Голосование пользователя

На заре времен отхлынули холодные серые воды, уступая место массивным землям, поднимающимся из глубин. Отшумели бури, успокоилось буйство стихии, и на месте тех земель стали пробиваться ростки жизни. Недра плодородные тех земель были богаты багряными терракотовыми глинами, оттого и цвет всей растительности имел огненные, рыжие и охровые оттенки вечной осени. Зверье под стать окружающему лесу тоже носило шкуру в тех же цветах. А растений и живности в этом лесу было целое множество, одним словом буйство жизни и природы, настоящая житница. И настолько чаща лесная разрослась, что иной раз со стороны не было понятно, что за рыжей листвой в сущности происходит.



Если что и было незаметно, так это не Древо Жизни, что, как исполинский колосс, своими ветвями подпирало облака на небесах. Оно было венцом осеннего леса, его центром и сутью и имело невероятную волшебную жизненную силу. Причиной тому было место, узел пересечения паутины силовых линий, через который проходили волшебные потоки. Через глубочайшую корневую систему и раскинутые от горизонта до горизонта ветви Древо аккумулировало волшебную энергию и определяло саму жизнь вокруг себя. По сути оно и было Осенним лесом ведь, весь он формировался по воли его.

Древо жизни являлось доминирующей формой жизни в лесу и агрессивно формировало окружение по своей воле. Под всем лесом раскинулась система грибницы, что нитями дотягивались от центра до самых окраин. Лианы паразиты, туманы грибных спор, шипастые заросли плотоядного кустарника - множество мер охраняли 'свои' формы жизни, и выживали другие. Вся эта агрессивная флора во главе с Древом как единый организм овладели территорией осеннего леса и были не прочь подчинить соседние биомы.



В конце эпохи венцом творения Древа стали алые эльфы, что были рождены в коконах багровых лилий в корнях Древа. Магия жизни подарила этим новым существам удивительную живучесть и разум. Чтобы эти стайные существа смогли реализовать задачи, на которые флора и фауна не были способны. Алые эльфы были частью осеннего леса, соединенные с его бурной природой. Пока они были молоды, копошились к корнях древа. Когда подросли, стали за ним ухаживать. Первым словом, которое они произнесли вслух было "Ки", что означало Матерь-Древо, вторым назвали себя - "Ки-Набу", что означало "древом рожденные".

Алехандро перешел на идеальный английский, - Должен? В тот раз? - с удивлением переспросил Алехандро, похоже не веря свои ушам. Немного отойдя от шока, начал со всей силы кричать в телефон. - А не пошел бы ты к черту, козёл. Может в молодости ты и был хорошим копом, но тайная, двойная жизнь изменила тебя. Скажи спасибо шефу, что вообще не сдал тебя ФБР, а лишь отправил тебя на пожизненную ссылку назвав "это" повышением. Если я тебя еще хоть раз увижу в Спрингфилде, Рокфорде или Джолиет, сломаю тебе нос, если буду в хорошем настроении, а если нет, то пожалуй сломаю тебе ноги. Сюда больше не звони, у тебя здесь друзей нет, ублюдок!

С этими словами Алехандро оборвал связь.

В местную аптеку, шурша надетым поверх головы пакетом, просочилась бабка Зина. "Войти" и "заскочить" эта карга по определению не могла, только прошмыгнуть или просочиться, как змея в щелку. Любой городок без подобных старух - что банка варенья без плесени. Их вездесущие глаза, все-слышащие уши и болтливый язык не дадут вам незаметно гульнуть с чужой женой и уж тем более нарушать законы в городе. Впрочем, следует признать, бабка Зина действует совершенно бескорыстно. Лучшей наградой для нее будет полюбоваться из-за заборчика на результаты своих трудов - семейный скандал, драку между соседками или результаты голосования.

- Здравствуй, деточка! Давненько я у вас тут не была, да вот опять боль поясничная приключилась, ой-ой, ни сесть, ни встать, и куда ж мне, бедной, деваться... - фальшиво слащавым голосом зачастила бабка Зина обращаясь к молодой девушке-фармацевту, попутно обшаривая профессиональным взглядом. Ничего компрометирующего вроде синяка или новых сережек не обнаружила и заметно расстроилась.

Немного обменявшись свежими слухами и купив мазь от прострела, бабка Зина понеслась по улицам к себе домой. Следовало бы хорошенько отдохнуть, завтра еще очередь в поликлинике с утра занимать.

- Да.

Тенедар, широко расставив копыта, сделал жест, будто обнимал громадную фигуру богини.
– Играк ту амат, Адикия – пробормотал-полупрошептал он на Тёмном наречии – царкол таен амат Адикия.

Спустится с обелиска было куда проще, чем на него забираться. Снизу его уже ждали четыре фигуры вожаков Стада, и внимающие им ревущие шаманы.

– Повелитель – начал Бварназ – мы все видели эту дверь. Нам туда не добраться. Мало того, что у нас нету никого, кто мог бы добраться до двери, вроде летающих гарпий, так и имеющихся в запасе шкур не хватит даже до середины подобной верёвки. И колесницы, разумеется, просто будет невозможно взгромоздить на подобную высоту.

Моргур, предвосхищая слова остальных, вздел вверх щёлкающую левую клешню. А затем заткнул посох за спину, отрастил клешню и на месте правой ладони, и принялся вскарабкиваться.

Чудовищные удары копыт выбивали в ледяной глади стены разломы, как раз нужного размера, чтобы поставить там ногу. Соединенная работа клешней позволяла Повелителю Черепов продвигаться вверх и на метр внутрь, оставляя за собою мешанину обломков, а аура трансформации обращала скользкий лёд в камень, металл, кость и даже соединения живой плоти.

Мигом сообразившие, что необходимо было делать, за ним полезли юркие и ловкие унгоры. Они несли с собою деревянные клинья, добытые из разрушенных колесниц, вбивали их в те искажённые места тропы, которые казались более податливыми, и обвязывали их верёвками, чтобы облегчить подъём поднимающимся за ними зверолюдам.

Потом карабкались бестигоры - крупные, злые, и наиболее превосходно выученные и приспособленные к любым условиям Дети Хаоса. У каждого из них за спиною висел двуручный топор либо же секач, а одеты они были в мешанину ржавой либо окрашенной в коричневые цвета тяжёлой брони. Несмотря на вес, поднимались они наподобие горных туров, перескакивая с одного разлома на другой.

Завершали странную, карабкающуюся к небу процессию, обыкновенные горы, несущие на себе, кроме снаряжения и оружия, ещё и мясо забитых на убой разоргоров. В нужные моменты они втыкали в лёд (и прочие материалы) зазубренные останки костей и рогов животных, продвигаясь все выше и выше.

Это было действительно паломничество дикарей, восхождение безумцев, атакующих небеса единой шерстяной, мычащей, выкрикивающей и проклинающей имя вожака меховой ниткой.

Пот небольшими струйками стекал со лба и висков парня, он явно был в шоке от заявления Хосе. И не удивительно, что он не поступил на юриспруденцию, раз уж он повелся на обыкновенные угрозы о сроках в десять или пятнадцать лет. Его интеллект можно было бы сравнить с кирпичом.

- Правда попаду в программу защиты свидетелей? - с надеждой в голосе спросил Арти, - но я ... я в самом деле почти ничего не знаю. Да и работаю я там всего несколько месяцев. Я просто делал то за что мне платили.