Вскидываешь победоносно кулак.
Толпа внизу отзывается нестройными возгласами – и без того неуверенными, но ещё сильнее притуплёнными полупрозрачным барьером.
Их пассивность не имеет значения. Ты чувствуешь, что это – последствия безысходности и апатии. Что они пробуждаются, проникаются постепенно происходящим. Теперь большинство из них объединяет кое-что кроме страха за собственную бессмертную душу. Их объединяет пока ещё слабая, лишь зарождающаяся, однако крепнущая неуклонно вера в тебя. В этот холодный сумрачный час замёрзшим и до полусмерти затравленным людям как никогда нужен настоящий охотник.
Ты ослабляешь узел и, поддавшись порыву, целуешь Айлин. Страстно и горячо, но девушка, тем не менее, не приходит в себя. Не шевелится, не отвечает. Вглядываешься в лицо, в чуть подрагивающие веки. Ей что-то снится. Что-то плохое.
Поднимаешь на руки почти невесомое тельце. Идёшь по тропе, спиралью змеящейся к самой вершине одинокой скалы. Тени больше не шепчут. Они остались там, внизу, у земли. Путь к вершине кажется тебе необычайно лёгким и светлым.
Бредёшь беспрепятственно. Айлин на твоих руках вздрагивает время от времени. Стонет. Однако, по-прежнему не спешит просыпаться. Преодолев половину пути, ты оглядываешься. Смотришь вниз, на землю, с неподвластной никому кроме тебя чудовищной высоты.
Кажется, ты можешь видеть отсюда мир. Лагерь людей, в слепой надежде ютящихся у подножия недостижимого маяка. Бесцветный серый лес – ровные ряды снежных елей и сосен. Взгляд скользит дальше, к линии горизонта… И что-то внутри тебя обрывается. Ты видишь тьму. Она наступает непроницаемой стеной ночи – и там, за границей, лишь полностью укрывающий ландшафт клубящийся иссиня-чёрный туман. Она неторопливо продвигается вперёд с неторопливостью опытного охотника. Там, за чертой, туман скрывает даже бесцветные небеса. Словно по ту сторону мрака нет ничего. Словно он пожирает реальность, уничтожает всё живое и вбирая в себя души бесчисленных жертв. От одного этого вида бегут мурашки по коже. И, кажется, что тьма наступает симметричным полукольцом.
Тебя подстёгивает пугающая догадка – почти бегом устремляешься вдруг вперёд, по спирали, на другую сторону скалы. И там – тоже тьма. Клубится, ползёт. Одновременно со всех сторон. На самом деле это не полукруг, вовсе нет. Это замкнутое кольцо. Окружность, центром которой определённо является одинокий маяк. Последний островок жизни среди океана ожившего мрака, площадь которого с каждой секундой чуть-чуть уменьшается.
Бешено колотится сердце от осознания безысходности. Люди не просто летели на свет, подобно безмозглым ночным мотылькам. Они бежали наперегонки со тьмой со всех сторон мира, двигаясь в единственно доступном для отступления направлении. Пока не встретились друг с другом в самом центре масштабной ловушки. И, подавленные безысходностью, опустили руки и принялись ждать.
И ты со всей ясностью понимаешь. Выхода нет. Только вверх и вперёд. Ты не можешь позволить себе отступить, сдаться. Ты не можешь просто убежать прочь от медлительной тьмы. Капкан, чудовищная безвыходная ловушка. Вопрос лишь один. Окажется ли её для одного Орфа достаточно?
Твоё тело дрожит от странных воспоминаний. Неправильных, до поры до времени подавленных и запрятанных в самые тёмные уголки твоей памяти. Смутная череда образов пролетает перед внутренним взором – некоторые из твоих прошлых жизней и смертей. Слишком смутные, чтобы ты смог разглядеть что-то конкретное, но, тем не менее, достаточно яркие для того, чтобы наполнить твоё сердце уверенностью. Ещё есть надежда. Всё никогда не потеряно до тех пор, пока ещё дышит хотя бы один готовый бороться охотник. Продолжаешь подъём.
Десяток шагов – и тропа выводит тебя на вершину скалы. Почти идеально гладкое плато, на самом краю которого притаился ещё один практически неприступный отвесный утёс. Словно вторая ступень восхождения. Ступень, которая, впрочем, тебе уже не нужна.
Высота завораживает. Кажется, протяни руку – и зачерпнёшь горсть такого близкого и неправдоподобно бесцветного неба. Медленно планируют со стальных туч хлопья девственно чистого снега ¬– снежинки испаряются, едва касаясь тёплого камня. А точно в центре плато, в непосредственной близости от утёса, на выточенном из камня искусственном пьедестале, ослепительно полыхает чистый огонь. Полыхает прямо на камне – без материала, без дров, без подпитки. Источник света. Единственный уцелевший на этот жалком клочке разрушающейся реальности.