Скользящие вдоль линии шеи пальцы спотыкаются о рубец. Смещаются влево, ощупывая дорожку из равноудаленных друг от друга свежих рубцов, что опоясывают спиралевидными кольцами горло. Перед глазами встают оскалившиеся младенцы, на мгновение возвращается удушающая железная хватка. Амелия вздрагивает, впервые обращая внимание на тот факт, что на ней – незнакомый белый вязаный свитер. Собственный голос звучит сипло, неузнаваемо – слова с огромным трудом продираются сквозь поврежденное саднящее горло.
Стиллвел и Сазерленд переглядываются.
– Как нашли тебя? – переспрашивает в некотором недоумении Джеймс. – Ты провела ночь у меня, мы приехали сюда вместе… Минут двадцать назад?
Чарльз продолжает печатать, словно напрочь забыв о присутствии других людей в кабинете.
Воцарившуюся тишину прерывают только методичные щелчки метронома. Отчётливые щелчки повторяются, вынуждают Мел фокусироваться на них, в то время как окружающее пространство плывёт и меняется. Меняется и Амелия. События в теплом кабинете теперь кажутся далеким неосознанным сном – неправдоподобным, неправильным.
На самом деле девушка до сих пор лежит на холодном снегу посреди подворотни, с трудом проталкивая кислород сквозь отчаянно саднящее горло. Лежит на боку – щека, шапка и выбивающиеся из-под шапки рыжие волосы наполовину тонут в жидкой грязи. Мел подобные мелочи практически не волнуют – уставившись в изрезанную граффити кирпичную стену, она апатично наблюдает за тем, как золотистое тление неохотно выжигает остатки астральной пыли в кирпичной кладке. Последние отголоски недавней вспышки – единственное, что напоминает о реальности пережитого Амелией опыта.
Девушка не знает, насколько долго находится в этом состоянии, как давно лежит на снегу. Нет ни сил, ни желания подниматься. Не хочется шевелиться, двигаться, жить. Физическое истощение в паре с эмоциональной опустошенностью – два главных признака, которые оставил после своего ухода спасительный свет. Ничто теперь не кажется значимым, хоть сколь-нибудь важным. Нет сил даже на то, чтобы просто перевернуться на спину. Спустя несколько часов или, быть может, всего каких-то пятнадцать минут, темноту подворотни прорезает первый луч фонаря. Тихо переговариваясь, к лежащей на снегу Мел приближаются двое. Она догадывается, что двое – по скрипу снега под подошвами форменных берец. Тем не менее, Амелия не видит необходимости поворачиваться. Вставать, приветствовать, или даже бежать. Она чувствует только всепоглощающую усталость.
– Матерь божья, – мужской голос кажется отдаленно знакомым.
– Вызывать подкрепление? – встревоженно пищит женский рядом.
– Погоди.
Два снопа света, скрестившись, бьют в лицо Мел, обжигая ресницы.
Кто-то берет её под руку, и, приложив некоторые усилия, переворачивает на спину.
Над Амелия стоят, склонившись, двое полицейских в патрульной форме – несмотря на полное отсутствие интереса, девушка почти сразу узнаёт внушительный косматый силуэт сержанта Байерса и догадывается, что второй голос может принадлежать только его светловолосой напарнице.
– Я её знаю, – хмуро сообщает сержант и вглядывается в лицо Мел, вспоминая. – Вы в порядке, мисс?
Он встряхивает Амелию, силясь перехватить отсутствующий рассредоточенный взгляд. Ответ на вопрос не кажется достаточно важным для того, чтобы тратить на него крупицы драгоценной энергии.
– Проклятье, ты её тоже знаешь. Помоги мне! – Байерс закидывает руку Мел себе на шею, в то время как за вторую руку берется напарница.
Кое-как переставляя ноги без особого интереса к происходящему, Амелия скользит безразличным взглядом по подворотне.
Обожженные почерневшие кирпичи. Перевернутые мусорные баки. Симметричные полосы прожженного снега, что на манер солнечных лучей расходятся в стороны от того места, где совсем недавно лежала Амелия. Вместе с патрульными девушка выходит из подворотни к припаркованной около заснеженной обочины полицейской машине.
– Что с ней? – спрашивает шепотом у Байерса Харпер, но тот в ответ только бурчит неразборчиво.
Сперва перед Мел открывают дверь, после – девушку усаживают боком на заднее сиденье автомобиля. Она сидит, так и оставив ноги снаружи, и, кое-как сохраняя вертикальное положение, безразлично смотрит в сторону покинутой не так давно подворотни. Сквозь завывания ветра доносятся приглушенные переговоры патрульных. Байерс звонит кому-то, гневно расхаживает из стороны в сторону по заснеженному тротуару. В какой-то момент его напарница заползает на пассажирское сидение спереди и, захлопнув дверь, оборачивается и внимательно разглядывает Мел. Она протягивает салфетку, но Амелия просто смотрит, не находя ни сил, ни желания реагировать. Вздрогнув, блондинка отворачивается и достаёт телефон.
Спустя какое-то время перед патрульным авто паркуется черный джип. Сквозь вьюгу Мел видит, как к ней направляется, нервно закуривая на ходу, Джеймс Сазерленд в джинсах и неизменном чёрном пальто. Он останавливается, чтобы пожать руку Байерсу, говорит что-то и подходит к приоткрытой по-прежнему двери. Опускается перед Мел на колени, требовательно заглядывая в глаза.
– Амелия?