Эскалон. Железное королевство, прогнившее изнутри.
Победоносные блистательные легионы несокрушимого Железного Маршала, несущие единственно верную истину во всё новые и новые государства.
Знает ли легендарный военачальник, какую империю строит?
Какую истину на самом деле разносит и проповедует?
Догадывается ли о кошмаре, который кроется, разрастаясь, в стальной сердцевине?
Может статься, что Эскалону нужен не Канцлер.
Не рой дознавателей, не маршал и не его железные легионы, не кодекс и истина, даже не слепая вера каждого гражданина.
Может статься, что Эскалон обречён. И отчаянно, что есть сил, нуждается лишь в одном.
Может статься, что Эскалону нужен охотник.
Куда ещё нам податься теперь, в новом мире?
Слова Виолетты гулким эхом проносятся в голове. Почему слухами о тварях в предместьях столицы полнятся все окрестные земли? Почему их всех тянет именно сюда с такой силой, будто насекомых, летящих прямо в обжигающее пламя костра?
Вопросы, ответов на которые у охотника нет.
Впрочем, поиск ответов никогда не являлся неотъемлемой частью его работы.
Он проходит по фиолетовому мосту, вновь чувствуя под подошвами надёжную поверхность скалы. Бездна тёмных вод остаётся на шаг позади – Эдельвальд останавливается около застывшей неподвижно Риэль, которая пристально вглядывается в зловонные недра негостеприимной пещеры.
Преисполненный решимостью. Сосредоточенный. Собранный.
Именно такой, каким становился в подобные моменты всегда.
Вместе с игнийцами он проберётся в железную цитадель. Несмотря ни на что.
Охотник бросает взгляд назад – один за другим его спутники проходят по фиолетовому мосту.
Рыжеволосая Ирелия, молчаливый Кастиан, суровый Иссин.
Притихший и подавленный Фиарал, поглядывающий в сторону пещеры с плохо скрываемым беспокойством.
Эвелинн, заметно шатаясь, пересекает собственное творение.
В какой-то момент Фиарал не выдерживает и бросается к ней, поддерживая под руку. Эдельвальд видит дорожки бегущей из носа крови на бледном лице, видит горящие лихорадочным блеском фиолетовые глаза.
Едва оказавшись на противоположной стороне, она отталкивает Фиарала и со злостью проводит по губам тыльной стороной ладони. Скорее размазывая кровь, чем действительно вытирая. Мост рассыпается в следующее мгновение – теряет материальность, взмывая вверх сотнями и тысячами моментально развеивающихся на ветру фиолетовых бабочек.
Эвелинн невесело улыбается, наблюдая за ними.
– Ты в порядке..? – Эдельвальд без труда разбирает слова Фиарала.
У Фиарала даже шёпот оказывается фантастически громким.
Вместо Эвелинн на вопрос светловолосого игнийца отчего-то отвечает Иссин.
– Она справится, – заявляет настолько непоколебимо, что ни у кого из присутствующих не возникает ни малейших сомнений.
Риэль поворачивает голову и встречается взглядами с Эдельвальдом. В её восхитительно серебряных бездонных глазах по-прежнему танцуют, переливаясь, всё те же бесконечно печальные огоньки. Она улыбается ему. Не слишком уверенно, блекло.
И, не говоря ни слова, делает первый шаг.
Игнийцы углубляются в пещеру, почти сразу погружаясь во мрак. С потолка тут и там свисают толстые сталактиты, капли воды то и дело срываются с потолка.
Зловоние нарастает.
Идущий третьим Фиарал вытаскивает из-под накидки несколько связанных факелов – один отдаёт Риэль, второй – пытается отдать Эдельвальду, третий – оставляет себе. Некоторое время возится с отсыревшим огнивом – его потуги прерывает раздражённый вздох Эвелинн, которая заставляет промасленную тряпку вспыхнуть грациозным взмахом ладони.
Огонь Фиарала передаётся по рукам, поджигая факелы остальные. Трепещущее пламя отбрасывает на неровные стены пещеры грозные тени. Они продвигаются вперёд в гнетущем молчании – кишка пещеры вихляет, несколько раз разветвляется, но каждый раз Риэль без тени сомнения выбирает одно направление.
Коридор обрывается – раскрывается, перерастая в колоссальных размеров подземный грот, потолок и дальние стены которого утопают во мраке.
Эдельвальд видит, как смутно переливаются в пляшущем свете стены.
Железо. Чертовски много железа. Слухи не врут – Цитадель и правда возведена прямо на фантастически крупном месторождении.
Вонь становится к этому моменту почти что невыносимой – и, кроме прочего, теперь становится очевиден источник. Черепа и кости, оглушительно хрустящие под ногами. Груды полуразложившихся и истлевших десятилетия назад тел, тут и там хаотично сваленных в кучи посреди грота. Напоминает лежбище виверны или логово оборотня. Оборотня, который поселился здесь очень и очень давно. И на протяжении десятилетий активно охотился, окончательно и бесповоротно уверовав в свою безнаказанность.
– Ариандель не ошиблась, – негромко комментирует увиденное Риэль.
Резким движением она отбрасывает назад капюшон, позволяя роскошным волосам рассыпаться по спине и плечам серебряным водопадом.
– Едва ли это сделали люди. Даже такие люди, как эскалонцы.
– Эви! – рассуждения игнийки прерывает встревоженный голос Фиарала откуда-то сзади.
Эвелинн, споткнувшись на ровном месте, припадает к ближайшей стене, начиная медленно сползать по ней вниз. Ожоги моментально появляются в тех местах, где оголённая кожа девушки прикоснулась к железу.
Игниец подхватывает её, не давая упасть.
Приседает вместе с ней, удерживая бережно на руках. Кровь теперь хлещет не только из носа, она проступает из уголков глаз и ушей.
Фиарал поднимает бледное встревоженное лицо – попеременно глядя то на Риэль, то на Иссина, то на охотника.