Голосование за ходы

  -Гости славного Айлура, оставайтесь на месте!.

  К небольшому отряду, остановившемуся у ворот пурпурной крепости, приближался один из малых военных патрулей: два рядовых под руководством капрала. Прохожие благоразумно расступались, освобождая дорогу колониальным пехотинцам. Трое молодых мужчин, в зелёных мундирах солдат Нового Эринола, с красными и белыми вставками, мерным неспешным шагом пересекли улицу.

  Остановились, впечатав шаги в мостовую. Человек с нашивками капрала сделал шаг вперед. Мундир сидел на нём, как влитой, начищенные пуговицы и жетон патрульного на груди явно блестели бы на солнце, если бы то желало показаться из-за облаков. Казалось, патруль заступил на смену совсем недавно и духота ещё не успела нанести свой медлительный, но неудержимый удар.

  Придерживая ладонью рукоять палаша, капрал окинул взглядом приметную компанию и произнёс:
  -Добро пожаловать в Айлур. - Голос был молодой, звонкий, резкий. Полный силы. - Посещающие город через портал не обязаны декларировать свои цели, однако это не освобождает вас от всеобщей ответственности. Должен уведомить новоприбывших, что с сегодняшнего утра на территории города и крепости введено чрезвычайное положение и комендантский час. Любой, находящийся на улицах после восьми часов вечера без специального письменного разрешения, будет задержан и доставлен в форт для выяснения обстоятельств. Приказом полковника Уоррена.

  Он по очереди осмотрел всех, кроме Сэмли, выясняя, насколько хорошо до них дошло сказанное. Затем взгляд его всё же встретился с глазами урдун.

  -Теперь насчёт тебя.. - На лице мужчины проступило лёгкое презрение, которое он и не пытался скрыть. - Приказом полковника, все.. Аборигены, не являющееся личной движимой собственностью или не располагающие личным письменным разрешением полковника или бургомистра, должны покинуть город до захода солнца. Каждый встреченный патрулём по истечении срока абориген отправится прямиком в подвалы форта. Тебе всё понятно, хвостатая?

  Он с лёгким сомнением посмотрел на Сэмли и добавил нарочито медленно, растягивая слова:
  -Те-ебе я-ясно?

  Информация была получена. Цель обозначена. Теперь стихийно собраной команде оставалось лишь проверить снаряжение и выдвигаться в путь. Когда наёмники покинули комнату, Томас вновь наполнил бокал, откинулся на спинку стула и мрачно вздохнул.

  Дверь вновь открылась, едва он успел ополовинить напиток. Вошедшая девушка в платье служанки обогнула стол и остановилась по правую руку от сидящего.

  -Ты уверен в них, Том?
  -Я сейчас ни в чём не уверен.
  -Эти ребята выглядят не очень бдительными и слишком уж.. Особенными.. - Во фразе черноволосой девушки звучал потаённый смешок.
  Томас ещё раз мрачно вздохнул и его взгляд опустился на стол, где недавно лежали пять аккуратных кожаных мешочков, а теперь имел место быть лишь небольшой желтоватый прямоугольник конверта. Хосефина, похоже, была слишком увлечена новой картой, Алисия и Сэмли друг другом, а мужчины - вопросами, чтобы уделить внимание их пропуску в Айлур.
  -Итзалова мошонка, Рози! - Ругнулся Томас. - Анвар, Солод, Мельник.. Мы не можем действовать, как обычно. Есть время работать иглой, есть время рубить топором.. А если этот топор чужой и непредсказуемый, то ещё лучше. Глядишь, наши "особенные" друзья взбаламутят трясину.

  Он отставил бокал и взял со стола конверт. Зажав его средним и указательным пальцами правой руки, протянул стоявшей рядом девушке.

  -Попробуем слепить из дерьма пулю. Они договорились встретиться у пурпурных через час. Сыграем в пятнашки. Передашь торопыгам письмо, заодно проверишь хвосты. Я же присмотрю за тобой.
  Девушка сделала шаг вперёд и, обернувшись, полуприсела на стол. Платье служанки затрепетало, опало и спустя мгновение превратилось в лёгкий хлопковый костюм для путешествий. Она взяла конверт и, убрав его в поясную сумку, лукаво взглянула на сидевшего мужчину.
  -Признайся, Том, тебе просто нравится пялиться на меня.. Зачем наводить тень на плетень с пятнашками?
  -Язва ты, лейтенант. Хуже моровой. - Томас достал из поясного кошеля небольшой ажурный амулет и нацепил на шею. - Вот закончим и отправлю тебя на эшафот за небрежение интересами Нового Эринола. Палачу будешь глазки строить. Работай давай.

  С последней фразой Томас надавил на одну из завитушек амулета и растаял в воздухе. Хмыкнув, девушка встала и оправив ладно сидящий костюм, покинула комнату.

-----------------------------

  Порт-Элькор постепенно приходил в себя и начинал жить своей жизнью. Смертельный полуденный зной плавно уступал место обыкновенной и привычной уже удушливой жаре, позволяя горожанам вернуться к делам.

  Припортовые улицы быстро заполнялись спешащим по своим делам народом. Скрипели телеги, то тут то там звучали выкрики торговцев и моряков, сочные матюги грузчиков. Совсем скоро по мостовым загрохочут телеги, наполненныйе товаром и пробраться сквозь толчею будет трудно.

  Ушедшим вперёд Алисии и Сэмли приходилось неспешно продвигаться сквозь быстро растущий ручеёк прохожих, периодически отбиваясь от настырных уличных торговцев, большая часть которых принадлежала к народу Сэм. Впрочем, это было не так уж сложно. Наперебой расхавливающие свои вкусности и побрякушки лоточники отступали почти сразу, как сталкивались глазами с надменным взглядом аристократки, что на удивление хорошо чувствовала себя в непривычной для большинства колонистов жаре.

  Впрочем, это не мешало им глазеть на необычную пару. Сэм, то и дело, ловила на себе изучающие, оценивающие взгляды. Кем они считали её? Служанкой? Наёмницей? Постельной грелкой? Сложно сказать. Впрочем, осуждения особого девушка не чувствовала. Как и чрезмерного интереса. Они с Алисией были зрелищем примечательным, но далеко не самым интересным из тех, что можно было встретить на улицах портового города.

  Другие члены разделившегося отряда вызывали у пёстрой толпы прохожих и уличных торговцев ещё меньше интереса, что, впрочем, не мешало им с той же целеустремлённостью липнуть к двум полуэльфам и представителю старшей расы.

  Отправившийся по своим делам Лукас без особых проблем добрался до арендованной комнаты и, на всякий случай, ещё раз проверил снаряжение. Как следует. Всё было на своём месте и в должном состоянии, так что ничего не мешало Таваресу пуститься в эту непредсказуемую авантюру.

  Хосефина и Иммераль провели отпущенное время с несколько большей пользой. Сперва они завернули в ремонтные доки и взошли на "Чудеса", где девушка собрала всё необходимое и, попросив Иммераля немного подождать, заперлась в каюте навигатора на десяток минут. После чего их ждал рынок.

  Пройдя по улицам с потоком прохожих, постепенно превращающимся в полноводную реку, они вывалились на торговую площадь, окунаясь в безумие ароматов. Специи, сочащиеся фрукты, травы, свежий улов и мясо, железо, кожа, оружейная смазка. Окружающая какафония била по всем органам чувств. Безумное переплетение запахов - по носу, висящий над площадью гвал - по ушам, а пылающее в болезненно голубом небе солнце - слепило глаза. Впрочем, от последнего несколько спасали перетянутые между соседними торговыми рядами навесы.

  На этом рынке новичку было легко потеряться и, засмотревшись на изобилее товаров, раствориться во времени, придя в себя лишь к вечеру с пустым кошельком. Хорошо, что ни Хосе, ни Иммераль новичками не были. Доверившись более опытному в плане покупки трав и снадобий эльфу, навигатор направилась за ним к крайнему левому ряду. Там, в одном из зданий, выходящих фасадом на торговую площадь, обнаружилась лавка с занятным символом: двумя зелёными змеями, обвивавшими красноватую колбу.

  Добродушный пожилой человек, поблескивая испариной на лысеющей голове, поприветствовал Иммераля, как старого знакомого, и, особо не торгуясь, продал запрашиваемые ингредиенты. Значительно опустошив кошельки, внезапые соратники разжились двумя одинаковыми деревянными шкатулками, в которых было всё необходимое для создания исцеляющих тело зелий. От пяти золотых за комплект для ухода за ранеными старик отказался, улыбнувшись и вручив его эльфу, как подарок постоянному покупателю и за то, что тот привел в его лавку нового посетителя.

  Время поджимало и отстающей парочке пришлось поспешить. Благо, резиденция ордена Пурпурного Пламени находилась неподалёку. Отойдя от рынка и миновав пару улиц, Хосе и Иммераль вышли на очередную, в этот раз довольно небольшую, площадь. "Пурпурная крепость" вовсе не было пустым выражением. Встроенный в городскую стену небольшой форт со скромными, но от этого не менее грозными башнями внушал уважение. У массивных ворот было мало прохожих и увидеть троицу знакомых не составляло труда.

  Собравшемуся вместе отряду предстояло двинуться дальше. К открытой в больших воротах небольшой калитке и двум стражникам в пурпурных цветах с поблескивающими на солнце протазанами.

  Томас покуривал трубку, выпуская одно за одним кольца дыма, и внимательно слушал собеседников. Посыпавшиеся уточнения его нисколько не удивили. Возможно, он, наоборот, удивился бы, если их не было.

  Отдав карту Хосефине, он откинулся на высокую спинку стула и произнёс, глядя на Иммераля.
  -Я уже давно не был так откровенен с непосвящёнными, друг. Если бы я знал, с чем конкретно мы имеем дело, ваши услуги мне вряд ли понадобились бы конкретно в этом деле.

  Он слегка постучал пальцем по трубке и вздохнул.
  -Пропажа групп и нападения на деревни слишком удачно совпадают по времени, чтобы не быть звеньями одной цепи. У меня есть подозрение, что в моей организации кто-то решил поработать налево. Поэтому мне нужны люди со стороны. Мне нужна нить, с которой я смогу раскрутить этот клубок. Я думал, это достаточно очеидно, чтобы не произносить вслух. Как и некоторые другие вещи.. Ты тут совсем недавно, Лукас, и в местном преферансе ещё новичок..

  Он перевёл взгляд на Тавареса.
  -Ван никуда не приводил армию. Он всегда там. Именно поэтому там стоит Айлур. Это одна из крайних точек нашего рубежа. Его столица на том направлении. Ван предпринимает вялотекущие действия с тех пор, как мы высадились на берега Маруна. Несколько раз ему серьёзно дали по зубам, с тех пор он старается не высовываться, но периодически шевелится. Сейчас как раз один из таких случаев, к несчастью для нас. Не исключено, что его действия вызваны недавними нападениями. Но это голые догадки. У меня слишком мало информации с подконтрольных Вану территорий.

  Он последний раз затянулся и отложил трубку, разогнав рукой остатки табачного дыма перед лицом.
  -Именно поэтому я и рекомендовал вам взять проводника из местных.. И нет, дона, Сэмли в этом ключе не подойдёт. Она, конечно, чрезвычайно ловка и я не советовал бы вам играть с ней в карты, если не хотите лишиться последних штанов, да и в том регионе она, наверняка, бывала.. - Он отсалютовал лисице. - Но вам нужен тот, кто владеет актуальной информацией. Контрабандист, в идеале. Тот, кто сможет провести вас в обход патрулей Красных Копий. Тогда, дорогой Лукас, вам удастся миновать леса без конфронтации с Урдун. Кроме того, наличие с вами и проводника и Сэм увеличит шансы на нормальный контакт с местными.

  Томас задумался на несколько мгновений, что-то анализируя или выуживая информацию из памяти.
  -Никакой необычной активности за последнее время я не могу припомнить. Если это дымовая завеса, то пока им отлично удаётся вводить меня в заблуждение. Всё выглядит так, будто кому-то нужна острая фаза конфликта между урдун и Новым Эринолом. Кто-то либо собрался половить рыбу в мутной воде, либо хочет сыграть по крупному. Активное противостояние ослабит вана, отвлечёт и частично ослабит нас. После этого злоумышленник может позариться на территорию нашей колонии или предпринять массированный рывок к столице Вана.. Но никакой подозрительной активности на границах замечено не было. В любом случае, дело это пахнет довольно дерьмово.

  Выдав продолжительную речь, Томас вновь наполнил свою кружку и сразу опустошил её. Слегка прокашлялся.
  -Само собой, то, о чём мы сейчас говорим, не должно пойти дальше вас. Последствия могут быть трагическими. Во всех отношениях. Надеюсь, эту очевидную истину объяснять не нужно. - Он тяжело вздохнул и продолжил: - Что же касается внешних данных группы Анвара.. Сам он - серый полуорк. Высокий, мощный, чёрные волосы собирает в хвост, виски выбриты, справа на роже рваный шрам от скулы до середины щеки. Его парни, Эрик и Рован, оба люди. Средний рост. Оба кареглазые, Эрик черноволосый и кудрявый, у Рована мышиные волосы. Особых примет нет. Подробнее сможет подсказать связной. Их следопыт, Арранх, кот. Желтый, пятнистый. Тонкие лапы, тонкое тело. Тощее, чем средний эльф, без обид, Иммераль. Работает с нами уже несколько лет. Если.. Если вы найдёте только изуродованные тела, как следует обыщите..

  Он достал из неприметного кармана на поясе медальон на длинной серебряной цепочке. Распахнувший крылья серебристый орёл сжимал в когтистых лапах чёрную змею. Неплохо известный всем, не ладящим с законом, и пугающий до дрожи символ тайной стражи Нового Эринола.

  -Найдёте такой, значит, это мои ребята. - Он немного помолчал. - Итак, подведём итог. Я, пожалуй, сказал вам всё, что мог. Используйте информацию полностью, но не отпускайте её дальше. Старайтесь быть внимательнее и не шибко доверяйте незнакомцам, если против нас работает кто-то из моей конторы, возможны неприятные неожиданности. Старайтесь сильно не светиться. С полученной информацией возвращайтесь сюда. Найдите Рози, вы видели её, только убедитесь, что это действительно Рози.

  Аккуратно свернув цепочку медальона, он убрал его обратно в неприметный кармашек.
  -Если вы хотите обменяться информацией о своих возможностях, то действуйте. Это не должно занять много времени. Хотя, по моему мнению, это вполне неплохо можно сделать и на ходу. Уверяю, каждый из присутствующих более, чем компетентен для предстоящей работы.
  Он снял с пояса часы и довольно живописно посмотрел на время.

  Порт-Элькор. Место, в котором на землю Маруна впервые ступила нога жителя Старого Света. Почти полвека утекло с тех пор. Непролазные джунгли с каждым годом отступают всё дальше, освобождая благодатную почву для новых домов, плантаций, дорог.
  Далеко не все урдун пребывают в восторге от энергичности пришельцев, но мало кто из них способен выразить недовольство чем-то, кроме нескольких неприличных слов, сказанных в кругу друзей.
  Местный Ван - единственный, кто пытается оказывать открытое сопротивление, не в силах противостоять медленной, но неудержимой экспансии. От немедленного поражения его армии удерживает лишь почти непроходимый лес, полный чудес и опасностей, к которым его воины привычны куда больше, чем мягкотелые захватчики.
  Сам Порт-Элькор сильно изменился за прошедшие десятилетия. На смену деревянным складам и частоколам пришли мощёные мостовые и крепкие каменные здания. Теперь губернатор с уверенностью заявлял, что столица его колонии ни в чём не уступает Старому Свету. Даже наоборот: если отставить в сторону красоту, в ней обнаружится куда больше жизни. Её бьющееся сердце: бескрайний порт, пропускал через себя такое количество кораблей, что большинству конкурентов оставалось лишь стыдливо отводить глаза.
  Порт-Элькор дышал полной грудью. Граждане колоний ещё не успели закостенеть в традициях и обычаях, завязнуть в обыденности. Более того, многие бежали из Старого Света именно по этой причине. Они строили новый мир. Новое общество. Новую цивилизацию. Не особо считаясь, в большинстве своём, с мнением тех, кто жил на землях Маруна раньше.
  В четвёртый день последней недели сбора урожая самой распространнённой молитвой среди горожан были слова: "пусть придут дожди". Висевшее в зените солнце заставляло воздух трепетать влажным раскалённым маревом. Редкие люди на улицах перемещались быстрым шагом, стараясь как можно скорее оказаться в спасительной тени дома или одного из множества кабаков, усыпавших портовую зону.
  Вершиной мечтаний для жителей Порт-Элькора было оказаться в помещении, укрытом магией от всепроникающего липкого покрывала, окутавшего улицы города. Там, в обнимку с кувшином красного вина, наполовину заполненным льдом и фруктами, или кружкой прохладного эля из погреба, можно было найти упокоение и обрести истинный мир с самим собой.
  "Жемчужина" в полной мере обладала данными достоинствами, что, вкупе с удачным расположением близ доков, делало её крайне злачным заведением. В этот день в главном зале было негде упасть даже самому захуалому яблоку. Хозяину, пожилому полуэльфу со звучным именем Лоренцо, пришлось даже отправить прислугу на склад за дополнительными скамьями.
  Преимущества "Жемчужины" не заканчивались на просторном прохладном зале, неплохой еде и освежающих напитках. Утолив первичные надобности, гости вполне могли воспользоваться куда более специфическими услугами. Конечно, если в их карманах водилось лишнее золото. В приличном обществе заведение старины Лоренцо, скорее всего, удостоилось бы презрительного слова "бордель" или даже "притон", но мало кого из присутствовавших пугали подобные откровения.
  Совсем же малая часть завсегдатаев знала, что, пробравшись по внутренним помещениям сквозь приглушённый свет комнат, наполненных не самыми приличными звуками и мягким сладковатым дымом, можно оказаться в отдельном зале без окон, предназначенном для своих. Она использовалась довольно редко, но сегодня был именно тот случай.
  Обстановка малой залы не блистала роскошью. По сути, кроме непритязательного длинного стола, обильно заставленного закусками и запотевшими кувшинами, двенадцати стульев и мягкого ковра, в ней ничего не было. Картины, изображавшие ни к чему не обязывающие пейзажи, не в счёт.
  За столом сидели пятеро. Ещё вчера никто из них не знал, что этот день принесёт им такую незапланированную встречу, однако долг, как известно, красен платежом. Письмо возникшее из ниоткуда. Короткое приветствие и просьба о встрече с припиской: "С уважением, Томас." Сообщение из тех, которые нельзя игнорировать - пожалуй единственное, что объединяло собравшихся в малой зале.
  Жаркое утро и завтрак в заведении с не самой чистоплотной репутацией были только началом. Каждый из присутствовавших чувствовал это. Когда тебе внезапно приходит послание от призрака прошлого, можно быть уверенным, что новый день приподнесёт несколько неожиданностей.. А, может, и новое приключение?

  - Рекомендации свои Басим может засунуть себе же в задницу, атаман. - Сиала стояла, сложив руки на груди. Длинный шелковистый хвост гневно мёл по земле. Два дня пути по пустыне без проводника вовсе не добавили девушке благодушия. - Саргон прав. Твой "друг" знал, что нам придётся столкнуться с немёртвыми, явно что-то знал о способностях колдуна и навешал нам лапши по поводу количества добра в караване, чтобы загрести жар нашими руками. Так ешё и вёл себя так, словно мы какая-то несмышлёная прислуга. Я убивала за гораздо меньшее.
  Сделав несколько шагов вперёд, кошка остановилась прямо перед атаманом. Хвост уже не просто мёл - стучал по земле. Глаза со зрачком, вытянувшимся в тонкую нитку, смотрели на атамана. Несмотря на явные признаки недовольства, голос Сиалы звучал холодно, рассчётливо, уверенно. Без истерических вскриков и яростного рычания.
  -Он вернулся из этих песков, Омар, лишь из моего уважения к тебе. Потому, что ты назвал его своим другом. Если он будет и дальше придерживаться столь высокого мнения о себе, то один из нас может не пережить следующей встречи. И я знаю, на кого бы поставила.. В общем, атаман..
  Последняя фраза была сказана уже совсем иным тоном. Добродушным, задорным.. Где-то даже игривым. Сиала подалась совсем близко, гибко наклонилась, опираясь руками на колени вожака их разбойничей ватаги. Прозрачные голубые глаза, казалось, излучали сияние.
  -Очень-сильно-пожалуйста.. Если на нас выйдет с работой ещё кто из твоих друзей, то предупреди его, что тот, кто считает себя самым умным - обычно остаётся в песках, растащенный по норам скорпионами.. Это просто моя личная просьба, атаман.
  Она говорила приветливо и просяще, явно демонстрируя плавными движениями хвоста благостное расположение духа. Лицо её было довольно близко, приковывая внимание своей красотой. Наслаждаться близостью подобной девушки - одно удовольствие, однако взгляд атамана то и дело срывался не выглядывающий из-за улыбки девушки длинный острый клык, способный разорвать ему горло, а эти ноготочки.. При должном умении были вполне способны вспороть кольчугу. Ему самому как-то довелось это видеть.
  -Рада видеть, Омар.. Хорошо, что вы тут в порядке. Я пойду, пройдусь по берегу. Нужно немного выпустить пар. Может, удастся принести чего интересного к ужину..

  Промахнувшаяся ударом тварь незрячими бельмами смотрела в лицо Освальда. Умелый удар клинком не произвёл на неё впечатления, однако опорожнение солдатом желудка, хоть и вряд ли смогло внести в симфонию вони хотя бы толику тлетворности, возымело эффект. Живой труп когда-то красивой женщины ощерился на разведчика чёрными гнилыми пеньками зубов и собрался броситься вперёд. Метательное копьё стало досадной, но не особо серьёзной помехой. Обломленное у основания древко полетело обратно, под ноги паладину.
  Рухнувшее с потолка волшебное пламя явно возымело куда больший успех, оно, шкворча, прокатилось по разлагающейся плоти, заставив тварь мерзко зашипеть то ли от боли, то ли от ярости. На этом фоне магия Ванессы выглядела не особо эффективной.
  Гидеон преодолел разделяющее их с тварью расстояние одним молниеносным рывком, обрушив длинный клинок сверху вниз, однако, как выяснилось, после первый ударов она уже успела прийти в себя, неожиданно ловко вывернувшись из под разящего лезвия. Всё внимание хозяйки теперь было сосредоточено на "оскорбившем" её разведчике. Она взревела и увенчанная длинными когтями ладонь умопомрачительно быстро вспорола затхлый воздух и кожаный нагрудник с одинаковой лёгкостью, окропив туалетный столик и упавшую шкатулку горячей кровью мужчины.
  Боль была чудовищной, начисто выбившей из Оса сознание. Опрокинутое на пол тело тварь одним рывком подтянула его и подмяла под себя, впиваясь в защищённую лишь тканью плаща шею, явно стремясь добраться до артерии и прикончить свою жертву.

  Всё? Так нелепо. Многолетняя учёба, многочисленниые драки, великие цели, всё для того, чтобы пасть под ударом безвестного и потасканного орочьего вожака, внезапно обратившего на себя взгляд тёмного бога.
  Впрочем, смерть в бою ничем не хуже прочих. В некотором отношении даже предпочтительнее. По крайней мере, перед тем, как провалиться в эту темноту, тифлинг увидел физическое воплощение своей пылающей ярости. Серокожий ублюдок вряд ли пережил подобный подарок. Неплохая финальная шутка.
  И этот голос. Он не оставлял места для двойного толкования. Действительно ли с ним говорила та сущность, что положила начало жизни волшебника. Ветер всегда думал, что "отец" слишком занят в девяти преисподнях, чтобы наблюдать за ним. Да и мало ли он наплодил по всему свету его сводных братьев и сестёр. Неужели конкретно Экерай мог заинтересовать его? Старые вопросы оставались без ответов, а неожиданное проявление внимания лишь добавляло новых.
  Прокатившаяся в окружающей тьме волна тепла стала неожиданностью. Тифлингу раньше приходилось испытывать на себе исцелщую магию Фрэя, но.. Здесь было нечто иное. Сила жреца пахла церковными благовониями и маслом для клинков, а эта навевала мысли о влажной прохладе безмятежного леса.
  Хрипло втянув пересохшими губами холодный ночной воздух пустыни, Экерай с трудом разлепил глаза. Сфокусировав их на мерно покачивающейся призрачной шляпке массивного гриба, покачивавшегося на его груди, волшебник хмыкнул и скривился от боли. Чёртов орк знатно его приложил. Чуть скосив глаза в сторону, он увидел то, что осталось от врага и, несмотря на боль, злорадно усмехнулся.
  Когда магический гриб расплылся по воздуху лёгким зеленоватым туманом, Ветер с трудом поднялся и скептически осмотрел испорченную одежду. После чего окинул взглядом место боя. Похоже, несмотря на ярость и неожиданности короткой схватки, им удалось выйти из заварушки без потерь, что не могло не радовать.
  Он почесал горлышко спорхнувшему ему на плечо ворону и негромко произнёч:
  -Что ж.. Победа есть победа, Карл..
  Сделав несколько шагов к стоящей неподалёку Грибочку, тифлинг благодарно улыбнулся окровавленными губами.
  -Спасибо, что вытащила меня. Приятно будет потоптать эту бренную землю ещё некоторое время.
  Карл коротко каркнул, присовокупляя своё мнение.

  Воссоединение прошло весьма холодно, что неудивительно, учитывая обстоятельства расставания и причины, по которым пришлось вновь собраться вместе. Похоже, тот, кто стоял за всем происходящим, приследовал свои цели и желания "гостей" были ему глубоко безразличны.
  Несмотря на холодящую жилы атмосферу, пятеро пришельцев явно не чувствовали себя единым целым, продолжая разбредаться поодиночке или максимум парами.
  Вернувшись в хозяйскую спальню, Андрэа прошлась вдоль стены, замерев у крупного, в пол, зеркала с вделанной в вычурную раму ручкой. Из отражения на неё смотрела взрослая беловолосая женщина с пронзительным взглядом и слегка сбившимися от недавнего боя волосами. Потянув за ручку, Сальвадори обнаружила небольшое помещение, сплош увешанное разнообразными платьями и костюмами.
  Бродящая по холлу троица внимательно изучала стены и потолок на предмет замаскированной двери. Осенний лес на деревянных панедях был безмолвен и бесстрастен. Очередной факел в руках Гидеона мерно подрагивал, отбрасывая неровные тени. В принципе, хватило бы и света Силвы, но ведьма явно не особо стремилась влиться в их с Ванессой пару.
  Небольшую выемку, шириной в две человеческие ладони, на крайней стенной панели, все заметили почти одновременно, но находящаяся ближе остальных дроу быстрее оказалась у цели. Настороженно, готовая в любой момент прянуть назад, она потянула на себя кусок осеннего леса. Раздался тихий щелчок и панель легко подалась, открывая всем желающим вид на уходящую вверх деревянную лестницу, покрытую довольно толстым слоем пыли. Не успела жрица порадоваться своей находке, как по безмолвному этажу громовым раскатом прокатился грохот удара, все вздрогнули и обернулись в сторону спальни. Ночка тихонько зашипела рядом с ухом Силвы и вдруг резко замерла, напрягаясь всем телом.
  Обернувшаяся на грохот Андрэа обнаружила Оса, внимательно изучающего валяющуюся на полу раскрытую шкатулку. Дорогие даже на вид украшения разметало по полу, но не это приковало к себе внимание разведчика. На внутренней стороне откинувшейся крышки обнаружилась маленькая фигурка девушки в бальном платье, которая в изяшном пируэте вращалась сейчас под лёгкую, невесомую мелодию, льющуюся откуда-то из недр покрытой серебром шкатулки.
  Казалось что она вот-вот оживёт, настолько искусно была выполнена работа. Возможно, именно это послужило причиной того, что острый глаз солдата не заметил быстрого движения сбоку. Мужчина лишь вздрогнул, когда в ноздри ударил тлетворный оглушающий запах давно разложившейся плоти.
  На глазах изумлённой Сальвадори из каминной трубы вывалилось нечто, больше всего напоминавшее изломанную замызганную куклу в человеческий рост. Вывалилось совершенно бесшумно и бросилось на стоящего рядом Освальда. Всё, что успела сделать паладин: крикнуть, предупреждая об опасности. Возможно, именно это спасло жизнь её соратнику, ибо бурые, покрытые запёкшейся кровью и мясом когти разминулись с шеей Торнвольда всего на пару дюймов.
  То, что стояло перед ними, когда-то было женщиной. На это намекали сбившиеся в грязный, пропитанный какой-то мерзкой слизью, колтун волосы и когда-то прекрасное чёрное платье, давно превратившееся в лохмотья. Кожа, покрытая рытвинами и язвами, никак не могла принадлежать живому человеку. Глаза являли собой сплошные желтоватые белки, а потрескавшиеся, изодранные губы, искривлённые в гримассе ярости, демонстрировали полусгнившие пеньки зубов. Вид был отвратителен, но ещё хуже был запах. Он резал глаза и заставлял приложить немало усилий, чтобы тут же не опорожнить желудок.
  -Вор-ры.. Сдох-хните.. - Тяжело, надсадно прорычала в лица ночных посетителей тварь и опустилась на четыре конечности.

  Когда Кассандру уже начало откровенно трясти от накатившего цунами удовольствия, Ник, объезжавший её, как опытный жокей ретивую кобылку, перехватил девушку одной рукой за горло и дёрнул назад, прижимая к своей слегка влажной от пота крепкой груди. Пальцы, бывшие самым настоящим оружием, крепко сжали тонкую шею, перекрывая дыхание, заставляя мир вокруг лаборантки пойти яркими пятнами и выводя наслаждение на новый уровень.
  Сам он слегка расставил ноги, чуть согнув их в коленях, и теперь вонзался в неё как бы снизу вверх. Уже несколько рваными, но всё-такими же напористыми и яростными движениями. Теперь он уже явно чувствовал, как упирается во что-то твёрдое. Аналогия с насаживанием на мясной кол стала ещё более явной.
  Придерживая любовницу за шею и живот, он вогнал член до упора, охнул.. Сжал чуть сильнее, заставляя Кэсс балансировать на тонкой грани боли и наслаждения, и прорычал ей в ухо:
  -Получай, шлюха!
  И кончил. Выпустил в её распалённое чувствительное лоно первую горячую струю. Затем ещё одну.. И ещё.. Она чувствовала этот жар. Бьющая словно настоящими фонтанами сперма плавила её изнутри как мягкую мороженку.. А он всё не переставал кончать. Распирая её сжимающееся в истоме нутро и заставляя ощущать себя начинённым по самое "не могу" кремовым эклером.
  Огромный член пульсировал внутри неё, лаская чувствителтные стеночки вздувшимися венами. Свободная рука мужчины опустилась вниз и уверенными движениями принялась терзать клитор, продлевая сладострастную агонию до бесконечности.
  Когда в его руках повисло безвольное тело, Николас положил девушку на стол, вцепился в ягодицы и ещё несколько раз двинул бёдрами, стремясь спустить, сцедить в неё всё без остатка. Тяжело дыша, он вышел из неё и, лишённая поддержки, лаборантка начала медленно оседать на пол. Когда она опустилась вниз, Ник шагнул вперёд, позволяя опереться ключицей и грудью о своё бедро.
  Слегка обмякший, но не потерявший полной боеготовности член пульсировал, осторожно елозя по нежной шее Кассандры, сдабривая кожу смесью любовных соков, слбны и спермы. Взяв её за волосы, агент слегка оттянул голову любовницы, чтобы заглянуть ей в глаза. Пришлось подождать некоторое время, прежде чем в них появилась хоть какая-то мысль.
  -Ну что? Приведёшь мой член в порядок и продолжим? - Спросил он у неё, глядя сверху вниз. - Или хватит с тебя на сегодня?

  - Ванесса?.. - Глядя на неё удивлённым взглядом, прошептала распростёртая на алтаре Веления.
  - Ох.. Бедное.. Наивное дитя.. - Вновь зазвучал в ушах эльфийки, ощетинившейся на белёсую пелену витым жалом клинка, проникновенный голос. Нет, не в ушах.. К своему ужасу девушка осознала, что слова эхом отражаются прямо в разуме. - В таком возрасте уже пора бы понять, что твой ничтожный выбор ничего не значит.. Ты - лишь невесомая мошка, застрявшая в великой паутине. Бейся сильнее - и лишь продлишь агонию.
  Паук на гарде неожиданно пришёл в движение. Ещё недавно бывший куском обсидианово-чёрного металла, он коснулся кожи её запястья твёрдым хитином волосатых лапок. Рука, что должна была отбросить мерзкую тварь, лишь едва вздрогнула. Жрица же, будто заворожённая, не отрывала взгляда от восьми маленьких непроницаемых бусинок, внимательно изучавших её лицо. Голос тем временем продолжал:
  - Ты убивала.. Предавала.. Ломала себя.. Пыталась сбежать, скрыться.. И всё ради чего? Чтобы быть посмешищем в глазах чужаков? Терпеть оскорбления в надежде обрести признание и новую цель? Вырваться на свободу? Глупышка.. Никто и никогда не выйдет за пределы паутины. Пытаясь, ты только глубже увязаешь в шелковых нитях.
Будто сам паук разговаривал с Ванессой. Он притворно-доброжелательно щелкнул жвалами, на которых набухла крупная сизая капля яда. Сбросив овладевшее ей оцепенение, эльфийка взмахнула рукой, ощущая цепкое касание уже всех восьми лапок. Пролетев несколько футов, тёмное, покрытое едва заметными волосками, тельце приземлилось на алтарь - прямо на грудь её сестры.
  -Лишь один выбор важен, дитя.. Кем ты желаешь стать внутри паутины? Мухой или Паучихой? И похоже, что ты уже сделала его.."
  Тварь пришла в движение. Она молниеносно клацнула резко увеличившимися жвалами, разрывая горло распластанной на чёрном камне жертвы и нырнула внутрь, уверенно прокладывая себе дорогу неожиданно сильными лапками. Расширившимися глазами дроу наблюдала за гримассой боли и паники на лице Велении. Она видела, как внутри рваной раны исчезает последняя конечность паука, а затем.. Младшая де'Ланж выгнулась дугой и издала душераздирающий крик, что заставил кровь Ванессы похолодеть в жилах. Постепенно пропитываясь ужасом от кончиков пальцев до корней волос, жрица Шар наблюдала, как из тела её сестры вырастает нечто.. Треск рвущихся связок превращал мысли в студень и лишал воли. Хруст костей под влажный аккомпанемент трансформирующейся плоти заставлял костенеть тело. Стоя прямо напротив развернувшегося дьявольского представления, Ванесса не могла заставить себя даже просто отвести взгляд.
  Всё закончилось через несколько мгновений, показавшихся вечностью.. На алтаре, теперь ещё более чёрном, стояло то, что осталось от её сестры. На мощных многосуставчатых лапах, нависая над землёй тусклым хитином необъятного брюшка, оно слегка покачивалось. Там, где должна была быть голова, от тонкой, изящной талии уходила вверх так хорошо знакомая эльфийке фигура в обрывках ритуального одеяния. Разве что руки обросли элегантной хитиновой бронёй с чрезвычайно длинными и острыми когтями. Аватар преданной ею Богини.. С телом преданной ею сестры..
  Тварь подняла на Ванессу пылающие алым маревом глаза.
  -БЕГИ, СЕСТРЁНКА! - Голос гремел в голове, словно жрица сунула её в колокол во время удара. - БЕГИ, ПРЯЧЬСЯ И НЕ ОГЛЯДЫВАЙСЯ! ЭТО У ТЕБЯ ОТЛИЧНО ПОЛУЧАЕТСЯ!
Громадная паучья лапа с грохотом опустилась на землю.

  Трюк удался. Ирэн(или то, что притворялось ей) совершенно не сопротивлялась. Длинный тонкий кинжал проник в сочленение лёгких посеребрённых лат, пробил кольчугу и взрезал поддоспешник, добравшись до мягкой податливой плоти. Захрипев, вышедшая из тумана девушка рухнула на одно колено. На изящном изгибе губ показалась кровь и тонкой каплей стекла к подбородку. На глазах у настороженно ловящего каждое её движение Гидеона девушка поднялась, пошатываясь и зажимая рукой кровоточащий бок. Две пары янтарных глаз столкнулись взглядами.
  -Подделать? - Произнесла она и рассмеялась. Громко, издевательски. - Мне кажется.. Из нас двоих здесь только одна подделка.. Подделка под мужчину. Подделка под воина. Подделка под истинного д'Анвар! Подделка под брата!
  Под конец девушка уже не говорила - вещала. Громко и уничижительно. Как обвинитель на суде.
  -Клянусь Лириэль, я надеялась ошибиться. Надеялась.. Но вот твой ответ! Ещё одно предательство.. Затаённый кинжал.. Не стоило, "брат". Ведь ты убил меня ещё тогда, на том проклятом поле боя, опоздав к назначенному сроку. Скажи, тебя правда задержали обстоятельства, или ты руководствовался своей знаменитой осторожностью, под которой так хорошо маскируешь трусость?
  Под её взглядом, пылающим яростью сквозь туман, Гидеон стоял, как вкопанный, не в силах пошевелиться. Словно воля его была скована. Словно он всегда оставался лишь непутёвым младшим братом, которому сейчас преподадут очередной урок. Сквозь прижатые к боку пальцы пузырилась кровь. Нанесённый удар определённо достиг своей цели, однако Ирэн(или то, что ей притворялось) упрямо держалась на ногах. Свободной рукой она вытянула из ножен так хорошо знакомый ему клинок.
  -Зачем? Ответь мне! Ради чего ты предал свою честь? Почему лучшие из родичей давно сгнили растерзанными трупами, а ты, недолорд, по-прежнему поганишь землю своими ногами? Скитаешься жалким изгоем.. Прячешься по углам, как загнанная крыса.. Не лучше ли было принять бой и смерть, сохранив те жалкие крохи достоинства, что у тебя некогда были? Ничтожество.. Мне стыдно, что когда-то я звала тебя братом..
  Туман вокруг неё сгустился и из него, одна за одной, стали выступать фигуры. Он узнавал все эти лица, даже спустя столько лет. Узнавал и замершие в мрачной готовности обнажённые клинки. На единственный уцелевший росток некогда великого рода с укором и презрением смотрели его мёртвые соклановцы.
  -Ты знаешь.. Многие из нас умерли не сразу. Те, кто попал в руки к клану д'Алв, вкусили участь ужаснее смерти, прежде чем отправиться гнить. У них очень реалистичные иллюзии.. А ты всё это время бежал прочь, заботясь лишь о собственной шкуре. Что ж.. Делай так и дальше.
  Она вскинула клинок и Гидеона окатила волна презрения, ярости и гнева. Янтарные глаза с ненавистью глядели на него со всех сторон.
  -БЕГИ! - Зазвенел в голове ослеплённого чужими эмоциями воина голос его покойной сестры. - БЕГИ И ЗАБЕЙСЯ В УГОЛ, НИЧТОЖЕСТВО! У ТЕБЯ ЭТО ОТЛИЧНО ПОЛУЧАЕТСЯ!

  Не подозревая о творящемся снаружи безумии, в доме не покладая рук работали трое. Достав из походного рюкзака шлямбур, Ос намётанным глазом примерил его к пока не испорченной стенной панели. Воспользовавшись предложенным Андреа молотком, он умелым движением вогнал крюк на новое место, после чего натянул верёвку. Если доспех действительно был очередным стражем, который имел видимость хоть чуть-чуть дальше своего носа, он, должно быть, сильно потешался над происходящим. При том условии, что магическому конструкту вообще было дозволено иметь хоть какое-то подобие эмоций.
  Когда немудрёная ловушка была установлена, Освальд извлёк из сумки очередной шлямбур и, оглядев готовых ко всему девушек, метнул его в доспех. Со звоном лязгнув о шлем, предмет для покорения гор бесславно пал к ногам по прежнему неподвижного доспеха. Впрочем. Было ли этого достаточно? Возможно, с такого расстояния стражу, чтобы явить себя, необходимо подвергнуться атаке именно оружием?.. Следом за шлямбуром последовал кинжал, разделивший его судьбу. Лишь массивный шлем съехал от удара чуть набок. Теперь доспех разглядывал ночных пришельцев несколько скептически склонив голову к левому плечу.
  Соблюдая все меры предосторожности, они приблизились к потенциальной опасности и Силва, откинув забрало, заглянула внутрь. Отсутствие внутри шлема золотого тиснения позволила троице, наконец, расслабиться. Хотя бы относительно конкретно этого комплекта доспехов. Отошедший на пару шагов в сторону дабы подобрать кинжал Ос внезапно насторожился. Что-то тревожило его чувства. Тряхнув головой и прислушавшись он наконец понял, что..
  Из-за ближайшей к нему двери звучал голос. Едва-едва слышно. Молодой женский голос напевал что-то мягкое, нежное.. Тягучее. Сосредоточившись, разведчик наконец смог разобрать сова:

-Тили-тили-бом..
Закрой глаза скорее..
Кто-то ходит за окном
И стучится в двери.

Тили-тили-бом..
Кричит ночная птица.
Он уже пробрался в дом.
К тем, кому не спится.

Тили-тили-бом..
Ты слышишь, кто-то рядом?
Притаился за углом,
И щекочет взглядом.

Тили-тили-бом..
Все скроет ночь немая.
За тобой крадется он,
И вот-вот поймает.

  Колыбельная?.. Здесь? После всего произошедшего внизу?.. Да и само содержание песни не то, чтобы внушало сильное благодушие и спокойствие.
  Андреа и Силва увидели лишь, как напряглась спина шедшего с ними мужчины.

  Если подумать, Ник с самого начала отлично понимал, чего хочет от него партнёрша, просто, если она вправду была обычным человеком, моментальное удовлетворение её желаний могло доставить.. Определённый дискомфорт. Причём им обоим, и, если в своих регенеративных способностях NK был уверен, то возможности Кассандры мог лишь предполагать. Впрочем, если быть до конца честным - когда девушка начала биться в сладкой агонии в его руках, агент уже едва сдерживал себя от того, чтобы не набросится на неё. Голову давно заволакивал сладковатый туман похоти.
  -Кавалер? - Иронично переспросил он. Отпуская её плечо и с удовольствием наблюдая, как лаборантка пытается утвердиться на столе не до конца послушными движениями . Он подошёл сзади, наслаждаясь открывшимся видом на её влажную "лагуну". - Нет, красотка.. Я просто не хотел, чтобы ты остаток дня проходила враскоряку.
  Его штаны с шелестом скользнули по коже и упали на пол. Могучий член распрямился с гибкостью прижатого к земле молодого дуба, гулко шлёпнув по бледному девичьему бедру. Одну руку положив на откляченную задницу, второй он взялся за свой ствол и пару раз провёл им по её киске, собирая обильно выступившие соки и наслаждаясь тем, как вздрагивает при прикосновении не успевшее ещё до конца прийти в себя лоно. Приставив член точно к дырочке, он слегка наживулил Кэсс, после чего взялся за ягодицы уже обеими руками и добавил:
  -Впрочем, я ещё могу тебе это устроить!
  И резко двинул бёдрами вперёд, врываясь в любовницу. Охнул, наслаждаясь тем, как плотно обхватывает его женское естество. Для столь уверенной в себе особы, Кассандра обладала на удивление тугой и не разработанной дырочкой. Что ж, сейчас он это исправит. Его первый яростный штурм, заставивший девушку вскрикнуть и прогнуться в спине, закончился лишь на двух третях возможного. Толстый член, пронзавший бледную девичью плоть, выглядел сейчас скорее орудием пытки. Сладострастной пытки. Положив ладони на лопатки брюнетки и впечатав её грудью в твёрдую поверхность стола, он совсем чуть-чуть подался назад, разгоняя свой таран для решительной атаки и наслаждаясь ощущением женской плоти, жадно и плотно обхватывающей каждую крупную венку на его орудии.
  -Зверя, значит, освободить?.. Надеюсь, ты не сломаешься, дорогая..
  Он вновь ринулся вперёд, на этот раз до конца, сминая любое сопротивление. Бёдра пошло шлёпнули о бёдра, знаменуя полное погружение и заставляя тело Кассандры забиться под могучими руками Николаса. Сейчас она чувствовала насаженной на кол. Мясной кол. Вряд ли кто-нибудь раньше забирался в неё настолько глубоко, лаская и терзая самые потаённые и сокровенные места. Взяв лаборантку одной рукой за тонкое плечо, второй Ник от души, с оттяжечкой, шлёпнул её по заднице. Шлепок этот ознаменовал начало мозговышыбающего траха.
  Сперва его движения были не особо спешными, но неудержимыми, как океанский прилив. Он вкатывался в неё, раз за разом шлёпая своими бёдрами по заднице, ныряя в самую глубину. Он чувствовал, как она вздрагивает от своеобразного болезненного наслаждения и как, с каждым его движением, баланс всё больше смещался от боли к наслаждению.
  Рука, отвесившая сочный шлепок, легла девушке на голову, ощущая приятную шелковистость прядей. Взяв Кэсс за волосы, NK оторвал её лицо от столешницы, заставляя слегка прогнуться в спине и с сильнее подаваться навстречу его члену. Он обещал ей отодрать её. И теперь он её драл. Мощно, неудержимо, по-животному. Заставляя девушку ронять слюни на гладкую поверхность стола. Шлепки плоти о плоть, стоны любовников и влажные хлюпающие звуки слились в одну мощную и нескончаемую симфонию похоти.
  По прежнему держа Кэсс за волосы, он снял руку с её плеча и обхватил подбородок, продолжая безостановочно её пороть. Средний и указательный палец раздвинули мягкие губы и проникли девушке в рот, коснувшись языка. Ник наслаждался влажностью и горячим прерывистым выдохом каждый раз, когда он врывался внутрь. Когда он выходил, лаборантке казалось, что её выворачивают наизнанку, оставляя после себя зияющую пустоту, которая, если её не заполнить, точно заставит девушку сойти с ума. Но лишь на мгновение, после которого очередной удар "тарана" приносил облегчение и жаркую волну искр по всему телу.
  Сколько уже он так трахал её? По-хозяйски.. Как самец - непослушную вертлявую самку, не давая ей ни мгновения роздыха.. Неизвестно. Оба потеряли счёт времени. В какой-то момент, почувствовав некоторые фибры, руки мужчины перестали ласкать её тело и, скользнув с внешней стороны под локти, легли на плечи девушки, взяв её в мягкий но, непреодолимый захват, заставляя слабо послушное уже ей тело оторваться от столешницы.
  Теперь, в этой позе, он проникал ещё глубже, хотя уже, казалось, что некуда. Порой ей казалось, что головка его мощного члена достаёт до самого сердца, заставляя то пропускать такт. А Ник, вдобавок, резко нарастил амплитуду и скорость движения, долбя её с неутомимостью автомобильного поршня. Выбивая из затуманенного разума женщины остатки разума, Николас крепко держал её, не давая никакой возможности увильнуть от накатывающего цунами или испортить его неосторожным движением.

  Явно желавший поскорее отделаться от призрака Ос бегло осмотрел соседнюю дверь и, сочтя её безопасной, толкнул. Внутри обнаружилась небольшая кладовая, наполненная средствами для стирки и уборки. В углу сиротливо стояла швабра со сломанной рукоятью. Качнув головой, разведчик с облегчением двинулся вместе с Силвой к следующей двери.
  Дождавшись, пока товарищи несколько отдалятся и уделят новой задаче всё своё внимание, Андреа озвучила, наконец, свою просьбу. И тут же поняла, что лучше было этого не делать. По крайней мере, кинжально острый взгляд Анны говорил именно в пользу этого. Девушка что-то спросила у паладина. Враждебно. Всё её благодушие и рассеянность куда-то исчезли. Из наполненных яростью глаз потекли по полупрозрачным щекам чёрные слёзы. Волосы, уложенные в высокую причёску пошли волнами, словно под напором неосязаемого ветра, на глазах распадаясь на пряди покрываясь сединой, а девушка всё продолжала что-то говорить, спрашивать, обвинять.. Будь рядом Ос, возможно, он бы смог передать текст дословно, однако и без него призрак был чрезвычайно красноречив. Ночка, висящая на плечах Сливы, подобралась и тихо зашипела, привлекая внимание той к происходящему.
  На Сальвадори пахнуло могильным холодом и смертью. Болью и угрозой. Это заставило паладина сделать шаг назад. Пожалуй, единственно верное решение. Дверь с треском захлопнулась перед её носом, а перед глазами всё ещё стояла холодная потусторонняя ярость взгляда отголоска души матери, что обрёл потерянное дитя.
  Хлопок двери заставил вздрогнуть уже проверившего следующую дверь и изучавшего обнаруженную за ней ванную комнату Оса. Осторожно выглянув обратно в холл, мужчина увидел двух напряжённых девушек, пока ещё не понимая, по какому тонкому льду только что прошлось их трио.

  В это время, провожая глазами спину двинувшегося в сторону дома Гидеона, Ванесса вздрогнула. Что-то резануло взгляд. На мгновение, на грани восприятия ей померещилась небольшая тень, венчавшая крышу зловещего дома. Тень, которой ещё совсем недавно там не было. Она быстро сосредоточила всё внимание на том участке черепицы, где ей почудилось движение. Пару мгновений ничего не происходило и жрица даже успела убедить себя, что нервы после прогулки по туману ещё не пришли в себя, когда она, наконец, разглядела то, что заставило её спину похолодеть.. А именно - медленно исчезающий за перепадом крыши кусок тёмной материи. То ли подол длинного платья, то ли пола дорожного плаща.

Карта третьего этажа

  Потерявшая всякий интерес к разговору после того, как Ос сделал шаг из комнаты, девушка подняла взгляд туманных глаз на обратившуюся к ней Андреа и заговорила. Изо рта её по прежнему не вырывалось ни звука.
  -Я.. Анна? Да.. Это моё имя. - Прозвучал позади паладина голос Оса. Похоже, разведчик взял на себя обязанности переводчика. Призрак нянечки тряхнул головой, словно пытаясь отогнать наваждение. - Я нахожусь.. В своей комнате. Я всегда прихожу сюда, когда нужно покормить Уолтера. Вы друзья тех четверых? Сегодня в доме просто какое-то столпотворение. После ужина я..
  Она вздрогнула, девичьи черты на мгновение утратили мягкость, заострились, стали более хищными. Морок исчез моментально, оставляя а лице лишь напряженную работу мысли.
  -Сегодня я не возвращалась в комнату.. - Голос Освальда вновь вторил движению губ призрака. - К ужину прибыли странные гости. Не то, чтобы подобное было редкостью.. Много странных людей обитало в доме Дёрстов или регулярно посещало его. Некоторые же пропадали после того, как единожды показывались здесь. Все вокруг словно хранили одну общую тайну. Это было жутко, но мне просто некуда было идти.. А потом появился Уолт.. И..
  Девушка уже не говорила с Андреа. Глаза её смотрели в пол. Вернее даже - куда-то за него. Словно перед ними проносились описываемые картины. Лицо нянечки временами плыло, то становясь острым и наводящим суеверный ужас, то возвращая всё те же черты миловидной девушки, что ночные пришельцы наблюдали изначально. С каждым словом она двигала губами всё быстрее. В какой-то момент Осу пришлось даже начать тараторить, чтобы поспевать за Анной.
  -Эти четверо, что прибыли сегодня. Слуги шептались, что они заблудились в туманах. После ужина Густав велел мне запереться в одной из комнат на чердаке вместе с Уолтером и не открывать никому, кроме него, что бы я ни услышала. Сказал, что всё объяснит утром. Потом были крики.. Грохот.. Я так перепугалась. Дрожала, как осиновый лист и боялась и нос наружу высунуть..
  На несколько мгновений она замолчала. Присутствие в комнате посторонних, похоже, не особо смущало призрака. Сейчас она была полностью погружена в себя.
  -Потом была тишина. Ещё более жуткая, чем шум. А затем.. Дверь слетела с петель. Это была она.. Элизабет. - Волна ярости в очередной раз пробежала по лицу. - С ней было ещё несколько слуг. Она потребовала отдать ей моего мальчика. Я послала её в ад. Эта тварь сказала, что у Культа теперь новый лидер и меня больше некому защищать.. А потом.. Потом..
  Она вновь подняла лицо на стоящую на пороге Сальвадори. По бледным полупрозрачным щекам пролегли две тёмные полосы.
  -Скажи мне.. Я мертва?.. - Она несколько мгновений смотрела на ошарашенную потоком знаний Андреа, после чего стёрла несуществующие слёзы. На лице её возникло выражение блаженного безумия. - Впрочем, ничего не говори. Это всё неважно. Главное, что я всё-таки нашла моего мальчика.. И теперь ничто и никогда не сможет разлучить нас.
  Анна(или то, что когда-то ей было) вновь склонилась над люлькой и принялась покачивать её, затянув знакомую Осу колыбельную. Всем троим нежданным гостям в магическом свете Силвы был отлично виден край небольшого свёртка из нескольких пелёнок, что покоился внутри. Как раз подходящего размера для того, чтобы внутри оказался младенец.

  На лице девушки быстро сменили друг друга недоумение и испуг.
  - Я.. Просто баюкаю моего малыша.. Дети послали вас? Назвали Уолтера братом? Впрочем, Шип и правда мог сказать подобное. Он добродушный мальчик. Розвальда же.. Она хорошая, но слишком подвержена влиянию матери.. - По лицу девушки пробежала волна, на мгновение искажая приятные черты лица нечеловеческой злобой. - Чудовища?.. А.. Того, что живёт в подвале? Небылица..
  Ос заметил, что она постепенно теряет интерес к разговору, уделяя всё больше внимания содержимому люльки.
  - Небылица, - повторил за девушкой Ос. - А зачем же тогда они просили о помощи?
  Вопрос был больше риторический, но от ответа мужчина бы не отказался.
  - А что не так с малышом, что его не должны называть братом? И, может, вы всё же выйдете на улицу, к другим детям. Всё-таки знакомый человек рядом нужнее, хоть мы и оставили одну из нас присмотреть за ними. И где тогда их родители?
  Девушка вновь сфокусировала на нём свой слегка туманный взгляд.
  - Я не знаю, почему они просили вас о помощи.. Дети.. Они, пожалуй, единственные, кому ничего не грозило в этом доме. Кроме Уолтера. Он.. Он плод запретной любви. Мой сын. Мой и Густава. - Она замешкалась на несколько мгновений. - Дом этот всегда пользовался дурной славой в деревне. Меня отговаривали устраиваться сюда. Впрочем.. Какой выбор у осиротевшей приблуды?.. Густав.. Он был так добр ко мне. Говорил, что я для него, как луч света в мрачной темнице.. А потом всё как-то завертелось и получился Уолт.. Госпожа Элизабет была просто в ярости. Хоть и не показывала этого.
  По лицу девушки вновь пробежала волна злости, на мгновение преображая черты в нечто жуткое.. Потустороннее.
  - Я не знаю, где они сейчас. Когда я в последний раз видела эту.. Женщину.. Она сказала мне, что власть в доме поменялась. Почему я рассказываю тебе всё это?
  Вопрос её, впрочем, тоже был, скорее, риторическим. Она несколько мгновений сосредоточенно супила брови, словно пытаясь что-то вспомнить.
  - Это было на чердаке. Может.. Может они в своём убежище? Посмотрите там, а я.. Я не могу пойти к детям. Не могу оставить Уолта. - На лице девушки обозначилась горечь. - Пусть лучше они приходят сюда.
  Промелькнувший на лице девушки жуткий образ заставил Оса чуть отступить назад. Он уже осознал, что с ней все не так, как кажется, что подтверждали и недоуменные взгляды Силвы и Андреа, которые явно не понимали о чём идёт речь.
  - Хорошо, мы не будем мешать. Посмотрим на чердаке, спасибо.
  Ос повернулся к девушкам и помахал, чтобы те отходили.
  - Уходим отсюда. Там.., - разведчик затруднился с определением того, что видел, - не то, что мы ожидали. В общем, она сказала, что чудовища в подвале никакого нет, это выдумка детей. А родителей посоветовала поискать на чердаке. И сказала, что детям лучше бы вернуться сюда, к ней. Вот только... Тут ещё одна темная тайна этой семьи всплыла. Младший ребёнок - бастард отца с этой няней. Может, жертвоприношения как-то связаны с этим? Хозяйка обезумела от ярости, вот и ударилась в демонопоклонничество. Но это мои домыслы. Предлагаю всё же осмотреть чердак, и, если и там ничего не найдем, то уже убираться отсюда.

  Бросок копья был необычайно резким и мощным. Экерай попытался уйти сторону, но успел лишь слегка сместить корпус. К его сожалению, этого оказалось недостаточно. Не спасло ни искажающее образ марево, ни полупрозрачный щит, лёгким движением руки воздвигнутый им на пути джарида. Копьё проломило щит, свистнуло сквозь магическую пелену и пробило сапог, начисто срезая кусок плоти с пятки. Придись удар чуть выше и Ветер остался бы без сухожилия.
  В глазах на секунду потемнело. Маг тряхнул ногой, орошая жадный до влаги песок каплями горячей крови, и мотнул головой. В отличие от многих книгочеев, тифлинг знал, что такое боль, и умел её терпеть. Он зарычал и оскалил в лицо летевшему на него орку длинные клыки, удерживая усилием воли и гневом попытавшееся рассыпаться плетение. С ранением, лишённый мобильности, Экерай не был уверен, что сможет уйти от следующей атаки матёрого вожака, однако в этот момент его ушей коснулся воодушевляющий голос и мягкое прикосновение вновь наполнило несколько скованные движения энергией.
  -Спасибо.. - Произнёс тифлинг в пустоту и, сделав короткий полушаг назад, слегка откинул голову, пропуская перед лицом страшенное лезвие боевой секиры. Он кровожадно усмехнулся в лицо рассвирепевшего орка и в следующую секунду на того с двух сторон обрушились пылающий клинок Фрэя и лезвие глефы подоспевшего Ади. Лагерь поднялся по тревоге, а значит полдела уже сделано.
  Вновь бросившего взгляд на волшебника орка встретила раскрытая в уже виденном жесте ладонь.
  -Поостынь! - Заявил ему Ветер и коротко гаркнул: - Фо'Гар!
  Ещё одна ледяная буря - и вторая полоса изморози ложится поверх песка. Прикрывшийся от острых снежинок мощной рукой вожак почти не почувствовал холода, однако на лице Экерая играла усмешка. В нескольких шагах позади облачённого в золоченую(и покрытую теперь инеем) кольчугу орка возвышалась фигура его собрата, превращённого в ледяной столп.
  -Продолжим? - Спросил тифлинг у врага тоном светского повесы и, лёгким пируэтом проскользнув между ним и Стигсоном, описал вокруг вожака полукруг.

  К Николасу можно было применить множество эпитетов, однако "робкий" и "неопытный" в их число точно не входили. К чему всё идёт он осознал ещё в тот момент, когда Кассандра нарочито небрежно двинулась в его сторону. Что ж, похоже он достиг определённого успеха в расширении границ и теперь ему предоставили шанс установить неформальные отношения.
  Прохладная рука несколько насторожила инстинкты диверсанта. Бледная кожа и низкая температура тела - не самые хорошие симптомы для человека.. Хотя.. Кэсс никогда и не говорила, что она - человек. NK уже принял версию о межзвёздной станции, наполненной разнообразными видами разумной жизни, за рабочую, так что теперь к оценке ситуации придётся подходить с гораздо более широкими рамками.
  Кроме того, хоть прикосновения Кассандры были прохладны, слова оказались чертовски горячи. Ник почувствовал, как по его телу начинает распространятся волна жара. Он ничего не ответил, просто пальцы, способные вязать узлами двадцатисантиметровые гвозди или в мгновение ока свернуть шею доверчивой лаборантке, взяли её за подбородок. Мягко, но очень уверенно. Слега приподняв лицо девушки, Ник с явным удовольствием впился в её губы поцелуем.
  Ладони мужчины прошлись по изящной шее к плечам, освобождая прохладную нежную кожу из плена лабораторного халата, затем проводили белую ткань до локтей, заставляя свалиться на пол комнаты под собственным весом. Вернулись обратно и довольно по хозяйски прогулялись по телу, проложив маршрут через податливую мягкость груди, изящный изгиб талии и бёдер и избрав конечной точкой маршрута упругую задницу Кассандры. Несколько мгновений руки Ника с удовольствием сжимали подтянутую и чертовски приятную на ощупь попку. Сама же лаборантка почувствовала даже сквозь одежду, как в оранжевых штанах начало наливаться кровью нечто крупное и могучее. Прохлада её кожи явно мало смущала человека, способного обнаженным пробежать ночной кросс по зимнему лесу.
  Наигравшись с задницей девушки, руки Ника опустились чуть ниже и слегка поддёрнули полы юбки, чтобы тут же подхватить её под бёдра и оторвать от земли, вынуждая обхватить ногами крепкий торс любовника. На мгновение оторвавшись от её губ, NK взглянул в янтарные глаза с непринуждённой уверенностью матёрого волка, за которой во всю прыть разгорались сейчас огоньки всепожирающей похоти.
  -Для начала, я выдеру тебя на столе. - Констатировал он факт и, коснувшись губами её подбородка и перейдя к вдумчивому изучению прохладной тонкой шеи, шагнул вперёд. NK не нужно было даже смотреть, куда он идёт. С того момента, как он в первый раз окинул взглядом это помещение, агент мог перемещаться по нему с закрытыми газами. Дойдя до цели, он усадил её на край столешницы, после чего, движением заправского стриптизёра, скинул с себя футболку, вновь являя Кассандре во всей красе мускулистое тело. Ткань штанов рельефно очерчивала уже почти полностью готовую к бою "колбасу", как совсем недавно выразилась девушка.
  Взяв любовницу под колени, Ник подтянул её ближе к краю, заставляя прижаться тонкой полоской ткани, которую в здравом рассудке сложно было назвать трусиками, к бугру на его штанах. Руки вновь прогулялись по прохладной и нежной коже Кассандры. NK точно знал, что делает. Его пальцы скользили по её телу слегка небрежно, с грацией уверенного в себе танцора, распаляя желание. Мужчине нравилось, что ритуальные одеяния не особо стараются скрыть женскую красоту, наоборот - лишь подчеркивают и демонстрируют.. И совершенно не ограничивают доступ. Впрочем.. Он снял с неё ленту, одним ловким движением пальцев развязал завязки лифа, после чего одобрительно хмыкнул.
  Жар желания в глазах Николаса уже вполне мог бы обжечь сомневающегося или боязливого партнёра. Он принялся вдумчиво изучать её губами, словно стремился распробовать нежданный деликатес. Вновь шея, затем ключица.. Спустившись чуть ниже, он захватил в плен её грудь, описав несколько влажных кругов вокруг её ставшего острым соска. Второе аппетитное полушарие в этот момент ласкали его не менее умелые пальцы.
  -Вкусно.. - Нахально заявил мужчина, оторвавшись.
  Он взял её за шею и плавно толкнул, опрокидывая на стол, не слушая никаких возражений или возмущений. Кэсс могла сколько угодно смотреть на него хищным и начальственным взглядом, но эту партию поведёт он.. А она ещё скажет ему за это спасибо. Ноги лаборантки в один момент оказались на мощных покатых плечах Ника. Он ожёг парой поцелуев прохладную кожу внутренней стороны бедра и, сдвинув тонкую полоску ткани, мягко, но уверенно и настойчиво коснулся нижних губок девушки своими губами. Затем провёл обильно сдобренным слюной языком снизу вверх, уделив особое внимание бугорку в верхней точке, после чего заработал языком уже гораздо более вдумчиво.

  На протяжении пройденного пути, спутникам Экерая могло показаться, что тифлинга совершенно не заботят тяготы странствия по Анауроку. Весь день он, покачиваясь в телеге и не замечая давящего пресса жары, большую часть времени изучал толстый талмуд с мудрёным названием "Маготроника", выведенным на кожной обложке серебряным тиснением. Когда же Ветер прерывался, то вёл беседу с уважаемым Азамом и его покровителем, сидя на козлах, либо вместе с Фрэем балагурил, развлекая девушек и пытаясь выяснить, что же заставило их отправиться в подобное странствие. Любопытство его, впрочем, никогда не переступало ту границу вежливости, за которой вопросы становились навязчивыми и неприятными собеседницам.
  Ворон волшебника, представленный всем, как Карл, совершенно бесстыже клянчил еду у каждого, кому не посчастливилось взять её в руки на глазах у неожиданно прожорливой птицы. Крупный, поблескивающий на солнце чёрными перьями, с массивным клювом, он садился практически вплотную и поочерёдно глядел на принимавшего пищу то правым, то левым глазом, не забывая приговаривать: "Кр-расивая", "Щедр-рый", "Дай", "Покорми Карлушу", "Пожалуйста" и прочее, прочее.. Получив же свой маленький налог, он быстро его проглатывал, с наслаждением чистил клюв о песок и, громко каркнув в знак благодарности, оставлял обедавшего с миром.
  Так Экерай и коротал невыносимо медленно текущее время за разговором и занимательным чтением, либо просто любуясь подавляюще величественной красотой бесконечных барханов. Затем пришла пора устраиваться на очередной привал. Он как раз достал из сумки чернильницу с пером и чистый лист пергамента, намереваясь записать необходимые выдержки из прочитанного за сегодня, когда сидевшая рядом Грибочек всполошилась. Та, кто выглядел меньше всех готовой к походу через пустыню, в итоге раньше всех почуяла опасность. Бросив взгляд в ту сторону, куда смотрела фирболг, Ветер стукнул кулаком в обтянутое кольчугой плечо Фрэя и кивнул за костёр, коротко добавив:
  - Поработаем?
  В следующее мгновение тифлинг был уже на ногах. Враги подобрались довольно близко. Тем, кто мирно спал в палатках, необходимо время на то, чтобы очухаться и схватиться за оружие. До тех пор они не больше, чем манекены для отработки ударов. Значит, нужно им это время купить. Ветер сделал шаг вперёд. Стигсон знал, что сейчас произойдёт.
  На глазах соратников, Экерай выдохнул нечто гортанное. Его фигуру тут же окутало трепещущее марево, подобное тем миражам, что они ещё днём наблюдали над раскалёнными дюнами. За этой зыбкой пеленой тело Ветра искажалось, мерцало и словно само вибрировало вместе с воздухом. Тифлинг придержал одной рукой ножны и обнажил рапиру. Выскочивший на волю клинок рассёк воздух и.. Запел.. Это было странно, довольно дико, но тем не менее, это было. Лезвие не останавливалось ни на мгновение, танцуя в ладони хозяина и вслед за ним, из рассекаемого воздуха звучала нежная, едва слышная мелодия. Она чем-то напоминала звучание флейты, только более нежное и переливчатое, будто молодой горный ручей.
  - Тревога! Нас атакуют! - Рявкнул тифлинг и бросился вперёд. Выскочив между костром и приближающимися тенями, он выставил навстречу им острое жало рапиры, продолжавшей свою песнь, и крикнул: - Убирайтесь! Здесь вас ждёт только смерть!
  Его поступок был самонадеянным, безумным, но Экерай явно был уверен в себе. Пусть лучше первый удар придётся по нему, готовому к схватке, чем по караванщикам, что полусонными полезут сейчас из палаток.

  Лёжа на кровати, он некоторое время продолжал мозговой штурм, один за другим отметая самим же собой предложенные варианты. Галлюциноген? Модифицированная иммунная система слишком быстро разлагает яды и психотропы, так что для достижения подобного эффекта его пришлось бы довести до состояния овоща. Кроме того, сознание не фиксировало никаких аномалий в сенсорно-моторных функциях. Крайне маловероятно. Гипнонакачка? Тогда, чтобы снизить настороженность и заставить его потерять бдительность выбран слишком странный паттерн. Маловероятно. Психическое расстройство.. Требует проверки. Поверхностный психоанализ не выявил травмирующего фактора. Необходимо более глубокое исследование. Вероятно и.. Неприятно. Психотравма - ситуация, из которой даже отточенный разум модификанта не может выбраться самостоятельно.
  Не то, чтобы Николас всерьёз рассматривал подобный вариант, просто натасканное сознание работало само собой, оценивая риски. Кроме того, комната выглядела слишком уж сюрреалистично. Будто он и в самом деле попал на съёмочную площадку. Или его вывезли на одну из космических станций. В какой-то степени это даже имело смысл. Например, чтобы ограничить возможности к совершению побега. Вот только есть сразу три "но". Во-первых, лишь несколько государств обладают достаточной ресурсной базой для выкидывания подобного фокуса и с работой контрразведки каждого из них Ник знаком непосредственно. Во-вторых, столь нелепо крупные иллюминаторы на космических объектах конструкционно не обусловлены, да и когда он последний раз проходил практику в космосе, устройства создания гравитации явно были гораздо менее совершенны. Гораздо. Ну и, наконец, в-третьих.. Нерентабельность. Зачем доставлять его на орбиту, если тех же условий можно достичь с гораздо меньшими трудозатратами. Да и старт из атмосферы - вещь, которую не проспишь при всё желании.
  Никаких угрызений совести по поводу заваленного задания агент не испытывал. Процент успешных операций за последние семь лет приближался к абсолюту, уверенно выводя его в топы программы. По головке, конечно, не погладят, но и слишком серьёзных санкций не будет. Особенно, если он сможет раскопать, чем это его так ловко спеленали. NK-24 бросил ещё один взгляд на усыпанную звёздами бездну за окном. Губы диверсанта растянулись в усмешке. Картина невероятно хорошо укладывалась лишь в один паттерн: конспирологическую теорию про похищение внеземным разумом. Николас хмыкнул. Возможно, он и правда слетел с катушек..
  В любом случае, данных для анализа явно недостаточно. Поднявшись, он неспеша размялся, с удовольствием потянулся и встал. Прохладный пол, которого коснулись босые ступни, бодрил. NK прошёлся по комнате. Солидный прибор при каждом шаге бился о бёдра. Хорошенькие картинки, должно быть, получал наблюдатель по ту сторону монитора. В наличии монитора Ник не сомневался. Что бы, на самом деле, ни произошло, оставлять без присмотра человека с его способностями.. Это было за гранью понимания диверсанта. Прогулявшись до "двери" и бегло осмотрев её на наличие замка, он вернулся и присел на нагретую его телом постель. "Они" видели, что он пришёл в себя. Теперь оставалось всего лишь немного подождать.

  Убранство бального зала впечатляло нежданных посетителей своей красотой. Внимательным взглядом пройдясь по музыкальным инструментам, Силва сделала вывод: клавесин и арфа идеально дополняли роскошное убранство особняка. Такие же качественные и баснословно дорогие. Ничем, впрочем, более не примечательные. Быстро посовещавшись и приняв решение двигаться дальше, троица осторожно направилась к ступеням, настороженно вслушиваясь в густую тишину.
  Шагающая вверх по лестнице Андреа заметила, что изображения на стенных панелях сменили мотив. На место летнего буйства нимф и сатиров пришёл величественный, осенний лес, окутанный бесконечным листопадом. Когда нога паладина коснулась верхней ступени, Сальвадори обнаружила картину, заставившую её на мгновение сбиться с шага. Свет, исходящий от щита поднимавшейся позади неё Силвы, выхватил из мрака очередного холла замершие в мрачной торжественности доспехи. Точно такие же, как этажом ниже. Разве что, на этот раз, в латные перчатки, вместо булавы, был вложен массивный двуручник. Над наплечниками безмолвного истукана к стене крепились два потухших подсвечника.

  В это время за стенами дома, взявшись за руки(чтобы не потеряться в тумане, конечно же) двое двигались навстречу белёсой пелене. Факел, до этого горевший в руке мужчины, перекочевал к дроу. На мгновение замерев перед неестественно чёткой границей, разделявшей сад на две половины, воин и жрица покосились друг на друга и сделали шаг вперёд. Почти синхронно. Словно бросались с головой в тёмный и неизученный омут. Пламя факела во вскинутой руке Велении тут же зашипело, затрепетало, словно его не в туман занесли, о оросили водой из ковша. Огонь яростно бился со своим извечным врагом, однако силы были не равны. Всего несколько шагов и от источника света остался едва тлеющий огарок. Это было вдвойне странно, если учесть, что лица идущих рука об руку никакой влаги не чувствовали.
  Чутьё подсказывало Гидеону, что они уже должны были упереться в кованную ограду. Неправильно.. Всё вокруг было неправильно. Раскалённая игла тревоги всё глубже впивалась в затылок. Он уже открыл рот, собираясь сказать жрице, что нужно срочно возвращаться, но не успел.. Прямо на них из тумана метнулась неясная тень, заставляя разорвать спасительную связь ладоней и схватиться за сталь. Беловолосый воин с привычным шелестом выхватил из ножен клинок и огляделся в поисках растворившегося противника. Ванесса, отбросив в сторону бесполезный огарок факела, сняла с пояса чакрамы и встала спина к спине с соратником.
  Однако, вместо того, чтобы нащупать лопатками затянутую в кольчугу спину Гидеона, эльфийка провалилась в пустоту. Едва удержав равновесие, она обернулась.. Взгляду её предстало лишь белёсое марево. Ощупывая туман настороженным взглядом, жрица негромко позвала. Тишина. Ещё один зов и.. Появившаяся из тумана тень заставило сердце сжаться от смеси надежды и липкого дурного предчувствия. Тень зажгла факел, по прежнему не пробивавший плотную пелену и явивший глазам дроу лишь мутный ареол.
- Тёмная мразь! - Хлестнуло сознание плетью прозвучавшая в каких-то четырёх-пяти шагах фраза.
- Я слышал, они детей жрут! - Зажёгся рядом с первым ещё один ареол.
- Ага!.. И ноги перед пауками раздвигают! - И ещё один..

  Оглядевшийся и не обнаруживший свою спутницу там, где она должна быть, Гидеон подавил в себе сиюминутное желание броситься примерно в том направлении. Только дров наломает. Кроме того, где-то поблизости шастает тот, кто заставил д'Анвара выпустить девичью ладонь. Веления, впрочем, тоже не могла быть далеко. Не видя иной альтернативы, мужчина негромко позвал. Затем ещё раз. Ещё и.. О чудо.. Она, так же негромко, ответила ему.
- Я здесь, Гидеон. Я же просила не оставлять меня одну!
Сделав несколько осторожных шагов по направлению к источнику голоса, воин услышал продолжение фразы. И оно заставило его встать, как вкопанного.
- Почему ты оставил меня одну, Гидеон?..
Этот голос он узнал бы из тысячи.
- Разве это не долг брата - защищать сестру?..
Она шагнула ему навстречу из тумана, блеснув янтарными глазами. Такая же прекрасная и гордая, как в тот день, когда уходила в последний безнадёжный бой, пытаясь купить крохи времени для жалких остатков своего клана.
- Ты будто язык проглотил, Ги..

  Ванесса вновь бежала по укутанному туманом лесу. Вновь где-то позади неё горело зарево факелов. Словно и не было странных детей, жуткого, будь он неладен, дома и.. Мужчины, которого она случайно встретила на этом витке судьбы. Голоса позади обещали ей то, чего лучше не слышать.. И она бежала вперёд, не разбирая дороги. Неудивительно, что в итоге эльфийка зацепилась ногой о какую-то корягу и растянулась на мокром подлеске. Опершись о так удачно подвернувшийся крупный камень, жрица поднялась на ноги и замерла. На поверку лесной булыжник оказался алтарём. Так хорошо известным ей главным алтарём дома де'Ланж. С чёрной, истёртой спинами тысяч жертв, поверхности на неё смотрели алые глаза, так часто являвшиеся в кошмарах. В них была тоска обречённого.. Боль.. Страх.. Но, что хуже всего - понимание и принятие.. И жалость?.. Опустив взгляд на дрожащую руку, Ванесса обнаружила в ней, вместо ставшего уже привычным чакрама Шарр, чёрный волнистый кинжал с витой гардой, выполненной в виде крупного паука, тёмного, как сама бездна.
- Ну же, дитя.. - Зазвучал в её ушах сладкий, обволакивающий голос. - Чего ты ждёшь?..

Карта третьего этажа

  Казалось бы, после горячки пережитого вместе боя, группа стала действовать почти как единое целое. Однако, как известно, "почти" - не считается. Внезапная добыча, взаимные упрёки и расовые предрассудки, нежелание услышать и понять друг друга заставляют и без того небольшой отряд дробиться перед лицом неизвестной, но явно крайне весомой, опасности. Ночка, чувствовавшая возникшее между людьми напряжение и внимательно прислушиваясь к разговору, потёрлась влажным носом о щёку Силвы. Танцующие сатиры со стенных панелей глядели на спускавшихся по лестнице и замерших на втором этаже с одинаковыми гаденькими ухмылками. Шаги Велении и Гидеона эхом разносились в тишине холлов. Когда они скрылись из виду, оставшаяся часть отряда двинулась дальше с независимым видом.

  Освальд очень внимательно изучил единственную дверь на этаже, оставшуюся не открытой. Всё та же искусная резьба, всё та же благородная порода дерева, покрытая явно дорогим и качественным лаком. Вновь - следы идеального ухода на петлях и ни одного признака ловушек. Наткнувшись на ядовитые дротики, разведчик теперь был предельно осторожен. Были изучены все выемки и углубления, выступы и изгибы. Кивнув замершей рядом паладину, Ос взялся за рукоять двери и толкнул её внутрь, отступая перед шагнувшей вперёд со вскинутым щитом Андреа.

  Взгляду Сальвадори, а следом и её спутников, предстал ещё один крупный, элегантно обставленный холл. Тончайшие занавески поверх окон, а между ними, прямо на стенах, - великолепные витражи, на которых множество мужчин, женщин и детей танцуют и играют на музыкальных инструментах. Вдоль стен был выставлен ряд резных, обитых тёмной тканью стульев, а с потолка свисала очередная цельнокованая медная люстра. Весь северо-западный угол занимал роскошный клавесин, с приставленной к нему скамейкой для исполнителя, а в противоположном углу, у очередного камина из чёрного мрамора, встала большая арфа. Сам камин был уставлен фарфоровыми статуэтками танцоров, навеки замерших в очередном па.

  Пока Освальд возился с дверью, Гидеон и Веления миновали холл первого этажа, фойе и, сквозь входную дверь и так и не закрытую скрипучую калитку, вышли в сад. Прямо за забором витала пелена молочного тумана, клочья которого то тут, то там, обволакивали ухоженный газон и дорожку. Прежде, чем двинуться за детьми и Элли, двое наскоро обошли дом в тщетной попытке найти вход в подвал извне. Ожидаемо: поиски не увенчались успехом. Нависающий над жрицей и воином ухоженный особняк безучастно наблюдал за их потугами тёмными провалами окон и явно не спешил открывать перед пришельцами свои тайны. Порой казалось, будто он и правда наблюдает за ними. Витало в его архитектуре некое мрачное торжество.

  Проходя мимо заднего сада, Гидеон обратил внимание на растения. Ухожены и подрезаны. Словно порхающие ножницы умелого и опытного садовника только-только закончили работу. Клочья тумана висели на них, будто совсем недавно прошёл первый снег. Картина эта заставила поёжится бывалого бойца. Когда они завершили обход, то с удивлением и некоторым трепетом отметили, что белёсая пелена, взявшая под контроль весь мир, что находился за забором дома, теперь подмяла под себя половину пути до входной двери. Словно каждый раз, пока на него не смотрели, туман делал маленький шажок вперёд. Звучало, как бред.. И тем не менее, вот он.. Бесстрастный, безмолвный, в какой то мере даже безмятежный.. И где-то там, внутри этого марева - Элли, Роза и Шип.

Карта второго этажа

Разговор тёк своим чередом и тифлинг пребывал в исключительно благодушном настроении. После несколько дней пути по пустыне(хоть ему это явно далось легче, чем товарищу) благословенная тень и добрая еда сказывались на настроении как нельзя лучше. Да и чего уж греха таить, пустыня пленила его. Редко когда учёному удаётся увидеть нечто столь значительное, чтобы невольно почувствовать себя пылинкой в круговороте мироздания. Путешествие по Анауроку снимало с души налипшую на неё суету, словно пористая пемза - отшелушивала помертвевшую кожу. Можно сказать, что выпускник университета Сильвермуна был настроен сейчас на крайне философский ряд. Что, впрочем, не мешало привычному к работе разуму подмечать нюансы и закономерности и делать выводы.

Когда псевдодракон принялся возмущенно шипеть на Фрэя, его свистяще пассажи зазвучали слишком стройно и обдуманно. Повинуясь интуиции, Экерай качнул дымящей трубкой. На мгновение кость, из которой были выполнены чаша и чубук, засветилась мягким молочным светом. Спустя пару мгновений наблюдавшие за тифлингом могли увидеть на его лице удивление, постепенно переходящее в полное изумление. Что ж, после отповеди Хсинга слова про "покровителя" обретали смысл.. А то, признаться, поначалу применение данного термина относительно существа-компаньона несколько озадачило Ветра. Под конец яростной речи взгляд Экерая стал слегка ироничным, очень уж комично, несмотря на суть сказанного, выглядел маленький дракон. Однако обычные для себя колкие комментарии тифлинг в этот раз решил придержать. Нет, он не боялся ни маленького агрессора, ни пакостей, что тот сулил.. Однако фактор наличия неведомой "госпожи" и(даже в большей степени) отношение к псевдодракону Азама, человека явно тёртого и умудрённого опытом, накладывали на решение свой отпечаток. Так что Ветер не станет вступать в никому не нужную полемику. На этот раз.

Дождавшись, пока Азам договорит, Экерай обратился его "покровителю":
- Если уж мы взялись говорить про должное обращение, то у рогатого есть имя.
- Хамло - Коротко заявил во всеуслышание скрипучим голосом сидящий на плече тифлинга ворон. Волшебник накрыл его свободной от трубки рукой.
- Я прошу прощения за не в меру ретивого компаньона и за действия моего товарища, уважаемый Хсинг. Фрэй не хотел нанести оскорбление, а логика его мыслей привычна для человека, ни разу не сталкивавшегося с твоим видом. Более того, все мои знания о твоих сородичах говорят, что твоя мудрость - исключительна. Как жемчужина, огранённая временем.
Экерай не знал, насколько хорошо дракончик воспримет практически прямую лесть, однако в качестве подтверждения искренности извинений она всегда неплоха, ибо её в первую очередь и ждут. Кроме того, если выяснится, что чешуйчатый на неё падок, можно считать один из ключиков для успешного последующего разговора(время которого в пути непременно настанет) подобранным.

Тифлинг пока что съел лишь треть своего шашлыка. Щедро разделив оставшееся пополам, он водрузил мясо на небольшую тарелочку и, поставив её перед Хсингом, продолжил:
- И к мудрости я взываю. Прошу, забудь это небольшое недоразумение и раздели с нами пищу в знак начала плодотворного сотрудничества. - Тут он откинулся обратно на стул и обратился к Фрэю. - Мой уважаемый собеседник просил тебе передать, что, если ты не будешь вести себя подобающе его статусу, то он..
Ветер мазнул взглядом по сидящим за столом девушкам.
- Позаботится о возникновении у тебя серьезной проблемы с тем, чтобы обзавестись потомством. Кроме того.. После прибытия каравана на место, для тех, кто заинтересован в заработке, найдётся достаточно работы.
Последняя фраза была обращена уже ко всем сидящим.

Посмотрев на лежащий на столе тугой пузатый мешочек, Экерай добавил, в очередной раз затянувшись трубкой:
- Мастер Азам.. В путешествиях по Чёрной дороге вы куда более опытны, чем мы все. Возможно есть нечто помимо подходящей одежды, на что вы рекомендовали бы обратить внимание?

Небольшое тайное помещение оказалось карайне интересной находкой. Взгляд разведчика, пробежавшийся по корешкам книг, на мгновение замер. Да, похоже этот отдел библиотеки не предназначался для общего пользования. Почти все книги тревожили душу. Тёмные ритуалы, демонология, некромантия.. Маленькие скелеты в шкафу хозяев особняка вполне могли на поверку оказаться устрашающими личами. Стоит ли вообще идти на выручку подобным людям?

Беглый осмотр скелета тоже предоставил занимательную информацию. Истлевший от времени кожаный доспех носил явные следы боя: глубокий порез на груди, по счастью бывшего владельца не прошедший насквозь, и овальную прорезь в районе плеча, какие, обычно, оставляли попавшие в цель стрелы. Впрочем, причиной смерти неизвестного воришки оказались три небольших шипа, впившиеся в кирасу чуть ниже солнечного сплетения. Аккуратно вынув один из них, Ос обнаружил острый и почерневший металлический наконечник. Очевидно - яд. Похоже, предположение Андреа было не безосновательно.

Тут взгляд разведчика зацепился за ткань плаща невезучего грабителя. Чёртовски хорошая ткань. Путешествуя с армиями вдоль Побережья Мечей, ему не раз доводилось наблюдать подобный. Правда всё больше на высокопоставленных офицерах. Опытные мастера вместе с нитями шерсти вплетали в полотно нити магии, отлично защищавшие своего владельца. Среди ребят ходили слухи, что такой плащ неплохо держит неожиданный удар кинжалом в спину, а порой может даже отвести пущенную вскользь стрелу. Наличие подобной вещи у вора было, как минимум, неоднозначно.

Соблюдая все меры предосторожности, Освальд откинул крышку сундука, привычными движениями исследуя тот на наличие ловушек. Счастье для него и горе для его предшественника - единственная ловушка была уже разряжена и не представляла опасности, позволяя спокойно изучить содержимое сундука. А изучить было что.

Тифлинг не ответил на вопрос товарища. Бросив на него взгляд, Стигсон обнаружил, что глаза рогатого заволокла тьма. Со стороны выглядело довольно жутко и какой-нибудь суеверный крестьянин вполне мог осенить себя священным знаком, заслоняясь от сглаза, однако много путешествовавший с Экераем Фрэй отлично знал эту его привычку. В первый раз она и жреца повергла в некоторый шок, однако задав тогда вопрос своему новому знакомому, Стигсон узнал, что в этот момент маг всего-навсего смотрит на мир чужими глазами.

Ветер в очередной раз моргнул и на месте бездонных чёрных омутов появились его обычные янтарные глаза, которые встретились с пронзительным лиловым взглядом подошедшей незнакомки. Он пропустил её прибытие и разговор и, осознав это, одарил девушку извиняющейся улыбкой.
- Прошу простить меня, я.. Был очень погружён в себя и упустил течение разговора, леди.. - Фрэй буркнул ему что-то на ухо. - Зира. Прошу, разделите с нами нашу скромную трапезу в ожидании нанимателя. Надеюсь, вас не смутят мои лёгкие причуды.
Договорив, он в очередной раз затянулся трубкой, вновь пустив коня, но на этот раз не в забег, а в полёт, ибо этот дымный скакун обладал крыльями.

Вошедший последним пустынник, внимательно изучая глупых чужаков, которых ему придётся спасать в дороге и, в особенности, рогатого фанфарона, в какой-то момент столкнулся с ироничным взглядом этого самого фанфарона. Словно тот знал, о чём думал кочевник. Тифлинг похоже, не впервые встречался с подобными взглядами, направленными в его сторону. Ветер прожевал кусок шашлыка и заявил, ни к кому особо не обращаясь:
- Очень недурственно для мяса, пожаренного без углей.

Нанимателя Экерай поприветствовал многозначительным кивком. Его мало интересовали наёмнические расшаркивания. Их с Фрэем участие в предприятии было делом решённым, так что почти всё внимание Ветер уделял меленькому чешуйчатому существу.
- В научной среде принят термин "псевдодракон". - Ответил на невысказанный вопрос Стигсона тифлинг и, затянувшись трубкой, выпустил на стол маленького дымного дракона. Имевшего, впрочем, совершенно иной вид, нежели Хсинг. - Видишь.. Иная форма черепа. Строение крыла. Длина конечностей относительно туловища. Да и размером детёныши драконов крупнее некоторых овчарок. Несомненно корни видов восходят к общим предкам и в груди этого маленького симпатяги бьётся храброе сердце истинного дракона, однако Тревор из Невервинтера упоминает в своих исследованиях..
Экерай внезапно прервался и, галантно кашлянув, закончил:
- Простите мне мою увлеченность. Вы не для того здесь собрались, чтобы слушать лекцию о происхождении маленьких драконов, пусть и увлекательную. Прошу, продолжайте.
В этот момент из под потолка палатки, шелестя крыльями, спорхнул крупный чёрный ворон, очевидно проскользнувший сквозь отверстие для охлаждения. Он беззастенчиво уселся на плечо тифлинга и обвёл окружающих чёрными глазами. Совсем такими же, какие некоторое время назад были у его хозяина.

Короткая яростная стычка ожидаемо привела отряд из некоторой разболтанности в состояние повышенной боеготовности. На удивление слитно и слаженно проведя бой, они явно пытались сохранить это единение и после, тем более, что безмолвно-враждебная атмосфера дома серьезно способствовала желанию ощущать рядом надёжное плечо товарища. Им пока было далеко до крепко спаянных пережитой вместе болью, кровью и радостью отрядов, члены которых понимали друг-друга с полуслова и работали, как отлаженный и ладно смазанный часовой механизм, однако начало было положено.

Внимательно осмотревший и чуть ли не обнюхавший дверь Ос не обнаружил ничего подозрительного. Резьба была всё так же искусна, а на петлях обнаружились следы недавнего и тщательного ухода. По ту сторону ухо разведчика распознадо лишь привычную уже мертвенную тишину. На мгновение бросив взгляд на стенную панель, он столкнулся взглядом с ехидной улыбкой сатира, замершего в бесшабашном танце. Подав сигнал Андреа и Гидеону, мужчина отступил назад. Держа наготове клинок, д'Анвар уверенно и без лишней суетливости потянул на себя дверь, открывая проход перед вскинутым щитом паладина.

Глазам спасателей предстал роскошно отделанный уабинет. Красные бархатные шторы на окнах. Изысканный письменный стол и резной стул с высокой спинкой, исполненный в том же стиле у противостоящей входу стены. Очередной камин из чёрного мрамора и венчающая его картина, что изображала ветряную мельницу на скалистом утесе. По углам комнаты - два мягких кресла. Вся южная стена заставлена огромными, до потолка, стеллажами с сотнями книг. У ближайшего можно рассмотреть длинную деревянную лесницу на колёсиках, позволявшую без труда добраться до верхних полок.

Неровный свет факела вычертил на столе несколько предметов: потухшую элегантную масляную лампу и огниво, флакон с чернилами, перо и два письма. Одно вскрытое и второе - запечатанное красной восковой печатью. Словно хозяин кабинета отлучился буквально на несколько минут и вот-вот вернётся.

Карта второго этажа

Ночка с удовольствием принимала ласки. С примерным вниманием слушала. С интересом наблюдала за вознёй хозяйки с рычажком лифта. Обрадовалась предложенному угощению. Правда, памятуя,видимо, о просьбе Силвы, сперва внимательно обнюхала кусочек. Сочтя его вполне съедобным, кошка аккуратно взяла колбасу из пальцев девушки. Однако, стоило ведьме положить припасённый уже для себя кусочек в рот, как рядом с её ногой послышался влажный шлепок. Ночка беззастенчиво выплюнула взятое лакомство и Силва сразу поняла почему. Ароматная, поблескивающая аппетитным жирком колбаса на вкус оказалась на приятнее клочка ваты, которую она часто использовала для протирки колб и реторт во время приготовления снадобий. Удивляться данному факту, впрочем, времени не было, ибо именно в этот момент поднимавшаяся по лестнице Андреа достигла холла второго этажа.

Зал, всё также выложенный белым мрамором, был укутан тенями. Лишь малая часть света факела и магии Силвы, минуя лестницу, пробивалась сюда, однако этого было вполне достаточно, чтобы разглядеть два небольших постамента, на которых возвышались начищенные латы. Судя по убранству, денег у хозяев и правда - куры не клюют. Деревянные панели, полукругом прикрывавшие стену вдоль лестницы, в трепещущем свете факела казались удивительно живыми. Змеи словно сопровождали паладина в её путешествии наверх. Имели ли они какое-то сакральное значение? Говорят, что у некоторых северных варварских племён змея - символ обновления. У иных народов - знак коварства и предательства. Были ли данные изображения чем-то большим, чем простое творчество неизвестного ей мастера? Змеи, ползущие посреди торжества жизни и спокойного безразличия смерти? Женщина сделала очередной шаг вперёд, стремясь внимательнее изучить лепнину в поисках ответа.

Что заставило её вскинуть изготовленный к бою щит, Андреа в последствии и сама вряд ли смогла бы сказать. Чутьё? Выработанная сотнями тренировок реакция? Провидение Келемвора, обратившего свой взгляд на послушницу именно в этот момент? Как знать.. Однако факт остаётся фактом. Тяжёлая булава, которая должна была размозжить голову Сальвадори, размазав её кровавым крошевом по столь занимательному изображению, глухо бухнула металлом о возникшую преграду, заставив паладина лишь с силой садануться плечом о рельефную стену, царапая произведение искусства кольцами доспеха.

Сделав шаг назад, изготовившись встретить возникшую опасность, она с изумлением следила за тем, как с постамента с лязгом спускается мгновение назад недвижимый доспех. Грохот, с которым его нога коснулась мрамора, звучал в тишине особняка подобно громовому раскату. Бесстрастно и неудержимо оживший "рыцарь" шагнул к Андреа. Булава взлетела для очередного удара.


Карта первого этажа


Карта второго этажа

Присевшую за стол девушку Экерай смерил оценивающим взглядом, после чего приветливо улыбнулся. Фирболги среди городов Побережья Клинков были гостями даже более редкими, чем его народ. Слишком сильную связь с природой питало это племя. Они обычно черпали силы в лесах, отчего видеть здесь эту девушку было довольно парадоксально. Не то, чтобы он был очень хорошим этнографом, однако за время обучения в университете ему пришлось прочитать немало о народах Фаэруна и видах практикуемой ими магии. Да и мать в своё время не ленилась, вколачивая в "непутёвого" сына знания самых различных направлений и порядков.

Девушка, однако, в его глазах совершенно не выглядела опытной наёмницей или закалённой путешественницей. И как её занесло в Анаурок? Впрочем, Экерай по себе знал, насколько обманчива порой бывает внешность. Увидев, что взгляд девушки потеплел после стакана прохладной воды, тифлинг улыбнулся возможной спутнице и произнёс:
- Рад приветствовать.. - Тут он понял, что фирболг так и не представилась, но, не особо смутившись продолжил: - Моё имя - Экерай. Дозволено ли мне будет узнать ваше? Вы далеко забрались от родных лесов. Каким ветром вас занесло в Великую Пустыню?

Он протянул руку, украшенную двумя золотыми перстнями(печатка с оттиском дубового листа и широкое кольцо с рубином), к поясу и извлёк из маленькой поясной сумки изящную костяную трубку с плоским мундштуком из тёмной дамбратской вишни, серебряную лопаточку необычной формы и кисет с табаком и принялся сноровисто набивать трубку, слушая ответ и не забывая поглядывать на собеседницу. Закончив, Экерай в очередной раз посмотрел на собеседницу и спросил:
- Вы не возражаете, если я закурю? - Однако ответа он так и не услышал, ибо именно в этот момент в палатку вломился его спутник. Взмахнув рукой, чтобы привлечь внимание, Ветер кивнул Фрею на стул справа от себя. Когда расположившийся Стигсон провернул фокус с глиняным кувшином, Экерай откинулся на спинку стула и, скептически изогнув бровь, представил товарища: - Позвольте представить: Фрей Стигсон, человек с манерами дварфийской наковальни и такой же надёжный! Мой давний знакомый и воин, которому я всецело доверяю в бою.
Он положил руку на плечо товарища и тот почувствовал, как от руки тифлинга по раскалённому на солнце доспеху разливается приятная прохлада.

Время в пустыне всегда течёт неторопливо. Даже в оазисах - средоточии местной жизни, всегда кажется, будто секунды бегут в несколько раз медленнее, чем в шумных городах Побережья. Каждый новый путник здесь - событие, а караван - почти праздник, так что, пожалуй, сегодняшний день можно было назвать редким столпотворением.

Полог палатки на мгновение откинулся, пропуская внутрь небольшую волну обволакивающей её снаружи духоты и небольшую фигуру, коротко кивнувшую кому-то снаружи. Вошедший проверил, плотно ли прикрыл за собой спасительную "створку" и обернулся, сдвигая с нижней половины лица обёрнутый вокруг шеи мягкий шарф. Хотя и до этого было очевидно, кто пожаловал на огонёк. Два длинные, витых, изящно изогнутых назад рога, увенчанные золочёными наконечниками тянулись вдоль головы, обрамлённые иссиня-черными волосами. Матовая алая кожа, лицо с тонкими, в чём-то аристократическими, чертами и глазами цвета полированного янтаря. Тифлинг. Ещё один. Хоть эта раса и была на просторах Анаурока более частым гостем, чем во многих иных землях, это отнюдь не избавляло от брошенных исподволь взглядов. Зачастую не особо благожелательных.

Впрочем, данный факт, очевидно, мало смущал гостя. Он держался уверенно и даже несколько высокомерно, а отягощавшая левое бедро рапира, похоже, висела не только для красоты и удовлетворения потребности в осознании собственной мужественности. Песочного цвета накидка и бежевые, просторные шаровары тифлинга запылились от нескольких дней странствия по пустыне, однако их владелец выглядел бодро и свежо. Местное пекло явно доставляло ему меньше неприятностей, чем обычному путешественнику, вздумавшему прогуляться по великой пустыне.

Пробежавшись быстро привыкшими к полумраку глазами(зрачки которых, когда он вошёл, были практически вертикальными), Экерай обнаружил того, кого искал - драконида цвета медной патины. Однако, прежде чем двинуться к цели, он зацепился взглядом за пару соплеменников в чёрных одеждах, тихо обсуждающих свои дела за запотевшими кружками. "Один - любопытство, двое - заговор, а трое - проклятье.." Алый тифлинг усмехнулся старому суеверию, обнажив острые, значительно более длинные, чем у человека или эльфа, клыки, после чего вежливо слегка наклонил голову в сторону говоривших. Больше не глядя по сторонам, он направился к "дракону".

- Вы Фафлериак? - Голос прибывшего оказался довольно мелодичным, хотя явно несколько просел от долго путешествия по палящей пустыне. - Имею честь представиться: Экерай, именуемый "Ветром". Вы должны были меня ожидать. Человек, которого я рекомендовал, прибудет через пару минут.

Следуя приглашению драконида, тифлинг с комфортом разместился за столом, заняв место прямо напротив и вновь спросил:

- Как в этом заведении относятся к курению табака?

Бледная темноволосая девушка, зябко кутавшаяся в широкий дорожный плащ, безмолвно кивнула и подошла ближе. Не похоже, чтобы она произвела на детей умиротворяющее впечатление, однако лучше так, чем оставлять юных Дёрстов на ночной улице совсем без присмотра взрослого.
- Боец с чудовищами из меня - так себе.. - Тихо произнесла Элли. - Я лучше за детьми прослежу.
Она посмотрела в лицо Розе и продолжила:
- Давай найдём место поудобнее. Торчать ночью посреди улицы - плохая затея.
Девочка кивнула. Взглянула на Андреа и, порывисто шагнув вперёд, на мгновение судорожно сжала ладонь паладина.
- Удачи.
После этого слегка сумбурного, но весьма искреннего пожелания, дети под присмотром Элли отошли чуть в сторону и устроились на крыльце одного из прилегающих домов. Оставшейся же части свежеобразованого отряда следовало поспешить. Если они хотели помочь или хотя бы извлечь максимальную выгоду из сложившегося положения, важна была каждая минута. После разбитой дороги мощёная булыжником тропинка, бегущая к дому среди ухоженного газона, выглядела практически произведением искусства.
Входную дверь огораживала небольшая галерея, закрытая на металлическую решётку, громко заскрипевшую при открытии скверно смазанными петлями. По обеим сторонам резной двери красного дерева свисали прикреплённые к потолку масляные светильники, тянувшие к ночным посетителям погасшие фитили, будто городские попрошайки - ладони.
Незапертая дверь открыла ступавшим впереди Андреа и Гидеону проход в просторное фойе. Шаги запылённых дорожных сапог утопали в мягком ворсе ковра. В глаза вошедшим сразу же бросился крупный гербовый щит, висящий на южной стене. Золотая мельница на алом фоне. С обеих сторон от герба отходили ряды картин. Они несли на себе изображения людей, имеющих достаточно яркое фамильное сходство со встреченными на улице детьми. Очевидно - славные предки семейства Дёрст.
Фойе оканчивалось двустворчатыми дверьми из той же благородной породы, что и входные, но работа здесь была проделана гораздо более изящная, а искусно врезанные в дерево витражи добавляли убранству элегантности. Пройдя сквозь них, паладин и воин с обнажённым клинком оказались в широком холле с высокими(футов пятнадцать) потолками. Во мраке помещения чуткому взгляду Гидеона предстал выложенный крупными плитами белого мрамора пол. Камин, находившийся по левую руку, также был сложен из благородного камня, но чёрного, будто сама ночь, а венчал его висящий острием вверх крупный двуручный меч без ножен, рукоять и гарда которого были искусно выполнены в виде ветряной мельницы.
У противолежащей камину стены вырастала, скрываясь в потолке, широкая мощёная лестница. Стены холла украшали широкие деревянные панели в потолок, на которых искусная рука мастера переплела в едином танце лозы и цветы, нимф и сатиров. С потолка свисала крупная цельнокованая люстра, на которой, к сожалению, сейчас не горело ни одной свечи. Пожалуй, стоило зажечь пару факелов, чтобы спутники Гидеона, обделённые столь чутким зрением, могли также насладиться внутренним убранством особняка.


Карта помещения

Пока дети ошарашенно разглядывали возникший из ниоткуда отряд, висящая на плечах Силвы Ночка медленно моргнула и, мурча, потёрлась мордочкой о щёку девушки. Роза и Шип во все глаза пялились на необычную компанию. Взгляд девочки в итоге упёрся в дроу, чья ониксовая кожа выглядела чернильно черной в робком свете небольшого факела. В глазах юной представительницы рода Дёрст плескалась оторопь. Внезапно осознав, что пристальный взгляд уже давно перешёл всякие рамки приличия, девочка смутилась и потупилась.
Сделав шаг к предложенным Андреа свёртку и пледу, Розвальда присела в повседневном подобии реверанса(что в данной ситуации смотрелось весьма чуждо) и произнесла:
- Спасибо вам.. Мы хорошо поужинали.. Но тут и правда холодно, а Шипболд скоро опять начнёт капризничать.
- Роза! - Недовольно засопев, возмутился мальчишка. Не обращая на него внимания, девочка наклонилась и, подняв свёрток, протянула его брату. После чего сама взяла плед свободной рукой.
- Нашего отца зовут Густав Дёрст, а маму - Элизабет.. - Прозвучал ответ на вопрос паладина. - Они обязательно отблагодарят вас за вашу доброту! Давно ли их нет?.. Я.. Не знаю.. Я не знаю, как узнавать время ночью. Они разбудили нас. Быстро одели и сказали уходить прочь из дома, а потом ждать их возвращения.
В глазах Розы опять стояли слёзы, но вместо того, чтобы расплакаться, она посмотрела в скрытое полумаской лицо Освальда.
- Чудовище.. Отец сказал, что оно в подвале.. В него можно спуститься по лестнице, но.. Нам с Шипом нельзя туда ходить и я не совсем знаю, как именно туда попасть. - Она неуверенно пожала плечами и на мгновение нахмурила брови, задумавшись. - На ночь почти все слуги расходятся по домам.. Остаётся только нянечка и..
- Братик! - Неожиданно влез в разговор карапуз.
- Да, наш.. Брат. Уолтер. - Девочка произнесла эту фразу с явной заминкой. - Он совсем младенец. Его комната на третьем этаже. Анна.. Так нянечку зовут, обычно ночует с ним. Больше никого. Но отец наверняка их выслал из дома ещё раньше. Хотя на улице мы никого до вас не встретили.
Её взгляд неуверенно скользнул в сторону дома. В нём сквозила обеспокоенность и явный страх за родителей, столкнувшихся с неизвестным злом.
- Прошу.. - Очень тихо добавила Роза. - Поспешите..

Андреа осторожно ступала сквозь туман. Кольчуга негромко шелестела под табардом. С каждым шагом она всё отчётливее слышала указанного Освальдом ребёнка. Остальные держались чуть позади, ощетинившись в непроглядную мглу наконечниками стрел и заточенной сталью. Повернув за угол, Сальвадори увидела в тумане тусклое мерцание факела.
Плач звучал всё яснее. Он прерывался всхлипами и короткими фразами. В какой-то момент рыцарь Келемвора поняла то, что вряд ли мог расслышать там, за поворотом дороги Ос: обладатель голоса был не один. Кто-то говорил с ним. Преувеличенно негромко и спокойно, явно стараясь сохранить самообладание.
- Оно съело их! - Шмыгая носом, заявлял первый.
- Никто никого не съел! - Отвечал ему собеседник. Голос был тонкий. Тоже явно детский, но принадлежащий, скорее, девочке.
- Ты врё-ёшь! Ты тоже слышала, как оно выло!
- Ну, что ты, в самом деле! - Едва сдерживая дрожь в голосе, продолжила увещевания девчонка. После чего возмущённо добавила: - И запомни раз и навсегда, Шип: я никогда не вру! Это недостойно благородной леди! И ты тоже не должен! Как у тебя вообще изо рта такое вылетает? Вернёмся - будешь его с мылом мыть!
- А-а.. - В очередной раз всхлипнул мальчишка и завёл уже знакомую песню: - Съело их!
- Шипболд Эдуард Николас Дёрст! - В голосе юной леди прорезались серебряные колокольчики и зазвучали интонации, вовсе не характерные для ребёнка. Больше всего это напоминало подражание строгой материнской отповеди. - Твой отец - самый могучий и благородный человек! Если кто и справится с монстром, то это он! Тем более, что и мама тоже ему помогает! Они вот-вот вернутся и мы пойдём домой. Так что успокойся и перестань реветь!
- Хорошо, Роза.. - Несколько обиженно ответил мальчишеский голос и в этот момент туман перед Андреа неожиданно расступился, открывая улицу. Прямо по её центру стояли две небольшие фигуры, освещённые огнём факела, что держала одна из них. Первая, чуть выше и значительно изящнее, принадлежала девочке лет десяти с бледной кожей и тёмными ухоженными волосами. Она тут же сделала шаг вперёд, заступая дорогу. На лице её читался плохо скрываемый испуг. Второй фигурой был мальчишка, который даже не пытался спрятать страх. Маленький, кругленький, он выглядывал из-за спины собеседницы и осматривал появившуюся из тумана женщину расширившимися глазами, судорожно сжимая в крохотных ладонях тряпичную куклу.
Одежда явно выдавала в детях благородное происхождение. В пляшущем свете маленького факела, что держала в руках юная леди, были видны отлично выделанные и подогнанные по фигуре костюмы из тёмной ткани, а на плечах её, в дополнение ко всему, висел тонкий, почти невесомый плащ, заколотый крупной, тускло поблескивающей серебряной брошью.
- К-кто вы? - Чуть дрогнувшим голосом, но довольно требовательно, спросила девочка.
По правую руку от детей. огороженный изящной кованой оградой, возвышался крупный и ухоженный трёхэтажный особняк. Со своей выложенной черепицей крышей и резным балконом он выглядел чужаком в этой потусторонней деревне и сейчас лишь молча наблюдал за паладином чёрными провалами окон.

Кромешную темноту небольшого помещения заливает мертвенно-бледный свет. Источником ему служит крупный стеклянный шар на трёх изящно изогнутых медных ножках, наполненный изнутри густым, непроглядным туманом. Он не столько разгоняет мрак, сколько создает причудливую игру света и тени, на границе которой сложно что-либо различить. В темноте звучат шаркающие шаги и надтреснутый старческий голос произносит:
- Вновь поднимается туман?.. Как интересно..
Опять шаги, скрип крышки небольшой шкатулки, тихий скрежет отодвинутого стула. В полосе света, что изливает шар, появляются две сухие, испещренные морщинами, ладони. Запястья увешаны золотыми браслетами, переплетёнными монетами и яркой тканью так густо, что наводят на мысли о чучелах, которые сжигают в обрядах летнего солнцестояния дикие южные варвары. В одной из рук - видавшая лучшие времена колода карт. Неожиданно ловкими движениями старушечьи пальцы, будто исполняя давно знакомый танец, тасуют колоду. На ярко зелёное(ставшее мертвенно серым в отсвете шара) сукно стола падает карта. На ней изображён клубящийся туман.
- Значит.. Не показалось..
Ещё несколько плавных быстрых движений. Сверху на первую карту ложатся двойка "мечей" и шестёрка "глифов".
- Хо-хо.. Паладин и Пастырь.. Ну куда же без этого?..

Туман в хрустальном шаре медленно расступается, открывая лицо женщины. Волосы, припорошенные ранней сединой и черты, которые ещё не скоро утратят девичью женственность. Она сосредоточенно молится, опустившись на колени перед святилищем. За её спиной возвышаются каменные стены монастыря, всё сильнее заволакиваемые туманом. Закончив ритуал, женщина встаёт и поднимает с земли щит, украшенный искусным изображением весов. Она делает шаг в подступивший совсем близко туман, двигаясь туда, где ещё минуту назад находилась обитель её бога. Серая хмарь плавно окутывает святилище за её спиной.

Ладони ускоряются. Украшения на кистях мерно позвякивают в такт движениям. На сукно падают тройка "мечей" и восемь "звёзд".
- Солдат и Некромант.. Любопытно, очень любопытно..

Пелена в шаре вновь расступается. На небольшом, неприметном поле посреди раскинувшихся вековых деревьев стоит одинокий силуэт. Он кажется смазанным пятном ночи посреди сгущающихся сумерек. Лицо, прикрытое капюшоном и маской являет окружающему миру лишь серые, с поволокой, глаза. Уставившись в одну точку, они будто видят в поросшем зеленью поле нечто, недоступное другим и вовсе не замечают подступающего со всех сторон тумана.

- Запирайте двери, мертвец идёт! - замогильным голосом произносит владелица морщинистых рук и дребезжащий смех наполняет полумрак. В мертвенном свете шара на стол ложатся ещё две карты. Мастер и шесть "глифов". - О.. Жрец! И.. Бунтарь? Нет.. Изгой..

По вечернему лесу, в свете восходящей луны, отражающейся серебром в её волосах, спешит девушка. Темная ониксовая кожа и заострённые уши выдают в ней уроженку андердарка, чего, очевидно, достаточно для глухих к гласу рассудка преследователей, чьи факелы мелькают между деревья где-то позади. По счастью, погоня довольно близорука, да ещё и так удачно поднявшийся туман бледным саваном укрывает следы беглянки. Несмотря на одежду и украшения, приличествующие леди благородных кровей, девушка держится в лесу довольно уверенно, с каждым шагом удаляясь от факелов, медленно растворяющихся в спеленавшем лес непроглядном мареве.

На растущую неровную стопку карт с тихим шелестом, рубашкой вверх, падает ещё одна. В иссушенных пальцах тут же появляется следующая. Она ловко подцепляет первую, чтобы явить миру девятку "звёзд", и тут же ложится рядом, превращаясь в пятёрку "монет".
- Хм.. Ремесленник и Сотворяющий.. Нечто большее, чем кажется на первый взгляд.

Вновь девушка, спешащая по вечернему лесу. Но лес другой и девушка совершенно не похожа на предыдущую. Не горят факелы преследователей, лишь где-то впереди мелькает в траве маленькое чёрное пятнышко, периодически взмахивая чёрными крыльями. Девушка что-то восклицает, её рыжие локоны распадаются по плечам. Она бросается во всё уплотняющийся туман следом за убегающим зверьком , сжимая в руках небольшой мягкий мешочек, в который ещё недавно собирала ароматные лесные травы.

Ловким движением правая рука снимает половину колоды и достаёт карту ровно из середины, бросает ещё одну сверху и, вместе с левой принимается за перетасовку, пока их владелица внимательно изучает глядящих на неё мастера "мечей" и семёрку "звезд".
- Воин и Иллюзионист.. Кто знает, может то, что ему нужно..

На небольшой поляне рослый, могучий мужчина поднимается от костра. Янтарные глаза подозрительно глядят в надвигающуюся стену тумана, стараясь различить движение врага. Он мягко отступает назад и снимает с крупа лошади двуручный клинок, покоящийся в искусных ножнах, после чего делает уверенный шаг вперёд, навстречу возможной опасности. Так, как поступал до этого бесчисленное количество раз. Костёр жалобно шипит, без шансов проигрывая битву накрывшей его белёсой пелене. Мгновение, и из стеклянного шара смотрят два янтарных глаза, владелец которых делает ещё один шаг вперёд.

Старые опытные руки делают очередное "па" и растущую кучку карт разом венчают мастер "звёзд" и семёрка "монет".
- Как занимательно.. Волшебник и Вор. Нечастое сочетание. "Тёмная" лошадка.. - Ещё несколько дребезжащих смешков отражаются от стен.

Прочь от стоянки каравана шагает тонкая девичья фигура с волосами чёрными, как ночь и настолько бледной кожей, что под ней, кажется, и вовсе не течёт кровь. Охранники каравана провожают силуэт мрачными взглядами, безмолвно наблюдя за тем, как он растворяется в сгустившемся тумане.

- Что ж.. Похоже, в этот раз всё будет несколько интереснее.. - Старческий ноготь щелчком отправляет вперёд последнюю карту. Играя бликами в мертвенном свете опустевшего шара, она являет внимательным глазам оскаленный человеческий череп.
- Да.. Определённо, интереснее..

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Скромный пятачок земли посреди ничего, окружённый со всех сторон непроглядным куполом белёсой хмари. Ни одного лишнего звука не нарушало тишину. Мгновения, проведённые в одиночестве в подобных местах, кажутся вечностью. Сегодня, однако, столь сокровенному месту не суждено было остаться безмолвным.
Сперва раздалось хлопанье крыльев и, взрезав пелену, на поляну выпорхнула пушистая чёрная кошка. Слегка накренив одно крыло, она заложила уверенный вираж и приземлилась прямо посреди пяточка утоптанной земли. Глядя на приближающиеся с разных сторон шесть теней, кошка слегка склонила голову набок и задумчиво мяукнула.
Будто дожидаясь этой команды на открытое место ступило шесть ног.
Каждый из них брёл в тумане, представляя то, что может таиться внутри.. Прислушиваясь к шороху своих шагов, ибо порой казалось, что нет, нет, да и звучит один лишний. Сколько это продолжалось? Минуты? Часы? Каждый затруднился бы ответить.
Немая сцена продолжалась несколько секунд, итог которым подвела кошка. Она громко мяукнула и, взмахнув крыльями, в один прыжок оказалась рядом с хозяйкой. Единая стена тумана с одной стороны пяточка начала плавно расступаться, обнажая перед взглядами шестерых незнакомцев дорогу, по которой им теперь, очевидно, было предложено шагать вместе.

Сбитый с толку проповедью, ещё не отошёдший от падения с потолка мужчина ошарашено смотрел на то, как его командир чёрной молнией вылетает из трактира, как вскакивают из-за столов раскрасневшиеся от ярости горожане, в глазах которых читался лишь один приговор: смерть. Трясущейся от волнения рукой он выхватил из поясной кобуры пистоль и напряжённым, давшим петуха голосом завопил:

- Назад! Все назад! - Одновременно осторожно пятясь в сторону выхода. Люди не слушали. Громыхнул выстрел, заставив старого Люсьена охнуть от ужаса, однако пуля, пущенная неверной рукой, лишь выбила из стены каменную крошку. В ужасе бросив под ноги бесполезное теперь оружие, мужчина рванул следом за Зигвальдом. Хлопнувшая ещё раз дверь возвестила о том, что враги продолжают ускользать. Заревевшие в ярости каменотёсы бросились на замахнувшегося колотушкой темнокожего гиганта. Тяжёлая колотушка взлетела вверх, едва не зацепив потолочную балку и с силой опустилась на голову одного из нападавших. Под потолком пронёсся противный треск, словно сломалась ветка, обмотанная влажной тряпкой и тёмноволосый мужик в платье простого ремесленника рухнул вниз, как подкошенный, суча ногами и извиваясь в агонии. Однако это не остановило нападавших. Все в брызгах крови своего товарища, они заревели ещё яростнее и равнули вперёд. Темнокожий был больше и сильнее каждого из них в отдельности, но что такое медведь против собачьей своры?

Дюжие мужики лихо дёрнули его вниз и по-молодецки заломили руки за спину, после чего на затылок гиганта обрушилась обмотанная кожаным ремнём дубинка, которую один из каменотёсов вытащил из-за голенища сапога, одновременно с этим по спине его, оставляя на белой свободной рубахе длинную кровавую полосу, полоснул кинжал. Темнокожий исступлённо рычал что-то на незнакомом языке, но вырваться из стальных клешней привыкших почти голыми руками работать с камнем ремесленников не мог.

Пьер, пытавшийся покинуть под шумок заведение через чёрный ход сделал для себя интересное открытие: девушка, которую он вознамерился спасти, отчего-то не горела желанием быть спасённой. Вместо этого она коротким движением сбросила маску и графу оставалось только ахнуть. Не то, чтобы они были представлены лично, но не узнать маркизу де Скорузо светский повеса не мог. Даже с учётом того, что рот её был залеплен какой-то дрянью, трудно определяемой с первого взгляда. Сеньора быстрым движением показала себе на глаза растопыренными пальцами, после чего указала на его глаза. "Увидимся".. Или что-то типа того. Затем девушка резка обернулась в поисках укрытия.

Пьер пожал плечами и двинулся дальше. Один из преследователей, перегородивший путь во внутренние помещения, вжался в стену и демонстративно опустил пистолет. Из под сбившегося воротника мужчины выглядывал рисунок татуировки в котором можно было узнать схематическое изображение.. Оскаленной крысиной морды?.. Быстро преодолев небольшое помещение кухни, Пьер выскочил в заднюю дверь, окунаясь в тёплую летнюю ночь. Взгляду его предстал несколько захламлённый внутренний двор и конюшня, из которой призывно светил огонь масляной лампы.

Дождавшись, пока Пьер скроется за дверью, опустивший пистолет мужчина, всё это время косивший нервным взглядом в сторону разворачивающегося в трактире безумия, рванул следом. Его товарищи, которым ничего не преграждало путь наверх бросились наутёк ещё быстрее. Светловолосый стрелок, презрительно скривив губы разрядил один из пистолей прямо в спину убегающему недавнему соратнику. Пуля навылет пробила плечо. Раздался крик боли, но, вопреки всему, мужчина продолжил бег, хотя, скорее всего, жить с подобной раной ему осталось недолго.

Сплюнув под ноги, стрелок вскинул второй пистолет в направлении Реджины и, паскудно ухмыльнувшись, нажал на спуск.

- Капитан: Фенья фон Ляйншафтлих. Фельдфебель: Тилльман Рихтер. Численность: тридцать четыре человека, из них: 29 линейных, ординарец, знаменосец, барабанщик и командный состав. Маловато для полноценной "компани", вас где-то потрепало? - На этих словах чиновник гарнадского военного штаба, заведовавший наймом, поднял заинтересованный взгляд на сидевшую перед ним прекрасную белокурую девушку, закованную в чернёную сталь, которую чрезмерно поэтичные натуры могли бы сравнить со спустившейся с небес валькирией. Не то, чтобы ему не доводилось встречать воинских отрядов под управлением женщин.. Однако был данный факт скорее крайне редким исключением, нежели правилом. - Впрочем.. Неважно..

Бюрократ промокнул лежащей на столе тряпицей выступившую на лбу испарину и бросил короткий взгляд на седого, но на удивление крепкого мужчину, что сидел сейчас на скамье у противоположной стены и беззастенчиво наполнял окружающий, и без того густой, воздух дымом своей чадящей трубки и заключил, что со стороны девчонки взять в свои заместители настолько матёрого волка было весьма неплохим решением. Этот, если он ей верен, будет способен держать в ежовых рукавицах и впятеро больше людей, так что управиться с ними сможет и баба. Впрочем, девица не производила впечатления той, кому нужна подобная помощь. Несмотря на молодость и смазливую мордашку в каждом её движении сквозила уверенность командира. Это намётанный глаз чиновника мог разобрать без особого труда. Что явно будило в нём ещё больший интерес.
- Цель прибытия в Гарнаду? - Вновь переведя взгляд на сидевшую перед ним Фенью, созерцание которой явно доставляло ему гораздо больше удовольствия, спросил мужчина, который представился, как сеньор Бурере.

Фенья и Тилль находились в здании штаба уже несколько часов. Таковы уж были местные порядки, что любое наёмное воинское формирование, даже неполная лэнхская компания, должна встать на учёт. Вот и приходится командирам ни свет, ни заря вставать и занимать очередь в душных коридорах канцелярии. Судя по наплыву таковых, палёным из славного Арнемонта тянуло основательно и не только семейство Ляйншафтлих решило прощупать почву и, возможно, половить рыбку в мутной воде. Ещё и этот праздник в честь очередного столетия с момента основания города.. Гарнада была переполнена народом, так что их небольшому отряду пришлось буквально выгрызать себе место в пригородном трактире, ставя на место зарвавшихся купцов и коллег по наёмничьему ремеслу.

Провозились до поздней ночи. Так что к чиновнику пришлось идти уже на следующий день. Благо, комнаты для благородных господ очень часто оставались незанятыми, так что Фенье удалось неплохо восстановить силы, что нельзя было сказать про Тилля, которому пришлось ютиться с бойцами в нескольких не особо просторных комнатушках. Впрочем, бывалому лэнхскому пехотинцу подобное никогда не доставляло слишком серьёзных неудобств. И вот теперь, спустя безумный вечер, тёплую летнюю ночь, длинный путь по городским улицам(благо перед конными, закованными в броню военными, простой люд, густо наполнявший улицы, предпочитал расступаться от греха подальше) и несколько часов мытарств в коридорах канцелярии их мучениям наконец-то подходил конец. Оставалось лишь ответить Сеньору Берере на пару вопросов, а затем можно будет с чистой совестью промочить пересохшее горло в ближайшем трактире.

- Похоже, сраный багбир ещё и Ноля с собой захватил.. - Ответил посетовавшему на скудность добычи тифлингу бард, привалившийся спиной к стене пещеры. Руки его сосредоточенно водили точильным бруском по лезвию рапиры, счищая кровь и кусочки плоти дьявола. Не хватало ещё, чтобы эта дрянь присохла к стали. Рабочий инструмент нужно держать в первозданной чистоте, особенно, когда от его исправности зависит твоя жизнь. - Будем надеяться, что парень потянет до нашего прихода.

Бой с тварью бездны прошёл для Дэймона вполне сносно. След от удара, который нанёс хозяин цепей, ещё неприятно саднил, но совершенно не сковывал движений, благодаря песне Чиары. Когда её магия окутала сознание, принося видение прекрасной рыжеволосой девушки, Дэймон почувствовал, как боль отступает, а мышцы вновь наливаются энергией. Перед тем, как они двинулись вглубь пещеры, полуэльф подошёл к девушке, мягко коснулся ладонью её спины и произнёс:
-Это было волшебно. Ты не перестаёшь меня удивлять. Похоже, теперь, чтобы избежать конкуренции, придётся предложить тебе выступать дуэтом.

И вот теперь они здесь. Дьявол знает, где багбир.. Дьявол знает, где Ноль.. Дьявол знает, что было в мешках.. Может, они слишком рано прикончили этого дьявола? Брусок продолжил методично скрести по полотну рапиры.

-Это просто.. Спасибо большое! - Ирма одарила хозяйку "клоба" лучезарной улыбкой и, как-то порывисто и очень искренне, как обычно умеют только дети, обняла женщину. Приняв из её рук котелок и бутылку, осторожно поставила их на стол. Затем извлекла из походной сумки несколько отрезов ткани и, аккуратно обложив"ветер предгорий", убрала его внутрь. Последним отрезом она бережно накрыла кашу, чтобы та не заветрилась по дороге, и перевязала котелок голубым шёлковым шнурком, который вытянула из волос, тут же разметавшихся по плечам серебряным водопадом.

Покидая трактир, Ирма ещё раз обернулась и подняла ладонь в знак прощания.
-До скорого, сестра. Надеюсь на скорую встречу.
На крыльце же.. Она попала в засаду. Вот уж чего-чего, а подобного коварства от следопытки паладин точно не ожидала. Ладно хлопок по плечу.. Банальный жест одобрения. Но вот сдвинутая в сторону прядь волос.. Губы почти касающиеся мочки уха, обжигающее дыхание.. Ирма почувствовала, как от уха на шею и дальше побежала немного колючая волна мурашек. Что за?.. Это просто благодарность или подруга играет с ней? За предыдущие два месяца белоголовая аэлиситка не то, чтобы замечала какие-то особые знаки внимания в исполнении Анны - лишь обычные, ничего не значащие подколки.. Или она что-то упустила?

-Пожалуйста.. - Прошептала она в спину подруге чуть осипшим голосом, после чего слегка прочистила горло и, вздрогнув, воровато оглянулась в надежде, что никто не заметил её позорной оторопи. Слегка тряхнув головой в попытке привести мысли в порядок, Ирма на мгновение поставила котелок и заправила непослушную прядь за ухо, неосознанно прикоснувшись к тому месту, где на коже ещё оставались лёгкие мурашки от так и не коснувшихся её губ. Подхватив обратно вручённую Умарой кашу, девушка заспешила вслед за отрядом, то и дело бросая задумчивые взгляды на спину шагающей впереди разведчицы. В одном она была точно уверена: за своё вероломное нападение Анна обязательно поплатится.

Сидящие выводком галчат на заборе девчонки заставили Ирму непроизвольно улыбнуться. Когда же их небольшой отряд остановился и Салима произнесла свою речь, блондинка фыркнула на словах о пьяной оргии на дороге:
-Что мы, какие-то мужики, чтобы в пыли валяться? Зачем, если оргию можно будет устроить уже на месте со всем комфортом? Да и силы нам пока нужно поберечь.

Когда спустившийся со второго этажа мужчина назвался представителем тайной стражи, под проломленным потолком "Чёрного петуха" прокатился слитный вздох настороженного изумления. Репутация у гарнадских "крысоловов" была впечатляющая как в кругах коллег, так и среди простого люда. Изящные медальоны из чернёного серебра с оттиском короны будили в любом гражданине Арнемонта жгучее желание сотрудничать, ибо никому не хотелось становиться частью одной из тех страшилок о непримечательном особнячке на Лаври-Гарган, что рассказывали друг-другу и всем, кто желал услышать, трактирные постояльцы. Как известно, ценность подобных сведений нужно тут же делить на сто(да и сколько из этих баек были запущены самими тайными стражниками?), но даже если и так, то оставшихся впечатлений всё рано хватало на то, чтобы разбудить в самой чёрствой душе яростный патриотизм, любовь к своему монарху и желание оглядываться на каждый шорох.

Так что, когда и второй мужчина назвался членом той же организации, простой люд, которому впечатлений от произошедшего уже хватило бы на неделю дармовой выпивки, что им будут ставить зеваки за пересказ событий, в изумлении поразевал рты. Очевидно, кто-то из спорщиков врал, а значит, только что обеспечил себе весьма тёплую компанию и уютный, немного влажный, каменный мешок. Кроме того, после слов о ереси, глаза присутствующих, из которых довольно быстро выветривался хмель, скрестили свои колючие взгляды на мужчине с дорогой перевязью. О тайной страже могли рассказывать многое, могли в мыслях поносить её последними словами, но каждый в Гарнаде и всём Арнемонте точно знал, что ересью её бойцы себя не запятнаяют, ибо это означало поставить под удар страну, за которую они были обучены умирать. Так что простой люд пока помалкивал, наблюдая за прибывшими столь экстравагантным образом с изрядной долей подозрения. Сеньоры, насколько мог заметить де Лаваль, хоть и хранили молчание в той же степени(цена неверной фразы в этом разговоре могла оказаться слишком высокой), но внешне явно подобрались, как гончие перед прыжком.

Дворянин, послуживший подушкой для упавшей девушки, огляделся несколько затравленно и неуверенно начал:
-Зигвальд..
-Молчать! - Коротко и негромко, но очень хлёстко прервал его говоривший с Пьером до этого. Взгляд мужчины, пробежавшийся по залу, по-прежнему ничего не выражал, лишь черты лица слегка закаменели. Когда он заговорил с Рихартом, губы его прорезала кривая ухмылка. - Прошу простить, святой отец.. Однако я не наблюдаю при вас инквизиторской инсигнии, чтобы вы могли столь.. Вольно отдавать распоряжения служащим короны. Это дело мирской власти и ваше мнение, хоть и очень важно для нас, может служить лишь советом.
Он мгновение разглядывал оттиски герба и символы на броне фон Айхенвальда, после чего добавил:
- Будьте уверены, глава гарнадского капитула ордена святого Флориана будет уведомлен о вашем препятствовании работе тайной стражи.

В этот момент Реджине, выглядывавшей из за плеча неожиданного спасителя и усердно изображавшей из себя испуганную лань, при этом лихорадочно работающую руками, наконец то удалось как следует надрезать путы. Ослабшая верёвка повисла на изящных кистях, готовая в любой момент соскользнуть вниз. Преследователям, отвлечённым новыми фигурами, вступившими в разговор, пока не удалось обнаружить своего упущения. Впрочем, уже в следующий момент маркизе пришлось замереть, ибо топот на втором этаже превратился в топот на лестнице. Вниз сбежали четверо мужчин, один из которых, моментально оценив обстановку, перемахнул через перила и перекрыл дверной проём, ведущий в задние помещения постоялого двора, отрезая де Скорузо путь к отступлению. Хотя.. Новоприбывшие ещё не видели девушку в деле, так что возможность убрать с пути эту досадную помеху у неё точно была, тем более, что руки уже свободны и держат кинжал.

-Ну ты.. Кудрявый.. - Донёсся до ушей Пьера голос с сильным лэнхским акцентом. - Опусти ствол.. Иначе я тебе его так глубоко засуну, что порох на зубах ещё неделю скрипеть будет. А ты, курва, только дёрнись.. И в тебе станет на пару дырок больше.
Говоривший светловолосый мужчина, как и все новоприбывшие, носил добротное платье слуги, явно намекавшее, что владелец его находится на службе у щедрого сеньора или что сеньор этот очень озабочен внешними проявлениями своего статуса. Не вязались с образом лишь висящая на бедре острая железка явно большей длины, чем дозволено простолюдину и два пистоля, что тёмными провалами дул внимательно следили за парой у подножия лестницы. В общем и целом, на посетителей "Чёрного Петуха" теперь смотрело пять взведённых и готовых к бою орудий убийства и лишь одно из них находилось в руках Пьера. Обстановка накалилась.

-Сеньоры, молю вас.. - Голос Люсьена дребезжал сильнее обычного, что выдавало в старике максимальную степень волнения и долю испуга. - Не нужно смертоубийства! По крайне мере, внутри!
Тот, кого назвали Зигвальдом, смерил седого мужчину презрительным взглядом и, проигнорировав его слова, обратился к Загуре:
-Корона Арнемонта не скупится на исцеление тех, кто готов за неё умереть. Мы с радостью примем ваше предложение и возместим затраты, но лишь после того, как преступница будет возвращена под нашу опеку. До тех пор никакого диалога быть не может. Что же до тебя, "коллега"..
Следующий взгляд, полный скепсиса, был направлен уже на Пьера. Рука лидера преследователей потянулась к шее и взявшись за цепочку, аккуратно извлекла из-за пазухи на свет.. Медальон тайной стражи.
-Капитан Зигвальд Фоун. Третий отдел. С минуты на минуту сюда прибудет конвой для эскортирования заключённой. Если ты действительно член стражи, назовись и помоги нам завершить дело. В противном случае у нас с тобой будет очень долгая беседа на Лаври-Гарган. Если, конечно, выживешь.
Чернёное серебро вновь нырнуло под шёлк рубашки, а Пьер различил позади себя возмущённое мычание и сопение. Будто беглянка силилась что-то сказать, но ей мешал кляп, которого, впрочем, не было видно под маской. После слов Зигвальда в "Чёрном Петухе" повисло тяжёлое, густое молчание, предвещавшее надвигающуюся бурю. Тонкое поскрипывание тележного колеса, утыканного свечами, что раскачивалось на единственном уцелевшем креплении, лишь сильнее нагнетало обстановку.

Цепь неожиданно подалась.. Перестала сжимать плоть Дэймона и осела вниз бесформенной грудой металла. Издав победный клич, акробат откинул ошмётки звеньев в сторону небрежным движением ноги и лёгким ветром сорвался вперёд.

На мгновение притормозив рядом с Чиарой, он оценил обстановку. Жрицу опутывали не просто ожившие цепи, но оружие самого дьявола, пришедшее с ним из бездны. Рубить изрядно затупившейся кромкой клинка этот металл было бы несусветной глупостью, а яркой физической мощью стройный Дэймон никогда особо не страдал. Кроме того, служительница Суни явно не собиралась падать духом и даже умудрялась творить магию. В итоге, бард увидел только один способ помочь девушке и всему отряду: отправить исчадие обратно в ад. Почему-то полуэльф был уверен, что тогда вопрос с освобождением от оков отпадёт сам собой.

-Держись. Я мигом! - Подмигнул он жрице, что в его одноглазом исполнении выглядело довольно потешно, после чего вклинился между ней и тянущим её к себе дьяволом. - Эй, красномордый!

Ноги привычно вывели тело на дистанцию выпада и обернувшийся хозяин цепей напоролся на превосходно выполненный восходящий укол из нижней позиции. Почти идеальный.. Почти.. На мгновение перед его глазами вместо краснокожего дьявола предстала.. Краснокожая Карен, паладин Тира, что пала в бою за храм Чонти в ночь атаки на Гринест. Она висела перед Дэймоном, распятая на цепях. Рука акробата дрогнула, однако сразу за этим разума его коснулась мягкая, дружелюбная воля, а ушей достиг голос Ауриэлии. Остро отточенный гранёный наконечник рапиры, что должен был пробить шею твари, лиш оставил на ней широкую, сочащуюся кровью борозду и юркой коброй метнулся обратно, замерев в классическом среднем гарде - позиции угрозы.

-Девушка со мной. Отпусти её и проваливай, пока цел! - Задорно заявил акробат, нагло ухмыляясь прямо в морду пышущей яростью твари, кровь которой крупными рубиновыми каплями срывалась с лезвия его клинка и разбивалась о влажный пол пещеры, после чего отсалютовал рапирой маячивщей за спиной Лораса эльфийке.

Вечернее солнце неумолимо клонилось к закату, играя причудливыми бликами на волнах колышущегося в такт летнему ветерку лавандавого моря. Лёгкий бриз, что наполнял жизнью бесчисленные лиги бережно возделываемых полей, приносил с собой солоноватую горечь близкого моря, разбавляя ей плотно разлитое в воздухе благоухание цветущей лаванды. По дороге, мощёной ещё во времена Эринтской Империи и бережно сохраняемой арнемонтским законниками по сей день, неспешным шагом двигались две лошади благородной монгранской породы. Подкованные копыта мерно отстукивали по мощёным шлифованным булыжникам, что являлись излюбленным местом конных прогулок тех представителей аристократии, чья душа томилась в поэтической истоме.

Внезапно мерную дробь разорвал лошадиный всхрап и возмущённый мужской голос, заявивший во всеуслышание:
-У-у, скарреш! - Последовал глухой звук удара кожаной перчатки о холку лошади. - У этой образины точно бешенство, сеньор! Она кусается, как сам Павший! Клянусь панталонами моей покойной бабки, я сдам эту скотину мяснику, едва мы доберёмся до города, а на вырученные деньги куплю себе пару добротных сапог. На большее эта малохольная вряд ли потянет.
Сеньор - довольно молодой импозантный мужчина с вьющимися волосами и окладистой бородой - усмехнулся. Назвать малохольной благородную представительницу монгранских табунов, что могла помериться длиной родословной с некоторыми баронами(а то и графами), мог только полнейший невежда. Отчасти, поэтому он и вручил своему слуге эту кобылу. Наблюдать мучения Рауля в обращении с норовистой животиной было отдельным сортом удовольствия.
-Ты волен поступать с ней, как вздумается.
-Прада, сеньор? - Воодушевлённо отозвался слуга.
-Конечно.. Думаю, того, что ты за неё выручишь, хватит даже на несколько пар сапог.. В конце концов, когда я её брал, заводчик заломил цену примерно в полторы вессерийских шпаги.. Само собой, эти деньги мне придётся удержать из твоего жалованья.
Рауль удивлённо икнул. Сколько стоили клинки вессерийской работы он доподлинно не знал, однако осознавал, что где-то около чёртовой горы золота. Несколько минут двое ехали молча, после чего мерная дробь вновь была нарушена довольно высоким голосом слуги:
-Знаете, сеньор.. Я тут подумал и решил, что не буду сдавать Беллу на колбасу. В конце концов, бедняжка не виновата.. Возможно, я слишком сильно потянул удила..
-Мудрое решение, Рауль.. Очень мудрое..

Бросив взгляд на стремительно уменьшающуюся пылающую полоску солнца дворянин пришпорил коня. Эту ночь он должен был провести в замечательном охотничьем домике баронессы Тарской при непосредственном участии самой баронессы, большой выдумщицы и искусницы, однако не вовремя нагрянувший муж(явно заподозривший благоверную в чём-то нелицеприятном) смешал все карты, вынудив Пьера ретироваться через окно, ибо дуэль с бароном вызвала бы слишком много осложнений. К закрытию на ночь городских ворот они со слугой успели бы только галопом, настроение для чего отсутствовало у де Лаваля напрочь, да и выглядело бы данное действие, как паническое бегство.

С последними лучами заходящего солнца двое въехали в пригород и, разминувшись с отрядом ночной стражи, сержант которого вежливо поприветствовал дворянина(граф в ответ слегка коснулся шляпы), двинулись по Сен-Монреми. В связи с недавним монаршим указом, за ворота Гарнады по наступлении темноты могли попасть лишь лица королевской фамилии, высшие церковные иерархи и члены некоторых государственных служб, так что ночевать им сегодня на постоялом дворе.. Благо Пьер неплохо знал этот район, ведь именно на Сен-Монреми располагался "Чёрный Петух" - ничем, на первый взгляд, не примечательный трактир, хозяин которого, седой Люсьен, предоставлял желающим несколько неплохих комнат и выдерживал со своим деверем в граукенхаудском черном дубе очень недурственный бренди. Настолько недурственный, что к нему не брезговали засылать своих слуг за бутылочкой-другой люди из городского магистрата, а недавно, поговаривают, один смельчак даже подсунул фужер на пробу самому Арману Второму и тот произвёл на искушенного монарха вполне благостное впечатление. Так что скоро дела в "Чёрном Петухе" могут пойти на совершенно иной лад.

Проехав ещё пару поворотов, двое мужчин остановились у неприметного двухэтажного здания, явно видавшего в своей жизни лучшие дни. "Черный Петух" - гласила висящая над входом вывеска с намалёванной на ней пернатой тварью, что явно являлась в ночных кошмарах всем окрестным ребятишкам. Бросив поводья слуге и метнув ему, по традиции, серебряную монету на текущие расходы, Пьер привычно толкнул скрипучую дверь, окунаясь в знакомый шум. В небольшом зале, освещённом чадящими свечами, закреплёнными под потолком на тележных колёсах, несмотря на будний день, практически не было свободных мест. За столами галдели местные ремесленники и свитские купцов, что стекались в город к началу фестиваля в честь очередного столетия с момента основания города, а в углу разливалась громовыми раскатами хохота компания дюжих мужиков - явно молотобойцы с подмастерьями. Даже несколько дворян затесались среди этого пёстрого простого люда. Правда, сидели они за отдельным столом в наиболее ухоженной части зала.

-Сеньор де Лаваль! - Раздался из-за стойки скрипучий голос хозяина таверны, по своей привычке протиравшего глиняные чашки полотенцем.. Умеренной свежести. - Благодарю, что почтили меня своим визитом! Вы сегодня один? Надеюсь, вы простите, что я не смогу предоставить вам отдельного стола! Уверен, что благородные сеньоры будут рады вашему обществу!

Не то, чтобы благородные сеньоры были сильно рады, но и особых возражений не имели. Едва Пьер разместился за столом, как по правую руку от него вынырнула внучка хозяина, слегка курносая, рыжая и прехорошенькая. Она водрузила перед графом кружку с нацеженным на два пальца знаменитым Сен-Монреминским бренди и, доверительно сообщив, что сегодня у них на ужин замечательное рагу из кролика и куропатки на вертеле, коих она немедленно подаст, игриво стрельнула глазками и упорхнула по делам. Похоже, де Лаваль никогда не устанет поражаться непосредственности хозяев "Черного Петуха" в общении с абсолютно любыми гостями.

Закуски появились на столе, едва по телу Пьера побежало приятное тепло от мягкого и полнотелого, но при этом с изящной сладковатой горчинкой чёрного лаэхского дуба, бренди. Стоило оторвать лапку у брызнувшей на тарелку ароматным, душистым жиром куропатки, как дверь трактира заскрипела в очередной раз, являя взглядам присутствующих весьма неожиданную пару. Первой в дверной проём шагнула стройная, гибкая и какая-то, даже, лёгкая девичья фигура в простых, непримечательных серых одеяниях. Лицо девушки, загорелое и весьма миловидное, обладало непривычными для гарнадцев чертами южанки. Вьющиеся, чёрные, словно смоль, волосы густыми локонами выбивались из под надвинутого на голову капюшона. Девушка шагнула в сторону, освобождая проход своему спутнику. Мужчина, вошедший следом, хоть и обладал более привычными для людей Арнемонта чертами, вызывал не меньше вопросов.. Ну кто, скажите, посреди лета будет таскать полное латное облачение в пригороде столицы? Которое, впрочем, сидело на мощной фигуре, как влитое и явно стоило столько, что далеко не каждый благородный мог позволить себе подобные причуды.

-В моём скромном доме всегда рады приветствовать тех, кто жизнь сою положил на служение Ему.. - Раздался скрипучий голос не по годам зоркого хозяина заведения, разглядевшего на одежде новоприбывших символы орденов Святой Церкви. - Моё имя Люсьен. Прошу, прошу..
Старик, кряхтя, выбрался из-за стойки, шикнул на шушукавшихся рядом подавальщиц и жестом предложил церковникам следовать за ним. Заинтересованные взгляды посетителей мигом вернулись к более насущным делам. Истинные служители Его всегда на посту и их маленькие причуды(или то, что таковыми кажется) касаются исключительно их самих и отцов дознавателей.
-У нас сегодня чудесный кролик и куропатки.. - Скрипел седой Люсьен, слегка прихрамывая и провожая новых гостей к столу благородных(ведь только за ним и оставалось свободное место). - Или вы.. Поститесь?..
Сухая ладонь старика легла на стул, отодвигая его перед девушкой.

В ответ на заданные вопросы, Люсьен тяжело вздохнул.
-Помилуйте, сестра.. Какой из меня сеньор.. - Улыбнулся старик несколько сконфуженно, после чего его скрипучий голос зазвучал на полтона ниже, чем обычно. - Я не имею привычки лезть в личные дела постояльцев, да и компания более, чем благочинная - сиятельная сеньора, путешествующая инкогнито, с охраной, просто..
Он пару секунд помолчал, будто решая, стоит ли озвучивать свои мысли, после чего мазнул взглядом по символам Спасителя на одежде его собеседников и, вздохнув ещё раз, продолжил:
-Я прожил долгую жизнь, видел всякое и, смею надеяться, старость ещё не до конца изъела древоточцами мою седую голову. Эти постояльцы.. Они странные. Ходят не так.. Говорят не так.. Хотя, возможно, всё это не более, чем домыслы старого параноика. Кроме того, у них.. Сеньор де Лаваль, куда же вы?..

Последний вопрос был задан удивлённым тоном в тот момент, когда Пьер, держа в одной руке глиняную кружку с бренди, а в другой - слегка обглоданную ножку куропатки поднялся из-за стола. Графа знали в "Чёрном петухе", знали и его эксцентричную натуру, однако подобное поведение, видимо, не укладывалось в картину мира, написанную Люсьеном.
Самого графа это, однако, волновало крайне мало. По пути он увидел, как вслед за рыжей Люси на лестницу взлетел молодой крепкий мужчина - один из многочисленных внуков старика, что выскочил из внутренних помещений постоялого двора на раздавшийся грохот. Решение своё де Лаваль, однако, менять не стал, по прежнему направляясь к ступеням. Впрочем, у мироздания были иные планы.

Когда нога Пьера коснулась подножия лестницы, произошло нечто.. Немыслимое.. Слитный тяжёлый вздох прокатился под потолком постоялого двора, словно у всех людей в одно мгновение заболела голова. Посетители, коротавшие вечер за кружечкой доброго бренди и весёлыми побасенками, недоумённо переглядывались, пытаясь понять что случилось. Троим же присутствующим, что несли в себе частицу воли Спасителя(необычайно большое число для захудалого постоялого двора), стало очевидно почти сразу: наверху только что распалось могучее плетение.. Нечто, неуловимо напоминающее Дар, но в то же время безумно от него далёкое.. И распалось оно не по своей воле.

Вновь повисшую над главным залом тишину разнесло вдребезги звуком разбитого стекла, а затем что-то в очередной раз с грохотом обрушилось на пол второго этажа, с глухим треском проламывая доски. Многострадальная потолочная балка протяжно застонала и, надломившись точно посередине, обрушила на стоявший под ней стол водопад щепы, разбитых досок и опила. Сидевшие за ним ремесленники бросились в рассыпную как раз вовремя, чтобы не попасть под удар тяжеленного, добротного платяного шкафа из цельных дубовых щитов, что превратил в мелкое крошево место их веселья и оставил за собой в потолке здоровенную рваную дыру, открывающую отличный вид на побеленный потолок жилой комнаты. Сквозь жуткий грохот чуткое ухо Рихарда различило короткое:
-Держи её! - И вслед за этим сквозь образовавшийся провал и пыльно-древесную взвесь, плотно витавшую в воздухе, вниз рухнули два тела, сжавшись в тугом клубке, словно не видевшие друг друга пару месяцев любовники. Заложив немыслимый кульбит, одно из них с силой саданулось спиной о разбитый шкаф, послужив подушкой для второго. Объятия разжались и к лестнице, практически под ноги де Лавалю откатилась.. Девушка! В явно дорогом, пускай и потрёпанном сейчас охотничьем костюме и плаще, капюшон которого откинулся в процессе произошедшего и открыл всем присутствующим вид на роскошные золотые волосы, сбитые в бесформенный колтун, ажурную маску, полностью скрывающую лицо и изящную шею, которую тугой полоской кожи сжимал ошейник, мастерски отделанный драгоценными камнями. Очевидно, та самая сеньора инкогнито, о которой говорил Люсьен.

Девушка, тем временем, распахнула глаза, отливающие благородной зеленью изумруда и ловко, единым движением, не смотря на связанные руки, поднялась на ноги, заполошно оглядывая окружающее пространство лихорадочным взглядом загнанной в угол лисы. Другое же тело, приложившееся о шкаф, оказалось мужчиной в типичной, ничем не примечательной одежде гарнадского дворянина. Тело застонало и начало медленно подниматься.
-Грант! Бегом, твою мать! - Раздалось сверху и в зияющую дыру осторожно спрыгнули ещё двое. Дворянин, отличавшийся от первого помимо черт лица разве что более дорогой перевязью боевой шпаги и.. Чернокожий гигант, увидеть которого здесь было для большинства присутствующих совершенной неожиданностью. Тёмная кожа его лоснилась, а под свободной рубашкой(из которой наверняка можно было сделать небольшой парус для речной лодки) перекатывались чудовищные мышцы. Огромная, окованная железом деревянная колотушка выглядела в его руках детской игрушкой. Утвердившийся на полу дворянин обвёл присутствующих ничего не выражающим взглядом и произнёс приятным баритоном, положив ладонь на рукоять шпаги:
-Всем сохранять спокойствие. Это дело тайной стражи и короны Арнемонта. Женщина, стоящая перед вами - преступница. Любой, препятствующий правосудию, будет убит.
Аккомпанементом ему был звук хлопнувшей на втором этаже двери, девичий вопль и топот нескольких пар сапог. Поднявшийся на ноги мужчина, что послужил для девушки подушкой во время падения, сплюнул на покрытый опилками пол кровь и, утерев губы рукавом, процедил:
-Допрыгалась, сука вертлявая..
-Спаситель, сохрани!.. - Произнёс дребезжащим, полным испуга, голосом старый Люсьен, глядя на происходящее широко распахнутыми водянистыми глазами.

Лицо Ирмы менялось на протяжении рассказа старушки. Выражение вежливого внимания поочерёдно сменили легкое удивление, возмущение, переходящее в гнев, и печаль. Теперь всё вставало на свои места и, хотя паладин всё ещё считала серьёзной ошибкой то, что об этом месте ничего не известно новичкам, вроде них, она понимала мотивы, что привели старшее поколение к подобному решению. На их душах висело тяжелым грузом то, что тварь, совершавшая столь ужасные поступки, так и не познала отмщения. Аэлис всегда учила своих служительниц смирению.. Тому, что любую битву можно выиграть, не обнажая клинка.. Что достучаться можно до каждого и каждого - вывести к свету истины.. Но, как известно, из любого правила есть исключения. Ирма не видела пути к свету для подобного.. Существа.. Если бы он просто убивал, кромсал и рвал на части, то можно было подумать, что Зверь взял над бароном окончательную власть, но чудовищность действий старого оборотня говорила об обратном.. Либо о том, что душа бывшего владельца старой крепости была столь гнила, что отравила даже чёрную суть проклятья.

Впрочем, в одном старая следопытка ошибалась. То, что месть до сих пор не свершилась, вовсе не означает, что сёстры опустят руки. Если у Рамоны не найдётся времени вернуться и завершить начатое, то она сама займётся этим. Ирма не считала себя равной богине, нет.. Сперва нужно как следует подготовиться. Набраться опыта и знаний.. И лишь потом она войдёт в проклятое место, чтобы удостовериться в том, что тварь мертва или своей рукой сделать этот факт реальностью. Взгляд дымчато-голубых глаз с застывшей в них холодной решимостью на несколько мгновений остановился на прислонённой к столу, за которым сидела Элен, глефе. Время.. Её просто нужно время..

Глаза сереброволосой переместили свой взор с орудия убийства на сидящую за столом беззаботную сестру и губы сами собой растянулись в добродушной ухмылке. Ирма чуть дёрнула подбородком, отгоняя тягостные мысли и, обернувшись, слегка воздела руку в направлении не уделявшей ей более внимания старушки:
-Спасибо.. Храни вас Аэлис, добрые женщины. Надеюсь на скорую очередную встречу.

Договорив, она прошагала вслед за Анной и задорно ткнула её локотком в бок, весело зашептав на ухо:
-За тобой должок. Теперь на марше будешь нести меня каждую пятую лигу.. У меня так сильно устают ножки!.. - Договорив, паладин уморительно-жалостливо сморщила носик и уже во всеуслышанье заявила: - Ну так что, обжоры, мы выдвигаемся или вы ещё не закончили объедать уважаемую Умару?

- Демонические цепи.. Серьёзно?.. - Пробормотал Дэймон себе под нос, глядя на извивающихся у его ног с явными гастрономическими намерениями железных "змей". Став столь внезапно похожими на розовую мечту какого-то палача-извращенца, они повергали здравость рассудка в лёгкий трепет. Похоже, в его следующей поэме тяжёлые мрачные цепи будут иметь природу отнюдь не символическую. - Чиара, сзади!

С сомнением мазнув единственным глазом по тускло мерцающему в потустороннем свете лезвию рапиры, Дэймон криво усмехнулся. Полосавать остро отточенной кромкой железные цепи? Ищите дурака.. Опустив на мгновение веко, бард потянулся внутрь сознания, мягко и осторожно косаясь Искры.. Той, что порождала на свет его музыку.. Той, что делала его тем, кто он есть. Рапира взлетела в приветственном салюте, а в распахнувшемся глазе плясал вовсе не иллюзорный, на сей раз, огонь.

-Сгори в пламени, что породило тебя! - От голоса полуэльфа затрепетал воздух, а по лезвию его клинка пробежала волна огня, срываясь с кончика крупными осенними листьями и яростным листопадом накрывая извивающуюся у ног акробата мерзость.

- Какие могут быть обиды, сестра? - Улыбнувшись, сказала Ирма. История Умары в очередной раз подтверждала, насколько бессмысленно деструктивным и яростным является общество мужчин. В попытках добиться целей и потешить своё эго они раз за разом уничтожают прекрасные, уникальные явления, намертво вытаптывая землю кованными сапогами. Купол полнится подобными историями. Любая его уроженка несёт в своей памяти рассказ матери.. Или бабушки, или прабабушки.. Той, что основала их род.. Так же, как и она сама. Ладонь девушки неосознанно коснулась лёгкого, носящего явные следы аккуратной починки, но не утратившего цвет шейного платка.

Всегда этот рассказ полнится страхом, болью потери, бессильной яростью.. Каждый раз, услышав нечто подобное, Ирма испытывала непонимание и печаль. Ведь, чтобы избежать большинства проблем, зачастую достаточно было сесть за общий стол и просто поговорить, надломив хлеб. Но разговоры, как она поняла из книг и историй, у мужчин не в большом почёте.
- Моё сердце наполняется радостью оттого, что той девочке и её матери удалось спастись. Допустить, чтобы нечто столь прекрасное исчезло из этого мира было бы чудовищной потерей..

Когда они разместились за столом и Умара принялась одно за одним выставлять перед ними лакомства, источающие одуряющий аромат, паладин почувствовала, как ко рту подступает слюна, а желудок издаёт совершенно предательское урчание.
- Спасибо! - Слегка порозовев, смущённо выдала она и принялась за предоставленные вкусности, не заморачиваясь их количеством или тем, что придётся потом слегка подрасслабить пояс. За последние пару месяцев она уже ловила на себе несколько завистливых взглядов одногрупниц, в которых явно читалось: "И куда в эту мелкую столько влезает?" Но тут уж Ирма ничего не могла с собой поделать. Организм требовал, а мама с бабушкой всегда говорили ей, что на службе стоит есть и спать впрок, ибо никогда не знаешь, удастся ли тебе перекусить и вздремнуть в ближайшие сутки.

Когда её серебряной копны коснулась мягкая ладонь Элен, Ирма уже разбиралась со вторым кексом. Сперва она немного недоумённо уставилась на сестру, однако после небольшого намёка в серо-голубых глазах зажёгся огонёк понимания. Как следует прожевав, наслаждаясь мягкой сладостью с вкраплениями изюма, девушка улыбнулась и произнесла:
- Умара! Это всё.. Просто пальчики оближешь! Вы сами готовили? - Взгляд, направленный на женщину, был полон неподдельного, почти детского восторга.. - Теперь вечера на посту будут тянуться просто бесконечно.. В ожидании возвращения в ваш "клоб".. Разве что..
Между бровями девушки пролегла забавная, задумчивая морщинка.
- Может.. Вы могли бы дать мне в дорогу немного вашего "ветра"?.. Я бы выдавала его девчонкам в моменты печалей и лишений..
Будто только что поняв, о чём она просит, Ирма вновь слегка порозовела и скромно потупила взгляд.
- Разумеется, исключительно для поднятия боевого духа..

Дальние Выперки.. Ну и название у этого поселения. Ведь не так уж и далеко до него переться, если поглядеть. Едва Салима покинула "Клоб", Ирма ощупала взглядом запылившиеся сапоги и, с наслаждением, одну за одной стянула с рук защитные перчатки из толстой вываренной кожи, обнажая необычайно(кто-то бы даже сказал "мертвенно") бледные, нежные ладони. Словно вовсе не их хозяйка последние два месяца под любопытные взгляды "одногрупниц" ежедневно по паре часов размахивала длинной деревянной палкой с донельзя острым клинком на конце.

Заложив перчатки за пояс, Ирма опёрлась о барную стойку и посмотрела на соратниц, увлечённо изучающих предложенный напиток. Когда они впервые собрались вместе, первой мыслью служительницы Аэлис было: "Опять.. Опять я самая мелкая. Почему всегда так?". Теперь же она могла с уверенностью сказать, что каждая из сестёр мила её сердцу. Жизнерадостная Люси, спокойная, размеренная Анна, очень похожая характером на неё саму, и ироничная, местами ехидная Элен, с которой всегда можно было всласть позубоскалить.

Два месяца - вполне достаточный срок, чтобы притереться и узнать друг друга получше. Оттого ещё страннее звучала практически полная тишина сегодняшнего марша. Похоже, все нутром ощущали важность этого похода. Он был как горный перевал, из тех, что Ирма никогда в глаза не видела, но переход через который, по её мнению, должен был ощущаться примерно так же. Все они шли вперёд с молчаливой уверенностью, погруженные каждая в свои мысли, лишь Элен периодически оглаживала висящую на шейной цепочке пару колец. Неужели надумала делать кому-то предложение после экзамена? Или, в процессе? Данная мысль в тот момент показалась Ирме настолько забавной, что она довольно громко хмыкнула себе под нос, вызвав недоумённый взгляд наставницы.

Первая встреча с мужчинами прошла.. Посредственно. Какие-то несуразные, плюгавые, они не производили впечатление опасного противника, но её богиня до сих пор носит на себе печать подобного беспечного отношение. Печать, что отзывается болью в душах всех сестёр. Значит, нужно быть осторожнее. Второго дня Боли и Гнева случиться не должно никогда.

Из задумчивости её вывел вопрос Эленвен. Паладин посмотрела в стоящую на стойке чашу с налитой в неё прозрачной жидкостью, убрала за ухо выбившийся серебряный локон и, поднеся вино к губам, сделала осторожный глоток. Прохладная жидкость лёгкого солнечного света и вправду проникла внутрь подобно порыву свежего горного ветра(который Ирма, опять таки, в своей жизни ни разу не ощущала), оставляя после себя приятное послевкусие. "Как будто лист смородины лизнула" - подумала девушка и, сделав ещё один маленький глоток, протянула ладонь с фужером в сторону Эленвен, заговорщически улыбнувшись:

- По полчаши каждой, сказала наставница.. Свою ты уже выпила. Но эта, вроде, вовсе не твоя. Разделишь её со мной?

Стоя на самом краю круга, провожая единственным глазом пёстрые волны танцевальных юбок, что покачивались в едином ритме, Дэймон улыбался. Душа его ликовала. Сердце отстукивало барабаном в такт льющейся музыке. В груди барда клокотала жгучая, неудержимая энергия, от жара которой, казалось, можно зажечь небольшое солнце. Последние недели старательно утаскивали его в пучину.. Огонь, кровь и смерть висели на ногах тяжёлыми гирями. В какой-то момент он и сам был уверен, что не споёт больше ни одной песни. И вот..

Маленький фестиваль небольшого провинциального города сейчас значил для него больше, чем все карнавалы мира. Льющееся вино, смех людей, музыка и женская ладонь на сгибе локтя широкими мазками стирали с его души густые и тёмные маслянистые пятна, и открывали то, что акробат позабыл какое-то время назад.. Напоминали ему главную заповедь лицедея: твоё сердце разбито и грим потёк - наплюй и улыбайся! Ведь спектакль продолжается! И жизнь тоже продолжается..

Втянув полной грудью пряную атмосферу праздника, Дэймон почувствовал, что просто лопнет, если немедленно чего-то не сделает. Он хотел сперва найти Аурэлию, Майю и Лораса, посмотреть на реакцию Брана, но почему бы ему не заявить о возвращении несколько ярче.. Кроме того, Чиара была так хороша в своём новом платье, что отложить её танец было бы сущим преступлением.

Музыканты заиграли некое подобие джиги, пары слегка замешкались, спеша приноровиться к новому ритму. Медлить дальше было нельзя.

- Сегодня мы покажем, что такое жить по-настоящему - пробормотал полуэльф себе под нос, повернулся к своей спутнице и добавил: - Пожелай мне удачи и не заставляй слишком долго ждать.

После чего аккуратно приподнял подбородок девушки, ожег её губы коротким поцелуем и, не говоря больше ни слова, прыгнул в круг как стоял, спиной вперёд. Пусть у него сейчас всего один глаз.. Но чтобы ориентироваться на сцене, глаза ему вообще не нужны. Местные танцоры весьма неплохи, но все они - любители. Сейчас же пришло время писать новую легенду.

Короткий вдох и ноги привычно бросают вверх натянутое струной тело, закручивая его винтом. Едва коснувшись земли одной ногой, Дэймон вновь оттолкнулся, переводя инерцию в боковое маховое сальто, чтобы, погасив движение обратным бланжем, утвердиться точно в центре круга. Задеть танцующих бард не боялся. Он буквально чувствовал их. Музыка на мгновение сбилась, чтобы тут же вернуться в прежнее русло, утягивая его за собой. Оставалось лишь следовать. Вдох. Пируэт. Ещё один. Бурлящая кровь гнала его вперёд. Сапоги базжалостно отбивали возмущённо отзывающуюся брусчатку. Он никогда не был особо хорошим танцором(по меркам профессионалов этого дела), однако сегодня ему было плевать абсолютно на всё, кроме музыки, ночи и партнёрши. Впервые за последнее время он ел жизнь полной ложкой и не думал ни о чём, кроме этого. Время исчезло. Растворилось. И акробат наслаждался этим жарким "безвременьем".

В какой-то момент(минута или десять?) музыка замедлилась. Замедлился и танцор. Стараясь удержать внутри рвущиеся на свободу лёгкие, он убрал на место выбившуюся из под плотной банданы прядь волос и обвёл взглядом ошеломлённые лица, остановившись на одном очень конкретном. Заложив одну руку за спину, Дэймон изобразил некое подобие реверанса и приглашающе протянул руку в сторону Чиары. Сейчас он готов был стать оправой, которая поможет этому бриллианту сиять нынешней ночью ярче звёзд.

Слова Чиары отозвались в душе Дэймона неожиданным теплом. Странно, если подумать. Он знал жрицу всего несколько дней(читай: не знал вообще), однако дни эти были настолько насыщенны, что стали для душ подобны раскалённому тиглю, во власти которого - убрать из благородного металла всё лишнее и обнажить его истинную суть. Была причина в этом или в чём-то ином, но бард почувствовал, что от выступившего на щеках стоящей перед ним женщины румянца у него пересохло в горле. Да уж.. Рассказал бы кто ему об этом пару недель назад и был бы награждён ироничной или даже саркастичной улыбкой, и вот тебе раз.. Впрочем, оставался ли Дэймон после случившегося всё ещё тем беззаботным повесой, что никогда не упускал возможности сделать комплимент красивой собеседнице? Для которого в жизни были лишь дорога, музыка и небо над головой? Сомнительно..

Взгляд Дэймона на мгновение вильнул в сторону, чтобы тут же вернуться. Слегка прочистив предательское горло, он вновь улыбнулся и ответил:

-Пожалуй, мне стоило выжить хотя бы ради того, чтобы услышать от тебя столь приятные слова. - Голос его звучал уверенно и тепло, а в единственном оставшемся глазу вновь заплясали привычные весёлые чертики. Он указал на повязку. - За мной должок, если сможешь это исправить. Впрочем, не сильно расстраивайся в случае неудачи. Огневолосой Леди не обязательно смотреть, пока она может меня слышать. Всегда надеялся, что смазливая мордашка - не единственный способ нести в мир красоту для человека моей профессии.

Договорив, он рассмеялся. Искренне и довольно заразительно. Почему-то именно сейчас, в этот момент, его начало выпускать из своих холодных цепких когтей напряжение последних дней.

-В общем, я.. Тоже очень рад видеть вас целыми и невредимыми. - Чуть поправив пояс, он шагнул вперёд, отставляя в сторону локоть и предлагая Чиаре опереться на него. - И с удовольствием составлю вам компанию на фестивале. Возможно, я и догонял то вас именно для этого.

Когда они сделали несколько шагов, Дэймон понизил голос, как недавно это делала жрица, и произнёс:

-Всем, кроме меня тогда удалось покинуть пещеру? Кто-то из них также составит нам компанию? И что касаемо этих.. Кхм.. Господ.. После твоих слов мне очень хочется воткнуть кому-нибудь из них рапиру под бровь. Сдать их стражникам - разумно, но не стоит ли нам их перед этим расспросить. Они могут знать что-нибудь полезное для нас. Могу взять это на себя. К тому времени, как мы вернёмся с ярмарки - они порядочно надерутся и будут как раз в нужной кондиции.

-На этот вечер у неё уже есть спутник.. - Прозвучала откуда-то сверху короткая фраза. Произнесённая голосом, знакомым жрице и драконорожденному, она вполне могла повергнуть их в легкое оцепенение. Ибо голос этот никак не мог звучать здесь и сейчас, ведь хозяин его остался лежать обезображенным трупом на залитом кровью и ядом щербатом полу пещеры, из которой они сами выбрались разве что божьим провидением. И тем не менее...

Взлетевшие к кромке рассохшейся конюшенной крыши взгляды скрестились на говорившем, что подкрался столь незаметно. Молодой полуэльф в лёгком изумрудном подобии гамбезона смотрел на собравшихся сверху вниз. Половина лица его была перетянута повязкой, из под которой отвратительной печатью выглядывал свежий лиловый шрам, уродуя некогда прекрасное и молодое лицо. В мужчине тяжело было узнать их недавнего и столь недолгого соратника, однако голос, перекинутая через плечо лютня и манера держать себя: легко, одновременно расслабленно и упруго, словно взведённый и готовый к бою эльфийский лук, явно выдавала в нём Дэймона. Мертвеца Дэймона.

"Покойник", тем временем, хмыкнул, наслаждаясь немой сценой, и присел на край крыши, свесив вниз ноги, придерживая левой рукой эфес рапиры. Единственный глаз барда, по прежнему пронзительно голубой, был обращён на пьяных мужиков и из него, словно из под поверхности ледяного зимнего озера, сквозил холод, необъяснимым образом смешиваясь со смолью пылающего Гринеста и затхлой, пропитанной ядом, сыростью пещер.

— Предлагаю нам всем пойти своей дорогой. — Произнёс полуэльф и, препаскудно ухмыльнувшись(отчего свежий шрам исказился и придал его лицу весьма неприятное и несколько демоническое выражение), добавил: — Впрочем, ты можешь попытать счастья.

Предсказание Дерека сбылось. Впрочем, это не доставило ему совершенно никакого удовольствия. Рука старика выпустила тонкую ладонь кицунэ и безвольной плетью упала на траву. Жизнь окончательно покинула истерзанное тело.

В полной тишине прозвучал голос жреца:
- Молю тебя, светоносная Ионэль, огради его от тьмы взмахом твоего крыла. Пусть не убоится он мрака на пути, ибо ты будешь его маяком. Помоги его душе обрести покой.

Он не был прихожанином Церкви Света. Он возносил молитвы другому Богу. Однако перед смертью все равны и любой охотник на зубок знает эту короткую отходную молитву. Часто не бывает останков, над которыми её можно произнести, но сами слова звучат всегда. Помоги его душе обрести покой, светоносная Ионэль. Рука в латной перчатке осторожно провела по сухому старческому лицу и веки лесного отшельника сомкнулись в последний раз. Строго говоря, солдаты, что полегли сегодня на этой поляне успешно выполнили свою миссию.

Рядом тоненько завыла кицунэ. И столько тоски звучало в её голосе, что у Дерека неприятно засосало под ложечкой. Сейчас бесполезно говорить что-то. Да и не хотелось ничего говорить. Услышав позади шаги, он повернулся к приближавшейся Арне. За время боя из пробитого живота натекло прилично крови, безнадёжно испортив белый хлопок рубашки. Девушка заметно побледнела, но на ногах по прежнему держалась крепко. Жрец молча кивнул ей на крыльцо избушки, ещё недавно служившей старику домом и сам прошагал в указанном направлении. Бросив взгляд на ту часть поляны, где началась их атака, Дерек отметил связанного солдата и сидящую чуть ли не на нём белокурую Эльзу, благодарно кивнул ей.

Оглядев остальных девушек, охотник призывно поманил их рукой, добавив:
-Подходите, я вас подлатаю. Ты тоже, Стеллар. Живительные ягоды - это хорошо, но позволь мне всё-таки тебя осмотреть.

Пока девушки усаживались перед ним на не очень высоком крыльце, он извлёк из походного мешка свой полевой медицинский набор. С лёгким позвякиванием раскрутил его, выкладывая на землю и являя взглядам соратниц солидных размеров широкий кожаный пояс с нашитыми кармашками, из которых приветливо выглядывали разномастные скляночки, мешочки и металлические инструменты довольно угрожающего вида. Для начала он протянул раненным по два крошечных шарика. Один словно скатали из какой-то высушенной травы, в то время как второй поблёскивал на солнце темно-красным боком и источал довольно дурной аромат.

- Зажмите носы и глотайте. Один поможет восстановить потерянную в бою кровь, а второй приступит боль. Я сейчас.

После чего обошёл девушек и молча поднялся по крыльцу. Зайдя в дом, напитанный запахами лесных трав и доброго дерева, он осмотрелся и взял первое, что попалось на глаза и удовлетворяло его требованиям. Было это раньше простынёй или шторой - не важно.. Сгодится для погребального савана. Не бог весть какой саван, конечно, но многие часто оказываются лишены и такой почести. Выходя обратно в дверь, охотник едва не столкнулся нос к носу с девушкой-лисицей, которая прошла мимо него немного деревянной походкой, глядя в пустоту невидящими глазами и подметая пол роскошным длинным хвостом. Выйдя на улицу, Дерек, по прежнему молча, подошёл к усопшему и осторожно уложил его на землю, сложив руки на груди согласно погребальному обряду Церкви Света, а затем накрыл его импровизированным саваном. Незачем девчонке лишний раз смотреть на труп близкого. Пусть лучше запомнит его живым.

Вернувшись к раненным, он первым делом занялся Арной, копьё в животе которой смотрелось гораздо более опасной проблемой, чем у других. Ещё бы, торчащий из юной девушки обломок древка мог заставить какого-нибудь слабонервного обывателя опорожнить содержимое своего желудка.

- Сейчас будет немного щипать, - Сказал он, поливая рану специальной настойкой, убивающей заразу и усмехнулся, глядя на зашипевшую, точно дикая лесная кошка, охотницу, - А что ты хотела? Разрешаешь всяким нехорошим мальчикам совать в тебя свои грязные палки, вот теперь мучайся! Чтобы сказал дядюшка "Циклоп", узнай он об этом?

Глупая, пошлая шутка. Он и сам понимал это. Но ему до жути хотелось разбить, развеять, разогнать тишину, да что угодно сделать.. Лишь бы избавиться от этой тягучей и мрачной атмосферы, что нависла над поляной. Пусть мёртвые остаются мёртвыми, а ему нужно заботиться о живых. Ответом ему был поток брани, который подруга вылила на него, абсолютно не смущаясь присутствием ещё двух девушек. Усмехнувшись реакции Арны, он ответил:

- Какие грязные слова говорит твой бесстыжий рот. Придётся тебя немного помучить, так, для профилактики.

Он продолжал шутить, хоть на душе и скребли кошки. Но уж что-что, а унынию он не поддастся никогда. Хрен ему. Алкоголизм, предюбодеяние, чревоугодие.. Он может быть подвержен любому греху, но только не унынию. Вставив в рану специальный расширитель и легонько надавив, Дерек чуть раздвинул в стороны края раны, а затем очень плавным но сильным и неудержимым движением вынул окровавленное копьё. Отбросив его в сторону он быстро осмотрел рану. Слава Богам, судя по внешнему виду и запаху, наконечнику не удалось распороть кишки, что значительно облегчало его работу. Быстро залив внутрь целый флакон заживляющего эликсира, чей рецепт являлся одной из тайн гильдии Охотников, жрец свёл вместе края раны(благо копьё было неплохо отточено и оставило ровный разрез) и сыпанул небольшую горсть серого порошка, который смешался с кровью и тут же наглухо закупорил лишнюю дыру в теле девушки, образовав некое подобие коросты. В завершение, он в несколько слоёв забинтовал талию Арны.

Со Стеллар и Камалой, как Дерек и предполагал, возиться долго не пришлось. Зеленокожая получила обработку раны жгучей настойкой, кровоостанавливающий порошок на входное и выходное отверстия от болта и поддерживающую перевязь для руки. Завершением стало терпкое снадобье, принятое внутрь и наказ не трудить, по возможности, первые несколько часов, пробитую конечность. А Стеллар.. Видимо её заживляющие ягоды всё же что-то стоили, так что она обошлась задумчивым взглядом и несколькими принятыми элексирами, которые должны были предотвратить возможное внутреннее кровотечение.

Едва он закончил с девушками и убрал обратно в вещьмешок свой походный лекарский набор. На крыльце появилась кицунэ. Выглядела она довольно скверно, но судя по тому, что всё-таки оделась, да и вышла из дома не с пустыми руками, а в глазах читалась теперь не только беспросветная тоска, но и проблески разума, она была готова услышать окружающих. Насколько успешно, пока неясно, но стоило с чего-то начинать.

- Моё имя Дерек. - Заговорил он, привлекая к себе внимание девушки. - Мы пришли сюда по просьбе одного нашего знакомого. Его имя тебе ничего не скажет. Просто знай, что он враг того, кто прислал в твой дом этих людей.

Жрец коротко кивнул в направлении ближайшего трупа. Он говорил довольно сухо. Без лишних эмоций. Просто излагая факты.

- Скоро их хватятся и сюда прибудет очередной отряд. Мы к этому времени уйдём. Если у тебя нет желания попасть в ту же ситуацию, в которой была недавно, тебе тоже придётся уходить. Если хочешь, можешь уйти с нами.

Довольно смело было давать обещание от лица всего отряда, однако Дерек был готов ответить на предъявление претензий, а девчонка.. Ну не мог он просто молча бросить её над трупом старика, которого она называла отцом, да ещё и с висящими на хвосте солдатами королька. И пусть его Арна потом хоть до конца дней "рыцарем" дразнит.

- У тебя есть время на решение, пока мы не закончим допрос и не соберёмся выступать. Думай.

Договорив, он ещё несколько мгновений спокойно смотрел в тёмные глаза девушки, а затем, повернувшись, пошёл к связанному пленнику, кивком головы предлагая всем остальным последовать за ним. Подойдя к связанному, он ещё раз благодарно кивнул Эльзе и, подтащив бессознательное тело к ближайшему дереву, привалил его спиной к стволу, а затем сунул под нос заранее убранный в карман пузырёк с настойкой страстоцвета, обладающей способностью даже мёртвого, хех, разбудить. Жрец мысленно усмехнулся своей мрачной шутке и замер, глядя на медленно приходящего в себя солдата. И взгляд этот не предвещал тому ничего хорошего.

Всё складывалось не самым лучшим образом. Его соратницы падали одна за другой под яростными клыками взбесившейся стаи. И, если Камале удалось подняться после того, как удар Арны забрал жизнь вожака, то дела Эльзы были значительно более плачевны. Впрочем, чего ещё можно было ожидать. Девчонки не были закалённым воинами, да и отряд их ещё толком не сбит. Ну да ладно, ему не привыкать рассчитывать только на себя и свою напарницу.

Дерек проводил взглядом рухнувшее от удара Арны тело крупного серого пса и зло ощерился. Сейчас он наглядно продемонстрирует, почему целителей в командах охотников всегда защищают до последней капли крови. Усилием воли он щедро зачерпнул огонь благодати своего бога, пылающий внутри. Пока он способен стоять, никто не умрёт.
- Вернись ко мне! - Властно произнёс, облекая свою силу в слова и разгоняя окружившие чародейку тени, выдёргивая её из цепких холодных пальцев смерти. Хрупкое изящное тело окутало мягкое сияние с пробегающими то тут, то там языками рыжего пламени. Оно не обжигало, но этого оказалось достаточно, чтобы спугнуть агрессивную тварь, уже основательно измочалившую тонкую руку девушки и заставить ту выпустить добычу из пасти. Увидев распахнувшиеся глаза блондинки, Дерек облегчённо выдохнул, но тут же тряхнул головой, приводя себя в чувство и повернулся к увернувшемуся от удара Камалы псу.

- Пади! - Коротко приказал он, однако сосущая холодная пустота внутри говорила о полном магическом истощении, так что тварь и ухом не повела. Хотя, может, она просто не знала общего наречия.

Гарольд, сняв кольчужные перчатки, с наслаждением взялся за запотевший бок глиняного кувшина с холодным элем, наклоняя его над кружкой. Оба фужера смотрелись в его мозолистых ручищах детскими игрушками. Отпив пару крупных глотков прохладной жидкости, он стёр тыльной стороной ладони пену с усов и повнимательнее присмотрелся к закускам. Вечер шёл своим чередом. Воин наслаждался элем, едой и обществом товарищей, с непривычной душевной теплотой переводя взгляд с одной девушки на другую. Слишком ярко в памяти сидел образ разметавшихся по лесной траве голубых и рубиновых волос, отчего сидящие с ним за столом живые и здоровые, пусть и уставшие, Алесса с Лу наполняли его необычайным спокойствием. Пожалуй, поэтому он и не проломил тщедушную головёнку наглого гонца в зелёных колготах, когда тот затребовал за свои услуги целый десяток золотых. Не хотелось портить столь прекрасное настроение. Компания разумных, с которыми он недавно прошёл сквозь мясорубку и уже упокоившийся в нём первый кувшинчик эля настроил его на очень благодушный лад, отчего воин лишь махнул рукой на наглого гонца и отсчитал ему десяток золотых. Ещё недавно мысль о том, чтобы ухнуть за вечер тридцать желтяков заставила бы его волосы, тронутые ранней сединой, шевелиться от осознания этого факта, но не теперь. В конце концов, есть она старая наёмничья примета: как только начинаешь задумываться о "пенсии" и откладывать деньги в кубышку - тут то тебе и наступают "вилы".

Время за разговором текло довольно размеренно. Когда Фил предложил Алессе свою.. "Помощь".. Наёмник сделал вид, что его очень интересует вот этот конкретный кусок жаренной свинины. Когда же ответила паладин, то к мясу присоединилась ещё пара замечательных помидорок. Гарольд решил воспользоваться народной мудростью и оставаться глухим и немым, пока кушает. В конце концов, возможно эльф имел ввиду именно то, что сказал, кто этих ушастых разберёт. Однако пылающие щёки и лихорадочно блестящие глаза обоих вселяли в него сомнения в правдивости данной версии. Посему он лишь покивал и сделал вид, что вкусный ужин - единственное, что интересует его в данный момент исподтишка бросая изучающие взгляды на Луэвариэль. Он сам не понимал, что желал увидеть, просто.. После жаркой ночной схватки он осознал, что скорее сдохнет сам, чем позволит кому-нибудь причинить вред баронессе. Не то, чтобы раньше он считал иначе, но теперь это ощущение оформилось и превратилось в уверенность. За этими "подглядываниями" он едва и не был пойман, когда чародейка обернулась к нему и задала свой вопрос.

- Я.. Э.. Ну.. Подраться доводилось. - Слегка замявшись от неожиданности, пробасил воин. - И несколько раз по самой кромке проходился. Один раз, помню, гоняли гоблинов по лесам, меня один подколол, так я чуть коньки не отбросил. И не от того, что качественно подколол, сволочь.. Знаешь, у наиболее диких гоблинских племён есть привычка мазать своё оружие своим же.. Э..

Он резко остановился, осознав, что именно собирался ляпнуть в присутствии высокородной леди и сделал большой глоток из кружки, чтобы промочить разом пересохшее горло, судорожно соображая, как исправить положение. Впрочем, искорки веселья, промелькнувшие во взгляде Луэвариэль, позволили его боевому духу воспрять с новой силой.

- Ну да ладно.. Стресс, значит.. Ну, как говорил один мой знакомый старый хрыч, наёмники снимают стресс тремя "М": медовуха, мамзели и мордобой.. - Усмехнувшись, проговорил Гарольд и слегка посерьёзнел, уставившись в кружку, словно пытался найти на её дне ответ на какой-то неразрешимый вопрос, а наделе лишь пряча смущение. Чувство, по его мнению, недостойное настоящего воина. Продолжил он не очень громко. Кто-то бы сказал: неуверенно. Однако голос его креп с каждым словом. - Но тебе, пожалуй, не совсем это было интересно.. У нас в отряде был один жрец.. Керном звали. Ларс, ты должен помнить.. Рыжий такой. Бородатый. Громкий. Так вот.. Он меня пару раз вытаскивал так же, как.. Как я тебя сегодня. Если у него хватало сил исцелить раны, то он всегда поил выживших хитрой травяной настойкой, дарующей телу силы справиться с немочью и, если мы стояли недалеко от какой деревушки, то гнал к местным в парную, где выжимал из каждого по восемь потов с помощью жара и веника. Утверждал, что это помогает организму поскорее прийти в себя. Не врал. Не знаю, где он научился своим трюкам, но в этом деле определённо был мастером. Настойки у меня нет, но вот нескольким премудростям Керн меня научил. Могу поделиться, если хочешь.

Он выдал всё это залпом и сейчас сам поражался своей наглости. Нет.. Он был далеко не робкого десятка.. Но Луэвариэль.. Она была словно из другого мира, хоть и странствовала в одном с ним отряде. Такая прекрасная и далёкая.. Такая.. Судорожно сглотнув, наёмник сделал очередной большой глоток из кружки. В крайнем случае, всегда можно сослаться на то, что он предлагал просто объяснить.

На голову заволновавшейся Кейт легла уже знакомая тяжёлая ладонь в кольчужной рукавице.
- Зайка, будь добра, подержи Рарити - проговорил Дерек, оттесняя Кейт назад и занимая её место. Внимательно посмотрев в ту сторону, откуда доносился вой, он проговрил негромко и задумчиво. Обращаясь, по большей части, к Арне.
- Нехороший вой. Голодный.
Глядя, как его напарница потянула из кожаного крепления секиру, жрец хмыкнул и, повысив голос, обратился к Стеллар:
- Роуз.. Держись поближе. Моя задница что-то чует.
Он что-то коротко прошептал и щит его озарился мягким сиянием, освещая окружающее пространство футов на тридцать, разгоняя сумеречные тени.
- Давайте двигаться и это.. Будьте готовы, на всякий случай и поглядывайте как следует по сторонам.. Особенно туда.
Он указал ладонью в направлении, откуда донёсся вой.

Людвиг не понял, сколько прошло времени, пока он приходил в себя после вспышки боли. Впрочем, существовало ли для него в данный момент такое понятие, как время? Всё равно.. Сейчас его мысли занимало нечто что более важное. Боль.. Давно позабытое чувство. Оно ударило по его сути яростным взрывом, чуть не отправив опешившую душу в нокаут. Боль.. Внутри того средоточия мыслей и чаяний, коим был сейчас Людвиг, начинал зарождаться яростный, неудержимый тайфун. Он окинул внутренним взором окружающие мечущийся огонёк мириады тонких нитей. Как много. И каждая даст ему по полной вкусить муки боли, прежде чем этот никчёмный свинопас уступит ему своё тело. Тайфун раскручивал свои яростные ветра.

Боль.. Пугать его болью? Если бы Людвиг мог, он бы расхохотался. Боль для него в той, прошлой жизни стала доброй приятельницей. Сколько раз он, борясь с ней, выгрызал у врага победу? Сколько раз она придавала ему сил в решающий момент? Тому, кто прожил свою жизнь, танцуя на острие клинка в честь богини страсти - грех бояться боли. Он и не боялся. Напротив, был рад, что именно она первой поприветствовала его. Ведь каждому воину известно: чувствуешь боль, значит - ещё не подох. Так что можно сказать: за всю проведённую здесь грёбаную прорву лет Людвиг ещё никогда не чувствовал себя настолько живым! Ему наконец-то представился шанс возродиться, вкусить радости жизни и, быть может, вновь увидеть Её. Ради этого он готов был вытерпеть и не такое.

К следующей нити он приблизился в полной боевой готовности и та не смогла произвести столь же оглушительный эффект, что и первая. Однако боли выдала предостаточно. Словно к коже приложили раскалённое железо. Если бы Людвигу было, чем шипеть, орать и материться, он бы несомненно сделал это. Однако ни боль, ни затрепетавший в ужасе огонёк души парня, почуявший неладное, не могли остановить неудержимо движущегося к своей цели паладина.

Боль. Сука, как же мерзко! Боль. Я Людвиг эр'Войс. Боль. Паладин богини огня вулканов и страсти. Боль. Это тело.. Боль. Будет принадлежать мне! Боль. Он рвал их уже не по одной. С упорством прущего вперёд на врага буйвола он хватал все нити до которых мог дотянуться и рвал, рвал. Боль. Хотелось верещать, как безумному, выть и кататься по полу, но он продолжал переть напролом, словно чувствовал, что, если остановится, то второй раз уже не сможет повторить этот путь. Весь мир вокруг каждый раз собирался воедино, чтобы вновь разлететься под очередной волной боли, что начали сливаться в полноценную реку. Людвиг будто брёл, не разбирая дороги в кровавом мареве, безостановочно терзавшем его. "Я буду жить.." -Пронеслось в угасающее сознании Людвига. - "Для себя и для Неё!".

Ещё несколько нитей, что были для него подобны ступеням, ведущим в небеса. И он упрямо шагал по ним, ведомый возникшим перед его внутренним взором образом прекрасных изумрудных глаз с вертикальным зрачком. Наваждение. Но оно вело его, как компас, позволяя сделать ещё шаг там, где он уже должен был сломаться.. И в какой-то момент всё закончилось. Людвиг замер перед очередной нитью. Последней нитью. Он чувствовал это. Даже за всей той какафонией ощущений, что навалилась на него вместе с болью. Рядом едва заметно трепетало то, что оставалось ещё от искры крестьянина. Собрав в кулак всю оставшуюся волю, Людвиг потянулся к своему последнему рубежу и резко, словно снимал с раны присохшую повязку, дёрнул, обрывая её, а затем.. Всё-таки потерял сознание и.. Родился?

Людвиг наблюдал за парочкой и испытывал донельзя противоречивые чувства. С одной стороны, этот свинопас со своей женщиной явились сюда с очевидной и вполне определённой целью, а с другой.. Эти двое - первое настоящее развлечение(да черт возьми, хоть какое-то событие) за неведомую прорву лет. Ярость неупокоенного поневоле перебивалась жадным интересом от наблюдения за молодыми, полными жизни, людьми.. Особенно за женщиной.. Мужчина был мимолётно оценён, взвешен и признан чем-то средним между тягловым ослом и навозной кучей, а вот его пассия.. Можно было бы сказать, что Людвиг не способен оторвать глаз, если допустить, что у его нынешней формы существования имеется этот несовершенный орган зрения. Женщины всегда были его слабостью. Лицо её скрывала темнота глухого капюшона, но несмотря на то, что деревенская девушка навряд ли опережала внешностью первых красавиц Силлии, сейчас она казалась для него прекраснее всех женщин мира. За исключением лишь лишь одной.. Той, которой навеки принадлежала его душа..

Очередой поцелуй парочки на время полностью затмил в нём холодную ярость. Паладин уже и забыл, какого это - целовать мягкие и сладкие, податливые женские губы. Видения, раз за разом переживаемые им во время единения с кристаллом были прекрасны, однако являлись всего лишь лёгким эфиром, тенью того, что было поистине волшебно. Сейчас же перед ним находилась девушка из плоти и крови, а он мог только наблюдать. Людвиг испытывал почти физическую боль от невозможности прикоснуться к ней.. Положить ладонь на изящную талию, мягко притянуть к себе гибкий стан и, запустив вторую руку в густые шелковистые волосы, обжечь нежные губы поцелуем, наслаждаясь их вкусом..

Пелена благодушия слетела с паладина, когда мужчина в капюшоне двинулся вперёд, нелепо согнув колени и угрожая прохладной темноте гробницы копьём с наконечником из дрянного металла, держа при этом древко так, словно собирался воткнуть вилы в стог. Острое железо в руках почему-то всегда придаёт подобным идиотам уверенности. До их скудного умишка просто не в состоянии дойти тот факт, что убивает вовсе не оружие, а рука, которая его держит. Будь он прежним, Людвиг даже не стал бы извлекать клинок из ножен. Шаг вперёд, отвести наручем в сторону медлительный удар, нанесённый дрогнувшей рукой, и мощной оплеухой латной перчатки усадить на задницу зарвавшегося серва, вздумавшего протянуть свои немытые лапы к подарку богини. Впрочем, будь он прежним, никто и не дерзнул бы покуситься на его меч. От осознания собственного бессилия эр'Войс пришёл в настолько чудовищную ярость, что воздух под сводами каземата значительно похолодел. Это был своеобразный пик его сил, достичь которого ранее не удавалось, впрочем, радоваться этому факту тоже не особо выходило. Он мог лишь наблюдать.

Впрочем, как выяснилось, двое незваных гостей были не последним сюрпризом на сегодня. Нежась в бликах бьющего из камня яркого алого пламени, что озоряло сейчас стены каземата, многие годы не видевшие света, Людвиг почувствовал, как в нём разгорается давно позабытое чувство и имя ему было "азарт". Глядя на замершие у его саркофага фигуры, паладин злорадно и очень многообещающе усмехнулся. Ну, может не усмехнулся, но его эмоции сейчас вполне соответствовали этому выражению лица. Парень допустил ошибку, придя сюда, а за ошибки всегда приходится платить. Людвиг не собирался оставаться здесь навечно, чтобы в конце концов потерять крохи себя или сойти с ума под тягучим прессом времени. Он двинулся вперёд, поначалу боясь спугнуть свою удачу и осторожно вошёл в приветливо распахнутые "врата".

Когда Луэвариэль принялась мягкими движениями ладоней очищать от налипшей грязи свой песочный, сидящий идеально по фигуре доспех, Гарольд пожалел, что поднял забрало. Немного судоржно сглотнув, он отвернулся и, пробормотав что-то нечленораздельное насчёт того, что неплохо было бы покопаться в добыче, позорно ретировался, чтобы не потерять лица. Отойдя на несколько шагов, воин шумно выдохнул, приводя в порядок скачущие мысли. Для него, способного, не моргнув глазом, стоять под градом вражеских стрел и пережившего как-то раз атакующий вал бронированной конницы, испытывать подобное смятение было.. Странно. Тряхнув головой, он двинулся по направлению к павшему вожаку орочьей банды, а перед глазами по прежнему стояли тонкие изящные ладони, скользящие по немного шершавой коже нагрудника.

Подойдя к орку, сражённому его словом, Гарольд наклонился и по древней, как сам мир, наёмничьей традиции поднял огромный клинок. Тот был дюже здоров даже для его немаленьких ладоней, но тем не менее, почему-то являлся единственной вещью, которую десятник "Детей Гнева" хотел бы забрать в качестве трофея. Закинув меч на плечо на манер чудовищного фламберга, он двинулся по направлению к Трисс и "новому" старому знакомому.

- Неплохо тебя отделали, Ларс. Каким ветром такую важную птицу вообще занесло в орочьи лапы? - С ухмылкой, заставившей шрамы сложиться в неприятную гримасу, спросил он у жреца. - Я думал ты уже где-нибудь капитаном стражи подрабатываешь или под бочок к какой-нибудь тёплой вдовушке устроился, а ты вон чего.. Задумал стать главным блюдом на орочьем ужине.

Пока они обменивались любезностями, дварфы, подчиняясь приказу своего командира, споро избавили тела от снаряжения и сволокли всё к разведённому костру. Алесса и Луэвариэль скрылись за толстым стволом векового дуба, Фил пыхтел над трупом вожака, пытаясь стащить с тяжеленной туши кольчугу. Гарольд предложил бы помощь, но эльф и сам уже почти справился, так что его предложение выглядело бы скорее издёвкой. Впрочем, как оказалось, лишние руки Филу бы не помешали. Стоило наёмнику устроиться рядом с командиром дварфов, что с задумчивым видом бросал в костёр бесполезный, по его мнению, мусор, служивший ранее орочьим снаряжением, как его отвлёк голос Филавандреля. Чтобы принять кольчугу, которую пытался ему всучить эльф, Гарольду пришлось положить на землю клинок орочьего вожака и прикрыть его сверху своим щитом, освобождая руки. Следующие пару минут он с видимым интересом наблюдал за волшебством друида, а потом на несколько мгновений замер. поражённый его словами. В среде наёмников более распространены подколки, шутки, а то и полноценные оскорбления в виде похвалы, так что подобное выражение одобрения было для него внове. Однако эльф, обычно выглядящий довольно высокомерно, говорил с такой искренностью, которая требовала искреннего же ответа.

- Кхм.. Спасибо.. - Прочистив горло, проговорил Гарольд, без особых проблем держа на чуть согнутых руках кольчугу и подбирая слова. - Ты.. Тоже показал себя добрым бойцом. Буду рад, если следующую схватку мы также разделим поровну. Спасибо, что увёл тварей от тела баронессы.. Иначе все мои потуги вернуть её ухнули бы в нужник.. В следующий раз уделим плану атаки чуть больше времени.

Наёмник усмехнулся. Он чувствовал некоторую неловкость от произнесённых слов, однако это было скорее следствием непривычности, чем неискренности, ибо всё сказанное не вызывало в нём диссонанса и от понимания этого факта огрубевшую душу воина почему-то обволакивало приятное тепло. Он думал, достаточно ли сказал или стоит добавить что-то ещё, когда из-за дуба появились девушки, вернувшие себе прежний лоск, словно и не было тяжёлой ночной схватки, и даже, казалось, ставшие ещё более прекрасными. Гарольд, как баран на новые ворота, уставился на изящно вышагивающую Луэвариэль, а Фил, уделяющий больше внимания бирюзе, нежели сердолику, услышал немного судорожный вздох и сдавленное:

- Эвоно как..

Спустя минуту весь их небольшой отряд стоял возле командира дварфов, пытаясь определить дальнейшие действия. Девушки уверенно взяли на себя переговоры со строптивыми коротышками, поэтому он, по старой привычке не сотрясать зря воздух, пока лишь слушал и мотал информацию на ус.

Свист клинков, рассекающих воздух. Тяжёлый удар, принятый на щит. Всего лишь привычная работа. Ничего более. Глаза Гарольда, не моргая, следили за разметавшимися по земле голубыми и алыми волосами. Ещё недавно они были красивыми, уверенными в себе женщинами, а теперь - всего лишь тела, распластавшиеся в холодном осеннем лесу. Девушки вообще не должны сражаться. Убивать и умирать - мужская привелегия. Но они пошли в бой и теперь лежат на пожухлой траве изломанными куклами.

Тело работало привычно, выполняя отточенные в сотнях схваток движения, не давая врагу дотянуться до сочленений доспеха и поживиться его кровью. Наёмник чувствовал, как внутри него разгорается пожар ярости. Огонёк боевого безумия, светящийся в глубине глаз, превратился в полноценное пламя. Ненависть к врагам поднималась откуда-то из глубины сознания, подобно лаве, что восходит по жерлу вулкана, чтобы извергнуться наружу одним единственным словом.

- Пади! - Раскатом грома прокатился над поляной рокочущий бас Гарольда, заставляя вождя выпустить из ослабевших рук свой гигантский ятаган. Глаза огромного орка закатились и грузное тело с грохотом рухнуло на колени, чтобы затем безжизненным мешком завалиться рядом с только что пригвождённой им к земле паладину.

Проводив падающее тело глазами, Гарольд бросил беглый взгляд на лежащую неподалёку чародейку, воспользовавшись заминкой орков. Он чувствовал, что его магического запаса не хватит, чтобы помочь обеим девушкам, однако этого и не требовалось. Нужно дать шанс хотя бы одной и тогда уже она вытащит вторую. В этот момент Алесса шевельнула рукой и открыла глаза. Что ж.. Это упрощало выбор. Гарольд потянулся своей силой к баронессе и произнёс, ломая железной волей окружающую реальность:

- Сегодня я не дам тебе уйти.. Восстань!

Луэвариэль окутала мягкая волна тёплого сияния, на глазах превращавшая страшные раны в кровоточащие царапины. Всё произошедшее, с момента смерти вождя заняло несколько секунд, хоть Гарольду, в горячке боя, казалось, что прошло значительно больше времени. Увидев, как голова девушки отрывается от земли, он вновь взглянул на замерших и явно поражённых столь необычной смертью вождя, орков и, вскинув щит, произнёс:

- Все вы здесь сдохнете..

N-8 прибыл на место первым. Он всегда прибывал первым или одним из. Так требовали логические протоколы. Место предстоящей встречи должно быть изучено, чтобы предоставить преимущество в случае необходимости. Сообщение младшего инспектора застало его в полной готовности. Датапады с обучающими курсами были изучены, признаны неактуальными и выброшены в утилизатор. Инициатива "Звездные искатели" предоставляла ему хорошую возможность окончательно замести следы и в будущем неплохо реализоввть свой потенциал. Поэтому, как только поступил вызов, N-8 собрал весь свой нехитрый скарб(который по большей части уже был на нём надет) и отправился по указанному адресу.

Когда гидравлика люка ничем не примечательного внутрисистемного шаттла "Окиромо" открывала дверь перед очередным соискателем на место в организации, с легким шипением уравнивая разницу давления, взгляду новоприбывших представал мододой, стройный(даже несколько худосочный) мужчина с ничем не примечательными чертами бледного лица. Впрочем, после некоторых наблюдений можно было понять, что выводы о его молодости несколько спорны, ведь за каждым из вошедших наблюдал холодный взгляд серых глаз, из глубины которых поблескивала красными сполохами искаженная линзой призма многофункционального визора. Можно было бы принять глаза за аугументацию, если бы не остальные сопутствующие факторы. Вывод напрашивался сам собой: андроид. Это становилось понятно любому, кто утруждал себя делом хоть немного вглядеться в отталкивающее своей холодной безжизненостью лицо.

При каждом появляении нового члена команды губы андроида растягивались в выражении улыбки. Наверное.. Сразу становилось понятно, что изображение эмоций явно не является сильной чертой этой модели. В качестве довершения знакомства, он выдавал нейтральным тоном:
-Приветствую. Моё имя N-8. Для упрощения коммуникации можете называть меня просто N.

Так он и сидел, практически не двигаясь и не пытаясь завести дальнейший разговор. Облаченный в легкую броню класса "Вторая кожа" красно-черной расцветки, с рюкзаком, так и не сброшенным со спины он скорее напоминал статую, чем разумного. Из оружия при нём был только боевой нож в поясничных ножнах под левую руку и несколько обойм к какому-то пистолету, закрепленны в разгрузке на левом бедре. А вот ни самого ствола, ни даже кобуры для него видно не было, что наталкивало на определенные мысли.

- Ясно. Целое общежитие ничейный, безработных, потерянных в жизни андроидов. Вы там не бордель, случайно, собрались организовать? - Сказала она с улыбкой. - А програму камасутры хотя бы загрузите за счёт заведения?

Перемещение до замка не заняло много времени. Как и размещение в покоях. Гарольд все ещё испытывал легкий шок при осознании того количества места, которое выделяли ему одному. Вся его жизнь раньше проходила в казарме, походе или у огня разбитого бивака, переодически разбавляя суровые будни комнатой какой-нибудь захудалой таверны или уютным обиталищем очередной молодой вдовушки, охочей до жаркого солдатского внимания.

Гарольд подошёл к окну и выглянул во внутренний двор. Шрам над правой бровью ныл знакомой тягучей болью. Плохой знак.

Вечером он вместе с остальными авантюристами присутствовал на банкете в честь прощания с делегацией драконорожденных. Наёмник откровенно скучал. Он был максимально далёк от политических расшаркиваниий и всё его развлечение в этот вечер составляли роскошный стол и прекрасное вино, которое явно было не хуже той бутылки, что они выпили в "Шумном пони" перед началом всей этой заварушки. Так продолжалось, пока нечто мягкое не ткнулось в его ногу в районе колена. Слегка отодвинув скатерть и бросив взгляд под стол, Гарольд многозначительно хмыкнул. На него смотрели два заинтересованных и тёплых янтарных глаза. Смотрели с острой мордочки, покрытой красными чешуйками. Маленький дракон поставил передние лапки на ногу воина и требовательно проворковал. Гарольд вспомнил, что уже видел это существо. В свите графа драконорожденных был маг, фамильяром которого являлось похожее существо, только крупнее и более насыщенного цвета, а этот, второй, постоянно крутился поблизости. Пару раз Гарольду довелось видеть их издалека.

- Что такое? Есть хочешь? - Спросил он, глядя в заинтересованные янтарные глазки. Ответом ему было утвердительно-возбужденое чириканье. Хмыкнув, Гарольд подцепил с тарелки кусок жареного мяса и протянул вилку под стол, откуда сразу же раздались весьма характерные звуки аппетитного уплетания, сопровождаемые возбужденым урчанием. Вскоре после этого очередной мягкий толчок поведал о том, что с первой порцией покончено и Гарольд, усмехнувшись, потянулся за следующей. Так и продолжалось почти до конца банкета. Сунув в очередной раз кусочек мяса под стол и не услышав характерных звуков, он взглянул вниз и увидел, как дракончик заинтересованными блестящими глазами следит за серебряным браслетом на его руке.

-Нравится блестяшка, да? - Спросил он и, услышав чириканье, хмыкнул и снял цепочку с руки. Протянув руки к маленькому созданию, он попытался застегнуть браслет на его шее, но тот был слишком велик. Пришлось обернуть его дважды, чтобы он лёг, как надо. Посмотрев на дело рук своих и усмехнувшись радостно блестящим глазам дракончика, наёмник добавил: - Мне пора уходить. И ты беги, малыш.

Поднявшись из-за стола, он услышал удивлённый и разочарованный свист. Проигнорировав его, он попрощался с присутствующими и покинул зал. У него ещё были дела на сегодня. Он планировал продолжить то, чем занимался все время до банкета. В свете внезапно пробудившихся у него магических способностей, все последнее время он занимался тем, что поднимал из глубин памяти знания, которые подчерпнул от мага "Детей Гнева". Мудрый старик в свое время посмеивался над Гарольдом и говорил, что знания эти вряд ли пригодятся ему, так как воин "слишком сильно привык махать своими желязяками", но учил с явным удовольствием.

Остаток вечера Гарольд потратил на восстановление и систематизацию всего, что ему удалось запомнить. Руны, ритуалы, слова магического языка. За этим он и уснул, и это повлекло за собой нечто странное.

Впервые за долгие годы он летал во сне. Нежился в потоках встречного ветра. Подставлял лицо ласковому свету луны и смотрел вниз, на укутанную мраком землю, и мрак этот послушно расступался под его взглядом. Мир вокруг полнилася запахами и звуками, прежде неведомыми, но прекрасными. Ночь была волшебной. Лишь неясная тоска омрачала её великолепие.

Проснувшись, Гарольд долго приходил в себя, рассматривая потолок. Уж слишком чётким и красочным был этот неожиданный сон. Последующий день не запомнился ему практически ничем, кроме очередных магических формул и общей нервозности окружения из-за ожидания орочьей делегации. Ну и разве что забавным выражением лица замкового библиотекаря, в чью вотчину он нагрянул, стремясь заполнить пробел в знаниях и которого чуть не довёл до икоты своими внешним видом. Мужика, пожалуй, до сих пор оторопь берет при воспоминаниях о здоровенном детине в потрепанном доспехе, который хватает своими лапищами его драгоценные бумажные сокровища, явно нужные ему непременно и исключительно для того, чтобы ими подтереться. Это обстоятельство поднимало Гарольду настроение и остаток дня он периодически довольно весело усмехался.

Во сне же он вновь летал. И снова был ветер, и ночь, и луна. Вот только в этот раз вся их прекрасная суть не оттенялась горечью тоски. Она полнилась предвкушением, лёгким смятением от собственной бесшабашности и нетерпением.

Проснулся же Гарольд от ощущения инородности. Он чувствовал, что за ним кто-то наблюдает. Он постарался незаметно приоткрыть один глаз, чтобы разобраться в чём дело, но тут же распахнул их оба.

Прямо на него, мягко мерцая в предрассветном полумраке, смотрели две янтарные бусинки, обладатель которых абсолютно без за зрения совести сидел у него на груди во всей красе и нетерпеливо постукивал хвостом.

-Эй, кроха, ты что тут делаешь? - Спросил хриплым спросонья голосом ошарашенный Гарольд, глядя, как баран на новые ворота на маленького дракончика, с тускло поблескивающей серебряной цепочкой на шее. Ответом ему был возбужденный клекот, а сразу за ним в голове стали проносится образы драконорожденных, тянущих к нему руки. Часть из них он узнавал - они являлись членами делегации, другие были ему не знакомы, но все, как один сопровождались негативными чувствами - скукой, презрением, неприязнью, а под конец перед его мысленным взором предстал он сам. Заросший жёсткой щетиной, с исполосованной шрамами рожей и черными глазами, но вот что странно, сопровождалось это видение совсем другим посылом. Интересом, теплом и разочарованием от расставания.

-Вот оно что.. - Протянул Гарольд, переваривая увиденное. - Значит, ты должен был достаться кому-то из них, а тебе я понравился.. Странный ты. Как бы мне за это башку не открутили.

Подняв руку, он почесал заскорузлым пальцем нежную чешую на шее дракончика, ощущая тепло живого существа, которое с удовольствием заурчало, радуясь немудреной ласке.

- И как же тебя звать? - Ответом на этот вопрос был весьма характерный набор рычания, шипения и свиста, в котором угадывалось довольно длинное имя. Но вот что было более важно, так это то, что в ментальном посыле, которым дракончик сопроводил свой пассаж, он определённо позиционировал себя существом женского пола, если Гарольд все растолковал правильно, а ошибиться было весьма сложно. Брови наёмника поползли вверх.

- Так ты девчонка? - Спросил он недоверчиво уже несколько более проснувшимся, но все ещё хриплым спросонья голосом. Ответом ему послужило угрожающее шипение и возмущенный удар хвостом по груди. Проводив взглядом позвращающуюся в исходное положение конечность, увенчанную острым шипом, он мысленно поблагодарил богов что маленькое чудо не стало возмущаться сверх меры и нанесло удар плашмя.

-Ладно, не бузи. - Поднял он руки в знак начала дипломатических переговоров. - Я сразу понял, что ты девчонка. Рожки у тебя вон какие симпатичные.

Ответом ему был крайне недоверчивый взгляд янтарных глаз.

-Точно, точно! - Не моргнув глазом соврал воин. Настолько искренне, что сам поверил. - Имя у тебя, конечно, язык сломать можно.

Он хмыкнул, глядя на вновь начавшее возмущённо шипеть чудо и примирительно почесал ему шейку.

- Да шучу я, шучу! - Со смешком продолжил он разговор и, прокрутив пару раз в голове ту какафонию, которую выдала ему маленькая драконица, вычленил из неё два наиболее ярких звука. - Я буду звать тебя Рури.. Ты не против?

Обладательница острого шипа на хвосте на секунду непонимающе уставилась на Гарольда, а потом её глаза взпыхнули ярче прежнего, а разум наёмника окутала волна одобрения и радости.

-Вот и славно, - подвёл он итог и уже собирался вставать, когда его внимание превлек стол, за которым он вчера столько времени возился с изучением магических наук. Повинуясь какому-то наитию, воин сказал: - А знаешь, Рури, есть у меня к тебе одно предложение, которое, я надеюсь, придётся тебе по душе.

Через час он покидал свою комнату, облачившись в новый наборный доспех, который он купил на гонорар от графа. Тот сидел, как влитой и практически не стеснял движений, даря лучшему мечу "Детей Гнева" ощущение надёжности. Что было немаловажно, ведь перед тем, как он покинул комнату, ему пришлось пережить настоящий бой, чтобы убедить Рури остаться в помещении и подождать его возвращения и если бы не проведённый им по наитию ритуал обретения фамильяра, который обязывал своевольную драконица исполнять его команды(в разумных пределах, само собой), ему вряд ли удалось совершить этот подвиг. Он смахнул со лба несуществующий пот и, с облегчением выдохнув, направился к месту встречи делегации. Ещё не хватало явиться на всеобщее обозрение с дракончиком, который ещё недавно принадлежал совсем другим хозяевам. Эдак его ещё вором обзовут, чего Гарольду хотелось бы всенепременнейше избежать.

Вести, принесенные орками, оказались крайне неутешительны для графства, однако разожгли в душе наёмника нездоровый охотничий азарт. Он и мечтать не мог, что возможность вновь схлестнуться в бою с орками выпадет ему так скоро. Новость о мече Гарольд воспринял двояко, чего сам от себя не ожидал. Он никогда не гонялся за магическим и артефактами. Ему всегда хватало обыкновенного качественно выкованного металла. Личный опыт и намертво вколоченная в могучее тело наука боя безаппеляционно говорили ему, что убивает всегда человек, а не оружие, что ставило навыки на более высокую ступень, чем снаряжение, однако при упоминании этого оружия, в глубине его сознания словно шевельнулось что-то. Что-то, чего он пока не мог осознать.

-Не скрою, - наконец вклинился он в разговор, воспользовавшись паузой после слов графа, - что с большим удовольствием я бы отправился на поиски мятежных шаманов и заставил бы их покориться воле нового вождя или умереть, но если ваша светлость, хочет, чтобы мы сперва помогли его дилломатам, мы сделаем это, хотя я все ещё считаю, что переговорщик из меня весьма посредственный. Единственное, о чем я бы попросил - это прислушаться к словам леди Алессы и заняться предварительной разведкой местоположения шаманов, хотя, думаю, вы это и без меня отлично понимаете.

- Конечно. Это будет наш заложник до тех пор, пока мы не покинем территорию культа. А на что ты рассчитывала? Что мы тебе его здесь в пещерах на блюдечке оставим, а сами попрёмся с голой задницей и тобой, висящей на хвосте? Мы, может, в чем-то и похожи на идиотов, но уж точно ими не являемся. Так что будь любезна, опиши процедуру передачи яйца и возвращения нам союзника, а я внесу в неё коррективы, если что будет не так.

Грохнувший со всех сторон нестройный рев нескольких десятков орочьих глоток едва не оглушил Нарренвара. Впрочем, он не был бы воином, если бы его было так легко вывести из равновесия, поэтому он лишь ухмыльнулся во всю широту своей клыкастой пасти и вновь наполнил чарку грибным товаром.

Его слова однозначно нашли дорогу к сердцам его собратьев и придали начинающейся пирушке правильную атмосферу. В голове уже слегка шумело от выпитого, почти готовый вепрь благоухал так, что можно было захлебнуться слюной, однако не на этом было сконцентрировано внимание Нарра.

Он смотрел на говорящую с ним орчанку и ноздри его трепетали, ощущая сладковато-терпкий запах разгоряченного женского тела. Он и сам не заметил, как подсознательно распрямил спину и расправил плечи, отчего стал выглядеть ещё массивные, чем обычно. От слов орчанки, от языка её тела из его горла на мгновение вырвалось утробное первобытное урчание.

- Я с самого начала знал, что это будет добрая охота. Ночь благоволила нам. Мелкозубые боялись темноты, словно понимали, что в ней прячется их смерть, и жались к кострам. Плотно прижимались друг к другу. Мы не заставили их долго ждать. Подкравшись поближе, мы обрушились на них со всей нашей яростью. - Здесь Нарр возбуждено взрыкнул, вспоминая наслаждение этого ночного рывка, и продолжил: - Мы были словно неудержимый степной ураган. Первые ряды мелкозубым умерли прежде, чем поняли, что вообще происходит. Если бы вождь не сказал брать их живыми, крови бы хватило, чтобы окрасить землю в красный по всей их стоянке. Мы с Друкком крушили черепа, проламывали доспехи и давили этих слизняков. Они складывались на землю перед детьми Чёрной луны так же легко, как колосья степного ковыля ложатся перед серпом.

В голове приятно гудело, а речь лилась неостановимым потоком. Раньше Нарр не подозревал за собой подобного таланта. Отменная настойка, отменная. Нужно будет узнать рецепт. Немного промочив пересохшее горло, он приблизил своё лицо к сидящей перед ним орчанке и договорил:

- Всё, кто был в том отряде, показали себя истинным воинами. Когда все было кончено, на моем счету одних только пленников было четверо.. Остальных я не считал. А что до того, что вам не удалось пролить кровь мелкозубых - не грусти. У нас впереди долгий путь и скальпов ты добудешь, сколько душе угодно. Я уверен, что ты так же умела в бою, как и красива.

На этом Нарр исчерпал свой запас красноречия и лишь глядел в глаза сидящей рядом с ним женщине.

- Эви права. - Поддержала эльфийку Эдна. - У нас и в самом деле сейчас два решения, вот только нет никакого смысла сейчас идти к Ханети. Как я уже говорила - нам просто нечем их прижать, а значит они поведут разговор так, как нужно им и черт знает, к чему это приведёт. Что же до того, что они не пустят нас на порог, если решат, что мы водим шашни с Клешней, то это ещё вилами по воде писано. Особенно если мы добьёмся успеха и завладеем тем, из-за чего начался весь сыр-бор. Им придётся устроить для нас аудиенцию. Мне уже чертовски интересно, что же могло послужить причиной того, что торговый дом и братство готовы глотки друг другу порвать, невзирая на последствия. Единственное, о чем я попрошу, Хэм.. Пожалуйста, пусть твои мальчики попробуют разузнать, так ли единодушно все представители дома Ханети в своей политике, как кажется на первый взгляд или есть кто-то, достойный особого внимания?

По её губам скользнула немного кривая усмешка, выражающая её отношение к данной ситуации в целом и к сторонам конфликта в частности, а в ярко-зелёных глазах на секунду прорезалась сталь, от которой у многих её противников тряслись поджилки. Сама же воительниц тем временем подвела итог:

- В общем, я голосую за то, чтобы всем вместе отправится к Клешне и дальнейшие решения принимать в свете полученной информации.

Неожиданно легко пройдя сквозь толпу соклановцев, Нарренвар оказался почти вплотную к вертелу, на котором жарили вепря. Волшебный аромат жареного мяса, обильно натёртого степными специями приятно щекотал ноздри и будоражил желание немедленно впиться клыками в золотистый бок туши.

Воин обвел взглядом сгрудившихся у костра орков и обратил внимание на нескольких женщин, которые стреляли заинтересованными взглядами в их с Друкком сторону. Свободные орчанки.. Красивые свободные орчанки.. Похоже, вечер намечается весьма занимательный. Что ещё нужно воину после славного боя? Единство с соратниками в кругу огня, обильная пища, красивые женщины и крепкая выпивка. Вот с неё он и планировал начать.

Прошагав к бочке с грибной настройкой, он взял две чарки, наполнил их до краёв и, вернувшись к Друкку, сунул одну из них ему в лапу. Окружающая атмосфера пробуждала в душе обычно сурового Нарра небывалое вдохновение и ему хотелось поделиться этим чувством с окружающими. Поддержав немного сползшую с наплечника Хрурру одной рукой, он поднял другую с напитком над головой и взревел:

- Сегодня дети Чёрной Луны взяли победу своей сталью и кровью! Я горд, что делю с вами огонь и пищу! Выпьем за то, чтобы руки наших воинов всегда были так же крепки, а женщины всегда были так же красивы! До дна!

Произнося последнюю фразу и поражаюсь собственному неожиданно проснувшемуся красноречию, Нарр отсалютовал чаркой поглядывающим на него орчанкам и залпом осушил её.

Нарр повернул голову в сторону говорившей орчанки, и, когда та закончила фразу, недоуменно уставился на неё. Мазнул вопросительным взглядом по Друкку, задумчивым - по своим трофеям и неспешно поднялся. Архайра была дочерью вождя и боевым вождём этого похода. Эти два обстоятельства мешали ему сразу послать её по заранее известной траектории. А ещё она была бабой. А все бабы немного того.. Любят перевернуть все с ног на голову и внести сумятицу в стройную картину орочьего мира.

Он уже набрал в грудь побольше воздуха, чтобы объяснить, что он не понимает, почему должен отдавать за просто так добытое в честном бою, когда сбоку на него налетело нечто вопящее и молотящее своими кулаками по его плечам и груди. Повернув голову, он узнал в этом нечте одного из разведчиков, а разобрав слова понял, что тот пытался этими нелепыми потугами оттолкнуть его от добычи, которую считал своей. Коротко и угрожающе взрыкнув, Нарр подловил серокожего на очередном ударе и сграбастал огромной лапищей его руку, тоже(нужно добавить) не маленькую, но никак не смотревшуюся на фоне широченной лопатообразной ладони Нарренвара.

С силой вывернув кисть умелым захватом, воин заставил противника подняться на цыпочки от боли, после чего оскалился и прорычал прямо в его морду:

- Дерешься, как баба! Если хочешь бить - бей! Или даже не пробуй! Ещё раз замахнешься на меня - вырву ноги из задницы. Будешь по степи на руках бегать!

Одновременно с последними словами, он оттолкнул шумного разведчика прочь, освобождая его запястье из стальных тисков своей хватки. Посмотрел внимательно в его лицо, затем перевёл взгляд на лежащего рядом мелкозубого, закованного в сталь, и, пару секунд поразмыслив, сказал:

- Ты больше руками не махай. Могу топором по башке дать. Если ты телегу ронял - забирай это мясо. - Договорив, Нарр наклонился к человеку и сорвал у того с груди золотой символ. Распрямившись, воин продемонстрировал его серокожему и добавил: - За твою глупость. Будешь знать, как на меня руками махать. Это эта, как её.. Ком.. Кам.. О! Кам-пин-са-ци-я!

Это слово очень нравилось Нарру, им он часто повергал в шок противников в спорах. Это и ещё несколько занимательные мелкозубьих слов он узнал несколько лет назад от одного смешного мужичка, которого они, во время набега на один из небольших городков, вместе с отрядом вытащили из странного здания, заполненного от пола и до потолка человековскими книжками. Нелепое здание. Но горело красиво. Этот человек их тогда развлекал рассказами довольно долгое время. В итоге его, конечно, сожрали, но до этого он успел неплохо расширить словарный запас орков.

Закончив с разведчиком, Нарр повернулся обратно к Архайре и спросил, проведя рукой в сторону связанных тел:

- Почему должен отдавать честно взятых рабов за просто так? Кто сказал?

Проводив величественное животное взглядом, Гарольд в очередной раз многозначительно хмыкнул. Сегодня определённо день потрясений. Мысль о том, что ему довелось услышать слова самого Повелителя Битвы, не укладывалась в его голове. Хотя и не произвела того фуррора, который могла бы, будь она единственной новостью за сегодня. И тем более непривычно было слышать подобные рассуждения о войне от того, кого жрецы называют молотом врагов. Гарольд ещё раз внимательно глянул на свои руки, из которых совсем недавно лилось магическое сияние и внимательно посмотрел вслед лосю, словно осознавая что-то.

В чем-то он был согласен с лесным исполином, но далеко не во всём. Война всегда была частью его жизни. Была его ремеслом. Призванием. Искусством. Она сделала из необтесаной заготовки человека и закалила его тело и волю. Он был профессионалом и не променял бы свои умения и навыки на другие ни за какие коврижки. Война прочно въелась в него. Впиталась в сапоги пылью разбитых дорог. Покрыла могучее тело шрамами, каждый из которых был ему дороже, чем все блага цивилизованный жизни. Каждый из них делал его настоящим. Живым. Бой насмерть - дело предельно искреннее.

Однако при этом он отлично понимал, что имел ввиду лось. То, что при войнах обычно проходит по статье "потери среди гражданского населения". Как говорится, лес рубят - щепки летят. Гарольд никогда не разыгрывал из себя праведника и прекрасно понимал, что каждый убитый им враг, скорее всего, чей-то отец, брат, сын, но он всегда был против бессмысленных и кровавых потех победителей над побежденными. В этом уже не было ничего правильного, ничего, что возвышало тебя над вчерашним собой. В этих кровавых оргиях были лишь глумливый гогот и одурманенная собственной безнаказанностью и вином, вытащенным из подвала какого-нибудь купца, голова. Одна из множества тёмных сторон войны. Именно поэтому он, в свое время, прибился к Детям Гнева. Их капитан и практически все бойцы разделяли его взгляды.

Что же до той войны, которая может начаться.. Это будет не похоже ни на что из того, что ему доводилось видеть прежде. В этой войне не будет пленных. Они и не могут ими стать, если для нападающих, наверняка до этого живших под горами впроголодь, они всего лишь мясо.

Погруженный в невеселые мысли, Гарольд подошёл к соратникам.

- У кого свиток связи? - спросил он, параллельно рассматривая Тамиорна. Дела эльфа выглядели откровенно скверно. - Как ты? Говорить хотя бы можешь?

- О дева Мария, из какой же задрипанной помойной кучи ты вылез? Если считаешь, что инцест - это когда тебя сношает отчим, то величина твоего айкью примерно равна длине твоих генеталий, которые ты привык рассматривать под лупой.

Обьясняю популярно: инцест - это когда в тебя, только что родившегося, спускал твой немытый папаша, вот когда эстафетную палочку перехватил отчим, это перестало быть таковым, потому что вы не кровные родственники, хотя в этой вашей Луизиане сам дьявол не разберёт, кто кого ещё не жарил. Понял ты, вонючая куча помета среднеафриканского бабуина. Если бы твоё фото печатали на туалетной бумаге, то она автоматически считалась бы использованной. Если произойдёт чудо и ты поменяешься телами с огромным куском говна, то этого никто даже не заметит, разве что пахнуть ты начнёшь чуть получше.

Знаешь, что это было? Я только что сравнил тебя с куском свежего гуано тремя разными способами. Надеюсь, хотя бы это не нужно разжевывать твоему скудному умишку, оперативной памяти которого хватает только на то, чтобы ты не обоссать свои же ноги при походе в гальюн, хотя и эта функция последнее время начала сбоить. Причём настолько, что ты, похоже, даже ширинку не расстегиваешь. Ты - кислая отрыжка помойной гиены. В тебе так много дерьма, что сам Дерьмодемон готов присудить тебе почётное звание фекаллоида и короновать, как своего приемника. Если бы какой-нибудь бармен посвятил тебе коктейль, то он назывался бы "сортирный ныряльщик". Понимаешь, драный ты воронами глубинный навозный червь, что такое метафора? Компренде? Или тебе объяснить на более привычном для тебя языке дебилов?

Вот ещё, что хотел спросить.. Ты специально в парикмахерских просишь, чтобы тебя подстригли под сельского дауна? А твою манеру одеваться иначе, как байкотом сексуальным отношениям не назовёшь. На месте крупнейших производителей одежды, я бы заключил с тобой выгодный контракт и платил большие деньги за то, чтобы ты ни в коем случае не носил их товары. Что же касательно музыкального вкуса: твой любимый бит - это когда яйца начальника отбивают ритм по твоему подбородку.

Честное слово, твоей матери стоило выскоблить тебя, когда ты только зародился и скормить собакам. Этим она оказала бы всему миру неописуемую услугу. Ты никакущий, пустоватый и посредственный. Ты импотент, но не в генетальном, а в ментальном плане.

Ты - пучеглазый харчок мадагаскарского таракана. В том смысле, что мозга у тебя столько же и выглядишь также. Для твоей матери больнее, чем родить было узнать, что она родила тебя. Давай уже вытаскивай вибратор из задницы, а то ты какой-то перевозбужденный, забирай этого Мойшу и проваливай подобру поздорову. И напоследок.. Знаешь, что такое эфтаназия? В переводе на обычный язык это означает: у меня больше нет сил ходить по одной земле с этим американским ублюдком, который похож на человека, учившегося целоваться на помидорах, торчащих из ануса свиньи.

И Ромирез ещё раз с удовольствием затянулся.

Слушал Ромирез с приподнятой бровью. Когда американец закончил, он немного пошевелил усами и не заставил долго ждать ответа.

- Ты громко кричишь, друг мой, пытаешься выглядеть агрессивным и опасным, вот только твоим оскорблениям не хватает зубов. Их тебе отчим повыбивал, чтобы не было эксцессов во время орального секса? Твой биологический отец, эта помесь скунса и бешеного койота, сделал бы всему миру одолжение, если бы просто оставил тебя засохшей спермой на кровати. Ты такой яростный богохульник.. Это оттого, что проповедник в твоей местной церкви постоянно ставил тебя перед собой на колени и окроплял тем, что он называл святой водой, хоть ты и чувствовал подвох, подозревая, что эта жидкость явно не должна браться из того места, которое использует падре? Ты не беспокойся, для твоей страны священники-педофилы и извращенцы - это норма и ты легко сможешь создать клуб по интересам, где вы будете собираться тесным кружком и плакаться друг у друга на коленях, а после устраивать гейскую оргию, переодевшись в рясы. Америка наверняка пойдёт вам навстречу и даже официально признает ваше общество потому, что ты внёс огромный вклад в её развитие тем, что, мать твою, не заводил детей. Кстати, я, похоже ошибся с твоим происхождением. Судя по тому, как сильно тебя беспокоит тема инцеста, ты не из Колорадо, а из Луизианы, в вонючих и мерзко хлюпающих болотах которой твои предки десятки поколений сношали друг друга не брезгуя иногда разбавлять сексуальное разнообразие общением со свиньями, что в итоге привело к твоему рождению, ты, высшая эволюционная точка инцестной евгеники! Наверное именно поэтому у тебя настолько страшная рожа, что самая спидозная и больная последней стадией проказы шлюха, снятая тобой в самом задрипаном борделе Нового Орлеана за бутылку кислого пива, перед тем, как сесть тебе на лицо, подстилает газетку!

И Маэстро вновь затянулся, наблюдая, как нелегал быстро удаляется от его КСП. Пограничник и не подозревал, что можно так быстро перемещаться на четвереньках.

Гарольд смотрел в мудрые глаза лесного исполина и постепенно осознавал, что этот лось - нечто большее, чем просто громадный зверь. Величественный, он навевал мысли о царе чащи, в связи с чем его раскидистые рога все больше начинали напоминать корону. Наёмник даже не удивился, когда сохатый абсолютно осмысленно кивнул ему, отвечая на предложение помощи.

Гарольд медленно приблизился к животному и положил щит на землю. Не делая резких движений он подошёл к крупу и осторожно положил ладони на жёсткую густую шерсть, ощущая тепло, исходящее от этой многотонной махины. Признаться честно, врач из наёмника был довольно аховый, а в лечении животных он понимал ещё меньше, однако от всей души желал помочь могучему зверю.

- Сейчас мы что-нибудь придумаем.. Сейчас мы тебя вылечим - пробормотал воин себе под нос. Стоило прозвучать этим словам и он почувствовал, как что-то тёплое разгорается где-то внутри груди и волной бежит по рукам, потоком вливаясь в тело лося. Глаза воина расширились, когда наконечники стрел оказались буквально вытолкнуты наружу, а раны затянулись сами собой.

Гарольд почувствовал опустошенность, но не обратил на неё внимания, ошарашено переводя взгляд со своих рук на небольшие рубцы, покрытые нежной розовой кожей, на месте колотых ран, что были там мгновение назад.

Дэймон не успел даже раскрыть рта, чтобы ответить на вопрос жрицы. Его совершенно по хамски прервал бросок копья, которое, вылете из-за угла, едва не приголубило Брана. Чиара скользнула вперёд. Если он попробует пойти следом, то застопорит проход, а в тоннеле и так не продохнуть.

Свободная рука скользнула к поясу, извлекая из кармана светящийся камешек. Бард прицелился и, с небольшого замаха, послал камень за поворот так, чтобы, отрекошетив от стены пещеры, камень пролетел дальше по полутёмному ходу.

- Бран! - обратился он к варвару. - Стукни пожалуйста этого невежу по голове, чтобы понял: копьем встречать дорогих гостей - хамство!

После чего повернулся к остальной части отряда и добавил:

- Поглядывайте за спину! Там тоже проход.

Местность определённо играла им на руку. Стрелять было так-же легко, как прихлопнуть муху, ползущую по столу. Большую клыкастую муху, да.. Почему-то тварям не нравилась свинцовая диета. Видимо, слишком каллорийная она была для них. Лис поднялся на одно колено и вновь выстрелил, метя в ту жу гниду, в которую стрелял этот бешеный чех.

Несмотря на царящую почти над всем поле боя темноту, Дэймон отлично видел, как упала Велия. У него оставалось ещё одно зелье лечения и он уже был готов броситься на помощь, но его опередили. Чиара и так была очень миловидной девушкой, но сейчас.. Это было что-то запредельное. Словно в ней билась сама квинтэссенция красоты, помогая павшим подняться, а уставшим рукам налиться новой силой.

"Чиара, умница, если мы выберемся из этого дерьма, я посвящу тебе песню!" - Эта мысль проскочила по переферии сознания, не отвлекая барда от протекающего боя. Пора было выбивать почву у кобольдов из под ног. Вновь послышался лёгкий скрип натягиваемой тетивы. Стрелы, поющие в темноте, сегодня не знали промаха, и сейчас это предстоит испытать на себе дрейку.

Несколько шагов вперёд. Плавный выдох. Подловить ящера на атакующем движении. Поймать момент между ударами сердца. И стрела отправляется навстречу клыкастой морде. Тело дрейка покрыто крепкой чешуей. Но в любой броне можно отыскать щель. Стрела с хлюпающим звуком пробила глаз и застряла в черепе твари, отправляя её в бездну.

- Нету больше вашего дрейка! - Прокричал бард. - Кто хочет быть следующим? Карен, давай уже расшвыривай этих жалких недомерков!

Выстрелив, полуэльф броском добрался до стены ближайшего дома и прильнул к ней спиной, укрываясь от кобольдских пращей.

Гарольд отвлёкся от методичного и профессионального спутывания вожака, с лёгким недоумением проследил за взглядом чародея и с удивлением обнаружил стрелу, все ещё торчащую из ноги. Многозначительно хмыкнув, он обломил оперение и, слегка поморщившись, вытащил её за наконечник.

- Это разве ранение? - скептически произнёс наёмник. - Я как-то три дня подряд оборонял стену осаждённого замка со стрелой, застрявшей в мошонке. Вот это было херово, скажу я тебе!

Он вернулся к оставленному занятию, продолжив упаковывать спящего гоблина.

- Мне он не нужен. - ответил он Варакаану на поставленный вопрос. - Я просто хочу убедиться, что не ошибся в выводах. А потом можешь прикончить его, если хочешь. Но я бы предпочёл довести его до ближайшего поста стражи или патруля и передать им с рук на руки. Пусть ребята тоже порадуются добыче. А заодно сами поспрашают у зеленозадого, с чего это они вдруг решили боевыми отрядами по землям графства шастать.

Обращение к себе Ирбис полностью проигнорировал. Он лишь слегка мазнул взглядом по руке Сейда, когда тот демонстрировал свою силу. Говорить о том, что они бойцы совершенно разного уровня мастеру не имело смысла. У каждого по-настоящему хорошего воина наступает момент, когда он может сказать о том, насколько силен противник лишь по его движениям и повадкам.

Осанка, пустой взгляд, мозолистые руки, короткие, скупые и выверенные движения. Все это говорило Ирбису о том, что сражение с этим человеком он врят ли переживёт. Мастер явно был чудовищно быстр и очень опытен, да вдобавок ещё и владел магией. Страшный противник. Вот только существовало два "но".

Во-первых, Ирбису было на это наплевать. А во-вторых.. Такие люди, как Сейд, опасные и сильные, способные играючи расправиться с целым отрядом хороших солдат, зачастую обладают одним весомым недостатком. Чрезмерной уверенностью в собственных силах. Они редко встречают достойное сопротивление и часто в них поселяется уверенность в своей непобедимости. Они забывают, что по их жилам течёт такая же обычная кровь.

И Ирбис был готов напомнить об этом убийце. Если возникнет необходимость. А пока он просто будет выполнять свой долг.

Услышав вопрос гоблина, Гарольд громоподобно расхохотался.

- Я, вас, гоблинов не ем! Вы жёсткие, костлявые и на вкус противные - сказал он, отсмеявшись. - Вашего съел его собственный ворг. Наверное, он с кнутом переборщил. А я убил ворга - это да. Пытался помочь вашему, да опоздал.

Он оглядел троих зелёных недомерков. Не густо. Он, конечно, слышал три голоса, долетавших до поляны, вот только все равно думал(или надеялся), что гоблинов будет не меньше десятка. Или что часть из них будет на воргах, а так.. Это неинтересно.

- Ты мне лучше вот что скажи, мелочь. Что это ваша кодла забыла в лесах славного графства Сантир, да ещё и верхом на боевых воргах? - спросил он, неспешно расслабленной походкой направляясь в сторону гоблинов.

Приветствую. Это вновь я, Дэймон.

Мне довелось много путешествовать по миру. На своём пути я встречал и знакомился со множеством разных разумных. Так же и в Гринесте, волею судьбы, я повстречался со многими авантюристами, знакомством с которыми горжусь.

Но был среди них также один человек, знакомство и общение с которым произвело на меня неизгладимое впечатление. Такое, что я даже решил посвятить ему стихотворение, которое я оставляю на ваш суд.



Противно так жужжит над ухом,
Как гнуса целый рой и мошек.
Начнётся бой - он прячет брюхо.
Скажи мне, кто? - Драгшан Ракоши.

Кто лезет вверх и в мэры метит,
Хоть знаем - сядет он в калошу?
Быть главным здесь ему не светит.
Наш недокандидат - Ракоши.

Умнее всех себя считает,
Чуть что не так - визжит истошно.
Возможно, ворона сношает.
Противный человек Ракоши.

Когда, опять свой сон колдуя,
Ты вдруг получишь в пузо ножик,
Никто тебя, собой рискуя,
Спасать не бросится, Ракоши.

Твой острый ум не понимают.
Тебе от мыслей наших тошно.
Быть может, если все воняют,
Ты сам обделался, Ракоши?

Кому так много позволяют,
С того в итоге спросят строже.
Наступит день, я точно знаю -
Пожнешь, что сеешь, друг Ракоши.

Не успела Эдна ступить и нескольких шагов, как её ухватила за запястье и притянула обратно горячая ладонь. От перелома руки её обладателя спасло то, что Эдна ясно понимала, кому принадлежала ладонь и этот человек был в числе тех, кому подобное позволялось.

Спустя мгновение стройная, но крепкая рука обхватила её за талию, а горячие губы чуть прихватили кожу на шее. Эдна вздрогнула. Вот маленькая мерзавка, с козырей зашла! Все соратницы королевы, да и сама Идрис, уже давно уяснили одну простую житейскую мудрость: если ты хочешь чего-то добиться от Эдны Тахейн - заходи со стороны шеи.

Дыхание Эдны слегка участилось. Она посмотрела на Элспет чуть затуманившимся взором и произнесла:

- Эл, детка.. Все мы, кроме птенца, знаем, что будет, если ты раскочегаришь ЭТУ печку.. - она легко провела рукой по своему животу и бедру, чтобы не у кого не осталось сомнений, о какой именно "печке" идёт речь. - Ни ты, ни он так легко от этого не отделаетесь. Может, и девчонок зацепит.

Она говорила достаточно глубоким голосом. Дыхание её постепенно становилось несколько прерывистым.

- Ты уверена, что готова сейчас в это ввязаться?

Мнение бедного Родрика особо никого не интересовало. Однако принятое им решение было исключительно верным. Эдна мазнула по нему затуманенным взглядом и лукаво проговорила:

- Решение, достойное мужчины, котик. Похоже, у тебя есть яйца. Думаешь, сдюжишь? Обратного пути не предусмотрено.

Элспет, Элспет.. Прямая, как стрела. Впрочем, как и всегда. Эдна смотрела, как резвится подруга. Похоже, парень даже не осознавал по какому тонком льду он сейчас ходит. Благожелательная реакция Пурпурных гвардейцев и добрый глоток из тыквенной фляги несколько ослабили вожжи, в которых держал себя молодой легионер. Слабоват он ещё в коленках, играть в "профессионализм" со взрослыми девочками. Впрочем, людей(и нелюдей), способных играть в подобные игры с Буревестницами, во всем Альбионе можно пересчитать по пальцам одной руки.

Как бы мальчик лишку не хватил. Она, в случае чего, замучается потом перед Хэмом оправдываться. Возможно даже придётся идти на "особые" меры. В общем, нужно дать ему возможность выпутаться из ситуации, не потеряв лица, а если он не сможет ей воспользоваться - сам виноват.

Эдне пришла в голову забавная мысль. Свою роль в этом сыграли и легкая эйфория, доставленная термами после долгой дороги, и доброе вино, слегка ударившее в голову, и то, что в данный момент на ней была лишь тонкая прослойка ткани. Все эти факторы вводили её в достаточно игривое настроение. 

Она ловким движением поднялась с места и плавно продефелировала босыми ногами к Родрику и Элспин. Звонко шлепнув подругу по аппетитной голой заднице, рыжая задорно воскликнула:

- Ты хоть полотенцем-то обмотайся, бесстыжая! Поломаешь мальчику психику и после твоих форм все другие девушки ему будут только блеклым твоим подобием казаться! Хотя, может быть, это того стоит, а, боец? - закончила она, с хитрой улыбкой поворачиваясь к Родрику.

Её волосы слегка качнулись вперёд, обдав молодого человека сладковато-терпким ароматом ягод, что обильно росли на её родных землях. 

- Не стоит трясти красной тряпкой перед лицом Элспет, котик. Она у нас очень нетерпеливая. Если у тебя есть ещё важные поручения от Хэма, возможно, стоит их выполнить, либо уже снимай свой доспех и присоединяйся к нашему веселью - заговорщически проговорила Эдна наемнику. - Если всё же тебе придётся покинуть нас, у меня есть ещё кое-что, что нужно передать дядьке Хэму! Только, чур, передавать все в точности!

Девушка положила ему руки на плечи и, привстав на ципочки, мягко поцеловала небритую щеку молодого легионера. 

Отстранившись, она пару мгновений любовалась всё-таки треснувшей маской профессионализма, после чего, с добродушной улыбкой, шутливо щёлкнула наёмника по носу и добавила:
- Отомри, боец! 

Довольная собой и удачной забавой, Эдна развернулась, вновь обдав парня ароматом взметнувшихся волос, и плавной походкой двинулась обратно к столу. 

"Малышка" добродушно усмехнулась. Старый солдафон был в своём репертуаре, заставив птенца, рискуя оперением, говорить подобные наглости дикой лесной кошке. Впрочем, незачем себя обманывать, птенчику точно ничего не грозило. Об этом знала Эдна, об этом знал Хэм и об этом, по всей видимости, знал и Родрик. Слишком уж он уверенно держался в обществе Буревестниц. Внутри легиона Хэма всегда были особые, братско-подтрунивающие отношения, и избавиться от них, как и от многого другого, привитого ей в отряде, Эдна не смогла бы, даже если бы захотела этого. Один раз легионер - навсегда легионер.

- Расслабься, котик.. - промурлыкала рыжая с обворожительной улыбкой, сидя за столом, уставленым великолепными яствами, в одном лишь лёгком халате на голое тело. - Разве можно вести себя так напряжённо в обществе четырёх прекрасных девушек?

Ей было хорошо. После довольно продолжительной дороги, в которой, кажется, она пропиталась пылью насквозь, термы были истинным блаженством. Всё тело ломило от приятной неги, на пару с прекрасным вином, приводя воительницу в крайне благоприятное расположение духа.

- Передай дядьке Хэму, что леди уже почти готовы и скоро явятся пред его светлые очи. Им осталось только слегка носики припудрить - с усмешкой сказала она, обводя взглядом подруг, которые, по степени готовности, не сильно опережали саму Эдну. - Что же до дополнительных указаний, то пусть подготовят нам какой-нибудь обычный, неприметный экипаж, чтобы мы спокойно могли добраться до торговой гильдии. У меня пока больше нет к тебе никаких просьб, котик. Может, позже.. - лукаво подмигнула она легионеру.

Дэймон не помнил, сколько времени он просидел так.
Судорожно втянув воздух, он протяжно выдохнул.
Мазнув взглядом по голубому светящемуся шарику в своих руках, он убрал его в рюкзак.

Бард вспомнил, что Карен протянула ему свой плащ, чтобы он использовал его в качестве погребального савана. Нужно будет её поблагодарить. Сейчас плащ лежал аккуратным свертком на обезображенном теле его друга.

Дэймон осторожно взял материю и ловко взмахнул двумя руками. С лёгким хлопком плащ распахнулся и накрыл то, что осталось от следопыта. Постояв несколько мгновений, бард на негнущихся поднялся на стену крепости и устремил взгляд на город.

Гринест пылал. То, что начиналось днём как отдельные горящие дома, превратилось к ночи в ревущую стену огня. Пламя отражалось в глазах Дэймона. Его свет позволял прекрасно различать небольшие группы теней, неспешно передвигающихся от дома к дому, хотя его и не хватало, чтобы разглядеть в чёрных небесах парящую на крыльях синюю смерть. Смерть, к которой у него образовался должок.

Чувства постепенно возвращались к нему. Стучало в висках. В груди разливался жгучий огонь, в котором отражалось все, происходящее в городе. Он бежал по его венам и с каждым тактом все больше преображал тоску и стагнацию в бушующую ярость. Эта ярость грозила опалить и сжечь его, если ничего не сделать. К счастью, Дэймон знал, что ему нужно.

Он сбежал вниз по лестнице и вернулся на оставленное место. Лютня скользнула в ладони. Пальцы пробежались по струнам. Боль кипела в нем. Тоска требовала выхода.

Музыка рождалась на ходу. Слова сами приходили в голову. Дэймон запел.

В этот час должно быть темно,
Должен спать он давно-о..
Но мальчишка не спит и в окно всё глядит,
Кто же от боли его защитит?

Все дома за окном полыхают огнём
Ночью кромешной светлее, чем днё-ем.
И весь город теперь лишь добыча костра..
Видно, ему не дожить до утра.

Простая музыка не может звучать так.. Не может отдаваться эхом по всей крепости.. Проникать во внутренние помещения донжона. Но это и не была "простая музыка". У Дэймона болела душа. И вместе с ним тоску и боль одинокого мальчишки, застывшего перед окном собственного дома, чувствовали все. Сжимались зубы непутевых стражников, руки стискивали навершия клинков и всё сильнее и сильнее разгоралась ярость на тех, кто по своей прихоти предал огню практически беззащитный город, сжигая в пламени и ломая множество судеб.

Там кричат голоса и сверкают мечи,
Кто-то безликий крадется в ночи-и..
Мальчик знает, что скоро он в двери войдёт,
И в этот раз отчий дом не спасёт.

Сколько ещё там таких же, как он?
Крылья вздымает под небом драко-он..
Там разруха и страх, смерть на чёрном коне..
Там калечатся судьбы. Там - Гринест в огне!

С каждым тактом. Каждой новой строкой и нотой руки все сильнее ударяли по струнам. Всё яростнее становился призыв.

Когда кончится ночь и начнёт рассветать.
Сможет ли Гринест из пепла восстать?

Дэймон отложил лютню и сполз по стене, растягиваясь на полу. Он был опустошен. Он отдал в этой песне весь огонь метущейся души. Ему нужно передохнуть. Он похоронит своего друга как положено. И как положено отомстит. И будет с яростью сражаться за разоренный Гринест. Но чуть позже. Нужно поспать. Хотя бы часок..

Дэймон был сосредоточен на поиске вещей, которые помогут ему с товарищами пережить это осаду, и на наблюдении за драконом, поэтому громкий крик, зовущий идти, стал для него неожиданностью. Он оторвал взгляд от неба и увидел то, что обещало ему передышку в этом безумном дне: открытую рядом с основными воротами крепости небольшую дверь и рыжего дварфа, что громогласно призывал укрыться за ней.

Вот оно! Если не спасение, то хотя бы долгожданный отдых. Хоть он и держался достойно, полный опасности рывок по горящему городу и безумный бой на площади измотали его. Бард поднялся, намереваясь присоединится к своим соратникам и направиться к крепостной стене, когда заметил ещё одну деталь и оторопел.

Кость Ветра ковылял по направлению к двери. Он, похоже, также как и сам Дэймон, решил улучшить шансы укрывшихся в крепости на выживание и собрал все, что мог с убитых культистов. Вот только в отличие от полуэльфа, дженази был ранен в ногу и сильно проигрывал в проворстве своему товарищу.

"Слишком медленно" - пронеслась в голове барда мысль. Он не успел додумать её, как на раненого следопыта обрушился шквал молний, скрывая его силуэт в вихре ослепительных вспышек. Дэймон стоял и смотрел на буйство стихии, не в силах сделать что-либо. Не в силах шевельнуть ни единым мускулом. Оцепенение отпустило его лишь когда прекратился вой мечущихся молний и в самом центре выжженной земли он увидел лежащее обугленное тело.

Это стало последней каплей. Время словно замедлилось и бард испытал странное чувство. Он видел происходящее со стороны какими-то отдельными картинами..

Картина..

Молодой полуэльф на краю поля боя срывается с места как выпущенная из лука стрела. Лицо его напоминает статую или театральную маску.

Картина..

Этот же полуэльф падает на колени рядом с почерневшим от неимоверной мощи драконьего дыхания телом. Он пытается схватить его и оттащить в сторону, как будто еще что-то можно исправить. Обгоревшая плоть распадается под его руками. Тонкие, изящные пальцы музыканта пачкает смесь копоти и крови.

Картина..

Волочащийся по земле кусок плоти, что раньше был разумным оставляет за собой длинную черно-бурую полосу на шершавом песке площади.

Картина..

"Лекаря!" взлетает в небольшой крепости требовательный крик полуэльфа. Окружающие отводят взгляды. "Бесполезно" - на грани слышимости звучит чей-то голос, - "Он ушел".

Картина..

Полуэльф сидит, привалившись к крепостной стене с внутренней стороны и держа в руках непонятную светящуюся сферу. Взгляд голубых глаз устремлён в пустоту прямо перед ним. Лицо не выражает никаких эмоций. Рядом с ним лежит обугленный труп того, кто еще совсем недавно дышал и был его другом.

Синий дракон, что напал в этот день на Гринест не мог знать того, что только что у него родился враг. Настоящий враг, который однажды вернет ему старый должок и отправит это порождение мрака и молний в бездну, из которой тот никогда не сможет вернуться.

Дракон улетел. Сжёг Штефана и улетел. Дэймон смотрел на дымящиеся останки и испытывал жалость.

Он мотнул головой. Время для жалости ещё будет, когда все это закончится. Если закончится. Он выпустил воздух сквозь сжатые зубы. Сейчас им нужно выжить. Бард повернулся к Карен, убирая скимитары в ножны.

- В любом случае, другого пути у нас уже нет. Двигайтесь в сторону крепости в обход площади. Они должны пустить нас. И следите за небом. - Он отвесил лёгкий полупоклон - Прошу меня простить, но мне нужно вытащить уцелевшего товарища с площади, я присоединюсь к вам чуть позже.

Выскочив на площадь он направился к тому месту, где в последний раз видел Кость Ветра. Поле боя пахло гарью и смертью. Барду ещё не доводилось участвовать в столь масштабных сражениях и лучше бы и не доводилось в дальнейшем.

Глаза Дэймона неотрывно следили за небом, пока он взваливал руку Кости на свои не такие уж и могучие плечи.

- Давай-ка вытащим тебя из этого места, дружище. Нахождение здесь чревато превращением в хорошо прожаренный бифштекс.

Он дотащил товарища до стоящих около дома соратников и проговорил:
- Карен, Велия, позвольте познакомить вас с Костью Ветра. Он порою бывает груб и специфичен в общении, но это самый верный и меткий Дженази на всем Побережье Мечей. Приглядите за ним, прошу. Я вас догоню.

Похоже, их ожидает осада и чтобы пережить её, нужно воспользоваться всем, что доступно. Он оглядел разоренную площадь. Да, всем, что доступно.

Честно говоря, Гарольд несколько опешил. Ему было не привыкать крушить черепа и рубить головы и в рукопашной он не испугается и десятка орков, но вот что он думает насчёт того, как наладить отношения с ордой? Он боец, а не тактик. И уж тем более не дипломат. В этой миссии он выступает больше как телохранитель Варакана и Тимириона, которые и будут разговаривать с орками. По крайней мере, так он считал.

Он одними глазами посмотрел на остальных. Похоже, никто не собирается спешить с ответом. Нужно что-то сказать, иначе граф сочтёт их тугодумами и начнёт сомневаться, правильных ли исполнителей подобрал для своей миссии.

Так, что они имеют? Орки окопались и настроены явно враждебно. Разведчики не возвращаются. Не известно, идёт ли за авангардом ещё более крупная орда. Нужно установить контакт с лидером орков.

Гарольд несколько мгновений размышлял, после чего глубоко вздохнул, собираясь с мыслями и обратился к графу:

- Ваша Светлость, исходя из той информации, что известна мне, я могу найти не так уж и много решений. Обычная дипломатическая миссия с дарами и расшаркиваниями невозможно потому, что Орки явно настроены не слишком дружелюбно. Скрытное проникновение тоже не лучший выход потому, что мы, по большей части, небольшие в этом специалисты. Кроме того, понятно, как орки поступят с лазутчиками, будь они хоть трижды посланцами.

Он немного перевёл дух. Произносить столь длинные речи было для него занятием непривычным. Очень хотелось промочить горло.

- Наилучшим выходом из ситуации мне кажется некое подобие ловли на живца. Приходим в окрестности захваченной деревни. Там некоторое время наблюдаем за движением патрулей. После чего в строго отведённом месте устраиваем некое подобие засады. Один, например я, стоит с белым флагом, пока другие скрываются, готовые отразить нападение и, если оно последует, устраивают патрулю кровавую баню. В процессе пытаемся взять одного из орков живьём. После боя пленника не допрашиваем, а рассказываем кто мы, откуда и чего хотим и назначаем встречу представителю орды в каком-нибудь определённом месте. Если им будет интересно, они придут. Вот только здесь есть несколько слабостей.. Во первых - нам все таки понадобится какой-то дар, который мы передадим с отпущенным орком и который докажет, что мы представители графа, а не лабухи какие окольные. Во вторых - орки могут никого не послать в условленное место остерегаясь засады. Ну и в третьих..

Тут Гарольд немного помолчал.

-Никто из нас не знает орочий, ваша светлость..

О Темпус, последний раз он был столь красноречив, когда пытался объяснить командиру "Детей Гнева", как это десяток Гарольда во главе со своим бравым десятником умудрился за пару дней прогулять в городских кабаках выданный им недавно очень солидный аванс за предстоящую работу и почему им сейчас нужно новое обмундирование и небольшая ссуда из казны сотни.

Впрочем, тогда с него сошло семь потов, так что в этот раз было явно легче.

Гарольд глубоко вздохнул, приводя мысли в порядок после столь непривычно го для него длительного монолога и уставился на графа, ожидая его ответа либо предложений от других участников похода.

- Отчего же? Только тебе придется встать в очередь - ближайший мордобой у меня уже зарезервирован - усмехнулся в ответ Дэймон, указывая рукой на Кайла, - хотя в рукопашной с тобой, боюсь, мне ничего не светит. Больно уж ты здоров, братец.

Он поправил лютню и с притворной тоской в голосе сказал:

- О времена, о нравы.. Никакого уважения к творцам и деятелям искусства. Каждый норовит по морде съездить, а она у меня, между прочим, рабочий инструмент.

Он показательно вздохнул и закончил:

- Пошли уже, путешественнички. И так кучу времени потеряли, не дай бог недобитки с подмогой вернутся.

Сиам принюхивается и с интересом хмыкает.
-Это мы удачно зашли - говорит он, снимая оставшиеся 4 рациона и убирая их в свою сумку. - Если кто-то из вас, парни, заинтересован, скажите мне и я отдам вам вашу порцию.
Затем он вынимает из сумки бурдюк и опорожняет его в бочку с водой, вновь наполняя из бочки с вином.
Принюхиваясь к набранному вину, замечает:
-Хм.. Не самый паршивый букет. Определённо неплохо. Я думаю, добрый хозяин сего дома не будет считать это чрезмерно большой платой за очистку его дома от мерзких разбойников. Хотя, если он попросит вернуть это все на место, я немедленно выполню его желание - ехидно усмехается эльф.