Оливер слегка вздрагивает от неожиданности, когда Амелия порывисто хватает его ладонь.
Из расположенных где-то неподалёку динамиков струится тихая музыка.
Оливер слушает, чуть склонив голову. Время от времени бросает исподлобья на Амелию короткие взгляды с примесью лёгкой растерянности. Возможно потому, что не понимает, о чём она говорит. Возможно потому, что ожидал от рождественской встречи его угодно, но только не этого.
– Нет, почти никогда, – отзывается глухо. – Уже очень давно. Совершенно точно ничего такого, что можно было бы действительно называть кошмаром.
Он замолкает, задумавшись.
– Это… Очень серьёзно, Амелия, – отвечает в конце концов. – Ты правда думаешь, тебя кто-то преследует?
Кажется, парень максимально тактично пытается обойти поднятый вопрос трудностей психического характера. Оливер поднимает руку быстрее, чем девушка успевает ответить.
– Нет, подожди, – качает он головой. – Давай по порядку. Начнём с начала.
Парочка за столом около входа начинает негромко смеяться. Хелен за стойкой со скучающим видом втыкает в смартфон. Вьюга вихрится, завывая за панорамными стеклами. Тонкий пласт свежего снега уже покрывает в одиночестве оставленный на парковке старенький «форд».
Там, снаружи, поверх плеча сидящего спиной к выходу Оливера, Амелия снова видит тот силуэт. Как и в прошлый раз, взгляд будто бы сам соскальзывает в нужное место, словно проявляя во времени и пространстве зловещую и высокую непропорционально фигуру.
Гаснет на мгновение свет в зале кафе, чтобы тут же зажечься ещё раз. Хрип помех доносится из динамиков вместо приглушённой незамысловатой мелодии. Замолкают, переглянувшись, мужчина и женщина за первым столом. Отрывает от дисплея смартфона сонный скучающий взгляд продавщица. Оливер, выпустив руку Амелии, недоумённо оглядывается.
Сразу несколько фонарей одновременно взрываются искрами на парковке снаружи.
Несколько секунд перед глазами Мел пляшут тёмные пятна. Хрип и скрежет из динамиков продолжаются. Сплетаясь воедино из неестественных несуществующих в фонетике звуков, они складываются в знакомое имя. Совсем как тогда, сквозь статику помех из рации усатого сержанта-патрульного, Байерса.
Зрение возвращается – кофе растекается по столешнице вокруг опрокинутого в суматохе стаканчика.
Метель снаружи разрывает на части сгустившуюся вокруг темноту – в витринном стекле теперь видны только отражения объектов из освещённого зала. По ту сторону стекла, в ночи, невозможно разобрать практически ничего – однако Амелия всё же видит фигуру.
Неведомый преследователь переместился значительно ближе, преодолев десятки метров в считанные секунды. Теперь он уже совсем рядом, ждёт чего-то, едва не касаясь витрины – прямо около парочки, оккупировавшей ближний ко входу угловой столик. Разглядеть как следует человека во мраке за обледеневшим и покрывшимся налипшим снегом панорамным окном практически невозможно.
И, тем не менее, Амелия отчётливо видит, как бледная ладонь мучительно медленно прикасается к стеклу с другой стороны.