Голосование за ходы

Себастьян определенно не был рад узнать о смерти четырех человек во время полета и о возможности заражения вирусом. В конце концов, в его жизни наконец наметилось нечто интересное и любопытное, и умереть сейчас было бы прресступно.

Решив не возникать, Харальдсон удалился от разгорающейся дискуссии в сторону импровизированного пункта забора крови. Пожалуй, его чувства можно было бы описать - если бы кто-то заглянул ему в голову и решил поделиться с человечеством увиденным - как противоречивые.

Себастьяну стало интересно жить, и это его даже пугало. Уютный серый мирок, в котором он провел большую часть своей жизни, трещал по швам, обнажая страшное, но притягательное и цветное нутро. Добровольно отказаться от подобного, пусть и с перспективой разгадать величайшую загадку, мучающую людской род? Нет уж, это не его вариант!

Зал подавлял своими размерами и роскошью, оттеняя крайнюю степень истощения своего единственного обитателя. Старик был древен и сух, точно дерево, уже неспособное черпать силу из земли, но все еще цепляющееся за свое существование. Глаза казались единственным живым местом на иссохшем лице, и от этого было действительно жутко.

Киол остановился в центре зала, не спеша приближаться к трону. Рисковать не хотелось, да и окружение настраивало на торжественный лад.

- Приветствую. Я - Киол Стертрик. Кого я имею честь лицезреть?

Немного ошеломленный пафосной речью Хэнсина, Артис тряхнул головой, будто встряхивая ее содержимое, и зашагал вслед за остальными. Не то чтобы слова земляка его совсем успокоили, да и разнообразная нечисть очень умело, обычно, втирается в доверие к людям, но... тот был в чем-то прав - несмотря ни на что, Байн добрался до Академии, пусть она и немного отличалась от его представлений о ней. Хотя, если подумать, а что он мог о ней представить? Как должно выглядеть нормальное место для обучения магии, он не знает...

Что же, он попробует поверить, насколько в его положении это возможно. Одиночки, конечно, могут не опасаться предательства... Вот только их очень часто берут числом. Как говорится, "толпой и батьку бить сподручней."

Снятый с Оливии плащ и зрелище двух обнимающихся девушек на некоторое время отправило Артиса в страну грез ("сатори", но мы не знаем таких слов)) и представление новых преподавателей прошло практически мимо него, но потом он все же смог взять себя в руки и успокоиться. В конце концов, чтобы любоваться на девиц, надо быть живым!

Кое-какая информация из речей новоприбывших до сознания парня, все же, добралась. Им нужно расселиться по несколько человек. Как знал Байн, даже звери живущие на одной территории долгое время, начинают кое-как ладить, а значит, его соседи могут стать ему добрыми друзьями...

Вот только к кому он рискнет ночью повернуться спиной, не боясь не проснуться?

Девушек отбросим сразу - срамно это, парню с девушкой в одной комнате без свадьбы спать, если не родичи. Остмаркец и Тиберий уже сговорились, к ним двоим он не сунется. Южанин? Нет, он и землякам бы сейчас не доверился, не то что иностранцу - кто знает, что у него в голове? Кальери - так, кажется? - не подходит, и не подойдет, пока не снимет маску. Малькон? Но эльф долгое время жил в Академии... Рядом с кровососами, ага. Нашли идиота.

Остается Алисандер, и на фоне остальных он кажется идеальным вариантом. Такой в спину ударить или ночью придушить не должен... Но что если это маска?

"А, была не была!.." - решил Артис, и только лишь собрался высказаться, как замер соляным столбом, встретившись взглядом с красными глазами одного из новоприбывших преподавателей, что уж точно не был альбиносом вроде Оливии.

"Еще один вампир..." - с обреченностью подумал Байн, не способный выдавить из себя ни слова из-за концентрации ужасающих его созданий на причале. - "Да сколько ж вас здесь?!"

Артис лишь выдохнул. Похоже, преподавателей - даже вампиров! - больше занимало предотвращение новой дуэли, чем ответ на его вопрос. Остальные же его и вовсе проигнорировали. Впрочем, это было неплохо - наблюдение за их горячими спорам позволило ему немного опомниться.

Дворянин умер на дуэли на подступах к магической Академии. Какой ужас.

И что?

Какое ему дело? Он и так неосмотрительно выделился, пойдя на поводу у собственных эмоций и презрев собственное решение сидеть ниже травы. Благо, всем не до того, но что, если бы ему не повезло.

Плевать на дворянчика. На его руках достаточно крови, чтобы не пугаться одной смерти случайного попутчика, пусть и оправдывающей худшие подозрения. Мертвецу уже не поможешь.

Невесело усмехнувшись, Артис снова уселся у борта и, прислонив к нему затылок, принялся наблюдать за сварой, периодически поглядывая на люк, в который утащили тело.

На всякий случай.

В ответ на выраженное возмущение его обняли и назвали воображаемым другом, и Кот не знал, как реагировать на подобное.

Во-первых, быть обнимаемым мужиком в фиолетовом костюме было странно. Не то чтобы Кот был против, но предпочел бы обниматься с девушкой.

Во-вторых, эта его фраза... Блондина было даже жаль - но кто он такой, чтобы жалеть человека без друзей? Если подумать, у него тоже нет друзей, но и потребности в них у него нет...

Тяжело вздохнув, кот оглядел всю собравшуюся компанию, смирился с "обнимашками" и мученически возвел глаза к потолку.

Кажется, на палубе творилось форменное столпотворение. Из легенд Артис знал, что Академия принимает всех, прошедших ее испытания, но не думал, что их будет столь... много. Волки, два из которых оказались девушками, пудрили мозги Дейдре, Тирс общался с феей (Настоящей феей! Одно это почти убило в Артисе способность удивляться!) о том, что добрались все же не все, остмаркец-земляк отправился в трюм...

Все занимались чем хотели, когда корабль тронулся и преподаватели решили вовлечь новоявленных студентов в игру, чем Байн не заинтересовался - играть надо на что-то, а его карманы давно опустели. В это время призванная Тиберием иллюзия медведя наконец исчезла - ее появлению чудом не заставило Байна прыгнуть за борт! - и парень решил убраться прочь с продуваемой всеми ветрами надвигающейся бури палубы в трюм. Незачем мешаться под ногами у тех, кто знает, что делать... Впрочем, только собравшись уходить, Артис заметил, что под порывами ветра Оливия явно мерзнет, и не смог пройти мимо.

- А... Нам, наверно, надо в трюм? Там, вроде, теплее, и ветра нет... Если вы не против. - попытался сказать Байн, прямо глядя на Оливию, но где-то на третьем слове смутился и закончил, преувеличенно внимательно рассматривая палубу под ногами.

- Встать... Да, кха, могу, - резким движением, не давая себе передумать, Байн поднялся на ноги. Боль в груди? Какая еще боль - Она же смотрит!

Направляясь рядом с Оливией к порталу на пляж, Артис не мог поверить своему счастью. Отчасти из-за этого, а отчасти из-за шатающегося перед глазами мира и легкой его размытости,, все происходящее казалось ему сном. Быть может, он умер и попал в рай?

На пляже их ожидала еще одна девушка, явно знакомая с Мальконом и, судя по всему, являвшаяся преподавателем в Академии. Циан, как ее назвал эльф, была одета в не стесняющие движений обтягивающие штаны, рубашку и сапоги, а на голове ее красовалась широкополая шляпа. В целом, наряд создавал некоторое ощущение авантюрности и заставлял - даже контуженного Артиса! - прилагать усилия, дабы не коситься куда не надо. Стыдно же, Оливия же рядом!

Байн проводил рухнувшего на песок Алисандера завистливым взглядом, но остался стоять, пусть и покачиваясь. Всем своим видом он пытался показать, что все это пустяки и вовсе даже царапины, и вообще его мама в детстве хуже роняла. Прислушиваться к разговорам он, сосредоточившийся на борьбе с собственным организмом, был уже не в состоянии.

Не падать! Не падать!

Казалось, они уже победили, и это осознание даже притупило боль в ребрах - но реальность оказалась куда страшнее. Замерший было йети уже начал крениться, будто подрубленный дровосеком дуб, обозначающий триумф человека над лесным исполином, но вдруг нечто точно разорвало его изнутри, выбираясь на волю и подталкивая Артиса к бездне отчаяния, за которой - он знал это - не будет уже ничего.

Новый противник напоминал собой заледеневший сугроб, вдруг обретший конечности и получивший извращенное подобие на разум. Магическое создание, несомненно, как и служивший ему сосудом йети. Монстр, созданный для битвы. Созданный им на погибель.

Дейдре едва не оказалась нанизанной на ледяной штырь, Ричард и Алисандер лежали, получив еще от йети, Оливия замерла после магического усилия... Лишь Малькон и Тиберий уже опомнились, но будет ли их усилий достаточно?

До крови прикусив губу, Артис вновь потянулся внутрь себя, обращаясь к уже проявлявшему себя внутреннему огню. Сознание плавало на грани беспамятства, и нужные эмоции не спешили к нему на помощь, но это его не останавливало.

Он знал, что сможет, и Воля была его проводником на этом пути. Пламя полыхало внутри него, то уменьшаясь, то разгораясь вновь, но ни на секунду не исчезая полностью.

Вытащив из-под себя руку, до того прижатую к груди, Байн направил ее в сторону монстра и, практически теряя сознание, прошептал: "Сгори..."

После чего сознание, наконец, оставило его

Когда Оливия своим хрустальным голосом поприветствовала его, Байн наклонил голову, чувствуя,что его лицо буквально полыхает. Его реакция казалась странной ему самому, но Велиар явно отличалась ото всех, кого он раньше встречал на своем пути - такая холодная, неприступная и вместе с тем удивительно тепло улыбающаяся...

Он был очень рад узнать, что Оливия не принадлежит к кровососущему племени, хотя от этого она не переставала быть похожей на одного из вампиров - бледная, чистая кожа, светлые, явно ухоженные локоны, правильные черты лица...

Красивая...

Артис мотнул головой, почувствовав, что вдобавок к лицу начинают полыхать и уши, и направился к обрыву, отлепившись от стены - у Дейдре, похоже, все равно ничего не вышло. Подойдя к зеву пропасти, он поднял ближайший камень и, взмахами руки призывая всех к молчанию, бросил его вниз, подальше от края, изо всех сил прислушиваясь и стараясь уловить звук падения из тумана.

Больше секунды до звука - и спрыгнуть туда его даже разъяренный шишкомонстр не заставит! Верная смерть!

Прижавшись к стене, Артис наблюдал за действиями своих спутников, пытавшихся забороть выбравшуюся из прохода "неведомую зверушку" и... завидовал. Последствия ли это воспитания, или просто свойства натуры, приобретенные в ходе жизни, эти люди не побоялись встать против твари, будто воплощающей собой кошмарный сон любого человека. Стойкая, отвратительно выглядящая и смертоносная, одним своим присутствием она вызывала у парня дрожь в коленях, и тем удивительнее было наблюдать разумных, готовых биться с ней насмерть. Да, в отличие от него, они явно прошли какое-то обучение - кто-то владению оружием, а кто-то магии, - но дело было не в этом. В них чувствовалась готовность драться не на жизнь, а насмерть! Неужели все студенты в Академии таковы?

Единственное, что чувствовал в тот момент в себе Артис - готовность бежать без оглядки и прятаться, дабы не стать обедом. Проблема была в отсутствии путей к отступлению - и потому Байн лишь еще плотнее прижимался спиной к стене, давя подступающую панику.

Страх, наполнявший его, влек за собой воспоминания о недавнем ужасе, о воспоминаниях, которые вызвали обитавшие в тумане твари... Но не только об этом.

Ярость. Тогда она заполнила его - и вырвалась наружу, сметая все на своем пути и буквально испепеляя противника, но в этот раз ему не нужна была огненная волна, и Байн попытался сконцентрировать свои эмоции на твари. Он стремился уничтожить ее, обратить в прах... Волна ярости поднялась внутри него... и опала, лишь чуть разогрев воздух.

Одной лишь ярости оказалось недостаточно.

Зажмурившись, Артис отрешился от всего окружающего - от твари, сопротивляющихся ей соратников, пылающих огоньками стен, арки, ведущей в Академию, - и попытался сосредоточиться на недавно произошедшем.

...Холод, пробирающий до костей...

Вдох.

...Хриплое, врывающееся в уши дыхание...

Выдох.

...Твари впиваются в его душу...

Вдох.

...Перед глазами стоит то, что он изо всех сил пытался забыть...

Выдох.

...Мать, сестра... но он скользит в памяти глубже...

Вдох.

...Полыхающая деревня... Тепло, нет даже горячо, и не только снаружи, нет, даже внутри у него будто...

Его глаза распахиваются, и на выдохе из груди рвется крик, сопровождающийся срывающимся с рук направленным на тварь потоком пламени:

- Огонь!

Он знал, что так все и закончится. Не могло быть иначе. Все всегда именно к такому повороту событий и приходило.

Ну почему он не смог найти себе нормальной, спокойной работы? Потому что больше времени уделял магии, чем обычным предметам, вот почему. Николас не знал, зачем постоянно задается этим вопросом - ответ же прекрасно известен! Не будь магии - и его жизнь была бы гораздо лучше!

Не будь магии - и он бы уже повесился, и от скуки в том числе.

Именно так - несмотря даже на все стенания и перспективу сегодня вновь получить по лицу, Шмидт не променял бы свою жизнь ни на что иное.
Впрочем, все это лишь отстраненные размышления, не имеющие к обостряющейся ситуации почти никакого отношения, и потому Николас вновь сосредоточился на стоящих напротив них быках.

По возвращении "Среднего" Шмидт оказался в затруднении. С одной стороны, сначала стоило бы проверить, что он написал на этой бумажке, а вот с другой... Шмидт очень не хотел получить по лицу, будучи заподозренным в неуважении. К тому же деньги обещал Пэш...

У него ведь есть остаток суммы, да?

Николас скосил глаза на Александра, надеясь, что его уверенный и спокойный вид поможет ему успокоиться. Раньше помогало.

Все ведь в порядке?

- Сначала в Ауру, я думаю, - Шмидт гипнотизирует взглядом чашку кофе в руке Пэша, раздумывая, стоит ли и ему немного взбодриться, - там могли остаться данные на машину. Алый и салатовый... Странное сочетание цветов, не находишь? Его бы запомнили. А поиски режиссера... Ты думаешь, он действительно режиссер?

В полумертвой голове Иллидиара картины прожитой жизни то и дело сменялись странными мыслями, кои, похоже, способны приходить лишь в подобном состоянии. Например, "куда девается волчья шерсть после оборота в человека? Если выпадает, сколько брать на рынке за мешок волчьей одежки, и помогает ли она от радикулита?" Или "когда уже эти полудурки вспомнят, что в партии есть хил, и сколько мне еще лежать, изображая из себя симпатичный окровавленный половичок?" И, разумеется, жемчужина коллекции - "Каков на вкус байбак и что это вообще за тварь?!"

Бред продолжался, сопартийцы ругались, эльф тихо радовался, что они не интересовались ценой снятой живьем шкуры вервольфа, ибо с гнома бы сталось попробовать ее толкнуть несмотря даже на подпалины от каста, и прислушивался, стараясь уловить шепот зрителей за сценой. Их не могло не быть - слишком уж стереотипны были участники ее, как осознал оволосевший остроухий, почти перейдя грань. Впрочем, пока гомон партии заглушал все...

Издав прощальный вой, достойный какого-нибудь мастистого актера и полный обидой и нереализованными планами на жизнь, волк пал на брюхо, более не способный удерживаться на лапах. Глаза его обратились на Химберлина, будто вопрошая "За что ты так со мной?", из пасти вывалился язык, и верволк, размышляя о соей нелегкой судьбе и просматривая цветные картинки из жизни, надежно впал в торпор в минус.

- ХРЯПА! ХРЯПА! ХРЯПА! - скандировали толпы читателей.

Эльф в такт махал руками, не выпуская оружия, а замершие на своих клетках оборотни тоскливыми взглядами осматривали застывшего в прострации орка.

- ХРЯПА! ХРЯПА! ХРЯПА! - неистовствовали зрители.

Ход игроков продолжался.

("И что? Все?! Где превозмогание? Где Пафос?! Где возвышенные речи?! Да я....!!!")

А пока Иллидиар изливает душу, у нас с вами познавательная минутка о жизни байбаков. Итак, Байба́к, или Бабак, или обыкновенный (степной) сурок - грызун рода сурков, обитатель целинных степей Евразии....

*Тридцать вневременных минут спустя*

("... И шоб вас всех приподняло да прихлопнуло. Так-то!")

Отведя душу, Иллидиар, прихрамывая, отправился в сторону Кляйна, раз уж побег одного оборотня не спровоцировал побег остальных. Подобравшись-таки на более-менее близкое расстояние, Иллидиар воздел руки и скастовать Призыв Монстра к оборотню. Оглядев явившегося барсука, эльф завопил "Куси волка!"
И пусть даже зверюшка чуть не сломала зуб, но раздражающе фланкировать волка у нее получилось...

- Милейший, это несерьезно, - фыркнул Киол, - за пятьсот монет можете сами пойти и пару алых рыцарей прибить! Пятьсот восемьдесят. В конце концов, добыча этого кристалла была связана с немалым риском, а мне еще толпу родственников со всеми их родственниками кормить. Войдите в мое положение!

К счастью, как обращаться с Бородачом Киол знал. К несчастью, свернутой в трубочку газеты под рукой не оказалось.
Песец начал отступать к хранилищу банок с консервами. Их метать удобней, чем Антонио...

Иллидиар не любил пить ("Да что ты говоришь?! - здесь и далее примечания Иллидиара), но за компанию - святое дело, как же без этого! Как можно оскорбить верных товарищей ("Первый раз их вижу...") отказом?!
За три дня Иллидиар достиг глубин самопознания и миропонимания ("ГыыыыИК!") и почти пришел в гармонию с самим собой, чему способствовало пение здоровенной железяки, но у мироздания были другие планы - великий ДМ при поддержке со-творителя его Золотого Куба быстренько объявили неорганизованную толпу партией ("В лучших традициях, учитель как-то рассказывал...") и дала три хода на покинуть таверну ("Да я даже пиво не допью! И баб в патьке нет!").
Что ж, с высшими силами не спорят, так что, подхватив свой заплечный мешок, сплюнув в резко опустевшую кружку и буркнув вдогонку пастырю "Идут ваши святые традиции!", Иллидиар, подгоняемый псевдомузыкальными воплями варфорджа, побежал к почему-то танцующему выходу, огибая внезапно возникающие на пути препятствия... ("Этот стол всегда тут стоял?..")

Это было легко. Твари даже не сопротивлялись. Киол поймал себя на том, что безумно улыбается... и это его отрезвило. Его лоб покрылся испариной от мыслей, что он мог натворить в таком состоянии. В конце концов, на площади могли быть враги, которых он просто не заметил! В домах, например...
Впрочем, этот бой все же отличался от первого не только абсолютным превосходством над противником. Стертрик поймал себя на мысли, что все ощущается несколько... иначе? Да, верно. Казалось, то самое чувство энергии, так и не исчезнувшее окончательно, перешло на качественно новый уровень, и сила, текшая по его венам, стала гуще.
Пожалуй, настало время задать несколько новых вопросов бармену.
Подозрительно оглядев дома, Киол все же направился к останкам противников, обыскал их, а затем двинулся к... "бару".

- Ну-ну, успокойся. Дай-ка ногу посмотрю, - Ник постарался выразить на лице радость от встречи с мальчиком, желание помочь...

Чувства, которых не было. В конце концов,с чего он должен радоваться грузу проблем, мешающему ему добраться до дома? И стоит ли объяснять, что улыбка вышла, прямо скажем, кривоватой?

Впрочем, воспитание не позволяло оставить мальчонку на съедение тварям и уйти, а отрывочные знания психологии - телевизор, книги, да мало ли откуда еще их можно нахвататься? - утверждали, что улыбка вызывает больше доверия, чем презрительная гримаса.

Присев на корточки возле зажатой спицами ноги мальчика, Старинов сначала осмотрел пострадавшую конечность, а затем и спицы на предмет возможности освобождения этой самой конечности.

Несмотря на наличие отсутствия скребущего в глазке, Никодим дверь открывать не стал. Почувствовать себя героем ужастика, с дебильной улыбкой открывающим дверь навстречу монстру, ему никогда не мечталось. Вместо этого, Никодим направился на кухню посмотреть, отчего же Михаил никак не отреагировал на достаточно громкий скрежет.

Наличие на плече лопаты приятно грело душу.

- Ежели б я был из кусачих, я б не разговаривал, - по возможности спокойно ответил Никодим, - напал бы в тихую, пока ты с той зомбей разбирался, да и все. Да и вообще их как-то говорить не тянет. Меня, кстати, Никодим зовут, а тебя?
Говоря это, парень, тем не менее, не терял бдительности - информация о том, что мужика покусали, заставляла быть настороже. В конце концов, кто знает, как распространяется зараза... и не заражен ли он сам уже?

Никодим выругался. Нет, решетка то его не остановит - хоть и намотали проволоки щедро, с тройным запасом, но все же не заперто. А вот замок...

Парень достал из кармана ножик. Нет, потянет - лезвие с честью выдержало испытание плотью монстра. Не согнулось, не сломалось - потускнело слегка, и только-то.

Ник размотал проволоку - мотали усердно, но минут через пять мучений она поддалась - и подошел к лестнице наверх. Впрочем, потом предпочел вернуться и замотать решетку за собой - зомби не пройдут, упрутся, а он в это время замок расковыряет. Заодно отрезал пару кусков проволоки и замысловато согнул - для замка. Как-то, давно еще, на даче так делать пришлось - когда ключи от сарая потеряли. Тогда, правда, отец этим занимался, но и сыну объяснил - как. Сказал, в жизни пригодится.

Вот и пригодилось.

Ник полез по лестнице, устроился на самом верху поудобнее и начал ковырять замок самодельными отмычками - так, как запомнил.

- А успеешь? - В голосе полуэльфа сомнение так и сквозило. - Не хочу тебя огорчать, но где гарантия, что они ВСЕ сагрятся на тебя? И потом не переагрятся, когда будешь пробегать?
Аид явно был против, но... в итоге не выдержал взгляда нэко (косплей кота из "Шрека" - на 5 с плюсом (кстати, что это?)) и со вздохом подытожил:
- Ладно, попробовать можно...

Мимо него пронесся маленький метеор, в котором Аид с трудом опознал Венеру. Долго думать он не стал - гнома, как он уже успел заметить, отличалась спокойным характером, так что если у нее сверкают пятки, то их надо использовать как ориентир! Тем более, вопль о туче насекомых незамеченным не остался.
Становиться обедом тараканов не хотелось. Очень. В первую очередь по моральным причинам - если все-таки доберутся до оживленных мест, то засмеют. По крайней мере, он бы, слушая о подобном, ржал как ненормальный. Партию сожрали тараканы!
Впрочем, обгонять Венеру он не рискнул. Раз заметила опасность раньше, значит, видит в темноте. Главное - не отстать!

На душе было гадко. Нет, оставаться в зале ему не хотелось, но... Вот это самое "но" перевешивало все положительные моменты. В конце концов, кто бы остался равнодушным. Вот буквально только что Афина высказывала идеи, осматривала пещеру, кричала на него... А теперь от нее остался лишь безжизненный камень. Полуэльф вздрогнул, вспомнив безжизненные глаза Афины. Интересно, что же случилось? Ее выкинуло из игры? Или ее просто стерли, как не отвечающую требованиям этого эксперимента? А эксперимент ли это?
Открывшийся проход манил в неизвестное, обещая... явно до хрена приключений на пятую точку. По крайней мере, без них точно не обойдется. А надо ли ему это? Стоило ли вообще искать выход и стоил ли он потери Афины?
Усилием воли прогнав печальные мысли и сконцентрировавшись, полуэльф глубоко вдохнул и, схватив один из факелов, шагнул в арку прохода.

Небо, облака, трава, деревья... Столько образов, о которых некогда он, тогда еще не помышлявший о становлении Адептом и просто пытавшийся выжить на темных улицах, мог только грезить! Даже когда в нем заметили Дар, даже когда у него получилось его первое заклятье - много ли вдохновения можно почерпнуть в подземелье?
Но здесь иначе. Жизнь на поверхности постоянно меняется, принося новые идеи тому, кто может их осмыслить и выделить из общего потока - а не в том ли главная задача мага и, тем более, Иллюзиониста?
Нэриэл, на мгновение отвлекшись от созерцания облаков, заметил остановившийся взгляд Роберта и проследил его направление. К ним приближался один из Старейшин - Феннон, которого он, будучи еще эльфенком, не раз видел на рынке.
"Что ж, уважаемого Старейшину следует поприветствовать как подобает," - подумал адепт и легко поднялся с земли ему на встречу, встретив члена Совета поклоном.
***
- Мы благодарны за честь, оказанную нам, и обязательно выполним ваше задание, - И Нэриэл, и Старейшина понимали, что Адепты все равно не смогут отказаться и что согласие их - лишь дань традиции, а потому эльф ответил сразу и за себя, и за друзей.