Голосование пользователя

- Пошел на хуй, сука!, - проревел "Мясник", отталкивая вставшего на пути товарища по оружию. Сейчас важно было успеть к решетке раньше, чем она навсегда отделит защитников Стигматы от дополнительных минут жизни. Этому всячески препятствовали всякие ублюдки, начиная от сослуживцев, не в меру ретивых, заканчивая противниками, но Джон останавливаться не собирался. Не для того он получал по башке, не для того он продирался по этим дерьмовым лесам. И не для этого он учился так работать алебардой.
Бежал он, как обычно, крупные шаги, забрало открыто, чтобы видеть получше. А уж в доспехе гонять, так это он умел. Как вторая кожа у него. Бежать, толкать, колоть, бежать дальше. План простой.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

- Пф! Ещё один ряженый, - прокомментировала Бонни появление нового члена команды.
Если предыдущий ряженый уже заслужил доверие своей пьяной выходкой, то этот был тёмной лошадкой. Да ещё и профессор. Что он, спрашивается, на пиратском корабле забыл?
- Эй, так мне с ним работать что ли? - спохватилась девушка. - Может тогда тоже проверить его полезность?

Уррийен не жаловал большие города - много народа, много глаз.Такие, как он, не пользовались особым расположением среди людей. Да и многих нелюдей тоже, если быть до конца откровенным. Эти взгляды, полные презрения, вечно следящая стража. И хотя Скорпиону было по большему счету наплевать на все это, но его профессия требовал хоть мало-мальской скрытности. Все-таки убийства не всегда одобряются. Да и вообще - они одобряются только заказчиками. Столь необходимые убийцы находятся вне закона. Какая ирония людских законов.

Однако этот город встречал двух мрачных путников пустынными улицами, которые накрывала темным покрывалом ночь, столько темная в период растущей луны. И хотя месяц изо всех сил пытался как-то осветить город - этого было мало. Мало для людского глаза. Но не для дроу. Рожденные многие века назад в подземельях, они могли видеть и в полной темноте. Вот и сейчас ничто не могло укрыться от их взоров. Уличная шлюха. Хочет звонких монет. Глядя на неё, Уррийен непроизвольно удивился - зачем? Зачем этому убожеству деньги? У неё один путь и один конец. Куда она собиралась тратить эти монеты? Порой люди напоминали рыбок на суше. Они трепыхаются, усердно молотят своими плавниками, хотя спастись не получится. Они все умрут. Довольно скоро - их жизнь так коротка. А у некоторых она еще короче. Так зачем трепыхаться? Просто займите место, которое положено занимать скоту - на бойне. Или же будьте в служении у тех, кто выше вас. Скорпион проводил взглядов женщину. Она так рассчитывала заработать немного монет, но поспешила ретироваться - это был страх. Страх, которые внушали людям с детства. "Не гуляй по ночам, а то дроу украдут и унесут в пещеру." "Слушайся маму, а не то дроу тебя отдадут." И так далее - примеров множества. И дети слушаются - потому, что боятся. Но есть и оборотная сторона - дети же растут. И большинство из них становятся солдатами. И тогда... Уррийен с улыбкой вспомнил перекошенные от ужаса лица и трясущиеся ноги тех многих служивых, с которыми ему приходилось встречаться за свою жизнь. Детский страх не покидает людей до самой смерти. Именно поэтому один дроу стоит десятка солдат. Ведь эльфы не ведают страха, не бояться смерти, убивают без зазрения совести и сомнений. Порой Скорпиону кажется, что они и были созданы исключительно для убийств. Такие вот инструменты смерти.

Однако от размышлений Уррийена оторвал голос его спутника. Взглянув сначала на Келагхара, воин затем посмотрел в ту сторону, куда тот указывал. Действительно что-то намечалось. Не нужно было быть профессиональным убийцей, чтобы это понять. Маленький гном и три бандита - обычное дело. Постоянная тактика людей - завалить толпой. Трусливые, никчемные твари. Для чего были созданы они? Наверно для того, чтобы было на ком оттачивать навыки боя. Они были созданы, что быть рабами - всего и всегда. Улыбнувшись словам спутника, Уррийен ответил:

- Я бы с радостью зарезал парочку rivvin, - Сатт'Ар редко использовал родную речь, так как слишком долго жил на поверхности. - Но подожду, что будет.

Много говорили боги. Много спорили. Живо стало во дворце Шута – проблемы нешуточные поднимаются да споры за судьбы мира вершатся. Сам же хозяин дворца удостоверившись, что кушанья и вино подаются вовремя, а гостям не скучно, взгромоздился на одну из колонн и принялся рыбачить у котла с ухой. Признаться, форель из котла ни-в-какую ловиться не хотела, и никакая прикормка не помогала. Бог видел в этом дурное предзнаменование. Необходимо было принять меры или хотя бы отвлечься от дурных мыслей. Дурные мысли в божественном деле гиблая вещь – стоит только дать им волю как тут же начнется.

Спустился Смех вниз и обратился существом, на Влада похожим. Только волосы цвета черного, а кожа гладкая. В сюртуке да плаще – одеждах наверняка богам знакомых, что этого смертными были. Только расцветки дикой, а плащ и то семицветный.

-Не до смеха мне. – Опустился он на трон на колесиках, взявшийся словно из воздуха, подкатился к столу пиршественному, побарабанил пальцами по столу и продолжил. – Не до смеха. Такое творится! Такое творится!

Смех поднялся и принялся расхаживать по зале.

-Нельзя мир не тором ни монеткой сворачивать. Тем более, чтобы крутился. Рассыпется, как есть рассыпется! Шаром еще куда не шло. Шар он прочнее будет. Но это не главное! Главное другое. Солнце, вращается, климат, гравитация... Что это вообще такое?
- Так называемые «законы физики», господин. – Отозвался еще более похожее на Влада существо, разве только уши были у формой другой, как у Нэроэ.
- Вот именно! Кто это? Ты его видел, знаешь? Почему какие-то там законы диктуют, что и куда рассыпается и что обо что вращается?!
- Да я знаю их, но не видел. – Холодным тоном ответил «мудрый старец», за что получил гневный взгляд Смеха и тут же заткнулся.
- Знает, но не видел… Что это за типчик такой темный? Я против конкурентов! Пусть мир будет плоским, солнца и луны вращаются вокруг него, и все это добро держится на божьей воле и… арете. Да, пусть будет арете.
- А что с законами?
- Вот пускай идут, откуда пришли и там правят, тут есть мы и нас хватит. Такого мое мнение. Что там дальше по списку?
- Вьюга и Лоза.
- Аши должен умерить аппетиты! – Прокричав, с силой ударил по столу еще одно владоподобное существо, на сей раз с рыжим окрасом и облаченный в стальные пластины на одежды чем-то похожие. – В будущем войны не избежать!
- Но война – это же весело!
- Нет, это будет скучная война! Ни коварных стратегий, ни эпичных битв, ни даже самой паршивой интриги! Это все равно, что драться с наводнением бессмысленно и по-дурацки.
- Кроме того творение старика поглощает свет. Из-за этого комнаты дворца рушатся, и как следствие у него нет судьбы. – Заговорил неоткуда появившийся еще один старик-советник. От первого его отличал синий колпачок с карикатурными звездочками пятиконечниками. – Творениям Хикамса судьба не нужна. В их тела и разум давно покинул рассудок, а логика работает только по одним ему ведомым функциям. По крайнем мере мы так думает… или забыли так и не решив, не важно. Но ситуация с южной пустыней другая – ее неконтролируемый рост станет проблемой.
- Верно. – Подтвердил первый «советник». – Предвосхищаю отговорки на маленькую скорость поглощения площади, однако стоит заметить, что количество перерабатываемой площади в единицу времени будет увеличиваться в геометрической прогрессии. Если сейчас не умерить аппетиты пустыни, то через несколько тысяч лет судьбы этого мира подойдут к концу.
- Вердикт. Лоза – это скучно!
- Скучно! – Хором отозвались все «советники», разом подняв руки.
- Ваша светлость, а что Вьюга и Чаша Жизни?
- Риск страшной зимы заставит будущие расы готовиться и развиваться – пусть будет. Чаша не ассимилирует все вокруг, а распространяет жизнь. Экосистемы могут смешиваться и развиваться, взаимодействовать. Одобряю. Пусть достопочтенный Аши и скажет, что она создает жизнь и развивается – это не верно. Лоза остается Лозой. Любое взаимодействие приводит либо к ассимиляции, либо к уничтожению этой штуки в каком-либо конкретном месте.

Закончив свою пламенную речь, Смех вернулся обратно к своему стулу на колесиках и перекинув ноги через один из подлокотников принялся подбрасывать в воздух орешки и ловить их ртом. Остальные персоналии разговора исчезли, будто их и не было.

Зоркая почти забыла о маленькой драме, разворачивающейся у неё на глазах. Упоение чувством Дочери, обретшей Мать и Отца поглотило её почти целиком. Мать и Отца. Вероятно, у неё были родители, генетические производители, источники ДНК. Давшие ей имя, фамилию, образование. Должны быть. Знала ли она их в детстве или была воспитана в питомнике? Сколько не силилась она вспомнить что-то, связанное с семьей - лишь головная боль и пустота. Всё выветрилось, пропало, как и не было его. И не свалить на переселение тел - и раньше, до второго рождения то место, которое занимает семья, зияло бессмысленными трескучими словами. И, наверное, это хорошо. Нет боли от потерь, нет тоски.

Но природа не терпит пустоты и мягко заполняет вакуум по своему разумению. Другими глазами взглянула Ольга на Андрея. На Гаруна. На мир. И мир для неё стал чуть-чуть теплее. Обрёл суть и смысл. И всё в этом мире. И федералы. И имперцы. И кнехт, метеором сил ворвавшийся в ткань пространства. Она видит их своими глазами - такими, как ей рисуется мир. Она сама пишет этот мир для себя - и краски выбирает сама.

Вот кнехт, мерцающий серыми кристаллами с проблесками едкого ультрамарина. Вот федерал, бушующий сполохами маренго. Заложник в его руках истекает желтизной. Истекает, вливаясь в бескрайний мир, растворяется его душа. Нет смерти. Шагает за кнехтом другой федерал - бледно-лиловый, изо всех сил старающийся сверкнуть сияющей радугой.

А мир - он принимает всех, так или иначе. Шепчет на ухо без слов, и лишь ты знаешь, что услышишь. А если мазнуть ярким? Что будет? Добавить кнехту солнечного света? Острой изумрудной силы добавить федералу - тому, что отчаянной своей борьбой невольно вызывал симпатию. Белым-белым, чистым, как свет далекой звезды, оттенить мидмирцев? Бриллиантовую искру уронить на упавшего духом бывшего соотечественника, обреченно идущего умирать. Что изменится? И изменится ли?

Зоркая закрыла глаза и открыла их вновь.

Вы не можете просматривать этот пост!

Гарри следил за наемниками через боковое зеркало заднего вида, пока они укладывали сумки в багажник. Да, лица совпадали с теми фотографиями, что ему предоставил наниматель. Это они.
Возрастные какие-то. Ветераны, с усмешкой подумал молодой Гарри. Не староваты они для работы?
Дождавшись, пока мужчины устроятся на заднем сидении, он обернулся и произнес:
- Привет. Я - ваш коллега, назначен работать с вами в одной группе. Вас предупредили обо мне?
Он опасался говорить о делах открыто в присутствии водилы-негра.

На всеобщий вопрос зачем клеймо, Игнациус кратко ответствовал:
"Нужно. Показывать будет клеймо, что вы что на службе, а не простые обормоты.
Быдло боится, телки текут.
Я амулеты может для этого вам дал бы, но вы-ж их проебете несомненно.
И вообще, в гильдии воинов клеймо, например, на лоб сразу лепят.
И ходят, как долбоебы потом, с клеймом на лбу."

Процедура прошла быстро и совсем не страшно. Колдун, скороговоркой читая заклинания, прижимал раскаленное железо к плоти на пару секунд. Зачерпывал мазь из банки и шлепал ее на место ожога.
Неприятно, но терпимо в общем. Мазь вмиг снимала боль, только мятный холодок оставляя.
Клеймо выглядит уже старым, давно зажившим ожогом. Семиконечная звезда окруженная языками огня. Не самое высокохудожественное произведение.

Закончив работу, Игнациус поднялся, отбрасывая железку в озеро. С ледяным спокойствием полностью проигнорировал остальные вопросы.
Сообщил:
"Короче.
Некогда мне с вами цацкаться. Полетел я в башню свою, пить какао в джакузи.
Я тут, пока вы прохлаждались с бесами поболтал, ситуацию уточнил в своих владениях.
Две деревни вроде как совсем вымерли, а одна вроде еще нет.
Но посланника моего, там что-то отпугнуло.
В общем, Задание.
В Деревню дойти, сообщить, что хозяин вернулся. Забрать налоги или там что-то в этом роде, что полагается.
Всех кто против будет казнить мучительно. Вместе с семьями, пожалуй.
Но, совсем уж не увлекаться. Кто-то все-ж на полях должен остаться работать.
В общем, подойдите к делу художественно.
Того утырка, которых моего беса-посланника изгнал, завалить.
Оставляю вам в помощь сундук, Зубастика и Мелисску.
Начальником над вами будет из этих трех вещей эээ..."
Колдун поглядел задумчиво на Зубастика, замершего с выражением надежды на лице.
Продолжил:
"Начальником над вами будет таки Мелисса. На этот раз от шуток воздержимся.
Все. "

Скрипя костями и сипя, колдун медленно поковылял вперед. На бег перешел, руками размахивая.
Подпрыгнул, с натужным кхеканьем и замахал обрастающими перьями руками.
В воздух поднялся с трудом, обратившись в стремную чудищу крылатую, похожую на помесь стервятника и индюка, но с бородой.
И улетел в закат, паскудно кряхтя.
В тишине на землю медленно упали его кальсоны.

Мелисса вздохнула. Проводила нелепую фигуру улетающего колдуна взглядом.
Пояснила нейтральным тоном:
Мессир изредка бывает несколько эксцентричен. Кроме того, размышления о высоких материях подчас мешают ему уделять должное внимание управлению своими землями.
Потерла переносицу, словно у нее голова разболелась. Продолжила:
Сегодня отдыхаем. Завтра двигаем в путь.
Еще раз вздохнула:
"И помойтесь все пожалуйста, если не сложно. Не сочтите эту просьбу за невежливость."