Голосование за ходы

Когда барон встал со скамьи, Роланд ясно понял, что дальнейшего разговора у него не получится.
Заверив его в том, что обеспечит безопасность семье и деревни, ведьмак оделся первее Бруггена и перед самым выходом остановился:
- Только вот о награде барон, мы поговорим уже после праздника.

Музыка


Выбравшись на улицу, предварительно забрав свои мечи, Роланд глубоко вдохнул ночной свежий воздух и плотнее закутавшись в свой потрепанный плащ с меховым воротником, отправился бродить по деревни. Было о чем подумать.
Скверное дело получалось - восемь сотен марок за невесть что. В лесу творится мрачная чертовщина. Темное прошлое барона и его семьи. Люди пропадают. Супруга слегла от неизвестного недуга. Ведьма. И ведьма ли?
Встреча с бароном дала понять только одну вещь - проблем ведьмаку здесь решать много и за какую из них браться непонятно. Завтра обязательно что-то случится, а Роланд даже не может представить себе, чего ему ожидать.
Снег размеренно хрустел под ногами, уютно горел свет в окошках и волею случая, ведьмак оказался возле местной корчмы.
Постояв, прислушавшись к веселым голосам внутри, Роланд решился было сделать шаг, но тут ему пришла в голову очень странная идея. Он постоял, взвесил все за и против, которые однозначно перевешивали.
"Это самоубийство", - говорил ему Глас рассудка. Но ведьмак его уже не слушал.

Отыскав свою лошадь, в конюшне, Роланд потрепал её, погладил.
- Ну что Урса, прогуляемся?
Не услышав ничего в ответ, ведьмак оседлал свою лошадь и рысцой поскакал из деревни в направлении к ближайшему лесу.
Он прикрепил на грудной ремешок три эликсира: Ласточку, Гром и Кошку.
- Прогуляемся.., - тихо промолвил ведьмак, приближаясь к мрачному, черному лесу.

Подъехав к первым деревьям, Роланд прислушался, проверил мечи на спине, медальон и удостоверившись, что все нормально, легонько отправил Урсу вперед. Шел он сюда с миром, но в лесу он был предельно внимателен, стараясь не заблудиться и приметить что-нибудь особенное.
И конечно же рассчитывал на встречу с ведьмой.
Страшно ему не было, но скверное ощущение никак не покидало Роланда.

Войдя в баню, Роланда обдал жар, от которого стало нелегко дышать даже ведьмаку. Барон явно суровый мужик. Оставаясь в дверях еще пару мгновений, Роланд привык к горячему воздуху и, разглядев человеческую фигуру сквозь плотный пар, направился напрямую в противоположный конец бани. Ведьмак ничему не удивился - именно таким он и представлял себе барона Бруггена. Широки, но не заплывший, среднего роста, хваткий, властный. И захмелевший - это единственное где просчитался Роланд. Вылакать целый бочонок пива за такое короткое время? Барон явно суровый мужик.

- Долго же ты добирался до наших краёв, ведьмак!
- Что верно, то верно, - улыбнулся Роланд, - Но ведь как говорит народ: поспешишь - людей насмешишь.
Он помолчал, разглядывая барона, подмечая детали внешности, которые для острого глаза выдавали какие-то особенности и черты характера. Не похож он был на человека, которому нужен ведьмак, у которого люди из села пропадают, или хозяйство страдает, или, наконец, проклятие висит.
"Так зачем же ты позвал меня тогда?"

- Мы в бане, ведьмак. Не упаришься в своей одежонке-то?
Роланд бросил взгляд на свою мокрую, прилипшую к телу одежду и ответил:
- Упарюсь барон, и если твои слова можно расценивать как предложение, с удовольствием приму его, - и получив положительный ответ, ведьмак быстро сменил дорожную одежду на одно только полотенце.
Усевшись напротив Бруггена, Роланд смахнул ладонью пот с лица и взглянув в глаза барона, неожиданно для себя вспомнил слова своего наставника.

Валдемар - мастер, наставник, суровый и строгий учитель будущих ведьмаков школы Медведя нередко читал лекции четырем мальчуганам, в перерывах между "мучильней" и уроками фехтований:
- ...особенно важно уметь общаться с разными людьми. Со знатью и простолюдинами надо вести себя соответствующе. Но, открою вам секрет, с любым человеком гораздо легче о чем-либо договориться, если вы будете искренне интересоваться его проблемами, его заботами и радостями. И неважно - богатый ли это урожай, или удачно срезанный кошелек...
Вальдемар хоть и был строгим, но вел себя без фанатизма, хотел только лучшего своим ученикам и старался поделиться с ними самым важным, что у него было: многолетний опыт и умение убивать. Именно он показал Роланду дорогу в Каэр Морхен и познакомил с Весемиром.
Спустя пару лет, после того как Роланд вышел на большак, его учителя растерзала стрыга где-то на территории Редании. Услыхав этот слух, он направился в те места, расквитаться с тварью. Там же он встретил и двух своих старых друзей ведьмаков: Миклуху и Якса.

- Рассказывай. Как тебя звать, как путь-дорога? А как Вешенки тебе мои? - барон отвлек Роланда от его воспоминаний.
- Благодарю тебя за гостеприимство барон. Меня зовут Роланд, ведьмак. Дорога была долгой, это ты верно подметил, но мне повезло познакомиться с твоими краснолюдами, так что ехать было в радость.
Он еще раз смахнул пот с лица. Шумно выдохнув.
- Врать не буду, барон, Вешенки меня впечатлили. Я много разных деревень и поселений видел - твое одно из лучших. Особенно сейчас, в свете предстоящей свадьбы. Прими мои поздравления барон, мир и процветания молодоженам, - Роланд помнил уроки Валдемара, они не раз помогали ему в жизни, - Расскажи, как дела со свадебным празднеством?

Роланд пожелал удачи парню, подумав про себя, что случайные встречи, зачастую не случайны. Интересно было знать, встретятся ли они еще?

Ведьмак с неподдельным интересом рассматривал дома, людей, суету. В каждой деревне, кто бы что ни говорил, есть своя уникальная особенность, придающая определенную индивидуальность или шарм. Это может быть обычай вешать над дверью какую-нибудь безделушку, траву, цветы, чтобы притягивать удачу. Или используют какую-то необычную манеру речи. До смешного глупое суеверие. Все что угодно.
Роланд с азартом выглядывал местные особенности.

Тонкий слух ведьмака уловил тихий голос Янни. Он посмотрел на девушку и улыбнулся одними только уголками рта. Роланд не стал успокаивать или подбадривать жрицу, для неё сейчас очень важно перебороть этот страх перед этим, скорее всего, первым серьезным заданием. Самое главное и сложное сражение - это битва с самим собой и если девушка справится, то дальше будет легче, несмотря ни на что. Уж кто-кто, а ведьмак знал в этом больше всех.

Поведение краснолюдов, то как они вступились за Роланда было очень приятно ведьмаку. Краснолюды за дружбу убить готовы и это, пожалуй, их ценнейшее качество. Эх, если бы люди были такими же...
- Какие проблемы? - Роланда расстегнул ремни и снял оба тяжелых меча, - Я дождусь, когда он закончит париться. Вряд ли ваш барон посылал за ведьмаком, чтобы тот его вениками отхлестал, - он улыбнулся и подмигнул краснолюдам.

Когда бойцы, спрятанные в стороне леса, сообщили, что Кириллов заметил приближающиеся мотоциклы, Оноприенко доложил информацию лейтенанту. Услышав конкретный приказ, Иван вернулся к своим ребятам, объяснил ситуацию и строго-настрого запретил стрелять без его команды.
Уже чуть позднее, когда все залегли, с готовым оружием, ожидая первых выстрелов пулемета, Иван понял, что его руки предательски дрожат. И хоть не было ничего сложного или страшного в том, чтобы спустить курок оружия, направленного на фашиста, на врага, который жаждет захватить твою Родину, убить всех близких тебе людей - все равно, Иван еще не мог привыкнуть к тому, что он должен убить человека.
"Они не люди", - успокаивал он себя и глубоко дышал.

Когда послышалась стрельба "Максима", Оноприенко коротко крикнул: "Огонь!"
Раздались три выстрела и все закончилось также быстро, как и началось.

- Оноприенко! Орлы! Бери четверых своих и тащи мотоцикл и тела за избы. Принимай на усиление пулемет немецкий и гранаты...
- Вас понял, ребята, давайте быстро! Оттащим мотоцикл, затем берем трофеи и пулей обратно на позиции.
Он окрикнул одного из солдат, засевшего на позиции в лесу:
- Сидите и не высовывайте без приказа. Снайпер пусть высматривает противника, но выдавать себя огнем запрещаю! - Оноприенко повернулся к своему отряду, - Не теряем время, побежали.

Ведьмак был доволен своей компанией. Может быть не самый лучший на свете вариант, но кого еще, кроме волков и филинов, можно было найти в лесах Каэдвена?
Роланд не чурался краснолюдов и даже поддерживал беседу, вставляя в нужный момент те или иные комментарии. Более того, когда речь зашла о ведьмаках и о том, как в целом поживает ведьмачий цех. Роланд немного скривился, кое-что обдумал и удостоверился в том, что молодая жрица спокойно спит. В последнее время, ведьмак либо избегал подобных разговоров, либо начинал ворчать, аки дед старый. Впрочем, атмосфера располагала потрепаться.

- Тяжело. Казалось бы, война, плодятся трупоеды, мужиков из деревень посгоняли в армии - сплошная благодать. Но нет. В одно село приедешь - тебя камнями закидывают и кричат, чтобы "мутант окоянный, коий на беде наживается...", - тут Роланд еще раз взглянул на повозку, проверить, не проснулась ли Янни, - "...на хер валил отседова!". В другое заедешь - просят принести голову страховидлы, которая в лесу, якобы, мужиков к соитию склоняет. Им говоришь, что отродясь не водились такие "страховидлы" в лесу и, что мужики то небось сами погуливают. На юге опасно задерживаться, то за дезертира примут, то за шпиона. Один раз еле ноги унес от виселицы.
Роланд, с видом обиженного ребенка, горько сплюнул на землю.
- Но надо признать, работа найдется. Ходишь по лесам третьи сутки без крохи во рту, натыкаешься на деревню. Спрашиваешь, есть ли работа. И о чудо, староста выдает тебе долгожданный заказ. На кортоплю.
Роланд заметно потемнел, но рассказывать продолжил:
- Когда уже голод загнал, плюешь на все и берешься поле картошки выкапывать. Не поверите, у ведьмака это получается в два раза быстрее. Иногда задумываюсь, а не перепрофилироваться ли мне? Из убийцы чудовищ в убийцу сорняков и копателя картошки? - он невесело рассмеялся, - Зато накормили, крышу над головой обеспечили, да и мешок этой картохи всучили. Как-никак - награда.
На этом Роланд затих и больше не разговаривал оставшуюся дорогу.

Атмосфера разрядилась к середине дня. Толбат, видимо понимая настроение ведьмака, попросил молодую жрицу спеть какую-нибудь песню. И надо признать, пение молодой девушки хоть как-то отвлекло Роланда от мрачных мыслей и осознания того, что Предназначение и та Великая Цель, которая заставила ведьмака бросить насиженное место, дом и женщину в Скеллиге - на самом то деле оборачивается постоянным голодом, невежеством, презрением и агрессией.
Когда Янни закончила петь, Роланд поймал то, чего не мог заметить никто другой. Тишина, не свойственная в лесу. Оглушительная тишина.
Все это насторожило ведьмака. Он украдкой проверил рукоять серебряного меча и, засунув одну руку под плащ, взялся за медальон, чтобы уловить даже самые малейшие колебания. Кроме того, Роланд стал внимательно осматривать снег, кусты, деревья, в надежде не встретить следы, которых встретить не хотел бы.

Янни отвлекла его.
- Нам действительно по пути. А надолго ли я задержусь в этих местах... не знаю, Янни, увидим, - и уже больше обращаясь к краснолюдам, - Давайте подгоним лошадей, пока солнце не зашло до конца. Чем скорее доберемся, тем лучше. Урса, вперед!

И с этими словами Роланд, пустил свою гнедую кобылу рысцой.

- Осторожней, милсдарь. Горло дерёт будь здоров, - Роланд охотно взял протянутую флягу и сделал большой глоток. Слегка поморщился. Приятное тепло разлилось по телу. По его мнению, только краснолюдам и мужикам со Скеллиге удавалось делать знатную выпивку.
- Благодарю, - тихо молвил он.

Более Роланд ничего не говорил и ни о чем не размышлял, только слушал. Лишь один раз он искренне удивился, не выдавая, впрочем, своих эмоций. Откуда такие люди, как Янни берутся? Более того, как они выживают в этом недоброжелательном мире? Роланд давно уже шатался по селам, да городам. От севера до юга, даже на Скеллиге побывать успел. И всякое он видел. В том числе, таких людей как Янни. Дальнейшие судьбы этих мимолетных знакомых он, конечно, не знал, но никогда не переставал действительно искренне удивляться подобным встречам.
Его добрый друг, островитянин Рогнвальд, часто любил размышлять, или можно даже сказать, философствовать, в небольшой компании Роланда и бездонной бочки пива. Одной из тем, как-то раз, были такие вот "белые ягнята", как называл их Рогнвальд. Оказывается, даже на Скеллиге попадались совершенно невинные мечтатели, с вечной улыбкой и витающих в облаках своих грез, бесконечно верящих в то, что каждый человек обязательно добр в глубине души своей, или просто воспринимающих реальность не такой какая она на самом деле. На вопрос откуда берутся такие типажи, викинг пожимал плечами:
- Так звезды сложились. Либо жизнь у них сладкая как мёд. Мы то с тобой, Роланд, дерьма нахлебались знатно, на две жизни вперед хватит. Судьбы то у нас, похожие. Тебя собственный родич по пьяне продал, пока мамка гуляла. Меня окружающие с детства ненавидят, а папка за малейшую провинность лицо в кровавую кашу превращал. А за что? За грехи материнские. Но я разве виноват, что меня мамка в тайне от мужа своего нагуляла?
- Не об этом речь.
- Ты погоди ведьмак, не перебивай. Детство у нас какое было? У тебя в ведьмачьей школе восемь мальцов из десяти погибали. А мне братья в рожу плевали, да побои вечные приходилось терпеть. Не сладко нам жилось с самых малых годков, а уж говорить о том, что было дальше и вовсе не хочется. Оттого мы и реально на мир смотрим, что приходилось нам чуть ли не с пеленок себя защищать, да за жизнь бороться. Вот и не до мечтаний нам было. У моей Катарины сестра есть, так у этой сестры сын, сам его видел - хилый, щуплый, зато в глазах огонь, бесконечная доброта и нежность. Белый ягненок, не иначе. Мамка его с ним как с ягненком ведется, растит одна. Отец у него в бою умер. Так вот знаешь что этот сопляк говорит?
- Ну?
- Хочет отправиться на поиски сокровищ, странствовать по миру и мечтает спасти красавицу от лап чудовищ. Нет ты подумай, нормальные парни в его возрасте уже участвуют в налетах на торговые корабли, да честь клана отстаивают, а этому девку из лап чудовища подавай. Тьфу ты...

Но то парень, а это девушка. Ей это только к лицу будет. Да и люди, зачастую гораздо более многогранные, чем кажутся на первый взгляд. Доброе сердце - не всегда наивность и беспомощность. На этом и порешил Роланд.
Однако известие, что помощь молодой жрицы нужна, скорее всего, хозяйке дома, он принял во внимание. Значило ли это, что не придется снимать проклятие с девицы? Тогда на кой ляд, этому барону понадобился ведьмак на свадьбе?

Разговор себя исчерпал и продолжать его у Роланда не было ни сил, ни желания.
- Предлагаю всем лечь спать. Раньше встанем - быстрее доберемся до Вешенок или кому куда надо, - с этими словами он вылил нетронутый суп в котелок, где осталась часть на утро.
Перед тем как все заснули, Роланд предложил Янни свой плащ, чтобы укрыться от холода, а когда лег на свой настил, одну руку положил на рукоять стального меча, а другой взял свой ведьмачий медальон в форме головы рычащего медведя. Спал он чутко, но медальон может спасти жизнь, если поблизости появится какая-нибудь тварь. Безопасность - превыше всего.

Интерес Роланда к супу исчез сразу же, как только он услышал, что жрица направлялась в дом барона по некоему поручению - иными словами, к еде он почти не притронулся. Мысли, догадки, неозвученные вопросы занимали его сейчас гораздо сильнее. Дело, о котором говорил слуга барона, обещало и, что самое главное, уже было интригующим. Объяснение: "на доченьку и его семейство могут навести колдунство, вот и нужен ему защитник от всякой ворожбы. А милсдарь ведьмак к тому лучшее средство...", - очень поверхностное. Для защиты от ворожбы лучше деревенскую ведунью позвать или, коли барон был не из бедных, раскошелиться на чародейку. Ведьмак не колдун, чтобы амулеты или защитные грамоты всучивать от злых чар. Именно поэтому, Роланд тогда не воспринимал предложение всерьез, предполагал, что все будет намного тривиальнее - наемный меч на свадьбе, следить за порядком, недоброжелателям и завистникам зубы скалить. Но все же любопытство тогда взяло верх и подтолкнуло его двинуться в Каэр Морхен через Вешенки. И видимо не зря.

Роланд делал вид, будто внимательно слушает, хотя сам был в своих мыслях. Зачем барону, аккурат к свадьбе его дочери, понадобилась жрица культа Мелитэле? Несмотря на висящую в воздухе недосказанность, интуиция подсказывала, что деликатное дело касается именно барона или, что вероятнее, его дочки. Она беременна? Ей нужна медицинская помощь? Или дело обстоит с неким проклятием, которое уже поганит здоровье невесты? В любом случае, Роланд не припоминал, чтобы жрицы Мелитэле снимали чары. А еще, память подсказывала, что такие молоденькие девушки, навроде Янни, должны сидеть в храме под суровыми взглядами старших жриц. Роланд попытался вспомнить, где ближайший храм Мелитэле и насколько он далеко отсюда. Девице крупно повезло - вырваться из стен обители, да еще и попасть в приключение, которое, к счастью, хорошо закончилось - будет что рассказать подругам.

В компании был еще один человек, который привлекал внимание Роланда. Ротт, если это вообще его настоящее имя.
Дезертир? Навряд ли. Шпион? Слишком заметный. Роланд, конечно, не специалист в вопросах теневой разведки, но тут, полагал, ошибиться сложно. Войска специального назначения? А вот эта мысль звучала наиболее правдиво. Слышал он о таких отрядах - лучшие из лучших, выполняют только самые опасные приказы, где-нибудь в тылу врага, под завесой ночи, пока пехота и кавалерия друг другу ребра считают. Эту теорию подтверждал тот факт, что мужчина, назвавшийся Роттом, слишком хорошо владел кинжалом. Обычный человек, точным ударом, практически убил свирепого волка. Это вызывало уважение. Только вот одно не сходилось: Роланд не думал, что в таких отрядах бывают заслуженные ветераны ушедшие на покой, овец разводить, да в земле копаться. Почему он здесь, а не на юге, хотя бы на границе с Аэдирном? Хотя, нужно признать, Роланд сам когда-то сбежал на Скеллиге, где чуть ли не стал вполне себе домашним человеком.

Парень из богатых, чье имя он сразу же забыл, волновал Роланда меньше всего. Зато краснолюдам он был искренне рад. При других обстоятельствах, Роланд бы уже давно открыл бутылку водки, которой, как на зло, у него с собой не было, да поинтересовался бы, нет ли у них с собой колоды карт для игры в Гвинт. Несколько лет назад, ведьмаку доводилось встречаться и путешествовать с краснолюдами. Сплошное удовольствие. Они научили его играть в краснолюдскую карточную игру, весело проводили вечера, рассказали уйму баек и даже все вместе умудрились напиться до состояния, где "всем очень весело" переходит в "проблемы на жопу", кои, кстати, они и нашли. Закончилось все, надо признать - благополучно.
Роланд любил прокручивать в голове события тех дней. От только одного мимолетного воспоминания на душе стало гораздо теплее, чем от костра и супа.

- Всё это до чрезвычайности неинтересная информация. Кому охота знать о каких-то там баронах и их свадьбах…
- Ну, господин Таггз, вы это зазря. Мне вот, например, интересно. Получается, что барон - способный предприниматель. Так что же, брак по расчету или по любви? Кто этот молодой счастливчик? - прервал свое молчание Роланд. - Вы простите мое нахальное любопытство, но сую я нос не в свои дела, лишь от того, что в последнее время все разговоры, как правило, невеселые. Война, да раздоры. А тут свадьба, как никак, радостное событие, верно я говорю, милсдарыня?

Одинокий конь устало шел вперед, а мирно покачивающийся в седле всадник казалось заснул. Снежинки медленно покрывали его плащ. Неожиданно вздрогнув, остановив лошадь, всадник отряхнулся, снял капюшон. Мужчина, с яркими кошачьими глазами, выпрямился во весь свой могучий рост, прищурился, прислушался и глубоко вдохнув морозный воздух подогнал лошадь к более энергичному шагу.
Смеркалось.
Чем быстрее найдешь крышу над головой - тем лучше. А до ближайшего поселения, казалось, уже совсем недалеко. Бесконечные ели и сосны должны рано или поздно кончиться. Ноябрь выдался крайне холодным, в народе говорили, что это близится Час Белого Хлада, он же Час Безумия и Час Презрения, ибо, как говорится в пророчестве Итлины: "И поднимется король Юга против королей Севера, и зальет их земли могучим потоком...". В моменты таких разговоров Роланд молчал, спорить было бесполезно, а сам он всю свою жизнь сталкивается и с презрением, и с безумием, да и морозные ветра на Скеллиге похолоднее будут.
От одного только воспоминания о безжалостных островных вьюгах, ревущих меж скал, ведьмак поежился и сильнее закутался в плащ.

Несмотря на погоду, настроение было хорошим. Ведьмак успевал добраться до Каэр Морхена, куда и держал свой изначальный путь. Порядочному ведьмаку следовало бы сейчас быть на юге, где развелось трупоедов и прочей нечисти. Но Роланд, решил, что если в другое время года можно провести ночь под открытым небом, то зимой с этим будет проблематичней. А народ и постоялые дворы нынче не жаловали гостей в своей избе, не говоря уже о мутанте, с двумя мечами за спиной. Да и в передрягу какую военную попасть не очень то хотелось. Поэтому, взвесив все за и против, Роланд отправился на север.
По пути удалось пополнить кошель, но ничего серьезного из заказов не попадалось, отчасти это было только на руку - ничто не задерживало ведьмака.
Единственное, что заинтриговало Роланда была история, приключившаяся с ним на одном из постоялых дворов.

Случайно познакомившись и разделив трапезу с одним вельможей, выяснилось, что его господину помощь ведьмака очень даже пригодилась бы. На замечание, что ведьмаки не телохранители и не наемники, Роланда уверили, что дело деликатное. Обещав подумать и уточнив где живет господин, на утро, ведьмак и слуга разъехались в разных направлениях.
Предложение было действительно интригующим, если Роланду не наплели какой-то чепухи, то любопытство подталкивало хотя бы просто узнать, что именно барону требуется. А если это глупости какие, то никто задерживать его не станет, благо идти было куда...

Размышления Роланда прервал женский крик. Резко остановившись, прислушавшись, ведьмак весь напрягся. Он уже догадывался, что его ждет, времени думать не было, поэтому больно ударив шпорами, пустил свою лошадь в галоп. Ветер больно резал лицо. Ведьмак мчался туда, откуда исходил шум.

Музыка - ссылка

Первым упал меч.
Потом щит.
И наконец Лукас, на колени.
Голова кружилась, все плыло перед глазами, сердце выбивало бешеный ритм. Шок буквально душил рыцаря и не давал ему дышать. Он тонул, медленно и безвозвратно тонул в неописуемо страшных чувствах...
- Папа... - не по рыцарски рыдал сентиментальный мальчик, спрятав лицо руками, - папа...
Каждая секунда жизни, где хоть как-то присутствовал Анжий, пронеслась перед глазами Лукаса. Абсолютно все, начиная от раннего детства и кончая этим проклятым путешествием.
Далеко не скупая, мужская слеза падала на закованную в металл грудь и грустно блестела под стать тусклому освещению.
Хотелось умереть, вслед за священником. Казалось, что накаленные нервы вот-вот взорвутся, и рыцарь падет на землю.
Увы.
Тоска и боль забирала рассудок юноши. Где-то уже слышался мягкий голос монаха:

- Лукас...

Прижимающегося к холодному полу, рыцаря преследовали страшные видения и все связанные с братом Анжием.

- Лукас...Лукас...Лукас...Лукас...Лукас...

- Аааа, - бился в истерике Лукас, - папа...

Лукас медленно тер виски и думал. Думал он о том, что такими темпами, подвиги его будут длиться целый год. Думал о матери и её самочувствии. Думал о покойном отце, чей мудрый и достойный лик он сейчас жаждал увидеть. Думал о том происшествии на улице и его судьбоносности. Думал о любимой Адели.
Как сейчас перед ним стояла она, в легком платице, оголяя нежное плечико, и смотря своим добрым, ангельским взглядом в глаза Лукаса. В груди его бушевал ураган эмоций и сладких чувств. Он прикоснулся к её щеке и вздрогнул от нежности девичей кожи.
- Лукас, милый.
Трепетное дыхание щекотало его шею, а сердце билось как барабан, разгоняя кровь по всему телу. Каждая частичка рыцаря хотела Адель. Подняв голову, он инстинктивно потянулся к маленьким губкам и закрыл глаза, полностью отдаваясь ангельске сладкому поцелую.
Моргнув, рыцарь прогнал столь приятное видение и неожиданно услышал певучий голос Айдана и музыку.

Будь со мною всегда, каждый мой день,
Украшай красотою весь мир.
Твой ангельский голос, как дивная трель,
Превратит нашу жизнь в сущий пир.

Юноша очень медленно встал и широко открытыми глазами смотрел на лучшего друга.

И чтоб итог задать всей речи этой длинной,
Хотел бы я вконец сказать,
Мисс Уитни Стоун, о Вас всё это.
Люблю я Вас, должны Вы знать!

''Как жаль, что она не слышит его”.
Когда все начали громко аплодировать, Лукас на ощупь, пробирался сквозь толпу слушателей.
''Браво Айдан. Браво''.
Они столкнулись лицом к лицу и паладин смог прочесть всю благодарность, счастье, похвалу и любовь к другу, в глазах рыцаря. Подав руку для пожатий, Лукас махнул головой, чтобы волосы скрыли его блестящие глаза, хотя хотелось разрыдаться и обнять Айдана. Хотелось, плакать и смеяться от счастью, тоски, боли и усталости.
Адель…

Музыка - ссылка
Мария блуждала по коридору, когда неожиданно наткнулась на грязную стену, надпись на которой, заставило остановить сердце Марии.
Больница - это край чудес, зашел в нее и там исчез!!!
Это точно?
Правда.

Она оторвалась от стены и пошла дальше. Только Господь знал, как ей было страшно. Тьма, почти полная. Ничего не видно, а лужи крови стали попадаться гораздо чаще. Порой ей казалось, что слышит крики. Порой, что видит тела. А в определенный момент, все зарябило и она увидела призрака. Он исчез сразу, но появилось нечто другое.
Мария стояла посреди коридора, тяжело дыша. Ледяной пот уже давно стекал по шее, а перед глазами мерещились силуэты людей. Призраков. Она не ожидала, как из тьмы, в доли секунды появился один из них. Резко и неожиданно оно обхватило её и закричало, разбрызгивая вонючую слюну. Смердило разлагающимся мясом, кровью и
Смертью.

Киха открыл сундук и увидел одинокий клочок серой бумаги, развернув его, маг увидел стихотворение. Что-то ему подсказывало, что написано оно было кровью.

Друзья, останьтесь без меня
Прольется кровь, но ваша, не моя.
Я телом может быть сгорю,
Но душу точно сохраню

И не отдамся демонам из ада.
Молитву прочитав, я молот света покажу,
И разразится гром
И армии столкнутся лбами.

Пока Киха читал стихотворение, написанное по всей видимости паладином, Ян подкрадывался к Апу. Приветствие барда немного испугало ребенка, так как менестрель подкрался как первоклассный вор.
- Ай! Привет Ян, - он встал со стула, оставив на столе грифиль и небольшую бумажку, на которой мальчишка старательно переписывал буквы по аналогии, написанные уже более твердой рукой, - Вы уже проснулись? Я не ждал что так рано. Дедушки Аркеля сейчас нет, но он просил передать, чтобы без него вы не уезжали, - потерев глаза немного пухлыми ручками, он добавил, - Кушать хотите?

Ян вышел из комнаты, забыв про приснившийся сон. Стоял он в большой, но уютной комнате. Прямоугольный стол располагался возле окон, напротив печка и шкафчики со съестным и не только припасами. Где-то лежали сундуки с замками, а на стене, рядом с печью висел короткий меч. Вряд ли он кем-то используется, но выглядит достойно. В углах жили растения, а на печке дремал котяра. Помимо них, в комнате было еще одно живое создание.
Ап сидел за столом и что-то старательно выводил на бумаге.

16 сентября 1124 год.
- Вы Густав Хеймендорф?
- Он самый.
- Превосходно. Я давно за вами слежу. За вами и вашими коллегами. Насколько мне известно, в этих землях появилась новая шайка головорезов, которые убивают за деньги. Поговаривают, что это семерка очень опытна, несмотря на то, что не слишком дружна и не слишком матера в области кромсания живых туш за деньги. Но разве это помеха? - шпион улыбнулся роскошной улыбкой, - Прошу простить мне мое невежество, зовите меня Люгером. Я представляю интересы Тальского княжества, входящего в состав Конельского. И мне сейчас нужны наемники. Мастера своего ремесла, но в тоже время никому не известные. Не поверите, мой выбор пал на вас.

Аванс весело звенел на поясе Густава. Он все еще пытался понять, верно ли поступил, взяв контракт из рук шпиона княжества, которое горит в междоусобице. Чтобы там ни было, семеро конников приближались к Курзану.
Погода была пасмурная, казалось, что скоро пойдет дождь, но ни одна капля так и не упала с неба.
Цель наемников была ясна. Им нужно было убить Конельского посла, который ехал в Арэндальское королевство с просьбой о военной поддержке в случившейся междоусобице на родине. Поговаривали, что этот посол есть никто иной как Ян Конельск, брат Великого князя.
Оставалось меньше мили до ворот города.

Ночь в тихой деревне всегда красива. Умиротворение и спокойствие. Казалось бы, что все вымерли, но это не так. Мелкая живность просыпается и творит такие же мелкие заговоры, главное, что она не мешает никому. Воздух по ночам особенный, неописуемый, легкий, но в тоже время тяжелый, холодный, таинственный. А звезды? А луна?
Человек даже не может представить, как ничтожен перед Создателем. Всю свою жизнь, люди пытаются доказать свою независимость и превосходство. И что они создают? Войны, боль, отчаяние, слезы. Разве смог человек украсить этот мир? Нет. Он разделил его на государства, страны, статусы, социальные положения и теперь гордится, что все это медленно захлебывается в крови.
Наверно об этом думал дворф, который смотрел в небо. Луна была неполная, но свет от нее падал прямо на доспех воина. Сомневаться не приходилось, перед наемниками стоял сержат Арэндальской Гвардии - большого подразделения, которое считается элитой в военных кругах королевства.
Седовласый гвардеец постоял ещё немного, прежде чем заговорил:
- Глупцы. Всемогущие глупцы, - он даже не поворачивал голову, - Вы хоть понимаете, что являетесь претендентами на общественное звание "короли войны"? Ваши приключения в Конельских княжествах - удивили многих. Во всяком случае, старый гвардеец вроде меня преклоняется перед вами. и это несмотря на то, что вы грязные наемники и половина из вас - подлые отступники. Вы хоть помните свое начало?
Они помнили.

Фортуна была явно на стороне Майкла. Первый рывок к предателю сделал Густаф, который просто споткнулся об стул и упал. Лезвие Тильдана тоже не достигло своей цели, Мом ловко увернулся и ответил бросками кинжалов. Именно в этот момент вмешался паладин, увы его помощь никому не понадобилась и не помогла. Из четырех брошенных кинжалов, только один достиг Тильдана, он метко попал в ухо, почти отрезав данный орган.
Шум, гам, крик и ор.
Тихий вечер в уютной таверне мог превратиться в пьную драку. И превратился бы, если бы не хозяин заведения.
- А ну стоять сукины дети! Какого хрена вы тут устроили?! - на семерку были направлены арбалеты обслуживающих таверны, посетители тоже встали и были готовы обнажить клинки, - В моем заведении никто не смеет драться! На улице хоть говном кормите друг друга, а тут, засранцы - не дам!
По толпе прошелся шепот:
- Это же те наемники.
- Да-да, точно они.
- Это они в Конельске устроили заваруху?
- Ага.
- Тем более! - продолжил хозяин, стоявший за стойкой, - Выметайтесь отсюда, пока сюда не нагрянули рыцари Ко...
- Постой, - его прервал дварф в синих доспехах и красивых золотых узорах на нагруднике, - Неужели это вы?
Он подошел и прищурил глаза.
- Это же вы были в Ульдане 1124 года, начало Конельской междоусобицы. Вы тогда убили посла Яна Конельска, брата Великого князя, в Арэндальском королевстве?
Седой дварф постоял немного, а затем поклонившись, вышел из таверны.

Каждый вспомнил ту операцию, первый заказ всего отряда. Начало внутреннего конфликта между Конельским княжеством и Тальским княжеством. Тогда они начали работать на Тальских князей.

Виктор открыл глаза.
Он находился в больнице, в странной больнице. Операционная, в которой он лежал вся была коричневая и ржавая. Стены вокруг были ужасны. Когда глаза привыкли к темному освещению, Виктор заметил, что вокруг все измазано кровью.
Попытка встать, не увенчалась успехом, его движениям мешал ремни, крепко придерживающие его к столу.
Боже, где я?
- Не бойся дружок, ты в заботливых руках. Все будет хорошо, мы только немного тебя полечим.
В поле зрения попала женщина в белом халате, именно с ней Виктор познакомился в клубе, но что, черт возьми происходит сейчас?
- Ничего, - она достала шприц наполненный кровью, - Для начала сделаем укольчик, - она протянула шприц к руке ворочающегося Виктора и резко воткнула иглу в вену.
НЕЕЕТ!!
Приступ боли охватил бедного пациента. Агония скрутила его и не давала больше шевелиться, он мог только кричать и молить о помощи.
- А теперь мой сладенький, мы сделаем маленькую операцию на глаза, не бойся, пощипет немного и пройдет.
Медсестра достала ржавый гвоздь, покрутила им перед Виктором и направив конец к правому глазу, медленно начала опускать его.
Последнее, что видел глаз - ржавое острие гвоздя.
ВЫТАЩИ ЕГО!!!! ВЫТАЩИ!!!
- Зачем мой сладенький? Он немного поторчит в твоем глазке, это не вредно, - она рассмеялась как ребенок.
- Нужно еще дать тебе витаминки, - мучитель ненадолго ушел, но вернулся он уже с горсткой гноящихся червей.
- Кушай пупсик, кушай...
НЕЕЕЕТ!!!!

- Нееет!!
Виктор очень тяжело дышал, он проснулся в мокрой от холодного пота кровати. Придя в себя, Вик понял, что кошмар закончился.

Кошмар только начинался.

Даниель Блэкмен стоял посреди зала своего дома и смотрел как уличные друзья "развлекаются". Активно круша дом, они танцевали, пили, играли на гитаре. Где-то в сторонках мужики зажимали баб.
К хозяину дома подошел глава шайки
- И тебе не стыдно?
Нет.
- Я удивляюсь твоим поступкам, так легко убрать своих предков... Честно говоря на такое мало кто способен.
Я особенный.
- Это уже заметно. Что стало с трупами?
Они съедены вами.
- Что? Что ты несешь?! Даниель ты совсем охренел?!
Нет. Вкусное мясо. Человеческое мясо.
Последующую секунду казалось, что главарь банды вывернет наружу свой желудок, так оно и случилось. Он упал на пол и начал судорожно выплёвывать съеденное.
Не нравится?
- Нет.
Твердый голос принадлежал отцу Даниеля. Главарь встал и вместо небритого лица панка, Блэкмен младший увидел своего покойного отца.
Что?
Цинизм и безразличие исчезли, не смену им пришел панический страх.
- Думал сожрать папочку будет так легко?
Нет отец! Что происходит? Прости меня... ПРОСТИ!
- Поздно дядя, - детский голос доносился с пола.
Опустив голову Даниель увидел толпу грудных младенцев. Они искренне и добро улыбнулись своими кровавыми ртами, затем все дружно взяли рокера за ноги и спросили у отца:
- Папочка, можно покушать?
- Да.
Нет!
Тысяча зубов впилась в ногу Даниеля.
Через минуту, толпа детей питалась мясом с лица Блэкмена младшего.

Он с криком проснулся в мокрой от холодного пота кровати. Придя в себя, Даниель понял, что кошмар закончился.

Кошмар только начинался.

Мария вошла в свой родной дом.
Первые нотки беспокойства появились, когда справа от входной двери, на вешалке висело женское пальто. Слева были пристроены модные и вызывающие красные туфли.
Беспокойство увеличивалось, когда женщина приближалась к двери спальни.
Тук-тук тук-тук тук-тук
Биение сердца становилось все сильнее и сильнее, стало казаться, что оно заглушает все звуки и с усердием бьет по вискам.
Тук-тук тук-тук тук-тук
Мария открыла дверь и увидела то, что ожидала.
Муж страстно и с упоением занимался сексом с любовницей, заметив жену, он даже и не подумал прекращать. Усилив напор, любовница стала громче стонать и охать.
Шаг.
Еще один.
Мария подошла к неверному мужу и подняла руку с большим кухонным ножом.
Взмах, второй, третий.
Стоны превратились в вопли.
Четвертый, пятый, шестой, седьмой.
Тело мужа обмякло на кровати, обильно кровоточащие раны вмиг залили всю белоснежную простыню. Разобравшись с мужем, она повернулась к орущей любовнице.
Подойдя вплотную, она взяла беспомощную женщину за волосы и с легкостью отрезала ей голову. Держа голову в руках, окровавленная жена повернулась и увидела мужа.
Тот спокойно стоял, руки были опущены, из рта текла струйка крови, ножевые ранения обильно кровоточили, а глаза... зрачки исчезли и белые глазные яблоки не прекращали смотреть на Марию.
Секунду спустя, неверный муж весь покрылся кровью.
Ненависть перешла в панический страх.
Тяжело дыша, Мария попятилась назад, но наткнулась на что-то мягкое и теплое, её схватил безголовый труп любовницы.
нет... не надо... прости... пожалуйста...
Он медленно шел к ней, казалось прошла вечность, но он подошел к ней, крепко схватил за лицо и принялся кричать адским криком на нее.

Она с криком проснулся в мокрой от холодного пота кровати. Придя в себя, Мария поняла, что кошмар закончился.

Кошмар только начинался.

Розвельт выплюнул маленького червя и оскалив свою немытую пасть, приготовился рвать и метать. Его сильно раздражали крысы, а вонючие черви подливали масло в огонь.

- Я согласен. Много мы не навоюемся тут, а защищаться надо. Заодно и глянем, что происходит. Кирон, веди, ты же у нас специалист по маскировке, - немного погодя он добавил жалобно-умоляющим голосом, - Киииирон, ну только не геройствуй.

Матиас смотрел в сторону Кирона. Монолог был сильным и выдержанным, он брал за душу и смысл доходил до разума каждого. Прошла минута, может меньше и парень пошел вслед за полуэльфом. Сомневаться в том, что этот "отброс общества" не предаст и не всадит кинжал в спину, не приходилось. Он прав, во всем.

Сумасшедший день. Гюнтеру так все надоело. Надоел этот бесконечный забег на бесконечную дистанцию. Он не хотел драться. Он хотел уйти, далеко. Куда-нибудь, где нет ночи, где нет небоскребов уходящих в небо, где нет людей. Куда-нибудь, где он снимет свои очки, где он сменит черное на белое. К сожалению это были лишь фантазии, наверняка его уже считают особо важным преступником и любой коп (а возможно и простой прохожий, жаждущий вознаграждение) пристрелит Гюнтера. И сейчас перед ним стоят вопросы выживания, если ты не убьешь, то убьют тебя.
Только закончится ли это все?
Закончится.
Моей смертью, мне не дадут убежать.
А если и дадут, то всю оставшуюся жизнь я буду в бегах.

Гюнтер все не мог прийти себя.
Единицы, нули, коды, японец в ресторане, дающий увесистый сверток, черноволосая девушка на его постели, отели, номера
"Черт, что это все?"
Катзуми, Шинджи, Альфред, правительственная информация, президент, люди в черном, дуло пистолета
"Я.
Кто я?
Что происходит?
Я солдат, я служу своему президенту верой и правдой, но..."
Перед глазами немца стояли его напарники и что-то решали, насколько он мог судить, у Аугусто нашелся брат. Паульсу было нехорошо и он не встревал в разборку. "Это их дела, меня больше волнует другое". Он снял очки и посмотрел в небеса.

Секунды назад, Матиас был счастлив, а сейчас в душе было полное опустошение. Зачем он это сделал? В чем смысл? Ведь Арнольд начал верить, что можно перебороть эту болезнь. Зачем..
Что-то прошептав вполголоса, Матиас забрал бумаги со стола. Остановившись перед дверью он застыл. Музыка, именно музыка привела его к ректору. Этот восхитительный композитор. Матиасу было очень неловко, учитывая произошедшее, но он хотел взять с собой на память еще и пластинку. Почему? Потому что интуиция сильно подсказывала, что это пригодится в его странствии. Но чувство стыда не давало это сделать, это было бы воровством. Он вышел из комнаты, напоследок сказав:
- Прости и спасибо...
Матиас шел наверх. Зайдя в свою импровизированную спальню, он взял сонную кошку на руки и прочитав еще раз записку, отправился в столовую.
Он почти не ел. Лишь покормил Матильду. Поначалу подросток одиноко сидел и думал, думал о смерти, о жизни, о любви и ненависти. Потом он достал тетрадь и написал:
"17 марта.
Вчера я, Матиас Амельген, отправился на поиски моей сестры Анны. Первой остановкой был университет. Он был заброшен. Войдя в него, я сразу же услышал музыку, и она меня очаровала. Я шел на звук, и пришел к кабинету ректора этого университета. Беседуя с ним я узнал, что попал в некий город Гаммельн. Я не знаю этот город, а он не знает мой родной Рэйган. Потом Арнольд мне рассказал про какую-то странную болезнь, которая забрала всех детей. Он очень удивился когда услышал о моей сестре, ректор университета верил, что есть способ борьбы с этой болезнью, и он воодушевился.
На следующий день, он оставил мне записку в своем кабинете. Сам Арнольд - умер.
Он дал мне некоторые указания, где мне можно искать сестру и я непременно воспользуюсь этой помощью.
Мне искренне жаль старика. Он был немного сумасшедшим, но это потому что жил в одиночестве, а одиночество - страшная сила.

Иоганн Бах. Клавирный концерт ре минор"
Матиас встал и попрощавшись с кошкой, ушел.

- Читал, играл, - улыбка была ответной, - я буквально жил этим миром, этим духом. Каждая страница в книге и каждое действие в игре было настолько настоящим, что все представлялось в голове, как будто ты сам был в шкуре Геральта. Не хуже вирта.