Голосование за ходы

Вилмар смотрел на перепалку Шарда и Рип и понимал, что Шард ему не нравится. Да, он понимает что да как, но какой-то он черезчур оборзевший. Приключенцы попали в равные условия, а вот Шард вел себя как будто знает больше нашего.

Предложение Рип поохотится вызвало бурю противоречивых мыслей: "А вдруг здесь это запрещено? А почему бы и не поохотиться, это же весело? Ну завалим мы сейчас эту тушу, где ее потом хранить? А если Рип просто хочет меня пристрелить втихомолку, вот, огнестрельное у нее есть скорее всего... А что за зверье здесь вообще водится, может только змеи и черви?!"

Но тем не менее сама идея чем-то заняться, а не тупо столбиться возле этого дерева, поднимала общий фон настроения оборотня. Потому что как охотиться Вилмар знает, а что делать сейчас в этом мире - нет.

- Ладно, охота так охота, - достаточно грубо буркнул Вилмар в сторону Рип. - Только один я мясо таскать не буду, я в грузчики сюда не нанимался.

Из травы появился Хорь и мигом взобрался на плечо оборотню. Морда хорька была в красных подтеках. Вилмар было подумал, что это кровь, но запах однозначно указывал на ягоды, которые тут наплодили своими непонятными действиями его спутники.

Вилмар потрепал хорька по холке и двинулся в сторону леса, высматривая ориентиры для начала охоты, попутно кастуя маячок на ствол дерева, с которого приключенцы давеча ссыпались (чтобы потом легче было вернуться).

Вилмар наблюдал. Суетливость и раздражение ушли на второй план, и он присел на стул, продолжая обсуждать сам с собой свои наблюдения.

Гоблин. Проныра, скорее всего. Да как все они. Нужно будет присматривать, как бы не стянул чего. О! Ну точно! Печенье уже прибарахлил... - рука непроизвольно накрыла кармашек на жилете. - Так, Дварф?... Хотя нет, не похожа. Человечья внешность. Но огромная!!! Как медведь, четное слово...

Хорь завозился за пазухой. Сытый, он не мог определиться, чего ему больше хочется - спать или приключений. Решив, наконец, что его зад слишком давно сидит в тепле и спокойствии, он выбрался на плечо и стал с умным видом рассматривать окружающих также, как Вилмар.

Так, еще одна ж.... Э-э-э... Эльф?!.. Надо будет к ней принюхаться, если получится обернуться в ходе этого опыта... Жеваный крот, надо было заблаговременно собрать шматье!... - Вилмара опять накрывало раздражение. Он даже не совсем понимал, что именно на него так сегодня действовало. Обычно он не был таким дерганым.

В дверях появился еще один участник "мероприятия".
О! Франт! Ну куда ж без них! Сейчас начнет приставать к бабью. К крупненькой пойдет... Ан нет, решил на эльфа замахнуться, нуну. А Медведица, - про себя Вилмар неосознанно уже закрепил эту метку за ней, - уже с гоблином лясы точат. Хотя, может, они уже знакомы были, вон и булку одну на двоих жуют...

Хорь резко сорвался с плеча и пулей стартанул в сторону парочки у окна, и в траектории его явно улавливалось направление на даму. Но, не добегая, он остановился как вкопанный также резко, как и рванул, застыл столбом и жадно принюхался. Замер... И также резко юркнул обратно на плечо хозяина.

Барышня явно ему понравилась. Если бы не понравилась, он бы шипел. Или спрятался...

Бьянка играла роль швейцара, крутя бедрами и соблазняя всех и каждого повально и без выбора. Потом, вдруг, на секунду «зависла» и, повернувшись в Солу, проворковала, поправляя грудь и юбку (скорее даже трусики, но сохраняя хоть видимость приличия):

- Милый, поступил запрос на подтверждение брони на 50 гостей. Что мне ответить этим голодным похотливым засранцам?

- Ааа! Таки молодоой человеек! Скажите пожалуйста! Не мог я сказать ничего подобного! Какие суденышки?! На моем дворе только самые лучшие корабли за которые можно говорить на этой великолепной планетке и при этом не резать себе нервы, которые и так есть где испортить, за большую сумму на документы! – в голосе старьевщика слышались одновременно и обида, и коммерческий интерес к деньгам возможных покупателей, и настороженность. – Вот только скажите своему другу, что ему срочно нужно к доктору – у него очень нездоровый вид лица, наверное он скушал несвежие пельмени в кафе у этой старой Глаши, что за углом космопорта травит крыс на остатки своих чебуреков! А за какие такие любопытности он несет весь этот задорный бред? Мы законопослушные люди, мы ничего лишнего не воруем, только то что принадлежит нам по законному праву от государства и немножечко за коммерцию! Не надо нам тут никаких новых гадостей, за разве что каталожек с описанием… Да и только для того чтобы знать, какая гадость на самом деле гадость, а за какую можно попросить у тети Глаши чаю. Ален, дорогой, а ведь ваш нездоровый друг хочет впарить мне фальшивые деньги! Так еще и за честно нажитое добро, которое я своими больными руками мол каждый вечер за целую вечность! Ви таки спросите за какую таксу я готов проверить что деньги рисовал не старый художник-плакатист Авсей Фозендович?! Так ни один здоровый человек на всех освоенных мирах не скажет что у него хватит денег!

Всю эту словесную тираду Форте выдал почти на одном дыхании, не давая даже намека на возможность кому-то вклиниться в этот монолог со своими комментариями. Тем не менее, контрольная лампа на воротах загорелась зеленым, и подпружиненная дверь слегка приоткрылась, давая понять, что команда может войти на территорию склада.
За дверью оказался коридор длиною около 5 метров, в конце которого была еще одна дверь, внушающая своим видом уверенность в завтрашнем дне всех, кто будет по ту ее сторону, даже если в этом коридоре окажется звено тяжело вооруженных людей. Подкрепляли эту уверенность хорошо замаскированные, но все-таки однозначно выделяющиеся бойницы по обеим стенкам коридора, и несколько в потолке.
Дойдя до противоположной двери, Сол толкнул дверную ручку. С легким щелчком дверь начала открываться, и команда вышла во двор старьевщика. Тут их встречали двое амбалов, похожих на тех, из бара, но гораздо дороже одетых, и с оттопыренными полами пиджаков, под которыми однозначно были кобуры.

- Ален, таки вы меня конечно можете не уважать, но таки я готов буду вам ответить тем же, хотя и с большой скорбью для моего кошелька и вашего здоровья. Но я таки не смогу вас лично познакомить с возможностью выгодно вложить несколько кредитов в светлое будущее. А таки мой помощник Изя с радостью выполнит эту нелегкую но таки приятную для всех задачу, всего за один кредит, который вы таки можете ему подарить просто так или на который потом Изя будет торговаться за ржавый гвоздь. Эти молодые люди проводят вас до трапа, где Изя уже продырявил карман ногтем от нетерпения.

Изя оказался щуплым невысоким малым, совершенно неразговорчивым в отличие от Форте. Одет Изя был в летный комбинезон порядком устаревшего армейского образца, но никаких нашивок или отличительных знаков на нем не было. Оружия тоже заметно не было, но «не видно», не значит «нету».
Изя скупо поздоровался с командой, и с помощью управляемых с пульта небольших дронов начал снимать брезент с кораблей.
Первые две посудины – а это были именно посудины, ржавые и значительно мятые – команда просто прошла мимо. Третьим в этом ряду стоял роскошный планетарный бот, явно представительского класса, но с огромным количеством пробоин по левому борту.
Затем было еще пара шаттлов различной степени помятости и целостности, один новенький, еще в упаковке, спейсбайк пятилетней давности выпуска, а так же выгоревший почти до каркаса истребитель (вроде бы…).
Наконец, появилась техника, которая теоретически могла заинтересовать команду.

Первым команда стала осматривать средних размеров транспортник, грузоподъемностью до 60 тонн, с системой самопогрузки/разгрузки. У него было два грузовых трюма, каждый из которых имел индивидуальную систему создания условий хранения. Теоретически на нем можно было траспортировать деликатесы и прочую снедь. Сол поднялся на борт, сопровождаемый одним из охранников, запустил пилотский пульт и выбрал встроенную программу быстрой самодиагностики систем. Через минуту на экране пульта высветился отчет, пестрящий кучей ошибок разной степени серьезности и повторяемости. Тем не менее, компьютер выдал общий итог самодиагностики: «критических отклонений нет, состояние реактора 57%, состояние системы жизнеобеспечения выше среднего, прыжковый двигатель готов к работе; до следующего ТО не более 80 суток или 40 прыжков».
Из систем вооружения и защиты на корабле имелись (по крайней мере отображались в отчете) только штатные лазерные противометеоритные пушки и стандартный генератор защитного поля, правда с заводскими усилителями и почти новый. Сол в целом остался доволен отчетом, и огляделся по сторонам: не сказать, что было грязно, но уборщиков в команде прошлого владельца точно не было – в углу пультовой валялась почти разложившаяся крыса, вокруг которой кишел опарыш. Хотя трупного запаха или мух видно не было. В открытый шлюз заглянула и остальная команда, бросив беглый взгляд на убранство рубки. Чарльз даже прошел в сторону машинного отделения, попутно заглянув в одну из 10 жилых комнат, но его окликнул охранник:

- Эй! Сначала покупай, или плати за экскурсию, а потом только шляйся по кораблю!

Чарльз не решился спорить, чтобы не поломать будущий торг, поэтому без лишних слов покинул корабль через шлюз.

- Сколько? – спросил пилот у Изи, выходя из корабля.
- 16300, - пробурчал Изя. На его лице читалось явное недовольство происходящим и какая-то детская обида.
– Вообще-то мне кто-то кредит обещал, - пробубнел Изя, ни к кому особо не обращаясь, но так, чтобы его услышал Сол.


Второй корабль выглядел снаружи так, как будто его умышленно обжигали огнеметом: краска местами обуглилась и слезла, оголив уже изрядно поржавевший корпус. Зато нагло выступали 6 оружейных турелей – по 2 на бортах, 1 снизу и 1 сверху. Турели были явно не стандартными для этой модели, но расположены и установлены достаточно органично, что не портило вид корабля.
Правда и транспортным этот корабль можно было назвать весьма с натяжкой: грузовой трюм был всего на 4 квадратных метра – туда как раз поместился бы спейсбайк Сола и пару коробок с мелочами. А еще всего 4 жилых каюты. Да и системы корабля нуждались в достаточно обширном ремонте: по крайней мере сегодня этот корабль на орбиту точно не поднимется. Из 6 установленных нейтронных бластеров три не работало совсем, один – выдавал ошибку связи с боевым пультом. Зато на корабле был сканер оружия и боевых систем, способный (из описания к прибору) сканировать пространство в радиусе 1000 км. С одной стороны не так и много, с другой – бластеры эффективно достреливали тоже примерно на это расстояние. По состоянию кают было понятно, что корабль покидали в спешке, не особо заботясь о порядке после себя. Цена была уже приятнее – всего 11 тысяч.


Третий транспортник имел возможность как принять в трюм до 40 тонн груза, так и транспортировать пару небольших (до 5 тонн) сигарообразых контейнеров, которые крепились к боковым салазкам. Самодиагностика системы показала наличие на борту орбитального дрона-погрузчика (штатная комплектация), а также планетарный гусеничный транспортер. Общие системы были исправны примерно процентов на 70, хотя ошибок на дисплее было едва ли не вчетверо больше, чем в первом корабле. Смутило Сола только одно сообщение: «прыжковый двигатель не обнаружен». Хотя спецификации корабля говорили, что прыжковый двигатель из этой модели корабля демонтировать без полной разборки корпуса не возможно, да и на панели пилота горела индикация готовности к прыжку. Из систем вооружения корабль «официально» был оборудован все теми-же противометеоритными пушками, однако рядом с боевым пультом был еще один, довольно кустарно установленный, который, судя по информационным клавишам управления, позволял вести огонь из фазора. Где он был установлен, пилот не понял, но пульт был подключен и показывал готовность, хотя и полную разрядку конденсаторов. Защитное поле было крайне слабым, скорее от осколков метеоритов и другого мусора, однако были еще и энергетические отражатели (против энергетических видов оружия не очень большой мощности), правда - не исправные.
В общем и целом корабль был достаточно чистым, хотя мусор под ногами попадался. Команда, так же как и первый, осмотрела убранство корабля из шлюза. На вопрос Сола о цене Изя скорчил кислую мину, и пробубнил что-то вроде:

- Вообще-то он стоит 14 с половиной тысяч, но за него уже вчера приходили с 14-ю штуками и еще двумя сотнями, и обещали вернуться завтра после обеда, если таки все будет хорошо и за нас не нужно будет оправдываться по вопросу «Где корабль?» и «Какого хрена?..»

Карл присмотрелся к мальчишкам, которые почти навязчиво проскакивали мимо него, не без горячего интереса рассматривая его амуницию. Когда один из мальчишек, что постарше, вновь просачивался мимо, Карл окликнул его спокойным тоном по-английски:
- Эй, парень, ты знаешь английский?
- Немного, мистер, - ответил тот, опасливо оглядываясь на взрослых - не влетит ли ему за то, что разговаривает с гринго - и слегка отшатнулся. Однако не ушел совсем. Карл решил продолжить общение с парнишкой:
- Нравится моя винтовка? Хочешь подержать в руках, почувствовать ее вес? - спросил он.
Мальчик с еще большей опаской посмотрел на окружающих, но никто толком не обращал на него и на солдата внимание. Азарт и любопытство, подстрекаемое товарищами-пацанами, взяло верх, и парень сделал пару остарожных шагов в сторону Карла.

Карл, опустив ствол винтовки в землю, чтобы не пугать мальчишек, медленно и аккуратно отсоединил магазин от винтовки и спрятал его в карман разгрузки, затем щелкнул затвором, чтобы убедиться и убедить окружающих, что патрона в стволе тоже нету, и щелкнул спусковым механизмом. Винтовка тихо клацнула деталями, и теперь это было уже хоть и оружие, но огнестрельным в данную секунду оно являлось весьма условно. Карл вытянул ремень на максимальную длину, набросил петлю ремня на левую руку и сжал лямку в кулаке: теперь вырвать автомат из рук снайпера полностью можно было только в серьезной перепалке, а от ребятни Карл такого не ждал, хотя правую руку все-таки переместил поближе к кобуре пистолета.
После всех этих манипуляций карл вытянул левую руку в сторону мальчишки и протянул ему разоруженную винтовку. Тот осторожно взял ее в руки, которые на долю секунды провисли под неожиданной и непривычной массой, но потом крепко уцепились за оружие. Парень перехватил винтовку поудобнее и даже попытался изобразить, что прицеливается, приподняв винтовку выше на столько, на сколько позволяла натянутая оружейная лямка. Пацана тут же обступили его друзья, но Карл отстранял их слегка в сторону - так, чтобы не потерять из прямого вида винтовку и мальчишку, державшего ее. Через пару минут Карл легонько дернул ремень на себя:
- Ну все, давай назад, солдат.
Парень неохотно вернул оружие, которое тутже было вновь переброшено Карлом через плечо.
- Понравилась? - спросил он у ребятни и слегка улыбнулка на их кивки и тихий гомон. А потом пристально присмотрелся к ним и спросил:
- Сегодня или вчера, или может быть позавчера тут небыло таких как мы, но других? Тоже с автоматами и в военной одежде?

Открыв папку, Юлия первым делом нашла конверт. В конверте были документы на всех членов группы. Имена в документах были реальные, как и в личных делах членов команды. А вот все остальные данные намекали на то, что ребята уже некоторое время жили в Европе, много путешествовали (судя по визам и отметкам в пасспортах) – Юлия сделала вывод, что эти отметки сделаны для подтверждения легенды высоко-опытных специалистов в своей сфере. Также в конверте нашлись деньги: три тысячи евро купюрами разного достоинства и около полутора тысяч евро в местной валюте.

Дальше шли документы.

№1


№2


№3


№4.

- Подъем, коллеги! Хватит, не в детском саду уже как-никак.

Властный, но в то же время мягкий и располагающий к себе голос явно не очень молодого мужчины ворвался в ваше сознание как в пустую комнату. В голове закрутился водоворот мыслей: - «Где я? Что это за голос? Чего от меня хотят? Что происходит?» И еще сотни и тысячи вопросов дезориентированного сознания. С каждой секундой всплывали подробности, и часть вопросов отпадала, порождая за собой сотни следующих. «Имя – помню! Родные – знаю. Прошлое – привычные и дорогие воспоминания.» Организм начинает расслабляться, понимая, что осознает себя, и вспоминая, что паника – это худшая реакция в чрезвычайной ситуации.
Но следом опять приходится напрячься: ИНСТИТУТ!
Про Институт помнит каждый из вас. Вернее не про Институт, а о том, что он существует и чем занимается. И все! Никаких подробностей, никаких тонкостей, ни имен, ни людей, ни событий. Причем, складывается впечатление, что ничего больше помнить и не нужно – потому что ничего больше с вами и не происходило. Хотя есть полная уверенность, что обучение было, работа была. Что-то было… Но если верить памяти – ничего не было…

- Коллеги! – более настойчиво звучит через несколько секунд. – Не стоит вдаваться в воспоминания, я сейчас объясню вам, что происходит, где вы, что вы, и, главное, зачем вы. Ну? Открываем глазки!
Тяжелые веки поднимаются вверх – у кого-то медленно, у кого-то резко. В глаза бьет электрический свет и мерцание плазменной панели. Большая, на первый взгляд в меру уютная комната. Мягкий комфортный угловой диван, на котором вы все и сидите. Небольшой журнальный столик с папками на нем. На плазменной панели – изображение немолодого мужчины, а из динамиков раздается тот самый голос, вернувший Вас в сознание.



Быстро оглянувшись, вы увидели друг друга – четверо ничем не похожих друг на друга людей, три парня и девушка. Одеты в однотипную спортивную форму темно синего цвета, подобранную хоть и безвкусно, но вполне по размеру. Хотя и сидит вроде бы удобно – дискомфорта никакого нету. На ногах легкие теннисные туфли, тоже по ноге. Поскольку обстановка не показалась опасной, каждый из вас все же решил выслушать непонятного человека на экране, а уже реагировать.

- Итак! – продолжил человек в телевизоре, - Меня зовут Антон Павлович. Можно Антон Палыч. А может быть и до Палыча когда-то доработаемся. Но это будет потом. А сейчас внесу немного ясности. Вы четверо – работники Института. А я ваш связной-куратор. Что такое этот Институт – вы помните. По крайней мере должны помнить. А вот свою деятельность в нем вспомнить даже не пытайтесь. Потому что вас лишили этих воспоминаний умышленно и санкционировано, а значит – весьма качественно. Так, как будто этих событий и не было никогда. И сразу я предвижу ваш вопрос – почему? И сразу я на него отвечу: потому что вы преступники. Или предатели. Или может быть вы не виновны, но доказать этого не получилось. В любом случае, руководство института посчитало вас опасными. А с опасностями в Институте, как вы знаете, поступают совершенно определенным образом – их устраняют! И сразу же я попрошу не беситься и не паниковать, а все-таки дослушать. А потом принимать решения.
Антон Павлович налил себе из графина за кадром воды в стакан и сделал пару жадных глотков.
- Продолжим. Несколько слов из жизни Института, про которые вам стоит узнать прежде всего. Думаю, что вы не настолько наивны, чтобы полагать, что деятельность Института не ограничивается только Россией. Ведь нельзя локализовать тонкий мир на территории одного государства. Поэтому приходится иногда действовать и за пределами Родины. А вот поддержку и легенду агента спецслужбы за рубежом Институт может обеспечить не всегда. Поэтому иногда создаются отряды, или по-другому ячейки, для проведения специализированных задач. Не всегда законных, к слову. И часть этих команд формируется из смертников. Таких, как вы. В папках на столе перед вами вы найдете свидетельства о вашей смерти, выданные институтом. Причины смерти там более чем обыденны: несчастные случаи, аварии, халатности. Потому что, повторюсь, для института вы – почти враги.
- Но тем не менее, вам дается второй шанс. Причем, по итогам ваших действий в сложившейся ситуации – у вас появится возможность искупить свою вину и вернуться в действительность, возможно даже с восстановлением в звании и прочих плюшках. Естественно, что воспоминаний вам не вернут. Возможно, частично информацию и предоставят к ознакомлению, но в любом случае это нужно сначала заслужить. А как заслужить – это уже я вам расскажу чуть попозже.

Антон Павлович на экране выпил еще немного воды и переложил какие-то бумаги у себя на столе.
- Теперь давайте познакомимся. Итак, с права на лево, - он посмотрел в верхнюю бумажку, - ЮЛИЯ ШНУРКОВА, экстрасенс, телепат, ясновидец. Институцкий стаж около 2 лет. По профессии, если можно так выразиться, психолог. Проявила себя отличным профессионалом, имеет руководительский опыт. Будет командиром вашей группы. Парней я сразу хочу предупредить, что отпор она даст любому из присутствующих. Дальше - НИКИТА ШУМАКИН, в нашей группе заместитель командира. Рунист. Стаж около 2 лет. Специализировался на расследованиях экзофизическими методами и всем, что с этим связано. АЛЕКСАНДР РОСТОВ – экстрасенс, телепат, хронокинетик. Стаж около 4 лет. Кстати, не пытайтесь услышать его голос – он нем от рождения. Однако знает язык жестов и, повторюсь, телепат. Так что общаться сможете, если захотите. Профессию его можно охарактеризовать словом «вор». Или словом «шпион», кому как больше нравится. Занимался тем, что проникал куда нельзя и иногда брал то, что нельзя. Или подкладывал то, чего быть не должно было. Ну и так далее... И, наконец, ЛЕОНАРДО О`ФЛИНН, или просто Лео – эзотерик, электрокинетик. Стаж работы в Институте - около 8 лет. Оперативный работник. Занимался всем, что было необходимо в меру своих способностей.

Антон Павлович отложил бумаги в сторону и посмотрел в камеру.
- Ну вот и познакомились немножко. Поподробнее потом узнаетесь. Теперь немного о времени и месте. Сегодня 11 сентября, 2014 год. Прага. Сейчас 21.07 по местному времени. Эта квартира – ведомственное жилье, если можно так выразиться в данном случае. Институту она не принадлежит, поэтому попрошу не громить очень сильно. Вот так примерно она выглядит.
На экране появился план помещений.



- Комнаты распределены следующим образом: верхняя спальня для командира, потом сверху вниз Шумакин, Ростов, О’флинн. Если буде что-то не так, с разрешения командира можете поменяться. Кухня общая, с ванной сами разберетесь. Продовольствие некоторое тоже имеется, так что с голоду не помрете. В шкафчике под раковиной есть Катапульта. Но первое время вам ей пользоваться не придется, потому что связь будете держать через меня. В комнатах найдете некоторые вещи, в том числе одежду. Средств связи пока никаких вам не даем. И хочу предупредить: не пытайтесь выходить на связь с друзьями и родственниками. За ними следят, и в случае попытки связаться с ними вас устранят уже окончательно. И их тоже.
- И последний пункт нашей беседы. – Антон Павлович явно уже устал, лицо его немного осунулось, морщины выступили более четко. - Каждому из вас внедрен в организм так называемый «маячок». Найти вы его может быть сами и найдете, но не пытайтесь от него избавиться – исход летальный. Помогать друг другу – исход такой же, но для обоих. А теперь располагайтесь, ужинайте и принимайте решение. Варианта у вас два: либо принять все происходящее и продолжить служить Родине, хотя бы в таком качестве, либо не принять все… В ванной за зеркалом есть аптечка, в ней шприцы с фиолетовыми колпачками и мутным препаратом. Их четыре. Места на кладбище зарезервированы.
Повисла пауза на несколько секунд.
- Я заеду к вам через час. Надеюсь, лично поприветствовать всех четверых.
Изображение пропало, и вместо Антона Павловича появилась какая-то поп-дива, крутящая задом перед объективом камеры и распевающая что-то на иностранном языке.
В комнате повисла пауза. Вы посмотрели друг на друга с некоторой растерянностью. У каждого были какие-то мысли, какие-то выводы и решения. Что-то захотелось сказать...