Боковым зрением отмечаю движение. Поднимаю голову – Майя и Йош. Киваю девушке, в некотором роде опять извиняясь. Коктейли на стойке терпеливо ждут свего часа.
Тилль просит помочь – я оглядываюсь по сторонам, прикидывая, куда парня сподручнее будет перетащить. А потом начинается.
Белесый газ проникает в бар со стороны входа. Визжит, моментально придя в сознание от боли жирдяй. Вспыхивает паника, а я понимаю, что самое отвратительная часть этого вечера, судя по всему, по-прежнему впереди. Какие-то люди проносятся мимо, толпой ломятся в подсобные помещения. Моя новая знакомая избавляется от каблуков и истерично кричит что-то там про реген. Нашла о чём думать, право слово. Йош стоит надо мной, неторопливо констатируя и без того очевидное.
Хватаю предплечье лежащего парня, распрямившись, заставляю того принять сидячее положении. Времени валяться на полу и медленно приходить в себя у того внезапно не остаётся. Не отпуская захвата, пытаюсь поднять его рывком на ноги.
– Беги, – инструктирую коротко и отчётливо.
Если Йош хочет его куда-то тащить, пусть тащит. Если успеет сориентироваться и начать действовать сам – хорошо. Времени возиться с ним у меня точно нет.
Взгляд скользит по стенам и потолку, определяя возможные пути отступления. Не в первый раз отмечаю за собой свойство сохранять в критических ситуациях удивительное спокойствие.
На пути к чёрному входу наверняка уже возникает жуткая давка, от которой пострадать может едва ли не больше людей, чем от газа. Классика поведения масс при терактах.
Вентиляционная решётка выглядит более предпочтительным вариантом. Газ оседает к полу, вентиляция – почти у самого потолка.
– Давай за мной, – это уже Тилль, быстро, отрывисто.
Хватаю Майю за руку и почти тащу к ближайшей решётке. Взбираюсь на столик, деловито начиная изучать местные крепления. Если это возможно снять без специального инструмента, я это сниму. Если нет – остаётся надеяться, что мы можем перемещаться несколько быстрее стелющегося по полу газа.