Голосование за ходы

Это было почти физически больно. Разочарование. Человек в белом халате говорил, а Инга не могла пошевелиться. "Сделаем вам укольчик и все... Да конечно, все. Так я вам и поверила..."- девушка мысленно напомнила, что буквально минуту назад она именно так и сделала. Поверила. Позволила себе поверить. Однако теперь эта надежда, что все будет хорошо, рушилась, как карточный домик.

"Беспорядки прекратят... Боже, да в коридоре лежит четыре трупа! Своих! А ему все равно! Им всем, все равно, черт побери... Какая-то неизвестная девушка, приведенная сюда чуть ли не силой, сопереживала тем парням больше, чем все они вместе взятые... А для них это всего лишь беспорядки..." - девушка преодолела ступор, оглянулась, с тоской подумала, что никогда уже отсюда не выберется. "Они просто не люди... Боже, какая я дура! И те, в коридоре, были такими же. Мертвыми. Изначально. А я спасать их ринулась... Зачем? Зачем?!" - мысленно проклиная свою глупую веру в доброту, она от всей души пожелала людям, ушедшим с американцем, выжить.

"Скажи, что не отдашь ребенка! - попыталась заставить себя заговорить, безуспешно, - Нет, нельзя, отберут силой. Мне не справиться. - Попроси, чтобы не трогали Олеську! - Они не люди, не услышат даже просьбы..."

Внезапно вспомнилась фраза кого-то из военных. Про двухсотых. И вдруг стало понятно, о чем это было сказано. Инга поняла, что именно эта фраза не давала поверить им до конца. "Нужно было раньше догадаться... Дура! Дура!".

Девушка-врач спросила, что за укольчик. "Боже, неужели не понимает? Или понимает?" - пожалела, что не видит её глаз.

- Давайте, я возьму вашу девочку...

Отступила на шаг назад, оглянулась запоздало через плечо. Солдаты. Везде. Не выбраться. Прижала к себе дочку, опустила голову, поцеловала в лобик: "Прости меня, малышка, плохая из меня мать. Не могу спасти тебя от этого ужаса," - слезы потекли по щекам. Горячие. Не стала смахивать, неважно было.

Прокашлялась. Попыталась заговорить - комок поперек горла встал. Ещё раз попыталась:

- Что... что вы сделаете с ребенком? - обратилась к мужчине в халате. "Боже, пожалуйста, пусть ничего с ней не случится! Я все сделаю, как они хотят, как ТЫ хочешь - только пусть её не тронут..."

Девушка рядом совсем подошла. Руки протягивает. Ждет. Ещё раз огляделась. Нету выхода. Еще раз поцеловала дочку. Расстегнула застежки, достала девочку из переноски. Олеська не спала, морщила лобик. "Кушать хочет..." Инга умоляюще взглянула на медсестру, отдала ребенка, принялась снимать рюкзак, протягивая медсестре, быстро заговорила, хотя слова и давались с трудом:

- Здесь детское питание, термос, все, что нужно. Она кушать хочет, сейчас плакать начнет... Там инструкция есть... Пожалуйста... - снова ком в горле говорить помешал. Заплакала, закрывая лицо руками.

Спать хотелось неимоверно. Олеся ночью никак не хотела успокаиваться, и Инга до утра не сомкнула глаз. А потом беготня по делам, сборы... Еле-еле успели на последний автобус. Девушка даже хотела остаться и с утра отправиться первым рейсом, но во-первых, ждала мама, а во-вторых, все детские вещи были уже упакованы, и снова разбирать сумку совсем не хотелось.
Теперь, сидя в душком автобусе и стараясь не потревожить успокоившуюся Олеську, Инга боролась со сном и думала, что все же стоило ещё на одну ночь остаться в деревне. "Ну, не осталась так не осталась, - рассудила она, - значит, судьба. Хорошо ещё, что дочка успокоилась."
Она, если честно, немного оторопела, когда пассажир азиатской наружности протянул девочке брелок. Не привыкла, наверное. Обычно незнакомые люди только ругались, когда девочка плакала - а плакала она часто. "И что мне теперь делать с брелком? - смутилась девушка, - Вернуть, когда Олеська наиграется? Или это подарок? Он, конечно, его обратно не попросит, но все равно... невежливо как-то себе его оставлять без спроса..."
Тут сзади раздался какой-то шум, непонятные звуки, и по салону поплыл крайне неприятный запах. "Укачало кого-то," - резюмировала Инга. Испугалась. Сама-то она давно привыкла к подобным казусам, и особой брезгливостью не страдала, однако неприятный запах мог не понравиться Олеське, и девушка испугалась, что та снова заплачет.
Автобус остановился, какого-то пассажира под руки вывели из салона, за ним вышли две девушки. У одной, очевидно соседки "укачанного", были испачканы джинсы. "Вот не повезло бедняге. Может, влажные салфетки ей предложить? - запоздало подумала Инга, однако отмела эту мысль - с ребенком на руках копаться в рюкзаке было очень неудобно. Да и к тому же сосед её тоже решил выйти на улицу - пришлось подвинуться. Олеська уронила брелок в проход и недовольно сморщила носик. Выпуская соседа, девушка извернулась, подняла игрушку, обтерла об рубашку и протянула девочке, - "Лишь бы плакать снова не начала..."

Лошадь, испугавшись внезапного появления кота, взвилась на дыбы, и девушке стоило большого труда её успокоить. Возможно, именно это позволило ей самой не испугаться появления нового демона - а это, несомненно, был именно демон. Кот высказал удовольствие видеть её и желание сопроводить в безопасное место. Кэти была почти благодарна ему - вот только представления о "безопасности" у неё с демонами вряд ли совпадали. "Нужно как-то от них отделаться... Или хотя бы взять инициативу в свои руки - а там посмотрим..." - больше всего девушка боялась, что демоны всё-таки кинутся на неё и убьют отвезут куда им там нужно помимо её воли. Но вроде как они не собирались этого делать, и она решила рискнуть:

- Чтож, если они ищут девушку - мне стоит немного переодеться, - заявила она, доставая из сумки ножницы и зеркало. Мысленно зажмурившись от жалости, она распустила длинные (почти до пояса) волосы и принялась кромсать пряди, стараясь сделать их поровнее. Через несколько минут на селде перед ней лежала копна волос, а сама она, взглянув в зеркало, удовлетворенно отметила, что похожа теперь на мальчика лет 16, правда, довольно смазливого. Ладно, хоть косметики на ней не было - некогда дома было наводить марафет...



"Так-с, хорошо, что я уехала в костюме для верховой езды, - подумала она, спешиваясь, - если убрать корсет - костюм будет совсем как мужской, брюки и рубашка. Правда что делать с...?" - расстегивая корсет, девушка коснулась груди и смутилась. Снова заглянув в сумку, она вытащила платье, задирая подол, добралась до нижней юбки и отрезала от неё довольно широкую ленту материала.

- Отвернитесь, - сказала она демонам, подводя лошадь к какому-то деревцу и привязывая. Затем повернулась спиной к адским тварям, скинула рубашку и, чуть поморщившись, туго перетянула грудь тканью, добиваясь, чтобы не было видно никаких "выпуклостей". "Заодно и клеймо спрячу, - рассудила она, - правда, в таком случае нужно эту повязку как-то объяснить..."

Снова взявшись за ножницы, она открыла лезвия на всю ширину, поднесла к левой руке и зажмурившись, несколько раз с силой провела по коже. В воздухе повис пряный запах крови, и девушка с беспокойством оглянулась на демонов, - "а они, интересно, как отреагируют?"

Тем временем кровь текла по руке, капая на землю, и девушка поспешно поднесла рану к груди, чтобы пропитать повязку красным. "Ну вот, теперь можно будет сказать, что меня ранили," - рассудила она, перевязывая руку еще одним, уже меньшим, обрывком платья. когда ткань на груди чуть подсохла, девушка надела рубашку - теперь не проступят красные пятна, - и, задумчиво оглядев себя, запихала еще один скомканный отрезок ткани в брюки. Чувствовала она себя ужасно глупо, но если уж переодеваться в парня - то по всем правилам.

Закончив преображение, девушка завернула в платье обрезки волос, документы, корсет и вообще все те женские мелочи, которые она так старательно собирала в дорогу. Поразмыслив над ножницами, она их запихнула в правый сапог, деньги из корсета - в левый, к уже имеющимся там. Свернула платье в комок и, оглядевшись, запихнула в какие-то ничем не примечательные кусты.

Наконец, повернувшись к коту, она сказала:

- Надеюсь, ваш Господин ничего не имеет против таких мер предосторожности - потому что попадать в лапы церковникам я не хочу. И куда же вы хотите меня отвести? - тем временем Кэти снова забралась в седло. Запах крови будоражил мозг, повязка на груди доставляла кучу неудобств - но зато внешне девушка теперь была похожа на молоденького деревенского паренька с перевязанной рукой.

Катя стояла около открытого капота, почти безнадежно пытаясь углядеть что-то в темноте - авось всё-таки найдется неполадка. Но ничего не получалось, только снег образовывал сугроб прямо на двигателе, и в конце концов девушка закрыла крышку. Посмотрев на Риту, стоящую рядом с автомобилем на фоне единственного светлого пятна в округе, она невольно улыбнулась - картина была почти сказочная. Поневоле вспомнилась одна из любимых песен у Флёр:

...Алмазная пыль блестит на пальто,
Драгоценности в волосах,
Осыпают нас жемчугами
Щедрые небеса
Красоты и богатства хватило на всех,
Настоящего, наяву.
Не была я, пока не вдохнула снег,
Уверена, что живу...

Как ни странно, настроение улучшилось. "А что, возможно всё не так плохо, и самое страшное, что мне грозит - это выкапывать завтра машину из сугроба..."

Услышав, что Алексу на том конце провода ответили, она не удержалась от подсказки:

- Спроси, где поворот в это самое его Лошадкино? И долго ли туда пешком идти? Или лучше спроси, может ли он нас встретить, желательно, на машине...

- На дачу, - ответила Катя, распрямляя плечи. Вроде бы нужно было радоваться, что вся эта запутанная история наконец закончилась, но теперь в машине стало как-то пусто, и девушка загрустила.

Выруливая на трассу, она с ужасом представила, что сейчас в городе, наверное, уже пробки везде, а им предстоит проехать его весь, чтобы выбраться на нужную дорогу... "Остается надеяться, что нам повезет, и пробок будет минимальное количество... И зачем я вообще согласилась ехать за дедом морозом, если его нашли без нас? - рассуждала она, - но зато еще одного дедушку спасли..."

Включив погромче радио, она поймала какую-то веселую песенку и постаралась не думать о насущных проблемах.

Ситуация начала накаляться. Компания вовсе не желала оставить их в покое, напротив, парни были очень даже не прочь познакомиться поближе, в отличие от Катерины.

Один из них поднялся и направился к их столику, в тот же момент Рита начала что-то говорить. "Какой-то герпес, о чем это она?" - ужаснулась девушка, но вдруг до неё дошла задумка подруги... "И правда, может сработать, - решила она, - но нужно как-то подыграть..."

Сердце ушло в пятки, но делать было нечего - Катерина состроила страшные глаза и, с выражением ужаса на лице обратилась к Рите:

-Дура, что ж ты говоришь-то такое!! Гребаная инфекционка ведь в двух шагах осталась!!! Я не для того две недели думала, как мне, и ВАМ между прочим, оттуда смыться, чтобы щас нас тут кто-нить узнал и мы опять на полгода туда загремели!!! - затем, словно испугавшись своих слов повернулась к ближайшему парню, состроила испуганное лицо и сказала:

-Вы же нас не выдадите, правда? - и расцвела улыбкой, - а уж мы для вас тогда все, что угодно... - ткнула в бок Алекса и, не особо ождая от него ответа, задала полуриторический вопрос, - милый, ты же не против?