Поговорить наедине, значит?
Не то чтобы у Стефана не было других важных дел, которыми имело бы смысл заняться как можно скорее, но сдаваться так просто он уж точно не собирался.
Как и всегда, достоверно предсказать реакцию Эмилио в свете полученной только что информации не представлялось возможным, а значит… Значит нужно действовать на опережение, пытаться инициировать принятие наиболее удобного для Сальваторе решения. Выкинуть Данте из кабинета определённо уже не удастся, а вопрос, стоит ли вообще де Боно затрачиваемых на него усилий оставался открытым, но пока что отказываться от него Стефан ещё не планировал.
Вежливость, конечно же, вежливость. Лицемерие, столь презираемое простодушным хозяином дома. Отличительный признак высшего общества, его проклятие и, в то же время, ценнейший дар. Оружие, которое искусный игрок всегда может повернуть в свою пользу, облекая завуалированные угрозы и оскорбления в безукоризненные по своему содержанию фразы. Словесная перепалка с достойным противником доставляла Сальваторе не меньшее наслаждение, чем иным – схватка на шпагах. Сейчас, впрочем, нужно было соблюдать максимальную осторожность. Не сказать ненароком больше, чем изначально намеревался.
Он вежливо кивнул в ответ на приветствие Эстакадо, ничего, впрочем, пока не сказав. Не считая нужным лезть вперёд хозяина дома, слово которого безусловно окажется в этом диалоге решающим.
Нюансы нападения на человека Эмилио интересовали в данный момент Стефана до крайности мало.
Главным образом потому, что он и так был прекрасно осведомлён относительно каждого шага «злоумышленников» в куда лучшей степени, чем мог бы даже представить себе капитан стражи.
Но интуиция всё же подсказывала, что оставшись в зале сейчас, он может получить возможность узнать что-нибудь действительно интересное.
А значит, стоит рискнуть. Сыграть несколько грубо, не оставив себе шансов для отступления и повторной попытки. Зато многое может сразу же проясниться.
- Вы сомневаетесь в моей способности сохранить нюансы этого разговора в секрете, синьор Эстакадо? – спокойно осведомился Стефан, не скрывая, впрочем, сквозящего в его словах холодного вызова. – Я могу гарантировать, что ни единое произнесённое здесь слово не покинет через меня стены особняка.
Если Эмилио выставит его сейчас, то, тем самым, открыто поставит под сомнение честь дома Сальваторе. При таком исходе, о дальнейшем развитии этого направление можно будет напрочь забыть. Но даже у Эмилио скорее всего хватит ума воздержаться от столь откровенного оскорбления.
Тем более, в свете недавнего личного разговора.