Голосование за ходы

— Мальчик, ты чего? Что случилось? Что-то наверху? — Чарльз присел на колено и положил ладонь Слобберу на холку. — Сейчас посмотрю.

Поднялся на несколько шагов вверх, держа револьвер на готове. Боком вошёл внутрь служебных помещений. Ничего. Ничего, чтобы представляло опасность. Сделал ещё несколько шагов и ... Первым пострадало обоняние. Сложно было представить, какие ощущения испытывал сейчас пёс со своим острым нюхом, но даже медикатор в защитном облачении чувствовал запах скотобойни. Кровь, испражнения, порох. Эти субстанции были неотделимы друг от друга. Они намертво впитались в эти бетонные стены. Здесь была мясорубка. И кажется совсем недавно.

И хотя Уайт не был судмедэкспертом, что-то настойчиво подсказывало, что убил их не человек. Слишком глубокие и большие раны. Тела разбросаны хаотично, словно людей застали врасплох. Кто-то даже не успел отреагировать, а кто-то попытался убежать. Обычно такие дела расследуют криминалисты. И без аутопсии эксперта-резурректора никто не делает выводов. Спасибо Министерству, они готовили своих подчинённых ко всему. Новобранцам даже говорили, что на комбинезонах настоящих санитаторов написано Jack-of-all-trades. Судя по комбинезону Ахмета, всё же в шутку. Наступило время повышать квалификацию.

Шаг за шагом, поднимался наверх, следуя веренице тел. Ещё одно. Стоит. Шевелится! Уайт вскинул револьвер и только сейчас увидел перед собой турка.

— Вот, возвращаю — сказал Чарльз, протягивая санитатору книгу и бережно положенные сверху очки. — Только я понял не всё. Может твой восточный взгляд поможет разобраться?

Не успел стихнуть гром последнего выстрела, как Райт сорвался с места. Словно тяжёлый товарняк, набирающий обороты, первые метры Патрик преодолевал с трудом. Было видно, что талисманы отлично защищали от угрозы заражения, но были совершенно неприменимы в полевой работе. Однако уже через несколько шагов ирландец, которого теперь тянуло вперёд всей массой, разогнался, и вряд ли теперь смог резко остановиться, даже если того захотел. Бултыхающийся костюм перестал быть помехой и стал источником инерции. Теперь уже он тащил своего хозяина к намеченной цели.

Но вряд ли такие мелочи волновали человека, получившегося конскую дозу адреналина в три миллилитра.

Уайт, наконец получивший возможность вертеть головой, повернул её к турку. На нём теперь гордо красовались очки, как понял Чарльз, для чтения оккультной литературы. В Департаменте говорили, что их стекла позволяют увидеть сокрытое, словно буквально подсвечивают намёки в авторском тексте. Чёрт его знает, как оно было на самом деле. Будь это правдой, вряд ли кто-то бы удивился. В мире, где один укол может восстановить целостность спинного мозга, вообще редко удивляешься.

Опустил глаза вниз. Рука как раз закончила выводить новую заметку на обороте книги: "— атакованы неизвестным стрелком со стороны завода(?)". Место, даже несмотря на компактный почерк, скоро закончится и придётся писать где-то ещё. На последней странице был текст, а значит можно было посмотреть на титуле. De tribus qui jusjurandum violerunt. Что-то про клятву. Зашелестела бумага. Страницы раскрыты веером. Медикатор пытается вспомнить латынь.

— Ахмет, а одолжишь твои очки ? Хочу разобраться с этой книгой.

В ответ на слова сержанта только хмыкнул. Видимо ещё не отошёл от инцидента на Честнат-авеню. И когда Уайт уже собирался развернуться, в толще мусора показался едва различимый золотой блеск. Возможно это было то, что нужно.

Поднял книгу и подозрительно вперил взгляд в толщу страниц. Повыше, покрутил со сторон, повернул корешком к себе. Так и не взял в толк, почему обычный исторический очерк внезапно оказался подвержен утилизации. Вероятно кто-то открыл нутро и решил: Джон, здесь-де мракобесие, буквы наши, а прочитать не могу, разогревай печь. Наверняка, здесь лежала ещё куча самых обычных книг на латыни, санскрите, иврите и даже арабском. Решил, что всё же найдет ей применение. Если всё пойдёт хорошо - будет, что почитать по дороге домой. Если нет - то, как говорят американцы, easy come easy go.

Зато идти было больше никуда не надо. Сержант задумчиво вертел в руках винтовочную гильзу. Перестрелка явно случилась на этом полигоне. Да и статуи здесь стояли не случайно. В этот раз Чарльз не упустит шанс подготовить материал для будущей книги заранее. Это была его страховка на случай потери дееспособности, персональный пенсионный план. Открыл том на последней странице, извлёк из глубины костюма карандаш и начертил на обороте: "— прибыли в ...". И действительно, во сколько ? Записал время, проставленное на талоне. "— в зоне A-I обнаружены и устранены наблюдатели-садовые гномы; — рядом на земле - отстрелянная гильза .577"

Жалко, что в отряд так и не включили оккультиста. Гномы могли бы рассказать куда больше этих сухих заметок. Они на посту уже явно не первый день. Ну, а раз решили их уничтожить, значит тот, что их сюда поставил уже был в курсе. И теперь надо быть ко всему готовыми. Не сводить с этих пройдох глаз, пока Хомвелл не закончит санитацию.

Рыжие люди с мертвенно бледной кожей. Обрывки обветшалой ткани свисают с их широких бедёр. Они кашляют судорожно, словно в агонии пытаются говорить, но на выходе слышно лишь бессвязное рычание. Поздним вечером они собираются перед огнём и ритуально разделывают овцу. Убийца вырывает ещё бьющееся сердце и сдавливает его в руке. Камеры трескаются и лопаются от напора и, вот, оно сдувается, обильно истекая накопившейся кровью. Пальцы разламывают рёбра и достают на свет лёгкие и печень. Большим ножом органы крошатся в мелкую труху, и повар забивает их горстями в желудок жертвы. Он с довольной ухмылкой заканчивает, зашивает желудок и кидает его на огонь. Вокруг слышны лишь завывания ледяного ветра. Стелится густой туман, как в далеком и загадочном Кардифе. И те, кто уже утолил свой голод, берут стакан виски и идут на улицу - играть на волынке.

Это Шотландия, детка.

У Уайта не было проблем с шотландцами до тех пор пока они могли говорить с ним на одном языке. Но чем глубже ты погружаешься в Шотландию, тем сильнее она пытается проникнуть внутрь тебя. И если в Эдинбурге после тяжёлого дня можно было заказать себе эля после работы (и даже тогда тебе принесут скотч), то в Абердине, даже по стечению обстоятельств оказавшись прямо в пабе, ты скорее подерёшься с барменом и со всеми посетителями, прежде чем они тебя поймут. И то, при условии, что за это время ты сам выучишь шотландский. И иначе никак. Ибердин, мать его.

В пути они провели целый день и место встречало их умиротворяющим закатом. Жаль только, что расслабиться на работе было равносильно тому, что пустить себе пулю в висок. А зачастую и более болезненную альтернативу. Интересно, кто были теми двумя на посту - охрана объекта или присланные агенты ? Если первое, то не имеет ли им смысла получить отчёт от них и ехать обратно ? А если второе, то где остальные ? Неужели прислали оцепить район только двоих до прибытия группы из Лондона ? Медикатор не спешил задавать вопросы, полагая, что сержант и сам разберётся в сложившейся ситуации.

Молча принял костюм полной защиты. Не самый удобный, но внушает надежду на спасение. По крайней мере по части отравляющих веществ. Заодно пока приказов не поступило, можно было осмотреться вокруг себя, не цепляется ли за что взгляд.

Преступники, что были в комнате оказались не очень впечатлены появлением полицейских. Хоть и не знали, но не проявили даже удивления - в голосе Джефа сквозило безразличие. Алхимик или нет, но парень в клетчатой рубашке говорил теми же словами, что и пожилая женщина. И звучало это совершенно нелепо. Голос совершенно мёртвый, безинициативный, как у морфинистов со стажем. Будто они и не люди вовсе, а так - безучастные марионетки. Которых таинственный некто дёргает за веревочки. Уайт твёрдо решил присутствовать на их вскрытии, если вопрос не решится мирно.

Сержанты синхронно сорвались с места в попытке арестовать подозреваемых в комнате. Комнате, которая с натяжкой подходила под представления медикатора о логове алхимиков. Где, чёрт побери, котёл ? И стеллажи ? Склянок и столов было в избытке, а значит здесь точно работали с какими-то веществами. Но вместо людей в робах и плащах они нашли каких-то беспечных жителей британского захолустья - голодающего морфиниста и кокни в клетчатой рубашке. Должен здесь быть кто-то ещё.

И точно. За обеими дверями послышался шум. Настолько синхронно, что их источник никак не мог иметь человеческую природу. Уайт без лишних раздумий взвёл курок и выстрелил прямо в дверь. Надо было любой ценой опередить нечто, что пыталось выйти оттуда. И в этом не было ничьей вины.

На лестнице становилось слишком тесно для действий боевой группы. Четыре крепких мужика с револьверами наперевес и большая улыбающаяся собака. Ну это она так, для острастки. Слоббер улыбался всегда, когда его рот не был занят едой или задержанным преступником. В моменты, когда начальство устраивало разбор полётов - собака смотрела прямо в лицо и ненавязчиво слюнявила пол. Когда же необходимо было задержать подозреваемого - ветер бил прямо в пасть, раздувал щёки и свешивал язык набок, пока Сержант набирал скорость. А, и лаял пёс так громко, будто рапортовал. Словом - идеальный сержант.

Аккуратно и без спешки группа захвата поднималась наверх. Удивительно, что никто до сих пор не подал знак о начале штурма, хотя хозяйку уже успели задержать. Жаль, что допрос придётся оставить на будущее. Хоть бы понять, за что она пыталась оправдаться до того, как встретится с этим лицом к лицу.

Громоотвод, мать его, имени Бейкерса.

Вспомни о дьяволе. В один момент дед пропал. Внезапно появился - и вот уже без формы умирает на плече у сержанта. "О, бедный Бейкерс ! Джонсон, я знал его хорошо." После такого никто и не вспомнит про историю с чёрным ходом. Можно будет уйти домой в шесть. С хлопком входной двери Уайт выдохнул. Хорошо то, что хорошо кончается. Сержант был жив и вероятно чертовски зол на турка, а Ахмет продолжал прикидываться умирающим. Разумный способ оттянуть неизбежное.

Ладонь сползла с рукояти и снова упёрлась в прохладный металл. Если бы он, Уайт, был алхимиком, то где бы он прятал свой большой котёл ? Вне всяких сомнений - котёл. У каждого уважающего себя алхимика был такой. Воображение охотно дорисовывало ему ряды столов с разложенными ингридиентами и полки, забитые склянками с маринадом. Это для сохранности плавающей внутри органики, конечно. Такой котёл легко бы поместился в подвале. Там много места, его не видно из окон, а шумы и запахи похоронены под толщей грунта.

Может быть, конечно, и алхимиков в этом доме нет. Но, чёрт, если есть, то в подвал точно должен был быть лаз из гаража. Или нет.

Мысли крутились так хаотично в ожидании дальнийших указаний, что надо было чем-то себя занять. То и дело нервно смотря на офицера, Чарльз присел на колено и попробовал приподнять ворота.

Педаль до упора в пол. Рви ! РВИ ! Я тебя умоляю ! ДАВАЙ !!!

Белый шум из динамиков царапает уши, но по крайней мере перебивает проклятые волны. Можно было снова думать. Нужен полицейский участок, туда, где побольше людей и оружие. Тут рядом был городок покрупнее. Сеннен Коув, в точку ! Кажется на развороте налево. Глаза упёрлись в зеркало заднего вида. Тварь с рамой на морде бежит по пятам, набирая обороты быстрее двигателя. Нужны манёвры, выехать на трассу, а там молиться, чтобы бензина хватило.

- ОТВАЛИ ОТ МЕНЯ, МРАЗЬ ! - орал Джероми отражению в зеркале, прожигая взглядом белёсые глаза разгоняющегося монстра.

Задумчиво повертел бутылку в руке, гипнотизируя её взглядом через толстые стёкла очков. Нет, трезвым тут разобраться хоть в чём-то было невозможно. Да и приятный холодок от бутылки внушал уверенность в принятом решении. После курения всегда оставалось желание чем-то сбить запах табака. Приятный душистый хмель справлялся с этой задачей идеально и к тому же давал так нужный сейчас для спокойствия градус. Всё же было в порядке, правда ? Никто и не собирался никого убивать. Так, ножом туда-нодом сюда. Мадлен вроде тоже не охотится ни на кого. А, вот же она. Джероми наконец заметил девушек, активно занимающихся уборкой под диваном. Наверняка, Мадлен задала выволочку Джессике за курение, и теперь они вместе достают окурки. А может просто битое стекло, чтобы не пораниться. Журнальный столик же треснул или это уже ему привиделось в бреду ? Бесить хозяйку ещё больше, открывая при ней алкоголь - едва ли хорошая идея. Сделал пару шагов к центру комнаты.

- Джесс, я хотел ..., - тяжёлые удары в дверь, едва различимые из-за бури на улице, - ... А, забудь.

Он уже и забыл, о чём собирался рассказать ей, стоя на кухне. Но это явно был не тот самый момент. Он развернулся и направился к подвалу, пройдя уже достаточное количество шагов, чтобы услышать, как где-то в конце коридора за спиной что-то бежит. Наверняка, проклятая собака решила напомнить о себе в самый неподходящий момент. Отреагировала на незнакомый запах и сейчас бежала навстречу полицейскому. Молись, приятель, чтобы дверь была закрыта. Надо было поспешить на цокольный этаж и прикрыть за собой. В конце концов, даже если Кинг будет настроен дружелюбно, чего нельзя ожидать, знай вы эту собаку хоть пару часов, едва ли полицейский сохранил мужество, увидев мужчину с ножом в одной руке и пивом в другой. Так что, в другой раз, господин закон.

Канонада за спиной. Дом заходил ходуном, словно фундамент резко качнуло волной. Это ведь просто гром, да ? Воображение уже рисовало сбитые в небесных далях самолёты, падающие прямо на толстые железобетонные перекрытия. Нет, бункер не так прост. Он ещё простоит. Вот только противник уже в городе: с кровопролитными боями, медленно, но уверенно занимает улицу за улицей на подходе к массивным дверям. Возможно ему понадобится целая уйма времени, чтобы вскрыть их и попасть внутрь. Возможно. Часы, дни, может быть даже недели. Но это было неизбежно. И в тот момент, когда враг будет на пороге, двери последнего рубежа обороны запечатают навсегда.

Толстые стены давали лживое ощущение безопасности. А ведь по сути именно они и ограничивали свободу передвижения. Не давали вырваться наружу. Убежать отсюда. Скрыться вдали, чтобы никто и никогда больше не смог тебя достать. Оставаться в бункере значило отложить свою смерть, а последние часы, а может быть дни и даже недели, провести в паническом страхе перед надвигающимся концом. Уже ничего не могло решительно измениться снаружи. Уже ничего не могло решительно измениться внутри. Последние уцелевшие защитники бункера были узниками куда больше, чем любые преступники, сидящие в тюрьмах. В отличии от последних, у них не было никакого будущего. Ни реабилитации, ни второго шансы, на прощения и понимания. Это война, а врагов принято убивать.

И всё-таки умирать не хотелось. И гнить внутри консервной банки желания не оставалось. Всегда можно было сбежать. Протиснуться между закрывающимися дверьми, пролететь под пулями, испытать удачу и возможно преуспеть в дерзкой попытке сбежать. Всё лучше, чем осознанно ждать того момента, когда довольный враг вскроет многотонные засовы и придёт расправиться с тобой, трясущимся и ослабевшим. Если, конечно, ты ещё будешь жив к тому моменту. Джероми выбирал шанс. Если Джессика не шутила, здесь определённо происходила какая-то чертовщина. Мэтт буквально слетел с катушек, им всем нужен был доктор. Да нет, к чёрту докторов, им давно нужно было собраться и поговорить. Ради этого они все и приехали сегодня. Чёрт побери, это ведь уже происходило. Откуда всё началось ? Как это прекратить ? И стоит ли ?

Надо было поговорить с Малкольмом на эту тему. Надо было позвать Джессику. Попросить Мадлен успокоить фотографа. Надо было закрыть эту тему раз и навсегда. Потому что механик больше не хотел никогда очутиться на дне проклятого ледяного океана. В полном одиночестве. Швыряемый течением по дну, как какой-то моллюск. Там наверху был полицейский, если Кинг его ещё не сожрал. Надо сказать ему, что всё в порядке, просто друзья немного перебрали. Сказать, чтобы ехал обратно в участок. Ему не стоит знать, что творится. А им пора обсудить всё по душам. Это было так глупо, стесняться говорить о чём-то реально важном, оттягивать важный разговор, избегать момента принятия судьбоносного решения.

Надо было пойти сейчас. Пойти и сказать им всё. Пускай он будет первым, кому-то давно пора было начать. Джероми махом допил пиво и поставил бутылку на тёмный пол. Развернулся и направился обратно к лестнице наверх. Нужно было ещё найти нож под дверью. Заодно можно было бы и зажигалку использовать, раз всё равно достал. А то внизу как-то боязно, мало ли что у Мадлен горючего могло храниться в подвале.

Питер в последний раз проходился по улицам N-ска. Погода становилась лучше, и в город снова вернулись дикие маршрутки. Такого в США трудно было представить. Однако, пора было уезжать. Последние несколько дней и так творилось форменное безумие. Девушки, с которыми он проводил своё время - уходили от него навсегда, свежие рифмы не лезли в голову, забирая с собой музу к очевидно более талантливым исполнителям, а двухметровые бугаи резали бабушек прямо в больнице. Медики в этом городе и правда оказались не очень. Как хорошо, что в этой стране за их услуги хотя бы не надо было рассчитываться кровно нажитыми. И всё же пора было уезжать.

Вчерашняя драка закончилась печально, унося жизни, по крайней мере четверых жителей. И только та же сцена, встреченная VIP на площади сутки назад, говорила о том, что ничего ещё не было закончено. Оставалось последнее дело. Вчера он из-за ошибки врезал монаху вместо того молодого китайца. Но сегодня он целенаправленно шёл к старцу. Он не мог не раздражать, прячась в тени активной деятельности других, он вечно улыбался из под своего капюшона, сверкая белёсыми зубами, он просто выводил из себя своим спокойствием.

Наверняка, дурацкий пёс бросился всем своим весом на дверь. Джероми бы даже не удивился, если потом ему рассказали, что кобель выбил её, а потом съел заживо лежащего под ней полицейского, потому что Мадлен не успела успокоить эту психованную собаку. Конечно, она бы потом всем рассказывала про то, что Кинг иногда пугается и может вести себя необдуманно, но механик никогда бы не рискнул больше повернуться к нему спиной после той истории с почтальоном.

Дрожь волнения унялась, хотя на душе и остался неприятный осадок от того, что где-то наверху его могла поджидать эта псина прямо сейчас. Хорошо, что дверь была закрыта. Да и когда включится свет, он сможет заметить её издалека ... В крайнем случае, рядом лежал нож Мэтта, ну и ... Кингу можно было ... погрозить им, да - он точно не стал бы лезть на рожон. Злобный, агрессивный, но не глупый. Это точно. Рука нервно сжалась на основании какой-то округлой ручки, представляя, что это рукоять ножа. Конечно, Джероми в глубине души понимал, что этим дело скорее всего не ограничится, но упорно отказывался представлять себе реальную картину.

Кстати, ручку давно пора было дернуть.

Питер недоумённо щёлкал каналы на своём телевизоре. Вчерашняя блондинка никак не шла из головы, хотя он даже не попросил её записать свой номер. Возможно, она конечно оставила его где-то в его куртке или запрятала в простынях, хитрые девушки проворачивали и не такие трюки, чтобы задержаться рядом с ним ещё на пару ночей. Но в этот раз эта мысль не вызывала приятного томления по всему телу, а скорее заставляла быстро-быстро оглядывать помещение вокруг себя, чтобы найти весточку от девушки с погонами.

- Этой ночью в больнице была зверски убита местный оппозиционер, эксперт в области мистики и ведовства, восьмидесятилетняя уроженка N-ска, Киллова Агата Прокофьевна. Следственные органы отрицают причастность этого дела к политическим процессам, но в накануне голосования ..., - иностранец не очень хорошо понимал по-русски и тратить свои последние силы на перевод дурацкой телетрансляции не собирался. В конце концов, если уж ему и нужны были новости, он точно знал, где их взять. Вот, например, местная локальная сеть, протянутая в городе, обладала всего одним сайтом и прикреплённым к нему форумом для всех горожан. Полазив по профилям, он смог выяснить, где же скрывалась его прекрасная незнакомка.

Наталья, значит. Ага, уже и забыл. Нужно написать ей, вот только о чём ? Точно ! Надо посмотреть её недавнюю активность, наверняка там скрывался ответ. Где-то между десятками лайков под фотографиями с котиками, репостами цитат из уголовного кодекса и подписки на группу: "Модницы в форме" скрывалось ещё и голосование, где комментарий девушки состоял всего из одного слова. Гопник. Ну, что ж, грубо было бы отказывать девушке в такой мелочи. А после этого можно и набрать сообщение с приглашением посидеть где-нибудь в кафе. Думаю, она согласится вырваться из рутины по такому поводу.

Рука легла на что-то мягкое, тёплое. Пальцы плотно вжались в кожу Мэтта и резко повернули запястье по часовой. Раздался хруст, и хватка фотографа стала менее жёсткой. Джероми высвободил нож из его руки, перехватил его кистью и даже замахнулся нанести удар в ответ, но остановился. Глупо. Очень глупо. Нельзя вести себя как животное в такой ситуации. В конце концов, если Мэтт двинулся, это был его билет в один конец. Да и сцена представлялась крайне забавно: Извини, Мадлен, я тут курил на кухне, а потом появился он с ножом, и мы всё кровью забрызгали, ты же не злишься ? Благоразумно было бы спрятать все колюще-режущие предметы, но в непроглядной темноте даже крупные объекты в очках расплывались. Механик расслабил руку, опуская нож на уровень пояса. Нет, пожалуй, можно было просто унести его отсюда. И взять ещё бутылочку пива. А там уже видно будет, что делать.

- Малкольм, посмотришь за ним ? Я пойду разберусь, что происходит, - сказал Джероми, повернувшись в сторону. Голову вернул обратно, бросил взгляд на Тёрнера. Ничего не сказал. Что-то подсказывало, что больше не будет таких дружеских посиделок в свободное время. Жаль. Было весело. А теперь надо было идти на поиски электрощита, чтобы восстановить свет и перехватить ещё бутылку-другую эля. И ещё сказать Джессике, что он думает по всему этому поводу. В кухне тогда у него ещё не было сформировавшегося мнения. Не было и сейчас. Но в её компании всё это словно обретало какой-то смысл, будто она понимала больше, чем могла сказать. Сначала - электричество.

Джероми изо всех сил пытался примерить понимающий взгляд и подарить его Джесс, пока та говорила. Вот только было уж слишком сложно сохранять такое выражение лица, когда вместо привычных слов ты слышишь только шум прибоя и дробь дождевых капель, ломящихся сквозь крышу. А те же слова, что просачивались через этот статичный фон вообще не несли никакого смысла. Лангуст ? Фольклор ? Зов моря ? Дефицит наследственности ? Это что за непонятный бред ? А ещё и этот манящий табачный дым, от которого хотелось закурить самому. Рука рефлекторно легла поверх кармана штанов, пытаясь нащупать пальцами маленькую металлическую коробочку. Мэтт интуитивно сделал шаг назад от этого движения и направил лезвие в сторону механика. Самое время сдать чьим-то нервам.

- Мэтт, убери нож, - тихо, с плохо скрываемым испугом проговорил он, - Убери его, давай всё обсудим.

Взгляд упал на Малкольма по ту сторону от агрессивно настроенного фотографа. Прямо как в лучшие годы, хотел сказать Джероми. Снова они остались вдвоём в этом сумасшедшем мире. Он как всегда несерьёзно относится к происходящему, но оба знают, что это скорее защитная реакция, скорее напоказ. В школе возникали порой конфликты, что очевидно, когда не всем ученикам интересен образовательный процесс; Малкольм всегда был одним из тех, кто не боялся драки. По крайней мере производил такое впечатление. Кто-то из общих друзей даже рассказывал байку о том, как он сломал парню нос и довольный ушёл на уроки, зная, что после них его скорее всего уже будут ждать.

Джероми мотнул головой в сторону вооружённого фотографа. Всё было понятно, истеричный парень с ножом представлял куда большую угрозу, чем непонятная чертовщина, унявшаяся столь же внезапно, сколь возникла. Осталось только договориться, когда именно начать действовать. Прозвучал треск бьющегося стекла ... Эх, нет, теперь уже было слишком поздно. Нужно условиться на каком-то сигнале, чтобы действовать одновременно. Вот только как это сделать, когда Мэтт стоит прямо перед ним и вряд ли позволит сделать и пару шагов ?

Джесс затушила сигарету о тарелку, отпуская дым в последний полёт вдоль кухни. Желание принять дозу никотина усилилось стократно, разливаясь волнами по рукам и ногам. Сигареты лежали в другом кармане, надо было только вытащить их так, чтобы не спровоцировать фотографа на удар. Медленно пальцы заскользили по штанине, проникая в карман. Отогнуть краешек пачки и достать одну. Спокойно, медленно. Никаких резких движений. Взглядом механик выпроводил Джессику из комнаты и тяжело вздохнул. Перехватил табачную палочку двумя пальцами и неспешно поднёс ко рту. Вытащил зажигалку и подкурил. Теперь хорошо ... Мадлен могла бы обидеться на такое поведение, но в ситуации, когда на кону стояла жизнь - этот факт едва ли мог заботить его ещё меньше.

Внезапно погас свет. Теперь на кухне был виден только маленький тлеющий конец сигареты, зажатой между пальцами. Смесь медленно тлела, заставляя смолы чадить, а горячий дым спускался по лёгким и грел изнутри. Свет, погас свет. Надо было действовать. Только ещё одну затяжку, чтобы не жалко было выбросить. Мэтт упёрся в столешницу с характерным звуком. Ждать больше было нельзя. Вытащив сигарету изо рта, броском отправил её в сторону Мэтта.

- Не смей тыкать ножом в меня !

Но воды принесла не хозяйка дома ...

Всё было как при съёмке рапидом: Малкольм с грохотом поставил пиво на стеклянный столик; Джероми мог поклясться, что слышал хруст стекла и видел, как стол медленно покрылся прозрачной сеткой и начал осыпаться мириадами крошечных острых осколков. Или это ему только показалось ? Всё происходило так протяжно - поллитровка неспешно отпружинила от стеклянной поверхности, жидкость расплескалась по стенкам сосуда, образуя водоворот, и бутылка окончательно потеряла центр тяжести. Воронка, образовавшаяся на дне ёмкости, словно наращивала мощь, повинуясь неведомым законам природы, обретала размах и силу. По ушам ударил шум прибоя и сильный ветер, как тогда, неделю назад на причале с Мэттом. Бутыль накренилась в сторону механика, выливая наружу целый океан. Ледяной. Солёный. Из пивного горлышка навстречу Джероми поднималась огромная волна. Цунами. Тёрнер, стоявший в двух шагах, внезапно оказался так бесконечно далеко, где-то на грани восприятия, у самого горизонта, а Малкольм, хоть и не мог видеть этого буйства водной стихии у себя за спиной, убегал, что есть мочи. Он тоже чувствовал её !

- Бегите ! - вопил Хэммет своим друзьям изо всех сил, но от гула захлёстывающей волны и сам не мог расслышать собственного голоса. Он развернулся, но для него убегать уже было слишком поздно. Гребнем волны Джероми впечатало в землю и холодным течением утянуло вперёд по илистому дну. Водоросли. Чёрные водоросли везде. Воздух ! Очистить лицо. Надо было очистить лицо, чтобы видеть. Чтобы разглядеть, где кончалась водная гладь и начинался воздух. Лёгкие сдавило окоченевшим кулаком. Нужно было остановиться и встать на ноги, чтобы хоть на секунду вынырнуть и впустить в лёгкие спасительный кислород. Остановиться. Не дать течению нести себя дальше. Он изо всех сил впился пальцами в податливый ил, стараясь раскопать его как можно глубже, достать до грунта и зарыться в него хотя бы кистями.

Грегор отступил на пару шагов назад от двери, покрытой шипами, и окинул панораму взглядом. Джейн уже перемахнула через стену и наблюдать за ней визуально стало невозможно, остальные же члены команды оставались на виду и активно пытались найти, чем себя занять. Командир понимал, что в такой ситуации, от лишних приказов толку мало: Стас и без того изо всех сил пытался вскрыть замок с этой стороны, а помощь Соньки пока не была нужна. Григорий отвёл взгляд наверх, всматриваясь в нарисованные небеса.

- Джейн, ну что, видишь что-нибудь ?

Вдруг его осенила глупая, но от того ещё более забавная мысль, почему бы создателям просто не спрятать этот огромный ключ где-то поблизости. Например, закопать где-нибудь под замковыми стенами или ближе к ограде ? Берингер не мог с уверенностью говорить, был ли в этой идее хоть какой-то смысл или она целиком и полностью была навеяна праздностью, однако на всякий случай, он решил осмотреть видимую местность на предмет того, куда бы можно было спрятать что-нибудь ценное.

Когда свет фонаря коснулся Грегора, парень интуитивно сделал шаг назад и прикрыл лицо. Но девушка, казалось, и не собиралась всматриваться в своего командира. Проследовав за лучом взглядом, он увидел на левом запястье новенькие часы, выглядывающие из под рукава военной формы. Создавалось ощущение, что сама форма при этом сидела очень плотно, словно Берингер за время погружения в игру раздался в плечах и набрал необходимую массу.

- Как видишь, Джейн. Мен'я зовут Григорий. А вы, стало быть, моя группа ? - Берингов постарался увидеть лицо говорящей, но против света разглядеть что-либо оказалось проблематично, и глаза сами машинально вернулись к циферблату - Познакомимся по ходу. Кто-нибудь слышал на инструкта'ше хоть слово про бункер ?

Только сейчас молодой парень наконец заметил, что смотрит на мир через полупрозрачное стекло. Стекло дополненной реальности, где помимо всего происходящего отражались какие-то непонятные символы и пиктограммы. Искусственное расширение реальности в виртуальной игре, вот до чего дошёл прогресс. Берингер где-то на подкорке, смутно помнил, что в шутерах игроку обычно сообщают количество оставшихся в магазине патронов и показывают, сколько у него осталось здоровья. Но могут ли три нуля соответствовать объёму магазина, если там нет ни знака дроби, ни места под второе число ? Впрочем попытка не пытка - Грегор вытащил из кобуры армейский пистолет, поднял его дулом вверх, отсоединил магазин и проверил его заряженность.

"Diese Truppen есть очень интересен" - пронеслось в голове командира - "Es schneit, я есть тут den jungsten. Аha, nein, вон та mit gruunnen Haaren и grosse Gewehr, она же есть совсем kleines Maadchen. Ich sollte за ними понаблюдать noch"