Голосование пользователя

Эрик уже знал что делать, так что ответил мгновенно.
-- С удовольствием! Только шепни главному, чтоб ваши не обижались. Когда народ успокаивают, всегда слегка подтрунивают над теми, кто вызвал раздражение. Ничего серьезного, просто слегка.

Впрочем, дожидаться ответа Эрик и не собирался. В худшем случае выясниться, что у магов нет чувства юмора, ну что ж, придется удирать. Шуту не привыкать.

Флейтист прям там, где стоял, стащил с себя нормальную куртку, надел вытащенную из сумки шутовскую, и колпак с бубенчиками. Штаны решил не переодевать, и так сойдет. Эффект неожиданности важнее.

И вот, Мечтатель уже идет в середину самого большого пустого пространства, на этот раз ведя коня под узцы.
-- Почтенная публика! Только сейчас вашему вниманию представляется пантомима... КАК ТРИ МАГА РАССЛЕДОВАЛИ, КУДА КОНЬ ДЕЛ ОВЕС.

Сценарии оставьте для королевских театров, так же как партитуры -- для капелл, циркачи работают на экспромте, на ходу сшивая новое действо из кусков старых, авось сложится. Эрик не думал, что будет в представлении, думал, кто там будет. Итак, нужны три мага. Один пусть старый, толстый и неуклюжий, при ходьбе будет вынужден поддерживать руками необъятный живот (неплохой повод покривляться), он же пару раз очень комично не сможет залеть в седло. Нахрена следователю садиться верхом на главного виновника расследования -- плевать, повод плюхнуться в грязь важнее.
Пожалуй, пусть этот же маг имеет склонность допрашивать свидетелей, и плевать, что пантомима должна проходить в тишине, не такие тут знатоки собрались.

Итак, он будет поднимать трясущуюся старческую руку, и скрипучим голосом задавать вопрос. Дальше -- что выкрикнут из толпы, идеально глухому старику переспросить, переврав сказанное, чтоб было созвучно и непристойно. А что за уличный балаган без легкой похабели?

Второй будет решительным, жестоким и похотливым. Однако, он будет подчиняться первому. Когда все уже привыкнут, что первый постоянно лезет на лошадь и падает -- будем приучать, что второй его подхватывает и ставит. Потом он будет отлучаться, якобы найти и допросить свидетеля, на самом деле ища лишь, какую бы девку пощупать... И вот когда уже найдет -- внезапно сбежит обратно, снова подхватить падающего. Кто догадался кого -- тому смешно.

Ну а третий... третий просто будет дурак, несмотря на то, что маг. Он будет постоянно пытаться в поисках исчезнувшего овса заглянуть коню под хвост, и получать оплеухи от старших следователей.

Все к месту или нет разбавлять жонглированием и стандартной акробатикой. Прокати для уличного представления, чай не в замке...

«Что-то здесь нечисто... – размышлял Роберт, вернувшись в библиотеку. Маги всегда отличались пунктуальностью в подобных делах, но сегодня… - Зачем было заказывать сто книг на другой день, а потом не быть на месте, чтобы их принять? Может, вовсе и не маги заказывали книги?! Стоп. Но ведь я отдал-то книги знакомому магу. А вдруг он переоделся? Или это был другой, злой маг? Та-а-а-к…», - в это время в библиотеку вошёл посетитель, и Роберт отвлёкся от своих мыслей, помогая жаждущему новых знаний. Когда посетитель присел в читальном зале, изучая полученную книгу, Роберт сел неподалёку, готовый помочь, и вернулся к своим размышлениям.

«Ах! Я же забыл передать записку с вопросами по алхимии! Надо будет отослать в башню почтой. Вот только…».

Главный маг умер, а в высокой башне сидит чернокнижник!
-кричал мальчишка на улице. У библиотекаря пробежал холодок по спине.

«А что если это правда? Спокойно, Окхарт, давай подумаем, зачем чисто теоретически чернокнижнику могло понадобиться полное собрание сочинений «каменного гостя»?» - задал себе вопрос Роберт.

«Это можно выяснить двумя способами», - твёрдо решил библиотекарь. Он вскочил, сел за стол и принялся строчить два письма. Первое, в высокую башню:

Уважаемый секретарь высокой башни!
Спешу узнать, все ли тома, которые вам были нужны, я вам доставил. Также вынужден напомнить, что книги были выданы сроком на две недели и продление этого срока должно оплачиваться отдельно.
Всегда ваш
городской библиотекарь Роберт Окхарт.

Второе письмо Роберт решил написать на гербовой бумаге, которая была у дяди в ящике для деловой переписки с властями. Письмо в городскую управу:

Уважаемый секретарь городской управы!
Пишет вам преданно служащий городу-рынку городской библиотекарь. Вечером прошлого дня в библиотеку поступил крупный заказ на собрание сочинений «каменного гостя», сделанный высокой башней. Сообщаю вам, что все деньги получены в полном объёме. Одно лишь обстоятельство меня смущает: высокая башня была заперта, и мне пришлось отдать книге знакомому юному магу, встреченному на улице. Но меня терзают смутные сомнения в его лояльности высокой башне. Он мог доставить книги вовсе не в высокую башню... Здоров ли главный маг? Ибо я всерьёз беспокоюсь о его здоровье: он не выходил уже очень давно. Не появилось ли какого криминала в главной магической обители города? Не мне давать вам советы, безусловно, но всё же будет совершенно благоразумным отправить в высокую башню кого-нибудь из городской стражи или даже тайной полиции, чтобы просто удостовериться, что всё в порядке.
Искренне Ваш
городской библиотекарь Роберт Окхарт.
Закончив письма, Роберт запечатал их и сунул в карман. Он намеревался отправиться на почту тотчас же, как уйдёт его посетитель. Тем временем он подошёл к картотеке и принялся искать информацию о библиографической литературе, в которой могли бы быть упоминания о самом «каменном госте» и его сочинениях.

Стоя перед храмом, Лоу старался представить себе как бы тот выглядел, если бы он был полностью отремонтирован, но то ли у него не хватало фантазии, то ил он просто ленился, но картина не складывалась полностью. Тяжело вздохнув, Лоу обернул обе свои руки тряпкой и поплелся собирать все мешки в один мешок ,считая сколько их всего. Ведь во 1х они могли пригодится в хозяйстве, а во вторых, если что, их можно было продать. Не сильно дорого конечно, но деньги есть деньги. Тем более может в мешке что завалялось. Листва то она легкая, ну почти легкая насколько смог вспомнил Лоу, а с ней (листвой) могли ведь и что нибудь еще подцепить. Монотонно повторяя одни те же движения - перевернуть мешок, тряхануть, запихать в другой мешок, Лоу в друг осенила мысль что бы могло помочь ему с ремонтом! Описание храма, а лучше с картинкой! Это может быть можно найти в книге, а книгу в библиотеке! Улыбнувшись тому, что он нашел легкий способ найти ответ на свой вопрос, он по быстрее закончил с уборкой мешков. закинул те в подвал. И насвистывая веселенькую мелодию пошел искать библиотеку. Его мысли больше не витали вокруг храма. Весь его разум был занят тем, что представлял себе, как помощник Шура роняет монетку на пол, а та закатывается в какую-то широкую щель, тот лезет за медной монеткой брюзжа слюней, и крича "Она моя, моя, МОЯ!" и тут вместо того, что бы нащупать монетку по пальцам его бьет огромная мышеловка, или кусает крыса, или он вляпывается в жидкий помет крысы и так и не достает монетку. Фантазия все таки была хорошо развита у Лоу, поэтому путь до библиотеки был совсем не скучным.

Ворон достал часть своих монет, которые у него еще остались, и отдал их орку. Хоть он пока ничего и не заработал, но по долгам платить все равно нужно. Да и орк помог ему. По своему конечно помог, но всё же.

- Держи, мой зеленокожий брат, они тебе пригодятся.- сказал Ворон положив в руки орку пять золотых.

Потом пошел обратно к стойке, чтобы обсудить с трактирщиком как обезопасить тараканьи бега. Самой адекватной идеей было немного потратиться и сделать бега в отдельной комнате, добавив туда еще несколько видов препятствий, а саму трассу сделать немного больше.

- Простите моего друга, уважаемый, такого впредь не повторится. А теперь поговорим о тараканьих бегах и их защите. Знаете-ли вы, что в самом начале существования тараканьих бегов они проводились в отдельных помещения, отгороженные стеклянным куполом или кубом от любого вмешательства извне? Так вот, я предлагаю вернуться к древним традициям этого прекрасного спорта, немного потратиться на обустройство и получать прибыль. Ведь престижней смотреть бега в отдельном помещении, с тараканьим стадионом, чем за столом. Ну как, вы таки согласны со мной?

Очередное пробуждение напоминало восстание из мёртвых. Размыкая сухие, словно наполненные песком глаза, он узрел лежащую на его лице простыню. Рука его вначале не слушалась. После первого движения, неловкого и слабого, его рука соскользнула вниз и повисла плетью. Второй раз, сосредоточив всё своё внимание на движении рукой, он сумел снять покрывающую его лицо тряпку, и пред взором предстал белый потолок, тускло освящённый едва горящей лампочкой.
Во всём теле была странная, непонятная ему слабость, но хуже всего было то, что сознание, гуляя по уголкам его памяти, не могла обнаружить ни одной, даже самый отдалённой мысли. Совершенно. Что же с ним произошло?
Кто он, в конце концов.
Начав «слушать» своё тело, человек сумел понять не многое. Во-первых, на нём нет одежды. Во вторых, он лежит на чём-то металлическом и холодном.
Мысленно просчитав до десяти, человек рывком поднялся со своего неудобного ложа, но атрофированные мышцы сократились неравномерно, в результате этого вместо того, чтобы занять сидячее положение он с грохотом свалился на кафельный пол, по пути повалив металлический стол, бывший ему ложем.
Что же, чего-то, он этим добился. В дали послушались шаги, и через несколько секунд послышался голос.
- Аллочка! Тут ещё один поднялся! Подготовь форму! Эй, харе валяться, давай быстрее, у меня смена через 20 минут кончается! - Последнее, кажется, было обращено к человеку.
- Мне душно и хочется пить! - В ответ послышался слабый стон.
- Не пытайся на жалость давить, ты у меня не первый подобный, кому сказано подъём!
Довольно сильная рука дёрнула за плечи человека, поставив того вертикально, и лишь тогда он смог разглядеть своего собеседника.
Перед ним стоял мужчина лет 40-45, среднего роста и довольно щуплого телосложения, в мешках под глазами которого можно было бы, наверное, спрятать два мешка картошки.
Беглый взгляд на окружающее пространство, чуть не привёл к новому падению, но в этот раз похожая на клешню рука собеседника удержала от новой встречи с полом, и поэтому взгляд прошёлся по комнате.
Морг! Не смотря на то, что память не подкинула ни один подходящий образ, разум безошибочно определил помещение как место, куда привозят тех пациентов, чья жизнь уже ушла в путешествие по тропам забвения.
- Но, как я сюда попал? - Необходимость прикладывать усилия чтобы набрать в лёгкие воздух стала ужасающей неожиданностью.
- Доставили с улицы. Кто тебя так отделал — не моя забота! Оформи документ и делай что хочешь! Я хочу успеть домой на полуфинал кубка крови!
- Но я даже не помню своего имени.
- Скажи первое что в голову придёт, в 90% случаев оно и есть твоё. - С этими словами врач (этот же человек врач? Да, никем иным он быть не может!) вручил ему прозрачный пакет, от которого веяло запахом больничной прачечной. (И откуда он интуитивно знает этот запах?)

Врач, очевидно торопясь к просмотру, чуть ли не силой впихнул в одежду человека без памяти, и силой вытолкал в коридор.
- Имя! - Не терпящим возражения голосом обратилась пожилая медсестра, чьи габариты напоминали пассажирский поезд который скатился с горы превратившись в бугристый шар.
- Люк. - На автомате ответил ещё недавно безымянный человек, очнувшийся в морге.
Причина выбора именно этого имени оставалась не ясной. Однако, следующим воспоминанием был странный человек в чёрной маске склонившийся и говорящий...
- Люк Иосонотупадре! - Уверенно пояснил человек, пытающийся понять, почему в такой волнительный момент он не ощущает бешено колотящегося сердца.
- Вот твоё свидетельство! - Жизнерадостно заявила медсестра через две минуты, протягивая ему ламинированную картонку.
Дефицит информации страшная сила! Желая понять хоть что-то, Люк взял корочку, и уставился на информацию на ней.
«Свидетельство о смерти.»
Какая то ошибка? Нет. 13 июля 2155 года, он, Люк, начинает свою не-жизнь, не помня что было до неё. Если бы сердце предусмотрительно не остановилось несколько часов назад, оно сейчас получило бы инфаркт.
За потоком маслей который проносились в его голове в этот момент, Люк не сразу понял, что врач обращается к нему.
-… и я вот всё-таки понять не могу, чего вы поднимаетесь? Толерастия, все существа имеют равные права, всё-такое, но ты же всё равно уже мёртв! Зачем подниматься добровольно? Чтобы «завершить начатое», «отомстить», «потому что привык»? Так все знают, что всё равно после смерти всё меняется. Зачем существовать нежитью?
Врач сказал это слово будничным тоном, таким же, каким он объявляет неизлечимое заболевание обречённому пациенту. Но, от осознания неизлечимого диагноза Люку стало вдруг хорошо. Нет, не хорошо. Ему стало окончательно всё равно. Можно выяснять подробности своей смерти. Теперь ему мало что может помешать.
Как раз в этот момент врачу протянули какой-то пропуск, и тот, полностью утратив интерес к беседе ушёл не поправившись.

-------------------

Ухо у которого находилась трубка, всё сильнее наливалось кровью.
- Я не провалил задание. Этот парень мертв... - Оправдывающийся голос был удивлением даже для него.
- Конечно мёртв. - Безэмоциональный голоса на том конце пугала гораздо сильнее, чем яростный крик и обещание расправы. - Он стал мёртвым уже после твоего первого убийства. Потом ты упокоил его ещё раз. А сейчас пойдёшь и упокоишь вновь. Сегодня день, когда барьер между мирами тел и душ особо прочен. Умереть окончательно он не сможет, его душа будет отбрасываться назад, пока ты не выполнишь задание.
Звонок оборвался.
Это были не погони от миротворцев. Теперь всё серьезно. Нужно вновь найти того поднявшегося и убить его! И убивать, пока тот не прекратит подниматься.
Начать следует с определения больницы, куда его скорее всего отвезли.

Deus vult
Так хочет Бог
1360-69 Anno Salvator


Внутренний двор замка Гратия, официально именуемый площадью Святого Северина, был заполнен людьми. Сегодня был день Пришествия и сам Верховный Иерарх вышел на балкон своего замка, чтобы произнести проповедь перед народом. Здесь были нищие пилигримы и высокородные рыцари, солидные городские купцы и священнослужители в красно-белых одеждах. Тысячи людей хранили почтительное молчание и лишь голос Иерарха гремел над площадью:
-…ибо сказано в Писание: «И будет проклят тот, кто отречется от имени Моего и от Церкви Моей»! Разве имеем мы право противится воле Создателя!? Разве можем мы позволить проклятым еретикам-таситам осквернять Его мир своим существованием!? Нет! Как в древние времена, мы должны взяться за мечи и подняться на борьбу против безбожников! Я объявляю о начале Священного Похода против таситов, захвативших земли Нижнего Чегена! Пусть каждый правоверный присоединится к нему, дабы покарать отступников! И пусть будут прощены все его грехи! Ибо так хочет Бог! Deus vult!

- Deus vult! Deus vult! – взревела толпа. Площадь словно взорвалась. В едином порыве слились тысячи голосов. Начинается Священный поход. Пусть трепещут еретики и безбожники, ибо не будет им пощады.

***

Королевство Иннерсберг, Восстание кубочников

Примерно в это же время за тысячи миль от Солитания произошло другое не менее важное событие, которое историки потом назовут «битвой за Куценбах» в честь стоящего неподалеку замка. На самом деле, ближайшем поселением к месту сражения была деревня Малые Блошки, но летописцы по какой-то причине всегда стараются избегать этого названия.

За два дня до летнего солнцестояния армия кайзера наконец сумела дать долгожданный бой силам таситов. Иннерсбергские рыцари были абсолютно уверены в своей победе. В конце концов, что может сделать закованному в латы всаднику какой-нибудь крестьянин с вилами или вооруженный цепом городской босяк? У повстанцев, правда, было некоторое численное превосходство (лидеры кубочников сумели как-то оплатить услуги нескольких отрядов наемников), но разве могут какие-то наймиты справится со славной армией кайзера?

С самого начала кубочники сумели занять выгодную позицию на вершине холма, в склоны которого они воткнули множество заостренных кольев, призванных остановить натиск кавалерии иннерсбергцев. Командир ландскнехтов, Йорг фок Фрундсберг из Мерберга, попытался убедить командующего армией кайзера, графа Эрхарда, дождаться более подходящего времени для атаки, но все было тщетно. Промедление могло бы показаться признаком трусости, а граф не хотел, чтобы все решили, будто он испугался каких-то крестьян. Командующий приказал начать атаку.

Рыцарская кавалерия Иннерсберга ринулась в атаку. Эта железная лавина смела бы любое препятствие на открытой местности, но на усеянных кольями склонах холма рыцари завязли и оказались под градом таситских стрел и болтов. Теперь, когда лошади потеряли скорость, кубочники начали контратаку. Паника охватила рыцарей. Многие из них погибли, многие попали в плен, и лишь немногим удалось сбежать. Сам граф Фюрсте Эрхард пал в той схватке.



Когда подоспела пехота кайзера было уже поздно. Завязалась жестокая сеча между таситами и иннерсбергцами, которая продолжалась до самого заката. В конце концов, повстанцы одержали верх. Армия кайзера была разбита и молодая чегенландская теократия смогла сохранить свою независимость. Но надолго ли?

***

В 1361 году в 26 день второго месяца лета скончался в своей постели Его Величество кайзер Иннерсбергский Франц III, прозванный Старым. В иной мир он отошел после периода тяжелой болезни в окружение докторов и членов августейшего семейства. Кайзер умер! Да здравствует кайзер!

***

Королевство Мерберг и снова Иннерсберг

Каждому известно, что Святое Писание состоит из двух частей: Старого и Нового Писания. Первое было записано в дни незапамятной древности. Считается, что оно было подарено человечеству самими Зодчими еще тогда, когда они были верны Богу. Новое Писание же было составлено семью Святыми летописцами сразу после смерти Спасителя. Любой достаточно циничный (и храбрый) школяр может заметить, что Новое Писание достаточно сильно отличается по духу от Старого. Один из таких школяров, монах-себастианец Авраам Гелт, живший в то время в Карлсберге, оказался достаточно бесстрашен, чтобы изложить свои выводы на бумаге. Его труд, названный "Десятью тезисами", когда-нибудь, вероятно, перевернет весь мир. Впрочем, сейчас у Гелта есть лишь небольшой круг сторонников.





Такая ересь не могла укрыться от глаз Святой Церкви и Авраам Гелт был немедленно арестован. Впрочем, у него были могущественные последователи: сам Альрик фон Фрундсберг, второй в мербержской линии престолонаследия, заступился за богослова. Церковники были вынуждены выпустить Авраама из тюрьмы.

Популярность Гелта растет с каждым днем. Впрочем, его сторонники не слишком агрессивны. В основном они происходят из купеческого сословия и аристократии. Мербержские власти могут не боятся повторения чегенландского восстания. Но они все равно должны как-то отреагировать на появление нового учения. Отправят ли они Авраама на костер или же сами признают его выводы правильными?

***

Новая эпоха наступила в области науки и образования. Жителям Альвена было трудно этого не заметить: всего за пару лет существования Лейденской академии бюргеры уже успели возненавидеть шумных и драчливых студентов. Впрочем, истинный городской житель знает, как набить карман на чем угодно: студиозам нужны места, где они смогут пить дешевое пиво и горланить похабные песни на полузабытых языках, нужно им и где-то жить, где-то покупать еду и одежду. Наверное, только появление множества таверн, лавок и доходных домов, полностью зависящих от студентов, спасло Лейден от народного гнева.



Впрочем, академия заслужила не только вполне объяснимую антипатию горожан. Она вызвала самые оживленные дискуссии в залах Гроссенрате (настолько оживленные, что только вооруженная охрана останавливала благородных представителей от откровенного мордобоя) и в кулуарах дворца кайзера. Многих раздражало то, что Лейден стал самым настоящим оплотом свободомыслия. Зачастую там можно было услышать речи, за которые в любом другом месте давно отправили бы на плаху. Больше всего были недовольны церковники: академия может превратиться в рассадник ереси. Там можно проповедовать, что угодно и не боятся костра и гнева праведников. Разве не грозит это повторением чегенландского восстания? Неужели кайзер не пожелает защитить своих верных подданных от разлагающего влияния демагогов?

***

Вольный Меерштадт, Королевство Гвент

Меерштадт всегда славился своими традициями. Возможно, они могли бы показаться суровыми для изнеженных иностранцев, но именно традиции делали Морской город* самим собой. Но что происходит сейчас? Главы кланов решили дать людям право собственности. Но нужно ли оно народу Меерштадта? Или может быть собственность нужна только зажравшимся торгашам, которых не интересует ничего, кроме презренного золота? Может быть основатели города, Клагон и Валтур, были мудрее своих непутевых наследников?

Многие в Меерштадте недовольны новым законом, согласно которому теперь каждый может владеть собственностью. Особенно рьяно свое недовольство выражают младшие члены клана Рамеро (это вообще им свойственно). Проявляется это в грабежах и убийствах внезапно разбогатевших купцов, поджогах их лавок и кораблей. Бунтари пока не решаются на открытое противостояние с властями города, но, если ничего не предпринять, на улицах Меерштадта может начаться кровопролитная гражданская война.

***

Проклятый язычник, король Робб, запретил проповедовать учение Спасителя в Гвенте. Словно подлый царь Иеремех, преследует он правоверных, бросает их в тюрьмы и изгоняет из своего государства. Лишь в отдаленных деревнях на границах с Иннерсбергом и Арконией остаются церкви, лишь у немногих жителей Гвента остается надежда на спасение души.

В лесу, неподалеку от деревеньки под названием Норвик, уже многие годы стоит небольшая деревянная кирха. Примерно треть всего населения деревни регулярно посещает ее. Остальные селяне всегда с недоверием смотрели на последователей Спасителя, однако никто никогда и не думал применять силу против заблудших душ. Все изменилось после коронации короля Робба и появления его закона о запрете иностранных религий.

В день Святого Кристофа все верующие собираются в церкви на особую мессу, которая проходит после заката. Так было и в деревне Норвик в 1361 году от Рождения Спасителя. Горели свечи, священник нараспев читал Святое Писание, а прихожане тихо повторяли его слова. Внезапно в дверь храма требовательно постучали:

- Откройте именем короля! - закричали снаружи.

Испуганный шепот прошелся по рядам верующих. Стоявшие снаружи устали ждать и послышались гулкие удары в дубовые двери. Вскоре двери не выдержали и слетели с петель. В церковь ворвались солдаты с королевскими гербами на форменных камзолах. Они принялись выгонять людей из храма древками алебард и щитами.

- Это святое место! Вы не посме... - попытался возразить священник. Предводитель солдат с нашивками сержанта быстро заткнул его ударом латной перчатки в живот и выволок на улицу.

Когда последний из прихожан был изгнан из церкви, солдаты кинули на крышу храма несколько факелов.

- И где теперь твой Спаситель? - издевательски спросил сержант трясущегося священника - И как же он тебе теперь поможет?



Арконская теократия, Королевство Транскрония

Идут года, сменяются поколения. Где-то далеко гремят войны и бушуют страсти. Спорят ученые и теологи, из рук в руки переходят состояния. Лишь Аркония веками остается неизменной. Жизнь местных деревень течет медленно и размеренно. Лишь изредка можно увидеть здесь солдат из столицы, приехавших казнить какого-нибудь преступника. В отличие от людей более просвещенных, мужичье не видят в писанных законах никакой ценности. Для них это нечто сродни суевериям, столь популярным в этом крае: перейдешь реку в полнолуние - к неурожаю, обманешь сборщика податей - к повешению. Наверное, именно поэтому в здешних лесах столько разбойничьих банд.

Впрочем, это не единственная причина. С давних пор Аркония славилась благородными металлами и самоцветами, в изобилие добываемыми в ее недрах. Множество авантюристов и искателей быстрой наживы стекались сюда со всего мира. И многие действительно возвращались домой с несметными богатствами. Впрочем, продолжаться вечно такое не могло. Арконские власти и Церковь решили получить свою долю от подземных сокровищ. Солдаты входили в лагеря шахтеров и изымали 50 процентов золота и драгоценных камней в пользу Церкви. Впрочем, этим они обычно не ограничивались. Обычно им удавалось "убедить" старателей поделиться и большей частью добычи. В конце концов, у кого меч, тот и прав.

Многие смирились, но нашлись и те, кто был готов дать отпор жадным церковникам и их слугам. Многие старатели объединялись в крупные группы и защищали свое добро с оружием в руках. Некоторые вообще забросили честный труд и стали простыми разбойниками. Арконцы пытались ограбить нас? Ха! Да мы сами будем их грабить!

***

По улицам транскронской столицы тянется длинная процессия. В окружение рыцарей, герольдов и знаменосцев едет сам король со своим наследником.
Щелк! - арбалетный болт отправляется в полет.
Мгновение и он торчит из шеи Его Величества Збажина II, чье лицо приобретает выражение крайнего удивление.
Рука стрелка хватает другой арбалет. Нет времени перезаряжать старый.
Крон-принц Лойко инстинктивно дергает за поводья своего коня. Конь встает на дыбы.
Щелк! - принц хватается за болт, торчащий у него из груди. Его лицо навеки замирает в гримасе страха, ярости и боли. Бездыханное тело падает с коня на грязную мостовую.
Дело сделано. Пора уходить.

***



Трагическая смерть короля разделила Транскронию. По закону следующим королем должен стать юный крон-принц Карл, однако он еще не достиг совершеннолетия. Обычно в таких случаях назначают регента, но в этот раз группа представителей сената во главе с самим палатином выступили с предложением реформы: страна в опасности и ей нужен сильный правитель, а не сопливый мальчишка на троне. Следует выбрать нового короля из числа магнатериев. Только так можно навести порядок в стране!

Впрочем, есть и те, кто считает, что королевская власть и вовсе не нужна. Представители джентри, купцы, члены гильдий и торговые магнаты были бы счастливы получить немного власти в свои руки. Разве не справедливо, что страной должен управлять ее народ? Транскронией должен править сейм!

***

Тиамское ханство, Королевство Солитаний, Султанат Хашура

Посреди бескрайней степи на глазах одного поколения был воздвигнут огромный город, Млехет. Никогда в Тиамии не было городов. Гордые кочевники не привыкли к оседлому образу жизни. Тем не менее, жизнь в городе по своему привлекательна. По меркам степи, даже роскошна. Крепкие каменные стены вместо полотняных стен юрт и шатров. Достаток и безопасность. Горожанину не нужно днями скакать через бескрайнюю степь и перегонять скот на многие мили. Горожанин работает в лавке или мастерской, а чтобы продать свои товары ему не нужно месяцами ехать до базара - млехетский рынок открыт каждый день, а торговцев на нем собирается больше, чем в любом другом месте Тиамии. Городская жизнь полна развлечений и удовольствий: таверны, бордели, театры и ярмарки. Город манит, предлагает испытать все удовольствия этого мира.

Но остается ли городской житель истинным тиамитом? Жители Млехета с каждым днем все больше и больше напоминают транскронцев или солитанцев. Во всем они стараются подражать иностранцам: носят северную одежду, употребляют новомодные чужеземные словечки (не "торговец", а "mercator". не "воин", а "soldat"), ходят на воскресные мессы et cetera... Тьфу! Ну и привязчивые же словечки у этих северян!

***

Они пришли ночью. Варвары из Султаната тайком пересекли реку и высадились на берегах Солитания. Никто не ожидал нападения и кровожадным бедуинам удалось застать солитанцев врасплох. Воины Хашура врывались в деревни, поджигали дома и убивали без разбору. Некоторых они связывали и забирали с собой. Только к рассвету пришло спасение. Подоспела королевская армия и завязался бой.



Как оказалось, отряды варваров были не слишком многочисленны. Стоило королевским солдатам вступить в бой, как бедуины немедленно обращались в бегство. Легкой кавалерии Султаната было нечего противопоставить хорошо обученным и дисциплинированным войскам Солитания. Впрочем, бедуины и не собирались сражаться с армией - они были лишь рейдерами. Их целью было посеять ужас в сердцах солитанцев и захватить ценных пленников. Со своей задачей они справились. Налетчики вернулись к спрятанным в прибрежных зарослях лодках и переправились на другой берег реки, где оказались в полной безопасности. Оставит ли король Борнель это варварское нападение безнаказанным? Или же справедливая кара скоро обрушится на головы язычников?

***

В отличие от жителей Султанат, солитанцы не шли к своим соседям с огнем и мечом. Напротив, они старались нести им свет истинной веры. К сожалению, солитанских проповедников встретили не слишком радушно. Народ Султаната ненавидит пришельцев с севера и не верит их лживому Спасителю. Часть священнослужителей сумела сбежать, однако многие нашли мученическую смерть в песках Султаната. Нет, эту варварскую землю нельзя обратить к свету добром. Варвары понимают только язык меча.

***

Картахенская республика, Королевство Арентер, Северная Морская Уния

Выдержки из дневника Альберто Марецци, картахенского ученого, сопровождавшего экспедицию Виктора Санчеса вглубь материка:



***

Где-то далеко идет война. Где-то далеко бравые солдаты Унии проливают свою кровь за свободу, равенство и прочая, и прочая. Обычно людей, пожелавших перебраться в Унию, трудно назвать миролюбивыми агнцами. Это самые отъявленные головорезы, которых только можно найти на свете. Они приезжают сюда в поисках того, что они называют "свободой" или "волей". То есть, вседозволенности и безнаказанности. Это не покорные крестьяне, готовые покорно умирать за своего сеньора и платить огромные военные налоги. Этим людям вообще плевать на всех, кроме них самих. И особенно им плевать на свободу, равенство и патриотический долг перед Родиной.

Некоторые буйные головы уже говорят о необходимости "переизбрания" Совета Свободы. Лозунги разнятся от самых гуманных, вроде "Да прирезать этих *униатское браное слово* по быстрому и дело с концом", до "Да, *униатское браное слово*, на кол всех этих *униатское браное слово* *униатское браное слово* посадить, *униатское браное слово*!".

***

В течение всей своей истории королевство Арентер находилось вдали от других цивилизованных государств. Впрочем, это никогда не мешало арентерским пиратам ("рыцарям моря" или "свободным капитанам") грабить суда и прибрежные селения соседей. Особенно от нападений страдает близлежащая Картахенская республика, чье процветание во многом зависит от моря, а также западные земли султаната Хашура. Может быть арентерские морские разбойники и не отличаются той чудовищной жестокостью, свойственной униатам, однако это не делает их меньшей проблемой для ближайших государств. Зачастую арентерцы даже захватывают жителей разоренных селений в рабство, чтобы потом продать их на невольничьих рынках Арденте.

Впрочем, члены Общества свободных капитанов могут быть угрозой и для безопасности самого Арентера. Эти люди привыкли сами устанавливать правила и не считаться с интересами окружающих и писанными законами. Разве что, кодекс чести важен для капитанов. Такие люди могут представлять немалую опасность, особенно если учесть их немалые материальные и людские ресурсы.

Сенсация!
В Зале Интриг загорелось два экрана. С них на смотрели два некогда союзника: Иван Грозный и Антонин Гелиогабал. Их союз был очень шатким, из-за попыток Ивана уничтожить Антонина, однако, он сохранился.
Экран, транслировавший изображение императора показывал картинку, отфильтрованную так, чтобы все изображение выглядело как статуи. На экране виднелся юноша, одетый в тогу, и лежащий на скамье во дворце. Вокруг него лежали люди в куче лепестков роз. Эти люди были мертвы от того, что задохнулись цветами.


На другом же экране был русский царь - Иван Грозный. Он был одет в царское платье, которое было покрыто золотыми нитями и драгоценностями. Он восседал на троне в разрушенном Кремле. Но при этом всё равно выглядел очень царственно и внушительно. В руках он держал скипетр, а другой руке державу, которая напоминала дискошар.


Резолв последнего хода
1. Иван Грозный был почти уничтожен ядерным обстрелом со стороны Злобочерепа и Планктона! Но, благодаря секретному проекту он выжил!

Призы для всех ^__^
Кетцалькоатль
1. Дипломат. Человек дипломат из какой-то европейской страны, чтобы можно было принести в жертву
2. Небольшой блокнот, в который можно записать не рассказанную историю

Доктор Зло
1. Кнопка, активирующая злодейский смех. Теперь злому гению не придется смеяться самому
2. Большой белый пушистый кот. Осторожно, может облысеть при заморозке.

Стальной Генерал Гросс
1. Сердце. Чтобы можно было вставить в железное тело. Или не железное?
2. Большой плакат: "Я никогда не поверю этим людям и богам!"

Иезекииль `Фрэнки` фон Дракфлюге
1. Статуэтка с рукой, держащей планету
2. Личный отряд рептилоидов

Секта Восьми Богов
1. Ритуальный кинжал сделанный из костей неверующих
2. Новая роба с подогревом

Октупус Бульбулис
1. Рука человека, разрезанная на роллы и суши - За предупреждение, которое никто не послушал
2. Бульбульбубульбуль! - бульльбульбульбубубуль!

Вождь Злобочереп
1. БАЛЬШОЙ ЙИЗДОВОЙ СКВИГГ, ШТОБЫ ПАКАРЯТЬ ИТУ ЖАЛКУЮ ПЛОНЕТУ!
2. СУПИР ГРУЗАВИК НА КАТРОМ ЙСИТЬ МИСТО ДЛЯ ОРКАФФ - РОКИРОФФ!


Анна Иоановна
1. Колода карт для раскладывания пасьянсов в долгие вечера в Петербурге
2. Годовой запах фейерверков, делающих взрыв в виде ядерного гриба

Планктон
1. Рецепт Крабсбургера! - теперь у тебя есть всё!
2. Аварийный выключатель для Карен. Теперь она не сможет тобой командовать!

Антонин Гелиогабал
1. Много роз для друзей императора
2. Новая тога, которая сделает императора самым модным человеком во всей Римской империи!

Иван IV Грозный
1. Руки безрукого наводчика, который попал в Антонина только на третий раз!
2. Ракета замаскированная под башню Кремля. Теперь у царя есть свой туз в Кремле!

Сенсационный выпуск новостей!

Шипение статики вдруг сменилось изображением облачённого в генеральскую форму кота. Шерсть диктатора была местами опалена; его китель нёс на себе следы копоти и сажи; но подлинный триумф, горящий в глазах с вертикальными зрачками, не мог скрыть даже потрёпанный внешний вид!.. И только компания миньёнов, весело прыгающих за заднем фоне и посылающих своему хозяину воздушные поцелуи, несколько не вписывалась в победоносную картину.


Но не прошло и минуты, как экран мигнул и показал другого правителя, отмечающего свою победу в собственных покоях. Выстроившиеся шеренгами легионеры; лавровый венок на голове; горделивая поза - Цезарь одним своим видом вызывал невольное почтение и желание преклонить пред ним колени. Воины молчали, стоя по стойке смирно, и лишь из-за их спин доносился недовольный женский голос:
- Это жареная рыба!! Жа-ре-на-я! А я просила запечённую!! Скажи мне, дорогой, ты видишь между ними разницу?!
- Дорогая, хорошо, только не нервничай! Тебе это сейчас вредно! Я сейчас же распоряжусь принести другую рыбу!
Отозвался заискивающим тоном юный наследник Цезаря, опрометью бросившись исполнять каприз любимой жены.



Поздравляю с победой Цезаря и Генерала Мяу :)

Резолв последнего хода:
Властелин Востока и Император Ёсиро наносят ядерные удары по Генералу Мяу, получают обратно от мёртвой руки. Благодаря секретному проекту Генерал Мяу выживает, теряя всё лидерство и оставаясь в разрушенном бункере. Заключённый между Цезарем и Генералом Мяу союз позволяет им выиграть вместе, так что победителей у нас двое :)



Призы:

Цезарь:
1. Лавровый венок и вставная челюсть - победителю и будущему дедушке! :)
2. Вечно Горящий Ночник - светилу науки, чаще всех использовавшему секретные проекты!

Николетта:
1. Большой плюшевый панда - утешительный приз, дающий +100 к очарованию! Ну кто перед таким устоит?!
2. Пупырчатые дайсы - их можно лопать и лопать... отомсти рандому!

Властелин Востока:
1. Руль от танка - на память от команды Железного Капута!
2. Балахон с мишенью - помни, тебя всегда хотят убить! >:D

Мистер Хаус:
1. Альманах из будущего - и пусть тебе сопутствует удача!
2. Старенький модем - да будет твой коннект стоек и твёрд, как... в общем, да будет!

Ульяна:
1. Персональный арктический манул, самоотверженно спасённый диктатором с арктического дерева!

2. Путёвка в пионерлагерь "Совёнок" - пусть твой ICQ всегда будет выше среднего! :)

Император Ёсиро:
1. Миниатюрная ядерная ракета - самому агрессивному диктатору!
2. Большой чёрный список - тому, кто больше всех пострадал от секретных проектов других игроков!

Генерал Мяу:
1. Новый домик (с прекрасной когтеточкой!) и труселя-пати от миньёнов! С победой!
2. Пузикочесалка универсальная - самому милому диктатору!

Ким Ир Сен:
1. Искусственный муравейник - строительство коммуны начинается с малого!
2. Статуя правителя в полный рост, разрывающего пополам огромного плюшевого медведя - пусть тебя запомнят таким! Приз админских симпатий за отыгрыш!

Йорунгильм и Гусмингильм
****
На одном из множества холмов, которыми усеяны тайгардские плоскогорья, собралось два каравана. Встретившись в этом месте, главы из обоих, решили более не продолжать путь, а остановиться на ночлег. Место было безопасным, а еще такая остановка была вдвойне надежней из-за сразу двух караванов. Двойная охрана, двойная безопасность. Ну и возможность сэкономить на еде, ведь два караванщика могут отдать каждый по половине, чтобы накормить людей. Никто и не заметит хитрости. Выгода! Да и поговорить спокойно можно. А говорить можно о многом. О городах, твердынях-на-холмах, о поселившихся у самых границ гномьих владений торнийцах, о войнах низушников где-то далеко на юге, о набегах северян с северных гор. Политика и будущее Сетгорда было туманно и это понимали не только караванщики, завтракающие где-то среди холмов, но и правители, сидящие в Баларгаре и Вардалигаре. Со всех сторон страну поджидали враги с которыми что-то нужно было делать. Ведь на севере холмы упирались в море и горе, на юге не осталось свободных земель, которые заняли треклятые люди, а низушники, братья готовые откликнуться на любой клич остались где-то далеко на юго-востоке, за владениями торнидов.
****
На холмах то и дело велись работы, множились постройки и возводились частоколы. Альвы жили относительно спокойно. Звезды, как и ранее, благоволили этом народу. Открыв для себя лук и его преимущества, альвы стали практически бесстрашными. Охота стала простой, а поселения безопасней. Ведь теперь ни дикие хищники, ни альмы не были угрозой, если их вовремя заметить. Больше это оружие принесло пользы именно в противостояниях с альмами, потому как их кланы то и дело лезли на фронтир в попытках вытеснить звездный народ с насиженных территорий. Грады стрел стали отличным аргументом в пользу того, что не стоит лезть к приверженцам альверданов. Потому, пока альмы занимали ничейные земли, альвы строили города и оборудовали защитные валы. Отголоски войны все еще играли где-то внутри каждого, и все предпочитали готовиться к худшему. В народе витало ощущение близкой войны. Пока еще не понятно где именно и как она начнется, но каждый знал – скоро что-то будет.
****
В большом холле, выстроенном из дерева и камня, было слышно сотни голосов. Они ссорились, спорили, смеялись, злились. Тут можно было услышать и даже прочувствовать почти все эмоции, на которые вообще способен человек. Но не стоит путать это собрание с каким-то праздником, ибо сейчас в главном холле Паладеи собрались архонты из близлежащих провинций, дабы обсудить острую проблему. Готовящиеся наступление южан.
– Мы должны были наступать и убивать на юг еще много лет назад! Жечь деревни, убивать мужей, женщин и детей. Всех до единого. Тогда бы не было такой угрозы как сейчас, – обильно жестикулирую возмущался Пициус.
Его фраза вызвала еще один шквал эмоций. Кто-то одобрительно кричал, призывая к оружию, кто-то разочарованно махал головой, а кто-то рассмеялся так громко, что можно было подумать что ему рассказали смешнейшую шутку века.
– Хватит! – вскрикнул Намар, архонт Паладеи и главный председатель этого собрания. Именно он собрал тут всех, – Наши союзники на западе подвели нас и колтийские равнины потеряны для нас. Мы здесь собрались из-за этого. Из-за той угрозы, которую несут южане и их армии сейчас, а не обсуждать упущенные возможности многих лет назад!
Почти все в зале утихли и внимательно слушали, что говорил архонт:
– Мои шпионы донесли вести о том, что армии южан собираются развить успех у колтийских равнин и продолжить наступление на восток, в сторону адренских прибережий, а за ними и на Паладею. Мы должны собрать наши армии и выступить им на встречу! Встретить и уничтожить!
– Возможно, – продолжил, выйдя из-за спины других архонтов сказал Пициус, – но по моим сведениям южане не на марше и даже не собираются воевать, а как раз наоборот, они ищут союзников. Мои люди говорят что переговорщики этих варваров прямо сейчас договариваются с советом Капитолия о альянсе и совместном ударе на наши земли!
– Абсурдно! – возразил Марий, представитель капитолийской общины, – Все что ты говоришь это бред не имеющий ничего общего с реальностью! Послушайте меня! Южане не глупы и понимают что мы ожидаем от них удара по побережьям. Армии Капитолия ожидают их со своей стороны. Я считаю что они перегруппируются и ударят с юга, прямиком по фаникайским холмам! Туда, где у триархии не будет ни сил, ни времени чтобы собрать войска для защиты!
Вновь разразились споры и крики. Вновь начали спорить архонты и предводители о том, могут ли южане додуматься до военной хитрости или нет. Хватит ли у них сил развить наступление или нет. Хватит ли у них убедительности сманить на свою сторону других триархийцев или нет. И конца края этим спорам не было видно. Только солнце неумолимо спускалось все ниже...
****
Торренов удел. Так иногда называли западный эмират, где заселились дети Дорана. Много пережил этот народ. Беспокойные ночи блужданий, тревожные дни склок между кочевниками и оседлыми, ужасные дни конфликтов между разными племенами и союзами. Но когда над «уделом» крепко воцарились торрениды, эмират вздохнул с облегчением. Хитрость и дипломатия, вот ключ, который помог закрыть дверь конфликтов и разногласий между единым народом. Эмират Торрена начал жить мирной и спокойной жизнью, впервые за многие года. У моря, смотря на бескрайние воды и бьющиеся о берега волны, строились величественные города. Три брата-близнеца: Аль-Ахиф, Аль-Батин, и Аль-Маан. Такие похожие и такие разные. Гордость и блеск эмирата, расположенные в зеленой долине, полной живности и блага.
****
Тар-Атанам и Тар-Беор. Два города на холмах, великие твердыни и достояния альвов. Предмет дикой зависти альмов, скалящих зубы на границы владений доблестного народа. Альверданы знали что делали, ясно видели будущее. Под стенами тренировались воины и лучники, за стенами молодые альвийки рожали и воспитывали молодое поколение, а в главном здании заседали мудрейшие и властнейшие в Аммане, после альверданов конечно, альвы. На повестке дня стояли переходы армий альмов у северо-восточных границ. Если верить лазутчикам, то у моря были расположены целые табора, в которых мужчины готовились к походу. В то же время южные племена альмов то и дело расползались по степи, и никто не мог дать слово что среди тех «поселенцев» нету воинов которые готовят почву для удара в спину. Еще не одну ночь предстояло высшему слою альвов провести без сна, обсуждая планы и дальнейшие действия. Пока инициатива в их руках, не смотря на поползновения «братьев» в сторону их владений, но долго ли будет сохранятся такая ситуация? Никто не хотел начинать кровавые игрища, называемые войной, но каждый понимал, что сейчас самое время нанести удар, ведь потом может быть и поздно. Но стоит ли рушить хрупкий мир из-за предчувствия неизбежной войны?
****
Пока архонты спорили о возможных направлениях удара, пока триархия ждала, а воины томились в тренировках, южане жгли и убивали. Не жалели никого. Ни женщин, ни детей. С особой жестокостью расправлялись с архонтами и их защитниками. Сдирали кожу и прибивали, и вешали на деревья, оставляя на корм птицам. Северяне сражались и сражались отчаянно, но южных варваров было больше, их ряды ровнее, а оружие в руках било вернее. Прирожденные воины, убивали искусно и без жалости. Единым кулаком ударили они во всех трех направлениях, захватывая все больше и больше земель. Полчища южан подошли к Паладее и Капитолию, намереваясь снести жемчужины триархии, но фортуна тут им изменила. Разбились волны варваров о защитников, а потом отошли зализывать раны. Триархия получила удар. Сильный и болезненный. Но она выстояла. Еще не все потеряно, даже наоборот, ведь южане выдохлись. Самое время принимать решение!
****
Поздним вечером в шатер к шейху Амиру явилось трое торнийцев, грязно одетые, «осушенные» и уставшие. Правитель эмирата предложил отдых и пищу, хотя и знал, что те откажутся. Странники, так они себя называли, верные люди еще со времен отца, отправленные на север и на юг для наблюдения. Они много видели и много знали. Сев рядом со своим шейхом, прежде поблагодарив за гостеприимство и отказавшись от отдыха, принялись рассказывать ему. Эмират Уллера отошел в глубокую пустыню, где племена без устали кочуют и контролируют большие и малые оазисы. Почти к самым горам ушли почитатели великих дюн, где не признают ничьего закона, кроме своего, и ничьего авторитета, кроме пустынного народа. Последователи трех львов же, уподобившись братьям из пустынь, тоже отошли, только на север. Заняли равнины и холмы и столкнулись в смертельной схватке с короткоросликами с долин. Не хотят ни видеть, ни слышать ничего о Доране, его сыне, и их предложениях. Один народ, а три осколка. На столько разных, что тяжело сказать, что когда-то они были едины в своих начинаниях.
****

Эмират Торрена
Дети солнца

Bечен пламенный диск солнца на небосводе, горячее дыхание его жаркими ветрами охватывает Великую пустыню, меняется рисунок дюн в море барханов. Великая пустыня сурова своей беспощадной справедливостью. Жаркий день сменится холодной ночью - время убегает, как песок сквозь пальцы. Что-то появляется, что-то уходит в небытие. У торнийцев говорят 'Под солнцем вечны три вещи: Великая пустыня, кочующий по ней торнийский народ, и уважение к старшим'.

Eще говорят 'Западное гостепреимство шире Великой пустыни', и это действительно так. Именно на землях Торренов в наибольшей степени устоялись обычаи гостеприимства, взаимовыручки и почитания старших. Гостя встретят добродушно, угостят финиками и инжиром, на угли бросят горсть сушеных цветков цинтии (благовоний). Авторитет и власть шейхов и эмира на западе, были наиболее крепки среди торнийских племен. За многие дела западные торнийцы брались сообща - вместе стали пробовать культивировать цинтию, пока получалось в более плодородных западных регионах. Вместе же, группами стали браться за ремесла, разделяя между собой части процесса.

Крепкий авторитет правителей, выделение групп ремесленников, первые победы в земледелии стали причиной появлению первых крупных поселений. А сразу после появления крупных поселений, в которых были сосредоточены ремесленники, расцвела и торговля, появились первые базары. Торнийские базары с первых дней были местом шумным и колоритным, каждый громко зазывал покупателей, нахваливал свой товар и приглашал выпить отвара из трав за разговором об условиях мена.

Bремя течет, меняют свой рисунок барханы. Великий эмир Иберин эль Торрен возвысил свой род над равными, заставил прислушаться к нему. Почтенный эмир Дорен эль Торрен отправил детей пустыни широко селиться на новые земли. Те, кто ранее был повержен поднимает гордую голову. Три братских рода торнийцев, три разных пути - на западе Торрены, на севере Вейты, на юге Уллеры. Пустыня рассудит, чей путь верный. У Дорена был сын Ахиф и две дочери - Батин и Маан. Когда пески забрали влагу правителя, новый эмир засиял на солнечном троне Торренов. Кто видит цель, не замечает преград.

Брат выдал своих дочерей за двух шейхов почтенного Али ибн Басма и храброго Джуна эль Гиро. Мудрость торнийских женщин заслуживает отдельного упоминания. Жена всегда угостит мужа сладкой речью, отметив все его успехи и свершения. Она же всегда пропустит всю горечь и соль из мужских речей. Женщина это святое и не меньше. Рядом с хорошей женой, муж расцветает и вершит великое. Обе и Батин, и Маан были истинными дочерями своего народа. Эмир Ахиф эль Торрен основал перый крупный город - Аль-Ахиф, двум других он дал имена любимых сестер своих - Аль-Батин и Аль-Маан. Здесь расцвели ремесла и торговля, вокруг городов стали появляться первые посадки цинтий. Многое сделал эмир и не переставал повторять 'Мир и труд — вот источники благополучия'.

Йорунгильм
****
- Деда, Деда-а! – громкий детский возглас шквальным ветром ворвался в урасу. Да и прозвучал, наверное, на всю стоянку, потревожив всех тех, кто все еще отдыхал после тяжелой охоты.
Уставший старый гном, лежавший в этом время на лежанке и закутанный в шкуры, лишь устало хмыкнул в ответ. Может пронесет? Но не пронесло. Небольшого роста, но уже достаточно пузатый ребенок быстро добрался к нему и начал без задних мыслей тыкать пальцами под ребра, пытаясь разбудить своего деда.
- Ну чего тебе, Толмук? А? Ну почему тебе все неймется? Иди поиграй с остальными в охотников или в прятки, дай отдохнуть старым костям…
Старый Тугрим Гадючий Хвост, хотя другие гномы за глаза звали его укротителем сусликов, любил поспать, но еще больше он любил причитать по поводу и без.
- А расскажи историю про Хурика Громогласного!
- О-ох, внучек, ты ж уже слышал эту легенду сотни раз. Дай мне уже от нее хоть немного отдохнуть. Давай я тебе лучше расскажу сказку про спасение прекрасной Дзежзки из лап торнийев?
- Ну-у деда-а-а!
Старый гном лишь обреченно вздохнул и принялся рассказывать старую как мир историю о Хурике Громогласном, отце гномов, и его сыновей, давшим начало великой расе.
«Во времена, когда солнце только отделилось от земли, а воды отошли вдаль, из глины и пепла появился первый среди разумных – Хурик Громогласный. Гном, во всем своем величии. Высокий, аки гора, с бородой до колен, и руками способными свернуть и закрутить в узилище дикую реку. Но одиноко было Хурику, и в скитаниях по миру родил он троих сыновей себе. Старшим из них был Ротумир, сильный и выносливый. Вторым сыном был Керастад, отличавшийся терпеливостью и смирением. Младший же, Райлезрен, был непоседой страшной, еще практически с пеленок. Когда сыновья окрепли и повзрослели, пришло время дать им волю. Но что отдать каждому сыну, как решить кто достоин того или иного? Решил тогда Хурик, что все решит охота. Сказал он сыновьям своим, что от того, кто и что принесет, и будут зависеть его дары.
Ротумир, чтобы показать свою смелость и силу, принес шкуру медведя. Керастад, не желавший причинять вреда другим, привел отцу овечку. Райлезрен же, как самый непоседа, пошел в дальние земли, чтобы принести отцу дар особый, невиданный ранее. Ведь он достоин большего и лучшего. Ушел он на юг, в земли просторные и ровные. Не чета высоким горам, среди которых любил играть Ротумир и не похожих на холмы, среди которых часто спал Керастад. В землях этих, просторных и свободных, встретил он человека. Тот представился Торнумом, путешественником из юга. Делать было нечего, и доверчивый Райлезрен, пригласил его к своему костру и предложил разделить еду и кров. Ну и чего греха таить, рассказал попутчику о проблеме своей. О желании найти что-то особенное для отца. Тогда Торнум предложил пойти к морю и достать из него сокровище – перл прекрасный, да не простой, а говорящий. Поразмыслил Райлезрен и решил, что хорошая же идея! И пошли они вместе к морю. Три дня и четыре ночи провел в воде младший сын Хурика, прежде чем поймал короля мидий, как называл сам себя говорящий перл. Обрадовался гном, и радовался за него Торнум. После утомительной ловли пошли оба спать. А на утро, доверчивый Райлезрен, не обнаружил ни человека ни выловленного в море подарка. Злился и психовал сын Громогласного, но делать было нечего. Поймал он кроля и понес назад, к отцу.
Когда вернулся к домашнему очагу, то увидел, что отец лежит уже на погребальном костре. Ротумир лишь зло зыркнул на растерянного младшего брата с кроликом в руках, сплюнул и ушел. В свои излюбленные горы. Керастад, который вместе с братом провели обряд и отправили отца к небу, рассказал что тужил Хурик за младшим сыном и переживал из-за того, что того долго нету. Переживал, что в беду он попал. От туги этой заболел он, а так и не увидя сына отправился к звездам, чтобы оттуда смотреть за сыновьями.
Тогда поклялся Райлезрен, что не познает покоя, пока не найдет своего подарка отцу, и ушел на юг, к равнинам и морским пучинам. Найти треклятого человека, по имени тормун, отобрать украденное, да воздать почести отцу.
Много лет прошло з тех пор. Райлезрен родил Турэрдана и Бралексию. От них пошли Рудсима, Радогмунд, Детайба, Лиекин, Грумигус, Бельтаррен и другие. Так и появились на свет кланы низушников, кочующие по равнинам Тайгарда, землям Хурика Громаогласного, первого и великого властителя всей земли. И с тех пор не знают они покоя, ища себя среди этих равнин и не имея ничего кроме ненависти к людям с юга»
Когда Тугрим закончил свой рассказ, то его маленький внук уже спал, свернувшись калачиком костра. Гном лишь улыбнулся и потянулся, хрустнув своими старыми костями. Толмук любил эту историю и незачем ему было знать, что гномы холмов, а уж тем паче горные братья из далекого севера рассказывают совсем другие истории. Пока незачем. Слишком мал, чтобы рушить веру в праведность гномов, да злобность торнийцев…
****
Тем временем на юге, среди песчаных барханов и редких оазисов бродили торнийцы. Это племена перемещались от одного оазиса к другому, следуя за солнцем и сменой погоды. Доран Торрен был великим человеком, был он и великим торнийцем смотрящим вперед. От других эмиров отличался своими далеко идущими планами и намерениями. Он не видел преград, а видел цель. Великий народ и великие свершения. Почти такие же великие, как и бескрайняя пустыня. Для этого были отправлены шейхи, для этого ушли люди вперед, на новые земли. Открывать новые оазисы и расширять ареал владений солнечного народа. Но там, где есть великие планы, таятся и великие проблемы. Перестали приходить вести от дальних племен. Не возвращались посланцы к тамошним шейхам.
Пустыня безжалостна и не прощает ошибок. Она убивает без колебаний. А торнийцы едины с пустыней. Но не с Дораном Торреном, как показали события. Не всем оказались по душе его приказы. Кто-то забыл о них, как только увидел зеленые земли. А кто-то убил его послов, как только те заявились в их владения, считая последователей Дорана недостойными и нарушителями традиций… Разделился один великий на три разных осколка. На севере осели племена, не желавшие более стенаться по миру, видя плодородные и пригодные для жизни земли. На юге же царили шейхи, не признающие ничего иного, кроме святой пустыни и ее меняющихся дюн. Их жизнь была этой пустыней, по которой они без остановки кочевали. Лишь на западе был эмират, который объединил в себе обе крайности. Живущие в пустынях племена как и раньше отдавали свою жизнь и судьбу в руки солнца, тогда как проживающие на зеленых землях уже не срывались так часто с места на место, обживая пригодные земли и делая долгие стоянки. Между этими, казалось, двумя ипостасями одного народа, наладилось взаимодействие, ведь кочевники много охотились, а оседлые племена много рыбачили.
****
Бубны. Откуда взялись они на Атрее? Кто знает. Так же как никто не скажет откуда тут атрейцы. Кажется, что этот инструмент так же древен как и копье. Как первые люди. Как мир. Как война.
Бум. Бум. Бум.
Несколько человек ударяли в бубны, выбивая стройный ритм. Ритм, в котором тянулась полоса воинов, шорохтящих оружием, выкрикивающих ругательства и готовящихся убивать. Воздух греет, адреналин в крови подгоняет. Но нельзя. Нельзя быстрее. Есть бубен. И его удары.
Бум. Бум. Бум.
Сердце воина не знает страха, а разум сомнений.
Бум. Бум. Бум.
Рука крепко сжимает древко копья, рукоять ножа, или массивную дубину.
Бум. Бум. Бум.
Впереди виден враг. Их много. Они сильны.
Бум. Бум. Бум.
К вискам приливает кровь. Внтури все жжет от желания. Нужно выбрать цель.
Бум. Бум. Бум.
Две волны разных атрейцев сцепились в смертельной схватке. Стонут и сыплют проклятиями раненные. Падают в траву мертвые.
Бум. Бум. Бум.
Подходит еще одна волна. А за ней другая.
Бум. Бум. Бум.
Месиво из людских тел, крови и насилия. Страшно смотреть на все это. Но тут вершится история.
Бум. Бум. Бум.
Лязг сотен копий, крики сотен воинов, вонь сотен павших.
Бум. Бум. Бум.
****

Вейс вспомнил, как сдавал экзамен на звание мага. Принимал его старый и въедливый волшебник-гроза всех учеников Де’Аламбер. Молодой иллюзионист с легкостью сдал теорию и шутя выполнил все задания, когда старый маг дал ему еще одно испытание. Подлый прием, когда речь касается сотворения колдовства. Проблема заключалась в том, что Вейс, не рассчитывавший на это, уже выложился на предыдущих заклинаниях и сейчас остался почти без маны. Ханцельмейхен должен был на три минуты зайти в специально приготовленную комнату, после чего создать полную ее иллюзию так точно, насколько мог. Такое масштабное заклинание, как воссоздание целой комнаты требовало очень больших затрат. «Ну же, покажите свои умения», - ехидно сказал Де’Аламбер молчаливо стоящему иллюзионисту. Вейс судорожно прикидывал, насколько малой он может сделать плотность магии в иллюзии, чтобы она не развалилась, и каждый раз получал, что стабильным результат быть не может никак. Правильная мысль пришла, когда экзаменатор уже открыл рот, чтобы объявить о провале экзамена. «Но если плотность магии сделать меньше нельзя, остается только уменьшить объем. Точно! Достаточно сфокусировать энергию лишь в некоторой окрестности объекта и сделать так, чтобы с его позиции иллюзия казалась полной!» Стороннему наблюдателю показалось бы, что вокруг старика образовалось какое-то бессмысленное разноцветное пятно, однако сам маг отчетливо видел перед собой комнату: вот стол, вот сундук, а вот мазок краски в дальнем углу, который он сам вчера сделал для испытания. После такого ему ничего больше не оставалось, как позволить молодому человеку вступить в ряды профессиональных магов.

Вейсу очень понравилась эта игра – найди как можно больше способов обмануть доппеля. И тут ему помогало то, что он хорошо изучил этих существ. Если он смог выбрать цель, значит ее задали относительно того, что доппель определяет однозначно. Либо это сделано в собственной системе отсчета, связанная с самим клоном («цель перед тобой»), либо в системе отсчета, связанной с ареной («цель в такой-то части арены»). Попробуем его обмануть. Никаких сложных глобальных иллюзий по всей арене не требуется, только немного колдовства вокруг доппеля, так, чтобы он ударил по Армандо.
Ну и, конечно, удар правой в челюсть, куда уж без него…