Голосование за ходы

Предпоследние лучи заходящего солнца бросали темные блики на запыленную дорогу, одну из многих отростков Великого Восточного Пути.
Медленной тенью брела по ней хрупкая фигурка, неловко вышагивая к виднеющейся на горизонте небольшому зданию... единственному в пределах видимости человеческого (и не только) взгляда.
Неяркая вывеска, покосившие ступени и тишина, в то же время чисто вычищенный дворик, кое-где не успевшие зачахнуть под ногами путников цветы - "Небесное пламя" был истинным приютом для тех, кто не желал излишнего внимания к своей персоне.

Эйлато отворила тяжелую деревянную дверь.
Четыре пары черных глаз обратились в сторону застывшей в нерешительности девушки. "Вот тебе и спряталась" - опешила от неожиданности бескрылая.
- Добро пожаловать, проходите-проходите, пожалуйста, - тут же подскочила бойкая смуглянка, вопреки собственному желанию улыбающаяся во все 32 зуба новой гостье.
Другая девушка, спускающаяся со второго этажа, поглядывала тоже без видимой радости. Но дракону не было до них дела.
Молча кивнув, она прошла к такому же пустому, как и остальные его собратья, столику и, тихо отодвинув массивный стул, присела.
Все та же девчушка, не отставая от Эйлато ни на шаг, продолжала сыпать словами, явно расчитывая получить если не одобрение хозяина, то уж пару лишних монет, точно.
- У нас сегодня потрясающее жаркое из крольчатины, а суп луковый, просто пальчики оближешь, Еще хорош яблочный пирог и засахаренные сливы. А вино... вы любите вишневое вино?
Не снимая капюшона и все также не отвечая, гостья кивала на каждое предложение служанки, заставляя ту краснеть от удивления и удовольствия... богатые посетители были редкостью в их краях, а уж такие прожорливые...
Остановив жестом руки Зару уже где-то между кашей гречневой и осетриной, Эйлато, наконец, осталась одна.

Ровно за одну минуту до назначенного времени в конференц-зал вошла мисс Монаган. Шагнув вслед за остальными присутствующими на своих восьмисантиметровых каблуках, девушка выбрала нарочито не центральное, но и не крайнее место - привлекать излишнее внимание, равно как и трусливо прятаться за спинами других, она была не намерена.
Уверенная, расслабленная, Мона удобно устроилась в кресле, уместив локоток, затянутый в жемчужно-серый твидовый рукав пиджака, на кожаный подлокотник. Идеально подогнанный по фигуре костюм, выгодно подчеркивающий приятные женские формы, так же, как и шелковая блуза светло-розового оттенка, и зачесанные назад волосы цвета вороного крыла, оставляли соискательницу на место помощника адвоката в деловых рамках, не ущемляя желания почти каждой представительницы прекрасного пола оставаться привлекательной. Вот только витиеватой формы старинный кулон белого золота, выглядывающий из-за ворота блузы, и запах... еле уловимый, достигающий самого краешка чувствительности изысканный, теплый, туманный аромат гвоздики, бергамота и сандала, отделяли девушку от суеты собеседующихся.
Спокойный, внимательный взгляд ее был лишен вожделения цепляющегося за работу человека. Не сказать, чтобы Моне было все равно, примут ее или нет, но то было скорее любопытство, чем желание доказать свою состоятельность. Ей не нужны были ни деньги, ни одобрение, ни собственноручно добытая слава. Простой бесхитростный интерес пресыщенной жизнью аристократки.
Интерес же этот только подогрелся необычностью проведения собеседования. Нельзя было не заметить, насколько разношерстный подобрался контингент и как эффектно была обставлена процедура опроса. Ну-ну, конечно же, спешка. В таких компаниях, как Hermes Telecommunications, никогда не бывает подобных накладок и оплошностей.
Скорость проведения, жесткий прессинг со стороны нанимателя - ну что ж, если вам так угодно...
Выслушав остальных, своевременно ответив на вопрос Меркурио о возможности обращаться к ней по имени легким утвердительным кивком - полупоклоном и мягкой улыбкой, плохо сочетающейся с почти строгим пронзительным взглядом серых глаз, девушка, наконец, заговорила.
- Господин Меркурио, не проще ли не допускать подобной ситуации, чем выпутываться из нее, теряя время и средства компании? Но если уж механизм даст сбой, достаточно будет напомнить гражданину об отсутствии в его договоре такого понятия, как "случайность". Даже форс-мажор не подразумевает забывчивости клиента... - Мона чуть склонила голову и улыбнулась почти нежно, - не обязательно доводить ситуацию до критической точки.
- Я пришла к вам, рассчитывая на здравомыслие руководителей и соответствие HermTel рекомендациям не только ваших партнеров, но и конкурентов, - ответила она одним предложением на всю череду предыдущих вопросов.
Уклончиво, неполно, зато правдиво.

Попрощавшись с Ириной кивком головы и вежливым, - Спасибо, - Вика, подхватив аккуратно приставленный к креслу рюкзак, едва ли не в два раза шире чем она сама, подошла к Николаю Иофановичу. Сталкер, ставший провожатым для нее, милой девушки и иностранца, вызвал смутную боль, перемешанную с теплом, - было что-то в его простоватых повадках и манере говорить, напоминающее отца.
Лариса показалась приятным человеком, и Наумова была даже рада, что на ее месте не оказалась та красотка. Еще и потому, что возможные трения между ней и ван Буреном были бы совсем не кстати.
Сам иностранец для Виктории был пока что темной лошадкой, с одной стороны он не выглядел грубым или злым, с другой, довольно резко обошелся с той же голубоглазкой - то ли по простоте, то ли по нечуткости. В любом случае, пока что ломать над этим голову не входило в ее планы.
Погода была чудесной. Именно такими сентябрьскими днями было так здорово вместе с классом совершать прогулки за город, возвращаясь обратно уставшими, грязными, но довольными до нельзя.
Девушка прекрасно помнила запах листвы, пушистым венком золотивший ее волосы, и костра, а еще звуки трепетания крыльев испуганных птиц. И журчание лесного ручейка. И первый поцелуй.
Мотнув головой, Вика вынырнула из воспоминаний, прислушиваясь к словам Николая.
Инструктаж, проведенный для их маленькой группы, произвел куда большее впечатление, чем выверенная речь менеджера. И не важно, что девушка, выглядела увлеченной застегиванием куртки и подтяжкой лямок рюкзака, каждое предостережение, доводимое сталкером до них, тяжелым камнем падало в взволнованную душу. Да, она будет следовать каждому указанию, но как же сложно было воспринять места, бывшие когда-то домом, опасной Зоной.
Поежившись, будто от резко налетевшего ветра, Вика грустно улыбнулась, отрицательно покачав головой, - Мне все понятно, спасибо, - и посмотрела на остальных, ожидая их ответа.

Пока остальные боги творили, Эльквиаратор, погруженная в бытие своих созданий, могла лишь отстраненно наблюдать за происходящим.
Сила ее и внимание полностью окружили эвит, столь драгоценно одаренных Грайдом и Аэросом.
Разумные и утонченные в своей любви к красоте мира, девушки-лисы все еще оставались наполовину дикими, неопытными, несмышлеными. Разум их, тело и дух, чистые, словно только что выпавший снег, легко поддался распространяющемуся на мир проклятию Темного Бога. И, вобрав в себя частичку его энергии, произвели на свет вместо себе подобных, Тивэ.
Рожденные по прихоти злого рока, носящие в себе тьму, мальчики младенцы не были убиты собственными матерями, в нежности своей к перворожденным, позабывшим о заветах богини.
Безумие материнской любви...
Сокрылись они в темных подземных пещерах, благодаря тех, кто отвел глаза Всевеликой от их греха, и взрастили своих детей. Близкие к аду давшего им жизнь бога, тивэ выросли грубыми, сильными, свирепыми. Не пожелали они слушать мольбы матерей и прятаться от кары Эльквиаратор, и вышли к свету дня.
Мощью превосходя эвит, решили тивэ захватить власть над ними, подчинив себе и их красоту, и их город. Будто зверье напали они на поселение вечно молодых прародительниц...Но не тут то было.
Свет богини, уже многие года сохраняющий любимых дочерей от хворей и старости, был сильней подпорченных червоточинкой Ипоферонтаса тел. Сокрушили девы восставших против них...но сжалились, прислушавшись к мольбам матерей их, и оставили им жизнь, изгнав с земель своих. Ибо безумие первой крови едва не коснулось и их самих. Страсть к убийствам и власти над другими...

Вслед за изгнанниками пошли и некоторые из сестер-лис - породившие тивэ и соблазнившиеся ими. Пошли так же те, кого успели обесчестить неудачливые захватчики.
Построили они новое поселение у Скалы, что возвышалась на юго-востоке острова, и назвали его Аэро.
Сначала неловкие, покаявшиеся, стали тивэ и жены их укреплять быт свой и дома. Но тьма в сердцах их и обида все росли, не позволяя концентрироваться на мире и добродетели. Прожило два поколения мужчин, смертных, в отличие от подруг их и матерей, прежде чем, переполненные ненавистью, решились они пойти войной на благодатные земли Сулмуна, города прародительниц. Разросшееся, свирепое племя на этот раз знало, когда и как следует нападать.

Испугавшись тьмы, надвигающейся с востока и собственной жажды крови, проникшей в души их, эвиты, оставшиеся у озер, стали молить Эльквиаратор о прощении, призывая очистить их от скверны.

Услышала их богиня...и ужаснулась.
- Глупые женщины! Как посмели вы скрывать от меня позор свой и несчастья?! Почему не взмолились о помощи сразу, как только первый крик младенца ознаменовал пришествие новой расы? Вы сами виноваты в своих бедах! - небо над островом зазвенело громом, возвещая гнев Эльквиаратор, - Разве не была я милосердна к вам? Разве уничтожила бы я творение, полное жизни? Вы, малодушные, безрассудные, подвергли опасности великий дар, ниспосланный вам богами...
Полная священной яростью, Мать Всевеликая обрушилась ураганом на поселение изгнанников, - Отрекаюсь от вас, презренные, живите отныне, как звери, коими и являетесь! - и, не сказав больше ни слова, завертела всех их до единого в вихрь, да разбросала по всему миру, лишив света своего и благословения. Отныне, дикими зверьми живут они по пещерам и лесам, потеряв память об радужном острове, где родились, и о бессмертии.

Не тронула Эльквиаратор возлюбленных дочерей своих, но и, полная горечи, не захотела в этот миг видеть их. Так светлым вихрем и носилась она высоко над миром, пока гнев ее не иссяк.
К тому моменту животные, посланные Грайдом и Аэросом на Тсарь"Криони, расселились по всему острову. Залюбовавшись прекрасными бабочками-Огневками и единорогами, смягчилась богиня и, пожелав отблагодарить обоих, направилась на поиски Грайда.


- Грайд... - прозвучал голос за спиной бога, - здравствуй, повелитель лесов.
- День добрый, - отозвался он, поднимаясь на ноги, но всё так же не оборачиваясь. - Какими судьбами?
- Я пришла поблагодарить тебя за существ, любезно расселенных тобой по Тсарь"Криони, - богиня улыбнулась и слегка склонила голову, - Они, воистину, совершенны.

Каэльяанн порядком надоели глупые препирательства раздухарившихся богов. Эгоистичные, дерзкие, упертые, они сейчас совершенно не заботились о мире, котрый создали, раздувая бессмысленный конфликт. Надоело.
- Спектр, твои слова проистекают из твоей природы, но прошу тебя, умерь свой пыл, не время сейчас вносить излишнюю суету в еще несформировавшуюся вселенную. Аэрос, милый, давай лучше обсудим с тобой планы...твой остров поистине прекрасен...
Комеркио, благодарю тебя за благоразумие, коим обладаешь и ты, Арес, ведь так?
Все слова богиня произносила мягко, едва ли не нежно, но глаза ее буквально метали молнии в расшалившихся "детей", коими она считала всех собравшихся здесь мужчин.

Эльквиаратор узрела, как нарушил покой ее острова Арес, воздвигнув огромный перешеек через бескрайнее море. Оставила она все дела, все мысли, все разговоры и обратила стопы свои к сочлинению двух берегов.
Длинная дорога, гладкая и пустынная... Улыбнулась богиня величественной простоте мужчин, но оставлять столь простой доступ к своей обители не пожелала.
Воздела она руки к небесам, закружилась и вихрем пронеслась над Переходом Ареса. То тут, то там рельеф гнулся под ее напором. На самом краю острова выросла огромная эбонитовая скала, гладкая и неприступная, практиески перпендикулярно уходящая от оставшейся такой же ровной поверхности моста.
Исполинские своды темной пещеры, будто омытые тысячелетними волнами Фрилии, пробились сквозь эту толщу к самому сентру острова, до Тсарь"Криони. Скользкая площадка, углубляясь на несколько метров в океан, переходила в сеть естественных расщелин, паутиной изрезавших новорожденную мостовую до самых бирюзовых вод. Лишь очень проворный смертный мог бы пройти по этому лабиринту, не соскользнув вниз.
Сузив проход дальше, Эльквиаратор из боковых стенок воздвигла свод над дорогой, но бурный нрав бурлящих под твердью вод постоянно тревожил их и расшатывал, заставляя мелкой галькой осыпаться на будущих героев.
Темный коридор переходил в просторный зал, в центре которого плескалось огромное лавовое озеро, фонтаном бьющее из самых недр Земли. Горячие пары докрасна раскаляли камень, охлаждаемый лишь прихотливыми дуновениями ветра, проникающие из десятков мелких отверстий в потолке.
Из Горящего зала уже почти к материку вели 2 дорожки: 1 - узкий тоннель, просочиться в который мог только 1 не очень крупный человек (короткий путь), а вторая - широкая, абсолютно ровная, открытая всем ветрам Лучезарного Аэроса, дорога, способная выдержать бой тысяч противников.
Узкий лаз как раз выводил бы в "спину" армий, в сопрятанную от посторонних глаз чащобу.

Вот теперь успокоилась богиня, выплеснув весь гнев свой на твердь земли.