Голосование за ходы

Дерьмо! Ситуация из дерьмовой стремительно перешла в критически-дерьмовую. Каждая секунда промедления внизу - это шанс в копилку зергов грохнуть всех и быстро. Часть Рона понимала, что им конец, но другая отказывалась сдаваться и пока держала контроль над Обличем и заставляла действовать. Панические нотки беспрерывно дребезжали на затворках сознания, силясь заглушить все и всё.
-Бегом, бегом, бегом!!! - когда последний морпех скрылся на лестничном пролете, Рон, как замыкающий, последним рванул следом, одной рукой держа винтовку и не глядя стреляя назад по копошащийся зубасто-шипастой массе.
Зерги были так близко, что Рон чуть ли не в их зубастые пасти запихивал ствол винтовки, а штык, выпирающий из винтовки почти на пол метра, то и дело натыкался на чью-то морду, рог, шип и еще хрен что разберешь. Броня была вся испещрена мелкими царапинами и заляпана липкой кровью зергов. Засоренные сочленения скафандра натужно гудели, система фильтрации воздуха не справлялась с возросшими нагрузками и внутрь шлема поступала жуткая вонь живых и мертвых тел зергов. Но Рон не обращал внимания на эти мелочи, всё это лишь "тяготы и лишения армейской службы". "Бэка"и шансы таяли на глазах, а зерги нет...
-А, к черту всё! - Рон мысленно отдал команду скафандру активировать стимулятор. И в туже секунду всё внутри Рона взорвалось жгучей энергией. На какое-то мгновение Рон почувствовал себя сверхсильным и неуязвимым существом! Но эффект эйфории быстро прошел, вернув морпеха с небес на грешную и залитую кровью землю.
-Хер вам, суки! - Рон активировал внешние динамики и наорал на бегущих за ним зергов. - Не возьмете!

-Сука ты, Райт! - орал в микрофон Рон, точечно отстреливая зерлингов, маячивших за спинами отступавших морпехов. - И план твой сучий!
Рон всё порывался рвануть через подсобку, бросив всех и вся. Но даже для Облича это было слишком скотский поступок. Вместо этого он встал у двери и огнем из своей винтовки прикрывал своих товарищей. Боезапас стремительно таял, о чем предупредительно трещал звуковой сигнал в шлеме.
-Надо было раньше сваливать! - продолжал неистовствовать Рон. Его винтовка металась из стороны в сторону, короткими очередями по три-четыре кола отстреливая подвяливающийся в окнах мерзкие зубастые морды. - Нет, блять, куда уж там, долбоклюй херов! На медаль дрочишь?! Я, сука, выживу и эту медаль тебе в жопу, блять, затолкаю!!!
Дзынь! Лязгнул опустевший магазин, и Рон машинально, не глядя, перезарядил винтовку и продолжил стрелять. Пол под ногами был уже устлан десятками, если не сотнями, гильз и пустых магазинов, а зерги все лезли и лезли.
-Где, блять, подкрепление?! - в перерывах между очередями вставлял Облич. - Где наша авиация?! Где, блять, моя премия за прошлый месяц?! Да какого хера, шевелитесь, мать вашу! Живее, все наверх!

Первым пал Доу. Сука! Рон не любил проигрывать пари, и пусть это было всего двадцать кредитов, мелочь. Однако Рон понимал что вряд ли сможет заплатить долг, ибо в ближайшие минуты будет разорван на куски, и эта мысль его немного успокоила - никто не увидит его провала. Это мысль приободрила Облича.
-Нашел о чем думать, sukableat, - прорычал сквозь зубы Рон, не переставая стрелять по захлестнувшей баррикаду волне.
Следом за влетевшим внутрь магазина Джимом и Риком ворвались и несколько зергов. На открытой местности противостоять волне зергов, возглавляемой ультралиском было форменным самоубийством. Рон хоть и был крутым воякой, бронзовые яйца, но не настолько, чтоб ради пафоса и какой-то там славы стать кормом для зергов. В узкий коридорах и тесных помещениях зерги не смогут наступать широким фронтом и все толпой, и боеприпас на основе U-238, выпущенный с крайне близкого расстояния, без особых проблем пробивал сразу несколько туш на вылет. Если очень постараться, то можно было завалить проходы всяким хламом и телами зергов, а затем где-нибудь спрятаться, переждать. А дальше, когда волна уйдет, окольными тропами пробиваться к своим для переформировки. Но это потом, а сейчас...
- Уходим вглубь магазина! Живее!!! - проорал Рон в микрофон, пятясь назад с такой проворностью, на сколько позволял громоздкий бронескафандр. Две синие точки лазерных лучей уперлись в уродливую морду зергов. - Бросайте раненых!!

Рон с абсолютно безучастным лицом проводил взглядом падающий "викинг", который затем смел садж словно метлой. Рона обдало целым градом металлических осколков и кусков асфальта. Рону было настолько насрать на это, что было даже немного обидно. Кто-то бросился вытаскивать сержанта из-под груды металла. Живучий ублюдок попался, не видать походу сегодня Рону сержантских лычек. И денег. А может пристрелить Янга? Так вот, случайно, пять колов в голову загнать. Двадцать кредитов - это двадцать кредитов, как не крути!
"И это всё?" - саркастически подумал Рон, сплевывая. Плевок получился что надо, густым и вонючим. Пикантности этому моменту добавляло опущенное забрало, так что здоровая зеленая сопля теперь медленно стекала по визору за воротник.
Сверху будто услышали претензию Рона и из-за поворота вывалился ультралиск, покачиваясь из стороны в сторону на коротких массивных ногах. Эта тварь с ужасающе огромными конечностями-клинками, перла напролом, давя своих мелких сородичей и оглушительно рыча.
-Хули то так мало?! Давай еще парочку, что уж там! - и Рон продолжил стрелять по толпе, нацеливая гидралисков. Ультралиска из своего колометателя ему все равно не завалить, а от это твари можно было укрыться внутри здания. Другое дело зерлинги и гидралиски. Особенно гидралиски. Эти змеевидные членоплюи могли натворить дел не только на дальних дистанциях.

-Мне как раз не хватило деньжат, - злобно оскалился Рон, отвечая Янгу, - татуху набить себе. "Смерть ниггерам" на лоб себе наколоть. Вот думаю на твоей смерти подзаработать.
А механические руки скафандра еще крепче сжали винтовку.

-Ставлю двадцать кредитов, что Янг сдохнет первым! - сказал Рон и громко заржал.

Увидев, что Лиам зашагал в сторону "желтых", зеваки как-то сами собой рассосались, опасаясь, что сейчас либо "желтые", либо копы вспылят и начнется пальба. За считанные секунды возле дома остались лишь полицейские да желтые. Последние, к слову, даже не шелохнулись, хотя краем глаза Лиам заметил, как некоторые из них угрожающе держались за рукоятки своих пистолетов. Освободившиеся из оцепления патрульные встали позади Лиама на изготовку. Если не в лицо пристрелят, так в спину свои нахерачат длинной очередью. Но Лиам шел вперед уверенно, не сбавляя темпа и не отводя взгляд.

Желтых было восемь человек, пять мужчин и три женщины. Все серьезно аугументированы: у кого полностью заменены ноги по ягодицы, у кого - руки, у кого импланты закрывали большую часть лица. У одного мужчины весь торс блестел металлом и из одежды были лишь штаны: обуви тоже не было, стальным ногам она ни к чему. Импланты были старых модификаций, наверное, даже "бэушные", были и кустарнго производства. У двоих места сочленения блестели свежим гноем и сукровицей. И у всех желтый, как апельсин, цвет кожи, и всё из-за "паленого" адаптита. Легально достать это вещество кране трудно, и в основном оно идет на нужды армии, полиции и спасательных служб, либо по дорогой страховке в случаи производственных травм или несчастных случаев. Всем остальным, а это подмалывающие большинство, приходится использовать некачественными адаптитами, часто имеющие побочные эффекты, такие как изменение пигментации. Со временем именно желтый цвет кожи стал "визитной карточкой" "Нового Солнца".

В банде выделялась одна девушка, статная, молодая, с огненно-рыжими волосами и под стать волосам оранжевым цветом кожи. У нее были аугумнетированы ноги, верхняя часть груди, полностью правая рука, аугументы были старых моделей, но в хорошем состоянии и все официальными. На голове тоже были импланты, но их частично скрывали волосы. Девушка была одета так, чтоб выставить свои киберимпланты напоказ, а все механизмы были тщательно отполированы и смазаны. На защитных пластинах протезов были выгравированы сложные узоры на восточные мотивы. На поясе висел крупнокалиберный пистолет, но Лиам не сомневался, что в любой момент он мог оказаться в кибер-руке девушке и смотреть в лицо детективу.
Когда Лиам остановился напротив, главарь, а это был именно он, осмотрела его с ног до головы, задержав свое внимание на видневшихся имплантах детектива. Уголок ее рта дернулся в презрительной ухмылке, хотя взгляд оставался все таким же опасно-холодным.

-Какие-то проблемы, офицер? - четко выговаривая каждое слово спросила девушка. На слове "проблемы" ее спутники, кто еще не держался за оружие, взялись за него. Позади себя Лиам услышал шевеление среди полицейских.

День 1

-Лиам, зайди ко мне! - крикнул капитан полиции Ричард Хоупс, когда детектив Лиам О`Лири только-только рухнул в свое кресло, вернувшись с бестолкового и скучного задержания пары тупых барыг "пси-кода". Рабочий день близился к концу, и Лиам надеялся посвятить его остатки заполнению рапорта. А потом, если удастся, "затестить" товар - Лиам успел перехватить один пакетик прежде, чем его успели описать и положить на хранение. Всего-то грамм, никто не заметит, тем более что дилеров приняли аж с пол кило этой хрени.
По интонации в голосе капитана, Лиам понял, что планы пошли по жопе и придется батрачить сверхурочно. Пробормотав про себя что-то нецензурное, Лиам отправился в кабинет начальника.
Кроме капитана Хоупса здесь была детектив Грейс Дерем. Хороший "следак", но с ней Лиаму редко приходилось работать. А когда все же пару раз пересеклись по службе, Лиаму в голову закралась мысль, что она - биоробот, спокойный и хладнокровный биоробот без эмоций. Он практически о ней ничего не знал, да и вряд ли кто в отделе знал больше.
-Детектив, - кивнул Лиам Грейс. Та ответила тем же. Четко и выверено. Лиам сел в свободное кресло.
Кабинет капитана был обставлен весьма скупо, но не без изыска. Сейчас мода такая пошла - минимализм и максимальный функционал. Ничего лишнего: рабочий стеклянный стол, эргономичные кресла, пару шкафов с документами да большое, почти во всю стену, окно.
Капитан Хопус был под стать интерьеру. Гладко выбрит, всегда в идеально выглаженной черной форме и с натертыми до блеска полицейским значком и медалями. Руки, сжатые в замок, лежали на столе. Правая рука была бионической, матово-черного цвета. Хоупс был уже в возрасте, 63 года, и поговаривали что руку он потерял на военной службе, хотя наверняка никто не знал. Рука была единственным имплантом у капитана. Ему предлагали провести замену глаз, но он наотрез отказался, продолжая носить очки в прямоугольной оправе как у школьного учителя.
-Буду краток, - начал капитан, когда Лиам уселся в кресло. - Десять минут назад патрульный в Бирбенс при обходе обнаружил изуродованный труп мужчины. Начальство отдела в Бирбенсе тут же перебросило дело на нас, так как считает, что это дело маньяка-извращенца.
Хоупс саркастически хмыкнул и скрестил руки на груди. При этом бионическая рука издала едва слышное жужжание.
-Маньяк, ага. Им скоро отчеты по раскрываемости за квартал отдавать, и "висяк" им не нужен. Поэтому скинули на нас, сволочи. Короче, езжайте туда и разберитесь что к чему.


Бирбенс, Оулсен 223.
Окраина Нью-Сити. Лиам и Грейс добрались туда на машине Лиама примерно за пол часа. И это притом, что Лиам гнал будь здоров, стараясь "пробить" Грейс. Но там была спокойна. Другие хотя бы попросили ехать чутка помедленней, но Грейс что-то читала в своем потрепанном и толстом блокноте, изредка делая пометки коротким карандашом. Потому Лиам полностью погрузился в дорогу, лавируя между тихоходными грузовиками.
Солнце полностью скрылось за частоколом небоскребов, но Нью-Сити никогда не спил. Все вокруг озарялось светом тысяч фонарей и неоновых вывесок всех калибров и цветов. Неприятно рябило в глазах, и человека неподготовленного могло сбить с толку и дезориентировать.
Даже такая дыра как Бирбенс, сияла всеми цветами радуги. Хотя кое-какие признаки периферии и запущенности уже попадались ту и там. Граффити, разбитые окна, мусор, подозрительные типы в капюшонах и с дешевой и грубой аугументикой, проститутки и барыги. Трущобы мегаполиса. Они везде одинаковы, разные лишь названия. Что Бирбенс, что Гокли, что Прей. Везде одно и тоже, Нью-Сити был в кольце, а точнее в осаде, когда временами грязь, накопившаяся на окраинах, прорывалась в центр, словно лопнувший гнойник.

На месте их встретил местный полицейский. В виду неспокойности обстановки, он был "упакован" по полной программе: бронежилет, шлем, короткоствольный автомат и разгрузка с дополнительными магазинами и гранатами со слезоточивым газом. Он провел их через толпу зевка, который окружили место преступления, словно стервятники, в надежде что нить урвать или разузнать, чтобы потом продать эту информацию кому нужно. Патрульный усердно работал локтями, пару раз замахивался прикладом, отгоняя особо настырных. Лиам на всякий случай держал руку на пистолете, а Грейс лишь крепче сжала свой блокнот и карандашом.

Место преступления представляло собой давно заброшенный одноэтажный дом, который, стараниями местных бомжей и наркоманов, превратился в помойку. Воняло дерьмо, тухлятиной и "крэком". Стандартный набор для таких мест. Труп лежал в углу одной из комнат в глубине здания, брошенный туда, словно тряпичная кукла. Голова лежала отдельно от тела чуть в стороне. Была видна лишь макушка, остальное скрывал мусор.

Над трупом стояла криминалист местного отдела, рядом с ним, жужжа пропеллерами, висел дрон-камера.
-Виктория Экхэм, криминалист 97-ого, - представилась она, оторвавшись от своих записей в планшете. Женщина, молодая, но со следами тяжелого труда своей профессии на лице - морщины вокруг рта и красные глаза. - Я ничего не трогала, ждала вас.
Еще одним сотрудником 97-ого был детектив Том Палетти, лысеющий коп с брюшком, в поношенном коричневом костюме и с большим револьвером на поясе. Компенсировал он что ли?
-Хорошо, что вы здесь, - сказал Том, пожимая поочередно руки Лиаму и Грейс. - У нас обычно находят обдолбанных в смерть нариков или обыкновенный огнестрел. А вот расчлененка у нас впервые. Срань какая-то.

Остальные полицейские остались снаружи удерживать периметр. Мало ли.

-Милорд, кажется у нас неприятности, - проворчал Лестер, поднимая арбалет и прицеливаясь в ближайшую тварь. Как там ее паладин назвал? Кажись гхолом.
Кристиан оставил комментарий наемника без внимания и извлек гладиус из ножен. Позади них, стараясь что-то рассмотреть за широкими спинами мужчин юркала туда-сюда Астория. Любопытство в ней пересиливала страх перед страшной угрозой.
-Я разберусь, - сказал Варфолоил, пройдя между Кристианом и Лестером на встречу мерзкому гхолу. Молот в руках паладина стал источать тусклый свет по мере приближения а адской твари.
Гхол когда-то был человеком, но попав под влияние мощной темной магии, обратился, потеряв свою человечность и заодно и разум. Тьма бесповоротно изменила несчастного. Грубая кожа, покрытая гнойными нарывами и кровоподтеками была бледно-серой. Под ней бугрились мускулы, а длинные толстые руки, оканчивающиеся длинными и невероятно острыми когтями, скребли сырую землю. С широко открытой клыкастой пасти свисал длинный, почти достававший до земли язык. Зловоние его дыхания было слышно даже на расстоянии. Две черные точки глубоко посаженных глаза неотрывно следили за приближающимся человеком, и в них не было ни крупицы света разума. Лишь абсолютная злоба и кровожадность. Только тьма.
Гхол стоял на дороге и не шевелился, лишь вгоняя когти глубоко в землю. Он не рычал или выл, лишь глубоко дышал, выпуская облака вонючего пара.
Сиберий шаг за шагом приближался к монстру, без колебаний и сомнений. Молот в его руке, словно разогреваясь, становился всё ярче и ярче. Вот он уже перехватил его для сокрушительного удара.
И тут гхол завыл. Словно волк. Протяжно и грозно, вытянув шею и брызгая слюной. Из леса на дорогу выпрыгнули еще три его сородича. Варфолоил остановился и попятился назад.
-Всё очень плохо, - прошептал Лестер, прижимаясь щекой к ложе арбалета. Он переводил прицел с одной твари на другую. Рядом стоящий Кристиан делал точно так же. На лицах мужчин читался страх. Лишь Астория пока сохраняла самообладание…

Они встретились у Дейдер-Холла. Странно даже как-то. Название осталось, а города, цветущего и огромного, монументального свидетельства могущества Империи, нет. Лишь выжженная на сколько хватало глаз земля, да всё сыплющийся и сыплющийся с небес пепел, словно черный снег. Вместо города – груды бесформенных и оплавленных кусков камня, достаточно крупных и прочных, чтобы сила Деззора не распылили их в мелкую крошку, как всё остальное.
Кристиан, в сопровождении прибившегося к нему наемника Лестера Брюха, который признал в нем наследника Императора, хотел дойти до руин. Их остановила молодая девушка-маг, бродившая по округе уже пару дней в поисках чего-то полезного. Астория, так она представилась, сказала, что темная магия еще не до конца развеялась, и что ближе к эпицентру взрыва, там, где убили демона, тем сильнее темные силы могли повлиять на тело и душу. Теперь это место было проклято на долгие годы, если десятилетия. Весь этот мир был проклят. Навсегда.
Девушка была такой уставшей и жалкой, что Кристиан просто не мог оставить ее одну и предложил выживать вместе. У Астории не было другого выбора, как согласиться. За последние дни она повидала многих кого, но в массе своей это были нечисть да уподобившиеся им банды мародёров, и ни одного наследного принца. Тем более, что странствовать в компании воинов, знавших с какого конца держать мечи, всяко безопасней, особенно сейчас. К тому же, сами мужчины были не прочь находиться под поддержкой мага.
Уже когда они собирались уходить из этого проклятого места, Лестер заметил одинокую фигуру, шедшую к ним с эпицентра взрыва. Астория почувствовала колебания силы, исходившие от человека. Принц и наемник схватились за оружие, девушка же приготовилась использовать атакующие заклинания…
Это оказался паладин. Молодой парень, в глазах которых читались те ужасы, который он видел и пережил во время Войны.
-Не видели вы здесь девушку? - спросил он, подойдя поближе. Грозный молот покоился у него на плече, а ветер трепал плащ за спиной. – Моего возраста, похожа на меня. Она была в Дейдер-Холле.
Лестер и Кристиан в недоумении переглянулись. Потом зачем-то еще раз оглядели пустошь, будто стараясь еще кого-то найти.
-Сир, Дейдер-Холл разрушен, - стараясь как можно спокойней проговорила Астория, сама едва сдерживая слезы от своих слов. – Все погибли.
-Она жива, - уверенно заявил паладин.
Переубеждать его не стали. И не смогли бы. Кристиан решил воспользоваться своим даром убеждения и предположил, что возможно он найдет девушку в Косторме. Кристиан с Лестером как раз сами туда думали отправиться, а заполучить в свою команду паладина было неплохим подспорьем добраться до места живым. Паладин был молчалив и угрюм. Из него удалось вытянуть лишь имя – Варфолоил. Астория предположила, что он из северных земель…

Гхол перестал выть и одним могучим прыжком устремился на паладина. Варфолоил был наготове и быстрым ударом налету впечатал тварь к земле своим молотом. Под освящённой сталью зашипела гниющая плоть. Молот поднялся и опустился вновь, размозжив голову гхолу, оборвав его истошные вопли.
Остальные трое гхолов кинулись вперед. Кристиан и Лестер разом пустили болты в одну и ту же тварь. Гхола откинуло назад, и пару мгновений он не шевелился. Покачиваясь и рыча, он стал медленно подниматься на ноги. Настало время мечей.
Паладин отбил выпад когтистой лапы, но краем глаза заметил, что пропускает другой удар еще одного монстра. В последний момент, когда Варфолоил приготовился ощутить впивающиеся в плоть когти, лапа гхола неожиданно наткнулась на невидимый барьер. Тварь била с такой силой, что сломала руку о вовремя поставленной Асторией магический барьер. Кость с треском вылезла наружу, пропоров мышцы и кожу. Выигранного девушкой времени паладину хватило, чтобы вогнать конец древка в широко разинутую пасть гхола, выбив несколько клыков.
Подоспели принц и наемник. От выпада Кристина беззубый гхол увернулся, но меч Лестера достиг цели, полоснув его по сломанной руке, почти ее отсеча.
Но тут не повезло Варфолоилу. Гхол нанес мощнейший удар двумя ногами сразу в грудь паладину и отбросил его назад на пару шагов. Гхол запрыгнул на поваленного человека, а потом медленно стал подниматься вверх. Тварь удивлённо замотала головой, но уже почти на метр подянлась над землей. Астория прикладывала все усилия, чтобы пересилить ауру тьмы и с помощью заклинания левитации оторвать гхола от Варфолоила. Но силы ее таяли, и вот-вот разъярённый гхол рухнет на паладина.
-Драка-драка-драка! – с задорным воплем из кустов выбежал…орк в бочке?!
Здоровенный зеленый орк в здоровенной бочке, закрывающей его непомерное большое тело, вломился в самую гущу сражения, держа над головой исполинских размеров шипастую дубину, сделанную из цельного ствола дерева. Великан со всего ходу всадил по зависшему в воздухе гхолу и отправил его в полет до ближайшего дерева, чуть ли не размазав по толстой дубовой коре. Продолжая смеется, притом смех больше походил на хрюканье свиньи и рычание медведя, орк с такой же легкостью разделался с двумя остальными гхолами. Без изысков. Просто раздавив их своей дубиной как насекомых.
-Слабаки! – хохотал орк, продолжая вколачивать поочередно гхолов в пыльную твердь дороги.

Таутхем лежал в руинах. Крепость, построенная сотни лет назад и выстоявшая под свирепыми натисками варваров-северян, теперь символизировала лишь смерть и разруху. Как и другие ей подобные. Массивные башни были разрушены и грудой обломков были разбросаны по округе, в стенах зияли огромные проломы, а глубокий ров был заполнен трупами до отказа.
Земля была пропитана кровью и под напором тысяч ног перемешена в тошнотворную кашу из земли, пепла, крови, костей и внутренностей. Трупы лежали тут и там, целыми кучами и по одному, утыканные стрелами или изрубленные клинками, сожженные или изорванные клыками и когтями, размолотые в бесформенное месиво или почти целые, но с выжженными глазницами, через которые отлетела душа. Тела, тысячи тел. Огромные могильник, над которым еще долго будет стоять удушливая вонь гари и мертвечины, а вороны водили черные хороводы высоко в небе, отпевая погибших своим карканьем.
Тут и там сновали неприкаянные, живые мертвецы, воскрешенные черной магией и теперь бродившие в поисках свежего мяса по развалинам крепости. Среди них были как «пришлые» - крестьяне из ближайших поселений, воины разгромленных армий, даже эльфы и гномы – так и защитники Таутхема. Большинство погибло, если так вообще можно было сказать про уже мертвых, во время взрыва защитного щита собора, но остались и те, кто выстоял. Среди них были твари и пострашнее полуразвалившихся трупов…
Тэва спаслась чудом. И чудо это исходило от самого Дэрона Создателя и паладина сэра Траудгарда. Дарен нашел ее, изнеможённую, едва подававшую признаки жизни под руинами собора, последнего пристанища Света в Таутхеме. Если бы девушка не смогла вымолвить слово «помогите», паладин бы убил ее, приняв сначала за живого мертвеца. Да и сам Дарен не знал, что именно его привело к собору, почему он вообще остался в крепости и не ушел из нее. Что-то его тянуло туда, звало, и паладин, рубя испещрённым мечом и круша черепа тяжелым щитом, проложил себе дорогу к собору. И, как, оказалось, не просто так. Дарен вынес бедную девушку на руках из разрушенной крепости, оставив руины далеко позади и ни разу не обернувшись. Слишком страшная картина ждала его внимания…
Был день. Или утро. Или вечер. Но точно не ночь. Ночью тьма была такой непроглядной и густой, что даже с факелом в руке было трудно что либо различить, а вероятность наткнуться на какую-нибудь тварь, которые с наступлением темноты становились еще агрессивней и опасней, была крайне высока. С началом Войны небо всегда было затянуто свинцовыми грозовыми тучами, и очень часто шел дождь. Временами даже едкий, оставляющий жгучие ожоги на коже. И Тэве приходилось полагаться на внутреннее чутье спутника-воина, хотя и сам Дарен временами ошибался. Ночь наступала как-то слишком резко, безе переходов, и нужно было быстро найти надежное укрытие и молиться. Молиться, что твари обойдут их стороной.
Они решили добраться до Пролива, а там - на Восток. До восточных берегов Империи был не близким. И нынешнее время еще и очень опасным. Но нужно было что-то делать, нужна была цель, к которой необходимо стремиться и бороться, иначе зачем тогда жить.
От Таутхема, окольными путями, Тэва и Дарен добрались до Тракта, широкой грунтовой дороги. Это была главная транспортный путь, соединявший крупнейшие города и крепости Империи и по нему можно было добраться до восточного побережья. Вдоль всего тракта было множество поселков, городов и просто постоялых дворов, уставший путник всегда мог найти себе кров и еду за умеренную плату.
Первым поселением, на которое наткнулись Тэва и Дарен, был небольшой городок Гельмур. Оба они знали это место и иногда бывали здесь, тем более, что это было единственное крупное поселение рядом с Таутхемом.
Городок был небольшим, на полторы сотни домов, обнесенных невысокой каменной стеной, заросшей мхом и плющом. Гельмур пал раньше Таутхема – армии тьмы стремительно шли с юга на север, и немногим удалось скрыться в лесу и добраться до Таутхема, чтобы потом погибнуть и там, слегка отсрочив неминуемое. Здесь было все так же, как и в крепости. Смерть и разрушение. Только пламя пожаров давно погасло, а трупы уже начали разлагаться. Вороны вовсю устраивали пир. Жужжание сомн мух было слышно издалека.
Заходить в город было опасно, кто знает что скрывалось в нем, но у путников заканчивались припасы, да и нужно было обсохнуть и отдохнуть. Конечно, можно было добыть пищу и в лесу, Дарен мог быть поймать дичь, а Тэва нарвать ягод и накопать кореньев, но этого было мало, да и за все время пути из Таутхема к Тракту им почти ничего съестного не попадалось. А кушать очень хотелось. И хотелось спать. Да и одежду нужно было местами подшить, ибо прогулки по лесу на перегонки с нечестью ей на пользу не шли.
У ворот лежало с десяток тел, изрубленных на куски. Стражники до конца исполнили свой долг, защищая жителей, и полегли тут же, разорванные на части и обглоданные. Здесь лежали даже гхолы – эти мерзкие твари, вечные спутники ужасающих личей. Один тот факт, что имперцы держали ворота и не отступили под натиском гхолов и лича говорило о их невероятной отваге.
Неожиданно раздался взрыв. В тишине мертвого города он прозвучал невероятно громко. Словно над ухом. От неожиданности Тэва ойкнула, а Дарен вздрогнул и схватился за меч. Оба они тут же убежали с дороги и укрылись в пустом сарае. В эхе грохота Дарену показалось, что он слышал чьи-то голоса.
Дарен посмотрел на Тэву. Та кивнула, безмолвно разрешая паладину сделать то, что он собирался. Паладин глубоко вздохнул, крепче сжал меч и вышел наружу. Аккуратно переступая через трупы, Дарен шел вперед, к центру городка. Сердце бешено колотилось в груди, глаза рыскали по черным выбитым окнам и дверным проемам обгорелых домов. Дарен полностью превратился в слух и глаза, любой шорох, любое дуновение ветерка его организм воспринимал как угрозу. Меч хищно блестел в руке, готовый в любой момент устремиться к цели как того пожелает хозяин.
Звук! Сзади! Дарен резко развернулся на пятках, занося меч и вскидывая вперед щит для удара ребром. И в последний момент остановил свою руку – острая кромка щита замерла в сантиметре от испуганного лица Тэвы. Дарен тихо выругался, на что Тэва, успокоившись, лишь пожала плечами.
Опять взрыв. Очень громко и близко. Прямо за поворотом. Быстро, пока грохот не унялся и эхом бродил по городу, Дарен и Тэв добежали до ближайшей стены и заглянули за угол. Они не ожидали того, что увидели.
На дороге, всего паре десятков шагов от притаившихся люде, стоял самый настоящий гном с загадочным огнестрелом. Из большого ствола поднималась тонкая струйка сизого дыма.
-Где ты, тварь?! – гаркал он сквозь густую белую бороду и размахивая своим грозным оружием, увенчанным длинным массивным штыком, больше похожим на короткий меч. – Выходи!
Гном вертелся на месте, ища кого-то, но никого больше здесь не было.
-Выходи! – опять повторил гном, и не получив ответа опустил свое огнестрел и принялся что-то с ним делать. И в этот момент, когда он отвлекся, из ниоткуда, словно из воздуха, появилась…фея.
От удивления у Тэв чуть глаза на лоб не полезли, а Дарен поперхнулся и чуть не закашлял во все горло. Фея. Маленькая фиолетовая фея. Да не просто фея, - а пикси! И это в такие-то времена и в таком-то месте! Настоящая пикси! С мечом?
«Миленькая» фея, с крохотным по человеческим меркам мечом устремилась на гнома и ткнула его в зад. Гном с воплем подпрыгнул вверх и чуть не выронил свое оружие. Взревев как раненый зверь, гном принялся неистово размахивать штыком, стараясь задеть юркую фею. А та, в свою очередь ловко уворачивалась и злорадно смеялась. Ее писклявый голосок больно резал по ушам и еще сильнее бесил гнома. Пару раз пикси сама переходила в контратаку, и ее маленький меч всегда достигал цели, но пробить броню гнома не мог. Сразу было понятно, что пикси просто издевалась над гномом, получая от этого какое-то своё извращенное удовольствие.
Играм пришел конец. Из ближайшего дома на улицу вышло умертвие. Жуткая тварь из кошмарных снов, монстр, собранный из разных частей человеческого тела и сшитого вместе черными нитями магии. Огромное тело под два метром роста, разбухшее изнутри трупными газами, оно, медленно передвигая толстыми ногами, заковыляло к месту драки. Три разные руки, по-видимому, все три правых, вытянулись вперед. Головы у твари не было, это место на плечах было закрыто куском прогнившей кожи.
Гном схватил ружье, наставил на монстра и нажал на спуск. Но оружие лишь щелкнуло. Конечно же, из-за этой долбанной феи он не успел его перезарядить! А от феи и след простыл! Мелкая тварь!
Из других домой тоже стали выходить «жители» - ожившие мертвецы разной свежести. Гном оказался в окружении с десяток мертвецов во главе с умертвием.

Капитан Хауссер размышлял минуту, прежде чем ответить: не больше положенного и не меньше необходимого. Способность быстро принимать обдуманные решения – вот что отличало капитанов кораблей от обычных офицеров.
-Первый помощник, - обратился к Стивенсону Вальтер, не отрываясь от галостола, - выводите наших людей оттуда. Хватит с нас этой неизвестности. Старкон, быть готовым открыть огонь по остову.
-Да сэр, - почти в унисон ответили Стивенсон и старший канонир Хорст.

-Леви, Джаггер! Назад, на бот, мы уходим, живо!

-Сэр, все боты отстыковались от объекта и возвращаются на «Спартак». Ответного огня со стороны объекта нет.
-С ботов докладывают, что у них много раненых.
-Отправьте все свободные медицинские бригады к портам КМП. И приведите капитана Перлмана и лейтенанта Монтану. Я буду ждать их у себя в каюте.
-Да, сэр.

-Сэр, все боты на борту.
-Грегор, разнеси это корыто.
-С удовольствием, капитан.

Орудийные порты левого борта раскрылись, а накатные системы вывели наружу длинные стволы гигантских пушек. Замершие в нетерпении сотни артиллеристов ждали лишь приказа, одного слова из динамиков, чтобы обрушить на зловещий кусок металлолома всю мощь двадцати четырех стволов. Три башни главного калибра тоже взяли цель, но их канониры понимали – вряд ли Хорст прикажет тратить драгоценные боеприпасы на какой-то обломок.
-Три залпа, беглым…Огонь!
От первого совместного залпа «Спартак» сместился в сторону на пару метров. Его левый борт утонул в огне и облаках быстро замерзающего порохового газа. Тяжелые бронебойные снаряды рвали на части слабо бронированный корпус остова. Уже после второго залпа остов окончательно потерял целостность и развалился на несколько крупных обломков, а третий залпы раскидал эти куски по космосу. «Помощь» главного калибра не понадобилась. Все было кончено через 73 секунды.

А еще через шесть минут Рон Перлман и Кайл Монтана стояли перед капитаном корабля в его каюте. Морпехи не успели переодеться, поэтому пришли во все своей «красе», вот только все оружие – автоматы, пистолеты, гранаты и ножи – пришлось оставить за дверью у гвардейцев капитана. По сравнению с Кайлом, Рону досталось куда больше – на его броне виднелись десятки свежих сколов и отметин от пуль, но, как мог судить Кайл на первый взгляд, Перлман был цел, не считая нескольких синяков.
Капитан Хауссер осмотрел их с головы до ног, раздраженно покачал головой и спросил:
-Что, мать вашу, там произошло? С кем вы вступили в бой?
-Мы не знаем, сэр, - тут же, без раздумий ответил Рон. От этих слов у Кайла внутри все сжалось, ибо он прекрасно понимал – не этого ответа ожидал капитан.
-Что значит «не знаем»?! – повысил голос Вальтер, в довесок стукнув кулаком по столу. Этот удар был громче артиллерийского залпа. – У вас десять убитых, шестнадцать раненых и один пропавший без вести! А вы, лейтенант?!
Взгляд капитана метнулся на Кайла. Таким взглядом сейчас можно было прожечь корабельную броню. Кайл физически ощущал, как нагревалось его лицо, еще чуть-чуть – и ожог.
-Спецотряд, мать вашу! Двое убитых, трое тяжело раненых, один вообще без руки остался.
Черт, как же быстро все ему доложили, промелькнуло в голове Кайла. Хотя, чем удивляться, это его вотчина. Лейтенант не сомневался, будь на то необходимость, Хауссер узнал бы какой рукой Монтана дрочит через пару минут после отдания приказа.
-Это какие-то кибернетические механизмы, - попробовал оправдаться Кайл, с трудом выговорив сложное слово. – С таким мы раньше не сталкивались. Такое только в фильмах…
-Каких еще фильмах?! Вы боевые офицеры или мальчишки сопливые?
-Сэр, это были люди. Люди без скафандров или каких-нибудь еще средств индивидуальной защиты.
Хауссер уставился на Перлмана.
-Что вы имеете в виду?
-В тех условиях, что мы находились, - продолжил за Роном Кайл, - нельзя было находиться в простой одежде. Если не задохнешься, то замерзнешь насмерть.
-А они не только чувствовали себя комфортно, - фыркнул Рон и едва сдержался, чтобы не сплюнут себе под ноги. На дорогой ковер. В капитанской каюте. – Но и оказывали яростное сопротивление.
-Кто это был?
-Федералы. Флотские. Экипаж корабля. Все страшно изуродованы…
Про своего «воскресшего» бойца Кайл предпочел умолчать. Вместо этого он сказал другое:
-Одного мы взяли с собой. Точнее, то, что от него осталось. Он сейчас на боте, под охраной моих людей.
-Хорошо, я распоряжусь доставить его к нашим специалистам, посмотрим, что они скажут. Значит так, господа офицеры. Провести со своими людьми разъяснительную беседу, чтобы ничего не болтали. Выдумайте что угодно или прикажите закрыть рты, мне все равно. Слухи по кораблю и так распространятся, я же хочу, чтобы это произошло как можно позже. Вам все ясно?
-Да, сэр!
-Рапорта должны быть у меня не позднее 18-00. Вы свободны.
Рон и Кайл синхронно развернулись, громко щелкнули каблуками ботинок и вышли из каюты. Карем глаза Кайл посмотрел на часы на дисплее шлема: у них было еще три часа времени. Не плохо, можно было вздремнуть часик…

Главный врач корабля, старший лейтенант Джейсон Хариен, стоял у стола с трупом федерала, когда в отсек вошли Хауссер и Стивенсон. Гвардейцы, как всегда, остались снаружи.
Хариен был в заляпанном синем халате, фартуке и маске-распираторе, которую он демонстративно снял, давая понять офицерам, что ничего страшного в воздухе нет.
-Воняет он жутко, - пояснил врач.
-Мы уже почувствовали, - пробурчал Стивенсон, прикрывая лицо рукавом. Вальтер продержался не чуть дольше и тоже прикрыл рукой. Лишь в выданных Джейсоном масках они смогли вздохнуть спокойно.
Тело было раздето, аккуратно вымыто и зафиксировано на столе. Голова отсутствовала вместе с шеей, на груди вместе с пулевыми отверстиями «красовался» шрам от вскрытия. Ничего не обычного. Тело мужчины, лет 30, крепкого, высокого.
-Кровь вся откачена и заменена на вооот это, - врач продемонстрировал закрытую колбу. Внутри – вязкая темная жидкость, отдававшая синевой.
-Состав: кремний, железо, кобальт и еще что-то, мне не известное. Отлично проводит электрический ток. Даже не проводит, я бы сказал, а сам его производит. Под воздействием радиации, незначительного фона вполне достаточно.
Доктор поставил колбу на место и в упор посмотрел на офицеров.
-Ничего подобного я раньше не видел. И не слышал. И даже не представлял. Эта технология за гранью моего понимания.
Питер и Вальтер переглянулись.
-Федералы так далеко шагнули? – спросил капитан.
-Не думаю, что это вообще дело руки человеческих…


Крейсер продолжал свое движение в пустоте космоса. С маршрутом разбирались долго. Использовать гипердвигатель для прыжков на большие дистанции было опасно: риск наткнуться на что-то или «появиться» внутри чего-то никто не отменял. Поэтому «Спартак» совершал короткие прыжки на максимальную дистанцию работы своих сканеров дальнего обнаружения, а пока гипердвигатель перезаряжался, шли на всех порах на маршевых. По мерка космоса – это было не медленно. Крейсер стоял на месте. Но другого выбора не было. Пока не удавалось точно определить координаты для дальнего прыжка, а Вальтер не был готов вновь ТАК рисковать своим кораблем и экипажем. Госпожа-удача очень стервозная сука. Если бы удалось добраться до бортового журнала того остова, возможно, он пролил бы свет на ситуацию. Но он остался далеко позади, болтаясь где-то на обломке.

И пока крейсер несся вперед, на нем, внутри и снаружи, не прекращались восстановительные работы. Все внутренние ресурсы уже были использованы, шла лишь доводка. Дошло до того, что часть внутренних переборок была разобрана и использовалась как ремонтный материал. Почти все раненные вернулись в строй, лишь несколько особо «тяжелых» остались в госпитале.
Лерону Варду корабельные хирурги установили простой киберпротез взамен утраченной руки. И к разочарованию Лерона рука не делал его супер сильным: врачи предупредили, что от избыточных нагрузок протез может просто оторваться от плоти. Сам протез без труда мог поднять пару сотен килограмм, но соединение с человеческим телом не было таким же прочным. Так что Лерон получил обычную стальную руку, издалека похожую на человеческую. В любом случаи, это всяко лучше, чем быть вообще без руки. Тем более смотрелось это очень круто. Вот только место соединения постоянно чесалось.
Хорхе и Джейсон полностью выздоровели. В напоминании им остались лишь отметины шрамов да россыпь таблеток, которые им придется пить еще в течение месяца. А в качестве сувениров, один прыткий медик сделал им медальона из вытащенных пуль. Теперь у Хорхе и Джейсона на цепочках покоились те, что должно были оборвать их жизни.

Вскоре жизнь на крейсере нормализировалась, и началась обыденная для экипажа рутина. Вахта за вахтой. День за днем. Пустой космос и ничего более…

Пару мгновений были так насыщены событиями, что те буквально выплескивались из них, как вода из переполнено бутыли. Всё и сразу, в паре секунды, жалких секунд. Простые люди редко ценили эти секунды, да что их ценить то - их всегда много, не эта, так следующая.
В бою их ценность взлетает до небес, проебал хоть одну - и ты, безмятежный и спокойный, уже жмешь руку Апостолу Петру. Морпехи оперировали этими секундами. Это флотским можно выпить чашечку кофе или подрочить, пока их корабли дырявят друг друга через сотни километров космоса. Морпехов еще звали "светлячками" - ярко светили, быстро гасли и никто не считал сколько их уже "перегасло".
Хлесткий щелочек, будто плетью взмахнули. Первый выстрел был за Викой. Слишком быстрый, прицел в последний момент предательски дернулся и тяжелая пуля лишь царапнула правый наплечник, вырвав кусок композитной брони и слегка пошатнув Скотта. В прицел снайпер увидела летящий вперед цилиндрический прицел, на секунду закрывший обзор. В ребристом силуэт легко узнавалась граната.
Хорхе и Джейсон не сразу заметили "гостинец" от Лерона. Да и "Скотт" тоже не отреагировал. У этой троицы были свои проблемы.
Первыми среагировали все же люди. Вика выиграла для товарищей драгоценное время, и те не преминули этим воспользоваться. Взревел дробовик, коротко рявкнул автомат. На Скотта обрушился целый шквал огня, но он и не собирался падать. "Мертвец" тут же ответил из своего пулемета, пройдясь по морпехам длинной очередью.
Ручной пулемет на коротких дистанциях - это вам не хер собачий. Переебет кого угодно! "Скотт" буквально "проштопал" пулями морпехов, припечатав их к стене.Во все стороны разлетелись куски разбитой брони и брызги быстро замерзающей рубиновой крови. Хорхе и Джейсон упали почти одновременно, ударившись о стену и, оставляя кровавые дорожки, скользя вниз. Хорхе, не смотря на шесть пулевых ранений, все еще оставался в сознании. Внезапная волна боли чуть не поглотила его, обжигая адским огнем изнутри. Он видел, как ударилось головой о пол обмякшее тело медика. Видел, как яркая полоса трассера вновь ударила в Скотта, пошатнула его, но все же не свалила. Видел, как его пулемет снова загрохотал, осыпая пол новой порцией гильз. Видел, как в комнату, прямо в "мертвеца" летела кинутая кем-то граната. Чего Хорхе не видел, так это то, что все пули, выпущенный в сторону Вики, бесполезно размазались о толстые перегородки, не нанеся снайперу никакого вреда. На последнем патроне пулемет неожиданно заглох. "Скотт", как будто удивленно, посмотрел на заклинившее оружие, а затем Вика доделала начатое: левая половина головы бывшего инструктора отправилась в след за пролетевшей через нее пулей. Уже начавшее подать тело тут же подхватил взрыв гранаты и выбросил через дверь. По броне Хорхе и Джейсона заколотили осколки как гранаты, так и снаряжения "Скотта", но похоже свыше решили, что морпехам уже хватит...

Если пулемет - грозное оружие, то гранатомет в замкнутом пространстве - лютый пиздец всему живому и неживому. Вообще всем. Левиафан, как на учениях, положил гранату точно в центрального "нападающего", направленная вперед волна взрыва смела "мертвецов" словно метла, еще нашпиговав мелкими осколками. Еще летящие тела одна за одной начали прошивать пули, разрывая их на куски, превращая в изуродованные, дымящиеся груды мяса и костей.

-!Ёпвашумать! - гаркнул Кайл по каналу отряду, когда все стихло. - Все живы?! Док? Хорхе?
Кайл выгляну наружу, вскинув автомат сначала на левую сторону, потом на правую. Никого. Сизый дымок от оружейного огня обволакивал Леви и Джагга призрачной аурой. Оба они лежали, не шевелились, готовые вновь открыть огонь.

-Выходим из гиперпространства!
Тяжелый ударный крейсер под бортовым номером «9238» «Спартак» вышел из гиперпространственного прыжка, озаряя пространство вокруг себя на сотни километров яркой бело-голубой вспышкой разрывающейся материей космоса. Огромная тупоносая туша крейсера, по корпусу которого все еще продолжали бегать статические заряды, на всех парах, оставляя за собой длинный синий шлейф от работающих в полную мощь исполинских движителей класса «ХВ-432», несся к планете Вайполс. Там, совместно с системами планетарной и орбитальной обороны, держали свои позиции корабли Шестого ударного флота Империи Сол.
-Вывести всю тактическую информацию на голографический стол, - приказал капитан корабля Вальтер Хауссер. Он весь прыжок и полет просидел в своем кресле, неотрывно смотря на мониторы перед собой. Стоявший рядом с командиром старший помощник капитан Питер Стивенсон прекрасно знал, что командир крейсера сейчас находился в глубоких раздумьях о том что было, что есть и что будет. Капитан корабля должен был всегда продумывать свои действия на несколько шагов вперед, от этого зависела не только судьба команды, но и всей кампании. – Выпустить вперед зонды. И соедините меня с адмиралом Дейсоном.
-Есть, сэр!
Большой голографический стол, закрепленный в центре округлого мостика, ожил, и на высоте двадцати сантиметров над поверхностью стола образовался объемный интерактивный образ. Это была сетка секторов, в центре которого находилась миниатюрная модель крейсера. Вокруг него летали точки зондов, беспрерывно передававшие информацию на крейсер обо всем, что смогли уловить или увидеть. Вальтер встал и подошел к столу поближе. Рядом, словно тень, бесшумно двигался первый помощник. Капитан Хауссер вывел на экран нужную ему информацию, проверил работу корабельных систем, а затем его вызвал оператор связи:
-Сэр, получаем сигнал вызова от линкора «Арканмир».
-Адмирал Дейсон… - прошептал Вальтер. Хоть адмирал и был талантливым и хитрозадым стариком, заслуженно носивший килограммы бирюлек у себя на груди, Вальтер Хауссер недолюбливал его, сам не зная, почему. Можно было объяснить это тем, что от Грегора Дейсона веяло старостью, консерватизмом, в то время как Хауссер был сторонником всего нового, инновационного. Так сказать – конфликт интересов и взглядов. Но сейчас нужно было засунуть свои амбиции куда подальше, предстояло серьезное дело. – Принять вызов.
-Капитан Хауссер, – на экране появилось лицо адмирала Дейсона. Это был человек в преклонных годах, лет эдак под семьдесят, с морщинистым лицом, широким лбом. Вся растительность на лице, а это густая аккуратно подстриженная борода и такие же густые брови, были пепельно-белыми. Одного глаза не было, его заменял рубиновый зрачок киберимплантанта. На голове, как всегда, красовалась серая фуражка с прямым козырьком и золотым орлом на кокарде. В общем, суровый, харизматичный мужик, прямо сошедший с агит-плакатов. И все же Вальтеру он не нравился.
-Адмирал Дейсон, - кивнул Хауссер, продолжая стоять у стола, оперевшись руками о края.
-Сэр, сигнализирую множество мощных электромагнитных импульсов! Ведется огонь из разных оружейных систем, - вмешался капитан-лейтенант Лари Гетхейм, наблюдавший со своими людьми за сканерами раннего обнаружения.
-Смотрю, у вас тут уже начинает припекать, сэр, - заметил Вальтер, довольно улыбаясь. Не придется долго ждать, пока противники столкнуться лбами. Это уже произошло. Осталось только присоединиться к всеобщему веселью.
-Сэр, угроза высшей категории! – крикнул лейтенант Шилов, подопечный Гетхейма, вновь перебив адмирала Дейсона. – Во флоте неприятеля сигнализируется корабль первого класса! Дредноут, сэр!
-Вижу, твои офицеры не дают мне слова вставить, и так все сам видишь, - прохрипел адмирал в густые усы, – Сейчас получите пакет оперативных данных. Затем выдвигайтесь к линкору «Алвеус», замените его. Конец связи.
Лицо адмирала на экране дрогнуло и исчезло, но никто, кроме капитана и помощник этого не заметил, все были увлечены своими делами. Предстояла жаркая битва, нужно быть готовым ко всему.
-Сэр, принят пакет данных с «2563», - сообщил оператор связи.
-Вывести на стол, - приказал Питер Стивенсон, видя, что капитан сейчас находиться в раздумьях, прикрыв глаза и жуя губы. – Навигаторы, проложить курс до «Алвеуса». Готовиться боевой рокировке по схеме «альфа-3-3».
-Есть проложить курс до «Алвеуса», провести рокировку!
-Сэр? – позвал Вальтера Питер, и капитан открыл глаза. Голограмма над столом изменилась, и теперь вместо движущегося в пустоте кораблика были огромный шар планеты Вайполс и расположившийся на его орбите Шестой ударный флот Империи Сол. Десятки кораблей различных классов, а еще орбитальные станции и скрытые ракетные шахты системы планетарной обороны. Нужны были не малые силы, чтобы вскрыть такую систему.
И они у Федералов были.
Гордость и мощь Военно-Космического флота Империи – линкоры «Алвеус» и «Арканмир», находясь в отдалении от основных сил, вели яростную артиллерийскую дуэль с превосходившими их по мощи и количеству противниками. Компьютерная система «Спартака», подключившись к общей сети флота, беспрерывно получала сообщения о перестрелке и повреждениях. Горы данных пробегали по мониторам, и операторы едва успевали их обрабатывать. Вальтер провел рукой по столу, приблизив этот участок, насколько хватало сканеров.
Теперь все стало ясно. Первый особый флот Федерации на средних скоростях по прямому курсу двигались к планете, ведя огонь из носовых орудийных и торпедных установок по линкорам Империи. В авангарде шли линкор «Дьявол», линейный крейсер «Реликт» и тяжелый крейсер «Форлеус». Сразу за ними, в десяти километрах в отдалении медленно плыла громадина дредноута «Монстр», фланги которого прикрывали юркие ударные эсминцы «Свет тьмы», «Норлинг» и «Чамлин». Позади них, под прикрытием легкой авиации с авианосца «Родина» полз тяжелый орбитальный бомбардировщик «Громила». Этого ни в коем случае нельзя было подпускать к планете – выжжет все дотла. И ко всему этому стоит добавить орды корветов и фрегатов, которые, словно мухи, беспрерывно циркулировали вокруг флотилии, организуя хорошую защиту протии авиации противника, а так же ракет и торпед.
Федералы медленно продвигались, все из-за медлительности дредноута, весь флот был прикреплен именно к нему, это был их негнущийся стержень. Воля флота. Сломай ее, и флот падет. Легко сказать, но пока еще никому не удавалось победить дредноут. Может потому, что он был один – этот «Монстр». Больше ни у кого кораблей такого класса не было. Только вот в Имперских верфях стоял первый дредноут «Смерть во плоти». Но до завершения его строительства можно было и не дожить. Так что если нужно было разбить неприятеля, необходимо было уничтожить или серьезно повредить дредноут. Но еще раз встает вопрос – как это сделать?!
Было понятно, что и адмирал Грегор Дейсон не знал этого. Никто не знал. И именно поэтому сейчас два линкора Империи, двигаясь на работающих во всю мощь бортовых стабилизаторах, вели беглый огонь из всего, что было, не позволяя подойти противнику на расстояние пятидесятипроцентного удара. И сейчас, «Алвеус» и «Арканмир» расходовали снаряды за снарядами, энергетические батареи за батареями, сдерживая противника. И сами при этом не слабо получали. Сзади, находясь в отдалении и под полной маскировкой стояли в прикрытии ударный эсминец «Лезвие» и тяжелый ракетоносный крейсер «Густав», на случай, если один из линкоров накроют или еще каких-нибудь непредвиденных обстоятельств.
-Дайте связь с капитаном Виллиусом, - приказал Вальтер, продолжая разглядывать голограмму.
-Есть связь!
-Капитан Хауссер, – Виктор Виллиус, лысый или наголо бритый мужик, лет пятидесяти. Всегда ходил с легкой щетиной, которая, по его мнению, добавляла ему мужества, хотя и без нее его хватало. Серые, холодные глаза с прищуром буквально видели насквозь любого, в них было страшно смотреть. Вальтер был бы удивлен, если на место командира линкора или тяжелого крейсера не назначили такого человека, как Виктора Виллиуса. – Рад вас видеть.
-Взаимно, - поблагодарил капитан Хауссер, поднимая взгляд, и тут же уперевшись в холодный, пристальный взгляд капитана линкора. – Идем на «альфа-3-3». Что там у вас?
-Хреново все, - честно сказал Виллиус, перед этим активировав канал приватной связи с капитаном. Кроме Вальтера никто слов Виктора на мостике не слышал. Даже Старший помощник. – Дело швах. Наших сил явно недостаточно. Имеем только преимущества в авиации, а что толку?
-Есть идеи? – Вальтеру нравился этот человек. Он всегда был с ним откровенен, никакого лишнего клише,– Контратаковать?
-Пробовали, - вяло ответил Виктор, и Вальтер понял, что капитан не хотел об это говорить. – Толку ноль. Получил три пробоины в левый борт и одну в корму, а «Арканмиру» нос разворотили. Благо, что собой остальных прикрыли, иначе всех накрошили…
-Что адмирал?
-Да что адмирал? – махнул рукой капитан. – В таком же замешательстве, как и все. Или мы, как он. Не важно. Сам что думаешь?
-Первая благая мысль – валить отсюда, - усмехнулся Вальтер. Виктор тоже улыбнулся. – Но это не вариант. Можно попробовать зайти с флангов. Применить схему 7-13-4.
-Дейсон такого же мнения, - согласился капитан линкора. – Хочет атаковать с двух сторон, так чтобы дредноут не смог вести огонь сразу по двум направлениям. Сейчас ждем прибытие «шмелей» и авианосца «Долмер». Тогда и посмотрим.
-Ладно, - подвел итог Флориан, видя, что навигатор ему кивает, мол, готовимся к рокировке. Корабль задрожал, реверсионные струи во всю мощь пытались затормозить тушу корабля. – Что-то мы заболтались с тобой. Начинаем рокировку 10-33.
-Принял, начинаем «альфа-3-3», конец связи, - подтвердил Виктор и исчез.
-Канонир Хорст?
К капитану подошел старший канонир корабля – пожилой, но все такой же строгий и выдержанный капитан третьего ранга Дик Хорст. Правой руки у него не было, стоял протез – рана, полученная, когда канонир был еще простым артиллеристом бортовых орудий.
-Да, капитан? - пробасил на весь мостик Дик Хорст.
-Орудия к бою, разворот на левый борт, ждать команды. Активировать щиты, держать на средней мощности.
-Так точно, капитан.
Заработали мощные бортовые стабилизаторы, положившие полукилометровый корабль на такой вираж, будто это не крейсер, а какой-нибудь фрегат или тяжелый торпедоносец. Силовой каркас заскрипел и завибрировал, борясь с колоссальными перегрузками. Тем временем навигаторы линкора «Алвеус» вывели корабль вертикально вверх, уступая место «Спартаку». Сделав последний залп главного калибра, линкор на форсаже отступил за группу прикрытия. Там его уже ждали вспомогательные корабли перезарядки и ремонтные бригады. Теперь тяжелому крейсеру «Спартак» придется сдерживать вместе с флагманом «Арканмир» продвижение федералов.
Не успел крейсер занять огневую позицию и полностью развернуться на левый борт, как тут же поступили первые сообщения о попаданиях и повреждениях.
-Попадание, – сообщил старший механик корабля Алан Скиннер. В руках при себе он всегда держал электронный планшет, на который ему поступали все сведения, касавшиеся работы и живучести корабля. – Пока без повреждений, носовые отсеки держат удары.
-Все, завершили рокировку, - раздался голос капитана «Алвеуса» в динамиках мостика. – Удачи вам, «Спартак». И храни вас Бог.
Орудийные башни принялись медленно и плавно разворачиваться в сторону неприятеля, открывались заслонки торпедных аппаратов. Левый борт корабля покрыло голубое, едва различимое глазом полотно силового щита, которое расходилось алыми волнами в местах попадания. Внутри корабля сотни артиллеристов готовили и заряжали орудия, подкатывая на вагонетках многотонные снаряды. Занимали свои места техники с баллонами Б-пены, а рядом с ними в ожидании застыли люди в белых жилетах – корабельные медики. Скоро работа найдется для всех, но все равно каждый из них молился, чтобы они так и простояли без дела до самого конца сражения.
-Сэр, цели? – на мостик поступил запрос с первой орудийной башни. Через секунду свою готовность подтвердили остальные три.
-Суда «Реликт» и «Фарлеус», беглым, огонь! – долго цели выбирать не пришлось, и Вальтер тут же отдал приказ артиллеристам. Канонир Хорст повторил приказ, и грянул первый залп. Корабль задрожал и покачнулся от разового залпа чудовищных орудий, но при этом было абсолютно тихо. Лишь гул работающей компьютерной и навигационной аппаратуры да едва уловимое для слуха завывание стабилизаторов правого борта, гасивших отдачу.
-Есть! – радостно сообщил лейтенант Шилов, поворачивая голову к капитану. – Есть попадание по целям! Улавливаются электромагнитные колебания!
-Подробнее, - потребовал Хорст. Но тут же корабль сотряс череда мощнейших ударов в борт. Завизжали тревожные сирены, мониторы погасли и снова включились. Механики и медики все же не остались без работы, ее у них хватало с лихвой.
«Смотрящий» крейсера тут же сообщил капитану Хауссеру о полученных повреждениях. По «Спартаку» был сделан смешанный залп. Двенадцать снарядов разных калибров разом ударились в борт корабля, сминая и пробивая двухметровую многослойную броню, круша надстройки и датчики. Всего три снаряда оставили на третьей и четвертой палубах пробоины с баскетбольный мяч. Ничего серьезного, лишь один человек погиб на третьей палубе – «осой» (отбитый попаданием осколок брони) ему отрезало голову. Хотя один из снарядов прошил броню в опасной близости с погребом, тогда бы пол корабля разворотило мощным взрывом.
Так же по кораблю ударили шесть лазерных лучей. Яркие, слепящие глаза прямые лини прошили темноту космоса и ударились во всю свою мощь о щиты крейсера. Щиты отлично справились со своей работой, хотя тут же пали на сорок два процента, так что Ричарду пришлось приказать увеличить мощь щитов с базовой до максимальной.
Соперники обменялись «дружественными рукопожатиями». Дальше на «Спартаке» и на «Реликте», а именно его Вальтер выбрал как приоритетную цель, начался сущий ад, в котором люди воевали и боролись за выживание. Орудия раскалялись до красна от беспрерывной стрельбы, генераторы щитов работали на пределе своих мощностей, грозя вот-вот взорваться, а корпус покрывался все новыми вмятинами и пробоинами. Счет погибших и раненых шел на десятки. Медики не успевали выносить тела, артиллеристам приходилось стаскивать тела погибших товарищей в зону для сброса отстреленных поддонов. Техники, который так же гибли, исполняя свой долг, носились по всему короблю, таща за собой баллоны с быстро застывающей бронепеной и едва успевали заделывать одни пробоины, как тут же возникали другие. Системы выходили из строя от перегрузок или вражеских попаданий. Шум, грохот, взрывы, пламя пожаров, беспрерывная тряска, крики раненых и предсмертные вопли умирающих. Но за пределами атмосферных щитов и броневых пластин царила гнетущая, холодная тишина. Тишина и спокойствие в бушующем космическом сражении. Старший лейтенант Алан Скиннер не успевал перечислять повреждения, озвучивая только серьезные и опуская всякую «мелочь». Долго так крейсеру не продержаться, Вальтер это прекрасно понимал, как командир корабля, но выхода у него не было – приказ есть приказ.
Нет, конечно, свое получал и линейный крейсер «Реликт». Его нос был полностью разворочен, и от него уже отлетали целые пласты брони и изорванного каркаса. Были полностью уничтожены и выведены из строя все носовые торпедные аппараты, однако команда сумела-таки извлечь торпеды и поместить их обратно в погреба. Но все же его повреждения были не столь критичными, чтобы капитан линейного крейсера отдал приказ об уклонении и рокировке.
Вместе со «Спартаком» бился новейший тяжелый ракетный крейсер Империи «Густав». Он испускал из себя десятки различных ракет и торпед, которые, оставляли кораблю длинные извилистые белые, красные и синие инверсионные хвосты, словно щупальца, устремлялись на врага. «Густав» работал по линкору «Дьявол», кроша точными и быстрыми ракетами защиту неприятеля. Тот отвечал ему взаимностью. Но больше всего «Густаву» не повезло с дредноутом. Тяжелый крейсер «Фарлеус» «нырнув» под «Реликт», открыл «Монстру» коридор для залпа носовых плазменных батарей. Навигаторы «Густава» под командованием опытного капитана первого ранга Джона Райзона мастерски увернулись от четырех залпов из пяти. Все же один сгусток сверхтемпературной плазмы попал в кормовую часть корабля. Щиты, до этого сильно побитые «Дьяволом», пали мгновенно, а броня в области попадания просто испарялась под воздействием огромных температур. Техникам чудом удалось избежать дестабилизации реактора, а это мгновенная гибель корабля. Получи «Густав» все пять сгустков, от него бы даже атомной пыли не осталось. А так крейсер лишился две трети мощи двигателей, и его маневренность и скорость резко упала, но пока «Густав» держался и «больно огрызался».
-Внимание! Массированная ракетная атака! Двадцать три единицы!
-Выпустить зонды! Поставить помехи! – Вальтер быстро среагировал на сообщение, так что даже Питер Стивенсон не успел рта открыть. – Зенитные батареи перевести на ПРО! Всему экипажу, приготовиться!
Сначала рой разнокалиберных ракет встретили всевозможные помехи системы ПРО: от электромагнитных высокочастотных импульсов до инфракрасных искажателей цели. В радиоэфире началась настоящая какофония шумов и помех. На это «купились» тринадцать ракет, причем среди них были все десять тяжелых противокорабельных ракет класса «Таран». Флориан взял себе это на заметку. Затем в ход пошли зонды-перехватчики. Маленькие и юркие автономные роботы-зонды сами находили и определяли для себя цели, после чего на всех парах летели к ним и взрывались непосредственной близости к ракетам. Еще шесть ракет были уничтожены. А остальные четыре добили многочисленные зенитные системы, точки которых находились по всему кораблю. Ни одна ракета так и не пересекла «красный барьер» в семь километров. Из чего Малишь сделал вывод, что пуск по ним совершил не ракетоносец, иначе бы «Спартак» уже утопал в море огня, а второстепенные системы, вероятнее всего, дредноута «Монстр» или тяжелого крейсера «Форлеус».
-Отличная работа, - похвалил работу экипажа капитан, и его слова через динамики пронеслись по всему кораблю. – Но не расслабляемся, сражение еще не закончилось.
И в подтверждение его слов крейсер опять сотрясла череда взрывов и удар снарядов и лазерных лучей. Расстояние между «дуэлянтами» было меньше двух сотен километров и быстро сокращалось, бортовые стабилизаторы «Густава» и «Спартака» не справлялись с фиксацией расстояния относительно кораблей Федерации. Судя по показаниям сканеров, на дредноуте были запущены форсажные камеры. Если пропустить момент отступления, то можно уже и не отступать.
-Капитан, нас вызывает «Густав».
-Принять вызов.
-Капитан Хауссер, - командир ракетоносца Джон Райзон был все так же спокоен, будто не из его корабля сейчас выбивали куски корпуса. Хладнокровие и могучая выдержка, достойные уважения. – Я начинаю отход. Второй реактор находится в критическом состоянии, нужен срочный ремонт. Прикройте нас, идем по схеме 4-76-0.
-Понял вас, капитан Райзон. Начинаем 4-76-0.
«Густав» быстро, насколько хватало мощи поврежденных двигателей, развернулся и на форсаже устремился к планете. Там его уже ждали предупрежденные вспомогательные корабли с ремонтными бригадами. Но предварительно крейсер сделал залп из немногочисленных (ибо он все-таки был ракетоносцем) бортовых орудий снарядами начиненные «звездной пылью» - мельчайшими радиоактивными частицами, которые полностью скрывали корабль от вражеских прицелов и систем наведения. Огромный корабль просто исчез, а на его месте, на радарах появилось большое белое облако.
Но федералы не были дураками и продолжали бить сквозь «дым», надеясь задеть «Густава» шальными снарядами. Хорст в прикрытие отдал приказ вести беглый огонь главному калибру и разрешил пуск торпед с первой по третью. Операторы сканеров сообщили о попаданиях снарядов, но торпеды, увы, были все сбиты на подходе. Пока вокруг флота курсировали орды корветов, все торпедные атаки будут проваливаться. Так что канонир Хорст разрешил пуск лишь для того чтобы выиграть время. В конце концов – противника нужно сдерживать всеми средствами. Хотя это и не очень получалось. Флот федералов шел, не сбавляя хода. И если бы не медлительность дредноута, бой уже бы развивался у самой орбиты Вайполса.
-Сэр, получено разрешение на отход по вектору 13-456-87, - сказал старший помощник Стивенсон. Вальтер молча кивнул, и первый пилот-навигатор капитан-лейтенант второго ранга Джош Сайронс принялся выводить корабль на новый курс.
Ракетоносец «Густав» отошел за линию прикрытия, и теперь настала очередь «Спартака». Он так же пустил «звездную пыль» и другие имевшиеся помехи и под прикрытием своих орудий и подошедшего линкора «Арканмир» уходил к планете. Там его уже ждали корабли ремонта, перезарядки и госпиталя. Тяжелый крейсер, как болид на пит-стопе, должны были в кратчайшие сроки, счет шел на минуты, привести в порядок.
-Связь с адмиралом.
-Слушаю вас, капитан.
-Сэр, я, конечно, понимаю, - начал Вальтер, не зная как подобрать слова, чтобы не показаться трусом или грубым, - что это не мое дело, но у вас есть какой-нибудь козырь в рукаве?
-У нас тройное преимущество в авиации, - не раздумывая, ответил адмирал Дейсон, как будто ожидая этот вопрос. – Будем разыгрывать эту карту.
Кто-то мог бы обвинить адмирала в наивности и простодушии, а так же в неспособности управлять флотом и противостоять федеральным силам. Например, капитан Вальтер Хауссер, при этом основываясь на личной неприязни к этому человеку. Но Вальтер прекрасно понимал адмирала – он человек «старой закалки», хватался за любую возможность, как утопающий за соломинку. Его жестко приставили к стенке Адмиралтейство Империи, и за трусость или поражение в этой битве его бы Верховным Трибуналом приговорили к лишению звания и расстрелу. А там дальше бы пошел настоящий звездопад, и Шестым ударным флотом командовали совершенно другие люди.
У Вайполса сложилась такая ситуация, что, как считал Хауссер, трибунал ждал не только адмирала, но и других командиров, возможно, и Вальтера тоже. Почему? Да все просто – всем бы «пришили» статью №423 «За трусость». Ведь вряд ли кто-нибудь, и Вальтер причислял себя к ним, останется на поле боя до последнего. Благоразумно было в случае критической ситуации, отступить и перегруппироваться. Ведь недаром говорят: проигранное сражение еще не проигранная война.
-Каким образом? Корветы создадут такой барьер, что и муха не пролетит.
-Есть у нас и на эту проблему адекватный ответ, - хитро усмехнулся адмирал, и сеанс связи закончился. Что под этим имел ввиду Дейсон, Вальтер так и не понял, но искренне верил, что у старого хлыща найдется пару «козырей» в рукаве, а иначе все это чистой воды самоубийство.
-О чем это он, сэр? – задал тот же вопрос Питер Стивенсон, на что капитан Хауссер лишь пожал плечами, мол, знаю не больше твоего.
А тем временем на высокой орбите Вайполса организовывали продуманную оборону основные силы Шестого ударного. Крейсер «Гладиатор» совместно с шестью космическими станциями класса «Форт» образовали оборону в два эшелона, в которой «Гладиатор» занял первую линию. Во второй линии заняли позиции эсминцы «Щит» и «Экран». Позади них, под прикрытием сотни единиц легкой авиации находился авианосец третьего класса «Эшлен». Вот-вот должны были прибыть еще десять ударных фрегатов типа «Шмель» и один авианосец второго класса «Долмер». И тогда общее число легкой авиации достигнет двух сотен супротив сотни федералов. Существенно.
Так же стоило отметить засадную группу, прятавшуюся в кратере луны Вайполса. Рана от астероида оказалась такой глубокой, что в нее без труда поместились два ударных эсминца «Лезвие» и «Клинок», а так же тяжелый абордажный крейсер «Рим». Вся это задумка была организована в состоянии высокой секретности и полной радиотишины. Федералы не должны их заметить до того, как засадная ударная группа не сядет им на хвост. Тогда, под прикрывающим огнем юрких эсминцев, «Рим» должен выпустить абордажные фрегаты в сторону единственного авианосца противника «Родина» и захватить его, после чего быстро скрыться. Таков был план. А как известно, все планы хороши на бумаге. А еще говорится, что короткий путь всегда заминирован…
И напоследок стоит ко всему этому прибавить сотни, если не тысячи, ракетных шахт, разбросанных по всей планете, и скрытый «козырь» адмирала Грегора Дейсона, о котором он таки не обмолвился. Видимо, боялся утечки информации.
-Сэр, судно «Осирис» запрашивает разрешение на стыковку.
-Стыковку разрешаю.
Прибыла группа поддержки. В шлюзовой отсек просто-таки вломились десятки людей: техники, медики, артиллеристы. Заделывались дыры, заменялось поврежденное оборудование. Медики уносили раненых и убитых, доставляли медикаменты, а группы артиллеристов выгружали боекомплект и вставали в строй за место убывших. Снаружи целая орда дронов и ботов обследовали корабль и проводили посильный ремонт. Через двадцать три минуты «Осирис» запросил о старте. Экстремальный «пит-стоп» завершился, «Спартак» снова встал в строй. Но пока шел ремонт, федералы не тратили время зря, до орбиты планеты им оставалось всего тридцать тысяч километров. Это всего ничего, тридцать минут полета. Вот когда они подойдут на сотню, тогда начнется ад.
Не успел еще закрыться шлюз за командой корабля поддержки, как крейсер получил новое задание. Ему предстояло встать в линию первого эшелона вместе с «Гладиатором». Крейсер «Густав» получил слишком сильные повреждения и все еще находился в ремонте. Линкоры же встали бортами по флангам, тем самым упреждая возможность попадания в клещи. Засадная группа все еще скрывалась в недрах луны и осталась незамеченной. Им понадобиться три минуты, чтобы атаковать врага, в частности – авианосец.
-Дальность? – сделал запрос Вальтер. Он сидел в своем кресле и пил крепкий черный кофе. Так ему лучше думалось, да и голова переставала гудеть.
-Двадцать пять тысяч, сэр.
-Если ничего не измениться, - тут же добавил старший аналитик Клео Дитрих, - то у нас всего тридцать две минуты до огневого контакта. Есть время, чтобы передохнуть.
-Или свалить, - тихо добавил Питер Стивенсон, но Вальтер сделал вид, что не услышал его.
-Старший лейтенант Скиннер, доложить о состоянии корабля.
-Сэр, эффективность боевых систем составляет девяносто один процент, - старший «смотрящий» сверялся с планшетом. – Целостность корпуса – восемьдесят три процентов. Показатели скорости и маневренности не изменились.
-А как обстоят дела у противника?
Этот вопрос уже был адресован группе аналитиков Клео Дитриха и операторов систем сканирования Александра Шилова. Вызвался отвечать Шилов:
-Особо тяжелые повреждения получил линейный крейсер «Реликт». Мы зафиксировали многочисленные электромагнитные выбросы. Носовые отсеки корабля сильно повреждены, в них и сейчас продолжает бушевать пожар. Так же стоить отметить вышедший из строя фрегат класса «Гадюка» - шальным снарядом ему перебило двигатели. Остальные корабли противника получили незначительные повреждения, ведется ремонт.
-Значит, - грустно улыбнулся Вальтер, - счет пока в нашу пользу. Два – один.
Полчаса. Можно было спокойно попить кофе, расслабиться в мягком антиперегрузочном кресле и помечтать о тех временах, когда космосе царил мир и покой, и можно было беспрепятственно бороздить бесконечные просторы, как тебе вздумается. Сам Вальтер не застал этих чудных времен, он родился и вырос уже во время войны. Вот уже больше пятидесяти лет человечество вело кровопролитную войну. И все из-за планет класса «А» - благоприятных для существования и проживания. А таких планет было ой как немного во Вселенной.
-Двадцать минут до огневого контакта.
-Изменения?
-Никаких, сэр. «Густав» выдвинулся на позицию, прикрывает нас с тыла, но на нем все еще ведутся ремонтные работы.
-Сэр, только что принят пакет с «Арканмира».
Новые указания от адмирала Дейсона. На этот раз нужно было перевести все личные единицы легкой авиации под командование адмирала Прайса, капитана авианосца «Эшлен». Как говориться: с миру по нитке нищему на галстук. И того двадцать единиц различных классов. Вторая часть пакета содержала довольно странный приказ: в указанное время открыть огонь и активировать щиты на полную мощность. Зачем, указанно не было, но раз надо, значит надо.
-Пятнадцать минут до огневого контакта!
-Сэр, улавливаю нарастание колебаний электромагнитных полей! – сообщил оператор сканеров Гетхейм. – Противник активировал щиты, готовиться к залпу.
-Канонир? – Вальтер обратился к Хорсту, и старый вояка понял все с полуслова.
-На «Монстре» стоят плазменные орудия класса «Гром», - начал Хорст, хрипя и кашляя. Старость не радость. – Они будут способны открыть огонь через двенадцать минут.
-Странно, - заметил Питер Стивенсон. – В приказе указанно именно это время.
-Сэр, имматериальный разрыв слева по борту, координаты 124-421-5!
-Сэр, получаю сигналы авианесущего корабля второго класса! Это «Долмер», сэр!
-Наконец-то, - сказал Питер, садясь в свое кресло. Скоро будет жарко, и не хватало еще упасть от «качки» и разбить себе голову.
-Тринадцать минут до огневого контакта!
-Канонир Хорст, зафиксировать цель – линейный крейсер «Реликт», - приказал Хауссер. Кофе еще оставалось, но капитан знал, что не успеет его допить, не дадут. – Закончим начатое.
-Так точно, капитан, - подтвердил старый канонир, и через двадцать секунд это сделали все остальные артиллеристы. Палец Хорста лег на кнопку разрешения открыть огонь. Одно слово капитана, и «Спартак» грянет огнем из всего, что имелось. Одно слово, одно нажатие кнопки было способно решить судьбу сотен человек. Большими правами обладал только Бог. Верно говорят: командир корабля – первый, после Бога.
-Двенадцать минут!
-Дредноут открыл огонь!
-Плазменные орудия, пять залпов! Вектор 34-32-0!
-Время!
-Залп! Форсированный маневр уклонения! Выполнять!!!
Позиции имперцев утонули в море, безбрежном океане огня. Разом из своих орудий, торпедных и ракетных установок ударили шесть кораблей и шесть крупных орбитальных станций. Сокрушительная мощь! Если бы стрельбы велась в упор, а не на запредельной дистанции, это решило бы исход стрельбы заранее. Так большинство выпущенных зарядов прошло мимо, часть была уничтожена, и лишь единицы, в основном снаряды, выпущенные из орудий главного калибра тяжелых кораблей и орбитальных станции класса «Форт» попали в цель.
«Спартаку» пришлось не сладко. Сверхтемпературная плазма, разогнанная до огромных скоростей электромагнитным полем – самое страшное и мощнейшее оружие, созданное человечеством. Одно утешало, плазменные установки были очень громоздкими и ненадежными, и устанавливались только на тяжелые корабли, а иначе плазмометами красовались бы простые эсминцы. Тогда бы и пришел конец крупным кораблям. Выход был один – уклониться, не попасть под удар. Но пока пилоты крейсера закладывали поистине истребительские виражи, уклоняясь от вражеских зарядов, мимо имперского строя пролетело нечто.
Радары всех кораблей зафиксировали целую орду, тысячи мелкокалиберных скоростных ракет. Три с половиной тысячи ракет класса «Игла», маневрируя, как единый, живой организм, обогнули в несколько потоков корабли Шестого ударного и устремились в сторону федералов. Ничего подобного Вальтер Хауссер не видел за все свои года службы. Это было действительно колоссально, как и появление дредноута на поле боя. Вполне достойный ответ. Больше трех тысяч ракет, пусть большая часть из них будет уничтожена оборонительными системами, достигших цели все равно окажется не мало. Пусть «Иглы» и были слабыми, ракетами-малютками, но зато очень шустрыми и незаметными.
То, что на самом деле задумал адмирал Дейсон, и какой же у него был «козырь», Вальтер сразу понял, когда один за другим стали гореть и взрываться корветы федералов. Имперский флот сумел-таки перебросить несколько сотен мобильных комплексов «Липа», что для федералов стало полной неожиданностью. В считанные секунды больше тридцати корветов превратились в груды бесформенных обломков или пускающие остатки кислорода через огромные пробоины в корпусе. И все-таки стрелки федерации не зря свой хлеб ели, и успешно сбили около трех тысяч ракет. Космос озарился беспрерывной чередой разрывов снарядов, ракет и летевших со всех сторон трассеров и лазерных лучей. Часть ракет натолкнулось на предназначенные «Спартаку» плазменные заряды и полностью их аннигилировали. Возможно, именно это и спасло тяжелый крейсер от участи «Густава».
Как только федералы опомнились от такой пощечины, а обломки корветов остались позади, они открыли шквальный огонь из бортовых орудий. Началась форменная мясорубка, в гущу которой обе стороны бросали все имеющиеся силы. Именно сейчас решался «вопрос» планеты Вайполс.
Увернувшись от плазменных зарядов, тяжелый крейсер взамен получил три лазерных луча в левый борт и около шести разнокалиберных снарядов. Щиты и переборки выдержали, лишь два снаряда пробили броню на второй и третьей палубе. Были так же десятки торпед и ракет, но с ними «Спартаку» помог расправиться ракетоносец «Густав». Ракетоносец все еще был лишен подвижности и щитов на правый борт, и ему приходилось прятаться за «спиной» «Спартака», оплачивая свою защиту беспрерывным потоком противоракетных и корабельных ракет.
Артиллеристы «Спартака» сконцентрировали все свое внимание на линейном крейсере «Реликт», как приказал капитан. Капитан первого ранга Леон Орловский, командир линейного крейсера, принял это, как личный вызов, и сейчас между крейсерами завязалась дуэль, в которую остальные старались не вмешиваться, других проблем хватало.
Канонир Хорст быстро нащупал слабое место вражеского корабля – это был и без того поврежденный нос. Поэтому сосредоточив огонь главных калибров на ране линейного крейсера, можно было добиться критических повреждений, а дальше – развал силового каркаса, а это уже фатально.
Оба корабля постоянно и хаотично маневрировали, стабилизаторы гудели от перегрузок и грозились вот-вот выйти из строя. Артиллеристам обеих сторон приходилось изрядно потрудиться, чтобы захватить в орудийные прицелы корабли и открыть огонь.

Тем временем в бой вошла авиация…

-Я-Танго-4-6, двигаемся к целям по схеме 3-4-77! Прием.
-Понял вас Танго-4-6, выполняйте.
-Группа, перестраиваемся. Формация «лезвие-Х».
В первом эшелоне атаки, так сказать, на острие были 12 тяжелых торпедоносцев класса «Странник» и их прикрытие – 60 легких истребителей класса «Молния». Торпедоносцы должны были атаковать не тяжелые корабли, а ударные эсминцы и фрегаты федералов. Истребители же должны были прикрывать их всю дорогу, туда и обратно.
Во втором эшелоне находились 64 тяжелых истребителя класса «Секира», до отказа обвешанные тяжелыми противокорабельными ракетами. Им в прикрытие давались всего 24 «Молнии», что капитану Комарову не особо понравилось. Хоть «Секиры» и были шустрыми и мощными машинками, но все же оставаться без прикрытия более маневренных собратьев ему не хотелось.
И в завершении, в третьем эшелоне оставались все остальные единицы, плюс 10 фрегатов класса «Шмель», которым нужно будет нанести финальный удар, добить врага. Только это было возможно в том случае, если враг действительно будет разбит. А так в общем план атаки был максимально прост и эффективен за счет превосходящего количества и огневой мощи имперских кораблей.
Вдали огромные черные махины федеральных кораблей озарялись ярчайшими вспышками выстрелов и взрывов. Гремели (хотя в открытом космосе этого не было слышно) огромные башенные орудия и ряды бортовых пушек, тьму рассекали кратковременные красные лазерные лучи, а рои разнокалиберных ракет и торпед носились из стороны в сторону, ища цели и уклоняясь от систем ПРО.
-Внимание! Барраж! Вектора 12-34-5 и 12-56-34!
-Я Танго-4-6, продолжаем движение! Держать строй!
-Усиление огня! По 23-148-89!
Федералы активировали системы ПВО, и сейчас перед имперцами образовывалась стена из скоростных зенитных снарядов, лучей и гиперскоростной картечи. Но ни в коем случае нельзя было тормозить и изменять курс – потерять хоть мгновение было бы фатальной ошибкой. Тем более, пока ведут огонь системы ПВО, истребители и штурмовики федералов будут бездействовать, чтоб под свой огонь не попасть.
-Входим!
-Держать строй! Держать строй, мать вашу!
Пространство перед головной машиной первого эшелона озарилось чередой мощнейших взрывов, образовав своеобразную непроницаемую стену огня. Но «Танго-4-6» был дубленым перцем, и он спокойно пролетел через нее, продолжая вести ударную эскадру к целям.
Только не всем повезло, как командиру. На дисплей капитана Комарова тут же выводились сообщения о потерях и повреждениях дружественных машин. Больше всего досталось слабо бронированным «Молниям». Мелкая, но разогнанная до огромных скоростей, картечь, прошивала стремительные корпуса истребителей от носа до кормы. Сразу восемь истребителей взорвались, и через барраж пролетели только их обломки.
-Я подбит!
-Серый, уходи на крыло!
-Отказ стабилизаторов! Я теряю управление!
Еще одному страннику досталось от прямого попадания лазера, и красный луч распорол машине бок, но торпедоносец остался на ходу, и пилот сумел вывести подбитую машину.
Оставалось еще три минуты полета, и торпедоносцы смогу дать залп, а затем в бой вступят, с отставанием в минуту, тяжелые «Секиры». Тем временем, с тактики барража федералы перешли на хаотичный и плотный обстрел из всего, что было…
Теперь доставалось всем. Первый эшелон редел на глазах. «Танго 4-6» был измельчен прямым попаданием снаряда, так что на его место встал «Танго-4-7», но и он сгорел спустя всего двадцать секунд. Юркие «Молнии» бессильно маневрировали из стороны в сторону, но тут уже мастерство пилота ничто не решало – вражеский огонь был слишком плотным и мощным. Тут уже повезет или не повезет. Торпедоносцы держали удар, но еще один «Странник» вышел из строя, лишившись стабилизаторов.
Второй эшелон тоже получил по зубам, но в меньшей степени, в основном страдали «Молнии» прикрытия. «Секир» же, как и «Странников», спасала броня. Андрей Комаров так же получил несколько попаданий снарядов и один луч в нос, но ничего серьезного, кроме как опалили обшивку, не сделали. А вот если жахнут ракетами…
-Минута до пуска!
-Держаться вместе! Вместе!
-А-а-а!!!
-Катапультируюсь…
Секунды тянулись, словно расплавленная резина. Некогда черную пустоту космоса заполонили взрывы, лазерные лучи и обломки самолетов. Наушники разрывались от предсмертных криков и зычных команд лидеров, бортовой компьютер не успевал обрабатывать потоки данных, лившиеся на него, как с водопада, так что капитану Комарову приходилось полагаться лишь на показания телеметрии и свои глаза.
-Пуск!
-Есть пуск!
-Торпеды пошли.
-Все, уходим!
-Возвращаемся!
-«Стрела-один», «Стрела-три», за мной!
До точки залпа долететь смогли лишь девять торпедоносцев из двенадцати. Истребителей прикрытия было и того меньше – всего тридцать две машины.
Восемнадцать торпед класса «Ад», мощностью двенадцать мегатонн, устремились к заранее намеченным целям – эсминцам. И того по шесть ракет на корабль. Одной бы хватило вполне, но дай Бог, чтоб хотя бы удалось уничтожить или серьезно повредить один корабль. Торпедам нужно было преодолеть всего каких-то сорок километров, это где-то секунд пять полета. Семь торпед были уничтожены еще на подходе системами ПРО тяжелых кораблей. Остальным удалось миновать угловатые тела тяжелых крейсеров и линкоров, но затем их тут же встретил плотный огонь эсминцев. На них уже поняли, кто являлись целями торпед, и поэтому разряжали боекомплект защитных систем сотнями.
В итоге, лишь одна торпеда достигла цели. Зато как! Торпеда четко вошла прямо в нос судна, проломив лобовые бронелисты, и высвободила свой ядерный потенциал уже внутри корабля. Ослепительная вспышка на миг охватила все вокруг, и лишь автоматические системы шлема не дали пилотам ослепнуть. Ярко-белый шар огня полностью охватил ударный эсминец «Чамлин», и буквально через пару секунд от некогда грозного суда не осталось и следа. Находившимся поблизости кораблям пришлось в спешке проводить маневры уклонения и активировать щиты на полную мощность.
Торпедоносцы справились со своей задачей на отлично. Теперь в ход пошла волна «Секир». Капитан Андрей Комаров щелкнул предохранителем на рукоятке управления, активируя вооружение. Теперь им нужно было проявить себя не хуже «Странников»!

-Ударный эсминец «Чамлин» уничтожен, сэр! – радостно воскликнул Клео Дитрих, но тут же чуть не приложился головой об пульт управления. «Спартака» трясло из стороны в сторону. Шел очень жаркий бой.
«Спартаку» удалось-таки, но без труда, вынудить линейный крейсер «Реликт» отойти назад, но на его место тут же встал тяжелый крейсер «Форлеус», и без того побитому «Спартаку» вновь досталось. Прямым попаданием из лазерной батареи в две трехканальные пушки просто срезало одну из четырех орудийных башен, отправив ее в свободный полет по орбите Вайполса. «Спартак» получил очень опасную рану, лишившись сразу двадцать процентов огневой мощи. При этом был серьезно поврежден силовой каркас верхней палубы, ослабла конструкция всего корабля в целом. На месте башни теперь зияла огромная дыра со все еще плавящимися краями.
Ответ «Спартака», и его старшего канонира в частности, не заставил долго ждать. Оставшиеся орудия разом грянули двадцатью стволами по «Фарлеусу», напрочь снеся тому капитанский мостик, лишив крейсер центра управления. Очень серьезная «месть», но на «Фарлеусе» был тренированный, прожженный боями экипаж, и даже лишившись мостика и командного состава, федералы стоически продолжали сражаться. А возможно, у них просто не было другого выбора. Зная, что федерал не сможет теперь организованно отступить, «Спартак» колотил по «Фарлеусу» из оставшихся башенных и бортовых орудий, получая при этом взаимные залпы.
Но главное действие разыгрывалось в самом центре, между линейными монстрами двух флотов. И пока, что было не утешительно, перевес был на стороне федералов.
В первые же минуты разовых залпов был практически уничтожен тяжелый крейсер «Гладиатор». Лишившись бортовых стабилизаторов и атмосферных полей, корабль начало вращать по инерции, а из многочисленных дыр и проломов источались густые облака моментально замерзающего кислорода. Крейсер окутало облако из обломков, замерзших или распухших из-за перепада давления тел и белых частиц замерзшего кислорода. Мертвое облако, последняя пелена экипажа. И лишь автоматические системы ПРО и ПВО продолжали работать по целям, будто пуская погребальный салют, пока боеприпасы не закончились.
Эту победу на свой счет по праву записал дредноут. Но справившись с крупным соперником, он тут же пропустил удар от более юрких и быстрых кораблей. Вырвавшиеся вперед на форсаже эсминцы прикрытия «Щит» и «Экран» провели массированную, в десять гиперскоростных торпед класса «Смерч», атаку. Артиллеристы на «Монстре» поздно спохватились, не успевая отрабатывать по летающей, словно рою саранче, легкой авиации и не смертельными, но больно бьющим ракетам и медлительным торпедам класса «Ад». Две, а это уже было на гране фантастики, попали точно в центр дредноута, но их суммарной мощи было явно не достаточно, чтобы хотя бы повредить силовую линию каркаса. Максимум, что они смогли сделать, так разрушить два бортовых орудия, несколько отсеков и убить пару десятков человек из многотысячного экипажа. В общем-то, абсолютно несущественный урон, но пример отважных капитанов эсминцев и тот факт, что дредноут не такой уж и «страшный» корабль, воодушевил остальных, что тоже было немаловажным.
Линкор федералов «Дьявол» вступил в бой с имперцем, равным ему по классу – линкором «Алвеус». Пока «Дьявол» успешно громил своего конкурента, сказывалось наличие широкого ассортимента энергетического оружия – от простых лазеров до атомарных ионных резаков. Щиты «Алвеуса» не выдерживали такого напора чистой энергии и пали в первые десять минут схватки. А лишившись энергетической защиты, метровая композитная броня горела и плавилась под огнем вражеских орудий. Артиллеристы «Дьявола» срезали целые куски корпуса и обшивки с имперца. Вот-вот какой-нибудь шальной луч прорежет броню в кормовой части корабля и достанет до реакторов.
Но и на «Алвеусе» не сплоховали. Гигантские орудия главного калибра, шестьсот двадцать миллиметров, долбили «Дьявол», прошивая тело гиганта насквозь, оставляя гигантские дыры почти что в километровом корпусе линкора. Снарядам не страшен был энергетический щит, так что можно было сказать, что соперники сражались на равных.
Главное же сражение развернулось между флагманами флотов – линкором «Арканмир» и дредноутом «Монстр». Но тут и не профессионалам было ясно, что силы неравны, и «Монстр», хоть и не без труда, разбивал «Арканмир» своими многоствольными плазменными пушками. Со спины линкор прикрывал ракетоносец «Густав», шустро укорачивающийся от подарков в его сторону.
Идя еще на один дерзкую торпедную атаку, эсминцы «Щит» и «Экран» нарвались на встречную ракетную атаку, проведенную с тяжелого крейсера «Реликт», так же как и «Густав», скрывающийся за спиной своего товарища – дредноута «Монстра». Быстрые и маневренные эсминцы не обладали достойно защитой и получили серьезные повреждения и лишились хода. На «Экране» полностью отказала система управления и навигации, и вскоре обездвиженный эсминец, не выпустивший «белого ангела» был добит парой прямых попаданий из лазерной пушки. «Щиту» повезло больше, но его капитан принял гордое и отчаянное решение. Идти на таран. Цель – дредноут. Федералы не ожидали такого и не успели уничтожить эсминец до того, как он протаранил верхние палубы дредноута, снеся орудийную плазменную башню и оставив на теле «Монстра» глубокую рваную рану. «Экран» от страшного удара развалился на три части и продолжил дрейфовать в пустоте.
Были еще и орбитальные станции, но они были уничтожены в первые минуты боя, как самые легко доступные цели. Плазмометы и ракетомет дредноута успешно справились с этой задачей.

-Начали, - приказал капитан первого ранга Чарли Лоун. Тут же капитаны ударных эсминцев «Лезвие» и «Клинок» подтвердили приказ капитана Лоуна, и вместе с тяжелым абордажным крейсером «Рим» на форсаже вылетели из кратера луны. У них было всего пятнадцать минут на все. Восемь минут на подлет, пять на абордаж, а остальное время – на быстрое бегство…
А тем временем возле огромных кораблей завязалась полномасштабная «собачья свалка» больше сотни самолетов разных «мастей». Такой бойни, а только таким словом можно было охарактеризовать то безумие, что творилось на экране прицела и радара, капитан Андрей Комаров никогда не видел. Бортовой компьютер выдавал информацию на табло со значительной задержкой, из-за чего эта информация была устаревшей, и капитану приходилось заходить на цели по «старинке» - «на глаз».
Реагировать на все тревожные сигналы Андрей так же не успевал. Один раз ему на хвост сели сразу два «Мангуста». Но тут же один из них был сбит чей-то ракетой, пилот не успел катапультироваться. Второй федерал совершил маневр противоракетного уклонения, но и его настигла «кара» в виде пушечной очереди от одной из имперских «Молний». И так несколько раз.
Шальной ракетой, а может, и нет, «Секире» капитана выбило один из четырех маневренных двигателей, скорость тут же упала на четверть. Взвыли тревожные кнопки, часто мигая раздражающим красным светом. Милый женский голос без грамма эмоций и души быстро тараторил в наушниках, перебирая все неисправности и повреждения, а базеры тревоги просто разрывались, сообщая каждый раз о приближающейся ракете, коих в округе были сотни.
Четверка «комаров» - группа капитана Комарова - пыталась подойти к линейному крейсеру «Реликт» на дистанцию прямого стопроцентного пуска со стороны кормы. Этого пытались добиться еще единиц десять «Секир», но с каждым неудачным заходом их становилось все меньше и меньше. Артиллеристы на крейсере знали свое дело и боеприпасов не жалели, обильно поливая пространство перед собой плотным огнем. «Комарам» пока везло, отделывались лишь незначительными повреждениями. Только вот у «Гнома» отказала система жизнеобеспечения, и он был вынужден перейти на запасы своего костюма, а это всего тридцать минут автономной работы. Ничего, ему хватит.
-Черт! У меня захватили! Трое! – это был «Черный», он был ведомым капитана.
-Понял тебя, держись. Выполняю разворот.
Тройка «секир» на форсаже развернулась на сто восемьдесят градусов и в лоб в лоб вылетала на группу федералов. «Кинжал», снайпер группы, сумел среагировать за доли секунды и прямым залпом из шести автопушек «разобрал» «Мангуста» на запчасти. Двое остальных тут же рванули вверх, отстреливая ловушки и датчики помех, но «комары» и не думали тратить тяжелые противокорабельные «Булавы» на такую мелочь – Комаров запретил. Залпа двадцати трех миллиметровых пушек вполне хватило обоим. Во всяком случае, недовольных не осталось. Остальных перехватчиков встретили подоспевшие «Молнии» из группы прикрытия торпедоносцев. С момента начала атаки прошло всего шесть минут.
Для совершения удачного пуска по кораблю, к нему необходимо было подобраться на дистанцию двух километров, в то время как системы ПРО и ПВО «Реликта» успешно поражали цели своими мультилазерными установками, отгоняя стаи «Секир» от себя, словно назойливых мух.
-Внимание всем! Цель «Реликт» протектируется эсминцем «Норлинг»!
Черт! Эсминцы, получившие звонкую пощечину от имперских торпедоносцев и отступившие под прикрытие авиации авианосца, снова вернулись на позиции, а их системы борьбы с легкими самолетами были куда опасней, чем на тяжеловесах крейсерах и линкорах. Именно поэтому эсминцы всегда присутствовали в составе крупных ударных флотов. И сейчас ударный эсминец «Норлинг» заложил крутой вираж под линейный крейсер «Реликт» и вынырнул из-под него, полыхая десятками вспышек выстрелов зенитных пушек и лазеров. В принципе, как это не было хуже, но отвести эсминцы от авианосца было приоритетной задачей номер два.
Сделав запрос и получив разрешения, ударная группа «Секир», атаковавших «Реликт», переключили свое внимание на эсминец. На «Норлинге» поняли это, и эсминец на всех порах, отстреливаясь, принялся хаотично маневрировать вокруг своих кораблей, стараясь не попасть под залп тяжелых ракет штурмовиков, гонявшихся за эсминцем по пятам, словно гончие, и тяжелых пушек космических гигантов. Это может показаться смешным – охотник убегает от жертв, но вот Комаров и его товарищи почему-то не смеялись, уворачиваясь от летящих в их сторону пушечных снарядов и уходя с траекторий возможных лазерных залпов…

-На «Алвеусе» сильный пожар, сэр! – тревожно воскликнул оператор связи. – Запрашивают помощь!
-У капитана Виллиуса серьезные проблемы, - заметил Питер Стивенсон, наклоняясь над голографическим столом.
-Как не вовремя! – капитан Хауссер в сердцах стукнул по подлокотнику своего кресла. – Мы почти добили «Фарлеус»! Не хотелось бы, что бы его записал на свой счет кто-то другой.
-Это точно, - согласился канонир Хорст. Его тоже не прельщала мысль, что его работа и его парней, команды, которую пожилой канонир набирал лично, проводя жесткий отбор, будет доделана кем-то другим. – Но все же нужно выручать.
-Само собой, - кивнул Вальтер и тоже подошел к столу.
-Только вот «Дьявол» нам не ровня, - напомнил первый помощник. Это больно кольнуло по самолюбию Хауссера, ему никогда не нравилось вступать в бой с более сильным соперником, выставляя с себя с невыгодной стороны. Нет, он не был трусом, он был реалистом. Ведь ему не только за себя отвечать, а еще за три тысячи человек экипажа и за сам корабль в целом, черт возьми!
-А у нас есть выбор? Если «Дьявол» все же сумеет переломить «Алвеуса», то нас тут же раскатают в звездную пыль. И засадная группа не поможет. Кстати, где они там?
-Как раз вовремя! – сообщил главный оператор Гетхейм. – Они уже у цели! Вступают в активную фазу!
Крик Шилова прозвучал на мостике как гром:
-«Дьявол» берет нас на прицел! Фиксирую излучение прицельных систем!
-Сэр, - обреченно вздохнул побледневший лицом Клео Дитрих, после того, как он судорожно пробежался взглядом по своему планшету - мы не успеем увернуться. Мы слишком близко.
-Нам не хватит маневренности, - подтвердил «Смотрящий». – Слишком много повреждений.
Вальтер до боли стиснул зубы. Пальцы так сильно сжали край стола, что побелели.
-Что ж, - грустно улыбнулся Стивенсон. – Был рад служить под вашим началом, сэр!
Остальные офицеры мостика, будто сговорившись, вытянулись в струну и козырнули капитану.
-Вы, что?! Совсем охренели? – рыкнул Хауссер, который, по видимому, не собирался просто так сдаваться. – Сайрос! Активируй «прыжок»!
-Координаты, сэр?
-Куда угодно! Живо!
-Есть! Активирую гипер-прыжок! Тридцать семь секунд!
На мостике наступила гробовая тишина. Она нарушалась лишь гулкими ударами снарядов о броню да ответными залпами. Враг не переставал стрелять по «Спартаку», а тот не переставал отвечать им.
Секунды тянулись мучительно медленно. На мониторах дредноут уже заканчивал свой разворот, вот-вот, и жерла плазмопушек установятся точно на крейсер. Все неотрывно и не моргая, смотрели на экраны, на которых «красовался» их палач.
-Десять секунд, - проговорил сквозь зубы пилот и начал обратный отсчет.
Успеют. Не успеют. Успеют. Не успеют. Эти две мысли метались в головах всех присутствующих на мостике. Лишь капитан был спокоен. Он знал, что успеет. Надеялся, что знал.
-Четыре…Три…
-Залпа с «Дьявола»! – ярка вспышка на миг скрыла дредноут, а затем…
-Прыжок!

Дредноут не попал. Но и не промахнулся.

Яркая синяя вспышка с золотистыми краями разорвала тьму космического пространства. Если в космосе был звук, то можно было быть уверенным, что сейчас на многие сотни тысяч километров вокруг распространялся оглушительный, всезаглушающий гул подпространственного взрыва. Образовавшееся световое облако начало вращаться по спирали, разветвляясь множеством длинных щупалец света, которые в свою очередь так же разваливались на более мелкие части. И так до тех пор, пока это внезапный очаг не погас окончательно, черная пустота космоса не отвоевала себе обратно этот вдруг «взбунтовавшийся» участок пространства. Все это длилось не больше пяти секунд.
Тяжелый крейсер «Спартак» вышел из гипер-прыжка.

Когда Уолтер открыл глаза, первой его мыслью было "почему я не сдох вчера?". Следующей, когда ему удалось осознать себя и пространство вокруг, была "нахрена я так нажрался?". Ну, и напоследок, когда следом накатила жуткая головная боль от не менее жуткого похмелья, "какой херней я здесь занимаюсь?".
Уолт попробовал было встать на ноги, но затем тут же рухнул на холодный пол, когда мир вокруг резко закружился, а к горлу подкатил мерзкий кислый привкус блевотины. Доковыляв на четвереньках к унитазу, Уолт, зажимая рот рукой, уже не стал себя сдерживать.
Нахер это все...
Попив воды из под крана, Уолтер снова опустошил содержимое желудка. После третьего раза он почувствовал себя лучше.
Нужно прогуляться. Подышать. А то тут воняло как в жопе гуля...Да и Энтони найти.
Собравшись и проверив обрез, Уолтер вышел на улицу.
Ах да, продавец магазина! С ним нужно было разобраться. И шляпу купить. Да, точно, нужна шляпа.

Уолтер слушал и молчал. Молчал и копил ярость на весь мутантский народ. Копил ярости и прорабатывал в голове самые изощренные варианты мести. Прорабатывал варианты, а сам, тем временем, пытался заставить себя успокоиться. О, как же болит башка, и как же хочется наказать кого-то за это.
Но сейчас Уолтер молчал. Молчал и слушал. Он еще поквитается с этими зеленожопыми. Похоже, с годами Уолт становился самым настоящим расистом...

Уолт скептически осмотрел мутанта, затем, усмехнувшись, глянул на Энтони:
-Надеюсь, его ты трахать не будешь и не сболтнешь ничего лишнего, а нам потом не удирать от его родителей?

Пользуясь поднявшейся тучи пыли от взрыва, слегка пошатывающийся Дрюк не спеша пробирался к зарослям. Если ему повезет, то "пятисотки", коих ощутимо тряхнуло, не заметят его, и Дрюк сможет скрыться в "зеленке", а там уж своих найти...
Во Флориде давно не было дождей, а солнце временами жарило нещадно, так что пыли было предостаточно, Дрюк едва мог различить что либо на расстоянии вытянутой руки. Песок забивался в глаза и мерзко скрипел на зубах, да еще к тому же мелкие песчинки попадали в рану на щеке, от чего та саднила еще сильнее.
Вскоре нога Дрюка уперлась во что-то твердое. Дорога. Значит, Дрюку оставалось только пересечь пару метров открытого пространства и спасительная зелень примет его в свои объятия. Хоть бы терминаторы его не заметили...
Пригнувшись как можно ниже к земле, чуть ли не по гусиному, Дрюк засеменил вперед смотря себе под ноги - было бы глупо споткнуться и упасть всего в каких-то пару шагов от укрытия.
Неожиданно для себя лоб Дрюка уперся во что-то твердое и холодное. Что это могло быть? Если память не изменяла Дрюку, то дорога должна быть чиста. Медленно, не дыша, Дрюк поднял глаза. Прямо на него смотрел длинный черный ствол Браунинга М2 в "дырявом" кожухе воздушного охлаждения.
...Да, о такой малышке можно было только мечтать...
Проследив дальше по стволу, Дрюк, не без труда, смог различит массивным человеческий силуэт со зловещим немигающим взглядом двух красных точек. Шестисотый поддался вперед и повалил Дрюка стволом пулемета на пятую точку. Слегка наклонив вперед выщербленный череп, терминатор, казалось, смотрел прямо в глаза человеку, ожидая реакции. Хоть какой-нибудь, малейшей. Но Дрюка словно парализовало, и он так же стал играть в "гляделки" с машиной. Он даже не стал сопротивляться, когда его подхватили под руки двое, скрутили, крепко зафиксировав руки за спиной наручниками и снова повалили на колени.
Потеряв к человеку всякий интерес, шестисотый, шумя гидравликой, зашагал к месту взрыва. Рядом с ним, держа оружие наготове, двигались люди со странными "шишками" на лбах. Где-то скрипели гусеницы "единичек". Черт возьми, да здесь была целая армия машин!
К Дрюку подошла пятисотка, бесцеремонна схватила за ногу и поволокла куда-то в сторону. Сопротивляться не было смыслу, поэтому Дрюк лишь старался защитить лицо и пальцы от камней. В конечным пунктом "маршрута" стал прицел, в который Дрюка забросили и закрыли дверь. Человек остался наедине с собой и темнотой.

Михаил, который будучи прекрасно обученным диверсантом, смог незамеченно подобраться почти вплотную к врагу, наблюдал за картиной пленения недавно обретенного товарища. дело было скверным. К тем трем пятисоткам, которые уже почти выбрались из воронки, прибавилась целая армия машин и людей: пять шестисоток, три Т-1, несколько пятисоток и двадцать с мелочью человек с "рогами". Похоже, шум боя привлек сюда всю округу. Врагов было слишком много, они скоро начнут прочесывать местность, нужно было срочно уходить. Со своей позиции Михаил видел схрон, но необходимо было действовать быстро, пока его не нашли другие.

Миллер и Николь находились дальше всего от места событий, так что пока они не знали о трагичной судьбе Дрюка. Шума было столько, что стало ясно: сюда прибыли все машины с округи и пора было делать ноги.

Михаил был мастером своего дела, хладнокровен и непоколебим, как скала, и даже когда над ухом начала свою тираду пилот, он был полностью поглощен боевой ситуацией, а все остальное отошло на второй план.
Быстрый прицел, времени на раздумия - один удар сердца, плавный спуск курка. Ударная волна от выстрела прошлась по земле невидимой сферой, вздымая клубы десятилетней пыли, и разогнала пожухлую листву. Приклад больно ударил в плечо, в который раз набивая синяк на одном и том месте. От неожиданности Николь даже ойкнула, одно дело сидеть в герметичной кабине и палить из шестиствольной двадцатимиллиметровки, другое же - сидеть рядом с ручной пушкой в момент выстрела.
Тяжелая пуля, призванная на таких дистанциях дырявить броню бэтээров, прошла всего в десяти сантиметрах от выскочившего на дорогу Джея (тот, кстати, почувствовала волную жара рядом со своей рукой), пробила ветровое стекло, прошла сквозь голову водителя, оторвав ее вместе с шеей и куском позвоночника, подголовник сидения, изменив слегка свою траекторию, вошла в ключицу сидевшему за водителем пассажиру, вырвав кусок мяса вместе с костью, и, вместе с этим кровавым фаршем вылетели через заднее стекло. И все это под аккомпанемент затухающего грохота выстрела, так что ни криков, ни отвратительного чавканья разрываемого мяса никто не услышал. Михаил на автомате передернул затвор, дымящаяся гильза с жалобным звоном вылетал наружу и скрылась в листве.
Второго выстрела не потребовалось. Миллер закончил начатое. Длинная очередь с глока в упор нашинковавал не успевшего даже испугатся еще одного пассажира и оборвал страдания тяжелораненного. Стайка пистолетных гильз весело, обгоняя друг друга, поскакали по асфальту. Не останавливаясь, Миллер на всем ходу запрыгнул на капот потерявшего управление и продолжавшего двигаться джипа, влетел внутрь залитого кровью салона через разбитую лобовуху и дернул ручник. Джип резко затормозил, Джей не удержался, проскользнули по капоту и тяжело рухнул на землю.
-Твою мать! - выругался он, вставая на ноги. - Не получилось без косяков!

-Стой! Куда?! - раздался за спиной Дрюка крик и топот ботинок. В последний момент сзади здоровяка ухватили за ремень и намечавшийся прыжок на терминатора был бесцеремонно прерван. Сгруппироваться вовремя не удалось, и Дрюк хорошенько приложился головой о гусеницу Т-1. Голове ничего не было, а вот трак слегка прогнулся.
Сверху на него кто-то навалился и, пыхтя и сопя, старался заломить ему руки заспину. Но этот кто-то переоценил свои силы. Дрюку легче пристрелить, чем утихомирить. Дрюк нанес сокрушительный удар локтем назад и попал прямо в лицо, ибо громко захрустели кости. Хватка тут же ослабла, но Дрюк продолжал бить локтем, чувствуя, как рукав стал влажным от чужой крови. Затем рывком сбросил с себя обмякшее тело, Дрюк встал на четвереньки.
Терминатор все еще стоял на месте, возвышаясь над человеком, он все еще не стрелял: угол наведения не позволял поразить цель, однако примитивный интеллект не позволял ему сменить позицию, но вскоре он сообразит.

Терминаторы хоть и были тупыми машинами и лишенные импровизационного человеческого мышления, зато их реакция, а так же логические исчисления были просто великолепными. Мгновенно поняв, что лежащий почти у их ног Миллер и Николь не представляли для них угрозы, они тут же направили свои автоматы в ту сторону, от куда к ним прилетел потенциально опасный предмет. С такой дистанции понять, что это была именно дымовая, а не осколочная граната, Т-500 не сумели, зато тут же открыли огонь по рванувшему в сторону трейлера Михаилу.
О, что это был за момент. Яркие светлячки трасеров рассекали воздух в каких-то сантиметрах от тела десантника, вздымали бледно-желтые фонтанчики песка у самых его ног. Может ему и показалось, но Михаил почувствовать, как возле носа пролетело нечто невероятно горячее, а в след за этим русского обдало могильным холодом, будто сама Старуха прошла рядом, но ее цепкий пальцы на этот раз лишь сжали пустоту.
Это был самый долгий и самый быстрый забег Михаила за всю его жизнь. И лишь, когда цель скрылась за трейлером, Т-500 перестали стрелять, рационально решив поберечь патроны и не стрелять наугад. И лишь коснувшись мокрой от холодного близкого пота спиной выжженной беспощадным солнцем стены, Михаил понял, что остался жив, хоть и постарел на несколько лет. А еще он был ранен. Не сильно, левая рука чуть выше локтя, навылет, крови немного, кость цела. Но второго шанса терминаторы могут и не дать. Ничего, ляшко уже готовил для них подарок - взрывпакет с детонатором, "сочно и очень вкусно".
Хлопок...Шипение...И в считанные мгновения терминаторы скрылись за густым дымом. Дымовая завеса была такой плотности, что не позволяла машинам ориентироваться даже при помощи тепловизоров. Т-500 оказались абсолютно слепы. Но не глухи. Так что если бы не подоспевший Дрюк, Миллер, который секунду назад прощался с жизней, резво вскочил на ноги, перебросив девушку через плечо как мешок какой-то, и побежал в сторону трейлера. Пилот пыталась вырваться из рук бесцеремонного мужлана, но куда уж там, вцепился мертвой хваткой!
Терминаторы уже были готовы открыть огонь исходя из акустических данных, но им помешал Дрюк.
Здоровяк, обойдя терминаторов сзади, бесхитростно высадил в них весь магазин практически в упор. Град дымящихся гильз весело звенели, ударяясь о стену дома, и скатывались в песок. С пронзительным визгом, высекая снопы искр в густой завесе, пули отскакивали в стороны, не причиняя машинам никакого вреда. И прежде чем боек ударил вьолостую по пустому патроннику, Дрюк услышал низкий гул и скрежет, который обычно сопутствовал поломке каких-либо механизмов. Успех? Неизвестно, дым все скрывал. Одно было точно известно: сейчас Т-500 синхронно разворачивались в ту сторону, откуда их застали врасплох. Пора было валить, и Дрюк тут же ушел на дуругой угол дома.

Обходной маневр русского не остался незамеченным врагом. Видимо, они ожидали нечто подобного, поэтому стоило Михаилу приблизиться к трейлеру, пригнувшись к самой земле. Уже подбегая к укрытию, краем глаза Михаил увидел, как возле переднего правого колеса появилась фигура в окровавленный бинтах, держащая пистолет. Рука раненного тряслась и едва удерживала оружие на линии прицеливания. Спецназовец смотрел прямо в гуляющий туда-сюда провал ствола пистолета, ожидая выстрела, но его не последовало. Вместо этого оглушительно звякнул боек - пистолет был не заряжен, в горячке боя и одурманенный болью от раны, "рогатый" забыл передернуть затвор пистолета. Зато Михаил выстрелил. Автомат дернулся в его руках, и выпущенная пуля с глухим хлопком пробило колесо, а в следующий миг русский прыгнул за развалины трейлера...
Миллер трижды лихорадочно нажал на спуск. Верный "глок" задергался в руках, выпуская пулю за пулей, на таком расстоянии промахнуться было сложно. Первая пуля угодила точно в колено стрелка, что сидел справа, и он упал на колени лицом вперед. И ужасной раны в ноге хлестала кровь и были видны белые обломки раздробленной кости. Вторая пуля прошила штанину другому, и тот, от испуга, упал на задницу, так что следующий выстрел пришелся ему точно в живот. Раненый истошно заорал, катаясь по земле и неистово молотя ногами...
Но его мучения окончил Дрюк. Быстро обойдя неприятеля справа, пока тот был сначала занят Михаилом, а потом еще огонь Миллера сделал свое дело, так что выйдя на убойную позицию и увидев, что у капота лежат два тела: одно неподвижное, замершее в странной позе, а другое истошно орущее, заливающее все вокруг себя кровью. Не долго думая, а Дрюк редко когда думает долго, громила дал короткую очередь, разворотившая бедолаге грудь, тот и затих окончательно.
В живых оставался лишь тот, кому Михаил из своей винтовки-гаубицы оторвал плечо, но и он уже едва хватался за этот мир, колотясь в агонии близкой смерти.

Как только девушка вышла из кустов, мужчины тут же наставили на нее оружие и припав на одно колено. Тот, что сидел в машине, в спешке вышел наружу и опер дуло дробовика о дверцу. На их лица читалось напряжение и неуверенность. Похоже, они не знали, что делать и появление девушки их удивило, если не сказать поразило.
- Кто вы такие и что здесь делаете?
-Свои, - ответил один из них, тот, что был ближе всего к подошедшей девушке. Люди тем временем уже поднялись с колен, но оружия не опускали. - Работаем.
И тут же, без предупреждения нанес размашистый удар прикладом своей М16, метя летчику в голову. Но удар был какой-то медленный, слишком тяжелый, и Николь увернулась от него, просто отскочив на шаг назад.
Остальные стрелки тут же вскинули оружие и были готовы нажать на курки, но командир, тот, что хотел ударить Николь, громко рыкнул во все горло:
-Брать живой! - и ринулся в атаку, вновь занося свою винтовку как дубину для удара.
Остальные последовали его примеру и тоже бросились вперед.

- На семь часов под нами! Ныряй!
- Еще чуть чуть и начнем носом землю рыть!
Все стремительно катилось в ад! Вот уже почти десять минут, как два пилота F/A-18C боролись за свою жизнь, стараясь оторваться от терминаторов-летунов...
Модель HK Arial, новинка на вооружении Скайнета. Идеальный воздушный убийца. Быстрый, манёвренный, не обремененный наличием человека внутри, а значит способный выполнять пируэты с максимально допустимой для конструкции перегрузкой. Они были созданы, чтобы окончательно свергнуть людей с небес, чтобы потом раздавить их на выжженной ядерной войной земле.
Николь оттолкнула от себя РУС, и самолет резко "клюнул" носом, уйдя с 500 на 200 метров. Земля внизу проносилась с невообразимой скоростью, сливаясь в один сплошной зелено-желтый ковер с размазанными рисунками деревьев, дорог и домов. Казалось, что земля была так близко, что от этой близости кровь стыла в жилах, а руки сами тянули рукоятку управления на себя. Ровный женский голос, абсолютно лишенный эмоций, настойчиво требовал потянуть РУС на себя и набрать высоту.
"На себя. На себя. На себя..."
-Есть! Вижу его! - крикнула Абигайл, увидев, как из-под левой плоскости резко выскочил хищный черный силуэт "Ариала".- Резко вправо!
Николь тут же увела самолет в сторону, и стайка плазменных разрядов прошила воздух в каком-то метре от плоскости самолета. "Ариал" сделал еще попытку, но опять промахнулся: Абигайл неустанно следила за терминатором, мастерски предугадывая его действия. Но такое везение не могло длиться вечно.
-Уходи! Форсируй!
-На такой высоте?! - прохрипел по передатчику голос Николь, злой и усталый. - Мы все топливо сожжем!
-Если ничего не предпринять, то нас...Твою мать! - договорить Абигайл не успела: Николь заложила такой вираж, уклоняясь от неожиданной пулеметной атаки с земли, что у девушек перехватило дыхание. С земли по низко летящему самолету стреляли все кому не лень.
Ситуация оказалась безвыходной...
Всего десять минут назад обычная разведывательная операция превратилась в самый настоящий дурдом. На F/A-18C, летевшего на высоте 6000 неожиданно спикировали два HK Arial, поливая перед собой из плазменных пушек. Только предупредительный визг базеров тревоги спас пилотов, и те сумели увернуться от первой атаки. Однако потом началась "карусель": терминаторы заходили на цель одновременно с двух сторон, и только сверхъестественное чутье Абигайл и мастерство Николь позволяло увести самолет с линии атаки. Пару раз Николь даже умудрилась сделать залп из пушки по проносившемуся мимо терминатору, жаль что безрезультатно - "Ариал" был очень шустрым, как черная тень носился вокруг жертвы.
-Сбрасывай ракеты! - приказала Николь, борясь с управлением самолета. - Надо облегчиться!
-Сделано! - и два АПУ с ракетами АМ-9 с хлопками сработавших пиропатронов отлетели от самолета.
Это было невероятно, но один из таких "грузов" угодил прямо в лоб одному из терминаторов, от чего тот тут уже стал резко падать и исчез где-то в лесной чаще. Похоже, машина не сумела предугадать такой шаг людей, за что и поплатился.
-Гори, сука! - прорычала в маску Абигайл. наблюдая за падением дрона-убийцы.
А вот второй убийца был куда проворней. Он вынудил людей залететь на враждебную территорию, ознаменовавшая себя беспрерывным воем базеров тревоги: особые модификации Т-1 с ЗРК старались навести на самолет свой смертельный груз. Было совершено два пуска, в ответ на это Абигайл выпустила ловушки, а Николь устремилась к земле, стараясь выйти из-зоны действия ракет. Осталась всего одна порция ловушек. Теперь одинокий F/A-18C рассекал воздух на предельно малой высоте, зажатый "Ариалом" и зенитными Т-1. Нужно было срочно менять курс, но "Ариал" только этого и ждал, чтобы всадить решающий залп.
-До ТВ (точка невозвращения) две минуты! Николь, сделай что-нибудь!
-Я пытаюсь, не видишь?! Что за...
Прямо по курсу самолета из-за деревьев выскочили пять серебристых точек. Засада! "Ариал" вывел людей на позиции дронов-убийц, и те тут же незамедлительно воспользовалась низкой высотой полета F/A-18C. Николь ничего не оставалось, как потянуть рукоять на себя и резко набрать высоту.
Это было правильным и провальным решением одновременно. Шквал огня, выпущенный дронами прошел ниже цели, зато "Ариал" был убийственно точен. Синие стрелы раскаленной плазмы прошили самолет по центру фюзеляжа. тут же вспыхнули остатки топлива и в один миг самолет превратился в яркий огненный шар. Силовая конструкция самолета была повреждена, и носовая часть вместе с кабиной оторвалась от горящих обломков, начав вращаться...
Николь незамедлительной, борясь с возникшими перегрузками, дернула за рычаг катапультирования. С гулким хлопком обожженный блистер отлетел в сторону. В лицо ударил шквальный ветер. Кресла класса "0-0" прекрасно сделали свою работу, вытащили пилотов из разбитого самолета на высоте две сотни метров, прежде, чем носовая часть фюзеляжа не рухнула на землю.
Затем еще один рывок, и девушки повисли на стропах белоснежны парашютов, а черные кресла стремительно полетели вниз, причем кресло Николь рухнуло на остов машины и вмяв его до самой земли, а кресло Абигайл пробила крышу дома и исчезло внутри.
Земля стремительно приближалась, и девушки тут же сгруппировались, как их учили. Приземление было жестким, но никто серьезно не пострадал, а оставшиеся на головах шлема спасли от ушибов и сотрясений. Но расслабляться было рано: теперь пилоты были на вражеской территории, к месту крушения самолета спешила вся округа.
Отстегнув парашюты, девушки забежали в ближайший дом, чтобы перевести дух и осмотреться. Домик внутри был пустым, трейлер, дом на колесах. Одна большая комната с кучей мусора на полу, с дырявыми стенами и выбитыми окнами на все четыре стороны, через который были видны клубы черного дыма, поднимавшиеся с разбившегося самолета.

Неожиданно Эркки очнулся и встал со стола. Александр было уже хотел запротестовать против этого и уложить и техника обратно, но тот бесцеремонно оттолкнул его в сторону и что-то пробурчал про "надо спасти ваши задницы". Мертвецки бледный Эркки не твердой походкой зашагал к выходу, оставляя за собой темные капли крови на белом полу медотсека. Александр вдруг осознал, что видит его в последний раз...
Евгений выхватил из обмякшей руки морпеха пистолет и трижды выстрелил в Оливера, прекрасно помня о том, что пули не причинят этому монстру особого вреда. Спрятав бесполезную железяку в кармане, Док замахнулся топором и вбил массивное лезвие в правое плечо. Топор прорубил себе путь через ключицу и застрял в ребрах. Такая рана для человека оказалась бы смертельной, но Оливер одним лишь взмахом руки отбросил Евгения назад, и тот упал прямо на тело Грега.
Оливер без труда выдернул одной рукой топор, и рана стала зарастать на глазах, стягиваясь тонкими, как паутинка, нитями. Монстр пошел на своего "обидчика" занося топор для решающего удара. Евгений как завороженный смотрел за поднимающимся над ним лезвием, которое вот-вот поставит ему дату после тире.
И когда топор ужа начал свое стремительное падание на голову Дока, из медотсека вылетел Эркки и врезался здоровым плечом в Оливера. В этот же миг рейдер сильно тряхнуло, и потерявшие опору Эркки и Оливер пролетели весь коридор и ударились о двери лифта.

Завязалась борьба. Эркки мертвой хваткой вцепился в Оливера, не давая тому отойти и ударить топором. Ударив локтем по кнопке гермодвери, Эркки открыл шлюзовую камеру. невероятным по силе рывком, вложив в это последние силы, техник втащил Оливера внутрь и закрыл камеру.

Девушка выскочила из мостика в тот момент, когда Эркки и Оливер исчезли в шлюзовой камере. Евгений сидел рядом с телом Грега, приходя в себя. Ева пулей устремилась к шлюзу, попыталась открыть его, но тот был задраен изнутри. В смотровое окно она видела Эркки, отчаянно пытающийся сдержать Оливера, рвущегося к приборной панели, дабы открыть шлюз и вернуться обратно на корабль. Монстр сумел выкрутиться и ударить топором Эркки по голове. Лезвие прошлось по левой стороне лица техника, срезав часть щеки и ухо. Эркки истошно заорал, но Ева этого не слышала, шлюз не пропускал звуки. Кровь хлестала из жутких ран, но техник все не отпускал врага.
И вот, Эркки удалось отбросить Оливера в сторону и дорваться до панели. Он увидел стоящую у окна Еву, что-то ему кричавшая и бившая кулаком о дверь. Эркки приложил ладонь к стеклу и на нем отпечатался густой кровавый след. За спиной техника уже поднимался Оливер, замахиваясь топором...
Резко отдернув руку от стекла, Эркки кулаком ударил по красной кнопке на панели, разбив защитное стекло. Тут же сработали пировышебные заряды, выходная створка шлюза вылетела в открытый космос, а следом за ней и все остальное, что не было закреплено в шлюзовой камере.
Кровавый след на стекле мгновенно замерз, оказавшись в вакууме мертвого космоса...

Михаил, не смотря на ранение, резво вскочил на ноги и перебежал на другую сторону улицы. Михаил залег в кустах возле холмика, чтобы в случаи чего укрыться за ним от плазменного огня.
С этой позиции он видел, как вперед, в сторону дыма, выбежал Миллер с миной в руках. Установив ее, американец со всех ног побежал обратно. Тут его на обратном пути чуть не сбил великан-пулеметчик с пластиковой бутылкой. Хорошенько замахнувшись и глубоко вдохнув, Дрюк метнул бутылку в сторону дымовой завесы, шумно выпустив воздух через рот. Бутылка все еще летела, а Дрюк уже скрылся в кустах. Михаил заднице почувствовал, что что-то сейчас произойдет. Что-то...
В следующий миг произошел невероятной мощи взрыв. На месте белого дыма расцвел коричнево-серый цветок, выбросивший в небо огромные комья земли и куски асфальта. Дымную завесу словно сдуло, ближайшие к дороге заборы были превращены в щепки, а небольшой одноэтажный домик покосился и обвалился фасадом. Ударная волна пробежалась по окрестностям, поднимая облака едкой желтой пыли и мелкие обломки. Деревья и кусты едва сдержали яростный напор взрыва, почти полностью лишившись листвы. Грохот при этом стоял неописуемый. Словно миниатюрный ядерный взрыв. На всем этом фоне почти незаметно хлопнула противопехотная мина Миллера...
Когда пыль и дым развеялись, на месте взрыва образовалась воронка примерно метров 20 в диаметре и метр глубиной, с ее дна к небу поднимались серые струйки догорающего тола. Покореженная груда терминатора лежала рядом с воронкой, куски его тела были разбросаны по всей округи, лишь пол головы да часть корпуса остались целыми и давали представления о том, что это была за машина. еще хорошо, что не рванули ядерные реакторы Т-600, а иначе от Хомленда не осталось и пыль...
Сами люди более менее пережили взрыв, хотя всем досталось от ударной и звуковой волны. А вот Голи повезло меньше всех - он шел почти за спиной Т-600. Возможно, это его и спасло, и часть ударной волны Т-600 принял на себя. теперь неподвижное тело Голио лежала в стороне на дороге, присыпанное грязью и обломками...

Свет на рейдере мигнул, а пол тихо завибрировал. Гул сирен затих, сдавая позиции под мощью нарастающего рыка заработавших маневренных двигателей рейдера. Рев движков нарастал. Корабль слегка качнулся...
А в следующий миг его сотряс невероятной мощи удар. Основной свет погас, отсеки залил ровный красный свет аварийного освещения. По ушам ударил резкий писк от внезапно возникшей перегрузки. Евгений, Грег и Александр попадали на пол и разлетелись в разные стороны по всему коридору. Лишь Ева, сидевшая в кресле, избежала этой участи.
В лобовом блистере стремительно пронеслись конструкции и каркас крейсера. рейдер стремительно падал вниз, бесконтрольно, словно булыжник, брошенный вниз. Еще чуть-чуть и рейдер во что-нибудь врежется на огромной скорости...
С оглушительным хлопком рейдер вырвался из гравитационного поля крейсера и оказался в невесомости. Перед "Гобусом" распростерлась бесконечная даль, переливающаяся тепло-желтыми оттенками далеких туманностей и миллиардами холодных звезд. Рейдера продолжал по инерции удаляться от падающего на планету крейсера. Было очень тихо, двигатели не работали, и "Гобус" просто летел куском металла вдаль, с каждой секундой замедляя свой ход - они отлетели недостаточно далеко от планеты, и та все же начала "притягивать" их вслед за "Арканмиром"...

Удар сапога Авилию прошелся вскользь по ноге мертвеца, вырвав целый клок гнилого мяса и обнажив желтую лоснящуюся кость. Мертвяк уже было хотел сделать рывок, чтобы вцепиться девушке в горло - расстоян6ие было крайне малым, Авилия не успела бы увернуться, но тут просвистел тяжелый болт и угодил тому прямо в лоб, пройдя насквозь и увлекая за собой остатки мозгов. Дангаз стрелял на грани промаха, но в этот момент за его плечом видимо стоял сам Даэрон!
Следующего мертвеца Авилия почти обезглавила - меч рубанул по основанию шею и почти дошел до ключицы. Зомби дернулся, замер, будто недоумевая, что меч делает в нем, а затем снова двинулся на девушку. Алий, поднимаясь с колен, нанес быстрый рубящий удар, пытаясь помочь девушке, но сабля лишь срезала кусок плоти со спины мертвеца, что тот даже не заметил "утраты". И лишь во время подоспевший Дангаз смог справиться с ситуацией, снеся мертвецу пол черепа.
Последний из рядом оставшихся на ногах мертвецов попытался броситься на Авилию со спины, но промахнулся, распластавшись на земле. При ударе звучно хрустнула сломавшаяся и выпавшая нижняя челюсть. Но зомби "не унывал", и уже поднимался с земли, сверкая белыми без зрачков глазами.
Тем временем к троице подошли еще шестеро мертвецов, окружив их и отрезав путь к отступлению. А за ними надвигался еще десяток трупов. Дело пахло скверно, как в прямом, так и переносном смысле.
Но тут сумрак позднего вечера разорвал светящийся шар, появившийся над головой Ваша, словно нимб над Святым духом Даэрона. Ваш без труда ушел от ползущего за ним мертвеца, и подошел к своим товарищам, лучась ровным белым светом, теплым и ласковым, как прикосновение матери к младенцу.
Мертвецы остановились в шаге от своих жертв, не в силах подойти ближе под палящих их черную плоть белую магию. Они все скапливались вокруг людей, и через минуту их уже было около трех десятков, разномастных тварей, смрад при этом стоял неописуемый. Ближайшие к Вашу твари уже начали слегка тлеть, завоняло паленым мясом, стало еще тошнотворней. При этом сами мертвецы продолжали стоять на месте и своими незрячими глазами (или вообще без глаз) наблюдать за добычей. Тот мертвец же, что лежал у ног друзей, затих, будто придавленный светом, и он тлел сильнее других, глядишь, вот-вот загорится!

События приобретали весьма негативный оборот. Если справиться с людьми не составило вообще никаких проблем, то завалить человекоподобную машину-убийцу с "наскоку" не удалось, а это означало, что с каждой секундой сулила разведчикам большими неприятностями.
Это люди как раз понимали очень хорошо. Голио рванул в сторону, меняя позицию и видя неточный, скорее для острастки, огонь из автомата, почти опустошив магазин. Несколько пуль задели стальной каркас машины, но с жалобным визгом отлетели от него раздолбанными кусками металла. Хоть Голио и был прямо перед визорами машины, Т-600 помедлил с огнем, придя в замешательство при виде аугументации человека, что спасло последнему жизнь: терминатор с колена, держа плазмоган одной рукой, дал три ослепительно ярких залпа по "зеленке", но стрелял он "наугад", с большими погрешностями в прицеливании. Один такой заряд чуть не оторвал ногу Голио, когда тот припал к земле, укрывшись за массивным стволом клена. Еще один заряд уткнулся прямо перед лицом Михаила, окатив того раскаленными кусками земли и горячими волнами озона, так что снайпер еще плотнее прижался к земле и замер, боясь пошевелиться.
Когда терминатора встал с земли, его "встретил" Дрюк. Пулемет задергался в его сильных руках, перемалывая остатки ленты. Прицел был взят верно, а мощные, как у терминатора, руки пулеметчика мертвой хваткой обхватили оружие. Тяжелые пули прошлись по земле у ног Т-600, взбив фонтанчики песка, а потом перешли на левую ногу машины, пробежавшись до самого колена. Терминатора, лишившись опоры, покачнулся и вновь упал на землю, шипя сервоприводами. Сделав дело и победно вскинув пулемет, Дрюк снова скрылся в кустах и высокой траве.
А терминатора, с присущей ему целеустремленности, опять поднимался с земли, пыльный, зло сверкая красными глазами.

Аллейн, после того как перекинулся парой слов с Маркусом, дальше ехал молча, погрузившись в себя и тупо уставившись в холку своего скакуна. Солдат ехал верхом, словно статуя, боясь шелохнуться - наездник из него был никакой, так что сам себе проблем Аллейн создавать не собирался...
Да они и сами его нашли...Точнее их...
То, что это была засада, Аллейн сообразил сразу. Чай, уже не в первый раз ветерану приходилось выпутываться из таких ситуаций, а они были самые разные: от крупномасштабных засад на целые полки до мелких бандитских разборок в десятка два человек. И не всегда Аллейн и его товарищи по оружию с честью выходили из этих передряг, но на жизнь солдат не жаловался - жив и радуйся!
-Всем спешится и уйти с дороги! - крикнул Аллейн слезая, нет, сваливаясь с коня. В этой суматохе Аллейн совершенно забыл про свой шлем и варежки.
А, ну и тьма с ними. Вернусь за ними - и они могут мне и не понадобится больше...
-Смерть и Слава! - и Аллейн принял единственное решение, которое могло хоть как-то исправить ситуацию: он ринулся штурмовать холм, на котором засели лучники. Если они не дураки, а они не были дураками, раз устроили столь грамотную засаду, они обратят свое внимание на Аллейна, что подарит несколько секунд его товарищам. Смерти Аллейн не боялся, не в первый раз умирать ходил, надоело бояться.
Не боишься, да? А тогда во тьме сплоховал...
Заткнись, с-с-сука! - Аллейн до крови закусил нижнюю губу.
Ну а сели они все же были дураками - нарвутся на острие "убийцы кроликов".

А вот Аллейн ложится не стал. Даже не разоружился, а вместо этого уселся на свободный стул, предварительно приставив его возле двери, так чтобы мимо него из комнаты нельзя было пройти, снял шлем и стальные варежки и положил их рядом с собой на пол. Затем поперек колен положил тяжелую с отполированным руками темным древком короткую алебарду с широким лезвием и длинным шипом и, облокотившись на нее, скептическим и полным презрения, особенно к эльфу, взглядом осмотрел своих спутников:
-Я спать не буду, чай выдюжу, мне не привыкать. А кто шутить изволит - вмиг познакомится с моим "убийцем кроликов", а потом уж без обид. тебя это, эльф, в первую очередь касается. Знаю я ваш народец, они мастаки на всякие пакости.

-Что там у вас? Я в подвале. Потери есть?
-Т-1 подбит...
И в этот момент Дрюк, пронесся вокруг дома, словно ураган, окрыленный безумной идеей "зрелищно" покончить с терминатором. За тем, как пулеметчик взбирается сзади на Т-1 с округленными глазами наблюдал Рид, молясь, чтобы машина не очнулась и не прибила дурака-пулеметчика.
Дрюк вскочил на на платформу Т-1, приставив пистолет к основанию опущенного "черепа" и нажал на спуск. Хлопок выстрел, лязг металла, и из-под черепа вырвался столб пара, который чуть не ошпарил Дрюку руку.
Терминатор никак не отреагировал на это. Похоже, людям удалось перебить его систему охлаждения центрального процессора, и тот, предупреждая возможность расплавления, самоотключился. Т-1 не был уничтожен. Он был просто полностью отключен.
Но людям и этого было достаточно.
Великан победно стукнул по "башке" терминатора и со счастливой улыбкой на устах спрыгнул на землю.

Рамон выслушал доклад Голио, обшаривая странный труп.
При ближайшем рассмотрении, Рамон узнал пистолет - это был приславутый Makarov, пистолет советского производства. Рамон и раньше видел такое оружие, но в руках венесуэльских солдат - поставка из России. Но мертвец не был похож на венесуэльца. Форма не та, да и шевроны странные.
Рамон поднял пистолет. Он был полностью разряжен. Последний патрон неизвестный потратил на себя, а в карманах нагрудного жилета ничего не было. Ни документов, ни рации, даже ножа - и того не было. Покойный вероятней все растерял, спасая бегство, а иначе как объяснишь, что он теперь сидит в подвале с продырявленной башкой, использовав последний патрон?

Проклятье! Дерьмовое дерьмо!
Адреналин выпруснылся в кровь огромной, лошадиной дозой. Тело действовало быстрее, чем мозг успевал подумать. Мышечная память, жизненый опыт.
Рон что было силы метнул в фигуру разводной ключ, а сам затем откатился в сторону, вскочил на ноги и навел револьвер, крепко держа его обеими руками.
Грянул выстрел.

Следом за стулом вперед кинулся Рон, одним мощным скачком вперед преодолел комнату и навалился всем весом на Алекса, а правая рука пошла на замах, чтобы потом обрушится на лицо Алекса сокрушительной, выбивающей дух, кувалдой.
Убью, с-с-сука!
Но все же Рон сумел подавить в себе желание избить психа до смерти. Решил пока просто вырубить его. Ну, или хорошенько избить, но в пределах разумного.

-Дебил! - гаркнул Рон на Алекса, когда тот чуть не поджарил его. Теперь это ненормальный, хохоча, бегал от горящей собаки. Зрелище то еще. Психоделика сплошная.
Вылови момент, Рон выстрелил из дробовика по собаке.

Пришел Алейн и принес все необходимое, а вино, по его словам, грелось в печи и вот вот будет готово.
-Хорошо, - кивнул ему Аллейн. Затем лучник проворно снял с себя шлем и наручи и отстегнул портупею, чтоб не мешали.
Потом Аллейн вымыл руки в принесенном Алием ведре от бурой крови и грязи. Самым сложным оказалось продеть дрожащими руками тонкую нить в игольчатое ушко.
-Чтоб тебя разорвало, тварь ты эдакая! - пыхтел от злости и нетерпения Аллейн. И где-то с минут пять ему потребовалось на это дело. - Клянусь вот этой пятерней, я не создан для шитья! Алий, неси вино.
Через пару секунд странник вернулся, держа котелок за длинную ручку. По таверне разошелся терпкий аромат горячего вина.
Аллейн окунул иглу и нить в вино.
-Может мы и эльфа так аккуратненько? Со всем уважением, для упрощения так сказать дела...
-Себя тюкни лучше. Еще смотри, башку ему проломишь. Ладно. Так, теперь вот что. Дангаз держи его на тот случай, если очухается. А ты, - Аллейн кивнул на Алия. - Полей чуток вина на ран...Ну, да помоги нам Дэрон!
Дангаз крепко обжал своими ручищами ноги эльфа, а Алий стал потихоньку лить горячее вино на рану эльфа, смывая кровь, грязь и гной с раны.
Как и ожидалось, эльф очнулся. Очнулся он от нестерпимой боли и стал вырваться. Но Дангаз крепко его держал, так что Аллейн стал незамедлительно штопать ногу эльфу.
Аллейну и раньше приходилось "зашивать" людей. На армейской службе часто приходится заглатывать всякие раны и порезы в полевых условий, не дожидаясь появления магов или врачевателей. У Алла не была профессионального набора врача, но выбирать не приходилось. Быстро, стежок за стежком, Аллейн сначала стянул самую глубокую и кровоточащую рану. Затем Алий прошелся вином по шву.
Эльф вырывался и кричал, скрипя зубами. Дангаз вспотел, стараясь его удержать.
Закончив с первой раной, Алленй перешел ко второй, поменьше. А затем и к третий. В конце эльф уже выбился из сил и тихо стонал.
Можно было сказать, что все прошло спешно, ибо швы не расходились, да и кровь перестала течь. Облив еще раз все швы остатком вина, Аллейн перемотал ногу изорванным на бинты полотенце.
-Всё, - выдохнул Аллейн. - Святая Дева Креччета, это было не так легко, как казалось!

Аллейна разбудила нужда. Ничего удивительного – столько выпить! Сон откатил сразу, на первый план вышла необходимость облегчиться.
Лучник встал, размял глаза пальцами, отгоняя последние капли сна. На соседней койке беззаботно храпел Дангаз, развалившись на всю койку и свесив руки до пола.
Ветеран стараясь лишний раз не шуметь, нашарил во тьме свои сапоги. Рубашки одевать не стал – в любом случаи промокнет до нитки, льет как из ведра.
Пол под ногами пронзительно скрипел при каждом шаге под весом лучника. Но Дангаз был в глубокой отключке.
Отодвинув щеколду, Аллейн сначала вышел в коридор, а затем, на ощупь выставив перед собой руки, спустился в зал.
На стойке стоял подсвечник на две свечи. Одна свеча в ней горела, другая погасла. Аллейн, огибая столы, подошел к подсвечнику и зажег вторую свечу. Стало получше. Во всяком случаи, ветеран быстро нашел входную дверь, закрытую на мощный дубовый засов. Снаружи шумел дождь и гремел гром. Непогода разыгралась не на шутку. Интересно, завтра так же будет все плохо?
Собравшись с духом, Аллейн открыл дверь, и на него тут же хлынул поток пронзительно холодной воды, а порывы ветра грозились сбить лучника с ног.
-Клянусь Святой Диминис! воскликнул Аллейн. – Что за напасть такая?!
С трудом пройдя несколько шагов от двери и увязнув в грязи по щиколотку, Аллейн, промокнув до исподние, все такие сделал то, ради чего решил оторвать свою задницу от сухой и мягкой перины…
Где-то в дали, на окраине деревни, пронзительно и громко залаяла собака.
-Что это ей не спится, - хмыкнул Аллейн, - вот дурное животное.
Лай умолк.
Лучник, промокший и продрогший, уже собрался идти обратно, как вдруг что-то гулко ударилось о дубовые ворота. Поначалу, Аллейн решил, что ему показалось, мало ли, порыв ветра или ветку с дерева сорвало. Но звук повторился вновь. И вновь…
Сквозь шум бури, Аллейн, не без труда, смог различить тихий, едва уловимый для слуха, шепот:
-Откройте.…Пожалуйста…
-Кто там? – спросил Аллейн, подойдя к воротам. – Что надо?
Аллейн не хотел сразу открывать ворота. Было абсолютно темно, кто знает, вдруг там лихие люди притаились, решив воспользоваться непогодой, дабы разграбить богатую таверну и ее постояльцев. Тем более, что портупею с мечом лучник оставил в комнате.
-Может, разбудить стражников? – подумал Аллейн. – Не-е-е…Еще можно и по шапке получить.
-Откройте…Ради всех Святых, - снова простонал голос за воротами.
-Эх, была не была, - хмыкнул Аллейн и медленно стал отодвигать засов, а сам напрягся до предела, ожидая, что как только ворота откроются, на него набросится озверевшая толпа. Тогда нужно будет действовать быстро. Поднять на уши все в таверне, предупредив их об опасности, да и самому не сдохнуть в какой-нибудь из вонючих луж…
Но у ворот стояла молодая девушка. В одной лишь ночнушке. Босая. Ноги были испачканы в грязи по колено, а руки – по самые плечи. Вероятно, она несколько раз падала, прежде чем добраться до ворот таверны. Она вся дрожала, обхватив себя руками, но лицо было перекошено от ужаса. Даже во мраке ночи Аллейн увидел ее большие глаза, застывшие в немигающем взгляде.
-Семеро Святых, - ахнул Аллейн, когда перед ним предстало это чудо. – Бедное дитя, что привело тебя сюда в таком виде? Ты же замерзла…
-Впустите меня… - прошептала она, едва шевеля губами. – Помогите…
-Помочь? В чем? – Аллейн подошел к девушке и обнял, та мертвой хваткой вцепилась в него. Ледяные пальцы впились в голую спину лучника. – Пойдем внутрь, а то еще лихорадку схватишь…
Краем глаза Аллейн заметил темное пятно на ее ночной рубашке. Оно не было похоже на грязь. Кровь?
В этот миг вдалеке, на окраине деревни что-то очень ярко полыхнуло. Горизонт озарился багровым заревом.
Молния ударила в чей-то дом? Или в дерево?
Но увидев это, девушка пронзительно вскрикнула, вырвалась из объятий Аллейна и стремглав побежала прочь. Лучник понять еще ничего не успел, как она растворилась в ночи и стене воды…
-Да что за херня собачья здесь творится?! – прокричал Аллейн. – А ну вернись немедленно, а то клянусь вот этой пятерней, что…
За горизонтом опять полыхнуло…
-Что-то здесь не то, - промелькнула мысль в голове у ветерана. – И это не молнии.
Аллейн, не тратя больше времени, побежал к сторожке, где спали охранники, и неистово заколотил в дверь.
-Кто там? Чего надо? – ответил ему сонный голос, полный ненависти к разбудившему его незваному гостю.
-Открывай, пес поганый, - прорычал Аллейн, все так же колотя в дверь. – Быстро! Пока я тебе кишки не выпустил, гнида ты аэронская!
Аргументы подействовали. Дверь открылась и на пороге показался заспанный мужик лет под сорок, в одних штанах. Лучник вкратце обрисовал ему ситуацию. Но, похоже, это не особо подействовало на него.
-Ну и пусть горит, - пожал плечами стражник. – Дождь потушит…
Аккомпанементом к его словам стала еще одна вспышка, точнее взрыв. Столб огня устремился ввысь, но, соприкоснувшись с дождем, быстро умерил свой пыл и затих. Это меньше всего походило на обычный пожар.
-Что за… - пробурчал стражник. – Подъем, ребята! Живо! Похоже, у нас неприятности!
-Я разбужу хозяина, - сказал Аллейн и устремился к таверне, чафкая при каждом шаге промокшими насквозь сапогами.
Однако хозяина на месте не оказалось. Все еще продиравший глаза с просоня слуга-паренек сказал, что Старый Ди ушел к одной знакомой даме, жившей на окраине деревни. Он часто так делал, а под утра всегда возвращался. Еще перед закрытием, Дикер накинул на себя плащ, захватил с собой мешок, в котором был маленький бочонок с вином и кое-какая закуска, ушел, так сказать, в гости…
-Вот дерьмо… - выругался Аллейн.
-А что случилось то? – спросил парень, но Аллейн стрелой выбежал с кухни и поднялся на второй этаж.
-Все подъем! – закричал он во все горло, топая ногами. – Подъем, чтоб вас всех Аэрон поимел!

-Клянусь всеми Святами! - воскликнул Аллейн, низко, что чуть головой о край стола не брякнулся, поклонившись перед... - Милорд Хоупшир! Позвольте мне выразить вам и вашему отцу мое почтение. Я шесть лет пускал стрелы под знаменем вашего отца, и клянусь вот этой пятерней, лорд Хоупширов - достойнейший человек Империи. Пусть его оберегает Дэрон!
А затем, с позволения милорда, Аллейн, робко, чувствуя себя не в своей тарелке рядом с столь именитым человеком, присел на край скамьи рядом с Дангазом.
-Вы спрашивали про Даузмор, милорд? - повторил Аллейн, чувствуя, что под пристальным взором парня трезвел на глазах. - Очень мало, милорд. В Даузморе мы были проездом...
Пёс его знает в общем что там было, но что-то явно нечисто...
-Фарр, что тебя Аэрон поимел, - зло шикнул на товарища лучник. - Хватит чушь нести. Не слушайте его, милорд, он это...человек странный...

Наша история начинается в таверне мелкой деревушке на опушке леса в 20 милях северо-западней Даузмора.
Деревенька Костилька. Малюсенькая, всего десяток захудалых покосившихся бревенчатых домиков пахарей и лесников, даже мало-мальской часовни не было. Центром Костильки же была таверна. Нет, не ратуша, которой не было, не дом старосты, которого тоже не было, а именно таверна.
Огромный постоялый двор, обнесенный мощным сосновым частоколом с дубовыми, обитыми железом ворота. За ним высилась, будто белокаменная твердыня, двухэтажная, выкрашенная в белый цвет таверна с почерневшей со временем черепичной крышей и беспрерывно дымившей печной трубой. Рядом, пристройкой, стояли так же добротно сделанные хозяйственные пристройки: баня, сараи и конюшня.
Можно было с уверенностью сказать, что таверна «У Жака-Попрыгуна» - была всем для Костильки. Закройся таверна, и деревенька бы моментально зачахла и исчезла с лица Империи, оставив после себя лишь широкую грунтовую дорогу да остовы разрушенных природой и мародерами домов. Именно через Костильку проходила прямая дорога через Ширенский лес прямиком на Дэрион. Торговые караваны и простые путешественники предпочитали идти этой дорогой до Дэриона, так как делать огромный крюк по имперскому тракту через Чашпир, было долго и невыгодно. И все, кто решался на переход через Ширенские леса, Гисперейскую долину и так далее до Дэриона, всегда останавливались «У Жака», ибо дальше на 100 миль не было ни одного самого захудалого постоялого двора, где могли бы предложить еду и кров.
Хозяином таврено, не смотря на ее название, был не Жак, да и прозвище Попрыгун к нему так же не относилось. Звали его Дикер, хотя он больше привык к обращению Старина Ди. Дикер был уже не молод, располневший и облысевший, он давно уже переступил шестой десяток, а лучшие годы своей молодости отдал служению в гарнизоне Западной Гордыне, о чем у него осталась целая телега воспоминаний и историй, хороших и не очень. Старина Ди был радушным, честным хозяином, коих в Империи было по пальцам одной руки пересчитать. Дикер все уважали и считались с его мнением. В его подчинении была целая орава прислуги, и даже небольшой отряд хорошо обученных солдат в охранении. И Ди крепко держал в руках это обширное хозяйство, а неиссякаемый поток людей, шедших в Дэрион, пополняли его казну.
И на счет названия, так Жаком звали его отца – Жак Гипле, известный в узких кругах наемников Империи под псевдонимом Попрыгун. Со временем, заработав на каком-то прибыльном заказе, остепенился и осел в Костильке, основав таверну, которая вот уже больше пятидесяти лет радовала путников своей едой и периной.
Главный зал был большим мрачным помещением. Нет, потому, что Дикер скупился на свечи, а потому, что так завещал после смерти Старый Жак. Он считал, что такая темная обстановка расслабляла посетителей и создавала неповторимую атмосферу.
Вдоль стен стояли крепкие потертые столы со скамьями на шесть персон, на каждом столе стояла восковая свеча. В центре зала стоял длинный главный стол. Из зала вели три двери: одна на кухню, другая к лестнице на второй этаж, где располагались спальные комнаты, и третья, как можно было догадаться, во двор. На стенах висели самое разнообразное оружие: имперские мечи и оркские топоры, молоты гномов и стрелы эльфов, так же на специальных полках стояли шлема, детали доспехов почетных и знатных гостей, останавливавшихся «У Жака».
Кормили здесь хорошо, пиво не кислило, а вино было отменным. Правда, за хорошее и платить приходилось хорошо. Расценки у Ди были божескими, за пару серебряных можно было от пуза наесться, а за три серебряных сверху еще и комнату снять можно на ночь.
Главный зал был на половину полон. Или пуст. Здесь собрался самый разный люд. И караванщики со своей свитой, занявшие половину главного стола и набивавшие животы самыми разными яствами, и одинокие путники, так же одиноко пившие свое теплое вино и пиво из глиняных кружек, и местные жители, которые в свободное время забегали в таверну выпить после долгого рабочего дня в поле.
Больше всего шума создавали именно караванщики, голдевшие так, что на улице было слышно. Со временем, подвыпившие местные присоединялись к ним, и тогда Ди приходилось успокаивать разгоряченных посетителей. Особо крикливых успокаивали стражники.
За угловым столом, с которого открывался хороший обзор на зал и все двери, сидела странная молчаливая троица, общавшаяся полушепотом и бросавшая краткие тревожные взгляды на посетителей таверны. Они сделали простой заказ на три кружки темного пива и тарелку ржаных сухарей, хотя по виду это были далеко не оборванцы, да еще и при оружии. Они никого не трогали, остальные платили им тем же. Да и Старый Ди не лез с расспросами. Платят – и Дэрон с ними.
А еще здесь была пара хорошо вооруженных мужиков, в которых Дикер сразу признал людей военного ремесла. К таким у хозяина был особое уважение, да и за постой брал в два раза меньше. Оба были стрелками: один арбалетчиком, другой – матерый лучник. Они сидели так же тихо, хотя было видно, что солдаты не опасались ничего и пили свою выпивку в удовольствие. А бараний гуляш уплетали за обе щеки.
Но самым странным посетителем была красивая девушка в плаще с капюшоном, который она не сняла, даже войдя внутрь таверны. Она решительно прошла через весь зал и села за свободный стол, напротив входа. От Ди не осталось незамеченным, что девушка временами поглядывала на тихую троицу в углу, а, судя по крепкому телосложению и оттопыренному плащу там где на поясе должны были быть ножны, ее кормили руки и острые клинки. Она ничего не заказала, а на вопрос девки махнула рукой, не сняв капюшона.
На всякий случай Дикер подозвал начальника стражи, обрисовал ему ситуацию. Так, на всякий случай. Мало ли.

Сраные камни! Сраная срань! Дерьмо!
Ругал себя Вик за "чудесный" выстрел. Так все испортить нужно еще постараться!
Вик продолжал корить себя, даже когда, рыча от напряжения, вместе с Генри поднимали первый люк заблокированной капсулы.
Внутри на, словно мясо в консервах, ждал Джейк, слегка помятый посадкой, но живой. Маленькая, но все же победа!
Меня не забудьте сковырнуть, - раздался в наушниках голоса Декстера, - вдруг пригожусь.
-Сейчас. Ты только никуда не уходи, - пропыхтел Вик, хватаясь за рукоять следующего люка, ставшего почти что крышкой стального гроба для Декстера.