Голосование за ходы

Как-то довелось Сороке видеть круговерть картинок, которые из полосы неразборчивых мелких рисунков, переходя на белоснежное полотно, превращались в цельную историю. И в последние полчаса она чувствует себя именно в такой истории-из-картинок.
(вопрос о том, что за куча стекляшек и шестеренок стояла за всем этим, полурослик мысленно вносит в список «спросить у Бородатого когда всё закончится»)

Лес, привал, варвары, припасы, орки, ферма. Звон в ушах от магиковского заклинания.

Сорока будто ничего не успевает: в первую очередь, до мелочей понимать что происходит. А понимать это именно до мелочей — важно. Вот Лейранси — как всегда, образец сосредоточенности. Даже после всего, что было, Сороке бы ещё многому стоило у неё поучиться.

И ведь, вон, даже Морган держится молодцом, хоть и вихляет полупьяно без стойки под рукой. Это ли не мотивация?

Когда Брадун не без труда успевает перебраться через спасительный забор, Сорока как раз запоздало запрыгивает на крышу. Коротко улыбается фразе Цука. Бегло осматривает Бородатого, спасённое добро и орочью толпу.

— Сколько вас, учёных, знаю.. — отходит чуть дальше по крыше, на ходу вытаскивая рапиру, — Такие мозговитые, и такие дурные.

Сорока довольно посмеивается. То ли потому, что когда припасов не поубавилось — это приятно. То ли потому, что приятно, когда не поубавилось товарищей.

И с таким настроем, казалось бы — подраться впору. И клыкастые морды уже как раз начинают выплывать из-под края забора.
Но отсутствие отдыха даёт о себе знать.