Голосование за ходы

Облизав свои жирные пальцы, дварф двинулся дальше по лестнице наверх, где его ждала его судьба. Призвав своего верного спутника, он вновь отправил его перед собой и стал прислушиваться к легонькому ветру, да и как сильно он дует, надеясь тем самым определить как долго ещё подниматься до заветного выхода...

Как только слух и зрение стали нормально функционировать, Вовка сразу смекнул что они хоть и выжили, но довольно неудачно - эта жалкая горстка людей из выживших угодило в тюрягу.
Вспомнив один из детективов, что батя читал иногда ему вслух в детстве, Владимир сразу смекнул что нужно действовать решительно в первый день взаперти и сразу начинать подгребать слабых людей под себя в качестве Шох.
Оглядев всё помещение, взгляд его упал на одного хилого эмо-поцана, который так старался своими хилыми ручками оторвать прутья решетки...

Встав в полный рост, Вовка накинул капюшон своей куртки и подошел к этому пареньку:
- Слыш, Щегол, наряжаться Любишь?! Щя Огребешь! - резко сказал Владимир и приготовился зарядить Никите по лицу...

- Досада, что уж там, - разочаровался Штоппор после очередной попытки, глядя на разодранную кожу рук.
Голод одолел дварфа и он решил провести эксперимент: что будет если жрец сдерет кожу и залечит раны? Кожа, как он думает, должна будет зарасти, а значит...
Дварф взялся кончиками пальцев за кожу своей другой руки и, резкими рывками, срывал мелкие её кусочки, складывая их в подол робы. Боль была невыносима, но дело того стоило - со всей ладони по факту должен был собраться увесистый комок кожи, который, Штоппор собирался съесть после завершения лечения кожи если ничего или никто ему не помешает...

"И снова в каменной пещере" - сказал Штоппор, осмотрев свою камеру, очень смахивающую на одну из тех комнат, где он проживал будучи кадетом в военной академии. В голове был сплошной туман, последнее что он помнил так это то, что он и ещё парочку священников собирались начать ритуал его посвящения в руинах одного древнего человеческого города. Как видать, они попали в западню, но судя по крови, оставшейся на робе Штоппора, он единственный кто пережил данную облаву.
"Ну ничего, и не из таких передряг выбирались" - подумал он про себя и решил осмотреть комнату. Металлические прутья, горшок да сено, ничего примечательного. "Надо бы соорудить какое нибудь орудие, мало ли, стражник придет, зазевается, авось и черепушку ему раскромсаю."
Обшарив гладкую поверхность каменной стены, он смог найти булыжник размером с кулак, который очень неплохо подойдет для пращи, сооруженной из длинной полоски его одеяния жреца. Потратив на это считанные минуты, Штоппор постарался засесть как можно ближе к темному углу и ожидал тюремщика, ведь как никак "Раз уж других убили, то смысл то меня морить с голоду тут, значит я нужен им живым!". Хоть он и не славился своей скрытностью, но пары секунд замешкания соперника явно бы хватило чтобы сделать своё дело.