Эскалонский офицер, не отрываясь, смотрит на Нитаэль – злость, ненависть, беспринципный фанатизм вперемешку с решимостью в серых беспощадных глазах. Он стоит впереди, в нескольких шагах перед собственным строем. Открытый, уязвимый, даже без шлема.
И, тем не менее, не демонстрирует и малейшего намёка на страх.
Эскалонцы синхронно шагают, заставляя отдельных отщепенцев вливаться в общую линию.
Вода здесь доходит почти до середины бедра – чёрный офицер медленно идёт к Нитаэль, сплёвывая на ходу в реку.
– Подойди ближе, игнийская сучка, – успевает разобрать Нитаэль за мгновение до того, как воодушевлённые её криком игнийцы срываются с места, бросаясь в атаку.
Бежит и она. Продираясь сквозь воду, скользит вперёд первой, приканчивая на ходу несколько отдельных отколовшихся эскалонцев.
Впереди – человек, позади которого растёт и надвигается чёрный строй.
В последнее мгновение офицер смещается в сторону, начиная обходить полукругом.
Он продолжает упрямо смотреть прямо в глаза Нитаэль – суровый, сосредоточенный, напрочь лишённый выдающей дилетанта привычки не отрываясь наблюдать за непосредственно лезвием.
Клинок Искры взлетает – и, едва ли не впервые за этот бой, встречает не плоть, но сопротивление. Мечи скрещиваются с металлическим лязгом – мгновение неразрывного зрительного контакта, и эскалонец первым с прокруткой высвобождает клинок, едва не вынуждая девушку выпустить от неожиданности собственное оружие.
Почти сразу бьёт снова, размашистым горизонтальным ударом.
И Нитаэль понимает, что имеет дело с по-настоящему талантливым и опытным фехтовальщиком.
Игнийка парирует – рука немеет, отдача пронзает тупой болью напряжённые мышцы.
То странное чувство, необъяснимое вдохновение, что вело Нитаэль вперёд теперь будто бы испарилось, развеялось, схлынуло.
Развеялась эйфория, провидение бескомпромиссно скрыло от взора девушки будущее.
Вокруг хаос и неразбериха, взявшие было передышку армии с новыми силами сходятся.
Воды Лелиан пенятся и бурлят под ногами, ледяной ветер налетает порывами вперемешку с холодными брызгами.
Но теперь кажется, что всего этого на самом деле просто не существует.
Армий, эскалонцев, игнийцев, Сердца Леса и Железного Кодекса.
Только этот человек, с его яростным натиском и не ведающими пощады стальными глазами.
Выпад Нитаэль по касательной задевает чёрный нагрудник.
Лезвие меча офицера проносится в опасной близости от уха Искры, обдавая одновременно жаром и холодом.
Он атакует снова и снова, вынуждая нервничать, защищаться.
Нитаэль ищет, но не может найти ни единого окна для по-настоящему хорошей атаки.
Рука деревенеет, страх оступиться в потревоженной мутной воде нарастает неумолимо.
Меч офицера вновь поднимается – лезвие горит в лучах солнца, вода вперемешку с кровью стекает вдоль дола. Нитаэль почти с неохотой поднимает клинок для парирования – уже предчувствуя новую вспышку ноющей боли в предплечье…
Стрела с синим оперением вонзается в плечо чёрного офицера, заставляя того замереть, отсупиться.
Битва, бушующая вокруг и забытая, бесцеремонно напоминает о собственном существовании.
На лице эскалонца проступает недоумение, быстро сменяющееся крепнущим удивлением.
Практически невозможно представить более подходящий момент для ответной атаки.