Голосование пользователя

  Злостно расстреляв мишень и наконец сообразив, как именно нужно упирать винтовку в плечо, что бы отдача не так мешала, Анфиса вернулась в жилую секцию. Переоделась в выданный ей дурацкий синий комбез не по размеру, сходила почистила свою одежку, местами оную застирнув, вернулась и мешком повалилась на кровать, лишь мельком глянув на раздобытую невесть где загадочным дневальным на букву "М" кобуру. Интересно, а что сейчас творится дома? Роликов должно хватить еще на месяц, так что на канале её отсутствие заметят не сразу, а дома? Она же, получается, прямо из машины Максима пропала. Может его теперь полиция расспрашивает? Отец-то так так просто не сдастся, всех на уши поднимет... Да и мать, она ведь даже не знает, что тут, что Прохор... Уткнувшись лицом в подушку, что бы никто не услышал, девушка тихонько зарыдала, прощаясь с прежним миром и оплакивая свою незавидную судьбу. Да так и уснула.

  Сидя рядом со стариком и держа его за руку, Анфиса тихонько плакала, почему-то пытаясь сдерживаться. Видимо, что бы не перебивать своеобразную исповедь странного усатого деда. Пару раз она даже хотела что-то спросить, уточнить, но только всхлипывала, понимая до чего нелепо это бы было.
  Когда, выговорившись, Прохор затих девушка еще минуту молча шмыгала носом и только года мертвое уже тело задрожало в судорогах, перепугано отскочила. Вот вроде и увидела деда всего пять минут назад, а жалко его было до слез. Она вообще первый раз видела мертвеца "в живую", а что бы вот так, держать умирающего за руку, пока он пытается дать какие-то советы... В общем грустно стало и тоскливо до одури даже обычно жизнерадостной и беззаботной Анфисе.
  "Он умер. Мы его в сарае положили." - мелькнула в голове глупая строчка из какой-то старой песни про чертей и девушка ещё разок всхлипнула, утирая все ещё бегущие слезы. Подумалось и о том, что да, наверное, было бы уместно выпить. Может тогда стало бы не так горько? Или может нужно его похоронить? Дед же говорил что-то насчет "не по-христиански"...
  Встав, Анфиса медленно и дерганно, словно механическая кукла, обошла склад, высматривая чем бы прикрыть тело и наткнулась на старое кровавое пятно на полу. Вздрогнула всем телом и даже тихонько взвыла схватившись за голову и представив, как тут кого-то задрали неведомые твари. Черт побери, да где она вообще оказалась? За что? Почему? Что она не так сделала? Упав на колени и зарыдав теперь уже в голос, девушка просидела так несколько минут жалея себя, деда, непонятную жертву, да и вообще. Кое-как утеревшись она встала и решив, что здесь лучше не задерживаться резкими, торопливыми движениями вскрыла пару ящиков, подхватила дедово ружье, стараясь пока не думать о том, где ей придется искать патроны и заторопилась на выход.

Вы не можете просматривать этот пост!

- Что?! – Вскрикнул Том и запрыгнул на колесо багги, чтобы разглядеть сквозь просветы в трубах Эрика. Деньги лежащие в кармане, история произошедшая в борделе - все мигом вышло из головы…
- Что за хуйня?! – Ган оттолкнул Петручо и просунул голову в салон транспорта. Перед ним раскинулся медик: руки в стороны, лицо бледное с зеленым оттенком, на губах клоки белой пены, слюна бежит по подбородку… Том уже протянул руки, чтобы выгрести тело доктора из багги, но в последний момент заметил мелкую головку красной змейки. Чернющие бусинки глаз с испугом поглядывали на байкера.
- Аааргх! – Зарычал Том и по быстрому оббежал машину, остановившись у кузова, где среди разного хлама валялся большой и толстый кусок, перепачканной в масле, дизеле и просто грязи, ткани. Свернув её несколько раз, Том снова оказался головой в багги. Схватив змею приготовленной тряпкой, он выкинул её на землю, чуть не попав в Петручо. Тряпка упала на землю и из складки показалась змейка, показалась буквально на мгновения, так как в ту же секунду гигантский сапог 46 размера обрушился на голову бедного животного. Затем был ещё один удар, затем ещё один… Том поднял лежащий рядом камень и принялся вбивать размазанную по тряпке и земле красно-черную массу. Мелкая капля крови брызнула парню на брюки, но он даже не заметил этого, стоя на коленях и зверски размалывая пресмыкающееся. На земле появилась мелкая ямка. От змеи остались лишь мелкие катышки из земли, крови, внутренностей и слабо проступающей змеиной чешуи… В глазах Тома горел огонь, он забыл про все те переживания испытываемые к Эшли, забыл про кабриолет у дома Маргарет… В глазах Тома светилась черными лучами боль, за один день, перед ним погибло столько людей… Смерть Эрика, Эшли, Молли, да даже той же тупой бляди Маргарет… Все смешалось и Том забыв о безопасности и возможном нахождении в салоне ещё нескольких ползучих тварей, запрыгнул внутрь, подхватил на своих сильных руках худощавое тело медика и вытащил его на улицу. Аккуратно присев, он положил на землю, подальше от ямки с перемолотой змеей, бездыханное и охладевшее тело Эрика…
- Эрик… Брат… - сорвалось с его губ и не выдержав, Том сильно ударил кулаком в землю, оставив на ней отпечаток костяшек пальцев…

Вы не можете просматривать этот пост!

Отставной сержант со злобой посмотрел на возвыщающегося над всеми ними громадой робота. Сейчас он остро, как никогда раньше, почувствовал себя теми темными фигурами в перекрестье ночного прицела.
... ночь в степи - дело завораживающее. Высоко над головой кокетливо проглядывает сквозь рваные облака луна. В низенькой траве,шелестящей под легким ветром, кипит жизнь - кузнечики, змеи, мыши, суслики. Разведчик лениво жует травинку и осматривает местность, ожидая гостей. В смертельной зелени ночного прицела - небольшая поляна, окруженная полукругом камней, в центре которого сияет искра сигнального огоня. Ждем гостей, скоро должа высадится группа китайских десантиников. Место и впрям хорошее - радарами контролируется плохо, вокруг холмы, маршруты патрулей тут не проходят, а всего в десятке километров - база снабжения армии Федерации, пусть мелкая, но аппетитная цель.

В паре метров от Лысого без единого движения любуется пейзажем Шило - старший в их паре. Но сегодня он без своего жуткого Ремингтона, на скрученной куртке покоится такая же М14, как и у Эндрюса. Не те здесь дистанции, чтобы преимущество "болта" в точности оправдывало малую скорострельность. И задача - не бей лежачего, пара выстрелов от силы. Главное оружие - вот она, лежащая в скромном окопике радиостанция да ночной прицел . Главную скрипку сегодня играют пулеметчик Зигга и установленные в камнях заряды.

Замысел прост, как все гениальное. Десант высаживается на парашютах - все же гуки не хотят выдавать планы стрекотом лопастей вертушки. Здесь эта площадка - лучшее место, если по приземлению вам нужны целые ноги. На 300 метров - ни единой складки местности, все укрытие - это заминированные груды камней. Как их десантники ни хороши - чтобы соориентироваться, им потребуется время. Даже если 5-7 секунд - это ночью, на незнакомой местности, против противника неизвестной численности и вооружения - это по паре точных выстрелов с винтовки. Если они риснкут идти на снайперскую пару - Зигга даст им просраться, кинжальный огонь 7.62НАТО это не сыроежку слопать. Ну а если решат затянуть бой и залечь в камнях-дык на то и расчет!

Теплая ночь. Почти курорт, нега и роскошь - поваляться в мягкой травке, наслаждаясь ароматами степных трав. Хочется спать - просто неимоверно, Генрих уже пару раз воткнулся носом в землю, пришлось сожрать пакетик кофе. Идиллия - если забыть о Шило, заранее пробившем весь диапазон дистанций и бубнящим поправки на ветер. Шило вооюще читает ветер как открытую книгу. Говорит, потом будет работать на метеоканале, и вот тогда за урожаи в его родном Техасе можно быть спокойным - прогноз будет столь же точным, как и снайпер на 300 метрах с любимым Ремом по целям рамером с танк.
Если забыть о Зигге - широченном негре ростом с его пулемет. О зарубках на его прикладе - все в ближнем бою, застреленных он не считал. О ожерелье из зубов и залитом в эпоксидку "узкоглазом" глазу. О Ролексе - долбанутом сапере из Алабамы, прозванного так и за часы, и за швейцарскую точность в применении взрывчатки. О батарее 105ых, ждущих сигнала, если что пойдет не так. О взводе пехоты, который прибудет под утро, проводить зачистку, если все выгорит. О Б-52 и Дяде Сэма, в конце концов!

Раздалось еле слышное шипение. Это Шило дает сигнал.
"Мама,смотри, что-то падает, похожее на одуванчики..." В зеленом небе увеличиваются в размере цветы парашютов. Гуки здесь. Лишь бы не заметили.

Все же судьба любит дураков. Порывом дурачившегося ветра одно из узкоглазых снесло метров на 50 в сторону от основной заварушки. Надо будет проконтролировать.
Вот первые из них касаются земли. Уходят в перекат, гася купол. Шаолиньские клоуны начинают сбор, на ходу подхватывая погасшие тряпки парашютов - хотят спрятать, не иначе. Эндрюс скосил левый глаз за запястье, дернул рукой. 3-03 ночи, тускло светящаяся стрелка сейчас отсчитывает время до начала рейва. " Где fuck yeah рейв?! Колеса залежались!
В перекрестье вплывает смутное фигура китайского десантника. Дистанция 250, ветер 1 метр, на 10 часов, порывы до 5. Смешная дистанция для матчевой пули в цельнометаллической оболочке. Даже если у чертей будет броник - тут это не спасет. Где-то фоном в голове играет неслышное прочим вступление. Вот пара ударов тарелок, секундная тишина и...
Звонкий хлопок М14 разорвал тишину. На периферии поля зрения прицела чья-то голова выдает яркое пятно - это теплые мозги, видимо. Цель Генриха инстинктивно упала - молодец,достойная цель! -, но снайпер уже вдавил спуск. " Что вы чувствуете, стреляя в людей?-Отдачу" Китаец в перекрестье вздрогнул в уткнулся в земле, так и не выпустив автомат. Горячая гильза улетела в траву, как отброшенный окурок. Китайцы открывают шквальный огонь, каждый третий-трассер. Степь взрывается сотнями взбешенных светлячков, но даже через разверзшийся хаос чувствуется, как вся живность бросилась врассыпную. Кроме двуногих. О нет, мы будем драться! Не ради пищи, не ради самок. Долг- понятие давно отброшенное, еще в первом выходе. Сейчас главное - жизнь, своя и семьи. Но мы не неандертальцы, чтобы драться дубинами. И сейчас в руках Генриха еще раз коротко огрызнулась в паука, мечущего светящуюся паутину трасс солидная, мощная М14 с Леопольдовским ночным прицелом. Трава и пыль покорно расступились перед фронтом урагана сгоревшего пороха. Где-то в десятке метров землю взрывают десятки рассерженных шмелей китайских АК, но это неважно. Шило выстрелил еще разок, и на земле лежат уже 4 трупа.
Китаезы бросаются в атаку, и на секунду Эндрюсу кажется, что вот она, смерть. Им вдвоем не справится с этой живой волной, она поглотит их, разорвет в клочья заживо.

Но на помощь скупым высоким нотам снайперских самозарядок приходит солидный блюз басящего пулемета. Все остальные калибры скромно молчат, когда говорит М60. Первые очереди прошли чуть выше, первых карликов даже не зацепило, но рядом в рацию шипит напарник, и где-то там, во тьме Зигга принимает указания дирижера. Зигга-скромный работяга из гетто, и светляки ему не нужны. Его работа слишком хороша, чтобы рядится в гламур трассирующих составов.

Через грохот боя прорезается ультразвуковой визг, и гуки бросаются к камням. В укрытие, как они думают. И когда уже кажется, что все идет как по маслу, в стороне от "зоны смерти" оживает тот счастливчик. Мразь, херачит прям по позиции Зигги. Хер тебе, узкоглазая сука!
Снайпер рискует стрелять в третий раз с той же позиции. Выхватить в ответку- как нефиг делать. Но пулемет не должен прекращать давить основную массу желтых, иначе они снова кинутся в атаку, и остановить их уже не удастся.
300 метров, мерчающий огонек дульного среза. Блять, полтысячной выше. Узкоглазый черт понял, что ему не жить, но не перестал вести огонь по окопу негра.
Винтовка еще раз грохнула, и на этот раз АК затих. Вон он, остывает, а по нему расплывается яркое пятно крови.
Лысый перекатывается в сторону, еще раз, так, что в глазах земля продолжает танцевать рок-н-ролл. Обдолбанным ужом федерал ползет дальше от напарника, понимая, что в любой миг его может достать пуля.
Но первой его достает ударная волна и дрожь земли. Ролекс все посчитал, можно не беспокоится.
Над степью повисла тишина. На часах 3-05. До рассвета еще 2 часа, скоро придет пехота, пусть проверяют.


Что же чувствовали китайцы, столкнувшись с теми, кому ничего не могли сделать, слишком хороши стрелки и изысканно-продуман план? Отчаяние? Конечно. Страх?Наверняка. Ощущение стенки, которую не пробить, стены огня и стали, построенную талантливыми инженерами и математиками смерти?

Что он мог сделать роботу? Без взрывчатки, гранатомета, поддержки? Ни-че-го. Бей или беги. Что ты выберешь, снайпер-без-пары, разведчик-без-выдержки,солдат-без-оружия?

-О, вот и явился. Давай, утохомирь бойца. А я сваливаю. Убеди его отступить. Или хотя бы открыть кабину. Мальта, за мной.

При виде этой радости Гешу перекосило, Че за херня.... Нужно было действовать, Жорик двинулся к Лысому.

Давно Генриху не было так стыдно. Сраный санитар его почти забил!
Они кружили в окружении толпы едва ли пару минут, но время перестало существовать на арене. Как можно мерить часами пульс в висках и вкус крови, шаги и удары, боль и злую радость?

Кончилось все столь же внезапно и сумбурно, как и началось. Видимо, что то отразилось в глазах пилота, но понять, что же происходит, враг не успел. Безжалостный барыга нанес коварный удар и на утоптанный грунт упали санитар и капли самогона, сверкая в лучах полуденного солнца. Как говорят коммунисты"без поллитра не разберешься". Вот уж ни убавить ни прибавить.
Налетели ветер, Жора и охранник. Но какая теперь разница, если враг повержен? Стыд будет после, сейчас важно, кто ушел с поля боя, а кого унесли.

Шерше ля фам! В разгар веселья появилась обалденная баба и не дала уволочь Эндрюса в тюрьму. Надо хоть спасибо сказать.

Но не успел пилот сплюнуть кровь и,баюкая орбитое все, подойти к товарищу, как тот с бабой в обнимку скрылся."Но я же лучше собаки!" впрочем с такой он и сам бы убежал.
-Не, в жопу такие встречи сослуживцев.

-Жора, погоди мля! О, босс, как торги? То ли я дурак, то ли рынок галимый. Кое-что надо бы прикупить. Но сначала надо собраться вместе.

Юстас - Жженому, Звезде, но в основе - опять Трактористу.

В мыслях Руслана Димитрова царил покой. Неспешно пролетали образы красавиц, нехитрого застолья, фоном стрекотал пулемет, посылая в небо праздничные трассера. Где-то в глубине сознания кто-то монотонно рассуждал о Боге и Судьбе, прерываясь на фразы о затекших коленях. Спокойствие. Наркотическая нирвана.
Пелена неги и умиротворения была вспорота чуть тронутым ржавчиной обломком металла, вбитым в шею бандита недрогнувшей Мишиной рукой. Заботливо отточенная кромка вспорола мышцы, перерезав артерию, с хрустом хрящей пробила трубку трахеи, впуская поток крови в судорожно расширяющиеся легкие. Пальцы выпустили книгу, пытаясь зажать рану, попадая на острое лезвие. Хрип булькающий. Руки на автомат падают, предохранитель находя привычно - хотя бы сигнал подать. Но, выдернув с проворотом нож, Тракторист подхватывает ремень автоматный, дергает на себя. Валится истекающее кровью тело на пол, сипит и клокочет пробитым горлом, пытаясь кашлять. Секунда, вторая - и затихает.
Растекается кровь из-под головы. Тишина.

Убедившись в том, что хвост надёжно засел среди ветвей, Семён подошел к краю своего временного пристанища и, придерживаясь левой рукой за края, выглянул наружу. Беззлобный мат сорвался с его губ потоком, плавно переходя в мат восхищённый. Осенний лес был любим им с детства, и теперь его красота плавно выправляла шокированное сознание. Медленно, но верно.
Осмотрев подножие могучего дуба, Семён начал шарить по карманам в поисках мотка верёвки. Замер на секунду, борясь с самим собой, но всё же не выдержал - второй рукой расстегнул "молнию" на штанах, и, вывалив наружу своё ничем особым не примечательное достоинство, щедро оросил корни гиганта. Впрочем, стараясь не слишком попадать в зону планируемого спуска.
- Нету больше красоты, чем пописать с высоты! - пробормотал он, хоть и не оборачиваясь, но вполне членораздельно.
- Андрюха, давай сюда рюкзак, только осторожно... Чего завис? - эти слова были сказаны уже куда более бодрым тоном. - Жизнь-то налаживается! Сейчас спускаться будем, сначала шмотник, потом ты, потом я... глядишь, навернусь - помягче будет... Заодно захвати и ту верёвку - чтоб потом не ковыряться... Только вот выберу, куда верёвочку навязать, да рюкзак спущу... ну?

Солнце висело прямо над головой. Кажется, даже небо выгорело, выцвело от его жара, став бледно-голубым... Или скорее синюшным — как кожа свеженького утопленника. В таком разрезе солнце получалось... Ну да, долбанным трупным пятном, пусть и необычного цвета. Или оно было больше похоже на лицо злобного узкоглазого, только и ждущего момента когда Делахью отвернется, чтобы плюнуть ему на макушку?

Ухмыльнувшись от неожиданно-"жизнерадостных" мыслей, Родж повел плечами, отдирая от спины прилипший к ней между лопатками бронежилет. Ну и, разумеется, выставляя во всей красе свой, как он считал, чертовски привлекательный для всех девчонок, блестящий от пота рельефный торс. От куртки с рубашкой он избавился давным-давно, а тут еще и расстегнул бронежилет. Так что желающим открывался отличный вид.
— Макака, постарайся не впечатать нас в берег, ок? А то это будет очень херовым завершением такого отличного денька.
Выудив из ящика еще холодную, покрытую сеткой мелких капель банку "будвайзера", Делахью перебросил ее устроившемуся у пулемета Кэффи.
— Эй, Майки, приглядывай за берегом. А то с этих обезьян станется чего-нибудь отчудить. Осмелели, мать их, позавчера вообще цирк устроили. А то перед гостьей будет неудобно. — Подмигнул он пулеметчику.

А гостья да... При взгляде на представившейся Даниэлой брюнетку под камуфляжными штанами Роджа начинало что-то шевелиться. Точнее уж понятно что. Единственное, за что можно было поблагодарить "чарли", устроивших позавчера пальбу. А то не видать бы им такой красотки еще полгода как своих ушей, штабные крысы уж точно никогда такое счастье ни на какой катер не пустили. Оказывается, и от узкоглазых иногда бывает польза. А вот при взгляде на ее "сопровождающего" шевеление резко опадало. И где таких только берут, черт возьми? Толкнешь ненароком и жди — то ли за борт улетит, то ли переломиться. Уж точно не иначе как отпугивать от красотки народ подобрали. Но когда морпеха Соединенных Штатов что-то пугало? Поэтому выкрутив звук на приемнике и подцепив еще пару прохладных жестянок, Родж отправился знакомиться. Как раз после какой-то чуши зазвучал улетный вокал Стива Варера:

A-well-a everybody's heard about the bird

B-b-b-bird, bird, bird, b-bird's the word!..

— Разрешите представиться. — Подойдя к девушке и взяв "под козырек" банкой пива, с улыбкой начал Роджер. — Капрал Роджер Делахью, капитан этого славного линкора. А вы Даниэла, верно? Как насчет пива? Пока холодненькое? — чуть наклонившись, чтобы девушка видела его глаза за темными очками, подмигнул морпех.

- У меня машина за домом!
Миша больше всего беспокоился за телефон и нетбук.
Мародеры - как коршуны искали эти две вещи, били витрины и кавказцев, с одной только целью - отобрать у Мишки мобильник.
Поправил очки, дабы не упустить Васю из виду.
"Ну вот, теперь придется знакомится с блондинкой. Как бы глупость какую не отмочить."

Вы не можете просматривать этот пост!

Запись в дневнике: "И вот, мы выступили в путь, чтоб победить капиталистическое мировое зло"

- Маассаляма! - Попрощался Кадер с уходящим майором.
Посмотрев на сидевших в комнате албанца, американца и... северянина, чьё происхождение он выговорить не мог, Амир кивнул им на улицу, где стояла его машина.
- Ну башли, э? Я баткину, да? Нэ бищьком же идти? - Он улыбнулся и пошёл к джипу.
Залезая в кабину, он надел гарнитуру рации.
- Втарёй, втарёй! Эта бервый! Арёль в гнезде! Бавтаряю - арёль в гнезде! - Засмеявшись он пояснил свой бред. - У нас делё есть, рэбята, да.