| |
-
Давно так не смеялся.
-
Годно. Но дважды в топ - моветон будет.
-
Смеять плохие модули - дело полезное и нужное. И веселое.
-
ААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!!!
-
Это сделало мой вечер. День. Неделю.
-
Это бесподобно!!!
-
Лол))) Прикольно))
Доплыв до океана, угри столкнулись с проблемой: они были рождены в пресной воде, когда тут она стала солёной. Да и температура ниже нуля не шла хладнокровным на пользу.
Альтернативная физика, одобряем. Ну и биологию тоже. А как мы одобряем хладнокровие угрей! Не то, что мы, нервные перепуганные гоблины.
Солёная вода вроде как замерзает при более низкой температуре
фероглобина
Хочу признаться - этот элемент я выдумал сам. А тот факт что действительно есть меня не коснулся.
-
+
-
Доставило тем, что иногда вообще не понятно на каком это языке, что с такой дьявольской хитростью мимикрирует под русский! Как сим-ток: вроде что-то смутно понятное во всё этом есть - но ничего непонятно=)) Похоже, мы становимся свидетелями рождения на ДМе нового жанра игр!
-
Да! Я верил, что этот шедевр просто обязан попасть в поле зрения всевидящего ока Саурона неподражаемой Фиолетты Пасквиль:)
ну и конечно Автсралия)
-
Складывается ощущение, что это у автора вместо мозга - субклеточный червь-симбионт.
-
Спасибо за труд! Порадовало. Больше разборов, хороших и годных! :)
-
"У берегов Автсралии"
О ужас!
|
|
И снова мгновения растягиваются, позволяя в деталях рассмотреть картину.
Вот Рэзор, наплевав на раны и боль, рывком вскакивает и бросается к девчонке. Малость не рассчитал силу, сбивает ее с ног, сам падает сверху и перекатывается, сжимая ее в объятиях. Не самый удачный расклад для малявки вышел: теперь она между своей бомбой и гоблином.
Вот Амбразуро, надрывая глотку, выкрикивает предупреждение и сам перекатывается в сторону, подальше от тяжело упавшей на землю сумки.
Вот джи-ай, что столпились вокруг того места, где только что лежал истекающий кровью гоблин, недоуменно провожают его героический рывок взглядами, а затем, заслышав крик Амбразуро, рефлекторно прыгают в стороны, зарываясь лицом в землю и накрывая голову руками. Почти все, кроме гоблина, ошалело уставившегося на сумку в метре от себя. Забыл с ручника сняться, бедолага.
Вот сумка вспухает, разгоняя пыль вокруг, словно в ней вдруг поселился какой-то зверь, и теперь он торопится выбраться наружу. Ткань рвется под напором оранжевого пламени, и красивый смертельный цветок расцветает диковинной порослью, распуская лепестки во все стороны и разбрасывая осколки, что рвут тело гоблина на части. Некоторые летят дальше, впечатываясь в тела окружающих джи-ай. Девочке тоже достается порция собственного добра, но Рэзор успел откатиться достаточно далеко для того, чтобы осколки не смогли прошить тонкое детское тело, лишь пара кусков металла втыкается в неприкрытые ноги.
Хотя какой она нахуй ребенок. Хер их разберешь, этих эльфов, с их возрастом.
...Рассвет встретил их на базе в Лай Кхе, в белоснежной больничной палате. Рэзор, несмотря на обильную кровопотерю, контузию от взрыва и дополнительное ранение осколками, каким-то сраным чудом умудрился выжить. Несколько операций по извлечению пуль и осколков, непродолжительная клиническая смерть во время извлечения металла из груди — слишком близко к сердцу, но он выжил. И перевод из реанимации в отделение интенсивной терапии, а также готовые документы о переводе больного в один из лучших реабилитационных центров во Флориде — дядя Сэм позаботился! — позволяют надеяться на то, что он вскоре сможет ходить. А может, если совсем повезет, и не хромать даже.
Амбразуро, пока из него извлекали эльфийский свинец, привыкал к новому способу общения с окружающими — взрывная волна сильно дала по ушам. Впрочем, доктор написал на табличке мелом, что это ненадолго, и оказался прав — еще до того, как прибыл транспортный самолет, на который у Федерико был выписан билет, слух принялся возвращаться. А симпатичная медсестричка, что за ним ухаживала, пообещала сделать кубинцу с яркой внешностью подарок к отлету, когда он немного оправится от ран. И сделала, прямо в подсобке для медперсонала, на мягкой стопке отглаженного больничного белья, с охами, вздохами и впивающимися в спину ноготками.
Но рокот заведенного двигателя, вибрация сидения и проносящаяся за окном иллюминатора взлетная полоса все равно стали лучшим подарком.
-
спасибо
-
Спасибо за отличную игру
|
|
|
Амбразуро.
Срывается с привязи замершее на мгновение время, и с бешеной скоростью несется вперед, навстречу нажатым спусковым крючкам, щелкающим затворам, хлопкам выпущенных из крепких объятий патронов гладких боков пуль. Взрывается воздух над головой, разрезанный прозвучавшими почти одновременно выстрелами с лестницы и из комнаты. Но это только первые выстрелы, и далеко не последние за эти две бесконечные секунды, и поэтому ныряет тело вперед и вниз, к грязным, щербатым и усыпанным каменной крошкой доскам пола за пределами подсвеченного лампочкой из комнаты рваного прямоугольника, прижимается к ним крепче, чем к материнской груди. Сменяется в периферийном зрении проем двери слева на следующую за ним потрескавшуюся стену, усмехающуюся тебе осколками штукатурки. Ствол в руках эльфа перед тобой плюется еще одним оранжевым цветком, а следом еще и еще, пока тело продолжает свое движение вниз.
Тело касается пола, и следом на спину тут же наваливается тяжесть. Чья-то мясистая волосатая рука падает бессильно перед твоим лицом, и черно-красная полоска стекает по запястью, опадая на пыльные доски пола тяжелыми каплями. Кажется, Дорин заработал свое "Пурпурное сердце".
Ствол в руках гука с молодым лицом и глазами старика устремляется вниз, отслеживая падение твоего тела. Он знает, что не убил тебя, и его лицо растекается в довольной ухмылке. Сраный янки валяется перед ним, распластанный на полу, придавленный телом товарища, и деваться ему теперь некуда. Его пронзительные голубые глаза и довольный взгляд ты, наверное, не забудешь никогда. Как и вминающееся внутрь лицо, раскрошенное тремя-четырьмя пулями из М16 какого-то меткого парняги из четвертого отделения, командир которого гонит своих парней вперед, в проем, захватывать плацдарм, пока гуки охуевают от подвигов человека и гнома, и в коридоре над твоей головой, над мертвым телом Дорина, принявшего на себя почти все пули, летевшие в тебя из комнаты, снова воцаряется ад.
А справа внизу тем временем топают чьи-то ботинки, которые ты скорее ощущаешь через вибрации дощатого пола, чем слышишь, и две остроухие головы появляются на лестничном пролете. Они идут наверх, на подмогу своим, проскочив под огнем пулемета, и не знают, что из двух тел джи-ай, разлегшихся кучей у лестницы, одно все еще дышит. А ты это знаешь, и дробовик - последний подарок Дорина - все еще плотно зажат у тебя в руке.
Рэзор.
Свежая припарка шипит, соприкасаясь с окровавленной плотью, и гоблин таращит глаза в безмолвном крике, потому что кричать сил у него уже не осталось. Продырявленная щека обзаводится свежим бинтом из ИПП самого гоблина - нехуй больше делать, кроме как свои бинты расходовать, и вообще именно для этого солдатам ИПП и выдают - и глаза его потихоньку возвращаются на место, когда старый добрый морфий достигает его маленького сморщенного мозга и вкрадчиво шепчет ему прямо в подкорку: "Все-все, спокойно, солдат. Боли больше нет."
А затем гоблин тихонько сглатывает, еще и еще, лицо его в тех местах, что не закрыты повязкой и не залиты кровью, наливаеся сначала багрянцем, а потом синевой, когтистая лапа тянется к горлу, пытаясь порвать воротник форменной рубашки, но он не может издать ни звука своим враз опухшим горлом, а шприц эфедрина, услужливо выпорхнувший из аптечки, уже не нужен, потому что вываленный посиневший язык, кроваво-красные глаза и отсутствие пульса говорят о том, что бедный гоблин, кроме очень быстро развившегося отека Квинке, заработал еще и кровоизлияние в мозг, и теперь медицинский вертолет ему уже нахуй не нужен.
И хрен разберешь сейчас, на что у гоблина аллергия - на морфий или на травки в припарках.
Аргайл.
Раздал команды, к рывку приготовился. По насквозь простреливаемой улице, повторяя подвиг третьего и четвертого - только там два десятка бойцов было, и не все добрались до спасительной темноты подъезда. Вон валяется последний - черный как смола орк - с простреленным коленом и милосердной дырой в башке. Охуенно воодушевляет, ничего не скажешь.
И вот звучат аккорды огня на подавление - три пулемета в унисон с легким винтовочным аккомпанементом. Симфония войны, блять. Как только закончится кода, бежать мистеру Вест-Пойнт вперед, очень и очень быстро, и молиться о том, чтобы ни одна остроухая рожа не рискнула высунуться за эти четыре-пять секунд, которые нужны тебе, чтобы добраться до подъезда.
Но когда ты уже приготовился и замер в низком старте, где-то там впереди клацают о камень сошки, и острая пулеметная морда высовывается из окна прямо над баррикадой. А следом, во время длинной очереди, ты видишь щербатую улыбку гоблина в мятой каске, который от души жмет гашетку, поливая смертью гуковское укрытие. И рывок до здания теперь выглядит гораздо спокойней, даже если принять во внимание нашпигованную свинцом тушку еще одного гоблина на входе, и разлегшееся на ступеньках тело человека с простреленным горлом этажом выше.
Зато в коридоре на втором этаже дела обстоят гораздо интереснее, и выныривающие пули из клубящейся впереди пыли поддерживают адреналин на должном уровне, чтобы вовремя пригибаться и ползти где надо, пробираясь на нынешние позиции третьего и четвертого отделений. Сержант четвертого, крепко сбитый человек, завидев проползающие мимо в коридоре лейтенантские нашивки, хватает тебя за плечо и втаскивает в комнату. В перерывах между длинными пулеметными очередями, которыми гоблин в окне поливает баррикаду внизу, он вкратце обрисовывает ситуацию:
– Пулемет на позиции, сэр! Столкнулись с гуками на втором этаже, они разобрали стену между подъездами, но двое ебанутых из третьего пробились вперед! Герои, блядь, извините, сэр! Сейчас там пиздец как жарко, но Сэмми, – короткий взмах в сторону гоблина с пулеметом в окне, – удерживает их подкрепления. Что с этой парой героев – хуй поймешь, но мы пытаемся к ним пробиться, сэр!
В это время какой-то совсем охуевший шальной танковый снаряд прилетает прямо в здание. К счастью, где-то в крышу, но от тряски залегают все – и джи-ай, и гуки – и в следующие две секунды гробовой тишины сержант заканчивает свой доклад, перекрикивая звон в своих ушах и в ушах лейтенанта заодно:
– В моем отделении восемь человек, что с третьим – не знаю, капрал куда-то пропал! Человек шесть видел, сэр!
А затем в коридоре снова воцаряется ад.
|
|
|
|
|
Дневник Джонатана Грифера. 20 мая 1983 года.Мы с Мэри переезжаем! И куда?! На собственный тропический остров в семейное поместье! Кто-то из моих дальних родственников преставился, спаси Бог его душу, и оставил нам в наследство райский уголок! Хотя мне кажется, что Мэри не особо рада переезжать. Будто её что-то гнетёт, но мне кажется она просто не хочет покидать город, где мы уже за двадцать лет всё обжили. Всё! Прочь сомнения – вперёд в светлое будущее. 13 июля 1983 года.Переезд занял больше времени, чем я планировал. Но мы всё же переехали. Поместье производило впечатления старого строения, повидавшего многое на своём веку. К нему прекрасно вписывается эта старая, забытая Богом и Дьяволом, деревня. Но я смогу всё изменить с моими-то деньгами! В конце-концов мне всего лишь 41 год и я всё ещё достаточно молод. 17 октября 1983 года.Начался сезон бурь. Единственная яхта ходит всё реже и реже от большой земли сюда, но ничего страшного: остров полностью автономен. Наши слуги имеют запасы на пару лет, будто бывший владелец поместья заготавливал припасы к войне! Хотя, возможно, так оно и было…. Мэри дом не нравится. Она говорит, что ночью ей жутко. Мне кажется это из-за беременности. К тому же её нервирует бой больших часов, что я завёл на днях. Слуги говорили, что те часы, стоящие на лестнице, прекратили тикать в тот момент, как умер мой дальний родственник и что они не могут заставить биться их дальше. Но, как только я вставил ключ и повернул его, часы пошли! Не чудо ли! 7 Февраля 1984 года.У меня родился сын! Большой и крепкий малыш. Мы с Мэри решили назвать его Дин. Потакая жене я принял решение на пару месяцев переехать на большую землю. 10 февраля 1984 года.8 февраля моя жена и ребёнок….Был пожар в левом крыле, где в тот момент находились мои родные….Боже, за что?... 7 марта 1995 годаМне 52…. Боже, как давно я не брал этот дневник в руки…. Я продолжаю жить на этом проклятом острове. Здесь ничего не меняется… Я до сих пор не верю в то, что возгорание в левом крыле произошло случайно. Недавно наткнулся на записи моего предшественника, который тоже замечал странные вещи в поместье. С сегодняшнего дня начну расследование. 21 апреля 1995 года.Ни-чер-та. Мои поиски не привели ни к чему. Расспросы в деревни не дали результата, прислуга тоже ничего не знает, хотя мне кажется, что они от меня что-то скрывают. 24 апреля 1995 года. Вчера ночью приходил конюх и сказал, что он знает нечто такое, что поможет мне пролить свет на тайну поместья. Сегодня утром его нашли мёртвым. Кто мог его убить? И что он хотел мне сказать? 17 мая 1995 года.Прислуга продолжает сокращаться. Дворецкий умер – упал с чердака… Кухарка уехали. Причиной назвала боязнь за свою жизнь. Больше о ней я ничего не слышал, будто она до земли так и не добралась. Осталась только одна горничная. Лиза смелая женщина….И красивая тоже, чего уж себе врать… Мэри бы не одобрила… 3 октября 2009 года. Наконец-то нашёл свой дневник. Я теперь глубокий старик. У меня есть полный штат прислуги, который заботится обо мне, видимо ожидают долю наследства после моей смерти, хех. Убийств больше не было, да я и не пытался больше разгадать тайну. Однако…. 18 января 2010 Вот оно! Я нашёл это! Первый ключ к разгадке тайны! Музыка часов раздаётся в одно и тоже время ночью! Как же я раньше не замечал! А ведь я знал, что некоторые мои слуги страдают лёгкой амнезией или плохим сном, но не обращал внимания. Ну почему продуктивные мысли лезут в конце моей жизни, когда я хожу-то еле-еле. Надо продолжить изучение. 11 августа 2012 года.Оно близко…Я чувствую, что Смерть моя не за горами. Надеюсь, что моё завещание обнаружат и сделают всё строго по инструкции. Больше никто не должен пережить то, что пережил я! Господи, я скоро буду с Мэри, но как же мне страшно… Резко хлопнула дверь в кабинете Джонатана Грифера. По оконному стеклу капли выбили громкую дробь и ветере издавал звуки, будто кто-то стонал. Холодный воздух, прошедший по комнате пробирал до костей. Фонарик Джеймса замерцал и , в конце концов, погас. Нотариус остался в темноте кабинета покойника...
|
|
-
Голосну здесь и сейчас, чтобы потом не забыл: супер мастер, супер модуль, в самом деле заставляет почувствовать себя в другой шкуре. А то, что ведешь столько ОТДЕЛЬНЫХ историй - так то вообще титанический труд) в общем, спасибо, буду стараться не оплошать. а еще - вдохновения!
|
|