Сесар хмурился. Подобное общественное обсуждение ему не слишком нравилось. И чем больше приключенцы давали возможных вариантов, тем больше он нервничал. Даже не будучи физиогномистом, на его лице можно было прочитать, что прямо сейчас они все теряют время, вместо того, чтобы что-то делать. Но он понимал, что зацепок на самом деле нет, так что приходилось отвечать на все, даже на самые глупые вопросы людей, далеких от виноделия.
— ...Думаю, что не сама виноградная лоза, а бочки с вином. Скажи, были у вас нынешней осенью новые? Если верить строкам и не искать шифр, то получается, что это осеннее вино - сладкое, но скисшее. Что думаете?
— Нынешней осенью? Если вы имеете в виду, на эту осень, то да, я сам недавно обжигал новые бочки для кагора. - Далее Сесар как-то тяжело вздохнул и продолжил. - Но еще раз повторяю, что отец никогда не назвал бы кислое или скисшее вино идеальным. Забудьте об этом.
Неожиданно Сесар получил поддержку от полуорка, который хоть и вел себя безцеремонно, но говорил чуть больше по делу. Он тоже понимал, что кислое вино - это ложная ниточка, которую тянуть не следовало, чтобы не запутаться. Ведь если Александр дал подобную подсказку, то она должна быть хоть и запутанной, но понятной.
— Заказчик, а ты при какой температуре дистиллируешь? Мне так, для опытов. Не винных, но спиртовых.
— Винный спирт не дистиллируют, а ректифицируют. Исходник нужно медленно поднять выше семидесяти восьми и грамотно отсечь головы с хвостами, чтобы древесные спирты отделить. Процесс не столько сложный, сколько муторный, потому что требует постоянного контроля. А для каких опытов, если не секрет? В алхимии у меня тоже есть познания.
Было видно, что Сесару приятно показывать знания, пусть даже подобной публике. Даже к полуорку тот немного смягчился. Но пока тот бубнел себе под нос и размышлял, вниманием Сесара завладела Люси, которая в ту секунду деловито рассматривала портрет. После комплиментов, которые винодел пропустил сквозь уши, последовал вопрос:
— Кстати, Сесар, скажите, ваш почтенный предок, случаем, не имел стремлений получить церковный сан?
— Что? Вы про Александр Первого? Не знаю, вроде нет. О его жизни вообще мало чего известно было. Только слухи, но никаких фактов.
Собственно Люси смущали именно четки с непонятным знаками на них. Кракелюры не давали рассмотреть диковину подробнее. Знаки на четках и так были еле заметными, а через сотню с лишним лет послед написания и вовсе стали почти призрачными. Но девушка была права. Скорее всего, это были именно религиозные четки. Более того, четки из дорогих материалов обычно носили высокопоставленные сановники. По одежде первого винодела сложно было представить, что он служил в храме. Что-то не сходилось. Знаний Люси не хватало, чтобы сделать какие-либо выводы или хотя бы разгадать, какому божеству предназначались четки. Она была уверена, что видела их раньше, но как и где - память никак не хотела это доставать из закромов.
Своими размышлениями Люси натолкнула Игана на догадку с уксусом, но Сесар признал негодной и ее. Во-первых, винный уксус не бывает сладким. А во-вторых, единственная бочка уксуса хранится именно в погребе. Это побочный товар, который продается на большие кухни. Проверить, конечно, можно, но лучше обдумать более вероятные варианты.
Стив же крутил цилиндры замка и понимал, что он сделан просто ювелирно. При движении цилиндра даже самое чуткое ухо не улавливало щелчков, которые могли бы говорить о том, что металлический кружочек занял правильное положение. Этот сейф мог бы вскрыть, разве что, только мастер-вор. Для остальных куда проще было бы вынести кусок стены вместе с ним. Хотя не факт, что на подобный случай здесь не предусмотрено какого-нибудь хитрого механизма уничтожения. Во многих сейфах с секретными документами есть колба с уксусом. Если сейф хотели взломать силой, колба трескалась и уксус выливался на документы, безбожно искажая неписанное чернилами. В итоге злоумышленник даже если и открывал сейф, то получал в лучшем случае гору мокрой бумаги, насквозь покрытую кляксами. Так что лучше возле подобного сейфа не стучать.
- Сесар, скажите, у вас наверняка есть бочка или бутылка вина, которая считается самой дорогой или самой вкусной?
— Самой дорогим нашим вином считалось каберне-совиньон урожая 1307 года, года рождения великого Азуна IV. Выдержанное 28 лет оно было специально разлито в год коронации правителя. Почти всю партию выкупила императорская семья, но несколько бутылок было продано на аукционе. Не знаю, правда или нет, но отец рассказывал, что цена дошла до трех тысяч золотых за бутылку. К сожалению, ни одной из них, насколько я знаю, уже не осталось. Тем более, у нас. Иначе она стояла бы воистину баснословных денег.
Подсказки и правда не могли быть слишком эфемерными. Потому что отец явно писал записку, чтобы Сесар ее разгадал. Он ведь не мог специально запутывать своего сына, чтобы тот как можно позже бросился искать, верно? Эта мысль щекотала сознание винодела, но сформировать ее он не мог. Это просто бы означало, что отец сам обрек себя на смерть, но при этом сделал все, чтобы сын не бросился по его стопам. Но Сесар отбрасывал подобную возможность и продожал думать над загадкой.
- ...А может быть и виноград. Виноград же может быть кисло-сладким, да? Шоб как в письме. А форма числами может быть и у виноградника. Сесар, есть у вас такой сорт?
Сначала Сесару показалась, что это очередная глупая мысль, которую на этот раз для разнообразия озвучил дварф. Но через несколлько секунд, когда он на самом деле понял, что тот сказал, лицо парня прояснело:
— Виноград... Виноград... Постойте, что вы сказали? Сорт? Черт возьми, это оно! "Дар осени" - это "рислинг" на языке полуросликов, один из самых распространенных сортов. А два ключевых параметра любого сорта винограда - это сладость и кислотность. "Идеально сладкий и идеально кислый". Думаю, что это идеальные значения именно для сорта рислинг! Двадцать сладости и десять кислоты.
Парень вскочил с кресла и подбежал к сейфу, начав судорожно крутить колесики сейфа. После того, как цифры заняли свое положение, Сесар подумал и набрал на первом букву R, от слова рислинг. Затем дрожащими руками вставил подходящий по размеру ключ и повернул его. В тишине кабинета щелкнувший механизм замка показался настоящим громом. Парень был в шоке. Дверца отворилась, и Сесар засунул руку вглубь сейфа, чтобы достать содержимое.
В сейфе оказался один-единственный декантер - низкий и пузатый графин с узким горлышком для разливания вина. Такая форма нужна, чтобы вино насытилось кислородом и полностью раскрыло свой аромат. Нижняя часть графина была искусно украшена серебряной виноградной лозой. И даже для абсолютного профана было ясно, что декантер очень старый. Серебро помутнело и стало почти черным, а хрусталь потускнел и покрылся сероватым налетом. Но интереснее всего была жидкость, которая плескалась внутри. Даже не жидкость, а что-то туманоподобное. Бордовое, оно плескалось внутри как густое вино, но протуберанцы дымки при этом поднимались вверх, касаясь пробки и опадая назад на дно. Когда Сесар поставил его на стол, все внутри кипело, бурлило и даже не думало останавливаться. Наконец, Сесар осторожным движением вынул пробку и комната мгновенно наполнилась терпким ароматом, как будто железо вместе с медью растворили в старом вине и превратили все это в чистый запах.
И через секунду свет для всех присутствующих померк...
Каждый из них обнаружил себя сидящим за небольшим столом на открытой террасе с великолепным видом на вечерние горы. Закат плавил льды заснеженных вершин, растворяясь в бокалах белого муската. Рядом - ни души. Но не успели вы как следует обдумать мысль, куда исчезли остальные, как тьма в углу террасы шевельнулась, и оттуда вышла фигура, окутанная плащом. Человек, скрывавшийся под плащом, был не чужд драматизму. Он дал собеседнику почувствовать всю тонкость ситуации, а затем без лишних слов снял капюшон.
Неожиданно, но под ним оказался мужчина, которого вы только что имели возможность как следует рассмотреть. Правда, не в живую, а на портрете. Перед вами стоял тот самый Александр Борха Первый, родоначальник и основатель винокурни Борха, пра-пра-пра и еще несколько раз прадед Сесара. Он выглядел здорово постаревшим - если на портрете ему было около пятидесяти, то здесь ему было явно под восемьдесят. Глубокие морщины бороздами пропахали его лицо, но это не делало его менее привлекательным. В нем была видна мудрость и невероятная сила, ничуть не меньше, чем у властителей государств.
— Здравствуй, наследник.
Голос первого из Борха оказался тихим, как шелест листвы, но он проникал в само естество и отпечатывался прямо в голове.
— Пусть тебя не удивляет способ, которым ты получаешь мою волю. Уж прости за толику театральности, но так нужно. Позволь представиться, Александр Борха, мастер зелий, почетный обер-шенк корлевского двора, а также тайный советник и левая рука императора Палагарда II.
Старик замолчал на долю секунды и продолжил монолог:
— Это, конечно, официальные титулы. В очень узких кругах меня называют избавителем, несущим смерть и мастером ядов. Избавлению от многих врагов корона обязана именно мне. Я передам тебе свои знания, хочешь ты этого или нет. Я связан клятвой с императором, но власть имущие не считают зазорным предать любую клятву. Мой род должен процветать. Это главное. Ты верно, знаешь, что девиз нашего рода "In vino veritas". Но истинный девиз звучит малость иначе - "In veneno veritas". Запомни, для Борха есть только собственные интересы и нет бесчестных способов их достижения. Наш род должен быть превыше всего. На свету или в тени, под сенью Талоны правитель - ты.
Кричащая тишина ударила по ушам сразу как только Александр закончил говорить. Драматическая пауза была взята безупречно - она продлилась как раз столько времени, чтобы собеседник проникся моментом, но при этом не успел осознать все сразу. Алексаднр же поднял руку, чтобы снова привлечь внимание, и тем же тихим голосом сказал еще одну фразу, от которой бросало в пот:
— А теперь настало время финального испытания, о котором тебе должен был рассказать отец. Тот чудный декантер, который ты открыл, чтобы познакомиться со мной - это истинное произведение искусства. Вернее, то, что находится в нем. Там великолепный слепок памяти, созданный искусным менталистом, в который я поместил очень летучий составной яд. И без сомнений, ты его только что вдохнул. Теперь у тебя есть 36 часов, чтобы разложить яд на составляющие и создать антидот. Докажи, что ты достоин таинства Талоны, и пусть она обратит свой взор на тебя и снизошлет благословение. Время пошло.
Марево растворилось в воздухе и приключенцы синхронно открыли глаза. Ошалевший взгляд Сесара говорил о том, что только что он тоже видел своего предка - точно так же, как и все остальные. Сесар очнулся первым, резво закрыв пробкой декантет. Взгляд его упал на стол, и парень заметил, что там появилось что-то такое, чего раньше там не было. Этим "чем-то" оказались зеленые малахитовые четки, точно такие же как в руках Александра первого на портрете. Впрочем, молчание шокированных героев продлилось недолго, его разрушил хозяин винодельни, который громким шепотом, будто подражая своего предка, произнес:
— Твою ж ма-а-а-ать...