Colonial Cogs | ходы игроков | Тёмные Воды

Может ли рыба быть роскошной?

Хан-Рыба - определенно таковой была. Сперва роскошно перевалилась на палубу, потом роскошно затрепетала своими слюдяными плавниками, покачиваясь с одного роскошно-ржавого бока на другой. Она была чудесной - дико здоровенной, страшно магической и, конечно же, восхитительно смрадной. Спарки даже подпрыгнул от переполняющих его чувств, когда махина, лопнув, вздохнула-брызнула, выпустив в воздух такие клубы миазмов, что его нос запел бы голосом оперного певца, если бы мог.
С лаем бросившись к издохшему исполину, пес принялся ковыряться в его полном невероятных тайн прохудившемся брюхе, разгребая лапами студенисто подрагивающую плоть и комья липких внутренностей. О том, как он сам будет после всего этого пахнуть, дух в этот момент вообще не думал.

Сердце моряка пропустило удар, но вовсе не потому что, крейсер или сам Эрл оказался в шаге от гибели, а потому что рыба чуть не сорвалась, но как только та попала на палубу Моряк улыбнулся в усы. Похлопывая по спине и обнимая окружающих, будто это они сами выловили рыбину.

А теперь самое интересное! Достав свой кортик доставшийся ему в качестве прощального подарка от команды корабля на котором он отслужил 15 лет, Моряк стал вскрывать тушу, сняв конечно предварительно свой свитер. В желудках акул можно найти порой очень интересные вещи, а здесь не акула, а что-то уровнем другое! Восторг копавшегося глубоко во внутренностях рыбины человека сложно было понять, но Эрлу было всё равно. Он одержал маленькую победу над хищным морем, забрав у него одну из его глоток, это было почти так же как спастись, от почти неминуемой гибели.

На вопрос гражданского Лливелина, он скромно ответил что чуть-чуть умеет играть на флейте пана доставшийся ему на одном из южных островов и пережившей с Моряком два кораблекрушения. Она всегда висела на шее под одеждой. Наверное Эрл всё же откажется от предложения концертмейстера, но всё же попробует вспомнить мелодии которые ему иногда на ухо напевал ветер Борей или Нот, Зефир или Эвр.

Спарки



Лиссабон остался жёлто-красным пятном в памяти. Погоня за котом по блестящей от утреннего дождя мостовой. Летний сон в тени моста в разваренном воздухе полдня. Бои на золотом песке Кампо Пекеньо, куда тебя пристроил предприимчивый ""свой"". Прикармливал. Куриное крылышко жареное. Бычья кость с варёным мозгом внутри. И прикормил. Оказался в клетке, деваться некуда – выгоняют на арену и дерись. С такими же псами, но было ещё с гладиаторами и львом, с быками. Не такой уж золотой, в общем, был этот песок, только кажущися золотым сквозь мутную линзу лет. Скорее жёлтый, как моча, и воняющий кровью, как скотобойня. Тебя увёз оттуда один шотландец. Не гладиатор, вроде. Путешественник и тоже моряк. В Британии ваши пути разошлись. Ты остался на берегу под присмотром его знакомого из Министерства, а он – снова в море, новый рейс. И вот опять. Море и цирк. Манеж – игрушечная арена. Всё на нём понарошку, но воспоминания будит о том, как было по-настоящему. И этот новый "свой". Вяленым мясом тебя угощает.

Нюхаешь морской бриз. Он пахнет солью и свободой. "Морской свой" выволок из воды с помощью лебёдки Тело. Надутое, сердито сипящее. Ржаво-илистого цвета, в белых гнойниках, в колючках, как кактус. Обрушилось на палубу, обдав волной смрада. Воняющие затхлой водой и рыбьей чешуёй брызги упали у самых лап. Вылетели из головы экзистенциальные вопросы от того, что сильно возмущён нос.

Исаму Ясида

Сшиблись льдины
Выгнула серую спину волна
Америки Юг

Отходишь от иллюминатора, прервав спонтанный транс. На море можно смотреть бесконечно. Бродишь по кораблю и за всем наблюдаешь приметливым сощуренным глазом. Расписание. Характеры. Расположение того, что статично. Маршруты того, что движется.

Трофейный танто обнаружился у шамана варваров. Его прошлого хозяина ждало страшное посмертие – вместо кремации, бритты скормили его останки вонючей рыбе. Какой позор! Едва не закрыл лицо руками от вины и стыда перед товарищем, но спохватился и просто зажал нос. Пришлось к месту: гигантская рыба воняет по-гигантски.

Дэвид Букер



То, что ты делаешь, называется роматерапия. Применяется как при душевных, так и при физических ранах, а в отсутствии таковых в профилактических целях. Рецепт: 1 пинта рома, 1 страдающее тело. Эту ароматную ямайскую амброзию матросы, ты слышал, называют "кровь адмирала Нельсона". Рассказывают, что после Трафальгарского сражения тело адмирала привезли домой в Англию в бочке рома. В общем, способ поддержать себя на все случаи жизни и смерти. Дерёт горло, приятно обжигает нутро, делает голову просторной и не то чтобы пустой, но приятно туманной. Мысли всякие. Бывают и мрачные, а в целом, вроде, всё ничего. Теплее, опять же. Ветер в этих тропических морях, прямо скажем, не просто мясо с костей сдерёт, а ещё и скелет обледенит. Странно смотрится здесь ваша тонкая, почти бумажная форма цвета кремового пляжа. И пробковые шлемы ты бы заменил на что-то из шерсти, желательно в два слоя.

(Конферансье, кок и камбуз)

Заявившийся конферансье заставил Мюррея задуматься над тем, чем можно накормить клоунов в антракте циркового представления (кроме свинца, разумеется). Впрочем, он на то и был поваром, чтобы решать подобные вопросы быстро и эффективно. Похоже, что праздничная трапеза, которую он планировал, меняла свой статус. Другое дело, что он не уверен был, насколько их скудные припасы будут соответствовать видению организатора шоу. Но это был вызов, на который Джон собирался ответить всем своим кулинарным мастерством.

- Прошу прощения, мистер, но я не помню вашего имени.

Кок тщательно вытер руки, после чего повесил использованное для этого полотенце на крючок. И только после этого протянул руку колонисту.

- Джон Мюррей, к вашим услугам.

Покончив с формальностями, он перешел к сути вопроса.

- Не рассчитывайте на слишком многое, мистер Хивел. Наши запасы пострадали во время боя. Хотя, справедливости ради, я и сам хотел сделать что-то поднимающее дух экипажу.

Он улыбнулся, после чего немного помрачнел.

- Столько людей погибло... Надеюсь, ваше шоу будет достаточно почтительным к их судьбе и ситуации.

(Последние мгновения хан-рыба, постэтюд)

Кок вышел из камбуза, наблюдая за тем, как хан-рыба испускает последний дух и последнюю воду.

Если рыба что-то говорит, это не означает, что ее нельзя есть. Рыба – она рыба и есть, даже если и хан. Рыба. Главное – как приготовить. То, что от ее мяса слепнут, означает лишь неспособность поваров прошлого найти правильное решение. Правильный подход к заготовке и разделке. Но рисковать, ставя эксперименты на не обязательно знакомых с этой особенностью глубоководного гиганта членах экипажа было неблагородно.

- Джентльмены, осторожно. Внутри этих рыб бывают сюрпризы, в том числе и неприятные. И, без правильной готовки, ее нельзя есть.

То, что поднято из морских глубин обычно раздувается, лопается и погибает, а если этого не происходит, то нужно молиться, полагаться на пушки или таранить это кораблем в надежде, что удастся остановить подобное хотя бы ценой собственных жизней. Ибо глубины океанские рождают чудовищ. Но и этим чудовищам нужно питаться.

В этот момент к чудовищу бросился пес.

- Спарки! Фу! Не ешь это!

Что будет, если глаза пса превратятся в слепую жемчужину? Станет ли он спектральным шаманопсом? Мюррей бросился оттаскивать пса, но потом понял, что умное животное не пытается нажраться на месте, а что-то ищет внутри.

- А, хороший пес…

Мюррей остановился, оглядевшись на остальных моряков.

- За топоры, господа. Приступим к вскрытию.

Конечно, пропадать совсем мясу хан-рыбы Мюррей не собирался. Достаточно большой шмат он хотел засолить (или завялить – как пойдет) и повесить в холодном месте с табличкой «не есть – ослепнешь». А из головы определенно можно было бы сделать трофей. Если бы кто-то на корабле был таксидермистом.

- И, кажется, у нас тут был натуралист. Нельзя такой голове пропадать без стены…

Джереми Хопкинс



Иное. Провёл пальцем по стене, с которой отмыли недавно останки колониста. Да, здесь было оно. Но как установить контакт? Легко рассуждать магам и оккультистам про редкие события, пересечение нитей причинности, потусторонние дары – у них уже руки и так по локоть в ином, можно теперь не забивать голову причинами, любую чушь доверчивому новичку говорить. Но как вот конкретно тебе – строителю и солдату – установить конкретный контакт с этой самой Другой Стороной? Без фантазий и высасывания из пальца того, что что-то послышалось или привиделось? И без ожидания всю жизнь паранормального события? Тем более, что паранормальные события случаются направо и налево, вся Земля уже паранормальная, а ты что-то до сих пор нет. Дурят они простых людей, дурят! Шаманы-ритуалисты, спиритисты-оккультисты. Сами умеют, а вам не рассказывают секрет. Но ты своим умом дошёл. Ничего не надо ждать и никого не надо спрашивать. Ты видел, как у них это бывает, когда они думают, что никто не смотрит. Надо либо принять. Не на веру какую-то чушь, а вот конкретно, принять субстанцию. Либо прочитать. И не фанатазёров этих Лавкрафтов с Блэквудами, а нормальных, нормальных магов почитать. Хотя, Лавкрафт, похоже, что-то знал, как последние годы показали. Так вот, почитать надо настоящий магический том. Ты как раз видел такой – Винсент Соул читает его через лупу в кают-компании. Большой, бежево-багрово-чёрный, страницы от тёмной магии прямо лоснятся. А ещё вернее для контакта будет одновременно принять и прочитать. Тогда уж точно.

Естественно, как опытный ходок на-ту-сторону Миранда выбрала тайные знания. Их много не бывает. За исключением тех частых случаев, когда ты берешь один подарок потустороннего за другим, а потом вдруг понимаешь, что давно перестал, или перестала, быть человеком. Но женщина была пока не настолько продвинута в тайных материях, чтобы ей это грозило всерьез.
Она отлично выспалась, а потом пошла доложиться капитану. В конце - концов она была преданной сотрудницей Министерства Колонизации и в какой-то, маленькой, мере, блюла отчетность, дисциплину и прочие бюрократические ритуалы. Миранда давно уже перестала удивляться, что они заполнение отчетов и докладов задача более сложная, чем вызов демона. Тем более, что ей для ритуала требовались ресурсы, и тем больше, чем в нем будет участников. И своевременный доклад отличная возможность переложить ответственность со своих плеч, на чужие. Тем более, что была возможность совместить ритуал с пиром после победы.

МОРСКОЙ ЦИРК-КАРНАВАЛ



Очерченный белым манеж – это магический круг. В нём древние и странные вещи пытаются притворяются "просто цирком". Оборотничество. Ритуальные поединки. Гадание. Тайна музыки. Космические драмы, кажущиеся обыденными в пересказе клоунов. И хотя слёзы и улыбки здесь нарисованные, на несколько минут каждый из вас всё же был заворожён до забытья творящимся здесь ритуалом. Когда вы приходите в себя, происходвшее на манеже уже похоже на сон: цветной, сумбурный, освобождающий от реальности. Сам он уйдёт, сотрётся даже воспоминание о нём. И снова можно смотреть на волны. Драить палубу. Но всё это на время становится выносимым.

БОКС



Забинтовали руки и вышибли друг из друга пыль и кровь, но не дух. Иногда бывает, что поединок начинается как "дружеский" и "размяться", а превращается в "кто кого перебьёт". Так вышло и у Эйса с Джереми. Сначала кружили, присматривались, прицеливались, удар – как ход в шахматах. А потом началась рубка. Не упал ни один. Рефери объявляет ничью: раунды закончились, но оба стоят на ногах и явного преимущества не смог добиться никто. Под одобрительный крик зрителей, боксёры хлопнули рука об руку и уступили "ринг" следующей паре бойцов.

Патрик `Ганни` О`Брайен



Ты развит разносторонне. И джигу на скрипке сыграть, и буров из пулемёта обстрелять, и десяток-другой раундов достойно отстоять. И не просто отстоять, а в нужный момент качнулся и отправил соперника в нокдаун эффектным кроссом. Нокаутом с ним бой закончить не удалось, матрос оказался и сам не промах, побоксировали ещё три раунда, но в итоге рефери присудил победу тебе. День задался.

Спарки



Прогрыз себе дорогу и забрался внутрь с головой. В неё что-то есть. По запаху понятно: габаритное, прямоугольное, обвязано верёвками. Ухватился зубами, упёрся всеми лапами! Тянешь! И выволок. Весь в кишках, в пищеварительных соплях, а сразу видно – старый и красивый сундук. Сохранился даже орнамент. Что в нём, непонятно, но в нём явно что-то. Находка!

Джон Мюррей. Эрл `Моряк` Митчелл. Спарки



Смелый кок, смелый рыбак и смелый спектральный пёс терзают тушу хан-рыбы с целью. Им нужно добыть из неё каждый фунт ценности, каждую унцию пользы. Сундук-другой – это одно. Но одними сундуками из желудка она не отделается. "Нет, сэр", – как сказал бы один волшебник, присутствуй он при разделке туши. Тут мало только посмотреть, что в желудке. Тут ещё съедобное (с некоторой вероятностью) мясо. Тут ещё технически пригодный жир, который в крайнем случае можно тоже съесть.

Спарки вынюхивает неcмертельно ядовитые части. Эрл с матросами пилят и рубят, и таскают. Джон сортирует и раздаёт указания поварам. Заморозить! Завялить! Засолить! Сжечь, надев противогазы и повторяя хором Pater Noster!

НОВЫЙ ДОМ?



"Кент" подходит к берегу. Весь не занятый экипаж вывалил на палубу или прильнул к иллюминаторам. Высматривают ступенчатые зиккураты или хотя бы каменные головы высотой с трубу парохода. Царит приятное возбуждение и суета – у вас получилось!

Может ли спектральный пес, грызший Рыбу-Хана, незаметно лежать под лестницей?

Спарки этого не знал. Не знал пес и того, что, добыв из недр морской штуки другую штуку - явно сделанную руками человека, а не плавниками не-человека, а потом - или после: время чудило чудеса в последние годы - погоняв по арене умеющего держать слово "своего", он самую малость, немного, но почувствует себя своим, а не "своим" на палубах этой металлической сущности, что несла их через мокрую бескрайность.
Полежав затем на своем привычном месте, и с удовлетворением отметив, что шерсть его все еще не только хранит, но и источает восхитительные ароматы нутра гигантской рыбины, дух, заключенный в теле собаки, кажется, вернулся в то самое покойно-спокойное состояние, в котором пребывал в самом начале пути.
Что было потом? Восприняв как сигнал к действию разнесшуюся среди бесшерстных со скоростью магических снарядов новость о том, что корабль, похоже, куда-то прибыл, Спарки выбрался под открытое небо, облокотился на фальшборт, и, овеваемый подозрительно прохладными ветрами, начал вглядываться в горизонт. Где же ты, твердая бескрайность посреди текучей?

Боксирование закончилось ничьёй. Джереми покинул круг, стараясь выровнять дыхание - холодный морской воздух Южной Америки довольно хорошо бодрил аж до костей. Уже будучи в толпе зрителей, хлопнул по плечу Эйса Маккракена. Хороший бой, хороший противник. А еще было очевидно, что Маккракен сдерживался, чтобы Хопкинсу было не так тяжело.
- В следующий раз давай без форы, - потрепал слегка собеседника за плечо. - А то мне даже как-то обидно, что ничья, но будто бы всё равно проиграл! Ладно, пока там молотят рёбра О'Брайену, надо пойти к доктору, мне кажется, у меня пара зубов опасно шатается.

Бой прочистил ум, оставил утомленным, но, как будто, дал встряску телу. Джереми давно не давал себе серьезных физических испытаний, слишком долго был без дела. Жизнь проходила спокойно и без событий, что, для кого-то с его биографией могло быть счастьем. Но теперь у него были Цели. Одна из них появилась недавно, после того, как он словно ухватил кончиками пальцев ниточку, что тянулась к вуали иного. И теперь надо было за эту ниточку крайне аккуратно потянуть.
"Трави помалу, парень, а то порвётся. Что-то там есть, просто надо быть аккуратным. И осторожным".

Джереми думал об этом, когда подошел, как-то раз, к Винсенту Соулу, их некроманту.
- Доброго дня! Имя - Хопкинс, Джереми, главный строитель экспедиции. Возможно, что вы видели, сэр, как я общался до этого с мистером Блэкмуроном. Не буду сильно время отнимать, да и не особо умею речи строить - мы говорили с волшебником о сущности потустороннего. О том, как человеку прикоснуться к иному, и как приобщиться к новым реалиям нашего мира.
- В общем, - Хопкинс хмыкнул и почесал застенчиво в затылке. - Мне кажется, что я услышал Зов. Словно кто-то шепчет моё имя и ждет чего-то... Каких-то действий. И я понимаю каких.
- Не сочтите за дерзость, мистер Соул, но могли бы вы дать прочитать ту книгу, что нашлась в корабельной библиотеке, мне? Естественно, под вашим надзором и я был бы признателен в помощи в переводе, потому что я, скорее всего, ни черта не разберу в тексте сам. Мне и старый добрый английский, в своё время, дался-то с трудом.
- Со своей стороны я предлагаю дружбу, взаимопомощь и одну услугу. Времена сейчас сложные, перспективы, так сказать, тревожные. Поэтому всегда полезно иметь кого-то, кто сможет поддержать. А силу долга вы, как мастер эзотерики, должны понимать хорошо.

Вторым разговором была встреча в кают-компании с их оккультисткой, хрупкой, но весьма резкой особой, Мирандой Стейси Эш.
Заметив, как-то раз, что Миранда устроилась за столиком с книгой, но пока что не взяла себе чай, Джереми решил проявить галантность и инициативу. Взяв на поднос чайник свежеобретенного цейлонского чая, молочник, сахарницу и несколько галет с фасованным армейским пайком мармелада для намазывания, он отправился на штурм.
- Леди Эш, разрешите составить вам компанию за чашкой чая? - англичане любят чай. Даже те, кто жили в порту. И даже те, кто когда-то были ирландцами.
- У меня к вам чувствительный вопрос. Недавно я ощутил Зов другой стороны. И я не говорю сейчас про левый борт или что кто-то постучал мне в каюту через переборку. Я посещал место смерти и возрождения Патрика, место вашей схватки с той рукой и где вы собрали зеленый дым в банку, - Хопкинс замолчал, пытаясь аккуратно подобрать слова.
- Что-то меня толкает к тому... В общем, мне нужно принять эту субстанцию. Возможно, я умру, - он сделал глоток крепко заваренного черного чая. - Возможно, что нет. В любом случае, я слышу Зов и почему-то чувствую, что это очень важный этап моей жизни. Если вы согласитесь помочь мне в этом, возможно, сделать из этого какой-то ритуал - я буду вашим должником в нашей новой жизни и отплачу вам услугой за услугу. Если нет, то, наверно, ничего не случится. Просто я продолжу жить свою обычную жизнь обычного человека.
Он поставил чашку на блюдце и замолчал, ожидая решения собеседницы.

Моряк Митчелл не стал играть перед публикой, сначала подумывал об этом но потом нет. Сейчас стоя, на краю палубы после того как помылся, в сухом чистом, до шершавости, белье Эрл понял что был прав песни этой флейты принадлежали ему и кому-то кто близок, своей простотой они не впечатлят и не дадут духовной пищи большой публике.

После того как Британию захватила империя хайку начали появляться и среди простого люда и хотя японцев не любили, красоту этой стороны их жизни приняли, а Моряк будучи моряком сам, по насмотренности на разные причуды человеческих культур, научился ненароком видеть красоту в непривычных для себя вещах. Ему полюбились хайку.

И сейчас он по традиции, для самого себя, наигрывал простенькую мелодию из нескольких нот на небольшой флейте пана. Сейчас он вплетал несколько простых звуков в небольшое хайку которое проговаривал у себя в голове. Такая флейта подходила под простоту хайку, они сочетались и это радовало Моряка

Чистая кожа
Шершавость морской воды
Гладит борта

– Да какая фора, – ухмыльнулся окровавленным ртом Эйс. Было даже неплохо, что оба сдюжили, противник попался крепким. Маккракен чувствовал, как застоявшаяся ранее кровь, в кое то веки не разбавленная спиртом, вольно бежит по жилам. Остро чувствовалось, что он пока жив. Крепко пожав руку Хопкинсу, Эйс грубовато похлопал того по плечу и пошел смотреть на карнавал. Было интересно, красочно, но как то... мало, что ли?

А потом они приплыли. Бывший "бульдог" понял, что он как-то по другому воспринимал Южную Америку.
– Это тут эти... пингвины же? – недоуменно спросил он первого попавшегося члена команды, что проходил мимо. – Не сильно ли к югу мы взяли...
Маккракен покачал головой и сплюнул на палубу. После того, что выловил один из моряков из волн, он опасался плевать в море. Мало ли чему там в этих темных водах понравится его запах? Ну их, чертей этих морских. Еще неизвестно, что там на вкус, может сопли сплошные. Скорей бы уже на берег выгрузиться.

Появление одного из обитателей сумрачных глубин на палубе и разделка туши прошла мимо мистера Блэкмурона. Хотя это не совсем верно, он был там. Он стоял на носу замедлявшего ход "Кента" и следил за далекой суетой со стороны — слегка прищурив глаза, словно готовясь разрядится в останкт в любой момент огненным шаром. Собственно он и мог.

Но дело не в этом: всплывшая на горизонте и скованная льдами земля занимала теперь мага куда больше. Сейчас ни в чём нельзя было доподлинно быть уверенным, но эти земли не выглядели как то что осталось от Южной Америки. Где промерзший со сменой климата мангровый лес? Где далёкие Анды нависающие над горизонтом? В голове Говарда смутно формировались некоторые неозвучиваемые сомнения...

— Фух, это было непростое представление. Но кажется справились...
Чарли подумал, что имеет смысл спросить Лливелина оставить тюрбан ему. Мало ли, снова что-то организуют, там и пригодится, а штука оказалась весьма удобной. Да и смотрелась на Моргане неплохо.

***

— Джентльмены, кажется, нас встречают моржи! Могли представить себе такое? Как природа в мире поменялась!
Экстрасенс отпил из фляги и облизал губы. Вот уже как неделю он решил, что надо изменить чутка образ жизни и сменил рацион, на более полезный для здоровья. Благо рацион на корабле позволял, а от вредных привычек он сам как-нибудь откажется. Сила воли она такая, сначала ты добровольно отказываешься от алкоголя, а потом твой мозг не доминирует эктоплазменный призрак пролезший в голову.

Почесав в затылке, Чарли своим сверхъестественным чутьем понял, что это не южная Америка. А может ему в этом помогли моржи и ледяные глыбы, на которых оные звери лежали, так что Морган отошел с палубы до своей каюты, покопаться в бумагах с записями которые вел в процессе плавания. Там должна быть заготовка карты, надо срочно показать это капитану, кажется они сбились с курса! Только сначала доделать и привести к единому виду, чтобы не таскать с собой десяток листов.
Хотя возможно так и было задумано, чтобы обмануть врагов и шпионов.

Через три дня после боя с японским крейсером

Одна из обязанностей командира – присутствовать на похоронах своих подчинённых. И хотя Артуру, прошедшему множество самых разных переделок, было далеко не впервой принимать участие в подобных церемониях, привыкнуть к ним невозможно. Тем более, что сейчас речь шла не о единицах или десятках, а о сотнях погибших. Людей, ставших для командира новой семьёй в тот момент, когда капитан впервые обратился к ним "братья и сёстры". А как же иначе? В условиях Катастрофы, постигшей весь Мир, каждый британец, откликнувшийся на призыв своей нации исполнить свой патриотический долг, теперь как родной.

Никогда прежде Артуру не приходилось хоронить столько родственников разом, в один день.

За три дня капитан тщательно подготовился. Прежде всего, взяв на складе «нулёвый» комплект формы, он перешил на тужурку капитанские погоны и нарукавные нашивки, а затем начистил до блеска награды и прикрепил их на соответствующие места, согласно Уставу. Далее Артур приступил к подготовке речи, которую должен был зачитать на похоронах. К великому сожалению, на борту крейсера не оказалось штатного капеллана. А значит, его обязанности должен исполнять сам капитан. К счастью, в его каюте был экземпляр Библии короля Якова. И Артур принялся за поиск подходящих моменту слов, записанных в этой великой книге. А когда нашёл, выписал наиболее важные, с его точки зрения, фрагменты на отдельный лист бумаги.

В процессе приготовлений, во весь рост встал, пожалуй, самый важный вопрос. А как именно хоронить? Конечно, проще всего - следовать старинному морскому обычаю. Согласно которому, после отдачи всех полагающихся почестей, тела предаются морю. Однако, в нынешних условиях, это означает, буквально, скармливание мёртвых чудищам. Как-то совсем нехорошо. С другой стороны, ходят слухи, что Японская Империя заключила с морскими демонами союз. Информация о внезапном появлении в одном месте сразу трёх сотен тел британцев станет сигналом, где крейсер "Кент" в данный момент находится. И подсказкой, куда именно направляется.

Впрочем, выход был. Ведь начиная с 1898 года протестантские церкви, и англиканская в том числе, официально приняли кремацию. Да, этот способ тоже не идеален. Сжигание тел в топках потребует их предварительной очистки от шлака и золы. А значит, кораблю придётся застопорить ход и встать на якорь или бочку. Затем некоторое количество времени и угля потребуется для сжигания тел. После чего, нужно будет собрать оставшийся пепел и развеять его над волнами. А уже потом продолжать движение. Однако, не смотря на все издержки, кремация всё равно выглядела предпочтительней.

В день похорон Джонсон приказал приспустить флаг, обернуть все тела погибших в белые саваны, пошитые из старых простыней и наволочек, и сложить плотными рядами на юте. После чего приказал построить там же экипаж. Сам капитан вышел на построение в парадной форме одежды. Лучи находящегося в зените Солнца ярко отражалось от начищенных наград и пуговиц.

– Господа офицеры, уоррент-офицеры, старшины, сержанты, матросы, солдаты и гражданский персонал! Леди и джентльмены! Сегодня мы собрались здесь, чтобы почтить память наших братьев и сестёр по британской нации, павших смертью храбрых в бою с врагом. Наше знакомство со многими из них было скоротечным, из-за чего мы, увы, не успели узнать их получше. Однако, уже сам факт их нахождения на борту нашего корабля говорит о том, что все они были, как минимум, большими патриотами своей страны, бесстрашно откликнувшимися на её призыв. Как я уже говорил, сейчас Британия – это мы. Пока жива наша память, Родина их не забудет.

Артур достал из внутреннего кармана тужурки сложенный вчетверо листок бумаги, исписанный мелким шрифтом.

– А сейчас я бы хотел зачитать несколько фрагментов из Библии. Из Откровения Иоанна Богослова, также известного как Апокалипсис. Эти слова были записаны восемнадцать столетий назад. Но сказано будто про день сегодняшний. Итак…

"Четвёртый Ангел вострубил, и поражена была третья часть солнца и третья часть луны и третья часть звезд, так что затмилась третья часть их, и третья часть дня не светла была ‑ так, как и ночи.*

И, начав речь, один из старцев спросил меня: сии облечённые в белые одежды кто, и откуда пришли? Я сказал ему: ты знаешь, господин. И он сказал мне: это те, которые пришли от великой скорби; они омыли одежды свои и убелили одежды свои Кровию Агнца. За это они пребывают ныне перед престолом Бога и служат Ему день и ночь в храме Его, и Сидящий на престоле будет обитать в них. Они не будут уже ни алкать, ни жаждать, и не будет палить их солнце и никакой зной: ибо Агнец, Который среди престола, будет пасти их и водить их на живые источники вод; и отрет Бог всякую слезу с очей их.**

И я, Иоанн, увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего. И услышал я громкий голос с неба, говорящий: се, скиния Бога с человеками, и Он будет обитать с ними; они будут Его народом, и Сам Бог с ними будет Богом их. И отрёт Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло. И сказал Сидящий на престоле: се, творю всё новое. И говорит мне: напиши; ибо слова сии истинны и верны. И сказал мне: совершилось! Я есмь Альфа и Омега, начало и конец; жаждущему дам даром от источника воды живой. Побеждающий наследует всё, и буду ему Богом, и он будет Мне сыном.***

И пришёл ко мне один из семи Ангелов, у которых было семь чаш, наполненных семью последними язвами, и сказал мне: пойди, я покажу тебе жену, невесту Агнца. И вознёс меня в духе на великую и высокую гору, и показал мне великий город, святый Иерусалим, который нисходил с неба от Бога… Храма же я не видел в нём, ибо Господь Бог Вседержитель ‑ храм его, и Агнец. И город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его, и светильник его – Агнец. Спасённые народы будут ходить во свете его, и цари земные принесут в него славу и честь свою. Ворота его не будут запираться днём; а ночи там не будет. И принесут в него славу и честь народов. И не войдёт в него ничто нечистое и никто преданный мерзости и лжи, а только те, которые написаны у Агнца в книге жизни.****"

Артур вновь сложил листок и сунул его в боковой карман тужурки.

– Древние пророчества сбываются на наших глазах. Несколько дней назад, все мы вышли из Балтимора, чтобы основать новую колонию вдали от родных берегов, ныне ставших чужими. Я верю, что те, с кем мы прощаемся сегодня, под руководством Господа Бога, главного Архитектора и Прораба, уже строят Новый Иерусалим Небесный. Нам же предстоит заложить фундамент земного. Однажды, два града сольются в единый, в котором достаточно чистой пресной воды, днём не палит зной, а ночи и вовсе не будет. И мёртвые будут приходить к нам в гости, как живые. Многие знамения грядущего уже сбылись, некоторым – ещё только предстоит сбыться. А пока наша работа не окончена, позаботимся о бренных телах наших братьев и сестёр, шагнувших сразу в Небо. Пепел к пеплу. Прах к праху. Аминь.

После окончания официально-торжественной части мероприятия и прощания, похоронные команды, с чёрными повязками на рукавах, унесли тела для кремации. Через несколько часов обратившиеся в пепел тела были развеяны над волнами Атлантики.

Настроение у Миранды было ровным, но неплохим. Она бы. конечно, предпочла получить из колдовской рыбы артефакт, но и просто припасы были штукой полезной, и для нее самой и для экспедиции в целом. Оккультистка уже как-то привыкла к тому, что судьба ее не слишком балует и свое приходиться иногда буквально выгрызать зубами. Так что она с удовольствием приняла от мужчины и чай и то, с чем его можно было употребить. Миранда любила сладкое, поэтому положила себе три ложечки сахара, вместо традиционных двух. И мармелад намазала на галеты толстым слоем.
- Спасибо, вы очень любезны, - кивнула она в ответ, и отхлебнула первый глоток.
- У вас был неплохой бой на ринге, я смотрела. - начала она, - но то, что вы рассказали, значительно интересней. Зов той стороны слышат редко, а когда слышат, еще реже могут понять, что это такое. Так что, кто я такая, чтобы препятствовать этому Зову. Конечно, я дам вам порцию эктоплазы. Причем без всяких обязательств. Разве что вы позволите мне присутствовать рядом во время эксперимента. Возможно, я чем-то смогу помочь будущему собрату на тропе неизвестности и границе непознанного.

В общем, скучать в тот день не пришлось. Да и от скорбных мыслей отвлечься удалось. О'Брайену-то ладно, он не унывал. А других будто бы добрые эльфы подменили, приободрились. И трудовые будни, последовавшие дальше, уже не казались столь утомительными. В свободное время Ганни пиликал на скрипке, пил и что-то колдовал (чисто технически) над пулемётом. На похоронах решил не спорить с решением Джонсона о кремации... времена нынче такие, всё с ног на голову. Понадеялся лишь, что среди погибших не было католиков. И предложил:
— Капитан, а может салют?
В условиях скрытной миссии мог и запретить. В пустом море громкие звуки далеко расходятся. И глубоко. Хоть и искажаются, конечно.

Леди Эш была сдержанна, но приветлива. Вероятно, её строгий взгляд и замкнутость были последствием сложной жизни аристократки в новом мире, где лорды и сэры всё ещё имели статус, но не имели, практически, никакой власти. Всем руководил Микадо и его подручные, японские дворяне, которые, вероятно, считали англичан не более чем плебеями. Джереми знал про то, что в Эдинбурге всё ещё есть какое-то количество дворянских поместий, а их обитатели с удовольствием проводят традиционные лисьи охоты, нанимают водолазов для подъема редкостей со дна и не отказывают себе в чашечке такого редкого сейчас, кофе из Португалии. Поэтому и казалось, что леди Миранда может быть не просто закрытой, но надменной. Реальность оказалась гораздо приятней.
- Спасибо, леди, это очень любезно с вашей стороны! - Джереми склонил голову в признательности.
- Мне нужно получить согласие мистера Соула на то, чтобы провести ритуал. Не знаю, конечно, как у вас это всё проходит, но у меня есть ощущение - после прочтения тайной книги следует принять субстанцию и тогда... - развел руками.
- Посмотрим, что из этого случится. Наверное, стоит провести этот ритуал в чьей-то каюте, если, конечно, это не смутит вас - нахождение в помещении с двумя незнакомыми мужчинами. С другой стороны, нам бы не помешала помощь опытного оккультиста. Простите за непрофессионализм, но, вроде бы, вы можете создать какие-то круги защиты? Мало ли...

Капитан медленно опустил бинокль. Постоял немного в задумчивости. Ни льдины, ни моржи, ни холод снаружи никак, в представлении Артура, не вязались с образом Южной Америки.

"Нет... Это не Рио-де-Жанейро... – возникла в голове мысль. – Это гораздо хуже!"

Отсюда следовал неутешительный вывод: да, крейсер "Кент" таки добрался до берега, но совсем не до того, на который капитан рассчитывал.

Ошибки быть не могло. Джонсон лично контролировал несение штурманской вахты и периодически перепроверял расчёты. Определял курс по магнитному компАсу, снимал показания с лага, по разнице отсчётов вычислял скорость, вносил поправки на дрейф и течение, определял пройденное расстояние и сверял с линией пути на карте. А в ясную погоду даже делал обсервацию по звёздам с помощью секстанта, морского астрономического ежегодника и цепочки математических расчётов. И невязка всегда получалась минимальной. Нет, с точки зрения математики и навигации, корабль шёл верным курсом. Проблема в другом – сам мир частично перестал подчиняться классическим законам пространства-времени. Джонсон никогда прежде не сталкивался с этим феноменом, но слышал о нём от других капитанов. Артур подозревал, что подобные "фокусы" есть результат деформации пространства-времени, описанной Эйнштейном в Общей Теории Относительности ещё в 1916 году. Но, конечно же, не мог знать этого наверняка.

От раздумий отвлекло внезапное покачивание палубы. Крейсер был кораблём слишком большого водоизмещения, чтобы случайная волна могла возыметь такой эффект. Значит, что-то случилось... Скорей всего, что-то нехорошее.

Когда же капитан вышел наружу и осмотрелся по сторонам, то быстро обнаружил причину волнения. Сперва Джонсону показалось, что на палубу его корабля свалилась ржавая железнодорожная цистерна. Шевелящаяся. С плавниками, глазами и ртом. Потом стало ясно – какая-то крупная рыбина. Вокруг этого "чуда морского" уже собралась порядочная толпа. А у Артура всплыли в памяти флэшбэки о его первой миссии в Департаменте Санитации и встрече с Лордом Слаймом, из-за которого погиб весь отряд. Однако, не успел Джонсон толком ничего предпринять, как рыбина лопнула и начала сдуваться, будто подбитый германский дирижабль. Кажется, "пронесло"?

Довольно быстро выяснилось, что это "чудо морское" было поймано Эрлом Митчеллом, самым опытным моряком на борту. Капитан вновь оказался в сложной ситуации. С одной стороны, Корабельный Устав запрещал ловлю рыбы с борта корабля без разрешения. Тем более, учитывая, что сейчас водится в морских глубинах. Своими действиями, "Моряк" подверг опасности не только себя, но также экипаж и корабль. С другой стороны, смелости Эрлу явно не занимать. Да и улов может быть полезен для каких-нибудь научных исследований с целью изучения морской фауны. А если вспомнить недавний бой с японским крейсером, так ведь именно "Моряк" командовал артиллерийской батареей по одному из бортов.

И получалась двоякая ситуация. С одной стороны, подчинённого надо бы наказать. А с другой стороны – наградить. Но на флоте эти действия являются взаимоисключающими.

В конце концов, капитан принял "Соломоново решение". Джонсон вызвал матроса Митчелла к себе в каюту и провёл с ним профилактическую воспитательную беседу по поводу "рыбохоты" без разрешения, в красках описав все возможные негативные последствия, какие только пришли на ум, и которые только по чистой случайности не произошли. А после похвалил за проявленную инициативу в бою с японским крейсером и предложил войти в состав формируемого Походного Штаба в качестве представителя личного состава экипажа.

  - Весь мир театр; В нём женщины, мужчины - все актёры. У них свои есть выходы, уходы; И каждый не одну играет роль... - Меланхолическое настроение, в последнее время вцепившееся в его душу метафорическими щупальцами (по крайней мере пока что), постепенно отступало. Но старый медик знал, что подобное состояние вернётся. Оно уже пустило свои крепкие корни глубоко внутри него. Настолько глубоко, что может себе позволить отпустить свою жертву, даруя ей мнимую свободу. Свободу обречённого, свободу человека, который сам шагнул на арену, чей покрытый кровью песок был небрежно присыпан новой порцией праха, к голодным львам, имея из оружия лишь своё израненное тело и сломленный дух.

  Данные размышления стали квинтэссенцией пережитого опыта. Первый корабельный бой, своя растерянность, "чудо воскрешения" (хотя сам Браун плеваться хотел от подобного итога события, но более рационального объяснения он не видел. Да и не хотел) и кремация погибших. И запах, этот чёртов запах угля, в котором изредка проскакивали нотки тошнотворно-сладостного запаха жжёного мяса, который никто другой не чуял, горечи, серы и морфия.

  Впрочем, белые земли, к которым они приплыли, смогли привести Джеймса в чувство. Ничего ещё не кончено. Все только начинается, так или иначе.

Эрл `Моряк` Митчелл

Сухопутные люди тоскуют по дому не так, как моряки. Для них дом – цветы в полях Нортумберленда, старая церковь в Белфасте. Им снятся сны о береге, похожие на выцветшие открытки.

Та сказочная исчезнувшая Британия и раньше была для тебя не до конца настоящей. Две недели на берегу, три месяца в море. Ты вспоминаешь людей, но не места. Вот Лондон ушёл под воду. Да был ли он? Был Питер из Ноттингема. Играли с ним в шашки в пабе, он тебе рассказал, как на японский манер складывать из бумаги фигурки всяких ёкаев. Был Мартин из Карнарвона. С этим ходили в рейс, он должен тебе пять фунтов – проиграл в карты. Да уже не отдаст – самому б кто помог, японцы за нарушение каких-то правил торговли отрубили ему кисти рук. Был Освальд, засранец. Этому бы ты сам голову оторвал, да где только он теперь? На дне? В тюрьме? Вот они все были. Это по-настоящему.

Соборы? Парки? Дворцы? Таэур? Парламент? Может быть, это всё приснилось тебе. Играешь на флейте. Складываешь стихи.

В каюту командира корабля прибыл новый посетитель. Вернее, посетительница. Леди Миранда Анастасия Аделхейдис Эш, оккультистка. Капитан посмотрел на неё оценивающим взглядом и испытал сильное дежа вю. Впечатление, будто они уже виделись раньше. Возможно, во время боя?

А ещё вспомнился вдруг 1917 год. Штурмовая операция "Бульдогов" в Хартфордском музее по пресечению противозаконной деятельности подпольной ячейки анархо-коммунистов, пытавшихся открыть портал в демонический мир "Пейн". Когда отряд уже вошёл в здание и завязался бой, будто бы из ниоткуда появилась молодая женщина с фотоаппаратом на треноге. Журналистка из "Дэйли Энкаунтер". Из деталей внешности Артур запомнил только изумрудные глаза. Мужчина тогда сразу понял: с этой женщиной явно что-то не так. Но разбираться с ней лично было некогда – на втором этаже засел пулемётчик и парням из другой группы срочно потребовалась помощь штурмовика со щитом. Сержант Джонсон успел лишь передать не посвящённым в секреты Министерства констеблям приказ задержать "шпионку". И, как показали дальнейшие события, не зря. Та женщина оказалась ведьмой из Хартфордского ковена по имени Рейчел Хаимович. Она успела зачаровать пса Чейза и натравить его на Чарльза Коулмана, прежде чем тот подорвал террористку метко брошенной динамитной шашкой.

В Миранде тоже было что-то такое... потусторонне-притягательное. Может, дело и правда в глазах?

Выслушав доклад о возможностях ритуала "Симпосиум", Артур ненадолго задумался. По описанию, похоже на обычную пирушку с алкоголем и закусками, причём, в огромных количествах, которая каким-то образом должна насытить не только тело, но и дух.

– Весьма любопытная инициатива, леди Эш, – с вежливой улыбкой ответил капитан. – И я бы не возражал против проведения подобного мероприятия, если бы оно не требовало затрат ресурсов, необходимых нам прямо сейчас для успеха колонизаторской миссии. Предлагаю пока повременить с этим до тех пор, пока мы не накопим достаточный запас провианта и алкоголя, чтобы их израсходование не обернулось острым дефицитом. Но, в любом случае, я ценю Ваше стремление принести пользу нашему общему делу. У меня есть встречное предложение. Видите ли, я собираю Походный Штаб для совместной выработки оптимальных решений по наиболее важным вопросам, обсуждение которых будет проходить за чашечкой чая с тостами. Место проведения – офицерская кают-комания. Не желаете ли присоединиться?

Разумеется, капитан никак не мог пропустить "морской цирк-карнавал". Ведь всё, что происходит на корабле, требует внимания командира. Организаторы приготовили для Джонсона почётное место в первом зрительском ряду. Хоть и говорят, что кто служил на флоте – тот в цирке не смеётся, однако же, все зрители от души веселились. И даже Артур, на несколько минут, забыл о проблемах. О том, что "Кент", не смотря на верный курс, идёт не к тому берегу. О проклятой рыбине, которая, отчего-то, никак не идёт из головы. О том, что надо бы проконтролировать, снял ли дежурный по кораблю пробу пищи на камбузе, не сбежал ли кто-нибудь из вахтенных матросов поглазеть на цирк. И даже о том, что с припасами на корабле творится форменный бардак и беспредел, без какого-либо учёта и контроля, и пора бы уже назначить взамен погибшего баталера полноценного интенданта.

Когда же наваждение прошло, ум вновь потребовал для себя пищи. И тогда капитан посмотрел на представление уже не как зритель, а как командир, оценивающий организацию мероприятия. Насколько эффективно использованы имеющиеся ресурсы. Вовлечённость участников. Достигло ли представление заявленной цели. И вынужден был признать, что, как организатор, мистер Хивелл справился со своей задачей на "отлично".

Во все времена, в обществе принято пренебрежительное отношение к шутам. Мол, клоун и есть клоун. Раз человек ведёт себя как дурак, значит, дурак и есть! Однако, мало кто задумывается о том, что далеко не каждая шутка или дурачество вызывают смех. Чтобы придумать по-настоящему смешную шутку, нужен незаурядный ум. Чтобы прыжок через кольцо, кувырок и приземление на пятую точку выглядели забавно и не приводили к травмам, нужна хорошая физическая форма и тренировки. В этом смысле, Лливелин показал себя очень хорошо. Поэтому, по окончании представления, Джонсон предложил мистеру Хивелу войти в состав Походного Штаба.

Чарльз устало улыбнулся, наблюдая за потрошением рыбы.
То, что придется вновь драить палубу - его не печалило. Пахло невыносимо, но Коулмен снова улыбнулся.
Это всего лишь труд. Физический. А значит точно на пользу.
Морской воздух как оказалось, оказал на снайпера и бывшего сапера прямо магическое воздействие.
Хотелось жить, мышцы словно наливались силой, походка стала крепче и увереннее.
Да, Одноглазый однозначно стал чувствовать себя лучше и здоровее.

Спустя 3 дня после боя с крейсером
Похороны состоялись, как и обещал капитан.
Одноглазый стоял недалеко от капитана. Строгий, в отстиранной форме, без головного убора. С черной повязкой на рукаве.
Чарльз скорбил, как впрочем и всегда, когда терял товарищей по оружию.

Артур читал отрывок из Библии.
Как четко и метко. Красочно и эпитафорически. Да уж, сложилась карьера у Джонсона и язык стал более подвешен. Люди так и тянутся к нему. Молодец!

Речь капитана закончена, и Одноглазый повинуясь знаку Артура скомандовал похоронной команде.
- Взяли!
И скорбный груз отправился к месту кремации.
Спустя несколько часов, пепел погибших был развеян над морем, капитан тут был однозначен. Погибших должно забрать море, пусть и в такой форме.
Одноглазый наблюдал за церемонией.
Когда пепел последнего погибшего коснулся морских волн, снайпер удовлетворенно прошептал:
- Боже храни Британию! Ведь она там, где жив еще хоть один британец!

* * *
Одноглазый не забыл предложение капитана собрать вместе Бульдогов.
На "Кенте" было несколько кают-компаний. Была офицерская, была для нижних чинов, была общая.
Подумав, что Бульдогов не так много, Чарльз направился в офицерскую кают кампанию.
Надеясь навести там порядок. провиант был, выпивку снайпер надеялся еще найти.
Впрочем в пьянку встречу превращать не хотелось. Но и за трезвость Коулман тоже не выступал.
Так, по чуть-чуть. за встречу!

– Не будем превращать встречу в бардак, – с отвращением сказал Эйс, придя в кают компанию следом за Коулменом. Он пожал руку стрелку и добавил:
– Напиться все желающие смогут и потом, а сейчас как раз время близится к пяти часам, сэр, – и солдат ткнул пальцем в настенный хронометр.

До того он до изнеможения наработался в машинном отделении, загружая в топки уголь и присматриваясь к работе бывалых моряков. Так что по-быстрому привести в порядок офицерскую каюту было делом пары пустяков. Тем более, что помещение содержалось в чистоте, нужно было только смахнуть пыль да подготовить все к общему собранию: вскипятить воду для чая, заварить напиток, разложить галеты и что там еще найдется на камбузе.

По прибытии, корабль встал на якорь недалеко от побережья. К тому времени, капитан уже полностью сформировал Походный Штаб, включив в него не только всех "бульдогов", но также мага, экстрасенса, оккультистку, моряка-ветерана, организатора культурно-массовых мероприятий и ещё несколько толковых человек, отличившихся в бою или положительно проявивших себя в походе. Даже спектральный пёс Спарки был включён в этот список. Ведь согласно давней министерской традиции, в составе каждой успешной команды должен быть хоть один служебный пёс.

Когда пришло время, по общекорабельной трансляции прозвучала команда "Членам Походного Штаба просьба прибыть в офицерскую кают-компанию". Пока приглашённые собирались, вестовые принесли свежезаваренный горячий чай в чайничках, расставили столовые приборы, чашки и блюдца, сахарницы, тосты, масло, фрукты, вазочки с джемом и прочими сладостями. Для Спарки приготовили миску с вяленным мясом, говяжьей косточкой и пресной водой. Как только все приглашённые собрались, капитан поднялся со своего места во главе стола.

– Леди и джентльмены! А также, наш спектральный друг Спарки! Совещание Походного Штаба объявляю открытым! Перейдём сразу к делу... И первый вопрос, который я бы хотел рассмотреть – это... Нет, не тот покрытый льдом холодный и негостеприимный берег, который вы видите за иллюминаторами, а снабжение. Баталер, ответственный за учёт, хранение и выдачу материальных ресурсов, к моему великому сожалению, более не может исполнять свои обязанности. По той простой причине, что, во время недавнего боя с японским крейсером, этого человека сбросило взрывной волной с палубы и он утонул. С тех пор припасами экспедиции распоряжались совершенно случайные люди, на своё усмотрение. Да, они среди нас и знают, о ком я говорю. Однако, я собрал вас здесь не для того, чтобы кого-то в чём-то обвинить, а чтобы объявить, что впредь подобное положение дел недопустимо. Должен быть один человек, отвечающий за материальное обеспечение. На борту – помощник командира корабля по снабжению, а если брать шире, в рамках всей колонизаторской миссии, – интендант. Просмотрев ваши личные дела, я решил, что эту должность достоин занять человек надёжный, проверенный, который по специфике своей профессиональной деятельности и так имеет дело с материальными ресурсами. Мистер Джереми Хопкинс, я официально назначаю Вас интендантом. Мои поздравления!

Капитан несколько раз похлопал в ладоши, приглашая и остальных последовать своему примеру.

– Второй вопрос... Пожалуй, самый важный на сегодня. Как вы все уже знаете, крейсер "Кент" успешно достиг побережья. Хорошая новость в том, что достиг, не смотря на все тяжёлые испытания и утраты. Плохая же в том, что побережье совсем не то, которое изначально планировалось. Проведя обсервацию по звёздам и дважды перепроверив полученный результат, я выяснил, что мы достигли Гренландии. Да уж, неприятно, но факт: идя на Юг, мы прибыли на Север. Как в известной сказке Льюиса Кэрролла "Сквозь Зеркало, и Что Там Нашла Алиса". Предположу, что это результат деформации или даже разрыва пространственно-временного континуума, предсказанного Эйнштейном в его Общей Теории Относительности. Ещё одно наглядное подтверждение тому факту, что мы живём в мире, где строгая математика формул классической навигации работает далеко не всегда. Однако, сейчас нам предстоит выработать и принять коллективное решение о том, как следует поступить в этой ситуации. Высадиться на берег и основать колонию здесь? Или же попытаться снова? У каждого из вариантов есть свои позитивные и негативные стороны. Лично я за то, чтобы высадиться только ради пополнения запасов топлива и пресной воды, а также сбора других припасов, если нам повезёт их найти. А после вновь попытаться достичь Южной Америки. Однако, нашему начальству из Департамента Колонизации и Министерству вцелом это решение может сильно не понравиться. Поэтому, я хочу, чтобы оно было не лично моим, а общим. Если по итогу совещания Походный Штаб решит, что лучше остаться здесь, – то так тому и быть.

Капитан вновь занял своё место, давая возможность остальным присутствующим высказать своё мнение.

Маккракен с кислой миной пил чай, макая галету в вазочку с джемом. Сладости его не радовали: казались слишком приторными, однако зачем-то он продолжал это делать.
– Как по мне, эта местность совсем хреновая. Охота на пингвинов, или кто тут живет, принесет нам кое-какой еды, не пропадем, но из чего мы будем строиться? Деревьев на берегу я особо не видел. Может, разберем припасы, и сможем продолжить путешествие без остановки?

Составив со всем присущим британским прилежанием наградной список, Винсент донес его до каюты капитана. И не застав того на месте, терпеливо дождался на вахте рубки.

— Капитан, Винсент Соул. В крайний раз мы виделись в лазарете, где я с доктором Брауном поставил Вас на ноги. Вот список к награждению тех, кто причастен к Вашему спасению, сэр. Вы запрашивали.

И на голубом глазу передал ему полный штатный список личного состава экипажа.

* * *

Вернувшись к себе в каюту, он продолжил читать, время от времени промокая глаза и уши от крови носовым платком. Когда уже стало несколько невмоготу, Винсент откинулся немного полежать. Именно в этот момент его и застал Джереми.

— Зов? — Винсент широко улыбнулся. — О, это положительно интересно!

Затем он дослушал до конца. Улыбка стала чуть менее широкой, но все равно не сошла с лица.

— Что ж. Вообще, я удивлен, что Зов предложил Вам именно это в качестве первого шага. Книга, к слову, некрономикон — но, увы, не тот, о котором имеет представление современная некромантская наука. Я никогда не читал ранее подобной книги. И могу быть уверен, что и в самой Полуночной Бригаде о ней знает далеко не всякий. То есть, то, что предлагает Вам Зов — это прыжок в омут с головой, понимаете, Джереми? В омут крайне мутный и с, очень вероятно, острыми камнями на дне.

Он помолчал.

— Во-первых, она написана на языке атлантов. А он насыщен иной силой, которую не получится почувствовать, если читать адаптацию. Вот в качестве примера, — Винсент понизил голос. — Я прочитал короткий обрывок фразы вслух. И на эти секунды кто-то из погибших членов экипажа побывал не в себе. Вряд ли такого же получится достичь, если прочесть просто перевод на английском.

"Нет, то, что труп заорал дурным голосом, я не скажу".

— Во-вторых, это чтение убивает. Буквально, — он показал окровавленный носовой платок. — Может оторваться тромб или произойти кровоизлияние в мозг. Даже для меня, подготовленного человека, это крайне небезопасные шаги. Вы же рискуете очень резко и внезапно умереть. Зов есть Зов. Даже в реальном мире звать могут для того, чтобы в итоге надрать зад. А в мире потусторонним Звать могут вообще для чего угодно. Так что... Обдумайте это решение, Джереми. Зов, может, и умолчал о рисках, но я не стану. Вы все же нужны нашей миссии.

- Мистер Соул, - Джереми оперся о стенку каюты и опустил взгляд, задумавшись. - Я не могу сказать точно, почему именно эта книга и почему именно сейчас. Штука такая, что я просто чувствую, что это надо сделать. Словно момент нельзя упустить и если его упустить, то больше подобное не случится. Знаете, - он пощёлкал пальцами сухо, - будто витает в воздухе что-то... что-то знакомое и ты вот-вот вспомнишь этот запах или мелодию, или откроется старое воспоминание, как французы говорили, dejavu.
- И вот что-то из этого плана у меня сейчас в голове сидит. Свербит в затылке, шепчет мне, что мне нужно прочитать книгу, с вашей ли помощью, или в переводе с атлантского, да? И помимо книги мне нужно принять эктоплазму, которую леди Эш мне уже согласилась предоставить, под её наблюдением.
Хопкинс замолчал. Двумя пальцами почесал нос, оправил ворот куртки. Потер левую руку правой и поднял взгляд, полный решимости и ясности, глядя в глаза Винсенту Соулу.
- Я не боюсь смерти. Я смотрел ей в глаза так, как вам сейчас, не раз. В темных переулках Лондона, когда она была вооружена разбитой бутылкой или кривым ножом. В прериях Трансвааля смерть была немытой, говорила с голлландским акцентом и крепко держала старую винтовку. Самой страшной была смерть в Европе, в разных обликах. Но это всё было чем-то понятным, Винсент. Понимаете? Для меня, обычного человека, все ваши штуки, которыми занималось Министерство, были где-то там, за рамками обыденности. Да, я читал газеты. Я слышал про ваш Патруль. И знал, что после полуночи в некоторые районы Лондона лучше не соваться. Но сейчас, в этом мире... ты или знаешь законы, по которым он живет, либо ты просто гвоздь, по которому неминуемо ударит чей-то молоток. И если мне надо рискнуть, чтобы перестать быть просто гвоздём, чтобы хоть раз взять в руки этот самый молоток - я готов на это. Для меня самого это действительно важно. Если вы мне поможете, мистер Соул. Винсент.
Джереми отлип от стены и повернулся к выходу.
- Я пойму, если вы откажетесь. Всё-таки право того, кто нашел книгу первым я не оспариваю нисколько. Но я уже взрослый мальчик, сэр, и готов на испытания, - улыбнулся беззлобно, чтобы собеседник не ощущал агрессию. Лишь только шутку в его словах.
- К тому же, я вижу дело так - закончить чтение книги стоило бы принятием этой самой эссенции и было бы здорово позвать не только вас с леди Эш, но и сэра Блэкмурона и мистера Моргана. Насчет собаки я не так уверен, хотя пёс вроде бы тоже что-то знает. На тот случай, если вдруг я погибну и моё место решит занять что-то другое, вам было бы хорошо быть на подхвате.

  В отличии от Маккракена, Браун специально положил в чай чуть больше белой смерти, чем употреблял обычно. После пагубного послебоевого выцветания и хандры ему хотелось сильнее почувствовать реальность этой реальности, пускай и таким эрзацем.

  - Поддержу коллегу в его замечании. Пускай тяжести, выпавшие на нашу старую добрую Британию, велики, но все же мы не в таком отчаянии, чтобы цепляться за каждый кусок ничейной земли. Да и выживать в подобных условиях будет тяжелее, чем мы можем ожидать.

Может ли спектральный пес участвовать в голосовании?

Когда главный над всеми "своими" позвал всех на большой сбор в большом зале, все еще слегка попахивающий "ханским" душком Спарки тоже направился туда, чтобы собраться вместе со всеми. Придя, побродил туда-сюда, обнюхивая собравшихся. А потом улегся у входа-выхода, слушая то, о чем говорил главный "свой". Что-то о расточителях, о том, куда все плыли, что оказалось не тем. О всяком, в общем и целом. О том, что духу послушать было интересно, а вот псу - уже не очень. О чем-то, на что, кажется, нельзя было повлиять, ведь решение принималось не целым-"своим", а частями-"своими", со своими, частей, мнениями, вопросами и запросами. Разными, несовместимыми. Да, все так. "Своих" много - вон, полная комната, пусть они и гадают, пытаясь совместить пазлы разностей так, чтобы получился он, окончательный выбор.

— А я отмечу, что высадка для сбора ресурсов это все то же время и затраты ресурсов. Топливо и припасы на коробле не бесконечные, чтобы мы могли позволить себе плавать туда-сюда. Да и условия постонной качки и нахождения в цетре моря не вссегда благотворно влияют на здоровье. Так что в условиях войны и выживания, надо принимать варианты доступные для решения здесь и сейчас, а не в далекой перспективе. Поэтому я бы предложил обосноваться там, где мы оказались. Условия не идеальные, но пригодные для жизни. Ведь в Гренландии викинги из средневековых времен обустроились и выжили, а наши возможности шире.

Чарльз был рад встрече с Бульдогами.
Каждому пожал руку, а с кем то и вовсе обнялся.
Кроме Бульдогов пришли и другие участники Походного Штаба.
Одноглазый знакомился и приветствовал вошедших.
А со своей спасительницей леди Мирандой, Коулмен был вообще максимально учтив и любезен.
Он даже нашел и предложил для нее сравнительно целый и крепкий стул. Ну и комфортное место за столом кают-компании.
- Рад знакомству, мисс. И еще раз спасибо за то, что пришли на выручку. - он приложил правую руку к сердцу и чуть наклонил голову в знак благодарности.

Коулмен действительно испытывал благодарность, однако принять тот факт, что ведьмы, колдуны и некроманты теперь на стороне Британии было для бывшего Бульдога тяжелым испытанием. Но он правда старался.
Капитан тем временем начал брифинг. Чарльз с интересом слушал.
Когда подошла его очередь высказаться, снайпер был лаконичен - "За продолжение плавания в Южную Америку".

Джереми сидел с краю, потому что ощущал в присутствующем коллективе какую-то слаженность, частью которой себя не считал. Возможно, что только пока. Тем не менее, лезть в самую середину было незачем, помещение небольшое, всё можно было услышать хорошо отовсюду, у капитана был хорошо поставленный голос.
Назначение было воспринято спокойно и сухо. Интендант действительно нужен, потому что логистика и снабжение - это краеугольные камни успеха любой затеи. От похода в магазин за хлебом, до планирования колонии в далёкой Южной Америке.
Об этом речь пошла следом.
"Значит не показалось, Гренландия. Ну, хорошо, что не полюс, оттуда ещё дальше пришлось бы плыть", - Хопкинс бросил взгляд в сторону иллюминатора и негостеприимный пейзаж, как будто, обдал его холодом даже сквозь стекло.
- Надо плыть дальше, - поднял руку, изъявив желание сказать. - Да, у нас мало припасов, но здесь их будет ещё меньше. Мистер Морган, викинги, которые тут когда-то, наверно, жили, могли разобрать часть своих кораблей и построить насыпные землянки. В таком климате, если я помню, высоких домой не строили, скорее что-то насыпное, что находится под землей... Но не в этом суть. Тут ничего не растет из того, что мы могли бы есть или могли бы сжечь. И эти викинги, скорее всего, эти вещи завозили с материка на регулярной основе. Одной рыбалкой и охотой на тюленей мы не сможем основать колонию. Скорее поселение, которое будет пытаться выжить.
Хопкинс понял, что слишком разболтался, поэтому решил закруглять свою речь.
- В общем, я за то, чтобы плыть, да. Куда бы мы ни приплыли, в осколки США или дальше - нам лучше быть там, где есть деревья, а не местное кучерявье под ногами. Из такого я нам ничего не сделаю, даже согреться особо не выйдет.

— Хорошая речь, — улыбнулся Винсент. — Но вот про молотки и гвозди — это все очень спорно. Мы (я про людей, связанных с потусторонним) никакие не руки с молотками и даже не сами молотки. Положа руку на сердце скажу, что я достоверно осознаю лишь одну вещь — насколько на самом деле много там непонятного. И Вы тоже, Джереми, не ждите особых откровений. Дозвавшись Вас куда-то, Зов может попросту оставить Вас наедине с увиденным. А потом никто и ничего не будет объяснять. С той стороны не захотят, а с этой не всегда смогут.

Винсент закрыл некрономикон, взметнув облачко невесть откуда взявшейся пыли. Пыли? Праха?

— Дело специалиста предупредить, дело взрослого мальчика — принять решение и нести ответственность, — он всегда с весельем принимал шутки и сейчас охотно вернул ее ему. Но тут же посерьезнел: — Итак, Вы прочтете книгу. Но прежде чем мы с Вами это сделаем, мы осуществим подготовку. И глубокую.

Грешок принялся загибать пальцы:

— Первое — никаких прочтений вслух. Слова и даже слога в книге — могущественные проклятия. Неосторожное проговаривание их может призвать какую-нибудь дрянь, которая всех нас отправит к апостолам. Поэтому я читаю, в меру разумения пишу перевод на английский и даю прочесть уже Вам. Будут вопросы по ходу — задавайте, но ни в коем случае не цитируйте книгу дословно. Ни в коем. Второе — нам нужна консультация леди Эш. Чем является эта книга с точки зрения сверхъестественного, какие меры предосторожности стоит предпринять и, возможно, следует ли нас с Вами заключить под защитный барьер. Дрянь, апостолы, все дела. Третье — мы встанем под наблюдение у доктора Брауна. На случай избыточной кровопотери, остановки сердца, остановки работы мозга, ну Вы меня понимаете. Четвертое — я бы советовал прочесть книгу, когда мы будем на суше. Так, если случайно призванная тварь сможет вырваться, мы не будем рисковать пойти на дно вместе с судном, когда она пробьет нам борт. Осуществим эти простые меры и, очень вероятно, оба выживем и узнаем немало нового.

Оставшийся незагнутым большой палец Винсент так и показал Джереми.

— Вопросы, предложения, уточнения?

На замечание про речь смущенно провел руками по волосам. Сам не ожидал, а выдал, в итоге, и правда целую речь, словно какой-то философ или профессор. Джереми не видел ни тех, ни других, но в его понимании, чем-то подобным эти люди и занимались - мололи ерунду языком для тех, кто готов был их слушать.
- План хороший, вам виднее, Винсент, - раз уж некромант перешел на имена, то и Хопкинс решил не робеть. - Возможно, всё-таки стоило бы подключить к этому сэра Блэкмурона. Если уж какая-то гадость попрёт откуда-то после наших опытов - было бы неплохо иметь на подхвате человека, который способен пускать из пальцев снаряды, - улыбнулся и покачал головой, словно не веря в свои слова.
- В остальном - полностью подчиняюсь вашему опыту. Всё-таки я и раньше был простым солдатом, винтовку в руки и вперёд. Вижу цель, не вижу препятствий, в общем-то. А потом уже, после службы и вплоть до недавнего времени всё больше за рубанком, да цемент месить. Тут, мне кажется, месить надо что-то посерьёзнее.

— Ладно. На этом моменте мы с вами разделяемся, — Винсент энергично пожал Джереми руку. — Слушай, давай на "ты", раз уж на то пошло. Мы теперь работающая над одним делом команда. Официоз излишен.

Он встал. Встал пружинисто и проворно, полностью заряженный на предстоящее. Джереми даже, пожалуй, мог почувствовать, как сейчас расходятся от Винсента упругие волны, отражающиеся от стен каюты. Волны небывалой энергии и того самого оптимизма. "У нас все получится, мистер Хопкинс," — говорило все в нем, и говорило искренне. У нас есть план, есть намерение, и есть воля. Как у нас может что-то не выйти? Да никак не может. Вот и весь сказ.

Посерьезневший, Винсент вновь улыбнулся — уверенно и смело. Да. Никак не может.

— Я с книгой иду к леди Эш и получаю консультацию. Скорее всего, там от меня тоже потребуется работа. Ты же делай, что сам и предложил — потихоньку ставь в известность и подтягивай всех нужных людей. Сэра Блэкмурона, да, а еще экстрасенса нашего (нет, лично я с ним не знаком, пока не довелось). Встретимся тут же у меня, — в этот момент он потешно напоминал заговорщика или шпиона из какой-нибудь дешевой бульварной книжонки. — Если леди Эш даст добро и сочтет эту авантюру приемлемой — начнем читать прямо сейчас, пока Зов не утих. Иначе же придется отложить до высадки.

* * *

И далее Винсент нашел каюту Миранды.

— Мисс Эш, рад приветствовать, — он коснулся губами протянутой кисти. — Мы с Вами заочно знакомы. Я Винсент Соул, штатный некромант экипажа — для Вас просто Винсент или Винс. Мистер Хопкинс сказал мне, что подходил к Вам по поводу Зова — обращался за помощью, искал субстанцию. Он уже говорил, что отправится ко мне за книгой?.. О, чудесно. Я как раз именно за этим.

Винсент показал ей книгу.

— Дело в том, что это некрономикон. Он неопознанный и едва ли известен современной некромантской науке. Книга написана языком атлантов и источает магию. Довольно опасную и губительную — я при прочтении потерял немного крови, но полагаю, что дело может быть и хуже. Мне нужен вывод, что эта книга сделает с неподготовленным человеком вроде мистера Хопкинса. А компетенции на такое, увы, у меня нет. Именно поэтому я и здесь. Мисс Эш, нужно Ваше профессиональное заключение как оккультиста. Что эта книга за объект, как с ней безопасно работать, и что с нашей стороны правильно предпринять перед прочтением.

Винсент помолчал, а потом добавил:

— Если для этого вывода нужно что-то с моей стороны тоже, смело на меня рассчитывайте.

- Без проблем, Винсент! - крепко пожал руку инициативному некроманту. Джереми уважал людей, которые не рассусоливают лишний раз, а сразу переходят к делу.
- Тогда место встречи - каюта, я отправляюсь на поиски оставшихся двух. Если что - эктоплазма уже у меня, поэтому лишний раз беспокоить по этому поводу леди Эш не стоит.

Стучаться в каюту к магу было более волнительно, чем к некроманту. Всё же мага в действии уже довелось видеть, а Винсента - ещё нет.
- Кхм, сэр Блэкмурон? Это Хопкинс, разрешите потревожить вас, - шагнул в каюту, закрыл за собой дверь плотно.
- Сэр, мы уже общались с вами по поводу эзотерики и магического. В общем, я услышал Зов иной стороны и да, вы были правы, для этого всего действительно нужно что-то увидеть и что-то прочитать. Я увидел, точнее, нащупал и это отозвалось. И я четко знаю, что мне нужно прочитать одну книгу, которая есть в распоряжении у Винсента Соула, некроманта, и употребить эктоплазму. Затея рискованная, но отговорить у вас меня не получится. Я принял решение и если вдруг мне суждено умереть, то так тому и быть. Но не хотелось бы, чтобы вместо меня появился какой-нибудь коммунист, который пахнет серой, и разнес тут весь корабль, поэтому мы хотели попросить вашей помощи в нашем небольшом ритуале. С точки зрения профессионала, вы сможете дать нам, вероятно, какой-то дельный совет. А как штатный маг Министерства, вероятно, поможете удержать монстра в узде, если такой появится.

Следующей остановкой был Чарли Морган, молодой парень, с которым пересекались несколько раз на корабле. Всё-таки экстрасенс, пусть и почти одного возраста с Шоном, был специалистом своего дела и Джереми не стал сразу фамильярно обращаться к нему по имени.
- Мистер Морган! Меня зовут Джереми Хопкинс, я старший строитель этой экспедиции. У нас намечается сеанс Инициации с потусторонним, своего рода, в каюте у мистера Соула. Мы были бы рады вас видеть, в общем, там. Вероятно, ваши способности нам помогут все провести штатно и без каких-то проблем. Подробности можем рассказать на месте, если будет интересно. В целом, там собирается интересная компания из леди Эш, мистера Соула и сэра Блэкмурона, так что вы, так сказать, наша последняя и важная карта.

По дороге обратно в каюту к некроманту, Джереми остановился у своего привычного места. Достал сигарету, чиркнул зажигалкой и сделал долгую затяжку. Море было холодным и угрюмым, от ледяного берега веяло морозом. Это место не было гостеприимным и здесь им не стоило оставаться.
Блуждающий взгляд остановился на скоплении моржей, которые шумно гомонили и махали ластами. В какой-то миг большой снежный ком вдруг пришел в движение и резко напал на одного моржа, который слишком далеко отполз от общей массы тел. Плеснуло красным и ком поднял окровавленную морду, глядя прямо в глаза Хопкинсу. Увидел ли действительно белый медведь человека на таком расстоянии или же это распалённая фантазия играла с Джереми свои игры? "Нет, хватит мистики на сегодня", затушил сигарету об борт и кинул в ведро с водой, стоящее рядом с курилкой. Медведей следовало оставить заниматься своими делами, потому что у него тоже хватало забот, особенно перед предстоящим делом.
Под лестницей лежал Спарки. Задержавшись рядом, Джереми всё-таки присел на корточки и спросил пса:
- Ну что, дружок, не хочешь ли посмотреть, как я прикоснусь к той стороне? Чем бы ты ни был, наверное тебя тоже стоит позвать. На всякий случай. Зубы у тебя будь здоров, авось и ухватишь какого-нибудь беса за задницу. Пойдем, уж если собирать вместе волшебников, то всех, даже собак.

Миранда улыбнулась:
- Ну, почему же, заочно. Я не только читала ваше досье, которое хранится в Министерстве, но и несколько раз видела вас уже на "Кенте". Единственное, раньше мы не беседовали, тут вы правы.
Она сделала небольшую паузу и перешла непосредственно к делу.
- Мне кажется, что эта книга каким-то образом нарушает причинно-следственные связи. Потому что с одной стороны, я твердо уверена, что еще не держала ее в руках. С другой, я не мне уверена, что уже ее читала.
- леди Эш сделала ударения на словах " еще" и "уже", чтобы подчеркнуть их.
- Так что никакого особого ритуала проводить не нужно, я просто начерчу пентаграмму и защитный круг, чтобы энергия той стороны не вырвалась наружу. И попробую исследовать эту книгу своей волей и постичь ее внечувственными методами. Вы же, если что-то пойдет не так, сможете вмешаться. Все-таки опыта взаимодействия именно с некротической энергией у вас больше, просто в силу специализации.

Миранда решила, что не стоит класть это дело на лед, и занялась подготовкой сразу.
- И да, Винсент, - чуть заметно улыбнулась она, - взаимодействие с той стороной, пройдет лучше, если моя кожа не будет прикрыта материей. Я уверена, что вы джентльмен и ученный. так что поймете все правильно.
После этих слов оккультистка стала спокойно раздеваться, без спешки и торопливости, но при этом не затягивая процесс. В этом не было ничего от стриптиза, но какая красивая женщина удержится от того, чтобы продемонстрировать свое тело в выгодном сете.
Когда Миранда осталась нагой, она, как и во время обретения первого ритуала, она быстро и со знанием дела нарисовала вокруг себя и звезду и круг, оставшись внутри вместе с непознанной книгой. А потом села в позу лотоса, простерла руки над "Некрономиконом", не касаясь его. Женщина закрыла глаза на этой стороне, чтобы взглянуть на ту. И начала читать мантру Брахмы, воплощения высшей духовности и интеллекта.
ОМ САТ ЧИД ЭКАМ БРАХМА
ОМ САТ ЧИД ЭКАМ БРАХМА
ОМ САТ ЧИД ЭКАМ БРАХМА
ОМ САТ ЧИД ЭКАМ БРАХМА
...
Раз за разом. Ровно, спокойно, бесстрастно.

Может ли "свой", понюхав эктоплазмы и полистав отмеченную Той-Стороной книгу, стать своим?

Пес этого не знал, а дух, если и знал, то теперь, будучи заключенным в темницу статичной плоти, забыл. Не забыл он - дух - только того, что этот "свой", сейчас вновь позволивший себе уничижительно-снисходительные "дружок" и "даже собак", как-то - не так давно - уже пытался накормить его смрадным куском хлеба, рассчитывая, очевидно, получить что-то взамен. Какой-нибудь пакт, обязующий одного помогать другому? Просто то, что бесшерстные называли "хорошим отношением"? Еще что-то? Спарки не был уверен ни в одном из вариантов. Но он совершенно точно был уверен в том, что с удовольствием посмотрит на то, как астрально-магический ураган, доведись ему прорваться сквозь прорехи в местном мироздании в сознание этого несчастного двуногого создания, враз задует тлеющей в недрах черепа того огонек разума. Подумано - сделано.

"Вы можете вмешаться" плюс "моя кожа не будет прикрыта материей". Значит, надо будет остаться в каюте с обнаженной леди. Винсент мысленно пожал плечами. Ладно. В конце концов, куда еще некромантская стезя ни заводила? И только потом он перехватил взглядом ее улыбку — мелькнувшую на мгновение. Не то чтобы сама по себе улыбка что-то значила. Но если бы леди Эш произнесла то, что произнесла, предельно серьезно тоном, Винсент и отнесся к этому иначе.

— Конечно, мисс, — он тоже ответил ей улыбкой, а затем продолжил: — Не эстетствовать, сосредоточиться на деле, наблюдать сугубо в рамках эмпирического опыта.

И в голосе, и во взгляде Винсента мелькнула та самая лукавинка, присущая, наверное, только мужчинам. Он тонко смаковал иронию, пробуя ее почти кончиком языка. И скорее всего, он все-таки немного поэстетствует. Мало тут в этом рейсе чего-то прекрасного, к чему можно было бы приобщиться.

И стоило бы приобщиться, да.

Чарли удивлено поднял брови и сразу не нашел, что сказать. Почему-то сразу было понятно, что сеанс инциации будет не в том, что все дружно откупорят по бутылке и разольют по бокалам. Было бы неудачно, учитывая, что он недавно сел на диету.
— Вы, конечно, нашли время и место. Приду конечно, я заинтригован, да и компаения неплохая. Взять с собой охотничье ружье или мы постараемся обойтись?
Шутка хоть и не самая удачная, но сам экстрасенс над ней задумался. Ружье-не ружье, а револьвер возьмет.

Патрик `Ганни` О`Брайен

Разобрал пулемёт, почистил и собрал. Настроение светло-меланхолическо-оптимистическое: впереди будущее, и, хотя многие его не увидят, знаешь, что умерли они не зря. Вы продолжите дело, ради которого это всё: и страдания, и скука, и качка, и страх, и смерть. Это уйдёт в прошлое, а город, который вы построите, станет домом для целых поколений британцев. У них будет лучшая жизнь или, по крайней мере, просто жизнь. А вас и тех, кто был с вами, будут в облике бронзовых рыцарей видеть солнечных летних парках и на просторных площадях перед правительственными зданиями.

Переплетение



Пойман словно в сети в гуще событий. Потерялся во времени, месте и действе. С кем говорил? Кому отвечал? Кто с кем связан? Всё перемешалось. А представление закончить надо. Или оно уже прошло? Кто-то спросил имя. Вроде бы Чарли. Представился поспешно. И побежал. К следующему звену. Снова просят имя. Представился снова. Здесь спешки не надо. Волнуется Мюррей о павших. Успокоил его. Шутки шутками. А честь по чести. Побежал куда-то дальше. Нашёл людей для аккомпанемента. Жаль Эрл не захотел. Потом куда? В каюту. Или это было раньше? Нужно распутать себя. Ответить всем. Собрать заново цепь событий...

— Цепь из чаш. — немного мрачно проговорил Лливелин, убрав оставшиеся три карты. В репертуаре цирка было куда больше волшебных номеров, но почему-то именно эта четверка развернулась веером на выбор. Их естество как будто бы тянулось к Говарду. И больше всего к нему тянулась пятёрка чаш. К нему тянулось Разочарование. Впервые за всё время пребывания на борту Хивел заметил насколько пуст и безотраден взгляд старого мага.

— Знаете, а эта карта вам подходит. Она, конечно, ничего хорошего не предвещает, но это уже зависит от того как посмотреть. Под каким углом, так сказать. — улыбнулся цирковой смотритель, протянув перевёрнутую карту, — Вы, господин Блэкмурон, мне не отвечали ничем кроме добра, так что позвольте мне вам ответить тем же. Позвольте мне вам погадать, направив вас в правильное русло.

— Я вижу, вы жаждете воды, ведь ваш кувшин пуст уже много лет. Molem Agitat Mens. Дух подчинился материи. Но знайте, всё можно исправить. Цирк это тоже место волшебства. Не всегда настоящего, но всё же. Нам это и не нужно. Мы разыграем сюжет пятёрки чаш. Как взаправду. Исполним волю злого рока. Оставим его на манеже. И освободим вас. — вздохнул меланхолично.

— Так что не плените больше себя прошлым. Rydyn ni yma o hyd. Мы всё ещё здесь. Британия всё ещё здесь. И это главное. — Хивел не знал почему он вдруг заговорил на своём родном валлийском. Показалось уместным. Интересно, как там Уэльс…?

— Ну что же. Выбор сделан. Осталась только клятва и секрет ваш. А карту пока оставьте себе. Носите её с собой. А когда придёт время, я у вас её попрошу. Она полежит. Напитается. А потом мы её на кусочки. Раз. Два. Три. И в конфетти! Или ещё лучше - сжечь! — Лливелин слегка прикрыл рот, прочистив горло, — Ну-с, теперь клятва. Повторяйте за мной...

Посвящение в таинство не заставило себя долго ждать.

Спустя 3 дня после боя с крейсером наступил Цирк-Карнавал

Антре прошло на ура. Большая часть зрителей смеялась и рукоплескала. Особенно им понравилось, когда клоун на своих высоких ходулях с трудом пережил столкновение с пролетающей мимо чайкой. Это, конечно, в программу не входило, но вышло забавно, так что Хивел был и не против. Завершив вступительный номер, пришла пора объявлять выход фокусника.



Толпа с восторгом приняла номер волшебника. Говард смог продержать толпу в напряжении от начала и до самой последней секунды. Зрелище было завораживающее. Пять чаш - пять замков. И ледяная вода. Кровь стыла в жилах не только у мага. Некоторым зрителям могло даже показаться что что-то пошло не так. Но он справился. И, получив бурную долю оваций, уверенным и твёрдым шагом поспешно скрылся в каюте с целью облачиться во что-то более сухое. Да. Так это выглядело со стороны.

Проводив Блэкмурона преисполненным чувством гордости взглядом, управляющий цирком поспешил объявить о следующем сегменте. Передав бразды правления капитану, сам он тоже ненадолго удалился.

Без кальсон становилось прохладно.



Семь чаш. Стихия воды. Судьбы всех на борту крейсера "Кент" были тесно сплетены между собой. Речь капитана Джонсона была глубокая и проникновенная. Корабль был на воде относительно недолго, но весь экипаж уже ощущался как одна большая семья.

— Семья... — пробормотал про себя Хивел. Он хорошо помнил своего отца. Высокий. Суровый словно заснеженный холм. Но мягкий как спелая валлийская слива. Для Лливелина он был несгибаемой константой этого переменчивого мира. И мать. Светлая и тёплая. Как парное молоко. И кудри словно золотое руно. У Лливелина ведь тоже в детстве были светлые волосы. Оттуда и имя - льву-подобный. Жаль только пропал свет. Исчезла мать. А вместе с ней погасла пышная грива.

Отец так и не смог оправиться от шока. А Лливелин очень быстро повзрослел.



Завершив прощально-похоронную речь, капитан отдал приказ приступить к кремации. Офицеры работали не покладая рук. Сотни погибших. Подумать только. И ведь у каждого были мысли, чувства, история. Жизнь и смерть ощущаются так по-другому, когда счет идёт в сотнях, а не единицах.

Хивел захотел немного пройтись. Проведать живых. А в частности Эрла. Антракт был уже на носу, а значит нужно было сообщить судовому повару, будет ли у него сегодня на кухне рыба. Эта мысль посетила его не зря. Эрл вытащил на удивление крупный улов.

Вернувшись на палубу с поваром, Лливелин лицезрел ещё более интересную картину. Спарки, вцепившись во что-то внутри рыбины зубами, резкими рывками тащил это наружу. Сундук. Это оказался сундук. С орнаментом. Надо будет рассмотреть его поближе. Может, знакомые узоры?



Звуки музыки. Бодро пляшут и поют моряки. Траур окончился и всё вдруг стало как было. Как надо. Как дома. Но не одной старушке Англии звучать на карнавале. Вон, народ уже пустился в пляс под звуки славной Ирландии. Джигу отбивают задорные ноги. А крупный скрипач всё играет. Ганни. Его кажется так все зовут. Надо бы с ним познакомиться как подойдёт всё к концу. Как-никак, а Ирландия и Уэльс друг другу близки.

И самому спеть захотелось. О доме. И о доброй, родной реке Дифи.

(ссылка)



Работы по кормлению экипажа было немало. Но и Мюррей был из поваров не простых. Если есть среди магов высшие маги, так называемые Архи-Маги, то и среди поваров имеются Архи-Повара. И на счастье экипажа Мюррей был одним из таковых. Конечно, работал он не один, но и в башнях у магов редко найдёшь великого мага без подмастерья. На судовой кухне тоже творилась магия. Со своими секретами, рецептами и ингредиентами.



Номер с жонглированием прошёл без сюрпризов. Разве что если за сюрприз можно считать что кто-то всё же умудрился закинуть Хивелу в руки свой деревянный протез. В этом случае они всё же были. Но в остальном всё прошло как по маслу. Приняв ещё пару предметов, клоун пошёл на финальный кульбит, и завершил номер срежиссировано плюхнувшись со своего с одноколёсного велосипеда вместе со всеми не так давно ловко перебрасываемыми предметами.



Предыдущий номер должен был дать Чарли достаточно времени, чтобы переодеться. И он дал. И всё-таки хорошо на нём сидит этот тюрбан. Если попросит, надо ему оставить.



Номер со Спарки тоже пришёлся всем по душам. А вот для клоуна номер показался слегка реалистичнее чем он представлял. Ненадолго, конечно. Но всё же. Когда позади тебя клацают спектральные зубы душе тяжело не сорваться в пятки. Но публике нравилось. И это главное.

Спарки был прирождённый артист. Возможно у него даже уже был опыт выступления перед публикой.



Бокс
Ничего сложнее.
Ничего проще.
Вдарят кто быстрее,
А кто со всей мощи.

Главный поединок был в самом разгаре. Маккракен против Хопкинса. Бой шёл как прибой. Волна за волной. Тихонько захлёстывая в себя всех окружающих одного за другим. Никто не мог оторвать глаз. Ритмичные звуки ударов. Кулаки и сердца бились в унисон. И лишь один рефери смог прервать этот ритуальный транс. Никто не упал. Ничья. Но толпа ликовала.

Следующий бой был финальным. Букер против О`Брайена. Хороший был бой. Но не так завораживающе как предыдущий. А больше в классическом понимании. Ганни для Хивела даже заиграл новыми красками. С таким хоть куда. Он всё сделает-сможет. По высшему разряду.

Тем временем на горизонте показались моржи. Приближающийся берег мало походил на тёплые тропики.

(ссылка)



Карнавал подошёл к концу. Кто-то стал расходиться. Кто-то решил продолжить веселье. А усталый конферансье, который за всё представление сумел посидеть в сумме минут лишь пятнадцать, наконец-таки занял одно из пустующих зрительских мест, обратившись лицом к импровизированному манежу. Сидеть спиной к арене цирка было грубо. Ведь она Лливелина, как-никак, вскормила. И ему ничего не осталось кроме как смотреть на этот белый круг и растворяться в воспоминаниях.

Людской круг фей. Так его матушка называла арену цирка. Люди в них тоже пляшут и водят хороводы. И в них тоже в своём роде происходит магия. Она много говорила про магию. И про фей. Tylwyth Teg. Дивная семейка. По рассказам матери в этом валлийском народце не было по-настоящему злых фей. И они хоть и воровали детей, делали они это не из злобы. Им очень нравились дети с белокурыми волосами. Иногда она ещё их называла Bendith Y Mamau. Или "Матушкино Благословение". Так их называют, когда хотят уберечь детей от похищения. Имя имеет особое место в культуре фей. Ведь разные имена меняют свойства существ и вещей.

Есть ещё Gwragedd Annwn. Озёрные Девы. Тоже часть Дивной Семейки. Много историй слышал про них маленький Лливелин от своей матери. Была ещё одна про фермера, который женился на одной такой Озёрной Деве. Да только... ушла она через время. Оставив его, когда тот нарушил обещание данное её отцу. В сказке она навещала своих детей. И помогала им. И маленький Лливелин верил. Что когда-нибудь его мать тоже придёт. И он услышит её ласковый голос. Её песню. Жаль что он вырос не в сказке.

(ссылка)

Походный Штаб

Из транса Хивела вывел капитан Джонсон, слегка потрепавший его по плечу. Он пригласил смотрителя цирка присоединиться к его Походному Штабу. Это очень обрадовало Хивела. Больше ответственности означало что будет больше возможностей переправить на новую землю свою старую труппу. Эта мысль согрела его так, что никакие снежные бури не смогли бы согнать румянец с его полного воодушевления лица. Обменявшись всеми любезностями с капитаном, он последовал в собственную каюту, чтобы смыть там свой цирковой грим. Вскоре прозвучал зов из громкоговорителя. И Лливелин направился к оговоренному месту сбора.

Там, перездоровавшись со всеми, он первым делом стал исследовать тосты и джем. На предмет наличия полезных и вкусных свойств. После чего, дождавшись когда очередь дойдёт до него, выдал:

— Y Wladfa. Я предлагаю плыть дальше в Южную Америку. Там в Аргентине есть Валлийская колония. Y Wladfa. По крайней мере была. Ещё один маленький кусочек Британии. Другой конец света, а к дому ближе.

Джеймс Браун

Рыба вышептала твоё имя и весть о твоей скорой смерти. Повернулась даже в твою сторону чуть на грузном брюхе и, прежде чем издохнуть, прошлёпала губами мерзко: "Умрёшь, Браун. Страшно умрёшь". Не на вашем языке, на своём, но вдруг понятном тебе. Покосившись на тебя недобро секунду другую, она умерла и тебе сразу стало так тяжело на сердце, что никаким чаем и никакой белой смертью это не заешь и не запьёшь.

ЭТО НЕ РИО-ДЕ-ЖАНЕЙРО



Над Рио видна статуя Христа-Искупителя. Здесь торчит изо льда какая-то кошмарная рука. Не по себе даже смотреть на неё в бинколь, не то что приблизиться. Ещё эта рыба. Действует на нервы. Издохла, но смотрит на тебя. Прямо смотрит, чувствуешь лопатками её взгляд. Её уже выпотрошили. Ты уже в кают-компании. А всё равно – как будто пялится кто-то нагло. Постоянно хочется обернуться. Сдерживаешь себя. Если не поддаваться, это пройдёт.

Миранда Стейси Эш. Общее



Дрожит ладонь над книгой и дрожат закрытые веки. Повторяешь мантру всё тише и тише. Слышишь свой голос со стороны, а потом не слышишь совсем – только знаешь, что где-то там, на материальном плане, он продолжает делать своё дело. В Астрале магический том выглядит ярким малахитово-голубым мазком краски на багровом фоне. Это книга мёртвых подводных чудовищ, реанимированных атлантом. Между строк ещё кое-что: намёки на общие принципы. Не просто диковинный морской зверинец с запахом плесени – трактат о магии. То, что нужно. Ты сама прочитала бы эту книгу.

Открываешь глаза. Молчание и заинтересованные лица. Прекращаешь читать мантру. Обнаруживаешь себя голой в позе лотоса. Кашлянула. Ритуал, да. Успела забыть, глядя на тени людей-рыб, кто ты и где. Обратно в мир материи – как неожиданно проснуться.

Нужно не забыть предупредить Джереми, если всё же решится: сначала эктоплазма – потом чтение. В обычном состоянии сознания автора можно неправильно понять.

Спарки

Все пахнут по-разному и только Штука-из-Человеческой-Кожи пахнет проблемами. Люди любят смотреть на них, разложат на столе или на коленях и глядят, глядят – как коты в астрал. Ты заглядывал – ничего интересного. Что они там видят? Они не видят главного: некромантия не доведёт до добра.

Во время чаепития по поводу Важного Решения, мистер Блэкмурон в основном невозмутимо смаковал английский чай, а это значит кроме чопорности и благочинности всецело присущей ему, как неотъемлемая часть, ещё и добавление в чашку несколько миллиграмм жирных сливок, да сэр — Министерство снабдило свою экспедицию даже баночкой отличных консервированных сливок, с рельефным иероглифом на боку. Бог уж с ними со сливками, но чай был заварен выше всяких похвал! Сэр маг смотрел на окружающих, дружно добавлявших в символ и призрак старой доброй Англии, сахарный (даже не тростниковый!) песок — с неодобрением и легкой грустью. Как пали нравы и расшатались устои, впрочем можно было их понять — всем досталось немного нервных моментов в пути, сладости не хватало потрёпанным нервам и людям. Помешивая ложкой старый добрый лондонский смог в изящной чашке, Блэкмурон каждый раз подносил напиток к лицу чтобы аккуратно вздохнуть аромат перед последующим осторожным глотком. Завершая всё слегка прикрытыми глазами и легкой едва касающейся губ улыбкой.

А что насчёт принятия серьёзного решения меняющего судьбу их пока не основанной колонии? Штатный волшебник просто воздержался от голосования(а вернее не стал высказываться ни за, ни против — промолчав), лишь слегка пожал плечами в ответ на пойманный вопросительный взгляд.

Говард словно бы заявлял во всеуслышание – пусть даже и молча – что справится со всем, вне зависимости от того какое именно решение примет их капитан. Кто-кто, а престарелый и опытный Блэкмурон вполне понимал что Джонсон немного лукавил, преувеличивая собственное нежелание быть ответственным за это решение единолично. Как и тогда, когда капитан читал речь на похоронах. Основать новый Иерусалим, безусловно это преувеличение вполне возможно даже не осознанное и в некотором смысле искреннее, но именно так и работало чутье хорошего руководителя. Ты просто ощущаешь в нужный момент что именно сказать людям пристально смотрящим на тебя и делаешь это как можно естественней. А уже потом разбираешься со всеми возможными последствиями. По крайней мере Говард всегда поступал лично именно так. Но был ли он хорошим лидером? Тут было о чём подумать.

<...>

Новая встреча с мистером Хопкинсом, теперь уже официальным интендантом экспедиции, сразу зашла в странное русло. Собеседник выпалил все что думал, спеша упредить отповедь которой не последовало.

Говард добродушно улыбнулся, словно его просили о сущем пустяке, и живо вспомнил как он говорил, ещё перед самым представлением уже много дней назад, мистеру Хивелу: " Возможно вы не поймёте сейчас, мой друг. Но я предпочитаю пленять себя будущим." И больше не проронил ни слова, впрочем иллюзии никогда не были чужды ему и настоящий маг, покрайней мере этот конкретный, не относился снисходительно к уличной "магии" циркачей. Он видел многое за свою жизнь. И толи эти знания так утяжеляли вес его слов для него самого в эти моменты, толи он просто ощущал что подробности были бы тут неуместны. Сложно было сказать наверняка, даже министерскому магу.

Блэкмурон встал из-за столика и взглянув в иллюминатор сказал размеренным тоном только краткое: "Я буду, не сомневайтесь."

А потом сложил руки за спиной о чём-то задумавшись и словно забыв о приличиях не обращал на гостя ни какого внимания, пока Джереми не хлопнул, негромко, дверью об косяк. Только тогда маг оторвался от вида живущиз своей жизнью волн, да потёр лоб основанием ладони. События принимали некоторый оборот...

Все собрались в каюте у некроманта. Кому-то пришлось забраться на койку с ногами, попросив извинений у некроманта, кто-то встал в дверном проёме, стараясь не наступить на спектрального пса. С мерцающей собакой было трудно понять, куда ставить ноги - она то появлялась, то исчезала, не хотелось бы оказаться по колено в лохматом звере, чей непростой нрав уже не был секретом для каждого на корабле.
Леди Эш любезно начертила пентаграмму и защитные руны на стенах. Остальные, вероятно, тоже что-то делали такое, о чем не знал Хопкинс, но он не стал спрашивать точнее. Сейчас у него слегка подрагивали руки и он поминутно тер ладони друг о друга, чтобы скрыть волнение. Гудели кулаки, которые не так давно довелось рассадить о чугунную голову Маккракена. "Может быть надо было отдохнуть подольше?.." - мелькнула непрошеная мысль.
- Ну что же, народ!.. - сказал чуть громче чем хотелось, а потом запнулся, подумав, что обычное "folks" в данном обществе не совсем уместно. - Э-э, леди и джентльмены?.. Кхм, в общем, начнем читать, что ли...
Куда делось то истовое красноречие, с которым пару часов назад была произнесена речь про гвозди и молотки в этой же самой каюте? Слетела, видимо, оставив под собой обычного работягу из Степни.
"Ну, Мэри, пожелай мне удачи, где бы вы ни были, ты и Генри, мой мальчик. Если всё пойдет совсем плохо, надеюсь, что увижу вас". Надежда, что еще ему оставалось?
Джереми положил перед собой книгу, в которую были заботливо вложены листы с переводом особо сложных терминов с атлантского, плюс вступление, написанное идеальной прописью истинной леди. Мягко откупорилась пробка контейнера эктоплазмы, завихрился зеленый дым из горлышка.
Сухо дернулся кадык, скатилась капелька пота по щеке, а затем скользнула ниже, за воротник. Прикрыв глаза, Хопкинс опрокинул в себя эссенцию бытия, то ли вдохнув её всем существом, то ли выпив, словно кровь мира, после чего раскрыл книгу. Нельзя было терять ни секунды.

Когда Миранда открыла глаза, на ее лбу было несколько капелек пота, одна из которых настойчиво пробивалась через бровь, чтобы добраться до глаза. Впрочем, эти зеркала души и так немного слезились. Тело смертной, в отличие от духа, плохо переносило прикосновение Той Стороны. Хорошо еще, что насморк не начался, леди с носовым платком выглядит менее привлекательной. Женщина совсем некстати припомнила, что согласилась войти в совет, то есть Походный штаб, и проголосовала там за то, чтобы отправится дальше в Южную Америку. Во-первых, она не любила холод. Во-вторых, министерство колонизации было далеко, а капитан близко. И... ах да, книжка.
Эш вытерла лоб, плавно и ловко поднялась из своей неудобной для обычного европейца позе и потянулась. А потом рассказала все, что узнала.

Винсент набросил на плечи Миранде кроватный плед, который все время ритуала держал наготове. Мало ли что? Голыми руками во время оккультных практик лучше ни во что не лезть.

— Не просто некрономикон, а некромонстрономикон. Подводный, — он даже присел и почесал в затылке. — Занятно. Очень занятно. Не отказался бы я и сам прочесть эту книгу, если не дал Джереми слово. Знаете, Миранда, я теперь только сильнее склоняюсь к тому, чтобы провести ритуал ответа на Зов на сушу. Просто если в ходе ритуала мы получим отклик от морской чудовищной фауны — живой или мёртвой — то это неминуемо привлечёт к нам кого-то из Хозяев. И Кент пойдёт на дно. А Вы что думаете?

РИТУАЛ



Джереми вынул пробку. Летучая эктоплазма с интересом начала расползаться по каюте во все стороны, будто ощупывая окружение. Шумит нос: решительный вдох! Ещё один! И свободолюбивая субстанция надёжно втянута без остатка, клубится, негодуя, в темнице лёгких. Строитель и солдат – ещё не посвящённый, но близко к тому – распахивает глаза: лопнули изумрудные ниточки кровеносных сосудов. Он смотрит сквозь вас на Ту Сторону.

Руки Джереми зашарили слепо – пронёсся шёпот – Некрономикон, Некрономикон! Кто-то пододвигает книгу, стараясь не переступать белый круг, кричащий запретительными знаками: крестами, черепами, пальцами-рогами.

Инициируемый стоит, как витрувианский человек, широко расставив ноги и раскинув руки. В одной руке Некрономикон – сам ритмично листает страницы. На другую приземлился протиснувшийся сквозь щель в двери череп морской твари. Подлетел, пока вы смотрели на Джереми, боднул дверь и угнездился у него в ладони. Блестящий от воды, облепленный водорослями, он светит зелёными глазницами-фонарями и орёт на вас. Некрономикон вспыхнул зелёным пламенем и залистал быстрее. Джереми гулко сказал что-то басом. На языке атлантов это в зависимости от контекста может иметь двойной смысл: в одной ситуации – "Мне нужно в гальюн!", в другой – "Я ЯВИЛСЯ". Череп каркающе-булькающе засмеялся. Джереми Хопкинс, или кто бы он теперь ни был, дымящийся зелёным, излучающий ледяной холод и мелко трясущийся, пытается сказать-выдавить что-то сквозь лязгающие судорожно челюсти. Выбросил руку с черепом вперёд лихим танцевальным жестом. Притопывает ногой. Покачивает головой. Пошла ртом бело-зелёная пена.

ТВАРЬ



Из носа свисают сопли водорослей. Смотрит на вас, как бык: одновременно недовольно, тупо и по-хозяйски. Но не тупо, нет – за тупостью пустых глазниц искра, если не ума, то жестокой хитрости. Обвёл всех фонарём-взглядом. Остановился на Спарки и больше ни на кого не отвлекается.

Выпала книга из рук, глухо стукнулась кожаной обложкой о ковер пола и железо палубы, захлопнулась, словно по своему желанию. Её дело сделано, теперь это уже просто бумага, обернутая в чью-то кожу и замаранная чернилами. Ничего в ней интересного нет и никто, впредь, ничего интересно из неё не прочитает. Такова судьба магических фолиантов, если желать почерпнуть из них Силу, а не просто пролистать и истечь кровью.
Возможно, что сейчас и Джереми Хопкинс, человек, история, тоже, своего рода, книга упадет на палубу и истечет пеной. Или взорвется на тысячу блестящих осколков, унося с собой все свои тревоги и мечтания.
Вокруг него летает морской череп, у черепа сегодня хорошее настроение, день рождения! И совсем не волнует череп, будет ли для Джереми этот день - днем смерти.
Счастливого дня смерти, Джереми!

Винсент же смотрит на тварь, как матадор. Спокойно, хладнокровно, считывая каждый возможный последующий шаг.

Я таких как ты в классе некробиологии на анатомическом столе потрошил.

Джереми Хопкинс

Чувствует ли каждый новорождённый некромант, как мантия тьмы расстилается за плечами? Череп, сделав круг, садится на плечо. Тебе не просто стало снова нормально. Тебе великолепно!

– Его Логос пошатнулся, это переломный момент... господа и леди. Прошу обратите внимание на свою безопасность. – произносит вглядываясь в бледное до сини лицо Хопкинса маг и его обычный английский с легким валлийским акцентом странно неуместен сейчас, на контрасте с древнеатлантским Джереми все ещё стучащим в ушах долгим и протяжным эхом. Говард оторвавшись от переборки делает единственный шаг к защитному кругу впуская в каюту больше света, который тут же меркнет от сияния перевариваемой эктоплазмы. Череп рыбы смотрит на спектрального пса, а маг смотрит на отражение хохочущего черепа в глазах Спарки. Это удобней чем хрустальный шар.

Старый волшебник к чему-то принюхивается как ищейка, крылья его носа чуть трепещут, а руки плетут древние отвращающие зло знаки беспрерывно. Атлантида оставила много следов на дне, но там же и те что были до них. Задолго до них. Древний бог Нептун вывел свое мокрое царство из под власти Сатурна, но все же есть признаки по которым следы времени можно узнать даже на зачарованных рыбьих костях. Когда-то в будущем согласно архивным записям Министерства это назовут радиоуглеродным анализом, переизобретая вновь то чем долгие годы пользовались древние шумеры в своих изысканиях истинного вида вещей. Энтелехией обозначал это Аристотель своим ученикам. В этом вся суть цивилизации — спираль истории, вновь и вновь идущая по старым тропам. "Новое — есть хорошо позабытое старое." – подумалось Блэкмурону, но он тряхнул головой быстро подавляя легкую эйфорию от эктоплазменного отравления что расфокусировала его мысли на пару мгновений. Сейчас не лучшее время для открытия третьего глаза, нет сэр!

Глаза старика ярко блеснули, он бросил серьёзный взгляд в сторону инициируемого и довольно кивает, Джереми пришёл в себя. Отвращающие зло жесты замедляются, чтобы остановиться на оке Соломона. Маг смотрит на Хопкинца сквозь перекрестье пальцев как сквозь прицел, но это лишь видимость. Угрозы нет.

Говард А. Блэкмурон

Это старая, но одновременно молодая тварь. Старая по возрасту, молодая по дурацким замашкам – вот увидите, если оставить её на свободе, она будет бодать леди Эш, царапать ящики с припасами, гадить в трюме, а сваливать всё на Спарки. Насколько она опасна для Джереми? Настолько же, насколько для любого человека опасна плохая компания.

Окинув каюту мутным взором, Хопкинс встряхнулся, словно мокрый пёс и шумно выдохнул. Вероятно, что что-то матерное выдохнул, но сказать наверняка было бы непросто.
- Похоже, что живой... - посмотрел, неверящими глазами на свои руки, охлопал себя по телу. Потом покосился себе на плечо.
- А вот ты - не очень. Ну, будем знакомы. Как тебя звать я не знаю, да и имя у тебя, небось, непроизносимое. Но, видимо, какое-то время нам придется поболтаться вместе.
После этого пришло время обратиться к собравшейся честной компании.
- Друзья! Спасибо вам всем за то, что помогли мне. Я не был, если начистоту, уверен, что меня нахрен (простите, леди Эш) не разорвет, в какой-то момент. Эта ерунда, эктоплазма, очень забористая штука, похлеще самогона, который мы реквизировали, как-то раз, у буров, потому что меня ведёт от неё как сосунка, налакавшегося виски в портовом пабе. Но, вроде бы я жив и что-то из этой книги даже осталось в голове. Мне кажется, Винсент, что мне может понадобится твоя консультация, потому что, чувствую, я теперь твой подмастерье в ремесле подъема мертвецов, прости Господи.
Посмотрел на пол, на то, как выгорели некоторые символы, начерченные мелом, хмыкнул, попробовав стереть башмаком изумрудный пепел на месте защитного круга.
- Наверное, мне стоит сходить за шваброй... Только немного освежу свою голову на палубе. И, наверное, надо предупредить будет капитана о том, что у нас еще один член экипажа появился. Хорошо если только один.
Джереми аккуратно поднял то, что осталось от некрономикона атлантов и завернул в свою куртку. Утилизировать сейчас книгу было негде, поэтому лучше будет её спрятать до поры, пока они не достигнут суши, а там уже пристроить куда-нибудь.
Проходя мимо иллюминатора, Хопкинс остановился и посмотрел снова на берег. Где-то там живут могучие белые медведи, которые превосходят человеческий рост и способны ударом лапы сломать хребет лошади. Так, по крайней мере, говорят. А в воде обитает рыба-меч, чей скелет он как-то раз видел в Императорском музее естествознания. А что если их совместить?..

— Добро пожаловать в ремесло, Джереми, — ободряюще улыбнулся Винсент. — В твоей жизни начинается интересный и довольно опасный этап. Но с нами Корона и сам Господь Бог. А значит, все будет только в лучшем виде, иное исключено. Сейчас же, думаю, нам всем пора отдохнуть. Леди Эш, джентльмены — мое почтение.

Вроде бы все сказал. Или не все.

— Знаешь, я верил в тебя с самого начала.

Но, конечно же, на возню с пулемётом времени находилось больше, чем на скрипку.

А на совещании других послушал, да закивал, соглашаясь с предлагающими плыть дальше.
— Пил я однажды с северянином одним. Могучий был дядька, настоящий викинг — плечами широк и бородою густ. Матрос с какого-то торгового судна. Один из немногих, кому меня удалось перепить. Но тупоооой. И медленный. Мне кажется, это физиология чистая: они привыкают к низким температурам, а у нас отогреваются и расслабляются. Ну так вот, я это к чему? Мне, честно говоря, идея плыть через весь земной шар в Америку не очень нравится — слишком далеко от родины. Кузен мой на сказки о свободе так повёлся, уплыл к ним, с тех пор ни слуху, ни духу, даже письмеца матери, тётке моей, не присылал. Южная и вовсе не наша земля. Я бы предложил в Австралию махнуть... там наши, англичане. Но слишком близко к японцам. Раз так... Может на Карибы отправиться? Возродить пиратскую вольницу на Тортуге. Не зря же она столько лет атаки испанцев отбивала. Крепость станет хорошей базой для колонии, всего одна гавань — естественной защитой. А там, может, удастся привлечь и с америк кого, собрать флот и устроить косоглазым нелёгкую жизнь. Ну... — Ганни окинул взглядом остальных присутствующих, — или нет. Если все хотят южнее, то и я не против. Главное, тут не оставаться. Мы этих морозов не вынесем, вспомните Наполеона, сломавшегося о российскую зиму. А если потеплеет вдруг... вы руку видели? А ну как она с остальным туловищем оттает?

Через три дня после боя с японским крейсером

После произнесения речи на похоронах и прощания с погибшими, капитан хотел уже вернуться к своим обязанностям, но в этот момент его "перехватил" один из солдат, Патрик О'Брайен:
– Капитан, а может салют?
Джонсон удивлённо уставился на пулемётчика. Какой ещё "салют"? На похоронах это мало того, что неуместно, так ещё и взрыв салютного снаряда в воздухе будет очень далеко заметен. Всё равно, что крикнуть всем в пределах видимого горизонта: "Эй, мы здесь!". Артур уже хотел дать гневную отповедь по этому поводу, но потом подумал: а ведь "Ганни", наверняка, имел ввиду другое. А именно – почётный эскорт на похоронах и ружейный залп в воздух. В общем-то, тоже демаскировка. Однако, если подумать, не такая уж и сильная. Установлено, что орудийный выстрел слышен на расстоянии около восьми морских миль. А ружейный – только на полторы. Дым из труб – и тот дальше виден. К тому же, негоже нарушать традиции отдания воинских почестей. И пусть Департамент Колонизации и не относится к Королевскому Военно-Морскому Флоту, но звания, должности и обязанности примерно те же. Традиции – то немногое, что осталось у этих людей от потерянной Родины. Нельзя их лишать ещё и этого.

– Добро, – кивнул капитан. – Пусть будет почётный эскорт. Вы – старший. Возьмите дежурное отделение матросов, переоденьте в парадную форму одежды и подходите к рубке дежурного по кораблю. Я его предупрежу, чтобы он выдал вам винтовки и патроны из оружейки. Далее проследуете на ют. Когда похоронная команда выйдет-построится и начнёт предавать прах волнам, разрешаю произвести три залпа в воздух. Как всё закончится, оружие – сдадите обратно дежурному по кораблю, личный состав – распустите. Полагаю, Вы справитесь.

Капитан хотел было уже уйти, но кое-что вспомнил и задержался ещё на минуту.
– Мистер О'Брайен. Должен признать, я ценю исполнительных подчинённых, проявляющих своевременную разумную инициативу. Считаю, такие люди будут очень полезны для нашей будущей колонии. Особенно, на руководящих должностях. И пусть Вы пока рядовой солдат, но я предлагаю Вам войти в состав Походного Штаба уже сейчас, на перспективу карьерного роста. Подумайте над моим предложением. Честь имею.

(Совещание о дальнейшем курсе)

Время течет… странно. Равно как и пространство. И это совершенно не связано с кухней или даже той едой, которую они извлекли из хан-рыбы. Несколько дней назад (два, три, четыре) они сражались с японским крейсером. А сейчас… стоя на палубе, Мюррей поежился. Сейчас они были у каких-то ледяных торосов. Из земли вдали торчала гигантская ледяная рука, а рядом, с льдин, издевательски смотрели своими черными глазенками заплывшие жиром моржи.

Получилось доплыть куда-то. Вот только радоваться этому было слишком холодно.

Мюррей посмотрел на моржей. Затем наверх, в небо. Правильней всего, пожалуй, было бы на них устроить охоту, но для этого нужно было разрешение капитана. Взгляд кока вернулся к моржам, и окрасился подозрением. После хан-рыбы могли быть и моржи-эмпаты. И размышлять о том, как он их будет заготавливать (где-то он читал про национальное блюдо где то ли колбасу из ласт делали, то ли ласты сами по себе фаршировали), возможно, было небезопасно.

Косясь на моржей, он направился обратно на камбуз, но там его перехватили, сообщив, что капитан собирает совещание. Где ситуация с организацией колонии была прояснена. К счастью, обживать льдины кардинальной необходимости капитан Джонсон не видел, и большая часть офицерского состава корабля и видных представителей колонистов склонялись к тому, что надо плыть в более теплые края. К ним присоединился и Мюррей. Южная Америка казалась местом куда более гостеприимным.

Хотя, скорее всего, она будет местом куда более странным. Если здесь с странное было мертво или спало под толщей льда, то там, скорее всего, оно чувствовало себя гораздо вольготнее.

Но в любом случае, как повар, шансы на выживание колонистов в теплых краях Джон расценивал куда выше. Приспосабливаться к климату там будет проще, и потребности в еде будет удовлетворить гораздо легче.

- Капитан Джонсон, я заметил на льдинах моржей… если разрешите, то на них можно устроить охоту. Это дополнительный провиант и жир, который можно будет использовать для освещения, чтобы топливо немного сэкономить. К тому же, ценные бивни – в будущем на какой-нибудь обмен могут пригодиться. Или для всякого…

Мюррей неопределенно помахал в воздухе рукой, подразумевая, наверное, магию.

— Кстати, — обратился Лливелин к капитану, — раз уж у нас тут теперь имеется интендант, то мне хотелось бы передать ему отчёты о ресурсах, корабле и экипаже, которые я подготовил для организации цирка. Там же я вёл список членов экипажа, к которым следует обращаться в случае того или иного вопроса.
— Господин Хопкинс, — взгляд перешёл на нового интенданта, — передаю все документы вам. Надеюсь, это упростит вашу работу. Поздравляю с новой должностью.

Совещание Походного Штаба в кают-компании

Выслушивав мнения остальных, капитан вновь взял слово:
– Полагаю, все, кто хотел высказаться по этому вопросу, уже сделали это. И подавляющее большинство за то, чтобы продолжить путь в Южную Америку. Но чтоб всё было по регламенту, ставлю вопрос на голосование. Кто за то, чтобы произвести высадку на берег исключительно ради разведки и сбора ресурсов, а затем продолжить путешествие к берегам Южной Америки - прошу поднять руку.

Капитан пересчитал проголосовавших, включая себя.
– Благодарю, руки можно опустить. А теперь поднимите руки те, кто считает, что нам следует основать колонию здесь, в Гренландии. Что ж, не густо... Полагаю, остальных можно считать воздержавшимися. Поздравляю, решение принято. Рад, что большинство присутствующих разделяет моё мнение. Ваша поддержка будет очень много значить для меня, когда я сообщу о своём решении в Министерство...

Немного подумав, капитан счёл нужным прокомментировать аргументы экстрасенса:
– Мистер Морган, принимая решение о месте для будущей колонии, мы всё-таки обязаны думать на перспективу. Холодный климат Гренландии плохо подходит для ведения сельского хозяйства. А отсутствие лесов лишает нас легкодоступных стройматериалов. Действительно, в X веке викинги, под предводительством Эрика Рыжего, основали здесь первое поселение. В XIII веке здесь было, как минимум, три города, а также, множество деревень. Это была эпоха расцвета. Однако, потом пошёл период упадка и в начале XV века вымерло последнее поселение. Почему? Ну, насколько я помню историю, викингам повезло попасть на остров в период климатического оптимума, когда условия были наиболее благоприятные. Земледелие в тундре невозможно, поэтому местные разводили скот, занимались охотой и рыболовством. Викинги экспортировали треску, моржовые бивни, овечью шерсть и изделия из пеньки. А импортировали древесину и железо. То есть, поселения никогда не были полностью автономными. В отличие от нас, у них не было такой задачи. А потом наступил Малый Ледниковый Период. Скотоводство стало невозможным. Моржовые бивни на рынках стали никому не нужны, их вытеснила слоновая кость. Торговцы посещали Гренландию всё реже, а пираты – всё чаще. Из-за недостатка солнечного света и витаминов, люди здесь часто болели рахитом, об этом говорят найденные останки. К тому же, усилилась вражда с племенами гренландских эскимосов, которые оказались лучше приспособленными к местным условиям. Молодёжь предпочитала уезжать с острова при первой возможности. И вот, по совокупности этих факторов, все поселения полностью вымерли. И сейчас, подозреваю, местные условия стали только хуже. А нам ведь ещё нужно обеспечить не только выживание, но и автономное существование колонии, а также, её скрытность. Враги не дремлют и они близко. Боюсь, мы тут долго не протянем. Ну, а для того, чтобы наш поход к Южной Америке не стал бесполезной тратой времени и ресурсов, Вы-то нам и нужны, мистер Морган. Это ведь Ваша задача – обеспечивать штурманскую боевую часть актуальной информацией о том, куда держать курс, не так ли?

Капитан поднялся со своего места.
– Благодарю всех за участие. На этом совещание Походного Штаба объявляется закрытым. Все свободны, кроме... – Артур чуть улыбнулся, – сотрудников "бульдожьего ведомства". От дел насущных перейдём к делам давно минувших дней. И, чёрт возьми, нам есть, что обсудить!

Когда за столом остались только "бульдоги", а остальные разошлись по своим делам, капитан дал знак дежурному по камбузу. И точас в кают-компании вновь появились вестовые, на этот раз, неся на подносах уже более крепкие напитки на выбор, а также бокалы, рюмки и закуски. Джонсон наполнил вином свой бокал и подождал, пока у каждого будет налито то, что он больше всего предпочитает.
– За нашу встречу, джентльмены! – поднял капитан первый тост. – За то, что мы собрались вновь, спустя столько лет, здесь, на борту этого славного корабля. "Бульдог" однажды – "бульдог" навсегда! In vino veritas! Prodesse!

Миранда неожиданно почувствовала себя голой. Вот только все было нормально,хорошо и естественно, как вдруг, в какой-то неуловимый миг, она стала из оккультистки просто женщиной. Таинство завершилось, часы пробили двенадцать, и карета превратилась в тыкву. Эш закуталась в плед, обхватила себя руками и суть сгорбилась. Тем ни менее, она смогла вполне внятно ответить Винсенту.
- Не думаю, что все так плохо. Только для того, чтобы привлечь внимание Хозяев нужны намного более существенные вмешательства. Не говоря уже о том, что такая сущность не может пройти в мир, без гетакомбы жертв и могучих ритуалов. Будь иначе, Земля давно была бы опустошена.

Потом она наблюдала за опытом Джереми и сильно за него переживала, хотя по ее внешнему виду определить это было невозможно. Когда все получилось, оккультистка почувствовала сдержанную гордость и порздравила нового собрата. Потом повернулась к Соулу:
- Вы теперь словно крестный отец этого неофита, а я крестная мать.

Чарли Морган



Закрыл глаза: ты в трансе. Ворошишь вытянутой рукой листы с записями, как миноискателем. Ни вор, ни шпион тут ничерта не найдут, как у вас говорят: "нет, сэр!" Тут без опыта в экстраснсорике и экзальтации ты и сам бы не разобрался. Выхватываешь из шелестящей копны страницу ловко, открываешь глаза, но держишь к себе "рубашкой" – остаточный "рентген" просвечивает Ту Сторону карты: Семёрка Колёс! Как можно было не догадаться? Утерев пот, идёшь доложить капитану. Лист остался лежать на рабочем столе.

- Не люблю все эти пафосные застолья, - хмуро сказал Эйс негромко, залпом допивая чай. Во время тоста капитана его уже и след простыл. Осталась только полупустая вазочка с джемом.

ЗАПАСЫ



Джон Мюррей с командой насолил столько этой дряни, что теперь хватит на кругосветное путешествие. Стоят, тяжело дыша, и глядя снизу вверх на получившуюся стену из бочек. Это не склад припасов – это целая чёртова гробница. С галетами пойдёт великолепно.

Эйс Маккракен

От этого немного тоскливо, но только немного. Преобладает чувство трезвой бдительности: ты всё правильно сделал. Не нужно давать Дьяволу шанса.

Винсент посмотрел на Миранду — посмотрел длинно и внимательно — и кивнул.

— "И вознесли его в духе на великую и высокую гору", — задумчиво процитировал он. — "И показали ему великий город, нисходящий от Господа".

Чарли откашлялся. Мрачно поглядел на летающий череп, на остальных собравшихся, которые видимо решили, что такая штука на судне это нормально.
— А мы так и оставим это летать или мне сходить за ружьём?
Морган показал пальцем на летающий трупешник непоймичего, который сосредоточенно пырил в Спарки.
— Оно явно хочет сожрать собаку, и не похоже на кота. Леди, джентльмены... - - - экстрасенс не договорив потянулся за револьвером.

— Всегда успеем, мистер Морган. Это существо похоже на фамильяра и совершенно точно имеет узы с мистером Хопкинсом. Так что прежде стоит посмотреть, сможет ли мистер Хопкинс с ним совладать.

– Джереми, у вашего фамильяра дурной нрав и ему может потребоваться пара уроков. У вас вроде есть дети? Справитесь, я думаю. – похлопав по плечу Хопкинса произнёс волшебник придерживая неофита и взглянув на собравшихся добавил. – А ещё вам не стоит ходить одному на палубу, прямо сейчас. Можете свалиться за борт или просто в обморок. Лучше лягте и осмыслите все тут. Отдохните.

– Я посмотрел и мистер Соул тут совершенно прав. Думаю при соблюдении определенных мер предосторожностей, вполне возможно оставить его не вызвав проблем экипажу и нашей цели... – мистер Блэкмурон сложил руки на груди в замок, постукивая большими пальцами друг об друга.

— Благодарю Вас, сэр Блэкмурон, — ответил Винсент.

Какое-то время он был погружен в задумчивость. Меры предосторожности, совершенно верно. Контроль. Ограничение доступа. Дневальное дежурство магов на период обучения Джереми обращению с призванным существом. Изоляция и боевое охранение. И пока Грешок думал обо всем, ему все сильнее мозолил мозг один момент. Момент, который вполне может добавить в происходящее здоровую долю идиотизма.

Никто не сообщил об этом капитану.

Как человек военный, Артур вряд ли обрадуется тому, что узнает. Конечно, если все маги на судне поставят его перед фактом случившегося, ему не останется ничего, кроме как принять его. Да. Но с другой стороны, это случилось на его судне без его ведома. Что в общем-то грубое самоуправство. Они, конечно, все здесь волшебники и оккультисты круче вареных яиц. Однако есть начальник, а есть подчиненные.

"Здравствуйте, капитан. Видите ли, мы превратили главного строителя экспедиции в неофита некромантии, рискуя в процессе распылить его на осколки и пену. А теперь нам нужна отдельная каюта и боевое охранение. Чтобы уничтожить призванную неофитом Тварь на случай, если она вырвется из-под контроля".

Винсент подумал, что не будет удивлен, если его после всего этого приставят к стенке.

— Меры безопасности, да... — произнес он и рассмеялся: — Ха-ха-ха, знаете, нам ведь предстоит оповестить экипаж. А капитану о ритуале никто и полслова не сказал! Капитану на его судне, в его рейсе, за который он несет личную ответственность.

Он расхохотался уже открыто. Искренне, приглашая оценить абсурд происходящего.

— Ну что, кто возьмет это на себя? И возможно, пойдет под расстрел во имя науки?

— У меня есть шесть отличных заклинаний сорок пятого калибра. И мы закроем вопрос один открытый вопрос. А решение второго можно будет и на потом отложить.

Миранда с трудом удержалась от легкой улыбки. Мужчины, что с них взять, покрасоваться у них в крови. Но Винсент хоть демонстрирует свой интеллект, а не толщину кошелька или связи.
- Это, конечно, увлекательно. Но нам стоит сообщить о результатах моего опыта мистеру Хопкинсу. Я думаю, да практически уверена, что он там изнывает в нетерпении.
Она сделала небольшую паузу и добавила:
- К тому же, мне нужно одеться. Я понимаю, что пройдя я в таком виде по кораблю, я вызову фурор, но не стоит отвлекать людей от работы.
Потом, она решила подсластить пилюлю:
- Но вы можете выбрать время и посетить мою каюту вновь, - Эш сделал небольшую паузу, - чтобы поговорить о Той-Стороне. Только, если не сложно, прихватите с камбуза какой-нибудь тоник, джин у меня есть свой.

— Непременно, леди Эш, — улыбнулся Винсент. — Знатное некромантское чтиво все равно уплывает из моих рук. Придется осваивать смежные направления.

– Что ж, отправить на этот разговор Спарки будет немного чересчур, верно? – улыбается одними глазами маг, взглянув на спектрального пса. – Не горячитесь мистер Морган, пули тут не помогут — по крайне мере шести может и не хватить. Эти древние кости выкованы давлением моря и закалены в инфернальном пламени вулканов. – сэр Блэкмурон огладил подбородок говоря в задумчивости или скорее рассуждая вслух.
– Мистеру Хопкинсу нужен наставник, на него же лёг бы и контроль. Впрочем с последним нам точно поможет спектральный пёс, тут я уверен.
– Насчёт капитана... что ж давайте я сам этим займусь. Мы с ним знакомы. Гм. – окинул взглядом собрание и слегка покачал головой. – Согласны?

  - "Бульдог" однажды - "бульдог" навсегда! - подхватил медик тост, салютуя оставшимся бокалом вина. Жаль, что Эйс покинул сиё сборище, но в его положении это оправданно - не стоит лишний раз кормить внутренних демонов. Или спаивать, раз уж на то пошло.

  Остальное время медик общался с оставшимися комрадами, делясь своими историями и последними научными достижениями на ниве современной медицины. Да и послушать рассказ капитана о телепортации танка было очень занимательно...если забыть о том, что стало с большей частью отправившихся на ту миссию "бульдогов".

На утреннем построении по подъёму флага капитан Джонсон объявил, что крейсер "Кент" сегодня же продолжит движение к берегам Южной Америки. Топлива и еды хватает, корабельный экстрасенс-навигатор обеспечил картой маршрута. А на берегах Гренландии британцы не то что основывать колонию, но даже высаживаться в поисках припасов не будут. И дело тут не только в слишком холодном климате, скудных ресурсах и потенциально опасной близости врагов. Гигантскую ледяную руку видели все. И теперь Артур даже лишний раз поворачиваться в ту сторону не хотел. Суеверие? Паранойя? Возможно. У Джонсона до сих пор мурашки по коже всякий раз, когда он вспоминает о той проклятой рыбине. Вот и сейчас кажется, будто она глядит в спину. Главное – не оборачиваться. А тут – рука какого-то исполина. А нехорошее предчувствие при взгляде на неё даже сильнее, чем когда "Моряк" едва только вытащил свой улов на палубу. Артур предположил, что рука – часть одного из хримтурсов, также известных по древним скандинавским сагам как "инеистые великаны". Небось, викинги, когда селились в Гренландии, завезли их с собой. Или те всегда тут жили. В любом случае, ничего хорошего встреча с великаном обычному человеку не сулит. В этом Джонсон однажды убедился на собственном опыте.

Сыграли учебную тревогу.
– Корабль к бою и походу приготовить! – объявил капитан по общекорабельной трансляции. – Баковым на бак, ютовым на ют, шкафутовым на шкафут! По местам стоять! С якоря и со швартовов сниматься!
Осторожно выбрали якорь-цепь. Корабль лёг в дрейф. Машинное отделение произвело доклад о готовности дать ход. Сигнальщики доложили, что горизонт чист.
– Вперёд, самый малый! – отдал приказ капитан. – Вахтенному штурману – визуально оценить безопасность разворота левым бортом на расчётный курс в сто восемьдесят градусов! Машинному отделению приготовиться выйти на экономичную скорость хода в двенадцать узлов!

Крейсер "Кент" медленно развернулся и начал отдаляться от чуждого и негостеприимного берега Гренландии в сторону маняще-соблазнительной Южной Америки.

Чарльз `Одноглазый` Коулмен

Рыба посмотрела недобрым глазом. Ты веришь в "добрый" и "недобрый" глаз. У тебя вот недобрый: на кого в перекрестье прицела им посмотришь – у того потом, верная примета, голова взрывается. Вот и у рыбы он тоже был какой-то злой. Не такого свойства, как у тебя, но всё-таки. Уже и нет её давно – расфасована по бочкам – а всё как будто смотрит. Как будто ждёт.

Пока старшие товарищи по магическому ремеслу решали судьбу летающей черепушки, Джереми потихоньку покинул помещение. Он понимал опасения молодого Моргана, который весьма нервно держался за пистолет. Хопкинс и сам посматривал на нового некро-приятеля изумлённо. Но зачем же вот так стрелять сразу?
- Ничего, я думаю, что скоро к тебе попривыкнут, Билли. Как тебе? Моя жена когда-то читала мальчишкам одну книжку, и там был мужик с фамилией "Боунс", такая же костлявая как и ты. Мне кажется, что Билли тебе подошло бы, - усмехнулся.
На палубу, по совету мага, всё-таки решил не ходить, отправился в каюту, где попробовал прийти в себя и поспать. Конечно, после такого насыщенного события сходу заснуть было бы непросто, но у Джереми за плечами было две войны и спать в любой ситуации, пока Смерть шелестит своим плащом где-то рядом, практически задевая нос - было привычно. А уж теперь, когда он, можно сказать, стал у костлявой подмастерьем...
Потом уже следовало заняться делами, которые подразумевал его новый статус. Нет, увы, не статус некроманта, а нечто более приземлённое, но от этого не менее важное. Следовало разобраться в убористом почерке Лливелина Хивела, спуститься в трюм, машинное отделение, наведаться на камбуз и подбить тщательную ревизию имеющихся у них припасов. Запасы были, мягко говоря, скромны, но до Южной Америки должно хватить.
- Капитан, говорит Хопкинс, - связался из трюма по корабельной связи с мостиком. - Дела принял, инвентаризацию произвел. Еды у нас пока что хватит на первое время, но активных запасов топлива для боестолкновения и маневров в наличии нет, придется вскрывать припасы, обращаю ваше внимание на это. В остальном, шиноби не обнаружены, новых сюрпризов нет, продолжаю наблюдение.

КАРИБСКОЕ МОРЕ



Ночедень сменяется дночью и так много раз. Вы провели в море какое-то время. Это привлекло какое-то внимание. Не внимание сторожевых кракенов Императорского флота пока – Господь спас! – но внимание Департамента Колонизации. Задрожал в подставке и защёлкал, будто собирается расколоться, хрустальный шар, используемый Министерством для сеансов связи. Оттуда гудит и бормочет, будто бредящее в дурном сне радио, глава комитета Венчурных Колонизаций (отдел Южной и Центральной Америки) Иезекииль Смит. Его речь неразборчива до головной боли. Экстрасенс Морган, которого немедленно потребовал к себе хрустальный шар, переводит вам синхронно рычание чиновника на человеческий язык. Какого дьявола вы до сих пор не построили башню магической связи?! Подводники недавно видели из перископа у берегов Гренландии судно, похожее на "Кент". В Министерстве надеются, что это не вы! Где вы находитесь? Что с колонией?

Тем временем "Кент" подходит к островам. Угольного цвета пальмы. Пепельного цвета небо. Карибское море шумит песком пустых пляжей.

Чарли в итоге убрал револьвер, хотя даже слова мага не избавили от сомнений.
— Нууу, мне хватало и на более странных существ, но хорошо. Только я бы попросил вас всех следить за этим существом и если что принять меры. И вас тоже мистер Хопкинс, на вас ответственность побольше будет. Но извините, спать рядом с ним я воздержусь. И будем рассчитывать на нашего капитана и вас Говард. Мне ещё объяснять, почему башня, колесо фортуны и рыцарь мечей это на самом деле научно обоснованый маршрут корабля.
Экстрасенс тяжело вздохнул и покачал головой, которая начала гудеть. А потом и поманил к себе собаку.
— Спарки, пойдём, кажется тебе лучше подальше от черепушки. А меня знаете где найти если что.

***

Потом было долгое плавание до южных берегов Америки. Чарли в итоге составил карту и вроде, как показалось, нашёл общий язык с кораблельным штурманом. Дело пошло. Но впереди был ещё один незавершенный момент.

— Капитан, у меня есть вопрос, помимо тех, что я передал от министерства и пока у нас есть чуть-чуть времени до следующего сеанса связи, хотел его обсудить. Касательно названия нашей будущей колонии. Есть инструкции из Департамента, и хотя они носят рекомендательный характер, я бы предложил воспользоваться ими и провести наименование нашего будущего города в соответствии этими инструкциями. Во-первых в Министерстве сильна фракция ясновидящих и экстрасенсов, их лояльность может быть весьма нам полезна в дальнейшем. А во-вторых, возможные злопыхатели, а судя по тому, что мне в голову орал начальник департамента Колонизации они у нас уже есть, будет лучше если они займутся чем угодно другим, нежели будут пытаться доказать, что мы саботируем миссию. И на данный момент колонии сулит удачу следующее наименование, - - - Чарли протянул капитану папку с вложенным в неё листом. - - - Стар-таун. Прошу вас поглядеть на выкладки, я приготовил их заранее на случай если нам понадобятся.

Пляжи пусты, но выглядят довольно колонизируемо. Черные пальмы на сером пепле неба как руки великанов — слегка покачиваясь приветствуют новоприбывших британцев. "Нет, не руки" – мысленно отметает навязанную Гренландией ассоциацию сэр Бэкмурон. И правда, лес рук... слишком пошло. Пальмы выглядят как стая непуганых фазанов, листья-перья слегка дрожат при виде хищного "Кента" нагло дымящего папиросой трубы, люди как и волшебник вышли на палубу чтобы узнать получше свой новый дом. По астралу прошла рябь — гневный вызов от министерства закончен. Вовремя прибыли, ещё немного и к ним могли бы что-нибудь телепортировать, для усиления. Боже сохрани. Даже у закаленного древностью мага холодеют руки от подобных перспектив. Лучше справляться самим, да сэр — намного лучше.

Между делом Говард вспомнил разговор в каюте некроманта. Тогда он добродушно попенял экстрасенсу за излишнее увлечение практической телепатией — тот говорил с ушедшим в свою каюту Хопкинсом так словно тот все ещё стоял рядом. Блэкмурону даже чуть-чуть завидно стало, такой удивительный талант! И ведь наверняка спонтанное проявление через линию крови. Да, во все времена богат был туманный Альбион талантами. И эта временная шкала не исключение. Матросы и колонисты вокруг застывшего у поручней мага обменивались словами "Земля!" так словно были в тайном ордене и это был их пароль-приветствие, дабы отличить собратьев от неверных. А отзыв звучал обычно так: "Наконец-то!"

И в этом было что-то от истины, если подумать. Департамент Колонизации был тайной организацией и ведал сакральными материями — разыскивал народу Великобритании новую Родину. Кивнув своим мыслям двинулся снова на свой пост Говард, настоящее имя которого было Роберт... нет стой кажется Ричард? Да, пожалуй. Так вот пост и долг звали его. Нужно было проведать мистера Хопкинса и его "питомца" по имени Билли.

Эйс зачастил на палубу в последние дни, но не потому что его тошнило – нет, на удивление, Бульдог неплохо переносил качку. Но все же, он надеялся увидеть впереди землю. Не то чтобы он увидел ее первым, но крик "Земля!" он подхватил с огромным удовольствием. А ведь хорошо же, что они смогут, наконец, высадиться и основать колонию!

Давно пора.

– Докладывает капитан Джонсон, командир крейсера "Кент". Корабль на переходе морем. Текущие координаты: ... градусов ... минут ... секунд северной широты, ... градусов ... минут ... секунд западной долготы. Курс сто восемьдесят градусов, скорость двенадцать узлов. Готовимся к высадке на побережье с целью основания колонии.

***

Капитан взял в руки протянутую экстрасенсом папку с листком бумаги. Прочитал вслух рекомендованное название колонии, будто смакуя его на языке:
– Стартаун.
Пробежав взглядом выкладки, вернул папку владельцу.
– Что ж, могло быть и хуже. Это хоть лаконично и со смыслом. Оставляем.

Война, тайные операции и заполнение бесконечных отчетов приучили Миранду к терпеливости. Но это плавание уже слишком затянулось. Женщина все чаще выходила на нос "Кента", как будто хотела первой увидеть долгожданную землю.
Когда капитан принял решение о высадке, Эш чуть не засмеялась, чуть не захлопала в ладошки и чуть не запрыгала на одной ножке, как девчонка. Все ограничилось шуткой.
- Джентльмены, главное, чтобы это Джунгли кричали, а не мы.

- "Бульдог" однажды – "бульдог" навсегда!
Чарльз выпил с боевыми товарищами и поддержал тост Артура, проорав его в ответ при чоканье стаканами.
В целом, встреча удалась.
Послушали бриф, выпили, вспомнили былые денечки. Хорошо!
Что-то правда не давало снайперу покоя. Какое-то беспокойство, связанное с уборкой рыбищи на палубе.
Вернее с ее взглядом или наваждением от него.
Да, это могло быть усталостью.
Но могло быть и чарами. Коулмен всегда хорошо учился и внимательно слушал преподавателей. И еще в бытность Бульдогом это не раз его выручало. Бой, когда ведьма заколдовала Чейза. Или дальнейший бой с демоном Александром.
Да мало ли их было?

Решив, что молчать не надо, а надо показаться специалисту Одноглазый пошел искать мага, Говарда Блекмурона.
Нашел каюту мага, снайпер не сразу. Входить не стал, мало ли какие заклинания тот сейчас читает?
Постучав в дверь он громко спросил.
- Мистер Блэкмурон? Это Чарльз Коулмен. Если вы тут - мне нужна ваша помощь.

  Долгожданная земля была воодушевляюще бесснежной, что придавало большую уверенность в дальнейших делах. Конечно, бравые служащие Министерства могли выжить и во льдах Гренландии и на плоту или борту ведущего бой крейсера, но в более приемлемых условиях выживать как-то сподручнее. Тем более, когда с собой есть верный чемоданчик, могущий спасти от лихорадки, пневмонии и прочих инфекций. От болячек же прямоходящих и бегающих у "бульдогов" достаточно припасено свинцовых пилюль.

Наконец-то земля. Британские колонизаторы пересекли океан, чтобы разбить колонию в другой части планеты. Почти конец семнадцатого века, только воочию. Удивительные времена, удивительные события. Да, земли Короны сейчас в руинах и под вражеским гнетом, но Господь свидетель — никогда еще не было столь интересно смотреть в будущее!

— Вот как жить хотел бы я,
Нужно мне немного:
Свод небес и шум ручья,
А еще дорога.

Спать на листьях, есть и пить,
Хлеб макая в реки —
Вот какою жизнью жить
Я хочу вовеки.

Смерть когда-нибудь придет,
А пока живется —
Пусть кругом земля цветет,
Пусть дорога вьется!

* * *

В ходе плавания Винсент наблюдал за Тварью и за прогрессом Джереми на поприще некромантии. А затем, когда тот уже окреп и стал увереннее, в ремесле, завязал с ним разговор:

— До того, как мы приступили к ритуалы, ты, Джереми, обмолвился, что после этого окажешь мне одну услугу, — сказал он. — Давай сразу закроем этот вопрос. Я по части каких-то взятых обязательств человек последовательный. И не люблю делать сюрпризы из того, что жду от окружающих.

Помолчав, Винсент продолжил:

— Как ученому, мне нелегко мириться с тем, насколько серьезный кусок знаний по моей специальности уплыл у меня из рук, — он коротко расхохотался. — Но я все равно считаю свои долгом сделать эти знания достоянием Короны и Министерства. Что-то видел я как наблюдатель, что-то видел ты своей душой. И теперь надо облечь это в форму. Я собираюсь написать научную статью. "Практика океанической некромонстромантии". И ты мне нужен. Как наблюдаемое лицо, как сам наблюдатель (понадобится увиденное тобой на той стороне), и в том числе как соавтор. Чем черт не шутит, возможно, когда-то ты захочешь сделать научную карьеру. И публикация не будет лишней.

Мореплавание выдалось долгим. Лливелин даже услышал краем уха, что Министерство было не очень довольно их долгим вояжем. Недовольство, конечно, лучше, чем ужасный климат Гренландии, но портить отношения с единственным связующим звеном между шпрехшталмейстером и его старым цирком не очень-то хотелось. Надо бы побыстрее установить с ними полноценный контакт. Но у капитана вроде бы всё под контролем. Вон уже и берег не так далеко. Море. Пальмы. Песок. Всё как надо. Не как в прошлый раз. Конечно, тона этой картины оставляли желать лучшего. От одной только палитры уже высыхали губы и вязало во рту. Но ничего. Тут неподалёку есть другая Y Wladfa. Или была. В любом случаем там должно что-то быть. Как обустроимся, надо предложить капитану проведать её. Может удаться даже найти кого-нибудь из бывших граждан Британии. Они нам наверняка помогут обжиться здесь.

Приближался корабль неспешно. Будто бы давая всем ещё один шанс передумать. Мол, стоит ли оно того? Но Хивел уже принял решение. Для него ожидание лишь служило преградой. Преградой к Tylwyth. Его семье. Его родному цирку.

Не в силах больше считать одиноко секунды, Лливелин предпринял стратегически выверенное решение бороться со временем заручившись поддержкой сидевшего неподалёку ирландского союзника. "Ганни". А ведь подумать только, не так давно Хивел даже представить не мог, насколько разносторонним может быть этот пулемётчик. Правильно говорят. По клюву вальдшнепа не выбирают. Как и собеседника по пулемёту. Так что уж этой разнопёрой коалиции тоску согнать труда составить не должно. К тому же, Лливелин уже давно хотел с ним пообщаться.



— Ганни, — обратился конферансье к пулемётчику, — Я всё-таки на вас наткнулся. Лливелин Хивел. Приятно наконец официально с вами познакомиться. — радушная рука направилась прямиком в направлении Патрика предлагая приветствие, — Я всё хотел вас поблагодарить за активное участие в цирковом представлении. Я даже и не подозревал что вы умеете так виртуозно играть на скрипке. Вы сколько лет уже играете? Наверное уже с десяток. Да и во время бокса вы показали первый класс. В общем, жму вам руку. От чистого сердца. И надеюсь увидеть вас снова на следующем представлении. Мне всегда приятно слышать и видеть что старушка Ирландия ещё жива. Я, кстати, с Уэльса. Вы наверное слышали во время "Часа словесных и музыкальных искусств".

Путешествие до новых земель было незапоминающимся. Джереми посвящал всё своё время нескольким делам - проверка состояния припасов и их контроль стали новой задачей, которую было приятно выполнять. Но по вечерам, о которых предупреждала корабельная рында, он пытался разобраться в страницах ранее прочитанной книги, записывал свои мысли и описывал ощущения, которые возникали, стоило ему задуматься о науке реанимации мертвецов.
Он разглядывал Билли и его причудливое пламя в глазах, а еще кто-то посоветовал почитать одного американца, Эдгара По, томик с его творчеством нашелся в корабельной библиотеке.
Это чтиво шло тяжело. Разум, не подпитанный эктоплазомой, пытался продраться сквозь текст и сложные метафоры. Приходилось перечитывать по несколько раз, однако Хопкинс не сдавался. Он всегда был упорным малым.
И вот как-то раз именно за чтением "Падения дома Ашеров" его и застал Винсент. Заложив страницу обрывком папиросной бумаги, Джереми выслушал некроманта и удивленно почесал подбородок.
- Ну, ученый из меня, прямо скажем, как в воде мочёный. Но помочь буду рад, чем получится. Я даже уже сам начал кое-какие мысли записывать, их слишком много бывает иногда, да так, что свихнуться можно. Так что можно попробовать!

— Так я же и говорю — чем черт не шутит. Ты знаешь, кем я был до того, как некромантом стал? — улыбнулся Винсент и приподнял брови. — Констеблем в Лондоне. Пьянь урезонивал, хулиганов за решетку бросал, бытовые ссоры разнимал. Потом меня в уголовный сыск взяли инспектором. Там-то во мне эти силы открываться и начали. Я подмастерьем ходил под одним асом убойного отдела. Приходим, значит, на одно убийство, начинаем осматриваться. А пострадавший, мертвец бишь, ШЕПТАТЬ НАЧИНАЕТ мне. Вот прямо почти как на ухо. Это я потом узнал, что душа со всяким вот так поговорить не может. А со мной смогла.

Он улыбнулся еще шире:

— Так что человек предполагает, а Господь располагает, Джереми. Сегодня ты полицейский или, как бишь ты, солдат и ремесленник, а завтра уже неофит какой-нибудь тайной школы. Но где наша не пропадала, правильно? Я вообще считаю, что на этом судне, на "Кенте", случайных людей нет. Тут все лучшие. Джонсон лучший капитан, док Браун — лучший врач, а ты вот — лучший зодчий. Потому что от нас сейчас всё зависит. Простого обывателя в такое дело не взяли бы.

Почему "свой", даже став чуть более своим, все равно остается "своим", а не становясь своим?

Спарки этого не знал. Тяжелые пары витающей в воздухе каюты взвеси дурманили, манили, оседали под сводами черепа шепотом-с-той-стороны. Что-то в корне неправильное было в том, что произошло. "Свой" не взорвался, не иссохся, превратившись в аккуратную мумию, и даже банально не умер, но зато миру явилась сопливо-водорослеватая летающая кость. Достойная компания, ничего не скажешь. Поняв, что больше чего-либо интересного в этих стенах не произойдет, пес ушел. Да и тот "свой", что изредка мог заглядывать за завесу обыденности - Морган, кажется, как раз удачно подвернулся, с собой позвал. Разошлись потом, на палубах, каждый своей дорогой. И все.
Снова потянулись дночи. Корабль резал мокрую бесконечность, суетились двуногие. А Спарки, Спарки просто лежал за лестницей. Там новости о том, что цель путешествия - опять, ага - была достигнута, его и застали. На палубу в этот раз он не спешил. Да и вынюхать что-то новое в том, что ветра несли из неизведанных далей, тоже. Успеется.

– Вас беспокоит проклятье, верно? – раздался голос мага из-за двери каюты, сэр Блэкмурон спустя пару мгновений открыл её с дымящейся трубкой в руках. Он внимательно осмотрел Коулмена и покивав головой, продолжил без всяких предисловий. – Время — вот лучшее лекарство, по крайней мере в данном случае. Не слишком беспокойтесь по этому поводу и постарайтесь пока не влипать в опасные истории. Не заниматься взрывчаткой и меньше пить. — помолчав мистер маг, затянулся трубкой пустив сизый дым из ноздрей. После чего раскланявшись собрался закрыть дверь и вернутся к прерванным занятиям, но замер на пару мгновений в дверном проёме взглянув искоса на посетителя.

– Вы совсем, кажется, не изменились Чарльз. Да, сэр. Все тот же старый добрый британский солдат... – кивнув каким-то своим мыслям и вытащив трубку из рта добавил. – Желаю вам всего наилучшего.

***

Много дней назад, сразу после удачной инициализации Хопкинса Говард попрощавшись со всеми коллегами направился в офицерскую кают-компанию, интуиция мага подсказывала что капитан Джонсон был все ещё там, несмотря на давным давно закончившееся совещание походного штаба. Все это время там вероятно продолжались разговоры бывших бульдогов, где Блэкмурон с удовольствием бы посидел и сам послушал старых сослуживцев. Но не хотел смущать этих в общем-то довольно далеких от магии людей, обычно было довольно сложно объяснить людям, которые тебя раньше знали почему ты столь ужасающе быстро состарился. И ладно бы только это. Дауман уже давно был сам на себя не похож. Да и начальство не слишком одобряло распространение некоторой щекотливой и довольно секретной информации касающийся машины времени. В общем и целом министерский маг, сэр Блэкмурон предпочел не торопить события и решать проблемы по мере их возникновения. Текущей был доклад капитану. Тактичный и дипломатичный, насколько это возможно.

Говард чуть спустился по лестнице и чуть наклонив голову, как дань вежливости, обогнул попавшегося на встречу мистера Брауна. Похоже встреча сослуживцев уже закончилась и все расходились по своим каютам. Пожав плечами волшебник свернул в сторону каюты капитана. Сам Джонсон встретился ему за пару шагов до неё в коридоре.
– Капитан, постойте. Мне нужно с вами переговорить по поводу мистических практик на борту "Кента". Могу я украсть у вас несколько минут? – благожелательно улыбаясь окликнул собеседника старик старательно подавляя эффекты отравления организма эктоплазмой в себе.

От новости, что могучий некромант, повелитель смерти и заклинатель призраков раньше был обычным "бобби" стало настолько смешно, что Джереми не смог сдержаться. Расхохотался и руками замахал, мол, не надо брать это на свой счет, Винсент, просто забавная ситуация.
- Интересные дела получаются. Наверняка даже кого-нибудь из моих товарищей бывших тормозил в Степни или Доклендс, пока я в жарких странах по босякам стрелял. Забавное дело, конечно, Винсент. Вот так кладешь кирпич, строгаешь доски, а потом раз и у тебя на плече сидит костлявый друг.
Показал томик с рассказами.
- Пытаюсь подтянуть навык чтения. Мне, как видишь, далековато пока что до написания научных статей, читать бы начать уверенно. Но ничего, никогда не знаешь, что жизнь подкинет. Так что с "лучшим" зодчим ты загнул. Скорее всего, просто строитель, который попался под руку и разбирается в проектах лучше, чем тот же Маккракен.
Очень отлегло после того, как понял, что перед Соулом расшаркиваться не надо со всякими "сэрами" и "мистерами".

.

Много дней назад, после встречи "бульдогов-ветеранов" в кают-компании

Командир корабля возвращался в свою каюту, чтобы поспать оставшуюся пару часов до того, когда надо будет сменить старпома на ходовом посту. Артура слегка штормило от принятого алкоголя, но на ногах он стоял вполне крепко и по-прежнему мог связно изъясняться. Да, сэр, капитан Джонсон знал свою меру и умел вовремя остановиться. В целом же, настроение после встречи с давними собратьями по оружию было приподнятое, поскольку вечер удался. Посидели, пообщались, вспомнили былые подвиги, помянули павших, выпили за успех нынешнего предприятия и разошлись.

В коридоре, почти у самой двери своей каюты, капитан повстречал мага. Тот благожелательно улыбался, но опытный глаз командира подметил, что старик, похоже, тоже что-то принял. Впрочем, во внеслужебное время не возбраняется. Опять же, если в меру.

– Нет, мистер Блэкмурон, на моём корабле украсть Вы ничего не можете, – строго сказал капитан. – Воровство строжайше запрещено Корабельным Уставом. Не говоря уж о том, что это будет прямым нарушением Божьей заповеди "Не укради". К нарушителям будут применены самые жёсткие меры дисциплинарного взыскания. И хоть килевание и вздёргивание на рее уже не практикуются, но уж, как минимум, гауптвахту я могу твёрдо обещать.

Капитан вдруг подмигнул магу и весело рассмеялся:
– Да ладно, расслабьтесь, это я шучу так. Ха-ха-ха! Просто постарайтесь впредь исключить из своего лексикона словосочетание "я могу украсть". Даже как метафору или аллегорию. Не люблю я этого. Ещё со времён, когда был констеблем.

Открыв ключом дверь своей каюты, Артур вошёл внутрь и сел за письменный стол. Хотелось бы уже прилечь, но джентльмен не станет принимать гостя, лёжа на койке.

– Мистер Блэкмурон, проходите, присаживайтесь. Излагайте, что у Вас там за дело...

И все же остаток пути для скромного широки прошел странно, растерянно как-то. Даже медитировать по-человечески не выходило и он едва мог усесться в подобающую позу. Потому медитировать он преимущественно просто лежа на койке и разглядывая потолок. Иногда он слагал плохие хокку на английском языке. Только изредка выбирался он из своей каюты и радовался, что британцам почему-то нет до него дела.

Оставались считанные минуты до прибытия в бухту. Вяленое мясо вело отчаянную борьбу с молярами в недрах ротовой полости конферансье то и дело попартизански застревая у него между зубов. Лливелин про себя тихонько надеялся что сегодня будет последний день когда он будет перебиваться этой скудной пародией на мясо вместо настоящей еды. И всё же неясно было чего можно ждать от этой новой колонии. Кто-то смотрел на неё с надеждой. Кто-то с опаской. Но одну вещь бывалый заведующий цирком знал наверняка - нельзя за собой тащить тяжёлую тушу минувших событий. Нужно сбросить её. Порубить на куски. Посолить. Поперчить. Зажарить. И съесть. Желательно запив чем-нибудь терпким. Ведь только тогда всё это переварится в прожитый опыт. Нужно бороться, а не сидеть сложа руки. Нужно двигаться дальше. Нельзя отставать. И тем кто не может - нужно помочь. Добрым словом. Дружеской шуткой. Ободряющим хлопком по плечу. На этом корабле все теперь одна большая семья. И бросать семью в планы Лливелина никогда не входило. За неё нужно бороться. Всегда бороться.

Чрево в очередной раз начало вещать о своём недовольстве вяленым мясом. Оно требовало настоящий британский стейк. К счастью после непродолжительных жалоб чревовещание прекратилось. Хивел же тем временем поспешил на помощь увязшим в мыслях о прошлом представителям экипажа.

В недрах Кента что-то с трудом заворочалось, и под очи божьи выполз наружу заплутавший на дорогах жизни Дэвид Букер.
Дурное наваждение схлынуло, и обретшая былую твердость рука, взметнувшаяся с его койки, решительно отодвинула в сторону недопитый ром и ухватила портупею с револьвером.
Отмытый, посвежевший, хоть и все еще слегка помятый, Букер, щурясь, глядел на южное солнце. Он был готов поклясться, что еще полчаса назад Кент дрейфовал среди льдин. Или это было на прошлой неделе?
Все, что произошло после морского боя, представляло собой бессвязный калейдоскоп отдельных образов. Было ли оно вовсе или только пригрезилось уморенному морским круизом разуму? Сон его, разума, рождает порой черти что, лучше даже не доискиваться истины.
- Магия, магия. Кругом проклятущая магия, - проворчал Букер. Наверняка и на дно бутылки его увлекло какое-то специфическое японское боевое проклятье. Раз уж колдуны, как слыхал Дэвид, умеют отвращать страждущих от злоупотребления зеленым змием, так уж наверняка могут произвести и обратный эффект.

От подобных рассуждений всегда становилось слегка дурно, и в поисках чего-то спасительно-материального ладонь Букера нащупала рукоять Уэбли на поясе. Взгляд солдата стал цепким, поймал в прицел летящую мимо чайку, мгновенно прикинул упреждение, револьвер молниеносно вылетел из кабуры.
- Бам, - хрипло сказал Букер. Ему не нужно было нажимать на спуск, он и так знал, что попал бы. Ствол револьвера как шестой палец на ладони, даже прицеливаться нет нужды.
Чайка, кажется, слегка вздрогнула и активней заработала крыльями, убираясь подальше от Кента.

А ведь по курсу - земля. Земля, чтоб ей провалиться!
Доплыли, получается. Доплыли, все же.
Букер глубоко вздохнул, спрятал оружие и отправился в каюту паковать чемоданы. Чемодан. Если уж точнее, походную сумку. Маленькую и полупустую.

…

– О, я понимаю. – вежливо кивнул волшебник притворяя дверь в каюту и заходя, но ничуть не улыбаясь – серьёзный взгляд прямо в глаза. – Постараюсь разбавлять свою речь другими аллегориями.

Сэр Блэкмурон, впрочем не являясь сэром ровно в той же степени как и не являлся Блэкмуроном — это был псевдоним выданный ему под роспись в министерстве, в целях секретности и дезинформации имперских шпионов проникших в Сопротивление, со вздохом облегчения не менее полного чем у капитана опустился на стул напротив. Все же неразбавленная эктоплазма, да в его то немолодые годы... Сложив пальцы перед собой домиком и уперев на них свой крючковатый нос, маг задумался на пару мгновений формулируя мысли в стройную речь.
– Капитан Джонсон, вы опытный человек и должны понимать что магия и прочие оккультные науки довольно спонтанны сами по себе. Их нельзя свести к точным наукам вроде баллистики или геометрии. У нас в Министерстве были попытки, все до одной закончились оглушительным провалом. –маг повернул сомкнутые пальцы от себя задумчиво разглядывая интерьер каюты и словно не видя его.
– Теперь, вооружившись этим знанием освежившим ваш боевой опыт вы должны взглянуть на то что я вам собираюсь рассказать с большим пониманием чем обычный человек не посвященный в нашу ... э, специфику если возможно употребить столь невыразительное слово к столь яркому и неповторимому предмету.

Взгляните на мистику как родоначальницу всей нашей паранормальной науки: часто со стороны может казаться что действия мистика-практика равнозначны действиям банального сумасшедшего. Это следствие погружения сознания в пласты реальности плохо предназначенные для нормальной природы человека, погрузись слишком сильно и вот уже кажущееся сумасшествие обратиться в подлинное, так как по сути своей они весьма близки и пересекаться как родственные виды.

– Вы следите за моей мыслью? – улыбнувшись повернулся к Джонсону волшебник смыкая руки в замок и опуская подбородок на него. Острые локти Блэкмурона упираться в колени, а от самой его фигуры распространяется почти осязаемое спокойствие.

– Инициант вступающий на путь магии, это всегда уникальный талант и главное в первое время совершенно не испорченный своими бездумными опытами. Не нырнувший слишком глубоко, пока ещё слава Богу разумный и вменяемый человек. Но его эмоции подвержены погружению если можно так сказать. Запретить ему заниматься магией в этот момент все равно что арестовать его будущее достижения и бросить их в мусорное ведро. Их потом можно достать, промыть. Но прежнего блеска уже не будет, нечто будет потеряно безвозвратно. Потому, кроме прочего, у министерства так немного полноценных магов. Слишком многие факторы должны сложиться, чтобы талантливый человек сам себя не погубил первыми магическими опытами подпитываемый жаждой знания или более низменными порывами. Не вполне естественными, если можно так выразиться.

– Вы понимаете чем чревато появление подобных личностей среди наших с вами коллег колонистов, верно?

Слушая длинный монолог старика, хозяин каюты откинулся на спинку кресла и прикрыл веки. Всё-таки, глазам надо было дать отдохнуть. Сказывалось алкогольное опьянение, да и усталость за день в целом. Со стороны могло показаться, что Артур задремал, но это было не так. Он просто обратился в слух. Когда мозг не отвлекается на другие органы чувств, смыслы сложных словесных конструкций усваиваются лучше. Лишь один раз, когда мистер Блэкмурон решил уточнить, поспевает ли слушатель за ходом его мысли, капитан Джонсон прервал своё молчание и ответил, не размыкая век: "Да, сэр. Продолжайте, пожалуйста". Вообще, всё это немного напоминало одну из тех весьма полезных, но крайне нудных лекций в колледже, зачитываемых старенькими профессорами, когда даже их голоса навевают сон, но спать нельзя, ибо надо писать конспект. Ей-Богу, проще было взять из библиотеки нужные учебники и на самоподготовке всё изучить и законспектировать самостоятельно. Это было гораздо эффективнее и продуктивнее. Собственно, Артур так и делал. Оттуда и привычка больше полагаться на литературные источники, чем на чьи-то пересказы.

Да, из своего богатого учебного теоретического и практического боевого опыта Джонсон кое-что знал об эзотерических науках. О чём-то инструктировали ещё в Департаменте Санитации. Что-то почерпнул, когда боролся с алхимиками, оккультистами-инферналистами и германскими некромантами, будучи в составе специального подразделения полиции мистера Буллмэна. Что-то давали на лекциях по секретным спецдисциплинам в военно-морском колледже Гринвича. А что-то изучалось на занятиях по самоподготовке и конспектировалось в прошнурованную и пронумерованную тетрадку, получаемую и сдаваемую под роспись в секретной части.

Итак, насколько капитан Джонсон смог понять, мистер Блэкмурон сейчас пытался убедить его, что магия, как и другие оккультные науки, – вещи спонтанные и их нельзя свести к точным наукам. И всё это едва прикрыто грубоватой лестью. Звоночек. Насчёт неких провалившихся экспериментов, проводимых в Министерстве, лично Артуру не было известно ничего. Да и насчёт "спонтанности" – утверждение, не подкреплённое ничем, кроме авторитета мага как специалиста и поданное как факт, который капитан почему-то должен знать, да ещё и вооружиться им. Вообще-то, некоторые люди посвящают эзотерике всю сознательную жизнь, а некоторые из них – и того дольше. Какая уж тут "спонтанность"? Разве что, в боевой обстановке, требующей от специалиста немедленных действий. Громкий звоночек. Далее пошла речь про поведение мистиков-практиков. Вот тут, вспомнив алхимиков и анархоинферналистов, Артур мог бы и согласиться. Те ещё безумцы, да. Но их разум подпал под влияние существ и сущностей из других миров и измерений, которым чуждо всё человеческое. Те же, кто входят в изменённое состояние сознания, используя лишь собственные силы, а также обращаются к дружелюбно или нейтрально настроенным к ним высшим силам, безумием не страдают. Некромант Винсент Соул – альтруист и филантроп, не лишённый чувства юмора, но никак не сумасшедший. Оккультистка Миранда Стейси Эш – интроверт с причудами, но она точно не безумна. Экстрасенс Чарли Морган – человек, не стесняющийся открыто высказывать свою точку зрения, даже если она не совпадает с мнением большинства, но достаточно прилежный и исполнительный, чтобы это не стало проблемой. И да, его поведение не выходит за рамки нормального. Да и сам маг Говард Блэкмурон производит впечатление мудрого и эрудированного человека с отличным самоконтролем, а не какого-нибудь неадеквата. И пускай сейчас он использует демагогические приёмы с целью манипуляции мнением собеседника, это ничуть не умаляет его интеллекта.

И вот, наконец-то, после долгого вступления, переход к сути. Похоже, кто-то захотел стать волшебником. Некто, весьма далёкий от магии и всего сверхъестественного. Но проявивший к нему внезапный и нетерпеливый интерес. Настолько острый, что не может совладать со своим эмоциональным желанием. Маг утверждает, что отсрочка вредна не только непоправимой потерей "блеска" новоявленного "таланта", но и его деградацией в опасную для окружающих личность, движимую жаждой запретных знаний или ещё более низменных инстинктов. По-видимому, имеется ввиду поиск лёгких путей к власти и могуществу, да только расплата потом может оказаться хуже смерти. Пассаж про "неполноценных магов Министерства" особенно великолепен. Интересно, а коллеги мистера Блэкмурона знают, насколько невысокого он мнения о них? Не потому ли он отправился в эту экспедицию, что из-за своего снобизма не смог выстроить нормальные отношения в магическом коллективе? Как знать, как знать...

– Понимаю, – ответил капитан Джонсон вслух, открыл глаза и посмотрел на гостя. – Значит, Вы собираетесь провести обряд инициации для одного из членов экипажа, сделав его неофитом, так? Насколько это безопасно для экипажа и корабля? И кто же наш предполагаемый "счастливчик"?

— Добро, — кивнул капитан. – Пусть будет почётный эскорт. Вы — старший. Возьмите дежурное отделение матросов, переоденьте в парадную форму одежды и подходите к рубке дежурного по кораблю. Я его предупрежу, чтобы он выдал вам винтовки и патроны из оружейки. Далее проследуете на ют. Когда похоронная команда выйдет-построится и начнёт предавать прах волнам, разрешаю произвести три залпа в воздух. Как всё закончится, оружие — сдадите обратно дежурному по кораблю, личный состав – распустите. Полагаю, Вы справитесь.
— Будет исполнено! — Ганни привычно взял под козырёк. Конечно справится, чего тут такое. Собрался было уже исполнять, но...

— Мистер О'Брайен. Должен признать, я ценю исполнительных подчинённых, проявляющих своевременную разумную инициативу. Считаю, такие люди будут очень полезны для нашей будущей колонии. Особенно, на руководящих должностях. И пусть Вы пока рядовой солдат, но я предлагаю Вам войти в состав Походного Штаба уже сейчас, на перспективу карьерного роста. Подумайте над моим предложением. Честь имею.
— Никак нет, капитан, сэр. Я сержант. Благодарю за доверие! Разрешите исполнять?

Отстрелялись по плану, без сюрпризом. Впрочем, на фоне спектакля, воинские почести остались то ли незамеченными, то ли принятыми как должное.

***

— Ганни, — обратился конферансье к пулемётчику, — Я всё-таки на вас наткнулся. Лливелин Хивел. Приятно наконец официально с вами познакомиться. — радушная рука направилась прямиком в направлении Патрика предлагая приветствие, — Я всё хотел вас поблагодарить за активное участие в цирковом представлении. Я даже и не подозревал что вы умеете так виртуозно играть на скрипке. Вы сколько лет уже играете? Наверное уже с десяток. Да и во время бокса вы показали первый класс. В общем, жму вам руку. От чистого сердца. И надеюсь увидеть вас снова на следующем представлении. Мне всегда приятно слышать и видеть что старушка Ирландия ещё жива. Я, кстати, с Уэльса. Вы наверное слышали во время "Часа словесных и музыкальных искусств".

Ответил на рукопожатие. От слов нахмурился смущённо.
— Ну ты скажешь, тоже мне виртуоз. Играю я с детства, отец любовь к инструменту привил. Но занимаюсь редко, нерегулярно. Это в море мне заняться нечем особо, вот, смазываю проржавевшие навыки. Можем, кстати, выпить, ты как? Бокс тоже класс не первый — был бы первым, нокаутом бы уложил. Но косточки поразмял, это да. Кстати... Уэльс, говоришь, — вспомнилось, как бился стенка на стенку с уэльскими в юности. Не март 88го, но тоже хорошо. — А как ты к футболу относишься? Я вот думаю, колонию заложим, надо будет поле построить. Традиции надо блюсти.

Ранее на корабле

— Ну-с. Первый класс. Не первый класс. Но показали вы себя отлично! Так что скромничать не надо. А по выпивке - это всегда можно. За прибытие, так сказать. Сейчас захвачу что-нибудь в баре. Никуда не уходите. — прожестикулировал Лливелин после чего весёлым шагом затоптал в сторону скопления алкоголя.

Выбор там, конечно, был не так велик. В очередной раз убедившись что остался лишь полу-выпитый ром, циркач немного огорчённо вздохнул. Похоже что не удастся сегодня распить вкус благородной Ирландии. Но ром это лучше, чем ничего, так что взяв его и пару чистых барных стаканов, конферансье поспешил обратно к своему собеседнику.

— Вот. Всё готово к распитию. А по футболу - это мы любим. Но перед тем как поле ставить надо бы сначала разобраться с защитой колонии. От погоды. От хищников. От магии. От зрителей. А там уже можно будет. — Лливелин усмехнулся собственной шутке, — Ну что же. Предлагаю выпить. За полноценное знакомство! За прибытие! За Уэльс! За Ирландию! И за нашу новую прекрасную колонию! — тост прозвучал с надеждой на лучшее будущее, но что-то внутри не хотело отзываться уверенностью. Лливелин словно предчувствовал что это грандиозное путешествие не даст ему оставаться прежним.

– Мы его уже провели, довольно успешно надо сказать. – невозмутимо ответил Блэкмурон поднимаясь на ноги. – Но суть моего предисловия не в этом, не в подготовке вас морально к встрече с одним из побочных эффектов данного процесса — некроманотическим паранормальным и весьма древним черепом морской черепахи с отвратительным нравом, нет сэр. Главное, – тут старик поднял палец к потолку офицерской каюты, – Вы должны понимать, что мистер Хопкинс, первый из подобных неофитов, но увы не единственный. Нам всем стоит быть внимательными, дальше таких "спонтанных пробуждений" может быть намного больше. Дело в том что раньше наше министерство занималось контролем над подобной угрозой, потом этими занялись оккупационные власти японцев... – маг замолчал, давая возможность собеседнику самому сделать вывод.

– Я буду пристально следить за этим и по возможности купировать, направлять интересы общественности в приемлемое русло. Но Вам со своей стороны тоже стоит... посмею выразится прямо — пристально следить за людьми вокруг. Земли куда мы направляемся отнюдь не способствуют одному только мирному созиданию, сэр.

И призывать помощь нас, квалифицированных экспертов министерства, при необходимости. Вот собственно и всё, хотел лишь предостеречь вас от преуменьшения данной, неизбежной по своей сути, угрозы и отчитаться об успешном ритуале. Если у вас ещё есть вопросы, капитан, я готов на них ответить. Если же нет... – Говард многозначительно взглянул на дверь, сухо улыбнувшись Джонсону. Он заметил по аурным смещениям что первая часть его слов не произвела на собеседника благоприятного впечатления и не видел смысла в том, чтобы пытаться прямо сейчас переубедить его. Это лишь утвердит капитана в его подозрениях. "Мы британцы, такие упрямые..." – грустно подумал он про себя, впрочем не подавая виду.

Приятно смотреть на дело рук своих. И не только своих. Да, главный кок может быть только один, но вот без команды он просто главный кок. А с командой может творить чудеса. И команду прокормить, и колонию, и суп из сапога на всех наварить. Возможно, даже великий. И если с самым главным что случится, без еды другие не пропадут – хоть и не мастерски, но поварята (хотя какие там поварята, некоторым серьезно за тридцатку) кое-как справятся.

Но расслабляться было рано. Ночедень сменяется дночью, и время по-прежнему неопределено. Точнее, не определено оно где-то там, за бортом и за дверью камбуза. На камбузе пусть промежутки между сменой времени суток и остаются непонятными, да и обеды с ужинами выцепить довольно сложно, на огне еду не передерживают, не пересаливают и не переваривают. Готовка – дело точное, даже в хтонических темпоральных условиях. И вмешательств паранормальщины в своей вотчине Мюррей не терпел.

А ведь был и другой путь. Принять их. Дары неестественных морей, подарки глубины кошмарной… иногда Джон задумывался, насколько необычными могли бы получиться блюда из этих существ, и какие тайны их поглощение открывало бы едокам. Та легенда про слепнувших, но прозревающих шаманов, иногда подбиралась соблазном что-то сделать с тем заготовленным куском мяса, или пойти к одному из сумасшедших мистиков (учитывая, как один из них изменился после какого-то спиритического сеанса, это было единственной достойной характеристикой этой группки) и спросить у него, есть ли что-нибудь интересное приготовить. Наверняка что-то из их оккультных наборов реагентов куда лучше смотрелось бы на кухне…

Но повар должен кормить тех, кто доверил ему свои жизни (или существование, невольно эти грани малость расплывались в последнее время). А не экспериментировать, не превратятся ли они в рыболюдей, если их накормить особо мистической ухой.

До ситуации с големом у Коулмена было несколько свободных часов.
Он сплавал на шлюпке на Кент.
Цели были вполне конкретные.
Его спрашивали про артиллерию? Надо было все изучить.
Его спрашивали про взрывчатку. А правда, осталось ли на корабле взрывчатка не в снарядах к батареям?
Вот это все и хотел выяснить Чарльз.