Не произнеся ни слова, Уильям медленно опускается на один из пустующих стульев, отстранённо глядя прямо перед собой в пустоту. Переговоры и разъяснения генералов меркнут и смазываются, превращаются в бессвязный фоновый монотонный речитатив. Мысли в голове клубятся и путаются – воспоминание о вспыхнувшем истребителе Джонсон переплетается с едким выпадом Ирмы, кивок солидарности Цинка меркнет на фоне прощального «Возвращайся скорее» от Бетани.
Уилл не замечает, как пилоты один из другим покидают класс. Не до конца осознаёт, что совещание несколько минут назад подошло к завершению. Он анализирует информацию, снова и снова прогоняя в голове слова генерала и безумный калейдоскоп событий прошедшего утра.
Харпер почёсывает подбородок, старательно размышляя.
И что теперь? Отказаться от продления контракта, признать правоту Ирмы и первым же рейсом вылететь в Штаты? Вернуться домой, к Бетани, к рынку вакансий, на котором его опыт и навыки никому не нужны? Работать за копейки, быть может, даже, навсегда попрощавшись с карьерой пилота?
Он никому и ничего здесь не должен, но, в то же время, чувство вины выступает противовесом. Семиземье обречено, и пусть само Семиземье не имеет для Уильяма Харпера никакого значения, он успел привязаться к многим из своих местных собратьев по цеху. Если он, Харпер, поедет домой, то такие люди как Нарисса Джиани продолжат войну. Не имея нужного опыта, должного уровня подготовки, пожираемые высокими идеалами и преисполненным патриотизмом максимализмом. Силуэт принцессы в новенькой отутюженной форме укоряюще проступает перед внутренним взором.
И, тем не менее, он, Уильям, не обязан за них умирать. Пусть здесь он капитан Харпер, командир эскадрильи, но Семиземье – не Соединённые Штаты. Он наёмник, который обязан ставить жизнь и собственное благополучие превыше всего.
Несмотря на доводы логики, становится паскудно при мысли всё бросить. Уилл размышляет о том, какое решение примут другие. Цинк? Ирма? Латунь?
Тяжело вздохнув, Харпер возвращается с неохотой в реальность. Озирается в недоумении, изучая пустой практически класс. Рука сама тянется к нагрудному карману кителя, в котором ждёт своего часа последняя драгоценная пачка «Мальборо». О том, что произойдёт, когда сигареты закончатся, не хочется даже думать. Местное курево – та ещё дрянь.
Уилл поднимается и вдруг встречается взглядом с по-прежнему сидящей прямо за его собственным местом Латунью. Она кажется шокированной и растерянной. Едва ли не впервые за всё то время, что он её знает.
Проходя мимо, Уилл кивает девушке, слегка улыбнувшись. Хочет сказать, что всё будет в порядке. Но всё же не может решиться на настолько откровенную ложь.