С мрачным удовлетворением Уильям отмечает, как выбранная цель вспыхивает и объятой пламенем кометой устремляется вниз. Ещё одна жертва на его счету – ещё одна жертва в войне, к которой Харпер не имеет ни малейшего отношения. Он убивает ради того, чтобы выжить и вернуться домой. Он убивает ради того, чтобы вверенные под его ответственность люди не пострадали.
Не обращая внимания на отсутствие боезапаса под крыльями, американец закладывает крутой вираж, разворачивая «Тигр» носом к аэродрому. Ещё до предупреждения Кита становится очевидно, о чём именно говорила принцесса – Снежный Барс вместе с ведомым мчатся навстречу второй эскадрилье. Когда и полковник, и вражеский пилот переходят на родной язык, Уилл раздражённо морщится – он так и не разобрался как следует в местном наречии и до сих пор с трудом понимает его, ухватывая смысл в лучшем случае через слово.
Отмечает с удивлением, что серьёзных потерь ни одна эскадрилья не понесла – небывалая удача, учитывая численное превосходство противника и сомнительную подготовку некоторых союзных пилотов. Харпер бросает «Тигра» навстречу вражеским истребителям, прекрасно осознавая, что в скорости на прямой «Старфайтерам» его собственный самолёт даже близко не ровня.
Уилл видит, как пытается выйти из боя, отчаянно дымясь, машина Лидс.
Как мельтешат вокруг вражеские и союзные истребители. Только сейчас Харпер понимает, что там же, в этом хаосе, каким-то образом оказалась уже и Латунь, а сам он непростительно далеко и катастрофически фатально не успевает. Собственное бессилие вынуждает стиснуть сильнее ни в чём не повинный штрувал.
– Принял, Ирма, – отзывается Уилл, с тревогой всматриваясь в дымящуюся точку истребителя Лидс.
– Мы далеко, – добавляет хрипло, расписываясь в собственном абсолютном бессилии.