|
-
Ну надо же хоть иногда говорить тебе, что ты прекрасно пишешь. Язык...вот уж действительно великий и могучий. А не "Ворд" со словарем на Яндексе. Если бы твоя игра не была интересной, ее стоило бы читать только за твои посты. Людей, способных так писать тут по пальцам пересчитать можно. И вообще... Что-то я стала сентиментальной. Это к чему?
-
Ой, не могу не плюсануть такое. Замечательный язык, чудесные детальки - настоящие и осязаемые.
-
сочно пишешь.
Две с половиной сотни килограмм металла, пластика и амбиций, может, всё же "две с половиной тысячи"? 250 кг - это только одних амбиций там на столько :)
|
|
День разгорается над тобой. Холодная синева утреннего неба светлеет, наполняясь желтым теплом неторопливого осеннего солнца. Налил в миску курам воды свежей. Насыпал в лоток зерна. Маловато осталось. А скоро холода, букашки всякие попрячутся - а на одной траве куры быстро отощают. Придется в корм кукурузу добавлять. Надо бы Гелю попросить - пусть договорится в Няше, чтобы привезли пару центнер зерна - как раз на зиму запас сделать. Согнувшись в двое, забрался в курятник, собирая яйца. Восемь штук. Значит снова, парочка, решила схитрить. Обошел сарай, где стоял ржавый, проросший бурьяном, остов уазика, списанного невесть когда. И точно. Находишь вытоптанное в траве гнездо в котором покоится еще парочка тонкокорых, словно светящихся изнутри яиц. Двор подмел, занялся воротами подтесал кое-где рубанком. Петли подкрутил и смазал. Фанера на окошках сидит чуть неровно - дожди прошли, от влаги покоробило. Но, к счастью, подложенный полиэтилен все еще закрывает щели, не давая ветру и ночному холоду попадать внутрь станции. Покрасить хорошо бы. Вот только, какой цвет выбрать - непонятно. Станция снаружи, когда-то белая, теперь бурая стала. Не считая, подкрашенного к приезду начальства, фасада. Впрочем, заколоченные окошки на фасад и не выходят. Так что - никто их не увидит. Хоть крась, хоть картины вешай. Устал. Рука почти не ноет, только постреливает боль в ней иногда. Кащей успокоился, дрыхнет на крыльце. Ухо его подергивается, лениво отгоняя таких же ленивых мух. Вот она, доля собачья. Достаешь из кармана часы - оказывается уже два часа почти. И в такт мыслям твоим - звук мотора. Но - не Геля. У того драндулет так звучит - ни с кем не спутаешь - до сих пор 80-м бензином заправляется. Раритет по нашим временам. Говорят, в городе сейчас его и не купишь. Из-за холмов вылетает уазик Ломоносова. Несется участковый, обратно теперь уже. И Кащей, тут как тут, в дыру под воротами проскочил - и на улице уже, стойку занял азартную. Пригнувшись к земле. Ни дать, ни взять - в засаде. Ждет гостя. Долго ждать не пришлось. Пару раз скрывшись из виду, автомобиль вырулил на кусок асфальтовой дороги, тянущийся на полсотни метров в обе стороны от станции и, облаиваемый Кащеем, затормозил возле тебя. Мотор заглох и псина, тут же, успокоившись, с чувством выполненного долга, принялась помахивать хвостом, обнюхивая ботинки выбравшегося наружу представителя власти. Василий Николаевич потрепал хвостатого по загривку. Затем шагнул к тебе, протягивая широкую ладонь.
- Здорово, Григорий!
Вот ведь. Лет уже сколько знакомы - а называет тебя Григорием отчего-то. А лицо его, не степенное, как обычно. Растерянное. Жмет твою руку, вызывая в ней еще одну колющую вспышку боли. И кивает куда-то в сторону Няши.
- Тут у нас ЧП, Васильич. Даже два сразу. Ну одно - то по твоей части, может тебе и звонили уже. Насчет рельс. А вот второе - вообще черт знает что. Люди пропали, понимаешь ли. Туристы какие-то. Ты смотри, может на тебя выйдут.
И он хмыкает, словно сомневаясь одновременно и в том, что сюда могут приехать какие бы то ни было туристы. И в том, что заблудившись, они способны будут выйти к станции.
-
Хорошо. Сразу в деревню захотелось, в отпуск...
-
|
-
И с неприятным, чавкающим звуком, выдергивает из раны то, что пыталось его убить. Такое ощущение, что это "то, что" обладает собственной волей, брр :) И вообще, давно хотела что-нибудь плюсануть, но плюсовалки не было. Ибо здорово.
|
-
Тут вообще нужно люто, бешено плюсовать всю ветку.
|
-
Два повода для плюсов. - вся ветка с Юлией Ларионовой - и поворот тут на Веселова. Жду дальнейшего развития событий )
|
Сумка, примощенная под зад, призванная обезопасить брюки от чуть подсохшей, осенней, но все еще маркой травы. Шершавый ствол липы, к которому ты прижался спиной. Импровизация комфорта. Иллюзия одиночества. Темные листья жимолости, украшенные тяжелыми ягодами, расступились, образовав пятачок твоего персонального уюта на, почти что «вражеской», школьной территории. И, судя по отсутствию окурков, презервативов и прочего человеческого мусора – ты первый гость этого места Метрах в двухстах, дальше по тенистым аллеям - бетонный забор, разукрашенный граффити, плевками и пятнами от затушенных бычков малолетних курильщиков. Оттуда и сейчас доносятся голоса – пока педсостав лицемерно не обращает внимания на «школьничков» - те, густой, разновозрастной толпой, изображают крутых и прожженных мужчин, торопливо пыхая купленными утром, в киоске неподалеку, «Кэмелами» и «Кентами». Где-то неподалеку, за стеной из листьев, слышен визг, иногда переходящий в топот и тяжелое дыхание. Гиперактивные первоклашки сбрасывают напряжение. Большая перемена. Секундная стрелка на твоем Orient’е пробежала еще один круг. До звонка - минут пятнадцать. Потом снова придется погрузиться в книги и конспекты, отстраниться от лиц вокруг и как-то пересидеть, переждать оставшиеся уроки. Алгебра, физика и две истории подряд. И, как всегда, опоздаешь. Совсем на немного – лишь бы учитель уже был в классе. Тогда можно, пробормотав извинения, быстро пройти к своему месту, сесть и уткнуться в учебники. Ну, еще, пару подколов пропустить мимо ушей. Все лучше, чем прийти заранее и наткнуться на этих.. Не хочется даже вспоминать их имена и лица. Да, осталась в прошлом привычка, собраться толпой из пяти-шести заводил и десятка прихлебателей, и пропустить тебя, «сквозь строй», толкая и отвешивая зуботычины. Да, уже не пытаются спрятать твою сумку, когда ты отвернешься. Не плюются бумагой в затылок и не запирают в туалете. Но взгляды. Статус. «They hate you if you're clever and they despise a fool». Презрение пополам с агрессией. От «Эй, мудрило, а ну порешай мне вот это» до «Ссыышь, мудило, быстро карманы показал, нах». А все остальное время – ты никто. Девочки выросли. Изменились. Прелесть, какие глупенькие . И ужас, какие дуры. Те, которые поблядистее, смотрят на тебя пустыми глазами. У тех, что поумнее – во взгляде добавилась новая эмоция - жалость. Отличное сочетание, да. Казалось бы - лицей. Жесткий отбор. Мощные преподы. Если бы это что-то меняло…Гоповатое быдло, мажоры, пробившиеся по протекции, фрики с красными от интернета глазами, живущие, как во сне. Уррроды. Однозначно, не стоит спешить. Теплый ветер ранней осени. Гладит по лицу и путается в немытых прядях волос. Треплет рукав черной шведки, с недотертым до конца пятнышком известки – утром неудачно оперся на стенку. По бедру бежит представитель Formica pratensis. Осваивает новые территории. Иногда останавливается, словно принюхивается. Шевелит усами. Может быть, привлечен запахом сникерса, оттягивающего карман твоих джинс? Или у него свои, муравьиные, дела? Солнце мягко светит из-за плеча. Дарит последнее, скупое тепло. Запах листвы и пыли. И немного – мегаполиса. Спокойно. Одиноко.
-
старательный мастер старателен.
|
-
-
Без коментариев. Просто нравится
-
|
Граната "Егеря" рванула, вспышка высветила, какие-то рваные тени на стене. Покатилось чье-то тело, мелькая рыжими, то ли от краски, то ли от крови волосами. Его смело с лестницы волной бойцов, устремившихся вверх - я перехватил АКМ, засовывая в разгрузку непригодившийся пластид, в два прыжка бросился к лестнице и наткнулся на застопорившуюся, отчего-то, Левину. Удивительная, непонятная и тревожащая тишина наверху, резанула по ушам. Да что ж там такое? Почему не стреляют? Удивлялся я недолго. Полсекунды, может быть. Когда маг еще только начал говорить - что-то сорвалось внутри и ухнуло вниз, в пятки. Сердце, что ли. Вот она, ловушка. Сработала. С середины лестницы я не слишком хорошо видел происходившее в зале, но не мог не рассмотреть, приподнятую над полом, скомканную, окровавленную тряпку, бывшую за секунду до того человеком. Излишне много деталей. "Интересно, стошнит ли?" - отстраненная мысль На непростительные секунды я замер, ноги отказывались нести меня туда. В Ад. Еще один оборвавшийся стон. Крики в шлемофоне - недоумение, ярость, отчаяние. "Пентаграмма.." "Все на выход" "Неофиты со мной" "Паша - подорвать заряды" Выстрелы и глухие удары, будто чем-то тяжелым лупили в стены. Или это стучит сердце? Выронив автомат, я выдернул два заветных брусочка из разгрузки. Руки жили своей жизнью, автоматически взводя пластид в режим радиодетонации. Бросил Левиной подрывающий детонатор - "Сержант, 5 секунд!" "...5" - сухой щелчок в голове. Мысль-таймер. Взбежал по лестнице. Над головой, выбивая каменную крошку, пронеслись отчаянные серебрянные шмели. Отлично! Свои завалят, вот будет потеха. "Почему Беркут бежит без шлема? Что за хрень.." "...4" - Как перед новым годом. Только свечки другие. Прыгнул, в противоположную от смерча сторону, распластываясь в полете, выбросил руки. Один брусок в непонятную кучу стульев в углу. Нет времени разбирать что там... Второй в сторону пентаграммы. Какая-то суета вокруг нее. Наши бегут, Егерь.. Грызть вы ее собираетесь, что ли? "..3" - Дожить до взрыва. Пережить взрыв. Жить.. Отомстить. За ребят за все.. - Мать вашу, назад, заряды!!! - ору в шлемофон, не соблюдая субординацию Перекатываюсь, выхватывая ПМ. Выцеливаю, поливаемый серебром вихрь. Я сейчас лежачая мишень. На, жри меня, сука. Я карты метнул. Во славу России. "..2"- Как же время тянется..
-
Пост охуенный! Еще бы без самодеятельности когда не надо... :)
-
нравиться! Обратный отсчет с комментариями особенно!
|
-
Хорошо. И в действие и в ощущения.
-
|
Расслабиться не получалось – скорее наоборот. Пьянящая, нервная легкость нарастала откуда-то изнутри. Электрическая такая, колющая. Заставляющаяя нервно щелкать пальцами в такт музыке и поглаживать ствол АКМ. А вместе с ней накатывали волны мутного, липкого предчувствия. Будто съел что-то не слишком свежее. Будто родственника увезли в реанимацию, и каждая минута тянется в ожидании страшного звонка. Я открыл глаза и поднял голову – лица окружающих изменились. Веселая, истеричная злость. Нетерпение. Три десятка зеркал, отражающихся друг в друге. Лишь Могила, продолжал сидеть нахохлившись. Как старый, больной сыч, в ожидании необходимой, но утомительной охоты. Поймал на секунду взгляд Дементьева. Оценивающий. Скользнувший не по мне персонально - по всем нам. Сержанты выглядят спокойными. Не волнуются? Вполне возможно. Вон, Левина, правда, играет со своим зверенышем и хмурится. Хотя кто ее знает, чего она хмурится. Назия – вообще отправилась щебетать с нашим красавцем-мавром. А глаза у нее забааааавные. Особенно когда она не видит, что за ней наблюдают. Темные, бездонные. Откуда-то всплыла картинка - Самба «исповедует» издерганного психопата. Спокойно, уверенно. И из его глаз, призрачными нитями, перетекают, тонут в глубине ее черных омутов - его страх и безумие.. Или просто кусочки души? И что потом она делает с услышанным, с полученным? Не хотел бы я знать. «Бородач», как мы прозвали его между собой, или сержант «Егерь» - в обращении, молился. Призывал свои новообретенные силы. Эх, мне бы кто на помощь пришел. Представил на миг – вот, сейчас, случится «прорыв». Я инициируюсь, и… и дальше фантазия не сработала. Воспоминания детства попытались вырваться, но я загнал их подальше. Сейчас мое дело – оружие, посылающее злых серебряных шершней в тех, кто променял слишком много человечности на эктоплазму. А чувство беды не проходило. Доложить что ли старшему по званию? Вон, Дементьев, явно что-то просчитывает. Наверное, стоило бы, но.. Вспомнилось, некстати, давнее – «Шебловский, к доске! - и ноги ватные». Давно не ребенок, да и здесь не школа, а ощущения похожие. Покосился, на сидящего через проход «Птаха». Вот кто у нас жопой беду чувствует. Поднял визор, ветер лизнул губы. Мерзким и в то же время желанным поцелуем. Да что со мной такое? Кивнул товарищу головой, призывая пододвинуться поближе и в пол голоса спросил - Ощущаешь? Что-то не так..
-
Самба «исповедует» издерганного психопата. Спокойно, уверенно. И из его глаз, призрачными нитями, перетекают, тонут в глубине ее черных омутов - его страх и безумие.. Или просто кусочки души? И что потом она делает с услышанным, с полученным?Не хотел бы я знать. И правильно. =) Она такая, Самба.
|
-
-
-
Кремниевая дубина, да. Из чистого, надо полагать, кремния.
-
Да. "Узнаю брата Колю!"(с)
-
малаца, например. жызнинна.
-
С возвращением. Ты явно стал лучше чем раньше. Приятно. Твоего Хаоса и впрямь долго вспоминали в мёльне.
|
-
Двойник. Макс на "Ямахе" катается... катался.
|
|