Пан Болеслав, как и подобает, отсалютовал рукой в ответ на приветствие.
- А, Марек, - смерил он взглядом квартального. - А ты бравый парень стал! Видно, не зря вас тут Константы гоняет!
Пан Вилковский оставил при лошаде воинскую сбрую, окромя той, что снимать вышло бы слишком долго, приказал псу сидеть и без лишних церемоний прошел к столу.
Боровец, хотя и раздосадованный новостями, явно был в хорошем настроении, и это пана Вилковского обрадовало. Но виду он не подал.
- Да не, слава Богу, все мои целы, - ответил он на вопрос маршалека. - А этого я у ворот встретил, видать, к тебе зачем-то ехал, да, видать, оробел, когда звон мечей со двора услышал, - кивнув в сторону Юхновича и усмехаясь в бороду, объявил Болеслав. - Имя свое толком - и то мне назвать не смог. А туда же! "Неугодно ли, говорит, обождать пану Вилковскому"! Видать, что-то шибко секретное к тебе нес. Ну, я до чужих секретов не охотник, но что б я - да ждал, покуда такая добрая закуска на столе простывает! Да ни в жисть! Вот отчего пан, у тебя всегда рулька сочнее, чем в шинке, а? Вот и у меня тоже кухарь вечно пересушит, псяюха! Н-да.
Он уселся за стол, как всегда - крепко, будто врастая в скамью всею своею широкой костью.
Набожно сложив руки и с серьезным лицом (и даже слегка прикрыв глаза) подождав, покуда Боровец прочитает молитву, пан Болеслав уже было хотел метнуть себе на тарелку ломоть того да ломоть сего, но остановился.
- А ты пан-маршал с нами-то? - этим "с нами" он как бы давал понять, что хотя и не считает Юхновича равным, но все же в доме у маршалека он тоже гость, и уж если пить, то всем. - Это самое? По одной-то по чарочке?