Голосование за ходы

Глаза Тамары округлились, желания отправляться вслед за остальными не было, а тем более оставлять принцессу одну крайне опрометчиво. Не ясно, что она может с собою сотворить от горя и отчаяния.
– Я уверенна, что у них все в порядке. Кроме того мне не хочется оставлять вас в одиночестве.
Тамара решила пойти на попятную и постараться как-то направить принцессу и развеять ее сомнения в себе. Первоначально служанка решила помочь принцессе с тайнами, которыми потихоньку обрастал состав. Не факт что это пойдет на пользу, но все же лучше разобраться с этим раньше.
– Подождите. Бернгард и остальные скоро вернуться тогда вы сможете заставить их поделиться информацией. Просто взвесьте аргументы и надавите ими на Корнея. Не сильно, но главное донесите суть. Молчание лишь усугубит наше положение. Главное начните, а я помогу, если что-то пойдет не так.

Созерцание самой себя уже начинает надоедать тем более, когда добыча убегает. Кажется, отражение уже готово вылезти из меча и выцарапать глаза Маранты от злости. Внезапно на теле повисло что-то материальное и мольбы уже прямо под ухом. Неужели победа? Да оно боится на столько, что уже вешает на Маранту “живую” девочку лишь бы убежать. Большая ошибка слезами варвара не надломить и уж тем более не вынудить взглянуть на монстра. Маранта резко отбросила присосавшуюся пиявку к телу. Хорошая попытка залезть под кожу, но у этого не получиться отравить варварскую кровь. Маранта злобно посмотрела на Назэркляйновское наваждение.
– Мелкая дрянь! Эта тварь умрет ясно тебе? Или что ты думаешь, мы сюда пришли блинчики пегчти? Не люблю я блинчики!
Маранта наконец отлепила свои очи от себя самой и решила вывалить всю злобу на иллюзию даже если пищалку придётся разрубить на пять частей чтобы она наконец замолкла. Правда, на глаза попало кое-что еще помимо насланной иллюзии. Неподалеку лежало тело с рыжей копной волос, что очень разозлило Маранту.
– А да чтоб вас всех поразрывало, – Маранта от злости стала размахивать мечом вокруг себя при этом, не переставая орать. – Сраные блины! И ты жирный рыжий блин! – Маранта озлобленно приблизилась к Кейну. – Ты собрался сдохнуть? Сейчас? Терпи до завтра козьи твои потроха!
Маранта подняла голову Кена и подложила под нее свой рюкзак, стараясь привести его в чувство. Открыв бурдюк, Маранта стала промывать раны от отравленной крови или еще чего-то, что мог оставить монстр в теле.

Маранта слышала звуки боя. Меч хоть и прикрывал взор от происходящего вокруг, но звуки с каждым шагом становились все отчетливей. Мило зеркальце почти плакало от мучающей жажды. Правда напиться оно хотело отнюдь не водицей, а чем-то более густым и красным. Маранта же не спешила помогать своему мечу. Далековато забралась и хоть очертания монстра стали видны до них еще далеко. Подобравшись чуть поближе, женщина сняла со спины метательное копье. Метать копье в слепую гиблое дело мало того что можно промазать так еще и не найдешь потом это самое копье. Придется все же пойти на этот шаг. Маранта метнула копье, куда-то вперед ожидая реакции.
– Я тебя ранила? – поинтересовалась Маранта. – Если да то ты должен сказать!
Маранта сильно хотела посмотреть, но смотреть было нельзя.

Впопыхах Динкер пробежал квартал за кварталом на пределе своих сил, чтобы не потерять своего летящего компаньона из виду. Стоило ящеру увидеть, как гоблин и фейри спускаются в люк, так он тут же сбавил ход. Неспешным шагом ящер добрался до открытого люка.
– Я… очень… не люблю… хух бегать, – с тяжелой отдышкой бормотал ящер. – Неспешные прогулки мой потолок. Кхэм. Хорошо, что я оставил Пи на корабле. Я чуть не сдох из-за этих побегушек, а теперь мне надо лезть в нечистоты, – раздраженно причитал ящер. – Черты бы меня побрал, если я полез в дерьмо просто так… надо было нажраться вдрызг как свинья что люди подумают?
Все остальные рыцари уже нырнули навстречу дерьму и крысам. Динкер поправил свое кольцо, которое помогло ему не утонуть в море, прежде чем спуститься. Раз уж ящеру придется ходить по нечистотам это было бы хорошо, если бы они оказались твердыми, а не жидкими. Спустившись в люк, ящер огляделся и решил разогнать тьму, чтобы не вляпаться ненароком.
– Эй, ребята есть что доложить? – Динкер осветил фонарем пространство вокруг себя. – Ну кроме того что мы в дерьме я это и так вижу, – отшутился ящер. – Но серьезно, какой план?
Динкер топнул ногой пару раз, проверяя твердость влаги под ногами и оценил, не буду ли сапоги сильно скользить. Стоило также обсудить план с собратьями и не ломиться сломя голову. Ящер не хотел бы повторить собственных ошибок, даже если он и состоит на службе у богини удачи это не значит что она вдруг стала к нему благосклонной.

С Маранты сдуло напускную уверенность горным ветром и внешним видом Назэркляйна. «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать». Маранта была бы не согласна с этим утверждением. Существо подобное Назэркляйну она бы не желала видеть вообще и особенно когда она будет его убивать. Маранта поднималась по каменистому склону и волей-неволей бросала взгляд на должника. Задержать взгляд на нем больше чем на секунду у нее не получалось от одного вида хотелось закрыть лицо руками.
– Мерзость. Мерзость. Мерзость. Отвратительный. Какая мерзкая, что это вообще такое? Ах, не могу. Я просто не могу. Буду бить, но смотреть не буду и пока не слышу хруст костей не перестану бить. А потом убегу как маленькая девочка, – Маранта тихо бубнила под нос, сбивая накопившийся страх.
– Я знаю! Есть кое-кто помилее этой страхолюдины, лучше буду смотреть на нее, – Маранта подняла меч и развернула его острием в сторону, закрывая свои глаза от Назэркляйна. – Да эта потертое лицо моей душе милей, – причитала она, разглядывая свое лицо на покрытом царапинами клинке.
Шагать вперед несмотря под ноги та еще затея. Острый камушек, попавший под ступню доставит проблем всегда, а значит идти нужно осторожно. Тихий шаг, зато надежный. Маранта смотрела на клинок и тихо делала шаг за шагом к гнездилищу монстра. Страшно посмотреть и не смотреть страшно. Стоит поторопиться и прикончить монстра быстрее хотя бы из жалости. Он плачет, значит, страдает, и смерть положит конец его страданиям.

Варвару стало мерзко на душе. За все сто двадцать семь лет дворф не нарушил клятвы, несмотря на свою участь. Нужна была сильная воля, чтобы не нарушить однажды данное слово, про себя же Маранта так сказать не могла. Ее жизни была короче в пять раз, но за столь короткий срок она нарушила традиции и стала чужой среди своих соплеменников. Гнев ушел, но остался лишь вопрос правильно ли она поступила тогда. Месть не дала ничего. «Не думай уже поздно» – проскочило в голове девушки. Отбросив раздумья, Маранта обратилась к дворфу.
– Ты прожил так долго и не нарушил свою клятву это достойно уважения. Ты ведь уже сражался с Назэркляйном и наверняка жаждешь мести. Месть приятная вещь, и я бы никому не позволила мстить за меня, но ты не я. Пойди с ними и срази своего мучителя вместе с нами. Отойди в мир иной со спокойной душой.

Дни охапки ручек и ножек были сочтены. Маленькая победа немного изменила положение эльфа и его компаньонов возможно бой закончится без потерь. Результатом колдовства эльф был доволен, но все же захотел посмотреть какой из амулетов сработал так эффективно. Альман перевел взгляд на деревянный амулет. На деревяшке грубо вырезана капля воды. Альмар решил перестать скупиться и потратить немного своей магической силы хоть и с большой неохотой. Маг стал перебирать амулеты, ища тот на который он настроился перед отъездом. Магу хватило пары мгновений, чтобы найти пресловутый амулет. Эльф сделал два размеренных шага, чтобы оказаться напротив ящера и человека или того что было ими когда-то. Альман ткнул палочкой в вырезанный глаз на амулете, и вся палочка тускло засветилась красным светом. Огненная энергия не собиралась сидеть в палочке и выскочила из нее так быстро словно молния. Яркая линия огня пролетела сквозь ящера и человека и еще дальше, в конце концов, развеявшись на ветру.
– Черт потерял концентрацию. Нужно больше практики… определенно больше, – перечитал про себя старый эльф.
От огненной энергии палочка нагрелась, отчего эльфу стало приятно. Альман стал перекладывать палочку из одной руки в другую, согревая свои ладони. Все же колдовство с палочкой было гораздо приятнее колдовства без нее, иногда побочные эффекты были даже полезны.

Пещеры. Милое местечко если не считать сырости, темноты и арбалетных болтов. Остальное было вполне сносно, хотя вооруженные дворфы напрягают очень сильно. К тому же Маранта понимала дворфов, но совсем не понимала что им надо. Идти обратно уже не хотелось, к тому же было интересно узнать каковы дворфы на поле боя. Конечно, если не получится договориться по-хорошему.
– Дверь толстенная, – Маранта шепотом обратилась к компаньонам. – Не смогу выбить и с тараном не смогу.
Маранту злило не только то, что сейчас они легкая мишень, но и то, что это изолированная от мира община наверняка начнет бряцать своими сединами. Все как дома и как назло среди них не было дворфа. Конечно, дворфы и люди похожи, но все равно между ними большая пропасть. Оставалось надеяться, что дворфы благоразумно пустят их разобраться с Л. Насерклейном и не ударят в спину после этого. Все же они сражались с ним и наверняка не без причины. У них могут быть на его трость свои планы. У Маранты от этих мыслей рука так и тянулась к мечу. Варвару всегда неприятно, когда в него тычут оружием, а он не может ответить тем же самым. Все же выбивание дверей казалось хорошей затеей. Демонстрация силы могла бы напугать коротышек или раззадорить. Раз на раз не приходиться, возможно, понадобится пролить кровь для пущего эффекта.
– Шеймус я думаю не стоит говорить про Пеппи и м… Может припрятать парочку ножей на всякий случай?

Так тихо. Так спокойно. Под такую мелодию право забываешь обо всем даже о скале, но она-то про тебя не забывает. Стоило затылку с размаху познакомиться с небольшим выступом для того чтобы пресловутая песенка вылетела из головы без следа. Перепало от скалы не только голове, но и ребрам, челюсти и колену. Удар в челюсть так вообще чуть не лишил женщину языка. Раскинув руки в стороны, Маранта постаралась максимально прижаться к скале. Балахон местами порвался, и ободралась кожа на руках и ступнях. Тяжело и часто дыша Маранта наконец остановилась. Благо из рукояти меча вышел импровизированный ледоруб вернее скалоруб.
– Пфа. Хааа. Хааа! ХААа! – перешла на крик девушка, радуясь успеху своих цепких рук и ног. – блять… – выругалась Маранта и немного расслабившись прижалась щекой к скале и прикрыла глаза.
Если прислушаться, то можно было услышать, как стадо стучит своими копытами по скале. Еще минутку и можно лезь обратно. Одну минутку. Опять пьянящее пение оно не завладеет ее разумом снова. Нет, это не то же самое. Это лучше гораздо лучше. Маранта распахнула глаза и хищным взглядом стала искать певца среди скал. Певчая птичка привлекла ее внимание, и пробудила желание завладеть птичкой.
– Тан-тара-таа, – тихо подпела Маранта. – Какой голосок. Ты будешь петь только мне. Я доберусь до тебя. Я подрежу твои крылышки, и ты от меня не упорхнешь. Я буду к тебе добра как мать к ребенку. А хочешь стану матерью! Да матерью. И ты будешь петь мне. Всегда. Только заберусь на скалу. По капельке. По шажочку. Я доберусь,– цепляясь за скалу, Маранта медленно направилась к гарпии.

Держать рогатых за рога не просто тем более одной рукой и еще умудриться замахнуться мечом на пробегающего мимо козла, большая оплошность. Пугануть барашков мертвым собратом неплохая затея, точно парочка малодушных рогачей дрогнет, запутается и встанет поперек движения стада. Маранта рубанула по проскочившему справа козлу. Быстрый удар главное попасть в мягкое место, но недостаточно быстрый козлу хватило этого времени на удар отправивший девушку прочь с тропы.
– Аха! – вскрикнула женщина от сильного толчка козла и поползла по склону вниз. – Я запомнила твою рожу! – беззвучно для себя выкрикнула Маранта. – Что за?! Я глохла! Нет, не оглохла.
Сколько же здесь было козлов. Больше чем Маранта могла удержать, но хотя бы парочка рогатых увальней познакомиться с чудесными равнинами пусть и в немного поломанном состоянии. Сейчас главное не полететь следом за козьими тушками со склона. Однако в тесной голове девушки неожиданно зазвучала посторонняя песня, перекрывающая даже ее собственные мысли. Поначалу она звучала в отдалении и не была столь навязчивой, но с каждой минутой она обволакивала сознание все сильнее и сильнее, сопротивляться тоже получалось все сложнее. Зверь внутри был заворожён и наотрез отказывался просыпаться, а без его помощи Маранта совсем не могла гарпийским завываниям. От этих песен Маранта совсем позабыла о склоне и стала ползти по нему прямо к подножью.

Долгий путь домой, и долгожданная месть проскочили как одно мгновение. Чужеземец не обманул, вождь расстался с жизнью на радость девушке, однако тот, кто может дать какую силу может ее и отнять. Силы никогда не бывает много за тяжкий труд чужеземец наверняка снова ей поделиться. Магия начинает окутывать тело. Пора платить по счетам.
Горы. Маранта тихонько поправила кожаный капюшон, с головы увеличивая свой угол обзора. Орава рогатого мяса неслась навстречу компании не сбавляя своего темпа ни на шаг. Такую кучу вспять не повернешь, затопчут и ведь не напугаешь этих рогатых бестий. Бодаться любят, раз нарастили рожки на башке, а значит пободаемся. Маранта рванула навстречу стаду и ударив всем телом первого козла щитом, дикарка уперлась в землю ногами стараясь затормозить это стадо козлов. Злость переполняла Маранту чтобы ее здесь втоптали в землю вонючие трусливые горные козлы. Они ушли с равнин испугавшись тамошних хищников сюда в горы пора сбросить их с гор обратно на равнины. Ярость бурлила в крови, а от напряженья колени задрожали. Держаться еще рано.
Пообщается она с компашкой позже за костром и бараньим шашлычком, а пока шашлычок надо добыть. Ишь какой резвый несется дороги не видит. Ай, как нехорошо.
– Вшивые мясные мешки! Я пущу вас на мясные пироги. Я сожру вас. Вы мясная выделка просто я еще выбираю среди вас тех, кто пожирней.
Озлобленно Маранта смотрела через щит на пребывающие головы скота. Злобно фыркая, девушка толкала волну в обратном направлении.
– Не разбегайтесь! Внизу вас ждет смерть. Уууу На-ааа, – кричала на козлов женщина.
Зверь всегда чует опасность и старается от нее скрыться, что ж этому стану не свезло, даже если сверху их гонит дракон спуститься это стадо в лучшем случае ополовиненным.

— Он не предсказуем. Считаешь, что твои нравоучения возымеют хоть какой-то эффект? — Ауру достал арбалет и зарядил его. — Я бы предпочел не рисковать. Даже если он поймет…. Хм.
Ауру пылал в душе. Недалекий мальчишка чуть не погубил их всех. Как его вообще возможно вразумить такой разум? Скудный, непредсказуемый, опасный, но непредсказуемый ли? Мальчик хочет играть в вождя, что ж он им будет. Хлебнет вдоволь власти и могущества, пресытиться и захлебнётся ответственностью. Его желание быть главным нужно удовлетворить, но без паствы грош цена его стаи. Ауру посмотрел на Сергора без злобы, словно на неразумного ребенка, отчего-то злость уходила. Птенчик направил арбалет в пол, чтобы никого не нервировать подошел к Лии и Сергору.
— Я хочу с ним поговорить. Он пришел в себя? — Ауру обратился к Лии и перевел свой взгляд на арбалет. — Я попробую поговорить с ним на его языке.
Ауру сел на корточки и левой рукой ударил его по щеке. Ауру нашел подход к варвару, по крайней мере, он так думал. Стоило уколоть Сергора по самому ценному по его самолюбию. Он говорит за всех и даже не помыслит об ударе в спину стоит лишь указать на брешь в его стае, вернее на причину по которой она появилась. На удар варвара никак не среагировал, видимо ему сильно досталось. Ну и ладно, если что Лия передаст ему слова Ауру. Ауру сделал еще два удара по лицу Сергора, размеренно вздохнул и закатил глаза.
— Я скажу так, чтобы ты понял. Сергор. Ты и я не стая. И не будем. Тебе плевать. На меня. На самку. На медведя. И нам плевать на тебя. А знаешь почему? Потому что. Ты. Не. Лидер. Я не пролью ни капли своей крови за тебя. Во мне нет ни доверия, ни уважения к тебе. Хочешь быть лидером докажи что я могу тебе довериться. Как и все здесь. А если ты не хочешь завоевывать наше доверие что ж тогда стая пойдет против тебя. Снова.
Ауру тяжело выдохнул. Некоторые слова были сказаны, возможно, зря, но какая уже разница. Поднявшись с пола, птенчик взял арбалет поудобней.
—Нам стоит отдохнуть, а потом освободить их двоих. Мне опротивело это место, и я хочу его поскорее покинуть.
Последнее предложение повисло в воздухе, даже сам Ауру не понял к кому н хотел обратиться. Из-за всей этой усталости мысли Ауру сами выходили из клюва и превращались в слова. Слишком уж много проблем вызвала эта разношерстная компания, в которой нет согласия. Сейчас же обдумывая свои слова, Ауру нашел еще один плюс в становлении Серора на место главного. Негласный лидер вокруг, которого можно было бы сплотиться пусть, даже если им окажется варвар. Единство было важнее сейчас и если слова Ауру возымели хоть какой-то вес в голове варвара все должно пойти на лад.

Фолдер примерялся к новому оружию как говорил дед «У всего есть своя вибрация, к которой нужно привыкнуть». Рубить мечом было неудобно из-за короткого лезвия, но зато было удобнее колоть. Ну, наверное, это нормально, что каждое оружие ощущается по-разному к нему нужно просто попривыкнуть. Отрабатывать удары было интересно. В череде ударов был смысл, обычно Фолдер делал один сильный удар, которого хватало, чтобы победить противника, но таким маленьким мечом насести сильный удар, было сложно, так что стоило привыкнуть к особенностям меча.
Страннее всего было то, что меч стал давать советы. От него шли вибрации, на которые способно только живое существо, причем гораздо умнее собаки. Странно это было, по правде говоря, здоровяка это не шибко волновало. Ну, говорит и говорит что с того? Фолдер видел вещи и страннее и страшнее настолько, что жизнь приходилось выгрызать зубами. Фолдер подвязал волчье ухо к рукоятке меча. Страх остался в прошлом впереди настоящее, и его парень встретит без страха.
Меч был бывалым, но говорил он особенным образом. Стоило парню нанести неправильный удар, как он начинал чувствовать разочарованность самим собой. На хорошо поставленный удар меч передавал недовольство «Мол, мог бы и получше». Живой меч уже как минимум этой особенностью уступал кирке. Кирка гордая была. С ней еще попробуй добиться разговора, а меч просто не затыкался. Хлтя понятно, посиди пару лет в комнате, где дай Бог что-то интересное происходит раз в пять лет, волком от скуки взвоешь. А тот, кто в итоге взял это меч оказывается глуповатым здоровяком, до которого все доходит проблематично. Хотя на уровне эмоций это было делать легче.
Амервулд отдал Фолдеру своего песика, что очень порадовало здоровяка. У него никогда не было собаки, так что здоровяка переполняла радость. В горах было мало даже диких животных, куда уж там до собак. Фолдер частенько заглядывал к эльфу за советом по воспитанию Рекса. Диковатому здоровяку было проблематично воспитывать собаку, но он старался воспитать пса, так же как воспитывали его самого.
Жизнь была хороша. У Фолдера наконец была постоянная крыша над головой и товарищи на которых можно было положиться. Впервые за семь лет он почувствовал себя в полной безопасности. Фолдер чувствовал себя счастливо. Здесь всем было все равно на его внешность, и имели вес лишь его дела. Такой подход был близок Фолдеру. Сумеречный маяк можно было даже назвать домом.
В свободное от тренировок и обучения пса время Фолдер отправлялся в город на других посмотреть и себя показать. Одну забаву парень находил всегда кулачный бой. Не нужно было долго искать место, где проводят такие бои ведь там всегда было шумно. Пару минут среди этой орущей толпы уже начинали злить Фолдера. Орут, как звери, но сами не сделали ни шага в сторону арены, хотя это понятно в бою не покричишь просто так. Если уж ты кричишь, то для этого должна быть причина. Вся эта толпа лишь подогревала боевое настроение Фолдера. Можно позабавиться и подзаработать. Для кулачного боя Фолдер одевался по-особенному: парень перематывал лицо чистыми бинтами, словно все его лицо размножено, но в бинтах у здоровяка был шире обзор для молниеносной контратаки. Фолдер пропусти первый бой наученный горьким опытом, парень хотел полностью убедиться в том, что бои будут проходить между людьми.
Фолдер присматривался, подмечая интересные детали проведения боя. В центре поля была арена, огражденная круговой оградой. Вокруг толпились люди, некоторые завсегдатаи делала ставки на бойцов. Подметим среди этой толпы главного, Фолдер направился к нему, чтобы записаться. Невысокий мужичек что-то писал на листике. Сделав шаг навстречу ему, Фолдру кивнул в сторону круговой арены. Назвав свое имя, здоровяк стал ждать своей очереди. Фолдер ждал долго, так как был почти самым последним в списке.
Фолдер крутил волчье ухо на рукоятке, настраиваясь к предстоящему бою. Давненько он так не нервничал. В бою все казалось проще, чем здесь ты либо выжил, либо проиграл. Меч, как всегда, подбадривал в своем стиле. Три боя прошли быстро. Оставалось только дождаться результатов, благо бои еще не закончились, и было на что посмотреть.

Фолдер спал на свежем воздухе не в первый раз, а потому спал как убитый. Конечно, ведь обычно он спал привязанным к дереву, чтобы поутру не обнаружить себя съеденным медведем, отчего сильно не высыпался. Ну и не пришлось снова ставить капкан на ночь, в общем, сплошная благодать. Хотя утро не задалось как обычно жар, и головная боль подняли Фолдера чуть раньше, чем солнце показало свои первые лучи. Фолдер мирился с этой напастью уже двадцать три года, а потому все было отработано до автоматизма. Смочить тряпку водой из бурдюка и положить на лоб. Минут десять и жар спал, а боль пришлось терпеть еще час, по крайней мере, сегодня содержимое желудка осталось в желудке. Остаток времени Фолдер ничего не делал, пока непришло время выдвигаться.

Крепость была большой больше чем представлял Фолдер. А вот скелеты на посту Фолдера удивили, неужели они могут нести службу? Однако дослушав Хромого до конца, парень понял шутку. Скелеты не могут служить, они же мертвы. Фолдер похихикал понятное дело гораздо позже, чем шутка была озвучена. Последнее, что услышал Фолдер это вопрос Хромого, почему они кислые на это парню было ответить нечего. Разве что…
– Дом…. Далеко, – произнес Фолдер и продолжил идти.

Потеря Ингрид больно ударила по Северине хоть она и старалась это скрыть. Отойдя от своих товарищей, она отправилась в таверну. Как ни странно она разбавляла горечь от утраты бухлом, а тихонько изливала на листок свои мысли. Слова шли нехорошо, но что было на душе то она и писала.
Что ж Длиннозуб писать прощанья я не умею и учиться не собираюсь. Мерзкое место этот Уилоугейт, но я уверенна вы с Марком это поправите. К делу. Не то чтобы я не видела смерти и не в первый раз теряю товарищей, но для меня это тяжело. Ингрид такой участи не заслужила уж поверь и может я ей уподобляюсь что, несомненно, так, но что уж поделать такая я малодушная дура. Я пойду мстить. Громкие слова да? Ротт наверняка поступил так же если это так мы с ним встретимся, а если нет, то судьба так решила. Я привыкла вести партизанскую войну и возможно это мой последний «поход» ха-ха. И я это знаю. Даже в рядах стражи мне было не по себе. Жить грязи, выживать среди зверья ха вот мое предназначение как оказалось. Никогда не любила побрякушки и с собой их забирать не стану. Они особенные уж поверь. Черт. Как же блять закончить. Я плохой человек Длиннозуб и не надо меня оплакивать, если найдете мой изувеченный труп или восставшее его подобие прибейте и сожгите чтоб и праха не осталось. Я живой все равно не дамся уйти на своих условиях, даже если придется сделать это самой. Удел для дворянина: править доблестью и силой. Удачи вам друзья.
Точка. Забавное вышло письмо больше похоже на завещание. Северина свернула листок бумаги несколько раз в непонятный сверток и вложила в него кольцо с серьгой. Самой отдавать было глупо, хотя был кое-кто кто лишних вопросов не задаст. Северина направилась к Ульрику и решила рубануть с плеча.
– Отдашь Длиннозубу, – эльфийка передала Ульрику сверток и свой кошель. – Это тоже, – Северина достала меч из ножен. – Дезертирую, – коротко бросила эльфийка и ушла.
Путь был намечен. Мертвецы. Север. Туда эльфийка и направилась, продираясь через леса срезая путь по дорогам.

Кнагл-Нагл достал из рюкзака жрицы ее одежду и положил перед собой. Очень много сомнений было насчет кольчуги оставить или снять. Тяжелая кольчуга должна была дольше сохранять холод. Кнагл-Нагл решил оставить кольчугу. Орудуя ножом, кобольд разрезал одежду на отрезки. Кнагл-Нагл недовольно цокнул языком от недостатка ткани. Сбросив свой жакет, кобольд пустил тот тоже на лоскуты.

— Мне бы еще немного ткани нужно закрыть все тело, — по мере своих сил кобольд начал заматывать тело. — Нужен сам лед Айвор, неважно как он получен. Лед не исчезнет мгновенно что-то должно остаться. Я не сведущ в такой магии, но могу увеличить крупицы льда. Но без алхимической соли это почти бесполезно.

- Хм, — злобно хмыкнул Фолдер придерживая челюсть после удара великана. – Харошо бить, — произнес Фолдер.
Злобный сгусток дыма внезапно покинувший тело великана вцепился в шею Фолдера. Парень даже растерялся когда, попытался отпихнуть духа киркой, а та прошла сквозь духа. Дух был словно из дыма, а как сражаться с дымом? Фолдеру мешали дышать и тут его осенило сделав усилие он как волк из детской сказки дунул на мерзкого духа всей мощью своих легких. Фолдер захихикал сообразив что дух по такой логике то поросенок. Хотя смеялся он недолго раны на теле дали о себе знать. «Не сейчас!» - прикрикнул на свои раны Фолдер и продолжил бой.
- Рок-Дар помощь, — Фолдер направился к жрецу на помощь. – Ааах Фуууууууу, — подул Фолдер на духа отгоня того прочь от жреца.

Северина нервно постукивала пальцами по столу. Рапортовать ей было просто не о чем, вряд ли кому-то будет интересно слушать, как она охраняла местный алмаз.

– У меня чистый нуль по новостям. Разве что Ульрик Северянин вызвался на защиту леди Ингрид, так что вскоре я освобожусь и вместе с вами наведу суету в этом паучьем логове. Кстати ежели пойдем паучиху резать может, не станем всех пауков убивать? Поясню. Выловим одного заморыша и будем с него патину тянуть, а чтоб не убежал лапки укоротим. Деньги лишними не будут точно. Думаю, Марк пока повременим с могильниками. Нам бы вокруг этой деревеньки всю нечисть выкорчевать, а ты, не зная броду, не пойдешь. А насчет твоей подружки вымогательницы сманивай ее и в ловушку заводи думаю, мы все ее точно не упустим. А как поймаем дело простое. Такие дела. Ну-с первым делом пауков разгоним, а то без торговли это место совсем зачахнет.

Кнагл-нагл заметил, как компаньоны тормошатся вокруг пропасти в особенности дворф, который решил перелететь на ту сторону. Несомненно, кобольд слышал, что дворфы летают не хуже птиц размахивая своими руками, но увидеть такое в воочию дорогого стоит. Расчехлив свою лютню кобольд начал наигрывать мелодию. Подкидывая слова на лету.
Ты лети дворф, лети,
Как перо над волной.
Долети до той стороны,
А не то полетишь на дно
И разобьешься в говно.
Лапами махай Над ямой и взлетай.
Ты пролетишь так, что давай
Быстро взлетай.
— Чет не идет. Ну как вдохновляющее дворф или не очень? Я просто не распелся, — подбадривал кобольд дворфа.

– Черт меня дери хорошая мысль, – произнесла эльфийка, все еще постукивая пальцами по столу. – Мне нравиться. Тогда я пока распишу обязанности Ульрику, пока буду отсутствовать, так что я немного помолчу, – Север’Ак достала листок и принялась что-то писать.
Писать Северина старалась только по делу без лишних слов.
На ночь ставить часового к двери леди Ингрид. Не оставлять леди Ингрид одной НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ даже если она будет настаивать. В течение дня ставить доверенных сопровождающих к леди Ингрид. Две женщины и мужчина способный сражаться. Проверять все, что доставляют леди Ингрид. Проверять, не отравлена ли пища леди Ингрид. Не давать людям подходить к леди Ингрид ближе, чем на три шага. Следить, чтобы приставленные четко исполняли свои обязанности.
Немного подумав, Северина поставила точку и достала еще один листок. После стольких дней она догадалась, что можно заставить других людей следить за леди Ингрид. Вернее не догадалась, а подсказали. В этот раз эльфийка на слова не скупилась и писала все подробно.
Вам поручено следить за тем, чтобы леди Ингрид выглядела чинно и благородно с утра и до поздней ночи. Одна из вас будет отвечать за опрятность самой леди Ингрид вторая за опрятность ее одежды. После пробуждения леди Ингрид вы должны беспрекословно следовать всюду. Даже если она против. Проверяйте всю еду леди Ингрид на вкус. Пробовать немного! Не докучать леди Ингрид. Вы должны исполнять все пожелания леди Ингрид кроме одного никогда не оставляйте ее одну. Вы не только отвечаете не только за леди Ингрид и ее вещи. Так как вы местные вы можете помочь леди Ингрид и если вы будите исполнять свои обязанности качественно, то вскоре ваши труды будут вознаграждены. Но не думайте, что можно кусать хозяйскую лапу я без доли сомнения подвергну забвению не только вас, но весь ваш род.
У Северины закончились, идеи, чем бы еще озадачить двух сопровождающих. Немного подумав, воительница протянула листок Длиннозубу.
– Мне кажется, что чего-то здесь не хватает, как думаешь, что стоит добавить? – эльфийка передвинула чернильницу с пером друиду. – Мне кажется, от деревенского воздуха у меня мозги стали работать похуже. В конце не переборщила?

— Уж больно странная агония? Да и название для вина странное Шато-де-Шуэтт. Впервые слышу самое похожее, что я знаю из вин это Шато дэ Шатанье. Шато-де-Шуэтт впервые слышу. Может хорошее? Что думаешь, Фрида сжигаем труп? Наааааа зачем я вспомнил про вино ааааа.

Фолдер шел и обдумывал предложение Хромого. Шлем казался неплохим предложением. Фолдер пригляделся к своим компаньонам. Странными они казались ему, но он не говорил им об их странностях. Фолдер погрузился в раздумья столь туманные, что смысла в них не смог бы углядеть даже самый гениальный человек. Однако детский голос встряхнул его. Не понимая чего от них хотят дети, Фолдер глянул на своих компаньонов. Некоторые делились с мальчишками едой. Фолдер решил поделиться тоже. Порывшись в рюкзаке, здоровяк достал булку хлеба не первой свежести, но все же хлеб есть хлеб.

– Хлеб, – произнес здоровяк и протянул хлеб мальчику, который молчал.
Больше Фолдер ничего не сказал, только молча поправил мешок на голове. Здоровяк посмотрел вдаль на коз. Фолдеру по-детски стало интересно наблюдать за ними. "Как коровы только маленькие"– подумал Фолдер.

— Если ты так торопишься, иди, но перед уходом посмотри, нет ли среди твоих ингредиентов алхимической морозной соли. Она нам сейчас крайне важна.
Просьба Борка удивила кобольда, немного поразмыслив, кобольд ответил.
— Я бы сам не прочь то, что скрыто на этих страницах... Я отдам книжку, не хочу испытывать сомнений на счет Яны. Пусть для меня все останется тайной, — кобольд протянул дневник Борку. — Экирольд я нас есть шанс сохранить ее жизнь, но как я считаю решать должна… — кобольд осекся, он понял, что не стоит решения взваливать на девушку и замолчал.

Кобольд в синем жилете и покачивающейся рапирой с боку зашел в таверну. Зеленая чешуя и белый живот из-за необычного окраса кобольд сильно походил на рыбу. Легкой походкой кобольд следовал за молодым парнем. На правом роге у него было одето золотое кольцо безвкусное безделушка, местами золотое покрытие слезло. Сама же походка напоминала маленького ребенка, который только что напакостил и пытается тихонько улизнуть от отцовского ремня. Сейчас же кобольд напоминал послушного пса разве, что хвостом не вилял.

Нигни по привычке направился к барной стойке, чтобы заказать что-нибудь. Высокие стулья и прочая мебель меньшая из невзгод, с которой встречался Нигни. Людская мебель была большая для Нигни, а на мебель гномов кобольд не стал бы даже справлять нужду. Любые лишения только бы не иметь дел с гномами. Вскарабкавшись на стул, кобольд обратился к Гавриусу.

— Чего желаешь партнер? — произнес кобольд в деловой манере или ее подобии.

— Как она Фрида выглядит хренова. Я не врач, но давай так, — Кнагл-Нагл достал бурдюк и плеснул на лицо жрице немного воды. Подъем мать твою я не разрешал дохнуть. Подъем раздери тебя змей.

Кнагл-Нагл шелка пальцами возле уха жрицы чтобы, наверное, привести ее в чувство. Временами он открывал левый глаз Хорниферу проверяя, есть ли эффект. Логика была проста, душа увидит издевательства над своим трупом и в порыве ярости вернется, чтобы навешать кобольду люлей. Проблема была только в том, что Кнагл-Нагл не шаман и никогда им не был, так что его ритуал был идеальным. Да и, по сути, он работал себе в убыток, так что не слишком сильно бы расстроился, если бы не справился со своей задачей.

- Хороший. - согласился Ульрик, пожимая протянутую руку и не сдерживая силы. - Крепка. Но не быстра. Били много?
– Прилетало достаточно, но я привыкла. В пехоте либо держишь удар или умираешь.

– Да-да с честью заступаю на пост Длиннозуб, пойдем в таверну. Пошли Снорри и ты как тебя там без зуба пошли в таверну нечего морозиться. К тому же наша госпожа там заскучала без нас, наверное.

Сверерина поковыляла до своей амуниции и первым делом приложила холодненький стеклянный глаз к голове. Он заодно оттает, и головушка перестанет болеть. Немного погодя Северина вставила глаз обратно в глазницу и попыталась надеть кольчугу. Не с первого раза получилось, руки упорно отказывались работать. Морда Ульрика была подобна наковальне и не особо пострадала в отличие от кулаков эльфийки. Затянув пояс Северина отправилась в таверну.

— Черт подери.

Кнагл-Нагл не успел опомниться, как Джизох опять нанес удар жрице. Все мы иногда немножко сходим с ума, но ящер видать совсем поехал крышей. «Лихорадка значит, мы можем бросить его в изолятор либо пустить ему кровь». Черт знает, откуда у кобольда была эта формулировка в голове, однако поступать иначе кобольд не собирался. Изолировать Джизоха не получиться, а значит исход очевиден. Пробежав вперед кобольд сделал выстрел в ящера.

– Я ей дам перевешать! Мы сюда не на бал приехали, а тяжко вкалывать, пусть только попробует у меня в платьях щеголять. Я ее в латы закую, чтобы в целости и сохранности была. А что до чумазых, а кто работать то будет? Щас каждый крестьянин на счету.
– Думаю, ты уже понял, что я тоже не горю желанием приглядывать за ней. Мне при дворе не по себе. Казармы дух привычным стал и не отвыкнуть уж никак. Надеюсь, кто-нибудь из наших товарищей согласиться за ней присмотреть, а коли, нет то я присмотрю за ней глазком. А скажи Длиннозуб чем сам планируешь заниматься в этой деревушке… Местным желторотикам нужно будет у кого учится воевать, а ты в этом деле профи. Не покажешь им парочку приемов конечно после того как я хоть немного приведу их в боеспособный вид.

Север’Ак злилась. Дорога выматывала, а работа даже не началась. Непочатый край бумагомарательства, надзора за идиотами и головной боли. Не о таком повышении она мечтала. Обучать желторотиков это одно, брать ответственность за восстановление целого баронства совсем другое дело. Не каждый сдюжит с такой ношей, но приказ есть приказ. Он должен быть исполнен. Кольчуга до жути натирала в плечах, что как считала Север’Ак только на пользу. Хороший командир злой командир. Сейчас же у нее злости хоть телегой вывози.

Таверна была неплохой, пара дней в дороге сделают из любого сарая покои короля. Чувство достижения поставленной на сегодня цели доставляло капельку радости.
– Просто это сокращение моего настоящего имени, – произнесла Север’Ак и сделала взмах, рукой презентуя себя. – Северина Аркадиум-Керн ака Север’Ак. Не шибко интересно, правда. У моих подчиненных истории о моем имени уж всяко поинтересней, – устало произнесла Север’Ак. – Давай присядем и обсудим, что следует уладить в первую очередь.

— Сучка я к тебе со всей душой, а ты, — раздосадовано процедил кобольд.
Кобольд потянулся за копьем. Не захотел бухать с кобольдом, получишь копьем в глаз. Такие правила. «Господи Фарелион надеюсь, ты жив, потому что я самолично прикончу тебя» — подумал кобольд. Вытянув копье из-за спины, Кнагл-Нагл ударил их горгульи в пах. Не в глаз конечно, но так смешнее. Больно, обидно, а главное монстр надолго запомнит, почему нельзя отказываться от пинты пива.
— Прости маг замок оказался с защитой от дураков, — нелепо вымолвил кобольд.

Перед глазами кобольда предстало удивительное зрелище огромный камень, горгульи и Бакареш. Полностью голый бард по виду сошёл с ума пару часов назад. Кобольд, увидев полумертвого барда, быстро подбежал к нему, чтобы проверить его состояние. Кобольд показал барду два пальца. На этом познания в медицине у Кнагл-Нагла закончились. Осталось только мотивировать Бакареша правильными словами не помирать раньше времени.

— Ох, черт Бакареш ты живой? Сколько пальцев видишь? Кто ж тебя так отделал? Пожалуйста, скажи, что это было толпа полуголых баб, хотя можешь не говорить. Я буду требовать, чтоб на могильном камне так и написали. А нет, не так. Живи, а то напишу на могильном камне, что ты помер от кровавого поноса. Я напишу не сомневайся. Он сдох от разрыва задницы кровавым поносом, — восторженно произнес кобольд. — И большими буквами подпишу Бакареш.

Кобольд осматривал, барда несмотря на тот факт, что пару минут назад человек оказался замаскированным монстром. Разбросанные вещи наталкивали на плохие мысли. Здесь явно была неслабая заварушка. Оценив состояние Бакареша, Кнагл-Нагл поспешил расспросить барда о том, что случилось. Однако нервы потихоньку сдавали. Кобольд вынул нож, чтобы хоть как-то обезопасить себя от неизвестной опасности.

— Так что случилось? — нервно спросил кобольд, сжимая в руке нож.

— Эй, тебя не заколебало тут торчать целыми днями? Скука же смертная. Погнали с нами наверх. Свежий воздух, природа, замки станешь в ночь летать над землей, а в день на людей смотреть. Хрень конечно, но все же интереснее чем смотреть в темноту. Мне тут точно не нравиться. Ходим тут впотьмах ищем всякую хрень. Погнали со мной набухаемся на кой черт тебе тут сидеть жопу просиживать. Вон твой дружок посторожит пока.

Кнагл-Нагл шептал на ухо горгульи все прелести жизни на поверхности. Все равно собеседник из статуи лучше, чем из его компаньонов. Он, по крайней мере, молчит, глядишь за умного сойдет. Кобольд положил руку на плечо и жаловался на все подряд. Никто не любит когда ему жалуются если уж горгулья живая, то наверняка она как-то отреагирует. Кобольд умеет надоедать того и гляди камень даже треснет.

Кнагл-Нагл бдительно стоял на своем посту во время вахты. Опыт говорил, что самые тупые угрозы всегда доводят до конца. Водичка по немного пробивалась в комнату, придавая кобольдскому дежурству немного самобытности. Кобольд оставил свою очередь и поплелся обжитому местечку. Сон не шел, чудилось всякое неприятное. Пришлось оставить идею отоспаться и заняться ремонтом слегка подгоревшего арбалета, хотя ремонтом это назвать было сложно. Кнагл-Нагл сменил тетиву и очень сильно злился, что менять ее пришлось раньше срока. За этим делом его и застал Джонатан. Парень предложил ему свой рацион, отказываться было бы невежливо. Кобольд отодвинул арбалет и принялся за рацион. Кнагл-Нагл внимательно слушал. В какой-то момент кобольд со злобой сжал кулаки, но дослушав разговор до конца, кобольд разжал кулаки и негромко заговорил. Кобольд говорил тихо, словно нехотя, однако он пересиливал себя и продолжал говорить на больную тему.



Кобольд провел рукой по одежде и вернулся к трапезе. Долгий путь впереди стоит поднакопить силы перед отправкой.

— Ха-ха. Ты, несомненно, прав Борк. Пусть так и будет. От крови нож не заржавеет.
Кобольд прилег обратно на стол. Вальяжно расположившись, кобольд поковырялся в сумке и достал бурдюк с водой. Сделав пару глотков, кобольд убрал бурдюк обратно.
— Я лишь стараюсь быть тем, кем хочу быть, а ради этого не грех и помереть.


Кстати, кто-​нибудь знает,что такое копейки?
— Копейки? Ну, маленькие копья. Ну, а вставить… так куда получиться хахаха...Надо было взять пару бутылок вина с собой. Мне становиться стыдно за свои шутки. Скорей бы напиться…

– Ох хвостом тя по голове!, – выругался кобольд и занырнул в глубь таверны скользя между посетителями.

Проскакивая между ног посетителей, коротышка поспешил достать кинжал из-за ножен. Увальни в тавернах уже под градусом пришибут и не заметят. Природная чуйка требовала продуманного плана побега, а сбежать из таверны можно было только через вход туда он и побежал. Коротышке не удалось сбежать, и он остановился в паре столиков от выхода. «Сегодня буду бит» решил для себя кобольд и поспешил спрятаться за спиной одно из авантюристов.

– Ток не по лицу шекки, цена за побитого артиста падает в два раза, – проскрежетал кобольд, прячась за одним из посетителей. – Шекки я артист, а не крыса, – проговорил кобольд. – Вот держи монетку ток не двигайся, а то мне врежут, размажу и разрежут и поминай, как звали, – произнёс кобольд и протянул золотую монетку своему живому двухметровому щиту.

Щит был огромен и уже подвыпивший, но на удивление ловко просачивался между людьми. Заприметив характерный отпечаток ладони на лице своего щита, кобольд решил, что с ним он найдет общий язык. К том уже кубок в его руках явно был на половину пуст, а коротышка не прочь наполнить его хорошим винцом или тем на что денег хватит.

– Чего желаешь выпить? Я в долгу не останусь, раскошелюсь нам на выпивку, – обратился кобольд к авантюристу служащему ему щитом.

Утречко у кобольда началось прекрасно, обед из жареного суслика предотвратил внезапный дождь. Изрыгнув проклятья на чертову погоду, коротышка поспешил спрятаться под кронами деревьев. Сидя под деревом, кобольд жевал недожаренную тушку. Дождь осыпал землю водой и явно не собирался останавливаться уже изрядно промокший кобольд решил, что хватит ждать и пора идти. Обглодав с тушки все прожаренное мясо, остатки мяса кобольд оставил под древом.

– Пускай волки пожрут, – проскрежетал кобольд и рванул в сторону Берена.

Дождь так и норовил утопить кобольда в лужах, которыми была испещрена все дорога. Кобольд глубоко вдохнул, улыбнулся и принялся прыгать по лужам, напевая под нос детскую песенку. Все равно до ниточки промок, так почему бы и нет?

– Пусть падают капли, а мы веселимся! – пропел кобольд, стараясь держать высокий бас. – Как услышим раскаты грома, так вприпрыжку из дома, – подпевая дождю, в пляс пустился мелкий кобольд. – Ну-ка все босиком по лужам, а то отрежут нос, – произнёс искаженную строчку и прыгнул в неглубокую лужу, «эффектно» заканчивая песенку. – Ваахха-Ха-Ха, – кобольд издал визгливый смех напоминающий хохот гиены и продолжил путь с ухмылкой бешеного пса.

Наконец коротышка добрался до Берена мокрый как мышь. По каменной кладке стекала вода, омывая ноги кобольда и смывая с них грязь. То как толпа народу спешила в таверну ясно дало понять, где проходит собрание авантюристов или просто веселая попойка, а такое нельзя пропускать. Приблизившись к таверне, кобольд завернул за угол и снял с себя дорожной костюм, оставшись нагишом. Все равно промок до нитки, а не воспользоваться бесплатной ванной грех. Под скатом крыши кобольд принялся намывать свое тельце водой даже без мыла. Некоторых прохожих такое диво изрядно удивило, на что у кобольда был заготовленный ответ.

– Что смотрите, что выросло то выросло, – извергая хохот, говорил кобольд.

Закончив водные процедуры, кобольд подошел, почти вплотную к стене таверны и принялся стряхивать с себя капли воды как собака, прежде чем надеть костюм для выступления. Небрежно натянув штаны и жакет, он поднял над собой снятую одежду как импровизированный зонт и забежал внутрь таверны. Перед дверью кобольд остановился, чтобы выжать свой зонт, отжав из одежды несколько раз воду он, наконец, зашел в таверну. В теплоте таверны кобольд расслабился. Кнагл-Нагл подошел к одной из мельтешащих по таверне девиц и легонько подергал ее за передничек, желая привлечь к себе внимание.

– Привет красавица, где я могу найти Барона Дельмонда? – спроси кобольд глядя девушку снизу вверх. – Градоначальника, – уточнил кобольд. – И вина принеси мне будь добра, – произнес кобольд скрестив руки на груди.

Я чувствовал себя словно зверь загнанный в ловушку. Бежать пока не упадешь, а если не получится драться до последней капли крови. Дыхание сбивалось. Детское тельце не привыкло к таким побегушкам. Такое беспомощное, ни на что не способное. Я снова бегу, но теперь я не могу облажаться. Себя спасти мне не удалось так хоть ее спасу.

Пшеница на поле была такой высокой. Вся картина мира стала внезапно такой большой. Будь я чуть пониже она бы била прямо по морде. Можно было спрятаться среди посевов, жаль не оторвались.

Морти уже должен был выбиться из сил у него словно открылось второе дыхание. Жжение в груди и дрожь в ногах словно придавали ему сил. Девочка тащилась за Морти явно превозмогая боль. Над полем словно из ниоткуда взмыла стая ворон. Вскоре взору мальчика открылась все картина. Путь преграждала стая собак и пара коней. Средь этого зверинца выделялась женщина. Такие пышные наряды не присущи сумасшедшим крестьянам не каждый дворянин одевается в такую одежду, а эскорт из зверей тем более казался лишним. Мальчик сжал руку девочки сильнее.

Черт, окружили. Женщина в этом дурацком платье. Она ведьма. Свора зверей намекала об этом. Либо она сумасшедшая, но сумасшедшие так не выглядят. Видимо это из-за нее здесь твориться такая чертовщина.

— Ага ищи дурачье, — мальчик достал Косу готовясь защищаться. — Что то не видать средь твоего зверья детей, — оглядев толпу рядом с ведьмой сделал вывод. — Или твое зверье и есть эти дети? — парень сомневался, что звери по своей воли идут с ведьмой.

— Не слушай ее она лжет, — полушепотом мальчик обратился к девочке. — Лучшего она желает, что ж она не спустилась в деревню помощь тебе? — уже не так тихо произнес. — Хотела чтобы ты побегала? — бросив быстрый взгляд на девчушку произнес парень.

Ведьмам верить нельзя. Днем притворяются немощными старушками и шастают по деревням в поисках нужным им детей. Ночами же обращаются и забирают тем кого они выбрали. Из всей этой своры видимо настоящий только осел. Он и днем и ночью осел. Оттого он и кажется лишним.

Столько уверенности как глупо. Со всеми точно не справлюсь. Как говориться "Не слажу так дерьмом измажу" назло ведьме. Но девчушка ее не достанется. Мальчик был уверен сейчас придется драться и он был готов. В нем струилась сила пополам с отчаянием. Крыса загнанная в угол будет бросаться даже на медведя. Зря вы загнали меня в угол.

Психа наконец стало отпускать, таблетки помогли свалить от этих долбанных наркоманов. Кента облокотился на стену спиной и пытался отдышаться. Коктейль из эмоций застилал разум, он даже не с разу вспомнил про гвоздь, который доставлял невыносимую боль минуту назад. Обострение чувств обострило боль и как только эффект "Драйва" закончился, боль почти стихла. Гвоздь пробил всю стопу на сквозь, кровь покидала тело медленными ручейками. Псих был готов вырвать гвоздь зубами если придется, жаль проблема была отнюдь не в гвозде, а в той куче грязи, что он занес в рану. Оставлять рану без присмотра было нельзя. Райончик явно не богат может в аптеке нет камер, а даже если есть меня быстро не схватят. Я быстрее загнусь от сепсиса и полиции достанется мой гниющий труп.

Оторвав свое тело от стены псих сделал пару шагов и чуть не рухнул на землю. Рана или таблетки было уже не важно, идти было сложно и не удобно. Приложив одну руку к стене Кента ковылял к аптеке. Нужно обработать рану и наложить швы или повязку. Псих на секунду замер и проверил каманы: кошелек, крыска, пакет с деньгами. Все вещи были на месте. Кента достал бутылек изо рта убедился, что он цел и убрал его в пакет с деньгами. Следующие пару шагов Кента примерялся к гвоздю в ноге. Пришлось перенести вес на здоровую ногу и нащупать позицию стопы при которой она не будет болеть. Походка вышла не сильно убедительная, но до оживленной улицы можно дойти, а том потерпим.

Доковыляв до конца переулка я вышел на улицу. Осмотрел улицу, людей не было, логично уже было поздно. Так что можно не выеживаться и держать походку и просто идти как удобно. Плетясь по тротуару высматривал аптеку. Бредя в доль пустых улиц псих увидел что-то вроде карты. Вглядевшись стало понятно это карта автобусных остановок и на ней оказалось указано пара забегаловок и аптека. Сообразив где примерно она наодится псих двинум к месту назначения.