Прорываться вперед сейчас было бы равносильно самоубийству. Рассудив таким образом, Арлетта бросилась назад, пытаясь отделаться от навязчивого иллюзорного жжения меж лопаток. Неизвестный стрелок до сих пор атаковал только Джозефа, но что мешало ему в любой момент выбрать более доступную цель?
Девушка быстро отвязала лошадь и вскочила в седло. Вьюнок послушно сорвался в галоп, и Арлетта устремилась вперед верхом, по-прежнему безнадежно отставая от авангарда. Осенний ветер развевал волосы, глаза слезились, жеребец мчал неровно, то и дело перескакивая расщелины и булыжники. Ненавистная башня возвышалась впереди маяком, одинокий разрушенный страж никому давно не нужно равнины.
Прозвучал новый выстрел. Джозеф краем глаза увидел очередной фонтан земной крошки, сердце пропустило удар, и, немного запаздывая, пришла упоительная волна осознания – стрелок промахнулся снова.
Последний рывок, и Ханс привалился к замшелым камням постройки. Следующий выстрел почти слился с предыдущим в один, но тоже не достиг цели. Обернувшись, охотник увидел как рядом появляется Джозеф – целый и невредимый, теперь тоже в мертвой зоне стрелка. Отчаянный рывок обернулся внезапным успехом – торжество Ханса омрачал единственный факт. Этим фактом была Арлетта, которая во весь опор верхом мчалась к форту по равнине, и по-прежнему представляла собой оптимальную цель.
Медлить было нельзя – оставаясь под защитой укрытия, Вернер обогнул руины конюшни и вгляделся в ближайший пролом в стене. Сквозь пролом можно было попасть во внутренний двор форта, взлететь по лестничному пролету на башню и наконец добраться до окопавшегося стрелка. Оставалось одно “но” – на солнце поблескивало несколько тонких лесок, блокировавших пролом. Ловушки.