Амелия закрывает глаза. Прислушивается к собственному дыханию, к тихим шагам расхаживающего по комнате Сарзерленда. Ничего не меняется. В прошлый раз, в кабинете Стилвелла, переход в астрал произошёл легко и непринуждённо – настолько, что Мел даже не сразу осознала, что происходит. На этот раз с ней нет устройства Чарльза, которое стимулирует псионическую активность. На этот раз всё должно быть совсем по-другому.
Амелия слушает старый отель. Скрип прогнивших половиц наверху, завывание ветра в щелях и трубах. Слушает метель за окном и отдалённые клаксоны автомобилей. Она не должна входить в астрал – должна всего лишь соприкоснуться…
Сквозь вдохи и шорохи постепенно пробивается что-то новое. Быстрая дробь чьих-то частых шажков вдалеке. Приглушённый детский смех, который раздаётся из-за спины и будто бы отовсюду одновременно. Снова скрип, но, на этот раз, кажется, не столько скрипит, сколько сдавленно стонет само безразмерное старое здание. Амелия понимает, что больше не слышит ни Сазерленда, ни вечного шума города за окном. Чувствует щекой дуновение сквозняка, что приподнимает и треплет волосы, пробирая до дрожи.
Амелия медленно и недоверчиво приоткрывает глаза, вздрагивая. Пол покрыт сплошным слоем чёрной пыли – из-под ног девушки разбегаются в разные стороны здоровенные мохнатые пауки, каждый из которых оказывается размером с кулак. Перебирая членистыми лапами, пауки ретируются в дальний угол комнаты – тот оказывается сплошь затянут перекрученными слоями густой паутины, что тянется от пола до потолка и едва заметно подрагивает под весом деловито копошащихся внутри обитателей.
Взгляд Амелии скользит выше и добирается до окна. За стеклом плывёт уже знакомая девушке непроглядная ржавая мгла, сквозь которую с трудом пробиваются редкие и тусклые лучи зимнего солнца. Взгляд скользит в сторону, натыкаясь на зеркало. Стекло залито непроглядным обсидианом – вдалеке, в чёрной бездне по ту сторону зеркала, плавают крошечные огоньки, напоминающие горящие свечи. Золочёный декор рамы потускнел и обвалился отчасти, несколько лепестков лежат на покрытом вездесущей чёрной пылью столе.
Амелия поворачивает голову – и снова видит себя. Так и стоящую с закрытыми глазами около Скотта и Сазерленда. Все трое – бледные, серые, почти что полупрозрачные. Взор Мел скользит дальше, добираясь до тела Энтони Форда. Вид трупа вызывает смутный приступ чего-то наподобие облегчения – по крайней мере, тело несчастного выглядит здесь точно также, как выглядело снаружи.
– Слишком долго, – приглушённый голос Джеймса доносится сквозь толщу воды. – Амелия?
Агент смотрит не в сторону настоящей Амелии, он смотрит на замершую неподвижно с закрытыми глазами её бледную копию.
– Проклятье! Это проекция! Она вошла в тень.
Крики Сазерленда не кажутся важными. Важным кажется скрип, что уже долгое время раздаётся прямо над ухом. Амелия медленно оборачивается, преодолевая непривычно сильное сопротивление воздуха. Взгляд упирается в светлое платье, в чьи-то посиневшие ноги, что конвульсивно вздрагивают, не дотягиваясь до пола. Не в силах сопротивляться, Мел поднимает голову и встречается с вытаращенными залитыми кровью глазами. Пожилая женщина раскачивается, хрипит, царапает ногтями обмотанную вокруг горла петлю. Совсем рядом, достаточно просто протянуть руку.