– Как он быстро нас раскусил, а? – подмигнув Риэль, насмешливо осведомляется Фиарал. – Я же говорю вам, этот парень чертовски хорош.
Сама игнийка слушает молча, сосредоточенно.
Лёгкое сомнение мутной тенью скользит по её красивому лицу.
– Э-дель-вальд, – игниец панибратски хлопает охотника по спине. – По-твоему, мы похожи на полных кретинов? Ну, то есть я ещё может быть, но можешь мне верить, Риэль не просто так сидит с таким насуплено-сосредоточенным видом. Уж она-то точно контролирует ситуацию.
– Фиарал, – лёд и предостережение в голосе среброглазой эльфийки «хорошего друга» Эдельвальда будто бы вовсе не трогают.
Он невозмутимо делает ещё один глоток эля и продолжает:
– Мы здесь всего несколько часов, завтра на закате нас здесь не будет. Кроме того, Эви…
– Эвелинн, – холодно поправляет молчавшая доселе игнийка, занимавшая место по левую руку от Риэль у самой стены.
От большинства спутников её отличает необычная худощавость, иссиня-чёрные волосы и пронзительные фиолетовые глаза. Игнийцам вообще свойственен достаточно необычный цвет глаз, но это компания ставит определённые рекорды даже по меркам лесного союза.
– Эвелинн… – неохотно исправляется Фиарал. – Держит под контролем всех местных.
В фиолетовых глазах черноволосой игнийки переливаются искры – она вроде бы смотрит прямо на Эдельвальда, но, в то же время, куда-то будто сквозь него, мимо, в пространство.
– Трактирщик подозревает, – после непродолжительного молчания совершенно бесстрастным, лишённым малейшего намёка на какие бы то ни стало эмоции, подтверждает она. – Он не успел отправить донос. Ждёт, пока мы уляжемся.
Охотник наблюдает, как тонкая едва заметная струйка крови вытекает из носа девушки, скользит вниз по губам и алебастровой коже и, срываясь каплями с острого подбородка, сливается воедино с элем в стакане.
– Эви, кровь, – Фиарал жестом потирает собственный нос.
– Эвелинн, – она раздражённо извлекает из кармана уже побагровевший местами платок и педантично начинает вытирать кровь с лица.
Краем глаза охотник видит, как певица скромно возвращается в одиночестве за пустовавший доселе угловой столик, к ополовиненному бокалу красно-коричневой жидкости, которая может быть только знаменитым эскалонским вином, известным, главным образом, благодаря своей низкосортности.
Большинство слушателей, как и компания рядом, с некоторым сожалением поднимаются и медленно тянутся к выходу, рассчитываясь с трактирщиком по пути.
– Так вот, Эдель… Можно я буду называть тебя Эдди? Так уж вышло, что помощь человека твоей профессии и твоего мастерства придётся нам сейчас очень кстати. И Риэаль наверняка не терпится сделать тебе чертовски выгодное предложение. Не так ли, Риэль..?
Игнийка вздыхает.
– Кое в чем Фиарал всё-таки прав. Нам действительно не помешает ещё один меч, проводник, и, если верить слухам, охотник, – серебряные глаза, испытывая, смотрят на Эдельвальда. – Ты можешь назвать свою цену. Если возможностей королевы лесного союза окажется достаточно для того, чтобы удовлетворить твои запросы, то, в случае успеха, ты получишь вознаграждение.
– В случае провала мы все, скорее всего, умрём, – услужливо поясняет Фиарал, продолжая налегать на бокал. – В один день, только без части «долго и счастливо».
– Ты должен знать кое-что, Эдельвальд, – её игнийский акцент совершенно очаровательно корежит почти все согласные в имени. – То, что мы собираемся сделать, с точки зрения местного кодекса карается смертью…
– Ха, почти всё карается смертью с точки зрения местного кодекса!
– Смертью. Почти наверняка нас будут преследовать. Если каким-то образом твоя личность окажется раскрыта, дорога в Эскалон будет тебе заказана навсегда.
– Клянусь Иссироном, Риэль, к чему эта драма? – восклицает вопросительно Фиарал. – Мы собираемся проникнуть в Цитадель, Эдди, вытащить пленника и смыться обратно. Что думаешь?