Голосование за ходы

Прокинувшись, авантюристи знову спустились в безкінечний лабіринт підземних тунелів. Нестерпно одноманітні печери руйнували будь яку орієнтацію в часоплині, й пройдену відстань можна було вимірювати хіба що втомою. Так кілька разів група зупинялася на короткий відпочинок, та підступаючий голод і безнадія щоразу гнали їх уперед. Скільки вони вже тут? Два дні, тиждень, місяць? Здавалося що крізь Браму вони пройшли колись дуже давно, ще у минулому житті. Поворот за поворотом, сходи за сходами, коридор за коридором. Тому коли їх шлях перегородили звичайнісінькі дерев'яні двері, чи вже здавалося незвичним й несподіваним. За дверима було приміщення.



Звичайнісінька таверна, жива, але порожня. Майже. Столи були вкриті як свіжими стравами, так і брудним посудом з недоїдками. Ніби тут щойно тут були відвідувачі, які одномоментно зникли, щойно двері відчинилися. Табличка коло входу містила напис "Їжу і напої не виносити". Подвійні сходи по боках вели кудись нагору, вірогідно там були кімнати для постояльців. Прямо по центру, між сходами, знаходилася стійка з напоями, а за нею - ще одні двері. Зазвичай такі ведуть на кухню, але візерунок зі спіралью натякав що не цього разу. Стійка ж не пустувала. Провідник, ця дивна бізоноподібна істота, беземоціонально протирала серветкою склянку, й лише завершивши цю справу звернулася до нових гостей.

— Знову маю честь вітати вас від імені Печер Спокути. Тут ви зможете відпочити, бо як цілком заслужили на це. Але трохи пізніше.

Провідник неспішно протянув вперед свою масивну руку, долонею вверх, та поманив героїв до себе.

Спершу - їжа, потім - балачки. Якщо буде час. Солдатська звичка так і не вивітрилася з роками. Остання скибка кавуна плюхнулася в миску з рештою, а Хмурий витер губи рукавом.

— Гандріх, халепа на твою голову. Невже не спромігся знайти когось більш підходящого? — Паладин заговорив доволі гучно, проте не звертаючись ні до кого конкретно. Ніби міркував вслух. — У одного на обличчі написано що в роду людожери були, другий з під землі виліз, а третій і зовсім може в моїй кишені поселитися, ще й для родини місце залишиться.

Масивні лікті оперлися на стіл. Хмурий погляд сфокусувався на останньому членові загону. Нікого не хотілося обділити увагою. Перевірити треба було всіх, але вояка не знаходив за що зачепитися. Так, останній вигляда що та трісточка тонким. Навіть як для ельфа. Проте досвід підказував що цей вухатий не мечем звик махати:

— Я не бачу в тебе зброї, Дальдарин. Чаклунством бавишся?

– Тримай свого бога при собі і ми, можливо, порозуміємось.

— Богів зачіпати забудьте: вони й без вашої допомоги собі раду дадуть. А нам своє робити. Не вистачало мені щоб ви посеред дороги прирізали один одного. — Паладинський погляд затримався на Калегарові, ніби даючи зрозуміти до кого саме відносяться останні слова. Від чумазого одноокого дідька тільки й знай що лиха чекати.

Чоловік піднявся, з хрустом розправивши плечі. Клятий кавун вже давався взнаки. Проте, перш ніж відійти до вбиральні, здоровань все ж таки представився:

— Можете називати мене Бодомар. Або Хмурий, як заманеться. І возом правити буду я.

- Думаєш, тут будуть покупці на зброю і обладунки, окрів червонотаврованих?

— Баригам все одно чим торгувати, аби навару було. Тож якщо добре скинемо ціну, має забрати.

Пропозиція піти разом отримала від Бодомара лише кивок. Зрештою, йому було байдуже.

– Можемо навіть розділити витрати. До того ж, треба щось зробити з Валрел. Як гадаєш, впораємось?

На чаклунство спритника паладин хмикнув, розгледівши що під маревом молодчика ховається все ж той малий ельф, та псувати дроу гру він не збирався. Зрештою, та витівка з Валрел добре його позабавила, й було цікаво довідатись що ж задумав чорний пройдисвіт цього разу. А ось пропозиція відпочити знайшла в подобі здорованя неочікувану підтримку. Сам би він таке не запропонував, бо не визнав би ніколи що втомився, але підтримати інших, чому б ні?

— Знаєш, а давай. Це був довгий день, тож справи почекають до завтра.

Після того як спекаються товару, звісно. Та такі очевидні речі можна було й не озвучувати.

"Ну Хоар, ну йоб твою божу матір" - подумав Бодомар. Про свого покровителя він згадував лише коли був повний пиздець. Ну, або коли йому робили мізки нотатками. Хоча сам винен, нічого було чужих богів чіпати. Наче просте й надійне правило, що тут, здавалося б, складного? Але налажав. Тож паладин, сціпивши зуби, відмовчався. Принаймні цього разу. Від тризуба здоровань теж відмахнувся. Він не рятував Сільдара щоб претендувати на цю нагороду. А ось дивна поведінка Дальдарина його зачепила. Був же один нормальний, а тут такий поворот. До біса.

— Уходиш? Ну і пиздуй.

Забравшись на воза та взявши в руки віжки він окинув оком решту загону. Чи, бодай, нікого не забули? Ще б вранці він забив на, але тепер кожен меч був на рахунку. Чи лук. Чи шо там у них.

Гаррі не подобалось як Вікті гримає а їх "донечку", хоч і знав що здоровань робить це не з дурних намірів. Просто він такий, і його вже не переробити. Та й не те щоб син Абеді піклувався про емоційний стан дитини вулиць, але гадав що використовувати малу для власної емоційної розрядки не найкраща історія. Аби ж Алерул погодився відвідати психолога так же легко, як манікюрницю.

— Танта, з завтрашнього дня ми можемо відлучатися, тож агентство повністю на тобі. Я на тебе розраховую. Тримай. Це на кишенькові та оплату найближчих занять. – По гладкій столешниці одна за одною поїхали у бік дівчини п'ять золотистих монет. – Чуєш, Вар? Гроші в неї є, тож як поведеш її на стрільбище не ведись на щенячі оченята, вона сама оплатить заняття.

— Кай галку при собі має чи мож хто з вас може полізти в Третій світ в пошуках свідотcтв Регнерка?

— Він десь в горах, на багато миль від найближчого галофона. Лише в Третьому світі інколи його можна піймати. Я спробую.

Озброївшись стилусом та захисним браслетом Гаррі сів на спеціальний коврик, підібравши ноги під себе. Вогні трансфератора почали блимати, спершу повільно, але з кожною ітерацією набираючи швидкість, дотримуючись при цьому заданих програмою ритмів. Обсидіанова паличка звичним рухом крутилася між пальців припустельника,даючи знати що його свідомість ще тут, у цьому просторі. Аж раптом вона замерла, так і не завершивши свій оберт.

Гаррі опинився на самоплаві* посеред пустельних барханів. По піску йшли хвилі, що розбивалися о борти судна ніби вода. Десь далеко виднілися скелі, а в іншому напряму – темно-руді хмари з червони блискавками. Тривожна зона. Добре що трансфератори вираховують куди саме відправити гостя, й обирають для цього безпечні ділянки Третього Світу. Поряд з човнем пролетіла зграйка мавчиків**. Один відбився від решти та почав зацікавлено кружляти навколо Дюбуа-молодшого. Гаррі оцінив заряд обсидіану в стилусі, намалював в ним в повітрі руну dhana. Заряд помітно зменшився, а мавік запищав від задоволення.

— Знайди Кая.

Тепер треба було згаяти час, доки сліпий шукач прочеше округу. Руна vásu прикликала власного джина, і хлопець почав підготовку до завтрашньіх справ. Магоміри то добре, та скоріш за все аукціон приймає лише реали.

Хмурий перевів погляд на темноельфа. Сумнівів не було.

— Ти знаєш де знайти того короля? — Кивок у відповідь, і паладин запрошуюче оскалився: — Тоді він твій.

Надавати безумовну перевагу боротьбі з більшим злом - один з основних догматів Хоара, і Бодомар повністю його розподіляв. Те, що за душею Келагара були грішки й так зрозуміло. Бо він клятий дроу, а значить злочинець за замовчуванням. Однак сьогодні цей довговухий спритник бився з поряд з Бодомаром, і це те, що справді було важливо. І рішучий кивок - то, хоче те визнавати Кел чи ні, згода довести справу до кінця. Діє як печатка на індульгенції.

А карта? Сраку нею підтерти.

Кому свиня, а кому й джек-пот. Судячи з усього детектив Джанет забере на себе на себе основні клопоти, а Ейс зможе обмежитись лиш видимістю активної діяльності, сконцентрувавшись на більш важливих речах. Хто ж вчора збагрив йому мутні спайси? Пам'ять як відбило. А треба б розібратися. Можливо його вчора намагалися збити зі сліду! Диверсія підготовки до розслідування - це теж злочин. Тай може там ще є? У якості компенсація та підтримки народної міліції, трясця їй.

—Попросити долити тобі вершків?

— Не допоможе. – Відрізав Массаро, сьорбаючи гарячу каву без вершків. – Тут треба більш драйвове.

Є ідеї, чи переходимо до другого?

Ейс кивнув, чередуючи каву з цигаркою.

—Хоча могли ваші криміналісти проїбатись?

— Таке питаєш. Там працюють справжні професіонали, які мало з ціанідом не проїбались. Звісно що могли. З нормальних спеців на весь відділок тільки я та Дюбуа чогось варті.

Ейс ухмильнувся. А ще в нього з'явилася ідея де роздобути пігулок.

— Поки краще вважати це двома різними справами, якщо не буде інакшого. Наприклад, теща Клайва не дуже його ратувала, й хотіла для доні кращої долі. А це мотив. Треба айти в аптеку та запитати про симптоми отруєння цианідом. Якщо від них шлунку пизда то це пояснить візит до вбиральні і плюс у версію співпадіння. Ну а по Жану треба більше інфи - то кімната зверху допоможе.

Детектив видав з себе максимум видимості й фантомних ідей та причинно-наслідкових зв'язків, але далі його мозок вже забуксував. Йому конче потрібно розігнатися, бо це не Диско, а дешева попса.

Варбаргунові Гаррі довіряв, а ось алкоголю в його крові - ні. І хоч дверг був явно не найгіршою компанією, його хобі та відношення до небезпеки грали точно не на користь того щоб відпустити "донечку" на цю аферу. Принаймні поки що.

— Ідея чудова Вар, та давай ти спершу зводиш Тартанеллу на стрільбище, до зброї привчиш. За рахунок компанії, звісно. – Гаррі підморгнув Тантанеллі. Най не вважає себе обділеною, проте надто балувати її кишеньковими теж було б не найкращою ідеєю.

***

Завила сигналка, і Гарі разом з Джеймсом спохватились. Але за кілька секунд вона дуже знайомо замовка. Надто знайомо.

— А ось і перший кандидат явився на співбесіду.

На цьому розмова обірвалась і хлопи одразу повернулись до основного залу.

***

— Тоді зрозуміло чому ти не відповідав на галки*. Дюшесу** річниця. Тож маємо випити пива та обговорити, і я бачу що пиво в тебе вже є. — Посміхнувся Гаррі приятелеві та кивком голови запросив того просуватися вже в середину.

Вікті невчасно влип. Чи, можливо, саме вчасно. Тепер йому точно не завадить зникнути з радарів на певний час, і, скоріш за все, велика справа тому допоможе. Та й гроші, особливо великі гроші, можуть владнати майже все.

— У Кая черговий поклик шаманана. Ну знаєш, як тоді коли він сказав що метафізично осліп, а потім місяць десь серед пісків Великої Пустелі з вогнем воював.

Вогняний елементаль не витримав орчачого натиску й від останнього удару розлетівся на тліючи недопалки. Ще одним ворогом стало менше, та від того не легше. Тарасові хоч і вдалося зберегти очі від опіків, та мова про те щоб прицільно накласти закляття вже не йшла. І ось новий постріл від Сяйва, й знову біль в очах. А сил все менше і менше.

Оживше дерево впевнено, хоч і повільно, рухалось у напрямку помираючого Барілко. Коли відстань між ними скоротилася метрів до п'яти, з пальців-пазурів монстра почали проростати довгі гілки, що обволокли тіло кентавра та притягнули до стовбура.

На спіч Валрел Бодомар спершу хмикнув.

— Вчасно, все-таки, ми тебе знайшли. Їхали б на день-два пізніше, і ти б зараз переживала не за дотримання формальностей, а в кращому випадку за те як не понести від того вилупка. – Здоровань кивнув на тіло багбіра. – Це місце смердить від лайна, і його вичіщати треба, а не сортувати й пасочки ліпити.

- Ви шукатимете Ґандріха? - спитала вона нарешті, - Його дуже треба знайти. Я можу піти з вами? Я - одна з паладинів Латандера, тож обузою не буду.

— Обузою то ти, може, й не будеш, та питання свої криво ставиш. — Бодомар встромив свого меча в землю та оперся на нього. — Гендріх найняв нас вроздріб на достав товару. Не менше, не більше. Та й то не всіх, он, у ельфійки взагалі власні мотиви щодо зачистки цього схрону. Тож, якщо хочеш без коників допомогти в пошуках Гендріха, то нас стане двоє. — Хмурий погляд зупинився на Келагарові. — Можливо – троє. А ось решті ще слід визначитися. Та я гадаю що пройдоха Роксікер не поскупиться в оплаті послуг своїх визволителів, грошей там має бути достатньо.

Не треба бути провидцем щоб скласти два плюс два. Дроу був в тому замазаний по самі вуха і мав власний інтерес, який, судячи з усього, зараз співпадав з Бодомаровим. І навряд той пропустить таку слушну нагоду розібратися зі своїми справами за чужий рахунок. Та це треба було закріпити.

— Чумазий, якщо нам і далі по дорозі, то слід вже витягнути язика зі сраки і почати нормально говорити. Шо за Сцяний Посох та про якого короля була мова.

***

Те, що було марковано, слідувало б повернути власникам. Але Бодомарові возитися з цим не посміхалося, тож най цим займається Сільдар чи міська влада. А те що не марковано, то трофейне. І зараз паладин його оглядав. Тут, серед мотлоху й непотребу, грудою валялись запилені брудні лати, не вистачало лише подарункової стрічки. Бо лати то є лати. А поряд з ними - файний мечик. Досвідчене око вояки одразу примітило що зброя ця не далеко не проста...

В дівочі балачки Бодомар не втручався, бо хоч й сказати мав що сказати, та вважав що словами тут не зарадиш. Лише власний досвід здатен змусити переглянути подібні погляди. І судячи з усього Гвен того досвіду таки відвідала, бо в цьому питанні була надто адекватна як для Латандерки.

— На кону не лише доля шановного Ґандріха, але, нажаль, й всього Узбережжя Мечей. Все набагато серйозніше, ніж здається. Якщо ж справа в нагороді, я думаю, знайдуться кілька світлих фракцій, що її нам запропонують.

— Говори, шо там за халепа вселенського масштабу. – До застережень білявки Бодомар поставився відверто скептично. Бо якщо щось надто важливе вдалося так легко просрати, то це, вибачте, пиздець, й винним треба руки повідривати. Буквально.

– Боги, сплющився вам той Посох. Ніби ви не знаєте про Фандалінську банду червонотаврованих і що він нею намагається керувати. І нам він потрібен щоб дізнатися конкретне місце де знаходиться Ґрол, бо має з ним якісь справи. Принаймні у мене немає ідей як його шукати в інший спосіб ніж вирвати інфу з Посоха. Це... Якийсь гоблінський хєр. Сидить собі в лісі десь, робить справи зі Скляним, не думаю що хтось з містян знає де. Хоча... Можна й попитати, може там з'явився хтось путній. Або шукати самим десь на північний схід від міста. Може за місяць і знайдете. Ну добре, за два-три тижні.

— Червонотавровані, говориш? – Настрій у паладина явно покращився, він навіть задоволено засміявся. – Ха! Та то ж просто чудесно! Значить далі нам в сам Фандалін, там треба буде одного чоловічка відвідати, можливо він нам і підкаже щось більш конкретне за північний схід.

***

Перебираючи лати задля перевірки їх комплектації та вартості паладин краєм ока бачив сумніви гнома. То монети візьме й покладе, то на фігурки дивиться як на цабе велике, ще й мотузки шорхається. Сам факт такої нерішучості дратував вояку. На війні така млявість не одне життя задарма згубила, й її потрібно було конче викорінювати. Тож хоч здоровань і спробував проігнорувати малого, повернувшись до свого заняття, та все ж це виявилося сильніше.

— Ну шо ти, млять, мнешся, як коза на виданні. – Гримнув Хмурий, не витримавши, але далі трохи пом'якшав: – Вподобав щось - бери. Заслужив же а не крадеш. Що залишиться - в Фандаліні здамо й також поділим, а з маркованим най подеста розбирається. І взагалі, краще заодно і решті їх долю роздай.

Сам Бодомар на грошову частку не претендував. Йому й так дісталися обладунки, які на його скору оцінку вартували мало не стільки ж як весь той бариш. І хоч сумлінь з цього приводу вояка не відчував, та все ж розсудив що по правді буде бодай чимось поступитися взамін.

Вогонь відступив під напором напіворка. Хоч близький контакт і шкодив більше ворогам елементаля, та він вперто намагався тримати дистанцію. Коли гладіатор почав його затискати до скель, втілення полум'я дало задню та виплило на оперативний простір.

Ледве свідомий Сетрекхар все ж не здавався, і його драконячий подих став чудовою демонстрацію внутрішнього світу. Юзівзі разом зі своєю гарматою також сконцентрувалася ожившій скелі, вивільняючи мало не останні козирі з рукавів. І Камінь не витримав. Від останнього імпульсу великі шматки породи осипалися довкола драконолюда.

А між темрявою й грозою мансував Барілко. Цього разу йому вдалося направити віддачу від Блискавки у правильному для себе напрямку, кудись у центр хмари. Судячи з тріску звідти - пряме влучання, хоча лише Сет міг сказати то напевно. А ось другій електричний батіг спробував влучити все ж в того самого драконолюда, і лише нове магічне втручання змусило його детонувати у один з розкиданих каменів. Магічна сила лускатого знову вийшла з під контролю чарівним образом, й усі союзники навколо відчулись якусь дивну легкість і крихкість. Бо ні хто не міх знати що, а тим більше, чому їх кістки в цей момент стали надто ламкими.

По щеке Сансаниэля пробежала едва заметная нервная дрожь. Не так страшно лишение довольства, как выводы, что стояли за ним. Дядюшку он боялся. Не как гоблинов или жрецов Келемвора, а иным, глубоким и несколько иррациональным страхом. Те могут ранить, пытать, или убить, но гнев Люциуса был для Санса категорией иного порядка.

От его внимания не ушло что сюзерен озвучил официальный девиз, и молодой Дарксоул счел это демонстрацией неуверенности в своей способности обеспечить конфиденциальность их разговора. Что и поспешил опровергнуть, дабы получить право на следующую порцию информации.

— Ваша Светлость, благодарю Вас за возможность быть полезным Дому. Кровь превыше всего. — Полуэльф покорно склонил голову.

***

— Та йоб твою ковіньку!

І знов все по пизді. Це вже ставало візитівкою їх нашвидкоруч склепаного загону. Хоч бойова дівка й дісталася до гоблінського ватажка перша, той вже падав. Бо якщо болт в лоба то болт в лоба. Хоча цього разу в шию. Та то деталі нецікаві.

Бодомар відбуцнув зброю Кларга подалі, висмикнув снаряд та влив в ворога свої останні магічні сили, в надії що того ще можна привести до тями. Коли багбір розплющив очі паладин вже піднявся та поставив йому ногу на груди.

— Ворухнешся – підеш чумазому на забаву. Гадаю сам розумієш чим це для тебе обернеться. Тому говори, де, мать його, сраний Гендріх? Той шо з цими двома був. — Здоровань кивнув на Гвен з Сільдаром.

Ні, Бодомар не збирався його милувати. Просто він не нехтував нічим задля справи, яку вважав правильною. Навіть брехнею. Або він міг би пообіцяти ворогові хоча б швидку смерть, але й щодо ефективності щирих катувань він також не мав ніяких забобонів.

Юній гномці вдалося збити в себе полум'я, а ось поєднати це з влучними пострілами цього разу - ні. Тим часом Барілко відчайдушно намагався вижити. Близька небезпека акамулювала його здібності й підштовхнула до цікавих кроків: направити силу ворогів проти них самих. Проте трохи не вистачило практики щоб розрахувати точну траекторию громового батога, і, судячи по звуку, маневр не пройшов. Але це було не все. Також кентавр сховався від ворогів у ворожій же темряві... і це спрацювало! Втративши ціль Блискавка перемкнулася на відступаючого драконолюда, й з тріском стрибнула в його сторону. В його бій чкурнув електричний розряд, проте, здавалося, не поцілив. Здавалося. Бо цього разу та сила, що вирувала в синьлускому чаклунові, спрацювала ніби магніт. Його щарахнуло. Сильно. Та поки що не смертельно. Закінчити почате спробував Вогняний елементаль, який з відчуттям виконаного обов'язку відволікся від Юзівзі та взяв під приціл Секрехтара. Вогняний згусток огорнув дракононародженного, та, коли полум'я розвіялось тойвсе ще стояв. І енергія в ньому готова була вирватись в будь-який момент.

— Вовк твій!

Відповіддю дівчині став лише виразний погляд, який можна було трактувати приблизно як "шоблять" або "кухня-в-іншому-напрямку". Бодомар не дуже любив коли йому хтось вказує що робити, бо по незнанню вони можуть хибно розраховувати на те що паладин дослухається до чужих вказівок, й постраждати через те. А це даремні страждання, за які й карати особливо нікого.

Тим часом клята собака вцепился в меча й заважала себе прикінчити, а від її подиху лезо вкрилося зимнім візерунком. Хмурий був змушений зробити додатковий ривок щоб висмикнути зброю та добити тварюку. Після короткого скавчання монстр затих, а здоровань, на гаючи часу, майнув далі, до гущі ворогів. Настав час для жнив, й гостре лезо в могутніх руках одним замахом скосило одразу декілька зелених.

В порівнянні визначається ефективність. Здавалося б, одне й те саме закляття, але якщо оживша кам'яна глиба міцно тримала удар, то Темряву від нього добряче так покорчило. І Сет то бачив. Слабенька, тому й ховається у пітьмі. Але ось і вона перевела свій погляд на драконолюда. Вони бачили одне одного, і тепер обидва розуміли це. Тим часом кентавр зціпився з втіленням блискавки, й від удару його божественного списа по тілу монстра пішли розряди, а в напрямку атаки, безнадійно шукаючи кривдника, вдарив батіг. Сам же елементаль, роздавшись тріском, зник, щоб матеріалізуватися у Барілко за спиною, й наніс свою атаку. Сталь в обладунках жреця, яка могла захистити від більшості атак, цього разу стала його вироком. Вона ніби притягнула до себе розряд і розподілила по всьому тілу воїтеля. Кентавра затрясло, в голові запаморочилось проте він витримав. Цього разу.

А на іншому кінці битви вирували свої пристрасті. Ящірку, що необачно опинилася надто близько до вогняного монстра, добряче поправило, а сам елементаль, не зважаючи на неї, рушив в обхід укріплень Юзівзі. Йому вдалося застати гномку зненацька, і мала винахідниця виявилася безпорадною перед його вогняною атакою. Одяг на Юзі запалав, й був готовий перекинутися на її розкішні кучері. Вперше за цей бій вороги дісталися до неї, і в цьому не було нічого хорошого.

Хто не падав той не підіймався. Варгуз робив і те, і інше. Випите зілля віддалося короткою судоргою - то міцніли м'язи і кістки, готуючись витримати все, що випаде на їх нелегку долю. Напіворк рушив назустріч гупаючому голему, і той вдарив перший. Кам'яний гігант замахувався широко та лупив міцно, але цього разу гладіатор вже прочитав його рухи та легко вклонився.

Варто було Тарасові вибратись з темряви, як він потрапив під обстріл світла. Пекельний промінь промерехтів поряд та вцілив у руїни, серед яких дварф ховався. Вороги, вони повсюди! І чорний туман ніби продовжував повзти за ним, та ніхто, окрім Сета, не бачив як пануючий там елементаль маже впритул розстрілював кентавра, і примудрився влучити в виставлений навмання щит.

Битва затягувалася. Герої виснажувалися, проте, на відміну від стражів, вони ще не зазнали значних втрат, і все ще не відомо хто зламається перший і в яку сторону похитнуться ці терези.

КОНЦЕПТУАЛІЗАЦІЯ: Це дуже концептуально! Про тебе б написали пісню! І склали б купу анекдотів!

— Волію бути ЖИВОЮ легендою. І не кажіть, виродки невдячні, що це було недостатньо круто.

Ейс нехитро перевів центр тяжіння на правильну сторону та плюхнувся своїм бідолашним тільцем всередину балкону. Якийсь час він просто дивився вгору, потім знову пройшовся по кишенях у пошуку цигарок. Нажаль там залишилось порожньо.

Зверху, десь далеко, заспокійливо лунала музика. Це надавало сил. Ейс обережно піднявся. По балконах пригати вже не хотілося, та й потреба відпала. Краще розминутися з опричником зверху, та вийти на цьому поверсі. Через номер, балкон якого став таким рятівним притулком для детектива. Татку пора на свободу.

— На жаль, не всі гобліни навчилися жити в мирі з іншими.

— Горбатого могила, а гобліна лиш вила. — Бодомар методично на неспішно відтирав кров зі свого меча ганчіркою, яка нещодавно слугувала одягом одному з гоблінів. Не те, щоб червоні розводи на лезі дратували паладина, скоріш навпаки, проте як будь-який дбалий вояка він звик тримати зброю в гарному стані.

— Гей, хлопці! А чи ж то не коні Гандріха і бійця, що супроводжував його?

— Ти певен? То до біса ці вози разом з балачками. Час не на їхньому боці. — На душі паладина розквітали кроваві квити. Він не міг дозволити собі пройти мимо можливості поквитатися з розбійниками, і тому захопився за цю рятівливу для слідування його поглядам соломинку.

Бодомар підійшов до Сібо-перевертня та присів поряд, щоб його обличчя за голова звіра опинилися на одному рівні:

— Ведмедю, ти щось внюхав? Ану кивни мордякою, якщо зможеш знайти дорогу.

Закінчивши більш важливі справи, а саме догляд за зброєю, Бодомар приєднався до решти. По дорозі він зміряв поглядом жінку в бригантині. Це було не те, що він очікував побачити, та здивування не виказав. Так значить й так. Хоча якби знав шо обладунки не Сільдарові - навряд би погодився чекати. Бо на його погляд це так нічого принципово й не змінило.

***

З лев'ячим риком почалася бійня. Тут був явно молодняк. Скоріш за все вони ще не встигли наробити справ, проте це мало на що впливало. Вони виростуть, і людей чи бодай гномів з них не буде. Тож якщо різати, то різати вже усіх. Там розберуться. В ворогів уже летіли стріли, леви кинулись у ближній бій, та Бодомар не зважав на то все, й розмірено крокував уперед.

— Лякала срака їжака.

Зупинився він лише посеред проходу, єдиним рухом прийнявши бойову стійку. Так, ніби тренував цей рух сотні й тисячі разів. Одна нога вперед, інша на згибі назад, корпус боком до ворогів а меча тримаючи перпендикулярно й на рівні голови.

Від Тарасового закляття Вітерець на мить матеріалізувалася, посмішка її змінилася на гримасу жаху, а замість звичного смішка з горлянки вирвався крик сповнений болем. Потоки вітру в її тілі помітно ослабли, й мало не змінилися на повний штиль. Вбити Вітер. Жрецю це майже вдалося.

Гладіатор же довірився удачі і вона відгукнулася на його поклик так, ніби сама Тімора була його давньою фанаткою. Тіло Варгуза вкрилося напівпомітним сяйвом. Проте таким воно було лише для решти авантюристів, а ось елементалів змусила віджахнутися. Не зрозуміло що саме вони побачили, але воно їм явно не сподобалось. Особливо помітно це було по Водянику, до якого напіворк наближався впевненою ходою.

Втілення Сяйвя м'яко парило над землею, поволі рухаючись уперед. В її долоні почало концентруватися світло погляд цілив у Ждова, і в останню мить, коли снаряд вже майже зірвався, дорогу їх перегородив активно гупаючий уперед кам'яний голем. Руку довелося відвести, й пекельний промінь пролетів значно вище цілі.

Темрява теж обрала собі ціль. Ніхто, окрім Сета, не бачив як почвара, що ховалася всередині чорного туману, замахується. Й будь для кого цей постріл виявився б несподіванкою, окрім драконолюда. Сет все бачив. Але інколи бачити то замало. Вхилитися він не встиг, й від влучання його луска почала тьмяніти. Чародій відчув знайому стихію. Та окрім цього з місця влучання по його тілу щупальцями почала розповзатися темрява, прямуючи до горла...

ЛОГІКА: Ні.
АВТОРИТЕТ: Точно ні.
ПОЛІЦЕЙСЬКА ХВИЛЯ: Це не про тебе, партнере.
ДРАМА: О, ні, ти крутий. Але не крутий коп. Просто крутий. Можливо, гарно співаєш? Ну, наприклад.

Осбистий квест: зробити щось круте. Щось неймовірно крутісіньке, щоб довести цим зневірам на що татко здатен.

Було прийнято рішення вибиратися з цього місця. Через вікно. Бо те, що чекало нас за дверима, нам не потрібне. У світі і там забагато гівна щоб приймати на себе ще й кляту відповідальність за оточуючий безлад, яке хтось має оплатити. І з тим непрямим оподаткуванням в майже-чорт-забирай-все, жертвою якого відчував себе Массаро, брати на себе цей тягар було занадто альтруїстично.

ЕЛЕКТРОХІМІЯ: Ти все можеш, бро! Треба тільки додати швидкості! Ну, ти ж розумієш, про що я? Про НАРКОТУ, БРО!
— Ще й як розумію, бро!

Детектив пробігся по кишенях. Швидке розслідування показало повну відсутність будь-яких таблеток і навіть сигарет. Ця халепа могла поставити хрест на всій затії, аби Ейс не знав відповідь. Є одна річь, що може додати добряче вставити та додати швидкості. Це, мати його, гране диско!

Вже не шифруючись Массаро дістався до грамофону (слава багатим готелям), та знайшов коло нього вцілілу платівку. Згодом заграла вступна мелодія, яку було посилено викрутивши гучність на максимум.

Пісня на часі ссылка

Відчинивши вікно, Ейс поправив кепку, дістав з грудної кишені свої крутецькі окуляри на почепив на носа. Але стрибати все ж духу не вистачало, тому він зробив обережний крок до балкону сусіднього номеру по вузенькому виступу, намагаючись не дивитися вниз.

Тим часом з грамофону лунав бадьорий жіночий голос:

It's raining men
Hallelujah
It's raining men
Amen

I'm gonna go out
I'm gonna let myself get
Absolutely soaking wet

— Два тіла у вбиральні, недбалий коронер, кудись задівавшийся револьвер і гільза... Звучить знайомо?

— Так, так, було таке. Я тут вже майже розібрався. — не зрозуміло навіщо збрехав Массара. Хоча зрозуміло - щоб здатись крутим. Бо це важливо. Принаймні точно важливіше за якусь там правду.

— Тож... Кави, партнер?

— О, чудова ідея. Мені подвійну й без цукру, я зараз підійду.

Хто замовляє той і платить. А Ейс платити не збивався. Принаймні доки держава не перестане обчищати його й так доволі неглибокі кишені. А поки козирнувши новій напарниці окулярами детектив рушив до ресепшину.

— До речі, любонько, ви ж курсі що за подання хибних свідчень існує окрема відповідальність? — Детектив зайшов одразу з "козирів". — Невже тієї тихої ночі ви не чули нічого бодай схожого на постріл?

Доки голобосі пішли міняти свій статус на щось більш цивільне перед рештою повставало питання чим згаяти очікування. Бодомар сів на тепер вже, мабуть, нічійну в'язанку смолоскипів ніби на стілець, й поклав собі меча на коліна. Зброю варто було б почистити. Бо якщо за обладунками він слідкував мало не так-сяк, то з двуруча мало не пилинки здував. Бо підведи меч - й броня не допоможе. Тож здоровань почав відтирати кров від леза. Рукавом. Все одно потім ще довго доведеться відмиватися після цієї м'ясорубки.

— То шо, кошатнику, там де ти цю парочку знайшов були ще якісь проходи? Бо в нас тільки там ще діра невивчена. — Паладин вказав на ймовірний напрямок кивком голови.

Паладин припав на одне коліно та міцно стиснув кулак, так, що аж жили затріщали. По венам розійшлася божественна сила. Піднявся вже цілим та відносно свіженьким, як тут перед ним вискочили леви. Не оцінивши нову компанію він вже зібрався провести профілактичний геноцид котячих, хоч ті й не проявляли поки що до нього прямої агресії. Все таки хижаки в печері гоблінів - це не найкраща історія для міркувань про їх приналежність. Однак завдяки вже знайомому писклявому голосу, що залунав десь з-за повороту, картинка склалася. Піднявши смолоскип та закинувши хобівський двуруч на плече здоровань обережно пройшов повз рискаючих левів у бік ельфів. Час читати нотатки.

— Валрел, чи як тебе там? Я людина понятлива, але такі коники під час бою недопустимі. Твій чумазий рятівник постраждав саме через них. — Все ж темноельф в цій битві вже не ховався по кущах, а сміливо бився поряд з ним, то ж Хмурий не був проти трохи підіграти вухатому. Най вважає що напрацював. Далі він звернувся вже до малого друїда, імітуючи фальшиве здивування: — О, Кишеня намалювався. Твої коти?

І лише після цього погляд впав на незнайомців. Нажаль Гендріха серед них не було. Скинувши меча з плеча та встромивши лезом в землю воїн кивнув на новеньких, не зрозуміло питаючи чи їх самих, чи того хто їх привів:

— Хто такі?

Від втручання богині кентавра оживше дерево зупинилось у ступорі. Воно мало наказ - знищити ворогів. В цьому була вся його суть та призначення. Але тепер ворогів не стало, й зконфужений монстр не розумів що тепер йому робити. Одночасно з цим коло водяного елементаля з'явився примарний спис, та пройшовши крізь рідину вибив з нього невеликий потік, що одразу ввібрався в сухий пісок.

Синій драконолюд призвав вже звичну вогняну кулю, й повітря навколо неї почало помітно вклонятися, і звідти почувся невдоволений дівочий ойк. Вітерок подув в сторону кентавра, й по обох жрецях вдарило ніби списом. Повітря під високим тиском різало ніби залізо, і якщо бригантина Барілко витримала удар, то Тарасові не допомогла навіть магія. Тепер і авантюристи пролили свою першу кров.

І друга не забарилася. Громовий елементаль вийшов з темряви, та знову з тріском розчинившись у повіті матеріалізувався небезпечно близько до Сета і Варгуза. З вибором цілі у нього проблем не виникло, й блискавка, вирвавшись з його тіла, направилась точнісінько в обладунки напіворка. Ніби вони її притягували до себе. Гладіатора трішки труснуло. І взбодрило.

Вогняний голем обрав собі іншу ціль, й запустив частинку своєї плоті у сторону гномки, в результаті чого скелі за її спиною з'явився ще один випалений слід.

Паладин впився поглядом в хобгобліна. Ось цього не треба питати чи він тут головний, ба й так видно. І хоч дроу вже пустив тому кров, і ще й зробив це доволі вправно, та ворог все ж вистояв. Дівчина ж ніби й не помічала загрози, фокусуючи свою увагу на стрілках. Не годиться.

Хтось каже що не всі розбійники винні, а вся відповідальність лежить ватажках. Бодомар так не вважав. Але він був згоден що ватажки винні особливо. І покарання їм потрібне особливе.

— Пизда тобі. — Хмурий пробурав свою обітницю. Бо не слова несуть в собі сакральну силу, а сенси, що йдуть разом з ними. І тут неоднозначних трактовок бути не могло. Як і зволікань. На ходу знімаючи з пояса топорик з короткою рукояттю здоровань сунув прямо на хоба. Перший удар прийняла на себе ворожа рука, й стала культяпкою. Другий блокувати було вже нічим, і з сяйвом на лезі сокира зупинилася лише десь посеред ворожої черепушки. Швидкий суд, швидкий вирок. Хмурий повернувся до решти ворогів, доки його Зелений бро обходив їх з флангу, та заслонив собою ельфійку. Все ж таки інколи варто пам'ятати що ти паладин.

— Ти добре попрацювала, Ліхтарик, дай тепер чоловікам завершити начате.

— Так, я пам'ятаю де бар. — Безцеремонно вигукнув коп охоронцю, й з посмішкою вистрілив у той бік з пальців-пістолетів. Туди він ще встигне, проте спершу перекинеться ще парою слів з Гарнюнею. Та брехуха вже мала засумувати без його компанії. Але далі дорогу йому перегородили.

— Детектив Массаро?

Це було трохи зненацька, та завдяки ще трохи приторможеним рефлексам Ейс не встиг різко запанікувати, й робив це поступово. Він щось накоїв, чи, порятуй Світоч, так і не передзвонив? Стикатися з наслідками деяких своїх вчинків він не полюбляв, та й взагалі, вся оця ваша відповідальність - її придумали кляті комуністи. Вільній незалежній людині воно не потрібне.

— Був десь тут. Йому щось передати? — І Ейс широко посміхнувся. Не знаєш що робити - посміхайся. Це завжди круто.

Факел впав на землю, а хобгоблінський меч зручно розмістився в обох долонях. Ця карусель з встаньками дратувала не тільки ельфійку, але й Бодомара. Зазвичай кажуть що паладинам не личить бити лежачих, тим паче сплячих, але хоарівці вільні від таких забобонів. Немає брудних методів, є ефективні і ті, що най залишать собі позери. Найкраща профілактика від злочинності - то саме смерть злочинців, а ці пацієнти були хворі. Тож послідкували два швидкі удари. Без сумнівів, без коливань, без жалю.

— Більше не розбудить.

Далі настала черга ворожого громили. Прицільний замах, і як Келегар не подужав відбити атаку багбіра, так і багбір не втримав удар паладина. Око за око. А краще два. Бо зась.

Перший день підходив до завершення. Вони впорались. Вони втримались. Вони, врешті решт, вижили, й тепер заслужили на свій відпочинок. Краплі дощу, що тарабанили по крівлі, діяли заспокійливо, и згодом сон опанував кожного й кожну. Хтось бачив привидів минулого, хтось -марення нездійсненного, а для когось сновидіння так і не явилися. Прокинулись всі одночасно, ніби якась потойбічна сила вирвала їх з лап морфея всіх разом. Вихід зі склепу був вже замурованим, проте сходи кудись вниз все ще манили символом спіралі. Настав час рухатись далі.

Печери, вузькі коридори й широкі розщелини змінювались один за одним, поворот йшов поворотом. Кілька разів траплялись сходи, що вели то вверх, то вгору, проте нічого принципового не змінювалось. Час ніби застиг, й ніхто вже не міг сказати напевно скільки вони йшли, годину, дві чи цілу дюжину. Правда, один раз все-таки зупинились на короткий привал, що могло служити хоть якимось орієнтиром. Тому, коли група нарешті вийшла на широкий простір, це стало доволі несподівано. Сонце стояло в зеніті посеред блакитного нема. Ані хмаринки, ані пташки, лише гола безмежна блакить. Повітря стало суке й жарке. Коли очі звикли до цього сяйва то змогли оцінити нову обстановку. Пустеля, чи принаймні маленький її клаптик оточений високими скелями. То тут, то там серед пісків знаходились руїни - ніби залишки древньої цивілізації. А на тому кінці печери авантюристів вже чекали.

Першою з під піску, оросивши ним все довкола ніби вибухом, вирвалася жива скеля. Людиноподібна кам'яна брила, заввишки десь з два з половиною метри й низько посаженою головою.


Поряд з нею піднявся зелений паросток, який дуже швидко почав формуватися в жахливу деревоподібну істоту з кори й листя. Рухалась істота помітно повільно, проте надто довгі пазурі на руках виглядали вкрай небезпечно.


Трохи позаду спалахнуло Полум'я, й метаморфувало в палаючий образ. Повітря навколо цього елементаля помітно мерегтіло від високої температури, й навіть само по собі несло загрозу.


З іншого боку бурхливим вихром сформувався його антипод. Свідома вода переливалася з себе в себе, легко змінюючи свою форму, а на кінчиках її пальців виблискувала крига.


Далі, у сторінці, з характерним хлопком одномиттєво виникла ще одна дивна почвара. З тріском по її тілу бігали маленькі блискавки, вирували всередині та виривалися назовні поодинокими іскрами. В цілому й саму цю істоту не можна було описати іншим слово, я Блискавка.


Лівіше від усіх з'явилося ще одне маленьке сонце. Принаймні очам доводилося зіжмуритись щоб дивитись на нього. З жіночим тілом, довгим яскравим волоссям та такими ж сяючими полосами на шкірі та особливою концентрацією в долонях.


Там де є світло, приходить й Темрява. Потворний монстр піднявся з під землі й прийнявши людиноподібну форму не зупинився на цьому, й продовжив димоподібним туманом розростатися в усі сторони. Магічна темрява поглинала все все навколо, ховаючи в собі як ворога, так і все, що його оточувало.


Останньою була Вітерок. Лише на мить прийнявши форму молодої дівчини вона зі смішком розчинилася в повітрі, й лише невеличка гра піщинок могла зараз підказати де саме вона знаходиться.


Так починалася нова битва, й доки решта групи лише усвідомлювала те що відбувалося, найбільш расторопною виявилася гномка.

ЛОГІКА: Кхм... а ти впевнений, що була дівка?
— Іди нахуй.

ЕЛЕКТРОХІМІЯ: Або це був нереально крутий коп.
— Маєш рацію, чорт забирай!

ЛОГІКА: Гм, ні. Це точно був ти.
— Тому що я і є нереально крутий коп, бовдуре.

ЕЛЕКТРОХІМІЯ: І жодного диско.
—Відставити жодного диско. Все буде.

Здається, з нього висмоктали всю вологу. Сечовий міхур натякав що зовсім не всю, але Ейс не волів брати то до уваги. Голос-з-за-дверей не удостоївся й подібного вироку, залишившись фоном. Всьому свій час. Спершу потрібно було добути води, бо щось підказувало що чекати на дощ у цій ситуації - марно.

Коли очі звикли до світла, швидкий огляд дозволив з'ясувати в якому напрямку, знаходиться ванна. У кожному номері має бути ванна. А там має бути порятунок від зневоднення. Ейс спробував піднятися, але кімната зрадницьки вкрилася темними плямами, а підлога почала хитатися. Значить, всьому свій час: і зараз час повзати. Тому Ейс поповз до ванни. Це виявилося нескладно. Там, упершись руками спершу в унітаз, а потім в раковину, він все-таки осилив вертикальну позицію, та припав до крану. Тепер настала його черга відсмоктувати, і Ейс довго не міг відірватися, незважаючи на відверто гівняний смак. Але все-ж стало трохи легше. Світ став трохи чіткіший, але актуалізувалася інша проблема. З горем пополам детективу все ж вдалося відлити попри ранковий стояк.

Далі. Його хтось шукав, і це було недобре. Це звучало як проблеми. Не наші проблеми. Треба забирати свої манатки та вшиватися. Швидкий огляд по кімнаті у пошуку своїх речей та стратегічний огляд вікна.

Темрява. Клята темрява покрила все навколо. Проте битва й у ній залишалася битвою. Бодомар довірився відчуттям й наніс . Лезо пішло широкою дугою, і наче когось зачепив. І одразу ж наступна атака, але цього разу розсікає лише повітря, й не знаходячи цілі меч вискальзує з рук кудись у пошуках кращої долі. Це не діло, це тотальна зрада. Йому конче потрібне кляте світло.

— Відступаєм! — Скомандував паладин своєму соратнику. Без меча і зору паладин йому не помічник, тож це було найкращим рішення. Хоча як той взагалі опинився поряд і чому він взагалі сраний гоблін - такі питання зараз не стояли. Побратим - і все тут. Який є.

Хмурий оглянувся. Десь попереду промайнуло сяйво, однак майже одразу сховалося за рогом разом з ельфійкою, і лише тонесенькі промінчики досягали потоку вологої поверхні. Туди Бодомару й було потрібно.

Варто було напіворку торкнутися меча як пальці очікувано зімкнулися навколо рукояті мертвим хватом. Жрець не збрехав, зброя була проклята, цілком і повністю, й тепер вона ніби злилася з рукою гладіатора, ніби її продовження. Залишалося надіятися що ризик виявився виправданим і клинок вартий того. Вже зараз можна було сказати що цей меч - справжній скарб. Такими озброєні, наприклад, королівські гвардійці, а створити їх могли лише наймайстерніші зброярі в парі з досвідченими зачаровувачами. Гострий ніби бритва, ідеально збалансований. Навіть відомому гладіатору така зброя була не по кишені, та й у вільному продажу її майже не знайти. Лише у особистих охоронців монарха були кращі - справжні сталеві легенди.

В цей час емпатична гномка творила своє глиняне мистецтво, й ось з печі вилізла обпечена корона. Епатажна, з довгими крученими рогами. Вона не могла слугувати бронею, чи стримувати удари, однак на голові сиділа б доволі міцно, хоча й не дуже зручно. Барілко ж розглядав могили. Надписи на них були старі й затерті, а мова виявилася якоюсь дивною версією Безодні, та все ж достатньо було щоб піймати сенс. Кожен надпис складався з цифри та імені. Кентавр почав читати. Мілош Борщ - 1, Хукір Доранте - 3, Келагар - 6, Торадін Рудобородий - 5, Кейлін - 7... Й безліч інших імен, однак вони ні про що не говорили білозадому.

Покінчивши з усім група обережно заглянула до головного склепу. Там виявилася одна дуже простора суха кімната, з трьома грубими ліжками та четвертим, маленьким, за ширмою. Також на підлозі лежав спеціальний коврик з накидкою - на таких інколи сплять кентаври що більш звичні до цивілізації. Посеред склепу було вже підготовлене місця для багаття з купою хворосту, а у стороні, на підлозі, люк зі спіраллю, що зараз був закритий. Походило на те що зараз Печери готові дати авантюристам перепочити. Найцікавішим же серед всього виявився маленький столик, а точніш те, що на ньому знаходилось: кілька флаконів з зіллями, два з яких були підписані й обіцяли нести зцілення та захист, та третій, неопізнанний, всередині якого бурувала різнокольорова буря. А поряд з зіллями, притаївшись, чекав своєї руки й чарівний жезл.

Зайшовши до малої "каплички" Тарас одразу підмітив що від каплички там лише очікування, й будівля зовсім непоходила на щось звичне, й весь попередній дозвіл говорив що щось з цим місцем неладне. Наприклад - все.

Вздовж стін там знаходились вже порозні кам'яні гроби зі здвинутими плитами, а по центру - грубий неотесаний камінь, в якому ніби в піхвах знаходився роскішний довгий меч. Однак що ще дивніше так те що із рукояті, по кровостоку й вниз маленькою стрічкою струїлася червона рідина. На вигляд вона схожа нагадувала кров, і перед каменем її назбиралося вже на маленьку калюжку.

— Ба, таки щось вмієш. — Інколи серед бійки варто підбадьорити соратника, навіть якщо він клятий дідько. Та й зробив той свою справу доволі спритно й, що головне, своєчасно. Тож Хмурому залишилось лишь відкинути від себе вже бездиханну тушку перевертня, й можна було рухатись далі.

Підстрибнувши він зачепився за край містка обома руками, благо вірний меч зараз був за спиною й не заважав. Ривком підтягнувшись здоровань заскочив на поверхню та на ходу вихоплюючи зброю рушив до купи скоромерців. Бити сплячого гобліна було Бодомарові не з руки, тому він просто віджбурнув тільце відписавши добрячого паладинського копняка: щоб не вовтузився під ногами. А там, знизу, хтось з ним та й розбереться. А далі було все як старий вояка вміє. Спершу широкий рубаний удар в переляканого багбіра, і ось вже його розпороте тіло падає вниз, а одразу за ним стрічкою осипаються й його нутрощі. Не втрачаючи інерції Бодомар робить оберт навколо своєї осі й трохи змінивши траєкторію меча скошує вже іншого ворога, відправляючи його вслід за рештою: вниз з містка. Залишився лише один, на вигляд - вожак цієї зграї. Якраз подобающий противник.

— Ну здоров був. Ти тут головний?

На периферії Великої Пустелі, де безмежні піски зіткнулися з могутньою водою, матінка природа народила веселих та життєрадісних людей. Звались вони припустельники. Через близькі контакти з представниками інших рас вони часто мали більш світлу шкіру, ніж решта представників їх народу. Торгівля з імперією, сприятливий клімат, багаті копальні та щедра заплава річки глибоко відпечаталися на їх ментальності.

Це були люди посмішок, пафосу та безтурботності. Пишні, яскраві наряди, рясно засипані прикрасами, які носили як жінки, так і чоловіки, слугували знаком поваги до інших. Чим більш яскраві твої справи та вигляд - тим більше ти шануєш своє оточення. Були й багато інших рис у цього народу, але саме ці збереглися під тиском глобалізації, і після того як народ інтегрувався в світову спільноту, вони стали своєрідною візітівкою припустельників.

І Амені була дочкою свого народу. Навіть на пологах вона відмовилися знімати частину прикрас, і зараз її маленький Гаррі-Амені*, який в цей час ще не спав, бавився з блискучою довгою сережкою. Незграбно бив по ній міцним кулачком та посміхався від результату. Ще не знала молода мати що ця тяга вилізе їй боком коли малий навчиться хапати. Проте жінка була готова стерпіти стільки болю від своєї дитини, скільки знадобиться.

Як сказав лікар, скоро мав підійти чоловік. Вільям не був батьком Гаррі. Того й слід простив. Проте Амені була певна що Вільям стане ним. То був освідчений доброзичливиий чоловік вкрай ліберальних поглядів, вільний від всіляких упереджень щодо минулого своєї молодої дружини. Так, він буде гарним батьком.

— Вірно підмітив, Бодомаре, але є одне але...

— Грізна зброя. Кишеньковому якраз під стать була б. – Відкликнув воїн, озирнувшись на ходу, й реготнувши покрокував далі.

Коли паладин повернувся решта загону вже збиралася до відбуття. Бодомар оцінююче оглянув результати двергської роботи. Чобіток стукнув по колесу, перевіряючи чи не розвалиться той на ходу: возитися с ремонтом посеред дороги Хмурому не посміхалося. Не те щоб він вважав супровід гідним заняттям, проте це було по дорозі, а кілька монет зайвими не стануть. Так чи інакше, навіть до цієї пльової роботи чоловік збирався віднестися максимально відповідально. А ось в Фандаліні вже буде справжня справа, варта того щоб розім'яти кісточки.

— Що, всі готові? Треба вирушати, доки нашого Чумазого варта не загарбала бід білі рученьки.

Він не йшов вперед, посилаючи замість себе вірних підданих, проте його знайшли, його дістали. Не встиг Кістяний Король отямитись від руйнівного обстрілу зі сторони гномки як в нього прилетіло знову. Спершу навколо спалахнуло магічне полум'я, а одразу після цього спалахнуло світло, й цвинтарного владику мало не розірвало з середини, після чого монарше тіло просто осипалося трухою. Король виявився звичайнісіньким скелетом, най і наділений кращими обладунками та владою над рештою.

Зелене світло, що перед цим мерехтіло мало не по всьому кладовищу, вмить згасло. Не минула ця доля ні нових скелетів, ні тих, що билися від самого початку. Вони просто попадали ніби ляльки. Як і подобає гарній нежиті. Несподівано впала двійка перед Варгузом, впала нова трійка перед залишками короля, впав і той скелет, що встиг пустити останню кров Тарасові.

Вітер вщух. Злива почала стрімко спадати, аж доки не перетворився у звичайнісіньку мряку. Плита зі спіраллю гучно здвинулася, відкриваючи прохід кудись далі. Стало, незвично тихо, а методичний стукіт дрібних капель лише доповнював цю картину. І на тому було все.

Цілеспрямовано і не дуже, але впевнено маневруючи по полю битви Барілко все ж продовжував трощити рядових скелетів. Від ударів його магічного спису кістки трощилися, а від полум'я осипалися пеплом. Сетрекхтар, відчувши пародію на розум у найближчому скелеті наніс тому ментальну атаку, змусивши затремтіти та струсити з себе зайві кісточки. Тарас кентаврові маневри все ж не оцінив, та вирішив не ризикувати своєю лисиною наодинці, й не переставши наносити шквал заклять відступив за межі цвинтаря, ніби дворовий кошак просочившись між вогняною кулею і стіною. І його переслідувачі розділились. Так один з них побіг зустрічати нову загрозу, що вторглася на межі цвинтарю, й спробував атакувати білозадого кентавра. Бригантина хруснула, але витримала.

Группа тримала дистанцію й вперто концентрувала свою увагу на звичайних скелетах, роблячи вигляд що нічого не змінилося. Мабуть робили вони це дарма, бо таки змінилося. Кістяний Король нарешті показав свою силу. Зелене полум'я в долоні загорілося сильніше, й знайшо відгуки у порожніх черепушках розкиданих по всьому цвинтарі залишках скелетів. Один вогник, другий, третій... Побиті й потрощені, розкидані й понівечені, вони почали збиратися до купи, і це не віщувало нічого гарного.

На перформанс темного ельфа Бодомар спершу просто хмурився, але швидко втратив терпець. Тому ж просто веліли просто очолити загін, що тут складного?

— Якщо боїшся йти першим то так і скажи, ми ж тут не в хованки граємо.

А боятися, виявляється, було чого. Коли ворги розвернулися та ощетинилися в бік дроу паладин вилаявся про спершу себе, а потім і вслух. Вони ж самі випустили цих тварюк на волю у рамках цієї авантюри, а тепер головний затійник намагається зберегти гарну міну при поганій грі, чого ще чекати від підземного дідька?

— Лядь, обісралися, а мені розбиратись. Йдіть до сраки! — Кинув здоровань пробігаючому мимо нього та ельфійки Калегару, хоча й звертався, нібито, до всіх.

Ніби палач на страту рушив він вперед шепчучи слова закляття. На обладунках проступив ореол двуликої монети. І хоч магія була оберігом, старий вояка вважав що кращий захист - то атака. Якщо завдати стрімкого й руйнівного удару то у ворогів не станеться чим відповісти. Оббиті сталью чоботи важко ступали по землі, але кроків було не чутно. Це було незвично й неприємно. Паладин волів би щоб вороги добре чули як до них наближається час розплати. Смолоскип упав на землю, кісточки пальців зайняли звичне місце на рукояті меча. Першого монстра він піймав коли той спробував ціпнутися в його сторону, й почалася кровава баня...

Тарас та Барілко продовжували магією розкидувати вороженьок, проте цього разу їх дії втратили минулу злагодженість. Так дварф посеменив своїми короткими ногами до основної групи, а кентавр, напроти, допоміг Сетові залізти на свій круп та чкурнув у сторону містка. Причому зробив це так швидко, що земля з під його копит заляпала штани Ждова. І поки жрець Келемвора розбирався в якій же ситуації він опинився, один зі скелетів небеспечно наблизився до нього та націлив свого меча прямо в дварфове обличчя - куди вказувало татуювання. На щастя скелет поскользнулся, та удар з'їхав униз, ударивши по обладунку.

І тут на арену вийшов Він. Кістяний король. Заввишки з два метри та ще й з кістяною короною - він на черепушку був вищим за будь-якого зі своїх підданих, що оточили свого владику. Бо сила короля у свиті, а сила підданих у королі. Тіло цього велетня було вкрито элементами кістяного обладунку, а у руках він тримав такого ж кістяного меча - однак на вигляд то була більш ритуальна зброя, ніж діж практична. Володарь цього цвинтаря окинув поглядом залишки своєї армії, й підняв догори руку, в якій з'явилось зелене свечіння. Скрип з його зубів рознісся околицею. Щось буде...

Після укусу в нозі відчувався жар. Неприємна подряпина, однак не смертельна. Принаймні для Бодомара.

— Ось це ти дарма, паскудо. — Паладин почав обходити останнього свинопса по колу, притискаючи до скелі, та змушуючи оголити спину для інших. Не те щоб старий вояка розраховував вважав що потребує помочі, однак звичка - то друга натура, й інакше він просто не міг. Цей ворг був хоч меньшим ніж решта, але явно спритнішим, раз зумів знайти слабке місце в захисті здорованя. Тож перший випад Хмурий наніс вклавшись не у силу замаху, а у точність, що перевірити рефлекси волохатого. Жахлива рана затягнулася просто на очах.

— О, курво! — В розпачі паладин ударив вдруге, цього разу на силу, та добавив частинку божественної магії. Двуруч на мить спалахнув жовтим полум'ям і нова рана зашипіла у такт звірюки. Значить її все таки можна вбити, хоч і не звичним способом. Зазвичай до таких магічних тварюк потрібно готуватися заздалегідь, і Бодомар допустив неприпустимої помилки розраховуючи на легку прогулянку. Однак він якось вигребе. Завжди вигрібав, і цей випадок не стане виключенням.

От вида кровавой резни и убегающего Игурга желудок Сансаниэля неприятно скрутило. В голову сочились тошнотворные мысли о перспективе разделить участь виконта. Ведь дикому зверью все-равно на его благородную кровь, пленных они не возьмут. Если, а точнее когда, Шемфорт падет вся эта орава двинет на них.

В голову полезли мысли еще хуже, но уже диктуемые не страхом, а желанием выжить. Они не смогут выстоять, если лучницы будут втянуты в рукопашный бой. Отрицать эффективность их стрел против этих врагов было бы глупо. Чтобы выжить, нужно дать им возможность стрелять. Чтобы спасти свою шкуру, нужно прикрыть ею напарниц. Подобный расклад претил всей его сущности, но лучшего решения он просто не находил. Ради победы необходимо пойти на этот гамбит. Гамбит Дарксоула.

— Не подведите. — Произнес потомок дроу не оборачиваясь. Сил и времени на убеждение застрельщиц не следовать примеру полуорка уже не оставалось. Лишь надежда на их благоразумие. И пусть мозг признал это решение единственно верным, ноги противились и отказывались двигаться в сторону этих тварей. Пришлось прикладывать волевые усилия для каждого шага. Первый. Второй. Третий сделало уже четыре Сансаниэля.

— Ну, раз дідькова хазяйка веліла, то прошу.

Бодумар зупинився, зробив невеличкий крок убік, уступаючи дорогу одноокому. Ба більше, він навіть спробував елегантним запрошуючим жестом вказати Калегарові напрямок. Сам же здоровань рушив слідом за спритником високо тримаючи смолоскип над головою та не розриваючи дистанцію. Бо якщо, а точніш коли, вся ця затія з виставою накриється мідним тазом, паладин хотів бути спереду та не відволікатися у своєму служінні Хоару на захист ар'єргарду.

Мерці падали один за іншим, розсіюючи разом з кінцівками залишки свого потенціалу. І хоч герої також залишили багато своїх сил, все ж, здавалося, їм вистачить наснаги перемолоти решту місцевої варти. Безнадійна битва виявилася посильною. Безчисельні орди виявилися скінченними.

Над цвинтарем пронісся гул, ніби знову здвинулась якась плита. В цю мить навіть вітер з дощем вщухли, ознаменувавши що щось змінилося, та одразу ж нахлинули з новою силою. Над цвинтарем пронісся скрип. Могутній. В очах скелетів замерехтіли зелені вогники. Ті бійці, що ховалися по кутках, попідіймали голови. Їх час настав.

Кістяний король був змушений піднятися щоб особисто повести своїх підданих в останню атаку, чого не робив вже багато століть. Але цього разу в нього не залишилось вибору. Сила короля у свиті. Сила почету - в королі. Тут ще нічого не закінчено. Ще нічого не вирішено.

Блискавки рознесли все навколо лише дивом не зачепивши дварфа з кентавром. на жаль не всі скелети були знищені, й з-за сліпої зони чародія вискочив новий кістяний воїн, зреагувати на якого Сет вже не встигав. Криве лезо пробило луску залишивши рвану рану на бочині синього заклинателя. Дракон ледве встояв на ногах.

Варгуз продовжував свій танець, однак якщо твої атаки не знаходять цілі, то ворожі знайдуть тебе. Заблокувавши випад одного зі скелетів напіворк марно понадіявся на те що кольчуга прикриє спину, й ще один удар мало не вибив з нього свідомість.

А на пагорбі за рікою Юзівзі разразилась громом. Ніби поривом вітру зі скелетів позлітала частина кісток, та залишилось достатньо щоб нарешті дістати гномку. Удар гнилою булавою виявився доволі потужним, й можна було покластися об заклад що після нього залишиться добрячий синець.

Обидві сторони втрачали ресурси, й розв'язка цієї битви була доволі близько. Мабуть.

Варгуз, натхненний попереднім успіхом, спробував його повторити. Однак магія Барілко, що направляла його руку, розвіялася, і напіворк виявився до такого не готовий. Виявилося що тісний простір може заважати не лише скелетам, а й йому, і жоден з його випадів не знайшов цілі. Посприяла цьому й поява зі спини ще одного скелета, й довелося відволікатися щоб прийняти його удар саме на обладунки. Які, до слова, знову витримали. Однак біда прийшла зненацька. Невеликий камінь, незграбно запущений одним з ворогів, влучив у найбільш вразливе місце гладіатора - в голову. Зі своєї рани над бровою потекла смужка крові.

Ще один зі скелетів, що до цього брав участь в облозі Варгуза, побіг допомагати у битві з чаклуном та жрецями. Свіжі сили, що останніми вибігли з невеличкої крипти, вже попереджені про пастку, почали оббігати поле з шипами з двух боків, в надії дістатися до кентавра та його вершника.

Тим часом, на іншому березі річки, винахідниця продовжувала розбиратися зі своїми переслідувачами, викошуючи їх по одинці. Від влучного пострілу вогняним згустком недобиток розвалився на складові, проте нові вороги були вже на підході.

Череп з хрустом відірвався хребців та залишився красуватися на кинджалі Сетрекхтара, й було у цьому видовищі щось зловіще. Тим часом скелети невеличкими групками продовжували перетягуватись зі сторони склепу, куди їх перед цим заманив напіворк. Злива заливала все навколо. Лунав грім. Битва продовжувалася.

Якби скелети могли у відчай, зараз був найбільш підходящий для цього заняття час. Кілька скелетів полягло у нерівній битві з глиняною ящіркою, й все виявилось дарма. Нова гармата нічім не поступалась попередній й скелетів трощила явно не гірше. Ще один кістяний воїн знайшов свій спокій поряд з Юзівзі.

У битві-за-склепом Варгуз під дією зілля розійшовся. Стіни вже не здавалися такими тісними а вороги - спритними. Всі камені, запущені в напіворка, пройшли мимо, а випади було заблоковано. А коли настав час йому йти в самому контрнаступ скелетів вже ніщо не могло врятувати. Від удару сокирою воїтелю відірвало руку зі зброєю, а накривши те, що залишилось, дубинкою, гладіатор почув хруст кісток. Ніби солома.

Жреців же впевнено намагалися оточити тим, що залишилось. Скелети знов спробували притиснути кентавра до стіни, а одному ще й вистачило наснаги поранити вершника в ногу. Барілко відчув як по його крупу потекло щось тепле.

Відчайдушний скелет нарешті наздогнав винахідницю, зійшовшись з нею сам-на-сам, не рахуючи гармати. І лише один з них вийде з цієї битви живим.

Ще один кістяний воїтель облишив осаду Варгуза та направився у бік чаклунів, що продовжували робити діла. Літаюча зброя раз за разом наносила скелетам пошкодження, несумісні з цілісністю. Хмара пару, що, завдяки дощу, здіймаласяя навколо вогняної кулі, заманила до неї одного зі скелетів, й кістки того мало не потріскалися від жару.

Розкидавши майже всіх ворогів жреці ринули на допомогу Сетові, й від різкого розвороту кентавра дварфа повело в бік... прямо на спис одного зі скелетів. Лезо глибоко увійшло в плече Тараса, болем розійшовшись по всьому тілу. Проте жрець ще тримався. Рівно до наступного удару, який знову пробив обладунки та розпоров синій бік. Кентавр зупинився коло Сетрекхтара, а знепритомнівший Тарас за інерцією полетів далі, упавши коло ніг драконолюда.

Скелет тріумфував розмахуючи своїм закривавленим списом. Першого ворога було повержено!
І. Так. Буде. З. Кожним.

Бодомар зі здивуванням оцінив спроби Сібо його відштовхнути. Ось так приклад як треба в себе вірити. Трохи поміркувавши він навіть вирішив підіграти малому. На свій лад.

— Довіряю справу темоноельфу, жінці й недорослику. Та шоб шляк мене трафив. — Промовив здоровань, та зробив один крок назад.

— А так – спочатку авангард рабів, а потім і їх повелителька.

Продовжувати виставу без глядачів - то вже занадто. На таке Хмурий не погоджувався.

— Крокуй вже, авангард. Нам треба прослідкувати щоб ці тварюки не дістались до Гандріха перш за нас.

Паладин впевнено пішов вперед, тримаючи смолоскип над головою а двуруч на плечі.

Гоблинские псы не светились. Нисколечки. Даже если присмотреться. В том, что магия сработала он был уверен - это было самое первое из сложных заклинаний, которое он освоил. Еще будучи подростком. В этом плане рука была очень даже хорошо набита. Но вот правильно ли он рассчитал место, где должны были находиться враги, оставалось под большим вопросом. Могло сказаться отсутствие полевой практики в достаточном для подобной уверенности количестве.

— AvaraNa! - и вновь призрачная дымка покрывает одеяния мага приобретая очертания змеиных чешуек. Стоило бы озаботиться защитой заранее, но лучше поздно чем стрела в заднице. Пока он колдовал стрелки успешной разбежались, и чародей решил что место ему среди них. А еще лучше - за ними. Все таки жизнь Дарксоула безгранично ценнее, и в правильной расстановке приоритетов нет ничего постыдного.

Варгуз зі свого вузького проходу спостерігав цікаву картину: один зі скелетів, що перед цим пробіг повз нього, зараз забився в кут між огорожею та присів, закривши голову руками. Інший скелет, настроєний більш рішуче, увірвався в щілину та спробував на широкому замасі вдарити гладіатора, однак не розрахував простору, й його зброя гучно проскрежетала по стіні вибивши з неї сноп іскор та відколовши шматок металу.

Жреці ж, влаштувавши пасту прямо під носом у скелетів, залишилися на краю встеленої гострими як ножі шипами землі, ніби приманка. Кілька скелетів ринули за ними, але попадали в дорозі, потрощивши власні кістки. Інші спробували обігнути небезпеку по широкій дузі, й одного то вдалося, а інший, не втримавши рівновагу, спотикнувся та впав прямісінько на списи Майлікі. Тим же, хто зумів дістатися гарцюючого кентавра, забракло наснаги щоб бодай поранити бодай когось з цієї парочки.

Один зі скелетів, від якого чкурнув Барілко, перемкнувся на іншого бійця, який якраз пробігав повз нього. Скелет стрімко погнався за Сетрекхтаром, проте не зумів влучити у хаотично тікаючого драконолюда. Сет же відчував що зараз, прямо зараз його сила може вирватися на волю, і в наявних обставинах це скоріш гарна новина.

Продовжувалася бійня й навколо винахідниці. Єдиний скелет, що залишився з її переслідувачів, перемкнувся на бойову ящірку, та вдалим ударом відколов від неї добрячий шмат глини. Ще одне таке влучання, й від смертельної зброї може нічого й не залишитись. На поміч бідоласі спішила ще двійка скелетів, й вони вже наблизились до містка. Один з них під час бігу задів краєчок землі зі пасткою від кентавра, й тепер з його коліна стирчав один зі списів. Однак не здавалося що той надто сильно заважає костяному бійцеві.

Печери не дали бійцям ані часу на злагодження, ані можливості позбутися хибних переконань щодо випробування малою кров'ю. Бойовий загін поки виявлявся лише зграйкою одинаків, і якими вправними кожен з них не був по одинці, цього могло виявитися замало.

Барілко вправно відскочив від ворога, піднявши хмарину пилу та залишивши махаючого огризком спису скелета в дурнях. Його закляття виявилося дуже вчасним зміцнивши руку сусідніх бійців, та скоро доведеться вступати в бій й самому - один зі скелетів вже виявився поруч, а шум у хащах натякав що не довго йому залишатися одному.

Сета реакція знову не підвела. Не встигло одне закляття минути як з вуст вириваються нові магічні слова. Його вогняна куля не лише освітила все навколо, а й перевірила на міцність одного з ворогів. Той почорнів, лахміття на ньому загорілося, проте все ще міцно стояв на ногах. Проте надто пізно дракон зміг побачити що по його душу біжать й інші вороги. Оминувши полум'я ще двоє скелетів опинилися поруч з ним.

Не розгубився й Тарас, який призвав на поміч чарівну зброю. Меч сильно прорідив кількість кісток у одного з скелетів, половина ребер та одна рука опали на землю, проте цього виявилося недостатньо. Ментальна ж атака вдарила по сусідові. Той оціпенів на місці, а через мить його страждання закінчились завдяки влучному пострілу Юзівзі. Гномка вела прицільний вогонь зі своєї схованки, що не залишилось непоміченим. Одразу два скелети рушили до смертоносного пня.

Варгуз бився окремо. Ефекта комбінація з двух ударів, підсилена магією кентавра, перетворила скелета на груду кісток. Але на заміну одному прийшли ще двоє: першу атаку ржавим мечем напіворк відбив, але другу не встиг. Врятувала кольчуга, витримавши удар й замість глибокої рани наділивши гладіатора новим синцем. Поруч зі своєї могили вилазив ще один скелет, й було чути біг другого. Доки тривала бійка ряди ворогів продовжували поповнюватися: все нова й нова нежить вилазила з могил, і, ніби цього замало, велика зграя вибігла з будівлі біля входу. З тієї самої, куди намагався достукатися напіворк.

Бійня лише розпочиналася.

Печери Спокути. Місце Сили. Джерело споконвічної загрози. Заточені за каменем духи, демони, і лише богам відомо хто ще. Навколо розкинулось процвітаюче королівство з повноводними ріками та родючими землями. Проте цьому своя ціна. Своя жертва. Кожні тринадцять років Брама-В-Скелі відчиняється, і монарх направляє туди сімдесят душ, щоб вгамувати кровожерливість ув'язнених сил. І так вже тисячу років. Легенда говорить, що настане той день, коли ніхто не подолає весь шлях, залишившись спочивати в підземеллі. І тоді мешканці її вийдуть на поверхню, та настане кінець усьому.

А ще кожному й кожній, хто пройде весь шлях, корона гарантує довічне довольство й милість. І до Брами йдуть. Йдуть збіднілі чи збезчещенні аристократи з надією відновити своє положення. Йдуть самовпевнені відчайдухи, які готові ризикнути життям заради мрії. Йдуть релігійні фанатики, яких все життя готували для цього випробування. Йдуть злочинці, для яких це - єдиний шанс уникнути шибениці. Багато хто йде.

Заходять десятки. Виходять одиниці. І в кожного своя доля. Деякі виходять понівечені чи зломлені, і топлять своє життя у вині й розпусті. Інші досягають там могутності, й потім займають видні місця при дворі. Але єдине що поєднує всіх їх - небажання говорити про те, що було в печерах. Боги не люблять коли розкривають їх секрети. Тому серед люду гуляє безліч різноманітних пліток та казок, які часто суперечать один одному, і правда безнадійно губиться серед них.



Сонце вже почало розганяти нічну пітьму. Настав той самий день. День, коли Брама відчинилася.

Перед входом зібрався натовп. Королівські гвардійці півколом відгородили від нього вас та інших добровольців. Гучно розносились розпорядження їх командира. Порядок та організація процессу - то його особиста відповідальність. Ззовні залишились роззяви, для яких це видовище лиш цікава забава. Залишились родичі та близькі тих, у кого вони є. Поряд тюремники збивають кайданки з в'язнів, які виявили волю податися до печер, та по одному передають їх стражам. Осторонь храмові служителі та жреці, що читають молитви та благословляють всіх бажаючих. Трохи поодаль - прості міщани, що чекають на традиційний початок святкувань, які триватимуть десять днів - останній термін, за який повинні повернутися всі, кому судилося. Вже встановлені столи, між яких метушиться прислуга та раби. Часу в них - доки до брами не зайде останній, сімдесятий.

Всіх гуртують по п'ять. Без зброї, без обладунків та іншого бойового спорядження. Печери самі дадуть те, що необхідно. Принаймні так кажуть. Першим, традиційно, зайшов особливий загін королівських гвардійців, яких багато років тренували спеціально для цього. За ними - п'ятеро синів нещодавно сконалого дворянина, що залишив їм у спадок величезні борги. Діти спокутують помилки своїх батьків. Потім інша группа добровольців, а за ними ще, й ще. Дехто передумував вже перед брамою, й його нашвидкуруч заміняли кимось зі ще свіжими слідами від кайданів. Ними донаберуть необхідну кількість.

Скоро ваша черга. Четверо незнайомців вже стоять поруч, і ви розумієте що ступите туди разом з ними. Гвардійці потроху підштовхують вас уперед, і зараз чудова нагода подивитися на сонце. Можливо, в останнє.

Кудрява гномка продовжувала успішно обстілювати своїх переслідувачів. Ті втрачали кістки та кінцівки, проте продовжували теліпати за нею. Тим часом Варгуз розлився у бойовому танці й повалив ще двох ворогів, однак на місце кожного впавшого вже біг новий.

Тим часом навала продовжилася. Скелети вже майже повністю оточили трійку по центру кладовища, а найбільш спритні з них почали шукати слабкі місця у їх захисті. Перший рубаний удар пройшовся по кентаврові, проте бргантина взяла всю шкоду на себе. Удар по жрецю Келемвора обладунки вже втримати не могли, але магічня броня поглинула всю руйнівну силу. А ось Сетові захищатися було нічим, окрім власної луски. Пролилася перша кров. Поки лише крапля, але початок покладено.

Варґуз, щосили навалився на плиту. Від напруги на його шиї проступили вени, а перука трохи з'їхала на бока. Плита заскрипіла, й на мать у гладіатора виникло відчуття що вона зараз зсунеться. Проте сили закінчились раніше, а на те щоб перевести подих та спробувати знову часу вже не лишилось. Зірвався вітер. Десь, поки ще далеко, роздався грім. Небо затягувало темними хмарами. На маківку Тараса впала перша крапля - поганий знак. Наближався буревій. З боку будівлі, куди раніше намагався достукатись напіворк, теж донісся гуркіт: плита зрушила з місця, відкриваючи прохід.

Першим зреагував Сетрекхар. Його нові відчуття не пропустили перший паросток у вигляді кістлявої долоні, що пробивався крізь грунт з права від нього. Бойове закляття зірвалося з чародійських вуст, проте цього разу не спрацювало. Інший скелет виліз небезпечно близько до Барілко, який помітив ворога надто пізно щоб притоптати доки той був вразливий. А ось численну решту ворогів, завдячуючи проклятому амулету, дракононародженний, на відміну від інших, побачити був не спроможний.

Ювівзі у своїй засідці приготувалася. Тримаючись окремо вона грала в рулетку: з одного боку на її боці відстань, з іншого - нікому підстрахувати у випадку якщо її позицію буде розкрито. Бо ворогів вистачить на усіх. Десятки скелетів покинули свої могили. Дряхлі, в обірваному прогнившему лахмітті та уламках обладунків, озброєні проіржавілими мечами та списами з надламаними рукоятями, трухлими дерев'яними щитами та іншим мотлохом. Проте марно було б гадати що кістяний воїн - то легка прогулянка. Можливо вони не такі спритні, як живі істоти, з м'яса й плоті, проте відсутність страху й відчуття болю роблять їх справжніми машинами для вбивства. Особливо коли їх багато.

Серед тюремників не пройшла ще пам'ять того як останній в'язень повернувся з-за Брами. Багато тоді їхніх було перевішано з його вказівки, тож з тої миті як Сетрекхар виявив волю прийняти участь у ритуалі, відношення до нього серед наглядачів стало ще більш неоднозначним. Принаймні ті, хто розумніший, одразу після передачі поквапились геть, аби він бодай боже не запам'ятав їх обличчя.

На викрики Варґуза з натовпу роздалися поодинокі переклички про шахрайство та зраду, а у відповідь їм залунали повчання зі сміхом. Азартні гравці прийшли й сюди щоб своїми очами переконатися у тому що їх ставка спрацює. Гвардієць, що стояв поруч з напіворком, зробив крок назад, та озирнувся у пошуках капітана. Той вже квапився щоб розібратися з ситуацією:

— Печери все розсудять, воїне.

Тим часом тривав огляд решти бійців. Тарас пройшов його швидко, а ось щодо підков Барілко відбулась навіть невеличка нарада, за якою все ж їх визнали невід'ємною частиною кентавра. Не оминула увага й темну гномку:

— Вибачте, пані, але це має залишитись ззовні. Такі правила. — Винувато заявив один з гвардійців, та обережно зняв з поясу Ювізі різець з долотом.

Решта черги минула спокійно, й ось ви вже переступаєте за Браму.

***

Ні після першого, ні після другого повороту темрява вас остаточно так і не окутала. Ви йшли вже доволі довго, але ані розвилок, ані дверей, ані бодай чогось на гладеньких мармурових стінах не було. Лице широкий одноманітний коридор та ритмічне цокання копит Бара супроводжувало ваш шлях. Проте, коли вже почало здаватись що воно ніколи не кінчиться, воно скінчилось. Світло ударило в очі, й ви в мить опинилися у просторій кімнаті. Проходу за стіною ніби й не було - лише гола стіна. Проте погляди ваши були насторожено прикуті до дивної особи, що непорушно дивилася у вас бік стоячи по центру приміщення.



Після тиші її слова також боляче вдарили у вуха. Басистий, глибокий голос, якому позаздрили й кращі королівські глашатаї, звернувся до вас. Здавалося ніби істота промовляла ці слова сотні й тисячі разів, так багато, що вони стали її частиною:

— Печери Спокути вітають вас, відважні авантюристи, й вдячні за вашу жертву. Я ваш Провідник. Зараз ви в безпеці. В цій кімнаті ви можете підготуватися до наступних випробувань. Далі йдіть за спіраллю. Не поспішайте але й не баріться. Двері відчиняться щойно ви будете готові. Алға.

З останнім словом дивне створіння зникло, так і не давши можливості задати йому бодай одне запитання. Однак, якісь відповіді могла дати вам сама кімната, а точніше те, що в ній було: невеликий стелаж зі зброєю, кілька солом'яних опудал, що слугували манекенами для обладунків, й одне з якихось, чомусь, мало на голові біляву перуку з косичками. Також стояли лавки з різним добром та столик з зіллями та згорнутим в трубку пергаментом, окремо, на підставці, лежав амулет у формі дивного ока.

Вихід же був лише один: дерев'яні, оббиті залізом подвійні двері, з великим малюнком червоною фарбою у вигляді спіралі. Й зараз вони були зачинені.

Тиша раз за разом поглинала все навколо, і лише хмаринки на небі продовжували свої ліниві перегони, а їх тіні - єдине, що рухалось на цвинтарі окрім вас. Розділившись загін потроху заходив на територію кладовища. І якщо на вторгнення Варгуза реакції не послідувало, то варто було Бару з Тарасом опинитися в воротах як щось змінилося, й від цього стало трохи моторошно. Лише зараз, коли листя на деревах зашелестіло, стало зрозуміло що до цього моменту місцина перебувала в штилі. Тепер же здійнявя вітерець. Це не сильний, проте поодиноке найсухіше листя почало зриватися з дерев. Хмаринки також прискорилися, а зі сторони склепу й взагалі почали випливати їх темні скупчення. Якщо це й була картина, то зараз вона оживала.

— Ні слова. Взагалі мовчи. У мене достатньо стріл на усі ваші дупи. Просто йдемо вбивати цих чортів.

Бодомар широко кивнув, проте нову хвилю реготу втримати не зміг. Тяжко сприймати серйозно погрози від розмальованої у синій колір ельфійки. Проте це був беззлобний сміх. Було щось в ній по дитячому наївне, і це підкупало. Для себе паладин вирішив що наступного разу таки зупинить темного в його спробах скривдити дівчину. А такі спроби, безперечно, ще будуть. Бо дроу не можуть інакще. Але хорошого потрошку.

— Пане Бодомаре, тут декілька голодних звірів, які дуже хочуть скуштувати м'яса, не знайдеться у вас дкілька шматків для них?

— Га? Ззовні залишив. Але для такої справи можу й принести, най хоч якась користь з них буде.

— Это такое, с изумрудом?

Эта фраза окончательно убедила Сансаниэля что пропажа - дело рук исключительно божественных. Воришки так себя не ведут. Обычно. А если Мелисса сыграла на уровень выше, предусмотрев подобный ход мыслей... то она, определенно, колечко заслужила. На этом выводе гештальт закрылся. Трудности, с которыми ему предстояло столкнуться по возвращению в родовое гнездо казались сейчас малозначимыми. Один непродолжительный выход за Стену уже перевернул кверху тормашками все жизненные приоритеты полуэльфа, и хорошенько их встряхнул. Столбы его мировосприятия, такие как позерство, интриги и честолюбие пошатнулись, отсеяв неважное и пропуская в свои ряды вещи более насущные.

Выйдя на свет потомок дроу поднял вверх новое приобретение, пропуская сквозь себя лучи солнца. Небольшая драгоценная вещица таила в себе силу. Силу будущего. Того будущего, о котором Санс мечтал, но на которое не надеялся. И теперь у него есть фундамент, на котором можно выстраивать замок с чертежей своих амбиций. Но сперва нужно как-то пережить настоящее. Подбросив камешек вверх Дарксоул поймал его и отправил в карман.

Во время пути полуэльф поровнялся с синевлаской. Чем ближе становилась стена, тем сильнее мрачнела перспектива общения с имперской инквизицией. Там на имя не посмотрят. Санс кашлянул чтобы привлечь внимание девушки:

— Я упустил в записях тот момент, с помутнением. Когда ты... кхм, твое тело набросилось на меня. Лучше будет скрыть как эту историю, так и ее последствия. Служители церкви слишком щепетильны в подобных вопросах, а их методы излишне категоричны. Пламя и раскаленная сталь. Сперва наградят ими тебя, а потом займутся и мной. Так, на всякий случай, но тем же исходом. – Драматическая пауза, позволяющая оценить ужасные перспективы, и змей продолжил: – А так, со временем, я помогу тебе найти решение, не привлекая ненужных взглядов.

"Или ты погибнешь раньше, и проблема исчезнет сама собой" - подумал Санс, но вслух озвучивать альтернативу не стал, а лишь добродушно, насколько позволяла его натура, улыбнулся.

Магічні міри, вони ж маміри чи просто емем - це феномен. Їх створили Джини. Хто їх створив Джинів - невідомо, проте він забезпечив себе на багато поколінь вперед. Меншою мірою, проте все ж дуже і дуже щедру винагроду отримали й ті, хто доволі рано повірив у цю нову концепцію. Штучна валюта Третьому світі. Відірвана від матеріального світу, та майже повністю непідконтрольна йому. Проте у цьому "майже" - і є головний секрет. Їх неможна відібрати, їх не можна відстежити, їх не можна контролювати. Лише через Джинів, які тільки й вміють що створювати собі подібних - на прохання мандрівника, приймати та переказувати маміри. Достатньо знати ім'я свого Джина, щоб йому змогли прислати кошти, та його справжнє, таємне ім'я, щоб надіслати комусь іншому. І все, духи все зроблять, і нікому нічого не скажуть. Кілька простих правил, як то один дух для одного мандрівника, і система запрацювала як магічний годинник - бездоганно. Перші Джини з'являлися ще з певною кількістю мамір, проте чим далі, тим ці подарунки ставали меншими та рідшими.

Гаррі не був серед тих хто повірив. Проте він був серед тих, хто спрогнозував що в маміри повірять інші. Мало чи не весь свій капітал він поклав щоб викупити за бесцінок велику кількість цих грошей у інших. А потім стався інфобум, і попит кратно перевищив пропозицію. Лихоманка про нове золото на певний час заполонила інфопростір, ціна на емем вибухово зросла, проте, після коливань певного часу та фази прийняття від суспільства, стабілізувалася, повільно зростаючи. Відповідно, як і нові статки пана Дюбуа.

***

Перша вікова криза спіткала хлопця доволі рано. Коли повстало питання чим займатися після завершення навчання. Гаррі був певен що чоловікові, щоб досягти щастя (безумовну ціль будь-якої людини), потрібна справа. Навіть не так - Справа. Син припустельного народу розумів що цей, перший, вибір, накладе відбиток на все його наступне життя, тому ставився до нього дуже відповідально. Можливо надто відповідально.

Спостерігаючи за друзями це все здавалось мало не очевидним: Джеймса сидів магніт, який притягував будь-яку техніку: від скруток до магодвигунів. Кайола мав дар, який і визначав його подальшу толю, а у Соломона безумовний талант щодо інформаційних технік та технологій. Проте коли діло йшло про самого себе - вся його проникливість та розуміння людей кудись пропадали, а їх місце займали сумніви.

Так, наприклад, прикладна психологія здавалася йому недостатньо захопливою, та приречувала на тихе спокійне життя у повсякденності. З іншого боку був баскетбол, який протягом великого часу був важливою складовою життя сина Абеді. Не сказати що Гаррі був особливо талановитий у цьому, наявні успіхі були скоріш результатом його побічних якостей. Можливо він міг би стати непоганим гравцем, таким собі середнячком. Принаймні так розсудив один зі скаутів, з подачі якого один з клубів навіть запропонував йому хлопцю стартовий контракт. Але Гаррі відмовив. Через дилему значущості та через розуміння що якщо хобі стане роботою, воно з часом перестане приносити задоволення, а перетвориться на рутину.

У пошуках відповіді Гаррі вдався до своєрідного експерименту: перевтілення. Він пройшов курси акторського мистецтва та долучився до аматорського театру. Так почалася най коротка, проте доволі насичена сторінка його життя. Перебираючи ролі, надягаючи на себе ті чи інші личини він намагався усвідомити свою власну натуру. Поглиблюючись у нові особистості він досліджував себе. Та й, з рештою, це був доволі цікавий досвід.

А рішення лежало на поверхні. Найбільш комфортною йому виявилася компанія старих добрих друзів. І мало не байдуже чим саме займатися, якщо вони поряд. Тож коли повстало питання відкрити спільну справу, Гаррі сприйняв її з ентузіазмом.

За спиною Калегара повстала кремезна постать з закинутим на плече двуручем.

— Сонечко в голову пригріло? — Похмуро зауважив Хмурий на саркастичну діхотомію від темного ельфа, проте на цьому й зупинився. Здавалося що Калегар вподобав білявку, а провокувати таких чортів перед їх пасіями - напрошуватись на бійку. Хоча Бодомар і був певен що у їх випадку це було б більш схоже на побиття, але все ж поки вухатий вів себе більш-менш пристойно, особливо як для дроу, то й виховувати його було особливо і ні за що.

— Полегше, панночко, з такими обіцянками, бо темновухий і справді стребує свою нагороду. — Реготнув паладин. Як він зрозумів ельфійка зовсім не тямить що тут відбувається, тому й допитувати її сенсу немає. Краще вже представитись та розвіяти підозри.

— Мене кличуть Бодомар Хмурий, зеленого здорованя - Яків Підмогильний, шерстяного медолюба - Сібо Босі, а пути тобі розрізав Калегар. Вони зі мною. – Остання фраза пролунала ніби виправдання за сумнівну компанію. Ще й Даль так невчасно відлучився. – Тебе не скривдимо. Проте щодо супроводу доведеться почекати: ми ще не закінчили з цим місцем. Можеш заждати тут або скористатися нагодою для своєї маленької помсти. Раз вже взялася за зброю.

— Всем богам не имеет смысла, но если ты вспомнишь для нас что-​то о Грумбаре из своих школьных магических уроков, то будет неплохо.

— Ты не представляешь как сильно в то время история мер... временно покинунутых святынь и их покровителей проигрывала в привлекательности иным занятиям.

Промашечка. Запоздало он сообразил что не стоит в беседах с Мелиссой, с оглядкой на ее новую внешность, использовать такие слова как "привлекательность". А вот и святыня. Санс завалился в углу, совсем не по аристократически, на голый камень. Прислониля спиной к стене. Заговорил он негромко, но акустика усиливала его слова:

— Хорошее место. Если ситуация сложится скверно, и доведется пробиваться к выходу - лучше делать это отсюда.

Дарксоул прикрыл глаза. Он был готов отключиться прямо здесь и сейчас. Но пока сон не прибрал его к своим рукам, стоило обдумать произошедшее. А обдумать было что. Долго так он не протянет. Его прикончат либо враги, либо же те, кто выступает в роли соратников, закончат начатое. Привычные паттерны поведения за стеной либо проявляли себя крайне неэффективными, либо вообще не работали. За спиной не было влияния семьи, способной сгладить острые углы, а институт репутации в этой компании оказался пустым звуком. Нужны новые правила. Адаптируйся, или умри.

Дыхание полуэльфа замедлилось, а мысль стала неторопливой, но при этом оставалась достаточно ясной.

Перед глазами пролетали образы картины последних событий, привешдие к его текущему состоянию. Лечение птицы. Ребячество, за которое он теперь расплачивался, не получив ничего взамен. Как дешевка. или лечение недобитка из другого отряда. Ненужное милосердие. Туда же. Еще рыжая с синевлаской. Да, он указал простолюдкам их место, и это было приятно, но теперь они настроены недостаточно дружелюбно. Не как преспешницы, готовые отдать свои жалкие жизни за Дарксоула. Даже раны ему не перевязали! И хуже всего то, что других кандидатов на эту почетную роль у него просто нет. Придется следить за языком и надеяться что перезагрузить их восприятие не обойдется слишком дорогой ценой для самолюбия. Есть вещи, которыми он жертвовать не готов. По крайней мере пока.

Что по остальным? Виконт автоматически выпадал из-за своего статуса. Дикарь? Слишком себе на уме. Санс поймал себя на том что не понимает как получить власть над ним. Что-то про вождей, и черт его знает по каким принципам происходит распределение власти в столь диких и забытых богами племенах.Только длительное наблюдение покажет. Главное не наломать дров как с дамами.

Санс не раскывая глаза улыбнулся. Пусть даже мысленно, но называть этих простолюдок дамами? Похоже он сходит с ума.

Варто було Зрадіку відвернутися як під вухом пролунав хлопок. Уява чомусь намалювала бавовну. Цього виявилося досить щоб гоблін вереснув, та вихопивши зброю заховатися за Вукса. Вже звідти він згадав про ординську сміливість та пропищав, тицяючи лезом у сторону дівчини:

— Ладна можна бєз грошей!

Пришлось Сансаниэлю накладывать себе перевязку самому. Вышло довольно неуклюже, да и в целом довольно унизительно, но в отмеску от пренебрег предложением вороньей леди в выражении благодарности третьим лицам. Понятно что сделано было это с целью ущипнуть нобля. Простолюдины, они такие, особенно учитывая что этой девице ранее точно довелось пояшкаться с кем-то из сансовой породы. Натерпелась, вот и отыгрывается. И это было бы даже похвально, согластно ценностям самого Санса, лишь бы не тот факт что целью сего действа был он сам.

Все инициативы, какимы бы безумными они не казались, полуэльф поддержал с энтузиазмом. Наследить в надежде спрятаться, выдать себя в надежде сбить след. Разбить палатку у входа, чтобы двинуться внутрь. Будто безумие Виконта - это заразная зараза, и только полуорка она не берет. Ибо у него своя есть. Ну и самого потомка дроу тоже. Потому что багородная кровь и все такое.

И все-же Санс согласился. Чтобы увести от опасной для него повесточки и размышлений. Боги с ними, с гоблинами. Просто напросто потому что здесь и сейчас боялся Мелиссу больше чем этих чертей. Пусть и она, и они, к стыду, уже вкусили благородной крови, но клинок синевласки был ближе. Хотя страх - слово, не достойное аристоркрата. По крайней мере вслух верно говорить - опасение. Такие детали определяют породу, и, соответсвенно, качество человека.

Из-за магического истощения вид недавно щеголявшего безукорызненной внешностью нобля казался потрепаным, а образ дополнялся проступившими темными кругами под глазами. На светло-серой коже полуэльфа, из-за потери крови даже более бледной нежели обычно, они смотрелись особенно ярко. Будто из всех разведчиков подобный темп дался ему особенно тяжело. И все-же голос, благодаря соответствующей выдержке, оставался тверд:

— Теперь стоит углубиться в пещеру и молиться всем богам чтобы ваш... кхм, план, сработал, а не вывел этих мерзких тварей прямиком на нас.

ЕМПАТІЯ: "Скіки ще гидоти цей мудило може запихнути в себе?" - думає вона.

— Головне не те, що думає вона. Головне те, що думаю я. А ти знаєш це, хе-хе.

ЕМПАТІЯ: Цей здоровило тобі співчуває. Співчуває, блядь!

— А він мені подобається. Його я допитаю останнім.

—Важкий ранок, офіцере? Бар у нас отам.

— Робота така. Дякую що виручив, ще перетремо що до чого.

Ейс доброзичливо кивнув охоронцю. Коли ти спрагнеш, той, що дає тобі воду - стає твоїм другом. А з сигаретами це працює на кілька порядків вище. Тож відтепер здоровань був у пана Массаро на гарному рахунку.

Проте недобре було залишати таку кралю без уваги надто довго. Ну примушував ворушитися Дамоклів можливого опиздюлення від граного керівництва. Хоча вони й так вже вдарили по найвразливішому - по грошах. Проте якщо вже працювати, розсудив Ейс, то варто робити це у ритмі диско. Робочого диско.

Від дози нікотину стало значно, значно краще. Втамування голоду дещо перекрило всі інші нестачі та негаразди. Життя прекрасне, і розмашистою впевненою ходою переможця Офіцер повернувся до Вікторії.

— Ну що, любонько. Цей день настав. Я розпочинаю збір інформації по справі. Кожна деталь має значення.

Невеличка прелюдія та вже фірмова пауза, і детектив продовжив:

— Будьте ласкаві, все що вам відомо, до найменших деталей. Де саме це сталося, де зараз знаходяться тіла, коли стало відомо про злочин, якою була погода, якого кольору ваша білизна, хто працював у ту зміну, хто мав доступ до місця злочину та хто викликав поліцію. Мені потрібно знати все.

Обікрали. Обшманали. Наїбали. Серед білу дня. Чесного, в обмеженому сенсі, копа. І хто це вчинив? Інші копи. Вовки в овечих шкірах. Грана влада. Ніколи такого не було, і ось знову. Один Гаррі шарить. На таких стовпах як він і тримається цей клятий світ.

Проте, певно, тепер йому не заважатимуть покинути готель, хоча й сенсу цього робити вже немає.

ЕМПАТІЯ: Знову оце "офіцере"! Вона не поважає тебе!
— Друже, мені байдужесінько що там вона собі має. Бо знаєш що? Ось, послухай, сучечко.

І в голові Ейса заграв ідеологічно вірний шлягер:

Valerie you'd better love someone
Valerie you'd better need that too
Valerie you're as cold as ice
Valerie you'll have to pay the price

— О так, любонько, ви можете мені допомоги. — Детектив витримав гросмейстерську паузу, даючі змогу своїй та її фантазії заповнити цю нішу. — Води з аспірином. Побільше аспірину, якщо ваша ласка. Я повернуся за хвильку.

Зараз йому хотілося закинутись хоч чимось. Хоч вітаминками. Ефект плацебо має допомогти протриматися до того як Массаро знайде щось дієвіше. А поки він направився до охоронця. Хочеш, щоб тебе поважали - розберися з найбільшим. Або подружися. Ну, Або відхвати, але не втрачаючи гідності.

— Як справи, здорованю? Ти часом не палиш? Цигарка пану офіцеру зараз конче допомогла б в його розслідуванні. — З вуст Ейса це слово звучало наче титул. І так було правильно.

Де один гоблін, там і другий. І хоча ельф все придумав складно, та у вартового виявився напарник. Хитрі, падлюки, та ще й дурні, бо намагаються нападати у своєму становищі. Бодомар вважав це саме дурістю, бо сміливість - це та чеснота, яку гоблінам він ні за що не приписав би.

Тож тихо не вийшло, а значить і церемонитися сенсу вже не було. Перехопивши меча паладин одним рухом рубонув ним по зеленому, якого вдало взяв на повідок Яків... та знов не влучив. Де ж він так нагрішив, що боги вирішили так осоромити чоловіка? Пам'ять підказала що багато де. Довелося, сціпивши зуби, бити ще раз.

— Цього вже не приручиш, тягни другого.

Удари м'яча гулом розносились напівпорожньою залою. Чвертьфінал, Манкі-Кідс проти Саламандр. Проте дитяча ліга була не здатна зібрати повні трибуни. Мине ще кілька років доки на деяких з цих хлопців з команди та на дівчат з підтримки звалиться популярність серед однолітків. Але то настане пізніше.

Гаррі набивав круглого, дивлячись у очі завмерлому напроти противнику. Молодий орк, виставивши вперед руки, був повен рішучості не пропустити пустельника. Гаррі знав що то Дерек, з групи Джеймса. Міцний та напористий, проте нетерплячий. І це має зіграти проти нього. Гарі робить хибний ривок в сторону та на протиході оминає перешкоду, що не встигла змістити центр тяжіння. Нирок під кошик, і табло відліковує перевагу Мавп ще на два очки. Розпалений Дерек зачіпає Гаррі плечем, проте у відповідь отримує лише зверхньою посмішку переможця. Це лише сильніше розлютить орка, та змусить помилятися. Принаймні так синові Абеді підказувала інтуїція.

— Га, Король Гаррі розійшовся. — Вітає хлопця тіммейт, та отримує п'ятюню у відповідь. Гра поновилася.

***

Коли ситуація вийшла за рамки будь-якої з трактовок поняття "здоровий глузд", Гаррі покинув свою застінку. Те, що чоловіка потрібно рятувати, було річчю фундаментальною, і найтяжчий елемент рольової гри, а саме визначення потрібного результату, було опущено. Залишалися лише кроки та методи - а то вже справа техніки. Потрібно було перемкнути увагу, і зробити це вкрай швидко. Одна мить, один крок - і вже говорити вже буде нікому. Потрібно сказати щось цільове, щоб не пройшло мимо адресата. Щось в міру абсурдне, щоб вкрай важко було проігнорувати. Гаррі набрав повітря у легені, та надав обличчю переляканого вигляду. Це виявилось не складно.

— Тату, не роби цього! — Пролунав дзвінкий дитячий голос. Дурість. Нісенітниця. Та чоловік озирнувся.

Все відбувалося стрімко на інтуїтивному рівні. Гаррі Абеді мислив не словами, не символами і навіть не образами. Місце їх зайняли ланцюжки з подразниками та їх очікуваними ефектами, аж до реакцій. Поза будь-якими теоріями, сугубо практика. Час, коли дії повинні йти в унісон з думками. А потім особистий психолог вже допоможе розібрати цей клубок.

Та все ж половину справи було зроблено. Увага була наша. Тепер чоловікові треба дати можливість самовідчути себе хорошим і правильним. Дати йому можливість сублімувати свою лють через зверхню жалість чи гордівливу відповідальність щодо дурної дитини. Як для себе, так і назле дружині. Варто лише створити з себе підходящий образ, та трішки підштовхнути чоловіка у вірному напрямку. Як би це не звучало відносно людини на підвіконні тризначного поверху. Тож Гаррі долучився альтернативної правди, яка була зараз потрібна:

— Вибачте. Ви нагадали мого тата...

— Ану, віддай!

— Гей, має! Там іще можна облізать! — Спалахнув Зрадік, та побіг вслід за карликом. Проте гоблін одразу ж долучився до збору монет, бо то діло богоугодне. Кишені малого також наповнилися мідяками, бо без них там було б порожньо. А то не гідно - повертатися з походу без трофеїв. У Хукіра келих перехопив Гару, а у самого дварфа, коли той відволікся на Вукса, усю здобич, мало не розплескавши, висмикнув вже гоблін. Але він не тікав. Ну, хіба що трішечки, щоб ляща вслід не піймати. Зрад міцно тримав той келих з монетами, роззявивши рота, і свердлив його поглядом. Врешті-решт, зумів відвести від нього свої щасливі оченята, окинув поглядом своїх одноординців. Тепер вони були багаті, і Зрадік, як істинний "орк", мрійливо розчулився:

— Унітаза куплю.

Спи, моя радість, засни…

Бодомар широко позіхнув.

Піймавши себе на цьому невчасному жестові він швидко закрив рота та прищурив очі. Часу та сенсу розбиратися що то було - дружній вогонь чи просто збіг, паладин не бачив. Як і не бачив другого гобліна, доки той не проявив себе. Чоловік не був певен чи контролює ельф ситуацію, проте вмішуватися вважав справою передчасною. Якщо треба то він, звісно, підстрахує, але довговухий заслуговував шанс проявити себе. Не глядячи ручна сокира опинилася в долоні, а погляд вже прораховував траєкторію, по який потрібно було її запустити в вороженьку. У разі чогось, випадаючого за рамки "все йде по плану".

— Я іщо павєрнусь! — Вже на виході, коли стало зрозуміло що негайних проблем не буде, Зрадік кулачком пригрозив шинкарю. Бо то вже справа принципова. І не бути йому орком, якщо так легко відступить. І горщиком він вже не обмежиться, а пральня дошка стане тому свідком.

***
Гоблін нарешті дізнався про завдання, перейнявся його духом, та уважно вислухав деталі. Після демонстрації народної любові йому захотілося ще. В орді, можливо, то назвали б збоченням, проте Зрад мав намір тримати свої дивацтва у секреті. Тому для цієї справи він навіть ввімкнув свого внутрішнього детектива.

Коли група підійшла до першого пункту, слідчий гоблін одразу розпаясався своїми підозрами та здогадками:

— А це точна вєдьма? Нада знайті крєніцу і пєрєвєріть. Єслі патонєт - то нє вана.

Доки ведмідь показував який він вправний художник та малював на землі свої матюки, у бодомарових вухах відлунали слова. Ох вже ж ці ельфи: і як він тільки там розгледів гобліна? Знову.

— Не можна залишати ворогів позаду. Впевнений що впораєшся - зроби це тихо. Бо якщо я піду, той волатиме на всю околицю.

Не те щоб Хмурий був проти зробити все гучно та помпезно, і навіть вважав що урочиста кара краще тихої, проте був змушений й міркувати про решту загону. Все-таки справа спільна. То нехай хтось більш спритний проллє трохи гоблінської крові, а паладин його благословить. Фігурально, звісно. Бо божественну магію на таке зась марнувати.

Біль гучний. Біль яскравий. Біль холодний. Біль ззовні. Біль зсередини. Жага. Біль. Я.

Безжалісна сила інженерної думки підкинула Бодомара в повітря, та зафіксувала чоловіка в досить безпомічному стані. Паладин було рипнувся, спробувавши підтягнутися, проте від цього руху під впливом гравітації почав сповзати з піхви зафіксований на спині двуруч. Тож його довелося перехопити, і підтримувати однією рукою.

— Краще не підлазь, Якове.

Бо важив здоровань більш за центнер, і це не враховуючи обладунків. А разом з ними був справді серйозною загрозою для будь-якої цілі знизу. Коли мотузка увірвалася, Бодомар спробував перегрупуватися в повітрі. Проте йому не те що на ноги приземлитися, йому ледве оминулося звернути шию, прийнявши удар на плече. Через біль паладин піднявся, приклав долоню до пошкодженої руки, та заплющивши очі, щось пробурмотів.

— Ходімте далі. Те зелене гівно догралося.

Зрад загигикав - йому дуже кортіло дізнатися на кого так лається жрець. Озирнувся. Зрозумів. Халепа.

— Більше піва - лучче. Ну як хочєш. — І, схопивши гарового келиха відлив пива до свого. Приблизно стільки ж, скільки перед цим добавив туди води. З виглядом "тепер задоволений?" гоблін повернув чашу назад. На його думку це працювало саме так. Проте на всяк випадок Зрадік приготувався зістрибнути зі стільця та стратегічно перегрупуватися в іншу частину приміщення.

В дитинстві Гаррі обрав для себе незвичні для хлопчиків іграшки. Його вибір впав на ляльки, а звичними напарницями в іграх - дівчатка. Цей факт, в купі з зовнішністю сина припустельників (а вуха йому прокололи ще на перший рік життя), мало не зробив його об'єктом насмішок. Діти ж бувають жорстокі. Та не такі жорстокі як вихователі-орки, що швидко поклали кінець всім образам.

А малюку Абеді просто було цікаво моделювати різноманітні побутові ситуації, перебираючи реакції та відповідні емоції, і доволі швидко його увага перекинулася на гравців замість іграшок. Йому ставало цікаво як поведуть себе інші, якщо його Крістофер* одружиться на Лілі, а не на Фібі, як того очікували? І як вони відреагують на... І чому, чому вони так реагують?!

Ось що викликало справжній дикий інтерес. Помічати, підмічати та перевіряти. І не можна описати ту безмежну ейфорію, коли Гаррі, серед темряви незнання хлопчина місцями починав розуміти та передбачати поведінку інших. Так Джеймс майже завжди тягнув ту тростину, що стирчіть, бо сприймав її найбільш габаритною. Соломон обирав ту, що була відхилена від решти, як найцікавішу. А Кайола тягнув найближчу до себе, ніби йому було байдуже.

Як і будь-яка дитина Гаррі мало-помалу перевіряв рамки дозволеного. А Коли знаходив, то, сам того не розуміючи, з наївною безпосередністю намагався обійти їх Першою та головною жертвою стала його вкрай ліберальна мати, а от прагматичний відчим, що читав малого як відкриту книгу, став неприступною скелею. З одного боку. А з іншою - найкращим радником та джерелом мотивації та спортивного інтересу. Вільям з цікавістю ставився до якостей малого, підтримував та допомагав їх розвивати, хоча й коли треба було, то й стримував.

***

Міцно тримаючи пса за чарівний повідок, що мав здатність змінювати свою довжину по бажанню власника, Гаррі спостерігав за цікавою ситуацією. Він вже розумів що малеча робить неправильно, проте сприймав все це як виставу чи навіть поле для гри. Йому була цікава поведінка учасників, та сама можливість на неї вплинути. І, якщо вийте, вчинити правильно.

— Дивись, Джине, яка цікава картина. Дядечко обронив гаманець, і хлопці підняли його щоб повернути. Це, Джине, дорий вчинок, і хлопці - великі молодці. Тому добрий дядечко, певен, вирішить якось віддячити їм. — Гаррі звертався до свого кудлатого друга, проте слова, проникали й в інші вуха.

Великий пес - то аргумент. Особливо якщо ти малий бешкетник. Вожак малої зграї виявився й найбільш кмітливим, і вихопивши гаманець у свого товариша, невпевнено протягнув того ельфу. Не відриваючи погляду від Джина. Старий ельф, звісно, собакою вражений не був. В його віці мало не байдуже на такі дрібниці. Проте стадний інстинкт - то сильна штука, і відкривши гаманець, він ніби заворожений запустив туди пальці... та швидко висмикнувши їх, захлопнув. Бо якого дідька, то його кроші, і вони йому потрібні. Ще якийсь малий гівнюк буде тут вказувати що кому робити. І ельф розлився лайкою.

Скориставшись слушною нагодою, діти закивали п'ятами. Ну і стадний інстинкт цього разу зіграв вже проти Гаррі - бо він побіг разом з ними, хоча й в інший бік. Але поки ноги бігли, Джим нісся поруч, думки малого припустельника були зайняті іншим. Це був бурхливий емоційний коктейль з захоплення та натхнення. Ось би повернутися та спробувати знову! Можливо, треба було назвати дядечка, не добрим, а справедливим, і тоді він би відіграв сцену до кінця?... Татко точно знає! Треба негайно йому розповісти!

— М-​О-Ж-Л-И-В-О, — клишоногий Босі незграбно виклав гіллям та листям символ друїдський перед Підмогильним, що виражав невпевність думки.

Бодомар схилився над імпровізованою аплікацією:

— Що за матюк?

***
Поряд крокував ведмідь, і Бодомар раз за разом звірявся з ним, чи у тому напрямку вони йдуть.
Паладинським впевненим кроком чоловік заглиблювався у ліс, час від часу відмахуючись від набридливих гілок, що так і норовили поцілити в око. З його зростом він мало не у кожній прогулянці по лісовій стежці відчував себе першопроходьцем. Принаймні на рівні голови - там рослин рідко хто тривожив, тож вони часто спліталися, звично пропускаючи мандрівників під собою. Він намагався бути пильним, проте кляті зарослі виявилися проти, аж доки щось підозріло не хруснуло під підошвою.

— Трясця. — Лише й встиг сказати на диво спокійним, мало не приреченим тоном Хмурий.

— Нє, ну так і я міг. — Впевнено заявив Зрадік. Впевнено, бо й справді вірив що зараз міг сказати те сама. Ну, або майже все. Те, що запам'ятав.

Ну а тепер настав час приговорити келих з пивом, що чекав на землі недалеко. Проте положення, в якому той знаходився, викликало у гобліна занепокоєння. Волога пляма на землі це занепокоєння посилила, а у головці Зрада заграла негарна підозра. Піднявши келих та зазирнувши всередину зелений переконався що сталося найгірше. Зрада. Диверсія. Саботаж. І клята гравітація.

— І цє лєгко втовклі? І цє патєрь нєт? Цє піва нєт! — Гоблін мало не хникав. — Хукіре, пашлі взад, най ще нальють.

— Ой тікать трєба, Хукіре, ой тікать... —Коли люди повиходили Зрадік спершу запанікував, а в голові почали майоріти дурні думки що вони чиюсь віверну завалили, і тепер з них спитають. Проте селяни замість очікуваного фестивалю зі смолоскипами та вилами влаштували оплески, і гоблін одразу ж змінив свої наміри. Півнем випнувши свою грудину та задравши носа він почав ходити довкола та поважно кивати місцевим.

— Віщай, даєш промову, капітане!

— Давай я! Давай я! — Зарепетував гоблін, та не дочікуючись згоди, заліз на віверну, дістав свою шаблю та почав розмахувати нею над головою. Проте він так і не придумав що сказати, дарма що рота відкривав, розгублено ковтаючи повітря. Тривала ця вистава недовго, і Зрад зліз, та сором'язливо дивлячись у сторону, кинув своїм товаришам: — Слідующій.

— В сапага насру. — Невідомо кому погрожував Зрадік, віджимаючи свої мокрі, після прогулянки під зливою, вуха. Причому зробив він це у свій вже надпитий келих з пивом - щоб більше було. З одного вуха. А інше "по братьски" віджав до келиха Гару - бо вже навчений був що треба ділитися.

Піймавши погляд дворфа, гоблін вирішив заспокоїти товариша:

— Нє твая сапага. Іншага.

— Вилазь, Чумазий, страшні гобліни померли та не скривдядь тебе. — Окрикнув в сторону хащів Бодомар, де, на його думку, мав бути Келагар. Він розумів що темний ельф використовував ту тактику бою, яку вважав найефективнішою з точки зору своїх навичок, проте не скористатися такою нагодою та не зачепити дроу він не міг. Все ж таки Бодомар паладин, а не святий. — Краще допоможи мені відволочити кобил на узбіччя, щоб ми могли проїхати.

— А ти, медведику, здивував. Яйця маєш чоловічі. А тепер спробуй внюхати чи є де сліди тих, кому ці коні належали. Оскільки тіл немає, то вони можуть бути ще живими.

Хоча, якщо бути відвертим, душу Хмурого не так гріла надія врятувати когось, як жага відшукати та вирізати решту причетних до розбою зелених покидьків. Все як заповідав Хоар.

Падаючи разом з віверною Зрадік запанікував та дещо ослабив свій хват. Тому поштовху та брикання тварюки виявилося достатньо щоб гоблін відлетів в сторону та приземлився на дупу.

— Йой! —Вирвалося зі здивованого писку, а разом з тим і шабля звалилася на зелені колінця, нагадуючи що битва ще не закінчена. А вивернин хвіст сам себе не переможе. І Зрад, схопивши свою зброю, кинувся рубати його ніби ту зміюку.

— Шльондра! Стєрва! Покоївка! — Гоблін лаявся з кожним випадом, хоч і не зовсім розумів значення деяких слів. Головне ж не форма, а сенси, які були вкладені в ці слова. Ну і артистичніть. Один фіг крилата вражина навряд була здатна оцінити, чи навіть зрозуміти що їй кричали. Але, про всяк випадок, після серії ударів Зрад відскочив в сторону.

Зрад, як і решта, почав озиратися довкола. Проте він не знав що саме вони шукають, тому ніде не затримував свій погляд і просто теліпав своїми вухами. Зрештою, це заняття виявилося цікавішим, тому гоблін повністю зосередився на ньому, хіхікаючи. Шльоп-шльоп. Весело! Але розваги закінчилися з прильотом віверни.

— Зрада! — заволав Зрадік, та почав бігати довкола, розмахуючи шаблею. Якщо віверна забере Вукса, то він залишиться єдиним "орком" у загоні, і вони більше не зможуть називатися ордою. А це не гідно.

Тре було щось робити, неважливо що саме, головне щоб негайно. І ідея заарканити літаючу тварюку здавалася мало не геніальною. Хоча, чесно кажучи, Зрад мало не всі свої ідеї вважав геніальними. А ось часу, щоб зав'язати мотузку в ласо, вже не було, і гоблін просто кинув моток угору, залишивши один кінець у себе в руках.

— Грабуй, гвалтуй... сри сапага! — прокричав Зрадік власну варіацію "орчачого" гасла у спробі підбадьорити своїх одноординців, та, перехопивши шаблю зубами, стрімкою мавпочкою злетів по мотузці угору. Чим би там не займалися його товариші, гоблін хотів долучитися. Ну, або хоча б подивитися. Він був з тих кому й це подобається.

І от, коли мотузка майже скінчилася, а перед очима замайорів вівернин хвіст, Зрад міцно схопився за нього всіма можливими кінцівками, та повис як той лінивець. Оскільки руки тепер були зайняті, а шабля так і залишилася в зубах, бойовий гоблін промичав щось нерозбірливе, але дуже, дуже войовниче.

—Нехай грають на нашому полі

— Вони вже грають на нашому полі. Айда!

А кишеньковий то, виявилося, з зубами. Хоч ікла й не мечі, та й ведмідь - не собака. Галасу наробити може, он як хустко вперед побіг. Бодомар явно не встигав за чотирилапим перевертнем. Але гордість на межі з пихою штовхала чоловіка вперед та змушувала звертатися до божественної магії. Подібне марнотратство можна було б виправдати тим що чим швидше гобліни поляжуть, тім менше лиха встигнуть накоїти. Ось, наприклад, один з шалених списів неприємно вдаривший по стику пластин - чим не привід для того щоб пришвидшитись? Проте насправді Бодомар просто не хотів відставати. Гординя та пиха.

Паладин зник, залишивши після себе лиш силует, який вмить розвіявся по вітру. Зник щоб з'явитизя за спинами у бідолашних гоблінив, та, напару з кишеньковим медведем, чинити суд та виносити сталевий вирок для розбійникив.

— Іфісь, як тєбє нє сорамна! — Голосно проскрипів горлянкою Зрада, прикриваючи одного товариша ціною іншого. На його думку то було майже шляхетно. Проте, по поступу жреця було зрозуміло що той не вірить. Прямо таки зовсім не вірить. Ні на крапельку. А отже настав час взяти себе в руки, подивитися страху у вічі, і з усією відвагою проявити жест доброї волі. Тобто тікати. В такі моменти, коли на кону була його зенела шкірка, Зрадік розвивав дивовижну швидкість. І цього разу, пірнувши під стіл та оминувши всі ноги товаришів, в мить опинився коло діда.

— Так трєба було! Пєрєвєряла справжняя чи мо привида. Пільна-доцільна! — І щоб якось втішити Тіхона щодо цього прикрого непорозуміння, він підняв з підлоги вже обліплену пилом свою шмарклєву кульку, та протягнув старому:

— Твая, нє?

Ах ви ж чорти волохаті!

Не гаючи часу паладин зблизився з ворогом що наважився вийти на дорогу. Руки самі почали проводити комбінацію, вимуштрувану роками. Спершу швидкий хльосткий діагональний випад знизу вгору, залишивший на зеленому тільці рубану рану. Не смертельно, проте й приємного мало, а головне - біль заважав зреагувати на наступний, головний елемент маневру. Той послідкував одразу ж. Бодомар, розвернувшись довкола власної осі, на відмашці, щоб не втратити й крупиці інерції, могутнім ударом обрушив на гобліна свій дворуч, розполовинивши того разом з обладунками. Кров оросила дорогу та бодомарові чоботи. Останній, добиваючий, був вже зайвим, проте без нього ця кривава симфонія не була б цілісною.

Задоволено закинувши меча на плече, Бодомар щосили прогорланив:

— Ласкаво просимо до пекла, виродки!

Для цього чоловіка покарання злочинців було мало не найбільшою втіхою в цьому брудному світі, і він не приховував отриманого задоволення.

Ягоди ягодами, магія магією, та Бодомар вважав що чоловікові, щоб бути дужим, цього замало. Тому не обмежившись подарунком друіда він влаштував собі добротню вечерю зі все ще свіжої частини провіанту. Так надійніше та спокійніше.

***

Коли віз зупинився чоловік спригнув на землю, та, розправивши плечі, поправив свої обладунки. Якщо ти слабкий - вдавай з себе сильного. Слабким себе Бодомар не вважав. Якщо ти сильний - вдавай слабкого. Настільки гарним актором паладин не був. Якщо пильний - вдавай розсіяного. А ось це - залюбки. Ворожі очі можуть бути де завгодно, і краще б вони побачили легку здобич та не гаяли паладинський час на свої пошуки. Хоч на засідку й було не схоже, бо картина надто насторожуюча, та воїн звик що ніколи не варто недооцінювати ворожу дурість.

Неквапливо Хмурий крокував вслід за напівросликом. Завдання завданням, але є справи важливіші, і покарання розбійників по свіжим слідам в списку пріоритетів Бодомара знаходилося значно вище супроводу каравану.

Звістку про нового члена загону Хмурий зустрів скептично. Напіврослики народ то славний, проте як вояк чоловік їх не сприймав. Ну а що з них узяти, коли там чубом дай боже метр росточку? Хоча музика... най буде.

Коли Дальдарин заспівав, Бодомар спершу супився на нього та незадоволено сопів, виправдовуючи своє прозвисько. Проте грав ельф добре, і врешті здоров'як розчулився, змирився, а потім і сам перейнявся настроєм:

— Слухай, Даль, а цю знаєш цю, солдатську? Підіграй...

Гаї диміли під горою,
Вечірній обрій пломенів...

Нас залишалось тільки троє
Із вісімнадцяти бійців.

О, скільки їх, хороших друзів,
Лежать лишилось в темноті

Край незнайомого присілку
На безіменній висоті...

Співав Бодомар більш гучно, ніш вправно, проте не переймався за це. А кому не подобається - нехай спробує сказати то у вічі. Якщо, звісно, дотягнеться.

Артур натер все, что только можно, и отдавил все, что не хотелось бы. Неприятная плата за почти полное отсутствие опыта в верховой езде, но не смертельная, потому юноша не терял бодрое расположение духа. Однако справедливое негодование Хромого относительно назойливых насекомых разделял всецело и полностью.

— Рин, если ты сможешь сделать с этой погибелью что-то, хоть отдали напоминающее тот трюк со стрелами, я буду неделю таскать твой рюкзак.

Суровая жизнь заставила юношу адаптироваться, не спрашивая и не жалея. При этом нельзя сказать что ей удалось исказить его характер - скорее тот просто проходил огранку. Время, умноженное на усилия, породило уверенность. Страхи, столкнувшись с вызовами, породили решительность. А теплые ветра день за днем уносили с собой юношество. Родители бы удивились насколько их сын возмужал на это лето, хотя для самого Артура казалось что он почти совсем не изменился. Ну, разве-что научился немного орудовать клинком да почерпнул несколько умных мыслей из книг. Не более.

И теперь, в порыве маленькой мести прихлопнув очередную муху, парень взглянул на тучи.

— Ну, хоть помоемся. Ато, такими темпами нас по приезду в конюшню и распределят. По запаху.

Юноша осекся поймав себя на том что гребет всех под одну гребенку. Смущать женскую часть отряда не хотелось. Те, хоть и делят все невзгоды на ровне с другими, все-таки более щепетильны в подобных вопросах. И, дабы замять проступок, Артур попытался перевести тему:

— Слушай, Хромой, раз мы уже на подходе, как насчет чтобы освежить в нашей памяти все детали произошедшего на ферме?

— Хромой, ну чего ты злой такой, будто мухи покусали. — Артур выдавил смешок. — Тоскуешь что дембель скоро и лишишься нашей славной компании?

Юноша задумался. Подмечалась тенденция: старички не говорят новеньким как надо делать, причем в вопросах довольно специфических, до того момента как те облажаются. Возможно так лучше усваивается наука. Так про оружие духоговорящих они уж точно не забудут.

Когда Хромой начал перекликиваться с кочевницей парень не выдержал и расплылся в улыбке. Командир сказал накормить, но не сказал кого, и теперь все метафоры о свежем мясе приобретали особый пикантный смысл. Было забавно и интересно, что же на самом деле кроется за подобными высказываниями, и чем грозит им аудиенция у этой воительницы.

Артур кивнул в знак приветствия.

Ноги легко несли молодого стража вперед, а крепость уверенно приближалась. Хромой нарек это место домом, безымянный скелет у входа назвал бы его тюрьмой, а у Артура пока не было подходящего слова.

За прошедшие сутки он пережил едва ли не больше, чем за свою предыдущую, серо-розовую жизнь. Но душа человеческая устроена слишком хитрым способом что сейчас все казалось уже далеким, а новый день нес новые вызовы, лишь с оглядкой на прошлое. Не то чтобы Артур смирился со своей неудачей. Нет, скорее просто принял. Можно бесконечно утешать себя словами что сделал все, что мог. Но нет, он сделал недостаточно. Можно найти бесконечно много причин почему вышло так как вышло, но ни одна из них не могла что-либо исправить. Лишь породить выводы, чтобы впредь пытаться делать больше и не допускать подобного. Хотя чего стоит попытка? Нельзя попытаться сесть на стул: ты либо садишься, либо нет. Либо делаешь, либо нет.

Доверившись своей вере в справедливый мир юноша окутал себя ложными иллюзиями. Глупо было надеяться что к мнению мальчишки, которым его видят, прислушаются. Глупо гневаться на других за их выбор - у них свой интерес и своя правда, как бы чужда она не казалась. Их нельзя переделать, их нельзя заменить. Но на них можно повлиять. Значит нужно стать тем, чье мнение будет что-то значит. Стать тем, чьи слова будут слышать. Здесь уважают силу, значит нужно стать сильным. Ристалище ему покажут. Здесь уважают авторитеты, значит нужно научиться подбирать правильные слова.

— В замке есть книги?

Вместе со свежей порцией кислорода мозг снова начал принимать активное участие в жизни молодого стража. Первым его решением было что нужно помочь другим, и предпочтение следовало отдать слабым. Рокдара Артур считал сильным, потому ноги двинули его мимо дварфа.

Обе девушки дружненько повисли в воздухе, болтая ножками, и если Рани уже успешно ковыряла хватку стрелой, то Рин явно нуждалась в немедленном вмешательстве.

— Сейчас.

Юноша дернул призрачную руку, но безуспешно: импульса оказалось недостаточно. Пришлось упереться другой рукой девушке в ключицы, чтобы наростить давление.

— Версия со скорым банкротством ложна и уводит нас в сторону. Об этом говорит готовность купить себе сан и то, что он даже не начал сбывать ворованную утварь, коей так роскошно оставлена его комната. Вскрывать сундук самим ради изучения вместо извлечения содержимого так-же смысла нет: Кробат остался наверху, и Хорёк сам ему покажет как месторасположение ключа, так и объёмы своих запасов.

Арчибальд захлопнул книгу.

— Это же можно сказать и о необходимости добиваться признания. Мей прочла достаточно, чтобы развеялись сомнения о том, что этот человек заслуживает высшей меры наказания, и раскаивания ничего здесь не изменят. Насчет изящного способа сманипулировать - вполне можно разыграть и эту карту. Незримый голос в голове не до конца пришедшего в себя после попойки может заставить Барта самого прийти туда, куда нам нужно. Но присутствует риск спугнуть цель, потому вариант вынести беспамятное тело через чердак кажется мне более рациональным, а методы Хайруса - наиболее практичными, пусть и не до конца проработанными и лишенными внешнего лоска. Резюмируя: напоить, выкрасть, извлечь содержимое сундука, допросить, замести следы.

Пальцы затворника ритмично постукивали по обложке. Он не рассчитывал что остальные наведаются к нему так скоро, вынудив прервать чтение посреди главы.

Артур начал осторожно пробираться сквозь листву, поближе к противникам. Те были как на ладони, и ничего не предвещало беды. Она, зачастую, приходит негаданно, без предупреждения. Но не в этот раз. В ушах раздался мерзопакостный шепот, а из кольца потекли тени, обволакивая тело молодого стража.

— Нет-нет-нет, не надо. — В голосе юноши слышалась едва ли не мольба. Но теням было все равно. Они продолжили начатое, окутав юношу, и в следующее мгновение тот материализовался аккурат вплотную между спорящими врагами. Шепот в ответ лишь противно хихикал.

Где-то совсем рядом кто-то фанатично отбивал в барабан. Артур осознал что это его сердце бешено колотит, будто пытается вырваться наружу. От безнадеги хотелось закричать, но горло, скованное ужасом, отказалось в этом участвовать. Слушались только руки, вцепившиеся в рукоять клинка до боли в костяшках. На одного из противников и обрушился хлесткий удар, не суливший тому ничего хорошего.

"А Хромой то оказался прав." - заключил Артур, наблюдая за тем как девушки кормят первых встречных мальчишек. Он был уверен что мнение людей, предположения которых подтверждаются, стоят многого. Тем временем наблюдения давали плоды в виде начавшегося формироваться мнения о спутниках. Так, Хромой и Сайрус казались вполне адекватными, хотя и грубоватыми. Спутницы - спокойными, возможно даже милыми. Главное их, в буквальном смысле, не трогать. К, Фолдеру, несмотря на его пугающе-оталкивающие внешность и манеру говорить, Артур понемногу привыкал. Рогдара рассматривал как того, с кого в будущем стоит брать мример, а Брэндона же парень счел странным, хотя и немного ему завидовал: так легко и непринужденно бахвалиться - это надо талант иметь. Но был в отряде и человек, в котором Артур находил свое отражение - это простой, нормальный парнишка Жером. Пусть тот не самый сильный и грозный, но, крайней мере он был понятным, и в ближайшем будущем новобранец надеялся завести с ним товарищество, если не дружбу.

Что касается возникшего из ниоткуда щекотливого пари, то себя в качестве кандидата колдун даже не рассматривал. Еще раньше, когда он заикался, попытки заговорить с противоположным полом превращались в сущий ад стыда и позора, и на подобных начинаниях нынче красовался жирный крест. Артур просто привык к подобному раскладу, и мысли о возможности пересмотра подобных догм пока в его голову не приходили.

От осознания того, что он еще долгие годы не увидит родные места, если и вовсе увидит, парню было не по себе. И если страх перед неизведанным казался чем-то далеким, чем-то, что произойдет не с ним, то боязнь никогда не вернуть какую-никакую, но понятную жизни, уже окутала его сердце.

– Чего, молодежь, страшно?

Артур непроизвольно кивнул чтобы мгновением позже устыдиться своей поспешности. Да, не убедившись что остальные так-же достаточно честны чтобы признаться в подобном, было чревато. Ведь должно же быть страшно? Ну, наверное... хоть некоторым. В любом случае выделяться парень не хотел. Потому что жизнь и так вряд-ли будет сладкой, и усложнять ее дело плевое. "Делай как все, и будет как у всех." - наставлял его отец. И пусть умом юноша понимал, что "как у всех" - не значит хорошо, но опыт диктовал что "не как все" зачастую еще хуже. Теперь же рассказывать свою историю новобранец не спешил, продолжая наблюдать за остальными.

— Дракона? Нет, Джек. Не будем. Дамы пошутили. — Сказал Арчи без улыбки. Он не хотел заострять на этом внимание, потому вернулся к сравнению плетения с их физической альтернативой: — Воин-противник, безусловно, предсказуемее, но не сказал бы что проще. Заклинания имеют фунда..., кхм, основательные ограничения в частоте и скорости их использования, тогда как сталь ограничена лишь скоростью и силой удерживающих их рук.

— Пошутили? Ох, ну ладно. - ответил Джек с недоумением. — Хм. Это ты щас сказал, что маг медленнее мечника? Ну, может быть. Но до него еще добежать надо. На пересеченной местности это проще или в тактическом столкновении, когда группа на группу. А вот один на один и если с метров сорока, то пока я добегу, то он меня пару раз чем-нибудь забористым приложит. Я раз под какую-то штуку попал - как бахнуло по мозгам, чуть с поля боя не сбежал, вообще дурной был, еле очухался.

— В плане дистанции такого мага стоит рассматривать как умелого стрелка, причем ближе к арбалетчику, нежели к лучнику. Причем как снаряд может пройти мимо, так и заклинание может не срезо... кхм, не подействовать. В таком случае заклинатель, который не успел облачить себя защитными плетениями, крайне уязвим. Например, мне для полноценного входа в бой необходимо предварительно наложить на себя два-три заклинания, минимизирующие шанс моего преждевременного выхода из боя. Предположу что тот твой маг-противник рисковал уподобиться салату, если бы ты его настиг.

— Так в тактике их так и рассматривают. Шо то чешуя, шо это чешуя... Э... Не в смысле, что маги чешуя. А то, что с вместе лучниками они дальнобойными считаются. А того мага и так грохнули, они тогда с группой каких-то оборванцев решили наш караван грабануть. Получил болт в лоб - и всего делов. Я один тогда из всех наших по мозгам отхватил. Ох и ржали тогда надо мной. Слыш, а ты такое умеешь? Чтобы бум, и поплыл.

— Ну, некоторые люди более уязвимы к подобному, нежели другие. — Осознав что может оскорбить товарища, сразу же решил исключить подобную возможность. Он поставил опустевший бокал на стол, а невидимый Гарольд принялся ту наполнять. — Это отнюдь не слабость. Скорее, как естественная броня у драконорожденных, или огнестойкая кожа у тифлингов. У одних такая защита она выше, чем у других, и нет в этом их заслуги или вины. А "по мозгам ударить" могу, как с частичной дезориентацией, так и с сильным ущербом для содержимого черепушки.

— Хм. Как-нибудь бахнешь мне. Потренируемся, посмотрим, что из этого выйдет. А то че это, сколько знакомы, а на зуб друг друга не пробовали.

Такая просьба немного смутила лорда Кастерли, и даже принятое внутрь вино отказывалось играть в такие игры.
— Давай лучше по другому. — Арчи положил на стол монетку, после чего накрыл ее ладонями в виде домика. Прошептав волшебные слова, заклинатель убрал их, раскрыв на месте монетки высокий гладкий камень. — Ты видишь монетку, Джек?

Судя по всему, тяжесть в трусах мешала принимать решения не только Тонтару. В таких ситуациях Арчи находил свое так и не раскрывшееся либидо большим благом: мало что способно затуманить разум аристократа подобно вину. Разве что само вино: устойчивость к алкоголю отпрыск Кастерли так и не приобрел, т.к. особой тяги к нему и не испытывал. Еще недопитый первый бокал уже сказывался приятной расслабленностью в теле, и затворник отметил в себе нарастающую предрасположенность к социальной активности.

Танцевать ему сегодня что-то не улыбалось, потому оставалось общение. За столом остались трое: Джек, Эд и сам колясочник. С Граффеном диалог уже состоялся, Арчибальду позитивных эмоций не принес, и методом исключения выбор пал на закоренелого воина. Начинать обсуждение свежих достижений и промашек отряда промашки казалось не уместным, а вот проверить собственные рассуждения было бы неплохо.

— Вот скажи, Джек, сражаясь с сбалансированным отрядом, какой заклинатель противника вызывал бы у тебя больше обеспокоенности: использующий атакующие заклинания, или накладывающий усиления на своих воителей и проклятия на вас?

Замысел коллеги по цеху был ясен и по своему прекрасен. Видна была и рука военного: разделить, изолировать, уничтожить. Кробат издал писк, привлекая внимание Арчи к маневру баронессы. Лорд Кастерли, со вздохом и тремя своими иллюзиями, отправился к девушке наперерез.

— Не торопись, Эвелина. Малл выиграл нам достаточно времени чтобы передислоцироваться не разделяя отряд. Мы уже заканчиваем. — прозвучал немного уставший голос с неуклюжим подобием улыбки. Напрашивающееся слово "снова" аристократ тактично упустил, щадя честолюбие девушки.

Но все же Арчибальд не слишком высоко оценивал свою способность воздействовать на своевольный нрав, и ожидал худшего исхода. А значит он должен быть готов в любой момент отправиться в ту же сторону в попытке предотвратить очередные репутационные, если боги смилуются и дело не дойдет до оперативных, издержки. Он не был уверен что верно просчитал следующий шаг Малла, оставляя место возможной погрешности, но не сомневался в том что последнее что стоит допустить это вторжение, способное нарушить план кормирского мага. Особенно под предлогом спасения.

Потому, усилием воли придушив внутреннего педанта, вопящего о необходимости рационально расходовать магические силы, маг снова отправил в сторону ослабленной виверны порцию волшебных стрел. Нарезая спиралью воздух те уверенно приближались к своей цели.

Значит рассудок вернулся. Сансаниэль не знал как на это реагировать. С одной стороны чувствовалось некоторое облегчение, но с другой - все складывалось довольное неоднозначно. Нужно было действовать, и первостепенный план был ясен. Озвучить свою версию, максимально приближенную к действительности, чтобы остальные не имели повода ставить ее под сомнения. При это нужно правильно расставить акценты, выставить себя жертвой... нет, недостойное Дарксоула слово. Потерпевшим, да. Или можно сыграть на уровень выше, и выставить их всех заложниками обстоятельств. Запутать. Навести на ложный след.

— С возвращением, Мелисса. – Показательно холодно произнес полуэльф, укоризненно прострелив при этом взглядом Керли, но продолжил уже более сочувственно. – Если вкратце, твой разум помутился, хотя теперь я не уверен что твое тело в этот момент принадлежало тебе. Чтоб бы тобой не овладело, но оно хотело нас всех убить, и теперь на твоем клинке моя кровь, а на тебе самой - следы искаженной магии. Пока я не возьмусь судить что именно послужило причиной подобной аномалии, но это место нравится мне все меньше и меньше. Возможно Керли была права, и нам стоит подумать о ином укрытии, пока еще есть время.

Плечо не поддалось на толчок Маркуса. Чтобы сдвинуть такого "солидного" человека с места против его воли нужно предпринять намного больше усилий. К выходу он, разумеется, так-же не отправился.

— Закрыто, значит. И посторонних нет... это хорошо. — Гость отстраненно пробежался взглядом по по стенам, не задерживая его ни на широкой груди полуорка, ни на каком ином из предметов интерьера. Улыбка так-же исчезла с его уст, а голос стал серьезным. И несколько иным:

— Отрадно что вы всерьез относитесь к вопросам конспирации. Не буду спрашивать что здесь на самом деле произошло. Да и не хочу знать.

Куда-то пропали роскошные бачки и пышная шевелюра, живот ушел, да и ростом незваный посетитель стал пониже. Причем никаких резких изменений в внешности не наблюдалось, она будто изначально была иной, но лишь становилась четче, приобретая исходные очертания.

— Соберитесь. И "разведчика" позовите. — Келек, а это был именно он, кивнул в сторону двора. — Есть несколько новостей.

Несколько шагов мимо Барзокка, и вот младшее божество оказалось близ пустого столика. Стул возле него услужливо развернулся и подставился под мягкое место покровителя группы аккурат в момент когда тот собрался сесть на воздух. Келек ждал.

Лада, которая во всей этой суматохе не придумала ничего лучше чем спрятаться и лишний раз не отсвечивать, услужливо проскользнула сквозь парней к двери. Быстро найдя глазами второго полуэльфа, негромко, но достаточно чтобы тот услышал, девушка обратилась к Кристманну:

— Олив... Оливер. Будь добр, зайди к нам.

Маг принялся их оскорблять. Очевидно пытается деморализовать. "Не на тех нарвался" - хмыкнул про себя Саймон, и предпринял тактитескую контрдеморазилацию:

— А че ты за бабой прячешься, чепушила?

Скелет вытащил свой второй клинок и снова пошел на сближение, ловко ловко мансируя под метающимися какого-то черта мечом. Сделав выпад одним клинком пройдоха от души приложился вторым, выискивая уязвимые места в мантии колдуна. Или что там у него? Не суть. Главное что не кольчуга, а значит бей не прогадаешь. Только вот Саймон прогадал, дважды распоров одежду противника и не затронув плоти. Потому после атаки плут снова на кувырке ушел назад, спрятавшись за Рейду. А что? Она ж почти мужик.

Мозг аристократа запаниковал едва в глаза бросилась изуродованная кожа девушки. Не то чтобы в момент кульминации полуэльф думал о последствиях, он вообще не особо отдавал себе отчет в действиях, но тем не менее к результату оказался не готов.

"Дьявол. Дьявол! ДЬЯВОЛ! Какого она бросилась? Сука! Это не скрыть. Свидетели... Не вариант. Нужно обьяснение. Некротика, да. Не моя. Заклинание сработало не так, как должно было. Пока сохранять спокойствие. Видимость. Выиграть время. Ничего не произошло. Отвечать как ни в чем не бывало. Все будет хорошо..."

Санс повернул голову к подоспевшему полуорку, медленно опуская тело Мелиссы на землю.

— Почему. Похожая. На. Труп. Теперь. Больше. На. Него. Похожа? Почему. Произошло. То. Что. Произошло?

— Ты меня спрашиваешь? Как проспится спросим чего на нее нашло. Дурман так не может действовать... как и парализующие заклинание. Что-то не так с этим местом.

 — Лорд Дарксоул, вы же понимаете, что она сейчас придет в себя? Как думаете, что с вами будет после этого?

— Я точно знаю что бы со мной было если бы она осталась на ногах. А так, Мелисса уже не впервой пускает мне кровь, потому предположу что мне грозит выслушивание объяснений. А вот перевязки ты верно достала, мне они так-же потребуются. — Ответил аристократ, подымаясь и осматривая свою рану. Которую по счету. Подняв глаза, потомок дроу не сумел скрыть удивления от того что Ворон вкладывает свою эльфийскую ягоду в уста синевласки.

— Ты в своем уме?! А если она все еще не в себе?

Чародей сделал нервный шаг в сторону. Ежу понятно что Дарксоулы не безгрешны, но, Боги милостивые, почему за всех приходится расплачиваться именно Сансаниэлю? Еще и Шемфорт со своими чудачествами: девки то безродные, не говоря уже о Игурге, какие с них господа? Хотя ту к той же Битрис он уже обращался через леди, перед тем как метнул в нее свой большой нож. Стыдоба. Но с другой стороны организационные моменты - неплохой повод увести повестку в иное русло.

— Мы еще не выбрали место для привала, текущее никуда не годится. В принципе, если есть желающие, можем форсировать поиск, пока часть останется дожидаться пернатого говоруна. А там уже и о часовых рассудим. – Санс перевел взгляд на Игурга. – Ты все еще настроен вести дозор всю ночь?

Новая жизнь молодых людей и нелюдей оказалась настолько насыщенной, и, что примечательно, не тем, чем хотелось бы, что воспоминания о совсем недавнем, тихом и размеренным прошлом казались едва ли не сказкой. В пустой таверне, в компании принявшего человеческий облик в посмертии трактирщика, бездыханных трупов двух его сторожевых псов и расширяющихся луж крови, на мгновение возникла тишина. Вот они, герои, едва не попав в хитрый капкан шерстяного трактирщика и все еще не до конца оклемавшись от дурмана и полученных ранений, принимаются разгребать остатки ситуации, в которую их окунула шалунья судьба.

Решив так легко не передавать полуэльфу звание главного силача компании, Барзок завалил тело Вольфганга на плечо, придерживая его той же рукой, и взяв собачью тушку под мышку другой, направился к выходу. Оливер же незамысловато потащил вторую за лапы, оставляя после нее кровавый след. На улице было темно и тихо, но чувствительные глаза полукровок позволяли вполне сносно ориентироваться в пространстве. Обогнув таверну, они оказались во внутреннем дворе. Сорняки и небольшие скопления мусора подсказывало что это место не пользовалось популярностью ни у гостей заведения, ни у самого трактирщика, и прекрасно подходило для захоронения.

Не церемонясь полуорк скинул тела на траву, и, обменявшись кивками с Оливером, оставил того орудовать лопатой: здоровяку предстояло проверить состояние последнего члена группы. Инцитат стойко, по крайней мере насколько ему позволяла ослиная сущность, переносил ситуацию, в которой его обнаружил Брут. Толи спеша на помощь человекам, толи учуяв волка и решив сбежать, ослик попытался покинуть стойло. И частично ему это даже удалось: перекинув передние копыта через перегородку он теперь балансировал на ней, не имея возможности ни выбраться окончательно, ни вернуться назад. Стойкость же заключалась в том что делал это он абсолютно молча, к этому моменту перестав брыкаться.

Маркус и Милош скооперировались. Первый желал найти выход в подвал, второй же почти сразу повел товарища на кухню: во время погони от его внимательного взгляда не смог ускользнуть тот самый люк, который точно не что иное, как в подвал. Вооружившись свечами и, на всякий случай, прихватив с собой оружие, парни отправились на изучение тайн оборотня. Ну или считать его припасы, тут уж как повезет.

Лада, внезапно смутившись своим мыслям, убежала в сторону спальных комнат. Оставшись один Гарм пожал плечами, и оглянувшись, нашел и для себя работенку: на столе продолжал стыть их ужин. Не пропадать же добру. Через недолгое время девушка вернулась, обзаведясь шваброй и пустым ведром, и велела юноше заполнить его водой. Нехотя отложив активно протестующее против такой расстановки приоритетов ребрышко, юноша подчинился, и ушел в сторону колодца. Вернувшись, Трутень направился было снова к столу, но Бейкер заставила его составить ей компанию в отирании крови. За этим занятием их и застал вернувшийся Барзокк.

Тем временем в подвале оказалось действительно интересно: он состоял из двух комнат. В первой таки находились припасы: в основном овощи, немного колбас и подвешенная свиная туша. Но вот вторая оправдала подозрения Маркуса. Она походило не то на пыточную, не то на тайную лабораторию некроманта из сказок Пахая. Там был письменный столик, рядом с ним, на настиле, довольно большая груда связок шалфея, а немного в сторонке расположилась стойка с разного рода и цвета колбами, пробирками, и величественно возвышавшегося над ними перегонного аппарата. Часть комнаты была огорожена расцарапанными стальными прутьями с такой же решетчатой дверью: считай клеть, нынче пустовавшая. А на письменном столе красовалась приоткрытая записная книга, на деле оказавшаяся дневником. Читать тусклой свечи удовольствием было малоприятным, потому, обнаружив к тому что изучать снизу больше нечего, парни прихватили компромат с собой и поднялись на верх.

Дневник походил скорее на научную работу, но все-же внес некоторую ясность на историю Вольфганга. Там не было сказано как и когда он стал ликантропом, но находились записи о том как он изучал свой недуг, пытаясь исцелиться. Многочисленные эксперименты привели к открытию что шалфей ослабляет действие недуга, позволяя контролировать обращения и не лишаться рассудка даже при полнолунии. Но был и детально описан провальный опыт, когда под действием иных трав человек потерял всякий контроль. Придя в себя после этой неудачи автор обнаружил посреди таверны изувеченное тело едва живого городского бродяги: волк притащил добычу в берлогу. Благодаря обширным познаниям и усиленной "регенерации" больного, что бы это слово не значило, Вольфгангу удалось выходить свою жертву, которая теперь так-же была заражена. В это же время и была сооружена клеть: трактирщик сразу определился что он будет делать дальше. Теперь брядяга стал испытуемым, жертвой не волка, но науки. С досадой автор отмечает что на этого ликантропа шалфей отказывался производить желанный эффект, и иные травы и смеси так же не приносили позитивного результата. Бедолагу пришлось умертвить пока он не достаточно окреп дабы самолично покинуть клетку, а попытку признать неудачной.. Позже, среди размышлений, проскакивают строки о том что неплохо было бы обзавестись новым испытуемым, уделив внимание процессу заражения, но в итоге Вольфганг приходит к выводу что любое распространение его болезни, даже при соблюдении всех средств безопасности, недопустимо, и является большим злом.

Едва Милош выскочил в общий зал, как быстро среагировавший Маркус запер за ним дверь импровизированным засовом. Дерево, с которой та была сколочена, казалось добротным, и могло хорошо сыграть роль преграды между героями и разъярённым зверем. Да и ножка стула была рассчитана на посетителей разной весовой категории, потому, хоть и едва пролезла в пространство между дверной ручкой, но со своей новой обязанностью должна была справиться.

Гарм, на ходу вытаскивая лук, сместился поближе к выходу, чтобы занять удачную для стрельбы позицию.

– Может сжечь его вместе с этой таверной? – Последовал неуверенный кивок трутня в сторону камина.

Дверь дернулась, как-будто в нее на ходу врезалось что-то тяжелое. Следом послышался треск досок, и некоторые из них разлетелись в щепки. В возникшей щели показалась пасть разъяренного вервольфа, одарившая окружающих приглушенным гортанным рыком.
Для атмосферы момента


Казалось, что дверь сможет выдержать еще несколько таких ударов. Но верным это было явно не для Вольфганга, принявшего новый облик. Размашистый удар могучей лапы был способен крошить кости, и древесине нечего было ему противопоставить. Дверная ручка с ошметками прикрепленных к ней досок безвольно болталась на ножке стула, которую продолжал держать в руках Маркус. Путь для зверя оказался открыт, и тот сразу же занял место в проходе, быстро найдя взглядом пастуха:

– Трррусливый меррртвец!

Нет, к такому повороту событий Сансаниэль готов определенно не был. Синевласая бестия в момент ока оказалась вплотную, а ее клинок полуэльф быстрее прочувствовал, нежели разглядел. Вместе с болью ужас сковал сердце потомка дроу. Трость со змеиной головой предательски выскользнула из ладони полуэльфа со звонким грохотом ударив о каменный пол. Вместе этим звуком помещение окутал сумрак: последние огоньки одновременно погасли подобно мимолетным искрам. Полоса дневного света возле входа в копи контрастом делала полумрак еще более осязаемым.

Но вместе с ужасом пришла и ярость, такая естественная и такая человеческая. Чародей действовал почти инстинктивно. Он и позже не смог бы ответить что это было. Толи дурман действительно способствовал восстановлению магических сил, толи сказалось воздействие Цаталя или пронизывающих воздух нитей некротики, толи в критической ситуации студент вышел за предел собственных возможностей, но случилось то, что случилось. Уста сами произнесли запретные слова. Тьму озарила вспышка кислотного зеленого света, исходящего из ладони Дарксоула, которая в этот момент походила на морщинистую лапу ящерицы. Острые когти прошли сквозь кожу Мелиссы, не разрушая ее, но растворяя жизненные силы. Лишь в последний момент чародей вернул себе контроль над происходящим, понимая что может убить девушку, если не прекратит. Хищные пальцы вернулись в исходное состояние, а свечение исчезло, будто его и не было в помине. Сансаниель подхватил падающее тело Мелиссы, готовый рухнуть вместе с ней.

– Спокойно, она в порядке. – С нервной улыбкой бледнеющий полуэльф обратился к спутникам. Сердце безумно колотило от осознания того, что сейчас произошло, но времени на рефлексию не было. –Просто привал для нашей подруги начался несколько раньше положенного.

– Хлава богам что при жизни Пинто был поменьше. – Пробормотал Медь наблюдая как лихо Минотавр орудует секирой. Ведь такую мощь да наложить на характер кендера... просто мурашки по костям.

Но медлить нельзя, и выскочили они в лучших традициях чертей из табакерки: внезапно и непредсказуемо. Некромант должен ответить за свои бесчинства над всеми невинными жертвами и над Саймоном в частности. Когда Рейда услужливо убрала с пути никому-не-нужного кобольда, плут занял его место, и поднырнув под размашестым ударом древка, полоснул некроматна одним из своих верных клинков. Пройдоха метил аккурат в пах негодяю, после чего кувыркнулся назад, уходя от возможного ответа. Око за око. Хрен за хрен.

— Слышь! Ой… В смысле, Лорд Дарксоул, у вас оставался пергамент? Могу ли я его одолжить?

Сансаниэль напрягся, и пару мгновений ничего не отвечал Ворону. Неподобающее обращение - тревожный звоночек. И все-же Керли оправилась, да и до этого пыталась вести себя довольно учтиво, потому можно было пропустить ошибку мимо ушей. А пергамент, что ж, такую услугу можно и оказать. К тому же по своему было интересно зачем простолюдке мог понадобиться этот предмет. Не подымаясь со своего седалища Дарксоул достал из рюкзака чистый лист, удивительным образом сохранивший ровную форму без складок. Полуэльф даже не протянул его в сторону девушки, а лишь немного приподнял, удерживая двумя пальцами, на согнутой в локте руке. Хочешь бумагу - подойди и возьми...

— Надо кому? Боль притупляет, если соберетесь раны перевязывать.

Потомок дроу так же вызвался, жестом руки указав что не против и сам утолить боль при помощи благовоний. Да и ожидаемый сопуствующий эффект расслабления сейчас пришелся бы к месту. Только вот одно он не учел: никто не собирался обслуживать аристократа. Керли почти полностью повторила его предыдущее движение, лишь слегка ответила лишь слегка отведя тлеющую папиросу в его сторону. Секундное замешательство, и полуэльфу пришлось подняться, дабы не довести ситуацию до смешного. Оставалось лишь сделать вид максимально непринужденный, как будто Санс и не ожидал иного.

Грубо скрученная травяная субстанция мало походила на те аккуратные, мастерски уложенные папироски, с которыми недавнему студенту доводилось сталкиваться в большом городе. Подобные шалости пользовались некоторой популярностью среди учащихся в академии ввиду неподтвержденного мнения о благотворительном влиянии релакса на восстановление магических сил. Интересно, они отличаются от крестьянских самокруток только внешне, или ощущения так-же будут иными? Ответом стал острый приступ кашля. Судорги расходились по всему телу, болью напоминая о свежих ранах. Когда он отступили, Сансаниэль издал удивленный смешок, и во второй раз затянулся уже не так глубоко, здраво сопоставив возможности своего организма с очередным вызовом.

Аллегро кон брио, Симфония номер пять в C-​миноре на наших похоронах сыграна будет, ежели вы не прекратите дурачиться! Не хватало ещё, чтобы на запах этой дряни на нас какая-​нибудь гадость вышла, а вы под "Этим делом" её ещё и проморгали!

Дарксоул не сразу определился как реагировать на новый перфоманс Шемфорта. С одной стороны конфронтации не хотелось - не то состояние. С другой стороны, закрыть глаза на проблему и пустить ее на самотек равно усугубить ее. И последствия могут оказаться чреваты. Сам бы он уже давно дал виконту отворот поворот, но в текущей ситуации чародей слишком зависим от своих спутниц, и с их мнением придется считаться. Иногда. Когда иного выбора не останется.

— Виконт, будьте добры, уймитесь. Здесь, на поверхности, нет ни газов, ни подобающей аудитории для оценки вашего шутовского таланта. А это, – Полуэльф указал на тлеющую у себя в руке самокрутку. – Лишь немного перебьет запах крови, которым от нас и так разит.

Всеобщее молчание прервала Ворон. И это было хорошо. От резкой перемены по спине Сансаниэля пробежали мурашки. Будто он тонул во всепоглощающей бездне тишины, и лишь сейчас заметил это. Недостойно. Недопустимо. Оглядевшись, аристократ выдал первое замечание, на которое сейчас был способен. Негромко, но повышать голос чтобы быть услышанным сейчас и не было нужды:

— В поместье следов то-же не было.

А это значило что если в копях и есть обитатели, то передвигаются они особым способом, как летучие мыши, пауки или призраки. На всякий случай полуэльф пробежался взглядом по потолку, потом по объектам, пригодных временно послужить стулом, и остановив свой выбор на одном из них, начал неспешно шагать в его сторону. Полукровка остался верен своей легкой но уже привычной превосходяще-покровительственной марене:

— План? Мне кажется все довольно таки просто. У входа нам делать нечего, углубляться слишком глубоко - тоже. Надеюсь эти моменты объяснять необходимости нет. Потому ждем когда вы закончите свои делишки с птицей и отправимся искать подходящее для привала место. Чуточку подальше от входа и с несколько меньшим количеством развилок. Вероятно, вместе. – Санс с оскалом повернул голову в сторону Мелиссы, будто последние слова были адресованы именно ей. После чего продолжил с несколько иной, более мягкой интонацией. – И как бы нам рассвет не прозевать... я немного теряю счет времени.

Дарксоул сел, повернувшись лицом к остальным, и, закинув ногу на ногу, приготовился выслушивать поток несогласия. Они ведь не могут иначе.

После характерного звука, вызванного ловушкой, и грохота упавшего тела Саймон осторожно выглянул из-за двери. Убедившись что там безопасно, а призрачный Пинто приводит рыжего вурдалака в сознание, скелет зашагал вперед.

— Не переживай, у меня с такой хренью бывало и хуже. Правда, не у меня и не хуже, куда уж тут... но бывало. Главное что все живы. Ну, образно. Вы поняли.

Вероятность того, что дверь с барахлом защищала еще одна ловушка, была крайне мала. По крайней мере исходя из опыта и представления самого плута о подобных схронах. Потому можно было смело приближаться к пожиткам с целью заменить импровизированное оружие на что-то более железное. Да одежду бы заиметь чтобы наконец прикрыть срам. Которого даже нет. И это еще хуже.

Чтобы обезвредить ловушку нужно думать как ловушка. Саймон такого мастерства еще не достиг, потому попытался вообразить себя человеком, который эту самую ловушку поставил. Итак, нужен способ эту магию деактивировать. Какой-нибудь рычаг, задвижка или подобный хитрый механизм. Это раз. Процесс снятия должен быть удобным и не занимать много времени, это два. Уже можно работать.

Медь решил пойти еще дальше, и смоделировать ситуацию. Он отошел к последней двери, как будто только вошел через нее, и осмотрелся. Если идти в сторону склада, то делать это логично кратчайшим путем - вдоль левой стены. Значит стоит изучить ее кладку. Не всю, а примерно на уровне глаз человека среднего роста. С долей погрешности. Еще можно попытаться подергать за держатель для факела и поискать какие-либо рычаги снизу стола. Ну, если и это не поможет, то остается лишь поиграть дверками шкафа в углу. Возможно система реагирует на их положение... Решив что этого должно быть достаточно, плут начал переходить от одного пункта к следующему.

Саймон - не самый лучший переговорщик. Вернее, в некоторых ситуациях его легкие отношение к жизни могло сгладить углы и помочь выйти всем на плато компромиссов, но не когда кто-то, не будем тыкать костлявым пальцем, использует сгустки пламени в качестве аргументов. По крайней мере пройдоха не совсем осознавал что можно было еще добавить в этой ситуации. Пошутить про про то что между рыжим вурдалаком и телячьей мумией возник огонек? Ну, может быть Пинто бы и оценил, не будь его лошадиная пасть в этот момент в процессе разрывания минотавром. Осколок стекла уверенно соскользнул из пальцев и совершив несколько оборотов вонзился врагу прямиком под глазное яблоко. Хороший бросок, верный. А потом жахнуло, и всех, включая бедного скелета, его накрыло волной чертова пламени. Снова.

***

В таверне было людно. Саймон сидел за довольно большим столом, с легкостью позволяющим расположиться пятерым-шестерым посетителям. Но сейчас но пустовал. Разбросанные карты, монеты, остатки еды и выпивки свидетельствовали о том что компания еще совсем недавно была здесь. Голоса и тела остальных посетителей сливались в размытую какофонию шума и образов, без лиц и личностей, и лишь некоторые выделялись на фоне остальных своей четкостью и осязаемостью. Так за соседним столом крупный полуорк увлеченно читал книгу, шевеля губами в такт тексту, а на небольшой сцене в сторонке какой-то минотавр а капелла глубоким басом исполнял печальную песню. Медь не помнил как он оказался в этом месте, но когда его подобное волновало? Сейчас он закажет себе еще выпивки да подыщет девку помиловиднее. Или сперва дождется компанию да заберет парочку банков в картишки, а потом уже... Внезапно кто-то потряс Медь за плечо. Обернувшись, плут оказался лицом к лошадиной морде, которая была приделана к маленькому тельцу - принадлежащему гному, или, скорее, даже полурослику. Не совсем было понятно как маленький человечек удерживает такую тяжесть, но самого головастика это, судя по всему, не смущало.

— Не шутите с черепом! — Озвучила истину лошадиная голова, после чего выразительно заржала, как умеют делать только лошадиные головы...

— Эй, фраерок! Положи Пинто на землю и нежно пни ко мне. — Плут остался стоять в дверях, перебирая между пальцами кинжал-осколок. Стекляшка готова была в любой момент сорваться с костяшек.

Мумий казался несколько вменяемее чем можно было предположить с оглядкой на его горящие глаза. Сам Саймон сперва счел подобное сиянее как явный знак того что перед ними пробудившийся страж чего-то там важного, безвольно выполняющий установку убить все живое и неживое, осмелившееся тут ошиваться. Но нет, обмотанный бинтами хотел скорее сам выжить, чем убить остальных. Заложника вон взял, пидор такой. Может он такой-же как и они сами, только пробудился а его дубиной огрели и на лоскуты покромсали? Или таки страж, но уж больно хитрый?

— Ты часом не тот самый минотавр который был в "Гарцующих Козлах" во время нападения сраных кобольдов?

Сансаниэль Дарксоул даже не смотрел в сторону девушки. Мало того, что она посмела ему перечить, так еще и от ее речей разило здравым смыслом. Уступать аристократа, безусловно, учили. Иногда подобное просто необходимо, если хочешь остаться на плаву. Но будешь идти на компромисс слишком часто - и вскоре обнаружишь себя лишенным какой либо амбициозности. Потому Санс перебирал варианты. И нашел один. Всего пара шагов, риски сомнительны, перспективы... ну, убить двух так себе зайцев. Или хотя-бы потешить одного кроля. Чародей повернулся к Лоугану. Раз уж были речи о разведке...

— Виконт, в империи гуляет молва смелости представителей дома Шемфортов. И вы можете ее подтвердить, разведав это место. А мы тем временем прикроем отступление, на случай если на горизонте появится аванганд гоблиского отряда. — Весьма учтиво и доверительно проговорил чародей, и добавил с долькой сожаления: — Ну, или вольны опровергнуть отказом.

Нет, в крови Дарксоулов не яд. В крови Дарксоулов интриги.

— Ну и кого и чем ты там развлекать собрался и нахрен там мы? Давай, не тяни кота за яйца, выкладывай все.

Бард пару мгновений молчал, обдумывая ответ. Конечно же он не будет трепаться о своих личных делах.

— Хороший вопрос. Вероятно, незачем, а я погорячился с приглашением. Прошу простить за возникшее недоразумение. — Последние слова были сказаны с едва заметной улыбкой, будто доставили мужчине своеобразное удовольствия. Ведь и вправду, чего грубому полуорку делать в высших кругах? Помимо отсутствия каких либо манер хозяйнические повадки Шеогората могли угробить любые перспективы Персиваля поднять свой социальный статус. И если в лабиринте лысый бард принимал лидерство воина, как обладающего более актуальным опытом в подобных начинаниях, то на поверхности готов был откреститься от подобного всеми правдами и неправдами. Причем нельзя сказать что трюкач опасался оказаться в тени спутника, а скорее "замараться" его компанией. Хочешь подняться в высший свет - будь добр не якшаться с низшим.

— Где лужа-​то?

Как будто ничего не произошло Перси повернулся к Мэй, решив что ее компании ему будет достаточно.

— Помимо прочего для тебя, Джин, приглашение в силе. Никаких луж, помимо того что мне придется на какое-то время отвлечься. Это светское мероприятие с, вероятно, занимательной программой и возможностью заиметь знакомства с в меру одаренными людьми.

Причислять участников к действительно талантливым Персиваль не собирался до своей личной оценки. Слишком много в этом мире шарлатанов, которые могут делать что-то либо качественно, либо красиво, но не и то и другое сразу. Ведь этого одним трудолюбием, без искры творца, не добиться. А что касается знакомств, то получить еще одну услугу от старушки Нэйры он никогда бы не отказался. По крайней мере пока та не начнет спрашивать по счетам в полной мере.

Его слова остались безответными. Снова. Что же, пусть будет так, и спасибо. Очередное напоминание что молодой Дарксоул один за стеной не будет излишним.

 — Ворона, тебе помочь? Сама знаешь, что по лесу с этим, — она кивает головой в стрелу, явно чувствуя себя живее охотницы, — не побегаешь. Валить нам обратно до Стены да побыстрее. Через лес до деревни, там может успеем заныкаться где-​нибудь и переждать.

— Плохая затея. Я не целитель, но если без плетения выдергивать стрелу из груди - то милосерднее проткнуть ножом сердце.

***

Чародей не отвел взгляд от друида, исцелившего ранее лучницу, а теперь принимающего облик волка. Грязная магия, дикая и необузданная. Как у лже-Норлинг. Но тем не менее - могучая. Хотя казалось бы, едва разговаривающий полузверь еще и дубиной своей машет как угорелый. Воистину, боги взяли, боги дали.

Неплохо было бы последовать его примеру и исцелить себя, но маг не только изранен, но и истощен ментально. Нужно передохнуть. Но времени нет. Слишком тяжелый день, и солнце еще слишком высоко. Да и вряд-ли ночь сулит желанный отдых. Надежда лишь не истечь кровью на пути к стене. И если обломанная стрела служила хорошим заслоном для крови, то скиммитар, нанесший более широкую рану, валялся сейчас где-то в останках своего владельца. Санс начал осматривать свои вещи, пытаясь прикинуть что что из вещей можно было бы использовать в качестве временной перевязки. Гоблинские лохмотья для этого явно не подходили. Уж лучше смерть от кровопотери. В этот момент Лоуган несколько раз прикоснулся к плечу полуэльфа. Бесцеремонно. Но от плетения виконта рана прекратила кровоточить, а сил ожидаемо прибавилось. Неплохо. И хоть для полного исцеления понадобится еще время, путь к стене казался уже преодолимым. И как же получается, будто несколько духов поселилось в одном теле. И меняются они, как маски, прячась за оной. Первый мнит себя вполне аристократом, а второй - героем детской сказки. Сплошное помешательство. А еще получается что Сансаниэль здесь не один, а в компании безумца. Еще лучше.

–Не знаю, о чём вы хотели со мной поговорить, лорд Дарксоул, но предлагаю это отложить на потом.

— Определенно позже.

И снова хорошо бы уличить особо активных в срыве задания, но натренированный в подобном мозг потомка дроу сразу же напомнил как тот сам размышлял о том чтобы захватить и допросить одного из гоблинов. А зря. Мало того что по сути приписал себя к активистам, так и сделал это слишком поспешно. Спутники еще не готовы слышать Дарксоула. Но так уж и быть, он попытается еще раз донести до них голос "здравого смысла":

— Мы прошли по грани, и все еще способны закрепить этот провал. И чтобы сохранить и передать те знания, что удалось собрать, нам стоит не останавливаться до самой стены. Если сможем.

На слова о богах Дарксоул ответил лишь ухмылкой. Иным удостаивать Мелиссу, принявшую на себя удар за молчание других, настроения не было. Да и развивать эту тему со стороны полудроу было бы неблагоразумно, ведь его покровитель не отец, но сын, Лорд под маской... Полуэльф бросил колкий взгляд на Шемфорта... Нееет! Точно нет. Не стоит сходить с ума. Просто слишком тяжелый день.

Сансаниэль в попытке убрать испарину провел ладонью по своему лицу, и с отвращением обнаружил на ней остатки гоблинской крови. Чертов дикарь, ну кто сражается палкой?! Достав носовой платок, украшенный зелеными с темным полосками, чародей принялся остервенело оттирать со своей физиономии алую жидкость, следуя за Битрис. А ведь он то едва понимал в каком направлении Стена, благо та воистину большая, и промахнуться было бы сложно. Но в оценке расстояния плавал полностью. Они шли все время на юг или петляли? Аристократу пришлось нехотя признать что в этом он по большей части зависит от спутников. Женщины явно лучше ориентировались в этой местности.

Саймон отсутствующей задницей чувствовал что налаживаемые между ним и его будущими кожаными руками дружбу и сотрудничество стоит закрепить. Так часто бывает, что совместно нажитые и так же пережитые противоречия сближают. Как в таверне, когда двое сперва подерутся, а потом вместе делят бутылку и становятся корешами. И сейчас за мелких пездюков стоило по хозяйски вступиться.

— А ну ша. Пшли вон отсюда.

— Чумба, ну чего ты мелких гоняешь? Они норм ребята и знают что делают. Там же лежит важная, эта самая...

Плут попытался взглянуть в шкаф, но споткнулся о налитые кровью глаза Люца:

— Эээ, не горячись ты так! Мы ж считай на одной шконке.

Медь миролюбиво поднял руки перед собой, но заметил что в одной из них все еще держит острую кость, которой не так давно сам гонял непослушные культяпки. Однако быстро спохватившись пройдоха увел опальную руку за спину, дабы спрятать от взгляда вурдалака. Только вот голые кости оказались не самым хорошим укрытием, о чем скелетик как-то не подумал.

К моменту, когда Персиваль дочитывал письмо, его лицо озарила искренняя улыбка. Приятно когда призраки прошлого являются в такой воодушевляющей форме. Старушка Нэйра! Сколько лет, сколько зим. Сколько за это время было приобретено и утрачено. Отогнав нахлынувшую волну ностальгии мужчина идеально ровно сложил лист пергамента пополам и спрятал во внутренний карман.

Значит конкурс талантов. Судя по ограничениям - на акустическую тематику. И это хорошо. Не то чтобы Персиваль позиционировал себя как музыканта или обладателя роскошного бархатного голоса, но слух у него был отменный, можно даже сказать что абсолютный. И ноты он так-же знал, пусть и пытался скрывать это до последнего. Возможно, сложись судьба иначе, из него получился бы отменный, нет, не исполнитель, а, что довольно символично ввиду предпочитаемого им тонкого и острого оружия, дирижёр! О да, уверенные и выверенные взмахи, наполненные решительности и определяющие гармонию всех аспектов оркестра, объединяющие какофонию разрозненных звуков в единое эстетичное произведение, достойное того именоваться искусством, было бы ему по силам. Но Перси выбрал другой пусть. Путь циркача, бойца, а теперь - авантюриста.

Безусловно, некогда рыжий трюкач отзовется на зов. Безусловно, но на своих условиях. И сделать это необходимо было во всей красе, несмотря на то в каком социальном положении он сейчас находился. Появляться на сцене нужно с блеском, а что до этого творилось в кулуарах значения не имеет. В своем "блеске" лысый мужчина был уверен. Но нужна мало-мальски достойная свита. Это, определенно, Джиневра, и... Если бы напротив барда сидело два Куариона, Сопрано бы использовал слово "ребята". Если бы два Шеогората - "мужики". А так, пришлось искать что-то усредненное:

—Джин, парни, как насчет поразвлечься? Все включено...

Ведь это так работает: написанное пером, не вырубишь топором. Тем более у Перси и топора то нет, да и платить за кого-то, включая самого себя, достопочтенному Сопрано никогда не улыбалось.

— Тогда, как окажемся в безопасном месте, забацаем. – Саймон понимающе кивнул Шарифу, после чего отправился в сторону выхода. Или того, что он считал выходом.

— Бгг, питомцы. — Шутку с долей шутки Рейды не поддержать было слишком грешно даже для нежити, да и тон задала она отличный. Оптимистичный: судя по всему это именно то, чего сейчас не хватало их полумертвому отряду. Правда, приписав этот незавидный статус ладошкам Головня поставила им в добавок и смертный приговор. Фред не даст соврать.
Саймон остановился перед культяпками, выразительно выпятил пустые ребра и заголосил нарочито командирским тоном:

— Рукотряд, ровняйсь! Смирно! Кругом! Вольно. За мной пальцем марш!

Перечислив все отозвавшиеся на зов памяти команды плут толкнул дверь и зашагал вперед неумело пародируя солдатский марш: что поделать, опыта такого у него не имелось. Зато цокал костяными каблуками Медь вполне неплохо: клац-клац!

Кровь гоблина, тяжелыми каплями оросившая лицо полуэльфа, вывела того из забытья. Мозг перезагрузился, и сознание с новыми силами принялось впитывать в себя все окружение. Так появилось понимание что Санс был в шаге от смерти. В гоблинском шаге, так любезно предотвращенном усилиями болотного дикаря. Потомок дроу едва не сказал "спасибо", в последний момент проглотив все слова. Нечего демонстрировать слабость где попало и перед кем попало, так низко ни один Дарксоул еще не падал. Он все контролировал, и точка. Тем более его призванный змей продолжал сражаться, и теперь, за неимением иных целей, неспешно поплыл к ближайшему гоблину.

Беглый осмотр поля брани заприметил и продолжавшую сражаться Мелиссу, которая в паре с Шемфортом добивала одного из гоблинов, и упавшую вдалеке Керли. Взмах посоха, и морозное плетение легко ложится, отправляясь в сторону ближайшего врага, нанося как ожог холодом, так и приводя в негодность оружие. Из обледеневшего лука не особо то и постреляешь. Если гоблин не совсем глупец - то убежит. Сансу не нужна его жизнь.

— Проклятье. Она там жива? Забери ее. — Дарксоул бегло кивнул Игургу, указав в сторону рыжей спутницы, после чего прокричал уже в сторону остальных: — Нужно уходить! Мы заигрались.

"Вы". Сансаниэль хотел сказать "вы". Обращаясь исключительно к тем недальновидным смельчакам, кто превратил разведку в побоище. Только вот готов ли аристократ переложить всю ответственность на своих спутников? Как оказалось - нет. Проклятье.

Закончив с демонстрацией мощи и могущества Саймон попытался выдернуть руку из банки. Но теперь ему эту самую мощь и могущество решило продемонстрировать само содержимое банки: три сплетенные руки напрочь отказывались проходить сквозь ее горлышко. Медь дернул раз, медь дернул два, и не рискнул дернуть третий раз. Остаться с одной рукой вместо условно четырех ему не хотелось от слова совсем.

Тяжело выдохнув, насколько позволяли симулировать этот процесс его отсутствующие легкие, пройдоха с размаху треснул банкой о стену, после чего вытащил из межреберного стыка заостренную кость, и армейским хватом занес ее над обнаглевшими руками:

— Если, когда я досчитаю до пяти, на моей кости все еще останутся останутся ваши пальчики, кто-то станет культяпками. Раз... два...четыре...

Перестрелка внезапно перешла в поножовщину. Занявшийся стрелой Санс явно не ожидал что враг решится на сближение, потому в качестве реакции лишь инстинктивно попытался закрыть лицо рукой. Но лезвие прошло ниже, оставив после себя жгучую боль и привкус крови во рту. На какое-то мгновение все сомнения покинул полуэльфа: он видел лишь удаляющегося обидчика, и ощущал гнев и желание отомстить. Покарать. Убить. Изничтожить. Рывком, сопровождавшимся новыми болевыми ощущениями в плече, чародей бросился за ним в погоню. Мир вокруг плыл и пошатывался, но Санс бежал по пятам, отдаваясь инерции, на ходу подготавливая боевое плетение. Побледневшие губы прошептали:

—Naasha.

Запрещенная магия, тайные знания дома Дарксоул. Плетение последней инстанции. В здравом уме Сансаниеэль трижды бы подумал о его применении, но ярости в моменте оказалось достаточно чтобы почти на автомате воспроизвести разрушительное заклинание. Ладонь потомка дроу покрылась морщинами, а пальцы увенчались острыми когтями, и стала походить на лапу ящерицы. Но, как-будто этого было мало, из нее исходило зловещее кислотно-зеленое сияние, не сулящее гоблину ничего хорошего. Маг уже настиг свою цель, осталось лишь протянуть руку и вонзить когти в живую плоть, а дальше плетение сделает все само. Но волна боевого ража отхлынула так же внезапно, как и накрыла чародея до этого, забрав вместе с собой всю решительность.

Санс не смог. Ни обучение в академии, ни поучения наставников, ни уничтожение эхинопса и упокоение графа Бернулли не подготовили молодого полуэльфа в достаточной мере к тому, что происходило сейчас. Ведь это, по сути, было его первое, настоящее сражение. Ведь отнять жизнь с расстояния оказалось много легче, чем сделать это вплотную, буквально своими руками. В боевом ступоре он остановился, замер, не в силах завершить начатое. Говорят, в первом бою это довольно частое явление. Говорят, что мало-кому после него достается второй шанс. И снова призванная ранее змея оказалась расторопнее своего хозяина. Прошмыгнув мимо Дарксоула она вцепилась своими клыками в ногу убегающего гоблина, игнорируя его колебания.

Истребление местной нечисти началось несколько быстрее планов Императора. И все бы хорошо, не намереваясь эта нечисть истребить разведчиков в ответ. И хорошо было бы сидеть в кустах да отстреливаться от мерзких животных, но гонор снова и снова гнал молодого полуэльфа на передовую. Он уже забрал свою первую душу. Совсем первую: до этого Сансаниэлю не доводилось убивать. Прискорбно, что жертвой оказался жалкий гоблин, но зато смерть этого животного не могла пробудить в сердце аристократа ни капли сомнений и сожалений. Увидев падение синевласки потомок дроу проклял свою безрассудную наивность: эхинопс так и не научил странников что никому по эту сторону стены верить нельзя. За исключением тех, вместе с кем ты сюда явился. Быстрый взгляд направо, в сторону вороньей девы. Как ни странно, но сейчас эта лгунья казалась единственной, кому он мог доверять.

— Jälgi seda inimest maskis! — Эльфийский. Надежда на то, что не все смогут понять, но если чародей рискует разделить участь Мелиссы, то неплохо было бы иметь какое-никакое прикрытие.

Сансаниэль продолжал бежать вперед, выкрикивая слова плетения:

—Pancatva! – Взмах тростью, и в сторону двух ближайших гоблинов отправились струйки разъедающей плоть жижи. Распыляясь в воздухе редкими сгустками они вряд-ли смогли бы причинить серьезный вред этим крысиным детям, но зато должны были покрыть обоих.

— Nagaм. – И второе слово было не столь громким, но более решительным. Битва предстояла серьезнее, чем предполагал Дарксоул, и опаснее, чем он хотел бы. Жаль, что он не успел восстановиться после дома Бернулли. Очень жаль, что он потратил часть своих сил на лечение безродного калеки. Но силы еще оставались, и выложиться заклинателю предстояло на полную. Над телом Мелиссы возникла уже знакомая некоторым спутникам призрачная кобра, будто защищая тело девушки. Волшебная, неестественная змея грозно, пусть и беззвучно, разинула пасть на ближайших охотников, демонстрируя свои зубы, и в выпаде бросилась на одного изних, буквально тараня собой.

Пока все делали емкие и не очень замечания, выясняли отношения и вообще занимались всем, чем угодно, лишь бы не помогать Саймону, тот продолжал сражаться. И пока проигрывал в противостоянии с ожившей рукой. Но бой не война, и последнее слово еще не было сказано. Возможно пятипалая скотина таки догадалась что плут намеревался ею делать, но отношения у них продолжали терпеть глубокий кризис.

И, дабы остудить ее пыл, но по факту просто не найдя идеи получше, Медь зубами отпер крышку удерживаемого сосуда и окунул в него свою костлявую руку вместе с вцепившимся в нее кожаным придатком, несколько стеснив ни в чем не повинного перед ним местного обитателя.

— Как тебе такое, шкура неблагодарная? А? А? Нравится?

Сансаниэль пребывал в слегка приподнятом настроении. Сперва один камень свалился с плеч, теперь вот подарок в виде неотесанного наследного маркиза и под стать ему дикаря. Не то чтобы спутники были потомку дроу не по душе, но он решил что если судьба разыгрывает вкруг него комедию, то стоит наслаждаться ею вовсю.

— Это… точно гоблины?

— По крайней мере они безобразны. И походят на гоблинов.

— Если мы подберёмся поближе, возможно, сможем увидеть какие-​то детали.

Существа у алтаря не казались отпрыску дома Дарксоул чем-то достойным подобных предосторожностей: мелкие, нелепые, почти животные. Еще и едва превосходят их числом, что при их габаритах и превосходством назвать можно лишь с огромной натяжкой. Единственно что всех махом уложить может оказаться проблемой - одного промаха будет достаточно чтобы оставшийся начал голосить. Полуэльф прищурил взгляд и перевел его на Керли:

— Если мы поймаем одного, твой зеленый друг сможет его расспросить? Вроде как они одной породы. Почти.

Не дожидаясь ответа от девушки Сансаниэль сам обратился к Игургу:

— Твоя. Понимать. Язык. Гоблинов... эмм. Вопрос.

— Ну что, вспмнили?

— Керли, ну что ты. Дай мсье виконту еще немного времени. Это же не клинком махать, а вполне себе трудоемкий процесс.

Впрочем, едкие комментарии оказались едва ли единственным из того что полезного смог предложить аристократ в этой ситуации. Кажется, диковатый полуорк так же комфортно чувствовал в этой глуши, как и его спутницы. Вот пусть они черновой работой и занимаются, пока судари скучают в ожидании новостей.

— Рейда, не истери. — Последнее что успел сказать Саймон перед тем как его неожиданно да негаданно накрыло волной чертова пламени. Медь не среагировал. Кости его почернели, покрывшись копотью, и боль пробрала будто изнутри. Но как будто этого было мало, чтобы пошатнуть напускной оптимизм скелета, его веру решили испытать и иным способом.

Рука, которая из плоти, кажется, не оценила как лихо он шлепнул ею по черепку и решила... Саймон понятия не имел, что она там себе решила, но результат ему не понравился. Он принялся махать теперь уже лишней конечностью, пытаясь сбросить ее с запьястя. Вмеру, чтобы не уронить резервуар со второй живой рукой, плут отчаянно взывал ко всем с призывом о помощи:

— А-а-а, сука! Уберите это от меня!

Стараниями персонала таверны драка была прекращена в зародыше: местный вышибала свою работу знал хорошо, и быстро поставил зачинщиков на место. Возбужденные посетители в этот раз остались ни с чем, и атмосфера начала возвращаться к привычному расслабленному состоянию. Персиваль повернулся к своим соратникам и заново начал свой рассказ:

— Так вот. Я осел в небольшом провинциальном городишке, и нанялся в заведение где проводились постановочные бои. Больше театр, нежели арена, но скажу я вам, что для того чтобы нанести эффектный и безопасный удар мастерства требуется не меньше, нежели для для удара и эффектного, и эффективного. Там я и отточил свои навыки владения шпагой, благо, очень хорошо сказался мой предыдущий, цирковой, опыт. Именно благодаря тем денькам у меня и выработался этот неподражаемый стиль в фехтовании.
Но всему приходит конец, и решив двигаться дальше я подался в соседнее поселение, где и арена, поединки проводились настоящие. Не смертельные, разумеется, а с затупленным оружием. Но тем не менее страсти там проходили нешуточные, и на каждый мало-мальски значимый поединок собирался полный зал, а ставки могли доходить до облаков. Вернее, так мне казалось в те менее зрелые и искушенные годы. И вот я, зеленый новичок в этом деле, решивший заявить о себе, явился к распорядителю, щеголяя копной отросших уже к тому времени рыжих волос. Мне необходимо было выбрать сценическое имя, ведь работа с публикой в этой сфере не мене приоритетна нежели сама победа. На первый бой я меня представляли как Огненного Петуха. И едва не проиграл, лишь за счет большей выносливости осилив своего более возрастного противника, дотерпев до того времени когда он уже не сможет держать клинок. Второй поединок прошел более гладко, а в третьем я победил и вовсе играючи. Мне казалось что я нашел свое место: никто из соперников не мог оказать достойного сопротивления, и я даже мог позволить себе затягивать поединки дабы более изысканно финишировать противника. Слава о непобедимом Огненном Петухе гремела вовсю, на поединки собирались полные залы, а я купался в потоках всеобщего обожания. Это, в частности, поспособствовало моему знакомству с двумя дочурками управляющего местного заведения, прелестными близняшками - Сири и Селеной. С Сири, стоит упомянуть, ибо это тоже часть истории, знакомство у меня задалось довольно близким.

Персиваль снова наполнил свой бокал, поддавшись приятным воспоминаниям. У всех они были, хорошие деньки, и сейчас бард делился своими.

— Так вот, победа следовала за победой, и настал час когда меня решили выставить против местного чемпиона, лихого хобгоблина по имени Иерихон Белый Волк. Чемпионский поединок, со всеми вытекающими почестями. И в преддверии этого, как тогда казалось, чрезвычайно важного события, ко мне явился таинственный посетитель. Он заявил что представляет весьма влиятельного человека, пожелавшего сохранить инкогнито, и в приватном порядке сделал мне довольно неоднозначное предложение. Он потребовал чтобы я проиграл. Настоятельно так потребовал, тоном, который не потерпит возражений. И в качестве компенсации предложил весьма солидное вознаграждение.
Я, разумеется, пытался отказаться. Заявлял что это будет бесчестно по отношению к публике и противнику, но его ответ словно окунул меня в студеную воду. Гость с улыбкой пояснил что все мои предыдущие противники получали аналогичное предложение, что меня специально "готовили" к этому поединку, и что выбор у меня состоит только между деньгами и крупными неприятностями. Он был довольно красноречив, а я находился в смятении от осознания того факта что все мои победы, за исключением самых первых, не стоят ничего, и противники сами позволяли заканчивать бои в мою пользу. Не устояв перед доводами посетителя посетителя я смалодушничал и капитулировал.

Бард закончил фразу слегка печальным тоном, и прервался на очередной глоток обжигающего напитка. И все таки глаза его по прежнему горели, предрекая что развязка все еще впереди.

— Но иногда судьба играет с нами свои безумные шутки. На пути к арене вашего покорного слугу поймала Сири, и пожелав удачи, прямым текстом намекнула что за победу меня ждет особое вознаграждение. Забавные бывают прихоти у близняшек. Ну, вы поняли. – Лысый мужчина самодовольно улыбнулся. – В самом начале боя хобгоблин осознал что бой пройдет не по заложенному сценарию, и его соперник настроен решительно. Ведь стоит ли говорить что я дрался как лев львиный. Стоит ли говорить что это был один из лучших моих поединков за всю жизнь, а мои старания на ристалище сопоставимы лишь со стараниями Сири и Селены после него. Так или иначе, выронив оружие из окровавленных ладоней и замерев от ощущения концов моих шпаг у его шеи, Иерихон пал.
А на утро начались последствия. Разбудившие меня близняшки, перебивая друг дружку, рассказывали что под покровом тьмы неизвестные разнесли комнату, которую я снимал. Мое ночное отсутствие стало моим же спасением. Но, как будто этого мало, городская стража всюду искала некоего рыжего шпагиста, чем-то серьезно провинившегося перед подестом. Очевидно, с города нужно было бежать. Но как это сделать, если у стражи есть твое описание? Разумеется, сделать его неверным! Сири и Селена с помощью бритвы избавили меня от угрозы быть опознанным, и я благополучно покинул город. Ведь когда ищут ярко-рыжего, кто обратит внимание на лысого? Так я вышел на большак имея при себе две затупленные шпаги, веру в светлое будущее и намерение подольше не возвращаться в эти места.
И да, волосы после этого я снова отрастил, и снова избавился от них в результате занимательнейших событий, но об этом в другой раз.

Шустро, очень шустро семеня своими короткими ногами Фредерик побежал вперед, прямиком к карете. Подтянувшись на одной руке, ибо вторая была занята смертоносной розочкой, Бракхт оказался на крыше транспортного средства. Будь то стратегическая попытка занять высоту либо же уже привычная по боям в таверне необходимость работать на публику, но иного варианта он и не рассматривал.

— По одному, суки! — Заорал на врагов боевой дварф, а потом довольно невежливо указал пальцем на двух ближайших, добавив немного презрения. — А вы, чепушилы, вдвоем можете.

Иногда вывести врага из себя - это тоже боевой маневр. И в этом была часть его, передовика, работы: отвлечь внимание на себя, дабы Сокол и подобные ему бойцы смогли раскрыться на полную.

 — Нет, не можем, — чётко произносит женщина, смотря молодому человеку в глаза, — наличие гоблинов – полбеды. На том парне был трупный яд и если его судьба меня мало волнует, тот факт, что здесь водится что-​то... способное превращать людей в зомби одним укусом, — она выдерживает паузу, — и оно заодно с маленькими гнидами, думаю, нам стоит выяснить, что это за херня.

Сансаниэль Дарксоул прищурил взгляд, впившись им в Битрис. Он пытался подобрать те самые неопровержимые аргументы, способные указать синевласке на ее место в определении планов, и, скорее всего, озвучить их в особо язвительной манере. Но не смог. Потому что женщина, внезапно и к безграничной досаде аристократа, оказалась права.

— Значит трупный яд. Занимательно. – Процедил полуэльф, хотя, судя по тону, прозвучать это должно было как "ах ты ж мстительная змейка". И ведь даже не упрекнешь в сокрытии информации: потомок дроу сам обезоружил себя, решив ранее не посвящаться спутницу в свои личные наблюдения. – Вынужден признать, Мелисса, ты, несмотря на пробелы в образовании, иногда демонстрируешь незаурядную проницательность. И я склонен согласиться с твоим предложением: подобное стоит выяснить.

–Ну тогда нам по пути. С теми двумя позже переговорю.

Ваэрон, сын Кореллона, да они же понятия не имеют где находятся и куда им идти. Потому и норовят приклеиться к счастливо подвернувшимся спутникам. Ну хоть хватило ума не заявлять об этом прямо. Не то чтобы Санс сам ориентировался в их текущем месторасположении: последние несколько часов он как утенок шел по пятам Мэл и Керли, полностью доверившись женщинам. Но. Это. Другое.

А так, ну не откажет же Дарсксоул какому-никакому, но представителю благородного рода в просьбе поделиться своими проводницами. Хотя стоит, конечно же, сразу распределить некоторые роли, дабы обезопасить себя от недоразумений в будущем.

— Хорошо, Виконт. Но вынужден предупредить что помимо этой внеплановой вылазки нам предстоит еще проверить две деревни, и лишь после этого мы сможем вывести вас к стене.

— Мэрит. Горд. Будет. Игург. Рад. Ученица. Цела. Болото. Помнит.

— Вы... знакомы? — Звучало не то с насмешкой, не то с осуждением. Полуэльф с явным интересом ожидал реакции вороньей леди. Сколько еще секретов хранит она в своем колчане?

—Лорд. Что. Это?

Вопрос орочьего отродья, королевского верноподданного сомнительного происхождения слегка смутил аристократа. Дикарь дикарем, чего с него взять? Оставалось лишь отмахнуться в надежде что тот не будет слишком назойливым.

— Вождь.

—Простите, где я мог слышать Вашу фамилию?

Еще совсем недавно Санс высмеивал невежество Мелиссы после аналогичного вопроса, и теперь испытывал некоторое чувство дежавю, а так-же крепко утвердился в мысли что урожденного Шемфорта пытались "слить". Тот казался уж слишком смелым для разведчика, и раз он уже потеряли половину отряда, то, вероятно, задумка отца-Маркиза имела все шансы на успех. Возможно, стоит оказать этой семье медвежью услугу и попытаться сохранить жизнь наследнику? Подобная перспектива позабавила чародея.

— Вероятно на уроках генеалогии. Уверен, в славном доме Шемфортов, помимо обучения тому за который конец клинка стоит браться, проводилось и нечто с похожим названием.

–Ну хорошо. Допустим, куда делись те двое – с этим мы разобрались. А вы-то куда и с какой целью направляетесь?

— Рады внести немного ясности в ваши будни, виконт. – Как бы Сансаниэлю не хотелось с серьезной миной заявить что они с дамами просто совершают полуденную прогулку к озеру с целью покормить уток, но в издевках над вышестоящим ноблем особо остро требовалось соблюдать границы дозволенного. – А мы в том самом направлении, которое указала моя прелестная спутница. По королевскому заданию.

Дарксоул замолчал, с предвкушением продумывая очередную колкость в адрес Шемфорта. Потомок дроу отдавал себе отчет что наслаждается возможностью самоутвердиться за счет наследного маркиза не в то время и не в том месте, но ничего поделать с потаканием своим слабостям не мог. Благо, полуэльф отвлекся на мысль более насущную и практичную.

— Хотя, погоди, Мелисса. Если информация о живых, настоящих гоблинах подтвердится, а в слове Виконта я усомниться не посмею, то вся затея с их выслеживанием становится излишней, и мы вольны вернуться к первоначальной цели.

Саймон так легко не сдавался и соглашаясь на любые начинания продолжал донимать Шарифа своим наболевшим:

— Дооок, ну скажи ты, можно же приделать? Елду здоровенную, чтобы как раньше была? А? Ну Док?

В первой комнате можно было вооружиться, чем Медь и занялся. По примеру Люца он подобрал с пола осколок стекла, размашисто махнул им, потом проткнул воображаемого противника, и довольно принялся искать еще остряшек. Насобирал пятерню, после чего встал вопрос о их размещении. Камни, натирающие тазовые кости, были отправлены в хлам, но выемки из под них под обновочки не подходили. Карманов, как и раньше, не прибавилось, но зато плут, кажется, начал принимать прелести своего нового тела. Первый осколок оказался крепко зафиксирован на стыке двух костей, за ним еще один, и еще. Так до второй комнаты пройдоха добрался видом смахивая на сильно исхудавшего да облинявшего дикобраза.

Коллекция дланей во второй комнате сперва просто позабавила скелета, и он даже весело постучал по аквариуму второй руки. Но внезапная догадка озарила пустую черепушку безумной и отчаянной идеей.

— Слушайте, а ведь так можно и назад человеком собраться?!

Не дожидаясь ответа на риторический Медь откупорил экспонат и запустил туда свою руку, пытаясь поймать местного банкожителя, да насадить на свою костяшку. Как перчатку. Ничего личного, просто вопросы оживания.

Санс сделал шаг вперед, поравнявшись с Мелиссой. С трости, которая была опущена змеиной головой вниз, упала капля - сейчас там клубком собиралась разъедающая плоть жидкость. Только вот повернута она была чародею за спину, дабы не провоцировать лишний раз возможных врагов. Едва шевеля губами, дабы слова не покинули их небольшую компанию, потомок дроу обратился к спутницам:

— Наследник Маркиза послан в разведку? Бред либо безумие.

"Либо от бестолкового приемника решили избавиться самым что ни на есть благородным способом. В пользу кого-то более подходящего. " – Сразу же заняла свое место догадка, которую, впрочем, чародей озвучивать не спешил, ибо любая сохраненная информация может оказаться твоим преимуществом. В случайности он не верил, и второй раз за короткий промежуток времени встретить живых по эту сторону стены ему казалось крайне подозрительным. Благо - не только ему. В целом сейчас как-то остро и даже непривычно сыграло чувство полуэльфа, разделяющее своих и чужих. И как бы это странно не звучало но обе девушки явно оказались в первой категории. И все таки старый мир, мир, который еще пару дней назад был для аристократа обыденностью, и теперь казался чем-то далеким, внезапно стребовал своего.

— Лорд Сансаниэль Дарксоул. — Последовал легкий кивок, рассчитанный на то чтобы его нельзя было в случае чего обвинить в неуважении. — И где же ваша свита, виконт?

— Кажись поспели.

Дварф задумчиво вертел в руках пустую бутылку, которую нужно было бросить на обочине как соответствующий знак для каретожителей. Судя по количеству и пестрости преследующих в передрягу те ввязались нехилую. Оно и не мудрено что бежать пришлось что есть духу, с такой оравой еще попробуй совладай. Вероятно, на их месте Фред бы тоже побежал: по молодке, лет эдак до пятидесяти, был у него подобный опыт, гонять по узким улочкам от городской стражи. Дааа, был время. Но и сейчас неплохие деньки.

— Ну шо, хлопцы, наш час настав. Авось сегодня и отметим. — Боец потянулся, разминая плечи, и смачно хрустнул шеей. Следом раздался звук бьющегося стекла и на землю посыпались осколки: Фредерик Бракхт готовился вступать в бой.

Путь к побоищу Арчибальд провел паря рядом с каретой, несколько поднявшись вверх, дабы обезопасить себя от дорожной пыли. По официальной версии - чтобы не тратить время на выгрузку в случае пусть и предвиденных, но крайне нежелательных обстоятельств. По неофициальной, и по совместительству настоящей – ему необходимо было подумать. И в отдалении от всех, рассекая лицом потоки освежающего ветра, противостоящего палящему солнцу, делать это было комфортнее.

Мей так и не озвучила свое решение, и Кастерли ничего не оставалось лишь как надеяться что она приняла его предложение, и разведывала местность невдалеке. Молодой человек догадывался что попытки поймать ее след в воздухе отдают безнадегой, и восточная воительница уже далеко впереди, но, поскольку не мог знать наверняка, вынужден был просто плыть по течению. Ведь незнание - не аргумент. И все же в одном она была права: группе нужен лидер. Пресловутый дух авантюризма всем им не раз играл на руку, но если они действительно хотят попасть в высшую лигу, его стоит обуздать. Инициативность должна уступить расчету, а эффективный хаос - педантичной слаженности. С этим решено, но вот кто готов будет принять это бремя? И кому его можно будет доверить? Свою кандидатуру, как и девушек, калека отбросил. Нет, мир знает достаточно много примеров когда и те и другие добывались успеха в подобных начинаниях, но это были скорее исключения в подобных тенденциях. Разве что Вейгела, маленькая женщина с большой тенью, смогла бы совладать с отрядом, впрочем, и в своих способностях аристократ был уверен. Но и рыжая хафлинг, и прикованный к коляске человек бросали бы тень на остальных членов группы. Ведь есть вариант получше. И это не Оравер: при всем уважении к дварфу Арчибальд считал его в первую очередь исполнителем, пусть и надежным как гномий механизм. Но вот что касается Эдварда... То Арчи находил его качества достаточно подходящими для роли координатора. Осторожность, взвешенность и практичность - то, что сейчас нужно предприятию. И пусть Граффен не обладал инициативностью иных членов отряда, он был тем, кто им нужен. Ведь вернее всего властью распоряжаются те, кто не жаждет ее. Решено. Осталось лишь найти подходящий момент.

***

По прибытии на место лицо и без того бледное лицо Кастерли стало подобно мелу. Значит худший вариант. На Эвелину волшебник даже не смотрел. Возможно, сейчас и было самое удобное время для тирады "я же говорил", но молодой человек не видел смысла в подобных игрищах. Теперь уже очевидно что Кунг выбрала вариант Гринтауер, и очевидно, что одной лишь разведкой не обошлось. У нее оставалась едва ли не половина времени, затраченная основными силами на дорогу, и, раз она не вернулась обратно к отряду, то теперь героически и в одиночку выслеживала вероятного неприятеля. Только вот герои-одиночки живут долго лишь в детских сказках. Впрочем, единственная эмоция, которая сейчас преобладала в сердце колясочника, являлась сожалением, связанным с тем что он не сумел подобрать более убедительные слова час назад. А теперь и эту эмоцию стоило отбросить.

Абстрагировавшись от вида трупов, своих сомнений и разочарований Арчибальд неспешно парил сквозь перевернутых карет и разбросанных тел, полностью погрузившись в себя и одновременно с этим расплывшись в окружении. Все звуки в голове мага притихли пока он пытался восстановить картину происходящего. Самые маленькие шажки, сложив которые с помощью логических законов в единую цепь можно было понять прошлое, начали занимать свои места...

— Он самый, большей частью. — Ответил Саймон, подбросив в воздух и поймав связку весело звякнувших ключей, да непроизвольно почесав второй рукой ребро. С внутренней стороны. И зрелище это было, прямо скажем, довольно неоднозначное, способное вызвать как дикое чувство неправильности происходящего, так и рвотные порывы у особо впечатлительных.

— А браслет снять, или так и надо? — плут указал на обездвиженную кисть, на которой болтался кусок стены на цепи в качестве сувенира.

— Люц Салем? Ты то мне и нужен. — Задорно проклацал скелет. Будто целая вечность прошла с того момента когда впервые прозвучала эта фраза. Повернувшись снова к доку, пройдоха все таки уточнил, перед тем как освобождать, с легкой руки Рэйды, второго любителя пожестче. — Он... норм?

Глубоко внутри молодой Дарксоул ликовал. Дочурка начала демонстрировать свою независимость от мамочки? Значит яблочко раздора сработало, и теперь потомок дроу получит возможность скрытно подталкивать троицу к нужным ему решениям. А там недалеко и момент когда они открыто признают его власть.

— Потому что дварф в бреду и вряд-ли способен сейчас отделить свои кошмары от фактов, особенно что касается деталей. А так да, драка нам не нужна, лишь разведка. Мой магический потенциал немного истощен, и в затяжном бою я не смогу долго сдерживать неприятеля. Раз у нас теперь нет обученного торговать лицом вояки.

Ведь это еще не все. Теперь нужно понемногу, чтобы не бросалось в глаза, очернять Хрогмара. Дабы, когда группа вернется назад и появятся намеки на ее доукомплектацию, кандидатура дварфа нашла отторжение и у остальных членов отряда. Керли в этом плане выглядела особо перспективной. Ей можно пойти и на небольшие уступки.

— Прошу. — Санс пропустил девушек вперед. Он шел следом, аккурат между ними, и пытаясь не разрывать дистанцию слишком сильно, дабы не создавалась иллюзия будто он прячется за юбками. Нет, он сопровождает: так игра на публику требовала своей реализации даже в тех местах, где эта самая публика отсутствовала.

Сансаниэль с трудом сдерживал улыбку, пытаясь сохранить внешнюю невозмутимость. Разумеется такой поворот был просто подарком судьбы для его самолюбия. Пусть внешняя угроза и становится более опасной, но зато внутренняя канет в лету. Если, конечно, синевласка все-таки не всерьез намекала на возможность отравления. Хотя за что? Хлебцы все еще не может простить?

Разумеется, полуэльф хотел бы что-то сьязвить, но в этот раз смычок от скрипки недовольства перехватила воронья леди, не особо сковываясь при этом в выражениях. Представить только, а ведь еще вчера она вполне сносно играла роль благородно воспитанной дамы. Да так что на какое-то мгновение даже заставила сомневаться Дарксоула, что теперь кажется даже смешным.
Теперь же потомку дроу не оставалось ничего как выступить в роли поддержки. Санс находил это немного унизительным, но удержаться не смог.

— Без сомнений. По крайней мере у нас остались вороны.

Что касается гоблинов, то чародею в это все верилось не особо охотно.

— Похоже на горячку. Представить не могу как гоблины смогли бы выжить в этих землях. — Повернув голову к Мелиссе и вскинув подбородок он изрек свой вердикт. В полуприказном тоне. — Считаю что нам стоит проверить эту информацию. Это очень сильно изменит наше представление о диких землях.

Обнаружив новую дверь Медь решил вернуться за Рэйдой, дабы слишком не растягивать их и без того оскудевшую группу. Да и вовсе, несмотря, казалось бы, теперь уже на полную автономность относительно внешнего мира, плут чувствовал себя особо одиноко. Он буквально нуждался в ком-то, кого считал бы своим, кто мог бы пошутить по потерянные яйца. Это, конечно, яйца не вернет, но лучше способа почтить их память Саймон придумать не смог.

— Пссс. — Саймон попытался привлечь внимание — Там странный коридор в виде петли и дверь на конце. Нам точно туда, погнали.

Что бы не происходило на другом конце коридора, но оно явно играло скелету и зомби на руку: под шумок самое оно дать деру. А там уже можно будет и разобраться что к чему, и кто за это заплатит.

Каждому известно что горбатого только могила исправит. Но на Саймона не действовала даже эта панацея: его манера лихо бросаться в бой преследовала плута даже после собственной кончины. Возможно (почти наверняка) Медь толкала вперед угасающая надежда стыковаться с Доком, признанным экспертом по труппам и скелетам в частности. Может, все еще возможно исправить... Ну или хотя бы частично, по ключевым местам. Месту. Таки приделать, и чтобы работало.

— Пизда рыжему! Погнали, я его задержу. — И пройдоха рванул вперед, гремя костями и держа на изготовке такой же костяной кинжал.

Ох уж эти бабы.

— Да ладно тебе корчить рожи. Я, конечно, согласен что для мира это невосполнимая потеря, но...

Саймон сложил ладонь в характерном жесте: три пальца, безымянный, средний и указательный, вместе.

— ...но все равно, пока у меня осталось вот это, – Скелет безнадежно попытался облизать их, и не отводя глаз от Рэйды отправил костлявую руку новоявленную дыру. — Я остаюсь как мужчиной, так и взломщиком.

Работа вслепую имела некоторую прелесть. Прелюдий ради пройдоха провел пальцами по замочной скважине: осторожно и даже нежно. Внутрь, правда, несмотря на то что отсутствие плоти сильно сказались на толщине, вошел только один из них. Прорабатывать механизм, не используя специальные инструменты, было слегка непривычно, но новые ощущения окупали все с лихвой: без посредников точно лучше. Плут теребил внутренний цилиндр, выискивая ключевую точку...

— Хороший замок. Ольга на этом месте уже начала бы вопить.

Вскоре раздался щелчок, и в воздухе повисла неопределенность: толи замок закончил сопротивляться плуту, толи сам плут переусердствовал и сломал один из своих пальцев...

Плут "открыл" глаза. Какой-то хруст и неприятные ощущения где-то в области икры вывели его из забвения.

— А-а-а, блядь! — Ржавый увидел как мышиный скелет грызет ЕГО кость. Которая выше ступни и ниже колена. Тот факт, что ранее его нога выглядела несколько иначе пока не смущал пройдоху: подобная мысль еще просто не посетила его черепушку. Но вот в грызуне он узнал Фреда. Неужто паршивец вернулся с того света, чтобы отомстить Меди за плохой уход? Ублюдок ты эдакий!

А еще Медь увидел костяные руки, которые, судя по всему, тянулись к его шее. Перед глазами начали мелькать последние картины и ощущения с таверны, пробудился страх быть удушенным. Он машинально потянул СВОИ руки, чтобы оттолкнуть ужасные костяные отростки, но их, своих рук, как будто и не было, а руки скелета лишь быстрее метнулись к цели. Паника. В такт панике скелет принялся хаотично махать руками, будто издеваясь над хотелками человека, исполняя движения вместо его самого, да еще и так неуклюже. Плут замер, кости тоже. Вместе с приходящим осознанием Саймон опустил голову вниз, осматривая свое тело.

— Да блядь!!!

Мышь продолжала грызть щиколотку. Кажется, ее все устраивало. Только вот этот очень медленный но безжалостный убийца не устраивал Саймона, потому немного неуклюже был отправлен в полет - аккурат в какую-то здоровенную тушу, которая, кажется начинала шевелиться...

Уж что можно вписать в заслугу Саймону, так это то что он среагировал одним из первых, если не самым первым. Уж такова лихая натура: сперва действовать, потом думать. И если у пройдохи еще и были какие-то, пусть и призрачные, шансы спастись бегством, то похоронил он их сам, устремившись навстречу потоку гоблинов с обнаженными клинками. Смело, красиво, и чертовски глупо. Особо резвые гоблины, слишком вырвавшиеся вперед, были награждены за это доброй сталью. По одному удару на гоблина, итого два трупа. Медь успел заколоть еще и третьего, но к этому моменту на его теле образовалось аналогичное число порезов от окружавшей его мелкотни. А в месте с ними пришло и осознание что просчитался плут с раскладом и нужно давать деру: еще немного и эти черти ему не то что за пазуху, но и в трусы залезут! Последовал прекрасный кувырок назад, потеря равновесия от подвернувшегося под ногу стакана, падение и перекат в сторону из места, которое мгновением после было изрублено...

Какими-то правдами и неправдами Саймону удалось выудить условно безопасное место от основной толпы гоблинов, успевшему к тому моменту разбушеваться пламени и нуждающихся в помощи посетителях таверны. Уж извините, но теперь каждый сам за себя. Неглядя уперевшись спиной в стену пройдоха получил возможность перевести дух и оценить обстановку: глаза жадно искали брешь, лазейку или любую соломинку, за которую можно было бы ухватиться. Но "стена" зашевелилась, и ее здоровенные пальцы сомкнулись на шее Меди.

— Блядь. — Единственное что успел прохрипеть Ржавый, перед тем как провалиться в бездну. Звук падающих на землю клинков плут уже не слышал.

Перси уже изрядно охмелел и теперь эмоционально объяснял Золгруму почему смену стиля стоит начинать с верхней одежды, а не с исподнего, и какое место в этом процессе занимает приведение в порядок бороды воина (на том, что ее стоит и вовсе сбрить, бард уже не настаивал). Периодично он отвлекался дабы ответить на реплики остальных сопартийцев, но фокус его оставался прикованным к любопытному дварфу.

— И вообще, Персиваль, сэр-​доктор Лиадон, в ваших планах есть спускаться в Лабиринт по новой?

— Всенепременно! — Весело ответил Сопрано, не особо вникая в вопрос. Но в следующее мгновение его улыбка несколько поблекла, а выражение приобрело очертания понимания: девушка сомневалась, и имела на то все основания. Ведь еще недавно она оказалась на волосок от смерти. Персиваль не хотел лишаться компании Джиневры, потому решил поделиться с нею частичкой своей уверенности. — Теперь мы осознаем границы того, с чем можем столкнуться, и к следующему спуску станем более подготовлены.

— И пусть наш первый блин окажется единственным, который вышел комом! — Бард торжественно поднял свой бокал с вином, призывая спутников в очередной раз пригубить алкоголь.

— Хе, слухай шутку. Перси шел по улице, наступил на шкурку от банана и поскользнулся. Упал на голову... и поскользнулся еще раз! Уа-​ха-ха-ха!

Шутку полуорка бард воспринял все с той же улыбкой, оценив что Шео наконец обратился к нему по имени а не прилагательному. Это уже можно счесть маленькой победой цивилизации над первобытной дикостью.

— Вижу моя шевелюра продолжает удерживать вас в неравнодушном состоянии. Кто знает, возможно несколько позже я поделюсь следующей главой этой эпопеи. Но сперва мне нужно еще выпить. Сударыня, будьте добры обновить!

Внимание Персиваля снова вернулось к Золгруму и его просвещению, потому он не заметил попытку проститутки избавить Шеогората от лишнего душевного и финансового груза. Исполнительная барышня направилась к новой цели и слово в слово повторила свою рабочую фразу, которую Сопрано встретил с недоумением, даже покосившись на дварфа. Но нет, предложение предназначалось именно ему.

— Твой друг сказал что тебе интересно. — Видя замешательство потенциального клиента представительница древнейшей профессии проявила некоторую настойчивость.

Проследив за ее взглядом и бегло сплетя причинно-следственные связи Перси все-же хватило самообладания чтобы без видимого проявления снобизма спровадить куртизанку, а лишь потом залиться хохотом.

— Благодарю, миледи, за предложение, но я, к превеликому моему сожалению, не ваш клиент.

И уж с этой шутки Сопрано смеялся вполне себе искренне. Подумать только, подослать к нему дешевую трактирную шлюху! Нет, он, конечно, пьян, не в беспамятстве же. Переставив свой стул поближе к основной компании, и щеголяя, помимо лысины, явно приподнятым настроением, Перси приготовился к рассказу:

— Ну что же, будь по вашему. Как вы помните, предыдущая история происходила в бродячем цирке. Незадолго после того как я его покинул дове...

Внезапные крики женщин, возгласы мужчин, шум бьющейся посуды и переворачивающихся столов прервали барда на полуслове.

С довольной улыбкой пройдоха остановился в дверях таверны и полной грудью вдохнул воздух, в котором витали аромат близкого застолья и отдыха. Хитрый и слегка нагловатый взгляд пробежался по всем посетителям, дважды зацепившись за миловидных служанок и серьезно споткнувшись о саму Ольгу. Но мимолетные влажные фантазии быстро сдались под напором напиравших сзади спутников, ведь лишь шустрый Пинто мог не счесть преградившего путь мужчину за препятствие.

— Сегодня твой черед выбирать. Но если сможешь подцепить обеих сразу, то с меня поляна. — Посредственная, имеющая мало отношения к реальности шутка, обращенная к кендеру и предназначенная лишь для того чтобы на какое-то время развеяться молчание, повисла в воздухе. Впрочем, вопреки всем препятствиям в виде красоток Саймон все-таки сумел найти взглядом то, что искал. Точнее кого. Быстрым и уверенным шагом он направился в сторону одинокого рыжего мужчины, что с угрюмым видом трапезничал, и перехватив на ходу временно свободный стул от соседнего столика бесцеремонно рухнул напротив следопыта.

— Люц Салем? Ты то мне и нужен.

Времени на раскачку было мало: плут был уверен что Головня и Док идут по пятам чтобы испортить ему все веселье, потому сразу перешел к делу, не дождавшись даже подтверждения что попал к верному адресату. Достав из-за пазухи скомканный пергамент, и вместе с довольно быстрой речью принялся расправлять его на столе.

— Есть работенка. Нам сказали что ты тут все знаешь. — Саймон подмигнул угрюмому собеседнику. — Где то на севере от от этой таверны должно ошиваться старое дерево с кучей торчащих корней, и через него можно найти какое-то древнее захоронение. Нетронутые золотые горы и все такое. Платим долей. А?

Собственно, карта была характерной. Холмы были представлены в виде двух сисек, а вокруг "направления" служили аккомпанементом импровизированные кусты с деталями в виде сношающейся парочки и справляющего рядом большую нужду, судя по всему, большого жука. Некоторые куски "карты" были обильно заляпаны жидкостью, и большую часть занимали остаточные следы от слишком долго использовавших ее как подставку для кружек. Саймон не стал упоминать что оригинал карты, по которому действительн можно что-то найти, и который ему, разумеется, не доверили, находится у Дока.

Пройдоха прекрасно понимал что сейчас дурачится, но не будучи тонким психологом считал что только так можно сформировать мало-мальски правдивое впечатление о новых знакомых: сходу поставив их в неопределенное, но требующее реакции положение. А еще, разумеется, чтобы сразу прощупать рамки допустимого, и не пострадать от их обнаружения в дальнейшем. А еще просто потому что это весело.

// Карта Саймона

— Не сегодня!

Стоило орку занести клинок на Братана, как тяжелые руки подкравшегося сзади дварфа сомкнулись на его талии. В следующее мгновение орк перестал чувствовать земную твердь под ногами и на какое-то время имел возможность рассматривать небо, почти паря в воздухе. Ведь Фред резко прогнулся назад, размашисто бросая противника с прогибом через себя и вонзая головой в землю. Послышался нездоровый хруст, мало совместимый с жизнью.

Оставив поистине величественный погребальный костер Бернулли далеко за спиной группа двигалась к следующей деревне. Шли свободно, каждый думая о своем, и мысли Сансаниэля заставили его несколько ускорить свой шаг, дабы поравняться с лучницей. Стоило расставить все точки над "i", и церемониться с прелюдией полуэльф не стал:

— Керли, я понимаю что безнаказанность за стеной толкает на некоторые вольности, которые обыватели не могут себе позволить под угрозой закона, но хочу предупредить что и здесь мы остаемся верноподданными короны, со всеми вытекающими. Пусть дом Норлинг уже растерял свое былое значение и, вероятно, еще на этом веку перекочует в хроники, но тем не менее пока все еще жива последняя леди Норлинг он остается важной частью королевства. И я не хочу наблюдать как кто-то сумасбродно присваивает себе фамильное имя благородного рода.

Керли молчала больше минуты, прежде чем что-либо ответить. В какой-то момент могло показаться, что она даже не услышала озвученную претензию полуэльфа. Одно радовало - он выбрал более менее удобный момент, чтобы другие не слышали их разговора. Керли медленно подняла глаза на Сансаниэля. Сейчас он был похож на осу, которая маячила возле лица и не намеревалась улетать.

— Лорд Дарксоул, я смотрю, вы не можете оставить без внимания совершенно не касающиеся вас вещи? — Дворянин поднимал тяжелую для Ворон тему. Она стянула с руки перчатку и напряженно потерла лицо. Все же сама виновата, что проговорилась. — Если вам полегчает, то та, о ком вы говорите, уже отошла
в мир иной. Так что по официальным данным Нексаля, — она указала пальцем в сторону севера, откуда они держали свой путь, — можно считать этот род вымершим. Вот только это не... ай, неважно!

Ворон махнула рукой. Помимо раздражения показалась еле проглядная печаль. Выругавшись себе под нос, Керли принялась надевать перчатку.

— Некоторые привилегии позволяют мужчинам самим решать что их касается и что из этого важно. — Ухмыльнулся Сансаниэль. Казалось что его высокомерию не было предела. А может и не казалось. — Но какая же занимательная у тебя осведомленность о делах столь мелкого дома. Возможно я бы из праздного интереса и спросил с какой целью ты собирала подобную информацию, если бы не счел это начинание безнадежным. Но мне, как ты выразилась, полегчает, если впредь ты учтешь мою, пусть будет, просьбу, не обременять дом Норлинг причастностью к нему своей вороньей персоны.

Прикрыв глаза, Ворон глубоко вздохнула, чтобы не сорваться. Нужно было подавить желание выхватить из ножен меч и устранить привилегию Санса, благодаря которой он считал себя мужчиной. Выдохнув, Керли тактично промолчала.

— Вот и славно. —Одобрительно сказал аристократ, приняв молчание за согласие, и с чувством выполненного долга разорвал дистанцию. Тему направленного ему в спину лука он решил приберечь на потом.

"Ничего ты не знаешь, Дарксоул…" — хмуро подумала про себя женщина.

Пока для одних чаша наполовину поста, для других - наполовину полна, есть еще третья категория. Тот редкий подвид философов, которые предпочитают эту чашу сперва опрокинуть, а лишь после задаваться насущными вопросами. Бракхт был из таких.

— Угу. — Миролюбиво промычал дварф, возможно даже немного жалобно. Просыпаться всегда тяжело. Особенно если ночь поступила с тобой как портовая шлюха одарив на прощание дурной хворью. Ну хоть только простуда, и на том спасибо. Кости болели, и повинуясь собственным ощущениям Фред решил что он "гуляет" уже где-то так с недельку. Пора бы уже завязывать. Сперва, конечно, опохмелиться. Но потом точно в завязку. На ту же недельку, для вселенского равновесия.

Сознание возвращалось к бойцу постепенно, сказываясь на его восприятии. Голос, который его звал, пренадлежал Братану. Это успокаивало. Рядом еще один голос радовался, это бодрило. Слегка с запозданием начало доходить и содержимое слов.

— Ану показуй кто до тебя доебался. — Сдался Фред, и отпустив сон ракрыл глаза: ему еще только предстояло осмыслить где они, во что вляпались, какого хрена так холодно и как это не осталось на опохмел? Исходя из последнего вопроса Бракхт вынужден был признать что да, таки беда, и этот раунд забирает Сокол.

Подкрепленье не пришлооо
Нам подмогу не прислали
вот такое западлоооо
нас с тобою наебали

Во время пути Фредерик пел. Хотя скорее старался перекричать ливень, нежели пел. Изредка он прерывался, дабы сделать глоток, когда очередная бутылка, гуляющая по кругу, снова попадала в его руки. В целом же настроение выдалось отличным: что-то в этом безрассудном, надсмехающимся над здравом смыслом марше было особо живым, показательно свободным. Возможно это было одним из тех моментов, которое вопреки отсутствию каких-либо решительных событий навсегда оседает в памяти в виде приятных воспоминаний. Про те временя, когда творили безобразие просто потому, что могли. Так, несмотря на все препятствия в виде недружелюбной местности и мерзкой погоды, путники уверенно преодолевали милю за милей. И если это не был самый сок жизни, то Фред не знал что такое жизнь.

А ночью дварф замерз.

— Что за ебеня? — Прозвучал риторический вопрос от спускавшегося с кареты бородача. Фред деловито глянул на свое запьястье, где теперь красовалась сфера времени. Со скуки во время поездки он примотал подгон Гаррета себе на руку. Получилось весьма занятно: в любой момент можно опустить глаза и узнать какое сейчас время. Хотя Фредерик и так знал какое: это было время поднять свой зад и начать что-то делать. И дварф был готов начать делать это самое со всем усердием, понять бы что именно. Это и было самым сложным.

Головастый эльф собирался куда-то забрать рыжую гномку. Не к добру это, решил Фредерик. И дело даже не в дожде, на который ему было наплевать, не смотря на то что безрукавка совсем не защищала от озноба, а тяжелые капли весело стучали о крепкую черепушку бойца. Дождь и дождь. Даже если все небеса решат нассать на Бракхта, он лишь достанет свой *** и попытается обоссать небеса в ответ. Но дело в чуйке, которая иногда хоть и подводила дварфа, но иногда же и нет? А, поскольку другой чуйки у Фреда не было, доверять приходилось какой-никакой но этой.
— Шот херня.

—
Док, Лысый, а вы как? Не, мы с Золом и вдвоем сможем нахряпаться, но че бы и нет?

— Персиваль. Раз уж на то пошло, то можно просто Перси. — Толи бард слишком измотался в Лабиринте, толи совместные приключения сделали его более терпимым к полуорку, но теперь Сопрано был в более уступчивом настроении. Но недостаточно уступчивом, чтобы смириться со смешными прилагательными вместо имени. — А в остальном план мне нравится. Именно в таком порядке.

***

Лабиринт задал барду больше вопросов, чем дал ответов. Выявил больше пробелов, чем подчеркнул достоинств. Но как минимум одно было ясно: Персивалю стоит усерднее заняться тренировками, коптеть не только поддержанием безупречности своего внешнего вида, но уделить как минимум столько же внимания своей техникой. Что примечательно, это не вызвало у гордости честолюбивого бойца никаких противоречий. Лэ'Гуан, с его чарующей энергетикой, завышал требования к своим обитателям, и делал принятие легким. Потому вскоре дуэлянту предстоит много работы. Но не сегодня. Сегодня он будет кутить. Весело, добродушно, со всякими безобидными, и не очень, шалостями. И это предвкушение интересного досуга держало барда в приподнятом настроении.

— Так, пять пива. Баняк каши со смальцем. Штоф хреновухи. А вы чего будете?

— Будьте добры винную карту. — Перси поймал на себе недоумевающий взгляд разносчицы. — Ммм. Тогда просто красное сухое. Бутылку, разумеется. А к нему цыплёнка средней прожарки, свежие овощи с солью и острый сыр. Вино можно подать раньше. Остальное - тоже.

— Разберемся с этим чучелом и уходим.

— Нет.

Сансаниэль отстраненно смотрел на остатки Бернулли, но внутри весь кипел. Какого черта эти простолюды осуждают и высмеивают графа? Где вообще они, а где он? Был. Ну конечно, в этом весь секрет. Теперь то можно поизмываться, почувствовать себя не-никем. Дарксоул смотрел на графа, а видел свое возможное будущее. Интересно, потеряй он жизнь от слишком сильного врага, апогей будет таким же, или они найдут иные слова? Ай, к черту. Быть такими - это уже страшное наказание.

Эмоции нашли выход в виде удара трости о землю. Сигнал ознаменовал что призрачной кобре, нависающей над еще недавно хозяином этого дома, пришло время возвращаться. Змея влилась в трость.

— Мы еще не закончили свою часть сделки: этот дом должен быть сожжен. И да, это имеет значение. Дух графа все еще прикован к этому месту. — Слова сопровождались уверенным тоном, хотя в их содержимым полуэльф уверен как-раз и не был. Ведь кто сейчас мог наверняка сказать правильно ли ему все изложили тогда, и верно ли он все восстановил сейчас.

— Ладно, Мэл, глянешь, что с медведем, или лучше сразу ему брюхо вспороть?

— Просто загляни в пасть. — Все так-же в никуда обронил чародей, заново окидывая взглядом помещение, переводя взгляд с одного предмета интерьера на второй.

Холодная, ядовитая злость коснулась сознания полуэльфа. Он неясно выразился? Но разве можно было сформулировать требование более лаконично? В трости накопилось уже достаточно силы, чтобы взять ситуацию под полный контроль и сплести отражения, которые поставят крест на всех попытках призрака добраться до цели. Но замыслу неопытного чародея не суждено было сбыться: соратники вопреки всему стремительно бросились вплотную к противнику. Можно ли осуждать их за подобное? Сансаниэль рассудил что нет. Видать, такова уж их, вояк, природа: сражаться скорее смело, нежели осмысленно, и при первой же возможности отдавать свои жизни за дворянство. Просто и незамысловато. Но лишь с аристократом в этот раз им не свезло, ведь потомок дроу подобную жертвенность не ценил. По крайней мере когда это рушит его благородные планы. Лишь лже-Норлинг в этот раз поступила более-менее взвешенно.

Но если действия простолюдинов Дарксоул, пусть и недовольно, но принимал как данность, то вот к Бернулли его отношение было обратным. Что позволено одним, то непростительно иным. Потомок дроу хотел причинить графу боль, причем не призраку, а именно человеку, которым тот был когда-то. Санс был уверен что где-то за этим безумным обликом все еще скрывается живой разум безвольно взирающий за происходящим. И поразить именно его можно было лишь одним способом. Чародей смотрел хозяину поместья прямо в глаза.

— Kushala!

Размашистый взмах трости прошелся мимо призрака и неглядя воткнулся дварфу в область плеча, нивелируя почти все воздействие нежити. "Ты беспомощен передо мной, Бернулли, — мысленно обращался к коллеге по сословию Дарксоул, продолжая сверлить того змеиным взглядом, пока призрачная кобра продолжала терзать свою жертву, — На любое твое действие у меня найдется чем ответить. Или ты забыл чья во мне кровь?" Внутреннюю идиллию оборвал бесцеремонный выкрик Керли, и Сансаниэль раздраженно обернулся на голос.

— С какого пе... — полуэльф прервался на полуслове стоило лишь осознать что девушка целится из лука прямиком в него, и стрела вот-вот сорвется с натянутой тетивы. На лице аристократа промелькнуло искреннее удивление, и ней найдя в эти доли секунды решения против подобного аргумента Дарксоул резко нырнул в сторону.

Мысли Сансаниэля вопили что все пошло по пизде. Краем сознания он так-же отметил что строит тщательнее следить за тем чтобы поменьше перенимать всякого от своих новых спутников, ведь у словечка явно прослеживался рыже-вороний оттенок. И все-же полуэльф с досадой отметил свою промашку: он поддался соблазну довериться аристократу. Пусть вариант с ложью и рассматривался, благо привитое окружением правило не верить никому и никогда оставило свой след, но лишь как дань воспитанию. Сам же чародей всерьез его не рассматривал, и теперь всеми чакрами своей души осуждал Бернулли за слабость, а себя за наивность. Все, теперь никаких договоренностей с застенными существами. Хоть Черного Змея встретит: пошлет к чертям.

— Не подставляйтесь, я его сдержу. — Бросил Дарксоул куда-то за спину, искренне надеясь что не врет. С другой стороны потомок дроу с некоторым облегчением принял тот факт что столкнулся с проблемой не один на один: сперва стрела прошибла призрака, а после и стая птиц покрыла графа, будто он памятник. Момент способствовал тому чтобы отступить и занять более безопасную позицию, но молодой гонор толкал вперед и заставлял рисковать.

— Nagaм! Ну давай, лживый ты ублюдок, вот он я. — Прозвучало на эльфийском, дабы у призрака не возникло сомнений кому именно адресовано послание. Вместе со словами последовал взмах тростью, и за спиной графа возникла подобная ему призрачная кобра, которая расправив капюшон вцепилась обезумевшему хозяину поместья в плечо. Дарксоул же в это время показательно развел руки в стороны, приглашая врага попытать удачи в атаке еще раз и намереваясь уйти в сторону аккурат перед выпадом оного. А в трости уже собиралась энергия для последующего заклинания...

— Надеюсь ты понимаешь, что если что- то пойдёт не так, то ты будешь самым компетентным, кто сможет что- нибудь сделать против него?

Сансаниэль удивленно приподнял бровь. Ведь он всегда осознавал это, но тот факт, что синевласка уже сделала соответствующие выводы, застал полуэльфа врасплох. Возможно, она не безнадежна - допустил он крамольную мысль.

— Радует что ты наконец к этому пришла, ведь лучше поздно, чем никогда. А что касается воды, то она понадобится скорее не мне, а чтобы сделать и ваше оружие действенным.

***

— Да будет так, Граф Бернулли. Надеюсь в посмертии вы обретете то, к чему стремитесь. Sukra!

Графа окутало легким, отличным от его природы свечением. В это мгновение хозяин поместья мог показаться более уязвимым, будто выделялись его особо слабые места. Нужно было покончить с делом быстрее, ведь путь назад заказан. Сделав шаг вперед, Санс посмотрел призраку прямо в его призрачные глаза. Он не испытывал стыда от того что намеревался сделать с аристократом. Хотя во всем королевстве убийство по просьбе жертвы все-равно считалось убийством, у Дарксоулов были свои границы. Как в правовом, так и моральном отношении. Для себя он уже все решил, и если Бернулли оказался готов принять свою участь, то это уже его дело. Не отрывая глаз потомок дроу протянул вперед трость, и из нашествия которого полились потоки тусклого света. Прозвучало уже знакомое, но теперь боевое:

— Kushala!

С разведки Фред вернулся пьяный. Оказывается, что кружка-наебушка не особо то и работает если убрать ее с глаз долой. Оказывается, что невозможно оспорить аргументы, которые звучат что нахрен она вообще нужна и только отличное бухло портит. Оказывается, что двадцать золотых за вечер это очень, очень много.

— Ароче! Иксу-ик-сука, колдун всратый, идет! Ик! Нннна халмы пряма!..

Держась исключительно на волевых усилиях чрезмерно уставший от тяжелой службы воин передал соратникам собранную в опасной авантюре информацию. Потом, после деталей, призвал всех незамедлительно идти "бить морды культистам"(с), уверяя что он лично "виверну в бантик завяжет"(с). И лишь после этого Фредерик позволил себе отправиться восстанавливать силы, так необходымые для новых свершений, ознаменовав свою решительность ритмичным громогласным храпом.

Свое свободное время Фред решил провести и с пользой, и с удовольствием. Убедив Гаррета выдать ему капитал на оперативные расходы дварф отправился в те места, в которых ориентировался лучше всего: в таверны. Ему предстояло пить, много пить, и еще больше слушать. Наскоро слепив себе правдоподобную легенду, согласно которой он, Феодор Борщ, наемник, который готов ввязаться в любую сомнительную авантюру, не прочь оказать свои услуги за хорошее вознаграждение. Пропивая "последние" деньги и угощая собутыльников, в то же самое время сетуя на нелегкую наемничью долю и скупых нанемателей, Бракхт хотел попытаться выйти на сведущих людей да развязать парочку языков.

Дабы не потерять контроль во время разведоперации боец взял с собой свое волшебное приспособление: кружку-наебушку. Приобретя некогда за баснословные по обывательским меркам деньки чудо-приспособление, позволяющее хмелеть даже если пить из нее воду, Фред столкнулся с тем что работало оно строго наоборот. Любой эль, сидр, и даже чего покрепче, будучи отпитым из этого проклятого тотчас же дварфом сосуда, не оказывало ровно никакого эффекта: что воды напился. Казалось бы, что может быть бесполезнее? Но Фредерик решил не выбрасывать обновочку, ибо жаба давила, а загнать кому-либо не позволяла совесть. Собственно, пить теперь он намеревался только из этой кружки. По крайней мере вначале, а там уж как пойдет.

И вот теперь Фред - разведчик. Не тот разведчик, который нужен отряду, но тот, которого он заслуживает.

Еще на собрании Фредерик испытывал жгучее желание осадить оскорбившего темного эльфа молодчика. Он бы и вмешался, будь задет кто-нибудь иной, кто-нибудь, кто не смог бы постоять за себя сам. Но боец слишком уважал Терена, чтобы отобрать у него право самому спросить "за базар". Да и перед тем как ломать лицо, сперва стоит дать это самое лицо сохранить. И в буквальном, и в... а нет, только в буквальном смысле, ибо иных смыслов дварф не признавал. Понарождаются, понимаешь, в достатке, а потом позволяют себе всякого. Но ничего, Фред решил что он все поправит: и если это будет не склочный характер нового сопартийца, так челюсть.

В тюрьме сразу стало видно кто про что: гномка и молодой парнишка явно чувствовали себя неловко, кучкуясь как малые котята. Сам же дварф считал себя уже матерым дворовым кошаком: таким, со сломанными ушами и лишь половиной хвоста. Потому он стоял на передовой, с остальными "взрослыми", с задумчивым видом, и время от времени понимающе кивал. Собственно, пока красных мантий и прочих угроз на горизонте нет, Фред и не вмешивался. Разговоры пусть на себя берут головастые и безбородые, а ему побоку. Если чего уж откровенно дурного задумают то он и так поймет да вмешается.

- Вот срань! Да он же волшебник!

— Хош еще фокус покажу? Дерни за палец. — Пошутил дварф, но угрозу свою исполнять не собирался. Остатки городского воспитания, все-таки, не пропьешь. Тем более что пришло время определяться с дальнейшими планами. Время прощаться с старыми друзьями, время заводить новых. Фредерик подошел к Терену, известному так-же как Глаз Мира:

— Ну, чумазый, еще раз спасибо что вытащил нас с той жопы. Без тебя полягли бы там нахрен, лишь знай как поминали. Но теперь пути наши, видать, расходится. Не место мне на болотах. На вот, на память. Авось пригодится когда. Один фиг без тебя бы крысам подземным досталась. — Боец достал из за пазухи и протянул темному эльфу мятый свиток. Похлопав соратника по плечу и попрощавшись с остальными спутниками, которым предстояло добывать драконьи богатства, он направился в сторону речистого парня, которому предстояло возглавить отряд, противостоящий культистам. По пути он окликнул Миллини:

— Шо, лиса, пойдем в горы? Мы, рыжие, должны вместе держаться. А то всяко оно бывает.

Откровенно говоря, маленькая бардесса вызывала у Бракхта смешанные чувства. Уж больно напоминала его младшую дочурку, когда та была в возрасте лет так до трех. Дальше уже переросла гномку, крепкая ведь девка, добротная. Вся в отца. Разве что бороды не хватает. Но то дело уже десятое.

Оплата с нашей стороны - это пропитание и кров, на большее, в эти непростые для всех нас времена, можете не рассчитывать.

— Бухлишко таки придется добавить, а то не по-людски как-то выходит. И это я вам как дварф говорю.

Разрушить человеческую душу либо прилюдно очернить себя некромантией: какой замечательный, однако, выбор. С одной стороны нечто более страшное чем убийство, и даже просьба жертвы о подобной милости не делает его чище. А с другой - клеймо и шанс оказаться на дыбе по возвращению в подконтрольные короне земли. Ведь доверять нельзя никому, а тем, кто вызывает недоверие - и подавно. Но если судьба предлагает тебе камни на выбор, держа их в протянутых руках, стоит проверить ее карманы.
Из размышлений Санс вышел лишь благодаря бестактности Керли. Полуэльф плотно сжал губы, выслушивая ее, но довольно вальяжно вмешался:

— Всему свое время, леди Норлинг, не стоит торопить события. Уверен, Граф Бернулли прекрасно все осознает.

Следом же снова перехватил инициативу разговора, обращаясь исключительно к призраку:

— Хорошую же задачку вы поставили. По второму варианту. Я достиг некоторых успехов в Искусстве, но все еще не закончил обучение, и ритуальное плетение мне пока не подвластно. Что же касается варианта первого, то правильно ли я понимаю, милорд, что он подразумевает использование запретных нынче практик, именуемых Некромантией? Разумеется познания в этом направлении у меня практически полностью, кхм, отсутствуют. Но, судя по талмуду на втором этаже и вашему нынешнему облику, запрет был не всегда, и некоторый опыт у вас имеется. Возможно, ради благой цели, и если леди, как истинно верная короне представительница древнего рода, одобрит этот шаг, вдвоем, под вашим руководством, мы сможем попытаться... Граф, не сочтите за оскорбление, но вы уверены что нет иных вариантов?

Разумеется, Сансаниэль не собирался разглашать семейные секреты в присутствии столь вероломной спутницы. Но всерьёз рассчитывал что Граф поймет: для Дарксоулов не все запреты являются запретными, и не все практики - забытыми. Вопрос лишь в цене и рисках. Ириски эти должны быть разделены с девушкой, делая ее соучастницей.

***

— Впрочем, давайте я расскажу вам одну забавную легенду. Поведал мне ее некто из моих ровесников по академии, древнего, пусть и менее благородного рода. Когда-то, незадолго после возведения Стены, в их доме случилась досадная ситуация. При довольно странных обстоятельствах скончалась одна из одаренных дочерей рода. И, вопреки всем здравым смыслам, обрела посмертие подобное вашему. Потеряв тело, она лишилась и разума, обретя взамен вечность. Дабы не привлечь ненужный интерес, глава дома решил сохранить все в тайне, а от призрака избавиться. Но найти ее не смогли, и, с промежутками в несколько десятков лет, кому-то счастливиться ее застать. Ночью, в родовом особняке. Со слов моего знакомого, призрака не не видели уже лет 50, но тем не менее молодых людей дома, уже традиционно, пусть и тайно, обучают способам изгнания подобных сущностей. И шутка в том что мне посчастливилось узнать некоторые из оных, и один, который подойдет нам.

Дарксоул взял паузу, давая возможность собеседникам переварить услышанное. Да, это та самая история, которая про друга, но про тебя. А может и нет, кто знает.

— К сожалению, ввиду определенных рисков для нас, озвучить способ я не смогу до самого начала. Скажу лишь что совершить все можно будет следующим утром. И вам, граф, придется довериться слову Дарксоула. Включая первоочередное завершение сделки с вашей стороны, ибо определенные издержки с нашей стороны так-же будут присутствовать. Решать вам, милорд.

— Хренасе банда. — Фредерик озадаченно почесал бороду, оценивая пестрый и многочисленный состав собрания. — Хоть в цирк хоть на этот самый... как его там? Скажи и я скажу... на ристалище. Ха!

— Господа! Отрадно видеть столько неравнодушных и опытных авантюристов, жаждущих помочь в борьбе со злом культа! Мое имя Миллини из Макконов, и я рада познакомиться со всеми вами. Нам предстоит совместная работа, потому прошу, отделитесь от своих групп, с которыми вас несомненно связывают узы крепче дружеских и познакомьтесь с другими отважными душами. Пока я, ваша скромная гномка, исполню мелодию, дабы задать настроение.

— Верно! Потомшо рыжие херни не скажут. — Уверенно заявил дварф в поддержку гномки, выпятив грудь и щеголяя своей рыжей бородой да когда-то так-же огненно-рыжей, но теперь растерявшей до последнего волоска свое пламя, лысиной. — Меня Фредом звать.

— Бухло есть у кого! А, то как-​то грустно, музыка есть, красавицы тоже, а промочить горло нечем!

— Еще бы! По секрету скажу, без бухла такие сходки не проходят. Вот, смотри фокус! — Боец стащил свой рюкзак, какое-то время порылся там, что то бурча себе под нос, и удивительно неволшебным образом выудил из оного высокую бутылку. Даже по форме сосуда было понято что там не обычное пойло, а довольно редкий и ценный напиток. Выдернув зубами пробку Бракхт сделал большой глоток, после чего передал вино товарищу:

— На подобный случай берег. Напиться не хватит, но и засохнуть сегодня не грозит. Опа! — Тут монах заметил как почтенного возраста и правильного роста воин разливает по кружкам алкоголь. Старик сразу нашел самое ценное. Опыт, что сказать. Фреду оставалось только мечтать дорасти до подобного уровня.

— Гоборг Стальная Кожа, к вашим услугам!

— Отец, а бочонок с элем к нашим услугам не? Давай вместе ж ебанем за знакомство! — Холмовой дварф вразвалочку отправился к своему далекому сородичу, налаживать рабочие схемы посредством совместного истребления спиртного.

Персиваль но колет дважды, Персиваль не просит дважды, Персиваль не предупреждает об опасности второй раз подряд. Он тянул время как мог, но решения оставались за другими.

Умереть от алчности довольно прискорбно. Но умереть от алчности чужой прискорбно вдвойне. Персивалю подобная перспектива не была особо близка, потому он устремился следом за остальными в место общего прорыва. Еще один взмах шпаги, и ближайших врагов отправился максимально большой сноп искр, на который бард был сейчас способен. Множество маленьких, кратковременных источников света и тепла осыпало слепых обитателей лабиринта.

— Вперед, и пусть монстрам не достанется ничего, кроме тел их сородичей.

Еще парочка таких поворотов, и чародей перестанет удивляться вообще чему либо.

И все-таки эта ночь оказалась особенно щедра на впечатления. Перед ним стояла настоящая, живая история. Или уже не совсем живая и не совсем стояла, но на ее ценности это не сказывалось. Да и яд в жвалах потерявшего свою эпоху дворянина, подобно хорошему вину, стал лишь эффективнее. Сансаниэль понимал что вряд-ли сможет тягаться с ним на равных, но гордость толкнула чародея принять вызов, подобно кобре расправив капюшон.

— Дарксоул? Хм, любопытно... Рейвзениэль Дарксоул, случайно, не ваш предок? Редкий, кгм, политик был. Имел, кгм, честь знавать его лично. Впрочем, не суть. Я граф Сириус Бернулли.

— О, милорд, наша встреча становится, кхм, честью для меня. Ведь когда еще получится узнать от современника моего великого предка действительно ли Черный Змей временами был слишком безжалостен по отношению к тем, кто занимал более низкое положение? — Не дожидаясь ответа, да и несколько опасаясь оного, маг перевел тему разговора.

Лорд, ваши слуги дурно воспитаны. Надеюсь, вы объясните им, почему не стоит вмешиваться в разговор благородных господ и леди.

— К сожалению, а может быть и к счастью, но проспавшие сей торжественный момент спутники служат не мне, а Его Величеству. Пусть с парочкой посредников и пока без титулов, но тем не менее. Думаю, нам стоит оставить их. Ночь еще не закончилась, а завтра они будут нужны мне полны сил. Мы не намерены испытывать ваше гостеприимство слишком долго, и утром покинем это место.

Сансаниэль отдавал себе отчет что раскрывает информацию первому встречному разуму , которую, возможно, стоило бы придержать. Хотя, скорее всего, ценности она и не несла. Но уж слишком сильно хотелось ему уколоть это призрачное ископаемое, посмевшее оскорбить легенду дома Дарксоул. Даже сильнее чем просто насладиться возникшей ситуацией. Хотя сам факт того, что кумир молодого полуэльфа вызывал столь острые эмоции у аристократа старой школы, льстило самолюбию и чувству причастности. Единожды оскалив клыки, он даже готов был закрыть глаза на все остальное, лишь бы узнать побольше о своем предке.

— Надеюсь, вы найдете время удостоить меня, и, возможно, леди Норлинг, легкой беседой? Если, конечно, миледи будут интересны мужские разговоры. — Санс посмотрел Керли в глаза. С одной стороны надеясь что она спасует, а с другой - ему было интересно узнать как далеко эта врунья готова зайти. Взгляд темных глаз вернулся к призраку. — По крайней мере это было бы очень любезно с вашей стороны, граф.

Ведь, помимо распинывания о том как же плох был Рейвзениэль, Сансу было интересно узнать как историю самого Графа Бернулли, так и попытаться выудить полезную информацию о мире-за-стеной. Сейчас он был уже уверен что талмуд был вовсе не о сказках, и даже не о звездах. В нем были, уже навсегда утерянные, запретные знания. Версия про то, что в доме притаился убийца хозяина, так-же оказалась верной. И, по убеждению потомка дроу, носила имя Сириус. Страшная смерть ради бессмертия - подобный шаг не мог не вызывать уважения, и Сансаниэль не мог бы ответить как бы сам поступил, оказавшись в подобном положении.

Вот оно как. Призрак благородных кровей. Даже жаль, что он обречен: когда основные силы придут в эти места они не будут делить нежить по происхождению. Если, конечно, тому суждено будет дотянуть до этого времени. А пока стоит понять чем ситуация грозит всем присутствующим.

— Стоит признать что и ваше присутствие оказалось для нас несколько неожиданным. По крайней мере в таком виде. — Чародей поднялся с кресла, и выпрямившись, оперся на трость. Как играть в эту игру он знал. Оставалось только надеяться что правила не изменились за те сотни лет, которые его собеседник провел в отрыве от светской жизни.

— Но согласен, мсье, начать стоит со знакомства. Я Сансаниэль из дома Дарксоул. — Последовала пауза, которая должна была помочь осознать хозяину поместья с кем он имеет честь разговаривать, а Сансу дать возможность насладиться его реакцией. Но не успел полуэльф продолжить, как вмешалась Ворон, и полностью выбила его из колеи. Норлинг? Ведь не может же... Да как смеет она прикрываться благородным именем?! Еще и в такой ситуации. И он, Дарксоул, вынужден будет подыгрывать проходимке, уповая на то что призрак не распознает их ложь. Который, собственно, продолжал ожидать.

— Что до остальных спутников, о, благо, они как-раз проснулись, то их зовут Энджи Энви и Хром. И мы весьма признательны за невольно проявленное вами гостеприимство. — Как ни странно, но первый шок прошел, расширив стандарты допустимого. Еще парочка таких поворотов, и чародей перестанет удивляться вообще чему либо.

Призрак возник из ниоткуда, бесшумно и, что немаловажно, без не проявляя агрессию. Однако это не уберегло полуэльфа от муравьиного марша по спине, что чеканили строевой шаг каждой из своей шести лап. Сердце перешло на галоп. Спокойно, максимально спокойно Сансаниэль попытался остановить вмешательство Керли, приподняв в ее направлении руку. Нарочито расслабленный жест оказался все-же более резким, чем хотелось чародею: оолностью одолеть волнение в подобных ситуациях было явно выше его возможностей. По крайней мере пока.

— Доброго времени суток. Я так понимаю вы хозяин сего поместья, гостеприимством которого мы вынуждены были воспользоваться.— Дарксоул пытался говорить довольно обыденно, четко выговаривая слова. Без показушного дружелюбия и излишней вежливости. Возможно, с ноткой легкого превосходства. Будто появление образа мужчины вовсе и не удивило его, а напротив стоял лишь кто-то из низшей знати. Пусть вопроса и не было, но выражением лица аристократ дал понят что ожидает от призрака ответа.

План был прост: если ночной посетитель не проявлял агрессии, не беря в расчет ауру угрозы, исходящую от самой его природы, то и провоцировать его на подобное не стоило. Не последовало ни выпадов тростью, ни резких движений. Помимо небольшой надежды на благоразумие второй дозорной. Но уж чего понимал дворянин, так это то что готовым нужно быть к любому исходу. И если основным планом было разыграть мирную карту, то запасной так-же приступил к реализации. На периферии зрения, близ спящих сопартийцев, сформировалась призрачная рука, которая осторожно принялась их расталкивать. Сперва Мелиссу, довольно бережно, потом Хромгара, уже несколько грубее.

Вид останков, мирно покоящихся на ложе, затронул чувства Дарксоула больше чем тот был готов признать. Человек, более того, благородный человек, умер здесь, взаперти, в одиночестве. Осажденный со всех сторон нежитью, в постоянном страхе и ожидании кончины. Полуэльф еще до призыва Хромгара прокручивал в голове гербовое изображение, в надежде отыскать в выцветших очертаниях какую-либо подсказку на родовую фамилию хозяина. Возможно как дань уважения. Возможно как зацепку для родственников. Чародей даже прибегнул к плетению, помогавшему сконцентрироваться на мыслях, но внезапно те увели его в сторону...

— Не суть важно, кем он был. Интересно другое. Умер он не от голода, ибо в закромах полно еды. Вероятно, что и не от жажды. Так-же исключаем старость и болезнь, – Санс кивнул в сторону одиноко покоившейся книги. – Талмуды - не то что держат возле кровати в таких ситуациях. На самоубийство тоже не смахивает. Потому предположу что его что-то убило. Не во сне, а сознательного. Это если учесть обувь. Да и странная поза намекает сопротивление... И вот это что-то, лишившее его жизни, что было заперто до нашего прихода, все еще находится где-то здесь. Потому я больше не уверен что ночевать в доме было хорошей идеей.

Раздосадованный провалом своего первоначального плана молодой полуэльф нуждался в выходе начинавшегося скапливаться гнева. И сдерживать его смысла не видел: хоть что-то же должно быть хорошего в сложившихся обстоятельствах. Взгляд дворянина зацепился за примостившуюся на плече дварфа сороку, и резким грубым выпадом ничего не подозревающая полуслепая птица оказалась сорвана с насеста и крепко зажата в ладони.

— Но хуже всего в этой ситуации это компания больных пернатых. Kushala! – Сансаниэль небрежно отпустил птицу, полуотбросив в сторону хозяйки, а сам снова повернулся к загадочным останкам, погружаясь обратно в размышления.

Если даже гениальный план пернатого не сработал, то дело было по настоящему серьезным и загадочным. Достойно Шороха.
Табакси решил пересчитать присутствующих на соответствие озвученным ранее требованиям, но несколько раз сбивался, получая разные результаты. Потому, чтобы упростить задачу, он решил не считать сперва крылатого кота, потому что место партийного кота уже занято, а потом и Вейла, который так сильно ассоциировался с Нэйлом, что вполне удачно сошел с ним за одного. После долгих расчетов и перестетов ответ оказался плачевным. Их пять.

— Нас слишком мало. – Плут развернулся и направился к выходу, но через несколько шагов остановился и кивнул птице-секретарю. По его мнению только тот сейчас вел себя толково и по настоящему прикладывал усилия для решения загадки. – Пошли, Вэл. И Кормилку с собой бери. Заберем тело той комнаты. Вместе с ним нас будет шестеро.

- Ха! В яблочко. Перси! следи ка за своим рюкзаком получше.

– Хах, прекрасно, не до него сейчас: вижу заботу покрупнее. – Весело ответил Персиваль Золгруму, оглянувшись чтобы оценить выстрел дварфа.

Трюкач дернул за штанину, поправляя яйца, что сместились относительно исподнего. Мало ли, снова придется снимать штаны. Хотя даже с таким расчетом Перси явно не ожидал того, что случилось дальше. Ведь он спешил спешил, но не успел. Мало того что угроза оказалась куда существеннее, чем ему сейчас хотелось бы, но и цель она избрала максимально нежелательную. Джиневру, если это еще возможно, нужно было спасать. В этот момент Сопрано был зол и на себя и на нее, готов был разразиться шеоподобной руганью за то что та слишком далеко отошла от барда, еще и впереди крепыша-Зола. Полуорк, конечно, замечательный боец, но он авантюрист а не защитник.

– Тысяча чертей, да ты покойник! – Крикнул Перси в адрес вряд ли понимающего его монстра, после чего разбежался и подпрыгнул, пытаясь побыстрее добраться до твари миновав трупы ее мелких сородичей.

Бард на лету заменил хват шпаг на несвойственный для них, кинжальный стиль: чтобы лезвия смотрели вниз, а большие пальцы оказались на верхушке яблока. Если сохранить инерцию от прыжка, то удар может оказаться достаточно сильным, чтобы можно было пренебречь свойственным стилю бойца поиском уязвимых мест. Время стояло на секунды, промедление чревато фатальными последствиями, и острие оружия ощутило сопротивление первее чем ноги коснулись земли.

Оказавшись внутри поместья Сансаниэль провел носком ботинка линию на полу, проверяя глубину скопившейся пыли. Если здесь что-то и обитало, то передвигалось оно явно не ножками по земле. Что-то бестелесное? Брезгливо стряхнув образовавшийся на носке комок полуэльф так-же окинул взглядом внутреннюю сторону двери, на предмет царапин: не пыталось ли что-то выбраться наружу?

Осматривая внутреннее убранство Дарксоул принялся на ходу рассуждать о довольно близком будущем:

– Есть мнение что сегодняшний привал стоит растянуть. Вероятнее всего мы будем первыми за долгое время, кто встретит закат за стеной, и к этому стоит отнестись со всей серьезностью. Я бы предложил спать по двое, и чтобы в каждый момент среди дозорных был кто-то с темновидением. – "И кто-то, кому хоть с натяжкой можно доверить свой сон." - подумал потомок дроу, но вслух не озвучил. – От огней, даже волшебных, после наступления темноты скорее всего так-же стоит отказаться. Подобное новшество для этих мест может привлечь нежелательных посетителей.

Не дожидаясь какой-либо реакции от спутников аристократ отправился в первую комнату, с самой большой дверью, впрочем, оставаясь в зоне слышимости. Оправдываться за бисер или кого-либо уговаривать Санс не собирался, рассудив, что если напарники не оценят его рассуждения то это будут сугубо их личные проблемы.

— Не клумба, а кладбище. Эта хрень тут давно обитает. Не удивлюсь, если часть останков принадлежит прежним жителям дома.

Лишь закончив с очередной строкой Сансаниэль позволил себе отвлечься на неожиданно жаждущую внимания королеву воронов:

– Предположу что в ее силки попалось и множество беглецов с юга. Казалось бы, до Стены и Короны рукой подать, но именно это и сыграло с ними злую шутку. Свет в конце туннеля может слишком сильно бить в глаза, усыпляя бдительность. – В голосе аристократа не было и нотки свойственной ему иронии или насмешки. Однако очень быстро к нему вернулась и привычная маска. – Если они захотят так каждую халупу осмотреть мы и за месяц не управимся.

Дарксоул поднялся и отряхнул одежду. Пора было двигаться дальше.

Пахай не мог уснуть. Тяжелые думы окутывали старого человека, не давая тому обрести покой. Как там его лоботрясы? И Лада? Живы ли, аль сгинули. Стефан говорил что видели их в Лесной Гряде, а дальше как сквозь землю провалились. Сбежали ль? Да вот не взяли ничего с собой. И Барбариска сопит в углу. Хорошая девчушка, отрада дедова. Тяжко ей. И Борщи шуганные, молитвы возносят то Селине, то падшей Ясне. Но слова ж никто не скажет, все все понимают. Беда у людей. Нет, не сбежали бы. Пахай верил что и не сгинули. Дурни, конечно, все до одного, но не настолько же. Должны выжить. Пахай надеялся что так. А как явятся он вломит им по самое нихочу, долой что старый. Для такого случая силенок у него станется. А пока думы эти, думы...

Как там Лада? Берегут ли ее хлопцы? Может, таки нашла место где не чувствовала бы себя чужой. Было бы хорошо, он бы понял. Пахай старался, получалось как получалось, но чувствовал что что-то не так. А так может и хорошо.

А Милош. Вот приснилось же как того медведь пожирает. Не то Милош медведя. Странный сон, дурной. Парень же со зверьем ладил, да и повадки их понимал. Не попался бы. А парню надо себя найти да познать, не только семьей то жить. Борщи то справятся, они дружные.

И Барз еще, главный лоботряс. Все ему не так, зеленому, все плохие. Кроме малой никаких привязанностей у парня. Может таки найдет людей, которым доверять сможет, на которых положиться сможет, да которых признает. Нельзя же на весь мир вечно злиться. Здорово было бы.

А что там Оливер. Вечно одинокий, вечно гонимый. Парень то не плохой да смышленый. Мог с него толк получиться, абы голову повыше поднял. Смог ли он за себя постоять? Смог ли других заставить себя уважать? Пахай надеялся что смог.

Маркус, конечно, потеря для Стефана. Уже считай взрослый, да все маялся, неприкаянный. Его б напор да в благое дело, да в какое? Поди угадай. Может парень и нашел себе чего по душе, на чем остановиться смог бы.

И Трутень пасеку оставил, никому ничего не сказав. Да улей сдурел, что пару дней к нему никто подойти не мог. К знахарю приходили потом обкусанные. Хэх, сторожевых пчел развел, умора... На этой мысли Пахай уснул.

Предоставив рутину специально рожденным для этого остальным, Санс приблизился к ближайшему камню. Оценив состояние оного как приемлемое, примостил на нем свой зад, и закинув ногу на ногу, принялся доставать писчие принадлежности. Произошедшие события стоило зафиксировать. Аккуратным, можно сказать даже каллиграфическим почерком, потомок дроу принялся заполнять первый лист.

"Жрецу Келемвора, именуемому Гару. Доклад с первой вылазки в Дикие Земли от Сансаниэля из дома Дарксоул."

Покончив с шапкой, полуэльф внезапно остановился, и какое-то время задумчиво держал фазанье перо в воздухе, пока не заметил как на его конце собирается капля чернил , готовая в одночасье оставить кляксу на пергаменте. Возможность испортить документ вывела его из ступора. В принципе, это не академическая работа, потому подобные промашки допустимы. Но только не для Дарксоула. Отложив перо в чернильницу аристократ еще раз собрался с мыслями. Наконец, на бумаге продолжили выводиться буквописания.

"Путь к ближайшей деревне был преодолен без особых происшествий. На подходе, у обособленного дома, был обнаружен эхинопс, удящий жертв под покровом марева. Ввиду выгодно занимаемой позиции и осведомленности о уязвимости порождения было принято решение провести разведку боем. В результате нежить была уничтожена без каких-либо потерь, а отряд приступил к поверхностной оценке состояния временно неподконтрольных королевству земель."

– Я его жрать не буду. – Заявил табакси, пряча клинки. Призрак сделал коту больно, и теперь тот был обижен на весь свет. Дурное место, плохие напарники, а Пантелеймон так и вовсе мудак. Мог бы и предупредить что в подвале собрались котячьи шовинисты. Нечего тут Шороху делать, пойдет лучше наружу, зализывать ранки. Понурив ушастую голову плут направился к выходу и с досадой пнул преграждающую путь противную дверь.

–ВСЕМ РОЖЕЙ В ПОЛ, ЭТО СИНИЦИЯ ФАНДАЛИНА!!! РУКИ ЗА ГОЛОВУ, ОРУЖИЕ НА ЗЕМЛЮ! ВСЕ, НЕ ПРЕДЪЯВИВШИЕ СПРАВКУ О СМЕРТИ, БУДУТ ДЕПОРТИРОВАНЫ НА ТОТ СВЕТ!!!

Шорох едва не дал деру поспешно решив что их таки застукали за горячим и началась облава. В клетку он не хотел, ведь там замок с неправильной стороны и в неправильном состоянии. Не найдя иного выхода своим эмоциям кот выхватил один из клинков и бросился вперед, пытаясь перепрыгнуть через напарника и более-менее сносно приземлиться в следующей комнате.

Гормакон
Противники били его лживой волшбой, но гоблиноид отвечал им честной сталью.

Рейвзен

– Вейрун, я прости, я все осознал! Больше никаких светляков, дай лишь шанс! – вголос возмолил дроу к своему покровителю. Хотя, будучи честным, он бы с радостью предал и свое божество, найдись ему более щедрая замена. А пока остатки сил Рейвза были направлены на лейтенанта. И дальше бежать, бежать к спасению. Ведь жизнь так дорога...

- Про Селину сказать? Герия то, праведная. Она нам урожаи посылает хорошие, и всякий землепашец почитает ее. Еще кличут Селину Девой Древесной, ибо сильвой она людям являлася. Это народец такой, малочисленный и обособленный, на юге Рейзеновских лесов обидают. И поди посуди толи человек оно, толи растение. Еще говорят, если сильву такую в в поле закопать, то любую землю плодородною на десять колен сделает.

– Ну коли предложений нет, а лишь замечания, значит считаю построение удачным.

– Не то чтобы я брал на себя наглость вносить подобные предложения, но будь опытным воякой, то, вероятно, сперва бы попытался изучить всех спутников. Вот взять хотя-бы леди Керли: я вижу как лук в снаряжении, так и ближние клинки. И как гадать, какое место в отряде подойдет лучше ее стилю? Ох уж эта тайна, окутанная мраком. Или воронами.

– Привыкай, тебя этих ворон никто с клюв целовать не заставляет, оставь их в покое.

– Нам всем стоит к чему-то привыкать. Кому-то к присутствию ворон, к кому-то к прискорбному факту что здесь он не десятник, и игры в солдатиков остались за той большой стеной, что мы минули утром.

 — Только если ты будешь идти спереди.

– Ради твоего спокойствия все что угодно, Мелисса.

Ну а ради своего спокойствия аристократ вскинул змеиную трость, окутав богатые одежды неким подобием прозрачной дымки. Если всмотреться, то под игрой света она формировала рисунок подобный чешуе амфибии.

– Энви, честно говоря, на него я среагирую даже быстрее.

– Санс. – Коротко ответил Сансаниэль. В принципе, эту уступку он позволить себе мог.

– Не нужно придумывать двойные мотивы.

– Ох, как я мог усомниться в благородных побуждениях ваших предков. – Санс попытался скрыть за иронией свое смущение. Не ожидал он от дварфа подобной уловки. – И все-же считаю что верная и достойная служба должна быть оценена по заслугам. Не находишь?

Систему жестов Санс выслушал с интересом, но никаких шансов дварфу давать не собирался.

– В целом весьма занятно, особенно попытка выстроить клин из четверых человек. Можно еще попытаться маршировать для полной абсурдности. Но все таки вижу один досадный изъян: как леди Ворон, идя впереди, заметит жест, поданный одним из нас? Даже будь у нее глаза на затылке, сквозь плотный капюшон и копну прекрасных, пусть и излишне спутанных волос она ну никак не смогла бы их рассмотреть. Если уж конструктивно, то я нахожу подобные меры избыточными и чрезмерно все усложняющими. Помимо жестов. Сами по себе они прелестны.

— За Вами они следовать не будут, до тех пор, пока я того не захочу.

Полуэльф прищурил взгляд. Девушка перешла на вы. Показательно ограждается, но нет. Здесь действуют только одни правила, которые он и будет устанавливать. Не для того Сансаниэль отбыл за тридевять земель чтобы подстраиваться под других.

– Но я вижу их сейчас, как видел пять минут назад. Как, вероятно, увижу и в ближайшем будущем. И если это не значит следовать, то я ума не приложу что ты подразумеваешь под подобным.

Санс как будто осекся. Внезапно ему пришла мысль что если какой-либо из птиц нагадит ему на одежды, возникнет весьма неприятная ситуация. Придется уничтожить питомца, что может повлечь к нежелательным последствиям. Ведь этих барышень свой наряд чистить он не заставит. По крайней мере пока.

Глефа вспорола шею пса, и фонтанчик алой крови в несколько залпов окропил пол таверны, после чего просто пополнял образовавшуюся вокруг упавшего Милоша красную лужу, раны которого внезапно перестали кровоточить. Второй пес не успел среагировать, как из его черепушки выросло древко стрелы: Гарм так-же вступил в бой, метким выстрелом отправив врага в собачье посмертие.

Полуэльфы в критической ситуации так-же не подкачали. Несмотря на то что действие яда отразилось на них сильнее чем на других, они смогли приспособиться и найти в себе силы для решающего удара. Скоординировав свои плетения Лада и Оливер обрушили их на оборотня невидимой волной. И этого хватило. Оскал Вольфганга исказился, кровь хлынула из глаз и пасти, а тело рухнуло к ногам оказавшегося в дверях полуорка. В воцарившейся на мгновение тишине его новое снаряжение казалось весьма своеобразным. Барзокк как-будто собирался на какой-то деревенский праздник, с горящим поленом в одной руке и увесистым пузырем в другой.

И в этой тишине тело оборотня начало преобразовываться. Шерсть как-будто втягивалась обратно, плечи сужались, а рост становился ниже. Пара ударов сердца - и перед юными героями был не вервольф, а обгоревший и изувеченный трактирщик.

– Сказать кому - не поверят. Может сожжем все и делов? – Спросил озадаченно осматриваясь Трутень, как будто опасаясь что сейчас столы и стулья оживут попытаются наброситься на группу. С их то удачей.

— Хех, самой приличной, что он тебе посоветует, окажется бордель.

Санс повел бровью и покосился на жреца. Куда же ниже, священнослужитель? Нет, конечно же многие, даже с самых верхов, посещали публичные дома, но заявлять о подобном публично? Нет, спасибо.

— Я так понимаю, что Дарксоул Тиморианец? Остальные?

– Не сказал бы. Я, конечно же, почитаю Улыбающуюся леди, но душа моя принадлежит Кореллону. Эльфийские корни, знаете ли.

О тайном поклонении Лорду под Маской, принятом в доме Дарксоул, Сансаниэль не признался бы даже под пытками. По крайней мере сам он был в этом уверен.

- Но ритуалы каждого уважим, будьте покойны. Только вот тело закапывать или того хуже обратно тащить никто не будет, уж извините.

– Я всерьез намереваюсь вернуться из вылазки. Но ежели произойдет этот крайне нежелательный сценарий, то у вас точно станется иных забот. Даже с учетом того что вынесшие смогут рассчитывать на вознаграждение от моего дома. Ведь мертвецам золото не нужно. – улыбнулся аристократ.

***

Когда Мелисса занесла кинжал у Санса было мгновение чтобы отвести руку. Но шальная мысль, овладевшая его сознанием, говорила что это всего лишь проверка, попытка запугать и высмеять, что воительница вовремя остановит выпад. Потому, подавив инстинкты, он оставил десницу на столе, не шелохнувшись. И пожалел. От удара зрачки полуэльфа расширились. Даже не от боли, а от осознания того что женщина настроена серьезно. Куда, черт побери, он попал? Сердце безумно колотило. Кажется, чародей очень, очень недооценил своих спутников, и нужно срочно перестраиваться под новую реальность.

— Ещё раз тронешь, и зажарю твой палец вместо хлеба. И съесть не побоюсь.

– Приму к сведению. Но рекомендую впредь не прибегать к столь избыточным аргументам, во избежание спора. – Ответил полудроу, встретив взгляд женщины. Не отводя от нее глаз Санс повернул к себе окровавленный палец, после чего сжал пальцы, приложив усилие чтобы не поморщиться.

— Ща подлатаем, будешь в порядке.

– О, не стоит. – небрежно отмахнулся он от Гару той же ладонью, на которой теперь не осталось и следа от ранения. – Трактирщик, будьте добры еще порцию хлебцов для леди Мелиссы. За мой счет.

Остаток трофейной закуски, который в какое-то мгновение крепче чем нужно сжимала вторая рука Сансаниэля, отправился в его благородный рот.

Отзыв с обучения по личному поручению главы дома Сансаниеэль воспринял с воодушевлением. Полуэльф считал себя готовым как к боевой службе, так и к политическим игрищам. Он довольно успешно лавировал среди колуаров академической верхушки, да и в постижении плетения показал себя весьма способным учеником. Но за года учебы Академия успела ему изрядно надоесть. Молодая душа требовала свершений и признания, которые это место обеспечивать не стремилось.

Разумеется, брат его отца создал перед Сансом иллюзию выбора. Риторического выбора, ибо отказаться молодой полуэльф не мог. Несмотря на свой возраст чародей уже знал что на самом деле правит жизнью: стечение обстоятельств, шанс и случай. И если первое можно организовать, а последнее лишь принять, то шансом можно или воспользоваться, или упустить. И мир, и люди, и их боги - безжалостны к тем, кто выбирает второй путь. Амбициозному дворянину подобное чревато забвением в тени своих сородичей.

И все-же перспектива оказаться за-стеной казалась сверхмерой. С одной стороны, Сансу было очевидным что дядюшка, доверив ему столь почетную роль, как представительство дома в диких землях, всерьез воспринимает опасность мероприятия. В противном случае послал бы кого-нибудь из своих сыновей, а то и дочерей. Следуя заветам темных предков, внутри дома Дарксоул женщины считались равными мужчинам, со всеми вытекающими. С другой стороны, быть в числе первопроходцев - прекрасный шанс заявить о себе. Потому, вопреки суеверному страху, Сансаниэль был готов рискнуть.

Теперь полуэльф, после долгого пути к югу королевства, стоял перед жрецом при весьма разношерстной компании. Кто же его новые спутники? Либо лучшие из лучших, либо отчаявшиеся приключенцы, которым нечего терять в этой жизни, либо те, от кого решили избавиться. Иных вариантов полудроу пока не видел. Впитывая в себя, как губка, их имена, он с досадой подмечал знакомство некоторых с их новым командиром. Не то, чтобы он считал непотизм чем-то недопустимым, просто предпочитал быть его участником, а не сторонним наблюдателем.

– Сансаниель Дарксоул, прибыл в ваше расположение по приказу Его Величества. – Чопорно представился чародей, обращаясь к Гару.

- Откуда он у тебя? Да впрочем - в одиночку он бесполезен - не более чем красивая игрушка. Надо найти его вторую половинку - тогда их можно приспособить к делу. - возвращая камень определения гравитации сказала Китри, непроизвольно опустив взгляд на свои ботинки.

Проследив за взглядом Рыжей и заценив ее ботинки Шорох спохватился. Ботинков два, и камня два. А значит Китри не права.

– Смотри! – кот достал второй камень и показательно стукнул ими друг о дружку, творя великую волшбу и колдунство. Как тебе такое, Мистра?

– Носом смотри, не глазами. – Пояснил табакси, и, чтобы наверняка, поводив мордочкой и глубоко вдохнув показал как это делается. Потом развел лапы в стороны и вопросительно кивнул девушке, всем видом показывая что само слово "польза" происходит с этого события.

***

Надувшись на Ларка, на эльфа и, на всякий случай, на мелкую девчушку с метлой, Шорох пошел ябедничать Нэйлу.

– Не корми его больше. Совсем от рук отбился, забыл кто рыбку кладет в миску.

Кошачью душу рвало на части. С одной стороны мертвец, который что-то охраняет. Что-то очень важное, ценное, и принадлежащее, разумеется, Шороху. А с другой стороны: грохот и взрывы, весело и очень, очень интересно! Табакси не смог определиться куда ему бежать в первую очередь и, с куском вяленого мяса, свисающего из рта, начал метаться из стороны в сторону. То в направлении города, до назад в здание, останавливаясь лишь перед препятствием в виде лужи с недавней коварной ловушки. Не выдержав подобного напряжения от чрезмерного потока информации кот запаниковал. В порыве возбуждения он сделал первое, что пришло ему в голову. То, что должно было разрулить всю ситуацию: достал свои волшебные камни и громко цокнул ими друг о дружку, не забыв на всякий пожарный прищуриться. Потом еще раз и еще, с головой погрузившись в свое новое занятие. Фиалковый запах успокаивал.

— Про оборотня сказать? От какого дурака ты таких глупостей наслышался, полудурок зеленый? А? Я упоминал? Ух ты ж! — Пахай грозно взмахнул своей клюкой, но буянить не стал. – Ну тогда ладно, есть такая легенда. Говорят, что когда человек с волком этсамое, ну, не важно, в общем. Рано тебе еще. Так вот. Бывает оно, что ни человек, ни зверь, а воедино. Днем он среди людей живет, и ничем ты его не отличишь. А по ночам, да при луне особенно, в зверя обращается, да разум теряет, и в небо воет. Ну и на все живое бросается, ага. А если он человека раздерет, да не помрет тот, то и сам оборотнем стать может. Нет, Милош, овца оборотнем не станет. Так это, и ни вилами ты его, ни мечом стальным не поранишь, все как с гуся воды. Лишь огнем отпугнуть можно тварь проклятую.

— Какой перекус? Ещё возни выше крыши тут, вряд ли он - единственное, что может помешать нашим исследованиям. Идём?

— А тебя и не звали. — Кот показал свой шершавый язык. Табакси искренне не понимал почему Дразнилка ведет себя как будто он главный. Потому что всегда и везде, где бывал Шорох, главным был, собственно, сам Шорох. Согласно его авторитарного убеждения, основанного на соответствующей хотелке, и обоснованного наличием усов и хвоста.

— Шорох, кис-​кис-кис!

— Я не ведусь на подобное. — Соврал Шорох, навострив уши и следуя за Кормилкой в предвкушении вкусняшки. Не то, чтобы он устал от битвы, но поводом не отдохнуть это быть не могло. Да и вообще, ничто в принципе не может быть поводом не отдохнуть. Тем более они уже победили плохиша. Ведь за этим же приходили сюда? Или зачем? Надо будет уточнить у Серой. Но сперва перекус.

Клинки отправились в ножны, а Шорох - к разлетевшимся осколкам лупы. Он сгребал их в кучку, мысленно обращаясь к воспоминаниям о славном совместном прошлом. Ведь они столько пережили вместе! Перед лицом табакси начали мелькать картины былого, одна за другой. Как они вместе с лупой рассматривали мошек и букашек, казавшихся страшными при приближении. Как весело они жгли муравьев в яркий солнечный день. Как увлеклись и устроили пожар. Как рассматривали свои... неважно. Теперь все это в прошлом, и нужно жить дальше. Кот собрал осколки воедино, присыпал пылью с пола, и соорудил из рукояти подобие надгробия. Покойся с миром, верный друг. Ты навсегда останешься в его сердце, и память о тебе не исчезнет никогда.

Шорох подошел к Будтчу и подергал его за рукав:

– Может перекусим?

– Я видел, конюшня тут есть? Можно нам осла нашего привязать, чтобы не грустил?

– Да, разумеется, в стойлах место есть. А псы не тронут.

– Сколько за ночлег будет?

– У меня три гостевые комнаты, в каждой из которых по два спальных места. Если возьмёте все - то это обойдется вам в шесть золотых.



– Мясного на шестерых, хмельного на двоих и молока на четверых.

– С мясных блюд могу предложить рульку под пряными травами либо же жаренные ребрышки с овощами. Из напитков порекомендую крепленое летнее вино. Свежего молока, к сожалению, в наличии нет, потому осмелюсь предложить вместо него ячменную настойку с медом либо шалфейную воду.

Вольфганг осматривал гостей, как бы показывая что ожидает и от остальных подтверждения заказа.

Табакси победил, и теперь это была его дверь. Потому что рожденный побеждать не может иначе. Потому что живущий побеждать обречен на успех. Но дверь подождет. Тут, кажется, что-то намечается. Что-то, от чего кровь стынет в жилах. Что-то, что может лишить сна и хорошего аппетита. Шорох подошел к стене. Она выглядела обычной. И это было чертовски подозрительно! Кот прищурил взгляд. Чтобы понять стену, нужно не просто думать как стена, нужно самому стать стеной.

– Я вижу тебя няусквозь. – Полушепотом обратился он к объекту своего интереса. Стена насмешливо не ответила. Шорох возмутился от такой наглости. Нет, такое прощать нельзя. Настало время для серьезной работенки. Шорох достал увеличительное стекло. С ним все маленькое станет большим, а тайное - явным. Проводя лупой вдоль кладки кот пытался надавить на те ее участки, которые казались ему особенно обычными и подозрительными. Загадка стены будет раскрыта, чего бы это не стоило.

Вместе с опорой под ногами старосту покинули и последние признаки присутствия духа. Прорвавшийся наконец голос был прерывист и походил скорее на повизгивание, лишившись присущего ему ранее заигрывания:

– Да! Дам деньги! Иии! Много денег! Милостиии!

Оказавшись на земле Ольрик потерял равновесие. Широко расставив руки он сделал неуклюжий шаг назад, после чего рухнул на задницу. Деревенские, стоявшие рядом с ним, легко могли бы подхватить деда, но делать этого не стали. А вот когда он протянул к ним руки - подняться помогли. Безынициативные, но послушные. Староста же немного подсобрался:

– Понял я, все понял. Рассчитаюсь с вами, и тачанку с ослом найдем, только уйдите прочь. И девок больше никому в жизнь не дадим. Милостью Селины клянусь. Все я усек, все понял. В деревню пойдемте, тама все будет.

И Грегор, и краснолицый ошарашено посмотрели на своего главного. Не нужно быть чтецом душ, чтобы распознать искреннее удивление в их лицах. В ответ на указания Милоша Грегор понятливо кивнул:

– Да знамо мы. Но другого у нас нету.

Ко второму, который не-Грегор, обратился Барз. Пристыженный мужчина залился краской еще сильнее, и, казалось, тускнел на глазах:

– Наречённая она моя.

– Узнаю, что не уследил – глаза на задницу натяну. – Буркнул полуорк.

Глаза мужика округлились, и он испуганно закивал.



***
На пути в деревню Ольрик был паинькой. Ссутулившись, он молчаливо переставлял ноги, поддавшись своим тяжким думам. Лишь один раз отвлекся, выдав мужикам распоряжение по поводу тележки да тягловой скотины. Но чем ближе к селению приближалась церемония, тем увереннее чувствовал себя староста. Как-будто здешняя земля придавала ему сил. При входе местные жители поодиноко встречали путников, направив на них полные надежд взгляды. Некоторым Ольрик утвердительно кивал. А Грегор с горе-женихом дружно отправились к небольшой пристройке в сторонке.

Староста привел группу к своему дому, но пошел не внутрь, а, прихватив лопату, направился в небольшой ухоженный дворик за ним. Там располагался уютный сад с несколькими плодоносящими деревьями и кустарником. Меж деревьев в глаза сразу бросился клочок с рыхлой землей. Несколькими привычными движениями Ольрик убрал верхний слой, и вытащил из под земли старый, но крепкий ларец. Сняв с защелки он продемонстрировал вымогателям содержимое. Там были разномастные монеты. Одного золота было монет на триста, а с серебром и медью могло выйти и на все четыре сотни.

– Вот, тут все, что нажито непосильным трудом. Годами. Берите сколько считаете нужным. Вам же не очень много полагается? Но да, я понимаю что больше обещанного солдатне, за ущерб то. Да и взаимопонимания ради. Но мы ж люди бедные, небогатые, а зима грядёт...



***

Возле входа партию уже поджидал их новый транспорт. Это была небольшая тележка, места на которой хватило бы чтобы сгрузить все их пожитки, да и пристроится вознице. В упряжи был довольно молодой и, как сразу заметил Милош, вполне себе здоровый ослик. В самом расцвете сил. Со слов караулившего рядом Грегора, животное носило гордое имя Инцитат.

***

Ну а Барзокк остался возле брода один, и был предоставлен сам себе.

Последним аккордом в симфоническом хаосе, предшествующем буре, закономерно стала реплика Шео. Началось. И все-же Персиваль успел прокричать полуорку свой ответ:

– Как выберемся изволь объясниться за свою ВСРАТУЮ ХРЮКАНИНУ!

Фамильярность. Он хотел сказать - фамильярность. Но что-то слишком сильно на него все навалилось. Зеркало, какофония, неподобающая компания, постоянно провоцирующая его нарушить свои принципы. И вот бард оступился. Это, конечно же, не может служить оправданием. Ничто не может. Нужно будет извиниться перед Шеогоратом. А потом таки взыскать за неуместные метафоры. Но сейчас и других забот хватает. Монстры, не чета зазеркальным чудищам, компенсировали свою несостоятельность количеством. Сойдясь с ближайшим противником Перси не церемонясь и без излишеств сделал резкий выпад вперед, одним точным уколом шпаги лишая монстра права на существование. Минус одна нота, но для преобразования окружающего шума во что-то более гармоничное предстояло еще поработать.

– Джин, давай к остальным.

Персиваль отвернулся от ряда сталагмитов и пытался всматриваться в окружающую тьму. Всепоглощающая какофония звуков окутывала со всех сторон. Навалившись, она давила на сознание, попирая все эстетические предпочтения барда. И в этом был определенный шарм. По всем законам музыки, если, конечно, Лабиринт собирается им следовать, приближался момент "всплеска". Лэ'гуан возьмёт более высокую ноту, возможно сопровождаемую чем-то более материальным, и Сопрано не хотел ее пропустить. Пока одна шпага выступала в роли факела, вторая так-же привычно легла в ладонь, став ее продолжением. Расслабив мышцы трюкач полностью доверил управление этой конечностью инстинктам. Они не подведут. Не должны.

– Джиневра, не в моих правилах торопить дам, но нам бы побыстрее нагнать остальную группу. – В голосе Перси звучала настороженность. – Не нравится мне все это.

Еще пару мгновений назад казалось что битва может обернуться любым исходом. Лишь когда солдаты начали падать один за другим стало очевидным что участь их незавидна, а жизни обречены. Выучка, опыт и сноровка не смогли устоять перед силой, имеющей божественное начало и благие намерения. Даже в руках вчерашних крестьян.

Новые способности по разному влияли на юные умы. Кто-то их боялся, кто-то ими восхищался. Некоторые погружались в себя, иные, напротив, использовали дар чтобы что-то доказать окружающим. Но так или иначе силы их возрастали, с каждым новым испытанием раскрываясь все ярче и сильнее. И вот, следуя призванию и зову сердец, герои оказались кровавой поляне, где они лишили жизни тех, кто, по их мнению, не достоин был подобной привилегии. Часть из них была изранена и нуждалась в помощи, другим же удалось избежать подобных неудобств. Настало время пожинать плоды своих трудов, будь то трофеи, раны и усталость.

К моменту, когда Барзок притащил свой кровавый улов, остальные уже успели осмотреться. Стражи брода оказались скупы на золото, но щедры на снаряжение. Разномастное оружие и амуниция благополучно перекочевали в стан юных мародеров. В палатках, которые и сами по себе являлись вполне себе таким трофеем, нашлись дополнительная броня, которой солдаты не сумели воспользоваться. Были там и разномастные бытовые принадлежности, от столовых приборов до запаса провизии, и даже затасканная книга с содержанием, которое заставило бы Барза или Маркуса хохотать, а Ладу или Милоша смущаться. Помимо этого в кармашке Везунчика были обнаружены игральные кости, а Болтун хранил под кольчугой незамысловатый детский рисунок. Самая же неоднозначная находка оказалась у "разбойничьего" капитана. Помимо горстки монет в руки бойцов-за-все-хорошее-против-всего-плохого попал довольно потрепанный документ...

Содержимое документа

Милош ступал осторожно. Парень был полностью сконцентрирован на том чтобы не наступить на что-либо неуместное. Но предательская ветка внезапно выскочила не с низу, а со стороны, и самоубийственно, со звонким хрустом сломилась о плечо ни в чем неповинного пастуха. Примерно в то же мгновение Маркус решил перейти к активной фазе сего предприятия и метнул один из своих ножей в неприятелей. Однако и дистанция была слишком большой для подобного маневра, и ветер внес свои правки в бросок: снаряд с хлестким треском пронзил ткань ближайшей палатки и скрылся внутри. Не та цель, которую искал Корбетт, но та цель... Хотя нет, таки не та цель.

***

Здоровяк продолжал плотно сидеть на ушах своего более мелкого напарника:

- ... ты чем думал заняться? Не будем же мы вечно жизней торговать за...

Одновременно два звука, выбивающихся из общего окружения, заставили его прервать свою болтовню. Второй часовой так-же резко повел головой, что свидетельствовало о том что шум не остался незамеченным. Стражи брода переглянулась, но первым в стремительно меняющейся обстановке сориентировался чуткий Кристман...

И воробей, и ворон, и даже голубь осознавали важность момента. Но прогибаться под общественное давление Шорох не собирался. Пернатые ведь, в отличии от кота, совсем не умеют держать себя в лапах. А он и так, пока выяснял что замок это замок, прослушал почти всю речь Вестера. В принципе, оно и не страшно: на этот случай у Шороха очень удачно оказалась припасена Никта.

На предложение старосты, в чем бы оно не заключалось, табакси сразу соглашаться не спешил. Сперва нужно было взвесить все за и против. Потому, поднявшись с сундука он подошел к столу и взвесил кошель с золотыми, которые выступали "за". За позицию "против" аргументов пока не нашлось.

– Да-да. Шорох займется. – Будучи вполне себе компанейским котом, он не мог не поинтересоваться почему староста решил обделить его спутников: – А остальным оплата не положена?

Воспользовавшись хитрым трюком, который позволяет проходить сквозь стены, в простонародье - дверью, Шорох попал внутрь "Спящего горностая". Это было неожиданно и приятно. Ведь дверь - штука непредсказуемая, никогда не знаешь наверняка что окажется по ту сторону.

Пролавировав между столиков табакси приблизился к барной стойке. С ней что-то было не так. Волна уже привычной фрустрации пробежалась по телу кота, и, сконцентрировавшись в хвосте, заставила его нервно подрагивать. Сложная логическая цепочка привела к умозаключению что стойки нет. Это было подозрительно. Но Шорох довольно быстро обнаружил улики на стене. Картина начинала складываться. Никто не сможет помешать ему. Казалось что Кот был уже чертовски близок к разгадке, но его отвлекли. Подлейшим образом. Прошуршавшая рядом самка человека несла на подносе что-то, судя по запаху, очень вкусное. И Шорох был просто обязан выяснить что именно! Только вот рыжая подло унесла вкусняшку за какой-то, уже занятый, столик, оставив усатого лишь с мыслями о еде. Или даже с целыми мыслями о еде. И почему он сразу об этом не подумал? А о чем он думал до этого? Не важно. Поймав возвращающуюся девушку Шорох озвучил ей свою хотелку, после чего сел за ближайший столик:

— Дайте мне молока. Коровьего и козьего, два к одномяу. Взболтать, но не смешивать. И одну маленькую рыбку. Только две.

Надвигающегося полуорка солдат встретил судорожными попытками избавиться от травяных пут, а удар - выставленным щитом и истеричным, безнадежным визгом. Только вот обездвиженная, скованная цель - она подобна бревну, которое можно расколоть одним привычным ударом. Хорошее бревно, оно ведь не дергается, не уклоняется. Под тяжестью стали щит раскололся, как и прятавшийся за ни боец. Возможно, привычный доспех смягчил бы удар, если бы он не лежал сейчас где-то внутри шатра.

Тем временем из шатра выскочил последний перепуганный страж брода. На нем все еще болтались остатки лиан, в руке была длинная боевая шпага, а тело защищала лишь хлопчатая рубаха. Он наотмашь рубанул Барза, но клинок оставил лишь тонкую алую полоску на груди. После встречи с медведем это казалось лишь царапиной. Осознав критичность компания разъярённого полуорка, оставляющего после себя лишь трупы, солдат попытался попятиться к остальным. Только вот одно дело ступать по ровной земле, и совсем второе - по сошедшей с ума растительности.

- Иди нахер!

Из малой палатки вынырнула огромная чашуйчатая туша. Ольрик не соврал, драконорожденный был и вправду огромным. Кожу его покрывали крепкие наросты и рубцы - результаты множества ссадин и ранений, которые теперь служили надежным барьером, защищая тело не хуже иного доспеха. За собой здоровяк лениво волочил не менее внушительных размеров молот. Только его форма напоминала тот инструмент, которым орудуют кузнецы. Этот молот был предназначен чтобы мять доспех да крошить кости за ним.

Дракон сонно посмотрел в сторону Маркуса, но взгляд его не поймал застывшего в полутьме юношу, и туша отвернулась, обратившись к часовым:

- Че за херня? Мне показалось что в палатку летучий мышь влетел. - Голос драконорожденного был глухим.

— Да, старче, герои мы!

Ольрик удивился в ответ на подобное заявление.

— Герои? Просто так нам помощь окажете? Это хорошо, а то время сейчас тяжкое, беспокойное. А мы люди бедные, небогатые.

— Имена неважны. Мы попробуем помочь вашей беде. Расскажите все, что видели и знаете.
— Разбойники – это, конечно, не дичь, но наказать надо. Только вот напролом на них лезть не стоит, думается мне. Есть какая-​то информация на них? Они все в одном лагере базируются, или патрули устраивают?

— На вояк похожи, дезертиров каких-то. Люд вроде. Может полукровки есться, не смотрел. И один драконий средь их, здоровый такой. Больше его, — Староста указал на Барзокка, — Прямо возле брода палатки поставили да не пускают никого. Ну и кажду ночь костер горит у них, да не спит кто-то.

— Мои товарищи по поводу разбойников дело говорят, чем подробнее вы сможете нам про них рассказать, тем проще будет наша задача вам помочь. Количество вы уже указали и где они находятся тоже. Всяко у них есть лидер, примечательный? Сильно ли выделяется из толпы своих подопечных?

— Есть такой, головной их. Держится важно, бандит, и остальные ему внимают. А чтоб выделялся - не сказал бы. Мужик мужиком, лишь что в сбруе да взгляд дурной такой, как... — Староста слегка покосился на Гарма, но быстро одернулся.

— Деньги, которые не существуют, вам самим понадобятся.

Ольрик согласно закивал. Гости нравились ему все больше и больше.

— Тьфу,  у вас мужиков – гора и дополнительная тележка, а вы боитесь восьмерых?

— Мы люди простые и привыкли соху в руках держать, не копья. А они ж видно что вояки, которые свыклись головы рубить. На таких простых мужиков посылать что на убой, лишь вдов плодить.

— Староста... если мои товарищи смогут их одолеть и к вам привести - вы что с ними сделаете?

— Так повесим же. Что ж еще с бандитами делать то?

После второго выдоха пламя внутри все так-же не утихло. Фред даже начал подозревать неладное, но быстро переключился на врагов. Ишь, какие настырные - куда он туда и крысы! Хорошо, что дварф пока быстрее. Плохо, что рой приблизился к друзьям. Значит нужно уводить. Как мудро наставлял некогда юного бойца легендарный Трезвый Джо (ходили легенды что пару раз его и взаправду видели трезвым): "Нужно быть непредсказуемым, как начинка в дешевом пирожке. Нужно быть стремительным, как пиво что просится наружу. Порхай как бабочка, жаль что ты дварф."

Хотя нет, Фреду было ниразу не жаль. Пусть об этом жалеют другие. Например крысы. Как только кольцо грызунов сомкнулось вокруг бойца, он резво прыгнул в обратном направлении, и, приземлившись, обдал преследователей жгучим содержимым своего внутреннего мира.

И в новый путь. На этот раз подальше от родной деревни. Туда, где испытания не подставят под удар родных и близких.
День шел за днем, и неопытность приключенцев, воплотившаяся в дефицит подготовки к таким далеким странствиям, начала сказываться. И если отсутствие спальников и палаток, благодаря теплым летним ночам, проблемы собой не являло, то вот отсутствие котелка оказалось настоящей трагедией. Так пару фазанов, подстреленных Маркусом на второй день, пришлось зажаривать, отложив мечты о похлебке. Следующим утром Гарм обнаружил большой круг с грибами, в народе ведьмин, и их так-же пришлось готовить на костре. В последующие пару дней трофеями обзавелись Оливер и Милош. Первый рассмотрел на дереве гнездо с яйцами крупной птицы, а второй привел спутников к кустарнику, обильно усеянному лесными ягодами.

Новый пейзаж


С продвижением на север деревья начинал редеть, уступая место лесостепи. Пропитание в ней находить было тяжелее, зато видимость стала в разы лучше. И появившуюся на горизонте таверну к пятому дню пути юные герои пропустить не смогли. Как не смогли и отказать себе в удовольствии провести ночь под крышей, на мягких перинах вместо сырой земли. Заодно пополнили запасы провианта, а Лада выторговала у поварихи старый котелок. И дело с ним пошло веселее. Барзокк, отойдя в кусты справить нужду, нашел ручеек поболее своего. Поднявшись по нему к источнику группа смогла пополнить запасы воды, а Лада, поколдовав над котелком, накормила своих парней на удивление питательным и бодрящим травяным супом.

Следом герои вышли к реке. На карте ее не было, но, судя по всему, это был относительно небольшой, но бурный приток Неиссякаемой. Но вот ни моста, ни хорошего места для брода в ней не было видно. А переплывать, рискуя промочить припасы, пока тоже не улыбалось. Возможно, герои бы и заморочились с переправой, но довольно быстро они вышли к небольшой деревушке, меньше даже чем их Новые Яблони. Деревянные дома кучковались с одной стороны реки, на самом берегу, а на втором виднелись размашистее поля. В самом центре деревни, у крепкого вида избы, собралась толпа селян. Голосили в основном женщины, мужчины же негромко переговаривались, но не выступали. На крыльце дома, благодаря порогу, возвышался над остальными пожилой мужчина. С остальными он держался важно, потому легко было угадать в нем местного голову.

Атмосфера в деревне:


– Да шоб им поотсыхало!

– ... пропадет же все, чаго мы зимою есть то будем?

– Ох горе то какое!

– Ольрик, не посылайте мужиков то наших, погубят же их...

Ольрик, сельской староста:


– Не голосите, кому сказал. Образуется все. Вы Селине мольбы молите, авось снизошлет нам подмогу то.

Староста новоприбывших пока не заметил, но люд оходно расступался перед ними, замолкая и то и дело глазея на наряд Милоша.

— Твоя киска, она волшебная? Можно ее погладить?

- Это Кано, мой спутник после инициации. Ну можешь попытаться. - Аарон хмыкнул. Он был уверен что кот ответит на подобные глупости в своей брезгливо-независимой манере. Возможно, даже преподаст наглой девчонке урок с помощью острейших когтей. Только вот шерстяной предатель оказался совсем не против на ручки. Наоборот, в ответ на ласки он сам начал головой тыкаться в ладонь Стефании, а потом, на зло хозяину, и вовсе замурчал.

***

– По этому моё предложение: идём туда, где "Правда". Времени у нас всё равно достаточно.

Аарону было невдомек зачем отвечала Бродяжка, если он спрашивал только де Сантеса. Тем более что спутник оказался мозговитый. Оно и понятно, ведь эльфийская кровь - это вам не водица.

- Я тоже думаю что нам направо. Пойдем.

–Кто ещё идёт?

– Погодь, чумба, это успеется. Так рано покинуть это славное заведение было бы с нашей стороны преступлением. Тем более глянь что намечается, – Саймон указал в сторону Вакулы, который в это время охмурял хозяйку заведения. – Я, конечно, разного рода смелость встречал, но настолько бесстрашных вижу впервые.

Рейд по ночной Верии был уже на носу, но у Саймона были иные планы. Его ждали дела, настоящие дела, по зову которых он и направлялся в столицу столицу Этерии. Остался лишь совершить последний штрих чтобы отправиться в свое опасно-сладкое приключение во всеоружии. Подойдя к стойке он деликатно попытался обратить на себя внимание:

– Прискорбнейше извиняюсь за вторжение. Сарочка, не могли бы вы снабдить меня основательной бутылочкой хорошего горячительного напитка. На вынос. – На стойку посыпались монеты.

Получив желаемое Медь вышел на улицу. Ночная прохлада манила. Залог он уже получил, а рисковать собственной шкурой на ратной службе не собирался. Да и Гильдия Воров вечно ждать не будет. Сделав большой глоток с горла бутылки плут легкой походкой растворился во тьме. Без оглядок и без сожалений.

- Ах тыж ёкарный бабай! - Крикнул Золгрум увидав преобразование. - Персиваль, ты что это, марадерствовать решил?

Персиваль хотел было возразить что мертвецов здесь не было, чтобы их обирать, но ответ казался слишком тривиальным. Возможно, здесь была какая-то хитрая игра слов, которую бард не сумел раскусить. А раз так, то лучше промолчать.

- Давайте-​ка, условимся, что если не знаешь что это, и не можешь сказать точно, что это трогать не будем? Особенно на этих... ну штуках где отдохнуть можно. Если конечно это не дерется.

- Так мы лабиринт покинем с пустыми руками, потому как здесь ни о чем и ничего нельзя сказать наверняка. Давайте на чистоту: если кто знал что в подобных местах, со спиралью, ни к чему нельзя прикасаться, то ему следовало бы заранее предупредить об этом остальных.

— Ты че, дебил, охренел? Ты че сделал, мать твою? Это ж ориентир был, бизань тебе в жопу! Курва, две сотни злотых псу под хвост! Млять, будешь у меня...!

От этих слов у Персиваля начали прорастать волосы. Ладно оскорбления, ладно угрозы, но при даме?! Не место, не время, и даже перчатки нет под рукой. Хотя чтобы этот твердолобый полуорк понял посыл, метать в него стоило булыжник, а не предмет гардероба. Бард заметно напрягся, пульс его участился, а стук сердца начал задавать ритм.

- Шеогорат, даже животное обращаются со своим языком лучше твоего. И если он тебе так сильно мешает, то по выходе на поверхность я готов оказать посильную помощь в излечении этого прискорбного для окружающих недуга. Хотя предпочел бы услышать что ты погорячился.

Безымянный распорядитель снова почесал свой затылок. Уж больно наглыми оказались гости с соседней деревни. И странными. И как-будто боятся что без их чуткого надзора друид расскажет другую версию событий. А котись оно конем, пусть староста сам разбирается.

- Куй с вами, раз не можете до завтра подождать. Пошли.

***

Группа быстро добралась к крупной элитарной избе - целому дворцу по Яблуневым меркам. Два добротных этажа, обильно обросшие пристройками. Возможно, на заднем дворе даже находится большой чан с аквадискотекой.

Сперва дварф велел всем подождать в огромных сенях, скрывшись в глубине строения. Гостям была доступна длинная лавка вдоль одной стены и увлекательная инсталляция в виде ползающего жука на стене противоположной. Потом распорядитель вернулся, забрав с собой и друида и одарив окружающих легким хмельным запашком. Решивших, было, вмешаться в сей процесс здраво одернули сотоварищи: все-таки безобразничать в чужом доме второй раз за день было уже слишком. Примерно через пол часа настал черед и скучающих героев следовать за дварфом.

Староста располагался в большом зале. Это был грузный седеющий мужчина, представленный как Толий. Свои телеса он развалил на резном стуле, возле небольшого столика с парой бутылок и импровизированной закусью. Друид, сладко посапывая, склонился с головой на стол. Судя по всему в процессе допроса его напоили до отключки. Древний и действенный метод. Стефан так-же казался немного охмеленным, но, как и все дварфы, держался в этом состоянии молодцом, а Толий так и вовсе выглядел совершенно трезвым. Староста попросили еще раз показать уши, и даже изучил их на предмет подержать в руках. Распорядитель тем временем кивнул на столик с выпивкой: мол, берите, если хотите.

- Так-то, с рассказа Васятки все понятно. Не понятно только что было после того как вы его по башке огрели. Как вы со зверьем управились? Он, - Староста кивнул в сторону друида, возвращая уши Оливеру, - хоть прямо и не признается, но не верит что вы сами всю ту свору перебили. Да и мне, уж простите, не особо в то верится.