночью к башне у алтаря Талоса. Будет шумиха, которая никому из нас не нужна. Ищите добычу в других местах. Собратья, никто не хочет быть пойманным.
То есть, если бы выпали нормально кубы, они бы могли пойти сразу туда, куда нужно было. Те, которые остались говорить с Беначчи, жрец и воин с наклонностями преступника (по бекграунду). Воин обманом заставил Беначчи открыть дверь, а затем обманом узнал некоторые сведения о том, куда унесли Ларха (заработав тем самым средний успех в партии). После этого он взял, достал из широких штанин длинный меч и одним ударом оглушил девушку, чтобы чуть позже опросить поподробнее и не без пыток. Затем принялся её связывать и общупывать на предмет спрятанных в платье вещей. Жрецу это не понравилось, и он воспрепятствовал воину. На этом моменте заходит остальная часть партии (у меня очень пострадала некорректная синхронизация во времени). В итоге со всей вознёй и промедлением второй сдвиг хоть и получил больше информации даже, чем первый, заработал себе "бедный успех", при котором вместо 4 врагов-стражников на верхушке городской стены партия находит 5 врагов-стражников. Беначчи была сдана Саулу на хранение. • Мастерская заметка При разговоре с Беначчи самым эффективным средством было запугивание. Сложность всего DC5! ▷ Разрушение глифа: • Сдвиг 1Опять всё проделал тёмный эльф, прокинув бросок арканы достаточно большой и заставив глиф разрушиться вместе с люком (люк пострадал частично). Так легко и просто путь наверх был открыт. • Сдвиг 2Тут дело было решено голой силой. Следопыт и воин поднялись по лестнице. Пока следопыт помогал воину держаться, тот достал ломик и начал им бить-бить-бить по люку с глифом, пока не взломал его за полминуты. • Мастерская заметка Увы, никто не упал с лестницы. А было бы весело=) ▷ Бой на верхушке башни: • Сдвиг 1Силу первого сдвига я недооценил. Надо было добавить, как советовали на случай сильных партий, второго гиппогрифа, однако я не добавил, памятуя о том, что партия действовала без 6 члена в группе — без варлока старухи Зоры. Победа была одержана просто. Когда были побеждены стражники и появились птицы, партия сбилась в один угол и легко побила новых врагов. Единственное — один раз успел полежать тёмный эльф, дважды — полуэльф-бард (по нему урон выходил большой постоянно) и один раз — воришка. • Сдвиг 2Тут пошло несколько сложнее. Все распределились по полю боя, а не держались ровным строем. Жрец некоторое время пытался проникнуть сквозь вихрь, окружавший человека в мантии и Ларха, но его постоянно отбрасывало. Монах постоянно выкидывал единички на атаках и попал по своим противникам всего пару раз. Пришлось туго всем, особенно когда появилась вторая волна врагов. Спасительным оказался следопыт с двумя короткими мечами (и дворф с файтинг-стилем защитника). Как истинный дамагер, он выбрасывал постоянно криты и просто большие значения на кубиках атаки и урона, убивая зачастую то одного, то двоих противников сразу. Повалялись на земле в итоге воин и монах, насколько я помню. Ничего — одолели и все остались в живых. ▷ Итоги: • Во втором сдвиге каждый член партии получил на 5 очков опыта больше за дополнительного врага-стражника. Основной опыт пришёл с битвы — за каждого стражника и кровавого ястреба давалось по 25 единиц опыта, за гиппогрифа — 200. Суммируя этот опыт и разделив его на пять, получаем, сколько получил опыта один член партии. Спасение Ларха оценивалось в 25 единиц опыта каждому. • В первом сдвиге остался в живых один брат Беначчи, во втором — двое. • Оба сдвига не смогли найти и убить человека в мантии после его исчезновения во второй стадии боя, хотя возможность была — увы, никто не прокинул достаточно восприятие в конце боя. А ведь он как Винни-Пух летал на воздушном шарике посреди тёмных облаков ночью... Я не шучу. • Больше всего информации о произошедшем получил второй сдвиг. Отряд первого сдвига не особо интересовался подоплёкой квеста, сдав единственного оставшегося в живых (проспавшего из-за заклинания весь бой) брата Беначчи властям и уйдя из башни. Отряд второго сдвига ещё после битвы задержался, допрашивая оставшихся в живых братьев Беначчи обо всём, лишь затем сдав их властям. • Второй сдвиг пошёл сразу спать. Первый сдвиг — бухать в таверну и лишь потом спать. • Отряд второго сдвига, благодаря тому, что он узнал, решил отгородить Беначчи от казни и убедил Плаща не трогать девушку. Ей придётся жить с тем, что трое её братьев погибли на верхушке башни, а двоих — казнили, и отказаться от дальнейшей мести Невлону де Жуну. Возможно продолжит работать швеёй у Астрид Сэй. Отряд первого сдвига решил не выгораживать Беначчи. Девушку арестовали, и после суда её казнят.
-
Спасибо за статистику, было очень интересно узнать, чем и насколько успешно другой сдвиг у себя там занимался :)
-
Спасибо, интересно было почитать.
-
Классно было! Я истинный демагер:)))
-
Очень интересно.
-
давно хотел посмотреть, как там дела у коллег :)
-
А вот это интересно.
|
В сто пятьдесят золотых Невлон де Жун оценил свою любовь к брату. Много это или мало? В другом ~нормальном~ городе за это количество денег при скромных расходах можно было прожить достаточно долго — где-то месяцев пять. Но в Мулмастере все эти деньги исчерпались бы в первом же месяце, при большом везении — в середине второго. Зарабатывая охотой за головами, Ювар никогда не получал больше пятнадцати - двадцати золотых за устранение мерзавцев, чьи морды были намалёваны или хотя бы имена и приметы описаны на многочисленных листовках. А тут целых сто пятьдесят, правда и поделилась эта сумма на пятерых. В любом случае это не меняло того, что Плащ сам не отправился искать своего брата, он был слишком занят другими, более важными делами, чем спасение Ларха, а своё участие проявил только в оплате выполненного задания, отрядив на это строго определённое количество денег, но явно не всё, что у него было. Лицемерие же!
Искатели приключений, скреплённые узами первой пережитой вместе битвы, начали рассказывать Плащу, как всё прошло и где крылся подвох, зачем пытались Ларха убить. Говорили в основном только Фратхи и Ювар. Авенир, Кардор и Скеглар молчали. Если первые два согласились прикрыть Беначчи, покорно ожидавшей вердикта от жреца (Фратхи ранее успел поговорить с девушкой и всё ей объяснить; она его вроде как поняла и в слезах от горя из-за смерти своих братьев еле кивнула ему) в домике Саула, то Скеглар ни на что не подписывался. Наоборот, он мог, рассердившись, раскрыть правду (хотя в целом лжи в рассказе практически не было лжи, исключая пары моментов), а это однозначно привело бы к казни девушки. Но Скеглар молчал. Хмурился и молчал, презрительно морщась порой, слушая отдельные моменты рассказа Фратхи.
Невлон, впрочем, не заметил разобщенности среди нанятого им отряда.
— Казнить её, — выплюнул он эти слова, отбрасывая и понимание, и снисхождение куда-то в сторону. — Казнить её надо. Пусть поплатится за то, что участвовала в этом.
Ему на плечо легла латная рукавица паладина, закончившей разговаривать с Лархом и внимательно теперь слушавшей разговор отряда с Плащом.
— Невлон де Жун, — сказала леди Элиза, — правосудие так не работает. Она поступила неправильно, но судить её не за что.
— Но эта девка... Она...
— Поплатилась тем, что потеряла троих своих братьев, увидит казнь ещё двоих и останется совсем одна. Будьте сильны и, как предложил этот милый дворф, проявите снисхождение. Навредить Ларху, пока он со мной, она не сможет.
— Я этого тоже не хочу, брат, — добавил Ларх, стоя неподалёку. Общение с паладином уже несколько на него повлияло.
Плащ вздохнул.
— Хорошо, будет по-вашему, — раздражённо сказал Невлон.
— Меня больше беспокоит этот Просклер, — нахмурилась леди Элиза. — Он должен быть тем корнем зла, который нужно безжалостно изничтожить.
— Имя этого служителя Талоса я в первый раз слышу, но я и не всех их знаю. Расследование по нему ещё будет проведено. Я об этом лично позабочусь, так как талоситы ещё никогда так не наглели. Вообще, в первый раз слышу о подобных ритуалах.
— Да, — кивнула паладин, — потому что это может быть вовсе не служитель Талоса. В последнее время набирают влияние так называемые культы Элементального Зла. Многие культисты любят маскироваться под служителей богов и морочить головы простых людей, заставляя их свернуть на тёмный путь. Подозреваю, что тут дело обстояло именно так. Орден меня как раз послал разузнать об этом.
— Ясно, — серые глаза мага сузились, — я обговорю это с Плащами.
— Хорошо: чем больше людей знают об этом, тем лучше. И вы, — леди Элиза обратилась к отряду, — будьте с этим осторожны.
— Пойдёмте, смысла разговаривать больше нет. Ларху нужно ещё купить его снаряжение, пока у меня есть время. Эй, вы! — обратился Невлон к Фратхи, Ювару и остальным. — О Мод я... Помню. Надеюсь, вы не считаете меня виновным в её смерти из-за того, что я выполнял свою работу.
— Расскажи мне о ней, — потребовал Ларх.
— По пути, — кивнул ему Плащ и они оба пошли на выход из поместья Сэй. Леди Элиза задержалась. Она подошла к Фратхи и протянула ему склянку с бесцветной жидкостью.
— Держи, — паладин буквально вложила бутылёк дворфу в руки, — это зелья лечения. Ты поступил правильно, Фратхи Каменный Мешок. я сообщу о твоих деяниях в Ордене Перчатки.
И она тоже ушла.
После этого все занялись своими делами. Оставалось всего 2-3 часа до полудня, когда должна была начаться вновь вечеринка.
***
Было достаточно сложно найти храм, в котором расшифровали бы письмо. Однозначно помогли бы в храме богов магии, однако он находился в башне Плащей, а туда никого, кроме Плащей и владеющих магией под их сопровождением, не пускали. В храмах злых богов дворфа бы послали на все четыре стороны. В храме Воукин жрецы осмотрели письмо, но ничего не нашли. Осталось дело только за Вратами Доброй Удачи, храмом богини Тиморы, являющимся по совместительству казино. Один из тамошних жрецов очень долго и вдумчиво вглядывался в текст, но так ничего и не смог понять. Он посоветовал дворфу испытать удачу, потратив золотой на одну быструю азартную игру, и тогда, может быть, ему повезёт в расшифровке письма. После этих слов жрец ушёл.
Кардор не успел решить, поставить золотую монетку в неизвестной ему азартной игре на кон или нет. Его кто-то толкнул в плечо. Обернувшись, дворф увидел невысокого человека, всего окутанного в тёмные одежды.
— Не истоптал ножки по всем храмам ходить, кхр? — вопросительно закашлялся он и затем продолжил. — Ты слишком много стороннего внимания привлекаешь к этой бумажке. Нам это не нравится. Дай мне её, и я скажу, что там написано.
После того, как Кардор передал письмо, подозрительный в своей таинственности мужчина, бегло осмотрев напианное и ухмыльнувшись, сказал шёпотом:
— Тут написано: "Не приближайтесь этой ночью к башне у алтаря Талоса. Будет шумиха, которая никому из нас не нужна. Ищите добычу в других местах. Собратья, никто не хочет быть пойманным." Вот и всё.
Человек разорвал письмо и конверт, сложил клочки бумаги к себе в карман. Похлопал Кардора по плечу.
— Осторожней с удачей. Она мало что значит, когда есть навык, — и исчез. Испарился будто его не было. Нырнул куда-то в толпу людей, желавших проверить свою удачу в азартных играх и для этого пришедших во Врата Доброй Удачи.
Позднее, когда Кардор посчитал свои деньги, он обнаружил, что у него не хватает одного золотого. И письма теперь тоже не было.
***
Второй день (а точнее, вечер) вечеринки протёк вполне себе беззаботно за несколькими исключениями.
Во-первых, Скеглар решил показать свою натуру: пока все дежурили и носились по поместью, пытаясь выполнить свои обязанности и удовлетворить народ, пришедший вовсю повеселиться, он пытался тайком забраться в домик Саула, выкрасть все деньги и сбежать. Это у него не вышло по несчастливой для него случайности: воин уже внутри домика споткнулся и растянулся по полу. По раздавшемуся грохоту сразу же подняли тревогу, Скеглара поймали с поличным, обезоружили и прогнали. Воин с преступными наклонностями ушёл, оставляя презрительные комментарии о каждом, кто попадался ему на глаза, а также почему-то о Фратхи и Кардоре.
Во-вторых, отсутствовала Беначчи. Девушка пошла на казнь своих братьев, дабы увидеть их в последний раз и проститься с ними. Из-за того, что она увидит, вряд ли девушка вернётся к своим обязанностям в ближайшие дни. В любом случае ей ничто не грозило и никто ей обвинения не предъявлял. Её отсутствие в сегодняшнем вечере повлияло на то, что мистресс Сэй пришлось обходиться услугами наёмной менее умелой швеи. Из-за этого снизилась частота сменяемых по мере продолжения вечеринки нарядов, а также некоторые гости, которые умудрились порвать свою одежду по швам от лихих танцев (а менестрели зажигали пуще прежнего!), остались недовольны тем, как и с какой скоростью их костюмы отремонтировали.
В-третьих, подкачали медицинские услуги. Фратхи, который не спал ночью, днём стал засыпать, а вечером так конкретно и заснул, прислонившись спиной к стене. Его могучий храп распугивал ближайших гостей и заставлял их тесниться куда-то в сторону. Разбудить жреца не могли, он просто отмахивался во сне от внешних раздражителей. Ну, и когда одна дама поперхнулась оливкой, помогать ей вызвался один из официантов. Благодаря его грязных лапищам, нежно-розовое пышное платье осталось в пятнах, а злополучная оливка в итоге смогла с большими усилиями проглотиться, куда нужно было. Даму затем стошнило. Работодательница, мистресс Сэй, была очень зла, хоть и старалась не показывать это. Она оказала своей гостье всю необходимую поддержку, а также сочувствие. А вот, когда вечеринка закончилась, она незамедлительно приказала растормошить слугам дворфа, которому каким-то чудом удалось не просыпаться всё это время. Хозяйка поместья устроила Фратхи разнос и отказала ему в зарплате за этот день.
***
Третий день отличился тем, что народу пришло не просто много, а очень МНОГО. Это несколько умилостивило мистресс Сэй после событий прошлого вечера. Она активно прохаживалась по залу, общаясь с благородными и не очень господами и обмахиваясь своим веером.
В связи с наплывом народа всем работникам пришлось очень сильно потрудиться. К счастью, в помощи Фратхи сегодня никто не нуждался, так что он был в основном на подхвате, а вот на Кардора и Ювара легла тяжкая нагрузка по выявлению преступных замыслов. Тут и сям кто-то пытался своровать что-то, напившиеся люди пытались учинить мордобой и с этим всем дворфу и следопыту пришлось разбираться. Авениру было легче в том плане, что он приобрёл себе новенький красивенький набор писчих принадлежностей, с которыми вести записи было не в пример удобнее.
Вечером, когда работа наконец-то вместе с очередным днём вечеринки подошла к концу, уже можно было расслабиться. Ювар и Кардор, которые не могли найти даже немного времени на еду, сейчас имели возможность доесть остатки еды. Разнообразные деликатесы, разложенные на тарелках, показались весьма вкусными в большей мере из-за аппетита самих едоков, а не из-за использованных поваром приправ и кулинарных приёмов.
Последние гости уже вышли из поместья, провожаемые терпеливыми усталыми слугами. Проходя мимо них, внутрь зашёл высокий мужчина, одетый в шелка. Был он где-то сорока с чем-то лет. За ним тащились двое дворфов-телохранителей, закрепляя за этим человеком атмосферу его властности и влияния. Он направился прямиком к мистресс Сэй и, обговорив с ней что-то, кивнул. Астрид Сэй подозвала слугу и приказала ему привести её работников, справившихся позавчера с заданием Плаща.
— ... Оставляю вас наедине, не буду смущать моим глупым женским присутствием ваши дела, достопочтенный граф Сто, — хозяйка поместья сложила веер и отправилась в свои покои, лишь напоследок сказав подошедшим Фратхи, Кардору, Авениру и Ювару. — Надеюсь, вы окажете помощь моему дорогому гостю. Спокойной, нет, успешной во всех ваших затеях ночи.
— Мне сказали, — начал говорить мужчина. Голос был его тихий, спокойный, его было приятно слушать и невозможно не слушать. Он глядел куда-то в сторону, будто не видел, где стоят те, с которыми он говорил, — что вы наёмники с различными видами навыков... У меня есть проблема, которую нужно решить, возможно используя эти навыки. Тем не менее, прежде, чем я продолжу, мне бы хотелось, чтобы вы дали слово хранить молчание о деталях нашей беседы.
Дворфы-телохранители внимательно всех осматривали издалека (чтобы не подслушать приватный разговор их хозяина). Когда их взгляд остановился на Кардоре, они слегка кивнули ему с небольшой улыбкой и показали на нашивки на своей форме. Они служили раньше в пехоте дворфийской армии, а теперь вот служат телохранителями у важного человеческого вельможи.
|
Жрец этой ночью не спал - слишком многое успело произойти, о слишком многом нужно было поразмыслить. Поэтому, вернувшись в свой домик, Фратхи скинул доспех, умылся, зажег благовония и начал молиться Матери. За души погибших братьев Беначчи (корил себя за то, что не смог уберечь всех), за спасение самой девушки, за Ларха, который едва не лишился жизни. Благодарил Берронар за то, что юноша был жив, как и товарищи дворфа. Просил прощения за ложь во благо, которую он собирался подать де Жуну и представителям власти ради Беначчи.
Закончив с молитвой, Каменный Мешок почистил доспех и оружие, зажег свечу и, усевшись на кровать, думал до самого рассвета. Поэтому, когда утром пришел Ювар, Фратхи был готов к встрече с Плащом. Быстро переговорив со следопытом, они выработали общий план разговора и действий - что говорить, о чем умолчать. К счастью, уцелевшего брата Беначчи они предупредили еще тогда, на крыше, поэтому все должно было пройти гладко. Потом вернулся Кардор, принеся деньги за подвеску, которые Каменный Мешок положил в шкатулку для пожертвований.
Еще до появления Саула жрец успел встретиться с Беначчи и как можно мягче рассказать ей новости. Попросил прощения и у нее за смерть братьев - не смог спасти, несмотря на обещание. Упомянул о том, что двое братьев живы, но предстанут перед судом, и что ничего хорошего их не ждет. Что ей самой, Беначчи, необходимо отказаться от мести, не губить свою жизнь. Ее братья подтвердят на суде, что она ничего не знала о готовящемся убийстве, что ее вынудили оглушить Ларха. Фрахти, оставшись с девушкой наедине, говорил негромко и медленно, по возможности держа ее за руку, поддерживая и сочувствуя. За то время, что они говорили, он убедился, что она понимает свою дальнейшую роль и не станет мстить.
Вскоре появился и Саул. Отдав жрецу заработок за минувший день, он объявил, что явился де Жун. Каменный Мешок выдохнул, пригладил расчесанную бороду и обменялся взглядами с товарищами. Пора.
- Господин де Жун, - Фратхи шагнул вперед и принялся отвечать на вопрос Плаща о произошедшем, - похитителями Ларха стали братья Крон. Их вторая сестра, Мод, обладала чародейским даром была изгнана из Мулмастера по причине отказа сотрудничества с Плащами. Однако за границами города караван, с которым она путешествовала, подвергся нападению разбойников, и девушка погибла. Ослепленные горем братья Крон решили, что в ее смерти виновны именно вы, господин де Жун.
Дворф перевел дыхание. Не часто ему приходилось говорить так много, тем более в присутствии влиятельных особ, отчего он несколько робел.
- Сговорившись меж собой, братья вынудили Беначчи, еще одну свою сестру, оглушить Ларха специально заученным приемом. Они ввели ее в заблуждение, объяснив, что хотят лишь проучить юношу, ни в коем случае не убивать. Бедная девушка вынуждена была послушать братьев и выполнить то, что ей велели. Как бы горько и больно ей при этом не было. После чего братья Крон, служившие в городской страже, увели Ларха с праздника дамы Сэй, доставив его в башню неподалеку от алтаря Талоса. Где их поджидал некий Просклер, служитель Повелителя Бурь. Он-то и должен был принести вашего брата в жертву своему богу, но для чего, мы не знаем. Тем не менее, мы успели помешать заговорщикам и спасли Ларха, как и было обещано. Но Просклер смог уйти. Это все.
Закончив свою речь, дворф немного помедлил и вновь, как можно более мягко и почтительно, упомянул о том, что Беначчи действовала подневольно и все они, участвовавшие в спасении Ларха, просят отнестись к ней с пониманием и снисхождением.
-
Хорошо.
-
Хороший отыгрыш
-
Хороший отыгрыш жреца=)
|
Скеглар, быстро спустившись по лестнице (будто у него второе дыхание открылось), не без сарказма узнал у стражников, где находится пост (не ходил он вместе тогда с Юваром, Авениром и Кардором, вот и не знал, где пост располагается), и побежал за подмогой в ночь.
Кардор решил пока спустить Авенира тем же макаром, которым он спустил Ларха: обвязал тело монаха пеньковой верёвкой и начал потихоньку его опускать вниз. Авенир показался дварфу ещё более лёгким, чем паренёк, которого они спасли, и это стало его ошибкой: расслабившись, Кардор на мгновение выпустил верёвку из рук и монах, пролетев пару метров, упал на руки стражникам, а сами стражники с набравшим некоторую скорость живым грузом свалились на пол. К счастью, никто не пострадал.
Фратхи в это время помог обработать Ювару его раны. Следопыт начал чувствовать себя несколько лучше. По крайней мере завтра его тело будет болеть от полученных ран гораздо меньше, чем сегодня, и он с большей лёгкостью сможет проработать очередной день у мистресс Сэй.
Вернулся Скеглар. С собой он привёл двух жрецов, пятёрку стражника и сержанта. Лекари, разумеется, сразу же принялись лечить Авенира, оклемавшихся стражников из башни Талоса и остальных нуждавшихся, не трогая при этом связанных братьев Беначчи. Сержант приказал стражникам сложить все трупы людей в одном месте, а трупы гиппогрифа и кровавых ястребов — в другом, после чего принялся опрашивать всех: Ларха, отправившихся его спасать работников Астрид Сэй, стражников башни Талоса — о произошедшем. Осмотрел бегло трупы и обоих пленников.
— Печально, не ожидал от семейства Кронов такое. Жак и Эрн отслужили в страже безупречно несколько лет. М... Хорошо, что вы здесь оказались и предотвратили смерть этого паренька. Можете его забрать с собой, раз за ним пришли, а с теми двумя я сейчас потолкую за жизнь.
После этого нашедшие на сегодняшнюю ночь приключения Авенир, чувствовавший теперь себя вполне здоровым, Ювар, Скеглар, Кардор и Фратхи вместе с Лархом вернулись в поместье Сэй. Небольшие трудности возникли на входе: никто не открывал ворота и им пришлось основательно пошуметь, чтобы разбудить сторожей (за такую халатность они даже получили от кого-то из пришедших по шапке). После чего все разошлись по своим домикам до самого утра (Ларх приютился у одного из своих спасителей). Беначчи так и осталась в домике Саула, где и оставил её там Фратхи с Кардором.
Утром Саул всех разбудил, потому что с визитом пришёл Невлон де Жун. Плащ был не один: вместе с ним шла могутная темноволосая женщина в доспехах. Элиза, паладин Тира, как представилась она. Вся суровость и надменность с усталого лица Невлона исчезла, когда он увидел Ларха. Плащ бросился к своему брату и принялся его обнимать.
— Ах ты дурья башка! — Невлон слегка стукнул Ларха по голове кулаком. — Я так переживал за тебя! Куда ты запропастился? Как какая-то девка смогла тебя вырубить с одного удара?!
— Кхм, — тактично прокашлялась паладин.
— О, да, простите, леди, — Невлон похлопал брата по спине. Сейчас маг производил совсем другое впечатление. — Готовься, Ларх, леди Элиза будет тебя тренировать на пути к становлению паладином.
После этого Плащ достал из одного из карманов своей мантии ещё один мешочек — вполовину меньше размером, чем предыдущий, который он дал накануне.
— Вы вернули моего брата живым. Вот ваши пятьдесят золотых, — Невлон кинул мешочек Скеглару. — Пока мой брат занят разговором со своим будущим наставником, можете рассказать, что с ним произошло.
|
|
|
 - Принц Артас, мы ждём уже второй день. Вы уверены, что ваша знакомая всё-таки появится? Грубый и низкий голос капитана Деррика вырвал молодого паладина из состояния задумчивости, в котором он пребывал последние несколько часов. Подумать только, скоро он снова увидит её! Сколько месяцев прошло с их последней встречи в Даларане? Семь? Восемь? Принцу казалось, что не меньше пары лет. Интересно, помнит ли она его? Все эти заклинания и ритуалы, мудрёные чародейские фолианты и постоянные тренировки под руководством самого архимага Антонидаса! Было ли у неё время хотя бы раз вспомнить тот последний визит в Лордерон и ту чудесную прогулку вдвоём по королевским садам? Или же магическое ремесло настолько поглотило её мысли, что она и думать о нём забыла?.. Глупости! Конечно же, она помнит его! Конечно же, она будет рада встрече - разве не об этом поведал её аккуратный почерк в письме, что хранилось теперь среди важнейших государственных бумаг и соглашений?! Немного терпения, и Джайна обязательно придёт. Она не может не прийти. Она обещала. - Уверен. Джайна всегда немного опаздывает! - после небольшой паузы отозвался Артас, пытаясь сдержать невольную улыбку. Но уголки его губ предательски поползли вверх, ничуть не интересуясь мнением наследного принца - и стоило капитану обернуться на зычный звук горна, раздавшийся со стороны лагеря, как на лице паладина растянулась счастливая улыбка. - Ну вот, как я и говорил! - довольно заключил Артас, уверенно направившись к источнику звука. За один удар сердца в его голове пролетели сотни слов и выражений, какими он мог встретить волшебницу... но все они казались либо слишком официальными и скучными; либо переполненными таких эмоций, которые были строго-настрого запрещены этикетом. Так, увлечённо составляя в уме громоздкие словесные конструкции, принц пересёк свой временный лагерь, состоящий всего из полутора десятков небольших палаток, и подошёл к посту дозорного... Но какого же стало удивление Артаса, когда вместо девушки его взгляду предстало два коренастых дварфа, восседающих на загнанных и исходящих пеной лошадях! - Его Высочество, принц Артас Менетил! Лязгнув стальными доспехами, капитан представил принца новоприбывшим союзникам; и обернулся к стоявшему неподалёку Фредерику, знаком указав ему сворачивать лагерь. С какой целью бы ни прибыли дварфы; и куда бы ни запропастилась леди Джайна; интуиция и немалый опыт дружно подсказывали Деррику, что их привал подошёл к концу. ***** Тем временем, близ деревни Брилл, в получасе пути до лагеря принца ***** - Хэрис!! Только посмотри, что ты наделала!!! Обычно спокойный и миролюбивый, сейчас же голос волшебницы просто кипел от негодования! Не скрывая своего волнения, Джайна склонилась над лицом молодого брюнета в доспехах паладина, с мечтательным выражением лица спящего прямо посреди дороги, и попыталась привести его в чувство. - Сколько раз я тебе говорила - здесь тебе не тренировочный зал Даларана! Кидаться заклинаниями просто со скуки в Лордероне нельзя! А если бы он был без доспехов и сломал себе что-нибудь при падении?! Ты бы его лечила?! Леди Праудмур сделала глубокий вдох и прикрыла глаза, мысленно кляня Антонидаса за то, что направил вместе с ней эту самовольную полуэльфийку. Одно дело предоставить ей в помощь мудрого Валерэсса, знания которого наверняка пригодятся в борьбе с моровым поветрием - но Хэрис?! Даже в стенах Даланара она представляла из себя ходячую неприятность - на что же рассчитывал архимаг, говоря, что "данный опыт станет для Пилтон весьма полезным"?! - Вот буди его теперь и объясняй, как так получилось, что он внезапно уснул в седле; а его конь скинул седока и убежал! - уткнув руки в бока, грозно объявила волшебница. Нет, с неё хватит, она умывает руки! На этот раз пусть Хэрис сама разбирается с последствиями своей глупой выходки!
-
Прям ностальгия) Погнали!
-
Ммммм..., я вспомнил детство:).
-
Let the adventure begin!
-
удачное начало
-
Заг-заг во имя Нерзулла! Сквопу, нужно построить зиккурат...
С началом игры! :)
|
|
|
То, что происходило сейчас на левом фланге, нужно было видеть, но дворфы и люди были слишком заняты толпой орков, чтобы оценить изящный полет и танец смерти. Эльф отступил на один лишь шаг, спуская стрелу со своего любимого лука прямо в голову нападавшего, но не ожидавшего такой наглости орка. Стальной наконечник пробил глазницу варвара насквозь, выйдя с другой стороны с ореолом кровавых брызг. Но полет стрелы на этом не закончился - столько мощи было вложено в этот выстрел. Пробив голову первого стрела вонзилась прямо в лоб второго орка, который уже успел набрать скорость и теперь пролетел мимо Шварка вперед ногами.
У следопыта были свои цели, два почти незнакомых лазутчика словно спелись. Ударом топора полукровка снес голову противнику, вызвав целый фонтан крови из шейных артерий и тут же отступил встречать бегущего с тыла. Рука с топором встретила пробегавшего мимо, и в сторону Либе пробежало уже лишь одно тело, свалившись под ноги и заливая все кровью. Изумленный взгляд так и застыл на зубастой морде, лежащей теперь отдельно на полу.
Пока Зоран готовил арбалет, Гектор спустил с пальцев сгусток кислоты прямо в здорового орка, что пытался поразить духовную палицу, тот даже не поморщился, и еще более уверенно заревел: За Немертвого!(орочий)
Второй мощный орк получил удар булавой по наплечнику, и хотел было ее атаковать, но явление священной веры растаяло, как дым. Метким броском Рассел поразил одного из орков прямо в сердце, правда, остался безоружным, ведь для этого броска пришлось бросить свою булаву.
Орки, услышав клич своего главаря с новыми силами бросились в атаку, фальшионы били по щитам остатков клана с неистовой яростью и снова нашли свои цели. Еще два дворфа пали изрубленными на пол совершенно не родных пещер, которые скорее всего не увидят даже их тела. Здоровые орки тоже наконец-то вступили в битву: один набросился на старейшину, но Каллед выдержал удар, приняв его на щит. Звук удара, подобно грому разнесся по пещере. Другой напал на рядового члена клана, но удар оказался слишком неудачен, и топор выбил каменную крошку недалеко от ног защитника.
- Все! Без пощады! За Доминат! За вечную славу! - голос Калледа был подобен ударам молота по наковальне, и дворфы бросили строй. Теперь не было смысла держать защиту, когда численный перевес противника перестал существовать. Восемь орков пали с разницей в несколько мгновений, когда строй распался на отдельные вихри топоров и щитов, коими варваров вколачивали в камень и добивали топорами. Четверо орков попытались взмолиться о пощаде, но не таков был отряд Камнезуба уже, можно сказать, несколько веков бивший орков везде, куда дотягивалась рука. Каллед лично нанес три мощных удара кричавшему про немертвого, лишив того руки с топором и головы, оставшегося зарубили соклановцы.
Можно было видеть, как двое более сообразительных орка улепетывают в восточный коридор, однако, судя по их скорости догнать их мог только заправский бегун или лошадь.
- Взять пайки и алхимию, остальное бросить, и сделайте что-нибудь с этими в паутине, - сразу же начал раздавать указания Каллед,- Шумер, придумай, как похоронить наших. Только быстрее, времени в обрез...
- Так, а вы кто еще такие? - теперь все заметили двоих, покрытых орочьей кровью, благо дневной свет Шумера все еще освещал пещеру, как днем. Один оказался стройным эльфом с луком, а другой не сильно отличался от орка, явная помесь с человеком. Однако, судя по трупам вокруг, было понятно, на какой они стороне.
Те в свою очередь тоже могли теперь спокойно рассмотреть отряд хорошо бронированных дворфов, один из которых(Каллед) носил доспех фиолетового цвета, да и выполнен он был, словно делался для какого то короля.
Люди были также в доспехах, по крайней мере двое, и лишь один с тяжелым арбалетом и гордой военной осанкой носил только простую куртку со штанами без какой-либо видимой защиты.
|
|
|
|
Виера
"Вечер выдался тяжелым, но довольно прибыльным. Теперь какое-то время можно было передохнуть в этой богатой гостинице, со всеми ее удобствами. Гораздо лучше чем в дороге. Но все же, что видят в этой жизни дворяне, которые трясутся за свое барахло сильнее, чем за жизнь которую проживут в четырех стенах?" - думала эльфийка, снимая свое снаряжение у зеркала. Время было позднее, но при этом было все еще душно после жаркого дня. Виера приоткрыла двери на балкон. С крыльца открывался замечательный вид на город, полный огоньков от факелов, словно маленьких сверчков, которые светятся танцуя в ночи. Немного полюбовавшись видом и насладившись свежим прохладным воздухом, она вернулась обратно в номер. Глаза слипались, ноги уже не слушались, самое время было ложиться спать, ведь завтра труппа должна была давать еще одно выступление в этом отеле.
"Нужно будет как следует подготовиться, но я сегодня была великолепна" - она ухмыльнулась и закрыла глаза.
Во сне ей приснился темный и мрачный коридор, по которому она шла какое-то время, не в силах остановиться. В конце коридора, стоял человек, который источал зловещую ауру и медленно стал поворачиваться к эльфийке. И тут она узрела, что его лицо все изгнило, а в пустых глазницах заяет огонь. Он потянул к бардессе свои руки, словно притягивая ее к себе. Сердце билось словно после долгой пробежки, страх парализовал тело, рот был словно склеен не давая произнести ни слова. И тут эльфийка проснулась в холодном поту и тяжело дыша, прорвавшись сквозь сон. Поднявшись с кровати и сев напротив нее, она вытерла со лба холодный пот рукой и грубого вздохнула. Однако, когда выдохнула обратно, Виера увидела пар словно зимой. Пар от холода в комнате, которой до недавнего времени, было душно как в бане. Холод становился сильнее, но казалось, что он какой-то противоестественный, необычный, могильный холод. Глянув на открытые двери, Виера поспешила их закрыть, но когда сделала несколько шагов, то что-то схватило ее за ногу. Костлявая рука из проявившего себя на ровном месте портала, за ней вторая, третья. Эльфийка пыталась хвататься за пол, царапая его и пытаясь удержаться. Пол был слишком гладким, а ухватиться было незачто. Бардесса начала громко кричать и звать на помощь, но костлявые руки, тянули с такой силой, что казалось вот-вот оторвут ноги. И когда появилась четвертая рука, у нее не хватило силы удержаться, после чего руки утянули ее в портал.
Бран
Клирик тащился за своими похитителями, с трудом передвигая ногами. Он уже не ел и не пил несколько дней, а такой лихой аскезы он давненько не проводил, что было явно непривычно. Более того, его хорошенько порезали, когда брали в плен, не позаботившись о ранах должным образом, а просто обмотали первыми же попавшимися тряпками.
- Заражение - пробормотал Бран.
- Чего? - переспросил его один из похитителей.
- Вы хотите, чтобы пленник умер от заражения? Не дожив до того момента, когда может принести пользу. Я ранен, мне необходима медицинская помощь. Я могу это сделать самостоятельно, но у меня связаны руки - сказал это в лицо Бран, одному из похитителей и кивнул на свои связанные руки.
Разбойник несколько раз последовательно кивнул, как бы понимая, что имеет ввиду клирик. И обратился к старшему, который шел впереди всех. Бран не слышал разговора, но попытался оглянуться вокруг и найти что-то полезное освободиться от пут, пока на него теперь не так пристально смотрят. Ведь они все еще были в движении, а два человека, что шли впереди него и вовсе не обращали пристального внимания, просто время от времени поглядывая за ним. И тут Бран увидел острый камень, достаточно острый, чтобы перерезать путы и бежать при удобном случае. "Чудно" - подумал клирик. После чего сделал вид, что упал, незаметно подняв камень и сунув его себе в карман. Разбойники впереди, заметив это, подняли его с земли за подмышки и отвесили парочку сочных тумаков, пригрозив, что если не будет шевелиться, то зажарят на костре или скормят местной фауне. К сожалению в Анауроке своей фауны хватало и не хотелось лишний раз испытывать судьбу. На что Бран просто кивнул и пробурчал.
- Извините парни, больше не повторится.
Разбойник, который шел рядом с ним вернулся и передал слова главного. Главный пообещал посмотреть, что сделать с ранами Брана, когда они станут на ближайшую остановку. Но тут погода резко стала ухудшаться, а группа попала в магическую бурю. Священнослужитель решил воспользоваться этим и освободил руки от пут, перерезав их камнем. После чего, он бросился на утек, пока пустыня делала свое дело и прикрывала его отступление.
- Слава Чонти, это знак свыше, не иначе - сказал он, поцеловав свой церковный амулет.
Но тут, что-то резко его затормозило, дернув за ногу и начало тащить под песок. Когда песок, немного спал, Бран увидел то, от чего его глаза широко раскрылись от ужаса. Огромный заиющий портал, под песком, который засасывал все вокруг. А так же костлявую руку, что пыталась его туда утащить.
- Твою же мать! - с перепугу выругался паломник и стал лихорадочно, отбиваться второй ногой, пытаясь вырваться из хватки.
У него это получилось и костлявая рука, отцепилась от него, после чего он встал на ноги и дал деру, что есть силы, которой у него на тот момент было не много. Но тут голова начала сжиматься словно орех. Бран упал на колени, схватившись за голову. Она гудела словно колокол. Уткнувшись локтями к землю, от боли начало корежить и он волчком начал кататься со стороны в сторону.
- Ты послужишь мне.
Голос словно разрывал его мозг, врываясь в подсознание, разрушая все мысленные барьеры.
- Именем богини, изыди из моего сознания! - вопил испуганный Бран.
После чего огромная костяная рука из портала, схватила его так крепко за торс, что стало трудно дышать и потащила в портал. Священник пытался вырваться из всех сил, однако длительная аскеза, добродушно предоставленная разбойниками не позволила ему выбраться. После чего, рука затащила свою жертву в портал.
Ухулук
Друид шел по лесу, солнце уже начинало садиться за горизонт. Нужно было найти место для ночлега. Пробираться в ночи через лес, практически будучи слепым было довольно проблематично. Ухулук заприметил одну пещеру. Не долго думая, он направился туда. В пещере же друид решил развести костер и переждать ночь, а само место показалось довольно безопасным. По запаху тут жили волки, только они уже давно покинули свое убежище. Причина этого была не ясна, да и выяснять это не особо хотелось, ведь проще было просто заснуть и на утро отправиться дальше в племенное поселение. Вокруг было довольно тихо и лишь слегка пробирающий сквознячок держал тело в напряжении. Ухулук отправился собрать хворост для разведения костра, а когда собрал все, то вернувшись в убежище просто скинул все в кучу. Достал два своих кремня для розжига, что всегда таскал с собой и принялся разбивать их, дожидаясь искры. Огонь удалось разбить достаточно быстро, не смотря на сквозняк. Друид завалился недалеко от костра, предварительно набросав себе постель из густой травы и громко засопел. К тому моменту уже стало очень темно, а холод усиливался. Сквозь сон дикарю показалось, что за ним кто-то следит. Он открыл глаза и подскочил на ноги, оглядевшись по сторонам. Запах был совершенно обычным, густые ароматы местных растений и трав, ничуть не изменились. Только вот вокруг стояла какая-то уж слишком гробовая тишина. Не было даже звуков насекомых. Он глубоко вздохнул, собираясь с силами и отправился в патруль. Обойдя вокруг пещеры по периметру в добрую сотню метров, он не обнаружил ничего. Ни грызунов, ни гнезд птиц, ни каких-то крупных животных, только трава да деревья и сучий холод который уже не просто сквозил, а пробирал насквозь. Самое время было покидать это проклятое место, подумал друид и отправился к лагерю забирать свой мешок. Когда он взял его в руки, то почувствовал как что-то взяло его за плече. Когда Ухулук обернулся он увидел портал из которого торчит костлявая рука, которая тянет его туда. Быстро вырвавшись из хватки и так же быстро подхватив мешок он направился к выходу, обходя эту нечисть стороной. Одноко из портала вылезла рука, которая была гораздо больше предыдущей, нанесла удар по крыше пещеры завилив выход и схватила друида такой крепкой хваткой, что даже его могучего телосложения было недостаточно, чтобы вырваться из нее. Рука усиленно начала тащить его в портал. Друид сопротивлялся до последнего, около минуты, но в конце концов силы покинули его.
Иван
- Уже как месяц я брожу, по этому плато. Только, странных птиц все еще не видать кроме их следов, как и их хозяев. Быстрые, хитрые, нужно быть осторожнее - подумал Иван, поглядывая на небо.
Вдали виднелся оранжевый закат, солнце практически зашло и настало время для того, чтобы разбить лагерь. Пройдя еще добрую милю, Иван набрел на небольшое озерцо, окруженное рощей. Место неприметное, да и тихо тут как-то было. Посчитав, что это идеальное место для ночлега варвар стал собирать хворост, для костра и лежака. Устроившись поудобнее, он достал из своей сумки здоровый кусок валянной ноги птицельва, которых немало погибло в том бою под поселением. Жестковато, однако в пищу годится. Хорошенько перекусив, Иван стал разжигать костер, чтобы не замерзнуть. Одежды на нем было немного, только лишь тулуп из шкуры горного кота и меховая шапка с перьями, да кольчужные сапоги. Трофеи оставшиеся от одного из убитых противников. Место конечно не самое открытое, но между деревьями все одно сквозило. Разжечь костер не удавалось, слабый ветерок не давал огню разгорется, а трения с палочек было недостаточно. Плюнув на все это дело в буквальном смысле, Иван с недовольным выражением лица отправился к озеру в надежде найти там камни, чтобы как-то закрыть костер и найти кремни для розжига. Найдя все необходимое ворчащий варвар вернулся обратно окружив дрова камнями и принялся разжигать его кремнями. Это потребовало некоторых усилий, зато результат того стоил. Теплый, но не слишком высокий, чтобы не выдавать лагерь, как и учил его отец. Вольготно разложившись на лежанке, он оставил недалеко от себя свой топор и крепко заснул. Сквозь сон он увидел нечто странное и пугающее.
"Серый город, вокруг сотни мертвых людей лежащих повсюду. Он разрушен и не имеет ярких цветов, ни запахов. Вокруг пахнет только смертью и разложением. Разрушенные стены города и кое-где оставшиеся бойницы говорят о том, что укрепления были разрушены очень давно. Возможно, сотни лет назад. Что-то тянет, за стены. Что-то зовет и нашептывает сквозь сон. Не дает проснуться и все ближе притягивает к себе. Оно говорит "Ты послужишь мне" совсем четко, совсем близко. За моей спиной."
И тут Иван в холодном поту подскакивает, хватая свой топор и оглядываясь по сторонам. Омерзительная вонь стоит вокруг, разложения и чего-то еще более мерзкого. Вспомнив, что он видел во сне, варвар резким прыжком разворачивается в обратную сторону и не видит там ничего.
- Просто деревья, но откуда эта омерзительная вонь? - закрывая нос, произнес Иван, поглядывая при этом во все стороны.
Резкий скрип костей раздался сверху и когда Иван поднял голову, на него уже падала огромная костяная рука. Увернуться от нее не успел и попался в расставленные силки. Одним резким рывков, рука лишившая варвара опоры на земле затащила его в портал, что был за ней.
Варис
Городишко был довольно темным, а в ночное время и вовсе практически непроглядным. А эти темные переулки, которых здесь казалось сотни, заставляли сердце биться чаще, чем обычно. Как будто снова вернулся в дело, спустя долгие месяцы странствий. Улыбка растянулась на лице эльфа, когда тот подумал о бывших приключениях. Это было что-то с родни азарту. Риск всегда очень будоражит кровь, а занимаясь таким ремеслом, невольно к нему привыкаешь. Но это было в прошлом, теперь его ждала жизнь полная приключений и только несколько улиц отделяли его от этой жизни. За этим переулком, должна быть таверна, в которой по слухам остановились те самые парни, что спасли его шкуру от неминуемой казалось бы участи. Еще раз поблагодарить и вступить в их ряды. Благо, талантов у нашего ушастого брата было хоть отбавляй. Как вдруг из конца переулка послышалось.
- Эй, это же он! - встревоженный торговец, судорожно указывал пальцем на эльфа, подзывая рукой подойти поближе, кого-то еще.
И тут, буквально из-за угла выбегает толпа бравых молодцев. Все в натертых до блеска латах, как на парад и с таким недовольным видом, будто только что из увольнительной на работу. Варис на несколько секунд замер, анализируя происходящее. Это был торговец, тот самый торговец информацией. Торговец как-то хотел подставить банду Вариса, а в итоге оказался облапошен сам и вывалян в грязи, но не убит.
- Сколько раз себе говорил, нужно заканчивать дело до конца, слишком я добрый - фыркнул эльф и дал деру, обратно в переулки.
Толпа бравых ребят, кинулась вслед за ним, громя и топча при этом все что попадалось им на пути. Она явно небыли настроены дружелюбно, но в погонях явно не участвовали никогда, что было видно в предсказуемых движениях, помехах своим же товарищам протискиваться между узкими улочками.
- Идиоты, могли бы просто встать у каждого переулка, а не пытаться меня догнать.
Эльф бежал, но при этом практически смеялся от происходящего за ним. Бедные парни, спотыкались, суетились, падали в лужи.
Оторвавшишь от погони, самое время было аккуратно обойти это неуклюжее стадо баранов и дать деру в таверну. Там уж точно его не найдут, посреди толпы. Смешиваться с которой он умел как никто другой. Обойдя несколько улиц, обнаружилась таверна под названием "Лютые ночи", сюда то и надо было придти бывшему вору. В таверне четко слышался запах нескольких десятков спиртных напитков, а их состав очень сильно отличался между собой, что позволяло разделять их между собой, даже не будучи самым экспертным дигустатором. Очевидно в этой таверне хороший выбор. Народу было действительно много и на протискивание к барной стойке трактирщика, ушло около минуты. При этом на Вариса чуть не вылили поднос с вином и не дали по лицу кулаком. Ловко обойдя этих потенциальных недоброжелателей эльф обратился к трактирщику.
- Я по делу. В этой таверне остановилась группа. Четыре человека, одеты вычурно, похожи на менестрелей в богатых одеждах. Театральная группа.
Трактирщик немного подумал и потирая стакан уставился на Вариса с явно читаемым выражением лица "Сколько?". Эльф протянул небольшой кошель с монетами и переспросил: - Были такие?
- Как же, конечно были. Сняли большой номер в моей замечательной таверне, наверху. Однако там сейчас никого нет и вам придется их немного подождать. Они лишь сказали, что ушли на какое-то дело. Концерт скорее всего, раз вы говорите, что это музыканты.
- Да конечно, тогда пожалуй сниму и я комнатушку, притомился с дороги - Варис протянул еще один кошель.
- Сколько вашей душе угодно, можете оставаться тут, хоть на целый месяц. Всегда рад, всегда рад.
После чего эльф поднялся в свой номер и завалился спать. Но проснулся он в совершенно другом месте и явно не в столь неудобной обстановке.
51 год ОЭ
Месяц темной дымки день 1
Посреди огромного темного дремучего леса, стоял огромный портал, размером с трактир. Рядом с ним пылился старый сундук. Портал переливался черным огнем с вкраплениями стихийных элементов. Вокруг доносились звуки скрипа веток и различных шевелений по кустам. Могучие и большие деревья возвышались довольно высоко, заслоняя небо, а их корни виднелись повсюду. Земля была довольно сырой. Место практически полностью заросло, хотя когда-то это было похоже на лесную опушку. Время ее не пощадило. Рядом с порталом, абсолютно обнаженные, в траве лежали пятеро персон, которые были без сознания. Сколько они пробыли в таком состоянии сказать было трудно, но явно не больше часа, иначе местные хищники учуяли бы и распотрошили потенциальную добычу. Портал издал громкий гул. После чего стал чередовать краски еще сильнее и быстрее. Этот гул разбудил всю петярку. Группа начала приходить в сознание не совсем понимая, что происходит. Однако факт, что они совсем голые, доставлял некоторые неудобства.
-
Ну, за начало:)
-
Крутой вводный пост
|
Последние дни обернулись для Либе не просто неудачными, это были самые худшие дни в его жизни. Быстрая ретировка из Перекрестка была вполне нормальной, после прекрасных деньков, рано или поздно такой жизни должен был настать конец. Сопровождение караванов оказалось довольно скучным занятием, если не интересные награды при расставании, пусть и не всегда радостном для торговца. Когда те обнаруживали, что эльф утягивал с собой определенные ценности, тот был уже далеко. Так все было и в этот раз, за одним исключением... Караван шел в одну из приграничных крепостей на востоке, недалеко от гор Домината дворфов. Последняя ночевка шла, как обычно, и Либе уже собирался запустить свои ловкие руки в сундук с имуществом торговца Кенрика, толстого, вежливого человека с очень смуглой кожей. Однако планам эльфа было не суждено сбыться. Раздавшиеся вокруг крики возвестили о ночном нападении орков, непонятно как тут оказавшихся, люди были перебиты, тоже ожидало и эльфа, если бы он не былв фургоне. Спрятавшись за тюками с тканью, вор ждал своей участи, но орки не спешили лезть внутрь. Колеса телеги заскрепели, и она куда-то покатилась. Днем, когда солнце стало пробивать через тент, телега остановилась, а орки явно занялись лагерем. Этим моментом и решил воспользоваться плут, чтобы сбежать: высунувшись, он оценил обстановку и вылез. С одной стороны телеги никого не было, туда и направился эльф.внезапно сзади шаркнул камень, развернувшись, последнее, что увидел Либе, это летящую дубину и зубастую пасть здорового орка... ----------- Жизнь Шварка сама по себе была полна приключений, одно из которых была охрана караванов, и личные вылазки в неисследованные места. В данном случае совпало и то и другое: полуорк набрел на уничтоженный караван, точнее его караванщиков, с убитым торговцем ему даже как то доводилось работать, но тот заплатил сущие копейки за сопровождение. Отвратный человечишка! Следы телеги сложно было не отследить, они вели в сторону Домината дворфов, где, как было известно, в последнее время орки совсем отбились от рук. Через пару дней отважный рубака-следопы нагнал отряд орков с телегой, те даже не утраждали себя хвостовым дозором. Отряд из шестнадцати орков вел крупный орк с огромным топором, но самое интересное - те тащили на жерди с мешком на голове тощего гуманоида, тащили без церемоний, словно тушу оленя. Зачем? Ответа на этот вопрос не было, Шварк знал орков, как и знал, что пленных орки едят, зачем тащить его на такое расстояние? Любопытство вело полуорка по широкому ущелью, плавно уводящее к северу. Через пару дней преследования Шварку пришлось обогнуть большой лагерь орков, стоящий на дороге, хорошо, что лазать по предгорью тот умел довольно не плохо. Еще несколько дней привели следопыта к огромной черной горе, ощеперившейся дозорными башнями орков, срубленных как попало. Здесь Шварку пришлось сосредоточиться, насколько было возможно. Подслушав из разговоров часовых, следопыт узнал, что место называется Черный Пик, древняя орочья цитадель, а также то, что вождь, называемый Немертвым, хочет провести важный ритуал, для которого понадобится много жертв. Сейчам прибыл недостающий - эльф, и сегодня ритуал будет проведен. Полуорк решил посмотреть, что же там такое внутри готовится, а заодно и попытаться освободить эльфа... ------- Недалеко от выхода, где Шварк уложил орка поспать навсегда, обнаружилось небольшое помещение, у стены на полу лежал эльф и слабо шевелился, а рядом со связанным пленным сидели три орка и жгли костер. - Слышал, сегодня на нижнем уровне замочили сына вождя и кучу орков? - сказал один. -Угу, говорят, там какие-то сумасшедшие людишки, возникли ниоткуда и заперлись в древних катакомбах,- ответил другой,- Целый отряд поставили ждать их на выходе. - Но там же мертвяки, наверняка они сожрали человеков, чего их ждать. Помните, сколько нашего брата полегло, когда ту дверь открыли? Легенды ведь не просто так! - голос третьего. - Надеюсь, к нам на подъемнике, никто не подымется, не люблю, когда жрать мешают,- первый повернул металлический прут с куском мяса в костре... карта
|
Девица послушно выслушала заказ полуэльфа, затаив дыхание, когда тот приблизился так близко, что его волосы коснулись её щеки. Зажав в кулачке золотую монету, она метнулась прочь, раскрасневшаяся и взволнованная, с глуповатой улыбкой на миловидном лице. Такие красавчики в Щит Белдорана захаживали нечасто.
Уже через несколько минут в руках указанных Аароном мужиков оказалось по кружке пива и они недоверчиво смотрели на них, словно на зимнее солнце. Впрочем, они быстро распробовали пенный напиток и глядеть в сторону полуэльфа действительно перестали.
Если бы все проблемы в его жизни решались так просто...
Тем временем, Перт наслаждался оказанным ему вниманием. Нечасто, видимо, такое случалось и ему льстило, что так много людей вдруг заинтересовались новостями, которые он принёс из своей последней вылазки.
- А на что им рассчитывать? На Тимору да на Мельвантских воинов. Это не то чтобы выскочки какие-нибудь, а кто-то из трёх ихних главных торговых домов. Да только переход там не меньше двух дней, если марш-броском, значит. За два дня орки-то всякого наворотить успеют. Вот они и собирают охочих крепость сторожить. Деньгу платят добрую, да как бы она поперёк горла не стала, когда горячо станет.
Купец-то, я его сам не видал. Ну да караваном идти - это не в башне сидеть, караван и проскокнуть может. - В этот момент грюкнула дверь и снаружи ещё явственней послышался шелест проливного дождя. Перт обернулся, силясь разглядеть маячащие в дверном проёме фигуры. - А, гляди... Вот сейчас всё и узнаем.
Под сень Щита ступили пятеро до нитки промокших мужчин. Трое - крепкие парни, одетые добротно, но неброско. Все с мечами у бедра и завёрнуты в фиолетовые плащи. Четвёртый щеголял в наряде хоть и походном, но богатом - сплошная кожа да меха. На нём тоже был фиолетовый плащ, но не в пример ярче и с меховой оторочкой. Пятый тоже носил меха, но плащ его был чёрным и из-под него выглядывала стальная гильдейская цепь.
Народ в таверне поутих - видимо их и ждали. Франт в мехах отряхнулся, скинул капюшон и пригладил воронова крыла волосы унизанной перстнями пятернёй. Он оказался довольно молодым парнем, лет девятнадцати, приятной наружности, с горделивой осанкой и военной выправкой. Но заговорил первым не он, а грузный мужчина с купеческой цепью.
- Почтение собравшимся! - Мужчина оглядел притихший зал и заткнул большие пальцы за пояс. - Кто не знает - я Аргенс, бываю здесь каждую весну и осень и ещё ни разу не обидел ни одного наймита платой. - Тут и там за столами послышалось одобрительное ворчание, купца здесь знали. - Вчера мы прибыли в Блеск из Мельванта не потеряв по пути ни одной повозки. Не буду таить, было тяжко. Трёх наших парней мы потеряли в стычках с орками, ещё шестеро ранены, одного съела мантикора. Обратный путь будет трудней. Поэтому я здесь. Плачу двойную таксу. Но если вы надеетесь на лёгкие деньги - подумайте дважды!
Аргенс окинул собравшихся цепким взглядом, затем добавил, жестом передавая эстафету стоящему рядом юноше:
- Я буду наверху, кто желает сопровождать караван - милости прошу составлять договоры. А теперь - господин Танкред хотел сказать пару слов.
Молодой человек прочистил горло и ступил вперёд. Выглядел он не так уверенно, как бывалый Аргенс, но голос его был чистым и звонким.
- Приветствие вам от дома Нантер. Мой лорд-отец послал меня в Блеск узнать - не перевелись ли здесь ещё смельчаки? - Кое-кто недовольно загудел, седой наёмник за столом Келдера громко свистнул, купец - и тот скривился. Но осадить юношу не удалось и он лишь повысил голос. - Да! Найду ли я здесь отважных воинов? Крупнейшие гильдии Мельванта объединились ради одной цели - вонзить меч в кишащее гадами брюхо Тара. Вы уже наверняка слышали о крепости, которую мы возводим. Ледолом должен стать оплотом цивилизации в диких пустошах. Подумайте, скольких жертв среди караванщиков и наёмного люда мы сможем избежать, взяв под контроль одну из опаснейших частей тракта? Золота и славы хватит на всех!
Танкред с вызовом глядел на честной люд. Ворча и покачивая головами, мужики потянулись к лестнице на второй этаж, очень немногие сидели в задумчивости, действительно взвешивая предложение молодого человек.
|
|
|
|
|
|
Дмитрий никак не мог собраться мыслями, жестокая реальность давила не него своей иррюалестичностью. Где-то глубоко внутри себя он уже принял все вокруг происходящее за чистую монету. Непонятные аварии, неизвестные твари, которые могут прятаться за каждым углом и Бог его знает что еще.
Пройдясь еще раз взглядом по людям, оказавшимся вместе с ним, в одной лодке он глубоко вдохну, и, выдохнул. "Нужно брать себя в руки" сказал он сам себе. Тут и сейчас, ему нужно выживать, как он делал это когда-то на ринге, сосредотачивая всю свою волю на борьбе с врагом, иначе 1 неверный шаг и все - считай смерть. Дмитрий прекрасно понимал, чего может стоить его ошибка, однажды он уже ошибся на ринге, и ему повредили позвоночник, из-за чего его чуть не парализовало. Те мысли. что тогда бродили у него в голове, та безнадежность, которая окутала его голову в первые дни после травмы - все это стало перед ним, как будто было вчера. Он сжал кулаки по крепче, и решил для себя - он будет бороться до последнего, он должен Выжить любой ценой, ОН больше не допустит того, что бы старуха с косой подобралась к нему так близко. Да, это будет сложно, да тяжело, но делать больше нечего.
После того, как Дмитрий решил, что будет бороться, все как то стало проще, у него появился врак которого нужно победить, и люди, которые могут ему в этом помочь.
Первым делом Дмитрий прошелся по всем помещениям, в поисках каких-то полезных вещей. После чего присел со всеми рядом и начал четко по полочкам раскладывать свои знания о корабле. Перед ним стояли две задачи.
Первой была задача по нахождению инвентаря, способного помочь им в защите от этих тварей. Он пытался вспомнить, хотя бы где находится тренажерный зал, или отсек с ремонтными принадлежностями, где он мог бы что-то сварганить как для своей защиты, так и для защиты других, а может и что-то для нападения.
Второй же задачей перед ним стояло нахождение временного безопасного убежища с запасами провизии и еды.
Он изо всех сил старался припомнить такие места и проложить путь из этого отсека к требуемым комнатам. На данный момент от этого зависела его жизнь, его существование и он готов был вывернуть свою голову наизнанку, но найти те места, которые требовалось.
Дмитрий подождал, пока самый раненый отоспится, так как ему нужно будет пройти тяжелый путь и когда все начали задавать вопросы что нужно срочно уходить отсюда и куда-то бежать у него уже был заготовлен ответ - что и как им нужно делать.
|
- Так, Юлия Артемовна, пора за работу!,- пропела себе под нос Юлька,- Сережа, Алиса, вы мне поможете? Пожалуйста!
Белка потихоньку подошла с бутылочкой воды к Михаэлю, и присела на пол прямо рядом с ним.
- Алисонька, там вроде халатик от пациента остался чистенький? Так вот - аккуратненько с Сережей порвите его на ленты, примерное 10см в ширину и чем длиннее в длину, тем лучше будут наши бинтики.
Пока Юлька произносила эти слова, ее ручки уже аккуратно разворачивали, то что было использовано вместо бинтовочного материала в первый раз.
"так Юля, осторожно, хорошо... Вот... А тут не маленькая рана...", - работа всегда успокаивала Юльку.
... На дворе было лето, хорошая теплая погодка. А у Белки был завал! ведь именно сегодня она дежурила в травме, а ее напарник, такой же молодой врач - Валерка, как всегда слинял.
"Мерзавец! Опять небось на речку поехал!",- проносились гневные тирады в голове Юльки,-" А я тут сиди и разгребайся! Ну вот приедет Петр Викторович, я ему все распишу! Да еще и в красках!"
Очередной стук в дверь приемного...
-Да! Входите!- повернувшись на стуле в сторону двери, откликнулась Юля. В дверь просунулась красная морда санитара, и пахнуло перегаром.
"Нет! Решительно все озверели сегодня! Что же это такое твориться-то? Уволюсь к чертовой матери!"- закипала Юлька.- Ну что там?!
-Это...Эээ... Юлия...- санитар выглянул за дверь и снова протиснул свою рожу в кабинет,- Артемовна....
"Блиииин! Я уже год тут пашу, а он даже отчество мое не запомнил Удод!",- Юлька приходила в полное бешенство.
-Что тебе паш? Говори внятнее! Ты что пил? Почему от тебя перегаром так прет?!- набросилась с ходу на него Белка.
-Да куда там!,- гаркнул Паша, и Юля поняла, что морда у него красная от того, что он запыхался, и пахнет то не перегаром а спиртом, и руки в крови.- Бегите! срочно! Там два тяжелых! Мы их даже из машины вытащить не можем!
Последние слова Пашка говорил уже пустому вращающемуся стулу, а в коридоре был слышен топот ног.
Ситуация была критической, автокатастрофа, два мужчины были практически изорваны вдоль и поперек. Юлька потеряла счет времени. После того, как пострадавшие были просто каким-то чудом стабилизированы до состояния перевозки, Юльку можно было выжимать практически всю. Но, что удивительно, с момента начала работы прошло 4 часа... 4 часа, которые сплелись для нее в одно мгновение... И это мгновение привело Юльку в норму успокоило ее, возможно именно поэтому, пациенты и остались живы, хотя один из них остался в инвалидном кресле.
Он еще долго звонил Юльке и благодарил за его спасение, даже цветы пару раз присылал...
"Не самое приятное воспоминание... Чего это ты девонька вздумала расклеиваться?"- сама с собой вела внутренний диалог Юлька, сама тем временем практически полностью размотав повязки Михаэля.
-Так Мишенька, потерпи чуточек!Юлька порылась в карманах, не обнаружив у себя таблеток, спросила- Ребяяяят! А кто у меня таблетки забрал? Там должны были быть от головной боли. Раскрошите их в порошок, примерно 4 штуки, мы их посыпем прямо на раны, там в них все равно анестетик и обезболивающее содержаться! Нас на курсах учили, что в полевых условиях может помочь... Я надеюсь!
Юлька взяла наиболее чистый кусочек комбинезона и намочив его водой, потихоньку протирала раны Михаэля. Главное было не потревожить корочки, чтобы не возобновить кровотечение.
- Ну что там с бинтами?- Спросила через плечо Юлия.
|
Сидящий на полу около входа Михаэль очнулся наконец. Он не столько отдыхал, пока мог, сколько думал; отдохнуть все равно не позволила бы эта пульсирующая боль. Еще когда врача поднимал, он понял, что пытался это сделать зря. Ощущения были сложно передаваемы; ему словно казалось, что усилие заставит кожу на груди прорваться...
И как бы ему ни хотелось все это попридержать в себе, рассказать им стоило.
"Мы в одной лодке, и идем ко дну все вместе."
А думал о многом. О коде 5, в первую очередь. Как охранник, он обязан был знать свои действия на этот случай. Основными были, конечно, "сопровождение" в точки эвакуации. А что еще? Он напряг память. Может статься, он слышал что-то о сроках, порядке уничтожения, еще чем-то побочном? Это важно... Хотя охранник тогда и не верил в возможность подобного исхода.
После пары попыток вспомнить, он переключил внимание на слова инженера.
"Нет. Просто... нет. Не станут 6 капитанов намеренно разрушать корабль, если его можно сохранить в целости. Разве что в случае особой... преступной деятельности? Не знаю. Надо найти данных побольше."
Пауза. Михаэль чувствует, что в горле необычно сухо. Он пролистал тетрадь, которую поднял ему Сергей, в поисках даты последней записи.
"И сравним. Четверг, без пятнадцати 12 по земному исчислению суток. А запись..."
Послу этого Гаэто невесело окинул взглядом всех, кто на тот момент был в палате. Алиса явно нервничает, а Юлия как была неподвижна, так и осталась. Он проверил пульс и дыхание - все, что он фактически мог в данной ситуации сделать, не навредив ей. Что же до второй.
- Я так и не знаю, кто ты. Имена и фамилии - одно, а вот...
Он замялся. Затем более твердо спросил:
- Ты просто пассажир, или член экипажа?
И приготовился слушать.
+------------------------------+------------------------------+
Спустя некоторое время, вернулся Клаус с едой и питьем. Хоть одна хорошая новость.
"Хорошая? Да, определенно."
Он позволил себе улыбнуться. Но взгляд рабочего на него - на его грудь - заставил улыбку исчезнуть, а позже губы и вовсе сжались, когда охранник увидел состояние бинтов. Раны снова болезненно напомнили о себе.
"Мою дивизию. Я так долго не протяну. Нужно... хм."
Мысленно сложился порядок вещей: его, хотя и местами непригодный, комбинезон (его верхняя часть), канцелярский нож и примерно низкого качества бинты. Он встал ("Ухх. Все никак не уймется."), пытаясь оценить, можно ли срезать достаточно хорошей ткани для бинтов и одновременно сохранить его, уже в виде жилета с карманами сверху и штанами снизу. Особенно надеялся Гаэто на "спину" комбеза.
Постоял немного, оценивая, что нашел Клаус в столовой. Одну из бутылок - ту, что взял рабочий - Михаэль поднял к себе правой рукой и, придерживая левой горло, сделал четыре небольших глотка. Он осознавал, что хочет пить, но боялся возможного улучшения потока крови - и его необходимости в бинтах. Поставил ее обратно.
А вслед уходящему Клаусу сказал:
- Как скажешь. Нам есть, что обсудить, и я не хочу делиться мыслями дважды. Без обид.
|