Голосование пользователя

- Ох тыж пиздотеть! - только и выдохнул я, когда увидел словивших пули прямо в тело, окровавленных, страшных таких людей, который все равно продолжают бежать. И девчонку, что оказалась одна в окружении этих страшил.
В голове пронеслись сценарии тех самых фильмов Ромеро, на которые я ходил в кинотеатр, чтобы убить время.
Кинув пистолет на колени, и быстро пристегнувшись, я вдавил педаль газа в пол, переключая передачу. И рванул прямо на них, прорываясь к девчонке.
- Это была самозащита! А-ха-ха-ха-ха! - проорал я, наезжая на окровавленных людей автомобилем, чувствуя, как их сминает о кенгурятник, сваренный их крупных хромированных труб. - Приготовься запрыгнуть в кузов! - крикнул боните и закрыл окно. А уже после этого вцепился в руль и с упоением продолжил давить... ммм... наверное все же зомби. Даже если это и не так - это слово было привычным и пришло на ум само собой.
На лобовое плеснуло кровью. Я включил дворники и спокойно отметил, как в ушах зазвучали отзвуки Сайгона...

Мелкий начал блевать кровью. Он бился в агонии, пытался до тебя дотянуться, хлестал по твоей импровизированной алебарде, визжал и хрюкал. Ты протащил его, геройски напрягая свои бицепсы, по форме напоминающие воробьиные коленки, протащил, как следовало бы таскать, например, кирпичи. Целыми днями. С самого детства. И ведь в этом случае ты бы сейчас чувствовал себя гораздо лучше. Например, кровь бы не стучала в висках, и усталость не сковывала твои хлипкие мышцы.
Так или иначе, ты приподнял древко, услышал хруст и почувствовал, как останавливается сердце. Перед глазами встала живописная картина: паренек, сорвавшись с пики, приземляется прямо на тебя и срывает скальп довольно обыденным движением своих челюстей. Ты прогнал наваждение лишь тогда, когда понял – его нет.
Столкнул. Или он сам сильно барахтался. Руки трясутся с непривычки таскать полумертвых пацанов. Глаза застилает темная пелена. Сердце стучит пулеметной очередью. Кстати, об очередях – там еще в коридоре слышно, как толстячок барахтается. Сильно так. Уверенно.
И очень навязчиво верещит.

У зажатых между огнем, разъяренным Возвышенным и раненным отродьем Малфеаса пиратов не было особенного выбора; каждый избрал свой путь - но двое прыгнули через борт на палубу "Медузы". Сложно сказать, что ими двигало - просто инстинкт выживания, стремление подороже продать собственную жизнь или же вообще желание попытаться переломить ход проигранного боя...
Так или иначе - но на их пути оказался Сэйталь.
Он никогда не питал особой любви к рукопашному бою, что с оружием, что без него. Но когда Сэйталь выбрал дорогу науки, то мать настояла, чтобы он умел постоять за себя и в бою. Мнемон Кадор ее поддержал - он всегда считал, что боевые искусства учат гармонии тела и Эссенции, что не помешает никакому чародею. Сам-то он был весьма сведущ в искусстве боя, хотя и ограничивался лишь стилем Земного Героя.
Юношу учила мать - благо у них был один Аспект, и Пелепс Элина прекрасно знала, как можно применить естественную текучесть и легкость движений Воды.
И потому, когда Сэйталь внезапно оказался перед лицом опасности, сработали вбитые рефлексы - благо времени на заклинание не оставалось, а пригодных в бою чармов было немного. Руки сами взметнулись к груди, колени чуть согнулись. Качка палубы не мешала - Элина, внутренне надеясь, что сын когда-нибудь тоже пойдет на флот, учила его держать равновесие.
Пираты напали не одновременно - один из них отстал от товарища буквально на считанные секунды, и этого хватило. Краснорожий великан замахнулся тяжелой абордажной саблей, широкий клинок устремился вниз...
Сэйталь отступил - совсем ненамного. Удар был несовершенен, пиратом двигали страх и отчаяние, а не боевой расчет; это помогло. Пальцы Мнемона перехватили чужую кисть, Сэйталь быстро и плавно повернулся, посылая противника мимо себя. Как и любой Возвышенный, он был сильнее смертных - и в сочетании с инерцией движения самого пирата, этой силы было более чем достаточно.
Боец, увлекаемый собственным выпадом, пролетел мимо династа, потеряв равновесие, врезался лбом в планширь - и осел возле него. Сэйталь же, не теряя времени, развернулся ко второму противнику.
Тот был ниже неудачливого товарища, в руке блестел длинный кинжал - и пират пользовался им быстро и легко. Но его подвела, похоже, собственная привычка - коротким стремительным выпадом враг попытался достать живот династа. Увы, ему надо было нанести удар... а Сэйталю же нужно было лишь уронить ладонь на рукоять дайклейва, немного выдергивая из ножен с одновременным поворотом корпуса.
Острие кинжала с мерзким скрежетом скользнуло по оружию Возвышенного; пират на мгновение потерял равновесие - и открытая ладонь Сэйталя ударила ему в горло. Молодому чародею было далеко до родителей, способных одним выпадом заставить противника корчиться от боли - но кое-что он усвоил.
Пират схватился за шею - дыхание перехватило. Сэйталь довершил начатое несколькими плавными, но отнюдь не медлительными и рассчитанными ударами: противник осел на палубу.
Мнемон глубоко вздохнул, осознавая, что сумел совладать с двумя врагами в настоящем бою. Причем не в магическом - эту область он все же понимал хорошо - но в чисто физическом. Странно. Даже неясно, приятно или нет.
Династ нагнулся, пощупав пульс на шее у пирата. Облегченно вздохнул - жив. Убивать, пусть даже и разбойника, Сэйталю не хотелось.
Он выпрямился - оглядываясь, как там дела у других.

Отбив клинок капитана в сторону, секира Форта уже устремилась к цели, но тут в глаза Династу ударило голубое сияние. Капитана окружила светящаяся аура, под лучами которой Форт вдруг ощутил в душе холодный укол страха. Пока разум осознавал, откуда взялось это совершенно неожиданное и неуместное чувство, тело отреагировало само – скомкав атаку, Форт отскочил в сторону, подальше от неожиданной угрозы. Меч капитана снова проскрежетал по доспехам Династа, но в ответ Форт снова взмахнул секирой, и пират, отброшенный могучим ударом, рухнул на палубу и уже не поднялся.

Стремительно, слишком стремительно для таких огромных созданий демоны набрали разгон по палубе и одним прыжком взлетели на кормовую надстройку. Но Аэлона была еще быстрее, и ее вспыхнувшая ярким светом стрела сразила одного демона в воздухе. С ревом боли и ярости обезьяна рухнула обратно на палубу, орошая ее темной, почти черной кровью. В ту же секунду второй демон оказался рядом с лучницей и слегка ошеломленным быстрой сменой событий Аделем. Перевитая могучими мышцами лапа устремилась к Аэлоне, целясь длинными черными когтями в горло девушке. Но и этому демону не удалось достать Дочь Драконов, легко и даже изящно ускользнувшую от его когтей. Эримантос на мгновение замер, переводя налитые кровью глаза то на Аделя, то на Аэлону…



Преодолев пространство между кораблями подобно пылающему метеору, Катак Форт обрушился на палубу пиратского корабля. Капитан пиратов едва успел бросить самое краткое из проклятий и вырвать из ножен свой тяжелый меч перед тем, как бочонок полетел в сторону, а нефритовая секира рассекла воздух, намереваясь оборвать жизненный путь капитана здесь и сейчас…

Как будто впитав в себя частицу огненной эссенции Сына Дракона, бочонок взорвался, обливая пиратов горящим маслом. Десяток пиратов сразу обратились в живые факелы. Дым горящего масла смешался с дымом разгорающегося паруса. Корабль пиратов постепенно охватывал огонь.

…Секира с лязгом столкнулась с мечом и отлетела в сторону - первый удар Форта капитан пиратов отразил. Форт, в ярости забыв о защите, обрушил секиру на врага еще раз. В этот раз ни сила, ни мастерство капитана не смогли его спасти, и лезвие секиры вошло между пластинами брони на груди пирата. Но несмотря на серьезное ранение, капитан сумел воспользоваться горячностью Династа, и его меч дважды перечеркнул тело Форта. Удары капитана могли бы разрубить смертного пополам, но меч лязгнул по толстым пластинам брони, покрывавшей Форта с ног до головы, оставляя лишь легкие порезы вместо смертельных ран.