Голосование за ходы

- Единственная близость которую могу предложить это близость моего сапога к твоим яйцам или приклада лазгана к наглой роже, выбор всегда за тобой, сахарный, - привычно огрызнулась Рин, толкая "жениха" в грудь, - Давай, отваливай, если не хочешь на лице комиссарских регалий, - многозначительно глянув на Феллиаду добавила она, - Кстати, нам всё-же полагается оружие или в еретиков глазами стрелять? Я, конечно, в своё время разбила немало сердец швали из улья, но ни одного смертельного случая не припомню, если, конечно, не считать огрина и ратлинга, которые за меня подрались. Наивные идиоты.

- О могучий и прекрасный господин, дозволено ли мне не то что разговаривать, а только созерцать Ваше великолепие? Но я не был бы столь дерзновенным, коли бы меня не привели обстоятельства, по-истине печальные, которые заставили бы самого Будду Амиду ронять слёзы сочувствия, ибо нашу скромную деревню, не иначе как происками самого Аматсу-Микабоши, избрали целью своих постоянных нападений злобные и безжалостные разбойники, что наводнили славные земли Ниппона. Она атакуют и грабят нас словно одержимые демонами и только великий герой, как Вы сможет их одолеть. Заклинаю вас именем Аме-но-Узуми, добрый господин, будьте милосердны как сама Аматерасу и бесстрашны, как Хатиман и помогите несчастным, беззащитным крестьянам обрести покой и умиротворение!
Мысленно Обасука уже приветствовал предков и извинялся, что слишком редко навещал их и приносил дары и за то что так и не смог продолжить род, пусть и сомнительно славный, во всяком случае, официально.
От собственной наглости захватывало дух, а сердце неожиданно решило переехать куда-то в область глотки, но речь Хиёсуби лилась ровно и жалостливо, сказывались годы тренировок. В конце концов, когда он отговаривал главаря разбойников отрезать ему язык и правую руку в обмен на его прекрасную сестру Микуру, которой у него никогда небыло, было куда страшнее.

- Заткнись, Хансуке, коли у самого нету смелости подойти. Смотри и учись, как надо обращаться к благородным господам, чтобы твою тупую голову не срубили, проверяя остроту меча, - сердито прикрикнул Обасука. После этого весь его вид внезапно претерпел кардинальную метаморфозу. Лицо приняло раболепное, почти щенячье выражение, всё тело своей позой едва ли не кричало о почтении, которое выказывает хозяин. Пройдя пару шагов, Хиёсуби бухнулся в дорожную пыль и подполз к воину, не рискуя поднять на него глаз и, пару раз для приличия стукнув головой оземь заговорил наиболее убедительно-жалостливым голосом на который был способен:
- О, светлоликий даймё, дозвольте жалкому червю, страннику милостью будды Амиды, отвлечь Вас от безгранично важного труда своей смиренной просьбой.
Напрягая всё тело, Обасука вслушивался в свои ощущения, готовясь в любой момент уклоняться от меча и бежать со всех ног.

Сессия 1
Группа необычных людей на самом ординарном торговом судне просто не может не привлекать неприятности. К сожалению, эта закономерность оказалась правдива и на этот раз. Группа приключенцев, по странной прихоти судьбы, оказавшихся на одном корабле, очутилась в незнакомом краю торгового государства Имплитур, из-за неожиданной поломки последнего. Не найдя лучшего занятия, они, решив работать вместе, отправились в близлежащий Серый Лес, пользовавшийся дурной славой, по заданию старейшины деревни. Миссия состояла в исследовании судьбы пропадавшего по ночам скота и, по-возможности, освобождения его из лап зверствующих зоофилов. Преследование похитителей привело героев в лесное укрытие банды дварфов друидов-реакционеров под названием A.L.F., поставивших своей целью обрекать на смерть в диком лесу, а вернее, освобождать домашних животных. Быстро, хотя и не без труда, разогнав культ, протагонисты освободили животных, а вместе с ними и случайно попавшего в плен фанатикам паладина свободы. Приняв в компанию так-же встреченного в лесу дружелюбного кэтфолка, они с гордостью вернулись в деревню, только чтобы застать её в весьма плачевном состоянии. Между домами метались гноллы в поисках чего-то, а над всем этим парил серебряный дракон, разбрасывая во все стороны огненные шары. Однако, вскоре, по непонятным причинам, древний змий внезапно рухнул в море, а гноллы последовали за ним, один за другим сгинув в пучине. Добравшись до деревни, приключенцы обнаружили, что она почти не пострадала, за исключением неизвестного трупа в красной робе и уничтоженного корабля, на котором они прибыли. От старейшины они узнали, что дракон прилетел вслед за кораблём, а гноллы прибыли с востока, со стороны столицы, Лирабара. Получив своё вознаграждение, партия отбыла в сторону столицы, стремясь разгадать странное стечение обстоятельств.
В Лирабаре они разделились и все искали информацию из своих источников, а музыкант оригинального жанра Барак начал приобретать некоторую известность. Все следы указывали на довольно известного в городе драконоведа с необычной болезнью и дракона, жившего в горах на севере. Не без трудностей добравшись до дома мага, они встретились с его ближайшим ассистентом, который проводил их остаток пути. Войдя в пещеру из полированного обсидиана, герои оказались лицом к лицу с раненым драконом и могущественным волшебником.

Долгие годы тренировок и ассистирования старшим членам ордена и вот, наконец первое самостоятельное задание и сразу большое. Старейшины немало нервничали когда переговаривались между собой о страшных и непонятных убийствах магов и разгроме миссии клириков Мистры в южных землях. Тебя послали на место последнего нападения, в крупный центр морской торговли, нейтральное государство Импилтур, снабдив необходимой информацией о нём (см. книгу Недоступный Восток стр. 191). Согласно обрывочным данным, поступившим от местных властей, на поле боя были слышны магические взрывы и крики, но когда местные жители туда прибыли в живых уже не осталось никого. Были обнаружены трупы гноллов, самих клириков и послушников, а так-же нескольких странных, уродливых существ, похожих на извращённую пародию на багбиров. Также был найдено одно особо изуродованное тело, буквально раскромсанное, предположительно, волшебника, судя по сломанному посоху. Агенты, отправленные на предыдущие места не доставили особых вестей, кроме того, что каждое было настоящей бойней с десятками мертвецов, каждый из которых, как ни странно, был убит одной колотой раной.
Через несколько дней утомительного путешествия сначала через Роулинсвуд а потом по морю, ты оказался в столице, Лирабаре и незамедлительно выдвинулся к цели.

- Ну, за ксеносом - так за ксеноксом. Кениг-сэр, не перенапрягайтесь, вам это вредно! - крикнула Рин, устремляясь вдогонку за "мозгом", только много позже поняв, что её лазган остался валяться рядом с Форманом. "Опять придётся себе собирать оружие из мусора, напоминает о детстве", - невпопад подумала она, но мыслями о втыке от комиссара не больно хотелось портить себе настроение

Полежав на псайкере ещё несколько секунд просто чтобы убедиться что гранаты кончились, Рин быстро встала и огляделась, помогая подняться Кенигу. Увидев что Форман лежит плашмя на спине, не подавая признаков жизни, она быстро подошла к нему и, увидев исполосованную осколками броню, присела рядом. Сняв с него шлем и приведя тело в сидячее положение Грей с укоризной спросила:
- Эй, дурная голова, ты как, живой? Встать сможешь? Эх, такой здоровый, а гранатой пользоваться не умеешь.

И без того неверное сознание от взрывной волны стало совсем уж эфемерным, но упустить добычу никак нельзя. Пошатываясь, Рин, тем не менее, быстро подошла к эльдарке, которую едва различала расфокусированным зрением.
- Ну, вот, милая, ты и попалась, не дёргайся и всё пройдёт гладко, ты даже не почувствуешь, - ласково прошептала она, склонившись над девочкой и доставай мачете. Осторожно перевернув её на спину и придерживая голову над землёй и, на всякий случай направив остриё ей на горло, Грей наконец смогла как следует разглядеть беглянку.
- Какая хорошенькая, калечить такую прелесть сперва не поиграв с ней - просто преступление, надеюсь, Император меня простит, - лицо Рин изобразило улыбку, которую вряд-ли кто-то мог назвать милой. Голова её озарилась новой идеей, которая перетекала, трансформировалась в причудливые образы но в корне оставалась одной, день явно начинал налаживаться, - Эй, сержант, она у меня, что прикажете делать? У меня есть пара мыслей, но они требуют... более приватного места.