Евроальянс, Польша
70 км к северу от Варшавы, засекреченная учебная база
11.09.32 21:47
Эльза ЛердалСимуляция завершилась. Требуется немного времени и несколько вдохов, чтобы напомнить себе, что затянутые сизой дымкой холмы остались в виртуальной реальности, в то время как вокруг нависают привычно серые стены. Эльза, как и весь лётный состав, не покидала расположение последние три недели, и единственным спасением от повсеместной серости неизменно становились учебные вылеты. С высоты невозможно разглядеть безысходность, приходится наслаждаться убегающими вдаль ассиметричными жёлто-коричневыми заплатками осенних польских полей. В небе так просто забыть об окружающей нищете, унынии и нависшей тенью над всей Европой угрозе.
Эльза бросает на часы быстрый взгляд. Время подсказывает – полковник Ковальски уже начал свой брифинг, а значит ей тоже пора отправляться в аудиторию и быть готовой провести инструктаж.
Три недели интенсивного обучения позади, но результаты разочаровывают. Эльзе обещали опытных пилотов – лучших из лучших, элитных асов местных военно-воздушных сил. На деле у подавляющего большинства из них отсутствует боевой опыт как класс, а лучшие имеют отдалённое представление о базовых манёврах и построениях. Они едва освоили азы управления «фальконами» – страшно представить, что этим людям, возможно, в скором времени придётся сражаться с лётчиками союза.
Если эти пилоты – лучшее, что может предложить ей Евроальянс, то не хочется даже думать, что из себя представляют другие. Они не готовы. Едва ли будут готовы достаточно в ближайшие недели, если не месяцы. Асы союза, настоящие асы, просто порвут их в небе – и это будет её, Эльзы, ответственность и вина.
Пилоты эскадрильи едва осознали, что научились, выражаясь метафорически, ползать.
В ближайшие недели Эльзе предстоит научить их летать.
Кристиан ГертсДушная аудитория заставлена старыми партами, доставленными сюда прямиком из университета. Тусклая лампочка под потолком заливает болезненным жёлтым светом серые стены, вокруг защитной решётки светильника мечется, то и дело с раздражающими шлепками врезаясь во всё подряд, здоровенный ночной мотылёк. Полковник Ковальски продолжает вещать об утраченной молодости, расхаживая с маркером в руке вдоль магнитной доски. На доске – несколько штрихов, которые должны были иллюстрировать поясняемый полковником классический манёвр звеньевого обхвата, но так и остались бесформенными штрихами. Звеньевой обхват потерял актуальность в ту же минуту, как Ковальски упомянул, что, помнится, именно этот манёвр спас ему и его напарнику жизнь в небе над горящим Алеппо. Собственно, это произошло в первую же минуту.
Рядом скучает Бржишек – пожилой поляк, опытный пилот и подопечный Кристиана по совместительству. Подперев щеку ладонью, он с отстранённым видом наблюдает за энергично расхаживающим из стороны в сторону полковником, который разогревается всё сильнее. За соседней партой первого ряда – Ядвига и Бренди, за следующей в гордом одиночестве восседает, скрестив руки на груди, Бронислав.
В глазах каждого Кристиан замечает то же отстранённо-усталое выражение, которое, наверняка, царит в его собственных. Бесконечный день начался ещё в семь утра, включал в себя три часа изнурительных физических тренировок и два комплексных тренировочных вылета. Теоретическая подготовка, которая началась после пяти вечера и без того была достаточно утомительной, а лекция полковника в качестве персональной добивки способна усыпить даже наиболее стойких.
Опыт подсказывает, что спасти от Ковальского эскадрилью способно только своевременное прибытие инструкторов. Начинает казаться, что этот день не закончится. Начинает казаться, что мягкая подушка и одеяло – роскошь, которая больше недоступна пилотам.
Бронислав ГачиньскийСтарик опять разошёлся. Истории про Алеппо вместо теоретической лекции нагоняют тоску и сон на и без того уставших ребят. Даже самому Брониславу усилием воли приходится держаться открытыми слипающиеся глаза – сидя полубоком спиной к стене, он осматривают заполненную пилотами аудиторию. Многие хоть как-то изображают заинтересованность, каждый на деле валится с ног от усталости. Это был длинный и насыщенный день, в конце которого каждый стал чуть более подготовленным, чем был, просыпаясь.
Бронислав ловит себя на мысли, что начинает гордиться успехами эскадрильи. Сформированное три недели назад учебное подразделение быстро проходит слаживание, уже вполне сносно управляя импортной техникой. Некоторым освоение «фалькона» даётся проще, другим тяжелее. Тем не менее, ещё несколько месяцев – и это будет подразделение, появления которого будут опасаться лучшие пилоты союза. Разумеется, таких подразделений будет становиться всё больше – как только Элизиум убедится в эффективности учебной программы, за первой поставкой техники последует новая.
Дверь в аудиторию открывается, принося бодрящий сквозняк и инструкторов. Вайт входит в аудиторию следом за Эльзой, и появление обоих явно обескураживает погружённого в воспоминания об Алеппо полковника.
– Кхм, – изрекает, придирчиво изучая два нанесённых маркером на доску чёрных штриха, и начинает энергично стирать их. – Вы как раз вовремя.
Ковальски отступает в сторону.
– Прошу вас, я тоже послушаю. Ведь учиться никогда не поздно, так ведь, инструктор Лердал? – издав неоднозначный самодовольный смешок, полковник направляется к (о боги) пустующему месту за партой самого Бронислава.