Голосование за ходы

На словах ведьмы о колдовстве, глаза Враны округлились и скользнули вниз к своей юбке, увешенной трофейными черепами. Никаких изменений видно не было, по ощущениям тоже, однако когда Горькая подняла взгляд обратно на ведьму, в нем читалась бешенная ярость.

Не дослушав про тотем и даже не посмотрев на него, варварша кинулась к ведьме. Факел выпал у неё из рук и рассыпался искрами по глянцевому полу, позволив теням вырасти вверх. Перехватив секиру двумя руками, Горькая налетела на Кириан и древком прижала ведьму к стене, уперев лезвие к горлу.

— Закрой пасть, отродье! — зарычала Врана в лицо Кириан, — Только попробуй наложить на меня чары и я разделаюсь с тобой, как и с другими ведьмами! Ещё одно слово в мою сторону, ещё один косой взгляд и тебе несдобровать!

Мимо официантки убегающей с заказом Оггеля III, к столу высокопоставленных гостей подплыла Аллена, попутно приглаживая выбившееся перышко из прически.

— Рада вас снова видеть, господа хорошие! Принц, прошу вас, ну не хвостом же по столу, — пожурила трясогузка Оггеля и постаралась сгладить момент широкой улыбкой, — Конечно, сэр Артур, ваш супчик будет сию же минуту, — хозяйка обернулась к бармену, чтобы передать заказ. Выдра коротко кивнул и тоже побежал на кухню, — Ах, какой бурный выдался вчера денек, — уже обращаясь к сэру Артуру и принцу Оггелю, сказала трясогузка, — Такого бурного торжества Семь Кочек еще не видывал. Как вы себя чувствуете, господа, после вчерашнего гуляния? Пришелся ли по нраву вам наш праздник? Девочки так старались, выплясывали! А конкурсы? Конкурсы вы застали? Я к сожалению была вся в делах, забегалась и не имела радости провести время с вами. Может я могу предложить вам что-нибудь на опохмел? У нас есть замечательная настоечка для таких случаев, симптомы крылом снимает.

На другом конце зала раздался глухой стук и компания полевок вдруг звонко захохотала. "Прамилар снова голову уронил!" — захихикала мышка в рабочем комбинезоне. Уловив недовольный взгляд хозяйки, ящерка отложила метлу и поспешила помочь спящей черепахе поместить голову обратно на лапу, а также сгрести пустые пинты со стола перед постояльцем. В это время из-за двери кухни выпорхнула трясогузка в фартуке и быстренько подбежала к столику за которым укрытый тенью и глядевший в оба сидел сыч.

— Вот, приятного аппетита, Хуч, — прощебетала официантка, поставив на стол перед сычом тарелку с жареными в карамели многоножками на палочке, — Что-нибудь еще могу тебе предложить? Может попить? — с надеждой спросила она и начала перечислять, — Может смородиновый морсик или медовуху? Пряный эль? Очень вкусное сливовое вино или "Туба-Дуба"? — она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, от чего ее длинный хвост заходил из стороны в сторону.

— Пф, — закатила глаза Врана, — Ведьму то вы отпустили, — возразила она на тулнейском.

Женщина поднялась с бревна и подхватила секиру, на случай если переговоры зайдут не туда, что было очень вероятно в компании четырёх тулнейских чемпионов и дракона с повадками кота и амбициями бога.

— Этот черный маг может быть в ответе за мертвецов, заполонивших наши леса? Ваша сестра тоже начала ходить после смерти? Расскажите про него все что знаете. 

— потребовала она.

Трое спасателей с мирно спящей белочкой на руках спокойно прошли по тоннелям обратно к выходу из улья. Дакст проводил их до самого выхода, но сам уходить отказался, успокаивая себя тем, что несколько недель голодовки он выдержит, он же сильный. Клещевик активно замахал вслед героям лапой, так что все его тело заходило ходуном и долго еще желал троице хорошей дороги. Огромный медведь около входа все еще продолжал спать, повернувшись на другой бок. Сидя на пеньке рядом, героев поджидали ящерка и черепаха. Они немного встревожились тому, что Лайла не просыпается ни от потряхиваний, ни даже от тычка в бочок, но согласились с обещаниями, что морок сна вскоре должен пройти.

По совету Зивраи команда надела на мордочки повязки смоченные водой и двинулась через розовый туман сначала за отцом, для сохранности привязанным к ветке, а затем и в обратный путь. Реджинальд пришел в себя только через пару часов после того, как команда оставила розовый туман позади, и наконец смог признать Лайлу в настоящей Лайле, а не во всех остальных членах отряда. Отец был все еще слаб, потому Каптан продолжал нести его на руках до самого Дубового края.

Вошли они в деревню впотьмах. Однако теплый свет еще горел из каждого дупла, в которых белочки в тепле и уюте заканчивали ужин. Радости матери Шушанны не было предела. Она бросилась к дочери, а затем целовала каждого участника поисков как родного по нескольку раз и слезы текли из ее схваченных морщинками глаз. Реджи тоже не смог удержаться и прослезился, обнимая жену. На их счастье прискакала вся ферма и теперь возгласы радости разносились повсюду. Зажгли огни, заново растопили печь и поставили большой чайник. Тита с братьями радостно прыгали и веселились вокруг, вся ферма разом простила Хучу, сэру Артуру и принцу Оггелю их прошлый визит и собирались устроить праздник в их честь. Белочку Лайлу под предлогом долгого путешествия и большой усталости сразу же унесли в родительское дупло в кроватку отлеживаться. Филин Мабергор одобрительно угукнул троим спасателям, а затем отвел в сторонку своих подчинённых Зивраю и Каптана, чтобы послушать полный отчет. Заиграл оркестр, заплясала ребятня, запах пирогов разнесся по всей округе. Праздник длился до глубокой ночи и продолжился с утра.

Однако на следующий день Лайла не просыпалась. Обеспокоенная Шушанна с этой новостью разбудила троих спасителей, спавших в гостевом дупле. Она позвала их к себе и затем долго засыпала их вопросами о том, что же случилось. Мать металась по дуплу и никак не могла понять, почему ее дочь все еще спит. Весь последующий день длился необычайно долго. Все ждали и гадали, когда же Лайла наконец придет в себя. Мрачная мысль о том, что королева пчел обманула троицу, мучила теперь всех. Думали даже снова отправляться к улью и требовать объяснений от королевы. Однако под вечер, когда по округе разнесся манящий запах ужина, Лайла наконец открыла глаза. Она проснулась испуганная, исхудавшая и очень голодная. Но, объятая родительским теплом и заботой, она очень скоро уже хохотала со всеми за большим столом на главной площадке под сводом Главдуба. Пир и гуляния гудели под яркими звёздами. Вся ферма восхваляла троих героев и благодарила их. Мир и покой воцарился в Дубовом крае.

На следующий день перед отъездом бобра, бурундука и сыча обратно в Семь кочек, Лайла подошла к ним и искренне поблагодарила за спасение. Она объяснила им, что погорячилась тогда в зале королевы, и призналась, что уже задумывалась о том, что бы вернуться домой к семье. У медовой королевы ей было довольно тяжко, и к тому же ее ждали сомнительные перспективы. Амбициозная девочка пообещала сделать карьеру в более безопасном месте и никогда не уходить без предупреждения. На этом герои попрощались со всей семьей Перескок и всей фермой. Они увезли с собой множество подарков от благодарных жителей и доехали до деревни Семь кочек на телеге, запряженной цокающим жуком-короедом. Победителями они предстали в старой доброй таверне "У трясогузки" и еще долго потом гремела слава сыча, бобра и бурундука, победивших пчелиную королеву и целый улей, а главное вернувших белочку домой. Вино текло рекой еще неделю, песни, пляски, сливочное пиво и многоножки на палочке за счет заведения.

***

Слухи про маревый мед начали появляться на окраинах деревень. Одни говорили, что оно работает как обычное снотворное, другие – что имеет омолаживающий эффект, третьи – что этот мед действует как сильное галлюциногенное средство, опасное для здоровья. Обнаружились пострадавшие: кто-то случайно упал с ветки, кто-то и вовсе превратился в хищника. Маленькие группки отважных блюстителей закона, направлявшихся к улью, получали сильнейший отпор от увеличившейся армии громадных пчел, защищавших территорию поляны. Тревожные разговоры привели в эти края алхимиков из Лесного альянса, которые провели экспертизу меда и выявили крайне отрицательные симптомы длительного употребления этого продукта, в числе которых могут проявляться: облысение, потеря слуха, речи и ориентации, расстройство желудка, депрессия и зуд. Поступил запрос о незамедлительной инспекции в тот самый улей. Только к концу лета, собрав необходимые документы, финансовую поддержку и отряд военных, инспекция Лесного альянса проникла на территорию давно отцветшей поляны, а затем и в сам улей. Однако они нашли его пустым. По всей видимости, Королева бежала, забрав с собой весь запас маревого меда, все документы об экспериментах и саму лабораторию. На месте был обнаружен только очень худой клещевик, объявивший себя новым королем улья. Интервью клещевик Дакст дать не смог, так-как был очень занят поеданием оставшегося меда, которого ему должно хватить до следующий весны. Про дальнейшие свои планы новый король сказал лишь, что собирается "найтить себе королеву". Инспекция оставила Дакста царствовать, Медовая королева исчезла, а новых слухов про маревый мед в том краю больше не поступало, потому это дело отложили в долгий ящик, а затем и вовсе забыли.

— Я понимаю тебя, великий Леннитон. Позволь я расскажу, как вижу я. Судьба это не бог и даже не существо. Это нечто высшее и вездесущее, а также неотвратимое. Она – первая мысль, она – энергия. Она – брошенный в водную гладь камушек, от которого пошли волны. Новые и новые волны, распространяющиеся по кругу. Возможно этот камушек был брошен самим Ао. Когда он сотворил Вселенную, он сотворил и ее. И теперь мы как эти волны, рождаемся и умираем, двигаясь точно по своей траектории. Движемся по пути, который был создан задолго до нас. Мы рождаемся в мире, который был создан другими, учим язык, на котором говорят другие, мы мыслим словами, смыл которых был утвержден другими и жаждем того, что есть у других. Не значит ли это, что мы живем жизнью, которую создали за нас? А дар прорицания? О Леннитон, за твою великую жизнь, ты наверняка встречал одаренных, которые могу заглянуть в будущее. Это ли не доказательство существования пути? Прорицатель может увидеть следующий шаг человека, даже если тот еще даже не задумывался совершить его, даже если ему преграждают, мешают, путают, даже если он не хочет делать этот шаг.. он все равно его делает. Потому что мы волны, движущиеся прямо от брошенного камушка. Мы делаем то, что делаем. Даже если все вокруг кажется хаосом, всегда было начало, то что привело к нему и всегда будет конец. И это прекрасно.. — Мойра подняла свои блестящие белые глаза на дракона, сдерживая порыв, охвативший ее, — Неправда ли?

Поставив черепаху на ноги, ящерка тяжело вздохнула. Она поклонилась господам, спасшим ее и напарника, и решила лучше караулить у входа в улей. Зиврая также пообещала дождаться героев вместе со спасенной белочкой, и рептилии поплелись в направлении выхода.

Дакст же, за это время умявший банку розового меда, оставленную пленниками, был согласен провести троицу к Королеве. Сэру Артуру даже не пришлось вновь доставать шпагу или как-то угрожать, клещевик уже и так был напуган до икоты и бежал впереди, указывая дорогу и даже проводя краткую экскурсию.

— Идем те, нама туда, — замаха толстяк лапой в очередное ответвление тоннеля, — Королева живет далёко, глубко. Занятая она, много дел, она то умная очень! Такая умная, аж страшно! Она читает! И даже пишет! У нее тама лабратория и все дела. А тута живем мы, ее слуги и ее сестры. А тута ее дети! Лучше не трогать, а то эти вот ужалят..

Дакст вел героев по петлявшему тоннелю все дальше. За очередным поворотом проход расширялся и в стенах снова начали появляться медовые соты. Однако здесь они были наполнены медом и плотно закупорены, а внутри можно было разглядеть маленькие беленькие личинки, которые в скором времени станут новыми потомством. Таких сот здесь было тысячи, а через пару десятков шагов, соты вдруг стали увеличиваться в размерах и занимать все высоту стены. Из желтых шестигранных рамок с мутным медом внутри, на проходящих мимо героев глядели громадные противные личинки будущих гигантских пчел. Такие же большущие пчелы летали вокруг, ухаживая за молодняком и грозно жужжа, когда Дакст приближал свою физиономию к глянцевой поверхности сот, чтобы скорчить рожу себе в отражении.

— Гы-гы, да не жужжи ты, — отмахивался он лапой и шагал дальше, — Эти вот кормилицы, а вон тама пчелы-печки, они делают тепло, — показал он лапой на пару больших пушистых пчел, устроившихся в пустых сотах, проходя мимо которых, герои и правда почувствовали жар.

Они шли все дальше и с каждым шагом гул улья, доносящийся спереди нарастал, пока вдруг вовсе не оглушил непривыкшие ушки спасателей.

— А тута, тута главный зал! — закричал Дакст, чтобы господа услышали.

Тоннель вдруг вывел троицу в большой золотистый зал из центра которого вверх уходил ствол того самого дуба, который герои видели на подходе ко входу в улей. Ствол дерева оказался наполовину полым и это пространство послужило главной залой для тысяч пчел, живущих здесь. Теплый закатный свет проникал снаружи через щели, которые пчелы заделали золотистым воском. Пчелы от мала до велика порхали туда сюда, тысячи крыльев жужжали в оглушающем гуле. В центре зала были расставлены чаны с медом и питьевой водой, а наверху на выступах в стволе дерева кучковались группки ужинающих пчел.

— Тута мы кушаем! Тута у них мед на первое, второе и третье! Жидкий, засахарный, цеточный, грячишный, липовый, донниковый, лапуховый, одуванчиковый, синяковый, кленовый, молочайный... — перечислял Дакст с таким упоением, что слюна потекла у него изо рта, — Только мене туда незя, — всхлипнул он, подбирая слюну, — Дакст наказан. Дакст на ДИЕТЕ!

Недовольно нахмурившись, клещевик зашагал прочь от еды и увел героев в противоположный тоннель, по его словам ведущий к Королеве. Дальше по ощущениям, тоннель опускался глубже под землю, разветвлялся, и вскоре впереди герои увидели сверкающие ворота, перед которыми стояли трое гигантских пчел-стражников. Дакст опасливо посмотрел на них, не решаясь приблизиться.

— Ну вот, — сказал он тихонько, — Тама живет Королева. Толька я туда не хочу.. Вы идите, а я тута подожду...

— Ну да.. — честно признался толстяк, закрывая пузо лапами, — Дакст боится. Дакст не иметь ключа, но Дакст знати где ключ! Ключ у Королевы! — закивал клещевик.

Идти пришлось недолго. Не будь по всюду розового тумана, полна бы без труда просматривалась целиком, ведь она оказалась не такая уж и большая. Но не будь по всюду розового тумана, герои не смогли бы вот так без труда подобраться к улью незамеченными. Лишь раз Хуч подал знак притаиться, пропуская черно-желтую тень, пролетевшую мимо не заметив их.

След, оставленный бежавшей пчелой, привел героев к высокому старому дубу, возвышавшемуся на противоположном краю поляны. У подножья дуба корни подобно глубинным щупальцам раскинулись в разные стороны. Два корня приподнявшись дугой от земли образовали дверную арку, за которой виднелась пещера. А рядом, прислонившись к стволу похрапывал большой бурый медведь. Его темная туша подобно тому, кого призвал Оггель, была огромна, но покрыта шерстью и упитанными складками, видимо от неправильной диеты. Ведь спал медведь оставив лапу в недоеденной банке меда, лежавшей у него на мирно вздымающемся пузе.

Тихонько прокравшись мимо спящего медведя и увернувшись от стайки маленьких пчел, вылетевшей наружу, сыч, бобер и бурундук вошли в пещеру. Розовые цветы, как и марево остались позади, а впереди герои увидели широкий коридор, уходящий куда-то вглубь, откуда доносился постоянный громкий гул тысяч пчел и сладкий аромат свежего меда. Проход был настолько широк, что бобер смог легко пройти в него, а чтобы дотянуться до потолка ему бы пришлось встать на цыпочки. Стены, пол и потолок здесь оказались покрыты толстым слоем золотистого воска, ступать по которому оказалось довольно приятно. На стенах коридора были развешены лампы, освещавшие проход мягким желтым светом. Присмотревшись герои обнаружили, что эти лампы напоминают большую пчелиную соту из воска, внутри которой оказался заключен светящийся мед. Эти удивительные лампы хорошо освещали проход, по которому двигались герои, а мимо то и дело пролетали потоки маленьких пчел, которых непрошеные гости совершенно не интересовали.

Двигаясь дальше, туннель вывел троицу в большую круглую комнату. Свет, подобный тому, что был в туннеле придавал всей комнате золотистый оттенок. Вдоль стен полукругом стояли новенькие скамьи, покрытые вездесущим пчелиным воском. Однако кроме маленьких медоносных пчелок, летающих тут, никто больше не встречал гостей. Чуть осмотревшись герои заметили рядом с входом, где они стояли, очередную восковую соту, однако она не издавала свечения. Сверху над ней висела табличка с надписью "Талоны", а в прорези лежал жетончик с номером 1.

Отряхивания Сэра Артура вместе с мудростью деда вдруг очистили разум бурундука. Голоса затихли, сознание прояснилось и рыцарь, протерев глазки, по новому взглянул на ситуацию.
Получатели: Сэр Артур Чип. Однако первая пчела уже летела к нему, с явным желанием ужалить. Не обратив никакого внимания на выползшие из ниоткуда щупальца, первая
Получатели: Сэр Артур Чип. пчела легко обогнула их и, страшно жужжа, подлетела к сэру Артуру. А затем проявив необычайную ловкость пчела ужалила рыцаря прямо в мягкую шерстку. Однако на удивление она не потеряла свое жало и осталась при своем оружии, явно нацеленная на второй удар.
Получатели: Хуч Бритвокрыл, Оггель III.


Получатели: Хуч Бритвокрыл, Оггель III.
Получатели: Хуч Бритвокрыл.

Ночь выдалась тихой и спокойной. Никто больше не побеспокоил сон пушистых спасателей и, сменив дежурство, рассвет над Виридианом уже встречал выспавшийся сыч, пока бурундук и бобер досыпали своё. Бодрящий утренних холодок заползал под перышки, заставляя съежиться и греть крылья над краснеющими углями. Небо начинало потихоньку светлеть, тьма уступала предрассветной тишине, застывшей в воздухе. Пахло свежестью, и день обещал быть обязательно прекрасным. Солнце мягко приветствовало лес, поцеловав его в макушку своими лучами. Серебристые стрекозы с весельем и замиранием сновали тут и там. Утренняя роса капельками умывала траву. В такое хорошее утро любые невзгоды кажутся ерундовыми, а вчерашние проблемы – решаемыми.

Когда утро окончательно утвердило начало нового дня, Хуч разбудил сэра Артура и принца Оггеля, и компания засобиралась дальше в путь. Быстро позавтракав и собрав рюкзаки, трое пушистых героев направились дальше в лес, следуя направлению, которое указал им старик Мабергор.

Шлепая лапами по холодное земле и то и дело зевая, герои шли, наслаждаясь утренним солнцем и весенними ароматами, наполняющими воздух. Однако троица не успела еще далеко уйти от поваленного дуба, как на пути им начали встречаться маленькие медоносные пчелки, кружившие над красивыми розовыми цветами, раскрывшими свои бутоны навстречу утреннему солнцу. Эти цветы росли на тоненьких, но упругих стеблях, подобных виноградной лозе. Поначалу лозы этих цветов казались робкими кудрями, спадающими по стволам деревьев и цветущими приятным ароматом. Однако чем дальше герои проходили, тем больше становилось цветов, а над ними летало больше пчел. Лозы с розовыми цветами начинали опутывать не только стволы деревьев, но и их ветви, опускались к корням, запутывались в кустах и ныряли в траву. Эти цветы виднелись уже на каждом дереве и дальше, что хватало взору. Запах цветения становился все сильнее и, Сэр Артур мог точно определить, что именно этот запах он учуял в лужице вчерашним вечером. Без сомнения, пыльца именно этих розовых цветов свела с ума несчастную гадюку. Однако, направление старика филина вело героев дальше сквозь заросли цветов, за которыми должен находиться пчелиный улей. Его слова подтверждали и трудившиеся здесь пчелки, указывая на то, что улей должен быть где-то поблизости.

Ведьма нахмурилась, глядя на поникшего война. Взор ее белых непроницаемых глаз был неприклонен, но краюшек губ пополз вверх в тихой улыбке.

— Я спою, — сказала ведьма, усаживаясь рядом с камином, — А вы засыпайте.

Она переложила мокрые волосы от которых пахло пеплом на плечо и протянула копыта ближе к огню. Усевшись так, ведьма уютно обняла рукой колени, а вторую руку с когтистыми пальцами протянула к пламени, будто играясь с ним.

— Я вспомнила хорошую песню, — сказала она, мечтательно глядя в пламя, — Она для тебя, Адриан.

— Над болотом туман, — тихо запела она, — Волчий вой заметает следы...

В камине потрескивал огонь, дождь барабанил по крыше лачуги, заглушая звуки ночного леса вокруг. Казалось, весь мир сузился до размеров этого маленького домика, до костерка, до этой самой песни.

— Я бы думал, что пьян, так испил лишь студеной воды..

Голос ведьмы уносился куда-то далеко, рисовал картины, рассказывал вечную историю которой никогда не было.

Из кувшина, что ты мне подала,
Провожая в дорогу,
Из которой я никогда не вернусь,
Жди - не жди, никогда не вернусь...

— Спасибо за заботу, Даар. Не переживай, мы рогатые девочки умеем за себя постоять, да? — заулыбалась тифлингша и покачала головой, однако без звона золотых бусин на рогах, получилось не так эффектно.

— Ты решил, что я умирать иду что ли? — тифлингша не поняла тон Адриана, будто уже начавшего оплакивать ее глупую рогатую голову, — Да я лишь посмотреть на него хочу, познакомиться. Обсудим погоду, политику. Уверена, драконы замечательные собеседники, — хихикнула Мойра, снижая градус серьезности, — Не переживай ты так. Может я даже дождусь вашего возвращения. Тут вроде живет немало крестьян, потерявших веру в будущее. Разложу им карты, подбодрю, может даже уйти захотят. А вы тут как тут и с подкреплением. И случится битва достойнная легенд.. — мечтательно вздохнула Мойра, укладываясь около камина, — Кстати, если хочешь неуслышанных песен, я могу спеть. Или погадать вам напоследок? — обратилась ведьма уже ко всем, — Бесплатно, по дружески.

Мойра недолго рассматривала внутренности дома. Ее слепой взгляд пробежался по разоренному убранству и девушка отошла от окна в сторону двери, где стоял Адриан. Однако Мойра не спешила заходить в дом. Тифлингша поймала взгляд Адриана и поднесла пальцы к губам, расплывшимся в зловещей улыбке.

Получатели: Мойра, Адриан.

Мокрые волосы налипли на лицо Мойры. Она присела на корточки и подползла прямо под окно, от которого только что отошла. Что-то прошептав себе под нос, ведьма оглянулась на Адриана и в этот момент ее глаза заполыхали адским пламенем, разгоревшимся во тьме подобно двум уголькам. Ведьма подмигнула белокурому войну и вдруг закинула свою когтистую руку на подоконник. Затем она подняла и вторую руку, зацепившись черными когтями за деревянный косяк. Где-то за домом истошно закричал ворон и сорвался прочь. Когтистые пальцы напряглись и вдруг.. с диким хохотом рогатая выпрыгнула вверх прямо в окно, алыми горящими глазами уставившись на хозяина дома, и сквозь смех протянула "Ку-куууу!".

Мойра закатила глаза.

— О боги, Адриан, ты хоть раз можешь решить что-нибудь сам? — взвыла тифлингша, — Хватит прятаться за этого мелкого прохвоста, он ведь только о себе и думает. Будешь ходить за ним по пятам, закончишь как Рори в никому не нужной битве, которую развяжет этот карлик ради горсти золотых монет, — тон Мойры стал холодным как лед, — Выкладывай наше золото, Сэм, и покончим с этим.

Следом за сычом на платформу приземлился филин, сильными взмахами крыльев снося шляпы и кепки с голов посторонившихся белок. Толпа расступилась, позволяя филину подойти ближе к взбудоражившей всю ферму троице. Филин громадной тенью навис над героями.

— Ну, теперь рассказывайте, — устало ухнул филин, обведя карим взглядом троицу, — Кто такие, откуда будете, зачем белок пугаете.

— Давай, Мабергор, задай ему взбучку! — вновь послышались выкрики, снова начал нарастать возмущенный шум.
— Вон их! Нечего тут и слушать! Мы такого не потерпим! — подняла кулак кухарка в чепчике.
— Верно!

— Отставить панику! — вновь скомандовал филин толпе, — Дайте их выслушать, а затем решим, что с ними делать, — твердо установил он и кивнул чужакам, — Ну?

— Да? — обернулась белка на голос массивной тени, склонившейся над дуплом.

Белка оказалась неприлично стара, ее шерсть и хвост посерели и выцвели с годами. На носу старушки сидели большие круглые очки, она щурилась, глядя поверх очков и рассматривая Оггеля. Передвигалась белка слишком медленно, она ели-ели дошла от окна до своего кресла у столешницы и уселась в него.

— До-доброго дня.. О-о, принц? Что вы говорите.. — щурилась старушка, — Мое имя Марта. Чем могу быть полезна? Ах да, знаю, Шушанна – дочь моей племянницы, прелестная девочка, — кивала старушка, — Лайла, тоже красавица, вся в прабабку. Так на нашей же ферме она и работает. Вон, сегодня фасуем орех-брикеты сорок штук, завтра поставка в соседнюю деревню, — белка потянулась к бумажкам, лежавшим на столе, и поднесла их ближе к очкам, — Накладные подготовлены, печати проставлены. На деревню Семь Кочек значится, — старушка углубилась в чтение бумаги.

— Так, так, про дружбу, вы еще спрашивались, многоуважаемый принц, — вспомнила Марта, выныривая из листа с цифрами, — Так детвора она вся дружная. Все вместе гуляют, резвятся. Ой, раньше то помню, сама по этим дубам скакала, от одного к другому, ой как скакала! — в глазах белки заиграл огонек воспоминаний. Маленькая ссохшаяся белочка посмотрела куда-то мимо Оггеля, куда-то ввысь.

***

Бельчата так и подскочили от внезапного уханья над их головами. Мальчишки были одеты в зеленые шорты и майки и были наверняка братьями, так похожи они были. Однако один оказался попроворнее и успел схватить булку с прилавка и прижимал ее к себе как сокровище. Бельчата захлопали глазами, глядя на сыча, затем переглянулись и, захихикав, бросились врассыпную.

— Поздно уже для школы, дядя! — ехидно пропищал тот что с булкой.

Бельчата бросились к ближайшему мостику и ловкими движениями в два счета перебежали на другой дуб, и глядя оттуда показали языки Хучу.

Мойра снова зыркнула на Сэма и, прошипев что-то на инфернальном, направилась рассматривать орочьи припасы вокруг арены и успокаиваться. Девушка не стала особого разглядывать разложенные предметы, она пенками разбрасывала вещи, пытаясь избавиться от терзавшего ее раздражения. Оружие, посуда и другие побрякушки звенели под ее копытами и разлеталось в разные стороны. Ничего интересно не найдя, тифлингша подошла к ближайшему шатру и тяжелым пологом, не залитым еще маслом Сэма, вытерла серп и убрала его за пояс.

— Да найдешь ты себе мужика, — как-то совсем по обывательски сказала тифлингша, — И правда, забирай все эти богатства, да ступай в город. У тебя голова на плечах есть, тем более без рогов, смоешь устроиться там, — усмехнулась Мойра и вдруг вспомнила, как орочья секира полоснула ее по рогам.

Ведьма вдруг схватилась свои рога и начала черными пальцами ощупывать каждый сантиметр спиралей в поисках зазубрины. Полоса от секиры нашлась быстро и тифшлингша расстроено начала раздумывать, на видном ли она месте. Когтистые пальцы нащупали так же и пустую нить без золотых бусин, опавшую на пепельные волосы. Мойра грязно выругалась и начала расплетать порванное украшение с рогов.

— Как я выгляжу? Очень заметно? — ведьма подошла к Солохре, показывая сколотый рог. Мойра рассудила, что прашивать Даар не было смысла, а кроме нее в их отряде женщин теперь больше не было...

Провожали героев всей таверной с бурным галдежом и тостами "за удачу". Аллена пообещала Оггелю, обо всем позаботиться, и пожелала скорейшего возвращения дорогим гостям. Шушанна не смогла подняться с лавки после второй чашки "успокаивающего" чая, но активно махала платочком из-за столика.

— Я буду ждать вас в Дубовом краю, — сказала белка на последок, — Возвращайтесь невредимыми и непременно с моими дорогими Лайлой и Реджи!

Селтани пожелала Хучу удачи и побежала разносить пенные стаканы оживившимся посетителям. Со второго этажа высунулась широкая лягушачья морда, чтобы проводить бравых героев хотя бы взглядом (на более ночной посетитель был не способен). Аромат тыквенного рагу был слышен даже снаружи таверны, а голоса доносились еще добрых пару десятков шажков, после легко растворившись в шелесте листвы.

Трое славных героев отправились на поиски белочки и ее отца, бодрой походкой и стильными взмахами крыльев давая всем понять, что они обязательно преуспеют в этом деле. Погода стояла прекрасная, солнце пробивалось сквозь далекие кроны деревьев теплыми солнечными зайчиками, украшая тропинку узором. Дышать хотелось полной героической грудью от понимания того, что ты все делаешь правильно. Воздух щекотал ноздри свежестью и сладким ароматом лесных трав.

Очень быстро герои вышли из лесочка и оказались на главной площади Семи Кочек. Здесь по указанию крыла Хуча, компания повернула направо и зашагала по широкой проезжей дорожке в направлении Дубового края. Хуч уверенно летел впереди, его сычий взгляд еще с площади подметил следы когтистых лапок Шушанны, пробегавшей здесь с утра. Дорога поначалу петляла между жилых кочек и норок, огороженных красивыми заборчиками с клумбами. Но очень быстро дверцы и оконца перестали встречаться на кочках: эти потенциальные угодья были еще не заселены, но учитывая прирост населения мышей, это очень скоро изменится. За кочками раскинулись поля, окаймленные деревьями и усеянные молодыми росточками пшеницы и подсолнечника. Работяги отдыхали на обеденном перерыве, скрываясь от солнца за широкополыми шляпами. Здесь дорога уже шла по прямой, иногда сворачивая в сторону от больших валунов и овражков. Дорогу разделяли две колеи, укатанные от часто ездящих здесь груженых повозок, однако в полуденную жару движение прекратилось. Солнце, не скрытое листвой теперь хорошо припекало, и так прекрасно было бы развалиться в повозке, мирно катившейся в нужном направлении, и погрузиться в сладкий послеобеденный сон. Однако, никаких повозок видно не было и приходилось шагать и лететь на своих двоих, превозмогая жару и зевоту, от чего путь казался еще более героичным.

Спустя два часа впереди показалось алое зарево. То были маковые поля, цветущие яркими алыми цветами. Бутоны на толстых стеблях высоко взымались в небо, покачиваясь на ветру. Иногда над цветами можно было заметить маленьких пчел, усаживающихся вглубь бутонов, однако если попробовать окликнуть пчел, они героев игнорировали. Маковые поля располагались близко к лесу и герои, оставив алый ковер позади, вошли в Золотой подлесок. Деревья поначалу стояли широко друг от друга, воздух был прозрачен и мягок, кроны деревьев давали долгожданную тень. Под ногами зашуршала сухая листва, иногда можно было услышать крылатых жителей, уединенно обосновавшихся здесь. Скоро деревья начали становиться гуще, по раскидистым дубовым ветвям начали бегать занятые белки и совсем скоро герои, наконец, пришли в Дубовый край. Понять это можно было по огромному количеству желудевых плюсок плотным ковром покрывающих землю. Приходилось смотреть под ноги, чтобы не споткнуться, потому как дорожка была плохо расчищена.

Однако наверху было гораздо интереснее. Здесь могучие дубы оказались опутаны множеством канатных мостов и сеток, по которым ловко носились белки. Некоторые хвостатые даже перелетали с одного дерева на другое на канатах, а кое-где были проложены настоящие горки, закручивающиеся вокруг стволов и приземляющиеся на ворох сухих дубовых листьев.
Каждое дупло здесь было обжито и облагорожено, вся жизнь кипела под кронами деревьев, а под корнями в земле тут и там виднелись хранилища, до отказа заполненные желудями. В центре Дубового края расположился главный Дуб, к которому вели всевозможные мостики и веревочные лесенки, а у подножья Дуба поднималась наверх большая дубовая лестница для гостей, которая вела к широкой платформе с крышей — то, вероятно, было места для собраний. Солнце покрывало верхушки деревьев, но уже не пробивалось до подножья, было время полдника.

Быстро осмотревшись, Хуч припомнил слова Шушанны: до Дубового края, а затем на восток, через мостик и в чащу, куда и ушел Реджи. Определить, где восток не составило труда, а вот о каком мостике говорила белка, было не очень понятно.

— Мы обязательно пошлем за ним! Не плачь дорогая, мы что-нибудь придумаем. Садись, ну же..
Трясогузка обняла белочку крылом и усадила за ближайший столик. Попутно хозяйка распорядилась принести даме мятный чай "и побольше" (имелось в виду, конечно, "побольше бренди добавьте").

Присутствовавшие вчера на празднике дня деревни могли с уверенностью сказать, что староста будет сегодня очень и очень не скоро, если вообще сможет встать с кровати. Этот пузатенький с длинной бородкой мыш в тот день уже с самого утра был навеселе. После церемонии и своей коротенькой речи он совершенно отдался празднику. Непонятно, как он сумел выпить количество коктейлей превышающее его вес в пять раз, упасть мертвым сном, проспаться и повторить этот порочный круг несколько раз, после чего он все таки позволил унесли себя с вечеринки. Но видимо, не домой, раз дома его не нашлось. Да и какое войско в деревне Семь Кочек можно собрать?

Аллена продолжала успокаивать несчастную мать и потихоньку поить ее чаем с бренди.
— Уверена, они найдутся, не падай духом дорогая. Это ты с самого Дубового края бежала? Ох бедняжка, далеко же это. А ты завтракала? Сейчас нужно соблюдать спокойствие, а еще хорошо бы не упасть с голодным обмороком! У нас сейчас как раз Ивал приготовил вкусное тыквенное рагу, вот увидишь как силы к тебе вернутся. Селтани! — хозяйка цокнула официантке, чтобы та поторапливалась. Только Шушанна не могла остановить слезы и только кивала на успокаивающую речь хозяйки таверны.

  Я готов, я начинаю марафон
  Мои друзья уже звонили в домофон
  Мои враги трепещат - не дураки
  Жди, двор! Я уже завязываю шнурки
  — Дайте танк (!) — Гореть

Солнце стремительно поднималось над кронами деревьев, одаривая мягким весенним теплом этот обещающий быть чудесным денек. Роса поднималась паром над сочной зеленой травой, окутывая рыжей дымкой деревню Семь Кочек. Тут и там слышны были копошения: под мерцающим шорохом листвы с огородных угодий слышались "Ыть-ыть" тяпкой, над полем проносилось звучное "Но!" и шипение жуков, рогами вспарывающих борозды на плодородной земле, готовой к посевам. Меж аккуратных заборчиков и круглых дверей, ведущих в норки, можно было услышать поскрипывание катушки над холодным колодцем и протяжное заячье "Воот так" вместе с морозной журчащей водицей, бьющейся о стенки ведра. Визг и хохот детворы, играющей в салочки в саду, заглушали тяжелое пыхтение раскуривающего трубочку ежа с белыми от старости иглами, усевшегося под тенью смородинового куста и сонно смыкающего веки. На другом конце деревни уже сворачивался утренний рынок украшенный ленточками, однако поздние пташки еще прохаживались вдоль прилавков, выбирая гусениц посимпатичнее. Звенели монеты, переговаривались продавцы и стучали опустевшие коробки. На главной площади тоже украшенной разноцветными фонариками и подвядшими цветами с доски срывали объявления о вчерашнем празднике в честь дня деревни. Бурное празднование обещалось в таверне "У Трясогузки", напитки за полцены, а также вечерние выступления и танцы до упаду.

Таверна находилась поодаль от деревни, в лесочке, где играла музыка допоздна, а по выходным проводилась вечерняя программа восемнадцать месяцев плюс. Заведение имело интересное расположение, громадный старый дуб расколотый молнией полвека назад и полый внутри как труба был оборудован в многоэтажную таверну. По периметру ствола были пристроены лесенки соединяющие этажи, а для крылатых посетителей помимо главного входа у корней была предусмотрена еще и просторная веранда, в несколько уровней оплетающая дерево снаружи, а также уединенные столики, расположенные на кроне дуба. Заведение, несомненно внушительное для небольшой деревеньки неподалеку, но переместить такой удобный дуб на более прибыльное место не представлялось возможным, потому цены тут были небольшие, а подавляющая часть посетителей залетала из Крылатой общины.

Сегодня в таверне "У Трясогузки" царила после праздничная тишина. Все окна были раскрыты нараспашку, выветривая хмельной запашок. Ящерка в фартуке устало подметала с пола сор, флажки, лепестки и шерсть после вчерашней толпы посетителей. Украшения в виде цветных ленточек, переброшенных через весь дуб тут и там, наверное, провесят еще неделю, а вот начавшие вянуть цветочки придется убрать в ближайшие дни. Посетителей было немного, а те, что были, в основном отходили после вчерашнего. Где-то со второго этажа послышалось квакающее "Расскоольчикуа не найййдьотся?", хихикающая трясогузка официантка пообещала поискать и спорхнула вниз, скрывшись за дверью на кухню. Большая круглая сцена, расположенная по центру заведения так, чтобы со всех этажей было видно представление, сейчас пустовала, не считая оркестровых инструментов, оставленных здесь вместе с нотными листами, залитыми липкой медовухой. У дальней стены неподвижно сидела черепаха, оперев голову на руку, а перед ней на столе стояли несколько пустых кружек, накопившихся за ночь.
За барной стойкой серьезно крутил стаканы в полотенце пушистая выдра в бабочке.

— Кирри, не знаешь, лимоны уже доставили? — окликнула выдру важная трясогузка, подошедшая к барной стойке, — Безобразие какое, ведь на утро договаривались. Еще у нас тофу заканчивается, внеси в список, — скомандовала хозяйка, оглядывая столики придирчивым взглядом, — Хортос, нечего спать, через полчаса уже твоя смена закончится, — похлопала она крыльями, чтобы разбудить большую ондатру, развалившуюся на стуле у входа в заведение, — Пойди, проветрись, пока никого нет, да приведи в чувства всех тех, кто по округе в кустах заснул. Давай, здоровяк, подымайся.

Хозяйка Аллена, хваткая трясогузка средних лет, держащая все заведение под своим бдительным контролем, отчего заведение только процветало. После бурного ночного праздника, она устала также как и весь персонал таверны, но оставались еще несколько дел по приведению таверны в былой порядок, которые отделяли ее от своего уютного гнездышка и здорового сна. Аллена сегодня была раздражительнее, чем обычно, но также добра и услужлива с посетителями. А те уже начали потихоньку стекаться на ранний обед. Группа веселых и свежих полевок только что с полей бодро зашагала внутрь, забираясь на лавки за большим столом, обсуждая вчерашний кутеж. Приветственное кваканье сверху заставило мышей засмеяться и позвать вчерашнего собутыльника присоединиться к ним, но ответом им стал только тихий лягушачий храп. С кухни пахло свежеприготовленным тыквенным рагу и поджаренными крекерами с семечками, а шустрая официантка раздавала всем входящим посетителям меню с сегодняшним ассортиментом.

  — Глупцы! И как вы только дожили до стольких лет, стратеги несчастные... — закатила глаза тифлингша, но понять это можно было только по тону, — Я делаю вам большое одолжение, вспомните мои слова, когда проснетесь завтра живыми.

  На этом Мойра взяла рюкзак и скрылась во тьме.
  Расположилась она чуть поодаль от лагеря сонных котят и с видом на свежие орочьи трупы. Закутавшись в черный плащ и покрыв капюшоном рога с поблескивающими бусинами, тифлингша устроилась в раскидистых корнях могучего дуба и принялась созерцать. Ночь была молода и тягуча. Луна то выходила из-за туч, позволяя тифлингше лучше видеть вдали, то снова скрывалась, погружая лес в черноту. Мерные колыхания крон деревьев и монотонные стрекотания ночных тварей в траве, создавали неприятное ощущение, будто время застыло, посмеиваясь над бодрствующей девушкой. Мягкие и немного щекотные ощущения заставили девушку выйти из забвения, в котором она прибывала непонятно как долго. Довольно крупный черный паук заполз на розовую руку тифлингши и теперь перебирал длинными тонкими лапками по костяшкам ее пальцев. Мойра перевернула руку отчего паук перебежал к ней на ладонь, а затем к запястью, но тут на его пути ведьма приложила холодное лезвие своего серпа и вовремя подняла его, подцепив паука. Девушка перенесла ночного посетителя в траву и вновь взглянула вдаль меж деревьев. Там что-то было.

  Мойра заметила, будто вдалеке, в лунном свете копошились какие-​то тени. Она не могла сказать наверняка, что именно это было: её глаза не могли пронзить тьму на таком большом расстоянии. То мог быть просто ветер, качавший кусты и деревья. Но могло быть и нет. Напрягая зрение и слух, Мойра продолжала быть настороже... и орки не заставили себя долго ждать. Она услышала, как крупный отряд воинов крадётся к ним, подбираясь вдоль откоса холма, чтобы лунный свет не так сильно выдавал их число. Десять, может двадцать особей. Тучи вновь надвигались на и без того тусклый серп луны, склоняя исход будущей битвы в пользу способных видеть в темноте врагов. Сколько до них? Триста футов? Сто пятьдесят? Слишком близко даже для того, чтобы говорить вполголоса, не рискуя быть услышанными...

Враги направлялись точно к лагерю и с большой скоростью, поэтому Мойра захотела сбить их с толку и направить по ложному путь хотя бы половину группы. Но сначала нужно было разбудить остальных. Тихонько пробежав к лагерю, Мойра потормошила всех, закутанных в спальники, и в полголоса прошипела: "Вставайте живее! Они идут, дюжина, может больше! Я попробую их отвлечь".
И теперь ведьма достала колоду гадальных карт и взяла первую в стопке карту. Королева пентаклей блеснула в свете тусклого месяца. Перед лагерем прямо на пути приближающихся орков вдруг появилась дородная дева крестьянка и, будто заметив орков, бросилась убегать в другую сторону от лагеря.

Мойра тут же щелкнула пальцами и костер потух, резко погрузив все вокруг в темноту и оставив схватившиеся головешки алеть и недовольно потрескивать.

— Точно, — согласилась тифлингша из темноты. Погруженный во внезапную черноту, над которой загорались звезды, Адриан смог почувствовать, как ведьма приблизилась к нему и тихо прошептала, — Да только, как ты разглядишь прибытие орков, если ничего не видишь, а Адриан? — тифлингша хохотнула, отчего бусины на ее рогах зазвенели, — Ты ведь простой человек, — продолжала говорить ведьма на ухо белокурому войну, — Безусловно храбрый, честный человек с добрым сердцем.. Только, что ты будешь делать в непроглядной тьме, против зла, которое видит сквозь нее?

— Тут вообще кроме тебя еще жители остались, а Тару? — засмеялась Мойра на слова мужичка об украденной Солохре, — А то говоришь: "тех украли, других украли", может ты тут один последний остался? Не боишься?

Ведьме было по душе такое простое отношение Тару к происходящему. Как известно, от судьбы не убежишь, и мужичок правильно делал, что не пытался. Погожий день заставлял девушку щуриться на солнце, она с любопытством оглядела пустующий дом и хозяйство, раскинувшееся перед ними. Дом выглядел весьма гостеприимно, несмотря на историю с похищением жильцов и тифлингша решила осмотреть его поближе. Все еще держа подол плаща в руке, чтобы после переправы через реку пепельная шерсть поверх копыт обсохла, девушка подошла ближе к дому. Ее заинтересовало окно с сорванными ставнями. Ведьма начала осматривать окно и землю под ним, пытаясь определить, результат ли это нападения на хозяина или просто петли ставень сгнили. Затем оглянувшись на Тару ведьма достала свою сокровенную колоду гадальных карт переливающуюся алым. Ведьма мягко перетасовала карты и, прошептав "Тару следующий?" достала карту из середины колоды.

Однако Скамос не успел дотронуться до ног Мойры вдруг почувствовав лезвие на своей шее. Гадалка приставила серп к открытой шеи тифлинга и прошипела.
— Могу отрезать тебе голову. Так и правда будет интереснее.


Получатели: Мойра.

Мойра вцепилась взглядом в золотые монеты, зазвеневшие на столе под рукой драконорожденного. Хитрая улыбка тут же спала с лица ведьмы, она пристально посмотрела на Драккейна.

— Цена оплачена, — вымолвила она. Ладонь ведьмы накрыла монеты и сгребла их к себе, — Всему свое время, — лишь ответила тифлингша на слова жрицы Суни, — Не у всех найдется достаточно смелости взглянуть в глаза правде.

Гадалка опустилась на любезно предложенный воином стул и расправила подол черного плаща. Запустив руку в сумку висевшую у нее на плече Мойра достала три черные оплавленные свечки, которые поставила на стол полукругом перед собой. В центре она расположила колоду гадальных карт, а рядом золотые монеты. На рубашке верхней карты золотыми линиями был начерчен символ с множеством перекрестий , символ был окружен алым орнаментом на черном фоне. Мойра провела ладонью над фитильками свечей и в тот же момент они схватились языками пламени, облизав ведьмины черные пальцы. Тьма вокруг свечей стала плотной, и алый узор на колоде будто задрожал, почувствовав рядом огонь. Приготовления были закончены и гадалка посмотрела прямо на драконорожденного.

— С этим я могу помочь, — раздался голос с дальнего столика.

Тифлингша с горящими белыми глазами поднялась со своего места и направилась к компании героев. Цокот ее козьих копыт сопровождался звоном золотых бусин, обвивающих рога девушки. Она приблизилась, остановив взгляд на жрице.

— Ты хочешь узнать их цель, я могу рассказать тебе. Мое имя Мойра. Я жрица судьбы, провидица... "гадалка" если хотите более приземленное название моих способностей, — в левой руке тифлингши мелькнула алым рубашка гадальных карт, — Все одно, в моей власти рассказать вам то, что скрыто. Я могу дать ответы на ваши вопросы, а вопросов у вас много, у каждого из вас, — Мойра с прищуром обвела взглядом всех приключенцев, — Вы собрались здесь за одним столом ведомые судьбой или удачей, — ведьма кивнула могучему войну с золотыми кудрями и протянула ладонь с черными пальцами к сестре Ао с немым вопросом "Разве я не права?" — Одни идут дорогой долга и чести, — она кивнула драконорожденным и суетному дварфу, — Кто-то движим любопытством, — ее взгляд встретился со взглядом длинноволосого эльфа, — Кто-то знает цену всему, и даже дружественному плечу, потому держится его, — гадалка кивнула полурослику и хмыкнула собрату тифлингу, — Другие же попали сюда случайно в ходе погони, но был ли это случай? — тифлингша наклонилась с улыбкой к жрице Суни, — Вы и сами уже поняли что нет. Вы прошли долгий путь и вот собрались все вместе, объединенные общей целью, но.. что же делать дальше? У вас нет зацепок, нет плана, вы на рубеже выжженных и разоренных земель, окруженные хорошо организованными врагами, которые медленно но верно движутся к своей цели. Я могу рассказать вам их цель, их планы или даже ваше будущее. Могу настроиться и почувствовать значок их культа в этой таверне. Могу подслушать их мысли.. Если вы хотите. За десять золотых монет, — добавила Мойра с хитрой улыбкой.

За столиком скрытым тенью поодаль от всех сидела молодая девушка закутанная в черный плащ. Капюшон лежал на ее плечах, погребенный под грудой пепельных волос, а на голове, открытые любому заинтересованному взгляду, раскинулись закрученные рога, опутанные золотой цепочкой. Тифлингша сидела откинувшись на спинку стула. На столе перед ней стояла кружка травяного чая, от которого до сих пор поднимался горячий пар, хотя заказала она его уже довольно давно, а рядом лежала колода необычно больших черных карт, которую накрыла розовая ладонь тифлингши с черными как сажа пальцами. Потягивая чай девушка не сводила взгляд своих белых без намека на зрачок глаз с компании героев, нарушивших спокойствие постояльцев. Эпичная картина убийства мага взбудоражила всех, включая и Мойру, узревшую финал битвы с балкона столовой, на тот момент превратившегося в зрительский зал. И если простой люд быстро разошелся, удовлетворенный простым объяснением жрицы про "добро" победившее "зло", то Мойре этого оказалось недостаточно. Сидя сейчас в тени она пристально рассматривала участников разыгравшейся трагедии, волей судьбы ворвавшейся в ее жизнь, стараясь разгадать замысел происходящего, мотивы героев и их планы. Благо приключенцы открыто вели обсуждение, Мойре оставалось только слушать и смотреть.

Мэллон аж фыркнул на слова Тарариалы. Возможно чуткий нюх кота и уловил магический аромат кипарисов, а может это был знак солидарности в зловонности предмета в руках девочки, но когда та обратила на него внимание, большой кот сразу же отбежал от нее подальше, спасая затисканные хвост, усы и уши.

— Что? — обернулась Тарариала, удивленно подняв брови на "ушастенькую", — Я знаю, что такое кипарисы... Почему ты спрашиваешь? Что это? — но книжка, которую девочка уверенно сунула эльфийке под нос, пахла совсем не кипарисами. Тарариала аж поморщилась, — Пахнет прокисшим яблочным сидром... Не знаю о чем ты, девочка.

Эльфийка невольно улыбнулась. Парнишка так сердечно негодовал и так яро защищал своего мастера, что подозрения Тарариалы сошли на нет.
Мальчишка показался ей подобным Тар-Мэллону. Этот грозный хищник сам еще был подростком, который еще совсем недавно катался у нее в рюкзаке, был для Тарариалы самым искренним и верным спутником. Он доверял ей всем своим сердцем, а она несла ответственность за его жизнь. Она знала, что Мэллон готов на все ради нее, и если она умрет, пума будет защищать ее тело до последней капли крови. Эта была прочная, судьбоносная связь, которая дорогого стоила. И сейчас Мэллон с алой кровью ее побежденного врага на клыках не внимательно следил за разгневанным мальчишкой.
Возможно, у паренька и Ханникета была подобная связь, предположила Тарариала. Причем если и допускать такое, то исключительно со стороны мальчика, представить Ханникета, дорожившего кем-то еще кроме себя любимого, эльфика никак не могла. И если так, все было к лучшему.

— Доверяй себе, однако будь готов оказаться в дураках, — ответила эльфийка на вопрос парнишки, — Твой мастер заслужил смерти. Если не веришь, можешь убедиться самостоятельно. Отправляйся в Троллклав, рана, которую нанес твой мастер и его головорезы, еще не успела затянуться на той земле. Мы сами собираемся идти туда, в таверну Зеленый Дракон. Нужно сообщить матери Брекки, что ее дочь отмщена. Это никак не уменьшит ее горе, но возможно сможет успокоить ее сердце. — эльфийка печально посмотрела на кудрявую девочку, заинтересовавшейся пумой, — Брекка была твоей ровесницей. Ее изнасиловали и убили. Головорезы во главе с Маэлом ведомые лишь жаждой наживы прошлись по деревням, резали сопротивляющихся крестьян, грабили и жгли их дома. Да, мы видели Ханникета в ту ночь, — Тарариала кивнула пареньку, державшему широкополую шляпу, — Мы могли бы остановить их и тогда ничего бы не случилось.. Но мы отпустили их. А после прошлись по их пути, покрытому пеплом и кровью. Тогда мы поклялись отомстить. Мы выследили нескольких членов банды Маэла, они подтвердили, что Ханникет участвовал в налете. Они конечно же мертвы. И Ханникет теперь тоже, — подытожила свою историю Тарариала и взглянула на ученика, — Прими его смерть и живи дальше. Только не иди по стопам Ханникета, Дилан. Жизни людей нельзя измерять в золотых монетах. Цени своих друзей и в будущем лучше выбирай себе наставников.

На душе Тарариалы стало легчало. Хоть и прозвучала ее речь в конце слишком нравоучительно, но Тарариала была уверена, что эти слова должны были прозвучать. Конечно, речь убийц своего мастера Дилан примет в штыки, но возможно с возрастом он поймет. Всему свое время, решила Тарариала. Мягкий теплый ветерок зашелестел пряной травой. В воздухе пахло бодрящей вечерней сыростью. Природа засыпала, чтобы завтра расцвести вновь.

— Пока вы были в подземелье, что-то случилось с лесом. Он будто.. выздоравливает, — завороженно сказала лесная эльфийка, — Теперь вам не должно составить труда выбраться отсюда. Куда бы ни завела вас тропа, ступайте с миром.

Девушка развернулась и подошла к темному эльфу, мягко положив свою ладонь ему на плечо.

— Ну что, пойдем?

— Он еще дышит? — эльфийка подбежала ближе к лежащему на земле Маэлу, но по движениям темного эльфа она поняла, что все уже было кончено.

Слишком быстро и слишком просто. Эльфийка склонилась над телом своего заклятого врага. Она посмотрела на того, кого ненавидела всем сердцем, за кем шла по пятам последние мучительные полгода, желая расправы. И вот он, Маэл Ханникет. Лежит в пожухлой траве залитой алой кровью, растерзанный клыками и кинжалами, воплощение ее ненависти. Тарариала с ужасом поняла, что за долгие месяцы поисков в ее сознании образ Маэла замусолился и изменился, и сейчас, вблизи это был уже не тот Маэл, которого она хотела убить. И вообще все должно было быть иначе. Боги, сколько раз она представляла себе этот момент! Она ждала успокоения и долгожданного возмездия! Какого черта тогда так горько.

Тарариала вдруг резко выхватила из колчана стрелу и натянув тетиву выпустила ее прямо в лицо Маэла. Потом еще одну и еще. Стрелы вонзились в оба глаза бандита, а третья пригвоздила затылок к земле через рот. Теперь все выглядел примерно так, как Тарариала себе представляла.

Эльфийка выдохнула, пытаясь побороть эмоции, и, убрав лук за спину, открыто вышла навстречу детям.

— Мы детей не трогаем, — осадила она темного эльфа, — Мы же это обсуждали. Даже если нападут, не надо.

Рыжеволосая лесная эльфийка поравнялась с дроу.

— Вы явно не знаете, всех его злодеяний, иначе не стали бы бросаться его защищать. Этот ублюдок виновен в смерти множества мирных селян, детей и стариков баронства Троллклав. Он заслуживал смерти и мы пришли только за ним, вам мы не угроза. Поэтому, давайте разойдемся мирно... — начала свою речь эльфийка довольно холодно, но очень быстро смягчилась, — Вы ведь не рекруты новой банды Маэла? И вообще видите его впервые, так? — с надеждой в голосе спросила она детей, — Вам будет не сложно принять его смерть.

— Мастер? — с недоумением произнесла Тарариала и бросила взгляд на труп. Зачем такому как Ханникет мог понадобиться ученик. Вопросы "блюстителя порядка" эльфийка проигнорировала, им незачем было оправдываться перед детьми, которые были явно не силах их понять. Вместо этого эльфийка пристально уставилась на возмутившегося парня.

— Так ты не участвовал в налете на Троллклав? Тогда, как давно ты считаешь себя учеником Маэла? Всего пару месяцев? Чему он тебя учил? Тому как быть самодовольным алчным уродом и заботиться только о своей шкуре, а жизни других людей измерять в золотых?

Сюзанна устала уже часам к девяти, а ведь вечер только начинался. Ноги невообразимо гудели в туфлях со стоптанной подошвой, натертыми до блеска для сегодняшнего приема. Все должно было быть "идеально". Мадам Управляющая твердила об этом с самого утра, не давая возможности Сюзанне и остальным служанкам перевести дух в суетливой подготовке к предстоящему вечеру. Сейчас же Мадам хищно наблюдала из тени за ходом торжества, короткими жестами отдавая команды прислуге поддерживать нескончаемый поток удовольствий для господ.

Услужливая улыбка постоянно сползала с лица Сюзанны, обнажая испуганное и слегка грустное выражение, выдававшее ее неопытность. Поэтому девушка была поставлена в угол с подносом шампанского, чтобы не часто попадаться гостям на глаза. Но Сюзанна была рада и такому заданию, хотя каждый раз, когда мимо проходили господа, ее сердце убегало в пятки. Девушка все никак не могла справиться с волнением, отчего поднос в ее руках слегка покачивало. Это был первый прием в ее жизни. Пришла она работать в дом мистера Сарто как временная замена захворавшей горничной, и вот две недели спустя, Сюзанна уже на званом ужине среди знатных особ, ароматизированных свеч и пузырьков шампанского, такая удача!

Однако восхищение Сюзанны от приема быстро сошло на нет. Прислушиваться к разговорам господ она устала. Они оказались весьма скучны, наполовину непонятны и в итоге слились в то и дело хохочущий шум, тяжело пробивавшийся сквозь пелену горьковатого цитрусового дыма залившего гостиную. Жутко хотелось на свежий воздух, поставить уже этот проклятый поднос и сладко потянуться, разминая затекшие руки. Глотая смог от свечей вперемешку со спиртовыми испарениями Сюзанна уже по злому завидовала проплывающим мимо коллегам, которые могли отлучиться из этого приторно сверкающего ада.

Радости Сюзанны не было предела, когда господа вдруг поднялись и неровной походкой направились к выходу из гостиной. Девушка, смиренно затаив дыхание и опустив взгляд, отсчитывала шаги к выходу: раз, два, три, почти всё.. Когда вдруг прямо над ней раздался повелительный голос самого господина Сарто: Ты! Пойдем, будешь мне помогать. Свечи захвати и побольше. Плечи девушки вздрогнули от неожиданности, она нервно закивала, шепнув "Да, господин" и, чувствуя на себе тяжелый взгляд Мадам Управляющей, девушка тихонько побрела за гостями.

Произошедшее дальше было похоже на кошмар наяву. Начиналось все безобидно. Сюзанна расставила свечи на столе, как велел господин Сарто, зажгла их дрожащими от усталости руками и тихонько встала в сторонке от стола наблюдая за игрой. Девушка раньше ничего подобного не видела, но рассудила, что это была игра, потому-что гости явно веселились, но потом.. Этот жуткий крик на втором этаже, дом заходил ходуном! Сюзанна стояла в темноте, схватившись за ближайшую стенку серванта, и чувствовала что сердце сейчас выпрыгнет у нее из груди. Девушка пыталась понять по голосам господ в порядке ли они, и даже отважилась отлипнуть от шкафа и кое-как нащупав спички, зажечь свечи вновь. Когда комнату озарил свет и девушка увидела, что господина Сарто в комнате нет, что-то внутри нее оборвалось. Забегав взглядом по комнате Сюзанна осторожно взяла спички, одну из потухших свечей и стараясь как можно спокойнее, не теряя лица, плавно отойти к стенке и никому не мешая выйти вон из комнаты.

Мгла заполняла все вокруг. Плотная, цитрусовая на вкус и страшная до ужаса. Сюзанна завернула за угол и нащупав руками обои, прижалась к стене спиной. Еще пару вдохов, чтобы успокоиться и служанка непослушными пальцами нервно чиркнула спичкой о коробок и зажгла свою украденную свечу. Она вгляделась во мрак. Наверное это какая-то очередная постановка господина Сарто для гостей, решила девушка. А ее никто не предупредил, как странно. Мадам должна была сказать ей, чтобы скорее уходила оттуда, как это сделал сам господин Сарто. Наверное нужно было оставить гостей одних наслаждаться представлением. Сумасшедшие аристократы. Надо возвращаться в людскую. Почему так тихо в доме, полном прислуги?

Когда Розальда вновь будет рассказывать эту невероятную историю, которая уже превратится в надоевшую всем баюйку горластой хозяйки новенькой таверны с бесплатным фонтаном эля, подальше отсюда, в тех краях, где никто не знает ничего ни о культе дракона, ни об этих местах, Розальда не сможет сдержать дрожи в руках при воспоминании этого самого момента. Не сможет приукрасить тот ужас, который она испытывала в эту минуту, прячась за грудой коробов с чьим то добром, не в силах пошевельнуться, хоть и укрытая магической невидимостью, женщина была прикована взглядом к этому неестественному, аморальному слиянию монстра и безумца. Роза ощущала опасность всем своим существом. Вид когтей и перепончатых крыльев смешался с кислым запахом разлагающегося тела Дэймона. Роза закрыла и нос не в силах сделать вдох. По застывшим щекам текли слезы дварфийки, проклинающей все вокруг. Она помнила что натворил дракон, напавший на Гринест, страшно представить, что сможет совершить этот?

Не стало для нее больше Брначика. Остался вышедший из ума варвар, который всю дорогу нес смерть за пазухой. Осталась глупая и взбалмошная дварфийка, не желавшая поверить в правду. Она жила сегодняшним днем, импульсивными желаниями и тупым рвением к счастью. Может ли свидетельство рождения зла что-либо изменить? Кто знает.
Роза знала лишь, что постарается найти Майю и вразумить ее вернуться домой. Она постарается сообщить Защитникам Гринеста, что она видела. А потом она постарается уехать как можно дальше из этих обреченных на страдания земель. И может когда-нибудь Розальда вновь будет рассказывать эту невероятную историю, которая уже превратится в надоевшую всем баюйку горластой хозяйки новенькой таверны с бесплатным фонтаном эля.

— Врешь и не краснеешь, одноглазый, — недобро сказала Розальда полуэльфу.
Конечно Ноль давно ушёл из этой компании, подумала Розальда, парнишка ведь с головой на плечах, наивной, но не глупой. Хотя нет, недавно же. Всего пару дней назад они виделись в таверне, а тут такие изменения.
Роза уперлась взглядом в бандитские ухмылки на лицах недавних "героев". Что же случилось на торговом тракте?
— Лучше не трогайте нас, целее будете, — посоветовала дварфийка и взяла в руку магический жезл, готовясь к худшему.

  "I'm losing you
  Ain't love the sweetest thing"

Подпевала себе под нос Хелен, сидя за столиком рядом с прилавком. Этот своеобразный гимн заведения был обязательным и повторялся в плейлисте по пять раз на дню. Но заслушанный мотив сингла всеми любимых земляков U2 сегодня звучал совсем по другому. Слова вдруг обрели смысл и до боли неприятный, аж выключить захотелось.

  "Baby's got blue skies overhead
  But in this I'm a rain cloud"

Хелен кисло усмехнулась и попыталась вернуться в работу. Табличка ексель в мониторе ее ноутбука плыла множеством цифр и сконцентрироваться никак не удавалось. Остывший кофе невкусно стояла в сторонке, украшенный завитушками на бумажном стаканчике — "The sweetest thing". Отец лихо выбрал название для кафе, а Хелен теперь приходилось мучиться. Известно, что Боно написал эту песню в качестве извинения его жене за то, что отсутствовал в день ее рождения. Вот если Клаудио вернется завтра с извинениями в виде песни, тут Хелен задумалась, что она с ним сделает. Ну жена Боно отдала все доходы с песни на благотворительность пострадавшим в Чернобыле. Хелен же этими деньгами могла бы оплатить злополучную аренду квартиры, и откупиться от полиции за то, что сожгла ее вместе с Клаудио. Господи, прости.

Девушка откинулась на спинку стула и закрыла ноутбук. Начинала болеть голова. Ее поздравительные шарики закрывали половину витрины с шоколадом, но Хелен не спешила их поправлять. На душе было очень горько. Мало того, что Клаудио бросил ее накануне дня рождения и оставил прощальный долг, так еще, Хелен подозревала что именно он виноват в пропаже Джерии. Наверняка, когда Клаудио закрывал дверь, он как всегда пялился в телефон и не смотрел под ноги, а Джерри кудрявой молнией проскочил на улицу.. Бедный пес. При мысли, что Джерри голодает, где-то в подворотне или уже давно сбит машиной, Хелен становилось дурно. И что это за старик, с которым видели Джерри? Собачий вор? Или маразматик. Почему никто не звонит по номеру на ошейнике? Вообще никто не звонит. Хелен потянулась к телефону проверить, есть ли пропущенные, когда услышала запах.

Этот запах ни с чем не спутаешь. С его приходом персонал сразу четко осознавал, что Хелен тут директор, и это ей со всем разбираться. Да, такие персоны заходили и в основном это были местные бомжи, которые уже знали, что нужно подождать на улице. Хелен всегда выносила им кофе с завалявшейся булочкой, которая оставалась на списание. Это было неприятно, и не особо поддерживалось персоналом, зато по христиански. И в этот раз директор встала, чтобы встретить очередного бродягу. Переглянувшись с бариста, Хел кивком обозначила, что займется этим.

— Добрый день, конечно, мы вас угостим, — с улыбкой поприветствовала Хелен. Предложение забрать ее горести, чуть кольнуло Хел, неужели у нее на лице все так и написано. Девушка подняла брови и закивала, — Да, конечно! Будьте так добры, располагайтесь на веранде, я все вам принесу, — она указала на столики под навесом при входе в кафе.

— Сделай, пожалуйста, большой латте, и у нас что-нибудь осталось, угостить джентльмена? — спросила она бариста.

— Ну, если вы решили продолжать двигаться по реке, то добро пожаловать обратно на борт, — хмыкнула Роза, вытирая пенные усы — Я же во Врата Балдура путь держу, и буду рада надёжной команде, — капитанским тоном заявила она и заела гуляшом.
За время их водного путешествия Розальда успела распробовать речные прогулки. Теперь дварфийка размышляла, как на них заработать, имея в арсенале маленькую лодку на четверых, отсутствие знаний о судоходстве и грандиозное капитанское имя, которое она себе придумала – Роза Ветров.
Женщина уже представляла себя первой дварфийкой капитаншей, грозой всех пиратов и покорительницей бурных потоков Чионтар, а также хозяйкой прибрежной таверны с фонтаном, при мысли о которой ёкало дварфийское сердце.
— Ну что, решились? Выходим на рассвете?

С каждым следующим словом девочки дварфийка становилась все угрюмее.
— Там же всего один дрейк остался, — пыталась она вставить слово наперекор тому, как Майя нагнетала ситуацию. — Какие подручные? Да всех мы победим.. И не погибнем. Майя, да что с тобой? — Розальда искренне испугалась той мрачности, в которую погрузилась девочка. А после слов Брана женщина поняла, что спорить бесполезно. События в Гринесте в каждом оставили свой след. Но кто-то решил жить дальше, а кто-то продолжает расковыривать свою рану, делая ее только больше.

— Тогда отдай! — Роза выхватила из рук Брана склянку и убрала себе в сумку, — Это зелье с тех денег, которые я выиграла благодаря твоей победе на ярмарке. "Самый сильный мужчина Бердаска" чествовали они! Но оказывается у этого мужчины черное сердце! — строго заявила она.

Розу и правда задел их отказ. Да, она не видела всего того, что видела Майя и не знала ничего про жестокий мир варваров, в котором закалился Бран. Ей было уже 217 лет, большая часть жизни позади, и теперь дварфийка осталась совсем одна, без семьи, без крыши над головой, без любимого дела. Но она не собиралась сдаваться. Иначе, зачем все это?

— Дайте мне еще пять минут, — сказала Розальда решительно, — Если я не вернусь, можете уходить.

Женщина повернулась обратно к темной пещере и, сделав пару шагов, вдруг исчезла.


Тем временем в Непреодолимой пещере...

  Розальда была дварфийкой, и ей не нужен был факел, чтобы видеть в темноте. Она прошла через карамельное облако, и вышла с другой его стороны, оказавшись в окружении десятка кобольдов, которые всё так же организованно держали строй, ожидая, что Бран и его женщины вот-вот вернутся с новой атакой. Как ни старалась Розальда идти тихо, кобольды всё же услышали её тяжёлые дварфийские шаги и поняли, что в пещере кто-то есть. Они зашипели и быстро рассредоточились, в поисках врага, заглядывая за углы пещеры и в клетки, где недавно сидели дрейки, но Розальду надёжно скрывало заклинание Невидимости, и потому поиски были тщетными.
«Должно быть, крысы», сказал один из кобольдов на драконике, прекращая бесплодные поиски.
Розальда тихо прокралась за дверь в следующую пещеру, и, пройдя по небольшому тоннелю, оказалась в пещере очень похожей на предыдущую, за исключением того, что тут горел факел, а в дальней стене были выдолблены несколько проходов. Вокруг были кучи щебня, что кобольды ещё не успели вынести наружу, и на одной из таких куч сидел Малыш, держа меч в одной руке и факел в другой. При нём было два кобольда, а за ним был узкий тоннель, в котором виднелись силуэты нескольких запуганных людей.


  Роза старалась ступать аккуратно, но сердце стучало так громко и было так страшно, что женщина почти бегом пересекла комнату полную острозубых кобольдов. Она так же пыхтя преодолела тоннель и завернув за угол вдруг оказалась перед тем самым здоровяком детокрадом.
— Вот вы где.. — прошептала женщина, углядев фигурки жавшиеся в темноте, — Ну привет, Малыш! — вдруг громко сказала Розальда, появляюсь на виду, — Я пришла с миром! Тут только я, не боись. Я поговорить только.

  Малыш тут же вскочил, схватившись за меч, и даже тот факт, что Роза пришла одна, нисколько не мог его одурачить.
— А чо первые два раза с миром не шли? Самая умная что ли? А если я ща вот этим вот самым мечом да поперёк пуза тебя чикну? Что мне помешает?

  — СВОЛОЧЬ ТЫ ПОГАНАЯ, ДА Я САМА ТЕБЯ ЧИКНУ! — вдруг сорвалась на дикий крик женщина и наставила жезл на здоровяка, — СЕЙЧАС ЖЕ ОТПУСТИ ДЕТЕЙ! ВЫВЕДИ ИХ И МЕНЯ ОТСЮДА НЕВРЕДИМЫМИ! ПОНЯЛ, МАТЬ ТВОЮ?

  — Ты меня не пугай, я пуганный, — спокойно ответил Малыш, который был в два раза больше Розальды. — Ща я вас всех выведу, и вы меня там же у входа и порешите. Ага, как же. Держи карман шире!

  — ТЫ ТО НАМ ЗАЧЕМ СДАЛСЯ! МАНИЯ ВЕЛИЧИЯ ЧТО ЛИ? НАМ НУЖНЫ ТОЛЬКО ДЕТИ! ОТПУСТИ ИХ И ПРОВАЛИВАЙ! ЗАНИМАЙСЯ ДАЛЬШЕ СВОИМИ ДЕЛИШКАМИ, КОПАЙ ТУТ ТОННЕЛИ НАЗДОРОВЬЕ, ТОЛЬКО ДЕТЕЙ НЕ ТРОГАЙ! ЗА ДЕТЬМИ ВСЕГДА ПРИХОДЯТ, НЕ МЫ, ТАК ДРУГИЕ, ТЫ НЕ ЗНАЛ ЧТО ЛИ? ЕСЛИ Я НЕ ВЕРНУСЬ ЧЕРЕЗ ПЯТЬ МИНУТ, МОИ ДРУЗЬЯ ПОЙДУТ В ГОРОД И ВЕРНУТСЯ С ГОРОДСКОЙ СТРАЖЕЙ. И НЕ ПОКОПАЕШЬ ТУТ БОЛЬШЕ, СМЕКАЕШЬ?
ОТПУСТИ МЕНЯ И ДЕТЕЙ И НЕ БУДЕТ У ТЕБЯ ПРОБЛЕМ, — Роза продолжала орать, не сбавляя тон ни на секунду, хотя напор негодования уже давно спал.

  — Да чё ты орёшь, как ненормальная?! — не выдержал Малыш. — Какие они нахрен дети?! Самому старшему уже за двадцать! Дети, блин. Да я в их годы уже целый квартал держал!

  Роза на секунду притихла и посмотрела на силуэты за спиной Малыша.
— А МЛАДШЕМУ ТОГДА СКОЛЬКО? — снова проорала она, — ДА И НЕ ВАЖНО, У ТЕБЯ НЕТ НИКАКОГО ПРАВА НАПАДАТЬ НА ИХ ФЕРМУ, УБИВАТЬ ИХ ОТЦА И ЗАБИРАТЬ СИРОТ В РАБСТВО! ИСПОЛЬЗУЙ КОБАЛЬДОВ, ИХ У ТЕБЯ ЦЕЛАЯ СВОРА. А ДЕТЕЙ ОТДАЙ, Я БЕЗ НИХ НЕ УЙДУ! ТЫ ПРО СТРАЖУ ПОНЯЛ ВООБЩЕ? ОНИ УЗНАЮТ О ТВОЕЙ ПЕЩЕРЕ И ЖИТЬЯ ТЕБЕ НЕ ДАДУТ, ГОЛУБЧИК!

  — Да хорош орать!!! Уже голова болит из-за тебя. О пещере никто не узнает, если о ней никто не расскажет, улавливаешь? Хочешь, чтобы эти олухи побыстрее освободились, так берись сама за лопату и помогай копать. Ты же дварф, вы все копатели. И эти фермеры тоже всю жизнь копают, им не привыкать. Вместе за пару дней управитесь.

  — КАКИЕ ПАРУ ДНЕЙ, ТЫ ЧТО ГЛУХОЙ? ТАК Я ПОГРОМЧЕ ОБЯСНЮ! ЕСЛИ Я СЕЙЧАС ЖЕ НЕ ВЫЙДУ ОТСЮДА С ДЕТЬМИ, МОИ ДРУЗЬЯ УЖЕ К ВЕ-ЕЧЕРУ ВЕРНУТСЯ СЮДА С ГОРОДСКОЙ СТРАЖЕЙ. УСЛЫШАЛ? К ВЕЧЕРУ! — дварфийка орала как сумасшедшая, содрогая каменные стены и не щедя ничьи уши, — СО СТРАЖЕЙ! И ВАМ ВСЕМ КОНЕЦ. ОТПУСКАЙ ДЕТЕЙ ИЛИ ПОДОЖДЕМ СТРАЖУ ВМЕСТЕ. И КОГДА ЭТО МЕСТО РАСКРОЮТ ТВОЙ ЛЫСЫЙ ДРУГ В КРАСНОМ НЕ ОБРАДУЕТСЯ. ПОНЯЛ МАЛЫШ? — Роза пошла на принцип, и пока спор идёт, она будет спорить.

  — Друзья? Хм... Сколько их?

  — Ой да у тебя кишка тонка с ними тягаться, — непривычно тихо сказала Розальда, фыркнула и нахмурилась. Приступ ора внезапно закончился, оставив горло саднить.

  — Да? Ну это мы посмотрим! Сиди тут, я ща с ними сам побазарю, и выясним у кого тут кишка тонка.
С этими словами Малыш направился к выходу из пещеры.

  — Не, я лучше с тобой пойду, — спохватилась Розальда.

  — Нахрен ты мне там нужна, бабка припадочная? Сиди тут, без тебя разберусь. А попробуешь сбежать, кобольды быстро тебя загрызут.

  — Обалдел!? Какая я тебе бабка? Мне всего 80 с чем-то! — возмутилась Розальда в спину уходящему здоровяку.
Малыш ушёл, а Роза осталась в заложниках и со стражей из двух кобольдов. Кажется одному из них дварфийка успела попдалить хвост в битве ранее.

Отвернувшись от них, дварфийка зашептала послание.
— Бранчик! — вдруг раздался шепот в голове тулнея, — Это Роза! Вы ещё не ушли я надеюсь? Там к вам Малыш идёт, будьте наготове.

— Вот и сидеть! — пробасила дварфийка, когда кобольды скрылись во тьме.

Женщина развернулась и увидела Брана у своих ног.
— Пришёл? Все вы возвращаетесь, — усмехнулась она. — Вот огонь, — женщина махнула факелом и кинула его вперёд в пещеру к кобольдам, — Теперь иди, или трус навеки!

— Вот же огонь, — не поняла Брана дварфийка и помахала ему факелом, приводя тени в движение. Да только варвар уже повернулся к женщине спиной и отправился к выводу, оставляя Розальду одну в темной пещере, где за углом ждали жадная до крови свора кобольдов и громадный недобитый ящер.
Темнота сгущалась с каждым шагом Брана. Сердце у Розы забилось как бешенное. Звуки отражавшиеся от каменных стен не предвещали ничего хорошего. И Розальда не выдержала.
— Да какого лешего?! Бран, я же тебе вот свечу! Ты что, опять голодный? Кто не работает, тот и не лопает! Варвар блин называется, а с поля битвы бежит! Что о тебе твои жены подумают? Принес им драконье яйцо, а свои в пещере оставил. Какая-то кучка сопливых кобольдов тебя напугала. Да я сама их по стенке размажу! Вот же мужики пошли.
Сжав покрепче жезл, женщина с убийственным взглядом сделала шаг вперёд в неизвестность.

Все Розальдины бывшие мужья знали, когда дварфийка в гневе, лучше не попадаться ей на глаза. Сейчас же не поздоровилось малютке кобальду, жалуемся к толпе у дальней стены. Розальда с размаху отправила в них горящий шар.
— Все приходится делать самой! — закричала Розальда. Внезапно она почувствовала такой прилив сил, что даже пещера будто стала ей мала, — Роза злится! Отдайте детей! — послышался тяжелый бас из-под потолка.

Ящеры гнались следом с тупым животным рвением проглотить все на своем пути. Розе очень хотелось скорей унести пятки из этой пещеры. Но прежде чем бежать дальше, дварфийка выглянула из-за плеча Брана и рявкнула на ближайшего дрейка с чувственным негодованием.

— Вот тебе, подавись, шавка поганая! — крикнула Розальда и кристально холодная материя с треском вырвалась из ее рук и ударила в одного ящера и чуть не отскочила в другого.

В туже секунду все вокруг поблекло, помутнело и будто перестало существовать. Розе на миг показалось, что она воспарила в облака или вконец потеряла зрение. Однако ее рука вдруг ударилась о стену, а ноги понесли ее явно по полу и она на ощупь побежала вперед к свету

Розальда уже загружала в лодку свои вещи, за которыми успела сбегать под шумок. Точнее проковылять, голова расскалывалась неимоверно, но женщина поторапливала себя, понимая что дело плохо. Разразившаяся буря эмоций и особенно допросы гномки не сулили ничего хорошего. Эта пытливая заноза Джэмна все не сдавалась и кажется, чем-то задела Майю. Роза вдруг почувствовала нечто острое и грустное глядя на девочку. Майя точно уже не дитя, которым видела её раньше Роза, беда обрушавшаяся на них не могла не оставить следа.

Женщина сидела в лодке уперев кулаки в бока и вытянув шею, с прищуром следя из-за кормы за борьбой старика и плута.

— Я валяюсь в этом зоопарке, — хохотнула Розальда, покачивая головой. Визглявый старикан опять начал канючить, а вот над неудачливым Хьюго хотелось искренне смеяться, — Вот артисты! Во дают. Я таких в своей таверне просто усмиряла, насылала на буянов иллюзию, что у них портки намокли, так они сразу же по лавкам падали, — попыталась Розальда разрядить обстановку и глядя на хмурого Брана и Майю спросила, — Ну что, отчаливаем?

Розальда очнулась и тяжело открыла веки. Глубокий болезненный сон не сразу отпустил ее сознание из своих сковывающих объятий. Вечерний полумрак пробивался сквозь плотную ткань палатки. Откуда-то неподалеку доносился стук и оживленный гул разговоров, будто с сельского рынка. Кто-то матерился. На сердце Розальды сразу стало спокойнее. Звуки снаружи были мирные, она лежала в палатке под одеялом, это значило, что нападение было успешно отбито.

С большими усилиями и приглушенным стоном женщине все же удалось поднять голову и сесть. На колени упала тряпочка, отлипшая от вспотевшего лба. Голова раскалывалась, а приглаживая волосы, Роза обнаружила болезненную шишку у себя на лбу. Ругнулась, но получилось вяло от тяжело ворочавшегося языка. Наконец, Роза поднялась на ноги, проверила рюкзак, не пропало ли чего, и затем выглянула из палатки.

Снаружи оказалось зябко, воздух пропитался настоявшейся речной сыростью, а над ухом запищал очередной ненасытный комар. Розальда сразу увидела костер, пару знакомых лиц попутчиков и Майю, сосредоточенную каком-то деле. Роза сразу же зашагала к девочке, уже издали начиная причитать.

— О, слава богам! Какое счастье! Девочка жива! Майя, душенька, ты как? Цела? — дварфийка несмотря на боль быстро приковыляла к девочке и когда та поднялась, Роза загребла ее в объятья, крепко прижав девочку к груди. В следующее мгновение, всхлипнув, женщина отняла Майю от сердца, чтобы оглядеть, — Руки, ноги на месте? Все в порядке? Я так испугалась, когда тот подонок проскочил в каюту! О, я бы не пережила! Ты с ним разделалась да? А остальные что?

— Мы с тобой еще не закончили, — уведомила было Розальда новую знакомую, только та уже растворилась в облаке, — Ай ладно, имела я ее в виду, — пробурчала дварфийка.

Нужно было выбираться из этой каши, и выставив вперед руки, растворившиеся в молоке, Роза самоуверенно пошла на ощупь из облака. Через пару шагов она уже смогла различить свой перстень на среднем пальце, дощатую палубу и лесенку ведущую в носовую часть корабля.

— Бранчик, я наверх побежала, оттуда буду крыс отстреливать, — шепнула она куда-то в облако тулнею и быстренько вбежала на возвышение, откуда стали отлично видны выбегающие из облака пираты. Один вздумал бежать в каюту следом за Майей, на него Розальда и направила свой жезл, — Ишь какой быстрый, стоять, паскуда!

— Вот артистка! Сама же подкинула, сама же нашла и забрала, чтобы мы не смогли проверить ее фокус, — картинка легко сложилась у Розальды. Она отложила ложку и воинственным, но все еще приглушенным тоном предложила, — И зачем нам вечера ждать? Давайте найдем ее сейчас и спросим, для чего она тут нам цирк в тарелке устроила?

После фестиваля Розальда зарулила в шикарный магазин парфюмерии "Вода очарования" недалеко от главной площади. Там она прислушивалась к флакончикам разнообразных форм с необычными и тонкими ароматами, от нежных цветочных и до простоты знакомых травяных. От запаха откровенного сенокоса Розальду аж скривило, она потребовала нечто менее экстравагантное и более подходящее для дамы ее достатка. В итоге все смешалось в блеклую кашу сквозь которую хоть как-то пробивался один сильный аромат, залежавшегося на полке бутылька. На решение Розальды взять именно его, парфюмер тактично предложил другой менее "терпкий" вариант.
— Нужно чтобы было слышно сквозь горечь табачка, понимаешь, — с видом эксперта объяснила дварфийка, — Это то, что нужно, только поменяй крышечку вон на ту с кисточкой.

Довольная покупкой женщина, обильно смазанная духами, шлейф от которых пугал прохожих еще пять минут после ее исчезновения с улицы (могла себе позволить), направилась обратно в таверну «Бегущий олень». К тому времени в заведении уже появился владелец, ее старый знакомый Ролло, знавший лучшие времена ее бизнеса. Вместе они продегустировали половину меню крепких напитков из которой Розальда оценила перченую настойку с имбирем. Дальше были разговоры по душам, слезы по потерянной таверне в Гринесте, песни, жалобы на зятя Ролло и портрет маленькой внучки в медальоне, который очень тронул Розальду.

После, она не помня как добралась до замка и даже успела принять ванну, судя по запаху фиалок на утро, а не новеньких духов. Утром она была свежа и весела. С легкой душой продала повозку и коня в добрые руки и налегке отправилась к барже.


— Ну ладно тебе, Имса. Мне то уж ты можешь рассказать, что случилось. — настаивала Розальда. Весь вчерашний день дварфийку мучил интерес и сегодня она специально подсела поближе к изумрудной женщине и теперь доверительным тоном втиралась бедняжке в доверие.
— Со мной такие странности часто случаются. Однажды у меня все волосы с головы разом выпали! Мне это до сих пор в кошмарах снится.

С победным криком Розальда чуть не выпала со стула. Женщина сумела удержаться за стол, на котором лежала приличная горка выигрыша её и нескольких пришлых по видимому, так как все местные сделали уверенную ставку на победу Матери.

Розальда горящим взглядом пробежалась по листку с каракулями. Толстыми пальцами с алым маникюром дварфийка отсчитала выигрыш каждому победителю ее импровезированного тотализатора. Построив золотые монеты в стопки, дварфийка с солидарной улыбкой двигала их к новообладателям уже собравшимся вокруг нее. Свои же горстку золотых она в это время прикрыла рукавом, а после аккуратно смахнула себе в карман, который приятно потяжелел.

— Поздравляю вас, господа! — огласила она тем из игроков, кто еще не разбрелся, — Это была честная игра, победитель стал неожиданностью для многих да. Но вечер продолжается! Всем желаю поймать свою удачу за хвост. Увидимся!

Тяжело выдохнув, Розальда спрыгнула со стула и после вручения награды подошла к тулнею, которому она была обязана выигрышем.

— Бранчик! Тулнеюшка! Ты красавец! — искренне поздравляла Розальда, меж тем подойдя ближе она сразу же заметила мутный взгляд Брана, но посчитала это за последствие потери сил в нелегкой борьбы, — Все как надо сделал, чистая победа! Я сейчас тебя прямо расцелую, подставляй щеки! — добродушно потянулась к нему женщина, сложив губы бантиком.

Дварфийка сделала пару глотков эля, чтобы смочить горло, и стукнула пустой кружкой по столу, встряхнув горку золотых, лежавших рядом под ее присмотром.

— Давай, Бран! — вновь закричала Розальда поверх толпы, — Уложи его! Остался последний противник! — голосовые связки женщины уже начинало саднить, дварфийка аж прокашлялась, — Чего вы там шепчетесь? Взялись за ручки и вперед! Вперед! Выиграй, Бран, озолоти нас! — на пике орала азартная Розальда, раскачивая стул.

— Птицы с человеческими тенями! Ха! — продолжала изумляться Розальда истории Ноля, — Наслушался ты сказок и честного эльфа запугал. Бедняга теперь поди голубей шарахается, — дварфийка с хохотом ткнула локтем в бок юноши, мол шутки все это.

Суета и гул торговой площади нарастал, от мостовой парило теплым прошедшим дождем, и солнце уже начало пробиваться сквозь расползающиеся тучки. День сулил быть жарким, решила Розальда. Значит жди хмельного зловония меж брусчатки, драк вне ристалища, и мелких краж у прилавков и рассеянных прохожих. Одним словом праздник. И Розальда в свою очередь тоже собиралась повеселиться на славу.

Пестрые вывески и зазывали приглашали помериться силой, размерами желудков, или красивым словцом. Розальда к своему сожалению не нашла лавки со стрельбой по тарелочками, ее любимое развлечение на ярмарках в Гринесте. Но зато здесь в скором времени должен был пройти чемпионат на приготовление самого вкусного десерта, и тут то дварфийка могла помериться умениями с местными кудесницами.

Однако время до начала конкурса еще было и Розальда могла понаблюдать за соревнованиями. Особенно ей было интересно снова посмотреть на работу мышц тулнея, который отправился бороться на руках. Пожелав Брану удачи, дварфийка протолкнулась сквозь толпу вокруг борцов и забралась на высокий стул у лавки, где продавался эль и был хороший обзор на происходящее веселье. Место было выбрано удачно, рядом продавец уже наливал ей пинту игристого, не хватало только одной детали.

— Ноль, поди сюда дружочек! — вдруг позвала дварфийка юношу, — Дайка мне бумаги да перо, тут дельце наклевывается, — попросила она, бегая возбужденным взглядом по толпе.

Стукнув пинтой по столешнице, Розальда приподнялась на перекладинке стула и подобно зазывалам звонко закричала:

— Ставки! Принимаю ставки! Эй народ, кто хочет поставить на победителя? Честный выигрыш! Чего просто так глазеть, подходи, сделай ставку! Два золотых на победителя! Ставки, народ!

— Какой мужчина! — изумилась дварфийка, глядя на взревевшего Брана, — Жаль высоковат, — подумала дварфийка. — Да и женат не единожды. Так и я тоже замужем не раз была, — хохотнула женщина.

От энергии варвара даже телега, на которую забралась Розальда, покачнулась. Женщина схватилась за борт кузова, чтобы удержаться. Здесь в телеге находились ее уцелевшие пожитки, рюкзак, последняя бочка с клеймом пивоварни, здесь же лежало злополучное яйцо стоимостью двадцать пять тысяч. На самом деле дварфийке стоило держаться бы от повозки подальше, учитывая ее неконтролируемые способности. Но Розальда и не думала об этом. Сейчас она была под властью ярости Брана и сама вскипала гневом.

Женщина смело выставила вперед жезл и закричала — Я вас раздавлю, гадюки проклятые! — белый луч холода ударил в обнажившего сабли охранника Оливии.

— Ха! — выпалила дварфийка от тулнейской находчивости, — Уж точно не двадцать пять тысяч, посмотри какая она худющая. Кожа да кости, такая мало на что сгодится. Но уверена жены её быстро построят.. Соглашайся! — с ехидной улыбкой посоветовала Розальда.

— Что тут странного? — взволновалась Розальда, уцепившись за слова Ауриэлии, — Предчувствие чего? Надеюсь, хорошего сна, потому что я собираюсь проспать всю ночь без задних ног.

Дварфийка слезла с телеги и спустила на землю свою пухлую сумку со спальником.
— Я во сне дергаюсь, может вы заметили, это нормально, — доверительным тоном сообщила она, встав третьей в круг девочек, — И храплю, такое тоже бывает. Зависит от фазы луны и количества выпитого, но сегодня не тот день. А жаль.

Женщина вздохнула и обернулась. Бран уже начал распрягать лошадь. На предложение завести телегу в сарай, женщина с энтузиазмом подбодрила тулнея, — "Дерзай, богатырь!". И поспешила чуть облегчить телегу, отсыпав овса в дряхлое ведерко, которое подставила для лошади. Внутри сарая все оказалось спокойно и приятно тихо. Розальда присмотрела для себя местечко подальше от входа рядом с мягким стогом сена и начала обустраивать свое спальное место.

— Вы это здорово придумали с дежурством, но только попробует меня разбудить раньше чем солнце взойдет, забубеню леща ненароком. — объявила дама, тем временем укладывая спальник на подушку из сена, — Я вас везла на своей телеге, пока вы дрыхли, теперь здоровый и крепкий сон вы мне обеспечьте.

С возвращением, мистер Хатчет!? Джулия чуть ни ахнула, когда система поддалась, приняв ее за мужика. Она мгновенно потянулась пригладить волосы, возможно распушившиеся от бега, и постаралась незаметно стереть капельку пота сползающую по лбу. Наверное она сейчас красная как рак, подумала Джул. Она не могла отдышаться и, казалось, сердце вот вот выпрыгнет из груди. Чертовы тридцать два градуса тепла, чертовы мохавийские зайчики. Это утро было окончательно испорчено.

Стараясь ни на кого не смотреть, Джул скорее вбежала на корабль. Холодный металлический воздух окутал ее нагретый комбинезон, а перила приятно обожгли ладони. Ей все же пришлось обернуться и попросить, чтобы кто-нибудь задраил входной люк и дернул вон тот рычаг блокировки. Справившись с узкой лестницей, она наконец вместилась в кресло пилота, отбросила мешающие пряди назад и быстренько пробежалась взглядом по приборам.

За спиной послышался голос бородача и Джул обернулась. Как ему удается в данной ситуации говорить так емко и по делу? Пилот выслушала предложенный план и конечно же согласилась. Лететь на таран было совершенно неразумно. Авы перегородили ее привычный маршрут до Тауруса, поэтому придется лететь новым непроверенным путем.

— Я постараюсь, спасибо! — какой душка, подумала Джул. На секунду ей и правда стало спокойнее.

Щелкнул замок ремня безопасности, прижав девушку глубже в кресло. А Валькирия была той еще стервой. Худой, сильной и властной. Джул надела наушники и аккуратно поднесла палец к стартеру. Сейчас мы тебя разбудим. Желтый свет приборной панели разгорелся ярче, все загудело и забурлило. Некоторые функции встрепенувшихся датчиков пилот уловила сразу, некоторые, точнее большинство, оставались не узнанными, а значит опасными пятнами на рабочей области. Какая она молодец – позвала больше людей, чтобы угробить.

Джул прочистила горло и включила громкую связь.
— Говорит пилот Джулия Хант. Прошу всех занять места и пристегнуться. Мы приступаем к взлету. Намеченная траектория полета – на минимальной высоте преодолеть купол, пролететь до окончания блокады и выйти на орбиту с противоположной стороны. Курс на ближайшую систему Таурус. Может потрясти.. Надеюсь, все получится. Удачи.
На фоне было слышно неуверенное клацанье кнопок, а затем связь выключилась.

Пилот запустила процесс расстыковки корабля. Совсем непривычным было действовать без контроля диспетчера, поэтому Джул проговаривала все шаги про себя, боясь что либо упустить. Ощущалось все как во сне. Это не с ней происходит. Почему она не пошла в стендап?

— Ох, к черту все! — Джул потянула за рычаг.

Ирония в голосе незнакомца полоснула по натянуть нервам Джул.
— Только что ведь объявили о нападении, — возмутилась она, — Я собралась.. защищаться,— в голосе девушки была слышна неуверенность.

Пока мужчина разглядывал парковку, Джулия быстренько застегнула куртку до горла и взглянула на коммукникатор. Лесенка связи была на нуле, а исходящий звонок продолжал безнадёжно искать соединения.

— Пушка, да, это хорошо.. подойдет, — по терминам стало ясно, что перед ней совсем не знаток корабельного оборудования. Джулия нервно закивала и оглянулась на знакомую девушку, стоявшую неподалеку.

Как вдруг в небе начала разворачиваться настоящая видимая угроза. Время на выработку плана закончилось, нужно было действовать. Джул оторвала взгляд от хрупкого неба и вдруг крикнула.

— Доктор! Доктор Ким? Нужно улетать! Мне нужна помощь с кораблём, пожалуйста. Вы летите? — девушка двинулась вперёд и обращалась уже ко всей компании.

Лицо Нил перекосило и она отвела взгляд от монстра, пожирающего тело Виктории. Отказывающаяся выполнять приказы Лина стала для воительницы следующей жертвой, и Нил безнадежно отвернулась от двери. Ввалившийся в комнату охотник не помешал ей услышать приближающийся шум из чайной комнаты.

— Этот топот уже на первом этаже, Чет! Будьте наготове, я возьму его на себя. А ты мне поможешь, — скомандовала воительница Хэллу, который выглядывал из-за стула.

Девушка решительно зашагала вокруг стола ближе к противоположной двери и притаилась у стены, вслушиваясь в обилие звуков. Она успела мельком оглянуться на охотника, проверяя
его местоположение и кивнула ему.

— Давай мужик, чего расклеился. Леди мы не спасли, остается спасать свои шкуры, — проговорила она из-за плеча и поудобнее перехватила меч.

Разговор шел, трескали дрова в очаге, а Нисса сидела на скамейке, прилипнув к Бьорну, и туго хмурилась. И делала это так усердно, будто о чем-то размышляла и, по-видимому, давалось ей это тяжело. Компания даже могла услышать странный звук исходящий из-под лавки, на которой сидела Нисса. И звук странно походил на то, будто две черепахи решили потереться друг о друга панцирями. Нисса даже поджала ноги, осознав, что этот звук идет откуда-то снизу и сильнее прижалась к Бьорну. Но тут перед ней появился стакан со струйкой пара и кирпичик, и гномка отвлеклась от всего и даже отпустила руку эльфа, которую все время держала. Маленькие пальцы одной руки ловко ухватили пряник, а другой гномка потыкала в прозрачное стекло стакана и ухватила ручку подстаканника, зашипев от успевшего нагреться металла.

— Значит крысы тут командуют, да? — задумчиво спросила гномка, сунув нос в пар над стаканом, — Нужно им подсыпать плохого порошка. У них живот заболит и больше они не будут ваши зимние запасы кушать. А так они же все съедят и будут голодать потом. И вы тоже, — выглянула Нисса из-за Бьорна, и тревожно посмотрела на хозяина дома, пожевывая кусочек от пряника, — Но вот те чудилы с улицы, они то посерьезней проблемой будут.. — указала она и заговорщически прищурилась, — Я тут подумала... Они же хотели из меня монетки сделать! Как из железной лягушки, за которой мы пришли. В роще все железное. А если лягушка железная не в железном месте, то скоро все станет железным. Монетки, потом кошельки, потом и карманы! Так Железный Бог захватит больше штанов, а мы не можем этого допустить! Ведь так? Мы же герои и должны спасать мир. А если спасем город от чудил, то спасем и рощу. Да?

Закивала сама же Нисса на свои слова и откусила второй кусочек.

— Мы должны помочь, — заключила она, а потом звучно хлебнула чаю.

В ответ на удар по бандиту Нисса чуть вскрикнула и загудела как чайник и снова покраснела. Почти сразу ее подхватил на руки Бьорн и гномка ткнулась ему в плече, всматриваясь в другой конец улицы, где вот вот должна была появиться толпа. Бандит оставался лежать на земле, одиноко чернея на снегу. Нисса вдруг сильно напряглась, сжимая ткань куртки эльфа в кулаках, а затем рывком развернулась и устремила взгляд вперед, будто помогая им бежать.

Герои убегали с места преступления, оставляя за собой бандита без чувств, на котором теперь сидела огромная крыса. Черная шерстяная туша сидела ровно на своей широкой попе и придавливала ею человека. Ее когтистые лапы были нацеленные вперед, как и две зубастые морды, готовые принять бегущую толпу.

— Уфф.. — выдохнула Нил, закупоривая горлышко и вытирая нос, — Это очень редкая дрянь и весьма полезная. Зелье, которое придет скорости примерно на минуту. Ты молодец, Четный, — похвалила Нил колдуна, убирая зелье себе за пояс, — А тот парень, видимо, не успел им воспользоваться. Какая ирония. Но я-то успею.

Нил уверенно похлопала по карману, где теперь лежало зелье, и прошла мимо колдуна к остальным. По дороге воительница вдруг остановилась и завертела головой.

— А где кукла? Эй, ненаглядный мой, ты же держал ее только что, — неожиданно обратилась она куда-то в воздух с претензией в голосе, — Это как понимать вообще? Ты же не мог ее потерять, правильно? — воительница с прищуром глядела в одну точку, а потом окинула взглядом и весь каминный зал, — Ладно, возьми тогда что-то нибудь другое, вон ту картинку да, чтобы в тебя не врезались.

Хмуро зашагав дальше воительница наконец присоединилась к остальным. И как раз вовремя — подавали горячее. Сквозь шарф и аромат трав проступил удушливый дым и воительница, схватив Чета за покрывало, быстро потащила его к двери, на которую указал командир.

Ты кричишь мое имя. Я нужна тебе.
Подбородок в крови твоего врага.
С пальцев капает на белый мысок кед,
Футболка на мне с твоего плеча.

Я бы влезла в твою оболочку,
Увела бы подальше и спрятала,
Твое тело нашли бы спасатели,
Одинокой сестры барабанщицы.

Они бы испортили все мои планы,
По поимке таких же мальчиков.
Искорки затухали в снежном пожаре,
Ты - крематорий, я - труп собачий.

С моей кожи ты стер капли винные,
Сотрешь ли теперь поток праведный.
Я вымажу твоим именем,
На теле монстра любовное признание.

Ведь за этим ты кричишь мое имя.
Мертвая девушка, живое желание.
Убийца убивает другого убийцу.
Две головы пред твоими ногами.

Я назову тебя коротко, ласково.
Буду мясным щитом и карателем.
Ты разольешь свое горе по фразам,
Я подыграю тебе на клавишах.
        — Жнецы грез. Посвящается Хагену Рейн+Марку и Бони.

Последние глотки давались с большим усилием. Вампирша звучно вытягивала остатки крови, будто через трубочку допивая молочный коктейль. Мягкими и заботливыми движениями она дожимала тело, перебирая пальцами внутренности. Тепло и удовлетворение застыли плотным слоем за который не хотелось выходить. Сквозь него Кристин услышала голос Кэт. «Всё будет как раньше». Значит все будет хорошо. Как сейчас. Мясо под ногтями будет заслуженной добычей. Размеренное движение рук, гладивших еще теплую тушу, позволяло Кристин продолжать тонуть. Тихие разговоры на фоне. Спасенная Кэт рядом. Утробное спокойствие.

Тяжело дыша, Нил опустила меч, тем самым подсветив груду камней перед собой. Не скрывая удовлетворения от победы, она отерла пыль с лица, растирая горячий румянец щек, и посмотрела на остальных.

— Вот это я понимаю, почти как команда, — девушка кивнула на ободрительные слова лорда, — А, это царапины, ничего серьезного, — отмахнулась она от слов Хэлла про раненных.

Предложение лорда показалось Нил весьма интересным. Запах разложения ее не смущал, но ради любопытства она согласилась и, протянув командиру свой шарф, заказала запах как в лавке травника. "Не лекаря, а травника", уточнила она. Получив шарф обратно, она повязала его на пол лица и утонула в воспоминаниях. На радостях Нил подобрела и даже предложила Чету свой второй шарф, не самый любимый, конечно же, а серый застиранный, бывший голубой.

— Можешь тоже покрепче затянуть, — напомнила она его же колкость.

Совсем не обращая внимания на перепалку между колдуном и Линой, такого за время путешествий с Четом она уже наслушалась, воительница прошла вперед к леди Дейн и Хэллу. Наблюдая за действиями охотника, Нил тоже осмотрела статую и прошла дальше к лестнице, держа меч наготове.

Кристин стояла как вкопанная. Бессмертная. Она целилась в водителя над разбитой фарой. Спасибо Норберту. Для него она была готова броситься на капот, лишь бы это помогло. Оказалось легко обращать суицидальные наклонности в попытку помощи.

Нил щурясь слушала выпады леди Дейн и на последних ее словах воительница аж вскипела и угрожающим тоном ответила.

— Победители чудовищ нигде не выступаю, они режут глотки тварям, которые едят таких как ты. И манеры в схватке не помогут, животное не пощадит тебя за красивые глаза. Так что хватит тут препираться и требовать к себе почтения, которое ты не заслужила, мы здесь не на балу, ты в кругу охотников и тех самых настоящих победителей чудовищ, и возможно благодаря им ты выживешь. Помогай или не мешай, тебе остается одно из двух.

Потом она повернулась ко всем и уже спокойнее и тревожнее заговорила о деле, с пониманием всей опасности предстоящего похода.

— И да, седой говорит правильно. Зажигаем факелы, нужно будет понять, что за тварь в этом замке вместо дворецкого. Если увидим, то поймем и как ее убить. У меня с собой сеть для бестии, — она кивнула охотнику, — Доставайте все, что пригодится, применяйте заклинания, мы здесь тихо не пройдем, — воительница вперилась взглядом в Викторию, — И действуем сообща.

Проговорив так, воительница открыла рюкзак и достала факел.

Скучно. Ехать весь день в корзине было ужасно скучно. Нисса выдержала первую половину дня довольно спокойно, но потом у нее затекли бока, ноги руки, голова вскипела, заставляя гномку чуть лине кувыркаться в корзине. Она долго упрашивала Бьорна спустить ее, чтобы она побежала вслед за всеми, может только чуть-чуть отставала бы, но сидеть она больше не может. Уговоры превратились в нытье, нытье превратилось в песни. Гномка лежала уже высунув ноги вверх и перекинув их за бортик, а головой упершись в дно, на свой рюкзак. Иногда песни затихали и в эти моменты Нисса хватала Бьорна за хвостик и заплетала ему косички, пока Бьорн не выдергивал косу из ее пальцев и не расплетал ее снова. Песни перешли в рассказы о всех своих Ку, которым не посчастливилось отпрыгнуть в нужный момент или просто потерялись.

Тут Нисса громко ахнула, вскочила и завертела головой, начала хлопать ладонями по куртке, пока зверек не пискнул получив шлепок через накидку. Гномка чуть ли не заревела, начала извиняться и признаваться, что могла забыть его на дереве. Найденный и получивший ни за что Ку обиженно махнул крыльями, подлетел к Бьорну и повис у него на груди, меланхолично зарывшись тому под куртку.

Пастухам Нисса была очень рада, расспрашивала, что это они делают, пока ее не уносили слишком далеко и она уже не могла докричаться. Вопрос Лии сменил эту тему.

— Конечно благоприятно, даже очень! Они блестели и свистели, а потом ты меня разбудила. И всё. Солнце здесь совсем не слышно, тучи глухие и ничего не рассказывают. Может в вашем городе получше слышно будет!

Когда пошел снег Нисса заметно притихла и ее голос приглушало одеяло, которым она укуталась с головой. Темнота сгущалась, когда путешественники увидели теплый свет города. Гномка выглядывала из-за плеча Бьорна и ахала ему на ухо теплым воздухом. Все ей было интересно. Даже засыпающий город был для нее богатым на удивления. Пещеры в которых жили люди оказались большущими, места было много, тропинки между домами широченными. Много холодного воздуха и много снега, много света. Их не защищали деревья, они, кажется, совсем не боялись диких зверей и не скрывались за иллюзиями. Люди показались Ниссе очень храбрым народом, и она с нетерпением ждала, когда же ее отнесут в один из этих домов, чтобы посмотреть, что же там внутри.

Две фигуры впереди заставили Ниссу скинуть одеяло с ушей.

— Это кто? Это жители? Эй, жители! Здоровья вам! Это ваши дома? Вы молодцы вообще, пещеры огроменные! А нам бы в такую, как там называется, Лиа? А, да, таверна! Мы славные герои шли к вам целый день, устали. У меня уже язык болит, не могу кричать. Все, я спрыгиваю. Мы же пришли, да? Все, не могу, Бьорн опусти чуть-чуть.

Гномка зашаталась в полный рост в корзине и перекинув ноги кое-как спрыгнула на каменную дорогу. Послышалось ай и тихое шипение. Гномка начала быстро растирать затекшие ноги и резко потянулась всем телом вверх, задрав руки.

Не понимающий взгляд Кристин с остатками радости на лице упал на Норберта.

— Она.. была здесь!

Вампирша решила обойти постройку вокруг. Кеды ворошили снег, вампирша притихла совсем.

— Я не понимаю. Норберт? Я.. видела на лестнице. Она бежала. Наверх. Я видела. Кто-то.. Черные волосы, ужасно худая, джинсы, футболка. Я подумала, это Кэт! Боже, я что схожу с ума!?

Кристин дрожала и топталась на месте перед Норбертом, огромными глазами глядя в черноту позади мальчика.

— Тика! Тика.. — Нисса смотрела в блестящий след гостьи, надув губы, — Пока-а!

Шмыгнув носом, Нисса получше закуталась в одеяло и села на свое место перед слабым огнем костра. Она грустно смотрела на танцующие языки пламени и постепенно начали расплываться.

— Если вокруг такие вот друзья ходят, то и бояться нечего.. — сонно пролепетала гномка.

— В смысле? — не поняла Кристин, — Да ну, может он просто тупой и не догадался обозначить этот момент, ты слышал этот поток отсутствия ума.

Тянущее чувство в груди заставило Кристин согласиться на предложения Норберта.

— Не знаю.. честно. Так мы и не выяснили, в какой ферме живет тот старик. Если считать, что "Гулаг" это ферма, то я спросила бы Билла еще раз. Но да, пойдем посмотрим что в шестом.

— Если ты был этим мальчиком, то я догадываюсь, — она уже спускалась по лестнице и не собиралась оборачиваться.

Кристин сдавленно посмеялась, но ничего не ответила. Чуть осунувшись подошла к стойке, за которой работал Адам и принялась разглядывать что на ней лежит. Но скоро она довольно легко перелезла через стол и начала изучать рабочее место портье уже с привычного ему взгляда.

— Тут нет ключа от номера шесть, — задумчиво сказала она не отвлекаясь, — А так ничего интересного.. Журнал заполнен вообще на отвали. Джульетт Льюис в номере четыре.. — она поводила пальцами по бумаге.

— В кассе.. О да тут неплохо так, — она вытащила стопки мелких купюр, стараясь посчитать, — Сорок, пятьдесят, пять.. Девяносто.. два! — Кристин довольно показала Норберту, — Берем?

Мощный кулак Нил полетел в морду красавчика Бруно, звонко въехав ему в челюсть.

— Отвали, скотина! Иди пастись в другом месте, — гаркнула на него воительница и расправила широкие плечи, готовая врезать еще раз, если до полу-орка не дойдет.

В иной раз Нил была бы не прочь поучаствовать в драке, но сейчас настроения совсем не было. Только сильнейшее раздражение заставляло сжимать кулаки.

— Тоорт? Ну это же хлеб такой. Только сладкий! Еще ягоды иногда в середину кладут или орехи. На праздники всякие готовят! И нужно урвать поскорее свой кусок, пока Толстый Сибо не съел! Ух как я с ним ругалась потом..

— Хорошая я чародейка, эээй! А фокусы я умею и огоньки умею! Целые костры умею! Все умею, только это нужно чтобы все так сошлось, так вот чтобы получилось, чтобы звезды сошлись и вселенная захотела, чтобы боги согласились и силы были. А то бывает все вот так вот сошлось, и получается что получается, а я сплю в это время.. Никто же не спрашивает, — вздохнула гномка, — Ты видел просто не замечал, — подытожила она, гордо глядя на затылок впереди несущего ее Бьорна.

— Что-то никаких лягушек не видать. Надо было за той скакать, я же говорила.. — протянула Нисса, когда их компания вернулась к месту начала их обхода.

Вдруг Кристин изменилась в лице до неузнаваемости. Бледность ее губ вдруг стала заметно серой и холодной. Напрочь забыв о пистолете и указаниях Норберта, она подошла и села на край кровати рядом с мальчиком, горящими глазами уставившись на телефон в его руке. Она не могла ничего сказать, только чувствовала как тянется время после того, как голос в телефоне умолк. Пусть скажет еще что нибудь, пусть это окажется неправдой.

Ее брови поползли вверх. На смену удивлению быстро пришел спасательные смешок.

— Хах, правда? — Глупый вопрос, глупый!

Кристин поморщилась и прижалась плечом сильнее к стене.

— Берти, я просто хочу чтобы ты жил.. Хочу вернуть Кэт для тебя. Загладить вину, исправить то, что натворила. И не хочу чтобы ты пострадал..

Она не могла отвести взгляд от его глаз. Она бесцеремонно пялилась на него. Она хотела его глаза, смотреть ими на себя. Ей был нужен его взгляд. Кристин исповедовалась близким к нему шепотом и поняла, что не хочет отпускать его от себя.

Они были уже совсем близко, они загнали клерка в тупик, им осталось только открыть дверь. Скрывавшаяся за ней правда билась в бешеном ритме на уровне бедер Кристин. Она смотрела расплывчатым взглядом сквозь дверь на источник звука, вслушиваясь в биение сердца.

Но звук Норберта был ближе. Кристин с тревогой рассмотрела его сжимающиеся кулаки и поспешила успокоить.

— Нет, не переживай, я даже не чувствую, — девушка прикоснулась пальцами к ране на голове и обнаружила там настоящую пробоину, — Офигеть. Блин, придурок этот уехал и теперь, наверное, предупредит остальных.

Взгляд Кристин то ли смущенно то ли раздраженно убежал с лица Норберта и девушка отвернувшись отошла на несколько шагов в сторону, закрыв лоб руками. Она была не в силах убрать пальцы с неестественного для головы отверстия и то и дело прикасалось к краям раны, вызывая отголоски былой боли. Теперь она действительно испугалась. Ходить с дыркой в голове всю оставшуюся бессмертную жизнь она совсем не хотела. А обнаружив рану еще больше на затылке чуть ли не вскрикнула. Кристин уже не слышала ничьего сердца, ни дыхания, ни слов, и круглые глаза метались по комнате. Только вот боль постепенно начала исчезать и подушечки пальцев больше не проваливались в череп, а упирались в мягкую кожу. Спустя несколько вдохов Норберта, Кристин все же осмелилась повернуться к нему, убирая руку со лба.

— Видно еще? — спросила она, приподняв брови.

— Где она? Где! — кричала Кристин отпустив ситуацию и вся обернувшись в мышцы.

Было почти как в детстве, когда она боролась со своими братьями, иногда до кровавых синяков. Кристин была отчаянная самая младшая и очень злая в то время. Переходный возраст дался ей не легко, зато теперь она могла завалить такого как Адам, и это оказалось полезным навыком.

— Но ведь железная лягушка убежала.. Нам бы ее найти или такую же! Вдруг она бы рассказала, как спасти деревья! Тогда мы бы спасли их быстрее, а то торопиться же надо. А мы тут стоим. И никого не спасаем, а мы ведь спасатели!

Тараторила гномка облокотившись на край корзины и не сбавляя энтузиазма все продолжала рассказывать, ковыряя ноготками деревянные прутья.

— Но вообще я чародейка. Дома в честь меня даже торт назвали! Черный такой снаружи, а внутри белый, мокрый.. Ну я никогда готовить хорошо не умела, а торт только такой и получался. А потом все в деревне такие торты в честь меня начали называть! Только не радостно как-то.. Мол опять Чародейка боком вышла. Хотя там с любого бока угли были..

В данный момент Кристин могла по достоинству оценить свое мертвое тело, если бы могла отвлечься от речи Норберта. Но ничто ее не отвлекало. Сердце не билось как сумасшедшее, уши не краснели, когда мальчик рассказал посторонним, что она убийца, частое дыхание не мешало. Ее эмоции могли выдать только круглые глаза и напряженные руки, которые она вынула из куртки и развела в стороны, стараясь закрыть Норберта.

Мертвая девушка смотрела на продавца, и дуло пистолета было направленно прямо на нее. Она была как щит в виде трупа, ручной зомби-волк, девочка-вампир из аниме, защищающая своего куна. Она стояла здесь для него, она была жива из-за него. Она правда сделает это для него? Мальчик угрожал работникам смертью от ее рук, поощрял ее существование, использовал ее как козырь, и Кристин теперь оставалось только оскалить клыки в ответ.

— Если выстрелишь — умрешь, — сказала вампишра прямо в лоб продавцу, — Скажи, где Кэт и мы уйдем. Нам нужна только девушка.

Как бы все со стороны не казалось, внутри было совсем иначе. Под дулом пистолета внутри Кристин подступало то, чем угрожал Норберт. Их единственное оружие, что осталось после того, как мальчик положил пистолет на пол.

Кристин быстро, но тихо захлопнула дверь. Каморка предателя была пуста, и можно было спокойно заглянуть за стойку. Недопитая кола на столе, постепенно превращающаяся в сироп, книга постояльцев, в которую не впишут их имен - вот и все, что обнаружила вампирша.

— Нет тут ничего. Наверное, он в комнате Кэт.. Номер четыре - это её.

Она вернулась обратно к двери и приоткрыла ее немного, чтобы осмотреться.

Кристин всегда была придирчива в выборе одежды, и теперь, натягивая узкую футболку с агрессивными мужчинами, растянувшимися у нее на груди, даже вздохнула. Футболка пахла травой и самое приятное — Норбертом. Девушка продолжала осознанно вдыхать этот запах и зашнуровывала предложенные кеды, которые оказались ей велики. Джинсы она переодевать не стала, посчитав, что просто не влезет в размер, да и продевать в дырки свои некрасивые коленки она не хотела. Накинув сверху бордовую куртку в разводах, Кристин закончила преображение из убийцы в искательницу приключений тем, что пригладила спутавшиеся медные волосы и убрала их под капюшон.

Теперь проходя мимо трупов, можно было представить, что это вовсе и не ее рук дело. И
если она решила продолжать подобие жизни, нужно было походить туда сюда и замести следы, ради себя и ради Норберта.

Жить дальше для Кристин означало: выключить мигалку в полицейской машине, забрать все необходимое из машины Кэт, забрать все из карманов Бони и Хагена (она все таки посмотрела на его лицо), забрать окровавленный нож и обтереть его о снег, все таки забрать наручники с пояса копа и ключ от них, постоять еще секунду, погрузиться в ненависть к себе и тоску, а потом бежать — сесть на переднее сидение "скорой" и уехать.

— Что?

Кристин не сразу поняла о чем он. Но догадалась прочитать надпись на футболке, под какими-то волосатыми рокерами в нелепых костюмах. Что она вообще делала в рок-группе? Ехала в Чикаго, да. Студентка джазового отделения по специальности "Фортепиано" развела руками.

— Нет. Мне просто нравится, что футболка чистая и не в крови.. Вот что прекрасно.

Девушка закусила губу, все еще глядя на футболку.

— Норберт, нам нужно скорее уезжать отсюда. Но сначала.. Если это ему звонил клерк, нам нужны доказательства. Так. Телефон? Я посмотрю.

Сказав это Кристин направилась к трупу шерифа. Она должна была сделать это с его кровью на лице. Вокруг было тихо, только холодное мигание проблесковых маячков угнетало. Их нужно было выключить. Но сначала, вампирша присела рядом с телом шерифа Остлера и постаралась нащупать телефон в карманах его формы.

Нервный но благодарный смешок послышался от плеча Норберта, куда Кристин ткнулась подбородком. Девушка снова обняла Ангарию, скользя по его куртке руками, и немного грустно выдохнула, прикрыв глаза.

— А я вдруг захотела, — улыбка послышалась в ее голосе.

Незачем было скрывать свой неуместный смех.

— Знаешь, я дала себе обещание, что если такое снова случится.. То, что случилось сейчас. То я точно убью себя, — ее слова прорезали тишину вокруг и от этого становилось не по себе, — А теперь я не знаю, что делать..

— Я.. Я не хотела. Я старалась! Оно взяло верх, я сдерживала эту тварь, но..

Кристин зажмурилась и прижалась к мальчику, лбом тараня его плече, обхватила его спину руками, скользкими пальцами впиваясь в его куртку.

— Норберт! Норберт..

В прошлый раз она была одна и спасалась в забвении. В этот раз её обнимают и гладят волосы.

Визг раздражения послышался после грохота выстрела. Ее рот извергал животные звуки радости, ноги истерично толкались вперед и найдя опору уже внутри, она прыгнула прямо на него с гримасой яростного желания. Отталкивая его вытянутые руки с пистолетом в сторону, она приземлилась ровно сверху, прижимая мужчину своим источающим инстинкты телом к сидению и обвивая ногами, пальцами резко откидывая голову, она нацелилась клыками в пульсирующую и манящую блаженством шею.

      — Я не справилась… — ответила девушка.
      — Ты не справилась?
      — Да, скорее приспособилась. Как бы это ни было страшно, мы животные и можем приспособиться ко всему. Ты хочешь жить, и даже если каждое утро думаешь о смерти, всё равно покоришься инстинкту самосохранения. Ну и гореть — это больно.

      Кристин усмехнулась в боковое окно, отвернувшись от Норберта. Яркий экран был оставлен на коленях без внимания и подсвечивал холодные тонкие пальцы клавишницы и мягкие скулы. Наверное, те всё равно отражались в стекле, но вампирша этого не видела. Все вокруг нее залилось красным.

      — Больно? — вопрос Ангарии почти утонул в этом свете. Словно не услышав, Кристин продолжала. Её голос изливал жадную горечь:
      — И даже если тебя убьёт маньяк и сделает из тебя вампира, ты все равно продолжишь жить. Или нет... А, не важно. Не говори Хагену.
      — Ты не хочешь, чтобы Хаген зн...

      Стараясь скрыть движения за шуршанием одежды, девушка быстро смахнула слезы с глаз и уселась глубже, вытерев ладонь о рукав куртки; так удобно скрыв кровь на бордовом цвете плотной ткани. Заметив её жест периферийным зрением, Норберт виновато перебил сам себя:
      — Прости, пожалуйста.
      — Прости, но ты не сможешь меня понять, если я расскажу, — откликнулась Линн. — Мой брат не смог. Хотя я до сих пор удивлена, что вы так легко приняли то, кто я. Словом, вы просто не знаете, что это такое на самом деле. Но и зачем вам знать, — заключила Кристин. — Для Хагена я как подопытный кролик, способности которого так его привлекают. Ты видел его сумку?
      — Да, — глухо сказал Норберт.
      — А историю про кол слышал? И я верю, что он воспользовался бы всем этим, если бы захотел, — вампишра посмотрела на свои пальцы, на которых остались красные разводы, и с силой потерла их. — Бони.. Ему просто плевать на всех и вся. А ты… — Кристин тихим взглядом из-под бордовой подводки взглянула на Норберта, — не знаю. Что ты думаешь обо мне?

Кристин смотрела назад сквозь темную раму салона на стремительно уменьшающуюся заправку и черную скорою подъехавшую к ней, и кажется, так медленно, движения все такие маленькие, даже глупые. Прищуренные ресницы девушки сомкнулись, когда она увидела силуэт из магазина, слившийся с чернотой скорой, и, вынырнув из проема передних сидений, Кристин рухнула на спинку кресла и выдохнула холодный уличный воздух, смешанный со стрельбой и бензином. Вдоха не последовало, только тишина снежной дороги и гул резвого мотора заполняли минуты.

Кристин поглядывала на Норберта и сдерживала себя, отвлекаясь на дорогу и рассматривая салон, в котором Кэт проводила так много времени. Оцепенении начинало раздражать.

Внезапный вопрос Норберта заставил Кристин мягко поморщиться в улыбке.

— Я? В порядке.. Бывало и похуже, — теплый голос девушки вдруг стал чуть неудобен ей самой, — Ваша компания не самая сумасшедшая из тех, в которые я попадала, уж поверь. Вообще, все было очень мило, до сегодняшнего дня. Но.. Ты сам-то как? Кажется, Бони перешел все границы и для тебя? Не знаю, как вы вообще были вместе. То есть, я про то, что с ним не знаешь, чего ожидать. И это даже не смешно, когда он делает что-то во вред тебе. Он ведь все испортил. Как нам теперь искать Кэт, когда этим местом сейчас займётся полиция. Блин, да мы были уже в её номере, когда начался этот концерт. Причем начал его Хаген.. Да, начал Хаген, напугав клерка вопросами в своей манере, а тот побежал и как раз мимо Бони. И я без понятия откуда у нас в машине столько оружия, хотя да, Хаген тоже умеет удивлять, — вампирша покачала головой, — В общем да, Бони взял пистолет и тоже побежал за клерком, но это ты и сам видел.. Хорошо, что ты уехал, правда. Он сам создавал нам неприятности, не оправданные ничем, и ему незачем было ждать от нас помощи. И, кажется, тебе звонят.

Вампирша настороженно наблюдавшая за Норбертом, быстро оглянулась назад, высматривая фургон "скорой помощи".

Она пробежала еще пару шагов по инерции и остановилась. Круглыми от испуга глазами она смотрела назад на Бони, на его лицо, на реакцию. И на пистолет в его руках. Она сделала еще несколько шагов от него и нашла Норберта, выглядывающего с тем же взглядом из машины. Вампирша даже начала тяжело дышать, запуская в свои легкие холодный воздух, будоража и отвлекая от эмоций.

Маленький и отстраненный, но кажется готовый на все и ни за что. Она была готова броситься к нему в машину и крикнуть в его прекрасную растрепанную голову, чтобы он ударил по газам и увез их отсюда. Что клерк уже вызывает полицию и здесь им больше оставаться нельзя. Что Бони сошел с ума и лучше бросить его здесь им на растерзание. Что Хаген тоже поехал мозгами на вампирской теме и совсем её не уважает. Что Кэт они так и не нашли, но это не страшно. Важно только то, что Тина нужна Берти, и только Берти нужен Тине. Пусть он увезёт её в холодный зимний рассвет. Она рассыпется пеплом на его сидении, а он направит колеса прямиком с обрыва и будет большой взрыв, как в кино.

Холодная девушка стояла пошатываясь перед гудящим спорткаром, совсем не как grid girl. Без флажка в руках и понимания, что происходит. Она очнулась, увидев, как Бони встает и идет мимо нее дальше к магазину, направляя пистолет куда-то на людей внутри. Она не умеет обезвреживать человека с огнестрельным оружием, и второй раз нападать на Бони она не решалась, подумав, что пистолет может быть заряжен. Лучше пусть Адам вызовет копов. Пусть они возьмут этого ненормального.

Кристин посмотрела на Норберта еще раз. Увезет ли он ее? Согласится ли бросить всех? Потом ее взгляд скользнул к черному неповоротливому монстру, на котором они приехали. А где от него ключи?

— Да нет, все не так. Мы просто ищем свою подругу, я же говорила. Она наш менеджер.. — Кристин пыталась успокоить клерка, но Хаген наподобие Бони решил включить свою манеру и погубить все её старания.

Когда Адам выбежал из номера, Кристин хотела было выбежать за ним, но слова писателя надменным тоном заставили ее остановиться и выплеснуть ему свой гнев в лицо.

— Блин! Хаген, какого хрена, а!? — девушка посмотрела на писателя, как на настоящего врага, — Я была совсем близко! Какого хрена ты все портишь!? Не смей мне мешать! Не смей указывать мне, как это делать! Ставить со мной эксперименты, нет, только попробуй еще что-нибудь сказать по этому поводу. Не буду я больше при вас это делать. Сам блин теперь беги за ним, раз такой умный. Нет, серьезно, сам беги за ним. Я тут стараюсь, для нас всех, а вы все только сами всё портите. Хаген, вали отсюда, а то я тебя сейчас не знаю, что с тобой сделаю, серьезно!

Зверь царапал дверь подвала. Кристин чуть ли не рыча отвернулась от Хагена, сделала пару злых шагов по комнате, рассматривая комнату слепым взглядом и внезапно резко развернулась обратно, и пробежав мимо Хагена на улицу, скорее крикнула.

— Бони, только не смей его трогать!

Добавив что-то ругательное про себя, девушка побежала вслед за клерком, нарушая спокойствие пушистого белого, приминая его рифленой подошвой, и не оглядываясь назад, но надеясь, что оба её приятеля остались на своих местах.

— Адам! Стой, не слушай его, их! Они оба идиоты, придуриваются только. Подожди! Хей, — уходило вслед бежавшему Адаму от девы ночи, растворяясь в воздухе и будто открывая миру их личный вакуум. Кристин чувствовала, как искорка растворяется, жертва срывается с крючка, а когти рады погоне и дверь все еще цела, — Адам, подожди меня..

— Давай лучше я запишу. Адам Чен, пятница, Таргет Филд, так?

Куртка была распахнута, показывая тонкий черный топ, будто без лямок, и старенький htc был выловлен из внутреннего кармана, заторможено реагирующий на вызов экрана контактов. Там было полно каких-то незнакомых Кристин имен, которые она иногда пролистывала в поисках знакомых и гадала, вдруг это действительно тот самый друг из её прошлой жизни, который невероятным образом был другом и того самого парня, бывшего владельца телефона, имя которого Кристин уже и забыла. Она могла бы даже позвонить этому другу, если бы искорка не заблокировал симкарту. Надо будет попросить Кэт взять ей новую симку.. Где же Кэт?

— И что же, я одна буду ждать её? И без возможности выйти? Как-то.. грустно, — было сказано на ходу без особой наигранности.

Кристин уловила подозрения Хагина и его дыхание, а следом незаметно шепнула ему в ответ.

— Мне нужно поесть. Я позову тебя, как закончу..

Кристин округлила глаза, а потом протянула долгое и дошедшее "Ааа".

— Погоди, нет, да нет же, — девушка пыталась остановить поток обиженных речей, но остановилась сама, когда оружие начало падать в снег.

С удивлением вампирша обнаружила в основном какие-то бутылки, лампы, книги и коробки с чем-то шуршащим внутри. Ну и колья с распятиями, конечно. Все это осталось снаружи и Кристин исчезла из проема двери, чтобы тяжело откинуться на диван, слушая продолжение тирады обиженного художника.

— Я не специально, Хаген, — голос вампирши звучал утомленно и грузно, — Я лишь отвлеклась на проблему, что случилась с Кэт и не поняла, о чем ты. Нам нужно успокоиться. Мы оба поспешили, с выражением своих эмоций, а сейчас это совершенно не к месту, — Кристин аккуратно взглянула на мальчика, — Норберт и так переживает..

После паузы, Кристин решила подсесть ближе и снова откинулась на спинку дивана, положив взгляд на темные волосы Ангарии, так часто скрывающие его глаза.

— С ней все будет хорошо, ты же знаешь. Даже я, так мало знакома с Кэт, но уже поняла, что она не пропадет. Уверена у нее уже случались подобные ситуации и она их разрулила. Как всегда.

— Ладно, пойдем к клерку, пусть сам расскажет, что произошло.

Вампирша была совсем не против зайти на ресепшн, поэтому легко согласилась и двинулась на свет ожидающей лампы. По дороге она оглянулась на Норберта, он что-то делал возле машины, будто совсем не торопился. Кристин прищурилась и скользнула взглядом по дорожке ног, шедших когда-то в их же сторону. Следов было много, кто-то ходил здесь, подписывая свое существование на белом. Кристин присоединилась к ним, хотя уже и не должна была.

— Пойдем, — девушка качнула головой, как бы отмечая начало их совместной действий.

Вампирша вышла из скорой вслед за Норбертом, закупоривая тепло в машине, хлопнув тихонько дверью. Спокойствие, царившее на парковке вселяло в Кристин уверенность, что с Кэт все в порядке. Может даже это в ее номере отрешенно поблескивает телевизор, а сама Кэт наблюдает за ними из-за штор.

— Кэт ведь написала, что ждёт в мотеле, и я думаю так оно и есть. Пошли пройдемся вдоль номеров, и может найдем её? — сказала Кристин, подошедшему Хагену, — Камер нет ни здесь, ни на заправке, — вампирша описала пальцем круг по крыше здания, — И можем сделать вид, что просто ищем свой.

— Рай? Я так сказала? — Кристин прищурилась, — Скорее большой город, в котором легко затеряться. И иногда это именно то, что нужно. Не такой пафосный, как Лос-Анжелес, и не под таким пристальным вниманием мира, как Нью-Йорк. Еще один вампир не должен всполошить его..

Хмурый взгляд девушки соскользнул с злополучной сумки и упал в снег.
— На самом деле я не знаю, смогу ли найти место, которое можно будет назвать домом, не то что раем.

Холод легко проникал сквозь пластиковую подошву кроссовка. Кристин посмотрела на Хагена и Бони.

— У вас ведь есть такое место?

— Как гадко.. — прошипела вампирша, — Ты не любишь, Хаген. И не смей говорить мне это, держа в руках оружие, что ты собрал для моего убийства! Убийства, Хаген! Хвалишься мне своими ножами и кольями, как какими-то игрушками! И где здесь любовь, покажи?! Я вижу только твой страх передо мной, собранный в этой сумке, — Кристин вжалась в сидение, стараясь сдерживать то, что кипело внутри, — Если бы ты правда любил, то избавился бы от всего этого, как только понял, что это мне не понравилось.

— Не обойдется! — Нисса вскочила на ноги, подтягивая одеяло на уши, — Они у меня получат за прошлый раз! Я им покажу, как дерутся разъяренные гномы! А уж тем более я! Ух им и влетит по самые ресницы!

Гномка воодушевилась предстоящим реваншем и зашустрила по пещере, собираясь и одеваясь, сопровождая сборы тихими восклицаниями и имитацией звуков ударов и победного клича. Нисса суетилась, дожевывала корешки, не чувствуя вкуса, поправляла свой истершийся походной наряд и обойдя пащеру еще раз, решила, что готова.

— Ку! — вдруг крикнула Нисса.

Звук неестественно часто начал отскакивать от каменных стен. Ку-ку-ку-ку, чуть не свалился с потолка от такого шума и тяжело махая крыльями, подлетел к гномке и уцепился за плече ее куртки, всю испещренную дырками.

— Доброе утро, Ку! Не злись, лучше радуйся! Мы отправляемся спасать железный лес от железных богов. Да, звучит страшно, но мы справимся. Мы же герои.

Гномка еще раз осмотрела пещеру и грустно вздохнула. А потом резко присела, вытянув руки в стороны и неказисто поднялась обратно.

— Видел как! Видел как могу! Значит пора идти, — скорее для себя сказала гномка и радостно повернувшись к Бьорну, подытожила, — Пойдем скорее, а то Синяя и Кривая с голоду умрут без наших кислых корешков.

И Нисса полезла усаживаться в корзину.

Опять ничего не приснилось. Кристин открыла глаза, совсем не заспанные, никаких сладких потягиваний и желания поваляться подольше не последовало. Оно и понятно.

Уставившись в одну точку, девушка соображала с полминуты. Она фокусировалась и старалась понять, действительно ли это то, о чем она подумала. Потом быстрый взгляд на Хагена, а затем резкий подъем на ноги. Кристин ринулась к сидению на котором размещался ее новый приятель, рукой бесцеремонно отодвигая его колени в сторону, второй она схватила что-то под сидением и резко отпрыгнула назад.

— Какого хрена, Хаген! Что это? Откуда это?! — Кристин замерла в напряженной позе и держала в руке заточенный кол, сама мельком поглядывая на деревяшку, крепкой зажатую в кулаке, — Ты где это взял вообще! — девичий крик был звонок и разгневан.

Этой ночью сны гномке снились на удивление спокойные, и ворвались они в этот мир тихим звуком горного ручья, звонко отражающегося от каменных стен. Ку встрепенулся, замахав крыльями, но удержался на потолке и снова меланхоличными движениями лап запахнул свое брюшко и продолжил висеть в своей привычной темноте. Нисса резко встала с кровати и пробежала мимо Бьорна на улицу, попутно шаркая на половину обутыми сапогами, а когда вернулась в пещеру, звук воды уже утих и стало опять тихо.

— Брр.. Ну и холодина, а я свою шапку прошлой весной синицам на гнездо отдала. Теплое лето у них выдалось. Это мне? — гномка укуталась в одеяло и, сев у костра, пальцем указала на печеные корешки, — Славно, славно. А ты уже всё собрал! Вот это шкорость, выжу ты отов к путешевью, — Нисса оживленно жевала завтрак и лишь наблюдала за сборами эльфа издалека.

— А мне сегодня приснился ручей.. Наверное это значит, что доберемся быстро. А до него были эльфы как ты, но не совсем как ты, уши покороче и вообще женщины. Одна синяя, а другая, ээ.. типа кривая какая то. И что они хотели, не понятно, кажется они хотели у тебя корешки эти отобрать, но ты сказал, нету, есть кислые помидоры, они обиделись и ушли, а потом глаза на ножках и бах, дыщ, шмяк, и потом железо стучит, вода утекает.. — гномка отвлеклась от еды, живо описывая сон и чуть согнувшись, посмотрела на Бьорна, — Помидор то у нас нет. Ооох, даже не знаю, может завтра пойдем?

Яблоко шлепнулось Ниссе по животу, и в тот же момент ее голова резко вытянулась из плеч вверх, высматривая, откуда эльф достал эту пищу богов и есть ли там еще. Громкое и жалобное урчание послышалось от места удара. Гномка потерла руки о запачканные штаны, прежде чем подхватить снаряд и куснуть его.

— Кисляттинаа.. — челюсть почти свело и Нисса зажмурилась, но продолжила жевать яблоко уже без особого энтузиазма.

Но от слов Бьорна, гномка чуть не поперхнулась.
— Ты это серьезно? Не знаешь? И на всех не в курсе? Счет! Да! — Нисса выпрыгнула со своего места и слишком резко, так что в ногах что-то дернуло и гномка была вынуждена вернуться обратно на пол.

— Это же замечательно! Ты не представляешь как тебе повезло, что ты встретил меня, — гномка запрыгала на попе, двигаясь чуть в сторону эльфа, — Я то знаю, я то видела. Угуу,— заговорщицки протянула Нисса, не в силах скрывать улыбки.

— Вот ты живешь в этом лесу и не знаешь и не видел. Но пришла я, и все увидела и узнала. И если бы ты меня не нашел - не узнал бы. Но на меня напали, и все для того, чтобы ты нашел меня, чтобы я рассказала тебе, чтобы ты помог мне.. — гномка широко развела руками и объявила, — Спасти мир!

Тарариала ушла от ворона и направилась наконец к Берглину. Он мог заметить, что девушку потряхивает и Тарариала торопилась рассказать ему из-за чего. Эльфы спускались в подземелье, а по пути Тарариала поведала Берглину приглушенно, но эмоционально о том, что она узнала.
Звук шагов отскакивал от каменных стен и Тарариала с нетерпением уводила Берглина все дальше в темноту подземелья.

Получатели: Берглин.


Получатели: Берглин, Тарариала.

Понимая что разговорился, и возможно даже говорил громче чем следовало, Берглин замолк и едва слышно добавил, увлекая Тари за собой, не упуская возможности прижать ее поближе к себе:
– Пойдем лучше поговорим с пленником, пока его никто не прикончил, потому что так ему сказали голоса в голове.


Получатели: Берглин, Тарариала. Она без возражений спустилась с ним к пленнику и перед тем как предстать в виде мучителей спросила.
— Наверное ты прав.. Давай сначала узнаем, что известно этому неудачнику. Как обычно?


Получатели: Берглин, Тарариала.
- Да, поиграй с ним, а я если что подключусь, или задам пропущенные вопросы.

Состояние у Тарариалы было разбитым
Получатели: Берглин, Тарариала.. Нервы были на пределе после долгой ночи напряженных сражений с такими же бандитами, как и тот, что сейчас ждал своей участи.
Тарариала неуверенно посмотрела на Берглина. Она уже делала это раньше, но сейчас ей казалось, что она не справится. Как в первый раз.
— Вряд и я буду так же убедительна, как тогда, когда изображала жрицу дроу..

- Да ладно? Ты и не справишься?
Берглин усмехнулся и притянул Тарариалу за пояс к себе, с очень близкого расстояния взглянув ей в глаза.
- Ты же знаешь зачем нам нужна информация о Ханникете. И почему мы идем по его следу.
Дроу прижал эльфийку к стене, страстно впившись поцелуем в ее губы, напоминая о смешанных звериных чувствах, смеси из чувства мести, страсти, жажды крови и, наверное толики сожаления об ошибках. И надеясь что печальные воспоминания о событиях, побудивших гнаться за Маэлом, не возьмут верх над Тарариалой и она сохранит свою твердость, необходимую в столь интересном занятии как допрос.
- Все получится, я помогу.
Сделав шаг назад, он освободил ей дорогу, тем не менее готовый если что вмешаться в готовящееся представление.

Темница донжона была в подвале под оружейной. Маленький каменный мешок за дубовой дверью, в которой было сделано отверстие для еды. У входа стоял ополченец, но он не стал препятствовать, Найтхилл уже предупредил, что с пленником хотят поговорить, так что он, поприветствовав пришедших, ушёл с дороги, прижавшись к стене узкого коридора.
Внутри камеры было темно и пусто. Едва открылась обитая металлом дверь, свет факела из коридора быстро отыскал сидящего на холодном полу мужчину в кандалах. Он сощурился от непривычной яркости, и отвернулся в сторону, закрывая лицо длинными сальными волосами. Воздух здесь был холодным и спёртым, места в камере было так мало, что сюда не поместилась бы даже кровать, и из мебели здесь были только мокрая солома на полу и ведро, приготовленное для испражнений.

Тарариала снова разгорелась ярким пламенем с искрами от страсти Берглина. Уголек бледных глаз разгорелся, отразившимся алым от глаз дроу и эльфийка улыбнулась прямо во время поцелуя. Она была готова сделать все, чтобы заполучить желанную жертву.
Охотница двинулась к двери и кивком проводила охранника со своего пути. Но входить помедлила и обратилась к служащему, вжавшемуся в стену.
— Что вы нашли при обыске пленного?

— Ась? А-а-а... Ну это, ножички его всякие, арбалет. Торбу с собой прихватил пустую, чтобы добра в неё напихать, да, видать не успел. Он, видать, всё своё добро где-то оставил, в бой налегке пошёл.
Слышавший доклад охранника бандит никак не отреагировал на сказанное.

— Понятно. Нам нужно время наедине с пленным, поэтому можешь подождать нас наверху?

— Да, конечно. Только вы это, следите получше за этим плутом, чтоб не сбежал. Нам его ещё судить завтра за всё, что он натворил.
Обрадованный возможностью покинуть свой унылый караул, ополченец, разминя ноги, удалился вверх по лестнице.

Дверь открылась и эльфийка вошла внутрь, перекрывая часть света факела. Она встала напротив, выжидающе глядя на пленного, она рассматривала его и спустя несколько вдохов затхлого воздуха начала разговор.
— Слышал? Тебя завтра будут судить. И ты знаешь, что будешь приговорен к смертной казни. Готов умереть?

Бандит повернулся посмотреть, кто с ним разговаривал, и Тарариала увидела лицо этого мужчины, возраст которого сложно было определить за светлой недельной щетиной. Увидев эльфийку, он не очень впечатлился.
— Только после того как ты выполнишь моё последнее желание, красотка.

— Оо, я за этим и пришла. Как ты угадал? Я и охранника отпустила, чтобы нам не мешали. Давай теперь я угадаю. Твоим последним желанием будет.. Хм, рассказать мне все, что ты знаешь о Маэле Ханникете. Как тебе такое желание?

— Ханникэте? Это тот, которого уронил Лангдедроса? С чего бы я вдруг захотел о нём что-то рассказывать?

— Да, расскажешь про него и про Лангдедроса и про "уронил". И расскажешь всё и потому что захочешь. Потому что, если не захочешь, то будет больно.

— У-у-у, какая дерзкая! — осклабился бандит, — Мне нравится! Люблю стервочек. Что, будешь пытать меня вот этими нежными белыми ручками? У меня есть другое предложение. Как насчёт принести мне бутылочку вина и пожрать чё-нить, и я те всё расскажу? А то, мать вашу, поставили мне тут ведро, а мне в него даже посрать нечем, бггг.

Тарариала прищурилась и облокотилась плечом на стену темницы.
— Может быть я бы так и сделала еще полгода назад. Но после встречи с Ханникетом я поняла, что с вами можно только болью. И многие испытали боль от моих нежных белых ручек. Многие не смогли перенести ее.. Давай так, это твой последний шанс рассказать все мирно, и дальше будешь проводить оставшиеся сутки вмести со всеми своими конечностями. Целый, прям как мама родила.
Давай по порядку, Ханникет был главным в вашей банде? Что они не поделили и как его уронил Лангдедрос?

/roll 1d20  (3)  =
3

— Ууу, какие мы страшные! Перед зеркалом репетировала? Впечатляет, ага, я уже почти испугался. Слух, рыжая, вот чё ты ломаешься, как целка? Метнись давай за винцом с лепёхой, и я расскажу что знаю. Чё ты тут садо-мазо выдумываешь? Дружка своего черномордого впечатлить пытаешься?

Тарариала сжала губы и оторвалась от стены.
— Берглин, подержи его, чтобы не дергался.
Каменный голос не дрогнул и эльфийка обнажила скимитар.
— Такую дрянь как ты мне не жалко. Все твои друзья наверху лежат трупами у ворот крепости. Ваше нападение проиграно. Твоя собачья жизнь кончена. И я могу убить тебя, только намного больнее, чем будет завтра на плахе. Ты последняя преграда перед моей целью. И я легко расправлюсь с тобой, если не скажешь прямо сейчас. Мне нужен Ханникет. Где он прячется?

Бандит перестал веселиться и посмотрел на эльфийку с презрением.
— Мдэ? Думаешь, я боюсь боли так же сильно, как и ты? Детка, ты удивишься. Давай, покажи какая ты крутая, и вали потом сама искать Ханникэтов, Лангедросов и прочих ребят, которые тебе так нужны. Раз меня так и так казнят, мне терять нечего.

– Сломаешься, рано или поздно. В итоге все вы ломаетесь, каких бы из себя не строили. за свою короткую жизнь, вряд ли ты узнал все методы, заставляющие человека говорить.
Покопавшись в рюкзаке, Берглин достал сверток им бурдюк. Походный рацион за долгое время может порядком надоесть, но с голодухи он кажется пищей богов. Бросив оба предмета пленнику дроу пояснил:
– Ешь и рассказывай. Вино получишь после. Это, конечно, если не перестанешь выеживаться и не вынудишь причинить тебе боль.

Вид сушённой галеты не впечатлил пленника.
— Ага, конечно, нашли дурака. Как только я всё расскажу, у меня вообще козырей не останется, и вы просто пошлёте меня куда подальше с моими требованиями.

- В отличие от людей, я еще не давал невыполненных обещаний. За сотрудничество с нами ты можешь получить предсмертную жратву. Как ни как мы тут герои или около того, а упомянуть о последнем желании не сложно. Ты уверен что не хочешь говорить?

— Отчего же не хочу? Очень даже хочу.
Пленник прижался спиной к стене, чтобы было поудобнее.
— Я тут вообще подумал и это... что я, алкоголик что ли, в одиночку пить? Возьмите себе тоже по бутылочке, вина или чё покрепче. Лучше покрепче, конечно. Выпьем, поговорим за жизнь, как благородные лорды.

- Пить - вредно. Да и не за теми разговорами мы пришли. Ты знаешь что нам нужно, а если хочешь потянуть время... Ну так бы и сказал. Мы его тебе растянем, только вряд ли оно тебе в таком случае понравится. Как там у вас на Поверхности говорят? Минута на сковороде тянется дольше сотни лет?
Терпение - явно не слишком сильная сторона Берглина, так как он тоже вошел в камеру, намереваясь зафиксировать пленника и предоставить Тарариале поле для игры, если, конечно, бедолага, обрекающий себя на ад еще при жизни не передумает и не начнет довольствоваться тем, что дают.

К сожалению, каменный мешок, которым была камера, не был оборудован под пытки. Тут не было даже крюка, на который можно было бы подвесить это страждущее выпивки тело, так что Берглину придётся всё делать вручную.

- Тари, ты с какой части тела начнешь?

— У нас мало времени, поэтому мне уже плевать с какой части, — шипела эльфийка.
Она чувствовала, как ее добыча уходила от нее все дальше, она уже не надеялась услышать что-нибудь стоящее от пленника, и не видела надобности в пытках, после которых она не сможет спать еще неделю.
— Прижми его к полу, чтобы не дергался.
Тарариала дрожащей рукой закрыла дверь, оставляя за ней будто немых зрителей собственного страха.
— Нам нужно знать, где найти Ханникэта, слышишь? Скажи, где он может прятаться.
Зазвенела сталь, в руках девушки оказался кинжал, она отбила каблуком руку пленного, наступив ему на запястье. Пальцы веером предстали перед ней.
— Начинай говорить.
Острие кинжала направилось под ноготь мужчины, эльфийка перестав моргать, замерла на секунду, а затем ударом по рукояти вогнала кинжал под ноготь, точно следуя выученным урокам дроу.

Вместо рассказа послышался крик во всю глотку:
— Ааарррррссссуука!!!! Грязная шлюха, да иди ты к чёрту! Чтоб тебя черти жарили! Хер я тебе что скажу, сучка рыжая!!!

//–1хп бандиту

Отодрав ноготь, она откинула его в сторону. В ушах звенело. Тарариала прокрутила каблуком по тыльной стороне ладони, расправляя руку вновь, и выбрала следующий палец.
- Где Ханникет? Говори что знаешь.- голос эльфийки был низким, и как ей казалось, не выдавал ее дрожи.
Еще один удар вогнал лезвие в плоть.

В ответ послышалось ещё больше истошных криков и ругани.

//ещё –1 хп бандиту. Бандит пытается вырваться из захвата: Акробатика бандита (с помехой) против Атлетики Берглина
/roll 1d20+1  (1) +  1  =
2
/roll 1d20+3 (13) +  3  =
16

Он попытался вырваться, но Берглин держал его крепко.

- Расскажи, что знаешь про Ханникета, и я прекращу! - чуть громче сказала Тарариала на попытку пленного выбраться.
Указательный палец, грязный, залитый кровью других двух. Кровавый кончик кинжала уперся под ноготь.
- Ты ведь не должен страдать из-за него, - глухо послышалась рыжая.
Удар.

/roll 1d20 (4)  =
4

— Пошла к лешему, рыжая стерва! Чтоб у тебя сиськи отсохли!!!

- А ведь по хорошему я сейчас должен вырезать тебе язык, - проворчал дроу.
- Но нет. Ты будешь страдать... Да и язык нам нужен. Вот смотри, у тебя девятнадцать ногтей. Уверен что хочешь испытать это все столько раз? А потом она займется твоими суставами. Минутка интересных фактов: в твоем теле порядка двух сотен костей. И еще больше суставов. Так вот, после ногтей она займется ими, и поверь, ощущения от стали, медленно разрывающей твои связки гораздо... "Приятнее". Не передумал сопротивляться?
/roll 1d20 (18) =
18

— Да не знаю я ни хрена про вашего Ханникэта, тупые вы эльфы! Зачем вам сдался этот лошара? Он хотел вести бандитов на Гринест, но культу не понравились его методы, и он слился! Сейчас он уже либо свалил далеко и надолго, либо в канаве с перерезанной глоткой.

Тарариала с чувством отковырнула третий ноготь и встала с побагровевшей руки.
— Ни черта он не знает! Мы только время тратим на эту падаль, — в сердцах выпалила Тарариала, заглушая бушующие внутри эмоции тем, что с раздражением вытирала затекший кровью мысок сапога о настланную на полу солому.
— Твоя последняя попытка, сволочь, или я отрублю тебе что-нибудь, обещаю, — Тарариала разошлась не на шутку, отшвырнув кучку грязного сена в сторону, девушка присела около пленного и перехватила кинжал покрепче, приставив его прямо к уху бандита, — Говори подробнее. Что Маэл хотел делать в городе? Какие методы не понравились культистам?

Бандит с ненавистью посмотрел Тарариале в глаза:
— Давай, если духу хватит! Надеюсь, после этого я буду слышать твой писклявый голос в два раза тише!

Ненависть бандита утонула в ослепленных яростью глазах эльфийки.
— Слушай внимательно, гнида!
Она взялась другой рукой за мочку его уха, оттянув ее, она начала пилить лезвием кожу, неудобно, поднимаясь снизу вверх, кровь текла вниз, лезвие ткнулось в хрящ, но Тарариала надавила сильнее, отделяя ухо от головы, но не до конца, и непонятно зачем оставив плоть висеть на небольшом участке кожи.
Эльфийка круглыми бешеными глазами смотрела на содеянное.
— Говори!

/roll 1d20 (13)  =
13

Бандит снова заорал от боли. В этот раз он орал дольше, едва успевая набрать воздуха в лёгкие. Оторавшись, он ещё какое-то время скулил, стараясь найти положение, в котором болтающееся на лоскуте кожи ухо доставляло ему меньше всего боли, и найдя его, замер, с по-птичьи повёрнутой головой на бок.
— Хватит.... хватит, я скажу всё, что знаю... Этот грёбаный Маэл, он хотел быть лидером бандитов. Типа, либо я лидер, либо идите нахер, но у самого кишка тонка на лидерство оказалась. Этот культ лишь часть напавших, ещё есть которые типа сами по себе. Это кобольды и бандиты. Все хотели грабить Гринест, но главарь каждой группы считал, что только он знает как это сделать правильно. Маэл хотел побольше золота и поменьше крови, потому что ссал, что Альянс Лордов или ещё кто-нибудь потом будет нас отлавливать и мстить за лишние трупы. Культу же похер на это, у них были свои планы. Один из культистов, полудракон Лангдедроса, здоровенный как хрен знает что, он короче осадил Ханникэта и ввёл новый порядок, что бандиты получат поменьше золота, но зато убивать и насиловать можно сколько душе угодно, дракон прикроет если что. Пацаны решили, что Лангдедроса нормальный мужик, и что пером под ребро из терпил больше золота выдавишь, чем Ханникэтовскими уговорами, так что в итоге всё равно все в плюсе будем, и Ханникэт слился. Я хер знает где теперь этот лошара. Его могли там же и прикончить перед городом, чтоб не выступал.

— Что это за крики на всю крепость? Что здесь происходит?
Голос Найтхилла заставил пленника вздрогнуть от неожиданности. Губернатор появился в дверях с факелом, и хмуро посмотрел разыгравшуюся кровавую сцену.
— Вы что, пытаете пле... господи, что вы сделали с его ухом?

Тарариалу колотило неистово. На лице было месиво из эмоций, ее давило изнутри наружу. Жертва не знал, где найти того, кого она ищет, Тарариала в данный момент вообще не знала зачем ей кто-либо нужен. В мыслях был только ворон, злость и движение к стене, когда их застукали.
Их еще никто никогда не прерывал. Никто кроме дроу и жертвы не видел ее такую. Девушка завела за себя дрожащую руку, в которой она держала окровавленный кинжал. Губы дрожали со сжатыми зубами. Глаза сухие как соль искали спасения в алых зрачках Берглина.

Найтхилл быстро пришёл в себя, и, воспользовавшись паузой, продолжил:
— Кхм... вы узнали от него всё, что хотели? Думаю, вам стоит покинуть камеру, мы не очень одобряем такие... эммм... методы в нашем городе. На самом деле, было бы лучше для всех, если бы вы вообще покинули Гринест. Спасибо, что помогли нам, дальше мы сами.

Драккейн услышав имя Ханникэта, казалось нахмурился, ведь эмоции тяжело читались на морде-лица драконорожденного. Подойдя к эльфийке, Кейн хрипло поинтересовался: - Ты сказала Маэл?

Тарариала обернулась и мельком осмотрела нового знакомого, и не могла не заметить большую рану на морде драконорожденного, которая теперь обнажала его острые клыки. Даже сильнейшим досталось сегодня ночью.. И тоже по лицу.
— Да, Маэл Ханникэт. Ты что-то знаешь о нем?

- Только то что он, как и я, был пленником на мельнице. Он твой соратник?

— Он мой враг и умрет от моей руки, — прошипела эльфийка, — Почему он был в плену? И где он сейчас?

Драккейн задумался, после чего коротко изрек: - Я не знаю, - и продолжил смотреть на эльфийку своим не моргающим взглядом, который, как казалось, прилип к свежему шраму на её лице и гулял по-всей его длине, словно разрезая его вновь и вновь.

Да, она была ранена. И если Драккейн бороздил рану внешнюю, то Тарариала уже полгода вскрывала рану внутреннюю.
— Поверь мне, он заслужил то, что я уготовила ему, — огонь в глазах эльфийки полыхал болью и ненавистью,— Это личные счеты. Ты не знал и отпустил того, за кем я охочусь уже полгода. Мне нужно знать, что он говорил? Куда собирался?

Слова эльфийки заставили его вновь посмотреть в её глаза, а которых пылал огонь. - Это ваши с ним дела. Я не знаю куда он ушел. Знает птица Драгшана Ракоши.

— Опять он.. — от имени знакомого мага эльфийка поморщилась, — Я решу это. Скажи только, как давно ты видел Ханникета в последний раз?

- Около часа назад, - только и сказал огромный ящер и продолжил выжидающе смотреть на эльфийку, моргнув за всё время лишь один раз.

— Благодарю..— эльфийка помедлила,— Кажется, я до сих пор не знаю твое имя, воин.

Прикрыл медленно янтарные глаза, кажется что он таким образом изображал кивок: - Баанаар Драккейн, - имя было произнесено с гордостью и голос драконорожденного вновь приобрел свою звучность и мелодичность. Воин продолжал выжидающе стоять и смотреть на эльфийку, словно перед заморским укротителем змей.

— Спасибо за помощь, Баанар Драккейн. Благодаря тебе, я стала на шаг ближе к отмщению за маленькую невинную душу, что он погубил, — тяжелый взгляд эльфийки подернулся болью и усталостью, — Мое имя Тарариала. Извини, мне нужно спешить, я отстаю на час.
Девушка оторвала взгляд от глаз драконорожденного и направилась прямиком к дроу, поделиться новой информацией. Она собиралась найти ворона и желательно поговорить с ним отдельно от мага, которым в свою очередь теперь займется дроу.

Драконорожденный хотел было что-то сказать, но эльфийка торопилась, поэтому из его едва приоткрытого рта вырвались пары морозного воздуха и всего лишь. В этот раз он кивнул девушке, проводил её взглядом и пошел сам в противоположную сторону.

— Iblith! — гневно выпалила Тарариала, обернувшись на крики недобитого врага.

А в следующую секунду Тарариала застыла и неуверенно встретила взгляд Берглина. Подкрасться незаметно у них не получилось.. Ну и iblith с ними. Эльфийка подернула плечами, и в следующее мгновение Берлин увидел, к испуг на лице девушки превратился то ли в смешок, то ли в оскал, и лесная эльфийка, набрав больше воздуха в легкие, закричала, глядя прямо в его алые глаза.

— Venorsh jalvik! Jal el. Vel'klar mzild? Nind jal el! Yathrin Lloth ghil! Аlu ul’naus rathrae el'lar.
Девушка рычала командным тоном, перевоплощаясь в огненную бестию, так она представляла себе женщин дроу, тех, о который Берглин не много рассказывал. Жарко объявляя о том, что она жрица темной богини, Тарариала страстно взмахнула медными волосами, а затем строго указала на дом впереди, не отрывая взгляда от своего дроу. Отдав команду, эльфийка снова застыла, напряженно прислушиваясь..

Поняв, что вышло весьма убедительно, Тарариала довольно улыбнулась Берглину и поспешила к забору, чтобы спрятаться за ним.


Получатели: Берглин, Тарариала.

— Он боится? — Нисса проследила за взглядом эльфа наверх и протянула, — Ааа, этот Ку! Ой.. то есть, этот Ку.. — гномка перешла на шепот, заметив шевеление на ее спальном настиле, — Не этот Ку, а тот другой. Он лазал в берлоги за едой и долго там не задерживался. И пах потом ужасно.. — вдруг Нисса вздрогнула и рядом послышался мышиный писк, однако же быстро прекратился, — Бедный Ку, он однажды так и не вернулся. Я даже боюсь представить, какого это, быть раздавленным тушей ворочающегося медведя..

Рассказывала между делом гномка, продолжая подогревать раствор.
— Да ладно тебе, все просто, — успокаивала она вздыхающего эльфа и когда тот указал ей на трубку, та немного замешкалась, — А это.. Это так. В наборе было. Кажется дядя Бирмир с подобной штукой самогон гнал.. — Нисса взяла змеевик из рук Бьорна, покрутила его и кинула обратно в кучу, — Пусть лежит.

Дело спорилось и Нисса довольно улыбалась, глядя на жижу.
— Красный! Хочешь понюхать? Точно красный, я тебе говорю, — снимая с огня, предложила гномка и хмыкнув продолжила, — В наш с тобой поход. Очень важный и опасный. Вот я его начала и посмотри что получилось. Ну ты видел. О-пасный! А время да.. нужно спешить, а то опоздаем.

— Ничего страшного, парочка укусила меня в голень.. отчаянные они, когда защищают свои норы. Но в моем наборе есть необходимые травы, нанесу как закончим, — ответила эльфийка, взяв дроу за руку.

Когда тот направился решить проблему с дверью, Тарариала приласкала и Мэллона, скользя пальцами по его пушистой макушке, что верно касалась ее ног.
— Ты славно дрался, мой защитник.

А после Тарариала застыла в умилении, наблюдая за тем, как Берглин уговаривает замок открыться. И говорил он что-то такое нелепое, добродушное и будто нетрезвое. Эльфийка окинула взглядом его могучую спину, тихонько улыбаясь. Что-то подобное можно было услышать от него всего полгода назад, когда они только встретились в таверне Зеленый Дракон. Там Берглин считался местной достопримечательностью, там он сменил звание пропащего алкоголика на героя, там же их хотели обвенчать и желали им детей.

— Не в крапинку.. — задумчиво улыбаясь сказала Тарариала, но поняв, что Берглин мог слышать, резко закашлялась и принялась с большим интересом разглядывать ржавые петли калитки. Хорошо, что в темноте не было видно, как с ее ушей не сходит краска.

Тело девушки пронзила невыносимая боль, застилающая сознание. Тарариала упала к ногам Берглина и застыла без движения. Агония сковала ее разум и задавила тяжестью, некуда было деться. Черный пожирал ее языками пламени, терзал слезами и оглушающим шумом, сквозь который сложно было услышать знакомый рык.

— Уводи детей, сейчас же! — не выдержала эльфийка, — Город горит и кишит убийцами и насильниками, а ты хочешь вести своих детей в самую гущу? Затаитесь в лесу, животные действительно чувствуют опасность и боятся огня. В отличие от этих, — охотница показала пальцем на трупы ящеров, — А дома горят.. И нам нужно торопиться, здесь много семей, которым еще нужна наша помощь.

Тарариала уловила настроение Мэллона, но взамен ей пришла другая мысль.

— И кстати, что это за человек в странной маске?

Тарариалу захватила дикая ярость и не хватало недоученных ругательств на языке дроу, чтобы выразить, как она негодовала, когда смотрела на укравшего лошадь и ударившего её Берглина в спину мерзавца.

— Мэллон, помоги Берглину! — приказала следопыт своему срывающемуся с места пуму, а сама, шипя и заливаясь краской, помчалась напрямик к врагу. Заметив приближающуюся компанию, эльфийка не сильно отвлекаясь, проорала им через плече, — Он убийца, остановите его!

На скаку перезарядив арбалет, девушка выстрелила врагу в голову.

— На дно?

Она думала, что нужно будет лежать на поверхности, но никак не на дне. Прикинув, на сколько она сможет задержать дыхание, девушка решила, что сможешь только опуститься ко дну и несколько секунд просидеть там, не больше. Кажется, для медитации нужно больше времени..

— Я сделаю, что смогу.

Кристин кивнула, а затем сделала глубокий вдох, забрав в легкие максимум воздуха, и рывком опустилась подводу. Она неприятно ударила в уши, однако глаза открыть оказалось легко. Развернувшись, девушка оттолкнулась ногами от стены и проплыла вглубь бассейна. Сильными движениями, она быстро достигла дна, проскользив по нему и посмотрев наверх, она удивилась, какая хорошая у нее дыхалка. Работая руками и отправляя потоки воды вверх, а тело вниз, Кристин старалась удержаться на том уровне, чтобы ноги могли касаться дна. И это было неудобно. Это было неудобнее, чем находиться под водой без воздуха. Воздух только мешал..

Продолжая посылать горсти воды вверх, Кристин боролась с законами физики, и с каждым взмахом рук вверх, она чувствовала как нарушает законы жизни. Ее тело не нуждалось в дыхании. То, чем человек овладевает еще в утробе, теперь было не нужно. Радостное чувство захватывало Кристин, она будто открывала в себе новые супер способности. И нет, она не думала о том, что мертва, она смотрела на темный силуэт вампира над водой и думала о возможностях, которые теперь были доступны ей. Еще несколько взмахов и девушка осмелилась сделать выдох. Пузыри воздуха стремительно оставляли ее, поднимаясь и достигая поверхности, они бесшумно взрывались. Приподнявшись, вампир прошел ко входу. Звон его шагов заглушался в толще воды, и Кристин наблюдала как движется черный силуэт, а потом вдруг наступила тьма.

Кристин дернулась от неожиданности и начала бегать глазами, чтобы уловить хоть что-то, уцепиться за реальность. Задергав ногами, она нащупала пол, он все еще был там, где ему положено быть. Расстелившись на нем и больше не всплывая, Кристин погрузилась в черный. Он был в ее голове, заполнял ее всю. Может и не было ее всей. Может не было ее совсем. Кристин не чувствовала ничего кроме пола и не слышала ничего, кроме тихого гула воды. Да это был гул, здесь был свой звук, Кристин будто пыталась увидеть его, широко раскрыв глаза, она лежала и была. Вся ощетинившись, остро воспринимая, ее обволакивала густая тьма.

Он ведь не ушел? - пронеслось в ее голове. Мысли роем неслись и теперь радость от возможности не дышать, была раздавлена. Теперь ей было все равно до себя, она была во вне. И правильная мысль заставила ее взять себя в руки. Сознание начало разыгрывать киносеанс и теперь перед глазами Кристин были воспоминания вчерашней ночи. Они были очень трезвые, очень яркие, девушка переживала нападение заново, и сейчас она была в парке. Где они были? Парк около набережной. Они просто гуляли, держались за руки, лицо Алана сейчас было таким нежным. Боль прожгла ее изнутри. Кристин хотела бы смотреть на него дольше, но теперь появились они.. Девушка почувствовала это всем телом. Опасность. Они появились ниоткуда, палящие страхом, и сейчас Кристин чувствовала откуда исходили обжигающие лучи. Чувствовала как эхо собственного голоса. Устремив слепой взгляд в том направлении, Кристин пыталась понять, где оно. Беспокойство прожигало сознание, но Кристин будто понимала, что источник не близко. Она сделала это. Она знала куда идти.

Тьма была осязаема и тяжела, однако девушка двинулась сквозь нее. Оттолкнувшись ногами, Кристин полетела вверх. Это был именно полет, без скафандра и тела внутри, она плыла к тусклой звезде, коей показался светящийся знак "выход". С шумом вынырнув, Кристин сделала не нужный, но такой осязаемый вдох и уловила черную фигуру шерифа у края бассейна.

— Я нашла! Я чувствую ее! — шумно гребя руками, Кристин радостно кричала, — Это невероятно! Я могу не дышать под водой! И это чувство.. Такое реальное чувство! Магия какая-то. Но ведь получилось! Она там!

Девушка поднялась по лестнице и, оглядываясь в ту самую сторону, подбежала к мужчине, указывая направление.

— Это что-то потрясающее, Боже, как такое возможно! Это просто сон! Вы тоже такое можете? Как? Что еще я могу делать?

Кристин искренне заинтересовалась этим вопросом. С нее стекала вода, белье прилипло к телу и девушка переминалась с ноги на ногу, но она не дрожала, она трепетала.

Наслаждаться поездкой у Кристин не получилось. Она во второй раз ехала на мотоцикле и он оказался не намного приятнее чем первый, тот что был вчера. А она хотела бы насладиться. Хотела бы ловить ветер и лететь и не бояться, ей бы понравилось.. Но не сейчас. Обняв тело вампира и цепляясь за его куртку ногтями, девушка держалась, что было сил, и чувствовала лишь гул мотора и ветер, несчадно бьющий в лицо и запутывающий ураганом волосы, иногда попадающие в глаза, и тогда Кристин просто ничего не видела. Приходилось подставлять лоб по направлению к ветру, или же прятаться за спиной мужчины, и только бы не резкий поворот в эту секунду! Кристин тоже наклонялась, как это делал и вампир, входя в поворот, двигаясь с ним синхронно, и вроде бы у нее получалось. Кажется, она даже вскрикнула один раз на резком повороте, не к своей новообретенной вампирской чести, наверное. Девушка не задумывалась о возможном дискомфорте, что она доставляла шерифу. Она думала о том, что слишком сильно сжала его куртку и возможно уже помяла ткань..

Наконец-то спустившись с мотоцикла, Кристин первым делом поправила взъерошенные волосы и шорты, что были неприлично коротки для улицы. Колкое чувство неуверенности сейчас было для нее довольно странно. После всего, что произошло.. она думала о том, что видны ее некрасивые коленки. Взамен этой смехотворной мысли на первый план вышел очень важный вопрос, зачем они здесь. Она шла, ведомая страхом и наивным интересом, и зайдя в мокрый зал бассейна, лишь старалась обходить лужи, чтобы не намочить свои тканевые балетки, и только сейчас увидела, какие грязные у нее ноги. Наверное после пробежки в лесу.. Неприятное раздражение охватило ее и ушло, когда раздался голос вампира, звонко ударяющийся о плитку бассейна и как будто о нее тоже.

— Снять? — девушка огляделась, в поисках раздевалки, и резко взявшись ладонью за запястье другой руки, — Зачем? То есть, мне нужно лезть в воду и там медитировать? Почему?

Протянув тяжелое "ойй", эльфийка хотела потянуться к затылку, на который опять упало что-то тяжелое, каменный пол. Но руки проскользили по чему-то голому и рельефному. Пресс Брана в блестящем жиру чуть ли не отражал недовольное лицо Тарариалы.

— Это кровь.. Слезай сейчас же! Мира! Мира! Фас! Атакуй предателя!

Всеми силами стараясь вывернуться, Тарариала изогнулась лицом к лестнице и, высвободив руку, указала пуме направление. Подхватывая учащенный пульс, Тар-Мира рванула вверх по лестнице, впиваясь когтями в камень.

Вейл пал на землю от ее атаки, но на душе не стало легче. Месть за маленького эльфа, застилала ей глаза, пока прямо у нее за спиной убивали другого. Темного эльфа, что тенью прикрывал ее спину и бился как дикий зверь. Девушку бросило в жар и в холод. Тьма завладела ее разумом, кроваво красный опалял лоб. Она бы убила всех, кто тронет его теперь.

— Нет!

Эльфийка выскочила вперед Берглина, закрывая его своей грудью, угрожающе наставляя скимитары вокруг. Ее голос сопровождало дикое рычание кошки, где-то позади воинов. Сейчас она была готова также отрубить руку любому, кто посмеет протянут ее с оружием. Взгляд хищника был устремлен даже на Элдорона.

— Остановитесь! Мы отходим! Лечите своего капитана, пока не поздно. Вейл обезврежен..

Здесь она только поняла, что Сэр Юсташ решил окончательно обезвредить Вейла, приплетя сюда закон, свои права и свою гордыню.. Тараирала не стала мешать. Сейчас ее сердце горело только за Берглина.

Увидев как мала крепость, Тарариала сразу подумала про Тар-Миру. Дикое животное и так на нервах от количества людей, но запереть ее в маленькой башней с ними.. Нет, она никого не съест. В этом Тарариала убедилась, проведя с пумой эти четыре дня. Все были живы и без царапин, у Тарариалы все же были на шее и руках, но их оставил маленький проказник, не желающий сидеть в рюкзаке. Его мама была сдержана и подавала пример сыну в поведении и иногда только прирыкивала на него, когда видела торчащие уши, хитро спрятавшиеся в рыжей копне.

Между эльфийкой и маленькой пумой зародилась дружба, как и говорил Сэм. Когда полурослик после душещипательной истории задал ей вопрос, как по-эльфийски будет "друг", девушка загадочно произнесла "Mellon".. В этот момент котенок открыл свои голубые глаза и протянул утвердительное мяу. Это было начало их совместных приключений и боли от маленьких когтей, что иногда точил ей о спину.
Котенок был рад новому имени, Тар-Мэлон. Хотя Тарариала не спешила давать ему свое обозначение, пока он маленький и еще принадлежит маме. Как эльфийка объяснила Берглину, приставка Тар служит обозначением дружбы и принадлежности друг другу. Так она обменивается именами со своими питомцами и возможно для них она Тун-Тарариала и Мир-Тарариала. А теперь и Мэл-Тари, так как маленький еще, не выговаривает имя целиком. Но а то, что таким же способом обозначили Берглина, Тарариалу смутило. Принадлежать Берглину она не обещала и от воспоминаний об их мнимой женитьбе, девушка почти что воспламенялась и сторонилась Берглина всеми силами, и даже делала вид, что не замечает, как на него рычит Тар-Мира.

Пума хорошо ее чувствовала. За эти четыре дня они стали больше чем хозяин и питомец, больше чем друзья. Кошка понимала девушку даже без использования магии, исполняла команды на всеобщем и даже чувствовала ее.. Понимала ее эмоции, потому и рычала на дроу, когда тот хотел подойти. Магия пропитала их друг с другом, и здесь не нужны были никакие Тар или ошейники с брелочком. Здесь они будто обменялись руками или глазами, может даже сердцами. Здесь они были едины и все делили поровну. Теперь Мэлон стал Тарариале будто сыном, а Мира стала коситься на дроу.

И теперь Тарариала чувствовала волнение от замкнутого пространства, что веяло сырым камнем, но старалась внушить пуме спокойствие своим непоколебимым видом. Когда рядом оказался Берглин, кошка подбежала ближе и стала ходить кругами, косясь на него и подергивая хвостом.

— А я видела утро в кроваво-красном. И это утро стало началом моего схождения с ума.. Может сегодня мы окончательно изменим себе?

Девушка загадочно посмотрела мимо дроу на закат.. И как эти дроу живут в темноте? Вздохнув, эльфийка поскакала к башне. Там она спрыгнула с коня и, оглядевшись, поняла еще одну важную вещь.
— А кони не поместятся ведь? И оставить их здесь мы не можем, их же убьют.

Оглядев маленький табун, но все же не такой маленький, как оказалось, девушка принялась распрягать лошадку, что тянула телегу. Быстрыми движениями, пару раз затянув где не надо, девушка все же освободила лошадку и осталось дело за малым - договориться с лошадьми, встретиться завтра на рассвете.
Девушка произнесла заветные слова и зафырчала очень сильно махая руками, выгоняя лошадей обратно к лесу. Затем быстро направилась в башню, перед этим запустив вперед Миру и уверяя всех остальных в безопасности. Пума быстро забралась по лестнице на крышу и принялась наблюдать за происходящим сверху.

Получатели: Тарариала.

Она только смотрела в землю и хмурилась от его слов. Потом Тарариала развернула руку так, чтобы ее ладонь тоже легла на наруч дроу, и используя его как опуру спрыгнула с Тар-Туны, мягко приземлившись в траву перед дроу. Послышавшийся кошачий рык девушка поспешила унять печальной улыбкой и махом руки в сторону Тар-Миры. Сказав, что дроу "свой", она подозвала пуму поближе и потянула эльфа сесть на траву, выставив перед собой рюкзак. Только теперь Тарариала начала говорить, остро оглядываясь и решив, что у них есть минутка.

— Я сегодня спасла две жизни и убила две жизни. И вы ведь еще не знакомились.. Мы с пумой договорились, что я буду звать ее Тар-Мира. Дай ей свою руку.. — девушка подозвала еще раз пуму, что была как на иголках еще с прибытия к отряду и сейчас свирепо озиралась по сторонам. — Не бойся, подойди.. Запомни его, он наш.. он твой друг.

Потом эльфийка развязала свободный узел рюкзака и там появился маленький котенок, который был очень рад наконец-то выбраться из духоты на свободу. Он был встречен хмурой улыбкой девушки и опять был взят в плен ее пальцами. Взяв его на руки, Тарариала пригладила шерсть, что вздыбилась и торчала клоками, и что-то пропела ему на эльфийском. Детскую считалочку, что использовали в детстве ее родители, когда замазывали маленькой рыжей охотнице ссадины щиплющей мазью. Извиваясь в ее руках, маленький комок поглядывала на дроу, пытаясь увидеть его, но его глаза бегали, улавливая будто бы только черную тень, и не находя того, кто эту тень отбрасывает.

— А ему я имя не придумала еще.. Как думаешь, как его звать? — Тарариала посмотрела на Берглина с прищуром и вдруг добавила, — Давай убежим? Потом, когда все закончится и мы спасем баронство и всех кошек в деревнях.. Уедем куда-нибудь, где нет людей, — она покосилась в сторону старика, но недовольно отвернулась обратно.

Что-то щелкнуло у нее в голове. Улыбка пропала и Тарариала напряглась всем телом. Она уперлась взглядом в дроу. Он был пьян. Как она могла упустить из внимания этот важный момент? Да у нее не получилось сбить его с ног, но он сам чуть не рухнул на ровном месте. Его язык заплетался, а мысли путались. Эльфийку прошиб озноб. Она убрала пальцы Берглина от себя, сложила их лодочкой и припечатала их к его груди.

— Это ты играешь со мной.. Я лишь хотела доказательств твоих слов. Ты сказал, что я тебе небезразлична, но.. в таком состоянии, как сейчас, понимаешь ли ты, что говоришь? Правда ли то, что ты чувствуешь?

Глаза эльфийки расширились еще больше, но она глубже ушла в себя. Там внутри она вдруг подумала, правда ли то, что она чувствует? Тогда в разведке она видела в Берглине что-то, это что-то свело ее с ума и застилало глаза все это время. Она хотела увидеть это еще раз, она искала это в нем, хотела разыграть в нем азарт, чтобы проснулось, то, что было в ту секунду, когда он рубил орков. А сейчас в ней закралась мысль, не ошиблась ли она. Ведомая ложным впечатлением, не она ли завлекала его? Тарариала сделала шаг назад. Ведь все, о чем он признавался могло быть основано на ее ошибке! Игре разума, мелькании света, вкусе крови во рту. Тарариала отвела взгляд в сторону. Обида и горечь чуть не погнали ее прочь от него.

— Возможно мы оба ошиблись. Я видела в тебе силу и страсть былого война и это увлекло меня. А алкоголь заставил тебя увлечься мной. Может это просто обман? Порочный круг? Моя фантазия играет со мной шутки, а с тобой опьянение, которое стало привычным, и что меняет мир вокруг и тебя самого. И теперь только ты можешь сказать, права я или нет.

Когда дроу двинулся к ней, Тарариала невольно начала пятиться. Опять он захватил ее, заставил повиноваться. Краска залила ее лицо, она с мольбой о помощи смотрела по сторонам и в тоже время боялась, что их заметят. Ей стало душно, воздух вокруг был будто заспиртован и в нем теперь летали молнии. Слишком близко. Загородившись рукой, она хотела оттолкнуть дроу, но сил в руке не было, и ладонь просто легла на его грудь. Тарариала отчаянно боролась с ним, и с собой. Сердце колотилось как безумное, и напряжение росло с каждым его словом. И не выдержав последнего, она выпалила.

— Докажи!

Сила ударила в руку, а рука ударила Берглина в грудь. Оттолкнув его, эльфийка сама нервно отпрыгнула в сторону. На лице возникла хитрая улыбка, а в глазах запылал огонь схватки. Это был вызов. Что он будет делать?

С прожигающим взглядом Тарариала заявила ему.
— Ты многое скрываешь в себе, Бегрлин, — повторила она, — Но и меня ты не знаешь.

Эльфийка выглядывала из-за столпившихся спин, и то и дело не выдерживала и отходила в сторону, пнуть какую нибудь кочку или камень, а потом все же возвращалась обратно, напряженно наблюдая за неравным боем.

Она солгала вчера Тодору, она не чувствовала ничего хорошего, этот день мог быть последним для юного дворфа, и это не давало ей покоя. Оставив Берглина с вопросами без ответа, она сказала ему, что расскажет все завтра, потом еще долго возмущалась на Юсташа и ушла к пляжу, разбивать соленую землю обрыва точными ударами ножей. Волна иногда подступала совсем близко, обволакивая ее ступни холодной пеной. Тарариала не любила море, оно пугало своими размерами и глубиной, но тогда она об этом не задумывалась и старалась выбить из себя странное чувство вины и огонь негодования разъедавшего ее изнутри. Она не хотела никому принадлежать и уж тем более, чтобы ею распоряжались. Горячей головой она решила держаться и от Берглина подальше, ни к чему хорошему это не приведет. Странное влечение пройдет, наверняка, она была почти уверена..

Сейчас, глядя на бой, эльфийка чувствовала себя еще хуже. Мысленно ругалась на старого рыцаря за то, что он отправил маленького дворфа на смерть, и у нее даже возникла мысль, что может быть стоило им обвенчаться. Но эта мыль была резко изгнана из вороха суматошных мыслей, что не давали ей покоя.

В очередной раз она ушла из круга зрителей в сторону и увидела Сэма. Что он делает?
— Ты что творишь!? Сэм! Отойди от них сейчас же, alishrah nar zargnai!*
Она кинулась на полурослика, стараясь оттолкнуть его от лошадей.

*непереводимый эльфийский мат.

Тарариала в упор смотрела на Берглина, но не видела то, что хотела. И когда тот подскользнулся перед ней, эльфийка рефлекторно потянулась к нему, чтобы подхватить, но он все же смог устоять самостоятельно. И кажется, дроу неправильно понял ее порыв, потому что следом сам потянулся к ней.
Тарариала определенно не понимала, как такое может быть. Она чувствовала его дыхание на своей щеке и неприятный запах сивухи, едко ударивший по носу. Дроу был как всегда неуклюж и даже не уверен, и не смотря на это, по ее телу побежали мурашки от его прикосновения. Она ничего не могла с собой поделать, разум отказывался это понимать, лицо предательски зарделось и она напряглась всем телом, будто попала в ловушку, будто в собственный капкан, что переломил ее талию пополам, там где была его рука.

Получатели: Берглин.

Услышав, что ее зовет Юсташ, эльфийка как то под углом ушла из полуобъятий и красная поспешила командиру.

Но перед этим она обернулась к дроу и, глядя прямо ему в глаза сказала.
— Ты многое скрываешь в себе, Беглин. Но то, что внутри тебя, прорывается наружу, как бы ты ни старался подавить это. Боль убивает душу.. Но я знаю, как от нее избавиться.. иным путем. — она указала на бурдюк в его рюкзаке.

Придя к сэру Юсташу и выслушав его предложение, Тарариалы покраснела еще больше. Такой наглости от командира она никак не ожидала услышать. Если сдерживая негодование, девушка произнесла ровно и четко, к своему удивлению перейдя на официальный тон, хотя ее душа жаждела говорить совсем иные слова в адрес старика.
— То, о чем вы меня просите, сэр Юсташ, не входит в мои обязанности. И впредь не допускайте себе такой вольности, обращаться ко мне с подобными предложениями.

На этом она развернулась и увидела Тодора, что, наверняка, слышал ее слова. Гнев так же стремительно покинул ее, как и завладел ею, оставляя одну перед дворфом.
— Ты ведь все понимаешь, мой юный друг Тодор. Приказы командира не могут касаться столь тонкого вопроса, даже в нашей важнейшей миссии. Я лишь пожелаю тебе победы. Завтра будет хороший день, я чувствую.

С тяжелым сердцем Тарариала вернулась обратно к Беглину и села рядом на траву.

Тарариала с восхищением наблюдала, как дроу расправляется с врагом, развернувшись к ней уцелевшей спиной. Улыбка не сходила с ее лица и, когда Берглин парировал на ее слова, эльфийка выплеснула свое удивление в виде громкого смеха.

— Ничья? Да ты обошел меня! Только посмотри вокруг, это твоих рук дело! — она потерла щеки тыльной стороной ладони, оставляя красные разводы. — Но я рада. Оказывается внутри тебя скрывался могучий воин! И ты зачем-то его скрывал.. Кстати, этот был мой, — она указала острием скимитара на орка с кишками наружу — Нечестно было атаковать мою добычу, он уже был у меня в руках. Но спасибо..

— Тушка? Берглин, неужели вместе с великим воином на свет показался и самый обычный дроу? Мне стоит тебя опасаться? — она посмотрела на кровавое пятно растекшееся по броне, должной хорошо защищать талию. Только сейчас боль настигла ее, заставляя поморщиться. - Нет, ничего страшного, заживет. Вейлу досталось больше..

Подойдя поближе Тарариала что-то шепнула на ухо Берглину.

Получатели: Тарариала, Берглин. Потом, отыскав не сильно запачканное кровью место на его щеке, тихонько коснулась его кожи губами.
— Наконец-то нашла момент, когда ты трезв.
Улыбнувшись темному эльфу, Тарариала развернулась и побежала к Вейлу. Они еще могли ему помочь.

— У кого нибудь есть лишние бинты? Элдорон?

Я сделала себе такую карту, можете посмотреть. Там в основном информация, которую Texxi написала сверху, просто разбитая по темам, но и мои какие то заметки, и там наверняка есть ошибки, предупреждаю) но может быть будет полезной

Если хотите, могу добавить вас, чтобы вы тоже ее изменяли, для этого нужна ваша почта.

ссылка

Что происходило перед ней! Тарариала стояла как пораженная молнией, с открытым ртом, в который попали брызги орочьей крови. Это было прекрасно! Это был вкус жертвы, смешанный с восторгом и чем-то еще, что эльфийка не могла понять. Нечто животное овладело ею, обостряя охотничьи инстинкты и заставляя соревноваться с тем, что убил её добычу. Она была и зла и рада видеть растерзанное тело врага пред ногами, но ее взгляд был прикован к дроу. Что происходило перед ней!

Проводив его взглядом, Тарариала очнулась от оцепенения. Что он там сказал? Кроваво-красный ей идет? Сейчас она погрузит в этот цвет всех врагов, причем раньше него!

Один орк стоял вдалеке, как раненная лань, отбившаяся от стаи. Тарариала должна была избавить его от страданий. С маниакальной улыбкой эльфийка метнула в него кинжал. Ножища "лани" подкосились, предоставив Тарариале потрясающее ощущение жара в груди и ладонях. Вот на что можно подсесть сильнее, чем на водку.

— Один-один! — Крикнула она Берглину.

Справа были еще два трофея, которые еще стояли. Тарариала это исправит. Не сходя с места, она отправила второй кинжал в орка, который стоял поближе.

Наивная, неужели она думала, что ее оставят в покое. Дулась и обижалась, что заставляют делать "бесполезные" дымовые гранаты, корпеть над иллюзорной возможностью выжить. Она ведь не справится, слабенькая да? Когда увели Бориса Степановича, стало ясно, что здесь они тоже не в безопасности и расслабляться нельзя. С трепетом смотрела на дверь, ведущую на арену? Теперь не выпускай из виду дверь входную. Кейт с ужасом понимала, что на месте астрофизика легко могла оказаться она. И не известно, что случилось там, на странно завилявшем вдалеке корабле чужих.. Поганое чувство радости, что выбрали другого, ударило девушку под дых. Кейт обвела взглядом оставшуюся команду, они переживали тоже самое? Нет, она не виновата в том, что хочет жить. А она хочет. Протерианцы умеют об этом напоминать.

Кейт стало очень душно в четырех стенах. Из нее не выйти, не сбежать, в любой момент сюда могут войти и забрать тебя неизвестно куда. Эти стены уберегали только от воздействия глушилки, да и внутри можно было легко сойти с ума. Кейт вдруг очень захотелось что нибудь сломать, благо для этого есть волшебный пульт, позволяющий создавать что угодно. Детектив с чувством схватила его и, немного подумав, сотворила на стене небольшую спортивную грушу в форме головы того "высокого" протерианца. — "Сволочи!" — Гневного удара кулаком в область лба хватило, чтобы отбить руку и выпустить гнев. За ними наверняка наблюдают.. И что теперь, её тоже заберут?
Шансы были велики, поэтому девушка поспешила превратить голову в обычную грушу, и вытянула ее, чтобы можно было и ногами быть.

Потирая руку, Кейт принялась пробовать возможности, пульта. На незадействованной стене она попробовала вывести такое же изображение из иллюминатора, поискала другие "виды" и вообще пробовала открыть всё, к чему у них был доступ. Кейт не была прирожденным хакером и подумала что, возможно у Максима получилось бы лучше, но командующий Эдмонд привлек всех к тренировкам. Теперь Кейт не собиралась отказываться, настроение у нее было боевое, но чувствовала себя очень неуверенно. Девушка никогда не дралась и не представляла, как она будет это делать. Но ей было очень интересно. По началу.

Методы Эдмонда Кейт совсем не понравились. Уже когда команда начала снимать скафандры девушка заподозрила что будет больно. Стрелять излучателем по своим она отказывалась, за что получила шоком в спину. Эдмонд эй сразу разонравился. Но решив, что у напарника напротив есть преимущество в виде щита, а у нее только кофточка, закрывающая спину, Кейт все же начала стреляться шоком в другого. Опять это гнусное чувство появилось в душе девушки, но уже скоро рассеялось, когда она встала на место защищающегося. Было больно. Летать было весело но тоже больно, хотя Кейт даже справлялась благодаря довольно хорошей гибкости. Для ближнего боя Кейт радостно надела экзоскелет, но оказалось, что удар от него еще больнее, чем от электро шока. Ближний бой оказался для девушки непомерной задачей. Злоба от боли накапливалась и хотелось выплеснуть ее обратно, ударив в ответ, но девушка либо промахивалась, либо попадала, но в итоге получала удары еще раз и еще раз. Столько боли и эмоций Кейт никогда не получала. Еще она была очень удивлена, что в бою приходится думать, но думать на уровне инстинктов. За доли секунд понять траекторию летящего в тебя кулака и как на него ответить. Но как это сделать не представлялось понятным. Поднимаемая с пола порывом ярости, она падала опять. Бить била, но больше получала. Все было неказисто и нелепо, да и устала девушка быстро.

Передышка продлилась недолго. Кейт с радостью бы упала на диван, так уютно стоявший в тороне, но тут опять надо драться. Да еще и с Эдмондом. На предупреждение, что жалеть ее не будут, Кейт только протянула "Отлично, но давайте еще пять мину..". Но в нее полетела бита. Кейт взвизгнула, закрывшись руками, она постаралась пригнуться. Бита пролетела куда то мимо. Пару вздохов Кейт ошарашено переваривала что произошло, потом крикнула что-то неразборчивое, но очень негодующее и побежала искать биту.

— Эл.. — В сердце Тарариалы что-то екнуло, гнев испарился и остался только страх. Она упала рядом с соратником и заглянула ему в лицо.

— Ты.. ты не кошка, ты мой друг и боец. Слышишь? Никуда ты не уйдешь, а если бы ушел.. Я бы тебя нашла! Хоть ты и хороший следопыт, но я то лучше! Я бы обыскала весь лес! Я бы тебя из под земли достала, да с того самого света вытащила бы! Не смей. Борись! У кошек девять жизней им не страшно уходить. А тебе должно быть страшно, потому что мне страшно! Потому что Иллоквио было страшно! Он хотел жить, он любил жизнь, прожигать ее каждую минуту огнем и молодостью! А теперь он мертв, какой-то мерзавец отнял ее ударом в сердце. И он поплатится. Вставай! Борись! Ты воин. Выиграй это войну. Ты выживешь и поможешь мне найти убийцу! — Из глаз Тарариалы текли слезы, но голос был жесток и хрипловат.

Вернувшись, команда обнаружила, что Сэр Юсташ и его отряд еще не подъехали. И это значило, что у Тарариалы есть момент решить вопрос с дисциплиной. Девушка серьезно оглядела отряд.

— Друзья.. — она взяла паузу, дабы убедиться, что все обращены к ней, да и паузы были фишкой ее собственного командира. Тишина создававшаяся во время этих пауз говорила о власти. Командир пользовался только этим и никогда не повышал голоса. Конечно сейчас Тарариала была не в слаженной эльфийской армии, а в собравшейся буквально пару дней почти незнакомой друг с другом компании и это меняло многое. Однако эльфийка решила проверить, получится ли создать туже тишину здесь.

— Только что, вы чуть не погубили нашу миссию. Слава богам, все обошлось, и мы ушли незамеченными, да и выяснили, что хотели. Но если вы думаете, что действовать самому будет лучше, это не так. Так вы подставляете всех. Здесь от действий каждого из вас, зависит жизнь вашего товарища. И если вы будете действовать разрозненно, подставлять свою команду, нас всех перебьют по одиночке. Поэтому мы должны работать слажено, знать, кто что делает, знать что напарник тебя подстрахует, а не бросит и не пойдет геройствовать сам. Так же поэтому, я командую, кто куда идет, через меня мы решаем все вопросы и обсуждаем стратегии. Если есть идея, то вы обсуждаете ее с отрядом и со мной и только я даю старт нашей операции. — эльфийке все это не нравилось, не нравилось, что приходится объяснять такие простые вещи, но решать эту проблему надо было и обозначить свое положение тоже. Тарариала выдохнула и продолжила более позитивно.

— Сейчас мы должны решить, как действовать, я считаю, что нужно не дожидаясь Сэра Юстоша пробраться в тыл врага. Здесь оставим кого-нибудь одного, чтобы тот доложил об этом Юсташу. Они ударят первыми, а мы зайдет со спины и окружим врагов. Если возражений нет, то предлагаю остаться Элдорону, а всем остальным вместе направиться в обход. Еще если Сэр Юсташ решит послать сову для сигнала, путь посылает, если нет, мы дождемся удобного момента и ударим сами. Если все согласны, то идем.

— Бабкина? Это какая-то местная бабка что ли? — Тарариала взяла кружку, понюхала странного цвета жидкость и посмотрела еще раз на беднягу дроу, прослезившегося от этой дряни, — Ну что ж, за то, чтобы у этого барда сил хватало только на одну "красавицу" со сложным именем. — специально громко сказала эльфийка и бахнула два глотка за добро.

Горло прожгло и процарапало вниз, будто драная кошка и провалилось маленьким трупом в желудок. Тарариала не могла вдохнуть, как ни старалась. Уперлась руками в стол и тихо прохрипела, — Она тебя убить хочет! — Залила огонь своей кружкой эля и заела всем предложенным ей мясом. Кое как отдышавшись эльфика вытирала слезы, которые потекли по разгоревшимся щекам, и проклиная все на свете, она поглядела на Берглина жалостливым взглядом. А потом расхохоталась на всю таверну, наверное, разбудив всех постояльцев.

— Как ты это пьешь!? Я думала сейчас сама тут рухну, вместо тебя! Ахаха! Самоубица! Что за гадство, теперь от этого привкуса не избавишься! — Язык начал заплетаться, а взгляд рассеиваться. — Дроу и правда сурровый народ. А ты наверное самый крепкий из всех дроу, раз пьешь эту бабушкину дрянь. Уверена, она тебе что-то не то подсунула. Наверное бабка этим сорняк на огороде травит. Надо будет к ней пойти спросить, за что покушалась на великого Берглина героя Колвилля.

Кейт сидела, закрыв лицо руками и упершись ими в колени. Успокоительное, принятое по совету доктора, не действовало и эмоции захватывали девушку новыми приступами тихого рыдания. Слезы сами текли ручьями и Кейт ничего не могла с собой поделать. Она сняла шлем скафандра и положила его на колени, обняла его и уткнулась лбом на его жесткий ободок, который точно оставит красный рубец. Все это бессмысленно.

— Они убили Лизу!

Кейт наблюдала за перемещениями чужих, не моргая, завороженно ждала их прибытия, ждала, чтобы посмотреть на них вблизи. А потом они убили Лизу. Так просто, без усилий разрезали ее на куски, живую, с открытыми глазами девушку, с которой Кейт только сегодня утром завтракала. Это было так страшно, и Кейт осознала, очень четко осознала, что страшно ей за себя, страшно стать следующей кучей распиленного за секунду мяса.

Когда пришельцы вошли в комнату, Кейт встретила их полным ужаса взглядом. Оцепенение сковало все ее тело и не давало дышать. Только в голове кричал собсвтенный голос: "Что будет с нами!? Спросите их, что будет с нами!". Она не могла двигаться и когда Эдмонд бросился к одному из них с вызовом, хотя внутри девушки все забурлило огнем. Только когда он сел с остальными и придвинул ей лист бумаги Кейт оттаяла. Она взяла ручку дрожащей рукой, посидела так несколько секунд, уставившись на текст, не в силах разобрать ни слова от жуткого волнения, и с безнадежным видом передала бумагу дольше.

Только когда пришло время расписываться, Кейт осознала, что эта бумага, последнее её послание домой. Это было так важно, что Кейт достаточно долго придумывала свои последние слова. В итоге напротив своего имени поставила роспись с завитками на букве К и, стараясь писать красиво, но получалось не очень, написала: "Люблю вас мама, папа, Джейк." потом еще приписала: "Это было прекрасно". Опять накатились слезы и Кейт уткнулась в ладони.

Глаза Кейт еще больше округлились, когда она услышала, что она все таки идет на поиски демона Энрике. Порыв храбрости оставил её уже на последнем слове "с тобой". Девушка сжимала излучатель в руках, лихорадочно вспоминая, как его использовать. Сердце выпрыгивало из груди и события подхватывали ее, неся прямо навстречу к сверхъестественной силе. Силе, которой она не готова была противостоять. Поэтому план, в котором Кейт должна была нанести главный удар, девушке совершенно не понравился.

— Я не смогу! Эд.. пожалуйста. — Кейт посмотрела на раненую Марту, а потом перевела взгляд на Бони. Заставлять Бони она не хотела, да и отказываться от своих слов тоже. Она все же пойдет, она справится.
Но..

— Вы слышите! Этот звук, вой прекратился! Мы должны пойти в анабиозный отсек, там же все остальные! Эд, там же все наши.. Эд.. А вдруг он там. — вдруг пронзило девушку.

Эдмонд выглядел уверенно, он взял ситуацию под свой контроль и Кейт немного успокоилась. Девушка почувствовала себя увереннее, когда осознала, что рядом есть мужчина, на которого можно положиться. Понимание того, что другим сейчас много хуже, заглушило страх, и девушка оставила расспросы о себе и переключилась на окружающих.

Виктор лежал неподвижно и Кейт казалось, что он просто спит, никакого страха перед мертвым она не почувствовала. Но перед живыми, но пострадавшими девушками почувствовала. Их боль пугал. Неестественный отрешенный взгляд Ким пугал. Неподвижность бедной Марты пугала. Кейт не знала, как им помочь и это тоже ее пугало и вызывало отчаяние. Что она вообще здесь делает. Взялась расследовать неизведанное, вот пожалуйста.

— Я могу пойти с тобой! — вызвалась Кейт, когда Марта сказала, что идти навигатору одному небезопасно. Дрожащими руками она быстро достала из сумки излучатель и не очень уверенным взглядом посмотрела на Эдмонда.

Быстро стихнув, так как Марта говорила очень важные вещи, Кейт пыталась запомнить каждую деталь. То, что Энрике был главным подозреваем, было понятно, но единственное Кейт смущало.. Как один "предатель" мог сотворить такой разгром в рубке? А ну да, не единственное. Было же еще "Мы не вышли" от Гретты Сергеевны, что смущало намного больше.

Кейт стояла с ошарашенным видом, оглядываясь вокруг выпученными глазами. Потом осмотрела себя, вроде жива.

— Что происходит! Как я тут оказалась?

Девушка рукой указала на точку где стояла, чтобы ее увидели, и еще раз обратилась ко всем:

— Кто нибудь видел, как я тут оказалась? Я сама сюда пришла? И кто-нибудь, скажите, что здесь произошло? Что с кораблем?

Только сейчас Кейт поняла, что слышит чей-то вой. И звучал он страшно. Как раз оттуда, где она должна была проснуться. Все пошло не так, как нужно, девушка это понимала. Она старалась собраться с мыслями, но все будто было не взаправду. И еще это чувство, странно тянущее чувство, такое же, как описывали навигаторы. Такое возможно?

— Да сегодня похоже день поздравлений Уилсона! Поделись с нами своею удачей. Она сегодня нам не помешает..

— Я люблю.. знаете, раньше люди играли в такие настольные игры и хранили их в больших коробках. Я играла один раз в такую! Там нужно было выкладывать карту по кусочкам и ставить свои фишки, завоевывать города и все такое. Называлась очень сложно мм, типа Карсалон.. Кампарсон.. Каркарсон. Не помню. Классно то, что играешь в нее в живую и ходишь по полю, зарабатываешь очки и так мило проводишь время с друзьями. Ведь классно, согласитесь! — Кейт поглядела на виртуальные шахматы и вздохнула. — Вообще, я до сих поря не поняла, почему никто не устроил вечеринку перед нашей экспедицией. Через несколько часов мы совершим опаснейшую затею, которая может стать для нас.. последней. Все знают об этом. И никто не закатил крутую вечеринку! С алкоголем и танцами на столе! Ребята!

Кейт откинулась на кресло и щелкнула пальцем по трубочке, запустив ее крутиться по стакану.

Эльфийка метала грозный взгляд из стороны в сторону. "Как можно быть такими неспешными!" Резкими движениями она принялась поправлять крепления на броне, проверять потайные ножи на поясе и надевать обратно рюкзак.
Тарариалу обуяло жгучее чувство страха за похищенную девочку. Нельзя больше медлить, нельзя стоять и разглагольствовать ни о чем.

В этот момент звонкий детский голос заставил Тарариалу бросить свою сумотошною подготовку. В казавшейся ей неспешной болтавне селян детский крик грянул как молния. Да, все правильно, она тоже готова идти! Девочка выразила ту же решимости с той же громкостью, что была и в самой эльфийке. Кажется в ней тоже сидит такая семилетняя девочка, готовая топнуть ногой.

Но сегодня ни один ребенок больше не пострадает. Тарариала наблюдала, как отец пытается справиться с дочерью и, кажется, у него это не получалось. Поднимаемая не понятными ей женскими инстинктами, эльфийка подошла ближе к девочке. А разговоры продолжались и это значило, что никто не принял заявление ребенка в всерьез, но только не Тарариала и.. не драконорожденная. Внезапно, могучая воительница обратилась к девочке, присев перед ней на корточки. Эльфийка улыбнулась. Женщины не смогли остаться в стороне.
Слушая драконорожденную, эльфика поймала себя на мысли, что она сказала бы тоже самое. Тарариала кивнула и тоже обратилась к девочке, мягким голосом и почему то с эльфийским акцентом. Наверное для большей внушительности.

— Послушай девочка, ты действительно очень храбрая, храбрее чем некоторые собравшиеся здесь мужчины, — эльфийка покосилась на сложившего руки в принципиальной позе крестьянина.

— Мы увидели это в тебе. И то, что однажды ты станешь одной из нас, такой же храброй и отважной девушкой. Но сейчас не спеши бросаться в бой, размахивая кортиком. Ведь твоя помощь нужна другим месте.

Девушка села обратно. Следя за лицом доктора, Кристин старалась уловить в нем то, что вызывало в ней такое ноющее чувство страха. Но внешне доктор не вызывал опасений, он казался сосредоточенным, немного хмурым и даже чуть зажатым. Высветленная челка показалась Кристин даже забавной. Темные глаза скользили по ней и, если они сталкивались взглядом с Кристин, девушка старалась быстро отвезти взгляд в сторону. Но все же было в нем что-то, что заставляло девушку напрягаться и быть готовой отскочить в любую секунду.

— Да, я абсолютно в своем уме, но не трезвой памяти..

Было смешно слушать, как доктор уверял ее в своем понимании.

— Правда? С вами такое случалось? Вы просыпались на колесе обозрения, весь перемазанный в крови, а внизу висел труп? И вы ничего не помнили и не понимали, как вы там оказались? В глуши. Наедине с мертвым искореженным телом. И не известно кто это с вами сделал.. — она сверлила его взглядом, но под конец просто бессильно отвернулась по направлению к окну.

Девушка неуверенно взяла телефон.

— Ээ.. Здравствуйте, меня зовут Кристин Линн. И, я честно говоря не знаю, чем вы можете мне помочь.. Наш общий знакомый Алекс Тио утверждает, что я .. ангел? — Кристин посмотрела на Алекса.

Это все казалось одним большим розыгрышем. Может где-то здесь есть скрытая камера? Или так приветствуют новых больных в этой больнице? Или сам врач просто обкурился. Может этим все и объясняется.. В любом случае, Кристин решила подыграть.

— Прям как вы, представляете!

— Но у меня есть! Я правда ничего не помню..

Кристин смотрела на врача и складывала в уме два плюс два и получался миллион. Ведь это так. Приборы не считывают пульс и прощупать его не получалось. Еще ранка от укола зажила невероятно быстро, Кристин посмотрела на руку, где не было и следа. "И что же значит, я - Ангел?" Кристин усмехнулась. И есть еще такой ангел - врач, который занимается чем-то явно противозаконным в этой больнице.

— Но ведь если я ничего не помню, может я все таки знакома с вашим врачом?

Она пялилась в отражение, не понимая на кого смотрит. Страшные глаза усмешкой смотрели прямо вглубь, запачканный рот исказил лицо. Это была не она. Под ногтями грязь, ногти царапают лоб, отковыривают засохшую кровь. Это кровь. Едкий запах пропитал её всю. Это она. Кристин пустила воду, тихо грохочущий поток наполнил ее ладони, от них полились розовые всполохи, засохшие кусочки растворялись и окрашивали раковину.

Вода холодная, но Кристин этого не чувствует, она отчаянно пытается отмыть лицо. Вода течет по подбородку, по
шее, затекает за футболку, к черту футболку! Кристин рывком снимает её и кидает в раковину, она намокает, надувается пузырями, вода багровеет. Нагнувшись ухом к бурлящему потоку, Кристин поливает волосы, это, кажется, неприятно. Лампа на потолке звенит электричеством. Волосы впитывают воду, тяжелеют, в тоже время становится легко. Шум воды успокаивает.

Дверь закрыта? Она проверяет замок, все в порядке. Приподнявшись, девушка отжимает волосы, розовые потоки ползут по локтям. Еще один взгляд на себя в зеркало, капли стекают вниз, это слезы?

Раковина наполнилась до краев, пригрозив разлиться на пол. Кристин вытащила футболку, отжала и надела ее на себя. Холодно и мокро, так чувствуешь себя гораздо свежее. Вода быстрой воронкой смыла весь страх. Что дальше?

Она пялилась в отражение, понимая, что видит себя, мокрую, холодную. Страшная ночь давит на плечи, на шею, давит на неё, целым миром, ведь мир для нее лишь эта страшная ночь. В памяти пустота, темнота и ничего не видно, только труп на перилах, это страшно. Кристин уверена, что никогда в жизни не видела трупов, искалеченных тел. Боже, это взаправду, это все, происходит с ней. Только Бог сможет её спасти. В этом она тоже уверена.

Боль. Электрический разряд пронесся по телу. Этот странный медный запах, который не шел из головы, все больше усиливался, вызывая рвотный рефлекс. Это же кровь! Кровь повсюду. Голова Кристин шла кругом, все тело ломило и будто разрывало изнутри. "Что происходит?"-медленно, как по стеклу, процарапало у нее в мозгу. Она попыталась приподняться, но все покачнулось и Кристин чудом удалось удержать содержимое желудка. Она подняла голову, здесь были железные сидения и ночь над ними. Такая мягкая и светлая. Кристин почудилось, что звезды будто поют в унисон, тянут одну длинную и раздражающую ноту, но нет, этот звук был у нее в голове. Сердце билось как сумасшедшее. Скользя в луже крови, девушке все-таки удалось встать и тут все прояснилось.

Ветер сильным порывом ударил ей в лицо как и осознание того что она стоит в маленькой кабинке на колесе обозрения посреди давно заброшенного парка аттракционов. "Черт!"-хриплый голос вырвался из ее горла, реакция была мгновенной, Кристин отшатнулась от края кабинки, хватаясь за железные поручни, сползла на сидение ровно по середине и замерла в ужасе. Страх высоты парализовал ее тело, в ушах оглушающе стучало, так что поток кричащих мыслей в ее голове поначалу не был слышен. Так она сидела минуты 3, прижавшись к железному сидению, медленно покачиваясь. Вокруг все было спокойно и даже умиротворенно, это немного расслабило девушку. «Как я здесь оказалась?»- пронеслось в голове Кристин, она широко раскрытыми глазами тупо смотрела вниз, ничего не понимая. «Что случилось? Какого черта здесь происходит!» Мысли не клеились, все казалось страшным сном, очень правдоподобным, Кристин отчаянно желала проснуться и оказаться подальше отсюда. Но ничего не происходило, она сильно зажмурила глаза, пытаясь хоть что-то понять.

Красная вспышка – она ничего не помнит. Ни как сюда попала, ни почему, ни откуда тут огромная лужа крови. Все будто смешалось, более того, при мысли о том, что нужно позвать на помощь, пришла другая мысль – а кого она может позвать? На этот вопрос у Кристин всплыл только один ответ – полиция. Это было довольно странно, но больше ничего не придумывалось. «Никого не помню… Совершенно никого! Как это вообще возможно? Как возможно чтобы я никого не помнила?» По спине пробежал холод. Кристин снова огляделась. Тишина. Над парком нависла тьма. Ни единого огонька, лишь желтое зарево, стоявшее вдали над городом. Новый Орлеан манил своей жизнью и светом, но он был так далеко.

Кристин перевела взгляд вниз. Оглядела себя, вид был страшный. Вся в крови и грязи, липкая и холодная. К горлу подкатил комок, и девушку охватило острое чувство жалости к себе. Тут Кристин заметила, что рядом с ней на сидении лежит что-то. Это была карта, пытаясь рассмотреть, Кристин поднесла ее к лазам. На ней был затейливый и перегруженный деталями рисунок, в центре которого был круг, облепленный какими-то демонами. Подпись на карте гласила: «Х. Колесо Судьбы». Кристин сразу же поняла, что эта вещь явно не принадлежала ей и что «колесо судьбы», изображенное на карте, тесно связано с тем, где она оказалась. Внезапный прилив адреналина дал девушке понять, что ей срочно нужно выбираться отсюда.

Кристин начала осматривать колесо в поисках возможности спуститься. Ее глаза метались из стороны в сторону, как-то же она смогла забраться сюда. Но было слишком высоко, при мысли, что ей придется карабкаться по ржавым прутьям колеса обозрения, Кристин бросило в дрожь, а ноги стали ватными. «Нет, должен быть другой способ. Нужно звать на помощь!» Девушка еще раз осмотрела свою одежду, и как она сразу не заметила этот большой телефон, выпирающий из кармана джинс. Он был ее спасением, Кристин аккуратно достала телефон. В верхнем углу смартфона мигал красный огонек -«Он работает!»- хоть и был пропитан кровью, задняя белая панель теперь была в красных разводах. Нащупав кнопку включения в лицо Кристин ярко ударил свет, боль в глазах была невыносима. Пришлось привыкать некоторое время, с усилием девушка разглядела фотографию экрана блокировки, там была она, улыбающаяся и счастливая, ее обнимали двое рослых парней с двух сторон, Кристин смотрела на них, разглядывала их горящие глаза, их одежду, позы в которых они стояли, эти двое явно хорошо с ней общались . Но для Кристин они ничего не значили, будто незнакомые прохожие на улице с табличкой free hugs все-таки получили желаемое. Большие тонкие цифры обозначали 2 часа ночи 23го мая, а ниже были 7 пропущенных вызова от Джона. Батарея почти разрядилась. «Ладно, здесь пароль, но экстренный вызов все же можно сделать». Быстро набрав 911, девушка услышала гудки.