Colonial Cogs | ходы игроков | Тёмные Воды

Наконец-то земля. Британские колонизаторы пересекли океан, чтобы разбить колонию в другой части планеты. Почти конец семнадцатого века, только воочию. Удивительные времена, удивительные события. Да, земли Короны сейчас в руинах и под вражеским гнетом, но Господь свидетель — никогда еще не было столь интересно смотреть в будущее!

— Вот как жить хотел бы я,
Нужно мне немного:
Свод небес и шум ручья,
А еще дорога.

Спать на листьях, есть и пить,
Хлеб макая в реки —
Вот какою жизнью жить
Я хочу вовеки.

Смерть когда-нибудь придет,
А пока живется —
Пусть кругом земля цветет,
Пусть дорога вьется!

* * *

В ходе плавания Винсент наблюдал за Тварью и за прогрессом Джереми на поприще некромантии. А затем, когда тот уже окреп и стал увереннее, в ремесле, завязал с ним разговор:

— До того, как мы приступили к ритуалы, ты, Джереми, обмолвился, что после этого окажешь мне одну услугу, — сказал он. — Давай сразу закроем этот вопрос. Я по части каких-то взятых обязательств человек последовательный. И не люблю делать сюрпризы из того, что жду от окружающих.

Помолчав, Винсент продолжил:

— Как ученому, мне нелегко мириться с тем, насколько серьезный кусок знаний по моей специальности уплыл у меня из рук, — он коротко расхохотался. — Но я все равно считаю свои долгом сделать эти знания достоянием Короны и Министерства. Что-то видел я как наблюдатель, что-то видел ты своей душой. И теперь надо облечь это в форму. Я собираюсь написать научную статью. "Практика океанической некромонстромантии". И ты мне нужен. Как наблюдаемое лицо, как сам наблюдатель (понадобится увиденное тобой на той стороне), и в том числе как соавтор. Чем черт не шутит, возможно, когда-то ты захочешь сделать научную карьеру. И публикация не будет лишней.

Мореплавание выдалось долгим. Лливелин даже услышал краем уха, что Министерство было не очень довольно их долгим вояжем. Недовольство, конечно, лучше, чем ужасный климат Гренландии, но портить отношения с единственным связующим звеном между шпрехшталмейстером и его старым цирком не очень-то хотелось. Надо бы побыстрее установить с ними полноценный контакт. Но у капитана вроде бы всё под контролем. Вон уже и берег не так далеко. Море. Пальмы. Песок. Всё как надо. Не как в прошлый раз. Конечно, тона этой картины оставляли желать лучшего. От одной только палитры уже высыхали губы и вязало во рту. Но ничего. Тут неподалёку есть другая Y Wladfa. Или была. В любом случаем там должно что-то быть. Как обустроимся, надо предложить капитану проведать её. Может удаться даже найти кого-нибудь из бывших граждан Британии. Они нам наверняка помогут обжиться здесь.

Приближался корабль неспешно. Будто бы давая всем ещё один шанс передумать. Мол, стоит ли оно того? Но Хивел уже принял решение. Для него ожидание лишь служило преградой. Преградой к Tylwyth. Его семье. Его родному цирку.

Не в силах больше считать одиноко секунды, Лливелин предпринял стратегически выверенное решение бороться со временем заручившись поддержкой сидевшего неподалёку ирландского союзника. "Ганни". А ведь подумать только, не так давно Хивел даже представить не мог, насколько разносторонним может быть этот пулемётчик. Правильно говорят. По клюву вальдшнепа не выбирают. Как и собеседника по пулемёту. Так что уж этой разнопёрой коалиции тоску согнать труда составить не должно. К тому же, Лливелин уже давно хотел с ним пообщаться.



— Ганни, — обратился конферансье к пулемётчику, — Я всё-таки на вас наткнулся. Лливелин Хивел. Приятно наконец официально с вами познакомиться. — радушная рука направилась прямиком в направлении Патрика предлагая приветствие, — Я всё хотел вас поблагодарить за активное участие в цирковом представлении. Я даже и не подозревал что вы умеете так виртуозно играть на скрипке. Вы сколько лет уже играете? Наверное уже с десяток. Да и во время бокса вы показали первый класс. В общем, жму вам руку. От чистого сердца. И надеюсь увидеть вас снова на следующем представлении. Мне всегда приятно слышать и видеть что старушка Ирландия ещё жива. Я, кстати, с Уэльса. Вы наверное слышали во время "Часа словесных и музыкальных искусств".

Путешествие до новых земель было незапоминающимся. Джереми посвящал всё своё время нескольким делам - проверка состояния припасов и их контроль стали новой задачей, которую было приятно выполнять. Но по вечерам, о которых предупреждала корабельная рында, он пытался разобраться в страницах ранее прочитанной книги, записывал свои мысли и описывал ощущения, которые возникали, стоило ему задуматься о науке реанимации мертвецов.
Он разглядывал Билли и его причудливое пламя в глазах, а еще кто-то посоветовал почитать одного американца, Эдгара По, томик с его творчеством нашелся в корабельной библиотеке.
Это чтиво шло тяжело. Разум, не подпитанный эктоплазомой, пытался продраться сквозь текст и сложные метафоры. Приходилось перечитывать по несколько раз, однако Хопкинс не сдавался. Он всегда был упорным малым.
И вот как-то раз именно за чтением "Падения дома Ашеров" его и застал Винсент. Заложив страницу обрывком папиросной бумаги, Джереми выслушал некроманта и удивленно почесал подбородок.
- Ну, ученый из меня, прямо скажем, как в воде мочёный. Но помочь буду рад, чем получится. Я даже уже сам начал кое-какие мысли записывать, их слишком много бывает иногда, да так, что свихнуться можно. Так что можно попробовать!

— Так я же и говорю — чем черт не шутит. Ты знаешь, кем я был до того, как некромантом стал? — улыбнулся Винсент и приподнял брови. — Констеблем в Лондоне. Пьянь урезонивал, хулиганов за решетку бросал, бытовые ссоры разнимал. Потом меня в уголовный сыск взяли инспектором. Там-то во мне эти силы открываться и начали. Я подмастерьем ходил под одним асом убойного отдела. Приходим, значит, на одно убийство, начинаем осматриваться. А пострадавший, мертвец бишь, ШЕПТАТЬ НАЧИНАЕТ мне. Вот прямо почти как на ухо. Это я потом узнал, что душа со всяким вот так поговорить не может. А со мной смогла.

Он улыбнулся еще шире:

— Так что человек предполагает, а Господь располагает, Джереми. Сегодня ты полицейский или, как бишь ты, солдат и ремесленник, а завтра уже неофит какой-нибудь тайной школы. Но где наша не пропадала, правильно? Я вообще считаю, что на этом судне, на "Кенте", случайных людей нет. Тут все лучшие. Джонсон лучший капитан, док Браун — лучший врач, а ты вот — лучший зодчий. Потому что от нас сейчас всё зависит. Простого обывателя в такое дело не взяли бы.

Почему "свой", даже став чуть более своим, все равно остается "своим", а не становясь своим?

Спарки этого не знал. Тяжелые пары витающей в воздухе каюты взвеси дурманили, манили, оседали под сводами черепа шепотом-с-той-стороны. Что-то в корне неправильное было в том, что произошло. "Свой" не взорвался, не иссохся, превратившись в аккуратную мумию, и даже банально не умер, но зато миру явилась сопливо-водорослеватая летающая кость. Достойная компания, ничего не скажешь. Поняв, что больше чего-либо интересного в этих стенах не произойдет, пес ушел. Да и тот "свой", что изредка мог заглядывать за завесу обыденности - Морган, кажется, как раз удачно подвернулся, с собой позвал. Разошлись потом, на палубах, каждый своей дорогой. И все.
Снова потянулись дночи. Корабль резал мокрую бесконечность, суетились двуногие. А Спарки, Спарки просто лежал за лестницей. Там новости о том, что цель путешествия - опять, ага - была достигнута, его и застали. На палубу в этот раз он не спешил. Да и вынюхать что-то новое в том, что ветра несли из неизведанных далей, тоже. Успеется.

– Вас беспокоит проклятье, верно? – раздался голос мага из-за двери каюты, сэр Блэкмурон спустя пару мгновений открыл её с дымящейся трубкой в руках. Он внимательно осмотрел Коулмена и покивав головой, продолжил без всяких предисловий. – Время — вот лучшее лекарство, по крайней мере в данном случае. Не слишком беспокойтесь по этому поводу и постарайтесь пока не влипать в опасные истории. Не заниматься взрывчаткой и меньше пить. — помолчав мистер маг, затянулся трубкой пустив сизый дым из ноздрей. После чего раскланявшись собрался закрыть дверь и вернутся к прерванным занятиям, но замер на пару мгновений в дверном проёме взглянув искоса на посетителя.

– Вы совсем, кажется, не изменились Чарльз. Да, сэр. Все тот же старый добрый британский солдат... – кивнув каким-то своим мыслям и вытащив трубку из рта добавил. – Желаю вам всего наилучшего.

***

Много дней назад, сразу после удачной инициализации Хопкинса Говард попрощавшись со всеми коллегами направился в офицерскую кают-компанию, интуиция мага подсказывала что капитан Джонсон был все ещё там, несмотря на давным давно закончившееся совещание походного штаба. Все это время там вероятно продолжались разговоры бывших бульдогов, где Блэкмурон с удовольствием бы посидел и сам послушал старых сослуживцев. Но не хотел смущать этих в общем-то довольно далеких от магии людей, обычно было довольно сложно объяснить людям, которые тебя раньше знали почему ты столь ужасающе быстро состарился. И ладно бы только это. Дауман уже давно был сам на себя не похож. Да и начальство не слишком одобряло распространение некоторой щекотливой и довольно секретной информации касающийся машины времени. В общем и целом министерский маг, сэр Блэкмурон предпочел не торопить события и решать проблемы по мере их возникновения. Текущей был доклад капитану. Тактичный и дипломатичный, насколько это возможно.

Говард чуть спустился по лестнице и чуть наклонив голову, как дань вежливости, обогнул попавшегося на встречу мистера Брауна. Похоже встреча сослуживцев уже закончилась и все расходились по своим каютам. Пожав плечами волшебник свернул в сторону каюты капитана. Сам Джонсон встретился ему за пару шагов до неё в коридоре.
– Капитан, постойте. Мне нужно с вами переговорить по поводу мистических практик на борту "Кента". Могу я украсть у вас несколько минут? – благожелательно улыбаясь окликнул собеседника старик старательно подавляя эффекты отравления организма эктоплазмой в себе.

От новости, что могучий некромант, повелитель смерти и заклинатель призраков раньше был обычным "бобби" стало настолько смешно, что Джереми не смог сдержаться. Расхохотался и руками замахал, мол, не надо брать это на свой счет, Винсент, просто забавная ситуация.
- Интересные дела получаются. Наверняка даже кого-нибудь из моих товарищей бывших тормозил в Степни или Доклендс, пока я в жарких странах по босякам стрелял. Забавное дело, конечно, Винсент. Вот так кладешь кирпич, строгаешь доски, а потом раз и у тебя на плече сидит костлявый друг.
Показал томик с рассказами.
- Пытаюсь подтянуть навык чтения. Мне, как видишь, далековато пока что до написания научных статей, читать бы начать уверенно. Но ничего, никогда не знаешь, что жизнь подкинет. Так что с "лучшим" зодчим ты загнул. Скорее всего, просто строитель, который попался под руку и разбирается в проектах лучше, чем тот же Маккракен.
Очень отлегло после того, как понял, что перед Соулом расшаркиваться не надо со всякими "сэрами" и "мистерами".

.

Много дней назад, после встречи "бульдогов-ветеранов" в кают-компании

Командир корабля возвращался в свою каюту, чтобы поспать оставшуюся пару часов до того, когда надо будет сменить старпома на ходовом посту. Артура слегка штормило от принятого алкоголя, но на ногах он стоял вполне крепко и по-прежнему мог связно изъясняться. Да, сэр, капитан Джонсон знал свою меру и умел вовремя остановиться. В целом же, настроение после встречи с давними собратьями по оружию было приподнятое, поскольку вечер удался. Посидели, пообщались, вспомнили былые подвиги, помянули павших, выпили за успех нынешнего предприятия и разошлись.

В коридоре, почти у самой двери своей каюты, капитан повстречал мага. Тот благожелательно улыбался, но опытный глаз командира подметил, что старик, похоже, тоже что-то принял. Впрочем, во внеслужебное время не возбраняется. Опять же, если в меру.

– Нет, мистер Блэкмурон, на моём корабле украсть Вы ничего не можете, – строго сказал капитан. – Воровство строжайше запрещено Корабельным Уставом. Не говоря уж о том, что это будет прямым нарушением Божьей заповеди "Не укради". К нарушителям будут применены самые жёсткие меры дисциплинарного взыскания. И хоть килевание и вздёргивание на рее уже не практикуются, но уж, как минимум, гауптвахту я могу твёрдо обещать.

Капитан вдруг подмигнул магу и весело рассмеялся:
– Да ладно, расслабьтесь, это я шучу так. Ха-ха-ха! Просто постарайтесь впредь исключить из своего лексикона словосочетание "я могу украсть". Даже как метафору или аллегорию. Не люблю я этого. Ещё со времён, когда был констеблем.

Открыв ключом дверь своей каюты, Артур вошёл внутрь и сел за письменный стол. Хотелось бы уже прилечь, но джентльмен не станет принимать гостя, лёжа на койке.

– Мистер Блэкмурон, проходите, присаживайтесь. Излагайте, что у Вас там за дело...

И все же остаток пути для скромного широки прошел странно, растерянно как-то. Даже медитировать по-человечески не выходило и он едва мог усесться в подобающую позу. Потому медитировать он преимущественно просто лежа на койке и разглядывая потолок. Иногда он слагал плохие хокку на английском языке. Только изредка выбирался он из своей каюты и радовался, что британцам почему-то нет до него дела.

Оставались считанные минуты до прибытия в бухту. Вяленое мясо вело отчаянную борьбу с молярами в недрах ротовой полости конферансье то и дело попартизански застревая у него между зубов. Лливелин про себя тихонько надеялся что сегодня будет последний день когда он будет перебиваться этой скудной пародией на мясо вместо настоящей еды. И всё же неясно было чего можно ждать от этой новой колонии. Кто-то смотрел на неё с надеждой. Кто-то с опаской. Но одну вещь бывалый заведующий цирком знал наверняка - нельзя за собой тащить тяжёлую тушу минувших событий. Нужно сбросить её. Порубить на куски. Посолить. Поперчить. Зажарить. И съесть. Желательно запив чем-нибудь терпким. Ведь только тогда всё это переварится в прожитый опыт. Нужно бороться, а не сидеть сложа руки. Нужно двигаться дальше. Нельзя отставать. И тем кто не может - нужно помочь. Добрым словом. Дружеской шуткой. Ободряющим хлопком по плечу. На этом корабле все теперь одна большая семья. И бросать семью в планы Лливелина никогда не входило. За неё нужно бороться. Всегда бороться.

Чрево в очередной раз начало вещать о своём недовольстве вяленым мясом. Оно требовало настоящий британский стейк. К счастью после непродолжительных жалоб чревовещание прекратилось. Хивел же тем временем поспешил на помощь увязшим в мыслях о прошлом представителям экипажа.

В недрах Кента что-то с трудом заворочалось, и под очи божьи выполз наружу заплутавший на дорогах жизни Дэвид Букер.
Дурное наваждение схлынуло, и обретшая былую твердость рука, взметнувшаяся с его койки, решительно отодвинула в сторону недопитый ром и ухватила портупею с револьвером.
Отмытый, посвежевший, хоть и все еще слегка помятый, Букер, щурясь, глядел на южное солнце. Он был готов поклясться, что еще полчаса назад Кент дрейфовал среди льдин. Или это было на прошлой неделе?
Все, что произошло после морского боя, представляло собой бессвязный калейдоскоп отдельных образов. Было ли оно вовсе или только пригрезилось уморенному морским круизом разуму? Сон его, разума, рождает порой черти что, лучше даже не доискиваться истины.
- Магия, магия. Кругом проклятущая магия, - проворчал Букер. Наверняка и на дно бутылки его увлекло какое-то специфическое японское боевое проклятье. Раз уж колдуны, как слыхал Дэвид, умеют отвращать страждущих от злоупотребления зеленым змием, так уж наверняка могут произвести и обратный эффект.

От подобных рассуждений всегда становилось слегка дурно, и в поисках чего-то спасительно-материального ладонь Букера нащупала рукоять Уэбли на поясе. Взгляд солдата стал цепким, поймал в прицел летящую мимо чайку, мгновенно прикинул упреждение, револьвер молниеносно вылетел из кабуры.
- Бам, - хрипло сказал Букер. Ему не нужно было нажимать на спуск, он и так знал, что попал бы. Ствол револьвера как шестой палец на ладони, даже прицеливаться нет нужды.
Чайка, кажется, слегка вздрогнула и активней заработала крыльями, убираясь подальше от Кента.

А ведь по курсу - земля. Земля, чтоб ей провалиться!
Доплыли, получается. Доплыли, все же.
Букер глубоко вздохнул, спрятал оружие и отправился в каюту паковать чемоданы. Чемодан. Если уж точнее, походную сумку. Маленькую и полупустую.

…

– О, я понимаю. – вежливо кивнул волшебник притворяя дверь в каюту и заходя, но ничуть не улыбаясь – серьёзный взгляд прямо в глаза. – Постараюсь разбавлять свою речь другими аллегориями.

Сэр Блэкмурон, впрочем не являясь сэром ровно в той же степени как и не являлся Блэкмуроном — это был псевдоним выданный ему под роспись в министерстве, в целях секретности и дезинформации имперских шпионов проникших в Сопротивление, со вздохом облегчения не менее полного чем у капитана опустился на стул напротив. Все же неразбавленная эктоплазма, да в его то немолодые годы... Сложив пальцы перед собой домиком и уперев на них свой крючковатый нос, маг задумался на пару мгновений формулируя мысли в стройную речь.
– Капитан Джонсон, вы опытный человек и должны понимать что магия и прочие оккультные науки довольно спонтанны сами по себе. Их нельзя свести к точным наукам вроде баллистики или геометрии. У нас в Министерстве были попытки, все до одной закончились оглушительным провалом. –маг повернул сомкнутые пальцы от себя задумчиво разглядывая интерьер каюты и словно не видя его.
– Теперь, вооружившись этим знанием освежившим ваш боевой опыт вы должны взглянуть на то что я вам собираюсь рассказать с большим пониманием чем обычный человек не посвященный в нашу ... э, специфику если возможно употребить столь невыразительное слово к столь яркому и неповторимому предмету.

Взгляните на мистику как родоначальницу всей нашей паранормальной науки: часто со стороны может казаться что действия мистика-практика равнозначны действиям банального сумасшедшего. Это следствие погружения сознания в пласты реальности плохо предназначенные для нормальной природы человека, погрузись слишком сильно и вот уже кажущееся сумасшествие обратиться в подлинное, так как по сути своей они весьма близки и пересекаться как родственные виды.

– Вы следите за моей мыслью? – улыбнувшись повернулся к Джонсону волшебник смыкая руки в замок и опуская подбородок на него. Острые локти Блэкмурона упираться в колени, а от самой его фигуры распространяется почти осязаемое спокойствие.

– Инициант вступающий на путь магии, это всегда уникальный талант и главное в первое время совершенно не испорченный своими бездумными опытами. Не нырнувший слишком глубоко, пока ещё слава Богу разумный и вменяемый человек. Но его эмоции подвержены погружению если можно так сказать. Запретить ему заниматься магией в этот момент все равно что арестовать его будущее достижения и бросить их в мусорное ведро. Их потом можно достать, промыть. Но прежнего блеска уже не будет, нечто будет потеряно безвозвратно. Потому, кроме прочего, у министерства так немного полноценных магов. Слишком многие факторы должны сложиться, чтобы талантливый человек сам себя не погубил первыми магическими опытами подпитываемый жаждой знания или более низменными порывами. Не вполне естественными, если можно так выразиться.

– Вы понимаете чем чревато появление подобных личностей среди наших с вами коллег колонистов, верно?

Слушая длинный монолог старика, хозяин каюты откинулся на спинку кресла и прикрыл веки. Всё-таки, глазам надо было дать отдохнуть. Сказывалось алкогольное опьянение, да и усталость за день в целом. Со стороны могло показаться, что Артур задремал, но это было не так. Он просто обратился в слух. Когда мозг не отвлекается на другие органы чувств, смыслы сложных словесных конструкций усваиваются лучше. Лишь один раз, когда мистер Блэкмурон решил уточнить, поспевает ли слушатель за ходом его мысли, капитан Джонсон прервал своё молчание и ответил, не размыкая век: "Да, сэр. Продолжайте, пожалуйста". Вообще, всё это немного напоминало одну из тех весьма полезных, но крайне нудных лекций в колледже, зачитываемых старенькими профессорами, когда даже их голоса навевают сон, но спать нельзя, ибо надо писать конспект. Ей-Богу, проще было взять из библиотеки нужные учебники и на самоподготовке всё изучить и законспектировать самостоятельно. Это было гораздо эффективнее и продуктивнее. Собственно, Артур так и делал. Оттуда и привычка больше полагаться на литературные источники, чем на чьи-то пересказы.

Да, из своего богатого учебного теоретического и практического боевого опыта Джонсон кое-что знал об эзотерических науках. О чём-то инструктировали ещё в Департаменте Санитации. Что-то почерпнул, когда боролся с алхимиками, оккультистами-инферналистами и германскими некромантами, будучи в составе специального подразделения полиции мистера Буллмэна. Что-то давали на лекциях по секретным спецдисциплинам в военно-морском колледже Гринвича. А что-то изучалось на занятиях по самоподготовке и конспектировалось в прошнурованную и пронумерованную тетрадку, получаемую и сдаваемую под роспись в секретной части.

Итак, насколько капитан Джонсон смог понять, мистер Блэкмурон сейчас пытался убедить его, что магия, как и другие оккультные науки, – вещи спонтанные и их нельзя свести к точным наукам. И всё это едва прикрыто грубоватой лестью. Звоночек. Насчёт неких провалившихся экспериментов, проводимых в Министерстве, лично Артуру не было известно ничего. Да и насчёт "спонтанности" – утверждение, не подкреплённое ничем, кроме авторитета мага как специалиста и поданное как факт, который капитан почему-то должен знать, да ещё и вооружиться им. Вообще-то, некоторые люди посвящают эзотерике всю сознательную жизнь, а некоторые из них – и того дольше. Какая уж тут "спонтанность"? Разве что, в боевой обстановке, требующей от специалиста немедленных действий. Громкий звоночек. Далее пошла речь про поведение мистиков-практиков. Вот тут, вспомнив алхимиков и анархоинферналистов, Артур мог бы и согласиться. Те ещё безумцы, да. Но их разум подпал под влияние существ и сущностей из других миров и измерений, которым чуждо всё человеческое. Те же, кто входят в изменённое состояние сознания, используя лишь собственные силы, а также обращаются к дружелюбно или нейтрально настроенным к ним высшим силам, безумием не страдают. Некромант Винсент Соул – альтруист и филантроп, не лишённый чувства юмора, но никак не сумасшедший. Оккультистка Миранда Стейси Эш – интроверт с причудами, но она точно не безумна. Экстрасенс Чарли Морган – человек, не стесняющийся открыто высказывать свою точку зрения, даже если она не совпадает с мнением большинства, но достаточно прилежный и исполнительный, чтобы это не стало проблемой. И да, его поведение не выходит за рамки нормального. Да и сам маг Говард Блэкмурон производит впечатление мудрого и эрудированного человека с отличным самоконтролем, а не какого-нибудь неадеквата. И пускай сейчас он использует демагогические приёмы с целью манипуляции мнением собеседника, это ничуть не умаляет его интеллекта.

И вот, наконец-то, после долгого вступления, переход к сути. Похоже, кто-то захотел стать волшебником. Некто, весьма далёкий от магии и всего сверхъестественного. Но проявивший к нему внезапный и нетерпеливый интерес. Настолько острый, что не может совладать со своим эмоциональным желанием. Маг утверждает, что отсрочка вредна не только непоправимой потерей "блеска" новоявленного "таланта", но и его деградацией в опасную для окружающих личность, движимую жаждой запретных знаний или ещё более низменных инстинктов. По-видимому, имеется ввиду поиск лёгких путей к власти и могуществу, да только расплата потом может оказаться хуже смерти. Пассаж про "неполноценных магов Министерства" особенно великолепен. Интересно, а коллеги мистера Блэкмурона знают, насколько невысокого он мнения о них? Не потому ли он отправился в эту экспедицию, что из-за своего снобизма не смог выстроить нормальные отношения в магическом коллективе? Как знать, как знать...

– Понимаю, – ответил капитан Джонсон вслух, открыл глаза и посмотрел на гостя. – Значит, Вы собираетесь провести обряд инициации для одного из членов экипажа, сделав его неофитом, так? Насколько это безопасно для экипажа и корабля? И кто же наш предполагаемый "счастливчик"?

— Добро, — кивнул капитан. – Пусть будет почётный эскорт. Вы — старший. Возьмите дежурное отделение матросов, переоденьте в парадную форму одежды и подходите к рубке дежурного по кораблю. Я его предупрежу, чтобы он выдал вам винтовки и патроны из оружейки. Далее проследуете на ют. Когда похоронная команда выйдет-построится и начнёт предавать прах волнам, разрешаю произвести три залпа в воздух. Как всё закончится, оружие — сдадите обратно дежурному по кораблю, личный состав – распустите. Полагаю, Вы справитесь.
— Будет исполнено! — Ганни привычно взял под козырёк. Конечно справится, чего тут такое. Собрался было уже исполнять, но...

— Мистер О'Брайен. Должен признать, я ценю исполнительных подчинённых, проявляющих своевременную разумную инициативу. Считаю, такие люди будут очень полезны для нашей будущей колонии. Особенно, на руководящих должностях. И пусть Вы пока рядовой солдат, но я предлагаю Вам войти в состав Походного Штаба уже сейчас, на перспективу карьерного роста. Подумайте над моим предложением. Честь имею.
— Никак нет, капитан, сэр. Я сержант. Благодарю за доверие! Разрешите исполнять?

Отстрелялись по плану, без сюрпризом. Впрочем, на фоне спектакля, воинские почести остались то ли незамеченными, то ли принятыми как должное.

***

— Ганни, — обратился конферансье к пулемётчику, — Я всё-таки на вас наткнулся. Лливелин Хивел. Приятно наконец официально с вами познакомиться. — радушная рука направилась прямиком в направлении Патрика предлагая приветствие, — Я всё хотел вас поблагодарить за активное участие в цирковом представлении. Я даже и не подозревал что вы умеете так виртуозно играть на скрипке. Вы сколько лет уже играете? Наверное уже с десяток. Да и во время бокса вы показали первый класс. В общем, жму вам руку. От чистого сердца. И надеюсь увидеть вас снова на следующем представлении. Мне всегда приятно слышать и видеть что старушка Ирландия ещё жива. Я, кстати, с Уэльса. Вы наверное слышали во время "Часа словесных и музыкальных искусств".

Ответил на рукопожатие. От слов нахмурился смущённо.
— Ну ты скажешь, тоже мне виртуоз. Играю я с детства, отец любовь к инструменту привил. Но занимаюсь редко, нерегулярно. Это в море мне заняться нечем особо, вот, смазываю проржавевшие навыки. Можем, кстати, выпить, ты как? Бокс тоже класс не первый — был бы первым, нокаутом бы уложил. Но косточки поразмял, это да. Кстати... Уэльс, говоришь, — вспомнилось, как бился стенка на стенку с уэльскими в юности. Не март 88го, но тоже хорошо. — А как ты к футболу относишься? Я вот думаю, колонию заложим, надо будет поле построить. Традиции надо блюсти.

Ранее на корабле

— Ну-с. Первый класс. Не первый класс. Но показали вы себя отлично! Так что скромничать не надо. А по выпивке - это всегда можно. За прибытие, так сказать. Сейчас захвачу что-нибудь в баре. Никуда не уходите. — прожестикулировал Лливелин после чего весёлым шагом затоптал в сторону скопления алкоголя.

Выбор там, конечно, был не так велик. В очередной раз убедившись что остался лишь полу-выпитый ром, циркач немного огорчённо вздохнул. Похоже что не удастся сегодня распить вкус благородной Ирландии. Но ром это лучше, чем ничего, так что взяв его и пару чистых барных стаканов, конферансье поспешил обратно к своему собеседнику.

— Вот. Всё готово к распитию. А по футболу - это мы любим. Но перед тем как поле ставить надо бы сначала разобраться с защитой колонии. От погоды. От хищников. От магии. От зрителей. А там уже можно будет. — Лливелин усмехнулся собственной шутке, — Ну что же. Предлагаю выпить. За полноценное знакомство! За прибытие! За Уэльс! За Ирландию! И за нашу новую прекрасную колонию! — тост прозвучал с надеждой на лучшее будущее, но что-то внутри не хотело отзываться уверенностью. Лливелин словно предчувствовал что это грандиозное путешествие не даст ему оставаться прежним.

– Мы его уже провели, довольно успешно надо сказать. – невозмутимо ответил Блэкмурон поднимаясь на ноги. – Но суть моего предисловия не в этом, не в подготовке вас морально к встрече с одним из побочных эффектов данного процесса — некроманотическим паранормальным и весьма древним черепом морской черепахи с отвратительным нравом, нет сэр. Главное, – тут старик поднял палец к потолку офицерской каюты, – Вы должны понимать, что мистер Хопкинс, первый из подобных неофитов, но увы не единственный. Нам всем стоит быть внимательными, дальше таких "спонтанных пробуждений" может быть намного больше. Дело в том что раньше наше министерство занималось контролем над подобной угрозой, потом этими занялись оккупационные власти японцев... – маг замолчал, давая возможность собеседнику самому сделать вывод.

– Я буду пристально следить за этим и по возможности купировать, направлять интересы общественности в приемлемое русло. Но Вам со своей стороны тоже стоит... посмею выразится прямо — пристально следить за людьми вокруг. Земли куда мы направляемся отнюдь не способствуют одному только мирному созиданию, сэр.

И призывать помощь нас, квалифицированных экспертов министерства, при необходимости. Вот собственно и всё, хотел лишь предостеречь вас от преуменьшения данной, неизбежной по своей сути, угрозы и отчитаться об успешном ритуале. Если у вас ещё есть вопросы, капитан, я готов на них ответить. Если же нет... – Говард многозначительно взглянул на дверь, сухо улыбнувшись Джонсону. Он заметил по аурным смещениям что первая часть его слов не произвела на собеседника благоприятного впечатления и не видел смысла в том, чтобы пытаться прямо сейчас переубедить его. Это лишь утвердит капитана в его подозрениях. "Мы британцы, такие упрямые..." – грустно подумал он про себя, впрочем не подавая виду.

Приятно смотреть на дело рук своих. И не только своих. Да, главный кок может быть только один, но вот без команды он просто главный кок. А с командой может творить чудеса. И команду прокормить, и колонию, и суп из сапога на всех наварить. Возможно, даже великий. И если с самым главным что случится, без еды другие не пропадут – хоть и не мастерски, но поварята (хотя какие там поварята, некоторым серьезно за тридцатку) кое-как справятся.

Но расслабляться было рано. Ночедень сменяется дночью, и время по-прежнему неопределено. Точнее, не определено оно где-то там, за бортом и за дверью камбуза. На камбузе пусть промежутки между сменой времени суток и остаются непонятными, да и обеды с ужинами выцепить довольно сложно, на огне еду не передерживают, не пересаливают и не переваривают. Готовка – дело точное, даже в хтонических темпоральных условиях. И вмешательств паранормальщины в своей вотчине Мюррей не терпел.

А ведь был и другой путь. Принять их. Дары неестественных морей, подарки глубины кошмарной… иногда Джон задумывался, насколько необычными могли бы получиться блюда из этих существ, и какие тайны их поглощение открывало бы едокам. Та легенда про слепнувших, но прозревающих шаманов, иногда подбиралась соблазном что-то сделать с тем заготовленным куском мяса, или пойти к одному из сумасшедших мистиков (учитывая, как один из них изменился после какого-то спиритического сеанса, это было единственной достойной характеристикой этой группки) и спросить у него, есть ли что-нибудь интересное приготовить. Наверняка что-то из их оккультных наборов реагентов куда лучше смотрелось бы на кухне…

Но повар должен кормить тех, кто доверил ему свои жизни (или существование, невольно эти грани малость расплывались в последнее время). А не экспериментировать, не превратятся ли они в рыболюдей, если их накормить особо мистической ухой.

До ситуации с големом у Коулмена было несколько свободных часов.
Он сплавал на шлюпке на Кент.
Цели были вполне конкретные.
Его спрашивали про артиллерию? Надо было все изучить.
Его спрашивали про взрывчатку. А правда, осталось ли на корабле взрывчатка не в снарядах к батареям?
Вот это все и хотел выяснить Чарльз.