Голосование пользователя

Пока Санек в растерянности чесал свою лысоватую бошню, с которой как раз снял кепочку, проснулся Паша. До этого он вел себя как сонная муха, аж вот, вопрос Гулевича заставил его проснуться.
- Ну... эээ. Есть одно место. Притон. Там нас искать не будут точно. Правда не то чтобы это место было очень у ж приятным. Притон же.
Щербина косо глянул на товарища, а по тому, как сжимал челюсть, стало явным то, что бруха злиться. Правда так же внезапно как и завелся, он пришел в себя и расслабился. Достал из кармана горсть семечек, с грустью посмотрел на них и выбросил в пламя. Возможно будь он живым, то по щеке у него бы скатилась скупая гопническая слеза.

Раздраженно фыркнув, Марк наклонился за своей авторучкой. Пошарив по земле, он сумел отыскать ее пальцами в темноте. И, хоть света было мало, цимисх придирчиво осмотрел лезвие.

- Вернемся к нашему барану. - Отчетливо пробормотал он.

Остановившись подле катающегося по земле охранника, Марк влепил еще несколько пинков ему под ребра, после чего (когда тот притих) сел сверху и, одной рукой зафиксировав его голову, другой аккуратно направил скальпель к носу заложника. Лезвие оставило на нем небольшой надрез там, где должна было быть ноздря. Отверстие зашипело, пропуская через себя воздух.

- Значит так, - Марк хотел казаться собранным и спокойным, но вечерние встряски сделали свое дело, заставив голос и руки каинита мелко подрагивать, - Я твою морду как разрезал, так и заклеить обратно могу.

Слишком длинная для такого момента пауза. Сделав глубокий вдох, Марк продолжил:

- Сейчас я сделаю еще один надрез в области рта. Пискнешь - заклею все обратно и скажу, что так и было. Вместо этого ты расскажешь мне сколько вас пасется на вашем складе. Кто и где. И, быть может, захочешь меня проинформировать еще о чем-нибудь из того, что я хочу знать. Понял меня?

Не дожидаясь ответа, Марк резко провел скальпелем по коже, высекая на лицевой маске маленький рот.

Группа разделилась. Олег и Марк пошли на лево, тогда как Саня и Паша поползли направо. Двое охранников у двери несколько минут всматривались в темноту вокруг, но видимо ничего не заметив, вернулись к разговорам между собой. Говорили спокойно и слишком тихо, чтобы их было слышно. Олег вместе с Марком улеглись за одним из кустов, который был максимально близко к зданию. Опасаясь что их заметят те, что сторожили на втором этаже гангрел поднял голову, чтобы осмотреться. К своему удивлению на тех балкончиках, где раньше были стражники, он никого не увидел. Каширцев и Кравец? Быстро работают. Но самое интересное... как? Времени на раздумья особо не было, потому что с той стороны, куда поползли Саня с Пашей, начали доноситься звуки... пения. Да, именно пения. Один пьяным голосом напевал песню Пугачевой про мечты, а второй пытался подпевать, но явно не знал слов, потому больше завывал нежели пел. На это сразу же отреагировали двое у дверей. Немного поспорив один из них отправился в сторону поющих. Второй при этом достал пистолет, да вовсю насторожившись глядел за своим товарищем.

Первым из кустов выскочил Марк. Олег не успел даже глазом моргнуть, не то, что сказать что либо. Вот уж от кого, а от цимисха такой прыти явно не ждешь. Тот в свою очередь весьма самоотверженно напал на стоящего у дверей, но похоже тот услышал шорох кустов и успел развернуться. Началась борьба. Гулевич поступил умно, сразу же позаботившись о том, чтобы выбить из рук негодяя оружие, только вот в остальном не рассчитал сил, и был сразу же двинут в нос. Потеряв концентрацию цимисх почти сразу же рухнул оземь, а его противник уже собирался звать своего товарища на подмогу. Но не успел. Помешал ему резкий Олег, одним ударом в грудь выбивший у бедняги все возможности к крику. Не ожидая пока противник очухается гангрел продолжал наносить удары кулаками по лицу. Но тот парень тоже оказался не промах, умело подставляя руки и блокируя большинство ударов. Постоянно прессуя противника Олег открылся, и тут же пропустил удар по ноге. Одновременно с этим охранник всем весом навалился на гангрела, опрокидывая того на спину, да принявшись лупить его. Поменялись ролями двое бойцов. Но не на долго. Очухавшись Марк завидел что дела идут не очень хорошо и сразу же набросился на прижавшего Олега к земле противника. Уцепившись ему в голову, цимисх со всех сил потянул жертву на себя. В результате оба завалились на спины, освобождая Олега. Гангрел не замедлил подняться на ноги, чтобы помочь Марку... но это не потребовалось. Противник лежал на земле, держась за свое лицо, которое превратилось в непонятное месиво, на котором уже не было ни глаз, ни рта... ничего. Только сплошные складки кожи...

Тем временем позади уже было тихо. Никто не пел. Лишь ночная тишина.

- У меня тут на экране какой-то седой придурок, - пожаловался Марк, - и еще тут все зеленое.

Постучав пальцами по кнопкам клавиатуры (как будто от это поможет обновить кодек), Марк закрыл проигрываель. Нет видео, так нет. А вот картинками можно было бы подосаждать Николаю. Открыв первое попавшееся изображение и заполонив им экран, Марк повернул ноутбук в руках экраном к носферату.

- Кто это?

Утро встретило Киев, ободряюще наливая город светом солнца. Пусть лучи далекой звезды уже грели не так как летом, но редким перехожим, которые встают ни свет ни зоря, а на работу идут в самый рассвет, были достаточными чтобы ощутить теплоту. Город медленно, но уверенно просыпался. Вот на улицах показали свои лица юрбы народу, вон в из переулков и арок выходили дети, бодро шагающие в школы. Равно как и все, проснулась оранжевая толпа, так горланившая вчера на дорогах. Народ сунул по улицам, каждый по своим делам. Одни были воодушевлены новым днем их протеста, полные решимости добиться победы. Другие были злы и недовольны, потому что движение в столице перекрыто этими чертовыми демонстрантами. А третьи просто сидели дома, пили чай, да укутавшись пледом хитро смотрели, сквозь разрисованные, морозом окна на улицу. У таких на лицах красовалась хитрая улыбка. А как же. Не пошли на работу, сказав что перекрыто движение, стоят на морозе, а сами из дому носа не высовывали. Кто-то же только пришел с работы, обессилено упав на кровать засыпал. Кто-то звонил домой, к родителям, который не видел годы... Этот город бессонницы и плохих дорог, место, где все гоняться за деньгами, приходил в чувство, радуясь новому дню. Миллионы его обитателей продолжали свои маленькие жизни, в попытке покорить и сломать столицу.

Тем временем в здании без окон, служащим логовом для вампиров, происходило все с точностью на оборот. Вот Каширцев с Кравецом умостились в одной комнате, но на разных кроватях. Первый еще некоторое время лежал, просто смотря в потолок. Второй же почти сразу заснул, скрутившись при этом "калачиком". В комнате по соседству расположился ласомбра. Небольшие тумбочки и шкаф оказались пусты. В то же время стоило отметить, что постель была чистой и свежей. Кто-то похоже следит за убранством в этом логове. Отдельно от всех расположился и Марк, так же как и Виталий отметивший неплохой "сервис". Уют в доме ведь главное, особенно когда он служит приютом для многих, а не для одного. В отличии от других, Матьяс выбрал местом для ночлега библиотеку. Удобно уместившись в кресле с несколькими книгами, этот цимисх быстро забылся во сне. Хотя сказать во сне будет не правильно. Сознание упало в черноту непроглядной темноты, в самую бездну небытия. Не видел, не слышал, не ощущал совсем ничего, кроме сладкого покоя. Отдельно ото всех спали и двое других вампиров. Это Олег, уже давно умостившийся на диване и Санек, последовавший примеру гангрела. Не спал лишь последний из компании, а именно Павел. Он сидел за стойкой и долго переливал спиртное из одной бутылки в другую. Что было у него на уме сказать сложно. Быть может он просто творил пакость. А быть может его просто мучила бессоница. Как бы там ни было, но и этот индивид уснул. Прямо за барной стойкой, сидя на стуле без спинки и спершись руками на стол стойки, одновременно подпирая ими голову. Часто так спят студенты на лекциях. Интересно, учился ли он в университете?

Так и прошел день. Смертные занимались своими делами, тогда как создания мира тьмы мирно спали в своем убежище. Когда же день начал подходить к концу, роли начинали потихоньку меняться. Смертные, вслед за укатывающимся за горизонт солнцем, спешили к своим домам. На сегодня их погоня за у.е. была закончена, ведь нужно было валиться истомленными на кровати, чтобы завтра быть в форме для нового дня и новых заработков. В то же время в доме без окон начинали просыпаться те, кому увидеть закат или восход было вредно для здоровья. Вампиры, создания ночи, просыпались, чтобы бодрствовать. Впереди их ждала новая ночь, полная возможностей и перспектив.

Первым проснулся, как ни странно, тот, кто уснул последним. Это Павел начал вновь бренчать бутылками и манипулировать их содержимым. Вслед за Павлом встал и Санек, покрывший первого всем запасом матов, которым владел. Нужно сказать был он совсем не маленький, и совсем не скромный. Шум и гам ссоры заставил открыть глаза Олега. До чего же тяжело было поднимать одну веку за другой... А еще кто-то настойчиво начал стучать в дверь. Очень настойчиво. И очень сильно. Металл, из которого была изваяна эта дверь грозился прогнуться под тяжестью ударов, сотрясавших ее. Комната в которой ночевали Каширцев и Кравец была закрыта, и пока оттуда никто и носу не показал. Крепко спали?

Внимательно прислушался. Нет, ему не показалось – так и есть. Два камня с силой бьются друг об друга. Сухой звук, затем удар – и разлетаются. Он слышит, как каменная крошка отлетает после каждого удара. Когда-нибудь их вовсе не останется, и будет только пыль. И пустота.
Он думает над тем, что им, должно быть, очень одиноко.

Возвращение. Часть первая.

- Как же тебе удалось выбраться? Ты так же как остальные прошмыгнул в щель, когда стены треснули? Или как? - Джон сидел в уютном кресле своей комнаты, а напротив него сидела довольно симпатичная брюнетка, лет 28. Она и задала вопрос. Рядом на столике стояли две чашечки свежего кофе. 10 минут назад, данная пассия заявилась к тебе в квартиру. Представилась Алексией, затем чуть улыбнувшись, для тебя, Навии-рной.... Да, что то щелкнуло в тебе... Это имя... Ты ее знал, но память... Стандартный разговор наподобие, можно ли даме войти и так далее.. Этот хост, рефлексы, тело... Все получилось само собой и теперь вы сидите и пьете кофе.
- Что молчишь? Ах да... Память? - улыбка и нота иронии скользнули в ее голосе.

Джон не был уверен, о чем его спрашивают. Хотя, чтобы быть точным, он уже понимал, что он уже не Джон. В этом-то он уверен был, а в том, кто он теперь он уверен не был, и потому все свободное время посвящал выяснению этого. Кстати, получая от этого изрядное удовольствие. Поначалу было горько осознавать, что Джона больше нет, но потом он заметил парадоксальность этой мысли: если он Уже_Не_Джон, то как он может сожалеть о смерти Джона. Как-то мог, что показывал прямой эксперимент, но этот парадоксальный вывод еще следовало обдумать.

Пока же, как это не странно, один из ответов, которые он искал, сам пришел к нему на ножках. Притом довольно симпатичных. Отлично. Его о чем-то спрашивали, он не был уверен, о чем. Ладно не привыкать, не одну сотню экзаменов сдал за свою, точнее Джона, жизнь. Сейчас классически выкрутимся.

-- Как выбрался? Сам толком не знаю, просто позволил течению нести меня.

Пока его внимание, кроме и даже больше фирурки неожиданной гостьи привлекло имя. Навии-рна? может Нарвии-рнь? или Нарвии-рнифь? Он был определенно уверен, что когда-то знал какое-то похожее имя. Именно он, а не Джон.

- Ах Джон, Джонни - собеседница легко засмеялась и чуть откинула голову назад, причем ты не смог удержаться и не посмотреть на её гладкую шею.
Алексия осмотрелась по сторонам, разглядывая твою квартиру.
- Милая квартирка, светлая, уютная... - собеседница сделала паузу и посмотрела в твои глаза. Тебе показалось что в её глазах промелькнули тысячи бликов солнечного света, отраженные от воды и пропитанные зеленой глубиной её недр.
Заметив выражение твоего лица, гостья спросила:
- Как спиться? Кошмары не снятся? - затем она аккуратно поднесла чашечку кофе к своим губам и опустив глаза, сделала глоток.

Он оглянул свою квартиру. Первую в жизни хоть немного свою, не родителей, не комнату в университетском кампусе. Он только перебрался сюда, даже вещи еще не распакованы. "Навии-рна..." --- он зачем-то произнес это имя про себя, и странное видение встало перед глазами.

Рассвет, волны облизывают крупные валуны под скалистым берегом. Несколько весьма странных существ прижались к скалам так, чтобы их не было видно с обрыва. Он тоже там, он говорит с одним... с одной из этих существ, стоя по пояс в море.
"-- Ты точно справишься? -- Не беспокойся, сестренка. Ты же знаешь меня. Когда они поймут, что я там был, меня там уже не будет."
Судя по звуку, он явно шлепнул ее на прощание. И начал осторожно карапкаться на заросший колючим кустарником берег. Он видит свои руки, ищущие, за что можно понадежнее ухватиться. Он отчетливо видит львиные когти на своих руках...

Видение изчезло. Странная гостья, он чувтсвовал, что ей можно было бы доверять. Если бы доверять хоть кому-то было бы в его правилах. Она явно знала про его ночьные кошмары... Возможно, она знала о нем больше, чем он сам пока о себе знает. Это не хорошо. У такой гостьи лучше получать информацию, чем давать ей ее. По-этому он решил ответить пока уклончиво.

-- Хочешь знать, как я сплю? Могу показать, как. -- он позаботился, чтобы в конце фразы явно послышался смешок. Сообщать гостье, что он сейчас напряженно крутит кусочки пазла было незачем.

Твоя фраза, вызвала улыбку у странной гостьи.. Похоже твой намек был ей явно понятен.
- И ты готов прямо вот так, сразу уложить в свою постель первого встречного? Знаешь Джон, я тут не для этого, да.. Мозг твоего хоста не может вместить все твои знания.. Память.. - улыбка вновь "коснулась" тебя. Алексия замолчала и посмотрела на твою реакцию.
- Я наверное выгляжу как сумасшедшая.. Если бы ты сам меня спросил.. Я бы ответила.. Но я чувствую власть Джона над тобой еще сильна и я боюсь что он мог тебя запереть.. Тебя зовут Фааль-Гиориель, ты Рабису, воин Серебряного легиона. Тебя почувствовал Андоэль, Неберу четвертого дома. Он предсказал твое появление и он нашел тебя.. Теперь я тут - Алексия переложила ногу на ногу и притихла, её рука вновь потянулась к чашке. Было заметно что она несколько сконфужена. Данная ситуация походу была ей не очень приятна..

Фааль-Гиориель, это имя явно отозвалось чем-то в памяти. Повторять его про себя Уже_Не_Джон не стал, не хватало еще вот прямой сейчас, при гостье получить еще один флэшбек. А вдруг она заметит? А имя это ему точно было знакомо. Более чем знакомо. Как и слово Рабису. Его точное значение он сейчас не объяснил бы, но чувствовал, что это он сможет вспомнить сам.

-- Запереть Рабису труднее, чем кажется. -- Он скорее чувствовал, чем знал, что это правда. Но даже если нет, если это полная глупость, фраза идеально притворялась бы обычным бахвальством. Таким образом, то, что он сейчас не помнит, кто или что есть Рабису удавалось вполне изящно скрыть.

Итак, гостья знала, кто он. Значит, надо было уговорить ее поделится этим знанием. Желательно, не выдавая, что же известно ему. Например, обменяв на какое-то второстепенное знание. Хоть бы и о Джоне, почему-то мысль для размена использовать информацию о Джоне казалась удачной Уже_Не_Джону. Или уже Фаалю-Гиориелю? Хм... для немногих близких дурзей Гиоре, Львенку.

-- К тому же, Джон не стал бы меня запирать. Я уже разобрался, кем был этот Джон. Неплохой, в сущности парень, любопытный и жаждущий удовлетворять свою жажду знаний. Мечтательный, не злобный, слегка ленивый и в меру развратный балованный сынок состоятельных родителей. Не часто получавший удары в нос, и уж совсем не привыкший ждать ударов ниже пояса. Нет, меня бы он запирать не захотел бы. Его можно было бы соблазнить хотя бы моей памятью, возможностью понаблюдать на воле такую интересную зверушку, да плюс слегка разжалобить. Это не говоря уж о том, что у него просто кишка тонка. -- Гиориель как бы невзначай выболтал немного о себе, и ждал, что его собеседница

Весь твой диалог Алексия внимательно прослушала, в то же время наблюдая за твоей реакцией, верней реакцией твоего хоста.
- Все очень занимательно и занятно - Она чуть помолчала что то раздумывая и смакуя.
- Но есть одно но Джон... - гостья остановилась на этом слове и замолчав посмотрела на тебя пристальным взглядом.
- Ты не задал ни одного вопроса...
- Я знаю, если бы это был ты... Ты... Кого я знала, ты бы обнял меня.. Прижал.. Хотя бы узнал... - она отвернулась лицом от тебя.
- Я ждала, надеялась.. Даже вот это тело психологички захватила... Ты не оставляешь мне выбора.. - Алексия встала с кресла, на тебя уже смотрели не те глаза, а глаза демона.. Полные боли, предательства, крови.
- Он же предсказал - голос демоницы навис в комнате, волосы хоста как от сильного ветра повисли в комнате. Боль в её голосе отдалась по всей кажется вселенной.
- ВСЕ предали! И ты тоже! И она! И ОН! - из симпатичной Алексии, гостья постепенно превращалась в нечто кроваво переливающееся, с когтями, с которых капал зеленый яд...
Затем мгновением поборов себя, она сказала:
- Если ты не вспомнишь меня, я убью твой хост, я разорву его.. Как бы мне сладостно и тяжело небыло..
- Я больше не могу Фааль.. - Навии-рна выставила руку с окровавленными когтями

Страшно. Липко, по-животному страшно было в этот момент Джону. Вот только страшно было именно Джону, а его расширившимися от ужаса зрачками на демоницу смотрели глаза Совсем_Не_Джона. Глаза Фааля-Гиориеля, элохима дома Рабису, когда-то научившего змей не моргать перед тем, как сделать бросок. Фааль знал, что он может разглядеть готовность атаковать в другом существе. Со змеиным бесстрастием он оценивал, какие намерения на самом деле скрываются за действиями Навии-рны. Если элохим приходит убивать, то убивает сразу, не тратя времени на разговоры, или это уже не элохим.

Фааль тут же сконцентрировался и схватил гостью за шею. Его когти впились ей в шею. Да, он успел войти в апокаптику. Причем в неведении для Джона. Это был скорее инстинкт.
Твои львиные когти сжимали шею.. Ту шею.. Демона... Джон бы вскликнул "О боже!".
Ты же успел... и теперь держал её.. Или ты спал и все это сон Джона??

Бой... Бой возвращал память лучше любых попыток вспомнить, боевые рефлексы вернулись сами собой. Недавняя вспышка памяти хоть в чем-то не врала, когти были на месте, точь-в-точь такие же, как в его воспоминании. А значит, и другие детали того воспоминания могли не врать. Эта была та самая Навии-рна, бок о бок с которой сражался он, Фааль-Гиориель, элохим Серебрянного Легиона. Такие вот дела. Натура Рабису пришла в столкновение с памятью легионера. Природа дикого ангела говорила "Убей", память воина ее пока удерживала. И не могла, да и не собиралась удерживать Рабису долго. Фааль решил дать давнему другу один шанс, не больше.

— С ума сошла в бездне, Наяда? Быстро говори, что с тобой произошло? Начнешь выбирать слова — убью. — Гиориель не собирался пока душить Наяду, но и отпускать не собирался. Скорее удерживал, так чтобы она не могла пустить в ход когти, и готовился пустить в ход свои в случае любой попытки вырваться. Да и обещание убить, если начнет хитрить, не было пустой угрозой. Скорее, честным предупреждением. Ончень уж честными оказались многие Рабису.

- Ты! Сучонок! Ты!!! - злости и гневу Навии-рны не было конца
- Ты!!... Притворялся... Гад.. Как всегда.. - гостья выдохнула, на мгновение её сопротивление ослабло.
- Ты... ты меня убьешь? - глаза до этого казавшиеся тебе смертью. теперь были для тебя синим морем. Спокойным и властным.
- А я начала сомневаться... - Навии-рна стала приобретать очертание своего хоста.
Еще немного времени и ты держал за горло ту самую Алексию.
- А я ведь не за этим пришла Фааль.. - в конце фразы, глядя на тебя, у твоей гостьи, вырвался смешок.

Гиориель смотрел в глаза Навви-рны, и эти глаза возвращали ему его воспоминания. Воспомининая той войны. И уж чего-чего, а опыта допросов в воспоминаниях разведчика хватало. Тогда, поначалу горячему Рабису было тяжело научится допрашивать, он слишком быстро убивал стаким трудом добытые источники информации. Но смышленный Львенок умел учится, научился и этому.

И сейчас допрашиваемый не ответил на вопрос. Учитывая ситуацию, возможно, мудрее было сразу убить. Но это когда-то был друг, а что такое друзья Рабису знают. Значит, надо было хотя бы попробовать. Ради преданности Рабису Рабису сейчас отошел в стороену, уступив место воину Серебрянного Легиона. Нужное знание всплыло само собой, а порывшись в памяти Джона, Фааль нашел и конкретное вопрощение. Симптомы почечной колики вполне подойдут, неплохо разбиравшийся в медицине Эрроу отлично помнил, что пациенты не могли терпеть без обезболивающих.

С очень кривой усмешкой Гиориель сказал:
— Ты не ответила на вопрос, Рыбка моя. — И развернул девушку спиной к себе, зажав ей рот левой лапой. Правая все еще была на горле, демон как бы обнимал девушку сзади... Только это были совмем не объятия.

Не со злобной яростью Рабису, а с жестокой расчетливостью Серебрянного Фааль через многие слои реальности потянулся к нервам девушки. "Да будет боль!" //обращение контроль над нервной системой.

Твоя попытка добраться до её нутра, сжать нервы, почувствовать их, не привели к успеху.
Лишь тишина. И пустота.
Она задыхалась. Ей не хватало этого человеческого кислорода, того самого который создали вы. Нет, не ей, а той девушке. Она не сопротивлялась. Лишь пыталась схватить твою руку...
Что с тобой? Ты вспомнил? Да, ты вспомнил... Не все. Но Серебряный всплыл перед твоими глазами. Ты душил, ты пытался добыть как когда то.. Давно... Информацию...
Лишь удовольствие и смех ты почувствовал. Нет, не страх. Его не было. Ламассу (ты понял и вспомнил) хоть и была ядовита, она теперь внутри смеялась. Это не был смех радости. Скорее смех восходящего на костер... За века вы научились многому. И презрению к смерти тоже. Она не принимала апокалиптику, она закрылась. Смирилась... Хотя ты и чувствовал ярость... Ярость ко всему живому. И перед тобой опять возникли эти глаза...

Он убрал лапу с ее рта, и аккуратно уложил девушку на пол. Ее дыхание было жадным и свистящим, здоровй цвет лица побледнел, тело покрылось испариной. Убить для Фааля было просто, что человека, что элохима. Но вот убить Навии-рну. Несмотря на весь опыт войны, и всю вечность в Бездне, еще оставалось для Фааля-Гиориеля что-то, чего он сделать бы не мог. Или это оставалось от Джона? Если вообще что-то еще осталось от бедняги-Джона, то может быть это? Наверное, уже раз не выживший Джон просто не был готов выживать любой ценой.

Опытный Гиориель бездарно упускал те секунды, котороые так ценит любой дознаватель: пока жертва приходит в себя. Но Джону-Гиоре тоже требовалось время прийти в себя, не меньше чем Алексе-Навии-рне.

— Нави-Нави, моя маленькая глупая рыбка из лазурного счастливого моря, что же ты так опасно играешь? — Гиориель смотрел на лежащую перед ним симпатчную здоровую девушку, которую он только что провел по грани смерти, и видел... Конечно, он видел тело молодой фигуристой брюнетки, а еще он видел длинные голубые кудри, лазурные глаза над живым тропическим морем. Морем, в котором была Ее душа.

Твои руки отпустили девушку, теперь она лежала перед тобой и жадно дышала, она не шевелилась и полулежа на спине, просто дышала, глаза ее были закрыты. Это длилось как тебе показалось лишь пару мгновений, ты видел как поднималась и опускалась её грудь, как приоткрытыми губами она ловила воздух. Джон бы ужаснулся от того, что только что, чуть не убил человека. Но не Рабису. Не открывая глаз, девушка проговорила тихим, чуть сдавленным голосом.
- Я уже думала что ошиблась... - Алексия открыла глаза и не глядя на тебя, медленно села, поджав ноги под себя. Её глаза обратились куда то тебе под ноги, то ли её заинтересовали твои туфли, то ли она прятала глаза.
- С тобой оказалось всё сложнее, не как с остальными. - сказав это Алексия замолчала, лишь мельком посмотрев на свою руку, на которой лишь недавно были когти. Тебе показалось что больше она ничего говорить не желает.

Калейдоскоп преобразования тел запутал Гиориеля. Ламасу больше не была в своем истинном облике, и это было, пожалуй, к лучшему. Сам же Львенок постепенно вспоминал ощущения пребывания в своей истинной форме. Ощущения эти были приятными, и тем не менее возвращались как будто и были всегда, подходили к пробелам в его памяти как ключ к замку. Так что принять снова облик человека Фааль не торопился. Кроме того, что-то подсказывало ему, что теперь, в отличае от дней до бездны возможность принять истинный облик — скорее роскошь, лучше уж до конца использовать этот случай, чтобы вернуть себе как можно больше воспоминаний.

Только с девушкой надо быть осторожнее, человеческое тело слишком хрупко для взаимодействия с элохим, тем более с Пожирателем. Втянув когти, Фааль осторожно мягкой лапой потянул девушку за подбородок, развернув ее лицо к своему. Хочет поплакать — может сделать это и на виду, не в первый раз видеть женские слезы. А разговаривать так явно убоднее. Да и глаза, даже став глазами Алексы, еще должны были хранить что-то от глаз Навии-рны.

— Ошиблась в чем, Нави? И кстати, давно ты сделала ставку на яд? — Даже присев на корточки Фааль был выше сидящей на полу девушки, так что для разговора он мягкой кошачьей лапой поднял лицо девушки вверх. Однако возможности отвести глаза у нее сейчас не было — лапа была хоть и мягкая, а все-таки львиная.

На тебя смотрели спокойные, глубокие как океан и холодные как айсберг глаза девушки. Нет, она не плакала и похоже даже не собиралась пустить слезу. Лишь спокойный, расчетливый и задумчивый. Ты посмотрел ей в глаза, но увидел в них лишь спокойный океан.
- На яд? Недавно. - Алексия сидела спокойно и даже не пыталась что либо сделать.
- Многое меняется, многое Гиор - в её голосе было разочарование?
- И убери наконец от моего лица, свою лохматую ногу - задумчивость сменилась, уверенностью. Алексия попыталась встать и избавиться от твоих рук, как избавляются от приставших водорослей.
- Серьезный же разговор у нас получился - демоница одарила тебя довольным взглядом.

Что-то здесь было не так. Ламасу хитрила. Ламасу не испытывала эмоций, которые должна была бы испытывать наконец оказавшаяся на свободе Ламасу, это не говоря о том, что яд как-то абсолютно не вязался с обликом прежней Навии-рны.
Это надо было прояснить.

Когда человеческий хост попытался оттолкнуть руки элохима, львиным лапам стало щекотно. И очень захотелось поиграть этими лапами с хрупким хостом. Поймать, потом отпустить, потом еще поймать. Так что Фааль предпочел немедленно отпустить девушку, вдруг действительно начнет так играть, где потом новое тело для Навии-рны искать.

— Значит, ты теперь встречаешь возвращающихся элохим. Для кого? — Гиориель задал казавшимся простым вопрос, но за сменой настроения собеседницы следил со всем вниманием, на которое был способен. Что-то подсказывало, что роль привратника она выбрала себе не сама, и что ее эмоции по отношению к тому, кто ее назначил были важнее любых формальных должностей или званий.

Твои руки оппустили её, ту, которую минуту назад ты бы убил. Демоница была свободна от твоих "объяний", и получив свободу, отошла от тебя с той грацией, на которую способны только лишь Ламассу.
- Как неожиданно с твоей стороны Гиор. - Алексия казалось сперва обдумывала твой вопрос.
- Пять минут назад, ты хотел меня трахнуть, минуту назад убить, а теперь тебя интересует кем и для кого я встречаю падших. - Ламассу почувствовала себя более спокойно, и присела на кресло за столиком, где совсем недавно начиналась задушевная беседа. Пошла минута ожидания. Алексия аккуратно взяла чашечку кофе, которое еще не успело совсем остыть и сделала маленький глоток.
- Да, ты отчасти прав дорогой Джонни-Гиор, как всегда быстро схватываешь. Будь добр, присядь и мы продолжим то, зачем я к тебе пожаловала.
Увидел ли ты что хотел увидеть? Услышал ли то что хотел услышать? Нет. Но тебе пришлось сделать так, как хотела эта Ламассу.. Она возможно знала то, что хотелось знать тебе. Еще совсем недавно ты был Джонни. А теперь ты нечто большее. Апокалиптика исчезла, ни стало ни когтей, ни злобного расчета, наряду с жаждой расправы и крови. К тебе вернулся человеческий рассудок, но вместе с ним и пришла какая-то внутренняя слабость. Превращение затратило те немногие силы, веру, которые еще оставались после побега... Ты присел в кресло напротив Ламассу не говоря ни слова, но и не спуская глаз с Алексии.
- Вот так, гораздо интереснее - улыбка брюнетки вновь коснулась тебя. Её точеная, изящная фигурка спокойно устроилась в твоем кресле. Она тоже внимательно за тобой следила, на мгновение ваши глаза встретились. Они были чисты и добры, насколько могли быть у демона. Рыбка попалась.
- Мы наделали много глупостей, когда была война, когда находились в заточении, и когда вырвались, не исключено что тоже. Одно я не скажу, что не было глупостью, когда мы пошли против НЕЕ и её ублюдков. Вот выбрался ты, Гиор... Что ты будешь делать дальше? Ведь мы, элохим, не можем и не должны бездействовать. - Алексия спокойным тоном продолжала...
- Ты спросил с чего это я встречаю элохим? А что же ты предлагаешь? Жить как человек? Сосать чей нибудь член? Не спорю, среди элохим, есть и такие, но мне, повезло чуть больше. Это тело одной психологички, которая сама сошла с ума, её разум закрыт или уничтожен, частично конечно я сама этому помогла, но факт в том, что её разум, не сильно мне мешает. Хотя как говорят все психи, что они не психи... - кривая усмешка сделала небольшую ямочку на щеке Алексии... Гребанные Ламмассу... Могут совратить даже труп - пронеслось в твоей голове.
- Сперва я металась как листик в море, затем случай помог мне найти таких же как я. А я помогла тебе найти себя Гиор. Не тебе одному. Опасная это работа, но как раз по мне. Серебрянный многому учит.
- Когда я стала думать что ошиблась и ты не Гиор, или Джон запер тебя, ярость охватила меня, ты уж прости, такое бывает с элохим, если душа сильнее, она может и заточить. Тогда лишь один способ освободить... Убить.. Но это рискованное дело. - Алексия замолчала.
- Официальная часть почти закончена, скажи мне... Что ты теперь будешь делать Рабису?

Ощущения при возвращении в человеческое тело были не из приятных. И дело тут было не столько в том, что исчезло тело, бывшее Фаалю родным, ушла сверхестественная скорость и точность движений. Скорее, причина была в том, что впервые остатки Джона столкнулись с еще вертевшимися в его голове мыслями Фааля-Гиориеля, мыслями настоящего Рабису. Одна мысль "не ответит — убью" чего стоила. Мысль, не подкрепленная ни яростью, ни ужасом. Просто мысль. Для остатков Джона осознание настоящей природы того, кто теперь находился в его оболочке было непростым.

Что же до самого Гиориеля — он спокойно отметил про себя, как его тело вернулось в человеческую форму помимо его воли, отметил слабость при этом. Также отметил, что Навии-рна не ответила на вопрос. Значит, имела причины не ответить. Настаивать не следовало, следовало просто быть настороже. Здесь что-то было не чисто. Пока лучше обойти эту тему, ответив на вопрос собеседницы. Ничто не прячет свои мысли лучше, чем честный рассказ о них.

— Что делать? Как и всегда, сестренка. Узнавать. Пока, видимо, придется узнать, что произошло с нашими телами. Я чувствую, что принимать истинную форму просто по своей прихоти сколько угодно раз, как раньше, я больше не могу. Как это теперь работает, и что с нашими знаниями? Кстати, не подскажешь некоторые ответы?

Гиора старался не говорить слишком импульсивно, постепенно возвращая в узду свои эмоции. Он приказал себе наслаждаться спокойным разговором, редким за пять минут не напрядженным моментом, симпатичной брюнеткой напротив... Опасным демоном, которому было, что скрывать, и тем не менее — симпатичной молодой брюнеткой.

Ламассу усмехнулась.
- Это Джон тебя так терзает? Видимо он был прилежным учеником, ибо Фааль-Гиориель какого я знаю, имеет свои методы "разведки".
- Братик, с нашими телами ничего не произошло, просто мы не можем находится в мире людей, без поддержки... Этой поддержкой нам служат людские тела. Мы заменяем их слабые души. Проклятие бездны, обливиона, ада, называй как хочешь, слишком сильны, они воздействуют на нас, и притягивают обратно в бездну. Вот и всё. А далее побеждает кто сильнее, ты, или душа. По поводу веры, она нужна нам что бы входить в собственный образ. Берется от людей - голос Алексии был сух как у лектора.
- Вот общая картина. Ты, в теле этого ученого, я, в теле этой дуры - Навиирна сказала последнее, будто констатировала факт.
- Кстати, можешь распоряжаться этим телом как хочешь, его хозяева уже мертвы. Хотя бывает что элохимы из Железного, порой предпочитают не сжигать душу. От этого они становятся слабее, придурки - последнее Алексия произнесла с презрением.
- И еще одно, когда твой хост убьют, а это бывает с каждым, у тебя есть 2 варианта. отправиться к чертям, то есть к своим собратьям которые в бездне, или найти себе другой хост, но нужно сильно постараться и быть сильным. - едва твоя собеседница закончила, как ты почувствовал опасность... Твои знания и инстинкт Рабису... Трое... - пронеслось в голове - И это не демоны. - Ты почувствовал силу исходящую от них - И не ангелы...

Сны и ведения... Гиориель постепенно привыкал получать информацию из этого странного источника. До бездны у Фааля не было видений, рациональный Джон вообще только посмеялся бы над таким источником информации раньше. Но Гиориель был когда-то исследователем, как и Джон, так что обим было не привыкать учится. Точнее, уже, пожалуй, одному.

Мимолетная вспышка принесла крупицу информации. Неясно, Ламасу намеревалась ее дать, или утаить, или сама не знала чего-то. В любом случае, распрашивать прямо сейчас было неосторожно. Тем более, что прямо сейчас была более насущная вещь для выяснения:
— Вера от людей. Понятно. С этого, пожалуй, придется начать. Армия, как ты наверняка помнишь, сильна набитым брюхом.

Настала небольшая пауза в разговоре.
- И ты считаешь, что такой скользкий ты тип? - Алексия слегка смутилась, или сделала вид оной.
- Сперва пытаешься убить меня Фааль, затем что то выпытать... Я не дура тоже, если такое слово можно употребить к тому... Что 13 тысяч лет сидело в заточении.... - Ламассу вновь источало гнев, но не к тебе... И вообще... Джон сказал бы тебе, если бы был жив и здоров, что она не себе. а разве демоны бывают в себе? Ответил бы ему ты...
- Ты так и не понял Гиор, зачем я к тебе пришла... Ты задаешь неправильные вопросы - Наавирна, глядя на тебя пристальными глазами Алексии, отошла на три шага, разведя руками по сторонам.
- Очень неправильные... А за вопросы и ответы, принято платить.. - злая улыбка проплыла по некогда милому личику Алексии.
Следом за словами психички, тебя коснулся легкий ветерок... Алексия безжизненно упала на пол квартиры Джона... Упала словно кукла... Наавирны в ней небыло....

Блевотина бездны! Эта вобла перешла всякие границы. Прийти и пытаться напасть — это еще туда-сюда, такой поворот Рабису, сам не отличавшийся спокойным нравом мог бы простить. Но теперь эта тухлая селедка подсунула ему труп, от которого надо избавляться. Это уже ни в какие ворота не лезет! Гиориель напряг свои чувства, если бы оказалось, что тварь была еще рядом — он бы попытался поглотить ее. Никому не позволено злить Рабису безнаказанно.

Ярости не было предела, Рабису напряг чувства и волю.. Он хотел добраться до нее... Ох как было глупо с её стороны поступать так с Фаалем-Гиориелем... Тонкая нить, совсем слабая и как тебе казалось, хрупкая, указала тебе на НЕЕ. Эта сука была рядом... Вся твоя ярость была направлена не НЕЕ. Поглотить, убить, раздавить, и помочиться на то что осталось.. Да, ты нашел её на другом слою, это синее облачко... Ты направил к ней свои нити, но Навиирна, эта скользкая Ламассу, с легкостью увернулась от твоих смертельных объятий. Да, эта сучка знала, наверняка не раз меняла хост.. Ты почувствовал в ней веру, она была сильней твоей... На какое то мгновение ты почувствовал что Навиирна ускользает от тебя, удаляется. Затем ты услышал её смех, он как эхо в горах прозвучал в твоем сознании. Ярость наполняла, сжигала. И ненависть. Чего было больше? Усилия воли...
Твои нити настигли и схватили беглянку смертельной хваткой, разрывая и сжимая ты притянул её к себе... Крик... Падающего... В горах... И имя... Вандарель...

Твоя квартира. Сколько времени прошло? Неважно.. Все осталось таким же как и мгновение назад. Стены, стол, 2 чашечки почти допитого и холодного кофе, дождь и духота за окном. И труп. Хотя и симпатичный, но труп. Было что то еще...

Ярость. Главная из страстей Зверя. Ярость, без ярости нет жизни. Ярость это свирепое желание жить. И готовность разорвать все, что жизни угрожает. Она сама виновата. Глупая Ламасу пыталась подставить его. Чтобы приехали тупые копы, которым не объяснить, что здесь произошло, и заперли его в клетку. Зверю не место в клетке. Виновата она, только она. За всю Войну Гнева Гиориель, потерявший счет убийствам, ни разу не убивал своего. Стоило провести вечность в бездне, чтобы вляпаться в такое сразу как выбрался. Безмозглая сука, он ей этого не простит.

Вандарель. Чем-то отозвалось это имя. Он запретил себе думать, чем оно отозвалось. Это просто ненужные воспроминания. Он тоже помнит горы. Горы, падение и эхо. Эхо от своего крика. И от чужих. Вандарель...

Вандарель. Вот, значит, какое имя не отзовется больше ни в сферах, ни на земле ни в бездне. И сделал это он. Нет, она, только она. Так и никак иначе. Животные не умеют раскаиваться. Им это не нужно. Слезы Джона это всего лишь слезы Джона. Когда он сносит тело Джона, он сменит его также, как только что Навии-рна пыталась сменить тело. Навии-рна... Проклятье бездны, что же ты не уберешься из моего разума, тебя, если ты, тупая сука, еще не поняла, больше нет! Нет, и никогда снова не будет! Нет, нет, нет! НЕТ! Отныне от нее есть только воспоминания.

Воспоминания. Хотя бы воспоминания она заслужила. Они, все же, вместе жили в том великом и прекрасном времени, когда война была уже объявлена, и еще не проиграна. Еще с той Навии-рной, без безумия в голове и яда на когтях. Изо всех сил он попытался удержать в себе воспоминания элохим, которого только что убил. Нет, не убил. Уничтожил.

К нему постепенно возвращалось ощущение времени. Он не знал, сколько времени прошло, но понимал. по-крайней мере, сколько его идет сейчас. Понимал также, что он все еще находится в своей квартире с подсунутым Навии-рной трупом, и чем больше времени проходит, тем опаснее ему становится находится здесь. От трупа надо было избавится.

Первым порывом было проито сожрать это тело. Он демон, демон возьми! Вернуться в свою истинную форму, призвать маленькую забавную особенность, появившуюся у него за время пребывания в бездне. Он почувствовал ее у себя, как только вошел в свою истинную форму. Да, он тоже теперь не просто лев с переблетенным сиянием, у него есть кое-что еще. Не испробовав этого ни разу, он прекрасно понимал, как это работает. Так что вызвать свой извращенный бездной желудок, и вперед, бон апети! Сидеть и неторопясь жрать. Вместе с одеждой и даже туфлями. Медленно и надежно.

Что-то удерживало Львенка от того, чтобы поступить именно так. Это что-то называлось упрямством, или точнее, своеволием Рабису. Навии-рна наверняка все продумала заранее. Наверняка, оставляя тут труп, она пыталась подтолкнуть его именно к такому решению. Напомнить ему, только что вырвавшемуся из ада про ад таким непринужденным способом. Привязать его обратно к аду. Нет уж, никто не сможет привязать Фааля-Гиориеля. Больше никто. Если его гонят в силки — он пойдет в другую сторну, чего бы это ему ни стоило.

"Вы пугаете меня полицией? Поиграем!". Гиориель начал осторожно осматривать труп, благо все медицинские знания Джона были в его распоряжении. Если на трупе нет следов насильственной смерти, то он просто вызовет скорую, и сдаст ей подружку, которая вдруг ни с того ни с его шлепнулась в обморок. Подозрения, конечно, возникнут. Не просто подозрения, пара часов очень неприятных распросов ему обеспечена. Поделом. за то, что сорвался. Но этим, если все пойдет по плану, все и ограничится.

Жара за окном и тот дождь, что чел целую неделю до этого, создавали невыносимую духоту. Одна радость спасала в эту пору. Кондиционер, а лучше два.
Чтож, что сделано, то сделано. Надо было разобраться с последствиями.
Джон внимательно осмотрел Алексию. Девушка лежала на полу, недалеко от столика. Её поза выглядела непринуждённо, так, как будто бы она просто спала. Лицо её было спокойно, а левая рука откинута в сторону. Съесть её... Джона передернуло от такой мысли. Джона, но не Фааля который теперь в нем жил.. И был Джоном.
Её лицо, почему оно приковало твой взгляд? Возможно потому, что Джон только что видел как оно излучало улыбку? Или потому что Фааль хотел её задушить? А может потому что Навии... Нет, не из-за нее. Шея, на шее Алексии остались следы, те самые следы, которые оставили твои пальцы. Покраснения, которые возможно скоро, станут синяками. Было над чем поразмыслить, прежде чем что то делать. натура Джона, не позволит тебе принять торопливое и необдуманное решение..
В комнате раздался телефонный звонок, который вырвал тебя в реальность. Звонил твой телефон.

Гиориель скорее на автомате взял трубку. Он понимал, что влип, но время выкрутиться еще было. Особенно если Джон не будет путаться под ногами.

Звонок раздался неожиданно. Неожиданно для Джона, Фааль почувствовал, как где-то в сознании, Джон вздрогнул. Рабису не привык к изящным манерам, Джон несколько мешал и Фааль, усилием веры и воли, заткнул этот неясный огонек по имени Джон, сдвинув его куда-то в уголки сознания. Стало спокойней. "Твой" сотовый телефон, как называют его люди, был лишь куском чего-то, сознание Джона подсказало что из пластмассы, металла, кремния, резины... Падшим телефон не нужен, а вот людям..
Ты взял трубку, и тут же узнал голос, голос друга Джона, вернее сознание Джона подсказало тебе..
- Привет Джон! Это Сэм, узнал? Я решил тебе позвонить, после того случая... Долго не виделись, все такое. - голос в трубке на секунду замолчал, как бы выжидая момент, затем радостно сообщил - И у меня есть для тебя хорошие вести. Джон? Ты там?

Гиориель даже зажал рот рукой, так просилась наружу фраза "Ага, Джон здесь, сидит, забившись в уголок, и мечтает оторвать тебе голову. Точнее, мечтает, что я за него это сделаю." Но нет, это счеты Джона.
— Да, привет старик. Я тут, кудаж я денусь. Просто, как-то замкнулся просто в последние дни, вот ты меня и потерял. Похоже, все никак не отойду от того случая. Надо бы вылезти на свет, потусить немного, а то совсем одичаю.

Рабису усмехнулся удачно вставшему слову. Счеты Джона — его счеты, Фааль не убивает за других. Фааль-Гиориель разрешает себе убить все, чья смерть не отзовется мерзкой сосущей пустотой внутри. И, надо быть честным, позволяет также поступать и остальным. Пока, конечно, их здоровый инстинкт хищника не придет в противоречи с лично его, Львенка, кругом неприкосновенности.

- Потусить? Нууу.. Ты же знаешь, что мой отец не разрешает мне шляться по барам и девочкам...
- Но я бы не против был конечно встретиться, у нас же остались неразрешенные вопросы с последней экспедиции, твоя доля, все такое... Тем более у меня есть к тебе интересное предложение, я же слышал что ты теперь работаешь в исследовании медикаментов, или как это там у вас... Дружище, я так сильно за тебя переживал... Еле тебя нашел... Ты чего мне сам не звонил?

— Ага, разрешает только по амазонским джунглям. — Фааля позабавило знание Джона, как легко этот Сэм отдал свою свободу, всего-то за то, чтобы его отец считал его "серьезным взрослым человеком". Домашний скот и тот имеет больше стремления к свободе.
— Давай, встретимся ближе к вечеру. И дела обсудим, а там уже и поотрываться настанет время. Кстати, ты слышал, куда взяли работать Хелен, ту самую, которую ты так и не решился трахнуть на третьем курсе?
Джон ненавидел Сэма. Он полагал, что это Сэм убил его. Не знал, но чувствовал. Но Гиориелю не было дела до ненависти Джона. Он холодно прикидывал, не может ли оказаться этот Сэм полезен для чего-нибудь? Хотя, если он действительно убийца... Пускай подумает, догадался Джон или нет. Пусть помучается, заслужил. И Джон пусть потешится. А уж убийце применение Гиорель найдет. С большей вероятностью, чем дрессированному папинькиному сыночку.

- Ну ты припомнил... Я думал ты уж и не помнишь этот случай. К чему ты спросил о ней Джон? О блин... Работать? Ты что хочешь сказать... Нет, не слышал, но ты мне обязательно расскажешь. Хорошо, вечером, или ближе, я тебе позвоню. Сниму столик возле площади.

До вечера было вполне достаточно времени. И что надо делать холоднокровный Фааль уже прикинул. Если слабый Джон его не подведет, особых проблем быть не должно. Только что осуществленный переезд оставил после себя достаточное количество упаковочного полиэтилена, две безразмерные пластиковые сумки тоже нашлись, Фааль просто вытряхнул из них вещи прямо на пол. Разбирать можно будет позже.

Сходив на кухню за большим мясным ножом, Гиора деловито разрезал одежду Алексии вдоль тела, и побросал тряпье в одну из сумок. Из того, что находилось в карманах достойным осмотра были признаны сотовый, и все, что могло содержать полное имя: кредитка, водительское удостоверение. В списке контактов на сотовом интересовали странные имена, вдруг наяда записала элохим не под именами их хостов? После этого сотовому было суждено выключться навсегда, документы тоже сгорели.

Затем настал самый неприятный этап работы. Голое тело Фааль с трудом затащил в ванну, чтобы не отмывать от крови всю квартиру. Разделся сам: душ принять придется по-любому, а вот с одежды следы крови может не удалить даже стиральная машина. И включив воду, вспорол ножом живот девушки. Точнее, все же трупа девушки.

Когда две половинки тела соединял только позвоночник, Фааль сам залез в вану, с трудом поднял искромаснный труп на руки, держа его на уровне груди. Это было непросто для отнюдь не атлетичного Джона, но как известно, пронести на руках девушку хоть несколько десятков метров способен почти любой мужчина. А дальше был только вопрос ловкости: в один момент раслабить руки и присесть, уронив тело хребтом на свое колено. В голливудских фильмах негодяи таким приемом оставляют калеками неглавных положительных героев. Не верьте этому бреду, как боевой прием это неосуществимо, жертва должна быть абсолютно не способна двигаться. Впрочем, Алексия и не двигалась.

Джон, как и опасался Гиориель, выблевал такой замечательный кофе. Жаль, это тело не могло нормально работать без кофеина, придется сварить еще. Собственно, осталось принять душ, подождать, пока из ванны стечет вода с кровью, как раз время для кофе. Затем упаковать две половинки бывшей симпатичной девушки по сумкам, и отправляться в путь. Навии-рне он этого не забудет...

План Гиориеля был прост. Каждую из сумок он мог тащить, не слишком-то привлекая внимание. Тяжело, но не неподъемно. По-очереди донести их до машины, загрузить в багажник. И ехать кататься. Славный штат Калифорния, в любую сторону от дома можно найти замечательные горные дороги. Масса удобных смотровых площадок, оборудованных прямо рядом с шоссе, остановившаяся машина не привлекает внимания. Если на площадке кому-то приспичило остановится — просто доехать до следующего перевала, и следующей такой-же площадки. Если на площадке никого — улучшить момент без проезжающих мимо машин, и отправить сумку впропасть. Не так часто кто-то лазиет по ущельям, тело если и найдут, то через много лет...

Нужно было сделать дело. И Фааль его сделал, несмотря на то, что Джон был и против.
Телефон не содержал какой-либо полезной информации для Рабису, так же нашлось пара кредитных карт на имя Алексии Инкурт и визитка фирмы "Атлантик" с контактным телефоном. Похоже хост Навии работал там.
Закончив с разделкой девушки, Джон-Фааль смыл остатки крови в ванной, забрызгал освежителем запах крови и не только, и направился к выходу, прихватив с собой две сумки. Легко спустившись с третьего этажа со своим багажом, сопровождаемый своими мыслями, ты вышел из подъезда...
Черная БМВ с тонированными стеклами стоявшая возле подъезда... Она бросилась тебе в глаза или ты почувствовал... Хотя как могут не бросится в глаза трое молодых людей в черных куртках, которые к тому же пристально на тебя смотрели? До твоего появления, молодые люди, похоже что то обсуждали, но когда ты появился со своим багажом, замолкли. Секунду раздумья и один из них обратился к тебе, сверкая заклепками на армейских ботинках он сделал шаг в твою сторону.
- Куда то торопишься? - грязная ухмылка расплылась на все его лицо, двое остальных стояли чуть позади.
День, духота, людей было немного, какая то старушка идущая на другой стороне... Мама с маленькой дочкой, они шли в вашу сторону, и пара машин...

Гиориелю было хреново. Пока он что-то делал, какими бы ужасными эти дела ни были, они еще хоть как-то отвлекали. Можно было полность сосредоточиться на смывании крови, на том, чтобы срететь с пола случайные капли кусками одежды Алексии. Но вот пока он просто ждал, когда сварится кофе, мысли о проклятой Ламасу начинали одолевать. Точнее, о том что ее больше нет, навсегда нет. Он уже начал опасаться, что плачет не тело Джона. точнее, не только оно. Плеск воды, бликит солнца, потом холодный поток воздуха, и горное эхо...

Трое перед подъездом надежно вернули его в реальность здесь и сейчас. Оно и к лучшему. Здесь больше не было разедаемого сожалением элохима, здесь был воин Серебренного Легиона. Неизвестное и бепонятное Рабису сожаление уступало место опыту разведчика. Этот опыт был куда привычнее, жил в его душе как родной. Трое. Вероятно, ждали именно его. Надо узнать чуть больше.

Фааля интересовало, в первую очередь, кто перед ним, смертные или нет. Он заговорил, чтобы не висело паузы, за словом он никогда в карман не лез:
— О нет, у меня масса свободного времени. Настолько много, что я дам тебе сказать, чего ты хочешь.

Люди. Людей в этой ситуации Гиориель не слишком опасался. Людей к элохиму мог послать только другой элохим, и опасаться надо этого другого, а не его шестерок.

Фааль решил подождать секунды три. Со стороны этих парней было бы глупо так тщетельно косить под гопоту, но позволять себе долго думать над ответом. Это с головой выдаст, что они не те, кем прикидываются. Что он будет делать в случае заварушки он четко понимал: отпустить сумку и юркнуть в подъезд, подальше от лишних глаз. А когда, поддавшись рефлексу любого хищника, они начнут преследовать свою добычу, в подъезде их встретит демон во всей красе.

Впрочем, Гиориель предполагал разговор более вероятным продолжением, чем драку. только появившись из бездны, он не успел еще никому толком насолить. А драться с Рабису просто так может только глупец. Или дура.

- Чтож, к тому и лучше. Для нас. Мы тоже, никуда не спешим. - небольшая пауза в разговоре, внимательный, осматривающий тебя взгляд..
- Сумки то тяжелые... - парень указал пальцем на твой груз. - Помочь?

Фааль был зол, и прекрасно понимал это. Именно по-этому сейчас очень не хотелось встревать в потасовку. Злость легко овладевала Рабису, и они переходили границы разумного необхидимого насилия. Убийство — самый крепкий из наркотиков, так что лучше воздерживаться от употребления следующей дозы до полной детоксикации от предыдущей. Впрочем, даже бессмертные не всегда держат свою судьбу в своих руках.

— Ты не ответил на вопрос. Это плохо, девочки, когда старший спрашивает — надо отвечать.
Поскольку отморозки медлили, Гиориель не торопясь прикидывал, что у них на уме. Читать язык тела смертных для него никогда не было проблемой.

- Зачем хамить? Джон.. Тебя же Джон звать? - собеседник изображал искреннюю доброжелательность.
- Я хочу узнать как у тебя дела, как жизнь, помочь хочу... А еще узнать где твоя гостья? - вопросительный взгляд.
Небо... Клочки облаков... Где то там... Далеко.. Когда то вы могли дотянуться и до них. Та же улица, те же люди, машины.. Слово "Белли сука" на стене дома, напротив, складно звучащее на английском...

Чтож, эти трое знали о визите Навии-рны, возможно, были частью ее плана. Они сами едва ли представляли, на какой тонкой ниточке сейчас висят их жизни. А вот Гиориель представлял, но обрывать этих нитей не спешил, надеясь, сквозь поднимающийся гнев все-таки развязать ситуацию без убийства. Пока Гиориель выбрал относительно честный путь: предупредить дурака, чтобы не лез на рожон.
— Ну что же, познакомимся. Меня действительно Джон зовут. — Гиориель поставил сумки, и с самым невинным видом протянул руку для рукопожатия. Только отпускать человеческую руку он не собирался. — Тебе объяснить, кто я. Чтобы ты знал, над какой пропастью ходишь?
Со стороны — наивный очкарик протягивает руку бандиту. Изнутри — разведчик Серебрянного Легиона холодно прикидывает, удастся ли образумить этих глупцов, не портя им шкуру. Для начала надо припугнуть, у таких отморозков мозги не влючаются, пока задницу не припекает.

Один из стоявших позади парней сплюнул на землю:
- Эй! Старший блять, теперь ты походу не слышал вопроса. Где Алексия? Говори пока я тебе тыкву не продырявил.
Стоявший перед тобой, старался изобразить добродушие, но в глазах был нехороший огонек. Руки он тебе не подал, лишь молча смотрел на тебя и этот взгляд, показался таким знакомым... Время... Люди вечно куда то торопятся... Было видно что двое сзади нервничают, другой из стоявших позади, беспокойно огляделся по сторонам.

Ближний, кажется, побаивался его, по крайней мере, дотронуться не давал. Это хорошо. Долго раздумывать было не в правилах Гиориеля. Он небрежно отпустил сумки, чтоб руки были свободны. принимать свою истиную форму он пока не собирался, только опказать ее этим троим. Если полезут в драку — юркнуть в подъезд, там принять форму, и будь что будет. Убивши элохима по смертным не плачут.
— Алексу, значит, знаешь. И за что она тебя на эту разборку подписала? Во сколько дураки свои жизни ценят? — Теперь смертные могли видеть перед собой того, кто перед ними действительно был. Пожирателя.

Ноги противника хрустнули. Глаза превратились в красное месиво. Олег почувствовал на пальцах теплую мокроту. А потом до его ушей донесся крик. Громила кричал. Не как мужчина. А как девчонка. Пискливый голосок, словно ему только что по яйцам дали, при чем так, что те превратились всмятку. Сейчас был самый момент для того, чтобы воплотить последнее действие. Со всей силы Олег потянул здоровяка на себя, и в момент когда тот выгнулся назад, готовый упасть случилось то, чего новообращенный гангрел не ожидал. Противник схватился за его руки, что все еще были в глазницах и вдавливали оные внутрь черепа, после чего вместо того чтобы упасть он рванул вперед, прилаживая к рывку столько сил, что Олег он просто бросил. Словно это была одежда, а не здоровый мужик, весом в восемьдесят килограмм.

Потеряв пол из под ног, но получив кратковременную способность лететь в заданном направлении, Олег мог понять только одно. Этот громила тот еще персик. В следующий миг спина гангрела приняла на себя удар о стену. Верней о часть стены. так вышло, что летел Олег ногами к потолку в направлении дверного проема, и когда настиг оный, то все что было ниже лопаток больно вколотилось в достаточно высокий участок стены сразу над дверьми. В то же время голова так откинулась назад, в дверной проем, что на миг бойцу показалось что она уже отрывается и сейчас полетит отдельно от тела. Но не оторвалась, хотя новообращенный мог поклясться в том, что слышал хруст. Все это действо закончилось падением Олега головой вниз, на пол. Когда он пришел в себя, то обнаружил что координация замедлена. Тело практически не слушается его. Задубело. Но даже не смотря на это, он сумел взять ружье и прицелиться в ходящего вслепую громилу. После последовал выстрел и противник упал, от того, что его коленные чашечки разнесло по комнате.

Обессилено упав на четвереньки Олег вслушивался. Он слышал хрипение. Впереди. И сзади. Сзади кто-то захлебывался. Судя по всему это был Вася. Впереди... этот громила. Что-то толи шептал, толи просто охал и ахал. Но лежал. Неподвижно.

В ответ на слова Олега, тот кто звался Василием так же хищно улыбнулся, после чего стал в один ряд с проснувшимся бойцом. Третьим замыкавшим строй был Андрей, справившийся с пулей что вошла ему в грудь. На том месте у него должна была быть дырка ничего не видно. Только окрашенную в алый цвет грудь и медленно вытекающую кровь, но самого вампира это, похоже, не беспокоило. Олег же похоже решил, что стоять в линию не особо мудро, а потому приблизился к стене, да прошел вперед, чтобы иметь возможность находится как можно ближе к двери, так как, к сожалению ни камней достаточной величины чтобы нанести урон, или кое какой трубы тут не было. Василий, увидев что делает новообращенный, решил поступить так же и весьма быстро оказался слева от дверей, упираясь боком в стенку. Олег был справа. По центру, сразу на против двери остался стоять Андрей, который полу-зверь.

Еще несколько ударов и дверь пала по натиском силы. Замок, который сдерживал ее был сломан, а сам вход в скромный схрон трех вампиров открыт. Настежь. Металлическая дверь с грохотом повалилась наземь, слетев с петель. Внутрь этого подвального помещения вошел громила. Чтобы войти ему пришлось нагибаться. Он был два метра ростом, а может еще больше. Большой, мускулистый. Даже спортивная одежда не могла скрыть размеров его рук, которые были крупней чем ноги у Олега. Весил этот громила наверное под килограммов так сто, а то и сто двадцать-тридцать. Большой такой шкаф. Но чем больше тот самый шкаф, тем громче он падает. Так гласит одна из народных пословиц.

Первым среагировал полузверь. Он что было прыти бросился на того громилу что вошел. Тот видимо не ожидал, и от того удара, который получил приняв на себе вес Андрея(который тоже был не маленьким, но таки устапал этому громиле) пошатнулся да чуть было не упал. Но не упал. Полузверь тем временем успел впиться зубами в плече громиле, но тот хмыкнув буквально оторвал от себя Андрея, в зубах которого остался кусок плоти, да бросил оного назад к стене. Силы в руках у него было не отнимать, по скольку тело вампира брошенного прочь от себя долетело аж до стенки и грохнулось о нее. Полузверь заскулил, но тут же встал на ноги опять... Громила самодовольно хмыкнул и бросился вперед, на Андрея. Тот в свою очередь бросился вновь на здоровяка. Вслед за этим внутрь ввалилось ещ двое. Одеты они были как подростки металлисты. Кожаные крутки, какой-то не первой свежести, железные цепочки, изодранные джинсы и непонятные прически в стиле панк. А еще это были девушки. У той что была ближе к Олегу в руках находился дробовик. Двухстволка. Скорей всего из него стреляли ранее.

Уличный боец не стал медлить, да что было прыти рванул к ней, нанося удар в голову. Целился в висок. Кто сказал что бить в висок нельзя? Висок, глаза, пах. Все это удары, которые могут привести к летальным последствиям. А когда ты пытаешься выжить в каменных джунглях у тебя есть лишь одно правило - никаких правил. А нанося удар, нужно быть уверенным, что после него не придется продолжать. Неожиданный. Малозаметный. А потому самый опасный.

Девушка получив удар выпустила из рук двухстволку, да упала рядом с оружием. Правда упала она от удара, скорей нарушившего ее равновесие, нежели жизненную деятельность. Попыталась приподняться, но сразу не смогла. Трясла головой. Видимо что-то таки удар дал. Василий тем временем пытался вырвать язык второй подруге. Громила с полузверем боролись, в буквальном смысле, в глубине комнаты. Из их стороны доносился рык. Как звериный, так и более человеческий.