Бесстрашный тополь войны срывается с места, приходит в движение.
Оставшись наедине с гладиатором, устремляется к Глориусу, размахивая устрашающе топором.
Не принимает правил предложенной игры, будто забывая о договоре, заключённом после заката у лагерного костра накануне.
Курио был прав – никогда нельзя доверять северянам.
Глориус усмехается, готовый встретить противника.
Быть может его расчёт обрести временного союзника в лице Ульфа не оправдался, но гладиатор по-прежнему способен напомнить ему, кого эта арена по достоинству называет своим королём.
Варвар рвётся вперёд, топая и буксуя в доходящей уже почти до щиколоток жидкой грязи, пробивается к намеченной жертве сквозь непроглядную пелену сплошного дождя.
Максимус поднимает щит и перехватывает копьё…
И в это время она возвращается. Выныривает из пустоты слева, отправляя шипастый шар в короткий полёт на излёте.
Щит поднимается, снова отбивая оружие в сторону.
Ями смещается – вся её одежда теперь пропитана невесть откуда взявшейся кровью насквозь.
Трибуны ревут и неистовствуют, но их многоголосый гомон тонет в монотонном шуме дождя.
Новый удар аквитанки – очередной блок. Она быстра и смертельно опасна, но Глориус, кажется, начинает понимать её повадки, учится предугадывать следующее движение. Всего немного удачи, всего лишь одна образовавшая некстати выбоина в песке под водой…
Налетает неистово Ульф – свистит, рассекая сплошной поток ливня, секира.
Лезвие, с треском высекая щепки, впивается в дерево настрадавшегося щита.
Он атакует отчаянно, забыв о защите.
Новый удар, расколовший деревянный круг надвое.
Следующий, промелькнувший в каком-то несчастной полудюйме от плеча Глориуса.
Северянин, не отдающий себе отчёта, по всей видимости, с кем он имеет дело.
Такой навязчивый и упорный теперь, когда ни в коем случае нельзя выпускать Ями из виду.
Глориус перехватывает копьё обеими руками, Глориус резко сближается, что есть злости и сил вгоняя остриё снизу вверх Ульфу в солнечное сплетение.
Слышит хруст ломающихся костей, хлюпанье крови, треск рвущейся ткани – звуки, приносящие мрачное, несравнимое ни с чем удовлетворение.
Ульф, с округлившимися от удивления глазами, завершает по инерции начатый было диагональный удар. Лезвие секиры входит в тело гладиатора чуть выше ключицы, рассекая кости и сухожилия, практически расчленяя Максимуса наискось.
Хлещущая ярко-алым фонтаном из жутких ран кровь взмывает ввысь, перекрашивая ненадолго мир в красный.
Кровь возвращается обратно на землю, сливаясь с дождём.
Ями в некотором замешательстве опускает оружие, наблюдая, как заваливаются назад, оседая, сразившие друг друга противники.