Эйдан лишь усмехается, услышав иронично выделенное интонацией обращение. Вместе с Амелией он выходит наружу, не забывая прихватить оставленный на столе полицейский фонарик. Чёрный «кадиллак» Фокса припаркован у самого входа, Сазерленд и Оливер обнаруживаются около «форда», на противоположной стороне автомобильной парковки.
Джеймс подносит к губам тлеющую в ночи сигарету, что-то продолжая при этом втолковывать Клауду, но ветер и расстояние не позволяют разобрать слов. Эйдан забирается в салон автомобиля, оставляет дверь открытой и усаживается на водительское сиденье вполоборота. Он провожает взглядом Амелию, которая целенаправленно продолжает движение к «форду».
Девушка успевает сделать буквально несколько шагов до того, как окружающее пространство начинает с бешеной скоростью вращаться перед глазами. Ночь и метель смазываются в расплывчатое пятно – Мел отстранённо отмечает смутную боль, с которой впивается в её собственные колени асфальт.
Встревоженный окрик агента позади слышится смутно, словно сквозь толщу воды.
Реальность угасает, отступает на второй план, исчезает, погребённая под нахлынувшей внезапно волной темноты.
Рулевое колесо.
Свет автомобильных фар, бескомпромиссно вспарывающих метель.
Дворники, ритмично сметающие с лобового стекла свежий снег.
Рука Амелии поправляет зеркало заднего вида – и она с изумлением понимает, что это совсем не её рука. В отражении на секунду мелькают серые внимательные глаза Эйдана Фокса – именно на том самом месте, где должны находиться её собственные глаза.
Фокс переводит взгляд и смотрит теперь вдаль, на парковку возле заправки. Там виднеется прекрасно знакомый Амелии старенький «форд» – водительская дверь открывается, из салона автомобиля появляется человек, в котором девушка даже на таком расстоянии определяет без труда Оливера. Он отворяет пассажирскую дверь и галантно помогает маленькой фигурке с выбивающимися из-под шапки рыжими прядями, самой Амелии, выбраться из салона.
– И что дальше? Проводим парочку до уютного гнездышка? – голос раздаётся совсем рядом, вынуждая Фокса повернуть голову.
Джеймс Сазерленд щёлкает зажигалкой на пассажирском сидении, одновременно и подпаливая сигарету, и опуская на несколько дюймов боковое стекло.
– Что-то не так, Джей. Девочка явно что-то скрывала и совершенно точно была до полусмерти напугана.
– Конечно она была напугана, Фокс, – Сазерленд выпускает в сторону облако густого сизого дыма. – Семья исчезла, мясной цех вместо кухни.
– Ты когда-нибудь видел так много крови?
– Нет, Фокс, не видел. В том-то и дело. Это похоже на какой-то странный розыгрыш, а не на работу по нашей части.
Две фигурки в отдалении пересекают парковку и заходят в кафе.
– Фонарь? Ты же сам видел этот треклятый фонарь. Она буквально тыкала мне в лицо какой-то размазанный снимок! Спрашивала, вижу ли я на нём что-нибудь. Если хочешь, можешь списать это на мою легендарную интуицию.
– Как с той безумной старухой три недели назад? – Сазерленд излучает почти физически ощутимый сарказм. – Они в кафе. Наверняка уже заказали чай или кофе. Что ещё ты ожидаешь сегодня увидеть?
Фокс резко закидывает локоть на руль и, развернувшись вполоборота, смотрит на напарника, который даже не пытается скрывать раздражение.
– Там, в доме, я что-то почувствовал Джей. Присутствие. Что-то. Что-то неправильное. Слишком много совпадений для одного вечера, ты не считаешь?
– Знаешь, что я чувствую прямо сейчас? – Сазерленд смотрит в сторону. – Злость жены, которая большую часть дня готовила рождественский ужин. Разочарование дочери, у которой папа опять не появился на празднике. Вот что я чувствую.
Фокс со злостью хлопает ладонью по рулю и откидывается на спинку сиденья.
– Если тебя никто не ждёт дома, и ты готов проводить ночи напролёт в своей любимой машине, то у меня есть обязательства и семья.
– Вызывай такси. Я здесь закончу.
Амелия тоже чувствует разочарование. Разделяет его. Фокс смотрит в сторону, в боковом стекле смутными бликами отражается его собственное лицо.
– Эйдан…
– Не беспокойся, я понимаю.
– Эйдан!
Фокс поворачивает голову в тот момент, когда взрывается последний фонарь, а парковка, вспыхнув на прощание, погружается в темноту. Ладонь почти автоматом опускается на рычаг переключения передач, носок вдавливает в пол педаль газа. Сердце начинает бешено колотиться – автомобиль срывается с места, мерцающая перепадами напряжения заправка стремительно приближается. На полной скорости Фокс с трудом вписывается в поворот – шины скользят по снежному насту, оставляя глубокие борозды. Визг тормозных колодок вторит щелчку открывающейся водительской двери.
– Дробовик, Джей! – орёт Фокс на бегу, огибая машину.
Он поскальзывается и, чтобы сохранить равновесие, отчаянно хватается за холодный мокрый капот. Вокруг осколки стекла, помещение кафе тонет в кромешной непроницаемой темноте. Неестественной темноте – мелькает быстрая мысль, сопровождающая инстинктивное движение ладони к набедренной кобуре. Мысль Амелии? Мысль Эйдана Фокса?
Ботинок ступает на плитку кафе, вспыхивает фонарь.
– НА ПОЛ! ВСЕ НА ПОЛ! – орёт Эйдан, отчаянно перемещая из стороны в сторону ствол пистолета.
Хаотично скачущий луч фонаря выхватывает из мрака Его. Медлительно оборачивающуюся непропорционально высокую чудовищную фигуру. Существо величественно разводит в сторону когтистые лапы и поднимает к потолку безносую морду.
Душераздирающий вопль заглушает хруст стекла под подошвами.
Гремит первый выстрел.
– Амелия! Амелия..?
– Почти три минуты.
Сквозь звон в голове слышится пока ещё относительно отдалённый вой полицейских сирен.
– Да что с ней не так, мать твою?
– Ты что не чувствуешь? Соберись уже, Сазерленд!
– Увози её отсюда, полиция рядом.
Ржавый привкус крови во рту. Двоящееся и троящееся лицо Фокса перед глазами.
Болит голова, всё тело пронзает ватная слабость.
Уходящее видение было таким ярким, живым, не отличимым практически от реальности.
– Амелия, ты меня слышишь? – с сильным запозданием Амелия понимает, что лежит на спине, её шея и голова на коленях у присевшего Фокса.
Вокруг толпятся другие – Оливер, Сазерленд.
Встревоженные и обеспокоенные происходящим, все как один.