7
Седьмой приближается к последнему закрытому модулю.
Ещё несколько шагов, и он останавливается около командной консоли, уже почти привычно выбирая опцию извлечения.
Смотрит на незнакомую светловолосую девушку с огромными голубыми глазами по ту сторону двойного стекла. Она смотрит в ответ. Со страхом, надеждой и удивлением.
Рессоры приходят в действие – стазис-модуль начинает менять угол наклона.
Седьмой наблюдает, отойдя чуть назад.
Ладони девушки ложатся на внутреннюю поверхность стекла в тот момент, когда взрывается ещё одна световая панель и вспыхивает соседняя капсула, номер одиннадцать.
Едва ли более двадцати секунд отделяли её недавнего, теперь бредущего в сторону выхода с осколком стекла в руке пассажира, от персонального крематория.
Всего мгновение – и замыкание будто бы перекидывается вперёд по цепочке.
Поршни продолжают работать, но что-то с треском взрывается внутри модуля, поднимается откуда-то изнутри сизыми клубами удушающий дым. Огонь не заставляет себя долго ждать – Седьмой видит, как языки пламени появляются снизу, жадно облизывают извивающуюся внутри белокурую девушку. Видит, как она бьётся в агонии и кричит, но не слышит не звука.
И эти широко распахнутые выгорающие глаза, кажется, не отрываясь смотрят прямо в душу мужчине. Стеклянная крышка отщёлкивается вместе с волной распространяющегося изнутри жара. В нос Седьмому бьёт омерзительный запах жжённой человеческой плоти.
Почерневшее, ещё бьющееся в последних конвульсиях тело выпадает на пол, исходя паром и тлея местами. Несколько судорог – и несчастная затихает.
Практически ничто не напоминает теперь человека в обугленной неузнаваемой туше.
Стазис-зал
Незнакомые люди, по отдельности или помогая друг другу, длинной вереницей тянутся к открытому выходу.
Позади вспыхивает пустой стазис-модуль №11. Почти сразу следом – соседний двенадцатый.
Одинокий задержавшийся мужчина стоит совсем рядом – почти под ноги ему из капсулы вываливается исходящий паром обугленный труп.
Сизый дым клубами поднимается к потолку – бесконечно запаздывая, активируется автоматическая система пожаротушения.
Вода отрезвляющим ледяным душем хлещет теперь с потолка, покрывая тонким слоем скопившейся влаги металлический пол.
Вода обливает не успевших своевременно ретироваться людей, стекая ручьями по обнажённым телам.
Вода гасит очаги зарождающихся пожаров.
И гаснет свет.
Гаснет затем, чтобы почти сразу же смениться зловещей багровой гаммой аварийного освещения.
Алые световые контуры вдоль пола и потолка разгоняют кое-как окружающий мрак, отбрасывая на лица людей зловещие тени и оттеняя бредущие понуро прочь силуэты.
Коридор
Двадцатый осторожно крадётся в кромешной практически темноте.
Один шажок, тщательно разгребая ногами осколками.
Ещё шажок.
Чьё-то сиплое дыхание позади, почти что в затылок.
Зелёная панель мерцает впереди единственным маяком, по-прежнему далёкая и почти что недосягаемая.
Двадцатый делает ещё шаг, и жить вдруг становится значительно проще.
Загораются световые контуры аварийного освещения – с обеих сторон, тонкая линия вдоль потолка и ещё одна, почти у самого пола. Мир вдруг делается мрачным и красным, неверный свет искажает лица людей. Но этот мир значительно лучше того, в котором совсем недавно безраздельно властвовала практически полная темнота.
Идти становится легче. Двадцатый возглавляет процессию, но всё больше людей следуют за ним, аккуратно огибая разбросанные осколки.
Четыре «красных» двери попадаются по дороге. Две с левой стороны коридора, ещё две с правой. На консоли каждой холодное и безапелляционное «заблокировано».
На каждой белой краской услужливо написано назначение помещения.
Лазарет.
Служба безопасности.
Хранилище.
Спортивный отсек.
Единственная «зелёная» дверь у самого поворота оказывается на проверку «каютами».
Двадцатый подходит к консоли и останавливается.
Два замочка, зелёный и красный.
И кто, как не Двадцатый, лучше всех знает, что с ними делать?
Шестой проходит мимо и с решительным видом направляется к повороту.
Двадцатый тыкает в зелёный замочек, и металлическая створка почти сразу же отъезжает.
Внутри обнаруживается что-то вроде общей комнаты отдыха.
Просторное помещение залито тем же аварийным гротескным светом, всю дальнюю стену занимает опущенная металлическая заслонка обзорных иллюминаторов.
Посреди зала углом расположены несколько чрезвычайно удобных с виду чёрных диванов, около них – невысокий журнальный столик, на котором разбросаны хаотично глянцевые журналы.
На одной из стен огромный плазменный экран в обрамлении достаточно серьёзной стереосистемы. Вдоль другой – холодильник, раковина, несколько шкафчиков и столешница с кофеваркой.
Без электричества ничто из этого, конечно же, не работает.
Ещё четыре двери, судя по всему, ведут в персональные каюты.
6
Коридор за поворотом почти сразу заканчивается, упираясь в небольшую площадку.
Два лифта, пассажирский и грузовой, с жизнерадостно горящими зелёным консолями.