Голосование за ходы

  "Да что же он медлит, дурак!"- подумал Рассел, - "Если осел сейчас с перепугу рванет, то тварь, просто, стащит его на землю!"

  - Стреляй! Стреляй в этого урода, - заорал он и сам приготовился к выстрелу.

  Мутант был слишком близко от Сэмми, и Рассел нервничал, боясь зацепить Малыша. Он целился монстру в холку, но русоволосая голова паренька все время мелькала то справа, то слева от массивной шеи свинолюда, мешая взять верный прицел. Рассел промахнулся. Пуля ушла выше и правее, к счастью, не зацепив Малыша. Второй выстрел так же не нашел своей цели, а сам Сэмми, казалось забыв о том, что у него есть оружие, вцепился в гриву осла и все пытался вырвать ногу из лап мутанта.
  Рассел выругался, он заставил себя сделать глубокий вдох и вновь навел револьвер на шею чудовища, медленно выдыхая воздух, выбрал люфт спускового крючка, задержал дыхание и выстрелил. Тяжелая револьверная пуля вошла свинолюду точно в основание шеи, немного правее позвоночника, разрывая мышцы и связки. Мутант взвизгнул, выпуская штанину Малыша из лап и рухнул на спину. Он тяжело хрипел, пуская пастью кровавые пузыри, но упрямо цеплялся за жизнь, пытаясь зажать лапами рану.
  Рассел коротко оглянулся и заметил, что из холмов справа выбежала еще парочка мутантов. Дико вереща, они кинулись к Расселу и Сэмми, потрясая в воздухе своим примитивным оружием. Сухой поднялся с земли и как ни в чем не бывало принялся отряхиваться, словно не замечая, что преследовавший его свинолюд уже кубарем скатился вниз и несется к нему на встречу, а его “приятель” торопливо сползает по холму следом. Где-то позади гулко громыхнул револьвер Брауна.
  Стивенсон прикинул, что успеет дозарядить револьвер, до того, как бегущий к нему свинолюд подойдет достаточно близко, чтобы представлять угрозу. Он достал пару латунных цилиндров из патронташа и загнал их в барабан. На большее времени не оставалось, мутант на полном ходу приближался к нему гигантскими шагами и уже замахнулся палицей, намереваясь запустить ею в ковбоя. Со свистом рассекая воздух, палица, брошенная свинолюдом, улетела в куст далеко в стороне от Рассела, так, что ему даже не пришлось уворачиваться. Он вскинул руку с револьвером и выстрелил свинолюду в голову. Пуля сочно чавкнула, проламывая череп мутанта и тот рухнул на землю как мешок картошки.
  Времени расслабиться не было, подгоняемый адреналином и ободренный видом приближающейся подмоги, раненый свинолюд подскочил с земли и вновь кинулся на Сэмми. Малыш не ожидал от раненного мутанта такой прыти и тому удалось - таки стащить его с осла. Вероятно, тут бы ослик и осиротел, лишившись своего седока, если бы тот не вспомнил, наконец, о ружье и не выпустил заряд дроби в раненного монстра. Свинолюд коротко хрюкнул, выпустив из изуродованной пасти мутную кровавую кашу и завалился на незадачливого стрелка, придавливая того всей своей тушей к земле. Сэмми заерзал под трупом как таракан, но так и не смог высвободиться, а тем временем второй свинолюд был уже близко. Разъяренная видом убитого сородича, тварь верещала и ее маленькие поросячьи глазки налились кровью.
  Сухой попытался было оторваться от погони и со всех ног бросился в сторону Рассела и Сэмми, но спустившийся с холма свинолюд быстро настигал его. Парень лихо выпустил от бедра пять пуль в брюхо преследовавшего его мутанта и тот визжа скрючился на земле от боли. Сухой довольно осклабился и прозевал летящий камень, брошенный вторым его преследователем. Булыжник попал ему поддых, выбивая воздух и заставляю осесть на землю.
  Ситуация окончательно выходила из-под контроля. И Сэмми, и Сухой были слишком далеко от Рассела, чтобы успеть помочь им обоим, так что Стивенсон приготовился было к тому, чтобы сделать не самый простой в своей жизни выбор - кого из приятелей ему попытаться спасти.Но тут что-то мокрое и холодное ткнуло его сзади в ухо. От неожиданности юноша вскрикнул, а волосы на его шее встали дыбом. К счастью, это была всего лишь Вафля. Испуганная криком хозяина, кобыла отскочила в сторону и секунду - другую они смотрели друг на друга замерев.
  Рассел тряхнул головой, сгоняя с себя оцепенение и подбежал к лошади. Он вскочил в седло и направил Вафлю в сторону придавленного тушей Сэмми. Спешащий к беспомощному Малышу свинолюд, заметил приближающуюся опасность и приготовился швырнуть камнем во всадника, чтобы сбить его с лошади на землю.
  Рассел дважды выстрелил в свинолюда, метя в корпус и плечо. Обе пули вошли в тело мутанта, заставив того скрючиться от и позабыть о камне. Взбешенный монстр заревел и приготовился к нападению, а у норы вновь раздались два мощных хлопка рейнджерского револьвера.
  Рассел остановил кобылу, прицелился мутанту в голову и выстрелил. Пуля пробила лобовую и затылочную кости, оросив чахлую растительность мозгами твари. Сэмми, тем временем, почти удалось высвободиться из-под мертвого свинолюда, Рассел решил, что дальше тот справится сам и направил кобылу в сторону Сухого.
  Сухому как раз приходилось туго: свинолюд навис над ним бесформенной кучей, занеся над головой камень и желая обрушить его на беспомощного, скрючившегося на земле, обидчика своего сородича.
  Рассел попытался на ходу выстрелить по твари, но промазал, времени на второй выстрел не оставалось, а барабан револьвера был пуст, и он впервые оскорбил Вафлю ударом каблуков, пуская ее в бешеный галоп. Раненная Сухим тварь, в этот момент, попыталась подняться с земли.
  Рассел не успевал спасти Сухого, нависшая над ним тварь уже готова была обрушить сокрушительный удар, но тут сказал свое слово “громобой". Старый рейнджер выстрелили издалека, собственно, даже для его чудовищного оружия это была предельная дальность, но он попал. Пуля раздробила кисть мутанта и камень выскользнул из его лап на землю. Но, спасая молодого стрелка, Браун, видимо, сам попал в беду - Рассел отчетливо услышал крик старика и шум падения. Вероятно одна из тварей, притаившихся в логове, воспользовалась тем, что рейнджер на секунду отвлекся и сбросила того с лошади.
  Рассел на полном ходу врезал сапогом по морде нависающего над Сухим свинолюда. Удар вышел такой силы, что отправил тварь в короткий полет - мутант рухнул, взмахнув лапами, а Рассел едва не сломал ногу. Он развернул кобылу и помчался к входу в логово монстров.
  Сухой поднялся с земли, потирая ушибленный живот, сплюнул на землю и перехватил поудобней ружье, а Сэмми вновь оседлал ишака и спешил к нему на подмогу со всей скоростью, которую ему удавалось выжать из своего скакуна. Впрочем, Сухой справился сам, расстреляв обоих свинолюдов в упор.
  Подъехав к логову, Рассел увидел сцепившихся на земле Брауна и мелкого свинолюда. Мутант подмял старика под себя и ударил его по голове, ошеломляя. Довольная тварь резко поднялась на ноги, распрямляясь во весь рост, и занесла для удара костяной нож. Лошадь Брауна, стоявшая до этого смирно, попятилась, почуяв опасность, и лягнула мутанта задними ногами, размозжив ему голову копытами. Свинолюд отлетел в сторону, рухнул в куст жгучки и затих, но из норы показался еще один мутант. Сжимающий в лапах, на манер копья, длинную заостренную палку, мелкий свинолюд казался, со стороны, забавным, но Рассел уже уяснил для себя, как могут быть обманчивы их вид и манеры. Монстр попытался воткнуть свое копьецо в бок лошади Брауна, но та легко отскочила в сторону, минуя удар. Старик бросился на него со спины, сшиб с ног и ударил тварь в шею костяным ножом, подобранным с земли. Он продолжал наносить удар за ударом, до тех пор, пока один из них не разорвал крупную артерию, окатив его фонтаном крови. Браун смотрел на умирающую тварь и лицо его, белое, сейчас, от ярости и залитое кровью, напоминало маску пустынника. Свинолюд под ним затих и старик устало поднялся на ноги.
  Рассел огляделся. Вокруг было тихо, все свинолюды были, похоже, мертвы. Он погладил лошадь по холке, бормоча что-то ласковое и успокаивающее. Возбуждение от боя начало спадать, уступать место усталости и оцепенению.

  Рассел посмотрел на мутанта. Он видел живого свинолюда так близко впервые, это зрелище завораживало и отталкивало одновременно. Особь была молодая, об этом можно было судить и по размерам, и по не перелинявшей до конца щетине, местами остававшейся еще пушком. Но даже молодой свинолюд внушал, с непривычки, некоторый трепет: массивное тело, размером и формой похожее на пивной бочонок с двумя парами, висящих по бокам, недоразвитых, совсем с виду звериных, ножек с маленькими копытцами, узловатые руки, покрытые серой, свалявшейся и вымазанной в какой-то дряни, щетиной, свисали почти до колен, а морда мутанта, и без того, уродливая, в неровном сумраке пещеры, напоминала гротескную маску. От зверя шел тяжелый, омерзительный дух - смесь запахов падали, какой-то кислятины, навоза и бог знает чего еще. Но не смотря на свой отвратительный и пугающий вид, он казался довольно миролюбивым, не делал попыток напасть на людей, и вообще не проявлял агрессии, лишь повторял и повторял свой жест, словно пытался привлечь их внимание к чему-то.
  -Похоже, что ты пытаешься нам что-то сказать или показать, приятель, - сказал Рассел существу спокойным и ровным голосом.
  Он убрал револьвер в кобуру, поднял руки, так, чтобы мутант видел их, и сделал несколько шагов в сторону пещеры, стараясь, впрочем, не заслонять собой Брауна, оставляя тому свободный сектор обстрела.
  Это был глупый и рискованный шаг, неизвестно, как поведет себя свинолюд, да и сколько их скрывалось там, во тьме пещеры, так же было не понятно. Сердце гулко билось в груди, разгоняя адреналин по венам, чтобы унять его, Рассел сделал несколько спокойных медленных вдохов, приблизился еще на шаг и выжидающе посмотрел на монстра, готовясь, в случае чего отпрыгнуть в сторону, и надеясь, что старый рейнджер не промажет.

  Судя по сбивчивому и путанному рассказу Сэмми, им предстояло отмахать миль 20-30 и выйти к безлюдной холмистой местности, отделявшей, окружавшую Додж с севера, прерию от Мертвой пустыни. Вот уже позади остались последние фермы самых отчаянных доджеров, рисковавших жить на самом отшибе, и теперь путь их тянулся среди чахлого невзрачного кустарника, растущего на земле небольшими островками грязно серого, почти землистого, цвета и напоминавших Расселу старый дырявый ковер. Кое где пробивались яркими всполохами кустики желтоцвета и мясистые, выделяющейся на фоне общей серости прочей растительности, зеленые листья жгучки.
  Им повезло, что не смотря на жаркую погоду на горизонте не виднелось ни струйки дыма. Страшные степные пожары, периодически возникавшие в прерии и оставлявшие за собой огромные черные пространства выжженой земли, еще не начались и фермерам Доджа еще предстоял нелегкий труд борьбы с ними. Обычно, защищая свои дома и поля, они пускали на встречу большому пожару встречный пал, чтобы преградить движение огню, лишив его пищи, это была штука опасная и сложно поддавалась контролю, грозя превратиться в еще большее бедствие, но других доступных способов борьбы с бушующей стихией не было.
  Возможно им удалось бы преодолеть свой путь быстрее будь они все верхом на лошадях, но ослик Сэмми, будучи скотиной выносливой, но не быстрой, выдавал от силы мили три в час, так что по всем расчетам на место они должны были прибыть уже глубокой ночью.
  "Впрочем - это нам даже наруку. - подумал Рассел,- Соваться в логово мутантов в темноте - чистое безумие, а вот ударить перед самым рассветом, часа в три - четыре утра, когда ночная мгла только - только подернется первыми лучами восходящего солнца и когда сон бывает особенно сладок, вот самое правильное время, - час волка!"
  В начале пути Сэмми то и дело тораторил, по поводу и без, прерываемый изредка скупыми репликами Сухого, а мистер Браун посмеивался себе в усы, нарушая свое молчание лишь отвечая на приветствия встреченных ими фермеров. Рассел тоже ехал молча и в болтовню Малыша не вслушивался. Он думал о том, что слишком много времени провел в кабаке и совсем растерял походные навыки. К переходу он подготовился из рук вон плохо, не раздобыв даже флягу с водой и теперь корил себя за это. Да, если бы близнецы поехали с ними, то у них всегда можно было разжится и едой, и куревом, они никогда не выходили налегке. Но они не поехали.
  В какой-то момент Рассел уловил что-то знакомое в словесной чехарде, выдаваемой Сэмми, и он прислушался к разговору. Сэмми с упоением рассказывал Сухому очередную небылицу о свинолюдях, о том как они похищают человеческих женщин и что с ними потом делают. Выходило скабрезно и мерзко, а описание было столь изощренно и детально, что понять, где в сказанном Малышом правда, а где плод его юношеских сексуальных фантазий, Рассел бы не взялся.
  Разговор шел о недавнем случае, когда некую Мэгги Уотерс, якобы, утащили свинолюди и, судя по раздутому животу, надругались над ней, и как отец, чудом, вырвал ее из лап монстров . Сухой на россказни Сэмми реагировал глупым гы-гыканьем и слегка краснел, видимо представляя описываемое, а Малыш все больше и больше вдохновлялся и добавлял к рассказанному новые детали.
  В конце-концов мистеру Брауну это надоело и он резко одернул Малыша, велев тому замолкнуть и смотреть вперед в оба. У Рассела же была иная версия истории произошедшего с Уотерс, но он не счел нужным упоминать о том, что Мэгги жила на соседней от него ферме.

  Мэгги была нескладной высокой девчонкой, по всем меркам страшненькой: до крайности полная, с щербатыми, торчащими вперед зубами и копной жидких, соломенного цвета, волос. Окрестные дети девочку все время дразнили, а от
откровенной травли спасали только огромные кулачищи ее отца. Ну а когда она, что называется, вошла в возраст, то о том, чтобы кто-то к ней посватался - не могло быть и речи.
  Однажды поздним вечером Рассел шел домой из Кобыльей ноги, пропустив пару стаканчиков пива после возвращения с одним из караванов мистера Хорса. Малая нужда застигла его у забора соседской фермы, а безлюдные сумерки и легкий хмелек в голове подсказали ему, что тащится в нужник далековато и будет быстрее и проще "обновить" соседский забор. Он пристроился к забору укрывшись за небольшим деревцем от случайных взглядов и начал свое грязное дело.
  Прохлада и свежесть вечернего воздуха, поднимающаяся над горизонтом, бледная еще, луна и стрекотание цикад настраивали на поэтический лад и Рассел уже было собрался напеть какой-то дурацкий мотивчик, слышанный сегодня в салуне, как вдруг слух его уловил странный звук: не то всхлипы, не то приглушенное порыкивание. Любопытство взяло верх над осторожностью и Рассл, наскоро закончив и едва не намочив сапоги, прислушался и сообразил, что звуки раздаются из соседского амбара, расположенного аккурат, напротив того места где он стоял.
  Он ухватился за ветку дерева, уперся ногами в доски забора и подтянулся, выглянув на полголовы над забором. Двор был пуст и света в окнах хозяйского дома видно не было. Хмель в голове быстро выветрился под воздействием адреналиновой лихорадки, Рассел лихо перемахнул через забор и мягко опустился на землю, стараясь не издавать лишнего шума. Он решил, что должно быть лиса или волк влезли в соседский амбар и чинят там разор, потому, достал револьвер и бесшумно подкрался поближе.
  Дверь амбара была чуть приоткрыта и внутри едва виднелся мигающий огонек масляной лампы. Рассел прильнул щекой к двери и всмотрелся в темноту, стараясь определить источник звука и держа револьвер наготове. Лампа светила слабо, но все же ему удалось разглядеть происходящее внутри амбара.
  Ни лисы, ни волка внутри он не увидел: Мэгги стояла упершись, согнутыми в локтях руками, о бочку, а над ней нависал массивный торс человека-волка. Рассел узнал его - это был зверолюд по кличке Протагор, перебивавшийся, обычно, временными заработками на подсобных работах у местных фермеров. Юбка платья Мэгги была задрана на спину, а лиф спущен на живот, обнажая полные, висящие и раскачивающиеся в такт движению, груди. Зверолюд ритмично долбил ее сзади, порыкивая от натуги и удовольствия, а девушка, закусив губу, тихонько мычала.
  Рассел с трудом сдержал смешок, и потихоньку отступил от двери, не мешая парочке наслаждаться друг-другом. Он отошел обратно к забору и прокрался к калитке, оперся ногой о петли и перелез на другую сторону.
  Домой он бежал захлебываясь от смеха, - Вот это парочка, вот это жених и невеста!
  Весь следующий день он боролся с желанием разболтать об увиденном своим приятелям, но в конце концов решил, что ситуация скорее трагическая и зачем ему еще больше портить судьбу несчастной девушки, которая нашла себе хоть такое, пусть и странное, но утешение? Да и зверолюдам, если разобраться, очень не сладко живется среди людей, так что, раз они смогли найти немного тепла и любви друг в друге, то это их дело.
  На следующий день Протагор куда-то пропал, а месяца через три - четыре, появилась байка об утащенной свинолюдами и едва не замученной ими насмерть Мэгги Уотерс.
  Рассел сохранил увиденное в тайне, но с тех самых пор, если ему доводилось увидеть как какая-нибудь одинокая фермерша придирчиво выбирает себе работника зверолюда, не мог сдержать ухмылки, вспоминая эту историю с Мегги.

  Она должна была разродится нынешней осенью, но погибла от той же
болезни, от которой ушли отец и мать Рассела, а ферму ее родителей сожгли так же как и его. И теперь, ему было мучительно больно слышать разглагольствования Сэмми, и он был благодарен Брауну, за то, что то заткнул неугомонного Малыша.
  Грубо прерванный старым рейнджером, Сэмми надулся и, хотя было заметно как непросто это для его живого нрава, молчал весь остаток дороги. До сих пор им везло, и ни один крупный хищник не попадался у них на пути, лишь однажды они заметили на севере от себя стайку кротокрыс, но оказались с подветренной от тех стороны и мутировавшие грызуны их не учуяли.
  Сухой поднял свое ружье и стал выцеливать самого крупного самца, мистер Браун увидел это, развернул к нему своего коня и подъехал ближе. Сердитым голосом он велел Сухому поберечь патроны и не привлекать к себе ненужного внимания, потом вздохнул и уже спокойно произнес: "потерпи, еще настреляетесь!" Неудавшийся снайпер не стал спорить со стариком, молча разрядил оружие и вся процессия поехала прежним порядком.
  С каждой пройденной милей, жажда все больше и больше мучила Рассела и как бы стыдно ему не было, пришлось рассказать мистеру Брауну о своей забывчивости. Тот, в свойственной ему манере, "похвалил" Стивенсона за собранность и поинтересовался не забыл ли тот хотя бы боеприпасы, на что юноша похлопал себя по карманам куртки. Старик вздохнул и протянул ему свою фляжку, посоветовав пить медленно и маленькими глотками.
  К холмам они выехали ближе к вечеру, и хотя на западе небо еще было освещено закатным солнцем, раскрасившим его напоследок фиолетово-сиреневыми аляповатыми пятнами, а линия горизонта еще сверкала розоватым-багрянцем, в лощинах между холмами уже сгущалась ночная тьма.
  Старый Браун ворчал, что негоже подставлять так свету спину и что с холмов они сейчас видны как на ладони, но деваться им было некуда, оставалось надеяться лишь на то, что мутанты уже вернулись в свое логово и не рыщут по округе. Рассел нагнал старика и вполголоса спросил того, не стоит ли им озаботиться поиском воды и места для привала, лошади уже начинали уставать, да и людям отдохнуть перед боем тоже не помешало бы.

   Рассела начинало бесить происходящее. Боль в затылке переместилась в виски, горло пересохло. Дневное марево превращало привычный пейзаж окрестностей Доджа в причудливую картину и чахлая растительность на линии горизонта, казалось, меняла форму, а за каждой вешкой, теперь, мерещился притаившийся свинолюд.
   На минуту в его память ворвались воспоминания из далекого, теперь, детства:
   "Тихий вечер в родительском доме. Мать - встревоженная и расстроенная. Отец - спокойно и сосредоточенно собирает нехитрые припасы в мешок и проверяет старый карабин.
- Джон, подумай! Куда ты собрался, тебе за четвертый десяток!? - встревожено лепечет мать.
- Перестань, Кэтрин, - спокойно отвечает ей отец, - сейчас главное не подпустить их к городу. Шериф собирает ударный отряд кавалеристов, чтобы преподать урок этим дикарям, но кто-то должен стоять в пикетах, на подступах к городу.
Отец замечает обращенные к нему испуганные глаза Рассела и черты его лица смягчаются, он произносит: " Запомни, сынок, делай, что должно и будь, что будет."

  Перебранка Сухого и Малыша, вырвала Рассела из оцепенения, рассеяв нахлынувшее воспоминание.
  - Я задал простой вопрос, Сэмми, - прервал он их дискуссию, - Сколько их и где они?
  Рассел перевел взгляд с Малыша на Сухого и выпалил, - Вы собрались здесь зачем?! На пикник?! Если не покончить с заразой здесь и сейчас, мутанты размножатся и начнут резать скот и убивать людей. Если вы собираетесь вечно прятаться за мамкиными юбками, то проваливайте по домам! Если нет, то яйца в кулак и вперед! Если они у вас есть, конечно!
  Рассел подошел к Семми и процедил, - если не можешь показать, просто махни рукой!

  Рассел окинул мутным взглядом стоявшую перед ним посудину, пытаясь выгадать на дне хотя бы пару капель виски, когда тоненький солнечный луч, просочившийся из забранного ставнем окна, скользнул по мутной исцарапанной стенке рюмки и зажег на ее верхней кромке нестерпимо яркую искру света. Перед его глазами, явились образы отца и матери - мимолетные тени, еще более призрачные и неуловимые в полумраке помещения, освещенного на миг крошечной вспышкой в куске стекла. Даже не тени - глаза! Печальные и встревоженные глаза матери и строгие, осуждающие, отца. Жуткий, звериный вопль отчаянья, попытался вырваться из его нутра, но застрял в груди тяжелым спазмом. Рассел вскочил на ноги, опрокидывая со стола посуду и собственную шляпу, и рванулся к двери салуна. Его вырвало желчью прямо на щербатые, выцветшие от времени и солнца, доски крыльца, забрызгав сапоги и правую штанину. Он вытер рот рукавом куртки, нагнулся к лошадиной поилке и зачерпнул мутной воды, смыть едкую горечь с губ. Теплая вода не освежила его, лишь смягчила вкус желчи во рту, сознание немного прояснилось, но затылок наполнился тягучей тупой болью. На нетвердых ногах он развернулся вразвалку, подставляя голову солнечному теплу.
  Чарльз Браун вышел в след за ним на крыльцо, и подойдя ближе, протянул оброненную шляпу. Рассел надел ее и посмотрел старику в глаза, тот ухмыльнулся в усы и по отечески похлопал юношу по плечу.
  - Что же мне теперь делать, Дядя Чарли? - спросил последний из оставшихся в живых Стивенсонов.